PDF-файл статьи

Научная статья

Original article

УДК: 338:98

doi: 10.55186/2413046X_2022_7_12_764

ПРОСТРАНСТВЕННОЕ РАЗВИТИЕ ЭКОНОМИКИ И ПРОМЫШЛЕННОГО ПРОИЗВОДСТВА РЕГИОНА

SPATIAL DEVELOPMENT OF THE ECONOMY AND INDUSTRIAL PRODUCTION OF THE REGION

Работа выполнена при финансовой поддержке проекта РФФИ 20-010-00451 «Управление региональными промышленными комплексами в целях использования пространственно-территориального потенциала в условиях нового технологического уклада»

The work was supported by RFBR project 20-010-00451 «Management of regional industrial complexes in order to use the spatial and territorial potential in the new technological order»

Байзулаев Салих Ахметович, к.э.н., доцент, Кабардино-Балкарский государственный университет им. Х.М. Бербекова (КБГУ)

Гергова Залина Хусеновна, к.э.н., доцент, Кабардино-Балкарский государственный университет им. Х.М. Бербекова (КБГУ)

Гузиева Лейля Межгидовна, к.э.н., доцент, Кабардино-Балкарский государственный университет им. Х.М. Бербекова (КБГУ)

Ягумова Зарема Нурбиевна, к.э.н., доцент, Кабардино-Балкарский государственный университет им. Х.М. Бербекова (КБГУ)

Bayzulaev Salih Akhmetovich, Ph.D. in Economics, Associate Professor, Kabardino-Balkarian State University. HM. Berbekov (KBGU)

Gergova Zalina Khusenovna, Ph.D. in Economics, Associate Professor, Kabardino-Balkarian State University. HM. Berbekov (KBGU)

Guzieva Leyla Mezhgidovna, Ph.D. in Economics, Associate Professor, Kabardino-Balkarian State University. HM. Berbekov (KBGU)

Yagumova Zarema Nurbievna, Candidate of Economics, Associate Professor, Kabardino-Balkarian State University, HM. Berbekov (KBGU)

Аннотация. В исследовании уделено внимание пространственным измерениям экономического развития с целью сокращения дифференциации регионов, роста их экономического потенциала, промышленной интеграции, бюджетной обеспеченности. Глубокие региональные неравенства, с которыми сталкиваются многие регионы РФ, настоятельно требуют выработки эффективных способов и инструментов стирания пространственных региональных различий. На основе анализа предлагаются модель и алгоритм проведения региональной экономической политики, применяемые при решении многоаспектных и разрозненных во времени задач, что позволит выявить пространственные взаимосвязи и проследить различные цепочки создания добавленной стоимости при производстве продукции и услуг.

Abstract. In the observations, attention is paid to explicit measurements of economic development in order to reduce the differentiation of regions, their economic growth, industrial significance, and budgetary security. The deep effects of inequality affecting many regions of the Russian Federation require the development of effective functions and tools for erasing surface particles. Basedon the analysis, a model and algorithm for conducting a regional economic policy are proposed, which are used in solving multidimensional and time-disparate tasks, which will make it possible to identify spatial relationships and trace various value chains in the production of products and services.

Ключевые слова: пространственная экономика, отраслевая специализация, промышленные комплексы, ключевые отрасли, специализация региона, промышленные кластеры

Key words: free economy, industry specialization, industrial complexes, key industries, regional specialization, industrial clusters

В последнее время наблюдается долгожданный рост внимания к пространственным измерениям экономического развития, которые признаются как перспективные направления сокращения дифференциации регионов, роста экономического потенциала, промышленной интеграции, бюджетной обеспеченности и других макроэкономических перспектив.

Одним из первых, кто ввел пространственное измерение, исследуя  роль полной занятости в обществе и уделяя особое внимание пространственному распределению занятости и безработицы, был У. Беверидж, английский социальный реформатор – экономист. Он исследовал воздействие Великой депрессии, которое оказалось очень неравномерным в пространстве. Стремясь понять причины и результаты, У. Беверидж пришел к выводу, что причиной всех «бед» являются региональные диспропорции, которые сохраняются до сих пор,  несмотря на различные инициативы для их устранения [1].

С такого рода глубокими региональными неравенствами сталкиваются многие регионы Российской Федерации. Решение проблемы сокращения региональных различий предлагаются зачастую без полного понимания того, как они могут работать. Во многих случаях не применяются практические попытки измерить эффективность принимаемых инициатив, особенно при определении эффективности отраслей с целью стирания пространственных региональных различий, что может ставить под угрозу эффективность более широкой политики развития – например, повышение эффекта социально-экономического развития.

Нельзя однозначно понимать, что инвестиции в конкретный регион могут приносить выгоды (социально-экономического и  другого характера) или затраты только в этом конкретном регионе. Так называемые пространственные вторичные эффекты чаще всего игнорируются. Однако никто не отрицает очевидные вещи, касающиеся потенциала пространственного развития региона. По утверждению Д. С. Бенца «эффективность пространственного развития в немалой степени предопределяется накопленными в течение длительного периода потенциалами территории» [2].

С другой стороны, отличительные чертой региональной экономики является её открытость, и она ведёт к сложной сети межрегиональных связей, которые цементируют социально-экономические отношения отдельных региональных экономик. Такой подход к рассмотрению проблем региональной экономики означает, что изучение одного региона не должно проходить изолированно от более широкой межрегиональной системы, и следовательно, необходимо найти такие измерения межрегиональных связей, которые будут отражать реальную действительность и воздействовать на региональную экономику.

Необходимо также отметить, что наряду с решением вопроса снижения неоднородности экономического развития регионов происходила их дальнейшая  дифференциации экономического пространства, углубляющая её неоднородность. Анализируя усиливающую социально- экономическую дифференциацию российских регионов, А. Г. Гранберг замечает, что « нынешний уровень межрегиональной дифференциации – это уже не столько наследие прошлой эпохи, сколько свидетельство несовершенства формирующегося рыночного пространства и слабости механизмов его целевого регулирования» [3]. Поэтому в структуре региональной экономики происходят значительные изменения, которые ставят под сомнение некоторого рода допущения, на которые опирались многие меры региональной социально-экономической политики.

В последние 20 лет сохранились региональные различия, на которые обращалось большее внимание – уровень благосостояния, темпы роста, занятости и безработица. Одна из основных проблем заключается в устранение этих устойчивых, действительно существующих проблем. Но в этом случае следует отметить, что между вопросами национальной эффективности и региональной справедливости существует негативный компромисс, не разрешающий суть проблемы. Следовательно, мнения по поиску разрешения компромисса остаются актуальными и необходимость усиления внимания к региональным проблемам возрастает. И в этом случае проблемы регионов необходимо рассматривать как издержки общего национального развития. Вопросы анализа, освоение новых технологий должны обеспечить понимание роли пространственных процессов, структуры экономики в целом, его отраслевой направленности.

На наш взгляд, для решения этих вопросов необходимо ответить на вопрос, который носит стратегический характер – как работают региональные экономики? Вопрос не новый. Давно и плодотворно рассматриваются вопросы эволюции региональной экономики, раскрывается содержание и сущность экономического районирования, совершенствуются вопросы размещения производительных сил. «Новое понимание природы производительных сил, теоретическое осмысление пространства, его обустройство в интересах развития неизбежно приводит к изменению и теории размещения производства, которая остается сердцевиной региональной экономики» — замечают Татаркин А. И. и Анимица Е. Г. [4]. Известно, что региональная экономика анализирует пространственную организацию действующих экономических систем, вовлекая в систему аналитического восприятия новые аспекты и определённым образом учитывает неравномерное распределение видов и субъектов экономической деятельности в пространстве. Исходя из этого, для построения ответа на поставленный выше вопрос необходимо ответить на производные, более частные вопросы: почему и каким образом растут экономики регионов; почему в одних регионах экономические показатели растут быстрее, чем в других; почему в некоторых регионах экономические показатели снижается или приходят в упадок?

Возникающие вопросы связаны с выдвижением множества предложений по региональной политике, которые сформулированы с целью сокращения межрегиональных диспропорций. Решение такого рода многоаспектных, разрозненных во времени задач по проведению эффективной региональной политики возможно по алгоритму, который охватывает многоцелевые задачи (рис.1).

До сих пор региональные модели развития основаны на сравнении преимуществ, согласно которым один регион экспортирует за его пределы свои товары, производимые им с относительно более низкими производственными издержками.

Однако для проблем межрегиональной дифференциации характерна разрозненность целей и несовершенство управления процессами выравнивания диспропорций. «Для сокращения уровня социально экономической дифференциации региона в России, для устойчивого экономического роста субъектов РФ и улучшения качества жизни граждан РФ, необходимы доработка и совершенствования действующих нормативно-правовых документов» [5].

Без чётких нормативно-правовых документов, регулирующих региональную политику невозможно сосредоточить усилия на эффективном решении вопросов сокращения межрегиональных диспропорций. Например, в Стратегии пространственного развития [6] прописаны приоритеты, цели и задачи развития регионов, а также предоставлены те меры, которые позволяют их решать. В другом документе [7] определена стратегия пространственного развития субъектов РФ на основе приоритетных направлений размещения производительных сил на территориях страны.

Но в этих документах и последующих нормативных актах отсутствуют последовательные рекомендации и предложения по размещению, развитию и финансированию благополучных и менее благополучных регионов. Для сокращения дифференциации регионов необходимо стимулировать размещение производств и комплексов в менее благополучных регионах на основе выработки стимулов различного характера – от предоставления прямых финансовых влияний (субсидии, кредиты) до предоставления налоговых льгот и средств обучения и переобучения.

В наиболее благополучных регионах, особенно в регионах — реципиентах необходимо и возможно проводить политику относительного сдерживания финансирования и инвестирования, ориентируя их на собственное ресурсное обеспечение. С другой стороны, такого рода ограничительная политика должна стимулировать более развитые регионы к собственному развитию. Ракурс проведения региональной политики можно охарактеризовать как неожиданный, но может оказаться что он становится действенным. Поэтому необходимо найти методы более тщательной оценки новых инвестиционных проектов, более объективно оценивать отдачу от вложенных инвестиций. Одним из таких методов может стать стратегическое планирование, которое способно обеспечить создание долгосрочных целей «как механизма, обеспечивающего разработку перспективных направлений долгосрочного развития объекта управления и реализацию соответствующих мер» [8]. Не менее привлекательной может быть концепция полюсов роста, которая вызывает волну интереса в части проведения инновационной политики, которая будет способствовать устранению региональных различий. Однако уловить эти полюсы роста довольно сложно, потому что в их развитии идентифицируются обратные эффекты вследствие того, что проблема набора различных идей при создании полюсов роста связана с обращением к прошлому и не дает возможности определения индикаторов будущего роста и выявления потенциала развития региона.

Что касается выбора стратегий развития промышленного производства региона, то анализ показывает, что они, выявив особенности современного экономического развития регионов, не затронули структурные аспекты макро экономического развития в регионе. Необходимо было проводить такую промышленную политику, которая могла установить компромисс между рисками и той отдачей, ожидаемой в результате практического воплощения идеи. Например, необходимо было выявить зависимость между волатильностью безработицы в промышленных секторах регионов и ростом занятости применительно к региональной экономике. Оценку результатов можно было дать с точки зрения ожидания роста и риска, определяемого на основе долгосрочных вложений. Методами определения такой зависимости могли стать методы математического программирования (например, методы дисперсии). Но, тем не менее, практически не проводились глубокие аналитические выкладки, отсутствовали дополнительные исследования.

На смену этой идеи пришла другая – кластерная стратегия, в которой внимание было направлено на взаимосвязи между отраслями в пределах определённого пространства. Ну и в решении этой проблемы в настоящее время нет доказательства строгих оценок, где можно было сравнивать два региона, похожие в чем-то друг на друга, где в одном предложен на стратегии пространственного развития, на основе создания кластеров, а в другом – без них. Но, как показывает практика создания кластеров, доказательства, свидетельствующие об их провале отсутствуют. Кластеры способствует выбору ключевых производств и секторов, потому что последние ориентируются на прямые отношения с кластерными группами.

И наконец, пространственное развитие региона проявляет интерес к структурным изменениям, связанным с разработкой новых способов интеграции инновационных процессов и экономической политики в области пространственного развития региона. При этом выбор специализации должен учитывать различия на рынке труда, эффективность управления, организационные вопросы и, конечно же, учёт новых информационных и коммуникационных технологий. Также следует отметить, что специализация производства в регионе  позволяет переключаться между связанными видами деятельности, особенно при наличии спроса на ту или иную деятельность.

Таким образом, подводя итоги, можно сказать, что выявление пространственных взаимосвязей позволяет расширить торговлю товарами и услугами. В результате этого растут межрегиональные и международные торговые потоки, притом более быстрыми темпами (например, выше темпов роста валового регионального продукта), наблюдается преобладание внутриотраслевой торговли, значительно снижается транспортные расходы. Положительным является и тот процесс, в соответствии с которым возможно проследить различные цепочки создания добавленной стоимости.

Список источников

1. Алпатова Г. М., У истоков социального государства: У. Беверидж , // Вестник Пермского университета. 2009. Выпуск 1(8);
2. Бенц Д. С. Эффективность пространственного развития территории как индикатор оценки деятельности региональной власти: кейс Челябинской области — //Управленец. Т.12. №6. С. 49-66 DOI: 1029141/2218 — 5003 — 2021 — 12 — 6 – 4;
3. Гранберг А. Г. Экономическое пространство России: вечные проблемы, трансформационные процессы, поиск отражателей. //Экономическое возрождение России. 2004. – №1. С. 17;
4. Татаркин А. И., Анимица Е. Г. Формирование парадигмальной теории региональной экономики // экономика региона. 2012 – №3. С. 1-12;
5. Токаева С. К., Байзулаев С.А., Яблочникова И. О., Ерофеева В. В. Сокращение дифференциации регионов по уровню бюджетной обеспеченности: / Монография — Стерлитамак: АМИ, 2021. — 96 с;
6. О стратегическом планировании в Российской Федерации (ред. от 31.12.207): Федеральный Закон от 26.06.2014 г. №172-ФЗ // Собрание законодательства Российской Федерации. 2014. №26 (часть I). Ст. 3378;
7. Постановление Правительства РФ от 20 августа 2015 г., №870 «О содержании, составе, порядке разработки и утверждения стратегии пространственного развития Российской Федерации, а также о порядке осуществления мониторинга и контроля её реализации (ред. от 12.12.2018);
8. Байзулаев С. А., Ягумова З.Н., Гергова З. Х. Стратегическое планирование развития регионального промышленного комплекса. // Азимут научных исследований: экономика и управление. 2018. Т. 7 №4 (25). С. 358-360.

References

1. Alpatova G. M., U istokov social`nogo gosudarstva: U. Beveridzh , // Vestnik Permskogo universiteta. 2009. Vy`pusk 1(8);
2. Bencz D. S. E`ffektivnost` prostranstvennogo razvitiya territorii kak indikator ocenki deyatel`nosti regional`noj vlasti: kejs Chelyabinskoj oblasti — //Upravlenecz. T.12. №6. S. 49-66 DOI: 1029141/2218 — 5003 — 2021 — 12 — 6 – 4;
3. Granberg A. G. E`konomicheskoe prostranstvo Rossii: vechny`e problemy`, transformacionny`e processy`, poisk otrazhatelej. //E`konomicheskoe vozrozhdenie Rossii. 2004. – №1. S. 17;
4. Tatarkin A. I., Animicza E. G. Formirovanie paradigmal`noj teorii regional`noj e`konomiki // e`konomika regiona. 2012 – №3. S. 1-12;
5. Tokaeva S. K., Bajzulaev S.A., Yablochnikova I. O., Erofeeva V. V. Sokrashhenie differenciacii regionov po urovnyu byudzhetnoj obespechennosti: / Monografiya — Sterlitamak: AMI, 2021. — 96 s;
6. O strategicheskom planirovanii v Rossijskoj Federacii (red. ot 31.12.207): Federal`ny`j Zakon ot 26.06.2014 g. №172-FZ // Sobranie zakonodatel`stva Rossijskoj Federacii. 2014. №26 (chast` I). St. 3378;
7. Postanovlenie Pravitel`stva RF ot 20 avgusta 2015 g., №870 «O soderzhanii, sostave, poryadke razrabotki i utverzhdeniya strategii prostranstvennogo razvitiya Rossijskoj Federacii, a takzhe o poryadke osushhestvleniya monitoringa i kontrolya eyo realizacii (red. ot 12.12.2018);
8. Bajzulaev S. A., Yagumova Z.N., Gergova Z. X. Strategicheskoe planirovanie razvitiya regional`nogo promy`shlennogo kompleksa. // Azimut nauchny`x issledovanij: e`konomika i upravlenie. 2018. T. 7 №4 (25). S. 358-360.

Для цитирования: Байзулаев С.А., Гергова З.Х., Гузиева Л.М., Ягумова З.Н. Пространственное развитие экономики и промышленного производства региона // Московский экономический журнал. 2022. № 12. URL: https://qje.su/otraslevaya-i-regionalnaya-ekonomika/moskovskij-ekonomicheskij-zhurnal-12-2022-67/

© Байзулаев С.А., Гергова З.Х., Гузиева Л.М., Ягумова З.Н., 2022. Московский экономический журнал, 2022, № 12.

PDF-файл статьи

Научная статья

Original article

УДК 911.3:234.8

doi: 10.55186/2413046X_2022_7_12_763

РАЗРАБОТКА ЭКСПЕРИМЕНТАЛЬНОЙ УСТАНОВКИ СВЧ ДЛЯ РАЗДЕЛЕНИЯ ВНЭ И АНАЛИЗ ПОЖАРНОЙ БЕЗОПАСНОСТИ ПРИ ЭКСПЛУАТАЦИИ

DEVELOPMENT OF AN EXPERIMENTAL MICROWAVE INSTALLATION FOR SEPARATION IN THE N E AND ANALYSIS OF FIRE SAFETY DURING OPERATION

Аксенов Сергей Геннадьевич, д.э.н., профессор, кафедры землеустройства, заведующий кафедрой «Пожарная безопасность», Уфимский государственный авиационный технический университет, E-mail: t_papaskiri@mail.ru

Елизарьев Алексей Николаевич, кандидат географических наук, доцент, ФГБОУ ВО «УГАТУ», E-mail: Tanya.vorobyeva135@gmail.com

Сулиманова Эльнара Тагировна, Уфимский государственный авиационный технический университет, E-mail: elnara_sulimani@mail.ru

Гималетдинова Алина Римовна, Уфимский государственный авиационный технический университет, E-mail: ah@bgutmo.ru

Гатауллина Юлия Ильгизовна, Уфимский государственный авиационный технический университет, E-mail: t_papaskiri@mail.ru

Биккулов Кирилл Рустамович, Уфимский государственный авиационный технический университет, E-mail: t_papaskiri@mail.ru

Aksenov Sergey Gennadievich, Doctor of Economics Sciences, Professor, Head of the Department «Fire Safety», Ufa State Aviation Technical University, E-mail: t_papaskiri@mail.ru

Yelizaryev Alexey Nikolaevich, Candidate of Geographical Sciences, Associate Professor, Ufa State Aviation Technical University, E-mail: Tanya.vorobyeva135@gmail.com

Suleymanova Elnara Tagirovna, Ufa State Aviation Technical University, E-mail: elnara_sulimani@mail.ru

Himaletdinova Alina Rimovna, Ufa State Aviation Technical University, E-mail: ah@bgutmo.ru

Gataullina Yulia Ilgizovna, Ufa State Aviation Technical University, E-mail: t_papaskiri@mail.ru

Bikkulov Kirill Rustamovich, Ufa State Aviation Technical University, E-mail: t_papaskiri@mail.ru

Аннотация. Целью данной работы было исследование возможности более эффективного применения микроволнового воздействия для деэмульгирования эмульсий вода-в-нефти, стабилизированных гелеобразными ассоциатами, для разделения водной и масляной фаз, присутствующих в их составе, а также разработка рекомендации по пожарной безопасности при эксплуатации экспериментальной установки.  Для этого изучаются существующие методы переработки с точки зрения разделения ее на отдельные компоненты, дана классификация методов физического разделения, в том числе гравитационного осаждения, разделения с использованием центробежных сил, химических и комбинированных воздействий.

Abstract. The purpose of this work was to investigate the possibility of more effective use of microwave exposure for demulsification of water-in-oil emulsions stabilized with gel-like associates to separate the water and oil phases present in their composition. For this purpose, existing processing methods are studied from the point of view of its separation into individual components, a classification of physical separation methods, including gravitational deposition, separation using centrifugal forces, chemical and combined effects is given.

Ключевые слова: СВЧ, водонефтяная эмульсия, обработка, деэмульгирование, пожарная безопасность

Keywords: Microwave, oil-water emulsion, processing, demulsification, fire safety 

Россия лидирует по добыче нефти. Следовательно, и объемы отходов крайне велики. На данный момент широко используются устаревшие методы их ликвидации. На нефтебазах, включая нефтяные терминалы или автозаправочные станции, хранится много легковоспламеняющихся нефтепродуктов. Практика показывает, что большинство предприятий нефтегазодобывающего комплекса складируют водонефтяной шлам на открытом воздухе в специально отведенных местах, образуя шламовые озера. В России ежегодно образуется более 3 миллионов тонн нефтешламов. Структура образования нефтешламов примерно следующая:

• Нефтедобывающие компании – более 1 миллиона тонн нефтешламов и нефтезагрязненных грунтов;
• Нефтеперерабатываюие предприятия – 0,7 миллионов тонн ежегодно;
• Нефтяные терминалы – 0,3 миллиона тонн;
• Другие источники, включая ж/д транспорт, аэропорты, морские порты – 0,5 миллионов тонн [1].

Но утилизация нефтеотходов может проводиться и по современным технологиям. Последние активно разрабатываются учеными. Отделение и извлечение масляной фазы из отработанных нефтяных эмульсий оказывает мощное влияние на защиту окружающей среды и экономические выгоды для нефтеперерабатывающих заводов.

В ходе исследований была разработана структурная схема установки для разделения водонефтяной эмульсии включающая в себя 1-блок питания, 2- СВЧ генератор, 3- камера для СВЧ-обработки, 4- таймер, 5 –подставка для пробирок.

В данной установке исходную суспензию ВНЭ, приготовленную путем смешивания нефти с дистиллированной водой, помещают в камеру для СВЧ-обработки, под воздействием СВЧ генератора. Работа проводится за определенный период времени для этого используется таймер. После чего испытуемый образец попадает в отстойник, где происходит последний этап — отстаивание. На выходе мы наблюдаем образец эмульсии с осадком воды.

В данной установке исходную суспензию ВНЭ, приготовленную путем смешивания нефти с водой, в пробирке помещают в камеру для облучения. После чего испытуемый образец в пробирке отстаивается. На выходе мы наблюдаем образец эмульсии с осадком воды. Далее берутся пробы испытуемого образца для микроскопического изучения.

Разработан метод приготовления образцов из гельсодержащих эмульсий вода-в-масле присутствующих в композиции, для их последующего анализа[2]. Исследованы реальные образцы углеводородсодержащих эмульсий, различающихся по составу (различное содержание воды).

Существует несколько способов получения эмульсий такие как:

• метод впрыска заключается в том, что дисперсная фаза (вода) впрыскивается в непрерывную среду (нефть), затем он может быть разбит на большие капли;
• метод перемешивания заключается в применении некоторого механического воздействия или оборудования для однородного смешивания эмульсии.

В лабораторных условиях были приготовлены углеводородсодержащие эмульсии путем динамического  перемешивания испытуемых материалов нефти и воды в пробирках. Основой метода является комбинация инъекций с перемешиванием. Вода при поступлении в дисперсную фазу, дробится на мелкие частицы, при этом образуя глобулы воды. Для образования глобул ВНЭ необходимо размешивать смесь в течение 15 минут.

Различают качественные и количественные методы определения содержания воды [3-4].

В данной работе предлагается применять прямые измерения и алгоритм измерения на микроскопе.

Преимущества данного метода:

• прямые измерения;
• для анализа требуется минимальное количество пробы;
• модульная система позволяет проводить ручные измерения по изображениям, а также статистическую обработку результатов измерений.

Капли (глобулы) воды имеют диаметр (dk) от 0,1 до 1000 мкм [18]  их размер можно определить, используя метод оптической микроскопии с использованием модульного биологического микроскопа МИКРОМЕД С-1, Р-1, включающего в себя программное обеспечение анализа изображений. При  помощи пипетки наносим каплю образца на предметное стекло накрываем его покровным  и помещаем все в микроскоп. Используя окулярную камеру фиксируем изображение. Далее полученный результат вносим в систему трехмерного моделирования КОМПАС-3D для выявления геометрических параметров глобул ВНЭ [5].

В процессе наших исследований при рассмотрении видеокадров было выявлено, что толщина слоя нефтешлама на стекле составляет доли миллиметра, а размеры глобул – нанометры, поэтому на рисунках видны глобулы нескольких слоев. Нефть при взаимодействии с водой всегда сопровождается нежелательным образованием эмульсий промежуточного слоя, вызванным присутствием естественных поверхностно-активных молекул, таких как асфальтены и смолы. Эмульсия промежуточного слоя представляет собой два слоя видимый и невидимый, разделенных межфазной поверхностью дисперсионных сред «нефть-вода».

Так как  наблюдать за внутренними каплями воды гораздо труднее, предлагаемый  подход может позволить проводить измерения количества и размеров с относительно небольшими погрешностями.

Была определена точка наибольшей концентрации СВЧ — волн в камере для облучения, чтобы реализовать дальнейшие исследования.

Эксперименты проводятся при мощности генератора  3 – 1000 Вт, частотах 2,45…10 ГГц.

Для определения эффективной частоты эксперименты проводятся в пробирках, объем которых составляет 10 мл.

Условно разделив корпус камеры для облучения на 4 части, в каждом эксперименте пробы эмульсии должны фиксироваться в разных местах (рис.2)

Измерительные приборы:

1. Весы лабораторные, ВЛКТ-200
2. Весы лабораторные типа «Сартогосм СЕ 423-С»
3. Секундомер
4. Измеритель температуры для влажной среды (термометр)
5. Измеритель температуры воздуха
6. Измеритель влажности воздуха (электронный гигрометр)

Порядок проведения экспериментов:

1. Собрать установку с СВЧ-генератором
2. Взвесить пронумерованные пробирки со шкалой
3. Подготовить 5 образцов нефтешлама с разным содержанием воды в этих емкостях.
4. Взвесить подготовленные образцы с точностью 0,01мг.
5. Определить точку максимальной мощности СВЧ-волн
6. Провести обработку проб по одной с разным временем в точке максимальной мощности.
7. Результаты и исходные данные занести таблицу 1.

Далее проводился микроскопический анализ исследуемых эмульсий. При помощи пипетки наносим каплю образца нефтешлама на предметное стекло накрываем его покровным после чего помещаем в микроскоп с калибровочной сеткой. Фиксируем полученный результат, используя окулярную камеру, для микроскопической фотофиксации изображения глобул до и после СВЧ – воздействия (рис.3).

В результате расчетов было получено уравнение множественной регрессии: Y = -11.3125 + 0.825X1 + 0.04875X2. Возможна экономическая интерпретация параметров модели: увеличение времени СВЧ-воздействия на 1 единицу измерения приводит к увеличению объема отстоявшейся воды в среднем на 0.825 ед.изм.; увеличение мощности СВЧ-воздействия на 1 единицу измерения приводит к увеличению объема отстоявшейся воды в среднем на 0.0488 ед.изм. По максимальному коэффициенту β2=0.489 делаем вывод, что наибольшее влияние на результат объема отстаивания оказывает фактор мощность СВЧ-воздействия.

При подготовке рекомендаций по пожарной безопасности были рассмотрены следующие нормативно-правовые акт:

1. ФЗ-123, «Тех. регламентом о требованиях ПБ» — контроль за безопасным состоянием объектов защиты.
2. СП 18.13330.2011
3. СП 155.13130.2014 –требования к складам нефти и нефтепродуктов.
4. СП 123.13330.2012 – о подземных хранилищах нефти, газа, продукции.
5. Проект СП от 2014 года о требованиях пожарной безопасности к нефтеперерабатывающим, нефтехимическим предприятиям.
6. Приказ № 125 Федеральной службы по технадзору от 29.03.16 года об утверждении «Правил безопасности нефтегазоперерабатывающих производств»

Соблюдение требований этих нормативно-правовых актов является первостепенной задачей при построении системы пожарной безопасности на нефтяном предприятии.

