ИССЛЕДОВАНИЕ ДОЛГОСРОЧНОЙ ЛОКАЛЬНОЙ ИЗМЕНЧИВОСТИ ЗЕМЕЛЬНОГО ПОКРОВА МЕТОДОМ РЕТРОСПЕКТИВНОГО МОНИТОРИНГА.

 Д.И. Рухович

ФГБНУ Почвенный институт им. В.В. Докучаева, 119017 Москва,  Пыжевский пер., 7, стр. 2

Д.А. Шаповалов

ФБГОУ ВО Государственный университет по землеустройству,105064, Москва, ул. Казакова 15

Аннотация. На сельскохозяйственных землях России фиксируются негативные процессы и зоны , препятствующие сельскохозяйственной обработке вплоть до фрагментации полей. Часто подобные зоны не  отображаются на каких-либо картографических и иных материалах. Причины возникновения таких зон и отдельных объектов могут быть проявлением как природных так и антропогенных процессов. Для фиксации и дальнейшего анализа параметров таких объектов предлагается создавать новый тип тематических карт — карты земельного покрова (ЗП). Под ЗП предложено понимать поверхность Земли с указанием типа землепользования. Для одного из районов Ростовской области карты ЗП созданы в период с 2012 по 1968 гг. с временным шагом в 10 лет. Карты созданы дешифрированием данных дистанционного зондирования синхронных создаваемым картам. По пяти картам ЗП созданы карты динамики свойств ЗП.  Сама технология основана на методологии ретроспективного мониторинга.

Summary. On the agricultural lands of Russia are fixed negative processes and zones , those impeding agriculture up to the fragmentation pour on. Frequently similar zones are not mapped onto any cartographic and other materials. The reasons for the appearance of such zones and separate objects can be the manifestation both of natural and anthropogenic processes. For the fixation and further analysis of the parameters of such objects it is proposed to create the new type of the subject maps — of the map of land cover (LC). By LC it is proposed to understand the earth’s surface with the indication of the type of land tenure. For one of the regions of Rostovskaya province the maps LC are created in the period from2015 to 1968. with the temporary step in 10 years. Maps are created with interpretation data of the remote sensing of synchronous to the constructed maps. On five maps LC are created the maps of the dynamics of properties LC.  Technology itself is based on the methodology of retrospective monitoring.

Ключевые слова: мониторинг, ретроспективный мониторинг, данные дистанционного зондирования, земельный покров.

Key words: monitoring, retrospective monitoring, data of remote sensing, land cover.

Введение.

Под мониторингом можно понимать любую систему регулярных наблюдений. Регулярными для мониторинга являются наблюдения, объединенные единством объекта, места, параметров и методов исследования, если они проводятся с определенной периодичностью. Задача мониторинга — статистически обосновать момент, когда состоялось событие мониторинга — изменились свойства объекта мониторинга или сам объект. Прогноз поведения объекта мониторинга, установление причин изменения свойств объекта или самого объекта, делаются на основе мониторинга /1, 2 /.

Традиционный мониторинг существует с первичного наблюдения и до того момента пока не поменяется объект, метод, место, параметры или период наблюдения. Поскольку традиционный мониторинг существует с определенного момента и развивается по мере увеличения времени его существования, то такой мониторинг можно называть перспективным — направленным вперед в будущее по шкале времени. Ограничения перспективного мониторинга довольно очевидны. Если мы наблюдаем событие здесь и сейчас, до закладки мониторинга, то для мониторинга это событие не существует. Не существует, т.к. нет набора измерений состояния объекта до события и следовательно нет статистического обоснования, что состояние изменилось.

Для того что бы фиксируемое в настоящий момент явление стало событием мониторинга, необходимо раздвинуть временные рамки мониторинга на момент времени предшествующий наблюдаемому явлению. Желательно установить время начала мониторинга не просто ранее события, а хотя бы на момент начала развития процессов, приведших в результате к наблюдаемому явлению — событию мониторинга. Такой мониторинг называется ретроспективным.

К сожалению, применительно к мониторингу земель, ввиду утраты значительной части архивных материалов по землеустройству и почвенным обследованиям он используется в настоящее время весьма ограниченно /3,4 /. В тоже время  развитие современных картографических  технологий и методов тематической обработки данных ДЗЗ позволяют существенно расширить возможности ретроспективного мониторинга, повысить его достоверность и информативность  при минимальных затратах /5 /. Поэтому разработка новых технологий мониторинга в первую очередь сельскохозяйственных земель для повышения эффективности землепользования и управления земельными ресурсами РФ является весьма актуальной задачей /6,7,8,9 /.

Цель данной работы – разработка методики определения динамики изменения параметров почвенного покрова на основе данных ретроспективного мониторинга.

Объект исследования. 

 Земли сельскохозяйственного назначения муниципального образования.

Материалы, использованные в работе, и временной диапазон исследования.

В работе используются почвенные карты на территорию России с 1949 г. по 1992 г., землеустроительные материалы с 1880 г. по 1992 г., топографические карты с 1940 г. по 2011 г. и данные дистанционного зондирования (ДДЗ) с 1968 по 2015 гг. Материалы собраны в 32 слоя ГИС, из них 22 слоя составили ДДЗ. Более подробное описание материалов составляет более 3 страниц и опубликовано ранее [10, 14,15, 16].

В силу целого ряда причин и обстоятельств [12, 13, 18], непосредственно для мониторинга являются пригодными только ДДЗ. Остальные материалы не могут дать датировок наступления большинства событий мониторинга или начала изменений свойств объектов мониторинга. Карты и схемы являются дополнительными, справочными или калибровочными материалами для дешифрирования ДДЗ. Наличие ДДЗ на всю территорию исследования [10, 13, 15] с 1968 г. по 2015 г. определяет временные рамки ретроспективного мониторинга ЗП — 2015-1968 гг.

Методологические основы и термины исследования.

Принцип актуализма [19].

Применительно к ретроспективному мониторингу ЗП, принцип актуализма можно сформулировать так: дешифровочные признаки ДДЗ актуальные здесь и сейчас, применимы для дешифрирования архивных ДДЗ любой давности.

Принцип униформизма [11].

Формулируется для данного исследования в виде утверждения, что дешифровочные признаки и приемы дешифрирования одинаковы для ДДЗ любых лет.

Принцип занижения динамичности.

При дешифрировании объектов существуют ошибки первого и второго рода, согласно терминологии теории информации. При ошибках первого рода, происходит пропуск цели. Т.е., событие мониторинга произошло, но не зафиксировано. Ошибки второго рода порождают ложную тревогу — фиксацию наступления событий там, где их нет. Подавить оба типа ошибок одновременно, согласно теории, невозможно. Обычно при калибровках и настройках системы ищется баланс, минимизирующий общую ошибку.

При имеющихся в наличии калибровочных данных, в рамках ретроспективного мониторинга ЗП оказалось невозможным достоверно вычислить ошибку второго рода. Т.е., допуская ложные тревоги, невозможно верифицировать их количество. В связи с этим, при дешифрировании любые сомнительные объекты трактовались как их отсутствие. Постулировалось, что пропуск цели лучше ложной тревоги.

Качество создаваемых карт.

Качество карт, создаваемых и используемых в работе, задается следующими базовыми принципами [17]:

1. Карта должна быть топологичной.
2. Карта должна быть геореференсированной.
3. Карта не должна противоречить ДДЗ.
4. Карта не должна противоречить цифровым моделям рельефа (ЦМР).
5. Карта не должна противоречить топографическим основам, если те в свою очередь не противоречат ДДЗ.
6. Карта может противоречить ранее созданным картам тогда и только тогда, когда есть обоснования причин внесенных изменений.
7. Различные тематические карты могут иметь не совпадающие между собой контуры тогда и только тогда, когда это вызвано разницей наземного расположения тематических нагрузок.

Для более точной классификации типов землепользования потребовалось расширить существующую классификацию / 5/.

Классификатор землепользования представлен в табл. 1.

Построение разновременных карт ЗП.

Лучшим методом измерения изменчивости ЗП (мониторинга ЗП), является картографический метод [10, 12]. Для оценки изменчивости ЗП картографическим методом необходимо построить разновременные карты ЗП (рис. 1А). Такие карты создавались путем визуального дешифрирования ДДЗ. На картах было необходимо разделить земли, обрабатываемые и необрабатываемые. В этом большую помощь оказывают топографические, землеустроительные и почвенные карты. Карты разных сроков можно было бы создавать независимым дешифрированием. Но при последующем сравнении карт возникают области неопределенности. То есть появляются области пространства в результате пересечений границ контуров двух карт, которые обоснованы точностью дешифрирования и картографирования. На рис. 2А показан результат дешифрирования ЗП по космической съемке (КС) метрового разрешения, а на рис. 2Б аналогичный результат независимого дешифрирования КС 30-ти метрового разрешения. Рисунок 2В демонстрирует паразитические области пересечения результатов дешифрирования, которые не являются индикаторами изменений ЗП между сроками съемки первого и второго снимков.

Что бы этого избежать, контуры наносились по самым детальным и хорошо георефересированным материалам, независимо от года создания карты или материалов. В дальнейшем каждый выделенный контур сравнивался поочередно со всеми разновременными материалами, чтобы установить менялся ли он с течением времени. Если удавалось выявить, что контур не существовал на какой-то момент времени (в какой-то год), то сам контур не уничтожался и не перерисовывался, но создавалась запись в базе данных контура о его состоянии на этот момент времени. Если контур изменял свою конфигурацию, т.е. границы контура не совпадали с ДДЗ, то, опять же, исходный контур не перерисовывался, а добавлялась новая граница контура и возникали новые дополнительные контуры и записи в базу данных. Возникновение или изменения вносились по результатам дешифрирования, если изменение местоположения границ контуров составляло на ДДЗ более двух элементов разрешения. Границы контуров, выявленные на снимках низкого разрешения, наносились по ДДЗ низкого разрешения только тогда, когда не удавалось идентифицировать эти же границы ни на одном снимке с более высоким разрешением (рис. 2Г).

Результатом дешифрирования всех ДДЗ является интегральная карта ЗП за период исследования, содержащая все контура, которые дешифрировались хотя бы по одному снимку.

В ходе работы была разработана база данных к интегральной карте ЗП (табл. 2) со следующими полями:

1. ID – уникальный номер контура на карте земельного покрова со всеми выделенными объектами за все годы.
2. NUM_1970 – номер контура на карте землепользования, соответствующей актуализации на период с 1968 по 1972 гг.
3. CLASS_1970 — классификатор легенды землепользования к карте землепользования, соответствующей актуализации на период с 1968 по 1972 гг.
4. NUM_1980 – … , … с 1978 по 1982 гг.
5. CLASS_1980 — … , … с 1978 по 1982 гг.
6. NUM_1990 – … , … с 1988 по 1992 гг.
7. CLASS_1990 — … , … с 1988 по 1992 гг.
8. NUM_2000 – … , … с 1998 по 2002 гг.
9. CLASS_2000 — … , … с 1998 по 2002 гг.
10. NUM_2010 – … , … с 2008 по 2012 гг.
11. CLASS_2010 — … , … с 2008 по 2012 гг.
12. AREA – площадь контура.
13. PERIMETER – периметр контура.

Эта база данных заполнена для всех контуров карты землепользования. Приведенная таблица 2 является фрагментом базы данных и содержит записи для всех контуров, показанных на рис. 3 и 4. Интегральная контурная основа (карта) содержит 8 039 контуров (рис. 1А). Фрагмент карты с ID представлен на рис. 3И. К полям CLASS базы данных создана легенда (табл. 2).

Основной задачей было выявить все контуры, которые за исследуемый период (1968-2015 гг.) хотя бы один раз были вовлечены в сельскохозяйственную обработку. Эти контуры в свою очередь разделялись на части, в которых хотя бы один раз за исследуемый период сельскохозяйственная обработка не проводилась, была затруднена или не дала планируемого результата (урожая).

Как видно из структуры базы данных, блоки записей на каждый контур соответствуют пяти периодам:

1. 2008-2012 гг. В основе нанесения контуров – ортофотопланы, космическая съемка высокого разрешения, современные топографические карты масштабов 1 : 25 000, 1 : 50 000, архивные землеустроительные планы.
2. 1998-2002 гг. В основе коррекции – Landsat 7 ETM+.
3. 1988-1992 гг. В основе коррекции – Landsat 5 TM.
4. 1978-1988 гг. В основе коррекции — Landsat 2, 3, 5.
5. 1968-1972 гг. В основе коррекции – землеустроительные планы, топографические карты СССР, почвенные карты, данные разведывательных спутников США 60-х и 70-х годов.

Анализ полученных многослойных  картографических материалов

На фрагменте интегральной карты ЗП (рис. 3И), можно идентифицировать фрагменты с ID 7064, 7069, 7076, 7158, 7172, 8034 и 8035 как части единого поля с естественными разделителями, имеющими ID 7126, 7160, 7173, 7184 — лесополосы. Картографическая реконструкция такого поля представлена на рис. 3З. Эта реконструкция достаточно точно воспроизводит архивный землеустроительный план 1970 г (рис. 4Ж). Но на КС периода 2008-2012 гг (рис. 3Ж, 4А) и особенно 2007 г (рис. 3Е) легко дешифрируются три участка пашни (7064, 7158, 7172), которые обрабатываются независимо друг от друга. Фактически мы имеем три независимых поля неправильной конфигурации, где к естественным разделителям лесополосам добавились естественные разделители (7076, 8034) — переувлажненные участки овражно-балочной сети — мочары [6]. На землеустроительных, почвенных, кадастровых и топографических материалах любых сроков фрагменты с ID 7064, 7069, 7076, 7158, 7172, 8034 и 8035 являлись и являются единым пахотным полем (рис. 4Д-И). Возникает вопрос — являлись ли фрагменты с ID 7076, 8034 естественными разделителями всегда?

Дешифрирование КС периода 1998-2001 гг. (рис. 3Д) показывает несколько иную картину чем дешифрирование периода 2008-2012 гг. Так фрагменты 7158 и 7172 обрабатываются совместно, как единое поле. Фрагмент 8034 еще не является разделителем полей, но уже не дает урожая сельскохозяйственных культур. Более ранние ДДЗ 90-х годов (рис. 3Г) позволяют дешифрировать единство обработки четырех фрагментов с ID 7064, 7158, 7172 и 8034. Фрагмент 8034 в этот период вообще не дешифрируется, фрагмент 7076 еще не является естественным разделителем полей, но уже не дает урожая сельскохозяйственных культур.

Анализ еще более ранней КС 1968 и 1975 гг. (рис. 3А,Б), позволяет с уверенностью сказать, что поле, состоящее из фрагментов с ID7064, 7069, 7076, 7158, 7172, 8034 и 8035, введено в сельскохозяйственный оборот ранее 1968 г, как единое поле. Все фрагменты когда-либо были пашней, но фрагмент 7076 был участком пашни пониженной продуктивности.

Фрагмент 7076 перестал быть пашней к 1990 г, а к 2000 г стал разделителем полей. Процессы переувлажнения начались до 1970 г, но активизировались к 1980 г.  Можно считать установленной следующую последовательность событий мониторинга для фрагмента 7076:  пашня, на которой получают урожай сельскохозяйственных культур; пашня, на которой получают пониженный урожай сельскохозяйственных культур; пашня на которой не получают урожай сельскохозяйственных культур; необрабатываемый фрагмент поля, не препятствующий единообразной обработке поля;  разделитель полей.

Развитие фрагмента 8034 аналогично развитию фрагмента 7076 со сдвижкой по времени на 10 лет.

Пример работы с базой данных интегральной карты ЗП для выявления времени возникновения разделителя полей, не отображенного на иных картографических материалах.

Аналогичное ретроспективное исследование можно провести и путем анализа исключительно карт ЗП и баз данных к ним.

Карты на каждый год (рис. 4А-Г) можно получить, используя команду dissolve или ее аналог. Эта команда убирает линию, разделяющую контуры, если в указанном столбце базы данных к контурам находится идентичная информация на оба соседствующих контура. Соответствие базы данных и фрагментов карт, представленных на иллюстрациях к статье, даны в табл. 2. В данном случае получены пять карт с полным совпадением границ контуров, если они не изменяются согласно обоснованной дешифрированием динамике.

Рассмотрим контур 8370 (поле NUM_1980, табл. 2). На этот номер приходятся три записи в базе данных, это означает, что контур был одним единым контуром. Тип землепользования – 1, что согласно легенде означает – сельскохозяйственное поле обрабатываемое. Три записи означают, что поле в дальнейшем (90-е годы или позже) переставало быть целостным. На 1990 г. номер и тип землепользования не менялись, но на 2000 г. номеру 8370 соответствуют уже три номера – 8370, 6289 и 8371. Три разных номера указывают, что поле утратило свою целостность. Номер 6289 на 2000 г. (NUM_2000) имеет легенду 8 – необрабатываемый участок овражно-балочной сети. Контуры с номерами 8370 и 8371 на 2000 г согласно классификатору 1 не изменили типа землепользования – сельскохозяйственное поле обрабатываемое. Таким образом, однородный до 1990 г. участок поля (рис. 4В) был разделен сформировавшейся по потяжине переувлажненной территорией на два фрагмента (рис. 4Б). Отметим, что формирующийся переувлажненный участок в 2000 г. еще не препятствует однородной обработке контуров 8370 и 8371 (рис. 4Б), в то время как к 2007 г. оба участка обрабатываются раздельно (рис. 4А). Но и этим полная динамика контура 8370 не исчерпывается, так как в поле NUM_1990 на этот номер приходится не три, а четыре записи. Это может означать, что часть контура до 1990 г. имела легенду, отличную от 1, то есть не была обрабатываемым сельскохозяйственным полем. Это контур в поле NUM_1980 — 8594 (рис. 4Г) с классификатором 21 – хозяйственные объекты. Действительно с 70-х до конца 80-х гг. этот участок был отведен под полевой стан, распаханный к 1990 г. Участок 8594 вошел в состав участка 8370, а затем 8371. Таким образом, однородный участок сельскохозяйственных угодий под номером 8370 на 1990 г., состоит из четырех отдельных участков за период с 1968 по 2012 гг. с уникальной историей изменения землепользования.

