УДК 332.1

DOI 10.24411/2413-046Х-2019-10228

ФОРМИРОВАНИЕ
ИСТОРИКО-КУЛЬТУРНОГО КАРКАСА ЮГА ТЮМЕНСКОЙ ОБЛАСТИ

FORMATION OF THE HISTORICAL
AND CULTURAL FRAME OF THE SOUTH OF THE TYUMEN REGION

Матвеева Анна Александровна, ст. преподаватель
кафедры землеустройства и кадастров, ФГБОУ ВО «ГАУ Северного Зауралья», Российская
Федерация, г. Тюмень

Кониловская Татьяна Александровна, направление подготовки «Землеустройство и кадастры», ФГБОУ ВО «ГАУ Северного Зауралья», Российская Федерация,  г. Тюмень

Matveeva Anna Alexandrovna, senior lecturer,
department of land management and cadastres, FSBEI HE «Northern
Trans-Ural SAU», Russian Federation, Tyumen

Konilovskaya Tatyana Alexandrovna, of specialization «Land management and cadastres», FSBEI HE «Northern Trans-Ural SAU», Russian Federation,
Tyumen

Аннотация:
Статья
посвящена вопросам
разработки методологических подходов к формированию историко-культурного
каркаса регионального уровня. Исследование проведено на территории
Тюменской области (без учета автономных округов). В работе определены основные структуроформирующие
элементы историко-культурного каркаса, позволяющие оценить его масштабность и
целостность. Приведено ранжирование каждого из элементов каркаса по значимости
с учетом количественных и качественных характеристик объектов культурного
наследия. На основе предложенной методики разработана тематическая карта
историко-культурного каркаса юга Тюменской области, а также намечены направления развития сформированного
каркаса.

Summary: The article is devoted
to the development of methodological approaches to the formation of the
historical and cultural framework of the regional level. The study was conducted
in the Tyumen region (excluding autonomous regions). The paper identifies the
main structure-forming elements of the historical and cultural framework,
allowing to evaluate its scale and integrity. The ranking of each of the
elements of the framework by importance is given taking into account the
quantitative and qualitative characteristics of cultural heritage objects. Based
on the proposed methodology, a thematic map of the historical and cultural
framework of the south of the Tyumen region was developed, and development
directions of the formed framework were outlined.

Ключевые
слова: историко-культурное наследие, градоформирующий
потенциал, значимость объектов культурного наследия, историко-культурный
каркас, элементы каркаса, территориальное планирование.

Keywords: historical and cultural heritage, city-forming
potential, significance of cultural heritage objects, historical and cultural
framework, framework elements, territorial planning.

Историко-культурное наследие является значимым элементом
в системе функционирования и развития пространственно-территориального
комплекса на локальном уровне, а также в масштабах страны в целом [1]. Это
объясняется в первую очередь тем, что каждый объект, имеющий
историко-культурную ценность, вносит свой вклад в формирование уникального
облика города или какой-либо местности. Именно поэтому одним из приоритетных принципов
в области градостроительной деятельности, отмеченных в ст. 2 Градостроительного
кодекса Российской Федерации, является соблюдение требований сохранения
объектов культурного наследия [2,3].

Поиск решения проблемы сохранения культурного
наследия, а также использования его территориально-пространственного и
градоформирующего потенциала при формировании планировочной структуры регионов,
реконструкции и развитии поселений, сохранении их исторического облика является
основной целью данного исследования, которая может быть реализована посредством
формирования историко-культурного каркаса территории.

Объектом исследования выступает территория юга
Тюменской области.

Концептуальная позиция схемы территориального
планирования Тюменской области заключается в сохранении исторически сложившихся
структурно планировочных форм с их модернизацией, учитывающей современные
требования и инвестиционные возможности развития региона [4].

В основу историко-культурного каркаса региона
заложены стандартные структуроформирующие элементы каркаса (рисунок 1).

За ядра каркаса в масштабе области приняты города. Это обусловлено тем, что в границах городских территорий установлена наибольшая концентрация объектов культурного наследия. Таким образом, ядрами каркаса выступают  города: Тюмень, Тобольск, Ялуторовск, Ишим и Заводоуковск. Наибольшее количество объектов культурного наследия насчитывается в Тюмени и Тобольске (208 и 219 единиц соответственно), в связи с чем указанные города выбраны в качестве ядер 1 уровня. Города Ялуторовск, Ишим и Заводоуковск значительно меньше обеспечены объектами культурного наследия (33, 13 и 29 единиц соответственно), поэтому данные населенные пункты приняты за ядра 2 уровня.

За узлы каркаса решено определить населенные
пункты, количество объектов культурного наследия в которых превышает 3 единицы.
Таких населенных пунктов в Тюменской области насчитывается 15 с общим
количеством объектов — 91 единица.

Узлы каркаса подразделяют на два вида: точечные
и территориальные [5].

В исследовании рассмотрены точечные узлы, так
как мест концентрации большого количества разного рода объектов культурного
наследия (территориальные узлы), кроме городских территорий, в границах
Тюменской области не выявлено.

Для систематизации и ранжирования информации об
объектах культурного наследия используются количественные и качественные методы
обобщения.

Первый этап – систематизация объектов в
границах населенных мест по количественному признаку.

Ранжирование проводилось в зависимости от
количества объектов культурного наследия на исследуемых территориях. За наименьшее
количество объектов принято 3 единицы. Максимальным значением при
инвентаризации установлено 10 единиц объектов в границах одного населенного
пункта. Основываясь на этом факте, для ранжирования объектов принята 10-ти
бальная система.

Второй этап – выстраивание последовательности,
исходя из качественных характеристик объектов.

Для реализации данного этапа выбирается один
ведущий признак (к примеру, значимость объекта культурного наследия) и в
зависимости от количественного проявления данного признака, каждый узел (населенный
пункт) занимает свое место в последовательности.

По значимости объекты культурного наследия подразделяются
на  объекты федерального значения,
объекты регионального значения и выявленные объекты [6].

Совокупность качественных и количественных характеристик узлов каркаса исследуемой территории отражена в таблице 1.

Для ранжирования узлов по качественному
признаку принята шкала значимости объектов (таблица 2).

Исходя из приведенной градации, каждому узлу каркаса присваивается ранг (таблица 3).

В итоге минимальный ранг присвоен населенным
пунктам: с. Верхнебешкиль, с. Нижняя Тавда, с. Юргинское (1,5), а наибольшую
значимость как узлового элемента каркаса имеет с. Ембаево (7,5).

Третий этап — ранжирование по разнородности
объектов.

Каждый населенный пункт обладает набором различных видов культурного наследия. В рамках исследования рассмотрено 5 видов объектов: памятники; памятники архитектуры и строительства; памятники истории; ансамбли и достопримечательные места. В зависимости от разнообразия на территории населенного места в рамках представленных видов объектов культурного наследия принята система ранжирования узлов каркаса (таблица 4).

На территории рассматриваемых населенных
пунктов отсутствуют памятники истории и достопримечательные места, поэтому
максимальный коэффициент значимости составляет 0,5.  Ранг по признаку разнородности для узлов
каркаса определяется как произведение коэффициента значимости на количество
объектов культурного наследия в границах населенного места.

Четвертый этап – заключительный (свод
полученных данных).

Основываясь на результатах проведенной систематизации объектов, полученные данные сводятся в общую таблицу, и узлам присваивается обобщающий ранг. В результате каждый узел каркаса (населенный пункт) характеризуется определенным рангом – уровнем значимости – в общей системе объектов культурного наследия (таблица 5).

Группа значимости определена методом
интерполяции данных.

Этап формирования узлов каркаса оказался
наиболее трудоёмким в связи с разнородностью объектов культурного наследия
рассматриваемой территории.

Для целостности каркасной модели необходимы связующие
элементы, в качестве которых выступают автомобильные дороги федерального и
регионального значения; железные дороги, соединяющие узлы каркаса; водные объекты.

Ранг связей каркаса определяется количеством узлов,
объединенных одной связью, а также значимостью этих узлов. Это говорит о том,
что  автодорога регионального значения может
обладать одинаковым рангом связи с автодорогой федерального значения.

Коэффициент значимости для федеральных дорог принят в размере 2,0 единиц, для региональных автодорог – 1,0, железных дорог -1,5, водных артерий юга Тюменской области — 0,5 (таблица 6).

По результатам определения средних показателей узловых элементов каркаса  установлены значения экстремумов (минимальное значение – 0,5; максимальное — 6,25). Рекомендуемое количество групп – 3,  с помощью метода интерполяции данных рассчитан шаг группировки и определены интервалы ранжирования связующих элементов каркаса (таблица 7).

Таким образом, к элементам связи 1 уровня отнесены:
трасса Р402 Тюмень — Ишим – Омск (автомобильная дорога федерального значения),
часть исторического Сибирского тракта и железная дорога федерального уровня
Екатеринбург – Омск.

Связь 2 уровня включает железную дорогу Тюмень
– Нефтеюганск и реку Тобол, протяженностью в пределах Тюменской области 343,19
км.

К каркасным элементам связи 3 уровня относятся все
остальные рассматриваемые автомобильные дороги и водостоки.

Историко-культурный каркас Тюменской области,
сформированный исходя из предложенной методики моделирования,  представлен на рисунке 2.

Компактное размещение элементов историко-культурного каркаса наблюдается в ближайшем окружении областной столицы (г. Тюмень),  а также в восточной части пригородной зоны города Ишим; вблизи г. Тобольск определены территории дисперсного размещения как отдельных видов объектов культурного наследия, так и их сочетаний. Таким образом, наиболее насыщенные объектами культурного наследия территории располагаются в юго-восточной части области, вблизи  городов Тюмени, Ялуторовска и Заводоуковска.

При определении направленности развития историко-культурного
каркаса следует придерживаться следующих положений:

• в узлах каркаса  приоритетным считать сохранение наследия и развитие функций, позволяющих полноценно использовать его потенциал (туризм, отдых, деятельность, связанную с развитием учреждений культуры, образования, народных промыслов и т.д.);
• на территориях дисперсного размещения объектов культурного наследия избегать размещения объектов, оказывающих неблагоприятное воздействие на памятники и условия их восприятия (предприятий, загрязняющих воздушный и водный бассейн; объектов, нарушающих ландшафт, искажающих условия восприятия наиболее важных памятников и т.д.).

Высокая насыщенность объектами культурного наследия
отдельных территорий области позволяет считать целесообразным в дополнение к
сложившейся сети туристских маршрутов создание местных, областных сетей
туристских маршрутов разной направленности на основе использования усадеб
(сочетание познавательного туризма и отдыха), монастырей (паломнический
туризм), отдельных памятников, мест бытования народных промыслов. Эти
региональные сети в пределах историко-культурных объектов должны быть увязаны в
единую систему.

Аналогичным образом должны быть
проанализированы неучтенные в рамках данного исследования объекты культурного
наследия (к примеру, археологические объекты). В результате такого анализа и
определения системы связующих элементов неучтенных фрагментов каркаса будет
получено представление о месте каждого города с ценным культурным наследием в
общей системе региона.

Использование историко-культурного каркаса
должно способствовать повышению обоснованности решений органов государственной
власти, направленных, с одной стороны, на сохранение и полноценное
использование историко-культурного наследия, в частности:

• на пространственное распределение мер восстановления и поддержания, представляющих особую ценность для общества объектов историко-культурной среды;
• на пространственную организацию развития сети объектов культуры (музеев, библиотек, информационно-культурных образовательных центров и др.), раскрывающих характер и роль историко-культурного наследия в жизни нашего общества;
• на пространственную организацию рекреационно-туристической инфраструктуры федерального и регионального уровня.

С другой стороны – на охрану объектов наследия
в узлах и ядрах каркаса путем увязки пространственного размещения объектов
промышленного и другого назначения с требованиями физического сохранения
наследия и его территориально-пространственного потенциала [7].

Решение указанных задач должно представлять не
только научный, но и практический интерес для органов государственной власти
различного уровня, принимающих решения по пространственному развитию территории
и финансовым вопросам.

Список использованных источников

1. Подковырова М.А., Малышев Е.Н.,
Олейник и др. Организация и планирование аудиторной и самостоятельной работы
студентов по дисциплине «Основы функционирования земельно-имущественного
комплекса»: учеб. пособ. – Тюмень: ГАУ Северного Зауралья, 2013. – 83 с.

2. Градостроительный кодекс Российской Федерации от 29.12.2004 №190-ФЗ (ред. от 02.08.2019). – [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_51040/

3. Подковырова М.А., Олейник А.М.,
Матвеева А.А., Иваненко Е.А. Территориальное планирование и прогнозирование:
учеб. пособ. – Тюмень: ТИУ, 2016. – 222 с.

4. Кониловская Т.А., Матвеева А.А.
Историко-культурный потенциал Тюменской области // Сборник материалов LIII
Международной студенческой научно-практической конференции «Актуальные вопросы
науки и хозяйства: новые вызовы и решения». – Тюмень: ГАУ Северного Зауралья,
2019. – С. 397 – 402.

5. Забирова Ф.М. Историко-культурный
планировочный каркас территории Республики Татарстан и применение метода
«градостроительной акупунктуры» к его узловым элементам // Известия КазГАСУ. –
2009. – 2(12). – С. 51 – 56.

6. Симакова Т.В. Техническая
инвентаризация и мониторинг земель исторического и культурного наследия г.
Тюмени // Вестник Государственного аграрного университета Северного Зауралья. –
2015. — 4(31). – С. 154 – 159.

7. Регамэ С.К., Маркус К.Б.
Историко-культурный каркас России. Подход к выявлению // Градостроительство. –
2013. – 1(23). – С. 48 – 56.

УДК 338.24.01

DOI 10.24411/2413-046Х-2019-10227

РАЗВИТИЕ ПРОЦЕССОВ ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНОЙ КООПЕРАЦИИ И ИННОВАЦИОННОЙ ИНТЕГРАЦИИ ЦИФРОВЫХ ТЕХНОЛОГИЙ ИСКУССТВЕННОГО ИНТЕЛЛЕКТА СЕЛЬСКИХ ТЕРРИТОРИЙ В ПОСТИНДУСТРИАЛЬНОМ ОБЩЕСТВЕ

INTELLECTUAL
COOPERATION DEVELOPMENT PROCESSES AND DIGITAL TECHNOLOGIES OF RURAL TERRITORIES
INNOVATIVE INTEGRATION ARTIFICIAL INTELLIGENCE IN POST-INDUSTRIAL SOCIETY

Исследования
выполнены в рамках НИР учебно-научной лаборатории региональной
экономики по кооперации и интеграции АПК, развитию сельских территорий

Дорофеев
А.Ф., проректор по
научной работе и инновациям, д.э.н., доцент, ФГБОУ ВО Белгородский
государственный аграрный университет им. В. Я. Горина

Добрунова
А.И., начальник
планово-финансового отдела, к.с.н.,, доцент, ФГБОУ ВО Белгородский
государственный аграрный университет им. В. Я. Горина

Поляков
А.С., директор, ООО
«Агро Забота»

Бреславец
Э.Э., ФГБОУ ВО Белгородский государственный
аграрный университет им. В. Я. Горина

Ягуткина
Е.С., ФГБОУ ВО Белгородский государственный
аграрный университет им. В. Я. Горина

Ягуткин
С.М., профессор
кафедры экономической теории и экономики АПК, д.э.н., доцент, ФГБОУ ВО Белгородский государственный
аграрный университет им. В. Я. Горина

Dorofeev A., dorofeev@bsaa.edu.ru

Dobrunova A., Dobrunova_AI@bsaa.edu.ru

Breslavets E.

Polyakov A., alexey-31@yandex.ru.Breslavets E.,

Yagutkina E., eyagutkina@list.ru

Yagutkin S., yagutkin@yandex.ru

Аннотация: В статье рассматриваются процессы
интеллектуальной кооперации и 
инновационной интеграции в условиях трансформации индустриального
общества в постиндустриальное. С позиций предмета исследования, процесс
интеллектуальной кооперации рассматривается как объедение знаний из различных
областей науки с целью извлечения синергетического эффекта получения
качественно новых товаров и услуг. Соответственно, процесс инновационной
интеграции – это специализация организаций образования, науки и производства, с
целью оптимизации общественно-необходимых затрат, необходимых для создания
принципиально новых созидательных знаний. Развитие цифровых технологий
искусственного интеллекта носит секстетный характер,
определяющий качественное развитие сельских территорий, как самодостаточных
социально-экономических агломераций современного АПК. Во-первых, спутниковые
технологии высокоскоростного internet обеспечивают доступность к глобальным информационным сетям в любой
точке жизненного пространства. Во-вторых, современные общедоступные технические
средства связи позволяют оказывать сельским жителям сервисные услуги цифровых
технологий искусственного интеллекта любого уровня. В-третьих, средства
производства растениеводства и животноводства с автономными автоматизированными
системами управления искусственного интеллекта (интеллект-АСУ) качественного
изменяют организацию технологии производства и позволяют осуществлять
технологические операции без участия человека. В-четвертых, системы «умный дом»
позволяют обеспечить уровень комфорта сельских жителей, выше городских.
В-пятых, технологии микробиологии искусственного интеллекта позволяют
производить качественно новые продукты системы интеллектуального земледелия и
ведения хозяйства. В-шестых, самообучающиеся интеллект-АСУ позволяют блокировать
управленческие ошибки аппарата управления на стадии ввода данных и тем самым
повысить ресурсоотдачу трудно восполняемых ресурсов за счёт исключения
бесполезных затрат. Цифровые технологии искусственного интеллекта,
реформирование  системы институционального
управления, а так же другие факторы научно-технических революций и прогресса
позволят обеспечить инновационное развитие сельских территорий
постиндустриальной России.

Summary: The article discusses the processes of intellectual
cooperation and innovative integration in the conditions of transformation of
an industrial society into a postindustrial From the
standpoint of the subject of research, the process of intellectual cooperation
is considered as a combination of knowledge from various fields of science in
order to extract the synergistic effect of obtaining qualitatively new goods
and services. Accordingly, the innovative integration process is the
specialization of educational, scientific and production organizations, with
the goal of optimizing the socially necessary costs are necessary to create
fundamentally new creative knowledge. The artificial intelligence digital
technologies development has a polysemantic character, which determines the
qualitative development of rural areas as self-sufficient socio-economic
agglomerations in modern agribusiness. Firstly,
satellite technologies of high-speed internet provide access to global
information networks anywhere in the living space. Secondly, modern generally
available technical means of communication make it possible to provide rural
residents with the services of digital artificial intelligence technologies of
any level. Thirdly, the means of production of plant growing and animal
husbandry with autonomous automated control systems for artificial intelligence
(intelligence-ACS) qualitatively change the organization of production
technology and allow technological operations to be carried out without human
intervention. Thirdly,
the means of plant growing production and animal husbandry production with
autonomous automated control systems for artificial intelligence
(intelligence-ACS) qualitatively change the organization of production
technology and allow technological operations to be carried out without human
intervention. Fourthly, the “smart home” systems make it possible to provide a
level of comfort for rural residents above urban ones. Fifth, microbiology
technologies of artificial intelligence make it possible to produce
qualitatively of the new intellectual farming system products. Sixth, self-learning intelligence-ACSs allow you to
block management errors of the control apparatus at the data entry stage and
thereby increase the resource yield of hard-to-replenish resources by
eliminating useless costs. Digital technologies of artificial intelligence,
reform of the institutional management system, as well as other factors of
scientific and technological revolutions and progress will allow for the
innovative development of rural territories of post-industrial Russia.

Ключевые слова:  интеллектуальная кооперация, инновационная интеграция, сельские территории, цифровые технологии, искусственный интеллект.

Keywords: intellectual cooperation, innovative integration, rural areas, digital technologies, artificial intelligence.

Суть проблемы
заключается в том, что у современной России есть два пути развития. Первый, это
повторение собственных и чужих ошибок экстенсивного, ресурсо-проедающего  развития, при котором смертность превышает
рождаемость, усиливается деградация почв, происходит исчезновение деревень, обезлюдевание
сельских территорий. При сохранении сложившихся тенденций, Россия к концу века,
однозначно, исчезнет с политической карты мира, повторив печальную судьбу
ушедших в небытие стран и народов. Второй путь — это путь инновационного
прорыва, перехода в качественно новое состояние на основе внедрения достижений
происходящих научно-технических революций и научно-технического прогресса.
Ясно, что второй путь предпочтительнее. Именно он составляет стратегию
инновационного порыва до 2035г. предложенную и осуществляемую правительством
России. Любая социально-экономическая проблема предполагает новое технологическое
решение [1,3,6,13].  

Современна
эпоха – это эпоха интеллектуально-экономического империализма, при котором
традиционные открытые войны с физическим уничтожением населения и ресурсов
противника, дополнились скрытыми, торгово-экономическими войнами, а
традиционные виды конкуренции людей, товаров и услуг, хозяйствующих субъектов
рынка усилились конкуренцией искусственных интеллектов, управляющих трудовыми,
материальными и нематериальными ресурсами. С позиций предмета исследований, категория
«интеллектуально-экономический империализм» — это система мирохозяйственных
связей, позволяющая одним странам, обладающих неизвестными для других стран
знаниями, заставлять их на себя работать. Основу воспроизводственного процесса составляет
схема: безграничные нематериальные ресурсы метрополий в виде интеллектуальных товаров
и услуг в обмен на ограниченные редкоземельные ресурсы колоний. По логике
вещей, к странам социально-интеллектуальных метрополий, целесообразно отнести
постиндустриальные страны, у которых валовой национальный продукт превосходит
валовой внутренний продукт. Разницу между ними составляет абсолютная рента
интеллектуального воспроизводственного процесса, возникающая при создании,
обмене и потреблении особого товара – знаний. Соответственно, к странам социально-интеллектуальных
колоний, следует отнести страны, в экономике которых валовой внутренний продукт
ниже валового национального продукта. Диспропорция возникает за счёт прямого и
косвенного вывоза капитала, редкоземельных ресурсов, эксплуатации населения на
иностранных и других предприятиях, прибыль которых перераспределяется
иностранным собственникам. Характерной чертой социально-интеллектуальных
колоний является то, что работающее на чужие интересы население, под воздействием
социально-психологических технологий «Other head» — чужая голова, наивно полагает, что инородные ценности и
интересы внешних монополий помогут обеспечить им и их детям светлое будущее.
Типичное заблуждение индивидов переформатированного сознания.

С позиций
предмета исследований, категория «интеллектуальная рента развития сельских
территорий» — это дополнительная выгода проживающего населения, связанная с
приобретением добавленной стоимости,  возникающей
при создании и реализации товаров и услуг с наименьшими, относительно
конкурентов, затратами единицы полезного эффекта продукции АПК. Соответственно,
категория «интеллектуальная рента» – это продукт конкуренции, в своём роде,  премия за новые и востребованные обществом
знания. Думается, что есть смысл выделить следующие составляющие виды
интеллектуальной ренты, формирующиеагрегированную абсолютную ренту. Интеллектуальная
рента 1, связанная с продажей материализованных инноваций в виде потребительских
товаров и услуг, Интеллектуальная рента 2, образуются при продаже агротехнологий.
Интеллектуальная рента 3, связана с 
прибылью доминирующих хозяйствующих субъектов рынка образовательных
услуг.. Так же формируются интеллектуальные ренты 4 и т.д., связанные с
созданием, обменом и применением продуктов умственного труда и обладающими
новыми, ранее неизвестными потребительскими свойствами. В постиндустриальном
обществе знания являются главным товаром, одновременно являющимся безграничным
ресурсом создания различных благ и эффективным оружием торговых войн социально-интеллектуального
неоколониализма. Поэтому процессы интеллектуальной кооперации и инновационной
интеграции носят объективный и закономерный характер, обеспечивающий
национальную безопасность, устойчивое и динамичное развитие общества [2,4, 8,
11, 17].

