Научная статья Original article УДК 314/316 ББК 65 doi: 10.55186/2413046X_2022_7_3_193 СРЕДНИЙ КЛАСС В РФ: С ТРЕВОГОЙ ВСТУПАЯ В ТРЕТЬЕ ДЕСЯТИЛЕТИЕ XXI ВЕКА THE MIDDLE CLASS IN RUSSIA: ANXIOUSLY ENTERING THE THIRD DECADE OF THE XXI CENTURY Бакланов Вячеслав Иванович, кандидат исторических наук, доцент, Финансовый университет, Департамент Гуманитарных наук, VIBaklanov@fa.ru, SPIN-код: 6205-9359 Baklanov Vyacheslav Ivanovich, Candidate […]
Научная статья Original article УДК 338.242.2 doi: 10.55186/2413046X_2022_7_3_192 ФРАНЧАЙЗИНГ КАК ИНСТРУМЕНТ ПОВЫШЕНИЯ ЭФФЕКТИВНОСТИ ЛОГИСТИЧЕСКИХ ПРОЦЕССОВ В УСЛОВИЯХ ЦИФРОВИЗАЦИИ FRANCHISING AS AN EFFICIENCY TOOL LOGISTIC PROCESSES IN CONDITIONS OF DIGITALIZATION Лазутина Антонина Леонардовна, кандидат экономических наук, доцент, доцент кафедры инновационных технологий менеджмента, Нижегородский государственный педагогический университет имени Козьмы Минина, г. Нижний Новгород; кандидат экономических наук, доцент, […]
Научная статья Original article УДК 338.242.2 doi: 10.55186/2413046X_2022_7_3_191 МОДЕЛИРОВАНИЕ КОНЦЕПТУАЛЬНОГО ЭКО-ОТЕЛЯ В НИЖЕГОРОДСКОЙ ОБЛАСТИ: СУЩНОСТЬ, ПРИНЦИПЫ, ЭТАПЫ MODELING OF CONCEPTUAL ECO-HOTEL IN NIZHNY NOVGOROD REGION: ESSENCE, PRINCIPLES, STAGES Николенко Полина Григорьевна, кандидат экономических наук, доцент, доцент кафедры товароведения, сервиса и управления качеством, ИПТД (Институт пищевых технологий и дизайна) – филиал НГИЭУ, г. Нижний Новгород, E-mail: […]
Научная статья Original article УДК 330.101.8 doi: 10.55186/2413046X_2022_7_3_190 ДЕФИНИЦИОННАЯ ДИАЛЕКТИКА ВЗАИМОДЕЙСТВИЯ КОНЦЕПЦИИ УСТОЙЧИВОГО РАЗВИТИЯ И «ЗЕЛЕНОЙ ЭКОНОМИКИ» DEFINITIONAL DIALECTICS OF INTERACTION BETWEEN THE CONCEPT OF SUSTAINABLE DEVELOPMENT AND THE «GREEN ECONOMY» Новоселов С.Н., доктор экономических наук, доктор сельскохозяйственных наук, профессор, профессор кафедры экономических дисциплин ОЧУ ВО «Еврейский университет», г. Москва, E-mail: nsn-maize@yandex.ru Юдина Т.А., Доктор […]
Научная статья Original article УДК 339 doi: 10.55186/2413046X_2022_7_3_189 ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ ОСНОВЫ И ОСОБЕННОСТИ УПРАВЛЕНИЯ СОБСТВЕННОСТЬЮ В УСЛОВИЯХ ТЕРРИТОРИАЛЬНОГО РАЗВИТИЯ THEORETICAL FOUNDATIONS AND FEATURES OF PROPERTY MANAGEMENT IN TERMS OF TERRITORIAL DEVELOPMENT Колесников Михаил Михайлович, заслуженный экономист Российской Федерации, доктор экономических наук, профессор кафедры экономической теории и менеджмента ФГБО ВО «Государственный университет по землеустройству», socstatcenter@mail.ru. Kolesnikov Mikhail […]
Научная статья Original article УДК 339.54:637.5(571.14) doi: 10.55186/2413046X_2022_7_3_188 ВЗАИМОСВЯЗЬ ЦЕПОЧКИ ЦЕННОСТИ И ЭФФЕКТИВНОСТИ КОНКУРЕНТНЫХ СТРАТЕГИЙ УЧАСТНИКОВ МЯСНОЙ ОТРАСЛИ РЕГИОНА THE VALUE CHAIN INTERCONNECTION AND THE EFFICIENCY OF COMPETITIVE STRATEGIES OF THE PARTICIPANTS OF THE MEAT SECTOR OF THE REGION Слобожанин Дмитрий Михайлович, кандидат экономических наук, консультант отдела цифровизации и научного обеспечения управления правового, организационного и […]
Научная статья Original article УДК: 338.45.01 doi: 10.55186/2413046X_2022_7_3_187 ИСПОЛЬЗОВАНИЕ МЕТОДА НЕЧЕТКИХ МНОЖЕСТВ ПРИ ОБОСНОВАНИИ ТЕХНИКО-ТЕХНОЛОГИЧЕСКОГО ОБНОВЛЕНИЯ МАШИНОСТРОИТЕЛЬНОГО ПРОИЗВОДСТВА THE USE OF FUZZY SETS IN THE JUSTIFICATION OF TECHNICAL AND TECHNOLOGICAL RENEWAL OF MACHINE BUILDING PRODUCTION Зубарев А.А., д-р экон. наук, профессор кафедры менеджмента в отраслях ТЭК ФГБОУВО «Тюменский индустриальный университет» Фролова С.В., старший преподаватель кафедры менеджмента в […]
Научная статья Original article УДК 33 ББК 65 doi: 10.55186/2413046X_2022_7_3_186 ВНЕДРЕНИЕ ИННОВАЦИОННЫХ ТЕХНОЛОГИЙ В МЕЖДУНАРОДНУЮ БАНКОВСКУЮ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ INTRODUCTION OF INNOVATIVE TECHNOLOGIES IN INTERNATIONAL BANKING Зубцова Дарья Николаевна, аспирант, Финансовый Университет при Правительстве Российской Федерации, г. Москва, zubtsova.dasha@mail.ru Zubtsova Darya Nikolaevna, Graduate student, Financial University under the Government of the Russian Federation, Moscow, zubtsova.dasha@mail.ru Аннотация. Развитие […]
Научная статья Original article УДК 332.145 doi: 10.55186/2413046X_2022_7_3_185 МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЙ ПОДХОД К СОВЕРШЕНСТВОВАНИЮ ИНФОРМАЦИОННОГО ОБЕСПЕЧЕНИЯ ПРОСТРАНСТВЕННОГО РАЗВИТИЯ РЕГИОНА НА ОСНОВЕ ПРИМЕНЕНИЯ ЦИФРОВЫХ ТЕХНОЛОГИЙ METHODOLOGICAL APPROACH TO IMPROVING INFORMATION SUPPORT OF SPATIAL DEVELOPMENT OF THE REGION BASED ON THE USE OF DIGITAL TECHNOLOGIES Гвоздева Ольга Владимировна, к.э.н., доцент, доцент кафедры землепользования и кадастров ФГБОУ ВО Государственный университет […]
