PDF-файл статьи

Научная статья

Original article

УДК 330.11.42

doi: 10.55186/2413046X_2022_7_12_734

АНАЛИЗ РАЗВИТИЯ И РАЗМЕЩЕНИЯ ПРОИЗВОДСТВА ОРГАНИЧЕСКОЙ ПРОДУКЦИИ СЕЛЬСКОГО ХОЗЯЙСТВА В ИНДИИ

ANALYSIS OF TRENDS AND LOCATION OF AGRICULTURAL ORGANIC PRODUCTION IN INDIA

Кагирова Мария Вячеславовна, канд. экон. наук, доцент, доцент кафедры статистики и кибернетики, ФГБОУ ВО Российский государственный аграрный университет – МСХА им. К.А. Тимирязева, г. Москва, E-mail: mkagirova@rgau-msha.ru

Романцева Юлия Николаевна, канд. экон. наук, доцент, доцент кафедры статистики и кибернетики, ФГБОУ ВО Российский государственный аграрный университет – МСХА им. К.А. Тимирязева, г. Москва, E-mail: romantceva@rgau-msha.ru

Kagirova Mariya Vyacheslavovna, Candidate of Economics, Associate Professor of the Department of Statistics and Cybernetics, Russian State Agrarian University – MTAA, Moscow, E-mail: mkagirova@rgau-msha.ru

Romantseva Yulia Nikolaevna, Candidate of Economics, Associate Professor of the Department of Statistics and Cybernetics, Russian State Agrarian University – MTAA, Moscow, E-mail: romantceva@rgau-msha.ru

Аннотация. Эффективность деятельности производителей аграрного сектора на современном этапе развития во многом зависит от возможности перехода на инновационные технологии, направленные на повышение плодородия земель и получение экологически чистой, обеспечивающей здоровый образ жизни потребителей в стране и не международном рынке, продукции. Исследование направлено на выявление особенностей развития и размещения по территории органического производства сельскохозяйственной продукции в Индии. Страна выбрана в качестве объекта анализа как представитель стран с традиционно развитым сельским хозяйством, имеющих растущий интерес к ресурсосберегающим технологиям в аграрном секторе, а также большую территориальную протяженность, что позволит оценить размещение производства. В рамках работы решена задача определения тенденции в размерах органического производства на основе применения выравнивания динамического ряда методом наименьших квадратов; использование метода статистических группировок позволило определить подходы к размещению органического производства, выявить факторы его определяющие, такие как развитие традиционного сельского хозяйства и региона в целом, платежеспособный спрос, сложившаяся специализация. В статье изучена структура экспорта органической продукции по штатам, странам-импортерам и видам продукции. Определены основные направления совершенствования авторского методического подхода к оптимальному размещению органического производства на основе полученных выводов.

Abstract. The efficiency of the producers of the agricultural sector at the present stage of development largely depends on the possibility of the transition of producers to innovative technologies aimed at increasing land fertility and obtaining environmentally friendly products that ensure a healthy lifestyle for consumers in the country and in the international market. The study is aimed at identifying the features of the development and distribution of organic agricultural production across the territory in India. This country was chosen as the object of analysis as a representative of countries with traditionally developed agriculture, which have a growing interest in resource-saving technologies in the agricultural sector, as well as a large territorial extent, which will allow us to assess the location of production. As part of the work, the problem of determining the trend in the size of organic production was solved based on the use of time series alignment by the least squares method; the use of the method of statistical groupings made it possible to determine approaches to the location of organic production, to identify its determinants, such as the development of traditional agriculture and the region as a whole, effective demand, and established specialization. The article studied the structure of exports of organic products by states, importing countries and types of products. The main directions for improving the author’s methodological approach to the optimal location of organic production are determined based on the research findings.

Ключевые слова: органическое сельское хозяйство, Индия, размещение, экспорт органической продукции

Keywords: organic agriculture, India, distribution of production by territory, export of organic products

Введение. Ежегодно в мире наблюдается рост сельскохозяйственных угодий, занятых под выращивание органической продукции [1], так, в 2020 году по сравнению с 2019 годом общемировой прирост составил около 3 млн га, или 4,1 %. При этом темпы изменения показателя в странах разные. Индия занимает по данному показателю третье место со значением прироста 359 тыс. га, или 16%, уступая Аргентине и Уругваю. Также страна активно участвует в распространении идей, технологий производства и стандартов органического сельского хозяйства, в 2020 году было зарегистрировано 40 членских организаций IFOAM – Organics International, что значительно меньше, чем в Германии, занимающей первое место (79 организаций), но, практически наравне с наиболее активными участниками международного движения — Китаем (46 организаций) и США (41 организация).

В Азии органический сектор продолжает быстро развиваться. С начала 2020 года, частично из-за COVID-19 повысилась осведомленность потребителей о безопасных, местных и экологически чистых продуктах питания, что привело к росту спроса, выразившегося в увеличении объема продаж органической продукции, во всех странах. В Европе земель, имеющих необходимые показатели качества для введения в органическое производство недостаточно, поэтому растущий интерес к экологически чистым продуктам приводит к росту экспорта стран других регионов [2]. В Индии экспорт органики в 2020 году составил 911,4 млн. евро. Общая площадь органических земель в Индии 2658 тыс. га, что составляет 1,5% от общей площади сельхозугодий, и 3,6% от общемировой площади органического земледелия, при этом в 2020 году было зарегистрировано 1600 тыс. сертифицированных производителей органической продукции.

Индия занимает первое место по производству органического хлопка [3]. В 2020 году в стране 164677 фермеров занимались выращивали органический хлопок на площади 285,2 тыс. га, при этом было произведено 335,8 тыс. тонн органического хлопка-сырца и 124,244 тыс. тонн хлопкового волокна (50% от общемирового объема).

В Индии органическое земледелие развивается в рамках реализации Программы индийской системы натурального земледелия «Bharatiya Prakritik Krishi Paddhati Programme (BPKP)» в условиях централизованно спонсируемой схемы развития традиционного сельского хозяйства – «Paramparagat Krishi Vikas Yojana (PKVY)». Программа направлена на продвижение традиционных местных практик, которые сокращают импорт экологически чистой продукции. Основой технологий является рециркуляция биомассы на ферме с опорой на применении мульчирования биомассы, использовании составов коровьего навоза и мочи на ферме, периодической аэрации почвы и исключении всех синтетических химикатов [4]. Программа BPKP была принята в следующих штатах: Андхра-Прадеш, Гуджарат, Химачал-Прадеш, Карнатака, Керала и Уттар-Прадеш.

Несколько штатов взяли на себя инициативу в улучшении охвата органическим земледелием, поскольку большая часть этой территории сосредоточена только в нескольких штатах. Мадхья-Прадеш возглавляет список с 0,76 млн га площади под органическим культивированием, что составляет более 27% от общей площади органического культивирования в Индии. Однако современное состояние органического сельского хозяйства отражает его недостаточный уровень развития и неоднородность по территориям страны [5]. До 2021 года Сикким был единственным индийским штатом, который полностью стал органическим. В большинстве штатов лишь небольшая часть посевных площадей занята под органические культуры: даже в трех ведущих штатах (Мадхья-Прадеш, Раджастхан и Махараштра), на долю которых приходится самая большая площадь органического земледелия, только около 4,9%, 2,0% и 1,6% от общей площади посева, соответственно, в органическом сельхозобороте. В некоторых штатах, таких как Мегхалая, Мизорам, Уттаракханд, Гоа и Сикким, 10% или более посевных площадей находятся под органическим производством. Все эти штаты лежат в холмистой местности, кроме Гоа. Большинство других штатов имеют менее 10% посевной площади под органическим производством.

При этом надо отметить, что необходимость перехода к органическому сельскому хозяйству в Индии продиктована условиями, создавшимися в результате длительного интенсивного использования сельскохозяйственных угодий с применением чрезмерного количества удобрений и средств защиты растений, которые делают продукцию опасной для потребления [6]. Изучение состояния и существующего размещения органического сельскохозяйственного производства является актуальным, поскольку страна имеет большой потенциал развития инновационных подходов к производству с точки зрения наличия земельных и трудовых ресурсов, повышенного спроса на внутреннем и международном рынке, а также представляет интерес как пример зарубежного опыта для России и стран Азии в рамках исследований устойчивого развития сельских территорий и повышения доходов аграриев [7, 8]. Анализу факторов, влияющих на развитие органического сельского хозяйства в Индии посвящены работы Кристиана Лал Гровера [9], определившему, что наиболее существенными условиями является обеспеченность земельными, трудовыми ресурсами и потребности в кормах со стороны животноводства; Джаганатан Д. [10] установил, что основными препятствиями в применении методов органического земледелия были долгое время отсутствие квалифицированной рабочей силы, недостаточность знаний о современных информационных технологиях [11] и методах органического земледелия, отсутствие качественных органических ресурсов и уровень доходов в традиционном сельском хозяйстве.

Целью представленного исследования является анализ динамики и структуры органического производства в Индии.

Задачи исследования:

• Выявить тенденции в размерах органического производства в Индии на основе количества сертифицированных производителей и размеров органических обрабатываемых земель;
• Оценить изменение размещения производства по штатам Индии в период с 2016-2017 по 2021-2022 годы;
• Изучить участие штатов Индии в производстве валовой органической продукции и продукции по видам, а также в формировании экспортного потенциала страны.

Решение поставленных задач направлено на уточнение методического подхода [12] к определению оптимального размещения продукции растениеводства по территориям с учетом сложившейся специализации традиционного сельского хозяйства внутри стран с большой протяженностью и на международном уровне, в части обоснования необходимости учета (отражения в системе показателей факторов) уровня развития и специализации традиционного растениеводства на данной территории.

Методы или методология проведения исследования, материалы

Для решения поставленных задач и реализации цели исследования применялись следующие общенаучные методы познания: анализ и синтез, сравнение, абстракция; а также специальные статистические методы направленные на выявление закономерности развития и размещения производства органической продукции по территориям.

Способ аналитического выравнивания временного ряда на основе метода наименьших квадратов позволил выявить тенденции роста объемов и масштабов ведения органического производства продукции растениеводства. Суть данного метода заключается в подборе уравнения регрессии изучаемого признака от показателя времени (t=1….n) при условии минимизации суммы квадратов отклонений фактических значений от теоретических уровней, полученных методом интерполяции на основе модели тренда:

В исследовании использовалась линейная модель тренда:

Расчеты проводились с использованием встроенной функции формирования линии тренда для графического изображения временного ряда в MS Excel.

Построение вариационного ряда распределения (интервального ряда) и на его основе метод статистической группировки применялся для анализа фактического размещения производства органической продукции растениеводства по штатам Индии. Результаты построения ряда представлены графически с использованием картограмм как наиболее наглядного и содержательного графического образа.

Построение и анализ структурных рядов позволил определить особенности размещения производства продукции растениеводства в целом по штатам Индии.

Для оценки изменений структуры производства по территории и анализа соотношения распределения земель под органическим производством по штатам Индии был применен коэффициент ранговой корреляции Спирмена:

где d –абсолютная разница между рангами по данным структурных рядов штатов по разным показателям или по одному показателю в разные периоды времени (в исследовании 2021-2022 и 2016-2017 гг.); n – число наблюдений (штатов).

Информационной базой для проведения исследования послужили официально публикуемые в свободном доступе статистические данные, получаемые следующими организациями: Управление по развитию экспорта сельскохозяйственных и переработанных пищевых продуктов Индии (https://www.apeda.gov.in); Агротехнический портал Танау (http://www.agritech.tnau.ac.in/); Национальный центр органического и природного земледелия (https://ncof.dacnet.nic.in/StatusOrganicFarming); International Trade Statistics Database — TrendEconomy.com; Исследовательский институт органического сельского хозяйства (Research Institute of Organic Agriculture) FiBL; Продовольственная и сельскохозяйственная организация ООН (The Food and Agriculture Organization of the United Nations) FAO.

Результаты и обсуждение

По данным FiBL общая площадь земель, используемых в органическом сельском хозяйстве в Индии увеличилась с 2,8 тыс. га в 2000 году до почти 2,66 млн. га в 2020 году (рис. 1).

При этом тенденции и темпы изменения в различные подпериоды были неодинаковы, особенно это заметно в интервале 2008-2011 гг., что связано со сложными нестабильными условиями деятельности сельхозпроизводителей, сформированными последствиями мирового экономического кризиса.

Стабильная тенденция роста сформировалась с 2012 года, имеющая линейный характер (линейная функция объясняет 98,3% вариации площади земель при значимости F<0,0000 и t<0,0000 для коэффициента полной регрессии) (рис. 2)

В обозначенный период средний ежегодный прирост составил 283,9 тыс. га, при этом численность сертифицированных производителей ежегодно увеличивалась в этот период на 124,9 тыс. хозяйств. Средний размер земельного участка сертифицированного производителя в 2020-2021 гг. составлял 1,66 га, что в 2 раза больше, чем в 2012 году. В первый подпериод хозяйства были значительно крупнее с точки зрения земельных ресурсов, но с резким ростом числа производителей, заинтересованных в применении инновационных технологий и восстановлении плодородия сельхозугодий, получении безопасной продукции, размер ферм сократился.

Распределение органических земель неоднородно по территории страны. Наибольшее количество земель сосредоточено в 10 штатах – более 90% как в 2016-2017 годах, так и в 2021-2022 годах. Состав данной группы регионов изменился незначительно, также как и распределение по штатам в целом (таблица 1).

Рассчитанное значение коэффициента Спирмена, равное 0,83, отражает тесную взаимосвязь между рангами, полученными по количеству сертифицированных органических земель, включая площади дикоросов, что говорит о сохранении структуры земель по штатам с незначительными изменениями. Так, в 2021-2022 годах из десятки штатов с наибольшей площадью земель выбыли Джамму и Кашмир и Андхра Прадеш, при этом в нее вошли Гуджарат и Химачал Прадеш.

По данным о производстве и экспорте органической продукции штаты Индии были разделены на 6 групп по размерам используемых под органическое производство сельскохозяйственных угодий, каждая группа далее охарактеризована такими показателями как площадь сельскохозяйственных угодий всего, объем производства органической продукции, объем экспорта в стоимостном выражении, валовый внутренний продукт (ВВП) на душу населения. По выделенным группам построены структурные ряды, позволившие оценить участие каждой из групп штатов в развитии органического аграрного сектора. В 2021-2022 годах 6 штатов (рис. 3), имеющих наибольшие размеры сертифицированных органических земель (Мадхья Прадеш, Махараштра, Раджастан, Гуджарат, Сикким, Орисса) – 79% от общих по стране размеров, обеспечили производство 82,5% производства валовой органической продукции и 55,2% объема экспортируемой органической продукции, включая продукцию переработки.

Проведенная группировка штатов по размерам органических земель позволила установить, что производство сосредоточено в центральной части страны, на территориях с традиционно развитым сельским хозяйством, первые две группы регионов с 86% сертифицированных земель включают 65% всех сельскохозяйственных угодий страны. ВВП на душу населения в этих двух группах штатов составляет в среднем 2558 долл. США, что на 4,8% выше, чем в остальных регионах, и на 19%, чем в группе с наименее развитым органическим производством. Более высокий уровень развития регионов определяет наличие условий для перехода производителей на инновационные технологии возделывания культур. Не менее важным фактором развития органического сельского хозяйства является наличие платежеспособного спроса на продукцию. Штаты, где сконцентрировано органическое производство, являются соседними с Гоа и Дели, где ВВП на душу населения составляет 6227 и 5374 долл. США, соответственно.

Органическое сельское хозяйство Индии является экспортоориентированным, но в 2021-2022 гг. по сравнению с предыдущим периодом экспорт продукции сократился на 25,8%, при этом существенные изменения коснулись основных стран-импортеров (таблица 2).

Снижение объемов экспорта отмечено по трем основным направлениям – это США, Европейский Союз и Канада (на 296,03 млн. долл. США в целом), на 41,5%, 15% и 14% соответственно. При этом значительно увеличились объемы экспорта в Великобританию (в 2,12 раза), Швейцарию (на 41,3%), Турцию (в 49 раз) и Эквадор (на 74,3%). Перечисленные изменения не оказали существенного влияния на структуру стран-импортеров продукции. Первое место в рейтинге стран-импортеров занимают США со следующими показателями структуры импорта: пищевые продукты, прошедшие переработку – 64,5%, семена масличных культур – 7,3%, специи – 5,9% и зерновые и просо – 5,8%. Следующим в рейтинге находится Европейский Союз (пищевые продукты – 45,9%, чай – 10,0%, зерновые и просо – 9,6%, семена масличных – 9,5%), далее следуют Канада (пищевые продукты – 66,5%, семена масличных – 22,9%) и Великобритания (пищевые продукты – 64,7%, корма – 11,0%, чай – 8,1%). Однако одним из новых направлений в развитии экспорта для Индии может стать рынок органической продукции России, о чем отмечала администрация индийского премьер-министра Нарендры Моди в апреле 2022 года. Наибольший вклад в формирование экспортного потенциала принадлежит следующим штатам:

• Мадхья Прадеш – 24,6%
• Гуджарат – 13,9%
• Махараштра – 13,3%
• Карнатака – 8,0%

Экспортный потенциал страны формируют 10 основных видов органической продукции, занимающие более 1 % от общего объема, представленные в таблице 3. Наибольший удельный вес в импорте всех стран из Индии занимает органическая продукция переработки, например, в Эквадоре – 100%, а в среднем 45,14%.

За два года структура экспорта изменилась незначительно: увеличился удельный вес семян масличных культур, занимающих второе место в структуре экспорта, на 1,05%, зерновых и проса – на 1,82%, лекарственных растительных продуктов – на 2,56%, чая – на 2,19% и др., при снижении доли продукции переработки – на 11,39% и сахара – на 0,56%. Введенные в апреле 2022 года ограничения на деятельность пяти сертифицирующих органов Индии (TQ Cert Services, Control Union, Ecocert SA, Lacon GmbH и OneCert International Pvt) [13], включающие запрет на ратифицирование экспорта индийских органических пищевых продуктов переработки из-за несоблюдения ими стандартов Европейского Союза, могут привести к продолжению тенденции снижения роли продуктов переработки в структуре экспорта органической продукции.

Наиболее существенными ограничениями, несмотря на подходящие для многих культур климатические условия, в развитии органического сельского хозяйства Индии являются низкие доходы производителей в сфере традиционного сельского хозяйства; потери прибыли при переходе на органическое производство являются недопустимыми, поскольку могут привести к банкротству хозяйства. Другой не менее важной проблемой является недостаточное количество основных питательных веществ в почве вследствие неправильного интенсивного использования сельскохозяйственных земель в течение продолжительного периода, что привело к низкой их продуктивности. Ограничивает переход на инновационные технологии производства недостаточно развитая в большинстве штатов инфраструктура, включая сертификационные организации.

Выводы. Проведенный анализ динамики, состояния и размещения производства органической продукции сельского хозяйства в Индии позволил установить, что выявленные тенденции роста количества сертифицированных производителей и площадей с 2000 года в 1000 раз совпадают с общемировыми, обусловлены ростом интереса потребителей к здоровому образу жизни, предполагающему потребление экологически чистой продукции, а также пониманием производителями необходимости восстановлению качества ограниченных земельных ресурсов, повышения их плодородия и сохранения для будущих поколений.

Размещение органического производства по территории страны неравномерно, причем на протяжении длительного периода основу его составляют штаты, находящиеся в центральной части страны, в соответствии с сформировавшимся размещением традиционного сельскохозяйственного производства. Анализ позволил сделать вывод, что основу перехода на органические стандарты производства составляет рынок сбыта и уровень развития региона, который определяет более высокие доходы участников аграрного сектора и их устойчивость при переходе на новый технологический подход в производстве. Эти факторы должны быть включены в методику определения оптимального размещения органического сельского хозяйства. Кроме платежеспособного спроса на внутреннем рынке важную роль в развитии производства играет возможность получения доходов от экспорта продукции. Не все штаты страны участвуют в формировании экспортного потенциала, его основу составляют 4 субъекта, обеспечивающих почти 60% всего стоимостного объема экспорта.

Основными странами-импортерами индийской органической продукции являются США, ЕС, Канада и Великобритания, при этом главной экспортируемой продукцией является продукция органической переработки, обладающая высокой добавленной стоимостью по сравнению с продукцией сельского хозяйства, что говорит о положительной тенденции в формировании доходов от экспорта. Также большую долю занимает масличные культуры, зерновые, лекарственные растительные продукты, чай и специи, что также соответствует традиционному экспорту.

Выявленные ограничения в развитии органического сельского хозяйства в Индии совпадают с проблемами, имеющимися в большинстве развивающихся стран, в России [14] и могут быть использованы в системе статистических показателей факторов в методике оптимального размещения органического сельского хозяйства по территории страны.

Благодарности. Финансовая поддержка Российского государственного аграрного университета – Московской сельскохозяйственной академии имени Тимирязева. Тема проекта «Оценка эффективности размещения органического растениеводства в условиях формирования «зеленой» экономики в Российской Федерации» №1.

Список источников

1. Свечникова Т. М. Анализ мирового рынка производства органической продукции / Т.М. Свечникова // Московский экономический журнал. – 2019.– №8 – с. 326 – 337. DOI 10.24411/2413-046Х-2019-18082
2. Хайруллина, О.И. Продовольственная безопасность: международный опыт и российская реальность / В.З. Мазлоев, О.И. Хайруллина // Экономика сельскохозяйственных и перерабатывающих предприятий. – 2017. – № 10. – С. 13-19.
3. Gopinath, K.A., Srinivasa Rao Ch., Ramanjaneyulu, A. V., Jayalakshmi, M., Ravindra Chary, G. and Venkatesh, G. Organic Farming Research in India: Present Status and Way Forward // International Journal of Economic Plants – 2016. – 3(3):098-101. IJEP_Aug_2016_Gopinath_et_al.pdf
4. Niti Aayog. Natural Farming (Политическая комиссия. Натуральное земледелие). Электронный ресурс. URL: https://naturalfarming.niti.gov.in/bharatiya-prakritik-krishi-paddhati-bpkp/
5. Dr. Yuvaraja U. Progress of organic farming in India: A critical analysis // International Journal of Applied Research. – 2020. – 6(6). – p. 226-230 https://www.allresearchjournal.com/archives/2020/vol6issue6/PartD/6-6-13-176.pdf
6. Suryatapa Das, Annalakshmi Chatterjee, Tapan Kumar Pal, Organic farming in India: a vision towards a healthy nation // Food Quality and Safety. – Volume 4. – Issue 2. – May 2020. – Pages 69–76, https://doi.org/10.1093/fqsafe/fyaa018
7. Галяутдинова Д.Ф. Статистико-экономический анализ ценообразования на продукцию сельского хозяйства в разрезе регионов Российской Федерации / Д.Ф. Галяутдинова, А.Е. Шибалкин, М.В. Кагирова // Международный научный журнал. – 2014. – № 3. – с. 36-39.
8. Романцева Ю.Н. Статистическая оценка конкурентоспособности аграрного сектора России / Ю.Н. Романцева // Экономика сельского хозяйства России. – 2018. – № 12. – с. 74-82.
9. Krishan Lal Grover Analysis of organic farming in India // International Research Journal of Modernization in Engineering Technology and Science. – Volume:04. – Issue:03. – March-2022. https://www.irjmets.com/uploadedfiles/paper/issue_3_march_2022/19766/final/fin_irjmets1647159921.pdf
10. Jaganathan, D.. (2016). Analysis of Organic Farming Practices in Arecanut ( L.) in South India. Journal of Community Mobilization and Sustainable Development Vol. 11(2), 206-214, July-December, 2016, 206-214.
11. Землянский А.А., Быстренина И.Е. Информационные технологии в науке и образовании. Москва, 2013, 147 с.
12. Зарук Н.Ф. Эффективное размещение производства органической продукции растениеводства по регионам России / Н.Ф. Зарук, М.В. Кагирова, А.Е. Харитонова, Ю.Н. Романцева, Е.С. Коломеева, Р.А. Мигунов // Известия Тимирязевской сельскохозяйственной академии. – 2022. – № 3. – С. 90-112.
13. Агропромышленный портал «АГРО XXI» Электронный ресурс. URL: https://www.agroxxi.ru/mirovye-agronovosti/evrokomissija-priostanovila-rabotu-5-agentstv-organicheskoi-sertifikacii-po-yeksportu-pererabotannyh-produktov-iz-indii.html
14. Кагирова М.В. Статистическое изучение региональных особенностей производства продукции животноводства в РФ / М.В. Кагирова // В книге: Мы продолжаем традиции российской статистики. Материалы I Открытого российского статистического конгресса. 2015, с. 161-162.

References

1. Svechnikova T.M. Analysis of the world market for the production of organic products / T.M. Svechnikov // Moscow Economic Journal. – 2019. – No. 8 – p. 326 — 337. DOI 10.24411/2413-046Х-2019-18082
2. Khairullina, O.I. Food security: international experience and Russian reality / V.Z. Mazloev, O.I. Khairullina // Economics of agricultural and processing enterprises. – 2017. – No. 10. – p. 13-19.
3. Gopinath, K.A., Srinivasa Rao Ch., Ramanjaneyulu, A. V., Jayalakshmi, M., Ravindra Chary, G. and Venkatesh, G. Organic Farming Research in India: Present Status and Way Forward // International Journal of Economic Plants – 2016. – 3(3):098-101. IJEP_Aug_2016_Gopinath_et_al.pdf
4. Niti Aayog. Natural Farming (Политическая комиссия. Натуральное земледелие). Electronic resource. URL: https://naturalfarming.niti.gov.in/bharatiya-prakritik-krishi-paddhati-bpkp/
5. Dr. Yuvaraja U. Progress of organic farming in India: A critical analysis // International Journal of Applied Research. – 2020. – 6(6). – p. 226-230 https://www.allresearchjournal.com/archives/2020/vol6issue6/PartD/6-6-13-176.pdf
6. Suryatapa Das, Annalakshmi Chatterjee, Tapan Kumar Pal, Organic farming in India: a vision towards a healthy nation // Food Quality and Safety. – Volume 4. – Issue 2. – May 2020. – Pages 69–76, https://doi.org/10.1093/fqsafe/fyaa018
7. Galyautdinova D.F. Statistical and economic analysis of pricing for agricultural products in the context of the regions of the Russian Federation / D.F. Galyautdinova, A.E. Shibalkin, M.V. Kagirova // International scientific journal. – 2014. – No. 3. – p. 36-39.
8. Romantseva Yu.N. Statistical assessment of the competitiveness of the agrarian sector of Russia / Yu.N. Romantseva // Economics of agriculture in Russia. – 2018. – No. 12. – p. 74-82.
9. Krishan Lal Grover Analysis of organic farming in India // International Research Journal of Modernization in Engineering Technology and Science. – Volume:04. – Issue:03. – March-2022. https://www.irjmets.com/uploadedfiles/paper/issue_3_march_2022/19766/final/fin_irjmets1647159921.pdf
10. Jaganathan, D.. (2016). Analysis of Organic Farming Practices in Arecanut ( L.) in South India. Journal of Community Mobilization and Sustainable Development Vol. 11(2), 206-214, July-December, 2016, 206-214.
11. Zemlyansky A.A., Bystrenina I.E. Information technologies in science and education. Moscow, 2013, 147 p.
12. Zaruk N.F. Efficient placement of organic crop production in the regions of Russia / N.F. Zaruk, M.V. Kagirova, A.E. Kharitonova, Yu.N. Romantseva, E.S. Kolomeeva, R.A. Migunov // Proceedings of the Timiryazev Agricultural Academy. — 2022. — No. 3. — P. 90-112.
13. Agro-industrial portal «AGRO XXI» Electronic resource. URL: https://www.agroxxi.ru/mirovye-agronovosti/evrokomissija-priostanovila-rabotu-5-agentstv-organicheskoi-sertifikacii-po-yeksportu-pererabotannyh-produktov-iz-indii.html
14. Kagirova M.V. Statistical study of regional features of livestock production in the Russian Federation / M.V. Kagirova // In the book: We continue the traditions of Russian statistics. Materials of the 1st Open Russian Statistical Congress. 2015, p. 161-162.

Для цитирования: Кагирова М.В., Романцева Ю.Н. Анализ развития и размещения производства органической продукции сельского хозяйства в Индии // Московский экономический журнал. 2022. № 12. URL: https://qje.su/selskohozyajstvennye-nauki/moskovskij-ekonomicheskij-zhurnal-12-2022-37/

© Кагирова М.В., Романцева Ю.Н., 2022. Московский экономический журнал, 2022, № 12.

