РОЛЬ КАРБОНОВОЕ ЗЕМЛЕДЕЛИЕ В ЭКОНОМИЧЕСКОЙ СТАБИЛЬНОСТИ РОССИИ
THE ROLE OF CARBON FARMING IN THE ECONOMIC STABILITY OF RUSSIA
Ефремова Лариса Борисовна, кандидат экономических наук, доцент, кафедры экономической теории и менеджмента, ФГБОУ ВО «Государственный университет по землеустройству», laraguz@yadex.ru
Efremova Larisa Borisovna, Candidate of Economic Sciences, Associate Professor, Department of Economic Theory and Management, State University of Land Management, laraguz@yadex.ru
Аннотация. Благодаря внедрению методов карбонового земледелия существенно сократится углеродный след российской сельхозпродукции, и российский сельхозпроизводитель, землепользователь превратится в поставщика услуг по поглощению углерода.
Abstract. Thanks to the introduction of carbon farming methods, the carbon footprint of Russian agricultural products will be significantly reduced, and the Russian agricultural producer, land user will turn into a provider of carbon absorption services.
Страны и компании сегодня соревнуются друг с другом, кто больше сократит выбросы CO2 и раньше достигнет углеродной нейтральности. По мнению Максима Канищева, руководителя научного проекта в области повышения энергоэффективности и снижения выбросов в атмосферу ANSELM, ведущую роль в этом играют леса, горы и моря и карбоновое земледеле. Карбоновое земледелие – способ ведения агробизнеса, в ходе которого происходит улавливание и захват органического углерода из атмосферы растениями с последующим удержанием его в земле. Сокращение выбросов CO2 от деятельности человека называется декарбонизацией. Ее можно достичь двумя способами.
Первый — это, собственно, уменьшение выбросов в атмосферу. Для этого необходима системная перестройка всей мировой промышленности. Но модернизация всего производства просто невозможна. Второй способом — это экологические проекты по поглощению CO2.
Есть три основных способа улавливания CO2: физико-химический. Он подразумевает применение различных фильтров и адсорбентов для улавливания углерода на промышленных предприятиях — CO2 собирается в фильтрах, которые затем утилизируются; геологический. Его суть — в закачивании и консервации углекислого газа в полости земли; биологический. Связывание углерода в процессе деятельности живых организмов — растений, водорослей и бактерий. Например, картофель преобразует CO2 в крахмал, а сахарная свекла перерабатывает углекислый газ в сахара.
Карбоновое земледелие позволяет реализовать биологический подход. При этом подходе углерод консервируют.
Карбоновая ферма — это любой участок поверхности, на который есть документы об объеме поглощения ею CO2. На данный момент карбоновых ферм в России нет, потому что еще не определен законодательный механизм присвоения территориям такого статуса. Но в нашей стране уже организованны карбоновые полигоны — площадки, где отрабатываются условия поглощения CO2 и упомянутые юридические механизмы.
Поглощение углекислого газа зависит не только от его количества в атмосфере, но и от вида растения. Поглощение CO2 можно увеличивать за счет выбора места для реализации экопроекта. Территория России охватывает различные природные зоны. Углеродные параметры лесов существенно меняются от региона к региону. Самое правильное место для размещения карбоновых ферм — Европейско-Уральская часть России. Лесной массив здесь поглощает углерод достаточно хорошо — 2 тонны CO2 на 1 га в год.
В мире, в том числе в России, разработаны десятки методик для определения уровня поглощения углерода. Как правило, они основаны на зависимостях, полученных в результате исследований различных растений, почв, условий освещения и так далее. Мы уже отмечали, что факторов, влияющих на поглощение CO2, — множество.
К сожалению, пока нет единого подхода к определению исходных данных для точного расчета. Часто исследователи оперируют упрощенными моделями. Например, на 10 га произрастает трехлетний хвойный лес. И для этого идеального леса рассчитывают уровень возможного поглощения углерода. Однако реальность гораздо сложнее. Чем точнее будут исходные данные, тем достовернее будет и оценка поглотительной способности деревьев. Чтобы улучшить качество прогнозов, специалисты анализируют состояние почв, количество углерода в сухой массе, снимки со спутников и дронов. Далее полученную информацию загружают в компьютерную модель — она определяет густоту леса, его возраст и состав.
Вопрос о точности исходных данных не решен, ест предложение ограничиться средними величинами, округлив их в ту или иную сторону.
По углеродоемкости своей продукции Россия занимает первое место в мире. Но и возможности в решении этой проблемы не ограничены.
«Законсервированный» углерод имеет свою стоимость. Если мы организуем карбоновую ферму и доказываем, что она поглощает определенное количество CO2, мы можем продать эти углеродные единицы, или квоты, предприятию, которому надо улучшить свой экологический баланс.
Арифметика проста. Организовать поглощение тонны CO2 на ферме стоит €5, а продаем мы эту тонну за €15. Если предприятие платит штраф за каждую тонну в размере €30, такое предложение будет ему интересно. Грубо говоря, бизнес-модель такова: собственник земли получает аттестацию (порядок ее оформления определит будущее законодательство), выпускает и продает ценные бумаги с номиналом в тоннах утилизированного CO2, которые освобождают компанию-партнера от уплаты налога на углеродные выбросы.
Карбоновые фермы уже существуют в Австралии и США. Например, в рамках партнерства с Министерством сельского хозяйства США компания Chevrolet недавно приобрела 40 тыс. квот у 23 владельцев ранчо в Северной Дакоте, которые добровольно пообещали применять методы нулевой обработки почвы на своих пастбищных угодьях.
По оценкам доктора биологических наук, профессора кафедры общей экологии в Челябинском государственном университете Бориса Красуцкого и кандидата технических наук, старшего научного сотрудника Института народнохозяйственного прогнозирования РАН Бориса Фёдорова, в России общие объемы поглощения углекислого газа лесами могут достигать 250 млн тонн в год. Тем временем Организация экономического сотрудничества и развития (ОЭСР), в которую Россия, впрочем, не входит, оценивает размер платы за тонну выбросов CO2 от €30 и выше. Собранные средства пойдут на реализацию экопроектов по сдерживанию изменения климата.
Таким образом, при условии грамотного юридического оформления ежегодно российские леса самим фактом своего существования могут приносить своим владельцам около €7,5 млрд. Повышая качество управления лесами, доход можно увеличить более чем вдвое. При таких возможностях карбоновые фермы будут процветать.
Карбоновое земледелие в АПК и лесном хозяйстве может также стать инструментом преодоления торговых барьеров для углеродоемкого экспорта, включая агроэкспорт. 26 мая 2021 года в пресс-центре ТАСС прошла презентация доклада «Битва за климат: карбоновое земледелие как ставка России».
Благодаря внедрению методов карбонового земледелия существенно сократится углеродный след российской сельхозпродукции, и российский сельхозпроизводитель, землепользователь превратится в поставщика услуг по поглощению углерода. Обширные лесные массивы нашей страны могут стать фабриками по депонированию углерода, способными поглощать сотни миллионов тонн углекислого газа в год. Программа выведения регенеративных сортов (и даже новых видов) сельскохозяйственных культур и лесных растений может стать одним из ключевых элементов стратегии социально-экономического развития России, разработка которой предусмотрена Указом Президента Российской Федерации.
По мнению авторов доклада, для реализации имеющегося потенциала России необходимо обеспечить прозрачность в части разработки регуляторно-правовой базы стандартов измерения и отчетности по выбросам парниковых газов, в том числе обеспечить мониторинг, верификацию, сертификацию проектов на основе уточнения научных знаний о поглощениях на сельскохозяйственных землях и в лесах, в том числе в рамках карбоновых полигонов; пересмотреть национальную количественную цель по сокращению выбросов парниковых газов в сторону ее ужесточения; запустить систему добровольных проектов для создания возможностей для российских компаний, заинтересованных в сокращении углеродного следа, по реализации проектов в этой сфере (это могут быть авиакомпании, подпадающие под CORSIA, либо компании, подпадающие под пограничное регулирование); двигаться к выстраиванию полноценной системы регулирования в стране со стимулами для компаний сокращать выбросы (на основе цены на углерод – в виде системы торговли выбросами, углеродного налога или их гибридной формы) с возможностью встраивания в нее добровольных проектов по сокращению выбросов (в том числе в секторах лесного хозяйства и землепользования); интенсифицировать переговорный процесс с ЕС по поводу зачета единиц сокращений в рамках российских проектов по сокращению выбросов – сначала в целях сокращения углеродного следа российских компаний, подпадающих под действие пограничного компенсационного углеродного механизма, затем – европейских компаний, охваченных Европейской системой торговли выбросов; синхронизировать регуляторно-правовую базу стандартов отчетности и верификации выбросов с международными стандартами, в том числе с подходами США, где проекты регенеративного земледелия уже запускаются; в рамках формирования национальной системы углеродного регулирования отдельно рассмотреть вопрос о создании собственного стандарта (или стандарта в рамках БРИКС) сертификации и верификации единиц сокращения выбросов, учитывающего все локальные особенности, а также усилить взаимодействие в рамках БРИКС (в перспективе – с целью создания системы взаимозачета сокращений); на стратегическом уровне выстраивать комплексную систему землепользования, основанную на учете экосистемных услуг, предоставляемых сельскохозяйственными землями и лесами, включая услуги поглощения выбросов парниковых газов; вовлечь фонд российских заброшенных сельскохозяйственных земель в периметр управляемых; уделить большее внимание подходам, связанным с уходом за лесом (борьба с облесением, защитное лесоразведение, повышение устойчивости лесонасаждений к изменениям климата, лесным пожарам, болезням, борьба с эрозией); в целом усилить контроль за счет выполнения Стратегии защитного лесоразведения в России и облесения; уделить внимание проектам, направленным на усиление профилактики лесных пожаров и сельхозпалов (со стороны арендаторов лесного фонда, а также сельхозпользователей, соседствующих с лесным фондом), совершенствованию охраны лесов от пожаров; поставить задачу для российской селекции по подготовке новых сортов для целей карбонового земледелия и лесных проектов. В частности, одной из подзадач будет выведение сортов, способствующих поглощению парниковых газов; поставить задачу поддержки экспорта для новых продуктов карбонового земледелия; рассмотреть возможность создания фонда поддержки инициатив карбонового земледелия и предусмотреть механизмы его финансирования.
Первым шагом в предложенном направлении могли бы стать карбоновые полигоны. Как известно, в России выделены семь пилотных регионов: Калининградская, Сахалинская, Свердловская, Новосибирская и Тюменская области, Республика Чечня и Краснодарский край. На примере этих регионов будет разрабатываться методика измерения потоков баланса основных парниковых газов для снижения их выброса. И карбоновые полигоны как раз и являются частью исполнения Указа.лДля чего вообще нужны карбоновые полигоны? Они помогают бороться с глобальным потеплением. Средняя температура нашей планеты повышается в течение последних ста лет в результате активной деятельности человека, развития промышленности. Но сейчас, как говорят специалисты, ситуация становится критической.
По данным ООН, есть свидетельства, что некоторые изменения климата Земли стали необратимыми, – рассказывает Лейла Баширова, замдиректора по научной работе Атлантического отделения Института океанологии РАН. – Если ситуацию не изменить, последствиями потепления станут повышение уровня Мирового океана, затопление прибрежных территорий, частые ураганы и другие экстремальные погодные явления. Аномальная жара и наводнения во всем мире, которые мы наблюдали этим летом, могут показаться легкой прогулкой.
Важный фактор, провоцирующий глобальное потепление, связан с ростом концентрации парниковых газов в атмосфере. Эти газы задерживают тепловую энергию, отраженную от Земли, в приземном слое атмосферы. В результате наша планета нагревается, возникает эффект парника.
На карбоновых полигонах химики, биологи и другие специалисты изучают, сколько парниковых газов выделяет в атмосферу та или иная экосистема. А также разрабатывают технологии, которые в перспективе позволят снизить негативное воздействие на экологию. В феврале прошлого года федеральное Министерство науки и высшего образования запустило пилотный проект, направленный на создание таких исследовательских площадок по всей стране.
Введение платы за углерод является политической неизбежностью, но Россия может выиграть от него, если займет не оборонительную, а наступательную позицию и сможет стать частью решения углеродной проблемы. По мнению И.В. Старикова, заместитель председателя Центрального совета Всероссийского общества охраны природы, ведущий научный сотрудник Института экономики //Россия должна войти в глобальную повестку полноправным и ключевым игроком, крупнейшим поставщиком экологических и климатических решений для мира//.
Список источников
Указ Президента РФ от 09.05.2017 № 203 «О Стратегии развития информационного общества в Российской Федерации на 2017—2030 годы».
Методология расчета индекса «Цифровая Россия» субъектов Российской Федерации. — Московская школа управления Сколково. URL: https://finance.skolkovo.ru/downloads/documents/FinChair/Research_Reports/SKOLKOVO_Digital_Russia_Methodology_2019—04_ru.pdf
Методология расчета индекса «Цифровая Россия» субъектов Российской Федерации. URL:
Europe 2020 Strategy [Электронный ресурс]. URL: https://ec.europa.eu/digital-single-market/en/europe-2020-strategy (дата обращения: 04.06.2018 г.)
Интернет вещей, IoT, М2М (мировой рынок) [Электронный ресурс]. — URL: http://www.tadviser.ru/index.php/ Статья: Интернет вещей, IoT, М2М (мировой рынок) (дата обращения: 04.06.2018 г.)
Индикаторы инновационной деятельности: 2017: статистический сборник / Н.В. Городникова, Л.М. Гохберг, К.А. Дитковский и др.; Нац. исслед. ун-т «Высшая школа экономики». — М.: НИУ ВШЭ, 2017.
References
Ukaz Prezidenta RF ot 09.05.2017 № 203 «O Strategii razvitiya informacionnogo obshhestva v Rossijskoj Federacii na 2017—2030 gody`».
ЦИФРОВЫЕ ТЕХНОЛОГИИ В АГРОСФЕРЕ: НАПРАВЛЕНИЯ ВНЕДРЕНИЯ
DIGITAL TECHNOLOGIES IN THE AGRICULTURAL SPHERE: DIRECTIONS OF IMPLEMENTATION
Амирова Эльмира Фаиловна, доцент, к.э.н. 3. Кафедра экономики и информационных технологий 4. ФГБОУ ВО “Казанский государственный аграрный университет”
Amirova Elmira Faylovna, Kazan State Agrarian University, elmira_amirova@mail.ru
Разуваева Елена Борисовна, старший преподаватель, Кафедра экономической теории и анализа, Стерлитамакский филиал Башкирского государственного университета
Razuvaeva Elena Borisovna, Sterlitamak Branch of the Bashkir State University, e.b.razuvaeva@strbsu.ru
Соргутов Илья Валерьевич, доцент, кафедра строительных технологий, Федеральное государственное бюджетное образовательно учреждение высшего образования Пермский государственный аграрно-технологический университет им. Акад. Д.Н. Прянишникова
Ilya Valerievich Sorgutov, Federal State Budgetary Educational Institution of Higher Education «Perm State Agro-Technological University named after Academician D.N. Pryanishnikov», Sorgutov_iliya@mail.ru
Табунщик Владимир Александрович, младший научный сотрудник ФГБУН ФИЦ “Институт биологии южных морей имени А.О.Ковалевского РАН”
Tabunshchik Vladimir Aleksandrovich, Junior Researcher of the Federal State Budgetary Institution of the Russian Academy of Sciences “Institute of Biology of the South Seas named after A.O.Kovalevsky”
Аннотация. Внедрение цифровых технологий в работу предприятий агропромышленного комплекса, безусловно, позволяет не только интенсифицировать сам процесс агропромышленного производства, но и снизить затраты на производство сельскохозяйственной продукции, повысить уровень экологичности агросферы, а также увеличит вклад рассматриваемой отрасли в ВВП любой страны. Уже сегодня сельскохозяйственные компании России и мира предпринимают попытки внедрения достижений цифровизации в производственный процесс. Однако, нельзя не отметить, что внедрение цифровых технологию в сельскохозяйственную отрасль сопряжено с рядом проблем, которые необходимо решить в ближайшее время. В противном случае темпы внедрения цифровизации в агросферу замедлятся, и результативность ее работы на современном этапе значительно снизится. Это может повлечь за собой сокращение объема выпуска сельскохозяйственной продукции и обострение продовольственной проблемы, поэтому цифровые технологии и их применение в агросфере на сегодняшний день также позволят крупным, средним и небольшим сельскохозяйственным предприятиям соответствовать требованиям государственного заказа в области обеспечения населения продуктами питания.
Abstract. The introduction of digital technologies into the work of enterprises of the agro-industrial complex, of course, allows not only to intensify the process of agro-industrial production itself, but also to reduce the cost of agricultural production, increase the level of environmental friendliness of the agricultural sphere, and also increase the contribution of the industry in question to the GDP of any country. Already today, agricultural companies in Russia and the world are making attempts to introduce digitalization achievements into the production process. However, it should be noted that the introduction of digital technology in the agricultural sector is associated with a number of problems that need to be solved in the near future. Otherwise, the pace of digitalization implementation in the agricultural sphere will slow down, and the effectiveness of its work at the present stage will significantly decrease. This may lead to a reduction in the volume of agricultural output and an aggravation of the food problem, therefore, digital technologies and their application in the agricultural sphere today will also allow large, medium and small agricultural enterprises to meet the requirements of the state order in the field of providing the population with food.
Ключевые слова: сельское хозяйство, агросфера, цифровые технологии, преимущества, проблемы цифровизации сельского хозяйства
Keywords: agriculture, agrosphere, digital technologies, advantages, problems of digitalization of agriculture
Исторически сложилось так, что сельское хозяйство претерпело ряд кардинальных изменений, связанных с цифровыми прорывами в сельском хозяйстве. Цифровая сельскохозяйственная революция становится последним изменением, которое может помочь удовлетворить потребности мира в продовольствии в будущем в сельском хозяйстве[1].
Внедрение цифровых решений, таких как машинное обучение, беспилотные технологии, робототехника и смежные технологии в сельском хозяйстве, прокладывает путь к развитию сельскохозяйственного сектора [5]. Цифровизация позволит оптимизировать управление сельскохозяйственными ресурсами и их распределение в соответствии с их собственными оптимальными рекомендациями за счет облегчения доступа к информации в режиме реального времени с помощью сверхсвязанных средств. Более того, цифровое сельское хозяйство будет генерировать чрезвычайно продуктивные средства, способные адаптироваться к изменениям, в том числе связанным с изменением климата. Следовательно, это может обеспечить более высокую продовольственную безопасность, прибыльность и устойчивость [5].
Цифровизация для сельского хозяйства, применение цифровых достижений во всех цепочках создания стоимости в сельском хозяйстве, преодолевает проблемы в сельскохозяйственной деятельности и помогает небольшим сельскохозяйственным предприятиям лучше зарабатывать, обеспечивать продовольственную безопасность и питание, адаптироваться к изменению климата и расширяет участие молодежи в трудовых процессах.
Цифровизация сельского хозяйства способствует структурной трансформации агропродовольственного сектора за счет ускорения передачи информации мелким фермерам или другим участникам производственно-сбытовых цепочек в сельском хозяйстве с привлечением агентов по распространению знания, дилеров сельскохозяйственных ресурсов, агропредприятий, поставщиков финансовых услуг и политиков с использованием цифровых инструментов и каналов. Эти решения включают мобильные приложения и инструменты, которые расширяют доступ к своевременным данным о рыночных ценах, финансовым услугам, прогнозам погоды, вспышкам вредителей и многому другому [7].
Разнообразие цифровых инструментов в сельском хозяйстве варьируется от низкотехнологичных решений, распространяющих голосовые и текстовые рекомендации по функциональным телефонам, до передовых комплексных инструментов, включая спутники, датчики и аналитику больших данных.
Используемые цифровые сельскохозяйственные решения предоставляют пять основных услуг, включая консультационные и информационные услуги, связь с рынком, финансовые услуги, управление цепочками поставок и бизнес-аналитику [4].
За последнее десятилетие, среди многих испытаний различных цифровых решений, некоторые из них получили удовлетворительные результаты для привлечения жизнеспособных инвестиций. Некоторые из таких успешных цифровых услуг изменили жизнь нескольких мелких фермеров и привели их к повышению производительности и доходов. Цифровое сельское хозяйство быстро растет, и все больше небольших фермерских хозяйств получают доступ к цифровым решениям, что свидетельствует о повышении востребованности цифровых технологий в агросфере.
Несмотря на явные преимущества, многие цифровые решения не могут быть расширены, а некоторые из них не улучшают жизнь фермеров и других конечных пользователей. Так, сегодня большинство приложений имеют менее 30% активных пользователей. С другой стороны, неразвитость благоприятной среды, включая политику, институты, инфраструктуру и другие условия, необходимые для использования цифровых решений, также является ключевым препятствием для распространения цифрового сельского хозяйства на континенте. Кроме того, плохая технологическая инфраструктура, высокая стоимость технологий, низкий уровень электронной грамотности и навыков работы с цифровыми технологиями, неэффективная система управления и ограничение доступа к объектам являются проблемами, препятствующими использованию цифровых решений в сельском хозяйстве [2].
Сельские районы также имеют менее устоявшиеся цифровые экосистемы (ресурсы, навыки, сети) по сравнению с городскими районами. Когда такие ограничения сочетаются с глобальными движениями урбанизации и оседанием среднего и богатого классов в городах, цифровизация способна усугубить существующее неравенство между сельскими и городскими районами, что может привести к отставанию в прогрессировании цифровой революции в сельском хозяйстве [7].
Также за счет цифровизации существует реальная возможность повысить производительность и результаты сельского хозяйства в странах с разным уровнем развития экономики. Механизмы, с помощью которых это может быть реализовано, включают преодоление проблем информационной асимметрии, ответственных за неэффективность рынка в этом секторе. Механизмы также включают повышение производительности на фермах за счет информационных знаний и услуг по распространению знаний, а также за счет внедрения инноваций в управление цепочками поставок, по мнению авторов.
Также, применение цифрового сельского хозяйства влияет на методы ведения сельского хозяйства и требует различных знаний, навыков и условий труда, что в конечном итоге меняет определение того, что значит быть фермером. Утверждается, что такая цифровизация обещает сверхпрозрачность в секторе, изменение ролей заинтересованных сторон и расширение границ глобальных цепочек создания стоимости таким образом, чтобы повысить инклюзивность мелких фермеров [4].
Специалисты также вводят такое понятие, как цифровая служба для сельского хозяйства (DSA), которая позиционируется как «решение, использующее цифровое оборудование и устройства, такие как мобильные телефоны, компьютеры, спутники и датчики, для решения задач в сельском хозяйстве».
Несмотря на явные преимущества цифрового прорыва в поддержке преобразования сельского хозяйства, есть также свидетельства того, что эти инновации часто не получают широкого признания. Прежде всего, масштабирование цифровых технологий остается низким, а успех большинства цифровых сельскохозяйственных решений на предприятиях агромромышленного комплекса составляет менее 30%, и им трудно масштабироваться в регионах.
Соответственно, несмотря на все преимущества цифровизации в агросфере, ее масштабированию препятствует ряд факторов [6]:
1) технологические проблемы (Интернет и другие проблемы с подключением, особенно в сельской местности (неравномерное покрытие и ненадежные или дорогостоящие сети; выбор каналов внедрения технологий с учетом переменных возможностей вычислительных устройств и их доступности; электричество для зарядки вычислительных устройств ненадежно или дорого с неравномерным покрытием и пр);
2) проблемы рынка (низкая осведомленность среди целевых пользователей; недостаток финансирования на привлечение клиентов среди поставщиков; отраслевая раздробленность, недостаточная полнота DSA, отсутствие универсального решения, отсутствие общеэкосистемной поддержки и сотрудничества, а также между участниками; неубедительная полезность и несоответствие ценностным ожиданиям; включая пользовательский опыт, доверие, надежность, эффективность и ориентированность на действия).
Указанные проблемы в значительной степени тормозят процесс внедрения информационных технологий на предприятиях агросферы и снижают эффективность работы сельскохозяйственных предприятий, поскольку на современном этапе практически все коммерческие операции проводятся с использованием информационных технологий. Соответственно, преодоление указанных проблем – это основное направление совместной деятельности специалистов агропромышленных компаний и разработчиков инструментария в области ИИ.
Таким образом, нельзя не отметить, что внедрение цифровых технологию в сельскохозяйственную отрасль сопряжено с рядом проблем, которые необходимо решить в ближайшее время. В противном случае темпы внедрения цифровизации в агросферу замедлятся, и результативность ее работы на современном этапе значительно снизится. Это может повлечь за собой сокращение объема выпуска сельскохозяйственной продукции и обострение продовольственной проблемы, поэтому цифровые технологии и их применение в агросфере на сегодняшний день также позволят крупным, средним и небольшим сельскохозяйственным предприятиям соответствовать требованиям государственного заказа в области обеспечения населения продуктами питания.
Список источников
Бураева Е. В. Цифровизация сельского хозяйства как детерминанта экономического роста в аграрном секторе экономики // Вестник ОрелГАУ. 2020. №2 (83).
Ломакин Г.В., Иванова Н.А., Камов Л.П., Столяров В.М. Современные подходы в развитии цифровизации сельского хозяйства России // IACJ. 2021. №4.
Шуганов В.М. Основные направления развития цифровизации сельского хозяйства // Известия КБНЦ РАН. 2021. №2 (100).
Saidu, A.M. Clarkson, S.H. Adamu, M. Mohammed, I. Jibo Application of ICT in agriculture: opportunities and challenges in developing countries International Journal of Computer Science and Mathematical Theory, 3 (1) (2017), pp. 8-18
Fabregas, M. Kremer, F. Schilbach Realizing the potential of digital development: The case of agricultural advice Science, 366 (6471) (2019)
Deichmann, A. Goyal, D. Mishra Will digital technologies transform agriculture in developing countries? The World Bank (2016)
C. Aker, I. Ghosh, J. Burrell The promise (and pitfalls) of ICT for agriculture initiatives Agricultural Economics, 47 (S1) (2016), pp. 35-48
References
Buraeva E. V. Digitalization of agriculture as a determinant of economic growth in the agricultural sector of the economy // Bulletin of the OrelGAU. 2020. №2 (83).
Lomakin G.V., Ivanova N.A., Kamov L.P., V. Stolyarov.M. Modern approaches in the development of digitalization of agriculture in Russia // IACJ. 2021. No.4.
Shuganov V.M. The main directions of development of digitalization of agriculture // Izvestiya KBNTS RAS. 2021. No. 2 (100).
And. Saeed, A. M., Clarkson, C. H., Adam, M. Mohamed, I. Djibo the Use of ICT in agriculture: opportunities and challenges in developing countries international journal of computer science and mathematical theory, 3 (1) (2017), pp. 8-18
R. Fabregas, M. Kramer, F. Selbach the realization of the potential of digital development: the Case of the science of consultations on agriculture, 366 (6471) (2019)
Have. Deichmann, A. Goyal, D. Mishra Transform learning agriculture in developing countries? World Bank (2016
J.S. Aker, I. Ghosh, J. Burrell Perspectives (and pitfalls) ICT for Agricultural Initiatives Agricultural Economics, 47 (S1) (2016), pp. 35-48
ЦИФРОВАЯ ТРАНСФОРМАЦИЯ СЕЛЬСКОГО ХОЗЯЙСТВА КАК ЭЛЕМЕНТ УСТОЙЧИВОГО РАЗВИТИЯ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ЭКОНОМИКИ
DIGITAL TRANSFORMATION OF AGRICULTURE AS AN ELEMENT OF A SUSTAINABLE DOMESTIC ECONOMY
Федоров Владимир Христофорович, д. с/х н., профессор, ректор ФГБОУ ВО Донской государственный аграрный университет, E-mail: 9286109975@mail.ru
Шейхова Марина Сергеевна, к. экон. н., доцент, доцент кафедры экономики, философии и социальных дисциплин, ФГБОУ ВО Донской государственный аграрный университет, E-mail: Sholuhmarina@rambler.ru
Орлова Екатерина Петровна, к. экон. н., доцент, доцент кафедры экономики и менеджмента, Институт сферы обслуживания и предпринимательства (филиал) ДГТУ в г. Шахты Ростовской области, E-mail: orle1986@mail.ru
Кувичкин Николай Михайлович, к. с/х н., доцент кафедры экономики, философии и социальных дисциплин, ФГБОУ ВО Донской государственный аграрный университет, E-mail: Nikolay1384@bk.ru
Fedorov Vladimir Khristoforovich, Doctor of Agricultural Sciences, Professor, Rector of the Don State Agrarian University, E-mail: 9286109975@mail.ru
Sheikhova Marina Sergeevna, Candidate of Economics, Associate Professor, Associate Professor of the Department of Economics, Philosophy and Social Sciences Don State Agrarian University, E-mail: Sholuhmarina@rambler.ru
Orlova Ekaterina Petrovna Candidate of Economic Sciences, Associate Professor, Associate Professor of the Department of Economics and Management, Institute of Service and Entrepreneurship (branch) of DSTU in
Shakhty, Rostov region, E-mail: orle1986@mail.ru
Kuvichkin Nikolay Mikhailovich, Candidate of Agricultural Sciences, Associate Professor of the Department of Economics, Philosophy and Social Disciplines, Don State Agrarian University, E-mail: Nikolay1384@bk.ru
Аннотация. Фактически достигнутые показатели развития сельского хозяйства и экспертные оценки указывают на то, что отечественный АПК существенно отстает от достигнутых результатов в странах-лидерах. В статье отражены особенности цифровизации сельского хозяйства, приведены примеры цифровых технологий, выделены основные проблемы, сдерживающие цифровую трансформацию в сельском хозяйстве. В частности, обосновано, что развитие отраслей сельскохозяйственного производства в условиях цифровой трансформации должно основываться на высокой культуре земледелия и животноводства, масштабной модернизации их материально-технического обеспечения.
