УДК 314.72

DOI 10.24411/2413-046Х-2019-10077

Направления развития внутренней миграции

Directions of internal
migration development

Статья представляет результаты исследования по проекту №
17-02-00425-ОГН «Межрегиональная асимметрия территорий и миграционная
мобильность населения в России», получившего поддержку Российского фонда
фундаментальных исследований по результатам конкурсного отбора научных проектов
в качестве победителя конкурса ОГН-А – Основной конкурс РГНФ 2017 года

Ирина Рудольфовна Кандаурова, кандидат экономических наук,
доцент кафедры управления проектами и маркетинга Башкирского государственного
университета

 Irina R. Kandaurova, candidate of economic sciences,
associate professor of the department of project management and marketing of
the Bashkir state university

Аннотация: В работе обоснована необходимость
совершенствования государственной политики развития внутренней миграции в
Российской Федерации. Исследованы особенности внутренней миграции и подходы по
ее совершенствованию, разработанные
органами государственной власти в азиатских и
европейских странах. Предложены возможные направления использования данного опыта в российских условиях.

Summary: The paper substantiates the need to improve the state policy for the development of internal migration in the Russian Federation. The features of internal migration and approaches to its improvement, developed by public authorities in Asian and European countries, are studied. Possible directions of using this experience in Russian conditions are suggested.

Ключевые слова: миграция, внутренняя миграция, государственное регулирование, зарубежный опыт, азиатские страны, европейские страны.

Keywords: migration, internal migration, state regulation, foreign experience, Asian countries, European countries.

Внутренняя миграция имеет большой потенциал для сокращения
бедности, содействия экономическому росту, решения социальных и иных важных
задач жизни общества. С нашей точки зрения, это обусловлено следующими
положениями:

1) внутренняя миграция способствует более равномерному распределению финансовых ресурсов по территории посредством внутренних денежных переводов (в отличие от переводов международных, когда денежные средства достигают меньшего количества людей);

2) динамика внутренней миграции существенно выше, чем международной;

3) внутренняя миграция вовлекает в процесс более бедное население из регионов с низким уровнем социально-экономического развития, что способствует повышению экономической и социальной устойчивости территорий;

4) внутренняя миграция – важный фактор роста во многих секторах, например, сельском хозяйстве, производстве, строительстве, сфере услуг.

По мнению многих ученых и специалистов, потенциальные
выгоды от внутренней миграции не реализуются в полной мере из-за отсутствия
четкого понимании существующих моделей миграции, их характеристики и
особенностей, сохраняющихся политических барьеров и иных причин [2-5]. Согласно
Концепции государственной миграционной политики Российской Федерации на
2019-2025 годы, большая доля внутренней миграции приходится на г. Москва, г.
Санкт-Петербург, Краснодарский край [1]. Анализируя предлагаемые в Концепции
меры по решению задачи снижения диспропорции в размещении населения, следует
выделить «учет задач по созданию благоприятных условий для внутренней
миграции…» [1, c. 11]. Однако представляется, что такая общая задача не
способствует эффективному развитию внутренней миграции как важного элемента
решения современных социально-экономических задач. В данном контексте
актуальность представляет изучение зарубежного опыта развития внутренней
миграции, систематизация его направлений, а также обоснование возможностей
приложения зарубежного опыта к решению схожих проблем в Российской Федерации.

В силу того, что Российская Федерации в многообразных
проявлениях общественной, политической, социальной жизни общества вбирает
элементы как европейской, так и азиатской культур, следует согласиться с тем,
что и развитие миграционных процессов должно сопровождаться учетом данного
фактора. Тем более, учитывая большой многонациональный состав населения страны.
В этой связи, в данной работе будет исследован опыт азиатских и европейских
стран мира в части развития внутренней миграции. В качестве базы исследования
использованы материалы официальных сайтов Организации объединенных наций,
Департамента международного развития Великобритании (Department for International Development) и иных стран, Департаментов
управления миграцией (Department of Migration Management) и др.

Исследование внутренней миграции в азиатских странах
показывает, что мобильность населения за последние два десятилетия
увеличивалась беспрецедентными темпами. Особенно возросла миграция по «круговой
модели» — это поездки на работу, которые длятся от нескольких месяцев, до
ежедневных поездок [7]. Ярко выраженной тенденцией для бедного населения
является перемещение между сельскими районами и городами, между деревнями,
причем выезда на постоянное место жительства из родной деревни практически не
наблюдается. По всей Азии увеличилась миграция женщин.

В результате анализа особенностей миграции в различных
азиатских странах были выявлены следующие из них. Для Китая характерно движение
населения из более густонаселенных сельскохозяйственных районов в
индустриальные. Большая часть мигрантов носит название «циркулярные», то есть,
это те, которые сохраняют прочные связи со своей сельской семьей. Подавляющее
большинство мигрантов – это люди, в возрасте от 16 до 35 лет, рассматривающие
миграцию как этап на пути построения своей собственной семьи.

Для Индии характерна следующая особенность внутренней
миграции: более 50% мигрантов перемещаются из сельской местности в сельскую
местность, большая часть женщин-мигрантов (32%) осуществляют перемещение по
причине замужества. Сельско-сельские перемещения происходят, преимущественно,
на короткие расстояния. Территории-доноры рабочей силы, как правило, отстают в
сельском хозяйстве; территории-реципиенты — это «зоны зеленой революции». 

Мобильность в Индонезии – одна из самых высоких, чем и
отличается страна от других. В последнее время увеличились не только масштабы
передвижения, но и разнообразие их видов, изменился профиль мигрантов.
Существенный рост перемещений отмечается среди женщин-мигрантов; 1/5 составляет
обратная миграция.

Во Вьетнаме наблюдается рост миграции в г. Хошимин и г.
Ханой, а также в прилегающие промышленные территории. Примерное соотношение
перемещающихся внутри и между областей 20% к 36% (схожая картина фиксируется в
таких странах, как Бангладеш, Пакистан, Камбоджа, Таиланд, Монголия).

Факторы – движущие силы миграции в азиатских странах,
можно подразделить на общие (резкое региональное неравенство, неполная
занятость в сельских районах и др.) и региональные (различающиеся в зависимости
от истории, культуры, политической среды и социальной структуры страны).

До сих пор, заметное неравенство пространственного
развития характерно для многих азиатских стран. При этом, произошло
значительное повышение качества транспортных услуг и связи, что стало толчком
для широкомасштабного внутреннего перемещения людей на беспрецедентно высоких
уровнях. Например, Китай, являющийся самой быстрорастущей державой в мире,
имеет наивысший уровень неравенства в Восточной Азии. Что касается Южной Азии,
то рост неравенства обусловлен, главным образом, неравным доступом к земле и
системе образования; во Вьетнаме и Таиланде это объясняется неравенством между
городом и деревней. Следует также отметить, что для азиатских стран характерно
неравенство, связанное с воздействием таких факторов, как принадлежность касте,
племени, полу, этнической принадлежности, что чрезвычайно важно для
формирования миграционных потоков.

Помимо такого фактора, как неравенство территориального
развития, на развитие внутренней миграции влияет такой фактор, как высокие
темпы роста, обусловленные трудоемким производством и сферой услуг
(строительство, обработка и производство; высокопроизводительное
сельскохозяйственное производство). Третьим общим фактором является большая
масса малообеспеченного сельского населения: сельское хозяйство само по себе не
может обеспечить сельское население средствами к существованию.

Принимая положительное влияние миграции на такие процессы,
как сокращение бедности на уровне домохозяйств, выравнивание территориального
развития (хотя данное положение является спорным), повышение экономического
развития территорий-реципиентов, многие политические деятели продолжают
негативно относиться к миграции, а потому правительства многих стран пытаются
контролировать сельское и городское движение посредством комбинации программ
создания рабочих мест в сельской местности и ограниченного въезда в городские
районы. В то время, как одни страны недавно ослабили некоторые ограничения,
другие продолжают разрабатывать программы, которые будут препятствовать
передвижению людей. Например, при том, что Китай снял все ограничения на
перемещения населения, право на поселение все еще ограничено: система
регистрации домохозяйств (hukou) не позволит жителю сельской
местности требовать государственных пособий в городских районах. Индия, не
осуществляющая прямого контроля за перемещением населения, имеет ряд стратегий,
которые косвенно влияют на данный процесс (так, граждане, которые находятся за
чертой бедности, имеют право на получение субсидий на питание, образование,
здравоохранение и иные. Подтверждением данного статуса является специальная
карточка, которая, однако, выдается только на месте проживания и не может быть
использована для получения пособий в другой деревне). Сложная, 4-х уровневая система идентификации для жителей
городских и сельских районов существует во Вьетнаме. Только те, кто имеет
первый уровень регистрации, имеет полные права на государственные услуги,
остальные же должны платить за них или исключаются из «потребления». Несмотря
на то, что мигранты получают более высокий доход в районах с более высокой
производительностью, они по-прежнему социально и экономически исключены из
более широких выгод для личного роста.

В настоящее время, снижение препятствий для перемещения
людей из районов с низкой производительностью в районы с высокой
производительностью рассматривается как способ эффективного использования выгод
локального роста в глобализирующейся экономике. Наряду с этим, управление
миграцией для максимизации выгод при одновременном снижении затрат и рисков
требует эффективных партнерских отношений между государством, гражданским
обществом, некоммерческими организациями, частным сектором и инвесторами [10].

Исследование мер, предпринимаемых вышестоящими органами
государственной власти азиатских стран в отношении внутренней миграции,
позволило выделить следующие направления:

1. Смягчение мер контроля за трудовой миграцией. Основной заинтересованной стороной, которая может оказаться в негативной ситуации в этом процессе, являются работники принимающих территорий, однако это может быть нивелировано сегментацией на рынке рабочих мест, которые могут выполнять только мигранты. Данная политика и инвестиционные приоритеты должны разрабатываться в соответствии с существующими национальными приоритетами. К примеру, правительство Китая рассматривает круговую миграцию как препятствие для превращения государства в современную городскую нацию. При этом китайские политики признают, что отсутствие социальной реформы на отдельных территориях (например, Хукоку) будет способствовать продолжению перемещения населения.  Индия финансирует более миллиарда долларов в развитие водосборного бассейна, при этом для развития городской инфраструктуры и транспортной сети для малоимущих выделяется гораздо меньше денежных средств.

2. Развитие малых городов как
важного элемента партнерских программ. 

Эффективные партнерские отношения между правительством и
неправительственными организациями должны развиваться в таких направлениях, как
поиск инвестиций, осуществление глубокого гендерного анализа и анализа
социального развития, что позволило бы выявить уязвимые группы населения и
разработать меры, которые могут им помочь.

3. Трансформация системы предоставления услуг денежных переводов. Реализация данного направления важна, поскольку отправка денег домой для мигрантов часто становится рискованным и дорогостоящим делом.

4. Разработка защитного законодательства и социального обеспечения для мигрантов. Например, в Индии в настоящее время между правительством, научным сообществом и гражданским обществом ведется активный диалог о разработке общенациональной системы социального обеспечения для трудящихся мигрантов. Правительство Китая также предпринимает усилия по повышению уровня обеспеченности мигрантов общественными благами, например:

• отмена несправедливых ограничений для сельских работников, ищущих работу в городских районах;
• усиление гарантий по выплате заработной платы вовремя;
• предоставление бесплатной юридической и профессиональной подготовки для мигрантов;
• обеспечение образования для детей мигрантов того же качества, что и для городских детей;
• улучшение управления семьями мигрантов в части планирования семей, обучения детей, предоставления медицинских услуг и оказания юридической помощи.

Следует отметить, что существуют возможности для
перекрестного обучения, что можно стимулировать путем обмена между
представителями различных органов власти и организаций.

Несмотря на наличие мер, предпринимаемых для поддержки
мигрантов, нет явных примеров вмешательств, которые были бы направлены на устранение
дискриминации среди меньшинств и низших каст.

5. Наращивание человеческого потенциала.

Развитие образования мигрантов и навыков важно для того,
чтобы помочь бедным и людям, находящимся в той или иной форме дискриминации,
уйти от тяжелой и низкооплачиваемой работы. Ярким примером является инициатива
Министерства сельского хозяйства Китая по предоставлению бесплатного
профессионального обучения сельским жителям, которые готовятся к миграции или
уже находятся в городах. Инициатива, выдвинутая в 2003 году, и сегодня хорошо
работает по причине совместных усилий НПО, правительства и ученых.

Таким образом, изучение опыта азиатских стран по развитию
внутренней миграции позволяет сделать вывод о том, что необходимо признание
важности миграции для сокращения бедности и содействия социально-экономическому
развитию. Государственная политика должна быть направлена на облегчение
трудностей мигрантов и содействие гибкой рабочей силе уже в краткосрочной
перспективе для того, чтобы распределить выгоды роста как можно более
равномерно. Однако, существует необходимость в создании человеческого
потенциала и в долгосрочной перспективе, чтобы люди, которые в настоящее время
находятся в зависимости от подобной стратегии обеспечения средств к
существованию, могли диверсифицироваться в более выгодные варианты
трудоустройства.

Дальнейшее исследование опыта зарубежных, европейских
стран в части развития внутренней миграции, позволило выявить следующие
особенности.

Согласно отчету ООН «International migration report» за 2017 г., в Европе число
мигрантов-женщин превышает число мужчин-мигрантов, а средний возраст мигрантов
составляет 39 лет [8].  По-прежнему,
ключевым вопросом для Европейского Союза остается приток мигрантов извне.
Результаты исследований Centre for Eastern studies показывают, что в среднесрочной
перспективе, даже если члены ЕС решат снять ограничения на доступ к рынку
труда, может произойти лишь незначительное увеличение мигрантов [9].
Правительства европейских стран и их избиратели продолжают демонстрировать
глубокую двойственность в отношении не только внешней, но и внутренней
миграции. Многие слои европейских обществ неохотно приветствуют иммигрантов,
особенно тех, кто имеет существенно отличные культурные и этнические корни.
Антииммигрантские настроения проявляются в общественной поддержке
ограничительной политики в отношении иммигрантов, негативных сообщений о них в
популярных СМИ, открытой дискриминации. При том, что сходство между
европейскими странами по данному вопросу не стоит преувеличивать, тем не менее,
почти во всех случаях, вопросы трудовой миграции становятся предметом
политических споров. В то же время, многие страны становятся все более
многонациональными, создавая новые факторы давления и стимулы для учета
интересов этнических меньшинств. Но и эта тенденция вступает в противоречие с
призывами к ассимиляции. Зарубежные эксперты, в частности, специалисты Global Commission on International Migration (GCIM) рассматривают несколько
различных сценариев, в частности, растущую дифференциацию между так называемыми
«разыскиваемыми», экономически выгодными мигрантами, которые поступают через
регулярные программы, и «нежелательными» нелегальными мигрантами [6].

Представляется, что экономическое обоснование внутренней (трудовой)
миграции станет актуальной в ближайшие десятилетия по следующим причинам:

1. Европейские правительства все больше осознают важность навыков для повышения производительности труда и экономического роста. Высококвалифицированные работники становятся основой для обеспечения инноваций, а, следовательно, создания новых рабочих мест. Например, исследование влияния программы «Green Card» на работников IT-предприятий показало, что каждый высококвалифицированный мигрант создал в среднем 2,5 новых рабочих мест в Германии. Данное обстоятельство заставило правительства многих стран ослабить правила трудовой миграции, внутрифирменных переводов и перемещения поставщиков услуг.

2. Несмотря на значительную структурную безработицу, во многих европейских странах европейские работники часто высоко избирательны в выборе профессий и мест расположения, а также обладают существенно более высокой квалификацией, чем десять лет назад.  Несмотря на то, что доля рабочих мест с низким и неполным уровнем квалификации снижается, в некоторых из профессий существуют значительные пробелы (агропродовольственная промышленность, общественное питание, бытовые услуги и др.), что создало значительные пробелы в соответствующих профессиях, которые все более заполняются мигрантами.

3. Старение населения подразумевает увеличение уровня зависимости в европейских странах, то есть создает нагрузку на системы социального обеспечения. Старение населения также приводит к изменениям в структуре потребления, в частности, к увеличению спроса на здравоохранение и досуг, что, в свою очередь, создаст дополнительный спрос на рабочую силу в этих секторах.

Поскольку процесс привлечения трудовых мигрантов извне
сильно политически чувствителен, главным направлением реагирования на указанные
проблемы является разработка мер по влиянию на структуру внутреннего
предложения рабочей силы (посредством образования и обучения, привлечения
большего числа людей к работе, увеличения трудоспособного возраста, поощрения
более высоких показателей рождаемости).

Одним из направлений развития внутренней миграции в
странах Европейского Союза является повышение качества и эффективности
сотрудничества между европейскими странами. Региональное сотрудничество
позиционируется как инструмент, позволяющий решить следующие задачи:

1) совершенствование системы управления внутренней
миграцией и системы мониторинга. Правительство каждого из государств ЕС
осознало, что не в состоянии самостоятельно управлять нерегулярными потоками, а
потому зависят от сотрудничества с соседними странами. Совместные усилия
актуальны, учитывая права на свободное передвижение граждан в рамках EEA, а также отмену внутреннего
пограничного контроля между странами Шенгенской зоны;

2)  отдельные
европейские государства рассматривают сотрудничество в рамках ЕС как средство
содействия распределению бремени, либо соблюдение «баланса усилий» в
регулировании внутренних миграционных процессов;

3) согласование политики в области внутренней миграции
также рассматривается как средство установления стандартов, норм и единых
подходов.

Сотрудничество в области управления и контроля направлено
на сокращение случаев нелегальной миграции, минимизацию незаконных перемещений
между европейскими государствами.

Сотрудничество в области внешнего пограничного контроля
рассматривается как так называемая «фланговая мера», предназначенная для
компенсации потери контроля европейских государств за своими внутренними
границами. Общая политика была разработана как результат ослабления внутренних
границ. Ослабление внутреннего пограничного контроля также породило
обеспокоенность властей в европейских государствах феноменом «шоппинга по
стране»: поскольку пересечение внутренних границ является простым процессом,
обеспокоенность заключалась в том, что у стран транзита будет мало стимулов для
задержания мигрантов по пути в другие страны.