Динамика участка NUM 8370 является лишь частью изменения сельскохозяйственного поля, которому он принадлежит. Исходно, согласно схеме землеустройства 1970 г. и материалов ДЗ 1968 г., это поле включает в себя следующие участки с ID – 7064, часть 7069, часть 7076, 7158, 7172, 8034, 8035 (рис. 3И). То есть сельскохозяйственное поле, состоящее из восьми динамичных частей, исходно введено в севооборот как однородное (рис. 3З). Контур с ID 7076 (NUM_1980 6289) является балкой «Конопляная», лишь часть которой попадает на данное сельскохозяйственное поле. Эта балка отмечена на топографических картах и прослеживается на всех материалах ДЗ. Но на схеме землеустройства эта балка появляется только в 80-х годах (рис. 4З). Следовательно, эта балка распахивалась в течение десятков лет, хотя и не давала урожая, но входила в общую обрабатываемую площадь поля (рис. 4Д-И). После 80-х годов балка стала препятствовать обработке не только данного поля, но и поля NUM_1980 — 8515 (рис. 4В). К 2000 г. балка стала естественным разделителем между участками NUM_1980 — 5294 и NUM_1980 — 8370 (рис. 4Б). К 2010 г. балка разделила участки NUM_2010 5294, 8370, 8371, 5388, 8515 (рис. 4А). Все эти участки обрабатываются независимо друг от друга, хотя исходно составляли только два поля (рис. 4Г).

Аналогичная ситуация но на ранней стадии происходит с полем NUM_1980 — 5368. Та же балка «Конопляная», развиваясь на нем, уже вывела из сельскохозяйственного производства часть поля (рис. 4А), но может в дальнейшем и разделить поле на части.

Большая часть вышеописанной изменчивости обусловлена почвенным покровом, так как является следствием лугового и овражно-балочного процессов. Но присоединение к участку NUM_1980 — 5294 участка сенокоса NUM_1980 — 6290 обусловлено исключительно сокращением поголовья скота.

В целом по району вариантов динамики землепользования значительно больше (табл. 3). Многие варианты динамики имеют чисто антропогенные причины. Изменение землепользования, в свою очередь, может приводить к динамике ПП. На рис. 5Аа-б показано как вырубаются лесополосы для установки временных оросительных систем типа «Фрегат». На рис. 5Ба-б показано как расширяется пашня путем раскорчевки как залежи, так и лесополос. Рис. 5Ва-б демонстрирует необратимое выбытие из сельскохозяйственного оборота земель в результате застройки. Номера и классификаторы участков динамики в табл. 2.

Методы, применяемые в данной работе, позволяют описать и поведение достаточно сложных объектов, каковыми являются локальные бессточные блюдцеобразные западины. Такие объекты проявляют себя в виде пульсации их краевых границ, так как время от времени угнетение сельскохозяйственных культур в зоне влияния западины то уменьшается, то увеличивается (рис. 6).

Вернемся к поставленной задаче — ретроспективному мониторингу. Объектом наблюдения является ЗП. Методами являются дешифрирование ДДЗ и картографический метод. Территория исследования — земли сельскохозяйственного назначения Азовского района Ростовской области. Наблюдаемыми параметрами наблюдения являются использование земель под пашню и фрагментация полей. Период ретроспективного наблюдения установлен в 10 лет с 2015 по 1968 гг.

Оценка динамичности земельного покрова.

Если мониторинг не точечный, то по его системе наблюдения можно ответить на вопрос не только о времени наступления события мониторинга, но и площади распространения этого события. Площадной картографический метод, лежащий в основе данной работы, вполне может дать количественные ответы о площадях изменчивости ЗП. Для этого строятся карты динамики ЗП (рис. 1Б). На картах динамики в каждом контуре указывается какой тип землепользования каким типом сменился. Сводная таблица оценки динамичности района по трем срокам дана в табл. 3. Показано, что только за 20 лет с 1990 по 2010 гг. смена типов землепользования произошла на 8% территории, занятой сельскохозяйственными землями.

Следует также отметить, что применение разработанной методики ретроспективного мониторинга не требует существенных временных и материальных затрат.  По нашему опыту затраты на мониторинг 1кв. км. территории, с учетом стоимости архивных космических снимков ( около 1евро/кв. км.)   не превысят  2500-4000 рублей.

Заключение.

1. Ретроспективный мониторинг позволил восстановить временной ряд изменчивости земельного покрова территории района Ростовской области в период с 2015 по 1968 гг.
2. Основным методом при организации ретроспективного мониторинга на территорию России является дешифрирование архивных материалов дистанционного зондирования Земли на принципах актуализма.
3. Ретроспективный мониторинг позволяет выявить объекты динамики земельного покрова, которые не находят отображения ни на одних существующих картографических материалах на территорию России.
4. Изменчивость земельного покрова, проявляющаяся в смене типа землепользования, имеет значимые величины при наблюдении с временным шагом в 10 лет, а за период в 20 лет достигает 8% от площади сельскохозяйственных угодий.
5. Организация ретроспективного мониторинга потребовала разработки оригинальной легенды-классификатора, уточняющей существующие классификации типов землепользования.
6. Широкое применение разработанной методики расширяет информационные возможности дистанционного мониторинга и позволяет существенно снизить затраты по оперативной инвентаризации и оценке эффективности землепользования земель сельскохозяйственного назначения на муниципальном и региональном уровнях.

Список литературы.

1. Варламов А.А, .Гальченко С.А., Клюшин П.В., Шаповалов Д.А. Мониторинг земель .Учебное пособие.// М. : ГУЗ, 2013 г., 188с.
2. Шаповалов Д.А.,Клюшин П.В, Мурашева А.А., Методические основы мониторинга земель. Учебное пособие.// М.: ГУЗ, 2010 г., 297с.
3. Юрлова Ю.В. Краткий ретроспективный обзор состояния и использования земель сельскохозяйственного назначения в Новосибирской области.// ИнтерЭкспо Гео-Сибирь , №1,том 3, 2013 г.
4. Белорусцева Е.В., Ведешин Л.А., Шаповалов Д.А. Космические информационные технологии для решения сельскохозяйственных задач.//  Экологические системы и приборы № 10,  2012 г., стр. 28-33.
5. Рухович Д.И., Шаповалов Д.А.Об особенностях мониторинга почвенно-земельного покрова как информационной основы эффективного землепользования.// Землеустройство, кадастр и мониторинг земель, № 12, 2015 г., стр. 31-49.
6. Рухович Д.И., Шаповалов Д.А. Продовольственная безопасность России: взгляд из космоса на засуху и урожай.// Власть. № 8. 2015г. , с.. 101-107.
7. Варламов А.А., Приходько В.Ф Шаповалов Д.А. Национальная система управления условиями среды обитания – современная парадигма развития России.// Власть, № 7(июль), 2010 г., стр. 24-30.
8. Варламов А.А., Шаповалов Д.А.Совершенствование системы управления земельно-имущественным комплексом как информационная основа устойчивого экономического развития РФ.// Власть, № 2(февраль) 2012 г., стр.69-74.
9. Варламов А.А.Гальченко С.А.Смирнова М.А.Комаров С.И., Шаповалов Д.А. Управление земельными ресурсами. Электронный учебник., 2014 г.
10. Брызжев А.В., Рухович Д.И., Королева П.В., Калинина Н.В., Вильчевская Е.В., Долинина Е.А., Рухович С.В. Организация ретроспективного мониторинга почвенно-земельного покрова Азовского района Ростовской области // Почвоведение. 2013. №11, с.
11. Лайель Ч.Основания геологии или перемены, происходившие некогда с землею и с ее обитателями // Пер. с 5-го изд.: В 2 т. М.: тип. Э. Барфкнехта и Ко, 1859: Т. 1. [1] 96 с.; Т. 2. [2], 96-177 с.
12. Рухович Д.И. Многолетняя динамика засоления орошаемых почв центральной части Голодной степи и методы ее выявления. Автореф. дис. … канд. биол. наук. М., 2009. 24 с.
13. Рухович Д.И., Королева П.В., Вильчевская Е.В., Калинина Н.В. Цифровая тематическая картография как смена доступных первоисточников и способов их использования // Теоретические и экспериментальные исследования в области цифровой почвенной картографии в России. М.: Почв. ин-т им. В.В. Докучаева, 2012.
14. Рухович Д.И., Симакова М.С., Куляница А.Л., Брызжев А.В., Калинина Н.В., Королева П.В., Вильчевская Е.В., Долинина Е.А., Рухович С.В. Ретроспективный анализ изменчивости землепользования на слитых почвах замкнутых западин // Почвоведение. 2015. № 10. С. 1168.
15. Рухович Д.И., Симакова М.С., Куляница А.Л., Брызжев А.В., Калинина Н.В., Королева П.В., Вильчевская Е.В., Долинина Е.А., Рухович С.В. Влияние лесополос на фрагментацию овражно-балочной сети и образование мочаров // Почвоведение. 2014. № 11. С. 1043-1045.
16. Рухович Д.И., Симакова М.С., Куляница А.Л., Брызжев А.В., Калинина Н.В., Королева П.В., Вильчевская Е.В., Долинина Е.А., Рухович С.В. Анализ применения почвенных карт в системе ретроспективного мониторинга почвенного и земельного покрова // Почвоведение. 2015. № 5. С. 605.
17. Рухович Д.И., Вагнер В.Б., Вильчевская Е.В., Калинина Н.В., Королева П.В. Проблемы использования цифровых тематических карт на территорию СССР при создании ГИС «Почвы России» // Почвоведение. 2011. № 9. С. 1043-1045.
18. Симакова М.С. Почвенные карты // Картографическая изученность России (топографические и тематические карты). М.: Изд-во Ин-та географии РАН, 1999. С. 113-133.
19. Hutton J. Theory of the Earth; or an investigation of the laws observable in the composition, dissolution, and restoration of land upon the Globe // Transactions of the Royal Society of Edinburgh. 1788. V. 1. Part 2. P. 209–304.

Таблица 1. Легенда-классификатор к карте землепользования

Таблица 2. Фрагмент базы данных к интегральной карте землепользования

Таблица 3. Характеристика типов динамики землепользования

Сведения об авторах:

1. Шаповалов Дмитрий Анатольевич – профессор кафедры землепользования и кадастров ГУЗа, доктор технических наук, профессор тел. +7(903) 726-62-00 Email  shapoval_ecology@mail.ru

1. Рухович Дмитрий Иосифович —  заведующий лабораторией почвенной информатики Почвенного института им. В.В. Докучаева РАН, кандидат биологических наук,  +7(916)228-33-10, Email  landmap@yandex.ru

А

Б

Рис. 1. Карты землепользования, динамики землепользования и точки наземного обследования: А – интегральная карта землепользования Азовского р-на Ростовской обл., легенда приведена в табл.1; Б – карта динамики землепользования и точки наземного обследования при экспедиции: 1 – точки наземного обследования (экспедиция 2012 г.), 2 – участки динамики 2000–2010 гг., 3 – участки динамики 1990–2000 гг.

Рис. 2. Области неопределенности при дешифрировании космических снимков: А — дешифрирование космического снимка с разрешением 1 м; Б — дешифрирование космического снимка с разрешением 30 м; В — области неопределенности при сравнении дешифрирования космических снимков с разрешением 1 и 30 м (показаны красным цветом); Г — карта динамики на космическом снимке (динамичные территории показаны штриховкой).

Рис.3. Работа с разновременными ДДЗ (на всех рисунках приведены ID интегральной карты ЗП;): А — съемка разведывательного спутника США 1968 г. 2,8 м; Б — съемка разведывательного спутника США 1975 г. 4 м; В — снимок LandSat 1984 г. 30 м; Г — снимок LandSat 1990 г. 30 м; Д — снимок LandSat 2000 г. 15 м; Е — снимок IRS 2007 г. 6 м; Ж — ортофотоплан 2008 г. 0,6 м; З — картографическая реконструкция схемы полей; И — интегральная карта динамики почвенно-земельного покрова с ID фрагментов (табл.2). 1 – участки динамики 1990 – 2000 гг., 2 — участки динамики 2000 – 2010 гг., 3 – участки, динамичные на протяжении периода исследований (1990 – 2010гг.).

Рис.4. Работа с базой данных интегральной карты ЗП и архивные картографические материалы: А — материал с сайта Google, актуализация ЗП на 2007 г. 1 м; Б — снимок LandSat, актуализация ЗП на 2000 г. 15 м; В — снимок LandSat, актуализация ЗП на 1990 г. 30 м; Г — съемка разведывательного спутника США 1968 г. 2,8 м, ЗП до 1990 г.; Д — топооснова масштаба 1 : 25000; Е — топооснова масштаба 1 : 50000; Ж — план внутрихозяйственного землеустройства, 1970 г.; З — план внутрихозяйственного землеустройства, 1980 г.; И — схема кадастрового деления.

Рис. 5. Примеры динамики землепользования: А – вырубка лесополосы, Аа – лесополоса на съемке разведывательного спутника США 1968 г. 2,8 м; Аб – орошение (фрегат) на съемке IRS 6 м 2006 г.; Б – ликвидация лесополосы при освоении залежи, Ба – залежь на ортофотоплане 0,6 м 2007 г., Бб – поле на материале с сайта google 1 м 2010 г.; В – строительство на сельскохозяйственном поле, Ва – поле на съемке разведывательного спутника США 1968 г. 2,8 м; Вб – территория населенного пункта на материале с сайта google 1 м 2010 г.

Рис. 6. Пример динамики землепользования, пульсация западины: А – общие контуры землепользования на ЦМР SRTM 2000 г.; Б – актуализация по съемке разведывательного спутника США 1968 г. 2,8 м; В – актуализация по снимку Landsat 5TM 30 м 1990 г.; Г – актуализация по снимку Landsat 7 ETM+ 15 м 2000 г.; Д – актуализация по материалам с сайта google 1 м 2010 г.; Е – актуализация по ортофотоплану 0,6 м 2007 г.

УДК 336.717

УПРАВЛЕНИЕ РИСКАМИ В УСЛОВИЯХ ЭЛЕКТРОННОГО БАНКИНГА

Risk management in the conditions of electronic banking

Малышева Вера Васильевна, студентка
Российский экономический университет им. Плеханова

Malysheva Vera, student
Russian University of Economics named after Plekhanov

Аннотация. В современных условиях инновационное развитие банков в первую очередь связано с трансформацией каналов продаж банковских услуг, переходом от традиционного обслуживания клиентов через филиалы/отделения к альтернативным, основанных на широком использовании технологий дистанционного банковского обслуживания, то есть удаленного банкинга, который считается наиболее распространенной инновацией и становится основной функцией банков. На сегодня ни один банк не может считать себя конкурентоспособным при отсутствии эффективных систем электронного банкинга. В Западной Европе, по оценкам экспертов, к 2020 году клиентура ДБО будет составлять 60% от общего количества, по нашим оценкам, в Российской Федерации по оптимистическому прогнозу – 15-20%. В то же время, предоставляя банкам широкие операционные возможности, удаленный банкинг приводит к росту рисков в банковской деятельности.

Annotation. In modern conditions of development of innovative banks in the first place associated with the transformation of banking sales channels, the transition from the traditional customer service through affiliates / branches to alternative, based on extensive use of remote banking technology, t. N. remote banking, which is considered the most common innovation and becomes the primary function of banks. At present, no bank can not consider themselves competitive in the absence of effective systems of electronic banking. In Western Europe, according to experts, by 2020. Clientele RBS will be 60% of the total, according to our estimates in the Russian Federation according to the optimistic forecast – 15-20%. At the same time, giving banks broad operational capabilities of the remote banking leads to increased risks in banking.

Ключевые слова: дистанционное банковское обслуживание, риск, управление, структура, система.

Keywords: remote banking services, risk, management, structure, system.

Внедрение инновационных систем электронного банкинга позволяет банкам повысить конкурентоспособность, увеличить объемы высокотехнологичных банковских услуг и получить дополнительные доходы. Вместе с тем использование технологий дистанционного банкинга связано с рисками, может оказать негативное влияние на поступление и капитал банка. Не меняя сущность традиционных рисков, интернет-технологии модифицируют характер традиционных рисков и вносят изменения в структуру и профиль рисков, требуют от банков создания современных систем управления рисками электронного банкинга с соблюдением международных стандартов.

Целью статьи является обоснование теоретических основ и научно-практических рекомендаций по повышению эффективности управления рисками электронного банкинга и финансового мониторинга онлайн-операций банков.

На сегодня существуют различные варианты электронного банкинга и не имеет принципиального значения, какой именно вариант использует банк. Впрочем, как отмечает Д. Коддере, если компания не следует тенденции рыночных, финансовых и технологических условий,  то она недолго останется в бизнесе. А это значит, что в современных условиях банк не может быть конкурентоспособным и предоставлять современные качественные услуги, если не обеспечивает надежное дистанционное обслуживание клиентов. Речь должна идти не об отдельных банковских операциях, а о радикальной перестройке организации всей банковской деятельности [4].