С позиций
предмета исследования, категория «процесс интеллектуальной кооперации и
инновационной интеграции цифровых технологий сельских территорий» — это система
отношений общества по созидательному использованию новых знаний, полученных при
помощи искусственного интеллекта и направленных на динамичное развитие качества
жизни проживающего населения. Отличие 
постиндустриального от существующего индустриального общества
заключается в том, что сельские жители освобождаются от изнурительного труда
участия в организации производственных процессов, а свободное время
используется для саморазвития, самовыражения и признания в обществе. Система
интеллектуального ведения хозяйства, позволит в ближайшем будущем стереть грани
различий между организацией воспроизводственного процесса во всех секторах
национальной экономики, между качеством жизни в городах и селах. Процесс
деурбанизации постиндустриальных стран носит неотвратимый характер и при
условии преодоления технологической отсталости России, позволит освоить имеющийся
пространственный потенциал, переломить смертельные процессы обезлюдевания и экономической
аннексии территории. [5,7,9, 10, 13].

В рамках
научной дискуссии и интуитивного понимания происходящих процессов и явлений, следует
отметить, что неразумной жизни вообще не существует. Всем биологическим,
небиологическим, материальным и нематериальным, разных, в том числе недоступных
для измерения и понимания современным человеком, формам жизни,необходимо
адаптироваться к непрерывно меняющимся условиям выживания и развития. Понимание
данной аксиомы требует особого академического абстрактногомышления,  позволяющего выявлять логические зависимости в
общепринятых, но ошибочно считающихся, нелогичными процессами и явлениями. Все
величайшие открытия человечества, в первоначальной фазе интуитивной гипотезы
относились современниками к научной фантастике. Позже «фантастические» теории
становилась реальностью. Чисто гипотетически можно предположить, что всё
многообразие различных форм разума, находясь во взаимосвязи и взаимной
зависимости. формирует саморазвивающийся абсолютный разум,в котором человек и создаваемые
им самообучающиеся продукты не более чем хрупкие крупинки межвселенных нейрофотонных
волн, перемещающихся, согласно различным, в том числе и неизвестным широкой
общественности, теориям относительности, пространстве, времени и неизвестных
современному человеку разноуровневых и разнофакторных измерениях. Поэтому, нейроволновая
теория и практика развития сельских территорий России – это не более чем производная
пока ещё неизвестных порядков саморазвития абсолютного разума. Парадоксы
переплетения межпространственных и межвременных нейрофотонных волн, неизведанные
взаимосвязи межвселенных различных измерений бесконечной физики высокой энергии,
формируют циклы и динамику интеллектуального развития сельских территорий,
закладывая своеобразный самообучающийся алгоритм, который в теологии
характеризуется как божественное начало.

Разнообразные теории
относительности и многообразия форм жизни,  по логике упрощённого понимания
современного  человека, предполагают, что
в основе формирования и развития электронного мозга искусственного интеллекта
изначально закладывается матричный принцип. Многокомпонентные функции нейросетевого
принятия и реализации инновационных управленческих решений формируют постановку
задач на решение любых, даже стандартных социально-экономических проблем,
новыми, ранее не встречавшимися, но более эффективными методами.

Исходя из
вышесказанного, внутренний процесс интеллектуальной кооперации и инновационной
интеграции электронного мозга интеллектуальных автоматизированных систем управления
(интеллект-АСУ) предполагает выделение следующих многофункциональных и
сложнозависимых блоков.

Нейросетевой блок
обновления и пополнения информации предполагает использование многомерных группировок,
формирующих расширяющуюся систему таксонов по следующим основным признакам: а) фундаментальная
информация, передающаяся из поколения в поколение; б) технологическая
информация организации и управления производственных процессов в АПК; в) информация
жизнеобеспечения и динамичного развития сельских территорий; г) информация о достижениях
научно-технического прогресса на стадии результатов НИР лабораторных
исследований; д) неактуальная и ассиметричная информация, подлежащая забвению.
В процессе увеличения количества и объёмов памяти специализированных универсальных
баз данных (СУБД) неизбежно возникает проблема сжатия информации, а так же  упрощения оперативного поиска и её эффективного
использования заинтересованными субъектами.

Нейросетевой
блок форсайта достижений научно-технического прогресса в отличие от действующих
традиционных АСУ позволяет создаваемым интеллект – АСУ будущего постиндустриального
общества, обосновывать инновационные управленческие решения, которые
рассматривают, как минимум, тройственный характер новизны. Во-первых, вероятных
последствий внедрения создаваемых достижений научно-технического прогресса в
производство продукции АПК и изменения качества жизни сельского населения.
Во-вторых, обосновать возможность создания и распространения новых открытий и
достижений научно-технического прогресса, являющимися производными нового
порядка при использовании созданных новых знаний, находящихся в фазе распространения.
В-третьих, оценить качественные характеристики новых потребительских товаров и
услуг. Отсюда, с позиций модифицированных волновых теорийН.Д. Кондратьева и
других учёных, в блоке формируются и расширяются, следующие фундаментально
образующие ячейки. А)Созданных новых знаний, находящихся в фазе признания и распространения.
Это знания оперативных, до года, конъюнктурных нейроволн модификации используемых
интеллект-продуктов. Б) Ячейки ожидаемых знаний коротких до года и средних до
5-10 лет нейроволн развития научно-технического прогресса. В) Ячейки отложенных
знаний будущих научных открытий относящихся к длинным, более 20 лет, нейроволнам
грядущих научный революций. Причем все знания ячеек нейроволновых процессов и
явлений находятся в сложной взаимосвязи и взаимозависимости.

Нейросетевой блок
имитационного моделирования. В сравнении с традиционными игровыми моделями, нейрономические
модели имеют следующие принципиальные отличия. Во-первых, управляют действиями
персонала предприятий АПК и населения сельских территорий. Это позволяет не
только повысить производительность труда, но и блокировать ошибочные действия
людей. Во-вторых, рассматривают последствиявнедрения достижений
научно-технического прогресса. Это позволяет обосновывать не только
количественные изменения численности населения, но и качественное развитие
уровня жизни. В-третьих, анализируя громадные, непрерывно обновляемые результаты
систематизированного нейросетивого мониторинга поведения людей в различных жизненных
ситуациях. Самообучающиеся программы способны имитировать не толькопсихологию
поведения людей, но и используя технологии социально-психологического воздействия
на их подсознание «Other head» — чужая голова активно
управлять их действиями и образом жизни. Бесспорное преимущество интеллект – АСУ
– это многомиллионное имитационное моделирование конкурентной борьбы во всех её
сложно переплетённых формах: между людьми, товарами, хозяйствующими субъектами
и искусственными интеллектами, что в других условиях просто невозможно. В
основе игрового нейрономического моделирования действий конкурентов лежит
принципиально новый класс самообучающихся психологических алгоритмов
обоснования парадоксальной логики нелогичного поведения в том, числе и  такого архаического процесса, как броуновское движение.

Нейросетевой
блок принятия и координации выполнения управленческих решений. Он необходим для
самостоятельного, непрерывного поиска оптимальных управленческих решений, что действующими
формализованными АСУ различных уровней, представляется невозможным. Даже на
подсознательном уровне постановки задач. Изначально, аксиомным критерием
оптимальности является стоимость сопоставимых затрат на единицу полезного
эффекта, любое отклонение от которых ведет к бесполезным потерям ресурсов. Числовые
значения этого агрегированного критерия монотонно изменяются под воздействием  информации о научных открытиях, достижениях
научно-технического прогресса, потенциальных изменений психологии поведения
конкурентов и других факторов изменения внешней и внутренней среды. Коррективы
алгоритмов процесса интеллектуального общественного воспроизводства управляемых
искусственным интеллектом сельских территорий осуществляется вне воли и
сознания человека, который рассматривается как психологически неуравновешенный
придаток, нуждающейся в кибернетическом управлении и коррекции для перехода в
качественно новое биокибернетическое состояние. Отсюда, в соответствии с
парадоксом логики алогичного мышления, киборги неизбежно сменят эру
человечества. Это вопрос относительно ближайшего времени.

Процесс
интеллектуальной кооперации предполагает извлечение мультипликатора 1,
связанного с функциональным объединением знаний из различных отраслей науки и
знаний, хранящихся в соответствующих электронных ячейках или информационных
таксонах. Процесс инновационной интеграции предполагает извлечение
мультипликатора 2, связанного с оптимизацией затрат при выполнении отдельных
специализированных функций ячейками или таксонами электронного мозга.
Абсолютная интеллектуальная рента развития сельских территорий в
постиндутриальном обществе формируется за счёт синергетического эффекта
производных  составляющих от процесса
объединения обоих мультипликаторов [13,16]. .          

Представляется,
что основными факторами качественного развития сельских территорий
постиндустриальной России является следующее.

Первое,
синергетический эффект информационной революции, позволяющий изменить образ
жизни современного и будущего человека, вывести его из процесса индустриального
воспроизводства. Проведённые нами в 2010-2019г. ежегодные социологические
опросы 1200 чел. сельских жителей Белгородской области в возрасте до 45 лет,
показывают, что отсутствие доступного высокоскоростного internet в 85% случаев является одной из причин,
побудивших мигрировать из села в город. Причём в группе социально-активного
населения  до 30 лет, значение данного
фактора приближается к 100%.  Стратегия
инновационного прорыва России предполагает, что к 2025г. вся территория страны
будет покрыта общедоступным, широкополосным и высокоскоростным internet. Причём технологии 5G и выше соответствуют требованиям дистанционного управления сложных
технологических процессов растениеводства, животноводства перерабатывающей и
пищевой промышленности. Отсюда, информационно-коммуникационный сервис позволит
не только повысить качество жизни селян, но и решить проблему занятости
высвобождающихся под воздействием научно-технического прогресса трудовых
ресурсов. По мере развития научно-технического прогресса объёмы локальных
рынков труда сельских территорий, связанных с продажами компьютеров,
пусконаладочными работами развивающихся беспроводных коммуникаций и сервисному
обслуживанию физических и юридических пользователей internet будет только возрастать. Таким
образом, данный фактор определяет 
процесс интеллектуальной кооперации, выражающийся в увеличении объемов
информации глобальных и локальных информационных систем доступных сельским
жителям, а инновационной интеграции в увеличении потребности в новых услугах,
новых хозяйствующих субъектов сельских территорий  и новых профессий, связанных с развитием
цифровых технологий [14,15].             

Второе.
Результаты социологических исследований показывают, что более 70% из
опрошенных, уезжают из сёл в виду низкого качества медицинского обслуживания. С
этих позиций, политика правительства России направленная на оптимизацию (сокращение)
сельских медицинских пунктов, представляется ошибочной, ведущей к усилению
негативных процессов. Общедоступный internet позволит селянам воспользоваться не
только услугами электронного правительства России и её регионов, но и
безграничными ресурсами искусственного интеллекта практически всех сфер
жизни.  Согласно стратегии инновационного
прорыва, до 2025-2030г.. цифровые технологии позволят селянам по месту
жительства получать все жизненно-необходимые услуги. В обязательный перечень
входит оформление необходимых документов пенсионного фонда, электронного
паспорта гражданина России, оплата услуг ЖКХ, получение дистанционного
образования, возможность работать в режиме удалённого офиса или рабочего места,
вести электронную карту здоровья, покупать или продавать товары и услуги в
системах internet торговли и многое другое. Научно-техническая революция в системе
здравоохранения, использование индивидуальных биочипов, специальных медицинских
браслетов, поясов и других технических средств цифровой медицины, с
наполнителями жизненно необходимых лекарств, позволяют искусственному
интеллекту проводить осмотр и мониторинг состояния больного в режиме on-line. 
По показаниям изменения состояния здоровья, индивидуальные биочипыс
фармакологическими наполнителями интеллект-АСУ способны самостоятельно при
необходимости вводить подкожно или внутривенно необходимые лекарства, в
удалённом доступе  при отсутствии
медицинских работников. Специальные сканеры состояния человека позволят
осуществлять дистанционный приём больного одновременно у нескольких
специалистов. Системы «электронный хирург» позволяют проводить сложные
хирургические операции удалённого доступа, практически, в любом сельском
поселении России, где есть медицинский пункт, оборудованный электронной операционной
и процедурной комнатой дистанционной телемедицины. Изменения в законодательстве
по обеспечению населения необходимыми лекарствами позволят доставлять льготные
лекарства непосредственно на дом больному через поселковые пункты медицинского
обслуживания населения. Да и сами по себе поселковые медицинские пункты в
традиционном понимании слова, трансформируются в комплексные
высокотехнологические центры, позволяющие воспользоваться услугами любого
специалиста на земном шаре, где имеются 
технологически доступные услуги телекоммуникационной медицины. По
основным параметрам исчезнут грани медицинского обслуживания между сельским и
городским населением. В целом, данный фактор стимулирует процесс
интеллектуальной кооперации на основе расширения и пополнения
специализированных баз данных (СУБД)  медицинский
знаний и технологий, а процесс инновационной интеграции заключается в
увеличении потребности в сервисном обслуживании технологий телекоммуникационной
медицины, применяемых в поселковых медицинских пунктах [1,11].          

Третье.
Следующей по значимости причин миграции из сёл в города является безработица и
отсутствие при существующей системе ведения хозяйства возможностей для
самореализации. Примерно 80% опрошенных респондентов считают. что рискованный
характер земледелия и тяжёлые условия труда в растениеводстве и животноводстве
не соответствуют их представлением о своём будущем и не связывают свою судьбу с
развитием родных сёл. Энергетическая революция и цифровые технологии
микробиологии клетки позволяют решить тройственную задачу. Во-первых, развивать
эффективное тепличное хозяйство практически в любой, даже самой суровой
природно климатической зоне, что позволит расширить пригодные для проживания
новые территории русского севера. Цифровые технологии добычи и переброски
пресных вод позволяют  освоить зоны
пустынь и полупустынь, расширив площади орошаемого водосберегающего земледелия.
Это создаёт условия для освоения и расширения пространственного потенциала
пустынной и полупустынной природно-климатической зоны страны. Во-вторых,
цифровые технологии «умного животноводства» используют биочипы и спутниковые
системы навигации «электронного пастуха» позволяют управлять перемещением сельскохозяйственных
животных от одного культурного пастбища к другому при отгонно-выгульном
содержании животных. Цифровые технологии «электронной фермы» позволяют по
данным биочипов оптимизировать кормовой рацион, средства ветеринарной зашиты
животных, автоматизировать трудоёмкие процессы, существенно снизить участие
человека в производстве и переработке животноводческого сырья и продукции.
Цифровые технологии электронных полей и умного растениеводства позволяют
использовать беспилотные трактора, комбайны, грузовики, сельскохозяйственные
машины и оборудование, а технологии точечного земледелия оптимизировать расходы
удобрений пестицидов, средств защиты растений. Стратегия инновационного прорыва
предполагает переход от технологически отсталой системы интенсивного ведения
хозяйства, к принципиально новой системе интеллектуального ведения хозяйства.
Процесс интеллектуальной кооперации здесь выражается в объединении знаний
учебных, научных и производственных организаций. Процесс инновационной
интеграции заключается в специализации каждого участника воспроизводственного
процесса на отдельном технологическом этапе и получении синергетического
эффекта интеллектуальной ренты, при их последующем объединении. Учебные
организации сегодня готовят специалистов будущего интеллектуального земледелия.
Цифровые технологии «электронного вуза» позволяют дистанционно получить и
обновить необходимые базовые знания, цифровые технологии научно-исследовательских
организаций федерального научного центра (ФНЦ)       аграрной экономики и социального
развития сельских территорий позволяют в рамках интеграционных процессов
перейти к ускоренному внедрению достижений научно-технического прогресса.
Вместо организационной схемы: лаборатория – экспериментальное производство –
сертификация Роспотребнадзора – специализированные структурные подразделения
научно-исследовательских и заинтересованных организаций –  внедрение в производство, перейти к схеме
аграрно-развитых стран мира:  лаборатория
– инновационное производство в заинтересованных сельскохозяйственных
предприятиях, в которых и осуществляется сертификационная экспертиза.
Ликвидация действующих административных барьеров, в раках фактически
сложившихся и успешно развивающихся интеллектуально-производственных
консорциумов объединяющих интересы производства, науки и образования позволит
перейти к опережающему внедрению аграрных инноваций и обеспечить не только
конкурентоспособность отечественных производителей и извлечение
интеллектуальной ренты, но и сформировать тенденции устойчивого развития
сельских территорий [6].      

Четвертое.
Практически все опрошенные респонденты – 96% от их общего количества, отметили
отставание домов сельских поселений по уровню комфорта от  городских квартир. Цифровые технологии «умный
дом» позволяют решить следующие проблемы: а) нивелировать скачки напряжения и
отключение электроснабжения, характерные 
для большинства сельских территорий; б) обеспечить автономное
водоснабжение, теплоснабжение и утилизацию жидко и твёрдобытовых  отходов; в) оптимизировать  коммунальные расходы банно-прачечного
домашнего хозяйства, причём, обеспечить недоступными в городских квартирах
услуги мини бань и мини бассейнов индивидуальных проектов. 

Пятое. Кулинарная
революция, связанная с использованием «цифровых технологий» и оборудованием
домашнего хозяйства, позволяет производить эксклюзивные мелкооптовые партии
продуктов питания. Они реализуются через internet продажи с использованием технологий TBC(от англ. JustInTime, JIT – точно в срок или точно вовремя). Использование квадрокоптеров и других
летательных аппаратов беспилотной цифровой авиации позволяет технологически
разрешить логистические проблемы сельского бездорожья и удалённости аграрных производителей
от городских потребителей.  

Шестое.
Управленческая революция, предполагает решение двойственной задачи. Во-первых,
формирование и развитие рабочих мест удалённого доступа. Уже сейчас практически
все менеджеры высшего управленческого персонала управляют производственными и
технологическими процессами на значительном удалении от электронных полей,
ферм, участков пищевой и перерабатывающей промышленности.  Во-вторых, самообучающиеся цифровые
технологии интеллект-АСУ третьего и более высокого уровня способны
самостоятельно принимать и реализовывать управленческие решения, способные
нанести вред самому человеку. Классическим примером  являются хакерские атаки на парабанковскую систему
и IT- преступления
против россиян. Антикриминальные системы цифровых технологий с использованием широкополостного
интернет позволят разрешить данные противоречия.

Заключение. Развитие процессов интеллектуальной
кооперации и инновационной интеграции цифровых технологий искусственного
интеллекта сельских территорий в постиндустриальном общественосит объективный
характер, позволяет обеспечить стратегию инновационного прорыва, преодолеть
кризисное состояние национальной экономики, обеспечить стабильное и динамичное
развитие сельских территорий.

Библиография

1. 
Акупиян О.С., Капинос Р.В. Инновационные подходы к развитию
сельских территорий // Инновации в АПК: проблемы и
перспективы. 2018. № 3 (19).
С. 50-60

2. Аржанцев С.А. Евразийская сельскохозяйственная
технологическая платформа — механизм развития рынка научно-технической
продукции в странах ЕАЭС / Экономика, труд, управление в
сельском хозяйстве. 2018. № 5 (38).
с. 65-71.

3. Аржанцев С.А., Писарева Л.В. Развитие технологических платформ в
агропромышленном комплексе государств-членов евразийского экономического союза
/ Экономика, труд,
управление в сельском хозяйстве. 2018. № 10 (43).
с. 14-23.

4. Багаутдинова Н.Г., Никулин Р.А. Модель конкурентоспособности
организации в условиях информационной экономики
/ Бизнес. Образование.
Право. 2018. № 3 (44).
с. 18-23

5. Большаков С.Н. Инновационный кластер в системе
территориального развития: опыт Финляндии / Муниципалитет: экономика и управление.
2017. № 3 (20).
с. 5-13.

6. Волков С.Н., Вершинин В.В., Турьянский А.В.  Институциональные основы
научно-технологического прогнозирования в АПК / Москва-Бедгород,
2019 – 238 с.

7. Дорофеев А.Ф. Человеческий капитал и его влияние на эффективность внедрения инновации в
АПК: моногр./А.Ф. Дорофеев., Д.А. Петросов, Петросова Н.В.,
В.Л.Михайлова– Белгород: Изд-во БелГАУ им. В.Я. Горина, 2018. – 193 с.

8. Журавлева Л.Е. Форсайт — комплексный подход к
прогнозу вероятности реализации инновационных разработок.
/ Известия
вузов.инвестиции. строительство. недвижимость. 2017. т.
7. № 4 (23).
с. 79-86.

9. Козар А.Н., Козар Н.К., Москвитин Н.Г. Роль интеллектуальных систем в
управлении предприятием потребительской кооперации
/ Научное обозрение.
2017. № 23.
с. 86-88.

10. Курбанов К.К. Инновационное развитие регионального
АПК: кластерный подход / Региональные проблемы преобразования
экономики. 2017. № 4 (78).
с. 43-50.

11. Райзина А.Е., Капинос Р.В. Эко-деревни и агротехнопарки:
перспективы кластеров / В книге: Горинские чтения. Наука молодых —
инновационному развитию АПК Материалы Международной
студенческой научной конференции. 2019. С. 472.

12. Рослякова Н.А. Развитие экономики по инновационному
сценарию через интеграцию науки, образования и бизнеса
/Вестник
южно-уральского государственного университета.серия: экономика и менеджмент.
2017. т. 11. № 3.
с. 78-81.

13. Труба А.С., Анциферова О.Ю. Развитие кооперационных и
интеграционных процессов в системе формирования устойчивости АПК
/ Экономика
сельскохозяйственных и перерабатывающих предприятий.
2018. № 10

14. Устинова Л.Н. Управление продвижением новых
разработок на основе цифровых технологий / Научно-технические ведомости
Санкт-Петербургского Государственного политехнического
университета.экономические науки. 2018. т. 11. № 4.
с. 100-110.

15. Федотова Л.В., ФардзиноваЗ.А. Интеллектуальный ресурс как одно из
необходимых условий развития государства / Образование и наука в современных
условиях. 2015. № 3.
с. 331-333.

16. Цигулева О.В. Рыночная трансформация отечественной
системы высшего образования: мифы и реальность.
/ Философия
образования. 2019. т. 19. № 1.
с. 80-88.

17. Якушкин Н.М., Шарипов С.А. Роль интеграции в стимулировании
инновационного развития АПК / АПК: экономика, управление.
2015. № 12.
с. 34-39.

Bibliography

1.  Akupiyan O.S., Kapinos R.V. Innovatsionnyye
podkhody k razvitiyu sel’skikh territoriy // Innovatsii v APK: problemy i
perspektivy. 2018. № 3 (19). p. 50-60

2. Arzhantsev
S.A. Yevraziyskaya sel’skokhozyaystvennaya tekhnologicheskaya platforma —
mekhanizm razvitiya rynka nauchno-tekhnicheskoy produktsii v stranakh YEAES /
Ekonomika, trud, upravleniye v sel’skom khozyaystve. 2018. № 5 (38). p. 65-71.

3. Arzhantsev
S.A., Pisareva L.V. Razvitiye tekhnologicheskikh platform v agropromyshlennom
komplekse gosudarstv-chlenov yevraziyskogo ekonomicheskogo soyuza / Ekonomika,
trud, upravleniye v sel’skom khozyaystve. 2018. № 10 (43). p. 14-23.