Отчасти из-за ограничений этих подходов, основанных на
внутреннем контроле, ЕС все чаще рассматривает сотрудничество с третьими
странами как средство борьбы с нелегальной миграцией. Этот поход был назван
«внешним измерением» сотрудничества.

Превентивные меры направлены на то, чтобы удержать людей
от попыток мигрировать путем улучшения условий в странах их происхождения.
Средством обеспечения процветания в соответствующих странах является тесное
экономическое сотрудничество, расширение торговли, помощи для сокращения
коренных причин миграционных потоков.

Европейские дебаты о «распределении бремени» часто
ссылаются на различные типы схем: 1) разработка и реализация программ по
распределению «вынужденных» мигрантов между государствами; 2) распределение
средств для приема между территориями; 3) помощь стран в регионах происхождения
мигрантов своим мигрантам. Однако основной проблемой всех этих схем
«распределения бремени» является отсутствие стимулов для тех, кто получает,
относительно тех, кто ищет. И даже для крупных принимающих стран считается
рискованным делом присоединиться к обязательной системе, последствия реализации
которой могут быть непредсказуемыми. Это в значительной степени объясняет,
почему попытки ЕС к настоящему времени привели к смягчению условий или к запутанным
и противоречивым решениям.

Таким образом, говоря о развитии внутренней миграции в
европейских странах мы не можем выделить однозначного решения при том, что
политика внутренней миграции должна быть адаптирована к конкретному рынку
труда, социальному и политическому контексту каждой страны. Поскольку
правительства признают необходимость в высококвалифицированных гражданах,
наблюдается все более конкурентная динамика между европейскими государствами,
заинтересованными в привлечении лучших кадров. Нельзя отрицать тот факт, что
данная область не поддается совместным решениям. Тем не менее, мы можем
говорить о том, что при определении надлежащей государственной политики следует
четко понимать цели развития внутренней миграции, и, следовательно, критерии
оценки различных подходов. Эти критерии должны основываться на положениях о
том, насколько различные политики реализуют национальные экономические,
социальные и политические цели принимающих стран; каким образом они влияют на
права и благополучие мигрантов; какое влияние мигранты оказывают на стабильность
в отправляющих (транзитных) странах. С нашей точки зрения, эти критерии можно
обобщить с точки зрения трех групп участников:

1) для мигрантов (реализация прав человека; социально-экономическое благосостояние и стабильность);

2) для принимающих стран (экономическое процветание; безопасность и миграционный контроль; межэтническая и социальная гармония; политическая законность ответных мер);

3) для стран происхождения и транзита (экономическое процветание и развитие; безопасность и миграционный контроль).

Исследование направлений развития внутренней миграции в Российской Федерации в параллели с зарубежным опытом позволяет выявить следующие особенности. Для современной России характерно воздействие множества факторов, препятствующих увеличению динамики пространственного перемещения граждан. Причем данное положение характерно как для изменения места постоянного проживания, так и для временной трудовой деятельности. К таковым факторам следует отнести: достаточно высокий уровень бюрократизации в рамках системы обязательной регистрации граждан; наличие ограничений на доступ к услугам социальной сферы; неразвитость рынка временного жилья, его неподъемная цена; низкое качество сети кадровых агентств по подбору персонала в других регионах; нетерпимость местного населения к приезжим иных национальностей. Переплетение этих разнообразных факторов  определяют множество проблем развития внутренней миграции в Российской Федерации, которые должны быть в полной мере отражены в долгосрочной государственной политике. Представляется, что новая политика по развитию внутренней миграции должна быть построена на нивелировании данных решений и постановке совершенно новых задач, находящихся в русле современной социально-экономической политики. Переход к рыночным механизмам регулирования внутренних миграционных потоков необходим, среди прочего, для наиболее полной реализации потребностей домохозяйств, адаптации населения к новым, динамично изменяющимся экономическим условиям. С нашей точки зрения, государственное регулирование внутренней миграции должно строиться на таких принципах, как максимальная защита прав и свобод человека, современный, конструктивный подход к решению проблем мигрантов, одновременная реализация интересов общества, государства и каждого человека; четкое взаимодействие всех ветвей власти. 

С нашей точки зрения, для эффективного развития внутренней
миграции, необходимы следующие меры помимо тех, которые указаны:

1) развитие национальной статистики, которая, как правило, не в состоянии зафиксировать временные перемещения и неполный рабочий день, а потому временная миграция серьезно недооценивается;

2) тщательное исследование разнообразия миграционных потоков с точки зрения таких характеристик, как: половой состав, возрастной состав, группы перемещаемых (например, целые семьи), продолжительность (от недели до нескольких месяцев), преодолеваемое расстояние (в пределах муниципального образования, региона), потенциал возврата;

3) развитие донорского финансирования внутренних мигрантов, как источника дополнительных ресурсов.

Все меры по развитию внутренней миграции сведем в таблицу 1.

Список использованной
литературы:

1. Указ Президента РФ от 31.10.2018 г. №622 «О Концепции государственной миграционной политики Российской Федерации на 2019-2025 годы» / Официальный интернет-портал правовой информации http://www.pravo.gov.ru, 31.10.2018, «Собрание законодательства РФ», 05.11.2018, № 45, ст. 6917
2. Агузарова Л.А., Бесолов С.Э. Проблемы внутренней трудовой миграции в Российской Федерации и пути их решения // Terra Economicus. 2013. Т. 11. №3-3. С. 31-34
3. Карачурина Л.Б., Мкртчян Н.В. Потенциал пространственной мобильности безработных в России // Социологические исследования. 2012. № 2(334). С. 40-53
4. Комков Д.Е., Киричек П.Н. Регионы в зоне демографического риска: минус-тенденции миграции и урбанизации // Регионология. 2017. Т. 25. № 1(98). С. 139-148
5. Мусаева Л.З., Шамилев С.Р. Миграция в современной России: необходимость контроля и оптимизации // Современные проблемы науки и образования. 2013. №5. С. 379
6. Boswell Ch. Migration in Europe. A paper prepared for the Policy Analysis and Research Programme of the Global Commission on International Migration. Global Commission on International Migration, 2015. – 28 P.
7. Internal Migration, Poverty and Development in Asia /  Institute of Development Studies: Asia2015 Conference. DFID, 2015. – 19 P.
8. International migration report / United Nations. Department of Economic and Social Affairs: New York, 2018. – 38 Р.
9. Jaroszewicz M., Lesinska M. Forecasting migration between the EU, V4 and eastern Europe. Centre for eastern studies, 2014. – 231 P.
10. Scipioni M., Urso G. Migration policy index: JRC Technical reports. — European Commission, 2017. – 60 P.

УДК 331.1

DOI 10.24411/2413-046Х-2019-10076

Роль контроллинга персонала в системе
управления промышленным предприятием

The
role of HR-controlling in the industrial enterprise management system

Адриан
Алексеевич Михайлов, кандидат
социологических наук, доцент кафедры
«Управление персоналом», ФГБОУ
ВО «Московский авиационный институт (национальный исследовательский
университет)»,  e-mail: adrian7@list.ru

Алена Александровна Комова, магистрант кафедры «Управление
персоналом», ФГБОУ ВО «Московский авиационный институт (национальный исследовательский
университет)», e-mail: aleona.komova@yandex.ru

Adrian A. Mikhaylov, Candidate
of Sociological Sciences, Associate Professor of Department «Human
Resource Management», Moscow Aviation Institute (National Research University), Moscow

Alena A. Komova, Student of Department
«Human resource management», Moscow
Aviation Institute (National Research University),
Moscow.

Аннотация:
Статья
посвящена анализу роли контроллинга персонала в системе управления промышленным
предприятием. Представлены подходы к определению понятия «контроллинг», а также
объекты, субъекты и механизм функционирования контроллинга персонала.
Определяются функции и место контроллинга персонала в системе промышленного
предприятия. Делается вывод о том, что роль контроллинга персонала на
промышленном предприятии заключается в информационно-аналитической и
методической поддержке управленческого цикла.

Summary: The article is devoted to the analysis of the role of
personnel controlling in the management system of an industrial enterprise. The
approaches to the definition of «controlling», as well as the
objects, subjects and mechanism of functioning of personnel controlling are presented.
The functions and place of personnel controlling in the system of an industrial
enterprise are determined. It is concluded that the role of controlling
personnel in an industrial enterprise is information-analytical and
methodological support of the management cycle.

Ключевые
слова: персонал, контроллинг персонала, управление
персоналом, промышленное предприятие.

Keywords: personnel, HR-controlling, personnel management,
industrial enterprise.

В условиях динамичного
развития экономической среды для эффективного функционирования организации
необходимо наличие собственной устойчивой системы управления, способной
комплексно решать многочисленные проблемы промышленного предприятия. Правильно
организованная система управления способствует более быстрому и экономичному
достижению целей и выполняет целый ряд задач, а именно:

• осуществляет все функции управления: планирование,
  организацию, учет, контроль, анализ и регулирование;
• способствует своевременному выявлению
  проблем на предприятии и разработке решений по их устранению;
• обеспечивает информационную поддержку
  управления всеми бизнес-процессами на предприятии;
• координирует деятельность предприятия;
• способствует повышению эффективности
  деятельности на предприятии.

Построение такой системы
на предприятии – задача довольно сложная, однако выполнима с использованием такого
инструмента как контроллинг.

Понятие «контроллинг» зародилось в Америке и происходит от англ. «to control» (управлять, контролировать, регулировать).  Уже в 70-е годы контроллинг получил свое применение в Европе, а в 90-е годы – в России. Несмотря на то, что данный термин утвердился еще в прошлом веке, феномен контроллинга порождает большое количество дискуссий среди ученых, бизнесменов, предпринимателей, поэтому существуют различные подходы к определению «контроллинг» (Таблица 1).

В 1980-е годы контроллинг рассматривался с позиций
управленческого учета как «эффективного управления фирмой и обеспечения ее долгосрочного
существования» [1]. К представителям данного подхода относятся Р. Манн, Э.
Майер, Х. Фольмут, В.В. Глущенко. В конце 1980-х годов появилось направление
контроллинга как информационной системы, то есть «сбор информации и ее
использование при анализе и планировании» [2]. Такого подхода придерживались
Рейман Т., Прайсслер П., Брюггемейер М. и Берр Х. В начале 1990-х годов
немецкий ученый Дитгер Хан сформировал новое представление о контроллинге как
инструменте интегрированного планирования и контроля (ПиК). Единомышленниками
Д. Хана также были Хормат П. и Шнайдер Д. [3]. Одновременно с этим.
ученые-экономисты Кюппер Х.У., Шмидт А., Вебер Й., Зунд А. изучали контроллинг
как инструмент координации различных процессов системы менеджмента [2]. Таким
образом контроллинг стал рассматриваться с точки зрения теории принятия
решений.

В конце 1990-х годов
получил свое развитие инновационный подход, где контроллинг рассматривается как
метасистема управления, то есть более масштабная система, в которую входят
отдельные системы как составные части, а взаимодействие между ними
осуществляется с помощью входов и выходов (управление управлением) [3].
Представителями такого направления стали Шрайогг И., Сьюрц И., Ньюман В.,
Ананьина Е.А., Карминский А.М., Фалько С.Г. и другие. С 2000-х годов
развивается бихевиористическая концепция контроллинга как разновидность
инновационного подхода, где контроллинг выступает метафункцией, обеспечивающей
координацию процесса принятия решений [2]. Представителями данного мышления
являются Пич Г., Шерм Э., Штайнманн Х., Кустерман В. и другие.

Несмотря на обилие
подходов к определению контроллинга все они доказывают ошибочность
сопоставления контроллинга процессам контроля на предприятии, поскольку
контроллинг охватывает не только функцию контроля, но и остальные функции
управления, а именно планирование, организацию, учет, анализ и регулирование.

На сегодняшний день
общепризнанным является тот факт, что реализация планов организации, ее успех,
в значительной степени зависит от кадровой составляющей. Если раньше персонал
рассматривался лишь как один из факторов производства, то теперь работники
являются главной движущей силой и наиболее важным стратегическим ресурсом
компании. Вследствие этого, одной из основных целей функционирования
организации стало эффективное использование персонала в соответствии со
стратегическими целями и оперативными планами предприятия.

Современная концепция
управления персоналом основана на поддержке планирования, управления, контроля
и информа­ционного обеспечения всех мероприятий кадровой работы, то есть — на контроллинге
персонала. Рассмотрим основные определения данного термина, имеющиеся в научной
литературе.

По мнению немецкого
ученого Р. Вундерера «контроллинг персонала — это плановый, результирующий и
интегральный учет для оценки решений в области управления персоналом и, в особенности,
их экономических и социальных последствий» [4]. Согласно Карминскому А.М. и
Фалько С.Г. контроллинг персонала – это «система внутрифирменного планирования
и контроля в сфере персонала, которая помогает преобразовывать стратегические
установки в плановые величины и конкретные мероприятия, а также формировать
основные положения по управлению персоналом» [5]. В.Д. Дорофеев и А.Н. Шмелева
под контроллингом персонала понимают «концепцию, направленную на ликвидацию
«узких мест», ориентированную на будущее в соответствии с поставленными целями
и задачами получения определенных результатов» [6]. Согласно С.Г. Маликовой,
контроллинг персонала представляет собой «координацию всех функций или, иначе,
подсистем управления персоналом для достижения главных целей предприятия” [7].

Таким образом,
контроллинг персонала – это одна из новых граней использования контроллинга –
комплексная система управления персоналом предприятия, координирующая
бизнес-процессы в области планирования, организации, учета, анализа,
бюджетирования, контроля и регулирования персонала, направленная на выявление и
ликвидацию узких мест компании и принятие управленческих решений для достижения
определенных результатов с целью повышения эффективности организации [8].

Объектом контроллинга
являются все HR-процессы
и мероприятия, субъектами – участники контроллинга персонала. Субъекты
контроллинга подразделяются на внешние и внутренние. К внешним относятся органы
государственной власти, отраслевые и территориальные профсоюзы, аудиторские и
консалтинговые компании. К внутренним – учредители, работодатели, аналитические
службы, служба управления персоналом, линейные руководители, работники,
комиссия по трудовым спорам, организационные профсоюзы и другие [9]. У каждого
из субъектов свои цели и потребности в контроллинге персонала.

Разумеется, контроллинг
персонала особенно необходим на крупных промышленных предприятиях, ввиду
большого объема задач и их сложности. На таких предприятиях зачастую одной из
ключевых проблем является недостаток внимания вопросам управления персоналом
ввиду приоритета таких областей как: маркетинг, сбыт, производство, финансы и
т.д. В этой связи на этом фоне возникают по нарастающей и прочие проблемы,
среди которых можно выделить следующие:

1. Постоянная нехватка информации у
   руководителя для принятия решений.
2. Отсутствие методической и методологической
   базы управления персоналом.
3. Кадровые процессы слабо формализованы, не
   увязаны с логикой жизненного цикла организации.
4. Узкая специализация руководителя.
5. Дублирование кадровых функций в организационной
   структуре.
6. Отсутствие систем планирования, что
   приводит к «кадровому разрыву».
7. Сложность контроля кадровых процессов.
8. Высокая объективность и отсутствие
   прозрачности результатов отдела управления персоналом [9].

Решению и преждевременной диагностике в перспективе данных проблем способствует контроллинг персонала, механизм функционирования которого представлен на рисунке 2.

При этом, контроллинг персонала выполняет следующие
функции:

1. Информационно-обеспечивающая
   – заключается в формировании информационной базы, содержащей структурированную
   совокупность данных о персонале, с помощью которых удовлетворяются
   информационные потребности бизнес-процессов и решаемых задач в любой момент
   времени.
2. Плановая
   – представляет
   собой разработку планов, бюджетов и их координацию в краткосрочном и
   долгосрочном периодах.
3. Контрольно-аналитическая
   – измерение степени достижения цели, анализ запланированных и фактических
   показателей по персоналу, оценка эффективности деятельности персонала.
4. Управляющая
   – разработка мероприятий и предложений по устранению проблем и принятию
   управленческих решений;
5. Организационно-координирующая
   – осуществление взаимодействия персонала, формирование организационной
   структуры, стимулирование и мотивация персонала, организация оплаты труда на
   предприятии, подбор, отбор, прием и увольнение сотрудников;
6. Учетно-регулирующая
   – учет затрат на персонал и их оптимизация [10].

Место контроллинга персонала в системе промышленного предприятия представлено на рисунке 3, из которого видно, что контроллинг персонала является своего рода «оболочкой» системы управления и взаимосвязан с производственной и информационной системами организации.

Для понимания сути
контроллинга можно привести его аналогию с производственной системой,
представленной в таблице 2.

Контроллинг персонала выполняет сервисные функции координации работы функциональных подразделений, а также методического обоснования наиболее важных управленческих решений [11]. Таким образом роль контроллинга персонала на промышленном предприятии заключается в информационно-аналитической и методической поддержке управленческого цикла.

