DOI 10.24412/2413-046Х-2021-10152

ЭКОЛОГИЧЕСКИЕ И ЭКОНОМИЧЕСКИЕ СТРАТЕГИИ РОССИИ: ПРОТИВОСТОЯНИЕ ИЛИ КОМПРОМИСС?

RUSSIA’S ENVIRONMENTAL AND ECONOMIC STRATEGIES: CONFRONTATION OR COMPROMISE?

Чиндин Игорь Викорович, chindin@inbox.ru, кандидат философских наук, доцент кафедры «517 Философия», «Московский авиационный институт (национальный исследовательский университет)»

Chindin Igor Victorovich, chindin@inbox.ru, candidate of Philosophical Sciences, associate Professor of the Department «517 Philosophy», Moscow Aviation Institute (National Research University)

Квон Даниил Андреевич, docentkvon@yandex.ru, кандидат политических наук, заведующий кафедрой «517 Философия», Московский авиационный институт (Национальный исследовательский университет)

Kvon Daniil Andreevich, docentkvon@yandex.ru, candidate of political science, Head of Department «517 Philosophy», Moscow Aviation Institute (National Research University) 

Аннотация. В статье в рамках исследования дискурса экологии рассмотрены взаимоотношения и взаимовлияния экологического и экономического развития России двух первых десятилетий XXI века, выявлена совокупность эколого-экономических проблем, проанализированы факторы, влияющие на формирование экологического сознания граждан России.

Summary. In the article, within the framework of the study of the discourse of ecology, the interrelationships and mutual influences of the ecological and economic development of Russia in the first two decades of the XXI century are considered; a set of ecological and economic problems is identified, and the factors influencing the formation of the ecological consciousness of Russian citizens are analyzed.

Ключевые слова: «зеленая экономика», экологический дискурс, экономические интересы, экологическое сознание, природные ресурсы, экологическая система.

Keywords: «green economy», ecological discourse, economic interests, ecological consciousness, natural resources, ecological system. 

Как немало говорилось в официальных источниках, Россия в начале XXI века встала на путь «устойчивого экономического развития». Основой для «устойчивого развития» является переход к «зеленой экономике», которая, в свою очередь, должна повысить благосостояние людей и обеспечить социальную справедливость, снижая при этом риски для окружающей среды и перспективы ее деградации [2, с. 11]. Однако, при всей своей притягательности, «устойчивое развитие» экономики не является панацеей для экологии, так как невозможна ситуация постоянного технологического прогресса без влияния на экологию. Поэтому первоочередной целью должно стать принятие пределов роста, что в постоянной международной ресурсной, информационной, политической гонке достаточно сложно реализовать.

Актуальным для исследования представляется вопрос взаимодействия экономического и экологического развития России.

В начале XXI века вопросы экологии и охраны окружающей среды обретают во всем мире особо напряженное звучание. Наша планета оказывается на пороге глобального экологического кризиса. Состояние окружающей среды является чрезвычайно актуальной проблемой и для России. Ускорение процессов индустриализации во времена СССР привело к парадигмальному доминированию экономических интересов над экологическими. Сейчас в России экономика все так же превалирует над экологией. При переходе от индустриальной к постиндустриальной экономике важна роль государства в создании условий, обеспечивающих правильное функционирование системы защиты и распространения в обществе экологических интересов.  Последние годы характеризуются нарастанием интереса к вопросам окружающей среды у общества, экологические ценности поднимаются в общей иерархии, растет экологическая культура. Однако эти процессы происходят стихийно, инициатором зачастую выступает не государство; общество развивается самостоятельно и интуитивно, в чем-то перенимая западные образцы.

Рост мировых цен на нефть в начале 2000-х годов возвещал об упрочнении ресурсной экономики страны. Было бы логично в тот период особенно тщательно подойти к природоохранным вопросам, так как увеличение объемов добычи природных ресурсов обычно имеет негативные экологические последствия, тем более, что в условиях экономического роста появлялись средства, которые можно было выделить в экологический сектор. Однако, к сожалению, этого не случилось – экологическая система вместо восстановительных процессов была демонтирована. Представители научного сообщества предпринимали попытки привлечь внимание властей к этому вопросу, но безуспешно. К началу нового века была практически разрушена система экологического контроля. Ликвидация основного природоохранного органа, сокращение численности занятых людей в этой сфере, низкий уровень экологического сознания населения – характеристики системы, которая сложилась в начале «нулевых» годов. В 2003 году на президиуме Госсовета В.В. Путин дал поручение рассмотреть возможность воссоздания федерального органа исполнительной власти, который бы занимался всеми вопросами экологического характера, а не только надзором и контролем, однако в жизнь это поручение было приведено лишь в 2008, когда появилось Министерство природных ресурсов и экологии Российской Федерации [3, с. 4-7]. Само по себе указание Президента на важность организации федерального экологического органа – это значимый шаг, который говорит о том, что деятельность экологического движения с конца 1980-х годов все же привела к сдвигу в уровне экологического сознания населения и осознанию важности природоохранных вопросов со стороны представителей власти. И.А.Халий отмечает, что экологическое движение способствовало развитию демократии, так как прямое выражение своей позиции и требований, а также взаимодействие с органами власти – демократические практики, которых раньше в стране не было [8, с. 193].

Официальный законодательный властный экологический дискурс так же развивался. В 2002 году был принят Федеральный закон «Об охране окружающей среды» и Экологическая доктрина РФ. Законодательно было учреждено право каждого гражданина на благоприятную окружающую среду, а за государством закреплена обязанность по обеспечению населения благоприятных условий жизнедеятельности [7, с. 108]. Так же был легитимировано «запрещение хозяйственной и иной деятельности, последствия воздействия которой непредсказуемы для окружающей среды, а также реализации проектов, которые могут привести к деградации естественных экологических систем, изменению и (или) уничтожению генетического фонда растений, животных и других организмов, истощению природных ресурсов и иным негативным изменениям окружающей среды» [15]. Казалось бы, такая норма права должна запрещать любую деятельность, которая оказывает негативное воздействие на окружающую среду и развивать «зеленую экономику», но одновременно с этим были введены так называемые выплаты за принесенный вред. То есть вместо регулирующе-стимулирующей системы вводится система фискальная, что не является для бизнеса мотивацией внедрять и развивать систему экологического менеджмента на предприятиях, вести свои дела в русле природоохранной идеологии [4, с. 74].

С другой стороны, были и законодательные послабления. Например, в 2001 году была принята поправка, которая разрешала ввозить в страну отработанное ядерное топливо на захоронения. Вероятно, законодательное ослабление в природоохранной сфере было шагом для привлечения зарубежных инвестиций. И действительно, с 2000 года наблюдается тенденция на рост инвестиций в те сектора экономики, которые связаны с наиболее высоким уровнем загрязнения окружающей среды [4, с. 75-76]. Тем не менее, это лишний раз иллюстрирует доминирование близоруких экономических интересов над экологическими. Рост инвестиционной привлекательности был временным, проводимая политика ослабления экологической планки привела к формированию негативного имиджа российского бизнеса в глазах международного сообщества. В рейтинге успешности экологической политики 2000-2010 годов, представленном ВЭФ, Россия заняла последнее 132 место [10]. 

Положительным сдвигом 2000-х годов можно назвать распространение принятой еще в 1997 году системы экологических аудитов, а также принятие как национальных и частных, так и международных стандартов в областях энергосбережения, ресурсосбережения, экологического менеджмента и охраны природы. Сертификация существует как добровольная (с помощью которой предприятия показывают, что ведут деятельность в рамках экологической ответственности), так и обязательная. Однако сложно зачастую оценить научную обоснованность и практическую эффективность, так как, во-первых, система контроля слаба, во-вторых, не всегда ясна система оценки, а также сама процедура сертификации [11].

Что касается экологического сознания населения на момент начала XXI века, некоторые моменты проясняет опрос, проведенный в 2001 году Фондом «Общественное мнение» на базе 1500 респондентов. Одним из ключевых вопросов стала просьба определить главные проблемы современной России, никто из респондентов не упомянул экологию. Однако, когда был задан конкретный вопрос, улучшается, ухудшается или остается неизменным в последние годы состояние окружающей среды, 65% ответили, что ухудшается. 86% опрошенных беспокоит экологическая ситуация в регионе их проживания, однако большинству респондентов сложно было оценить деятельность экологических организаций в регионе, 19% были уверены, что их нету, 50% затруднились ответить. 53% респондентов не хотели бы участвовать деятельности экологической организации, однако 76% считают, что экологические организации должны выдвигать в местные властные органы и 55% отдали бы за них свой голос [14]. О чем это говорит? – Экология не находится в числе приоритетных вопросов, которыми обеспокоены граждане, она не находится так же в числе приоритетных ценностей населения. Однако, обеспокоенность проблемами окружающей среды все-таки присутствует, большинство ощущает происходящие изменения и характеризует их как отрицательные.

На первом месте по значимости каналов экологической информации стоит телевидение, но уровень доверия СМИ составляет лишь 17%. То есть даже получаемой информации верит меньше половины опрошенных; при этом ее объем явно не достаточен: зачастую трудно отделить реальные факты от комментариев и понять, какое мнение является экспертным, а какое любительским [1, с. 95]. Общественное участие по вопросам экологии ограничено не только наличием или отсутствием у человека осознанного отношения к среде проживания и желанием личного участия, но и некоторыми барьерами:

1. непрозрачность системы. Информация об экологических мероприятиях и возможностях активного и пассивного участия зачастую не предоставляется обществу, негативные факты замалчиваются, либо теряются в официальной документации;
2. вторичность экологических и социальных интересов. В первую очередь при принятии решений и проектировании экономической деятельности ориентируются не на экологический фактор и общественные риски, особенно, если это связано с крупной финансовой выгодой. Поэтому общественное участие и информирование нежелательно, так как может вызвать резонанс и помешать реализации какого-либо проекта;
3. общественная деятельность практически не влияет на процесс принятия решения. Зачастую, экологическая активность в разных формах заканчивается на стадии информирования власти о проблеме, власть же, в свою очередь, редко ориентируется на это при конечном принятии решения;
4. слабая нормативно-правовая база общественного участия. Существуют принципы, изложенные в федеральном законодательстве, которые не находят отражения в законах региональных;
5. слабое развитие судебной системы. Право обращаться в суд достаточно ограничено, из-за чего многие дела закрывались, не доходя до суда;
6. недостаточный опыт общественного участия и предубежденность власти в его отношении [5, с. 358].

В экономике, пожалуй, самым опасным по степени экологических рисков является нефтегазовый сектор. Попутный нефтяной газ сжигается на факелах, этот процесс несет в себе огромные негативные последствия для окружающей среды. В 2009 году WWF вели общественную кампанию против данного процесса. Интересным фактом является, что и в дискурсе власти признается данная проблема. В 2009 году Президент РФ Д.А.Медведев заявил о том, что вопиющим фактом, примером неэффективного использования энергоресурсов остается сжигание попутного газа, что загрязняется окружающая среда, и десятки миллиардов рублей превращаются в дым. Президент призывал к решительным, быстрым и безоговорочным  действиям, не принимая никаких отговорок от добывающих компаний. Однако никаких реальных действий за этим заявлением не последовало. Это хорошо характеризует сложившуюся тогда ситуацию: властный дискурс признает наличие проблемы, однако фактически ничего не меняется. После вышеупомянутого заявления Медведева в течение последующих двух лет ситуация не только не изменялась, но даже более того – усугублялась [6, с. 35]. Сложилась ситуация, в которой промышленное лобби обладало большими ресурсами, более крупными влиянием и связями, чем экологическое. Власть же выбирала путь «показного компромисса». Чтобы успокоить общественность, заявлялось о признании проблемы и необходимости решения, однако потом это откладывалось на неопределенный срок, так как это не соответствовало «экономическим интересам».

В 2015 году Левада-Центром (в 2016 году организации был присвоен статус «иностранного агента») было проведено исследование по экологической обстановке среди городского и сельского населения. Исследование показало, что экологическая обстановка в большей степени тревожит людей, проживающих в крупных городах, нежели жителей сельской местности. Это является логичным следствием, так как уровень промышленного загрязнения выше именно в городах; также деревни и села имеют гораздо меньше население, значит, меньшее бытовое человеческое воздействие на окружающую среду. В целом, уровень высокой обеспокоенности вопросами экологии снизился, в сравнении с 1990-ми годами, несмотря на то, что уровень положительной оценки окружающей среды в месте проживания не вырос. Возможно, это говорит о том, что понизился общественный интерес к состоянию окружающей среды. Данный вопрос могли вытеснить другие, более насущные, проблемы, такие как общий уровень жизни, проблемы экономического характера [16]. Это подтверждает и проводимое ежегодно исследование «Основные проблемы и тревоги жителей России», которое иллюстрирует, что проблема ухудшения состояния окружающей среды плюс-минус стоит на месте, имея тенденцию к понижению [12]. Только 19% людей, опрошенных ВЦИОМ в 2011 году при составлении рейтинга основных проблем России, называют экологию и состояние окружающей среды. Как видно, это меньше четверти. В то же время, больше половины беспокоит низкий уровень жизни населения [13].

Более высокие показатели в регионах, в которых экологические проблемы являются более актуальными и имеют выраженное негативное влияние, заметное для населения. Например, Карабаш, который неофициально считается самым грязным городом России, или Первоуральск. Опрос населения, проведенный в Первоуральске интересен тем, что выявляет причины экологических проблем, по мнению граждан, и возможные пути их разрешения. Главной причиной, по мнению жителей Первоуральска, является пассивность местных властей, которые полностью зависят от промышленных предприятий, что характерно для моногородов. Тем не менее, жители понимают и свою зависимость от промышленности, поэтому очень малый процент в качестве решения экологических проблем выбирает радикальный путь закрытия предприятий. Люди обеспокоены состоянием окружающей среды, но больше их волнует возможная перспектива потери рабочих мест. Когда в 2009 жители Карабаша и сотрудники «Карабашмедь» написали анонимное обращение на имя Президента о многочисленных нарушениях предприятием экологических стандартов, директор предприятия обратился к сотрудникам с речью, в которой сказал, что модернизация будет стоить столько же, сколько постройка нового завода и если существует протест, он готов закрыть действующий завод, после чего общественный дискурс строился в русле непринятия претензий по поводу экологических проблем и недоумения, кто мог послать это обращение (!).  Наиболее логичным для респондентов кажется технологическая модернизация производств, усиление экологического контроля и выделение бюджетных средств на охрану окружающей среды [9, с. 62-64].

Авторы статьи полагают, что государству необходимо трезво оценить сложившуюся ситуацию и совместно с представителями науки выстроить иерархию экономических и экологических проблем по степени важности.

Необходимо введение общего экологического образования с раннего возраста, чтобы возраст вхождения в экологический дискурс снизился, чтобы человек раньше начинал мыслить в природоохранных категориях. Так же важно сокращение дистанции научного дискурса и общественного; важно, чтобы в качестве экспертов по природоохранным вопросам выступали действительно компетентные специалисты и авторитетные представители научного сообщества, главным интересом которых выступала бы природа, а не сиюминутные выгоды коммерческого или политического секторов.

Вывод

Вопрос о взаимодействии экономических и экологических стратегий управления РФ очень не прост в своем решении и требует рассмотрения на всех уровнях социальной организации российского общества – от Кремля до среднестатистической общеобразовательной школы. Только совместными усилиями всего общества мы можем выработать его компромиссное решение. И оно не должно уходить «под сукно», ибо необходимо учитывать еще и внешнеполитический фактор. Россия – величайшая по территории страна, которая обладает огромным количеством различных природных ресурсов. Мировая общественность уже осознает будущую перспективу ресурсной недостаточности, именно поэтому появляются парадигмы «устойчивого развития», «зеленой экономики», форсируются такие вопросы, как «глобальное потепление» и т.п. Исходя из анализа эскалации политических конфликтов второго десятилетия XXI века в странах бывшего СССР, граничащих с европейскими государствами (в частности, на Украине), на Западе открыто транслируется намерение любыми способами (в том числе и военными) в перспективе стать эктором, контролирующим и распределяющим мировые биосферные ресурсы. Россия должна осознать ценности того, чем она сегодня обладает. Если Россия выберет модель позиционирования, при которой любому, кто захочет присвоить себе биосферные ресурсы страны, будет ясна вероятная возможность этого действия, то биосферная война – неизбежное будущее. Уже сейчас ведутся так называемые «холодные биосферные войны». Так же остро стоит вопрос о так называемых «переселенческих войнах», при которых жители других регионов претендуют на ресурсы другой страны, создавая потенциальную возможность переселения. Россия должна четко контролировать внешнеполитические вопросы информационно-экономически-политически-идеологического характера, связанные со своими биосферными ресурсами.

Авторы считают, что в данной работе новым является следующее положение:

на данный момент в общем (эколого-экономическом социально-политическом) дискурсе смешиваются разнонаправленные интересы и зачастую трудно определить, что является действительно важной проблемой, а что форсируется в чьих-то корыстных и жульнических интересах. Необходимо разделять данные интересы. В свою очередь, современные экономико-экологические тренды, которых большое количество в экологическом и экономических современных дискурсах (особенно в его онлайн формате, который наиболее распространен среди представителей молодежи и в период Covid-19), также требуют прояснения.

Литература

1. Аксенова О.В., Денисовский Г.М., Ермаков Д.С., Зубков В.И., Сосунова И.А., Халий И.А., Яницкий О.Н. Социально-экологические проблемы: научно-теоретический поиск и направления исследования (круглый стол) // Социологические исследования. № 3. 2005. С. 88-95.
2. Бобылев С., Перелет Р. Устойчивое развитие в России / под ред. Бобылева С. И Перелета Р. Берлин – Санкт-Петербург, 2013. – 219 с.
3. Блоков И.П. Окружающая среда и ее охрана в России. Изменения за 25 лет. М.: ОМННО «Совет Гринпис», 2018. – 422 с.
4. Герасимчук И. Экологическая практика транснациональный корпораций. М.: Всемирный фонд дикой природы, 2007. – 92 с.
5. Дроздов А.В., Агаханянц П.Ф. Оценка воздействия на окружающую среду и российская общественность: 1979–2002 годы. Институт географии РАН. Товарищество научных изданий КМК, 2006. – 427 с.
6. Книжников А.Ю., Шварц Е.А. Экологический императив, экологическая политика России 2000-х и конкурентоспособность экономики // Общественные науки и современность. 2012. № 4. С. 24-38.
7. Положихина М.А. Концепция устойчивого развития России // ЭСПР. 2014. № 2. С. 108-125.
8. Халий И.А. Экологическое сознание населения современной России // История и современность. 2015 № 1. С. 189-205.
9. Халий И.А. Аксенова О. В., Левченко Н. В., Мельникова В. В., Орешкина Т. А., Подлесная М. А., Подъячев К. В. Актуализированные ценности современного российского общества. М.: Институт социологии РАН, 2015. – 273 с.
10. Clark, P., Tett, G. Russia Found Failing on Pollution Curbs [Электронный ресурс] // Financial Times, 2012. Режим доступа: https://www.ft.com/content/f7585e52-45e5-11e1-acc9-00144feabdc0. (Дата обращения 07.02.2021).
11. Гусева, Ю., Симакова, Ю. Экологические стандарты: нужны ли они бизнесу? [Электронный ресурс] // Proкачество. 2018. Режим доступа: https://kachestvo.pro/kachestvo-produktsii/standartizatsiya/ekologicheskie-standarty-nuzhny-li-oni-biznesu/. (Дата обращения 03.02.2021).
12. Исследование Левада-Центра: Основные проблемы и тревоги жителей России в 2014 году [Электронный ресурс] // ИА Центр гуманитарных технологий. 2002-2020. Режим доступа: https://gtmarket.ru/news/2014/03/13/6627. (Дата обращения 16.02.2021).
13. Исследование ВЦИОМ: Рейтинг основных проблем России в 2011 году [Электронный ресурс] // ИА Центр гуманитарных технологий. 2002-2020. Режим доступа: https://gtmarket.ru/news/state/2011/12/06/3755. (Дата обращения 17.02.2021).
14. Проблемы экологии [Электронный ресурс] // Фонд «Общественное мнение», 2003-2019. Режим доступа: https://bd.fom.ru/report/map/dd014424#tb014406. (Дата обращения 09.02.2021).
15. Федеральный закон от 10.01.2002 N 7-ФЗ (ред. от 27.12.2019) «Об охране окружающей среды» [Электронный ресурс] // КонсультантПлюс, 1997-2021. Режим доступа: http://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_34823/. (Дата обращения 01.02.2021).
16. Экологическая обстановка [Электронный ресурс] // Левада-Центр. 2003-2020. Режим доступа: https://www.levada.ru/2015/06/18/ekologicheskaya-obstanovka/. (Дата обращения 15.02.2021).

УДК 626.923.2

DOI 10.24412/2413-046Х-2021-10151

ОЦЕНКА ЭКОНОМИЧЕСКОЙ ЭФФЕКТИВНОСТИ ВВОДА В АГРОПРОИЗВОДСТВО ЗАЛЕЖНЫХ ЗЕМЕЛЬ НЕЧЕРНОЗЕМНОЙ ЗОНЫ РФ

ECONOMIC EFFICIENCY ESTIMATION ON  FALLOW LANDS RETURN INTO AGRICULTURAL CULTIVATION IN THE NON-CHERNOZEM ZONE OF THE RUSSIAN FEDERATION

Кирейчева Л.В.,  Д. т. н., профессор, руководитель научного направления

Kireicheva L.V., Doctor of Technical Sciences, Professor, Head of scientific direction 

Шевченко В.А., Д.с.-х.н., чл-корр. РАН, профессор, директор

Shevchenko V.A., Doctor of Agricultural Sciences, , Corresponding Member of the Russian Academy of Sciences, Professor, Director

Юрченко И.Ф., Д. т. н., доцент, главный научный сотрудник

Yurchenko Irina, Doctor of Technical Sciences, Assistant professor, Chief scientific worker 

Всероссийский научно – исследовательский институт гидротехники и мелиорации имени А. Н. Костякова, Москва

All – Russian research Institute for Hydraulic Engineering and land Reclamation named after A. N. Kostyakov, Moscow 

Аннотация. Стратегические задачи земельной политики отечественного АПК в перспективе до 2030г. предусматривают активное вовлечение в агропроизводство земель сельскохозяйственного назначения и развитие мелиоративного комплекса Российской Федерации. Целесообразность реализации управляющих воздействий инвестиционного проекта во многом определяется достоверностью оценки их прогнозируемой эффективности, что делает особо значимым указанный этап принятия решений. В работе выполнены расчеты экономической эффективности ввода в сельскохозяйственный оборот залежных земель Нечерноземной зоны РФ в условиях недостаточной информации и ограниченных капиталовложений. Показана значимая роль мелиорации в достижение ожидаемого результата. При площади осушаемых земель, не превышающей 22% общей площади вводимых в оборот земель, объем дополнительной продукции с осушаемых земель составит не менее 35% общего объема ее производства.

Summary. Domestic agro-industrial complex has the objective land policy to return fallow agricultural land in agricultural cultivation and to develop land reclamation in the Russian Federation up to 2030. The feasibility of an investment project is determined by the reliable estimation of the forecast efficiency of the investments, which is the stage of the decision-making procedure. Economic efficiency of fallow lands return into agricultural cultivation is estimated in conditions of insufficient information and limited capital investments for the Non-Chernozem zone of the Russian Federation. The significance of land reclamation, when achieving the expected results, is shown in the paper.  The results of the research show that   yield in the drained land having been returned from fallow status would be increased by 35%. As compared to the above lands ones having been returned into agricultural cultivation could provide only 22% increase in productivity without reclamation such as drainage in given case.

Ключевые слова: оценка, экономическая эффективность, агропроизводство, оборот земель.

Keywords: estimation, economic efficiency, agricultural production, land turnover.

Введение

Приоритетные подходы к решению стратегических задач земельной политики государства по обеспечению в долгосрочной перспективе продовольственной безопасности страны, развитию отечественного агропроизводства и импортозамещения представлены Минсельхозом РФ в проекте «Государственной программы эффективного вовлечения в оборот земель сельскохозяйственного назначения и развития мелиоративного комплекса Российской Федерации».