Abstract. In fact, the achieved indicators of agricultural development and expert assessments indicate that the domestic agro-industrial complex significantly differs from the results achieved in the leading countries. The article reflects the features of digitalization of agriculture, provides examples of digital technologies, highlights the main problems hindering digital transformation in agriculture. In particular, it is proved that the development of agricultural production sectors in the conditions of digital transformation should be based on a high culture of agriculture and animal husbandry, large-scale modernization of their material and technical support.
Ключевые слова: инновации, цифровизация, сельское хозяйство, АПК, цифровая экономика, экономический рост, цифровые технологии
Keywords: innovation, digitalization, agriculture, agriculture, digital economy, economic growth, digital technologies
Процесс цифровизации современной глобальной и отечественной экономик продолжает стремительно развиваться, тем самым стимулируя применение инновационных технологий и формирование нового технико-технологического уклада.
Отечественное сельское хозяйство, безусловно, обладает существенным потенциалом дальнейшего интенсивного развития, который успешно реализуется в настоящее время. (рис. 1.)
Данные рисунка наглядно демонстрируют, что объем производства сельскохозяйственной продукции в России по итогам 2020 года в сопоставимых ценах вырос на 1,5% (в 2019-м динамика была выше +4,3%), а в фактически действовавших ценах рост превысил 5% (до 6,11 трлн рублей).
Необходимо отметить, что в 2020 году АПК России продемонстрировал положительную динамику, несмотря на низкие темпы роста спроса на агропродовольственную продукцию внутри страны вследствие падения доходов населения (максимальное с 2014 года), сложную эпидемиологической ситуацию (пандемия коронавируса COVID-19) и отсутствие роста численности населения.
Однако, следует обратить внимание, что существующие темпы роста главным образом обусловлены более динамичным развитием отрасли растениеводства. (рис. 2)
Как мы отмечали выше, растениеводство традиционно является крупнейшей отраслью сельского хозяйства. При этом, рост валовой продукции здесь в большей степени достигается за счет экстенсивных факторов, что создает значительные риски. Также надо отметить, что в сравнении с общемировыми российские показатели механизации, химизации, фондовооруженности, фондооснащенности гораздо слабее. Имеют место также такие факторы, как относительно низкая урожайность при относительно высокой себестоимости продукции (рис. 3,4).
Согласно данным рисунка 3 отставание России от страны лидера по объему урожая с 1 га посевной площади около 59 %. Преодоление данных проблем станет возможным посредством внедрения передовых информационных технологий (ИТ), которые позволят сократить объем ручного труда и расходы, повысят производительность и урожайность. Современные цифровые технологии уже активно используются в мировом АПК, но внедряются они неравномерно. Показательным примером в данном случае являются фермерские хозяйства США, Канады и Европы 70% которых уже используют “умные технологии” для сельского хозяйства.
По данным Минсельхоза, Россия занимает 15 место в мире по уровню цифровизации сельского хозяйства, а рынок информационно-компьютерных технологий в отрасли оценивается в 360 млрд. руб. Несмотря на возросшие благодаря импортозамещению показатели внутреннего производства сельскохозяйственной продукции, эффективность отечественного сельского хозяйства заметно уступает крупнейшим экономикам мира. В нашей стране только 10% пашни обрабатывается с применением цифровых технологий. [8]
Стало быть, без цифровизации отечественной отрасли сельского хозяйства и резкого повышения эффективности обеспечить такой рост достаточно трудно.
Цифровая трансформация экономики представляет собой формирование абсолютно новой рыночной среды в рамках технико-методологических преобразований ключевых функций управления во всех сферах хозяйствования. По мнению экспертов, к 2022 году 30 % мировой экономики перейдет к внедрению технологий цифровизации.
В частности, мировой опыт цифровизации сельского хозяйства сформировал такие отраслевые направления, как точное земледелие, мониторинг животных, управление сельскохозяйственной техникой, мониторинг теплиц, ферм и другие. [9]
Современный период цифровой трансформации российского сельского хозяйства предполагает не только комплексную информатизацию процессов, относящихся к категории «Управление предприятием (ERP – системы)», но и применение инструментов цифровой экономики в решении производственных и технологических задач, связанных с использованием спутниковых систем навигации и контроля, искусственного интеллекта, интернет-вещей, элементов малой механизации, направленных на разработку математических моделей и алгоритмов для оптимизации принимаемых решений в условиях виртуальной и дополнительной реальности на всех уровнях управления. [7]
На рисунке 5 представлено применение основных инструментов цифровой экономики применительно к современному АПК России.
Отечественный проект «Цифровое сельское хозяйство», рассчитанный на 2019-2024 г.г. определил новый вектор экономического развития в АПК России, направленный на формирование качественно новой среды функционирования агробизнеса.
В феврале 2020 г. по заказу Минсельхоза России были разработаны концептуальные основы национальной платформы «Цифровое сельское хозяйство» в рамках соответствующего ведомственного проекта. Данная концепция предполагает, что платформа будет включать в себя шесть подплатформ по направлениям:
землепользования и землеустройства;
прослеживаемости продукции;
агрометеопрогнозирования;
сбора отраслевых данных;
информационной поддержки и предоставления услуг;
хранения и распространения информационных материалов.
Разрабатывать платформу планируется по этапам в период 2020-2024 г., в ходе которых будут проектироваться, разрабатываться и запускаться в эксплуатацию отдельные сервисы подплатформ. Всего платформа будет включать в себя более 50 сервисов, необходимых для управления отраслью. В качестве примеров сервисов платформы можно выделить два – решающий задачи многофакторного мониторинга и моделирования развития болезней сельскохозяйственных культур и выполняющий функцию агрометеопрогнозирования. Сервисы платформы будут государственными и частными. Из федерального бюджета будут финансироваться только сервисы, которые направлены на решение государственных задач по учету, контролю и регулированию в отрасли.
Согласно программе планируются следующие основные продукты внедрения механизма искусственного интеллекта в управление сферой АПК в соответствии с ведомственной программой «Цифровое сельское хозяйство» (табл.).
Таким образом, предполагается, что в результате постепенных эволюционных изменений отечественное сельское хозяйство должно претерпеть кардинальные изменения и перейти к кардинально новому технологическому укладу, который к 2024 г. должен обеспечить значительный рост эффективности трудовых ресурсов за счет примерно двукратного роста производительности труда на основе оптимизации и стандартизации производственных процессов.
Список источников
Ведомственный проект «Цифровое сельское хозяйство»: официальное издание. – М.: ФГБНУ «Росинформагротех», 2019. – 48 с.
ИТ в агропромышленном комплексе России [Электронный ресурс]. – URL: http://www.tadviser.ru (дата обращения: 17.11.2021).
Кузнецов В.В., Усенко Л.Н., Холодов О.А. Государственное стимулирование технического обеспечения сельского хозяйства в системе межотраслевых экономических отношений // АПК: Экономика, управление. 2019. № 9. С. 4-14.
Пояснительная записка к предложению о реализации нового направления программы «Цифровая экономика Российской Федерации» [Электронный ресурс]. – URL: https://iotas.ru/files/documents(дата обращения: 17.03.2021).
Указ Президента Российской Федерации от 7 мая 2018 г. «О национальных целях и стратегических задачах развития Российской Федерации на период до 2024 года».
Пантелеева Т.А. Интеграция инструментов искусственного интеллекта в систему стратегического менеджмента агробизнеса // Продовольственная политика и безопасность. – 2021. – Том 8. – № 2. – С. 145-166.
Kholodova M.A., Safonova S.G., Sheykhova M.S. Key development strategies for small regional agribusinesses Lecture Notes in Networks and Systems. 2021. Т. 206. С. 41-48.
Холодова, М.А. Об обновленных формах государственной поддержки сельского хозяйства региона / М.А. Холодова, С.Г. Сафонова, М.С. Шейхова // Региональные проблемы преобразования экономики. 2019. № 11 (109). С. 42-50.
Усенко Л.Н., Холодов О.А. Цифровая трансформация сельского хозяйства // Учет и статистика. 2019. № 1 (53). С. 87-102.
Шейхова М.С., Жукова К.В. Цифровые технологии: особенности и перспективы их применения в отечественном сельском хозяйстве / Формирование конкурентной среды, конкурентоспособность и стратегическое управление предприятиями, организациями и регионами: материалы VI Международной научно-практической конференции. Пенза, 2021. С. 288-292.
Poyasnitel`naya zapiska k predlozheniyu o realizacii novogo napravleniya programmy` «Cifrovaya e`konomika Rossijskoj Federacii» [E`lektronny`j resurs]. – URL: https://iotas.ru/files/documents(data obrashheniya: 17.03.2021).
Ukaz Prezidenta Rossijskoj Federacii ot 7 maya 2018 g. «O nacional`ny`x celyax i strategicheskix zadachax razvitiya Rossijskoj Federacii na period do 2024 goda».
Panteleeva T.A. Integraciya instrumentov iskusstvennogo intellekta v sistemu strategicheskogo menedzhmenta agrobiznesa // Prodovol`stvennaya politika i bezopasnost`. – 2021. – Tom 8. – № 2. – S. 145-166.
Kholodova M.A., Safonova S.G., Sheykhova M.S. Key development strategies for small regional agribusinesses Lecture Notes in Networks and Systems. 2021. T. 206. S. 41-48.
Xolodova, M.A. Ob obnovlenny`x formax gosudarstvennoj podderzhki sel`skogo xozyajstva regiona / M.A. Xolodova, S.G. Safonova, M.S. Shejxova // Regional`ny`e problemy` preobrazovaniya e`konomiki. 2019. № 11 (109). S. 42-50.
Usenko L.N., Xolodov O.A. Cifrovaya transformaciya sel`skogo xozyajstva // Uchet i statistika. 2019. № 1 (53). S. 87-102.
Shejxova M.S., Zhukova K.V. Cifrovy`e texnologii: osobennosti i perspektivy` ix primeneniya v otechestvennom sel`skom xozyajstve / Formirovanie konkurentnoj sredy`, konkurentosposobnost` i strategicheskoe upravlenie predpriyatiyami, organizaciyami i regionami: materialy` VI Mezhdunarodnoj nauchno-prakticheskoj konferencii. Penza, 2021. S. 288-292.
КОНЦЕПТУАЛЬНЫЕ НАПРАВЛЕНИЯ РАЗВИТИЯ ЦИФРОВЫХ КООПЕРАТИВНЫХ ПЛАТФОРМ, ОБЪЕДИНЯЮЩИХ МАЛЫХ СЕЛЬСКОХОЗЯЙСТВЕННЫХ ТОВАРОПРОИЗВОДИТЕЛЕЙ
CONCEPTUAL DIRECTIONS OF DEVELOPMENT OF DIGITAL COOPERATIVE PLATFORMS UNITING SMALL AGRICULTURAL PRODUCERS
Исследование выполнено при финансовой поддержке РФФИ в рамках научного проекта № 20-010-00987
Кудрявцев Александр Алексеевич, кандидат экономических наук, доцент, доцент, Пензенский государственный технологический университет, г. Пенза
Кармышова Юлия Владимировна, кандидат экономических наук, доцент, доцент, Пензенский государственный технологический университет, г. Пенза
Kudryavtsev A.A., kudryavcev_a@inbox.ru
Karmyshova Y.V., k-arm@yandex.ru
Аннотация. В статье рассматриваются возможности использования цифровых кооперативных платформ для координации сотрудничества фермерских хозяйств и хозяйств населения между собой, а также с другими субъектами в аграрной сфере. Выявлены факторы, сдерживающие развитие сельскохозяйственных потребительских кооперативов, негативное влияние которых может быть устранено посредством организации кооперативных связей с использованием цифровых платформ. С целью выявления приоритетных функций цифровых кооперативных платформ проведено сравнение неформальных кооперативных связей фермерских и личных подсобных хозяйств. Результаты исследования могут быть использованы как основа для реализации комплекса мер по развитию кооперативных связей малых сельскохозяйственных товаропроизводителей.
Abstract.The article discusses the possibilities of using digital cooperative platforms to coordinate the cooperation of farms and households among themselves, as well as with other entities in the agricultural sector. The factors hindering the development of agricultural consumer cooperatives have been identified, the negative impact of which can be eliminated through the organization of cooperative relations using digital platforms. In order to identify the priority functions of digital cooperative platforms, a comparison of informal cooperative ties between farms and personal subsidiary farms was carried out. The results of the study can be used as a basis for the implementation of a set of measures for the development of cooperative ties of small agricultural producers.
Введение. Развитие информационных технологий оказывает существенное влияние на функционирование всех отраслей экономики, в том числе агропродовольственного сектора. Цифровизация способствует повышению эффективности реализации отдельных бизнес-процессов в сельском хозяйстве, приводит к трансформации используемых бизнес-моделей. Указанные тенденции определяют также изменения в развитии кооперативных связей малых сельскохозяйственных товаропроизводителей. Целью создания сельскохозяйственных потребительских кооперативов, объединяющих фермерские и личные подсобные хозяйства, является получение членами кооператива экономических и организационных преимуществ за счет совместного использования производственных ресурсов, увеличения масштаба закупок ресурсов и сбыта продукции. Кооперативы, по сути, являются одной из организационных форм совместного использования ресурсов и деловых связей, совместной реализации хозяйственных процессов. Цифровизация привела к существенным изменениям в сфере экономики совместного использования, способствуя повышению эффективности координации в использовании ресурсов широким кругом лиц. Цифровые платформы совместного использования занимают промежуточное положение между традиционными вариантами совместного использования и отношениями, характерными для рыночной экономики. Совершенствование координации на основе цифровых технологий позволяет вовлекать больше участников, увеличивать масштабы и разнообразие используемых ресурсов. Платформы совместного использования могут способствовать увеличению коэффициента загруженности используемого имущества [1]. Развитие информационно-коммуникационных технологий способствовало снятию территориальных и социальных барьеров для распространения информации. Использование информационно-коммуникационных технологий важно для кооперативов с точки зрения продвижения продукции и взаимодействия с целевой аудиторией [2]. Все большее распространение в мире получают цифровые кооперативные платформы. Цифровые платформы, объединяющие множество заинтересованных сторон, могут способствовать повышению доступа мелких фермеров к качественным семенам и информации о передовых технологиях выращивания сельскохозяйственных культур [3]. Зарубежный опыт показывает, что использование цифровых платформ, например, для аренды тракторов мелкими фермерами может обеспечивать экономические выгоды для участников такой платформы. Для поставщиков услуг выгода заключается в снижении транзакционных издержек, которое происходит в случае, если они владеют несколькими единицами техники, за счет мониторинга использования тракторов и операторов с помощью датчиков GPS. Для фермеров упрощается процесс поиска и использования арендованной сельскохозяйственной техники. Но выгоды для фермеров проявляются только в том случае, если они в полной мере используют возможности цифровой платформы, отказываясь от традиционных каналов взаимодействия через посредничество или телефонные звонки [4]. Развитие цифровых кооперативных платформ формирует и определенные угрозы для фермеров в условиях, когда инициатором и оператором создания кооперативной платформы выступают крупные корпорации. Такие корпорации, обладая огромными финансовыми ресурсами, часто выкупают формирующиеся на рынке стартапы в сфере цифровизации агропродовольственного сектора. Получая доступ к данным о деятельности фермерских хозяйств, именно они зачастую извлекают выгоду от анализа больших данных [5]. Таким образом, можно отметить некоторое противоречие. Кооперативы традиционно рассматриваются как инструмент усиления рыночных позиций малого бизнеса через объединение, а цифровизация в данном случае может выступать как фактор усиления зависимости от технологий, контролируемых крупными участниками рынка. Поэтому важным аспектом является характер субъектов, выступающих инициаторами создания кооперативной цифровой платформы и обеспечивающих управление такой платформой. При этом локальные кооперативные платформы, характеризующиеся относительно небольшими размерами, могут демонстрировать высокую степень устойчивости развития. Такая устойчивость в значительной степени объясняется встроенностью некорпоративных платформ в местные социальные системы, их связью с культурой и традициями населения данной территории [6]. Инициаторы создания платформ для экономики совместного использования могут реализовывать нерыночные стратегии для укрепления доверия пользователей платформы. Нерыночные стратегии основываются на концепции социальной ответственности субъектов хозяйственной деятельности, политическом лоббировании интересов участников платформы. Значимость таких нерыночных стратегий продвижения возрастает в условиях многообразия участников цифровых платформ, имеющих часто противоречивые цели и интересы [7]. Следовательно, при соблюдении определенных подходов, возможности функционирования цифровой кооперативной платформы позволяют реализовать цели и задачи, характерные для традиционных сельскохозяйственных потребительских кооперативов. Развитие цифровых кооперативных платформ с участием фермерских и личных подсобных хозяйств можно рассматривать как альтернативу создания кооперативов. То есть, цифровизация в данном случае не просто способствует повышению эффективности реализации отдельных бизнес-процессов, но может рассматриваться как новая организационная модель кооперативных связей. В связи с этим актуальным является определение концептуальных направлений развития цифровых кооперативных платформ с участием фермерских и личных подсобных хозяйств с учетом особенностей функционирования данных категорий хозяйств в нашей стране.
Материалы и методы исследования. В рамках исследования на основе научных статей зарубежных ученых были выявлены существенные факторы функционирования кооперативных цифровых платформ в сельском хозяйстве. Проявление и необходимость учета данных факторов в условиях нашей страны рассматривалось на основе анализа данных о деятельности кооперативов, а также на основе результатов опросов фермерских и личных подсобных хозяйств, проведенных авторами в 2020 и 2021 гг.
Для оценки взаимосвязи результативности деятельности кооперативов и структуры их учредителей были проанализированы данные о 52 сельскохозяйственных потребительских кооперативах, функционирующих в различных субъектах РФ. Для анализа отобраны кооперативы, действующие более трех лет, в составе учредителей которых преобладают физические лица. В качестве результативного показателя деятельности использовался показатель совокупной выручки кооператива за три года (2018-2020 гг.). Для характеристики структуры учредителей мы предлагаем использовать коэффициент дифференциации. Необходимость его использования обусловлена следующим обстоятельством. В рамках анализа было выявлено, что в составе учредителей в большом числе случаев присутствуют физические лица с одинаковыми фамилиями, что с высокой степенью вероятности свидетельствует о наличии в составе учредителей близких родственников. С одной стороны в таких условиях повышается доверие между членами и это должно способствовать более эффективной деятельности кооператива. С другой стороны, преобладание в структуре учредителей кооператива членов одной семьи может приводить к конфликту интересов в принятии ключевых управленческих решений, фактической монополизации управления кооперативом одной группой лиц. И это, наоборот, может являться сдерживающим фактором в развитии кооператива. Такая ситуация может свидетельствовать и о формальном характере учредителей. Предлагаемый нами коэффициент дифференциации учредителей рассчитывается как отношение количества разных групп учредителей к общему числу учредителей. При этом учредители с одинаковой фамилией включаются в одну группу, каждый учредитель с неповторяющейся фамилией также считается как отдельная группа. Максимальное значение коэффициента, равное единице, показывает, что в составе учредителей нет лиц с одинаковой фамилией. Данные о выручке от продаж по анализируемой выборке кооперативов получены на основе государственного информационного ресурса бухгалтерской (финансовой) отчетности. Данные об учредителях рассматривались с использованием сервиса проверки контрагентов Федеральной налоговой службы. Изменение численности членов кооператива в процессе его функционирования не требует внесения изменений в учредительные документы и, соответственно, не приводит к изменению в составе учредителей. Поэтому необходимо учитывать тот факт, что в каждый конкретный момент времени численность членов кооператива и численность его учредителей могут не совпадать. Для оценки тенденций изменения численности членов кооператива были проанализированы данные по выборке сельскохозяйственных потребительских кооперативов Пензенской области, в отношении которых известен состав учредителей и состав пайщиков по состоянию на октябрь 2021 г. (по информации Министерства сельского хозяйства Пензенской области).
Опрос фермерских хозяйств и хозяйств населения проводился в форме полуструктурированного интервью. Фермерские хозяйства опрашивались по телефону, было опрошено 37 глав хозяйств из различных субъектов РФ. Хозяйства населения опрашивались в рамках личной беседы, опрос проводился на продуктовых рынках города Пензы, также было опрошено 37 хозяйств. Одной из задач проводимого опроса было выявление неформальных кооперативных связей, участниками которых являются малые сельскохозяйственные товаропроизводители. Данные направления неформальной кооперации рассматриваются нами как наиболее востребованные функции перспективных цифровых кооперативных платформ. Для анализа полученных данных использовались методы группировки и сравнения.
Результаты и обсуждение. Анализ состава и численности учредителей кооперативов, действующих в нашей стране, показывает, что кооперативы создаются преимущественно ограниченным кругом лиц. В рассматриваемой выборке, включающей 52 кооператива, только 5 кооперативов имеют более 20 учредителей; в 41 кооперативе (78,8% от исследуемой совокупности) имеется не более 10 учредителей. Отсутствие доверия и эффективного взаимодействия между членами является сдерживающим фактором в развитии кооперативов. Мы не выявили значимой зависимости между выручкой, полученной кооперативом, и численностью его учредителей. Тем не менее, можно отметить определенную взаимосвязь между результатами деятельности кооперативов и уровнем дифференциации их учредителей (таблица 1).
Кооперативы в таблице 1 были ранжированы по величине трехлетней выручки и разделены на четыре равные группы – по 13 кооперативов в каждой группе. Результаты анализа показывают, что в первой группе (кооперативы с максимальной выручкой) средний коэффициент дифференциации учредителей в значительной степени превышает аналогичный показатель по всей выборке. А в четвертой группе (минимальные по масштабам деятельности кооперативы) коэффициент дифференциации учредителей имеет наименьшее значение. В двух промежуточных группах значение коэффициента не существенно отличается от его среднего значения по всей выборке. Таким образом, достаточно информативным можно считать или очень высокое, или очень низкое значение коэффициента дифференциации учредителей. Можно сделать вывод, что преобладание в составе учредителей кооперативов одной или нескольких групп родственных лиц, несмотря на обусловленную родственными связями возможность более эффективных коммуникаций и доверительных отношений в кооперативе, не способствует увеличению масштабов деятельности кооператива. И низкое значение коэффициента дифференциации учредителей скорее можно считать поводом к более детальной оценке деятельности кооператива на предмет формальности участия его отдельных членов. Изменение в составе членов кооператива не требует внесения изменений в учредительные документы. Поэтому показатели численности учредителей и численности пайщиков кооператива, очевидно, могут различаться. Но анализ, проведенный нами на примере кооперативов Пензенской области, показал, что кооперативы в большинстве случаев остаются достаточно закрытыми структурами. В таблице 2 представлены результаты сравнения численности членов кооператива, срок функционирования которых составляет не менее трех лет, и численности учредителей кооператива.
Почти в 70% кооперативов пайщиками остаются только учредители, которые данный кооператив организовали. И только 9,3% кооперативов характеризуются приростом членов, при этом в один кооператив было принято 7 новых членов, а в другие – не более 3. Можно сделать вывод, что кооперативы изначально создаются как достаточно закрытые структуры, ориентированные на заранее определенный круг лиц. Это подтверждает и анализ наличия у кооперативов интернет-сайтов и страниц в социальных сетях. Из 95 кооперативов только у двух имеется свой сайт и страница в социальной сети, еще у одного кооператива – только страница в социальной сети. Развитие кооператива на базе цифровой платформы можно рассматривать как один из способов повышения информационной открытости, увеличения численности членов кооператива. В рамках опроса хозяйств населения мы выявили следующие основные направления использования данными хозяйствами ресурсов сети Интернет для целей, связанных с хозяйственной деятельностью (рисунок 1).
Все респонденты ответили, что они используют сеть Интернет для целей и задач хозяйственной деятельности. Наиболее востребованными ресурсами являются электронная доска объявлений (используется для реализации продукции и поиска необходимых ресурсов), а также сайт АО «Россельхозбанк» (64,9% респондентов используют заемные средства для финансирования своей деятельности и АО «Россельхозбанк» является наиболее популярным среди хозяйств населения банком, поскольку он в большей степени ориентирован на данную категорию заемщиков). Также хозяйства населения достаточно активно используют информационные ресурсы органов государственной власти, для поиска информации о направлениях государственной поддержки, для поиска нормативно-правовой информации. Для развития цифровой кооперативной платформы должна существовать возможность доступа к ней малых сельскохозяйственных товаропроизводителей: покрытие территорий сетью Интернет, цифровая грамотность пользователей, наличие смартфонов. Опрос хозяйств населения показал, что данные условия в значительной степени выполняются. Следует отметить, что в опросе участвовали хозяйства, расположенные и в удаленных от центра муниципальных районах Пензенской области.
Приоритетные направления кооперации малых сельскохозяйственных товаропроизводителей, и в том числе на базе цифровых платформ, на наш взгляд, можно выявить, рассмотрев уже существующие основные сферы сотрудничества. В таблице 3 сравним данные, характеризующие основные направления неформальной кооперации фермерских и личных подсобных хозяйств, полученные нами в ходе опросов.
Данные таблицы 3 показывают, что хозяйства населения более склонны к сотрудничеству с другими сельскохозяйственными товаропроизводителями. Преобладающим направлением взаимодействия является сфера использования сельскохозяйственной техники, транспортных средств. Причем, если хозяйства населения выступают в основном в роли арендаторов основных средств (15 хозяйств сообщили, что они арендуют активы и только 4 хозяйства – что они предоставляют активы в аренду), то с фермерскими хозяйствами ситуация обратная, преобладают арендодатели (4 хозяйства), и только один респондент ответил, что привлекает в аренду имущество. Важным направление сотрудничества является совместная закупка ресурсов, менее востребованным – совместный сбыт продукции. При этом фермерские хозяйства достаточно редко взаимодействуют в рамках продаж.
Потребность в кооперации малых сельскохозяйственных товаропроизводителей (и, прежде всего, хозяйств населения) объективно существует. Но роль потребительских кооперативов, масштабы их деятельности остаются кране незначительными. В качестве причин неучастия в деятельности кооперативов фермеры и хозяйства населения в рамках опроса указывали отсутствие выгод от кооперации, неуверенность в справедливости решений, принимаемых в рамках кооператива. Нарушения со стороны покупателей или продавцов характерны как для взаимодействия в рамках кооперативов, так и в рамках контрактного фермерства. Со стороны членов кооператива могут возникать продажи продукции на сторону, задержка поставки продукции, несоблюдение требований по качеству. Для сбытового кооператива побочные продажи членов могут в конченом итоге привести к ликвидации кооператива. В закупочном кооперативе члены могут не забрать товар своевременно, без оснований отказаться от товара, не произвести своевременные платежи. Риск нарушений повышается с использованием устных соглашений. Значительным потенциалом для повышения доверия в рамках взаимодействия мелких фермеров на базе цифровых платформ, а также в традиционных кооперативах, в контрактном фермерстве обладает технология блокчейн [8,9]. Важным преимуществом использования цифровых платформ для совместного использования является повышение доверия между участниками. Цифровая платформа позволяет формировать базу отзывов о качестве предоставляемых услуг, о накопленных репутационных данных пользователей различных категорий. Если в рамках неформальных кооперативных связей взаимодействие личных подсобных или фермерских хозяйств строится на личных знакомствах, и такие личные связи выступают определенным фактором доверия, то посредством цифровой платформы возможно распространение практики взаимодействия среди более широкого круга лиц. Личные знакомства как фактор доверия при этом заменяются характеристикой, или рейтингом, пользователя на платформе.