Список литературы

1. Майер Э. Контроллинг как система мышления
   и управления: Пер. с нем. Ю. Г. Жукова и С.Н.Зайцева / Под ред. С. А.
   Николаевой – М.: Финансы и статистика, 1993. – 96 с.
2. Основы контроллинга (Дата обращения 05.03.19) [Электронный
   ресурс] – Режим доступа: http://becmology.ru/blog/management/controlling01.htm.
3. Ушакова Н.А., Перерва О.Л. Концепция
   контроллинга и ее роль в повышении эффективности систем управления предприятием
   / Российский экономический интернет-журнал №2 (Дата обращения 05.03.19) [Электронный ресурс] – Режим доступа: www.e-rej.ru/publications/174/У/.
4. Вундерер Р. Маркетинг персонала. Искусство
   создания благоприятных условий труда // Проблемы теории и практики управления.
   2003. № 5. С. 27.
5. Карминский А.М., Фалько С.Г. Контроллинг:
   учебник — М.: Финансы и статистика, 2006. – 336 с.
6. Дорофеев В.Д.,
   Шмелева А.Н. К вопросу контроллинга в системе управления персоналом
   предприятия //Менеджмент: теория и практика. 2007. № 1/2. С. 244.
7. Маликова С.Г. Контроллинг персонала //
   Служба кадров. 2004. № 31. С. 88.
8. Тихонов А. И., Михайлов А. А., Комова А.
   А. Организация системы контроллинга персонала на авиационном предприятии
   //Московский экономический журнал. – 2019. – №. 5.
9. Дьячкова Е.Н. Контроллинг системы
   управления персоналом как инструмент стратегического менеджмента // Вестник
   БУКЭП, 2016. №101(07). С. 184.
10. Старцева Н.Н. Аудит и контроллинг
    персонала: учеб. пособие. Екатеринбург: УрГУПС, 2016. – 151 с.
11. Маликова С.Г., Матвеев С.Г. Курс лекций по
    дисциплине «Контроллинг»: учеб. пособие для студентов факультета «Инженерный
    бизнес и менеджмент» — M.: Изд-во МГТУ им. Н. Э. Баумана, 2016. – 51 с.
12. Тихонов А.И., Воронцова Ю.В., Михайлов
    А.А., Федотова М.А. Экономика труда на предприятиях авиационной и
    ракетно-космической промышленности: учебное пособие. – Ставрополь: Логос, 2019.
    – 135 с.
13. Тихонов А.И., Михайлов А.А., Федотова М.А.
    Управление человеческими ресурсами:
    организационные и социально-экономические механизмы управления трудом
    работников предприятий аэрокосмической отрасли: учебное пособие. –
    Ставрополь: Логос, 2019. – 105 с.

УДК 636

DOI 10.24411/2413-046Х-2019-10075

ВЛИЯНИЕ
БИОЛОГИЧЕСКИ АКТИВНОЙ ДОБАВКИ НА КАЧЕСТВЕННЫЕ ПОКАЗАТЕЛИ МОЛОКА КОРОВЬЕГО
СЫРОГО

INFLUENCE OF DIETARY SUPPLEMENT ON QUALITY
INDICATORS OF CRUDE COW’S MILK

Е.В. Михалёва, доцент кафедры
садоводства и перерабатывающих технологий, доцент, кандидат биологических наук,

Ю.А. Ренёва, доцент кафедры
садоводства и перерабатывающих технологий, кандидат сельскохозяйственных наук

ФГБОУ
ВО Пермский ГАТУ, г. Пермь, Россия

E.V.
Mikhalyova, the associate professor of gardening and the overworking technologies,
the associate professor, candidate of biology,

Yu.A.
Renyova,
the associate professor of gardening and the overworking technologies, the
candidate of agricultural sciences

FSBEI HE Perm SATU, Perm, Russia

Аннотация:
Изучено
влияние биологически активной добавки на химический состав, органолептические и
физико-химические показатели молока коровьего сырого. Результаты проведённых
исследований показывают целесообразность использования биологически активной
добавки «Комбиолакс» для повышения молочной продуктивности, улучшения качества
и безопасность молока коровьего сырого. Установлено, что при введении в рацион
биологически активной  добавки
«Комбиолакс» в дозах 1,8 — 2,2 мл/кг массы повышается на 4,11 — 6,16%. Наиболее
выраженной эффект повышения молочной продуктивности наблюдается при дозе 2,0
мл/кг массы, одновременно повышается количество сухих веществ на 0,8 — 3,4% и
СОМО — на 1,2-2,4%, содержание белка увеличивается на 0,3 — 4,1%, жира — на 0,5
— 5,1%, лактозы — на 0,6 — 3,0%.

Summary: Influence of dietary supplement on the
chemical composition, organoleptic and physical and chemical indicators of
crude cow’s milk is studied. Results of the conducted researches show
expediency of use of the «Kombiolaks» dietary supplement for increase in dairy
efficiency, improvement of quality and security of crude cow’s milk. It is
established what at introduction to diets of the «Kombiolaks» dietary
supplement in doses of 1.8 — 2.2 ml/kg of weight increases by 4.11 — 6.16%. The
dairy efficiency which is the most expressed effect of increase it is observed
at a dose of 2.0 ml/kg of weight, the amount of solids at the same time
increases by 0.8 — 3.4% and SOMO — for 1.2-2.4%, protein content increases by
0.3 — 4.1%, fat — for 0.5 — 5.1%, lactoses — for 0.6 — 3.0%

Ключевые
слова: биологически активная добавка, молоко коровье сырое,
показатели качества, химический состав молока.

Keywords: dietary supplement, crude cow’s milk,
quality indicators, chemical composition of milk.

Введение. Повышение
благосостояния людей неразрывно связано с улучшением снабжения населения
продуктами питания. Обеспечение человека полноценными продуктами животноводства
остается главнейшей задачей аграрного комплекса страны. Состояние здоровья,
производительность всех видов труда человека непосредственно связаны с
полноценным питанием, с поступлением в организм всех необходимых питательных и
биологически активных веществ: белков, липидов, углеводов, макро- и
микроэлементов, витаминов и.т.д. Значительную часть этих компонентов пищи
человек должен получать с молоком, мясом и другими продуктами животноводства [1].

Одним из факторов
повышения продуктивности животных является использование в кормлении
биологически активных добавок, витаминов, макро- и микроэлементов,
антиоксидантов, антибиотиков, ферментов, гормонов и других веществ. Источником
ценных кормовых добавок может служить торф, запасы которого в стране огромны. Кормовая
добавка «Комбиолакс», вырабатываемая из низинного торфа содержит в своем
составе соединения гумусового комплекса (гуминовые кислоты, фульвокислоты,
аминокислоты, минеральные вещества и другие компоненты). При использовании
данного препарата в кормлении животных получены положительные результаты при
откорме свиней [2], и цыплят-бройлеров [9]. В литературе сведения о применение
препарата «Комбиолакс» в кормлении лактирующих коров недостаточно освещены. В
связи с этим, производственным и перерабатывающим предприятиям молока было
предложено изучить влияние данной биологически активной добавки на качественные
показатели молока [10].

Цель исследования — изучить
качество молока полученного от коров, в рационе которых применялась
биологически активная добавка «Комбиолакс».

Для достижения
поставленной цели были определены следующие задачи:

• изучить химический состав молока коров получавших в рационе биологически активную добавку «Комбиолакс»;
• изучить органолептические, санитарно-гигиенические и физико-химические показатели молока коров опытных групп.

Экспериментальная
база. Исследования проводились в период 2018-2019 годы, в крестьянско-фермерском
хозяйстве Коняев А.В., д. Комариха, Ильинского района, Пермский край, и на
молокоперерабатывающем предприятии ООО «АС-МОЛОКО», д. Нестюкова, Пермского
района, Пермский край, а так же в лаборатории «Молока и мяса» кафедры
садоводства и перерабатывающих технологий, ФГБОУ ВО Пермский ГАТУ.

В
исследованиях изучали молоко, полученное от коров в рационе которого
использовалась биологические активная добавка «Комбиолакс», а так же его
качество.

Методы
и методология проведения исследований. Экспериментальных коров поделили на четыре группы: контрольная группа
и опытные группы — 1, 2 и 3.

Получаемое
молоко проврялось в лаборатории «Молока и мяса» в ФГБОУ ВО Пермский ГАТУ, а так
же в цехе переработки молока ООО «АС-МОЛОКО» на определение качественных показателей молока согласно действующих
нормативных документов. Определение
органолептических свойств молока проводили в соответствии с ГОСТ 31449-2013 [7], кислотность в соответствии с ГОСТ
54669-2011 (метод потенциометрического титрования) [6], определение плотности в соответствии с ГОСТ 54758-2011 [4], определение массовой доли влаги и сухого
вещества в соответствии с ГОСТ Р 54668-2011 [5], определение термоустойчивой по алкогольной пробе в соответствии с ГОСТ
25228-82 [3].

Результаты и обсуждения. На протяжении всего исследования молоко коров, получавших в рацион биологически активную добавку «Комбиолакс», как и молоко контрольной группы, относилось к первой группе чистоты (таблица 1).

По микробной обсемененности молоко
опытных группы первой, второй и третьей, а так же контрольной группы коров на
92,-95,0% относилось к первому классу и лишь на 5,0 — 7,5% ко второму.

Как видно из таблицы 1 показатели
санитарно-гигиенических исследований молока опытных и контрольной групп отличий
не имели.

Молоко, полученное от коров опытных групп первой, второй, третьей и контрольной подвергалось органолептическим исследованиям, результаты которых приведены в таблице 2.

В результате проведенных исследований
молоко, полученное от коров, в рационе которых использовалась биологически
активная добавка, ничем не отличалось от нормативных показателей.

Свежее молоко, полученное от коров
опытных первой, второй, третьей, контрольной групп подлежало физико-химический
исследованиям. Основными, из физико-химических показателей являются кислотность
и плотность. Кислотность молока обусловливается, главным образом, наличием в
нем кислых солей и белков, плотность зависит от составных компонентов.

Результаты исследования кислотности и
плотности  исследуемого молока
представлены на рисунке 1 ,2.

Как видно из рисунка 1, кислотность
молока опытных первой, второй, третьей и контрольной групп в течение всего
исследуемого периода находилась в пределах от 16,8±0,3 до 18,0±0,3°Т, что
отвечает требованиям действующего стандарта, предъявляемым к молоку высшего
сорта.

Проводя исследования плотности молока
контрольной и опытных первой, второй и третьей групп, в рацион которых была
введена биологически активная добавка «Комбиолакс» представлены на рисунке 3 и
в таблице 5.

Из рисунка и таблицы видно что,
плотность молока исследуемых групп, в рацион которых была введена биологически
активная добавка «Комбиолакс», превышала аналогичный показатель в контроле на
0,3-2,9 кг/м³ (0,3-2,8%). Это, возможно объяснить тем, что животные
опытных групп дополнительно к основному рациону с биологически активной добавки
получали и  минеральные вещества,
углеводы и другие компоненты.

Из литературных данных и по
результатам исследований выявлено, что химический состав молока животных
непостоянен. Он изменяется в течение лактации, а также и в зависимости от
других факторов, таких как состояние здоровья, рационов кормления, условия
содержания, породы, возраст животных и т.д. Химически состав молока не только
определяет его пищевую и биологическую ценность, но и влияет на технологическую
переработку, выход и качество готовой продукции [8].

На всех перерабатывающих предприятиях
молочной промышленности контролируется в перерабатываемом молоке содержание
сухих веществ, СОМО, жира, белка, иногда лактозы и отдельные показателя
физико-химических и технологических свойств.

Изучая химический состав молока контрольной и опытных групп животных, в рационе которых использовалась биологически активная добавка «Комбиолакс» представлены в таблице 3.

Исходя из данных таблицы 6 видно, что
все показатели химического состава исследуемого молока или превышали
контрольные величины или наблюдалась тенденция к их повышению. Так содержание
белка в молоке коров опытной первой группы, где в рацион бала ведена
биологически активная добавка «Комбиолакс» в дозе 1,8 мл, начиная с октября,
превышал показатели контрольной группы на 0,3-3,8%; опытной второй группы при
дозе в рационе выше упомянутой добавки 2,0 мл превышение составило на
0,9-4,1%  и в опытной третьей группе  при дозе 2,2 мл биологически активной добавки
повышение белка  — на 0,6-3,7% по сравнению
с контрольной группой.

Однако прослеживается не только
повышение белка, но и увеличение жира, концентрации лактозы, сухого вещества и
сухого обезжиренного молочного остатка (СОМО).

Процентное соотношение жира в
исследуемом молоке, полученном от опытных первой, второй и третьей групп был
значительно выше, чем в исследуемом молоке контрольной группы на 0,5-4,6; 3,4-5,1
и 1,1-4,6%.

Концентрация лактозы в
исследуемом  молоке также превышала
показатели контрольной группы на 0,6-2,6; 0,6-3,0 и 1,0-2,1%.

В результате
использования коровьего молока, в рацион которых была введена биологически
активная добавка «Комбиолакс» наблюдается увеличение содержания белка, жира,
лактозы, а так же обусловлено повышение сухого вещества  и СОМО, соответственно, на 0,8-3,4 и
1,2-2,4%.

Было изучено
также  содержание в молоке кальция и
фосфора результаты, которых представлены на рисунке 3, 4.

Согласно полученным данным
приведенных на рисунках 3,4 видно, что на протяжении всего опыта содержание
фосфора и кальция в молоке исследуемых коров превышают показатели контрольной
группы, которая не получала в рационе биологически активную добавку
«Комбиолакс» на 0,3-14,5 и 5,4-24,9%.

Однако установлено, что на отдельных
срока исследования концентрация кальция и фосфора в молоке приближалась к верхней
границе физиологической нормы, причем прослеживалась прямая зависимость от
величины дозы биологически активной добавки.

В результате полученных данных можно
сделать вывод, что включения в рацион лактирующих коров биологически активную
добавку «Комбиолакс», которая 
способствует улучшению пищевой полноценности  молока в результате повышения содержания
белка, жира, лактозы и минеральных веществ.

Выводы. Скармливание кормов с
содержанием биологически активной добавки «Комбиолакс» способствует улучшению химического
состава молока: содержание белка увеличивается на 0,3 — 4,1%, жира — на 0,5 —
5,1%, лактозы — на 0,6 — 3,0%. Одновременно повышается количество сухих веществ
на 0,8 — 3,4% и СОМО — на 1,2-2,4%.

Использование в рационе коров биологически активной добавки «Комбиолакс» благоприятно влияет на минеральный состав молока: содержание кальция увеличивается на 0,3 — 14,5%, фосфора — на 5,4 — 24,9%.

Органолептические, санитарно — гигиенические и физико — химические показатели молока коров получавших в рационе биологически активную добавку «Комбиолакс» соответствует требованием нормативных докусентов к молоку коровьему сырому.

Библиографический список

1. Бойко, В.П. Влияние
   биологически активных препаратов «Гидрогумат» и «Оксигумат» на иммунитет и
   обменные процессы животных / В.П. Бойко // Природопользование. – 1998. – №.4. – С. 82-86.
2. Волков,
   P.A. Влияние кормовой добавки «Комбиолакс» на убойные показатели свиней / P.A.
   Волков // матер. Всеросс. научно-произв.конф. по актуальн. пробл. ветеринарии и
   зоотехнии (ч.2). – Казань, 2003. – С. 186 – 187.
3. ГОСТ 25228-82 Молоко и сливки. Метод определения
   термоустойчивости по алкогольной пробе (с изменением N 1) – Введ. 01.07.1983
   Москва: Стандартинформ, 2009. – 4с.
4. ГОСТ 54758-2011 Молоко и продукты переработки молока.
   Методы определения плотности – Введ. 01.01.2013 – Москва: Стандартинформ, 2012.
   – 19с.
5. ГОСТ 54668-2011 Молоко и продукты переработки молока.
   Методы определения массовой доли влаги и сухого вещества Введ. 01.01.2013 –
   Москва: Стандартинформ, 2013. – 14с.
6. ГОСТ 54669-2011 Молоко и продукты переработки молока.
   Методы определения кислотности – Введ. 01.01.2013 — Москва: Стандартинформ,
   2012. – 14с.
7. ГОСТ 31449-2013 Молоко коровье сырое. Технические
   условия – Введ. 01.07.2014 – Москва: Стандартинформ, 2018. – 19с.
8. Двинская Л.М. Применение антиокислителей в
   животноводстве и их эффективность: справочник по кормовым добавкам / Л.М.Двинская.
   –
   Минск, 1990. –
   С. 285-288.
9. Кондратьев, Ю.Н. Микроэлементы и
   воспроизводительная функция у коров / Ю.Н.Кондратьев // Ветеринария. –
   1984. – №
   10. –
   С.48.
10. Фролов, A.B. Содержание белка в сыворотке
    крови и глюкозы в крови песцов при включении в рацион препаратов «Сувар»
    «Янтарос плюс» и «Комбиолакс» / A.B. Фролов// Матер. Междунар. научно-практич.
    конф. Казань, 2005. – С. 321-322.

DOI 10.24411/2413-046Х-2019-10074

ОСОБЕННОСТИ СОВРЕМЕННОГО ТРАНСПОРТНОГО РАЗВИТИЯ ГОРОДА РОСТОВА-НА-ДОНУ

Караблин
О.В., к.т.н., доцент, доцент Ростовский государственный
экономический университет (РИНХ), г. Ростов-на-Дону

Аннотация:
Социально-экономическое развитие ростовской агломерации невозможно без
транспортного развития. В статье рассматривается ряд особенностей, которые
накладывают отпечаток на это развитие. К ним относится стабильная урбанизация
территории и непропорциональный рост автомобилизации агломерации при низких
темпах развития улично-дорожной сети.

Summary: Socio-economic development of the Rostov
agglomeration is impossible without transport development. The article
discusses a number of features that affect this development. These include
stable urbanization of the territory and disproportionate growth of
motorization of the agglomeration at low rates of development of the road
network.

Ключевые слова: агломерация, урбанизация, автомобилизация

Keywords: аgglomeration, urbanization, motorization

В условиях агломерационного
роста городов продолжается урбанизация и автомобилизация территорий, эта
общемировая тенденция приобретает свои особенности в каждом конкретном случае.
При этом усугубляются транспортные проблемы как ядра, так и городов спутников.

Проанализируем
особенности современного транспортного развития города Ростова-на-Дону с учетом
ряда факторов.

Так, в ряде работ [1, 2] отмечается
наличие ежедневной маятниковой миграции от периферии агломерации в центр. При
едином понимании явления, авторы расходятся в оценках количественных
показателей. В работе [1] при разбиении прилегающего пространства к ядру
агломерации на зоны, используется транспортная доступность – время перемещения
от спутника к ядру – и приводятся цифры объема ежедневной маятниковой миграции
для первого пояса (г. Аксай, г. Батайск, пос. Чалтырь) в 50 тыс.человек.
Следует отметить, что общая численность проживающих в указанных населенных
пунктах составляет около 210 тыс.человек. Известно, что маятниковая миграция из
первого пояса агломерации (при длительности поездки около 15-20 минут)
составляет около 30-40 процентов от общей численности населения, таким образом
следует говорить о значениях около 60 – 80 тыс. человек в сутки. Уточненные
данные, но для общей суточной миграции в Ростов-на-Дону, составляют около 240 –
315 тыс. человек [2]. Таким образом, можно говорить об увеличении населения
ядра агломерации на 25%.