В настоящее время площадь неиспользуемых в агропроизводстве РФ земель приближается к 44 млн га, из которых 20 млн га – пашня, что составляет 11,5% общей площади земель сельскохозяйственного назначения в России и 10,1% сельскохозяйственных угодий. Реализация программы планируется в период 2022-2030 г. г. и предусматривает ввод в оборот порядка 13 млн га исключенных из производства сельхозугодий, из которых 5 млн га сельскохозяйственных земель восстанавливаются за счет культуртехнических мероприятий с господдержкой, а 4, 5 млн земель включают мероприятия по повышению плодородия за счет известкования. Намечается значимое (свыше 50% уровня 2020 года) обновление фонда мелиоративного водохозяйственного комплекса государственной собственности Российской Федерации, а также  увеличение площади вновь мелиорированных земель по отношению к уровню 2018 года на 1 млн 600 тыс. гектаров и более, что положительно скажется на развитии мелиоративного сектора экономики и будет способствовать эффективному использованию земель сельскохозяйственного назначения, как основного средства воспроизводства продуктов питания.

Общий объем финансового обеспечения Государственной программы – 1 триллион 410 миллиардов 840 миллионов 518, 5 тыс. рублей (1 410 840 518,5  тыс. руб.), в том числе объем бюджетных ассигнований федерального бюджета – 887млрд 886 млн 399,0 тыс. рублей (887 866 399,0 тыс. руб.), бюджетных ассигнований консолидированных бюджетов субъектов Российской Федерации -313 млрд 355 млн 438,8 тыс. рублей (313 355 438,8 тыс. руб.), объем средств внебюджетных источников -209 млрд, 618 млн, 680,7 тыс. рублей (209 618 680,7 тыс. руб.).

Практика инвестирования показывает, что действенность планируемых мероприятий определяется не объемом инвестируемых средств, а качеством учета инвесторами перспектив развития проекта. Корректность методов и способов оценки эффективности финансируемого проекта, которые базируются на правильно выбранной стратегии его предстоящего развития и назначении инструментов предотвращения риска не достижения планируемых результатов, во многом определяют успешность будущего его функционирования. Этим обусловлена необходимость комплексного применения теоретических и практических подходов к реализации мероприятий по интенсификации использования земель, выбывших из оборота, с учетом климатических ресурсов территории, социально — экономической эффективности землепользования, экологического состояния эксплуатируемых земель, что в настоящее время не обеспечивается действующими нормативно – методическими документами сферы АПК [1].

Вместе с тем применение в совокупности отдельных разрозненных подходов к решению указанных задач позволило авторам создать методический документ для такой оценки. В составе работ по Государственному контракту с Минсельхозом России разработана «Методика эколого-экономического обоснования введения земель в сельскохозяйственный оборот или перевод их в другие категории», базирующаяся на учете ограничений по использованию энергетических ресурсов почв, как критерия эколого-экономической эффективности эксплуатации последних, и возможностей ресурсного потенциала хозяйствующих субъектов для оценки целесообразности возврата в сельскохозяйственное использование выбывших из оборота сельскохозяйственных угодий. Адаптация методики выполнялась на примере Нечерноземной зоны России, относящейся специалистами аграрного сектора экономики к перспективным регионам для увеличения сельскохозяйственной продукции внутреннего рынка и наращивания экспорта.

В общем виде предложенная схема оценки эколого-экономического обоснования введения земель в сельскохозяйственный оборот или перевода их в другие категории включает:

• анализ предпосылок возврата в эксплуатацию длительно не использующихся земель на основе потребности землепользователей в росте и/или развитии агропроизводства. Если потребность в возврате земель в агропроизводство не обоснована, проект не рекомендуют к реализации;
• определение эколого-экономической и социально – экономической эффективностей использования территории, по результатам которых выполняется агрегированная оценка целесообразности возврата неиспользованных земель в агропроизводство;
• оценку риска экономической эффективности мероприятий по вводу в агропроизводство длительно не используемых земель.

Цель настоящей работы – оценка экономической эффективности ввода в агропроизводство залежных земель Нечерноземной зоны России на основе анализа фактографических данных.

Методы

Методы и материалы исследований базируются на изучении и анализе материалов практикующей теории и успешного опыта аграриев, разрабатывающих и внедряющих модели, процедуры, операции и алгоритмы для обоснования экологической, социальной и экономической целесообразности сельскохозяйственного производства, стимулирующих развитие новаций в сельском хозяйстве, а также применении результатов авторских разработок по теме НИР.

Результаты и обсуждение

Темпы снижения пашни и посевных площадей в Нечерноземной зоне опережали в целом динамику по России в связи с более низкими природно-климатическим потенциалом, экономическими условиями региона и резким сокращением сельского населения. Начиная с 2007 года площадь пашни стабилизировалась на уровне 14,0-14,3 млн. га, против 28,8 млн на 1990 год, то есть сократилась примерно в 2 раза (рисунок 1).

В настоящее время по данным Министерства сельского хозяйства РФ на 01.01.2020 площадь сельскохозяйственных угодий в Нечерноземной зоне составляет 36,93 млн га, в том числе пашня занимает 26,04 млн га или 70,6%, а кормовые угодья, сенокосы – 3,56 млн га, а пастбища 5,8 млн га или 15,8%. Не засеваются 14,59 млн га пашни, из которых 5,4 млн га из-за развития деградационных процессов и снижения продуктивности от закустаривания и облесения территории, 0,17 млн га — заболачивания и подтопления, 0,16 млн га — эрозии. Часть площадей, в количестве 837 тыс. га, не используемых предприятиями, организациями и гражданами, занимающимися сельскохозяйственным производством, переведена в залежь из-за экономических и организационно-хозяйственных показателей.

По данным, представленным региональными органами АПК и ФГБУ по мелиорации, на 01.01.2018 год по Нечерноземной зоне числится 4631,36 тыс. га мелиорируемых земель, в том числе 398,5 тыс. га орошаемых и 4332,86 тыс. га осушаемых [3]. Из 3569,1 тыс. га осушаемых земель сельскохозяйственного назначения в сельскохозяйственном производстве в настоящее время используется 2536,6 тыс. га или 71 % осушенных сельхозугодий, остальные выведены из сельскохозяйственного оборота по причине разрушения или низкого технического состояния осушительных систем, построенных более 30 лет назад (таблица 1). Из ранее осушенных 3,57 млн га земель сельскохозяйственного назначения в настоящее время не используется 1,33 млн га из-за переувлажнения, подтопления, зарастания сорной растительностью и кустарником [4].

На основе проведенных ФГБНУ «ВНИИГиМ им. А. Н. Костякова» исследований трансформации залежных земель установлена целесообразность дальнейшего использования вышедших из оборота земель в сельскохозяйственном производстве Нечерноземной зоны в зависимости от возраста залежи (таблица 2) в объеме 12018,2 га, из них на мелиорируемых землях 2598,31га.

Экономическая оценка эффективности возврата залежных земель в агропроизводство выполнялась на примере Нечерноземной зоны РФ по результатам обосновывающих материалов эколого-экономической и социально–экономической целесообразности развития растениеводства, реализованным в Методических рекомендаций по оценке эффективности инвестиционных проектов мелиорации сельскохозяйственных земель (РД АПК3.00.01.003-03РД) по критериальному значению срока окупаемости совокупных капитальных вложений и включает расчеты:

• величины капитальных затрат, необходимых для проведения мелиоративных работ по предотвращению/ликвидации деградационных процессов;
• прироста чистого дохода от производства продукции растениеводства; 
• срока окупаемости капитальных вложений прогнозируемым приростом чистого дохода;

Кроме того, осуществлена оценки риска экономической эффективности планируемых мероприятий, что в настоящее время не нашло отражения в нормативно – методической базе мелиорации, регулирующей целесообразность реализации инвестиционных мелиоративных проектов. 

Капитальные затраты (Зк) на мелиоративные мероприятия зависят от состава и объема необходимых работ, формировались в соответствии с рекомендациями [1, 2, 5,6] и определяются в Нечерноземной зоне РФ, главным образом, затратами:

• на удаление древесно-кустарниковой растительности с планировкой участка, ликвидацию закамененности, закочкаренности и т. п. мероприятий (Зкт);
• известкование сельскохозяйственных угодий (Зок);
• техническое перевооружение, реконструкцию и новое строительство гидромелиоративных систем (Згм):

Зк = Зок+ Зкт + Згм

Прирост чистого дохода от производства продукции растениеводства (ПЧД) определялся вычитанием из прогнозируемой выручки (В) от ее реализации понесенных затрат (Зп): 

ПЧД = В-Зп

Оценка выручки (В) базируется на прогнозировании удельного (с единицы площади) выхода продукции (урожайности, Уп) и цены ее реализации (Ц):

Оценка выручки (В) базируется на прогнозировании удельного (с единицы площади) выхода продукции (урожайности, Уп) и цены ее реализации (Ц):

В = Уп*S*Ц

где S планируемая к вводу в эксплуатацию новая площадь сельскохозяйственных угодий.

Основные статьи операционных затрат (Зп) представлены затратами на оплату труда основного персонала, материалов, общехозяйственных нужд, налоговых и амортизационных отчислений. К ним также относятся затраты на выполнение мероприятий окультуривания вновь используемых в агропроизводстве площадей – приобретение удобрений, эксплуатационная планировка, ликвидация мелкоконтурности, санация земель и затраты по уходу за гидромелиоративными системами.

В связи с трудностями реализации традиционного подхода к определению общих затрат по технологическим картам из–за высокого уровня агрегирования материала их расчет выполнялся по зависимости:

Зп = В/(1+Рн/100)

где Рн — рентабельность агропроизводства 10%.

Срок окупаемости (Т) совокупных (из всех источников) капитальных затрат на мелиорацию (Зк) рассчитывался по формуле:

Т = Зк /ПЧД

Риск эффективности ввода залежных земель в сельскохозяйственный оборот Нечерноземной зоны оценивался по вероятности не достижения расчетного срока окупаемости в сценариях, осуществляемых по математической модели (5), при исходных данных, выбранных случайным образом в рамках установленного размаха варьирования факторов, формирующих срок окупаемости. Варьировались факторы, значимые для формирования срока окупаемости: капиталовложения и прирост совокупного чистого дохода от реализации мероприятий по вводу в сельскохозяйственный оборот залежных земель.

Выбор приемов освоения залежных земель требует дифференцированного подхода и предполагает необходимость учета ее возраста, состояния, агрохимического потенциала почвы и характера дальнейшего использования сельскохозяйственных угодий. Анализ состояния почв не используемой пашни выполнен по материалам Минсельхоза РФ и литературным данным. Состояние ранее осушенных земель оценивалось по данным мелиоративного кадастра Департамента мелиорации Минсельхоза РФ и локальным данным региональных органов АПК и ФГБУ по мелиорации Департамента Минсельхоза России [7].

Перечень необходимых для ввода в эксплуатацию залежных земель агромелиоративных мероприятий, их объемы и требующиеся на реализацию капиталовложения, представленные в таблице 3, формировались дифференцированно для территорий с наличием гидромелиоративных систем и ранее не мелиорированных. Удельная стоимость мероприятий оценивалась по материалам открытого доступа. Капиталовложения на выполнение культуртехнических работ и окультуривание (известкование) для вводимых в оборот ранее осушенных земель учитывались в составе мероприятий по реконструкции гидромелиоративных систем.

Наиболее затратным мероприятием является ввод в эксплуатацию не используемых мелиорированных земель, которое предполагает, в первую очередь, восстановление мелиоративного фонда путем проведения технического перевооружения, реконструкции, а в ряде случаев и нового строительства мелиоративных систем.

Планируемая урожайность определялась с учетом методических подходов, представленных в [1,2] к оценке продукционного потенциала территории, и фактически достигнутой продуктивности функционирующих сельскохозяйственных предприятий. Для мелиорируемых земель, как наиболее продуктивных и требующих повышенных в сравнении с другими категориями земель затрат на реализацию мероприятий их возврата в агропроизводство, планируемая урожайность принята на уровне оптимального продукционного потенциала территории (Р_опт), оцениваемого по максимально возможной урожайности ведущих культур при заданной структуре землепользования. Для остальных сельскохозяйственных угодий значение планируемой урожайности устанавливалось на уровне фактически достигнутой в регионе (таблица 4).

Данные таблицы свидетельствуют о пониженном уровне планируемого использования природно-климатического потенциала региона, составляющего 0,57 возможного, что обусловлено достигнутой к настоящему времени фактической урожайностью сельскохозяйственных культур и прогнозируемым ее ростом с учетом риска не достижения ожидаемого результата [1]. В среднем, значение планируемой урожайности вводимых в эксплуатацию не мелиорируемых залежных земель, используемой в расчетах прогнозируемых объемов дополнительной продукции, принималось равным 3,9 т з ед./га, а осушаемых земель — 6,28 т з ед./га.

Объем и стоимость планируемой к получению дополнительной продукции с вновь используемых в агропроизводстве сельскохозяйственных угодий представлены соответственно в таблицах 5, 6.

В расчетах стоимости дополнительной продукции цена реализации зерна принималась равной средней закупочной цене пшеницы 3 класса в среднем по России по состоянию на 15.05.2020г., составляющей 12000 руб./т в ценах 2020г.

В таблице 7 приведены операционные затраты на производство дополнительной продукции

Срок окупаемости инвестиций в мероприятия по вводу в эксплуатацию вышедших из сельскохозяйственного оборота земель Нечерноземной зоны РФ составил 5,06 лет, что соответствует значениям эффективных капиталовложений [8]. Оценка риска инвестиций выполнялась по результатам параметрического анализа функции распределения вероятности для срока окупаемости планируемых вложений, которая формировалась методом имитационного моделирования или Монте-Карло (рисунок 2) [9]. Риск срока окупаемости оценивалась по результатам сценарных расчетов, как вероятность повышения расчетного значения срока окупаемости (5,06 лет) средней величины (5, 47), составляющей 25,3%.

Имитационное моделирование обеспечило возможность учета максимального количества факторов, обусловливающих доходность мероприятия, и изменчивости их количественных значений; организацию, практически, неограниченного количества сценариев случайного сочетания этих факторов; расчет показателя целесообразности реализации мероприятия для каждого сценария сочетания факторов и формирование распределения вероятности показателя эффективности.

Расчеты риска выполнены с использованием программного комплекса Oracle Crystal Ball, разработанного Decisioneering, Inc, Денвер, штат Колорадо, показавшего свою действенность в использовании метода Монте –Карло в зарубежной практике и в практике наиболее развитых отраслей отечественной экономики [10].

Уровень риска, установленный по данным классификации, приведенной в таблице 8, расценивается, как средний, но максимально приближен к высокому.

Это требует повышенного внимания хозяйствующих субъектов к культуре реализации производственных процессов и технологий, а также и к рыночной конъюнктуре, определяющих изменчивость результата в первую очередь.

Обобщенные результаты оценки экономической эффективности ввода в эксплуатацию неиспользуемых земель, свидетельствующие об эффективности инвестиций в интенсификацию агропроизводства Нечерноземной зоны Российской Федерации, представлены в таблице 9.

Заключение

Достижение планируемых целей хозяйственных воздействий агропроизводства во многом определяется достоверностью оценки эффективности инвестирования в их реализацию, что делает особо значимым указанный этап принятия управленческого решения.

Полученные авторами в процессе выполненных исследований результаты свидетельствуют об экономической эффективности реализации в Нечерноземной зоне планируемых мероприятий по предотвращению и ликвидации деградации залежных земель, обеспечивающих как эффективность вложений по устранению деградационных процессов на предусмотренных к вводу землях, так и эффективность использования последних в агропроизводстве.

Анализируя показатели экономической эффективности использования залежных земель, можно сделать вывод о существенном вкладе в достигаемый результат мелиорируемых земель. Так, доля осушаемых земель не превышает 22% общего объема вводимых в эксплуатацию площадей, а объем дополнительной продукции с осушаемых земель составляет не менее 35% общего объема ее производства. Дополнительные удельные затраты на реализацию мелиоративных систем в сравнении с другими мероприятиями с лихвой окупятся стабильностью прогнозируемых показателей в период эксплуатации и снижением риска экономической эффективности.

Используемые источники

1. Кирейчева Л.В., Юрченко И.Ф., Методика эколого-экономического обоснования введения земель в сельскохозяйственный оборот или перевод их в другие категории. М. «Изд. ФГБНУ ВНИИГиМ им А.Н.Костякова». 2020. 130 c.
2. Научные основы создания и управления мелиоративными системами в России / под ред. Л.В. Кирейчевой. М: «ФГБНУ ВНИИ агрохимии», 2017. 296 с.
3. Отчет по ГК № 209/20-ГК от 2019 г. Оценка потенциала сельскохозяйственных угодий Нечерноземной зоны Российской Федерации. Разработка комплекса мероприятий по созданию эффективной технико-технологической модернизации мелиоративных систем, восстановлению плодородия мелиорированных земель и строительству осушительно-оросительных систем двустороннего регулирования. М. ВНИИГиМ. 2019. 392 с.
4. Отчет о научно-исследовательской работе «Провести исследования технического уровня осушительных систем Нечерноземной зоны России и разработать методические рекомендации по развитию мелиорации, с учетом  фактического использования мелиоративного фонда и экологического состояния». ФГБНУ «РАДУГА», Коломна. 2019. 194 с.
5. Мерзлова, О.А. Методика оценки возможности возвращения в сельскохозяйственное пользование земель, выведенных из оборота после катастрофы на Чернобыльской АЭС [Текст] / О.А. Мерзлова, Т.П. Шапшеева //30 лет после чернобыльской катастрофы. Роль Союзного государства в преодолении ее последствий: материалы науч.-практ. конф. / БГСХА. — Горки. — 2015. С. 148-152.
6. Мерзлова О. А. Совершенствование инструментария оценки целесообразности возвращения в сельскохозяйственный оборот загрязненных радионуклидами земель //Аграрная экономика. № 8 (279). 2018. С.38-47.
7. Методика оперативной диагностики деградации мелиорированных почв для обоснования комплексных мероприятий по сохранению и расширенному воспроизводству плодородия: научн. издание ФГБНУ ВНИИ «Радуга». – Коломна: ИП Воробьев О.М.,2015. – 52 с.
8. Бирман, Г. Экономический анализ инвестиционных проектов: пер. с англ. / Г. Бирман, С. Шмидт; под ред. Л. П. Белых. — М.: Банки и Биржи; ЮНИТИ, 2007. — 168 с.
9. Багузин С. В. Использование метода Монте-Карло для расчета риска [Электронный ресурс]. — Режим доступа: http: //baguzin.ru/wp/?p=3467.
10. Oracle Crystal Ball, Getting Started Guide, Release 11.1.1.1.00. Copyright © 1988, 2008, Oracle.
11. Турмачев Е. С. Методические проблемы количественного определения рисков инвестиционных проектов//Анализ эффективности инвестиций. -2006. -№. 3. -С. 45-58.

References

1. Kirejcheva L.V., Yurchenko I.F., Metodika ekologo-ekonomicheskogo obosnovaniya vvedeniya zemel’ v sel’skohozyajstvennyj oborot ili perevod ih v drugie kategorii. M. «Izd. FGBNU VNIIGiM im A.N.Kostyakova». 2020. 130 p.
2. Nauchnye osnovy sozdaniya i upravleniya meliorativnymi sistemami v Rossii / pod red. L.V. Kirejchevoj. M: «FGBNU VNII agrohimii», 2017. 296 p.
3. Otchet po GK № 209/20-GK ot 2019 g. Ocenka potenciala sel’skohozyajstvennyh ugodij Nechernozemnoj zony Rossijskoj Federacii. Razrabotka kompleksa meropriyatij po sozdaniyu effektivnoj tekhniko-tekhnologicheskoj modernizacii meliorativnyh sistem, vosstanovleniyu plodorodiya meliorirovannyh zemel’ i stroitel’stvu osushitel’no-orositel’nyh sistem dvustoronnego regulirovaniya. M. VNIIGiM. 2019. 392 p.
4. Otchet o nauchno-issledovatel’skoj rabote «Provesti issledovaniya tekhnicheskogo urovnya osushitel’nyh sistem Nechernozemnoj zony Rossii i razrabotat’ metodicheskie re-komendacii po razvitiyu melioracii, s uchetom fakticheskogo ispol’zovaniya meliorativ-nogo fonda i ekologicheskogo sostoyaniya». FGBNU «RADUGA», Kolomna. 2019. 194 p.
5. Merzlova, O.A. Metodika ocenki vozmozhnosti vozvrashcheniya v sel’skohozyajstven-noe pol’zovanie zemel’, vyvedennyh iz oborota posle katastrofy na CHernobyl’skoj AES [Tekst] / O.A. Merzlova, T.P. SHapsheeva //30 let posle chernobyl’skoj katastrofy. Rol’ Soyuznogo gosudarstva v preodolenii ee posledstvij: materialy nauch.-prakt. konf. / BGSKHA. — Gorki. — 2015. P. 148-152.
6. Merzlova O. A. Sovershenstvovanie instrumentariya ocenki celesoobraznosti vozvrashcheniya v sel’skohozyajstvennyj oborot zagryaznennyh radionuklidami zemel’ //Agrarnaya ekonomika. № 8 (279). 2018. P.38-47.
7. Metodika operativnoj diagnostiki degradacii meliorirovannyh pochv dlya obos-novaniya kompleksnyh meropriyatij po sohraneniyu i rasshirennomu vosproizvodstvu plo-dorodiya: nauchn. izdanie FGBNU VNII «Raduga». – Kolomna: IP Vorob’ev O.M.,2015. – 52 p.
8. Birman, G. Ekonomicheskij analiz investicionnyh proektov: per. s angl. / G. Birman, S. SHmidt; pod red. L. P. Belyh. — M.: Banki i Birzhi; YUNITI, 2007. — 168 p.
9. Baguzin S. V. Ispol’zovanie metoda Monte-Karlo dlya rascheta riska [Elektron-nyj resurs]. — Rezhim dostupa: http: //baguzin.ru/wp/?p=3467.
10. Oracle Crystal Ball, Getting Started Guide, Release 11.1.1.1.00. Copyright © 1988, 2008, Oracle.
11. Turmachev E. S. Metodicheskie problemy kolichestvennogo opredeleniya riskov in-vesticionnyh proektov//Analiz effektivnosti investicij. -2006. -№. 3. -P. 45-58.

DOI 10.24412/2413-046Х-2021-10150

Некоторые вопросы организационно-хозяйственного управления северными хозяйствами Якутии в последние годы советской аграрной экономики 

Some issues of economic management of the northern farms of Yakutia in the last Soviet years 

Санникова Яна Михайловна, кандидат исторических наук, старший научный сотрудник отдела истории и арктических исследований, Институт гуманитарных исследований и проблем малочисленных народов Севера СО РАН, г. Якутск, sannikowa@mail.ru

 Sannikova Yana Mikhailovna, candidate of histor, Senior Researcher, Department of History and Arctic research, The Institute of Humanities Research and Indigenous Studies of the North, SB RAS, Yakutsk

Аннотация. В статье в продолжение ранее проведенного анализа процессов реализации организационно-управленческих решений агропромышленного комплекса «Север» в отношении северных хозяйств Якутии рассмотрены практика перевода  некоторых хозяйств на прямую сдачу продукции в торговую  сеть и  вопросы ревизии финансово-хозяйственной деятельности отдельных  хозяйств. На основе представленных конкретных экономических данных хозяйств и итогов ревизий из архивных документов АПК «Север» последних советских годов осуществлена попытка показать отдельные направления деятельности по управлению хозяйствами и реальное положение хозяйств на  начальном этапе  трансформационных преобразований 1990-х гг.

Summary. The article continues the analysis of the implementation of organizational and management decisions of the agro-industrial complex «North» in relation to the northern farms of Yakutia. Here we consider the practice of transferring some farms to direct delivery of products to the retail network and the issues of auditing the financial and economic activities of individual farms. An attempt is made to show certain areas of the plant’s activity in managing farms and the real situation of northern farms at the initial stage of transformational transformations in the 1990s оn the basis of specific economic data of farms and the results of audits in the documents of the agro-industrial complex «North» for the last Soviet years.

Ключевые слова: северные хозяйства, Якутия, АПК «Север», последние советские годы

Keywords: northern farms, Yakutia, agro-industrial complex «Sever», the last Soviet years

Введение. Рассматриваемые последние годы советской экономики совершенно своеобразно отразились на развитии северных хозяйств Якутии, специально созданный управленческий орган — Агропромышленный комбинат «Север» — в своей деятельности руководил социально-экономическими процессами в хозяйствах посредством организационно-управленческих решений, которые не всегда могли претендовать на конкретную отдачу в виде улучшения состояния дел в традиционных отраслях, но были характерными для начала трансформационного периода в развитии хозяйств, что важно показать на конкретных примерах и документах изучаемого периода [7, С. 54]. Здесь мы повторно не будем подробно останавливаться на вопросах организации агропромышленного комплекса Якутской  АССР и  Агропромышленного комбината «Север» при Госагропроме РСФСР  и трех ранее выделенных и проанализированных организационно-управленческих решениях в деятельности комбината в официально еще советские годы 1989-1991 гг., то есть на процессах разукрупнения совхозов, начала реорганизации форм хозяйствования, также общего экономического состояния развития хозяйств АПК «Север». Об этом уже было сказано автором [7]. Здесь же выделим  еще два направления деятельности комбината, которые также характеризовали процессы организационно-управленческих подходов по отношению к  северным хозяйствам: перевод некоторых хозяйств на прямую сдачу продукции в торговую  сеть; ревизии финансово-хозяйственной деятельности отдельных  хозяйств.

