http://rmid-oecd.asean.org/situs slot gacorlink slot gacorslot gacorslot88slot gacorslot gacor hari inilink slot gacorslot88judi slot onlineslot gacorsitus slot gacor 2022https://www.dispuig.com/-/slot-gacor/https://www.thungsriudomhospital.com/web/assets/slot-gacor/slot88https://omnipacgroup.com/slot-gacor/https://viconsortium.com/slot-online/http://soac.abejor.org.br/http://oard3.doa.go.th/slot-deposit-pulsa/https://www.moodle.wskiz.edu/http://km87979.hekko24.pl/https://apis-dev.appraisal.carmax.com/https://sms.tsmu.edu/slot-gacor/http://njmr.in/public/slot-gacor/https://devnzeta.immigration.govt.nz/http://ttkt.tdu.edu.vn/-/slot-deposit-dana/https://ingenieria.unach.mx/media/slot-deposit-pulsa/https://www.hcu-eng.hcu.ac.th/wp-content/uploads/2019/05/-/slot-gacor/https://euromed.com.eg/-/slot-gacor/http://www.relise.eco.br/public/journals/1/slot-online/https://research.uru.ac.th/file/slot-deposit-pulsa-tanpa-potongan/http://journal-kogam.kisi.kz/public/journals/1/slot-online/https://aeeid.asean.org/wp-content/https://karsu.uz/wp-content/uploads/2018/04/-/slot-deposit-pulsa/https://zfk.katecheza.radom.pl/public/journals/1/slot-deposit-pulsa/https://science.karsu.uz/public/journals/1/slot-deposit-pulsa/ Метка: 10/2019 - Московский Экономический Журнал1

Московский экономический журнал 10/2019

УДК 338.24

DOI 10.24411/2413-046Х-2019-10067

ЭКОНОМИЧЕСКАЯ
ЭФФЕКТИВНОСТЬ ФУНКЦИОНИРОВАНИЯ МАЛЫХ ФОРМ ХОЗЯЙСТВОВАНИЯ И РЕАЛИЗАЦИИ
ИНВЕСТИЦИОННЫХ ПРОЕКТОВ В АПК РОСТОВСКОЙ ОБЛАСТИ

ECONOMIC EFFICIENCY OF FUNCTIONING SMALL FORMS OF ECONOMIC ACTIVITY AND IMPLEMENTATION OF INVESTMENT PROJECTS IN THE AGRICULTURAL INDUSTRY OF THE ROSTOV REGION

Бунчиков О.Н., доктор экономических наук, профессор кафедры экономики и
менеджмента, Донской государственный аграрный университет, Ростовская область

Bunchikov O.N.,  Doctor of  Economics, Professor Department of Economics and Management, Don State Agrarian University, Rostov Region

Джуха В.М., доктор экономических наук, профессор, заведующий кафедрой Инновационного менеджмента и предпринимательства, Ростовский государственный экономический университет (РИНХ), г. Ростов-на-Дону

Juha V.M., Doctor of Economics, Professor, Head of Department Innovation Management and Entrepreneurship, Rostov State University of Economics («RINH»), Rostov-on-Don

Гайдук
В.И.,
доктор экономических
наук, профессор заведующий кафедрой Институциональной экономики и инвестиционного
менеджмента, Кубанский государственный аграрный университет, г.Краснодар

Gaiduk V.I., Doctor of Economics, Professor Head of the Department Institutional Economics and Investment Management, Kuban State Agrarian University, Krasnodar

Еремин Р.В., кандидат экономических наук, директор ООО «Союз», г. Новочеркасск

Eremin R.V., Candidate of Economic Sciences, Director of Soyuz LLC, Novocherkassk

Бунчикова
Е.О.,
факультет компьютерных
технологий и информационной безопасности, Ростовский
государственный экономический университет (РИНХ), г. Ростов-на-Дону

Bunchikova E.O., of the Faculty of Computer Technology and Information Security, Rostov
State Economic University (RINH), Rostov-on-Don

Аннотация: В
статье рассматриваются вопросы, касающиеся роли малого предпринимательства в
обеспечении продовольственной безопасности Ростовской области, в частности,
отрасли растениеводства и животноводства, а также основные тенденции развития
этого сектора экономики. Проведен анализ эффективности реализации
инвестиционных проектов в АПК Ростовской области за 2014 – 2018 годы.

Summary: The article discusses the role of small business in ensuring food security in the Rostov Region, in particular, the crop and livestock sector, as well as the main development trends of this sector of the economy. The analysis of the effectiveness of the implementation of investment projects in the agricultural sector of the Rostov region for 2014 — 2018 is carried out.

Ключевые слова: малые
формы хозяйствования, предпринимательство, животноводство, растениеводство, продовольственный
сектор, Ростовская область, сельское хозяйство, агропромышленный комплекс,
валовой региональный продукт, сельскохозяйственная продукция, инвестиционные
проекты.

Key words: small forms of management, entrepreneurship, livestock, crop production, food sector, Rostov region, agriculture, agriculture, gross regional product, agricultural products, investment projects.

По данным Ростовстата по состоянию на 01.01.2019 года в Ростовской области осуществляет деятельность 8 530 КФХ, в пользовании которых находится 1,88 млн. га земли. Средняя площадь земель, приходящихся на 1 КФХ, составила порядка 220,8 га.

В
2018 году из общего объема финансирования АПК доля бюджетных средств,
направленных на развитие малых форм хозяйствования, составила 23,6% или 1,44
млрд. рублей.

За 2012-2018 гг. в рамках реализации
грантов, гранты предоставлены 678-ми
фермерским хозяйствам на сумму 1,7 млрд. рублей (в 2018 году – 133 КФХ на сумму
347,9 млн. рублей), в том числе:

  • более трети, именно 31,6% было выделено на поддержку отрасли растениеводства, 214 крестьянских (фермерских) хозяйств Ростовской области получили грантовую поддержку;
  • 217 крестьянских (фермерских) хозяйств Донского края, или 32,% хозяйств, претендовавших на грантовую поддержку, получили гранты на развитие скотоводства, а именно на разведение молочно-товарных ферм;
  • Министерством сельского хозяйства и продовольствия Ростовской области также были выделены гранты для поддержания крестьянских (фермерских) хозяйств, занимающихся разведением крупного рогатого скота мясного направления продуктивности. 274 хозяйствам Донского края (или 36,4% от общего количества КФХ претендовавших на получение грантов) была оказана соответствующая финансовая поддержка.

Среди
крестьянских (фермерских) хозяйств, претендовавших на получение грантов,
удельный вес руководителей хозяйств в возрасте до 35 лет составил 36,0% (247
хозяйств),  а КФХ имеющие многодетные
семьи, — 8,0%, или 57 хозяйств.

В 2018 году всеми
участниками программ произведено 20,9 тыс. тонн молока (26% от общего объема,
производимого КФХ), 6,9 тыс. тонн мяса(22,1 % от общего объема,
производимого КФХ).

В Донском крае успешно функционируют сорок
семь сельскохозяйственных снабженческих и сбытовых потребительских кооперативов,
а также семь перерабатывающих сельскохозяйственных потребительских кооперативов.

Систему
сельскохозяйственной потребительской кооперации в Ростовской области,
возглавляет областной потребительский союз в которую входит 40 организаций
потребительской кооперации. Потребительская кооперация осуществляет
деятельность в 400 населенных пунктах на территории 36 районов.

В
целом государственная политика в сфере развития сельскохозяйственной
потребительской кооперации, в том числе по финансовой поддержке и развитию
сельскохозяйственной кооперации в Ростовской области проводится с 2010 года.

Общий
объем инвестиций с государственной поддержкой в развитие
материально-технической базы сельскохозяйственной потребительской кооперации
Ростовской области за 2010-2018 годы составил около 1068,0 млн. рублей, в
том числе порядка 380,0 млн. рублей − средства федерального и
областного бюджетов.

Производственные объекты, созданные и находящиеся в
стадии реализации за 2010-2018 гг.

Система мер государственной поддержки сельскохозяйственных потребительских
кооперативов как субъектов малого и среднего предпринимательства  успешно функционирует и опирается на
соответствующие методические рекомендации.

Специальный
проект Ростовской области «Развитие сельского хозяйства и регулирование рынков
сельскохозяйственной продукции, сырья и продовольствия» предусматривает
оказание государственной поддержки кооперативам в виде:

  • субсидии на
    возмещение части затрат на выплаты авансов, а также платежей по лизингу;
  • грантов для развития материально-технической
    базы сельскохозяйственных потребительских кооперативов.

Институты развития
сельскохозяйственной потребительской кооперации:

  • некоммерческая организация «Гарантийный
    фонд Ростовской области»;
  • автономная некоммерческая организация «Ростовское
    региональное агентство поддержки предпринимательства»;
  • акционерное общество «Региональная
    лизинговая компания».

В
Ростовской области за период с 2014-2018 годы успешно внедрено тринадцать
значительных инвестиционных программ. За это время в Донском крае освоено
инвестиций в агропромышленном комплексе в объеме 34, 9 млрд. руб.

Реализованные инвестиционные проекты
в ростовской области за период в 2014 – 2018 годы:

ОАО
«СЫРОДЕЛЬНЫЙ ЗАВОД «СЕМИКАРАКОРСКИЙ». Строительство цеха сушки молочной
сыворотки производственной мощностью в выработке и сгущению молочной сыворотки
1100,0 тонн в год. Объем инвестиций – 74,0 млн. рублей. Создано 25 рабочих
мест.

ООО
«СТРОИТЕЛЕВ».Строительство птицефермы для содержания
бройлеров.Объеминвестицийвпроект120,0млн. рублей. Создано 50 рабочих мест.

ООО «ЭТНА».Строительство комплекса по
производству фасованной снековой продукции (5000,0 тонн в год/20,0 тонн в сутки
готовой продукции). Объем инвестиций −125,0 млн. рублей. Создано 80 рабочих
мест.

ООО
«МАНЫЧ АГРО».Завершена установка поливных систем для орошения земельных
угодий (1085 га) в Багаевском районе. Объем инвестиций 200,0 млн. рублей
Создано 15 рабочих мест.

ИП
Карпенко З.Н. Строительство мясообрабатывающего комплекса мощностью
по убою и переработке 160 свиней или 64 крупнорогатого скота или 300 овец в
смену. Объем инвестиций 254,0 млн. рублей. Создано 75 рабочих мест.

ООО
«РАФАЭЛЬ». Строительство мясохладобойни мощностью до 70 тонн в сутки.

ООО «ГРИБОВОЛ».Строительство высокотехнологичного комплекса
выращивания шампиньонов производительностью 5 000,0 тонн в год (1-я
очередь − 6 камер выращивания грибов из 18). Объем инвестиций 180,0 млн.
рублей. Создано 60 рабочих мест.

Список используемой литературы

1.Бунчиков О.Н.,
Озеров П.В. Проблемы эффективного развития свиноводства Ростовской области /
Бунчиков О.Н., Озеров П.В. // Вестник СевКавГТИ. 2017. — № 4 (31). — С. 31-34.

2. Бунчиков О.Н., Сафонова С.Г., Шейхова М.С. Анализ
деятельности и пути повышения конкурентоспособности предприятия / Бунчиков
О.Н., Сафонова С.Г., Шейхова М.С. // Московский экономический журнал. – 2019. —
№6 – с. 24-32.

3. Джуха В.М.,
Бунчиков О.Н., Грицунова С.В., Еремин Р.В. Современные детерминанты
функционирования и развития растениеводческой отрасли АПК // Эпомен, 2018. —
№15 – С. 40-51.

4. Бунчиков О.Н., Сафонова С.Г., Шейхова М.С. Анализ
производственно-экономической деятельности и приоритеты развития
агропромышленного комплекса Ростовской области на перспективу/ Бунчиков О.Н.,
Сафонова С.Г., Шейхова М.С. // Московский экономический журнал. – 2019.-№8-
С.57-65.

5. Гайдук В.И., Бунчиков О.Н., Терещенко Г.А., Гладкий С.В.
Институциональные основы государственного регулирования инвестиционной
деятельности / Гайдук В.И., Бунчиков О.Н., Терещенко Г.А., Гладкий С.В.//
Вестник Алтайской академии экономики и права. – 2019. — № 8-2. – С.127-132.




Московский экономический журнал 10/2019

ПЕДАГОГИЧЕСКИЕ
ИННОВАЦИИ В ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ОБРАЗОВАТЕЛЬНЫХ ОРГАНИЗАЦИЙ

PEDAGOGICAL
INNOVATIONS IN THE ACTIVITIES OF EDUCATIONAL ORGANIZATIONS

Новикова Светлана Игоревна,
старший преподаватель, «Красноярский государственный медицинский
университет имени профессора В.Ф.Войно-Ясенецкого» Министерства
здравоохранения Российской Федерации, г. Красноярск, Россия

Слепова Виктория Евгеньевна,
Волгоградский Государственный Социально-педагогический университет, г.
Волгоград, Россия

Михайлова Мария Владимировна,
кандидат медицинских наук, ассистент кафедры ортопедической стоматологии Института
стоматологии, Федеральное государственное автономное образовательное учреждение
высшего образования «Первый Московский государственный медицинский
университет имени И.М. Сеченова Минздрава России» (Сеченовский
Университет), г. Москва, Россия

Рафикова Венера Мунировна,
кандидат педагогических наук, доцент кафедры бухгалтерского учета и аудита,
Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего
образования Башкирский государственный университет (Стерлитамакский филиал), г.
Стерлитамак, Россия

Novikova
Svetlana Igorevna
,
Senior Lecturer, «Krasnoyarsk State Medical University named after
Professor V.F. Voyno-Yasenetsky» of the Ministry of Health of the Russian
Federation, Krasnoyarsk, Russia

Slepova
Victoria Evgenievna
,
Volgograd State Social and Pedagogical University, Volgograd, Russia

Mikhailova
Mariya Vladimirovna
,
Candidate of Medical Sciences, Assistant of Department of prosthetic dentistry,
I.M. Sechenov First Moscow State Medical University, Moscow, Russia.

Rafikova
Venera Munirovna
, Candidate
of Pedagogical Sciences, Associate Professor of Department of accounting and
audit, Federal state budgetary educational institution of higher education
Bashkir state University (Sterlitamak branch), Sterlitamak, Russia.

Аннотация: Цель
данного исследования – рассмотреть и проанализировать педагогические инновации
в деятельности образовательных организаций.

В
статье при определении критериев готовности образовательной организации к
инновационной деятельности, обсуждается готовность к данной деятельности
управленческо-педагогической команды образовательной организации.

С
точки зрения системно-мысле-деятельностного подхода команда характеризуется
наличием общих ценностей, представлений, целей, средств коммуникации, способов
деятельности. Кроме того, команду характеризует ещё и духовная составляющая.

Summary: The purpose of this study is to consider and analyze
pedagogical innovations in the activities of educational organizations

In the article, when determining the criteria of
readiness of an educational organization for innovative activity, the readiness
of the management and pedagogical team of an educational organization for this
activity is discussed.

From the point of view of the system-thought-activity
approach, the team is characterized by the presence of common values, ideas,
goals, means of communication, methods of activity. In addition, the team is
characterized by a spiritual component.

Ключевые слова:
педагогические инновации, инновационная деятельность, цель, образовательное
учреждение, критерии, обучение.

Keywords: pedagogical innovations, innovative activity,
purpose, educational organization, criteria, training.

В
соответствии со Стратегией инновационного развития Российской Федерации на
период до 2020 года одним из приоритетов образовательной политики на
современном этапе является формирование системы образования, обеспечивающей
становление у жителей определенной территории необходимых для инновационных
общества и экономики знаний, компетенций, навыков и моделей поведения. Каждая
образовательная организация ищет свои пути, обеспечивающие продвижение в этом
направлении [1].

Одним
из механизмов, позволяющих решить данную задачу, является перевод
организации  в режим развития посредством
организации инновационной деятельности [2, 3].

Исследованию
инновационной деятельности образовательных организаций посвящен ряд научных
работ. Учеными рассматриваются инновации с различных позиций: классификации
нововведений в образовании (К. Ангеловски, А.И. Пригожин, М.М. Поташник, П.И.
Третьяков, О.Г. Хомерики, П.В. Худоминский и др.); реализации инновационных
технологий за рубежом (М.В. Кларин), управления инновационными технологиями
(В.С. Лазарев, Б.П. Мартиросян, А.М. Моисеев, Т.Н. Разуваева и др.).

В
нашем исследовании мы будет рассматривать 
инновационную деятельность с позиции системно-мысле-деятельностного
подхода как ситуацию строительства будущего и при этом имеем ввиду не любые
осуществляемые инновации, а ориентированные на цели радикального изменения или
модернизации образовательной деятельности в рамках той или иной стратегии
развития образования.

Под
готовностью мы понимаем состояние образовательной организации, при котором в
полной мере проведены необходимые мероприятия для осуществления конкретного
вида деятельности. С опорой на приведенные определения готовность
образовательной организации к инновационной деятельности проявляется в
состоянии, при котором созданы необходимые и достаточные условия для
целенаправленного введения новшеств в педагогическую систему в контексте
стратегии её развития.

Для
того, чтобы определить критерии готовности образовательной организации к
инновационной деятельности проанализируем методические разработки и научные
исследования в части характеристик данной деятельности [4].

Прежде
всего, для нашего исследования рассмотрим критерии конкурсного отбора
образовательных организаций [5], внедряющих инновационные программы развития–
это в первую очередь  эффективное
использование современных образовательных технологий в образовательной
деятельности, включая информационно-коммуникационные технологии,  позитивное отношение общественных организаций
и выпускников к деятельности образовательной организации, соответствие программ
приоритетным направлениям развития системы образования Российской Федерации [6].

Необходимо
отметить, что в данном случае обозначены критерии, некоторые из которых
позволяют оценивать качество функционирования образовательной организации, а
остальные – развитие.