PDF-файл статьи

Научная статья

Original article

УДК 332.145

doi: 10.55186/2413046X_2022_7_12_733

СТРАТЕГИЧЕСКОЕ РАЗВИТИЕ УМНОГО ГОРОДА: ПРИМЕРЫ РОССИЙСКИХ МЕГАПОЛИСОВ

STRATEGIC DEVELOPMENT FOR SMART CITY: CASE OF THE LARGEST RUSSIAN CITIES

Антипин Иван Александрович, кандидат экономических наук, доцент, заведующий кафедрой региональной, муниципальной экономики и управления, ФГБОУ ВО «Уральский государственный экономический университет», 620144 Россия, г. Екатеринбург, ул. 8 Марта/Народной воли, д. 62/45, aia87@mail.ru

Власова Наталья Юрьевна, доктор экономических наук, профессор, профессор кафедры государственного и муниципального управления, ФГБОУ ВО «Уральский государственный экономический университет», 620144 Россия, г. Екатеринбург, ул. 8 Марта/Народной воли, д. 62/45, nat-vlasova@yandex.ru

Antipin Ivan Aleksandrovich, Candidate of Economic Sciences, Associate Professor, Head of the Department of Regional, Municipal Economy and Governance, Ural State University of Economics (USUE), 620144, Russia, Yekaterinburg, 8 March/Narodnaya Volya Street, 62/45, aia87@mail.ru

Vlasova Natalya Yurievna, Doctor of Economics, Professor, Professor of the Department of State and Municipal Governance, Ural State University of Economics (USUE), 620144, Russia, Yekaterinburg, 8 March/Narodnaya Volya Street, 62/45, nat-vlasova@yandex.ru

Аннотация. В статье рассматривается применение концепции, подходов и технологий умного города при разработке стратегий социально-экономического развития крупнейших российских городов. Проанализированы действующие редакции стратегий социально-экономического развития крупнейших российских городов. Акцентировано внимание на том, в какой мере принципы умного города внедряются в практику городского планирования и управления. Выявлено, что проекты по развитию умного города так или иначе присутствуют в стратегиях социально-экономического развития всех крупнейших российских городов, однако некоторые из них носят не комплексный, а фрагментарный характер. Установлено, что одной из современных проблем является слабая взаимосвязь между различными сферами городской жизни, а также отсутствие системного подхода к внедрению принципов умного города.

Abstract. The article discusses the application of the concept, approaches and technologies of a smart city in the development of strategies for the socio-economic development of the largest Russian cities. The current editions of the strategies for socio-economic development of the largest Russian cities are analyzed. The attention is focused on the extent to which the principles of a smart city are being introduced into the practice of urban planning and management. It was revealed that projects for the development of a smart city are somehow present in the strategies for the socio-economic development of all major Russian cities, but some of them are not complex, but fragmented. It has been established that one of the modern problems is the weak relationship between various areas of urban life, as well as the lack of a systematic approach to the implementation of smart city principles.

Ключевые слова: стратегическое планирование, стратегическое управление, стратегия социально-экономического развития, город, крупнейший город, умный город, цифровизация

Keywords: strategic planning, strategic management, socio-economic development strategy, city, largest city, smart city, digitalization

Введение

Концепция умного города получила широкое распространение в мире, отражая процессы информатизации и цифровизации, внедрения интернета вещей и больших баз данных. В 2018 г. Министерством строительства и жилищно-коммунального хозяйства Российской Федерации был утвержден паспорт ведомственного проекта «Цифровизации городского хозяйства «Умный город»» (Приказ № 695/пр). В предоставленном приказе обозначена связь со следующими государственными программами:

Государственная программа Российской Федерации «Обеспечение доступным и комфортным жильем и коммунальными услугами граждан Российской Федерации», утвержденную постановлением Правительства Российской Федерации от 30 декабря 2017 г. №1710;

Программа «Цифровая экономика», утверждена распоряжением Правительства Российской Федерации от 28 июля 2017 г. №1632-р.

К реализации приказа приступили весной 2019 года, был утвержден стандарт проекта «Умный город» — набор основных и дополнительных мероприятий, которые предполагается выполнять всем городам – пилотам проекта цифровизации городского хозяйства до 2024 года. Проект реализуется в рамках национального проекта «Жилье и городская среда» и национальной программы «Цифровая экономика» и ориентирован на увеличение конкурентоспособности российских городов, создание эффективной системы управления городским хозяйством, создание безопасных и удобных условий для жизни горожан.

Система стратегического планирования в Российской Федерации формируется на федеральном, региональном и локальном уровнях, предусматривая взаимоувязку этих уровней и учет приоритетов развития более высокого уровня. Следовательно, документы стратегического планирования муниципальных образований должны учитывать целевые показатели ведомственного проекта по формированию умного города.

Цель настоящей статьи заключается в анализе стратегий социально-экономического развития крупнейших российских городов в контексте наличия в них аспектов умного города. В качестве объекта исследования были выбраны крупнейшие города, как драйверы экономического роста и инноваций, обладающие достаточными ресурсами для реализации проектов умного города.

Концептуальные основы «умного города»: теория и практика

Данное исследование базируется на двух основных концепциях. Во-первых, это концепция умного города, включающие определение умного города и его основные характеристики, а также методики измерения уровня «умности». Второй блок базируется на исследованиях по анализу трансформации практики городского управления и стратегического планирования — в какой мере и каким изменения внешней среды меняют практики управления, т. е. насколько умный город трансформируется в умное городское управление и наоборот.

Определение «Умного города» зародилось в конце 90-х годов и было направлено, в первую очередь, на развитие технологий и инфраструктуры для решения городских проблем. Различные источники приводят большое количество толкований этого определения [1, 2, 3]. R.P. Dameri, проводя обзор литературы отмечает, что стремительное развитие Интернета технологий Web 2.0 стали основными движущими силами для разработки исследований, посвященным умным городам [4].

В различных источниках литературы рассматриваются компоненты и характеристики «умного города», отмечая среди основных такие, как умная экономика, умное образование, умная мобильность, умное здравоохранение, умная окружающая среда и образ жизни и умное управление [5, 6].

Авторы отмечают, что практическая возможность реализации технологий умного города зависит от нескольких условий. Первое условие – город должен быть оборудован первичными источниками данных (различные датчики, видеокамеры, анализаторы загазованности, измерители уровня шума и т.д.). Следующее условие – обеспечение открытости данных. Открытыми данными считается информация, предоставляемая государственными структурами и организациями различных форм собственности на свободной основе для коммерческого и некоммерческого использования. Данные должны быть открыты не только в рамках межведомственного или межмуниципального взаимодействия, но и доступны для простых граждан и бизнеса. Это обеспечит прозрачность процессов и повысит степень доверия между каждым участником городской экосистемы. Третьим условием является совместимость данных. Поступающая от первичных источников данных информация должна быть унифицирована по параметрам, чтобы была возможность автоматизировать её обработку. Требуется единая архитектура для всей умной инфраструктуры. Выполнение данного условия обеспечит взаимодействие различных секторов умного города.  Финальное условие – визуализация разделов платформы с помощью интерфейсов и обеспечение жителям умного города доступа к данным.

В проекте цифровизации городского хозяйства «Умный город», который разработан Министерством строительства и жилищно-коммунального хозяйства Российской Федерации, указана цель «Умного города», состоящая не только в цифровой трансформации и автоматизации процессов, но и в комплексном повышении эффективности городской инфраструктуры. Этот проект направлен на повышение уровня цифровизации, в то время как международные эксперты указывают целью умного города улучшение качества жизни, а развитие цифровых технологий определяется как инструмент для достижения этой цели.

Ко второму блоку методологии относятся исследования по трансформации практики городского управления и планирования [7].

Большое внимание уделяется вовлечению различных стейкхолдеров и жителей в процессы принятия городских решений [8, 9, 10]. И это не удивительно. Во-первых, развитие умного города связано со значительными инвестициями; многие крупные компании разрабатывают соответствующие решения для развития умных городов и непосредственно заинтересованы в их внедрении. Во-вторых, именно на технологии умного города возлагаются большие надежды по усилению вовлеченности горожан в процессы городского планирования и управления, более адекватному учету интересов всех жителей города, используя анализ больших данных и технологии интернет-коммуникаций. Так, Rose, G выявляют, каким образом большие данные, генерируемые различными приложениями от мобильных устройств горожан, могут использоваться в процессе управления [11].

Часть исследований рассматривает взаимосвязь между проектами умного города и процессами и показателями устойчивого развития и степенью резильентности города [12, 13].

Значительная часть исследований посвящена исследованиям процессов внедрения тех или иных компонентов умного города в практику управления конкретных городов [14, 15, 16].

Делая вывод из выше сказанного, можно отметить, что зарубежные эксперты в модели «умного» города главным образом ориентируются на увеличение вовлеченности жителей в развитие технологических решений. Кроме того, показатели умного города все больше увязываются с критериями и показателями устойчивого развития.

Российские эксперты, на сегодняшний день основными задачами модели рассматривают цифровизацию, объединение городской инфраструктуры и интеллектуальных сетей, интернет-вещей.

К примеру, Б. А. Ерзнкян и К. А. Фонтана утверждают, что «…на современном этапе развития концепцию «умный город» необходимо рассматривать в качестве неотъемлемой части городской политики. Продемонстрировано, что несмотря на различные определения городской политики, важным является, чтобы в городскую политику закладывались цели, которые способствуют устойчивому развитию, переходу к парадигме инклюзивных и «зеленых» городов. Показано, что использование преимуществ цифровых технологий в городах имеет решающее значение для обеспечения последовательного достижения устойчивости» [17].

Также заслуживает внимания точка зрения уральских ученых Е. В. Попова и К. А. Семячкова, которые утверждают, что «…основой развития «умных» городов являются следующие приоритеты: инженерная инфраструктура, институты, системы связи и коммуникаций, интеграция данных, взаимодействие пользователей и технических систем, инновации, применение инноваций в компонентах «умного» города. Определено, что данные приоритеты развития «умных» городов опираются на применение передовых цифровых технологий и их приложений: обработку больших данных, применение облачных технологий, цифровых платформ, технологии блокчейна, а также процедур долевой экономики, краудсорсинга, Интернета вещей и др.» [18]. Интерес представляют и иные научные труды исследователей [19, 20].

Аспекты концепции «умного города» в стратегиях социально-экономического развития российских городов-миллионников

Отражение аспектов умного города, его составляющих является предметом исследований отечественных ученых. Так, интерес представляет научная статья И.А. Антипина, посвященная исследованию цифровизации как инструмента достижения и трансформации приоритетов стратегического развития территории [21]. Автором представлены стратегические цели и приоритетные направления развития Российской Федерации. Исследованы возможности развития процессов цифровизации в городе Екатеринбурге. Предложен перечень показателей, по значениям которых предлагается оценивать развитие процессов цифровизации. Сделан вывод о необходимости развития цифровой экономики в Российской Федерации и ее регионах. Представлен прогноз развития цифровой экономики в Екатеринбурге.

В научной статье И.А. Антипина и О.Ю. Ивановой представлены результаты исследования цифровизации как одного из направлений стратегического развития крупнейших городов Уральского макрорегиона [22]. Оценка процессов трансформации стратегических ориентиров развития городов, происходящая благодаря развитию цифровых технологий, проведена посредством использования совокупности методов: логического, диалектического, причинно-следственного, контент-анализа, и т.д. Определены барьеры управления процессами цифровизации, выделены и обоснованы перспективы развития стратегического планирования в сфере формирования приоритетов научно-технического и инновационного развития крупнейших городов.

На 1 января 2022 года в России насчитывается 14 городов с численностью постоянного населения более 1 миллиона человек.

В 2018 году был сформирован список пилотных городов для реализации приоритетного проекта «Умный город» в него вошли 18 городов из 15 регионов. Среди них города-миллионники Воронеж, Екатеринбург, Новосибирск, Пермь и Уфа, а также иные города с численность населения более 100 тысяч человек: Новоуральск (Свердловская обл.), Великий Новгород (Новгородская область), Евпатория (Республика Крым), Ижевск (Удмуртия), Глазов (Удмуртия), Тольятти (Самарская обл.), Саров (Нижегородская обл.), Елабуга (Татарстан), Котовск (Тамбовская обл.), Сарапул (Удмуртия), Магас (Ингушетия), Сатка (Челябинская обл.), Сосновый бор (Ленинградская обл.). В 2019 году перечень пилотных городов был существенно расширен.

Несмотря на то, что многие города миллионники стали пилотами проекта «Умный город», в их стратегиях социально-экономического развития это не отражено или представлено не в полной мере. Однако есть стратегии социально-экономического развития городов, у которых запланированы мероприятия, определены стратегические проекты, направленные на развитие концепции «Умного города».

Первым городом в Российской Федерации, в стратегии социально-экономического развития которого была обозначена концепция «умного города» стала Казань (Стратегия до 2030 года утверждена решением Казанской городской Думы от 14.12.2016 №2-12).

Во втором разделе стратегии Казани акцент сделан на целях, задачах и приоритетах социально-экономического развития.

Перечислены концепции, имеющие международное признание, отражающих современные представления о характеристиках успешного конкурентоспособного города. Среди них упомянута и концепция Smart city. Также сказано «социологические опросы жителей и действия власти демонстрируют, что Казань сегодня принимает ценности, лежащие в основе названных концепций, и уже занимает достойное место среди зеленых, жизнестойких, «умных городов».

Стратегические приоритеты ориентированы на то, чтобы:

• формировать и накапливать человечески капитал;
• создавать комфортное пространство для развития человеческого капитала;
• создавать экономические отношения и общественные институты, при которых человеческий капитал востребован экономикой и может успешно функционировать.

В разделе «Целевое видение и цели социально-экономического развития, ожидаемые результаты реализации» представлена главная стратегическая цель, которая декомпозируется (развернута) в семь стратегических целей в проекции семи направлений конкуренции, учитывающей и три стратегических приоритета («человеческий капитал», «пространство», «экономика и управление»). Во всем разделе «красной нитью» нашли свое отражение многие характеристики концепции «умного города».

Также в стратегии определены так называемые «имиджевые проекты», сочетающие в себе идеи «умного города». Например, в проекте «Казань-территория здоровья» одним из направлений достижения цели проекта определено внедрение удаленной экспресс-диагностики с использованием IT-технологий. В проекте «Казань – котел креативных идей» говорится, что за последние несколько лет в Казани и агломерации многое сделано для создания инновационной инфраструктуры (Технопарк «Идея», IT-Park, Технополис «Химград», Иннополис, СМАРТ Сити Казань, сеть инновационных вузов), однако сама по себе инфраструктура не может сформировать «живой» город, в котором жители способны генерировать, поддерживать и реализовывать новшества, развивать творческие способности, самообучаться. Успех связан прежде всего с высоким уровнем инновационной культуры общества.

Еще одним из примеров удачной реализации концепции «умный город» является Ростов-на-Дону. Решением Ростовской-на-Дону городской думы от 21.12.2018 №603 утверждена стратегия социально-экономического развития на период до 2035 года.

В проекте «Снижение количества аварийного жилья» в качестве стратегической проектной инициативы определена «Умное ЖКХ», возможностью реализации которой считается обеспечение профессионального управления многоквартирными домами на основе принципов концепции «Умный дом». Механизмами реализации названной инициативы являются проекты «Внедрение государственной информационной системы ЖКХ», «Банк апробированных решений в сфере ЖКХ» и «Применение энергосервисных контрактов, направленных на энергосбережение и повышение энергоэффективности систем и объектов ЖКХ».

В разделе «Безопасность жизнедеятельности» одним из механизмов реализации является развитие Единой дежурной диспетчерской службы, системы обеспечения вызова экстренных оперативных служб по единому номеру «112», аппаратно-программного комплекса «Безопасный город».

В разделе «Инвестиции и инновации» среди ключевых проблем отмечено, что недоиспользован потенциал развития технологии «умный город».

В разделе «Развитие дорожно-транспортного комплекса» отмечено, что для оптимизации работы общественного транспорта необходимо развитие городской интеллектуальной транспортной системы (ИТС) как основы применения цифровых технологий на транспорте, обеспечивающей управление транспортной инфраструктурой города в реальном режиме времени, переход к использованию автономных транспортных средств.

В разделе «Экология» предусмотрен проект «Умная экосреда», в котором предусмотрены характеристики «Умного города»:

• внедрение автономных автоматизированных средств контроля неблагоприятных изменений природных и природно-техногенных систем;
• внедрение технологий дистанционного зондирования в механизм мониторинга окружающей среды и природно-технических комплексов;
• интеграция в городское пространство элементов возобновляемой генерации электроэнергии (солнечные батареи с накопителем для обеспечения работы уличного освещения, светофоров и т.д.).

В промышленности, планируется что Ростов-на-Дону должен сформировать новую специализацию по выпуску интеллектуальной машиностроительной продукции, способствовать созданию новых предприятий с иностранным капиталом, технологическому обновлению всего машиностроительного комплекса на базе технологий Индустрии 4.0. Новая специализация городской промышленности должна распространиться на производство интеллектуальной продукции и систем, подключаемых к технологии «Интернет вещей» в следующих сферах: электроэнергетика, жилищно-коммунальное хозяйство, транспорт, инфраструктура «Умного города» и «Умного дома», промышленное производство, розничная торговля и логистика, сельское хозяйство, здравоохранение.

Стратегическое видение будущего города Красноярска также опирается на концепцию «Умного города», которая фокусируется на создании благоприятных условий и пространств для жизни и деятельности людей. Это, прежде всего, «Комфортный для жизни город», «Город высокообразованных людей», «Город для успешной личной самореализации человека», «Безопасный город», «Зеленый город», «Энергоэффективный город», а также «Эффективно управляемый город». Стратегия социально-экономического развития города Красноярска до 2030 года утверждена Решением Красноярского городского Совета депутатов от 18.06.2019 №3-42.

В рамках стратегической цели: «Столичный уровень качества жизни: развитие человеческого капитала и успешная реализация потенциала талантливых, предприимчивых и креативных горожан» предусматриваются цель обеспечения эффективной модернизации и комплексного развития транспортной, инженерной, коммунальной инфраструктур города, обеспечения граждан доступным и комфортным жильем, а также модернизации инженерной инфраструктуры, включая реализацию проектов строительства «умных» сетей.

В рамках стратегической цели: «Эффективные городские сообщества и обновление системы управления современным городом на основе партнерства власти, бизнеса и горожан» определена цель обеспечения эффективного использования межведомственных коопераций и современных цифровых технологий для повышения качества и доступности услуг населению:

• развитие системы муниципального управления, в том числе за счет цифровизации деятельности органов администрации города;
• обеспечение перехода на предоставление цифровых услуг «Цифровой город»;
• содействие внедрению в управление системами жизнеобеспечения города концепции «Умный город».

В рамках использования цифровых технологий управления особое внимание необходимо уделить реализации концепции «Умный город», в том числе через развитие максимально доступного информационного пространства города посредством свободного доступа к Wi-Fi, разработок мобильных сервисов по деятельности различных систем жизнеобеспечения города, реализацию проекта «Умная остановка общественного транспорта», управление городским парковочным пространством, развитие системы экологического мониторинга за состоянием окружающей среды, контроль и управление инженерной инфраструктурой в зданиях.

Стратегические направления деятельности по совершенствованию механизмов, обеспечивающих качество и доступность муниципальных услуг населению, включают:

• совершенствование системы муниципального управления, в том числе за счет цифровизации деятельности органов администрации города;
• переход на предоставление цифровых услуг, в том числе в рамках проекта «Цифровой город»;
• развитие в парадигме концепции «Умный город» и на ее основе интегрированной системы управления всеми объектами, обеспечивающих жизнедеятельность в городе Красноярске.

Еще одним примером успешного стратегического управления среди городов-миллионников Российской Федерации является Екатеринбург. Стратегический план развития Екатеринбурга до 2030 года утвержден Решением Екатеринбургской городской Думы от 25 мая 2018 года № 12/81.

Во втором стратегическом направлении Стратегического плана «Екатеринбург – межрегиональный инновационно ориентированный промышленно-финансовый центр» указаны возможности Екатеринбурга, характерные умным городам:

• глобальные тренды, для развития которых в Екатеринбурге есть научно-технологический задел (появление принципиально новых технологий (disruptive technologies), стремительно меняющих существующие рынки, способы производства, среду обитания; интеллектуализация экономики: развитие «умных» и экологически чистых технологий, создание «умной» среды, «умных» систем и «умных» производств: транспортных систем, систем энергоснабжения, производственных систем, домов, магазинов, городов и др.);
• совершенствование нормативно-правовой базы в стране в части улучшения инвестиционного климата, развития информационных технологий.

Основными методами решения стратегических задач второго стратегического направления утверждены:

• развитие направлений цифровой экономики:
• совершенствование информационной и коммуникационной инфраструктуры в соответствии с современными технологиями;
• своевременное внедрение современных информационных технологий и платформ для развития традиционного и высокотехнологичного бизнеса;
• развитие и продвижение единой точки доступа к муниципальным (государственным) услугам, информирования бизнеса и населения в соответствии с их потребностями;
• расширение межведомственного и межрегионального информационного взаимодействия в электронной форме;
• повышение доступности информации, интеллектуальных услуг и сервисов для бизнеса и населения;
• содействие участию проектов и организаций города в государственной программе «Цифровая экономика»;
• планомерный переход к развитию интеллектуальной городской инфраструктуры, в частности, применение технологий «Интернет вещей», в управлении городскими процессами – «Умный город»;
• содействие формированию ниш в сфере цифровой экономики;
• повышение компетенций на рынке труда в сфере цифровой экономики.

В пятом стратегическом направлении Стратегического плана Екатеринбурга «Улучшение качества устойчивой городской мобильности» стратегическое видение будущего прописано, что будут развиваться процессы цифровизации в области организации пассажирских перевозок и организации дорожного движения, в частности:

• дальнейшее развитие получит Центр управления пассажирскими перевозками, что позволит контролировать работу транспортных предприятий в режиме онлайн и принимать меры оперативного регулирования транспортной ситуации при возникновении аварий;
• произойдет широкое внедрение системы информирования пассажиров о работе городского пассажирского транспорта (информационные табло в общественном транспорте и на остановках, городской сайт, мобильные приложения);
• продолжит совершенствоваться система тарифных планов при оплате проезда, например, внедрение повременного тарифного плана, позволяющего пассажирам экономить при пересадках с одного вида наземного пассажирского транспорта на другой;
• будет внедрена интеллектуальная автоматизированная система управления дорожным движением (АСУДД), способная менять режимы работы светофорных объектов при изменении интенсивности движения транспорта в режиме онлайн.

Заключение

Долгосрочное экономическое развитие российских мегаполисов в стратегической перспективе будет базироваться, прежде всего, на «новой» экономике, основанной на опережающем развитии интеллектуального капитала, внедрении инноваций и новых способов ведения бизнеса, повышении конкурентоспособности наукоемких производств, а также преимуществах, связанных с высокоразвитой инфраструктурой и географическим расположением. Цифровизация станет одним из основных драйверов развития, что обеспечит эффективное развитие информационно-коммуникационной инфраструктуры городов, усилит информационную безопасность, расширит возможности для внедрения современных «умных технологий» во все отрасли экономики, создаст новые способы взаимодействия населения и органов власти.

Улучшение качества жизни, а также эффективности управления за последние годы в городах России можно назвать весьма результативным. В городах удачно реализуются новые инновационные проекты, что приближает их к стратегической цели становления «умным городом». Но также какая-то часть запланированных проектов либо не доходит до реализации, либо приносит меньшие результаты, чем планировалось. Тем не менее, у всех российских крупнейших городов (мегаполисов) все возможности и перспективы носить звание «умного города».

Подводя итог исследованию, можно сделать вывод, что в ряде стратегий социально-экономического развития крупнейших российских городов имеются целостные проекты по внедрению модели умного города, однако в большинстве городов решения носят точечный, а не комплексный характер, зачастую не взаимоувязанные друг с другом. В ряде случаев решения останавливаются на этапе технологических нововведений, а за ними не следует изменение социальной практики, подразумевающее формирование открытых данных и их широкое использование всеми заинтересованными стейкхолдерами при управлении развитием города. Практически нет взаимоувязки между проектами умного города и целями устойчивого развития. Все это требует совершенствования методики и практики стратегического планирования и управления для российских городов, что отражено в трудах отечественных исследователей [24, 25].

Список источников

1. Zubizarreta I., Seravalli A., and Arrizabalaga S., Smart City Concept: What It Is and What It Should Be. Journal of Urban Planning and Development. – 2015.
2. Vanolo A., Smartmentality: The Smart City as Disciplinary Strategy. Urban Studies. – 2014. – Vol. 51(5). – PP. 883–898
3. Winkowska J., Szpilko D. and Pejić S., Eng. Manag. Smart city concept in the light of the literature review. Engineering Management in Production and Services. – 2019. – 11(2). – PP. 70–86.
4. Dameri R. P. Searching for Smart City definition: a comprehensive proposal. International journal of computers &AMP; Technology. – 2013. – 11(5). – PP. 2544–2551.
5. Purnomo F., Meyliana & Prabowo H. (2016). Smart City Indicators: A Systematic Literature Review. Journal of Telecommunication, Electronic and Computer Engineering (JTEC), – 2016. –8(3). – PP. 161–164.
6. Batagan L. Indicators for Economic and Social Development of Future Smart City. Journal of Applied Quantitative Methods, 2011. – vol. 6, – no. 3, – PP. 27–34.
7. Jiang H., Geertman S. and Witte P. Smartening urban governance: An evidence-based perspective. Reg Sci Policy Pract. – 2021. – Vol. 13, – PP. 744–758
8. Castelnovo W., Misuraca G. and Savoldelli A., Smart Cities Governance: The Need for a Holistic Approach to Assessing Urban Participatory Policy Making Soc Sci Comput Rev. – 2016. – Vol. 34 (6), – PP.724–739.
9. Gurick M. and Felger S., Organization and community intelligence in smart city leadership and beyond IET Smart Cities. – 2022. – Vol. 4(1), – PP 47–55.
10. Grossi G., Meijer A. and Sargiacomo M., A Public Management Perspective on Smart cities: ‘Urban auditing’ for management, governance and accountability Public Manage Rev. – 2020. – Vol. 22(5). – PP.633–647
11. Rose G., Raghuram P., Watson S. and Wigley E., Introduction: Seeing The City Digitally Seeing the City Digitally, Processing Urban Space and Time. 2021. – Vol. 46(1). – PP.59–72.
12. Basiri M., Azim A. Z. and Farrokhi M., Smart City Solution for Sustainable Urban Development. EJSD. –2017. –Vol. 6(1). – PP. 71–71
13. Ramirez Lopez L. J. and Grijalba Castro A. I., Sustainability and resilience in smart city planning: A review. Sustainability. – 2020. – Vol. 13(1). – P. 181.
14. Desdemoustier J., Crutzen N. and Giffinger R., Municipalities’ understanding of the Smart City concept: An exploratory analysis in Belgium Technol Forecast Soc Change. 2019. – Vol. 142, – PP.129–141.
15. Shan Z., Zhang Y., Zhang Y., Tang S. and Wang W., A review of recent progress and developments in China smart cities. IET Smart Cities. – 2021. – Vol. 3(4). – PP. 189–200.
16. Angelidou M., The Role of Smart City Characteristics in the Plans of Fifteen Cities. J urban technol. –2017. –Vol. 24. PP. 3–28.
17. Ерзнкян, Б. А. Современная городская политика и перспективы реализации концепции «умного города» / Б. А. Ерзнкян, К. А. Фонтана. – DOI 10.33051/2500-2325-2022-1-58-81 // Проблемы рыночной экономики. – 2022. – № 1. – С. 58–81.
18. Попов, Е. В. Семь приоритетов развития «умных» городов / Е. В. Попов, К. А. Семячков. – DOI 10.24891/ni.16.2.200 // Национальные интересы: приоритеты и безопасность. – 2020. – Т. 16, № 2 (383). – С. 200–216.
19. Попов, Е. В. Методы анализа экономического и социального развития умных городов / Е. В. Попов, К. А. Семячков. – DOI 10.15838/esc.2022.2.80.7 // Экономические и социальные перемены: факты, тенденции, прогноз. – 2022. – Т. 15, № 2. – С. 108–119.
20. Попов, Е. В. Систематизация подходов к оценке развития умных городов / Е. В. Попов, К. А. Семячков. – DOI 10.17059/2020-l-2 // Экономика региона. – 2020. – Т. 16, № 1. – С. 14–27.
21. Антипин, И. А. Цифровизация как инструмент трансформации стратегического развития территории / И. А. Антипин. – DOI 10.24158/tipor.2018.12.14 // Теория и практика общественного развития. – 2018. – № 12. – С. 90–94.
22. Антипин, И. А. Цифровизация среди направлений стратегического развития крупнейших городов в пространстве Уральского макрорегиона / И. А. Ан¬типин, О. Ю. Иванова // Государство и бизнес. Экосистема цифровой экономики : материалы XI Междунар. науч.-практ. конф. – Санкт-Петербург : СЗИУ РАНХиГС, 2019. – Т. 1. – С. 126–130.
23. Федеральная служба государственной статистики: https://rosstat.gov.ru/
24. Антипин, И. А. Методология муниципального стратегирования: сравнительный анализ и унификация / И. А. Антипин, Н. Ю. Власова, О. Ю. Иванова. – DOI 10.29141/2218-5003-2021-12-6-3 // Управленец. – 2021. – Т. 12, № 6. – С. 33–48.
25. Antipin, I. A. Incremental approach to regional strategising: theory, methodology, practices / I. A. Antipin, N. Yu. Vlasova. – DOI 10.29141/2658-5081-2020-21-3-4 // Journal of new economy. – 2020. – Vol. 21, no. 3. – P. 73–90.