Заметим, что до сих пор нет четкого понимания содержания электронного банкинга. Чаще всего используется такое базовое определение электронного банкинга: «обеспечение возможностей для клиентов банков получать удаленный доступ к своим банковским счетам через информационно-телекоммуникационные системы и, как минимум, осуществлять переводы денежных средств между ними». Итак, дистанционным обслуживанием банка правомерно называть предоставление банковских продуктов/услуг по запросу клиента без непосредственного взаимодействия клиента с сотрудником банка. Иногда такой вид деятельности называют еще системой удаленного доступа, а получаемые клиентами услуги – ONLINE услугами.

Большинство банков применяют различные формы дистанционного банковского обслуживания, такие как интернет-банкинг, «Банк-клиент», «Теле-Банк», мобильный банкинг (WAP-, SMS-, GSM-, GPRS-), Wi-Fi- банкинг, POS-терминалы и другие, используя несколько вариантов этих систем для обслуживания юридических и физических лиц. При всех различиях системы электронного банкинга, они  основаны на системах доступа и передачи информации по одному из каналов связи – компьютер, Интернет, стационарный или мобильный телефон, они имеют существенные преимущества перед традиционным обслуживанием [1].

Заметим, что при использовании технологий электронного банкинга возникает большое количество новых, нетипичных для традиционной банковской деятельности источников компонентов банковских рисков. Банки и клиенты в такой ситуации оказываются незащищенными от угроз, которые могут возникнуть из-за внедрения недостаточно надежных технологий электронного банкинга и банковских автоматизированных систем, которые реализуют. В связи с этим принято выделять три основных «системных» фактора, обусловливающих возникновение новых источников компонентов банковских рисков при внедрении систем электронного банкинга:

• появление в банке клиентов нового типа, которые часто фактически сами играют роль операционистов;
• привлечение третьей стороны, в том числе провайдеров, для обеспечения формирования и поддержания функционирования систем ДБО;
• потенциальная доступность банковских автоматизированных систем банков для несанкционированного доступа и сетевых атак.

К основным рискам, связанных с внедрением систем электронного банкинга, принято относить операционный, юридический, стратегический, репутационный и риск ликвидности. Источники угроз кроются как в программном обеспечении, так и в умышленном или непреднамеренном срабатывании человеческого фактора. Например, угрозы банковской информационной безопасности могут исходить от пользователей внешних сетей (атаки из Интернета, злонамеренное использование каналов дистанционного банковского обслуживания), от персонала банка (вследствие ошибочных действий или небрежности). В программном обеспечении, поддерживающем услуги интернет-банкинга, могут быть встроены подпрограммы разрушительного воздействия или компьютерные вирусы. Немалую угрозу несут в себе сбои в работе оборудования и программного обеспечения [3].

Базельский комитет по банковскому надзору определил принципы управления рисками при предоставлении банковских услуг в электронном формате, которые включают:

• принципы для совета директоров и правления банка;
• принципы для выбора и адекватного функционирования средств обеспечения безопасности;
• принципы для повышения значимости управления рисками.

Первые три принципа управления рисками электронного банкинга определены в разделе «Наблюдение со стороны совета и руководства». Их суть заключается в том, что совет директоров и правление банка отвечают за разработку корпоративной стратегии банка и за организацию эффективного наблюдения за рисками. Предполагается, что они принимают четкие, обоснованные и формализованные стратегические решения относительно того, будет ли в будущем предоставлять банк услуги в рамках интернет-банкинга, и если да, то каким образом контролировать риски электронного банкинга.

Наблюдательный совет банка несет ответственность за политику управления рисками при осуществлении операций интернет-банкинга и за наличие контроля за безопасностью. В свою очередь, правление банка должно обеспечить надлежащее функционирование систем управления рисками электронного банкинга, что означает введение надлежащих правил авторизации и способов аутентификации, средств контроля логического и физического доступа, построение адекватной структуры безопасности для поддержания необходимых допусков и ограничений в части действий как внутренних, так и внешних пользователей, а также целостности транзакций, записей и информации [2].

Следующие семь принципов управления рисками Базельским комитетом определены в категории «Средства обеспечения безопасности». Такая категория представляет особую значимость вследствие повышенной сложности технологий, применяемых при операциях интернет-банкинга. Третья группа принципов управления рисками электронного банкинга включает рекомендации по управлению правовым и репутационным рисками. Их рост может быть обусловлен различиями в законодательных актах стран, через которые осуществляются онлайн-операции, в обеспечении конфиденциальности информации и правилах защиты клиента, действующих на территориях этих стран.

При использовании метода ВИА размер капитала на покрытие операционного риска (Operational Risk Capital – ORC) рассчитывается по следующей формуле:

где: α = 15% – фиксированное значение, установленное Базельским комитетом; GI – среднегодовой валовой чистый доход за последние 3 года (валовой чистый доход  = (+) процентный доход; (-) расходы на проценты, (+) – поступления от сборов и комиссий; (-) – расходы на сборы и комиссии, (+) – прибыль и/или ущерб от финансовой деятельности, (+) – прибыль от акций и долей, (+) – другие операционные доходы).

Заметим, что за последние годы электронные технологии, из-за возможности запутывания следов и потоков финансовых средств, стали достаточно активно использоваться для легализации доходов, полученных незаконным путем, и отмывание денег. Многими банковскими специалистами как отечественными, так и зарубежными отмечается  отставание законодательной базы от практики, регулирующего новые банковские инструменты и технологии, которые могут использоваться для отмывания денег. Их анонимность используется для такой противоправной финансовой деятельности, где фигурируют фиктивные фирмы, подставные лица, то есть которые не существуют реально, а имитированы с помощью электронного документооборота и т.п. Угрозы для банков заключаются в том, что они могут незаметно быть привлечены к противоправной деятельности со всеми негативными последствиями реализации компонентов юридического, репутационного и стратегического рисков.

Определяющим направлением развития банков в современных условиях является активное использование инновационных систем электронного банкинга как основной формы обслуживания клиентов, которая позволяет расширить и улучшить качество клиентской базы, результативные показатели деятельности, укрепить конкурентные позиции, повысить доступность банковских услуг в отдаленных регионах, а также положительно влияет на имидж банка, его позиционирование как высокотехнологичного финансового института.

Использование систем электронного банкинга, предоставляя определенные преимущества банкам, сопровождается ростом рисков. При таких условиях для банков актуальным является внедрение интегрированного подхода к управлению рисками, связанными с внедрением технологий электронного банкинга, основанного на принципах Базельского комитета, и предусматривают, чтобы каждый сотрудник банка был заинтересован в контроле и предупреждении рисков электронного банкинга, а также повышении ответственности руководства и обеспечении безопасности банка.

Важным является усиление контроля за системами электронного банкинга, в частности  системами электронного финансового трансфера, что обусловлено различиями в технологических уровнях, нормах законодательства, требованиях регулирующих органов в разных странах. При таких условиях для контроля за электронными банковскими операциями целесообразно использовать современные интеллектуальные системы, включая эвристические методы, для выявления подозрительных онлайн-операций или финансовых потоков. В то же время регулятору необходимо требовать от банков наличия в них эффективных систем финансового мониторинга, адекватных способам и условиям осуществления ими банковской деятельности.

Список литературы

1. Азиева Н.Н. Дистанционное банковское обслуживание в России: современное состояние и управление рисками // Экономика. Бизнес. Банки. 2015. №3 (12). С. 85-95.
2. Гринько Е.Л., Леонтьева Е.М. Идентификация рисков дистанционного банковского обслуживания // Актуальные проблемы экономики, социологии и права. 2016. № 1. С. 21-24.
3. Смагина М.Н., Сорина Е.И., Золотарева Г.М. Внутренний аудит и менеджмент операционных рисков системы дистанционного банковского обслуживания // Вестник Тамбовского университета. Серия: Гуманитарные науки. 2015. № 8 (148). С. 38-44.
4. Шумилина О.В., Езангина И.А. Финансовая безопасность банка: риски ДБО // Научный альманах. 2016. № 2-1 (16). С. 392-396.

References

1. Azieva N.N. Distancionnoe bankovskoe obsluzhivanie v Rossii: sovremennoe sostojanie i upravlenie riskami // Jekonomika. Biznes. Banki. 2015. №3 (12). S. 85-95.
2. Grin’ko E.L., Leont’eva E.M. Identifikacija riskov distancionnogo bankovskogo obsluzhivanija // Aktual’nye problemy jekonomiki, sociologii i prava. 2016. № 1. S. 21-24.
3. Smagina M.N., Sorina E.I., Zolotareva G.M. Vnutrennij audit i menedzhment operacionnyh riskov sistemy distancionnogo bankovskogo obsluzhivanija // Vestnik Tambovskogo universiteta. Serija: Gumanitarnye nauki. 2015. № 8 (148). S. 38-44.
4. Shumilina O.V., Ezangina I.A. Finansovaja bezopasnost’ banka: riski DBO // Nauchnyj al’manah. 2016. № 2-1 (16). S. 392-396.

Фирсов Николай Николаевич
Аспирант  Международного института экономики и права

Корушев Олег Олегович
Аспирант Международного института экономики и права

Кожина Вероника Олеговна
кандидат экономических наук,
Заведующая кафедрой Экономической теории и мировой экономики
Международного института экономики и права

Firsov Nikolay
PhD student, International Institute of Economics and law

Korushev Oleg
PhD student, International Institute of Economics and law

Kozhina Veronika
Candidate of Economic Sciences, Head of the Chair of Economic Theory and World Economy of the International Institute of Economics and Law  

МОРСКОЙ ТРАНСПОРТ В МИРОВОЙ ЭКОНОМИКЕ

Аннотация. В статье рассматривается значение морского транспорта для мировой экономики. Также в статье приведены основные тенденции и проанализированы возможные перспективы развития внешнеторговых грузоперевозок морским транспортом.

Ключевые слова: морской транспорт, мировая экономика, грузоперевозки, грузооборот, международная торговля, «контейнерная революция», мировой торговый флот, удобный флаг.

MARITIME TRANSPORT IN WORLD ECONOMY

Abstract. This article reviewed the importance of maritime transport for world economy. Also the main trends of  international trade cargo traffic by maritime transport is cited and possible development perspectives of it is analyzed in this article.

Keywords: maritime transport, world economy, cargo traffic, cargo turnover, international trade, container revolution, world shipping, flag of convenience.

Мировой океан представляет собой глобальную транспортную артерию, по ней производится около 80% всех перевозок, следовательно морской транспорт –основная сфера транспортных услуг в мировом хозяйстве.

Для развития производственных сил и накопления богатства государствами мировой океан имеет огромное неоценимое значение. Еще много веков назад возникновение и развитие древних цивилизаций происходило на берегах морей и океанов. Именно поэтому морской транспорт является одним из старейших ныне используемых видов транспорта.

Морской транспорт – один из наиболее универсальных видов транспорта, специализирующихся на международных перевозках. На его долю приходится более 70% всех грузоперевозок мирового хозяйства, общим объемом грузов — около 3,6 млрд. т в год, он также обслуживает около 4/5 всей международной торговли. Именно морской транспорт способствует не разделению, а соединению стран и континентов [4].

По общей протяженности морские трассы составляют миллионы километров. Морские суда занимаются, в основном,  транспортировкой массовых грузов: нефти, нефтепродуктов, угля, руды, зерна и других, причем, как правило на расстояния 8-10 тыс. км.

Благодаря «контейнерной революции» в морском транспорте произошел быстрый рост перевозок и так называемых генеральных грузов — готовых изделий и полуфабрикатов. В результате развития морского транспорта сформировался ряд специализированных направлений в судостроении: танкеры, балкеры, рефрижераторы, контейнеровозы и т.д. «Контейнерная революция» привела к ускорению и удешевлению транспортировки промышленных товаров, появилась возможность перехода на  смешанные перевозки грузов, используя в одном процессе перевозок наряду с морским и других видов транспорта: железнодорожного, автомобильного, речного. Сегодня в мире существует 7100 контейнеровозов  с самой различной вместимостью  [4].

В последние годы происходит  усиливается концентрация в отрасли,  которая ранее была довольно раздробленная. Приблизительная цифра владельцев компаний  контейнеровозов, объединившихся в союзы, составляет порядка 20 компаний. Таких союзов ныне насчитывается 6, им соответствует более 50 % тоннажа  [2].

Морской торговый флот обеспечивает все морские перевозки в мире, его общий тоннаж составляет более 420 млн. т. Абсолютным лидером в мировом судоходстве является Атлантический океан (3/5), второе место по объемам морских перевозок принадлежит Тихому океану (1/4), который пока еще значительно отстает от Атлантического, но, тем не менее, имеет огромный потенциал. К его берегам имеют выход около 60 государств с населением приближающимся к 3 млрд. человек  [4].

Индийскому океану на сегодняшний день принадлежит лишь третье место, к берегам которого имеют выход около 30 стран, население которых составляет более 1,5 млрд. человек  [7].

Значительно меньшее значение в мировом морском судоходстве имеет Северный Ледовитый океан, хотя можно уже сейчас отметить существенную тенденцию к усилению его роли в морских перевозках. Это происходит за счет влияния отнюдь не экономического фактора, причиной всему здесь служит глобальное потепление. Там, где ранее были непроходимые арктические льды, окруженные пустынной территорией вечной мерзлоты, в перспективе можно прогнозировать возникновение эпицентра промышленности и торговли подобно Средиземному морю.  Возникновение летних морских путей через Арктику позволит сократить на тысячи километров расстояние между Тихим и Атлантическим океанами  [5].

Огромно влияние на географию морского транспорта международных морских каналов (особенно Суэцкий и Панамский) и морских проливов (Ла-Манш, Гибралтарский и др.).

Морской транспорт является самым дешевым видом транспорта. Он осуществляет перевозку наливных, навалочных и насыпных грузов. Наибольшим тоннажем морского торгового флота обладает Япония, США, Греция, Россия. Свыше 3/4 мировых морских грузоперевозок приходится в современных условиях на 25 стран, причем только США, Великобритания, Германия и Франция контролируют почти 40% грузооборота и 30% наличного тоннажа  [1].

Среди крупнейших мировых портов  (по показателям грузооборота) можно выделить: Роттердам (Нидерланды), Сингапур, Шанхай (Китай), Нагоя, Токио-Иокогама (Япония), Новый Орлеан, Нью-Йорк, Филадельфия, Сан-Франциско (США), Антверпен (Бельгия), Гавр, Марсель (Франция), Лондон и др. [4].

 По размерам морского флота сегодня можно выделить такие страны, как  Панама и Либерия. Это факт можно объяснить судоходством под флагами этих стран судов других держав. В практике мирового судоходства это феномен называется «удобным флагом». Среди шести ведущих морских держав мира пять мест формально принадлежат странам «удобного флага», помимо Панамы, Либерии,  «удобный флаг» принадлежит Багамским островам, Кипру и Мальте. Под этим флагом с начала XXI века было зарегистрировано более 50% от общего тоннажа мирового морского торгового флота  [3].

Значительная часть торгового флота (от 40 до 80%) большинства экономически развитых стран мира зарегистрирована под «удобными флагами» различных групп регистров, которые предоставляют значительные преимущества и, прежде всего, в области налогообложения судовладельцев и членов экипажа  [7].

Процессы глобализации, идущие во всем мире, в том числе в производстве и торговле, оказали существенное влияние на характер спроса на фрахт и сопутствующие услуги и обусловили заметные приватизационные, организационные и технологические сдвиги в морском транспорте. Сегодня стоимость фрахта судов, обеспечивающих морские грузоперевозки, составляет 230-250 млрд. долл. в год  [2].

 На сегодняшний день  можно говорить о трех центрах морской мощи в миром хозяйстве – это Евросоюз, США, Дальний Восток. В XXI  веке можно четко отследить общую тенденцию регионального развития мировой экономики и морского хозяйства – направление в Азию, происходит значительное усиление судоходной активности в Тихом океане. Азиатскими странами контролируется свыше 40% мирового морского тоннажа, лидером здесь является Дальневосточный регион  [1].

 В последние несколько лет идет процесс глобального смещения центра мирового развития в Азию в различных сферах и отраслях мирового хозяйства с разной скоростью, однако применительно к  морскому транспорту «азиатский сдвиг» происходит в особенности быстрыми темпами.

Также в последние годы идут процессы расширения сферы действия частного капитала, приватизации частыми операторами государственных судоходных компаний в рамках совместных предприятий. Наряду с приватизацией, идет процесс сдачи государством соответствующих площадей в аренду для того, чтобы улучшить работу ряда портов и терминалов и модернизировать их.

За годы второй половины XX века и начала XXI века морской торговый флот увеличился с 260 до почти 850 млн тонн. На начало XXI века  мировой торговый флот насчитывал более 30000 судов различных типов, количество которых увеличивается и по сей день  [6].

По данным Review of Maritime Transport 2015, в 2008 году, ставшим началом мирового экономического кризиса, общий объем грузоперевозок морским транспортом составлял 8 229,5 млн тонн, в 2009 г. эта цифра упала до 7 858,0, а в 2010 г.  снова начала рост (8 408,9 млн тонн), составив 9 841,7 млн тонн в 2014 г. Учитывая текущую тенденцию, и в дальнейшие годы ожидается рост объемов грузоперевозок морским транспортом  [6].

Таким образом, морской транспорт выступает в роли своеобразного барометра мировой экономики и соответствующим образом реагирует на множество изменений, происходящих в мире.  На его состояние оказывает влияние все множество современных процессов и тенденций, происходящих не только в экономической, но и других сферах мирового хозяйства. Объем перевозимых в международной морской торговле грузов напрямую зависит от состояния мирового хозяйства. В этой связи в период мировых кризисов и как следствие спада международной торговли, общий объем грузооборота мирового хозяйства снижается, соответственно на стадии подъема эта цифра растет.