При
этом критерии, которые позволяют оценивать развитие обязательны, но
недостаточны. Так, для обеспечения развития посредством инновационной
деятельности необходимы изменения во всех аспектах деятельности образовательной
организации на основе программы развития, а в данном случае рассматривается в
основном, технологический аспект как в образовательной, так и в управленческой
деятельности.

Продолжая
разговор о готовности образовательной организации к инновационной деятельности,
мы исходим из понимания, что она представляет собой сложную образовательную
систему, которая должна обладать ресурсами, необходимыми и достаточными для
внедрения в педагогическую систему нововведений.

В
данной системе можно выделить такие виды ресурсов как: кадровые,
управленческие, организационно-нормативные, методические, материальные,
финансовые и т.п. Использование различных видов ресурсов для осуществления
деятельности определяется связями и отношениями структурных элементов системы.

Инновационная
деятельность, как и любая другая должна быть нормативно обеспечена. Под
нормативным обеспечением мы понимаем разработку и внедрение нормативных
правовых актов, способствующих созданию и поэтапному становлению инновационной
деятельности в образовательной организации.

Материальные
ресурсы проявляются в оснащении организации необходимыми для инновационной
деятельности интерактивными средствами и оборудованием.

Финансовые
ресурсы, являясь одним из рычагов управления, предполагают материальное стимулирование
педагогического коллектива или профессорско-преподавательского состава за
осуществление инновационной деятельности.

Таким
образом, одна из основных позиций, которой мы придерживаемся, это организация
научно-методического обеспечения инновационной педагогической деятельности с
использованием средств и методов, которые педагог использует в своей практике
[7].

Так,
например, педагогам не надо рассказывать о том, что такое технология кейс-стади
и как она применяется в образовательной деятельности вуза. Необходимо создать
образовательную среду, в которой педагоги осваивают определенное содержание при
помощи данной технологии.

 После этого необходимо отрефлексировать
способы и средства обучения, оформить полученные знания в методические продукты
(методические рекомендации, указания) и предложить педагогу спроектировать
деятельность по использованию технологии кейс-стади в образовательной
деятельности по преподаваемому им учебному предмету или учебной дисциплине [8].

Важным
условием успешной организации научно-методического обеспечения инновационной
педагогической деятельности является правильный выбор методологических основ.
Методологические основы задаются подходами, теоретические – принципами,
концептуальные – смыслами, идеями, стратегиями.

Методологической
основой разработки и организации научно-методического обеспечения для нас
являются системный и системно-мысле деятельностный подходы, которые позволяют
анализировать объекты с точки зрения форм организации мышления и деятельности,
а также разрабатывать средства методического обеспечения инновационной
педагогической деятельности в плоскости чистого мышления, мысле-коммуникации и мысле-действования,
скрепляя их пониманием и рефлексией [9].

Готовность
педагогического коллектива образовательной организации к инновационной
деятельности может рассматриваться как характеристика, зависящая от его
стратегической ориентации, мотивационно-этической и организационно-технологической
готовности к достижению поставленной цели.

Необходимо
отметить, что при определении критериев готовности образовательной организации
к инновационной деятельности, мы будем обсуждать готовность к данной
деятельности управленческо-педагогической команды образовательной организации.

С точки зрения системно-мысле-деятельностного подхода команда характеризуется наличием общих ценностей, представлений, целей, средств коммуникации, способов деятельности. Кроме того, команду характеризует еще и духовная составляющая.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

1.
Распоряжение Правительства РФ от 08.12.2011 N 2227-р (ред. от 18.10.2018)
<Об утверждении Стратегии инновационного развития Российской Федерации на
период до 2020 года>

2.
Васильев В.Л., Устюжина О.Н., Ахметшин Э.М., Шарипов Р.Р. Модернизация системы
высшего образования: уровни развития инновационной деятельности // Инновации. 2017. № 6 (224). С. 79-88.

3. Akhmetshin E.M., Vasilev V.L., Puryaev A.S.,
Bochkareva T.N., Sharipov R.R. Exchange of property rights and control as a
condition of the innovation process effectiveness at collaboration between
university and enterprise // Academy of Strategic Management Journal. 2017.
Т. 16. № Specialissue1.
С. 1-9.

4.
Кульметьев Р.И., Ахметшин Э.М., Васильев В.Л. Способы раскрытия инновационного
потенциала организации // Экономика и предпринимательство. 2017. № 10-2 (87).
С. 483-486.

5.
Полякова А.Г., Худякова М.В. Стратегическая архитектура конкурентного поведения
образовательного учреждения в современных условиях // В сборнике: Формирование
научно-образовательного пространства региона и подготовка специалистов.
Материалы межвузовской научно-практической конференции. Тюмень, Издательство
«ВекторБук», 2006. С. 26-28.

6
Жавнер Т.В., Воног В.В., Адольф В.А. Использование инновационных технологий и
методов обучения // Вестник Брянского государственного. 2016. № 2. С. 245–249.

7
Михалева, Л.П. Педагог в современном образовательном пространстве школы:
практико-ориентированная монография / Л.П. Михалева, О.П. Журавлева. —
Красноярск: Краснояр. гос. пед. ун-т им. В.П. Астафьева, 2018. – 292 с

8.
Смолянинова О.Г., Методика  case study и  анализ всевозможных ситуаций использования  данного метода в вузовском образовании РФ // Инновационные
технологии в образовании: сб. статей научно-методической конференции НОУ ВПО
Центросоюза РФ Сиб. ун-т потреб. кооп. 2015. С. 155-171.

9.
Наливайко Н.В., Петров В.В. Инновационное образование в России: внедрение или
изучение зарубежного опыта? // Философия образования. 2016. № 2. С. 62-70.




Московский экономический журнал 10/2019

ПРИЧИНЕНИЕ СМЕРТИ ПО НЕОСТОРОЖНОСТИ

CAUSING DEATH BY NEGLIGENCE

Гаджимагомедова Шумайсат Солеймановна, старший преподаватель гуманитарных дисциплин, Дагестанский Государственный Медицинский Универститет, РФ РД, г. Махачкала

Раджабова Аминат Садуллаевна, Рамазанова Сапият Магомеднабиевна, педиатрический факультет, Дагестанский Государственный Медицинский Универститет, РФ РД, г. Махачкала

Аннотация: Статья
рассматривает причины смерти по неосторожности. Также описывается, чем
отличается причинение смерти по неосторожности от причинения смерти в ходе
умышленных действий – ведь грань между этими двумя понятиями очень тонка. Для
установления данного результата необходимо обращаться к УК РФ, а также для
привлечения лица к данному заключению статьи описывает ряд необходимых
факторов.

Summary: The Article considers the causes of death by
negligence. It also describes the difference between causing death by
negligence and causing death in the course of intentional actions – because the
line between the two concepts is very thin. To establish this result, it is
necessary to refer to the criminal code, as well as to attract a person to this
conclusion, the article describes a number of necessary factors.

Ключевые слова:
убийство, смерть по неосторожности, экономическая безопасность, смерть,
умышленное убийство, УК, статья 109

Keywords: murder, death by negligence, economic security,
death, premeditated murder, criminal code, article 109

Причинение
смерти по неосторожности является одним из видов преступления, наносящих ущерб
здоровью и жизни другого человека. В отличие от других преступлений данный вид
преступлений имеет свои особенности – граница между преступлением умышленным и
случайным очень тонка.

Для квалификации преступления согласно 2й части ст. 109 УК РФ необходимо установить обязанности нарушения виновным лицом, какие из них стали причиной смерти потерпевшей стороны. При этом субъектом считается лицо, достигшее 16–летнего возраста, получившее профессию по окончании высшего учебного учреждения и выполняющее обязанности согласно своей профессии.

Неосторожность может проявляться в легкомыслии или небрежности виновного, предвидевшего результат своих действий в виде смерти другого лица, но  без каких–либо оснований самонадеянно рассчитывало на предотвращение данных последствий.

В соответствии с УК РФ 1996 г. к разряду убийств не относится причинение смерти по неосторожности т.к. убийство сопровождает злонамеренность стороны субъекта, умышленное лишение жизни другого человека.

В данном случае объектом преступления становится жизнь человека.

Объективная сторона – действие/бездействие, нарушающее правила предосторожности, совершенное в ходе пренебрежения мерами предосторожности и осмотрительности, повлекшее за собой смерть другого человека.

Данный вид преступлений чаще всего встречается в быту, в спорте, хозяйственной или производственной деятельности, медицинской деятельности, научно–технической деятельности. Данный вид преступлений всегда связан с нарушением правил предосторожности либо общечеловеческий, либо общеобязательных, в том числе мер осмотрительности или правил в той или иной сфере. Во второй ситуации ответственность несется согласно ч. 2ст. 109 УК.

В данном случае виновное лицо может пренебрегать какими–либо правилами, их не соблюдать или же допустить их грубое нарушение, их требования не будут выполнены должным образом в силу личной невнимательности, неосмотрительности и недостаточной социальной адаптации.

В данном случае состав преступления носит материальный характер. Необходимо в обязательном порядке установить причину связи между лицом, допустившим нарушение правил предосторожности, и наступившей смертью лица потерпевшего.

Субъективная сторона – вина по причине собственной неосторожности, наступившей в результате легкомыслия или небрежности. В зависимости от вида неосторожности законодатель не дифференцирует ответственность за данное деяние.

Преступление признается совершенным в  результате легкомыслия, если лицо предвидело возможность наступления смерти в ходе собственных деяний, но без достаточных оснований самонадеянно рассчитывало на ее предотвращение. В отличие от убийства смерть по неосторожности в результате легкомыслия совершается, когда лицо предвидит вариант наступления смерти не в созданной им ситуации, а в подобных случаях (абстрактное предвидение), но сели оно действует косвенным умыслом – то оно предвидит смерть другого человека в данной конкретной ситуации (конкретное предвидение).

Виновный обычно рассчитывает на определенные обстоятельства в случае с легкомыслием – они, с его позиции, способствуют предотвращению смертельного исхода – в случае с убийством с косвенным умыслом такой расчет отсутствует или виновный рассчитывает на простую удачу или везение.

В случае, когда лицо не предвидит вариант наступления смертельного исхода в ходе своих действий (бездействия), однако при необходимой внимательности должно было и могло это предвидеть, преступление признается совершенным в результате небрежности. Пример: причинение смерти в результате небрежного обращения  с огнем или огнестрельным оружием.

Также следует отличать причинение смерти по неосторожности от казуса (невиновное причинение смерти) – случай, если лицо не предвидит варианта лишения жизни другого человека в ходе действий собственных и по обстоятельствам дела не могло их предотвратить.

Субъектом является физическое лицо, достигшее 16–летнего возраста. Ч. 2 ст. 109 УК предусматривает ответственность за квалификационные формы причинения смерти по неосторожности.

Во–первых, в результате ненадлежащего исполнения лицом своих профессиональных обязательств – причинение смерти другому человеку в ходе игнорирования или пренебрежения соответствующих правил в ходе профессиональной деятельности, а также инструкциями и предписаниями, созданными для регламента определенного вида деятельности с целью обеспечить здоровье личности.

Чтобы привлечь виновное лицо к ответственности учитываются правила:

а)
лицо обязано было соблюдать соответствующие правила в связи с выполнением своих
профессиональных обязанностей;

б)
лицо было должным образом ознакомлено с правилами, осведомлено о существующих
мерах профессиональной предосторожности;

в)
лицо имело реальную возможность действовать в соответствии с правилами.

Важное значение имеет установление причинной связи между нарушением (несоблюдением) правил профессиональной предосторожности и причинением смерти потерпевшему. Необходимо отметить, что ч. 2 ст. 109 УК применяется лишь в том случае, если в УК отсутствует специальная норма, предусматривающая ответственность за ненадлежащее исполнение профессиональных обязанностей, повлекшее смерть человека. При наличии специальной нормы квалификация содеянного осуществляется в соответствии с ней.

Например, при неоказании помощи больному, если оно повлекло по неосторожности смерть больного, применяется ч. 2 ст. 124 УК; при нарушении правил охраны труда, если оно повлекло по неосторожности смерть человека, — ч. 2 ст. 143 УК.

Во-вторых, ч. 2 ст. 109 УК устанавливает ответственность за причинение смерти по неосторожности двум или более лицам.

Вывод. Анализируя все выше перечисленное, хочется отметить, что причинение смерти по неосторожности не является убийством. Также следует отличать причинение смерти по неосторожности в ходе небрежности от умышленного действия, направленного на лишение жизни другого человека. Для установления заключения о том, что смерть пострадавшего наступила в ходе небрежности (безразличия) со стороны лица, совершившего преступление, необходимо учитывать ряд правил и основываться на обстановку, в которой произошел несчастный случай.

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ

1.Постановление
ВЦИК от 01.06.1922 «О введении в действие Уголовного кодекса
Р.С.Ф.С.Р.» (вместе с «Уголовным кодексом Р.С.Ф.С.Р.») //
«СУ РСФСР», 1922, N 15, ст. 153.

2.»Уголовный
кодекс РСФСР» (утв. ВС РСФСР 27.10.1960) (ред. от 30.07.1996) //
«Ведомости ВС РСФСР», 1960, N 40, ст. 591.

3.»Уголовный
кодекс Российской Федерации» от 13.06.1996 N 63-ФЗ (принят ГД ФС РФ
24.05.1996) (ред. от 25.11.2008) // «Собрание законодательства РФ»,
17.06.1996, N 25, ст. 2954.

4.Закон
РФ от 22.12.1992 N 4180-1 (ред. от 29.11.2007) «О трансплантации органов и
(или) тканей человека» // «Ведомости СНД и ВС РФ», 14.01.1993, N
2, ст. 62.

5.Федеральный
закон от 20.05.2002 N 54-ФЗ «О временном запрете на клонирование
человека» (принят ГД ФС РФ 19.04.2002) // «Собрание законодательства
РФ», 27.05.2002, N 21,ст. 1917.

6.Федеральный
закон от 08.12.2003 N 162-ФЗ (ред. от 05.01.2006) «О внесении изменений и
дополнений в Уголовный кодекс Российской Федерации» (принят ГД ФС РФ
21.11.2003) // «Собрание законодательства РФ», 15.12.2003, N 50, ст.
4848.

7.Приказ
Минздрава РФ N 318, Постановление Госкомстата РФ N 190 от 04.12.1992 «О
переходе на рекомендованные Всемирной организацией здравоохранения критерии
живорождения и мертворождения» (вместе с Инструкцией «Об определении
критериев живорождения, мертворождения, перинатального периода») // СПС
«КонсультантПлюс»

8.Приказ
Минздрава РФ от 20.12.2001 N 460 «Об утверждении Инструкции по констатации
смерти человека на основании диагноза смерти мозга» (Зарегистрировано в
Минюсте РФ 17.01.2002 N 3170) // «Российская газета», N 18,
30.01.2002.

9.Приказ
Минздрава РФ от 04.03.2003 N 73 «Об утверждении Инструкции по определению
критериев и порядка определения момента смерти человека, прекращения
реанимационных мероприятий» (Зарегистрировано в Минюсте РФ 04.04.2003 N
4379) // «Российская газета», N 72, 15.04.2003.

10.Агильдин
В.В. Уголовно-правовая и криминологическая характеристика причинения смерти по
неосторожности. Дис. … канд. юрид. наук: 12.00.08. — Иркутск, 2003. — 208 c.

LIST OF SOURCES USED

1.Resolution of VTSIK of 01.06.1922 «about
introduction of the Criminal code of R. S. F. S. R.» (together with
«the Criminal code of R. S. F. S. R.») / / «SU RSFSR»,
1922, N 15, Art. 153.

2.»The criminal code of the Russian
Federation» (UTV. VS RSFSR 27.10.1960) (ed. from 30.07.1996) / /
«Vedomosti VS RSFSR», 1960, N 40, Art. 591.

3.»The criminal code of the Russian
Federation» of 13.06.1996 N 63-FZ (adopted by the state Duma of the
Federal Assembly of the Russian Federation 24.05.1996) (ed. of 25.11.2008) / /
«Collection of legislation of the Russian Federation», 17.06.1996, N
25, Art. 2954.

4.Law of the Russian Federation of 22.12.1992 N 4180-1
(ed. of 29.11.2007) «on transplantation of organs and (or) human tissues
«/ / «Vedomosti SND and the armed forces of the Russian
Federation», 14.01.1993, N 2, Art. 62.

5.Federal law dated 20.05.2002 N 54-FZ «On
temporary ban on human cloning» (adopted by the state Duma 19.04.2002) //
«Collection of legislation of the Russian Federation», 27.05.2002, N
21,article 1917.

6.Federal law of 08.12.2003 # 162-FZ (ed. from
05.01.2006) «On amendments and additions to the criminal code of the
Russian Federation» (adopted by the state Duma 21.11.2003) //
«Collection of legislation of the Russian Federation», 15.12.2003,
No. 50, article 4848.

7.The order of Ministry of health of the Russian
Federation No. 318, the Decision of Goskomstat of the Russian Federation No.
190 dated 04.12.1992 «on the transition to the recommended world health
organization criteria for live births and stillbirths» (with the
Instruction «On determination of criteria of live birth, stillbirth and
perinatal period») // ATP «Consultant»

8.The order of Ministry of health of the Russian
Federation dated 20.12.2001 N 460 «About approval of the Instruction on ascertaining
of death of a person on the basis of the diagnosis of brain death»
(Registered in the Ministry of justice 17.01.2002 N 3170) // «Russian
newspaper», N 18, 30.01.2002.

9.The order of Ministry of health of the Russian
Federation of 04.03.2003, N 73 «On approval of the Instruction on criteria
and procedure of determining the moment of a person’s death, termination of
resuscitation» (Registered in the Ministry of justice 04.04.2003 N 4379) /
/ Rossiyskaya Gazeta, N 72, 15.04.2003.