Научная статья Originalarticle УДК 331.5.024.54 doi: 10.55186/2413046X_2022_7_3_184 ПОВЫШЕНИЕ КАЧЕСТВА ПОДГОТОВКИ СПЕЦИАЛИСТОВ В ВУЗАХ ЗА СЧЕТ СОВЕРШЕНСТВОВАНИЯ МЕХАНИЗМА ОРГАНИЗАЦИИ КОНКУРСА НА ПОСТУПЛЕНИЕ IMPROVING THE QUALITY OF TRAINING OF SPECIALISTS IN UNIVERSITIES BY IMPROVING THE MECHANISM FOR ORGANIZING A COMPETITION FOR ADMISSION Исабекова Ольга Александровна, к.э.н., доцент кафедры «Информационные системы и цифровые технологии» МГУТУ им. К.Г.Разумовского (ПКУ), […]
СРЕДНИЙ КЛАСС В РФ: С ТРЕВОГОЙ ВСТУПАЯ В ТРЕТЬЕ ДЕСЯТИЛЕТИЕ XXI ВЕКА
THE MIDDLE CLASS IN RUSSIA: ANXIOUSLY ENTERING THE THIRD DECADE OF THE XXI CENTURY
Бакланов Вячеслав Иванович, кандидат исторических наук, доцент, Финансовый университет, Департамент Гуманитарных наук, VIBaklanov@fa.ru, SPIN-код: 6205-9359
Baklanov Vyacheslav Ivanovich, Candidate of Historical Sciences, Financial University, Department of Humanities, VIBaklanov@fa.ru, SPIN-код: 6205-9359, ORCID — https://orcid.org/0000-0003-4982-1523
Аннотация. Статья посвящена социально-экономическому бытию российского среднего класса в последние 15-10 лет. Автор, ставит целевую задачу и пытается раскрыть на представленном материале, насколько декларированные цели государства по формированию массового зажиточного слоя — «среднего класса» были реализованы на практике и почему ожидания российских граждан, относимых к «среднему классу» не были выполнены властью в полной мере. В работе представлен социально-классовый анализ различных слоев «среднего класса» (от фрилансеров, мелкой буржуазии, до госслужащих и высококвалифицированных наемных работников) в России и возможные риски в стране по поводу несбывшихся ожиданий со стороны «среднего класса».
Исследовательская новизна: в данной работе диалектико-материалистический и институциональный подходы предложены к раскрытию и представлению зависимостей особенностей классообразования у разных слоев российского «среднего класса» с их идентичностью, настроением, социокультурными и политическими формами поведения.
В данном исследовании предполагается дать ответ на три вопроса. Первый: почему в России не сформировался средний класс, как устойчивое большинство населения? Второй: могут ли представители среднего класса выступить в качестве авангарда протестного движения? Третий: с какими вызовы и рисками столкнулся средний класс в период пандемии и украинского кризиса.
Результаты: установлено, что накануне пандемии именно в среде «среднего класса» появилось наибольшее число людей, желающих и выступающих за перемены, о чем свидетельствуют социологические опросы накануне пандемии. И что в последние несколько лет положение «среднего класса» в стране ухудшилось. Средний класс и так составляющий узкое меньшинство в стране, давно испытывает депривацию и за последние два года сократился численно. Именно поэтому в ядре городского интеллектуального среднего класса, как свидетельствуют социологические опросы, существует запрос на положительные перемены в стране.
Выводы: В настоящее время в разгар острого украинского кризиса и глобального конфликта России с коллективным Западом, на кону стоит не только судьба и благополучие среднего класса, но в целом всей страны. Если власть в очередной раз проигнорирует устойчивый запрос на установление более широкой социальной демократии и социальной справедливости, то неизбежно в стране может возникнуть массовое общественное протестное движение. И в его авангарде, вероятнее всего встанут представители «среднего класса».
Abstract. The article is devoted to the socio-economic life of the Russian middle class in the last 15-10 years. The author sets a target task and tries to reveal on the presented material how the declared goals of the state for the formation of a mass affluent stratum — the «middle class» were implemented in practice and why the expectations of Russian citizens belonging to the «middle class» were not fully fulfilled by the authorities. The paper presents a socio-class analysis of various strata of the «middle class» (from freelancers, the petty bourgeoisie, to civil servants and highly qualified employees) in Russia and possible risks in the country regarding unfulfilled expectations from the «middle class».
