УДК 33.338

DOI 10.24411/2413-046Х-2019-12005

Инновационно-цифровая составляющая военно-экономического развития (практика США)

Innovation-digital constituent of the military-economic development (experience of the USA)

Людмила Владимировна Панкова, доктор экономических наук, профессор, главный научный сотрудник ИМЭМО им. Е.М.Примакова РАН, профессор кафедры «Экономика аэрокосмической промышленности», ФГБОУ ВО «Московский авиационный институт (национальный исследовательский университет)», (e-mail: lpankova@imemo.ru)

Liudmila V. Pankova, Doctor of Economics, Professor, Leading Researcher of the Primakov National Research Institute of World Economy and International Relations, Russian Academy of Sciences (IMEMO), Professor of Economy of the Space Industry Department, Moscow aviation institute (national research university)

Аннотация: В статье обсуждаются условия, особенности и механизм формирования нового инновационного, на сегодня инновационно-цифрового прорыва, реализуемого в США в рамках запущенной военным ведомством осенью 2014 г. (в период президентства Б.Обамы) Оборонной инновационной инициативы (DII — DefenseInnovationInitiative) и отношение к этой Инициативе при нынешнем американском президенте Д.Трампе. Обращается внимание на активный поиск новых возможностей по использованию в сфере обороны гражданской и коммерческой научно-технической базы, по сравнению с инновационным прорывом, реализованным в США в последние два десятилетия XX века. Подчеркивается, что данное обстоятельство может привести в будущем к усилению военной составляющей инновационно-цифрового развития, и, как следствие, к изменениям в системе обеспечения безопасности (как на национальном, так и на международном уровнях). Движение к реализации нового инновационно-цифрового прорыва, инициируемого в США в текущем десятилетии, в значительной степени стимулировало развитие инновационно-цифровых прорывов в других странах и регионах мира и, прежде всего, в России, в Китае. Изучение практики США в области реализации инновационных прорывов представляет несомненный интерес не только с позиции изучения особенностей механизма инновационного развития, но и с точки зрения экономического обеспечения национальной безопасности России, а также ис учетом выявления важнейших изменений в экономическом обеспечении международной безопасности.

Summary: The article addresses the intensive development of the global innovation activity and spreading of the digital effect beyond the bounds of the pure information technological system. The aggregate efforts of these two factors causes the big pressing on the military economic activities and lead to the fundamental change in all sphere of military economics and in the end to the system of national security. First of all this regards to the  US – the world leader of the innovation-technological  development, which is actively preparing to the realization of new innovation breakthrough in the framework of the Third offset strategy, which was launched in autumn 2014 by Department of Defense. The article discusses the main conditions, peculiarities and mechanism of forming new innovation-digital breakthrough of the US in deep and detailed comparison with the first innovation jerk, which was successfully accomplishment in the framework of the Second offset strategy in the last two decades of XX century and put the basis to the new innovation breakthrough. It is stressed in the article, that  fundamental change, concerning the use of civil and commercial science-technological base in the field of defense may cause the reinforcement of military component in innovation-digital development, which may be considered as a new challenge to the international security. Whether or not it should be considered as a new challenge to the international security is a matter of controversy. But in any case it should be taking into account when we discuss the future of security in both levels: national and international.

Ключевые слова: инновации, цифровая экономика, технологии, военно-экономическая деятельность,  стратегия офсета,  технологический прорыв, производственные технологии, информационные технологии, технологический разрыв, безопасность.

Keywords: innovation, digital economy, technology, military-economic development, offset strategy, technological breakthrough, industrial technology, informational technology, technological gap, security.

С середины текущего десятилетия развитие военно-экономического сектора, включая такие его составляющие как инновационную (уже ставшую традиционной в новом столетии), а также цифровую (интенсивно выходящую за пределы поля чисто информационно-коммуникационных технологий) приобретает все более важное значение. Современный инновационно-цифровой компонент мировой военной экономики приобретает черты мощнейшего драйвера, обуславливающего ускоренное движение к парадигмальности сдвигов как в различных сферах военной экономики (включая, например, информационный сегмент, аналитику больших данных,  роботизацию, космос, беспилотные системы и др.), так и в системе взаимодействия военной и гражданской экономики (соответственно и непосредственно в гражданской экономике), не оставляя в стороне и область военной политики.

Совокупность этих парадигмальных сдвигов, их практическая «одномоментность» и кумулятивный эффект при неравномерности проявления соответствующих изменений в различных странах и регионах мира требуют особого внимания, так как, на наш взгляд, ведут к новому качественному состоянию системы обеспечения безопасности, как на национальном уровне, так и на международном.

Инновационный компонент военно-экономического развития

Мировой опыт примерно четырех последних десятилетий ясно показывает, что обеспечить устойчиво инновационный, а сегодня и инновационно-цифровой характер военно-экономического роста и формирование критической массы конкурентных преимуществ невозможно без эффективно функционирующей национальной инновационной системы (НИС) и результативного механизма реализации инновационных процессов. Это относится, как в целом к национальной экономике, так и к ее отдельным секторам: военному и гражданскому, и, что особенно важно, к их взаимодействию. Особенности движения к синтезу военного и гражданского секторов экономики в рамках реализации инновационных прорывов несомненно требует внимания в рамках российской промышленной политики с учетом приоритетной ориентации на процессы диверсификации в оборонном комплексе (ОПК) РФуже в ближайшее десятилетие.

Ретроспективный анализ военно-инновационного развития США свидетельствует, во-первых, о реализации крупнейшего инновационного прорыва в 1980-х – 1990-х годах предыдущего века и об активной подготовке к новому, на сегодня инновационно-цифровому рывку с середины второго десятилетия XXI века. Во-вторых, просматривается неразрывная взаимосвязь динамики военно-инновационного развития, накопления инновационно-ориентированных преимуществ в военной области с так называемыми американскими стратегиями компенсации (OffsetStrategy). В ноябре 2014 г. ЧакХэйгел (министр обороны США в тот период) объявил о необходимости принятия Третьей стратегии компенсации или Третьего офсета (ThirdOffset). Офсет третий, потому что в третий раз после окончания Второй мировой войны США ищут возможность технологических прорывов, чтобы компенсировать преимущества потенциальных противников и успокоить  своих союзников [1]. Первый офсет, как известно, связывают с речью президента  США Д. Эйзенхауэра «Новый взгляд» (1954 г.), когда, по мнению американцев, надо было противостоять большим конвенциальным силам Союза в Европе. США, в частности, искали ответ на это в расширении лидерства США в ядерной сфере. С позиции будущих инновационных прорывов, важно отметить, что в конце 1950-х годов, как ответ на запуск Советским Союзом искусственного спутника Земли, в США  наметился переход к реализации новой научно-технической политике, а  при американском военном ведомстве было создано (1958 г.) Управление перспективных исследований и разработок — DARPA (Defense Advanced Research Project Agency), важнейшей задачей которого стала реакция на технологические сюрпризы и создание технологических сюрпризов с целью обеспечения военно-технологического превосходства США в долгосрочном плане. Эффективность и результативность деятельности DARPA подтверждается не только тем, что она активно функционирует и в настоящее время. Более того, опыт этой организации активно перенимается  в XXI веке не только другими правительственными ведомствами США, но и используется во всех ведущих странах мира (включая Россию, Китай? европейские страны и др.). Второй офсет формировался с конца 1970-х годов, когда американские военные политики, признав, что СССР может иметь равный им ядерный арсенал, попытались найти новый способ восстановления сил сдерживания в Европе.  Они сосредоточили внимание на развитии высокоточных вооружений, самолетов, построенных по технологии стелс (невидимок), систем GPS, разведывательных и связных спутников  в рамках систем С4I (command, control, communications, computing and Intelligence), способствуя и развитию  в дальнейшем сетецентричных схем боевых действий. Именно в рамках второго офсета в США был реализован мощный и, можно со всей уверенностью сказать, первый  крупный инновационный прорыв, который выразился, что исключительно важно, не только в создании вышеупомянутых технологий, но и в изменениях организационно-управленческого характера, обеспечив формирование эффективного и устойчивого механизма реализации инновационных процессов в экономике страны. Именно в этот период в США «произросла» самая мощная на сегодня в мире национальная инновационная система (НИС).

Актуальным представляется анализ сущности, особенностей, направлений и ожидаемых результатов инновационно-цифрового прорыва, заложенного в реализацию Третьего офсета. Следует, однако, заметить, что само название «Третий офсет» при предыдущем министре обороны США (20.01.2017-01.01.2019 гг.) Джеймсе Мэттисе (JamesMattis), употреблялосьне часто (по сути, было убрано из официального лексикона). Однако анализ военно-инновационной деятельности США, изучение таких официальных документов как Национальная стратегия безопасности (National Security Strategy – NSS) и Национальная оборонная стратегия (National Defense Strategy – NDS), опубликованных соответственно в декабре 2017 г. и январе 2018 г. показывает следующее. Продолжается и достаточно активно  реализация задач, поставленных в рамках стратегии Третьего Офсета в конце 2014 г. действующим на тот момент министром обороны Ч.Хэйгелом (Ch.Hagel) и его заместителем Б. Уорком (B. Work), что в дальнейшем было поддержано и последующим (в период 2015- январь 2017 гг.)главой американского оборонного ведомства Эштоном Картером (AshCarter). Более того, вышеназванные документы свидетельствуют не только о приверженности идеям стратегии Третьего Офсета, но и приоритетности этих идей в определении направлении инвестиционных потоков в научно-технологической сфере США. Об этом говорят и американские эксперты [2].

Что, по всей видимости, будет продолжено при новом министре обороны США — Патрике Шанахане, однако при усилении упора на использование коммерческих научно-технических достижений в военной области, росте эффективности военных разработок и повышении качественных характеристик боеготовности национальных вооруженных сил.

Организационно-управленческие и финансовые факторы реализации первого инновационно-технологического прорыва-в последние два десятилетия XX века

В основе реализация в США инновационного, особенно военно-инновационного прорыва в последние два десятилетия XX века лежали два стратегически важных фактора: последовательные и крупные вложения в исследования и разработки (рис.1) и кардинальные изменения во взаимодействии военной и гражданской экономики. Последнее потребовало разработки эффективной законодательно-правовой основы инновационной деятельности, выработки новых инструментов взаимодействия военного и гражданского секторов экономики. Напомним важнейшие из них.

Перемены в законодательно-правовом обеспечении. Кардинальные сдвиги в законодательно-правовой основе США, стимулирующей инновационную активность, влияющей на промышленную конкурентоспособность и разрушающей перегородки между военным и гражданским секторами экономики были заложены в 1980-е годы.  Отправной точкой  явилось принятие в 1980 г. закона Стивенсона-Уайдлера, (Stevenson-Wydler Technology Innovation Act of 1980 – P.L.96-480), который кардинальным образом расширил возможности передачи технологий из федеральных лабораторий[1], провозгласив  использование «федеральной технологии» (то есть, технологии, разработанной на федеральные средства) для коммерческих и общественных целей (того, что ранее не существовало) как национальный приоритет[3]. Вершиной законодательных мер 1980-х годов[2] явился Федеральный закон о передаче технологий 1986 г.(The Federal Technology Transfer Act of 1986 – P.L. 99-502). Этот закон значительно усилил кооперацию федеральных лабораторий и научно-исследовательских центров с промышленностью в сфере НИОКР путем установления Соглашений о кооперативных исследованиях и разработках (Cooperative Research and Development Agreements — CRADAs)[3] между федеральными лабораториями и компаниями. Хотя фокус федерального закона о передачи технологии был сосредоточен на передаче «федеральных технологий», с самого начала было ясно, что взаимодействие между исследователями способствуют ситуации, когда «федеральные» ученые и инженеры перенимают высокие технологии частного сектора. По сути, был усилен фундамент формирования двустороннего движение: «спин-он» от частного сектора к федеральному и «спин-офф» от федерального к частному. Пакет законодательно-правовых мер, способствующих улучшению и ускорению процессов инновационного развития, продолжал расширяться и совершенствоваться в 1990-е и последующие годы,[4] способствуя не просто регламентации взаимодействия федерального и частного секторов, военной и гражданской экономики, но и законодательноподдерживающей, а в некоторых случаях и законодательно организующей взаимодействия субъектов инновационной и военно-инновационной деятельности.