10.Gilden V. V. Criminal law and criminological
characteristics of causing death by negligence. Dis. … Cand. the
faculty of law. Sciences: 12.00.08. — Irkutsk, 2003. — 208 c.




Московский экономический журнал 10/2019

УДК 332.1

DOI 10.24411/2413-046Х-2019-10066

Институциональный
анализ процесса управления городскими агломерациями в России

Institutional analysis
of the management of urban agglomerations in the Russian Federation

Рамазанов
Магомед Ахмедович,
аспирант, Финансовый
университет при Правительстве РФ, Москва

Аннотация: Статья посвящена исследованию институциональных изменений и ограничений, возникающих в процессе развития системы управления городскими агломерациями.

Summary: The article is devoted to the study of institutional changes and constraints arising in the development of the system of management of urban agglomerations.

Ключевые слова: городская агломерация, нормативно-правовые акты, региональное развитие, муниципальные образования, пространственное планирование.

Keywords:  urban agglomeration, legislation, regional development, municipalities, spatial planning.

Формирование городских агломераций – объективный процесс,
развивающийся в основном стихийно. В современных условиях городские агломерации
являются локомотивами роста инновационного потенциала страны, оказывая
значительное влияние на развитие всего региона, в котором они расположены.
Одной из наиболее острых проблем экономической политики развития России
является способность перманентно развивать огромные территории относительно
малым количеством населения. В данных условиях агломерационный путь пространственного
планирования и развития регионов и городских территорий представляется
предпочтительным.

Субъектам городской агломерации необходимо совместно и
скоординировано решать вопросы для максимального извлечения агломерационных
эффектов. Ведя грамотную деятельность с использованием доступных
административных инструментов (градостроительная политика, развитие общей
инфраструктуры, рекреационных площадок, координация экономических потоков,
активное вовлечение периферии городской агломерации в межмуниципальные
процессы), можно обеспечить синергетический системный эффект.

На сегодняшний день городские агломерации рассматривается
как формы размещения производительных сил и как системы расселения без
выраженной привязки к административно-территориальному устройству. Процесс
регулирования агломерационных процессов осложняется отсутствием унифицированных
методических рекомендаций по обеспечению получения синергетических эффектов на
территории агломерации при существующих нормативно-правовых документах.

В Российской Федерации не раз предпринимались попытки комплексного
нормативно-правового обеспечения управления городскими агломерациями, но в
связи с многообразием структурных уровней управления (федеральный,
региональный, местный), конституционно имеющих независимые властные полномочия,
решение данной задачи представляется затруднительным. Так, одни из относительно
современных шагов по решению данной проблемы были предприняты Министерством
экономического развития Российской Федерации путем разработки в 2008 году
Концепции долгосрочного социально-экономического развития до 2020 года, где основное
направление пространственного развития страны должно было быть сфокусировано на
генерации «инфраструктурного эффекта» путем проведения политики по формированию
городских агломераций. Данный эффект связывался с реализацией новых проектов
строительства транспортных комплексов и информационных узлов, мультимодальных
логистических центров, создание новых энергомощностей [1]. Частично результаты
реализации данной политики в будущем отразились на концентрации научно-технологического
и инновационного потенциалы в крупных городских агломерациях на востоке страны.

         Возникновение данной концепции не было случайным, она аккумулировала уже наметившуюся на тот момент тенденцию развития процессов агломерирования городских территорий. Так, в 2007-2008 гг. ведется обсуждение Концепции развития Большого Иркутска и схемы его территориального развития [2]. Основные вопросы, в рамках формирования Концепции, затрагивали такие направления как внесение изменений в законодательство РФ, с целью придания правового статуса такому явлению как городская агломерация и создания для эффективного развития агломерационных процессов необходимой институциональной среды, а также прорабатывались вопросы по согласованному порядку планирования развития входящих в состав агломерации поседений.

Концепция развития Иркутской агломерации не была утверждена, но остается актуальной и по сей день. Аналогичные попытки развития городских территорий предпринимались в Красноярском крае. Проект по развитию Красноярской агломерации включал в себя разработку Схемы территориального планирования и формирование стратегии социально-экономического развития [3]. В будущем разработанные документы были утверждены Министерством регионального развития РФ.

Наряду с Иркутском и Красноярском в других региональных документах стратегического развития в качестве первоочередных задач выдвигаются вопросы, касающиеся развития агломераций. В 2011 г. Правительство РФ утверждает Стратегию социально-экономического развития Уральского федерального округа до 2020 г., где основным фактором развития промышленной Уральской зоны является развитие Екатеринбургской городской агломерации [4].

В связи с упразднением 8 сентября 2014 года Министерства регионального развития, основная часть федеральной политики, касающаяся развития городских агломераций, де-факто переходит в ведение Министерства экономического развития. Как результат в 2014 г. Минэкономразвития подготавливает прогноз долгосрочного социально-экономического развития Российской Федерации до 2030 г., данным документом определяется, что базовым фактором пространственного развития страны является формирование 20 городских агломераций, с численностью не менее 1 миллиона человек, с усилением концентрации на таких территориях человеческого капитал, инновационной инфраструктуры, ресурсов будущего [5].

Следующим шагом по формированию федеральной политики в
отношении развития городских территорий является издание приказа Минэкономразвития
№ 295 от 20.05.2015 по формированию Межведомственной рабочей группы по социально-экономическому
развитию городских агломераций. В 2016 г. Министерством экономического развития
представлен проект «дорожной карты» «Развитие городских агломераций в
Российской Федерации». Мероприятия представленной дорожной карты направлены на
совершенствование пространственно-экономического развития РФ. В данном
документе отображен комплекс мероприятий, направленный на нивелирование
правовых и организационных барьеров, препятствующих созданию условий для
комплексного развития высокоурбанизированных территорий как полюсов экономического
роста [6].

Переходя от концепций и стратегий к реальным федеральным проектам в сентябре 2016 года Президент Российской Федерации на заседании Совета при Президенте Российской Федерации по стратегическому развитию и приоритетным проектам ставит задачу к 2018 году привести в нормативное транспортно-эксплуатационное состоянии не менее половины дорожной сети 38 крупнейших городских агломераций, а к 2025 году довести данный показатель до 85 %. Далее, Правительством РФ был утвержден паспорт приоритетного проекта «Безопасные и качественные дороги» [7].

Среди основных целей и задач реализации приоритетного
проекта, направленных на улучшение транспортной инфраструктуры городских
агломераций, выдвигается такая задача как: «повышение уровня удовлетворенности
граждан дорожной ситуацией в своем регионе. В рамках реализации данной задачи
ежегодно проводятся слушания с привлечением общественности различных
муниципальных образований, входящих в состав агломерации, по вопросам включения
тех или иных дорог в транспортный каркас агломераций, тем самым определение
границ агломерации осуществляется не только директивно, но и с применением институтов
гражданского общества.

После двухлетней успешной реализации приоритетного проекта в
мае 2018 года Президентом издается «майский» указ «О национальных целях и
стратегических задачах развития Российской Федерации на период до 2024 года», в
котором цели и задачи приоритетного проекта трансформируются в цели и задачи
национального проекта «Безопасные и качественные автомобильные дороги» [8]. Паспорт
национального проекта далее утверждается Советом при Президенте РФ по
стратегическому развитию и национальным проектам в конце 2018г. [9]

Следовательно, реализация мероприятий по развитию
транспортной инфраструктуры начинает охватывать всю страну. В проект включаются
все столицы субъектов РФ, а также города, численность которых превышает 100
тыс. человек. Из федерального бюджета на реализацию данного проекта планируется
выделить более 400 млрд. руб., из консолидированных бюджетов субъектов РФ более
4 трлн. руб., из внебюджетных источников более 190 млрд. руб [10].

Анализируя основные параметры данного проекта, можно сделать
выводы, что на федеральном уровне присутствует понимание значимости
стратегического пространственного планирования России путем развитие городских агломераций.
Ведь развитие транспортной инфраструктуры в первую очередь позволяет перейти от
стихийного формирования агломераций к регулируемому, т. к. для качественного
сдвига в получении агломерационных эффектов, необходимо сделать более
доступными блага города-ядра периферийным субъектам агломерации, подключая все
новые потенциальные дифференцированные ресурсы к общей системе. В рамках
реализации проекта, во всех городских агломерациях должны быть разработаны
документы транспортного планирования, оптимизирующие транспортные потоки различных
независимых муниципальных образований, позволяющие выполнить переход от их
простого пространственного скопления к многокомпонентной системе. Развитие
транспортной инфраструктуры агломерации прямолинейно влияет на основные
составляющие любой агломерации: маятниковая миграция и размерность изохрон.

Наряду с национальным проектом 13 февраля 2019 года
распоряжением Правительства РФ утверждается Стратегия пространственного
развития Российской Федерации на период до 2025 года. Одной из ключевых целей
реализации данной стратегии является развитие тенденции концентрации
экономического роста в ограниченном числе центров, а также увеличение
социально-экономической значимости крупнейших городов страны. Трансформацию
пространственной организации экономики планируется осуществлять путем усиления
влияния научно-технического прогресса на пространственное развитие, а именно
распространение дистанционных форм выполнения трудовой деятельности и
увеличения пространённой доступности услуг через внедрения
информационно-коммуникационных технологий. Касательно вопроса развития
городских агломераций, в данной стратегии предусмотрены задачи по повышению социально-экономической
развитости и целостности территорий городских агломераций, а именно:
комплексное развитие транспортных узлов, расположенных в пределах перспективных
крупных центров экономического роста; создание международных аэропортов-хабов,
в городских агломерациях; обеспечение согласованного планирования развития
транспортной инфраструктуры муниципальных образований на территориях субъектов
Российской Федерации; повышение устойчивости системы расселения за счет
социально-экономического развития городов; развитие транспорта общего
пользования, оптимизация маршрутной сети агломераций; повышение транспортной
доступности сельских территорий до ближайших межмуниципальных обслуживающих
центров за счет развития и приведения в нормативное состояние сети региональных
и местных дорог, стимулирования развития общественного транспорта. Стратегия также
направлена на координацию органов исполнительной власти всех уровней по
реализации приоритетов пространственного развития страны.

Еще одним немаловажным фактором для формализации правового
статуса городской агломерации на уровне федерального нормотворчества является
тот факт, что в Стратегии пространственного развития страны определены понятия
«крупной городской агломерации», «крупнейшей городской агломерации». Под
крупнейшей городской агломерацией понимается –  «совокупность компактно расположенных
населенных пунктов и территорий между ними с общей численностью населения более
1000 тыс. человек, связанных совместным использованием инфраструктурных
объектов и объединенных интенсивными экономическими, в том числе трудовыми, и
социальными связями» [11]. Крупная городская агломерация определена как «совокупность
компактно расположенных населенных пунктов и территорий между ними с общей численностью
населения 500 тыс. человек — 1000 тыс. человек, связанных совместным использованием
инфраструктурных объектов и объединенных интенсивными экономическими, в том
числе трудовыми, и социальными связями [11]. Определение данных понятий
позволяет унифицировано подходит к вопросам управления такими территориями на
всех уровнях власти.

Очевидно, что на современном этапе более системно
прорабатывается процесс управления городскими агломерациями, но нельзя не
отметить, что отсутствует системная институциональная проработка понятия
городская агломерация. Несмотря на то, что в настоящий момент реализуются реальные
проекты, направленные на развитие городских агломераций, в федеральном
законодательстве до сих пор отсутствует понятие «городская агломерация», а
следовательно, и единый подход к делимитации таких территорий, что влечет за
собой диспропорцию развития разных агломераций в нашей стране.

Остаются непроработанными институты взаимодействия между
субъектами-участниками городских агломераций и потенциальное сотрудничество напрямую
зависит от проводимой политики Правительства субъекта РФ, от готовности стимулировать
развитие такого сотрудничества. Однако, следует отметить, что на региональном
уровне ведется работа по организации процессов управления агломерациями с
приданием им обособленной правовой идентичности. Правительствами более половины
субъектов РФ были приняты нормативно-правовые акты, которые так или иначе
способствуют развитию агломерационных территорий. В подавляющей части речь идет
о создании координационного органа управления городской агломерацией. В данный
орган управления входят представители от муниципальных образований,
регионального правительства, а также от различного рода частных бизнес
структур. Тем самым появляется возможность использовать не только
административные методы сотрудничества, но также применять корпоративные методы
управления, стимулирующие к поиску общей синергии.

Исходя из проведенного анализа можно сделать вывод, что несмотря на реализуемые национальные проекты, утверждение стратегий пространственного развития, наличие региональных органов управления, разнообразие существующих видов партнерств в рамках действующего нормативно-правового поля, системный процесс управления городскими агломерациями выглядит недостаточно проработанным. Потенциально возможные агломерационные проекты могут столкнуться с законодательным лагом, который воспрепятствует своевременному проведению необходимой эффективной политики.

Список использованных источников

  1. Распоряжение
    Правительства Российской Федерации от 17 ноября 2008 г. № 1662-р «О концепции
    долгосрочного социально-экономического развития РФ на период до 2020 года»
  2. Фонд
    регионального развития Иркутской области URL: http://frrio.ru/project/?23 (дата
    обращения: 19.09.2019)
  3. Схема
    территориального планирования Красноярской агломерации // Красноярский край.
    Официальный портал URL: http://www.krskstate.ru/dat/bin/art_attach/1103_arh.pdf
    (дата обращения: 09.02.2019).
  4. Распоряжение
    Правительства Российской Федерации от 6 октября 2011 г. N 1757-р г. Москва //
    Российская газета URL: https://rg.ru/2011/10/17/ural-site-dok.html (дата
    обращения: 17.09.2019).
  5. Прогноз
    долгосрочного социально-экономического развития Российской Федерации до 2030
    года // Официальный сайт Министерства экономического развития URL:
    http://economy.gov.ru/minec/activity/sections/macro/prognoz/doc20130325_06
    (дата обращения: 17.09.2019).
  6. План
    мероприятий («дорожная карта») «Развитие агломераций в Российской Федерации» //
    Официальный сайт Министерства экономического развития URL:
    http://economy.gov.ru/minec/activity/sections/planning/wg/dk (дата обращения: 15.09.2019).
  7. Паспорт
    приоритетного проекта «Безопасные и качественные дороги» //
    Официальный сайт Правительства Российской Федерации URL:
    http://economy.gov.ru/minec/activity/sections/planning/wg/dk (дата обращения: 15.09.2019).
  8. Президент
    подписал Указ «О национальных целях и стратегических задачах развития
    Российской Федерации на период до 2024 года» // Официальный сайт Президента
    Российской Федерации URL: http://kremlin.ru/events/president/news/57425 (дата
    обращения: 08.09.2019).
  9. Паспорт
    национального проекта «Безопасные и качественные автомобильные
    дороги» // Официальный сайт Правительства Российской Федерации URL:
    http://static.government.ru/media/files/rBdyoIr3S9IDP8Q87lXXYaktpKWGc0NY.pdf
    (дата обращения: 18.09.2019).
  10. Официальный
    сайт Правительства Российской Федерации URL:
    http://government.ru/projects/selection/733/35558/ (дата обращения: 15.09.2019).
  11. Официальный
    сайт Правительства Российской Федерации URL: http://government.ru/docs/35733/ (дата
    обращения: 21.09.2019).



Московский экономический журнал 10/2019

DOI 10.24411/2413-046Х-2019-10065

ЭКОНОМИЧЕСКИЙ АНАЛИЗ КРУПНЫХ ЧРЕЗВЫЧАЙНЫХ СИТУАЦИЙ НА ТЕРРИТОРИИ РЕСПУБЛИКИ САХА (ЯКУТИЯ)

ECONOMIC ANALYSIS OF MAJOR
EMERGENCIES IN THE REPUBLIC OF SAKHA (YAKUTIA)

Андреев Дмитрий Васильевич, старший преподаватель Горного института, кафедра
«Техносферная безопасность», Северо-Восточный федеральный университет имени
М.К.Аммосова

Макарова Мария Эдуардовна, Горный институт, направление: Техносферная безопасность (профиль: Защита в чрезвычайных ситуациях), кафедра «Техносферная безопасность», Северо-Восточный федеральный университет имени М.К.Аммосова

Andreev D.V., vervil@list.ru

Аннотация: В данной статье представлен
экономический анализ чрезвычайных ситуаций на территории Республика Саха
(Якутия) за период 2014-2018 гг. Описаны риски чрезвычайных ситуаций в регионе.
Представлены статистические данные по официальным отчетам МЧС России. Дана количественная
и качественная оценка экономических последствий чрезвычайных ситуаций произошедших
за данный период. Подсчитан общий экономический ущерб, нанесенный чрезвычайными
ситуациями региону за анализируемый период. 

Summary: This article presents an economic analysis of
emergency situations in the Republic of Sakha (Yakutia) for the period
2014-2018. The risks of emergency situations in the region are described.
Statistical data on official reports of EMERCOM of Russia are presented. The
quantitative and qualitative assessment of the economic consequences of
emergencies occurred during this period. The total economic damage caused by
emergencies to the region during the analyzed period is calculated.

Ключевые слова: экономический анализ, чрезвычайная ситуация, стихийное
бедствие, техногенная катастрофа, пожар, наводнение, последствия чрезвычайных
ситуаций, экономический ущерб.

Keywords: economic
analysis, emergency, natural disaster, man-made disaster, fire, flood,
consequences of emergency situations,  economic
damage.

На сегодняшний день одна из
наиважнейших задач национальной безопасности РФ – это обеспечение безопасности территорий
и населения своих регионов, поскольку в условиях стремительной динамики
человеческого развития, технического прогресса и ухудшения экологии  проблема угрозы техногенного и природного
характера не просто остаются актуальными, а приобретают большую остроту. И
связано это с увеличивающимися масштабами дестабилизации социально-экономического
развития страны.

