УДК
330.3+338

DOI 10.24411/2413-046Х-2020-10188

СОВРЕМЕННЫЕ
ВОПРОСЫ ФИНАНСИРОВАНИЯ СОЦИАЛЬНОГО ПРЕДПРИНИМАТЕЛЬСТВА

MODERN ISSUES OF FINANCING
SOCIAL ENTREPRENEURSHIP

Вершинин Юрий Борисович, кандидат экономических наук, доцент, доцент кафедры,  Ульяновский государственный университет, г.Ульяновск

Вершинина Елена Львовна, кандидат экономических наук, доцент, доцент кафедры, Ульяновский государственный университет, г.Ульяновск

Волкова Анна Юрьевна, Ульяновский государственный университет, г.Ульяновск

Дементьев Илья Вадимович, Ульяновский государственный университет, г.Ульяновск

Vershinin
Y.B., 89272703013@mail.ru

Vershinina
E.L., 89272708908@mail.ru

Volkova
A.Yu., annavolkova.98@mail.ru

Dementyev
I.V., ilia-demen@mail.ru

Аннотация. Финансирование
предприятий сферы социального предпринимательства сформировались в конкретные
тренды по всему миру, которые включают в себя такое перспективное направление
как импакт-инвестирование.

В условиях жестокого финансового кризиса
начала весны 2020 года подверглись пересмотру многие традиционные подходы к
финансированию социальной сферы и бизнеса в целом. Сможет ли
импакт-инвестирование соответствовать возложенным на него кризисом задачам или
будет неизбежно трансформироваться или исчезнет в условиях усилившейся
конкуренции за источники финансирования. В статье делается общий вывод о
перспективности данного вида финансовой поддержки социальной сферы.

Summary. Financing of
social entrepreneurship enterprises has formed in specific trends around the
world, which include such a promising direction as impact investing.

In the context of a severe financial crisis, the
beginning of spring 2020, many traditional approaches to financing the social
sphere and business as a whole were revised. Will impact investment be able to
meet the tasks assigned to it by the crisis or will it inevitably transform or
disappear in the face of increased competition for funding sources. The article
draws a general conclusion about the prospects of this type of financial
support for the social sphere.

Ключевые слова: экономический
кризис, малый и средний бизнес, социальное предпринимательство, финансирование,
импакт-инвестирование.

Keywords: economic crisis, small and medium-sized businesses,
social entrepreneurship, financing, impact investment.

В нашем исследовании мы
хотели бы отразить современные тенденции,  происходящие в области финансирования
социального предпринимательства в условиях разгорающегося мирового финансового
кризиса. В период такого обострения всех экономических проблем, значение
социального предпринимательства для решения насущных проблем всех слоев
общества только возрастает. С другой стороны, подвергшиеся неожиданному и
тяжелому удару государственные финансы, будут не в состоянии в ближайшем
будущем обеспечить население адекватной социальной помощью.

Данная статья основана на
общенаучных и специальных методах с учётом процессов взаимосвязи теории и
практики предпринимательства,  на фундаментальных
принципах экономической теории, на обзоре работ отечественных и зарубежных
авторов по данной тематике.

В качестве критериев
социального предпринимательства мы можем отметить следующие черты: первая — социальный эффект работы предприятия основан
на его основной деятельности — социальные цели отражены в уставе
предприятия или в других основополагающих документах и эффект от работы
предприятия не следует путать с социальное ответственности предприятия (социально
ответственным предприятием может быть любое которое ведёт свою деятельность с
целью максимального получения прибыли, а в процессе её использования учитывает
социальные факторы).

Вторая особенность —  использование инновационных методов развития и решения социальных проблем. Третья особенность — достаточная финансовая устойчивость в развитии компании, которая позволяет её отделить от некоммерческой организации, существующей только на грантовые пожертвования и полностью уделяющая внимание фандрайзингу. – В качестве обязательной черты номер четыре исследователи отмечают демократический характер управления данным предприятием она взгляд данный пункт не является столь обязательным при рассмотрении вопросов финансирования социальных предприятий. Мы не старались охватить все аспекты деятельности социального предпринимательства, целью исследования было охарактеризовать актуальные проблемы, связанные с финансированием таких направлений как импакт-инвестирование «Impact-Investing» (ответственное или «обязательное» инвестирование, также используются термины «социально-преобразующие инвестиции», «инвестиции социального воздействия»).

На рисунке 1
представлена, можно сказать, классическая схема финансирования социального предпринимательства,
использующая многоканальное финансирование, которое так необходимо социальному
и предпринимательству в целом. Особенно роль МСП возрастает, если учесть
неформальные предприятия. Чтобы дать именно неквалифицированную работу новым
участникам рынка труда по некоторым оценкам до 2030 года потребуется
дополнительно создать более 600 миллионов новых рабочих мест [1]. Деятельность
МСП всегда остается в приоритете у большинства правительств, ведь они
по-прежнему создают 7 из 10 новых рабочих мест. Однако, одним из наиболее часто
упоминаемых факторов, сдерживающим развитие МСП упоминается отсутствие доступа
к адекватным источникам финансирования [2], [6].

Сторонники преобразующего
инвестирования уверены, что их любимое творение появилось на свет в результате
совпадения четырех важных тенденций в мировых финансах и экономики в целом:

• после кризиса 2008-2009 гг. мировое инвестиционное сообщество всерьез занялось анализом рисков, связанных с принятием инвестиционных решений;
• возникло четкое понимание, что в условиях жесткой нехватки ресурсов и одновременного роста глобальной нищеты в мире невозможно и далее отгораживаться от решения насущных проблем стран «третьего мира», в то же время доступ к межгосударственным источникам финансирования был сильно осложнен в результате кризиса;
• рост позитивных примеров инвестирования в социальные бизнес-модели и их широкое тиражирование через социальные медиа (причем отрицательный опыт был, на наш взгляд, умышленно занижен);
• появление нового поколения «миллениаров» в инвест-сообществе, стремящихся воплотить собственные представления о социальных ценностях через процесс реального инвестирования, преимущественно в странах третьего мира.

В целях расширения
масштабов и повышения эффективности инвестиций социального воздействия в 2009
г. импакт-инвесторы объединились в Глобальную сеть – Global Impact Investing
Network (GIIN). В её руководящие органы входят крупнейшие финансовые структуры,
такие как J.P. Morgan, Credit Suisse, Deutsche Bank, Goldman Sachs, Morgan
Stanley, Prudential, UBS, а также ведущие благотворительные фонды, частные
фирмы и правительственные ведомства [7].

Важным событием в мире
социального предпринимательства считается ежегодный всемирный форум по импакт-инвестированию
(иначе его называют социально ответственным инвестированием), это интересное
явление на настоящее время объединено глобальную сеть, которая включает в себя
более двух тысяч организаций и физических лиц, занимающихся к социальным
инвестированию инвестированием. В 2019-м году на подобном форуме присутствовало
более 1200 человек из более чем 80 стран мира, они отметили ряд современных
тенденции, которые произошли в данный области за период прошедший после кризиса
2008 г.

Актуальные тенденции,
возникшие в этом виде финансирования социального предпринимательства: первая
тенденция (и основная тенденция) — это сокращение общего размера финансовых ресурсов
произошедшие после кризиса 2008 г.. По мнению участников последней конференции,
если ещё в 2013-м году взгляд на источники финансирования был достаточно
оптимистичным и тематику формировали транснациональные инвесторы, то сейчас явно
сформировался переход к национальным рынкам.

На поведении игроков
сказывается общее мнение и симпатии общественности и экономических кругов к
переходу от парадигмы глобализма к национальному развитию. Вторая особенность
заключается в том, что в настоящее время по-прежнему не сформированы чёткие
границы игроков данного рынка, размыты критерии, по которому инвесторов можно
было бы отнести категории импакт-инвестирования, а так по опросу GIIN участники
исследования контролировали более 220 млрд.долл. США (что на наш взгляд
несколько завышенной величиной).

Эту цифру можно считать приблизительной,
так как опрос мог не охватить всех участников, но в целом позволяет сделать
вывод о том, что импакт-инвестирование пока не превратилось в мэйнстрим
инвестиционного процесса в мире в целом.

«Инвестиции в устойчивое
развитие, на самом деле, обычно показывают сопоставимые, а часто превышающие
финансовые результаты в сравнении с традиционными инвестициями», после этой
оптимистичной цитаты Morgan Stanley, приведенной Отчете Института Импакт
Инвестиций за 2015 год, инвесторы «всерьез» стали ожидать сопоставимых с
«обычными» инвестициями уровня прибыльности,

Из 209 инвесторов [3],
опрошенных Глобальной сетью импакт-инвесторов (GIIN), 66% ориентировались на рыночную
процентную ставку с учетом фактора риска, 18% на среднюю или чуть ниже
процентную ставку, 16% на ставку ниже средней. При этом 76% получили финансовую
доходность на уровне ожиданий, 15% – свыше ожиданий, 9% – ниже. Что касается
ожиданий по поводу социального воздействия, то 79% респондентов подтвердили
успешность инвестиций по данному критерию, у 20% – доходность превысила их
ожидания.

Несколько интересных моментов
связанных с работой импакт-инвестирования заключается в том, что идея давно
витала в воздухе, так значимость социально значимого или синоним преобразующего
инвестирования было отмечено ещё она Всемирном экономическом форуме в Давосе
2012-м году как новое, динамично развивающееся направление мирового
инвестиционного процесса. А второе  – объем
рынка на настоящий момент составляет более 60 млрд.долл. США в год или как мы
ранее отмечали более 200 миллиардов долл. контролируемых инвестиций по
последним данным развитием сети GIIN,
прогнозируется рост в пределах 15- 16 % в год.

Однако данный прогноз по
нашему мнению может быть, и будет неизбежно скорректирован в связи с наступающим
кризисом. Оценка доходности данного бизнеса по данным инвестиционного фонда Willow Invest составляет порядка 5 % годовых и
примерно те же цифры называются и швейцарскими (одними из наиболее осторожных)
фондами. Важная особенность социального инвестирования в том, что значительная
часть фондов работающих в данной области находится в странах «золотого миллиарда»,
а инвестирование осуществляется в наиболее бедные страны мира.

Однако не все страны
большой семёрки пренебрегают этим интересным инструментом «у себя дома», так в Великобритании
еще с 2001 г. была создана первая организация, которая стала заниматься импакт-инвестированием
всерьез. В настоящий момент Британия лидер в этой области, как финансовый, так
и в области методологии. Интересный опыт в области ответственного инвестирования
накопила Германия — так крупнейшее финансовое учреждение этой страны Дойче Банк
занимается развитием и микрокредитованием местных сообществ уже порядка 16 лет.
Общий объем размещённых средств более 2 млрд. евро социального капитала. С 2004
году года в Бразилии действует так называемые социальные фонды  — используя традиционные фондовые инструменты,
они инвестируют в акции компаний по критериям социальной ответственности.

Другой существующий
механизм — льготное кредитование для развития социальных проектов и поддержки
социально уязвимые слоев населения. Подобный механизм настоящее время
используют также и у Португалии, ЮАР, Германии, Сингапуре или Великобритании.

На основании проведенного
обзора мер поддержки можно сделать следующие выводы предварительные выводы. По
нашему мнению существующая в развитых странах система финансирования малого
предпринимательства, включающая в себя такие хорошо зарекомендовавшие себя
решения, как JOBS Act для венчурного финансирования, crowdsourcing и другие [4,5], видимо
под огромным влиянием наступающего кризиса, будет серьезно изменена:

1. Для
   государственных структур в условиях экономического кризиса данное направление
   представляет собой весьма инновационно перспективный способ снизить прямые
   государственные расходы на поддержание социальной сферы, хотя в целом
   импакт-инвестирование участие государства в социальных расходах никак не
   заменит.
2. Социально
   ориентированные предприниматели и некоммерческий сектор экономики получит столь
   необходимые в настоящий момент финансовые ресурсы.
3. Бизнес-сообщество
   получит хороший инструмент демонстрации своей социальной ответственности, «плюс
   пять» к имиджевой составляющей деятельности и деловой репутации, некоторое
   снижение общей социальной напряженности в обществе и сокращение социальных
   рисков.
4. Наконец,
   для инвесторов это – все-таки достаточно эффективный инструмент не только для
   повышения финансовой окупаемости инвестиций, но и получение реального
   «социального» эффекта осуществляемых вложений.

Литература

1. Hoogendoorn B. The Prevalence and Determinants of Social
Entrepreneurship at the Macro Level //Journal of Small Business Management. 2016,
Vol.
54. S1.
P.
278-296.

2. Смирнов В. П.
Теоретическая основа современных исследований предпринимательства //
Современная конкуренция. 2015.
Том 9. № 1 (49). С. 58 – 74.

3. The GIIN 2017 Annual Impact Investor Servey. https://thegiin.org/research/publication/annualsurvey2017 (дата обращения 22.03.20.)

4. Rainer Schenk. The Future of Digital Financing by Crowdinvesting. — E.:
GRINVerlagGmbH, 2014. — 16-24 р.

5. William Michael Cunningham. The JOBS Act: Crowdfunding for Small
Businesses and Startups. — NY.: Springer-Verlag,
2013. — 54-89 р.

6. Жохова В. В. Социальное
предпринимательство: концепция, сущность и значение. Современная конкуренция /
2015. Том 9. № 4 (52),

7. Чернышев С.Б. Сумма
технологии роста. Эксперт Онлайн. 22.09.17. http://expert.ru/2013/07/9/summa-tehnologii-rosta/

References

1. Hoogendoorn B. The Prevalence and Determinants of Social
Entrepreneurship at the Macro Level //Journal of Small Business Management. 2016,
Vol. 54. S1. P. 278-296.

2. Smirnov V. P. Teoreticheskaja osnova sovremennyh issledovanij predprinimatel’stva
[The theoretical basis of modern research enterprise]. Journal of Modern Competition,
2015, vol. 9, no. 49, pp. 58 – 74.

3. The GIIN 2017 Annual Impact Investor Servey. https://thegiin.org/research/publication/annualsurvey2017 (date of the application 22.03.20.)

4. Rainer Schenk. The Future of Digital Financing by Crowdinvesting. — E.:
GRINVerlagGmbH, 2014. — 16-24 р.

5. William Michael Cunningham. The JOBS Act: Crowdfunding for Small
Businesses and Startups. —
NY.:Springer-Verlag, 2013. — 54-89 р.

6. Zhokhova V. Social entrepreneurship: the essence, the concept,
features and characteristics of the social enterprise, social entrepreneur.
Journal of Modern Competition, 2015, vol. 9, no. 4 (52), pp. 77–99 (in
Russian).

7. Chernyshev S.B. Summa tehnologii rosta. Expert Online. 22.09.17. http://expert.ru/2013/07/9/summa-tehnologii-rosta/ (date of the application 22.03.20.)

DOI 10.24411/2413-046Х-2020-10187

Исследование специализации как фактора развития туристско-рекреационных кластеров (на примере Центрально-Черноземного экономического района)

Иванова Раиса Михайловна, канд.
филол. наук, доцент Елецкого государственного университета им. И.А. Бунина, e-mail:
elrmiv@mail.ru

Скроботова Ольга Владимировна, канд. филол. наук, доцент Елецкого государственного университета им.
И.А. Бунина, e-mail: skrolga48@mail.ru

Охотников Илья Викторович, кандидат экономических наук,
доцент, доцент кафедры «Экономическая теория и менеджмент» Российского
университета транспорта (МИИТ), Москва, Россия

Сибирко Иван Владимирович, кандидат экономических наук,
доцент, доцент кафедры «Экономическая теория и менеджмент» Российского
университета транспорта (МИИТ), Москва, Россия

Аннотация. Актуальность данного исследования
заключается в том, что существенное число туристских кластеров, созданных на
территории Российской Федерации, не всегда успешно выполняют свою роль
катализаторов развития туристской индустрии.

Целью данной работы является определение методов
исследования специализации как фактора развития туристских кластеров с учетом
сложившихся к настоящему времени научных подходов и результатов исследований в
данной области. Нами использованы системный, структурный, функциональный
методы, а также метод анализа и обобщения общетеоретических подходов к
исследованию процессов и результатов кластерного развития туризма. Выбранные
методы позволили нам определить подходы к формированию методик исследования
специализации туристских кластеров. На основе изложенных в статье подходов к
изучению специализации как фактора развития туристских кластеров возможно
говорить о выборе методов и последовательности проведения исследований в данной
области.

Авторами определена методология и последовательность
изучения туристских кластеров с целью выявления ключевых показателей развития
туризма и характеристик процессов в сфере туризма на территории туристского
кластера. Результаты исследования позволят сформировать инструменты и механизмы
развития туристских кластеров на основе диверсификации их специализации.
Определенные методологические подходы будут применены при изучении
специализации как фактора развития туристских кластеров в регионах Российской
Федерации. Результаты проведенного исследования направлены на повышение
эффективности решений, принимаемых для оценки и прогнозирования кластерного
развития туризма, а также могут быть использованы всеми заинтересованными в
кластерном развитии туризма. Материалы данного исследования могут быть
использованы: на уровне руководства регионов – для проведения мониторинга,
выработки управленческих решений по корректировке региональных программ
развития туризма; в экспертно-аналитическом и научном сообществе – для
проведения анализа и разработки прогнозов, дальнейшего развития
методологических и методических подходов по тематике работы.

Ключевые
слова: туристский
кластер, кооперация, специализация, диверсификация специализации, инновации в
туризме.

Современное состояние туристской отрасли в Российской
Федерации обусловливает применение инновационных подходов к ее развитию [9; 13].
Одним из механизмов инновационного развития туризма стала Федеральная целевая
программа (ФЦП) «Развитие внутреннего и въездного туризма в Российской
Федерации (2011– 2018 годы)». Реализация целей Программы основана на кластерном
подходе. Понятие «кластер» относительно туризма употребляется, когда имеется в
виду «сосредоточение на ограниченной территории предприятий и организаций,
занимающихся разработкой, производством, продвижением и продажей туристского
продукта, а также деятельностью, смежной с туризмом, и рекреационными услугами»
[8].

В настоящее время кластерный подход стал ведущим в
практике развития туризма в регионах РФ. Многие регионы рассматривают туризм
как отрасль или межотраслевой комплекс, которые могут способствовать
экономическому росту. В 2018 году завершилась реализация ФЦП, в связи с этим
можно уже говорить о результатах кластерного развития туризма в регионах как
платформе для дальнейшего формирования конкурентоспособной туристской отрасли.
Туристские кластеры в соответствии с ФЦП созданы на территории таких регионов,
как Ярославская, Ивановская, Рязанская, Ростовская, Псковская, Липецкая,
Кемеровская, Тверская, Вологодской области, Алтайский, Краснодарский, Ставропольский
край, Республика Бурятия, Кабардино-Балкарская Республика, Республика Адыгея и
других субъектах РФ.  К 2018 году должны
быть созданы и начать полноценно функционировать 53 туристских кластера, 44 из
них созданы и развиваются за счет привлечения государственной поддержки из
федерального бюджета.

При определении методологии исследований особую
значимость имеют работы по теории кластерного развития М. Портера [21], М.
Монфорта [20], Braunerhjelm, P., Feldman M. [15], Estrella R.G. [17], Mariussen
E. [18], Karen G. Mills, Andrew Reamer, and Elisabeth B. Reynolds [19]. М.
Портер сформулировал следующее определение: «Кластер – это группа географически
соседствующих взаимосвязанных компаний и связанных с ними организаций
определённой сферы, характеризующихся общностью деятельности и
взаимодополняющих друг друга» [21, с. 123].

В начале ХХI века проблематика развития туристских
кластеров стала актуальной в российских исследованиях.

Так, структуру и общие проблемы функционирования
туристских кластеров изучали: Александрова А.Ю. [1], Рудченко В.Н. [11],
Кропинова Е.Г. и Митрофанова А.В. [5], Афанасьев О.Е. [2], Ульянченко Л.А.,
Виноградова М.В. и Гладская И.Г. [14], Галиуллина Г. К., Галимов Ш.Ш. и
Шабанова Л. Б. [3], Ларионова Н.А. [6]. Вопросам методики оценки эффективности
кластеров посвящены работы таких авторов, как: Риммер М.И., Касатов А.Д. и
Матиенко Н.Н. [10], Ковалева Т.Ю. [4], Морозова Ю.Ю. [7], Рутко Д.Ф. [12],
Федорец Л.Н. [15] и др. Специализация как фактор развития туристских кластеров
предметом целенаправленных исследований в области кластерного развития пока не
стала, хотя ряд исследователей обращается к данной теме. Практически всегда
специализация туристских кластеров рассматривается как фактор, зависящий от
ресурсного обеспечения развития туризма на данной территории, прежде всего от
состояния природных и культурно-исторических ресурсов. На наш взгляд,
специализация туристских кластеров недооценивается как фактор, формирующейся
под влиянием внутрикластерной кооперации.