References

1. Zubizarreta I., Seravalli A., and Arrizabalaga S., Smart City Concept: What It Is and What It Should Be. Journal of Urban Planning and Development. – 2015.
2. Vanolo A., Smartmentality: The Smart City as Disciplinary Strategy. Urban Studies. – 2014. – Vol. 51(5). – PP. 883–898
3.  Winkowska J., Szpilko D. and Pejić S., Eng. Manag. Smart city concept in the light of the literature review. Engineering Management in Production and Services. – 2019. – 11(2). – PP. 70–86.
4. Dameri R. P. Searching for Smart City definition: a comprehensive proposal. International journal of computers &AMP; Technology. – 2013. – 11(5). – PP. 2544–2551.
5. Purnomo F., Meyliana & Prabowo H. (2016). Smart City Indicators: A Systematic Literature Review. Journal of Telecommunication, Electronic and Computer Engineering (JTEC), – 2016. –8(3). – PP. 161–164.
6. Batagan L. Indicators for Economic and Social Development of Future Smart City. Journal of Applied Quantitative Methods, 2011. – vol. 6, – no. 3, – PP. 27–34.
7. Jiang H., Geertman S. and Witte P. Smartening urban governance: An evidence-based perspective. Reg Sci Policy Pract. – 2021. – Vol. 13, – PP. 744–758
8. Castelnovo W., Misuraca G. and Savoldelli A., Smart Cities Governance: The Need for a Holistic Approach to Assessing Urban Participatory Policy Making Soc Sci Comput Rev. – 2016. – Vol. 34 (6), – PP.724–739.
9. Gurick M. and Felger S., Organization and community intelligence in smart city leadership and beyond IET Smart Cities. – 2022. – Vol. 4(1), – PP 47–55.
10. Grossi G., Meijer A. and Sargiacomo M., A Public Management Perspective on Smart cities: ‘Urban auditing’ for management, governance and accountability Public Manage Rev. – 2020. – Vol. 22(5). – PP.633–647
11. Rose G., Raghuram P., Watson S. and Wigley E., Introduction: Seeing The City Digitally Seeing the City Digitally, Processing Urban Space and Time. 2021. – Vol. 46(1). – PP.59–72.
12. Basiri M., Azim A. Z. and Farrokhi M., Smart City Solution for Sustainable Urban Development. EJSD. –2017. –Vol. 6(1). – PP. 71–71
13. Ramirez Lopez L. J. and Grijalba Castro A. I., Sustainability and resilience in smart city planning: A review. Sustainability. – 2020. – Vol. 13(1). – P. 181.
14. Desdemoustier J., Crutzen N. and Giffinger R., Municipalities’ understanding of the Smart City concept: An exploratory analysis in Belgium Technol Forecast Soc Change. 2019. – Vol. 142, – PP.129–141.
15. Shan Z., Zhang Y., Zhang Y., Tang S. and Wang W., A review of recent progress and developments in China smart cities. IET Smart Cities. – 2021. – Vol. 3(4). – PP. 189–200.
16. Angelidou M., The Role of Smart City Characteristics in the Plans of Fifteen Cities. J urban technol. –2017. –Vol. 24. PP. 3–28.
17. Erznkyan, B. A. Modern urban policy and prospects for the implementation of the concept of «smart city» / B. A. Erznkyan, K. A. Fontana. – DOI 10.33051/2500-2325-2022-1-58-81 // Problems of the market economy. — 2022. — No. 1. — P. 58–81.
18. Popov, E. V. Seven priorities for the development of smart cities / E. V. Popov, K. A. Semyachkov. – DOI 10.24891/ni.16.2.200 // National interests: priorities and security. — 2020. — T. 16, No. 2 (383). – P. 200–216.
19. Popov, E. V. Methods for analyzing the economic and social development of smart cities / E. V. Popov, K. A. Semyachkov. – DOI 10.15838/esc.2022.2.80.7 // Economic and social changes: facts, trends, forecast. — 2022. — V. 15, No. 2. — P. 108–119.
20. Popov, E. V. Systematization of approaches to assessing the development of smart cities / E. V. Popov, K. A. Semyachkov. – DOI 10.17059/2020-l-2 // Economics of the region. — 2020. — T. 16, No. 1. — P. 14–27.
21. Antipin, I. A. Digitalization as a tool for transforming the strategic development of the territory / I. A. Antipin. – DOI 10.24158/tipor.2018.12.14 // Theory and practice of social development. — 2018. — No. 12. — P. 90–94.
22. Antipin, I. A. Digitalization among the directions of strategic development of the largest cities in the space of the Ural macroregion / I. A. Antipin, O. Yu. Ivanova // State and business. Ecosystem of the Digital Economy: Proceedings of the XI Intern. scientific-practical. conf. — St. Petersburg: SZIU RANEPA, 2019. — T. 1. — P. 126–130.
23. Federal State Statistics Service: https://rosstat.gov.ru/
24. Antipin, I. A. Methodology of municipal strategizing: comparative analysis and unification / I. A. Antipin, N. Yu. Vlasova, O. Yu. Ivanova. – DOI 10.29141/2218-5003-2021-12-6-3 // Manager. — 2021. — V. 12, No. 6. — P. 33-48.
25. Antipin, I. A. Incremental approach to regional strategising: theory, methodology, practices / I. A. Antipin, N. Yu. Vlasova. – DOI 10.29141/2658-5081-2020-21-3-4 // Journal of new economy. – 2020. – Vol. 21, no. 3. – P. 73–90.

Для цитирования: Антипин И.А., Власова Н.Ю. Стратегическое развитие умного города: примеры российских мегаполисов // Московский экономический журнал. 2022. № 12. URL: https://qje.su/otraslevaya-i-regionalnaya-ekonomika/moskovskij-ekonomicheskij-zhurnal-12-2022-36/

© Антипин И.А., Власова Н.Ю., 2022. Московский экономический журнал, 2022, № 12.

PDF-файл статьи

Научная статья

Original article

УДК 338.436.37

doi: 10.55186/2413046X_2022_7_12_749

ЭФФЕКТИВНОСТЬ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ АГРАРНОГО БИЗНЕСА РЕГИОНА И ЕГО ВЛИЯНИЕ НА ФОРМИРОВАНИЕ И РАЗВИТИЕ ПРОДОВОЛЬСТВЕННОЙ НЕЗАВИСИМОСТИ ГОСУДАРСТВА

EFFICIENCY OF THE AGRICULTURAL BUSINESS OF THE REGION AND ITS IMPACT ON FORMATION AND DEVELOPMENT OF FOOD INDEPENDENCE OF THE STATE

Федоров Владимир Христофорович, д.с-х.н., профессор, ректор, ФГБОУ ВО Донской государственный аграрный университет, e-mail: mail@dongau.ru

Кувичкин Николай Михайлович, к.с-х.н., доцент кафедры иностранных языков и социально-гуманитарных дисциплин, ФГБОУ ВО Донской государственный аграрный университет, E-mail: nikolay1384@bk.ru

Капелист Евгения Владимировна, ассистент, «Институт сферы обслуживания и предпринимательства» (филиал) ФГБОУ ВО Донского государственного технического университета, E-mail: bunchikov.oleg@mail.ru

Криницын Никита Николаевич, ФГБОУ ВО Донской государственный аграрный университет, E-mail: nikolay1384@bk.ru

Fedorov Vladimir Khristoforovich, Doctor of Agricultural Sciences, Professor, Rector, Federal State Budgetary Educational Institution of Higher Education Donskoy State agricultural university, e-mail: mail@dongau.ru

Kuvichkin Nikolai Mikhailovich, Candidate of Agricultural Sciences, Associate Professor Department of Foreign Languages ​​and Social and Humanitarian Disciplines, Federal State Budgetary Educational Institution of Higher Education Donskoy State agricultural university, E-mail: nikolay1384@bk.ru

Chapelist Evgenia Vladimirovna, assistant, «Institute of Service and Entrepreneurship» (branch) FSBEI HE Don State Technical University, E-mail: bunchikov.oleg@mail.ru

Krinitsyn Nikita Nikolaevich, FSBEI HE Don State Agrarian University, E-mail: nikolay1384@bk.ru

Аннотация.  В статье рассматриваются вопросы, связанные с эффективностью производства сельскохозяйственной продукции аграрным бизнесом на территории одного из основных производителя продукции сельского хозяйства РФ, — Южного федерального округа. Проведен анализ динамики производства сельскохозяйственной продукции за пятнадцатилетний, анализируемый период времени всей сельскохозяйственной продукции на территории округа, изучена динамика индексов производства как в целом продукции сельского хозяйства региона, так и в разрезе основных отраслей, — растениеводства и животноводства. Проведен ретроспективный анализ структуры производства одних из основных сельскохозяйственных культур, возделываемых аграрным бизнесом на территории ЮФО, таких как зерновые культуры, подсолнечник и картофель

Abstract. The article deals with issues related to the efficiency of agricultural production by the agricultural business on the territory of one of the main producers of agricultural products in the Russian Federation — the Southern Federal District. The analysis of the dynamics of agricultural production for a fifteen-year, analyzed period of time of all agricultural products in the district was carried out, the dynamics of production indices both in general agricultural products of the region, and in the context of the main industries — crop production and livestock. A retrospective analysis of the structure of production of one of the main crops cultivated by the agricultural business in the Southern Federal District, such as grain crops, sunflower and potatoes, was carried out

Ключевые слова: аграрный бизнес, крестьянские (фермерские) хозяйства, растениеводство, отрасль животноводства, Южный федеральный округ, регионы РФ, санкционное давление, импортозамещение, сельскохозяйственные товаропроизводители

Keywords: agricultural business, peasant (farm) enterprises, crop production, livestock industry, Southern Federal District, regions of the Russian Federation, sanctions pressure, import substitution, agricultural producers

Аграрный бизнес РФ в условиях жесткого санкционного давления со стороны многих стран Западной Европы и Северной Америки, ежегодно наращивает темпы производства в этом секторе экономики страны.В свою очередь, регионы России, используя свой природно-климатический, производственный, трудовой, научно-технический, интеллектуальный и инвестиционный потенциал, используя свою сельскохозяйственную специализацию и кооперационные связи с перерабатывающими и торговыми предприятиями, ежегодно показывают устойчивую положительную динамику, по производству как растениеводческой, так и животноводческой продукции.Один из важнейших федеральных округов РФ по производству сельскохозяйственной продукции, — Южный федеральный округ, площадь которого составляет почти 0,5 миллиона квадратных километров, с населением более шестнадцати миллионов человек, из которых более 6 миллионов сельское. На рисунке 1 представлена динамика производства сельскохозяйственной продукции ЮФО в хозяйствах всех категорий, млрд. руб.Анализ данных свидетельствует о том, что в Южном федеральном округе в 2020 году всеми категориями хозяйств аграрного предпринимательства было произведено продукции сельского хозяйства общим объемом в 1113 миллиардов рублей, что в сравнении с аналогичным периодом 2005 года больше в 5,4 раза, а в сравнении с аналогичным периодом 2010 и 2015 годов больше соответственно в 2,8 раза и на 37%, т.е. отмечается стабильная положительная динамика роста аграрной продукции на территории данного субъекта РФ.

Индексы производства продукции сельского хозяйства показывают разнонаправленную динамику. Так, индекс сельскохозяйственного производства 2005 года показывает рост на 2,7% в сравнении с предыдущим годом, а индекс производства сельскохозяйственной продукции 2010 года, в сравнении с аналогичным периодом 2005 года показывает снижение объемов производства на 1,8%.Аналогичный показатель в 2015 году показывает рост на 1,2% в сравнении с аналогичным периодом 2010 года, а индекс сельскохозяйственного производства 2020 года показывает падение на 4,9% в сравнении с уровнем 2015 года.На рисунке 2 представлена динамика индексов производства продукции растениеводства и животноводства в Южном ФО.Анализ данных рисунка 2 свидетельствует о том, что показатели индексов производства растениеводческой продукции в ЮФО всеми категориями сельскохозяйственных производителей, имеют разнонаправленную динамику.

Так, индекс производства в 2010 году показал значение 96,2%, что в сравнении с уровнем предыдущего года меньше на 3,8%. В тоже время индекс производства отрасли растениеводства 2015 года в сравнении с аналогичным показателем 2010 года показывает рост в 1,2 %. Показатели индексов производства отрасли растениеводства в Южном федеральном округе в 2018 и 2020 годах показывали существенное падение производства на 7,1% к соответствующим периодам 2015 и 2019 года, а в 2019 году отмечается рост производства на 12,0% к уровню 2018 года.Такая разнонаправленная динамика индексов производства растениеводческой продукции в аграрном бизнесе Южного федерального округа, связана со значительным влиянием природно-климатических факторов на эффективность производства в отрасли растениеводства.Динамика индексов производства продукции отрасли животноводства аграрным бизнесом в ЮФО, более стабильная, и в целом показывает положительные значения.Так индекс производства в 2010 году показал значение в 101,1%, что больше уровня предыдущего уровня на 1,1%, а аналогичный показатель в 2015 году вырос до 101,2%, т.е. увеличился в сравнении с уровнем 2010 года на 1,2%. Показатель индекса производства отрасли животноводства в ЮФО в 2020 году показал значение в 100,2%, т.е. рост составил 0,2% в сравнении с предыдущим 2019 годом.Показатели индексов производства животноводческой продукции 2018 и 2019 годов показывают незначительное снижение и равны 99,3% и 98,6% соответственно.На рисунке 3 представлена динамика удельного веса производства зерна по категориям основных предприятий аграрного бизнеса Южного федерального округа.Анализ структуры производства зерна основными категориями сельскохозяйственных товаропроизводителей Южного федерального округа, свидетельствует о том, что основное производство зерновых культур округа сосредоточено в сельскохозяйственных организациях. На их долю в 2020 году приходилось 62,4% всего зернового производства. Однако за анализируемый период времени с 2005 по 2020 годы прослеживается устойчивая отрицательная динамика, так как удельный вес в производстве зерна в сельскохозяйственных организациях с 2005 по 2020 годы сократился на 16,3%.

Второе место по производству зерновых культур в ЮФО занимают крестьянские (фермерские) хозяйства (К(Ф)Х), на их долю в 2020 году приходилось 36,9% производства зерновых культур. Следует также отметить, что динамика производства зерна в фермерских хозяйствах, за пятнадцатилетний анализируемый период, имеет положительную динамику,  — рост составил с 2005 по 2020 годы 16,6%.Удельный вес хозяйств населения в производстве зерновых культур среди всех категорий сельскохозяйственных товаропроизводителей минимальный, и находится в диапазоне от 0,6 до 1,1 %.На рисунке 4 представлена структура производства семян подсолнечника по категориям хозяйств в Южном ФО.Анализ данных рисунка 4 свидетельствует о том, что основное производство подсолнечника в ЮФО сосредоточено в сельскохозяйственных организациях. На их долю в 2020 году приходилось 60,8% всего производства данной культуры. Однако, за период с 2005 по 2020 годы прослеживается отрицательная тенденция, — удельный вес сельскохозяйственных организаций в производстве подсолнечника сократился с 69,8% в 2005 году, до 60,8%, т.е. на 9%.Крестьянские (фермерские) хозяйства округа в 2020 году произвели 39,0% всего подсолнечника, при этом отмечается положительная динамика по этому показателю с 2005 по 2020 годы, — объем производства в К(Ф)Х вырос с 29,8% до 39,0%, т.е. на 9,2%.

Хозяйства населения, не имея значительных площадей сельскохозяйственных угодий, и в частности пашни, производят от 0,2 до 0,7% всего подсолнечника в Южном федеральном округе. Анализ данных рисунка 5 свидетельствует о том, что основные площади под производство картофеля сосредоточены в хозяйствах населения.Основные площади под производство картофеля сосредоточены в хозяйствах населения. На их долю в 2020 году приходилось почти половина (45,2%) всего производства данной овощной культуры в ЮФО. Однако, анализ данных за пятнадцатилетний анализируемый период времени показывает отрицательную динамику производства картофеля в хозяйствах населения: удельный вес ЛПХ с 89,5% в 2005 году снизился до 45,2% в 2020 году, т.е. в два раза, или на 44,3 п.п.

Второе место в Южном федеральном округе по производству картофеля уверенно занимают фермерские хозяйства, треть данной продукции (35,2%), производится ими, и прослеживается устойчивая положительная динамика за анализируемый период времени, — с 4,6% в 2005 году, до 35,2% в 2020 году. Рост за пятнадцать лет составил 30,6 п.п. или в 7,7 раза. Замыкает тройку производителей картофеля в ЮФО сельскохозяйственные организации, удельный вес которых в производстве данной сельскохозяйственной культуры составляет от 5,9% в 2005 году до 19,6% в 2020 году.Анализ динамики показателей эффективности производства аграрной продукции сельскохозяйственным бизнесом на территории одного из основных субъектов РФ, обеспечивающих продовольственную независимость страны, несмотря на беспрецедентное санкционное давление со стороны ряда западных стран, и прежде всего Европейского Союза и Северной Америки, показывает устойчивую положительную динамику, эффективность производства аграрной продукции в Южном федеральном округе, всеми категориями сельскохозяйственных товаропроизводителей, и свидетельствует о значительном потенциале увеличения производства продукции сельского хозяйства аграрным предпринимательством в ЮФО.

Список источников

1. Fedorov V., Bunchikov O., Kapelist E. ASSESSMENT OF AGRICULTURAL BUSINESS ACTIVITIES AND ITS CONTRIBUTION TO THE FORMATION OF FOOD SECURITY OF THE COUNTRY// Всборнике: IOP Conference Series: Earth and Environmental Science . Сер. «Fundamental and Applied Scientific Research in the Development of Agriculture in the Far East, AFE 2021 — Papers» 2021. С. 032081
2. Бунчиков О.Н., Михненко Т.Н., Высоцкая Т.А. Эффективность финансово-хозяйственной деятельности и основные направления развития аграрного бизнеса в РФ // Бунчиков О.Н., Михненко Т.Н., Высоцкая Т.А. Московский экономический журнал . 2021. № 12
3. Бунчиков О.Н., Михненко Т.Н., Седых Ю.А. Оценка финансово-экономической деятельности аграрного предпринимательства в условиях импортозамещения //Бунчиков О.Н., Михненко Т.Н., Седых Ю.А. Московский экономический журнал . 2021. № 12
4. Бунчиков О.Н., Косенко О.Ю. Эффективность реализации политики импортозамещения в региональной экономике // Бунчиков О.Н., Косенко О.Ю. Московский экономический журнал . 2021. № 6
5. Бунчиков О.Н., Блинов Ю.Д. Характерные особенности менеджмента в отрасли растениеводства // Бунчиков О.Н., Блинов Ю.Д. Наука и Образование. 2021. Т. 4. №2
6. Бунчиков О.Н., Бунчикова Е.В. Влияние уровня заработной платы на эффективность производства яиц в сельскохозяйственных организациях. // Проектный и инвестиционный менеджмент в условиях социально-экономических трансформаций. Материалы IIIНациональной научно-практической конференции текстовое электронное издание. Краснодар, 2022. С. 89-94.
7. Бунчиков О.Н., Сироткин В.А. Эффективность функционирования Российского аграрного бизнеса в условиях санкций //Бунчиков О.Н., Сироткин В.А. Московский экономический журнал, 2022. Т.7. № 5.
8. Бунчиков О.Н., Сироткин В.А. Анализ динамики обеспеченности и эффективность использования основных производственных фондов аграрным предпринимательством // Бунчиков О.Н., Сироткин В.А. Московский экономический журнал. 2022. Т.7. № 6.
9. Капелист Е.В. Кооперация как фактор развития и консолидации субъектов малого предпринимательства в АПК / Е.В. Капелист // Научные разработки: евразийский регион: материалы международной научной конференции теоретических и прикладных разработок (г. Москва, 29 декабря 2018 г.). / отв. ред. Д.Р. Хисматуллин. – Москва: Издательство Инфинити, 2018. – С.220-226. – 0,4 п.л.
10. Капелист Е.В. Мелкотоварное производство и фермерские хозяйства в современных условиях импортозамещающей индустриализации аграрной отрасли // Становление и развитие нового гуманитарного и экономического знания : сборник научных трудов по материалам Международной научно-практической конференции 30 марта 2019 г. : в 2-х ч. / Под общ.ред. Е. П. Ткачевой. / Е.В. Капелист. – Белгород : ООО Агентство перспективных научных исследований (АПНИ), 2019. – Часть II. – С. 122-127. – 0,4 п.л.

References

1. Fedorov V., Bunchikov O., Kapelist E. ASSESSMENT OF AGRICULTURAL BUSINESS ACTIVITIES AND ITS CONTRIBUTION TO THE FORMATION OF FOOD SECURITY OF THE COUNTRY// Всборнике: IOP Conference Series: Earth and Environmental Science . Сер. «Fundamental and Applied Scientific Research in the Development of Agriculture in the Far East, AFE 2021 — Papers» 2021. С. 032081
2. Bunchikov O.N., Mixnenko T.N., Vy`soczkaya T.A. E`ffektivnost` finansovo-xozyajstvennoj deyatel`nosti i osnovny`e napravleniya razvitiya agrarnogo biznesa v RF // Bunchikov O.N., Mixnenko T.N., Vy`soczkaya T.A. Moskovskij e`konomicheskij zhurnal . 2021. № 12
3. Bunchikov O.N., Mixnenko T.N., Sedy`x Yu.A. Ocenka finansovo-e`konomicheskoj deyatel`nosti agrarnogo predprinimatel`stva v usloviyax importozameshheniya //Bunchikov O.N., Mixnenko T.N., Sedy`x Yu.A. Moskovskij e`konomicheskij zhurnal . 2021. № 12
4. Bunchikov O.N., Kosenko O.Yu. E`ffektivnost` realizacii politiki importozameshheniya v regional`noj e`konomike // Bunchikov O.N., Kosenko O.Yu. Moskovskij e`konomicheskij zhurnal . 2021. № 6
5. Bunchikov O.N., Blinov Yu.D. Xarakterny`e osobennosti menedzhmenta v otrasli rastenievodstva // Bunchikov O.N., Blinov Yu.D. Nauka i Obrazovanie. 2021. T. 4. №2
6. Bunchikov O.N., Bunchikova E.V. Vliyanie urovnya zarabotnoj platy` na e`ffektivnost` proizvodstva yaicz v sel`skoxozyajstvenny`x organizaciyax. // Proektny`j i investicionny`j menedzhment v usloviyax social`no-e`konomicheskix transformacij. Materialy` IIINacional`noj nauchno-prakticheskoj konferencii tekstovoe e`lektronnoe izdanie. Krasnodar, 2022. S. 89-94.
7. Bunchikov O.N., Sirotkin V.A. E`ffektivnost` funkcionirovaniya Rossijskogo agrarnogo biznesa v usloviyax sankcij //Bunchikov O.N., Sirotkin V.A. Moskovskij e`konomicheskij zhurnal, 2022. T.7. № 5.
8. Bunchikov O.N., Sirotkin V.A. Analiz dinamiki obespechennosti i e`ffektivnost` ispol`zovaniya osnovny`x proizvodstvenny`x fondov agrarny`m predprinimatel`stvom // Bunchikov O.N., Sirotkin V.A. Moskovskij e`konomicheskij zhurnal. 2022. T.7. № 6.
9. Kapelist E.V. Kooperaciya kak faktor razvitiya i konsolidacii sub«ektov malogo predprinimatel`stva v APK / E.V. Kapelist // Nauchny`e razrabotki: evrazijskij region: materialy` mezhdunarodnoj nauchnoj konferencii teoreticheskix i prikladny`x razrabotok (g. Moskva, 29 dekabrya 2018 g.). / otv. red. D.R. Xismatullin. – Moskva: Izdatel`stvo Infiniti, 2018. – S.220-226. – 0,4 p.l.
10. Kapelist E.V. Melkotovarnoe proizvodstvo i fermerskie xozyajstva v sovremenny`x usloviyax importozameshhayushhej industrializacii agrarnoj otrasli // Stanovlenie i razvitie novogo gumanitarnogo i e`konomicheskogo znaniya : sbornik nauchny`x trudov po materialam Mezhdunarodnoj nauchno-prakticheskoj konferencii 30 marta 2019 g. : v 2-x ch. / Pod obshh.red. E. P. Tkachevoj. / E.V. Kapelist. – Belgorod : OOO Agentstvo perspektivny`x nauchny`x issledovanij (APNI), 2019. – Chast` II. – S. 122-127. – 0,4 p.l.

Для цитирования: Федоров В.Х., Кувичкин Н.М., Капелист Е.В., Криницын Н.Н. Эффективность деятельности аграрного бизнеса региона и его влияние на формирование и развитие продовольственной независимости государства // Московский экономический журнал. 2022. № 12. URL: https://qje.su/selskohozyajstvennye-nauki/moskovskij-ekonomicheskij-zhurnal-12-2022-35/

© Федоров В.Х., Кувичкин Н.М., Капелист Е.В., Криницын Н.Н., 2022. Московский экономический журнал, 2022, № 12.

PDF-файл статьи

Original article

Научная статья

УДК 330

doi: 10.55186/2413046X_2022_7_12_731

FUNDAMENTAL FACTORS OF THE P/E MULTIPLIER AND THEIR USE IN SEARCH FOR UNDERVALUED ASSETS

ФУНДАМЕНТАЛЬНЫЕ ФАКТОРЫ МУЛЬТИПЛИКАТОРА P/E И ИХ ИСПОЛЬЗОВАНИЕ В ПОИСКЕ НЕДООЦЕНЕННЫХ АКТИВОВ

Kolyeva Natalya, PhD, Candidate of Pedagogical Sciences, Associate Professor of the Department of Information Technologies and Statistics, Ural State University of Economics, nkoleva@mail.ru

Gorodnichev Viktor, Senior Lecturer, Department of Information Technologies and Statistics, Ural State University of Economics

Panova Marina, Senior Lecturer, Department of Information Technologies and Statistics, Ural State University of Economics

Кольева Наталья, доктор, кандидат педагогических наук, доцент кафедры информационных технологий и статистики, Уральский государственный экономический университет, nkoleva@mail.ru

Городничев Виктор, старший преподаватель кафедры информационных технологий и статистики, Уральский государственный экономический университет

Панова Марина, старший преподаватель кафедры информационных технологий и статистики, Уральский государственный экономический университет

Abstract. This article discusses the process of selecting, creating and constructing independent variables for the specification of models for predicting the fair value of stock multiples. The successful application of such methods can be used to identify both undervalued and overvalued stock market assets. The main factors that determine the value of the price/earnings ratio are formed and serve as the basis for creating investment strategies that claim to systematically extract positive excess returns. The process of searching for undervalued assets is demonstrated on the example of the Russian stock market. This, in turn, may entail the creation of completely new methods, principles and approaches to management in order to maximize its intrinsic value.

Аннотация. В данной статье рассматривается процесс отбора, создания и конструирования независимых переменных для спецификации моделей прогнозирования справедливого значения фондовых мультипликаторов. Успешное применение таких методов может использоваться для идентификации как недооцененных, так и переоцененных активов фондового рынка. Сформированы основные факторы, определяющие величину соотношения цена/прибыль и служат основой для создания инвестиционных стратегий, претендующих на систематическое извлечение положительной сверхдоходности. Демонстрируется процесс поиска недооцененных активов на примере российского фондового рынка. Это, в свою очередь, может повлечь за собой создание совершенно новых методов, принципов и подходов к управлению с целью максимизации ее внутренней стоимости.

Keywords: asset valuation, relative valuation, multiples, P/E, price/earnings, stock market, securities market

Ключевые слова: оценка активов, относительная оценка, мультипликаторы, P/E, цена/прибыль, фондовый рынок, рынок ценных бумаг

Fundamental PE Multiplier Factors

Consider the main factors that determine one or another value of the coefficient PE. In order to show that the use of multipliers is inextricably linked with the method of discounting cash flows, we also formulate the definition of the multiplier PE [1-4]:

Also, using the simplest model of discounting dividends, we write down the value of the stock at time t = 0:

Where,

DPS₁ – expected next year dividend;

r_в – cost of equity;

g_n – stable dividend growth rate.

Divide both sides of the equation by earnings per share[1]:

Thus[2], the PE multiplier is a function of the dividend payout ratio, the cost of equity and the growth rate of earnings per share:

Fix the main observations obtained during the analysis:

• The PE value is an increasing function of the dividend payout ratio – ceteris paribus[3], the greater the ratio of the cost of share to earnings on share it will have;
• The function is decreasing from the cost of capital – the more risky an asset or enterprise is in the eyes of a marginal investor, the smaller the multiplier;
• Higher earnings growth increases the ratio of share price to earnings per share[4] [5-8].

Note that, depending on the fundamental factors, the multiplier can justifiably take any value from the set of real numbers.