Выводы. Развитие кооперации фермерских хозяйств и хозяйств населения на базе цифровых платформ может быть эффективным инструментом укрепления сотрудничества в аграрной сфере. Описывая концепцию цифровой кооперативной платформы, целесообразно выделить следующие основные элементы: проблема (или проблемы) которые решает создаваемая система; цель и задачи функционирования системы, пользователи; используемые информационные ресурсы; критерии оценки эффективности функционирования системы; возможные проблемы и риски.
Проблемы. Использование цифровой кооперативной платформы позволяет устранить такие сдерживающие развитие кооперации факторы, как низкий уровень взаимного доверия, информационная закрытость функционирующих кооперативов. Также ключевой проблемой, сдерживающей развитие кооперативов, является несовершенство самой организационно-правовой формы сельскохозяйственного потребительского кооператива. Вступление в кооператив обуславливает возникновение субсидиарной ответственности пайщика по обязательствам кооператива, что часто является решающим аргументом для фермера или личного хозяйства против вступления в кооператив. Организация взаимодействия на основе цифровой кооперативной платформы позволяет избежать подобных проблем. Важный вопрос, который при этом требует решения – это степень формализации отношений в рамках платформы цифрового кооператива. В какой степени нормативно-правовые ограничения, характерные для деятельности сельскохозяйственного потребительского кооператива, будут интегрированы в регламент функционирования платформы. Одним из вариантов организации цифровой кооперативной платформы может быть следующий: сельскохозяйственные товаропроизводители и прочие заинтересованные субъекты (пользователи платформы) объединяются в рамках ассоциации, которая, в свою очередь, является оператором, инициирующим создание и осуществляющим последующее управление цифровой платформой. В последующем новым участникам достаточно присоединиться к платформе для использования ее возможностей.
Цель и задачи функционирования системы, пользователи. Целью функционирования цифровой кооперативной платформы является координация сельскохозяйственных товаропроизводителей и других заинтересованных субъектов в процессе осуществления их хозяйственной деятельности. По сути, такая платформа должна выполнять задачи, аналогичные тем задачам, которые выполняют снабженческие, обслуживающие и сбытовые потребительские кооперативы. Как мы выявили ранее, для хозяйств населения наиболее востребованными функциями являются поиск и аренда сельскохозяйственной техники, совместная закупка семян, кормов. Фермерские хозяйства, используя возможности платформы, могут, наоборот, предоставлять в аренду временно свободную технику, выполнять определенные работы для других фермерских хозяйств и хозяйств населения, также объединяться для совместной закупки ресурсов. Платформа может использоваться для поиска потенциальных партнеров с последующим оформлением отношений в традиционной форме, либо обеспечивать оформление и сопровождение договорных отношений, возникающих денежных потоков посредством функционала самой платформы. По мере увеличения численности пользователей платформы ее участниками могут становиться и поставщики соответствующих материально-технических ресурсов, сельскохозяйственной техники и оборудования. Одной из сторон, участвующей в деятельности цифровой платформы, могут быть поставщики знаний для сельскохозяйственных товаропроизводителей: консультационные службы, научные и образовательные учреждения. В качестве одной из возможных ключевых функций платформы можно также выделить аккумулирование информации о предпочтениях пользователей и ее трансформацию в требования к органам власти.
Используемые информационные ресурсы. Цифровая кооперативная платформа может быть интегрирована с базами данных, содержащими нормативно-правовую, справочную, техническую, учебно-методическую информацию, результаты мониторинга рыночной конъюнктуры основных продовольственных рынков и рынков материально-технических ресурсов.
Критерии оценки эффективности функционирования системы. Основным критерием эффективности функционирования цифровой кооперативной платформы для товаропроизводителей и поставщиков ресурсов является увеличение их доли в агропродовольственной цепочке создания стоимости за счет снижения транзакционных издержек, реализации эффекта масштаба в процессе закупок (поставки) ресурсов и сбыта продукции.
Возможные проблемы и риски. Требуется тщательная проработка финансовой модели цифровой кооперативной платформы. На начальном этапе ее создания и функционирования в условиях малой членской базы может не обеспечиваться самоокупаемость, что, возможно потребует поддержки со стороны государства. Существуют риски контроля над деятельностью платформы и возникающими информационными потоками со стороны крупных участников рынка, что может способствовать скрытому или явному лоббированию интересов таких участников и снижению привлекательности платформы для других пользователей. Поэтому следует избегать финансовой и организационной зависимости цифровой кооперативной платформы от крупного капитала как на этапе создания, так при последующем функционировании.
Список источников
Pouri M.J., Hilty L.M. The digital sharing economy: A confluence of technical and social sharing. Environmental Innovation and Societal Transitions38, (2021), P. 127-139. https://doi.org/10.1016/j.eist.2020.12.003
Cristobal-Fransi E., Montegut-Salla Y., Ferrer-Rosell B., Daries N. Rural cooperatives in the digital age: An analysis of the Internet presence and degree of maturity of agri-food cooperatives’ e-commerce. Journal of Rural Studies 74, (2020), P. 55-66. https://doi.org/10.1016/j.jrurstud.2019.11.011
Sako D., Traoré M., Doumbia F., Diallo F., Fané M., & Kapran I. (Eds). Kolokani Groundnut Innovation Platform Activities and Achievements Through TL III Project in Mali. Enhancing Smallholder Farmers’ Access to Seed of Improved Legume Varieties Through Multi-stakeholder Platforms. Springer, Singapore, (2021). https://doi.org/10.1007/978-981-15-8014-7_4.
Daum T., Villalba R., Anidi O., Mayienga S.M., Gupta S., Birner R. Uber for tractors? Opportunities and challenges of digital tools for tractor hire in India and Nigeria. World Development 144, (2021). https://doi.org/10.1016/j.worlddev.2021.105480
Rose F.M. The unexpected persistence of non-corporate platforms: The role of local and network embeddedness. Digital Geography and Society 2, (2021). https://doi.org/10.1016/j.diggeo.2021.100020.
Ko G., Amankwah-Amoah J., Appiah G., Larimo J. Non-market strategies and building digital trust in sharing economy platforms. Journal of International Management, (2021). https://doi.org/10.1016/j.intman.2021.100909
Lee N.M., Varshney L.R., Michelson H.C., Goldsmith P., Davis A. Digital trust substitution technologies to support smallholder livelihoods in Sub-Saharan Africa. Global Food Security 32, (2022). https://doi.org/10.1016/j.gfs.2021.100604
Hang L., Ullah I., Kim D. A secure fish farm platform based on blockchain for agriculture data integrity. Computers and Electronics in Agriculture 170, (2020). https://doi.org/10.1016/j.compag.2020.105251
ЭФФЕКТИВНОСТЬ ФИНАНСОВО-ХОЗЯЙСТВЕННОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ И ОСНОВНЫЕ НАПРАВЛЕНИЯ РАЗВИТИЯ АГРАРНОГО БИЗНЕСА В РФ
EFFICIENCY OF FINANCIAL AND ECONOMIC ACTIVITIES AND THE MAIN AREAS OF DEVELOPMENT OF AGRICULTURAL BUSINESS IN THE RUSSIAN FEDERATION
Бунчиков Олег Николаевич, д.э.н., профессор, заведующий кафедрой экономики, философии и социальных дисциплин ФГБОУ ВО Донской государственный аграрный университет, E-mail: bunchikov.oleg@mail.ru
Михненко Татьяна Николаевна, к.э.н., доцент кафедры инновационного менеджмента и предпринимательства, ФГБОУ ВО Ростовский государственный экономический университет (РИНХ), E-mail: mihnenkotn@mail.ru
Высоцкая Татьяна Александровна, к.э.н., доцент, директор ФГБОУ ВО Ростовский государственный экономический университет (РИНХ), филиал в г. Миллерово Ростовской области, E-mail: mfrgeu@mail.ru
Bunchikov Oleg Nikolaevich, Doctor of Economics, Professor, Head of the Department of Economics, Philosophy and Social disciplines FSBEI HE Don Stateagricultural university, E-mail: bunchikov.oleg@mail.ru
Mikhnenko Tatiana Nikolaevna, Candidate of Economic Sciences, Associate Professor of the Department innovation management and entrepreneurship, FGBOU VO Rostov State Economic University (RINH), E-mail: mihnenkotn@mail.ru
Vysotskaya Tatyana Aleksandrovna, Candidate of Economic Sciences, Associate Professor, Director of FGBOU VO Rostov State Economic University (RINH), branch in Millerovo, Rostov region, E-mail: mfrgeu@mail.ru
Аннотация. В статье рассматриваются вопросы, касающиеся роли и значимости аграрного бизнеса и сельских товаропроизводителей в обеспечении населения страны продуктами питания. Проведена оценка их влияния на развитие сельскохозяйственного производства в целом, а так же изучены вопросы, связанные с эффективностью производственно – экономической деятельности всех категорий сельскохозяйственных товаропроизводителей. Проведен сравнительный анализ эффективности производства продукции сельского хозяйства в сельскохозяйственных организациях, а так же в крестьянских (фермерских) хозяйствах и личных подсобных хозяйствах населения нашей страны. Проведена оценка результативности производства как растениеводческой, так и животноводческой продукции аграрным предпринимательством с 2015 по 2020 годы. Изучена динамика индексов производства как в целом сельскохозяйственной продукции в нашей стране за период с 2015 по 2020 годы, так и по основным отраслям: растениеводству и животноводству. Проведен анализ производства основных сельскохозяйственных культур, возделываемых в России, как в целом по отрасли, так и в разрезе сельскохозяйственных предприятий, К(Ф)Х и ЛПХ за шестилетний период Также определены основные направления развития аграрного бизнеса в России.
Abstract. The article discusses issues related to the role and importance of agricultural business and rural producers in providing the country’s population with food. An assessment of their impact on the development of agricultural production in general was carried out, as well as issues related to the efficiency of production and economic activity of all categories of agricultural producers were studied. A comparative analysis of the efficiency of agricultural production in agricultural organizations, as well as in peasant (farm) farms and personal subsidiary plots of the population of our country. An assessment of the effectiveness of the production of both crop and livestock products by agricultural entrepreneurship from 2015 to 2020 was carried out. The dynamics of production indices has been studied both for agricultural products in general in our country for the period from 2015 to 2020, and for the main industries: crop production and animal husbandry. The analysis of the production of the main agricultural crops cultivated in Russia, both in the industry as a whole, and in the context of agricultural enterprises, K (F) X and private household plots for a six-year period. The main directions of development of the agricultural business in Russia have also been determined
Ключевые слова: сельскохозяйственные товаропроизводители, продовольственный сектор, перерабатывающие предприятия, аграрный бизнес, сельское хозяйство, сельскохозяйственные предприятия, аграрное предпринимательство, рентабельность, прибыль, эффективность деятельности
В контексте настоящего исследования важно выделить основные условия и факторы, которые формируют макроэкономический фон и институциональную среду современного развития аграрного бизнеса в РФ.
Их связь с микроуровнем рыночной активности в АПК обусловлена тем, что совершенствование социально-экономических отношений в системе агропроизводства сегодня должно базироваться на обновлении и повышении эффективности форм и отношений хозяйствования[1].
Специфика их конкуренции, сосуществования, взаимодействия и интеграции определяется не только состоянием и имманентным потенциалом рыночного роста отдельно взятой формы хозяйствования, например малого бизнеса. Оно определяется, прежде всего, условиями реализации и поддержки этой формы производства[4,7].
В поисках более действенных форм хозяйствования необходимо решать одновременно две актуальные задачи:
приведение производственных отношений с их организационно-экономической подсистемой в соответствие с правилами ВТО;
максимально возможное увеличение объемов производства сельскохозяйственной продукции за счет увеличения числа малых и микропредприятий, производящих данную продукцию[2].
Данные задачи должны решаться как одна двуединая задача. Однако, очевидно, что вторая задача выступает в качестве императивного условия – ограничения для решения первой. Необходимо эффективно трансформировать формы хозяйствования в АПК, чтобы суметь противостоять вызовам и конкурентному давлению извне при условии развития предпринимательской среды. То есть, развитие малого бизнеса в АПК, обеспечивающего его многоукладность, социальную стабильность и многообразие форм хозяйствования должно рассматриваться в качестве стратегического императива[5,9].
На наш взгляд, реализация этих задач будет более эффективной, если достигаемое при этом многообразие форм хозяйствования будет органичным. Это возможно только при условии интеграции мелкотоварных и крупнотоварных форм агропроизводства, что абсолютно соответствует прогрессивной зарубежной практике стран с развитой экономикой. В рамках данной интеграции крупные хозяйственные структуры не подавляют, а функционально дополняют малые предпринимательские формы производства. особенно в части агроспециализации и инноваций[3].
Комбинация сильных и слабых сторон деятельности аграрного бизнеса на фоне рынка открывает неширокие возможности для их роста, часть которых представлена гибкостью и адаптивностью малого бизнеса, а часть номинальным указанием на государственную поддержку в адекватных объемах, которая де факто таковой не является. На фоне таких ограниченных возможностей угрозы малому бизнесу в предложенной в таблице формулировке, носят фатальный характер.
Все это отражает неустойчивость положения предпринимательской среды аграрного рынка, усиление которой требует более активного и направленного вмешательства со стороны государства.
Агрохолдинги имеют систему рыночно-ориентированных внутренних преимуществ, которые обеспечивают им конкурентное положение на рынке. К ним можно отнести снижение стоимости продукции за счет интеграции всех звеньев производственного цикла и эффекта масштаба, производительность труда, относительно более выгодная специализация, высококвалифицированный труд, значительный финансовый ресурс роста. Факторы ослабления положения крупного агробизнеса крайне незначительны и частично характерны и для мелкотоварного аграрного предпринимательства[6].
Их баланс формирует расширенные возможности для экспансивного роста крупнотоварного агропроизводства, включая расширение производственных структур по всей цепи, повышение цен и рост рентабельности выпуска продукции, определенный социальные бенефиции для населения.
Монопольное развитие агрохолдингов будет вести к дальнейшему сокращению доходов сельского населения и его более глубокой стратификации, усугубляя дальнейшую деградацию сельских территорий, что недопустимо[10].
Мы пришли к выводу, что агрохолдинги имеют больший потенциал развития, используют современные формы интеграции и выстраивают производственные цепи, вытесняя с рынка более мелкие структуры.
Отсюда, рассматривая условия развития аграрного предпринимательства в РФ, следует обосновать необходимость их корректировки в сторону расширения преференций для малого бизнеса в АПК[8].
В сфере агропроизводства невозможно и нельзя рассчитывать на невидимую руку рынка, то есть на стихийное развитие рынка. Во-первых, крупный бизнес имеет большие преимущества. Его развитие будет вести к упразднению мелкотоварного производства, его вытеснению с рынка, маргинализации товарной ниши малого агробизнеса. Во-вторых, с точки зрения социально-экономического аспекта необходимо поддерживать многоукладность сельского хозяйства, что означает развитие и поддержание жизнеспособности различных форм хозяйствования, а не только наиболее эффективных[11].
В связи с этим, государство должно проводить направленную корректировку условий развития малого агробизнеса. Его усиление должно происходить не только за счет предоставления прямых преференций и финансовой помощи малым сельскохозяйственным предприятиям, но и посредством развития интеграции малого и среднего бизнеса в АПК. Эти формы хозяйствования могут быть не только противопоставлены на рынке, но и могут взаимодействовать, кооперироваться, интегрироваться. Развитие этого направления сформирует важную и достаточно конкурентную форму развития малого бизнеса на селе, которая не будет содержать никакого диалектического противоречия и органично дополнит растущие производственно-распределительные цепи агрохолдингов. Вполне возможно, что такая кооперация сделает эти цепи не только вертикально интегрированными, но и объединенными по горизонтали с хозяйственно независимыми мелкотоварными производствами.
Это обеспечит:
их организационное единство, то есть снимет конкурентное напряжение на рынке;
обеспечит более стабильное положение мелкотоварного производства на рынке сельскохозяйственной продукции, которое будет встроено в более конкурентные цепи агрохолдингов;
позволит сохранить хозяйственную самостоятельность малого и среднего агробизнеса.
На наш взгляд, интеграция малого и крупного бизнеса в АПК создаст новую траекторию его развития, для формирования которой для длинной исторической дистанции всегда не хватало условий.
Оценивая условия развития аграрного предпринимательства в РФ, следует указать на ряд эволюционных факторов, которые предопределяют необходимость государственной поддержки отдельных форм хозяйствования в АПК, и, прежде всего, малых.
Путь развития рыночных аграрных отношений в России существенно отличается от европейского или североамериканского. Близость Канады к Америке, которая является для нее основным инвестором, обеспечила интенсивное развитие сельского хозяйства. Соседство России с другими сопредельными государствами никогда не было столько выгодным и дружественным. Географическое положение РФ предопределило более сокращенный период посева и сбора урожая, а также неблагоприятные климатические условия.
Однако, рассматривая аграрное предпринимательство, следует акцентировать внимание не на основную проблему русского хлебопашца, связанную с ограниченностью возможностей прокормить крестьянскую семью.
Возможно, главная причина отставания в доходах и потреблении крестьян России от Западной Европы в том, что занятие земледелием на Руси не давало возможность накопить излишки и создать какой-либо капитал, способствующий развитию аграрного предпринимательства в дальнейшем. Разрыв в урожайности и производительности труда между Западной Европой и Россией увеличивался из года в год. Неэффективность экономико-географического положения, климата и технологий земледелия фактически сузила экономический стимул повышения производительности труда на селе, что прямо противоречит практике развития зарубежного предпринимательства, в котором предприниматели воспринимали землю как источник обогащения, а не только пропитания.
Таким образом, прорабатывая эмпирически и концептуально условия развития российского предпринимательства на селе, необходимо учитывать тот факт, что скорость его эволюционного развития была крайне мала. Незначительный объем инвестиций в агропроизводство не позволил должным образом капитализировать пашню, которая характеризовалась невысоким урожаем при неразвитом рынке сбыта сельскохозяйственной продукции.
В России вотчинное государство и отсутствие частного права на землю исторически ограничивали развитие аграрного предпринимательства. Сохранение крепостного права ограничивало экономические стимулы роста производительности труда крепостного крестьянина относительно, например свободного европейского фермера. Все это сформировало линию институциональной деформации аграрной отрасли в России, выправление которой сегодня происходит в сложных условиях конъюнктурно сложившегося диспаритета крупнотоварных и мелкотоварных типов аграрных структур.
В настоящее время значительная часть сельского населения РФ также неспособна заниматься аграрным бизнесом и генерировать частнопредпринимательскую инициативу, в том числе потому, что сама отечественная социально-правовая сфера не является благоприятной для развития аграрного бизнеса, и, прежде всего, мелкого.
С учетом этого, можно заключить, что эффективная трансформация сельскохозяйственного производства в аграрное предпринимательство возможна только при условии, что оно само превратиться в хозяйственную систему, рыночная адаптация которой будет возможна только при условии ее экономического и законодательного регулирования со стороны государства. Должна быть сформирована законодательная основа развития аграрного предпринимательства, которая позволит формализовать и закрепить юридические рамки законодательного воздействия на экономику, для которого должен быть выбран правильный вектор и продуманы механизмы реализации.
Тем не менее, эффективность работы предприятий аграрного бизнеса определяется не только внешними условиями, связанными с государственной поддержкой, но и условиями внутренними, которые зависят от качества менеджмента и внутрипроизводственного потенциала.
Как показывает практика, размер аграрного бизнеса не является однозначным детерминантом его эффективности. При этом, его эффективность может быть повышена за счет рациональной организации внутрихозяйственных отношений, производных от организационно-правовой формы агробизнеса. В малом агробизнесе при невысоком уровне оплаты труда, рентабельность может быть выше, чем в крупных организациях, что обеспечивается рядом факторов:
постоянство коллектива;
гибкий и более реальный механизм оценки вклада каждого работника в создание продукта;
паритетное распределение дохода по результатам.
Таким образом, на уровне теоретико-методического анализа рассматриваемых нами вопросов развития малого агробизнеса крайне важно дифференцировать факторы и условия его развития на внутренние и внешние.
Оптимизация внешних условий со стороны государства позволяет малым сельхозпредприятиям максимально мобилизовать и реализовать их потенциал развития во внешней рыночной среде. То есть, в определенной степени, гибкость малого агробизнеса может выступить фактором его конкурентного роста только при условии, что:
его ресурсная база развития будет увеличена за счет субсидий и облегчения доступа к кредитным инвестиционным деньгам;
государство сможет на институциональном уровне простимулировать процесс эффективной интеграции малых и крупных сельскохозяйственных предприятий, бенефициаром результатов которой станут не только крупные агрохолдинги, но и предпринимательские структуры в АПК;
будет разработана концепция развития аграрного предпринимательства, которое должно занять четко очерченное для него место в системе производственных отношений АПК.
В России развитие малых форм хозяйствования должно получить первостепенную важность и получить императивное закрепление в системе приоритетов государственной агроэкономической политики. Этот сдвиг должен быть стратегически вложен в новый вектор трансформации сельского хозяйства в рамках экспортно-ориентированной модели его развития. С нашей точки зрения, необходимо четко обозначить целевой ориентир – какую диверсифицированную модель развития сельского хозяйства при этом Россия должна получить на выходе. Только в этом случае можно будет ликвидировать асимметрию стратегического целеполагания в аграрной политике и финансовые акценты в ее реализации: европейские крестьяне получают щадящие кредиты, поддержка в расчете на 1 га посевной площади от 300 до 1000 евро и более. У нас же – в десятки раз меньше.
Таким образом, эмпирическая оценка реальных условий развития аграрного предпринимательства в России показывает, что основным фактором, осложняющим и сдерживающим его развитие, является государственная поддержка мелкотоварного сельскохозяйственного производства. С одной стороны, малый бизнес в АПК менее эффективен, чем крупные вертикально-интегрированные структуры. С другой, сохранение многоукладности аграрного производства и социальной стабильности на селе требует развития малого бизнеса, что означает его прямую поддержку со стороны государства. Мы неоднократно подчеркивали и должны сделать этот тезис опорным: развитие малого бизнеса на селе является стратегически приоритетным. Инерция развития крупного бизнеса достаточно велика и, в условиях свободной конкуренции, подавляет свободную предпринимательскую инициативу.
Список источников
Бунчиков О.Н.. Джуха В.М., Булгаров М.А. Организационно-экономическая эффективность деятельности субъектов производственной инфраструктуры АПК и их вклад в обеспечение продовольственной независимости региона // Московский экономический журнал. – 2020. – №10
Бунчиков О.Н., Джуха В.М., Булгаров М.А. Стратегия развития экономической политики государства в области инновационно-ориентированной производственной бизнес-инфраструктуры // Московский экономический журнал. – 2020. – № 10
Белкина Е.Н.. Бунчиков О.Н. «Белые пятна» центр – периферийности экономического пространства аграрно-индустриальных регионов: сущность, подходы к исследованию, механизмы регуляции // Kant. – 2020. – № 1 (34)
Бунчиков О.Н., Белкина Е.Н. Развитие сельских территорий в условиях импортозамещения: региональный аспект // Московский экономический журнал. – 2020. – № 10
Бунчиков O. Н., Гайдук В. И., Гладкий С. В., Паремузова М. Г. Эффективность инвестиций в модернизацию аналитическо-испытательной лаборатории сельскохозяйственной организации // Бунчиков O. Н., Гайдук В. И., Гладкий С. В., Паремузова М. Г.// Журнал Экономика и управление: проблемы, решения 5, том 1 (113) – 2021 МАЙ С.64-7
Бунчиков О.Н., Косенко О.Ю. Эффективность реализации политики импортозамещения в региональной экономике / Бунчиков О.Н., Косенко О.Ю. // «Московский экономический журнал» (QJE.SU) № 6/2021
Бунчиков О.Н. Джуха В.М., Гайдук В.И., Михненко Т.Н., Грицунова С.В. ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ ИННОВАЦИОННОГО МЕНЕДЖМЕНТА В СОВРЕМЕННОЙ СИСТЕМЕ УПРАВЛЕНИЯ ПРЕДПРИЯТИЕМ / Бунчиков О.Н. Джуха В.М., Гайдук В.И., Михненко Т.Н., Грицунова С.В.// Вестник Донского государственного аграрного университета – № 1 (39.2), 2021. – с. 101-108
Бунчиков О.Н. Джуха В.М., Гайдук В.И., Михненко Т.Н., Грицунова С.В. ПРОБЛЕМЫ ИННОВАЦИОННОГО РАЗВИТИЯ РОССИЙСКОЙ ЭКОНОМИКИ В ПРЕДДВЕРИИ НОВОГО ТЕХНОЛОГИЧЕСКОГО УКЛАДА / Бунчиков О.Н. Джуха В.М., Гайдук В.И., Михненко Т.Н., Грицунова С.В.// Вестник Донского государственного аграрного университета – № 1 (39.2), 2021. – с. 114-122
9. BUNCHIKOV, Oleg 1, USENKO, Lyudmila 2; USENKO, Anastasia 3; KALASHNIKOV, Alexander 4 & EREDZHEPOVA, Rimma 5 Eco-settlements as development factor for rural territories: experience from Southern Russia / BUNCHIKOV, Oleg 1, USENKO, Lyudmila 2; USENKO, Anastasia 3; KALASHNIKOV, Alexander 4 & EREDZHEPOVA, Rimma 5 // E-SdPTCONICIT – Espacios(ISSN07981015-Venezuela-Scopus). – Year 2019, – Vol. 40 (Number 35) – Page 27.
BUNCHIKOV, Oleg N. 1; SHMATKO, Larisa P. 2; YAKOVENKO, Zoya M. 3; 4RIABCHENKO, Anastasia V. 4 & UDOVIK, Elena E. 5 State regulation of territorial development of agroindustrial region of southern Russia / BUNCHIKOV, Oleg N. 1; SHMATKO, Larisa P. 2; YAKOVENKO, Zoya M. 3; 4RIABCHENKO, Anastasia V. 4 & UDOVIK, Elena E. 5 // E-SdPTCONICIT – Espacios(ISSN07981015-Venezuela-Scopus). – Year 2020, – Published 15/01/2020 Vol. 41 (Issue 01) – Page 15.
References
Bunchikov O. N. Dzhukha V. M., Bulgarov M. A. Organizational and economic efficiency of the activities of the subjects of the industrial infrastructure of the agro-industrial complex and their contribution to ensuring food independence of the region // Moscow economic journal. – 2020. – No. 10
Bunchikov O.N., Dzhukha V.M., Bulgarov M.A. Strategy for the development of economic policy of the state in the field of innovation-oriented industrial business infrastructure // Moscow Economic Journal. – 2020. – No. 103.
Belkina E. N. Bunchikov O. N. “White spots” center – the periphery of the economic space of agro-industrial regions: essence, approaches to research, mechanisms of regulation // Kant. – 2020. – No. 1 (34)
Bunchikov O. N., Belkina E. N. Development of rural territories in the context of import substitution: a regional aspect // Moscow economic journal. – 2020. – No. 10
Bunchikov O. N., Gaiduk V. I., Gladkiy S. V., Paremuzova M. G. Efficiency of investments in the modernization of the analytical and testing laboratory of an agricultural organization // Bunchikov O. N., Gaiduk V. I., Gladkiy S.V., Paremuzova M.G. // Journal of Economics and Management: Problems, Solutions 5, Volume 1 (113) – 2021 MAY P.64-7
Bunchikov ON, Kosenko O.Yu. The effectiveness of the implementation of the policy of import substitution in the regional economy / Bunchikov ON, Kosenko O.Yu. // “Moscow Economic Journal” (QJE.SU) No. 6/2021
Bunchikov ON Dzhukha V.M., Gaiduk V.I., Mikhnenko T.N., Gritsunova S.V. THEORETICAL ASPECTS OF INNOVATIVE MANAGEMENT IN THE MODERN ENTERPRISE MANAGEMENT SYSTEM / Bunchikov O.N. Dzhukha V.M., Gaiduk V.I., Mikhnenko T.N., Gritsunova S.V. // Bulletin of the Don State Agrarian University – № 1 (39.2), 2021. – p. 101-108
Bunchikov O.N. Dzhukha V.M., Gaiduk V.I., Mikhnenko T.N., Gritsunova S.V. PROBLEMS OF INNOVATIVE DEVELOPMENT OF THE RUSSIAN ECONOMY ON THE EARLY OF A NEW TECHNOLOGICAL CLASS / Bunchikov O.N. Dzhukha V.M., Gaiduk V.I., Mikhnenko T.N., Gritsunova S.V. // Bulletin of the Don State Agrarian University – № 1 (39.2), 2021. – p. 114-122
BUNCHIKOV, Oleg 1, USENKO, Lyudmila 2; USENKO, Anastasia 3; KALASHNIKOV, Alexander 4 & EREDZHEPOVA, Rimma 5 Eco-settlements as development factor for rural territories: experience from Southern Russia / BUNCHIKOV, Oleg 1, USENKO, Lyudmila 2; USENKO, Anastasia 3; KALASHNIKOV, Alexander 4 & EREDZHEPOVA, Rimma 5 // E-SdPTCONICIT – Espacios(ISSN07981015-Venezuela-Scopus). – Year 2019, – Vol. 40 (Number 35) – Page 27.