4. Bagautdinova
N.G., Nikulin R.A. Model’ konkurentosposobnosti organizatsii v usloviyakh
informatsionnoy ekonomiki / Biznes. Obrazovaniye. Pravo. 2018. № 3 (44). s.
18-23

5. Bol’shakov
S.N. Innovatsionnyy klaster v sisteme territorial’nogo razvitiya: opyt
Finlyandii / Munitsipalitet: ekonomika i upravleniye. 2017. № 3 (20). p. 5-13.

6. Volkov S.N.,
Vershinin V.V., Tur’yanskiy A.V. 
Institutsional’nyye osnovy nauchno-tekhnologicheskogo prognozirovaniya v
APK /Moskva-Bedgorod, 2019 – 238p.

7. Gulyanov YU.A.,
Chibilev A.A. Perspektivy integratsii «tsifrovogo zemlepol’zovaniya»
v landshaftno-adaptivnoye zemledeliye stepnoy zony / Problemy regional’noy
ekologii. 2019. № 2. p. 32-37.

8. Zhuravleva
L.Ye  Forsayt — kompleksnyy podkhod k
prognozu veroyatnosti realizatsii innovatsionnykh razrabotok. / Izvestiya
vuzov. investitsii. stroitel’stvo. nedvizhimost’. 2017. t. 7. № 4 (23). p.
79-86.

9. Kozar A.N.,
Kozar N.K., Moskvitin N.G. Rol’ intellektual’nykh sistem v upravlenii
predpriyatiyem potrebitel’skoy kooperatsii / Nauchnoye obozreniye. 2017. № 23.
p. 86-88.

10. Kurbanov
K.K. Innovatsionnoye razvitiye regional’nogo APK: klasternyy podkhod /
Regional’nyye problemy preobrazovaniya ekonomiki. 2017. № 4 (78). p. 43-50.

11. Rayzina
A.Ye., Kapinos R.V. Eko-derevni i agrotekhnoparki: perspektivy klasterov / V
knige: Gorinskiye chteniya. Nauka molodykh — innovatsionnomu razvitiyu APK
Materialy Mezhdunarodnoy studencheskoy nauchnoy konferentsii. 2019. p. 472.

12. Roslyakova
N.A. Razvitiye ekonomiki po innovatsionnomu stsenariyu cherez integratsiyu
nauki, obrazovaniya i biznesa /Vestnik yuzhno-ural’skogo gosudarstvennogo
universiteta. seriya: ekonomika i menedzhment. 2017. t. 11. № 3. p. 78-81.

13. Truba A.S.,
Antsiferova O.YU. Razvitiye kooperatsionnykh i integratsionnykh protsessov v
sisteme formirovaniya ustoychivosti APK / Ekonomika sel’skokhozyaystvennykh i
pererabatyvayushchikh predpriyatiy. 2018. № 10

14. Ustinova
L.N. Upravleniye prodvizheniyem novykh razrabotok na osnove tsifrovykh
tekhnologiy / Nauchno-tekhnicheskiye vedomosti Sankt-Peterburgskogo
Gosudarstvennogo politekhnicheskogo universiteta. ekonomicheskiye nauki. 2018.
t. 11. № 4. p. 100-110.

15. Fedotova
L.V., Fardzinova Z.A. Intellektual’nyy resurs kak odno iz neobkhodimykh usloviy
razvitiya gosudarstva / Obrazovaniye i nauka v sovremennykh usloviyakh. 2015. №
3. s. 331-333.

16. Tsiguleva
O.V Rynochnaya transformatsiya otechestvennoy sistemy vysshego obrazovaniya:
mify i real’nost’. / Filosofiya obrazovaniya. 2019. t. 19. № 1. p. 80-88.

17. Yakushkin
N.M., Sharipov S.A. Rol’ integratsii v stimulirovanii innovatsionnogo razvitiya
APK / APK: ekonomika, upravleniye. 2015. № 12. p. 34-39

УДК
336.027

DOI 10.24411/2413-046Х-2019-10226

Инструменты стимулирования
инвестиционной активности в регионе

Tools
to stimulate investment activity in the region

Скоморощенко
Анна Александровна, к.э.н., доцент кафедры экономики и
внешнеэкономической деятельности, Экономический факультет, Федеральное
государственное бюджетное образовательное учреждение высшего образования
«Кубанский государственный аграрный университет 
имени И.Т. Трубилина»

Skomoroshchenko Аnna Alexandrovna, Cand. Econ. Sci., associate professor of economic and
foreign economic activity, Faculty of Economics, Federal
State Budgetary Educational Institution of Higher Education «Kuban State
Agrarian University named after I.T. Trubilin»

Аннотация: Оценка показала, что инвестиционный
климат Краснодарского края имеет высокий уровень конкурентоспособности, что
делает регион инвестиционно привлекательным, но отмечается снижение
инвестиционной активности среди частных инвесторов и сокращение притока
инвестиций в регион. Следовательно, инвесторы нуждаются в государственной
поддержке, инструментами которой являются налоговые льготы, инфраструктурное
обеспечение инвестиционной деятельности. Рассмотрены возможности и результаты
применения налоговых преференций в отношении инвесторов, реализующих проекты на
территории Краснодарского края.

Summary: The assessment
showed that the investment climate of the Krasnodar Territory has a high level
of competitiveness, which makes the region attractive for investors, but there
is a decrease in investment activity among private investors and a decrease in
investment inflows into the region. Therefore, investors need state support,
the instruments of which are tax incentives, infrastructure support of
investment activities. The possibilities and results of applying tax
preferences to investors implementing projects in the Krasnodar Territory are
considered.

Ключевые
слова: инструменты, стимулирование, инвестиционный климат,
инвестиции, регион, налоговые преференции.

Keywords: instruments, incentives, investment climate,
investments, region, tax preferences.

Инвестиционная деятельность играет ключевую роль в
устойчивом и прогрессивном развитии региона. Активизация инвестиционной
деятельности является приоритетной задачей государственных и муниципальных
органов власти. Их работа должна быть направлена на формирование благоприятного
инвестиционного климата и надежного инвестиционного потенциала в регионе.
Обеспечивая устойчивое развитие, они должны привлекать внешние инвестиции и
активизировать инициативу собственных инвесторов. Приток национальных и
иностранных прямых инвестиций способствуют оживлению инвестиционных процессов в
экономике региона.

Регионы
России имеют различный инвестиционный потенциал, фактически являются
конкурентами и участвуют в борьбе за привлечение внешнего инвестора. Без
государственной поддержки не возможно создать привлекательный для инвестора
климат и обеспечить приток средств в регион. Приток инвестиций, их целевое распределение
и использование приводят к росту производительности труда в отраслях экономики,
обеспечивают повышение конкурентоспособности организаций, способствуют
интеллектуальному развитию и т. д. Именно недостаток инвестиционных ресурсов,
усиливает необходимость формирования более благоприятного инвестиционного
климата в стране и потенциала, привлекательного для инвестиционных вложений в ее регионах, этим
обусловлена актуальность темы исследования.

Объектом
исследования выступает инвестиционный потенциал Краснодарского края.

Предметом
исследования является деятельность государственных органов власти, направленная
на стимулирование
инвестиционной активности в регионе.

Целью исследования
является совершенствование инструментов стимулирования инвестиционной
активности в регионе. Поставленная цель предопределяет решение задач, которые
заключаются в оценке инвестиционного потенциала Краснодарского края и повышении
эффективности использования инструментов стимулирования инвестиционной
активности в реальном секторе экономики.

Методической основой для
разработки инструментов стимулирования инвестиционной активности в реальном
секторе экономики региона явились следующие методы исследования:
аналитический, сравнительный, статистический, логический, графический.
В процессе разработки перспективных инвестиционных проектов использовался
динамический метод оценки инвестиционных вложений.

Инвестиционная привлекательность является
главным показателем инвестиционного климата, который предоставляет возможности
для инвестора в развитии бизнеса и формирует определенные условия
инвестиционного риска. Если в регионе инвестиционные возможности обеспечат
высокую доходность, а риск будет не значительным, то следует сказать об
инвестиционной привлекательности региона. Высокие риски ведения бизнеса снижают
уровень инвестиционной привлекательности. Следовательно, требуют разработки
меры государственного регулирования, адаптированные под современную
экономическую ситуацию в регионе [1].

Реализация инвестиционного курса Краснодарского
края происходит в жестких конкурентах условиях между регионами ЮФО. Для этого
используется разработанный и принятый к исполнению порядок предоставления
государственных гарантий Администрации Краснодарского края на реализацию
инвестиционных проектов. Разработано положение по участию банковских
учреждений, ведущих финансово-кредитную деятельность в регионе в реализации
антикризисных мер по отношению к малому и среднему бизнесу.

Исследовательское
российское агентство RAEX (Эксперт РА) выполнило оценку совокупного потенциала
регионов, которая включает следующие составляющие [2]:

• ресурсно-сырьевой потенциал, который выявляется путем определения обеспеченности территории региона балансовыми запасами основных видов природных ресурсов;
• производственный потенциал, которым располагает регион;
• потребительский потенциал, который формируется в результате определения покупательной способности населения региона;
• инфраструктурный потенциал, определяющий наличие складской, транспортной, социальной инфраструктуры;
• инновационный потенциал, представляющий собой возможность генерировать и использовать инновации и вести научно-техническую деятельность;
• трудовой потенциал, который представлен численностью  экономически активного населения и его уровнем образования;
• институциональный потенциал, представленный институтами рыночной экономики в регионе;
• финансовый потенциал, формирование которого осуществляется путем аккумулирования налоговых и иных платежей в доход бюджета [2].

Таким образом, инвестиционный потенциал Краснодарского края в 2018 г. оценивается в 2,918 баллов (таблица 1). По уровню инвестиционного риска край в отчетном году занимает 2 место. Также второе место регион удерживает по развитию туризма и его потенциалу. По наличию трудового потенциала, качества потребительской сферы, по развитию финансовых институтов, институциональной среды, инновационного прогресса Краснодарский край занимает 4 место.

Регион
удерживает 5 позицию по развитию производственной, рыночной и транспортной
инфраструктуры.

7-место в
рейтинге по инвестиционному потенциалу отводится производственной сфере. 

По наличию
природно-ресурсного потенциала регион занимает 30-е место.

В условиях сложившейся конкуренции регионов за инвестиционные ресурсы стоит вопрос привлечения национальных и иностранных инвесторов в развитие отечественного производства в рамках реализации политики импортозамещения в большинстве отраслей народного хозяйства, что является ключевой задачей, как для страны, так и для ее регионов. В настоящее время требует решения проблема привлечения инвестиций в Краснодарский край и развитие инвестиционного потенциала. Эффективно реализуемая инвестиционная политика должна обеспечить благоприятный инвестиционный климат в регионе. Стимулирующими мерами инвестиционной активности в регионе является предоставление возможности пользования земельными ресурсами на льготных условиях. Рассматривая объем привлеченных инвестиций в основной капитал, следует обратиться к таблице 2 [3].

Рост валового регионального продукта (далее ВРП) за пять лет составил 134,2%. Наибольшая сумма инвестиционных вложений была произведена в 2014 году, дальше по хронологии, идет снижение суммы инвестиций в основной капитал. По интенсивности инвестиционных вложений отмечается неустойчивая динамика. В 2018 г. в основной капитал инвестировано меньше на 269,1 млрд руб., чем в 2014 г. Инвестиционные вложения в расчете на душу населения значительно снизились и составили в 2018 г. 85,5 тыс. руб. По сумме привлекаемых в экономику региона инвестиций край стабильно входит в тройку лидирующих субъектов Российской Федерации. В кризисный период 2014–2018 гг. не было допущено снижения валового регионального продукта. Структура поступивших в 2018 г. инвестиций в экономику региона по видам основных фондов показана в таблице 3 [3].

Наибольшая часть инвестиционных вложений в 2018 году была направлена на строительство нежилых зданий и сооружений – 49,0 % от общей суммы финансирования, а на закупку активной части основных фондов приходилось 29,4% инвестиционных ресурсов. В 2014 г. доля зданий производственного назначения составляла 55,4% от суммы всех инвестиций  или 415424 млн руб. Такая структура инвестиций обусловлена высокой долей промышленных объектов в рамках реализуемых проектов. Что касается структуры вложений по источникам финансирования, то основным источником инвестиций в основной капитал Краснодарского края в 2018 г. являлись привлеченные средства – их доля составила 55% общего объема инвестиций в основной капитал, соответственно, доля собственных средств составила 45% (рисунок 1).

В реальном секторе
экономики финансирование производственно-хозяйственной деятельности ведется, в
основном, путем краткосрочного и долгосрочного кредитования, а также за счет
собственных средств. Ключевыми составляющими привлеченных средств являются
бюджетные средства федерального и регионального уровня. Бюджетные средства, как
правило, направлены на социально значимые проекты [4].

Важным для экономики края является привлечение внешних инвестиций, т.е. из других регионов и от иностранных инвесторов, приносящих в край инвестиционные потоки. Вложенные средства в развитие реального сектора экономики в виде прямых поступлений выступают факторами экономического роста территории. Инвестиционные потоки в регион по формам собственности представлены в таблице 4.

Рассматривая структуру инвестиций в
основной капитал Краснодарского края по формам
собственности необходимо подчеркнуть, что наибольшую долю занимают прямые
инвестиции субъектов крупного и среднего бизнеса, ведущие деятельность в
Краснодарском крае. В отчетном году их доля оставляла 44,4% [3].

Вторым крупным инвестором в экономику
региона является государство, а в частности средства федерального бюджета. В
2018 году на их долю приходится 28,3% от общей суммы инвестиций в основной
капитал.

За исследуемый период
сумма инвестиций в основной капитал по полному кругу предприятий составила
2756,5 млрд руб., из них в отчетном году профинансировано 481,1 млрд руб. с
темпом снижения 64,2% по сравнению с 2014 г.

Инвестиционная привлекательность Краснодарского края оказывает влияние на интенсивность привлечения инвестиционных потоков из-за рубежа.  Наибольшая сумма привлеченных инвестиций была отмечена в 2017 г. и составила 42776 млн руб. падение инвестиционных вложений зарубежных партнеров в экономику регионов было зафиксировано в 2016 г. Структурный анализ инвестиционной активности в Краснодарском крае за последний год показал, что резкое падение объемов инвестиций вызвано фактической приостановкой реализации ряда мега-проектов федерального масштаба, реализуемых субъектами естественных монополий. Динамика изменения инвестиционных вложений в основной капитал иностранными инвесторами приведена на рисунке 2. 

На динамику привлечения
инвестиционных ресурсов оказывают влияние политическая нестабильность и ее
геополитическая составляющая, завершенность строительства олимпийских объектов
и их инфраструктуры.

На территории региона
работают более 830 компаний с участием иностранного капитала. Инвесторы
привлечены из 70 стран мира 
рассредоточены во всех отраслях экономики. На территории Краснодарского
края ведут бизнес следующие крупные иностранные компании [5]:

• компания «CLAAS» работающая на рынке сельскохозяйственной техники региона;
• ООО «Кнауф Гипс Кубань» занята выпуском строительных материалов. Производство находится  в поселке Псебай;
• ООО «Нестле Кубань» производит продукты питания и напитки. Производство размещается в Тимашевском районе;
• компания «Danone» занята производством молочных продуктов, имеет несколько заводов на территории региона. В регионе осуществляют различные формы господдержки инвесторов, основные из них приведены в таблице 5.

Все
виды льгот имеют законодательно утвержденную основу  и предоставляются при заявлении инвестора.

Предоставляется
возможность освобождения от уплаты налога на имущество сроком до 7 лет в
зависимости от статуса инвестиционного проекта. Приоритетные инвестиционные
проекты имеют налоговые преференции сроком до 3 лет. Проекты со статусом «одобренные» администрацией
Краснодарского края могут пользоваться
налоговыми преференциями сроком до 5 лет. Инвестиционные проекты, получившие статус
«стратегические» могут пользоваться льготами сроком до 7 лет. Но такая система
преференций применима в течении строка окупаемости, но не более указанного
срока.

В Краснодарском
крае за период с 2010-2018 гг. реализовано 440 крупных инвестиционных проекта
на общую сумму 632,5 млрд руб. За это время создано 32,8 тыс. новых рабочих
мест. В 2018 году реализуется 680 инвестиционных  проектов с учетом малого бизнеса на общую
сумму 1,1 трлн руб. Задача органов власти заключается в наращивании темпов
инновационного развития, обусловленных внутренними потребностями региона.

Наиболее значимые для экономики региона инвестиционные проекты представлены в таблице 6. Сумма шести перспективных инновационных проектов составляет 14521,6 млн руб. Все проекты имеют дисконтированный срок окупаемости до 6 лет и показывают высокий уровень внутренней нормы доходности и запас финансовой прочности.

Предлагаемые
проекты могут быть размещены на Инвестиционном портале Краснодарского края уже
со льготным статусом, что позволит инвестору определиться с возможностью
использовать налоговые преференции.

При
реализации таких проектов можно использовать сниженную налоговую ставку по
налогу на прибыль организаций для «приоритетных» проектов до 18% на срок до 3
лет; для «одобренных» проектов до 13,5% на срок до 5 лет; для «стратегических»
до 13,5% на срок до 7 лет.

Вторым
значимым налогом в структуре налоговых преференций является налог на имущество,
ставка которого может быть снижена от 0 до 1,1% в зависимости от статуса
инвестиционного проекта.

Социальный
и бюджетный эффект от предлагаемых инвестиционных проектов представлен в
таблице 7.

Целесообразность предложенных
инвестиционных проектов подтверждена возможностью создания 2085 рабочих мест в
Краснодарском крае, в том числе 330 высокотехнологичных рабочих мест. При этом
средняя заработная плата составит 37,3 тыс. руб. в месяц.

Анализ показал, что инвестиции в региональном развитии способны создать точки роста в экономике муниципалитетов, обеспечивая инновационное развитие территории и смену технологического уклада. Но при этом, начиная с 2014 г. в крае существенно снизился приток инвестиций. На высокие показатели инвестиционной активности до 2014 г. значительное влияние оказало строительство Олимпийских объектов. Это привело к необходимости осуществления запуска крупных инвестиционных площадок на территории региона. Масштабные инвестиции обеспечили активное экономическое развитие края и высокие объемы регионального ВРП [6].

Перспективы развития
инвестиционной деятельности объясняются наличием определенных предпосылок:

• Краснодарский край имеет одно из лучших в России инвестиционных законодательств;
• работа с инвесторами Администрацией Краснодарского края является  приоритетным видом деятельности;
• преимущества в географическом положении региона обеспечивают доступ на внешний рынок и укрепляют инвестиционный потенциал;
• в регионе отмечается низкий политический риск в виду сформировавшейся политической стабильности;
• имеющаяся финансовая инфраструктура обеспечивает доступ финансовых ресурсов в реальный сектор экономики;
• четко отлажена работа системы государственного сопровождения приоритетных для региона инвестиционных проектов;
• в наличии имеется высокий трудовой потенциал;
• высокий уровень жизни населения формирует стабильный покупательский спрос;
• предоставляется возможность реализации инвестиционных проектов в любой отрасли экономики.

Таким образом, инвестиционная политика края преследует цель сформировать
комплекс условий для создания благоприятного инвестиционный климата, состоящего
из  совокупности экономических,
политических, правовых, финансовых и социальных факторов, и
гарантируемых инструментов инвестиционной поддержки устойчивого и
сбалансированного социально-экономического развития, а также высоких темпов
роста уровня и качества жизни населения Краснодарского края.

Список литературы

1. Точки роста региональной экономики: инструменты и методы: монография / А.Т. Айдинова, Э.В Эрдниева, С.В. Немысов, Н.А. Биктубаева, Д.Б. Энердженова и др. – Ставрополь: Издательскоинформационный центр «Фабула». 2017. – 164 с.
2. Рейтинговое агентство RAEX («Эксперт РА») [Электронный ресурс]. – Режим доступа: https://raexpert.ru/search/
3. Краснодарский край в цифрах. 2018. Статистический сборник. Краснодарстат. – Краснодар, 2019. – 302 с.
4. Бардак А.В. Условия, динамика и перспективы прямых иностранных инвестиций в экономику Краснодарского каря / А.В. Бардак, Н.В. Фалина // Эпомен. – 2019. — № 26. – С. 191-196.
5. Фалина Н.В. Совершенствование механизма активизации инвестиционной деятельности агропромышленных компаний региона / Н.В. Фалина // Вестник Академии знаний. – 2018. – №5(28). – С. 333-340. 
6. Белкина Е.Н. Разработка модели предпринимательского дохода субъектов аграрного бизнеса / Е.Н. Белкина, А.А. Скоморощенко // Вестник Университета (Государственный университет управления). – М.: ГУУ, 2009. – №20. – С. 158-161.

DOI 10.24411/2413-046Х-2019-10225

Аспекты проблемы вертикальной социальной мобильности как фактора экономического роста

Aspects of the problem
of vertical social mobility as a factor of economic growth

Колин Юрий Владимирович, кандидат философских наук, докторант, кафедра теории культуры, Институт философии и социально-политических наук, Южный федеральный университет, г. Ростов-на-Дону, rostovchanin-rostov@rambler.ru

Kolin Yuri Vladimirovich, PhD in Philosophy, Doctoral student, the department of cultural theory, Institute of Philosophy, Social and Political Sciences Southern Federal University, Rostov-on-Don, rostovchanin-rostov@rambler.ru

Аннотация: В статье впервые
проанализированы аспекты влияния уровня вертикальной социальной мобильности на
перспективы экономического роста. Актуальность проблемы усиления вертикальной
социальной мобильности заключается в ее влиянии на уровень общественной
поляризации в условиях высокого уровня социального неравенства в России. Целью
исследования служит анализ уровня вертикальной социальной мобильности как
опосредованного фактора, влияющего на перспективы экономического роста в
России.

Новизна исследования заключается в анализе
политики усиления вертикальной социальной мобильности как опосредованного
стимула экономического роста в России.

Методология основывается на анализе
социального неравенства и вертикальной социальной мобильности как факторов,
влияющих на социальную интеграцию и общественную стабильность. Уровень
вертикальной социальной мобильности рассматривается с точки зрения влияния на
экономический рост.

Обоснована значимость сокращения
социального неравенства и усиления вертикальной социальной мобильности в
условиях высокого уровня общественной поляризации в России и низкого
экономического роста. Существует необходимость дальнейшего исследования уровня
вертикальной социальной мобильности как одного из стимулов усиления
экономического роста в России.

Summary: The article analyzes aspects of the influence of vertical social
mobility and prospects for economic growth for the first time. The relevance of the problem of applying models of affirmative acts in Russia lies in
their influence on the vertical social mobility, and economic growth in
conditions of high social inequality and increasing trends in social
polarization in Russia. Objective of the research is to analyze the
prospects for affirmative acts in the context of its influence on the level of
vertical social mobility, social integration and, as an indirect factor, on the
prospects for economic growth in Russia.

 Novelty of the
research is the analysis of the policy of affirmative acts as a factor in
increasing the opportunities for social mobility as an indirect stimulus for
economic growth in Russia.

The methodology is based on the analysis of
social inequality and vertical social mobility as factors affecting social
integration and social stability. The level of vertical social mobility considered
in terms of influence on economic growth.

The author substantiates
the significance of social inequality and vertical social mobility in
conditions of a high level of social polarization and low economic growth in
Russia. The importance of affirmative acts is substantiated for stimulating
economic growth, reducing social inequality, developing social integration and
strengthening vertical social mobility in conditions of a high level of social
polarization in Russia. There is a need for further research on vertical social
mobility rate  as one of the incentives
to increase economic growth in Russia.