Финансирование оборонныхНИОКР. С 1958 г. по середину текущего десятилетия ассигнования на оборонные НИОКР США (в ценах 2015 г.) выросли в ценах 2015 г. на 337% (с 16 млрд. долл. в 1958 г. до 70 млрд. долл. в 2015 г. — рис.1). Запрос на оборонные НИОКР на 2019 г. превышает в США 92 млрд. долл. Несмотря на определенные (и иногда весьма значительные снижения ассигнований (до -24%  — рис.1), общая линия тренда — нарастающая.[5]

С конца 1970 г. и по 1989 г., то есть в начальный период реализации второго офсета, что впоследствии вылилось в реализацию первого инновационного прорыва, рост ассигнований на исследования и разработки оборонного характера составил 97% (рис.1). И хотя в 1990-е гг. в силу известных обстоятельств наблюдалось снижение ассигнований на оборонные исследования и разработки (на 21% с 1989 г. по 2000 г. — рис.1), по абсолютным значениям (при пересчете в цены 2015 г.) ассигнования на оборонные НИОКР выросли с 38 млрд. долл. в 1980 г. до 53 млрд. долл. в 2000 г. [4].

Практически с середины 1960-х годов идет неуклонное наращивание доли частного сектора в общенациональных расходах на НИОКР США: с 35% в середине 1960-х годов до 65% в середине текущего десятилетия, сравнявшись с уровнем федеральных ассигнований в общенациональных расходах на НИОКР в 1980 г. (примерно по 48-49%)[6]. Наращивание частных инвестиций в исследования и разработки, расширяющих научно-техническую базу гражданского сектора, при одновременном и достаточно динамичном развитии рассмотренной выше законодательно-правовой основы ускорения инновационной деятельности, действовало в направлении появления новых инструментов взаимодействия военных и гражданских секторов экономики. Прежде всего, таких как двойные технологии/двойные инновации, технологический трансфер, развитиегосударственно-частного партнерства (ГЧП) при неуклонном совершенствовании его структуры и форм. Рассмотрим некоторые из них.

Двойные технологии/двойные инновации. Главным направляющим развития концепции двойных технологий/двойных инноваций явилось министерство обороны (МО) США, опубликовавшее в 1989 г. первый план критически важных технологий (КВТ), 75% которого составляли технологии двойного назначения. В первой половине 1990-х годов подобные планы критически важных технологий были разработаны в НАСА (американское Национальное управление по исследованию космоса США) и Министерстве торговли США, которые в значительной степени перекрывались с Планом КВТ МО США. Реализация концепции двойных технологий/двойных инноваций формировала необходимые условия и благоприятные ожидания в инновационной области в национальном масштабе, способствуя росту эффективности затрат через мультипликативный эффект взаимного обогащения технологий, совершенствование механизма перелива технологий по широкому спектру субъектов инновационной деятельности. С позиции МО США, данные процессы расширяли и укрепляли научно-техническую опору военного ведомства, способствовали повышению гибкости при создании вооружений и военной техники. Однако процесс институционализации концепции двойных технологий занял в США порядка 10 лет (с начала реализации в 1993 г. программы реинвестирования технологий (TRP- Technology Reinvestment Program) и до внедрения в 2003 г. программы двойного использования науки и технологий (Dual-Use S&T Program).

Государственно-частное партнерство (ГЧП). Активизация государственно-частного партнерства относится к периоду реализации второго офсета.Этому в значительной степени способствовало создание сетевой структуры взаимодействия как между субъектами национальной инновационной системы (НИС), так и между всеми стадиями собственно инновационного процесса, включая и взаимосвязи  между исполнителями НИОКР и пользователями технологических инноваций, как в военном, так и в гражданском секторах экономики, способствуя значительному снижению уровня деформации инфраструктуры инновационной деятельности [7]. Действовала, однако, и обратная связь: развитие различного рода партнерств с участием государственных лабораторий, в том числе и военного ведомства США внесло серьезный вклад в демонстрацию возможностей формирования и результативности сетевых организационных структур в американской экономике.

Развитие ГЧП прошло сложный путь от инструмента передачи технологий до повышения эффективности реализации технологических проектов и оптимизации сложного комплексазадач, решаемых при создании наукоемкой продукции, в том числе оборонного характера.Расширился спектр форм ГЧП: консорциумы, центры превосходства, кооперативные соглашения различного уровня. Более того, все чаще в рамках ГЧП используется венчурный капитал. Так, например, венчурный фонд In-Q-Tel с бюджетом в 30 млн. долл. в год, созданный по инициативе Центрального разведывательного управления США в конце 1990-х годов (действующий и в настоящее время), инвестирует в частные компании с целью достижения технологического преимущества США в области информационной безопасности, распределенной архитектуры, генерации знаний, а также в области физики и биологии[8].Рост функциональной сопряженности и интегрированности участников различных форм ГЧП являетсяважной составляющей радикальных изменений во взаимодействии военной и гражданской экономики.

К концу 1990-х годов реализация инновационного прорыва в США при определяющей роли в этом процессе военного ведомства оказала огромное  воздействие на переход к инновационной экономике и в других странах и регионах мира. Сегодня развитие таких важнейших элементов НИС, как двойные технологии/двойные инновации, государственно-частные взаимодействия наблюдается практически во всех ведущих странах мира, включая и Россию. Следует однако отметить, что эффективность этих инструментов инновационного развития требует постоянного мониторинга, обновления, совершенствования и дополнения.

В целом, можно утверждать, что начало 21 века знаменовалось признанием инноваций, и, прежде всего, технологических инноваций, ключевым фактором крупнейших структурных и циклических преобразований в мировом масштабе и основополагающим элементом в неуклонно набирающей силу «политико-экономической и военной» (ПЭВ) конкуренции, как между стратегическими оппонентами, так и между стратегическими партнерами (прежде всего, в контексте США, Россия, Китай).

Движение в направлении реализации второго инновационно-технологического прорыва

В текущем десятилетии следует выделить два важнейших момента, которые в совокупности ведут к пересмотру общего концепта в сфере военно-инновационного развития США.

Во-первых, в условиях глобализации наращивание инвестиций в развитие высоких технологий и, прежде всего, цифровых за пределами оборонного сектора (рост частных инвестиций), по мнению многих зарубежных экспертов способствовало эрозии военно-технического превосходства США. Впервые после окончания Второй мировой войны военно-техническое превосходство США (или техническое превосходство в военной области) находится под угрозой. Причем не столько  со стороны потенциальных конкурентов, сколько со стороны гражданского рынка [9]. Естественно перед военно-политическим руководством США встала задача вернуть глобальную инициативу в области военных технологий.

Особенно остро проблема возрастающей зависимости военно-ориентированных инноваций от коммерческих и глобальных компаний не являющимися частью традиционной военно-промышленной базы США, высветилась во время обсуждения Национального закона в сфере обороны 2017-2018 г г. (National Defense Authorization Act (NDAA) for FY 2017-2018) [10]. И как следствие, акцент во все большей степени фокусируется на обеспечение лидерства в области военных инноваций. Ставится задача восстановления, повышения и усиления миссии оборонных технологических инноваций.

Во-вторых, резко возрастает значимость и важность цифровой составляющей инновационного развития. Цифровизация несомненно окажет воздействие (причем достаточно радикальное) не только на развитие информационно-коммуникационных технологий, но и на механизм бизнес-процессов (бизнес-отношений) в военно-промышленном комплексе (ВПК), на совершенствование производственной базы (прежде всего, через аддитивные или «3D- принтинг» технологии), а также на рост эффективности современных и появление новых оперативных концепций, повышение качества обеспечения оперативных боевых действий и их компьютерного моделирования, на кардинальные сдвиги в архитектуре принятия решений. Результативность процесса цифровизации, его важнейшие дивиденды и риски на сегодня еще далеко не просчитаны и, что важно, происходят в период радикального углубления взаимодействия экономического развития и обеспечения национальной, а также и международной безопасности.

С конца 2014 г. в США началась активная подготовка к реализации нового инновационного или на сегодня уже инновационно-цифрового прорыва, первоначально в рамках, как отмечалось выше, выдвинутой в 2014 г. Третьей американской стратегии компенсации, ориентированной прежде всего, на упрочнение военно-технического превосходства и на достижение глобального лидерства.

Стержнем третьей стратегии компенсации в 2014 г. была объявлена Оборонная инновационная инициатива (DII – DefenseInnovationInitiative), которая, согласно заявлению и нынешнего главы министерства обороны США остается важнейшим приоритетом.[11]Направлена эта инициатива  на укрепление взаимосвязи военного ведомства США и промышленности  по ускорению передовых технологических разработок и использование («перехватывания») других ресурсов для решения многих проблем военно-экономической и военно-технологической деятельности, в частности, «в области кибербезопасности в оборонной сфере» [12]. 

Ключевым элементом американской оборонной инновационной инициативы является долгосрочная программа НИОКР (Long Range Research and Development Plan — LRRDP). Основная цель этой программы  — разработка следующего поколения военных технологий для поддержания военно-технологического превосходства США. Программа LRRDP, выстроенная по образцу и подобию аналогичной программы конца 1970-х гг. в рамках реализации второго офсета, фокусируется на наиболее выигрышных (результативных) инвестициях в «зарождающиеся», прорывные, открывающие новые возможности технологии. По мнению американских экспертов, данный подход дает возможность очертить будущее производственных инвестиций США и определить траекторию и направленность конкуренции за технологическое и военно-техническое превосходство на долгосрочную перспективу. В рамках программы LRRDP сформированы рабочие группы, которые призваны определить ключевые технологические возможности в ряде специфических областей, в частности, например, в области космических технологий, подводных технологий, технологии доминирования и борьбы в воздушном пространстве (Air dominance and strike technology), в области противовоздушной и противоракетной обороны. В каждой из этих групп будут определены  важнейшие технологические направления, в рамках которых затем перейдут к этапу разработки (рассчитанному примерно на пять лет). Эксперты МО США предполагают, что в идеале эта инициатива приведет к таким возможностям в области исследований и разработок, которые будут способствовать развитию технологий в долгосрочном плане, эффективно отвечая в то же время на новые вызовы 21 века в ближнесрочной и среднесрочной перспективе.

Среди организационных мероприятий по подготовке инновационно-цифрового прорыва следует выделить следующие. В 2016 г. при министерстве обороны США в целях ускорения процессов внедрения инновационных решений в практику военного ведомства было создано Управление по оборонным инновациям (Defense Innovation Advisory Board), а при министре обороны была даже введена должность Директора по инновациям. Более того, еще  в рамках Национального закона в сфере обороны от 2015 г. (NDAA 2015), было принято решение (которое вступило в силу в феврале 2017 г.) о преобразовании департамента по приобретению, технологиям и логистики  при заместителе министра обороны США (Under Secretary of Defense for Acquisition, Technology, and Logistic – AT&L) в два департамента. Одно из них – это создание при заместителе министра обороны США департамента по исследованиям и инжинирингу (USD(R&D) – Under Secretary of Defense for Research and Engineering). Весьма показательно, что организация, подобная USD(R&D), существовала в период реализации Второго офсета. Тогда ее возглавлял У. Перри (WilliamPerry).  Восстановление подобной организации  в рамках МО США в 2017 г. напрямую связывается с успехом предыдущей  USD(R&D).

В рамках попытки реализации нового инновационно-цифрового прорыва наблюдается тенденция к выстраиванию новой модели взаимодействия между государственными организациями и бизнесом. Так, в рамках Оборонной инновационной инициативы (DII) в 2015 г. было создано специальное подразделение по оборонным инновациям — DIUx (Defense Innovation Unit Experimental), базирующееся в Силиконовой долине и предназначенное для ускорения процесса доставки критически важных коммерческих технологий военным [13].

Силиконовая долина, как известно, обеспечила «взрывной» характер частных инвестиций, став центром высокотехнологичной гражданской продукции, поставляющим компоненты и системы «более перспективные для реализации наиболее критически важных военных возможностей по сравнению с технологиями, производимыми в традиционном военном секторе» [14]. Размещение DIUx в Силиконовой долине преследует цель не только определить перспективные компании и стартапы, являющиеся драйверами инновационно-цифрового развития и их профинансировать. Главная задача  для военного ведомства США — это перенять культуру деятельности этих организаций, определить и в дальнейшем использовать модели их финансирования, которые управляют развитием коммерческого рынка высоких технологий [15]. Часто приводят пример с развитием беспилотных летательных аппаратов (дронов), первоначально созданных военными. Однако развитие рынка гражданских дронов планируется в четыре раза быстрее военного, что в дальнейшем обеспечит и пропорциональные улучшения в  их функциональных возможностях и приведет к снижению стоимости [16].