Усугубляющим фактором также является рост числа автомобилей. Динамика, представленная на рисунке 1, предполагает более высокие тренды чем прогнозировалось ранее [3].

В контексте изложения
следует отметить незначительное изменение урбанистических показателей – уровень
урбанизации Ростовской области уже несколько лет составляет достаточно
стабильные 67,8 — 68 % [4]. Но следует отметить стабильно высокие темпы ввода
жилья в Ростове-на-Дону (рисунок 2).

Указанная динамика позволяет предположить, при условии среднего значения приходящихся квадратных метров на одного ростовчанина около 25 кв.м. и принимая среднестатистическую семью из трех человек, что ежегодно в ядре агломерации заселяется около 14913 – 15028 квартир. Данные расчеты позволяют предположить, что ежегодно в ядре агломерации добавляется около 15 тыс. автомобилей (из принципа «одна семья – один автомобиль»). Указанный факт усугубляет развитие транспортной системы сравнением темпов прироста жилья, что в нашем изложении предполагает и прирост автомобилей, с темпами прироста дорог. Так, динамика темпов прироста жилья, представленная на рисунке 3 [5], значительно опережает прирост городских дорог (рисунок 4).

Динамика прироста городских дорог с твёрдым или улучшенным покрытием выглядит не оптимистично (рисунок 5).

Таким образом, совместный
анализ графиков показывает, что прирост дорог с твердым покрытием, по которым
предпочитают ездить автомобилисты, составляет в среднем около полутора
километров, прирост автомобилей составляет около 15 тысяч штук.

При этом следует
отметить, что объем всех перевозок автомобильным транспортном в Ростове  и городах спутниках растет. Так в 2016 году
было перевезено автомобильным транспортом всех видов и форм собственности около
157,25 млн. пассажиров, а в 2017 эта цифра составила 172,3 млн. пассажиров. В
пересчете на один день объем пассажирских перевозок составляет около 472
тыс.человек.

Говоря о проблемах транспортного развития, следует учитывать топографические особенности улично-дорожной сети г. Ростова-на-Дону. Для Ростовской агломерации характерна смешанная типология улично-дорожной сети [6]. На рисунке 5 видна регулярная прямоугольная улично-дорожная сеть в центре Ростова, и в районах новостроек, как правило это новые окраинные районы. Но между ними транспортное сообщение осуществляется по одной или двумя магистральным улицам, которые выполняют роль «бутылочного горлышка».

На схеме рисунка 5
кружками обозначены места высокой аварийности, которые совпадают с точками
входа транспортной сети в тот или иной район г. Ростова-на-Дону и в свою
очередь являются дорожно-транспортными узлами с высокими показателями
сложности.

Лидирующее положение
автомобильного транспорта приводит к его существенному влиянию на транспортную
систему агломерации.

Таким образом, из
проведенного анализа можно сделать следующие выводы:

• необходимы более высокие темпы строительства городских дорог с твердым покрытием, видится важным совершенствование и периферийных дорог, что позволит разгрузить магистральные;
• выполнение организационно-технических мероприятий по снижению сложности большинства городских дорожно-транспортных узлов, особенно в критических точках улично-дорожной сети;
• деконцентрация функций центральных районов г. Ростова-на-Дону и городов спутников, с целью сокращения числа поездок в органы управления, учреждения здравоохранения и пр.

Литература

1. Анопченко Т.Ю.,
Темирканова А.В. Агломерационный эффект ростовской агломерации: анализ на
основе теории пространственного равновесия / статья / Муниципальная
академия. 2017. № 3. С. 121-127.

2. Караблин О.В. Некоторые
аспекты прогнозирования транспортной системы города: монография / Ростовский
государственный экономический университет (РИНХ), Ростов-на-Дону: Изд-во
АкадемЛит, 2018.- 124 с.

3. Показатели,
характеризующие состояние экономики и социальной сферы муниципального
образования город Ростов-на-Дону: Сайт Ростстата. [электронный ресурс]. Режим
доступа https://www.gks.ru/scripts/db_inet2/passport/table.aspx?opt=6070100020152016201720182019
Дата обращения 19.09.2019 г.

4. Показатели,
характеризующие состояние экономики и социальной сферы муниципального
образования город Ростов-на-Дону: Сайт Ростстата. [электронный ресурс]. Режим
доступа https://www.gks.ru/scripts/db_inet2/passport/table.aspx?opt=6070100020142015201620172018 Дата обращения 19.09.2019 г.

5. Показатели,
характеризующие состояние экономики и социальной сферы муниципального
образования город Ростов-на-Дону: Сайт Ростстата. [электронный ресурс]. Режим
доступа  https://rostov.gks.ru/storage/mediabank(10).pdf
Дата
обращения 19.09.2019 г.

6. Стратегия развития
транспортных систем России: монография / И.Н.Пугачев [и др.]; под ред. Ю.И.
Куликова. – Хабаровск: Изд-во Тихоокеан. гос.ун-та; 2017. – 148 с.

DOI 10.24411/2413-046Х-2019-10073

Актуальные вопросы регулирования синдицированного кредитования в Российской Федерации

Current issues of syndicated lending regulation in
Russian Federation

Челюскин Андрей Леонидович, кандидат экономических наук, управляющий директор Аппарата Президента-Председателя Правления, Банк ВТБ (ПАО), РФ, г.Москва

Cheliuskin Andrei Leonidovich, Candidate of economic sciences, Managing director of the Office of President and CEO, Bank VTB, Moscow

Аннотация:
В статье дан анализ законодательных норм, изучены актуальные вопросы
формирования рыночных отношений по синдицированному кредитованию в России,
определены практические предложения по повышению доступности данной формы
финансирования и совершенствованию процессов администрирования синдицированных
кредитов.

Summary: This article
contains analysis of legislation and current market issues of syndicated
lending in Russia. Practical recommendations on increasing of popularity of this
type of financing, amending current legislation and easing the loan
administration are given.

Ключевые слова: синдицированное
кредитование, правовое регулирование, кредитный управляющий.

Keywords: syndicated lending,
legal regulation, loan administrator.

1 января 2018 Президент России подписал
разработанный Правительством РФ Федеральный закон о правовом регулировании
отношений по синдицированному кредитованию. Создание этой новой юридической
конструкции должно было внедрить в России четкие правила игры на рынке,
позволяющие участникам экономических отношений и судам однозначно трактовать
соответствующие сделки. В значительной степени это сделать удалось, однако к
настоящему времени можно определить круг практических вопросов, требующих
дальнейшего развития с точки зрения формирования законодательства.

В мире объёмы синдицированного
кредитования составляют примерно 4 триллиона долларов — около 2% процентов
мирового валового продукта. Во многом это результат кропотливой работы  ведущих мировых банков, в первую очередь
Великобритании и США. Были созданы ассоциации, ключевой задачей которых
является разработка и поддержание рыночного стандарта синдицированного
кредитования, отражающего баланс интересов как кредиторов, так и заемщиков.

Еще в 1995 году американскими банками была
сформирована Debt
Traders
Association,
Inc.,
годом позже переименованная в Loan
Syndications
and Trading Association, Inc. Из объединения участников
вторичного рынка кредитов она выросла в лидера всего кредитного рынка,
определяющего в том числе стандарты первичной синдикации. За десять лет с
момента ее учреждения объем американских синдикаций вырос в три раза, а сделок
на вторичном рынке — в пять раз. [1].

Аналогичные функции выполняет и созданная
в Великобритании в 1996 году Loan Market Association. На сегодняшний день типовая
форма синдицированного кредитного договора LMA используется повсеместно [2]. Выпущены
и стандартные кредитные договоры, регулируемые французским, немецким и
испанским правом.

Российские финансовые институты начали
использовать синдицированное кредитование еще в середине 90-х годов. Но лишь
только в 2011 году при Ассоциации «Россия» был создан Комитет по
синдицированному кредитованию, впрочем, уже не работающий на сегодняшний день.
Отдельные попытки внесения изменений в ГК РФ, определяющих синдицированный
кредит как разновидность кредитных отношений с множеством кредиторов и
раздельным характером обязательств, предпринимались с 2014 года. Однако основным
стандартом сделок на российском рынке по-прежнему является документация LMA. И даже вступление нового Федерального
закона от 31.12.2017 N 486-ФЗ «О синдицированном кредите (займе) и
внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации»
пока кардинальным образом не сказалось на активизации рынка синдицированного
кредитования.

По сравнению с приведенной выше
общемировой статистикой в Российской Федерации объёмы синдицированного
кредитования составляют примерно 0,2% ВВП, то есть в 10 раз меньше. [3,
выступление А.Г.Аксакова, председателя Комитета Государственной Думы по
финансовому рынку, фракция «СПРАВЕДЛИВАЯ РОССИЯ». Заседание №57,
19.07.2017]. В первом полугодии 2019 объемы синдицированного кредитования
сократились по всему миру. Тем не менее, в наиболее релевантном по отношению к
России регионе «Европа, Африка, Ближний Восток», например, в первом полугодии
2019 года было закрыто свыше 730 сделок. Это более чем на треть  меньше чем в соответствующем периоде 2018 и
является минимальным значением с 2009 года. [4]. Впрочем, на Россию из этого
объема пришлось лишь немногим более 15 сделок.

Конечно, наивно связывать это только лишь
с несовершенством введенных в 2018 году правовых механизмов, гораздо большую
роль играют объективные факторы, такие, как сдержанный рост ВВП и экономической
активности. Однако важно разобраться, какие есть сдерживающие обстоятельства с
юридической точки зрения.

Наиболее важным представляется то, в
рамках текущей конструкции правоотношения оформляются между всеми участниками
процесса кредитования, включая получателя кредитных ресурсов. Между тем,
популярность такой формы привлечения финансирования в мире связана как раз с
тем, что значительный по объему кредит может быть «синдицирован», то есть
распределен, между многими участниками. Для большинства из них, по сути, нет
необходимости вступать в прямые отношения с заемщиком, это делают организаторы
(не в терминологии Федерального закона от 31.12.2017 N 486-ФЗ «О
синдицированном кредите (займе) и внесении изменений в отдельные
законодательные акты Российской Федерации», а в понимании стандартной
международной банковской практики). Таким образом, организаторы взаимодействуют
с заемщиком на всех стадиях принятий решений о выходе на рынок, проводят
юридическую и техническую работу по кредиту, сами предоставляют финансирование
и «продают риски» другим заинтересованным компаниям, Задача этих субучастников,
(назовем их так, поскольку они не являются организаторами) – правильно оценить
кредитоспособность заемщика и принять решение, что они готовы участвовать в предоставлении
финансирования и всех сопутствующих рисках невозврата средств и неполучения
доходов.

В случае с принятым в 2018 году
вышеупомянутым законом оформление отношений между заемщиком и субучастником
предоставления финансирования является императивной нормой.

Конечно, на свой страх и риск субучастник
может купить на основе двустороннего договора часть прав и обязательств по
кредиту у участника «первого уровня», который юридически участвует в
предоставлении финансирования заемщику. Однако, такие взаимоотношения в
дальнейшем могут создать для обоих подписантов двустороннего договора определенные
проблемы. Как будут трактовать такой двусторонний договор суды предсказать
невозможно – как договор синдицированного кредита, или простого займа, или
комиссии  или как то ещё. До принятия
закона такая проблема относилась ко всем синдицированным кредитам в целом
—  договор о предоставлении
синдицированного кредита являлся не самостоятельным гражданско-правовым
договором, и мог трактоваться как одна из разновидностей кредитного договора [5,
стр. 444], или договор смешанного характера. [6].

Представляется, что для решения этой
проблемы достаточно, чтобы заключаемые впоследствии к действующему кредитному
договору соглашения могли бы быть квалифицированы в качестве синдицированных в
соответствии с федеральным законом. Таким образом, в законе необходимо явно
прописать, что заключаемое впоследствии (договору займа) соглашение является
синдицированным, если оно содержит условия и положения, предусмотренные частью
4 статьи 2 Федерального закона о синдицированном кредите. А пока рынок
синдицированного кредитования по прежнему будет использовать испытанные
конструкции по зарубежному праву.

Еще один аспект, который на практике
сужает возможности развития синдицированного кредитования на базе действующего
российского законодательства содержится в части 3 статьи 2 Федерального закона
от 31.12.2017 N 486-ФЗ «О синдицированном кредите (займе) и внесении
изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации». Она
четко ограничивает состав возможных национальных участников кредитования
кредитными организациями, госкорпорацией «ВЭБ.РФ», негосударственными
пенсионными фондами, инвестиционными фондами. То есть, по сути, только
профессиональными участниками финансового рынка, обладающими необходимыми
лицензиями. При этом участниками соответствующих правоотношений могут быть
фактически любые иностранные юридические лица – закон содержит лишь
формулировку «которые в соответствии со своим личным законом вправе заключать
кредитные договоры». В развитых странах, принципы свободы предпринимательства и
договора фактически не ставятся под сомнения, и открывают любые возможности, в
том числе и для участия в субординированных кредитах вне зависимости от формы и
сути осуществляемой деятельности.

Таким образом, российские юридические лица
заведомо дискриминируются по сравнению с иностранными участниками
правоотношений по синдицированному кредитованию. При этом у многих, на самом
деле большинства, крупных корпораций давно созданы свои казначейства, которые
обладают всеми возможностями и компетенциями для участия в таких сделках. А в
данном случае речь идет именно о проектах с большим объемом привлеченных
средств, где участвуют исключительно профессионально подготовленные,
квалифицированные инвесторы. Нужно ли в данном случае смотреть на наличие
формальной лицензии, большой вопрос. Тем более, что в самом названии закона
присутствует альтернативное определение – «заем».

На практике, такие большие корпорации
вынуждены работать через свои иностранные аффилированные структуры, что опять
же снижает востребованность российской юрисдикции при  синдицированном кредитовании.

Наконец, актуальным вопросом для
дальнейшего развития синдицированного кредитования в России является упрощение
работы кредитных управляющих и управляющих залогом. Если иное не прописано в
договоре, или не определено решением синдиката кредиторов, согласно пункту 7
статьи 8 Федерального закона от 31.12.2017 N 486-ФЗ «О синдицированном
кредите (займе) и внесении изменений в отдельные законодательные акты
Российской Федерации» «Кредитный управляющий не вправе передавать свои
права (требования), принадлежащие ему на основании договора синдицированного
кредита (займа), другому лицу, не вправе совершать перевод своего долга на
другое лицо или одновременную передачу всех своих прав и обязанностей по
договору синдицированного кредита (займа) другому лицу до прекращения в
порядке, предусмотренном настоящим Федеральным законом, его полномочий по
осуществлению прав участников синдиката кредиторов». То есть, по сути,
кредитный управляющий не имеет возможности выйти из состава кредиторов,
совершив переуступку своих прав и обязательств по кредиту (продав свою долю)
другому лицу, что может быть обусловлено его текущими финансовыми соображениями.
При этом согласно пункту 13 той же статьи вышеуказанного закона «к обязанностям
кредитного управляющего применяются правила о договоре поручения», таким
образом, это, по сути, не связанные между собой действия и выполнение одного из
них может не влиять на другое. Их разграничение никак не скажется на качестве администрирования
кредитных взаимоотношений, при этом продажа доли в кредите кредитором должна
быть разрешена безусловно.

В этой связи, представляется
целесообразным исключить из пункта 1 статьи 4 Федерального закона от 31.12.2017
N 486-ФЗ «О синдицированном кредите (займе) и внесении изменений в
отдельные законодательные акты Российской Федерации» императивное
требование о том, «что один из участников синдиката кредиторов (кредитный
управляющий) ведет реестр участников синдиката кредиторов», и при необходимости
предусмотреть, что данные функции могут выполняться любым лицом, в том числе и не
участвующим в кредитных взаимоотношениях.

В конструкции синдицированного
кредитования упрощения требует и перечень функций кредитного управляющего и
управляющего залогом. Ведение формальных реестров участников кредита и
предоставляемого обеспечения в соответствии со статьей 8.1. ГК РФ в случае с
синдицированным кредитованием только усложняет процесс, поскольку другим
участникам синдиката в большинстве случаев не важен конкретный состав
кредиторов\залогодержателей. Введение в практику номинальных счетов по учету
кредитных средств, бенефициаром по которым будет являться кредитный управляющий
(без указания иных бенефициаров, которые могут часто меняться) и указание в
государственных реестрах регистрации прав на имущество сведений о залоге в
пользу управляющего залогом (который может одновременно являться или не
являться кредитным управляющим), а не конечных залогодержателей позволят не
только упростить и удешевить совершение технических действий но и полностью
будут отвечать концепции единого требования управляющего по кредиту.

Подводя итог, следует отметить, что
существующий механизм в его нынешнем виде характеризуется преобладанием
императивных положений. Его тонкая настройка, в первую очередь за счет
внедрения диспозитивных норм, будет отвечать как потребностям развития рынка и
увеличения объемов финансирования экономики, так и упрощению юридических и
технических  конструкций. Именно такая
конфигурация свободы договора позволила сделать синдицированный кредит столь
важным и мощным инструментом финансового рынка в развитых странах. Не будучи
четко определенными как отдельная форма экономических отношений в юридическом
смысле, отношения по синдицированному кредитованию тем не менее  никоим образом не подвергаются сомнению в
современной международной практике. Принятие необходимых поправок в Федеральный
закон от 31.12.2017 N 486-ФЗ «О синдицированном кредите (займе) и внесении
изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации», тем
самым, будет способствовать росту привлекательности юрисдикции Российской
Федерации и развитию национального рынка синдицированного кредитования.