Ключевые слова: социальное неравенство, вертикальная социальная мобильность, экономический рост.

Keywords: social inequality, vertical social mobility, economic growth.

INTRODUCTION

The international community has recognized the importance of social
inequality by including it in the 2015 UN Sustainable Development Goals. Social
inequality in the world has reached the stage when it has become a serious
obstacle to development [5; 41; 47].

OECD experts believe
that a significant lag in income growth of lower social groups from higher ones
is currently a global trend (OESD, 2019)[40]. Nobel laureate J. Stiglitz argues
that in societies with a high level of social inequality there cannot be an
effective functioning of its systems, since the highest social group
concentrates too much power and the actions of society in this case are aimed
at the primary implementation of the interests of these groups, and not their
own [20]. A high level of social
inequality is an obstacle to the development of human capital, the functioning
of social elevators, the development of the consumer market and dynamic
economic growth [41; 37].

Social inequality is
increasingly manifested not only in income inequality (a 1% increase in the
welfare of the poor and middle class gives a 0.38 % increase in GDP growth rates [4], but also in social and
cultural constraints that don’t allow immigrants from lower social groups climb
the social ladder and fulfil their potential.

There is a growing
trend of concentration of world wealth in the hands of 1 % of the population,
which actually controls world resources [41]. The closeness of higher social groups and the
prevalence of various forms of nepotism, the development of plutocracy [1; 32] reduces the legitimacy
of the elite, its competence and ability to adequately protect public interests
and solve social problems. Income inequality is passed on to future generations
in [33].

The processes of social
polarization build the border between the higher and lower social groups
absolute, lead to the erosion of the middle class [37] and the formation of the precariat, which is a new
class of humiliated and offended people, deprived of social rights and
prospects of social advancement [19].

In the work “Sociology
of the Revolution”, P. Sorokin believed
that the reason for both the February and October Revolutions was the inability
of lower social groups to fulfil their needs, human potential due to the estate
structure of Russian society [18].

Currently the gap between the
higher and lower social groups in Russian society reaches 15 times, with a
continuing trend of a decrease in the disposable income of the lower population
groups and an increase in the concentration of income in the higher social
group [6; 4].

In Russia, the social
inequality problem is recognized both in
the May decrees of President Putin (2012) and the government, but no specific
strategy has yet been developed to solve it [4].

THE PROBLEM OF SOCIAL INEQUALITY IN RUSSIA

According to
researchers, about 90 % of
all property and financial resources of the Russian Federation are concentrated
in the highest social group, comprising 3 % of the population, which exceeds the indicators of
1905 [21; 24; 15].

The share of wealth
owned by the top decile in Russia (actually 1 %) is 86 %, in
Brazil — 73 %, in
the USA — 75%, in the UK — 54% [43].
Analysts have argued that the level of social inequality in Russia is redundant
and its structure has been stable since the early 2000s [16].

10 % of the wealthiest citizens account for 82 % of all personal wealth in Russia, according to the
Global Wealth Report (2018) prepared by Credit Suisse. In terms of the
concentration of wealth, Russia is ahead of the United States, where 10 % of the wealthiest citizens account for 76 % of the total personal income in the country. In
China, 10 % of the wealthiest citizens have 62 % of the total personal income of the population .

The processes of social
polarization has been going on in Russian society: contrary to the current
trend of a general decrease in disposable incomes of citizens [9], according to the Global Wealth Report (2016) study
conducted by Credit Suisse Bank, the Russian Federation took third place in the
world (96 people) by the number of dollar billionaires, second only to the
United States and China [17].

Developing a social
system in the openness and mobility direction, developing forms of social advancement of lower
social groups representatives
without bridging deep
social gaps, the closed top group of the Russian business elite (3 % of the Russian population), which currently owns 90 %
wealth of the entire
population, becomes the main beneficiary of economic growth Russian property [24], which creates conditions for the instability of
Russian society.

SOCIAL POLARIZATION AND VERTICAL
SOCIAL MOBILITY: ASPECTS OF THE PROBLEM

Within the framework of
free competition and the free market [49], the
problem of the closedness of the social hierarchy and the insurmountable border
between higher and lower social groups cannot be solved as it can be seen from
the history examples. In history, this problem veriety of the social
polarization has been reduced by administrative methods through state intervention.

The low level of
vertical social mobility [37] does
not contribute to the development of human capital; a huge gap in income and
property of higher and lower social groups is an indicator of the closedness of
the social system and contributes to low rates of economic growth.

For social growth in
the post-industrial era, the level of human capital development [29], career growth, and the possibilities of creative
self-realization of citizens become decisive. Successful stimulation of
economic growth requires the strengthening of vertical social mobility as one
of the conditions for the development of human capital, renewal and increase
the diversity of the social system.

According to
researchers [35], the greatest efficiency of an organization is
promoted not so much by increasing employee incomes as by increasing their
involvement in the organization’s activities, based on personal growth of
employees and career progression opportunities.

Economic growth
requires career opportunities, a high level of vertical social mobility, strong
social lifts, while, according to researchers, in modern society there are
gender, social and national restrictions on vertical social mobility [40].

There is a trend to increase social barriers between higher and lower
social groups [33] and to build an insurmountable border between them,
unless measures are taken at the state level to stimulate vertical social
mobility of representatives of lower social groups.

There is a global
conflict between the society needs in
the development of human capital, social integration, the expansion of
mechanisms for renewing the elite, the strengthening of economic growth drivers
and the processes of social polarization, raising social barriers, the rigid
hierarchical structure of modern society, which sets an insurmountable border
for the social progression of lower social groups representatives.

The high level of
social inequality and the low level of vertical social mobility are largely determined by ineffective policies related to
lower social groups, both from the state and private entities.

AFFIRMATIVE ACT PROGRAMS INWESTERN
COUNTRIES AND THE USSR

One of the forms of
limiting social inequality and social polarization in Western society are
affirmative act programs. As compensatory justice [39], affirmative act programs are aimed at increasing the
level of social integration and strengthening the vertical social mobility of
lower social groups according to social, racial, national or gender criteria.
The policy of limiting social gaps and increasing the economic opportunities of
lower social groups was used as one of the ways to overcome the Great
Depression in the 30-s. XX century [30]. US President F. Roosevelt attached great importance to equalizing
starting positions as a condition for achieving legal equality, who proposed
the adoption of the Second Bill of Rights, dedicated to social rights [45].

Unlike in Great
Britain, calls are being made to return to the classical principles of
liberalism in the USA: free competition and equal rights for all individuals,
which imply limiting affirmative act programs as inconsistent
with market principles [2; 48].
Critics of the affirmative acts position see it as an artificial interference in the of social
processes course
course, giving the non-market
advantage of one of the social groups. Advocates of affirmative acts [31; 46; 34] see the significant results of affirmative acts as a
tool to enhance social inclusion, increase the stability of the social system
and overcome the effects of racial segregation in the world of work and
education.

The social origin
criteria [12], as a condition of social advancement, despite its
shortcomings, was part of the Soviet policy of affirmative act and contributed
to a partial equalization of the starting opportunities for representatives of
higher and lower social groups [8; 6]. The
level of social inequality, the gap between the incomes of higher and lower
social groups was one of the lowest in the world in the USSR (with a generally
low level of income): 4 times in the USSR and about 5.5–6 times in European countries, at that time as in the
USA, this gap reached 15 times [6].

According to the data
for 1983, among respondents aged 50–59, 82.1 % had a social and professional status higher than
their parents, among respondents 40–49
years old — 74%, and among 30–39 years old — 67%,
which serves as an example of a high level of social progression in the Soviet
social system [22; 23; 12]

Examples of quick
social development: during the USSR industrialization
[38; 36] and in China from the 1970s to the present [25], they have some common features: large-scale
activation of social elevators based on affirmative act policies. Periods of
rapid social growth in the USSR [14]
correlate with periods of maximum
application of the positive discrimination policy and promotion of a high level of vertical social mobility.
Statistical data allow us to conclude that the policy of stimulating vertical
social mobility can serve as one of the indirect drivers for economic growth.

By the time of the
collapse, economic growth in the USSR showed a negative value, and the level of
vertical social mobility also reached a minimum. A policy of affirmative act
formally existed, but was actually relinquished, a closed social group, the
highest social caste formed: the “nomenclature”, which, according to researchers, was one of the
reasons for the stagnation and collapse of the USSR [3; 11].

As Russia moved to a
market economy, within the liberal concept framework and criticism of the totalitarian past, the forms of
affirmative acts that existed in the USSR were canceled. Claims that a policy
of affirmative acts may not be evidence of a return to the past, but a path to
Russia’s dynamic development are unpopular among researchers.

In developed Western
countries, they have abandoned the classical understanding of the liberal model
and don’t consider the rejection of the use of affirmative act as the prospects
for the development of the liberal concept, but a form of increasing its
effectiveness.

Formed in the first
years after the collapse of the USSR, in Russian society, the rigidity of a
high level of social inequality and a low level of vertical social mobility has
remained in Russian society since the 2000s [23; 16; 4], which correlates with a low rate of economic growth
in Russia [42]. The social
stratification of Russian society is almost twice as high as the distribution
of income between the higher and lower social groups compared with those in
Eastern Europe [7].

The gap between the
higher and lower social groups in Russian society reaches 15 times, with the
continuing trend of social polarization: a decrease in the disposable income of
the lower population groups and an increase in the concentration of income in
the higher social group [6; 4].

According to some
researchers [50], the brain drain,
Russia’s loss of its human capital due to emigration, the inability of highly
skilled workers to realize their opportunities for social advancement, has
become one of the most tangible losses of Russia since the collapse of the
USSR, seriously limiting its potential for economic growth.

Despite the significant
differences between the programs of affirmative acts in the USSR and in the
West, they had a positive effect in terms of social integration, social
stability and improving the quality of human capital, providing a wider
representation in the fields of education, science, and the state apparatus of
representatives of social, gender, national and racial groups that were at the
lower levels of the social hierarchy.

A high level of vertical
mobility is noted by researchers as one of the main conditions that determine
long-term dynamic economic growth [13]. And here the experience of the widespread use of
affirmative act models aimed at increasing vertical social mobility may be
in demand in Russia as a way to increase the contribution of lower social
groups to social wealth and accelerate social growth.

There is a relationship
between high levels of social inequality, low levels of vertical social
mobility and low levels of economic growth, which makes it relevant to analyze
the applicability of Western and Soviet models of positive discrimination in
the new conditions of modern Russia as one of the ways to reduce social
inequality, increase vertical social mobility and accelerate economic growth.

RESULTS

The policy of stimulating vertical social mobility,
expanding the prospects for social advancement for lower social groups in
Western countries is a significant factor in improving the quality of human
capital, increasing civic participation and the contribution of lower social
groups to economic growth.

There is a very high level of social inequality and
government policy is in demand in Russian society, aimed at increasing social
integration, increasing vertical social mobility and reducing social
polarization.

The correlation analysis of the vertical
social mobility level and the level of economic growth in the framework of the
Soviet and Western experience in using affirmative act models can be useful in
determining the forms of affirmative act in modern Russia. Attention level of Russian researchers and government
institutions to the problem of affirmative act as a factor in reducing social
polarization and an indirect factor in accelerating economic growth cannot be
considered sufficient.

CONCLUSION

The problem
of the correlation of the vertical social mobility level and the level of
economic growth has not been sufficiently studied in Russian and foreign
research literature.

Most Russian and foreign researches of the social inequality problem focus on the analysis
of economic factors stimulating economic growth, while the analysis of
increasing vertical social mobility to reduce social inequality, develop human
potential and accelerate economic growth is out of the researchers scope.

Trends in low economic growth and an increase in social polarization in
Russia make it possible to study affirmative act models as a way to reduce
social polarization and increase the contribution of lower social groups to
economic growth.

Discussing the
relevance of affirmative act models in Russia, Soviet and Western experience
merits further research and development. This study can be considered as an
invitation to further discussion on the problem of affirmative act as an
indirect factor in enhancing social integration and stimulating economic growth
in Russia.

References

1. Bard A., Soderquist J. Netocracy. The new ruling elite and life after capitalism. St. Petersburg: Stockholm School of Economics in St. Petersburg, 2004, 252 р. https://royallib.com/book/bard_aleksandr/Netokratiya_novaya_pravyashchaya_elita_i_gizn_posle_kapitalizma.html             ISBN 5-315-00015-X, ISBN 5-315-00029-X
2. Vendik Yu. «Affirmative act» in the USA. What is it and why Trump abolishes it // BBC News. 2018. URL: https://www.bbc.com/russian/features-44767737 (Accessed 17.11.2019)
3. Voslenskiy M.S. Nomenclature. The ruling class of the Soviet Union. Moscow: “SovietRussia”, 1991, 624 p. https://royallib.com/book/voslenskiy_mihail/nomenklatura_gospodstvuyushchiy_klass_sovetskogo_soyuza.html
4. Grigoriev L.M., Pavlyushina V.A. Social inequality as a problem of Russia’s economic strategy // World New Economy. 2017. N 3. P 58-71. https://cyberleninka.ru/article/n/sotsialnoe-neravenstvo-kak-problema-ekonomicheskoy-strategii-rossii
5. Grigoriev L.M., Pavlyushina V.A. Cross-country inequality: dynamics and the problem of development stages // Economic Issues. 2018. N 7. P 5-29. http://ac.gov.ru/files/content/17234/voprosy-economiki-pdf.pdf
6. Dankanich S.A. Income inequality: types and consequences // Problems of the modern economics. 2011. N 3. P 59-63. https://cyberleninka.ru/article/n/neravenstvo-dohodov-naseleniya-vidy-i-posledstviya
7. Zutsman G., Radaykin E., Picketti T., Novokmet F. Stat Overview: From the Soviets to the oligarchs: inequality and property in Russia, 1905-2016 // LeninCrew. 2017. URL: https://lenincrew.com/statistical-review-3/ (Accessed 17.11.2019)
8. Ilyukhov A.A. Politics of Soviet power in the world of work 1917–1929: abstract of a doctoral thesis on history. Smolensk, 1999, 36 p. https://e-catalog.nlb.by/Record/BY-NLB-br175005
9. Kudrin does not exclude a social explosion, TASS, 06/17/2019 Lipset S. Reflections on Capitalism, Socialism and Democracy, Chapter: New Challenges to Capitalism, Anthology. TheLimitsofPower, «Century XX and Peace», 1994.
10. London defends affirmative act, BBC News, 06/26/2008 //URL: news.bbc.co.uk/hi/russian/uk/newsid_7475000/7475423.stm
11. Nazarov M. The ruling and doomed class: Interview with M. Voslensky // “Possev” magazine. 1984. N 11. P 28-33. URL: http://yury108.blogspot.com/2013/02/blog-post_1877.html (Accessed 17.11.2019)
12. Novoseltseva T. Nomination in the personnel policy of the Soviet state in the 1920–1930s (based on materials from the Smolensk region): abstract of a doctoral thesis on history. Smolensk, 2004, 24 p.https://search.rsl.ru/ru/record/01002665838 ISBN 978-5-93255-303-9.
13. North D., Wallis D., Weingast B. Violence and social order. Conceptual framework for the interpretation of the written history of mankind. Moscow: Europe, 2010, 480 p. https://vrn-politstudies.nethouse.ru/static/doc/0000/0000/0134/134203.9nn2kk1r9u.pdf
14. USSR in numbers … [by years]: a brief statistical digest // Central Statistical Directorate under the Council of Ministers of the USSR. Moscow. 1991, 320 p. https://search.rsl.ru/ru/record/01008313844
15. Remizov M. The pathology of inequality // Institute of National Strategy. 2016. URL: http://www.instrategy.ru/smi/article353.htm (Accessed 17.11.2019)
16. Salmina A. Excessive inequality and human development // Human Development Report in the Russian Federation. Moscow: Analytical Center under the Government of the Russian Federation. 2014. Р. 84-106. http://ac.gov.ru/files/publication/a/4758.pdf
17. Sedlov D., Alikina K. Russian billionaires are getting richer and Russia — is conversely // RBC. 2016. URL: https://www.rbc.ru/money/22/11/2016/583469339a7947f801d7631b (Accessed 17.11.2019)
18. Sorokin P.A. Sociology of the revolution. Moscow: ROSSPEN, 2005, 704 p. https://rutracker.org/forum/viewtopic.php?t=3740430
19. Standing, G. The precariat: a new dangerous class / trans. from English N. Usova. Moscow, 2014, 328 p. ISBN 978-5-91103-209-8. https://clck.ru/K2KcV
20. Stiglitz J. The price of inequality. What stratification of society threatens our future? / trans. from English Rozhdestvenskaja E. Moscow, 2016, 255 р. https://clck.ru/K2L7T
21. Uzbekova A. The Ministry of Finance warned of serious economic problems // Russian newspaper. 2016. URL: https://rg.ru/2016/07/30/v-minfine-predupredili-o-sereznyh-ekonomicheskih-problemah.html (Accessed 17.11.2019)
22. Shkaratan O.I. Experience in the study of social reproduction in cities of the USSR // The Human Factor in Social Reproduction (Interdisciplinary Research). Moscow: Science. 1987, 88 p.
23. Shkaratan O.I., Yastrebov G.A. A comparative analysis of the processes of social mobility in the USSR and modern Russia // Social Sciencesand Modernity. 2011, N 2, Р. 5-28. http://ecsocman.hse.ru/data/2013/02/01/1251414466/Shkaratan.pdf
24. Shapovalov A. Everyone who acquired overwork. Wealthy citizens own virtually all financial assets and savings in the Russian Federation // Cont. 2019. URL: https://cont.ws/@putanik/1293799 (Accessed 17.11.2019)
25. Yanli S. The specifics of socio-economic transformation in China: abstract of a doctoral thesis on history. Moscow, 2006, 25 p. https://www.dissercat.com/content/spetsifika-sotsialno-ekonomicheskikh-preobrazovanii-v-kitae
26. Anderson, E., 2002, “Integration, Affirmative Action, and Strict Scrutiny,” New York University Law Review, 77 (November): 1195–1271.
27. Atkinson, A., Lee, R. and Smeeding, T.M. 1995. Income Distribution in OECD Countries. Paris: Organization of Economic Cooperation and Development.
28. Barnes, K., 2011, “Is Affirmative Action Responsible for the Achievement Gap Between Black and White Law Students? A Correction, a Lesson and an Update,” Northwestern University Law Review, 101 (Spring): 791–812.
29. Bell D. The coming of post-industrial society: A venture in social forecasting. New York: Harper Colophon Books, 1974, 507 p. https://search.rsl.ru/ru/record/01000529926
30. Beaudreau Bernard C. Mass Production, the Stock Market Crash and the Great Depression: The Macroeconomics of Electrification. // Greenwood Press. New York, 1996, 182 p. https://catalogue.nla.gov.au/Record/1399922 ISBN 0-595-32334-0
31. Boddie E. The Constitutionality of Racially Integrative Purpose // Cardozo Law Review, 2016, N 38, P. 531-550. http://cardozolawreview.com/wp-content/uploads/2018/08/BODDIE.38.2.pdf
32. Butcher B. Planet Plutocrat. The countries where politically connected businessmen are most likely to prosper // The Economist, 2015. URL: https://www.economist.com/international/2014/03/15/planet-plutocrat (Accessed 17.11.2019)
33. Corak M. Income Inequality, Equality of Opportunity, and Intergenerational Mobility // Discussion Paper N 7520. Bonn, 2013, 28 p. http://ftp.iza.org/dp7520.pdf
34. Fullinwider R. Affirmative Action // Stanford Encyclopedia of Philosophy. 2018. URL: https://plato.stanford.edu/entries/affirmative-action/ (Accessed 17.11.2019)
35. Handy C. The Second Curve. London, 2015, 240 p. ISBN 1-8479-4133-8 https://www.goodreads.com/book/show/23346846-the-second-curve
36. Harrison M. Soviet industrial production, 1928 to 1955: real growth and hidden inflation // Journal of Comparative Economic. 1999, N 28 (1), P. 134–155. https://studylib.net/doc/12791297/soviet-industrial-production—1928-to-1955—real-growth-a…
37. Krueger A. The Rise and Consequences Inequality in the United States. 10 p. URL: https://milescorak.files.wordpress.com/2012/01/34af5d01.pdf (Accessed 17.11.2019)
38. Moorsteen R. Prices and Production of Machinery in the Soviet Union in 1928-1958 // Harvard University Press. 1962 URL: https://clck.ru/K2NMF (Accessed 17.11.2019)
39. Nagel T. Equal Treatment and Compensatory Discrimination // Philosophy & Public Affairs. 1973, N 2 (Summer), P 348–363. https://ru.scribd.com/document/38850013/Nagel-Equal-Treatment-and-Compensatory-Discrimination
40. OECD.(10.09.2019) Income Inequality and Poverty. http://www.oecd.org/social/inequality-and-poverty.htm.
41. Piketty T. Capital in the Twenty-First Century // Cambridge: Harvard University Press. 2014, 696 p. URL: https://clck.ru/K2NXh (Accessed 17.11.2019)
42. Report for Selected Countries and Subjects // World Economic Outlook Database. International Monetary Fund. April 2018. URL: https://www.imf.org/external/pubs/ft/weo/2018/01/weodata/index.aspx (Accessed 17.11.2019)
43. Rajan R., Zingales L. Saving Capitalism from the Capitalists // Princeton: Princeton University Press. 2004, 369 p. URL: https://rutracker.org/forum/viewtopic.php?t=1292560 (Accessed 17.11.2019)
44. Sander, 2004, “A Systemic Analysis of Affirmative Action in American Law Schools,” Stanford Law Review, 57 (November): 367–484
45. Sunstein C. The Second Bill of Rights: FDR’s Unfinished Revolution — And Why We Need It More Than Ever. New York, 294p. ISBN 9780465083336 https://usslide.net/document/online-free-second-bill-of-rights-fdr-s-unfinished-revolution-and-why-we-need-it-more-than-ever-book-online
46. Sigal A. Race, Class, and Affirmative Action // New York: Russell Sage Foundation. 2015, 348 p. ISBN: 978-0-87154-001-0 https://www.russellsage.org/publications/race-class-and-affirmative-action-0
47. Stiglitz J.E. The Price of Inequality: How Today’s Divided Society Endangers Our Future // New York: W.W. Norton & Company. 2012, 560 p. https://rutracker.org/forum/viewtopic.php?t=4512106
48. Williams D. Do Racial Preferences Affect Minority Learning in Law Schools? // Journal of Empirical Legal Studies. 2013, N 10 (June), P. 171–195. https://papers.ssrn.com/sol3/papers.cfm?abstract_id=2254177
49. Lipset S. Reflections on Capitalism, Socialism and Democracy, Chapter: New Challenges to Capitalism, Anthology. The Limits of Power, «Century XX and World», 1994. 
50. Grigoriev L.M Social Inequality in the World — Interpretation of Unobvious Trends // Journal of the New Economic Association. 2016 N 3 (31). P 160-170.                                        

УДК 331

DOI 10.24411/2413-046Х-2019-10224

К ВОПРОСУ РАСПРЕДЕЛЕНИЯ ТРУДОВЫХ
РЕСУРСОВ ПРЕДПРИЯТИЯ В ЗАВИСИМОСТИ ОТ СЕЗОННЫХ СПАДОВ СПРОСА

TO THE QUESTION OF DISTRIBUTION OF LABOR RESOURCES OF THE ENTERPRISE
DEPENDING ON SEASONAL RECESSIONS OF DEMAND

Рачек
Светлана Витальевна,
доктор
экономических наук, профессор, заведующий кафедрой, Уральский
Государственный Университет Путей Сообщения, Екатеринбург

Притчин
Максим Семенович, аспирант, Уральский Государственный Университет Путей Сообщения,
Екатеринбург

Rachek
S.V., svrachek@usurt.ru

Pritchin M.S., +79089295617@yandex.ru

Аннотация: В статье при исследовании процесса распределения
трудовых ресурсов предприятия в зависимости от сезонных спадов спроса предложен
пакет концептуальных моделей: общей, базово-уровневой и модификацонной, который
в дальнейшем позволит создать прикладную систему знаний, основная цель которой
предоставление нужной информации нужным людям и в нужное время. Данное
моделирование является базисом для дальнейшего моделирования для создания и развития
сбалансированной системы распределения трудовых ресурсов в компании. В статье представлены
рекомендации по распределению трудовых ресурсов на основе составления Матрицы
БКГ, выводы по которой позволят эффективно управлять трудовыми ресурсами
предприятия.