Выделяют три важнейших компонента экспериментальной организации DIUx. Во-первых, это обеспечение поддержки военного ведомства США в области новейших технологий, особенно в сфере кибербезопасности. Во-вторых, по мнению бывшего министра обороны США А. Картера,  будут расширены возможности по привлечению наилучших «умов» для решения задач военного ведомства, что позволит и решить проблему  молодых сотрудников, даже если они смогут работать лишь в ограниченном временном интервале.  В третьих, предполагается, что DIUx будут привлечены и резервисты, которых A.Картер  охарактеризовал как  особый и очень важный «клад» для министерства обороны США [12].  Показательно, что предполагается создать целую сеть организаций, подобныхDIUx. В частности, помимо Силиконовой долины, уже имеются подобные организации в районе г. Бостон., а также в штате Техас.

Важнейшая задача в рамках реализации Оборонной инновационной инициативы — кардинальное повышение активности и достижение качественно нового уровня по использованию в военных целях исследований и разработок, созданных в гражданских и/или комммерческих организациях [17]. Как отмечается в Национальной оборонной стратегии США 2018,  партнерство с коммерческим сектором приобретает критический характер.  Если ранее военные обращались к промышленности с задачей создания технологии, отвечающей определенным  требованиям, то в настоящее время во все увеличивающейся степени военные обращаются к промышленности с просьбой адаптировать существующие коммерческие технологии к военным потребностям.Поддержание преимущества американского военного ведомства на мировом технологическом ландшафте в этих условиях потребует изменений в культуре и военного ведомства и промышленности, в источниках инвестирования. А также, как отмечали зарубежные эксперты,необходимы будут коррективы в обеспечение защиты национальной инновационной базы в области безопасности [18].Не решенной на сегодня проблемой столь серьезного концептуального разворота военно-инновационной деятельности является создание таких возможностей, которые позволят убедить компании воспринимать военное ведомство как клиента [15].

Правомерно задать вопрос, какой вклад собирается внести DARPA в реализацию новой американской оборонной инновационной инициативы (DII)? В течение почти шести десятилетий, DARPA играла особую роль в инновационной сфере: неотступно следовать экстремально вызывающим, но потенциально «парадигм-сдвигающим» технологиям в поддержку национальной безопасности [19], создавать технологические сюрпризы и обеспечивать эффективные и своевременные ответы на технологические и стратегические сюрпризы. Во второй половине второго десятилетия XXI века основные технологии (или основная технологическая ось) DARPA – это искусственный интеллект, большие данные, роботизация, автономизация, миниатюризация, квантовые компьютеры  и т.д. Вершиной развития цифровых технологий будет,  безусловно, внедрение систем искусственного интеллекта, а позднее, вероятно и квантового искусственного интеллекта. Наиболее значимые результаты вышеназванных технологий и их синергетический эффект следует ожидать уже в будущем десятилетии.

Как показывает история, «никакие из наиболее важных систем оружия, трансформирующие боевые действия в 20 веке: самолеты, танки, радары, двигатели, вертолеты, электронные компьютеры и даже атомная бомба обязаны началу своих разработок требованиям доктринальных установок или пожеланиям военных» [20].  Никакие из них. И к этому списку другие эксперты добавляют технологии «стелс», беспилотные летательные аппараты, глобальную систему позиционирования GPS и Интернет-технологии. Роль DARPA — представить какие возможности могут быть наиболее желательны для военных в будущем  ускорить продвижение этих возможностей на стадию демонстрации технологий. То есть, подтверждается высказывания военного историка Дж. Чамберса (JohnChambers) [20], что доступность технологических преимуществ (или технологический прогресс) в значительной степени управляют военной доктриной.  Следуетоднако отметить, что в 2007 г. организация подобная DARPAбыла создана в рамках разведсообщества США. Речь идет об Агентстве передовых исследовательских проектов в сфере разведки — IARPA (Intelligence Advanced Research Project Activity), деятельность которого направлена на создание сюрпризов в области новейших цифровых технологий и прежде всего, в области компьтерной техники, включая криогенные сверхпроводные компьютерные системы, квантовые компьютеры, а также нейронауку. IARPA занимает главные позиции в исследовании в области квантовых компьютеров, прежде всего, в связи с их применением в квантовой криптографии. Таким образом, сегодня у истоков реализации инновационно-цифрового прорыва в целях реализации долгосрочного военно-технологического превосходства США — стоит не одна, а две организации по созданию технологических сюрпризов: DARPA и IARPA. Как эти организации могут взаимодействовать и как это обстоятельство может изменить военно-технологическое пространство, как будет развиваться взаимодействие этих организаций с нетрадиционными для военно-промышленного комплекса компаниями, прежде всего, хайтек-компаниями США? Ответить на эти вопросы еще только предстоит, что потребует активных дискуссий и глубокого экспертного анализа. 

Изучение реализации первого инновационного прорыва и подготовки к новому, второму инновационно-цифровому прорыву в США свидетельствует об определяющей роли в этом процессе Федерального правительства, и, прежде всего, американского военного ведомства. Усиливается и роль американского Центрального разведсообщества в связи с развитием киберпространства.

Инновационно-цифровой рывок предполагается реализовать в новых условиях: закладываются фундаментальные изменения по использованию в целях обороны гражданской и коммерческой научно-технической базы, радикально расширяются и переосмысливаются (в сравнении с первым инновационным прорывом) возможности взаимодействия между военным и гражданским секторами экономики. В целом, в МО США ставится задача посредством оборонной инновационной инициативы (DII) и создания целого кластера организаций подобных DIUx (расположенных в непосредственной территориальной близости с флагманами коммерческой инновационной индустрии), поддержать американское военно-техническое доминирование. Но уже в рамках нового целевого формата: достижения глобального лидерства, причем не только посредством технологий, но и через совершенствование инновационно-цифровых процессов и стратегий.

Планируемые в США изменения в военно-инновационной сфере, оценка их эффективности и результативности в условиях глобализации заслуживает, на наш взгляд, серьезного внимания в условиях решения в России крупных задач повышения темпов экономического роста, сокращения технологического разрыва с ведущими мировыми державами, а также диверсификации ОПК (доведения доли продукции гражданского и двойного назначения с нынешних 17% до 30% к середине следующего десятилетия и до 50% к 2030 г.) при устойчивости обеспечения необходимого уровня национальной безопасности.

Список литературы

1. Who’s afraid of America? // The Economist. — 2015. — June 13’th. [Электронный ресурс] — Режим доступа:http://www.economist.com/printedition/covers/2015-06-11/ap-e-eu-la-me-na-uk
2. Aaron Selva: FY19 budget sees increasing investments in AI, machine teaming // Defense news, Jan.30, 2018. [Электронныйресурс] — Режимдоступа: http:// defense news.com/cogess/budget/2018/01/30/selva-fy19-budget-sees-increasing-investments-in-ai-machine-teaming
3. Lance A.Davis (Deputy Director, Defense Research and Engineering, Office of technology Transition Office of the Secretary of Defense). U.S. DOD Technology Transfer Policy and Mechanisms. “Defense Conversion Strategies” Ed/ by Robert F. Dundervill, Jr., Peter F. Gerity, Anthony K. Hyder and Lawrence H. Luessen. NATO ASI Series. Kluwer Academic Publishers, 1997, P.464-465.
4. [Электронный ресурс] — Режим доступа: www.aaas.org/sites/default/files/Functionjpg
5. S.DOD Defense Spending, Procurement, RDT&E/ Forecast International’s Aerospace Portal. [Электронный ресурс] — Режим доступа: http://www.fi-aeroweb.com/Defense-Spending.html
6. Рассчитаноподаннымисточника: National Science Foundation, National Center for Science and Engineering Statistics, National Patterns of R&D Resources (annual series). Science and Engineering Indicators 2018.
7. Панкова Л.В. Военная экономика, инновации, безопасность., М.: ИМЭМО РАН, 2016 г., 103 с.
8. Steinbock, Dan. The Challenges for America’s Defense Innovation. Washington, D.C., The Information Technology and Innovation Foundation, November 2014, p.15. [Электронный ресурс] — Режим доступа: http://wwwitif.org/2014-defense-rd.pdf>.
9. Adam Jay Harrison. DOD 2.0:High Tech is Eating the Pentagon //Proceedings Magazine, February 2016. [Электронный ресурс] — Режим доступа: www.usni.org/magazines/proceedings/2016-oz/dod-20-high-tech-eating-pentagon
10. National Defense Authorization Act For FY 2017.U.S. Senate Armed Services Committee. [Электронный ресурс] — Режим доступа: www.armed-services.senate.gov/imo/media/doc/FY17
11. (DII) Terri Moon Cronk. DOD’s Innovation Initiative Remains Top Priority, Mattis says. DoD News, Defense Vedia Activity, Aug.10, 2017. [Электронный ресурс] — Режим доступа: https://www.defense.gov/News/Article/1275181/dods-innovation-initiative-remains-top-priority-mattis-says
12. Pomerleau. Carter details DOD’s innovation plan // Government Cloud Insider. [Электронный ресурс] — Режим доступа: https://defensesystems.com/articles/2015/05/06/carter-dod-innovation-plans-congress.aspx
13. [Электронный ресурс] — Режим доступа: www.defenseinnovationmarketplace.mil/DII_Defense_Innov
14. Guiding Principles to optimize DOD Science and Technology Investments. Lastmodified 23/10/2014. [Электронный ресурс] — Режим доступа:www.dbb.defense.gov/Portals/35/Documents/Meetings/2014/2014-10/RD%2OT
15. Цитируетсяпо Adam Jay Harrison. DOD 2.0:High Tech is Eating the Pentagon //Proceedings Magazine, February 2016. [Электронный ресурс] — Режим доступа: www.usni.org/magazines/proceedings/2016-oz/dod-20-high-tech-eating-pentagon
16. Hummel, Kathryn Schiller Wurster, June 2016. Potomac Institute for policy studies. STEPS (Science, Technology, Engineering, and Policy Studies).[Электронный ресурс] — Режим доступа:www.potomacinstitute.org/steps/featured-articles/83-department-of-defense-s-in
17. Marcelo Balve. The Drones Report: Market Forecasts, Regulatory Barriers, Top Vendors, and Leading commercial Applications// Business Insider, 11 March 2015. [Электронныйресурс] — Режимдоступа:www.business unsider.com/drones-report-market-forecast-2015-3 (Цит. по Harrison. 2016).
18. John Louth, Christian Moelling. Technological Innovation. The US Third Offset Strategy and the Future Transatlantic Defense. Dec.2016. iris-france.org/wp-content/uploads/2016/12/ARES-Group-Policy-Paper-US
19. Jon Harper. New National Defense’s Strategy Prioritizes High-Tech Equipment, Acquisition Reforms 1/19/2018 [Электронныйресурс] — Режимдоступа: http://www.nationaldefensemagazine.org/articles/2018/1/19/new-national-defense-strategy-prioritizes-high-tech-equipment-acquisition-reforms>
20. Emerging Threats and Capabilities Armed Services Committee, U.S. Senate; Strategy and Implementation of the Department of Defense’s Technology Offsets Initiative in Review of the Defense Authorization Request for Fiscal Year 2017 and the Future Years Defense Program).
21. The Oxford Companion to American Military History/John Chambers, ed.-New York, Oxford University Press, 1999. P.791.
22. Тихонов Г.В., Тихонов А.И. Роль и место России в современной мировой экономике. Монография.  Ставрополь: ЛОГОС, 2018.
23. KonovalovV.B., Tikhonov A.I., FursovV.A., SogachevaO.V., PyanovaN.V.Marketing planning in industrial enterprises in the context of import substitution strategy // International Journal of Applied Business and Economic Research. 2017. Т. 15. № 12.С. 171-182.
24. Kulikova N.N., Smolentsev V.M., Tikhonov A.I., Kireev V.S., Dikareva V.A.Planning of technological development of new products and its impact on the economic performance of the enterprise//International Journal of Economics and Financial Issues. 2016. Т. 6. № 8 Special Issue. С. 213-219.