Research novelty: in this paper, dialectical-materialistic and institutional approaches are proposed to reveal and present the dependencies of the features of class formation among different strata of the Russian «middle class» with their identity, mood, socio-cultural and political forms of behavior.
This study is supposed to answer three questions. First: why has the middle class not formed in Russia, as a stable majority of the population? Second: can representatives of the middle class act as the vanguard of the protest movement? Third: what challenges and risks the middle class faced during the pandemic and the Ukrainian crisis.
Results: it was found that on the eve of the pandemic, it was among the «middle class» that the largest number of people appeared who wanted and advocated change, as evidenced by opinion polls on the eve of the pandemic. And that in the last few years the situation of the «middle class» in the country has worsened. The middle class, which is already a narrow minority in the country, has been experiencing deprivation for a long time and has declined numerically over the past two years. That is why, according to opinion polls, there is a demand for positive changes in the country in the core of the urban intellectual middle class.
Conclusions: At present, in the midst of the acute Ukrainian crisis and the global conflict between Russia and the collective West, not only the fate and well-being of the middle class, but the whole country is at stake. If the government once again ignores the sustained demand for the establishment of broader social democracy and social justice, then inevitably a mass public protest movement may arise in the country. And in its vanguard, representatives of the «middle class» will most likely stand up.
Средний класс как фактор социально-экономического успеха страны
Понятия «средний класс» и «средние слои» давно и прочно вошло в повседневный язык науки и политики, даже несмотря на всю теоретическую и практическую спорность самого понятия — «средний класс», к которому относят представителей совершенно различных социальных групп. Еще бы, ведь даже сам Аристотель указывал, что для достижения стабильности в обществе, разделенном на полюс богатых и полюс бедных, желательно иметь побольше представителей среднего слоя! В буржуазной Европе, граждане средних слоев, значительно опережая других граждан уровнем культуры и образования, претендовали на высокий социальный статус. И в целом им удалось. В послевоенное время, на Западе, «в золотой век» социал-демократического капитализма (примерно с 1945 по 1975 гг.) сложилась даже формула общества «социального благоденствия»: 2/3 населения которого должно принадлежать к зажиточному «среднему классу». Отсюда не случайно, вслед за благополучными странами капиталистического центра (страны 1 мира), существенно отстававшая по своему развитию, структуре экономики и общества, Российская Федерация, тем не менее всячески стремилась обзавестись всеми атрибутами успешного капиталистического государства и общества, пытаясь все последние 20 лет создать многочисленный слой тех, кого именуют «средним классом». Собственно экономический рост в нулевые годы ожидаемо сулил надежду тем гражданам страны, которые будучи активными, устремились к востребованному уровню буржуазной зажиточности и благополучия, чтобы соответствовать меркам «среднего класса», как это принято в Европе и США. Неслучайно, что сам Владимир Путин в первой своей предвыборной (январь 2012 г.) статье написал о том, что в России наш средний класс «должен расти дальше, стать большинством в обществе, пополниться за счет тех, кто тащит на себе страну: врачей, учителей, инженеров, квалифицированных рабочих» [22].
А все же состоялся ли в России средний класс? Стал ли он многочисленным большинством или является меньшинством, узкой прослойкой между богатыми и бедными? Ответы на подобные вопросы до сих пор составляют важную общественно-политическую и научную повестку современности. Ведь от положительных или отрицательных ответов на эти вопросы зависят и сама оценка эффективности внутренней политики власти. Как пишут современные социологи: «Появится и состоится средний класс – возникнет современная процветающая Россия» [14, с.139]. Выходит, что от того, в каком качестве и в каком количестве присутствует средний класс в России, можно судить о «современности» и «процветании» самой страны. Собственно, именно так постоянно декларирует власть, как считают некоторые исследователи — «целью современной российской социальной политики является кардинальное повышение качества и уровня жизни большинства граждан» [8, с.21]. Но тогда почему же тот же исследователь отмечает, что массовая бедность граждан страны и пой сей день, является острой и нерешенной проблемой России? [8,с.21] Еще более резко высказывается по этой проблеме социолог И. Качалов. «Сегодня средний россиянин имеет доход 180-200 долл. в месяц. Соответственно, по любым, и европейским, и американским классификациям, Россия – страна бедных. В России сегодня Средний Класс невозможен как класс. Он возможен только как очень малочисленная группа, как прослойка, зарождающийся слой. Можно называть его другими именами, но слова Средний Класс – слишком громкие» [12].
Выходит проблема формирования в стране массового зажиточного большинства (среднего класса), обладающего большим культурным капиталом чем другие категории граждан, к тому же социально активного (то есть гражданского общества), до сих пор не решена. Несмотря на неоднократно заявленные руководством страны задачи по его формированию. Более того, только что назначенный в январе 2020 г. председателем правительства Михаил Мишустин с редкой откровенностью заявил, — «У нас нет среднего класса, не с кого собирать прогрессивную статью» [18]. Как бывший налоговик, Мишустин имел в виду, что невозможно по факту, в условиях массовой бедности населения, собирать с населения прогрессивный, то есть дифференцированный налог. Вот только существовавшая двадцать лет (до 1 января 2021 г.) плоская шкала налогообложения, была совершенно невыгодная для самих малоимущих, но зато оказалась крайне «удобной» для людей с высокими доходами. Прямым следствием такой соломоновой политики (учесть интересы и бедных и богатых) Кремля, стала чудовищная концентрация богатств в руках лишь нескольких процентов «успешных и талантливых» россиян. Так, по данным аналитиков Высшей школы экономики и Института исследований и экспертизы Внешэкономбанка на долю 3% самых обеспеченных граждан России в 2018 г. приходилось 89 % всех финансовых активов, 92% всех срочных вкладов и 89 % всех наличных сбережений [32]. Эту полюсу во всем противостоял другой полюс- массовой бедности россиян (22 % населения страны) [9,с.34]). И это в стране «социального государства», где конституционно было закреплено ответственность государства перед малоимущими гражданами! Запоздало предпринятые правительством меры о введении прогрессивного налога лишь в 15 % для лиц зарабатывающих в год свыше 5 млн рублей ( 2021 г.), разумеется никакого эффекта не дали, в условиях общего падения уровня жизни граждан во время пандемии. Собственно и низкий экономический рост РФ за последние десять лет (ниже среднемирового) не стал стимулом к выравниванию доходов для большинства граждан страны- общепризнанной самой богатейшей в мире по наличию природных ресурсов. Ловушка бедности стала приговором для всей провинциальной России, вызывая оттуда неуклонный отток молодых и энергичных граждан «за счастьем» в Москву, Петербург и города миллионники.