Summary: In the
article the study of the allocation process of labour resources of the
enterprise, depending on seasonal demand slumps proposed a set of conceptual
models: General, basic-level and modificational, which will further allow you
to create an application system knowledge the main objective of providing right
information to the right people at the right time. This modeling is the basis
for further modeling to create and develop a balanced system of distribution of
labor resources in the company. The article presents recommendations on the
distribution of labor resources on the basis of the matrix BCG, the conclusions
of which will effectively manage the workforce of the enterprise.

Ключевые слова: трудовые ресурсы, матрица БКГ,
стратегическое планирование, сезонность, концептуальное моделирование, система
знаний, бизнес процессы.

Keywords: human
resources, BCG matrix, strategic planning, seasonality, conceptual modeling,
knowledge system, business processes.

Стратегическое планирование в
условиях рыночной экономики является ключевым фактором конкурентоспособности
предприятия в 21 веке. Это касается не только огромных холдингов, но и малого и
среднего бизнеса, стремящегося иметь устойчивый рост. 

О важности и актуальности стратегического
планирования говорится в таких исследованиях отечественных и зарубежных
авторов, как: Петров А.Н Стратегический менеджмент: Учебник для ВУЗов/ Бережнов
Г.В. Интернализация и экстернализация как инструменты повышения
конкурентоспособности бизнеса / Маркова В.Д., Кузнецова С.А. Стратегический
менеджмент: Курс лекций/ Йооп Д. Схааке // Проблемы теории и практики
управления.

Для эффективного распределения
трудовых ресурсов также уместно применять стратегическое планирование, особенно
если преприятие имеет фактор сезонности. Эффективное управление
бизнес-процессами требует разработки и применения инновационной стратегии и
необходимости развития интеллектуальных информационных технологий на всех
уровнях управления в специализированных бизнес-процессах. Для этого на
предприятии необходимо изменять свое поведение и своевременно реагировать на
влияние внешней среды, появление новых знаний, предложений и технологий.

Для создания системы сбалансированного распределения трудовых ресурсов на предприятии в условиях сезонности необходимо разрабатывать и реализовывать процедуры активного обмена знаниями и систематическое управление бизнес-процессами. Знания – это совокупность структурированного и систематизированного опыта, технологий, контекстуальной информации. Чтобы ими оперативно пользоваться необходимо создание структурированной системы управления знаниями, весь процесс которой начинается с концептуального моделирования, что и положено в основу данной статьи. В статье предложен пакет концептуальных моделей: общей, базово-уровневой и модификацонной, который в дальнейшем позволит создать прикладную систему знаний, основная цель которой предоставление нужной информации нужным людям и в нужное время, что приведет к повышению конкурентоспособности и увеличению прибыли.

1. Общая концептуальная модель распределения трудовых
ресурсов с учетом фактора сезонности.

Трудовые ресурсы — способная к труду
часть населения, физически способная выполнять определенный набор действий,
приводящий к целевому результату. А также, имеющая необходимый набор знаний
навыков и умений, подходящих для выполнения поставленной задачи.

Сезонность — колебания в рядах времени, периодически
наблюдаемые в процессе, и имеющие ярко выраженные признаки. В экономике под
сезонностью принято понимать процессы, связанные со сменяемостью времен года.
Сезонность характеризуется непостоянством в спросе, предложении и  других экономических характеристиках процесса
или явления.

2. Базово-уровневая концептуальная модель распределения
трудовых ресурсов с учетом фактора сезонности.

Основная задача распределения трудовых ресурсов на предприятии- расстановка кадров для наиболее эффективного выполнения поставленных задач в условиях изменяющихся во времени условий существования рынка.

Изменения могут носить как регулярный так и не регулярный характер. Регулярные и схожие по причинам и следствиям изменения рынка называются сезонностью.

Распределение персонала основывается на следующих трех принципах:

1. Принцип соответствия означает
   соответствие личных и профессиональных компетенций требованиям занимаемых
   должностей.
2. Принцип перспективности учитывает
   условия определения максимального возраста для эффективного выполнения
   поставленной задачи и определение максимального срока работы в одной должности
   и на одном месте, регулярное повышение компетентности персонала.
3. Принцип сменяемости предполагает,
   как горизонтальные так и вертикальные перемещения персонала в пределах
   организации для достижения максимальной эффективности деятельности организации.

Сезонность использования трудовых ресурсов на предприятии
характеризуется в изменении потребности в ней в определенные потребности во времени.
Уровни сезонности определяются следующими показателями:

1. Повременное распределение затрат
   труда, отражающее количество работающих и отработанное ими время за единицу
   временного ряда.
2. Коэффициент сезонности- отношение
   трудозатрат к средневременному из количеству.
3. Коэффициент неравномерной сезонной
   нагрузки.
4. Размах сезонности – отношение между
   максимальными и минимальными затратами на трудовые ресурсы или между
   коэффициентами сезонности.

3. Модификационная концептуальная модель распределения
трудовых ресурсов с учетом фактора сезонности.

Для построения эффективной модели распределения трудовых ресурсов с учетом фактора сезонности можно воспользоваться таким инструментом стратегического планирования, как матрица Бостонской Консалтинговой группы (Матрица БКГ).

Учитывая цикличность сезонности важно оценивать его влияние и проводить анализ именно инструментами стратегического планирования.

В рамках данного исследования авторами были составлены матрицы БКГ за 2 периода времени для основных продуктов компании, а именно клининговых работ, ремонтных работ, благоустройства территории  и уборки и вывоза снега. Период времени для составления матрицы 6 месяцев. Периоды времени разделены следующим образом:

• С
  октября по апрель – «холодный период»
• С
  мая по сентябрь – «теплый период»

В холодный период Матрица БКГ выглядит следующим образом (рис. 1):

В теплый период Матрица БКГ выглядит следующим образом (рис.
2):

В рамках данного исследования авторы пришли к выводу, что
данное предприятие имеет высокий коэффициент сезонности по разным продуктам
компании. Для эффективной работы предприятию необходимо составлять стратегию
функционирования исходя, из данных Матрицы БКГ за теплый и холодный периоды и
распределять трудовые ресурсы с учетом приоритетности продуктов компании.

Согласно результатов проведенного исследования для данного предприятия можно предложить следующие рекомендации:

1. Терминология Матрицы БКГ предполагает
   деление продуктов компании на 4 категории: «трудные дети», «звезды», «дойные
   коровы», «дохлые собаки». При низком темпе роста рынка и низкой относительной
   доле рынка продукт относят к «дохлым собакам», как видно из рисунков выше
   клининговые работы и в теплый и в холодный период относятся именно к этой
   категории. Соответственно для сбалансированного распределения трудовых ресурсов
   в компании рекомендовано отказаться от данного продукта и оптимизировать
   трудовые ресурсы или перенаправить их на другие продукты.
2. В теплый период к «дойным коровам»
   можно отнести благоустройство территории и ремонтные работы. Данные продукты
   составляют базу для экономически успешного функционирования компании в течение
   календарного года. Рекомендовано наиболее эффективные управленческие кадры
   предприятия перераспределять в пользу обеспечения успешного и качественного
   выполнения работ по данным продуктам. Рабочий персонал во время сезонного спада
   оптимизировать для предотвращения избыточных затрат предприятия.
3. Уборку и вывоз снега согласно
   терминологии Матрицы БКГ можно отнести к «Звездам», однако это наиболее
   сезонный продукт, объем рынка, которого также зависит еще от количества
   выпавшего снега. Учитывая потенциальный объем рынка и занимаемую долю
   предприятия рекомендовано на холодный период иметь резерв трудовых ресурсов для
   получения возможности занять большую долю рынка. В теплый период трудовые
   ресурсы перераспределять в пользу выполнения ремонтных работ
   (неквалифицированный персонал и промышленные альпинисты).

Литература

1. Большаков А.С., Михайлов В.И. Современный менеджмент : теория и практика — СПб:Питер, 2014.- 416 с.
2. Казанцев А.К., Подлесных В.И., Серова Л.С. Практический менеджмент: В деловых играх, хозяйственных ситуациях, задачах и тестах: Учебное пособие. — М.: ИНФРА-М, 2016.-367 с.
3. Математическое моделирование экономических процессов на железнодорожном транспорте / Под ред. Каплана А.Б. М.: Транспорт. 2016.- 256с.
4. Сулицкий В.Н. Методы статистического анализа в управлении: Учеб. пособие. — М.:Дело, 2018. — 520с.
5. Рачек С.В.  Инновационные подходы к совершенствованию технологий транспортного обслуживания.
6. Голубков Е.Л. Планирование маркетинга // Маркетинг в России и за рубежом. — 2014.

Literature

1. Bolshakov A. S., Mikhailov V. I. Modern management: theory and practice-St. Petersburg: Peter, 2014.- 416 PP.
2. Kazantsev A. K., Podlesnykh V. I., Serova L. S. Practical management: in business games, economic situations, tasks and tests: Textbook. — Moscow: INFRA-M, 2016.-367 PP.
3. Mathematical modeling of economic processes on railway transport / ed. Kaplan A. B. M.: Transport. 2016.- 256C.
4. Sulecki V. N. Methods of statistical analysis in management: Textbook. benefit. — Moscow: Delo, 2018. — 520c.
5. Rachek S. V. Innovative approaches to the improvement of transport service technologies.
6. Golubkov E. L. marketing Planning / / Marketing in Russia and abroad. — 2014.

УДК 332.3+342.25

DOI 10.24411/2413-046Х-2019-10223

ОСОБЕННОСТИ ОРГАНИЗАЦИИ ИСПОЛЬЗОВАНИЯ ЗЕМЕЛЬНЫХ РЕСУРСОВ В КОМПЛЕКСНОМ РАЗВИТИИ ТЕРРИТОРИИ СЛАДКОВСКОГО РАЙОНА ТЮМЕНСКОЙ ОБЛАСТИ

FEATURES OF THE
ORGANIZATION OF LAND USE IN THE COMPREHENSIVE DEVELOPMENT OF THE TERRITORY OF
SLADKOVSKY DISTRICT IN TYUMEN REGION

Симакова
Тамара Владиславовна,
кандидат
сельскохозяйственных наук, доцент, Государственный
аграрный университет Северного Зауралья, г. Тюмень

Simakova T.V., simskova.tamara@mail.ru

Аннотация: В статье рассматривается использования земельных
ресурсов муниципального района с учетом социально-экономического развития исследуемой
территории. В основу работу положены методические подходы организации и
оценки использования земельных ресурсов муниципального района. В результате
исследования проведен комплексный анализ состояния и использования земель
муниципального района в разрезе категорий, что позволило установить ряд особенностей,
влияющих на устойчивое развитие территории. С учетом установленных особенностей
и сложившейся системы землепользования и землевладения, разработаны мероприятия,
направленных на рациональное использование земель, стабилизацию
и повышение эффективности приоритетных производственных направлений муниципального
района в современных условиях хозяйствования и на перспективу.

Summary: The article considers the use of land
resources of the municipal district, taking into account the socio-economic
development of the studied territory. The work is based on methodological
approaches to the organization and evaluation of the use of land resources of
the municipal district. As a result of research the complex analysis of a
condition and use of lands of the municipal area in a section of categories
that allowed to establish a number of the features influencing sustainable
development of the territory is carried out. Given the set of features and the
existing system of land tenure and property rights, measures aimed at rational
land use, stabilization and increase of efficiency of the priority production
areas of the municipal district in modern conditions and on prospect.

Ключевые слова: земельные ресурсы, устойчивое
землепользование, муниципальный район, комплексное развитие, система
землепользования.

Keywords: land resources,
sustainable land use, municipal area, integrated development, land use system.

Введение. Земля служит
территориальной основой жизни и деятельности людей, а земельные ресурсы
являются важным фактором и непременным условием любого производства. Поэтому
земельные ресурсы всегда являлись и являются объектом пристального внимания
специалистов, занимающихся исследованиями в различных научных направлениях. Особенно велик интерес к исследованию вопросов
организации рационального использования и охраны земельных ресурсов в области
экономики сельскохозяйственного производства и развития территории
муниципальных районов [1-4].

Рациональное и эффективное использование земель является
основой устойчивого развития землепользования, но на данный момент система
стройной структуры (с учетом индивидуальных особенностей) устойчивого развития
территорий муниципальных районов недостаточно проработана, что подчеркивает
актуальность работы [5-7].

Объектом исследования в данной работе является территория Сладковского района
Тюменской области.

Предметом исследования выступают методические подходы организации и
оценки использования земельных ресурсов муниципального района.

Целью
выпускной
квалификационной работы является проведение анализа использования земель с учетом
социально-экономического развития Сладковского района Тюменской области для
дальнейшего выявления приоритетных направлений исследуемой территории.

Методика исследования. Переход к устойчивому развитию территории предполагает формирование механизма эффективного землепользования как на региональном, так и муниципальном уровнях с социально-эколого-экономической ориентацией и при обязательной поддержке государства. Земельно-имущественные отношения тесно связаны с комплексным развитием территории. В основе комплексного развития территории используют составляющие рационального использования и устойчивого развития территории (рисунок 1).

Из рисунка 1 видно, что устойчивое развитие территории
района в свою очередь состоит из территориального
планирование (перспективное развитие земельных ресурсов), количественной (количество земельных
ресурсов) и качественной составляющих
(качественное состояние земельных ресурсов).

Комплексная оценка устойчивого
развития сельских территорий района основана на интегральной совокупности
показателей, учитывающая вклад частных оценок, отдельных составляющих развития
в общий показатель по каждому поселению района, включающая цель, задачи, показатели
и основные этапы оценки.

В схемах территориального планирования муниципальных
образований определяются такие элементы градостроительной деятельности как:

• основные направления
  реализации государственной политики в области градостроительства с учетом
  особенности социально-экономического развития и природно-климатических условий
  районов;
• границы зон,
  подлежащих застройке на межселенных территориях;
• зоны различного
  функционального назначения и ограничения на их использование в отношении
  межселенных территорий, подлежащих застройке;
• направление развития
  инженерной, транспортной и социальной инфраструктур межселенного назначения;
• территория резерва
  для развития поселений;
• территории для
  организации мест отдыха населения с учетом мест традиционного
  природопользования и иные меры по развитию территорий районов [8-10].

Ход исследования. Сладковский район – это один из двадцати двух районов Тюменской области, образован в 1923 году. Граничит на севере с Абатским, на западе – с Ишимским и Казанским районами, на востоке район граничит с Называевским районом Омской области, а на юге – с Булаевским районом Республики Казахстан. Общая протяжённость границы достигает 411 километров [11-12]. Сладковский район представлен следующими категориями земель (рисунок 2).

Наибольшая часть
территории района занята землями сельскохозяйственного назначения – 70%
(283 545 га), а наименьшую площадь заняли земли промышленности, транспорта
и иного специального назначения – 1% (2 294 га).

Земли особо охраняемых
территорий отсутствуют. Но на территории Сладковского района имеются четыре
объекта ООПТ регионального значения, их земли входят в состав земель
сельскохозяйственного назначения, лесного фонда и водного фонда.

В ходе работы разработана карта состава земель Сладковского района Тюменской области (рисунок 3).

Распределение
земель по формам собственности в Сладковском районе сложилось следующим
образом, наибольшая площадь 64% (181 519 га) земель находится в государственной
и муниципальной собственности, а наименьшая 1% (2 447 га) находится в
собственности юридических лиц.

Сельскохозяйственные угодья района занимают 213 793
га. Из них пашня – 70 139 га (33%), сенокосы – 75 570 га (35%), пастбища – 52 340
га (25%), залежи – 12 027 га (7%), многолетние насаждения – 100 га (0%).

Анализа динамики площадей сельскохозяйственных угодий
в период с 1993 г. по 2018 гг. позволил установить, что площадь
сельскохозяйственных угодий Сладковского района увеличилась на 100 781 га.
Площадь пашни с 1993 г. по 2018 г. увеличилась на 42% (20 834 га), площадь
сенокосов на 94% (36 785 га), площадь пастбищ на 22% (9 418 га).
Соответственно динамика неиспользуемых сельскохозяйственных земель, показала,
что наибольшая площадь сельскохозяйственных угодий расположена в Менжинском
сельском поселении 32843 га, а наименьшая в Майском сельском поселении 15103 га,
неиспользуемые сельскохозяйственные угодья занимают наибольшую площадь в
Менжинском сельском поселении 6321 га, а наименьшую в Лопазновском сельском
поселении 399 га. В целом, необходимо отметить, что изменение площадей связано
с развитием основной отрасли района – сельскохозяйственное производство.

На территории района по состоянию на 2018 год личные
подсобные хозяйства насчитывают площадь 7650 га (43%) в том числе: в
собственности – 2 140 га, из них за чертой населенных пунктов площадь
составляет 6300 га. крестьянско-фермерские хозяйства находятся на площади
5 619 га (31%), в том числе в собственности – 1333 га. В районе
индивидуальные предприниматели, занимаются производством сельхозпродукции на
площади 4 592 га (26%).

В районе развито животноводство мясомолочного
направления, а также выращивают зерновые и зернобобовые культуры, технические
культуры и картофель. Самым крупным сельскохозяйственным предприятием
Сладковского района является СПК «Таволжан», которое в настоящее время имеет
несколько площадок для доращивания молодняка КРС, общим поголовьем на 1200
голов, в т.ч.:  на 400 голов в д.
Таволжан, на 400 голов в д. Покровка, на 400 голов в с. Александровка. Наименьшую
площадь занимает СХПК «Заря», общей площадью использования земель
сельскохозяйственного назначения – 1000 га.

Территория Сладковского района входит в зону
рискованного земледелия характеризуется наличием луговых солонцеватых почв,
которые приходятся на все сельские поселения. Из наиболее благоприятных для
возделывания сельскохозяйственных культур выделены луговые, лугово-болотные и
лугово-черноземные почвы, которые большей площадью преобладают в Маслянском,
Менжинском и Усовском сельских поселениях [13-14].

Численность населения
Сладковского района составляет 10 658 чел. В Сладковском муниципальном районе
10 сельских поселений, включающих 46
населённых пунктов.

Изучив
статистические данные необходимо отметить что динамика численности населения на
территории всех сельских поселений снижается. На момент текущего года
максимальная численность (3541) в Сладковском сельском поселении, минимальная
(360) в Степновском сельском поселении. Относительно плотности населения
выделено Сладковское сельское поселение (12,8) на занимаемой площади (276,52),
а минимальная плотность населения (0,9) на территории Менжинского сельского
поселения.

Наибольшее количество
населенных пунктов (7) сосредоточено в Маслянском и Менжинском сельских
поселениях, наименьшее количество населенных пунктов (3) в Никулинском и
Лопазновском сельских поселениях. Наибольшим по численности населения является
село Сладково (3 039 чел.), однако на территории района 3 населенных
пункта, в которых проживает не более 10 человек.

Одним из важнейших
критериев, характеризующих качество жизни, является доступность услуг
социальной инфраструктуры, и прежде всего наиболее социально значимых
образовательных и медицинских учреждений. На текущий момент обеспеченность
социально значимыми объектами отмечена в разрезе всех муниципальных
образований, однако имеется ряд неудобств от удаленных населенных пунктов по
доступности к этим объектам.

Уровень
благоустройства жилья зависит от развития инженерно-транспортной инфраструктуры
в сельской местности.

Основой
инженерно-транспортного коридора выступает автодорожный коридор регионального
значения, сформированный на территории всего муниципального района. Важным
звеном в жизни поселения является железнодорожная линия, проходящая через
Маслянское сельское поселение. Основой электроснабжения выступает ЛЭП мощностью
110 кВ от Маслянки до Сладкова. Газификация района проходит от Усовского до
Никулинского сельских поселений через Сладковское сельское поселение. Система
водоснабжения охватывает всю территорию района, но представлена в большинстве
муниципальных образованиях открытыми искусственными и естественными водоемами,
не имеющих очистных сооружений. Водоотведение осуществляется в выгребные ямы
или вывозом на канализационные очистные сооружения, расположенные в восточной
части с. Сладково. Сеть теплоснабжения расположена только в селе Сладково на
жилой и общественно деловой застройках. В основном используется природный газ,
уголь и дрова. Относительно объектов специального назначения (кладбища,
скотомогильники, свалки, полигоны ТБО), отмечается острая нехватка, в связи с
проблемой формирования
лицензированных площадок. Имеющиеся свалки на территории Сладковского района не
соответствуют современным требованиям экологической безопасности.

Уникальностью территории
Сладковского
района является наличие четыре объектов особо охраняемых природных
территорий
регионального значения, занимаемой площадью 47 334 гектаров или 11%
от площади района.

Земли лесного фонда в
Сладковском районе представлены лесничеством. Согласно данным государственного
лесного реестра общая площадь Сладковского лесничества Тюменской области по
состоянию на 01.01.2018 г. составляет 99 868 га. В состав Сладковского лесничества
входит два участковых лесничества: Сладковское и Сладковское сельское.

Наибольшая площадь леса
расположена в Усовском сельском поселении (26 682), а наименьшая в Никулинском
(3 898) сельском поселении.

Все
леса распределены по целевому назначению и представлены защитными,
эксплуатационными и лесами в границах ООПТ. Наибольшую площадь занимают
защитные леса 71% (67 117 га), а наименьшую леса в границах ООПТ 11% (12 230
га).

Водный
фонд Сладковского района представлен озерами и занимает 20% территории.

Наибольшее
количество озер расположено в Александровском сельском поселении,
а наименьшее в Лапазновском. Общее количество озер 108.

В
районе хорошо развиты биологические ресурсы. Здесь можно заниматься
рыбоводством и рыболовством, а также переработкой рыбной продукции. В районе 27
закрепленных водоемов за пользователями и 12 сформированных рыбоводных участков
для проведения торгов.