Литература

1. Иванов
   О.М. История регулирования синдицированного кредита // — М.: Вестник
   Университета имени О.Е. Кутафина (МГЮА), 2018, #10.
2. Интернет
   источник. Правила синдиката. Как работает совместное кредитование в России,
   Артем Булыгин, Дмитрий Губарев // https://forbes.ru URL:
   https://www.forbes.ru/finansy-i-investicii/358639-pravila-sindikata-kak-rabotaet-sovmestnoe-kreditovanie-v-rossii
   (дата обращения: 14.08.2019).
3. Интернет
   источник. Стенограммы по законопроекту №204679-7 // https://lexfeed.ru URL:
   https://lexfeed.ru/law/204679-7 (дата обращения: 14.08.2019).
4. Интернет
   источник. Loans
   Highlights:
   H1
   2019 // https://dealogic.com URL: https://www.dealogic.com/insight/loans-highlights-h1-2019/ (дата обращения: 14.08.2019).
5. Бабаев
   С.С. и др. Международные финансовые центры и их роль в развитии мировой
   экономики.Аналитический обзор // — М.: Финансовый университет при Правительстве
   Российской Федерации.,  2012.
6. Интернет
   источник. Синдицирование: новое слово в кредитовании?, Алина Михайлова //
   https://pravo.ru URL: https://pravo.ru/story/200266/ (дата обращения:
   14.08.2019).

DOI 10.24411/2413-046Х-2019-10072

Страхование депозитов юридических лиц в Российской Федерации: почему (бы) нет?

Corporate deposit insurance in Russian Federation: to
be (or) not?

Челюскин Андрей Леонидович, кандидат
экономических наук, управляющий директор Аппарата Президента-Председателя
Правления, Банк ВТБ (ПАО), РФ, г.Москва.

Cheliuskin Andrei Leonidovich, Candidate of economic sciences, Managing director of
the Office of President and CEO, Bank VTB, Russian Federation, Moscow

Челюскина Алиса
Андреевна, ФГБОУ ВО «Московский государственный университет
имени М.В.Ломоносова»,  Экономический
факультет, РФ, г.Москва

Cheliuskina Alisa Andreevna, Federal State Budget Educational Institution of Higher
Education M.V.Lomonosov Moscow State University, Faculty of Economics, Russian
Federation, Moscow

Аннотация:
В статье рассмотрена практика функционирования системы страхования вкладов в
Российской Федерации, приведен анализ факторов, влияющих на ее дальнейшее
развитие в части введения механизма страхования вкладов корпоративных клиентов.
Определены возможные предложения по расширению периметра страховой защиты.

Summary: This article
is about the development of deposit insurance system in Russian Federation and contains
analysis of factors impacting its further extension by the
introduction of corporate deposit insurance. Possible practical recommendations
on increasing the range of insured deposits are given.

Ключевые слова: страхование
вкладов, правовое регулирование, привлеченные средства корпоративных клиентов,
банковская система.

Keywords: deposit
insurance, legal regulation, corporate deposits, banking sector.

В июле 2019 Банк России опубликовал для
общественного обсуждения доклад «О совершенствовании системы обязательного
страхования вкладов в банках Российской Федерации». Главной предлагаемой
новеллой законодательства ожидаемо стало активно предлагаемое и ранее
расширение периметра страховой защиты и введение в систему страхования вкладов
счетов и депозитов юридических лиц. Базируется это предложение на рекомендациях
Международной ассоциации страховщиков депозитов, которая утверждает, что Россия
«уступает крупнейшим мировым экономикам по охвату депозитных продуктов
страховой защитой, предоставляемой системой страхования вкладов» [1]. Логичным
образом после введения такой защиты прогнозируется рост доверия бизнеса к
отечественной финансовой системе и ускорение темпов роста депозитов на счетах в
российских банках.  Тем не менее,
остается актуальным вопрос определения конкретных параметров страхования на
основе анализа имеющихся данных и 
аргументов за и против этого решения.

История развития системы страхования вкладов в Российской Федерации

Хотя система страхования вкладов в
Российский в нынешнем виде была создана Федеральным законом «О страховании
вкладов физических лиц в банках РФ» от 27 декабря 2003 г. №177-ФЗ, можно
сказать, что первый шаг в формировании системы был сделан еще в прошлом веке, с
созданием Агентства по реструктуризации кредитных организаций (АРКО). АРКО стало
прообразом ныне действующего Фонда консолидации банковского сектора. Несмотря
на разные юридические конструкции организации деятельности – АРКО являлась
государственной корпорацией, а Фонд не является юридическим лицом и находится
под контролем созданной Банком России управляющей компании – обе этих структуры
несли или несут схожие функции по предупреждению банкротства банков.

Сам закон «О страховании вкладов
физических лиц в банках Российской Федерации» стал долгожданным событием для
вкладчиков. АРКО пыталось стать основным оператором системы страхования, но
Правительством РФ было принято другое решение – и в 2004 году начало свою
работу Агентство по страхованию вкладов (АСВ). Имущественный взнос Российской
Федерации в капитал АРКО был передан АСВ, туда же перешел и основной персонал,
а само АРК было упразднено (чтобы возродиться в форме Фонда консолидации
банковского сектора в 2017 году). Тем не менее, за время его работы было
санировано более 20 банков.

За время работы собственно АСВ с 2004 по 2014
годы никаких концептуальных изменений условий системы страхования вкладов с
точки зрения клиентов банков не происходило. Менялись ставки страховых взносов,
суммы застрахованных средств последовательно увеличивались со 100 тыс. рублей
до 400 тыс. рублей в 2007 году, до 700 тыс. рублей в 2008 году. И только в 2014
году, вместе с увеличением страховой суммы до 1400 тыс. рублей, право на
страховое возмещение получили  физические
лица – индивидуальные предприниматели (ИП).

В дальнейшем последовательно расширялся
периметр страховой защиты – в систему страхования были включены денежные
средства на некоторых видах специальных счетов, включая счета эскроу, по
сделкам с недвижимостью (в 2015 году), средства по договорам участия в долевом
строительстве (в 2018 году), а далее сберегательные сертификаты и счета малых
предприятий, сведения о которых содержатся в ведущемся ФНС России едином
реестре субъектов малого и среднего предпринимательства (в 2019 г.).

Первые попытки распространить защиту,
предоставляемую системой страхования вкладов в РФ, на средства, находящиеся на
счетах индивидуальных предпринимателей были предприняты в 2008 г. Законопроект
получил положительный официальный отзыв Правительства РФ, однако думский
комитет по финансовому рынку рекомендовал его не поддерживать. В конце 2009
года уже  сама Государственная Дума РФ
подняла вопрос о распространении системы страхования вкладов на депозиты
некоммерческих организаций [2]. Однако эту инициативу не поддержали уже в
исполнительной власти и АСВ в силу бушевавшего тогда финансового кризиса и
недостатка ресурсов. В дальнейшем эти вопросы обсуждались в различных
государственных и общественных организациях с разной степенью интенсивности и,
зачастую, абсолютно полярными мнениями участников дискуссий.

Перспективы дальнейшего расширения системы страхования вкладов в Российской Федерации

Вышеупомянутый доклад Банка России «О
совершенствовании системы обязательного страхования вкладов в банках Российской
Федерации» содержит два варианта развития системы страхования.

Первый – включение в периметр страховой
защиты счетов средних предприятий, государственных и муниципальных унитарных
предприятий, а также государственных и муниципальных бюджетных учреждений
социальной сферы (надо отметить, что последние в большинстве случаев проводят
операции через органы казначейства).

Второй – введение сплошной защиты для
юридических лиц, за исключением государственных корпораций, исполнителей
государственного оборонного заказа и стратегических предприятий.

Основной аргумент, который делает вопрос
введения страховой защиты средств юридических лиц в банках как минимум не
бесспорным, заключается в том, что средние, а тем более крупные организации не
являются незащищенными субъектами экономических и финансовых отношений.
Предполагается, что они способны осознанно оценивать, просчитывать предпринимательские,
в том числе финансовые, риски в соответствии со своими критериями. И, что самое
важное, как правило, основной риск их деятельности лежит вне банковского
сектора – в отношениях с потребителями, поставщиками, подрядчиками.

Так, дебиторская задолженность организаций
в РФ по последним данным 217 года составляла 40,3 трлн рублей [3], в то время,
как средства, привлеченные банками от организаций (кроме кредитных учреждений и
бюджетных средств) на 01.01.18 достигли лишь 25,4 трлн рублей, или лишь 63% от
объема дебиторской задолженности [4].

Следует отметить, что банки выступают
нетто-кредитором в отношениях с юридическими лицами, частично преобразовывая в
корпоративные кредиты иные виды привлеченных средств. Положительное сальдо
(разница между привлеченными средствами корпоративных клиентов и кредитами,
выданными им же) на 01.01.19 составляло 5,4 трлн рублей [5].

Также важно то, что остатки на счетах юридических лиц, не относящихся к субъектам малого и среднего предпринимательства (МСП), будут застрахованы в рамках стандартной суммы в 1,4 млн рублей, тогда как их величина очевидно превышает данный предел. Так, как отмечал в мае 2017 года заместитель Председателя Центрального банка Российской Федерации, Член Совета директоров Банка России В.А.Поздышев «общий объем средств МСП, хранящийся на счетах в банках, на сегодня составляет порядка 3,1 трлн рублей» [6]. Для получения примерной оценки средних средств на счете корпоративного клиента в российском банке эту сумму можно вычесть из приводимого ранее объема средств, привлеченных банками от организаций в том же 2017 году, и разделить на их количество зарегистрированных юридических лиц (п.1, табл 1,) предварительно исключив из него юридических лиц-субъектов МСП (п.2, табл 1). Полученная величина составляет свыше 16 млн., что более чем в 10 раз превышает максимальный объем страхового возмещения. А в случае с крупными корпорациями эти остатки могут составлять десятки миллиардов рублей.

При этом взносы АСВ будут рассчитываться
на полную сумму размещенных в банках средств. Дополнительные отчисления в АСВ
снизят маржинальность корпоративного бизнеса банков, и как следствие, приведут
к ухудшению условий обслуживания клиентов за счет уменьшения ставок по
депозитам и\или роста стоимости кредитования. При этом основное бремя ляжет на
наиболее устойчивые крупные банки, которые проводят наиболее взвешенную
политику по управлению процентным риском.

Подводя итог можно отметить следующие
плюсы расширения системы страхования депозитов юридических лиц:

1. Пополнение
   Фонда страхования вкладов;
2. Увеличение
   страхового покрытия и доверия к банкам со стороны в первую очередь небольших
   бизнесов.

К основным минусам
следует отнести:

1. Ограниченное
   влияние предлагаемых мер на общие предпринимательские риск в Российской
   Федерации;
2. Давление
   на доходность банковского бизнеса, в первую очередь системообразующих банков;
3. Переток
   корпоративных клиентов в наименее устойчивый сегмент финансовой системы с
   низким качеством управления.

Для определения оптимального баланса между
разными факторами в рамках продолжающейся дискуссии можно рассмотреть такую меру,
как введение обязательного страхования только для отдельных категорий наименее
защищенных клиентов, например, социально ориентированных некоммерческих
организаций, бюджетных учреждений и возможности заинтересованным банкам
осуществлять страхование в АСВ на добровольной основе. Также возможно
начисление страховых взносов в пределах застрахованной суммы или другой
определенной максимальной суммы по одному корпоративному клиенту. В конечном
итоге, принимаемые решения должны будут не только способствовать созданию
дополнительных условий для поддержки бизнеса, но и поддерживать стабильность
финансовой системы и, как минимум, не препятствовать росту национальной
экономики.

Литература

1. О
   совершенствовании системы обязательного страхования вкладов в банках Российской
   Федерации, доклад // -М.: Банк России, июль 2019.
2. Диденко
   В.Ю. Система страхования депозитов в России // — М.: Аудит и финансовый анализ,
   №2, 2013.
3. Статистический
   сборник «Финансы России 2018 // — М.: Федеральная служба государственной
   статистики,  стр.332
4. Обзор
   банковского сектора Российской Федерации, Аналитические показатели // Центральный
   Банк Российской Федерации, Департамент банковского надзора, №184, февраль 2018
   года.
5. Обзор
   банковского сектора Российской Федерации, Аналитические показатели //
   Центральный Банк Российской Федерации, Департамент банковского надзора, №203, сентябрь
   2019 года.
6. Интернет
   источник. В 90% случаев сумма, которую малый бизнес держит на счетах, не
   превышает 1,4 миллиона, Бизнес Online // https://www.business-gazeta.ru/article/346878
   (дата обращения: 29.09.2019).
7. Интернет
   источник. Сведения о работе по государственной регистрации юридических лиц по
   состоянию на 01.09.2019, Федеральная
   налоговая служба // https://www.nalog.ru/rn77/related_activities/statistics_and_analytics/forms/8376083/ (дата обращения: 29.09.2019).
8. Интернет
   источник. Единый реестр субъектов малого и среднего предпринимательства,
   Федеральная налоговая служба // https://ofd.nalog.ru/index.html (дата
   обращения: 29.09.2019).

DOI 10.24411/2413-046Х-2019-10071

СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКИЕ ПРОБЛЕМЫ СЕЛЬСКОЙ МОЛОДЁЖИ В РЕСПУБЛИКЕ БАШКОРТОСТАН

Динисламова Айсылыу
Раятовна, аспирант
экономического факультета, Башкирский государственный аграрный университет, Российская
Федерация, Республика Башкортостан, город Уфа, daihalove@mail.ru

Аннотация: В настоящей статье автор анализируются социально-экономические
проблемы сельской молодёжи. Определено, что происходит
процесс старения сельского населения: тяжёлые условия сельской жизни
способствуют формированию миграционных настроений у молодых жителей села.
Автором отмечается, что в последние годы на сельскохозяйственных предприятиях
Республики Башкортостан хоть и наблюдается тенденция роста размеров заработной
платы, уровень ее остается очень низким. Социально-экономические
проблемы сельской молодёжидополняются сложной
демографической ситуацией в башкирском селе, что привело к уменьшению общей
численности учащихся в сельских общеобразовательных школах.  Современные не благоприятные экономические
факторы приводят к снижению доли ответственности определен­ной части молодежи
за свое поведение и по­казывает своеобразное моральное отчужде­ние молодых
людей от фактически сложив­шихся общественных установок, сформиро­ванных в
сельской среде

Summary: In
the present article the author social and economic problems of rural youth are
analyzed. It is defined that there is a process of aging of a rural population:
severe conditions of rural life promote formation of migration moods at young
residents of the village. The author notes that in recent years on agricultural
enterprises of the Republic of Bashkortostan though the trend of growth of the
amount of the salary is observed, its level remains very low. Social and
economic problems of rural youth are complemented with a difficult demographic
situation in the Bashkir village that led to reduction of total number of
pupils at rural comprehensive schools. Modern not favorable economic factors
lead to decrease in a share of responsibility of a certain part of youth for
the behavior and shows a peculiar moral alienation of young people from
actually developed public installations created in the rural environment

Ключевые слова: сельская молодежь, молодежь, проблемы молодежи, молодежь Республики Башкортостан, социально-экономические проблемы.

Keywords: rural youth, youth, youth problems, youth of the Republic of Bashkortostan, social and economic problems.

Современные социально-экономические проблемы сельской
молодёжиобусловленывысокими
темпами растет безработица в сельской местности, что приводит к оттоку
населения, особенно молодёжи, в города. Отсутствие чётко сформулированной
жизненной позиции значительной части молодых людей формирует ее социальную
дезориентацию в рыночной экономике и отражает ее непонимание своего статуса и
роли современной молодежью в Республике Башкортостан. При этом слаборазвитая
собственная экономическая база, невысокий производственный и финансовый
потенциал в итоге привели к тому, что республика стала существенно зависима от
завоза сельскохозяйственной продукции из других регионов России.

Происходит процесс старения
сельского населения: тяжёлые условия сельской жизни способствуют формированию
миграционных настроений у молодых жителей села. Молодежь, получив диплом об
образовании, старается остаться работать в городе или вообще уехать из
республики в поисках заработка. Состояние рынка труда в сельской местности усугубляется
низким культурно-бытовым обслуживанием населения, особенно в высокогорной части
Башкортостана [1]. Закрываются клубы и никакой молодёжной политики на селе не
проводится.

Бюджет республики целиком зависит от
дотаций из федерального центра. Основная задача, которая стоит перед органами
власти в сельскохозяйственном секторе — достижение продовольственного
самообеспечения и полной занятости молодёжи на селе.

Негативные
тенденции, продолжающие проявляться в развитии народного хозяйства республики в
первой четверти XXI в. привели к сокращению финансирования, уменьшению объемов
строительства и общему ухудшению состояния социально-культурной сферы в
сельской местности. Этому способствовало и заметное снижение интереса власти к
решению социальных проблем сельских жителей республики.

Социально-экономические проблемы сельской молодёжидополняются
сложной демографической ситуацией в
башкирском селе, что привело к уменьшению общей численности учащихся в сельских
общеобразовательных школах. Следствием этого явилось резкое сокращение числа
выпускников сельских школ республики. Вузы и другие средние образовательные
учреждения не в состоянии охватить всю сельскую молодежь, а в связи со все шире
распространяющейся платной системой обучения число сельских абитуриентов в них
только сокращается, так как далеко не все смогут оплатить свою учебу [2].

В то же время около половины опро­шенной сельской молодежи считает, что
фермерские хозяйства должны получать поддержку в своем развитии, и намного
меньшее число молодых людей по сравне­нию с более возрастным населением пола­гает,
что единственной формой хозяйствова­ния в сельском хозяйстве должны быть сов­хозы
и колхозы. Значительная часть моло­дых людей высказывается за многоукладное и
смешанное сельское хозяйство. Как счи­тает большинство представителей сельской
молодежи, основной причиной, препятству­ющей развитию агробизнеса на селе, явля­ется
коррупция, а также недостаток практи­ческого опыта ведения сельскохозяйствен­ного
производства.

В конечном итоге, все это определяет снижение доли ответственности определен­ной части молодежи за свое поведение и по­казывает своеобразное моральное отчужде­ние молодых людей от фактически сложив­шихся общественных установок, сформиро­ванных в сельской среде. Согласно прове­денному исследованию для опрошенных мо­лодых селян приоритетами являются: мате­риальное благополучие, достаток и высокая заработная плата, возможность получения интересной работы (табл. 1) [3].