Кратко о создании АПК «Север». Для северных хозяйств Якутии последние официальные советские годы – 1989 -1991 гг. – были со-своему особенными. В результате управленческих преобразований союзного и российского уровней  в аграрной экономической системе и организации государственных агропромышленных комплексов по стране на местах [1, С.12], в том числе в Якутской ЯАССР, создание отдельного, достаточно своеобразного органа управления северными хозяйствами – агропромышленного  комбината «Север», подчинявшегося непосредственно Госагропрому  РСФСР, стало новым опытом управленческой деятельности по отношению к северным хозяйствам республики. Из официального письма первого генерального директора АПК «Север» К. Е. Иванова на имя  Первого заместителя Госагропрома РСФСР – Министра РСФСР Г. В. Кулика с исх. № 03-011 от 14 августа 1989 г. с просьбой об утверждении доработанного проекта Положения о комбинате следует, кроме социально-экономического, какое социально-политическое  значение придавали созданию АПК «Север»: «Создание АПК «Север» показало, что  это более совершенная организационная форма  агропромышленного формирования, она полностью в практике оправдывает это. Отмечаем, что при этом достигнуто резкое повышение социально-политической  активности всего населения северных районов, где в основном проживают малочисленные народности Севера (эвены, эвенки, чукчи, юкагиры и др.). Благодаря этим процессам успешно проведены ряд общественно-политических мероприятий всероссийского масштаба, идет подготовительная работа по созданию ассоциации народностей Севера…с созданием комбината возникли благоприятные условия для укрепления экономики совхозов. Только за счет передачи комбинату функций  заготовителя, совхозы получили дополнительной выручки около 500 тыс. руб. за счет оставления пушнины внутри республики дополнительно выручено 200 тыс. руб., при этом появились условия для обеспечения занятости вторых членов семей оленеводов и охотников. В целом создание АПК «Север» воспринято населением Севера с большим энтузиазмом и одобрением, о чем свидетельствуют многочисленные публикации на страницах республиканской и местных газет,  а также письма трудящихся» [4, Л.1].  Совет АПК «Север» в своем постановлении, подведя итоги первого полугодия своей деятельности на заседании 17 августа 1989 г.  подчеркнул, что создание на базе северных совхозов и предприятий специального органа  агропромышленного комбината «Север» явилось важным социально-политическим решением для дальнейшего  развития традиционных отраслей народностей Севера на базе глубокой промышленной переработки на основе современных технологий, свободной реализации продукции путем хозяйственной самостоятельности, а так же решения назревших социальных проблем  народностей Севера [2, Л.48-53].

В экономическом плане сельскохозяйственная, промышленная продукция, изделия народных промыслов, продукция собственного производства в свежем или переработанном виде, в том числе  пушнины, реализуемая через собственную торговую сеть и на рынке засчитывалась комбинату  в выполнение плана.  Комбинат  выполнял функции заготовительной организации, заключал договоры контрактации, договоры на покупку у населения  излишков сельскохозяйственной  и другой продукции.  Совет комбината определял и утверждал объемы капитальных вложений, их направление и титульные списки на строительство объектов сметной стоимостью от 1 до 4 млн руб. Комбинат имел право выхода на осуществление сотрудничества и налаживания с фирмами капиталистических и развивающихся стран в области науки, техники, международного кооперирования производства и разделения труда в целях реализации заданий государственных планов.  Реализация  всей произведенной предприятиями, организациями и хозяйствами, входящими в состав комбината, сельскохозяйственной и промышленной продукции в республиканский фонд в соответствии с плановыми заданиями производилась по утвержденным государственным ценам и по ценам кооперативной торговли. Цены, установленные Советом комбината, должны были возмещать затраты по производству, хранению, переработке, расфасовке, транспортировке, реализации продукции, а также обеспечивать необходимые накопления для расширения производства [7].

Решения по управлению и организации деятельности всех подведомственных предприятий АПК «Север», в первую очередь, касались хозяйств, совхозов, они как основные производители продукции, были ключевым звеном в деятельности всего комбината.

Практика перевода хозяйств на прямую сдачу продукции в торговую сеть. Реализовывалась практика перевода некоторых хозяйств на прямую сдачу  продукции посредством приказов по  комбинату «Север». Как было обосновано, в  целях  повышения рентабельности животноводческой отрасли и полного трудоустройства семей оленеводов, охотников и рыбаков переводили  хозяйства на прямую поставку продукции в торговую сеть. Так, например,  4 декабря 1990 г.  было решено, что совхоз «Олеринский»  Нижне-Колымского района переводится с 1 января 1991 г. на прямую сдачу мяса и молока потребителю.  Для этого планово-экономическому отделу, отделу переработки и сбыта комбината  в срок до 1 января 1991 г. предписывалось передать  совхозу в установленном порядке с баланса агрофирмы «Эдил» на баланс совхоза скотоубойный пункт и все материально-технические средства [5, Л. 200]. С 1 января 1991 г. на прямую поставку мяса и молока потребителям переводили следующие совхозы из изучаемых северных районов:  «Майорский» Абыйского, «Борулахский», «Табалахский» Верхоянского, «Эйикский» Оленекского, «Березовский» Средне-Колымского и одно хозяйство Эвено-Бытантайского. Ответственные отделы комбината также в срок до 1 февраля 1991 г. должны были передать названным совхозам в установленном порядке с баланса перерабатывающих предприятий на баланс хозяйств скотоубойные, молокоприемные пункты и все материально –технические средства [6, Л.5].  Начиная с 12 февраля 1991 г. на родовую общину «Оетунг» Аллаиховского района были возложены функции заготовок промысловой и клеточной пушнины мехового сырья по действующим закупочным ценам. И в целях обеспечения трудозанятости и производства продукции пушного промысла общине было разрешено направлять на переработку в собственной мастерской весь плановый объем закупок пушно-мехового сырья для производства товаров народного потребления с зачетом выполнения плана на основе акта приемки мастерской общины [6, Л.17]. Приказом от 16 декабря 1991 г.  совхозы «Арылахский» и «Верхнеколымский» Верхнеколымского района были переведены на прямую сдачу мяса торгующим организациям с 1 января 1992 г.  в целях экономической  поддержки совхозов  и удовлетворения поставленных ими перед АПК «Север» и президиумом райсовета вопросов по переработке мяса. Для этого директору агрофирмы «Зырянская» по результатам работы комиссии необходимо было передать совхозам с баланса на баланс забойные пункты [6, Л.131].

Также вариантом данной практики было создание  межхозяйственных заготовительных организаций. Например, для организации заготовок и переработки сельскохозяйственных продуктов на современном уровне, основываясь на положении об АПК «Север», функции заготовителя сельскохозяйственной и другой продукции в Булунском районе были переданы с 1 января 1991 г.  межхозяйственному объединению «Булун», начальник которого  должен был перезаключить договора контрактации с совхозами Булунского района на заготовку продукции на 1991 г., создать для этого сеть заготовительных пунктов, базу хранения сырья и перерабатывающие мощности, обеспечить взаимодействие с финансовыми органами [6, Л.16].

Данное направление деятельности — перевод некоторых хозяйств на прямую сдачу продукции в торговую  сеть – хотя подразумевалось положением комбината с самого начала, всё же  больше явилось реальным   попыткой поиска новых форм работы хозяйств уже после  официально принятого решения  16 октября 1990 г. на заседании  Совета АПК о начале подготовки к переходу  к рыночным отношениям в системе АПК «Север», [7, С. 47-48].

Ревизии финансово-хозяйственной деятельности отдельных хозяйств.  АПК «Север»  проводил ревизионную работу в отдельных хозяйствах, с охватом нескольких лет деятельности. Кроме непосредственно самой результатов ревизии, итоги ее показывают реальное состояние хозяйств на местах, что представляет больший интерес.

26 июня 1990 г. Президиум АПК «Север» вынес постановление о финансовом состоянии предприятий – хозяйств Верхоянского и Эвено-Бытантайского районов. По состоянию на 15 июня 1990 г.  по совхозам Верхоянского и Эвено-Бытантайского районов кредитные вложения  составили 17172 тыс. руб.  В совхозах и предприятиях комбината наблюдался рост сверхплановых запасов товарно-материальных ценностей, например, по все совхозам установлено наличие мешкотары на сумму более  400 тыс. руб., в Верхоянском агроремтехснабе имелись запасы неходовых товарных ценностей на сумму 674 тыс. руб. (в т.ч. на 604 тыс. руб. минеральные удобрения), также недостаток оборотных собственных средств на 112 тыс. руб.  Совхозы и предприятия Верхоянского района находились в тяжелом финансовом состоянии, задолженность поставщикам  составила 2842 тыс. руб., просроченные ссуды — 776 тыс. руб., финансовое положение осложнялось тем, что лишь 10-15% потребности в кредитных средствах покрывалась  собственными ресурсами. В результате сложных природно-климатических условий в период заготовки сена в 1989 г. во всех совхозах было закуплено сена из других хозяйств республики, находящихся в отдаленности, поэтому расходы по транспортировке и прессованию почти в три раза превысили стоимости самого сена [3, Л.65].

7 декабря 1990 г. приказом комбината были  подведены  результаты документальной ревизии финансово-хозяйственной деятельности совхоза «Северный» Анабарского района за 1988-1990 гг. Без учета дифференцированных надбавок совхоз 1988 г. завершил с убытком 694 тыс. руб., 1989 г. – с убытком 565 тыс. руб., валовой доход в 1989 г. был снижен по сравнению с 1988 г. на 148 тыс. руб. Произошло сокращение поголовья оленей, что было вызвано понижением делового выхода тугутов с 72% в 1988 г. до 51,7% в 1990г. и большим непроизводительным отходом оленей (2160 голов в 1990 г.); с одной матки голубых песцов в 1990 г. было получено 5,4 щенят, в 1988г. – 8,0. Было отмечено, что все недостатки, отмеченные в акте ревизии 1988 г. имели место и в 1990 г., ни одно из замечаний не было устранено, приказ управления сельского хозяйства Анабарского района от 14 апреля 1988 г. №29 не был выполнен. Также речь шла о ряде  финансовых нарушений, например, о том, что оленеводам на сумму доплаты за продукцию по итогам 1988 г. и 1989г. районный коэффициент и северные надбавки не были начислены, только за 1989г. оленеводы недополучили около 30 тыс. руб. и т.д. [5, ЛЛ.201-202].

В январе 1991 г.  результаты ревизии финансово-хозяйственной деятельности совхоза «Таймылырский» Булунского района за 1987-1990 гг. обратили внимание на следующее состояние дел в хозяйстве.  За последние годы был допущен большой  непроизводительный отход домашних оленей (за последние  три года – 2418 голов), в связи с этим  в кадровом плане было замечено, что главный зоотехник за состояние животноводства совхоза реальной ответственности не понёс, ветеринарного  работника в хозяйстве не было. Совхоз не обеспечивался  строй –электро- материалами, малой механизацией, не было электростанций малой мощности; строящаяся с 1984 г. трестом «Североагропромстрой» квартальная котельная до сих пор не была введена в эксплуатацию. Также в  неудовлетворительном состоянии находились: процесс руководства совхозом и бухгалтерского учета в нем; была плохо организована работа с документами, например, документы  для возмещения ущерба от стихийных бедствий в инспекцию Госстраха представлялись  в неполном объеме. Как видно из документа, директору совхоза же было рекомендовано освободить от занимаемой должности главного зоотехника за систематическое неисполнение обязанностей по вопросам оленеводства, к этому времени сам директор и все главные специалисты совхоза осуществляли свою деятельность непродолжительное время [6, ЛЛ.3-4]. 30 января 1991 г. вышел приказ АПК «Север» о результатах ревизии финансово-хозяйственной деятельности совхоза «Булунский» Булунского района.  Из года в год увеличивался отход оленей и за 11 месяцев 1990 г. составил 1129 голов. Ежегодно одна четвертая (1/4) часть важенок оставалась яловым и вследствие чего не выполнялся план получения приплода. В финансовой части были обнаружены такие нарушения как излишества в содержании теплохода «Омолой», неправильно удержанный подоходный налог с зарплаты рабочих и служащих совхоза с переплатой 491, 41 руб., упущение средств в сумме 90,0 тыс. руб. из-за непредставления расчетов  на 50% надбавку за мясо сверх достигнутого уровня Х1 пятилетки  — данные нарушения привели к значительному материальному ущербу и было решено произвести денежный вычет в размере среднемесячной заработной платы с директора совхоза и главного бухгалтера [6, ЛЛ.10-11].

Результаты  финансово-хозяйственной деятельности совхоза «Олеринский» Нижнеколымского района по итогам 1990 г.  от 15 июля 1991 г. показывали, что снизил темпы производства, производительности труда, поголовье оленей сократилось, непроизводительный отход оленей нарастал. Сохранность взрослого поголовья оленей составил 86% при плане 92%; были допущены сверхплановые потери оленей 1320 голов, вследствие чего значительно сократилось производство оленины. Также было указано на то, что совхоз не был полностью укомплектован специалистами и на низкую дисциплину труда в аппарате управления [6, ЛЛ. 96-97].

30 августа 1991г.  были подведены итоги ревизии финансово-хозяйственной деятельности совхоза «Абыйский» Абыйского района. Было установлено, что руководством совхоза проведена определенная работа по дальнейшему развитию социальной инфраструктуры, восстановлению поголовья крупного рогатого скота, лошадей и оленей, был перевыполнен план по валовому производству молока и мяса, в результате перевыполнен план сдачи государству по молоку и мясу как за 1990 г., та и за первое полугодие 1991 г. [6, Л.102].

 Приказ №475 от 4 ноября 1991 г. «О результатах ревизии финансово-хозяйственной деятельности АПК «Север» содержит данные, показывающие результаты ревизии Минсельхозпрода РСФСР финансово-хозяйственной деятельности комбината за  первое полугодие 1991 г. и основные моменты состояния хозяйственных дел. Не претендуя на всеохватность этих данных, можно говорить о том, что общий анализ отражает  в содержательном плане общее положение в комбинате, который объединял и управлял реформой  хозяйств Севера Якутии. Таким образом,  было установлено, что за первое полугодие 1991 г. не был выполнен план госзапаса по молоку, мясу и пушнине.  По итогам 1990 г. и первого полугодия 1991 г. предприятия переребатывающей промышленности комбината не выполнили план производства продукции – мясомолочные на 4,4% и 6,6%, рыбзаводы – на 11,8% и 14,2% соответственно.  В первом полугодии 1990 г. предприятия  по переработке молока недосдали молока и молочных продуктов в соответствии с поставками по договорам на 288,3 т, 37,2 т масла. Не выполнили договора на поставку пушнины на 63,1 тыс. руб. За первое полугодие 1991 г. не выполнили план поставки Усть-Янский и Тиксинский молокозаводы, Среднеколымский и Верхнеколымский мясо-молочные комбинаты, Быковский и Якутский рыбзаводы. Снабженческо-сбытовые организации комбината не выполнили план по объему реализации на 32,5%, отмечалось, что они имели тенденцию к дальнейшему росту издержки обращения. При выполнении плана подрядных работ по строительству  за первое полугодие не был выполнен план строительно-монтажных работ  на объектах сельского хозяйства (86%), центрсоюза (89,6%), здравоохранения (76%), просвещения (92,2%), перерабатывающей промышленности (76,9%). Основной ущерб совхозам принес падеж скота (97% всех потерь), составивший в 1990 г. 7148 голов скота, из них возмещению (признанными виновными) подлежала 1,39% суммы потерь, или 99.0 тыс. руб.). За 1990 г. комбинат при плане 130122,0 тыс. руб. недополучил прибыли на 15826,0 тыс. руб., уплачено по экономическим санкциям 1422,0 тыс. руб., при полученной прибыли за счет предъявления пени, штрафов, неустоек в сумме 506,0 тыс. руб. Недостаточность средств финансирования в первом полугодии 1991 г. привела к росту ссуд, не погашенных в срок (749, 0 тыс. руб.) и увеличению суммы по расчетам с кредиторами за товары и услуги (13936,0 тыс. руб.) [6, ЛЛ.121-122].

Данные примеры ревизионных итогов показывают положение хозяйств,  в основном все они испытывали большие трудности в финансово-хозяйственном развитии, включая и по причине неблагоприятных природных и погодных условий. При этом по всем хозяйствам комбината общий ревизионный итог подтвердил спад показателей практически по всем направлениям деятельности.

Некоторые предварительные выводы. Таким образом, как уже было сказано выше и ранее, для северных хозяйств Якутии в управленческо-организационном плане совершенно новым было создание в конце 1988 г. агропромышленного комбината «Север» при Госагропроме РСФСР с достаточно широкими полномочиями в своей деятельности, в том числе в социально-экономическом развитии арктических и северных хозяйств, тогда еще совхозов. С 1989 г. начались процессы разукрупнения крупных совхозов и  реорганизации форм хозяйствования некоторых совхозов, пока еще в рамках хозрасчета, в частности арендных производственных отношений. В этот период начало  укрепляться социально-политическое обоснование  экономического развития представителей коренных народов Севера, занятых в традиционных отраслях хозяйства.

Управленческая деятельность комбината по отношению к хозяйствам в постановляющей части была теперь официально определена. Текущая же деятельность хозяйств комбината  в конце 1990 г. – в 1991 г. на основе изучения архивных документов позволяет выделить условно  следующие направления: создание новых хозяйств на базе совхозов; перевод некоторых хозяйств на прямую сдачу продукции в торговую  сеть; ревизии финансово-хозяйственной деятельности отдельных хозяйств; общее социально-экономическое состояние развития хозяйств АПК «Север». И хотя сложно подвести какие-либо конкретные итоги количественного и качественного характера на  данном промежуточном этапе развития хозяйств, именно весь комплекс этих действий постепенно менял в целом внутреннее содержание деятельности арктических и северных хозяйств, которые были неизбежными в условиях политических и экономических трансформаций всего общества и государства.

Список источников и литературы

1. Ковлеков С.И. Сельское хозяйство Якутии (1971 – 1985гг.). – Якутск, 1993. – 120 с.
2. Национальный архив Республики Саха (Якутия)( далее НА РС(Я). Ф.1500. Оп.1. Д.3.
3. НА РС (Я). Ф.1500. Оп.1. Д.4.
4. НА РС (Я). Ф.1500. Оп.1 Д.8.
5. НА РС (Я). Ф.1500. Оп.1. Д.9.
6. НА РС (Я). Ф.1500. Оп.1. Д.12.
7. Санникова Я. М. Традиционное хозяйство Якутии и АПК «Север»: организационно-управленческие решения второй половины 1980-х — 1991 гг. // Арктика и Север. 2018. № 33. С. 40-55.

DOI 10.24412/2413-046Х-2021-10149

Водные ресурсы Калмыкии: проблемы, риски, безопасность жизнедеятельности

Water resources of Kalmykia: problems, risks, life safety

Сангаджиев Мерген Максимович, доцент, кандидат геолого-минералогических наук, кафедра строительство инженерно-технологический факультет, ФГБОУ ВО «Калмыцкий государственный университет им. Б.Б. Городовикова»

Мутырова Алла Санджиевна, доцент, кандидат педагогических наук, кафедра технологии и менеджмента профессионального образования, инженерно-технологического факультета, ФГБОУ ВО «Калмыцкий государственный университет им. Б.Б. Городовикова»

Качаев Алдар Юрьевич, ФГБОУ ВО «Калмыцкий государственный университет им. Б.Б. Городовикова»

Хантыев Хант Вячеславович, ФГБОУ ВО «Калмыцкий государственный университет им. Б.Б. Городовикова»

Эренженов Алдар Мергенович, ФГБОУ ВО «Калмыцкий государственный университет им. Б.Б. Городовикова»

Sangadzhiev Mergen Maksimovich, Associate Professor, Candidate of Geological and Mineralogical Sciences, Department of Construction, Faculty of Engineering and Technology B. B. Gorodovikov Kalmyk State University

Mutyrova Alla, Associate, Professor, Candidate of Pedagogical Sciences, Department of Technology and Management of Professional Education,  Faculty of Engineering and Technology, B. B. Gorodovikov Kalmyk State University, Russian Federation, Republic of Kalmykia, Elista

Kachaev Aldar Yuryevich, Master, B. B. Gorodovikov Kalmyk State University

Khantyev Hunt Vyacheslavovich, B. B. Gorodovikov Kalmyk State University

Erenzhenov Aldar Mergenovich, B. B. Gorodovikov Kalmyk State University

Аннотация. Проблема водных ресурсов всегда была актуальна для кочевых народов. В разные эпохи ее решали по-разному. Современное состояние характеризуется с бурными процессами в природе, развитой технологией и техникой которые определяют оболочку нашей жизни. Развивающие в последнее время антропогенные факторы воздействия на природную среду, приводящие к процессу опустынивания в регионе также являются негативным воздействием на экологию региона. Целью представленной работы была поставлена задача по определению современного состояния поверхностных и подземных вод расположенных на территории Республики Калмыкия и в Прикаспийском регионе. Водные ресурсы не связаны с территориальными границами регионов. Для решения поставленного вопроса были рассмотрен историко-фактический материал по воде, ее современные проблемы, а также вопросы возникновения рисков и безопасность жизнедеятельности человека, флоры и фауны. Материалом используемые авторами являются результаты, полученные в период проведения геологических экспедиций в районы Калмыкии, архивных и литературных источников. По результатам, которых был проведен, химико-биологические анализы воды, почвы, растительного слоя. Основной гипотезой была принята система равновесия в природной среде. Полученные результаты позволят оценить современное состояние водных ресурсов и предложить модель развития по системе опреснения, очистки. Знания процессов, происходящая в техносфере позволит понять ее сущность.

Summary. The problem of water resources has always been relevant for nomadic peoples. In different epochs, it was solved in different ways. The current state is characterized by rapid processes in nature, advanced technology and technology that define the shell of our life. Recently developing anthropogenic factors affecting the natural environment, leading to the process of desertification in the region, are also a negative impact on the ecology of the region. The purpose of the presented work was to determine the current state of surface and underground waters located on the territory of the Republic of Kalmykia and in the Caspian region. Water resources are not linked to the territorial boundaries of the regions. To solve this question, the historical and factual material on water, its current problems, as well as the issues of risk occurrence and the safety of human life, flora and fauna were considered. The material used by the authors is the results obtained during geological expeditions to the regions of Kalmykia, archival and literary sources. According to the results, which were carried out, chemical and biological analyses of water, soil, and plant layer. The main hypothesis was the system of equilibrium in the natural environment. The results obtained will allow us to assess the current state of water resources and propose a development model for the desalination and purification system. Knowledge of the processes taking place in the technosphere will allow you to understand its essence.

Ключевые слова: антропогенные воздействия; человек; водные ресурсы; Калмыкия; опустынивания; техносфера; энтропия равновесия.

Keywords: anthropogenic impacts; human; water resources; Kalmykia; desertification; technosphere; entropy of equilibrium.

Введение. Постановка вопроса исследования. Современное время – время бурных изменений. Если не считать социальные аспекты, то с достаточной уверенностью можно констатировать факт, что техника и технологии определяют нашу жизнь. Тут роль человека выходит на первую роль, так как построенные им устройства, сооружения, военная техника несет кроме положительных рейтингов, но и скрытые изменения. Некоторые человечество рассматривает широко, а на некоторые параметры не обращает внимание.

Наша среда обитания, носящая в современной терминологии понятие «техносферная безопасность», несет множества опасностей. Это относится как к человеку, так и к флоре и фауне. На первом месте это часто возникающие чрезвычайные ситуации, аварии, природные явления (вулканы, цунами, всемерное потепление и т.д.). На втором месте развитая промышленность, ее комплексы разного направления, приводящие к экологическим кризисам, катастрофам. Современное развитие информационных технологий, новых современных умных бытовых приборов и т.д. связано с техногенной безопасностью. Часто в средствах массовой информации появляются данные об авариях на строительных объектах и других сооружений, как гражданского характера, так и военного назначения. Как сказал американский ученый Юджин Одум экология это наш дом [4]. А другой французский социолог Ж.Эллюль (Jacques Ellul; 1912–1994) дал понятие, что техносфера, составляет единую целостную структуру среды обитания, внутри которой живет человек. Хотя они имели одно и тоже, но их высказывания разняться тем, что один говорит дом, а другой среду обитания [17].