BUNCHIKOV, Oleg N. 1; SHMATKO, Larisa P. 2; YAKOVENKO, Zoya M. 3; 4RIABCHENKO, Anastasia V. 4 & UDOVIK, Elena E. 5 State regulation of territorial development of agroindustrial region of southern Russia / BUNCHIKOV, Oleg N. 1; SHMATKO, Larisa P. 2; YAKOVENKO, Zoya M. 3; 4RIABCHENKO, Anastasia V. 4 & UDOVIK, Elena E. 5 // E-SdPTCONICIT – Espacios(ISSN07981015-Venezuela-Scopus). – Year 2020, – Published 15/01/2020 Vol. 41 (Issue 01) – Page 15.
СОСТОЯНИЕ И ТЕНДЕНЦИИ СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКОГО РАЗВИТИЯ СЕЛЬСКИХ ТЕРРИТОРИЙ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
STATE AND TRENDS OF SOCIO-ECONOMIC DEVELOPMENT OF RURAL AREAS OF THE RUSSIAN FEDERATION
Калафатов Эдем Амитьевич, кандидат экономических наук, доцент кафедры финансов и кредита, Институт экономики и управления ФГАОУ ВО «Крымский федеральный̆ университет имени В.И. Вернадского», г. Симферополь, Российская Федерация, E-mail: kalafatov_edem@mail.ru
Kalafatov Edem Amitievich, PhD in Economics, Associate Professor of the Department of Finance and Credit, Institute of Economics and Management V.I. Vernadsky Crimean Federal University, Simferopol, Russian Federation E-mail: kalafatov_edem@mail.ru
Аннотация. Современное состояние сельских территорий Российской Федерации, несмотря на масштабные программы и разработанную Стратегию их устойчивого развития до 2030 г., сегодня вызывает множество вопросов в целесообразности и эффективности предпринимаемых федеральным центром действий. Возникает впечатление, что основной вектор данных действий со стороны федеральной власти в отношении российских сельских территорий направлен на их территориальную трансформацию, порой не имеющую на то веских оснований. Сформировавшиеся много лет назад проблемы в области социально-экономического развития сельских поселений до настоящего времени остаются нерешенными, а более того, ежегодно усиливаются, оказывая негативное влияние на перспективы дальнейшего развития сельских территорий России.
Abstract. The current state of rural areas of the Russian Federation, in spite of large-scale programs and the developed Strategy of their sustainable development up to 2030, today raises many questions in the expediency and effectiveness of the actions taken by the federal center. There is an impression that the main vector of these actions on the part of the federal authorities with regard to the Russian rural areas is aimed at their territorial transformation, sometimes without any good reason for this. The problems formed many years ago in the socio-economic development of rural settlements are still unresolved and, moreover, are increasing annually, having a negative impact on the prospects for further development of rural areas of Russia.
Ключевые слова: сельские территории, устойчивое развитие сельских территорий, численность населения сельских поселений, доходы и расходы бюджетов сельских территорий
Key words: rural areas, sustainable development of rural areas, population of rural settlements, revenues and expenditures of rural budgets
ВВЕДЕНИЕ
Сельские территории Российской Федерации на протяжении длительного времени находятся в затяжном кризисном состоянии, и, даже, несмотря на активизацию сельскохозяйственного экспорта, сказать, что система сельского социально-экономического развития сегодня выглядит целостно, нельзя. К огромному сожалению, существующий программный подход, активно применяемый в системе управления сельскими территориями, не может обеспечить рост их благосостояния, так как большинство разрабатываемых мероприятий носят или формальный характер или частично применяется к муниципальным образованиям и без этого имеющим относительно устойчивое социально-экономическое состояние.
Сегодня российская деревня осталась забытой в период «увлечения» рыночными реформами и не получила «своего достойного места» в новой выстраивающейся системе рыночных отношений.
Трансформация сельских территорий в условиях развивающихся рыночных отношений требует пристального внимания со стороны органов местного управления и государства к их социально-экономическому развитию. Сегодня это является очень острой и малоизученной проблемой, так ученые-аграрники и социологи практически не отслеживают динамику и специфику развития складывающихся в сельских поселениях факторов жизнеобеспечения.
В настоящее время очень много внимания уделяется дискуссиям, на которых активно ведутся обсуждения в области реформирования инструментария развития сельских территорий Российской Федерации, а так же комплексному наращиванию показателей их развития, способных активизировать социально-экономический рост сельских поселений в региональной системе. Очевидно, что используемый в настоящее время инструментарий воздействия на развитие сельских территорий исчерпал себя и большое количество разработанных стратегий и программ их развития по каким-то причинам не дают ощутимого результата, способного остановить процесс деградации российских сел.
ПОСТАНОВКА ЗАДАЧИ
Исследовать особенности формирования и тенденции развития сельских территорий Российской Федерации в разрезе отдельных ее субъектов, изучить актуальные проблемы в области их социально-экономического развития, причины сокращения численности сельских поселений и последствия их деградации.
РЕЗУЛЬТАТЫ ИССЛЕДОВАНИЯ
История территориального развития России указывает на высокую значимость сельских территорий, как элемента, социально-территориальной структуры общества, в жизни страны. Результатом образования городов стала агропромышленная интеграция между сельскими и городскими территориями, условием успешного развития которой стала необходимость сближения городов и деревень, физического и умственного труда. Впервые данный вопрос в России приобрел особую актуальность в 60-70-х гг. XX века. Однако, не смотря на значимость его скорейшего решения и нарастающую зависимость города от села, а села от города, особых успехов в его решении не было, но все же была обеспечена социальная равнозначность жизненных условий в разных типах поселений. В настоящее время ситуация изменилась коренным образом, российские села сегодня «отброшены» в развитии на десятилетия назад несмотря на явную, открытую зависимость населения всей страны от продовольствия, поставляемого сельскохозяйственными организациями различных форм собственности и размеров (продукции сельского хозяйства).
Проблема вымирания российских деревень, ставшая в настоящее время серьезной угрозой в сфере социально-экономической безопасности современной России, пока не находит своего решения не смотря на многочисленные программы поддержки и развития сельских территорий со стороны государства. Данной проблеме посвящено множество исследований отечественных социологов и экономистов, детально анализирующих генезис процесса деградации российских сел и причины формирования социально-демографических и институциональных механизмов, которые в последствие привели к постепенному опустошению сельских территорий нашей страны.
На протяжении более чем тридцати лет мы наблюдаем сложившуюся динамику сокращения сельского населения, вызванную двумя причинами: естественной убылью и ежегодным оттоком сельских жителей. Мало того, некоторые регионы Российской Федерации имеют постоянную динамику роста доли опустевших, обезлюдивших деревень, которая на сегодняшний день уже составляет уже более 20% (регионы Центральной России и Севера) (рисунок 1).
Данные рисунка 1 свидетельствуют о ежегодном, систематическом сокращении численности сельских населенных пунктов на протяжении анализируемого периода. В среднем, в год «исчезает» от 52 до 280 поселений в год, а за восемь лет их численность снизилась на 2010 ед. (10,7%). Наибольшее сокращение отмечено в Северо-Западном (-22,6%), Сибирском (21,5%) и Центральном (-19,2%) федеральных округах.
Единственным федеральным округом, в котором наблюдался рост числа сельских поселений, стал Южный, что обусловлено его включением в состав Республики Крым (рисунок 2).
В шестидесяти регионах Российской Федерации наблюдалось существенное сокращение числа сельских поселений (таблица 1).
Существенное снижение численности сельских территорий наблюдалось в 15 регионах Российской Федерации, а особенно значительно их число сократилось, в Калининградской, Астраханской и Тверской областях – с 17 до 4 (76,5%), с 144 до 130 (9,7%) и с 288 до 265 (8,0%) соответственно. Данная негативная тенденция привела к упразднению всех поселений и муниципальных районов в Магаданской области в 2015 году, и созданию на их базе городских округов. На сегодняшний день, данная область является единственной в Российской Федерации, в которой нет сельских поселений.
В дальнейшем, в связи с принятием Федерального закона «О внесении изменений в Федеральный закон «Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации» от 03.04.2017 № 62-ФЗ, разрешающий регионам присоединение сельских территорий и муниципальных районов к городским округам, тенденция присоединения сохранится, и вероятнее всего ее темпы возрастут. Зарубежный и отечественный опыт в данной сфере, позволяет предположить, что данный процесс, вероятнее всего, окажет негативное воздействие на социально-экономическое положение сельских территорий, так как при этом происходит снижение доступности и подконтрольности сельскому населению органов местного самоуправления, что, безусловно, отрицательно отразится на социально-экономическом развитии таких сельских территорий.
Еще более показательной характеристикой происходящих негативных изменений в российских селах является изменение численности сельского населения. Тенденция стабильного сокращения числа жителей, проживающих на сельских территориях, наблюдается уже на протяжении длительного периода времени (рисунок 3).
Данные рисунка 3 подтверждают существенные изменения в долевом соотношении городского и сельского населения, произошедшие за указанный период. Сегодня мы видим, что доля сельского населения сократилась более чем в 3 раза, по сравнению с базовым периодом. Отрицательный естественный прирост численности сельского населения стал основной причиной сокращения сельского населения в России в 2015-2018 гг. Кроме этого, миграционный отток и административно-территориальные преобразования оказали влияние на снижение данного показателя (таблица 2).
Необходимо отметить, что распределение сельского населения по федеральным округам Российской Федерации происходит неравномерно (рисунок 4).
Наиболее многочисленно сельское население в Приволжском федеральном округе – 22% от общей численности сельского населения России, в Центральном 18,7%, Южном 16,4% и Северо-Кавказском 13,2%.
Сокращение численности сельского населения в 2018 г. произошло во всех федеральных округах Российской Федерации, кроме Дальневосточного. Наиболее всего сельское население сократилось в Приволжском, Уральском и Северо-Западном федеральных округов, а менее – в Центральном, Северо-Кавказском и Южном. Такая ситуация свидетельствует о постепенной концентрации сельского населения в наиболее обжитых и благоприятных по экономическим и социальным условиям регионах России.
Существенное изменение численности сельского населения в Сибирском и Дальневосточном федеральных округах – на 15% и 48,6% соответственно –
вызвано радикальными изменениями в составе федеральных округов. С ноября 2018 г. Республика Бурятия и Забайкальский край вошли в состав Дальневосточного федерального округа. Данные административные преобразования исказили реальную картину изменений численности сельского населения в этих федеральных округах.
Наблюдается неоднородное соотношение компонентов изменения численности сельского населения в Федеральных округах Российской Федерации (таблица 3).
Показатели таблицы 3 свидетельствуют о следующих тенденциях:
положительный естественный прирост сельского населения наблюдается в единственном федеральном округе Российской Федерации –Северо-Кавказском. Факторами сокращения сельского населения в данном округе выступают миграционный отток и административные преобразования;
в Центральном и Северо-Западном федеральном округе отмечается достаточно высокая естественная убыль населения, компенсируемая положительным миграционным приростом;
в Южном федеральном округе убыль сельского населения происходит за счет отрицательного естественного прироста при нулевом миграционном;
в регионах Поволжья, Урала, Сибири и Дальнего Востока естественный и миграционный прирост отрицательны, однако главным фактором сокращения сельского населения стал миграционный отток.
Процесс перераспределения населения по сельским территориям, за период 2014-2019 гг., отражен в таблице 4.
Численность большей части населения всех сельских поселений России на 01.01.2020 г. не превышает 2 тыс. жителей. При этом крупных по числу жителей сельских поселений очень ограниченное количество: 30 с численностью населения более 20 тыс. жителей и 278 с численностью населения от 10 тыс. до 20 тыс. жителей. За анализируемый период наиболее существенные изменения произошли в двух группах поселений:
группа самых мелких сельских поселений с численностью жителей до 500 человек за 2015-2019 гг. увеличилось с 2863 до 2983, а их доля в общем числе сельских поселений – с 15,4 до 17,1%;
количество поселений от 1 тыс. до 2 тыс. жителей сократилось с 5595 до 5479 (с 30,2 до 28,9% в общей структуре).
Причинами перехода части поселений из второй группы в первую стали естественная убыль и миграционный отток населения. Процесс сокращения сельских поселений объясняется тем, что большинство из них имеет плохо развитую социальную инфраструктуру, высокий уровень безработицы, в результате чего происходит интенсивная миграция местного населения в города или более крупные сельские поселения.
Анализируя данные таблицы 4 можно сделать вывод, что происходит постепенное измельчание сельских поселений. За 2015-2019 гг. численность населения самых мелких, до 500 человек, сельских поселений выросла. При этом в самых крупных сельских поселениях – от 10 тыс. человек – на 1 января 2020 г. проживало 4 482,2 тыс. человек, или 13,9% всего сельского населения России. Незначительно уменьшилось количество сельских поселений численностью от 1 тыс. до 5 тыс. человек. Всего на 1 января 2020 г. в сельских поселениях данной группы проживало 16 153,9 тыс. человек (50,2% сельских жителей), в 2015 г. – 17 818,3 тыс. (52,4% сельских жителей). Это является наглядным свидетельством процесса поляризации системы расселения, характерного как для Российской Федерации в целом, так и большинства регионов страны.
Существенных изменений в размере сельских поселений в большинстве федеральных округов России за 2015-2019 гг. не произошло, за исключением Северо-Западного (прирост на 9,6%) и Центрального федеральных округов (сокращение на 4,2%). В первом случае причина связана с изменениями административно-территориального деления, во втором – с измельчанием сельских поселений в нечерноземных областях.
Градация субъектов Российской Федерации по численности населения в расчете на одно сельское поселение за 2014-2019 гг. не отражает каких-либо существенных изменений. Во всех регионах Российской Федерации динамика численности населения примерно одинакова, что позволяет сделать вывод об идентичности сложившихся тенденций в сельских поселениях страны в сфере их социально-экономического положения.
Протекающие на территории сельских поселений России социально-экономические процессы, как негативные (слабая развитость социальной инфраструктуры, низкий уровень доступности услуг в сфере образования, здравоохранения, бедность большей части сельского населения, миграция сельского населения из села и «вымирание» сельских территорий), так и позитивные, имеют схожий характер, что обусловлено применением в отношении их одинаковой политики управления, не учитывающей их специфики и особенностей географического положения, демографической обстановки, инвестиционной привлекательности, возможностей наращивания собственного доходного потенциала и других. Политика управления, принятая в отношении сельских территорий, идентична политике, заданной на федеральном уровне, что указывает на игнорирование специфики сельских поселений при разработке программ территориального управления и свидетельствует о чрезмерно высокой централизации управления экономикой и сельскими территориями.
Важно обратить внимание на динамику коэффициента естественного прироста в сельской местности. За период с 2000 по 2019 гг. он имеет отрицательное значение, за исключением одного периода, когда его значение составило ноль (рисунок 5).
Наименьшие показатели естественного прироста сельского населения зафиксированы в Центральном федеральном округе (-7,6‰), а положительный естественный прирост отмечен только в одном федеральном округе – Северо-Кавказском (7,9‰).
Отрицательной тенденцией является возобновление с 2016 г. ускоренного оттока населения из сельской местности (рисунок 6).
Коэффициенты миграционного прироста в федеральных округах Российской Федерации имеет разную динамику изменений. Если смотреть в общем по России, то можно отметить рост миграционного оттока из сельской местности. Исключение составляют Центральный федеральный округ, там наблюдается стабильный ежегодный миграционный приток, и Северо-Западный федеральный округ, показатель миграционного притока сельского населения имеет значительный рост.
Рассмотрев основные показатели, характеризующие общее состояние сельских территорий в Российской Федерации, можно отметить хронологию определенных процессов, протекающих в сельской местности, которая указывает на существенные негативнее изменения, способные в дальнейшем привести к окончательной дестабилизации сельской жизни.
На основе сложившейся социально-экономической ситуации в сельских поселениях федеральных округов Российской Федерации, авторами ежегодного доклада «О состоянии сельских территорий в Российской Федерации в 2018 году» на основе результатов мониторинга предложена типология регионов России по социально-экономическим характеристикам сельских территорий (таблица 5).
Рассматривая бюджеты сельских поселений Российской Федерации за период 2014-2019 гг. можно отметить, что они сводились с дефицитом в диапазоне от 2,2 до 5,3% (таблица 6).
Данные таблицы 6 свидетельствуют о дефиците бюджетов сельских территорий, при этом наблюдается тенденция опережающего, чрезмерного роста их расходной части, что, соответственно, приводит к увеличению дефицита, усугубляя социально-экономическую ситуацию и осложняя решение проблем дальнейшего развития в данной сфере сельских территорий.
По данным рисунка 7 в первую группу с 2015 года стабильно входят три региона: Ульяновская область, республики Дагестан и Чеченская. В 2019 году из данной группы вышли: Калининградская область (перешла в третью группу), республика Ингушетия и Северная Осетия-Алания (перешли во вторую группу). Во вторую группу так же перешли Республика Алтай (из третьей группы) и Орловская область (из четвертой группы). Вышли из данной группы Чувашская Республика, Краснодарский край и Кировская область (перешли в третью группу), а также Тульская область (перешла в пятую группу). Так же в пятую группу вошли Красноярский край и Тюменская область (перешли из четвертой группы), Чукотский автономный округ (перешел из шестой группы).
Таким образом, бюджетная обеспеченность сельских территорий России в наибольшей степени высока там, где размещены финансово-промышленные центры и в нефтедобывающих регионах, остальные же регионы испытывают крайний недостаток финансовой обеспеченности, что крайне негативно сказывается на финансовой самостоятельности сельских территорий (таблица 7).
Данные таблицы 7 свидетельствуют об уменьшении на 3,6 п.п. в 2019 году, по отношению к 2018 году, доли первой группы сельских территорий, у которых наиболее высока финансовая самостоятельность (удельный вес дотаций в собственных доходах менее 5%). Важно отметить, что при этом происходит снижение на 4,6 п.п. удельного веса наиболее дотационных сельских территорий. Данная ситуация указывает на разновекторность тенденций, прослеживающихся в области финансовой самостоятельности сельских территорий. Однозначно можно сказать лишь об одном – 74,8% сельских территорий Российской Федерации (это подавляющее большинство) имеют низкую финансовую самостоятельность. По данным мировой практики, доля дотаций не должна быть выше 20-25%. Таким образом, большинство сельских территорий России остро нуждаются в финансировании и наделены минимальным набором обеспеченных полномочий.
По данным Министерства финансов России, на долю сельских территорий приходится всего 8% собственных доходов всех местных бюджетов, не смотря на то, что они составляют 81% от общего количества муниципалитетов Российской Федерации, что, соответственно, указывает на явный дисбаланс в распределении доходов между разными уровнями бюджетной системы, требующий оптимизации межбюджетных отношений.
Для сельских территорий огромное значение, как фактор производства, имеют сельскохозяйственные земли, на которых ведется интенсивное сельское хозяйство. Процесс увеличения доли неиспользуемых сельскохозяйственных угодий в хозяйствах населения является настораживающей тенденцией и требует внимания как местных, так федеральных властей.
Перечень субъектов Российской Федерации, в которых наблюдается увеличение площади неиспользуемых сельскохозяйственных угодий с 2008 по 2018 гг. хозяйствах граждан, отражен в таблице 8.
Сокращение производства в хозяйствах связанных с ограничением их производственной деятельности, приводит к прямым потерям объемов сельскохозяйственного производства. В том случае, если земельные участки забрасывают по причине миграции сельского населения, в свою очередь связанной с отсутствием мест занятости, по причине отсутствия экономической необходимости или возраста местных жителей, то на это обязательно должны реагировать местные власти.
Анализ развития сельских территорий Российской Федерации наглядно подтверждает комплекс «хронических проблем», которые, не смотря на усилия государства, ежегодно обостряются.
На наш взгляд, одной из основных причин, сложившейся ситуации является произошедшая, в процессе переходного периода России к рыночной модели развития, локализации экономического пространства, затронувшая и сельские территории нашей страны. В данный период происходит «надлом» в системе управления на региональном уровне, то есть попросту региональная политика, направленная на создание единого экономического пространства отсутствовала в России. В силу ряда определенных причин, в период проведения рыночных реформ (1991-1999 гг.) считалось, что в условиях рыночных отношений, региональная политика не имеет столь значимой роли. Из этого следует, что территории, в том числе и сельские, должны самостоятельно решать вопросы и проблемы собственного развития. При этом роль государства заключалась в организационной поддержке развивающихся рыночных инфраструктур и крупного бизнеса, а также очень ограниченной финансовой помощи наиболее депрессивным регионам.
Количественная характеристика нарастающих процессов локализации экономического пространства Российской Федерации проявлялась в росте асимметрии, выражающейся в увеличении разницы в уровне социально-экономического развития российских регионов. В результате чего, на первом этапе, государственная политика не была направлена на мотивацию, особенно отстающих, территорий к развитию, то было вызвано дотационным принципом и слабым финансированием федеральных целевых программ. Каждый год, одним и тем же регионам выделялись федеральные трансферты, тем самым демонстрировалось худшее, по сравнению с другими территориями, положение. При этом, вливания денежных средств в такие регионы только усугубляли ситуацию. Таким образом, каждые попытки региональной политики «выравнивания» обходились государству все дороже и при этом, давали все меньший экономический эффект.
Надежда на «рыночные силы» в России не была оправдана. Опыт других стран, подтверждающий, что в рыночных условиях асимметрия экономического развития территорий только возрастает и выгоду получают только регионы-лидеры, подтвердился и в нашей стране. Б.Л. Лавровский отмечал, что ежегодные темпы регионального расслоения в период последних десятилетий ХХ века, находились в интервале 10-30%. Таким образом, темп распада экономики России на большое количество локальных экономических систем ежегодно увеличивался.
Изменившаяся в положительную сторону в начале 2000-х годов мировая конъюнктура, изменила парадигму регионального развития, введя в обиход такой термин, как «конкурентный федерализм», то есть переход от политики выравнивания к опережающему развитию нескольких ключевых регионов страны. В конечном варианте, приоритеты регионального развития в Российской Федерации на федеральном уровне были определены в Программе социально-экономического развития Российской Федерации на среднесрочную перспективу (2005-2008 годы). Ключевой ставкой данной программы была ориентация всех усилий на перспективные, наиболее мощные регионы России, формирование на базе таких регионов нового опорного каркаса страны, так называемых «локомотивов роста». Итогом данной ориентации стало хаотичное развитие регионов, то есть каждый из регионов выбрал свою траекторию развития, что привело к усугублению ситуации с пространственной асимметрией.
Кульминационным событием в области региональной политики Российской Федерации стало расформирование в сентябре 2014 г. Министерства регионального развития, которое отвечало за пространственное «соединение» экономики российских территорий. Тем самым, можно констатировать факт признания правительством Российской Федерации поддержки курса на «политический союз» локальных экономик.
Сегодня данная ситуация, на наш взгляд, сохраняется, возможно, лишь с небольшими корректировками. Сложившийся в настоящее время характер освоения земель в Российской Федерации, особенно в Сибири и на Дальнем Востоке, подтверждает это. Характеристики пространственных различий (некоторые из них), отражены в таблице 9.
Данные таблицы 9 свидетельствуют о свойственной Сибирским регионам слабой заселенности. На территории Сибирского федерального округа проживает всего 14,7% населения России. При этом Сибирь занимает площадь в 9,8 млн. км2, то есть более 56 % территории страны. Так же необходимо отметить характерную для сибирских регионов раздробленность территории и большое количество мелких сельских поселений. Всего 11% сельских поселений имеют численность проживающих свыше 1000 человек, при этом 48% – до 200 человек. Все это приводит к ярко выраженной фрагментарности пространственного развития.
Социально-экономическая политики, направленная на развитие сельских территорий, должна рассматриваться, как сфера совместной ответственности государства, органов местного самоуправления, бизнеса, науки, общества в области обеспечения достойного уровня жизнедеятельности сельских граждан. Однако, как показывает практика, все стратегические планы по развитию сельских территорий в России не достаточно эффективны и результативны, так как современная социально-экономическая ситуация в российских селах характеризуется огромным количеством накопившихся проблем, препятствующих их переходу к устойчивому развитию. Кризисные явления, обострившиеся в селах с началом рыночных и политических реформ, до настоящего времени не преодолены. Ежегодно ухудшается демографическая ситуация, ускоряются миграционные процессы, при которых происходит активный отток сельских жителей в города или другие регионы России, ухудшается экологическая обстановка, и, соответственно сокращается продолжительность жизни сельских жителей.
Основные проблемы, выявленные в процессе анализа сельских территорий Российской Федерации, не являются чем-то новым или ранее не определенным, они существуют уже длительное время, и, к сожалению, ни одна из них не выбыла из дерева проблем (рисунок 8).
Основываясь на результаты проведенного исследования, хотелось бы отметить, что выход сельских поселений из глубокого кризиса и их переход к стабильному социально-экономическому развитию не может произойти из-за ведомственной разрозненности в управлении их социально-экономическим развитием на федеральном, региональном и местном уровнях и ограниченного отраслевого аграрного взгляда на функционирование экономики сельских территорий. По существу, государство сегодня не имеет ни одной рабочей стратегии и системы действенных алгоритмов восстановления и развития сельских поселений. Все предлагаемые стратегии и программы не могут быть реализованы, так как не предполагают первоочередных мер в области «территориального порядка» сельских территорий. Отношение современного российского государства к развитию сельских территорий можно признать нерациональным, так как, не смотря на все применяемые меры, неустойчивость и антидинамичность в российских селах, до сих пор не преодолена.
ВЫВОД
Сегодня можно услышать много критики в адрес осуществляемых государством мер по поддержке российских сел и по программам, нацеленным на их устойчивое развитие. Однако главной проблемой, на наш взгляд, является нацеленность всех программ на освоение средств, а не на поиск путей развития сельских территорий, выявление и использование малоиспользуемых их потенциалов. Как бы это банально не звучало, но сегодня многие управленцы в области муниципального управления не понимают суть устойчивого развития сельских поселений, и, соответственно, не готовы и не могут эффективно использовать финансовые средства, выделяемые для этого.
Идея укрупнения сельских территорий России, получившая в настоящее время особую актуальность и уже воплощаемая во многих регионах России, должна носить взвешенный характер, то есть важно учитывать, что укрупнение сельских поселений порождает целый ряд проблем, и подходить к нему нужно с большой осторожностью, анализируя возможные последствия в каждом конкретном случае.
В настоящее время существует потребность в грамотной и научно-обоснованной корректировке системы административно-территориального деления субъектов Российской Федерации. Важно учесть, что это должна быть корректировка, осуществляемая с учетом особенностей объединяемых сельских территорий, а не просто объединение ради сокращения объемов финансирования сельских поселений.
Стратегия устойчивого развития сельских территорий Российской Федерации на период до 2030 года должна наметить основные направления и механизмы развития сельских территорий страны с четко обозначенными приоритетными мерами и источниками их финансирования, а не быть очередным формальным документом, состоящим из «благих пожеланий».
Список источников
Атаева, А.Г. Административно-территориальная и экономическая трансформация муниципальных образований / А.Г. Атаева // Вопросы управления. – 2019. – № 6 (61). – С. 92–106.
Бутко, Г.П. Формирование стратегии устойчивого развития АПК в условиях нестабильной экономики / Г.П. Бутко // Теория и практика мировой науки. – 2018. – № 5. – С. 13–19.
Буторин, С.Н. Методологические подходы к управлению устойчивым развитием в сельских районах / С.Н. Буторин // Государственный советник. – 2019. – № 2 (26). – С. 69–76.
Информация о результатах проведения мониторинга исполнения местных бюджетов и межбюджетных отношений в субъектах Российской Федерации на региональном и муниципальном уровнях за 2018-2019 гг. // Официальный сайт Министерства финансов Российской Федерации [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://www.minfin.gov.ru.
Калафатов Э.А. Вклад сельского хозяйства в экономику Крыма // Экономика и предпринимательство- №5 (130). – Москва, 2021 – с. 488-490.
Калафатов Э.А. Предпосылки развития инвестиционной̆ деятельности в сфере сельского хозяйства Республики Крым // Экономика и предпринимательство- №5 (130). – Москва, 2021 – с. 459-461.
Калафатов Э.А. Агротуризм как инструмент устойчивого развития сельских территорий – М.: ИИЦ Фабула, 2020. – 150с.