Можно предположить, что интенсификация кластерного
развития туризма связана с использованием различных механизмов и инструментов,
в том числе с диверсификацией специализации туристских кластеров. Данному
вопросу уделяется недостаточное внимание как в практической, так и в
теоретической плоскости. Специализация туристских кластеров основана на
эффективном использовании туристских ресурсов и целенаправленном развитии
туристского потенциала, что также связано с моделями кластерного развития.
Актуальность данного исследования по вышеуказанной проблеме, с точки зрения
формирования новых и развития существующих направлений, состоит в том, что
существенное число туристских кластеров, созданных на территории Российской
Федерации, не всегда успешно выполняют свою роль катализаторов развития
туристской индустрии, обладают слабой конкурентоспособностью. Разработка
методики изучения специализации туристских кластеров как фактора и механизма
повышения эффективности их функционирования и решения региональных
социально-экономических проблем необходима не только для развития существующих
научных подходов, но и будет способствовать формированию новых направлений
исследований в области кластерного развития туризма в Российской Федерации.

Методология изучения и оценки как процессов, так и
результатов кластерного развития туризма определяется конкретными направлениями
исследований. В ФЦП «Развитие внутреннего и въездного туризма в Российской
Федерации (2011 – 2018 годы)» определено два типа туристских кластеров,
развиваемых на территории страны при поддержке Программы:
туристско-рекреационные и автотуристские. Данная типология вполне может быть
рассмотрена как определение, пусть и в достаточно общих чертах, специализации
туристских кластеров: «Туристско-рекреационные кластеры представляют собой
комплекс взаимосвязанных объектов рекреационной и культурной направленности –
коллективных средств размещения, предприятий питания и сопутствующих сервисов,
снабженных необходимой обеспечивающей инфраструктурой. Автотуристские кластеры
объединяют предприятия и организации, предоставляющие туристские и
сопутствующие услуги, взаимно дополняющие друг друга и обеспечивающие
цивилизованные условия для автотуристов. Элементы сети автотуристских кластеров
планируется располагать на наиболее загруженных федеральных автодорогах и в
местах, приближенных к центрам притяжения туристов – историко-культурным
центрам, природным заповедникам и другим туристско-ориентированным местам и
объектам показа. Сетевое построение автотуристских кластеров создаст удобную
базу для организации маршрутов автотуристов и обеспечит единый высокий стандарт
услуг» [8]. Таким образом, специализацией автотуристских кластеров можно
считать деятельность, направленную на удовлетворение потребностей транзитных
туристов. Специализация туристско-рекреационных кластеров имеет более широкий
спектр и направлена на удовлетворение потребностей, связанных с разными целями
и различными типами рекреационной деятельности туристов. Также в программе
указывается, что каждый из кластеров представляет собой «укрупненный
инвестиционный проект, включающий ряд функционально, организационно и финансово
взаимосвязанных проектов…» [8]. На наш взгляд, именно функциональная
взаимосвязь проектов, направленных на создание туристского кластера, может
рассматриваться как один из наиболее важных факторов кластерной специализации.

Для успешного управления кластерным развитием туризма
в РФ необходимо исследовать процессы кластерного развития и выявить факторы
и  механизмы, которые способны повысить
эффективность самих кластеров. Такие исследования возможны только с учетом
опыта и результатов изучения кластеров в мировой и российской практике. 

Вопросы кластерной специализации затрагиваются в
работах, которые посвящены не столько развитию туристских кластеров, сколько
промышленных, при этом проблема специализации туристских кластеров
затрагивается не часто, чаще рассматривается специализация промышленных
кластеров.

Практически все авторы в работах, посвященных
промышленным кластерам, рассматривают кластерную специализацию в контексте
соотнесённости с отраслью промышленности. Таким образом рассматриваются
кластеры информационных технологий, приборостроения, радиоэлектроники, средств
связи и телекоммуникаций, фармацевтические и др. Туристские кластеры мы
рассматриваем как уникальные системы. При изучении специализации туристских
кластеров мы опираемся на понимание специализации туристского кластера как
отраслевой специализации [22]. Но специализация туристских кластеров носит
сложный характер, обусловленный своеобразием туризма как отрасли. Поэтому уже
традиционно многие учёные определяют туризм как сложный межотраслевой комплекс,
включающий в себя туроператорские предприятия, коллективные и индивидуальные
средства размещения, предприятия питания, музеи, производственные компании и
т.д.

Необходимо отметить, что определенное видение
туристской специализации регионов Российской федерации существует не только
гипотетически, оно нашло вполне четкое выражение в  Концепции федеральной целевой программы
«Развитие внутреннего и въездного туризма в Российской Федерации (2019 — 2025
годы)». Определение 15 перспективных укрупненных инвестиционных проектов
построено на корреляции регионов с приоритетными видами туризма.  Для регионов практически определяется
специализация по конкретным видам туризма. В качестве приоритетных видов  туризма:  

• оздоровительный туризм (Краснодарский край, Республика Крым, г. Севастополь, Оренбургская область, Республика Башкортостан, Кабардино-Балкарская Республика, Карачаево-Черкесская Республика, Чеченская Республика, Ставропольский край, Республика Северная Осетия — Алания, Республика Ингушетия, Республика Адыгея, Астраханская область, Республика Дагестан, Республика Калмыкия);
• культурно-познавательного туризма (Архангельская, Вологодская, Мурманская, Ленинградская, Новгородская, Псковская области, г. Санкт-Петербург, Республика Карелия, Республика Коми, Ненецкий автономный округ, Свердловская и Челябинская области, Ханты-Мансийский автономный округ – Югра, субъекты Российской Федерации, входящие в состав Центрального федерального округа);
• активного туризма (Алтайский край, Кемеровская и Новосибирская области, Республика Хакасия, Республика Тыва, Республика Алтай);
• круизного туризма ((Приморский край, Самарская, Ульяновская, Нижегородская, Пензенская, Саратовская, Тверская, Астраханская, Ивановская, Костромская, Волгоградская, Ярославская области, Пермский край, Республика Башкортостан, Республика Мордовия, Республика Татарстан, Республика Марий Эл, Чувашская Республика, Архангельская, Мурманская области, Ямало-Ненецкий автономный округ, Красноярский край, Республика Саха (Якутия), (Хабаровский край, Амурская область, Еврейская автономная область, Камчатский край, Сахалинская область);
• экологического туризма (Иркутская область, Республика Бурятия, Забайкальский край).

Представляется вероятным, что проекты кластеров, не
соответствующие рекомендованной 
специализации, не будут поддержаны в рамках программы.

Исследование специализации
туристских кластеров на материале Центрально-Черноземного экономического района
невозможно без учета исходных условий развития туристских кластеров. В данный
экономический район входят следующие регионы: Белгородская,
Воронежская, Курская, Липецкая, Тамбовская области. Кластерный подход к
развитию туризма на основе государственно-частного партнерства развивается в
Белгородской, Липецкой и Тамбовской областях. В Белгородской области
инициировано создание туристско-рекреационного кластера (2014
года), в Липецкой области при поддержке из федерального бюджета и
государственно-частного партнерства реализуются проекты автотуристского
кластера «Задонщина» и туристско-рекреационного кластера «Елец» (инициированы в
2012 году). Также за счет средств регинального бюджета и средств
инвесторов стимулируется реализация проектов туристско-рекреационных кластеров
«Шуховский» и «Добрый» а также автотуристского кластера «Раненбург»
(инициированы в 2013 году). В Тамбовской области инициирован проект
туристско-рекреационного кластера «Рахманиновский» (2014 году).

Декларируемая специализация кластеров, создаваемых на территории Центрально-Черноземного экономического района,  представлена в таблице 1.

Из проектов, предложенных для поддержки в рамках ФЦП на условиях государственно-частного партнерства, были реализованы два проекта: «Елец» и «Задонщина». Государственная поддержка активизировала кластерные процессы на данной территории. В результате исследования кластерных процессов в регионах Центрально-Черноземного экономического района были выявлены перспективные туристские агломерации и протокластеры. Территориальная локализация кластерных образований представлена в таблице 2.

Выявленные туристские агломерации и протокластер не всегда совпадают с региональными проектами кластеров. Это свидетельствует о наличии естественных кластерных процессов в туристской сфере регионов.

 Во
всех регионах присутствует культурно-познавательный туризм, в рамках которого
можно выделить более узкую специализацию исходя из особенностей аттрактивности.
Для всех регионов Центрально-Черноземного экономического района одним из
приоритетных является сельский туризм. Под сельским туризмом в широком смысле
понимают вид туризма, который ориентирован на использование природных,
культурно-исторических и иных ресурсов сельской местности и малых городов; их
специфики для создания комплексного туристского продукта. Сельский туризм невозможно
полностью с культурно-познавательным туризмом, рекомендованным в качестве
приоритетного для Центрального Федерального округа.

Специализация кластерных образований  в регионах Центрально-черноземного экономического района в настоящее время складывается на основе туристских ресурсов. В Белгородской области сельский туризм рассматривается в качестве одного из стратегических направлений, для его развития в регионе существует значительный задел. Липецкая область, закрепив свою идентичность на основе бренда «Липецкая земля», также в качестве приоритета определила зеленый туризм в сельской местности. Также в Тамбовской области продвигаются бренды, связанные с сельским туризмом и с культурой земледелия, – Мичуринские сады, Мичуринские яблоки, Тамбовская картошка, Тамбовский мёд. Имя Ивана Мичурина устойчиво ассоциируется с культурой сельского хозяйства. В Воронежской области как перспективный вид туризма определяется зеленый туризм, в том числе сельский. Один из туристических брендов Курской области — «Курский соловей» — связан с позиционированием зеленого, в том числе сельского туризма. Зеленый, в том числе сельский туризм как одна из специализаций особенно актуальны для Мичуринской туристской агломерации (Тамбовская область), Курской туристской агломерации (Курская область), Елецко-Задонской туристской агломерации (Липецкая область), Воронежско-Рамонского туристского протокластера (Воронежская область) и Белгородского туристского протокластера (Белгородская область). Менее актуально данное направление развития для Тамбовской туристской агломерации. С сельским туризмом тесно связан гастрономический туризм, который целесообразно развивать и как специфическую туристскую деятельность, и как элемент маркетинговой концепции продвижения региональной сельскохозяйственной продукции.  Еще один вид туризма, который не укладывается в рекомендованную культурно-познавательную специализацию, – деловой туризм. Он является наиболее перспективным для Липецкой туристской агломерации, туристские ресурсы которой практически не позволяют эффективно без ущерба для Липецкой области в целом развивать культурно-познавательный туризм.

Специализация на втором уровне (как
источника уникальности при производстве туристского продукта и формировании
имиджа туристских территорий) реализуется в производственной деятельности предприятий,
работающих на рынке туризма. Она обеспечивается культурными компетенциями
руководства и сотрудников и выражается в маркетинговых стратегиях предприятий
туристского сектора. Важным фактором специализации кластерных образований
является формирование общих брендов. Регионы Центрально-Чернозёмного
экономического района имеют разный опыт формирования туристских брендов. Бренд
региона есть только у Липецкой области – «Липецкая земля». Он в полной мере
соотносится с перспективными направлениями специализации Елецко-Задонской
туристской агломерации (модель целевого образа: тема детства и природы;
приглушённые тона и скруглённые формы; позиционирование в туризме:  аутентичный опыт; соединение с землёй,
природой, семьёй и корнями; рекреация и внутреннее очищение). Данный бренд
практически «выдавливает» образ г. Липецка как динамичного промышленного
центра, созданного по воле Петра I и несущего в себе
заряд его энергии.

Несмотря на отсутствие брендов регионов у
других областей, сформированные в общественном сознании устойчивые образы
вполне соответствуют региональной идентичности и могут быть использованы для
создания региональных туристских брендов как факторов развития внутрикластерной
специализации (Мичуринск – земля Мичурина; Воронеж – столица Черноземья; Тамбовский
волк – символ Тамбова; Курский соловей – символ Курска). Формирование
внутрикластерной специализации в регионах Центрально-Черноземного
экономического района требует объединения усилий бизнеса и науки. Возможности
использования потенциала региональных научных центров определяется тем, что
исследования в сфере туризма ведутся во всех регионах Центрально-Черноземного
экономического района. Также на формирование внутрикластерной специализации
может повлиять разработка и реализация образовательных программ (в том числе
дополнительного образования) с учетом внутрикластерной специализации в
кластерных образованиях региона.

Выявленные в ходе исследования на
территории регионов Центрально-Черноземного экономического района туристские
кластерные образования вполне укладываются в существующие региональные
стратегии туризма. Они могут стать своего рода территориями опережающего
развития туристской сферы в своих регионах и сформироваться как туристские
кластеры, способные повысить конкурентоспособность регионального туристского
продукта.

Литература

1. Александрова
   А. Ю. Туристские кластеры: содержание, границы, механизм функционирования //
   Современные проблемы сервиса и туризма. 2007. №1. С. 51-61.
2. Афанасьев
   О. Е. Типология туристских кластеров, включенных в ФЦП «Развитие въездного и
   внутреннего туризма в Российской Федерации» // Современные проблемы сервиса и
   туризма. 2016. №1. С. 37 – 46.
3. Галиуллина
   Г. К., Галимов Ш. Ш. и Шабанова Л. Б. 2014. Метод анализа туристского кластера
   региона // Вестник ТИСБИ. № 2 (58). С. 141-149.
4. Ковалева,
   Т. Ю. Алгоритм идентификации и оценки кластеров в экономике региона // Вестник
   Пермского университета. Серия: Экономика. 
   2011. № 4. С.30 — 39.
5. Кропинова
   Е. Г., Митрофанова А. В. Региональный туристский кластер как туристско-рекреационная
   система регионального уровня // Региональные исследования. 2011. № 1. С. 40-46.
6. Ларионова
   Н. А. Кластерный подход в управлении конкурентоспособностью региона //
   Экономический Вестник Ростовского Государственного университета. 2007. №1
   (2).  С. 180-183.
7. Морозова
   Ю. Ю. Кластерный подход к управлению организациями туристского бизнеса.
   Диссертация на соискание ученой степени кандидата экономических наук. Сочинский
   государственный университет туризма и курортного дела. Сочи. 2011.
8. Постановление
   Правительства РФ от 02.08.2011 N 644 «О Федеральной целевой программе
   «Развитие внутреннего и въездного туризма в Российской Федерации (2011 —
   2018 годы)» (с изменениями на 7 февраля 2018 года). – Режим доступа:
   http://docs.cntd.ru/document/902295121 (дата доступа: 09.01.2018)
9. Распоряжение
   Правительства РФ от 17.11.2008 N 1662-р (ред. от 10.02.2017) «О Концепции
   долгосрочного социально-экономического развития Российской Федерации на период
   до 2020 года» (вместе с «Концепцией долгосрочного социально-экономического
   развития Российской Федерации на период до 2020 года»). Режим доступа:
   http://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_82134/ 
10. Риммер
    М. И., Касатов А. Д., Матиенко Н. Н. Экономическая оценка инвестиций. СПб.:
    Питер. 2008. 480 с.
11. Рудченко
    В. Н. Кластеры в туризме: особенности классификации, процесс формирования и
    методы оценки // Общество. Среда. Развитие (Terra Humana). 2016. №4 (41). – С.
    12-18.
12. Рутко
    Д. Ф. Оценка эффективности функционирования кластерных структур: сборник
    научных статей. Вып. 7 (12). Минск: РИВШ. 2009. С. 413-419.
13.  «Стратегия инновационного развития Российской
    Федерации на период до 2020 года» (утв. распоряжением Правительства РФ от 8
    декабря 2011 г. № 2227-р). – Режим доступа:
    http://www.garant.ru/products/ipo/prime/doc/70006124/
14. Ульянченко
    Л. А., Виноградова М. В., Гладская И. Г. Региональные туристские комплексы и
    кластеры: монография. Москва: ООО «Русайнс». 2015. 152 с. 
15. Федорец
    Л. Н. Оценка эффективности деятельности туристического кластера // Вектор науки
    ТГУ. Экономика и управление. 2011. № 1 (4). С. 42–45.
16. Braunerhjelm, P.,
    Feldman M. Cluster Genesis: Technology Based Industrial Development. Oxford:
    Oxford University Press. 2006. 353 с.
17. Estrella R. G.
    Extent of cluster-based economic development policies and the
    political/institutional context: a collective case study. Dissertation.
    Mississippi State University. 2011. 131 с.
18. Mariussen E.
    Cluster Policies – Cluster Development? A Contribution to the Analysis of the
    New Learning Economy: Nordregio Report. Stockholm: 2001. -131 с.
19. Mills Karen G.,
    Reamer Andrew, Reynolds Elisabeth B. Clusters and Competitiveness: A New
    Federal Role for Stimulating Regional Economies. Washington: Brookings
    Institution. 2008. 12 с.
20. Monfort M.
    Competitividad y factorescríticos de éxito en la «hotelería de litoral»:
    experiencia de los destinos turísticos Benidorm y Peñíscola. Doctoral
    Dissertation, Universidad de Valência, Espanha, 2000.
21. Porter, M. 1993.
    International Competition: Competitive Advantages of Countries. Moscow:
    International Relations. 896 p.
22. Schmitz Hubert. On
    the clustering of small firms (Schmitz, Hubert (1992), On the Clustering of
    Small Firms‟, in Rasmussen, J., H. Schmitz and M.P. van Dijk (eds.), «Flexible
    specialization: a new view on small industry», IDS Bul-letin (Special Issue),
    23(3): 64-69.

УДК 502.62(65) 

DOI 10.24411/2413-046Х-2020-10186

МЕРОПРИЯТИЯ ПО ОХРАНЕ ЗЕМЕЛЬ ПРИ ОТКРЫТЫХ ГОРНЫХ РАБОТАХ НА
ТЕРРИТОРИИ КРАСНОЯРСКОГО КРАЯ

MEASURES FOR LAND PROTECTION DURING OPEN-PIT MINING OPERATIONS IN THE
TERRITORY OF THE KRASNOYARSK TERRITORY

Иванова Ольга Игоревна, кандидат географических наук, доцент кафедры
Природообустройства, института Землеустройства, кадастров и
природообустройства, ФГБОУ ВО Красноярский государственный
аграрный университет (660049, г. Красноярск, ул. Мира 90), ORCID: ivolga49@yandex.ru.

Виноградова Людмила Ивановна, кандидат географических наук, доцент кафедры Природообустройства, института Землеустройства, кадастров и природообустройства, ФГБОУ ВО Красноярский государственный аграрный университет (660049, г. Красноярск, ул. Мира 90), ORCID: Lyda.vinogradowa@yandex.ru.

Ivanov O.I., Vinogradova L.I.

Аннотация. В  статье  проведен анализ и оценка мероприятий по охране
земель,  на примере  отработанного
карьера «Золотая Тырада» месторождения золота,  расположенного в Енисейском районе
Красноярского края. 
Цель  исследованиязаключается в изучении основных
факторов воздействия на земельные ресурсы, в  оценке мероприятий по охране земель при
ведении открытых горных работ отработанного карьера «Золотая
Тырада» расположенного в Енисейском районе Красноярского края.  В работе
использовались данные проекта  отработки «Тырадинского
золоторудного месторождения», основными методами являлись методы  наблюдения,
анализа и оценки влияния открытых горных работ на земельные ресурсы  Енисейского района Красноярского края. Проведенные
мероприятия  по защите и охране земель при
отработке карьера,  в пределах прогнозируемого,
и даже ниже ожидаемого, вследствие отказа от части испрашиваемых земель. Фактическая высота и площадь отвалов
вскрышных пород не превысили проектную. Корректировка конфигурации отвалов
позволила снизить влияние горных работ на окружающую среду;  избежать размещения части отвалов в,   водоохраной
зоне реки Тырада;  позволила оптимально  по площади расположить  объекты  карьера; отпала необходимость отвода земель с лесами первой группы;  уменьшился  объем
снятого плодородного слоя почвы. В ходе проведения  рекультивации были использованы потенциально
плодородные породы (суглинок), взятые из карьера. В процессе проведения
ликвидационных работ ухудшения ситуации по воздействию на земельные ресурсы
происходить не будет, в связи с коротким сроком 
проведения работ и в пределах существующего земельного отвода.