Подводя итоги, можно сказать, что результаты эксперимента подтверждают расчетные данные, причем мощность СВЧ-излучения практически находится на нижнем пределе необходимой для разрушения глобул мощности. Поэтому разрушаются глобулы только определенных размеров. Объясняется это тем, что, во-первых, от размеров глобул зависит сила поверхностного натяжения, во-вторых, частота СВЧ-излучения в 3 раза меньше, чем резонансная частота молекул воды. При расчетах минимальной напряженности электрического поля мы не учитывали силу поверхностного натяжения. Для ее преодоления необходимо увеличить мощность излучения. Таким образом, низкотемпературное разделение эмульсии возможно за счет разрыва химических связей под воздействием электромагнитного поля, а не нагрева.

Список источников

1. Владимиров В.С., Корсун Д.С., Карпухин И.А., Мойзис С.Е. Переработка и утилизация нефтешламов резервуарного типа // ПромХим-Сфера [Электронный ресурс] URL: http://www.promhim-sfera.ru/articles?id=7
2. Хабаева А.Р., Шавалеев Э.И., Абдеев Э.Р., Рукомойников А.А., «Изучение влияния механических воздействий на глобулы воды в углеродсодержащих средах», в сборнике: Проблемы современного физического образования Сборник материалов V Всероссийской научно-методической конференции. Ответственный редактор М.Х Балапанов. 2019. С. 76-79
3. ГОСТ 2477-2014 Нефть и нефтепродукты. Метод определения содержания воды
4. Интернет ресурс — https://www.ngpedia.ru/id617240p4.html: «Большая энциклопедия нефти и газа»
5. Э.Р. Абдеев, Р.И. Саитов, Р.Г. Абдеев, М.А. Фатыхов, А.Ф. Хасанова. Разработка энергоресурсоэффективной техники и технологии экологически безопасной СВЧ-переработки нефтешламов. Материалы конгресса «Техноген-2019» «Фундаментальные исследования и прикладные разработки процессов переработки и утилизации техногенных образований». 18-21 июня 2019 г. г. Екатеринбург.

References

1. Vladimirov V.S., Korsun D.S., Karpukhin I.A., Moizis S.E. Processing and utilization of tank-type oil sludge // PromHim-Sphere [Electronic resource] URL: http://www.promhim-sfera.ru/articles?id=7
2. Khabaeva A.R., Shavaleev E.I., Abdeev E.R., Rukomoinikov A.A., «Study of the influence of mechanical influences on water globules in carbon-containing media», in the collection: Problems of modern physical education Collection of materials of the V All-Russian Scientific and Methodological Conference. Responsible editor M.H. Balapanov. 2019. pp. 76-79
3. GOST 2477-2014 Oil and petroleum products. Method for determining the water content
4. Internet resource — https://www.ngpedia.ru/id617240p4.html : «The Great Encyclopedia of Oil and Gas»
5. E.R. Abdeev, R.I. Saitov, R.G. Abdeev, M.A. Fatykhov, A.F. Khasanova. Development of energy-efficient equipment and technology for environmentally safe microwave processing of oil sludge. Materials of the congress «Technogen-2019» «Fundamental research and applied development of processes of processing and utilization of technogenic formations». June 18-21, 2019 Yekaterinburg.

Для цитирования: Аксенов С.Г., Елизарьев А.Н., Сулиманова Э.Т., Гималетдинова А.Р., Гатауллина Ю.И., Биккулов К.Р. Разработка экспериментальной установки СВЧ для разделения ВНЭ и анализ пожарной безопасности при эксплуатации // Московский экономический журнал. 2022. № 12. URL: https://qje.su/rekreacia-i-turizm/moskovskij-ekonomicheskij-zhurnal-12-2022-66/

© Аксенов С.Г., Елизарьев А.Н., Сулиманова Э.Т., Гималетдинова А.Р., Гатауллина Ю.И., Биккулов К.Р., 2022. Московский экономический журнал, 2022, № 12.

PDF-файл статьи

Научная статья

Original article

УДК 911.3:234.8

doi: 10.55186/2413046X_2022_7_12_762

СПОСОБ ДЕГАЗАЦИИ ГАЗОНОСНЫХ УГОЛЬНЫХ МЕСТОРОЖДЕНИЙ ПРИ РАЗРАБОТКЕ ПОЛЕЗНОГО ИСКОПАЕМОГО

METHOD OF DEGASSING OF GAS-BEARING COAL DEPOSITS IN THE DEVELOPMENT OF MINERALS

Рочев Виктор Федорович, д.т.н., доцент, зав. кафедры горное дело, Технический институт (ф) СВФУ им. М.К. Аммосова, E-mail: viktor-rochev74@mail.ru

Rochev Viktor Fedorovich, Doctor of Technical Sciences, Associate Professor, Head of the Mining Department, Technical Institute (f) of the M.K. Ammosov NEFU, E-mail: viktor-rochev74@mail.ru

Аннотация. Определение факторов, условий и закономерностей формирования, размещения и перераспределения скоплений газа метана в осадочной толще угольных бассейнов дает оценивать их газоносность. По предварительным оценкам специалистов ресурсы газа метана угольных бассейнов (угольных пластов и вмещающих пород) сопоставимы с запасами традиционных углеводородов.

Изучение особенностей формирования и перераспределения углеводородов в угольных бассейнах позволяет установить их распространение и возможность прогнозирования участков, пригодных для проведения предварительной, сопутствующей и постэксплуатационной дегазации.

В течение 2003-2022 годов был проведен ряд полевых и лабораторных исследований газоносности угля и вмещающих пород ХМАО.

Современное распространение газа в угольных бассейнах является результатом геологического развития угленосных регионов, определяемого как син- и постгенетические процессы относительно периодов формирования угольных пластов.

Abstract. The determination of factors, conditions and patterns of formation, placement and redistribution of methane gas accumulations in the sedimentary thickness of coal basins makes it possible to assess their gas content. According to preliminary estimates of experts, the methane gas resources of coal basins (coal seams and host rocks) are comparable to the reserves of traditional hydrocarbons.

The study of the peculiarities of the formation and redistribution of hydrocarbons in coal basins allows us to establish their distribution and the possibility of forecasting sites suitable for preliminary, concomitant and post-operational degassing.

During 2003-2022, a number of field and laboratory studies of the gas content of coal and host rocks of the KhMAO were carried out.

The current distribution of gas in coal basins is the result of the geological development of coal-bearing regions, defined as syn- and post-genetic processes relative to the periods of formation of coal seams

Ключевые слова: дегазация, полезное ископаемое, газоносные месторождения, уголь

Keywords: degassing, minerals, gas-bearing deposits, coal 

Единого мнения о происхождении газа в угольных массивах нет. Большинство ученых рассматривают газ углепородных массивов как биогенное образование, сформированное одновременно с угольными залежами или произведено ими при последующем их

преобразовании. Вторая гипотеза указывает на наличие в угле газов, кроме биогенного, также абиогенного происхождения, связанных с глубинными разломами и флюидодинамическими очагами [3].

По мнению [5] метан, находящийся в современной угленосной толще как по количественным показателям, так и по локализации в структурах – является остаточным, который образовался в период метаморфизма угля.

Метан в углепородном массиве связан с метаморфизмом угля, который продолжается на глубине и по сей день. Поэтому, по его мнению, газ метан в угольных бассейнах следует рассматривать как динамическое равновесие: глубинного, регионального, матаморфогенного газообразование, постоянно компенсирует его уменьшение, которое происходит за счет постоянной дегазации [7].

Особенности распространения газа метана в углепородных массивах Донецкого бассейна формировались под влиянием тектонических процессов, которые проявлялись на протяжении этапов тектоногенеза от девона к неогену. Газоносность угленосных толщ в значительной степени сформировалась путем пространственного перераспределения первичных и термогенных газов, в том числе и мигрирующих из более глубоких горизонтов и глубинных источников [2].

Генезис, миграция и формы нахождения углеводородов в углепородных массивах аналогичные процессам, характерным для природных газов в осадочных формациях.

В то же время существуют определенные факторы формирования и эволюции углегазоносных формаций ХМАО, которые предопределяют ее современное состояние. Прерывно-непрерывный процесс миграции к поверхности газов из более глубоких горизонтов сопровождается тектоническими (вулкано-тектоническими, поствулканическими) процессами и приводит к вертикальной газовой зональности в углепородных массивах, которая изменяется в течение формирования бассейна и продолжается в настоящее время.

Природные газы в метановой зоне представлены в основном метаном и его гомологами (содержание от 70 до 90 %), тяжелыми углеводородами (от следов до 1 – 20 %), азотом (от 1-5 до 25-30 %) и углекислым газом (в основном от 0 до 1,5–2,07 %).

Наряду с ними в состав газов входят гелий, водород, изредка – сероводород. При общей близости вещественного состава газов угля и пород, газы угольных пластов (при равных условиях) содержат большее количество СО (СО2) и тяжелых углеводородов, но немного меньшее количество гелия и водорода.

Качественные характеристики газовой смеси угольных месторождений постоянно меняются по разрезу и падению пласта и особенно четко отличаются в тектонически нарушенных зонах углепородных массивов. Все составляющие газовой смеси углепородных массивов контролируются мозаикой физических параметров его различных частей, как в ненарушенном, так и в отработанном массиве.

Исследованиями газовой составляющей угольных пластов ХМАО установлено, что закономерное качественное распространение газообразных углеводородов определяется разрывными нарушениями и подтверждает не только диффузионное газонасыщения массива, но и темповое – накопление газа сквозь разрывные нарушения в период их раскрытия. При этом следует отметить, что разрывные нарушения не на всей своей протяженности являются «транспортными артериями» газообразных углеводородов: на большей части своего простирания угля и породы в нарушенных зонах настолько перемяты, что в них полностью отсутствует непрерывность трещин и пор, таким образом, почти полностью отсутствует газопроводность.

Главная часть геологических разрывных нарушений в наше время является препятствием для газообмена между геоструктурными блоками массива и определяет относительную стабильность качественного газового состава блоков. Установлено, что качество газовой составляющей угольных пластов меняется от зон геологических нарушений к центральной части блоков.

В приразломной части блоков в газовой составляющей имеющиеся углеводороды с углеродным числом от С1 до С5, а также Спн2п и Спн2п-2. С удаления от этой зоны на расстояние от 150 до 300 м в угольных газах отсутствуют С2п-2, а затем Спн2п, потом С5, С4, и С3. Центральная часть блоков насыщена в основном метаном и этаном со значительной примесью азота и диоксида углерода, которые вытеснялись в эти места поступлением углеводородов из нарушенных зон.

В процессе исследований состава остаточной газовой составляющей были установлены закономерности распространения газов в угольных пластах (m3, l1, l4 на шахте вдоль реки Печоры, m 40, m42, l21, l3, k5 на шахтах ГП «Горняк», ГП ВК «Северная», ГП «Южный Тиман») – при приближении к зоне нарушений, на расстояние 200 – 250 м, изменяются качественные и количественные показатели газовой смеси.

Стоит отметить и литологических фактор, поскольку вмещающие угольные пласты осадочные породы могут быть как коллекторами, так и транспортными путями» для газов.

Добыча метана из угля является возможным при условии нарушения сорбционного равновесия и увеличения проницаемости углепородного массива, по которому газ движется к скважинам.

С этой целью применяют различные способы воздействия на угольные пласты и газонасыщенные породы (гидродинамическое действие, гидроразрыв, гидрорасчленение, физико–химическое воздействие, вибрационное воздействие через вмещающие породы) [3].

Наибольший эффект достигается подделкой массива, когда в процессе опускания пород над выработанным пространством формируется система трещин, по которой свободный метан проникает в горные выработки и скважины [4].

Кроме того, в работе разработаны параметры бурения поверхностных дегазационных скважин, технические решения по реконструкции существующей газотранспортной системы, повышают ее энергоэффективность и безопасность эксплуатации, оперативность контроля параметров и управления.

Для обеспечения эффективной работы системы надо соблюдать требования, которые приведены ниже.

Проекция забоя первой скважины должна находиться на расстоянии 30– 50 м от угольного пласта. Последнюю скважину бурят вдоль выемочного поля и их забое должны находиться не ближе 30 м от вентиляционной выработки и не дальше середины лавы. Оптимальный интервал и параметры конструкции скважины рассчитывают в зависимости от горно–геологических и горнотехнических условий.

Глубину бурения скважин выбирают так, чтобы их забое располагались не ближе 8 ТПЛ (толщина пласта) от почвы пласта вынимается.

Нижнюю часть обсадной трубы скважины перфорируют отверстиями диаметром от 10 до 15 мм, располагая по 20 отверстий на одном метре. Длину газоприемной части рассчитывают с учетом расположения источников газа и принимают не менее 30 ТПЛ .

Наиболее эффективный, стимулирующий высвобождение газа из пластов и пород угля, принят способ пневмогидродинамического действия (ПГДД) на неподдельный массив [5]. Что подтверждается следующими показателями работы скважин:

• МС – 598, среднесуточный дебит-24тыс. м3 всего добыто-30,23 млн м3;
• 1185–Д, среднесуточный дебит – 17,15 тыс. м3 всего добыто – 9,0 млн м3;
• 1186–Д среднесуточный дебит – 32,4 тыс. м3 всего добыто на 01.10.11–3,59 млн м3 (давление в скважине достигало 1,2 МПа). [6]

Всего из скважин, обработанных этим методом, добыто – 127,63 млн м3 с концентрацией 90 – 95 % метана, которые и далее продолжают стабильно функционировать.

Эффективность ПГДД можно значительно повысить за счет разработанных нами технических решений для реконструкции поверхностной дегазации газотранспортной системы (ГТС). Это исключает сброс добытого метана в атмосферу и в подземные горные выработки, и обеспечивает преобразование энергии выходного давления газа скважин в электроэнергию. [7]

Дополнительно к магистральному газопроводу будут подключены инициированы с применением технологии ПГДД скважины МС598 и МТ336 через ГРПП 98 и ГРПП 36. Для полезного использования энергии выходного давления газа скважин в состав ГТС предусматривается включение турботендардерной станции, оборудованной детандером–генератором для выработки электроэнергии (с получением холода) при регенерации энергии сжатого газа среднего давления 0,3 МПа в низкий давление до 2 кПа, что подается в когенерационную станцию.

Природный газ угольных месторождений содержит механические твердые и жидкие примеси – песок, пыль, воду, технические масла, конденсат, сернистые соединения и др. Анализ загрязнений внутреннего содержимого газопроводов говорит о том, что все они являются сложной многокомпонентной смесью.

Для диафрагменного узла в такой комплектации разработана программа и методика метрологической поверки, что позволяет разбить весь диапазон измерения перепада давления 63кПа на три поддиапазона и при этом обеспечить следующие предельные погрешности измерения расхода газа в процентах при: 100% расходы– 0,84; 70 % – 0,79; 50% – 0,80; 40% – 0,83; 30% – 0,95; 20% – 1,48; 10% – 5,11. Такая методика поверки позволяет вместо трех датчиков перепада давления обойтись одним.

Избран универсальный контроллер с автономным питанием Эргомера– 126.MU обеспечивает выполнение следующих функций:

• непрерывное автоматическое измерения: абсолютного давления газа со скважины, МПа; абсолютного давления подаваемого газа в ГТС, МПа; температуры газа, ° С, подаваемого в ГТС;
• периодическое измерение и вычисления расхода газа, подаваемого в ГТС, приведенного к стандартным условиям, м3/ч и объема подаваемого газа в ГТС, приведенного к стандартным условиям на суточном интервале времени с привязкой по времени – м3.

Передача информации с ГРПП на диспетчерский пункт обеспечивается с помощью GSM модемов, выполняющих следующие функции:

• считывание архива измерительной информации, сохраненной в независимой памяти аппаратуры сбора данных о параметрах мониторинга скважины;
• передачу измерительной информации, загруженной с аппаратуры сбора данных в ПЭВМ диспетчерского пункта.

В связи с отсутствием электропитания в местах размещения ГРПП регистратор сбора и хранения данных снабжен автономным питанием на 2 года, а передачи данных о параметрах скважины на диспетчерский пункт сохраняет работоспособность не менее 90 суток при электропитании от внутреннего источника.

Выводы

Качественные показатели газового состава тесно связаны с тектоническими нарушениями в угленосных толщах. При приближении к нарушенным зонам значительная роль отведена углеводородным газам, в том числе и тяжелым углеводородам, присутствию гелия, водорода, этана и азота. Таким образом, можем рассматривать тектонический фактор как один из основных для определения современных скоплений газов в угольных бассейнах, а газовый состав подчеркивает миграцию газов с более глубоких горизонтов в верхние горизонты литосферы.

В результате изотопного исследования газов углепородных массивов бассейна ХМАО установлено, что более 80 % газов толще можно отнести к термогенных газов.

Только в зонах влияния региональных разломов (например, Центральный надвиги), установлено небольшое количество газа, которое за изотопными показателям можно привлечь к глубинному.

В монолитных, без нарушений, толщах углепородных массивов и выше поверхности метановой зоны, установлено незначительное количество газа, которое можно привлечь к биогенного. Таким образом, газ углепородных массивов состоит, преимущественно из термогенного газа при незначительном количестве биогенного и абиогенного.

Главным фактором формирования газоносности в угольных бассейнах является тектонический. В то же время пополнение массива газом происходит постоянно, за счет глубинных процессов планеты и контролируется структурно-тектоническим фактором в бассейне ХМАО.

Список источников

1. Инструкция по дегазации угольных шахт. Серия 05. Выпуск 22. – М.: Научно-технический центр исследований проблем промышленной безопасности, 2012. – 250 с.
2. Малашкина В.А. Направления повышения эффективности подземной дегазации для улучшения условий труда шахтеров угольных шахт // ГИАБ. Горный информационно-аналитический бюллетень. – 2018 – № 7. – С. 69-75. DOI: 10.25018/02361493-2018-7-0-69-75
3. Гарипов Р.Ф., Шарафутдинова Г.М., Барахнина В.Б. Анализ рисков на основе оценки культуры безопасности // Безопасность труда в промышленности. – 2019. – №9. – С. 82-88.
4. Малашкина В.А. Направления повышения эффективности использования систем дегазации угольных шахт // ГИАБ. Горный информационно-аналитический бюллетень. – 2019. – №6. – С. 206-214.
5. Малашкина В.А. Дегазационные установки. 2-е изд.- М.: Изд-во МГГУ, 2012 — 190 с.
6. Kulikova E. (2019) Risk Assessment of Dangerous Natural Processes and Phenomena in Mining Operations. Springer Proceedings in Earth and Environmental Sciences. Springer, Cham. pp. 21-33, 2019.
7. Золотых С.С., 2019. Заблаговременная дегазация угольных пластов как фактор повышения безопасности на шахтах Кузбасса. Горная промышленность, № 5, С. 18 — 22.
8. Мелехин Е.С., Кузина Е.С., 2016. Заблаговременное извлечение метана угольных пластов как основной фактор повышения уровня безопасности на проектируемых шахтах. Наука и техника в газовой промышленности, № 1(65), С. 91 — 94.
9. Зайцев B.A., 2018. Компьютерное моделирование процесса заблаговременной дегазации угольных пластов 45-48 участка шахты Ерунаковская-VIII. Наука и техника в газовой промышленности, № 1, С. 24 — 32.
10. Васенин И.М., Крайнов A. А., 2017. Численное моделирование дегазации угольных пластов. Инженерно-физический журнал, Т. 90, № 6.
11. Шишляев В.В., Кузнецов Р.В., 2018. Об особенностях составления прогноза добычных возможностей метаноугольных скважин на основе гидродинамических моделей. Стратегия развития геологического исследования недр: настоящее и будущее (к 100-летию МГРИ-РГГРУ): Материалы Международной научно-практической конференции, Т. 1, С. 576 — 577.
12. Швачко Е.В., Хрюкин В.Т., Сизиков ДА., Aбарбанель Е.Г. 2019. Особенности методики разведки метаноугольных месторождений. Новые идеи в науках о Земле: Материалы XIV Международной научно-практической конференции, Т 5, С. 228 — 230.
13. Черепанский М.М., Шишляев В.В., 2019. Моделирование эффектов изменения проницаемости угольных пластов при активных процессах десорбции метана и фильтрации пластового флюида. Горный журнал, № 10, С. 89 — 92. DOI: 10.17580/gzh.2019.10.13.

References

1. Instructions for degassing coal mines. Episode 05. Issue 22. – Moscow: Scientific and Technical Center for Industrial Safety Research, 2012. – 250 p.
2. Malashkina V.A. Directions of increasing the efficiency of underground degassing to improve the working conditions of coal miners // GIAB. Mining information and analytical bulletin. – 2018 – No. 7. – PP. 69-75. DOI: 10.25018/02361493-2018-7-0-69-75
3. Garipov R.F., Sharafutdinova G.M., Barakhnina V.B. Risk analysis based on safety culture assessment // Occupational safety in industry. – 2019. – No. 9. – pp. 82-88.
4. Malashkina V.A. Directions of increasing the efficiency of using coal mine degassing systems // GIAB. Mining information and analytical bulletin. – 2019. – No. 6. – pp. 206-214.
5. Malashkina V.A. Degassing installations. 2nd ed.- Moscow: Publishing House of Moscow State University, 2012 — 190 p.
6. Kulikova E. (2019) Risk Assessment of Dangerous Natural Processes and Phenomena in Mining Operations. Springer Proceedings in Earth and Environmental Sciences. Springer, Cham. pp. 21-33, 2019.
7. Zolotykh S.S., 2019. Advance degassing of coal seams as a factor in improving safety at Kuzbass mines. Mining Industry, No. 5, pp. 18-22.
8. Melekhin E.S., Kuzina E.S., 2016. Early extraction of coalbed methane as the main factor in increasing the level of safety at the projected mines. Science and Technology in the Gas Industry, No. 1(65), pp. 91-94.
9. Zaitsev B.A., 2018. Computer simulation of the process of advance degassing of coal seams 45-48 section of the Yerunakovskaya-VIII mine. Science and Technology in the Gas Industry, No. 1, pp. 24-32.
10. Vasenin I.M., Krainov A. A., 2017. Numerical simulation of coal seam degassing. Engineering and Physics Journal, Vol. 90, No. 6.
11. Shishlyaev V.V., Kuznetsov R.V., 2018. On the specifics of forecasting the production capabilities of methane-coal wells based on hydrodynamic models. Strategy for the development of geological exploration of the subsurface: present and future (to the 100th anniversary of MGRI-RGGRU): Proceedings of the International Scientific and Practical Conference, Vol. 1, pp. 576 — 577.
12. Shvachko E.V., Khryukin V.T., Sizikov DA., Abarbanel E.G. 2019. Features of the method of exploration of methane-coal deposits. New Ideas in Earth Sciences: Proceedings of the XIV International Scientific and Practical Conference, Vol. 5, pp. 228-230.
13. Cherepansky M.M., Shishlyaev V.V., 2019. Modeling of the effects of changes in the permeability of coal seams during active processes of methane desorption and filtration of reservoir fluid. Mining Journal, No. 10, pp. 89 — 92. DOI: 10.17580/gzh.2019.10.13.

Для цитирования: Рочев В.Ф. Способ дегазации газоносных угольных месторождений при разработке полезного ископаемого // Московский экономический журнал. 2022. № 12. URL: https://qje.su/nauki-o-zemle/moskovskij-ekonomicheskij-zhurnal-12-2022-65/

© Рочев В.Ф., 2022. Московский экономический журнал, 2022, № 12.

PDF-файл статьи

Научная статья

Original article

УДК 332.1:330.341

doi: 10.55186/2413046X_2022_7_12_761

ПРОЕКТНОЕ УПРАВЛЕНИЕ ИНВЕСТИЦИОННО-ИННОВАЦИОННОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬЮ ПРЕДПРИЯТИЙ АГРАРНОЙ СФЕРЫ В ПЕРИОД

ЦИФРОВОЙ ТРАНСФОРМАЦИИ PROJECT MANAGEMENT OF INVESTMENT AND INNOVATION ACTIVITIES OF AGRICULTURAL ENTERPRISES IN THE PERIOD OF DIGITAL TRANSFORMATION

Черникова Светлана Александровна, к.э.н., доцент,  заведующий кафедрой менеджмента ФГБОУ ВО Пермский ГАТУ, г. Пермь, Россия, старший научный сотрудник, Институт экономики УрО РАН, г. Екатеринбург, Россия, доцент кафедры финансов, кредита и биржевого дела доцент кафедры финансов, кредита и биржевого дела ФГАОУ ВО «Пермский государственный национальный исследовательский университет», г. Пермь, Россия, E-mail: schernikova2014@yandex.ru

Сыромятникова Светлана Владимировна, аспирант (соискатель) кафедры менеджмента, ФГБОУ ВО Пермский ГАТУ, г. Пермь, Россия, E-mail: lanan.lana2014@yandex.ru

Сидельцева Любовь Владимировна, аспирант (соискатель) кафедры менеджмента, ФГБОУ ВО Пермский ГАТУ, г. Пермь, Россия, E-mail: Lubammb@yandex.ru

Chernikova Svetlana Aleksandrovna, Candidate of Economics, Associate Professor, Head of the Department of Management, Perm State Technical University, Perm, Russia, Senior Researcher, Institute of Economics, Ural Branch of the Russian Academy of Sciences, Yekaterinburg, Russia, Associate Professor of the Department of Finance, Credit and Exchange Affairs, Associate Professor of the Department of Finance, Credit and Exchange Affairs, Perm State National Research University, Perm, Russia, E-mail: schernikova2014@yandex.ru

Syromyatnikova Svetlana Vladimirovna, postgraduate student (applicant) of the Department Management, Perm State Technical University, Perm, Russia, E-mail: lanan.lana2014@yandex.ru

Sideltseva Lyubov Vladimirovna, postgraduate student (applicant) of the Department Management, Perm State Technical University, Perm, Russia, E-mail: Lubammb@yandex.ru

Аннотация. В научной статье раскрыта значимость инвестиционно-инновационной деятельности для повышения конкурентных преимуществ, предприятий аграрной сферы в условиях углубления и расширения рыночных принципов хозяйствования в российской экономике в период цифровой трансформации. Применяя стратегию цифровой трансформации, позволяющую предприятиям аграрной сферы, сохранять финансовую устойчивость, а также повышать конкурентоспособность в ответ на вызовы цифровой экономики (цифровой среды). Одним из приоритетных направлений совершенствования инвестиционно-инновационной деятельности является в рамках менеджмента предприятий аграрной сферы развивать проектное управление с учетом применения современных сквозных цифровых технологий в бизнес-процессах. В статье акцентировано внимание на формирование в управлении инвестиционно-инновационными проектами эффективного методического организационно-экономического инструментария в качестве основы для функционирования разработанной модели механизма проектного управления с применением сквозных цифровых технологий бизнес-процессов. Предложены ключевые принципы методического инструментария проектного управления инвестиционно-инновационной деятельностью предприятий аграрной сферы. Кроме того, в статье сделан акцент на наличие в Пермском крае организационно-экономических предпосылок развития инвестиционно-инновационной деятельности в аграрной сфере экономики региона в условиях цифровой трансформации.

Abstract. The scientific article reveals the importance of investment and innovation activities for increasing competitive advantages of agricultural enterprises in the context of deepening and expanding the market principles of management in the Russian economy during the period of digital transformation. Applying the strategy of digital transformation, which allows agricultural enterprises to maintain financial stability, as well as increase competitiveness in response to the challenges of the digital economy (digital environment). One of the priority areas for improving investment and innovation activities is to develop project management within the framework of the management of agricultural enterprises, taking into account the use of modern end-to-end digital technologies in business processes. Key principles of methodological tools of project management of investment and innovation activity of enterprises of agrarian sphere have been proposed. In addition, the article focuses on the presence in the Perm Territory of organizational and economic prerequisites for the development of investment and innovation activities in the agrarian sphere of the region’s economy in the context of digital transformation.