В период экспедиций, анализа литературных источников сотрудниками Калмыцкого университета были изданы серии работ по тематики исследования. Как мы отмечали выше, вода почти не пригодна для питьевого водоснабжения населения. Около 7% всей поверхностной воды по объему только относится к пресной, не солоноватая, остальная вода сильно минерализована. Большая часть подземной воды также не пригодна для употребления. Эти вопросы были рассмотрены авторами ранее [9,11,23].

По гипотезам выдвинутые многими учеными, можно с уверенностью говорить об источниках образования воды в недрах Земли, принципа засоленности и образования минерализованных вод [2,3]. Тектонические процессы являются движущей силой, которые подымают воду с глубин Земли. Химические соединения, соединяясь с водой, с тектонических глубин материка двигаются в верхние слои материнской породы [5].

Относительно Прикаспийского региона были проведены исследования по геологическому прошлому Каспийского моря и прибрежной полосы [13]. Вопросами истории Земли в разные геологические эпохи занимались многие известные ученые. Работы некоторых из них были проанализированы авторами. В частности монография одного из крупнейшего американского океанографа Шепарда Ф «Земля под морем» [21]. Им описаны влияния волн в океане на преобразования самого дна океана, разных типов катастроф, блуждающих островах. Особенно интересна тема влияние шельфов на рельеф, и береговую линию. Часть гипотез повторяются и на дне бывшего океана Тетис, частью которого на данное время является вся Прикаспийская низменность с Каспийским (Хазарским) морем. Они были рассмотрены Уотсом Дж., Флинтом Р.Ф. [7,18,19].

Строительство, безопасность, экологи, а главное ее составляющая инженерная геология представлена в работе Рейтер, Ф., Кленгель, К., Пашек, Я. «Инженерная геология» [6]. Вопросы инженерной геологии по территории Калмыкии рассмотрены в монографии группы ученых Харченко, В.М., Дорджиев, А.Г., Сангаджиев, М.М., Дорджиев, А.А. Инженерно-геологическое районирование территории Калмыкии [20].

Современные последствия от деятельности человека, как одного из основных факторов который влияет на техногенную безопасность в целом, так и отдельно по регионам рассмотрены учеными Калмыкии, рассмотрим ниже.

Основная проблема, существующая в республике, это проблема пресной воды, приводящая к разным рискам для человека, флоры и фауны [1]. А геологические и экологические последствия от хозяйственной деятельности человека приводит к разным катастрофам [8,10].

Вопросы безопасности жизнедеятельности связанные с природной средой разными технологиями по растениеводству и почвоведению в Калмыкии даны в работах сотрудников инженерно-технологического факультета КалмГУ [12].

Отдельно были рассмотрены вопросы антропогенного воздействия на природную среду, образования пустыни, сильные ветра, засухи и высоким температурам в летнее время [14,15,16]. Для очистки воды от солей, ее добычи авторами были предложено варианты использования возобновляемых источников энергии [22].

Водные ресурсы Калмыкии. О воде и ее ресурсах в Прикаспии и в частности по территории Калмыки написано много. Общие характеристики представлены в монографии «Особенности недропользования на территории Республики Калмыкия» [9].

Вода в республике, сильно минерализована, минерализация достигает 20 и более мг на литр воды. 2020 год стал годом, когда на территории республики более 5 месяцев почти не было осадков. А высокие температуры воздуха достигавшие более 40 С⁰ с сильными ветрами, сопровождающие суховеями и пылью привело к тому что животные стали нуждаться в питьевой воде. Трава почти по всей территории высохла. Качество воды влияет на здоровье человека, количество заболеваний с образованием камней и т.д. увеличивается. Если раньше в основном операции по удалению камней проводилось для людей старше 40-45 лет, то данным статистике стали появляться они и у молодежи 25-35 лет.

Местное население используют воду из родников и скважин. На чабанских стоянках берут воду из скважин и колодцев. Так как в почве много находится солей, процесс засоления воды принимает чрезвычайный техногенный характер.

Основная часть. По территории республики протекает река Волга (длина ее в Калмыцкой части составляет около 11 км). Каспийское море по своей береговой линии в республике составляет более 150 км. Расстояния приближенные, так как они все время меняются в зависимости от климатических и других факторов.

Озера, малые реки, водохранилища и пруды в летнее время в большой части пересыхают. Приток воды для этих водоемов в основном приходится за счет сточных вод с Ергенинской возвышенности. Количества воды зависит от зимних параметров, т.е. наличия снега. Каждый год этот параметр разный. В 2021 году, снеговой покров в среднем по республике составлял 2-5 см. Но частые потепления в зимний период приводит к таянию снегов и вода часто уходит в почву. Состав почвенного слоя Калмыкии в минеральном аспекте сложен в основном осадочными породами, четвертичного периода. Они сложенные, песком (кварцем), глинами. А часто переходными составами: супесью и суглинками с прослоями солей, ангидритов и т.д.

Соль на водоемах часто в виде осадков образуют солевые месторождения в виде тонких до несколько сантиметров слоев соли, песка и глины. Добыча соли почти не выгодна производителям, так как запасы их ограничены. Централизованных специализированных организаций нет, есть только мелкие фирмы, которые добытую соль в основном меняют на картофель в Центральной России.

По данным бурения на углеводородное сырье на глубинах более 1 км были обнаружены толщи солей, которые сильно уплотнены. Толщина слоев достигает несколько десятком метров. Ее добыча на данное время не рентабельна.

Основные риски на водных объектах – это химический состав воды, которые не пригоден для питьевого водоснабжения. Есть несколько озер, лиманов которые используют в оздоровительных целях. Это основная проблема в Калмыкии. Для ее решения были предложены варианты опреснения воды. Государственных проектов по опреснению нет на данное время. А фермерским и чабанским хозяйствам это очень дорого.

Заключение, выводы. На основание выше сказанного можно констатировать факт сильной минерализации вод в Калмыкии. Это как подземные воды, так и поверхностные воды. Геохимию засоления воды от нижних слоев тектонических плит до верхней ее литосферной части надо рассматривать отдельно.

Вода с нижних слоев собирается в линзах в осадочном чехле. Далее проникая все выше и выше, она соединяется с верхнепаводковыми водами.

А сточные воды также засоляются, так как само содержание солей в почве большое, более 10 мг/л.

Для получения пресной, питьевой воды мы рекомендуем устанавливать малые очистные сооружения. Использовать при этом систему обратного осмоса и т.д. Для получения энергии предлагается использовать возобновляемые системы, например солнечные панели, ветрогенераторы или энергию биогаза.

Список литературы

1. Дорджиев, А.Г., Скибин, Г.М., Сангаджиев, М.М., Дорджиев, А.А. Геоэкологический мониторинг подтопленных территорий г. Элисты. // Геология, география и глобальная энергия научно-технический журнал. 2012. № 1 (44). Астраханский государственный университет. Издательский дом «Астраханский университет» 2012. С. 110-114.
2. Дрейк Ч., Шмит Л. Современные проблемы геодинамики: Пер. с англ. – М.: Мир, 1984. 280 с., ил.
3. Кумеев, С.С., Дорджиев, А.Г.,Сангаджиев, М.М., Дорджиев, А.А. Характеристика фильтрации жидкости в слабопроницаемых грунтах на примере г. Элиста. // Геология, география и глобальная энергия -научно-технический журнал. 2012. № 4 (47). Астраханский государственный университет, Издательский дом «Астраханский университет». 2012. С. 223-230.
4. Одум Ю. Экология. В 2-х томах. — М.: Мир, 1986. Т.1- 328с.; Т.2 — 376с.
5. Оливер, К. Тектоника и рельеф: Пер. с англ. В.В. Седина. – М.: Недра, 1984, 460 с. – Пер.изд.: Великобритания, 1981.
6. Рейтер, Ф., Кленгель, К., Пашек, Я. Инженерная геология: Пер. с нем. – М.: Недра, 1983, 528 с. – Пер.изд.: ГДР, 1978.
7. Рид, Г., Уотсон, Дж. История Земли. Поздние стадии Земли: Пер. с англ. – Л.: Недра, 1981. 408 с. Пер. изд.: Великобритания, 1975.
8. Сангаджиев, М.М. Геоэкологические последствия хозяйственной деятельности человека (на примере Республика Калмыкия) // Zbior raportow naukowych. “Wspjlczecna nauka. Nove perspektywy”. (30.01.2014-31.01.2014) – Warszava: Wydawca: Sp.z o.o “Diamond trading tour”, 2014. – Str 61-67.
9. Сангаджиев, М.М. Особенности недропользования на территории Республики Калмыкия [текст] / М.М. Сангаджиев. – Элиста. Изд-во Калм.ун-та, 2015. 144 с.: ил. – ISBN 978-5-91458-157-9.
10. Сангаджиев, М.М. Песок Калмыкии. // Антропогенная трансформация геопространства: история и современность [текст] материалы Всероссийской научно-практической конференции г. Волгоград, 28-29 апреля 2014 года / редкол.: С.Н. Конищев (отв.ред.) [и др.]; Федер.гос.авт.образоват.учреждение высш.проф.образования «Волгоград. Гос. Ун-т». – Волгоград: Изд-во ВолГУ, 2014. – 504 с. С.142-146.
11. Сангаджиев, М.М., Бадрудинова, А.Н., Эрдниев, О.В., Арашаев, А.В. Фактор качества воды водных объектов Калмыкии и здоровье населения республики. // Сборник: Геология, география и глобальная энергия. 2016. №2 (61). С. 70-76.
12. Сангаджиев, М. М., Леджинова, Д. В., Боваева, Г. Д., Рыжук, А. В., Даниленко, П. А. Безопасность жизнедеятельности: влияние природной среды на технологию растениеводства и почвоведение в Калмыкии. // Научно-аналитический журнал «Инновации и инвестиции» № 2, Москва, 2021. С. 213-216. ISSN 2307-180X.
13. Сангаджиев, М.М., Хараева, Э.Я. Геологическое прошлое Каспия, Прикаспия и Калмыкии //Материалы Международного форума «Каспий-море дружбы и надежд», посвящ. 85-летию Дагестанского государственного университета (г. Махачкала, 11-15 октября 2016 г.) – Махачкала: Типография ИП, РД, 2016. – С.77-80.
14. Сангаджиев, М.М., Хохлова, Л.И., Сератирова, В.В., Онкаев, В.А. Край миражей: очаги опустынивания в Яшкульском районе Республика Калмыкия. // Глобальный научный потенциал. Научно-практический журнал № 6 (39) 2014. С. 67-72.
15. Сангаджиев, М.М., Цатхлангова, Э.А., Сангаджиева, С.А., Нураева, В.Е., Сангаджиева, А.А. Современное антропогенное воздействие на процессы опустынивания в Республике Калмыкия: экономический фактор // Научно аналитический журнал «Инновации и инвестиции» № 2. Москва, 2018. С. 144-148.
16. Сангаджиев, М.М., Эрдниева, Г.Е., Эрдниев, О.В., Лиджиева, Н.С., Манджиева, А.И. Анализ климатических особенностей в Республике Калмыкия, Россия. // Open science 2.0: collection of scientific articles. Vol.3. Raleigh, North Carolina, USA: Open Science Publishing, 2017. pp. 98-106.
17. Техносферная безопасность в ХХI веке. Сборник научных трудов магистрантов, аспирантов и молодых ученых. VI Всероссийская научно-практическая конференция / под редакцией проф. С.С. Тимофеевой. – Иркутск: Изд-во ИРНИТУ, 2016. 196 с.
18. Уотсон, Дж. Геология и человек: Пер. с англ. – Л.: Недра, 1986. 184 с., ил. – Пер. изд.: Великобритания, 1983.
19. Флинт, Р.Ф. История Земли: Пер. с англ. – Москва «Прогресс», 1 78. 360 с. Нью-Йорк, 1973.
20. Харченко, В.М., Дорджиев, А.Г., Сангаджиев, М.М., Дорджиев, А.А. Инженерно-геологическое районирование территории Калмыкии [текс] / В.М. Харченко, А.Г. Дорджиев, М.М. Сангаджиев, А.А. Дорджиев. – Элиста: Изд-во Калм. ун-та, 2012. – 212 с.
21. Шепард, Ф. Земля под морем: Пер. с англ. – М.: Изд-во «Мир». 1964. 256 с.
22. Эрдниева, Г.Е., Дегтярев, К.С., Сангаджиев, М.М., Панченко, В.А. Обоснование использования солнечных модулей для подъема воды из скважин и колодцев на животноводческих стоянках в Калмыкии. // Инновации в сельском хозяйстве. Теоретический и научно-практический журнал, 2017. № 4 (25). С. 117 – 122.
23. Sangadzhiev, M. M., Onkaev, V. A., Badrudinova, A. N., Germasheva, Y. S., Onkaev, A. V. Water Resources of Kalmykia: the Contemporary Aspect. // Journal of Environmental Management and Tourism, Volume VIII, Issue 5 (21) Fall 2017, edited by ASERS Publishing. 1024-1033.

References

1. Dorjiev, A. G., Skibin, G. M., Sangadzhiev, M. M., Dorjiev, A. A. Geoecological monitoring of the flooded territories of Elista. // Geology, Geography and Global Energy scientific and technical journal. № 1 (44). Astrakhan State University. Publishing House «Astrakhan University» 2012. pp. 110-114.
2. Drake Ch., Schmit L. Modern problems of geodynamics: Trans. from English-M.: Mir, 1984. 280 p., ill.
3. Kumeyev, S. S., Dorjiev, A. G., Sangadzhiev, M. M., Dorjiev, A. A. Characteristics of liquid filtration in weakly permeable soils on the example of Elista. // Geology, Geography and Global Energy-scientific and technical journal. No. 4 (47). Astrakhan State University, Publishing House «Astrakhan University» 2012. pp. 223-230.
4. Odum Yu. Ecology. In 2 volumes. — M.: Mir, 1986. Vol. 1 – 328 p.; Vol. 2 — page 376 p.
5. Oliver, K. Tectonics and topography: Per. from English. V. V. Gray. – M.: Nedra, 1984, 460 p. – TRANS.ed.: UK, 1981.
6. Reiter, F., Klengel, K., Pashek, Ya. Engineering geology: Trans. from German-M.: Nedra, 1983, 528 p. — Trans. ed.: GDR, 1978.
7. Reed, G., Watson, J. History of the Earth. Late stages of the Earth: Trans. from English-L.: Nedra, 1981. 408 p. Trans. ed.: Great Britain, 1975.
8. Sangadzhiev, M. M. Geoecological consequences of human economic activity (on the example of the Republic of Kalmykia) / / Zbior raportow naukowych. “Wspjlczecna nauka. Nove perspektywy”. (30.01.2014-31.01.2014) – Warszava: Wydawca: Sp.z o.o “Diamond trading tour”, 2014. – Str 61-67.
9. Sangadzhiev, M. M. Features of subsoil use in the territory of the Republic of Kalmykia [text] / M. M. Sangadzhiev. — Elista. Kalm Publishing House.Un-ta, 2015. 144 p.: ill. — ISBN 978-5-91458-157-9.
10. Sangadzhiev, M. M. Sand of Kalmykia. // Anthropogenic transformation of geospatial space: history and modernity [text] proceedings of the All-Russian Scientific and Practical Conference Volgograd, April 28-29, 2014 / ed.: S. N. Konishchev (ed.) [et al.]; Feder. gos. avt. obrazovat.institution of higher professional educationeducation » Volgograd.State. Un-t». — Volgograd: Publishing house of the Volga, 2014. — 504 p. pp. 142-146.
11. Sangadzhiev, M. M., Badrudinova, A. N., Erdniev, O. V., Arashaev, A.V. Water quality factor of Kalmykia water bodies and health of the population of the republic. // Collection: Geology, Geography and Global Energy. No. 2 (61). pp. 70-76.
12. Sangadzhiev, M. M., Lezhinova, D. V., Bovaeva, G. D., Ryzhuk, A.V., Danilenko, P. A. Life safety: the influence of the natural environment on crop production technology and soil science in Kalmykia. // Scientific and Analytical Journal «Innovations and Investments» No. 2, Moscow, 2021. pp. 213-216. ISSN 2307-180X.
13. Sangadzhiev, M. M., Kharaeva, E. Ya. The geological past of the Caspian Sea, the Caspian Sea and Kalmykia //Materials of the International Forum «The Caspian Sea-the Sea of Friendship and Hope», dedicated to The 85-th anniversary of the Dagestan state University (Makhachkala, 11-15 October 2016) – Makhachkala: Typography UI, RD, 2016. pp. 77-80.
14. Sangadzhiev, M., Khokhlova, L. I., Senatorov, V. V., Onchev, VA land of mirages: the foci of desertification in Yashkul district, Republic of Kalmykia. // Global scientific potential. Scientific and Practical Journal No. 6 (39) 2014. pp. 67-72.
15. Sangadzhiev, M. M., Takegawa, E. A., sangadzhieva, S. A., Nureeva, V. E., sangadzhieva, A. A. Modern human impact on the desertification in the Republic of Kalmykia: the economic factor // Scientific and analytical journal «Innovations and investments» № 2. Moscow, 2018. pp. 144-148.
16. Sangadzhiev, M. M., Erdnieva, G. E., Erdniev, O. V., Ligava, N. C., Mandzhieva, A. I. Analysis of the climatic characteristics in the Republic of Kalmykia, Russia. // Open science 2.0: collection of scientific articles. 3. Raleigh, North Carolina, USA: Open Science Publishing, 2017. pp. 98-106.
17. Technosphere security in the twenty-first century. Collection of scientific works of undergraduates, postgraduates and young scientists. VI All-Russian Scientific and practical Conference / edited by prof. S. S. Timofeeva. Irkutsk: IRNITU Publishing House, 2016. 196 p.
18. Watson, George. Geology and man: Per. from English. – L.: Nedra, 1986. 184 p., Il. – Per. ed.: UK, 1983.
19. Flint, R. F. The History Of The Earth: Per. from English. – Moscow, «Progress», 1978. 360 p. new York, 1973.
20. Kharchenko, V. M., Dorjiev, A. G., Sangadzhiev, M. M., Dorjiev, A. A. Engineering-geological zoning of the territory of Kalmykia [ tex] / V. M. Kharchenko, A. G. Dorjiev, M. M. Sangadzhiev, A. A. Dorjiev. — Elista: Kalm Publishing House. un-ta, 2012. 212 p.
21. Shepard, F. The land under the sea: Per. s engl. — M.: Publishing house «Mir». 1964. 256 p.
22. Erdnieva, G. E., Degtyarev, K. S., Sangadzhiev, M. M., Panchenko, V. A. Justification of the use of solar modules for lifting water from wells and wells at livestock sites in Kalmykia. // Innovations in agriculture. Theoretical and scientific-practical journal, 2017. № 4 (25). S. 117 – 122.
23. Sangadzhiev, M. M., Onkaev, V. A., Badrudinova, A. N., Germasheva, Y. S., Onkaev, A. V. Water Resources of Kalmykia: the Contemporary Aspect. // Journal of Environmental Management and Tourism, Volume VIII, Issue 5 (21) Fall 2017, edited by ASERS Publishing. 1024-1033.

DOI 10.24412/2413-046Х-2021-10148

УЧАСТИЕ HUAWEI В СФЕРЕ РАЗВИТИЯ ОБОСОБЛЕННОЙ КИТАЙСКОЙ НАЦИОНАЛЬНОЙ ПЛАТЕЖНОЙ СИСТЕМЫ С ЦЕЛЬЮ ПРОТИВОДЕЙСТВИЯ САНКЦИЯМ США

HUAWEI’S PARTICIPATION IN THE DEVELOPMENT OF A SEPARATE CHINESE NATIONAL PAYMENT SYSTEM TO COUNTER US SANCTIONS 

Чжао Шэнь, Санкт-Петербургский государственный экономический университет, Санкт-Петербург, Россия

Zhao Shen

Аннотация. В контексте быстрого роста спроса на трансграничные платежи и расчеты в юанях и возрастающих требований к финансовой инфраструктуре 8 октября 2018 года была запущена система трансграничных платежей в китайских юанях (CIPS), выступающая в качестве трансграничной и оффшорной платежной системы в юанях для национальных и зарубежных финансовых учреждений. Предоставление клиринговых и расчетных услуг для офшорного бизнеса стало ключевым шагом в интернационализации юаня. В этой работе кратко описывается значение CIPS для интернационализации юаня и финансовой безопасности Китая.

Объектом анализа для данной работы будут выступать платежные системы.

Предметом анализа будут выступать процессы управления финансовой независимостью Китая с участием программистов из Huawei, Tencent, Alibaba и других организаций, формирующих единое цифровое пространство финансовой независимости Китая.

Summary. In the context of the rapidly growing demand for cross-border payments and settlements in RMB and increasing demands on financial infrastructure, the Cross-Border RMB Payment System (CIPS) was launched on October 8, 2018, serving as a cross-border and offshore RMB payment system for domestic and foreign financial institutions. … The provision of clearing and settlement services for offshore businesses has been a key step in the internationalization of the RMB. This paper briefly describes the implications of CIPS for the internationalization of the yuan and China’s financial security.

Payment systems will be the object of analysis for this work.

The subject of the analysis will be the processes of managing China’s financial independence with the participation of programmers from Huawei, Tencent, Alibaba and other organizations that form a single digital space for China’s financial independence.

Ключевые слова: национальная платежная система, разработки компании Huawei, финансовое управление в Китае, финансовые и цифровые инвестиции Huawei.

Key words: national payment system, Huawei development, China financial office, Huawei financial and digital investment.

ВВЕДЕНИЕ

В последние годы, в связи с непрерывным прогрессом в интернационализации юаня при помощи технологических возможностей Huawei, Alibaba, Tencent и других платформ, которые привлекали инвесторов со всего мира, популярность юаня в мире становится все выше и выше. Как одна из международных валют для трансграничных платежей, юань становится все более популярным в международном сообществе. В обычное время, в процессе чтения, друзья часто видят долю юаня как международной платежной валюты в общих международных трансграничных платежах и других важных финансовых данных, и издателем этих данных часто является английское сокращение SWIFT. В то же время, поскольку юань все более широко используется в международных торговых расчетах, в средствах массовой информации часто появляется система расчетов в юанях с аббревиатурой CIPS.

Поскольку Китай стал крупнейшей торговой страной и страна приступила к реализации стратегии «Один пояс, один путь», масштабы трансграничного бизнеса в юанях продолжали расти, в сочетании с резким контрастом между осторожной денежно-кредитной политикой Китая и безответственной денежно-кредитной политикой крупной страны, все больше и больше. Многие страны используют юань в качестве резервной валюты, и юань стал второй по величине валютой трансграничных платежей Китая и четвертой по величине валютой платежей в мире.

ОСНОВНАЯ ЧАСТЬ

8 октября 2018 в рамках противодействия санкциям США в области финансового управления совместно с Huawei Technologies была успешно запущена система международных платежей (CIPS) в юанях. На первом этапе CIPS имеет следующие преимущества перед CNAPS и SWIFT:

Итак, почему страна должна создавать CIPS? Это связано с тем, что система трансграничных платежей в юанях является важным проектом финансовой инфраструктуры для интернационализации юаня. Поскольку оффшорный рынок юаня не регулируется, его гораздо сложнее регулировать и контролировать, чем оффшорный рынок. Поэтому страна должна сначала создать полностью трансграничный рынок юаня. Система расчетов, позволяющая быть в курсе динамики оффшорного рынка юаней.

Давайте посмотрим, что это за система CIPS. CIPS — это аббревиатура от «Трансграничная межбанковская платежная система». Это независимая платежная система, разработанная Народным банком Китая. 10 сентября 2015 года на Девятом летнем форуме в Давосе премьер Ли Кэцян сообщил, что Китай до конца этого года построит систему трансграничных платежей (CIPS) в китайских юанях, чтобы способствовать лучшему развитию оффшорного рынка юаней. Менее чем через месяц после того, как Ли Кэцян объявил новости о системе трансграничных платежей в юанях (CIPS), материк официально выпустил первую фазу CIPS утром 8 октября 2015 года. 26 марта 2018 года вторая очередь CIPS была запущена в опытную эксплуатацию, а 2 мая 2018 года вторая очередь CIPS была полностью запущена в эксплуатацию. По состоянию на конец марта 2018 года у CIPS был 31 внутренний и иностранный прямой участник и 695 внутренних и иностранных непрямых участников. Фактическая сфера деятельности была расширена до 148 стран и регионов. 24 мая 2018 года отчет центрального банка показал, что в первом квартале 2018 года система трансграничных платежей в юанях обработала 328700 тысяч транзакций на сумму 5,45 трлн юаней и обработала в среднем 5388,74 тысяч транзакции в день на сумму 89,391 млрд юаней.