Но любопытно и другое. В России в условиях культа материального достатка, большинство даже малоимущих граждан стремятся, всячески открестится от любых намеков на свою реальную бедность, выдавая себя за представителей «среднего класса». Из-за чего, собственно, и так разнятся цифры о количестве пресловутого «среднего класса». Как пишет известный экономист Руслан Гринберг: «Желание быть средним по-человечески понятно. При отсутствии в России среднего класса, — почти половина населения отождествляет себя со средним классом — то есть, более или менее довольны жизнью, что еще больше укрепляет уверенность власти в правильности своего поведения» [4,с.109].
Средний класс- посередине между Капиталом и Трудом
Следует отметить, что марксистская теория никогда не отрицала «средний класс», вернее некие классово неструктурированные средние слои, занимающие промежуточное место между классом буржуазии и многочисленным рабочим классом. Об этом писал еще Карл Маркс в томе, озаглавленном Энгельсом как «Теории прибавочной стоимости» [16]. Маркс указывал, что с ростом производительности труда в обществе количество непроизводительных работников (читай «средний класс») будет увеличиваться, вплоть до 2/3 от общей доли населения [17,с.205-206]. При этом Маркс, разделял «непроизводительных работников» («среднего класса») непосредственно обслуживающие буржуазию — («обслуга»), от прочих «плохо оплачиваемых художников, адвокатов, врачей, ученых, учителей, изобретателей и т.д.» [17, с.206] Современность подтвердила прозорливость Маркса, из его далекого от нас XIX века. Так бюджетники: врачи, учителя, социальные работники и т.д. (непроизводительные работники по Марксу), имеют доходы намного ниже других представителей «среднего класса» — тех же врачей, учителей-репетиторов, нянечек в частных садах и т.д., которые непосредственно трудятся на класс капиталистических собственников. Продавая им (частным собственникам) свои услуги по более высокой рыночной цене, чем простые бюджетники- государству.
Если исходить из марксистской классовой парадигмы, условно называемый межклассовый «средний класс» занимает промежуточное положение между живущими за счет присвоения прибавочной стоимости классом буржуазии и примыкающим к ней высокостатусными группам (например, бюрократии) и производящим классом наемных рабочих, составляющих большинство общества. Отсюда, промежуточное положение среднего класса противоречиво и двойственно. И если верхние социальные группы «этого класса» частично соучаствуют (опосредованно) в эксплуатации наемного труда, то его низшие группы сами являются объектом эксплуатации капиталистического класса.
Вот как объясняет эту двойственность «среднего класса» социолог Варлен Колбановский: «…средний класс участвует в самовозрастании Капитала, но при этом участвует двояко: — как производительная сила высокой и высшей квалификации и, соответственно, часть его труда отчуждается и присваивается Капиталом через механизм сверхприбыли; — он участвует в самовозрастании Капитала как посредник присвоения прибавочной стоимости, и, соответственно, он — посредник капиталистической системы отчуждения труда, он необходимый проводник этого отчуждения, он — орудие эксплуатации труда Капиталом, и, соответственно, он получает за это немалую толику капиталистической сверхприбыли в зависимости от своего места и роли в иерархии капиталистического хозяйства» [13,с.50].
Важно также определить социально-классовую составляющую лиц, которых механически включают в «средний класс» (от мелких чиновников, офицеров армии, полиции, до медиков, преподавателей, инженеров и мелких предпринимателей и т.д.). Если выделить отдельно мелких частных собственников – предпринимателей, которые все равно постоянно рискуют в условиях капитализма быть разоренными (как указывал Маркс), то подавляющая часть граждан «среднего класса», окажется служащими или работниками по найму. Они могут друг от друга отличаться лишь уровнем доходов и наличием личного имущества (домов, квартир, машин и т.д.), которые можно продать, обменять и получить при этом дополнительный доход. Значит, наиболее высокодоходные граждане «среднего класса», так или иначе будут приближаться к буржуазии. И наоборот, малоимущие и малооплачиваемые бюджетники, хотя и с зарплатой выше средней по стране, будут приближены к наемным рабочим производящими прибавочную стоимость.
Стоит отметить, что в России процесс классообразования далеко не завершен. По жесткому выражению политолога В. Иноземцева, в России,- «…абсолютно деструктурированное общество, «текучая постмодернити», неспособная к самоорганизации и не имеющая общих задач и единых целей» [10,с.91]. И, тем не менее можно выделить высшие слои «среднего класса», которые могут быть отнесены либо к мелкой буржуазии (малый бизнес), либо к хорошо оплачиваемым специалистам. Особой социальной категорий условного среднего класса в последние годы и особенно в условиях пандемии можно назвать так называемых фрилансеров (самозанятых). Категория последних, в условиях пандемии резко выросла. Только за 2020 г. по данным газеты Коммерсантъ по стране число фрилансеров выросло на 76 % [5]. Впрочем, резкий рост самозанятых не выявил у них такого же роста доходов. Тот же источник утверждает, что лишь 5 % фрилансеров получают больше 100 тысяч рублей в месяц [5]. Что дает возможность только их и причислить к среднему классу.