Результаты и обсуждение. Проведенный
анализ земельных ресурсов Сладковского района позволил установить следующие
особенности территории:

1. Большую площадь занимают земли
   сельскохозяйственного назначения (70%), однако использование земель
   сельскохозяйственного назначения осуществляется без индивидуального подхода,
   т.е. без учета качественного состояния земель.
2. Район включает в себя 20% территорий,
   покрытых водой (108 водных объектов).
3. Территория района привлекательна
   уникальностью особо-охраняемых территорий площадью 47 334 гектаров (11% от
   общей площади района), но земли ООПТ не представлены отдельной категорией в
   реестре распределения земель района.
4. Инженерно-транспортная инфраструктура
   представлена железнодорожными путями и автомобильными дорогами, наличием электро-,
   газо- и водоснабжением. Качественное состояние инженерно-транспортной
   инфраструктуры не отвечает социально-экономическим требованиям развития
   муниципального района – водоснабжение населения грязной (не питьевой) водой,
   отсутствие автомобильных дорог с капитальным покрытием, децентрализованная
   система теплоснабжения и водоотведения, а также износ сетей.
5. С южной стороны района представлена
   приграничная зона с Казахстаном, что накладывает ряд ограничений в
   использовании земель приграничных сельских поселений.
6. Экономическая составляющая
   (доходность района) складывается в основном за счет сельского хозяйства.
   Потенциал земельных ресурсов на сегодняшний день используется не в полном
   объеме и без учета ландшафтно-экологического подхода, что влечет за собой
   снижение качества земель и экономической эффективности муниципального района.

Заключение. С учетом особенностей Сладковского
района и сложившейся системы землепользования и землевладения, необходимо
провести ряд мероприятий, направленных на рациональное использование земель и
устойчивое развитие территории. 

1. Для проведения комплексного мониторинга плодородия почв
   сельскохозяйственных угодий необходимо:
2. проведение инвентаризации земель сельскохозяйственного
   назначения и организации их постоянного мониторинга, путем проведения
   геодезических и картографических работ, комплекса специальных видов
   обследований (почвенных, геоботанических, агрохимических, землеустроительных и
   др.), оценки качества земель;
3. обновление сельскохозяйственных карт М 1:10 000 и
   1:25 000;
4. разработка методических рекомендаций (инструкций) по
   выделению и оформлению земельных участков в правах общей и долевой
   собственности (земельные доли без определения на местности границ и оформлению
   прав);
5. разработка специальной программы на выполнение работ по
   формированию земельных участков сельскохозяйственного назначения (проведение
   межевания с последующей постановкой на кадастровой учет и регистрацией прав
   неучтенных и неиспользуемых земельных долей), с частичным финансированием работ
   за счет бюджета субъекта РФ.
6. Разработка проектов организации
   использования земель на основе данных инвентаризации и специальных видов
   обследований при проведении внутрихозяйственного землеустройства (с
   использованием ландшафтно-экологического подхода) как для крупных
   сельскохозяйственных организаций, так и малых форм хозяйствования (К(Ф)Х, КХ,
   ЛПХ и др.).
7. Планирование и организация
   рационального использования земель и их охраны путем проведения работ по:
8. разработке предложений рационального
   использования земель и их охраны;
9. природно-сельскохозяйственного
   районированию земель;
10. определению земель с учетом
    предоставления и использования земельных участков, отнесенных к категориям и
    видам разрешенного использования установленным законодательством РФ.
11. Осуществление мероприятий по
    улучшению сельскохозяйственных угодий, восстановлению и консервации земель,
    рекультивации нарушенных земель, защите земель от эрозии, подтопления, заболачивания,
    вторичного засоления, и других негативных воздействий.

В
результате исследования реализация рекомендуемых мероприятий по организации рационального
использования земель позволит стабилизировать и повысить эффективность приоритетных
производственных направлений муниципального района в современных условиях
хозяйствования и на перспективу.

Литература

1. Симакова Т.В., Скипин Л.Н Состояние земельных ресурсов на территории федерального полигона государственного мониторинга земель «Нижнетавдинский» Тюменской области / Вестник Красноярского государственного аграрного университета. 2015. № 8. С. 33-37.
2. Подковырова М.А., Симакова Т.В., Ратаева М.С. Актуальные вопросы схем территориального планирования и землеустройства (на примере муниципального района Тюменской области) / Аграрная наука и образование на современном этапе развития: опыт, проблемы и пути их решения. 2012. Т. 1. С. 368-373.
3. Долматова О.Н. Устойчивое землепользование как основа формирования эффективного сельскохозяйственного производства / Вестник ОмГАУ. – 2018. – № 3 (23). – С. 165– 172.
4. Симакова Т.В., Подковырова М.А., Скипин Л.Н. Формирование устойчивого развития территории полигона государственного мониторинга земель «Нижнетавдинский» Тюменской области / Сборник материалов Международной научно-практической конференции, посвящённой 135-летию первого среднего учебного заведения Зауралья — Александровского реального училища и 55-летию ГАУ Северного Зауралья «Современная наука — агропромышленному производству». 2014. С. 77-80.
5. Сизов     А.П.  Нормативно-правовое  обеспечение        управления и охраны земельных ресурсов и почв / «Ниа-Природа». – 2017. – №1 – С.18-23.
6. Рогатнев Ю.М. Социально-экономическое содержание организации использования земель сельскохозяйственного назначения в современных условиях: монография / Ом. с.-х. ин-т им. С. М. Кирова. – Омск: ОмСХИ, 2018. – 334 с.
7. Симакова Т.В., Подковырова М.А., Олейник А.М. Формирование территорий устойчивого развития: методика и практика землеустройства и градостроительства / Агропродовольственная политика России. 2015. № 5 (17). С. 24-27.
8. Подковырова М.А., Брагинцева Р.С. Анализ моделей имущественного и земельно-имущественного комплексов в системе управления / В сборнике: Современные вопросы землеустройства, кадастра и мониторинга земель материалы региональной научно-практической конференции. 2016. С. 139-144.
9. Пелымская О.В., Черных Е.Г., Кряхтунов А.В. Территориальное планирование муниципального образования Тюмень, 2017. С.82.
10. Simakova T.V., Simakov A.V., Skipin L.N., Chernykh E.G., Starovoitova E.S. Formation of a sustainable system is the basis of rational land use management / Espacios. 2019. Т. 40. № 20. С. 20.
11. Симакова Т.В., Симаков А.В. Экологическое состояние земель Сладковского сельского поселения Тюменской области / В сборнике: Сборник статей II всероссийской (национальной) научно-практической конференции «Современные научно-практические решения в АПК» Государственный аграрный университет Северного Зауралья. Тюмень,– Тюмень: ГАУ Северного Зауралья. 2018. С. 221-228.
12. Симакова Т.В., Симаков А.В., Шапошникова А.В., Скипин Л.Н. Организация использования земель сельскохозяйственного назначения Сладковского района Тюменской области // АгроЭкоИнфо. – 2019, №4. – http://agroecoinfo.narod.ru/journal/STATYI/2019/4/st_412.doc.
13. Кажахметова Н.К. Устойчивое развитие сельских территорий / Кажахметова Н.К., Евтушкова Е.П. // В сборнике: Актуальные вопросы науки и хозяйства: новые вызовы и решения Сборник материалов L Международной студенческой научно-практической конференции – Тюмень: ГАУ Северного Зауралья. 2016. С. 627-631.
14. Шапошникова А.В. Анализ ресурсного потенциала в комплексном развитии территории Сладковского района Тюменской области / Шапошникова А.В., Симакова Т.В.//В сборнике: Актуальные вопросы науки и хозяйства: новые вызовы и решения Сборник материалов LIII Международной студенческой научно-практической конференции. 2019. С. 451-458.

УДК 338.45

DOI 10.24411/2413-046Х-2019-10222

АКТУАЛЬНЫЕ ПРОБЛЕМЫ ФОРМИРОВАНИЯ ИННОВАЦИОННОГО  ПОТЕНЦИАЛА РЕГИОНА

Субхангулов Рустем
Раисович, кандидат экономических наук, доцент кафедры
социально-гуманитарных и экономических дисциплин Уфимского юридического
институт МВД России, г. Уфа

Subkhangulov Rustem Raisovich, PhD in Economics, Associate Professor, Department of
Social, Humanitarian and Economic Disciplines, Ufa Law Institute of the
Ministry of Internal Affairs of Russia,
Ufa

Аннотация: В статье рассматриваются проблемы, влияющие на формирование инновационного потенциала региона. Актуальность исследуемой проблемы обусловлена коммерционализацией инноваций, их внедрением в производство. Цель статьи заключается в изучении интенсивных условий в формировании инновационного потенциала региона в целом. Методология исследования носила аналитический характер, основное внимание автора уделено изучению вопросов внедрения результатов инноваций в производство.

Результаты
проведенного исследования будут полезны широкому кругу исследователей,
занимающихся проблемами формирования и использования инновационного потенциала
организаций и регионов.

Summary: The article discusses the problems affecting the
formation of the innovative potential of the region. The relevance of the
problem under study is due to the commercialization of innovations, their
implementation in production. The purpose of the article is to study the
intensive conditions in the formation of the innovative potential of the region
as a whole. The research methodology was analytical in nature, the author
focuses on studying the issues of introducing the results of innovations into
production.

The results of the study will be useful to a wide
range of researchers involved in the formation and use of the innovative
potential of organizations and regions.

Ключевые слова:
инновации, конкуренция, государственная поддержка, региональные кластеры, предприниматель,
технологии, ВУЗ, наука.

Keywords: innovation, competition, state support, regional
clusters, entrepreneur, technology, university, science.

Управление экономикой на государственном уровне представляет собой сложный механизм, который должен противостоять: кризисным явлениям, сглаживанию неравенства субъектов в развитии, стагнации производства, сокращению роста доходов населения и пр. Крупные промышленные гиганты для сокращения своих расходов инвестируют и размещают производства в тех странах, в которых стоимость труда минимальна, например как это в Китае и Индии (таблица 1).

Спрос на рынке толкает производство к расширению масштабов, спрос конечно должен быть платежеспособным, т.е. обеспеченным реальными доходами населения. Увеличение доходов населения влияет на переход от трудоемкого производства к механизированному и в дальнейшем к наукоемкому. Только лишь в процессе потребления товар, не застаиваясь на складах, заставляет экономику работать, увеличивать оборот, развивать производство. Управление трудом и всех вытекающих из него производных должно быть основной задачей государства в стимуляции экономического роста. Эффективное управление экономикой проявляется в виде стабильного экономического роста государства, основывающегося на повышении производительности труда (таблица 2).

Недостающий
для производства труд экономика восполняет за счет мигрантов, которые по своей
сути требуют адаптации к реалиям Российского менталитета и устоев,
сформировавшихся в регионах их привлечения к труду. Рост возможен также и на
основе конкуренции, т.е. борьбы за рынок, за конкретного потребителя.

Конкуренция
как явление благоприятно влияет на потребителей результатов конкурирующих субъектов,
в виде снижения цены, повышения качества предлагаемого продукта или же его
физической доступности. Условия повышения производительности труда, увеличения
конкуренции возможно лишь на основе применения инноваций, т.е. тех продуктов
интеллектуального труда, который можно с успехом применить в реальном секторе
производства. Главной задачей применения инновация является повышение
благосостояния граждан, их комфортного проживания и развития экономики.

Инновации, проживая свой жизненный цикл, устаревают, главным образом
за счет распространения на рынке [1, с. 401]. Устаревание технологий
возмещается их модернизацией, но лишь на незначительный промежуток времени. Процесс
устаревания некоторые страны пытаются предупредить посредством ограничений на
вывоз инноваций.

Процесс распространения связан с тем, что на него
влияет желание потребителя инноваций сэкономить на производстве [2, с. 35].
Поэтому необходим постоянный цикл обновления технологий. Инновации дают
преимущество над конкурентами в извлечении прибыли или же получении
дополнительной выручки. Сокращение расходов главным образом проявляется в
применении ресурсосберегающих технологий или же повышении выработки,
производительности труда. Инновации не всегда позитивно влияют на работника,
как пользователя. Так, например применение персонального компьютера должно было
бы увеличить свободное время работника на исполнение иных трудовых
обязанностей, однако век информатизации привел к тому, что работник стал, занят
с отчетной документацией, с его правильным заполнением, чем с исполнением своих
трудовых обязанностей. Данное условие повлияло на то, что стало необходимостью
выделения работника в качестве технического специалиста, однако предприниматели,
вовремя ухватившие идею общения напрямую с потребителем, организовали интернет
магазины по продаже своих товаров.

Продвижение товара на рынке основывается лишь на
возможностях организаций по его производству и эффективному маркетингу [3, с.
33]. Таким образом, товарооборот ставит равные условия для организаций
закрепившимся на рынке и новичкам.

Россия ограничена в доведении до потребителя
конкурентоспособной продукции, а не в ее создании, кроме отраслей как
военно-промышленного комплекса, энергетики, медицины и пр. Однако Россия
представлена не только крупными городами, в которых расположено это
производство, но и селом в котором земля и территория является главным фактором
производства, а сельский уклад это основа существования. Поэтому на этой
территории необходимо применение инноваций, а не только лишь предоставление
услуг в сфере развлечений, как, к примеру, горнолыжные курорты, или же развитие
торговли.

Отставание в применении инноваций на селе связана с
тем, что они стоят дорого, а продукция, производимая ими с низкой добавленной
стоимостью. Красочная упаковка, реклама и лобби на рынке могли бы повлиять на
применение инновационных технологий в сельских территориях, так как сельский
житель может произвести продукт, но ему в одиночку на рынке тяжело
противостоять картельному сговору торговых сетей по закупке товаров и
формированию достойной цены.

Технологическое отставание компенсируется
иностранными технологиями, которые не всегда эффективны и не приближены к нашим
реалиям производства. В иностранных технологиях не учитывается влияние
природно-климатических условий России и прочих факторов.

В таких отраслях как сельское хозяйство и
лесопереработка используется модернизированная технология производства, поэтому
необходимо применение инноваций.

Связь между наукой и потребностями
предпринимательства в инновационных продуктах на сегодняшний день лишь
создается. Необходимо формирование региональных кластеров объединяющих
несколько ВУЗов в рамках одной отрасли, организаций реализующих на практике
инновационные продукты и организаций потребителей данных результатов. Потенциальные
потребители инновационных продуктов не обладают информацией о нем, не
представляют результатов его применения, таким образом, необходимы
демонстрационные площадки, экспериментальные полигоны которые бы позволили
«лицезреть» результаты инноваций. Кроме всего прочего необходимо сервисное
обслуживание инновационных продуктов и подготовленный кадровый персонал. Отличительной
особенностью построения Высшей школы является то, что практически нет
конкуренции в рамках региона, хотя как мы видим, она необходима. Поэтому, как и
отмечалось выше, кластер на базе региона создаст условия для освоения процесса
создания инноваций.

Регион, включающий в себя территорию по одному из
признаков, например как природно-климатическому или же ресурсному (численность
трудоспособного населения, разведанные природные запасы и пр.), необходимо
конкретизировать по административным границам субъектов России.  Выделение кластеров наиболее эффективно по
трем группам: худшие, средние и лучшие. Включение в одну из групп субъектов
России в рамках федерального округа возможно, как по природно-климатическим
условиям, обеспеченностью региона ресурсами, так и по уровню развития логистики
региона. Все зависит от того какую отрасль необходимо развивать в рамках
кластера. Худшие субъекты необходимо развивать, применяя интенсивное привлечение
инвестиций, создание территорий опережающего развития или же оффшорных зон.  Целью поддержки является интенсивное создание
производственных мощностей и инфраструктуры бизнеса. В средних субъектах – стимулировать
государственно-частное партнерство по освоению результатов созданного
инновационного продукта.  Государственно–частное
партнерство позволит реализовывать внедрение инноваций. В лучших – субсидировать
стоимость энергоносителей, для увеличения производства товаров, тем более, что
территория России огромна и для доставки инновационных продуктов требуется
значительное число энергоресурсов.

Наличие природных ресурсов и дешевый труд не всегда
обеспечивают экономический рост в экономике, так например Венесуэла, обладая
большими запасами энергоресурсов, сильно зависит от нефтяных доходов, на
которые приходится почти вся экспортная выручка и почти половина
государственных доходов [4, с. 9]. Зависимость от экспорта сырьевых товаров
делает ее уязвимой для циклов бума и спада, которые следуют за волатильными
колебаниями мировых цен.  Сглаживание
влияния мировых цен на сырьевые товары возможно за счет применения инноваций
как фактора развития экономики. Процесс поиска направления коммерцияонализации
и применения инноваций остается открытым.

Список использованной литературы

1. Субхангулов Р.Р. Проблемы управления инновационным развитием региона // Московский экономический журнал. 2019. № 10. С. 401-404.
2. Филимонов Ф.Ю. Генезис инноваций: процесс появления и развития инноваций // Промышленный сервис. 2015. № 2 (55). С. 33-38.
3. Абазова Л.Х. Маркетинговое обеспечение инноваций как важная составляющая информационного обеспечения инноваций и инновационной деятельности // Управление инновациями: теория, методология, практика. 2016. № 19. С. 31-35.
4. Элснер В. Экономика сложности и инновации: почему положительные эффекты от инноваций не гарантированы // Journal of Institutional Studies. 2018. Т. 10. № 4. С. 7-19.
5. Global Wage Report 2018/19 What lies behind gender pay gaps: сайт Международной организации труда. [Электронный ресурс]. 2018. Дата обновления: 26.11.2018 г. URL: https://www.ilo.org/wcmsp5/groups/public/—dgreports/—dcomm/—publ/ documents/publication/wcms_650553.pdf. С. 111-119. (дата обращения 01.12.2019 г.).
6. Уровень ВВП на душу населения и производительность: сайт Организации экономического сотрудничества и развития. [Электронный ресурс]. 2019. Дата обновления: 29.08.2018 г. URL: http://stats.oecd.org/index.aspx?DatasetCode=PDB_LV (дата обращения 01.12.2019 г.).

УДК 314

DOI 10.24411/2413-046Х-2019-10221

ПРОБЛЕМЫ
СИСТЕМЫ ЗДРАВООХРАНЕНИЯ РЕСПУБЛИКИ БУРЯТИЯ В УСЛОВИЯХ ДЕПРЕССИВНОГО РАЗВИТИЯ
РЕГИОНАЛЬНОЙ ЭКОНОМИКИ

PROBLEMS OF HEALTH CARE SYSTEM OF THE REPUBLIC OF
BURYATIA UNDER CONDITIONS OF DEPRESSIVE DEVELOPMENT OF REGIONAL ECONOMY

Башкуева
Елена Юрьевна, кандидат исторических наук, научный
сотрудник, отдел региональных экономических исследований, ФГБУН «Бурятский
научный центр СО РАН», Улан-Удэ, Российская Федерация, frombear@mail.ru

Bashkueva Elena Yurievna, Candidate of Historical Sciences, Research Fellow , Department of
Regional Economic Research, Federal State Budgetary Institution «Buryat
Scientific Center of the SB RAS», Ulan-Ude, Russian Federation, frombear@mail.ru

Аннотация:
В
статье анализируются ключевые проблемы здравоохранения Республики Бурятия –
качество и доступность медицинской помощи, недостаток медицинских кадров и его
низкие компетенции, проблемы материально-технической базы отрасли. Выполнен SWOT-анализ
и PEST–анализ
состояния системы здравоохранения Республики Бурятия.

Summary: The article
analyzes the key health problems of the Republic of Buryatia — the quality and
accessibility of medical care, the lack of medical personnel and its low
competencies, problems of the material and technical base of the industry. The
SWOT-analysis and PEST-analysis of the state of the healthcare system of the
Republic of Buryatia

Ключевые
слова:
здравоохранение, медицинская помощь, врачи, проблемы, перспективы, качество,
компетенции, Республика Бурятия

Keywords:
healthcare, medical care, doctors, problems, prospects, quality, competencies,
Republic of Buryatia

В настоящее время важнейшая социальная
отрасль экономики – здравоохранение, переживает активный этап модернизации и
поиска наиболее оптимальной стратегии своего развития [3; 7].

Республика Бурятия – восточный регион
Российской Федерации, входящий с 2018 г. в состав Дальневосточного федерального
округа и Восточно-Сибирского экономического района.   Для Бурятии характерен низкий уровень
социально-экономического развития, причем за последние 10 лет продолжается
отставание региона от среднероссийского уровня по основным
социально-экономическим показателям [5; с. 129].

Одной из ведущих социальных отраслей
республики является здравоохранение. 
Сотрудниками отдела региональных экономических исследований Бурятского
научного центра  СО  РАН с 2013 г. ведется научно-
исследовательская работа в области проблем здравоохранения с целью разработки
программно-целевых и стратегических документов. К сожалению, чиновники зачастую
игнорируют аналитическую работу научного сообщества. К примеру, автором данной
статьи неоднократно в республиканское министерство здравоохранения направлялись
аналитические записки по состоянию здоровья и здравоохранения, которые не были
использованы в практической деятельности. Так, по результатам экспедиционного
обследования учреждений здравоохранения Баргузинского района Республики
Бурятия  еще в  2014 г. была направлена объемная
аналитическая записка с указанием всех проблемных вопросов. В 2019 г. в
Баргузинском районе произошли вопиющие факты халатности и жестокого обращения с
пациентами, имевшие большой общественный резонанс как на республиканском, так
и  на федеральном уровнях [6].

Эмпирической базой настоящей статьи
являются статистические данные Бурятстат, отчетные данные министерства
здравоохранения Республики Бурятия, Уполномоченного по правам человека по
Республике Бурятия  (за 2016-2018 гг.), а
также данные экспертных интервью на тему «Проблемы и перспективы
здравоохранения Республики Бурятия» (N= 25 ) c участием главных врачей крупных медицинских
учреждений Республики Бурятия.

С целью  оценки проблем и перспектив развития здравоохранения Республики Бурятия выполнены SWOT и  PEST анализ, данные которых представлены в таблицах 1 и 2.

Проведенный  SWOT – анализ показал,
что в Республике Бурятия отмечается много негативных тенденций, осложняющих
стабильное функционирование системы здравоохранения. 

 PEST–анализ факторов, обуславливающих стратегические направления развития здравоохранения был выполнен с учетом мнения опрошенного экспертного сообщества.

Эксперты полагают, что в условиях
депрессивного развития региональной экономики Республики Бурятия система
здравоохранения становится очень уязвимой. Фактически, если не преодолеть
негативные явления социально-экономического развития региона, неизбежен
системный кризис –  управленческий,
кадровый, инфраструктурный.

Ниже рассмотрены наиболее актуальные
проблемы системы здравоохранения Республики Бурятия.

1. Вопросы доступности и качества медицинской помощи,
   обусловленные кадровыми проблемами

Реформирование отрасли здравоохранения в регионе привело к негативным последствиям в виде снижения доступности и качества медицинской помощи, особенно в сельских территориях Республики Бурятия.  Так,  по отчетным данным Уполномоченного по правам человека в Республике Бурятия, из года в год неуклонно растет количество обращений в адрес Уполномоченного по вопросам доступности, качества оказания медицинской помощи, отношения медицинского персонала к пациентам, лекарственного обеспечения и др.

Из отчетных данных Уполномоченного по
правам человека по Республике Бурятия видно, что содержание поднимаемых
гражданами вопросов практически не меняется. Сохраняют актуальность проблемы
доступности медицинской помощи для жителей районов республики [2].

Доступность медицинской помощи
обеспечивается в том числе наличием и квалифицированностью медицинских кадров;
транспортной доступностью медицинских организаций.  Из отчета Уполномоченного по правам человека в
РБ видно, что дефицит медицинских кадров в республике не позволяет в полной
мере обеспечить соблюдение прав граждан на охрану здоровья и медицинскую помощь
 [2].

Кадровые проблемы, обусловленные
недостатком медицинских специалистов характерны как для Республики Бурятия, так
и для других регионов Российской Федерации [1].

По данным Бурятстат, за период  с 2013 по 2017 гг. количество врачей увеличилось почти  на 5 %, а  количество среднего медицинского персонала снизилось  на 3%.  Таким образом, за 5 лет кардинальных улучшений в обеспечении населения республики медицинскими кадрами не выявлено.