Такая ситуация требует систематического
проведения количественного, качественного и стоимостного анализа состава и
последствий чрезвычайных ситуаций, как с точки зрения социальной оценки, так и
с точки зрения экономической, особенно в условиях низкого темпа роста экономики
и дефицита бюджета. При этом экономический анализ чрезвычайных ситуаций
необходимо проводить и по РФ в целом и по регионам в частности. Ключевая цель
такого анализа – обоснование выделения соответствующих ассигнований для
финансирования принимаемых практических решений при осуществлении мероприятий
по предупреждению и ликвидации чрезвычайной ситуации.

Другими словами, решение
задач природно-техногенной безопасности  РФ требует предварительной оценки «распространения
ЧС и наносимые ими ущербы, особенно на больших территориях» [11, с. 1119].

Республика Саха (Якутия)
является не только самым большим по территории регионом Дальневосточного
федерального округа, но и самым большим Субъектом РФ. При этом это один из
регионов с повышенным уровнем природных, техногенных и биолого-социальных рисков
чрезвычайных ситуаций, потенциальными из которых являются [8]:

  • природные: опасность наводнений, паводков, речных заторов, лесных пожаров, экстремально низких температур воздуха, землетрясения;
  • техногенные: опасность на объектах жилищно-коммунального хозяйства, система электроснабжения, авиационном транспорте,
  • биолого-социальные: риск заболеваний, вызванных острыми кишечными инфекциями и паразитарными болезнями, опасность возникновения очагов сибирской язвы.

По результатам
практических исследований для последних 15-20 лет наиболее опасными и приносящими
большой материально-экономический Республике Саха (Якутия) являются наводнения,
лесные пожары и аварии на тепловых сетях для селений региона [10, с. 5].

Ежегодно в среднем из
расчета за последние 5 лет в РФ происходило около 270 ЧС, при этом в
Дальневосточном федеральном округе – 16 ЧС (6% от всероссийского показателя), а
в самой  Республике Саха (Якутия) – 2 ЧС (12,5%
от окружного показателя и 0,7% от странового уровня).

Согласно годовой статистической отчетности МЧС России в период с 2014 года по 2017 год включительно происходили только техногенные катастрофы, а в 2018 году к ним добавились природные стихийные явления (рис. 1).

Рассматривая динамику
чрезвычайных ситуаций в Республике Саха (Якутия), можно видеть, что количество
чрезвычайных ситуаций за период 2014-2018 года выросло с 1 ЧС до 3 ЧС (рис. 2).

Итак, в 2014 году в республике
произошло одна техногенная чрезвычайная ситуация (5,9% от окружного показателя
и 0,4% от странового уровня). Погибло в данной чрезвычайной ситуации 3 человека,
пострадало 14 человек [2].

В 2015 году произошло две
техногенных чрезвычайных ситуации, что составило 11,1% от окружного показателя
и 0,8% от странового уровня. Речь идет в первую очередь о взрыве на руднике «Мир»
АК «Алроса». Всего в результате обеих чрезвычайных ситуаций погибло 5 человек,
пострадало 25 человек [3].

В 2016 году произошла
одна техногенная чрезвычайная ситуация (8,3% от окружного показателя и 0,3% от
странового уровня) – это авария на руднике «Мир», причиной которой стало
неконтролируемое увеличение водопритока из чаши отработанного карьера в
подземный рудник [6, с. 73].  Погибшие в
данной чрезвычайной ситуации отсутствуют, но есть пострадавшие в количестве 38
человек [4].

В 2017 году число
техногенных ситуаций значительно выросло до 3 ЧС (27,3% от окружного показателя
и 1,2% от странового уровня), среди которых крупнейшими являются: авария на
руднике «Мир» АК «Алроса» и авария на Якутской ГРЭС.

Всего в результате трех
чрезвычайных ситуаций погибло 9 человек, пострадало 24 человека [5].

В 2018 году общее число
чрезвычайных ситуаций не изменилось по сравнению с предыдущим годом – 3 ЧС (13,6%
от окружного показателя и 1,1% от странового уровня). Однако изменилась их
структура:

  • техногенная чрезвычайная ситуация: авария на алмазном месторождении «Алросы» «Иреляхская россыпь» (Якутия) произошла серьезная авария – технические воды попали в три реки – Ирелях, Малая Ботуобуя и Вилюй [9]; данная авария составила 6,7% от всех техногенных чрезвычайных ситуаций Дальневосточного федерального округа и 0,5% от всех техногенных чрезвычайных ситуаций в РФ;
  • природные чрезвычайные ситуации: весенний паводок и летние пожары (33,3% от всех природных чрезвычайных ситуаций Дальневосточного федерального округа и 4,5% от всех природных чрезвычайных ситуаций в РФ

Всего в результате трех
чрезвычайных ситуаций в 2018 году пострадало 5109 человек – цифра огромная,
погибших нет [6].

В общем за период
2014-2018 гг. в Республике Саха (Якутия) произошло 8 ЧС, что составляет 12,1%
от общего числа

Таким образом, количество
чрезвычайных ситуаций в Республике Саха (Якутия) растет, при этом появляется
тенденция появления и роста природных катаклизмов, которая доказывается
недавними лесными пожарами (август текущего 2019 года), последствия и ущерб
которых еще окончательно не подсчитан.

Ущерб от чрезвычайных
ситуаций периода 2014-2018 гг. уже выведен в отчетах МЧС России, согласно
которым за анализируемый период в Республике Саха (Якутия) экономический ущерб чрезвычайными
ситуациями был нанесен только в 2015 и 2018 годах (табл. 1).

В плане экономического
ущерба, который наносят чрезвычайные ситуации и их ликвидация, также
обостряются для Республики Саха (Якутия). Если в 2015 году две техногенные
чрезвычайные ситуации нанесли ущерб в размере 14,56 млн. руб. (4,4% от
окружного показателя и 0,2% от странового уровня), то в 2018 году три
чрезвычайные ситуации (одна техногенная и две природные) нанесли ущерб в
размере более 1,5 млрд. руб. (30% от окружного показателя и 14% от странового
уровня). Разница колоссальная. Можно сделать вывод, что стихийные бедствия
наносят республике больший экономический ущерб, нежели техногенные катастрофы.
Это же подтверждают события 2019 года, хотя и нет еще опубликованной
официальной статистике по чрезвычайным ситуациям за текущий год, но только
упомянутые выше лесные пожары по предварительным  оценкам 
нанесли ущерб  в размере более 300
млн. руб. [9].

В сумме за 2014-2018 гг.
материальный ущерб от чрезвычайных ситуаций в Республике (Якутия) составил
1587,44 млн. руб. (26,9% от общего окружного показателя и 2,5% от общего
странового уровня).

 Экономический ущерб не является полной суммой
затрат, связанных с чрезвычайными ситуациями, поскольку затраты на их
ликвидацию учитываются отдельно. Информация о них также содержится в годовых
отчетах МЧС России. Кроме этого в Республике Саха (Якутия), как и во всех
других регионах, создается финансовый резерв для ликвидации чрезвычайных
ситуаций.

В общем за весь анализируемый
период в республиканский резерв на ликвидацию чрезвычайных ситуаций было
отчислено 3045,64 млн. руб., при этом израсходовано было из них по назначению
2602,16 млн. руб. или 85,4% (табл. 2).

Статистика показывает, что после экономического кризиса 2014 года отчисления в резерв на ликвидацию чрезвычайных ситуаций сократилась в восьмикратном размере. Начиная с 2016 года отчисления в резерв выросли более чем в 2 раза. Меньше всего израсходовано из резерва средств на ликвидацию чрезвычайных ситуаций было в 2017 году (53,4%), хотя в этот год произошло 3 ЧС. Такое же количество чрезвычайных ситуаций произошло в 2018 году, однако резерв был истрачен полностью, то есть произошедшие в 2018 году весенний паводок и лесные пожары потребовали гораздо больших затрат, чем техногенные катастрофы. В остальные годы резерв расходовался на 70-90%. Если говорить о 2019 годе, то известно из предварительных расчетов, что на ликвидацию летних лесных пожаров этого года уже потрачено около 350 млн. руб. [9]. В пересчете на душу населения региона затраты на ликвидацию чрезвычайных ситуаций также значительно сократились в 2015 году, продолжили сокращаться в 2016 году и начали расти с 2017 года (рис. 3).

За 2018 год расходы на
ликвидацию чрезвычайных ситуаций составили 465,24 млн. руб. или в пересчете на
душу населения – 482,45 руб. на одного человека. показатель вырос на 3,7%
относительно 2017 года, однако в сравнении с 2014 году – сократился на 73,1%,
то есть примерно в 4 раза.

Имеет смысл провести анализ динамики отчислений в резерв на отчисления чрезвычайных ликвидаций в сравнении с основным региональным макропоказателем – валовым региональным продуктом и данными бюджетов 2014-2018 гг. (табл. 3).

Положительным моментом в
развитии региона является рост экономики: в 2018 году валовой региональный
продукт вырос на 5%. Еще большей положительной динамикой обладает бюджет
региона. Бюджетные доходы выросли за 2018 год на 23,6%, при этом за этот же год
бюджетные расходы выросли меньшими темпами – на 12,1%. Благодаря такой динамике
в бюджете Республики Саха (Якутия)  за
последние 5 лет  появился профицит
бюджета.

Положительные темпы роста
перечисленных показателей и их рациональное соотношение являются залогом
экономической стабильности Республики Саха (Якутия).

При этом доля отчислений
в резерв на ликвидацию чрезвычайных ситуаций в бюджетных доходах составляет
всего 0,22% в 2018 году, что на 0,02% меньше, чем в 2017 году. Для сравнения, в
2014 году на их долю приходилось 1,08%.

Учитывая обостряющуюся
обстановку с природными чрезвычайными ситуациями в республике и тем, что в 2018
году резерв на их ликвидацию был израсходован полностью, можно утверждать о
недостаточном резервирование средств для данных нужд.

На фоне этого отчисления в резерв на ликвидацию чрезвычайных ситуаций
растут меньшими темпами, чем валовой региональный продукт, доходы и расходы
бюджета (рис. 4).

В 2017 году отчисления в
резерв на ликвидацию чрезвычайных ситуаций более, чем в 2 раза большим темпом
вырос, чем расходы бюджета, в 2018 году, наоборот, меньшим темпом. При этом
важно отметить, что доля отчислений в резерв на ликвидацию чрезвычайных
ситуаций в бюджетных расходах составляет всего 0,21% в 2018 году, что на 0,04%
меньше, чем в 2017 году. Очевидно, что данная статья бюджетных расходов очень
незначительна. Еще в 2014 году на ее долю приходилось более 1%. Профицит
бюджета позволяет Республике Саха (Якутия) резервировать большие суммы
финансовых ресурсов, особенно в условиях роста природных катаклизмов, с целью
не только их ликвидации, но и мониторинга риска их наступления.

Резюмируя все сказанное,
можно заключить, что в последнее время для Республики Саха (Якутия) характерны
как техногенные, так и природные чрезвычайные ситуации, при этом в сторону
последних тенденция увеличивается. Вообще, количество чрезвычайных ситуаций и
уровень экономического ущерба в исследуемом регионе растет, также растут резерв
и расходы на их ликвидацию. Учитывая экономический рост Республики Саха
(Якутия) за 2014-2018 гг. и профицит  республиканского
бюджета за 2018 год, регион имеет достаточную возможность в большей мере
финансировать работы по ликвидации техногенных катастроф и природных стихий. Другими
словами, республика в финансовом плане подготовлена к эффективной борьбе с
грядущими чрезвычайными  ситуациями  и 
работе по снижению риска их возникновения.

Литература

1. Государственный
бюджет Республики Саха (Якутия ). – URL: https://minfin.sakha.gov.ru/bjudzhet.

2. Итоги
деятельности МЧС России за 2014 год. – URL: https://old.mchs.ru/upload/site1/document_file/uqQnjnTpQM.pdf.

3. Итоги
деятельности МЧС России за 2015 год. – URL: https://old.mchs.ru/upload/site1/document_file/gosdoklad_20-16.pdf.

4. Итоги
деятельности МЧС России за 2016 год. – URL: https://old.mchs.ru/upload/site1/document_file/MUUuMnux6f.pdf.

5. Итоги деятельности МЧС России за 2017 год. – URL: https://old.mchs.ru/upload/site1/document_file/hniVNLexTC.pdf.

6. Итоги деятельности МЧС России за 2018 год. – URL: https://mo-strelna.ru/upload_files/articles/2019/06/GosDoclad_po_2018_godu_Print.pdf.

7. Николаев А.Ю., Попов
В.Н., Борисов А.И., Андреев Д.В., Анисимов С.С., Дедюкин Р.Н., Будикин А.Е.,
Лукачевский Н.И. Анализ крупных чрезвычайных ситуаций в Якутии в 2017 году //
Молодой ученый. – 2017. – № 49. – С. 73-76. – URL:
https://moluch.ru/archive/183/47049/.

8. Оперативные события главного
управления МЧС России по Республике Саха (Якутия). – URL: http://www.gproxx.com/http://14.mchs.gov.ru/operationalpage/operational.

9. Пресс-служба ГУ МЧС
России по Республике Саха (Якутия). Новости. – URL: http://www.gproxx.com/proxy/http://14.mchs.gov.ru/.

10. Сальва А.М., Макаров
В.В., Киприянова Н.С., Кирилина А.А. Наводнения. Лесные пожары, а также другие
техногенные опасности в Кобяйском улусе республики Саха (якутия) // Мир науки.
– 2015. – № 1. – С. 2-6. – URL: https://elibrary.ru/item.asp?id=24037302. –
URL: https://elibrary.ru/item.asp?id=24037302.

11. Стручкова Г.П.,
Капитонова Т.А. Особенности картографической базы данных для решения задач
природно-техногенной безопасности на территории Республика Саха (Якутия) с
использованием ГИС // Фундаментальные исследования. – 2015. – № 11-6. – С.
1119-1123. – URL: https://elibrary.ru/item.asp?id=25458995.




Московский экономический журнал 10/2019

DOI 10.24411/2413-046Х-2019-10064

Государственная поддержка венчурного инвестирования как вклад в переход экономики на инновационный тип развития в рамках реализации современных национальных проектов России

State support of venture
investment as contributing to shifting economy to be innovative type of
development within realization of contemporary national projects in Russia

Данилов
Роман Сергеевич,
студент аспирантуры, Российская академия
народного хозяйства и государственной службы при Президенте Российской
Федерации (Российская Федерация, 119571, Москва, проспект Вернадского, 82). E-mail: RSDanilov@mail.ru

Картышева
Полина Александровна,
студент аспирантуры, Российская
академия народного хозяйства и государственной службы при Президенте Российской
Федерации (Российская Федерация, 119571, Москва, проспект Вернадского, 82).
E-mail: Polina.2009.95@mail.ru

Крутиков
Александр Константинович,
студент аспирантуры, Российская
академия народного хозяйства и государственной службы при Президенте Российской
Федерации (Российская Федерация, 119571, Москва, проспект Вернадского, 82). E-mail: Krutikov_ak@mail.ru

Danilov Roman S., postgraduate student, Russian Presidential Academy of
National Economy and Public Administration (82, prospekt Vernadskogo, Moscow,
Russian Federation, 119571). E-mail: RSDanilov@mail.ru

Kartysheva Polina A., postgraduate student, Russian Presidential Academy of
National Economy and Public Administration (82, prospekt Vernadskogo, Moscow,
Russian Federation, 119571). E-mail: Polina.2009.95@mail.ru

Krutikov Alexandr K., postgraduate student, Russian Presidential Academy of
National Economy and Public Administration (82, prospekt Vernadskogo, Moscow,
Russian Federation, 119571). E-mail: Krutikov_ak@mail.ru

Аннотация:
Представленное
в статье исследование посвящено наиболее актуальным, на наш взгляд, проблемам
российского венчурного рынка в рамках реализации национальных проектов
Российской Федерации. Несмотря на достаточное государственное финансирование и
наличие определенной инфраструктуры в этой сфере (институты развития, венчурные
фонды), в настоящее время ее нельзя назвать действенной и успешной. В статье
проанализировано и охарактеризовано состояние российского венчурного рынка, а
также выявлены некоторые проблемы, препятствующие его эффективному
функционированию. В силу объективных причин рынок венчурных инвестиций в современной
России находится в непростой ситуации. Подобные причины тесно связаны не только
с внешними факторами, которые относятся к экономике России в целом, но и с
внутренними экономическими проблемами. Безусловно, выйти на новый уровень
функционирования венчурной экосистемы и преодолеть сложившуюся ситуацию можно
посредством решения, прежде всего, внутренних проблем.

Summary: In our opinion, the research represented in the
article is devoted to the latest problems of Russian venture market within
realization of Russian Federation national projects. Despite sufficient public
financing and availability of definite infrastructure in this filed
(institutions of development,venture funds) this softer can not be cold
efficient and successful. The article analysis and characterizes Russian
venture market status quo as well as the problems which have been revealed as
preventing its sufficient functioning. According to the number of objective
reasons currently the venture market of investments in Russia is faces
difficulties. Those reasons are inseparably connected not only with outer
factors, which refer to economy of Russia in whole, but inner economical
problems as well. It goes without saying, to get to the new level of venture
ecosystem functioning and overcome the current situation one should settle
inner problems first of all.

Ключевые
слова
: национальные проекты, венчурное инвестирование,
инновационный тип развития экономики, экспертиза, институты развития.

Keywords: national projects, venture investment, innovative type
of economic development, expertise, institutions of development.