Ключевые слова: инвестиционно-инновационная деятельность, проектное управление, цифровая среда, предприятие аграрной сферы, цифровая трансформация, организационно-экономические инструменты, инвестиционно-инновационный проект, молочная продукция

Keywords: investment and innovation activities, project management, digital environment, agricultural enterprise, digital transformation, organizational and economic tools, investment and innovation project, dairy products

В настоящие время, в решении вопросов повышения конкурентоспособности предприятий аграрной сферы, в рыночной, а также цифровой среде ключевое место занимает целенаправленная инвестиционно-инновационная деятельность с учетом цифровой трансформации, которая большинством предприятий воспринимается, как фундамент и одновременно инструмент своего стратегического развития, в рамках стратегии цифровой трансформации. Применение стратегий, которые позволяют предприятиям аграрной сферы сохранять устойчивость и повышать конкурентоспособность в ответ на вызовы цифровой экономики (цифровой среды). Именно, инвестиционно-инновационная деятельность, реализуя передовые технические и организационные новшества, в рамках проектного управления, в финансово-хозяйственную деятельность предприятий аграрной сферы обеспечивает существенные потенциальные возможности для производства конкурентоспособной выпускаемой продукции, что объективно укрепляет продовольственную безопасность Российской Федерации [8, стр.229].

В настоящее время, цифровые технологии являются неотъемлемой частью процессов производства. Они представляю методы поиска, сбора, хранения, обработки, предоставления, распространения информации и способы осуществления таких процессов и методов.

Сельскохозяйственное производство является самым уязвимым агробизнесом, поскольку сильно зависит от погоды и природных явлений. В отличие от традиционного производства в сельском хозяйстве нельзя заранее структурировать все бизнес-процессы.

Сегодня, инвестиционно-инновационная деятельность на предприятиях аграрной сферы осуществляется по нескольким направлениям:

1. Поиск резервов для совершенствования ассортимента выпускаемой продукции, в том числе за счет разработки и освоения производством нового высококонкурентного продукта или частичного улучшения качественных характеристик уже освоенных и реализуемых на рынке продуктов, с применением современных цифровых технологий, с целью оптимизации ассортимента выпускаемой продукции;
2. Обоснованное техническое перевооружение производственных процессов для выпуска конкурентоспособной продукции на базе прогрессивного оборудования и технологий с обеспечением комплексной автоматизации технологических процессов, бережливого и безотходного производства, применением современных цифровых технологий позволяет сформировать оптимальные  условия, обеспечивающие в течение всего жизненного цикла сельскохозяйственной продукции значительное повышение урожайности и производительности труда, снижение материальных затрат на ГСМ, электроэнергию, средства защиты растений, оплату труда и другие виды расходов, а также сохранение плодородия почв и защиту окружающей среды;
3. Переход на новые организационно-экономические схемы управления финансово-хозяйственной деятельностью с использованием компьютерных, информационных и цифровых технологий, перспективного программного обеспечения, современных моделей электронно-организационной техники, а также беспроводных коммуникаций, включая электронную почту, мобильную связь и Интернет;
4. Разработка комплекса конкретных мероприятий по качественному повышению социальных услуг и гарантий работникам предприятия и членам их семей, в рамках цифровой трансформации, поскольку человечество не стоит на месте, то в постоянно развивающемся мире расширятся диапазон применения цифровых технологий, соответственно и знаний квалифицированных IT-специалистов.

Вполне очевидно, что успехи инвестиционно-инновационной деятельности предприятий аграрной сферы, могут быть достигнуты только при комплексном применении современных цифровых технологий:

• оптимальной совокупности проектов инвестиционно-инновационной деятельности, отвечающих стратегическим, тактическим и оперативным целям и задачам социально-экономического развития предприятий;
• достаточных объемов финансового обеспечения не только этапов реализации инвестиционно-инновационных проектов, но и всей совокупности проектов инновационной деятельности в целом;
• компетенций профессиональных кадров;
• адаптивной системы управления, реализуя стратегию цифровой трансформации [9, стр.83].

Таким образом, необходимо отметить, что одной из главных особенностей успешной инвестиционно-инновационной деятельности предприятий аграрной сферы является эффективность управленческих бизнес-процессов, т.е. трансформация бизнес-моделей, проектирование новых бизнес-процессов и др. для достижения качественных сдвигов (повышения качества жизни людей, качественного повышения социальных услуг и гарантий работникам предприятия роста бизнеса и др.),  за счет использования возможностей сквозных цифровых технологий.  В противном случае переходящих в область постоянно решаемых проблем.

Поэтому, в сложившихся, в российской экономике рыночных условий хозяйствования с динамично изменяющимися факторами внешней и внутренней среды, необходимо повысить качество методического обеспечения управления инвестиционно-инновационной деятельностью.

При этом, ситуация осложняется состоянием сред, в которых функционирует агробизнес на микро, мезо, макро и мегауровнях, основными характеристиками которых является высокая сложность, динамизм, неопределенность (нехватка информации о состоянии и поведении факторов, проблема оперативного доступа к информации и степень уверенности в точности данной информации). Инновационные стратегии цифровой трансформации приводят предприятия аграрной сферы к долгосрочному лидерству или доминированию на традиционных и новых рынках.

В связи с этим, нами на рисунке 1 предложена модель проектного управления инвестиционно-инновационной деятельностью предприятия аграрной сферы  по производству «Молока и молочной продукции».

На наш взгляд, традиционные подходы к формированию методического инструментария и определению системы менеджмента финансово-хозяйственной деятельностью предприятия аграрной сферы, изложенные в трудах зарубежных и отечественных исследователей, для моделирования оптимального методического обеспечения управления инвестиционно-инновационной деятельностью не достаточно эффективны. Они не представляют необходимую совокупность организационно-экономических инструментов управления проектами инвестиционно-инновационной деятельности предприятий аграрной сферы, необходимой для структуризации и приоритетности реализации в практическую плоскость функционирования предприятий, с учетом  стратегии цифровой трансформации.

Как видно, на рисунке 1 модель проектного управления инвестиционно-инновационной деятельностью предприятия аграрной сферы по производству «Молока и молочной продукции» базируется на взаимосвязи организационно-экономических инструментов, которые наглядно представлены на рисунке 2.

Наиболее значимым, по нашему мнению, методологическим аспектом проектного управления инвестиционно-инновационной деятельностью является определение принципов, которые отражают особенности не только построения проектного управления, но и его эффективность функционирования в рамках менеджмента сельскохозяйственным предприятием, в целом. Основные технологии и цифровые инструменты, получившие развитие в настоящее время в сельскохозяйственных предприятиях представляют собой:

1. Использование БПЛА.
2. Оцифровка полей.
3. СМТ: GPS/Глонасс трекеры, датчики топлива.
4. Системы параллельного вождения, точного земледелия.
5. Использование радиочастотных меток RFID.
6. Использование метеостанций.
7. Дифференцированное  внесение.
8. Весоизмерительные приборы.
9. Смартфоны/Планшеты.
10. Системы доения животных.

В процессе проведенного анализа управления инвестиционно-инновационной деятельностью на предприятиях аграрной сферы Пермского края нами сформулирован ряд принципов функционирования проектного управления инвестиционной деятельностью (ПУИД), с  применением современных цифровых технологий:

1. Принцип структуризации инвестиционно-инновационных проектов. Характерной особенностью применения данного принципа является возможность выявления приоритетности и взаимосвязанности проектов в разрезе подразделений основного и вспомогательного производства, т.е. бизнес-модели, как совокупности основных и вспомогательных бизнес-процессов, необходимых для создания потребительской ценности, а также предприятия, в целом, соблюдая технологическую цепочку производства продукции (применение методов поиска, сбора, хранения, обработки, предоставления, распространения информации и способы осуществления, таких процессов и методов);
2. Принцип ограниченности проектов. Условием ограниченности совокупности инновационных проектов служит научно-обоснованный (нормативный) уровень выделяемых на разработку и реализацию проектов материальных, финансовых, трудовых и производственных ресурсов, а также точность определения границ связей между проектами в рамках одного планируемого временного горизонта;
3. Принцип целостности проекта. Этот принцип позволяет вводить более жесткий контроль за дроблением проекта на подпроекты и исключить возможность привлечения дополнительных исполнителей и корректировку сроков внедрения проекта;
4. Принцип взаимосвязанности проекта. Основная задача принципа состоит в обеспечении внутри и внешне проектной взаимосвязи всех работ и исполнителей проекта, что обуславливает функциональную конкретизацию и ответственность работников, вовлеченных в организацию выполнения проекта;
5. Принципы контроля проекта. Особенностью принципа является установление оперативного контроллинга за выполнением всех установленных параметров проекта.

Вместе с тем, возникающие ситуации в ходе проектного управления инновационной деятельностью сельскохозяйственных предприятий в рыночной среде дает возможность индивидуальную интерпретацию предложенных принципов, их классификацию и применение в практической деятельности.

В связи с этим представляется необходимым дальнейшее совершенствование методического обеспечения проектного управления инновационной деятельностью в рамках функционирования общего менеджмента финансово-хозяйственной деятельностью сельскохозяйственных предприятий в рыночной среде.

В заключение, необходимо отметить, что для повышения эффективности проектного управления инвестиционно-инновационной деятельностью предприятий аграрной сферы Пермского края имеются необходимые организационно-экономические предпосылки: квалифицированные трудовые ресурсы на предприятиях; научные школы аграрно-технологического университета; принятые программы инвестиционно-инновационного развития и финансовой поддержки ведущих отраслей экономики региона; цифровая трансформация экономики Российской Федерации.

Таким образом,  основной эффект внедрения цифровых систем в управлении элементами ведения производственных процессов на предприятии:

1. Цифровые решения позволяют объективно: оценить затраты, повысить эффективность работы персонала, снизить потери урожая. Учет в реальном времени работ и процессов предприятия дает возможность более быстро и гибко, в режиме реального времени, реагировать на происходящее в производственной сфере.
2. Цифровые решения позволяют ускорить или в некоторых случаях автоматизировать принятие решений. Повышается качество выполнения работ за счет строгого контроля технологических нормативов.
3. Повышение эффективности производства приводит к снижению затрат материалов, увеличению урожайности к повышению качества выполнения полевых и других работ. Эффективность использования цифровой платформы проявляется уже в первые годы использования.
4. В некоторых случаях, когда это требуется, возможно, сокращение непрофильного персонала на местах (бухгалтеры, учетчики, диспетчеры и т.д.) или серьезная трансформация их функций.

Список источников

1. Байтасов Р.Р. Инновационный менеджмент. – Ростов н/Д.: Феникс, 2015. – 301 с.
2. Бредихин С.А. Технология и техника переработки молока. – М.: Инфра-М, 2017. – 443 с.
3. Буторин С.Н. Формирование и развитие конкурентной системы управления аграрными предприятиями. – Екатеринбург: Институт экономики УрО РАН, 2016. – 203 с.
4. Дафт Р. Менеджмент. 10-е изд. / Пер. с англ. – СПб.: Питер, 2017. – 656 с.
5. Инновационное развитие регионов России: теория, практика, управление / Отв. ред. А.И. Татаркин. – М.: Экономика, 2010. – 241 с.
6. Искяндерова Т.А., Каменских Н.А., Кузнецов Д.В. и др. Управление инновационной деятельностью. – М.: Прометей, 2018. – 354 с.
7. Решение Совета Евразийской экономической комиссии от 09.10.2013 № 67 «О техническом регламенте Таможенного союза «О безопасности молока и молочной продукции» (вместе с ТР ТС 033/2013. «О безопасности молока и молочной продукции»)». [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://docs.cntd.ru/document/499050562 (дата обращения: 15.12.2022).
8. Стратегические направления и приоритеты регионального развития в условиях глобальных вызовов / Под общей ред. Ю.Г. Лавриковой, Е.Л. Андреевой. – Екатеринбург: Институт экономики УрО РАН, 2019. – 504 с.
9. Черникова С.А., Гасанов А.С.Б. Инновации и инвестиции как инструменты инновационной активности предприятия в условиях кризиса / В сборнике: Аграрная наука, управленческая практика и агробизнес в инновационном развитии АПК материалы. ФГБОУ ВО «Пермский аграрно-технологический университет имени академика Д.Н. Прянишникова». 2018. С. 79-85.
10. Черникова С.А. Особенности государственного регулирования и финансовой поддержки аграрной сферы в период трансформации агропромышленного комплекса // Московский экономический журнал. № 11. URL: https://qje.su/otraslevaya-iregionalnaya-ekonomika/moskovskij-ekonomicheskij-zhurnal-11-2022-16/

References

1. Baitasov R.R. Innovation management. – Rostov n/A: Phoenix, 2015. – 301 p.
2. Bredikhin S.A. Technology and technology of milk processing. – M.: Infra-M, 2017. – 443 p.
3. Butorin S.N. Formation and development of a competitive management system for agricultural enterprises. – Yekaterinburg: Institute of Economics of the Ural Branch of the Russian Academy of Sciences, 2016. – 203 p.
4. Daft R. Management. 10th ed. / Translated from English – St. Petersburg: St. Petersburg, 2017. – 656 p
5. Innovative development of the regions of Russia: theory, practice, management / Ed. A.I. Tatarkin. – M.: Economics, 2010. – 241 p.
6. Iskyanderova T.A., Kamenskikh N.A., Kuznetsov D.V., etc. Innovation management. – Moscow: Prometheus, 2018. – 354 p.
7. Decision of the Council of the Eurasian Economic Commission No. 67 dated 09.10.2013 «On the Technical Regulations of the Customs Union «On the safety of milk and dairy products» (together with TR CU 033/2013. «On the safety of milk and dairy products»)». [electronic resource]. – Access mode: http://docs.cntd.ru/document/499050562 (accessed: 12/15/2022).
8. Strategic directions and priorities of regional development in the context of global challenges / Under the general editorship of Yu.G. Lavrikova, E.L. Andreeva. – Yekaterinburg: Institute of Economics, Ural Branch of the Russian Academy of Sciences, 2019. – 504 p.
9. Chernikova S.A., Hasanov A.S.B. Innovations and investments as instruments of innovative activity of an enterprise in a crisis / In the collection: Agricultural science, management practice and agribusiness in the innovative development of the agro-industrial complex materials. Perm Agrarian and Technological University named after Academician D.N. Pryanishnikov. 2018. pp. 79-85.
10. Chernikova S.A. Features of state regulation and financial support of the agricultural sector during the transformation of the agro-industrial complex // Moscow Economic Journal. 2022. No. 11. URL: https://qje.su/otraslevaya-i regionalnaya-ekonomika/moskovskiy-ekonomicheskij-zhurnal-11-2022-16/

Для цитирования: Черникова С.А., Сыромятникова С.В., Сидельцева Л.В. Проектное управление инвестиционно-инновационной деятельностью предприятий аграрной сферы в период цифровой трансформации  // Московский экономический журнал. 2022. № 12. URL: https://qje.su/ekonomicheskaya-teoriya/moskovskij-ekonomicheskij-zhurnal-12-2022-64/

© Черникова С.А., Сыромятникова С.В., Сидельцева Л.В., 2022. Московский экономический журнал, 2022, № 12.

PDF-файл статьи

Научная статья

Original article

УДК 632.95; 66

doi: 10.55186/2413046X_2022_7_12_760

СЛИЯНИЯ КОМПАНИЙ И КОНКУРЕНЦИЯ НА РЫНКАХ СЕМЯН И СЕЛЬСКОХОЗЯЙСТВЕННОЙ ХИМИЧЕСКОЙ ПРОДУКЦИИ

MERGERS AND COMPETITION IN SEED AND AGRICULTURAL CHEMICAL MARKETS

Жиганова Л.П. кандидат биологических наук, старший научный сотрудник Института США и Канады Российской академии наук (ИСКРАН), Российская Федерация, 121069, Москва, Хлебный пер., д.2/3 (Larissa-Zhiganova@ yandex .ru )

Zhiganova Larissa Petrovna, PhD in Biology, senior resercher, Institute of USA and Canada Studies, Russian Academy of Sciences (ISKRAN) 2/3 Khlebny pereulok, Moscow, Russian Federation 121069, e-mail: Larissa-Zhiganova@yandex.ru

Аннотация. В статье рассматриваются последние слияния между шестью транснациональными компаниями, которые доминируют на рынке частных НИОКР и производства сельскохозяйственной химической продукции и семян, которые сокращают число участников отрасли до четырех. Показано, что слияния подлежат антимонопольному контролю, как в США, так и в ЕС. Антимонопольные проверки оценивают возможные последствия слияний для конкретных рынков семян и сельскохозяйственных химикатов, их влияние на ценообразование и финансирование инноваций.

Abstract.  The article describes that under recent merger proposal, the six global firms that dominate private agricultural chemical and seed research and production would be reduced to four. It is shown that the mergers are subject to antitrust review in both the United States and European Union. The antitrust reviews will evaluate the likely effects of the mergers on specific seed and agricultural chemical markets, prices, and innovations.

Ключевые слова: сельское хозяйство, химическая продукция, семена, конкуренция, инвестиции, генетически модифицированные продукты

Keywords: agriculture, chemical production, seed, competition, investment, genetic modified products

Введение

В сельском хозяйстве США за период после Второй мировой войны по настоящее время заметно сократились, как площади посевных площадей, так и численность скота, а также число занятых в фермерском хозяйстве. В частности, в среднем, в 2016-20 годах площадь пашни в США сократилась по сравнению с 1961-65 гг. на 13% (до 158 млн га), численность крупного рогатого скота – на 10% (93.65 млн голов, включая коров – 42% (9,37 млн голов, а численность фермерских хозяйств – на 44% (до 2,01 млн). В то же время, объемы выпуска сельскохозяйственной продукции за указанный период существенно выросли – зерна (в валовом сборе) на 167% (до 451 млн т), мяса (всех видов) – на 174% (до 46,2 млн т), молока – на 73% (до 98,6 млн т). Столь впечатляющие темпы роста производства при уменьшении используемых ресурсов были достигнуты исключительно за счет повышения производительности труда, урожайности агрокультур и продуктивности животных. Такому росту эффективности сельхозпроизводства в значительной степени способствовали. инновации в области биологии, инженерии, химии и менеджмента за счет инвестиций как государственного, так и частного сектора в исследования и разработки (НИОКР).

Состояние и участники рынка

Исследования частного сектора были сосредоточены в основном на селекции семян, разработке химических средств защиты растений и совершенствовании сельскохозяйственной техники. В данной сфере доминирует ряд транснациональных корпораций (известных как «Большая шестерка») (Табл.1). Это – БАСФ (BASF) и Байер (Bayer) из Германии, американские компании Дау Кемикл (Dow Chemical), ДюПон (DuPont) и Монсанто (Monsanto), а также швейцарская фирма Сингента (Syngenta). Каждая из них работает в обоих направлениях — как в сфере разработки средств защиты растений, так и в области создания семенного фонда. Продукция для борьбы с вредителями состоит в основном из химических пестицидов, но также включает биологические препараты и средства для обработки семян. В семенной бизнес входит продажа семян сельскохозяйственных культур, реализация генетически модифицированных признаков семян, внедренных в собственные семена компании, или же переданных по лицензии другим семенным фирмам, а также распространение инструментов для генетической модификации, которые также могут приносить доходы через лицензирование сторонних компаний.[1]

Объявленные слияния кардинально могут изменить отрасль. В 2015 г. Доу Кемикл и ДюПон предложили объединиться с намерением позже разделить свои объединенные предприятия в области сельского хозяйства, материаловедения и производства специальных продуктов на три независимые и специализированные корпорации. Объединение компаний произошло в 2017 г. В феврале 2016 г. государственная китайская компания ChemChina (КемЧайна) предложила приобрести Syngenta (Сингента) за 43 млрд долл. Летом 2017 г. произошло объединение китайской компании с Syngenta. Несколько месяцев спустя, в сентябре 2016 г., Bayer (Байер) предложил купить Monsanto за 66 млрд долл. Объединение компаний произошло в 2018 г. Эти слияния превратили «Большую шестерку» в «Большую четверку». [1], [2]

Каждое слияние подлежало проверке со стороны антимонопольных органов США и Европейского Союза. Результаты проведенных проверок, а также финансовые требования к транзакциям могли замедлить их завершение. У руководителей Доу Кемикл и ДюПон состоялась повторная встреча с антимонопольными властями ЕС в 2017 г., и по итогам было заявлено, что слияние компаний будет завершено к концу 2017 г. Представитель компании Сингента назвал аналогичную дату. Bayer (Байер) рассчитывала завершить сделку по приобретению Монсанто в конце 2017 г. [2] В итоге она завершилась в 2018 г.

Антимонопольные расследования сосредоточены на двух возможных последствиях, связанных с потенциальным влиянием слияний на конкуренцию на рынках сельскохозяйственных химикатов и семян. Во-первых, возможное снижение в результате слияния конкуренции на рынке семян и химических продуктов, что не дает возможность оставшимся компаниям поднять цены на свою продукцию. Во-вторых, слияния компаний могут снизить конкуренцию в исследованиях, вынуждая выживших игроков рынка сокращать инвестиции в НИОКР и, следовательно, применять меньше инновационных технологий в перспективе. Эти вопросы находятся в сфере внимания не только антимонопольных органов, но также фермеров, конкурирующих производителей и инвесторов.

«Большая шестерка» возникла в 1990-х и начале 2000-х годов результате слияний крупных химических, фармацевтических и семеноводческих компаний, а также в результате приобретения ими множества более мелких семенных и биотехнологических фирм. Первоначально создание интегрированных компаний в области биологических наук преследовало цель внедрения новых биотехнологических разработок для нужд фармацевтической индустрии, генетики семян и производства сельскохозяйственных химикатов. Однако эта перспектива так и не была реализована, поскольку фармацевтический бизнес в результате отделился от отраслей производства семян и сельскохозяйственной химии. [3]

В настоящее время компании «Большой шестерки» производят и семена, и сельскохозяйственные химикаты, что позволяет получать прибыль в результате объединения исследований и маркетинга по обоим направлениям.

Генетически модифицированные семена, например, влияют на применение химикатов: семена либо подбираются под конкретное средство защиты (как в случае с инсектицидами), либо поощряя использование конкретных гербицидов (как в случае с генетически модифицированными устойчивыми к гербицидам семенами). Такая тесная взаимосвязь способствует комбинированию и привязке цен на семена и химикаты.

Слияния и конкуренция в отрасли

Ко времени формирования «Большой шестерки» рынки многих конкретных видов продукции сельскохозяйственной химии, а также семян уже являлись высококонцентрированными. После упомянутой реорганизации они стали еще более концентрированными. Так, например, на четырех крупнейших продавцов семян кукурузы приходилось 85% продаж этой культуры в США в 2015 г. по сравнению с 60% в 2000 г. При этом, доля продаж сои четырех крупнейших компаний выросла с 51% до 76%. По данным Министерства сельского хозяйства США, посевы хлопка снизились с 95% в 2000 г. до, все еще довольно высокого уровня, в 91% в десятые годы двадцать первого века. Компании Монсанто и Байер являются двумя крупнейшими продавцами семян хлопка, поэтому слияние сделает эту отрасль заметно более концентрированной. Влияние слияния на рынки кукурузы и сои будет намного меньше, поскольку Байер не имеет на них значительного присутствия. Объединение Доу-ДюПон, вероятно, повысит концентрацию на рынках ряда конкретных химических продуктов. [1], [4]. В 2017 г. произошло объединение Доу-ДюПон, а в 2019 г. активы двух компаний были распределены по трём подразделениям: сельское хозяйство, химическое производство и специализированная продукция. В апреле 2019 года эти подразделения стали самостоятельными компаниями: Corteva (Кортева), Dow Inc. (Доу Инкорпорейшн) и «новая» ДюПон.

Слияния компаний в сфере производства семян и сельскохозяйственной химической продукции поднимают вопросы о конкуренции в области не только ценообразования, но и научных исследований. Этим упомянутый рынок отличается от многих других сельскохозяйственных рынков, таких как, например, мясопереработка, переработка молока или транспортировка зерна, где основной целью слияния является, главным образом, контроль над ценообразованием. Так, например, на долю четырех крупнейших покупателей мясного крупного рогатого скота уже приходилось около 80% всех закупок в США в 2008 г., когда третий по величине в стране производитель мяса, JBS Swift (ДжиБиЭс Свифт), намеревался приобрести компанию National (Нейшнл), четвертую по величине на этом рынке. Это позволило бы лидерам рынка оказывать большее влияние на закупочные цены на крупный рогатый скот. Министерство юстиции США, успешно противодействовало этому слиянию, утверждая, что оно сократит количество покупателей на большинстве региональных рынков с четырех до трех, а в некоторых случаях с трех до двух. Несмотря на то, что ранее проведенные исследования выявили ограниченное влияние концентрации на цены на крупный рогатый скот, чиновники утверждали, что усиление концентрации на и без того высококонцентрированных рынках позволит мясоперерабатывающим компаниям платить меньшую цену за приобретение крупного рогатого скота. [1], [6], [7].

Аналогичным образом, приобретение в 1998 г. американских предприятий Continental Grain (Континентал Грейн) компанией Cargill (Каргилл) привлекло внимание антимонопольного законодательства из-за возможности того, что такое слияние приведет к снижению цен на экспортное зерно. Возможные слияния операторов грузовых железных дорог в 1990-х гг. вызвали опасения, что более высокая концентрация, и, соответственно, меньшая конкуренция, приведет к более высоким тарифам на перевозку зерна, угля, удобрений и других товаров. В случае слияний проблемы, связанные с переработкой и транспортировкой мяса, затрагивали рынки с небольшим количеством компаний (две, три или четыре), на которых слияние устранило бы конкурента. Кроме того, такое слияние могло позволить оставшимся фирмам поднять цены на свои услуги или снизить цены на закупаемую ими продукцию.

Вопросы ценообразования также возникают у антимонопольных органов в связи с последними слияниями в отраслях химической продукции сельскохозяйственного назначения и производства семян. Компании конкурируют друг с другом на различных национальных и региональных рынках определенных химических продуктов и сортов семян. В одних случаях слияния уменьшали количество продавцов на рынках, где конкуренция уже была низкой, а в других – слияния практически не сказывались на концентрации, поскольку на рынке присутствовало значительное число игроков, или же из-за того, что объединяющиеся компании не являлись конкурентами для отрасли.

При низком уровне концентрации, — при достаточном числе конкурентов, — крупные компании практически не контролируют цены. Так, если один участников рынка поднимет цену на свои семена или химическую продукцию, фермеры могут быстро переключиться на конкурирующих продавцов, а сама компания понесет убытки в результате повышения цены. Однако, при более высоких уровнях концентрации, при наличии недостаточного числа конкурентов, у фермеров, если продавец поднимает цены на семена или химикаты, остается меньше альтернатив. Более того, эти немногие конкуренты могут прийти к картельному соглашению и одновременно повысить цены на одинаковую продукцию. В этом случае единственной защитой для фермеров от такого роста цен, был бы выход на рынок другой химической/семенной компании с другой производственной схемой, появившейся на рынке вследствие роста на нём нормы прибыли, получаемой при более высоких ценах.

Таким образом, выход новых производителей на рынок, позволил бы фермерам получить доступ к альтернативным продавцам, что удержало бы действующие компании от повышения цен после слияния. Выход новых конкурентов на рынок становится проще (менее затратен), если они могут производить продукцию на существующих мощностях вместо того, чтобы создавать новые. Помогает новым производителям также и возможность быстро наладить логистику продукции путем заключения контрактов с уже существующими сетями, по сравнению с ситуацией, когда необходимо с нуля выстраивать цепочки поставок. Выйти на быстрорастущие рынки гораздо проще, если фермеры не ограничены существующими долгосрочными контрактами или техническими привязками к существующим продуктам и могут оперативно переключать свои закупки на новичков. В 1960-х и 1970-х гг. антимонопольные органы уделяли большое внимание концентрации как достоверному показателю активности рынка. То есть, с высокой степенью вероятности увеличение концентрации сверх некоторого относительно низкого порога приводит к изменению цен независимо от других рыночных факторов.