Последние десятилетия наблюдается в развитой части мира, с одной стороны, сокращение доли работников занятых в материальном производстве, с другой, всемерное распространение ИКТ (информационно-коммуникационных технологий). Отсюда появление массового слоя людей занятых в сфере услуг производством и трансляцией информации («информалиат» по А. Шубину), а также разного рода людей, так называемых креативных профессий, или,- «когнитариат». К нему, по словам социологов, относятся, — «креативные группы людей-создателей экономики знания, производящих инновационную информацию и технологии» [14,с.140]. Понятно, что в России, чья экономика является преимущественно забюрократизированной и сырьевой, а не высокоиндустриальной, численность когнитариата (интеллектуальных работников сферы высоких технологий), будет значительно меньше, чем в странах Запада. По мнению Колбановского: «Когнитариат – это еще не весь средний класс, но уже значительная и наиболее креативная, наиболее растущая и наиболее востребованная его часть, причем такая часть, которая своими социальными корнями уходит и в интеллигенцию, и в рабочий класс. В индустриально развитых странах это уже достаточно бодрый и амбициозный юноша, в России – это еще дитя, но очень талантливое и очень беспокойное, как для Власти, так и для Капитала» [13,с.56]. Немногочисленный российский когнитариат сосредоточен преимущественно в крупных городах. В тоже время именно он и выступает застрельщиком необходимости либеральных и демократических перемен в обществе, против чего выступает власть и большая часть консервативно настроенного населения страны.
Почему ожидания «среднего класса» не оправдались?
Исследователи по-разному идентифицируют представителей «среднего класса». Так, например, российский экономист, профессор Высшей школы экономики Евгений Гонтамахер, указывая, что средний класс это больше «общественно-политический феномен», так описывает его представителей. «Это люди, которые живут комфортно. Они потребляют товары и услуги, как правило, выше среднего качества, могут позволить себе отдыхать вне страны, пользуются услугами зарубежной медицины. Именно эти 10–15% преимущественно формируют тот слой российской молодежи, которая получает образование за границей» [5]. При этом многие исследователи не считают, что все тут сводится к достижению устойчивого материального достатка. Вот, как доктор социологических наук, профессор Ренальд Симонян описывает этот социальный слой. «Средний класс, в его строгом, классическом содержании, составляют не просто обладатели определенного размера собственности, но и носители базовых ценностей гражданского общества- личного достоинства и независимости, основанной на самоуважении, самостоятельности в оценках, общественно-политической активности, иммунитета к социальному манипулированию и многих других, составляющих в совокупности его классовое самосознание, которое и делает средний класс основой гражданского общества» [28,с.55-56]. Что тут можно сказать? Если по потребительским стандартам определенное число зажиточных российских граждан могут быть отнесены к «среднему классу», но вот что касается, их классового самосознания и гражданской активности, то тут, можно сказать отрицательно. В подавляющем большинстве российские средние слои социально атомизированы, пассивны и не готовы к самоорганизации. Как впрочем, и весь российский социум, который длительное время привык находиться под патронажем опекающего общества государства.
Неудивительно, что и численность условного «среднего класса» и его доля в составе общего населения страны является предметом дискуссий не только политиков и ученых, но и широкой общественности. Цифры разнятся, причем амплитуда зашкаливает. Президент В. Путин в 2020 году озадачил общественность (не говоря уже об экспертах), уверенно заявив, что в соответствии с методиками расчета Всемирного Банка в России (в соотношении с МРОТ) свыше 70 % населения можно отнести к среднему классу [29]. Разумеется, это высказывание относится к разряду политических и даже популистских. Зато социологические опросы в 2020 г. высветили крайне неприглядную картину с заработками по стране вообще. Так по данным страховой компании «Росгосстрах Жизнь» было выявлено, что почти 45 % граждан России живут на менее чем 15 тысяч рублей в месяц [4]. И где тут материальная основа для массового среднего класса, для большинства людей едва сводящие концы с концами? Если только всех прекарных работников скопом записать в «средний класс».
Понятно, что у исследователей этого вопроса цифры намного меньше. Есть цифры в 40-42% [5], но большинство исследователей называет цифры намного более скромные, — 18%, 15 % и даже 6% [28,с.60]. Исследователи также указывают на падение доли среднего класса в общей массе российского населения. По мнению некоторых экономистов-специалистов (Борисов А.), достигнув в 2012/13 гг. максимальной цифры в 18 % представителей среднего класса (от 50 тыс. руб. на человека) с тех пор средние слои стали непрерывно сокращаться: в 2014-14%, 2015-10 %… [1]. По словам социолога (доктора наук и профессора) Тихоновой Т., за последние 5 лет, включая и за 2018 г. у половины представителей среднего класса (50,6%), наблюдалась стагнация и падение доходов, в том числе и по зарплате [31]. Разумеется, 2020-21 гг. лишь резко усугубили ситуацию с доходами у среднего класса.
Такая негативная тенденция, безусловно, подрывает доверие к действующей власти тех средних слоев, которые еще недавно солидаризировались с властью и остальной частью населения по вопросам внешней политики РФ; «неприменимости западной модели развития и необходимости «особого пути», которым должна идти страна» [7,с. 215]. Очевидно, что власть так и не смогла удовлетворить растущие материальные и социокультурные притязания, надежды и ожидания российского «среднего класса», как это было заявлено ранее в амбициозной, но уже провальной программе «Россия- 2020». Где к уже наступившему сроку, власти обещали в 2008 г. радикально повысить объем ВВП, покончить с массовой бедностью, резко увеличить уровень среднего класса (свыше 50%) и максимально развить человеческий капитал [25].