Summary. The article analyzes and evaluates
land protection measures based on the example of the worked-out quarry
«Zolotaya Tyrada» of the gold Deposit located in the Yenisei district
of the Krasnoyarsk territory. The purpose of the study is to study the main
factors of impact on land resources, to assess measures for land protection
during open-pit mining of the worked-out quarry «Zolotaya Tyrada»
located in the Yenisei district of the Krasnoyarsk territory. The work used
data from the mining project «Tyradinsky gold Deposit», the main
methods were methods of observation, analysis and assessment of the impact of
open-pit mining on the land resources of the Yenisei district of the Krasnoyarsk
territory. Measures taken to protect and protect land during quarry
development, within the predicted range, and even lower than expected, due to
the refusal of part of the requested land. The actual height and area of
overburden dumps did not exceed the design. Adjusting the configuration of
dumps has reduced the impact of mining operations on the environment; to avoid
placing parts of the dumps in the water protection zone of the river Terada;
let optimal area to locate objects career; there is no need of land allocation
to forests of the first group; decreased volume of removed topsoil. During the
reclamation, potentially fertile rocks (loam) taken from the quarry were used.
In the course of the liquidation works, the situation will not deteriorate in
terms of the impact on land resources, due to the short duration of the work
and within the existing land allotment.

Ключевые слова: отвал, открытые
горные работы,  испрашиваемые земли, отработанный карьер, месторождение,  вскрышные породы, водоохранные зоны,  рекультивация,  плодородный слой.

Keywords: dump,
open-pit mining, requested land, spent quarry, Deposit, overburden, water
protection zones, reclamation, fertile layer.

Пользование недрами не возможно без нарушения земель, особенно при открытом способе разработки месторождений. Открытый способ разработки месторождений является менее опасным в отличие от подземного,  с меньшей себестоимостью и более высокими показателями извлечения полезных ископаемых из недр. Однако этому способу присуща наибольшая земле емкость, за счет  роста отходов, горно-добывающего и перерабатывающего производства. К технологии открытых горных работ предъявляются следующие требования рационального землепользования: минимальная земле емкость; минимальный разрыв по времени между нарушением и восстановлением земель; формирование выработанного пространства и отвалов должно отвечать требованиям рекультивации и дальнейшего использования восстанавливаемых земель[1,2]. 

Одним из направлений решений проблемы сбережения земли при открытой разработке,  может служить выработанное пространство карьера для складирования вскрышных пород [3]. Уменьшение потерь земельных ресурсов под внешними отвалами возможно за счет правильного выбора технологии формирования и расположения отвалов и их параметров. Ускоренное возведение внешнего отвала на проектную высоту уменьшит объем планировочных работ при проведении рекультивации. При увеличении высоты отвала в два раза  уменьшится земле ёмкость отвальных работ,  но усложняются  условия рекультивации и увеличатся транспортные затраты[4].Для дальнейшего восстановления земель необходимо переформировать техногенный рельеф.  Целесообразно вести планировочные работы сразу после складирования, что бы избежать осадки вскрышных пород в отвале. Преждевременное нанесение плодородного слоя почвы без учета осадки может привести к потерям[4,5].  Не целесообразно размещать отвалы вскрышных пород вдали от карьерных выемок, происходит  загрязнение  земель продуктами  пыли и газа  от карьерного транспорта и увеличивает площади антропогенного ландшафта. При планировании мероприятий  уменьшающих интенсивность пылевыделения с поверхности отвалов вскрышных пород, необходимо учитывать степень износа оборудования и регулярно осуществлять контроль, за его функционированием.  Важным, при  рекультивации земель, является снятие, складирование, сохранение почвенно-растительного слоя  [6]. Одним из требований рационального использования и охраны использования земельных  ресурсов при горных работах защита от эрозии. Развитию водной эрозии способствует увеличение крутизны  и длины склона. Для борьбы с эрозией почв производится террасирование откосов внешних породных отвалов и озеленение [7].   Особенности использования земельного участка для добычи полезных ископаемых заключается в выделении земельного отвода и получении лицензии[2,8].  Эксплуатация земельного  участка отведенного  для недропользования, включает в себя требования по снятию и хранению плодородного слоя почвы,  рекультивации земель, консервации и ликвидации предприятия осваивающего участок,  его  возврат   прежнему владельцу в надлежащем виде.  Для размещения отвалов вскрышных пород горнодобывающего производства обычно используют отведенный земельный участок. На завершающем этапе разработки месторождения, производится рекультивация, которая является технологическим этапом горного производства и проводится, как правило, в три этапа. Предприятие, которое  разрабатывает  полезные ископаемые, обеспечивает техническую рекультивацию, которая проходит в процессе эксплуатации карьера и зависит от региональных условий [9].  

Объект и методы исследования. На примере Тырадинского
месторождения золота, карьера «Золотая Тырада»,
расположенного в Енисейском районе Красноярского края рассмотрим воздействие
объекта на земельные ресурсы.  Цель  исследованиязаключается в изучении основных факторов воздействия на земельные
ресурсы, в  оценке мероприятий по охране
земель при ведении открытых горных работ отработанного
карьера «Золотая Тырада» расположенного в Енисейском районе
Красноярского края. 
В работе использовались данные проекта  отработки «Тырадинского
золоторудного месторождения», основными методами являлись методы  наблюдения,
анализа и оценки влияния открытых горных работ на земельные ресурсы  Енисейского района Красноярского края.

Месторождение
располагается на  Среднесибирском
плоскогорье,  670-700 м. над уровнем
моря, в районе наивысших абсолютных отметок Енисейского кряжа,  в  горно-таежной зоне, где преобладает среднегорным
рельефом местности. Территория сильно задернована,  нередко заболочена, растительность горно-таежная.
Здесь берут начало реки,  бассейнов
Подкаменной Тунгуски и Большого Пита. Продолжительная и холодная зима и
короткое жаркое лето характеризуют, континентальность климата района. Средняя
за год температура воздуха -5°С, периода со снежным покровом  225 дней, годовая норма осадков района 480-520
мм., высота снежного покрова 1,5 – 2,0 м., многолетняя мерзлота отсутствует. Гидрологические
условия района Тырадинского месторождения обусловлены расположением его в  правой приводораздельной части долины реки
Тырада, на гребне водоразделов ручьев Олений и Валунный. Ручьи Олений и
Валунный являются левыми притоками реки Тырада. По сложности гидрогеологических условий Тырадинское
месторождение относится к группе простых. На месторождении в зависимости от
литологических особенностей и фильтрационных параметров выделяются два
водоносных горизонта: первый – в образованиях коры выветривания, второй – в
зоне экзогенной трещиноватости метаморфизованных пород кординской свиты
верхнего протерозоя. На 1.01.2006 г. в контуре ликвидируемого карьера все
балансовые запасы окисленных руд месторождения 
полностью отработаны.  

Отработка месторождения производилось в период с июля 2003 года по май 2005 года[10]. Основные объекты карьера на конец отработки приведены в таблице 1.  Горные выработки карьера на момент ликвидации представлены выработанным пространством (карьером) и насыпями (отвалами вскрышных пород).

Вскрышные
породы, представленные скальными, полускальными и рыхлыми породами,
уложены  во внешний отвал, расположенный
в юго-западной стороне от карьера. Положение отвала,  по высоте ограничено отметками 620-680 м.

По лесохозяйственному
районированию  месторождение находится в
Северо-Енисейском лесохозяйственном районе, округ горно-таежных лесов
Среднесибирской плоскогорной лесохозяйственной области,  на высоте 670-700 м. над уровнем моря, территория со средней лесистостью.
Лесистость Северо-Енисейского района составляет 95 %. Средние годичные приросты
древесины хвойных пород составляют около 1,0 м³/га, лиственных – 1,2
м³/га. Общие запасы древесины в спелых насаждениях колеблются от 40
до 60 м³/га. По георастительному районированию, разработанному
институтом леса им. Сукачева СО РАН, территория района расположена в Питском
горно-таежном пихтовом поясе.  

Для размещения объектов
Тырадинского золоторудного месторождения  первоначально по проекту отработки
месторождения был необходим отвод земель Новоколаминского лесничества
Северо-Енисейского лесхоза в кварталах 671, 672, 704 общей площадью 89,8 га. На
испрашиваемой территории произрастают  леса 1 группы в  квартале  №704 площадь 15,0 га и леса  3 группы  в кварталах №671,672,704 площадь 74,8 га[10].

На территории с лесами первой группы планировалось по проекту отработки
месторождения разместить отвалы вскрышных пород. Во время работ возник
ряд проблем, связанных с размещением отвалов вскрышных пород, решение которых
потребовало пересмотреть конфигурацию отвалов. Изменение конфигурации отвалов
вскрышных пород, помимо решения
проблемы с размещением вскрышных пород позволило избежать размещения части отвалов,
в водоохраной зоне,  реки Тырада, как это
было запланировано в проекте. Занимаемая площадь 
отвала по проекту составляла 51.57 га., фактическая составила 32.77 га,
соответственно количество ярусов сократилось до двух см. таблица 1.  Фактическая высота и площадь отвалов вскрышных
пород не превысили проектную, корректировка конфигурации отвалов позволила
снизить влияние работ на окружающую среду,  необходимость отвода земель с лесами первой
группы отпала.

Выбор земельного участка для строительства объектов
карьера «Золотая Тырада» в Северо-Енисейском районе был определен: Актом выбора
 земельного  участка 
для строительства;    Актом натурного технического обследования земельного участка,
испрашиваемого из состава лесного фонда Северо-Енисейского лесхоза;  Постановлением администрации
Северо-Енисейского района от 04.07.03,№287; Распоряжением совета администрации
края от 20.04.04, №343-р [11].

На стадии оформления
документации на отвод участка земли был выполнен акт натурного технического
обследования испрашиваемой территории. В соответствии с  актом в обследованном участке произрастали
леса третьей группы, общей площадью 74,8 га, 
из них 69,3 га
–  земли покрытые лесом – подлесок
средней густоты,  земли  нелесные – 5,5 га. Нелесные земли  занимают 
геологический профиль и дорога.

На участке
произрастали мягколиственные (березы) и хвойные породы (пихты, ели, осины)  4-5
бонитета, возраста – 60-140 лет, полноты 0,4-1,0. Запас деловой древесины  составлял 4010 м³, дровяной
– 1719 м³.
Почва  на участке  среднеподзолистая, легкосуглинистая, средняя
мощность почвенного растительного слоя  составляла 0,1 м [10].

При строительстве объектов карьера в процессе отработки месторождения   были преобразованы верхние слои почвы в  – техногенный ландшафт горнорудного профиля. Отведенные земли были нарушены строительством карьера, подъездных автодорог, промплощадки, отстойника, размещением отвалов вскрышных пород. Одним из основных, мероприятий по снижению отрицательного воздействия на земельные ресурсы в процессе отработки месторождения стали проектные решения по оптимизации расположения объектов карьера, с целью компактного их размещения и снижения площади участка, испрашиваемого к отводу. Размеры земельного отвода и границы участка в проекте отработки месторождения были определены исходя из следующих условий:  промышленная площадка была полностью вынесена за зону по взрывным работам в карьере;  учитывалась зона безопасности при размещении отвалы вскрышных пород, равная один к трем высоты яруса отвала;  земельные участки под дорогами в соответствии со СН 467-74 [12]; площади занимаемые  ЛЭП 6/0,4 (кВ)  были включены  в отвод земель под инженерные коммуникации. В таблице 2 приведены площади земель занятых объектами карьера по проекту отработки месторождения и фактическому состоянию на момент завершения работ по отработке запасов. В процессе подготовки участка к строительству, в соответствии с требованиями Лесного и Земельного кодекса,  строго соблюдались границы земельного отвода, была произведена очистка территории от леса, раскорчевка пней.

Деловой лес использован на нужды предприятия, а
некондиционный и отходы — на нужды местного населения.

Срубленная
древесина находилась на участке менее 10 дней, поэтому специальных мероприятий
защите древесины от вредителей не требовалось.

В процессе
проведения работ после очистки территории от леса и раскорчевке была
произведена срезка плодородного слоя почвы бульдозером и складирование в
складах почвенного
растительного слоя. Однако, в связи с тем, что реальная мощность плодородного слоя на
участке составила менее 10 см,
плодородный слой снимался избирательно, где это было возможно.

Основное
воздействие на земельные ресурсы было оказано в период отвода земель и ведения
горных работ, при  снятии плодородного
слоя почвы, создании техногенных форм рельефа. Для снижения негативного
воздействия последствий горных работ проектом отработки была предусмотрена рекультивация
земель, нарушенных при отработке месторождения, позволяющая привести земли в
состояние, пригодное для последующего лесохозяйственного использования. Рекультивация производилась на завершающем этапе
разработки месторождения,  являлась  технологическим этапом горного производства и
проводилась, в три этапа.

Основные решения по проведению рекультивационных работ были отражены в
проекте отработки Тыраданского золоторудного месторождения, выполненном ОАО
«Сибцветметниипроект» в 2000 году [10], и получившем
положительное заключение государственной экологической экспертизы №248 от
28.05.03.

Направления
рекультивации нарушенных земель и виды их использования включают: карьерную выемку  под          искусственный водоем; отвалы вскрышных пород под лесонасаждения поверху
отвалов и задернованные участки природоохранного назначения по откосам.

ЗАО «Полюс» от
ФГУ «Северо-Енисейский лесхоз» было получено согласование на проведение
горно-технического и биологического этапа рекультивации   на площади
поверхности отвалов вскрышных пород 21,5 га, остальные земли, включая
откосы  карьера  общей площадью 49.85 га оставлены под
самозарастание. Карьерная выемка площадью 15,0 га заполняется водой
естественным путем до отметки 640 м. —  645 м. Площадь зеркала воды 3,45 га. Как уже
отмечалось,  по проекту отработки
планировалось снятие плодородного слоя почвы в объеме 49,4 тыс. м³,   в связи с тем, что реальная мощность
плодородного слоя на участке составила менее 10 см, плодородный слой
снимался избирательно, где это было возможно. Площадь отводимой территории
стала меньше, в связи с изменением конфигурации отвалов, что уменьшило объем
снятого плодородного слоя почвы. Его фактический объем составил 34,4 тыс. м³.
Площадь поверхности отвалов, подлежащая рекультивации в соответствии с проектом
отработки составляла 30,5 га,
фактическая площадь поверхности отвалов, в связи с изменением их конфигурации
составила 21,5 га.

Помимо заскладированного плодородного слоя почвы при рекультивации были использованы потенциально плодородные породы (суглинок), взятые из карьера.  Использование потенциально плодородных пород для биологической рекультивации под лесонасаждения различного назначения регламентировано ГОСТом 17.5.1.03-86[13]. Часть работ по горнотехнической рекультивации была проведена на завершающей стадии отработки карьера. На площади отвалов и откосов производилась селективная отсыпка суглинков, на территории временных дорог и территории промышленной площадки. Горно — технический этап рекультивации поверхности отвалов был проведен в течение 2005 года. Баланс занимаемых и рекультивируемых земель приведен в таблице 3.

Биологический этап  рекультивации предусматривает создание растительного покрова на территории поверхности отвалов вскрышных пород, согласно техническим условиям на рекультивацию. При лесохозяйственном направлении рекультивации территории рекомендуется высаживать те виды, которые произрастали на участке до его освоения. Эффективность искусственного лесовозобновления во многом зависит от густоты культур – числа деревьев на единице площади, а также от характера размещения посадочных мест на участке – расстояния между рядами культур и шагом посадки саженцев в ряду.

Эти параметры во
многом определяют ход роста и формирования насаждений. Этот период
характеризуется наиболее благоприятными экологическими условиями. Лесохозяйственное
направление биологического этапа рекультивации площади поверхности отвалов,
проведено ФГУ «Северо-Енисейский лесхоз» на основе договора и за счет средств
ЗАО «Полюс». В
процессе проведения биологического этапа рекультивации, согласно
нормативно-технологической карты, выполнены следующие виды работ: обработка
почвы под посев;  посев семян хвойных
культур (сосны); уход за лесокультурами первого года (2 кратный);  уход за лесокультурами второго года (2
кратный);  дополнение лесокультур на 30%,
посев семян; уход за лесокультурами третьего года; уход за лесокультурами
четвертого года.

В
результате  проведенного исследования
можно сделать
следующие выводы: проведенные мероприятия по защите земельных ресурсов,
 в пределах прогнозируемого, и даже ниже
ожидаемого, вследствие отказа от части испрашиваемых земель. Фактическая высота и площадь отвалов
вскрышных пород не превысили проектную, корректировка конфигурации отвалов
позволила снизить влияние работ на окружающую среду, избежать размещения части
отвалов, в водоохраной зоне реки Тырада; позволила оптимально 
по площади расположить  объекты  карьера; отпала необходимость отвода земель с лесами первой группы;  уменьшился  объем
снятого плодородного слоя почвы. В ходе проведения  рекультивации были использованы потенциально
плодородные породы (суглинок), взятые из карьера. В процессе проведения
ликвидационных работ ухудшения ситуации по воздействию на земельные ресурсы
происходить не будет, в связи с коротким сроком 
проведением работ и в пределах существующего земельного отвода.

Литература

1. Васильчук М.П Недра и основные
   положения  экологической
   безопасности   их освоения     // Горный журнал. –2013. –№7. –С.17-21.
2. Федеральный Закона Российской Федерации от
   21.02.92 г. №2395–19 (ред. от 27.12.19)»О недрах»//»Российская газета» от 5.05.92 г. №102.
3. Крупник Л.А. Пятигорский Л.В.,
   Совершенствование массивов из твердой закладки. – Алма-Аты: Каз НИИНТИ, 1987.
   –  64 с.
4. Коваленко В. С., Штейнцайг Р. М., Голик Т.
   В. Рекультивация нарушенных земель на карьерах: учебное пособие, Ч. 1.  Учебное пособие в двух частях –
   М.:Издательство Московского государственного горного университета, 2008.–66с.[Электронныйресурс].–URL:http://www.knigafund.ru
5. Томаков П.И. Коваленко В.С. Рациональное
   землепользование при открытых горных работах. – М.: Недра, 1984. –213. С.
6. Трубецкой К.Н., Галченко Ю.П., Бурцев Л.И.
   Охрана окружающей среды при освоении недр // Вестник РАН.1998. –Т.68. –с.629-637.
7. Бурыкин, А.М. Эродируемость вскрышных пород
   техногенного ландшафта и некоторые приемы борьбы с эрозией (на примере
   Стойленского ГОКа) / А.М. Бурыкин, И.Я. Пигорев // Рекультивация земель,
   нарушенных горными работами на КМА. – Воронеж, 1985. –С. 85–103.
8. Калинин И.Б. Предоставление земельных участков
   для недропользования / Правовые проблемы укрепления российской
   государственности. Томск: Изд-во Томского ун-та, 2001. С. 211–213.
9. Иванова О.И. Особенности рекультивации земель нарушенных
   горными работами на территории Енисейского района Красноярского/Современные
   проблемы землеустройства, кадастров и природообустройства: мат-лы нац. науч.
   конф. / Красноярск.: Красноярский ГАУ, –2019, с115–123.
10. Проект отработки
    Тырадинского золоторудного месторождения – Красноярск, ОАО “СИБЦВЕТМЕТНИИПРОЕКТ”,
    2000 г.
11. Распоряжением совета администрации края от 20.04.04., №343-р. [Электронный ресурс].URL: https://www.lawmix.ru
12. СН 467-74 «Нормы отвода земель для автомобильных дорог». [Электронный
    ресурс]. – URL: http://docs.cntd.ru
13. ГОСТ 17.5.1.03-86 «Охрана
    природы (ССОП). Земли. Классификация вскрышных и вмещающих пород для
    биологической рекультивации земель». [Электронный
    ресурс]. – URL: http://docs.cntd.ru

Literature

1.
Vasilchuk M. p Nedra and the main provisions of environmental safety of their
development / / Gorny Zhurnal-2013.- No. 7.- p. 17-21.

2.
Federal Law of the Russian Federation from 21.02.92 g. no. 2395-19 (ed. from
27.12.19) «on subsoil» / / «Rossiyskaya Gazeta» from
5.05.92 g. no. 102.

3.
Krupnik L. A. Pyatigorsky L. V., Improvement of solid bookmark arrays . —
Almaty: KAZ NIINTI. -1987. — p. 64.

4.
Kovalenko V. S., Shteyntsayg R. M., Golik T. V. Recultivation of disturbed land
in quarries: textbook, Part 1. Textbook in two parts-Moscow: Publishing house
of the Moscow state mining University, 2008.- 66c».[Electronic resource].-
URL: http://www.knigafund.ru

5.
Tomac P. I. Kovalenko V. S. Rational land use in open cast mining. — Moscow:
Nedra, 1984.-213. With.

6.
Trubetskoy K. N., Galchenko Yu. P., Burtsev L. I. environmental Protection in
the development of mineral resources / / Bulletin of the Russian Academy of
Sciences.1998.- T. 68.- pp. 629-637.

7.
Burykin, A. M. erosion potential of overburden rocks man-made landscape and
some of the techniques of erosion control (on the example of the Stoilensky) /
A. M. Burykin, I. Pigarev // Reclamation of land disturbed by mining operations
at KMA. — Voronezh, 1985. — Pp. 85-103.