Всего по данным Минздрава республики, на
01.10.2019 года потребность во врачах составляла 566 человек, в том числе в
районах – 216 человек. Наибольший дефицит составляют врачи первичного звена –
участковые педиатры (58 человек), участковые терапевты (39), врачи общей
(семейной) практики (38), акушеры-гинекологи (49), врачи скорой медицинской
помощи (33).

 Несмотря на то, что в республике отрываются
новые здания врачебных амбулаторий, фельдшерско-акушерских пунктов имеются
проблемы с укомплектованием кадровым составом врачей. Всего в республике
функционируют 137 врачебных амбулаторий, где укомплектованность врачами
составляет 64%, средним медицинским персоналом — 67,4%. На контроле
Уполномоченного находилась кадровая ситуация в тех амбулаториях, которые
находятся на расстоянии более 100 км.от районных центров – это села Романовка,
Усть Джилинда Баунтовского района, Телемба Еравнинского района, Алтай
Кяхтинского района, Северомуйск Муйского района, Турка Прибайкальского района,
поселок Юбилейный Баргузинского района. Например, Юбилейная врачебная
амбулатория обслуживает население 4 населенных пунктов (п. Юбилейный, с. Суво,
с. Бодон, с. Ина) с общей численностью 1554 человек.

С целью решения вопросов по дефициту
медицинского персонала в Республике Бурятия продолжается работа по привлечению
медицинских кадров по федеральной программе «Земский доктор» — за последние 2
года (2017-2018 гг.)  прибыл 221 врач. В
2018 г. стартовала программа «Земский фельдшер» с выплатой 500,0 тыс. рублей и
трудоустройством на 5 лет. Трудоустроены 27 фельдшеров в 23 ФАПа и 4 фельдшера
в отделение скорой медицинской помощи.

Участники экспертного опроса полагают, что
для решения кадрового вопроса следует усилить работу министерства
здравоохранения Республики Бурятия  по
привлечению и закреплению медицинских специалистов, а также  принять меры их материальному и моральному
стимулированию.

2. Профессиональные
компетенции медицинского персонала и меры по их повышению.

Эксперты отмечают, что наиболее острым
вопросом являются недостаточные профессиональные компетенции медицинского
персонала и необходимость системной работы по их повышению. Так, сегодня
существует много форм и методов повышения профессионального уровня медицинских
работников, однако не все они вследствие общей занятости и перегруженности
вовлечены в процесс повышения уровня профессиональных знаний.

В целях повышения качества и безопасности
медицинской деятельности в Республике Бурятия в 2018 г. при поддержке  ФГБУ «Национальный институт качества» Росздравнадзора
на базе ГАУЗ «Республиканская клиническая больница им Н.А. Семашко был открыт
«Республиканский центр компетенций по качеству и безопасности медицинской
деятельности» (РЦК). По данным экспертных интервью со специалистами данного
центра, за первый год  его работы удалось
достичь много.  Укомплектован
штат, разработано Положение о Центре и должностные инструкции, порядок
взаимодействия с сотрудниками, привлекаемыми к выполнению задач РЦК.  Специалисты центра принимают активное  участие в организации и проведении для
сотрудников МО мероприятий о новых подходах в системе управления качеством.

Вместе с тем, экспертное интервью с руководителем и
специалистами центра выявил следующие проблемы:

1. Непонимание со стороны партнеров о необходимости
   внедрения Практических рекомендаций Росздравнадзора.  Медицинские работники часто отзываются
   следующим образом: «Никто не требует, значит необязательно».  Специалисты центра продолжают убеждать,
   разъяснять важность и необходимость повышения качества медицинской деятельности
   в регионе путем внедрения Практических рекомендаций Росздравнадзора.
2. Отсутствие финансирования. Медицинские организации,
   особенно районные ЦРБ, не всегда могут оплатить предлагаемые услуги центра
   компетенций. Для оплаты за счет средств ФОМС необходима лицензия об
   образовательных услугах.
3. Отсутствие готовых организационно-методических
   материалов для работы Центра. Деятельность РЦК развивается на собственных
   разработках, аналитике (пробах и ошибках, методом «тыка») проведенных
   мероприятий.  Специалисты отметили, что
   необходимо наладить взаимодействие с другими Центрами, например, раз в полгода
   собираться для обсуждения тактики работы Центров, обмена лучшими практиками и
   т.п.

3. Обновление материально-технической
базы системы здравоохранения Республики Бурятия

По отчетным данным министерства здравоохранения Республики Бурятия,  за последние годы произошло укрепление
материально-технической базы, особенно в 2018 г. в связи вступлением Бурятии в
ДФО и выделением  дальневосточной
субсидии. Построены следующие объекты здравоохранения:

• новый перинатальный центр;
• хирургический корпус Детской республиканской клинической больницы;
• фельдшерско-акушерские пункты: в с. Галтай Мухоршибирскогорайона;с. Армак Джидинского района, с. Сахули Курумканского района, с. Кульский Станок Хоринского района, с. Улентуй Закаменского района, с. Большая Кудара Кяхтинского района, с. Саяны Окинского района, с. Верхняя Заимка Северобайкальского района, с. Унэгэтэй Заиграевского района, с. Нижние Тальцы Заиграевского района, с. Монды Тункинского района, с. Средний Харлун Бичурского района, с. Ехэ-Цакир Закаменского района, с. Куорка Кижингинского района, с. Корсаково Кабанского района, с. Цаган-Усун Джидинского района, с. Поперечное Еравнинского района, в с. Югово Прибайкальского района,
• детская поликлиника в с. Кырен Тункинскогорайлна, поликлиники в с Тарбагатай Тарбагатайского района
• офис ВОП в с. Поселье Иволгинского; в с. Тарбагатай Тарбагатайского района, с. Татаурово Прибайкальского района, с. Романовка Баунтовского эвенкийского района
• фельдшерские пункты в с. Уржил Баргузинского района, с. Малый Нарын Джидинского района, с. Тодогто и с. Добо-Енхор Заиграевского района, с. Ехэ-Цаган Селенгинского района.
• открыто реабилитационное отделение Детской республиканской клинической больницы в с. Ильинка Прибайкальского района, где реабилитационные мероприятия проводятся с использованием минеральной воды термального источника «Питателевский».

 В 2018 г. завершено строительство поликлиники
онкологического диспансера в г. Улан-Удэ, что было очень востребовано в
условиях роста онкологической патологии у населения региона. Открыт диализный центр в пгт. Селенгинск Кабанского
района и дополнительный филиал Стоматологической поликлиники № 2 в г.Улан-Удэ.

Существенно улучшилась материально-техническая
база сельских учреждений здравоохранения. Проведен капитальный ремонт
объектов здравоохранения сельских населенных пунктов (Бичурская ЦРБ,
Заиграевская ЦРБ, Тарбагатайская ЦРБ, Гусиноозерская ЦРБ, Кяхтинская ЦРБ и
др.). Поступило 50  автомобилей скорой
медицинской помощи, приобретено 2 мобильных медицинских комплексов для
населенных пунктов с численн в г.Улан-Удэ.

В 2018 г. в г.
Улан-Удэ  начато строительство
уникального Центра ядерной медицины, строительство которого обойдется в 2, 6
миллиарда рублей.  В данном  центре можно будет выявлять злокачественные
новообразования на ранних стадиях, что позволит снизить смертность населения
региона от данных патологий.

Вместе с тем,  ходе экспертного опроса выявлено, что,
несмотря на обновление материально-технической базы, возникает много проблем с
использованием нового оборудования – например, дополнительная потребность в
обучении для его эффективного применения. 
Эксперты выразили солидарное мнение о необходимости укрепления  международного сотрудничества в области
медицины с такими странами – лидерами по экспорту медицинского оборудования как
Япония, Германия, Южная Корея.

Таким образом, система здравоохранения Республики
Бурятия имеет много серьезных проблем, препятствующих полноценному
функционированию отрасли, обеспечению жителей региона медицинской помощью.
Ключевые проблемы  очень взаимосвязаны
друг с другом – это доступность  качество
медицинской помощи, недостаток медицинских кадров и  необходимость 
повышения  их компетенций,  модернизация материально-технической базы. На
наш взгляд, для существенного прорыва в отрасли следует использовать лучшие
мировые практики, привлекать больше специалистов из других регионов и
государств, реально повысить престиж работы медицинского персонала, а  также финансирование отрасли. Все эти меры
будут способствовать снижению смертности, увеличению продолжительности и
качества жизни, укреплению человеческого капитала жителей Республики Бурятия.

ЛИТЕРАТУРА

1. Башкуева Е.Ю. Государственная
   политика в области кадрового обеспечения системы здравоохранения Республики
   Бурятия// Вестник Бурятского государственного университета. – 2015.  — № 2 а. — С. 176-179.
2. Доклад
   Уполномоченного по правам человека в Республике Бурятия «О соблюдении прав и
   свобод человека и гражданина в Республике Бурятия в 2018 году» /Ю.В. Жамбалова,
   Е.Г. Хунхинова, О.Н. Хандажапова. – Улан-Удэ, 2019. – 106 с.
3. Ефимов В.С., Горный Б.Э.,
   Мажаров В.Ф. Проблемы и перспективы развития здравоохранения Красноярского края
   до 2030 года: по результатам делфи опроса экспертов// Социальные аспекты
   здоровья населения. – 2011. — № 5 (21). – С. 3.
4. Лудупова Е.Ю. Научно-организационные принципы построения территориальной
   системы управления качеством медицинской деятельности: автореферат дис. …
   доктора медицинских наук : 14.02.03. — Москва, 2019. — 47 с.
5.  Потапов Л.В., Добровенский Ю.П., Найданов Ц.Ж.
   Республика Бурятия – регион с низким уровнем социально-экономического развития
   // Вестник Бурятского научного центра СО РАН. – 2017. — № 3(27)  — С. 129- 134.
6. Уволена главврач больницы,
   где пациент умер запертый в комнате//https://regnum.ru/news/2610480.html
   (дата обращения: 01.11.2019)
7. Хаджалова Х.М.,
   Манатилова Ф.И. Стратегические направления развития системы здравоохранения
   Республики Дагестан // Научный журнал «Апробация». —   2014. — 
   № 7 (22). —   с. 100 – 104.

УДК 330

DOI 10.24411/2413-046Х-2019-10220

ТРАНСАКЦИОННАЯ ТЕОРИЯ КАК ОСНОВА ИССЛЕДОВАНИЯ ТРУДОВЫХ РЕСУРСОВ В ПРЕДПРИНИМАТЕЛЬСКИХ СТРУКТУРАХ СФЕРЫ АРХИТЕКТУРНОГО БИЗНЕСА

TRANSACTION THEORY AS THE BASIS OF RESEARCH OF LABOR RESOURCES IN
ENTREPRENEURIAL STRUCTURES OF THE SPHERE OF ARCHITECTURAL BUSINESS

Опольский К.Ю., генеральный директор, Общество с ограниченной ответственностью «ВОСЕМЬ ПЛЮС»,     Россия, г. Владивосток

Opolskii K.Y., CEO, Eight Plus Limited
Liability Company, Russia, Vladivostok

Аннотация: В
данном исследовании проведен анализ литературы в области определения
трансакционной теории, как основы исследования трудовых ресурсов в
предпринимательских структурах сферы архитектурного бизнеса. Также определено значение в области повышения эффективности
функционирования структур предпринимательства при привлечении качественных
трудовых ресурсов, способных к саморазвитию, трудовой потенциал которых видится
для производственного процесса даже более определяющим, чем уровень развития
средств производства.

Summary: This study analyzes the literature in the
field of defining transaction theory as the basis for the study of labor
resources in the entrepreneurial structures of the architectural business. It
also determines the importance in the field of increasing the efficiency of
functioning of enterprise structures when attracting high-quality labor
resources capable of self-development, the labor potential of which is even
more determining for the production process than the level of development of
the means of production.

Ключевые
слова: трансакционная теория,
трансакционные издержки, трудовые ресурсы, архитектурное
проектирование, архитектурный бизнес, предпринимательство, строительство.

Key
words: transaction theory, transaction costs, labor
resources, architectural design, architectural business, entrepreneurship,
construction.

Архитектурный бизнес в современных условиях
хозяйствования переживает свой подъём, активно развивается, это связано со
строительным бумом практически во всех регионах России, а также с ростом
доходов как населения, так и компаний, заинтересованных в услугах
проектирования. Одной из особенностей архитектурного бизнеса в сфере
проектирования является ценность каждого клиента — любая выполненная работа
демонстрирует профессионализм и мастерство сотрудников компании, что отражается
на долговременной перспективе сотрудничества и репутации компании.

Компании, осуществляющие деятельность в сфере
архитектурного проектирования стремятся расширить спектр услуг, оказываемых
клиентам. Так, во многих компаниях, наряду с уже привычными дизайном интерьера,
проектом фасада, перепланировкой квартиры, присутствуют услуги по ландшафтному
дизайну, демонтажу строений, проектированию и строительству домов и пристроек,
поэтому вопросы управления в области качественного развития трудовых ресурсов
становятся всё более значимыми для руководства компании.

Актуальность исследования заключается также в
том, что роль предпринимательства в развитии региона приобретает все большую
значимость и политика государства выстраивается в отношение поддержки малого и
среднего бизнеса, также необходимо понимать, что работники одной организации
по-разному осуществляют свои трудовые обязанности, обладают разными
индивидуальными и профессиональными характеристиками и видят развитие своей
профессиональной деятельности по-разному. Следовательно, для руководства
организации необходимо наиболее достоверно определять потенциал каждого
сотрудника с целью повышения их мотивации и личной заинтересованности в
результатах своего труда, что в конечном итоге напрямую отражается в
результатах деятельности предприятия.

Основную роль в производственной деятельности
любой организации играют трудовые ресурсы. В период развития рыночной экономики
роль трудовых ресурсов значительно возросла [1]. Непосредственно от трудовых
ресурсов зависит эффективность использования средств производства на
предприятии и повышение прибыли. От того насколько правильно подобран персонал
зависит эффективность труда и экономическое положение организации [6].

Грамотно обученный персонал и верно подобранные
кадры имеют все шансы улучшить положение организации, а также обеспечить эффективность
деятельности [4]. Именно поэтому для предпринимательских структур сферы
архитектурного бизнеса, в современных условиях хозяйствования, это приобретает
особую значимость и важность, так как для руководства компании важно видеть у
себя в команде проекта самый квалифицированный персонал, именно поэтому
принципы отбора и обучения кандидатов в процессе работы обретают особую
актуальность.

Следует отметить, что в последние годы
возрастает интерес исследователей в отношение трансакционной теории в изучении
трудовых ресурсов, так как определение основных направлений исследования в
данной области позволяет углубить понимание данного феномена, открыть
возможности для будущих аналитических исследований [3].

Под трансакционными издержками трудовых ресурсов понимаются издержки
(затраты) участников трудовых отношений (работников, работодателей,
государства), возникающие из-за их действий, по заключению договорённостей о
реализации труда, обеспечении его исполнения, гарантий вознаграждения,
использовании результатов.

Труд обладает рядом особенностей, которые обуславливают характер и
размер трансакционных издержек, проявляющихся в трудовых отношениях. В
частности, Протасова Е. В. в своей работе определяет следующую специфику труда,
которая влияет на трансакционные издержки: двусторонняя асимметрия информации,
размытость между неформальными и формальными отношениями, долговременный
характер взаимоотношений при осуществлении сделки, высокая степень
неопределённости, высокая вероятность оппортунизма, сложность спецификации прав
собственности [24].

В современной практике ведения архитектурного бизнеса при отборе и
найме персонала организация несет значительные трансакционные издержки,
связанные с заключением контракта с работником, денежные потери, связанные с
выплатой заработной платы за период времени, когда выполнялись операции по отбору
и найму, затраты, связанные с подбором персонала при обращении за помощью к
внешним источникам найма (кадровым, рекрутинговым агентствам,
специализированным консультантам, занимающимся эксклюзивным подбором) [5].

К тому же, при отборе и найме персонала, организация несет такие
издержки, как потеря времени, физических и духовных сил, энергии, которые не
поддаются подсчету, однако являются одной из главных составляющих
трансакционных издержек при подборе и найме персонала. К ним можно отнести
затраты сил и времени на:

• просмотр анкет на сайтах, включая форумы и социальные
  сети;
• изучение информации в различных средствах массовой
  информации;
• составление собственных баз данных;
• общение по телефону, мессенджеру и электронной почте;
• составление и проверку различных испытаний;
• анализ и оценка профессионального портфолио кандидата
  на предмет соответствия существующим нормам и требованиям при проектировании;
• проведение встреч, переговоров, собеседований и т. д.
  [23]

А. Галати, М.
Крескимэнно, М. Джиэкомарра и С. Тинервиа определяют понятие трансакционной
теории трудовых ресурсов как затраты на информацию, затраты на переговоры и
затраты на контроль [18].

По мнению О. Р. Эскобара и А. Ле Шаффотека трансакционными издержками
трудовых ресурсов являются затраты на поиск лучшего кадрового специалиста,
затраты на ведение переговоров, затраты на составление договора найма и затраты
на управление наймом [16].

П. Шей и С. Мик в своей статье приходят к выводу, что при найме
персонала организация несет издержки при укомплектовании рабочего штата,
основанные на обучении, оценке и продвижении персонала, а также его
дисциплинирование [19].

Дж. Перез и Дж. Пла-Барбер рассматривают трансакционную теорию при
найме с необычной точки зрения. Они указывают на то, что при схожих рабочих
качествах найм иностранного специалиста обойдется примерно в 20-50 раз дороже
местного ввиду большей уверенности фирмы в приглашенном из-за рубежа сотруднике
[22].

Типичными трансакционными издержками трудовых ресурсов при найме сотрудников по мнению Д. К. Веги и Дж. Р. Кинана являются затраты на поиск информации о специалистах и их репутации [25]. Полученная информация может быть несовершенной. Затраты на проведение интервью также являются трансакционными издержками, а когда работодатель не располагает должной информацией о потенциальном сотруднике, затраты на интервью могут быть существенно выше [25]. Процесс отбора и найма кандидата на вакантную должность в современной организации предполагает следующие этапы, представленные на рисунке 1.

В результате анализа научных публикаций были определены основные трансакционных издержек в менеджменте персонала (таблица 1).

Из таблицы следует, что определения большинства авторов совпадают по
смыслу, следовательно можно выделить 3 главных компонента трансакционных
издержек при приёме кандидата на работу: затраты на информацию, затраты на
отбор и найм и затраты на контроль.

Иногда более выгодным вариантом для организации является передача
данного вида деятельности сторонним специалистам, а именно на аутсорсинг, с
помощью чего организация может сэкономить значительное количество времени и
средств, так как аутсорсинг позволяет сконцентрироваться на основных
бизнес-процессах, не отвлекаясь на вспомогательные [20].

В ходе проведенного исследования было определено, что для снижения числа
затратных для организации, осуществляющей деятельность в сфере архитектурного
бизнеса, процедур и операций, не приводящих к положительному результату и
уменьшения трансакционных издержек, следует использовать следующие принципы,
позволяющие снизить трансакционные издержки:

1. Сформулировать реальные требования к
   должности (вакансии), четко и конкретно указать, что должен делать работник. в
   какие сроки, за что несет ответственность.
2. Избегать стереотипных требований, которым
   соответствует почти любой кандидат, таких как опыт работы с компьютером, знание иностранного
   языка, высшее образование, стаж работы и т. п.
3. Разработать объявление, отражающее
   соответствие выгод, рисков и ответственности на должности друг другу.
4. Разместить объявление на сайте компании
   или в других социальных сетях.
5. Ждать отклика единственного кандидата,
   который и нужен компании [5].

Трансакционная теория трудовых
ресурсов касается непосредственно организационной структуры любой существующей
компании. Труд в сфере архитектурного бизнеса обладает рядом особенностей,
обуславливающих характер и размер трансакционных издержек, проявляющихся в
трудовых отношениях. Как правило организационная структура компании в сфере
архитектурного проектирования построена по функциональному принципу и
представлена следующими отделами:

архитектурный отдел, отвечающий за
общую концепцию, качество и сроки выполнения заказа. Все сотрудники отдела
должны иметь высокую квалификацию, высшее архитектурное или художественное
образование;

отдел по работе с клиентами, к
сожалению, существует не во всех компаниях, однако он необходим, чтобы
ограничить контакт клиентов с дизайнерами. Обычно такой отдел состоит из
нескольких специалистов, которые, ведут переговоры о продаже услуг компании,
выступают в роли персональных консультантов клиентов в ходе выполнения проекта;

отдел по согласованию занимается
получением разрешений и согласований на перепланировку находящихся в работе
объектов, координирует работу с субподрядными организациями;

бухгалтер, секретарь, программист и
т. д.

Как правило отделы компании работают
в тесной взаимосвязи, и, в зависимости от целей, могут приобретать вид
проектной структуры, когда ведущие специалисты представленных отделов
группируются в команду проекта для реализации разовой задачи, после решения –
специалисты возвращаются на прежние рабочие места.

В данном
случае трансакционные издержки можно трактовать как затраты взаимодействия
субъектов трудовых отношений, которые не направлены непосредственно на
производство экономических благ, но обеспечивают успешную реализацию проекта
[2].

А. Р. Чакраборти и А. Мансор Нур Наха рассматривают трансакционную
теорию с точки зрения информационных технологий в управлении персоналом. Они
считают, что внедрение информационной системы менеджмента человеческих ресурсов
позволит значительно упростить коммуникацию между сотрудниками разных отделов,
увеличить скорость потока информации, а также значительно упростить сбор и
хранение данных для подготовки проектов
 [13].

М. Бидвел в своей работе приводит определение трансакционных издержек
в управлении как затраты на планирование, упрощение задач и их контроль. В
статье указывается на то, что наибольшая согласованность персонала достигается
при постановке важнейших приоритетных задач, требуемых больших инвестиций и
вовлеченность множества сотрудников разного уровня [10]. При постановке же не
срочных и не важных задач решения принимает только управленческий персонал,
иногда допуская ошибки, приводя, тем самым, к финансовым потерям организации [12].

Усовершенствованную практику менеджмента персонала предлагают и другие
исследователи. И. Инь, Ю. Ван и И. Лу предлагают вариант передачи некоторых
полномочий от высокоуровневых менеджеров сотрудникам более низкого уровня, тем
самым вовлекая большую часть персонала к заинтересованности в принятии
организационных решений. Как сообщается, такой подход позволяет снизить
трансакционные издержки организации и повысить производительность труда [14].

А. Мартынов и Д. Шпекер так же рассматривают отношения в коллективе с
точки зрения оппортунизма. Авторы предполагают, что оппортунистическое
отношение в управлении может привести не только к росту издержек и демотивации
сотрудников, но и к уходу последних [20]. Преимущество сосредоточения власти в
одних руках заключается в мобильности, быстрой реакции на изменения конъюнктуры
рынка и минимальном времени на принятие управленческих решений, однако
финансовые ресурсы отдельного предпринимателя недостаточны для того, чтобы
фирма могла вырасти в крупное предприятие. Единоличный владелец является
субъектом неограниченной ответственности, так как он отвечает по обязательствам
не только активами принадлежащего ему предприятия, но и личным имуществом.
Относительные преимущества такого подхода требуют ответственного подхода со стороны собственника-управляющего
[8].