Ясно одно, практически все десятилетия постсоветской России государственная политика была направлена на всемерную поддержку крупного государственно-монополистического капитала и лишь по остаточному принципу учитывала интересы большинства своих граждан, включая даже и мелких предпринимателей. Сформировавшийся в стране новорусский капитализм полупериферийного типа, во всем зависимый от капиталистического центра и питающий его (только за последние 10 лет из России вывезено за рубеж почти 3 трлн долларов! [3]), в условиях низкой капитализации экономики (в силу сырьевой ее структуры), просто не способен достойно оплачивать «армию» высокопрофессиональных бюджетников, автоматически попадающих в разряд «среднего класса». Как это принято на «благословенном» Западе – странах капиталистического ядра, с развитой экономикой.
Также следует понимать, что для большинства российского населения относящегося к наемным работникам материального производства и лишенных буржуазной зажиточности, модернизационных ценностей (свободы и индивидуализма), к которым апеллирует представители среднего класса, сам средний класс будет выглядеть во всем чужим. Главный редактор Независимой газеты Константин Ремчуков откровенно сетует: «В России, несмотря на годы относительного благополучия, не вполне закрепилось представление о том, что буржуазное потребление – это норма, а не излишество» [21].
В правоконсервативном лагере ценности и политическую активность российского среднего класса и вовсе третируют. Так Член Общественной палаты, философ и преподаватель МГУ Александр Щипков указывает, что российский средний класс, «имеет баснословные привилегии» в стране (!) «но в последние годы сокращается и становится все более агрессивным и антисоциальным» [33]. Причем, по мнению философа, в отношении большинства населения страны, разделяющей традиционные ценности. И надо отметить, что подобные настроения нередко царят в среде представителей государственно-служебной части российского среднего класса. Именно здесь в моде традиционные мифо-идеи о России как «служебном государстве», «сакральности» власти и России, как «особой цивилизации» во всем противостоящей «лживому» и «бездуховному» Западу.
Опасен ли средний класс?
Как показывает зарубежный опыт, «средний класс» способен доставить хлопот существующей власти, если его ожидания и потребности окажутся под угрозой. Афористично на эту тему выразился оппозиционный политик Владимир Рыжков: «Путь к сердцу среднего класса лежит через кошелек, желудок и потребление» [30]. Значит, пока власть его хорошо «кормит» — средний класс «главная социальная опора» режима. Но как только перестает хорошо кормить, то этот же средний класс может превратиться и в «главную угрозу» политическому режиму, считает Рыжков [30]. Собственно такое уже однажды было в современной России, зимой 2011/12 гг. Когда десятками тысяч человек всколыхнулся протестный «улей» движения «Болотной», из состоятельных и образованных граждан, принадлежащих к среднему классу» [2,с.329]. Социальную базу тогдашнего протестного движения «Болотной», как раз и составили «сравнительно высокооплачиваемые категории людей (от гуманитарной интеллигенции до мелкой буржуазии и офисных работников), которым «есть что терять». Но они хотели получить еще больше. А именно выступали за «демократизацию общества и «улучшение капитализма» [20,с.199]. Впрочем, тогда властям удалось купировать узкие по количеству участников и географии протесты, собрав под охранительными лозунгами «За Путина» большую часть активистов из провинции и консервативных горожан.
С тех пор прошло немало времени. Персоналистский российский режим, опирающийся на мощный слой бюрократии и крупный сырьевой бизнес, смог приобрести к себе доверие большинства граждан, вернув стране Крым. Однако наступившая затем экономическая стагнация; падение доходов и уровня жизни большинства граждан, включая представителей «среднего класса»; превышение смертности над рождаемостью; крайне непопулярная пенсионная реформа 2018 года — сильно подорвали доверие граждан к власти. Социальные сети и многие их пользователи «среднего класса» стали заметно леветь и радикализироваться в своем неприятии власти, которая их «не слышит», что указывает на исчерпание «крымского консенсуса» весны 2014 года. Политологи и социологи дружно стали прогнозировать на ближайшее время резкое усиление протестных настроений и уличных митингов. И сами митинги уже с осени 2018 г. не застали себя ждать. По мнению директора Левада-центра Льва Гудкова, пенсионная реформа, с ее удлинением возраста выхода на пенсию, «стала катализатором массового раздражения, собрав накопленное за последние годы недовольство ухудшением жизни» [15].
Важным и значимым, в первую очередь, для самой власти явились результаты социологических опросов, проведенных Федеральным научно-исследовательским социологическим центром РАН весной- летом 2019 года. Эти опросы впервые за многие годы выявили существенные сдвиги в настроениях многих россиян, которые еще недавно выступали твердыми приверженцами путинской «стабильности». Итак, по данным мониторинговых исследований Института социологии ФНИСЦ РАН, «доля россиян, полагающих, что страна нуждается в существенных переменах, в политических и экономических реформах, стала стремительно расти. За период с марта 2016 г. по июнь 2019 г. их доля выросла с 30 до 57%. А среди россиян в возрасте 18-30 лет этот показатель достигает уже 60% и выше [23,с.122]. Причем в первых рядах, склонных к переменам, как всегда идут студенты (75% утвердительных ответов), молодежь в целом (62%), инженерно-техническая интеллигенция (56%), рабочие (55%), бюджетники (врачи, учителя, работники культуры- 52%)[23].