На
общественных слушаниях Комиссия Общественной палаты Республики Башкортостан по
образованию, культуре, спорту, молодежной политике, развитию
благотворительности и добровольчества говорилось о том, что Башкортостан
достаточно молодой регион — 57% населения до 30 лет составляет молодёжь. Власть
понимает, что развивать молодёжь — значит усиливать инновационно-творческий
потенциал молодого поколения, закладывать основы будущего роста, накапливать
силы для ускоренного выхода страны из тяжёлого положения [4].

Одними
из наиболее слабых в условиях коммерциализации общества и становления рыночных
отношений оказались сельские культурно-просветительные учреждения республики,
количество которых с каждым годом уменьшается. На этом фоне всё большую роль
играют телевидение и интернет в формировании и удовлетворении духовных запросов
сельских жителей. Но также проявляются и негативные аспекты широкого
проникновения телевидения и интернета в быт сельской семьи, так как они
являются основными, а зачастую единственными видами проведения досуга [5].

В
последние годы на сельскохозяйственных предприятиях Республики Башкортостан  хоть и наблюдается тенденция роста размеров
заработной платы, уровень ее остается очень низким. Причин этому множество,
среди них и выплаты зарплаты во многих хозяйствах в натуральной форме. Потенциал
большинства сельскохозяйственных предприятий неуклонно снижается, в среднем на
одном предприятии числится всего 40-50 работающих, включая сезонных. В то же
время практически каждая сельская семья ведет своё подсобное хозяйство,
занимается садоводством и овощеводством.

Одной
из проблем сельского населения также является сбыт произведенной продукции и ее
предварительное хранение. Отсутствуют централизованные закупки, что не
позволяет регулировать цены на сельскохозяйственную продукцию. Перекупщики
зарабатывают намного больше, чем сами производители. Разрозненность мелких
производителей, высокие транспортные расходы, монополизм перерабатывающих
предприятий, — все это не способствует повышению уровня доходов тружеников села,
что делает такие условия не привлекательными для молодых людей нашего времени.

В
целях решения проблем сельской молодежи в рамках приоритетного национального
проекта развития агропромышленного комплекса в республике предлагается создание
системы сельской потребительской кооперации [6]. Ограничена и ресурсная база,
прежде всего земли, пригодной для проведения сельскохо­зяйственных работ.

Говоря
о вопросах и перспективах развития башкирского села, невозможно ограничиваться
проблемами, которые характерны для всех сельских районов Башкортостана, так как
в разных сельских районах это индивидуальное решение вопросов. Все это
предполагает необходимость территориальной дифференциации социальной политики в
сельской местности. Без этого нельзя будет обеспечить координированное
социально-экономическое и культурное развитие всех компонентов башкирского села.

В
республике предпринимаются попытки решения проблем молодёжи на селе, происходят
реальные перемены, создаются условия для эффективной реализации молодёжной
политики. Для привлечения сельской молодёжи республики к своим историческим и
культурным истокам на основе Cоюза башкирской
молодёжи при финансовой поддержке правительства в республике реализуются
различные федеральные молодёжные проекты. Также в республике активно внедряется
программа для молодых специалистов — врачей, которые будут готовы работать в сельской
местности. Для стимулирования государство предоставляет им выплату в размере 1
млн руб. Рассматриваются также предложения о стимулировании молодых учителей на
селе в Башкортостане. В республике на сегодня не хватает 466 педагогов, из
которых 366 – в сельской местности [7].

В
заключение отметим, что современная молодёжь является стратегическим ресурсом
развития сельских территорий и представляет собой скрытый резерв для
воспроизводства рабочей силы в агроорганизациях. По нашему мнению, сегодня
необходимо принятие комплекса практических мероприятий по развитию социальной и
профессиональной ориентации сельской молодежи, подготовки, переподготовки,
закреплению и повышению квалификации молодых квалифицированных кадров в
сельской местности Республики Башкортостан и других российских регионов.

БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК

1. Старик И.Н. Механизмы
   конструирования неравенства городской и сельской молодежи: автореф. дис.. к-та
   социол. наук: 22.00.04/И.Н. Старик. -Саратов, 2012. С.5.
2. Павлов Б. С., Бондарева Л. Н. О проблемах
   воспроизводства сельского населения на Урале//Аграрный вестник Урала. 2013. №
   12 (118). С. 90-94.
3. Гусманов Р.У., Стовба Е.В., Стовба А.В. Современная
   молодежь как стратегический ресурс развития сельских территорий региона (на
   примере Республики Башкортостан) // Дальневосточный аграрный вестник. 2018.
   №4(48). С. 296-303.
4. Отчет Комиссии Общественной
   палаты Республики Башкортостан по образованию, культуре, спорту, молодежной
   политике, развитию благотворительности и добровольчества от 21 Декабря 2018 [Электронный ресурс] / Сайт
   Государственного Собрания — Курултай Республики Башкортостан. — Режим доступа: http://gsrb.ru/ru/mop/interaction/ materials_chairpersons/ program/ gizatullin/, свободный.
   — Загл. с экрана.
5. Сёмин А.Н. Механизм повышения
   закрепляемости молодых специалистов в агропромышленном комплексе России:
   вопросы теории и практики /А.Н. Сёмин, А.С. Кучеров. Тюмень: Изд-во ГАУ
   «Северного Зауралья», 2016. С.118-119.
6. Стратегический план развития агропромышленного
   комплекса Республики Башкортостан на 2016-2020 годы Электронный ресурс] / Сайт Министерства сельского хозяйства Республики
   Башкортостан. — Режим доступа:
   https://agriculture.bashkortostan.ru/documents/active/38227/, свободный. —
   Загл. с экрана.
7. Аюпова А.Д.
   Проблемы сельского населения ПФО: тенденции и пути оптимизации // Вестник ЧГУ.
   2019. №2. С.39-41.

УДК 332.14

DOI 10.24411/2413-046Х-2019-10070

Проблемы развития экономической базы и территории города Архангельска

Problems of development of the economic base and the territory of the city of Arkhangelsk

Problems of economic basis and territory development in the
city of Arkhangelsk

Крылов Петр Михайлович, доцент кафедры экономической и социальной географии, кандидат
географических наук, доцент, ГОУ ВО МО «Московский государственный областной
университет», г. Мытищи Московской области, Россия

Krylov Petr Mikhailovich, Associate professor, Department of Economic
and Social Geography, Candidate of geographical sciences, associate professor, Moscow
State Regional University, Mytishchi, Russia, E-mail: pmkrylov@yandex.ru

Волкова Ирина Николаевна, кандидат
географических наук, Ведущий научный сотрудник отдела социально — экономической
географии, ФГБУН «Институт географии РАН», г. Москва. Россия

Volkova Irina Nikolaevna, Candidate of geographical sciences, Leading
researcher, Department of Socio-Economic Geography, Institute of Geography RAS,
Moscow. Russia, E-mail: volin511@yandex.ru

Литвиненко Тамара Витальевна, Кандидат
географических наук, доцент, Старший научный сотрудник отдела
социально-экономической географии, ФГБУН «Институт географии РАН», г. Москва.
Россия

Litvinenko Tamara Vitalievna, Candidate of geographical sciences, associate
professor, Senior researcher, Department of Socio-Economic Geography, Institute
of Geography RAS, Moscow. Russia, E-mail: tamaralit@bk.ru

Аннотация: В статье рассматриваются проблемы экономической базы
муниципального образования «Город Архангельск» (города Архангельска) и
связанные с ними особенности развития городской территории. Выявлена
отрицательная динамика производства отдельных видов промышленной продукции в
натуральном выражении за последние годы, но наряду с этим отмечены более
высокие темпы роста обрабатывающей промышленности, чем по области в целом.
Особое внимание уделено вопросам эффективности использования заброшенных
территорий не действующих в настоящее время производственных предприятий.

Summary: This article discusses the problems of economic basis development and the related peculiarities of the urban territory development in the municipal entity «City of Arkhangelsk” (the city of Arkhangelsk). The negative dynamics of production of certain types of industrial products in physical terms in last years was revealed. Аlong with that, one could observe the higher growth rates of the manufacturing industry than for the region as a whole. Particular attention is paid to the efficient use of abandoned areas of non-operating industrial enterprises.

Ключевые слова: муниципальное образование «ГородАрхангельск», Архангельск, потенциал экономической базы, отрасли
промышленности, территория не действующих производств и организаций.

Keywords: the
municipal entity «City of Arkhangelsk», Arkhangelsk,
potential of economic basis, industries, territory of non-operating industries
and organizations

Введение

Муниципальное образование «Город Архангельск», согласно Федеральной
целевой программе «Социально-экономическое
развитие Арктической зоны Российской Федерации» (на период до 2025 г.), на сегодня имеет статус Арктической
сухопутной территории и входит в состав Архангельской опорной зоны
социально-экономического развития Арктической зоны Российской Федерации.

Экономическая база[1]
территории муниципального образования «Город Архангельск» (Архангельск)
исторически формировалась и развивалась под влиянием большого числа факторов и
условий: геополитических, природных, экономических, общественно политических. В
советский период Архангельск являлся крупнейшим экспортно-ориентированным центром
лесопромышленного и рыбопромышленного комплексов страны, морехозяйственной
деятельности, судостроения и судоремонта, крупный морской транспортный центр
северных территорий, а также научно-образовательный центр научно-прикладных
исследований и подготовки кадров соответствующих хозяйственных специализаций
регионального и межрегионального значения, в том числе с арктической тематикой.

В постсоветский период, в результате кардинальных перемен в
общественно-политической системе страны, произошла глубокая реструктуризация
экономики Российской Федерации, в том числе и экономики Архангельской области и
её столицы – города Архангельска, с ориентацией на рыночные механизмы развития,
разукрупнение предприятий и развитие малого бизнеса, а также привлечение
внешних инвестиций [1,2].

Ряд исследователей отмечают произошедшие за последние десятилетия
негативные изменения в социально-экономическом развитии как Архангельска, так и
Архангельской области в целом [3,4]. Это связано с упадком традиционных
отраслей хозяйства, временным ослаблением внимания федеральных властей к
Европейскому Северу [5,6]. Кроме того, периферийное положение Архангельска
предопределяло в эти годы его относительно менее выгодное
транспортно-географическое положение и, как следствие, значительную транспортную
дискриминацию населения [3].

Однако
в последнее десятилетие геополитическая и геоэкономическая ситуация в данном
российском регионе кардинально изменилась. Намечены новые важные общероссийские
векторы развития Архангельска и области в качестве опорной базы освоения
российской зоны Арктики (с концентрацией на её территории грузопотоков по
Северному морскому пути), на развитие железнодорожной инфраструктуры в связи со
строительством БЕЛКОМУРа и созданием Глубоководного района Архангельского
морского порта [6,7].

В рамках изучения промышленного потенциала Архангельска интерес
представляют, как действующие предприятия и организации, формирующие
«экономическую ткань» города, так и не действующие ныне, ликвидированные
предприятия и организации, с различными видами и характером использования
оставшихся от них промышленных территорий.

Характеристика современного промышленного потенциала
Архангельска

Нами
рассмотрены основные современные промышленные предприятия и организации –
лидеры ряда отраслей производства Архангельска. Лесная промышленность: ООО УК
«Соломбалес» – крупнейший лесопромышленный холдинг России; Группа компаний
«ТИТАН» – многоотраслевой холдинг, объединяющий порядка 20 предприятий,
расположенных в Архангельской области и за её пределами, с несколькими тысячами
работающих. Добывающая промышленность:
ОАО «Севералмаз» АЛРОСА – предприятие, занимающееся добычей, сортировкой,
гранением алмазов и изготовлением алмазного инструмента (месторождение и ГОК
находится на территории Приморского района Архангельской области); АО
«Архангельскгеолдобыча» – добыча и переработка алмазной руды (месторождение и
ГОК в Мезенском районе); СП Компания «Полярное сияние» – российско-американское
совместное предприятие по добыче нефти, филиал НК «Роснефть» (Ненецкий национальный
округ).

Машиностроение: ОАО «Соломбальский машиностроительный завод» – производство
лесозаготовительной техники; «Судоремонтный завод
«Красная Кузница» (филиал ОАО «Центр судоремонта «Звёздочка»).

Энергетика: Архангельская ТЭЦ – основной производитель электроэнергии и
горячего водоснабжения Архангельска.

Пищевая промышленность: Архангельский
Траловый Флот – рыбодобывающее предприятие Архангельска; рыбное хозяйство;
рыборазведение; ОАО «Рыбокомбинат
«Беломорье» – переработка и консервирование рыбо- и морепродуктов; ОАО «Молоко»
– молочный завод, обеспечивает своей продукцией город и область; ОАО «АЛВИЗ» – ликеро-водочный завод.

Количественные параметры современного состояния экономической базы
Архангельска в системе ОКВЭД^[2]

По состоянию на 1.01.2018 общее число предприятий и
организаций, зарегистрированных на территории муниципального округа «город
Архангельск», составило 11,6 тыс. ед.; на 01.01.2017 – 12,1 тыс. ед. (на 4,2%
меньше, чем в 2018г.)[3].

В соответствии с ОКВЭД, из 12063 зарегистрированных в
Архангельске предприятий и организаций (а это 52% организаций,
зарегистрированных на территории всей Архангельской области), 4064 (33,7%)
относятся к видам экономической деятельности, формирующим экономическую базу
города. Из них: строительство – 1533
организации (12,7%); транспорт и связь
– 1087 организаций (9,0%); промышленное
производство – 959 организаций (8,0%), в составе: обрабатывающие
производства – 811 организации (6,7%), производство
и распределение электроэнергии, газа и воды – 125 организаций (1,0%), в том
числе 66 организаций, осуществляющих водоснабжение,
водоотведение, организацию сбора и утилизации отходов (0,6%); добыча
полезных ископаемых – 23 организации (0,2%); государственное управление и обеспечение военной безопасности;
социальное страхование – 216 (1,8%) от общего числа организаций. По виду
экономической деятельности «Рыболовство,
рыбоводство» на территории города зарегистрировано более половины всех
организаций Архангельской области – 29 из 56 или 0,2% от всех организаций
Архангельска. По виду экономической деятельности «Сельское хозяйство, охота и лесное хозяйство» зарегистрировано 240
(22%) организаций из 1090 по Архангельской области в целом или 2% от всех
организаций Архангельска.

Приведенные выше цифры отражают число всех официально зарегистрированных организаций, как крупных и средних, так и малых, и представляют возможный потенциал экономической базы города. Однако число действующих организаций в составе зарегистрированных, как правило, меньше. Доля действующих организаций в составе зарегистрированных в Архангельске относительно невелика, в промышленном производстве – особенно мала и имеет тенденцию к снижению. Данная тенденция свидетельствует о неблагополучной ситуации в конкретном виде экономической деятельности. Так, только за три предшествующих года (2013-2015 гг.), число действующих организаций по видам промышленной деятельности (без субъектов малого предпринимательства) снизилось на 27 единиц, или на 14% (таблица 1).

Потенциал экономической базы города формирует треть
зарегистрированных предприятий и организаций, а остальные 2/3 приходятся на
сферу услуг (торговых, финансовых, социальных и других непроизводственных
услуг).

Занятость населения по видам экономической деятельности

Потенциал экономической
базы характеризуется также численностью работающих. По состоянию на 1 января
2017 года среднесписочная численность работников предприятий и организаций Архангельска составила 92,9 тыс.
чел. – почти треть (31%) от общей среднесписочной численности работников
организаций Архангельской области.

В соответствии с ОКВЭД,
из 92,9 тыс. работников предприятий и организаций, 43,4 тыс. чел., (или 46,7%),
распределено по следующим видам экономической деятельности, формирующих экономическую базу
города, в том числе: транспорт и связь
–13,1 тыс. чел., или 14,1%; обрабатывающие
производства – 6589 чел., или 7,1%; производство
и распределение электроэнергии, газа и воды – 4211 чел., или 4,5%; добыча полезных ископаемых – 588 чел.,
или 0,6%^[5]; строительство – 2 457 чел., или 2,6%; государственное управление и обеспечение военной безопасности;
социальное страхование –14,9 тыс. чел., или 16% от общей среднесписочной численности
работников организаций города.

По виду экономической
деятельности «Рыболовство, рыбоводство»
среднесписочная численность работников составила 1 242 чел. – это лишь 1,3% от
общего числа работников по Архангельску, но 90% (из 1 380 чел.) от числа
работников по данному виду экономической деятельности по Архангельской области
в целом.

По виду экономической
деятельности «Сельское хозяйство, охота и
лесное хозяйство» среднесписочная численность работников составила 322 чел.
– это 0,35% от общего числа работников по Архангельску и 4,5% (из 6 429 чел.)
по данному виду экономической деятельности по Архангельской области в целом.

За период 2013-2016 гг. в
динамике среднесписочной численности работников организаций Архангельска
действовала устойчивая тенденция снижения – от 104 344 чел. (2013 г.), до 100
191 чел. (2014 г.), 97 758 чел. (2015 г.) и до 92 871 чел. (2016 г.), то есть,
суммарно, снижение численности работников составило 11 473 чел., или 11%. Наши
расчёты показывают, что общая среднесписочная численность работников
предприятий и организаций города устойчиво снижается. По видам деятельности,
формирующим экономическую базу города, распределено около половины
среднесписочной численности работников предприятий и организаций города, а
немногим более половины (53,3%) приходится на сферу услуг. В соответствии со
структурой численности работников по видам экономической деятельности, к
ведущим отраслям хозяйственной специализации экономической базы Архангельска
можно отнести «Транспорт и связь»
(30% всех работников экономической базы) и «Промышленное
производство» (26,3% всех работников экономической базы), при относительно
высокой доле «Государственного управления
и обеспечения военной безопасности, социальное страхование» (34,3 % всех
работников).