[1] В частности, отмечалось, что каждая лаборатория с численностью занятых 200 чел. и более должна была организовать Отдел исследований и приложения технологий для реализации взаимодействия с федеральным правительством, правительством штатов и частным сектором.

[2]Следует отметить и важность принятого в 1980 г. патентного закона Бэй-Доуэла в сфере малого бизнеса и университетов  (Bayh-Dole University and Small Business Patent Act – P.L.96-517), что привело к расширению возможностей использования университетами и промышленностью изобретений, созданных на федеральные средства, а также законодательства 1981 г. по налоговым льготам при проведении исследований и экспериментировании, закона 1982 г. о стимулировании деятельности малого бизнеса и др.

[3]Эти соглашения заключались между федеральными лабораториями с одной стороны и не федеральными организациями с другой стороны. При этом правительство через свои лаборатории обеспечивает кадрами, услугами, приборами и оборудованием и другими ресурсами за исключением финансирования (с учетом возмещения или без учета возмещения). Не федеральные организации, в свою очередь, делают то же самое.касающееся проведения специальных НИОКР в соответствии с общими миссиями лабораторий. взаимодействия между исследователями в федеральных лабораториях и не федеральных организациях.

[4] Например, национальный закон в сфере обороны от 1993 г. (National Defense Authorization Act (NDAA) of 1993, P.L. 102-484) обязывал министра обороны разработать федеральную программу диверсификации военных лабораторий для поощрения более тесной кооперации в сфере НИОКР и производства между федеральными лабораториями и промышленностью. Или, законодательный акт о коммерциализации припередачи технологии 2000 г. (Technology Transfer Commercialization Act of 2000), в соответствии с которым значительно расширялись возможности правительственных агентств в области мониторинга и лицензирования, принадлежащих государству изобретений[1].

[5] Линия тренда — представляет собой прямую линию, обладающую тем свойством, что расстояние от нее до любой точек рисунка (гистограммы) минимально.

УДК 631.16

DOI 10.24411/2413-046Х-2019-12004

Особенности диагностики кризисного состояния организации строительной отрасли

Peculiarities of crisis state diagnostics in the construction companies

Галичкина Марина Александровна, кандидат экономических наук, кафедра «Управление организацией в машиностроении», Государственный университет управления, г. Москва, 109542, РФ

Ловчикова Анна Альбертовна, студент магистратуры, кафедра «Управление организацией в машиностроении», Государственный университет управления, г. Москва, 109542, РФ

Galichkina Marina Aleksandrovna, candidate of economic Sciences, State University of management, Russian Federation, Moscow

Lovchikova Anna Albertovna, master’s degree student, State University of management, Russia, Moscow

Аннотация: Любая система в процессе своего функционирования сталкивается с кризисными ситуациями. Так большинство отечественных и иностранных организаций ощущают на себе постоянное воздействие факторов внешней и внутренней среды, которые могут нести в себе, как возможности для развития, так и угрозы для всего бизнеса в целом. В случае несвоевременного реагирования на подобные изменения организация неминуемо может понести убытки или со временем обанкротиться. Особенно серьезным колебаниям в текущей экономической ситуации подвержена отечественная строительная отрасль, что обуславливает необходимость изучения особенностей диагностики состояний экономических субъектов в этой сфере.

Summary: Any system in the process of its functioning is faced with crisis situations. Thus, the majority of domestic and foreign organizations feel the constant impact of external and internal environmental factors that can carry both opportunities for development and threats to the business as a whole. In case of untimely response to such changes, the organization may inevitably incur losses or eventually go bankrupt. Especially serious fluctuations in the current economic situation is subject to the domestic construction industry, which necessitates the study of the diagnostic features of the States of economic entities in this area.

Ключевые слова: диагностика, кризисное состояние, кризисная ситуация, кризис, строительная отрасль, строительная организация.

Keywords: diagnostics, crisis state, crisis situation, crisis, construction

Любая кризисная ситуация оценивается с точки зрения вероятности её возникновения и опасности для зависимых субъектов и объектов. Сегодня высокий уровень нестабильности окружающей среды в России и мире объясняет частое возникновение кризисных ситуаций в различных отраслях экономики. Все это диктует необходимость поиска более эффективных методов выявления, диагностики и борьбы с кризисными явлениями.

Актуальность данной темы для строительной отрасли заключается в том, что каждый финансовый или экономический кризис приносит бизнесу в этой сфере такие изменения, подстраиваясь под которые он либо изменяется и двигается дальше, либо исчезает. Для постоянно развития в таких условиях требуется эффективное использование антикризисного управления, которое полезно не только в условиях экономической нестабильности. Организационная диагностика является его частью.

В России статистика показывает, что в 2016 году было выполнено строительных работ на общую сумму 6,18 трлн. руб. Это на 4,3 процента ниже уровня аналогического показателя 2015 года в сопоставимых ценах. В целом такая тенденция прослеживается в течение трех последних лет, что говорит о кризисном состоянии отрасли. [7]

Одним из важнейших показателей уровня развития строительного рынка является размер государственных заказов. На сегодняшний день они обеспечивают более 60 процентов инвестиций в отрасль. Итоговая сумма госзакупок по итогам 2016 года составила 5,8 трлн. руб. По сравнению с 2015 г. сумма контрактов упала на 11%, а их количество на 29 %. Падение было бы на много больше, если бы не строительство крупных объектов: Керченского моста и футбольных сооружений к чемпионату мира 2018г.

По данным Росстата, за 2017 год было введено 78,6 миллионов квадратных метров жилой недвижимости против 80,2 миллионов в 2016 году. Жилье которое вводилось в эксплуатацию в 2017 году  имело истоки строительства в 2014-2015 годах в период серьезной экономической турбулентности.

В 2018 году также прослеживается общий спад отрасли, который эксперты объясняют сокращением ввода жилья в России в целом в связи со снижение уровня доходов населения.  Спрос падает, а значит, и строят меньше.

С целью сокращения влияния негативных факторов  строительным организациям необходимо постоянно проводить диагностику своей деятельности. Проведение диагностики состояния строительной организации нацелено на выявление самого кризисного явления, определение причин его возникновения и оценку угрозы для её деятельности.

Опасность возникновения кризисной ситуации характерна для большинства направлений развития и функционирования бизнеса, которые носят  диалектический характер: нормальное функционирование организации обязательно содержит в себе развитие, которое непосредственно выступает питательной средой для функционирования или, наоборот, разрушает многие его процессы.

Тенденция развития строительной организации циклична. Кризисы возникают с определенной периодичностью. Они  могут протекать с разной степенью остроты, и их появление может быть связано как с субъективными, так и объективными причинами.

Кризисы в строительной отрасли могут отличаться длительностью, масштабом, частотой, охватом всей организации или отдельных ее частей, а также по масштабам нежелательных последствий или, наоборот, по новым возможностям и  преимуществам, которые возникают после успешного их преодоления организацией.[6]

Кризисные ситуации всегда разные, никогда зеркально не повторяются. Они могут отличаться, на первый взгляд, нюансами, однако именно такие нюансы определяют поведение строительной организации и, в конечном счете, возможность преодоления кризисной ситуации и масштаб усилий, необходимых для этого. Поэтому управление кризисными ситуациями относится к наиболее сложным проблемам организационного управления. Именно здесь отчетливо проявляется единство науки и практики, рационального и интуитивного.

Несмотря на фундаментальность и значимость строительной отрасли для общества, на сегодняшний день ее коммуникационная сфера мало изучена. Очевидно, что функционирование строительства лежит в плоскостях таких технических и социальных наук, как архитектура, геодезия, экономика и др. Являясь полноценной системой, строительная отрасль включает в себя  множество субъектов, групп общественности, рисков и коммуникативных проблем.

Для понимания ситуации необходимо различать факторы, симптомы и причины кризиса строительной отрасли, и применять различный набор средств для распознания.

Подозрительные события — это факторы. Проявление кризисных ситуаций — это симптомы. Источники возникновения кризиса — это причины. Определение содержания, свойств и характера кризиса, обнаружение его симптомов, факторов и причин называется распознавание кризиса. Инструменты диагностики и анализа, существующие на сегодняшний день  исследования, опыт и знания — это средства.

Под симптомом понимают первоначальное, внешнее проявление кризисных явлений.  Симптомы в строительной отрасли проявляются в показателях, в темпе и тенденциях их изменения. Они могут варьироваться относительно установленной нормативной величины и относительно друг друга. Показывают развитие и функционирование компании.

Не всегда симптомы в строительной отрасли будут отражать причины кризиса. Причины часто находятся глубже внешнего проявления кризисных ситуаций. Оценивать кризисные ситуации необходимо по реальным факторам. Так для выявление кризисных ситуаций в компании строительной отрасли огромную роль играет анализ социально-экономических и финансовых показателей, таких как производительность, фондоотдача, эффективность, энерговооруженность, финансовое состояние, текучесть кадров, конфликтность и т.д. Например, если темп роста производительности труда опережает темп роста зарплаты, то для определения симптомов кризисной ситуации необходимо разобраться имеют ли показатели закономерное соотношение, либо это временные значения. 

Под факторами кризисной ситуации в строительной отрасли понимают событие, определенное состояние, или проанализированную закономерную тенденцию, которые говорят о наступлении кризиса. В организациях строительной отрасли такими факторами могут быть:

• снижение уровня (качества) услуг;
• нарушение технологии предоставления данных услуг;
• устаревание технической базы знаний;
• финансовые проблемы;
• финансовые просчеты;
• совокупное положение всей экономики;
• низкая квалификация персонала и т.д.

Все факторы, которые объясняют возникновение кризисных ситуаций в строительное отрасли можно разделить на две большие группы: внутренние и внешние. Первая группа (внутренние) включает в себя:

• стратегия организации;
• научно – техническая политика компании;
• мотивация персонала;
• качество и уровень маркетинга.

Каждая из этих подгрупп может быть расширена с помощью огромного количества конкретных, действующих в данной организации характеристик, которые будут способствовать или препятствовать её деятельности.

Ко второй группе факторов (внешних) строительной отрасли, которые могут негативно повлиять на деятельность компании относят: экономические, социальные, рыночные, политические, международные и правовые области государства.

Наиболее значимыми элементами можно выделить: инфляция в стране, степень безработицы, характер занятости, стоимость высококвалифицированного персонала, финансовая политика, налоговая политика, уровень доходов населения, покупательная способность и т.д. Близко к этой группе примыкают факторы социально-демографического характера, связанные с изменениями в характере покупательского спроса, в предпочтении одних товаров другим и пр.

К наиболее сильным факторам, которые способны вызвать кризис сразу во многих организациях строительной отрасли относят изменения, связанные с «технологическими разрывами» (крупными научно-технологическими сдвигами). В результате таких изменений рынок может поменять своих лидеров и аутсайдеров.

По оценкам специалистов, в семи случаях из десяти в результате научно-технологических сдвигов прежние предприятия-лидеры в своей области на определенном рынке теряют свои преимущества и становятся отстающими, а впоследствии могут и обанкротиться.

Под диагностикой понимают совокупность исследований для определения и уточнения направлений функционирования организации (хозяйственного субъекта), а также вариантов достижения поставленных целей, выявление проблем и способов их решения. Для этого устанавливают, измеряют и анализируют главные характеристики, которые отражают состояние организации, для обнаружения возможных отклонений от нормативных значений.

К наиболее важным задачам диагностики деятельности строительной компании можно отнести: определение общего состояния и состава организации; идентификация ее сильных и слабых сторон; сравнение организации с лидирующими аналогами;  прогноз тенденций.

Диагностика строительной организации основывается на комплексном изучении бизнес процессов и результатов экономического развития, а также на выявление основных причинно-следственных связей. Она включает в себя:

• анализ общности технологических, правовых, социальных, экономических, экологических и иных процессов формирования, построения и функционирования систем управления;
• исследование эффективного, материального, технического и кадрового обеспечения;
• выявление принципов организационных структур управления.

В своей работе «Основы менеджмента» М. Мескон отметил, что процесс управления компанией заключается в реализации функций управления: целеполагание, планирование, мотивация, организация, координация, контроль и регулирование.[4] На всех этих этапах организация сталкивается с необходимостью проведения диагностики функционирования.  Например, при «планировании» возникает необходимость проведение анализа существующих проблем. При выполнении функций «организации» необходима структурная диагностика, а реализация двух взаимосвязанных функций «контроль» и «регулирование» появляется необходимость в функциональной диагностики состояния объекта.