В последние несколько лет
XXI
века мировая политическая и экономическая ситуация становится все более непростой,
непредсказуемой и тревожной: замедление темпов роста мировой экономики, возобновление
финансовых потрясений, рост торговых барьеров, повышенный уровень задолженности
в развивающихся странах и слабый рост инвестиций в экономику этих государств. В
таких условиях для Российской Федерации, как независимого суверенного
государства, важнейшей и первоочередной проблемой объективно становится
нахождение и использование новых подходов, способов и форм действий,
позволяющих не просто сохранять уже достигнутое состояние, а постоянно улучшать
социально-экономическое развитие страны. Для этого необходимо осуществлять
существенные структурные реформы, обеспечивающие улучшение делового климата и
привлечение инвестиций в отечественную экономику. Применительно к России такой
структурной реформой в настоящее время можно считать реализацию двенадцати
национальных проектов, которые предусмотрены Указом Президента Российской
Федерации от 7 мая 2018 года № 204 «О национальных целях и стратегических
задачах развития Российской Федерации на период до 2024 года» (далее – Указ).

Однако, фактически, ранее с целью улучшения социально-экономического развития страны на самом высоком государственном уровне было принято решение о переводе отечественной экономики с ее преимущественно сырьевой ориентированности на инновационный тип развития. Такая цель была поставлена, как перед государством, так и перед отечественным бизнесом еще в 2002 году, но в последнее время речь о необходимости решения данного вопроса несколько отошла на второй план. К сожалению, в силу ряда как объективных, в том числе упоминавшихся выше, так и субъективных причин, практическая реализация данного перехода проходит не так интенсивно, как это предполагалось изначально. Представляется, что успешное осуществление как минимум 4 из 12 национальных проектов с учетом их сопряженности именно с проблематикой инновационного развития экономики (табл. 1), с одной стороны, послужило бы достижению тех стратегических целей, ради которых был принят данный Указ. При этом, с другой стороны, такой успех придал бы серьезнейший импульс также и решению той глобальной стратегической инновационной задачи, которая была поставлена еще в 2002 году.

К настоящему времени
первоначальная подготовительная работа по современным инновационно
ориентированным национальным проектам фактически подошла к стадии их
практического осуществления. Для них сформированы и утверждены паспорта, определены
конкретные исполнители, разработаны показатели оценки эффективности
деятельности по достижению целей, установленных Указом и т.д. Как видно из
табл. 1, предусмотрено масштабное финансирование (свыше 4 трлн. руб.) тех
конкретных программ и мероприятий, которые в своей совокупности обеспечивают
реализацию 4 современных национальных проектов, представленных в табл. 1. С
учетом рыночных реалий оно естественно включает в себя средства не только
федерального бюджета и бюджетов субъектов Российской Федерации, но и
внебюджетных источников. Последние при этом составляют порядка 800 млрд. руб.
или 20 % от общего объема финансирования указанных проектов.

Реальный опыт перевода
национальных экономик различных стран мира на инновационный тип их развития свидетельствует,
что одним из важнейших факторов успеха такого перевода являлось создание в этих
странах возможностей и условий для производства в них наукоемкой продукции и
предоставления высокотехнологичных услуг. В свою очередь это неразрывно бывает
связано, с одной стороны, с постоянно возрастающей потребностью в существенных
объемах инвестиций, а с другой стороны, с высокими рисками, обусловленными ими.
Таким образом, в современной России, исходя из того, что перевод ее экономики
на инновационный тип развития, заявленный еще в 2002 году, продолжает
оставаться в числе важнейших стратегических задач, при реализации национальных
проектов все больше и больше на передний план будут выходить проблемы
венчурного или высокорискового инвестирования, как одного из ключевых
инструментов финансирования инновационной предпринимательской активности.

Из тех 4 инновационно
ориентированных современных национальных проектов, которые представлены в табл.
1, на наш взгляд, такое инвестирование в наибольшей степени будет сопряжено с
проектом «Международная кооперация и экспорт», хотя в различной мере может
присутствовать и в других из них. Главной целью национального проекта
«Международная кооперация и экспорт», как видно из табл. 1, является повышение
конкурентоспособности и привлекательности российской наукоемкой продукции и
высокотехнологичных услуг. Это объективно потребует уменьшения в России
экспорта сырьевых и энергетических ресурсов в пользу увеличения в нем доли
промышленной и сельскохозяйственной продукции с высокой степенью переработки и
добавленной стоимости, формирования эффективной системы разделения труда и
производственной кооперации в рамках Евразийского экономического союза,
увеличения объемов торговли между государствами, его членами, роста
национальных взаимных инвестиций и т.д. Фактически данные процессы на их
современном уровне просто невозможны без достаточно широкого привлечения в них
венчурного инвестирования.

В настоящее время российский рынок венчурных инвестиций все еще находится в процессе своего становления и сталкивается при этом с некоторыми противоречивыми тенденциями, ограничениями и трудностями (табл. 2). Прежде всего, это нехватка на нем доступных источников инвестиций (не только частных, но и государственных), несовершенство правовой среды (венчурное инвестирование регулируется в рамках общего законодательства), недостаток качественных проектов (особенно применительно к ранним стадиям венчурного жизненного цикла) и определенные перекосы в предложениях венчурного капитала (повышенное внимание к более поздним стадиям проектов и недостаток его по большинству приоритетных направлений развития экономики). Проводя анализ того, какой из этапов венчурного инвестирования является наиболее привлекательным для потенциальных инвесторов (рис. 1) можно говорить о том, что в настоящее время ситуация на рынке венчурного капитала несколько изменилась в худшую сторону по сравнению с 2018 годом. За исследуемый период (с 2013 по 2019 гг.) объем венчурных инвестиций на посевной, начальной и ранней стадиях инновационных проектов снизился соответственно на 6% и 4%. Указанная тенденция отрицательно сказывается, в первую очередь, на развитии малого инновационного предпринимательства, что особенно актуально в условиях формирования инновационного типа развития российской экономики. На 10% за эти годы сократились и объемы венчурных инвестиций на стадиях расширения. Однако в 2018 году наблюдался заметный рост венчурных инвестиций на той же стадии. С 2013 года эти инвестиции выросли на 14% к 2018 году, что свидетельствует об увеличении объема инвестиций на более зрелом этапе, а значит, в 2018 году инвесторы стремились вложить свои денежные средства максимально эффективно с наименьшим уровнем риска. Такое поведение инвесторов вполне закономерно и объяснимо с учетом того, что на стадии расширения компания становится наиболее устойчивой, объем производства и продаж заметно возрастает, риски минимизируются.

Вместе с тем наряду с доказательством незрелости российского рынка венчурных инвестиций в Российской Федерации стоит отметить, что наблюдается также и положительная динамика, так, например, в 2018 году, впервые за последние 5 лет, российский венчурный рынок показал ощутимый рост в 30% к 2017 году. В этом году АО «РВК» совместно с PwC представлен восьмой ежегодный обзор венчурной индустрии России «MoneyTree: навигатор венчурного рынка» за 2018 год и первое полугодие 2019 года. Так, согласно совместному исследованию АО «РВК» и PwC, рынок венчурных сделок, являющийся основой венчурной экосистемы, в первом полугодии 2019 года показал рост на 161% до 248,1 млн. долл. по сравнению с первым полугодием 2018 года, когда его объем был равен 94,9 млн. долл. Количество совершенных сделок увеличилось до 129 (2018 г. – 87 сделок), что превышает показатель прошлого года на 48%. Наблюдается положительная динамика показателя среднего размера сделки. Так, например, в первом полугодии 2019 года он вырос до 3,1 млн. долл., при этом в 2018 году этот показатель составлял 1,5 млн. долл. Кроме того, согласно упомянутому выше обзору венчурной индустрии, почти в семь раз увеличивается значение показателя среднего размера сделки на стадии расширения (с 2 млн. долл. до 13,3 млн. долл.) По мнению исследователей, динамика этого показателя может быть связана с трансформацией венчурной модели, а также с размытием границ между прямыми и венчурными инвестициями. При этом на ранней стадии средняя сумма сделки увеличилась в 2,5 раза (с 0,9 млн. долл. до 2,3 млн. долл.), а на стадии стартапа произошел двукратный рост объемов – с 1,2 млн. долл. до 2,7 млн. долл. [5].

Предварительный анализ состояния российского рынка венчурных инвестиций свидетельствует, что в современном виде этот рынок просто не готов к участию в решении той центральной стратегической задачи, которая поставлена в национальном проекте «Международная кооперация и экспорт», а именно к серьезному увеличению представительства российской национальной продукции на соответствующих мировых рынках. Сейчас ее доля на них не превышает пока 0,3-0,5% (исключение составляет лишь рынок вооружений и военной техники). Кардинальное повышение конкурентоспособности национальной продукции необходимо также по таким направлениям экономики, как биотехнологии, информационно-коммуникационные технологии, фармацевтика и т.д., становящиеся ныне все более и более приоритетными для России. В полной мере это относится и к такому направлению как энергетика, по которому она пока убедительно представлена лишь на сырьевом, а отнюдь не на технологическом сегменте рынка.

Согласно данным,
представленным в таблице, видно, что на протяжении трех лет более 70% венчурных
инвестиций было направлено в сферу IT-технологий, что, несомненно, обусловлено
прибыльностью бизнеса в этой области. В то время как легкая промышленность,
строительство, сельское хозяйство, биотехнологии, экология и электроника
вызывают минимальный интерес для высокорискового инвестирования [6].

По данным восьмого
ежегодного обзора венчурной индустрии России «MoneyTree: навигатор венчурного
рынка» за 2018 год и первое полугодие 2019 года в настоящее время в секторе
информационных технологий продолжает наблюдаться положительная динамика по таким
показателям, как количество сделок и общий объем привлеченных средств. Так,
например, в первом полугодии 2019 года в этом секторе состоялось 73 сделки
(218,8 млн долл.), в тоже время в 2018 году данный показатель был на уровне 53
сделок (77,7 млн. долл.), что на 20 меньше, чем в этом году. Значительный рост
объема сделок в секторе информационных технологий в первом полугодии 2019 года
обусловлен приобретением АФК «Система» 18,7 % акций Ozon.ru. Средний размер
сделки в области ИКТ в первом полугодии 2019 года составил 3,0 млн. долл., в
первой половине 2018 года – 1,5 млн. долл.

Сектор биотехнологий (5
сделок за первое полугодие 2019 года) и промышленных технологий (3 сделки за
первое полугодие 2019 года) по-прежнему остаются непривлекательными для
инвесторов по сравнению с сектором ИКТ. В первой половине 2018 года количество
сделок в секторе биотехнологий зафиксировано на уровне 2-х сделок, в то время
как в секторе промышленных технологий состоялось 10 сделок (в 3,3 раза больше,
чем в 2019 году) [5].

По итогам первого
полугодия 2019 года наблюдается рост объема инвестиций в сфере промышленных
технологий по сравнению с аналогичным периодом 2018 года (с 9,3 млн. долл. до
20,4 млн. долл.). Объем инвестиций увеличился незначительно: с 8,0 млн. долл.
до 8,8 млн. долл.

Таким образом,
проведенное исследование позволяет сделать вывод о стабилизации и достаточно
динамичном развитии рынка венчурных инвестиций в Российской Федерации, с одной
стороны, и значительных диспропорциях, с другой стороны.

Возникает вопрос, каким
же образом все-таки может быть достигнут выход из реально сложившейся ныне
непростой ситуации, который позволил бы, с одной стороны, внести достаточно
ощутимый вклад в реализацию национальных проектов, принятых в 2018 году, а с
другой стороны, реально содействовал бы решению той стратегической задачи по
переводу экономики России на инновационный тип развития, которая была
поставлена еще в 2002 году на высшем государственном уровне.

Во-первых, это, конечно
же, продолжение осуществления тех действий по построению в России ее
национальной системы венчурного инвестирования, которые были достаточно
обстоятельно изучены и предложены еще в самом начале XXI века [Грачева М.В., Кулагин А.С.,
Симаранов С.Ю., 2000, Каржаув А.Т., Фоломьев А.Н., 2005] и в той или иной
степени получают свою реализацию в действиях Российской венчурной компании (АО
«РВК»), как государственного фонда фондов и института развития Российской
Федерации, Российской ассоциации венчурного инвестирования, ориентированной на
развитие российской венчурной экосистемы (РАВИ) и других институтов развития в
сфере инноваций (АО «РОСНАНО», Фонд инфраструктурных и образовательных
программ, Фонд «Сколково», Фонд содействия развитию малых форм предприятий в
научно-технической сфере, ФРИИ и др.).

Однако, поскольку все эти
действия до сих пор осуществлялись недостаточно комплексно, то теперь в рамках
реализации целевых программных документов (национальные проекты, Федеральный
закон от 23.08.1996 № 127-ФЗ (ред. от 26.07.2019) «О науке и государственной
научно-технической политике», Федеральный закон от 28.06.2014 № 172-ФЗ (ред. от
31.12.2017) «О стратегическом планировании в Российской Федерации» и т.п.) они
должны быть самым серьезным образом интенсифицированы и заострены на достижение
реальных положительных конечных результатов. Соответственно для этого должна
быть преодолена неразвитость законодательства в данной отрасли и таким образом
повышен уровень ее правовой культуры, что становится одной из важнейших конкретных
задач именно государства.

Но не менее острой для
него становится и задача первоначального создания комфортной экономической ситуации
для ведения венчурного бизнеса. Представляется, что с учетом той реальной
политической и экономической обстановки, которая имеет место ныне, в ближайшие
5, а возможно и 10 лет в Российской Федерации именно государству придется
играть роль локомотива развития венчурного рынка, во многом диверсифицируя при
этом и спектр доступных на нем инвестиций.

Во-вторых, это превращение
только еще начавшегося сейчас процесса реализации современных национальных
проектов, особенно тех из них, которые имеют ярко выраженную инновационную
направленность (см. табл. 1), в новый целевой инструментарий, служащий для
решения главной стратегической задачи страны – перевод экономики России на
инновационный тип ее развития. Конкретным и вполне реальным подтверждением
этому будут те позиции, которые фактически сможет достигнуть страна на мировых
рынках наукоемкой продукции и высокотехнологичных услуг, что уже и
предусматривается как цель в национальном проекте «Международная кооперация и
экспорт». Иначе говоря, реализация части современных национальных проектов должна
становиться не только их конечной целью, но одновременно и средством достижения
еще более глобальной и стратегической цели, имеющей некий общенародный (и
государство, и бизнес, и общество) масштаб – инновационное развитие
национальной экономики.

Реальным вкладом в
получение такого действенного результата в рамках национального проекта «Наука»
должны стать разработка и передача для внедрения не менее 140 технологий,
защищенных патентами, вовлечение в освоение технологий и производство
наукоемкой продукции и услуг порядка 250 крупных и средних отечественных
компаний и другие подобные мероприятия, среди исполнителей которых, согласно
паспорту проекта, должна быть и Российская венчурная компания. Соответственно в
проекте «Образование» это будет прежде всего создание нарастающим итогом (не
менее 60 в 2022 г., 75 в 2023 г. и т.д.) целой совокупности специализированных
центров, предоставляющих дополнительные образовательные услуги для тех, кто
станет реализовывать программу Национальной технологической инициативы (Центры
компетенций). Намечено, что в создании таких центров активное участие должны
принимать представители реального сектора экономики, ведущие научные деятели,
изобретатели и предприниматели, которые будут знакомить обучающихся с
высокотехнологичными отраслями экономики и помогать им выбрать наиболее
интересную и соответствующую их способностям отрасль и профессию. Наконец, в рамках
национального проекта «Цифровая экономика» таким вкладом становится, например,
привлечение достаточно серьезных частных инвестиций (50 млрд. руб. в 2020 году
и 120 млрд. руб. в 2021 г.) на реализацию проектов по увеличению экспорта
российской высокотехнологичной продукции.

Не сложно заметить, что в
отличие от первого из рассмотренных нами направлений дальнейших действий с его
преобладающей на ближайшие 5-10 лет ведущей ролью государства, во втором случае
(реализация национальных проектов) государство и бизнес должны стать как
минимум равноправными и реально ответственными партнерами. Соответственно в
рамках такого государственно-частного партнерства, как некого современного
базисного экономического механизма, должны быть созданы и его новые
инструменты, преодолевающие так называемые «провалы рынка», и стимулирующие как
собственно сами инновационные процессы, так и развитие необходимой для них инфраструктуры.

По нашему мнению, таким новым
и важным инструментом государственно-частного партнерства как по реализации
современных национальных проектов, так и вообще по переводу экономики России в
целом с преимущественно сырьевого на инновационный тип развития должно стать
создание экспертного обеспечения венчурного инвестирования, ориентированного на
оба упомянутых выше стратегических направления.

Экспертиза сегодня в различных формах с большей или меньшей степенью признания и влияния имеет на практике место уже в подавляющем большинстве сфер и областей жизнедеятельности российского общества, хотя при этом ее законодательное закрепление в качестве самостоятельного инструмента управления пока в какой-то мере прослеживается только в научно-технической сфере, сферах юриспруденции, здравоохранения и экологии. Не сложилось еще до настоящего времени и единого, научно обоснованного и в связи с этим законодательно закрепленного и одинаково трактуемого всеми понятия экспертизы. Характерно и то, что в своем наиболее актуальном, но при этом наименее изученном и проработанном состоянии вопросы экспертного обеспечения в России находятся пока применительно именно к проблематике венчурного инвестирования. При этом, как раз здесь они, как существенно снижающие риски его осуществления, могли бы дать наиболее быстрый и ощутимый эффект. Представляется, что проведение достаточно глубокого и многостороннего исследования рассмотренных выше вопросов вполне объективно можно признать актуальной задачей, решение которой прямо и непосредственно должно содействовать как успешной реализации упоминавшихся выше национальных проектов, так и в целом переводу отечественной экономики на инновационный путь ее развития [Картышева П.А., Плетнев К.И., 2019, в печати].