Next, we consider, in our opinion, the most rational use of multipliers based on the results obtained, demonstrate examples of their use on the example of Russian stock market companies, and highlight its potentially undervalued assets.

Statistical Methods

Using statistical methods, in particular the regression analysis method, we will try to explain the value of the dependent variable – the PE multiplier using one or more independent variables:

As was hown, PE is a positive function of the dividend payout ratio, profit growth rate, cost of equity:

Obviously, in the reality surrounding us, we cannot observe the equilibrium, stable[5] to the coefficient of dividend payments, the cost of equity and the perpetual growth rate of net profit. The most difficult and worthwhile task is to find visible objective fundamental characteristics of the company that correlate with the boundless determinants of the multiplier. Using some of the considered observable variables, we will compose a model for predicting the PE coefficient based on the 43 largest companies on the Russian stock market of the Moscow Exchange [9-11].

One of the possible[6] models is as follows:

Tables 3 and 4 show that a high value of Fisher’s F-statistics and an extremely high value of multiple and adjusted R² (0.93 and 0.85) for financial data indicate the validity of using this model.

Now, substituting the values of the independent variables for each company into the obtained regression equation, we obtain the predicted multiplier values for each company from the sample. One of the possible interpretations of the discrepancy between real and forecast values may be the undervaluation of company shares. Figure 3 groups assets in descending order of balances. According to this methodology, Rosseti, MOESK, Surgutneftegas and Gazprom are the most undervalued assets. Assets highlighted in red are potentially overvalued. Reviewing strategies using short sales of these assets and opening long positions on undervalued securities is one of the possible strategies. Testing a portfolio assembled by a similar principle for the possibility of extra profit is of particular interest and deserves a separate study.

The use of statistical methods, in our opinion, is the most reasonable approach when using multipliers:

• The flexibility of the approach allows the use of regression analysis both within a specific sector or industry, and the market as a whole;
• The ability to constantly update the specification and the result of the model provides dynamism.

It is important to note a compromise between the explanatory power of the model and its economic feasibility. For example, the relationship between  and the PE multiplier is not obvious. The simplest explanation may be the tendency of fast-growing companies to have a high level of debt compared to EBITDA. Nevertheless, this is most likely in no way connected with the overestimation or underestimation of the company. If the analyst’s goal is to search for overestimated or underestimated companies, we recommend removing such variables from the model specification, resigned to the fall of R2 or Fisher F-statistics.

Different from the expected signs of the values of some coefficients for independent variables may be due to multicollinearity. A number of researchers believe that there is nothing wrong with the fact that the coefficients are not accurately estimated, no. An alternative is to change the specification of the model, get rid of some variables, or to override the variables.

Conclusion

Based on an overview of existing methods for evaluation of assets, the inextricable relationship between the family of cash flow discounting methods and the use of multipliers is shown, i.e., the value of the P/E multiplier is completely determined by the same characteristics that form the intrinsic value of any asset:

• The expected cash flows generated by this asset;
• Risk and cash flow uncertainty;
• Cash flow growth rate.

A robust alternative to empirical rules and appeal to intuition is to control the difference using the fundamental characteristics of the company and the use of statistical methods.

Further consideration of the topic of using multipliers in the context of asset valuation is planned in the following three areas:

• Algebraic decomposition and aspects of the application of other multipliers;
• Testing strategies based on the design of various portfolios using the set of multiplier application methodology;
• In-depth analysis of determinants of multipliers for solving problems in management.

References

1. Khodakovsky V., Kudarov R., Kudarov R. Gerasimenko P. (2019), V Econometrics, St. Petersburg: Emperor Alexander I St. Petersburg State Transport University.
2. Benson D.F. (2010) Corporate Venture Capital and the Acquisition of Entrepreneurial Firms A dissertation submitted in partial fulfilment of the requirements for the degree of Doctor of Philosophy (Business Administration) in The University of Michigan.
3. Oliver E.W. (2013) The Transaction Cost Economics Project: The Theory and Practice of the Governance of Contractual Relation. USA: Edward Elgar Pub. 444 p.
4. Kolyeva N. (2021) Organization of multi-access in databases. 3S Web of Conferences, 2021, 270, 01006.
5. Damodaran A. (2010) Investitsionnaya otsenka: Instrumenty i metody otsenki lyubykh aktivov: per. s angl. 6-e izd. M.: Al’pina Pablisherz. 1338 p.
6. Eleneva Yu.Ya. (2010) Otsenka kompanii metodom mul’tiplikatorov: zarubezhnyi opyt i praktika // Audit i finansovyi analiz.
7. Duren P.L. (1970) Theory of spaces, New York and London, Acad. press.
8. Kislitsyn E.V. (2016) Modern approaches to definition of the market. Topical issues of economic sciences. No. 51. Р. 34-38.
9. Novikov I., Semenov E. (1997) Haar series and linear operators. Dordrecht: Kluwer Acad. Publ.
10. Misakov V.S. (2007) Comparison as a General scientific method of cognition. // Izvestiya Kabardino-Balkarian scientific center of the Russian Academy of Sciences. No. 3. P. 16/
11. Krugman P.R., Wells R. (2012) Economics. Worth Publishers. 1157 p.

Для цитирования: Kolyeva N., Gorodnichev V., Panova M. Fundamental factors of the P/E multiplier and their use in search for undervalued assets // Московский экономический журнал. 2022. № 12. URL: https://qje.su/ekonomicheskaya-teoriya/moskovskij-ekonomicheskij-zhurnal-12-2022-34/

© Kolyeva N., Gorodnichev V., Panova M., 2022. Московский экономический журнал, 2022, № 12.

[1] Payout ratio – divident payout ratio (percentage of net profit paid to shareholders in the form of dividends)

[2]

[3] Ceteris paribus – is a very important assumption. Paying a large part of the profits imposes serious restrictions on the growth potential of the company. Next, we show the relationship between profitability, dividend payout ratio, and net profit growth rate in explicit form

[4] Under

[5] Suitable for the assumptions of the Gordon model

[6] It is possible to change the specification of models using the nonlinear influence of dependent variables on an independent one

PDF-файл статьи

Научная статья

Original article

УДК 338.439

doi: 10.55186/2413046X_2022_7_12_730

ПРОДОВОЛЬСТВЕННАЯ БЕЗОПАСНОСТЬ В УСЛОВИЯХ ИННОВАЦИОННОГО РАЗВИТИЯ ГОСУДАРСТВА

FOOD SECURITY IN THE CONDITIONS OF INNOVATIVE DEVELOPMENT OF THE STATE

Громова Наталья Сергеевна, кандидат филологических наук, доцент, заместитель директора института государственного, муниципального управления и права, доцент кафедры конкурентного права антимонопольного регулирования, ФГБОУ ВО «Уральский государственный экономический университет», e-mail: n.s.gromova@usue.ru

Шеина Екатерина Георгиевна, кандидат экономических наук, доцент кафедры менеджмента и предпринимательства ФГБОУ ВО «Уральский государственный экономический университет», e-mail: shekat@mail.ru

Gromova Natalia Sergeevna, Candidate of Philology, Associate Professor, Deputy Director of the Institute of State, Municipal Administration and Law, Associate Professor of the Competition Law of Antimonopoly Regulation, Ural State Economic University, e-mail: n.s.gromova@usue.ru

Sheina Ekaterina Georgievna, Candidate of Economic Sciences, Associate Professor of the Department of Management and Entrepreneurship, Ural State University of Economics, shekat@mail.ru

Аннотация. В статья рассматриваются особенности обеспечения продовольственной безопасности в условиях инновационного развития государства. Авторами определяется, что продовольственная безопасность является ключевым компонентом поддержания экономической и национальной безопасности государства, особенно в условиях нестабильной политической ситуации и санкций со стороны других государств. В работе предлагается многокомпонентная модель формирования инновационного развития государства для целей продовольственной безопасности, включающая правовой, экономический, социальный и технологический компоненты. Данная модель позволяет реализовать имманентный характер связи компонентов, положенных в основу функционирования стабильной системы, и принцип согласования прав и обязанностей субъектов правоотношений в условиях реализации государственной политики с учетом инновационных возможностей.

Abstract. The article discusses the features of ensuring food security in the conditions of innovative development of the state. The authors determine that food security is a key component of maintaining the economic and national security of the state, especially in the face of an unstable political situation and sanctions from other states. The paper proposes a multicomponent model for the formation of innovative development of the state for the purposes of food security, including legal, economic, social and technological components. This model makes it possible to realize the immanent nature of the connection of the components underlying the functioning of a stable system, and the principle of harmonizing the rights and obligations of subjects of legal relations in the context of the implementation of state policy, taking into account innovative opportunities.

Ключевые слова: продовольственная безопасность, национальная безопасность, экономическая безопасность, инновационное развитие, санкции

Keywods: food security, national security, economic security, innovative development, sanctions

Трансформация общественно-политических процессов, обусловленная высокими темпами роста глобализации и динамизмом НТП, привела к формированию новой парадигмы отношений в правовом поле и различных секторах экономики. Усиление влияния глобализации в рамках реализации модели устойчивого развития привело не только к определенного рода позитивным последствиям, но и сформировало предпосылки для широкого спектра проблем: с одной стороны – наметилось увеличение темпов экономического роста; с другой – выявилась неустойчивость экономического развития отдельных субъектов отношений, что стало особо актуально в условиях санкционной политики. В рамках усложнения процесса управление социально-экономическими системами глобализация частично выступила дестабилизирующим фактором, который нарушил внутреннее равновесие развития экономических отношений на уровне государственных интересов.

В условиях нестабильности экономических процессов, сформировавшейся под влиянием пандемии COVID-19 в период 2019-21 гг. и санкционной политики 2022 года, стало понятно, что вопросы государственной безопасности напрямую связаны с продовольственной безопасностью. Возможность обеспечить суверенный характер экономических отношений в продовольственной сфере с учетом актуальных политических вызовов предоставляет государству необходимый базис для устойчивого развития экономики в целом и правовой независимости. Так, продовольственная безопасность на данный момент может рассматриваться как ключевой элемент национальной безопасности государства, а изучение ее сущностных характеристик в условиях меняющейся реальности представляется весьма актуальным.

В рамках данного исследования представлен анализ базовых характеристик понятия «продовольственная безопасность», рассмотрены его элементы и выявлены пути совершенствования существующих отношений в данном направлении, а также сформирована модель инновационного подхода оптимизации процессов.

Материалом исследования на теоретическом уровне выступили правовые акты Российской Федерации (федерального и регионального уровней), правовые акты зарубежных стран, а также опыт их анализа и научно-практическое осмысление, результаты которых отражены в актуальных исследованиях. На этом основании было составлено представление о дискуссионных вопросах, имеющих актуальность в рамках предмета исследования, выявлены проблемные поля в сфере продовольственной безопасности. На базе общенаучных (анализа, синтеза, сравнения и др.) и частных (сравнительно-правового, экономико-статистического и корреляционно-регрессионного анализа и др.) методов, обусловленных задачами исследования, сделаны выводы о возможных путях решения выявленных проблем и предложены направления совершенствования продовольственной безопасности.

Продовольственная безопасность входит в круг государственных интересов, поскольку ее необходимо обеспечить на уровне государства для реализации прав отдельных лиц, проживающих на территории страны. При этом с правовой точки зрения большое количество вопросов, требующих регламентации, лежит в плоскости не только государственного, но и международного права. Необходимо отметить, что с учетом содержания Римской декларации по всемирной продовольственной безопасности обеспечение доступа к безопасным для здоровья и полноценным продуктам питания каждого человека представляет собой особый вид правообязанности: право человека в этом случае возможно реализовать только в рамках концепции исполнения обязанностей всеми субъектами отношений в полном объеме под контролем государства. Противопоставление категорий «право» и «обязанность» нивелируется в этом плане на фоне специфики отношений в рассматриваемой сфере, подчеркивая имманентный характер связи компонентов, положенных в основу функционирования системы. Используя образную номинацию В. А. Середнева [1], отметим, что сочетание прав и обязанностей в данном случае характеризуется органической, основанной на «пропитанности» права обязанностью и наоборот. В связи с этим в правовом поле в конце ХХ века даже появилась новая категория прав и свобод (право на адекватное питание и свобода от голода), которая обеспечивается государственными и международными механизмами реализации гарантий. При этом международные нормы, постулируя отмеченные категории, не выступают и не могут выступать реальным гарантом реализации указанных прав, поскольку в задачи международного сообщества это не входит. Важно, что решающая роль в процессе обеспечения продовольственной безопасности принадлежит государству, от успешной политики которого зависит как общий уровень развития всех отраслей, так и возможность реализации прав и свобод гражданина.

Продовольственная безопасность в связи с этим включает ряд элементов, которые представляют систему: физическая и экономическая доступность безопасного продовольствия для всех социальных групп населения, обеспечивающая автономность и надежность национальной продовольственной системы за счет функционирования устойчивой продовольственной системы. В качестве преимущественно значимого элемента, на наш взгляд, выступает именно продовольственная независимость, которая может обеспечить стабильность национальной продовольственной системы, минимизирующей возможные колебания и способствующей существованию режима расширенного воспроизводства. Стоит согласиться с мнением В. А. Власова, который отмечает, что продовольственная независимость выступает связанной с такими базовыми категориями, как конституционный строй, территориальная целостность государства и др., определяющими уровень развития страны в целом [2].

Вопрос о том, чтобы сформировать ситуацию бесперебойного доступа людей к безопасным продуктам питания, является дискуссионным, поскольку необходимый набор пищи должен обеспечить не только потребность в количественных, но и в качественных показателях, т. е. дать возможность вести активный и здоровый образ жизни каждому человеку. На этом основании формируются различные подходы к оценке измеримых показателей: Шкала доступа к продовольственной безопасности домашних хозяйств (HFIAS), Шкала диетического разнообразия домашних хозяйств (HDDS), Шкала голода домашних хозяйств (HHS) и др. На наш взгляд, требуется конкретизация показателей, определяющих возможности соотносимости экономических и социальных категорий в рамках различных экономико-правовых систем. При этом нужно понимать, что реализация этих показателей представляет собой непрерывный процесс, который должен формироваться на основе динамических переменных, определяемых с учетом не только возможностей, но и текущих потребностей лиц. Так, стоит учитывать специфику государств, показатели которых сравниваются: не только уровень экономического развития страны в целом, но и специфика климатических условий, особенности территориальной дифференциации, половозрастные структуры общества и пр. имеют значении для формирования выводов. Нецелесообразно сравнивать по одному показателю потребности южных и северных стран, а также результаты государств с разным средним возрастом жителей и т. п.

В связи с этим, на наш взгляд, необходимо говорить о продовольственной безопасности как о категории не глобального, а в широком смысле регионального уровня. Несмотря на то, что проблему продовольственной безопасности можно отнести к глобальным проблемам, ее решение носит локальный характер, в рамках запросов конкретного государства, что требуется учитывать. При этом согласимся с позицией С. Г. Афанасьева, что говорить о продовольственной безопасности отдельного субъекта в составе РФ также не совсем оправданно, т. к. в пределах одного государства с такой большой территорией и спецификой развития разных регионов сильно развиты межрегиональные производственные и сырьевые связи [3]. Изменение такой практики и реинтеграция, направленная на изоляцию субъекта с целью обеспечения его самодостаточности, приведет, скорее, к негативному результату, а в рамках исследовательской задачи – даст нерелевантный вывод.

Следует оговориться, что нельзя определить уровень продовольственной безопасности, если на потребительском рынке преобладают импортные продукты питания. Продовольственная безопасность входит в комплекс приоритетных целей аграрной и экономической политики конкретного государства и должна строится на его потребностях, а не на общеусредненных виртуальных мировых показателях. Особенности региона нахождения страны во многом определяют ее специфику и в политико-правовом, и в социальном планах. В общем виде комплекс мер формирует вектор развития национальной продовольственной системы, но он должен быть гибким и меняться при смене направления развития и реализации продовольственной политики. Следовательно, на наш взгляд, государство должно иметь общую стратегию развития продовольственной системы и конкретную тактику, трансформирующуюся с учетом меняющих условий в рамках государственного и международного политического климата.

В России реализуется комплексный подход, основанный на разработанной концепции, отраженной в стратегических документах. Можно предполагать, что именно наличие оформленной стратегии позволило России в период с 2019 года по 2021 год подняться в Глобальном индексе продовольственной безопасности (GFSI) с 42-ого места на 23-е. При этом стоит указать, что наметившиеся позитивные тенденции необходимо поддерживать на достойном уровне, что представляется достаточно трудоемким в условиях санкционной политики. Инновации в данном случае выступают как раз тем механизмом и средством, которые дают возможность радикально изменить подход к продовольственной безопасности. В данном случае под инновациями мы понимаем не только и не столько исключительно новые технологии, сколько процесс их рационального использования с учетом обоснованного включения в текущие отношения в нужном объеме. Наиболее важным компонентом здесь выступает инновационность подхода, нежели новшество в технологиях.

Важно понимать, что несмотря на рамочный характер конституционных положений, именно статьи Основного закона во многом положены в основу и определяют содержание остальных правовых актов, регламентирующих отношения в сфере продовольственной политики. Отметим, что с 2010 года основным стратегическим документом стала Доктрина продовольственной безопасности Российской Федерации, которая определила направления государственной социально-экономической политики, детализируя не только целевые показатели, но и конкретизируя способы их достижения. Доктрина 2020 года скорректировала определенные пороговые значения показателей по отдельным видам продовольствия, влияющим на уровень продовольственной безопасности, что представляется весьма оправданным в современных условиях с учетом роста значимости продовольственной независимости.

Стоит согласиться с мнением исследователей, которые отмечают необходимость наличия федерального закона «О продовольственной безопасности Российской Федерации» [4], который бы отвечал вызовам времени и стал отраслевым правовым актом, позволив систематизировать ключевые положения иных документов различного уровня. Нужно отметить, что на региональном уровне подобные законы существуют, хотя и выполняют больше роль стратегических документов несмотря на категорию акта.

С учетом индикатора продовольственной безопасности, указывающего на количественное и качественное значение порогового показателя признака, можем отметить ряд рисковых зон, которые способны спровоцировать факторы, угрожающие продовольственной безопасности: внешние и внутренние вызовы. К внешним вызовам можно отнести не зависящие от государства и его политической траектории в сфере продовольствия процессы: климатические изменения, катастрофы, политика других государств. На данный тип вызовов государство может преимущественно реагировать постфактум, они достаточно сложно прогнозируются, и превентивная политика опережающего характера в данном случае не всегда оправдана и имеет невысокую результативность. К внутренним можем отнести решения в рамках внутригосударственных трансформаций. В данном аспекте совершенно иная ситуация – эти вызовы прогнозируемые и обусловлены процессами внутри страны, которые можно и нужно изучать и предвидеть. Проанализируем вторую группу в условиях политики инновационного развития государства и сформируем модель оптимизации процессов с учетом ряда значимых факторов.

Модель формирования инновационного развития государства для целей продовольственной безопасности представляется многокомпонентной, включающей правовой, экономический, социальный и технологический компоненты.

Во-первых, следует отметить, что правовая система не может адекватно функционировать в случае противоречия каких-либо правовых норм друг другу или формирующихся лакун в законодательстве. Следовательно, первый шаг на пути инновационного развития всегда должен иметь правовую базу. В условиях трансформации политико-правовой ситуации необходим пересмотр ряда концептуальных правовых норм, актуализация тех правовых направлений регламентации, которые могут быть наиболее востребованы в рамках нового курса развития продовольственной политики.

Так, существование Национального проекта «Цифровая экономика» определяет задачи всех отраслей производства, а не только передовых, позволяющих точечно оптимизировать процессы применения искусственного интеллекта. Инновационный характер сельского хозяйства на территориях различных поселений также должен быть обеспечен, что возможно только после детальной правовой проработки представленных концепций. Исключение данного аспекта или неполноценная его реализация не даст результата в рамках реализации всей комплексной задачи. Нужно заметить, что отношения в современном мире меняются и большая часть их переходит в цифровой формат. Инновации, которые активно внедряются в сфере государственных и муниципальных услуг, образования должны иметь отражение и в иных проектах. В последнее десятилетие достаточно активно распространяется и внедряется концепция проекта «Умный город», но значительно меньше внимание уделяется проектам «Умное село».

Таким образом, следует отметить, что в рамках данного аспекта представляется необходимым провести корректировку правовых документов с учетом текущей политической ситуации и сформировать перспективную программу развития, закрепив юридически необходимый процент национального производства. Сложившаяся мировая практика определения уровня продовольственной безопасности в государстве основывается на принципе, что при объеме импорта более 25% можно говорить об утрате страной продовольственной безопасности. Доля импорта в Россию до 2022 года по оценкам разных экономистов составляла от 35 до 50%, что указывает на критический показатель зависимости государства от иностранных импортеров. Сложившаяся санкционная политика позволила государству пересмотреть свои приоритеты, что должно быть отражено в основных правовых актах: наряду с Указом Президента РФ № 809 «Об утверждении Основ государственной политики по сохранению и укреплению традиционных российских духовно-нравственных ценностей» с учетом содержания Указов «Об утверждении Основ государственной политики в сфере стратегического планирования в Российской Федерации» и «О дополнительных временных мерах экономического характера по обеспечению финансовой стабильности Российской Федерации в сфере валютного регулирования» должны быть разработан и закреплен комплекс мер по формированию базиса для продовольственной безопасности государства.

Согласимся с тем, что эффективное управление сложившимися социально-экономическими институтами коррелирует с качеством обеспечением продовольственной безопасности и национальной независимости [5], однако добавим, что своевременная трансформация этих институтов под влиянием меняющихся условий формирует устойчивый позитивный результат в рамках как синхронного, так и диахронного подхода. Угрозы, как справедливо отмечают исследователи, возникают не только вследствие нерационально организованной деятельности по производству продовольствия, но и в результате неэффективной социально-экономической политики органов власти страны и ее территорий [6].

Во-вторых, экономическая составляющая связана с рациональным использованием средств. По прогнозам специалистов, отражающих положение дел в области продовольственной безопасности и питания в мире за 2022 год, к 2030 году от голода будут страдать около 670 миллионов человек, т. е. 8% всего населения планеты. На основании материалов доклада к «правительственному часу» 530-го заседания Совета Федерации Федерального Собрания Российской Федерации 5 октября 2022 года отметим, что благодаря реализуемой политике Правительство Российской Федерации ожидает рост производства продукции АПК к 2030 году на 29,7%.

Стоит отметить, что государственная поддержка в этой сфере становится очень важным компонентом бюджета как государства в целом, так и регионов. Баланс федерального и регионального стимулирования развития местных производителей позволит обеспечить устойчивый рост, в частности, в сфере сельского хозяйства. Так, увеличение объемов выпуска продукции растениеводства является важной задачей обеспечения населения продуктами питания в рамках конкретной территории и условием продовольственной безопасности региона.

Для минимизации существующих рисков в условиях сложившихся международно-правовых отношений необходимо рассмотреть возможность реализации следующих направлений:

• совершенствование механизма поддержки малых форм хозяйствования, что позволит повысить эффективность расходования средств и контроля за ними со стороны не только региона, но и муниципалитета;
• развитие системы грантовой поддержки, льготного кредитования, предоставления субсидий, позволяющей усовершенствовать существующую материально-техническую базу и предупредить снижение имеющегося производственного потенциала;
• оказание стартовой поддержки тем субъектам, которые готовы в данной ситуации войти в сферу продовольствия, чтобы исключить монополизацию имеющихся секторов и обеспечить преемственность существующих направлений развития регионов.

Для реализации данных мероприятий целесообразно разработать профильные Программы развития отдельных секторов сельского хозяйства в муниципальных образованиях с учетом специфики развития регионов.  При этом, на наш взгляд, стоит оптимизировать механизмы системы государственного контроля и аудит за целевым и эффективным использованием бюджетных средств, который начал работать относительно недавно: следует уделить внимание унификации регламентирующих документов контрольно-счетных органов, сформулировать четкие рекомендации по проведению финансового контроля в специфичных отраслях и т. д. Это позволит повысить эффективность проведения контрольных мероприятий, а следовательно, и результативность ведущейся государственной политики с ростом экономических возможностей различных хозяйствующих субъектов.

Отметим, что важный момент отражен в Постановлении Совета Федерации «О реализации Доктрины продовольственной безопасности Российской Федерации», в котором сформулированы предложение о возможности увеличения бюджетных ассигнований в 2022 году на реализацию мероприятий Государственной программы с учетом внесения изменений в проект федерального закона «О федеральном бюджете на 2023 год и на плановый период 2024 и 2025 годов», а также упомянуты в качестве требуемых мероприятия по цифровизации АПК. При этом затраты на разработку инновационных направлений могли бы быть значительно снижены при условии активного вовлечения в научно-исследовательскую деятельность образовательных учреждений, который при наличии лабораторных комплексов и большого количества молодых прогрессивных людей могли бы обеспечить апробацию большого количество новых проектов в рамках идущих образовательных программ, обеспечивая комплексный синергетический результат – повышение качества образования и развитие конкретной производственной отрасли.

В-третьих, отметим, что обеспечение продовольственной безопасности государства связано не только с возможностями производителей, но и с возможностями потребителей. В связи с пандемией COVID-19 инфляция потребительских цен на пищевые продукты значительно выросла. Под влиянием государственных мер по сдерживанию распространения вируса мировые потребительские цены на пищевые продукты показали устойчивый рост по сравнению с аналогичными периодами предшествующих лет. Прямым результатом стало повышение средней стоимости здорового рациона питания и, как показывают исследования, в 2020 году количество лиц, которые не смогли по экономическим причинам позволить здоровое питание увеличилось в мире на 112 миллионов человек и составило почти 3,1 миллиарда человек.

Рациональная и эффективная социальная политика в этом направлении представляется базовым условием дальнейших действий. Низкий уровень экономических возможностей порождает низкий уровень социальных ожиданий. Сложившаяся на данный момент концепция элитарности фермерского производства должна быть заменена общедоступностью продукции местных производителей, качество которой может и должно контролироваться непосредственно в рамках территории, где товар распространяется: низкий спрос не указывает на элитарность продукции, скорее, демонстрирует нарушение в процессе ценообразования и условиях формирования спроса.

Импортозамещение в отдельных сферах продовольствия представляется не только допустимым, но и желательным условием дальнейшего экономического развития России. Инновации в данном случае представляют собой не формальный, а содержательный характер, когда замена производителя связана и с ростом качества предоставляемых товаров при сохранении ценового сегмента. По результатам опросов покупателей в г. Екатеринбург, проведенных авторами исследования, более 80 % ожидают попадания фермерских продуктов в повышенный ценовой сегмент по сравнению с продуктами, не имеющими подобно квалификации (даже, если это исключительно маркетинговоый ход). И только 15-23% из опрошенных считают это оправданным в связи с более высоким качеством продукции. При этом готовы к повышенным тратам не более 7% опрошенных без каких-либо условий и до 24 % при личном исследовании документов и условий производства, что указывает на сниженный существующий спрос на подобные предложения на рынке.

Следовательно, необходимо пересмотреть существующие концепции социального продвижения новых поставщиков и их политику ценообразования в условиях текущей ситуации.

В-четвертых, одним из направлений государственной политики выступает модернизация, основанная на внедрении инноваций. Мы рассматриваем процесс цифровизации как один из компонентов реализации оптимизации процессов производства в продовольственной сфере. Исследователи отмечают, что в России низкий процент инновационно активных хозяйствующих субъектов, однако необходимо заметить, что инновации ради инноваций не представляются нам необходимым компонентом развития продовольственной безопасности. Так, создание сети оптово-распределительных центров представляется оптимальным в рамках цифровизации процесса закупки на всех этапах от товаропроизводителя до конечного покупателя. Роль цифровых технологий в вопросах проведения экспертиз и научно-исследовательских работ в отношении сельскохозяйственной продукции невозможно переоценить. Однако установка дорогостоящих роботов, которые демонстрируют инновационность, но не обеспечивают ее, вряд ли будет иметь позитивный результат.

Важно учитывать, что несмотря на разные, иногда полярные подходы в рамках понимания понятия «продовольственная безопасность», общим маркером выступает доступность продовольствия для населения, как замечает А. В. Харитонов, даже при неблагоприятной внешней и внутренней среде [7]. Инновационность любого производства должна быть направлена на обеспечение стабильности системы в целом, а не формальные критерии неравномерного непрогнозируемого роста в отдельных отраслях в рамках краткосрочной перспективы.

Подведем итоги. В ходе работы были обозначены две масштабные взаимосвязанные проблемы: отсутствие необходимых доходов у потребителей и возможностей производителей. Это приводит к глобальным негативным последствиям в рамках обеспечения продовольственной безопасности в условиях инновационного развития государства. Продовольственная политика представляет собой комплекс мер, направленных на системное решение задач развития производства, торговли и предоставления товаров и услуг высокого качества по разумным ценам. Учет инновационного характера правовых, политических, экономических и пр. процессов становится обязательным элементом эффективной работы в сфере разработки проектов в сфере поддержания продовольственной безопасности, однако форма всегда должна следовать за содержанием, а не наоборот. Обеспечение качественного механизма поддержания продовольственной безопасности становится не стремлением, а обязательным условием государственной безопасности в целом. Решение проблемы формирования крепкого продовольственного базиса связано не с тем, чтобы исключить в дальнейшем возникновение различного рода неблагоприятных явлений (что невозможно априори), а с тем, чтобы сформировать такой набор инструментов, которые позволят подготовить достойный ответ на любой вызов и выработать стойкость к потрясениям различных уровней без потери суверенитета государства.