Во избежание проявления оппортунистического поведения М. Феррари
описал подход грамотного инвестирования в сотрудников. В его работе метод
инвестирования в стратегический человеческий капитал позволяет получить
эффективную компенсацию от сотрудников [17]. Работодатель не только должен
обучить сотрудника, но и предоставить возможности для профессионального
развития. Возможность сформировать большой пул рабочей силы и централизовать
обучение позволяет оптимизировать стоимость и разделять риски, связанные с
инвестиционной деятельностью в человеческий ресурс. Такой подход в большей
степени характерен для крупных предприятий, так как они могут рискнуть и
вложиться в сотрудников, предлагая гарантию занятости и возможности карьерного
роста для самых продуктивных обученных специалистов, но особенности сферы
архитектурного проектирования также отвечают данному подходу, требуя постоянного профессионального
развития сотрудников, специалистам необходимо постоянно совершенствовать свои
компетенции, а также обмениваться опытом со своими коллегами из других стран
[8]. Для сферы архитектурного бизнеса такие требования продиктованы постоянным
изменением факторов внешней среды: развитие технологического процесса
подразумевает появление новейшего программного обеспечения для моделирования
зданий, трансакционные издержки выражаются в изучении данных программных
продуктов, затрат на обучение и установление, но в дальнейшем это сказывается
на сокращении времени реализации проекта и экономии денежных средств клиента.

Для того, чтобы система внутрифирменного контроля была эффективной, менеджмент
организации должен решить первую и основополагающую проблему – установить
контрольные точки. Во-первых, это создает прослеживаемый профессиональный путь
для каждого сотрудника, во-вторых, прослеживает любые отрицательные результаты,
отсутствие мотивации или неудачи в работе, с которыми могут столкнуться
сотрудники. Это позволяет улучшить обратную связь между организацией и
сотрудником, скорректировать работу и исправить ошибки при необходимости, а
также прозрачно показать результаты деятельности сотрудника [7].

В ходе проведенного анализа литературы было установлено, что
менеджмент в современных предпринимательских структурах архитектурного бизнеса
стремится максимизировать прибыль. Экономическая экспансия не рассматривается
как цель, – но продиктована рынком и потребностями в отношение предоставления услуг
в области проектирования, так как наблюдается постоянный рост конкуренции, к
которой очень чувствительны малые и средние организации. Для успешного
функционирования в таких условиях, руководство компании усиленно работает над
сохранением и совершенствованием системы получения прибыли. Он привержен
принципам свободной рыночной экономики. Однако в данной сфере бизнеса особое
значение в управлении трудовыми ресурсами приобретает уважение к достоинству
людей, к ценности индивида, поощрению инициативы,  что способствует раскрытию творческого
потенциала сотрудников. Важными теоретическими аспектами теории трансакционных
издержек в исследовании трудовых ресурсов является то, что менеджмент должен
создавать условия для стабильной трудовой деятельности и развития карьеры и понимать,
что работники являются наиболее важным ресурсом организации, что в конечном
итоге положительно отражается в результатах деятельности организации, поэтому
важно определить роль трансакций в данном процессе [12].

Список использованной литературы

1. Бельченко С. В., Максимов Д. А. Трансакционная
   теория, формы и методы корпоративного управления, издержки внутрифирменной
   координации, планирования и обмена //МИР (Модернизация. Инновации. Развитие). –
   2010. – №. 1.
2. Гиниева С. Б., Долженко Р. А. Трудовые
   отношения с позиции теории трансакционных издержек //Известия Уральского
   государственного экономического университета. – 2014. – №. 5 (55).
3. Денисевич Е. И., Султанова А. А. Неформальное
   предпринимательство: понятие, истоки концепции и основные направления
   исследований //Известия Дальневосточного федерального университета. Экономика и
   управление. – 2018. – №. 1 (85).
4. Коврижных О. Е., Нечаева П. А. Анализ
   трансакционных издержек в логистике и методики их информационного отражения для
   автомобилестроительных предприятий //Экономические и социальные перемены:
   факты, тенденции, прогноз. – 2016. – №. 2 (44).
5. Масленникова Н. П. Принципы отбора и найма
   персонала для снижения транзакционных издержек //Мотивация и оплата труда. –
   2015. – №. 3. – С. 172-185.
6. Никитин Д. С. Применение теории трансакционных
   издержек в поиске оптимальной модели организации бизнеса //Вестник Псковского
   государственного университета. Серия: Экономика. Право. Управление. – 2013. –
   №. 2.
7. Akbar Y. H., Tracogna A. The sharing economy and the future of the hotel
   industry: Transaction cost theory and platform economics //International
   Journal of Hospitality Management. – 2018. – Т. 71. – С. 91-101.
8. Alaghehband F. K. et al. An assessment of the use of transaction cost
   theory in information technology outsourcing //The Journal of Strategic
   Information Systems. – 2011. – Т. 20. – №. 2. – С. 125-138.
9. Balaeva O. N. et al. TRANSACTION COSTS IN THE PUBLIC PROCUREMENT IN
   RUSSIA: MACROLEVEL ASSESSMENT BASED ON MICRODATA //Журнал издается при поддержке Международной ассоциации институциональных
   исследований. – 2018. – С. 59.
10. Bidwell M. Problems deciding: how the structure of make-or-buy decisions
    leads to transaction misalignment //Organization Science. – 2010. – Т. 21. – №. 2. – С. 362-379.
11. Bigelow L., Nickerson J. A., Park W. Y. When and how to shift gears:
    Dynamic trade‐offs among adjustment, opportunity, and transaction costs in
    response to an innovation shock //Strategic Management Journal. – 2019.
12. Blaga P., Jozsef B. Increasing human resource efficiency in the
    production process //Procedia Technology. – 2014. – Т. 12. – С. 469-475.
13. Chakraborty A. R., Mansor N. N. A. Adoption of human resource
    information system: A theoretical analysis //Procedia-Social and Behavioral
    Sciences. – 2013. – Т. 75. – С. 473-478.
14. Cogin J. A., Ng J. L., Lee I. Controlling healthcare professionals: how
    human resource management influences job attitudes and operational efficiency
    //Human resources for health. – 2016. – Т. 14. – №. 1. – С. 55.
15. Demir I. The firm size, farm size, and transaction costs: the case of
    hazelnut farms in Turkey //Agricultural economics. – 2016. – Т. 47. – №. 1. – С. 81-90.
16. Escobar O. R., Le Chaffotec A. The influence of OPEC membership on
    economic development: A transaction cost comparative approach //Research in
    International Business and Finance. – 2015. – Т. 33. – С. 304-318.
17. Ferrary M. Investing in transferable strategic human capital through
    alliances in the luxury hotel industry //Journal of Knowledge Management. –
    2015. – Т. 19. – №. 5. – С. 1007-1028.
18. Galati A. et al. Organizational models in the Sicilian ornamental plant
    industry: an empirical analysis based on transaction cost theory //New Medit. –
    2015. – Т. 14. – №. 4. – С.
    58-64.
19. Gulbrandsen B., Lambe C. J., Sandvik K. Firm boundaries and transaction
    costs: The complementary role of capabilities //Journal of Business Research. –
    2017. – Т. 78. – С. 193-203.
20. Martynov A., Schepker D. J. Risk Preferences and Asset Ownership:
    Integrating Prospect Theory and Transaction Cost Economics //Managerial and
    Decision Economics. – 2017. – Т. 38. – №. 2. – С. 125-143.
21. Mick S. S. F., Shay P. D. Accountable care organizations and transaction
    cost economics //Medical Care Research and Review. – 2016. – Т. 73. – №. 6. – С. 649-659.
22. Pérez J. B., Pla-Barber J. When are international managers a cost
    effective solution? The rationale of transaction cost economics applied to
    staffing decisions in MNCs //Journal of Business Research. – 2005. – Т. 58. – №. 10. – С. 1320-1329.
23. Schermann M. et al. The role of Transaction Cost Economics in
    Information Technology Outsourcing research: A meta-analysis of the choice of
    contract type //The Journal of Strategic Information Systems. – 2016. – Т. 25. – №. 1. – С. 32-48.
24. Sinnewe E., Charles M. B., Keast R. Australia’s Cooperative Research
    Centre Program: A transaction cost theory perspective //Research Policy. –
    2016. – Т. 45. – №. 1. – С. 195-204.
25. Vega D. C., Keenan R. J. Transaction costs and the organization of CFEs:
    Experiences from ejidos in Quintana Roo, Mexico //Forest Policy and Economics.
    – 2016. – Т. 70. – С. 1-8.
26. Yin Y., Wang Y., Lu Y. Why firms adopt empowerment practices and how
    such practices affect firm performance? A transaction cost-exchange perspective
    //Human Resource Management Review. – 2019. – Т. 29. – №. 1. – С. 111-124.

УДК
004.9

DOI 10.24411/2413-046Х-2019-10219

ИНФОРМАЦИОННЫЕ ТЕХНОЛОГИИ ПРИ ОБРАБОТКЕ ЭКСПЕРИМЕНТАЛЬНЫХ
ДАННЫХ В РАСТЕНИЕВОДСТВЕ ДЛЯ ПРОГНОЗОВ

INFORMATION
TECHNOLOGIES IN THE PROCESSING OF EXPERIMENTAL DATA IN CROP PRODUCTION FOR
FORECASTS

Сычев Виктор Гаврилович, академик РАН, доктор с.-х. наук, профессор,
директор ВНИИА, Scopus Author ID 57197858497, info@vniia-pr.ru.

Любовь Борисовна Винничек, доктор экономических наук, профессор, заведующий кафедрой организации и информатизации производства, ФГБОУ ВО Пензенский ГАУ, ORCID: http://orcid.org/0000-0002-6127-7201,  l_vinnichek@mail.ru

Суханова Ольга Николаевна, доцент, доцент кафедры организации
и информатизации производства, ФГБОУ
ВО Пензенский ГАУ, ORCID: http://orcid.org/ 0000-0001-8777-3126, olga.suhanova.56@mail.ru

Sychev
Victor Gavrilovich, academician of RAS, doctor of
agricultural Sciences, Professor, Director of VNIIA, Scopus Author ID 57197858497, info@vniia-pr.ru.

Lyubov B. Vinnichek, doctor of economic sciences, professor, head of department of organization and informatization of production, Penza state agrarian University ORCID: http:// orcid.org/0000-0002-6127-7201, l_vinnichek@mail.ru

Sukhanova Olga Nikolaevna, associate Professor, associate
Professor of the Department of department of organization and informatization
of production, Penza state agrarian University, ORCID: http://orcid.org/
0000-0001-8777-3126, olga.suhanova.56@mail.ru

Аннотация: В статье рассмотрены особенности
использования информационных технологий в растениеводстве. Определена роль
информационных технологий при обработке экспериментальных данных в
растениеводстве. Обработка результатов
экспериментальных данных по возделыванию озимой пшеницы с применением различных
доз NPK проведена с помощью табличного процессора MS Excel. Представлен технологический
процесс обработки экспериментальных данных, в основу которого заложены
статистические методы. Регрессионная
модель позволяет получить количественную оценку качественных параметров в
результатах проведенного эксперимента по внесению различных доз NPK. Многофакторная
регрессионная модель является основой для определения прогнозных данных  на планируемый период всех факторов, входящих
в модель, а также определения наличия ошибок. Выявлено влияние 
повышения доз внесения удобрений на прирост урожайности озимой пшеницы.
Определена статистическая значимость проведенных обработки экспериментальных
данных. Рассчитана
погрешность коэффициента корреляции и его статистическая значимость. Результаты
расчетов показали, что условие существенности по t-критерию выполняется для каждого парного коэффициента корреляции.
Анализ
уравнения множественной регрессии показал, что рост каждого из факторов ведет к
повышению урожайности основной продукции (все коэффициенты регрессии
положительны). При увеличении только одного из факторов происходит рост урожайности
озимой пшеницы. Так, каждый килограмм действующего вещества вносимых азотных
удобрений дает прибавку урожайности  основной продукции в среднем на 0,0079 т/га,
фосфорных – в среднем на 0,0071 т/га и калийных – в среднем на 0,0037 т/га.

Summary: The
article discusses the features of the use of information technologies in crop
production. The role of information technologies in the processing of
experimental data in crop production is determined. The results of experimental
data on winter wheat cultivation with the use of different doses of NPK were
processed using the MS Excel tabular processor. The technological process of
experimental data processing, which is based on statistical methods, is
presented. The regression model allows us to obtain a quantitative assessment
of the qualitative parameters in the results of the experiment on the
introduction of different doses of NPK. Multivariate regression model is the
basis for determining the forecast data for the planned period of all factors
included in the model, as well as determining the presence of errors. The
influence of increasing doses of fertilizers on the increase in winter wheat
yield was revealed. The statistical significance of experimental data
processing was determined. The error of the correlation coefficient and its
statistical significance are calculated. The results of the calculations showed
that the existence condition by the t-criterion is satisfied for each pair
correlation coefficient. The analysis of the multiple regression equation
showed that the growth of each of the factors leads to an increase in the yield
of the main product (all regression coefficients are positive). With an
increase in only one of the factors, the yield of winter wheat increases. Thus,
each kilogram of the active substance of the introduced nitrogen fertilizers
gives an increase in the yield of the main products by an average of 0.0079 t/ha,
phosphorus – by an average of 0.0071 t/ha and potassium-by an average of 0.0037
t/ ha.

Ключевые
слова: информационные
технологии, данные, информация, табличный процессор, корреляция, множественная
линейная регрессия, анализ, прогноз.

Keywords: information
technologies, data, information, tabular processor, correlation, multiple
linear regression, analysis, forecast.

Введение. Эффективное развитие аграрного производства требует высокой и
эффективной системы земледелия. Информационные технологии могут оказать
существенную помощь при решении большого количества задач, связанных с
планированием, прогнозом, анализом и моделированием сельскохозяйственных
процессов. Высокоэффективные технологии сбора и обработки информации
(сельскохозяйственных показателей), которые внедряются, выступают инструментом
достижения поставленной цели путем координации производственных процессов.

Усложнение социальной,
экономической и политической жизни, индустриального производства, изменение
динамики процессов во всех сферах деятельности человека обусловили рост знаний
и стимулирования развития новых средств удовлетворения информационных потребностей,
значимых для общества. Аграрный сектор характеризуется сложностью и
комплексностью решаемых задач. Для обеспечения минимизации расходов и
оптимизации процессов производства сельскохозяйственной продукции возникает
необходимость использования достижений научно-технического прогресса — перехода
к новым методам информационного обеспечения и управления сельским хозяйством,
широкое применение автоматизированных систем и информационных технологий. Стремительное
развитие информационных технологий приобретает характер глобальной
информационной революции, что служит толчком к дальнейшему развитию общества, в
котором смещение ценностей происходит именно в сторону информации. Это приводит
к образованию единого информационного пространства, доступ к которому упрощается
с развитием информационных технологий (IT), систем телекоммуникаций,
материально-технической базы.

Ход
исследования.
Целью информационных технологий является производство
информации для анализа ее человеком и принятия на его основе решения по
выполнению какого-либо действия. их основу составляют: передача информации на
любое расстояние в ограниченное время; интерактивный режим работы;
интегрированность с другими программными продуктами; гибкость процесса
изменения данных и постановок задач; возможность хранения объемов информации,
которые постоянно увеличиваются, на машинных носителях. Практически
информационные технологии реализуются применением программно-технических
комплексов, состоящих из персональных компьютеров с необходимым набором
периферийных устройств, включенных в локальные и глобальные вычислительные сети
и обеспеченных необходимыми программными средствами, тем самым увеличивая
степень автоматизации и повышая эффективность работы.

Информация является
одним из важнейших стратегических, управленческих ресурсов, ее производство и
потребление составляют необходимую основу эффективного функционирования и
развития различных сфер общественной жизни, и, прежде всего, экономики. Для
получения максимально высокого урожая информация как совокупность многих
факторов, таких как особенности возделываемой культуры, погодные условия,
состояние почвы, является центральным звеном. Данные относительно роста и
развития растений играют роль во время планирования, подкормки, полива и других
мероприятий.

Для получения
качественной информации прежде всего необходимо провести сбор данных, что
является потенциальным источником информации. Данные – это результат фиксации,
отображения информации на материальном носителе [2, 4, 5].

Данные служат лишь
исходным материалом, анализируя который, можно получить доброкачественную
продукцию. Однако следует различать данные как совокупность каких-либо
сведений, и информацию как часть тех или иных сведений, полезных при
определенных условиях.

Современный
уровень – естественнонаучного эксперимента в растениеводстве характеризуется
большими потоками информации. При этом визуальный просмотр данных, не говоря
уже об анализе, не возможен без применения ЭВМ. Обработка результатов
экспериментов предполагает знание основных понятий и методов теории
вероятностей и математической статистики. Выявление характерных классов задач в
обработке экспериментальных данных и стандартных методов их решения позволяет
выделить обработку результатов экспериментов из многообразия задач прикладной
статистики.
[1, 2]

Появление
электронных таблиц (табличных процессоров) привело к тому, что статистические
методы, ранее доступные лишь узкому кругу математиков, стали использоваться
широким кругом специалистов разных областей. Удобной универсальной
вычислительной средой для решения задач обработки экспериментальных данных
является табличный процессор MS
Excel.

В подавляющем большинстве случаев в
качестве методов обработки экспериментальных данных в растениеводстве
применяются линейные многофакторные регрессионные модели, которые включают
несколько факторов и позволяют оценить место и роль каждого фактора в
формировании величины изучаемого экономического показателя. Линейные модели
обладают достаточно простым математическим аппаратом, а также дают меньший риск
значительных ошибок прогнозов по сравнению с нелинейными моделями. С помощью
регрессионной модели можно получить также количественную оценку качественных
параметров в результатах производства (технологий, квалификации работников,
организации труда, типов хозяйствования и др.), роль которых в настоящее время
значительно возрастает.

Следует
отметить, что многофакторная регрессионная модель требует использования
прогноза на планируемый период всех факторов, входящих в модель, что
предполагает наличие ошибок и снижает эффективность прогнозных расчетов в
целом. При прогнозировании на основе такой модели должно выполняться условие
стабильности или, по крайней мере, малой изменчивости факторов и условий
изучаемого процесса.

Урожайность
сельскохозяйственных культур является основным фактором, который определяет
объем производства продукции растениеводства. Большое влияние на урожайность
оказывают культура земледелия, агротехника и технология выращивания культур,
удобрение почвы, качественное выполнение всех полевых работ в сжатые сроки и
другие экономические факторы.

При
планировании урожайности исключительное значение имеет обоснование планового
уровня урожайности и системы мероприятий по повышению ее уровня в конкретных
условиях производства. [6]

В
сложившихся в настоящее время экономических условиях уровень применения
удобрений в большинстве хозяйств области снизился, что привело к сокращению
урожайности сельскохозяйственных культур [3]. В связи с этим актуальность
приобретают исследования, направленные на совершенствование системы удобрений и
их влияния на урожайность сельскохозяйственных культур.

При исследовании влияния
минеральных удобрений на урожайность зерновых культур были рассмотрены три фактора:

Х₁ — количество вносимых азотных удобрений, кг д.в.,

Х₂ — количество вносимых фосфорных удобрений, кг д.в.,

X₃ — количество вносимых калийных удобрений, кг д.в.

Результирующим
показателем (Y) является урожай основной продукции, ц/га.

Исходной
информацией послужили данные опытов по внесению различных доз внесения
удобрений под  озимую пшеницу.

Результаты и обсуждения. Степень влияния каждого из рассматриваемых факторов на результат деятельности была оценена с помощью корреляционного анализа. Для вычисления линейных коэффициентов парной корреляции использовалась программа MS Excel (рис. 1).

Коэффициенты парной корреляции указывают, что высокая корреляционная связь наблюдается между урожаем основной продукции и двумя факторами: количеством вносимых азотных удобрений (r_yx1=0,75) и количеством вносимых фосфорных удобрений (r_yx2=0,71). Связь между количеством вносимых калийных удобрений наблюдается заметная (r_yx3=0,54).

Надежность результатов изучения корреляционной связи зависит от количества сопоставляемых данных, которое часто бывает ограничено. Поэтому было необходимо рассчитать погрешность коэффициента корреляции или его существенность. Результаты расчетов показали, что условие существенности по t-критерию выполняется для каждого парного коэффициента корреляции. Это свидетельствует о том, что результаты изучения корреляционной связи надежны для всех исследуемых факторов, т.е. количество сопоставляемых данных достаточно. Результаты оценивания линейной модели множественной регрессии, отражающей зависимость результирующего показателя от факторов, представлены на рис. 2.

Используя
значения в столбце «Коэффициенты» получаем уравнение линейной множественной
регрессии в естественной форме:

Y=0,079 Х₁+ 0,071 Х₂+ 0,037 Х₃ + 16,96.

Анализ уравнения
множественной регрессии показывает, что рост каждого из факторов ведет к
повышению урожайности основной продукции (все коэффициенты регрессии положительны).
При увеличении только количества вносимых азотных удобрений при неизменности
других факторов на 1 кг д.в., урожайность основной продукции повысится в
среднем на 0,0079 т/га. Рост количества вносимых фосфорных удобрений на 1 кг
д.в. приведет к повышению урожайности в среднем на 0,0071 т/га., а увеличение количества
калийных удобрений на 1 кг д.в. повысит урожай основной продукции в среднем на 0,0037
т/га.

Выводы. О практической ценности построенной
производственной функции можно судить только после оценки ее статистической
достоверности. Статистические характеристики уравнения составили: значение F –
критерия – 28,4, значение коэффициента множественной корреляции — 0,94.
Коэффициент общей детерминации равен 0,89, то есть изменение включенных в
уравнение факторов на 89 % объясняет вариацию результативного показателя, и
только 11 % приходится на неучтенные факторы. Все эти показатели свидетельствуют
о статистической значимости построенного уравнения регрессии и хорошем качестве
подгонки модели к выборочным данным.

Использование
информационных технологий в растениеводстве позволит не только оптимизировать
все производственные процессы и снизить затраты на производство продукции, за
счет своевременного принятия управленческих  решений в режиме реального времени, но и
делать обоснованные прогнозы урожайности сельскохозяйственных культур в
зависимости от доз внесения удобрений.

Литература

1. Волков, С. Н. Землеустройство. Экономико-математические методы и модели. Т. 4 / С.Н. Волков. – М.: Колос, 2001. – 696 с.

2. Доспехов Б.А. Методика полевого опыта (с основами статистической обработки результатов исследований) /
Б.А. Доспехов – М.: Книга по Требованию, 2012 – 352 с.

3. Жиленко, С.В. Эффективность агрохимических приемов при возделывании озимых зерновых культур / С.В. Жиленко, Л.Б. Винничек, Н.И. Аканова // Нива Поволжья. – 2015. – № 2 (35). – С. 19-25.

4. Суханова, О.Н. Эконометрические модели как
инструмент анализа в управлении экономическими системами / О.Н. Суханова, О.В.
Ментюкова // Модели, системы, сети в экономике, технике, природе и обществе. –
2016. — №1 (17). – С. 125 – 134.

5. Суханова, О.Н. Применение информационных
технологий в сельском хозяйстве / О.Н. Суханова, О.В. Ментюкова // Сб. научных
трудов международной научно-практической конференции «Информационные технологии
в экономических и технических задачах» (г. Пенза, 24-25 марта 2016 г.). –
Пенза: Изд-во Пензенский государственный технологический университет, 2016. –
с. 94-96.

6. Тушканов, М.П. Организация производства и предпринимательство в АПК: практикум / М.П. Тушканов, Л.Д. Черевко, Л.Б. Винничек. –  М.:ИНФРА-М, 2019. – 307 с.