Крошилин, С, Муниципальный маркетинг: первоочередные задачи на самом «местном уровне» / С. Крошилин, Е. Медведева // Маркетолог. – 2017. – №5 – С.18-23.
Мониторинг о развитии системы местного самоуправления в Российской Федерации // Официальный сайт Министерства юстиции Российской Федерации [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://www.minjust.ru.
Петриков, А. В. Политика сельского развития в России: направления и механизмы. Сельские территории в пространственном развитии страны: потенциал, проблемы, перспективы / А.В. Петрикова. – М.: ВИАПИ имени А. А. Никонова, 2019. – С 3–10.
Проблемы устойчивого развития сельских территорий и сельскохозяйственного производства в регионе: монография / Л.В. Воронова, А. И. Голубева, А. М. Суховская [и др.]. – Ярославль: Ярославская ГСХА, 2016. – 208 с.
Россия в цифрах. 2020: Краткий статистический сборник / Росстат- M., Р76, 2020. – 550 с.
Статистический бюллетень «Численность населения Российской Федерации по муниципальным образованиям за 2014-2019 гг.» // Официальный сайт Федеральной службы государственной статистики [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://gks.ru.
Типологизация сельских территорий на основе диверсификации экономики: монография / А.Н. Тарасов, Н.И. Антонова и др. – Ростов н/Д: ФГБНУ ВНИИЭиН, Изд-во «АзовПечать», 2016. – 140 с.
Petrikov, A. V. Politika sel`skogo razvitiya v Rossii: napravleniya i mexanizmy`. Sel`skie territorii v prostranstvennom razvitii strany`: potencial, problemy`, perspektivy` / A.V. Petrikova. – M.: VIAPI imeni A. A. Nikonova, 2019. – S 3–10.
Problemy` ustojchivogo razvitiya sel`skix territorij i sel`skoxozyajstvennogo proizvodstva v regione: monografiya / L.V. Voronova, A. I. Golubeva, A. M. Suxovskaya [i dr.]. – Yaroslavl`: Yaroslavskaya GSXA, 2016. – 208 s.
Rossiya v cifrax. 2020: Kratkij statisticheskij sbornik / Rosstat- M., R76, 2020. – 550 s.
РОЛЬ ФЕРМЕРСКИХ ХОЗЯЙСТВ В РАЗВИТИИ СЕЛЬСКИХ ТЕРРИТОРИЙ
THE ROLE OF FARMS IN RURAL DEVELOPMENT
Черданцев Вадим Петрович, доктор экономических наук, профессор, профессор кафедры менеджмента, ФГБОУ ВО «Пермский государственный аграрно-технологический университет имени академика Д.Н. Прянишникова, профессор кафедры экономики и менеджмента ФГБОУ ВО Пермский филиал РАНХиГС, cherdantsev.vadim@yandex.ru
Cherdantsev Vadim Petrovich, Doctor of Economics, Professor, Professor of the Department of Management, Academician D.N. Pryanishnikov Perm State Agrarian-Technological University, a Federal State-Owned Publicly-Funded Institution of Higher Education, Professor of the Department of Economics and Management, Perm Branch of the RANEPA, a Federal State-Owned Publicly-Funded Institution of Higher Education, cherdantsev.vadim@yandex.ru
Аннотация. В период рыночных преобразований фермерские хозяйства, стали неотъемлемой частью народного хозяйства в целом и многоукладной сельской экономики в частности. Они выполняют одну из главных народнохозяйственных функций, заключающихся в производстве сельскохозяйственной продукции, а также решении социальных проблем села и устойчивого развития сельских территорий. Однако фермерские хозяйства испытывают в процессе своей хозяйственной деятельности и ряд характерных проблем, решение которых возможно осуществить благодаря организации эффективной государственной поддержки. При реализации национальных проектов особое внимание уделяется развитию фермерских хозяйств в сельской местности, а также формированию рыночных инструментов. При разработке государственных программ определяются наиболее важные направления в политике сельского развития. В статье рассматриваются меры государственной поддержки фермеров Пермского края. Определены направления деятельности государства в разработке реализации и механизма мер и поддержки.
Abstract. During the period of market transformations, farms have become an integral part of the national economy in general and the multicultural rural economy in particular. They perform one of the main economic functions, consisting in the production of agricultural products, as well as solving social problems of the village and sustainable development of rural areas. However, farms are experiencing a number of characteristic problems in the course of their economic activities, the solution of which can be implemented through the organization of effective state support. When implementing national projects, special attention is paid to the development of farms in rural areas, as well as the formation of market instruments. When developing state programs, the most important directions in the policy of rural development are determined. The article discusses measures of state support for farmers of the Perm Region. The directions of the state’s activity in the development of the implementation and mechanism of measures and support are determined.
Ключевые слова: меры государственной поддержки, государственная программа, сельское хозяйство, сельские территории, экономика, малый бизнес, фермерские хозяйства, эффективность
Keywords: state support measures, state program, agriculture, rural areas, economy, small business, farms, efficiency
В нашей стране сельские территории являются одним из важнейших ресурсов, значение которого в условиях глобализации стремительно растет. Сегодня фермерские хозяйства обладают значительным потенциалом для развития агропроизводства и комплексного развития села. Одна ферма способна обеспечить десятки рабочих мест для сельских жителей и обеспечить жителей района натуральной и здоровой пищей. Уплачиваемые фермерскими хозяйствами налоги увеличивают налоговые поступления, обеспечивая при этом развития инфраструктуры и финансирование общественных программ [7].
В последние годы, благодаря последовательной государственной поддержке, агропромышленный комплекс показывает устойчивый рост. Доля фермерских хозяйств тоже постепенно растет – в 2011 году вклад фермеров в агропром составлял 8,9%, а в 2020 году уже 14%. По прогнозам Россельхозбанка, доля фермеров в агропромышленном комплексе в ближайшие 4-6 лет увеличится до 18-20%. Из федерального бюджета на развитие предпринимательства в агропроизводстве выделяется ежегодно до 90 миллиардов рублей. Одной из основных целей государственной поддержки фермерства является решение проблемы заброшенных земель, которых в России в настоящее порядка 40 миллионов гектаров [7].
Фермерские хозяйства играют важнейшую роль в процессе развития сельских территорий и росте агропромышленного комплекса Пермского края. Важное значение в повышении производственных показателей фермерских хозяйств и развитии сельских территорий приобретают целевые государственные программы развития КФХ. Государственная поддержка является важным фактором для становления крепкого фермерского хозяйства. Одной из приоритетных мер государственной поддержки на территории региона является грант «Агростартап», направленный на содействие в развитии сельскохозяйственного предприятия начинающим фермерам. Получить грант могут крестьянские (фермерские) хозяйства, зарегистрированные в текущем году, а также граждане Российской Федерации, которые зарегистрируются в качестве крестьянско-фермерского хозяйства в органах Федеральной налоговой службы, но не более тридцати календарных дней после дня объявления победителя. Цели, на которые может быть направлен грант, представлен в таблице 1.
Грант «Агростартап» предоставляется на основании соглашения, заключаемого между Министерством сельского хозяйства и продовольствия Пермского края и получателями денег в государственной информационной системе по управлению общественными финансами, включенными в «Электронный бюджет». Необходимыми условиями для получения гранта являются:
основным видом деятельности фермерского хозяйства является производство и (или) переработка сельскохозяйственной продукции;
крестьянско-фермерское хозяйство зарегистрировано в текущем году;
согласие оплачивать из своих средств не менее 10% затрат, обозначенных в плане расходов проекта;
задолженность перед налоговыми органами и внебюджетными фондами не должна превышать 10000 рублей;
доля направляемых средств гранта должна быть не менее 25% и не более 50% от общего денежного объема гранта;
заявители не могут получать на те же цели бюджетные средства;
фермерские хозяйства не должны иметь просроченной денежной задолженности субсидий или бюджетных инвестиций, которые предоставлялись в соответствии с правовыми актами в краевой бюджет;
заявитель не является получателем денежных средств финансовой поддержки, а также гранта для поддержки начинающих фермеров;
фермерское хозяйство берет на себя обязательство в течение срока освоения денежных средств гранта создать не менее двух новых рабочих мест, при сумме гранта два миллиона рублей, и не менее одного нового рабочего места, при сумме гранта менее двух миллионов рублей;
фермерское хозяйство берет на себя обязательство по сохранению вновь созданных рабочих мест на срок не менее пяти лет с даты получения денежных средств гранта;
осуществлять деятельность не менее пяти лет со дня выдачи денежных средств гранта и достигнуть плановых показателей деятельности до параметров, прописанных в соглашении, заключаемом между получателем гранта и Министерством сельского хозяйства и продовольствия Пермского края;
реализация, передача в аренду, а также залог и отчуждение имущества, которое приобретено с участием денежных средств гранта, могут допускаться только с согласия Министерства, и при условии поддержания показателей деятельности, предусмотреных проектом создания и развития хозяйства, а также соглашением, заключаемым между хозяйством и Министерством сельского хозяйства и продовольствия Пермского края [3].
Грант «Агростартап» может позволить фермерам края закупить необходимое оборудование, животных, рыбу, технику и построить необходимые сооружения, для эффективной работы сельскохозяйственного предприятия.
Для более крупных крестьянско-фермерских хозяйств Пермского края реализуется грант «Семейная животноводческая ферма». Максимальный размер гранта составляет 60% затрат, но не более 15,0 миллионов рублей. Получить субсидию могут хозяйства, продолжительность трудовой деятельности которых будет превышать 24 месяца с момента его регистрации. Размер гранта позволяет расширить фермерское хозяйство, докупить необходимое оборудование, привлечь и обучить персонал, наращивать выпускаемую продукцию.
С 2019 года на территории Пермского края поддержку фермерским хозяйствам оказывает ГБУ ПК «Центр компетенций для сельхозкооперации и поддержки фермеров» [6]. В его компетенцию входит проведение обучающих и информационных семинаров, консультирование, создание и ведение реестров, подготовка методических материалов, информирование. Представители Центра компетенций выезжают в муниципалитеты Пермского края на семинары, в ходе которых обсуждают с фермерами проблемы, возникающие в процессе их деятельности, предоставляют информацию для их решения. Востребованными темами являются: меры государственной поддержки, сельскохозяйственная кооперация, декларирование продукции, основы предпринимательской деятельности и другие.
С 2020 года на территории Пермского края создано мобильное приложение «Где Фермер?», направленное на оказание помощи в сбыте фермерской продукции. На интерактивной карте показано место расположения фермерского хозяйства, представлена линейка выпускоемой хозяйством продукции, фотографии, контакты, сайт и социальные сети производителя. В данном приложении зарегистрировано более 220 фермеров, которые благодаря ему успешно сбывают свою продукцию.
В Пермском крае поддержка фермерства осуществляется на основе программы «Государственная поддержка АПК Пермского края» [4]. На развитие АПК региона и стимулирование инвестиционной деятельности в 2020 году было направлено 24 158,9 млн. рублей, включая средства бюджета края в сумме 2 236,0 млн. рублей и федерального бюджета – 918,0 тыс. рублей.
По данным Пермьстата объем производства валовой продукции АПК в хозяйствах составил 46,0 млрд. рублей (на 10 % выше уровня предыдущего года), из них в растениеводстве – 16,1 млрд. рублей, в животноводстве – 30,2 млрд. рублей. По категориям производителей агропродукции в 2020 году позиции распределились следующим образом: произведено населением 31,8%, сельскохозяйственными предприятиями – 62,9 % (- 0,8 п.) и на крестьянско-фермерские хозяйства пришлось 5,3% [5].
Государство заинтересовано в развитии фермерских хозяйств во всей стране и на территории Пермского края в том числе. Для того, чтобы фермерство было жизнеспособным, необходимо его эффективное функционирование. Это означает, что фермеры должны иметь возможность получать удобрения, технику и другое оборудование, а также получать доступ к адекватным источникам кредита и легко реализовывать свою продукцию [7].
Современное фермерство – не только прибыльное, но и интересное занятие. Помимо обычных направлений – производства растительной и животной продукции – здесь есть место и высокотехнологичным разработкам, и самым простым начинаниям вроде разведения полезных компостных червей. Отрасль хорошо финансируется государством, привлекает внимание частных инвесторов, и в ближайшем будущем ее ожидает только рост [9]. Опыт стран с развитым сельским хозяйством показывает, что фермерские хозяйства развиваются эффективно только при развитой системе межинституциональных отношений. Кроме того, развитая инфраструктура, уровень социальной обеспеченности, здравоохранения, образования тесно взаимосвязано с развитием аграрного производства в сельской местности.
Куракин А, Гусаков Т. Сельскохозяйственная кооперация в России и за рубежом / «Агротехника и технологии» – 2018 – № 1 –с. 60.
Об утверждении Порядка предоставления субсидий на создание системы поддержки фермеров и развитие сельскохозяйственной кооперации: постановление Правительства Пермского края от 06.05.2021г. № 275-п [электронный ресурс] – Режим доступа: https://agro.permkrai.ru/upload/iblock/203/275_p_06.05.2021.pdf (дата обращения 25.12.21)
Об утверждении государственной программы “Государственная поддержка агропромышленного комплекса Пермского края”: Постановление правительства Пермского края от 3 октября 2013 года N 1320-п [электронный ресурс] – Режим доступа: https://mfin.permkrai.ru/upload/pages/2721/dat_1586157460803.pdf (дата обращения 25.12.21)
Официальный сайт Территориального органа Федеральной службы государственной статистики по Пермскому краю [электронный ресурс] – Режим доступа: http://permstat.gks.ru/ (дата обращения 25.12.21)
Официальный сайт Государственного бюджетного учреждения Пермского края «Центр компетенций в сфере сельскохозяйственной кооперации и поддержки фермеров» [электронный ресурс] – Режим доступа: http://agroperm-ck.ru/about/ob-uchrezhdenii/ (дата обращения 12.09.2021).
Очирова, Т. Ч. Проблемы и перспективы развития крестьянских (фермерских) хозяйств // Молодой ученый. — 2021. — № 2 (344). — c. 266-268.
Kurakin A, Gusakov T. Agricultural cooperation in Russia and abroad / “Agrotechnics and technologies” – 2018 – No. 1 -p. 60.
On approval of the Procedure for granting subsidies for the creation of a system of support for farmers and the development of agricultural cooperation: Decree of the Government of the Perm Territory dated 06.05.2021 No. 275-p [electronic resource] – Access mode: https://agro.permkrai.ru/upload/iblock/203/275_p_06.05.2021.pdf (accessed 25.12.21)
On the approval of the state program “State support of the agro-industrial complex of Perm Krai”: Decree of the Government of Perm Krai dated October 3, 2013 N 1320-p [electronic resource] – Access mode: https://mfin.permkrai.ru/upload/pages/2721/dat_1586157460803.pdf (accessed 25.12.21)
Official website of the Territorial Body of the Federal State Statistics Service for the Perm Region [electronic resource] – Access mode: http://permstat.gks.ru / (accessed 25.12.21)
Official website of the Perm Krai State Budgetary Institution “Competence Center in the field of agricultural cooperation and support of farmers” [electronic resource] – Access mode: http://agroperm-ck.ru/about/ob-uchrezhdenii / (accessed 12.09.2021).
Ochirova, Incl. Problems and prospects of development of peasant (farm) farms // Young scientist. — 2021. — № 2 (344). — c. 266-268.
ГОСУДАРСТВЕННЫЙ КОНТРОЛЬ И АУДИТ ЗА ИСПОЛЬЗОВАНИЕМ БЮДЖЕТНЫХ СРЕДСТВ В СЕЛЬСКОМ ХОЗЯЙСТВЕ
STATE CONTROL AND AUDIT OVER THE USE OF BUDGETARY FUNDS IN AGRICULTURE
Курдюмов Александр Васильевич, кандидат экономических наук, доцент, директор института государственного, муниципального управления и права, заведующий кафедрой конкурентного права и антимонопольного регулирования, ФГБОУ ВО «Уральский государственный экономический университет» (620144 Россия, г. Екатеринбург, ул. 8 Марта, д. 62), тел. 8(343) 283-12-50, ORCID: http://orcid.org/0000-0002-2523-7595, kurdyumov@usue.ru
Kurdiumov Aleksandr Vasilevich
Аннотация. В статье рассматривается аспекты государственного контроля и аудита за использованием бюджетных средств в аграрном секторе экономики. Раскрыты целевая установка, функции и принципы государственного финансового контроля. Рассмотрена система органов государственного контроля, имеющих полномочия на проведения проверочных действий касательно освоения бюджетного средств территориальных органов Свердловской области: Министерство финансов. Управление Федерального казначейства, Счетная палата. В функционировании системы государственного контроля и аудит за целевым и эффективным использованием бюджетных средств выявлены проблемы: в законодательстве отсутствует четкий понятийный аппарат, в связи с чем предложено определение понятия «государственный аудит»; регламентирующие документы контрольно-счетных органов не унифицированы; отсутствуют рекомендации по проведению финансового контроля в специфичных отраслях, в частности сельском хозяйстве; часть выполняемых работ органами контроля и аудита дублируется, что вызывает острую необходимость в создании общего механизма перераспределения работы по проведению контрольных мероприятий. Проведен анализ инструментов государственного регулирования сельского хозяйства в России. Проанализирована структура бюджетного процесса и ее организация. Обозначены проблемы, ухудшающие соблюдение бюджетной дисциплины и эффективность использования областных и федеральных финансовых ресурсов. В результате проведенного анализа государственного контроля и аудита за целевым и эффективным использованием бюджетных средств в сельскохозяйственных организациях в Свердловской области сформулирован вывод о наличии на территории области разветвленной системы организационных структур государственного контроля и аудита за целевым и эффективным использованием бюджетных средств, которая позволяет выполнять разносторонний финансовый контроль.
Abstract. The article deals with the aspects of state control and audit of the use of budget funds in the agricultural sector of the economy. The target installation, functions and principles of state financial control are disclosed. The system of state control bodies with the authority to conduct verification actions regarding the implementation of the budget funds of the territorial bodies of the Sverdlovsk region: the Ministry of Finance was considered. Office of the Federal Treasury, Accounts Chamber. Problems were identified in the functioning of the state control system and the audit of the targeted and effective use of budget funds: there is no clear conceptual apparatus in the legislation, in connection with which a definition of the concept of “state audit” is proposed; regulatory documents of control and accounting bodies are not unified; There are no recommendations for financial control in specific sectors, in particular agriculture; part of the work performed by the control and audit bodies is duplicated, which causes an urgent need for the creation of a general mechanism for the redistribution of work on control measures. An analysis of the tools of state regulation of agriculture in Russia was carried out. The structure of the budget process and its organization were analyzed. Problems are identified that worsen the observance of budgetary discipline and the effectiveness of the use of regional and federal financial resources. As a result of the analysis of state control and audit of the targeted and effective use of budget funds in agricultural organizations in the Sverdlovsk region, a conclusion was made that there is an extensive system of organizational structures of state control and audit of the targeted and effective use of budget funds in the region, which allows performing versatile financial control.
Ключевые слова: сельское хозяйство, агропромышленный комплекс, государственная поддержка, государственный контроль, бюджетные средства, продовольственная безопасность
Keywords: agriculture, agro-industrial complex, state support, state control, budget, food security
Сельское хозяйство – ключевая отрасль народного хозяйства. Его стратегическая важность заключается в том, что этот сектор экономики является почти единственным источником сырьевого и продовольственного обеспечения населения. Как показывает статистика сельское хозяйство занимает в среднем 5% от мирового ВВП. Российская Федерация по данному показателю находится в тройке стран лидеров. И так как рынок продовольствия определяет состояние экономики и социальную стабильность общества в целом, его развитие контролируется во всех странах.
В свете событий на мировой арене за последние 10 лет развитие АПК в России стало одним из национальных проектов, что обусловлено политикой «импортозамещения». Помимо этого, агропромышленный комплекс играет большую роль в национальной экономике. Основная масса продуктов питания, продовольственных товаров производится отраслью сельского хозяйства. Именно питание – первое условие для жизни человека и населения страны в целом. Реальным, наиболее эффективным источником поддержания ресурсного потенциала сельскохозяйственной отрасли может выступить расширение экономических методов государственное регулирование аграрного сектора. Безусловно бюджетирование отрасли невозможно без внедрения государственного финансового контроля и аудита эффективности, позволяющего всесторонне оценивать результативность управления государственными средствами.
Ученые и практики сходятся во мнении, что отрасль сельского хозяйства имеет свою специфику, которая порождает необходимость государственного вмешательства.
По мнению одной из редакций электронного портала о бизнесе, регулирование сельского хозяйства государством значит стимулирование отрасли с помощью прямых и различных косвенных методов. Прямое вмешательство в производство крайне важно. Господдержка имеет различные формы, льготные программы, выделение средств из бюджетов разных уровней на различных условиях и т.п. Чаще всего средства из бюджета выделяются на целевой основе. То есть, в последующем получатель бюджетных средств должен отчитаться об их использовании, а государство, в лице уполномоченных органов, должно провести контроль или проверку этого использования.
Механизм государственной поддержки очень дорогостоящий, поэтому бесконтрольность в этом процессе неприемлема. Это может привести к значительным потерям и оказать разрушительное действие как на АПК, так и на экономику в целом. Необходимость государственного контроля и аудита за целевым использованием бюджетных средств в сельском хозяйстве, как и в других отраслях, обусловлена эффективностью расходования средств и оптимизация финансовой политики государства [1, 2, 3].
Таким образом, постоянное стимулирование сельского хозяйства и разработка мер для стабилизации и обеспечения развития этой отрасли крайне необходимы. Обеспечение продовольственной безопасности государства возможно только при реформировании, регулировании, поддержке и повышении эффективности сельскохозяйственного производства.
В исследовании использованы методы экономико-статистического и системный подход, а также другие методы научного исследования, обобщения и обработки информации, обусловленные конкретными задачами. В основе исследования лежит методологический принцип усиливающейся роли органов государственного контроля за использованием бюджетных средств в сельском хозяйстве.
Основный вектор развития прописан в Госпрограмме развития сельского хозяйства и регулирования рынков сельскохозяйственной продукции, сырья и продовольствия, которая включает основные индикаторы и инструменты развития отрасли. Основные цели Госпрограммы коррелируют с показателями Доктрины продовольственной безопасности России. Основные задачи новой Госпрограммы – стимулирование роста производства основных видов сельхозпродукции; повышение эффективности регулирования агропродовольственных рынков, а также повышение уровня рентабельности в отрасли. Для реализации данной программы предусмотрены статьи затрат, направленные на поддержку отрасли.
Для выделения средств в отрасль сначала формируется бюджет и прогнозируются возможные суммы соразмерно общему бюджету. Алгоритм движения средств бюджета представлен на рисунке 1.
Данная последовательность предполагает, что планирование объема средств на поддержку определенных отраслей происходит на втором этапе, после которого в ходе исполнения бюджета выделяются суммы, заложенные на определенные программы. К таким программам относится и программа поддержки сельского хозяйства. Инструментарий государственного регулирования сельского хозяйства формируются из инструментов прямого и непрямого воздействия, представленные на рисунке 2.
Принимая во внимание важность сохранения доступности потребительской корзины для населения формирование цен на сырье и готовую продукцию происходит под контролем государства. Во избежание банкротства сельскохозяйственных организаций существует система поддержки отрасли за счет средств из бюджета. На рисунке 3 выделены основные виды господдержки в рамках программ и проектов.
Финансирование сельского хозяйства в Российской Федерации осуществляется из средств федерального, территориальных бюджетов и внебюджетных источников. Средства федерального бюджета расходуются по следующим направлениям (рисунок 4) [4].
Также, активно применяются не прямые выплаты для поддержки аграрного сектора, в том числе для этих целей создаются консультационные службы, ведется застройка сельских поселений, решаются проблемы сельскохозяйственных объединений.
Распределением средств, выделяемых на сельское хозяйство, отвечает профильное министерство – Министерство сельского хозяйства РФ. Как отмечают специалисты, господдержка, предоставляемая в рамках региональных программ, не должна дублировать меры господдержки, предоставляемой СХТП по другим направлениям Госпрограммы.
Минсельхоз России, осуществляет внутренней контроль использования бюджетных средств. Для этого в министерстве организованы специальные органы, осуществляющие деятельность в рамках своих полномочий: реестр саморегулируемых организаций ревизионных союзов сельскохозяйственных кооперативов; департамент бюджетной политики и государственных закупок контролирует отвечает за бюджетную политику в сельском хозяйстве; подведомственные организации.
Следует констатировать, что организация бюджетного финансирования в сельском хозяйстве находится на достаточно высоком уровне, в этой работе подключены и задействованы дополнительные органы, контролирующие порядок и правильность этого процесса.
Государственный контроль направлен на своевременное выявление отклонений в работе и предотвращение возможных проблем. В ходе проведения контрольных действий можно скорректировать процесс, поддерживать порядок и соблюдение регламентов.
В настоящее наблюдается тенденция расширения полномочий органов, осуществляющих данный контроль, разрабатываются нормативно-правовые акты, регламентирующие их деятельность. Однако, не смотря на эти факторы в законодательстве нет четкого определения терминов государственного финансового контроля и аудита.
Целевая установка государственного контроля выражается через функции: контроль за доходно-расходной частью бюджетных средств, контроль эффективного использования государственной и муниципальной собственности, контроль законности предоставления и использования налоговых льгот и полученных дотаций, противодействие финансовым злоупотреблениям [5, 6].
Принципы осуществления государственного финансового контроля в сельском хозяйстве аналогичны общепринятым. Они сформированы на основе международных правовых документов.
Принцип независимости. Суть этого принципа заключается в организационной, функциональной, материальной и иной независимости проверяющих органов от объектов контроля. Независимость выражается в самостоятельности выбор предмета контрольной деятельности и методики проверки.
Принцип гласности состоит в общем доступе результатов контроля в форме отчетов в вышестоящие органы и их публикации.
Принцип законности выражается осуществлении контрольных действий в строгом соответствии законодательством и иным нормативными актами.
Объективность государственного контроля обеспечивается с помощью того, что результаты проведенных мероприятий выражаются коллективным мнением, а проведение этих мероприятий исключают предвзятость к объектам.
Принцип ответственности сторон. За ненадлежащее выполнение своих полномочий контролеров предусмотрена административная ответственность. Ответственность контролируемых лиц предполагает, ответственность виновников, установленных при выявлении ошибок и злоупотреблений в управлении государственными финансами и иной собственностью.
Сбалансированность означает, что при определении обязанностей субъекта контроля должен, быть определен соответствующий объем прав и возможностей. субъекту нельзя предписывать контрольные функции, не обеспеченные средствами для их выполнения.
Системность предполагает наличие системы органов финансового контроля.
Следование этим принципам обеспечивает качество выполняемой работы органами контроля. Затрагивая тему органов контроля, необходимо пояснить, что контроль, осуществляемый ими, различается, и различие — это указано в Бюджетном Кодексе РФ. Статья 265 разделяет государственный контроль на внутренний и внешний (рисунок 5).
Таким образом, государственный контроль имеет теоретические основы, и как относительно новая деятельность не имеет единых терминов или методов, однако имеет основные принципы осуществления, стандарты, разработанные на основе международных.
Инструментарий, как толкуется во многих словарях, – это совокупность инструментов, применяемых в какой-либо специальности, в нашем случае это совокупность принципов, методик, способов оценки, которые используются в процессе проведения государственного финансового контроля использования бюджетных средств. Для того, чтобы проделываемая работа имела результат, она должна осуществляться по определенным правилам, технологиям. Государственный финансовый контроль не имеет регламентированных методик [7, 8].
Рассмотрим систему органов государственного контроля, имеющие полномочия на проведения проверочных действий касательно освоения бюджетного средств в Свердловской области.
На уровне субъекта федерации главную контрольную функцию в области финансов осуществляет Министерство финансов Свердловской области. Контрольную функцию выполняют отделы контрольно-ревизионной работы управления финансового контроля совместно с отделом финансирования сельского хозяйства и природоохранных мероприятий. В полномочия первых входит контроль за соблюдением бюджетного законодательства области и исполнения бюджетов; внутренний аудит главных распорядителей бюджетных средств, финансовый контроль получателей бюджетных средств, контрольно-ревизионные мероприятия планового и внепланового характера в бюджетных учреждениях в отношении закупок для обеспечения нужд Свердловской области.
В структуре Управления федерального казначейства по Свердловской области непосредственным контролем исполнения расходных обязательств в сфере сельского хозяйства занимается контрольно-ревизионный отдел в сфере развития экономики [9, С. 42].