8.
Kalinin I. B. Providing land plots for subsurface use / Legal problems of
strengthening the Russian state. Tomsk: publishing house of the Tomsk
University. 2001. Pp. 211-213.

9.
Ivanova O. I. Features of recultivation of lands disturbed by mining operations
on the territory of the Yenisei district of Krasnoyarsk/Modern problems of land
management, cadastre and environmental management: Mat-ly NATs. science. Conf.
/ Krasnoyarsk.: Krasnoyarsk state agricultural UNIVERSITY. -2019, C115-123.

10.
Project of mining gold deposits Tyradinskoye – Krasnoyarsk, OJSC
“SIBTSVETMETNIIPROEKT”, 2000

11.
By order of the Council of the regional administration dated 20.04.04., No.
343-p. [Electronic resource].URL: https://www.lawmix.ru

12.
SN 467-74 «Standards of allotment of lands for motor roads».
[Electronic resource]. — URL: http://docs.cntd.ru

13. GOST 17.5.1.03-86 » nature Protection
(SSOP). Lands. Classification of overburden and enclosing rocks for biological
recultivation of lands». [Electronic resource]. — URL: http://docs.cntd.ru

DOI 10.24411/2413-046Х-2020-10185

Оценка финансовой устойчивости предприятий АПК с помощью абсолютных финансовых показателей

Аканова Наталья Ивановна, ФГБНУ «Всероссийский научно-исследовательский институт агрохимии имени Д.Н. Прянишникова», г. Москва, доктор биологических наук, профессор, главный научный сотрудник лаборатории агрохимии органических и известковых удобрений, ORCID: http://orcid.org/0000-0003-3153-6740, n_akanova@mail.ru

Визирская Мария Михайловна, ФГБНУ «Всероссийский научно-исследовательский институт агрохимии имени Д.Н. Прянишникова», г. Москва, кандидат биологических наук, старший научный сотрудник, ORCID: http://orcid.org/ 0000-0002-4030-846Х, mvizir@gmail.com

Жданов Василий Юрьевич, ФГБОУ МАИ (НИУ), г. Москва, кандидат экономических наук, ORCID: https://orcid.org/0000-0001-7449-0661, vasilii.zhdanov@gmail.com

Винничек Любовь Борисовна, ФГБОУ ВО Пензенская ГСХА, г. Пенза, доктор экономических наук, профессор, ORCID: https://orcid.org/0000-0002-6127-7201, l_vinnichek@mail.ru

Аннотация. В статье изложен алгоритм анализа абсолютных показателей сельскохозяйственных предприятий. Приведено сравнение горизонтального и вертикального анализа выделены преимущества и недостатки каждого из подходов, а также направления использования. Проведен анализ ликвидности баланса и факторный анализ чистой прибыли предприятия сельского хозяйства. Выделены различные подходы к формированию чистой прибыли предприятия. Определена формула расчета чистой прибыли по РСБУ. Проведено сравнение и обозначены взаимосвязи чистой прибыли с другими видами доходов предприятия. Определены цели и задачи использования показателя чистой прибыли различными стейкхолдерами.

Ключевые слова: финансовые показатели, горизонтальный
анализ, вертикальный анализ бухгалтерского баланса, анализ ликвидности, анализ
чистой прибыли предприятия, экономическая эффективность.

Одна из актуальных задач ускорения
развития предприятий сельского хозяйства в современных условиях является
повышение их эффективности. Эффективность предприятия проявляется в его
результативности, которая в полной мере отражается в бухгалтерском балансе.

Чтобы дать первичную оценку
финансового состояния предприятия необходимо с
помощью аналитических методов произвести анализ баланса и абсолютных
показателей. Для этого используют горизонтальный, вертикальный, факторный и
сравнительный анализ. После этого производится расчет ликвидности баланса и
анализ чистой прибыли.

Горизонтальный анализ – это
метод оценки динамики изменения и направления (тренда) ключевых показателей
финансовой отчетности.

Вертикальный анализ применяется как
метод анализа финансовых показателей из бухгалтерского баланса, отчета о
финансовых результатах, а также может быть использован для отчета о движении
денежных средств и для отчета о движении капитала. Метод используется для
оценки динамики структуры активов и пассивов баланса. Для проведения
комплексного финансового анализа его необходимо использовать совместно с
горизонтальным, коэффициентным анализом и оценкой по моделям банкротства.

В таблице представлено сравнение вертикального и горизонтального анализов.

Анализ ликвидности баланса предприятия представляет собой группировку и сравнение всех активов и пассивов предприятия. Активы ранжируются по степени их реализуемости, т.е. чем больше ликвидность актива, тем выше его скорость трансформации в денежные средства. Сами денежные средства обладают максимальной степеньюликвидности. Пассивы предприятия ранжируются по степени срочности погашения.

Различные
виды активов применяются в оценке платежеспособности и кредитоспособности
предприятия. Отличие платежеспособности от кредитоспособности заключается в
том, что платежеспособность учитывает возможность погашения своих обязательств
с помощью всех видов активов, тогда как кредитоспособность отражает способность
погашения текущих долгов только с помощью высоколиквидных и быстрореализуемых
активов. Реализация медленно и трудно реализуемых активов может привести к
потере долгосрочной устойчивости, так как для погашения обязательств будут
проданы основные средства: станки, оборудование, машины, которые обеспечивают
основную деятельность предприятия.

Поэтому
платежеспособность рассчитывают при оценке финансового потенциала предприятия
при его ликвидации и продаже, а кредитоспособность используют в оценке
стоимости заемного капитала и кредитовании.

Для осуществления оценки ликвидности баланса предприятия необходимо провести сопоставительный анализ между размером активов и пассивов соответствующих групп.

Анализ
и сопоставление различных уровней активов и пассивов предприятия позволяет
судить о степени ликвидности баланса. Если выполняются все условия, то баланс
считается ликвидным. При анализе баланса следует учесть, что более ликвидные
активы могут покрывать менее срочные обязательства.

Данный
анализ ликвидность позволяет определить наличие ресурсов для погашения
обязательств перед кредиторами, но он является общим и не позволяет точно
определить ликвидность предприятия. Для этого на практике используют
относительные показатели ликвидности. Рассмотрим их более подробно.

Для примера проведем анализ платежеспособности «Агрокомплекса им. Н. И. Ткачева». В начале рассчитаем значения активов (А1, А2, А3, А4) и пассивов (П1, П2, П3, П4) предприятия. После этого сделаем их сравнение.

Далее сделаем вывод о ликвидности
баланса агрохолдинга за 2017 и 2018 года. Для этого нам надо сравнить А1 и П1,
А2 и П2, А3 и П3. Получается А1<П1, А2<П2, А3<П3 для обоих годов, т.е.
активы не покрывают пассивы. Можно сделать вывод, что баланс неликвиден, т.к.
А4 > П4, т.е. стоимость труднореализуемых активов больше, чем стоимость
собственного капитала.

Общий анализ ликвидности позволяет
оценить структуру активов и пассивов. На следующем этапе производится оценка
ликвидности предприятия с помощью коэффициентов.

Чистая прибыль (англ. net income, net profit, net earnings) – представляет собой важнейший
показатель финансового анализа и представляет итоговую норму прибыли, которая
остается после вычета всех затрат, включая и налоги.

Знание
значения чистой прибыли позволяет руководителям предприятий оценить
эффективность деятельности за отчетный период. Она оказывает большое влияние на
будущее развитие предприятия, на ее конкурентоспособность, инвестиционную
привлекательность, платежеспособность и финансовую надежность.

Для
расчета чистой прибыли необходимо вычесть все издержки и налоги предприятия.
Формула имеет единый экономический смысл, но может быть по-разному отражена.

Чистая прибыль = Выручка – Себестоимость товаров – Управленческие и коммерческие расходы –
Прочие расходы – Налоги

Чистая прибыль = Финансовая прибыль + Валовая прибыль + Операционная прибыль – Сумма налогов

Чистая прибыль = Прибыль до налогообложения – Налоги

Net Income = Total Revenue – Total Expenses

Распишем более подробно
формулу расчета чистой прибыли через строки баланса.

Чистая прибыль (стр.2400) = Выручка (стр.2110) – Себестоимость продаж (стр.2120) – Коммерческие расходы (стр.2210) – Управленческие расходы (стр.2220) – Доходы от участия в других организациях (стр.2310) – Проценты к получению (стр.2320) – Проценты к уплате (стр.2330) – Прочие доходы (стр.2340) – Прочие расходы (стр.2350) – Текущий налог на прибыль (стр.2410)

Чистая прибыль занимает ключевое положение в системе дохода предприятия. Для того чтобы ее понять рассмотрим ее взаимосвязь с другими видами дохода. На рисунке 1 показаны виды прибыли и их взаимосвязь. Каждый вид прибыли позволяет оценить эффективность. Так «Маржинальная прибыль» показывает эффективность продаж и реализации продукции. «Операционная прибыль» отражает эффективность производства или другого вида основной деятельности предприятия «Прибыль до налогообложения» это прибыль без учета прочих затрат/доходов от неосновной деятельности. В итоге чистая прибыль очищенная от всех затрат и издержек показывает интегральный результат функционирования предприятия.

Размер чистой прибыли характеризует эффективность деятельности всей компании и используется в различных целях различными внешними и внутренними стейкхолдерами.

Основные факторы формирования чистой прибыли представлены в
формуле, описанной ранее. Для оценки влияния факторов необходимо оценить их
относительное изменение за 2017-2018 года и абсолютное. Это позволит сделать
следующие выводы о том:

• Как
  изменились факторы в течение года?
• Какой
  фактор оказал максимальное изменение на чистую прибыль?

В финансовом анализе данные подходы носят название «Горизонтальный» и «Вертикальный анализ» соответственно. На рисунке 2 показаны факторы, формирующие размер чистой прибыли и их относительное и абсолютное изменение в течение года. Анализ сделан для предприятия ООО «Авангард-агро-трейд». Отчетность представлена в тысячах рублей.

В течение 2017-2018 годов максимально изменились прочие расходы и прочие доходы. На рисунке отражены изменения факторов, формирующих чистую прибыль за 2017 и 2018 года у «Авангард-агро-трейд».

В статье изложен алгоритм анализа
абсолютных показателей сельскохозяйственных предприятий. Приведено сравнение
горизонтального и вертикального анализа выделены преимущества и недостатки
каждого из подходов, а также направления использования. Проведен анализ
ликвидности баланса предприятия сельского хозяйства. Обозначены различные
варианты расчета показателя чистой прибыли. Проведено сравнение и обозначены
взаимосвязи чистой прибыли с другими видами доходов предприятия. Определены
цели и задачи использования показателя чистой прибыли различными
стейкхолдерами. 

Список литературы

1. Шеремет А.Д. Анализ и диагностика финансово-хозяйственной деятельности предприятия. М.: ИНФРА-М, 2008
2. Ковалев, В. В. Основы теории финансового менеджмента М.: Проспект, 2018
3. Жданов В.Ю., Визирская М.М., Жданов И.Ю. Экономика сельского хозяйства. Финансово-производственный анализ и оценка эффективности удобрений, М.: Проспект, 2020

УДК 657: 631. 162

DOI 10.24411/2413-046Х-2020-10184

СОВРЕМЕННЫЕ
ТЕНДЕНЦИИ РАЗВИТИЯ ЖИВОТНОВОДСТВА В ПЕРМСКОМ КРАЕ

CURRENT TRENDS IN THE DEVELOPMENT OF ANIMAL HUSBANDRY
IN THE PERM REGION

Шалаева Людмила Васильевна, кандидат экономических наук, доцент кафедры бухгалтерского учета и финансов ФГБОУ ВО «Пермский государственный аграрно-технологический университет имени академика Д.Н. Прянишникова» (ФГБОУ ВО Пермский ГАТУ)

Shalaeva
Lyudmila Vasilyevna, Candidate of
Economic Sciences, associate professor of accounting and finance

FGBOU WAUGH «The Perm state agrarian and
technological university of a name of the academician D.N. Pryanishnikov»
(FGBOU WAUGH Perm to GHAT)

Аннотация. В статье представлены результаты анализа основных тенденций в сфере животноводства на примере сельскохозяйственных организаций Пермского края. Анализ проведен на базе классической методологии по материалам официальной статистики за 2014-2018 года. Дана оценка условий и результатов производства продукции животноводства, обозначены положительные и отрицательные тенденции производства основных видов продукции: мяса, молока, яиц. Результаты исследований имеют практическое значение для оценки эффективности решения проблем продовольственной безопасности и импортозамещения в условиях санкционной экономики, а также реализации программ социально-экономического развития сельских территорий Пермского края.

Summary. The article presents the results of analysis of the main trends in the
field of animal husbandry on the example of agricultural organizations in the
Perm region. The analysis is based on the classical methodology based on
official statistics for 2014-2018. The assessment of conditions and results of
production of livestock products is given, positive and negative trends of
production of the main types of products are indicated: meat, milk, eggs. The
research results are of practical significance for assessing the effectiveness
of solving problems of food security and import substitution in the conditions
of the sanctions economy, as well as implementing programs for the
socio-economic development of rural territories of the Perm region.

Ключевые слова: тенденции, сельское
хозяйство, животноводство, продуктивность, поголовье.

Key words: trends, agriculture, animal husbandry, productivity,
livestock.

Введение

В
Пермском крае животноводство является наиболее устойчивым к неблагоприятным
климатическим условиям видом сельскохозяйственного производства и стратегически
значимым направлением производственной деятельности, обеспечивающим необходимые
продовольственные ресурсы для решения проблем продовольственной безопасности РФ
и импортозамещения. Сельскохозяйственные организации Пермского края выполняют
серьёзные задачи наращивания темпов производства сельскохозяйственного сырья и
продукции его переработки, в том числе продукции животноводства. Оценка условий
и результатов производства продукции животноводства дана по официальным
материалам государственной статистики деятельности сельскохозяйственных
организации Пермского края за 2014-2018 года [1].

Материалы и методы исследования

Решение
проблем методологического обеспечения направлений анализа, нацеленных на
выявление существенных тенденций, мы встречаем в трудах многих зарубежных и
отечественных ученых, таких как Богатая
И.Н. [2], Вахрушина М.А. [3], Ивашкевич В.Б. [4], Керимов В.Э. [5], Портер М. [6],
Степаненко Е.И. [7], ШешуковаТ.Г. [8] и др.

Анализ проведен на базе
классической методологии по следующим направлениям оценки  показателей деятельности в отрасли животноводства:

• оценка динамики и структуры производства продукции сельского хозяйства  (таблица 1,2);
• оценка динамики и структуры производства продукции животноводства по категориям хозяйств (таблицы 3);
• оценка динамики производства отдельных видов продукции животноводства (таблица 4);
• оценка динамики продуктивности животных   (таблица 5);
• оценка динамики поголовья скота и птицы (таблица 6);
• оценка динамики расхода кормов в животноводстве  (таблица 7).

Результаты исследований
имеют практическое значение для оценки эффективности решения проблем
продовольственной безопасности и импортозамещения в условиях санкционной
экономики, а также реализации программ социально-экономического развития
сельских территорий Пермского края.

На первом этапе дана оценка динамики и структуры производства продукции сельского хозяйства за период с 2014 г. по 2018 г. (таблица 1).

В структуре производства
продукции сельского хозяйства наибольшая доля приходится на производство
продукции животноводства (в среднем за период исследования – 67,5%). На долю
производства продукции растениеводства приходится в среднем 32,5%. При этом
имеет место незначительное увеличение доли продукции животноводства (+3,05%).

Сравнительная оценка темпов роста производства продукции сельского хозяйства и темпов роста производства продукции животноводства представлена в таблице 2.

В целом за исследуемый период объем
производства продукции сельского хозяйства по официальным данным Пермского
края увеличился на 6905,1 млн. руб. или на 18,52% к уровню 2014 года. При этом в
2015, 2016 годах отмечены отрицательные тенденции. Прирост  объема производства продукции животноводства за
2014-2018 года составил 5405,8 млн. руб. (22,42%) при
незначительном снижении объема продукции в 2016 году на 1,11% относительно
уровня предыдущего года. Среднегодовой темп роста объёма производства продукции сельского
хозяйства составил 105,63%, в животноводстве – 106,62%. В животноводстве стабильно
наблюдается превышение темпов роста производства продукции в целом по сельскому
хозяйству. Исключением является 2018 год (-3,28%).

Результаты
исследования

Далее представлены результаты оценки динамики и структуры производства продукции животноводства по категориям хозяйств (таблица 3).

В структуре производства продукции животноводства по
категориям хозяйств наибольшая доля приходится на сельскохозяйственные
организации (69-74%) при наличии положительной динамики (рост доли за 2014-2018
года — на 5,57%). На хозяйства населения приходится в разные годы 20-27%
от общего
объема производства продукции животноводства. Доля данного сегмента за период
исследования сократилась на 6,72%. Имеет место увеличение доли продукции крестьянских
(фермерских) хозяйств и индивидуальных предпринимателей (+1,15%).

Сопоставляя темпы роста производства продукции животноводства
по категориям хозяйств со средними темпами роста в животноводстве, можно
отметить стабильное и существенное превышение среднего уровня по отрасли по крестьянским
(фермерским) хозяйствам и индивидуальным предпринимателям (в целом за период
исследования – 42,97%). Исключением являются 2017-2018 года. По остальным
сегментам структуры производства продукции животноводства наблюдаются
нестабильные тенденции, в большей степени положительные по сельскохозяйственным
организациям (в целом за период исследования прирост составил 9,87%), существенные
отрицательные – по хозяйствам населения (в целом за период исследования спад
составил 29,76%).

Для оценки влияния обозначенных тенденций на уровень продовольственных ресурсов Пермского края рассмотрим динамику производства отдельных видов продукции животноводства (таблица 4).

Представленные данные
свидетельствуют о наличии положительных тенденции в сфере молочного
скотоводства и птицеводства мясо-яичного направления, отрицательных тенденций в
сфере мясного скотоводства и свиноводства. Высокий уровень нестабильности
отмечен в сфере производства меда, что доказывает высокую степень зависимости
данной отрасли от погодных условий. Прирост производства молока всех видов
составил относительно уровня 2014 года 40,6 тыс. тонн (8,73%), прирост
производства яиц – 288,9 млн. шт. (28,59%), что, в большей степени, и
определило прирост производства продукции животноводства в целом за период
исследования на 11,37%.

В результате сопоставления
темпов роста натуральных объемов производства продукции животноводства со
средними темпами роста в животноводстве, получены, в основном, отрицательные
отклонения, что свидетельствует о преобладающем влиянии роста цен на динамику
производства продукции животноводства и о наличии тенденции снижения
результативности деятельности в сфере животноводства.

Динамика показателей продуктивности скота и птицы представлена в таблице 5.

Показатели продуктивности
скота и птицы имеют положительную тенденцию, что определяет перспективы
развития животноводства в Пермском крае и резервы роста его эффективности.
Отмечен стабильный рост среднегодового надоя молока. За период исследования
прирост по надою молока на 1 голову составил 667 кг (12,3%). Более высокие
темпы роста продуктивности скота имеют место в свиноводстве (более 30%), более
низкие – в мясном скотоводстве и птицеводстве.

Перейдем к оценке факторов, определяющих результаты деятельности сельскохозяйственных организаций Пермского края в отрасли животноводства. Динамика поголовья скота и птицы представлена в таблице 6.

В составе КРС наблюдается
рост поголовья коров на 3,6 тысяч голов (3,57%), что является прямым фактором
роста объема производства молока всех видов. Поголовье птицы по сравнению с
уровнем 2014 года выросло на 697,5 тысяч голов (9,23%), что также явилось
существенным фактором роста производства яиц. По остальным видам скота
наблюдается снижение поголовья.

Показатели динамики расхода кормов в животноводстве представлены в таблице 7.

Показатели расхода кормов в животноводстве имеют в основном положительную динамику, что свидетельствует о росте уровня обеспеченности поголовья скота и птицы кормами, в том числе концентрированными
и
наличии
условий
для
развития
отрасли
животноводства
и
повышения
уровня
его
результативности
и
эффективности.

Выводы

Динамика представленных
показателей позволяет сделать вывод о наличии положительных и отрицательных
тенденций в деятельности сельскохозяйственных организаций Пермского края в
отрасли животноводства.  Обозначены
основные резервы роста эффективности производства продукции животноводства и
продовольственных ресурсов региона, что определяет необходимость дальнейшего
развития молочного и мясного скотоводства, птицеводства и свиноводства.