При этом любая диагностика невозможна без анализа. Для постановки правильного диагноза состояния строительной организации нужно использовать различные виды анализа: структурный, информационный, функциональный, экономический и т.д. При этом нужно помнить, что диагностика связана с текущим состоянием компании, а анализ в основном – с ретроспективным.

Для описания состояния организации используют простую форму функционального построения организационных моделей. Они описывают набор элементов: продукты (услуги), функции, звенья и связи между ними.

Сложной формой описания функционирования организации принято считать отражение бизнес-процессов, где объектом изучения выступают не только функции исполнительных звеньев, но и порядок, последовательность и время их выполнения. Кардинальный пересмотр бизнес-процессов рассматривает сравнительно новое направление в менеджменте – реинжиниринг бизнес-процессов. Оно очень заинтересовало антикризных управляющих в отрасли строительства.  

В качестве основных направлений возможных преобразований можно выделить оперативные изменения: пересмотр структуры материальных активов и долговых обязательств, использование новых схем поставок и сбыта, увеличение объемов продаж, изменение производственных процессов и организационной структуры. Стратегические изменения включают: разработку и внедрение совершенно новых форм организации производства и качественно новых видов продукции (услуг), полное перевоплощение технологического процесса, стратегии закупок и сбыта и т.п.

Комплексная диагностика деятельности строительной организации  включается в себя большое количество блоков: экономическую диагностику; функциональную; социальную; техническую; диагностику финансового менеджмента; диагностику внешней среды; стратегическую диагностику.

Рассмотрим наиболее характерные блоки диагностики для строительного бизнеса (таблица 1).

Кризисная ситуация в строительной отрасли это крайнее обострение противоречий в организации, угрожающих ее жизнедеятельности. Можно сделать вывод, что на данный момент времени существует огромное количество различных подходов, методов, критериев  диагностики состояния организации. С помощью такой оценки строительная компания сможет выявить и определить свои слабые и сильные стороны, кризисные ситуации, которые можно предотвратить на начальном уровне.

Также для строительной организации важно знать свои конкурентные преимущества для того, чтобы выбирать партнеров для сотрудничества, привлекать инвестиции, разработать меры по устранению кризисных ситуаций.

Список литературы

1. Алексейчева Е. Ю.Экономика организации (предприятия): учебник / Е. Ю. Алексейчева, М. Д. Магомедов, И. Б. Костин. – М.: «Дашков и К°», 2016. – с. 291.
2. Зуб А. Т. Антикризисное управление: учебник для бакалавров / А. Т. Зуб. — 2-е изд., перераб. и доп. — М.: Издательство Юрайт, 2014. — 343 с. — Серия : Бакалавр. Базовый курс.
3. Макализ Д. Экономика бизнеса. Конкуренция, макростабильность и глобализация: бизнес – книга / Д. Макализ. – М.: Бином. Лаборатория знаний, 2014. – с. 695.
4. Мескон М. Основы менеджмента: учебное пособие / Майкл Альберт,Франклин Хедоури. Вильямс, 2017. – с. 672.
5. Савин, С. На смену конкуренции товаров и услуг пришла конкуренция интеллекта / С. Савин // Управление персоналом. – 2013. — №2. – С. 29-31.
6. Семенова В.Н. Статья: Классификация кризисных ситуаций и особенности их формирований — С.4.
7. Кризис в строительной отрасли усугубляется [Электронный ресурс]. – Режим доступа:https://www.vedomosti.ru/realty/articles/2017/04/04/684003-krizis-usugublyaetsya#galleries%2F140737493209170%2Fnormal%2F1 (дата обращения: 04.02.2019)

УДК 338.984

DOI 10.24411/2413-046Х-2019-12003

МОДЕЛИ И ПРИНЦИПЫ РАЗРАБОТКИ СТРАТЕГИИ РАЗВИТИЯ ПРЕДПРИЯТИЙ МИКРОУРОВНЕВОГО УПРАВЛЕНИЯ[1]

MODELS AND PRINCIPLES OF STRATEGY DEVELOPMENT OF MICRO-LEVEL MANAGEMENT ENTERPRISE

Канащенков Анатолий Иванович, доктор технических наук, профессор, директор Научного центра специальных радиоэлектронных систем и менеджмента Московского авиационного института (национального исследовательского университета), Московский авиационный институт (национальный исследовательский университет), г. Москва

Новиков Сергей Вячеславович, кандидат экономических наук, доцент, директор Института инженерной экономики и гуманитарных наук Московского авиационного института (национального исследовательского университета), заместитель директора Научного центра специальных радиоэлектронных систем и менеджмента Московского авиационного института (национального исследовательского университета),  Московский авиационный институт (национальный исследовательский университет), г. Москва

Веас Иниеста Даниэла Сергеевна, аспирант, начальник группы Научного центра специальных радиоэлектронных систем и менеджмента Московского авиационного института (национального исследовательского университета), Московский авиационный институт (национальный исследовательский университет), г. Москва

Kanashchenkov A.I., kai@western-metal.ru

Novikov S.V., ncsrm@mail.ru

Veas Iniesta D.S., danonik92@mail.ru

Аннотация: В работе достаточно подробно изложена технология комплексного и системного подхода в разработке стратегического видения развития предприятия. Представлена разработанная технология подготовки стратегических данных, необходимых для стратегического видения, а также типовая технологическая модель «Основные направления развития предприятия», которая легко адаптируется к любому объекту, для которого разрабатывается стратегия в целом. Изложены основные методологические принципы разработки стратегического видения, а также приведены примеры раскрытия содержания основных элементов вышеупомянутой модели на примере одного из предприятий отрасли.

Summary: The technology of complex and system approach in strategic development vision of the enterprise is described in this article. We can find the developed technology of preparation of strategic data (which is necessary for the development of a strategic vision) and a typical technological model «Main directions of development of the enterprise» (easily adapted to any object for which the strategy is developed). There are basic methodological principles of strategic vision development as well as examples of disclosure of the content of the main model elements based on the example.

Ключевые слова: модели, методы стратегического управления, радиотехника, машиностроение.

Keywords: models, methods of strategic management, radio-frequency engineering, mechanical engineering.

Введение

Стратегическое видение взаимосвязано непосредственно с миссией и имеет перспективное значение, то есть, это представление предприятия, каким оно будет в будущем. Миссия – это представление о том, чем занимается предприятие в настоящее время. Стратегическое видение представляется как основные направления развития предприятия, являясь частью бизнеса, позволяет оптимально распределить ресурсы и выбрать основные направления организационно-технического развития. Стратегическое видение с учетом миссии корпорации является наивысшим стратегическим планом развития, составляет основу для разработки последующих планов и выражает сверхзадачу предприятия. Оно должно ответить на вопросы (рис. 1). Менеджеры должны показать, что знают, куда движется корпорация, и какие внутренние и внешние изменения ждут ее на этом пути.

Менеджеры и специалисты должны объяснить работникам корпорации, что новое стратегическое видение необходимо потому, что старые методы снижают возможности организационно-технического развития корпорации. Анализ деятельности предприятий радиопромышленности показал, что задачи разработки полноценного стратегического видения, отвечающего требованиям, даже, может быть, и неполно сформулированной миссии, решаются неудовлетворительно. Разрабатываются мероприятия по выполнению плана, но при этом недостаточно комплексно учитывается, какой должна быть корпорация через 5 лет. При этом недостаточно полно и комплексно учитываются основные направления деятельности:

• диверсификация по продукту в условиях меняющегося спроса;
• основные комплексные направления научных исследований, исходя из меняющихся требований рынка;
• основные параметры развития технико-экономических показателей, обеспечивающих устойчивое развитие и т.д.

Отсутствует детальное описание этих основных направлений развития с тем, чтобы каждый сотрудник понимал, как развивается корпорация. Это подтверждается анализом опыта работы многих предприятий. Возникают вопросы: «Как вы можете руководить, не зная, куда идете?», «Как изменится корпорация, например, через 5 лет?» и т.д. Эти проблемы и недостатки организации управления корпорации, выпускающей сложную техническую продукцию, являются следствием недостаточной подготовки менеджеров и специалистов как высшего, так и среднего звена, и отсутствия системного и комплексного организационно-экономического механизма организации, технологии, методов и моделей разработки стратегического видения, а это является следствием того, что достойные по содержанию и объему научные разработки недостаточно доступны менеджерам предприятий по уровню их знаний,  а следовательно, требуют перевода в научно-практическом плане в область практического их использования.

От миссии к стратегическому видению

Опираясь на разработанную миссию, предприятие формирует свой будущий бизнес, будущих целевых потребителей и основные направления деятельности и развития. В нашем случае стратегическое видение рассчитано на пять лет. Исследования показали, что для выбора направлений развития предприятию необходимо оценить ряд важнейших параметров (рис. 2), в том числе и уточнить горизонт планирования:

Определение горизонта планирования

Стратегия предприятия и бизнес-план определяют необходимые действия, которые должны осуществляться немедленно, а также проблемы, которые надлежит решить в среднесрочной и долгосрочной перспективе. Для любого предприятия планирование временных параметров – главная и первостепенная задача.

Чем шире горизонт планирования, тем более сложным и обязывающим является анализ. Поскольку долгосрочное планирование требует огромных материальных и временных ресурсов, то в большинстве случаев целесообразно планировать только на то время, которое действительно необходимо предприятию.

Реалистичным для определения горизонта планирования организационно-технического развития предприятия выбираем подход, при котором учитываются два обстоятельства: сколько времени уйдет на разработку нового товара и каков период возврата инвестиций. В результате может быть определен либо краткосрочный горизонт планирования для предприятий, быстро разрабатывающих новый продукт и с коротким сроком выплат, либо долгосрочный горизонт планирования для предприятий с длительным сроком разработки нового товара и долгосрочными выплатами по обязательствам. Можем предположить, что эти сроки могут лежать в пределах: машиностроение, в том числе и радиопромышленность при разработке и производстве сложных систем – 4-5 лет, а в ряде случаев возможно и более.

В течение каждого горизонта планирования предприятия могут отделять краткосрочные и долгосрочные цели и основные задачи реализации плана. Краткосрочную цель детализировать и определить количественно. По мере разработки плана предприятию следует корректировать прогнозы и продолжать разрабатывать проекты.

Таким образом, мы пришли к выводу и можем сформулировать основное правило выбора горизонта планирования для предприятий, которое учитывает:

• время разработки нового товара;
• срок возврата инвестиций.

Горизонт планирования должен быть не меньше срока возврата инвестиций.

В процессе исследования определено, что в простейшем виде сущность процесса разработки стратегического видения сводится к поиску ответов на важнейшие четыре вопроса:

• Каково нынешнее положение предприятия?
• Каким мы хотим его видеть в будущем?
• Что может помешать нам?
• Что следует предпринять, чтобы добиться поставленных целей?

Указанный процесс не очень отличается от любого процесса решения проблемы или принятия решения; различие состоит в том, что в процессе разработки стратегического видения на основе миссии следует анализировать возможности, а не просто решать проблему. Прежде всего, следует провести анализ основных видов стратегических данных, учесть важнейшие параметры, оценка которых позволит выбрать основные направления деятельности (мрис. 2), рассмотреть и определить на основе проведенного анализа, по каким направлениям развития следует рассматривать, какой корпорация будет через 5 лет. В процессе исследований с большой степенью достоверности можно полагать, что корпорация будет развиваться по направлениям предложенной типизированной модели «Основные направления развития» (рис. 3).

Руководствуясь этой моделью, руководство корпорации (опираясь на проект, разработанный центром стратегического управления (ЦСУ)) дает рекомендации, допущения и основные установки, еще раз уточняются «Прогнозы состояния внешней среды» и разрабатываются основные технические задания по основным семи элементам модели «Основные направления развития». На основе этих заданий ведется разработка основных мероприятий по этим направлениям развития. Предлагаемая технологическая модель разработки стратегического видения представлена на рис. 4.

Как мы видим, стратегическое видение — это не мечты о будущем, а реализация творческого подхода, который означает способность нестандартно подойти к подготовке корпорации к будущему. Иногда запланированное развитие нарушается сильными потрясениями в бизнес-среде, требующими радикального пересмотра стратегического курса. По реакции корпорации на изменение среды можно судить о ее жизнеспособности и умении реализовать новые возможности. Многим преуспевающим корпорациям необходимо менять курс не для того, чтобы выжить, а для того, чтобы развивать свой успех. Четко сформулированное стратегическое видение вдохновляет сотрудников корпорации на достижение поставленных целей, ясно и четко определяет направления движения корпорации. Предложенные в процессе исследования методологические принципы, которым необходимо следовать при разработке стратегического видения, представлены на рисунке 1.