Особую роль в осуществлении внутреннего контроля организаций, получающих денежные средства из бюджетов, занимает Министерство агропромышленного комплекса и продовольствия Свердловской области. Министерство выступает как главный распорядитель бюджетных средств, поэтому имеет право запрашивать всю необходимую информацию для проведения контрольных мероприятий. На рисунке 6 представлена организационная структура министерства.
Контрольно-ревизионной деятельностью в Министерстве занимается отдел, который непосредственно подчинен министру. В контрольные полномочия отдела входит:
запрос необходимой информации от руководителей подразделений министерства, исполнительных органов государственной власти Свердловской области, организаций агропромышленного комплекса;
проверка в управлениях АПК и продовольствия, автономных учреждениях, хозяйствующих субъектах сельского хозяйства области денежных, бухгалтерских и других документов на предмет их наличия и правильности использования денежных средств, ценных бумаг и материальных ценностей;
а также внесение предложений о взыскании с предприятий АПК средств, израсходованных по нецелевому назначению и доходов от их использования.
Таким образом, организация контроля бюджетного процесса на всех его этапах охватывается различными органами государственной власти. Можно отметить, что некоторые функции, которые выполняют эти органы в пределах своих полномочий во многом схожи друг с другом, что влечет за собой необходимость создания общей информационной базы по планированию и проведению работ. Во избежание задвоений и пробелов в проверках нужно проработать механизм взаимодействия структур, который сможет предусмотреть всесторонний контроль субъектов.
Помимо перечисленных органов контроля со стороны исполнительной власти, на территории Свердловской области осуществляется финансовый аудит, который проводит Счетная палата Свердловской области.
Счетная палата области осуществляет аудиторскую деятельность в рамках анализа и контроля использования средств областного бюджета, выделенных на реализацию программ в отрасли сельского хозяйства.
Анализ регламентов определения эффективности контролирующих и аудирующих органов Свердловской области показал, что конкретные критерии оценки эффективности использования бюджетных средств, подлежащих использованию в контрольной деятельности органов контроля законодательно не установлены [11].
Распределение бюджетных средств на реализацию государственной программы развития сельского хозяйства и регулирования рынков сельскохозяйственной продукции, сырья и продовольствия на 2013 – 2020 годы представлено на рисунке 7.
При сравнении плановых показателей, выделенных на реализацию программы средств можно заметить превышении запланированных сумм в истекших периодах. Если общий бюджет программы не будет расширен, то прогноз на будущие периоды однозначен в том, что объемы финансирования будут снижаться в ближайшие с большей степенью, чем предполагалось. Если такой прогноз действительно сбудется, то не стоит ожидать прироста в ВВП по статье сельского хозяйства.
Необходимо отметить, что на текущий момент сельскому хозяйству России оказывается всесторонняя государственная поддержка. Бюджетное финансирование, как один из элементов поддержки, играет ключевую роль. Бюджетный процесс представляет собой целую систему, взаимосвязанную с контролем. Структура этой системы организована таким образом, что выполняется всестороннее наблюдение и с внешней стороны (государственный аудит) и с внутренней (государственный контроль и надзор). Создана нормативно-правовая база, регулирующая эту сферу деятельности, определены механизмы и инструменты реализации процессов, уполномочены государственные органы, департаменты, подразделения, осуществляющие государственный финансовый контроль и аудит.
В результате проведенного анализа государственного контроля и аудита за целевым и эффективным использованием бюджетных средств в сельскохозяйственных организациях в Свердловской области следует констатировать наличие на территории области разветвленной системы организационных структур государственного контроля и аудита за целевым и эффективным использованием бюджетных средств, которая позволяет выполнять разносторонний финансовый контроль.
Однако, функционирование системы государственного контроля и аудит за целевым и эффективным использованием бюджетных средств сравнительно начало работать относительно недавно. В связи с чем, нельзя не отметить ряд проблем в этой области:
в законодательстве отсутствует четкий понятийный аппарат, в связи с чем предложено определение понятия «государственный аудит»;
регламентирующие документы контрольно-счетных органов не унифицированы;
отсутствуют рекомендации по проведению финансового контроля в специфичных отраслях, в частности сельском хозяйстве.
часть выполняемых работ органами контроля и аудита дублируется, что вызывает острую необходимость в создании общего механизма перераспределения работы по проведению контрольных мероприятий.
Обозначенные проблемы ухудшают в целом соблюдение бюджетной дисциплины и эффективность использования областных и федеральных финансовых ресурсов. В связи с этим требуется предпринять меры по устранению выявленных недостатков.
В свою очередь Счетная палата Свердловской области нуждается в доработке нормативно-правовой базы. По нашему мнению, у органа, который создан только для целей финансового контроля за бюджетным процессом должны быть строго определенные юридические аспекты. На уровне Свердловской области данный вопрос проработан не в полной мере, поэтому проблема нормативно-правового регулирования остается актуальной.
Список источников
Прокофьев М.Н., Сибиряев А.С. Оценка проблем государственной финансовой поддержки сельского хозяйства в Российской Федерации // Вестник НГИЭИ. 2017. № 7(74). С. 110-116.
Щукина Т.В., Щеколкова Е.И. Влияние государственной поддержки на развитие сельского хозяйства страны и региона // Бизнес. Образование. Право. 2017. № 3(40). С. 89-94.
Parushina N.V., Lozovoy M.V., Lytneva N.A., Shaporova O.A., Bobrova E.A. (2020). State support for agribusiness and organization of control over spending / 2nd International Scientific Conference on Agribusiness, Environmental Engineering and Biotechnologies (AGRITECH). Volume 421, no 032021. DOI 10.1088/1755-1315/421/3/032021.
Слепнева Т.Н. Господдержка – основной механизм развития сельского хозяйства России // Экономика, труд, управление в сельском хозяйстве. 2016. № 4(29). С. 25-27.
Ставрова Т.А. Внутренний контроль и аудит через призму новых задач // Журнал Бюджет. 2020. № 5(209). С. 54-55.
Izmodenov A.K., Shaybakova L.F. (2018). The external state financial control formation in the Russian Federation: trends and challenges / 5th International Multidisciplinary Scientific Conference on social sciences and arts SGEM. Albena, Bulgaria, 379-386. DOI 10.5593/sgemsocial2018/1.3/S03.046.
Шагивалеева А., Измоденов А.К. Повышение роли Федерального казначейства в обеспечении законности и эффективности использования государственных средств // Актуальные вопросы совершенствования государственного (муниципального) финансового контроля, внутреннего финансового контроля и внутреннего финансового аудита: Материалы Всероссийской научно-практической конференции. – Екатеринбург: Уральский государственный экономический университет, 2020. С. 9-13.
Лысенко А. А., Шайбакова Л. Ф. Совершенствование деятельности счётной палаты Оренбургской области // Поведенческие теории и практика российской науки : Сборник научных статей по итогам международной научно-практической конференции. – Санкт-Петербург: Санкт-Петербургский государственный экономический университет, 2021. С. 234-238.
Ставрова Т.А., Аввясов Р.Н. Управление рисками: адаптивность органов Федерального казначейства к работе в условиях внешних вызовов // ЭТАП: экономическая теория, анализ, практика. 2020. № 3. С. 38-54. DOI 10.24411/2071-6435-2020-10022.
Анисимов, А. Л. Система оценки результативности и эффективности деятельности контрольно-надзорных органов Российской Федерации: миф или реальность? // Актуальные вопросы совершенствования государственного (муниципального) финансового контроля, внутреннего финансового контроля и внутреннего финансового аудита: Материалы Всероссийской научно-практической конференции. – Екатеринбург: Уральский государственный экономический университет, 2020. С. 52-56.
References
Prokof’ev, M.N. & Sibiryaev, A.S. (2017). Otsenka problem gosudarstvennoi finansovoi podderzhki sel’skogo khozyaistva v Rossiiskoi Federatsii [Assessment of problems of state financial support for agriculture in the Russian Federation]. Vestnik NGIEHI, no 7(74), pp. 110-116.
Shchukina, T.V. & Shchekolkova, E.I. (2017). Vliyanie gosudarstvennoi podderzhki na razvitie sel’skogo khozyaistva strany i regiona [Impact of government support on the development of agriculture in the country and region]. Obrazovanie. Pravo, № 3(40), pp. 89-94.
Parushina, N.V. & Lozovoy, M. V. & Lytneva, N.A. & Shaporova, O. A. & Bobrova, E.A. (2020). Gospodderzhka APK i organizatsiya kontrolya za raskhodovaniem sredstv [State support for agribusiness and organization of control over spending]. 2nd International Scientific Conference on Agribusiness, Environmental Engineering and Biotechnologies (AGRITECH), Volume 421, no 032021. DOI 10.1088/1755-1315/421/3/032021.
Slepneva, T.N. (2016). Gospodderzhka – osnovnoi mekhanizm razvitiya sel’skogo khozyaistva Rossii [State support is the main mechanism for the development of agriculture in Russia]. Ehkonomika, trud, upravlenie v sel’skom khozyaistve, no 4(29), pp. 25-27.
Stavrova, T.A. (2020). Vnutrennii kontrol’ i audit cherez prizmu novykh zadach [Internal control and audit through the prism of new tasks]. Zhurnal Byudzhet, no 5(209). pp. 54-55.
Izmodenov, A.K. & Shaybakova, L.F. (2018). Formirovanie vneshnego gosudarstvennogo finansovogo kontrolya v Rossiiskoi Federatsii: tendentsii i vyzovy [The external state financial control formation in the Russian Federation: trends and challenges]. 5th International Multidisciplinary Scientific Conference on social sciences and arts SGEM. Albena, Bulgaria, pp. 379-386. DOI 10.5593/sgemsocial2018/1.3/S03.046.
Shagivaleeva, A. & Izmodenov, A.K. (2020). Povyshenie roli Federal’nogo kaznacheistva v obespechenii zakonnosti i ehffektivnosti ispol’zovaniya gosudarstvennykh sredstv Enhancing the role of the Federal Treasury in ensuring the legality and efficiency of public funds]. Aktual’nye voprosy sovershenstvovaniya gosudarstvennogo (munitsipal’nogo) finansovogo kontrolya, vnutrennego finansovogo kontrolya i vnutrennego finansovogo audita: Materialy Vserossiiskoi nauchno-prakticheskoi konferentsii. – Ekaterinburg: Ural’skii gosudarstvennyi ehkonomicheskii universitet, pp. 9-13.
Lysenko, A.A. & Shaibakova, L.F. (2021). Sovershenstvovanie deyatel’nosti schetnoi palaty Orenburgskoi oblasti [Improving the activities of the accounting chamber of the Orenburg region]. Povedencheskie teorii i praktika rossiiskoi nauki : Sbornik nauchnykh statei po itogam mezhdunarodnoi nauchno-prakticheskoi konferentsii. – Sankt-Peterburg: Sankt-Peterburgskii gosudarstvennyi ehkonomicheskii universitet, pp. 234-238.
Stavrova, T.A. & Avvyasov, R.N. (2020). Upravlenie riskami: adaptivnost’ organov Federal’nogo kaznacheistva k rabote v usloviyakh vneshnikh vyzovov [Risk Management: Adaptability of the Federal Treasury to External Challenges]. EHTAP: ehkonomicheskaya teoriya, analiz, praktika. no 3. pp. 38-54. DOI 10.24411/2071-6435-2020-10022.
Anisimov, A.L. (2020). Sistema otsenki rezul’tativnosti i ehffektivnosti deyatel’nosti kontrol’no-nadzornykh organov Rossiiskoi Federatsii: mif ili real’nost’? [Evaluating Effectiveness and Efficiency of the Control (Supervision) Activities].// Aktual’nye voprosy sovershenstvovaniya gosudarstvennogo (munitsipal’nogo) finansovogo kontrolya, vnutrennego finansovogo kontrolya i vnutrennego finansovogo audita: Materialy Vserossiiskoi nauchno-prakticheskoi konferentsii. – Ekaterinburg: Ural’skii gosudarstvennyi ehkonomicheskii universitet, pp. 52-56.
ЭФФЕКТИВНОЕ И РАЦИОНАЛЬНОЕ ИСПОЛЬЗОВАНИЕ ОСНОВНЫХ СРЕДСТВ В ОТРАСЛИ ПТИЦЕВОДСТВА
EFFICIENT AND RATIONAL USE OF FIXED EQUIPMENT IN THE POULTRY INDUSTRY
Семин А.Н., академик РАН, доктор экономических наук, профессор, заведующий кафедрой стратегического и производственного менеджмента, Уральский государственный горный университет, г. Екатеринбург
Намятова Л.Е., к.э.н., кандидат экономических наук, доцент, доцент кафедры безопасность жизнедеятельности, Уральский федеральный университет им. первого Президента России Б. Н. Ельцина, г. Екатеринбург
Semin A.N., Academician of the Russian Academy of Sciences, Doctor of Economics, Professor, Head of the Department of Strategic and Industrial Management, Ural State Mining University, Yekaterinburg
Namyatova L.E., Candidate of Economic Sciences, Candidate of Economic Sciences, Associate Professor, Associate Professor of the Department of Life Safety, Ural Federal University named after the first President of Russia B. N. Yeltsin, Yekaterinburg
Аннотация. Птицепродуктовый подкомплекс (ППП) в условиях высокой конкуренции и насыщения по куриному мясу может развиваться в нескольких направлениях. Одно из них – это развитие производства не только кур-бройлеров, но и других видов птицы. Однако каждый вид не только имеет свои особенности, которые необходимо учитывать. Влияние на производство оказывает спрос на отечественном и мировых рынках, а также характерные особенности разделения труда в этой сфере. Целью исследования является оценка перспектив развития отдельных видов птицы в условиях российского птицепродуктового подкомплекса с учетом существующей и прогнозной конъюнктуры. В работе использованы экономико-статистические методы исследования. Проведенный анализ выявил основные проблемы в развитии производства отдельных видов птицы, их причины, а также предложены пути решения по совершенствованию птицепродуктового подкомплекса.
Abstract.Poultry subcomplex (PPP) in a highly competitive environment for chicken meat. One of them is the development of the production of not only broiler chickens, but also other types of poultry. However, each species not only has its own characteristics that must be taken into account. Impact on production of demand in domestic and world markets, as well as the characteristics of the division of labor in this area. The aim of the study is to assess the prospects for the development of individual bird species in the conditions of the Russian poultry subcomplex, taking into account the existing and forecast market conditions. The work uses economic and statistical research methods. The analysis revealed the main problems in the development of the production of certain bird species, their reasons, and also suggested ways to improve the poultry subcomplex.
Ключевые слова: птицепродуктовый подкомплекс, российский рынок птицепродукции, производство сельскохозяйственной птицы, поголовье сельскохозяйственной птицы, производство мяса индейки, поголовье водоплавающей птицы
Птицепродуктовый подкомплекс России ориентируется в основном на производство куриного мяса и яиц, доля же другой птицы в сельхозорганизациях минимальна. Это обусловлено рядом причин – как характеристикой спроса, так и определенными сложностями, например, в содержании и питании водоплавающей птицы. Особняком стоит сектор индейки и перепелов, интерес к которым есть со стороны как производителя, так и потребителя, но он не настолько велик, чтобы полномасштабно развивать это направление. Однако целесообразно на основе анализа существующей ситуации оценить перспективу развития производства мяса и яиц других недостаточно востребованных видов домашней птицы. Оценка мировой конъюнктуры позволит выявить ниши, которые может занять птицепродуктовый подкомплекс в ближайшее десятилетие.
Российский рынок птицепродукции к настоящему времени достиг точки стопроцентного импортозамещения по мясному и яичному направлению. Это результат принятого в начале 2000-ых годов решения о восстановлении собственного птицепродуктового подкомплекса. Действительно, с 2000 г. по 2020 г. поголовье птицы во всех хозяйствующих субъектах увеличилось с 340,7 до 519,8 млн.голов. Но уровень 1990 года еще не достигнут (рисунок 1).
Из диаграммы видно, что за последние 30 лет поголовье птицы было максимальным в 1990 г. – 659,8 млн.голов. С 1992 г. по 2004 г. шло его сокращение с 568,3 до 341,6 млн.голов – на 40 %.
Это было связано прежде всего с тем, что отрасль не чувствовала поддержки государства, оставшись один на один с более дешевыми американскими окорочками, которые массово поставлялись в то время в Россию. Так, в период с 1994 по 1998 гг. в Российскую Федерацию было ввезено по импорту 1,4-1,7 млн.тонн мяса птицы в убойном весе, что практически в два раза превышало собственное производство. Только постдефолтный 1999 г. сократил этот разрыв до минимума, но уже к 2000-2002 гг. произошел более чем двукратный рост импорта при незначительном приросте собственного производства (0,8 млн.тонн против 2,2 млн.тонн импорта). При этом доля импорта мяса птицы была огромна, например, в 1998 г. составила почти 60 % от внутреннего потребления. На мясо кур приходилось почти 85 %, на индейку около 15 %, а на мясо гуся – 0,2 %.
Однако в 2002 г. было принято решение поддержать отечественных производителей тушек-бройлеров и разработать меры государственного регулирования рынка мяса птицы. Постепенно отрасль начала свое восстановление и с 2005 г. уже показывала устойчивый рост поголовья птицы. К настоящему времени птицепродуктовый подкомплекс полностью обеспечивает внутренний рынок мясом птицы, также преимущественно куриным. Это обусловлено тем, что в сельхозорганизациях доля кур и петухов в поголовье взрослой птицы составляла 93,6-97,9 %. Причина популярности куриного мяса – в его диетическом характере, а также в традиционном характере потребления.
Кроме того, основной производитель мяса птицы – это сельскохозяйственные организации, на их долю приходится 83,2 % (рисунок 2). В то же время, как следует из этой диаграммы, фермеры и ИП имеют только 1,8 % поголовья, а хозяйства населения – 15 %. И по видам птицы в последнем случае наблюдается наибольшее разнообразие.
Из диаграммы на рисунке 2 видно, что основа продовольственной безопасности – это сельскохозяйственные организации птицепродуктового подкомплекса, специализирующиеся на выращивании цыплят-бройлеров. За годы восстановления спрос птицу среди оптовых продавцов и производителей показывал увеличение: так, реализация птицы в живом весе в хозяйствах всех категорий возросла с 2,7 млн.т в 2008 г. до 6,3 млн.т в 2020 г., или в 2,3 раза.
Однако Россия не вошла в десятку лидеров по производству мяса птицы в расчете на душу населения, хотя по сравнению с 1980 г. достигла значительного прогресса.
Так, в 1961 г. в РСФСР показатель составлял 2,5 кг/чел., а в 1980 г. – уже 8,2 кг./чел. Это было связано с тем, что, по данным Совета Министров РСФСР, только с 1966 г. по 1975 г. было введено в эксплуатацию более 40 птицефабрик.
После резкого падения потребительского спроса в 1990-ые годы производство на душу населения в 2000 г. составило 5,3 кг, но после государственной поддержки отрасли к 2018 г. эта цифра достигла уже 34,2 кг. За 18 лет показатель увеличился в 6,5 раз.
Это обусловлено прежде всего тем, что в России в настоящее время платежеспособный потребительский спрос на продукцию из мяса птицы глубокой переработки ограничивает рост потребления. Несмотря на доступность мяса птицы, готовая продукция премиум-класса по-прежнему может быть востребована только в ограниченном кругу потребителей. Кроме того, в массовом сегменте торговли в основном представлено мясо кур, реже – индейки. Перепела занимают яичный сегмент.
Мясо индейки представляет интерес своим диетическим характером из-за легкого усвоения и низкого содержания холестерина в жире. Кроме того, в мясе высокий процент полезных элементов (магния, калия, фосфора), а также белка.
Производство индейки в убойном весе за последние десять лет увеличилось с 56 тыс.т в 2011 г. до 150 тыс.т в 2015 г. и 330 тыс.т в 2020 г. Увеличение произошло почти в шесть раз. Доля индейки в производстве мяса птицы в убойном весе, по нашим расчетам, составила соответственно 1,7 %, 3,3 % и 6,6 %.
Следует отметить, что мировой рынок в среднем за последние пять лет производил 6,1 млн.т индюшатины. По данным Организации по вопросам продовольствия и сельского хозяйства ООН (FAOSTAT) и Федеральной службы государственной статистики, почти 43 % индейки производит США. На долю России приходится практически 4,5 %.
Но, несмотря на это, она входит в ТОП-10 и располагалась в 2019 г. на шестом месте по объемам производства индейки, а в 2020 г. Российская Федерация вышла на четвертое место, незначительно обогнав Францию (рисунок 3). Такая ситуация связана не только со значительным приростом производства мяса индейки в России, но и с тем, что в 2020 г. основные производители сокращали выпуск данной продукции.
Рисунок 3 наглядно показывает, что мировым лидером в производстве индейки является США –2,6-2,7 млн.т. Это неудивительно, так как индейка является частью американской пищевой традиции. Мясо индейки в больших количествах употребляют как на Рождество и в День благоговения, так и в другие дни. По данным исследователей, на США приходится 41-42 % от мирового потребления мяса индейки.
Однако 2020 г. показал сокращение производства в США прежде всего из-за достижения внутренним рынком точки насыщения. Следует отметить, что в Европейском Союзе отмечена тенденция к сокращению потребления мяса индейки, поэтому некоторые страны сокращают производство или темпы его роста. Хотя ориентация на внешние рынки может дать стимул к росту отрасли, как, например, в Польше или Венгрии.
Это видно из рисунка 4, где представлена динамика производства мяса индейки в странах из ТОП-10.
Видно, что максимальный прирост производства мяса индейки показала Россия – 19,4 %. Прирост примерно в 4-5 % дали Великобритания, Венгрия и Италия, около одного процента – Германия и Польша, менее полпроцента – Франция. Незначительное сокращение производства наблюдается в США и Испании. А вот Канада и Бразилия сократили производство индейки в 2020 г. значительно – на 5,6 % и 7,3 % соответственно.
Но если сравнивать рост в 2020 году относительно 2016 года, то картина меняется: по данным AGRIFOOD Strategies, лидирует Польша, которая увеличила производство почти в 2,3 раза. На втором месте Россия – рост примерно в 1,5 раза. Третье место делят Испания и Венгрия, они увеличили производство в 1,2 раза.
Рынки сбыта мяса индейки тоже находятся в стадии трансформации – на Ближнем Востоке идет некоторое изменение спроса в сторону бройлеров, однако перспективными рынками являются страны Юго-Восточной Азии, в частности Китай. Для России наиболее перспективен рынок Китая.
В России потребление мяса индейки пока на невысоком уровне – 2,2 кг/год на человека. Однако производственных мощностей предприятий достаточно, чтобы увеличить этот показатель вдвое. Главное, чтобы внутренний спрос на мясо индейки продолжал рост.
Рынок мяса водоплавающей птицы представлен в России незначительно. Что качается гусей, то это обусловлено особенностями содержания такой птицы: прежде всего необходимостью обеспечения травяными кормами: травой летом и травяной мукой зимой. Засушливые годы снижают рентабельность продукции настолько, что промышленные птицеводческие предприятия отказываются от когда-то прибыльного бизнес-направления.
Среди фермеров нередко наиболее развито яичное направление для реализации яйца крестьянским хозяйствам. Однако плюсы разведения гусей как мясного направления очевидны: их мясо высококалорийное (365 ккал). Кроме того, месячные гусята в четыре раза по весу превышают цыплят, то есть за короткое время можно получить больший объем мяса.
Ключевым производителем мяса гусей, по данным FAOStat, является Китай (более 2 млн.т), а в Европе – Польша и Венгрия, правда с более скромными показателями –22-25 тыс.т.
В таблице представлены данные Всероссийской сельскохозяйственной переписи 2016 г. по птице, в том числе водоплавающей и сравнение с аналогичной переписью 2006 г.
Из таблицы видно, что доля гусей в поголовье птицы составляла 2,8 % в 2006 г., а в 2016 г. произошло ее сокращение до 1,7 %. Сокращение поголовья составило 15,6 %, достигнув 9,2 млн. голов. Кстати, поголовье уток несколько выше – 21,7 млн. голов, за 10 лет его изменения не наблюдалось, но доля уток в поголовье всей птицы тоже снизилась с 5,6 6 до 3,9 %. Такое изменение произошло за счет роста доли поголовья кур.
Результаты
В России отрасль птицеводства восстановилась настолько, что обеспечила внутренний рынок мясом, но это более чем в 90 % случаев мясо бройлеров. Мясо индейки незначительно представлено потребителям в торговых сетях, хотя большая его часть идет на промышленную переработку.
В связи со сложившейся ситуацией, в России по бройлерам необходимо развивать нишу эко-продукции и ориентироваться на поставки за рубеж, в частности, Китай, а также другие страны ближнего и дальнего зарубежья.
Но по мясу водоплавающей птицы ситуация неоднозначная. С одной стороны, это перспективное направление птицепродуктового подкомплекса из-за пищевых и ценностных особенностей этого мяса. Но с другой стороны, предприятиям не всегда рентабельно развивать этот сектор. Неудивительно, что согласно сельскохозяйственной переписи 2016 года, на хозяйства населения приходится 87 % поголовья уток и 83,5 % поголовья гусей.
Без государственной программы по развитию сектора водоплавающей птицы значимых результатов будет трудно достичь. Наполнение рынка этим высококалорийным и качественным мясом будет способствовать разнообразию рациона населения. Кроме того, это выгодная экспортная отрасль, так как в мире отмечается рост импорта мяса гуся и утки, и Россия может занять определенную нишу на этом рынке.
Список источников
Abd El-Hack, M. E., Alagawany, M., Abdel-Moneim, A. -. E., Mohammed, N. G., Khafaga, A. F., Bin-Jumah, M., . . . Elnesr, S. S. (2020). Cinnamon (cinnamomum zeylanicum) oil as a potential alternative to antibiotics in poultry. Antibiotics, 9(5) doi:10.3390/antibiotics9050210
Boley, P. A., Alhamo, M. A., Lossie, G., Yadav, K. K., Vasquez-Lee, M., Saif, L. J., & Kenney, S. P. (2020). Porcine deltacoronavirus infection and transmission in poultry, united states. Emerging Infectious Diseases, 26(2), 255-264. doi:10.3201/eid2602.190346
Dróżdż, D., Wystalska, K., Malińska, K., Grosser, A., Grobelak, A., & Kacprzak, M. (2020). Management of poultry manure in poland – current state and future perspectives. Journal of Environmental Management, 264 doi:10.1016/j.jenvman.2020.110327
Dyal, J. W., Grant, M. P., Broadwater, K., Bjork, A., Waltenburg, M. A., Gibbins, J. D., . . . Honein, M. A. (2020). COVID-19 among workers in meat and poultry processing facilities – 19 states, april 2020. Morbidity and Mortality Weekly Report, 69(18), 557-561. doi:10.15585/mmwr.mm6918e3
Hafez, H. M., & Attia, Y. A. (2020). Challenges to the poultry industry: Current perspectives and strategic future after the COVID-19 outbreak. Frontiers in Veterinary Science, 7 doi:10.3389/fvets.2020.00516
Haque, M. A., Wang, Y., Shen, Z., Li, X., Saleemi, M. K., & He, C. (2020). Mycotoxin contamination and control strategy in human, domestic animal and poultry: A review. Microbial Pathogenesis, 142 doi:10.1016/j.micpath.2020.104095
Liu, W. -., Zeng, D., She, L., Su, W. -., He, D. -., Wu, G. -., . . . Ying, G. -. (2020). Comparisons of pollution characteristics, emission situations, and mass loads for heavy metals in the manures of different livestock and poultry in china. Science of the Total Environment, 734 doi:10.1016/j.scitotenv.2020.139023
Waltenburg, M. A., Victoroff, T., Rose, C. E., Butterfield, M., Jervis, R. H., Fedak, K. M., . . . Zarate-Bermudez, M. (2020). Update: COVID-19 among workers in meat and poultry processing facilities — united states, April–May 2020. Morbidity and Mortality Weekly Report, 69(27), 887-892. doi:10.15585/MMWR.MM6927E2
Weersink, A., von Massow, M., & McDougall, B. (2020). Economic thoughts on the potential implications of COVID-19 on the canadian dairy and poultry sectors. Canadian Journal of Agricultural Economics, 68(2), 195-200. doi:10.1111/cjag.12240
Zhong, V. W., Van Horn, L., Greenland, P., Carnethon, M. R., Ning, H., Wilkins, J. T., . . . Allen, N. B. (2020). Associations of processed meat, unprocessed red meat, poultry, or fish intake with incident cardiovascular disease and all-cause mortality. JAMA Internal Medicine, 180(4), 503-512. doi:10.1001/jamainternmed.2019.6969
О работе птицепрома РСФСР: Постановление Совета Министров РСФСР от 24 марта 1975 г. [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://pravo.gov.ru.