Социологические опросы показывают, что наибольшее недовольство политикой властей, связанного со снижением шансов на самореализацию и карьерный рост, отсутствием широких прав и свобод граждан, испытывает именно городской средний класс (особенно мегаполисов) и студенческая молодежь, как резерв этого класса [23,с.125]. В новый 2020 год социологи отметили дальнейшее падение уровня доверия к гаранту Конституции В. Путину (до 35 %), а лидером политического недоверия стал недавно ушедший в отставку глава правительства Д. Медведев (- 27%)[6]. Что свидетельствует о том, что вся предыдущая внутренняя политика правительства вызвала крайнее раздражение граждан и значит, ее можно считать провальной. В тоже время, это раздражение не вылилось в массовые социальные волнения, уже ожидаемые многими социологами. Только в силу политических обстоятельств лишь Хабаровск на несколько месяцев оказался главным бунтующим городом страны в 2020 г.
Сами по себе незначительные уличные митинги зимой 2021 г., в которых приняли участие представители среднего класса, были не столько «за Навального», сколько за то, чтобы их голос против сложившегося в стране «персоналистского авторитаризма» [27, с. 197] был властью услышан. И не только услышан, но и правильно понят. В смысле большей демократизации страны и численного роста и благосостояния средних слоев. Власть, обеспокоенная ростом протестных настроений, пыталась сыграть на опережение (возможных протестных акций)- предложив новую политическую повестку. Именно так следует рассматривать политическую перезагрузку в январе 2020 г. со сменой правительства, затем с нововведениями в Конституцию летом 2020 г. и мелкопорционными дотациями наиболее ущемленным слоям населения. При этом пряник сочетался с кнутом. Все политические нововведения 2020 г. происходили на фоне ужесточения политического климата в стране.
Средний класс в условиях выживания (2020-2022 гг.)
Внезапно грянувшая небывалая по своим масштабам пандемия 2020-21 гг., явилась настоящим шоком для малого и среднего бизнеса, из которого рекрутировалась значительная доля среднего класса. В тоже время, пандемия также существенно снизила накал нарастающего социально-политического недовольства в стране. Она, по сути, экзаменовала на выживание не только зажиточных граждан среднего класса, но и все общество в целом. По данным экспертов Высшей школы экономики, в период пандемии только за 2020 г. 8,7% среднего класса потеряли работу. А для 6,1% среднего класса это привело к тому, что они и вовсе перешли в категорию бедных[26, с. 59].
Новые волны пандемии в 2021 году еще больше осложнили деятельность малого и среднего предпринимательства (МСП). По оценкам Б. Титова у 84 % компаний (МСП) порой даже в разы снизилась выручка. А, по мнению главы Счетной палаты Алексея Кудрина, по итогам 2021 г. до трети компаний МСП могут и вовсе перестать функционировать [19, с. 74]. Что самым непосредственным образом влияет на дальнейшее ухудшение положения среднего класса.
Новый 2022 год явился еще одним, вероятно еще более суровым испытанием для среднего класса занятого в коммерческой сфере деятельности. По мнению экономиста и журналиста Константина Ремчукова, Запад «…хочет наказать власть в РФ, но вместо этого наказывает средний класс, который нельзя считать ядерным электоратом Владимира Путина» [21].
В условиях самой резкой конфронтации (с началом украинского военного конфликта) по преимуществу более сырьевой экономики России с господствующем в мировых финансах и технологиях западными миром, в условиях огромной зависимости отечественной промышленности от западного капитала и технологий, испарились все ожидания российского общества на устойчивый рост доходов после выхода из пандемии. А частнособственнический слой российского среднего класса, давно вкусивший сладость от потребления заграничных курортов, иномарок, высококачественных заграничных товаров и услуг, оказался и вовсе оторванным от привычного образа жизни и потребления. Для многих наступила пора политического самоопределения: оставаться в России или уехать. Кто-то для себя выбрал иммиграцию.
Начавшаяся с Ковидом материально-статусная депривация российского среднего класса, с началом украинского военного кризиса многократно усилилась. Эксперты, буквально стали соревноваться в мрачных прогнозах на ближайшее будущее. Впрочем, это стало уже отличительным знаком и всей отечественной экспертологии за последние три года. По словам известного экономиста Владислава Иноземцева: «Официальные прогнозы не предполагают экономического роста, который мог бы обеспечить заметное повышение уровня жизни населения. Впервые путинская Россия официально говорит о том, что собирается жить взаймы у будущего, увеличивая объем государственного долга» [11]. Бремя невиданных по глубине и масштабу западных санкций уже несет на себя все российское общество. Несет на себя его бремя и российский средний класс. Хотя в зависимости от источника доходов,- по- разному. И тут очевидно одно. Наиболее интегрированный в глобальную экономику и тесно связанный с западными фирмами и компаниями российский коммерческий сегмент среднего класса оказывается в наиболее уязвимом положении. Для них привычный мир статусного потребления и загранпоездок в благословенные страны Запада рухнул. Начавшаяся поляризация в российском обществе по отношению к «спецоперации» российских войск на Украине и западным санкциям привела к тому, что десятки тысяч россиян из числа либерально настроенных граждан из среды среднего класса покинула страну[24].
Заключение
Итак, можно заключить, что, во-первых, средний класс представляет собой неструктурированную массу разнородных социальных слоев, которые сильно различаются по своим источникам доходов, поведенческим моделям и ценностям. И если в среде творческой интеллигенции, предпринимателей малого и среднего бизнеса много людей симпатизирующих западной модели общественного устройства и либерализму, ценностям рынка, то в сегменте госслужащих (среднего класса), живучи установки на сохранение почвенных патрональных и авторитарных институтов.