Считаем, что существенную
помощь в решении обозначенных проблем оказало бы изменение системы
государственной поддержки сельскохозяйственных товаропроизводителей.  Система субсидирования и другие формы
финансовой поддержки имеют прямое, существенное значение для реализации возможностей и исключения
рисков решения проблем продовольственной безопасности и импортозамещения в
рамках исследуемого региона.

Список литературы

1. Территориальный орган Федеральной службы
государственной статистики по Пермскому краю [Электронный ресурс] / Режим
доступа: http://permstat.gks.ru/

2. Богатая И.Н. Стратегический
учет собственности предприятия. Ростов-на-Дону: Феникс, 2001. 320 с.

3. Вахрушина М.А., Сидорова М.И., Борисова Л.И. Стратегический управленческий учет. Полный курс MBA: Учеб. пособие.
М.: РИД ГРУПП, 2011. 192 с.

4. Ивашкевич В.Б.Бухгалтерский управленческий учёт: учебник.
М.: Магистр: Инфра-М,2011. 576 с.

5. Керимов В.Э. Стратегический
учет: Учеб. пособие / М.: Омега-Л, 2010. 166 с.

6. Портер М.Конкурентная стратегия: Методика анализа
отраслей и конкурентов / Пер. с англ. М.: Альпина Бизнес
Букс, 2005.  454 с.

7. Степаненко Е.И. Теория и
методология системы показателей финансово-экономической деятельности
организаций агропромышленного комплекса. М.: Маркетинг. 2007. 300 с.

8. Шешукова Т.Г., Шалаева Л.В.Стратегический
управленческий анализ внешней среды / Л.В. Шалаева.  Пермь: ИПЦ «Прокростъ», 2015. 139 с.

List of references

1.
Territorial body of the Federal state statistics service for Perm Krai
[Electronic resource] / access Mode: http://permstat.gks.ru/.

2.
Bogataya I. N. Strategic accounting of enterprise property. Rostov-on-don:
Phoenix, 2001. 320 PP.

3.
Bahrushina M. A., Sidorova, M. I., Borisova, L. I., Strategic management
accounting. Full MBA course: Studies. benefit. M: the REED GROUP, 2011. 192 PP.

4.
Ivashkevich, V. B. Accounting administrative account: the textbook. M.: Master:
Infra-M, 2011. 576 p.

5.
Kerimov V. E. Strategic accounting: Studies. manual / M.: omega-L, 2010. 166 p.

6.
Porter M. Competitive strategy: Techniques for analyzing industries and competitors
/ Per. with English. M.: Alpina Business Books, 2005.  454 p.

7.
Stepanenko E. I. Theory and methodology of the system of indicators of
financial and economic activity of the organizations of agro-industrial
complex. M.: Marketing. 2007. 300 PP.

8.
Sheshukova T. G., Shalaeva L. V. Strategic management analysis of the external
environment / L. V. Shalaeva.  Perm: CPI
«Procrasty», 2015. 139 p.

УДК 657: 631. 162

DOI 10.24411/2413-046Х-2020-10183

СОВРЕМЕННЫЕ
ТЕНДЕНЦИИ РАЗВИТИЯ РАСТЕНИЕВОДСТВА В ПЕРМСКОМ КРАЕ

CURRENT TRENDS IN CROP PRODUCTION IN THE PERM REGION

Шалаева Людмила Васильевна, Кандидат
экономических наук, доцент кафедры бухгалтерского учета и финансов ФГБОУ ВО
«Пермский государственный аграрно-технологический университет имени академика
Д.Н. Прянишникова» (ФГБОУ ВО Пермский ГАТУ)

Shalaeva Lyudmila Vasilyevna, Candidate of
Economic Sciences, associate professor of accounting and finance

FGBOU WAUGH
«The Perm state agrarian and technological university of a name of the
academician D.N. Pryanishnikov» (FGBOU WAUGH Perm to GHAT)

Аннотация. В статье представлены результаты анализа основных тенденций в растениеводстве на примере деятельности сельскохозяйственных организаций Пермского края. Анализ проведен на базе классической методологии по материалам официальной статистики за 2014-2018 года. Дана оценка условий и результатов производства продукции растениеводства, обозначены положительные и отрицательные тенденции производства основных видов продукции: зерна, картофеля, овощей. Результаты исследований имеют практическое значение для оценки эффективности решения проблем продовольственной безопасности и импортозамещения в условиях санкционной экономики, а также реализации программ социально-экономического развития сельских территорий Пермского края.

Summary. The article presents the results of analysis of the main trends in crop
production on the example of agricultural organizations in the Perm region. The
analysis is based on the classical methodology based on official statistics for
2014-2018. The assessment of conditions and results of crop production is
given, positive and negative trends in the production of the main types of
products are indicated: grain, potatoes, vegetables. The research results are
of practical significance for assessing the effectiveness of solving problems
of food security and import substitution in the conditions of the sanctions
economy, as well as implementing programs for the socio-economic development of
rural territories of the Perm region.

Ключевые слова: тенденции, сельское
хозяйство, растениеводство, интенсификация, эффективность, продовольственные ресурсы.

Key words: trends,
agriculture, crop production, intensification, efficiency, food resources.

Введение

В
соответствии с государственной политикой РФ растениеводство является одним из
наиболее стратегически значимых направлений производственной деятельности, обеспечивающих
необходимые ресурсы для решения проблем продовольственной безопасности РФ и
импортозамещения. Роль сельскохозяйственного производителя продукции
растениеводства ещё более возрастает в современных условиях санкционной
экономики. На сельскохозяйственные организации возложены серьёзные задачи
наращивания темпов производства сельскохозяйственного сырья и продукции его
переработки, в том числе продукции растениеводства. Оценка условий и результатов
производства продукции растениеводства дана по официальным материалам
государственной статистики деятельности сельскохозяйственных организации
Пермского края за 2014-2018 года [1].

Материалы и методы исследования

Решение
проблем методологического обеспечения направлений анализа, нацеленных на
выявление существенных тенденций, мы встречаем в трудах многих зарубежных и
отечественных ученых, таких как Богатая
И.Н. [2], Вахрушина М.А. [3], Ивашкевич В.Б. [4], Керимов В.Э. [5], Портер М. [6],
Степаненко Е.И. [7], ШешуковаТ.Г. [8] и др.

Анализ проведен на базе
классической методологии по следующим направлениям оценки  показателей деятельности в отрасли
растениеводства:

• оценка динамики и структуры производства продукции сельского хозяйства  (таблица 1,2);
• оценка динамики и структуры производства продукции растениеводства по категориям хозяйств (таблицы 3);
• оценка динамики производства отдельных видов продукции растениеводства (таблица 4);
• оценка динамики урожайности продукции растениеводства   (таблица 5);
• оценка динамики и структура посевных площадей (таблица 6);
• оценка уровня интенсификации производства продукции растениеводства  (таблица 7).

Результаты исследований
имеют практическое значение для оценки эффективности решения проблем
продовольственной безопасности и импортозамещения в условиях санкционной
экономики, а также реализации программ социально-экономического развития
сельских территорий Пермского края.

На первом этапе дана оценка динамики и структуры производства продукции сельского хозяйства за период с 2014 г. по 2018 г. (таблица 1).

В структуре производства
продукции сельского хозяйства наибольшая доля приходится на производство
продукции животноводства (в среднем за период исследования – 67,5%). На долю
производства продукции растениеводства приходится в среднем 32,5%. При этом
имеет место незначительное увеличение доли продукции животноводства (+3,05%).

Сравнительная оценка темпов роста производства продукции сельского хозяйства, в частности продукции растениеводства представлена в таблице 2.

В целом за исследуемый период объем
производства продукции сельского хозяйства по официальным данным Пермского
края увеличился на 6905,1 млн. руб. или на 18,52% к уровню 2014 года. При этом в
2015, 2016 годах отмечены отрицательные тенденции. Снижение  объема производства продукции растениеводства
в 2015 году составило 370 млн. руб. (2,81%), в 2016 году — 271,7
млн. руб. (2,12%). Среднегодовой темп роста объёма производства продукции сельского
хозяйства составил 105,63%, в растениеводстве — 104,05%. В растениеводстве
наблюдается отрицательное отклонение от темпа роста в целом по сельскому
хозяйству. Исключением является 2018 год (+7,27%).

Далее дана оценка динамики и структуры производства продукции растениеводства по категориям хозяйств (таблица 3).

В структуре производства продукции растениеводства
по категориям хозяйств наибольшая доля приходится на хозяйства населения
(54-63%) при наличии нестабильной динамики. На сельскохозяйственные организации
приходится в разные годы 28-37% от общего объема производства продукции
растениеводства. Доля данного сегмента за период исследования сократилась на
3,55%. Имеет место увеличение доли продукции крестьянских (фермерских) хозяйств
и индивидуальных предпринимателей (+1,76%).

Сопоставляя темпы роста производства продукции
растениеводства по категориям хозяйств со средними темпами роста в
растениеводстве, можно отметить стабильное и существенное превышение среднего
уровня по отрасли по крестьянским (фермерским) хозяйствам и индивидуальным
предпринимателям (в целом за период исследования – 35,17%). Исключением
является 2018 год. По остальным сегментам структуры производства продукции
растениеводства наблюдаются нестабильные тенденции, в большей степени
отрицательные по сельскохозяйственным организациям, в меньшей степени – по
хозяйствам населения.

Результаты
исследования

Для оценки влияния обозначенных тенденций на уровень продовольственных ресурсов Пермского края рассмотрим динамику производства отдельных видов продукции растениеводства (таблица 4).

Пермский край отличается
более суровыми климатическими условиями, что объясняет причины нестабильности в
отрасли растениеводства. Устойчивая отрицательная тенденция наблюдается по зерну
за 2015,2016 года, картофелю — за период с 2014 года по 2017 год, овощам – за
2014-2016 года. Нестабильным является производство кукурузы на корм,
выращивания многолетних и однолетних кормовых культур на сено.  Положительная тенденция имеет место по зерну
за 2017-2018 года.

В результате сопоставления
темпов роста натуральных объемов производства продукции растениеводства со
средними темпами роста в растениеводстве, получены, в основном, отрицательные
отклонения, что свидетельствует о преобладающем влиянии роста цен на динамику
производства продукции растениеводства и о наличии тенденции снижения
результативности деятельности в сфере растениеводства.

Динамика показателей урожайности продукции растениеводства  представлена в таблице 5.

Показатели урожайности
неустойчивы, имеют место существенные колебания их уровня по исследуемому
периоду. Всё это ещё раз доказывает, что Пермский край – зона рискованного
земледелия.  

Перейдем к оценке условий деятельности сельскохозяйственных организаций Пермского края в отрасли растениеводства. Динамика и структура посевных площадей Пермского края представлена в таблице 6.

При росте общей посевной
площади на 35,5 тыс. га (4,9%) имеет место снижение площади посева зерновых
культур, картофеля, овощей и увеличение площади посева кормовых культур, в том
числе многолетних трав (+ 68,1 тыс. га за 2014-2018 года). Это соответствует
изменениям в структуре производства продукции сельского хозяйства (снижение
доли продукции растениеводства при росте доли продукции животноводства).

Показатели интенсификации производства продукции растениеводства  представлены в таблице 7.

Показатели интенсификации производства, технического и энергетического оснащения имеют колебания, в том числе отрицательные.  Существенно
снизился
уровень
использования
энергетических
мощностей
–
на
115 тысяч
л.с.
(8,9%). Внесение
минеральных
удобрений
колеблется
и
сократилось
к
уровню
2014 года
на
1 тысячу
тонн,
что
частично
компенсировано
за
счет
органических
удобрений.
В
итоге
можно
сказать,
что
имеют
место
и
положительные
и
отрицательные
тенденции,
оказывающие
чаще
всего
прямое
влияние
на
показатели
результативности
и
эффективности
сельскохозяйственного
производства.

Выводы

Динамика представленных
показателей позволяет сделать вывод о наличии положительных и отрицательных
тенденций в деятельности сельскохозяйственных организаций Пермского края.
Наблюдаются недостаток технических, энергетических ресурсов, минеральных
удобрений. Проявляется проблема недостатка семян и посадочного материала, более
устойчивых к условиям выращивания на территории Пермского края.

Считаем, что существенную
помощь в решении обозначенных проблем оказало бы изменение системы
государственной поддержки сельскохозяйственных товаропроизводителей.  Система субсидирования и другие формы
финансовой поддержки имеют прямое, существенное значение для обоснования возможностей и исключения
рисков решения проблем продовольственной безопасности и импортозамещения в
рамках исследуемого региона.

Список литературы

1. Территориальный орган Федеральной службы
государственной статистики по Пермскому краю [Электронный ресурс] / Режим
доступа: http://permstat.gks.ru/

2. Богатая И.Н. Стратегический
учет собственности предприятия. Ростов-на-Дону: Феникс, 2001. 320 с.

3. Вахрушина М.А., Сидорова М.И., Борисова Л.И. Стратегический управленческий учет. Полный курс MBA: Учеб. пособие.
М.: РИД ГРУПП, 2011. 192 с.

4. Ивашкевич В.Б.Бухгалтерский управленческий учёт: учебник.
М.: Магистр: Инфра-М,2011. 576 с.

5. Керимов В.Э. Стратегический
учет: Учеб. пособие / М.: Омега-Л, 2010. 166 с.

6. Портер М.Конкурентная стратегия: Методика анализа
отраслей и конкурентов / Пер. с англ. М.: Альпина Бизнес
Букс, 2005.  454 с.

7. Степаненко Е.И. Теория и
методология системы показателей финансово-экономической деятельности
организаций агропромышленного комплекса. М.: Маркетинг. 2007. 300 с.

8. Шешукова Т.Г., Шалаева Л.В.Стратегический
управленческий анализ внешней среды / Л.В. Шалаева.  Пермь: ИПЦ «Прокростъ», 2015. 139 с.

List of references

1.
Territorial body of the Federal state statistics service for Perm Krai
[Electronic resource] / access Mode: http://permstat.gks.ru/.

2.
Bogataya I. N. Strategic accounting of enterprise property. Rostov-on-don:
Phoenix, 2001. 320 PP.

3.
Bahrushina M. A., Sidorova, M. I., Borisova, L. I., Strategic management
accounting. Full MBA course: Studies. benefit. M: the REED GROUP, 2011. 192 PP.

4.
Ivashkevich, V. B. Accounting administrative account: the textbook. M.: Master:
Infra-M, 2011. 576 p.

5.
Kerimov V. E. Strategic accounting: Studies. manual / M.: omega-L, 2010. 166 p.

6.
Porter M. Competitive strategy: Techniques for analyzing industries and competitors
/ Per. with English. M.: Alpina Business Books, 2005.  454 p.

7.
Stepanenko E. I. Theory and methodology of the system of indicators of
financial and economic activity of the organizations of agro-industrial
complex. M.: Marketing. 2007. 300 PP.

8.
Sheshukova T. G., Shalaeva L. V. Strategic management analysis of the external
environment / L. V. Shalaeva.  Perm: CPI
«Procrasty», 2015. 139 p.

УДК 657: 631. 162

DOI 10.24411/2413-046Х-2020-10182

ОЦЕНКА УРОВНЯ ЖИЗНИ НАСЕЛЕНИЯ ПЕРМСКОГО КРАЯ

ASSESSMENT OF THE LIVING
STANDARDS OF THE POPULATION OF THE PERM REGION

Шалаева Людмила Васильевна, кандидат
экономических наук, доцент кафедры бухгалтерского учета и финансов ФГБОУ ВО
«Пермский государственный аграрно-технологический университет имени академика
Д.Н. Прянишникова» (ФГБОУ ВО Пермский ГАТУ)

Shalaeva Lyudmila Vasilyevna, Candidate of
Economic Sciences, associate professor of accounting and finance

FGBOU WAUGH
«The Perm state agrarian and technological university of a name of the
academician D.N. Pryanishnikov» (FGBOU WAUGH Perm to GHAT)

Аннотация. В данной статье представлены результаты проведенного анализа уровня жизни населения Пермского края в сравнении со средними показателями Российской Федерации, в частности результаты оценки динамики денежных доходов населения и их структуры, распределения населения по величине среднедушевых денежных доходов, динамики численности населения с денежными доходами ниже величины прожиточного минимума, дефицита денежного дохода, структуры денежных расходов и сбережений населения, динамики основных показателей пенсионного обеспечения. Информационной базой послужили официальные данные Федеральной службы государственной статистики РФ и Пермского края за 2014-2018 года. Результаты проведенного анализа позволили выявить отрицательные и положительные тенденции формирования уровня жизни населения Пермского края и послужили базой для обоснования направлений оптимизации стратегии развития региона.

Summary. This article presents the results of the analysis of
the standard of living of the population of Perm Krai in comparison with the
average indicators of the Russian Federation, in particular the results of the
evaluation of the dynamics of population incomes and their structure,
distribution of population by average per capita money income of population
dynamics of population with money incomes below the subsistence level, deficit
of money income, the structure of monetary expenses and savings of population
dynamics of the main indicators of pension provision. The information base is
the official data of the Federal state statistics service of the Russian
Federation and the Perm region for 2014-2018. The results of the analysis
allowed us to identify negative and positive trends in the formation of the
standard of living of the population of the Perm region and served as the basis
for justifying the directions of optimizing the development strategy of the
region.

Ключевые слова: уровень жизни населения, структура доходов и
расходов населения, среднедушевые денежные доходы, дефицит денежного дохода, тенденции.

Keywords: the standard of living of
the population , the structure of income and expenditure of the population, per
capita monetary income, the deficit of monetary income, trends.

Введение

Проблемы методологии анализа
социально-экономического положения экономического субъекта, административного
образования, региона, страны, ориентированного на выявление существенных
тенденций, возможностей, рисков, а также на оценку конкурентных позиций
встречаются в трудах многих зарубежных и отечественных ученых, таких как Ю.Н.
Гамбеева [1], И.П. Данилов [2], Н.Я. Калюжнова [3], Ю.К. Перский [4], С.А.
Пономарева [5], Губанова Е.С. [5], М. Портер [6], Р.А. Фатхутдинов [7], Шешукова
Т.Г. [8] и др.

При этом ученые
предлагают различные критерии оценки 
социально-экономического положения региона, в том числе показатели уровня
жизни населения, его социальной, в том числе пенсионной обеспеченности. На
основе сложившейся классической методологии проведем анализ уровня жизни
населения Пермского края по официальным данным Федеральной службы
государственной статистики РФ и Пермского края [9,10] за 2014-2018 года с целью
выявления тенденций и обоснования возможностей,  рисков социально-экономического развития
Пермского края.

Материалы и методы исследования

Пермский край является  стратегически значимым регионом в Приволжском федеральном округе и в Российской Федерации в целом. Социально-экономическое положение Пермского края во многом определяет становление статуса региона, уровень его инвестиционной и иной привлекательности. Социально-экономическое положение региона можно оценить при помощи различных показателей, в том числе характеризующих уровень жизни населения региона и степень его социальной обеспеченности.

Анализ проведен по следующим
направлениям оценки  тенденций
формирования уровня жизни населения региона:

• оценка динамики основных социально-экономических показателей уровня жизни населения (таблица 1);
• оценка динамики денежных доходов населения (таблицы 2);
• оценка динамики структуры денежных доходов населения (таблица 3);
• оценка распределения населения по величине среднедушевых денежных доходов (таблица 4);
• оценка динамики численности населения с денежными доходами ниже величины прожиточного минимума и дефицита денежного дохода (таблица 5);
• оценка структуры денежных расходов и сбережений населения (таблица 6);
• оценка динамики основных показателей пенсионного обеспечения (таблица 7).

Результаты проведенного
анализа позволили выявить основные тенденции формирования уровня жизни населения
Пермского края за 2014-2018 года и послужили базой для обоснования направлений оптимизации
стратегии развития региона.

Основные социально-экономические показатели уровня жизни населения позволяют дать общую оценку процесса формирования уровня жизни населения региона (таблица 1).

По данным таблицы 1
отмечены положительные и отрицательные тенденции формирования уровня жизни
населения Пермского края. Среднедушевые денежные доходы населения Пермского
края имеют положительную динамику, но при этом темп роста ниже среднего уровня
по РФ на 4,03%. Реальные располагаемые денежные доходы населения Пермского края
имеют отрицательную тенденцию, не смотря на замедление темпов снижения
показателя на 17,5%. В 2018 году отрицательное отклонение от среднего уровня по
РФ сократилось на 12,9%. По уровню среднемесячной номинальной начисленной
заработной платы работников организаций Пермский край отстает от среднего
уровня РФ на 5-8%. Темп роста показателя в Пермском крае отстает от темпа роста
среднего уровня по РФ на 2,31%. Реальная начисленная заработная плата имеет
положительную динамику при более низких темпах роста в Пермском крае.