С тех пор политика антимонопольных органов кардинально изменилась и основывается на результатах экономического анализа конкуренции на рынках. Концентрация, по-прежнему, имеет значение, но сама по себе она больше не считается достаточным показателем состояния рынка. Другие факторы, такие как возможность быстрого входа на рынок конкурентов, а также степень оперативности, с которой покупатели могут переключиться на нового продавца, теперь имеют большее значение. Более того, уровень концентрации, заслуживающий внимания с сегодняшней точки зрения, стал гораздо выше, чем в прошлом. Современные слияния, скорее всего, вызовут обеспокоенность антимонопольных органов, если приведут к сокращению числа продавцов меньше четырех. Это может повлечь за собой антимонопольные мероприятия на некоторых менее концентрированных рынках (шесть продавцов против пяти или пять против четырех), если другие факторы, такие как высокие стартовый барьер для входа на рынок или же высокие цены для покупателей при взаимосвязи между продавцами, поддерживают рыночную активность продавцов.

Конкуренция, инвестиции в исследования и инновации

Взаимосвязи между конкуренцией, инвестициями в исследования и инновации достаточно сложны, при том, что высокая конкуренция может препятствовать инвестициям в исследования. Масштабные инновации обычно требуют значительных вложений в исследования и разработку, и зачастую проходит много лет до их выхода на рынок. В высококонкурентных отраслях с большим числом игроков, компания-новатор может не получить достаточно прибыли от внедрения инновации, чтобы окупить инвестиции в НИОКР, поскольку конкуренты могут быстро скопировать изобретение и внедрить его самостоятельно. Получить информацию для копирования изобретения конкуренты могут, наняв на работу ключевых сотрудников из компании-новатора, что затем позволит воссоздать требуемый продукт, получив доступ к исходной обширной научной информации, которая легла в основу оригинального изобретения. Если есть понимание, что изобретение не сложно воспроизвести, то потенциальные новаторы вряд ли будут инвестировать в такой продукт.

На уровне национальных правительств для предотвращения такого явления разработано патентное регулирование инноваций. Патент предоставляет его владельцу временную монополию на использование новой технологии специально для устранения действия конкуренции в течение срока действия патента. Это дает новатору возможность получить прибыль от успешной новой инновации и стимулирует финансовые вложения НИОКР, поощряя инновации.

Поскольку патенты ограничивают конкуренцию, компании в концентрированных отраслях могут с большей вероятностью инвестировать в исследования, т.к. прибыль от внедрения инноваций для них возрастает: малое число участников рынка сокращает возможности для копирования изобретения и повышает вероятность для компании-новатора окупить собственные затраты на НИОКР. Эти отрасли часто отличаются высокой концентрацией именно потому, что существует экономия за счет масштаба производства или распределения, что очень затрудняет вход новых конкурентов, как и экспансию текущих игроков. В реальности, большинство частных сельскохозяйственных НИОКР проводится в концентрированных отраслях с относительно небольшим числом участников.

У компаний больше возможностей инвестировать в НИОКР, если в отрасли имеется несколько крупных игроков. Но будут ли они проводить больше НИОКР и создавать больше инноваций, если конкурентов станет еще меньше? Приведет ли слияние, которое сократит число конкурентов с шести до четырех, к большему количеству инноваций? Если это так, то приведет ли дальнейшая консолидация двух компаний в одну к еще большему числу инноваций? В конце концов, монополист – единственный продавец – может рассчитывать на получение всей прибыли от инновации.

Есть веские основания полагать, что увеличение концентрации не всегда стимулирует инновации. Скорее наоборот, после достижения определенного высокого уровня концентрации дальнейший ее рост может фактически снизить потребность в НИОКР.

Таким образом, взаимосвязь между конкуренцией и инновациями отражается кривой нормального распределения.

Несмотря на то, что компании, не имеющие близких конкурентов, получают прибыль от своих инноваций, у них может быть ограниченный стимул инвестировать в НИОКР. Новые продукты могут забрать на себя продажи от уже существующих товаров, а не от конкурентов, поэтому чистая прибыль от инновации может быть ниже. Более того, при достаточно высоком уровне концентрации участники практически не боятся, что конкурент затмит их выводом на рынок инновационного продукта или процесса, и потому чувствуют меньшую потребность инвестировать в исследования для защиты своих позиций и лидерства на рынке.

В концентрированных и инновационных отраслях компании получают прибыль от существующих продуктов. Они инвестируют в исследования отчасти для того, чтобы защитить текущие позиции, а также для того, чтобы иметь возможность опередить конкурентов за счет масштабных инноваций. Действия, направленные на сокращение числа игроков и снижение конкуренции в исследованиях, могут снижать стимулы компаний по инвестированию в НИОКР.

Приведенные выше аргументы касаются преимуществ, которые компании рассчитывают получить от инвестиций в инновации. Однако, возникает вопрос о величине необходимых затрат. Двое ученых, работающих в одной фирме и обменивающихся идеями, могут быть более эффективными с точки зрения затрат, чем два специалиста, работающих в конкурирующих компаниях. Особенно, если соответствующая координация устраняет дублирование работы друг друга. При этом, работа большого числа научных специалистов в одной фирме может оказаться менее эффективной, чем в случае разделения ее на несколько более мелких компаний, при том условии, что они используют разные подходы к управлению сотрудниками в сфере НИОКР. Иными словами, в исследованиях определенного уровня можно соблюдать экономию за счет масштаба, когда более крупные группы НИОКР являются более эффективными, однако при чрезмерных размерах возможен и отрицательный эффект именно за счет укрупнения.

В начале 1990-х гг. антимонопольные правоохранительные органы США редко упоминали о проблемах инноваций в контексте слияний, но с тех пор они стали делать это все чаще и включили аспект инноваций в проблематику слияний в сельском хозяйстве. В 2016 г. Министерство юстиции США оспорило покупку Precision Planting, LLC (Пресижн Плантинг, ЛЛС) компанией John Deere (Джон Дир) на том основании, что это приобретение снизит число инноваций в производстве высокоскоростных сеялок. Эти компании являлись двумя основными производителями в этой зарождающейся отрасли. После многих лет исследований в 2014 г. обе компании внедрили высокоскоростные системы посева, которые позволяют фермерам, выращивающим пропашные культуры, существенно увеличить скорость посева без ущерба для точности. В то время, как система Джон Дир была встроена в новые системы посева, продукт Пресижн Плантинг можно было продавать в виде набора компонентов и модернизировать существующее оборудование, в том числе и произведенное Джон Дир. Министерство утверждало, что высокая конкуренция между игроками привела к повышению цен для фермеров и быстрому внедрению новых инновационных функций, и что слияние эту конкуренцию устранит. [1], [5].

Такой подход к конкуренции и инновациям соответствует современной антимонопольной политике как в отношении конкуренции, так и в отношении ценообразования. По обоим направлениям в центре внимания – слияния между игроками-конкурентами на высококонцентрированных рынках и, в частности, на рынках, где слияние сокращает число активных участников с четырех, трех или двух. Также, учитывается легкость, с которой новые компании могут выйти на рынок (барьеры для входа), и возможности для маневра со стороны покупателей (доступность переориентировать закупки на альтернативные продукты).

Ключевым вопросом является оценка вероятного влияния слияний на инновации. База информации по основным параметрам таких сделок, достаточная для заключения в данном направлении в настоящее время отсутствует. В то же время. ряд опубликованных данных свидетельствует о том, что дальнейшее ослабление конкуренции, выходящее за рамки ограничений между игроками, приводит к сокращению расходов на НИОКР и инновации. Однако, доказательств взаимосвязи концентрации и ценообразования недостаточно для того, чтобы иметь полную уверенность в значимости какого-либо определенного порогового уровня конкуренции. Задача анализа процесса слияний «Большой шестерки» заключается в том, чтобы определить конкретные рынки сельскохозяйственных химикатов и семян, на которых слияния устранят существенную конкуренцию. Также, необходимо получить достоверные доказательства вероятного снижения конкуренции за счет повышения цен или сокращения усилий по инновациям.

Стоит отметить, что проверки антимонопольных органов не обязательно приводят к одобрению слияния или отказу от сделки. Зачастую у контролирующего агентства могут быть опасения по конкретным рыночным параметрам. Компании, участвующие в слиянии, могут решить эти проблемы, продав производственные мощности третьим лицам, согласившись предоставить лицензии на технологию другим участникам или же предпринять иные шаги для смягчения опасений в отношении ухудшения конкуренции. Так, например, компания ДюПон объявила о продаже своего бизнеса по производству химических пестицидов корпорации ФМС (FMC), которая ранее не занималась пестицидами — чтобы выполнить условия антимонопольного органа ЕС для утверждения слияния компаний.

***

Проведенное в работе исследование позволило сделать следующие выводы:

1. В 2017 г. произошли слияния крупнейших транснациональных корпораций Доу и ДюПон и в 2018 г. Байер и Монсанта. В апреле 2019 года подразделения стали самостоятельными компаниями: Кортева, Доу Инкорпорейшн и «новая» ДюПон.
2. Рынки многих видов сельскохозяйственной химической продукции, а также семян уже являлись высококонцентрированными и стали еще более концентрированными во время формирования «Большой шестерки», а впоследствии — их слияния.
3. Слияния компаний поднимают актуальные вопросы о конкуренции в области не только ценообразования, но и научных исследований.
4. Увеличение концентрации не всегда стимулирует инновации. Скорее наоборот, после достижения определенного высокого уровня концентрации дальнейший ее рост может фактически снизить потребность в НИОКР.
5. Проблемы ценообразования возникают в связи со слияниями в отраслях химической продукции сельскохозяйственного назначения и производства семян.
6. Антимонопольные правоохранительные органы США включили аспект инноваций в проблематику слияний в сельском хозяйстве.

Список источников

1. James M. MacDonald. Mergers and Competition in Seed and Agricultural Chemical Markets USDA-ERS, April, 2017. (дата обращения 2022).
2. Mary K. Hendrickson, Harvey S. James Jr. William Heffernan. Vertical Integration and Concentration in US Agriculture Living reference work entry. Latest version. View entry history First Online: 19 February 2018.
3. James M. MacDonald. Concentration in Agribusiness. Agricultural Outlook Forum 2000.
4. MacDonald, J. M. (2016). Concentration, contracting, and competition policy in U.S. agribusiness. Concurrences Competition Law Review.
5. US Department of Justice and U.S. Department of Agriculture (USDOJ-USDA). (2010). Proceedings, public workshops exploring competition issues in agriculture. Washington, DC: US Department of Agriculture and Department of Justice. http://www.justice.gov/atr/public/workshops/ag2010/iowa-agworkshop-transcript.pdf. Accessed 16 Jan 2012.
6. Howard, P. H. (2009). Visualizing consolidation in the global seed industry: 1996–2008. Sustainability, 1(4), 1266–1287.
7. MacDonald, James M., Michael E. Ollinger, Kenneth E. Nelson, and Charles R. Handy. Consolidation in U.S. Meatpacking. Economic Research Service. U.S. Department of Agriculture. Agricultural Economics Report No. 785. March 2000.

Для цитирования: Жиганова Л.П. Слияния компаний и конкуренция на рынках семян и сельскохозяйственной химической продукции // Московский экономический журнал. 2022. № 12. URL: https://qje.su/selskohozyajstvennye-nauki/moskovskij-ekonomicheskij-zhurnal-12-2022-63/

© Жиганова Л.П., 2022. Московский экономический журнал, 2022, № 12.

PDF-файл статьи

Научная статья

Original article

УДК 339.138

doi: 10.55186/2413046X_2022_7_12_759

ЭВОЛЮЦИЯ КОНЦЕПЦИЙ МАРКЕТИНГА В РАЗРЕЗЕ ИНФОРМАЦИОННОЙ РЕВОЛЮЦИИ

THE EVOLUTION OF MARKETING CONCEPTS IN THE SECTION OF THE INFORMATION REVOLUTION

Куликова Елена Сергеевна, к.э.н., доцент кафедры государственного и муниципального управления, ФГБОУ ВО Уральский государственный экономический университет, E-mail: e.s.kulikova@inbox.ru

Kulikova Elena Sergeevna, Candidate of Economics, Associate Professor of the Department of State and Municipal Administration, Ural State University of Economics, E-mail: e.s.kulikova@inbox.ru

Аннотация. Современный рынок функционирует в условиях цифровой трансформации всех сфер экономики, нестабильного состояния определяемых формой собственности отношений людей между собой, развития технологий, используемых для сотовой связи, функционирования онлайн – платформ, используемых для социального взаимодействия индивидов, существенного изменения образа жизни в медиапространстве, появления новых форматов файлов, составляющих единицы контента, изменения социального мировоззрения покупателей, расширения спектра трансграничных каналов передачи информации, усиления борьбы между хозяйствующими субъектами за клиента и свое место в сфере обмена товарами и услугами. Все эти революционные факторы требуют совершенствования процессов изготовления, продвижения, реализации товаров потребителям, управления взаимоотношениями с ними с выгодой для производителя. В статье описаны основные пути развития системы управленческой и исследовательской работы, осуществляемой в целях обеспечения эффективного доведения продукции от производителя до покупателя на разных этапах функционирования рынка в современном обществе. Определена роль маркетинга в современной экономике и перспективы его развития.

Abstract. The modern market operates in the conditions of digital transformation of all spheres of the economy, the unstable state of relations between people determined by the form of ownership, the development of technologies used for cellular communications, the functioning of online platforms used for social interaction of individuals, a significant change in lifestyle in the media space, the emergence of new formats files that make up content units, changes in the social outlook of buyers, expanding the range of cross-border channels for transmitting information, intensifying the struggle between economic entities for a client and their place in the exchange of goods and services. All these revolutionary factors require the improvement of the processes of manufacturing, promotion, sale of goods to consumers, management of relationships with them for the benefit of the manufacturer. The article describes the main ways of developing the system of management and research work carried out in order to ensure the effective delivery of products from the manufacturer to the buyer at different stages of the market in modern society. The role of marketing in the modern economy and the prospects for its development are determined.

Ключевые слова: эволюция; концепция; маркетинг; управление; рыночная экономика

Keywords: evolution; concept; marketing; control; market economy

Любая современная компания, функционирующая в сфере товарообмена как одной страны, так и совокупности национальных рынков, использует в своей деятельности такой эффективный инструмент создания желаемого продукта, способного удовлетворить спрос потребителя по приемлемой цене, обеспечить производителю максимальную прибыль за счет имеющихся ресурсов, вывести товар на рынок либо увеличить там его долю,  как комплекс мер по изготовлению, продвижению, предоставлению продукции и управление взаимовыгодными отношениями с покупателями.

Концепция деятельности по получению прибыли посредством удовлетворения потребностей покупателя, согласно которой производитель товара должен учитывать рыночную ситуацию, а также запросы, экономическое поведение и возможности потребителей, имеет несколько базовых функций [5, стр. 250]. Во – первых, она нацелена на исследование рынка и процесса удовлетворения запросов потенциальных и реальных потребителей продукции со стороны фирм, частично либо полностью размещенных в одной фундаментальной нише. Во – вторых, на выявление максимально возможного размера спроса, предъявляемого потенциальными покупателями продукции. В – третьих, на адаптацию процесса создания продукта к существующим требованиям и выпуск товаров, которые могут удовлетворить спрос. В – четвертых, на продвижение товара от изготовителя до покупателя в целях ускорения продажи для стимулирования спроса в интересах компании. В – пятых, на формирование совокупности целей, принципов, тактических приемов по ценообразованию. В – шестых, на обслуживание потребителя до того, как он купит товар и после совершения им этого действия. В – седьмых, на совершенствование процесса долгосрочного согласования возможностей компании с ситуацией на рынке.

Первым об особенностях рыночной деятельности, одним из элементов которой выступает процесс создания, продвижения, предоставления продукции потребителю и управления взаимодействия с ним в целях получения обоюдной выгоды, написал в 1880-х годах экономист из Шотландии А. Смит [6, стр. 417]. В 20 – 30 годы прошлого столетия в США было сформировано понимание производственно – сбытовой деятельности, ориентированной на покупателя и обеспечивающей стабильную прибыль. Причинами возникновения этой концепции выступили: рост запросов и требований покупателей к продукции в связи с насыщением ею рынка; необходимость управления со стороны государства совокупностью процессов и процедур, сопровождающих обмен продукцией между продавцами и потребителями; отсутствие у хозяйствующих субъектов, производящих товар, желания и навыков учета запросов клиентов; быстрый рост промышленного и торгового капитала за счет накопления части прибавочной стоимости, следствием чего становятся укрепление производства и ускорение обобществления труда; слабо регулируемое соперничество коммерческих предприятий за своих клиентов и рынок.

Результатами максимального объема продаж многих продуктов в текущих рыночных условиях и постоянного уровня спроса оказались активизация действий фирм по удержанию и росту доли рынка, повышение темпов развития в обществе отношений производителей, посредников, потребителей продукции, возникающих по поводу распределения товаров и услуг. Постепенно система управленческой и исследовательской деятельности по эффективному доведению продукции от производителя до потребителя сформировалась как отдельная сфера отрасли знаний, посвященной изучению правил, позволяющих сделать максимально рациональным поведение субъекта экономической деятельности, решающего личные экономические проблемы.

Считается, что в своем развитии эта система удовлетворения нужд клиентов, основанная на рыночном управленческом мировоззрении, прошла четыре основных стадии [7, стр. 59]:

1.Примерно 30 – середина 50-х годов прошлого века. Удовлетворение потребностей потенциальных покупателей имело практически одну форму – сбыта. Производитель занимался по большей части обеспечением максимально возможного годового выпуска продукции производственной единицей, прибавлением новых видов товаров к уже существующему ассортименту и изменением потребительских свойств продуктов для наилучшего удовлетворения определенных запросов с минимальными затратами труда и капитала. По причине дефицита ограничений объемов производства товаров в то время не было: все зависело от ресурсов производства и ловкости продавцов, реализующих товар. Чаще всего победителем становился тот, кто мог удерживать самую низкую цену на продукцию. То есть в обязанности маркетинга входило решение трех основных задач. Первой была реализация товара, второй – регулирование цен, третьей – сведение к минимуму связанных с производством издержек.

2.Конец 1950-х – 1980-е годы. Вследствие максимального объема продаж товаров, постоянного уровня спроса более острые формы приобрела борьба экономических субъектов за максимально эффективное использование факторов производства. Возникла необходимость возбуждения у покупателя интереса к изделию, стимулирования у него желания приобрести тот или иной предмет. То  есть воздействие маркетинга на рынок переместилось с продукта на процесс его реализации. Помимо сбыта и управления потоками товаров производители и продавцы занялись поисками способов и методов воздействия на выбор потребителей. Ключевым аспектом уже выступала не более низкая, чем у соперников цена, а соответствие товара потребностям рынка. Компании стремились создать продукт, качества и свойства которого были лучшими, если сравнивать его с товаром конкурентов.

3.В конце 1980-х – 1990-х годах производитель перестал ориентироваться исключительно на покупателя. В сферу его интересов вошли особенности рынка, анализ которых способствовал формированию и стимулированию интересов потребителя. Специалисты стали планировать и прогнозировать складывающуюся на рынке ситуацию, завоевывать клиентов, влиять на их предпочтения.

4.С последнего десятилетия 20 века начали  разрабатываться и реализовываться программы по взаимодействию с группами людей, имеющих желание и возможность приобрести определенный товар, в целях удовлетворения их запросов. При этом производящие продукцию компании, удовлетворяя нужды покупателей, получают от этого большую пользу в виде регулярной прибыли [4, стр. 800]. Процессы создания и продажи товара, ориентированные на конкретные группы членов социума, основываются на устойчивых связях и логических цепочках.

Система представлений об управлении деятельностью производственно – сбытового характера менялась в соответствии с изменениями в экономике и обществе. В эпоху массового производства она базировалась на  необходимости развития процессов производства в целях снижения себестоимости товара, производимого фирмой, и сохранения его удовлетворительного качества. Цена у продукции была невысокой, покупатели приобретали ее охотно, поэтому нужды в специальном исследовании рынка не было. Не считалось также нужным заботиться об интересах потребителей.

В силу того, что массовый спрос на продукцию был удовлетворен, порядок продвижения и поведения на рынке перешел от производства к совершенствованию качеств и свойств товара. Соответственно, гораздо более заметной по сравнению с более ранним периодом стала роль структурных подразделений компаний, реализующих цели и задачи маркетинга. Стали значительнее затраты на их функционирование [8, стр. 43].

В настоящее время запросы потребителей растут. Необходимо стимулировать покупательский спрос, убеждать людей приобретать товары, используя методы психологического воздействия на личность. Поэтому сегодня уже никто не сомневается в том, что в каждом бизнесе должно присутствовать стратегическое управление. А для этого необходимо понимать специфику поведения потребителя, посредников, конкурентов, уполномоченных государственных органов.

Это все понимают современные российские ученые, исследующие особенности политики маркетинга в государстве.

Уже в царской России, в конце XIX — начале XX столетий  деловые люди продвигали свои товары, размещая информацию о них в газетах и журналах, специальных конструкциях на внешних поверхностях зданий. Кроме того, покупатели узнавали о продукте на промышленных выставках и ярмарках.  Сбыт стимулировался также посредством гибкой политики цен, применения яркой, привлекательной упаковки.

Советская власть, отказавшаяся от частной собственности и специфических отношений, связанных с функционированием рынка, в конечном итоге привела страну, существовавшую в условиях плановой экономики, к тотальному дефициту.

После распада Союза ССР в нашей стране началось формирование отношений собственников, каждый из которых ищет и находит свою выгоду. Поначалу методами влияния на широкий круг клиентов в целях повышения спроса на производимый товар овладели специалисты финансового рынка, банковской и торговой деятельности, несколько позже маркетинговые технологии пришли и в промышленный сегмент экономики.

Основу научного понимания вида человеческой деятельности, направленной на удовлетворение нужд и потребностей членов социума путем обмена, заложили еще советские ученые в 1970 – 1980-е годы, предлагавшие использовать принцип ориентации на потребителя в деятельности государственных структур, связанной с выходом на мировой рынок [1, стр. 272]. Для этого они проводили глубокие исследования зарубежных систем управления, регулирования, изучения рынка, разрабатывали концептуальные подходы внедрения комплексной системы организации производства и сбыта в совокупность экономических отношений, которые обеспечивают взаимную связь и взаимодействие национальных экономик и мирового хозяйства. В качестве примера можно привести труды П. С. Завьялова, который разработал учебное пособие по организации производственно – сбытовой деятельности предприятия, пользовавшееся большой популярностью у студентов.

С середины 1980-х годов до начала последнего десятилетия XX века ученые маркетологи в нашей стране занялись помимо проблем составной части всемирного хозяйства, представляющей сферу спроса и предложения, еще и решением вопросов, связанных с зарождающимся рынком продуктов и ресурсов, ограниченным территорией Советского Союза [2, стр. 12]. Много в этом направлении сделала теоретик маркетинга, профессор Московского института электронной техники Н. К. Моисеева.

Тогда российский процесс планирования и управления разработкой, продвижением товара, ценовой политикой в целях достижения благ, удовлетворения потребностей людей только зарождался. Ранняя стадия отношений связанных с функционированием рынка, пришедшая на смену длительного периода всеобщего дефицита, отличалась превышением спроса на товары над предложением.

Меняться ситуация начала лишь с 1985 года, когда М. С. Горбачев инициировал реформы, обеспечившие переход от жесткой централизации экономического планирования и распределения товаров, мероприятий, проводимых правительственными структурами в  целях сохранения либо изменения существующих цен для устранения социальных противоречий, при которых потребитель не мог сравнивать и выбирать товары, к отношениям собственников, каждый из которых ищет и находит свою выгоду. На рынке появились компании, ориентированные на одну и ту же целевую аудиторию, которой они пытались продать продукцию и в результате этого дефицит товаров пошел на спад [9, стр. 456]. Это стало предпосылкой для начала исследований, направленных на разработку и внедрение в практику процессов планирования, управления созданием продукта, его продвижением и сбытом.

На крупных предприятиях стали создаваться подразделения, отвечающие за организацию сбыта продукции. Сотрудники этих структур применяли лишь отдельные элементы активно осуществляемой в зарубежных странах деятельности по превращению потребностей клиентов в доходы компаний: многие приемы и методы еще только предстояло адаптировать к особенностям отечественного рынка.

Практически не развивалась маркетинговая рыночная концепция управления до реформ, проведенных в 1993 году академиком Л. И. Абалкиным и Е. Т. Гайдаром [3, стр. 98]. Это было обусловлено тремя причинами: 1) дефицитом практически всех товаров, предназначенных для продажи населению в целях удовлетворения личных нужд; 2) ростом цен; 3) резким снижением количества продукции, которую за единицу валюты способно было приобрести физическое или юридическое лицо.

По мере стабилизации рынка менялись задачи подразделений, отвечавших в компаниях за сбыт, рекламу продукции, клиентский сервис. Они стали изучать и сегментировать рынок, выявлять нужды потребителей, разрабатывать пути и меры удовлетворения их запросов. В стране был открыт ряд учебных заведений по подготовке специалистов маркетологов.

В настоящее время теории и методики управленческих процессов, направленных на определение, предвидение, удовлетворение потребностей клиентов и получения прибыли для компании, разработанные зарубежными специалистами, применяются в нашей стране с учетом специфики внутреннего рынка. Наши ученые закладывают теоретические и методологические основы формирования комплекса мер по продвижению продукции при помощи рекламы и других коммуникационных видов деятельности, воздействию на экономические отношения обмена. Работают в направлении развития таких маркетинговых инструментов, которые позволяют улучшать жизнь и отдельного индивида, и всего социума в целом, обеспечивают функционирование на основе принципов классического маркетинга в конкурентной среде некоммерческих субъектов.

Основу работы любой фирмы в нашей стране составляет план ее стратегического развития, в который обязательно включены описание бизнес – деятельности по достижению конкретных маркетинговых целей, мер по выходу хозяйствующего субъекта из финансового кризиса, экономических, технических мероприятий по созданию у предприятия экономических характеристик, выгодно отличающих его от аналогичных субъектов рынка.

Анализ процесса эволюции концепции создания, продвижения, размещения продукта и стимулирования его приобретения потребителем показывает, что роль маркетинга становится все более значимой в современной экономике, активно трансформирующейся в ходе информационной революции, поскольку именно с его помощью бизнес может максимально полно удовлетворять конкретные потребности целевых аудиторий по сравнению с аналогичными объектами рынка. А это указывает на необходимость продолжения совершенствования маркетинговой политики предприятий, основанной на соответствующих исследованиях рынка, специфики ценообразования и управления.

Список источников

1. Антипова Т.Ю. Современный комплекс маркетинга // Аллея науки. — 2017. — № 5. — С. 269-273.
2. Веретено А.А., Давыденко Е.А. Маркетинговые коммуникации в новой реальности: как изменились маркетинг и SMM в 2022 г. // Маркетинговые коммуникации. — 2022. — №2. — С.148–155. Голубков Е.П. Еще раз к вопросу о понятии комплекса маркетинга // Маркетинг в России и за рубежом. — 2019. — № 1. — С. 4-13.
3. Головко, О. В. Инструменты digital-маркетинга в цифровой экономике / О. В. Головко, Е. С. Куликова // Умная цифровая экономика. – 2021. – Т. 1. – № 1. – С. 102-106. – EDN BNHHSI.
4. Давыдова Т.В. О проблемах управления качеством в сфере услуг // Наука Красноярья. — 2017. — Т. 6, № 2-3. — С. 96-99.
5. Изакова Н.Б., Капустина Л.М. Концептуальная модель управления маркетингом малого промышленного предприятия // Журнал экономической теории. — 2019. №4. С. 796 – 809.
6. Капустина Л.М., Изакова Н.Б. Развитие и применение концепции маркетинга взаимоотношений на промышленном рынке // Журнал экономической теории. — 2018. — Т. 15, № 2. — С. 240-253.
7. Кретова Н.Н. Ретроспективный анализ предпосылок и современные условия эффективной реализации функций маркетинга // Экономика, предпринимательство и право. – 2016. – Том 6. – № 4. – С. 409-418.
8. Куликова, Е. С. Стратегия маркетинга территорий: цифровизация процессов и инвестиционное развитие / Е. С. Куликова // Умная цифровая экономика. – 2022. – Т. 2. – № 2. – С. 87-94. – EDN UPJSQF.
9. Мещеринова О.И. Развитие моделей комплекса маркетинга: 4P, 7P, 4C, 4V и 4R // Студенческий. — 2019. — № 35-1(79). — С. 57-60.
10. Назаров, А. Д. Эволюция моделей цифрового маркетинга: Data Science / А. Д. Назаров // BI-технологии и корпоративные информационные системы в оптимизации бизнес-процессов : Материалы VII Международной научно-практической конференции, Екатеринбург, 27 ноября 2019 года / Отв. за выпуск Д.М. Назаров, С.В. Бегичева, Е.В. Зубкова. – Екатеринбург: Уральский государственный экономический университет, 2020. – С. 57-59. – EDN OWUYZU.
11. Чупахин В.В. Актуальность анализа конкуренции в отрасли по методике Майкла Портера // Вектор экономики. — 2021. — № 2(56). — С. 42-49.
12. Шубаева В.Г., Юлдашева О.У. Будущее маркетинга в экономике 4.0 // Вестник факультета управления СПбГЭУ. — 2018. — № 3. — С. 454-458.