Это предварительное условие для точного вмешательства государства и регулирования оффшорного рынка юаней. Еще 12 апреля 2012 года Народный банк Китая принял решение организовать развитие независимой системы трансграничных платежей (CIPS) в юанях с целью дальнейшей интеграции существующих каналов и ресурсов трансграничных платежей и расчетов в юанях, повышения эффективности трансграничных расчетов и удовлетворения всех требований. Развитие бизнеса в юанях в основных часовых поясах требует повышения безопасности транзакций и создания условий для справедливой рыночной конкуренции. С введением различных политик для трансграничного бизнеса в юанях, трансграничный бизнес в юанях продолжает расти, а требования к финансовой инфраструктуре, такой как платежи и расчеты, становятся все выше и выше, что делает создание системы трансграничных платежей в юанях все более актуальной [1].

Один из них заключается в том, что CIPS может напрямую связывать внутренних и прямых иностранных участников для обработки трансграничных платежных услуг, таких как торговля и инвестиции в юанях. И предоставьте два метода доступа, общий и выделенный, пусть участники выбирают сами.

Второй — больше участников. CIPS использует пирамидальную структуру управления, состоящую из прямых и косвенных участников. Каждый прямой участник имеет единый доступ к централизованно прозрачному бизнесу. На первом этапе насчитывается до 19 прямых участников, охватывающих крупные отечественные акционерные банки и предоставляющих небольшим банкам больше возможностей для участия в международных расчетах.

Третий — использовать метод полных расчетов в реальном времени, который может обеспечить поддержку ликвидности за счет HVPS и межбанковского кредитования. Однако для полного расчета требуется более высокая ликвидность для участвующих банков. Ожидается, что на втором этапе система US CHIPS перейдет на гибридный метод оплаты и представит механизмы кредита и овердрафта.

В-четвертых, принять международно признанные стандарты сообщений, поддерживать передачу информации о сообщениях, включая китайский и английский, и улучшить поток обработки на китайском языке, а также повысить скорость преобразования сообщений.

В-пятых, установка времени работы относительно разумна, время работы от 9:00 до 20:00, охватывая больше часовых поясов.

В-шестых, после создания CIPS, CIPS и CNAPS независимы и взаимосвязаны. Национальные учреждения могут выступать в качестве прямых участников этих двух систем, в то время как зарубежные учреждения больше не будут напрямую связаны с CNAPS, а будут действовать только как прямые или косвенные участники CIPS, снижая системные риски [2].

В-седьмых, это снижает зависимость от системы SWIFT, что способствует повышению интернационализации и безопасности финансовой системы Китая.

Во-первых, CNAPS слишком сильно полагается на систему SWIFT в области трансграничных платежных систем. Хотя SWIFT — это частное учреждение финансовых услуг со штаб-квартирой в Брюсселе, основанное крупными банками по всему миру, оно очень подвержено влиянию со стороны западных стран. Например, во время украинского кризиса некоторые западные страны пригрозили исключить Россию из системы SWIFT.

Кроме того, центральные банки стран G10 являются учреждениями, которые действительно контролируют SWIFT, а другие участники являются только пользователями SWIFT, не имея права высказываться. Китай не имеет права говорить в SWIFT, и он не имеет права контролировать и распоряжаться данными.

Второе — это необоснованная установка времени работы, которая не может адаптироваться к расчету с учетом разных часовых поясов. Время работы CNAPS установлено необоснованно — для регионов с большой разницей во времени просто не хватает времени для обработки клирингового бизнеса.

В-третьих, невозможно полностью согласовать интерфейс с Международной системой расчетов. Прежде чем CIPS перейдет в режим онлайн, будь то в режиме банка-агента или в режиме международного клирингового банка, информация о трансграничном клиринге должна быть передана через систему обмена сообщениями SWIFT. Однако SWFIT не поддерживает сообщения на китайском языке, а некоторые поля несовместимы с сообщениями платежной системы для крупных сумм. Кроме того, существующие правила сообщений не содержат полных правил для способов трансграничной оплаты в юанях.

В-четвертых, некоторые предприятия не могут осуществлять трансграничные расчеты в реальном времени. CNAPS еще не связан с национальными платежными системами в иностранной валюте и системами клиринга ценных бумаг, и сложно реализовать одновременные платежи и расчеты в юанях и иностранной валюте, а также расчеты по ценным бумагам и ценным бумагам в юанях, которые необходимы для трансграничного клиринга.

В-пятых, с точки зрения безопасности системы китайским регулирующим органам сложно контролировать данные о платежах в юанях после использования SWIFT для преобразования сообщений. Кроме того, трансграничный клиринг и внутренний клиринг обрабатываются системой CNAPS, что затрудняет изоляцию рисков.

В целом данные системы являются аналогами обмена данными и банковской информацией в рамках совершения посреднических операций с различными клиентами. Управление банковской информацией является главным моментом в рамках управления торговыми отношениями между государствами. Для того, чтобы снизить зависимость и риски в управлении системами торговли и потоками капитала Китай создал новую систему, позволяющую быть в будущем аналогом SWIFT.

В первой партии 19 участников, а именно: Промышленный и коммерческий банк Китая, Сельскохозяйственный банк Китая, Банк Китая, Строительный банк, Банк коммуникаций, банк Huaxia, банк Minsheng, Китайский торговый банк, Промышленный банк, Банк Ping An, банк развития Шанхая Пудун, банк HSBC (Китай), Citibank (Китай), Standard Chartered Bank (Китай), DBS (Китай), Deutsche Bank (Китай), BNP Paribas (Китай), Банк Австралии и Новой Зеландии (Китай) и Банк Восточной Азии (Китай).

Эти 19 участников были определены Народным банком Китая путем технического тестирования и общего планирования, основанного на желании коммерческих банков участвовать, в сочетании с объемом трансграничных и офшорных деловых операций в юанях, возможностями технического развития отечественных банков и географическим распределением иностранных банков. С июня по сентябрь Народный банк Китая последовательно организовывал симуляцию, техническую приемку и бизнес-приемку, чтобы проверить, соответствуют ли технические и бизнес-возможности первой партии участвующих учреждений условиям для производства и онлайн, и подтвердил, что первые 19 участников будут запущены в производство 8 октября. онлайн.

Таким образом, будь то обеспечение национальной финансовой безопасности или содействие дальнейшему развитию интернационализации юаня, создание платежной системы CIPS во главе с Народным банком Китая стало единственным способом интернационализации финансовой системы Китая. 

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В прошлом трансграничные платежи в китайских юанях всегда основывались на системе SWIFT, но после запуска CIPS все изменилось — в Китае есть собственная система трансграничных платежей в юанях.

Несмотря на то, что на данном этапе CIPS так же слаба, как новорожденный ребенок, и еще долгое время в будущем ему будут соответствовать CIPS и SWIFT, CIPS предоставила Китаю возможность, основанную на независимых исследованиях и разработках китайской информационной системы платежных сообщений, сократить Опора на SWIFT, даже после его развития и роста в будущем, не исключает возможности борьбы с SWIFT.Благодаря быстрому развитию экономики Китая и непрерывному укреплению всеобъемлющей национальной мощи, юань все больше и больше стран принимает в качестве резервной валюты.

В ходе проведенного исследования были получены выводы, что в рамках соотношений моделей SWIFT & CIPS имеет наличие некоторых сходств с точки зрения нормативного контроля. Также данные модели привязаны к различным параметрам математического управления в формате стоимостных характеристики и объемов операций. В целом различия моделей обмена данными формируется на базе подходов к стратегии управления капиталами в Западных и Восточных государствах. Это приведет к наличие потребности по формированию альтернативной безрисковой системы обмена данными в рамках зоны Юаня в Юго-Восточной Азии.

Интернационализация юаня является общей тенденцией, а CIPS — это шаг вперед в интернационализации юаня. Он не только обеспечивает безопасность юаня. Удобные и быстрые каналы оплаты — это талисман Китая от финансовых ядерных войн в Европе и Америке. Кроме того, статус CIPS в оффшорной клиринговой системе в юанях отчасти аналогичен статусу CHIPS в клиринговой системе в долларах США. В будущем значение CIPS станет очевидным, когда юань, доллар США и евро смогут сформировать трехстороннюю позицию.

СПИСОК ИСПОЛЬЗУЕМЫХ ИСТОЧНИКОВ

1. Международная система обмена финансовыми сообщениями [Электронный ресурс] Режим доступа: https://www.swift.com свободный (дата обращения 24.03.2021)
2. Национальная китайская система обмена платежной межбанковской информацией [Электронный ресурс] Режим доступа: http://www.cips.com.cn/cipsen/7050/index.html свободный (дата обращения 24.03.2021)
3. Нормативное регулирование SWIFT [Электронный ресурс] Режим доступа: https://www.swift.com/ru/node/10711 свободный (дата обращения 24.03.2021)
4. Сравнительный анализ CIPS & SWIFT [Электронный ресурс] Режим доступа: https://www.hkcd.com/content/2018-09/25/content_1103622.html свободный (дата обращения 24.03.2021)
5. Статистические данные по системе SWIFT [Электронный ресурс] Режим доступа: https://www.swift.com/about-us/swift-fin-traffic-figures свободный (дата обращения 24.03.2021)
6. Управление проектами цифровой трансформации [Электронный ресурс] Режим доступа: https://www.itweek.ru/digitalization/article/detail.php?ID=204253 свободный (дата обращения 24.03.2021)
7. Управление рисками в цифровых проектах [Электронный ресурс] Режим доступа: https://cmsmagazine.ru/journal/items-risk-management-in-digital-projects/ свободный (дата обращения 24.03.2021)
8. Уровень тарификации систем в ЕС и США [Электронный ресурс ] Режим доступа: https://www.ecb.europa.eu/pub/pdf/targetar/ecb.targetar2018.en.pdf свободный (дата обращения 24.03.2021)

 

DOI 10.24412/2413-046Х-2021-10147 

Формирование и разработка сбытовой стратегии товаропроизводителя сельского хозяйства в Азербайджане

Formation and development of the marketing strategy of the agricultural producer in Azerbaijan

Шукюрова Айтен Акиф кызы, старший преподаватель кафедры «Информатика и общетехнические дисциплины», диссертант Азербайджанского Университета Кооперации, Азербайджанская Республика, Баку, e-mail. shukurovaayten@mail.ru

Shukurova Ayten, senior Lekturer of the Deportament Of İnformatics and General Technikal Diciplines, Ph.D.at the of Azerbaijan Universitety, of Cooperation (Baku, Azerbaijan Respublik),

Аннотация. В деятельности сельского хозяйства разработка сбытовой стратегии играет ключевую роль и определяет его функционирование. В данной статье определены основные направления развития в области формирования стратегии сбыта товаропроизводителей сельского хозяйства с использованием логистических и агромаркетинговых принципов.

Актуальность исследования обусловлена необходимостью формирования стратегии сбыта для товаропроизводителей сельского хозяйства, а также интеграции логистических операций и функций между всеми логистическими организациями.

Summary. In agriculture, the development of a marketing strategy plays a key role and determines its functioning. This article defines the main directions of development in the field of forming a marketing strategy for agricultural producers using logistics and agromarketing principles.

The relevance of the study is due to the need to form a sales strategy for agricultural producers, as well as the integration of logistics operations and functions between all logistics organizations

Ключевые слова: система сбыта, стратегия сбыта, агромаркетинг, эффективность, конкурентоспособность.

Keywords: sales system, sales strategy, agromarketing, efficiency, competitiveness.

Введение

Сбытовая политика реализуется в системе сбыта в соответствии с установленной сбытовой стратегией. Стратегия сбыта является неотъемлемой частью корпоративной стратегии развития коммерческого предприятия.

Сбытовая стратегии – это элемент общей стратегии предприятия. Она представляет собой долго и среднесрочные решения по формированию и изменению сбытовых каналов, а также процессов физического перемещения товаров во времени и пространстве в рыночных условиях.

При этом можно сказать, что сбытовая стратегия также это совокупность долгосрочных решений относительно способов доведения до потребителя продукции сельского хозяйства. За счет использования внутренней инфраструктуры товаропроизводителя и внешней инфраструктуры рынка.

Стратегия сбыта товаропроизводителей сельского хозяйства определяет, как параметры сбыт канала, методы сбыта и логистику (складскую и транспортные).

В современной экономике на фоне обострения конкуренции, совершенствование и развитие агробизнеса, и в том числе производства сельскохозяйственной продукции, невозможно без использования оптимального построения сбытовой стратегии.

В периоды кризисных явлений и спадов покупательского спроса, ровно как и в периоды роста экономики, эффективная стратегия управления сбытовой деятельности может повысить финансовую результативность предприятий сельского хозяйства.

Нельзя не отметить, что в настоящее время в производстве сельскохозяйственной продукции существует ряд проблем, которые необходимо решать в целях удовлетворения спроса на внутреннем рынке, а также обеспечения промышленных нужд.

Сбытовая стратегия любой компании, предприятия и хозяйства является важной частью маркетинговой стратегии товаропроизводителей. Она помогает управлять такими показателями, как уровень дистрибуции товаров на рынке и уровень доставки продукции. Надо отметить, что сбыт представляет собой деятельность товаропроизводителей по доведению сельхозпродукции от производителя к потребителю.

Система сбыта, применяемая сельхозпроизводителями относится к числу факторов конкурентоспособности продукции сельского хозяйства. Поэтому, в условиях пандемии и восстановления освобожденных от оккупантов территорий товаропроизводители должны выработать оптимальную сбытовую стратегию.

В целом, разработка и реализация стратегии сбыта производителя продукции сельского хозяйства можно рассматривать как решение проблемы выборов каналов сбыта, обоснование оптимального метода сбыта, выбор посредников и определение приемлемой формы работы с ними, и организация сервиса как логистические и лизинговые.

Система сбыта сельскохозяйственной продукции является составной частью агромаркетинговой системы [3, c.8].

Надо учитывать, что данные вопросы являются фундаментальными для товаропроизводителей сельского хозяйства сбытовых систем и определения эффективности построения  сбытовых каналов.

Русский ученый, проф. Алексунин И.А. в своих трудах характеризуя необходимость сбытовой стратегии отмечает, что «это долго и среднесрочные решения по формированию и изменению сбытовых каналов, а также процессов физического перемещения товаров во времени и пространстве в рыночных условиях» [1, c.53]. При этом именно стратегия сбыта определяет формирование и дальнейшее развитие всей системы сбыта в целом.

 Оптимизация системы сбыта как ключевого элемента происходит на основе стратегического подхода. В данном случае под стратегической реакцией понимается локальный элемент стратегии сбыта, связанный со специфическими условиями продаж продукции в сельскохозяйственном рынке. Под специфическими условиями понимается ситуация, когда на рынке происходят не прогнозированные серьезные ситуации, которые принуждают менять существующую стратегию.

Исследованием подтверждено, что стратегия сбыта, являясь ключевой составляющей системы сбыта товаропроизводителя продукции сельского хозяйства сама может быть определена как развивающаяся система, ведь именно она, опираясь на взаимосвязь ключевых задач сбыта, изменяется посредством стратегической реакции. При этом в зависимости от принятой сельскохозяйственным производителем стратегии одним задачам отдается приоритет, так как они обеспечивают стратегическое преимущество, другим же отводится роль решения тактических вопросов.

 В общем, система сбыта сельскохозяйственной продукции, применяемая предприятиями сельского хозяйства, относится к числу факторов конкурентоспособности продукции. Поэтому товаропроизводитель отрасли должен выработать оптимальную сбытовую стратегию. Согласно другим авторским исследованиям уточнено определение сбытовой стратегии сельскохозпроизводителя, в следствии чего она была рассмотрена как способ реализации деятельности по доставке продукции от производителя (от поля) до потребителя разных каналов, которые в основном осуществляются прямой, непрямой и смещенной формами реализации.

Стратегия сбыта определяет сбытовую политику товаропроизводителей сельского хозяйства. Она дает ответы на важные вопросы как, кто является потребителем фермерских хозяйств, с какой целью и каким образом сельхозпроизводители продают свою произведенную продукцию, в каком ценовом сегменте работает хозяйство и каковы конкурентные преимущества ее продукции.

Из ответов на эти вопросы складываются краткосрочные и долгосрочные перспективы агробизнеса. Стратегию сбыта и ее основные положения должны знать и понимать все сельхозработники товаропроизводителя, и особенно менеджеры по сбыту, непосредственно взаимодействующие с потребителями.

Требования агромаркетинга не ограничиваются лишь с созданием высококачественной сельхозпродукции и правильным установлением цены на него. Необходимо еще и соответствующим образом довести эту продукцию до потребителя путем разных каналов реализации и обеспечить его доступность целевому рынку. Для обеспечения эффективной реализации продукции сельского хозяйства товаропроизводитель должен проводить комплекс мероприятий, находящих свое выражение в формировании маркетинговой сбытовой стратегии.

Ведущий ученый отрасли проф. Боттаев Ж.Х., отметил в своих исследованиях, что «Основой интеграционной стратегии сбыта сельхозпредприятий является ориентация на потребителя и формирование сбытовой стратегии вокруг интересов потребителя». [1, c.21].

Говоря о сбытовой стратегии товаропроизводителей сельского хозяйства, мы должны понимать то, что она является одной из составных частей комплекса агромаркетинга и соответственно не может реализоваться в отрыве от других мероприятий, не может служить самоцелью. Вместе с тем, учитывая специфику (сезонность и др.) сельского хозяйства, задача ее не просто произвести сельхозпродукцию, но и реализовать ее, довести от производителя к потребителю в максимально удобной для него форме, в кратчайшее время и с максимальным экономическим эффектом, оптимальным для самого сельхозпредприятия, индивидуального предпринимателя (семейно-сельские, домашние хозяйства) и др. Сбытовая стратегия является частью теории общего маркетинга предприятия. Как и иные элементы маркетинговой стратегии, сбытовая стратегия должны быть тесно увязана с общими целями и задачами товаропроизводителей.

Надо отметить, что сбытовая стратегия товаропроизводителя сельского хозяйства разрабатывается на основе принятой данным хозяйством общей стратегии маркетинга с учетом всех постоянных ее компонентов — продукция, цена, коммуникация и др.

При исследовании нами определено, что товаропроизводителей сельского хозяйства процесс разработки сбытовой стратегии проходит следующие этапы:

Определение внешних и внутренних факторов, влияющих на организацию сбытовой сети, предполагает детальное изучение потребителей, их местонахождение, оценки сбытовой деятельности конкурентов, определение возможностей и ограничений по расширению объемов сбыта и т.д.

Постановка целей сбытовой стратегии тесно увязана с целями маркетинговой деятельности сельскохозяйственных предприятий. Основной целью при этом является доведение продукта до потребителя в максимально удобной для него форме, в кратчайшие сроки и в доступном месте. Выбор каналов сбыта продукции сельского хозяйства и методов управления ими осуществляется исходя из целей и задач сбытовой стратегии товаропроизводителя, объемов сбыта и скорости обращения. Надо отметить, что важнейшими критериями выбора каналов сбыта сельхозпродукции являются управляемость канала, большая гибкость и способность адаптироваться к требованиям потребителя, а также возможность повышения эффективности его использования.

Заключительный этап анализа и контроля за функционированием каналов сбыта предполагает систематическую оценку осуществляемых мероприятий, направленных на сбор информации и формирование определённых корректирующих действий, способствующих повышению эффективности действующей сбытовой сети в последующие периоды.

Основными элементами анализа функционирования каналов сбыта продукции сельского хозяйства являются объемы реализации, издержки на поддержание выбранных каналов распределения, скорость обращения, скорость и качество обслуживания потребителей.

Обобщая вышеизложенное можно заключить, что основными ориентирами в стратегии сбыта товаропроизводителя сельского хозяйства должны выступить как получение целевой прибыли в краткосрочный период, максимальное удовлетворение динамичного спроса потребителей и др.

Сбытовая стратегия, построенная на основе целей и задач сбыта, должна соответствовать концепции ориентации в целом, а также принятому ею направления действий [2].

Необходимо отметить, что при формировании стратегии сбыта продукции сельского хозяйства, производитель разрабатывает систему сбыта ориентированную на потребителя, однако, особое внимание уделяется решению наиболее важных стратегических параметров, таких как каналы продвижения и сбыта продукции, методы сбыта, логическая система сбыта.

Роль показателя эффективности стратегии сбыта продукции произведенными товаропроизводителями сельского хозяйства означает создание обоснованной доходной базы продаж, увеличение показателей сбыта продукции.

Ученый по отрасли, проф. Ю.А.Захарова обоснуя проблему сбытовой стратегии отмечает что «В процессе формирования стратегию сбыта необходимо учитывать внутренние и внешние возможности предприятия, покупательскую способность потребителя продукции и услуг, ограниченность ресурсов» [4].

Сельхозпредприятия при формировании стратегии сбыта продукции сельского хозяйства должны учитывать специфику управленческих решений.

Таким образом, стратегию сбыта нельзя рассматривать отдельно от комплекса маркетинга. Процесс формирования стратегии сбыта базируется на всем комплексе маркетинга, при этом сбытовая деятельность является одной из важнейших функций маркетинга. Применение потенциала маркетинга в реализации стратегии сбыта позволяет применять эффективные управленческие решения в системе сбыта и реализации.

Исходя из вышеизложенного, можно сделать заключение, что рациональное формирование стратегии сбыта продукции сельского хозяйства, позволяет обеспечить выход товаропроизводителя на новые рынки, повышает потенциальную возможность использования прогрессивных каналов сбыта и т.д. Также повышает эффективность и конкурентоспособность сельхозтоваропроизводителя.

Список литературы

1. Алексунин В.А. Маркетинг в отраслях и сферах деятельности. М.: 2008.
2. Боттаев Ж.Х. Совершенствование стратегии сбыта сельскохозяйственной продукции на предприятиях АПК. // Автореф. дис. на соиск. уч. степ. канд. экон. наук. Махачкала- 2013, 25 с.
3. Наумов В. Стратегический маркетинг: учебник: / В.Наумов.-М.: ИНФРА-М, 2017- 272 с.
4. Новоселова Н.Н. Формирование сбытовой политики в зернопродуктовом комплексе региона. // Автореф. дис. на соиск. уч. степ. канд. экон. наук. Кисловодск- 2003.
5. Захарова Ю.А. Методы стимулирования сбыта: учеб. пособие / Ю.А.Захарова-2-ое изд. –М.: Дашков и КО, 2014-120 с.

УДК 338.48 

DOI 10.24412/2413-046Х-2021-10146

ВЛИЯНИЕ ГОСУДАРСТВЕННЫХ РАСХОДОВ НА РАЗВИТИЕ СФЕРЫ ТУРИЗМА ЭКОНОМИЧЕСКИ СРЕДНЕРАЗВИТЫХ СТРАН

THE IMPACT OF GOVERNMENT SPENDING ON THE DEVELOPMENT OF TOURISM IN ECONOMICALLY MEDIUM-DEVELOPED COUNTRIES

Аношин А.В., кандидат экономических наук, доцент, ФГБОУ ВО «Удмуртский государственный университет», Ижевск, Россия

Галямова Э.Ф., кандидат экономических наук, ФГБОУ ВО «Удмуртский государственный университет», Ижевск, Россия

Кутяшова Е.В., кандидат экономических наук, доцент, ФГБОУ ВО «Удмуртский государственный университет», Ижевск, Россия

Морозова О.Н., кандидат экономических наук, ФГБОУ ВО «Удмуртский государственный университет», Ижевск, Россия

Anoshin A.V., Candidate of Economic Sciences, Associate Professor, Udmurt State University, Izhevsk, Russia

Galyamova E.F., Candidate of Economic Sciences, Udmurt State University, Izhevsk, Russia

Kutyashova E.V., Candidate of Economic Sciences, Associate Professor, Udmurt State University, Izhevsk, Russia

Morozova O. N., Candidate of Economic Sciences, Udmurt State University, Izhevsk, Russia 

Аннотация. В статье исследуется влияние деятельности государственных институтов по приоритизации сферы туризма и путешествий на рост туристических прибытий, расходов нерезидентов, вклада туризма в валовой внутренний продукт (ВВП) экономически среднеразвитых стран. На развитие сферы туризма оказывает влияние целый ряд факторов, важное значение среди которых принадлежит политике государства, проводимой в отношении визового режима, создания благоприятной деловой среды, а также прямая поддержка в виде выделение средств из бюджета на развитие инфраструктуры и рекламу в зарубежных СМИ. В рамках проведенного исследования выделена группа экономически среднеразвитых стран с долей туризма в ВВП страны от 5 до 25% с относительно высоким уровнем приоритизации туризма по глобальному индексу конкурентоспособности сферы туризма и путешествий 2019 года. Для определения влияния государственных расходов на развитие туризма, были рассчитаны средние темпы роста общего вклада туризма в валовом внутреннем продукте экономически среднеразвитых стран, средние темпы роста туристических прибытий, расходов иностранных туристов и средний темп роста государственных расходов на туризм за период с 2010 по 2019 год. Сделаны выводы об эффективности государственных расходов на развитие туризма экономически среднеразвитых стран с долей туризма в валовом внутреннем продукте от 5 до 25%. Рассмотрены особенности государственной политики по развитию туризма в отдельных странах.