Итоги Всероссийской сельскохозяйственной переписи 2016 года: В 8 т./ Федеральная служба гос. статистики. – М.: ИИЦ «Статистика России», 2018. – Т. 1, кн. 1. – 458 с.
Производство индейки в России в 2020 году и рейтинг крупнейших производителей [Электронный ресурс]. – Режим доступа: https://www.moshol14.ru/press-centr/novosti-rynka/indeyka.
Производство мяса птицы на душу населения в мире [Электронный ресурс]. – Режим доступа: https://www.moshol14.ru/press-centr/novosti-rynka/myasa-pticy-mir-na-chel.
Маркетинговое исследование: рынок индейки за 2013-2017 год [Электронный ресурс]. – Белгород: Инновационно-консультационный центр агропромышленного комплекса, 2018. – 28 с. – Режим доступа: http://ikc.belapk.ru.
Медведева А. Россия стала четвертым крупнейшим производителем мяса индейки в мире [Электронный ресурс] / АГРОXXI. – 02.06.2021. – Режим доступа: https://www.agroxxi.ru.
Производство индейки в России в 2020 году и рейтинг крупнейших производителей [Электронный ресурс]. – Режим доступа: https://www.moshol14.ru/press-centr/novosti-rynka/indeyka.
Характеристика рынка мяса птицы в России: эффективность его внешнеторгового регулирования [Электронный ресурс]. – М., 2002. – С. 7, 12 – Режим доступа: http://files.rsdn.org/6614/final-r.pdf.
Федеральная служба государственной статистики: https://rosstat.gov.ru.
Food and Agriculture Organization Corporate Statistical [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://www.fao.org.
References
Abd El-Hack, M. E., Alagawany, M., Abdel-Moneim, A. -. E., Mohammed, N. G., Khafaga, A. F., Bin-Jumah, M., . . . Elnesr, S. S. (2020). Cinnamon (cinnamomum zeylanicum) oil as a potential alternative to antibiotics in poultry. Antibiotics, 9(5) doi:10.3390/antibiotics9050210
Boley, P. A., Alhamo, M. A., Lossie, G., Yadav, K. K., Vasquez-Lee, M., Saif, L. J., & Kenney, S. P. (2020). Porcine deltacoronavirus infection and transmission in poultry, united states. Emerging Infectious Diseases, 26(2), 255-264. doi:10.3201/eid2602.190346
Dróżdż, D., Wystalska, K., Malińska, K., Grosser, A., Grobelak, A., & Kacprzak, M. (2020). Management of poultry manure in poland – current state and future perspectives. Journal of Environmental Management, 264 doi:10.1016/j.jenvman.2020.110327
Dyal, J. W., Grant, M. P., Broadwater, K., Bjork, A., Waltenburg, M. A., Gibbins, J. D., . . . Honein, M. A. (2020). COVID-19 among workers in meat and poultry processing facilities – 19 states, april 2020. Morbidity and Mortality Weekly Report, 69(18), 557-561. doi:10.15585/mmwr.mm6918e3
Hafez, H. M., & Attia, Y. A. (2020). Challenges to the poultry industry: Current perspectives and strategic future after the COVID-19 outbreak. Frontiers in Veterinary Science, 7 doi:10.3389/fvets.2020.00516
Haque, M. A., Wang, Y., Shen, Z., Li, X., Saleemi, M. K., & He, C. (2020). Mycotoxin contamination and control strategy in human, domestic animal and poultry: A review. Microbial Pathogenesis, 142 doi:10.1016/j.micpath.2020.104095
Liu, W. -., Zeng, D., She, L., Su, W. -., He, D. -., Wu, G. -., . . . Ying, G. -. (2020). Comparisons of pollution characteristics, emission situations, and mass loads for heavy metals in the manures of different livestock and poultry in china. Science of the Total Environment, 734 doi:10.1016/j.scitotenv.2020.139023
Waltenburg, M. A., Victoroff, T., Rose, C. E., Butterfield, M., Jervis, R. H., Fedak, K. M., . . . Zarate-Bermudez, M. (2020). Update: COVID-19 among workers in meat and poultry processing facilities — united states, April–May 2020. Morbidity and Mortality Weekly Report, 69(27), 887-892. doi:10.15585/MMWR.MM6927E2
Weersink, A., von Massow, M., & McDougall, B. (2020). Economic thoughts on the potential implications of COVID-19 on the canadian dairy and poultry sectors. Canadian Journal of Agricultural Economics, 68(2), 195-200. doi:10.1111/cjag.12240
Zhong, V. W., Van Horn, L., Greenland, P., Carnethon, M. R., Ning, H., Wilkins, J. T., . . . Allen, N. B. (2020). Associations of processed meat, unprocessed red meat, poultry, or fish intake with incident cardiovascular disease and all-cause mortality. JAMA Internal Medicine, 180(4), 503-512. doi:10.1001/jamainternmed.2019.6969
O rabote ptitseproma RSFSR: Postanovleniye Soveta Ministrov RSFSR ot 24 marta 1975 g. [Elektronnyy resurs]. – Rezhim dostupa: http://pravo.gov.ru.
Itogi Vserossiyskoy sel’skokhozyaystvennoy perepisi 2016 goda: V 8 t./ Federal’naya sluzhba gos. statistiki. – M.: IITS «Statistika Rossii», 2018. – T. 1, kn. 1. – 458 s.
Marketingovoye issledovaniye: rynok indeyki za 2013-2017 god [Elektronnyy resurs]. – Belgorod: Innovatsionno-konsul’tatsionnyy tsentr agropromyshlennogo kompleksa, 2018. – 28 s. – Rezhim dostupa: http://ikc.belapk.ru.
Medvedeva A. Rossiya stala chetvertym krupneyshim proizvoditelem myasa indeyki v mire [Elektronnyy resurs] / AGROXXI. – 02.06.2021. – Rezhim dostupa: https://www.agroxxi.ru.
THE STATE OF DAIRY AND BEEF CATTLE BREEDING IN THE WORLD
Остапчук Татьяна Владимировна, кандидат экономических наук, доцент кафедры бухгалтерского учета и налогообложения ФГБОУ ВО «Российский государственный аграрный университет – МСХА имени К.А. Тимирязева (123434, Россия, Москва, ул. Тимирязевская, д. 49), ORCID: htpp://orcid.org/0000-0003-0217-4218, tostapchuk@rgau-msha.ru
Мухаметзянов Рафаил Рувинович, кандидат экономических наук, доцент кафедры мировой экономики и маркетинга ФГБОУ ВО «Российский государственный аграрный университет – МСХА имени К.А. Тимирязева (123434, Россия, Москва, ул. Тимирязевская, д. 49), ORCID: htpp://orcid.org/0000-0002-1239-5201, mrafailr@yandex.ru
Джанчарова Гульнара Каримхановна, кандидат экономических наук, заведующий кафедрой политической экономии ФГБОУ ВО «Российский государственный аграрный университет – МСХА имени К.А. Тимирязева (123434, Россия, Москва, ул. Тимирязевская, д. 49), ORCID: htpp://orcid.org/0000-0002-1098-7430, gdzhancharova@rgau-msha.ru
Платоновский Николай Геннадьевич, кандидат экономических наук, доцент кафедры управления ФГБОУ ВО «Российский государственный аграрный университет – МСХА имени К.А. Тимирязева (123434, Россия, Москва, ул. Тимирязевская, д. 49), ORCID: htpp://orcid.org/0000-0002-9189-8340, platonovsky@rgau-msha.ru
Васильева Елена Николаевна, кандидат физико-математических наук, доцент кафедры высшей математики ФГБОУ ВО «Российский государственный аграрный университет – МСХА имени К.А. Тимирязева (123434, Россия, Москва, ул. Тимирязевская, д. 49), ORCID: htpp://orcid.org/0000-0003-0195-8395, elenanvasileva@rgau-msha.ru
Иванцова Наталья Николаевна, кандидат технических наук, доцент кафедры высшей математики ФГБОУ ВО «Российский государственный аграрный университет – МСХА имени К.А. Тимирязева (123434, Россия, Москва, ул. Тимирязевская, д. 49), ORCID: htpp://orcid.org/0000-0001-8478-1067, kozuch75@rgau-msha.ru
Аннакова Зинет Камилжановна, аспирант кафедры организации производства ФГБОУ ВО «Российский государственный аграрный университет – МСХА имени К.А. Тимирязева (123434, Россия, Москва, ул. Тимирязевская, д. 49), ORCID: htpp://orcid.org/ 0000-0002-0295-9341, zinet10.89@mail.ru
Ostapchuk Tatiana V., Candidate of Economic Sciences, Associate Professor of the Department of Accounting and Taxation of the Russian State Agrarian University – Moscow Timiryazev Agricultural Academy (49 Timiryazevskaya st., Moscow, 123434 Russia), ORCID: htpp: //orcid.org/0000-0003-0217-4218, tostapchuk@rgau-msha.ru
Mukhametzyanov Rafail R., Candidate of Economic Sciences, Associate Professor of the Department of World Economy and Marketing, Russian State Agrarian University – Moscow Timiryazev Agricultural Academy (49 Timiryazevskaya st., Moscow, 123434 Russia), ORCID: htpp: //orcid.org/0000-0002-1239-5201, mrafailr@yandex.ru
Dzhancharova Gulnara K., Candidate of Economic Sciences, Head of the Department of Political Economy, Russian State Agrarian University – Moscow Timiryazev Agricultural Academy (49 Timiryazevskaya st., Moscow, 123434 Russia), ORCID: htpp: //orcid.org/0000-0002-1098-7430, gdzhancharova@rgau-msha.ru
Platonovskiy Nikolay G., Candidate of Economic Sciences, Associate Professor of the Department of Management, Federal State Budgetary Educational Institution of Higher Education “Russian State Agrarian University – Moscow Agricultural Academy named after K.A. Timiryazeva (123434, Russia, Moscow, Timiryazevskaya st., 49), ORCID: htpp: //orcid.org/0000-0002-9189-8340, platonovsky@rgau-msha.ru
Vasileva Elena N., Candidate of Physical and Mathematical Sciences, Associate Professor of the Department of Higher Mathematics, Russian State Agrarian University – Moscow Timiryazev Agricultural Academy (49 Timiryazevskaya st., Moscow, 123434 Russia), ORCID: htpp: //orcid.org/0000-0003-0195-8395, elenanvasileva@rgau-msha.ru
Ivantsova Natalya N., Candidate of Technical Sciences, Associate Professor of the Department of Higher Mathematics, Russian State Agrarian University – Moscow Timiryazev Agricultural Academy (49 Timiryazevskaya st., Moscow, 123434 Russia), , ORCID: htpp: //orcid.org/0000-0001-8478-1067, kozuch75@rgau-msha.ru
Annakova Zinet Kamilzhanovna, post-graduate student of the Department Of Production Organization, Russian State Agrarian University – Moscow Agricultural Academy named after K.A. Timiryazeva (123434, Russia, Moscow, Timiryazevskaya st., 49), ORCID: htpp: //orcid.org/ 0000-0002-0295-9341, zinet10.89@mail.ru
Аннотация. Мясо и молоко крупного и мелкого рогатого скота было в рационе питания Homo Sapiens еще в период каменного века. Однако, большую часть этого периода он брал созданное Природой, а не производил сам. Позднее человек стал одомашнивать некоторых животных из этих групп. Считается, что целенаправленным разведением крупного рогатого скота с целью получения мяса и молока человек начал осуществлять в период неолита. Несмотря на то, что за последние десятилетия эта отрасль несколько снизила свои позиции в глобальном продуктовом балансе, она продолжает занимать существенное значение в снабжении населения Земли мясом и молоком, а также выступает как поставщик сырья для последующего производства соответствующих видов продукции. В этой работе мы поставили цель исследовать состояние молочного и мясного скотоводства в мире. Нами были проанализированы произошедшие за 1961-2019 гг. изменения общемирового поголовья крупного рогатого скота, объемов производства коровьего молока и говядины, в том числе в странах, которые в 2019 г. входили в топ-25 по этим показателям. Также мы выявили и охарактеризовали основные тенденции в развитии молочного и мясного скотоводства в мире.
Abstract. Meat and milk of cattle and small cattle were in the diet of Homo Sapiens during the Stone Age. However, for most of this period, he took what was created by Nature, and did not produce himself. Later, man began to domesticate some animals from these groups. It is believed that man began to carry out purposeful breeding of cattle in order to obtain meat and milk during the Neolithic period. Despite the fact that over the past decades, this industry has somewhat reduced its position in the global food balance, it continues to play a significant role in supplying the world’s population with meat and milk, and also acts as a supplier of raw materials for the subsequent production of the corresponding types of products. In this work, we set a goal to investigate the state of dairy and beef cattle breeding in the world. We analyzed the events that occurred in 1961-2019 changes in the global number of cattle, cow’s milk and beef production, including in countries that were in the top 25 in 2019 according to these indicators. We also identified and characterized the main trends in the development of dairy and beef cattle breeding in the world.
Введение. Современная аграрная экономика практически всех стран мира основана на рыночных отношениях. Производители, ориентированные на рынок, осуществляют культивирование растений или выращивание животных с целью получения соответствующих видов продукции и получения выручки, а также прибыли, от ее реализации потребителю. Последний стремиться удовлетворить свои потребности в тех продуктах питания, которые ему интересны, но при минимальных затратах с его стороны [1]. Среди них довольно значимую роль занимает продукция отраслей животноводства, в том числе скотоводства.
Это направление сельского хозяйства, связанное с разведением крупного рогатого скота (КРС), возникло после одомашнивания этих животных еще в период неолита, и с тех пор эта отрасль занимает одно из ведущих мест в животноводстве, особенно в некоторых государствах мира. Значение этого направления сельского хозяйства определяется тем, что оно выступает источником получения ряда видов продукции, отличающихся по своим характеристикам, но тем не менее весьма полезных с потребительской точки зрения [2]. Во-первых, это (без гибели животного) молоко (которое могло создаваться и потребляться как самостоятельный продукт питания или сырье для производства молочной продукции почти в течение всего года), навоз (основа для получения органического удобрения и его использования в растениеводстве со всеми положительными эффектами для этой отрасли) и приплод (для дальнейшего развития этой отрасли). Во-вторых, это мясо, субпродукты и шкуры животных [3].
В зависимости от характера использования крупного рогатого скота принято различать следующие направления скотоводства: молочное, молочно-мясное, мясо-молочное и мясное [4]. Во многом их развитие в конкретных странах и регионах Земли связана с комплексом факторов, начиная от природно-климатических условий, заканчивая историческими традициями. Экономическая эффективность этих отраслей характеризуется системой натуральных и стоимостных показателей, среди первых можно отметить продуктивность сельскохозяйственных животных [5]. Однако, состояние и экономическая эффективность молочного и мясного скотоводства существенно отличается в развитых и развивающихся государствах мира [6].
В настоящее время, несмотря на тенденции отказа некоторой части общества от потребления продукции животного происхождения, молочные и мясные изделия по-прежнему занимают определенную роль и значение в пищевом рационе среднестатистического Homo Sapiens. В то же время, взрослые потребители развитых держав мира часто переедают эти виды продукции, что негативным образом сказывается на их здоровье. Чрезмерное их использование в пищу ведет не только к отложению жиров в организме, но и способствует развитию неизлечимых болезней [7]. Для этой группы населения в целях снижения негативного эффекта диетологи советуют употреблять мясо и некоторые молочные продукты, например, сыры, в меньших объёмах и в сочетании со свежими овощами и зеленью. Многим известен так называемый средиземноморский тип питания, включающий в свой состав рыбу и морепродукты, оливковое масло, свежие фрукты, ягоды и орехи, натуральное виноградное вино, а также мясо и сыры в достаточно умеренных количествах, но в сочетании с овощами и бобовыми [8]. Однако, у большинства жителей развитых стран продовольственный рацион по-прежнему избыточен относительно современных стандартов здорового питания.
Тем не менее, ориентация части населения этих государств на здоровое питание и забота об окружающей среде способствует распространению в них идей вегетарианства, отказу от потребления молочных и мясных продуктов, и увеличение спроса на фрукты, ягоды и орехи тропического и субтропического производства [9]. К тому же, в современной экономике стран Европы и Северной Америки участие среднестатистического гражданина в производственных процессах существенно видоизменилось, став более творческим и интеллектуальным, что значительно менее трудозатратно с точки зрения калорийности рациона для воспроизводства рабочей силы по сравнению с тяжелым физическим трудом [10]. В итоге, во многих из них, в том числе в России, были пересмотрены нормы ежегодного среднедушевого потребления продукции растительного и животного происхождения в сторону уменьшения последних [11]. В то же время были увеличены соответствующие значения по фруктам и овощам [12]. Учитывая значимость последних как в глобальном продовольственном балансе, так и в рамках обеспечения занятости и доходов определенной части населения, особенно в развивающихся государствах мира, в процессах их производства и последующего товародвижения, в том числе в международную торговлю, Продовольственная и сельскохозяйственная организация ООН (ФАО) даже объявила 2021 г. Международным годом фруктов и овощей [13]. Однако, это нисколько не снижает значение молочной и мясной продукции в обеспечение потребности населения в белках и жирах животного происхождения, а также обеспечения продовольственной безопасности и независимости стран и их регионов в соответствующих видах продовольствия [14]. Особенно актуальным является развитие рассматриваемых нами направлений скотоводства в развивающихся странах.
Таким образом, с одной стороны, рынки продукции животного происхождения играют определенную позитивную роль в обеспечение продовольственной безопасности конкретных государств и сбалансированности рациона питания их населения по белкам и жирам, с другой стороны, в случае их переедания они негативно воздействуют на человеческий организм [15]. Однако, вышеотмеченное отрицательное влияние на здоровье характерно в основном для развитых государств мира, тогда как во многих развивающихся до сих пор не решена продовольственная проблема. Особенно это касается населения ряда стран Африки и Азии, до сих пор испытывающих острую нехватку животных белков и жиров, которые являются особенно необходимыми в процессе роста человеческого организма [16]. Как отмечают некоторые специалисты, на сегодняшний день практически 2/3 недоедающего населения планеты сосредоточены в Азии, причем более 1/3 в Южной Азии, из которых 190 млн. чел. – в Индии. На Африку приходится примерно 28 % недоедающих жителей Земли, на Латинскую Америку и страны Карибского бассейна – около 5 % [17]. И перспективы решения продовольственной проблемы в этих регионах мира связаны, в том числе, с развитием животноводства.
Таким образом, в настоящее время молочное и мясное скотоводство занимают существенное место как в производственном, так и потребительском плане для экономики существенной части государств. В связи с этим, в этой научной работе основной целью является выявление изменения состояния этих отраслей в мире, в том числе в отдельных странах, являющихся лидерами по поголовью крупного рогатого скота, производству коровьего молока и говядины.
Материалы и методы исследования. В процессе осмысления поставленной нами проблемы использовались общенаучные и специальные методы и приемы экономического исследования, в частности эмпирический, монографический, расчетно-конструктивный, графический.
Для объективного отражения сложившейся ситуации мы изучили точки зрения исследователей, занимающихся данным направлением исследования, представленных в соответствующих научных публикациях. Для достижения поставленной цели были обозначены следующие задачи:
проанализировать за 1961-2019 гг. изменение общемирового поголовья крупного рогатого скота, а также объемов производства коровьего молока и говядины;
выявить и охарактеризовать соотношение численности и структуры поголовья КРС в 2019 г. к 1992 г. в странах мира, входивших в последнем году рассматриваемого периода в топ-25 по этим показателям;
провести аналогичное исследование по государствам мира, являющимися в настоящее время основными производителями коровьего молока и говядины за 1992-2019 гг.;
охарактеризовать основные тенденции в развитии молочного и мясного скотоводства в мире, в том числе в России.
Основу этой научной работы составили данные статистической базы Продовольственной и сельскохозяйственной организации ООН. В частности, в разделе «Production» базы FAO (The Food and Agriculture Organization) (https://www.fao.org/faostat/en/#data/QCL), данные по поголовью КРС отражены в группе «Live Animals» (живые животные), а по рассматриваемым молоку и мясу структурированы в группе «Livestock primary» (что в переводе означает «первичный скот»), в подгруппах «Meat, cattle» (мясо КРС) и «Milk, whole fresh cow» (коровье молоко свежее цельное). При этом буйволовое мясо и молоко представлены в других подгруппах («Meat, buffalo» и «Milk, whole fresh buffalo»), и мы в рамках этого исследования не затрагивали эти виды продукции, хотя буйвол также относится к крупному рогатому скоту.
Нами были графически отражены и охарактеризованы тенденции, произошедшие за 1961-2019 гг., относительно изменения общемировой численности КРС (рис. 1), общемирового производства коровьего молока (рис. 2) и говядины (рис. 3). Также мы провели более подробный анализ за 1992-2019 гг. в разрезе стран, входивших в 2019 г. в 25 основных государств мира по этим трем показателям. Выбор этого периода был обоснован тем, что некоторые государства, такие как России, Украина, Казахстан, Узбекистан присутствуют среди этих государств, но до 1992 г. они входили в состав СССР и отдельной статистики по ним в рамках базы данных ФАО в период 1961-1991 гг. отсутствует. Также для сопоставимости данных 2019 г. с 1992 г. цифры относительно численности КРС по Судану представляет из себя сумму соответствующих данных по Судану и Южному Судану (стал независимым в 2011 г)., а по Эфиопии: сумму по Эфиопии и Эритреи (стала независимой в 1993 г.).
На основании ранжирования стран по численности КРС, мы выделили 25 крупнейших государств по этому показателю за 2019 г. (таблица 1), сформировав их рейтинг по убыванию соответствующих параметров, как в абсолютном выражении (млн. голов), так и относительном (доля в общемировой структуре). Помимо этого, мы провели сравнение сложившейся в 2019 г. ситуации относительно данных 1992 г., что дало нам основания для характеристики соответствующих тенденций в рамках охваченного нами времени в той или иной стране мира, попавшей в сформированный нами рейтинг. Аналогично мы поступили по производству коровьего молока (таблица 2) и говядины (таблица 3).
Результаты и обсуждение. Прежде чем охарактеризовать ситуацию относительно состояние глобального производства коровьего молока и говядины, отразим изменение общемировой численности КРС за 1961-2019 гг. (рис. 1).
Заметно, что практически в течение всего охваченного нами времени наблюдается увеличение этого показателя, за исключением двух небольших периодов в 1997-2001 гг. и 2009-2010 гг., когда он был меньше, чем в достигнутый уровень перед ними. Тем не менее, если в 1961 г. количество рассматриваемой нами группы крупного рогатого скота в мире составляло 942,153 млн. гол., то в 2019 г. находилось на уровне в 1511,021 млн. гол., что в 1,6 раза больше.
Рассмотрим изменение за 1992-2019 гг. численности и структуры поголовья КРС в странах мира, входивших в 2019 г. в топ-25 по этим показателям (табл. 1).
На первом месте по этому показателю в 2019 г. находилась Бразилия с 214,66 млн. голов крупного рогатого скота, что в 1,39 раз больше относительно 1992 г. (154,229 млн. гол.). В результате этого увеличения это государство сместило прежнего лидера, Индию, на вторую позицию в составленном нами рейтинге. Третье место занимало и продолжает удерживать США, а четвертое Китайская Народная Республика (КНР). Замыкает пятерку лидеров Эфиопия. Отметим, что в течение охваченного нами времени исследования Россия существенно утратила свои позиции по поголовью КРС: с пятого места в 1992 г. (54,677 млн. гол.) она опустилась до 18 места в 2019 г. (18,151 млн. гол.).
Прочие страны мира, которые не вошли в этот рейтинг, в своей совокупности в 2019 г. занимали 24,52%, что на 2,55 % ниже, чем было характерно для 1992 г.
Исследуем изменение общемирового производства коровьего молока за 1961-2019 гг. (рис. 2). Заметно, что в целом наблюдается устойчивый рост этого показателя в течение всего охваченного нами периода времени, за исключением 1991-1998 гг. В эти годы он был меньше, чем в достигнутый уровень перед ними. Во многом это было связано с сокращением надоев молока в государствах, образованных после распада СССР, а именно России и Украины. Тем не менее, если в 1961 г. производство коровьего молока в мире составляло 313,624 млн. т, то в 2019 г. – 715,923 млн. т, что в 2,28 раза больше.
Проанализируем изменение за 1992-2019 гг. объемов и структуры производства коровьего молока в странах мира, входивших в 2019 г. в топ-25 по этим показателям (табл. 2). В первой пятерке лидеров представлены следующие государства: США, Индия, Бразилия, Германия и КНР.
Для всех из них наблюдается прирост в абсолютном выражении, однако в относительном доля США и Германии в глобальном рейтинге несколько снизилась, тогда как Индии и Китая значительно возросла. Что касается нашей страны, то для нее в рамках обозначенного периода характерно существенно сокращение и объемов производства коровьего молока (с 47,015 млн. т до 31,091 млн. т) и доли в общемировой структуре: с 10,24 % в 1992 г. до 4,34 % в 2019 г. Прочие страны мира, которые не вошли в этот рейтинг, в своей совокупности в 2019 г. занимали 19,31%, что на 1,25 % ниже, чем было характерно для 1992 г.
Отразим изменение общемирового производства говядины за 1961-2019 гг. (рис. 3). Как видно, также как и по коровьему молоку, наблюдается устойчивый рост в течение всего охваченного нами времени исследования. Однако, некоторые периоды характеризуются определенной стагнацией (1970-1973 гг. и 2008-2011 гг.) и даже снижением этого показателя (1979-1982 гг. и 1992-995 гг.) относительно тех парамаетров, которые были достигнуты ранее. Тем не менее, если в 1961 г. в мире в целом этого мяса получили в размере 27,683 млн. т, то в 2019 г. оно находилось на уровне в 68,314 млн. т, что в 2,47 раза больше.
Охарактеризуем изменение за 1992-2019 гг. объемов и структуры производства говядины в странах мира, входивших в 2019 г. в топ-25 по этим показателям (табл. 3). Отметим, что в настоящее время глобальный рынок этого мяса по физической емкости находится на третьей позиции после курятины и свинины. Согласно статистики ФАО в 2019 г. объемы производства мяса в мире в целом составили 336,64 млн. т, из которых на говядину приходилось 68,31 млн. т или 20,29 % [18]. Первую пятерку государств, лидирующих по рассматриваемому показателю, представляют США, Бразилия, КНР, Аргентина и Австралия. Для всех из них наблюдается прирост в абсолютном выражении, однако в относительном доля США и Аргентины в этом глобальном рейтинге несколько снизилась, тогда как Бразилии и Китая значительно возросла.
Что касается России, то для нее, также как и по коровьему молоку, в рамках обозначенного периода времени исследования характерно существенное снижение и параметров производства говядины (с 3,632 млн. т до 1,625 млн. т) и доли в соответствующей общемировой структуре: с 6,89 % в 1992 г. до 2,38 % в 2019 г. Прочие страны мира, которые не вошли в этот рейтинг, в своей совокупности в 2019 г. занимали 22,08 %, что на 2,78 % ниже, чем было характерно для 1992 г.
В целом можно отметить, что числе топ-25 составленного нами рейтинга по поголовью КРС присутствуют некоторые развивающиеся государства Африки, однако их нет в аналогичных по производству коровьего молока и говядины. Это свидетельствует о том, что скотоводство в большинстве стран, расположенных на этом материке, осуществляется на архаичной основе.
Некоторые ученые и специалисты международных организаций считают, что одним из направлений решения исследуемой нами проблемы в этом регионе мира может быть ориентация на оседлое ведение животноводства, которое уже получает некоторое распространение в ряде государств континента, и характеризуется более высокими показателями продуктивности. В том числе это возможно в рамках создания в африканских странах интегрированных агропромышленных парков [19]. Другие считают целесообразным развитие сельскохозяйственной кооперации, преимущества которых достаточно хорошо отражены в ряде исследований [20]. Некоторые авторы говорят о том, что объединение в кооперативы является весьма актуальной задачей, особенно для развития мелких и средних хозяйств, которые имеют значительный не задействованный на сегодняшний день потенциал производства откормочного поголовья. Мировой опыт показывает, что развитие сегмента «корова-теленок» в мясном скотоводстве целесообразно осуществлять на базе крестьянских фермерских хозяйств и семейных животноводческих ферм [21].
Отметим, что для некоторых государств производство коровьего молока и говядины необходимо не только с точки зрения обеспечения потребности собственного населения. На мировом рынке они выступают с продуктами их переработки (сухое молоко, сыр, животное масло, мясо и мясные изделия, и т.д.). Это дает определенную часть валютных поступлений в эти страны, что весьма важно с точки зрения как формирования платежного баланса, так и стабильности национальной валюты [22]. В этом отношении они мало отличаются от государств, специализирующихся, например, на выращивании и экспорте плодово-ягодной продукции [23]. Однако, развитые страны мира, для защиты собственных производителей коровьего молока и говядины, а также производимых из них товаров, используют широкий круг нетарифных ограничений, которые существенно ограничивают возможности национальных производителей прочих государств, прежде всего, развивающихся, поставлять свою продукцию на рынки Европы и Северной Америки [24].