References

1. Antipova T.YU. Sovremennyy kompleks marketinga // Alleya nauki. — 2017. — № 5. — S. 269-273.
2. Vereteno A.A., Davydenko Ye.A. Marketingovyye kommunikatsii v novoy real’nosti: kak izmenilis’ marketing i SMM v 2022 g. // Marketingovyye kommunikatsii. — 2022. — №2. — S.148–155. Golubkov Ye.P. Yeshche raz k voprosu o ponyatii kompleksa marketinga // Marketing v Rossii i za rubezhom. — 2019. — № 1. — S. 4-13.
3. Golovko, O. V. Instrumenty digital-marketinga v tsifrovoy ekonomike / O. V. Golovko, Ye. S. Kulikova // Umnaya tsifrovaya ekonomika. – 2021. – T. 1. – № 1. – S. 102-106. – EDN BNHHSI.
4. Davydova T.V. O problemakh upravleniya kachestvom v sfere uslug // Nauka Krasnoyar’ya. — 2017. — T. 6, № 2-3. — S. 96-99.
5. Izakova N.B., Kapustina L.M. Kontseptual’naya model’ upravleniya marketingom malogo promyshlennogo predpriyatiya // Zhurnal ekonomicheskoy teorii. — 2019. №4. S. 796 – 809.
6. Kapustina L.M., Izakova N.B. Razvitiye i primeneniye kontseptsii marketinga vzaimootnosheniy na promyshlennom rynke // Zhurnal ekonomicheskoy teorii. — 2018. — T. 15, № 2. — S. 240-253.
7. Kretova N.N. Retrospektivnyy analiz predposylok i sovremennyye usloviya effektivnoy realizatsii funktsiy marketinga // Ekonomika, predprinimatel’stvo i pravo. – 2016. – Tom 6. – № 4. – S. 409-418.
8. Kulikova, Ye. S. Strategiya marketinga territoriy: tsifrovizatsiya protsessov i investitsionnoye razvitiye / Ye. S. Kulikova // Umnaya tsifrovaya ekonomika. – 2022. – T. 2. – № 2. – S. 87-94. – EDN UPJSQF.
9. Meshcherinova O.I. Razvitiye modeley kompleksa marketinga: 4P, 7P, 4C, 4V i 4R // Studencheskiy. — 2019. — № 35-1(79). — S. 57-60.
10. Nazarov, A. D. Evolyutsiya modeley tsifrovogo marketinga: Data Science / A. D. Nazarov // BI-tekhnologii i korporativnyye informatsionnyye sistemy v optimizatsii biznes-protsessov : Materialy VII Mezhdunarodnoy nauchno-prakticheskoy konferentsii, Yekaterinburg, 27 noyabrya 2019 goda / Otv. za vypusk D.M. Nazarov, S.V. Begicheva, Ye.V. Zubkova. – Yekaterinburg: Ural’skiy gosudarstvennyy ekonomicheskiy universitet, 2020. – S. 57-59. – EDN OWUYZU.
11. Chupakhin V.V. Aktual’nost’ analiza konkurentsii v otrasli po metodike Maykla Portera // Vektor ekonomiki. — 2021. — № 2(56). — S. 42-49.
12. Shubayeva V.G., Yuldasheva O.U. Budushcheye marketinga v ekonomike 4.0 // Vestnik fakul’teta upravleniya SPbGEU. — 2018. — № 3. — S. 454-458.

Для цитирования: Куликова Е.С. Эволюция концепций маркетинга в разрезе информационной революции // Московский экономический журнал. 2022. № 12. URL: https://qje.su/ekonomicheskaya-teoriya/moskovskij-ekonomicheskij-zhurnal-12-2022-62/

© Куликова Е.С., 2022. Московский экономический журнал, 2022, № 12.

PDF-файл статьи

Научная статья

Original article

УДК 332.1

doi: 10.55186/2413046X_2022_7_12_758

РЕНОВАЦИЯ СЕЛЬСКОГО РАССЕЛЕНИЯ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

RENOVATION OF RURAL SETTLEMENT OF THE RUSSIAN FEDERATION

Севостьянов Анатолий Васильевич, доктор экономических наук, профессор, профессор кафедры градостроительства и пространственного развития, Государственный университет по землеустройству, г. Москва,

Близнюкова Татьяна Викторовна, кандидат экономических наук, доцент кафедры градостроительства и пространственного развития, Государственный университет по землеустройству, г. Москва

Спиридонова Анна Петровна, аспирант кафедры градостроительства и пространственного развития, Государственный университет по землеустройству, г. Москва

Антонова Мария Александровна, студентка магистратуры кафедры градостроительства и пространственного развития, Государственный университет по землеустройству, г. Москва

Sevostiyanov A.V.,  sevav39@mail.ru

Bliznukova T.V., tvblisnukova@yandex.ru

Spiridonova A.P.,  annechkin@mail.ru

Antonova M.A.,  antonova.maria.guz@yandex.ru

Аннотация. В статье рассматриваются вопросы эволюции подходов к системе сельского расселения России. Система расселения – «совокупность населенных мест, расположенных на определенной территории и связанных общей организацией управления, обслуживания и участием населения в труде». По переписи населения 1926 года из 147 млн. человек сельские жители составляли около 121 млн. человек (82,3 %), в 2021 году сельское население страны составило 37,1 млн. человек (25 %). Негативные демографические процессы не остаются без внимания Правительства страны. Разработан ряд программных документов, направленных на развитие сельских территорий. Правительство РФ впервые закрепило понятие «опорный населенный пункт», на базе которого обеспечивается ускоренное развитие инфраструктуры, доступность образования и медицинской помощи, реализацию иных потребностей населения территории. Сельское расселение на территории страны крайне неравномерное. В этой связи возникает вопрос о направлениях «реновации системы сельского расселения». И если для городов развитием территории является реновация территорий жилой застройки, то в случае с сельской местностью следует говорить о реновации системы сельских населённых пунктов. Возможные направления процесса реновации сельского расселения предполагают переселение жителей «умирающих» населённых пунктов в «центры» местной системы расселения,  создание рабочих мест в сельской местности, развитие «агротуризма».

Abstract. The article deals with the evolution of approaches to the system of rural settlement in Russia. Settlement system — «a set of settlements located in a certain territory and connected by a common organization of management, service and participation of the population in labor.» According to the 1926 census, out of 147 million people, rural residents accounted for about 121 million people (82.3%), in 2021 the rural population of the country amounted to 37.1 million people (25%).  Negative demographic processes do not go unnoticed by the Government of the country. A number of policy documents aimed at the development of rural areas have been developed. The Government of the Russian Federation for the first time consolidated the concept of a «core settlement», on the basis of which the accelerated development of infrastructure, the availability of education and medical care, and the implementation of other needs of the population of the territory are ensured. Rural settlement in the country is extremely uneven. In this regard, the question arises about the directions of «renovation of the rural settlement system.» And if for cities the development of the territory is the renovation of residential areas, then in the case of rural areas, we should talk about the renovation of the system of rural settlements. Possible directions of the process of renovation of rural settlements involve the resettlement of residents of «dying» settlements to the «centers» of the local settlement system, the creation of jobs in rural areas, the development of «agritourism».

Ключевые слова: реновация сельского расселения, опорный населенный пункт, группировка населенных пунктов, развитие инфраструктуры, рабочие места, агротуризм, сельские агломерации

Keywords: renovation of rural settlement, reference locality, grouping of settlements, infrastructure development, jobs, agrotourism, rural agglomerations 

20-ый век оказал существенное влияние на систему сельского расселения России. Система расселения представляет собой «совокупность населенных мест, расположенных на определенной территории и связанных общей организацией управления, обслуживания и участием населения в труде»[1]. Элементами системы расселения являются населённые пункты, городские и сельские. Населенный пункт – «пространственно-планировочное образование постоянного проживания населения, имеющее необходимые для обеспечения жизнедеятельности граждан жилые и иные здания и сооружения, собственное наименование и установленные в соответствующем порядке территориальные границы»[2].

По переписи 1897 года в Российской империи проживало 125,6 млн. жителей; 108,8 млн. или 86,6 % из них жители села [3]. По переписи населения 1926 года из 147 млн. человек сельские жители составляли около 121 млн. человек (82,3 %).

Индустриализация промышленности 1930-ых годов потребовала большого количества трудовых ресурсов. Традиционно эти ресурсы поставлялись из жителей сельской местности. И хотя трудности с получением крестьянами паспортов существенно сдерживали исход селян в город к 1939 году из 108,4 млн. человек населения РСФСР сельских жителей насчитывалось уже 72,1 млн. (66,5 %). Восстановление народного хозяйства в послевоенный период в CCCР увеличило миграцию сельского населения в города. Сельская молодёжь, получив среднее образование, покидала родные гнёзда, направляясь в города и близлежащие населённые пункты с городскими благами цивилизации. По состоявшейся в январе 1959 переписи населения РСФСР из 117,5 млн. человек в сельской местности проживало 55,5 млн. или 47,2 %[4]. Послабления с получением селянами паспортов ускорило миграционные процессы и уже в 1970 г. из 129,9 млн. человек сельское население составляло 49,3 млн. человек или 38 %.

В 1959 г. в стране насчитывалось около 707 тыс. сельских населённых пунктов. Более 70% сёл, деревень и хуторов имели до 100 жителей. 212 тыс. из них (30,1%) – с населением до 5 человек [5]. Одновременно с процессом миграции шёл процесс сокращения числа сельских населенных пунктов и их укрупнение.

Руководство страны, понимая негативные стороны столь стремительного оттока населения из сельской местности, пыталось замедлить этот процесс. С конца 1950-х принимались программы, направленные на активную модернизацию деревни. Но позитивного влияния на происходящие процессы они не оказали. В каждом сельском населённом пункте (из такого огромного количества их) невозможно создать удовлетворительные сети культурно-бытового обслуживания, приближенную к городской инженерную и транспортную инфраструктуры.

В 1960 году состоялось Всесоюзное совещание по градостроительству. В материалах Секции планировки и застройки сельских населенных мест было записано, что «только в крупных поселениях возможно строить дороги, прокладывать водопровод и канализацию, воздвигать благоустроенные дома, клубы, школы и т.д. Укрупнение поселе­ний позволяет снизить общую стоимость строительства и создать населенные пунк­ты, отвечающие благоустройству поселков городского типа» [6]. На этом совещании предложили делить сельские населенные пункты на 2 категории: перспективные и неперспективные. В этой связи дальнейшая программа изменения сельского расселения страны, проводившаяся государством в 60-80-ые годы, в литературных источниках получила название «политика ликвидации неперспективных деревень». Суть этой программы заключалась в сселении жителей из мел­ких сельских населённых пунктов в крупные. В них же рекомендовалось сосредотачивать основное строительство жилых домов, культурно-бытовых зданий и производственных объектов. Попавшие в список неперспективных, населённые пункты постепенно лишались медицинских, культурно-просветительных, дошкольных, школьных, торговых учреждений, приходили в полный упадок.

К 1970 г. число сельских населённых пунктов в стране уменьшилось с 707 до 469 тысяч. Население их сократилось с 644 до 278 тысяч человек. Главным образом исчезали селения с числом жителей до 5 человек. Оставшееся население в сохранившихся таких населённых пунктах – престарелые люди, решившие доживать свой век в родном доме.

«Причинами провала реализации планов сселения … в целом современники называли недостатки организационного плана и дефицит финансирования. А тот факт, что в 1970-е гг. деревни исчезали, был результатом в массе своей не целенаправленных усилий по реализации предписаний районных планировок, а следствием деградации деревень вообще и так называемых неперспективных деревень в особенности, ибо в отношении последних неблагоприятные факторы создавались ещё и искусственно с уровней, объемлющих усилия колхозно-совхозного начальства» [7].

По данным переписи населения по состоянию на 1 октября 2021 года в России проживало 147,2 млн. человек постоянных жителей. Сельское население страны составляло 37,1 млн. человек или 25 %. Число сельских населённых пунктов – 153 157 (таблица 1) [8].

Как видим из 153 тыс. сельских населенных пунктов 16,2 % не имеют постоянного населения, а 62 % имеют население менее 200 человек. Сельские населенные пункты с численностью жителей более 0,5 тысячи составляют 10,4 %. В этих населённых пунктах пока ещё сохранились отдельные здания и в них действующие сегодня учреждения социального и культурно-бытового назначения (в том числе, детсады, школы, клубы, библиотеки, фельдшерско-акушерские пункты), а также электроснабжение и, возможно, централизованное водоснабжение.

Продолжающиеся негативные демографические процессы не остались без внимания Правительства страны. С этой целью в последнее время разработан ряд программных документов, направленных на развитие сельских территорий [9], [10], [11], [12].

В этих документах появился термин «опорный населенный пункт» — населенный пункт, на базе которого обеспечивается ускоренное развитие инфраструктуры, обеспечивающей реализацию гарантий в сфере образования, доступность медицинской помощи, услуг в сфере культуры и реализацию иных потребностей населения территории одного или нескольких муниципальных образований. В Стратегии «Агрессивное развитие инфраструктуры», подготовленной в Правительстве РФ это определение трактуется так: «Опорный населённый пункт – малый город или сельский населённый пункт, обеспеченный всеми видами инженерных и социальных услуг и характеризующийся высоким уровнем благоустройства и транспортной доступности территорий, расположенных в 50 км. зоне от него» [13].  То есть, опорный населённый пункт должен распространить своё влияние на территорию в 7850 кв. км. И таких пунктов на регион должно быть 15 – 30.

Сельское расселение на территории страны крайне неравномерное. Сопоставим систему сельского расселения Чувашской республики и Тверской области по критерию «группировка сельских населённых пунктов по численности населения» (таблица 2) и «плотность сельского населения»:

Как видим, в Тверской области сложилось мелкопоселковое сельское расселение, а в Чувашии – скорее крупнопоселковое. Населённых пунктов с численностью населения более 500 человек в Тверской области – 106, а в Чувашии – 160. В Тверской области на 1 такой населённый пункт приходится 794 км² (радиус охвата территории – 16 км.), а в Чувашии – 114 км² (радиус охвата территории – 6 км.).

Если перейти на уровень муниципальных округов (районов), то Оленинский муниципальный округ Тверской области расположен на площади в 2675 км² [14], а Моргаушский муниципальный округ Чувашской Республики – на площади в 845,3 км² [15]. Как видим, ни один из указанных округов (районов) по занимаемой площади не соответствует территории обслуживания одним опорным пунктом. Поэтому сеть опорных пунктов нужно будет расширять опорными пунктами 2-го, 3-его порядка. Для этого следует использовать Схемы территориального планирования субъекта РФ и муниципальных округов/районов субъекта.

На рисунке 1 представлена Схема расселения, предложенная «Территориальной комплексной схемой градостроительного планирования развития территории Моргаушского муниципального района Чувашской республики (далее Схема)», разработанной в 2003 году РосНИПИурбанистики (г. С. Петербург).

Принципиальные предложения по расселению, предусматриваемые данной схемой таковы. Схема предусматривает в составе Чебоксарской агломерации 19 опорных центров республиканского значения 1-го ранга (7 городов и 12 районных центров). В административных границах Моргаушского муниципального района предлагаются 2 системы расселения (северная и южная) с опорным центром 2-го порядка (ОЦР-2) в каждой из систем. Помимо этих центров предложены «второстепенные опорные центры 3-го ранга (перспективные сельские населенные пункты с населением более 200 человек, имеющие как сельскохозяйственные предприятия, так и учреждения культурно-бытового и коммунального обслуживания), которые связываются с ОЦР-2 местными асфальтированными дорогами на расчетный срок.

Остальные сельские поселения и подворья включаются в единую систему расселения района и в зависимости от их значения в производственно-хозяйственной жизни района, а также их величины и места расположения будут либо укрупняться, либо уменьшаться, либо перепрофилироваться в дачные, садово-огороднические товарищества» [16].

Те есть, в проектном документе предлагается формирование 2-х самоуправляемых сельских агломераций с определением опорных центров расселения трёх рангов. Остальные населённые пункты будут «саморазвиваться» (население будет «голосовать ногами»: остаться или мигрировать).

В Оленинском муниципальном округе Тверской области 13 населённых пунктов с численностью населения более 200 человек, 2 из которых имеют более 1000 человек. Они могут стать опорными центрами 2-х сельских агломераций, а остальные 11 – опорными центрами 2-го ранга. Например, в районном центре Оленино (Центральная Районная Больница), населенных пунктах п. Мирный и с. Молодой Туд, численность населения которых превышает 700 человек, предусмотрены вертолетные площадки, которые планируется использовать для целей санитарной авиации в соответствии с порядком организации оказания медико-санитарной помощи.

Населённых пунктов с численностью населения менее 100 человек в муниципальном округе – 150. В этих населённых пунктах, как правило, отсутствует какое-либо культурно-бытовое обслуживание, жилой фонд изношен и не благоустроен, транспортная и инженерная инфраструктура минимальна или отсутствует. Внешние транспортные связи в неудовлетворительном состоянии (лишь 12% межпоселковых автодорог асфальтировано; только к 2 из 6 центров сельских поселений проложены асфальтированные дороги; подъезды к прочим населенным пунктам по грунтовым дорогам) [17].

Приведём ещё следующие цифры: в Оленинском муниципальном округе Тверской области количество населённых пунктов с численностью до 6 человек – 84 единицы, а в Моргаушском Чувашской Республики – 2 единицы. Создать нормальное обслуживание населения таких населённых пунктов невозможно.

В этой связи возникает вопрос о направлениях «реновации системы сельского расселения». И если для городов развитием территории является реновация территорий жилой застройки, то в случае с сельской местностью следует говорить о реновации системы сельских населённых пунктов.

Рассмотрим возможные направления процесса реновации сельского расселения.

а) Предложить жителям «умирающих» сельских населённых пунктов, в первую очередь, численностью до 6 человек, переселиться в «центр» местной системы расселения (или «опорный населённый пункт») – ядро сельской агломерации. Проложить 1 км обычной автомобильной дороги V категории (дорожная одежда облегченного типа, с асфальтобетонным покрытием, 1-но полосная) стоит 19 163,24 тыс. руб./км [18]. А построить 1-комнутную квартиру площадью 30 м² в секционном 2-3-х этажном доме – 1 359,30 тыс. руб [19].

Разработанный Министерством сельского хозяйства «Порядок разработки и отбора проектов комплексного развития сельских территорий (сельских агломераций)» предусматривает в составе таких проектов «проекты комплексного обустройства площадок, расположенных на сельских территориях, под компактную жилищную застройку». Предлагаем рассматривать данные проекты как «проекты реновации жилых территорий» в пользу «умирающих» сельских населённых пунктов «по программе реновации сельского расселения». Построенное жильё передаётся безвоздмездно переселенцам в собственность в целях стимулирования желания переехать. Оставленный жилой дом оценивается по рыночной стоимости. В будущем, возможно, кто-то из наследников переедет в наследуемую квартиру, сохранив демографические показатели. Либо продаст её с участием муниципалитета, получив из суммы продажи, сумму оставленного предком/предками жилого дома по текущей стоимости.

Реализация таких проектов создаст возможность переселения в построенное жильё населения из «умирающих» населённых пунктов. Это создаст возможность удержания сельского населения на территории района.

Президент России Владимир Владимирович Путин не раз заявил, что людей в России нужно выселять из трущоб [20].Например, в Глазковском сельском поселении Оленинского района в 9 населённых пунктах, в которых сохранились индивидуальные жилые дома, нет электроснабжения. Но в одной из этих девяти деревень проживает постоянное население. Это ли не «трущобы».

Для выявления «умирающих» деревень использовать данные последней переписи населения, а натурные обследования могут выполнить студенческие строительные отряды во время летних производственных практик.

Помимо советского опыта сселения неперспективных населённых пунктов 60-70 годов прошлого века, есть зарубежный опыт уже 21-го века. «В ближайшей перспективе в Казахстане могут быть упразднены более ста населенных пунктов по причине отсутствия в них социальной инфраструктуры (села, у которых нет перспектив развития). По планам министерства национальной экономики, жители таких сел и аулов либо самостоятельно, либо при поддержке местных бюджетов будут перебираться в другие расположенные близко села или в районные центры. Причем последние (то есть те населенные пункты, которые примут их) получат дополнительные финансовые средства на совершенствование социальной, транспортной, инженерной инфраструктуры в рамках реализации государственной программы развития регионов. И, предвидя возглас возмущения, все же стоит констатировать, что такой подход оправдан, логичен и закономерен, учитывая обширность наших территорий и низкую плотность населения» [21].

О строительстве «агрогородков» заявил недавно и Президент Белоруссии. «Деревня становится другой. Не будет этих деревень старых, которых у нас сотни тысяч было. Будут агрогородки. Останутся крупные деревни. Через 10-15 лет работы, а может быть и раньше, будут только агрогородки…. Люди в малых населенных пунктах хотят иметь все удобства и жить комфортно, в хороших домах. В каждой деревеньке и на хуторе мы это не построим, поэтому пришли к тому, чтобы строить агрогородки. Чтобы они были по уровню жизни такими же, как в городе» [22].

б) Создавать рабочие места в сельской местности. В растениеводстве (по данным США и Канады 1992 года) 1 трактор эффективен, если обрабатывает 100 га пашни. В Дании в 1995 году ферма самоокупалась при 350 га земли (личный опыт – посещение фермера).

О размере используемых в сельскохозяйственном обороте земель в крестьянских (фермерских) хозяйствах, например, Чувашской Республики говорит таблица 3 [23]:

П.П. Семёнов-Тян-Шанский в своих трудах писал о крестьянских хозяйства Сибири: «В пользовании семейными отводами общинный союз до поры до времени очень мало стеснял отдельных домохозяев. Каждый из них путем беспрепятственного захвата брал земли сколько хотел, и, расчищая ее, хозяйничал на ней как хотел, часто основывая на этой земле и постоянные и переносные фермы (заимки)» [24].

Почему бы для вовлечения в хозяйственный оборот неиспользуемых с.х. земель не передавать их в пользование начинающим или уже состоявшимся предпринимателям (фермерам) в объёме, необходимом в соответствии с их бизнес-планом, с возможностью последующей аренды через определённое количество лет успешного землепользования или выкупа в собственность.

в) Созданию рабочих мест может способствовать широкое информирование с последующим внедрением передовых практик организации и ведения сельскохозяйственного производства.

Например, Республика Саха (Якутия) активно реализует мероприятия двух федеральных программ «Поддержка начинающих фермеров» и «Развитие семейных животноводческих ферм». За последние семь лет по первой программе грантополучателями стали 874 начинающих фермеров. Свыше 60% начинающих фермеров, получивших гранты, организовали свой бизнес на базе личных подсобных хозяйств. По программе «Развитие семейных животноводческих ферм на базе крестьянских (фермерских) хозяйств» грантополучателями стали 175 фермеров. Объем производства сельхозпродукции в фермерских хозяйствах Якутии опережает динамику производства в сельхозорганизациях. Фермерские хозяйства, в силу своей непревзойденной мотивации к труду, как правило эффективные хозяйства. Фермерством в Якутии заняты примерно 4 тысячи человек. У фермеров, как правило, крепкие и многодетные семьи [25].

г) В целях создания рабочих мест на селе, начиная с 2007 года Министерством сельского хозяйства РФ выпущено несколько рекомендаций по развитию агротуризма.

В Рекомендациях 2016 г. Минсельхоз рекомендует для привлечения туристов в российские села проводить квесты и театрализованные представления. В документе приведены примеры того, как разнообразить времяпрепровождение отдыхающих с помощью театрализованных представлений, мастер-классов и игр-квестов [26].

Но одних рекомендаций недостаточно. Для успеха в этом деле необходимы специалисты – продюсеры и режиссёры, способные организовать из местных жителей участников таких шоу, написать сценарии, организовать репетиции, обучить участников. Видимо, возможно для этого привлекать специализированные учебные заведения, студенты которых в процессе обучения готовят такие сценарии, а в летнюю производственную практику претворяют их в жизнь, параллельно обучая этому активных и показавших способности к этому представителей местного населения.

Такие шоу могут быть не только однодневными, но и многодневными. В этом случае привлекаются владельцы гостевых домов. Для улучшения ситуации в этой сфере нужно также заниматься образованием (обучением) владельцев гостевых домов (возможно через ФГБОУ ДПО «Российская академия кадрового обеспечения АПК»).

Развитие сельского расселения может происходить в процессе возрождения культовых объектов, родовых поместий.

Религия, вера в бога объединяет людей. Отсутствие государственной идеологии наносит непоправимый вред обществу и каждому социуму в отдельности. Восстановление заброшенных и строительство новых храмов, культовых объектов, обряды служения, проводимые в них, дарят людям надежду на будущее, на лучшую жизнь, прививают любовь к родине. Возрождение храма способствует началу возрождения сельской округи.

Потомок крупных бакинских нефтепромышленников, родом из российской глубинки, из села Хирино, Шатковского района, Нижегородской области, Игорь Ашурбейли, вернувшись в село, застал на месте родимого гнезда захолустье: на улицах пустота, старые дома, некоторые с заколоченными окнами. Все общественные здания – школа, клуб, магазин – заброшены и разрушаются. Восстановил храм в честь Усекновения Честной главы Иоанна Предтечи, построенный в XVIII веке, организовал фермерское хозяйство. В рамках своего холдинга «Социум» создал компанию «СОЦИУМ-ПОСЕЛЕНИЯ». Её задача – создание процветающего фермерского хозяйства на базе села Хирино. Компания восстанавливает местную инфраструктуру – дороги, почтовое сообщение, запустила автобус от храма до соседних населённых пунктов, построила общественный центр на месте разрушенной школы [27].

Пройдя через неприятие формирования системы сельского расселения через перспективные и неперспективные населённые пункты, имевшее место в СССР в прошлом веке, снова возвращаемся к созданию «опорных населённых пунктов» в России, «агрогородков» в Белоруссии, к сселению неперспективных деревень в Казахстане. Следует признать, что другой альтернативы развития сельского расселения у нас не осталось.