Список источников

1. Середнев В.А. К вопросу понятия «права» и «обязанности»: сравнительный анализ в либеральном западном и традиционном русском сознании (рассмотрение через систему уголовно-процессуальной и оперативно-розыскной деятельности) // Отечественная юриспруденция. –2016. – № 7 (9). – С. 62-69.
2. Власов В. А. Продовольственная безопасность как политико-правовой феномен // Аграрное и земельное право. – – № 8. – С. 120-124.
3. Афанасьев С. Г. Продовольственная безопасность России (теория, методология, практика). – М., 2004.
4. Власов В.А., Жикулина А.С., Рахвалова Н.А. Доктрина продовольственной безопасности 2010 года по сравнению с Доктриной продовольственной безопасности 2020 года // Международный журнал гуманитарных и естественных наук. 2020. № 12-3 (51). С. 71-75.
5. Сёмин А. Н., Курдюмов А. В., Мещерягина В. А. Продовольственная безопасность: социально-экономические эффекты в условиях распространения коронавирусной инфекции // Экономика сельского хозяйства России. – 2022. – № 10. – С. 2-7.
6. Полянская Н.М. О национальной продовольственной безопасности России // Society and Security Insights. 2019. Т. 2. № 4. С. 78-91.
7. Харитонов А.В. Роль и место продовольственной безопасности в экономической безопасности страны // 2019. № 2 (29). С. 50-52.

References

1. Serednev V.A. K voprosu ponjatija «prava» i «objazannosti»: sravnitel’nyj analiz v liberal’nom zapadnom i tradicionnom russkom soznanii (rassmotrenie cherez sistemu ugolovno-processual’noj i operativno-rozysknoj dejatel’nosti) // Otechestvennaja jurisprudencija. – 2016. – № 7 (9). – S. 62-69.
2. Vlasov V. A. Prodovol’stvennaya bezopasnost’ kak politiko-pravovoy fenomen // Agrarnoye i zemel’noye pravo. – 2012. – № 8. – S. 120-124.
3. Afanas’yev S. G. Prodovol’stvennaya bezopasnost’ Rossii (teoriya, metodologiya, praktika). – M., 2004.
4. Vlasov V.A., Zhikulina A.S., Rakhvalova N.A. Doktrina prodovol’stvennoy bezopasnosti 2010 goda po sravneniyu s Doktrinoy prodovol’stvennoy bezopasnosti 2020 goda // Mezhdunarodnyy zhurnal gumanitarnykh i yestestvennykh nauk. 2020. № 12-3 (51). S. 71-75.
5. Somin A. N., Kurdyumov A. V., Meshcheryagina V. A. Prodovol’stvennaya bezopasnost’: sotsial’no-ekonomicheskiye effekty v usloviyakh rasprostraneniya koronavirusnoy infektsii // Ekonomika sel’skogo khozyaystva Rossii. – 2022. – № 10. – S. 2-7.
6. Polyanskaya N.M. O natsional’noy prodovol’stvennoy bezopasnosti Rossii // Society and Security Insights. 2019. T. 2. № 4. S. 78-91.
7. Kharitonov A.V. Rol’ i mesto prodovol’stvennoy bezopasnosti v ekonomicheskoy bezopasnosti strany // Chronos. 2019. № 2 (29). S. 50-52.

Для цитирования: Громова Н.С., Шеина Е.Г. Продовольственная безопасность в условиях инновационного развития государства // Московский экономический журнал. 2022. № 12. URL: https://qje.su/ekonomicheskaya-teoriya/moskovskij-ekonomicheskij-zhurnal-12-2022-33/

© Громова Н.С., Шеина Е.Г., 2022. Московский экономический журнал, 2022, № 12.

PDF-файл статьи

Научная статья

Original article

УДК 336.01

doi: 10.55186/2413046X_2022_7_12_729

СТРАТЕГИЯ УПРАВЛЕНИЯ ФИНАНСОВЫМИ РЕСУРСАМИ ФИРМЫ НА ОСНОВЕ МАТРИЦЫ Ж. ФРАНШОНА И И. РОМАНЕ

THE STRATEGY OF MANAGING THE FINANCIAL RESOURCES OF THE COMPANY BASED ON THE MATRIX Zh. FRANCHONA AND I. ROMANET

Арутюнян Юлия Игоревна, к.э.н., доцент кафедры институциональной экономики и инвестиционного менеджмента, ФГБОУ ВО «Кубанский государственный аграрный университет им. И. Т. Трубилина», E-mail: milkonova@yandex.ru

Гоник Галина Георгиевна, к.э.н., доцент кафедры статистика и прикладной информатики, ФГБОУ ВО «Кубанский государственный аграрный университет им. И. Т. Трубилина», E-mail: trigon05@mail.ru

Долгополюк Эрика Эриковна, ФГБОУ ВО «Кубанский государственный аграрный университет им. И. Т. Трубилина», E-mail: erika.dolgopolyuk@mail.ru

Arutyunyan Yuliya Igorevna, Candidate of Economic Sciences, Associate Professor of the Department of Institutional Economics and Investment Management, Federal State Budgetary Educational Institution of Higher Education «Kuban State Agrarian University named after I. T. Trubilin», E-mail: milkonova@yandex.ru

Gonik Galina Georgievna, Candidate of Economics, Associate Professor of the Department of Statistics and Applied Informatics, Federal State Budgetary Educational Institution of Higher Education «Kuban State Agrarian University named after I. T. Trubilin», E-mail: trigon05@mail.ru

Dolgopolyuk Erika Erikovna, Federal State Budgetary Educational Institution of Higher Education «Kuban State Agrarian University named after I. T. Trubilin», E-mail: erika.dolgopolyuk@mail.ru

Аннотация. В статье исследуются вопросы формирования и разработки стратегии управления финансовыми ресурсами фирмы. Авторами представлен подход разработки стратегии управления, ориентированный на использование матрицы Ж. Франшона и И. Романе. Данная матрица составляется на основе рассчитанных трех показателей, значения которых, определяют сценарий состояния фирмы в зависимости от положения компании, представленного в виде квадратов при осуществлении оценки. На основе данных финансовой отчетности фирмы АО «Краснодаргоргаз» были рассчитаны три основных показателя: результат финансовой деятельности, результат хозяйственной деятельности и результат финансово-хозяйственной деятельности. Положительное значение результата финансовой и хозяйственной деятельности отражает высокую степень ликвидности фирмы после погашения всех своих обязательств с учет и привлеченных заемных источников. Для определения необходимого объема инвестиционных ресурсов определяют результат хозяйственной деятельности. Результат финансовой деятельности позволяет судить о темпах динамики денежных средств фирмы в процессе ее функционирования.

С учетом полученных значений авторами определен квадрат в матрице, который характеризует тип стратегии управления финансовыми ресурсами фирмы. Результаты расчетов показатели, что показатель финансовой деятельности фирмы имеет отрицательное значение в исследуемом периоде, результат финансово-хозяйственной деятельности положительный. Следовательно, стратегия управления финансовыми ресурсами фирмы должна быть направлена на развитие инвестиционной деятельности и обеспечение ее необходимыми ресурсами. Учитывая специфику деятельности фирмы, то основная стратегическая цель функционирования – это активизация инвестиционной деятельности фирмы в долгосрочном периоде. Анализ финансовых результатов деятельности фирмы также показал устойчивую динамику роста доходов фирмы, показателей оборачиваемости и рентабельности.

Abstract. The article examines the issues of formation and development of a strategy for managing the company’s financial resources. The authors present an approach to developing a management strategy, focused on the use of the matrix of J. Franchon and I. Romanet. This matrix is compiled on the basis of the calculated three indicators, the values of which determine the scenario of the state of the company, depending on the position of the company, presented in the form of squares during the assessment. Three main indicators were calculated on the basis of the financial statements of JSC Krasnodargorgaz: the result of financial activity, the result of economic activity and the result of financial and economic activity. The positive value of the result of financial and economic activity reflects the high degree of liquidity of the company after repayment of all its obligations with accounting and attracted borrowed sources. To determine the required volume of investment resources, the result of economic activity is determined. The result of financial activity makes it possible to judge the pace of the dynamics of the company’s cash in the process of its functioning.

Taking into account the obtained values, the authors determined a square in the matrix, which characterizes the type of strategy for managing the company’s financial resources. The results of calculations are indicators that the indicator of the financial activity of the company has a negative value in the study period, the result of financial and economic activity is positive. Consequently, the company’s financial resource management strategy should be aimed at developing investment activities and providing it with the necessary resources. Given the specifics of the company’s activities, the main strategic goal of functioning is to intensify the investment activity of the company in the long term. The analysis of the company’s financial results also showed a steady growth in the company’s income, turnover and profitability.

Ключевые слова: матрица, прибыль, финансовые ресурсы, рентабельность, ликвидность, платежеспособность, фирма, расходы

Keywords: matrix, profit, financial resources, profitability, liquidity, solvency, firm, expenses 

Для того чтобы определить расходы на дальнейшее развитие любой фирмы, необходимо разработать стратегию управления финансовыми ресурсами для образования связей в маркетинге. Наиболее подходящим способом для этого считается матрица Ж. Франшона и И. Романе, которая на современном этапе эволюции общества применяется во многих компаниях с целью выявления финансового положения фирмы и выявления дальнейших перспектив в стратегическом планировании. На рисунке 1 представлена матрица финансовых стратегий фирмы [7, 8].

Каждый квадрат характеризует положение, в котором может находиться компания при финансировании, исходя из линии, которая формирует зону дефицита и успеха. Отрезок AB обозначает равновесное состояние результата финансово-хозяйственной деятельности (РФХД) и является критическим путем данной матрицы. Квадраты под номером 4,5,6  свидетельствует о том, что фирма образует ликвидные средства, а квадраты 7,8,9 говорят о потреблении ликвидных активов.

Квадрат 1 имеет название «Отец семьи», здесь предприятие не полностью использует свои возможности, оно может переместиться в квадрат 4 или 2, если фирма реализует свои способности, тем самым повышая темпы роста; в квадрат 7 – при снижении темпов роста.

Квадрат 2 – «Устойчивый баланс». От данного положения фирма может двигаться во всех направлениях в зависимости от сформированной стратегии предприятия. При политике, ориентированной на «захват» рынка и повышение конкурентных преимуществ, фирма будет смещаться в квадраты 3,5,8, при возникновении отставания в квадраты 1,4,7.

Квадрат 3 – «Неустойчивый баланс» предполагает не естественное положение предприятия. Если фирма будет наращивать темпы роста на рынке с помощью реинвестирования дохода, то она перейдет в состояние квадрата 8, если компания добьется увеличения рентабельности, то она автоматически перемещается в состояние 5 или 2, если оборачиваемость и рентабельность равны.

В состав дефицитного положения входит квадрат 7 «Нерегулярный дефицит», где организация увеличивает задолженность вместе с инвестиционными поступлениями. В лучшем случае оно может перейти в квадрат 1 или 2, в худшем – в квадрат 8, а затем в 9 при возникновении риска.

Квадрат 8 «Вопрос». В данном состоянии происходит нехватка ликвидных активов, несмотря на стремления наращивания задолженности. Если рентабельность растет, то предприятие переходит в квадрат 2 или 7, если «задерживается» или уменьшается – в квадрат 9.

Квадрат 9 «Спад» говорит о кризисном положении предприятия, которому следует прибегнуть к поддержке со стороны третьих лиц или дезинтегрироваться, то есть перейти в положение под номером 7 или 8.

Состояние успешной ликвидности средств выражается в квадрате 4 «Рантье», предприятие не стремиться к получению выгод, его устраивает состояние, в котором оно находится. При небольшом эффекте, приобретенном при расчете рентабельности, перетягивают фирму в квадрат 1 или 7. Высокий темп роста рентабельности может привести к диверсификации производства и увеличению оборачиваемости (квадрат 2).

Квадрат 5 «Нападение». В данной ячейке предприятие способно осуществить инвестиционный скачек, где при высоком показателе рентабельности компания перейдет в квадрат 2, а при его снижении в квадрат 8.

Квадрат 6 «Материнское окружение» – данный статус, предприятие приобретает за счет создания дочерних организаций путем возрастания заемного капитала. Если заемные средства преобладают над собственными, то фирма рискует переместиться в квадрат 4, если она исчерпывает свои ресурсы, то в квадрат 5. Стоит отметить, что попасть в квадрат 5 невозможно, только при том, что предприятие занимается учредительской деятельностью [\\].

Для прогнозирования потребности в финансовых ресурсах АО «Краснодаргоргаз» рассчитаем три ключевых показателя определения матрицы финансовой стратегии.

1) РХД (Результат хозяйственной деятельности) показывает ликвидность денежных средств в организации при осуществлении инвестиционной деятельности и находится как разница между прибылью до налогообложения, изменением финансово-эксплуатационных потребностей и инвестициями в производственной деятельности плюс общая стоимость от продажи товаров или услуг. В зависимости от того, какое значение приобретает данный показатель, формируется темп роста РХД в компании.

2) РФД (Результат финансовой деятельности) свидетельствует об эффективности финансовой политики и ее самостоятельности на предприятии и рассчитывается вычислением изменения заемных средств, налогами, процентами к уплате, издержками в результате заимствования средств и суммой дивидендов и других доходов, полученных от реализации финансовой деятельности. Полученное значение образует состояние фирмы от проведения политики в области финансирования.

3) РФХД (Результат финансово-хозяйственной деятельности) находится путем суммирования двух выше указанных показателей (РХД и РФД) [1].

Основной деятельностью АО «Краснодаргоргаз» является транспортировка природного газа по объектам различного назначения, а также диагностика газового оборудования и осуществление технического обслуживания, ремонт. Приоритетным направлением на плановые годы считается расширение газопроводов и газификации населенного пункта для совершения комфортных условий проживания.

Определим значение РХД, применяя вспомогательные расчеты на 2019-2021 годы (табл. 1). Исходя из произведенных расчетов, можно сделать вывод, что показатель РХД на протяжении трех лет резко изменялся, но имел положительное значение. В структуре бухгалтерского баланса 2019 г. АО «Краснодаргоргаз» достаточно большой объем ликвидных средств, однако, период пандемии 2020 года отразился на падении размеров ликвидных средств.

В 2021 году эффективное управление финансовыми ресурсами фирмы отразилось на росте ликвидной части оборотных активов в связи с увеличением производства на 24,1 %, а также таких затрат, как материальные (в 1,7 раза), на оплату труда (на 25 %) и на социальные нужды (10 %). Положительное сальдо денежных средств характеризует превышение притока ресурсов над их оттоками. Следовательно, осуществляемая инвестиционная деятельность характеризуется высокой степень эффективности.

Расчеты показали, что результаты хозяйственной деятельности имеют высокое значение, следовательно, в АО «Краснодаргоргаз» созданы все условия для активизации инвестиционной деятельности, направленной на расширение газопроводной сети по Краснодарскому краю.

Совершим аналогичные решения с результатом финансовой деятельности для АО «Краснодаргоргаз». Данный показатель необязательно рассчитывать, так как он находится в отчете о движении денежных средств компании под наименованием сальдо денежных средств от финансовых операций. Полученные выше результаты указывают о незначительном превышении в 2021 году погашения векселей и иных ценных бумаг над приобретением кредитов и займов на 58 % по сравнению с 2019 годом. Отрицательные значения результата финансовой деятельности свидетельствует о том, что анализируемая фирма находится на этапе возмещения заемных средств кредиторам.

В таблице 2 представим результат финансово-хозяйственной деятельности фирмы.

Стоит отметить, что в 2020 г. прослеживается дефицит оборотных средств в фирме, так как РФХД имеет отрицательное значение, однако уже в 2021 г. происходит скачок превышения доходов над расходами. Исходя из значений РХД и РФД, положение данной организации в 2019 г. было в квадрате 1, в 2020 г. – квадрате 7, а в 2021 г. снова в квадрате под номером 1.

Таким образом, результат, полученный благодаря рассчитанной матрице финансово-хозяйственной деятельности, показал, что АО «Краснодаргоргаз» за три периода являлся в основном «отцом семейства» и только в 2020 году перешел в состояние «непостоянного дефицита» (№7), когда фирма продолжает увеличивать задолженность, а именно дебиторскую, в силу специфики деятельности и поток инвестиций. Из данного положения компания может вернуться в оптимальную позицию или в стадию неопределенности, а далее к краху предприятия.

Тем не менее, побывав в фазе кризиса, в 2021 году акционерное общество возвращается в квадрат 1 в силу роста рентабельности из-за увеличения объема выручки, прибыли от продаж, а, следовательно, и чистой прибыли. Позиция под номером 1 говорит о небольшом темпе оборачиваемости, что связано с ростом стоимости основных средств каждый год, но не все ресурсы используются оптимально. При внедрении инвестиционного проекта или большего привлечения заемных средств, АО «Краснодаргоргаз» сможет перейти в квадрат успеха (№4) или в состояние идеального равновесия (№2), откуда фирма может перемещаться в любой квадрат в зависимости от полученного эффекта в результате осуществления деятельности или стараться оставаться в данном квадрате, что практически невозможно.

Следовательно, формируется стратегия управления финансовыми ресурсами для АО «Краснодаргоргаз», которая направлена на привлечение инвестиций для реализации перспективных проектов, а также повышения вероятности собственного обеспечения денежными средствами.

Список источников

1. Беликов А. Ю. Оценка возможности использования матрицы финансовых стратегий Ж. Франшона и И. Романе для предприятий нефтегазового комплекса России / А. Ю. Беликов, З. С. Кузьмина // Московский экономический журнал. – 2019. – № 10. – С. 185.
2. Гришкина А. О. Механизм действия матрицы финансовой стратегии компании / А. О. Гришкина, Н. В. Колганова // Вектор экономики. – 2020. – № 10(52). – С. 50.
3. Милконова Ю. И. Формирование налогового бремени предприятия и инструменты его оптимизации: специальность 08.00.10 «Финансы, денежное обращение и кредит» : диссертация на соискание ученой степени кандидата экономических наук / Милконова Юлия Игоревна. – Краснодар, 2006. – 169 с.
4. Погребная Н. В. Мероприятия по повышению инвестиционной привлекательности предприятия / Н. В. Погребная, Е. В. Поликанова, Л. П. Ткаченко // Продовольственная безопасность: проблемы и пути решения: Сборник статей по материалам XVI Международной научно-практической конференции, Краснодар, 03–05 июня 2021 года. – Краснодар: Кубанский государственный аграрный университет имени И. Т. Трубилина, 2021. – С. 136-140.
5. Проблемы использования краудфандинга / Ю. И. Арутюнян, Е. А. Шибанихин, О. Е. Семенова [и др.] // Экономика и предпринимательство. – 2020. – № 11(124). – С. 666-670.
6. Региональное инвестирование на современном этапе: проблемы и пути их решения / Е. Н. Белкина, Н. В. Погребная, А. С. Поплавка, А. С. Черевань // Экономика и предпринимательство. – 2017. – № 6(83). – С. 140-145.
7. Романова А. В. Формирование модели финансовой стратегии развития предприятия / А. В. Романова, Д. Е. Курушина // Симбирский научный вестник. – 2018. – № 3(33). – С. 57-60.
8. Семенова Д. С. Применение матричного инструментария для оценки стратегической финансовой позиции предприятия / Д. С. Семенова, Л. И. Журова // Вестник Международного института рынка. – 2022. – № 1. – С. 25-31.
9. Трубачева Е. А. Анализ современного финансового рынка России: проблемы и пути их решения / Е. А. Трубачева, Ю. И. Милконова // Экономика и предпринимательство. – 2013. – № 12-2(41). – С. 232-236.
10. Финансовая устойчивость предприятия как фактор обеспечения его экономической безопасности / Ю. И. Арутюнян, Т. С. Чертова, Н. И. Нелина [и др.] // Экономика и предпринимательство. – 2018. – № 4(93). – С. 1165-1169.

References

1. Belikov A. YU. Otsenka vozmozhnosti ispol’zovaniya matritsy finansovykh strategiy ZH. Franshona i I. Romane dlya predpriyatiy neftegazovogo kompleksa Rossii / A. YU. Belikov, Z. S. Kuz’mina // Moskovskiy ekonomicheskiy zhurnal. – 2019. – № 10. – S. 185.
2. Grishkina A. O. Mekhanizm deystviya matritsy finansovoy strategii kompanii / A. O. Grishkina, N. V. Kolganova // Vektor ekonomiki. – 2020. – № 10(52). – S. 50.
3. Milkonova YU. I. Formirovaniye nalogovogo bremeni predpriyatiya i instrumenty yego optimizatsii : spetsial’nost’ 08.00.10 «Finansy, denezhnoye obrashcheniye i kredit» : dissertatsiya na soiskaniye uchenoy stepeni kandidata ekonomicheskikh nauk / Milkonova Yuliya Igorevna. – Krasnodar, 2006. – 169 s. – EDN NOCTMJ.
4. Pogrebnaya N. V. Meropriyatiya po povysheniyu investitsionnoy privlekatel’nosti predpriyatiya / N. V. Pogrebnaya, Ye. V. Polikanova, L. P. Tkachenko // Prodovol’stvennaya bezopasnost’: problemy i puti resheniya : Sbornik statey po materialam XVI Mezhdunarodnoy nauchno-prakticheskoy konferentsii, Krasnodar, 03–05 iyunya 2021 goda. – Krasnodar: Kubanskiy gosudarstvennyy agrarnyy universitet imeni I. T. Trubilina, 2021. – S. 136-140.
5. Problemy ispol’zovaniya kraudfandinga / YU. I. Arutyunyan, Ye. A. Shibanikhin, O. Ye. Semenova [i dr.] // Ekonomika i predprinimatel’stvo. – 2020. – № 11(124). – S. 666-670.
6. Regional’noye investirovaniye na sovremennom etape: problemy i puti ikh resheniya / Ye. N. Belkina, N. V. Pogrebnaya, A. S. Poplavka, A. S. Cherevan’ // Ekonomika i predprinimatel’stvo. – 2017. – № 6(83). – S. 140-145.
7. Romanova A. V. Formirovaniye modeli finansovoy strategii razvitiya predpriyatiya / A. V. Romanova, D. Ye. Kurushina // Simbirskiy nauchnyy vestnik. – 2018. – № 3(33). – S. 57-60.
8. Semenova D. S. Primeneniye matrichnogo instrumentariya dlya otsenki strategicheskoy finansovoy pozitsii predpriyatiya / D. S. Semenova, L. I. Zhurova // Vestnik Mezhdunarodnogo instituta rynka. – 2022. – № 1. – S. 25-31.
9. Trubacheva Ye. A. Analiz sovremennogo finansovogo rynka Rossii: problemy i puti ikh resheniya / Ye. A. Trubacheva, YU. I. Milkonova // Ekonomika i predprinimatel’stvo. – 2013. – № 12-2(41). – S. 232-236.
10. Finansovaya ustoychivost’ predpriyatiya kak faktor obespecheniya yego ekonomicheskoy bezopasnosti / YU. I. Arutyunyan, T. S. Chertova, N. I. Nelina [i dr.] // Ekonomika i predprinimatel’stvo. – 2018. – № 4(93). – S. 1165-1169.

Для цитирования: Арутюнян Ю.И., Гоник Г.Г., Долгополюк Э.Э. Стратегия управления финансовыми ресурсами фирмы на основе матрицы Ж. Франшона и И. Романе // Московский экономический журнал. 2022. № 12. URL: https://qje.su/ekonomicheskaya-teoriya/moskovskij-ekonomicheskij-zhurnal-12-2022-32/

© Арутюнян Ю.И., Гоник Г.Г., Долгополюк Э.Э., 2022. Московский экономический журнал, 2022, № 12.

PDF-файл статьи

Научная статья

Original Article

УДК 339.92 (71)

doi:  10.55186/2413046X_2022_7_12_728

НЕКОТОРЫЕ ЭПИЗОДЫ РОССИЙСКО-КАНАДСКОГО СОТРУДНИЧЕСТВА

SOME EPISODES of RUSSIAN-CANADIAN COOPERATION

Григорьева Е.Е., кандидат биологических наук, доцент факультета мировой политики, Государственный академический университет гуманитарных наук

Шульга П.С., к. с.-х.н., доцент факультета почвоведения Московский государственный университет имени М.В. Ломоносова

Grigorieva E.Е., Cand. Sci. (Biology), Assistant Professor, State Academic University for Humanities, World Politics Faculty

Shulga P.S., Cand. Sci. (Agriculture), Associate Professor, Faculty of Soil Science, Lomonosov Moscow State University

Аннотация.  В статье дается описание некоторых примеров российско-канадского сотрудничества, включая визит в Россию в феврале 2002 года первой канадской торговой миссии «Сборная Канады» (Team Canada), выставку российских товаропроизводителей в Оттаве (12-14 июня 2004 года).

Abstract. The article describes some examples of Russian-Canadian cooperation, including the first Canadian trade mission «Team Canada» visit to Russia in February 2002, an exhibition of Russian producers in Ottawa (June 12-14, 2004).

Ключевые слова: российско-канадские отношения, визит «Сборной Канады», выставка российских товаропроизводителей

Keywords: Russian-Canadian relations, “Team Canada” visit, exhibition of Russian producers

В 2022 году отмечается 80-лет российско-канадских дипломатических отношений. Несмотря на существующие в настоящее время разногласия, российско-канадский диалог имеет большой потенциал, поскольку дружественное взаимодействие двух самых больших государств северного полушария является одной из основ стабильного мирового развития.

Ниже приведены некоторые положительные примеры нашего двустороннего сотрудничества. Авторы отобрали эпизоды «разного уровня». Первый эпизод – визит «Сборной Канады» в Россию в феврале 2002 года – широко известен в истории двухсторонних отношений. Второй эпизод, связанный с проведением первой выставки российских товаропроизводителей в Оттаве (12-14 июня 2004 года), по мнению авторов, также повлиял на развитие российско-канадских отношений, хотя информации об этом событии не так много. Третий эпизод – это двусторонние отношения на персональном уровне. Он представляет информацию о некоторых аспектах изучения Канады, что также может  способствовать развитию отношений с этой страной.

Визит «Сборной Канады»

Историческим событием можно назвать приезд в феврале 2002 года «Сборной Канады» (Team Canda) – первой канадской торговой миссии в Россию, состоявшейся через 30 лет после знаменитой суперсерии 1972 года между сборными СССР и НХЛ. Возглавляемая премьер-министром Жаном Кретьеном делегация включала в себя премьеров всех 10 провинций и руководителей исполнительной власти трех территорий Канады, 5 федеральных министров, а также 286 бизнесменов из более, чем из 220 канадских компаний и организаций, заинтересованных в сотрудничестве с Россией (Табл.).

Диалог по линии предпринимательских структур между Россией и Канадой проходил достаточно успешно. Были организованы специальные мероприятия, представляющие интерес для обеих сторон. К примеру, успешно прошел семинар «Горнодобывающая промышленность России: деловые перспективы для канадских компаний». Также можно отметить семинар и круглый стол «Национальная программа Коннектинг Канадиенс (ConnectingCanadians). Канадский опыт для электронной России». Значимым событием стало подписание в ходе визита “Сборной Канады” Протокола о завершении работ по согласованию между Госстроем России и Канадской корпорации ипотеки и жилищного строительства (Canada Mortgage and Housing Corporation) проекта “Создание условий для распространения на российском рынке прогрессивных технологий домостроения”. Таким образом, был завершен этап согласования российско-канадской нормативной базы по проектированию и строительству индивидуальных жилых домов, возводимых по канадской каркасной технологии с применением локальных систем инженерного обеспечения [2].

В ходе визита было заключено 77 коммерческих соглашений, меморандумов о взаимопонимании и протоколов о намерениях на общую сумму 344 млн долларов США. Подписанные соглашения охватили широкий круг технических и инвестиционных проектов в ключевых отраслях экономики, таких как сельское хозяйство, производство продуктов питания, производство деталей для жилищного строительства, строительных материалов, добычу нефти и газа, горнодобывающую промышленность, высокие технологии [3].

Эти документы были подписаны во Дворце спорта в Лужниках 15 февраля 2002 г. После этого прямо на площадке ледовой арены «Бизнес-сборная Канады» дала торжественный завтрак в честь Президента России и представителей российских деловых кругов. Именно здесь в 1972 г. состоялся захватывающий матч между хоккейными сборными СССР и Канады, вошедший в историю хоккея. По словам Премьер-министра Канады, именно тот командный дух стал основой идеи создания «Бизнес-сборной Канады» (примечание: название «Бизнес-сборная Канады» используется для названия торговой миссии наравне с названием «Сборная Канады») [4].