Список литературы

  1. Архангельский В.В., Архангельский В.Н.,
    Иванов В.В. и др под общ. ред. Фоломьева А.Н. (2013) // Инновационный тип
    развития экономики // Москва: Экономика.
  2. Грачева М.В., Кулагин А.С., Симаранов С.Ю.
    (2000) // Инновационное предпринимательство, его риски и обеспечение
    безопасности: пособие для предпринимателя // М.: АНХ.
  3. Каржаув А.Т., Фоломьев А.Н. (2005) //
    Национальная система венчурного инвестирования // М: Экономика.
  4. Картышева П.А., Плетнев К.И. (2019) // Экспертиза
    как важнейший инструмент успешной реализации национальных проектов и
    инновационной модернизации экономики России // Материалы международной
    конференции-сессии «Государственное управление и развитие России» (в печати).
  5. MoneyTree: навигатор венчурного
    рынка» за 2018 год и первое полугодие 2019 года // https://www.rvc.ru/upload/iblock/003/MoneyTree_2019_rus.pdf (дата обращения 20.09.2019)
  6. Обзор рынка прямых и венчурных инвестиций
    за 1-е полугодие 2019 года»// http://www.rvca.ru/rus/resource/library/rvca-yearbook/ (дата обращения 20.09.2019)



Московский экономический журнал 10/2019

DOI 10.24411/2413-046Х-2019-10063

Население Оренбургской области: естественное движение, половой и возрастной состав

Population of Orenburg region: natural movement, sex and age composition

Статья подготовлена при финансовой поддержке областного гранта в сфере научной и научно-технической деятельности за 2019 год «Географическое пространство как стратегический ресурс формирования образа Оренбургского региона»

Тюрин
А.Н.,
ФГБОУ ВО «Оренбургский государственный педагогический
университет», 460014, г. Оренбург, ул. Советская, 19, turin55@rambler.ru

Tyurin A.N., Orenburg state pedagogical University», 460014,
Orenburg, Sovetskaya str., 19, turin55@rambler.ru

Аннотация: В статье рассматривается современная
демографическая ситуация в Оренбургской области. Представлены авторские
графические материалы, составлена половозрастная пирамида населения Оренбургской
области, содержится анализ факторов, влияющих на естественную убыль населения
региона, дана количественная оценка основных демографических показателей. Материалы
статьи позволяют сформировать представление о современной демографической
ситуации в Оренбургской области, о причинах, влияющих как на естественное, так
и на механическое движение населения. Результаты исследования могут послужить
основой для дальнейшей научной деятельности по данной проблематике.

Summary: The article discusses the current demographic situation in the Orenburg
region. The author presents graphic materials, the age and sex pyramid of the
population of the Orenburg region, contains an analysis of factors affecting
the natural population decline in the region, and provides a quantitative
assessment of the main demographic indicators. The materials of the article
allow us to form an idea of ​​the current demographic situation in the Orenburg
region, about the reasons that affect both the natural and the mechanical
movement of the population. The results can serve as the basis for further
research on this issue.

Ключевые слова:
население, Оренбургская область, демографическая ситуация, половозрастная
пирамида, депопуляция.

Keywords: population, Orenburg region, demographic situation, age and gender
pyramid, depopulation.

В настоящее время в
Оренбургской области наблюдается естественная убыль населения. За 2018 год
численность уменьшилась на 11 869 человек или на 0,6%, причем это связано как с
падением рождаемости, так и с оттоком населения.

Если сравнивать
численность населения области с начала XXI века, то она сократилась на 11%.
Данные изменения происходят в результате влияния воспроизводства населения, а
также миграционных и этнокультурных процессов.

Лидером по численности
населения в области является г.Оренбург – 564 443 человек, на 2 месте
г.Орск – 234 408 человек и на 3 месте г.Новотроицк 88 216 человек [1;
4].

То есть за 17 лет
численность сократилась на 225 896 человек, что сравнимо с населением такого
города как Орск. Именно поэтому изучение демографической ситуации имеет очень
важное значения для дальнейшего существования и развития Оренбуржья [2].

Цель исследования –
изучение процессов, влияющих на демографическую ситуацию в Оренбургской
области.

Можно предположить, что
изменение демографической ситуации Оренбургской области происходит не только
под воздействием механического и естественного движения населения, но и в
результате влияния этнокультурных процессов, межнациональных отношений, в связи
с чем необходимо обращать внимание на то, как влияют разные факторы на
изменение численности населения в регионе.

В
ходе исследования проводилсяанализ теоретических
источников по проблеме; описание, сравнение, обобщение статистического и
картографического материалов.

Современная
демографическая ситуация в Оренбургской области зависит от многих факторов. В
их числе есть как природные (континентальность климата, размер территории), так
и социально-экономические (полиэтничность и поликонфессиональность населения, трансграничное
положение) и многие другие, которые влияют на показатели расселения населения в
пределах данного субъекта Российской Федерации.

Современная
демографическая ситуация сложилась в результате процесса длительного
исторического освоения и заселения нашей области.

В древности через
территорию Оренбуржья проходили с востока на запад волны народов кочевников,
которые оставили здесь свой культурный след. Заселение территории современной
Оренбургской области русскими началось в конце XVII века. Огромная территория была не
защищена от набегов кочевников, поэтому главную роль в развитии нашего края
сыграли казаки, которые не только охраняли границы, а также владели землей и занимались
торговлей на данной территории. В период Великой Отечественной войны люди
прибывали в наш край вместе с эвакуировавшимися предприятиями, в период
освоения целинных земель и создания газового комплекса также наблюдался рост
численности населения Оренбургской области. Этот рост происходил в основном за
счет центральной и восточной частей Оренбуржья, где интенсивно развивалось
промышленное производство [3].

С 1998 года,
когда население области составляло 2,218 млн.
человек
(исторический максимум!),
отмечается тенденция к ежегодному снижению численности населения.  С этого момента число жителей области
уменьшилось на 11%. Так, на начало 2001 года этот показатель составлял
2 203 616, а на 1 января 2019 года численность населения была равна
1 963 007 человек – это 24 место среди субъектов РФ с плотностью равной
15,9 чел./км2 [4; 5].

Показатели рождаемости и смертности в Оренбургской области с начала 2000 годов являются не стабильными, но можно отметить очевидное: естественный прирост с 2013 года идет на убыль и на сегодняшний день наблюдается депопуляция населения – -0,7 0/00 (рис. 1)

Можно заметить, что с 2005
по 2013 годы показатели рождаемости росли, что в первую очередь связано не с
демографической политикой в России, направленной на повышение рождаемости и
целью которой является стабилизация численности населения, а с так называемыми «демографическими
волнами».

Значительно снизился в
этот период и коэффициент младенческой смертности, если в 2005 году этот
показатель равнялся 13,0, то в 2015 он составил 6,8. Уровень
смертности в области с 2005 года имеет неуклонную тенденцию к снижению. На
начало 2019 года к основным причинам смертности в Оренбургской области относятся
болезни системы органов кровообращения и новообразования.

Одним из основных
показателей качества жизни населения является ее средняя ожидаемая продолжительность,
которая в Оренбургской области на 2018 год, согласно региональному Минздраву,
возросла с 70,57 до 70,94 лет. Средняя продолжительность жизни мужчин – 65,53
лет, у женщин – 76,24 лет [6].

Исходя из приведённых данных,
средняя ожидаемая продолжительность жизни в Оренбургской области с 2005 года
существенно выросла, но, как и в других субъектах федерации, этот уровень
является низким по сравнению с экономически развитыми странами мира.

В целом, численность населения в Оренбургской области убывает (рис.2).

По имеющимся данным официального сайта Федеральной службы государственной статистики по Оренбургской области, нами была составлена половозрастная пирамида на 01 января 2019 года, по которой можно увидеть изменения населения в возрастном и половом составе (рис. 3).

В разных возрастных группах
изменения количества мужчин и женщин значительно отличаются. Прежде всего,
стоит отметить, что самая малочисленная группа населения находится в возрасте
от 20 до 24 лет, то есть это дети, родившиеся в «лихие» 90-е годы прошлого
столетия. Данное время характеризуется социально-экономическим кризисом в
стране, вызванным распадом СССР. Второй причиной такого падения уровня
рождаемости стал переход к современному типу воспроизводства населения, когда
для женщин на первое место стали выходить карьера и образование, а также
желание иметь не более одного-двух детей в семье. К третьей причине низкой
рождаемости можно отнести последствия Великой Отечественной войны, в годы
которой рождалось небольшое количество детей, что также отражается на
современной демографической ситуации как в Оренбургской области, так в России в
целом.

Наибольшая численность в
представленных возрастных группах приходиться на период от 0 до 6 лет. Это
связано с демографической политикой, проводимой в России, которая направлена на
повышение уровня рождаемости в стране и «демографическими волнами». С 29
декабря 2006 года для поддержки молодых семей действует федеральная программа
«Материнский капитал», благодаря которой уровень рождаемости, как в стране, так
и в Оренбургской области значительности повысился. Так, если в 2006 году ЕП =
-4,00/00, то уже в 2007 году показатель составил 2,50/00.
Уже с 2012 по 2015 году наблюдается естественный прирост населения, наибольший
показатель отмечен в 2013 г. 0,90/00. Но с 2016 года
зафиксирована естественная убыль населения, она составила -0,70/00.
По этой причине с 2018 года были введены выплаты на 1 ребенка в семье в течение
1,5 лет.

Как в России в целом, так
и в нашем регионе, в возрастном составе населения заметны отличия по количеству
представителей мужского и женского пола. Так если в детском и подростковом
возрасте наблюдается значительный перевес в мужскую сторону, то уже после 30-35
лет, вследствие более высокой смертности среди мужчин, количество женщин
увеличивается.

И всё-таки главной
причиной такого изменения численности населения являются так называемые
«демографические волны», начало которых, в первую очередь, можно отнести к
периоду Великой Отечественной войны. То есть в настоящее время в репродуктивный
возраст вступили правнуки участников военных действий того времени, а так как
на тот момент наблюдалась естественная убыль, то и сейчас населения не хватает,
для того чтобы поддерживать естественный прирост [7].

С уменьшением численности
населения, а также повышением продолжительности жизни меняется и количество
трудоспособного населения, на которое приходится демографическая нагрузка. Так,
если в 2010 году численность населения трудоспособного возраста составила
61,3%, то на начало 2019 года этот показатель снизился на 5,9% и составил
55,4%. В свою очередь доля лиц моложе трудоспособного возраста увеличилась с
17,4% до 20%, а старше трудоспособного возраста с 21,3% в 2010 году до 24,6 % в
2018 г.

Таким образом, происходит
увеличение трудовой нагрузки на экономически активное население. В Оренбургской
области на 1000 жителей трудоспособного возраста приходится 828 человек
нетрудоспособного возраста, из них детей и подростков – 368 чел., лиц старше
трудоспособного возраста – 460. Это отличается от демографической нагрузки в среднем
по России, где на 1000 жителей приходится только 757 лиц не трудоспособного
возраста.

Список литературы

  1. Герасименко, Т.И. Этнокультурная география Оренбургской области: учебное
    пособие / Т.И. Герасименко, И.Ю. Филимонова. – Оренбург: ГОУ ОГУ, 2009. – 92 с.
  2. Кузнецова, Н.С. Влияние этнических факторов
    на демографическую ситуацию в Оренбургской области / Н.С. Кузнецова //
    Молодежь. Наука. Будущее. Международная студенческая научно-практическая
    конференция. Оренбург, 23-24 мая 2018 г.: сб.статей / Мин-во образования и
    науки РФ, ФГБОУ ВО «Оренб. гос. пед. ун-т». – Оренбург: Изд-во ОГПУ, 2018. – С.
    157 – 159.
  3. Кузнецова, Н.С. Современная демографическая
    ситуация в Оренбургской области / Н.С. Кузнецова // Демографические риски XXI века. – Минск: Белсэнс, 2017. – С. 122 –
    123.
  4. Официальный
    сайт органа Федеральной службы государственной статистики по Оренбургской
    области [Электронный ресурс]. URL: http://orenstat.gks.ru
  5. Портал
    Правительства Оренбургской области [Электронный ресурс]. URL: http://www.orenburg-gov.ru
  6. Семенов, Е.А.
    Современная геодемографическая ситуация в Оренбургской области / Е.А. Семенов,
    Т.И. Герасименко, Р.Ш. Ахметов // Инновационные процессы в области
    химико-педагогического и естественнонаучного образования: материалы II Всерос.
    науч.-практ. конф. – Оренбург: ОГПУ, 2012. – С. 250 – 255.
  7. Тюрин,
    А.Н. Население Оренбургской области: демографическая и этническая ситуация:
    монография / А.Н. Тюрин. – Saarbrücken: LAP LAMBERT Academic Publishing, Germany. – 2016. – 60 с.



Московский экономический журнал 10/2019

УДК 339

DOI 10.24411/2413-046Х-2019-10062

ТОРГОВО-ЭКОНОМИЧЕСКИЕ ИНТЕРЕСЫ КНР В
БОЛИВАРИАНСКОЙ РЕСПУБЛИКЕ ВЕНЕСУЭЛА НА ПРИМЕРЕ ЭНЕРГЕТИЧЕСКОГО СЕКТОРА

Золотова Екатерина Владимировна, соискатель
кафедры мировой экономики, Федеральное государственное бюджетное образовательное
учреждение высшего образования «Российский Экономический Университет имени Г.В.
Плеханова»

Zolotova Ekaterina Vladimirovna

Аннотация: В статье ставится задача рассмотреть двустороннюю торговлю Китая и
Боливарианской Республики Венесуэла на современном этапе. Особое внимание уделяется нефтяному сектору и
нефтяным поставкам Венесуэлы в Китай.  В
статье автор рассуждает о проблемах, которые препятствовали двусторонней
торговле на начальном этапе, а также о тех сложностях, с которыми Китай
сталкивается сегодня. В результате анализа торгово-экономических отношений автор показывает,
что присутствие Китая в Венесуэле обусловлено
экономическими интересами —  помимо того,
что в Венесуэле сосредоточены крупнейшие запасы нефтяных ресурсов, эта
латиноамериканская страна представляет емкий рынок для  китайских инвестиций. Но, как далее
показывает автор, присутствие Китая в Венесуэле рискованно вследствие
экономического и социального кризиса в Венесуэле, а также геополитического
давления со стороны США.

Summary: The main goal of the
article is to azalyze the bilateral trade between China and the Bolivarian
Republic of Venezuela at the present stage. Particular attention is paid to the
oil sector and Venezuelan oil supplies to China. In the article, the author discusses
the problems that prevented smooth growth of bilateral trade at the initial
stage, as well as the difficulties that China is facing today. As a result of
the analysis of trade and economic relations, the author shows that the
presence of China in Venezuela is determined by economic interests — in
addition to the fact that Venezuela has the largest oil reserves, this Latin
American country represents a large market for Chinese investment. But, as the
author further shows, the presence of China in Venezuela is risky due to the
economic and social crisis in Venezuela, as well as geopolitical pressure from
the United States.

Ключевые слова: Венесуэла,
Китай, торговля, сырая нефть, торгово-экономическое сотрудничество, экспорт, импорт,
инвестиции.

Key words: Venezuela, China, trade, crude oil, trade and economic cooperation,
export, import, investment.

Введение

Начало XXI века характеризуется ростом торгово-экономических
отношений между Китаем и Латинской Америкой. Быстро растущий спрос Китая на минеральное
сырье, сельскохозяйственные и энергетические товары способствовал тому, что
Китай за очень короткий срок стал одним из ключевых торговых партнеров для
многих стран континента. Железная руда, медь и соевые продукты доминировали в
торговле между Китаем и такими странами, как Бразилия, Чили и Аргентина, однако
венесуэльская нефть представляла наибольший интерес для азиатской страны. В
2001 году Боливарианская Республика Венесуэла стала первой латиноамериканской
страной, которая вступила в партнерство по стратегическому развитию с Китаем. Сотрудничество
заметно укрепилось в период президентства У. Чавеса в Боливарианской Республике
Венесуэла и пребывания на посту Ц. Цзэминя и Х. Цзиньтао. В дальнейшем Китай продолжил
поддерживать Венесуэлу и во время тяжелого экономического и социального кризиса.
 И даже не смотря на тяжелое положение в
стране и высокие риски, которые препятствуют развитию двусторонних торгово-экономических
отношений, Венесуэла до сих пор остается ключевым партнером Китая в Латинской Америке.

Основная часть

Присутствие Поднебесной в Латинской Америке и,
в частности, в Венесуэле продиктовано в основном экономическими интересами
Пекина. Поскольку спрос на энергетические ресурсы в Китае растет, правительство
страны стремится к обеспечению бесперебойных поставок нефти. Для этого Китай
диверсифицирует импорт нефти и нефтепродуктов. К началу 2000-х годов Китай уже
был одним из крупнейших импортеров нефти в мире с большой географией поставок. Как
отмечала Ромашкина В.А., «для поддержания темпов экономического роста Китаю
необходимы природные ресурсы, поэтому компании, в частности государственные,
активно стремятся за рубеж».[1] А Венесуэла
на тот период времени была производителем нефти в Южной Америке, и к тому же,
после учета месторождений тяжелой нефти, стала страной с крупнейшими в мире
запасами нефти. По данным организации ОПЕК, объемы венесуэльской нефти
превысили 300 млрд барр.[2] Также, с
приходом к власти леворадикального правительства в 1999 году Венесуэла пыталась
диверсифицировать направления экспорта нефти и нефтепродуктов от Соединенных
Штатов Америки[3],
и азиатское направление рассматривалось как приоритетный вектор развития
торговли.

Объем китайско-венесуэльской торговли до 1999
года составлял менее 500 млн долларов в год. С 2003 по 2012 годы
китайско-венесуэльские экономические связи росли в геометрической прогрессии,
но основной рост пришелся на 2009-2012 годы (см. Рисунок 1). Объем двусторонней
торговли между Китаем и Венесуэлой увеличился более чем в 24 раза с 742  млн долл. США в 2003 году до 24 млрд долл.
США в 2012 году[4].  Как раз в 2012 году товарооборот достиг
пиковых значений и начал снижаться вследствие ухудшения социальной и
экономической ситуации в Венесуэле. В 2016 году показатель составил чуть более
8 млрд долл. США, что в три раза меньше пиковых значений в 2012 году.