Список источников

1. Спектор М.Д. Диалектика сельского расселения. Астана, 2014. 560 с.
2. СП 42.13330.2016 Градостроительство. Планировка и застройка городских и сельских поселений Urban development. Urban and rural planning and development Актуализированная редакция СНиП 2.07.01-89* (с Изменениями)
3. https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%9D%D0%B0%D1%81%D0%B5%D0%BB%D0%B5%D0%BD%D0%B8%D0%B5_ %D0%A0%D0%BE%D1%81%D1%81%D0%B8%D0%B8#cite_note-2010AX-21
4. https://istmat.org/files/uploads/17858/narhoz_rsfrs_1959_naselenie.pdf
5. Болдырев В.А. Итоги переписи населения СССР. М., 1974. (с. 64)
6. Некоторые современные требования к проектированию сельских населенных мест. — Москва: [Госстройиздат], 1960. — 26 с. : ил.
7. О.В. Усольцева ПРАКТИКА ПРОЕКТИРОВАНИЯ И ПРЕОБРАЗОВАНИЯ СЕЛЬСКОГО РАССЕЛЕНИЯ ТОМСКОЙ ОБЛАСТИ В 1970-е гг. Вестник Томского государственного университета. 2015. № 401. С. 165–174.
8. https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%9D%D0%B0%D1%81%D0%B5%D0%BB%D0%B5%D0%BD%D0%B8%D0%B5%D0%A0%D0%BE%D1%81%D1%81%D0%B8%D0%B8
9. Стратегия пространственного развития Российской Федерации на период до 2025 года. Утверждена распоряжением Правительства Российской Федерации от 13 февраля 2019 г. N 207-р.
10. Государственная программа Российской Федерации «Комплексное развитие сельских территорий». Утверждена постановлением Правительства Российской Федерации от 31 мая 2019 г. №
11. Порядок разработки и отбора проектов комплексного развития сельских территорий (сельских агломераций). Утверждён Приказом Министерства сельского хозяйства Российской Федерации от 18 октября 2019 г. N 588.
12. Распоряжение Правительства РФ от 16 декабря 2021 г. № 3633-р О внесении изменений в распоряжение Правительства РФ от 13 февраля 2019 г. N 207-р
13. http://ancb.ru/files/ck/1618305869_Husnullin_i_Plan_Mishustina.pdf
14. https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%9E%D0%BB%D0%B5%D0%BD%D0%B8%D0%BD%D1%81%D0%BA%D0%B8%D0%B9_%D1%80%D0%B0%D0%B9%D0%BE%D0%BD
15. https://translated.turbopages.org/proxy_u/en-ru.ru.04c8b59a-638761fb-a688df64-74722d776562/https/en.wikipedia.org/wiki/Morgaushsky_District
16. https://morgau.cap.ru/action/activity/construction/gradostroiteljnaya-deyateljnostj/territorialjnaya-kompleksnaya-shema-gradostroitelj
17. Схема территориального планирования Оленинского района Тверской области. http://olenino.ru/ofitsial-info/148-2010-03-03-14-20-29/610-sxematp.html
18. НЦС 81-02-08-2022 Сборник № 08. Автомобильные дороги. Таблица 08-05-001.
19. НЦС 81-­02-­01-­2022. Сборник № 01. Жилые здания. Таблица 01-02-­001-01
20. https://rtvi.com/news/putin-vyskazalsya-o-neobhodimosti-vytashhit-rossiyan-iz-trushhob-on-govorit-ob-etom-uzhe-15-let/
21. https://adilet.zan.kz/rus/docs/V1900019394
22. https://ria.ru/20221111/agrogorodki-1830808873.html#:~:text=%D0%9C%D0%98%D0%9D%D0%A1%D0%9A%2C%2011%20%D0%BD%D0%BE%D1%8F,%D0%BF%D0%BE%D0%B4%D1%87%D0%B5%D1%80%D0%BA%D0%BD%D1%83%D0%BB%20%D0%B1%D0%B5%D0%BB%D0%BE%D1%80%D1%83%D1%81%D1%81%D0%BA%D0%B8%D0%B9%20%D0%BB%D0%B8%D0%B4%D0%B5%D1%80.
23. Федеральная служба государственной регистрации, кадастра и картографии (Росреестр). Управление Федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии по Чувашской Республике. Доклад о состоянии и использовании земель в Чувашской Республике в 2018 году. Чебоксары, 2019.
24. Путешествие в Тянь‑Шань: 1856-1857 гг.»: ЭКСМО; Москва; 2014
25. https://sakhalife.ru/fermeryi-lideryi-selskogo-hozyaystva-yakutii/
26. https://mcx.gov.ru/upload/iblock/9fa/9fa23f91c0ccce86657143328598d558.pdf
27. https://www.ashurbeyli.ru/media/article/igor-ashurbeyli-rasskazal-zhurnalistam-chto-svyazy-16898

References

1. Spektor M.D. Dialektika sel`skogo rasseleniya. Astana, 2014. 560 s.
2. SP 42.13330.2016 Gradostroitel`stvo. Planirovka i zastrojka gorodskix i sel`skix poselenij Urban development. Urban and rural planning and development Aktualizirovannaya redakciya SNiP 2.07.01-89* (s Izmeneniyami)
3. https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%9D%D0%B0%D1%81%D0%B5%D0%BB%D0%B5%D0%BD%D0%B8%D0%B5_ %D0%A0%D0%BE%D1%81%D1%81%D0%B8%D0%B8#cite_note-2010AX-21
4. https://istmat.org/files/uploads/17858/narhoz_rsfrs_1959_naselenie.pdf
5. Boldy`rev V.A. Itogi perepisi naseleniya SSSR. M., 1974. (s. 64)
6. Nekotory`e sovremenny`e trebovaniya k proektirovaniyu sel`skix naselenny`x mest. — Moskva: [Gosstrojizdat], 1960. — 26 s. : il.
7. O.V. Usol`ceva PRAKTIKA PROEKTIROVANIYa I PREOBRAZOVANIYa SEL`SKOGO RASSELENIYa TOMSKOJ OBLASTI V 1970-e gg. Vestnik Tomskogo gosudarstvennogo universiteta. 2015. № 401. S. 165–174.
8. https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%9D%D0%B0%D1%81%D0%B5%D0%BB%D0%B5%D0%BD%D0%B8%D0%B5%D0%A0%D0%BE%D1%81%D1%81%D0%B8%D0%B8
9. Strategiya prostranstvennogo razvitiya Rossijskoj Federacii na period do 2025 goda. Utverzhdena rasporyazheniem Pravitel`stva Rossijskoj Federacii ot 13 fevralya 2019 g. N 207-r.
10. Gosudarstvennaya programma Rossijskoj Federacii «Kompleksnoe razvitie sel`skix territorij». Utverzhdena postanovleniem Pravitel`stva Rossijskoj Federacii ot 31 maya 2019 g. № 696.
11. Poryadok razrabotki i otbora proektov kompleksnogo razvitiya sel`skix territorij (sel`skix aglomeracij). Utverzhdyon Prikazom Ministerstva sel`skogo xozyajstva Rossijskoj Federacii ot 18 oktyabrya 2019 g. N 588.
12. Rasporyazhenie Pravitel`stva RF ot 16 dekabrya 2021 g. № 3633-r O vnesenii izmenenij v rasporyazhenie Pravitel`stva RF ot 13 fevralya 2019 g. N 207-r
13. http://ancb.ru/files/ck/1618305869_Husnullin_i_Plan_Mishustina.pdf
14. https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%9E%D0%BB%D0%B5%D0%BD%D0%B8%D0%BD%D1%81%D0%BA%D0%B8%D0%B9_%D1%80%D0%B0%D0%B9%D0%BE%D0%BD
15. https://translated.turbopages.org/proxy_u/en-ru.ru.04c8b59a-638761fb-a688df64-74722d776562/https/en.wikipedia.org/wiki/Morgaushsky_District
16. https://morgau.cap.ru/action/activity/construction/gradostroiteljnaya-deyateljnostj/territorialjnaya-kompleksnaya-shema-gradostroitelj
17. Sxema territorial`nogo planirovaniya Oleninskogo rajona Tverskoj oblasti. http://olenino.ru/ofitsial-info/148-2010-03-03-14-20-29/610-sxematp.html
18. NCzS 81-02-08-2022 Sbornik № 08. Avtomobil`ny`e dorogi. Tablicza 08-05-001.
19. NCzS 81-¬02-¬01-¬2022. Sbornik № 01. Zhily`e zdaniya. Tablicza 01-02-¬001-01
20. https://rtvi.com/news/putin-vyskazalsya-o-neobhodimosti-vytashhit-rossiyan-iz-trushhob-on-govorit-ob-etom-uzhe-15-let/
21. https://adilet.zan.kz/rus/docs/V1900019394
22. https://ria.ru/20221111/agrogorodki-1830808873.html#:~:text=%D0%9C%D0%98%D0%9D%D0%A1%D0%9A%2C%2011%20%D0%BD%D0%BE%D1%8F,%D0%BF%D0%BE%D0%B4%D1%87%D0%B5%D1%80%D0%BA%D0%BD%D1%83%D0%BB%20%D0%B1%D0%B5%D0%BB%D0%BE%D1%80%D1%83%D1%81%D1%81%D0%BA%D0%B8%D0%B9%20%D0%BB%D0%B8%D0%B4%D0%B5%D1%80.
23. Federal`naya sluzhba gosudarstvennoj registracii, kadastra i kartografii (Rosreestr). Upravlenie Federal`noj sluzhby` gosudarstvennoj registracii, kadastra i kartografii po Chuvashskoj Respublike. Doklad o sostoyanii i ispol`zovanii zemel` v Chuvashskoj Respublike v 2018 godu. Cheboksary`, 2019.
24. Puteshestvie v Tyan` Shan`: 1856-1857 gg.»: E`KSMO; Moskva; 2014
25. https://sakhalife.ru/fermeryi-lideryi-selskogo-hozyaystva-yakutii/
26. https://mcx.gov.ru/upload/iblock/9fa/9fa23f91c0ccce86657143328598d558.pdf
27. https://www.ashurbeyli.ru/media/article/igor-ashurbeyli-rasskazal-zhurnalistam-chto-svyazy-16898

Для цитирования: Севостьянов А.В., Близнюкова Т.В., Спиридонова А.П., Антонова М.А. Реновация сельского расселения Российской Федерации // Московский экономический журнал. 2022. № 12. URL: https://qje.su/selskohozyajstvennye-nauki/moskovskij-ekonomicheskij-zhurnal-12-2022-61/

© Севостьянов А.В., Близнюкова Т.В., Спиридонова А.П., Антонова М.А., 2022. Московский экономический журнал, 2022, № 12.

PDF-файл статьи

Научная статья

Original article

УДК 332.83

doi: 10.55186/2413046X_2022_7_12_757

СТРАТЕГИЧЕСКИЕ ПЕРСПЕКТИВЫ РАЗВИТИЯ РЫНКА МАЛОЭТАЖНОГО ЖИЛЬЯ В РОССИИ

СТРАТЕГИЧЕСКИЕ ПЕРСПЕКТИВЫ РАЗВИТИЯ РЫНКА МАЛОЭТАЖНОГО ЖИЛЬЯ В РОССИИ

Уселис Ян Викторович, аспирант кафедры экономики строительства и ЖКХ, ФГБОУ ВО Санкт-Петербургский государственный архитектурно-строительный университет, E-mail: uselis1997uan@gmail.com

Uselis Yan Victorovich, PhD student of the Department of construction economics and housing Saint Petersburg State University of Architecture and Civil Engineering, E-mail: uselis1997uan@gmail.com

Аннотация. В статье исследован вопрос развития перспективного и социально-ориентированного сегмента жилищного строительства – рынка малоэтажной недвижимости. Проанализированы объемы ввода жилья по годам, сделан вывод о том, что цель, объявленная Министерством строительства и ЖКХ, заключающаяся в достижении доли малоэтажного строительства в 70% все еще не достигнута. Выделены актуальные на сегодняшний день государственные программы стимулирования развития малоэтажного строительства. Также изложены факторы, которые представляются важными для разработки и корректировки стратегических проектов и программ развития малоэтажного строительства в России в современных экономических условиях.

Abstract. The article explores the development of a promising and socially oriented segment of housing construction — the low-rise real estate market. The volumes of housing commissioning by years are analyzed, it is concluded that the goal announced by the Ministry of Construction and Housing, which is to achieve the share of low-rise construction in 70%, has not yet been achieved. The current state programs for stimulating the development of low-rise construction are highlighted. It also outlines the factors that seem important for the development and adjustment of strategic projects and programs for the development of low-rise construction in Russia in the current economic conditions.

Ключевые слова: жилищное строительство, рынок недвижимости, малоэтажное строительство, государственная поддержка, правительственные программы

Keywords: housing construction, real estate market, low-rise construction, government support, government programs

В настоящее время экономика нашей страны претерпевает ряд трансформационных процессов. Смена технологических укладов, тенденции к цифровизации бизнес-процессов, кризисы, проведение политики импортозамещения – все это так или иначе отражается на состоянии и устойчивости всей системы хозяйствования. В виду существующих и возникающих сложностей требуется активное внедрение новых подходов, способствующих ускорению экономического роста, повышению благосостояния страны. Особого внимания заслуживает развитие потенциала всех социальных сфер и видов экономической деятельности. В данной статье будет рассмотрен потенциал развития строительной деятельности, а именно сегмента малоэтажной недвижимости.

Положительные стороны проживания в малоэтажном жилье очевидны: отдаленность от городской среды, экология, комфорт и т.д. Все эти факторы позитивно отражаются на здоровье граждан, а как следствие и повышении их производительности труда. Немаловажным остается тот факт, что увеличение числа объектов малоэтажного строительства оказывает такие мультипликативные эффекты, как развитие территорий, рост занятости населения, совершенствование строительных технологий и др [1].

На рисунке 1 приведено сравнение объемов введенных одноэтажных и двухэтажных жилых домов в общем объеме. Если говорить об объемах жилищного строительства, то показатель введенных площадей имеет различное значение каждый год, но в целом наблюдается положительный тренд. Значение данного показателя выросло с 74979,6 тыс. м² в 2018 году до 91886,75 м² в 2021 году. В начале рассматриваемого периода (в 2009 году) объемы строительства составляли 58841,4 тыс. м². Что касается малоэтажного жилья, то оно составляет около 16% (одноэтажные дома) и 29% (двухэтажные дома) в общем объеме жилищного строительства в 2021 году. Проанализированные значения показателей по вводу жилых площадей свидетельствуют о том, что цель, объявленная Министерством строительства и ЖКХ, заключающаяся в достижении доли малоэтажного строительства в 70% все еще не достигнута [3].

Стоит отметить, что строительство жилья происходит не равномерно на различных территориях: 65,6 млн. м² в черте городов против 27 млн. м² за городом, по состоянию на 2021 год. Отсюда вытекают проблемы урбанизационных процессов, а именно недостаток транспортной и социальной инфраструктуры, плотность застройки, высокая этажность, стесненность районов.

Ключевым инструментом стимулирования функционирования строительной сферы, а также решения жилищного вопроса, является использование программно-целевого метода, в частности исполнение государственных проектов и программ. Такой подход обладает рядом преимуществ, позволяя обеспечить решение стратегических долгосрочных задач. Основными программами стимулирования развития сегмента малоэтажного строительства стали следующие:

1. Программа материнского капитала. Согласно пункта 2 Постановления Правительства РФ от 12 декабря 2007 г. N 862 «О Правилах направления средств (части средств) материнского (семейного) капитала на улучшение жилищных условий» лицо, получившее государственный сертификат на материнский (семейный) капитал вправе использовать средства на приобретение, строительство или реконструкцию объекта индивидуального жилищного строительства [4]. Размер материнского капитала в 2022 году составляет 524,5 тыс. руб. при рождении первого ребенка и 693,1 тыс. руб. при рождении второго ребенка [5].
2. Дальневосточный гектар. Федеральный закон №119-ФЗ, регулирующий особенности предоставления гражданам земельных участков на территории Дальнего Востока был подписан 1 мая 2016 года. По состояние на 2021 год в рамках программы приняли участие 95,1 тыс. человек, им предоставили 65 тыс. га. Подано было 13 тыс. деклараций об использовании земли Структура целевого назначения гектаров выглядит следующим образом:42% индивидуальное жилищное строительство, 36% сельское хозяйство, 10% предпринимательская деятельность, 7% туристические проекты [6].
3. Арктический гектар. Данная программа стартовала в 2021 году с принятия Федерального закона №193-ФЗ. Согласно программе, существует возможность предоставления земельных участков на территории Арктической зоны размером до 1 гектара. В том числе, предоставленный участок можно использовать под строительство индивидуального жилого дома. На конец 2021 года в рамках программы было зарегистрировано около 4 тыс. человек [7].
4. Программа «Комплексное развитие сельских территорий», утверждена Постановлением Правительства Постановление от 31 мая 2019 года №696. Общий объём финансирования госпрограммы в 2020–2025 годах – около 2,3 трлн рублей, Основные цели госпрограммы – сохранение доли сельского населения в общей численности населения России на уровне не менее 25,3%, достижение соотношения среднемесячных располагаемых ресурсов сельского и городского домохозяйств до 80%, повышение доли общей площади благоустроенных жилых помещений в сельских населённых пунктах до 50% [8].
5. Программы льготной ипотеки:

• Сельская ипотека. Подразумевает получение льготного ипотечного кредита по ставке от 0,1 до 3% на покупку квартиры или дома;
• Государственная программа поддержки семей с детьми. В рамках данной программы государством предоставляется до 450 тыс. руб. на выплату ипотеки для многодетных семей, в том числе в случае приобретения частного дома;
• Семейная ипотека (по ставке до 6%), также предоставляется и для покупки частного дома с земельным участком;
• Другие федеральные и региональные программы.

Таким образом, на сегодняшний день значительное внимание уделяется стимулированию развития жилищной сферы в России. При формировании программ необходимо учитывать условия внешней и внутренней среды, их особенности и изменчивость. Далее будут рассмотрены актуальные в условиях современной экономической среды факторы, которые представляются важными для разработки (корректировки) стратегических проектов и программ развития малоэтажного строительства в России.

1. Рост спроса на объекты малоэтажного строительства. Карантинные меры, вызванные пандемией COVID-19 в 2020 и 2021 годах сильно отразились на предпочтениях граждан в выборе объектов недвижимости. Общая напряженная обстановка в городах, риск заболевания, закрытие границ, возможность дистанционной работы – все это послужило причинами роста спроса на рынке загородной недвижимости. В период ограничений предложение на рынке загородной недвижимости снизилось на 15%, желание проживать за городом выразили 80% клиентов агентств недвижимости [9]. Также исследователями отмечается, что цена объекта малоэтажной недвижимости стала конкурентоспособной, на рынке сложилась ситуация, свидетельствующая о том, что стоимость однокомнатной квартиры в новостройке площадью 40 кв. м оказалась сопоставимой со стоимостью загородного дома площадью 100 кв. м. с участком [10].
2. Рост цен на объекты недвижимости. Вместе с увеличением спроса на рассматриваемом рынке, также возросли цены на объекты недвижимости. Лидерами в удорожании домов стали Омская область, Краснодарский край и Воронежская область, которые продемонстрировали повышение цены на 50%, 47% и 21% соответственно [11]. Причинами такого скачка стали инфляция (до 7,26% в 2021 году), ценовая политика производителей и дистрибьюторов строительных материалов (удорожание системообразующих строительных материалов до 150%), уровень конкуренции, повышенный спрос на рынке [12,13]
3. Инновационное развитие. Сегмент малоэтажного строительства является потенциальным плацдармом для использования различных инновационных технологий при возведении домов. В числе таких технологий спектр разнообразных строительных материалов, конструкций, методов организации строительства. Инновационные решения строительстве призваны в первую очередь снизить себестоимость строительства, а также повысить качество и долговечность объектов.

Помимо продуктовых и процессных инноваций, одним из более специфичных видов инноваций является социальная. Социальные инновации направлены повышение эффективности удовлетворения потребностей граждан, рост благополучия граждан, решение социальных проблем. Реализация данного вида инноваций невозможно без активного участия государства. В предыдущих исследованиях автора выявлено, что дальнейшая активизация развития рынка малоэтажного строительства возможна при содействии государства в вопросах повышения доступности объектов недвижимости, в том числе при определенных условиях на безвозмездной основе [14].

4. Энергоэффективность объектов. При возведении малоэтажных зданий следует учитывать принципы достижения энергоэффективности. Особую актуальность данный фактор приобретает на территориях Крайнего Севера. К Крайнему Северу относятся 15 регионов нашей страны, в которых доля затрат на энергоснабжение в валовом региональном продукте составляет до 37% [15]. Таким образом, недостаточное внимание к данному вопросу со стороны государственных органов и других участников инвестиционно-строительной деятельности может привести к экономическим значительным потерям.
5. Инженерная инфраструктура. Ключевой проблемой при реализации проектов по малоэтажному строительству считаются сложности в обеспечении земельных участков инженерной инфраструктуры. Общими проблемами для регионов являются:

• исчерпание инженерно-подготовленного земельного фонда, предназначенного под жилую застройку;
• высокий уровень износа объектов жилищно-коммунального хозяйства (в некоторых регионах, данный показатель достигает до 70% [16]);
• расхождение инвестиционных программ ресурсоснабжающих организаций с планами по развитию территорий;
• сложность взаимосвязей между субъектами сферы жилищно-коммунального хозяйства.

По мнению специалистов национального центра государственно-частного партнерства, средств, заложенных в бюджетах регионов недостаточно, чтобы полной мере покрыть затраты на создание необходимой инженерной инфраструктуры. Следовательно, актуальным представляется необходимость привлечения частных средств.

Один из наиболее приемлемых механизмов привлечения средств в данном случае является государственно-частное партнерство и концессионные соглашения [17,18]. Так, 90% всех заключаемых концессионных соглашений приходится на коммунально-энергетическую сферу [19]. Однако, количество заключаемых концессионных соглашений крайне мало, в 2021 году, было заключено всего 39 соглашений объемов 164,1 млрд. руб. государственных средств и 158,5 млрд. руб. частных инвестиций [16].

Несовершенной остается и правоприменительная практика. В 2021 году арбитражные суды приняли 1137 судебных актов по концессионным соглашениям, из них 955 актов по проектам в сфере ЖКХ. Причинами споров стали непередача объекта в концессию, невыполнение денежных обязательств, земельные споры, конкурсные процедуры и т.д.  Концессионные соглашения также находятся в центре внимания антимонопольной службы, которая в течение 2021 годы приняла 41 решение в данной сфере [16].

В заключение стоит отметить, что при разработке и корректировке программ, направленных на стимулирование развития малоэтажного строительства, необходимо учитывать структурные факторы, влияющие на экономическую ситуацию в стране. К таким факторам, на сегодняшний день можно отнести рост спроса на объекты малоэтажного строительства, рост цен на объекты недвижимости, необходимость применения инновационных и энергоэффективных решений при возведении объектов, неопределенность в вопросе решения проблемы инженерного обеспечения земельных участков.

Список источников

1. Уселис Я.В. Проблемы развития малоэтажного строительства в Российской Федерации // Управление социально-экономическими системами: теория, методология, практика: сборник статей VIII Международной научнопрактической конференции. С. 100-103
2. Жилищное строительство. URL: https://rosstat.gov.ru/folder/14458 (дата обращения 20.05.2022).
3. Малоэтажное строительство: это должен знать каждый. URL: https://ardexpert.ru/article/maloetazhnoe-stroitelstvo (дата обращения 20.05.2022).
4. Постановление Правительства РФ от 12 декабря 2007 г. N 862 «О Правилах направления средств (части средств) материнского (семейного) капитала на улучшение жилищных условий» (с изменениями и дополнениями)
5. Размер материнского капитала в 2022 году с учетом индексации URL: https://pfr.gov.ru/branches/tomsk/news/~2022/02/14/234311? (дата обращения 20.05.2022).
6. Власти описали типичного участника программы дальневосточного гектара URL: https://www.rbc.ru/society/04/09/2021/6132c9809a7947610ea72b02?amp&& (дата обращения 20.05.2022).
7. «Арктический гектар» URL: https://tass.ru/ekonomika/12882027? (дата обращения 20.05.2022).
8. Утверждена государственная программа. URL: «Комплексное развитие сельских территорий» http://government.ru/docs/36905/ (дата обращения 20.05.2022).
9. Уселис Я.В. Особенности урбанизационных процессов и тенденции развития рынка малоэтажного жилья // Экономика и управление: тенденции и перспективы: Материалы II Межвузовской ежегодной научно-практической конференции / Санкт-Петербург, 2021. Том Часть 1. С.12-18.
10. Брехова Ю. В., Севостьянова С. А. Трансформация рынка малоэтажного строительства в условиях введения карантинных мер на примере Южного Федерального округа // Вопросы управления. 2022. № 2 (75). С. 5-18.
11. Итоги 2021 года на загородном рынке. URL: https://asninfo.ru/analytics/1284-itogi-2021-goda-na-zagorodnom-rynke-spros-stal-kachestvenneye (дата обращения 20.05.2022).
12. Кощеев В.А., Уселис Я.В. Анализ факторов, влияющих на рост стоимости объектов жилищного строительства // В сборнике: Актуальные проблемы строительной отрасли и образования — 2021. Сборник докладов Второй Национальной научной конференции. Москва, 2022. С. 1126-1131
13. Цветков Ю.А. Классификация проблем функционирования системы государственного строительного заказа // В сборнике: Актуальные проблемы строительной отрасли и образования — 2021. Сборник докладов Второй Национальной научной конференции. Москва, 2022. С. 1110-1117.
14. Кощеев В.А., Уселис Я.В. Социально-инновационный подход к развитию малоэтажного строительства в России // Экономика и предпринимательство. 2021. № 11 (136). С. 485-488.
15. Артахинова А.Н., Кощеев В.А. Повышение энергоэффективности зданий на инновационной основе в районах Крайнего Севера // В сборнике: Экономика и управление: тенденции и перспективы. Материалы II Межвузовской ежегодной научно-практической конференции. Санкт-Петербург, 2021. С. 271-282.
16. Основные тренды и статистика рынка ГЧП по итогам 2021 год. URL: https://pppcenter.ru/upload/iblock/5b4/5b4d97fb08864dd525b2923a2b14b415.pdf?ysclid=l3mv231wg3 (дата обращения 20.05.2022).
17. Аблязов Т.Х. Государственно-частное партнерство как форма улучшения инвестиционного климата в России: сущность, состояние, перспективы развития // Экономика и предпринимательство. 2013. № 11 (40). С. 951-954.
18. Аблязов Т.Х., Марусин А.В. Государственно-частное партнерство как механизм развития транспортной инфраструктуры в условиях формирования цифровой экономики // Экономические отношения. 2019. Т. 9. № 2. С. 1271-1280.
19. Информационно-аналитический обзор о развитии государственно-частного партнерства в Российской Федерации. URL: https://www.economy.gov.ru/material/file/6b5f12f3140cf044f1f715d18dfdef0a/gchp%2021.02.2020.pdf.pdf?ysclid=l3mvh2b0mq (дата обращения 20.05.2022).

References

1. Uselis Ya.V. Problems of development of low-rise construction in the Russian Federation // Management of socio-economic systems: theory, methodology, practice: collection of articles of the VIII International Scientific and Practical Conference. pp. 100-103
2. Housing construction. URL: https://rosstat.gov.ru/folder/14458 (accessed 20.05.2022).
3. Low-rise construction: everyone should know this. URL: https://ardexpert.ru/article/maloetazhnoe-stroitelstvo (accessed 20.05.2022).
4. Decree of the Government of the Russian Federation of December 12, 2007 No. 862 «On the Rules for the allocation of funds (part of funds) of maternal (family) capital for the improvement of housing conditions» (with amendments and additions)
5. The amount of maternity capital in 2022, taking into account URL indexing: https://pfr.gov.ru/branches/tomsk/news /~2022/02/14/234311? (accessed 20.05.2022).
6. The authorities described a typical participant in the Far Eastern hectare program URL: https://www.rbc.ru/society/04/09/2021/6132c9809a7947610ea72b02 ?amp&& (accessed 20.05.2022).
7. «Arctic hectare» URL: https://tass.ru/ekonomika/12882027 ? (accessed 20.05.2022).
8. The state program has been approved. URL: «Integrated development of rural areas» http://government.ru/docs/36905 / (accessed 20.05.2022).
9. Uselis Ya.V. Features of urbanization processes and trends in the development of the low-rise housing market // Economics and Management: Trends and prospects: Materials of the II Interuniversity Annual Scientific and Practical Conference / St. Petersburg, 2021. Volume Part 1. pp.12-18.
10. Brekhova Yu. V., Sevostyanova S. A. Transformation of the low-rise construction market in conditions of introduction of quarantine measures on the example of the Southern Federal District // Management issues. 2022. No. 2 (75). pp. 5-18.
11. Results of 2021 in the country market. URL: https://asninfo.ru/analytics/1284-itogi-2021-goda-na-zagorodnom-rynke-spros-stal-kachestvenneye (accessed 20.05.2022).
12. Kosheev V.A., Uselis Ya.V. Analysis of factors affecting the growth of the cost of housing construction // In the collection: Actual problems of the construction industry and education — 2021. Collection of reports of the Second National Scientific Conference. Moscow, 2022. pp. 1126-1131
13. Tsvetkov Yu.A. Classification of problems of functioning of the state construction order system // In the collection: Actual problems of the construction industry and education — 2021. Collection of reports of the Second National Scientific Conference. Moscow, 2022. pp. 1110-1117.
14. Kosheev V.A., Uselis Ya.V. Socio-innovative approach to the development of low-rise construction in Russia // Economics and entrepreneurship. 2021. No. 11 (136). pp. 485-488.
15. Artakhinova A.N., Kosheev V.A. Improving the energy efficiency of buildings on an innovative basis in the regions of the Far North // In the collection: Economics and Management: trends and Prospects. Materials of the II Interuniversity Annual Scientific and Practical Conference. St. Petersburg, 2021. pp. 271-282.
16. Main trends and statistics of the PPP market by the end of 2021. URL: https://pppcenter.ru/upload/iblock/5b4/5b4d97fb08864dd525b2923a2b14b415.pdf?ysclid=l3mv231wg3 (accessed 20.05.2022).
17. Ablyazov T.H. Public-private partnership as a form of improving the investment climate in Russia: essence, state, development prospects // Economics and entrepreneurship. 2013. No. 11 (40). pp. 951-954.
18. Ablyazov T.H., Marusin A.V. Public-private partnership as a mechanism for the development of transport infrastructure in the conditions of the formation of the digital economy // Economic relations. 2019. Vol. 9. No. 2. pp. 1271-1280.
19. Information and analytical review on the development of public-private partnership in the Russian Federation. URL: https://www.economy.gov.ru/material/file/6b5f12f3140cf044f1f715d18dfdef0a/gchp%2021.02.2020.pdf.pdf?ysclid=l3mvh2b0mq (accessed 20.05.2022).