Следует также отметить, что в ходе визита в Россию «Сборной Канады» были проведены переговоры на высшем уровне, в ходе которых лидеры России и Канады обсудили актуальные аспекты торгово-экономического, регионального и политического сотрудничества. Стороны уделили особое внимание расширению взаимодействия в таких перспективных областях, как энергетика, транспорт и высокие технологии, включая телекоммуникационные, аэрокосмические и информационные. По итогам переговоров было подписано два документа – План совместных действий по расширению сотрудничества и Совместное заявление о сотрудничестве в области мирного использования атомной энергии [5].

Выставка российских товаропроизводителей в Оттаве (12-14 июня 2004 года)

Очень мало выставок в Канаде, в которых участвуют российские компании и, наоборот, канадские – в России. Большим «прорывом» в этом направлении в свое время стала первая (и пока, к сожалению, единственная) национальная выставка российских производителей «Торговля и промышленность России – 2004» (Russia Commerce and Industry 2004 – RCI 2004) в Канаде и форум под девизом «Торгово-экономическое сотрудничество России и Канады: реалии и перспективы».

В выставке и форуме, открытие которых символично состоялось 12 июня в День России в столице Канады г. Оттаве в крупнейшем выставочном комплексе «Оттава конгресс центр» (Ottawa Congress Center), с российской стороны приняли участие представители более 40 ведомств, научно-исследовательских институтов и компаний из различных российских регионов, работающих в области аэрокосмического комплекса, черной и цветной металлургии, энергетики, машиностроения, транспорта, строительства, электроники, агропромышленного комплекса, туризма, в банковском и других секторах экономики. Значительную часть экспозиции занимал раздел «Технологии из России».

К выставке проявили интерес более 300 специалистов из 60 канадских компаний и организаций. Наибольший интерес вызвали образцы медицинских приборов, контрольно-измерительная техника, приборы для мониторинга окружающей среды, лазерная и ионно-плазменная технологии, средства и методы лечения онкологических заболеваний, приборы и технологии, обеспечивающие тепло- и энергосбережение [6,7].

В приветственном обращении к участникам премьер-министр Канады Пол Мартин отметил, что это мероприятие представляет «уникальный шанс» для установления прямых контактов между представителями деловых сообществ двух стран. «Уверен, что выставка обеспечит богатой информацией о новой российской продукции и предпринимательстве, а встречи участников предоставят отличную возможность для обмена знаниями и опытом», — подчеркнул канадский премьер (Цит. по [7]).

Можно полагать, что описанные выше события — Визит «Сборной Канады» в Россию, а также проведение Выставки российских товаропроизводителей в Оттаве в 2004 году — сыграли заметную роль в развитии положительной тенденции в развитии двустороннего торгово-экономического сотрудничества. Это подтверждается данными по росту показателей торговли между Россией и Канадой с 2003 года. Данная тенденция была прервана в 2009 году в связи с мировым экономическим кризисом 2008 года (рис.)

Фотовыставка «Канада: вдоль и поперек»

Авторы настоящей статьи имели возможность непосредственно ознакомиться с провинциями и территориями Канады во время путешествий по канадским регионам. По результатам этих путешествий была подготовлена фотовыставка «Канада: вдоль и поперек». Презентация выставки состоялась в октябре 2008 года в Центральном Доме предпринимателя в ходе заседания Московского Президент-Клуба (организация выпускников Президентской программы подготовки управленческих кадров), посвященного развитию двусторонних российско-канадских отношений.  В дальнейшем выставка неоднократно демонстрировалась на научных мероприятиях, связанных с канадской тематикой.

Большая часть авторских фотографий была использована для подготовки учебного справочника «Современная Канада: провинции и территории», выход которого авторы приурочили к 155-летнему юбилею Канады и к 80-летнему юбилею установления дипломатических отношений нашей страны с Канадой [9].  В этом учебном пособии, предназначенном для студентов, обучающихся по образовательной программе «Зарубежное регионоведение» (профиль «США и Канада», профиль «Американские исследования»), представлена комплексная характеристика десяти провинций и трех территорий современной Канады. Авторы полагают, что это издание может быть полезно и для представителей бизнес-кругов, политики, научно-образовательного сообщества, ориентированных на развитие российско-канадских отношений.

Заключение

Президент России Владимир Путин 15 февраля 2002 года во Дворце спорта в Лужниках в своем вступительном слове на встрече с представителями политической, деловой и спортивной элиты Канады, посетившими Россию в составе «Бизнес-сборной Канады», отметил, что доверие и надежность – это основные принципы, которые «позволяют людям, странам и сообществам сотрудничать эффективно. Без них невозможен успех ни в одной области человеческой жизни. И только этим проверяется качество отношений» [10]. Авторы специально завершили статью этим «ретроспективным» высказыванием, давая надежду на будущее положительное развитие событий и указывая, что Россия может быть открытой для этого.

Список источников

1. Григорьева Е. Торгово-экономический потенциал регионов Канады. // Российско-канадский клуб президентских стипендиатов [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://rus-can.narod.ru/business/tep.pdf.
2. Крянин М. Межправительственная российско-канадская комиссия и ее рабочие органы. // Вестник Российско-канадского клуба президентских стипендиатов. 2003. Выпуск No 9. С. 10-13 [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://rus-can.narod.ru/newsletters/vest9r.pdf.
3. Премьер-министр Канады Жан Кретьен завершил свой официальный визит в Москву. РИА новости.17.02.2002 [Электронный ресурс]. Режим доступа: https://ria.ru/amp/20020217/73827.html.
4. «Бизнес-сборная Канады» дала торжественный завтрак в честь Владимира Путина и представителей российских деловых кругов. 15 февраля 2002 года. Сайт Президента России [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://kremlin.ru/events/president/news/26969.
5. В Кремле состоялись российско-канадские переговоры на высшем уровне. 14 февраля 2002 года. Сайт Президента России [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://kremlin.ru/events/president/news/26970.
6. Григорьева Е. «Давайте сотрудничать!» Интервью русскоязычному журналу г. Оттавы «Столичная газета». Март 2005 г// Российско-канадский клуб президентских стипендиатов [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://rus-can.narod.ru/business/int_eg.htm.
7. Грушин Б. В Оттаве открывается выставка товаропроизводителей России. 12.06.2004/// ИТАР-ТАСС [Электронный ресурс]. Режим доступа: https://news.samaratoday.ru/news/22452.
8. Trade Data Online. International trade data. Statistics Canada [Электронный ресурс]. Режим доступа: https://www.ic.gc.ca/app/scr/tdst/tdo/crtr.html.
9. Григорьева Е.Е., Демчук А.Л., Шульга П.С. Современная Канада: провинции и территории. Учебный справочник – М.: «КДУ», «Университетская книга», 2022. -194 с.
10. Путин В. Вступительное слово на встрече с представителями политической, деловой и спортивной элиты Канады. 15 февраля 2002 года. Сайт Президента России [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://kremlin.ru/events/president/transcripts/21504.

References

1. Grigor’eva E. Torgovo-ekonomicheskiy potentsial regionov Kanady// Rossiysko-kanadskiy klub prezidentskikh stipendiatov [Electronic resource]. Access mode: http://rus-can.narod.ru/business/tep.pdf.
2. Kryanin M. Mezhpravitel’stvennaya rossijsko-kanadskaya komissiya i ee rabochie organy. // Vestnik Rossijsko-kanadskogo kluba prezidentskih stipendiatov. 2003. Vypusk No 9.S. 10-13 [Electronic resource]. Access mode: http://rus-can.narod.ru/newsletters/vest9r.pdf.
3. Prem’er-ministr Kanady ZHan Kret’en zavershil svoj oficial’nyj vizit v Moskvu. RIA novosti.17.02.2002 [Electronic resource]. Access mode: https://ria.ru/amp/20020217/73827.html.
4. «Biznes-sbornaya Kanady» dala torzhestvennyj zavtrak v chest’ Vladimira Putina i predstavitelej rossijskih delovyh krugov. 15 fevralya 2002 goda. Sajt Prezidenta Rossii [Electronic resource]. Access mode: http://kremlin.ru/events/president/news/26969.
5. V Kremle sostoyalis’ rossijsko-kanadskie peregovory na vysshem urovne. 14 fevralya 2002 goda. Sajt Prezidenta Rossii [Electronic resource]. Access mode: http://kremlin.ru/events/president/news/26970.
6. Grigor’eva E. «Davajte sotrudnichat’!» Interv’yu russkoyazychnomu zhurnalu g. Ottavy «Stolichnaya gazeta». Mart 2005 g// Rossijsko-kanadskij klub prezidentskih stipendiatov [Electronic resource]. Access mode: http://rus-can.narod.ru/business/int_eg.htm.
7. Grushin B. V Ottave otkryvaetsya vystavka tovaroproizvoditelej Rossii. 12.06.2004/// ITAR-TASS [Electronic resource]. Access mode: https://news.samaratoday.ru/news/22452.
8. Trade Data Online. International trade data. Statistics Canada [Electronic resource]. Access mode: https://www.ic.gc.ca/app/scr/tdst/tdo/crtr.html.
9. Grigor’eva E.E., Demchuk A.L., Shul’ga P.S. Sovremennaya Kanada: provincii i territorii. Uchebnyj spravochnik – M.: «KDU», «Universitetskaya kniga», 2022. -194 s.
10. Putin V. Vstupitel’noe slovo na vstreche s predstavitelyami politicheskoj, delovoj i sportivnoj elity Kanady. 15 fevralya 2002 goda. Sajt Prezidenta Rossii [Electronic resource]. Access mode: http://kremlin.ru/events/president/transcripts/21504.

Для цитирования: Григорьева Е.Е., Шульга П.С. Некоторые эпизоды российско-канадского сотрудничества// Московский экономический журнал. 2022. № 12. URL: https://qje.su/otraslevaya-i-regionalnaya-ekonomika/moskovskij-ekonomicheskij-zhurnal-12-2022-31/

© Григорьева Е.Е., Шульга П.С., 2022. Московский экономический журнал, 2022, № 12 .

PDF-файл статьи

Научная статья

Original article

УДК 338.5

doi: 10.55186/2413046X_2022_7_12_727

РАЗРАБОТКА МНОГОКОМПОНЕНТНОГО ИНСТРУМЕНТАРИЯ ДЛЯ ОЦЕНКИ УРОВНЯ ОРГАНИЗАЦИОННО-ЭКОНОМИЧЕСКОГО ПОТЕНЦИАЛА ПРИ ИНТЕГРАЦИИ ЦИФРОВЫХ ИНСТРУМЕНТОВ НА ВЫСОКОТЕХНОЛОГИЧНОМ ПРЕДПРИЯТИИ

DEVELOPMENT OF MULTICOMPONENT TOOLS FOR ASSESSING THE LEVEL OF ORGANIZATIONAL AND ECONOMIC POTENTIAL IN THE INTEGRATION OF DIGITAL TOOLS IN A HIGH-TECH ENTERPRISE

Сазонова Марина Владимировна, старший преподаватель кафедры менеджмента и маркетинга высокотехнологичных отраслей промышленности Московского авиационного института (Национального исследовательского университета); E-mail: Pmenmai@yandex.ru

Михайлова Любовь Викторовна, кандидат экономических наук, доцент, доцент кафедры менеджмента и маркетинга высокотехнологичных отраслей промышленности Московского авиационного института (Национального исследовательского университета); E-mail: lubov999999@mail.ru

Sazonova Marina Vladimirovna, Senior Lecturer at the Department of Management and Marketing of High-Tech Industries of the Moscow Aviation Institute (National Research University); E-mail: Pmenmai@yandex.ru

Mikhailova Lyubov Viktorovna, Candidate of Economic Sciences, Associate Professor, Associate Professor of the Department of Management and Marketing of High-Tech Industries of the Moscow Aviation Institute (National Research University); E-mail: lubov999999@mail.ru

Аннотация. Обеспечить надежное и долгосрочное экономическое развитие высокотехнологичных предприятий, которые генерируют существенную часть ВВП, является для государства ключевой задачей, решение которой невозможно без развития цифровых инструментов и технологии. Статья посвящена созданию обновленного научно-методического инструментария, позволяющего проводить комплексную оценку развития экономическо-производственного потенциала при реализации многоуровневых цифровых решений в структуре наукоемких и высокотехнологичных предприятий. В качестве объекта исследования в статье выступают высокотехнологичные предприятия, которые в данный момент в полной мере реализуют заложенные в цифровые решения потенциал. Предметом исследования стали различные группы экономических процессов, которые появляются в результате реализации научно-методических инструментов, с целью получения экономической оценки, о целесообразно и эффективности работы цифровых решений. Авторами предлагается система групп показателей, позволяющих получить оценку заложенного в структуру цифровых решений потенциала в разрезе отдельных производственных процессов в контуре высокотехнологичного предприятия. Предложен авторский многоуровневый алгоритм оценки уровня потенциала, заложенного в цифровые решения для последующей практической реализации на высокотехнологичном предприятии. Определены потенциальные точки роста наукоемкого предприятия, в результате чего авторами для групп капитальных вложений была составлена специальная классификация, которая позволят оценить степень развития потенциала любого цифрового решения в контексте работы производственных процессов. Авторами было установлено, что хотя реализация цифровых решений и способствует устойчивому развитию предприятия, наряду с этим возникают определенные риски, связанные прежде всего с практически полным отсутствием работающего без сбоев механизма реализации цифровых инструментов, а значит возникают дополнительные капиталовложения, связанные с покупкой новых цифровых решений и технологий.

Abstract. Ensuring reliable and long-term economic development of high-tech enterprises, which generate a significant part of GDP, is a key task for the state, the solution of which is impossible without the development of digital tools and technology. The article is devoted to the creation of updated scientific and methodological tools that allow for a comprehensive assessment of the development of economic and production potential in the implementation of multi-level digital solutions in the structure of knowledge-intensive and high-tech enterprises. The object of research in the article is high-tech enterprises that are currently fully realizing the potential inherent in digital solutions. The subject of the study was various groups of economic processes that appear as a result of the implementation of scientific and methodological tools, in order to obtain an economic assessment of the feasibility and effectiveness of digital solutions. The authors propose a system of groups of indicators that allow us to assess the potential inherent in the structure of digital solutions in the context of individual production processes in the contour of a high-tech enterprise. The author’s multilevel algorithm for assessing the level of potential embedded in digital solutions for subsequent practical implementation at a high-tech enterprise is proposed. Potential growth points of a knowledge-intensive enterprise have been identified, as a result of which the authors have compiled a special classification for capital investment groups that will allow assessing the degree of development of the potential of any digital solution in the context of production processes. The authors found that although the implementation of digital solutions contributes to the sustainable development of the enterprise, along with this there are certain risks associated primarily with the almost complete absence of a functioning mechanism for the implementation of digital tools, which means that additional investments associated with the purchase of new digital solutions and technologies arise.

Ключевые слова: цифровые инструменты, точки роста, цифровая экономика, технологическая трансформация производства, импортозамещение, оценка эффективности, экономическая безопасность, инновационный потенциал, стратегия развития, внутрифирменный потенциал

Keywords: digital tools, growth points, digital economy, technological transformation of production, import substitution, efficiency assessment, economic security, innovation potential, development strategy, intra-company potential

Введение

Обеспечить надежный, долгосрочный, качественный и устойчивый процесс производственно-технического и экономического развития наукоемких и высокотехнологичных предприятий, которые генерируют существенную часть ВВП, является для государства ключевой задачей, решение которой невозможно без развития цифровых инструментов и технологии. Проведению цифровой трансформации в настоящее время уделено пристальное внимание как в науке, так и практике. Данный тренд нашел свое отражение не только в стратегических и тактических аспектах деятельности предприятий, но и во всевозможных проектах, правительственных программах, сопровождаемый при этом роста инвестиций направленных на практическую реализацию различных цифровых инструментов и решений. Проведенный анализ показателей входящих в международный индекса сетевой готовности показал, что странах, в которых присутствует высокий уровень развития цифровых инструментов являются преуспевающими по показателям стабильного развития экономики [1, c. 240].

В РФ цифровая трансформация высокотехнологичных предприятий развивается на основе программы «Цифровая экономика», в рамках которой основной задачей ставится качественный рост структуры внутренних затрат, приходящихся на развитие обширного спектра различных групп цифровых технологий. Реализация обозначенной цели невозможна без организации мер бюджетного финансирования, а также предлагаемой правительством и банками систем льготного кредитования. Получение предприятиями значительной финансовой поддержки, подразумевает, что руководством последних будет выделен спектр направлений, в рамках которых поступаемые от государства денежные средства будут направлены на реализацию заложенного в цифровые решения потенциала, что в результате должно привести к повышению групп показателей, связанных с устойчивым развитием предприятия [18, c. 25].

Проведенный авторами анализ научных исследований, посвященных вопросам цифровизации, показал, что к настоящему моменту существующий научно-методический подход, применяющийся для оценки потенциала решений в области цифровых технологий проработан недостаточно, т.е. в нем не уделено внимание экономической специфики организации работы высокотехнологичных предприятий в цифровой экономике. Присутствует необходимость в разработке многокомпонентного инструментария необходимого для проведения оценки уровня развития организационно-экономического потенциала при интеграции различных групп цифровых инструментов и решений на высокотехнологичных и наукоемких предприятиях. Цель проводимого в статье исследования состоит в последовательном развитии теоретико-методических аспектов, связанных с механизмом формирования экономической оценки, характеризующей уровень реализуемых цифровых решений на высокотехнологичных предприятиях [2, c. 30]. Для достижения обозначенной авторами исследовательской цели были сформированы следующие задачи:

• провести анализ существующих теоретических основ, связанных с получением экономической оценки уровня потенциала цифровых решений на высокотехнологичных предприятиях, на их основе сформировать новый научно-практический подход к определению структуры, состава и формы оценки потенциала цифровых решений;
• разработать многоуровневую модель позволяющую проводить единую оценку системы показателей экономического потенциала, заложенного в различных цифровых решениях, реализуемых на высокотехнологичном предприятии.

Материалы и методы исследования

Методологическая основа проводимого в статье исследования построена на применении групп общенаучных методов познания, таких как логико-синтезированный анализ, сравнительный, аналитический. В исследовании были использованы процессно-системный и ресурсно-результативный подход на базе которых стало возможно получение научных результатов. Структурный состав цифровых решений, принимаемых на высокотехнологичных предприятиях в части оценки их экономического потенциала, был определен на основе применения декомпозиционного метода [17, c. 40]. Использование метода экспертных оценок было положено в основу алгоритма оценки степени потенциала решений в области интеграции различных групп цифровых технологий на высокотехнологичном предприятии. Разработанная многоуровневая модель позволяющую проводить единую оценку системы показателей экономического потенциала была построена на основе применения двух методов: расчетного и аналитического [3, c. 50].

Результаты исследования и обсуждения

Методика получения оценки уровня заложенного потенциала в структуре цифровых решений на высокотехнологичных предприятиях основана на двух ключевых этапах.

Первый этап «оценка уровня потенциала заложенного в цифровизации процессов реализуемых на предприятии производственных процессов». На данном этапе происходит оценки степени возможности/готовности различных групп производственных процессов к фактической реализации разработанных цифровых решений. Данный этап также в ряде профильных научных источников называют этапом идентификации интеграторов эффекта [16, c. 139].

Второй этап «анализ действительного уровня глубины реализации заложенного в цифровые решения потенциала». Проводится детальный анализ драйверов, а также генераторов формирующих конечных эффект, происходит определение точек роста.

В структурный состав методического инструментария применяющегося для оценки уровня экономико-производственного потенциала реализуемых решений в области цифровых технологий на наукоемких предприятия входит следующий набор элементов.

1. Методология оценки и анализа заложенного потенциала в структуру цифровых решений на предприятии:
   • анализ и последующая оценка потенциала, заложенного в структуре цифровизации различных групп процессов в рамках реализуемой на предприятии производственной деятельности. На базе полученной оценки определяется уровень готовности действующих в данный момент на предприятии производственных процессов к полной реализации заложенного в них при разработке потенциала.
   • Проведение многоуровневой оценки, направленной на определение реального уровня готовности высокотехнологичного предприятия к полноценной практической реализации заложенного в цифровые решения потенциала. Проводится анализ генераторов-драйверов, которые формируются эффект, с целью идентификации множества точек, в которых просматривается потенциальная возможность для роста качества в принятых цифровых решениях [15, c. 111].

2. Многоуровневая концептуально-технологическая модель, которая применяется на предприятии для получения комплексной экономической оценки заложенного в цифровые решения уровня потенциала:

2.1. Проведение комплексной экономической оценки с целью определения заложенного в различные цифровые решения потенциала. Позволят произвести расчет оказываемого экономического эффекта и определить степень эффективности заложенного в цифровые решения потенциала при заданном количестве ресурсов [13, c. 510].

2.2. Определение оказываемого влияния заложенного в цифровые решения потенциала на процесс устойчивого развития предприятия. Проведение различных метрик оценок, характеризующих показатели финансового и экономического состояния, в котором находится высокотехнологичное предприятие в данный момент, в динамическом представлении, т.е. с учетом ввода в практическое действие тех или иных групп показателей.

Структурная взаимосвязь рассмотренных выше этапов, включая также выделенные подэтапы, схематически приведены на рисунке 1. Отметим, что в качестве структурной оценки был применен экспертный опрос специалистов. Принимая во внимание обозначенные на рисунке 1 групп этапов, авторами был сформирована многокомпонентный алгоритм, применение которого позволяет получить оценку заложенного в цифровые решения потенциала [14, c. 50].

Этап №1. «Проведение оценки заложенного в цифровизацию потенциала в контексте реализации производственной деятельности высокотехнологичного предприятия».

Шаг №1. Проведение подготовительного спектра работ, направленных на определение оценки [4, c. 555].

1.1. Определение показателей интеграторов эффекта. Выбор определенного производственного процесса, для которого составляет впоследствии план развития с учетом заложенного в цифровые решения потенциала, т.е., к примеру последовательным образом трансформируется процесс разработки конструктивных особенностей изделия. Затем необходимо назначить одного заказчика, который будет решать вопросы связанные с автоматизацией работы выбранного процесса [11, c. 165].

1.2. Создание рабочей проектной группы. В состав данной команды должны входить специалисты из различных подразделений, включая контрагентов, которые задействованы в вопросах практической реализации производственно-технического процесса. Общее число экспертов напрямую зависит от уровня сложности задач, решаемых в рамках текущего производственного процесса, однако не должно превышать 15 человек, т.к. в случае превышения возник риск, поляризации мнений профильных экспертов.

Этап №2. «Формирование этапов проведения оценки» [5, c. 40].

2.1. Анализ и последующая оценка факторов интеграторов проявления эффекта в зависимости от выбранной системы показателей, включая степени их возможного проявления. С позиции информационного потока, имеющего высокую степень упорядоченности производственный процесс имеет ряд базовых информационных критериев [9, c. 70]:

• соответствие (Е₁);
• доступность (Е₂);
• структурность (Е₃);
• охват (Е₄);
• обоснованность данных (Е₅).

Этап №3. «Формирование заключительных этапов оценки».

3.1. Проведение расчета интегральной индексной оценки уровня потенциала, заложенного в решения направленные на цифровизацию производственно-технического процесса.

где, Е_n – показатель определяющий интегральный индекс оценки заложенного потенциала в рамках проводимой на предприятии цифровизации в контексте действующего в данный момент производственного процесса, которому присвоен порядковый номер  (ед. измерения в данном случае баллы), параметр установленной границы 0⩽Е_n⩽20;

Е₁ – степень, характеризующая выполнение показателя «соответствие», параметр установленной границы 0⩽Е₁⩽4;

Е₂ – степень реализации показателя «доступность», параметр установленной границы 0⩽Е₂⩽4;

Е₃ – степень реализации показателя «структурность», параметр установленной границы 0⩽Е₃

Е₄ – степень реализации показателя «охват», параметр установленной границы 0⩽Е₄⩽4;

Е₅ – степень реализации показателя «обоснованность данных», параметр установленной границы 0⩽Е₅⩽4.

3.2. Формирование отчета о проведенных итогах оценки. Представление обобщенного заключения, в котором определяется степень готовности того или иного производственного процесса, к росту в рамках принимаемых решений в области цифровых инноваций. В случае если показатель Е_n⩽20, то данный производственный имеют имеет низкую степень отладки, и не может быть выбран в качестве объекта для реализации спектра цифровых решений. Возникает существенный риск того, что проведение цифровизации в рамках автоматизации процессов принесет деструктивный характер, если показатель Е_n=20, то выбранной производственный процесс может быть использован для проведения цифровых трансформаций [8, c. 50].

Этап №4. «Определение текущего показателя реализации заложенного потенциала в цифровые решения с целью выбора определенного процесса (производственного) на высокотехнологичном предприятии».

4.1. Создание профильной групп специалистов в рамках реализуемого проекта. В состав создаваемой одной из профильной группы должны входить как специалисты, которые будут производить оценку примененных цифровых технологий с позиции пользователя, так и специалисты, которые будут рассматривать процесс с целью поиска точек для необходимых для проведения последующей автоматизации. Общее число экспертов напрямую зависит от уровня сложности задач, однако не должно превышать 10 человек, т.к. в случае превышения возник риск, поляризации мнений профильных специалистов.

4.2. Идентификация планового значения уровня степени проявления системы показателей в зависимости от выбранной шкалы измерения.

Этап №5. «Проведение основных оценочных стадий» [12, c. 37].

5.1. Проведение оценки фактически уставленного уровня показателей. В данном случае система должна в полной мере соответствовать не только критериям понятности (в данном случае мы говорим, о том, что система показателей не должна включать в себя избыточные), результативности, оперативности, т.е. к проводимой оценке должны привлекаться эксперты.

5.2. Оценка драйверов с позиции оказываемого на процесс эффекта . Оценка показателя, характеризующего степень автоматизации в рамках выбранного производственного процесс. Из обширного спектра предлагаемых цифровых технологий экспертами производится выбор тех, которые как они считают подойдут для автоматизации конкретного производственного процесса. Оценка значения уровня автоматизации выбранного процесса, производится на основе собранных данных о работе спектра цифровых технологий [10, c. 85]:

4 бал. – процесс автоматизирован в полной мере;

3 бал. – степень автоматизации присутствует в большей степени;

2 бал. – степень автоматизации соответствует средним значениям;

1 бал. – низкая степень автоматизации;

0 бал. – выбранный процесс не имеет автоматизации.

5.3. Определение степени соответствия используемых цифровых решений в рамках соответствия структуре требований, уставленных производственным процессом . Данный показатель может оцениваться только в случае, если в текущий момент времени на высокотехнологичном предприятии присутствует процесс, к которому была применения определенная цифровая технология. Система оценок в данном случае аналогична системе, которая представлена в пункте 5.2.

5.4. Определение возможность проведения адаптации выбранных цифровых технологий к трансформации производственного процесса . Изменения во внешней, а также развитие технологий неизбежным образом требует того, чтобы производственные процессы трансформировались, чтобы в полной мере соответствовать текущим тенденциям [13, c. 510]:

4 бал. – процесс адаптируется в полной мере;

3 бал. – степень адаптации присутствует в большей степени;

2 бал. – степень адаптации соответствует средним значениям;

1 бал. – низкая степень адаптации;

0 бал. – выбранный процесс не может быть адаптирован.

5.5. Определение степени соответствия используемого спектра цифровых технологий, современным зарубежным/отечественным аналогам . В случае если адаптация технология занимает слишком много времени, то будет целесообразно купить новую из представленных на рынке и интегрировать ее в уже существующий производственный процесс [15, c. 110].

5.6. Проведение оценки присутствия возможностей у предприятия возможности в полной мере обеспечить ресурсами многоуровневую систему организации взаимодействия используемых цифровых решений и выбранного производственного процесса . В данном случае под ресурсами понимаются:

• степень материально-технического обеспечения (оборудования и ПО);
• наличие соответствующего кадрового потенциала (специалисты должны обладать соответствующими цифровыми компетенциями) [6, c.30].

Этап №6. «Формирование заключительных оценок».

6.1. Проведение расчета текущего уровня индекса интеграции с целью получения оценки о уровне потенциала заложенного в цифровые решения в рамках определенного присутствующего на предприятии производственного процесса:

где, α – коэффициент поправки.

В результате оценочная систему показателей, раскрытия заложенного в цифровые решения потенциала можно представить в виде модели (рис.2).

Заключительным этапом является разработка уникальной карты точек возможного роста, включая формирования плана, включающего в себя обширный спектр различных групп мероприятий, направленных на полноценное развитие заложенного в цифровые решения потенциала, в контексте выбранного ранее производственного процесса. Такая возможность появляется только при условии, что фактический показатель выполнения установленного целевого значения показателя не превышает 100%, а следовательно, можно говорить, о том, что существуют определенные проблемы [16, c. 140]:

• производственный процесс имеет низкий показатель отлаживания (L_n<100%);
• низкий показатель действующей на предприятии в сфере автоматизации производственно-технического процесса (L₁<100%);
• сформированный спектр требования действующего на предприятии производственного процесса не может быть раскрыт и расширен за счет использования цифровых технологии, в таком случае (L₂<100%), однако в случае, если присутствует возможность частной адаптации отдельных видов производственных процессов, то (L₃<100%) [7, c. 501];
• если производственный процесс имеет низкую адаптацию современным трендам (L₄<100%);
• в случае если интеграция цифровых решения привела к нарушению взаимодействия на ресурсной почве в рамках действующего на высокотехнологичном предприятии производственного процесса, то (L₅<100%) [14, c. 50].