Величина прожиточного
минимума в среднем на душу населения Пермского края имеет положительную
динамику и находится ниже среднего уровня РФ на 1-2%.  Соотношение с величиной прожиточного минимума
среднедушевых денежных доходов и среднемесячной номинальной начисленной
заработной платы в Пермском крае находится на более низком уровне, чем в
среднем в РФ.

Результаты
исследования

Для уточнения полученных результатов проведена оценка динамики денежных доходов населения (таблица 2).

Денежные доходы населения
Пермского края по большинству позиций имеют положительную тенденцию.
Исключением являются доходы от собственности и другие доходы. Темп роста общей
массы доходов населения Пермского края отстает от среднего уровня по РФ на
4,79%, но по доходам от предпринимательской деятельности – опережает на 0,38%,
по оплате труда – на 6,65%. По размеру социальных выплат Пермский край отстает
на 3,32%.

Структура денежных доходов населения позволяет оценить значимость отдельных видов доходов в формировании уровня жизни населения (таблица 3).

В структуре доходов
населения Пермского края наибольший удельный вес приходится на оплату труда (в
2018 году – 55,3%), что ниже среднего уровня по РФ на 11-17%. Вторым по
значимости видом доходов населения Пермского края являются социальные выплаты
(в 2018 году – 20,8%), уровень которых выше среднего уровня по РФ на 1-2%.
Имеет место снижение доли доходов от собственности на 0,6% и других доходов на
6%.

Для оценки уровня жизни населения Пермского края рассмотрим показатели распределения населения по величине среднедушевых денежных доходов (таблица 4).

Подавляющая часть
населения Пермского края имеет среднедушевые денежные доходы в размере до 45 000
руб., что соответствует общей ситуации в РФ. Среднедушевые денежные доходы в
размере 45 000 – 60 000 руб. получает 7-8% населения (в РФ – 8-9%). Среднедушевые
денежные доходы в размере свыше 60 000 руб. по данным 2018 года получает 8,7%
населения Пермского края (в РФ – 12,4%).

Далее необходимо уточнить динамику численности населения с денежными доходами ниже величины прожиточного минимума и оценить дефицит денежного дохода населения Пермского края (таблица 5).

Имеет место снижение численности населения с денежными доходами ниже величины прожиточного минимума, но при этом темп снижения в Пермском крае незначителен (0,26%), и ниже среднего уровня по РФ на 4,89%. Доля населения с денежными доходами ниже величины прожиточного минимума стабильна и составляет 14,9% от общей численности населения Пермского края. Дефицит денежного дохода населения Пермского края имеет положительную динамику и составляет на конец 2018 года  1,205 млрд. руб., что выше уровня 2016 года на 3,26%. При этом общая ситуация в РФ по данному показателю нестабильна. Дефицит денежного дохода населения Пермского края составляет 1,6% от общего объёма денежных доходов населения региона, что выше среднего уровня по Федерации в целом на 0,4%.

В ходе исследования проведена сравнительная оценка структуры денежных расходов и сбережений населения Пермского края (таблица 6).

В структуре денежных расходов населения как Пермского края, так и РФ в целом стабильно преобладают расходы на покупку товаров и оплату услуг. По данным 2018 года в Пермском крае доля данных расходов составила 83,8%, что выше среднего уровня по РФ на 2,7%. Обязательные платежи и разнообразные взносы занимают 11-12%, что ниже среднего уровня по РФ на 3%. На сбережения с каждым годом приходится всё меньшая доля. Доля сбережений в общем объеме доходов населения Пермского края за три года уменьшилась на 6,8%, что соответствует общей ситуации в РФ.

Результаты оценки динамики основных показателей пенсионного обеспечения населения Пермского края представлены в таблице 7.

За период исследования
имеет место рост численности пенсионеров, в том числе на 1000 человек
населения. Численность занятых в экономике Пермского края, приходящаяся на
одного пенсионера,  стабильна и по данным
2016-2018 гг. составляет 1,5 чел. (по средним данным РФ – 1,64 чел.).

Средний размер назначенных пенсий за исследуемый период превышает средний уровень по РФ, при этом динамика реального размера назначенных пенсий нестабильна. Положительным фактором  является соотношение прожиточного минимума и среднего размера назначенных пенсий.

Выводы

Полученные результаты определяют
направления оптимизации стратегии социально-экономического развития Пермского
края, в частности повышения уровня жизни населения региона.

Литература

1.      Гамбеева Ю.Н. Оценка региональной
конкурентоспособности (на примере российских регионов) // Российское
предпринимательство.2013. № 21 (243). С. 33-43.

2.      Данилов И.П. Конкурентоспособность
регионов России (теоретические основы и методология). М.: «Канон+» РООИ
«Реабилитация», 2007.  368 с.

3.      Калюжнова Н. Я. Конкурентоспособность
регионов в условиях глобализации / Н. Я. Калюжнова.  М.: ТЕИС, 2003.  526 с.

4.      Конкурентоспособность регионов: теорико-прикладные
аспекты / Под ред. проф., д.э.н. Ю.К. Перского, доц., к.э.н. Н.Я. Калюжновой.
М.: ТЕИС, 2003.  472 с.

5.      Пономарева С.А., Губанова Е.С. Научные
подходы к оценке конкурентоспособности региона: инновационный аспект //
Креативная экономика.  2012.  № 6 (66). 
С. 15-19.

6. Портер М.
Конкурентная стратегия: Методика анализа отраслей и конкурентов / Пер. с англ.
М.: Альпина Бизнес Букс, 2005.  454 с.

7.      Фатхутдинов P.A. Конкурентоспособность:
Россия и мир. М.: Экономика, 2005.  606
с.

8. Шешукова Т.Г.,
Шалаева Л.В. Стратегический управленческий анализ внешней среды / Л.В.
Шалаева.  Пермь: ИПЦ «Прокростъ», 2015.
139 с.

9. Территориальный орган Федеральной службы государственной статистики по Пермскому краю [Электронный ресурс] / Режим доступа: http://permstat.gks.ru/

10. Федеральная служба
государственной статистики [Электронный ресурс] / Режим доступа: http://gks.ru/

Literature

1.      Gambeeva
Yu. N. Assessment of regional competitiveness (on the example of Russian
regions) / / Russian entrepreneurship.2013. 
No. 21 (243). Pp. 33-43.

2.      Danilov
I. P. the Competitiveness of regions of Russia (theoretical bases and
methodology). Moscow: «Canon+» ROOI «Rehabilitation»,
2007.  368 PP.

3.      Kalyuzhnova
N. ya. Competitiveness of regions in the conditions of globalization / N. Ya.
Kalyuzhnova.  Moscow: TEIs, 2003.  526 PP.

4.      The
competitiveness of regions: theoretic-applied aspects / edited by Professor,
doctor of Economics Yu. K. Persky, Assoc., Ph. D. in Economics. Moscow: TEIs,
2003.  472 PP.

5.      Ponomareva
S. A., Gubanova E. S. Scientific approaches to evaluation of region’s
competitiveness: innovation aspect // journal of Creative economy.  2012.  
No. 6 (66).  Pp. 15-19.

6. Porter M. Competitive strategy: Methods for
analyzing industries and competitors. 
Moscow: Alpina Business Books, 2005. 
454 PP.

7.      Fathutdinov
P. A. Competitiveness: Russia and the world. Moscow: Ekonomika, 2005.  606 PP.

8. Sheshukova T. G., Shalaeva L. V. Strategic
management analysis of the external environment / L. V. Shalaeva.  Perm: CPI «Procrasty», 2015. 139
PP.

9. Territorial body of the Federal state statistics
service for the Perm region [Electronic resource] / access Mode: http://permstat.gks.ru/

10. Federal state statistics service [Electronic
resource] / access Mode: http://gks.ru/

УДК 657: 631. 162

DOI 10.24411/2413-046Х-2020-10181

ОЦЕНКА ДИНАМИКИ И СТРУКТУРЫ НАСЕЛЕНИЯ ПЕРМСКОГО КРАЯ

ASSESSMENT OF THE DYNAMICS AND
STRUCTURE OF THE POPULATION OF THE PERM REGION

Шалаева Людмила Васильевна, кандидат
экономических наук, доцент кафедры бухгалтерского учета и финансов ФГБОУ ВО
«Пермский государственный аграрно-технологический университет имени академика
Д.Н. Прянишникова» (ФГБОУ ВО Пермский ГАТУ)

Shalaeva Lyudmila Vasilyevna, Candidate of Economic Sciences, associate professor of accounting and finance, FGBOU WAUGH
«The Perm state agrarian and technological university of a name of the
academician D.N. Pryanishnikov» (FGBOU WAUGH Perm to GHAT)

Аннотация. В данной статье представлены результаты
проведенного анализа динамики населения Пермского
края и его возрастной и социальной структуры, сравнения показателей региона со
средним уровнем  Приволжского федерального
округа  и Российской Федерации. Информационной
базой послужили официальные данные Федеральной службы государственной
статистики РФ и Пермского края за 2014-2018 года. Результаты проведенного
анализа позволили выявить отрицательные и положительные тенденции формирования
населения Пермского края и его возрастной и социальной структуры и послужили базой
для обоснования направлений оптимизации стратегии развития региона.

Summary. This article presents the results of the analysis of
the population dynamics of the Perm region and its age and social structure,
comparing the indicators of the region with the average level of the Volga
Federal district and the Russian Federation. The information base was the
official data of the Federal state statistics service of the Russian Federation
and the Perm region for 2014-2018. The results of the analysis made it possible
to identify negative and positive trends in the formation of the population of
the Perm region and its age and social structure and served as the basis for
justifying the directions of optimization of the region’s development strategy.

Ключевые слова: численность населения, доля населения,
возрастная структура населения, социальная структура населения, тенденции.

Keywords: population size,
population share, age structure of the population, social structure of the
population, trends.

Введение

Проблемы методологического
сопровождения анализа социально-экономического развития экономического
субъекта, административного образования, региона, страны, ориентированного на
выявление существенных тенденций, возможностей, рисков, а также на оценку
конкурентных позиций встречаются в трудах многих зарубежных и отечественных
ученых, таких как Ю.Н. Гамбеева [1], И.П. Данилов [2], Н.Я. Калюжнова [3],
Ю.К. Перский [4], С.А. Пономарева [5], Губанова Е.С. [5], М. Портер [6],
Р.А. Фатхутдинов [7], Шешукова Т.Г. [8] и др.

При этом ученые
предлагают различные критерии оценки  социально-экономического
положения региона, в том числе показатели динамики численности и структуры
населения. На основе сложившейся классической методологии проведем анализ динамики,
возрастной и социальной структуры населения Пермского края как субъекта Приволжского
федерального округа (ПФО) по официальным данным Федеральной службы
государственной статистики РФ и Пермского края [9,10] за 2014-2018 года с целью
выявления тенденций и обоснования возможностей,  рисков социально-экономического развития
Пермского края.

Материалы и методы исследования

Пермский край является  стратегически значимым регионом в Приволжском федеральном округе и в Российской Федерации в целом. При этом становление статуса региона, его социально-экономического положения подвержено влиянию различных факторов, в частности тенденций формирования населения региона и его возрастной и социальной структуры.

Анализ проведен по следующим
направлениям оценки  тенденций формирования
населения региона:

• оценка динамики численности населения (таблица 1);
• оценка влияния естественного и миграционного движения на численность населения (таблицы 2);
• оценка возрастной структуры населения (таблица 3);
• оценка социальной структуры населения (таблица 4).

Результаты проведенного
анализа позволили выявить основные тенденции формирования населения Пермского
края, его возрастной и социальной структуры за 2014-2018 года и послужили базой
для обоснования направлений оптимизации стратегии развития региона.

Динамика численности населения позволяет дать общую оценку процесса формирования населения региона (таблица 1).

За период исследования
численность населения в Пермском крае и в целом в Приволжском ФО снижается. Численность
населения в Пермском крае в 2018 году составила 2610,9 тыс. человек, что ниже
уровня 2014 года на 26,2 тыс. чел. (0,09%). Численность населения в Приволжском
федеральном округе в 2018 году составила 29397 тыс. человек, что ниже уровня
2014 года на 318 тыс. чел. (1,07%). При этом темпы снижения в Пермском крае
более низкие, чем в среднем в ПФО. Доля Пермского края в ПФО
по численности населения с 2015 года выросла на 0,01% и составляет 8,88%. Численность
населения в РФ в целом в 2018 году составила 146780,7 тыс. чел., общий прирост
за весь период исследования составил 514 тыс. чел. (0,35%). В результате доля Пермского
края в РФ по численности населения с 2014 года снизилась на 0,02% и на конец
2018 года составила 1,78%.

Результаты
исследования

Снижение численности населения в Пермском крае является результатом происходящих изменений в процессах естественного (рождаемость и смертность) и миграционного движения населения. В таблице 2 представлены результаты оценки влияния данных факторов на численность населения Пермского края, ПФО, РФ.

Существенно на уровень
прироста населения РФ повлияло присоединение Крыма с численностью населения
2272,67 тыс. чел., доля в общем приросте населения в 2014 году составила 87,31%.

Не смотря на наличие
миграционного притока населения в РФ в целом, на территории ПФО и, в частности,
Пермского края имеет место прогрессирующий миграционный отток, что определяет
снижение численности населения Пермского края в 2018 году на 52,84% от общей
убыли населения.

Естественный прирост населения Пермского края имел место до 2016 года, населения ПФО – за период исследования не наблюдается, населения РФ – за 2014-2015 года. Естественная убыль населения Пермского края происходит с 2017 года, населения ПФО – с 2014 года, населения РФ – с 2016 года. Естественная убыль определяет снижение численности населения Пермского края в 2018 году на 47,16%. Естественное и миграционное движение населения может оказать существенное влияние на возрастную структуру населения Пермского края, в частности на долю населения трудоспособного возраста, снижение которой, в свою очередь, может негативно отразиться на уровне социально-экономического развития региона и в целом страны. Оценка динамики возрастной структуры населения Пермского края и РФ представлена в таблице 3.

За период исследования
имеет место устойчивая тенденция снижения доли населения трудоспособного
возраста и увеличение доли населения моложе и старше трудоспособного возраста
как в целом в РФ, так и в Пермском крае на 2,97%. При этом опережающий рост в
Пермском крае наблюдается по доле населения моложе трудоспособного возраста,
что определяет дальнейшие перспективы возможного роста доли населения трудоспособного
возраста. Отрицательно сказывается на социально-экономическом развитии
превышение доли населения старше трудоспособного возраста над долей населения
моложе трудоспособного возраста. На конец 2018 года имеет место высокий уровень
населения старше трудоспособного возраста, как в РФ, так и в Пермском крае –
более 25%.

Уровень социально-экономического развития страны и отдельного региона определяет занятость населения и уровень безработицы (таблица 4).

Численность населения, занятого в экономике, в Пермском крае за исследуемый период снизилась на 106,4 тыс. чел. (8,43%). Доля населения, занятого в экономике, в общей численности населения Пермского края снизилась на 3,6% и составила на конец 2018 года 44,26%, что ниже уровня по РФ на 15,54%. При этом численность безработных снизилась на 7 тыс. чел. (9,36%). Уровень безработицы за исследуемый период снизился на 0,18% и составил на конец 2018 года 4,77%, что ниже уровня безработицы по РФ на 0,13%. Численность пенсионеров в Пермском крае за 2014-2018 года выросла на 19,3 тыс. чел. (2,46%). По доле пенсионеров в численности населения Пермский край опережает средний уровень по РФ более, чем на 5%.

Выводы

В ходе проведенного исследования были выявлены положительные и отрицательные тенденции в процессе формирования населения Пермского края и его возрастной и социальной структуры (таблица 5).

Полученные результаты определяют
направления оптимизации стратегии социально-экономического развития Пермского
края, в частности усиления её демографической и социальной ориентации.

Литература

1.      Гамбеева Ю.Н. Оценка региональной
конкурентоспособности (на примере российских регионов) // Российское
предпринимательство.2013. № 21 (243). С. 33-43.

2.      Данилов И.П. Конкурентоспособность
регионов России (теоретические основы и методология). М.: «Канон+» РООИ
«Реабилитация», 2007.  368 с.

3.      Калюжнова Н. Я. Конкурентоспособность
регионов в условиях глобализации / Н. Я. Калюжнова.  М.: ТЕИС, 2003.  526 с.

4.      Конкурентоспособность регионов:
теорико-прикладные аспекты / Под ред. проф., д.э.н. Ю.К. Перского, доц., к.э.н.
Н.Я. Калюжновой. М.: ТЕИС, 2003.  472 с.

5.      Пономарева С.А., Губанова Е.С. Научные
подходы к оценке конкурентоспособности региона: инновационный аспект //
Креативная экономика.  2012.  № 6 (66). 
С. 15-19.

6. Портер М.
Конкурентная стратегия: Методика анализа отраслей и конкурентов / Пер. с англ.
М.: Альпина Бизнес Букс, 2005.  454 с.

7.      Фатхутдинов P.A. Конкурентоспособность:
Россия и мир. М.: Экономика, 2005.  606
с.

8. Шешукова Т.Г.,
Шалаева Л.В. Стратегический управленческий анализ внешней среды / Л.В.
Шалаева.  Пермь: ИПЦ «Прокростъ», 2015.
139 с.

9. Территориальный орган Федеральной службы государственной статистики по Пермскому краю [Электронный ресурс] / Режим доступа: http://permstat.gks.ru/

10. Федеральная служба
государственной статистики [Электронный ресурс] / Режим доступа: http://gks.ru/

Literature

1.      Gambeeva
Yu. N. Assessment of regional competitiveness (on the example of Russian
regions) / / Russian entrepreneurship.2013. 
No. 21 (243). Pp. 33-43.

2.      Danilov
I. P. the Competitiveness of regions of Russia (theoretical bases and
methodology). Moscow: «Canon+» ROOI «Rehabilitation»,
2007.  368 PP.

3.      Kalyuzhnova
N. ya. Competitiveness of regions in the conditions of globalization / N. Ya.
Kalyuzhnova.  Moscow: TEIs, 2003.  526 PP.

4.      The
competitiveness of regions: theoretic-applied aspects / edited by Professor,
doctor of Economics Yu. K. Persky, Assoc., Ph. D. in Economics. Moscow: TEIs,
2003.  472 PP.

5.      Ponomareva
S. A., Gubanova E. S. Scientific approaches to evaluation of region’s
competitiveness: innovation aspect // journal of Creative economy.  2012.  
No. 6 (66).  Pp. 15-19.

6. Porter M. Competitive strategy: Methods for
analyzing industries and competitors. 
Moscow: Alpina Business Books, 2005.  454 PP.

7.      Fathutdinov
P. A. Competitiveness: Russia and the world. Moscow: Ekonomika, 2005.  606 PP.

8. Sheshukova T. G., Shalaeva L. V. Strategic
management analysis of the external environment / L. V. Shalaeva.  Perm: CPI «Procrasty», 2015. 139
PP.

9. Territorial body of the Federal state statistics
service for the Perm region [Electronic resource] / access Mode: http://permstat.gks.ru/

10. Federal state statistics service [Electronic
resource] / access Mode: http://gks.ru/

УДК. 626.8:551.345:495 (571.1)

DOI 10.24411/2413-046Х-2020-10180

ИССЛЕДОВАНИЯ ГИДРОЛОГИЧЕСКИХ ПАРАМЕТРОВ ДЛИТЕЛЬНО СЕЗОННО-МЕРЗЛОТНЫХ ОСУШАЕМЫХ
ПОЧВ БОЛОТНЫХ ГЕОСИСТЕМ ЗАПАДНОЙ СИБИРИ

STUDIES OF HYDROLOGICAL PARAMETERS OF LONG- TERM SEASONAL-PERMAFROST DRAINED SOILS OF SWAMP GEOSYSTEMS IN WESTERN SIBERIA.

Новохатин
Василий Васильевич, профессор кафедры
геодезии и кадастровой деятельности, д.т.н, Тюменский индустриальный
университет, г. Тюмень

Novokhatin V.V., Novohatin@yandex.ru

Аннотация. Современная технология разработки
инвестиционных проектов мелиорации гидроморфных почв, предназначенных в
конечном итоге для получения стабильных и высоких урожаев сельскохозяйственных
культур должна опираться на гидрологические характеристики мелиорируемой толщи,
учитывая которые, можно создать оптимальные параметры мелиоративных систем и
как следствие обеспечить на длительный период оптимальные для
сельскохозяйственных культур, почвенные режимы.

При гидрологических расчётах и проектировании конструкций осушительных систем большой значение имеют фильтрационные свойства и водоотдача активного слоя гидроморфных почв. В связи с отсутствием таких данных, в период интенсивного освоения болотных геосистем в Западной Сибири, в расчётах принимались характеристики, заимствованные с болотных ландшафтов европейской территории страны. В Западной Сибири гидротермические условия образования и существования гидроморфных почв значительно отличаются от европейских. Поэтому и гидрологические характеристики таких почв различны. Это привело к тому, что значительные массивы осушаемых почв болотных геосистем Западной Сибири находятся в переувлажнённом состоянии. Сложность заключается в том, что эти параметры изменчивы во времени.