Выводы и заключение

1. Представленное в работе научно-техническое обоснование разработки стратегического видения дает возможность менеджерам-разработчикам стратегии использовать технологию, разработанную на основе научных теоретических разработок, которая переводит эти разработки в область практического применения. Это позволяет вести разработку стратегического видения более комплексно и системно, базируясь на применении типовой технологической модели «Основные направления развития предприятия», с учетом необходимости адаптации ее к объекту стратегического планирования.
2. Определен выбор горизонта планирования.
3. Представлена разработанная технология процесса подготовки данных для реализации процесса разработки стратегического видения, что создает условия для Центра стратегического управления предприятия более качественно и последовательно вести разработку стратегического видения с учетом основных факторов, воздействующих на содержание и структуру стратегического видения.
4. Представлена разработанная типовая технологическая модель структуризации «Основных направлений развития» предприятия. Раскрывая содержание ее структурных элементов при разработке основных направлений развития, определяем, каким мы можем видеть предприятие, например, через 5 лет.
5. Представлены основные методологические принципы разработки стратегического видения, а также приведены примеры основных структурных элементов технологической модели (то, что менеджерам разных уровней управления — разработчикам стратегии необходимо, чтобы обеспечить более качественное и комплексное по содержанию стратегическое видение предприятия в будущем развитии).

Литература

1. А.И. Канащенков, Теория и практика управления современными организационно-экономическими системами (на опыте российских предприятий). — М., Блок-Информ-Экспресс, 2000 г. — 312 с.
2. И. Ансофф, Стратегическое управление. Сокращенный перевод с английского / Научный редактор и автор предисловия Евенко Л.И. – М., Экономика, 1989 г.
3. А.И. Канащенков, Э.С. Минаев, Основы управления корпорацией – М.: Доброе слово, 2009 г. – 440 с.
4. Г. Кокинз, Управление результативностью: как преодолеть разрыв между объявленной стратегией и реальными процессами / Гэри Кокинз: Перевод с английского. – М., Альпина Бизнес Букс, 2007 г. — 315 с.
5. Dmitriev O.N., Novikov S.V. Conception of managing of fuzzy-institutional meso-level organizational separations in a context of product projects internationalization. European Research Studies Journal. 2017. 20(4), pp. 277-289.
6. Dmitriev O.N., Novikov S.V. Economic Assessment of Federal Scientific Programs. Russian Engineering Research. 2018. 38(4), pp. 326-329.
7. Kanashchenkov A.I., Matveev A.M., Minaev E.S., Novikov S.V. New Generation Compact Integrated Radar Systems for Aerial Vehicles. Russian Aeronautics. 2017. 60(4), pp. 647-652.
8. Kraev V.M., Tikhonov A.I., Novikov S.V. Economic Conversion in the Aviation Industry. Russian Engineering Research. 2018. 38(4), pp. 330-333.
9. Novikov S.V., Dmitriev O.N. Vision of Genesis of Presentation of Hi-Tech Project during Competitive Selection. Russian Engineering Research. 2018. 38(4), pp. 320-322.
10. Novikov S.V. Russian Support for Innovation and Export Growth. Russian Engineering Research. 2018. 38(4), pp. 305-308.
11. Novikov S.V. Strategic Analysis of the Development of High-Technology Manufacturing Facilities. Russian Engineering Research. 2018. 38(3), pp. 198-200.
12. Novikov S.V. The features of innovative processes in the russian federation: analysis of current practices. Espacios. 2018. М. 39. № 39.
13. Novikov, S.V., Veas Iniesta, D.S. Reglamentación estatal del desarrollo de la conectividad del territorio ruso. Espacios. 2018. V. 39. № 45.

[1] Результаты достигнуты в ходе реализации комплексного проекта «Разработка и организация высокотехнологичного производства малогабаритной многорежимной бортовой радиолокационной системы Ku – диапазона волн для оснащения перспективных беспилотных и вертолетных систем» при финансовой поддержке Правительства Российской Федерации (Минобрнауки России) по договору с Минобрнауки России от «01» декабря 2015 г. № 02.G36.31.0007.

УДК 631.1 (71)

DOI 10.24411/2413-046Х-2019-12002

ЭКОЛОГИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ АГРАРНОЙ ОТРАСЛИ КАНАДЫ

ENVIRONMENTAL ASPECTS OF AGRICULTURAL SECTOR IN CANADA

Григорьева Е., кандидат биологических наук, доцент факультета мировой политики ГАУГН

Шульга П., к. с.-х.н., доцент факультета почвоведения МГУ имени М.В.Ломоносова

 Grigorieva E., Cand. Sci. (Biology), Assistant Professor, State Academic University for Humanities, World Politics Faculty

Shulga P., Cand. Sci. (Agriculture), Associate Professor, Faculty of Soil Science, Lomonosov Moscow State University

Аннотация: В статье рассматривается практика подготовки и использования фермерами Канады Фермерских экологических планов, стимулирующих экологически безопасное ведение сельского хозяйства.

Summary: The article analyses the practice of the preparation and application by Canada farmers of Environmental Farm Plans to support environmentally sound farming.

Ключевые слова: Канада, Фермерские экологические планы, практики эффективного экологического менеджмента, экологические риски, устойчивое развитие сельскохозяйственного производства.

Keywords: Canada, Environmental Farm Plans, Beneficial Management Practices, environmental risks, sustainable development of agriculture.

Значительное внимание в Канаде уделяется вопросам экологического сопровождения аграрного производства. Важным элементом экологически безопасного ведения сельского хозяйства является реализация государственных программ, стимулирующих разработку сельхозпроизводителями Фермерских экологических планов (далее – ФЭП) (Environmental Farm Plan – EFP). Подготовка ФЭП является добровольным процессом, в ходе которого фермер самостоятельно при технической поддержке специалистов оценивает экологические риски ведения своего хозяйства и формирует план природоохранных мероприятий, т.н. План действий (Action Plan) с подробным описанием специализированных практик эффективного экологического менеджмента (Beneficial Management Practices – BMP) для нивелирования обозначенных рисков. В большинстве случаев при выполнении запланированных мероприятий фермеры используют дополнительные финансовые ресурсы в рамках специальных федеральных и провинциальных программ.

Практика формирования ФЭП при поддержке провинциального правительства впервые стала использоваться в Онтарио в 1993 г. и быстро приобрела популярность в других провинциях восточной части Канады: в 1995г. – в Новой Шотландии, Ньюфаундленде и Лабрадоре; в 1996 г.  – в Квебеке, Нью-Брансуике, Острове Принца Эдуарда.  В дальнейшем федеральное правительство взяло инициативу распространения практики ФЭП по всей территории страны. Начало реализации в 2003 г. на основе соглашений между федеральным и провинциальным правительствами национальной пятилетней Рамочной программы по аграрной политике (Agricultural Policy Framework) послужило формированию основных принципов и элементов ФЭП на федеральном уровне с учетом уже имеющегося опыта и содействовало распространению модели ФЭП в остальных провинциях Канады: в 2003 г. – в Альберте; в 2005 г. – в Саскачеване, Манитобе, Британской Колумбии [1]. Поддержка этого процесса осуществлялась за счет федеральных средств. В последующих пятилетних национальных программах – «Ускорение роста» (Growing Forward) (2008 –2013 гг.), «Ускорение роста 2» (Growing Forward 2) (2013 –2018 гг.) – природоохранная тематика финансировалась совместно федеральным и провинциальными правительствами. Подобная практика сохранилась и для текущего пятилетнего плана «Канадское сельскохозяйственное партнерство» (Canadian Agricultural Partnership) [2].

Содействие фермерам в подготовке и реализации ФЭП оказывается со стороны провинциальных министерств сельского хозяйства или аффилированных с ними структур, таких, как Ассоциация Онтарио по улучшению почв и сельскохозяйственных культур (Ontario Soil and Crop Improvement Association – OSCIA) в провинции Онтарио или Корпорация по сельскохозяйственным исследованиям и развитию в провинции Британская Колумбия (Agricultural Research & Development Corporation – ARDCorp). Процесс подготовки сельхозпроизводителями ФЭП происходит во время проведения запланированных семинаров, а также при индивидуальных консультациях со специалистами, в том числе, если работа над планом проходит в интерактивном режиме с использованием специально разработанных электронных ресурсов. Фермер должен заполнить «Рабочую книгу ФЭП» (EFP Workbook), которая состоит из набора модулей (разделов), представляющих собой рабочие листы (worksheets) по отдельным экологическим проблемам. Например, «Рабочая книга ФЭП» в провинции Онтарио включает 23 модуля (табл.). Фермер выбирает для заполнения рабочие листы по направлениям, наиболее актуальным для оценки экологического состояния своего хозяйства.

Результатом проведенной оценки является определение потенциальных экологических рисков в ходе производственной деятельности на ферме и разработка Плана действий по снижению этих рисков. При планировании, помимо консультаций специалистов, фермеры имеют возможность пользоваться информацией из специально подготовленных провинциальными аграрными министерствами пособий по применению различных эффективных природоохранных практик (Best Management Practices books) [3].

После утверждения соответствующими специалистами проекта Плана действий фермеру выдается сертификат о завершении работы над ФЭП. Следует отметить, что вся информация, содержащаяся в ФЭП, является собственностью фермера и носит конфиденциальный характер. Сертификат, действующий в течение 5 лет (за исключением Альберты, где этот срок соответствует 10 лет), дает возможность производителю получить финансовую поддержку от государства (в пропорции: 60% из федерального бюджета и 40% – из провинциального бюджета) для покрытия части расходов при проведении запланированных природоохранных мероприятий. Доля государственного финансирования варьируется, в основном в зависимости от вида мероприятий. В Манитобе, к примеру, в рамках программы «АгЭкшн Манитоба» (Ag Action Manitoba) фермеру могут компенсировать от 25 до 50% затрат [4], в Британской Колумбии – от 40 до 70% в рамках программы «Практики эффективного экологического менеджмента» (Beneficial Management Practices Program) [5], в Онтарио – от 30 до 65% в рамках программы «Экологический менеджмент» (Environmental Stewardship) [6]. При этом для каждого мероприятия определяется максимальная сумма возможной финансовой поддержки. Например, в Онтарио фермер может рассчитывать на компенсацию за счет государственных источников до 50% затрат на проекты по контролю за эрозионными процессами с учетом того, что максимальная сумма компенсаций не может превышать 20 000 кан. долл. [7].

В соответствии с имеющимися последними данными Канадского статистического агентства в 2011 году ФЭП имели около 35% канадских ферм, занимающих 50% сельскохозяйственных земель (рис.). При этом большинство из этих хозяйств (до 95%) полностью или частично внедрили практики, обозначенные в Планах природоохранных мероприятий в рамках ФЭП [8, 9].

Количество ферм, имеющих ФЭП, постоянно увеличивается. Это подтверждают последние данные по некоторым провинциям. Так, в Манитобе и Британской Колумбии число ферм с ФЭП в 2018 г. возросло в 1,4 раза по сравнению с 2011 г.  и составило от общей численности фермерских хозяйств соответственно 40% — в Манитобе [10] и 29% — в Британской Колумбии [11].

Важное значение для принятия фермерами решения о принятии ФЭП играет и тот факт, что наличие этих планов является условием получения контрактов на поставку своей продукции на переработку компаниям, выражающими свою поддержку вопросам защиты окружающей среды и являющимися приверженцами устойчивого развития сельскохозяйственного производства. Подобное условие, к примеру, действует с 2010 г. в отношении производителей картофеля, имеющих контракты с компанией «МакКейн Фудс» (McCain Foods). Заявлено также, что строящееся в Манитобе компанией «Рокетт» (Roquette) крупное предприятие по переработке гороха также будет принимать сырье от производителей, владеющих ФЭП [10, 12]. 