Для двусторонней торговли Китая и Венесуэлы
характерно преобладание венесуэльского экспорта над импортом. В 2013 году
торговый баланс достиг наибольшего отрицательного значения —  импорт Китая из Венесуэлы более, чем в 2 раза
превышал китайский экспорт в эту латиноамериканскую страну.

Для 2016-2018 гг. характерна
разнонаправленная динамика экспорта и импорта Китая. Пока китайский экспорт в
Венесуэлу сокращался с 2,5 млрд долл. США в 2016 году до 1 млрд долл. США в
2018 году, импорт Китая из  Венесуэлы рос
—  с 5,5 млрд долл. США в 2016 году до
7,8 млрд долл. США в 2018 году. Сокращение импорта связано, прежде всего, с
низкой покупательной способностью Венесуэлы и снижением спроса на более
высокотехнологическую продукцию, которая составляла большую часть китайского
экспорта вследствие ухудшения экономического положения населения и увеличения
спроса на товары широкого потребления.  А
вот необходимость выполнения контрактов по поставке сырой нефти в Китай
увеличило экспорт Венесуэлы в Китай за рассматриваемый период.

Как мы уже отмечали, основу венесуэльского
экспорта составляет поставка сырой нефти и нефтепродуктов в Китай. На
сегодняшний день интересы Китая, в основном, сосредоточены именно в
энергетической области. Около 85% всех поставок из Венесуэлы составляет сырая
нефть, и еще 10% —  нефтяные масла и битумные
минералы с содержанием нефти более 70% (см. рисунок 2).

Венесуэла
является крупнейшим инвестиционным направлением Китая в Латинской Америке, и
большинство кредитов и инвестиций Китая в Венесуэле были связаны с нефтяным
сектором.  Китай и Венесуэла все чаще
применяют именно межгосударственную кредитную структуру для двустороннего партнерства.
С китайской стороны ключевым учреждением был Китайский банк развития, который
перевел Венесуэле более 50 млрд долл. США в период с 2007 по 2017 год[5].
С венесуэльской стороны ключевыми партнером выступает государственная нефтяная
фирма PDVSA, которая обслуживает кредиты через гарантированные продажи нефти в
Китай.

В 2007
году Пекин создал Китайско-венесуэльский совместный фонд (FCCV), который
позволил Венесуэле получать кредиты от Китая траншами до 5 млрд.  долларов и оплачивать их поставками сырой
нефти.  Венесуэльское правительство также допустило
Китай к добыче нефти на нефтяном поясе Ориноко, крупнейшим в мире нефтяным
резервуаре.

На
современном этапе Китай профинансировал строительство нового
нефтеперерабатывающего зарода  в
Венесуэле, который позволит увеличить переработку нефти в стране на 120 тыс
баррелей в сутки. Размер  инвестиций,
предоставленных китайской CNPC, партнером PDVSA по проекту Sinovensa,  составил 
3 млрд долларов США[6].

Хотя Венесуэла  и обладает самыми большими запасами нефти,
тип добываемой нефти, отдаленное географическое положение и достаточно
сильные  связи с США не позволили даже
политической воли стабилизировать поставки нефти в Китай. Наибольшим препятствием,
с которым столкнулись венесуэльские власти при экспорте нефти в Китай, стал тот
факт, что в начале 2000-х годов Китай еще не обладал необходимыми технологиями
и оборудованием для переработки высокосернистой венесуэльской нефти на
нефтеперерабатывающих заводах. Это означало, что в тот момент Китай мог приобретать
лишь оримульсию, особый тип низкосортной нефти, который в основном использовался
для производства асфальта.

Другим фактором, который ограничивал
способность Венесуэлы экспортировать нефть в Китай, был размер танкеров для
отгрузки нефти Венесуэлы. Используемые танкеры оказались слишком большими по
размеру, чтобы пройти через Панамский канал, а более длинный маршрут, который
проходил через мыс Доброй Надежды в Южной Африке, оказывался нерентабельным.

Наконец, существовали и дипломатические
сложности организации бесперебойных поставок. Поскольку на тот период времени
около 60% экспорта нефти Венесуэлы направлялось в Соединенные Штаты Америки,
китайские власти были обеспокоены тем, что, покупая больше нефти, они могут
участвовать в спорах между венесуэльским президентом и администрацией США.
Из-за вышеперечисленных  факторов в 2005
году Венесуэла экспортировала только 140 тыс. баррелей сырой нефти в день[7]

Однако и после прихода к власти Н.
Мадуро,  последователя  курса предшествующего президента У. Чавеса,
экспорт нефти в Китай также был затруднен. Накопив значительную сумму долгов,
Венесуэла до сих пор пытается погасить китайские кредиты,  но ее добыча нефти продолжает снижаться из-за экономического
кризиса. Уже 10 лет в стране происходит сокращение добычи нефти, которое
особенно ускорилось в 2017-2018 гг. Сегодня добыча нефти, на которую приходится
85-90% дохода Венесуэлы, упала до менее 1,5 млн барр. в сутки[8]. В связи
с этим, ежегодные потоки венесуэльского экспорта нефти в Китай редко
приближались к объемам, обещанным политиками обеих сторон. Национальные
нефтяные компании Китая стали разочаровываться в своих усилиях по обеспечению
преференциального доступа к инвестиционным возможностям в Венесуэле. Поэтому,
большинство прямых китайских инвестиций в Венесуэлу были либо приостановлены,
либо полностью прекращены из-за неблагоприятных условий для бизнеса в стране.

Признавая риск, с которым Пекин в настоящее
время сталкивается в Венесуэле, Китай пересмотрел свои цели и ограничил выдачу
новых инфраструктурных кредитов в стране. Основное внимание уделялось
финансированию смешанных предприятий, созданных в сотрудничестве с
государственной энергетической фирмой Венесуэлы PDVSA. Это также усилило механизмы
контроля за использованием кредита, выданного Каракасу.

Кроме того, как и при администрации Чавеса, укрепление
отношений между Китаем и Венесуэлой может стать еще одной причиной недовольства
Вашингтона Пекином. По мере затягивания их торгового спора, несмотря на
различные сообщения о новом потеплении в отношениях после последнего обмена
тарифами, Китай открыто продолжал оказывать поддержку правительству Н. Мадуро.  Во время кризиса Китай поставил оборудования
для усиления позиций действующего правительства 
в  борьбе с беспорядками в стране,
а также  оказал финансовую помощь
Венесуэле[9].  Зверева В.С. 
отмечает непоследовательность в действиях Китая —  попытка диалога с оппозицией обосновывается
стремлением Китая обеспечить доступ своих компаний к венесуэльской  нефти 
и увеличению экспорта своей продукции, а также усилением регионального
политического влияния в качестве ресурса «мягкой силы»[10].

Не стоит забывать и про внутренние проблемы Китая,
которые ограничивают деятельность Китая на международном рынке.  Как
отмечала Савина Н.П., данные на начало 2019 г. показали, что производственная
активность снизилась, произошло уменьшение числа новых заказов и снижение
розничных продаж вследствие невысокого спроса[11].  Однако, экономика Китая скорее находится в
замедлении, а не падении, поэтому в долгосрочном периоде спрос на ресурсы
только будет расти. Поэтому, вполне вероятно, что Китай по-прежнему надеется,
что его финансовая и дипломатическая поддержка Венесуэлы в конечном итоге
проложит путь к будущим возможностям торговли и инвестиций на нефтяной основе.
Китай, возможно, надеется, что его усилия, направленные на то, чтобы стать
прагматичным партнером для Каракаса, окупятся с более широким доступом к
запасам нефти Венесуэлы в будущем.

Заключение

Несмотря
на эти проблемы и потенциальные экономических потери, Пекин продолжает
оставаться ключевым торгово-экономическим 
партнёром Венесуэлы. С 2000 по 2018 год товарооборот между двумя
странами увеличился более чем в 20 раз, а общая стоимость китайских кредитов
Венесуэле превысила отметку в 50 млрд долларов. Кроме того,  поддерживать правительство Н. Мадуро на
данный момент, поскольку считает, что наличие союзника на заднем дворе США
важнее любых затрат, которые Китай  может
понести в результате продолжающегося венесуэльского кризиса. Кроме того,
сотрудничество по линии Юг-Юг в настоящее время является одной из опор внешней
политики Китая, и Пекин дорожит своей репутацией ведущего торгового партнера и
надежного инвестора. Однако, даже несмотря на сокращения объема кредитования
Венесуэлы, многочисленных рисков, в том числе и геополитических, Китай не
намерен менять курс в отношении Венесуэлы, и в особенности, в отношении
нефтяного сектора страны.

Библиографический список

  1. Зверева
    В. С. Китай на просторах Латинской Америки: современные геополитические реалии
    // Вестник Московского государственного областного университета. Серия: История
    и политические науки. 2019. № 2. C. 171-183
  2. Золотова
    Е.В. Особенности развития сектора электроэнергетики в Боливарианской
    Республике Венесуэла // Интернет-журнал «НАУКОВЕДЕНИЕ» Том 9, No2 (2017) http://naukovedenie.ru/PDF/60EVN217.pdf (доступ свободный). Загл. с экрана. Яз.
    рус., англ.
  3. Золотова Е.В. Резкий спад в добыче нефти в
    Венесуэле: последствия для мирового рынка 
    // МИРОВАЯ ЭКОНОМИКА №2  // Захарова Н.В., Золотова Е.В., Иванова
    С.В., Кузнецова Г.В., Кузьмина Т.И., Подбиралина Г.В., Ромашкина В.А. –
    2018.  — № 2 07.12.2018  — C. 8
  4. Ромашкина
    В.А. Влияние прямых иностранных инвестиций на развитие экономики Китая //
    Вестник Российского экономического университета им. Г.В. Плеханова,  — 
    2018. — № 1 (97) —  С. 189-198
  5. Савина Н.П. Замедление экономики Китая //// МИРОВАЯ ЭКОНОМИКА №3  // Герман Е.И., Захарова Н.В., Золотова Е.В.,
    Кузнецова Г.В., Кузьмина Т.И., Подбиралина Г.В., Ромашкина В.А., Савина Н.П.
    —  2019. – 2018.  — № 3 11.03.2019  — C. 7
  6. J. HERMOSO AND M. FERMÍN The Venezuela-China
    Relationship, Explained // Supchina. — 
    2019. —  URL:- https://supchina.com/2019/01/07/venezuela-china-explained/  (дата обращения: 07.10.2019)
  7. OPEC Annual Statistical Bulletin — URL:
    http://asb.opec.org/index.php/data-download (дата обращения: 07.10.2019).
  8. Ratliff, William. Beijing’s
    Pragmatism Meets Hugo Chavez. The Brown Journal of World Affairs, vol. 12, no.
    2, 2006, pp. 79., www.jstor.org/stable/24590620?seq=1#page_scan_tab_contents.
  9. Slav
    I. China Helps Venezuela Boost Oil Production// Oilprice. – 2019- URL: —  https://oilprice.com/Energy/Crude-Oil/China-Helps-Venezuela-Boost-Oil-Production.html (дата обращения: 07.10.2019)
  10. Trade structure by partner, product or
    service-category // UNCTADSTAT.  —  URL:- https://unctadstat.unctad.org/wds/ReportFolders/reportFolders.aspx?sCS_ChosenLang=en
    (дата обращения: 07.10.2019)
  11. Venezuela defends
    purchase of Chinese riot-control gear after more than 70 deaths in street
    protests //  South China Morning Post. – 2017 – URL:
    -https://www.scmp.com/news/world/americas/article/2098924/venezuela-defends-purchase-chinese-riot-control-gear-after-more
    (дата обращения: 07.10.2019)

[1] Ромашкина В.А.
Влияние прямых иностранных инвестиций на развитие экономики Китая // Вестник
Российского экономического университета им. Г.В. Плеханова,  — 
2018. — № 1 (97) —  С. 189-198

[2] OPEC Annual Statistical Bulletin — URL:
http://asb.opec.org/index.php/data-download (дата обращения: 07.10.2019).

[3] Золотова Е.В.
Особенности развития сектора электроэнергетики в Боливарианской Республике
Венесуэла // Интернет-журнал «НАУКОВЕДЕНИЕ» Том 9, No2
(2017) http://naukovedenie.ru/PDF/60EVN217.pdf (доступ
свободный). Загл. с экрана. Яз. рус., англ.

[4] Trade structure by partner, product or
service-category // UNCTADSTAT.  —  URL:- https://unctadstat.unctad.org/wds/ReportFolders/reportFolders.aspx?sCS_ChosenLang=en
(дата обращения: 07.10.2019)

[5] J. HERMOSO AND M. FERMÍN The Venezuela-China
Relationship, Explained // Supchina. — 
2019. —  URL:- https://supchina.com/2019/01/07/venezuela-china-explained/  (дата
обращения: 07.10.2019)

[6] Slav I. China Helps Venezuela Boost Oil Production//
Oilprice. – 2019- URL: —  https://oilprice.com/Energy/Crude-Oil/China-Helps-Venezuela-Boost-Oil-Production.html (дата обращения: 07.10.2019)

[7] Ratliff, William. “Beijing’s
Pragmatism Meets Hugo Chavez.” The Brown Journal of World Affairs, vol. 12, no.
2, 2006, pp. 79., www.jstor.org/stable/24590620?seq=1#page_scan_tab_contents.

[8]  Золотова Е.В.
Резкий спад в добыче нефти в Венесуэле: последствия для мирового рынка  // МИРОВАЯ
ЭКОНОМИКА №2  // Захарова Н.В., Золотова
Е.В., Иванова С.В., Кузнецова Г.В., Кузьмина Т.И., Подбиралина Г.В., Ромашкина
В.А. – 2018.  — № 2 07.12.2018  — C. 8

[9] Venezuela defends purchase of Chinese riot-control
gear after more than 70 deaths in street protests //  South China Morning
Post. – 2017 – URL: -https://www.scmp.com/news/world/americas/article/2098924/venezuela-defends-purchase-chinese-riot-control-gear-after-more
(дата обращения: 07.10.2019)

[10] Зверева В. С.
Китай на просторах Латинской Америки: современные геополитические реалии //
Вестник Московского государственного областного университета. Серия: История и
политические науки. 2019. № 2. C. 171-183

[11] Савина Н.П. Замедление экономики Китая //// МИРОВАЯ ЭКОНОМИКА №3  // Герман Е.И., Захарова Н.В., Золотова Е.В.,
Кузнецова Г.В., Кузьмина Т.И., Подбиралина Г.В., Ромашкина В.А., Савина Н.П.
—  2019. – 2018.  — № 3 11.03.2019  — C. 7




Московский экономический журнал 10/2019

УДК 338.34.055.2

DOI 10.24411/2413-046Х-2019-10061

ПРОБЛЕМЫ
УПРАВЛЕНИЯ ИННОВАЦИОННЫМ РАЗВИТИЕМ РЕГИОНА

PROBLEMS OF MANAGEMENT OF INNOVATIVE DEVELOPMENT OF THE REGION

Субхангулов Рустем
Раисович,
кандидат экономических наук, доцент кафедры
социально-гуманитарных и экономических дисциплин Уфимского юридического
институт МВД России, г. Уфа

Subkhangulov Rustem Raisovich, PhD in Economics, Associate Professor, Department of Social, Humanitarian and Economic Disciplines, Ufa Law Institute of the Ministry of Internal Affairs of Russia, Ufa

Аннотация: В
статье рассматриваются проблемы стоящие перед организациями, которые внедряют
инновации. Автор рассматривает риски, возникающие перед организациями которые
влияют на внедрения научных проектов. Актуальность исследуемой проблемы обусловлена
совокупностью проблем формирования инновационного потенциала региона. Цель
статьи заключается в изучении интенсивных условий в формировании инновационного
потенциала, как организации, так и региона в целом. Методология исследования
носила аналитический характер, основное внимание автора уделено изучению вопросов
по внедрению результатов инноваций в производство. В статье показано влияние
конкурентной борьбы на рынке, рисков влияющих на внедрение научных проектов,
предложены формы поддержки организаций со стороны государства, также с
использованием такой формы взаимодействия государства и бизнеса как
государственно-частное партнерство и межотраслевая кооперация.

Результаты
проведенного исследования будут полезны широкому кругу исследователей,
занимающихся проблемами формирования и использования инновационного потенциала
организаций и регионов.

Summary: The article discusses the problems facing
organizations that introduce innovation. The author considers the risks facing
organizations that affect the implementation of scientific projects. The
relevance of the studied problem is due to the totality of the problems of the
formation of the innovative potential of the region. The purpose of the article
is to study the intensive conditions in the formation of innovative potential,
both of the organization and the region as a whole. The research methodology
was analytical in nature, the main attention of the author is given to studying
the issues of introducing the results of innovations into production. The
article shows the impact of competition in the market, risks affecting the implementation
of scientific projects, suggests forms of government support for organizations,
also using such forms of interaction between the state and business as
public-private partnerships and intersectoral cooperation.

The results of the study will be useful to a wide
range of researchers involved in the problems of formation and use of the
innovative potential of organizations and regions.

Ключевые слова:
инновации, риск, конкуренция, монополия, государственная поддержка,
предприниматель, предпринимательский интерес.

Keywords: innovation, risk, competition, monopoly, state
support, entrepreneur, entrepreneurial interest.

Инновация
связана с понятиями изобретение и открытие. Изобретение  – это новые приборы, механизмы, которые
создаются человеком. Открытие – результат получения ранее несуществующего
знания [1, с. 897]. Инновация воспринимается инвестицией в ноу-хау, что, по сути,
подразумевает наличие финансовых ресурсов для вложения их в рискованные научные
проекты, связанные с эффективной реализацией на рынке НИОКР как товара.