Summary. The article examines the impact of the activities of state institutions on the prioritization of tourism and travel on the growth of tourist arrivals, non-residents’ expenditures, the contribution of tourism to the gross domestic product (GDP) of economically medium-developed countries. The development of the tourism sector is influenced by a number of factors, among which important is the state policy in relation to the visa regime, the creation of a favorable business environment, as well as direct support in the form of allocating funds from the budget for the development of infrastructure and advertising in foreign media. Within the framework of the study, a group of economically medium-developed countries with a share of tourism in the country’s GDP from 5 to 25% with a relatively high level of tourism prioritization according to the global tourism and travel competitiveness index of 2019 was identified. To determine the impact of government spending on tourism development, we calculated the average growth rate of the total contribution of tourism to the gross domestic product of economically developed countries, the average growth rate of tourist arrivals, foreign tourist spending and the average growth rate of government spending on tourism for the period from 2010 to 2019. Conclusions are made about the effectiveness of government spending on the development of tourism in economically medium-developed countries with the share of tourism in the gross domestic product from 5 to 25%. The features of the state policy for the development of tourism in individual countries are considered.

Ключевые слова: туризм, государственные расходы, приоритизация, валовой внутренний продукт, доля туризма в ВВП, прибытия иностранных туристов, расходы международных туристов, конкурентоспособность.

Key words: ourism, government spending, prioritization, gross domestic product, tourism share in GDP, foreign tourist arrivals, international tourist spending, competitiveness.

Современный этап деятельности любого государства характеризуется определением и поиском государственными институтами приоритетных направлений развития, обеспечивающих диверсификацию и рост национальной экономики.  Постиндустриальный путь развития мирового хозяйства предопределяет приоритетные направления развития производственной и непроизводственной сфер. Одной из таких сфер является туризм. Во многих странах туризм имеет большое значение в формировании валового внутреннего продукта и обеспечении занятости населения.

Туризм выступает в качестве ключевого фактора развития национальных экономик развитых и развивающихся стран, имеет решающее значение в достижении таких целей устойчивого развития, как экономический рост, ответственное производство и потребление, достойная работа, обеспечение сохранности экосистем [1]. Туризм является источником экономического процветания, обеспечивая выгоды экономического, социального и культурного характера. Благодаря ему генерируется постоянный поток инвестиций, что способствует региональному развитию, формирует национальное и международное богатство, а также стимулирует перенос ресурсов из более богатых в более бедные страны [2]. Сфера туризма и путешествий, по мнению целого ряда исследователей, является одной из быстрорастущих отраслей глобального экспорта в мире и служит источником социально-экономического прогресса множества стран и территорий [3-5].

Наибольший вклад в развитие туризма вносят страны с развивающейся экономикой, демонстрирующие рост конкурентоспособности в сфере туризма и становясь все более желательными направлениями для путешествий [6].

На развитие сферы туризма оказывает влияние целый ряд факторов: наличие развитой туристской инфраструктуры, культурно-исторических достопримечательностей, рекреационных ресурсов, обеспечение безопасности, реклама и активное продвижение на мировом рынке и т.п.

Большое значение для успешного развития сферы туризма имеет поддержка государственных институтов и проводимая ими политика в отношении визового режима, создания благоприятной деловой среды, выделение средств из бюджета на развитие инфраструктуры и рекламу в зарубежных СМИ.

Так, экономически развитые страны мира, рассматривающие туризм как одно из приоритетных направлений развития национальной экономики, выделяют значительные средства национальным туристическим администрациям на поддержание и продвижение туристского продукта, превращая туризм в высокодоходный сектор экономики [7].

В связи с вышеизложенным, актуальным представляется установление зависимости между деятельностью государственных институтов по приоритизации сферы туризма и путешествий, в частности государственными туристскими расходами и ростом туристических прибытий, расходами нерезидентов, вкладом туризма в ВВП экономически среднеразвитых стран.

Основой проведенных исследований являются данные рейтинга стран по индексу конкурентоспособности путешествий и туризма в 2019 году и мирового атласа данных по туристическим прибытиям, расходам международных туристов, общему вкладу туризма в ВВП страны, государственным туристским расходам за 2010-2019 гг. в постоянных ценах 2011 г. [6,8-11].

На основе анализа рейтинга стран по фактору «приоритизация путешествий и туризма» индекса конкурентоспособности в сфере туризма, вклада туризма в ВВП и группировки стран по уровню экономического развития, была выделена группа экономически среднеразвитых стран, имеющих наиболее высокие значения данного показателя (табл.1) [7].

В рейтинге 140 стран, лидерами по фактору «приоритизации» субиндекса «Политика в области путешествий и благоприятные условия» индекса конкурентоспособности в сфере туризма, среди экономических среднеразвитых стран являются: Доминиканская республика, Индонезия, Коста-Рика, Кения, Марокко, Таиланд, Мексика и другие. Практически все страны демонстрируют положительную динамику по фактору «приоритизация путешествий и туризма», за счет увеличения государственного финансирования отрасли и реализации стратегий по продвижению бренда страны на мировом рынке [6].

Несмотря на 73 место в общем индексе конкурентоспособности туризма, Доминиканская республика занимает 7 место по фактору «приоритизация путешествий и туризма», доля туризма в ВВП составила в 2019 году 17%, что обусловлено особым вниманием государственных институтов к данному сектору экономики. За развитие туризма отвечает Министерство туризма Доминиканской республики, а также Национальный фонд туризма (ФОНТУР) и Центр экспорта и инвестиций Доминиканской республики. В соответствии с законом «О туризме» 1969 г., туристический сектор является приоритетной для государства отраслью экономики, а закон «О развитии туризма и новых туристических центров» 2001 г. предусмотрел конкретные меры по стимулированию туристической деятельности. Так, компании, работающие и оказывающие услуги в туристической сфере (гостиничный бизнес, строительство, тематические парки развлечений, транспортное обслуживание и др.), на 15 лет освобождаются от подоходного налога с дохода от инвестиций в турсектор, освобождается от всех государственных и муниципальных налогов покупка земельных участков для строительства туристических объектов, гостиничные комплексы по прошествии 5 лет с даты ввода в эксплуатацию полностью освобождаются от налога на добавленную стоимость [12].

Индонезия занимает 10 место по фактору «приоритизация путешествий и туризма» и 40 место в общем индексе конкурентоспособности туризма. Туризм является важной составляющей индонезийской экономики, значительным источником валютных доходов. Туризм в Индонезии в настоящее время контролируется Министерством туризма Индонезии, которое проводит активную политику по развитию туристской инфраструктуры и продвижению национального бренда на мировом рынке услуг [13]. Туристический бренд Индонезии «Wonderful Indonesia» завоевал две награды в номинации «самый популярный» и «самый выдающийся» на выставке «Пекинская международная туристическая выставка» 2018 года. 

Для определения влияния государственных расходов на развитие сферы туризма были рассчитаны средние темпы роста общего вклада туризма в ВВП экономически среднеразвитых стран и средний темп роста государственных туристских расходов за период с 2010 по 2019 год (рис.1). Для расчета среднего коэффициента роста использована средняя геометрическая.

Большинство стран демонстрируют положительную динамику по среднему росту вклада туризма в ВВП, за исключением Египта, Туниса и Ливана. Самые высокие среднегодовые темпы роста вклада туризма в ВВП за 2010-2019 гг. у Китая – 10,6%, Таиланда – 8,6%, Доминиканской республики – 8%, Турции -7,4 %. По среднему темпу роста государственных расходов на туризм лидируют: Китай – 10,3%, Доминиканская республика – 8%, Индонезия – 6,2%. Из приведенных данных можно сделать вывод, что высокие темпы роста вклада туризма в ВВП большинства стран, в частности, обеспечиваются за счет активной политики государства по приоритизации сферы туризма и путешествий, а опережающие темпы роста вклада туризма в ВВП у большинства стран по отношению к темпам роста государственных расходов, свидетельствуют об эффективности проводимой политики по продвижению страны на мировом рынке туристических услуг. Наиболее эффективной можно признать работу государственных структур и институтов по продвижению туризма Малайзии, Таиланда, Коста-Рики (табл.2).

Правительство Малайзии прилагает серьезные усилия для устойчивого развития туризма в стране. Туризм является самой крупной отраслью в секторе услуг и вторым по значимости сектором экономики после нефтегазового, обеспечивающим валютные поступления. Общий вклад туризма в ВВП Малайзии за 2019 году составил 13,3 %. Государственными институтами, ответственными за развитие туризма являются: Министерство культуры и туризма, Малазийский совет по развитию туризма, а также правительственное агентство «Туризм Малайзии». Реализуемые Национальная стратегия развития туризма и Программа экономической трансформации по превращению Малайзии в экономику с высоким доходом предусматривают: продвижение туристического продукта на местном и международном рынках, диверсификацию туристического продукта и повышение качества услуг, привлечение частных инвестиций в развитие инновационного туристического продукта, организацию участия туристов в международных выставках, спортивных состязаниях, культурных мероприятиях и т.п. [12].

Одиннадцатый 5-летний плана развития Малайзии (Eleventh Malaysia Plan) (2016–2020 годы) предусматривал улучшение контента туристических сайтов, увеличение числа рекламных мероприятий, в которых участвуют национальные турфирмы за рубежом, акцент на уникальность предлагаемого туристического продукта. Следуя современным тенденциям, для развития экотуризма был разработан Национальный план по экотуризму (National Ecotourism Plan) (2016–2025 годы), направленный на максимальное использование его потенциала и обеспечение экологической устойчивости. Инициативы Малайзии по развитию экотуризма были отмечены наградой «Лучший экологический отпуск» (Best Eco-Vacation) на присуждении 5-й Национальной премии в области географического туризма (National Geographic Traveler Awards) — лучших туристических направлений 2015 года по версии журнала National Geographic Traveller.

Государственными институтами, ответственными за развитие туризма в Таиланде являются: Министерство туризма и спорта, Управление по туризму, Туристический совет Таиланда. Министерством сделан акцент на поддержку бизнес-операторов в развитии и использовании онлайн-платформ для продвижения туристических продуктов, новейшие маркетинговые инструменты. Так, в Таиланде набирает популярность онлайн площадка Airbnb для размещения, поиска и краткосрочной аренды жилья по всему миру. В рамках современных тенденций министерство продвигает такие виды туризма, как спортивный, гастрономический, круизный, свадебный, медицинский и оздоровительный туризм. Управление по туризму Таиланда в ответ на быстрый рост посетителей из Китая, Бразилии, Чили, Колумбии и других стран, активно открывает маркетинговые представительства по всему миру [14].  

В 2019 году Таиланд вошел в топ-10 самых посещаемых стран мира, заняв 8 место в общем рейтинге и 2 место после Китая среди стран Азиатско-Тихоокеанского региона [15].  Вклад туризма в ВВП Таиланда в 2019 году составил 21,9 %. Таиланд занял 31 место в рейтинге стран по индексу конкурентоспособности туризма, при этом заняв 10 место по привлекательности природных ресурсов и 14 место по эффективности инфраструктуры туристических услуг [6]. 

Для дальнейшего анализа влияния государственных расходов на развитие туризма, рассмотрим средние темпы роста прибытий и расходов иностранных туристов в экономически среднеразвитых странах за 2010-2019 гг. (рис.2).

На основании приведенных данных, мы видим, что большая часть стран демонстрирует положительную динамику по туристическим прибытиям, за исключением Египта, Иордании и Ливана, спад туристического потока в которых был обусловлен высокой террористической угрозой. Самые высокие средние темпы прироста прибытий в Таиланде – 10,7% и Индонезии – 9,7%. В большинстве стран средние темпы роста расходов нерезидентов превышают средние темпы роста туристических прибытий, за исключением Кении, Туниса, в которых на фоне роста прибытий падают расходы иностранных туристов. Несмотря на 82 место в общем индексе конкурентоспособности туризма, Кения занимает 21 место по фактору «приоритизация путешествий и туризма» (табл.1), благодаря политике государственных институтов по продвижению Кении на мировом туристическом рынке. По данным Министерства туризма и дикой природы, Кения является третьей по величине туристической экономикой в ​​странах Африки южнее Сахары после Южной Африки и Нигерии.

Программа развития Кении «Kenya Vision 2030» предусматривает создание глобально конкурентоспособной и процветающей страны с высоким качеством жизни к 2030 году. Раздел «Развитие туризма» предусматривает реализацию комплексной маркетинговой программы, направленной на увеличение как числа туристов, прибывших в страну, так и доходов на одного туриста. Эти мероприятия включают: проведение глобальных рекламных кампаний бренда для повышения глобальной осведомленности о Кении; проникновение на новые и развивающиеся рынки с особым акцентом на БРИК (Бразилия, Россия, Индия и Китай); осуществление расширенной сегментации рынка для привлечения туристов с более высокой доходностью; целенаправленное продвижение и активация продукта с приоритетом сафари, пляжа, культуры, спорта и туристических продуктов объектов культурного наследия [16]. 

Для оценки эффективности государственных расходов на развитие туризма по прибытиям, рассмотрим соотношение средних темпов роста прибытий и государственных расходов экономически среднеразвитых стран за 2010-2019 гг. (рис.3).

Большая часть стран, за исключением Китая, Доминиканской республики, Мексики, Египта, Иордании и Ливана, демонстрирует опережающие средние темпы роста прибытий по отношению к средним темпам роста государственных расходов на туризм, что свидетельствует об эффективности деятельности государственных институтов по продвижению туристического сектора на рынке услуг. В Китае же средние темпы роста государственных расходов на развитие туризма на 8% выше средних темпов роста туристических прибытий, что свидетельствует об особом внимании, уделяемом государственными институтами развитию данного сектора экономики. Китай на сегодняшний день является крупнейшей экономикой в Азиатско-Тихоокеанском регионе, занимает 13-е место в мире по конкурентоспособности сферы туризма и путешествий и 4-е место в мире по посещаемости туристами. Основу китайской конкурентоспособности составляют его исключительные природные (4 место) и культурные ресурсы (1 место). При этом Китай имеет низкие оценки в области охраны окружающей среды, экологической устойчивости (120 место), по международной открытости (76 место), по отношению к здоровью и гигиене (62 место), обеспечению безопасности туризма (59 место), также слабо развита инфраструктура туристических услуг (86 место), наземная и портовая инфраструктура (48 место) [6]. 

Государственное управление по туризму Китая продвигает идеи создания турпродуктов с использованием современных технологий и услуг, создания развитой туристической информационной системы, предусматривающей распространение информации о туристических возможностях регионов, разрабатывается государственная «имиджевая» стратегия. Так, Госсовету КНР предписывается организовать работу по продвижению за рубежом китайского туризма, в том числе за счет создания сети специализированных административных органов, развития международного взаимодействия. Регионам вменено в обязанность заниматься продвижением собственного туристического имиджа, создавать туристические продукты «с региональной спецификой» [17]. 

Таким образом, проведенные исследования позволяют нам сделать следующие выводы:

• туризм играет важную роль в достижении такой цели устойчивого развития, как экономический рост;
• значительный вклад в развитие туризма вносят страны с развивающейся экономикой, становясь все более желательными направлениями для путешествий;
• на развитие сферы туризма оказывает влияние наличие развитой туристской инфраструктуры, культурно-исторических достопримечательностей, природных ресурсов, обеспечение безопасности, реклама и активное продвижение на мировом рынке;
• важное значение в развитии сферы туризма имеет политика государства, проводимая в отношении визового режима, создания благоприятной деловой среды, выделение средств из бюджета на развитие инфраструктуры и рекламу в зарубежных СМИ;
• деятельность государственных институтов по приоритизации сферы туризма и путешествий, оказывает непосредственное влияние на рост вклада туризма в ВВП экономически среднеразвитых стран;
• в рейтинге 140 стран, лидерами по фактору «приоритизации» индекса конкурентоспособности в сфере туризма, среди экономических среднеразвитых стран являются: Доминиканская республика, Индонезия, Коста-Рика, Кения, Марокко, Таиланд, Мексика;
• по среднему темпу роста государственных расходов на туризм лидируют Китай, Доминиканская республика и Индонезия, при этом наиболее эффективной можно считать работу по продвижению туризма государственных институтов Малайзии, Таиланда и Коста-Рики;

Подводя итоги, следует отметить, что без вложения государственных средств невозможно полноценное развитие туризма. Наиболее высоких результатов добиваются страны с мощной государственной поддержкой сферы туризма, использующие взаимовыгодные формы сотрудничества государства и бизнеса, комплексно развивающие туристическую инфраструктуру.

Список источников

1. Декларация тысячелетия ООН от 08.09.2000 г. URL: http://www.un.org/ru/documents/decl_conv/declarations/summitdecl.shtml
2. Монреальская декларация ООН от 12.09.1996 г. «К гуманному и социальному видению туризма» URL: http://docs.cntd.ru/document/901813694
3. Кузнецова О. П., Косьмин А.Д., Кузьменко А. А., Кузнецов В. В., Кузнецова С. В., Самохвалова О. М. Туризм как драйвер социально-экономического и социокультурного развития страны // Экономические отношения. — 2019. — Том 9. — № 3. — С. 2165-2178
4. Пенкина Н.В. Устойчивое развитие туризма в регионе: подходы к анализу проблемы //Дискуссия. 2017. № 10 (84). С. 23-27
5. Пирогова О.В., Пирогова А. Ю. Роль устойчивого туризма в мире // Международный журнал прикладных и фундаментальных исследований. 2017. № 7-2. С.305-309
6. Доклад о глобальном индексе конкурентоспособности в сфере туризма и путешествий 2019. URL: http://www3.weforum.org/docs/WEF_TTCR_2019.pdf
7. Кутяшова Е. В., Скобелева О. А. Влияние государственных расходов на развитие туризма в экономически высокоразвитых странах // Вестник Удмуртского университета. Серия «Экономика и право». 2020. №6. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/vliyanie-gosudarstvennyh-rashodov-na-razvitie-turizma-v-ekonomicheski-vysokorazvityh-stranah
8. Международный туризм, число прибытий URL: http://knoema.ru/atlas/topics/Туризм/Ключевые-показатели-туризма/Число-прибытий
9. Расходы международных туристов внутри страны URL: http://knoema.ru/atlas/topics/Туризм/Расходы-международных-туристов-внутри-страны/Расходы-международных-туристов-внутри-страны-млрд-единиц-нац-валюты
10. Туризм, общий вклад в ВВП, в постоянных ценах 2011 г. URL: http://knoema.ru/atlas/topics/Туризм/Общий-вклад-туризма-в-ВВП/Общий-вклад-в-ВВП-в-постоянных-ценах-2011-г-млрд-долл-США
11. Туризм, государственные расходы, в постоянных ценах 2011 г. URL: http://knoema.ru/atlas/topics/Туризм/Туристские-государственные-расходы/Государственные-расходы-в-постоянных-ценах-2011-г-млрд-долл-США
12. Анализ зарубежного опыта развития внутреннего и въездного туризма // Аналитический вестник СФ ФС РФ 2016. № 47 (646). URL: http://council.gov.ru/activity/analytics/analytical_bulletins/74071/
13. Кутяшова Е.В., Скобелева О.А. Влияние капиталовложений на развитие туризма в экономически среднеразвитых странах // Современная наука: актуальные проблемы теории и практики. 2020. №11-2. С. 26-31
14. Бочкарева Н.В. Туристический бизнес Таиланда: новые вызовы и прогнозы // Вестник БГУ. Экономика и менеджмент. 2018. №2. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/turisticheskiy-biznes-tailanda-novye-vyzovy-i-prognozy
15. Мировой рейтинг туризма https://ru.qaz.wiki/wiki/World_Tourism_Rankings
16. Программа развития Кении «Kenya Vision 2030» URL: http://vision2030.go.ke/economic-pillar/#59
17. Куклина Е.А., Десятниченко Д.Ю. О государственной политике в сфере туризма и рекреации (в контексте лучших мировых практик) // Управленческое консультирование. №10 (106). URL: https://cyberleninka.ru/article/n/o-gosudarstvennoy-politike-v-sfere-turizma-i-rekreatsii-v-kontekste-luchshih-mirovyh-praktik

УДК 332.025+338.24

DOI 10.24412/2413-046Х-2021-10145

РАЗВИТИЕ МЕТОДИЧЕСКИХ ОСНОВ ОЦЕНКИ ЭФФЕКТИВНОСТИ УПРАВЛЕНИЯ ИМУЩЕСТВОМ МУНИЦИПАЛЬНОГО ОБРАЗОВАНИЯ 

METHODOLOGY IMPROVEMENT FOR ASSESSING THE EFFICIENCY OF MUNICIPAL PROPERTY MANAGEMENT

Щербань Елена Геннадьевна, кандидат экономических наук, доцент, доцент кафедры «Государственное правовое регулирование экономики и кадровой политики», Саратовский государственный технический университет им. Гагарина Ю.А., Саратов, ORCID: 0000-0002-0737-6524, E-mail: sherbanlena@yandex.ru

Shcherban Elena Gennadievna, PhD in Economics, associate professor of the department of state legal regulation of the economy and personnel policy, Social and Economic Institute of Yuri Gagarin Saratov State Technical University, Saratov, ORCID: 0000-0002-0737-6524, E-mail: sherbanlena@yandex.ru

Аннотация. Одной из первоочередных задач, стоящих перед органами местного самоуправления в настоящее время, является эффективное управление муниципальным имуществом. Оценка эффективности управления имуществом позволяет своевременно определить, в какой мере муниципальное имущество используется для достижения целей развития муниципального образования и выработать более эффективные варианты управленческих решений в данной сфере. В статье проведен критический анализ рекомендуемой официальной методики оценки эффективности управления муниципальным имуществом на основе расчета показателей оптимальности состава и эффективности использования имущества на примере конкретного муниципального района. Доказано, что рекомендованная к применению на муниципальном уровне система показателей не учитывает стратегические аспекты данной области муниципального менеджмента, а также не отражает наличие актуальных проблем управления имуществом муниципального образования. Автором предложена система показателей оценки эффективности управления муниципальным имуществом, базирующаяся на методологии построения сбалансированной системы показателей. В статье сформулированы стратегические цели и подобраны соответствующие им показатели по перспективам, которые имеют экономический, социальный, бюджетный эффекты от использования муниципального имущества муниципальным образованием, а также обеспечивают повышение результативности реализации управленческих функций в данной сфере. Определено, что показатели и целевые значения индикаторов могут служить как для оценки результативности процессов, так и для определения степени достижения целей по выбранным перспективам развития одновременно, что обеспечивает всестороннюю комплексную оценку эффективности управления муниципальным имуществом.

Summary. Effective local property management is one of the main problems facing local governments at present time. Assessment of property management efficiency is directed to determine in what degree municipal property is used to achieve the development goals of local authorities and to work out more effective options for management decisions in this area. The article provides a critical analysis of the recommended official method of local property management efficiency assessment based on the calculation of indicators of property optimal structure and composition and efficiency of its use on the example of one of municipal districts. It has been proved that the scorecard recommended to be applied at the municipal level does not reflect the strategic aspects and urgent problems if this area of local government management. Based on the methodology for constructing a balanced scorecard the author has proposed a scorecard for assessing local property management efficiency. Strategic goals have been formulated in the article and the corresponding indicators selected for evaluating economic, social, budgetary effects and the implementation of management functions in municipal property management. It has been determined that the indicators and their target values can both assess the effectiveness of management processes and define the level of goals achievement for the selected development prospects, which provides a comprehensive municipal property efficiency management assessment.

Ключевые слова: муниципальное имущество, муниципальная собственность, эффективность управления, оценка эффективности, показатели эффективности.

Keywords: municipal property, management efficiency, efficiency assessment, efficiency scorecard.

Одной из первоочередных задач, стоящих перед органами местного самоуправления в настоящее время, является эффективное управление муниципальным имуществом, поскольку, с одной стороны, имущественные объекты являются экономической основой решения вопросов местного значения, а с другой стороны – доходы, получаемые от использования муниципального имущества, в полном объеме поступают в бюджет муниципального образования.