Список использованной литературы:

1. Андрианов В.Д. Современные тенденции в развитии морского транспорта и перспективы развития морского транспорта России // Морская политика России.  2012.   №1.   С. 10-15.
2. Букин А. Геометрия транспортных коридоров // Деловые люди.  2013. №150. С. 56-57.
3. Дворецкий А.Н. Мировой рынок морских грузоперевозок и проблемы его регулирования // Бюллетень иностранной коммерческой информации.  2013.  №142. –С. 127-132.
4. Лимонов Э.Л. Внешнеторговые операции морского транспорта и мультимодальные перевозки.  СПб.:  Информационный центр «Выбор».  311 с.
5. Таяние льдов в Арктике и грядущий бум [Электронный ресурс].URL: http://voprosik.net/tayanie-ldov-v-arktike-i-gryadushhij-bum/ (дата обращения: 20.05.2016).
6. Review of Maritime Transport 2015 [Электронный ресурс]. URL: http://unctad.org/en/PublicationsLibrary/rmt2015_en.pdf (дата обращения: 20.05.2016).
7. WTO Annual Report 2015 [Электронный ресурс]. URL: https://www.wto.org/english/res_e/booksp_e/anrep_e/anrep15_e.pdf (дата обращения: 20.05.2016).
8. Кожина В.О. Транспорт как важнейший рычаг интеграционных процессов в мировой экономике // Сборник статей Международной научно-практической конференции «Инновационная наука: прошлое, настоящее, будущее»: в 5 частях, 2016. С. 164-167.
9. Международная торговля : учебник / Ю.В. Рагулина, Н.А. Завалько, В.О. Кожина.  М.: Альфа-М: НИЦ ИНФРА-М, 2014.

 

 

УДК 336.2

 

Хасанова Сацита Салиховна
К.э.н., доцент кафедры «Налоги и налогообложение»
Чеченский государственный университет, г. Грозный
sazihas@mail.ru

Khasanova Satsita Salihovna
Ph. D.,associate Professor of Department «Taxes and taxation»
Chechen state University, Grozny

Арсаева Индира Лечиевна
Ст. преподаватель кафедры «Налоги и налогообложение»
Чеченский государственный университет, г. Грозный
ars.in@mail.ru

Arsaeva Indira Lechievna
St. the teacher of chair «Taxes and taxation»
Chechen state University, Grozny

АДМИНИСТРИРОВАНИЕ ТРАНСПОРТНОГО НАЛОГА В РОССИИ И ЗА РУБЕЖОМ.

 

Аннотация: вопрос о реформировании транспортного налога является актуальным на сегодняшний день в связи с ежедневным увеличением количества автомобилистов, что опосредует необходимость увеличения затрат на дорожное строительство и, что тоже немаловажно, грозит ухудшением экологических показателей в стране.

 Ключевые слова: транспортный налог, мощность двигателя, налоговые реформы.

ADMINISTRATION OF VEHICLE TAX IN RUSSIA AND ABROAD

Abstract: the question of reform of vehicle tax is relevant today in relation to the daily increase in the number of motorists that mediates the need to increase the cost of road construction, and also, importantly, facing the deterioration of environmental indicators in the country.

Keywords: vehicle tax, engine capacity and tax reform

Налог с владельцев транспортных средств имеет свою историю, насчитывающую в нашем государстве не одно десятилетие.

Впервые транспортный налог был введен Указом Президента РФ №2270 от 22 декабря 1993г.[1]

Транспортный налог устанавливается и вводится в действие на основании главы 28 НК и законов субъектов РФ. Налог является обязательным к уплате на территории субъекта РФ, поскольку субъектам не предоставлено право не вводить его. При введении транспортного налога законодательным органам субъектов РФ предоставлено право определять налоговую ставку в пределах, установленных НКРФ порядок и сроки его уплаты, а также налоговые льготы и основания для их использования.[2]  

Существуют объективные и субъективные причины необходимости уплаты транспортного налога в мировом сообществе:

1. нанесения ущерба экологии за счёт выделения автомобилями вредных выхлопных газов в воздух,
2. проезд по дорогам, которые время от времени надо ремонтировать
3. сам факт эксплуатации транспорта (саму возможность ездить на машине)^[3].

Механизмы обложения налогом транспорта во всем мире разнятся, при этом большинство из них постепенно переходят на более справедливые и экономически и экологически оправданные системы налогообложения транспорта.  В РФ транспортный налог определяется по мощности двигателя. Кроме того, налоговые ставки могут быть установлены с учетом срока полез­ного использования транспортных средств как в отношении всех, так и в отно­шении отдельных категорий транспортных средств.

В целях повышения налоговой автономии органов власти субъектов РФ. а также создания возможностей для повышения доходов региональных бюджетов с 2010 г. внесены следующие изменения в главу 28 НК РФ:

1. Предоставлено право органам власти субъектов РФ устанавливать ставки транспортного налога в зависимости от года выпуска транспортного средства, а также его экологического класса;
2. Органам власти субъектов РФ разрешено увеличивать (уменьшать) ставки по налогу не в пять, а в десять раз. Такой порядок позволит региональным вла­стям при желании не повышать налоговую нагрузку на владельцев транспортных средств либо увеличить ставки транспортного налога на отдельные категории с целью пополнения бюджетных доходов[4]

Экологические параметры, т.е. мера загрязнения окружающей среды особенно влияют на ставки налога в зарубежных странах, в которых при исчислении данного налога акцент делается именно на экологичность. Налоговые системы стран Европы также учитывают мощность двигателя при исчислении налоговых ставок, но основной акцент ставится на параметры вредных выбросов, так как при оценке получаемого вреда от автомобиля показательным является непосредственно этот факт. Для Европы такой акцент на экологичность и экономность оправдан, прежде всего, тем, что высокая плотность населения, относительная бедность природных ресурсов, присущие этим странам создают объективную необходимость учитывать данные моменты при администрировании всех сфер экономической инфраструктуры, в свою очередь, и налоговой политики.

Во Франции уже около двух десятков лет используется один механизм исчисления налога с автомобилистов.  Меняются только коэффициенты. Владельцы автомобилей с мощностью примерно 100 л.с. и выбросами углекислого газа в объеме 140 граммов на км отчисляют в бюджет около 700 евро. А за 200-сильную модель с выхлопом 150 граммов придется выложить уже 1.600 евро. Но это единовременная выплата при покупке машины. Причем если выбросы составляют меньше 130 граммов, то налог определяется исходя только из мощности. Обладателей слишком вредных для воздуха машин власти наказывают ежегодными сборами. За автомобили с выхлопом 350 граммов и больше надо платить по 160 евро в год. Но есть и поощрения за заботу о природе. Государство само платит автовладельцам разовые бонусы при покупке экологичных машин. Например, если француз решит приобрести электромобиль, власти выдадут ему 6.300 евро. За машину с выбросами ниже 91 грамма CO2 государство может выдать субсидию до 3.300 евро в зависимости от конкретных данных.

Таблица 1. Налог на транспорт во Франции

Таблица 2. Налог на транспорт в Германии и Великобритании

Примечание: составлено авторами.

В Германии до недавнего времени в разных регионах страны транспортный налог вычислялся по-своему, но со временем власти пришли к единой формуле, в которой общая сумма платежа прямо пропорционально зависит от объема двигателя и выбросов углекислого газа. За каждые 100 куб. см бензинового мотора владелец платит по два евро, дизельного – по девять. В свою очередь, каждые 10 граммов выбросов стоят по 20 евро. Таким образом, за двухлитровую машину с выхлопом 150 граммов на км житель Германии выкладывает примерно 500 евро в год. Правда, это касается новых автомобилей. Чем машина старше, тем выше ставка.

 В Великобритании нет общей четкой формулы. Агентство DVLA, которое занимается регистрацией автомобилей, определяет размер налога на конкретную модель, исходя из объема и типа двигателя, чистоты выхлопа, а также возраста. Для примера: владелец трехлитрового автомобиля с объемом выбросов CO2 150 граммов обязан заплатить 480 фунтов в год. Обладатели электрокаров и гибридов освобождены от налогового бремени. Ежегодно автовладелец получает письмо с указанием размера налога. До октября прошлого года подтверждением оплаты служил специальный бумажный диск, который необходимо было прикрепить на лобовое стекло. Но эту обязанность власти отменили. Всю налоговую информацию теперь можно получить онлайн. Автовладелец вправе вносить платежи по месяцам. Все перечисленные цифры покажутся просто смешными, если взглянуть на тарифы в Дании. Именно здесь самый высокий транспортный налог в Европе. В зависимости от типа двигателя сумма отчислений при покупке может составлять до 175% от цены для особенно “грязных” автомобилей. Как результат, по данным европейской общественной организации “Transport & Environment”, средний объем выбросов одной машины в Дании составляет 112,7 грамма. Самый низкий показатель на всем континенте. Значит, налоговая система, поощряющая покупку экологически чистых автомобилей, действительно работает[5].

 В России для водителей планируется ввести отмену транспортного налога. В Госдуме вынесено предложение о включении отчислений на дорожное строительство в топливные цены. Авторы данного законопроекта предполагают, что, предлагаемые поправки приведут к следующим позитивным изменениям:

1. ликвидируют чрезмерную налоговую обремененность автомобилистов,
2. поспособствуют увеличению налоговых поступлений в бюджет,
3. повысить качественные показатели российских дорог.

Как показывает опыт, собираемость транспортного налога в России не превышает 50 процентов. Министерство транспорта РФ, осознавая выгодность, эффективность и предполагаемый финансовый эффект также поддерживает идею отмены налога на автомобилистов.  Помимо этого, Президент России и различные должностные лица, выражали мнение о целесообразности включения отчислений выпадающих доходов от отмены транспортного налога в стоимость акциза на топливо. При такой расстановке будет обеспечена более логичная и справедливая форма оплаты, так как придется платить лишь в случае реальной эксплуатации автомобиля, оплачивая лишь ту часть отчислений, которая выявится при расходовании топлива, т.е. будет запущен механизм «платит тот, кто едет». Автомобилистов, обязанных оплачивать транспортный налог на сегодняшний день в России насчитывается до 45 миллионов. Получается, что предлагается заложить его в стоимость топлива, поскольку он достаточно обременителен не только для налогоплательщика, но и для сборщика. Использование такого способа (с помощью АЗС) позволит ежегодно пополнять бюджет на содержание дорог примерно на 100млрд. рублей. В силу достаточной привлекательности такого способа изымания средств на поддержание дорожного строительства и пополнения государственного бюджета, небеспочвенно предполагать, что такая инициатива имеет все предпосылки для поддержания и реализации в ближайшем будущем. Но вот простым упразднением такого сбора, скорее всего дело не обойдется. Как известно, что еще в 2014 году Минфин и Минпромторг уже договаривались о пересмотре и упразднении транспортного налога, внедряя еще и новый вид ежегодной платы, рассчитываемой согласно как возраста транспортного средства, так и его экологического класса. Согласно предложенной этими министерствами схеме, автолюбитель, у которого машина отвечает стандарту Euro-5 должен будет оплатить значительно меньше денег, в сравнении с человеком, который ездит на старом автомобиле, относящемся к стандарту Euro-4 [6].

Таким образом, можно сделать несколько выводов:

1. Большинство Европейских стран уже используют систему налогообложения транспорта, акцентированную на экологичность.
2. Система экологичного налогообложения транспорта в некоторых странах уже дает свои «всходы» в виде перехода на покупку экологически чистых автомобилей.
3. Российская налоговая система далеко не совершенна и все еще находится на стадии поиска наилучших моделей налогообложения как в плане удобности, так и всеобщей полезности.
4. Предлагаемая реформа транспортного налога в России имеет все необходимые предпосылки для создания более справедливого, понятного и эффективного механизма налогообложения, способствующего не только увеличению государственных доходов, но и улучшению экологических параметров посредством поощрения покупки экологически чистых автомобилей.

Исходя из вышесказанного, очевидно, что переход на экологичную систему налогообложения транспорта является оправданным и в ближайшем будущем имеет все предпосылки для реализации в России.

Литература:

1. Налоговые реформы. Теория и практика: под ред. И.А.Майбурова, Ю.Б.Иванова.-М.:ЮНИТИ-ДАНА,2015.-463с.
2. Региональные и местные налоги: учеб. пособие под ред. В.Ф. Шарова, Р.Г. Ахмадеева, М.Е.Косова.-3-е изд., перераб. и доп.-М:ЮНИТИ-ДАНА, 2016-227с.
3. Налоги и налогообложение: под ред.И.А.Майбурова-6-изд., перераб. и доп.-М.:ЮНИТИ-ДАНА, 2016-487с.
4. http://www.klaxon.ru/
5. http://www.buhgalteria.ru/
6. http://www.avtocarnews.com/

УДК: 332.024+633.491

Девяткина Любовь Николаевна,
кандидат экономических наук, доцент,
зав. лабораторией экономики
Нижегородский научно-исследовательский институт сельского хозяйства,
г. Нижний Новгород

Саков Александр Петрович,
кандидат с.-х. наук,
директор
Нижегородский научно-исследовательский институт сельского хозяйства,
г. Нижний Новгород

Игнатьева Екатерина Николаевна,
главный бухгалтер
Нижегородский научно-исследовательский институт сельского хозяйства,
г. Нижний Новгород

Полозова Валентина Петровна,
кандидат философских наук, доцент,
Нижегородская государственная сельскохозяйственная академия
г. Нижний Новгород

Devyatkina L.N. DevyatkinaLN@gmail.com

Sakov A.P. nnovniish@rambler.ru

Ignatieva E.N. oph_katya@mail.ru

Polozova V.P. garibadze@rambler.ru

СЦЕНАРНОЕ ПРОГНОЗИРОВАНИЕ РАЗВИТИЯ КАРТОФЕЛЕВОДСТВА С УЧЕТОМ ТРЕБОВАНИЙ ПРОДОВОЛЬСТВЕННОЙ БЕЗОПАСНОСТИ РЕГИОНА

SCENARIO FORECASTING OF THE DEVELOPMENT OF THE POTATO GROWING WITH THE REQUIREMENTS OF FOOD SECURITY IN THE REGION

Статья написана по результатам научно-исследовательской работы за 2015 год лаборатории экономики ФГБНУ «Нижегородского научно-исследовательского института сельского хозяйства» по Программе фундаментальных научных исследований государственных академий наук, утвержденных на 2013-2020 гг. В ходе исследования была дана сравнительная оценка развития картофелеводства в России и Нижегородской области, выявлены основные тенденции и проблемы в развитии отрасли: сокращение площади посадок в сельскохозяйственных организациях, невысокая урожайность, низкий уровень переработки картофеля, кризисное состояние отечественного семеноводства картофеля. Для достижения поставленных исследовательских целей были проанализированы действующие, проектные и утратившие силу нормы потребления картофеля; обоснованы 3 сценарных условия развития картофелеводства в Нижегородской области; рассчитаны 3 варианта прогнозов производства картофеля в объемах, достаточных для достижения региональной продовольственной независимости.

Summary

This article was written as a result of research work in 2015 of the Economics laboratory of the Nizhny Novgorod Scientific Research Institute of Agriculture under the Program of fundamental scientific research of the state academies of sciences, approved for 2013-2020. The article showed a comparative assessment of potato growing development in Russia and in the Nizhny Novgorod region, and revealed the main trends and problems in the industry: planting area reduction in the agricultural organizations, low productivity, low levels of potato processing, crisis state of domestic seed production. To achieve research purposes we analyzed the existing, the outdated and the designed potato consumption rates; proved three scenario conditions of potato growing development in the Nizhny Novgorod region; estimated three variants of potato production in amounts sufficient to achieve regional food independence.

Ключевые слова: картофелеводство, среднедушевые нормы потребления картофеля, построение сценариев, сценарные условия, сценарное прогнозирование, продовольственная безопасность региона

Keywords: potato growing, potato consumption rates, scenario forming, scenario conditions, scenario forecast, regional food safety.

ВВЕДЕНИЕ

Актуальность исследования и обоснование проблемы. Картофель является сельскохозяйственной культурой №4 в мире и №2 в России. На мировом потребительском рынке его опережают только кукуруза, пшеница и рис [1]. В нашей стране картофель по народнохозяйственной и стратегической значимости уступает только зерну – традиционному мерилу аграрного развития. Он входит в каждодневный рацион большинства россиян. По данным ФАО ООН, в России среднедушевое потребление картофеля одно из самых больших в мире – 130 кг в год [2], больше его едят только в некоторых постсоветских странах: Республике Беларусь (181 кг), Киргизии (143 кг) и Украине (139 кг) [3]. Правда, отечественная статистика в отличие от международной считает, что душевое потребление картофеля в России гораздо меньше – в 2005 г. было 109 кг, а к 2013 г. выросло до 111 кг [4].

К положительным характеристикам картофеля как продукта питания следует отнести легкую усвояемость и высокую питательность. По химическому составу он состоит на 72-75% из воды, 16-20% – крахмала, 2-2,5% – белка, 1-1,8% – различных волокон и 0,15% – жирных кислот. Другими словами, картофель является продуктом питания богатым углеводами, сухое вещество которого по содержанию белка существенно превосходит другие корнеплоды и клубнеплоды, а также отличается низким содержанием жиров. Кроме того, в картофеле есть необходимые для поддержания здоровья населения микроэлементы и витамины – С, В₁, В₃ и В₆, фолат, пантотеновая кислота и рибофлавин, а также минералы – железо, калий, фосфор и магний. В нем содержатся и пищевые антиоксиданты, играющие важную роль в профилактике заболеваний, связанных со старением, а также клетчатка, благотворно влияющая на здоровье [1].