В проведенном по заказу Федерации сельского хозяйства Онтарио (Ontario Federation of Agriculture) исследовании об эффективности Фермерских экологических планов показано, что в результате участия в подготовке ФЭП большинство опрошенных фермеров повысили свою осведомленность и понимание вопросов, связанных с защитой окружающей среды, а также активизировали осуществление мер по решению агроэкологических проблем в своих хозяйствах. Выполнение планов природоохранных мероприятий в рамках ФЭП привело к положительным изменениям: 74% опрошенных фермеров заметили улучшение качества почвы, 71% — качества воды [13]. Следует также отметить, что реализация практик эффективного экологического менеджмента влияет и на результаты производственной деятельности. К примеру, одна из востребованных практик – борьба с эрозией почв, вызывающей, по оценке канадских почвоведов, ежегодные потери урожая на сумму до 3,2 млрд. долл. [14].

В целом, можно констатировать, что принципы, заложенные в Фермерских экологических планах, способствуют развитию практик по экологизации аграрного производства. Участие в программах, связанных с разработкой и принятием ФЭП, повышает осведомленность и знания фермеров о надлежащей экологической практике и рисках, позволяет сельхозпроизводителям использовать меры по минимизации этих рисков и конкретные механизмы балансирования экологических интересов с экономическими мотивациями.

Литература

1. Environmental Farm Planning in Canada: A 2006 Overview. Agriculture and Agri-Food Canada. 2009.
2. Canadian Agricultural Partnership. Agriculture and Agri-Food Canada [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.agr.gc.ca/eng/about-us/key-departmental-initiatives/canadian-agricultural-partnership/?id=1461767369849.
3. Ontario Ministry of Agriculture. Food and Rural Affairs. Best Management Practices [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.omafra.gov.on.ca/english/environment/bmp_books.htm.
4. Manitoba Agriculture. Ag Action Manitoba Program for Farmers [Электронный ресурс]. Режим доступа: https://www.gov.mb.ca/agriculture/environment/environmental-farm-plan/ag-action-manitoba-assurance-beneficial-management-practices.html.
5. ARDCorp. Canadian Agricultural Partnership. Beneficial Management Practices, 2018/19 [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://ardcorp.ca/wp-content/uploads/2018/06/2018-19-BMP-List-Version-3.0-June-21-FINAL.pdf.
6. Ontario Ministry of Agriculture, Food and Rural Affairs. Canadian Agricultural Partnership Program: Overview of Environmental Stewardship Programming [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.omafra.gov.on.ca/english/cap/stewardship.htm.
7. Canadian Agricultural Partnership. Program Guide. Erosion Control Structures [Электронный ресурс]. Режим доступа: https://ontarioprogramguides.net/pc-en-esim-pd-i/.
8. Farm Environmental Management Survey – 2011. Statistics Canada. 2013.
9. An Overview of the Canadian Agriculture and Agri-Food System. Agriculture and Agri-Food Canada. 2015.
10. Manitoba Agriculture. Environmental Farm Plan [Электронный ресурс]. Режим доступа: https://www.gov.mb.ca/agriculture/environment/environmental-farm-plan/index.html.
11. British Columbia Environmental Farm Plan Program Continues. June 7, 2018 [Электронный ресурс]. Режим доступа: https://www.dairyproducer.ca/british-columbia-environmental-farm-plan-program-continues/.
12. Stevenson L. Environmental farm planning workshop season now underway. November 8, 2018. Manitoba Co-operator [Электронный ресурс]. Режим доступа: https://www.manitobacooperator.ca/news-opinion/news/environmental-farm-planning-workshop-season-now-underway/.
13. Environmental Farm Plans: Measuring Performance, Improving Effectiveness, and Increasing Participation. Final Report. Prairie Research Associates. November 15, 2011 [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.ontariosoilcrop.org/wp-content/uploads/2015/08/Final-Report-EFPs-Measuring-Performance-Improving-Effectiveness-and-Increasing-Participation.pdf.
14. Arnason R. Soil erosion costs farmers $3.1 billion a year in yield loss: scientist. January 31, 2019. The Western Producer [Электронный ресурс]. Режим доступа: https://www.producer.com/2019/01/soil-erosion-costs-farmers-3-1-billion-a-year-in-yield-loss-scientist/.

УДК 331.1

DOI 10.24411/2413-046Х-2019-12001

ИСПОЛЬЗОВАНИЕ ТЕХНОЛОГИИ SMM В ПОДБОРЕ И ОТБОРЕ ПЕРСОНАЛА

THE USE OF TECHNOLOGY SMM IN RECRUITMENT AND SELECTION OF STAFF

Агеев Максим Николаевич, студент кафедры «Управление персоналом» Московского авиационного института (национального исследовательского университета), г. Москва

Семина Анастасия Павловна, ассистент кафедры «Управление персоналом» Московского авиационного института (национального исследовательского университета), г. Москва

Ageev Maxim N., Student of the Department » Human resource management » Moscow Aviation Institute (National Research University), Moscow

Semina Anastasiya P., Assistant of the Department «Human resource management» Moscow Aviation Institute (National Research University), Moscow

Аннотация: В статье рассмотрена актуальная тема – роль социальных сетей при подборе и отборе персонала. Выявлены особенности, преимущества и недостатки данного метода. Также проводится анализ и сравнение использования SMM в различных социальных сетях, таких как «VK», «Instagram», «Facebook», Twitter, YouTube.

Summary: The article discusses the current topic today — the role of social networks in the selection and selection of personnel. The features, advantages and disadvantages of this method are considered. It also analyzes and compares the use of SMM in various social networks, such as «VK», «Instagram», «Facebook», Twitter, YouTube.

Ключевые слова: социальные сети, подбор и отбор персонала, рекрутмент, рекрутер, размещение объявлений, SMM, маркетинг в социальных сетях.

Keywords: social networks, recruitment and selection of personnel, recruitment, recruiter, ad placement, SMM, social media marketing.

Одной из самых сложных задач для руководителя является качественный подбор и отбор персонала компании. Рекрутеру необходимо начинать с внутренней подготовки к собеседованию, т.к. продвижение компании, бренда и репутации происходит на интервью. Рекрутер встречается в день с 20 кандидатами, это более 5000 людей в среднем в год, с которыми он взаимодействует, что превышает результат менеджеров по продажам.

У каждой организации есть своя цель: получение прибыли у коммерческих  организаций или удовлетворение нематериальных и духовных потребностей у некоммерческих, но в любом случае результат деятельности зависит только от персонала, который работает в данной организации.

Рекрутмент (подбор и отбор персонала) – совокупность мероприятий для привлечения кандидатов, которые обладают необходимыми качествами, опытом, квалификацией, базой теоретических знаний для достижения поставленных целей организации.

В статье авторы понимают термины «организация» и «компания» как синонимы.

Существует два вида набора персонала:

1. Внутренний, подразумевающий закрытие вакансии за счет сотрудников, уже работающих в компании — является наиболее простым способом ;
2. Внешний, при котором рассматриваются новые сотрудники, привлекаемые за счет размещения вакансий на различных сайтах, в СМИ и т.д.

Таким образом, подбор персонала – точное соответствие между навыками кандидата и требованиями к должности[1]. А отбор персонала в организации – действия рекрутера по отношению к кандидатам, в ходе которых он отбирает, выделяет и оставляет наиболее подходящих сотрудников с наибольшим опытом и наилучшей квалификацией.

Как было отмечено выше самым дешевым и простым методом является внутренний подбор персонала, так как руководитель ищет человека из своего отдела, отделов с похожим функционалом или совсем из противоположной отрасли, но при этом данные сотрудники являются проверенными и надежными, точно подходящими под ценности компании и уже адаптированные к работе в ней.

Так же к недорогим способам подбора персонала можно отнести прелиминаринг, в ходе которого сотрудники, которые только закончили обучение или проходили практику в компании привлекаются к работе. Стоит отметить, что данный метод не подходит для руководящих должностей, а также существуют определенные риски получения либо профессионала, либо проблемного сотрудника.

Следующим методом подбора является объявления в СМИ и поиск через различные агентства. На сегодняшний день из-за возможности получения информации через интернет данный метод стал использоваться реже, однако  все равно необходимо его учитывать, т.к. чем больше методов используется для подбора – тем больше вариантов будет при отборе, и соответственно тем больше вероятность получить квалифицированного и нужного компании сотрудника.

Наиболее актуальным методом является подбор и отбор персонала через интернет, а именно использование социальных сетей, специализированных сайтов или таргетированную или контекстную рекламу.

Объединив все методы, мы получим следующий список:

1. Прелиминаринг (студенты, практиканты)
2. Рекрутинг (СМИ, интернет, газеты)
3. Прямой поиск (head hunting, переманивание)

Набрав сотрудников, желающих получить предложенную вакансию, необходимо проверить их соответствие требованиям, изучить и проанализировать их квалификацию, психологическое состояние и интересы. Существуют разные методы для определения данных характеристик. Наиболее распространенным и классическим является собеседование или интервью, в ходе которого работодатель старается получить максимальное количество информации о кандидате при общении и понять по эмоциональному состоянию и поведению сможет ли данный кандидат работать как профессионал.

Немаловажный метод — анкетирование, необходимый для проверки конкретных знаний, достижений и опыта будущего сотрудника. Анкетирование проводится в виде теста, заданий, после чего делается вывод о кандидате.

Интересный и часто внедряемый метод – деловые игры, кейсы. Этот метод позволяет выявить качества, умения и профессиональные знания человека в ситуации с конкретной проблемой. [2] К примеру, существуют игры, в которых кандидат проявляет свои навыки публичных выступлений.

Руководителю необходимо использовать метод проверки мнения и репутации о кандидате с предыдущих мест работы, социальных сетей и учебных заведений[3]. В данном методе есть один минус, заключающийся в том, что работодатель своими вопросами может испортить соискателю его поиск рабочего места. Возможно так же получить информацию о кандидате из его социальных сетей.

Социальные сети, интернет наиболее актуальны и популярны на сегодняшний день. Интернет окружает нас дома, на улице, в метро, в учебном заведении и непосредственно на рабочем месте. Именно поэтому не так давно пришли к выводу, что в подборе и отборе можно использовать интернет, как метод для поиска сотрудников.

SMM (Social Media Marketing) — маркетинг в социальных сетях. SMM  — процесс с помощью которого происходит привлечение внимания через социальные сети, веб-сайты и другие онлайн сервисы. В последнее время с помощью маркетинга в социальных сетях возможно создавать гораздо больший трафик потока заявок, резюме и соответственно увеличивать выбор кандидатов, и как следствие увеличить процент сходства вакансии с резюме. [4]

Огромное количество людей проводят в социальных сетях и имеют доступ к интернету, так как это очень удобная площадка для донесения информации. Социальные сети  предназначены для коммуникации между людьми и организацией их взаимоотношений.  Рассмотрим преимущества и недостатки SMM :

Преимущества:

1. Получение моментального ответа от другой стороны коммуникации, возможность мгновенной обратной связи;
2. Значительно больший охват людей;
3. Минимизация затрат времени;
4. Значительно ниже стоимость размещения рекламных объявлений;
5. Таргетинг — возможность настройки еще более точной целевой аудитории.

Недостатки SMM :

1. Постоянное обновление информации;
2. Безопасность, возможность взлома;
3. Конкуренция;
4. Невозможность привлечь людей, которые не пользуются интернетом;
5. Цена ошибки.

Еще одним важным аспектом являются способы преподнесения информации до пользователя, клиента, соискателя или партнера. Социальная сеть диктует форматы. Невозможно написать более 140 символов в Twitter’е, так же как и провести опрос в YouTube , что будет интересно и актуально для аудитории. Снятие видеоролика или написание мотивирующего текста – тот выбор, который необходимо сделать для закрытия актуальной потребности и выбор собственного инструмента, своей целевой аудитории и определение способа продвижения информации в массы.

SMM – это метрика. Метрика предоставляет возможность в любое время и в любом месте отследить эффективность ваших действий: охват, посещения, количество возвратов на страницу, количество заинтересованных людей, город и проч.

И для этого создавались такие показатели, как

• Ежемесячный прирост – количество новых и уникальных пользователей вашей группы, сайта или страницы.
• Вовлеченность – соотношение активных, так называемых «живых» пользователей к общему количеству
• Продолжительность посещения – какое время провел пользователь читая вашу информацию или изучая сайт вашей компании

SMM не обладает мгновенным эффектом, но дает долгосрочный результат при условии его целевого и правильного использования[5]. Его основным преимуществом является малая стоимость вложений по сравнению с возможным эффектом от проведенных мероприятий.