Спектр перечисленных выше проблем в свою очередь говорит и о том, что присутствует определенное окно для качественного и последовательного развития заложенного в цифровые решения потенциала, т.е. в данном случае мы говорит о так называемых точках возможного роста. Многокомпонентная система точек роста в контексте развития потенциала, заложенного в цифровые решения, для определенного производственного процесс, с учетом того, что существует определенная зависимость от проблем представлена на рисунке 3.

Заключение

Проведенное авторами исследование компонентов входящих в цифровую трансформацию предприятия, за счет последовательного обновления бизнес-процессов, а также создания в контуре высокотехнологичного предприятия специальных организационных и производственно-инновационных структур, показало, что необходимой основой для эффективной и грамотной реализации разработанной стратегии, необходимо уже сейчас создавать обновленный вариант иерархических структур управления, которые будут в полной мере осуществлять управление процессами автоматизации, т.е. использовать спектр инструментов ERP и BMP-систем. Для того, чтобы добиться определенного соответствия значения уровня автоматизации в производственно-управляющей подсистеме нужно осуществлять последовательный процесс интеграции промышленной робототехники. Необходимо отметить, что решение задач поставленных цифровизацией привело к необходимости создания уникальной базы знаний, в которой хранятся сведения об различных продуктах (в данном случае мы говорим об информационных), которые успешно применяются в отечественной практике для решения задач по выбору наиболее выгодных с экономической точки зрения цифровых решений. В настоящее время нужна универсальная многоуровневая кроссплатформенная модель, которая должна позволить разрабатывать управленческие решения на основе синтеза различных математических моделей, которые должны быть построены в соответствии со спектром инновационных потребностей конкретного высокотехнологичного предприятия.

Список источников

1. Авдеева И.Л., Полянин А.В, Головина Т.А. Цифровизация промышленных экономических систем: проблемы и последствия современных технологий // Известия Саратовского университета. Новая серия. Серия Экономика. Управление. Право. 2019. Том 19. №3. С. 238-245. DOI:10.18500/1994-2540-2019-19-3-238-245
2. Алексеева Н.В., Сазонов А.А. Анализ степени влияния цифровой экономики на формирование основных трендов на рынке труда и социально-трудовых отношений в Российской федерации // Вестник Московского государственного областного университета. Серия: Экономика. 2019. №2. С. 28-36. DOI: 18384/2310-6646-2019-2-28-36
3. Ананьин В.И., Зимин К.В., Лугачев М.И., Цифровое предприятие: трансформация в новую реальность // Бизнес-информатика. 2018. №2 (44). С. 45-54.
4. Батова М.М., Баранова И.В., Майоров С.В., Коробченко О.В. Методология и практический инструментарий цифровой трансформации высокотехнологичных предприятий // МИР (Модернизация. Инновации. Развитие). 2019. Т.10. №4. С. 543-560. https://doi.org/10.18184/2079-4665.2019.10.4.543-560
5. Васильева И.А., Казакова Н.В., Сазонов А.А. Исследование технологий антикризисного бенчмаркетинга для организации процесса управления промышленными предприятиями в современных экономических условиях // Вестник Московского государственного областного университета. Серия: Экономика. 2020. №4. С. 39-45. DOI: 10.18384/2310-6646-2020-4-39-45
6. Гайнулин Д.Г., Воронин В.В., Панчихина О.В. Система стратегического планирования российской Федерации: риски и перспективы // Инновации. 2018. №4(234). С. 29-35.
7. Ганин А.Н. Цифровая трансформация российских предприятий: Индустрия 4.0 // Креативная экономика. 2022. Том 16. № 2. С. 493-502. DOI: 10.18334/ce.16.2.114279
8. Гилева Т.А. Цифровая зрелость предприятия: методы оценки и управления // Вестник УГНТУ. Наука, образование, экономика. Серия: Экономика. 2019. №1 (27). С. 38-52.
9. Долганова О.И., Деева Е.А. Готовность компании к цифровым преобразованиям: проблемы и диагностика // Бизнес-информатика. 2019. Том 13. №2. С. 59-72.
10. Землянская Н.Б., Казакова Н.В., Сазонов А.А. Особенности применения современных инновационных технологий в сфере маркетинга как способа увеличения показателей конкурентоспособности промышленных предприятий // Вестник Московского государственного областного университета. Серия: Экономика. 2020. №3. С. 84-90. DOI: 10.18384/2310-6646-2020-3-84-90
11. Землянская Н.Б., Казакова Н.В., Сазонова М.В. Основные аспекты проведения цифровизации в производственном секторе экономики: практический и теоретический анализ // Московский экономический журнал. 2021. № 10. С. 160-168. DOI:10.24412/2413-046X-2021-10634
12. Мозговой А.И. Повышение эффективности управления за счет цифровизации экономики // Вестник евразийской науки. 2018. Том 10. №5 С. 37.
13. Писарева О.М. Анализ состояния и характеристика потенциала развития инструментария стратегического планирования в условиях цифровой трансформации экономики и управления // МИР (Модернизация. Инновации. Развитие). 2018. Т.9. №4. С. 502-529. DOI: 10.18184/2079–4665.2018.9.4.502–529
14. Погодина Т.В., Устинова О.Е. Цифровые инструменты управления компаниями теория и практика // Вестник Удмуртского университета. Серия «Экономика и право». 2022. Том 32. №1. С. 48-55.
15. Сазонов А.А. Технологическая трансформация региона как механизм реализации комплекса государственного стратегического развития // Вестник Московского государственного областного университета. Серия: Экономика. 2022. №2. С. 104-110. DOI: 10.18384/2310-6646-2022-2-104-110
16. Сазонов А.А., Сазонова М.В. Анализ методологии проектного моделирования в сфере управления эффективностью маркетинга на промышленном предприятии // Инновации и инвестиции. 2020. №6. С. 139-141.
17. Фаттахов Х.И., Исмагилов Р.Х. Потери в цифровой экономике: методы выявления, оценки, снижения // Организатор производства. 2018. Том 26. №3. С. 34-43.
18. Шендрикова О.О., Елфимова И.Ф. Исследование процессов цифровизации промышленных предприятий // Организатор производства. 2019. Том 27. №1. С. 16-24.

References

1. Avdeeva I.L., Polyanin A.V, Golovina T.A. Cifrovizaciya promy`shlenny`x e`konomicheskix sistem: problemy` i posledstviya sovremenny`x texnologiĭ [Digitalization of industrial economic systems: problems and consequences of modern technologies] // Izvestiya Saratovskogo universiteta. Novaya seriya. Seriya E`konomika. Upravlenie. Pravo. 2019. Tom 19. №3. S. 238-245. DOI:10.18500/1994-2540-2019-19-3-238-245
2. Alekseeva N.V., Sazonov A.A. Analiz stepeni vliyaniya cifrovoj e`konomiki na formirovanie osnovny`x trendov na ry`nke truda i social`no-trudovy`x otnoshenij v Rossijskoj federacii [Analysis of the degree of influence of the digital economy on the formation of the main trends in the labor market and social and labor relations in the Russian Federation] // Vestnik Moskovskogo gosudarstvennogo oblastnogo universiteta. Seriya: E`konomika. 2019. №2. S. 28-36. DOI: 10.18384/2310-6646-2019-2-28-36
3. Anan`in V.I., Zimin K.V., Lugachev M.I., Cifrovoe predpriyatie: transformaciya v novuyu real`nost` [Digital enterprise: Transformation into a new reality] // Biznes-informatika. 2018. №2 (44). S. 45-54.
4. Batova M.M., Baranova I.V., Majorov S.V., Korobchenko O.V. Metodologiya i prakticheskij instrumentarij cifrovoj transformacii vy`sokotexnologichny`x predpriyatij [Methodology and practical tools of digital transformation of high-tech enterprises] // MIR (Modernizaciya. Innovacii. Razvitie). 2019. T.10. №4. S. 543-560. https://doi.org/10.18184/2079-4665.2019.10.4.543-560
5. Vasil`eva I.A., Kazakova N.V., Sazonov A.A. Issledovanie texnologij antikrizisnogo benchmarketinga dlya organizacii processa upravleniya promy`shlenny`mi predpriyatiyami v sovremenny`x e`konomicheskix usloviyax [Research of anti-crisis benchmarking technologies for the organization of the management process of industrial enterprises in modern economic conditions] // Vestnik Moskovskogo gosudarstvennogo oblastnogo universiteta. Seriya: E`konomika. 2020. №4. S. 39-45. DOI: 10.18384/2310-6646-2020-4-39-45
6. Gajnulin D.G., Voronin V.V., Panchixina O.V. Sistema strategicheskogo planirovaniya rossijskoj Federacii: riski i perspektivy` [Strategic planning system of the Russian Federation: risks and prospects] // Innovacii. 2018. №4(234). S. 29-35.
7. Ganin A.N. Cifrovaya transformaciya rossijskix predpriyatij: Industriya 4.0 [Digital transformation of Russian enterprises: Industry 4.0] // Kreativnaya e`konomika. 2022. Tom 16. № 2. S. 493-502. DOI: 10.18334/ce.16.2.114279
8. Gileva T.A. Cifrovaya zrelost` predpriyatiya: metody` ocenki i upravleniya [Digital maturity of the enterprise: methods of assessment and management] // Vestnik UGNTU. Nauka, obrazovanie, e`konomika. Seriya: E`konomika. 2019. №1 (27). S. 38-52.
9. Dolganova O.I., Deeva E.A. Gotovnost` kompanii k cifrovy`m preobrazovaniyam: problemy` i diagnostika [The company’s readiness for digital transformation: problems and diagnostics] // Biznes-informatika. 2019. Tom 13. №2. S. 59-72.
10. Zemlyanskaya N.B., Kazakova N.V., Sazonov A.A. Osobennosti primeneniya sovremenny`x innovacionny`x texnologij v sfere marketinga kak sposoba uvelicheniya pokazatelej konkurentosposobnosti promy`shlenny`x predpriyatij [Features of the use of modern innovative technologies in the field of marketing as a way to increase the competitiveness of industrial enterprises] // Vestnik Moskovskogo gosudarstvennogo oblastnogo universiteta. Seriya: E`konomika. 2020. №3. S. 84-90. DOI: 10.18384/2310-6646-2020-3-84-90
11. Zemlyanskaya N.B., Kazakova N.V., Sazonova M.V. Osnovny`e aspekty` provedeniya cifrovizacii v proizvodstvennom sektore e`konomiki: prakticheskij i teoreticheskij analiz [The main aspects of digitalization in the manufacturing sector of the economy: practical and theoretical analysis] // Moskovskij e`konomicheskij zhurnal. 2021. № 10. S. 160-168. DOI:10.24412/2413-046X-2021-10634
12. Mozgovoj A.I. Povy`shenie e`ffektivnosti upravleniya za schet cifrovizacii e`konomiki [Improving management efficiency through digitalization of the economy] // Vestnik evrazijskoj nauki. 2018. Tom 10. №5 S. 37.
13. Pisareva O.M. Analiz sostoyaniya i xarakteristika potenciala razvitiya instrumentariya strategicheskogo planirovaniya v usloviyax cifrovoj transformacii e`konomiki i upravleniya [Analysis of the state and characteristics of the development potential of strategic planning tools in the context of digital transformation of the economy and management] // MIR (Modernizaciya. Innovacii. Razvitie). 2018. T.9. №4. S. 502-529. DOI: 10.18184/2079–4665.2018.9.4.502–529
14. Pogodina T.V., Ustinova O.E. Cifrovy`e instrumenty` upravleniya kompaniyami teoriya i praktika [Digital company management tools theory and practice] // Vestnik Udmurtskogo universiteta. Seriya «E`konomika i pravo». 2022. Tom 32. №1. S. 48-55.
15. Sazonov A.A. Texnologicheskaya transformaciya regiona kak mexanizm realizacii kompleksa gosudarstvennogo strategicheskogo razvitiya [Technological transformation of the region as a mechanism for the implementation of the complex of state strategic development] // Vestnik Moskovskogo gosudarstvennogo oblastnogo universiteta. Seriya: E`konomika. 2022. №2. S. 104-110. DOI: 10.18384/2310-6646-2022-2-104-110
16. Sazonov A.A., Sazonova M.V. Analiz metodologii proektnogo modelirovaniya v sfere upravleniya e`ffektivnost`yu marketinga na promy`shlennom predpriyatii [Analysis of the methodology of project modeling in the field of marketing efficiency management at an industrial enterprise] // Innovacii i investicii. 2020. №6. S. 139-141.
17. Fattaxov X.I., Ismagilov R.X. Poteri v cifrovoj e`konomike: metody` vy`yavleniya, ocenki, snizheniya [Losses in the digital economy: methods of identification, assessment, reduction] // Organizator proizvodstva. 2018. Tom 26. №3. S. 34-43.
18. Shendrikova O.O., Elfimova I.F. Issledovanie processov cifrovizacii promy`shlenny`x predpriyatij [Research of digitalization processes of industrial enterprises] // Organizator proizvodstva. 2019. Tom 27. №1. S. 16-24.

Для цитирования: Сазонова М.В., Михайлова Л.В. Разработка многокомпонентного инструментария для оценки уровня организационно-экономического потенциала при интеграции цифровых инструментов на высокотехнологичном предприятии // Московский экономический журнал. 2022. № 12. URL: https://qje.su/ekonomicheskaya-teoriya/moskovskij-ekonomicheskij-zhurnal-12-2022-30/

© Сазонова М.В., Михайлова Л.В., 2022. Московский экономический журнал, 2022, № 12.

PDF-файл статьи

Научная статья

Original article

УДК 330

doi: 10.55186/2413046X_2022_7_12_726

ИССЛЕДОВАНИЕ ОСОБЕННОСТЕЙ УПРАВЛЕНИЯ ПРЕДПРИНИМАТЕЛЬСКОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬЮ В УСЛОВИЯХ ПАНДЕМИИ

STUDY OF THE FEATURES OF MANAGEMENT OF BUSINESS ACTIVITIES IN THE CONDITIONS OF A PANDEMIC

Опольский К.Ю.,  генеральный директор Общество с ограниченной ответственностью «ВОСЕМЬ ПЛЮС», Россия, г. Владивосток

Opolskii K.Y., CEO Eight Plus Limited Liability Company, Russia, Vladivostok

Аннотация. Были изучены основные направления деятельности предпринимательских структур с момента распространения пандемии коронавирусной инфекции Covid-19. Было установлено, что предпринимательским структурам понадобились новые стратегии управления, для адаптации к новым условиям ведения хозяйственной деятельности, с которыми раннее не приходилось сталкиваться. Пандемия способствовала формированию угроз как для отдельных предприятий, так и для экономики страны в целом. Предпринимательские структуры оказались в ситуации, когда им пришлось оперативно менять свои подходы к управлению, чтобы приспособиться к новой реальности функционирования, удовлетворить меняющиеся потребности своих сотрудников, потребителей, поставщиков, находясь при этом в условиях финансовых и операционных проблем. Выявление особенностей ведения предпринимательской деятельности в условиях пандемии может позволить предпринимателям выбрать наиболее подходящие способы управления  бизнесом для сохранения и поддержания конкурентоспособности в сложных экономических ситуациях.

Abstract. The main activities of business structures since the spread of the Covid-19 coronavirus pandemic have been studied. It was found that business structures needed new management strategies to adapt to new business conditions that they had not previously encountered. The pandemic contributed to the formation of threats both for individual enterprises and for the country’s economy as a whole. Entrepreneurial structures found themselves in a situation where they had to quickly change their management approaches in order to adapt to the new reality of functioning, to meet the changing needs of their employees, consumers, suppliers, while being in the face of financial and operational problems. Identifying the characteristics of doing business in a pandemic can allow entrepreneurs to choose the most appropriate ways to manage their business to remain and maintain competitiveness in difficult economic situations.

Ключевые слова: пандемия, предпринимательская деятельность, трансформация менеджмента, кризис, бизнес-процессы

Keywords: pandemic, entrepreneurial activity, management transformation, crisis, business processes

Активность предпринимателей в пандемию имеет тенденции к сокращению. Об это свидетельствует данные  отчета  «Глобальный мониторинг предпринимательства» (GEM), согласно которому индекс ранней предпринимательской активности в России в 2020 году  (доля трудоспособного населения – основателей и владельцев бизнеса, существующего менее 3,5 года) составил 8,5%, в то время как до пандемии в  2019 году он составлял 9,3%; а индекс активности устоявшихся предпринимателей (доля создателей и владельцев бизнеса старше 3,5 года) соответственно упал с 5,1% в 2019 г. до 4,7% в 2020. Многие российские предприниматели считают, что ведение бизнеса усложнилось по сравнению с прошлыми периодами [1].

Согласно исследованию International Business Report международной аудиторско-консалтинговой сети Grant Thornton Россия заняла предпоследнее место в рейтинге по уровню оптимизма бизнеса [10]. До пандемии в 2019 году доля российских предпринимателей, положительно оценивающих ближайшее будущее экономики страны, составляла около 35%, показывают данные Grant Thornton [13]. В Глобальном отчете GEM изучалось также закрытие бизнеса: в 2020 г. с предпринимательской карьерой прекратило 3,3% населения России трудоспособного возраста.

При этом отмечается, что причины закрытия в 2020 г. изменились. Раньше предприниматели чаще всего ссылались на неприбыльность бизнеса, недоступность финансирования или продажу компании. Теперь на первое место среди всех причин вышли условия пандемии [17].

Также немаловажным фактом является то, что 26% российских предпринимателей вышли из бизнеса из-за отсутствия прибыли. Третьей по популярности причиной выхода из бизнеса в 2020 г. в России стала возможность другого трудоустройства в пандемию (13,3%, в 2019-м эту причину назвали гораздо меньше респондентов – 5,1%).

По данным ФНС на конец 2020 г., число малых и средних предприятий сократилось за год на 4% с 5,9 млн до 5,7 млн; 1 млн предприятий закрылись и только 700 000 открылись, указывает президент «Опоры России» Александр Калинин [10].

Проведенный контент-анализ научных публикаций позволил выделить ряд проблем, с которыми столкнулись предпринимательские структуры во время пандемии. Среди них: проблема организации удаленной работы сотрудников; проблема организации оперативного взаимодействия работников при новом удаленном способе работы; сложности с перераспределения должностных обязанностей в контексте приспособления к новой удаленной форме работы; пересмотр форм взаимодействия с работниками; изменение сфер ответственности работников, их приоритетов; формирование качественно новых отношений в коллективе; необходимость пересмотра формы контактов с поставщиками, покупателями и другими внешними контрагентами; проблема проведения мероприятий контроля и стимулирования работников и другие. Данные проблемы, а также необходимость их оперативного решения в сжатые сроки и являлись триггером к разработке и применению новых подходов к управлению предприятиями.

Анализ литературы позволил определить, что наступление новой экономической реальности заставило адаптироваться каждый субъект экономики, независимо от масштаба.

Было установлено, что негативное влияние пандемии коронавируса ощутило подавляющее большинство компаний независимо от сферы ведения бизнеса.

Компании столкнулись с большим количеством трудностей не только в факторах внешней среды, но и внутренней: проблема организации удаленной работы сотрудников; сложности перераспределения должностных обязанностей; проблема пересмотра форм взаимодействия с работниками; проблема формирования новых механизмов, принципов, подходов к обеспечению работы компании, управлению ими [6].

Также на изменение подходов к управлению компаниями, примерно в равной степени, повлияло введение ограничительных мер, переход на дистанционный формат работы, меньшее влияние оказало снижение потребительского спроса.

Было установлено, что в большинстве компаний с начала пандемии произошли значительные изменения в таких бизнес-процессах, как управление персоналом, маркетинг, планирование и онлайн-продажи.

Наибольшее количество управленческих трудностей вызвали следующие аспекты нового функционирования компаний: перевод сотрудников на удаленную работу, развитие бизнеса в онлайн среде, а также управление финансами.

В ходе проведения исследования были проанализированы работы, посвященные проблеме необходимости изменений подходов к управлению в условиях удаленной работы организаций в период пандемии. Для этого были отобраны статьи, вышедшие в период с 2020 по 2021 год, таких баз данных как Elibrary.ru, Scopus, Web of Science, Google Scholar.

В 2020 году на фоне пандемии COVID-19 многие организации столкнулись с необходимостью перевода в дистанционный режим работы большого количества офисных сотрудников. Для организаций, уже работавших с высокой степенью виртуализации менеджмент-процессов, деятельность почти не претерпела изменений, другие же столкнулись с серьезными трудностями как технического, так и организационного плана. Сотрудникам пришлось пересмотреть принципы взаимодействия с организацией, а менеджерам освоить управление работниками с удаленной занятостью [15]. Так на сегодняшний день является актуальным анализ накопленной за период пандемии практики организации труда и социально-трудового мониторинга в условиях перехода на удаленную работу.

В условиях продолжающегося кризиса бизнес-структурам все сложнее адаптироваться к новым изменениям. Внешние вызовы постоянно заставляют применять новые подходы к управлению бизнес-процессами, вместе с ними изменяются и подходы к оценке эффективности управления бизнес-структурами. А в условиях пандемии к текущим проблемам добавляется еще и проблема организации удаленной работы значительной части работников. В свою очередь, возникают вопросы не только организации удаленной работы, но и осуществления контроля за своевременностью и качеством выполняемой работы. Эти факторы будут влиять и на оценку эффективности управления бизнес-структурами в целом [16].

Новый формат работы требует формирования новой корпоративной культуры, изменения привычных приоритетов, сфер ответственности работников, качественно новых отношений в коллективе. С одной стороны коллектив работает так же в одной организации, а с другой стороны исчезает тесное общение, работники не встречаются или происходит это очень редко, все сложнее в таких условиях поддерживать общий коллективный настрой [21]. Возникает и необходимость пересмотра формы контактов с поставщиками и покупателями и другими внешними контрагентами, например, государственными структурами.

Изменения, которые вошли в новые экономические реалии, не позволяют вернуться к прежним условиям работы, а значит, требуют новых механизмов, принципов, подходов к обеспечению работы компаний, управлению ими, проведения мероприятий контроля, форм стимулирования работников, а также оценки эффективности управления бизнес-структурами в новых условиях [18].

Следует отметить, что переход на дистанционный режим работы привел к бурному росту автоматизации HR-процессов. Согласно исследованиям, проведенным SAP и Deloitte в 2019г. [21], российские компании находились на низком уровне цифровой зрелости. Низкий уровень автоматизации HR-процессов в российских компаниях, как правило, связан с: расходами на приобретение программного обеспечения и обучение сотрудников; консерватизмом топ-менеджеров, линейных руководителей и сотрудников отдела HR; отсутствием необходимых ИТ-специалистов [5].

Пандемия COVID-19 обнаружила недостатки существующей системы управления и одновременно стала определенным катализатором процессов изменения. В течение периода самоизоляции в 2020 г. организации шли либо на увольнения сотрудников, либо на сокращение заработной платы (изменение системы мотивации, приводящее к сокращению заработной платы), либо отправляли сотрудников в долгосрочный отпуск. По данным Всероссийского репрезентативного опроса предприятий микро-, малого и среднего бизнеса [22] примерно одна треть организаций перевела сотрудников на дистанционную работу. При этом более 80 % руководителей организаций отмечали снижение эффективности деятельности сотрудников, 15 % считали, что ничего не изменилось, и практически никто не отметил повышения эффективности труда в удаленном формате.

Большинство предприятий сегодня работает в условиях так называемого организационного стресса. В этих условиях часто бывает, что методы управления, обычно успешно применяемые, или не работают, или работают неэффективно [5].

Таким образом анализ литературных источников позволяет выдвинуть предварительную формулировку проблемы: менеджеры сталкиваются с необходимостью изменения подходов к управлению предпринимательской деятельностью в период пандемии. В ходе исследования были проанализированы существующие решения данной проблемы и сделан вывод, почему данная проблема до сих пор не решена.

Было установлено, что существует не так много решений данной проблемы: первый вариант решения связан с адаптацией ныне существующих подходов к управлению к новым условиям, которые диктует пандемия; второй вариант решения заключается в изобретении новых подходов к управлению, соответствующих современным реалиям функционирования предпринимательской деятельности в условиях пандемии.

Также существует ряд причин, препятствующих решению проблемы, согласно которой менеджеры сталкиваются с необходимостью изменения подходов к управлению предпринимательской деятельностью в период пандемии.

Одной из причин являются временные затраты на разработку новых или адаптацию общепринятых подходов к управлению предпринимательской деятельностью. В период такого сложного периода как пандемия руководителям и менеджерам едва хватает времени на решение множества проблем для сохранения своего бизнеса, а для разработки новых управленческих подходов, проверки их эффективности, продумывании ограничений в применении требуется большое количество временного ресурса.

Разработка или модернизация любого качественного продукта (адаптация или разработка новых управленческих подходов) требует затрат на проверку гипотез, но проблема в том, что не каждое предприятие способно выделить денежные средства на такие исследования, в особенности в условиях пандемии, когда предприятия испытывают большие финансовые затруднения. К данным сложностям добавляется еще и учет множества новых внутренних и внешних факторов, способных оказывать влияние на управленческую эффективность.

Затрудняет управленческую модернизацию и наличие множества текущих проблем, требующих решения для выхода из кризисной ситуации. Можно принять во внимание еще и тот фактор, что для разработки новых качественных управленческих механизмов требуется время, а пандемия – это относительно новое явление в жизни людей. Решению исследуемой проблемы также может помешать то, что многие менеджеры при принятии решений стали ориентироваться не на определенные методы, а на интуицию и опыт. Также необходимо отнести к ограничителям решения проблемы сложность, связанную с оценкой как общей эффективности управления, так и отдельной оценкой эффективности в рамках каждого проекта, служащего базой для решения исследуемой проблемы.

Пандемия и следующий за ней социально-экономический кризис изменили многие аспекты функционирования компаний, в том числе и принципы организации работы и управленческой деятельности. И главным реагентом данных изменений послужил массовый переход в онлайн. В связи с этим руководителям пришлось выстраивать новую модель взаимодействия с сотрудниками, прибегать к внедрениям новых технологий, разрабатывать адаптивные стратегии, создавать новые проекты, переформатироваться. Все это потребовало активного вовлечения всех участников команды, так как именно от групповых действий зависел успех компании.

Необходимо было перестраивать систематизацию для организации офисных работников и удаленных, так как не все компании имели возможность перевода в удаленный режим всех сотрудников. Если часть сотрудников была дистанцирована — менеджеры теряли ежедневно по два-три часа рабочего времени. Им приходилось систематизировать общение в мессенджерах и по телефону, разрабатывать требования к организации переписок в электронной почте, хранению документов и т. д.

Также менеджерам нужно было позаботиться о том, чтобы информация была надежно защищена, и в условиях нехватки кадров привлечь специалистов способных организовать защиту информации. Новые принципы организации работы, полностью завязанные на новых технологиях, потребовали обновление софта компании, организовать такую модернизацию в пандемию было нелегко.

Управленцем пришлось перейти в систему виртуального планирования и приобщить к ней всех участников работы. Пришлось реорганизовывать систему мотивации, чтобы поддерживать корпоративный дух удаленных работников, которые стали требовать от руководителей большей открытости и большей обратной связи. По данным исследования кадрового агентства Hays, около 30% сотрудников, работающих удаленно, испытывают стресс, еще 10% — сильный стресс. Это серьезный показатель, влияющий на трудоспособность коллектива и его стабильность, но многие компании недооценивают его влияние. При переходе на удаленную работу было важно не оставить сотрудников наедине со своими страхами и волнением за будущее. Некоторые менеджеры внедрили методику быстрых опросов для выявления настроений и получения обратной связи.

Во время пандемии традиционные способы поощрения работников ушли на второй план, стали работать новые инструменты. Для всех сотрудников вне зависимости от направления деятельности привлечение к важной и большой цели положительно сказывается на деятельности организации. Подобная цель помогает специалистам справиться с высоким уровнем неопределенности и почувствовать важность своей работы.

Сложности коллектива становятся сложностями и руководства: кроме волнения за себя и близких у менеджмента проявляется и переживание за будущее команды и организации. Чтобы поддержать команду, снизить уровень тревожности, необходимо выстраивать регулярную коммуникацию, открыто говорить обо всех изменениях и нововведениях. Это подтверждают и цифры: 51% участников опроса Hays отметили, что регулярное информирование о ситуации в компании и любых изменениях помогает бороться со стрессом, а 39% сотрудников различных компаний отметили, что лучше всего руководитель может поддержать, рассказывая о ситуации в компании [4].