Картофель используется не только на пищевые цели, но и на фуражные и семенные, а также является хорошим предшественником в севооборотах. Он имеет и неаграрные сферы применения: картофель является важным техническим сырьём для производства спирта и крахмала, используется в дистиллировании алкогольных напитков, в том числе водки и аквавита, а также при производстве клея и топливного этанола. К примеру, картофельный крахмал широко используется в фармацевтической, текстильной, деревообрабатывающей и бумажной отраслях как связывающее, скрепляющее, структурное вещество и наполнитель [1].

Все эти характеристики обусловили популярность и распространенность картофеля во всем мире, а также глобальную роль, которую он играет в достижении продовольственной безопасности и борьбе с голодом на Земле. Продовольственная и сельскохозяйственная организация Объединенных Наций (FAO) объявляла 2008-й год – Международным годом картофеля и разработала Программу развития картофелеводства. Цель этих акций – обратить внимание национальных правительств на ценность картофеля и его значение в обеспечении продовольственной безопасности беднейших стран, а также повысить осведомленность в мире о ключевой роли картофеля в сельском хозяйстве, экономике и обеспеченности продовольствием.

Генеральный директор FAO Жак Диуф отметил, что картофель находится на передовой линии борьбы с голодом и бедностью в мире [1]. В резолюции 2005 г., одобренной всеми без исключения нациями, отмечается, что картофель является одним из основных продуктов питания в пищевом рационе населения мира и может внести ценный вклад в достижение целей развития Тысячелетия [1].

Вместе с тем, ФАО сигнализирует о том, что картофелеводство как отрасль имеет огромный неиспользуемый и недооцененный потенциал по увеличению доходов. В этой связи лицам принимающим решения (ЛПР) на национальном и международном уровне следует повышать приоритетность картофеля, поскольку он пока  не получил должного внимания со стороны многих правительств.

В современной России картофелеводству также уделяется недостаточно внимания. Как следствие, сокращаются площади посадок, а урожайность остается низкой. Эта отрасль имеет много других явных и латентных проблем. Среди них: кризисное состояние отечественного семеноводства картофеля [5, 6]; неразвитая система переработки и хранения картофеля [7]; распространенность болезней и вредителей [8]; недостаточная оснащенность производителей специальной техникой [8, 9]. Кроме того, в процессе формирования рыночных отношений производство картофеля сместилось на уровень домохозяйств. В новейшей истории России именно хозяйства населения стали основными производителями картофеля. Это определенная деградация отрасли, поскольку инновационный и технологический прорыв в ЛПХ, дачных и садово-огороднических участках невозможен в принципе – там до сих пор основными орудиями труда остаются лопата, мотыга, или в лучшем случае – мотоблок.

Вышеперечисленные факторы определили актуальность и выбор темы исследования, а также рассматриваемый в нем круг вопросов.

Гипотезы. В ходе исследований были проверены (подтверждены или опровергнуты) следующие гипотезы:

• для реализации целевого сценария инновационного прорыва в отрасли необходимо корректировать структуру использования урожая картофеля: снизить потери при хранении и уборке, увеличить объемы первичной, глубокой и промышленной переработки
• устойчивое и бесперебойное обеспечение населения картофелем возможно только за счет возрождения отрасли картофелеводства в крупных сельскохозяйственных предприятиях и его развития в фермерских хозяйствах страны;
• основными производителями картофеля являются хозяйства населения, где невозможно применение высокоэффективных технологий возделывания картофеля.

Целью исследования была оценка современного состояния картофелеводства и прогнозирование основных параметров развития данной отрасли в Нижегородской области по различным сценариям.

Методология проведения исследования. Исследование строилось на основе общенаучных приемов, методов эмпирического и теоретического исследования. Производственно-экономический анализ отрасли картофелеводства осуществлялся с применением системно-функционального подхода. При прогнозировании уровня производства картофеля в Нижегородской области использовался сценарный подход. Сами прогнозы осуществлялись формализованными методами с использованием аппарата математической статистики в программной среде Excel на фактографическом материале официальной и ведомственной статистики. Ретроспектива исследования – 2000-2014 гг. Горизонт прогнозирования – 2020 г.

ХОД ИССЛЕДОВАНИЯ, РЕЗУЛЬТАТЫ И ОБСУЖДЕНИЕ

Обзор федеральных и региональных норм потребления картофеля

В Доктрине продовольственная безопасность (ПБ) определяется как «достижение и поддержание физической и экономической доступности для каждого гражданина страны безопасных пищевых продуктов в объемах и ассортименте, которые соответствуют установленным рациональным нормам потребления пищевых продуктов, необходимых для активного и здорового образа жизни» [10]. Таким образом, правовая дефиниция ПБ указывает на то, что ее достижение во многом зависит от цен на продукты питания и от уровня доходов населения, однако в рамках данного исследования мы ограничимся анализом и прогнозированием только физической доступности картофеля.

Качество прогнозно-плановых расчетов определяется обоснованностью используемых норм и нормативов. В связи с этим, для корректного определения объемов производства картофеля в Нижегородской области, достаточных для достижения продовольственной безопасности региона, необходимо, прежде всего, разобраться в нормативной базе. Другими словами, нужно определиться сколько же должен есть картофеля в год среднестатистический россиянин, в том числе в Нижегородской области.

Согласно FAOSTAT, среднестатистический европеец съедает  около 90 кг картошки в год [2]. Но, как всегда, в разных странах – по-разному, средние величины являются мало информативными и варьируют в достаточно большом диапазоне. Так, в Италии – 40 кг, а в Белоруссии – свыше 181 кг [1, 3]. Размер среднедушевого потребления картофеля определяется национальными кулинарными традициями, разнообразием ассортиментной линейки рациона и прочими страновыми различиями. Кроме того, уровень потребления подвержен и временным изменениям. Так, Ирландия длительное время занимала лидирующее место в мире по уровню потребления картофеля, однако в настоящее время она утратила его из-за того, что он заменяется в рационе ирландцев рисом, кускусом и бататом [1].

Даже в рамках одного государства возможны существенные региональные различия. Так, в России больше всего потребляют картофель в Сибири – 132 кг/год/чел., а меньше всего – в Северо-Западном федеральном округе – 84 кг.  Согласно официальной статистике, больше, чем в Беларуси едят картошку в Марий Эл и в Красноярском крае – по 190 кг в год на человека, а меньше всего – в Коми (55 кг), в Адыгее (65 кг) и на Чукотке (67 кг) [4].

Это обусловлено региональными традициями в питании и природно-климатическими условиями: в регионах-аутсайдерах по уровню потребления картофеля она практически не возделывается. Нами также отмечена закономерность снижения потребления картофеля горожанами, то есть сельские жители (соответственно, и регионы) традиционно потребляют больше картофеля, чем жители крупных городов.  Подтверждением тому является самый низкий уровень душевого потребления картофеля в обеих столицах: в Москве – 68 кг, а в Санкт Петербурге – 72 кг [4]. Это объясняется тем, что по мере роста доходов населения возрастает потребление других овощей, а картофеля сокращается. Напротив, деревенским жителям, имеющим низкий уровень доходов, картофель заменяет более дорогие продукты животного происхождения – рыбу, мясные и молочные продукты.

В исследуемой Нижегородской области в 2005 г. душевое потребление картофеля было на уровне 76 кг/год, а в 2013 г. – уже 101 кг, то есть как в среднем по Европе. Такое фактическое состояние дел по уровню потребления картофеля. А как должно быть в идеале, то есть по научно-обоснованным нормам и нормативам? Разберемся.

В настоящее время в России принято выделять медицинские, минимальные и рациональные нормы потребления продуктов (по картофелю мы обобщили их в таблице 1).

Таблица -1. Обзор норм душевого потребления картофеля в РФ (действующих, проектируемых и утративших силу)

Все они были разработаны НИИ питания РАМН (сейчас – ФГБУН «ФИЦ питания, биотехнологии и безопасности пищи» РАМН под научным руководством академика РАМН В. А. Тутельяна (он же является главным внештатным специалистом-диетологом  Министерства здравоохранения РФ) [11]. Затем эти нормы утверждались Правительством РФ или профильными министерствами и ведомствами, но поскольку нормы были рассчитаны для разных целей, поэтому имеют отличные показатели и значения.

Приведенные значения норм по картофелю  варьируют от 70-117 кг на человека в год, поскольку имеют разную природу. К примеру, минимальные  нормы потребления  даны в  разрезе  социально-демографических групп населения (показатель №1 в табл.1)  и установлены Федеральным законом «О потребительской корзине в целом по Российской Федерации» [12]. C 1 января 2013 года вступила в силу новая потребительская корзина, которая будет действовать до 2018 года. Потребительская корзина – это некий набор товаров и услуг, обеспечивающих минимальные потребности населения.  Следует отметить, что эти нормативы являются «физиологическим минимумом» для обоснования социально приемлемого уровня жизни.

При этом Министерство труда и социальной защиты РФ учло такой фактор влияния на продуктовую корзину, как регион и климатические условия, поэтому региональный состав продуктовой корзины зависит от места нахождения того или иного региона. Так, в Нижегородской области нормы потребления продуктов питания, включенные в состав потребительской корзины, установлены Законом Нижегородской области № 165-з от 24 декабря 2012 года «О потребительской корзине в Нижегородской области» [13]. По картофелю нижегородские минимальные нормы приведены в строке 2 табл.1. Они существенно ниже федеральных.

Рациональные нормы (показатель №3 табл.1) соответствуют «Нормам физиологических потребностей в энергии и пищевых веществах для различных групп населения Российской Федерации» (МР 2.3.1.2432-08) и представляют собой усредненную величину (расчеты произведены на душу населения) необходимого поступления пищевых и биологически активных веществ, обеспечивающих оптимальную реализацию физиолого-биохимических процессов в организме человека. Обращает на себя внимание тот факт, что российские диетологи практически сравняли уровень рационального потребления картофеля с хлебопродуктами (по совокупности) [14].

Для сравнения в строке 4 табл. 1. приведено значение «проектируемого норматива». Дело в том, что действующие рациональные нормы должны быть пересмотрены и уточнены, поскольку согласно «дорожной карте» по содействию импортозамещению в сельском хозяйстве на 2014-2015 гг. под пунктом 16 запланировано мероприятие «Актуализация рекомендаций по рациональным нормам потребления пищевых продуктов, отвечающих современным требованиям здорового питания» [18]. В рамках дорожного картирования этот Проект Приказа Минздрава России должен был быть принят еще 3-м квартале 2015 г. При этом рациональные нормы потребления картофеля, судя по Проекту документа, будут изменены в сторону уменьшения [15]. (Проект приказа Минздрава Росси «Об утверждении Рекомендаций по рациональным нормам потребления пищевых продуктов, отвечающим современным требованиям здорового питания» размещен для общественного обсуждения на официальном сайте regulation.gov.ru по ссылке: https://regulation.gov.ru/p/45056.)

 И, наконец, самые «медицинские» и по чиновничьи не аффилированные нормы потребления картофеля, приведены в стр.№5 табл.1 (приводятся (цитируются) по источникам [16, 17]). Они были разработаны специалистами НИИ питания РАМН и ВОЗ в целом по овощам и бахчевым культурам, а также в разрезе по их видам, в том числе по картофелю. По сути, картофель является овощем, но выделен из этой категории сельскохозяйственной продукции «отдельной строкой» не только в рациональных и медицинских нормах потребления, но и в официальной статистике, в ведомственной отчетности и нормативных правовых актах, адресно регулирующих отрасль.

Правда, специалисты ВОЗ отмечают, что картофель (как батат, касава и другие крахмалистые корнеплоды) не относятся ни к фруктам, ни к овощам [19]. Напротив, отечественные ученые, биологи и агрономы считают картофель  (наряду с бататом и топинамбуром) овощем со съедобными вегетативными частями – клубнеплодами.

В табл. 2 для сравнения приводятся минимальные и суточные нормы потребления картофеля, которые были также разработаны специалистами бывшего НИИ питания РАМН для отдельных категорий населения (военных и заключенных), а также для различных социально-демографических групп населения.

Таблица-2. Минимальные и суточные нормы потребления картофеля по отдельным категориям населения

Показательно, что военным (относящимся к войскам общего назначения, а также летчикам, морякам и подводникам), равно как и заключенным, подозреваемым и обвиняемым научная медицина предписывает есть 0,45-0,6 кг и выше картофеля в день, что составляет 164,3-219 кг в год в расчете на 1 человека.

Подводя итоги, можно отметить, что нижегородские минимальные нормы потребления по картофелю (для трудоспособного населения) отличаются в сторону уменьшения почти на 12,6 кг (-12,5%) от соответствующих федеральных и от рациональных норм Минсоцздрава РФ. Причины такого расхождения не очень понятны: то ли минимальные нормы противоречат научной медицине, а может быть медицинские нормы асоциально предлагают россиянам насытить свой рацион доступной картошкой производимой самими же на своих огородах?

При отмеченной нормативной неопределенности встает вопрос о выборе нормативов для дальнейших расчетов. В качестве базовых нами будут использоваться рациональные нормы [14], поскольку они были утверждены и разработаны для уточнения положений Доктрины. Однако для соблюдения принципов сравнимости и альтернативности мы будем использовать и минимальные, и медицинские нормы потребления картофеля. Тем более, что рациональные нормы должны и будут регулярно уточняться [15].

Другими словами, научная медицина считает [11], что хлеб, крупы, макаронные изделия и картофель должны составлять большую часть суточного рациона питания россиян. В защиту картофеля говорит то, что содержание энергии в крахмале значительно меньше, чем в соотносимом количестве алкоголя или жира. Диетологи не согласны с тем, что употребление в пищу макарон, круп, картофеля и хлеба приводит к ожирению, напротив, их отсутствие в рационе питания приводит к проблемам с кишечником и пищеварением вообще.

Производственные показатели развития картофелеводства в России.

Картофель культивируется в 66% станах мира (более чем в 130 из 197) на всех континентах, исключая Антарктиду. Согласно FAOSTAT, мировые площади посадок превышают 23 млн га, урожайность клубней – около 14 т/га, валовой сбор – 320 млн тонн (за последние 15 лет он увеличился на 20%) [1, 2].

В России картофель также выращивают практически повсеместно – за исключение районов Крайнего Севера с вечной мерзлотой: от Калининграда – до Камчатки. Однако основные площади, занятые этой культурой сосредоточены в средней полосе России, умеренной по климатическим условиям, где распространены серые лесные, черноземные и каштановые почвы и за период вегетации выпадает 200-350 мм осадков.

В табл. 3 отражена динамика размеров картофельного клина России за 2000-2014 гг. и его структура по категориям с.-х. товаропроизводителей. К сожалению,  в целом за период площади посадок картофеля сократились с 2193 тыс. га в 2009 г. до 2112 тыс. га (на 3,7%). При этом 1791 тыс. га или 85% от общих картофельных площадей приходится на долю хозяйств населения, 215 тыс. га (или 9%) занимают площади в сельскохозяйственных организациях и всего 6% (или 188 тыс. га) – в крестьянских (фермерских) хозяйствах. Следует отметить, что в картофелеводстве России продолжаются структурные изменения: доля фермеров возрастает, а удельный вес СХО и хозяйств населения сокращается.

 Таблица — 3. Динамика размеров и структуры посевных площадей картофеля по категориям с.-х. товаропроизводителей.

Источник: рассчитано и составлено авторами на основе данных Росстата [23]

Таким образом, в ходе рыночных преобразований в российском картофелеводстве практически вернулись к неиндустриальному типу производства, перешли к самому примитивному, трудоемкому и низкотоварному способу – в огородах и дачных участках населения. Тем не менее, Россия была и остается одним из основных производителей картофеля в мире – второе  место после Китая, но с большим отрывом [1, 2]. Несмотря на некоторые колебания валовой сбор в 2009-2014 гг. оставался на уровне 30 млн т, и варьировал в пределах 21,1 млн т (в аномально жарком 2010 г.) и 32,6 млн т (в 2011 г.).

При этом средняя урожайность картофеля в России остается одной их самых низких в Европе – на уровне 14-15 т/га, это в несколько  раз меньше, чем западно-европейских странах. По данным FAOSTAT, самая высокая урожайность картофеля достигнута во Франции – 43,2 т/га, в Нидерландах – 44,3 т/га, Бельгии – 42,3 т/га, Германии — 42,3 т/га Дании — 39,5 т/га [1, 2].

Рис. 1 – Динамика урожайности и валовых сборов картофеля во всех категориях хозяйств в Российской Федерации в 2009-2014 гг.

Источник: составлено авторами на основе данных Росстата [23]

Урожайность картофеля помимо почвы, климата, температуры и осадков определяется и зависит от комплекса других – научно-техногенных и организационно-экономических факторов: культурой земледелия, технологией, сортом, уходом и уровнем механизации и т.д.

По мнению экспертов, в странах Евросоюза средняя урожайность выросла до 37,2 т/га и перерабатывается 30-40% урожая клубней [1]. Там тоже в отрасли присутствуют  представители малого бизнеса, однако земельные площади больше, чем в российских ЛПХ и садово-огороднических участках (0,2-1 га), поэтому они оснащены современной техникой для выращивания клубней, их уборки и хранения. Кроме того, западные фермеры интегрированы в общую систему агробизнеса посредством членства в различных кооперативах: кредитных, перерабатывающих и сбытовых, поэтому есть возможность использовать высокопроизводительные машины, в основном V технологического уклада, в том числе самоходные комбайны, энергонасыщенные тракторы, большегрузные транспортные средства и др.