Во-вторых, лишь в ядре городского среднего класса, особенно из числа «когнитариата» все последние годы зримо рос запрос на перемены и отказ от роли пассивных подданных в пользу всесильного и опекающего их государства. Другими словами, в этом политически активном ядре среднего класса был запрос в пользу реализации основ гражданского общества, где интересы простых граждан властями, как минимум, учитывались. В тоже время эти запросы, далеко не критичные для власти, только-только назревали, но сразу были сбиты пандемией, а затем и военным конфликтом, приобретший характер глобального межцивилизационного противостояния. Но средний класс далеко не однороден. Практически половина условного российского среднего класса не являются предпринимателями и самозанятыми, а находятся на госслужбе, во всем зависимые от государства. Они точно не будут пытаться «раскачивать лодку», пока в стране существует стабильность, а их жизненным потребностям ничего не угрожает. Безусловно, неясность с окончанием украинского конфликта и катящихся на головы всех россиян санкций, дороговизны жизни, все это крайне усложняет социально-экономическую ситуацию в стране. В силу ряда негативных факторов возможна пролетаризация и прекаризация части среднего класса. Сползание на более низкую ступень социальной лестницы.
Время покажет, как будут развиваться события по обретению страной полноценного финансово-экономического суверенитета в условиях военного конфликта и почти тотальных санкций Запада. Очевидно одно, что прежний государственный курс, несмотря на колоссальные доходы от продажи нефти-газа так и не привел к появлению устойчивого большинства в стране из числа «среднего класса». Как многими ожидалось. Зато нынешний глобальный конфликт с коллективным Западом, по прошествии его острой фазы, еще сильнее поставит запрос на социальную справедливость и широкую социальную демократию в стране. И если власть, в очередной раз, окажется не способной адекватно реализовать этот запрос, то впереди массового общественного протестного движения, в его авангарде, вероятнее всего встанут представители «среднего класса».
4.Гринберг Р. Философия кубышки. Российская экономика: промежуточные итоги (101-109) // Свободная мысль XXI, 2004. № 4.
5.Гонтмахер Евгений. Искоренение среднего класса. Новая газета. №60. 4 июня. 2021.
6.Гудков Лев: Результаты опроса «Левада-центра» говорят о «высокой степени социального недовольства» пенсионной реформой. URL: https://echo.msk.ru/news/2270896-echo.html(дата обращения: 27.03.2022).
8.Ишмуратова В.Г. Критерии и особенности среднего класса в современной России. (21-28)// Вестник Челябинского государственного университета. 2015. №8. (363). Экономика. Вып. 48.
9.ИНСАП РАНХиГС. Ежемесячный мониторинг социально-экономического положения и самочувствия населения 2015 г. – октябрь 2018 г. С.36.
10.Иноземцев В. Несовременная страна: Россия в мире XXI века. М.: Альпина Паблишер, 2019. 404 с.
11.Иноземцев Владислав. Время террора и чистого авторитаризма. Размышления о третьей декаде правления Владимира Путина. URL: https://yandex.ru/turbo/snob.ru/s/entry/202968/(дата обращения: 27.03.2022).
13.Колбановский В. В. Средний класс- социальная реальность, «класс на бумаге» или «обман трудящихся»? (с.42-57)/ Социологические исследования. 2013. №2.
14.Логинова Г.Е., Морозов А.С.. Специфика формирования среднего класса в современной России (139-141)// Вестник Кемеровского государственного университета 2015. №1 (61) Т.4.
19.Макроэкономические эффекты пандемии COVID-19 и перспективы восстановления экономики. Доклад НИУ ВШЭ. Издательский дом Высшей школы экономики Москва, 2021.- 96 с. URL: https://conf.hse.ru/mirror/pubs/share/460914594.pdf(дата обращения: 27.03.2022).
20.Осин Р.С. Левые силы и стихийный протест: История, уроки, современность, перспективы.- М.: ЛЕНАНД, 2017. 208 с.
21.От редакции. О среднем классе и влиянии санкций. НГ.16.03.2022.
22.Путин В. В. Россия сосредотачивается: вызовы, на которые мы должны ответить // Известия. 2012. 16 января.
23.Петухов В.В., Р.В. Петухов. Запрос на перемены: причины актуализации, ключевые слагаемые и потенциальные носители. (С. 119-133.)// Полис. Политические исследования. 2019. №5.
26.Россия в новую эпоху: выбор приоритетов и цели национального развития. Экспертный доклад. Высшая школа экономики. М. 2020.09. URL: https://www.hse.ru/mirror/pubs/share/401421877.pdf (дата обращения: 27.03.2022).
27.Рогов Кирилл. Генезис и эволюция постсоветских политий. (192-231)/Демонтаж коммунизма. Тридцать лет спустя/Коллективная монография.- М.: Новое литературное обозрение, 2021. 448 с.
28.Симонян Р.Х. Средний класс: Социальный мираж или реальность?(с.55-61)//Социологические исследования, №1, Январь 2009.
9.INSAP RANXiGS. Ezhemesyachny`j monitoring social`no-e`konomicheskogo polozheniya i samochuvstviya naseleniya 2015 g. – oktyabr` 2018 g. S.36.
10.Inozemcev V. Nesovremennaya strana: Rossiya v mire XXI veka. M.: Al`pina Pablisher, 2019. 404 s.
11.Inozemcev Vladislav. Vremya terrora i chistogo avtoritarizma. Razmy`shleniya o tret`ej dekade pravleniya Vladimira Putina. URL: https://yandex.ru/turbo/snob.ru/s/entry/202968/(data obrashheniya: 27.03.2022).
12.Kachalov I. Sushhestvuet li srednij klass v Rossii? 12.04.2016. URL: https://blog.iteam.ru/sushhestvuet-li-srednij-klass-v-rossii/ (data obrashheniya: 27.03.2022).
13.Kolbanovskij V. V. Srednij klass- social`naya real`nost`, «klass na bumage» ili «obman trudyashhixsya»? (s.42-57)/ Sociologicheskie issledovaniya. 2013. №2.
29.Srednij klass v sovremennoj Rossii. Institut sociologii RAN. M. 2014. S. 210. URL: https://www.hse.ru/data/2016/01/22/1137785882/full.pdf (data obrashheniya: 27.03.2022).