В этой связи, при дальнейшем проектировании
мелиоративных комплексов в расчётах необходимо использовать величины
фильтрационных свойств и водоотдачи гидроморфных почв, определённые на болотных
геосистемах в условиях Западной Сибири.

В предлагаемой работе приводятся результаты
многолетних мониторинговых исследований
гидрологических свойств длительно сезонно-мерзлотных торфяных почв лесостепной
и подтаёжной подзон Западной Сибири.

Summary. Modern technology for developing investment
projects for reclamation of hydromorphic soils, intended ultimately to obtain
stable and high yields of agricultural crops, should be based on the
hydrological characteristics of the reclaimed thickness, taking into account
which it is possible to create optimal parameters of reclamation systems and,
as a result, ensure optimal soil regimes for agricultural crops for a long
period.

In
hydrological calculations and design of drainage systems, filtration properties
and water yield of the active layer of hydromorphic soils are of great
importance. Due to the lack of such data, during the period of intensive
development of swamp geosystems in Western Siberia, the calculations took into
account characteristics borrowed from the swamp landscapes of the European
territory of the country. In Western Siberia, hydrothermal conditions for the
formation and existence of hydromorphic soils differ significantly from those
in Europe. Therefore, the hydrological characteristics of such soils are
different. This has led to the fact that significant amounts of drained soils
of swamp geosystems in Western Siberia are in a waterlogged state. The
difficulty is that these parameters are variable over time.

In
this regard, when further designing reclamation complexes, it is necessary to
use the values of filtration properties and water yield of hydromorphic soils,
determined on marsh geosystems in Western Siberia, in the calculations.

This
paper presents the results of long- term monitoring studies of the hydrological
properties of long-term seasonal permafrost peat soils in the forest-steppe and
subtaiga subzones of Western Siberia.

Ключевые слова:гидромелиоративные
системы, гидрологические свойства гидроморфных почв, осушение, параметры
дренажных систем, фильтрационные свойства, водоотдача, продуктивность болотных
ландшафтов.

Keywords:
hydro-reclamation
systems, hydrological properties of hydromorphic soils, drainage, parameters of
drainage systems, filtration properties, water yield, productivity of marsh
landscapes.

Осушение торфяных почв с
последующей распашкой, обработкой, внесением удобрений и применением
севооборотов приводит к перестройке, как водного режима осушаемого слоя, так и
интенсивности происходящего в нём почвообразовательного процесса. Накопление
органогенной массы сменяются процессами разложения торфа и глубокой
трансформацией его органической и минеральной частей. Это приводит к
значительному изменению состава, агрофизических, химических и гидрологических
свойств. Поэтому адаптивные
комплексы мелиоративных мероприятий должны максимально «вписываться» в
природные условия болотных ландшафтов, обеспечивать разумную экономическую
эффективность и их экологическую устойчивость [1].

В условиях Западной
Сибири – при хорошей влагообеспеченности и часто недостаточной теплообеспеченности
(подтаёжная и лесостепная подзоны) полноценных экспериментальных таких данных
по изменению гидрологических свойств оганогенных почв недостаточно.

Целью
исследований является оценка динамики основных гидрологических параметров длительно
сезонно-мерзлотных болотных геосистем Западной Сибири при их освоении.

Экспериментальная
часть

Нами в
течение 1978-2017 гг, проводились мониторинговые исследования изменения гидрологических
свойств активного слоя осушаемых торфяных почв с позиций системного подхода
оценки их количественных характеристик, что позволяет достоверно оценить их
изменения во времени и в пространстве. Изучением были охвачены торфяные почвы
на среднем торфе на стационарах с атмосферным и грунтово – напорным типом
водного питания. Лабораторные исследования выполнялись по апробированным
методикам.

Результаты и их обсуждение

В последние годы были предприняты
попытки обобщить многолетние результаты наблюдений за изменением агрофизических
свойств осушаемых торфяных почв в Западной Сибири [2, 3, 4]. Однако такие вопросы, как сработка торфяных залежей,
изменение их капиллярных и фильтрационных свойств, водоотдачи и др. не
охвачены.

При осушении гидроморфных
почв наряду с изменением основных агрофизических характеристик происходит
уменьшение их общей скважности и размеров пор, отмечается изменение запасов
влаги в исследуемом слое, которое определяется величиной водоотдачи, тесно
связанной со скважностью залежи и положением грунтовых вод.

Исследования показывают,
что изменение соотношения капиллярной и некапиллярной скважности закономерно
приводит к изменению влагоёмкости. При этом наиболее значимо уменьшается
влагоёмкость торфяной залежи в первые годы после осушения. Это изменение
достигает 16–19 %. Сельскохозяйственное использование осушенных торфяных почв и
их минерализация способствуют дальнейшему снижению влагоёмкости, однако
интенсивность этого процесса незначительна. За тридцать девять лет исследований
влагоёмкость слоя почвы 0–0,5 м сократилась с 66,2 до 62,4 % от объёма.
Примерно на такую же величину (2,7–3,5 %) изменилась влагоёмкость и на торфяных
почвах на мелком торфе. За последние 17 лет она изменилась на 1,4-1,7 %. Детальная
проработка полученных результатов позволяет сделать вывод, что основное влияние
на динамику влагоёмкости оказывает усадка торфяной залежи и, как следствие
этого, интенсивность осушения.

При мелиоративном
освоении почв болотных геосистем их водно–физические свойства быстро меняются. Снижается
и фильтрационная способность почвы, которая является одной из основных
характеристик при гидрологических расчётах и обосновании применения
мелиоративных комплексов. Результаты натурных исследований показывают, что
коэффициенты фильтрации очень изменчивы как по глубине торфяной залежи, так и
по площади болотного массива, что объясняется неоднородностью структуры торфа
под различными элементами микрорельефа. Осушаемые торфяные почвы представляют
собой двухслойную среду, у которой активный верхний горизонт расположен выше
уровней грунтовых вод, а нижний – постоянно ими затоплен. При определении
фильтрационных свойств этих горизонтов использовали соответственно метод
фильтрации в лотках и метод восстановления уровня воды в скважине после
откачки.

Сопоставление полученных результатов показывает, что
верхние слои почвы обладают в 8–13 раз более высокими значениями коэффициентов
фильтрации в сравнении с инертными нижними горизонтами. В основном это связано
с глубокой первичной обработкой осушенных почв и дальнейшим их использованием.
Обобщение количественных характеристик фильтрационных свойств пахотного
горизонта позволило установить их значение, составляющее 2,7–6,8 м/сут. В
подпахотных же слоях, с глубины 0,3 м, наблюдается уменьшение коэффициента
фильтрации в 6,6–17 раз и его величина не превышает 0,2–0,5 м/сут. Следует
отметить, что максимально коэффициент фильтрации уменьшается во всех горизонтах
осушенного слоя почвы в первые годы после осушения. Так, если фильтрационные
свойства полуметрового слоя торфяной залежи целинных болот достигают 12,9–17,6
м/сут, то при понижении грунтовых вод на 0,8–1,2 м этот показатель уменьшается
до 0,9–1,5 м/сут. Снижение грунтовых вод на более низкие отметки, практически
не сказывается на изменении величины коэффициента фильтрации рассматриваемого
слоя. Дальнейшая усадка торфа и уплотнение сельскохозяйственными машинами
создают условия динамичности водопроводимости исследуемых горизонтов. Отмечается,
что этот процесс замедляется во времени.

Анализ опытных данных по фильтрационной способности
почвенных горизонтов так называемого «инертного» слоя торфяной залежи
показывает, что для этого слоя характерны стабильность коэффициентов фильтрации
и их невысокие количественные характеристики равные 0,1–0,3 м/сут. Такое
положение объясняется постоянным, полным насыщением пор торфа водой и
отсутствием механического воздействия на него. Как известно, формирование
органогенных масс болот связано с типом их водного питания. В связи с этим
закономерно утверждение о том, что и гидрологические свойства их также зависят
от типа водного питания. Выше рассматривались характеристики торфяной почвы,
сформировавшейся на болотах с атмосферным типом водного питания. Нами
проводились исследования и на болотных геосистемах с грунтово–напорным типом
водного питания.

Детальные проработки данных динамики водных свойств
торфяных залежей во времени позволили отметить, что для торфяных почв болотных геосистем
с грунтово–напорным типом водного питания характерны общие закономерности аналогичные
результатам, полученным на болотах с атмосферным питанием. Различие отмечается в
основном в количественных характеристиках. На торфяных залежах с
грунтово–напорным типом водного питания фильтрационные свойства верхних
горизонтов приближаются к значениям характерным для «инертного слоя» болотных геосистем
с атмосферным типом водного питания.

Другим показателем, характеризующим гидрологические
свойства торфяных залежей, является их водоотдача.

В Юго-Восточной части Западной Сибири исследованием этой характеристики торфяных залежей занимались С.И Долгов [5] и Н.М. Голяков, П.И. Сребрянская [6]. По данным С.И Долгова [5], значения коэффициента водоотдачи монолита метрового слоя нормально осушенного торфяника на Убинской болотной станции составляло 0,1, для неосушенного, Карапузского, тростникового болота – 0,25. Верхние горизонты неосушенной, гипновой, торфяной залежи имели коэффициент водоотдачи 0,6, для глубины 0,2–0,5 м – 0,19. Сопоставимые с приведёнными значениями результаты были получены Н.М. Голяковым и П.И. Сребрянской [6]. Для тростниково-осокового торфа слабой степени разложения (Килейное болото Омской области) они получили коэффициенты водоотдачи 0,27–0,3, для осоково-гипнового, расположенного на этом же массиве, его величина была в 2 раза меньше и изменялась в диапазоне 0,13–0,15.

Наши экспериментальные исследования показали, что
процесс водоотдачи из переувлажненного болотного массива происходит под
действием ряда факторов и зависит от структуры, скважности, размеров пор
торфяника, а также от его колоидно – химических свойств, определяющих силы
связи воды с органической составляющей торфа. В процессе водоотдачи участвуют
все слои торфяной залежи, расположенные выше уровня грунтовых вод. Поэтому
общая величина водоотдачи активного слоя слагается из объёмов воды, вытекающих
из каждого элементарного слоя почвы зоны аэрации, и определяется
соответствующим этому слою отрицательным гидростатическим давлением, а также
силами связи между органической составляющей торфа и водой, заключённой в
порах.

При определении водоотдачи К.П. Лундин [7] предложил различать свободную водоотдачу, под которой понимается вытекание гравитационной воды только под действием силы тяжести при отсутствии усадки грунта и общую водоотдачу, когда общее количество воды слагается из воды, удаляемой как в результате свободной водоотдачи, так и отжатия её в процессе усадки. Оба процесса приводят к изменению влажности торфа. Поэтому о величине общей водоотдачи можно судить по данным изменениям влажности торфа в результате осушения. Изучение процесса водоотдачи из деятельного слоя торфяных почв лесостепной подзоны Западной Сибири показало, что на целинных болотах и при слабом осушении почв общая водоотдача близка к значениям свободной водоотдачи, а при интенсивном осушении превышает в 2–4 раза. Так, если на целинной торфяной залежи значение свободной водоотдачи в горизонтах полуметрового слоя почвы составляет 18,7–28,3 % от объёма торфа, то общая водоотдача достигает 27,9–36,5 % (таблица 1). При длительном снижении грунтовых вод на отметку 0,9–1,1 м свободная водоотдача из слоя торфа 0–0,5 м уменьшается до 3,0–8,2 % от объёма почвы, при этом величина общей характеристики составляет 16,8–32,7 %.

Системный анализ количественных характеристик водоотдачи активного слоя торфяной залежи показывает, что водоотдача заметно снижается по мере освоения почв. Это изменение обусловлено переходом части некапиллярной скважности в капиллярную вследствие усадки торфа и повышения степени его разложения. В первые годы после осушения болотного массива водоотдача уменьшается в 1,3–3,2 раза, а в дальнейшем это различие увеличивается в 3–4 раза в сравнении с показателями торфа целинного болота. Наибольшему изменению подвержен пахотный слой торфяной почвы. С глубиной динамика водоотдачи сокращается. При гидрологической характеристике почвенных горизонтов удобнее пользоваться значениями послойных коэффициентов водоотдачи, представляющих собой отношение слоя воды стекающей из данного горизонта к величине снижения уровня грунтовых вод [8-12].

— коэффициент водоотдачи;

— слой стекающей воды;

— изменение глубины залегания грунтовых вод, см.

– изменение запаса влаги, мм;

— изменение глубины грунтовых вод, см;

— коэффициент водоотдачи слоя;

– высота исследуемого слоя, см.

Используя выражение 1, можно определить динамику грунтовых вод при изменении запаса влаги в исследуемом горизонте. Для осушаемых болотных массивов лесостепной подзоны с атмосферным типом водного питания величина коэффициентов водоотдачи зоны аэрации торфяных почв на среднем торфе варьирует в пределах 0,09–0,14.

Исследования водоотдачи торфяной
залежи на болотных ландшафтах с грунтово-напорным типом водного питания показали,
что максимальная водоотдача метрового слоя изменялась от 15,8 до 25,7 %.  После длительного осушения её значение в
корнеобитаемой зоне варьировало в диапазоне 6,2–8,4 %, в тоже время в нижних
горизонтах активной зоны торфяника водоотдача снизилась до 4,7–5,9 %.
Полученные количественные характеристики для торфяных почв, сформировавшихся в
условиях грунтово–напорного питания, отличаются в сторону уменьшения в 1,1–2,3
раза от аналогичных показателей торфяных почв с атмосферным типом водного
питания. Следует отметить, что эти натурные данные наблюдались в конце периода
исследований.

Таким
образом, можно отметить, что осушение и сельскохозяйственное использование
торфяных массивов болотных геосистем лесостепной и подтаёжной подзон Западной
Сибири приводит к существенному изменению гидрологических свойств мелиорируемой
толщи торфяной залежи. Основное влияние на
динамику влагоёмкости оказывает усадка торфяной залежи и, как следствие этого,
интенсивность осушения. При этом на
болотах с грунтово-напорным водным питанием эти процессы во многих случаях идут
значительно медленнее, чем на болотах с атмосферным типом водного питания. Сложность
заключается в том, что гидрологические параметры торфяных залежей изменчивы во
времени. В связи с этим, обоснование рационального использования и охраны болотных
геосистем, проектирование на них мелиоративных мероприятий необходимо
осуществлять, учитывая особенности и специфику природных условий, условий
образования и водного питания болотных ландшафтов, используя величины гидрологических
характеристик торфяных залежей, реально отображающих их состояние в дальнейшем,
в противном случае возможно либо недоосушение, либо переосушение почв.

Литература

1. Айдаров И.П. и др., Оптимизация мелиоративных режимов
   орошаемых и осушаемых сельскохозяйственных земель (рекомендации). М.: Агропромиздат.
   1990. 60 с.
2. Барановский А.З. Изменение водно-физических свойств
   торфяно-болотных почв под влиянием осушения и сельскохозяйственного
   использования // Почвоведение. 1998. — №4. – С. 461-465.
3. Крамаренко В.В. Сравнительная характеристика физических
   свойств верховых и низинных торфов Томской области // Учёные записки Казанского
   университета. 2009. Т.151. кн.4.
4. Моторин А.С., Букин А.В. Водно-физические свойства
   осушаемых торфяных почв лесостепной зоны Северного Зауралья // Сибирский
   вестник сельскохозяйственной науки. 2017. Том 47, № 4. С. 5 — 12.
5. Долгов
   С.И. Водно – физическая характеристика почв некоторых участков Барабинской
   низменности: Сб. науч. тр./ Почвенного ин-та им. В.В.Докучева. 1954. Т. 42. С.
   233 – 342.
6. Хабаров
   Д.А., Сизов А.П. Использование динамики баланса земель Российской
   Федерации для анализа их средоформирующих свойств // Изв. высш. учеб. завед.
   Геодезия и аэрофотосъемка. – 2017. — № 3. – С. 57-61.
7. Пелымская,
   О.В. Территориальное планирование муниципального образования [Текст] / О.В. Пелымская, Е. Г. Черных, А. В. Кряхтунов; Министерство
   образования и науки Российской Федерации, Федеральное государственное бюджетное
   образовательное учреждение высшего образования «Тюменский индустриальный
   университет». — Тюмень: ТИУ, 2017. — 81 с. 
8. Bogdanova, O.V., Chernykh, E.G., Kryakhtunov, A.V. Zonas naturales especialmente protegidas como objeto
   de actividad inversora // Revista ESPACIOS. — 2018. — Vol.
   39 (Number 16). — P. 36. [Электронный
   ресурс]. — Режим доступа: http://www.revistaespacios.com/a18v39n16/a18v39n16p36.pdf
9. Избранные
   проблемы и перспективные вопросы землеустройства, кадастров и развития
   территорий — 2017 : коллективная монография / кол. авторов ; под общ. ред. А.П.
   Сизова. — Москва : РУСАЙНС, 2018. — 262 с.
10. Кряхтунов А.В., Пелымская О.В., Черных Е.Г. Роль
    градостроительной и землеустроительной документации в предоставлении земельных
    участков для строительства//Казанская
    наука.
    2016. № 12. С. 46-48
11. Ермакова
    А.М. Зубарева Ю.В. Основные направления развития содействия занятости населения
    в Тюменской области / Аграрный вестник Урала. 2013. № 8 (144). С. 70-71.
12. Ермакова А.М., Зубарева Ю.В. Стратегическое развитие сельских территорий как условие развития рынка труда / Аграрный вестник Урала . 2010. № 9 (75). С. 13-16.

УДК 625.7/8.05 

DOI 10.24411/2413-046Х-2020-10179

ОБОСНОВАНИЕ И ВЫБОР ЗЕМЕЛЬНОГО
УЧАСТКА ПОД РАЗМЕЩЕНИЕ ОБЪЕКТА ПРИДОРОЖНОГО СЕРВИСА ФЕДЕРАЛЬНОЙ ДОРОГИ Р-404 НА
ТЕРРИТОРИИ ТОБОЛЬСКОГО РАЙОНА ТЮМЕНСКОЙ ОБЛАСТИ

JUSTIFICATION
AND SELECTION OF A LAND PLOT FOR THE PLACEMENT OF A ROADSIDE SERVICE OBJECT OF
THE FEDERAL ROAD R-404 ON THE TERRITORY OF THE TOBOLSK DISTRICT OF THE TYUMEN
REGION

Черезова Наталья Викторовна, доцент кафедры геодезии и кадастровой деятельности, канд.с/х наук, Тюменский индустриальный университет, г. Тюмень

Cherezova N.V., cherezovanv@tyuiu.ru

Аннотация. Необходимость
в объектах придорожного сервиса обусловлена не только в удовлетворении
потребностей непосредственных участников движения, но и в перспективе для
капиталовложений в территории предпринимателями. Автор в статье рассмотрел и
проанализировал данную проблему и предложил вариант размещения объекта на одной
из федеральных трасс Тюменской области. В настоящее время отмечен недостаток
объектов придорожного сервиса не только на территории Тюменской области, но и
страны в целом. Решение выше обозначенной проблемы возможно путем увеличения
количества остановочных комплексов на федеральных трассах Российской Федерации,
с надлежащим уровнем обслуживания.

Summary. The need for
roadside service facilities is due not only to meet the needs of direct traffic
participants, but also in the future for investment in the territory by
entrepreneurs. The author of the article considered and analyzed this problem
and proposed the option of placing the object on one of the Federal highways of
the Tyumen region. Currently, there is a lack of roadside service facilities
not only in the Tyumen region, but also in the country as a whole. The solution
to the above-mentioned problem is possible by increasing the number of stop complexes
on Federal highways of the Russian Federation, with the appropriate level of
service.

Ключевые
слова: объекты придорожного сервиса,
федеральные трассы, Тюменская область, дорожная инфраструктура, земельный
участок, выбор и обоснование выбора земельного участка.

Keywords: roadside service objects, Federal highways, Tyumen
region, road infrastructure, land plot, selection and justification of land
plot selection.

Проблема развития дорожной инфраструктуры была актуальна во
все времена для любого государства, заинтересованного в развитии собственной
экономики. В связи с ежегодным увеличением интенсивности движения и ростом
грузоподъемности автомобилей, автомобильные дороги приобретают все большее
значение. Так промышленное производство, строительная индустрия, торговля,
сельское хозяйство, производство отдыха и туризма в настоящее время не могут
функционировать без широкого использования автомобильного транспорта.
Бесспорно, что для развития данных сфер производства необходима развитая
инфраструктура и дорожная сеть. Дороги и придорожный сервис являются
обязательным условием успешного развития туризма региона, а развитие сети
придорожного сервиса является одним из условий, определяющих качество
экономических, торговых и культурных связей между регионами Российской
Федерации, важным фактором, влияющим на устойчивое развитие региональной
экономики [9].