Вместе с тем, в российском агробизнесе во многих регионах до сих пор отсутствуют базовые элементы рыночной инфраструктуры в картофелеводстве: логистика, производство современных машин для картофелеводства, что позволяло бы вести специализированное производство картофеля и осуществлять хранение основной массы клубней в современных хранилищах на местах. Другими словами, в России утрачено стратегическое видение развития отечественного картофелеводства: такой основой должно стать индустриальное производство клубней на основе современной техники и оборудования для их выращивания, уборки и хранения.

Кроме того, современная аграрная структура продолжает разрушать и без того находящееся в сложном положении отечественное семеноводство: большинство домохозяйств использует неизвестные сорта непонятной репродукции. Многие начинающие фермеры – аналогично. К примеру, в Европе запрещено использовать несертифицированные семена свыше 3-й репродукции [24].

Сегодня приоритетной задачей в России является импортозамещение, в том числе картофеля. Безусловно, Российская Федерация способна сама себя накормить. Беспокоит другое – ни федеральный, ни региональный уровни власти проблем в отрасли не видят. Пороговые значения Доктрины продовольственной безопасности Российской Федерации уже несколько лет подряд по картофелю превышаются. Об этом говорится в Национальном докладе «О ходе и результатах реализации государственной программы …» [25], об этом говорил Председатель Правительства Д.Медведев на 1-м Всероссийском форуме продовольственной безопасности в г.Ростове-на-Дону [26, 27].

Между тем, по мнению экспертов, на импорт приходится до 30% рыночного оборота свежего картофеля, поступающего к нам из более, чем 50 стран мира. По другим позициям ситуация еще хуже: из-за рубежа в Россию завозится 50% картофелепродуктов, 50% сертифицированного семенного картофеля и более 83% картофельного крахмала [28]. 

Таким образом, для достижения устойчивой продовольственной безопасности необходимо развивать картофелеводство и отрасли его переработки в спирт, крахмал и пр. Современная аграрная структура товаропроизводителей картофеля практически не способна  круглогодично поставлять по графику крупные однородные партии фасованного мытого столового картофеля для крупных торговых сетей и качественного сырья спецсортов для перерабатывающих заводов. Учитывая, что при отборе мытого картофеля для поставки его в торговую сеть свыше 40% продукции бракуется, то необходимо параллельно развивать и заморозку и другие формы переработки, к примеру, в пюре, чиспсы и прочие снэки. Для выполнения этой задачи у подавляющего большинства отечественных производителей картофеля пока нет ни соответствующего оборудования. ни современных хранилищ.

Между тем в России также имеется и накоплен достаточный опыт мирового уровня в производстве продовольственного картофеля и картофелепродуктов. К примеру, Владимир Тульчеев, главный научный сотрудник отдела экономики ГНУ ВНИИ картофельного хозяйства им. А. Г. Лорха РАСХН отмечает работу следующих отечественных картофельных компаний [28]:

• НП «Брянская гильдия» (площадь возделывания картофеля в основном иностранных сортов около 7000 га, на внутренний и внешний рынок ежегодно поставляется до 160 тыс. т картофеля) – это замкнутый безотходный цикл производства семенного и продовольственного картофеля, где совместно с ГНУ ВНИИ сельскохозяйственной микробиологии создана и работает биотехнологическая лаборатория и аэропонные установки мощностью 500 тыс. мини-клубней в год;
• К(Ф)Х «Горби» (объем 50 тыс. тонн, площадь 2000 га, современные хранилища вместимостью более 70 тыс. т,  завод по переработке картофеля), главой которого является В.П. Черкесов (с. Кузькино Чернянского района Белгородской области), использует германскую иностранную технику, специализируется на возделывании овощей и картофеля сортов голландской и немецкой селекции, круглогодично поставляет свежий картофель и продукты его переработки на рынки крупных городов – Москвы, С.-Петербурга, Ростова, Краснодара и др.;
• агрохолдинг «Дмитровские овощи» Дмитровского района Московской области (400 ц/га, площадь 1200 га), обеспечивает полный цикл производства картофеля и овощей, их хранение, переработку и поставку продукции по графику в фасованном, мытом и переработанном виде в торговые сети Москвы и др.  крупных городов с использованием специализированного транспорта.

Другими словами, точки роста в отрасли картофелеводства есть и в России, где отработаны механизмы производства качественного и дешевого картофеля, а также продуктов его переработки с низкой себестоимостью и высокой прибылью. Он достоин тиражирования в регионах.

Анализ производства картофеля в Нижегородской области в разрезе муниципальных районов и городских округов.

В течение аналитического периода 2010-2014 гг. посевные площади в сельскохозяйственных организациях Нижегородской области сократились на 7% (на 66 тыс. га), при этом площадь, занятая под картофелем и овощами, уменьшилась с 15,7 тыс. га в 2010 г. до 10,2 тыс.га в 2014 г. Одновременно произошло снижение их удельного веса: если в базовом аналитическом периоде в 2010 г. они занимали 2%, то в 2014 г. – только 1%. Наглядно структура посевов в СХО региона представлена на рис. 2.

Рис. 2 – Динамика размеров  и структуры посевных площадей в с.-х. организациях Нижегородской области в 2010-2014 гг.

Источник: выполнено авторами на основе данных Минсельхозпрода НО

Не смотря на некоторые структурные изменения, в течение 2007-2014 гг. основным товаропроизводителем картофеля в регионе были и остаются хозяйства населения, то есть это – дачные и садово-огороднические участки горожан и ЛПХ деревенских жителей.  На их долю приходилось от 54% до 72% производства «второго хлеба». Эта часть произведенного картофеля относится к самообеспечению, то есть к нетоварному или низкотоварному виду, которая реализуется преимущественно через рынки и ярмарки выходного дня. На долю фермеров приходится– от 5% до 15% производства картофеля и сельскохозяйственных организаций (СХО) – от 22% до 33%.

В последний год структура производства картофеля выглядела следующим образом: 75% хозяйства населения и фермерские хозяйства и 25% СХО (рис.3).

Рис. 3. — Структура производства картофеля по категориям хозяйств, в % от общего объема производства

Источник: выполнено авторами на основе данных Минсельхозпрода НО

Урожайность картофеля была гораздо выше в СХО – 228,7 ц/га, в то время как в фермерских хозяйствах – 185 ц/га, а в хозяйствах населения 148,3 ц/га. В среднем по Нижегородской области – 167 ц/га. Наглядно динамика представлена на рис. 4.

Причём средняя многолетняя урожайность (с 2007 г. по 2014 г.) в личных подсобных хозяйствах, производящих, основную часть картофеля была примерно на 35% ниже, чем в сельскохозяйственных предприятиях, на 20%, чем в фермерских хозяйствах и на 11% ниже среднеобластного уровня. Это подтверждает гипотезу о невозможности технологического прогресса российского картофелеводства без индустриализации в хозяйствах населения.

Рис. 4 —  Динамика урожайности картофеля Нижегородской области в различных категориях хозяйств в 2007-2014 гг.

Источник: выполнено авторами на основе данных Минсельхозпрода НО

Картофелеводством в Нижегородской области занимаются во всех административных районах, но с разными результатами, объемами и масштабами производства (табл. -5). Оно наиболее развито в нескольких муниципальных районах и городских округах: Арзамасском, Городецком, Богородском, Д.-Константиновском, Б.-Мурашкинском, Борском, Лысковском, Спасском, Кстовском, Починковском, Шатковском и Павловском. В этих районах были самые крупные посадки картофеля в течение 2012-2014 гг. По результатам 2014 года в 10 районах области было сосредоточено свыше половины площадей, занятых  картофелем в регионе..

Таблица -4. Рейтинг (Топ-10) десяти муниципальных районов (городских округов), имеющих самые крупные площади, занятые под картофелем, самый большой уровень урожайности и  валовых сборов по результатам 2014 г.

Анализ показал, что, несмотря на всеобщую распространенность посадок картофеля в Нижегородской области, всего 7 административных образований производят половину картофеля в области. Так, по результатам 2014 г. в Арзамасском районе было собрано 158 тыс. т картофеля. Это составляет 19% от его валовых сборов в целом по областиЛидерами по объемам производства являются следующие районы: Арзамасский, Д.Константиновский, Б.Мурашкинский, г/о г. Бор, Шатковский, Навашинский, Тонкинский, Кулебакский, Первомайск, Дивеевский.

Наиболее крупные сельскохозяйственные производители картофеля в Нижегородской области – ООО «Латкин», ООО ф/х Ялина А.П., ООО «Агропромресурс» — в Арзамасском районе, ОАО «Лакша», ООО «Мир», ООО «Агрофирма Искра» – в Богородском, ООО «Овощная компания-НН» , ООО «Тепличный комбинат «Борский», ООО «Борский картофель» – в ГО г.Бор, СПК «Дубенский» – в Вадском, ООО «Агрофирма «Металлург» – в городском округе город Выкса, СПК «Красная звезда» СПК Ордена Трудового Красного Знамени колхоз имени Куйбышева, ТнВ «Мир» Ященко А.В. и компания», ФГУП «Заречное» Россельхозакадемии, ООО «Аксентис»– в Городецком, ЗАО «АТИ — Агроальянс» – в городском округе Первомайский, ООО «Русское поле», ООО СХП «Красная звезда», СПК «Земледелец», ООО ПК «НКС» — в Шатковском раоне и Колхоз им. Горького – в Уренском.

Экономическая эффективность картофелеводства в Нижегородской области

Категория «экономическая эффективность» применима только к товарному производству и может быть рассчитана при наличии соответствующей отчетности. В этой связи оценка уровня эффективности производства овощей в Нижегородской области возможна только по СХО, поскольку хозяйства населения практически не производят товарной продукции и не ведут соответствующего учета. В фермерских хозяйствах производится товарный картофель, но отчетность ведется упрощенно или ненадлежащим образом, что также не позволяет корректно рассчитать себестоимость, прибыль и рентабельность.

По данным сводной годовой бухгалтерской отчетности возделывание картофеля в сельскохозяйственных организациях Нижегородской области является эффективным. Так, рентабельность в картофелеводстве за 2007-2014 годы выросла на 13,3% и в 2014 составила 68,3% (рис. 5).

Рис.5.  Цена реализации и рентабельность производства картофеля г. в разрезе МР и ГО Нижегородской области в 2014

Источник: выполнено авторами на основе сводных годовых отчетов СХО НО

По эффективности производства картофеля лидерами стали Навашинский район, г.о. г. Первомайск и Шатковский район. Рентабельность картофеля в данных муниципальных образованиях составила 150%, 137,1% и 109,7%, соответственно. Однако Навашинские результаты являются формальными, поскольку они вложили на 1 га посадок всего 7 тыс. руб. при требуемых 150-250 тыс.руб. (при соблюдении надлежащей технологии) и реализовывали картофель по 2 руб./кг.

Эффективность производства картофеля определяется ценами на него. Самую большую среднюю цену за картофель в 2014 г. получили аграрии в г/о. г. Выкса, Дальнеконстантиновского и Ардатовского районов области, где с.-х. товаропроизводители продавали клубнеплоды, соответственно,  по 17950 руб., 15757 руб. и 15087 руб. за 1 т (рис.5). Следует подчеркнуть, что сельскохозяйственные производители в отличие от других отраслей народного хозяйства, не влияют на их уровень, поэтому остаются полностью зависимыми от квази-рыночных условий.  «Провальным» в этом смысле стал текущий сезон 2015-2016 гг., когда СХО реализовывали картофель дешевле 10 тыс./т. Данная ситуация еще раз подтверждает необходимость развития отраслей переработки картофеля и создания собственных логистических центров для противостояния ритейлерам.

В целом можно отметить, что рентабельность производства картофеля в Нижегородской области существенно варьирует как по муниципальным образованиям, так и в динамике по годам. Выращивать картофель – «дорогое удовольствие». К примеру, в масштабах цен 2014 г. затраты в отрасли на 1 га в традиционно картофелепроизводящих районах Нижегородской области составили – 130 тыс. руб. в Арзамасском районе, 133 тыс. руб. – в Городецком и 252 тыс. руб. – в Д.Константиновском. При средней урожайности картофеля в этих районах свыше 20-22 т/га производственная себестоимость 1 т колебалась в пределах от 6 до 8 тыс. руб. (это без учета затрат на хранение и реализацию).

Мониторинг региональной продовольственной независимости по картофелю в Нижегородской области.

В России Доктриной определены критерии состояния ПБ: удельный вес отечественной продукции в общем объеме товарных ресурсов (с учетом переходящих запасов) внутреннего рынка по восьми продуктам. Если они выполняются, то безопасность считается достигнутой, если нет – в этой области есть проблема. Так, по зерну и картофелю  пороговые значения составляют не менее 95%.  Региональный критерий ПБ в Нижегородской области по картофелю не отличается от федерального [29].

Российская система мониторинга за питанием включает:

• расчеты баланса продовольствия;
• оценку потребления пищи по результатам обследования бюдже­тов домашних хозяйств;
• специальные исследования, основанные на оценке индивидуального потребления и изучения параметров пищевого статуса.

Баланс продовольственных ресурсов – система показателей, характеризующих источники формирования ресурсов основных видов продовольствия и каналы их использования. Баланс отражает движение продукции от момента производства до момента конечного ее использования, позволяет осуществлять текущий анализ и прогнозировать развитие ситуации на рынке продовольствия, оценивать потребности в импорте, определять фонды потребления продуктов питания. Балансы составляются статистическими органами за календарный год в натуральном выражении, в том числе по исследуемому нами картофелю [30].

В табл. 5 представлен баланс ресурсов использования картофеля в Нижегородской области за 15 лет: с 2000 г. по 2014 г. и рассчитаны некоторые структурные показатели.

В табл. 6 произведен расчет потребности в картофеле населения Нижегородской области, а также оценка его достаточности по критериям продовольственной безопасности региона.

На рис. 6 приведена иллюстрация динамики объемов производства и потребления картофеля в регионе.

В табл. 7 рассчитаны показатели развития товарного картофелеводства по сельскохозяйственным организациям Нижегородской области.

Таблица 5- Баланс ресурсов и использования картофеля по Нижегородской области, тысяч тонн

Рис.6.  Динамика объемов производства картофеля и его потребления в Нижегородской области, тыс. т.

Таблица 6 – Анализ уровня обеспеченности картофелем населения Нижегородской области по данным продовольственных балансов.

Таблица 7 – Оценка уровня производства картофеля в сельскохозяйственных организациях Нижегородской области с точки зрения его достаточности для продовольственных целей

При рациональной норме потребления картофеля в 95-100 кг на душу населения, Нижегородская область производит его около 255 кг (уровень 2014 г.) на 1 жителя, однако из этого количества надо вычесть потери 10% производственное использование (семена, фураж и переработка) – 36%, и ещё вывозится за пределы области или импортируется – 16%, переходящие запасы на конец-начало года составляют по 37% от уровня годового производства. Налицо есть явный «перебор». Тем не менее, в сельскохозяйственных предприятиях производится всего 38% от общего объема потребления (по товарному картофелю) (см. табл.7). Учитывая, что в хозяйствах населения производится картофель преимущественно для потребления «внутри семьи», то уровню его производства в СХО наблюдается такой же явный «недобор».

Соотношение отдельных показателей баланса к общему объему ресурсов в картофелеводстве дало следующие  результаты. К примеру, обращает на себя внимание тот факт, что производственное использование картофеля больше его потребления на личные (продовольственные) цели. В течение аналитического периода 2000-2014 гг. личное потребление картофеля колебалось в пределах 23-32% от его общего количества (производство+запасы на начало года + ввоз (импорт)). В абсолютном выражении ежегодно потреблялось в пределах 243 – 358 тыс. т картофеля. Такая вариация объясняется целым рядом факторов: уровнем душевого потребления, платежеспособным спросом, качеством картофеля, его урожайностью и др.

В этом периоде производственное потребление картофеля было несколько выше его личного (продуктового) потребления: 22-34% или 293,7-370,1 тыс.т. Такое потребление составляет: формирование семенного и страхового фондов, а также кормовой (некондиционный картофель).

Потери при транспортировке, хранении, уборке и производстве картофеля составляли от 1% до 6% от общего количества картофеля или  в пределах 2-14% от его производства. В абсолютном выражении это составляет 8,7 – 84,2 тыс. т.

Количественно ежегодно закладываемых запасов на начало отчетного года и на конец мало отличаются друг от друга. Их удельный вес варьировал в пределах 24-46% и  23-48% от общего количества ресурсов. Необходимость наличия таких больших запасов обусловлена закладкой на зимне-весеннее хранение для внесезонной реализации и потребления картофеля.

Удовлетворение потребностей в основных продуктах питания оценивают, сопоставляя фактическое потребление и рациональную норму по каждой группе продуктов. Уровень продовольственной независимости по отдельным продуктам (ПН) или группам продуктов рассчитывалась нами следующим образом:

ПН=(ОП/ОЛ)х100%,

где: ОП — объем производства + изменение запасов (запасы на начало года минус на конец года); ОЛ — объем личного и производственного потребления  внутри страны (региона) [31].