Для цитирования: Уселис Я.В. Стратегические перспективы развития рынка малоэтажного жилья в России // Московский экономический журнал. 2022. № 12. URL: https://qje.su/ekonomicheskaya-teoriya/moskovskij-ekonomicheskij-zhurnal-12-2022-60/

© Уселис Я.В., 2022. Московский экономический журнал, 2022, № 12.

PDF-файл статьи

Научная статья

Original article

УДК 334.021

doi: 10.55186/2413046X_2022_7_12_756

РАСПРЕДЕЛЕНИЕ УРОВНЕЙ ОТВЕТСТВЕННОСТИ САМОРЕГУЛИРУЕМЫХ ОРГАНИЗАЦИЙ И ГОСУДАРСТВЕННОГО СТРОИТЕЛЬНОГО ЗАКАЗЧИКА

DISTRIBUTION OF THE LEVELS OF RESPONSIBILITY OF SELF-REGULATORY ORGANIZATIONS AND THE STATE CONSTRUCTION CUSTOMER

Кощеев Вадим Аркадьевич, д.э.н., профессор кафедры экономики строительства и ЖКХ, ФГБОУ ВО Санкт-Петербургский государственный архитектурно-строительный университет, E-mail: npmos@bk.ru

Кощеев Максим Вадимович, главный специалист, ООО «Сибур», E-mail: koshcheev.maxim@yandex.ru

Koshcheev Vadim Arkadeevich, Doctor of Economics, Professor of the Department of construction economics and housing Saint Petersburg State University of Architecture and Civil Engineering, E-mail: npmos@bk.ru

Koshcheev Maxim Vadimovich, main specialist, Sibur Ltd., E-mail: koshcheev.maxim@yandex.ru

Аннотация. Расторжение контрактов с подрядчиками и субподрядчиками в рамках государственного строительного заказа формирует дополнительные трансакционные издержки, которые в свою очередь сокращают бюджет РФ. Целью оптимизации бюджетных расходов была оснащена предложенная в исследовании концепция организационно-экономического механизма, основанная на наделении участников саморегулируемых организации дополнительной солидарной ответственностью при реализации государственного строительного заказа (44-ФЗ). Причем за счет развития требований к участникам СРО данный механизм может оказать косвенное влияние на  ритм строительного потока, качество производства строительно-монтажных работ и за пределами 44-ФЗ.

Abstract. Termination of contracts with contractors and subcontractors within the framework of the state construction order generates additional transaction costs, which in turn reduce the budget of the Russian Federation. The concept of the organizational and economic mechanism proposed in the study, based on vesting participants in self-regulatory organizations with additional joint and several liability in the implementation of the state construction order (44-FZ), was equipped with the goal of optimizing budget expenditures. Moreover, due to the development of requirements for SRO participants, this mechanism can have an indirect impact on the rhythm of the construction flow, the quality of construction and installation work, and beyond the 44-FZ.

Ключевые слова: саморегулирование, строительная сфера, государственный строительный заказ, договор субподряда, контрактные отношения в строительстве

Keywords: self-regulation, construction industry, state construction order, subcontracting agreement, contractual relations in construction

Введение

Регулирование деятельности субъектов системообразующих реальных сфер российской экономики должно отвечать требованиям оптимальности в каждый конкретный период времени, поскольку они непосредственно предопределяют функциональность остальных. Среди системообразующих реальных сфер российской экономики можно выделить строительство, от развития которого зависит национальное благосостояние, общественная удовлетворенность и др. На развитие строительной сферы было направлено множество различных организационно-экономических механизмов (проектное финансирование, государственно-частное и муниципально-частное партнерство и др.), среди которых присутствует и переход от лицензирования деятельности к саморегулированию.

Многообразие целей и задач перехода к саморегулированию в строительстве РФ было проанализировано отечественными авторами в научных трудах, где, в частности, выявлено несоответствие принципу расширения частоправного регулирования, в замену которому сохранилось публично-правовое [1, с.17]. Невозможность перехода к полноценному частноправному регулированию деятельности в строительстве в РФ обуславливается не только высокой социально-экономической значимостью объектов недвижимости, но и субоптимальностью распределения уровней ответственности в некоторых механизмах, например, государственных закупок. Субоптимальность может проявляться в пересечении (иногда, дублировании) требований к строительным организациям, желающим вступить в саморегулируемую (далее – СРО), и участникам государственного строительного заказа (44-ФЗ) при оценке их заявки по неценовым критериям. Именно в государственном строительном заказе не происходит эффективное распределение ответственности между его участниками, что потенциально может выражаться в комплексе альтернативных и (или) трансакционных издержек, которые имеется возможность сократить.

Актуальность тематики исследования подчеркивается нерешенностью проблематики субоптимального характера регулирования механизма государственных закупок (44-ФЗ) в РФ, а также высокой долей расторгнутых контрактов в нем.

Степень разработанности научной проблемы. Выявление драйверов роста эффективности правоприменительной практики в сфере саморегулирования деятельности экономических субъектов (в т. ч. из строительной сферы) и анализ технического регулирования в РФ произведены в трудах отечественных ученых, среди которых: С. В. Беляева, О. А. Васючкова, О. А. Герасимов, А. В. Калмыкова, Ю. И. Мхитарян, Л. П. Мышковская, С. М. Полещук, Р. Д. Фархутдинов,  С. С. Уварова и др.

Мультидисциплинарность исследования подчеркивается обращением к юридическим наукам, которые позволяют раскрыть тематику исследования. Объясняется это совмещением положений из множества нормативно-правовых актов РФ, которые и оказывают влияние на эффективность указанных механизмов государственных закупок и саморегулирования. За счет анализа трудов ученых из юридических наук выявлено, что планируемый переход от публично-правовых к частноправовым методам регулирования не реализован полностью, что позволило обнаружить резерв оптимизации данных механизмов.

Проблемам регулирования государственного строительного заказа в РФ (и государственных закупок в целом), вариантам его эффективной реализации не только с позиций количественных (ценовых), но и качественных (неценовых), посвящены работы отечественных деятелей науки, среди которых: К. И. Головщинский, М. И. Давыдов, Р. Р. Козаков, В. А. Кощеев, Ю. П. Панибратов, Е. Г. Гужва, М. С. Сабирова, Ю. А. Цветков, А. Т. Шамрин и др.

В трудах вышеуказанных авторов анализ эффективности реализации государственного строительного заказа рассматривался с позиций оценки предложения участника по ценовым и неценовым критериям. Природа показателей эффективности в таком случае не распространялась на оптимизацию трансакционных издержек заказчика. Настоящее исследование конкретизирует и ситуацию, на которое направлено решение – оптимизация при форс-мажорных обстоятельствах, а также латентных оппортунистических. Постановка проблематики для данной задачи не относится к решению маловероятных событий, что будет подкреплено статистическими данными, представленными в исследовании.

Целью исследования является разработка концептуальных основ механизма реализации государственного строительного заказа, при которой оптимизируются трансакционные издержки государственной структуры в ситуациях, когда один из них участников отказывается от исполнения обязательств по контракту.

Объектом исследования выступает федеральная контрактная система РФ, в частности, механизм государственного строительного заказа по 44-ФЗ.

Предметом исследования являются социально-экономические и организационные отношения, возникающие в результате достижения оптимальности процесса реализации государственного строительного заказа, обоснованной повышением эффективности сопряжения его с законодательством о саморегулировании (315-ФЗ РФ и 190-ФЗ РФ).

Теоретическая и методологическая основа исследования. Теоретическую основу исследования сформировали научные труды отечественных авторов, посвященные анализу как правовых, так и социально-экономических аспектов перехода РФ к механизму саморегулирования деятельности субъектов из системообразующих реальных сфер [1-7]. Также в теоретическую основу заложены труды ученых, занимающихся анализом эффективности реализации государственного строительного заказа с учетом национальных целей и задач развития российской экономической системы [8-14]. В процессе работы применялись общелогические (анализ, синтез, дедукция, индукция и др.), теоретические (формализация, мультидисциплинарный анализ и др.) и эмпирические (качественное наблюдение и др.) методы проведения исследования.

Информационную основу исследования составили статистические, аналитические отчеты о реализации государственных закупок в РФ, предоставляемые Федеральной службой государственной статистики (Росстат) совместно с научно-исследовательским университетом Высшая школа экономики (НИУ ВШЭ), Аналитического центра при Правительстве РФ и др.

Результаты

В качестве фундаментальной причины перехода от лицензирования к саморегулированию в строительной сфере РФ можно выделить трансформацию публично-правовых методов регулирования деятельности в частноправовые [1, 2], что позволило оптимизировать издержки государственной структуры при выполнении ею функциональных обязанностей, содействовать национальным целям и задачам. Процесс разделения функций публичного контроля над строительными организациями (и др. связанными со строительной деятельностью) с частной структурой позволил создать такой механизм, при котором последняя (частной структура) заинтересована в непрерывном развитии качества производства работ. СРО предъявляют повышенные требования к желающим присоединиться к ней субъектам, в частности происходит анализ их материально-технической базы (МТБ) в явном или латентном виде. МТБ детерминирует качество строительно-монтажных работ (СМР), которое входит в перечень публичных интересов. Таким образом, публичная структура создала стимулы для субъектов частной качественно  производить СМР, в ином случае они понесут солидарную имущественную ответственность из-за невыполнения обязательств.

Описанный выше организационно-экономический механизм сталкивается с ограничениями, препятствующими достижению оптимальности, при интеграции в другой – государственного строительного заказа. По большей мере речь идет о тех случаях, когда исполнитель (подрядчик, субподрядчик) не в состоянии выполнить обязательства по контракту, в результате чего происходит процедура его расторжения, проводится новый конкурс и процесс повторяется. Данный период времени (от начала процедуры расторжения контракта до заключения его с новым участником), в течение которого формируются трансакционные издержки, оплачиваемые бюджетными средствами, имеется возможность сократить. Планируемым инструментом для достижения заявленной цели может выступить дополнительная обязанность участников СРО – исполнение контрактных обязательств ее членов при возникновении форс-мажорных и др. ситуаций, в ходе которых они не имели возможности реализовать объект закупки. Исходит данный инструмент из принципов солидарной ответственности членов СРО. Причем переоценка ценовых и неценовых критериев предложения при данном организационно-экономическом механизме не потребуется, так как квалификация подрядчика (субподрядчика) (п.п. 4. п.1 ст. 32. 44-ФЗ) учтена (рассчитана, допущена) требованиями СРО к участникам, а цена контракта, качественные и количественные характеристики объекта закупки (п.п.1,2 и 3 п. 1. ст.32. 44-ФЗ) остаются неизменными. Реализация данного организационно-экономического механизма возможна при условии наличия среди участников СРО тех, кто соответствует требованиям ст.31 44-ФЗ.

Какие цели преследует описанный выше организационно-экономический механизм:

1. оптимизация трансакционных издержек участников государственного строительного заказа (заказчиков в первую очередь) за счет оперативного заключения контракта с новым квалифицированным исполнителем (участником СРО) при форс-мажорных и др. обстоятельствах, ранее повлекших за собой неисполнение условий. Тем самым прогнозируется бюджетная эффективность за счет нивелирования указанных затрат (издержек);
2. обеспечение заданного плана-графика (ритма) реализации государственного строительного заказа (минимизация временных потерь), что несет социальный эффект (своевременное удовлетворение требований и нужд населения);
3. создание дополнительного стимула для СРО предъявлять повышенные требования к потенциальным и действующим ее участникам (например, к МТБ и (или) кадровому потенциалу), что, в свою очередь, окажет содействие развитию качества производства СМР не только в 44-ФЗ, но и за его пределами и др.

Далее планируется оценить актуальность проблематики излишнего израсходования бюджетных средств, возникающих в рамках 44-ФЗ, в ситуациях субоптимального распределения ответственности его участников и др., на основании статистической выборки. Так, согласно статистическим данным, объем закупок по 44-ФЗ составил 8,9% к ВВП в рыночных ценах, доля категории F «Сооружения и строительные работы» составила 21,9% (причем данная категория относится к числу тех, на которые 44-ФЗ оказывает существенное влияние) [14, с.6-10].

В 2019 г. было отменено порядка 2,48% закупок (от общего количества закупок), что в количественном выражении составило 73 364 ед., а в 2020 г. 1,87% или 40 693 ед.; количество расторгнутых контрактов в 2020 г. составило 320 800 ед., что в стоимостном выражении эквивалентно 559 млрд. руб., а в относительном 6,3% от суммы заключенных контрактных. [14, с.15]. Среди финансовых нарушений в 2020 г., в разрезе суммарного их представления, преобладали начальная (максимальная) цена контракта (88,8% от всей суммы финансовых причин, которая  составила 108,5 млрд. руб.) на сумму 96 млрд. руб., неприменение мер ответственности по контракту (4,7% или 5,1 млрд. руб.) и нарушение при исполнении контрактов (1,5% или 1,63 млрд. руб.) [14, с.43].

Помимо фактора времени (альтернативных издержек) при расторжении контрактов несутся явно выраженные трансакционные издержки. По оценкам НИУ ВШЭ, 9 тыс. руб. необходимо государственному заказчику лишь только для организации электронного аукциона [9, с.54-56]. Взяв данную величину за основу, умножив ее на количество, например, только лишь конкурентных процедур (в 2020 г. оно составило 2,18 млн.), формируется сумма в 19,6 млрд. руб. Для прямых закупок трансакционные издержки приблизительно в два раза ниже [9, с.55], поэтому итоговая сумма составит 5,2 млрд. руб. Полученное значение (приблизительно 24,8 млрд. руб.) статистически ожидаемо, о чем будет свидетельствовать табл. 1, где отражена динамика трансакционных издержек заказчиков по 44-ФЗ в период с 2015 по 2020 гг., произведен ее анализ на основании статистических данных из отчета НИУ ВШЭ [9].

Из табл. 1 видно, что в среднем за последние пять лет трансакционные издержки заказчиков увеличивались c темпом роста в 1%, а рассчитанное раннее значение (24,8 млрд. руб.) является приближенным к среднестатистическому за рассматриваемый период. В целом, объем расторгнутых контрактов (и несостоявшихся закупок) отражает степень эффективности реализации государственных закупок. Стремительное его снижение является одной из приоритетных целей для государственной структуры, поскольку при проведении новых процедур, возникших из-за расторжения контрактов, вновь несутся трансакционные издержки.

Вывод

В настоящем исследовании выдвигались концептуальные основы организационно-экономического механизма, направленного, в том числе, на снижение трансакционных издержек заказчиков СМР по 44-ФЗ, что является одной из характеристик его эффективности. Помимо снижения трансакционных издержек может быть выражен и оперативный эффект – абсолютное снижение затраченного времени реализации государственного строительного заказа при расторжении контракта с предыдущим исполнителем (соисполнителем). Получаемый оперативный эффект прогнозируемо будет содействовать сохранению/улучшению ритмов реализации планов-графиков заказчиков.

Отдельно стоит отметить, что данный механизм также стимулирует развитие квалификационных и ресурсных требований к участникам СРО, что обеспечит содействие улучшению ритма строительного потока, а также качества СМР.

Развитие концептуальных основ выдвинутого в исследовании механизма необходимо направить в сторону частоправного регулирования, повышения значимости неценовых критериев оценки предложения, предъявления требований к субподрядчикам (соисполнителям) государственного строительного заказа.

Список источников

1. Герасимов, О. А. Эффективность правового регулирования предпринимательской деятельности в реальном секторе экономики России (на примере отдельных отраслей): дис. … д-ра юрид. наук: 5.1.3 / Герасимов Олег Анатольевич. – Екатеринбург, 2022. – 472 с.
2. Фархутдинов, Р. Д. Эффективность перехода строительной отрасли от лицензирования к саморегулированию / Р. Д. Фархутдинов // Вестник экономики, права и социологии. – 2011. – № 3. – С. 149-152.
3. Уварова С. С., Мышовская Л. П., Беляева С. В. Направления совершенствования системы саморегулирования в строительстве с точки зрения теории изменений //Вестник МГСУ. – 2016. – №. 8. – С. 110-120.
4. Мхитарян, Ю. И. Юридическая ответственность и проблемы дополнительной имущественной ответственности членов саморегулируемых организаций / Ю. И. Мхитарян // Вестник Саратовской государственной юридической академии. – 2020. – № 4(135). – С. 48-56.
5. Мхитарян, Ю. И. Теория приоритетного развития саморегулируемых организаций и актуальные проблемы совершенствования законодательства //Век качества. – 2022. – №. 1. – С. 10-25.
6. Васючкова, О. А. Способы обеспечения имущественной ответственности членов саморегулируемых организаций: дис. … канд. юрид. наук: 12.00.03 / Васючкова Оксана Андреевна – Москва, 2020. – 227 с.
7. Калмыкова, А. В. Техническое регулирование в современных условиях: дис. … канд. юрид. наук: 12.00.14 / Калмыкова Анастасия Валентиновна – Москва, 2020. – 317 с.
8. Полещук, С. М. Управление развитием предпринимательских структур на основе совершенствования хозяйственных связей: дис. … канд. эк. наук: 08.00.05 / Полещук Светлана Михайловна – Санкт-Петербург, 2020. – 173 с.
9. Система госзакупок в Российской Федерации – 2020. Ежегодный доклад [Текст] / К. И. Головщинский, М. С. Сабирова, М. И. Давыдов и др.; отв. ред. А. Т. Шамрин ; Нац. исслед. ун-т «Высшая школа экономики». – М. : Изд. дом Высшей школы экономики, 2021. – 70 с.
10. Цветков Ю. А. Классификация проблем функционирования системы государственного строительного заказа //Актуальные проблемы строительной отрасли и образования-2021. – 2022. – С. 1110-1117.
11. Совершенствование методики выбора исполнителя государственного строительного заказа / К. В. Малинина, И. В. Дроздова, Г. Ф. Щербина, Р. Р. Козаков // Экономика и предпринимательство. – 2021. – № 10(135). – С. 909-914..
12. Совершенствование нестоимостных критериев оценки потенциальных исполнителей государственного строительного заказа / Е. Г. Гужва, С. А. Ершова, И. В. Дроздова, Р. Р. Козаков // Экономика и предпринимательство. – 2021. – № 9(134). – С. 917-921.
13. Мельникова, Е. С. Контрактные отношения в процессе реализации государственного заказа проектной деятельности в строительстве: дис. … канд. эк. наук: 08.00.05 / Мельникова Евгения Сергеевна – Санкт-Петербург, 2021. – 241 с.
14. Отчет о результатах экспертно-аналитического мероприятия «Мониторинг развития системы государственных и корпоративных закупок в РФ за 2020 год»//Аналитический центр при Правительстве РФ. URL: https://ach.gov.ru/upload/iblock/123/442w02xo0vq4unq199jwxnr9mpow972c.pdf (дата обращения: 16.10.2022).

References+++

1. Gerasimov, O. A. Efficiency of legal regulation of entrepreneurial activity in the real sector of the Russian economy (on the example of individual industries): dis. … Dr. jurid. Sciences: 5.1.3 / Gerasimov Oleg Anatolevich. — Yekaterinburg, 2022. — 472 p.
2. Farkhutdinov, R. D. Efficiency of the construction industry transition from licensing to self-regulation / R. D. Farkhutdinov // Bulletin of Economics, Law and Sociology. — 2011. — No. 3. — P. 149-152.
3. Uvarova S. S., Myshovskaya L. P., Belyaeva S. V. Directions for improving the system of self-regulation in construction from the point of view of the theory of changes // Vestnik MGSU. – 2016. – no. 8. — P. 110-120.
4. Mkhitaryan, Yu. I. Legal responsibility and problems of additional property liability of members of self-regulatory organizations / Yu. I. Mkhitaryan // Bulletin of the Saratov State Law Academy. — 2020. — No. 4 (135). — P. 48-56.
5. Mkhitaryan, Yu. I. Theory of priority development of self-regulatory organizations and actual problems of improving legislation // Age of quality. – 2022. – no. 1. — P. 10-25.
6. Vasyuchkova, OA Ways to ensure the property liability of members of self-regulatory organizations: dis. … cand. legal Sciences: 12.00.03 / Vasyuchkova Oksana Andreevna — Moscow, 2020. — 227 p.
7. Kalmykova, A. V. Technical regulation in modern conditions: dis. … cand. legal Sciences: 12.00.14 / Kalmykova Anastasia Valentinovna — Moscow, 2020. — 317 p.
8. Poleshchuk, S. M. Management of the development of entrepreneurial structures based on the improvement of economic relations: dis. … cand. eq. Sciences: 08.00.05 / Poleshchuk Svetlana Mikhailovna — St. Petersburg, 2020. — 173 p.
9. Public procurement system in the Russian Federation — 2020. Annual report [Text] / K. I. Golovshinsky, M. S. Sabirova, M. I. Davydov and others; resp. ed. A. T. Shamrin; National research University «Higher School of Economics». — M .: Ed. house of the Higher School of Economics, 2021. — 70 p.
10. Tsvetkov Yu. A. Classification of functioning problems of the state construction order system // Actual problems of the construction industry and education-2021. — 2022. — P. 1110-1117.
11. Malinina K. V., Drozdova I. V., Shcherbina G. F., Kozakov R. R. Improving the methodology for choosing the contractor for the state construction order // Economics and Entrepreneurship. — 2021. — No. 10(135). – P. 909-914..
12. Improvement of non-cost criteria for assessing potential executors of the state construction order / E. G. Guzhva, S. A. Ershova, I. V. Drozdova, R. R. Kozakov // Economics and Entrepreneurship. — 2021. — No. 9(134). — P. 917-921.
13. Melnikova, E. S. Contractual relations in the process of implementing the state order of design activities in construction: dis. … cand. eq. Sciences: 08.00.05 / Melnikova Evgenia Sergeevna — St. Petersburg, 2021. — 241 p.
14. Report on the results of the expert-analytical event «Monitoring the development of the system of state and corporate procurement in the Russian Federation for 2020»//Analytical Center for the Government of the Russian Federation. URL: https://ach.gov.ru/upload/iblock/123/442w02xo0vq4unq199jwxnr9mpow972c.pdf (accessed: 16.10.2022).

Для цитирования: Кощеев В.А., Кощеев М.В. Распределение уровней ответственности саморегулируемых организаций и государственного строительного заказчика // Московский экономический журнал. 2022. № 12. URL: https://qje.su/ekonomicheskaya-teoriya/moskovskij-ekonomicheskij-zhurnal-12-2022-59/

© Кощеев В.А., Кощеев М.В., 2022. Московский экономический журнал, 2022, № 12.

PDF-файл статьи

Научная статья

Original article

УДК 528.44: 332.334

doi: 10.55186/2413046X_2022_7_12_755

ГЕОДЕЗИЧЕСКАЯ ОСНОВА КАДАСТРОВОГО ДЕЛЕНИЯ ШТАТА ОГАЙО

GEODETIC BASIS OF CADASTRAL DIVISION OF THE STATE OF OHIO

Тесаловский Андрей Альбертович, к.т.н., заведующий кафедрой городского кадастра и геодезии, Вологодский государственный университет, E-mail: andrew-tesalovsky@yandex.ru

Tesalovsky Andrey Albertovich, Candidate of Technical Sciences, Head of Department of Urban Cadastre and Geodesy, Vologda State University, E-mail: andrew-tesalovsky@yandex.ru

Аннотация. Статья посвящена особенностям развития государственной системы межевания земель США, введённой Декретом о земле 1785 года, на начальном этапе её внедрения в конце XVIII и начале XIX века. Полигоном для апробации системы стала территория штата Огайо. Кадастровое деление и межевание земель территории штата произведено от двух главных меридианов: Первого главного меридиана, являющегося западной границей Огайо, и Главного меридиана Мичиган, имеющего две базовые линии и два нулевых пункта, вместо одного. На территории штата Огайо выделяются основные девять больших земельных отводов, только три из которых базируются на геодезической основе государственной системы межевания в виде главного меридиана и нулевого пункта. Ещё три отвода земель произведены в государственной системе межевания земель, но не от нулевого пункта. Кроме главных меридианов и базовых линий на территории Огайо геодезической основой межевания земель и кадастрового деления служат следующие опорные межевые линии: линия Элликотта (проложена под руководством Эндрю Элликотта, является границей штата), линия Географа (проложена под руководством Томаса Хатчинса), граница по Гринвилльскому договору 1795 года (проложена под руководством Израила Лудлоу). В главных характерных точках этих линий в настоящее время заложены памятные марки, знаки и монументы.

Abstract. The article deals with the peculiarities of the development of the US Public Land Survey System, introduced by the Land Ordinance of 1785, at the initial stage of its implementation at the end of the XVIII and the beginning of the XIX century. The state of Ohio was testing ground for the system. Cadastral division and land surveying of the territory of the state is made from two Prime Meridians: The First Principal Meridian, which is the western border of Ohio, and the Michigan Meridian, which has two Baselines and two Initial Points, instead of one. On the territory of the state of Ohio there are nine main land surveys, only three of which are based on the geodetic basis of the Public Land Survey System in the form of the Prime Meridian and the Initial Point. Three more main land surveys were made in the Public Land Survey System, but not from the Initial Point. In addition to the Prime Meridians and Baselines on the territory of Ohio, the following reference boundary lines serve as the geodetic basis for land surveying: The Ellicott line (surveyed by Andrew Ellicott, the line is the state border), the Geographer’s line (surveyed by Thomas Hutchins), the Greenville Treaty Line of 1795 (surveyed by Israel Ludlow). In the main characteristic points of these Lines was set marks and monuments.

Ключевые слова: базовая линия, Главный меридиан Мичиган, государственная система межевания земель США, граница по Гринвилльскому договору 1795 года, линия Географа, линия Мейсона-Диксона, линия Элликотта, нулевой пункт, Первый главный меридиан

Keywords: Baseline, Michigan Meridian, US Public Land Survey System, the Greenville Treaty Line of 1795, the Geographer’s line, the Mason and Dixon Line, the Ellicott’s Line, Initial Point, First Principal Meridian 

В научных работах на тему землеустройства и кадастров часто поднимаются вопросы развития современных земельно-кадастровых и имущественных систем с начала их ведения [1], трансформации федеральных информационных систем недвижимости в процессе их развития [2] и соответствия сведений в разных государственных реестрах, содержащих информацию о природных и техногенных объектах [3]. В связи с этим рассматриваются особенности геодезического обеспечения ведения земельных и имущественных реестров на государственном [4, 5] и региональном уровне [6, 7, 8]. Таким образом, региональные особенности развития систем межевания земель и кадастровых работ как в России, так и за рубежом в настоящее время представляют определённый интерес.