Риск,
влияющий на внедрение научных проектов, заключается, во-первых, восприятием
научной продукции на рынке, отсутствует информация поведения потребителя, даже
маркетинговые исследования не дают в точной мере ответа на вопрос, какая
научная продукция как товар удовлетворит спрос? Так с момента создания
экспериментального образца мобильного телефона в 1957 году Л.И. Куприяновичем до его
массового распространения по всему миру прошло более 40 лет. Во-вторых,
инновации устаревают, с момента их разработки, внедрения и распространения, так
появляются аналогичные товары, с лучшими характеристиками по той  же стоимости. В-третьих, организация которая
внедряет инновацию, сама может выступать в качестве товара, так учредители
получая положительный эффект от продажи инновационной продукции и понимая, что
их предприятие имеет свой жизненный цикл со своим финансовым «расцветом» и
«закатом», могут реализовать налаженный и готовый бизнес, как бизнес-проект
который нужно развить для продажи, чем в дальнейшем модернизировать
производство и вкладываться в дальнейшие научные разработки. В-четвертых,
стоимость внедрения научной продукции в коммерческих организациях  конкурирует в первую очередь с дешевой
рабочей силой, так как результаты НИКОР это техника и технологии более
производительные или же ресурсосберегающие. Руководитель коммерческой
организации ограниченной в финансовых ресурсах не сможет себе позволить сразу
приобрести дорогую инновационную продукцию, ему дешевле нанять работников и
платить за дешевый «живой» труд. В-пятых, инновационная продукция может
оказаться не востребованной даже с учетом того, что организация имеет
достаточные ресурсы для её приобретения, проблема заключается в том, что обслуживание
инновационной продукции требует наличие квалификации у персонала организации.
Инновационная продукция может быть приобретена, но не использоваться в
организации.

В
результате воздействия рисков влияющих на внедрение научных проектов, в
настоящее время возникает проблема низкого спроса на инновации в российской
экономике, которая обусловлена тем, что производство промышленных товаров
отечественными производителями дороже импорта, что делает их инвестиционно
непривлекательными. Дороговизна объясняется тем, что  уровень заработной платы входящий в стоимость
промышленных товаров выше, чем у стран конкурентов, а также технологии,
применяемые в производстве, не соответствуют требованиям конкурентоспособности
продукции, что создает неэффективную структуру инноваций — избыточный перекос в
сторону закупки готового оборудования за рубежом в ущерб внедрению собственных
новых разработок. Частный сектор не проявляет достаточной заинтересованности во
внедрении инноваций. Уровень инновационной активности предприятий значительно
уступает показателям стран — лидеров в этой сфере [2].

Отличительной
особенностью поведения частного сектора является то, что многие отечественные
организации заимствуют готовые технологии, что характеризует российскую
инновационную систему как ориентированную на имитационный характер, а не на
создание радикальных нововведений и новых технологий. Изменения возможны лишь в
отраслях с высокой рентабельностью.

Предпринимательский
интерес по внедрению инноваций заключается в продвижении своего товара на
конкурентном рынке, завоевании его доли, усилении конкурентоспособности
организации за счет инновационных свойств товара. Одним из барьеров по
внедрению инноваций является монопольное положение организации. В советский
период с её плановым управлением просто необходимы были крупные предприятия с
целью воплощения плана, регулирования и управления отраслями всей экономикой
страны, поэтому было просто необходимо создавать мега производства.
Руководители же крупных производств того периода не всегда были заинтересованы
во внедрении инноваций, по причине увеличения плановых показателей, что
создавало риск невыполнения плана, срыва поставок государству продукции,
выполнения работ которое как следствие предполагало разбирательства и
определенного рода наказания. На сегодняшний же день в сфере производства неметаллических
изделий и топливно-энергетическом комплексе монопольное положение организации
позволяет ей получать доход за счет свойств товара, то, что они являются
товарами промежуточного потребления. Цена на такие товары формируется
монополистом самостоятельно не в конкурентной борьбе за потребителя, но если ли
есть определенного рода антимонопольное давление со стороны государства, то и
через так называемые картельные сговоры. Монополист не заинтересован во
внедрения инноваций, так как он доминирует на рынке, и руководитель организации
знает, что прибыль он получит в любом случае. Создание открытой монополии при
помощи инноваций лишь на время усилит борьбу за рынок, до момента устаревания
инноваций, раздел рынка между такими же участниками самое простое решение не
требующего поиска идеи, затрат на продвижение ноу-хау и внедрения инноваций.

Выходом
из сложившейся ситуации является усиление антимонопольного регулирования
экономики, создание конкурентных преимуществ отечественной науки, которая бы
позволила сформировать инновационный потенциал организации, региона, страны.

Инновационный
потенциал предназначен для реализации коммерционализации научных знаний,
результатом которого являются созданная техника и технологии.

Ученые
исследователи в области инноваций сталкиваются с проблемами их разработки и
внедрения. И все как один предлагают различные методы для классификации регионов,
организаций по уровню внедрения инноваций в производство. Исходя из этого,
необходимо предположить, что любая классификация в первую очередь затрагивает
территорию, на которой располагаются как научные центры, так и организации,
внедряющие в свой технологический цикл инновации. Таким образом, территории по уровню
инновационной активности организаций, т.е. по числу организаций применяющих
инновации в о общем количестве организаций зарегистрированных в регионе можно
условно разделить на три уровня: лучшие, средние и худшие [3, с. 130].
Государство заинтересовано в увеличении доли организаций применяющих инновации,
следовательно необходимо создание условий для перехода из нижнего уровня в
высший, т.е. от территорий с меньшим количество применяемых инноваций к
большему.

Переход
территории по критерию уровень инновационной активности организаций возможен
при разных формах поддержки организаций со стороны государства, также с
использованием такой формы взаимодействия государства и бизнеса как
государственно-частное партнерство и межотраслевая кооперация.

Государственная
поддержка организаций основана на принципе возмещения или же сокращения затрат
на внедрение инноваций, которую необходимо реализовать, по направлениям:

1.
Облегчение налогового бремени.

Если
предприятие внедряет инновацию, то на эту сумму налогооблагаемая база должна
уменьшаться, а сейчас предприятия внедряют инновации из прибыли, т.е.
собственники должны платить за то, что перевооружают собственное производство.
Им нужно внедрять инновации, чтобы они были конкурентоспособными, а с другой
стороны их нужно поощрить. Государство боится потерять доходы, но эффект будет
максимальным, организация будет более конкурентоспособным, необходимо
стимулировать собственников предприятий, для того чтобы они внедряли идеи в
производство и получали соответствующий эффект.

2.
Создание залогового фонда для привлечения инвестиций с целью вложения в научные
разработки.

В
отечественной экономике сложилась ситуация когда вновь созданные организации не
имеют достаточного количества оборотных активов для приобретения инноваций.
Создание залогового фонда позволит привлекать инвестиционные средства для
реализации инвестиционных проектов.

3.
Поощрение НИОКР в организациях, обеспечение доступа к исследованиям НИИ и ВУЗов;

Исследования
научных учреждений и ВУЗов необходимо внедрять в производство, коммерческие
организации являются той площадкой, на которых возможно реализовать
инновационные проекты. Вопрос лишь в том, что риск внедрения в производство и
научное сопровождение, являются для организаций частью статей затрат, которые
руководители организаций вкладывают в перспективную технику и технологии
неохотно. Хозрасчетная система внедрения научных результатов в производство
активно не применяется организациями из-за их дороговизны. Создание условий на
которых научные учреждения и ВУЗы внедряют научные результаты в производство
основано на применении льгот и субсидировании части затрат отнесенных
организациями на НИОКР.

4.
Создание условий организациям в использовании инноваций посредством аренды или
проката.

5.
Привлечение высококвалифицированных кадров в организацию для внедрения
инноваций.

Применение
аустафинга персонала, путем его использования под конкретную технику и
технологии позволяет организациям сократить часть затрат на обучение кадров.
Необходимо учесть, что инновации проходят стадии жизненного цикла, так при
стадии «заката» нововведений, организации быстрее смогут производить замену
устаревшей технику и технологии, а также соответствующий персонал.

Государство
должно обеспечить внедрение инноваций посредством создания соответствующей
инфраструктуры, в которой применение производительной техники и
ресурсосберегающих технологий является условием для конкурентоспособности
организаций.

Список использованной литературы

1.
Инновационное развитие России: проблемы и решения: монография / под ред. М.А.
Эскиндарова, С.Н. Сильвестрова. – М.: 2014. Изд. 2-е, перераб. и доп. С. 897.

2.
Распоряжение Правительства РФ от 8 декабря 2011 г. N 2227-р О Стратегии инновационного
развития РФ на период до 2020 г. // Собр. законодательства Рос. Федерации,
02.01.2012, № 1, ст. 216.

3.
Субхангулов Р.Р. К вопросу о формировании и развитии инновационного потенциала
региона // Московский экономический журнал.
2018. № 5-2. С. 130.

4.
Уббиниязов А.Х., Бочарова О.Н. Создание механизма инновационно-технологического
развития предприятия в условиях модернизации российской экономики. В сборнике:
Глобальные проблемы модернизации национальной экономики. Тамбов. 2014. С. 339.

5.
Болвачев А.А. Состояние и перспективы инновационного развития экономики России.
Инновационная экономика: информация, аналитика, прогнозы. М.: 2011. № 1. С. 45.

6.
Субхангулов Р.Р. К вопросу о
проблемах формирования инновационного потенциала организаций

// Качество. Инновации.
Образование
. 2017. № 12 (151).
С. 28-33.




Московский экономический журнал 10/2019

УДК 332.02

DOI 10.24411/2413-046X-2019-00003

СТРАТЕГИЧЕСКИЕ НАПРАВЛЕНИЯ СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКОГО РАЗВИТИЯ АПК
ТЮМЕНСКОЙ ОБЛАСТИ  

STRATEGIC DIRECTIONS OF SOCIAL AND ECONOMIC
DEVELOPMENT OF APK OF THE TYUMEN REGIONS

Зубарева Юлия Валерьевна, канд.
экон. наук, зав. кафедрой экономики, организации и управления АПК, Государственный аграрный университет Северного Зауралья,
г. Тюмень

Zubareva Y.V., zubarevayv@gausz.ru

Аннотация:
В данной статье описан
уровень современного социально-экономического развития АПК Тюменской области.
Так же проанализированы основные направления деятельности стратегического
развития региона. Выявлены главные аспекты государственной поддержки. Осуществлен
обзор основных этапов реализации стратегии региона в аграрном секторе. Особое
внимание направлено на основные
направления стратегического развития Тюменского региона. На основании выявленных результатов сделаны
выводы о формировании новой экономической модели функционирования аграрного
сектора.

Summary: This
article describes the level of modern socio-economic development of agriculture
of the Tyumen region. Also analyzed the main directions of the strategic
development of the region. The main aspects of state support are revealed. The
review of the main stages of the implementation of the strategy of the region
in the agricultural sector. Special attention is focused on the main directions
of strategic development of the Tyumen region. On the basis of the revealed
results conclusions about formation of new economic model of functioning of
agrarian sector are drawn.

Ключевые слова: Стратегия, стратегическое планирование,
регион, государственная поддержка, аграрная экономика, экономическая модель,
стратегия развития.

Keyword: Strategy,
strategic planning, region, state support, agricultural economy, economic
model, development strategy.

Эффективное
функционирование экономики на любом уровне управления требует определение
приоритетных стратегий развития. Под стратегией социально-экономического
развития в практическом и прикладном смысле принято понимать совокупность
приоритетных мер и мероприятий, обращенных на формирование положительных и
нейтрализацию отрицательных тенденций развития общества, главной целью которого
является повышение качества жизни населения [1].

Стратегическое управление экономикой аграрного сектора Тюменского региона — это сложный процесс управления изменениями в регионе, с целью достижения поставленных стратегических целей. Этот процесс включает четыре стадии.

Потребность в разработке
прогнозов развития для агропромышленного комплекса (АПК), следует из положений
Федерального закона от 28 июня 2014 года № 172-ФЗ «О стратегическом
планировании в Российской Федерации» и ряда других нормативных правовых актов [5].

Стратегическая
цель – рост уровня жизни населения вследствие инновационного
социально-ориентированного развития Тюменской области на основе оптимального
использования природно-экономического, производственного, научно-технического,
кадрового потенциала и конкурентных преимуществ, совершенствования
пространственной организации производительных сил области.

Агропромышленный
комплекс Тюменской области является одним из крупнейших производителей
сельскохозяйственной продукции на территории Уральского федерального округа. Сельскохозяйственное
производство выполняет социально-экономическую задачу в Тюменской области, так
как в аграрном производстве региона занято около 70 тыс. человек. Этот вид
деятельности является экономически важным для большей части сельского
трудоспособного населения, в общей сложности с ним связана жизнедеятельность
около 300 тыс. человек населения области. Оно обеспечивает стабильность
потребительского продовольственного рынка и общую социально-экономическую
устойчивость многих территорий [4].

За I полугодие 2019 года произведено продукции сельского
хозяйства на сумму 23,4 млрд рублей, индекс производства составил 104,0% к аналогичному
периоду 2018 года (по РФ – 101,2%). Хозяйствами всех категорий произведено 66,1
тыс. тонн мяса в живом весе (101,4% к I полугодию 2018 года), 273,6 тыс. тонн
молока (104,2%), 786,9 млн штук яиц (107,1%).

Отмечается рост
продуктивности животных. Надой молока на 1 корову в сельскохозяйственных
организациях (без субъектов малого предпринимательства) в I полугодие 2019 года
составил 3667 кг, это на 6,8% больше, чем в 2018 года. Яйценоскость одной
курицы-несушки осталась на уровне прошлого года и составила 163 яйца [3].

Сельское хозяйство
остается одной из немногих отраслей российской экономики, демонстрирующих рост
и значимые результаты импортозамещения.

За I полугодие
2019 года объем экспорта продовольственных товаров и сельскохозяйственного
сырья из Тюменской области составил более 13 млн долларов – на 34,2% больше,
чем за аналогичный период 2018 года. Тюменская продукция экспортируется в 14
стран мира, основные покупатели – страны СНГ.

Почти 50% в общем
объеме экспорта продукции тюменского АПК занимает рапсовое масло, которое
Заводоуковский маслозавод поставляет в Швейцарию. Кроме того, регион
экспортирует молочную продукцию, злаки, семенной и товарный картофель, готовые
пищевые продукты. В число ведущих тюменских предприятий-экспортеров входят
также молочный комбинат «Данон», компании «Юнигрэйн» и «Слада», Боровская
птицефабрика им. А.А. Созонова, агрофирма «КРиММ» [6].

По прогнозам, экспорт продукции растениеводства, животноводства и пищевой промышленности из Тюменской области по итогам 2021 года должен составить 20,5 миллиона долларов, а в 2024 году – 28,4 миллиона долларов. Дальнейшее развитие экспорта возможно за счет расширения географии экспортных поставок.

Тюменская область
входит в перечень регионов, которым из федерального бюджета будут
предоставляться субсидии, компенсирующие часть затрат на транспортировку
сельскохозяйственной и продовольственной продукции наземным, в том числе
железнодорожным транспортом [5].

Задача,
поставленная президентом России к 2024 году увеличить экспорт продовольствия в
2,5 раза. У Тюменского региона есть все предпосылки, непосредственно поучаствовать
в данном процессе, для этого необходимо обратить внимание на проекты по
глубокой переработке продукции, наращивать объемы производства за счет создания
и внедрения новых технологий, повышения производительности труда [4].

Для стабильного
роста экономики региона, необходимо следовать четко проработанному
стратегическому плану. В связи с этим можно выделить следующие основные
направления стратегического развития Тюменского региона.

Стратегическое
планирование и четкое выполнение плановых показателей позволит вывести аграрное
производство на качественно новый технологический уровень, привлечь в отрасль крупные
инвестиционные средства, сформировать новые рынки, улучшить уровень жизни сельского
населения [3].

В настоящее время
в государственной социально-экономической политике отражается специфика каждого
региона. Сформулировать оптимальную концепцию, учитывающую особенности и
специализацию конкретного региона достаточно сложно. Но благодаря планомерности
действий по реализации стратегии при необходимости возможно внесение изменений
в существующие либо разработаны новые государственные программы Тюменской
области, в которых определены конкретные мероприятия с указанием объемов и источников
финансирования [1].

Преобразование
социально-экономического развития на уровне региона достаточно новое явление в
России, поскольку до начала рыночных реформ регион не являлся самостоятельным
носителем социально-экономических отношений и практически не представлял собой
самостоятельный субъект региональной политики. Сегодня, наоборот, социально-экономическое
развитие должно быть преобразовано и осуществляться во взаимосвязи всех уровней
управления, при участии ведущих ученых, специалистов-аграриев, представителей
законодательных и исполнительных органов власти, что позволит сформировать
новую экономическую модель функционирования аграрного сектора.

Литература

  1. Ермакова
    А.М. Рынок труда сельских территорий промышленно-аграрного региона: факторы и
    тенденции развития (на примере Тюменской области) / диссертация на соискание
    ученой степени кандидата экономических наук / Уральский государственный
    экономический университет. Тюмень, 2008. 
  2. Ермакова
    А.М., Зубарева Ю.В. Стратегическое развитие сельских территорий юга Тюменской
    области. // Монография., ТИУ., Тюмень, 2017.
  3. Кирилова
    О.В. Инновационные рычаги стратегического управления прецизионными технологиями
    в условиях цифровой экономики //Евразийский юридический журнал. 2018. № 2
    (117). С. 332-334.
  4. Кирилова
    О.В., Зубарева Ю.В., Чуба А.Ю. Влияние системы управления
    материально-техническими и трудовыми ресурсами на уровень цифровой
    трансформации сельского хозяйства // Экономика и предпринимательство, 2019., №
    2 (103). С. 421-424.
  5. Официальный
    портал органов власти Тюменской области [Электронный ресурс]. URL: http://www.admtyumen.ru/
  6. http://static.government.ru