Если объем производства (с учетом запасов) больше объема потребления, то продовольственная независимость достигнута. Предложенный коэффициент учитывает, какой объем внутренних потребностей можно обеспечить за счет собственного производства. Используя данную формулу и продуктовые балансы, мы рассчитали продовольственную независимость Нижегородской области по картофелю (табл.6). Уровень продовольственной независимости по картофелю в течение аналитического периода 2000-2014 гг. существенно вырос. Если в 2000 году он была на уровне 97%, то в 2014 году – уже 128%, т.е. вырос на 31 п.п. Другими словами, судя по расчетам, с 2005 г. Нижегородская область полностью обеспечивает себя картофелем, и вывозит в другие регионы и страны. Исключение составляет аномально засушливый и неурожайный 2010 г.

Между тем, потребление картофеля в целом по России только на 56,6% имеет товарную природу – остальное собственное производство на садово-огороднических участках горожан и ЛПХ селян, а также помощь родственников (знакомых) из деревни и другие виды нетоварного обеспечения. Следует отметить, что эта средняя существенно отличается от типа поселения и численности его жителей. Так, в сельских поселениях покупается всего 27,9% потребляемого картофеля, а в городах — 65,7%, при этом в «городах-миллионниках» покупают 81,8% потребляемого картофеля [32].

По нашему мнению, такая структура производства картофеля в ближайшее время будет и должна меняться, поскольку сельское население продолжает стареть и уменьшаться, причем увеличивающимися темпами. Нижегородская область не является исключением (см. динамику и структуру населения Нижегородской области в течение 2000-2014 гг. в табл. 5). За исследуемые 15 лет оно сократилось более чем на 120 тыс. чел. В этой связи требуется больше внимания уделять стимулированию производства картофеля в крупных СХО и фермерских хозяйствах.

Разработка прогнозных сценариев развития картофелеводства в Нижегородской области

Сценарный метод прогнозирования и планирования – в настоящее время, в турбулентных бизнес-условиях, востребован и очень популярен в научном сообществе и бизнес-среде на микро- и макроуровне. Сценарии, с одной стороны упрощают описание сложной внешней среды и условий функционирования отрасли картофелеводства, но не доводя до примитива. По мнению М. Лингрена  и Х. Бандхольда сценарии являются удобным и эффективным презентационным форматом. А Генри Минтцберг считает, что сценарное планирование – это планирование будущего в эпоху, когда традиционное стратегическое планирование устарело [Цитата по источнику 33].

При прогнозировании развития производства картофеля в Нижегородской области до 2020 г. нами использовался сценарный подход. Написание сценариев основано на определении логики процесса или явления во времени при различных условиях. Такой подход носит многовариантный характер и рассматривает три вектора развития: оптимистический – развитие  системы овощеводства в Нижегородской области в наиболее благоприятной ситуации; пессимистический – развитие  овощеводства региона в наименее благоприятной ситуации; рабочий – с учетом противодействия отрицательным факторам, появление которых наиболее вероятно.

Сценарий – это обзор, содержащий данные относительно ситуации, внутри которой протекают конкретные процессы, являющиеся объектом прогноза при некоторой стабильности условий. Сценарное прогнозирование, по существу является гибридным, оно объединяет как интуитивные, так и формализованные методы, основанные как на фактографической, так и на экспертной информации [34].

Основные варианты прогноза нами были заимствованы из Прогнозов социально-экономического развития России разных лет, разрабатываемых Минэкономразвитием России [35-37]. Мы рассматривали 3 основных варианта прогноза – консервативно-пессиместический, умеренно-оптимистичный или нормативный и форсированно-оптимистический. Однако все они разработаны на основе единой гипотезы внешних сценарных условий (приведены ниже). Они различаются моделями поведения частного бизнеса (СХО, КФХ и агрохолдингов) в отрасли и степенью эффективности государственной политики.

Вариант 1 (консервативный) предполагает сохранение инерционных трендов и консервативной инвестиционной политики частных компаний, ограниченные расходы на развитие компаний инфраструктурного сектора. Он основан на проведении жесткой бюджетной и аграрной политики.

 Вариант 2 (умеренно-оптимистичный) является более инновационно ориентированным, предполагает проведение преобразований в развитии человеческого капитала и науки, а также активную модернизацию транспортной инфраструктуры и улучшение бизнес-среды.

Вариант 3 (форсированный) характеризуется высокими темпами роста и структурными преобразованиями развитие отрасли в условиях реализации активной государственной политики, направленной на улучшение инвестиционного климата, повышение конкурентоспособности и эффективности бизнеса, на стимулирование экономического роста и модернизации.

Прогнозные сценарии (табл. 8) нами рассчитывались из следующих допущений и условий:

Сценарные параметры (условия):

• Рациональные нормы потребления продуктов, установленные Минздравом РФ: по картофелю 95 кг/чел./год,
• Минимальные нормы потребления продуктов, установленные в Нижегородской области: картофелю 87,8 кг/чел./год;
• Доля покупки картофеля от общего объема его потребления в среднем — 56,6%, городским населением — 65,7%, сельским населением — 27,9 % (согласно статистическим обследованиям [32]);
• Требования по самообеспеченности региона картофелю – 95%;
• Численность населения Нижегородской области — 3270 тыс. чел., из них сельского — 674 тыс. чел., городского — 2596 тыс.чел. (уровень 2015 г.)
• Доля производственного потребления, запасов и порчи по овощам от общего количества ресурсов: по картофелю – 70%;
• Доля личного потребления от общего количества ресурсов: картофелю – 30%.

Прогнозные сценарии развития картофелеводства в Нижегородской области до 2020 г.:

Оптимистический сценарий: производство картофеля на уровне достаточном для удовлетворения потребностей населения рынка  с учетом рациональных социальных и медицинских норм потребления. Другими словами, он предусматривает производство на уровне, обеспечивающем полное удовлетворение населения продуктами питания на уровне рациональных норм без учета каких-либо поправочных показателей.

Нормативный сценарий: производство картофеля из расчета потенциального рынка с учетом рациональных социальных и медицинских норм потребления и пороговых значений по уровню самообеспеченности региона (требований Доктрины ПБ). Он рассчитывался на основе оптимистического сценария путем поправок по требованию продовольственной безопасности Нижегородской области по картофелю 95%.

Пессимистический сценарий: производство картофеля из расчета потенциального рынка с учетом рациональных социальных и медицинских норм потребления, пороговых значений по уровню самообеспеченности региона (требований Доктрины ПБ), а также за вычетом нетоварного потребления (собственного производство в домохозяйствах). Пессимистический сценарий рассчитывался на базе нормативного путем правки его показателей, учитывающей уровень собственного производства.

При благоприятных тенденциях развития экономики Нижегородского АПК, а также отрасли картофелеводства, емкость рынка картофеля в Нижегородской области к 2020 г. должен увеличиться для полного обеспечения населения региона следуя рекомендациям рациональным нормам и минимальным: до 310,7 и 287 тыс.т, соответственно.

Для обеспечения такой емкости рынка картофеля, всем категориям товаропроизводителей Нижегородской области требуется увеличить их производство на 25%. Это позволит достичь уровня производства позволяющем удовлетворять требования  продовольственной безопасности региона.

Таблица 8 – Основные прогнозные параметры развития картофелеводства в Нижегородской области по различным сценариям

Таким образом, по усредненным нормам потребления (исходя из рациональных норм, а также минимальных по продовольственной корзине для Нижегородской области) потенциальный рынок овощной продукции и картофеля в Нижегородской области может быть оценен в более чем 310,7 тыс. т  и 287 тыс. т (оптимистический сценарий), если придерживаться требований продовольственной безопасности (нормативный сценарий) то – около 295 тыс.т и 273 тыс. т, а если учитывать только товарное удовлетворение потребностей в этих видах продуктов (пессимистический сценарий) то – около 167 тыс.т и 154 тыс. т.

Таблица 9 – Основные параметры достижения различных сценариев развития картофелеводства

Как уже отмечалось, в качестве базового (рабочего) принимался нормативный сценарий. Если учитывать необходимые запасы, производственное потребление и неизбежную порчу при хранении и транспортировке, то по этому сценарию уровень производства должен быть не менее 1045 тыс.т по картофелю. Для достижения требуемых объемов производства к 2020 году (по сравнению с 2014 г.) необходимо обеспечить рост на 25% (208 тыс.т). Исходя из прогнозной урожайности картофеля 225 ц/га, расчетная посевная площадь под картофелем в области должна составлять, соответственно,  около 46,5 тыс. га.

Область применения результатов.

Вопрос об использовании результатов прогнозирования относится к смежной науке – теории и практике принятия решений, – для того, чтобы связанные с предвидением проекты были взяты на вооружение правительственными органами, которые расценивали их как средства для выработки политики, а составление сценариев стало практическим элементом повседневного инструментария ЛПР (лиц принимающих решения).

Выводы.

1. Формальные критерии продовольственной безопасности по картофелю в России на федеральном и региональных уровнях, «перевыполняются» в течение нескольких лет. Однако отрасль картофелеводства имеет много латентных проблем: производство картофеля ведется в «формате экономики нищеты» – оно сосредоточено в хозяйствах населения, которые практически не отзывчивы к технологическим и институциональным инновациям.
2. Учитывая исключительную значимость картофеля в рационе россиян, – 2-е место после зерна (хлебопродуктов, макаронных изделий, муки и круп), отрасль картофелеводства нуждается в соответствующей государственной поддержке и внимании:

• возрождение отечественного семеноводства картофеля;
• развитие отраслей первичной переработки (мойка, фасовка) и промышленной переработки картофеля (в крахмал, спирт и пр.);
• создание производства полуфабрикатов (фри, чипсы и пр. снеки для фастфудов), а также их заморозки;
• содействие и стимулирование институциональной кооперации производителей картофеля с целью создания логистических центров и овоще-картофелеводческих территориальных кластеров.

3. В качестве основных экономических проблем, сдерживающих развитие и данной отрасли на федеральном и региональном уровне можно отметить: недостаточную государственную поддержку, неразвитость инфраструктуры, а также непродуманную ценовую политику последних лет.

Литература:

1. Мир картофеля [Электронный ресурс]. – URL : http://www.fao.org/potato-2008/ru/world/europe.html
2. FAOSTAT [Электронный ресурс]. – URL : http://www.faostat.fao.org/
3. Состояние и перспективы развития картофелеводства в республике Беларусь. РУР «НПЦ НАН Беларуси по картофелеводству и плодоовощеводству» [Электронный ресурс]. – URL : http://aw.belal.by/Galleries/potato/present/001.pdf
4. Потребление картофеля, овощей и продовольственных бахчевых культур на душу населения в год // Сб. Регионы России. Социально-экономические показатели [Электронный ресурс]. Росстат. – URL: http://www.gks.ru/bgd/regl/B14_14p/IssWWW.exe/Stg/d01/04-24.htm
5. Сирота С.М., Кононков П.Ф. Состояние производства, потребления овощей и семеноводства овощных культур // Федеральный справочник. 2009. — Вып. 22. С. 303-310.
6. Рязанова Ю., Девяткина Л. Экономическая эффективность элитного картофелеводства в ФГУП «Заречное» Городецкого района Нижегородской области // Сб. «Актуальные вопросы аграрной экономики: теория, методология, практика». — Н.Новгород. 2015. С. 94-99.
7. Рязанова Ю., Девяткина Л. Развитие потребительской кооперации на примере заморозки ягод и овощей // Сб. «Современные тенденции в экономике, в управлении и учете: теория и практика». — Н.Новгород. 2014. С. 53-55.
8. Бирюкова Л., Девяткина Л. Организационно-экономическое обоснование выбора технологии производства картофеля в СПК «Колос» Богородского района Нижегородской области // Нижегородский аграрный журнал. Н. Новгород. №2. С.20-24.
9. Рябкова К., Девяткина Л. Совершенствование организации производства картофеля в колхозе «Минеевский» Уренского района // Вестник Нижегородской государственной сельскохозяйственной академии. 2013. т.3. С.557-560
10. Доктрина продовольственной безопасности Российской Федерации : утв. Указом Президента Российской Федерации от 30 января 2010 г. № 120. – утв. распоряжением Правительства Российской Федерации от 17 марта 2010 г. № 376-р [Текст] // Собрание законодательства Российской Федерации, 2010, № 12, ст. 1401
11. Официальный сайт ФГБУН «ФИЦ питания, биотехнологии и безопасности пищи» (ранее НИИ питания РАМН) [Электронный ресурс]. – URL : http://www.ion.ru/
12. О потребительской корзине в целом по Российской Федерации : Федеральный закон Российской Федерации от 3 декабря 2012 г. N 227-ФЗ [Электронный ресурс]. // Официальный интернет-портал правовой информации (www.pravo.gov.ru) от 4.12.2012 г. (№ 0001201212040019
13. О потребительской корзине в Нижегородской области : Закон Нижегородской области № 165-з от 24 декабря 2012 г. [Электронный ресурс]. – URL : Система ГАРАНТ: http://base.garant.ru
14. Об утверждении рекомендаций по рациональным нормам потребления пищевых продуктов, отвечающим современным требованиям здорового питания: Приказ Министерства здравоохранения и социального развития РФ от 2 августа 2010 г. № 593н [Электронный ресурс]. –URL: Система ГАРАНТ: http://base.garant.ru
15. Проект приказа Минздрава Росси «Об утверждении Рекомендаций по рациональным нормам потребления пищевых продуктов, отвечающим современным требованиям здорового питания» [Электронный ресурс] .- URL: https://regulation.gov.ru/p/45056.
16. Литвинов В.А. Правда о вкусной и здоровой пище. Показатели потребления в России за 100 лет // Человек. 2006. №2.
17. Ковалев М., Чернецкая М., Ширай О. Анализ продовольственной безопасности Республики Беларусь и стран мира. [Электронный ресурс]. – URL : http://elib.bsu.by/bitstream/123456789/108856/1/N_34_35_2.pdf
18. План мероприятий («дорожная карта») по содействию импортозамещению в сельском хозяйстве на 2014 – 2015 годы [Электронный ресурс]. URL : ГАРАНТ.РУ: http://www.garant.ru/products/ipo/prime/doc/12058147/#ixzz48LX7AkPa
19. ВОЗ. Здоровое питание. [Электронный ресурс]. – URL : http://www.who.int/mediacentre/factsheets/fs394/ru/
20. О продовольственном обеспечении военнослужащих и некоторых других категорий лиц, а также об обеспечении кормами (продуктами) штатных животных воинских частей и организаций в мирное время: Постановление Правительства РФ от 29 декабря 2007 г. N 946 (с изменениями от 8 декабря 2008 г., 20 августа 2009 г.) [Электронный ресурс]. – URL : https://regulation.gov.ru/projects#npa=45056
21. О минимальных нормах питания и материально- бытового обеспечения осужденных к лишению свободы, а также о нормах питания и материально- бытового обеспечения подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений, находящихся в следственных изоляторах Федеральной службы исполнения наказаний и Федеральной службы безопасности Российской Федерации, на мирное время: Постановление Правительства РФ от 11 апреля 2005 г. №205 (с изм. на 29 мая 2015 г.) [Электронный ресурс]. – URL : http://docs.cntd.ru/document/901929848
22. Рекомендуемые объемы потребления пищевых продуктов. Суточные нормы потребления свежих овощей, плодов и ягод. Технология и товароведение продовольственных товаров [Электронный ресурс]. – URL : http://www.comodity.ru/ispolzrasten/vegetablefeature/
23. Российский статистический ежегодник 2015. [Электронный ресурс]. – URL : http://www.gks.ru/bgd/regl/b03_13/Main.htm
24. Симаков Е. А. Яшина И. М., Склярова Н. П. Селекция картофеля в России: общие тенденции и достижения // Достижения науки и техники АПК. 2007. №7. С. 6-10.
25. Национальный доклад «О ходе и результатах реализации в 2014 г. Государственной программы развития сельского хозяйства и регулирования рынков сельскохозяйственной продукции, сырья и продовольствия на 2013-2020 годы». — М.: Минсельхоз РФ. 2015.
26. 1-й Всероссийский форум продовольственной безопасности в г. Ростове-на-Дону [Электронный ресурс]. – URL : http://www.donland.ru/news/Na-forume-v-Rostove-na-Donu-Dmitrijj-Medvedev-zayavil-o-prodolzhenii-samostoyatelnojj-prodovolstvennojj-politiki-Rossii?pageid=92218&mid=83793&itemId=61564
27. Академик Иван Ушачёв: «Нефть на хлеб не намажешь». [Электронный ресурс] // Аграрное обозрение. 2015. №3. – URL http://agroobzor.ru/econ/a-184.html
28. Тульчеев В. Значит, можем? Примеры лучших картофелеводов России [Электронный ресурс] // Аграрное обозрение. №5. – URL : http://agroobzor.ru/rast/a-180.html agroobzor.ru/rast/a-126.html agroobzor.ru/rast/a-126.html
29. Об обеспечении продовольственной безопасности  в  Нижегородской области : Закон Нижегородской области от 9 августа 2011 г. № 111 [Электронный ресурс]. – URL: Система ГАРАНТ: http://base.garant.ru
30. Баланс ресурсов и использования картофеля в Нижегородской области // Сб. [Электронный ресурс]. –  URL : http://nizhstat.gks.ru/wps/wcm/connect/rosstat_ts/nizhstat/resources/4bdeb6004e30b2ba961cde3bf8d20d64/
31. Шагайда, Н.И. Продовольственная безопасность в России: мониторинг, тенденции, угрозы: отчет НИР. — М.: ФГБОУ ВПО «Российская академия народного хозяйства при президенте РФ». 2014. 56 с.
32. Источники поступления продуктов питания в домохозяйствах по типу населенных пунктов // Сб. Российский статистический ежегодник 2015. [Электронный ресурс]. – URL: http://www.gks.ru/bgd/regl/b03_13/Main.htm
33. Линдгрен М., Бандхольд Х. Сценарное планирование: связь между будущим и стратегией. — М.: ЗАО «Олимп-Бизнес». 2009. 256 с.
34. Писарева О.М. Методы социально-экономического прогнозирования: Учебник. М.: ГУУ [Электронный ресурс]. – URL: НФПК http://economy-ru.com/prognozirovanie-planirovanie-finansovoe/metodyi-sotsialno-ekonomicheskogo.html
35. Сценарные условия, основные параметры прогноза социально-экономического развития Российской Федерации и предельные уровни цен (тарифов) на услуги компаний инфраструктурного сектора на 2015 г. и на плановый период 2016 и 2017 гг. [Электронный ресурс]. Минэкономразвития России. – URL : http://economy.gov.ru/minec/about/structure/depMacro/20151026
36. Прогноз социально-экономического развития Российской Федерации на 2016 г. и на плановый период 2017-2018 гг. [Электронный ресурс]. Минэкономразвития России. – URL : http://economy.gov.ru/minec/about/structure/depMacro/
37. Прогноз социально-экономического развития Российской Федерации на 2016-2018 гг. [Электронный ресурс]. Минэкономразвития России.–URL: http://economy.gov.ru/minec/activity/sections/macro/prognoz/201505272

УДК 339.138:63

Кошелева Т.В.