Главным территориальным призом США после победы в войне за независимость в 1783 году стала «Страна Огайо» в бассейне одноимённой реки. Присоединив эти земли, США получили в своё распоряжение территорию, в два раза превышавшую их изначальную площадь. «Это был колоссальный фонд плодородных земель, изобиловавших лесными и пушными ресурсами, таящих в своих недрах (как справедливо полагалось) огромные минеральные богатства. Кроме того, выход к Миссисипи давал США доступ к важнейшей транспортной артерии региона, открывал им путь в его глубинные части» [9]. Образующиеся на этой территории новые штаты стали межевать свои земли и устанавливать границы [10].

На смену системе мер и границ (metes and bounds), в которой были размежёваны земли первых 13 штатов, пришла установленная в Декрете о земле 1785 года (Land Ordinance of 1785) Государственная система межевания земель в США. Постановление о Северо-Западной территории (Northwest Ordinance of 1787) положило законодательную основу их активного заселения и разделения на штаты Огайо, Индиана, Иллинойс, Мичиган и Висконсин, а также часть штата Миннесота восточнее реки Миссисипи [7, 11]. Первым штатом, образованным на этой территории, был Огайо, где впервые и была применена новая Государственная система межевания земель. Штат стал подходящим полигоном для апробации новой государственной системы [11]. Система основана на главных меридианах (Principal Meridian) и базовых линиях (Base Line), начинающихся в нулевых пунктах (Initial Point) – точках их пересечения. Территория делится на сетку квадратов со стороной 6 миль [12] – районов (Township), которые делятся на 36 секторов (Section), которые в свою очередь делятся на кратные доли (Aliquot Parts). Местоположение кратной доли описывается номенклатурой, например, «SW ¼ T1NR2E S26 – юго-западная четверть района первого на север во второй колонне на восток, сектора 26 (South West Quarter Township 1 North, Range 2 East New Section 26)» [13]. К номенклатуре может быть добавлено название главного меридиана.

Огайо вступил в США 17-м по счёту 1 марта 1803 года. «Это штат на северо-востоке среднего запада США. Входит в группу штатов так называемого Северо-восточного Центра. На север граничит с Мичиганом, с канадской провинцией Онтарио (по озеру Эри), на востоке – с Пенсильванией и Западной Виргинией, на юге – Кентукки, а на западе – с Индианой» [14]. Столица – Колумбус (Columbus).

Примечательно, что кадастровое деление и территория штата Огайо произведено одновременно от двух главных меридианов (рисунок 1): Первого главного меридиана (First Principal Meridian) и Главного меридиана Мичиган (The Michigan meridian).

Первый главный меридиан применяется для межевания земель на территории двух штатов: Огайо и Индиана. Его долгота – 84 градуса 48 минута 11 секунд к западу от Гринвича; широта базовой линии – 40 градуса 59 минут 22 секунды [15]. Базовая линия должна была проходить по параллели с северной широтой 41 градус.

В октябре 1798 года Израил Лудлоу (Israel Ludlow, 1765-1804), активно участвовавший в размежевании земель штата Огайо [16], стал прокладывать линию на север от середины устья реки Майами в месте впадения в реку Огайо. Меридиан, проходящий через эту точку впоследствии стал границей между штатами Индиана и Огайо и Первым главным меридианом. Граница была утверждена Конгрессом в 1802 году, а штат Индиана утвердил её, как свою границу в момент образования в 1816 году [17].

Нулевой пункт Первого главного меридиана и соответствующий ему угол системы кадастрового деления был заложен в 1819 году Сильванусом Борном (Sylvanus Bourne). Сейчас нулевой пункт на Первом главном меридиане расположен на оси дороги между штатами Огайо и Индиана под асфальтом и никаких его видимых признаков на дороге не имеется. В 1911 году немного в стороне от нулевого пункта Геологической службой США был заложен бронзовый знак (рисунок 2) [18].

Главный меридиан Мичиган – основа межевания земель на территории двух штатов: Огайо и Мичиган. Его долгота – 84 градуса 21 минута 53 секунды к западу от Гринвича; широта базовой линии – 42 градуса 25 минут 28 секунд [15].

Первый нулевой пункт (восточный) главного меридиана Мичиган был установлен при геодезических изысканиях с юга до этого пункта с пересечением болот, рек и озёр, поэтому для демаркации проектного положения пункта прокладывали ломаную линию. В октябре 1815 года восточный нулевой пункт был заложен Бенджамином Хью (Benjamin Hough). Поскольку земли западнее Главного меридиана Мичиган в то время по Детройтскому договору 1807 года принадлежали индейцам, то межевание земель и кадастровое деление велось только восточнее меридиана [19].

В 1820-х годах при расширении территории США по новым договорам началось межевание земель и Джозеф Вамплер (Joseph Wampler) был направлен для демаркации западной части базовой линии Главного меридиана Мичиган. Из-за ошибок и необходимости проведения новых изысканий для восстановления местоположения нулевого пункта 19 января 1824 года Вамплер заложил свой нулевой пункт. Этот пункт (западный) располагался на расстоянии 14,18 мерных цепей (285 метров) южнее установленного в 1815 года. Так появилась западная базовая линия из нулевого пункта 1824 года и восточная линия из нулевого пункта 1815 года (рисунок 1) [19].

Землеустроители штата Мичиган в начале 1970-х годов перезаложили оба пункта. На каждом пункте установили круглые ступени диаметром 6 метров, а в центре круглые латунные знаки 60 см диаметром. Землю вокруг пунктов выкупили для строительства парка, но оно не было завершено. По состоянию на 2006 год латунный знак над восточным нулевым пунктом не сохранился, а осталась только марка (рисунок 3а), а западным нулевым пунктом латунный диск сохранился (рисунок 3б). У восточного пункта заметна осадка. Между пунктами через каждые 50 футов (около 15 метров) закреплены бетонные столбики (рисунок 3в), обозначающие линию меридиана между восточным и западным нулевыми пунктами [19].

На территории штата Огайо выделяются следующие основные девять больших земельных отводов (рисунок 4):

• земли у реки Огайо (Ohio River Survey);
• земли Виргинии для военных (Virginia Military Survey, Virginia Military District или Virginia Military Land);
• земли Западного резерва Коннектикута (Connecticut Western Reserve Survey);
• земли между реками Майами (Between the Miami Rivers Survey);
• земли Конгресса западнее реки Майами (Congress Lands West of Miami River или Miami River Survey);
• земли для военных США (United States Military Survey);
• земли на юго-восток от Первого главного меридиана (South and East of the First Principal Meridian);
• земли на северо-восток от Первого главного меридиана (North and East of the First Principal Meridian);
• земли Мичигана (Michigan Survey) [11].

Полностью в государственной системе межевания от главного меридиана, базовой линии и нулевого пункта произведено кадастровое деление только на землях Мичигана, на юго-восток от Первого главного меридиана и на северо-восток от Первого главного меридиана. В государственной системе межевания земель произведено и кадастровое деление земель Конгресса и Первых семи рядов, но геодезической основой служил не главный меридиан и нулевой пункт. Для остальных земельных отводов использовалась другая геодезическая основа, что можно связать с тем, что много земель было уже отмежёвано до введения государственной системы и сама система ещё дорабатывалась.

Таким образом, кроме главных меридианов и базовых линий на территории Огайо геодезической основой межевания земель служат следующие опорные межевые линии (рисунок 4):

• линия Элликотта ;
• линия Географа;
• граница по Гринвилльскому договору 1795 года.

После окончания войны за независимость США (1775-1783) и значительных территориальных приобретений [9] восточные штаты начали устанавливать на местности свои границы. Самой южной границей стала линия Мейсона-Диксона (the Mason and Dixon Line) (рисунок 4), проходящая по параллели с северной широтой 39 градусов 43 минуты 20 секунд и ограничивающая Пенсильванию с юга. Линия была отмежёвана с 1763 по 1767 год английскими астрономами и геодезистами Чарльзом Мейсоном (Charles Mason) и Джеремайей Диксоном (Jeremiah Dixon) [20].

В 1780-е годы линия Мейсона-Диксона была продолжена на запад до меридиана, проходящего в 5 градусах западнее реки Делавер (Delaware), в конце линии был заложен пункт. Из заложенного пункта на север в сторону озера Эри была отмежёвана линия, проходящая по меридиану с западной долготой 80 градусов 31 минута 12 секунд. Работы проводили Эндрю Элликотт (Andrew Ellicott), Александр МакКлин (Alexander McClean), Андрю Портер (Andrew Porter), и Девид Риттенхаус (David Rittenhouse). Полученную линию длиной 155 миль и 3729 футов (250,6 км) называют «Линией Элликотта» (Ellicott’s Line) (рисунок 4). Сейчас – это граница между штатами Огайо и Пенсильвания (западная – для Пенсильвании и восточная – для Огайо) [10].

В месте пересечения линии, идущей на север из конца южной границы Пенсильвании (Линия Элликотта), и реки Огайо 20 августа 1785 года Элликоттом, МакКлином, Портером и Риттенхаусом было установлено местоположение начальной точки Государственной системы межевания земель [21]. Сам пункт был закреплён деревянным знаком.

С 1965 года это федеральный объект культурного наследия. В штате Огайо севернее начальной точки Государственной системы межевания земель на берегу реки установлен монумент (рисунок 5). На монументе написано, что в 1112 футах (339 метров) южнее этого места располагается начальная точка Государственной системы межевания земель США.

Полковнику Томасу Хатчинсу (Thomas Hutchins), первому и единственному главному географу Соединённых штатов, было поручено лично следить за демаркацией линии от заложенной начальной точки Государственной системы межевания земель США в районе пересечения реки Огайо и границы штата Пенсильвания, проходящей на 42 мили (67,6 км) на запад по границе первых Семи рядов, получившей название Линия Географа (Geographer’s Line). Это был первый отрезок, отмежёванный в государственной системе [21]. Линия географа проходила по параллели с северной широтой 42 градуса 38 минут 2 секунды [23].

30 сентября 1785 года Хатчинс начал демаркацию Линии географа. 8 октября он получил донесение о нападении индейцев на двух торговцев у реки Таскаровас (Tuscarawas River) и принял решение вернуться на зиму в форт Питт (Fort Pitt) – нынешний Питтсбург. Таким образом, в 1785 году были отмежёваны только 4 мили (6,4 км) Линии географа. 20 июля 1786 года Хатчинсу в форт Питт на помощь прибыло несколько изыскателей для возобновления работ. На это раз для охраны геодезистов были привлечены войска. 5 августа 1986 года геодезические работы возобновились, а 10 августа была закончена демаркация линии Географа. На следующий день после окончания демаркации Линии географа, геодезисты приступили к кадастровому делению территории и к ноябрю 1786 года уже были отмежёваны границы первых четырёх из семи рядов [23].

Поздние геодезические изыскания в регионе выявили, что западный конец Линии географа смещён на юг примерно на 1500 футов (457 метров) от своего проектного положения [21]. То есть линия отклонилась от проектного положения на 23 угловые минуты.

В конце Линии Географа в 1786 был закреплён пункт кадастрового деления — Конечная точка семи рядов (Seven Ranges Terminus) в виде гранитного квадратного монумента с крестом на вершине. В 1976 году знак, закрепляющий пункт был внесён в список федеральных объектов культурного наследия [24]. В настоящее время Конечная точка семи рядов обозначает одновременно углы трёх округов Старк (Stark), Кэрролл (Carroll), Таскаровас (Tuscarawas) и четырёх районов Сэнди (Sandy) и Пайк (Pike) в округе Старк, Роуз (Rose) – в Кэрролл и Сэнди (Sandy) в Таскаровас. Вид знака «Конечная точка семи рядов» по состоянию на 2015 год [25] приведён на рисунке 6.

В 1795 году был заключён Гринвилльский договор с индейцами Северо-Запада о значительных территориальных уступках племенных земель белым колонистам и обозначению границ этих уступок [26]. 20 августа 1794 года в районе нынешнего города Толидо состоялась битва при Фоллен Тимберс (The Battle of Fallen Timbers) – битва у поваленных деревьев, такое название получившая из-за того, что проходила на пострадавшем от урагана лесном участке. Потери с обеих сторон были низкими, индейцы отступили, а победа осталась за Соединёнными штатами. Поддерживающие индейцев англичане не пустили их отступающие войска в свой форт Майами, не желая открыто конфликтовать с США. Таким образом, союз индейских племён и был вынужден пойти на переговоры, в результате чего был заключён договор, по которому установили границу по Гринвилльскому договору 1795 года (Greenville Treaty Line); земли восточнее границы закреплялись за США и могли быть заселены. Так к США отошли около 2/3 современной территории штата Огайо и узкий треугольник вблизи восточной границы современной Индианы [7].

Граница по Гринвилльскому договору 1795 года (рисунок 4) проходила по реке Кайахога (Cuyahoga River) от места впадения в озеро Эйри. Далее по волоку до реки Таскаровас (Tuscarawas river) и по этой реке до места 1 милей севернее форта Лоуренс (Fort Laurens) [27]. Далее из этого пересечения на юго-запад до форта Лорами (Fort Loramie), на северо-запад до форта Рекавери (Fort Recovery) и потом по территории штата Индиана на юго-восток до места слияния рек Огайо (Ohio) и Кентуки (Kentucky) [27].

В январе 1797 года Израил Лудлоу был нанят для демаркации границы по Гринвилльскому договору 1795 года, а 9 июля приступил к работам с места пересечения севернее форта Лоуренс и отмежевал границу длиной 153 мили и 2310 футов (246,9 км) с юго-западным румбом 78 градусов 50 минут до форта Лорами. 3 августа 1799 Лудлоу начал демаркацию участка границы от форта Лорами до форта Рекавери, длина которой составила 22 мили и 3399 футов (36,4 км), а северо-западный румб 81 градус 10 минут. 8 августа Лудлоу приступил к демаркации границы от форта Рекавери до реки Огайо, только 6 миль (9,7 км) из которой находится на территории штата Огайо, юго-западный румб границы – 11 градусов 35 минут [16].

В августе 1999 года на месте поворотной точки у форта Рекавери был перезаложен долговременный пункт (рисунок 7) [28].

Таким образом, работы по межеванию земель и кадастровому делению в США в период становления и апробации государственной системы межевания земель имели ряд особенностей. В одном из первых образовавшихся после обретения независимости штатов – Огайо помимо предусмотренной законодательством геодезической основы межевания земель в виде базовых линий, нулевых пунктов и главных меридианов (Первого и Мичиган), применяются опорные межевые линии: линия Элликотта, линия Географа, граница по Гринвилльскому договору 1795 года. Это служит одной из основных причин наличия на территории одного штата нескольких систем кадастрового деления с различной номенклатурой и нумерацией кадастровых районов.

Список источников

1. Варламов, А. А. Проблемы развития современных кадастровых систем в сфере недвижимости / А. А. Варламов, С. А. Гальченко, Д. В. Антропов // Имущественные отношения в Российской Федерации. – 2017. — № 6(189). – с. 42-52.
2. Жигулина, Т. Н. Трансформация функций кадастровой системы государства в историческом развитии / Т. Н. Жигулина // Вестник Алтайского государственного аграрного университета. – 2017. — № 11 (157). – с. 71-78.
3. Краева, О. Н. Проблема несоответствия сведений ЕГРН и ГЛР и пути её решения / О. Н. Краева, Д. А. Заварин // Актуальные проблемы развития лесного комплекса: материалы XVII Международной научно-технической конференции (Вологда, 03 декабря 2019 года). – Вологда: Вологодский государственный университет, 2019. – с. 71-73.
4. Афонин, К. Ф. Анализ состояния государственной геодезической сети республики Казахстан с учётом перспектив её развития / К. Ф. Афонин, С. М. Кинжигужинов, А. С. Дрозд // Вестник СГУГиТ. – 2021. – Т. 26. — № 1. – с. 6-15.
5. Manz, L. A. The Public Land Survey System (PLSS) – Part 2 / Lorraine A. Manz // North Dakota Department of Mineral Resources. Geo News. – 2014. – Vol. 41, № 1. – p. 8-10.
6. Смирнова, Е. К. Опорная межевая сеть Вытегорского района Вологодской области / Е. К. Смирнова, Д. А. Заварин, А. В. Лахтионова [и др.] // Московский экономический журнал. – 2022. – Т. 7. — № 1. – с. 27-38.
7. Steinhardt, G. С. Indiana Land Surveys: Their Development and Uses / G. C. Steinhardt, D. Schulze, P. R. Owens. – West Lafayette: Purdue University, 2013. – 10 p.
8. Анисимов, Н. В. Геоинформационное и картографическое обеспечение экологических, экономических и социальных аспектов устойчивого развития Вологодской области / Н. В. Анисимов, А. В. Белый, Н. К. Максутова [и др.] // Интеркарто. Интергис. – 2019. — Т. 25. — № 1. – с. 89-101.
9. Шведов, В. Г. Война за независимость США – историко-географический анализ / В. Г. Шведов // Вестник Приамурского государственного университета им. Шолом-Алейхема. – 2012. – № 2 (11). – с. 63-79.
10. Mitchell G. History Corner: The Erie Triangle / G. Mitchel. — Professional Surveyor Magazine, 2008. – Vol. 28. – Iss. 5.
11. Daley, J. E. Ohio Lands and Survey Systems / J. E. Dailey. –The American Surveyor, 2004. – Vol. 1. – N 7. – 9 p.
12. Волков С. Н. Землеустройство. Т. 7. Землеустройство за рубежом / С. Н. Волков. – Москва: КолосС, 2005. – 408 с.
13. Тесаловский А. А. Геодезическая основа государственной системы межевания земель на территории США / А. А. Тесаловский, Ю. М. Авдеев // Вестник Рязанского государственного университета имени С. А. Есенина. – 2018. — № 1. – С. 88-96.
14. Анохина, В. С. Огайо / В. С. Анохина // США и Канада: экономика, политика, культура. — № 5. – 2015. – С. 116-124.
15. Special surveys (2nd ed.). Department of the Army Technical Manual. – New York: Headquarters, Department of the Army. – 1964. – 195 p.
16. Mitchell G. History Corner: Israel Ludlow / G. Mitchel. — Professional Surveyor Magazine, 2009. – Vol. 29. – Iss. 3.
17. Ohio Archaeological and Historical Publications. Volume 4. – London: Forgotten Books. – 2018. – 533 p.
18. Luebke, K. A. First Principal Meridian: Monroeville, IN [Electronic resource] / Kurt A. Luebke // Principal Meridian Project: сайт. – Mode of access: https://www.pmproject.org/1PM.htm (дата обращения: 18.12.2022).
19. Luebke, K. A. Michigan Meridian: One Meridian with 2 Base Lines [Electronic resource] / Kurt A. Luebke // Principal Meridian Project: сайт. – Mode of access: https://www.pmproject.org/MIPM.htm (дата обращения: 18.12.2022).
20. Walker, S. M. Boundaries: How the Mason-Dixon Line Settled a Family Feud and Divided a Nation / Sally M. Walker. – Somerville: Candlewick Press, 2014. – 208 p.
21. Cazier, L. Surveys and surveyors of the public domain, 1785-1975 / Lola Cazier. – Washington: United States Government Publishing Office, 1978. — 228 p.
22. Mayberry, M. C. Point of Beginning [Electronic resource] / C. M. Mayberry // East Liverpool Historical Society: сайт. – Mode of access: http://www.eastliverpoolhistoricalsociety.org/pob-7ranges.htm (дата обращения: 18.12.2022).
23. Mitchell G. History Corner: Fort Steuben [Electronic resource] / G. Mitchel // Professional Surveyor Magazine: Online-only Articles, 2009: сайт. — Mode of access: https://archives.profsurv.com/magazine/article.aspx?i=70281 (дата обращения: 18.12.2022).
24. Seven Ranges Terminus [Electronic resource] / Ohio History Connection: сайт. — Mode of access: http://nr.ohpo.org/Details.aspx?refnum=76001527 (дата обращения: 18.12.2022).
25. Botos, T. 200 Thing That Play in Stark County: Stone Marker Dates to 1780s [Electronic resource] / CantonRep.com. The Repository: сайт. — Mode of access: https://www.cantonrep.com/story/lifestyle/2015/10/09/200-things-that-play-in/33294262007/ (дата обращения: 18.12.2022).
26. Нелин, Т. В. Индейская политика Администрации Джона Адамса: договоры с индейцами / Т. В. Нелин // Вестник Волгоградского государственного университета. Серия 4: История. Регионоведение. Международные отношения. – 2016. – Т. 21. — № 3. – с. 34-42.
27. Pickard, B. Israel Ludlow: The Man That Surveyed Ohio [Electronic resource] / Ohio History Connection: сайт. — Mode of access: https://www.ohiohistory.org/israel-ludlow-the-man-that-surveyed-ohio/ (дата обращения: 18.12.2022).
28. Treaty of Greene Ville [Electronic resource] / Touring Ohio. The Heart of America: сайт. — Mode of access: http://touringohio.com/history/greeneville-treaty.html (дата обращения: 18.12.2022).

References

1. Varlamov, A. A. Problemy` razvitiya sovremenny`x kadastrovy`x sistem v sfere nedvizhimosti / A. A. Varlamov, S. A. Gal`chenko, D. V. Antropov // Imushhestvenny`e otnosheniya v Rossijskoj Federacii. – 2017. — № 6(189). – p. 42-52.
2. Zhigulina, T. N. Transformaciya funkcij kadastrovoj sistemy` gosudarstva v istoricheskom razvitii / T. N. Zhigulina // Vestnik Altajskogo gosudarstvennogo agrarnogo universiteta. – 2017. — № 11 (157). – p. 71-78.
3. Kraeva, O. N. Problema nesootvetstviya svedenij EGRN i GLR i puti eyo resheniya / O. N. Kraeva, D. A. Zavarin // Aktual`ny`e problemy` razvitiya lesnogo kompleksa: materialy` XVII Mezhdunarodnoj nauchno-texnicheskoj konferencii (Vologda, 03 dekabrya 2019 goda). – Vologda: Vologodskij gosudarstvenny`j universitet, 2019. – p. 71-73.
4. Afonin, K. F. Analiz sostoyaniya gosudarstvennoj geodezicheskoj seti respubliki Kazaxstan s uchyotom perspektiv eyo razvitiya / K. F. Afonin, S. M. Kinzhiguzhinov, A. S. Drozd // Vestnik SGUGiT. – 2021. – Vol. 26. — № 1. – s. 6-15.
5. Manz, L. A. The Public Land Survey System (PLSS) – Part 2 / Lorraine A. Manz // North Dakota Department of Mineral Resources. Geo News. – 2014. – Vol. 41, № 1. – p. 8-10.
6. Smirnova, E. K. Opornaya mezhevaya set` Vy`tegorskogo rajona Vologodskoj oblasti / E. K. Smirnova, D. A. Zavarin, A. V. Laxtionova [i dr.] // Moskovskij e`konomicheskij zhurnal. – 2022. – T. 7. — № 1. – p. 27-38.
7. Steinhardt, G. С. Indiana Land Surveys: Their Development and Uses / G. C. Steinhardt, D. Schulze, P. R. Owens. – West Lafayette: Purdue University, 2013. – 10 p.
8. Anisimov, N. V. Geoinformacionnoe i kartograficheskoe obespechenie e`kologicheskix, e`konomicheskix i social`ny`x aspektov ustojchivogo razvitiya Vologodskoj oblasti / N. V. Anisimov, A. V. Bely`j, N. K. Maksutova [i dr.] // Interkarto. Intergis. – 2019. — Vol. 25. — № 1. – p. 89-101.
9. Shvedov, V. G. Vojna za nezavisimost` SShA – istoriko-geograficheskij analiz / V. G. Shvedov // Vestnik Priamurskogo gosudarstvennogo universiteta im. Sholom-Alejxema. – 2012. – № 2 (11). – p. 63-79.
10. Mitchell G. History Corner: The Erie Triangle / G. Mitchel. — Professional Surveyor Magazine, 2008. – Vol. 28. – Iss. 5.
11. Daley, J. E. Ohio Lands and Survey Systems / J. E. Dailey. –The American Surveyor, 2004. – Vol. 1. – N 7. – 9 p.
12. Volkov S. N. Zemleustrojstvo. T. 7. Zemleustrojstvo za rubezhom / S. N. Volkov. – Moskva: KolosS, 2005. – 408 p.
13. Tesalovskij A. A. Geodezicheskaya osnova gosudarstvennoj sistemy` mezhevaniya zemel` na territorii SShA / A. A. Tesalovskij, Yu. M. Avdeev // Vestnik Ryazanskogo gosudarstvennogo universiteta imeni S. A. Esenina. – 2018. — № 1. – p. 88-96.
14. Anoxina, V. S. Ogajo / V. S. Anoxina // SShA i Kanada: e`konomika, politika, kul`tura. — № 5. – 2015. – p. 116-124.
15. Special surveys (2nd ed.). Department of the Army Technical Manual. – New York: Headquarters, Department of the Army. – 1964. – 195 p.
16. Mitchell G. History Corner: Israel Ludlow / G. Mitchel. — Professional Surveyor Magazine, 2009. – Vol. 29. – Iss. 3.
17. Ohio Archaeological and Historical Publications. Volume 4. – London: Forgotten Books. – 2018. – 533 p.
18. Luebke, K. A. First Principal Meridian: Monroeville, IN [Electronic resource] / Kurt A. Luebke // Principal Meridian Project: website. – Mode of access: https://www.pmproject.org/1PM.htm (date of access: 18.12.2022).
19. Luebke, K. A. Michigan Meridian: One Meridian with 2 Base Lines [Electronic resource] / Kurt A. Luebke // Principal Meridian Project: website. – Mode of access: https://www.pmproject.org/MIPM.htm (date of access: 18.12.2022).
20. Walker, S. M. Boundaries: How the Mason-Dixon Line Settled a Family Feud and Divided a Nation / Sally M. Walker. – Somerville: Candlewick Press, 2014. – 208 p.
21. Cazier, L. Surveys and surveyors of the public domain, 1785-1975 / Lola Cazier. – Washington: United States Government Publishing Office, 1978. — 228 p.
22. Mayberry, M. C. Point of Beginning [Electronic resource] / C. M. Mayberry // East Liverpool Historical Society: website. – Mode of access: http://www.eastliverpoolhistoricalsociety.org/pob-7ranges.htm (date of access: 18.12.2022).
23. Mitchell G. History Corner: Fort Steuben [Electronic resource] / G. Mitchel // Professional Surveyor Magazine: Online-only Articles, 2009: website. — Mode of access: https://archives.profsurv.com/magazine/article.aspx?i=70281 (date of access: 18.12.2022).
24. Seven Ranges Terminus [Electronic resource] / Ohio History Connection: website. — Mode of access: http://nr.ohpo.org/Details.aspx?refnum=76001527 (date of access: 18.12.2022).
25. Botos, T. 200 Thing That Play in Stark County: Stone Marker Dates to 1780s [Electronic resource] / CantonRep.com. The Repository: website. — Mode of access: https://www.cantonrep.com/story/lifestyle/2015/10/09/200-things-that-play-in/33294262007/ (date of access: 18.12.2022).
26. Nelin, T. V. Indejskaya politika Administracii Dzhona Adamsa: dogovory` s indejczami / T. V. Nelin // Vestnik Volgogradskogo gosudarstvennogo universiteta. Seriya 4: Istoriya. Regionovedenie. Mezhdunarodny`e otnosheniya. – 2016. – Vol. 21. — № 3. – p. 34-42.
27. Pickard, B. Israel Ludlow: The Man That Surveyed Ohio [Electronic resource] / Ohio History Connection: website. — Mode of access: https://www.ohiohistory.org/israel-ludlow-the-man-that-surveyed-ohio/ (date of access: 18.12.2022).
28. Treaty of Greene Ville [Electronic resource] / Touring Ohio. The Heart of America: website. — Mode of access: http://touringohio.com/history/greeneville-treaty.html (date of access: 18.12.2022).

Для цитирования: Тесаловский А. А. Геодезическая основа кадастрового деления штата Огайо // Московский экономический журнал. 2022. № 12. URL: https://qje.su/nauki-o-zemle/moskovskij-ekonomicheskij-zhurnal-12-2022-58/

© Тесаловский А. А., 2022. Московский экономический журнал, 2022, № 12.