Выводы. Проведенное коллективом авторов исследование состояния молочного и мясного скотоводства в мире, в том числе в разрезе основных стран, являющихся лидерами по поголовью крупного рогатого скота, производству коровьего молока и говядины, позволяет нам сделать ряд выводов, которые могут быть использованы для дальнейшего научного обсуждения этой проблемы специалистами, занимающимися аналогичным направлением.
Мы выявили, что за 1961-2019 гг. численность общемирового поголовья крупного рогатого скота выросла на 60,4 % (с 942,153 млн. гол. до 1511,021 млн. гол.), а параметры глобального производства коровьего молока и говядины увеличились в 2,283 раза (с 313,624 млн. т до 715,923 млн. т) и 2,468 раза (с 27,683 млн. т до 68,314 млн. т) соответственно. Это свидетельствует о том, что в мире в целом наблюдается интенсивный рост молочного и мясного скотоводства. Однако, на протяжении последних десятилетий значение последней отрасли характеризуется незначительным, но устойчивым снижением доли в глобальном мясном балансе. Некоторые авторы в числе основных факторов, влияющих на это, особенно в развивающихся странах, называют сокращение площадей пастбищ и рост стоимости кормов [25]. Некоторые эксперты также в числе основных причин указывают сравнительно медленную окупаемость относительно других отраслей животноводства и участившиеся случаи эпизоотий среди поголовья КРС [26].
В процессе анализа мы выяснили, что за 1992-2019 гг. некоторые страны существенно, входившие в 2019 г. в число двадцати пяти лидеров по рассматриваем нами показателям, существенно усилили свои позиции в соответствующих глобальных рейтингах, а другие, наоборот, даже несмотря на некоторое увеличение абсолютных параметров, сократили свою значение в общемировой структуре. В первой пятерке лидеров по численности поголовья КРС в 2019 г. находились по убыванию Бразилия (13,84 %), Индия (12,57 %), США (5,01 %), Китай (4,62 %) и Эфиопия (4,47 %). По коровьему молоку на первом месте США (13,84 от глобальных объемов производства), Индия (12,57 %), Бразилия (5,01 %), Германия (4,62 %), Китай (4,47 %). По говядине позиция пяти лидирующих государства следующая: США (18,08 %), Бразилия (14,93 %), Китай (8,68 %), Аргентина (4,59 %), Австралия (3,44 %). В целом можно отметить, что числе топ-25 составленного нами рейтинга по поголовью крупного рогатого скота присутствуют некоторые развивающиеся страны Африки, однако их нет в аналогичных по производству коровьего молока и говядины. Это свидетельствует о том, что молочное и мясное скотоводство на этом континенте развивается преимущественно экстенсивным путем, что не позволяет в полной степени решить продовольственную проблему, характерную для большинства государств этого региона Земли.
В числе государств, которые входят в составленные нами рейтинги, присутствуют некоторые государства, появившиеся на мировой арене в результате распада СССР. Среди них можно отметить Россию, Украину, Казахстан, Белоруссию и Узбекистан. При этом по численности поголовья крупного рогатого скота в топ-25 входит только наше страна, занимая 18 позицию в 2019 г. (18,151 млн. гол.), тогда как в 1992 г. находилась на пятом месте в мире по этому показателю с 54,677 млн. голов КРС, что составляет 33,2 % от уровня 1992 г. В числе крупнейших производителей молока находятся Россия (6-ая позиция в мире, 66,13 % от уровня 1992 г.), Узбекистан (17-ая позиция в мире, объем производства относительно 1992 г. увеличился в 3,02 раза), Украина (19-ая позиция в мире, 50,98 % от уровня 1992 г.), Белоруссия (23-я позиция в мире, объем производства относительно 1992 г. увеличился в 1,25 раза). По говядине следующая ситуация: Россия на 7-ом месте (44,75 % от уровня 1992 г.), Узбекистан на 14-ом месте (объем производства относительно 1992 г. увеличился в 2,9 раза), Казахстан на 24-ом месте (84,07 % от уровня 1992 г.) [27].
Таким образом, для некоторых государств, расположенных на постсоветском пространстве, в том числе для нашей страны, характерно сокращение соответствующих показателей развития молочного и мясного скотоводства как в абсолютном (в млн. голов или млн. т), так и относительном (доли в глобальном рейтинге) выражении [28]. Однако, ситуация в конце XX века-начале XXI века в этих отраслях в России была еще хуже, что серьезно угрожало продовольственной безопасности и независимости нашей страны [29]. Более того, Российская Федерация стала выступать одним из крупнейших импортеров говядины и молочной продукции на соответствующих мировых рынках, что только усугубило ситуацию в национальном молочном и мясном скотоводстве [30]. При этом, как показывает практика последнего десятилетия, Россия превратилась в одного из крупнейших экспортеров зерна [31]. Некоторые эксперты говорят о том, что увеличение объемов поставок злаковых культур за границу стал возможен прежде всего из-за сокращения в стране поголовья сельскохозяйственных животных, в первую очередь КРС, что привело к падению спроса на концентрированные корма со стороны отечественного молочного и мясного скотоводства [32].
Одно дело, когда речь идет о закупках тех видов продукции, которые не могут производиться на территории нашей страны в силу биологических особенностей конкретных растений или животных, а также природно-климатических условий, например, тропических или субтропических фруктов, российский рынок которых полностью формируется за счет их импорта [33, 34]. Другое дело, когда мы говорим о молочном и мясном скотоводстве, которые всегда были традиционными отраслями для России и многих ее регионов [35]. В период Советского Союза развитию этих направлений сельского хозяйства уделялось повышенное внимание, однако в первые два десятилетия существования Российской Федерации они испытывали тяжелейший кризис [36].
В условиях складывающихся геополитических реалий окончательное понимание со стороны российских правящих элит об объективной необходимости обеспечения продовольственной безопасности и независимости в продукции молочного и мясного скотоводства за счет собственного производства наступило в связи с событиями 2014 г. [37]. После этого в полной степени были запущены программы импортозамещения, в том числе в молочном и мясном скотоводстве [38], и производство коровьего молока и говядины, а также производимых на их основе продуктов питания, стало постепенно увеличиваться. Этому, в том числе, способствовали введенные контрсанции относительно зарубежных поставок в Россию большинства видов сельскохозяйственного сырья и продовольствия из США и Европейского Союза [39].
В целях усиления позиций нашей страны в рассмотренных нами глобальных рейтингах и обеспечения продовольственной независимости и безопасности в соответствующих видах продукции, необходимо продолжать стимулировать развитие молочного и мясного скотоводства, так как это может стать определенным драйвером для других отраслей сельского хозяйства (например, зерновой и масложировой), и агропромышленного комплекса в целом [40]. Однако, для того, чтобы рассматриваемые нами направления животноводства были эффективны в современных экономических реалиях, крайне важно обеспечить их развитие преимущественно на инновационной основе с использованием наиболее перспективных технологий [41].
Список источников
Котеев, С.В. Рыночные отношения в АПК и плодоовощном подкомплексе. Учебное пособие. – М: Издательство РИАМА, 2002. – 110 с.
Коваленко, Н.Я. Экономика сельского хозяйства: учебник для среднего профессионального образования / Н.Я. Коваленко [и др.] под ред. Н.Я. Коваленко. – М.: Издательство Юрайт, 2019 г. – 406 с.
Коваленко, Н.Я. Экономика сельского хозяйства: учебник для академического бакалавриата/ под ред. Н.Я. Коваленко. – М.: Издательство Юрайт, 2019 г. – 406 с.
Коваленко, Н.Я. Экономика сельского хозяйства: учебник для вузов / под ред. Н.Я. Коваленко. – М.: Издательство Юрайт, 2021 г. – 406 с.
Будаева, М.Ц. Экономика АПК: практикум. – М.: Издательство РГАУ-МСХА имени К. А. Тимирязева, 2012. – 140 с.
Агирбов, Ю.И. Экономика АПК: учебное пособие. – М.: Издательство РГАУ-МСХА им. К.А. Тимирязева, 2009. – 179 с.
Гатаулин, А.М. Сельскохозяйственные рынки: учебник / А.М. Гатаулин, Ю.И. Агирбов, В.М. Баутин и др.; под общ. ред. А. М. Гатаулина. – М.: Издательство РГАУ – МСХА им. К. А. Тимирязева, 2013. – 628 с.
Леснов, А.П. Сельскохозяйственные рынки ЕС и России: теоретические и практические аспекты (на примере плодоовощной продукции). Монография. – М: МГУП, 2005. – 243 с.
Джанчарова, Г.К. Страны Латинской Америки и Россия в международной торговле основными тропическими фруктами // Экономика сельскохозяйственных и перерабатывающих предприятий. – 2021. – № 10. – С. 48–59.
Бритик, Э.В. Мировое производство и международная торговля плодово-ягодной продукцией // Научное обозрение: теория и практика. – 2020. – Т. 10. – Вып. 8. – С. 1445–1462.
Романюк, М.А. Современное состояние и проблемы развития сельскохозяйственного производства и агропродовольственного рынка России // Экономика сельскохозяйственных и перерабатывающих предприятий. – 2018. – № 6. – С. 18–23.
Мухаметзянов, Р.Р., Динамика валовых сборов орехов в мире и в основных странах-производителях / Р.Р. Мухаметзянов, Н.Г. Платоновский, Н.В. Арзамасцева, Н.Н. Иванцова, Е.Н. Васильева //Экономика сельскохозяйственных и перерабатывающих предприятий. – 2021. – № 12. – С.63–73.
Джанчарова, Г.К. Ресурсы и использование плодово-ягодной продукции в основных странах ЕАЭС // Экономика сельского хозяйства России. – 2021. – № 3. – С. 98–105.
Зарецкая, А.С. Современные угрозы и факторы развития системы продовольственного обеспечения региона // Вестник Института экономики и управления Новгородского государственного университета им. Ярослава Мудрого. – 2013. – № 3. – С. 48–52.
Агирбов, Ю.И. Рынки сельскохозяйственной продукции. Учебное пособие. – М.: Издательство РГАУ–МСХА имени К.А. Тимирязева, 2005. – 345 с.
Гаврилова, Н.Г. Цифровизация сельского хозяйства: перспективное направление решения продовольственной проблемы африканских стран / Н.Г. Гаврилова, Р.Р Мухаметзянов // International Agricultural Journal. – 2021. – Т. 64. – № 5. – С. 197–216.
Корольков, А.Ф. Аграрная политика: учебное пособие / А.Ф. Корольков, В.В. Приемко. – М.: Издательство РГАУ-МСХА имени К.А. Тимирязева, 2017. – 127 с.
Гаврилова, Н.Г. Производство мяса КРС и проблемы передвижного скотоводства в Африке / Н.Г. Гаврилова, Р.Р. Мухаметзянов // Международный сельскохозяйственный журнал. – 2021. – № 6 (384). – С. 100–104.
Гаврилова, Н.Г. Интегрированный агропромышленный парк как перспективная модель развития сельского хозяйства Африки / Н.Г. Гаврилова, Р.Р. Мухаметзянов // Экономика сельскохозяйственных и перерабатывающих предприятий. – 2021. – № 9. – С. 45–55.
Агирбов, Ю.И. Кооперация и интеграция в АПК / Ю.И. Агирбов, Р.Р. Мухаметзянов. – М.: Издательство РГАУ–МСХА имени К.А. Тимирязева, 2004. – 154 с.
Худякова, Е.В. Развитие сельскохозяйственной потребительской кооперации в мясном подкомплексе: проблемы, тенденции, инструменты и механизмы поддержки / Е.В. Худякова, Ю.Р. Стратонович // Фундаментальные и прикладные исследования кооперативного сектора экономики. – 2019. – № 3. – С. 73–80.
Гончаров, В.Д. Валютная выручка от экспорта продовольствия / В.Д. Гончаров, С.В. Котеев // Экономика сельскохозяйственных и перерабатывающих предприятий. – 2016. – № 12. – С. 59–65.
Хежев, А.М. Валютная выручка стран мира от международной торговли плодово-ягодной продукцией // Экономика сельскохозяйственных и перерабатывающих предприятий. – 2021. – № 8. – С. 45–56.
Frolova, E.Yu. [et al] Contradictions to regulatory measures and their impact on global and national agricultural markets // В сборнике: Advances in Economics, Business and Management Research (AEBMR). Proceedings of International Scientific and Practical Conference «Russia 2020 – a new reality: economy and society». – 2021. – С. 276–280.
Мухаметзянов, Р.Р. Сельскохозяйственные рынки: методические истоки учения и современная практика анализа: монография / Р.Р. Мухаметзянов [и др.]. – М: Издательство РГАУ-МСХА имени К.А. Тимирязева. 2012. – 360 с.
Бирюкова, Т.В. Тенденции развития мирового рынка мяса и его структура // Международный сельскохозяйственный журнал. – 2011. – № 2. – С. 45–46.
Dzhancharova, G.K. [et al] Trends in the development of livestock industry in Russia and Kazakhstan // Indo American Journal of Pharmaceutical Sciences. – 2019. – Т. 6. – № 8. – С. 15171–15175.
Ибрагимов, А.Г. Эффективность молочного производства в России / А.Г. Ибрагимов, В.Г. Борулько, М.Г. Лещева // Экономика и предпринимательство. 2020. – № 8 (121). – С. 255–258.
Malina, A.B. Russian food security on the market of milk and dairy products / A.B. Malina, E.P. Afanaseva, M.V. Kagirova, M.R. Gafarov // Lecture Notes in Networks and Systems. – 2021. – Т. 139. – С. 547–553.
Боцула, Л.И. Становление и развитие продовольственного рынка / Л.И. Боцула, О.Н. Мухаметзянова, М.Е. Герасимов, С.В. Котеев. – М.: Российская инженерная академия менеджмента и агробизнеса, 2002. – 87 с.
Мухаметзянов, Р.Р. Динамика производства и экспорта зерна в России и странах ближнего зарубежья / Р.Р. Мухаметзянов, М.Н. Бесшапошный, Г.К. Джанчарова, Н.Г. Платоновский, Н.В. Воронцова. // Экономика сельскохозяйственных и перерабатывающих предприятий. – 2021. – № 5. – С. 47–58.
Рунов, Б.Ф. Аграрная политика Российской Федерации: Учебное пособие / Б.Ф. Рунов, А.Ф. Корольков, В.В. Приёмко. – М.: Издательство РГАУ-МСХА имени К.И. Тимирязева, 2014. – 301 с.
Мухаметзянов, Р.Р. Россия в международной торговле основными тропическими фруктами/ Р.Р. Мухаметзянов, Г.К. Джанчарова, Н.Г. Платоновский // Экономика сельского хозяйства России. – 2021. – № 12.
Агирбов, Ю.И. Россия в международной торговле плодами цитрусовых культур // Экономика сельского хозяйства России. – 2020. – № 7. – С. 103–110.
Гончаров, В.Д. Размещение и специализация животноводства в России / В.Д. Гончаров, С.В. Котеев // Экономика сельскохозяйственных и перерабатывающих предприятий. – 2013. – № 8. – С. 30–34.
Гончаров, В.Д. Мясомолочный подкомплекс России: проблемы и перспективы / В.Д. Гончаров, С.В. Котеев – М.: Энциклопедия российских деревень, 2014. – 175 с.
Boldyreva, I.A. The agricultural production and food industry development trends in the context of food security of Russia / I.A. Boldyreva, O.G.Andryushchenko, A.Yu. Nikitaeva, Z.V. Udalova, Ja.Rudash // Journal of Environmental Management and Tourism. 2017. – Т. 8. – № 4 (20). – С. 642–647.
Mukhametzyanov, R.R. The objective need and trend of ensuring the food security in Russia in conditions of import substitution / R. Mukhametzyanov, M. Romanyuk, T. Ostapchuk, N. Ivantsova // В сборнике: BIO Web of Conferences. Agriculture and Food Security: Technology, Innovation, Markets, Human Resources. – Kazan, 2021.
Корольков, А.Ф. Сельскохозяйственная торговля ЕС с Россией в условиях действия эмбарго // Экономика сельского хозяйства России – 2019 – № 3. – С. 81–86.
Мусостова, Д.Ш. Состояние и перспективы развития АПК России в современных условиях / Д.Ш. Мусостова, Н.В. Арзамасцева, Г.К. Джанчарова // Финансовый бизнес. – 2020. – № 7 (210). – С. 220–222.
Ибиев, Г.З. Резервы увеличения производства молока и повышения его эффективности на инновационной основе / Экономика сельского хозяйства России. – 2020. – № 3. – С. 55–59.
References
Koteev, S.V. Rynochnye otnosheniya v APK i plodoovoshchnom podkomplekse. Uchebnoe posobie. [Market relations in the agro-industrial complex and the fruit and vegetable subcomplex. study guide], Moscow, FSEI «REAMA», 2002, 110 p.
Kovalenko, N.Ya. and others. Ehkonomika sel’skogo khozyaistva: uchebnik dlya srednego professional’nogo obrazovaniya [Agricultural economics: textbook for secondary vocational education] edited N.Ya. Kovalenko. Moscow, Urait, 2019, 406 p.
Kovalenko, N.Ya. and others. Ekonomika sel’skogo hozyajstva: uchebnik dlya akademicheskogo bakalavriata [Agricultural economics: textbook for academic bachelor’s degree] edited N.Ya. Kovalenko. Moscow, Urait, 2019, 406 p.
Kovalenko,Ya. and others. Ehkonomika sel’skogo khozyaistva: uchebnik dlya vuzov [Agricultural Economics: a textbook for universities] edited N.Ya. Kovalenko. Moscow, Urait, 2021, 406 p.
Budaeva, M.Ts. Ehkonomika APK: praktikum [Agriculture economics: a practical course]. Moscow, RSAU-MAA named after K.A. Timiryazev, 2012, 140 p.
Agirbov, Yu.I. Ekonomika APK: uchebnoe posobie [Economics of the agro-industrial complex: study guide]. Moscow, RSAU-MAA named after K.A. Timiryazev, 2009, 179 p.
Gataulin, A.M.. and others. Sel’skokhozyaistvennye rynki: uchebnik [Agricultural markets: textbook] edited A.M. Gataulin,. Moscow, RSAU-MAA named after K.A. Timiryazev, 2013, 628
Lesnov, A.P. Sel’skokhozyaistvennye rynki ES i Rossii: teoreticheskie i prakticheskie aspekty (na primere plodoovoshchnoi produktsii). Monografiya [Agricultural markets of the EU and Russia: theoretical and practical aspects (on the example of fruits and vegetables). Monograph]. Moscow, State University of Environmental Engineering, 2005, 243 p.
Dzhancharova, G.K. (2021). Strany Latinskoi Ameriki i Rossiya v mezhdunarodnoi torgovle osnovnymi tropicheskimi fruktami [Latin American countries and Russia in the international trade of the main tropical fruits]. Economy of agricultural and processing enterprises, 10, pp. 48–59. DOI: 10.31442/0235-2494-2021-0-10-48-59.
Britik, E.V. (2020). Mirovoe proizvodstvo i mezhdunarodnaya torgovlya plodovo-yagodnoi produktsiei [Fruit and berries world production and international trade]. Scientific review: theory and practice, vol. 10, no. 8, pp. 1445–1462. DOI: 10.35679/2226-0226-2020-10-8-1445-1464.
Romanyuk, M.A. (2018). Sovremennoe sostoyanie i problemy razvitiya sel’skokhozyaistvennogo proizvodstva i agroprodovol’stvennogo rynka Rossii [Current state and problems of development of agricultural production and agro-food market of Russia]. Economy of agricultural and processing enterprises, no. 6, pp. 18–23.
Mukhametzyanov, R.R. and others (2021). Dinamika valovykh sborov orekhov v mire i v osnovnykh stranakh-proizvoditelyakh [Dynamics of gross harvest of nuts in the world and in the main producing countries]. Economy of agricultural and processing enterprises, no. 12, pp. 63–73. DOI 10.31442/0235-2494-2021-0-12-63-73
Dzhancharova, G.K. (2021). Resursy i ispol’zovanie plodovo-yagodnoi produktsii v osnovnykh stranakh EAEHS [Resources and use of fruit and berry products in the main countries of the EAEU]. Economics of agriculture of Russia, no. 3, pp. 98–105. DOI: 10.32651/213-98
Zaretskaya, A.S. (2013). Sovremennye ugrozy i faktory razvitiya sistemy prodovol’stvennogo obespecheniya regiona [Modern threats and factors to the development of regional provisions supply]. Vestnik Novgorodskogo gosudarstvennogo universiteta im. Yaroslava Mudrogo, no. 3, pp. 48-52.
Agirbov, Yu.I. Rynki sel’skokhozyaistvennoi produktsii. Uchebnoe posobie [Agricultural products markets: study guide]. Moscow, RSAU-MAA named after K.A. Timiryazev, 2005, 345 p.
Gavrilova, N.G., & Mukhametzyanov, R.R. (2021) Tsifrovizatsiya sel’skogo khozyaistva: perspektivnoe napravlenie resheniya prodovol’stvennoi problemy afrikanskikh stran [Digitalization of agriculture: a prospect direction for solving the food problem of african countries]. International Agricultural Journal, vol. 64, no. 5, pp. 197–216. DOI: 10.24412/2588-0209-2021-10367
Korolkov, A.F., & Priemko, V.V. Agrarnaya politika: uchebnoe posobie [Agrarian policy: study guide]. Moscow, RSAU-MAA named after K.A. Timiryazev, 2017, 127 p.
Gavrilova, N.G., & Mukhametzyanov, R.R. (2021) Proizvodstvo myasa KRS i problemy peredvizhnogo skotovodstva v Afrike [Challenges of cattle breeding and mobile herding in Africa]. International Agricultural Journal, no. 6 (384), pp. 100–104. DOI: 10.24412/2587-6740-2021-6-100-104
Gavrilova, N.G., & Mukhametzyanov, R.R. (2021) Integrirovannyi agropromyshlennyi park kak perspektivnaya model’ razvitiya sel’skogo khozyaistva Afriki [Integrated agro-industrial park as a promising model for the development of agriculture in Africa]. Economy of agricultural and processing enterprises, 2021, no. 9, pp. 45-55. DOI: 10.31442/0235-2494-2021-0-9-45-55
Agirbov, Yu.I., & Mukhametzyanov, R.R. Kooperatsiya i integratsiya v APK [Cooperation and integration in the agro-industrial complex]. Moscow, RSAU-MAA named after K.A. Timiryazev, 2004, 154 p.
Khudyakova, E.V., & Stratonovich, Yu.R. (2019). Razvitie sel’skokhozyaistvennoi potrebitel’skoi kooperatsii v myasnom podkomplekse: problemy, tendentsii, instrumenty i mekhanizmy podderzhki [Development of agricultural consumer cooperation in the meat sub-complex: problems, trends, tools and support mechanisms]. Fundamental & applied researches of coop sector of economics, no. 3, pp. 73-80.
Goncharov, V.D., & Koteev, S.V. (2016). Valyutnaya vyruchka ot ehksporta prodovol’stviya [Foreign exchange earnings from export of food]. Economy of agricultural and processing enterprises, no. 12, pp. 59–65.
Khezhev, A.M. (2021) Valyutnaya vyruchka stran mira ot mezhdunarodnoi torgovli plodovo-yagodnoi produktsiei [Foreign exchange earnings of the countries of the world from international trade in fruit and berry products]. Economy of agricultural and processing enterprises, no. 8, pp. 45–56. DOI: 10.31442/0235-2494-2021-0-8-45-56
Frolova, E.Yu. and others. (2021). Contradictions to regulatory measures and their impact on global and national agricultural markets. Proceedings of International Scientific and Practical Conference «Russia 2020 – a new reality: economy and society», In Advances in Economics, Business and Management Research (AEBMR). Atlantis Press, pp. 276-280. DOI: 10.2991/aebmr.k.210222.054
Mukhametzyanov, R.R. and others. Sel’skokhozyaistvennye rynki: metodicheskie istoki ucheniya i sovremennaya praktika analiza: monografiya [Agricultural markets: methodological origins of teaching and modern practice of analysis: monograph*]. Moscow, RSAU-MAA named after K.A. Timiryazev, 2012, 360 p.
Biryukova, T.V. (2011). Tendentsii razvitiya mirovogo rynka myasa i ego struktura [Tendencies of development of the world meat market and its structure]. International Agricultural Journal, no. 2, pp. 45-46.
Dzhancharova, G.K. and others. (2019). Trends in the development of livestock industry in Russia and Kazakhstan. Indo American Journal of Pharmaceutical Sciences. Vol. 6, no. 8, pp. 15171–15175.
Ibragimov, A.G., Borulko, V.G., & Leshcheva, M.G. (2020). Ehffektivnost’ molochnogo proizvodstva v Rossii [The effectiveness of dairy production in Russia]. Journal of Economy and entrepreneurship, no. 8 (121), pp. 225–258.
Malina, A.B. and others. (2021) Russian food security on the market of milk and dairy products. Lecture Notes in Networks and Systems. Vol. 139, pp. 547–553. DOI: 10.1007/978-3-030-53277-2_65
Botsula, L.I. and others. Stanovlenie i razvitie prodovol’stvennogo rynka. [Formation and development of the food market], Moscow, FSEI «REAMA», 2002, 87 p.
Mukhametzyanov, R.R. and others. (2021) Dinamika proizvodstva i ehksporta zerna v Rossii i stranakh blizhnego zarubezh’ya [Dynamics of grain production and export in Russia and neighboring countries]. Economy of agricultural and processing enterprises, no. 5, pp. 47–58. DOI: 10.31442/0235-2494-2021-0-5-47-58
Runov, B.F. Korolkov A.F., & Priemko V.V. Agrarnaya politika Rossiiskoi Federatsii: uchebnoe posobie. [Agrarian Policy of the Russian Federation: study guide]. Moscow, RSAU-MAA named after K.A. Timiryazev, 2014, 301 p.
Mukhametzyanov, R.R. (2021). Rossiya v mezhdunarodnoi torgovle osnovnymi tropicheskimi fruktami [Russia in the international trade of the main tropical fruits]. Economics of agriculture of Russia, no. 12
Agirbov, Yu.I. (2020). Rossiya v mezhdunarodnoi torgovle plodami tsitrusovykh kul’tur [Russia is in the international trade in citrus fruits]. Economics of agriculture of Russia, no. 7, pp. 103-110. DOI: 10.32651/207-193
Goncharov, V.D., & Koteev, S.V. (2013). Razmeshchenie i spetsializatsiya zhivotnovodstva v Rossii [Location and specialization of animal husbandry in Russia]. Economy of agricultural and processing enterprises, no. 8, pp. 30–34.
Goncharov, V.D., & Koteev, S.V. Myasomolochnyi podkompleks Rossii: problemy i perspektivy [Meat and dairy subcomplex of Russia: problems and prospects]. Moscow, Encyclopedia of Russian villages, 2014, 175 p.
Boldyreva, I.A. and others. (2017). The agricultural production and food industry development trends in the context of food security of Russia. Journal of Environmental Management and Tourism. Vol. 8, no. 4 (20), pp. 642–647. DOI: 10.14505/jemt.v8.3(19).15
Mukhametzyanov, R.R. and others. (2021). The objective need and trend of ensuring the food security in Russia in conditions of import substitution. Proceedings of the: BIO Web of Conferences. Agriculture and Food Security: Technology, Innovation, Markets, Human Resources, Kazan. DOI: https://doi.org/10.1051/bioconf/20213700079
Korolkov, A.F. (2019). Sel’skokhozyaistvennaya torgovlya ES s Rossiei v usloviyakh deistviya ehmbargo [Agricultural Trade of the EU with Russia in the conditions of embargo]. Economics of agriculture of Russia, no. 3, pp. 81–86. DOI: 10.32651/193-81
Musostova, D.Sh., Arzamasceva, N.V., & Dzhancharova, G.K. (2020). Sostoyanie i perspektivy razvitiya APK Rossii v sovremennykh usloviyakh [State and prospects for development of AIC of Russia in current conditions]. Financial business, no. 7 (210), pp. 220–222.
Ibiev, G.Z. (2020). Rezervy uvelicheniya proizvodstva moloka i povysheniya ego ehffektivnosti na innovatsionnoi osnove [Reserves to increase milk production and increase its efficiency on innovative basis]. Economics of agriculture of Russia, no. 3, pp. 55–59. DOI: 10.32651/203-55