Кандидат экономических наук,

Государственный университет по землеустройству

Kosheleva T.V.

Candidate of economic Sciences

State university of land use planning

Агромаркетинг: теория и практика применения

Agromarketing: theory and practice of application

Аннотация. В статье рассматриваются теория маркетинга и его применение в сельском хозяйстве. Особенности отрасли сельского хозяйства, ее связь с поставляющими и перерабатывающими отраслями накладывает специфику на применение маркетинговых стратегий. Проанализированы данные, характеризующие продовольственную безопасность страны и финансовые возможности рынка сбыта.

Summary. In article the theory of marketing and its application in agriculture are considered. Features of branch of agriculture, her communication with supplying and processing industries imposes specifics on application of marketing strategy. These countries and financial opportunities of a sales market characterizing food security are analysed.

Ключевые слова: агромаркетинг, функции маркетинга, продовольственная безопасность, потребительский спрос.

 Keywords: agromarketing, marketing functions, food security, consumer demand.

В начале 1990-х годов  в практике своей работы российские предприятия  стали активно использовать маркетинг. По мере перехода к рынку маркетинг охватил все сферы производства. Маркетинговая стратегия, прежде всего,  начала применяться в сфере торговли, но вскоре стало понятно, что, прежде всего следует производить такие товары и предлагать такие услуги, которые способны удовлетворить разнообразные разумные потребности  людей, организаций, общества в целом. Наряду с практической деятельностью все больше российских экономистов начинают обращаться к осмыслению новых реалий российской экономики. В трудах Е.П. Голубкова, П.С. Завьялова, А.Н. Люкшинова, В.Е. Хруцкого, Ю.А. Цыпкина, Н.Д. Эриашвили и других ученых теория маркетинга дополняется новыми, ранее не рассматриваемыми вопросами. Одним из таких направлений исследования становится агромаркетинг.

Если анализировать труды зарубежных авторов по маркетингу Ф. Котлера, Р. Эванса, Б. Бермана, Ж.Ж. Ламбена и других, то мы не найдем у них специальных исследований по агромаркетингу. Поэтому попробуем ответить на два важных, по нашему мнению, вопроса, во-первых, что такое агромаркетинг и, во-вторых, можно ли с его помощью решить проблемы аграрного сектора экономики.

Любое определение маркетинга применимо  в полной мере и к агромаркетингу. В книге Р. Эванса и Б. Бермана маркетинг определяется как предвидение, управление и удовлетворение спроса на товары, услуги, организации, людей, территории и идеи посредством обмена. Если к этому определению добавить маркетинг в аграрной сфере, то получим определение агромаркетинга. Американский профессор Ф. Котлер дает более короткое, но не менее емкое определение: «Маркетинг – это вид человеческой деятельности, направленной на удовлетворение нужд и потребностей посредством обмена».  Именно эти потребности удовлетворяет продукция сельскохозяйственного производства.

В теории рассматриваются три основные функции маркетинга: аналитическая, производственно-сбытовая, управления и контроля. Аналитическая функция заключается в систематическом комплексном анализе внешней и внутренней среды и тенденций их изменения, анализе конъюнктуры рынка, покупателей как существующих, так и потенциальных, в изучении выпускаемых и планировании новых товаров, изучении покупателей и их методов борьбы за покупателя, анализе поставщиков и посредников, оценке состояния и возможностей фирмы.

Исходя из этих особенностей, можно сделать вывод, что агромаркетинг можно рассматривать как процесс, характерный не только для собственно сельского хозяйства, а для совокупности отраслей, образующих агропромышленный комплекс.

Применительно к аграрной сфере аналитическая функция имеет следующие особенности:

— во-первых, сельскохозяйственное производство непосредственно связано с землей, которая является особым средством производства, так при нерациональном землепользовании возможно снижение плодородия,  поэтому важнейшая задача — сохранение и повышение ее плодородия;

— во-вторых, сельское хозяйство, в отличие от других отраслей, зависит от природно-климатических условий, что влияет как на объем производства, так и на цены;

— в-третьих,  сезонность использования материальных и людских ресурсов, так как имеет место несовпадение рабочего периода и периода получения урожая, что характерно для большинства продуктов растениеводства.  В отрасли производится продукция первой необходимости, поэтому важно не только что производить, а  количество и  качество, которое обеспечивает сохранность продукции  до нового урожая;

— в-четвертых, чрезвычайно важным является изучение поставщиков и посредников. Не случайно, говоря о сельском хозяйстве, рассматривают взаимосвязь собственно сельского хозяйства, отраслей, поставляющие технику, горюче-смазочные материалы, удобрения и т.п. и перерабатывающую промышленность, то есть агропромышленный комплекс.   Основной перерабатывающей отраслью является пищевая промышленность, которую можно разделить на три группы. Первая группа отраслей ориентирована на источники сырья — это сахарная, маслосыродельная, молочно-консервная, масложировая, плодоовощная, рыбоконсервная, спиртовая, крахмально-паточная и др. Вторая группа — отрасли, тяготеющие к местам потребления готовой продукции, к ним относятся хлебопекарная, пивоваренная, кондитерская, макаронная и др., которые используют сырье, уже прошедшее первичную переработку. Третья группа – отрасли, ориентирующиеся как на сырьевую базу, так и на потребителя, к ней относятся мясная, молочная и другие отрасли. Отдельно следует выделить переработку шерсти, выделку шкур, обработку кожи и др. Изучение потребителей и формирование потребительского спроса особую роль играют  в отраслях, где производится конечная продукция, именно в третьей сфере развертывается основная борьба за потребителя. Сельскохозяйственная продукция реализуется потребителям после переработки, поэтому именно перерабатывающим предприятиям и торговле принадлежит пальма первенства в разработке маркетинговых стратегий.

Производственно-сбытовая функция включает разработку новых товаров и модернизацию старых, организацию производства, товародвижения и сбыта, организацию сервиса, проведение ценовой политики, формирование спроса и стимулирование сбыта.

Если говорить об отраслях сельского хозяйства, то производство в них довольно консервативно, не с точки зрения технологии, а с позиции разнообразия производимой продукции. Нельзя сказать, что производители не пытаются разнообразить предложение: фермеры выращивают в средней полосе страусов и верблюдов, предлагают новые сорта овощей и фруктов, осуществляют подготовку товара к продаже: сортировка, калибровка, очистка и т.п.

Особое место занимают вопросы ценообразования. Для сельхозпроизводителей цена должна компенсировать затраты на производство и обеспечивать получение прибыли, которая является условием расширенного воспроизводства. Увеличение производства не может привести к значительному снижению закупочных цен. Это связано с необходимостью поддерживать сельское хозяйство, не допустить его убыточности.

Третьей функцией является управление и контроль. Управление маркетингом, стратегическое и тактическое планирование, контроль маркетинговых решений, оценка их эффективности и др.  В осуществлении этой функции большую роль играет масштаб производства, огромные агрохолдинги и ассоциации имеют безусловное преимущество в проведении маркетинговых исследований, разработке и реализации маркетинговой стратегии. Некоторые исследователи ссылаются на опыт зарубежных стран, таких как США, где изначально развивались фермерские хозяйства, поэтому маркетологи  заняты изучением предпочтений потребителей, сбытом продукции, то есть фактически выполняют посредническую роль. В нашей практике крупные торговые сети практически не сотрудничают с мелкими производителями, а ритейлерам проще закупить продукцию у крупного поставщика, чем формировать ассортимент  из фермерской продукции. Этим пользуются небольшие торговые предприятия, некоторые из которых действительно продают продукцию от фермеров, а другие умело используют лишь вывеску “Фермерская продукция”, и это тоже “маркетинговый ход”.

Маркетинг в своем развитии прошел несколько этапов. В 1980 году возникла концепция социально-этического маркетинга, которая предполагала учет и сбалансированность трех факторов: целей фирмы, потребностей покупателей и интересов общества, а с 1995 года господствующей становится концепция “маркетинга взаимодействия”, которая включает: удовлетворение потребностей потребителей, интересов партнеров и государства в процессе их коммерческого и некоммерческого взаимодействия. Именно эта концепция дает ключ к пониманию особенностей агромаркетинга, так как без взаимодействия трех сфер АПК, без деятельного участия государства любые маркетинговые мероприятия будут малоэффективными.

Маркетинг ориентирует предприятия на производство продукции, удовлетворяющей потребности людей и организаций. Поэтому важнейшей функцией отраслей АПК и, прежде всего, сельского хозяйства является обеспечение продовольственной безопасности, а толчком для развития отраслей АПК должна послужить необходимость ресурсозамещения.

На сегодняшний день ситуация характеризуется следующим образом. В соответствии с Доктриной продовольственной безопасности Российской федерации, утвержденной в 2010 году Президентом, доля отечественной продукции в общем объеме продовольствия не должна быть ниже 80%. Наполнение внутреннего рынка импортными поставками на 20% принято считать пороговым или критическим для продовольственной независимости. По отдельным продуктам мы имеем хорошие показатели:

• зерно — 95%
• сахар — 80%
• масло растительное — 80%
• мясо и мясопродукты — 85%
• молоко и молокопродукты — 90%
• рыбная продукция — 80%
• картофель — 95%
• соль — 85%

За последние 3 года производство свинины выросло на 26%, что позволило снизить импорт на 80%, благоприятно складывается ситуация на рынке зерна (в 2015 году произведено 90 млн. тонн при потреблении 35 млн. тонн) и картофеля (производится 30-40 млн. тонн при потреблении 20 млн. тонн).

Однако не по всем продуктам все так благополучно. Последние 10 лет практически нет прироста по молоку, самообеспеченность по тепличным овощам составляет 34%, фруктами — 37%. Ежегодно завозится 1,5 млн. тонн овощей на 1 млрд. руб. и 3 млн. тонн фруктов. По оценкам вице-премьера А. Дворковича и министра сельского хозяйства А. Ткачева, потребуется 5-10 лет на замещение импорта в зависимости от отрасли сельского хозяйства. Это связано с целым комплексом проблем. Отсутствует исполнительская дисциплина: до аграриев доходит только 20% средств федерального бюджета  (в 2015 году на развитие АПК было направлено 54 млрд. руб., а до 2020 года будет выделено на ускорение импортозамещения более 500 млрд.  руб.); в отраслях сельского хозяйства используется устаревшая техника, последние годы наблюдается устойчивый рост цен на удобрения, требует усилий, по существу, возрождение таких направлений, как племенное животноводство, семеноводство, рыборазведение, сельскохозяйственное машиностроение. Не всегда радуют производителей погодные условия (источник — «Торгово-промышленные ведомости»).

В настоящее время импортозамещение составляет 70% (если этот объем принять за 100%, то доля российской продукции составляет 60 %, а остальные 40% приходятся на внесанкционные страны).

Приведенные данные свидетельствую о том, что существуют ниши, которые должен занять отечественный производитель, который должен производить не только необходимую, но и конкурентоспособную продукцию. Сельхозпроизводители должны стать непосредственными участниками в прибыли, которая создается на всех этапах как производства продукции, так и на стадии ее переработки и доведения до потребителя, для этого необходимо создавать технологические цепочки, которые включают производство сырья, то есть собственно сельскохозяйственное производство, комплексную переработку сырья и эффективное товародвижение. По оценкам экспертов такие цепочки могут быть внедрены:

• в плодо- и овощеводстве за 2-4 года;
• в животноводстве и рыбоводстве  за 3-7 лет;
• в пищевой промышленности  за 4-8 лет.

Ресурсозамещение продовольствия невозможно без расширения собственной технологической базы, доступной не только крупным, но и крестьянским и фермерским хозяйствам. Трудно представить, что можно создать эффективное перерабатывающее предприятие в рамках крестьянского и даже фермерского хозяйства. Это возможно осуществить при помощи кооперации нескольких хозяйств, такой опыт имеется в европейских странах.

Другой стороной проблемы является покупательная способность потребителей. Вот некоторые данные, которые заставляют задуматься. Расходы на питание значительной части населения нашей страны составляют 30-35%, а 92,5% населения тратят до 65%. При этом 17% недоедают, а 3% голодают. Для сравнения следует отметить, что расходы на питание жителей США и стран ЕС составляют только 15-17%. (источник — Доклад группы экспертов Изборского клуба под руководством академика РАН С.Ю. Глазьева). Основные причины: низкий уровень доходов и высокие цены на продовольствие. В 2015 году прожиточный минимум в нашей стране составил в среднем на душу населения 9452 рубля (для взрослого населения – 10187 руб., пенсионеров – 7781 руб., детей – 9197 руб.), по Москве этот показатель составил 14413 руб. Стоимость продуктовой корзины при этом составляет 5-10 тыс. рублей  в зависимости от региона.

Цены на продукты питания часто никак не связаны или связаны в незначительной степени с закупочными ценами на сельскохозяйственную продукцию. Цены на сельхозпродукцию даже при росте объемов производства не могут значительно снизиться. Спрос и предложение сельскохозяйственной продукции являются не эластичными по цене. При изменении цен на сельскохозяйственную продукцию, при снижении или росте приведет, прежде всего, к изменению структуры потребления, например, при снижении цен сократится потребление хлеба и картофеля, но увеличится овощей и фруктов,  мясо кур можно заменить мясом индеек и т.п.  В крупных  и малых городах и населенных пунктах на рынках можно видеть изобилие мяса, мясных продуктов, рыбы, овощей и фруктов, которые не раскупаются, а цены при этом остаются высокими. Предприятия пищевой промышленности, стараясь не поднимать цены, уменьшают объем или вес, например, масло растительное реализуется не в литровых бутылках, а на 50-100 мл меньше, масло сливочное  — не 200 г, а 180  г. При этом цена не меняется.  Это ”безобидный” маркетинговый ход. Предприятия пищевой  промышленности часто заменяют дорогое натуральное сырье различными добавками, например, часть сливочного масла растительным, мясо – соей и т.п. Часто эта мера бывает вынужденной, многие добавки продлевают сроки реализации продуктов. Поэтому следует рассматривать и эластичность спроса по доходу. Спрос будет изменяться не только по структуре, но и в абсолютном выражении при росте или снижении реальных доходов населения.

Потребительская корзина россиян в настоящее время состоит из 156 наименований товаров и услуг и больше половины ее стоимости приходится на питание (для сравнения: в Германии – это 475 наименований, в Великобритании – 350, в США – 300, причем на долю продуктовой корзины приходится  ¼ стоимости корзины). Наполнение потребительской корзины показано в таблице.

Таблица  – Наполнение потребительской корзины

Не сложно заметить, что по-прежнему доминируют хлебная продукция и картофель и более выигрышно выглядят молоко и молокопродукты и яйца. Однако не следует забывать, что это  прожиточный минимум, который рассчитывается Академией медицинских наук. Их расчеты весьма оптимистичны, так норма потребления рыбы 15,6 кг в год, а фактическое потребление в 2015 году составило 25-28 кг. Динамика добычи составляет 7-10% в год, но тогда напрашивается вопрос, почему на прилавках магазинов так много импортной продукции несмотря на санкции.

Сельское хозяйство и агропромышленный комплекс в целом – одна из самых сложных сфер производства. Маркетинговая стратегия в отдельных отраслях вряд ли приведет к значительным результатам. Поэтому, на наш взгляд, следует идти по пути оптимизации как самого сельского хозяйства, так и всех отраслей, связанных с ним. Другой проблемой является обеспечение платежеспособного спроса населении, что связано с развитием экономики страны.

Список использованной литературы:

1. Маркетинг. Менеджмент: экспресс-курс / Ф. Котлер, К. Л. Келлер.  Санкт-Петербург : Питер: Мир книг, 2012.  479 с.

2. Маркетинг в схемах, рисунках, таблицах: учебное пособие / П.С. Завьялов.  М.: НИЦ ИНФРА-М, 2014.  336 с.

3. Торгово-промышленные ведомости. URL:http:// old.tpp-inform.ru

4. Доклад группы экспертов Изборского клуба под руководством академика РАН С.Ю. Глазьева. URL:http:// izborsk-club.ru

5. Управление маркетингом: учебник для вузов/ перевод с английского; Н. Капон, В. Колчанов, Дж. Макхалберт.  Санкт-Петербург : Питер: Лидер, 2010.  832 с.

6. Доктрина продовольственной безопасности РФ.  URL:http:// kremlin.ru/news/6752