Наиболее популярный сайт, социальное пространство и платформа для общения и коммуникации в России – это сайт «ВКонтакте»(далее – ««VK»»). Рекрутеры используют данный сайт как один из способов уточнения информации и составления портрета кандидата. Для работодателя выгодно найти не только профессионала с багажом знаний и огромным опытом, но так же самое важное – это формирование сплоченной команды, которая будет совместно двигаться к единой цели. А в команде имеет значение интересы каждого сотрудника. [7] Рекрутеру необходимо уточнить и узнать какие реальные хобби у кандидата, какие мероприятия ему интересны, в каких группах он состоит. Но не стоит забывать  о том, что известны случаи когда социальные сети, в частности «VK» негативно сказывались на кандидатуре и дальнейшем сотрудничестве. Простой пример: кандидат оставляет свое резюме на вакансию в отдел продаж, проходит собеседование в обычном тоне и без конфликтов. Далее рекрутер заходит в социальные сети к данному кандидату, и наблюдает, что у него присутствуют фотографии, на которых кандидат распивает спиртные напитки. Конечно, данная информация не послужит достоверным аргументом против во всех организациях, так как кому-то необходим просто персонал, который будет выполнять свои функции.

«ВКонтакте» имеет свою таргетированную настройку рекламной компании. Вы можете иметь несколько компаний в данном конструкторе, создать свой специальный проект или специализированную страницу своей организации. В личном кабинете выбираете компанию, для которой ищете персонал на открытую вакансию, размещаете вакансию (указывая все необходимые требования, обязанности и описание вакансии), и вам предлагается таблица в которой вы увидите следующую информацию :

1. Название вакансии
2. Статус – это графа, в которой отображается какой процесс осуществляется с конкретной вакансией (идет реклама, рекламная компания задержана (приостановлена), продвижение остановлено, снята с публикации, архивное, проверяется или отклонено).
3. СРМ – это стоимость 1000 показов, то есть когда объявление показывается пользователю из бюджета рекрутера (организации) тратится денежная сумма СРМ/1000
4. Дневной лимит – это та сумма денежных средств в сутки, которую вы готовы потратить на привлечение кандидата, то есть рекрутер сам устанавливает предел в n рублей.
5. СРС (цена за переход) – это та цена, которую платит рекрутер (организация) за каждый клик по размещаемому объявлению.
6. CTR (эффективность объявления) – соотношение переходов к количеству показов, то на сколько ваше объявление рентабельно в %
7. Статистика в виде графика

«ВКонтакте» – это результативный, профессиональный инструмент. Как показывает практика, эффективнее будет, если рекрутер создаст несколько объявлений для разных аудиторий, с разными связками и подходами.

Положительные стороны использования «ВКонтакте» для подбора и отбора персонала:

• Составление образа и картины о кандидате
• Получение информации о хобби и увлечениях кандидата
• Если умеющий человек будет заниматься настройкой целевой аудитории – минимальные затраты на поиск человека
• Возможность описания вакансии в виде страницы компании, видеоблога
• Огромный охват уникальных пользователей
• Повышение узнаваемости и репутации бренда [8]

Отрицательные стороны использования «ВКонтакте» для подбора и отбора персонала:

• Бесцельная таргетировання реклама — огромные затраты на продвижение
• Сложность поиска некоторых категорий людей из-за отсутствия их на сайте «VK» (лица пожилого возраста, например)
• Появление ненависти и негативных отзывов от конкурентов
• Недоверие от пользователей

«ВКонтакте» имеет более 70 млн. активных пользователей и исходя из статистики 75% пользователей  мобильного интернета активно используют социальную сеть ««ВКонтакте»». Так же стоит отметить, что по сравнению с «Одноклассники», ««Instagram»», «РБК» и проч., «ВКонтакте» является носителем самой платежеспособной аудиторией. В социальной сети «VK» более 20 видов таргетинга: география, поведение, ретаргетинг, сообщества, образование, путешественники, демография, устройства и работа.

«ВКонтакте» использует сообщества (группы) для быстрой коммуникации между пользователями, формирования имиджа компании и замена уже работающих сотрудников. С помощью групп вы можете принимать заявки на отпуск, командировки, создавать анкеты для соискателей и уже работающих сотрудников, создавать рассылки о новых вакансиях и изменениях во внутренней политики компании.

До появления таргетированной рекламы в «ВКонтакте» существовали, так называемые сайты на конструкторе. Это сайты, которые может создать любой пользователь в интернете. То есть изначально компания определяет будет ли у них собственный сайт, который создали профессионалы и специалистам или все же создать сайт с помощью конструктора. Конечно, компания, которая только начинает своё существования, которая только пробует данный инструмент для подбора персонала, выбирает второй вариант, так как чтобы нанять специалистов, необходимы финансы[10].

Конструктор имеет готовые шаблоны, следовательно, создать свой каркас внешнего вида или форм размещения у вас не получится. Но данный минус перекрывает больший плюс – человек, который вообще не понимает в интерфейсе, размещения блоков и форм, сможет с помощью конструктора и пары кликов создать полноценный работающий сайт для подбора персонала.

Стоит сказать о том, что данный метод используют

1. Самые начинающие компании
2. Малоизвестные организации
3. Организации с небольшим количеством сотрудников [11].

После определения дизайна, необходимо выбрать поля, которые будут видны пользователю вашего сайта, как ему зарегистрироваться, посмотреть вакансию, откликнуться на нее, оставить обратную связь и проч.

Преимущества использования сайтов на конструкторе :

• Возможность создать сайт бесплатно или за небольшие вложения
• Быстрое изменение на сайте любых блоков, информации – идеально подходит для рекрутеров, закрыл вакансию – обновил информацию на сайте
• Техническая поддержка на платформе, у которой вы взяли в аренду использования сайта
• Скорость создания сайта
• Необходимость составления блоков, изучение конструктора
• Постоянная привязанность к сайту, обслуживание его, вирусные атаки, если вы перейдете на другую платформу – придется начинать все с нуля[12]

Данные сайты пользовались максимальной популярностью до того момента, как появились группы «ВКонтакте», «Facebook», «Instagram» и тому подобное. На сегодняшний день конструкторы популярны для продавцов каких либо товаров, потому рекрутеру по сравнению с другими инструментами создать платформу для поиска кандидатов намного легче, не надо разбираться в технической части. Если уже существует огромное количество различных платформ, можно купить готовый сайт, и он в будущем окупиться (так как продвигать его проще, чем конструктор), если есть объявления в «Яндекс-Директ», реклама на других сайтах и так далее.

Следующий сайт социального взаимодействия – «Facebook». Чаще всего это коммуникация с квалифицированными специалистами, которые имеют опыт работы в различных департаментах, финансовых структурах, больших корпорациях.

Для того чтобы создать успешную страницу (блог) в «Facebook» сначала необходимо определить цель данного блога [13], определиться с количеством и содержанием публикаций, настроить обратную связь с читателями.

У каждой страницы в «Facebook» есть свой ID, который необходим при поиске вашей страницы. С помощью него вы можете находить практически всю информацию, которая вам необходима [14]. И поэтому, если вы например ищете сотрудников в компанию, которая связана с разработкой антивирусного обеспечения, вы можете «вбить» в поиске название основного конкурента и вам выдаст страницы сотрудников, которые работают в данной компании. Это один из методов хитрого переманивая сотрудников в вашу компанию. Или вы можете «вбить» в поиске интересов ключевые слова, например «антивирус, вирусные проблемы»  и вам «Facebook» вам выдаст сотрудников, которые использовали на своей странице данные слова. Так же вы можете искать по должности, локации, предметам и языку[15].

Преимущества «Facebook» при поиске работы:

• Ваш личный имидж, получение более полной информации о вашей личности, повышение репутации как о кандидате
• Получение информации о ваших интересах, рабочих результатах и личностных достижениях

Недостатки «Facebook» для соискателя:

• Отказ в случае публикациях на вашей странице неподобающих фотографий и реплик
• У компании отсутствует выход к «Facebook»

По статистике 74% выпускников учебных заведений и специалистов в возрасте от 16 до 36 лет нашли свою последнюю работу с помощью социальных сетей и различных интернет платформ.

Компании и собственно рекрутеру необходимо ответить на самый важный вопрос: эффективно ли использование SMM для подбора и отбора персонала? Увеличивается ли скорость закрытия заявок?

Существует несколько ключевых и основных способов поиска кандидатов в социальных сетях:

• Прямой поиск
• Поиск через группы
• Просьбы о рекомендациях

Около 80% людей на Земле – визуалы. Людям легче воспринимать визуально информацию, поэтому объявление о работе должно быть оригинальным, интересным и запоминающимся.

Не стоит забывать о собственной странице и странице компании, она должна быть так же красиво оформлена, внушать доверие, содержать в себе только необходимую информацию. Кандидаты заходят на страницу за поиском работы, за информацией о компании. Поэтому всегда задавайтесь вопросом: какое впечатление вы хотите произвести на кандидата?

Безусловно социальные сети являются одним из самых интересных, действенных и продуктивным способом подбора и отбора персонала, сегодня практически каждый второй житель Российской Федерации хоть как-то взаимодействует с интернетом. «Мы занимаем первое место сегодня в Европе по числу пользователей глобальной сети. Их в России уже более 90 млн человек». (из выступления Президента РФ В.Путина на Международном конгрессе по кибербезопасности в Москве, 06.07.2018).

Подбор и отбор персонала – один  из самых важных и самых сложных процессов в организации, от персонала зависит ваша дальнейшая судьба, прибыль и имидж компании.

На сегодняшний день огромной популярностью пользуется интернет пространство, социальные сети и взаимодействие людей в виртуальном мире. Поэтому постепенно процесс подбора и отбора тоже начинает происходить дистанционно через интернет. Случаются ситуации, когда вакансии закрываются по Skype или даже по WhatsApp. Например, работы, не требующие высшего или специального образования: раздача листовок, уборка территории, доставка и курьерские услуги.

Список литературы

1. Тихонов А.И. Особенности подготовки инженерно-экономических кадров для авиационного двигателестроения // Вестник Университета (Государственный университет управления). — 2014. — №14. — С. 341-346.
2. Коновалова В.Г. Управление талантами в организации: проблемы и перспективы // Кадровик. — 2014. — №3. — С. 87-96.
3. Семина А.П., Федотова М.А., Тихонов А.И. Обучение персонала в современных компаниях: проблемы и новые направления // Московский экономический журнал. 2016. № 3. С. 33.
4. Семина А.П., Коновалова В.Г. Организационная культура партнерских организаций // Реформы в России и проблемы управления. — М.: Государственный университет управления , 2018. — С. 213-215.
5. Кибанов А.Я. Управление персоналом. Серия: Высшее образование: Бакалавриат. – М.: НИЦ Инфра-М , 2014. – 695 с.
6. Тихонов А.И., Краев В.М., Кайсин Д.В. Современное инженерно-управленческое образование: состояние и перспективы // Экономика. Менеджмент. Человек. — 2017. — №1. — С. 54-62.
7. Митрофанова Е.А., Свистунов В.М., Каштанова Е.В. Управление персоналом: теория и практика. Организация обучения и дополнительное профессиональное образование персонала. — М.: Проспект, 2015. -72 с.
8. Федотова М.А., Тихонов А.И., Новиков С.В. Оценка эффективности управления персоналом на предприятиях авиастроения // СТИН. 2017. № 12. С. 6-8.
9. Тихонов А.И., Федотова М.А., Силантьева Е.А. Основы организации труда на предприятиях аэрокосмической отрасли // Учебное пособие / Москва, 2017.
10. Румянцев Д. Продвижение бизнеса в «ВКонтакте». Новые практики и технологии/Д. Румянцев.-СПб.: Питер.-2016.-400 с.
11. Семина А.П., Федотова М.А., Тихонов А.И. Обучение персонала в современных компаниях: проблемы и новые направления. Московский экономический журнал. 2016. № 3. С. 33
12. Халилов Д. Маркетинг в социальных сетях/Д. Халилов.-М.: Манн, Иванов и Фербер.-2013.-240 с.
13. Халилов Д. Маркетинг в социальных сетях: первое руководство по маркетингу в соцсетях от российского практика. М.: Манн, Иванов и Фербер, 2013. -240 с.
14. Шаталова М.Ю., Федотова М.А., Тихонов А.И. Инновационные подходы развития руководителей // Московский экономический журнал. -2017. -№3.