Современная автомобильная дорога представляет собой комплексное
сооружение, основным назначением которого является обеспечение безопасного и
удобного движения транспортных средств, а также своевременного и качественного
обслуживания находящихся в пути водителей, пассажиров и автомобилей. Сегодня
автотранспорт без сомнения является самым универсальным средством передвижения.
Преимущества автомобильного транспорта: высокая маневренность, меньшая
себестоимость перевозок, большая провозная способность, быстрота доставки
грузов и пассажиров.

По данным на 2017 год Российская Федерация занимает пятое
место в списке стран по длине сети автомобильных дорог,  длина составляет 1 396000 км. Протяженность
автомобильных дорог общего пользования федерального значения по России
составляет 50,7 тыс. км. Общее количество объектов придорожного сервиса вдоль
таких автомобильных дорог составляет 12000, из них около 11000 — в границах
придорожной полосы и около 1000 в границах полос отвода.

Развитие транспортной системы страны становится в настоящее
время необходимым условием экономического роста РФ и улучшения качества жизни
населения [3]. По данным Федеральной службы статистики на сегодняшний день
автомобильные перевозки занимают третье место (6%) по грузообороту России. На
первом месте находится трубопроводный транспорт- 50%, на втором месте
железнодорожный – 41%. Несмотря на благоприятные тенденции в работе отдельных
видов транспорта, транспортная система не в полной мере отвечает существующим
потребностям и перспективам развития РФ.

Земли автомобильных дорог входят в состав земель транспорта
и должны использоваться строго по целевому назначению. В связи с этим земельным
законодательством устанавливается особый режим их использования.

В соответствии со статьей 90 Земельного Кодекса Российской
Федерации для обеспечения дорожной деятельности могут предоставляться земельные
участки для: размещения автомобильных дорог; размещения объектов дорожного
сервиса; объектов, предназначенных для осуществления дорожной деятельности;
стационарных постов органов внутренних дел; установления полос отвода
автомобильных дорог [1,8].

В случаях строительства, реконструкции объектов дорожного
сервиса в границах придорожных полос автомобильной дороги разрешение на
строительство выдается в порядке, установленном Градостроительным кодексом
Российской Федерации.

Строительство или реконструкция автомобильных дорог
федерального значения, формирования полосы отвода такой автомобильной дороги,
принятие решений об изъятии осуществляется Федеральным дорожным агентством.

Полномочия компетентного органа в области автомобильного
транспорта и дорожного хозяйства по реализации обязательств, вытекающих из
международных договоров РФ, в части выполнения функций по оказанию
государственных услуг и управлению государственным имуществом осуществляет
Федеральное дорожное агентство Росавтодор. Управление федеральными
автомобильными дорогами осуществляется Росавтодором как непосредственно, так и
через систему федеральных казенных учреждений, обеспечивающих осуществление
функций оперативного управления.  В 2001
году Министерством транспорта Российской Федерации был принят документ,
содержащий основные пути развития отрасли придорожного сервиса в России, а
именно Постановление правительства Российской Федерации от 05.12.2001 No848 «О
Федеральной целевой программе «Развитие транспортной системы России (2010-2020
годы)». Согласно этому документу, земельные участки, находящиеся в границах
полос отвода и придорожных  полос
автомобильных дорог под размещение объектов, предназначенных для осуществления
дорожной деятельности, объектов дорожного сервиса (ОДС) предоставляются в
аренду без проведения торгов, которые находятся в федеральной собственности или
государственная собственность на которые, не разграничена. Объекты дорожного
сервиса — это здания,  сооружения, иные
объекты, предназначенные для обслуживания участников дорожного движения по пути
следования (автозаправочные станции, автостанции, автовокзалы, гостиницы,
кемпинги, мотели, пункты общественного питания, станции технического
обслуживания, подобные объекты, а также необходимые для их функционирования
места отдыха и стоянки транспортных средств). ОДС должны размещаться в границах
полосы отвода автомобильной дороги. К полосе отвода автомобильной дороги
отнесены земельные участки, независимо от категории земель, предназначенные для
размещения конструктивных элементов автомобильной дороги, дорожных сооружений и
на которых располагаются объекты дорожного сервиса [4].

В пределах придорожных полос автомобильных дорог
федерального значения устанавливается особый режим использования земельных
участков в целях обеспечения требований безопасности дорожного движения, а
также нормальных условий содержания таких автомобильных дорог. В зависимости от
класса и категории автомобильных дорог федерального значения, ширина каждой
придорожной полосы устанавливается от границы полосы отвода таких автомобильных
дорог в пределах от 50 до 150 м

Строительство и реконструкция объектов, в пределах
придорожных полос автомобильных дорог федерального значения осуществляется при
соблюдении следующих условий:

1) объекты не должны ухудшать видимость на автомобильной
дороге федерального значения и другие условия безопасности дорожного движения;

2) размещение объектов должно обеспечивать возможность
выполнения работ по содержанию и ремонту такой автомобильной дороги и входящих
в ее состав дорожных сооружений;

3) выбор
места размещения объектов должен осуществляться с учетом возможной
реконструкции автомобильной дороги федерального значения.

Постановлением Правительства РФ от 29 октября 2009 года № 860 установлены требования к обеспеченности автомобильных дорог общего пользования ОДС, размещаемыми в границах полос отвода. Постановлением установлен перечень минимально необходимых услуг, оказываемых на объектах дорожного сервиса.  В таблице 1 наглядно представлено как с учетом класса и категории дороги, а так же вида ОДС, регламентируется максимальное расстояние между данными объектами.

Очередность оформления разрешительной документации на
размещение объектов сервиса и инженерных коммуникаций в полосе отвода и
придорожных полосах Автомобильных дорог общего пользования федерального
значения:

1) согласование выбора земельного участка под размещение
объекта;

2) согласование границы земельного участка с предоставлением
акта согласования границ, геоданных в государственной системе координат и
чертежа границ земельного участка с привязкой его к федеральной автомобильной
дороге ;

3)получение технических условий для проектирования
размещения объекта;

4) согласование проектной документации на размещение объекта
с Федеральным казенным учреждением;

5) получение разрешения на строительство объекта сервиса,
инженерных коммуникаций, переходно-скоростных полос, примыканий в полосе отвода
федеральной автомобильной дороги;

6) строительство объекта в соответствии с проектной
документацией и техническими условиями;

7) получение разрешения на ввод в эксплуатацию объекта в полосе
отвода федеральной автомобильной дороги.

Согласование осуществляется только после предварительного
рассмотрения документа в Росавтодоре. Для направления документов в Росавтодор
необходимо представить на согласование в четырех экземплярах технический план
участка с нанесенным на него объектом и чертежи этого объекта, представленные
заявителем в масштабе:

• 1:500 при проектировании объектов придорожной инфраструктуры в пределах полос отвода и придорожных полос автомобильных дорог общего пользования федерального значения.
• 1:1000 при размещении инженерных коммуникаций вдоль автомобильных дорог.

При получении положительного предварительного согласования
Росавтодора, Федеральное казенное учреждение направляет задание на разработку
рабочего проекта, при отрицательном ответе — отказ в размещении объекта.

Таким образом, объекты придорожного сервиса -это объекты с особым юридическим режимом недвижимости, управление которых подчинятся специальным правилам. В законодательстве уделяется значительное внимание регулированию правоотношений связанных с недвижимым имуществом.

Актуальность исследования развития системы придорожного сервиса в Тюменской области, подтверждается постоянной разработкой на ее территории перспективных инвестиционных проектов, таких как «Организация придорожного сервиса» на дорогах Тюменской области» и «Транспортной стратегией Российской Федерации на период до 2030 года». Это позволяет комплексно развивать дорожный сервис и соответственно повышать безопасность дорожного движения. Общая протяженность автомобильных дорог общего пользования Тюменской области составляет 19262 километра.

Объектом исследования является часть автомобильной дороги Тюмень –Ханты-Мансийск, проходящей в Тобольском муниципальном районе. Автомобильная дорога Тюмень –Ханты-Мансийск, имеет важное стратегическое значение для Российской Федерации. Дорога связывает обширную территорию страны, являясь единственной федеральной дорогой, которая соединяет Тюменскую область с Ханты-Мансийским автономным округом. Протяженность ее составляет 930 километров. Дорога обеспечивает жизнедеятельность всех прилегающих городов и населенных пунктов и во многом определяет возможность развития региона.

Тобольский муниципальный район находится в Тюменской области и образован  12 ноября 1923 года в составе Тобольского округа Уральской области. Площадь Тобольского муниципального района составляет 1722,2тыс. га. Протяженность района с запада на восток –187 км, с юга на север тянется в 175 км. Район охватывает значительную часть южной тайги и граничит на западе со Свердловской областью, на севере с Ханты-Мансийским национальным округом, на востоке – с. Уватским и Вагайский районами, на юго-западе с Ярковским и Нижне-Тавдинским [4]. В состав Тобольского района входит 119 населенных пунктов, объединяя 22 сельских поселения. Численность населения Тобольского района на 1 января 2017 года составляет 21 282 человека. Крупными населенными пунктами района являются село Абалак, Байкалово, Бизино, поселок Прииртышский и Сетово.

Производственный комплекс Тобольского района представлен
предприятиями пищевой промышленности, лесозаготовительными и изготовления
строительных пиломатериалов, промысловое предприятие, а также производство и
распределение электроэнергии, газа и воды. Ведущей отраслью сельского хозяйства
района является животноводство мясомолочного 
направления. Тобольский район интересен своей историей, богат природными
ресурсами, красив природой. Для гостей Тобольского района разработаны
туристические маршруты [5]:

1. Абалакский заказник

2. с. Верхние Аремзяны–родина Д.И. Менделеева

3. с. Карачино-форпост Ермака

4. Иоанно–Веденский монастырь

5. Церковь Спаса Преображения в с. Преображенка

16 мая 2005 года был разработан  Проект «Урал Промышленный – Урал
Полярный».  Проект предполагает создание
уникального индустриально-инфраструктурного комплекса на базе освоения
природно-сырьевых ресурсов Приполярного и Полярного Урала и строительство
ключевых элементов опорной транспортной и энергетической инфраструктуры. Одной
из основных целей проекта является совершенствование транспортной и
энергетической инфраструктуры Российской Федерации [6,7].

Протяженность федеральной трассы Р-404 составляет 952 км, в
том числе по Тобольскому району проходит 156 км. Однако, не смотря на важность
существования данной трассы нельзя не отметить недостатки придорожной
инфраструктуры региона, к ним относятся:

• неравномерность размещения придорожных объектов вдоль автомобильных трасс;
• узкий спектр предоставляемых сервисных услуг;
• низкий уровень обслуживания.

Действующих ОДС на автодороге разных видов составляет 132
единицы со средним расстоянием между ними 
20 км, с учетом того что существуют как перенасыщенные участки, на
которых имеет место слишком частое примыкание к трассе, так и участки
автомобильных дорог в недостаточной мере обеспеченные тем или иным видом ОДС,
либо не обеспеченные вовсе.

Для выполнения проектирования был выбран участок  между 303 и 304 км федеральной дороги Р-404,
который проходит по территории Тобольского муниципального района Тюменской
области. Данный участок передан федеральным дорожным агентством «Росавтодор» в
оперативное управление федеральному казенному учреждению «Уралуправтодор». В
границах Тобольского района федеральная дорога начинается с 154 км и тянется по
310 км [2-4].

Для размещения объекта дорожного сервиса выбран участок
дороги, проходящий на территории Надцынского сельского поселения с 300 по 311
километр федеральной автомобильной дороги, для которого единственным
расположенным ОДС является автозаправочная станция.

Надцынское сельское поселение расположено в северной части
Тобольского района в 66 км от районного центра. Площадь поселения составляет
264 км². Численность населения 821 человек.  
К федеральной дороге примыкают местные автомобильные дороги с твердым
покрытием, ведущие в восточном направлении в поселок Ингаир (1,5км), а в
западном направлении — в поселки Надцы и Пенья (11км). Параллельно федеральной
автомобильной дороге проходит Свердловская железная дорога. В поселке Ингаир
расположена станция с одноименным названием — Ингаир. На данном участке
автомобильной дороги отсутствуют остановочные пункты для пассажиров автобусного
транспорта. На рисунке 1 показан 303км федеральной трассы, на территории
Надцынского сельского поселения.

Для ознакомления с ландшафтом территории были использованы
космические снимки Esri  с сайта
Росреестра.  На рисунке 2 представлен
космический снимок 303 км федеральной дороги 
Р-404

Снимок позволяет выделить два участка с отчетливыми проредями лесного массива, о чем свидетельствуют светлые участки (травяной настил) среди темных участков густо проросших деревьев. При визуальном дешифрировании снимка четко видны макушки одиноко стоящих и стоящих малыми группами (4-7 стволов) деревьев. В таблице 2 представлена сравнительная характеристика земельных участков. Оценив возможности двух участков, был рассмотрен вариант размещения ОДС на территории второго земельного участка. Планируемая площадь земельного участка составит до 1 га, что позволит разместить участок в границах придорожной полосы [5-7].

Выбранный участок входит в придорожную полосу и будет
примыкать к федеральной дороге Р – 404,относящейся ко второй категории и имеющей
две полосы движения с усредненной интенсивностью движения 8662 проезжающих
автомобилей в сутки.  Дорога имеет
проезжую часть 7,5м, по обе стороны от проезжей части обочина шириной 3,75 м,
проезжая часть и обочины составляют земляное полотно шириной 15 м. По обе
стороны от земляного полотна выделена полоса отвода, равная 25 м в одну
сторону. Придорожная полоса по 100м с каждой стороны после полосы отвода.

В целях решения проблем, связанных с размещением ОДС, Федеральным
дорожным агентством разработана и одобрена поручением Министра транспорта
Российской Федерации от 21.11.2013 NoМС-17/203 «Концепция развития объектов
дорожного сервиса вдоль автомобильных дорог общего пользования федерального
значения». Концепцией предложено создавать современные многофункциональные
придорожные комплексы (МФК). Предполагается, что новые многофункциональные зоны
обеспечат широкий набор сервисных услуг, безопасность и комфорт автомобилистов.
Кроме того они могут стать опорными точками экономического развития расположенных
рядом населенных пунктов. МФК это единый объект придорожного сервиса,
обеспечивающий полный комплекс услуг, пользователям автодорог, включая услуги
по обслуживанию и ремонту автомобилей, питанию, отдыху и прочие услуги.

ОДС следует размещать в придорожных полосах с уклоном не
более 40%, не ближе 250м от железнодорожных переездов, не ближе 1км от мостовых
переходов, на участках с насыпями высотой не более 2 м. Въезд и выезд на
территорию ОДС должен быть раздельным. Для предотвращения случаев дорожно транспортных
происшествий въезды и выезды должны быть обустроены переходно-скоростными
полосами, необходимые для выполнения маневра, не мешая другим участникам
движения. Длину переходно-скоростных полос при обеспечении доступа к ОДС,
радиусы кривых при сопряжении проезжих частей автомобильной дороги и  съезда/выезда на территорию принимают в
соответствии с ГОСТ 33100 с учетом категории дороги.

Для автомобильной дороги второй категории длина полосы
разгонаравна 140м, торможения 110м. Длина отгона полос разгона и торможения
80м.Ширина переходно-скоростных полос принимается равной ширинеосновных полос
проезжей части.При размещении ОДС использовали линейный вид планировочного
решения. Схема характеризуется размещением всей территории объекта в пределах
придорожной полосы. В ней предусмотрен отдельный въезд и выезд с организацией
одностороннего движения [8-10].

Удаление кромки покрытия на стоянке от края проезжей части
основной дороги должно быть не менее 6 м (минимально допустимое удаление
независимо от категории дороги составляет -2,7 м). Территорию объектов,
расположенных согласно данной схеме, желательно отделять от основной дороги
полосой зеленых насаждений либо островком безопасности шириной 6-20 м. При этом
основное здание объекта сервиса должно быть расположено в наиболее удаленной
поотношению к основной дороге части территории на расстоянии не менее 30 м от
края проезжей части основной дороги. В случае расположения объектов сервиса
(пунктов питания и торговли) на территории придорожных населенных пунктов это
расстояние должно быть неменее

20 м. С учетом выше сказанных требований был создан проект размещения объекта придорожного сервиса в границах земельного участка № 2. представленный на рисунке  3. Предложенный комплекс включает: охраняемый паркинг, гостинцу на 30 человек с номерами двух уровней комфортности, кафе на 45 мест, два поста СТО и магазин продуктов питания с торговой площадью 50 м². Проект разработан в программе AutoCad.

Разработка проектабыла проведенас ориентацией на сервис
высокого уровня качества для клиентов со средним и чуть выше среднего уровня
достатка. Размещение ОДС на автомобильных дорогах второй категориинеобходимо по
обе стороны движения транспортных средств. Поэтому в перспективном развитии
комплекса предусматривается размещение АЗС и площадки отдыха. Так как
одновременное размещение АЗС и пункта питания на ОДС не допускается, поэтому
территорию АЗС предлагается расположить на правой стороне трассы при движении
из Тобольска в Уват. Площадку отдыха с дополнительными парковочными местами и
обустроенными беседками предлагается расположить в границах выбранного
земельного участка на оставшейся неиспользованной территории.Требования к
назначению,параметрам и размещению объекта капитального строительства на
указанном земельном участке следующие:

• предельное количество этажей-3;
• максимальный процент застройки в границах земельного участка -55%;
• при размещении зданий на участке необходимо выдержать нормативные расстояния по противопожарным и инсоляционным требованиям.

Сложность данного проекта в комплексном характере.
Необходимо одновременно выстроить 5 бизнесов с единой системой управления. Это
потребует четкого распределения функций, стандартов обслуживания клиентов. Штат
организации рассчитан на 20 человек, что создаст дополнительное место работы для
местных жителей [11]. Обычно риски подобных проектов связаны с недостаточным
потоком клиентов и их платежеспособностью. Однако в рассматриваемомрайоне на
данном участке федеральной трассы 303км существуетдефицит
качественногопридорожного сервиса.

Литература

1.Авилова Т.В.,
Ознобихина Л.А., Кряхтунов А.В. Анализ современного использования и состояния
земель на примере Тюменской области / Московский экономический журнал. 2019.
№10. С. 10.

2. Ермакова А.М.
Рынок труда сельских территорий промышленно-аграрного региона: факторы и
тенденции развития (на примере Тюменской области) / диссертация на соискание
ученой степени кандидата экономических наук / Уральский государственный
экономический университет. Тюмень, 2008

3. Ермакова А.М.,
Зубарева Ю.В., Ермаков Д.В. Кадровый потенциал сельскохозяйственного
производства Тюменской области / Агропродовольственная политика России. 2012. №
8. С. 70-72.

4. Ермакова А.М.,
Зубарева Ю.В. Стратегическое развитие сельских территорий как условие развития
рынка труда / Аграрный вестник Урала. 2010. № 9 (75). С. 13-16.

5. Ермакова
А.М. Кирилова О.В., Ознобихина Л.А. Оценка земель сельскохозяйственного
назначения / Тюмень, 2019.

6.
Ознобихина Л.А., Одинцева С.Е. Использование мониторинговых исследований
(агрохимических) плодородия почв для обоснования перспектив развития ООО
«Импульс» / в сборнике: Современные вопросы землеустройства, кадастра
и мониторинга земель материалы региональной научно-практической конференции.
2016. С. 125-130.

7. Ознобихина
Л.А., Кряхтунов А.В. Развитие транспортного каркаса на примере города Заводоуковска
Тюменской области / Московский экономический журнал. 2019. №10. С. 9. 

8. https://science-education.ru/ru/article/view?id=19684стратегия развитии объектов придорожного сервиса.

9. https://ac.gov.ru/files/content/1372/23-12-13-konc-ods-pdf.pdf Концепция развития объектов дорожного сервиса в Российской Федерации.

10. Хабаров
Д.А., Сизов А.П. Использование динамики баланса земель Российской
Федерации для анализа их средоформирующих свойств // Изв. высш. учеб. завед.
Геодезия и аэрофотосъемка. – 2017. — № 3. – С. 57-61.

11. Пелымская,
О.В. Территориальное планирование муниципального образования [Текст] / О.В. Пелымская, Е. Г. Черных, А. В. Кряхтунов; Министерство
образования и науки Российской Федерации, Федеральное государственное бюджетное
образовательное учреждение высшего образования «Тюменский индустриальный
университет». — Тюмень: ТИУ, 2017. — 81 с.