Исследование практических аспектов управления муниципальным имуществом показывает, что важной составляющей эффективного управления является обладание полной, достоверной и актуальной информацией как о самих объектах, находящихся в муниципальной собственности, так и о возможностях использования последних для обеспечения достижения социально-экономических целей развития муниципального образования. Следовательно, эффективное управление муниципальным имуществом возможно лишь при условии совершенствования системы учета муниципальной собственности. Своевременный анализ использования имущества и оценки затрат на владение, распоряжение имуществом муниципального образования позволяет выработать более эффективные варианты управленческих решений в данной сфере, а также своевременно определять потребности в затратах на проведение ремонта и выполнение работ по обеспечению сохранности имущественных объектов.

В то же время, принято считать, что результаты действия, соотнесенные с целью и затратами, ¬ это и есть содержание эффективности как управленческой категории. Именно посредством оценки эффективности можно определить, в какой мере управляющий орган реализует цели, достигает запланированные результаты [1, с.23]. Следовательно, без разработки и утверждения критериев и показателей оценки эффективности и качества управления имуществом невозможно обеспечить эффективность и результативность муниципального менеджмента в данной сфере.

Исследованиями методик оценки эффективности управления муниципальным имуществом в занимались Матушевская Е.А., Кузьминова А.Н., Лобкова Е.В., Лушникова Т.Ю., Ахатова А.М. [1; 2; 3]. В своих трудах многие авторы указывают на необходимость оценки экономического, бюджетного и социального эффектов от использования и распоряжения муниципальным имуществом.

В настоящее время на муниципальном уровне не существует общепринятых законодательно закрепленных, обязательных к применению методик оценки управления имуществом муниципальных образований. Опыт муниципальных образований показывает, что  оценка эффективности управления муниципальным имуществом проводится в основном на базе региональных методик, закрепленных, например, в целевых программах, а также действовавших до октября 2020 года методических рекомендациях по расчету показателей для оценки эффективности управления государственным имуществом, утвержденных Приказом Минэкономразвития от 16.04.2015 №229 «Об утверждении методических рекомендаций по расчету показателей для оценки эффективности управления государственным имуществом и формирования статистического наблюдения».

Однако, в большинстве муниципальных образований РФ отсутствуют критерии эффективности управления муниципальным имуществом, а качество управления муниципальным имуществом не оценивается. Так, ни в одном муниципальном образовании Саратовской области на сегодняшний день не разработана методика оценки эффективности управления муниципальным имуществом.

Распоряжением Правительства РФ от 12 октября 2020 года N 2645-р утверждена методика определения критериев оптимальности состава государственного и муниципального имущества и показателей эффективности управления и распоряжения им, которой рекомендовано руководствоваться органам местного самоуправления при управлении и распоряжении государственным и муниципальным имуществом и ежегодно, до 15 июля года, следующего за отчетным, размещать в системе «Управление» отчетность об эффективности управления и распоряжения муниципальным имуществом по формам, предусмотренным методикой [4].

Данная  методика предусматривает систему показателей оценки оптимальности состава и эффективности использования имущества, находящегося в собственности публично-правовых образований по следующим категориям имущества: акции (доли) хозяйственных обществ, находящиеся в собственности публично-правовых образований; недвижимое имущество, закрепленное за унитарными предприятиями; недвижимое имущество, закрепленное за учреждениями; недвижимое имущество казны публично-правовых образований. Основное предназначение методики сводится к тому, чтобы выявить неиспользуемое или используемое неэффективно имущество на основе расчета и сравнения с нормативными значениями критериев эффективности.  Имущество, использование которого не соответствует критериям эффективности, установленным данной методикой, подлежит продаже на имущественных торгах.

Предварительная оценка эффективности использования муниципального имущества на основе данной методики позволяет прийти к заключению о том, что она должна применяться на муниципальном уровне с существенными корректировками. Критерии эффективности направлены на оптимизацию состава и структуры муниципального имущества посредством приведения в соответствие имущественных объектов с выполняемыми функциями (для муниципальных учреждений), и получения доходов от использования имущества муниципального образования (для муниципальных предприятий и казны муниципального образования).

Так, расчеты критериев эффективности использования недвижимого имущества, закрепленного за муниципальными унитарными предприятиями Энгельсского муниципального района Саратовской области (табл.1), показывают, что из четырех предприятий, находящихся в собственности Энгельсского муниципального района, нулевые значения итогового показателя эффективности управления имуществом имеют два предприятия, являющиеся единственными в сфере водоснабжения и теплоснабжения исследуемого муниципального образования, а эффективным является лишь одно предприятие района.

Следуя логике методики, единственные предприятия в сферах водоснабжения и теплоснабжения должны быть приватизированы или переданы в концессию. Имущество данных предприятий ежегодно, начиная с 2018 года, включается в перечни объектов муниципального недвижимого имущества Энгельсского муниципального района, в отношении которых планируется заключение концессионных соглашений. Однако,  частный бизнес не заинтересован в инвестировании средств в данные имущественные комплексы.

В свою очередь оценка показателей эффективности использования имущества казны на примере этого же муниципального образования (табл.2) позволяет прийти к выводу, что пороговые значения показателей эффективности в соответствии с рассматриваемой методикой были достигнуты лишь в отношении имущественных объектов, переданных в качестве имущественной поддержки некоммерческим организациям на безвозмездной основе.

Поскольку пороговые значения остальных показателей эффективности использования имущества казны муниципального образования не были достигнуты, то органам местного самоуправления необходимо подготовить план повышения эффективности управления и распоряжения недвижимым имуществом муниципального района с указанием конкретных объектов, по которым может предусматриваться либо взыскание задолженности, либо вовлечение в инфраструктурные проекты и отношения, связанные с инвестиционной деятельностью, либо закрепление за органами местного самоуправления или муниципальными организациями, либо отчуждение из муниципальной собственности.

Основными принципами управления муниципальным имуществом, на обеспечение реализации которых направлена рассмотренная выше методика, являются принцип экономической эффективности и принцип оптимизации состава и структуры муниципального имущества (приведение в соответствие с выполняемыми функциями).

Анализ эффективности управления муниципальным имуществом на основе рассмотренного выше подхода, показал, что рекомендованная к применению на муниципальном уровне система показателей с одной стороны. не учитывает стратегические аспекты данной области муниципального менеджмента – не позволяет рассматривать возможности использования муниципального имущества для достижения целей  социального и экономического развития муниципального образования, с другой стороны ­- не отражает наличие актуальных проблем управления муниципальным имуществом (в частности, таких проблем, как: низкая ликвидность имущественных активов, выставляемых на торги, недостаточная привлекательность муниципальных объектов для потенциальных инвесторов,  наличие на балансе бесхозных объектов и других).

Особенностью муниципального имущества является то, что оно имеет социальное значение, то есть является экономической основой для удовлетворения общественных интересов и коллективных потребностей местного сообщества. В связи с этим оценка эффективности управления муниципальным имуществом должна учитывать в первую очередь социальную полезность каждого имущественного объекта, находящегося в муниципальной собственности, и лишь во вторую очередь – возможности его использования для извлечения дохода. Следовательно, в методике оценки эффективности управления муниципальным имуществом должны быть обязательно отражены показатели, характеризующие социальный (общественный) эффект от использования муниципального имущества муниципальным образованием.

В этой связи, автором предлагается использовать методологию сбалансированной системы показателей (BSC) при формировании методики оценки эффективности управления муниципальным имуществом. Применение BSC позволит осуществлять стратегическое управление имущественными активами на основе измерения и оценки его эффективности по набору оптимально подобранных показателей, отражающих все аспекты в данной сфере – экономические, бюджетные, социальные, организационно-управленческие. Кроме того, применение BSC позволит достичь равновесия, которое сохраняется между краткосрочными и долгосрочными целями, а также внешними и внутренними параметрами системы управления.

Считаем, что для всесторонней оценки эффективности управления муниципальным имуществом целесообразно формулировать стратегические цели и подбирать соответствующие им показатели по перспективам, которые, в итоге, покажут экономический, социальный (общественный), бюджетный эффекты от использования муниципального имущества муниципальным образованием, а также обеспечат повышение результативности реализации управленческих функций в данной сфере. В свою очередь показатели и целевые значения индикаторов в BSC могут служить как для оценки результативности процессов, так и для оценки степени достижения целей по выбранным перспективам развития одновременно.

Отметим, что перспективы по достижению экономического и социального эффектов отражают стратегический аспект управления, в связи с чем целевые значения показателей органы местного самоуправления определяют на долгосрочный и среднесрочный период, в то время как перспективы бюджетной эффективности и результативности выполнения управленческих функций ориентированы на тактические результаты и целевые значения показателей устанавливают на среднесрочный и краткосрочный период. Таким образом достигается сбалансированность системы показателей по долгосрочным и краткосрочным целям.

Важно учитывать, что сбалансированная система показателей — это концепция внедрения существующих стратегий, позволяющая учитывать особенности и перспективы развития каждого конкретного муниципального образования.  В связи с этим, в каждом муниципалитете должны быть сформированы свои собственные критерии достижения показателей BSC в сфере управления муниципальным имуществом, являющиеся индикаторами для местных органов власти.

На основе изучения и систематизации трудов отечественных исследователей, а также рекомендованных органами государственной власти методик [2, с.79-81; 3, с.68-69; 4], нами предложена система показателей эффективности управления муниципальным имуществом, основанная на определении стратегических целей и подборе индикаторов, отражающих их достижение по каждой из выделенных перспектив развития (табл.3-6).

В рамках оценки экономического эффекта, на наш взгляд, должны быть поставлены две основные цели: оптимизация состава и структуры муниципального имущества и вовлечение муниципального имущества в экономический оборот (достижение максимальной эффективности использования), критерии достижения которой раскрыты в методике, рассмотренной выше, и вовлечение имущественных объектов в инвестиционные отношения. Индикаторами достижения эффективности должны быть экстенсивные и интенсивные показатели, а целевыми признаками – стремление к увеличению или уменьшению индикаторов (табл.3). Значения индикаторов оцениваются в динамике —  сравниваются со значением показателя за предшествующий период и позволяют сделать вывод о повышении эффективности использования муниципального имущества.

Стратегические цели и показатели по перспективе «Социальный эффект» приведены в таблице 4. Индикаторы социальной эффективности, рассчитанные по Энгельсскому муниципальному району (табл. 4), свидетельствуют о росте эффективности использования муниципального имущества района по всем параметрам достижения стратегических социальных целей управления муниципальной собственностью.

Показатели по перспективе «Бюджетный эффект», отражающие достижение цели обеспечения пополнения бюджета муниципального образования, приведены в таблице 5. Отметим, что бюджетную эффективность целесообразно разграничивать с экономической, так как «использование муниципального имущества должно приносить эффект в виде увеличения доходов бюджетов за счет роста налоговых и иных поступлений в результате повышения эффективности управления муниципальной собственностью» и бюджетная эффективность характеризуется результативными показателями и оценивается в средне- и краткосрочном аспектах.

Показатели, отражающие эффективности реализации управленческих функций органов местного самоуправления по управлению муниципальным имуществом, представлены в табл. 6.

Подводя итоги оценки эффективности управления муниципальным имуществом по предложенной методике, можно говорить о низкой бюджетной эффективности управления муниципальным имуществом и недостаточной эффективности выполнения управленческих функций в данной сфере в исследованном муниципальном образовании, в то время как индикаторы социальной и экономической эффективности, отражающие достижение стратегических целей управления, свидетельствуют о высоком уровне вовлечения объектов муниципальной собственности в решение социальных задач и расширении возможностей включения муниципального имущества в экономический оборот.

Разработанная сбалансированная система показателей оценки эффективности управления муниципальным имуществом позволяет комплексно охарактеризовать различные аспекты и параметры системы управления имуществом, увязать результаты управленческой деятельности в данной сфере с конкретными плановыми показателями и инициативами, выявлять факторы, препятствующие повышению эффективности управления, и на основе данной информации обеспечивать построение оптимальной структуры муниципальной собственности, а также подбирать наилучшие варианты использования муниципальных имущественных объектов с целью формирования мероприятий органов власти, направленных на решение проблем муниципалитета.

Список источников

1. Лушникова Т.Ю., Ахатова А.М. Об оценке эффективности управления муниципальным имуществом// Вестник Челябинского государственного университета. 2015. № 1 (356). С. 22-30.
2. Матушевская Е.А., Кузьминова А.Н. Эффективность управления государственным и муниципальным имуществом на уровне субъекта Российской Федерации// Вестник университета. 2020. № 4. С. 77–85.
3. Лобкова Е.В. Разработка подхода к повышению эффективности управления муниципальным имуществом// Экономические науки. 2019. № 10 (179) С. 67-73.
4. Распоряжение Правительства РФ от 12 октября 2020 года N 2645-р «Об утверждении методики определения критериев оптимальности состава государственного и муниципального имущества и показателей эффективности управления и распоряжения им».
5. Распоряжение Правительства РФ от 27.06.2019 N 1388-р «Об утверждении Методических рекомендаций по применению ключевых показателей эффективности деятельности хозяйственных обществ, в уставных капиталах которых доля участия Российской Федерации или субъекта Российской Федерации превышает 50 процентов, и показателей деятельности государственных унитарных предприятий в целях определения размера вознаграждения их руководящего состава».
6. Реестр объектов казны Энгельсского муниципального района Саратовской области. [Электронный ресурс] – URL: https://www.engels-city.ru/sobstv-im.
7. Постановление Администрации Энгельсского муниципального района от 15 марта 2018 года N 1113 «Об утверждении ведомственной целевой программы «Эффективное управление и распоряжение муниципальным имуществом на территории Энгельсского муниципального района Саратовской области на 2018-2022 годы».

DOI 10.24412/2413-046Х-2021-10144

РОЛЬ КЛАСТЕРИЗАЦИИ В РАЗВИТИИ РОССИЙСКОЙ ИНДУСТРИИ ТУРИЗМА И ГОСТЕПРИИМСТВА

THE ROLE OF CLUSTERIZATION IN THE DEVELOPMENT OF THE RUSSIAN TOURISM AND HOSPITALITY INDUSTRY

Шматько Л.П., кандидат экономических наук, доцент кафедры «Управление индустрией туризма», гуманитарный факультет, ФГБОУ ВО РГУПС «Ростовский государственный университет путей сообщения», г. Ростов-на-Дону, Россия, e-mail: lorik.vodik@yandex.ru

Shmatko L.P., candidate of economic Sciences, associate Professor, Department of tourism industry   Management, faculty of Humanities, Rostov state University of railway transport, Rostov-on-don, Russia, e-mail: lorik.vodik@yandex.ru

Аннотация. В статье обосновывается необходимость и возможность формирования туристско-рекреационных кластеров на территории Российской Федерации, обладающей богатым природным и историко-культурным наследием, как основу развития внутреннего и въездного туризма, что и явилось целью данного исследования. Актуальность данного исследования заключается в том, что в последние годы понятие кластеризации в туризме все чаще используют, когда говорят о прогрессивных методах развития туризма. В частности, автором были проанализированы экономические, политические, социальные, культурные и природные факторы, оказывающих влияние и стимулирующие формирование туристско-рекреационных кластеров на территории Российской Федерации, а также особенности процесса кластеризации в туризме. В статье описана характеристика кластерной политики, заключающаяся в ликвидации барьеров для инноваций, а также инвестировании в инфраструктуру, поддержке предприятий, функционирующих на территории кластера. Влияние туристско-рекреационных кластеров на развитие индустрии туризма и гостеприимства представлено кластерным анализом туристских дестинаций. Особая роль в статье отведена участию государства в данном процессе, а также распределению туристских потоков по территории страны. На основе статистических показателей о внутренних передвижениях туристов в России исследовано использование туристских кластеров в качестве инструмента трансформации туристских потоков. Также автор уделяет внимание основным методам государственного регулирования туристской деятельности и роли государственно-частного партнёрства в формировании инфраструктуры индустрии туризма.

Summary. The article substantiates the necessity and possibility of forming tourist and recreational clusters on the territory of the Russian Federation, which has a rich natural and historical and cultural heritage, as the basis for the development of domestic and inbound tourism, which was the purpose of this study. The relevance of this study lies in the fact that in recent years the concept of clustering in tourism is increasingly used when talking about progressive methods of tourism development. In particular, the author analyzed the economic, political, social, cultural and natural factors that influence and stimulate the formation of tourist and recreational clusters on the territory of the Russian Federation, as well as the features of the clustering process in tourism. The article describes the characteristics of cluster policy, which consists in eliminating barriers to innovation, as well as investing in infrastructure, supporting enterprises operating in the cluster. The influence of tourist and recreational clusters on the development of the tourism and hospitality industry is presented by the cluster analysis of tourist destinations. A special role in the article is given to the participation of the state in this process, as well as the distribution of tourist flows throughout the country. On the basis of statistical indicators on the internal movements of tourists in Russia, the use of tourist clusters as a tool for the transformation of tourist flows is studied. The author also pays attention to the main methods of state regulation of tourism activities and the role of public-private partnership in the formation of the infrastructure of the tourism industry.

Ключевые слова: туристско-рекреационный кластер, туристский поток, туристская дестинация, туристский бренд, механизм государственного регулирования, государственно-частное партнёрство, кластеризация, инфраструктура, многофункциональный комплекс, провинциальный туризм.

Keywords: tourist and recreational cluster, tourist flow, tourist destination, tourist brand, mechanism of state regulation, public-private partnership, clusterization.

Появление и распространение кластеров в мире происходит еще с начала ХХ века и тогда затрагивало в основном отрасль тяжелой промышленности. Но затем совокупность взаимовыгодно действующих предприятий, близких по территориальному размещению, показала свою эффективность и в других секторах экономики. началось не так давно. До этого кластеризация в туризме преследовала различные цели, например, усиление экономического роста, консолидации операторов, предприятий гостиничной индустрии, перевозчиков, рекреационных комплексов. В туризме кластеры используются также с середины ХХ века и уже доказали свою эффективность за рубежом [10].

В России кластеризация – это сравнительно новый процесс, однако, уже с широким охватом и мощной поддержкой со стороны государства. Если туризм составляет в экономике государства существенную долю, само государство, в таком случае, всячески старается обеспечить максимально выгодное функционирование индустрии путем различных налоговых рычагов и финансовых инструментов. В обратном случае, когда туризм только набирает обороты в той или иной экономике, то государство на ранних этапах может всесторонне помогать развитию, инвестировать отрасль, ожидая в будущем максимальной отдачи и положительного экономического эффекта. Благодаря высокой конкурентоспособности, которая достигается сосредоточением на определенной ограниченной области большого количества фирм смежных отраслей, кластеры обеспечивают экономию в масштабах производства и относительное многообразие в использовании ресурсов. Поэтому формирование туристско-рекреационных кластеров на территории России при наличии достаточного количества природных и историко-культурных ресурсов является базисным условием создания туристских дестинаций.

Особенности географического положения России определяют многообразие флоры и фауны. Страна полностью находится в северном полушарии, что определяет потенциал организации определенных видов туризма (горнолыжный, сельский, познавательный, паломнический), и составляет трудности для занятия другими видами (например, пляжный – только Краснодарский край и Крым). К примеру, Россия омывается водами Северного Ледовитого и Тихого океана, обладает самой протяженной береговой линией. Однако к теплым водам можно отнести только акватории Черного, Азовского и Каспийского морей. Можно сказать, что подобное положение является, своего рода, специализирующим фактором туристской деятельности. Кроме того, Российская Федерация занимает весь север Азии и большей частью – восток Евразии. Подобное положение, с одной стороны, обеспечивает ей огромное культурное и этническое многообразие, определяя ее многонациональность, полиэтничность и поликультурность, что составляет безусловный плюс. С другой стороны, такой огромный географический «размах» является большой проблемой для туристской деятельности, так как открывает весь спектр транспортных, логистических и других экономических проблем. Если говорить о плюсах подобного географического положения, Россия располагает таким количеством туристских особенностей, объектов культурного и природного наследия, какого не имеет ни одна страна. Многовековая история определила популярность некоторых городов и областей, которые и по сей день являются центрами притяжения туристов. Такая, насыщенная разного рода событиями история страны выводит ее в лидеры среди стран с потенциальным ростом туризма. В России сосредоточено 26 объектов наследия ЮНЕСКО. Тенденциозными являются посещения Москвы и Санкт-Петербурга, курортов и санаториев Краснодарского и Ставропольского края, кавказских горнолыжных курортов, посещения Байкала и вулканов на Камчатке.

Федеральная целевая программа «Развитие внутреннего и въездного туризма в Российской Федерации (2019 – 2025 годы)», подготовленная Ростуризмом, пока еще официально не принята и является проектом, но предусматривает на территории России формирование 45 туристских кластеров, так как Правительство делает ставку на развитие внутреннего и въездного туризма как фактор роста ВВП страны, поскольку роль туризма в экономике Российской Федерации достаточно скромна (доля от туристской индустрии в ВВП России составляет примерно 1,5 %). Проект подразумевает выполнение нескольких важнейших задач, одной из которой является создание в различных регионах Российской Федерации целой сети туристско-рекреационных кластеров. Они должны повысить конкурентоспособность регионов и дать начало развитию среднего и малого бизнеса, привлекая и заключая партнерские связи с предприятиями средств размещения, банками и другими агентами. В программе основательно прописан бюджет каждого кластера, источники финансирования и ожидания от кластера. Проекты кластеров постепенно реализуются в Алтайском крае, Ивановской области, республике Татарстан и других субъектах Российской Федерации. На территории нашей страны уже функционируют несколько кластеров. Одним из известных туристско-рекреационных кластеров в Российской Федерации является «Никола-Ленивец» в Калужской области. Данный кластер позиционируется как естественная среда для отдыха, работы, учебы, единения с природой. Он располагается в экологической зоне, которую еще называют «жемчужиной русской природы» и находится на берегу Угры [4].

Кластеризация несет участникам процесса определенные выгоды. В первую очередь, сосредоточение культурно-исторических, природно-климатических объектов, которое повышает туристский потенциал, определенно, является преимуществом и удобством для туристов. Что касается туристских фирм, то создание новых разновидностей туристского продукта стимулирует активность их деятельности, а также ориентирует их на въездной и внутренний туризм. Инвесторы получают от своих вложений в туристский кластер скорую экономическую отдачу. О посещаемости туристских центров в регионах, где сформированы туристско-рекреационные кластеры, может свидетельствовать число ночевок, которое отражено в статистических данных Федерального Агентства по туризму. Однако, при всем своем многообразии средств и форм, при всем географическом, культурно-историческом и этническом многообразии имеется огромный и еще не реализованный потенциал в туристской индустрии. Туристские потоки на сегодняшний день сконцентрированы в основном в Южном, Центральном и Северо-Западном федеральных округах (последние два – благодаря Московской и Ленинградской областям). Неуклонная тенденция к спаду туристской активности и угасанию имеет сугубо восточный вектор, восточноазиатскую направленность [1]. Решением этой проблемы могут быть более низкие, пересмотренные тарифы на внутренние перелеты. Государство должно воспринять использование авиаперевозчиков как основной инструмент в трансформации туристских потоков, учитывая географические особенности нашей страны. Решив фактор географической удаленности путем удешевления авиаперелетов, возможно стимулировать туристов путешествовать по России. Также следует воспользоваться опытом зарубежных успешных коллег на комплектование туристских пакетов, при этом с середины прошлого 2020 года действует Правительственная программа поддержки внутреннего российского туризма, которую продлили до 30 июня 2021 года. В рамках третьего этапа акционного предложения каждый гражданин РФ вправе получить кэшбэк за туры по России (Ростуризм возвращает 20% стоимости каждого тура, максимально с одной транзакции можно получить 20 000 рублей).

Использование железнодорожного транспорта тоже может рассматриваться как возможное средство для трансформации туристских потоков. Данным видом транспорта пользуется огромное количество жителей России. Можно сказать, что у компании «Российские железные дороги» сформировалась репутация безопасного перевозчика, но не обеспечивающего должный комфорт в условиях долгого пребывания пассажиров в вагонах. При наличии изменений в сторону обновления подвижных составов, а также за счёт внедрения инновационных технологий, можно ускорить поездки и увеличить комфорт при соблюдении требований безопасности.

Еще одной проблемой является неудачное брендирование. Многие из уже сложившихся брендов воспринимаются как банальные и требуют ребрендинга. Удачный пример – «Сказочная карта России», который представляет собой успешную попытку использования фольклора в создании новых туристских брендов [6]. Однако, некоторыми учеными- маркетологами эта попытка воспринимается со скепсисом, так как такой бренд вряд ли может привлечь большое количество местных туристов и направлен на иностранцев. Более эффективная технология создания благоприятного имиджа сегодня использует реальные научные, промышленные и культурные достижения, сосредоточенные на территории туристско-рекреационного кластера. Например, в 2018 году был представлен бренд г.Ростова-на-Дону как «Город со вкусом», а всей дестинации Ростовской области – красный конь, символизирующий вольный Дон (в год Чемпионата мира по футболу регион посетило 1,3 млн человек), что придало импульс для дальнейшего развития въездного и внутреннего туризма. Ростовская область с областным центром в г. Ростове-на-Дону имеет хорошую почву для создания туристско-рекреационного кластера [3].