Оборот организаций

По состоянию на 1 января
2017 года объём оборота организаций на территории муниципального
образования «Город Архангельск» составил 161 949,4 млн. руб., или 36,1% от
общего оборота организаций по Архангельской области в целом. Оборот организаций
по отдельным видам
экономической деятельности составил: сельское хозяйство,
охота и лесное хозяйство – 159,6 млн. руб. или 0,1%; рыболовство, рыбоводство – 9 577,4 млн. руб., или 5,9%; строительство – 5 947,3 млн. руб., или
3,7%; транспорт и связь – 29 491,5
млн. руб., или 18,2%; добыча полезных
ископаемых – нет сведений; обрабатывающие
производства – 17 390,6 млн. руб., или 10,7%; производство и распределение электроэнергии, газа и воды – 29 497,4
млн. руб. или 18,2%.

Следовательно,
хозяйствующие субъекты экономической базы муниципального образования «Город
Архангельск» в общем объёме оборота предприятий и организаций города составляют
более половины – 57,0% (с оборотом – 92 063,8 млн. руб.). По параметру «оборот
организаций» в число ведущих хозяйственных специализаций входят «Промышленное производство» (51,0% всего
оборота), «Транспорт и связь» (32%
всего оборота), а также «Рыболовство и
рыбоводство» (10,2% всего оборота). В составе экономических видов
промышленной деятельности главным видом является «обеспечение электрической энергией, газом и паром; кондиционирование
воздуха», с наличием на территории области генерирующего производства
межрегионального значения – ОАО «ТГК-2».

Объем отгруженных товаров собственного производства,
выполненных работ и услуг ^[6]

По информации руководящих
органов местного самоуправления города, в 2017 г. на территории муниципального
образования «город Архангельск» объем отгруженных товаров собственного
производства, выполненных работ и услуг названы организации следующих видов экономической
деятельности: транспортировка и хранение
–20,2%; обрабатывающие производства
–20,0%; обеспечение электрической
энергией, газом и паром; кондиционирование воздуха – 15,3%.

Как следует из таблицы 2, на территории Архангельска наблюдается высокий уровень концентрации двух видов экономической деятельности в составе промышленного производства по объёму отгруженных товаров собственного производства, выполненных работ и услуг организациями – «обеспечение электрической энергией, газом и паром; кондиционирование» и «водоснабжение; водоотведение, организация сбора и утилизации отходов, деятельность по ликвидации загрязнений», – с удельным весом в соответствующих видах промышленной деятельности по Архангельской области в целом – 41,3% и 33,0%, при этом удельный вес обрабатывающей промышленности составляет всего 12%.

По показателю объёма отгруженных товаров собственного производства, выполненных работ и услуг организациями по видам экономической деятельности в Архангельске в структуре промышленного производства относительно высока доля двух видов экономической деятельности – «обрабатывающей промышленности» и «обеспечение электрической энергией, газом и паром; кондиционирование» – 54,0% и 39,1%, соответственно, в то время как по области в целом отмечается высокий уровень концентрации производства и реализации только продукции обрабатывающей промышленности – 70%, что достигается за счёт других территорий Архангельской области (таблица 3).

Таблица 4 характеризуют чёткую специализацию на деятельности по «Обработке древесины и производству изделий из дерева и пробки, кроме мебели, производство изделий из соломки и материалов для плетения» и «Производству пищевых продуктов», с удельным весом – 57,5% и 19,3%, соответственно.

Таблица 5 характеризуют
отрицательную динамику производства отдельных видов промышленной продукции в
Архангельске в натуральном выражении за 2012-2016 гг., которая свидетельствует
о резком снижении промышленных функций города.

Данные таблицы 6
показывают более высокие темпы роста обрабатывающей промышленности за
рассматриваемый период по Архангельску, чем по области в целом.

Размещение промышленных предприятий и организаций по территории Архангельска

Город Архангельск в
настоящее время наделен статусом городского округа. В его границы, помимо
города Архангельска, входят поселки: Боры, Лесная речка, Новый Турдеевск,
Турдеевск и Талажский авиагородок. Муниципальное образование «Город
Архангельск» занимает территорию 29 400 га. Территория города разделена на 9
округов: Варавино – Фактория, Исакогорский, Ломсоносовский, Маймаксанский,
Майская Горка, Октябрьский, Северный, Соломбальский и Цигломенский. Эти
территориальные округа были образованы по географическому принципу и
значительно отличаются между собой по периодам освоения территории, плотности
застройки, качеству жилищного фонда, промышленной специализации, состоянию инженерной
инфраструктуры, транспортной доступности до центра города и другим параметрам
(таблица 7).

Экономика
практически всех территориальных округов Архангельска имеет свою определенную
промышленную специализацию. Её формируют следующие основные предприятия: в
Соломбальском территориальном округе,историческом районе Архангельска
«Соломбала», расположены: ОАО «Соломбальский машиностроительный завод»; Архангельский филиал «Судоремонтный завод «Красная Кузница» акционерного общества «Центр
судоремонта «Звездочка»; ЗАО Арххлебокомбинат; ЗАО
«Архангельский мясокомбинат – центр мясной промышленности области», ОАО
«Соломбальский ЛДК»; – в Октябрьском территориальном
округе,расположены:ОАО «МРСК Северо-Запада» (межрегиональная распределительная сетевая компания) «Архэнерго»; ОАО
«ТГК-2» (производство электрической и тепловой энергии, а также реализация
тепла (пара и горячей воды), ООО «РН-Архангельскнефтепродукт»; ЗАО
«Татнефть-Архангельск»; ОАО «Севералмаз; ОАО «Союз» (швейная фабрика); ОАО»
Кузнечевский комбинат строительных конструкций и материалов»; ОАО «Алвиз»; ОАО
«Механический завод»; ЗАО «Народные художественные промыслы «Беломорские
узоры»; в Маймаксанском территориальном округе расположены: ЗАО «Лесозавод 25» [12], Маймаксанская судоверфь, Гидролизный завод; в
территориальном округе Варавино-Фактория, находятся: ОАО «Архангельский
траловый флот», ОАО «Архангельский опытный водорослевый комбинат», ОАО
«Архангельская мебельная фабрика», ОАО «Хладокомбинат № 2» (находится на стадии
ликвидации), ОАО «Архангельский комбинат хлебопродуктов» (находится в стадии
ликвидации); в Исакогорском и Цигломенском
территориальных округах, имеющих общую администрацию,размещены: ЗАО
«Лесозавод 25» — Цигломенский участок, ЗАО РНП «Архангельскхлеб», ООО «МРТС —
Строймонтаж»[13], ООО «МРТС — Терминал»,
Архангельский филиал ОАО «МРТС ЗАПАД», ООО «СоюзАрхСтрой» и объекты внешнего
транспорта: ОАО «Архангельский морской торговый порт — Грузовой участок
Бакарица — Архангельск», ОАО «2-й Архангельский объединенный авиаотряд», ОАО
«Архангельская ремонтно-эксплуатационная база флота», структурные подразделения
филиала ОАО «РЖД» — «Северная железная дорога».

Особенности территориальной организации муниципального образования
«город Архангельск»

Исторически город
Архангельск был образован путем постепенного административного объединения ряда
поселений русских северных поморов, расположенных вдоль берегов нескольких
проток и островов в дельте реки Северная Двина вокруг ядра города –
Михайло-Архангельского монастыря с острогом (крепостью) при нем, основанного по
указу Ивана Грозного в 1584 году на мысе Пур-Наволок.

Современная городская
застройка в основном сформировалась за последние 100 лет на базе крупных
промышленных и транспортных предприятий, которые по специфике своего
производства тяготели к берегам Северной Двины, что также сказалось на
растянутости застройки и коммуникаций. Удаленные от центра промышленные
предприятия со временем обрастали жилыми поселками, которые часто подключались
к заводским инженерным сетям. Так, Маймаксанский территориальный округ
представляет собой ряд частично разброшенных жилых поселков, построенных при
лесозаводах и других промышленных предприятиях[14].

В связи с этим одной из
особенностей города Архангельска стала его ярко выраженная линейная система
застройки с чередующимися поселениями и промышленными площадками, с растянутыми
коммуникациями и «разорванной» инфраструктурой, протянувшейся вдоль реки почти
на 37 километров. Это сильно затрудняет организацию современной эффективной и
комфортной территориально-планировочной структуры всего муниципального
образования. Дальнейшее расширение города и освоение новых территорий, которые
в основном расположены на окраинах города, потребуют значительных затрат и
могут негативно повлиять на экономику городского хозяйства и эффективность
работы инженерно-транспортной и социальной инфраструктур [8]. Поэтому в качестве
перспективного развития Архангельска принята стратегия максимального
использования внутренних территориальных ресурсов в существующих границах
городского округа.

Такому решению
способствует то, что во всех территориальных округах, в том числе в центральной
части города, до сих пор сохранились кварталы с малоэтажным деревянным жилищным
фондом, который создает заниженную плотность застройки и неэффективно
использует городскую территорию. Деревянный малоэтажный, в основном 2-х
этажный, жилищный фонд (преимущественно барачного типа) в основном расположен в
следующих пяти территориальных округах: в Маймаксанском (18,2%), Соломбальском
(15,8%), Исакогорском (14,1%), Ломоносовском (12,8%) и Октябрьском (10,9%) [9].
На сегодня большая часть этого жилого фонда признана ветхим, непригодным для
проживания и требующим замены на современный капитальный жилой фонд. Кроме
того, часть поселений, входящих в состав муниципального образования «Город
Архангельск» и расположенных на островах Северной Двины: Кего, Хабарка и
Бревенник, не имеют сухопутной транспортной доступности и изолированы от
центральных инженерных городских коммуникаций. Транспортное сообщение этих
поселений осуществляется водным
путем, паромом или, в зимнее время, по льду. Население, проживающее на этих
островах, помимо транспортных проблем, в наибольшей степени пострадало при
закрытии ряда имевшихся там производственных предприятий, являвшихся для них
локальными градообразующими организациями. Создание для них комфортных и
достойных условий проживания – насущная задача ближайшего будущего. Но для
этого также необходимо найти новые площадки для жилищного строительства, не
увеличивая при этом общую протяженность территории города. Вместе с тем определенный градостроительный интерес
представляют заброшенные территории уже не действующих в настоящее время
предприятий и организаций в черте муниципального образования «Город
Архангельск». С позиций территориального планирования, подобные
кризисные явления в экономической базе города можно использовать для
совершенствования территориальной путем выявления любых заброшенных, не
эффективно используемых территорий с целью размещения объектов нового
капитального строительства. Кроме того, зарубежный опыт, и опыт ряда российских
крупнейших городов демонстрируют еще один вариант нового освоения заброшенных
промышленных территорий – реновацию, а не снос исторически ценных в
архитектурном плане промышленных зданий и сооружений и переоборудование их под
новые функции: под музеи, галереи, офисы, предприятия обслуживания и пр., а
также под т.н. лофты – все более популярный в России вид жилищ особого,
«индустриального», стиля [10,11].

В частности, в Северном территориальном округе
Архангельска уже несколько лет не действуют два крупнейших предприятия
советского периода лесной, лесоперерабатывающей и целлюлозно-бумажной
промышленности – Соломбальский ЦБК и Соломбальский ЛПК, определявшие в
советское время специализацию промышленности города и Архангельской области в
целом. На территории ОАО «Соломбальский
ЦБК» работают только цех биологической очистки промышленных стоков (цех БОПС),
для очистки сточных вод города Архангельск, пожарно-спасательная служба (ППС) и
управление. Остальная территория практически не используется. В таблице 8 приведены
данные о наличии и размере таких неиспользуемых территорий (в ряде случаев –
это целые бывшие промзоны) по отдельным территориальным округам Архангельска за
постсоветский период.

Для
дальнейшего выявления, оценки и планирования наиболее рационального способа
использования таких территорий необходима детальная инвентаризация и постоянный
мониторинг не действующих промышленных предприятий и организаций и их
заброшенных промышленных площадок.

Выводы

Современная экономическая
база муниципального образования «Город Архангельск» многофункциональна,
характеризуется большим массивом и широким набором зарегистрированных на
территории города предприятий и организаций (с относительно высоким уровнем
концентрации на территории области); с достаточно большой численностью
работников (треть от работающих в экономике города); диверсифицирована по видам
экономической деятельности, с ведущей ролью транспорта и промышленности Из
негативных трендов выявлено продолжающееся снижение градообразующей
промышленной функции города и его места в промышленности области, прежде всего,
за счёт обрабатывающей промышленности. При этом в специализации обрабатывающей
промышленности ведущая роль сохраняется за видом экономической деятельности
«Обработка древесины и производство изделий из дерева и пробки, кроме мебели,
производство изделий из соломки и материалов для плетения»; второе и третье
места (с большим отрывом) занимают «Производство пищевых продуктов» и
«Производство прочих неметаллических минеральных продуктов».

В территориальной
организации экономической базы Архангельска произошли заметные изменения, в
частности, за счёт закрытия ряда крупных промышленных предприятий и, как
следствие, неэффективного использования бывших производственных территорий. В
настоящее время эти же территории могут рассматриваться как резервные для
дальнейшего пространственного развития всего муниципального образования наряду
с реконструкцией собственно жилых территорий с ветхим жилым фондом с целью
улучшения качества городской среды.

Исторически
сложившаяся экономическая база муниципального образования «Город Архангельск»,
включая промышленную, научную и образовательную деятельность, была и прежде
ориентирована на развитие северных территорий страны. Однако в самое последнее
время она получила новые важные общероссийские векторы развития, в т.ч.
связанные с улучшением транспортно-географического положения города – на
формирование в качестве опорной базы освоения российской зоны Арктики, на
развитие железнодорожной инфраструктуры, связанной со строительством БЕЛКОМУРа
и созданием Глубоководного района Архангельского морского порта [12]. В этой
связи представляется особенно важным выбрать верные перспективные направления
для обновления,
модернизации, экономического роста и социального благополучия территории
муниципального образования «Город Архангельск»[15].

ЛИТЕРАТУРА

1. Природопользование в территориальном развитии современной России (Памяти
Г.А. Приваловской) Под ред. И.Н. Волковой, Н.Н. Клюева. — М., Медиа-Пресс.
2014. 360 с.

2.Секушина И.А.
Институциональные и нормативно-правовые основы управления лесопромышленным
комплексом регионов Европейского Севера России // Журнал экономических
исследований. 2018. Т. 4. №9. С. 62-74.

3. Крылов П.М. Роль транспортной
инфраструктуры в устойчивом развитии и территориальном планировании региона
(транспортно-географический аспект) // Вестник Московского государственного
областного университета. Серия: Естественные науки. 2017. № 2. С. 50–58.

4. Мазуркин П.М., Петрова К.И. Влияние
кризисов на деятельность Соломбальского лесопильно-деревообрабатывающего
комбината
// Современные наукоемкие технологии. 2013. №2. С. 83–90.

5. Лапочкина Л.В., Никулина Н.В. Сценарные
условия и пути развития промышленного сектора Архангельской области // Вестник Северного (Арктического) федерального
университета. Серия: Гуманитарные и социальные науки. 2015. №
4. С. 108-114.

6. Орлов И.А.
Социально-экономическое развитие Архангельской области с учетом Арктической
специфики. Архангельская область – портал в Арктику // Современные
производительные силы. 2015. № 3. С. 74-85.

7. Попова Л.А., Лаженцев В.Н. Актуальные проблемы развития
Севера и Арктики // Корпоративное управление и инновационное развитие экономики
Севера: Вестник Научно-исследовательского центра корпоративного права,
управления и венчурного инвестирования Сыктывкарского государственного
университета. 2013. № 1. С. 103-107.

8. Перекопская М.А.
Проблемы инвестиционного освоения территорий в Архангельске: градостроительный
аспект // Ломоносовские научные чтения студентов, аспирантов и молодых учёных –
2017. Сборник материалов конференции. 2017. С. 1496-1500.

9. Марчук Р.Н. Анализ
основных фондов ЖКХ города Архангельска // Международный студенческий научный
вестник. 2017. № 5. С. 56.

10. Демидова Е.В. Реабилитация
промышленных территорий как части городского пространства // Академический
вестник УралНИИпроект РААСН. 2013. № 1. С. 8-13.

11. Дубровина М.В. Основные методы
реновации производственных территорий. Обоснование направления
градостроительного использования территорий бывших производственных зон // Научный
журнал, № 5 (18). 2017. С.112-113

12.Крылов П.М. К вопросу о трактовке
и использовании категории транспортно-географического положения во внегородском
территориальном планировании // Разнообразие как фактор и условие
территориального развития. Материалы ХХХ Ежегодной сессии
экономико-географической секции МАРС. Москва-Саранск, 2014. С. 125-137.

---

[1] Экономическая база рассматривается
здесь как совокупность видов экономической деятельности по производству
товаров, работ и услуг, отражающих ведущие хозяйственные специализации данной
территории.

[2] Источники информации:
статистические сборники:
«Регионы России. Города Архангельской области», 2016, Росстат; «Города и районы
Архангельской области», Архангельскстат, 2017 г; «Прогноз СЭР
муниципального образования «Город Архангельск» на 2018 год и на плановый период
2019 и 2020 гг.»,  Приложение к
постановлению Администрации муниципального образования «город Архангельск» от
31.10.2017 № 1293; Информационный портал города Архангельска.
Информационно-статистический материал (2010-2017) Социально-экономические
показатели развития города Архангельска. Все
расчёты проведены для муниципального образования «город Архангельск»; по
отношению к Архангельской области в целом, но без Ненецкого автономного округа.

[3] Так как подробные данные о распределении предприятий и организаций по
видам экономической деятельности на 01.01.2018 г. на момент написания данной
статьи еще не были опубликованы, далее приводится анализ соответствующей
информации по состоянию на 01.01.2017 г.

[4] По организациям без
субъектов малого предпринимательства

[5] Данные за 2015 г.

[6] Источник: Доклад Основные результаты деятельности органов
местного самоуправления муниципального образования «Город Архангельск» по
решению вопросов местного значения и по социально-экономическому развитию за
2017 год и приоритеты работы на трехлетний период.

[7]Источник: Объем
отгруженных товаров собственного производства, выполненных работ и услуг
собственными силами по отдельным видам экономической деятельности по субъектам
Российской Федерации Данные по ОКВЭД. Данные приведены по юридическим лицам, по фактическим видам экономической деятельности.        