Руководство организаций понимало, что во время кризиса невозможно получение всех необходимых данных для принятия решения. Поэтому многие действовали по принципу «вызов-пауза-оценка-ожидание-действие». При столкновении с проблемой руководители оценивали ее и, не задерживая сильно принятие решения действовали. Это позволило избежать паники из-за ситуации, когда скапливалось множество нерешенных вопросов.

Во время пандемии менеджеры отслеживали по мере развития ситуации, насколько были удачны принятые решения, модифицировали их при необходимости. Многие руководители ослабили жесткую иерархию и контроль, поставили коллектив и его объединение на первое место, демонстрируя осведомленность, готовность поддержать свою команду, поняли, что лучше закреплять за сотрудниками не функции, а зоны ответственности, чтобы при возникновении сложностей иметь возможность быстрого реагирования.

Новые проблемы, связанные с резким падением спроса, разрушением операционных процессов, логистики, крахом операционных цепочек, информационной безопасностью, мотивацией сотрудников потребовали новых управленческих подходов. Не стоит забывать, что на фоне решения всех этих управленческих задач, управления разворачивающимися процессами, менеджерам необходимо было минимизировать ущерб для своих работников, так как одной из главных задач было не допустить заболевание своих сотрудников и остановку работы своего предприятия.

Следует отметить, что не все предпринимательским структуры перешли в онлайн. В этом случае изменениям в управлении способствовали организация всех мер по недопущению заболеваемость всех сотрудников, чтобы не закрываться на карантин и не приостанавливать работу организации, в том числе организации рабочего места сотрудников с учетом здоровья и безопасности, приспособление сотрудников к соблюдению своей собственной безопасности, необходимость ношения сотрудниками средств индивидуальной защиты, немедленная изоляция сотрудников с признаками ОРВИ, разграничение потоков клиентов; пересмотр управления финансовыми ресурсами в условиях низкого спроса, управление поставками с учетом закрытых границ, необходимость оперативного решения проблем в условиях неопределенности, снижение стресса сотрудников и руководителей и т.д. [13]

Таким образом, данное исследование помогло понять как пандемия коронавируса, повлекшая за собой вынужденное изменение функционирования компаний повлияла на подходы к управлению предпринимательской деятельностью. Новый формат работы, нахождение в условиях эпидемиологических ограничений заставили бизнес приспосабливаться к новым условиях, менять свои целевые установки, а также инструменты, использующиеся при решении текущих задач и достижении целей.

Удаленный формат работы, работа в условиях строгих ограничений по нераспространению заболеваемости, а также невозможность прогнозирования потребовали применения новых подходов к управлению, в целях приспособления к новой реальности функционирования и выживания в условиях кризиса. Изменения в общественной жизни в свете ускоренной цифровизации оказали трансформирующее влияние на практики управления предпринимательской деятельностью: пандемия как катализатор потребовала отказа от неэффективных инструментов, заморозила отдельные направления развития, одновременно ускорив изменения и пересмотр традиционных подходов к управлению, трансформация которых оказалась неизбежной под грузом множественных проблем и новой реальности [15].

Руководители столкнулись с рядом новых уникальных проблем и для того, чтобы адаптироваться к меняющейся деловой среде им пришлось быстро внедрять инновации и приспосабливаться к новым методам коммуникаций, поскольку они стремились сохранить бизнес на плаву, сохранить сотрудников в ситуации крайней нестабильности. Глобальные изменения, происходящие вследствие пандемии, заставили руководителей пересматривать устоявшиеся подходы к управлению, гибко реагировать на изменения для обеспечения своей конкурентоспособности как в период кризиса.

Список источников

1. Global Entrepreneurship Monitor 2020/2021 Global ReportEconomic / ed. by N. Bosma, A. Ionescu-Somers, D. Kelley, M. Guerrero, T. Schott. London: The Global Entrepreneurship Research Association, London Business School, 2021. – 214 p.
2. NAFI Research Centre [Электронный ресурс]. – Режим доступа: https://nafi.ru/en/projects/%20predprinimatelstvo/rossiyskiy-biznes-i-koronavirus-vtoraya-chast-chelovecheskiy-kapital-sokrashcheniya-personala-i-udal/.
3. Авдеева Н.М. Дистанционное управление как новое направление менеджмента [Электронный ресурс]. – Режим доступа: https://ctik.ru/the-reserves-of-the-body/avdeeva-n-m-distancionnoe-upravlenie-kak-novoe-napravle nie/
4. Автоматизация рабочих процессов для отдела HR [Электронный ресурс]. – Режим доступа: https://it-guild.com/info/blog/avtomatizatsiya-rabochikh-protsessov-dlya-otdela-hr/
5. Бжассо А.А., Пивень И.Г. Особенности оценки эффективности управления бизнесструктурами в рамках государственно-частного партнерства в современных условиях / Экономика и предпринимательство. – 2020. – №1 (114). – С. 51-55.
6. Боркова Е. А., Доронин М. В., Мазин А. С. Экономические последствия коронавирусной инфекции для малого бизнеса //Экономика, предпринимательство и право. – 2021. – Т. 11. – №. 5. – С. 1181-1194.
7. Василенок В. Л. и др. Новые вызовы к антикризисным мерам управления в условиях пандемии //Научный журнал НИУ ИТМО. Серия «Экономика и экологический менеджмент». – 2020. – №. 4.
8. Гужина Г. Н., Ежкова В. Г. Трансформация современного бизнеса в условиях пандемии //Инновации и инвестиции. – 2021. – №. 2.
9. Деловая активность организаций в России в июне 2021 года [Электронный ресурс]. – Режим доступа: https://www.gks.ru/bgd/free/B04_03/IssWWW.exe/Stg/d02/116.htm
10. Единый реестр субъектов малого и среднего предпринимательства [Электронный ресурс]. – Режим доступа: https://rmsp.nalog.ru/statistics.html
11. Иванцев Н. А. Адаптация малого и среднего предпринимательства к сложившимся экономическим условиям на фоне пандемии COVID-19 //Вестник Самарского государственного экономического университета. – 2020. – №. 7. – С. 67-72.
12. Игнацкая М. А. ОСОБЕННОСТИ УПРАВЛЕНИЯ ТУРБУЛЕНТНОСТЬЮ ОКРУЖАЮЩЕЙ СРЕДЫ В XXI ВЕКЕ //Управление социальными инновациями: опыт, проблемы и перспективы. – 2020. – С. 5-17.
13. Никифоров А. Л. Философия науки: история и методология. – 1998.
14. Парушина Н. В., Лытнева Н. А., Боброва Е. А. Анализ развития аграрного туризма для обеспечения устойчивости региональной экономики и решения проблем трудовой занятости //Экономическая среда. – 2021. – №. 1. – С. 4-12.
15. Рзаитдинов Р. Р. Развитие моделей антикризисного управления малым бизнесом в условиях последствий пандемии на примере сервисных центров по ремонту бытовой техники //Universum: экономика и юриспруденция. – 2021. – №. 7 (82). – С. 8-11.
16. Сафтюк А. И. Кризис духовных ценностей современного российского общества: причины, последствия и пути выхода из него //Актуальные проблемы гуманитарных и социально-экономических наук. – 2009. – №. 3-2. – С. 125-129.
17. Софронова О. Б. Адаптация зарубежных технологий управления в российских компаниях //Вестник Санкт-Петербургского университета. Менеджмент. – 2005. – №. 2.
18. Стамболцян С. М. Предпринимательские риски: виды, система управления //Инновации. Наука. Образование. – 2021. – №. 28. – С. 484-489.
19. Суханов А. А. Управление бизнес-процессами мебельной компании в условиях цифровизации и кризиса вызванного пандемией //Инновации в химико-лесном комплексе: тенденции и перспективы развития. – 2020. – С. 19-25.
20. Татаринова Л. В., Ященко Т. С. Малый и средний бизнес в период пандемии в России: поддержка со стороны государства и банковского сектора, в частности, //Международный журнал прикладных наук и технологий «Integral». – 2020. – №. 3.
21. Цветков В. Я. Развитие технологий управления //Economic Consultant. – 2015. – №. 4 (12).
22. Шлычков В. В., Батайкин П. А., Нестулаева Д. Р. Риски и вызовы российского малого предпринимательства в условиях пандемии COVID-19: обратная связь из региона //Вестник экономики, права и социологии. – 2021. – №. 1. – С. 44-50.

References

1. Global Entrepreneurship Monitor 2020/2021 Global ReportEconomic / ed. by N. Bosma, A. Ionescu-Somers, D. Kelley, M. Guerrero, T. Schott. London: The Global Entrepreneurship Research Association, London Business School, 2021. – 214 p.
2. NAFI Research Centre [Электронный ресурс]. – Режим доступа: https://nafi.ru/en/projects/%20predprinimatelstvo/rossiyskiy-biznes-i-koronavirus-vtoraya-chast-chelovecheskiy-kapital-sokrashcheniya-personala-i-udal/.
3. Avdeeva N.M. Distancionnoe upravlenie kak novoe napravlenie menedzhmenta [E`lektronny`j resurs]. – Rezhim dostupa: https://ctik.ru/the-reserves-of-the-body/avdeeva-n-m-distancionnoe-upravlenie-kak-novoe-napravle nie/
4. Avtomatizaciya rabochix processov dlya otdela HR [E`lektronny`j resurs]. – Rezhim dostupa: https://it-guild.com/info/blog/avtomatizatsiya-rabochikh-protsessov-dlya-otdela-hr/
5. Bzhasso A.A., Piven` I.G. Osobennosti ocenki e`ffektivnosti upravleniya biznesstrukturami v ramkax gosudarstvenno-chastnogo partnerstva v sovremenny`x usloviyax / E`konomika i predprinimatel`stvo. – 2020. – №1 (114). – S. 51-55.
6. Borkova E. A., Doronin M. V., Mazin A. S. E`konomicheskie posledstviya koronavirusnoj infekcii dlya malogo biznesa //E`konomika, predprinimatel`stvo i pravo. – 2021. – T. 11. – №. 5. – S. 1181-1194.
7. Vasilenok V. L. i dr. Novy`e vy`zovy` k antikrizisny`m meram upravleniya v usloviyax pandemii //Nauchny`j zhurnal NIU ITMO. Seriya «E`konomika i e`kologicheskij menedzhment». – 2020. – №. 4.
8. Guzhina G. N., Ezhkova V. G. Transformaciya sovremennogo biznesa v usloviyax pandemii //Innovacii i investicii. – 2021. – №. 2.
9. Delovaya aktivnost` organizacij v Rossii v iyune 2021 goda [E`lektronny`j resurs]. – Rezhim dostupa: https://www.gks.ru/bgd/free/B04_03/IssWWW.exe/Stg/d02/116.htm
10. Ediny`j reestr sub«ektov malogo i srednego predprinimatel`stva [E`lektronny`j resurs]. – Rezhim dostupa: https://rmsp.nalog.ru/statistics.html
11. Ivancev N. A. Adaptaciya malogo i srednego predprinimatel`stva k slozhivshimsya e`konomicheskim usloviyam na fone pandemii COVID-19 //Vestnik Samarskogo gosudarstvennogo e`konomicheskogo universiteta. – 2020. – №. 7. – S. 67-72.
12. Ignaczkaya M. A. OSOBENNOSTI UPRAVLENIYa TURBULENTNOST`Yu OKRUZhAYuShhEJ SREDY` V XXI VEKE //Upravlenie social`ny`mi innovaciyami: opy`t, problemy` i perspektivy`. – 2020. – S. 5-17.
13. Nikiforov A. L. Filosofiya nauki: istoriya i metodologiya. – 1998.
14. Parushina N. V., Ly`tneva N. A., Bobrova E. A. Analiz razvitiya agrarnogo turizma dlya obespecheniya ustojchivosti regional`noj e`konomiki i resheniya problem trudovoj zanyatosti //E`konomicheskaya sreda. – 2021. – №. 1. – S. 4-12.
15. Rzaitdinov R. R. Razvitie modelej antikrizisnogo upravleniya maly`m biznesom v usloviyax posledstvij pandemii na primere servisny`x centrov po remontu by`tovoj texniki //Universum: e`konomika i yurisprudenciya. – 2021. – №. 7 (82). – S. 8-11.
16. Saftyuk A. I. Krizis duxovny`x cennostej sovremennogo rossijskogo obshhestva: prichiny`, posledstviya i puti vy`xoda iz nego //Aktual`ny`e problemy` gumanitarny`x i social`no-e`konomicheskix nauk. – 2009. – №. 3-2. – S. 125-129.
17. Sofronova O. B. Adaptaciya zarubezhny`x texnologij upravleniya v rossijskix kompaniyax //Vestnik Sankt-Peterburgskogo universiteta. Menedzhment. – 2005. – №. 2.
18. Stambolczyan S. M. Predprinimatel`skie riski: vidy`, sistema upravleniya //Innovacii. Nauka. Obrazovanie. – 2021. – №. 28. – S. 484-489.
19. Suxanov A. A. Upravlenie biznes-processami mebel`noj kompanii v usloviyax cifrovizacii i krizisa vy`zvannogo pandemiej //Innovacii v ximiko-lesnom komplekse: tendencii i perspektivy` razvitiya. – 2020. – S. 19-25.
20. Tatarinova L. V., Yashhenko T. S. Maly`j i srednij biznes v period pandemii v Rossii: podderzhka so storony` gosudarstva i bankovskogo sektora, v chastnosti, //Mezhdunarodny`j zhurnal prikladny`x nauk i texnologij «Integral». – 2020. – №. 3.
21. Czvetkov V. Ya. Razvitie texnologij upravleniya //Economic Consultant. – 2015. – №. 4 (12).
22. Shly`chkov V. V., Batajkin P. A., Nestulaeva D. R. Riski i vy`zovy` rossijskogo malogo predprinimatel`stva v usloviyax pandemii COVID-19: obratnaya svyaz` iz regiona //Vestnik e`konomiki, prava i sociologii. – 2021. – №. 1. – S. 44-50.

Для цитирования: Опольский К.Ю. Исследование особенностей управления предпринимательской деятельностью в условиях пандемии // Московский экономический журнал. 2022. № 12. URL: https://qje.su/ekonomicheskaya-teoriya/moskovskij-ekonomicheskij-zhurnal-12-2022-29/

© Опольский К.Ю., 2022. Московский экономический журнал, 2022, № 12.

PDF-файл статьи

Научная статья

Original article

УДК 332.1

doi: 10.55186/2413046X_2022_7_12_725

КАТЕГОРИИ УПРАВЛЕНЧЕСКОЙ ИНФОРМАЦИИ В ФИНАНСОВОМ СЕКТОРЕ

MANAGEMENT INFORMATION CATEGORIES IN THE FINANCIAL SECTOR

Лайпанова З.М., к.э.н., доцент, ФГБОУ ВО «Северо-Кавказская государственная академия»

Гебенова З.И., ФГБОУ ВО «Северо-Кавказская государственная академия»

Laipanova Z.M., Ph.D., Associate Professor, FSBEI HE «North Caucasus State Academy»

Gebenova Z.I., FSBEI HE «North Caucasus State Academy»

Аннотация. В статье рассмотрено значение управленческой информации в финансовом секторе в современных условиях, когда ее значение играет особую роль. Организация эффективного управления финансовыми ресурсами осуществляется в рамках фискального управления с учетом соответствующих методов рыночной экономики. Постоянно растущий интерес к современным технологиям в корпоративном управлении отразился и на сфере финансового управления. Все это в некотором роде используется в компаниях, стремящихся наладить управление денежными потоками. В настоящее время информационные процессы являются активной силой во взаимоотношениях между экономическими объектами управления. Такие процессы в основном основаны на использовании различных технических решений.

Abstract. The article examines the importance of management information in the financial sector in modern settings, when its importance plays a special role. The organization of effective management of financial resources is carried out within the framework of fiscal management, taking into account the relevant methods of a market economy. The ever-growing interest in modern technologies in corporate governance has also been reflected in the field of financial management. All this is used in some way in companies seeking to establish cash flow management. Currently, information processes are an active force in the relationship between economic objects of management. Such processes are mainly based on the use of various technical solutions.

Ключевые слова: управленческая информация, финансовый сектор, организация эффективного управления, информационные процессы, способы адаптации

Keywords: management information, financial sector, organization of effective management, information processes, adaptation methods

Управление финансами как деятельность по управлению основывается на использовании различной информации о компании и ее среде.

Проанализировав преимущества и недостатки существующих методов прогнозирования возможности банкротства, можно сделать вывод, что не все существующие методы сейчас заслуживают доверия исследователей.

Можно отметить, что вслед за многими российскими авторами многие попытки использовать зарубежные модели для прогнозирования финансового положения, банкротства во внутренних ситуациях не дали достаточно точных результатов из-за различий в экономических условиях.

Были предложены различные методы адаптации модели «импорта» к российским условиям, но правильность этой адаптации также вызывает вопросы у экспертов, профильных структур и администраторов департаментов. Поэтому необходимо исследовать и анализировать категорию управленческой информации в финансовом секторе.

«В отношении этих факторов на примере условно взятого субъекта следует отметить, что, несмотря на то, что показатели превышают нормативный уровень, тем не менее, высокое значение показателя может свидетельствовать о нерациональности структуры капитала, это может быть связано с медленным оборотом средств, вложенных в акции, и ростом дебиторской задолженности.

Коэффициент автономии вне зависимости от его положительной динамики ниже нормы (0,5) это говорит о том, что предприятие недостаточно стабильно и зависит от сторонних кредиторов»[11].

Значение коэффициента финансового рычага также имеет стандартное значение 0,55.

Коэффициент оборачиваемости дебиторской и кредиторской задолженности оценивается на совокупной основе. В нашем случае соотношение оборачиваемости кредиторской задолженности  выше, чем у оборачиваемости дебиторской задолженности, что можно оценить как положительный фактор.

Однако стоит отметить, что срок погашения кредиторской задолженности составляет более года, то есть входит в фазу проблемы.

Кроме того, высокая доля кредиторской задолженности снижает финансовую стабильность организации и ее платежеспособность.

Чем выше оборачиваемость запасов и стоимости активов, тем выше корпоративная активность в финансировании. Высокий показатель  оборачиваемости  запасов и затрат активов свидетельствуют о нехватке и быстром истощении запасов. В течение последнего отчетного периода показатель оборачиваемости запасов увеличился на 8,36 об . по сравнению с предыдущим финансовым годом. достиг 124,96 об.

Коэффициент оборачиваемости запасов характеризует качество запасов и эффективность их управления, позволяет выявлять остатки неиспользуемых, устаревших или некондиционных запасов. Нормативные значения коэффициента оборачиваемости отсутствуют. Этот показатель должен анализироваться с течением времени для конкретного предприятия или отрасли.

Снижение коэффициента оборота свидетельствует о накоплении избыточных запасов на складах предприятия.

Коэффициент рентабельности продаж позволяет определить, сколько прибыли компания имеет с каждого рубля выручки от реализации товаров, работ или услуг. Для оценки рентабельности следует проследить динамику показателей за ряд периодов. По сравнению с предыдущим периодом коэффициент рентабельности продаж незначительно снизился, но, тем не менее, это может говорить о снижении прибыльности деятельности.

Коэффициент рентабельности активов показывает способность организации генерировать прибыль без учета структуры его капитала (финансового левериджа), качество управления активами. В отличие от показателя «рентабельность собственного капитала», данный показатель учитывает все активы организации. По сравнению с предыдущим отчетным периодом показатель увеличился в 2 раза.

Коэффициент доходности позволяет определить, сколько прибыли у компании с каждого рубля выручки от продажи товаров, работ или услуг. Для оценки доходности следует следить за динамикой показателей за ряд периодов. По сравнению с предыдущим периодом коэффициент рентабельности продаж немного снизился, но тем не менее это может свидетельствовать о снижении рентабельности деятельности

Коэффициент доходности активов показывает способность организации генерировать прибыль без учета структуры ее капитала (финансового левериджа), качества управления активами. В отличие от показателя рентабельности собственного капитала, этот показатель учитывает все активы организации. По сравнению с предыдущим отчетным периодом показатель вырос в 2 раза.

Исходя из вышеизложенного можно сделать вывод, что показатели финансово-хозяйственной деятельности  условного предприятия находятся на среднем уровне.

В мире различают три основные исторически сложившиеся модели представления финансовой информации:

• англо-американская модель(Великобритания, США, Австралия, и т.д.);
• континентальная модель (Германия, Австрия, Франция, Швейцария, Италия и др.);
• восточноевропейская модель (бывшие социалистические страны Восточной Европы).

В России применяется восточноевропейская модель, ориентированная на удовлетворение интересов государственных органов как основных пользователей этой финансовой информации. Восточноевропейская модель преследует фискальную цель — контроль налогооблагаемых баз и расчета налогов. Это во многом объясняет тот факт, что среди субъектов рынка (инвесторов, кредиторов) корпоративная финансовая отчетность воспринимается как недостоверная, поскольку не удовлетворяет требованиям этих потенциальных пользователей. До настоящего времени данная модель характерна для российской системы учета и отчетности, несмотря на все попытки, предпринимаемые Россией с 90-х гг. XX столетия, по ее гармонизации с международными стандартами.

Надежность этого варианта зависит не только от истинности оригинала, но от потребностей и ожиданий аудитории, а потому может составить от 0 до 80 — 90%.

Поскольку большинство людей склонны считать, что слухи исходят из источников, достойных доверия, руководство организаций на Западе часто использует слухи для распространения информации, которая по тем или иным причинам затаена, не может быть обнародовано.

При этом участники конфликтов, стремящиеся недобросовестными методами склонить других на свою сторону, тоже пользуются доверием людей.

«В зависимости от целей экономической деятельности субъекты рыночных отношений имеют различные экономические потребности. Для их удовлетворения субъектам необходима различная экономическая информация. Требование формирует цель получения информации. Цели различных субъектов различны.

Например:

• поставщикам и клиентам необходима информация о своевременности оплаты отгруженной продукции и ее поставки;
• кредитные организации заинтересованы в платежеспособности хозяйствующего субъекта;
• руководители организаций — по стабильности и финансовому благополучию организации;
• налоговые органы — при своевременном поступлении обязательных платежей в бюджет;
• инвесторы — в возможности вложения средств для получения прибыли;
• акционеры — в цене акции, размерах и порядке выплат дивидендов.

Поэтому все большее число контрагентов начинает участвовать в исследованиях и оценке устойчивости конкретной организации»[11].

Источником информации для проведения надежного финансового анализа хозяйственной деятельности является различный набор источников и их различное соотношение.

Для анализа деятельности хозяйствующего субъекта используется научно-техническая, административная, юридическая и экономическая информация.

Все источники данных для анализа подразделяются на плановые, бухгалтерские и внеучетные.

К планируемым источникам относятся все виды планов, которые разрабатываются на предприятии (перспективные, текущие, эксплуатационные), а также нормативные материалы, сметы, ценники, задачи проектирования и т. д.

Источники учета включают:

• бухгалтерский учет и отчетность;
• статистический учет и отчетность;
• налоговый учет и отчетность;
• оперативный учет и отчетность;
• выборочные учетные данные.

К незарегистрированным источникам информации относятся документы, регулирующие экономическую деятельность:

• официальные документы: законы, указы президента, постановления Кабинета Министров, распоряжения высших органов управления, акты проверок и проверок, распоряжения и распоряжения руководителей предприятия;
• экономические и правовые документы: договоры, соглашения, решения арбитражных и судебных органов, жалобы;
• решения общих собраний коллектива, совета трудового коллектива предприятия;
• материалы для изучения передового опыта, полученного из различных источников информации (радио, телевидение, газеты и т.д.);
• техническая и технологическая документация;
• материалы специальных исследований состояния производства на отдельных рабочих местах (хронометраж, фотография и т.д.);
• устная информация, получаемая во время встреч с членами группы или представителями других предприятий.

«Комплексное использование этих источников информации и их правильное сочетание в процессе экономического анализа позволяют всесторонне изучить работу предприятий и в полной мере выявить резервы их экономического и социального развития. Отчетность позволяет организациям формировать мнение об эффективности использования  материальных, трудовых и финансовых ресурсов.Бухгалтерская (финансовая) отчетность позволяет любому хозяйствующему субъекту использовать систему показателей, сформированную в бухгалтерской среде, для привлечения клиентов и подтверждения своей надежности как потенциального партнера.

Для принятия грамотных управленческих решений нужна возможность «читать» отчетность, что позволяет сделать правильный перспективный прогноз успешности хозяйствующего субъекта, своевременную оценку имущества и финансового положения партнера»[4].

Необходимость анализа отчетности в условиях рыночных отношений обусловлена потребностью бизнеса в оценке деятельности и помощи в поиске ответа на вопрос, как правильно хозяйствовать.

Список источников

1. Гражданский кодекс Российской Федерации (часть первая) от 30.11.1994 г. № 51-ФЗ; часть вторая от 26.01.1996 г. № 14-ФЗ
2. Налоговый кодекс РФ, часть первая от 31.07.1998 г. № 146-ФЗ; часть вторая от 05.08.2000 г. № 117-ФЗ
3. О бухгалтерском учете [Электронный ресурс]: Федеральный закон от 06 декабря 2011г., № 402-ФЗ. — Режим доступа: htpp:// minfin.ru
4. Об утверждении положения по ведению бухгалтерского учета и бухгалтерской отчетности в Российской Федерации [Электронный ресурс]: приказ Министерства финансов РФ от 29.07.1998 г., № 34н. — Режим доступа: htpp:// minfin.ru
5. Об утверждении положения по бухгалтерскому учету «Бухгалтерская отчетность организации» (ПБУ 4/99) [Электронный ресурс]: приказ Министерства финансов РФ от 6.07.1999 г., № 43н. — Режим доступа: htpp:// minfin.ru
6. О формах бухгалтерской отчетности организаций [Электронный ресурс]: приказ Минфина России от 02.07.2020г., N 66н.- Режим доступа: htpp:// minfin.ru
7. Алексеева Г.И., Богомолец С.Р., Сафонова И.В. Бухгалтерский учет. — М.: Синергия, 2017. — 730c.
8. Алисенов А. С. Переход на международные стандарты финансовой отчетности как один из факторов повышения инвестиционной привлекательности России. // Все для бухгалтера, №4, 2015. — с. 35-38.
9. Астраханцева Е.А., Валишева Э.М. Основные проблемы бухгалтерской отчетности, как средство при принятии управленческих решений // Горизонты образования, №17, 2015. — с. 158-160.
10. Богатая И.Н., Евстафьева Е.М. Исследование современных тенденций развития бухгалтерского учета и отчетности в Российской Федерации // Международный бухгалтерский учет, №25, 2019. с. 2-17.
11. Булдакова М.В. Методика детерминированного факторного анализа финансовых результатов // Экономика и менеджмент инновационных технологий, №6, 2020. — с.15-19.

References

1. Civil Code of the Russian Federation (Part One) No. 30.11.1994 of 51-FZ; part two of 26.01.1996 No. 14-FZ
2. Tax Code of the Russian Federation, part one of 31.07.1998 No. 146-FZ; part two of 05.08.2000 No. 117-FZ
3. On Accounting [Electronic Resource]: Federal Law No. 402-FZ of December 06, 2011. — Access mode: htpp :// www.minfin.ru
4. On Approval of the Regulation on Accounting and Financial Reporting in the Russian Federation [Electronic Resource]: Order of the Ministry of Finance of the Russian Federation of 29.07.1998, No. 34n. — Access mode: htpp :// www.minfin.ru
5. On Approval of the Accounting Regulation «Accounting Statements of the Organization» (PBU 4/99) [Electronic Resource]: Order of the Ministry of Finance of the Russian Federation of 6.07.1999, No. 43n. — Access mode: htpp :// www.minfin.ru
6. On the forms of financial statements of organizations [Electronic resource]: order of the Ministry of Finance of Russia dated 02.07.2020, No. 66n. — Access mode: htpp :// www.minfin.ru
7. Alekseeva G.I., Bogomolets S.R., Safonova I.V. Accounting. — M.: Synergy, 2017. — 730c.
8. Alisenov A. S. Transition to International Financial Reporting Standards as one of the factors in increasing the investment attractiveness of Russia .//All for the accountant, No. 4, 2015. — p. 35-38.
9. Astrakhantseva E.A., Valisheva E.M. The main problems of financial reporting, as a means of making management decisions//Horizons of education, No. 17, 2015. — p. 158-160.
10. Rich I.N., Evstafieva E.M. Research of modern trends in the development of accounting and reporting in the Russian Federation//International Accounting, No. 25, 2019. p. 2-17.
11. Buldakova M.V. Methodology of Deterministic Factor Analysis of Financial Results//Economics and Management of Innovative Technologies, No. 6, 2020. — p.15-19.

Для цитирования: Лайпанова З.М., Гебенова З.И. Категории управленческой информации в финансовом секторе // Московский экономический журнал. 2022. № 12. URL: https://qje.su/ekonomicheskaya-teoriya/moskovskij-ekonomicheskij-zhurnal-12-2022-28/

© Лайпанова З.М., Гебенова З.И. ,2022. Московский экономический журнал, 2022, № 12.