С 2017 года увеличился туристский поток в Республику Крым и достиг своего пика к лету 2019 года, а в связи с закрытием границ к концу лета кризисного для всего мира «ковидного» 2020 года Крым побил рекорды по занятости курортных отелей, и тенденция к росту объемов туристских потоков в Крым после открытия Крымского моста непрерывно наращивает обороты. Кроме того, климат в Крыму сухой, что может быть более приятной особенностью для туристов. Но главный плюс для туризма в Крыму – это его «компактность» и россыпь достопримечательностей. Турагентства предлагают автобусные поездки по всему крымскому побережью через такие города, как Феодосия, Коктебель, Ялта, Гурзуф, Форос, Севастополь, Бахчисарай и другие [5].

Нельзя не заметить рост туристских потоков и в Северо-Кавказском федеральном округе (СКФО). В допандемийный 2019 год количество туристов увеличилось: Кавказские Минеральные Воды, в общем, посетило более миллиона человек. Приблизительно 35 тыс. туристов посетили Ингушетию, что показывает рост на 20 % в том же году. А туристский поток в Карачаево-Черкессию увеличился сразу на 40%, что составляет 800 тыс. туристов. Если в 2014 году в Чечне по итогам года побывали около 7 тысяч человек, то в 2019 году – 150 тысяч. Здесь сказывается не только общее облагораживание республики и инвестиции, но и улучшение имиджа региона и стабилизация политической обстановки [2].

Интересным фактом является также и то, что среднегодовой поток пассажиров аэропорта Минеральные Воды, который является основным транспортным узлов во всем регионе, практически составляет более 2 млн. человек и из них практически 25% – это пассажиры из-за рубежа. Это является хорошим заделом, учитывая то, что инфраструктура способна принимать еще как минимум на 700 тыс. туристов больше, для повышения качества принимающей способности необходимо обеспечить транспортную доступность Минеральных Вод. Самой главной целью программы развития Северного Кавказа является проект импортозамещения, то есть использования этого процесса как экономический двигатель развития региона. То есть для того, чтобы успешно развивать новые санаторно-курортные мощности, нужно создать условия для привлечения финансовых поступлений в направление санаторно-курортного туризма. Причем, окупаемость таких проектов составляет около 10 лет, поэтому государственная поддержка таких проектов осуществляется в рамках создания туристских кластеров. Что касается, непосредственно, Северо-Кавказского федерального округа, то здесь для развития инвестиционных кластерных проектов выделяется многомиллиардное финансирование. Например, рамках реализации проекта автотуристского кластера «Зарагиж» (базируемого около г. Нальчик, Кабардино-Балкария), введены в эксплуатацию и функционируют 7 объектов туристской инфраструктуры. Туристский поток в 2019 году составил 55 тыс. чел. за счет объектов, функционирующих в составе кластера с 2017 года. Весьма важно, что по итогам реализации кластера создано 226 дополнительных рабочих мест. Также создание кластера позволило увеличить количество койко-мест на 500 единиц, объектов общественного питания (кафе, рестораны) на 1051 посадочное место; привлечь инвестиции в основной капитал туристской инфраструктуры в Черекском районе республики. Кластер признан одним из самых перспективных в СКФО, включает зоны активного отдыха, туристско-спортивные кластеры «Верхнее Голубое озеро», «Нижние Голубые озера», лодочную станцию, пляж, дайвинг-центр, санатории, многофункциональные комплексы «Нальчик-Северный» и «Нальчик-Южный». Общая площадь осваиваемых территорий – около 30 гектаров [6]. Данные примеры иллюстрируют не только активное применение туристского кластера, но эффективное действие кластерной политики, под которой подразумевается система общественных, государственных механизмов и мер поддержки.

Упадочное положение провинциального туризма является еще одной большой проблемой трансформации туристских потоков. Само существование такой проблемы является большим экономическим упущением, так как большинство жителей мегаполиса рассматривают в качестве отдыха так называемые «глубинки», которые могут стать ядром туристского кластера. Это говорит о смене ценностного подхода: роскошные и пафосные отели все меньше привлекают зажиточных горожан, нежели загородные дома и усадьбы. А ведь живописные российские деревни обладают большим туристским потенциалом. И примером удачной его реализации является село Вятское в Ярославской области. Вследствие грамотного частного инвестирования, оно вошло практически во все путеводители по Золотому кольцу из-за созданных за небольшой срок музеев («Музей вятского торгующего крестьянина»), интерактивных экскурсий («час в богатом сельском доме») и других местных достопримечательностей. Все больше отдыхающих во внутреннем туризме предпочитают отдыхать не по туристским путевкам, а самостоятельно, стараясь максимально сэкономить на проживании и питании. И при наличии этих проблем достаточно сложно говорить о самой трансформации туристских потоков как об отдельной проблеме. Можно сказать, что перераспределение потоков туристов – это комплексный вопрос, который основывается на решении базовых туристских проблем: улучшении инфраструктуры и супраструктуры. В любом случае, при рассмотрении проблем туристской индустрии стоит фокусироваться на конкретном регионе и его особенностях. Огромный перевес в лидерстве внутреннего туристского потока в Москву свидетельствует о централизации туристских потоков вследствие лучшей маркетинговой политики, туристских представлений, инфраструктуры и супраструктуры Москвы. Влияние государства на туристский рынок достаточно велико и обширно. Оно осуществляется в нескольких направлениях. В первую очередь, государство влияет на:

• емкость туристского рынка, которая определяется величиной платежеспособного спроса (ведущим мотивирующим фактором, в этом случае, является материальное состояние клиента);
• состояние инфраструктуры и на степень ее безопасности для туристов;
• поддержание состояния туристских ресурсов и гарантии их привлекательности;
• курирование финансовых потоков в туристской индустрии;
• создание условий для неценовой конкуренции;
• снижает количество посредников;
• устанавливает финансовые гарантии.

Влияние государства на инфраструктуру зачатую может быть попросту определяющим. Примером тому служит строительство Московского Диснейленда «Остров Мечты» – крупнейшего в Европе крытого всесезонного парка развлечений с захватывающими дух аттракционами и мультипликационными героями, который, безусловно, претендует на звание достопримечательности не только всероссийского, но и мирового масштаба. Кроме того, государство, безусловно, влияет на качество предоставления туристских услуг различными путями. В Российской Федерации применяется основной метод регулирования качества – это разработка требований к туристским фирмам, направленных на выдачу права заниматься туристской деятельностью. Основными методами государственного регулирования туристской деятельности принято считать:

• административные методы (заключаются в создании нормативно-правовой базы);
• налоговые рычаги (включают в себя повышение и понижение налоговых процентных ставок, сюда относятся и «налоговые каникулы»);
• бюджетные инструменты (заключаются в государственном финансировании и инвестировании отдельных видов предприятий туристской индустрии; в отдельных видах программ и поддержке отдельных видов туризма) [8].

Правительства государств, министерства, безусловно, влияют на перемещения своих граждан путем различных инструментов экономики и рычагов власти. Кроме того, как уже было сказано, различные исторические события по-своему преобразуют туристскую активность. Однако, природные катаклизмы и явления, в свою очередь, оказывают разностороннее влияние на сознание туристов, и соответственно, на их желания путешествовать. Примером влияния политического фактора на трансформацию туристских потоков могут служить войны в Персидском заливе в 90х годах ХХ века, которые практически остановили потоки туристов в страны этого региона, а также восточной части Средиземноморья и Северной Африки. Безусловно, в связи с этими событиями был нанесен огромный урон экономике этих стран, туризму в частности (авиакомпаниям, предприятиям размещения и питания и т.д.) [7]. Туристский поток понимается как общее число туристов, которые направляются в определенную страну, место временного пребывания, выраженное в количественном расчете туристских выездов и въездов за четко ограниченный временной промежуток. Также туристский поток часто трактуется как постоянное прибытие в страну туристов. Однако, его понятие является более глубоким и имеющим четкое определение и показатели. Нужно сказать, что интерес к этому экономическому понятию возник не так давно. Это является основной причиной того, что данное понятие имеет достаточное количество уточняющих и нечетких определений, так как имеет много трактовок. Попытки расчета и анализа туристского потока требовали также установления норм к его регулированию между различными странами. Крупнейшим примером анализа и систематизации теории туристских потоков является исследование в разное время американских ученых-экономистов Джона Вильямса и Эрни Зелински. Ученые в 1970 году отобрали 14 стран со стабильным туристским потоком на протяжении многих лет. Такие страны на тот момент являлись лидерами в мировом туризме, поэтому безусловно, такая стабильность является ориентиром формирования туристского кластера в определённой дестинации. Результаты анализа туристских потоков, предоставленные миграционными службами, банками, ведущими учет обмена валюты, могут спрогнозировать общие тенденции развития туристской индустрии, а также учесть опыт предыдущих поколений, пробы и ошибки. Причём, объем туристского потока оценивается не только по сведениям иммиграционных служб (количество въездов/выездов), но и применяя определенные экономико-математические вычисления. Такие данные относятся не только к выездному, но и к въездному и внутреннему туризму. В пунктах размещения туристов, а также в коллективных средствах размещения регистрируются все возможные посещения. [1] Благодаря высокой конкурентоспособности, которая достигается сосредоточением на определенной ограниченной области большого количества фирм смежных отраслей, кластеры обеспечивают экономию в масштабах производства и относительное многообразие в использовании ресурсов. Нужно также учесть то, что наибольший положительный эффект от кластеризации достигается путем альянса государства и индивидуального предпринимательства. Так, при создании туристского кластера Зарагиж государственно-частное партнерство привело к успешному созданию бренда региона и непосредственной его реализации на туристском рынке. Местное самоуправление и органы государственной власти взаимодействовали в проведении кластерной политики в индустрии туризма по нескольким основным пунктам:

• создание руководящей группы по специализации стратегических направлений и планов действий по направлению развития кластеров;
• поддержка специального образования и обеспечение безопасности при создании благоприятных условий для функционирования и развития кластера;
• усовершенствование туристских продуктов путем развития новых проектов их улучшения.

Таким образом, туристские потоки, как основной параметр измерения туристской активности территории, подвержены множеству факторов общественной и природной среды, которые, не являясь в своем роде чем-то разрушительным и отрицательным, оказывают негативное опосредованное воздействие на величины этого параметра. В этом случае, кластерообразование становится одним из самых эффективных способов трансформации распределения туристских потоков.

Кластерная политика представляет собой систему социальных, экономических и государственных мер и механизмов, которые обеспечивают помощь и поддержку туристско-рекреационных кластеров, обеспечивающих, в свою очередь, конкурентоспособность регионов, предприятий, входящих в данный кластер, а также развитие организаций, стимулирующих создание туристских кластеров и осуществление инновационной политики [9].

Согласованные меры по поддержке туристского кластера образуют портфели кластерных инициатив, создаваемые на основе анализа рисков и эффектов от реализации деятельности кластеров. Портфель кластерных инициатив подразумевает совместный проект функционирования, развития в рамках туристской отрасли. Кроме того, четко выделяются уровни кластерной политики: государственный (федеральный и региональный) и муниципальный. В первую очередь, к созданию кластера привлекаются федеральные, региональные и местные власти, каждая из которых наделена достаточными правовыми, административными и финансовыми полномочиями и способны влиять на процесс кластеризации. Помимо этого, к самому процессу кластеризации необходимо привлечь представителей общественности, предпринимательства, различных организаций.

Итак, кластерная политика предполагает использование инструментов, направленных, главным образом, на развитие сотрудничества, а также повышение инновационного потенциала всех задействованных предприятий при помощи различных методик (например, структурных, которые заключаются в создании дочернего предприятия, специализирующегося на инновационной деятельности), что является эффективным стимулом развития въездного и внутреннего туризма на территории России.

Список литературы

1. Андреева Е.В. Анализ передового опыта российских регионов в контексте актуальных задач оптимизации турпотока / Е.В. Андреева // Сборник научных трудов «Транспорт: наука, образование, производство», Том 4. Технические и гуманитарные науки. Рост. Гос. Ун-т. путей сообщения. Ростов-н/Д, 2020. – 484с. – С.97-101.
2. Большаков А.И. Формирование и развитие приграничных туристских кластеров [Текст]: автореф. дис. канд. экон. наук: 00.05 / А.И. Большаков. – Москва. – 2014. – 30 с.
3. Бровко С. Б. Комплексная оценка и приоритеты создания гостиничного кластера в Ростовской области / С.Б. Бровко // Сборник трудов Второй Международной научно-практической конференции(16-17 мая 2019 г.) / редкол: А.Н. Гуда (пред.) [и др.]; ФГБОУ ВО РГУПС. – Ростов н/Д, 2019. – С.184-189.
4. Бубнов А.В. Инновационное развитие российского туризма на основе кластерного подхода [Текст]: автореф. дис. канд. экон. наук: 00.05 / А.В. Бубнов. – Йошкар-Ола. – 2019. – 32 с.
5. Гармидер А.А. Организационно-экономическое обеспечение развития туристских кластеров (на примере Республики Крым) [Текст]: автореф. дис. канд. экон. наук: 00.05 / А.А. Гармидер. – Спб. – 2017. – 37 с.
6. Ежак Е.В. Бренд территории как нематериальный актив развития въездного и внутреннего туризма / Е. В. Ежак, Л. П. Шматько // Перспективы развития индустрии туризма и гостеприимства: теория и практика. Cборник трудов Второй Международной научно-практической конференции 16-17 мая 2019 г., Ростов-на-Дону, 2019.– С.121-126.
7. Кицис В.М. Опыт зарубежных стран развития туристских кластеров [Текст] /В.М. Кицис, А.В. Елисеева // Экономические исследования и разработки: научно-исследовательский электронный журнал. Нижний Новгород: НОО «Профессиональная наука» – №6 – 2020. – С.68-73.
8. Маргиева Н.Т. Сфера туризма в России: состояние и перспективы развития / Н.Т. Маргиева // Экономика и предпринимательство. – 2020. – № 10-1 (63-1). – С. 141-145.
9. Мингалева, Ж.А. Кластеры инновационной деятельности как элемент инновационного развития территории / Ж.А. Мингалева //Новое слово в науке и практике: гипотезы и апробация результатов исследований: сборник материалов XXI Международной научно-практической конференции / Под общ. ред. С.С. Чернова. – Новосибирск. – 2015. – 300 с. – С.251-256.
10. Саакян, М.А. Зарубежный опыт формирования и управления туристскими кластерами / М.А. Саакян // Экономика знаний: стратегические проблемы и системно-когнитивные решения / Материалы VIII международной научно-практической конференции КубГУ Краснодар. – 2016. – 261с. – С.155-164

DOI 10.24412/2413-046Х-2021-10143

РЕАЛИЗАЦИЯ ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНОЙ СИСТЕМЫ ЭЛЕКТРОСНАБЖЕНИЯ АО «ВАСИЛЬЕВСКАЯ ПТИЦЕФАБРИКА» В ЦЕЛЯХ УПРАВЛЕНИЯ ЭКОНОМИЧЕСКОЙ ЭФФЕКТИВНОСТЬЮ ПРЕДПРИЯТИЯ

IMPLEMENTATION OF THE INTELLIGENT POWER SUPPLY SYSTEM OF JSC «VASILYEVSKAYA POULTRY FARM» IN ORDER TO MANAGE THE ECONOMIC EFFICIENCY OF THE ENTERPRISE

Долотин Алексей Иванович, кандидат технических наук, ФГБОУ ВО «Московский государственный университет технологий и управления имени К.Г. Разумовского (Первый казачий университет)», г. Москва

Тусков Андрей Анатольевич, кандидат экономических наук, доцент, ФГБОУ ВО «Пензенский государственный университет», г. Пенза, ФГБОУ ВО «Московский государственный университет технологий и управления имени К.Г. Разумовского (Первый казачий университет)», г. Москва,

Шифрин Игорь Олегович, ассистент, ФГБОУ ВО «Московский государственный университет технологий и управления имени К.Г. Разумовского (Первый казачий университет)», г. Москва,

Якушкин Николай Сергеевич, ФГБОУ ВО «Московский государственный университет технологий и управления имени К.Г. Разумовского (Первый казачий университет)», г. Москва,

Dolotin A.I., alexivm@mail.ru

Tuskov A. A., tuskov@mail.ru

Shifrin I.O., ishifrin2012@yandex.ru

Yakushkin N.S., nic.yakushkin@yandex.ru

Аннотация. На предприятиях используется современное оборудование для эффективного функционирование которого предъявляются повышенные требованию к качеству электроэнергии. Эффективное функционирование технологического оборудования в свою очередь является необходимым условием для обеспечения требуемой экономической эффективности предприятия. Адаптивные технологии дают возможность оперативно выявлять увеличение потерь на отдельных участках энергосистемы и выяснять в чём их причина. Цифровое управление энергопринимающими устройствами позволяет оптимально загружать электрооборудование, что в свою очередь снижает потери на передачу электрической энергии, а значит, снижает затраты на потребление электроэнергии.

Summary. The enterprises use modern equipment for the effective functioning of which are presented with increased requirements for the quality of electricity. Efficient operation of the process equipment in turn is a prerequisite for ensuring the required economic efficiency of the enterprise. Adaptive technologies make it possible to quickly identify the increase in losses in certain parts of the energy system and find out what their cause is. Digital control of power receivers allows you to optimally load electrical equipment, which in turn reduces the loss of electric energy transmission, and therefore reduces the cost of energy consumption.

Ключевые слова: экономическая эффективность, качество электроэнергии, интеллектуальные системы электроснабжения.

Keywords: economic efficiency, quality of electricity, intelligent power supply systems.

Акционерное общество «Васильевская птицефабрика» — одно из старейших птицеводческих предприятий Поволжского региона. АО «Васильевская птицефабрика» является лидером в сегменте охлажденного мяса птицы на рынке Приволжского и Центрального Федеральных округов.

Производственное оборудование — один из ценных активов предприятия. Его техническое состояние напрямую влияет на качество и объемы выпускаемой продукции, а также на конкурентоспособность предприятия в целом. При этом оборудование подвержено негативному воздействию множества факторов, среди которых — некачественное электроснабжение.

Проблемы, вызванные некачественным электропитанием важного производственного оборудования, приводят к финансовым потерям предприятия. Эти потери могут составлять значительную сумму и при этом являются как прямыми, так и косвенными, влияние которых можно оценить только впоследствии.

Результатами поставки электроэнергии несоответствующего качества являются:

1. Выход из строя промышленного оборудования и систем управления по причине нестабильности параметров электросети;
2. Брак производимой продукции;
3. Срыв срока исполнения заказа вследствие внезапного прерывания работы оборудования, задействованного в производственном процессе;
4. Нарушение технологических процессов.

Неудовлетворительное состояние электросетей во многих регионах страны одновременно с активным использованием импортного высокотехнологичного оборудования, рассчитанного на подключение к сетям с более высокими параметрами качества электроэнергии, подвергает подобную эксплуатацию расширенным рискам и требует дополнительной защиты.

В этой связи необходим контроль и мониторинг существующей системы электроснабжения предприятия АО «Васильевская Птицефабрика».

В настоящее время электроснабжение АО «Васильевская Птицефабрика» осуществляется от двух ячеек №25, №26 подстанции 35/10 кВ «Лопуховка», в которых установлены приборы учёта для контроля перетоков электрической энергии. Однако эти приборы учёта не обеспечивают контроль и мониторинг перетоков мощности, параметров качества электроэнергии и не обеспечивают передачу информации в режиме реального времени. Своевременная передача информации в режиме реального времени, контроль и мониторинг перетоков мощности позволяет оценивать эффективность передачи электрической энергии энергопринимающим устройствам предприятия АО «Васильевская Птицефабрика». В целях обеспечения своевременной передачи информации по перетокам необходимо реализовать мероприятия по установке приборов учёта электрической энергии на каждую отходящую вводную и секционную ячейки в электросетевом хозяйстве предприятия с передачей информации по цифровым сигналам со всеми доступными интерфейсами в автоматизированную систему контроля и учёта электроэнергии. Передачу информации обеспечивает маршрутизатор каналов связи получающий информацию от приборов учёта.

Кроме того, с целью оперативных переключений и управлений отходящими линиями требуется телеуправление электрическими сигналами. Своевременное управление энергопринимающими устройствами предприятия АО «Васильевская Птицефабрика» позволит обеспечить бесперебойное надёжное и качественное электроснабжение.

Энергосистема собирает данные о токах и напряжениях во всех точках учёта, как коммерческих, так и технических. На основании этих данных, центральный управляющий сервер рассчитывает направления и величину перетоков мощности.

Зная перетоки, система сама загружает и разгружает центры питания, держа частоту в энергосистеме на нужном уровне. Для этого она дистанционно включает или выключает те или иные линии электропередач.

В случае аварийных режимов, таких, как короткие замыкания или перенапряжения, система определяет поврежденный участок, локализует его и восстанавливает подачу электроэнергии потребителям по резервным линиям электропередач.

Непрерывный сбор данных помогает сводить баланс электроэнергии так же в непрерывном режиме.

Адаптивные технологии дают возможность оперативно выявлять увеличение потерь на отдельных её участках и выяснять в чём их причина. Цифровое управление энергопринимающими устройствами позволяет оптимально загружать электрооборудование, что в свою очередь снижает потери на передачу электрической энергии, а значит, снижает затраты на потребление электроэнергии.

Возникают случаи, когда прибор учета, трансформатор тока или трансформатор напряжения выходит из строя, у потребителя возникает безучётное потребление, которое необходимо оплачивать по максимальной мощности до периода восстановления прибора учета.

Просадки напряжения или внезапно выросшие гармоники могут быть следствием действий потребителя или повреждениями в сети.

Вследствие возникновения ситуаций, при которых выходит из строя часть электрооборудования, отвечающая за реализацию контроля и учета электрической энергии, сетевая организация, являющаяся поставщиком электрической энергии выставляет счет на безучетное потребление предприятию АО «Васильевская Птицефабрика». За период с 2015 по 2020 имело место возникновения вышеуказанных ситуаций, приведённое рисунке 4.

Как видно из рисунка 4 максимальное ежегодное количество часов безучетного потребления составило 116 часов в год. Максимальная потребляемая мощность7500 кВт.

Где Т_М – максимальное число часов из рисунка 4, ч;

Р_макс максимальная мощность из рисунка 5, кВт.

Стоимость безучетного потребления определяется из выражения:

где С – годовая стоимость безучетного потребления электроэнергии, руб;

Ц – цена электрической энергии, руб/кВтч.

Средняя стоимость электрической энергии на розничном рынке электроэнергии составила – 15 рублей за один кВтч. Подставляя в формулу 2 получаем стоимость поставленной электроэнергии в рамках безучётного потребления:

С= 870000 ∙ 15= 13 050 000 рублей

Неравномерное распределение перетоков мощности по энергопринимающим устройствам, оказывает непосредственное влияние на годовые потери электрической энергии.

Годовые потери электрической энергии определяются формулой:

где n – число фаз или полюсов;

R – сопротивление одной фаза (полюса), Ом.

Подставляя значения в формулу 3 получаем годовые потери:

В результате реализации цифровой трансформации энергопринимающих устройств предприятия АО “Васильевская Птицефабрика” снижение потерь на передачу электрической энергии составит:

Определим эффективность от снижения потерь при передаче электрической энергии:

В таблице 1 приведены ущерб от безучетного потребления электроэнергии, ущерб от потерь электроэнергии в системе электроснабжения предприятия АО «Васильевская Птицефабрика» и затраты на повышение эффективности электроснабжения.

В результате окупаемость предложенных мероприятий по повышению надежности электроснабжения АО «Васильевская Птицефабрика» составит 0,48 лет.

Литература

1. Долотин, А.И. Повышение экономической эффективности за счет внедрения энергосберегающих технологий в кластер полного цикла АО «Птицефабрика Васильевская», А.И. Долотин, И.О. Шифрин, Ю.В. Варламов // FORTUS: экономические и политические исследования» — международный сетевой электронный научно-практический журнал №4, 2019 https://fortus-science.ru/index.php/fs/article/view/266
2. Диаковский, Д.В. Изменения в действующих нормативных документах с учетом «цифровизации» систем электроснабжения предприятий пищевой промышленности, Д.В. Диаковский, А.И. Долотин, М.С. Савватеева, А.В. Палатов // Национальная безопасность в эпоху индустрии 4.0 — сб. научн. статей по материалам всерос. научно-метод. конф. с междунар. участием. — Пенза: Изд-во ПГУ, 2019