[8] Источник: Прогноз
социально-экономического развития муниципального образования «Город
Архангельск» на 2018 год и на плановый период 2019 и 2020 годов.

[9]Источник: Объем
отгруженных товаров собственного производства, выполненных работ и услуг
собственными силами по отдельным видам экономической деятельности по субъектам
Российской Федерации Данные по ОКВЭД. Данные приведены по
юридическим лицам, по
фактическим видам экономической деятельности         

[10] Источник: Прогноз
социально-экономического развития муниципального образования «Город
Архангельск» на 2018 год и на плановый период 2019 и 2020 годов

[11] В таблице 5, приводится динамика производства
обрабатывающей промышленности по Архангельской области в целом и муниципальному
образованию «Город Архангельск» за 2012-2016 гг., в действующих ценах, которая
не позволяет определить реальные тенденции в динамике объёмов промышленного
производства из-за отсутствия индекса физического объёма промышленности.

[12] ЗАО «Лесозавод 25»
успешно завершило реализацию приоритетногоинвестиционного проекта в области освоения лесов по сстроительству
лесопильно-деревообрабатывающего комплекса в Маймаксанском округе г. Архангельска
и работает по экспортным договорам.

[13]
МежРегионТрубопроводСтрой (МРТС) АО «МРТС» — крупнейшая российская компания,
осуществляющая строительство «под ключ» подводно-технических объектов
магистральных трубопроводов нефтегазодобывающего комплекса.

[14] При написании статьи использовались данные ОАО «Гипрогор»

[15] Исследование выполнено в рамках Госзадания
Института географии РАН № 0148-2019-0008 «Проблемы
и перспективы территориального развития России в условиях его неравномерности и
глобальной нестабильности» (НИОКТР
№АААА-А19-119022190170-1).

УДК 334.7:338.43(571.61)

DOI 10.24411/2413-046Х-2019-10069

РОЛЬ МАЛЫХ
ФОРМ ХОЗЯЙСТВОВАНИЯ В ПРОИЗВОДСТВЕ СЕЛЬСКОХОЗЯЙСТВЕННОЙ ПРОДУКЦИИ АМУРСКОЙ
ОБЛАСТИ

THE ROLE OF SMALL FARMS IN AGRICULTURAL PRODUCTION IN AMUR REGION

Павличенко Анастасия Альбертовна, кандидат экономических наук, доцент кафедры менеджмента, маркетинга и права, Дальневосточный государственный аграрный университет, г. Благовещенск

Pavlichenko A.A., pavlichenko.2012@mail.ru

Аннотация: В статье рассмотрены особенности функционирования малых форм
хозяйствования в аграрном секторе экономики Амурской области. Дана оценка
результатов их деятельности,
определена роль в производстве сельскохозяйственной продукции региона. Обоснованы условия дальнейшего эффективного развития сельскохозяйственных товаропроизводителей.

Summary: The article discusses
the features of the functioning of small forms of management in the
agricultural sector of the Amur region. The evaluation of the results of their
activities, defined the role in the production of agricultural products in the
region. The conditions for further effective development of agricultural
producers are substantiated.

Ключевые слова: Малые формы хозяйствования, крестьянские
(фермерские) хозяйства, личные подсобные хозяйства, аграрный сектор.

Keywords:
Small farms, peasant (farmer) farms, private farms, the agricultural
sector.

Введение. Малые формы
хозяйствования в аграрном секторе являются составной частью многоукладной
экономики Амурской области и выполняют важную роль в производстве
сельскохозяйственной продукции. Кроме того, они способствуют решению социальных
проблем сельских территорий, таких
как обеспечение занятости населения, сохранение сельского образа жизни и
т.д.

Методы исследования. Исследование базируется на
изучении и обобщении статистической информации по развитию малых форм
хозяйствования Амурской области. В работе использованы аналитический,
абстрактно-логический, расчетно-конструктивный, экономико-статистический,
монографический методы исследования.

Ход исследования. В Амурской области малые формы хозяйствования представлены крестьянскими (фермерскими) хозяйствами (далее — К(Ф)Х), индивидуальными предприятиями (далее — ИП) и личными подсобными хозяйствами (далее — ЛПХ) (табл.1).

За исследуемый период количество К(Ф)Х,
ИП снизилось на 22,3%, ЛПХ — на 15,3%.

Прекращение
деятельности К(Ф)Х, ИП происходило при сохранении диспаритета цен на
сельскохозяйственную продукцию, энергоносители, сельскохозяйственную технику,
недостаточном государственном регулировании межотраслевых отношений и т.д.

Кроме
того, одним из важных аспектов устойчивого развития сельского хозяйства
является человеческий фактор. Существенный рост самозанятости сельского
населения и увеличение объемов производимой ими товарной продукции возможен
лишь при формировании комфортной среды. Одной из основных проблем АПК
Российской Федерации и Амурской области в большей мере является крайне низкий
уровень жизни населения на селе. Низкая социальная поддержка села, отдаленность
от инфраструктурно — обустроенных центров, сложные бытовые условия и множество
других проблем привели к многолетнему оттоку молодежи из сельской местности, к
стойкому мнению о непристижности аграрных профессий и, как следствие, к упадку
сельского образа жизни в целом.

Однако, несмотря на определенные трудности и проблемы развития, в целом, малые формы хозяйствования нашли свою социально-экономическую нишу в многоукладном аграрном производстве. В структуре производимой сельскохозяйственной продукции в 2017 г. ЛПХ занимали 28,3%, К(Ф)Х, ИП — 24,1% от общего объема производства валовой продукции сельского хозяйства области (табл. 2).

Недостаточно высокий
удельный вес К(Ф)Х, ИП объясняется тем, что активную производственную
деятельность в 2017 г. осуществляли около 400 хозяйств, а это составляет
примерно 1/3 часть от числа зарегистрированных.

Наблюдается тенденция роста
производства продукции сельского хозяйства в К(Ф)Х, ИП в сравнении с ЛПХ. Уменьшение объемов производимой продукции является
результатом воздействия различных факторов. Во-первых, в составе сельского
населения растет число лиц пожилого возраста, обладающих ограниченными
возможностями ведения подсобного хозяйства. Во-вторых, для Амурской области
характерны слабый уровень развития заготовительной кооперации, производственной
и рыночной инфраструктуры, минимальный уровень государственной поддержки личных
подсобных хозяйств, низкий уровень предпринимательской активности сельского
населения, потеря трудовой мотивации и т.п. [6].

Данные об объемах производства сельскохозяйственной продукции по категориям хозяйств представлены в таблице 3.

В 2017 г. в сравнении с показателями 2014 г. наблюдалось снижение валового сбора зерновых культур в сельскохозяйственных организациях на 5,4 %, в то время как в К(Ф)Х, ИП отмечен незначительный рост – на 1,9%. Объемы валового сбора сои возросли: в сельскохозяйственных организациях – на 31,6 %, в К(Ф)Х, ИП – на 17,7 %. Во всех категориях хозяйств наблюдается тенденция роста объема производства овощей: в сельскохозяйственных организациях – в 2,1 раза, в К(Ф)Х, ИП – на 30,6%, в ЛПХ — на 1,7%.

В отрасли животноводства наблюдается
тенденция снижения производства мяса скота и птицы. За 2014-2017 гг. объемы
производства в сельскохозяйственных организациях снизились на 13,7%, в К(Ф)Х,
ИП – на 6,7%, в ЛПХ, напротив, наблюдается незначительный рост – на 1%.

Объемы производства молока во всех
категориях хозяйств были относительно стабильны, но в ЛПХ произошло их снижение
на 2,6 % за счет сокращения численности поголовья коров. В К(Ф)Х, ИП и сельскохозяйственных
организациях, напротив, наблюдался рост объемов производства молочной продукции
на 15,9 % и 28,3 % соответственно.

Результаты исследования. Наука и практика доказали, что отдельные виды сельскохозяйственной продукции, сырья и продовольствия эффективно производить в крупнотоварном, а другие — в мелкотоварном секторе аграрной экономики. В ЛПХ выращивают около 90% производимых в области картофеля и овощей, производят около 100% меда и 70% молока. К(Ф)Х, ИП специализируются на производстве сои и зерновых культур (табл.5).

Производство
продукции животноводства в малых формах хозяйствования развито в меньшей
степени, чем производство продукции растениеводства. Развитие животноводства в
К(Ф)Х, ИП сдерживается высокой капиталоемкостью, медленным оборотом
авансируемых средств, недостатком производственных помещений, низкой
доходностью отрасли, высокими ценами на концентрированные корма и т.д.

Темпы
роста объемов произведенной продукции непосредственно влияют на объемы
реализации продукции, которая является завершающей стадией в деятельности
любого товаропроизводителя.

Уровень товарности ЛПХ остается невысоким. Для большинства сельского населения подсобное хозяйство выполняет основную функцию – удовлетворение потребностей в продуктах питания. Только 10-15% хозяйств ориентированы на рынок, в большей степени те, что расположены в пригородной зоне, в то время как остальные производят продукцию для собственного потребления (табл.6).

Особое значение
приобретает развитие товарного производства, позволяющего в определенной
степени решить проблему доходов сельской семьи. Однако,
работать с ЛПХ сложнее, чем с крупными сельскохозяйственными организациями
(требуется больше времени, средств, локальных транспортных схем), но необходимо
создать на селе такие условия, которые позволили бы увеличить доходность
местного населения. Один из способов – через налаженную систему сбыта и
переработки вовлечь личные подсобные хозяйства в экономику области.

ОАО «Хладокомбинат» осуществляет
закуп молока у ЛПХ и К(Ф)Х, ИП в 14
районах Амурской области.
Объем закупаемого молока составляет более 140 тонн ежедневно [5].

Очевидно,
что конкурентоспособность хозяйствующих субъектов, в первую очередь,
определяется качеством их производственных систем, а именно уровнем развития
материально-технической базы, используемыми технологиями, продуктивным
потенциалом сельскохозяйственных животных, естественным плодородием почв их его
воспроизводством, рациональностью сочетания развиваемых отраслей, возможностью
обеспечения непрерывности производственных процессов [8].

Для создания условий расширенного воспроизводства малым формам хозяйствования необходимы дополнительные источники финансирования их деятельности. Важным фактором финансового обеспечения является кредитование (табл. 7).

За
период 2014-2018 гг. сумма привлеченных кредитных средств составила 4388,7 млн.
рублей.

Кредитование малым формам хозяйствования предоставлено ПАО «Россельхозбанк» и ПАО «Сбербанк». К(Ф)Х, ИП и ЛПХ используют заемные  средства для обновления парка сельскохозяйственной техники, приобретения племенного молодняка сельскохозяйственных животных, нефтепродуктов, средств химизации и защиты растений, запасных частей и др. Большую часть затрат на оплату банковских процентов по кредитам возмещает государство, целевые займы выдаются в рамках Государственной программы «Развитие сельского хозяйства и регулирование рынков сельскохозяйственной продукции, сырья и продовольствия Амурской области», поэтому процентная ставка по ним субсидируется (табл. 8) [7].

Финансовая поддержка малым формам
хозяйствования оказывается из средств федерального и областного бюджетов,
включающая субсидии на возмещение части затрат по различным направлениям,
социальные выплаты на строительство жилья гражданам в сельской местности.

В Амурской
области с
2012 г. реализуются программы «Поддержка начинающих фермеров» и «Поддержка
развития семейных животноводческих ферм» в рамках которых главам К(Ф)Х предоставляются
гранты на конкурсной основе.  Грант на создание и развитие К(Ф)Х — в сумме до
1,5 млн. рублей, на развитие семейной животноводческой фермы крупного рогатого
скота мясного или молочного направления – до 30 млн. рублей, иные виды
животноводства – до 21 млн. рублей.  Общая сумма поддержки за 2012-2015 гг. составила
более 200 млн. рублей [3].

Важным направлением государственной
поддержки является разработка новых проектов и совершенствование мер уже
принятых программ развития малых форм хозяйствования с обязательным расширением
объемов финансирования [2].

Особым
направлением аграрной политики является стимулирование перехода высокотоварных ЛПХ
в разряд К(Ф)Х. На это направлены программы по поддержке начинающих фермеров,
семейных животноводческих ферм, компенсации части затрат по оформлению земельных
участков в собственность [4].

Выводы. 
Малые формы
хозяйствования Амурской области выполняют важную роль в производстве
сельскохозяйственной продукции, однако, нельзя утверждать, что они имеют
приоритетное значение. Формирование рыночных отношений в сельскохозяйственном
производстве предполагает создание многоукладной экономики.

Крупные сельскохозяйственные организации области
производят более 75% зерна, 68% — сои, 45% — мяса и 80% — яиц.

Рациональным вариантом является возможность
оптимального соотношения сельскохозяйственных организаций и малых форм
хозяйствования, которые в свою очередь взаимодействуют и дополняют друг друга.

Между уровнем развития
сельскохозяйственных организаций Амурской области и ЛПХ существует прямая
связь: чем более развито коллективное хозяйство, тем выше уровень развития
индивидуальных хозяйств, которые пользуются их ресурсами. Основным условием
эффективного развития ЛПХ является поддержка их сельскохозяйственными
предприятиями, а также разработка и осуществление мер государственной
поддержки, совершенствование нормативно-правовой базы.

В среднесрочной перспективе ЛПХ Амурской
области останутся основными производителями картофеля и овощей в регионе, при
сокращении доли в производстве мяса скота и птицы. Самозанятость в домашнем
хозяйстве в ближайшей перспективе останется для значительной части сельского
населения основным источником получения дохода и средством выживания в условиях
продолжающегося сокращения рабочих мест в общественном секторе сельской
экономики.

К(Ф)Х, ИП имеют в
перспективе в условиях Амурской области значительный потенциал для дальнейшего
развития. Их роль усилится, особенно в наполнении местных и регионального
продовольственных рынков (в том числе Дальневосточного федерального округа), в
производстве экологически чистой продукции, сохранении сельского образа жизни.

Для обеспечения
рентабельной работы во многих К(Ф)Х, ИП необходимо совершенствовать
специализацию, восстанавливать молочное скотоводство. Этот процесс потребует
значительных инвестиций и длительного периода времени. В районах, удаленных от
центров потребления, целесообразно развитие мясного скотоводства. В районах,
где возможно производство зерна и сои, предстоит развивать свиноводство с
использованием ресурсосберегающих технологий и рациональным уровнем
механизации.

Список литературы

1. Амурский статистический ежегодник 2018:
   Статистический сборник [Текст] /
   Амурстат. – Благовещенск, 2018. – 416 с.
2. Исаева О.В. Современное состояние и
   тенденции развития малых форм хозяйствования в аграрном секторе экономики
   России [Электронный ресурс] / О.В. Исаева, А.Е. Черная, Д.И. Исаев // Экономика
   и экология территориальных образований. — 2018. Т.2. — № 3. — С. 43-53. —  Режим доступа: http://eco.e.donstu.ru (дата
   обращения: 25.06.2019)
3. Министерство сельского хозяйства Амурской
   области: официальный сайт [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://agroamur.ru/6/6_1.html/ (дата обращения: 05.07.2019)
4. Миронова Н.А. Состояние и развитие малых
   форм хозяйствования в Вологодской области [Электронный ресурс] / Н.А. Миронова,
   К.К. Харламова, О.А. Пластинина // Молочнохозяйственный вестник. – 2014. —  № 4 (16). – С.97-105. —  Режим доступа: http://molochnoe.ru/journal/
   (дата обращения: 25.07.2019)
5. Павличенко А.А. Личные подсобные хозяйства
   в системе аграрных отношений (на примере Амурской области) [Текст] / А.А.
   Павличенко, В.В. Реймер // Экономика и предпринимательство. – 2019. — № 4. — С.
   364-369.
6. Павличенко А.А. Малые формы хозяйствования
   в аграрном секторе экономики Амурской области [Текст] / А.А. Павличенко, В.В.
   Реймер // Дальневосточный аграрный вестник. – 2017. — №3 (43). – С.222-234.
7. Постановление Правительства Амурской
   области № 447 от 25.09.2013 г. (ред. от 15.03.2019 г. № 112) «Об утверждении
   государственной программы «Развитие сельского хозяйства и регулирование рынков
   сельскохозяйственной продукции, сырья и продовольствия Амурской области». —
   [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://base.garant.ru/24157951/ (дата
   обращения: 25.07.2019).
8. Улезько А.В. Приоритетные направления
   повышения конкурентоспособности малых форм хозяйствования аграрной сферы [Электронный
   ресурс] / А.В. Улезько, Н.В. Алексеева // научный журнал КубГАУ. – 2015. — №
   106 (02). – С. 1-16. — 
   Режим доступа: http://ej.kubagro.ru/2015/02/pdf/55.pdf (дата обращения:
   25.07.2019)

УДК 001.18+620.9

DOI 10.24411/2413-046Х-2019-10068

ЗЕЛЕНАЯ
ЭНЕРГЕТИКА В СИСТЕМЕ МИРОВОЙ ЭКОНОМИКИ

GREEN ENERGY IN THE WORLD ECONOMY SYSTEM

Брюхань
Федор Федорович, доктор физико-математических наук, профессор
кафедры «Инженерные изыскания и геоэкология», Национальный
исследовательский  Московский государственный строительный университет, г.
Москва

F.F. Bryukhan, National Research Moscow State University of Civil Engineering, pniiis-gip@mail.ru

Аннотация:
Производство
электроэнергии в России и в мире характеризуется устойчивой тенденцией роста.
Поскольку в него вовлечено множество других
производств, производство электроэнергии приобретает глобальный характер
в мировой экономике. Показано, что степень экологичности производства
электроэнергии связана со стоимостью ее единицы (киловатт-часа). С другой
стороны, тарифы на электроэнергию отражают степень загрязнения окружающей
среды. Отмечается отсутствие оснований считать зеленую энергетику экологичной в
системе глобальном масштабе.

Summary: Electricity production in Russia and in the world is characterized by a
steady growth trend. Since many other industries are involved in it, the
electricity production is becoming global character in the global economy. It is shown that the degree of environmental
friendliness of electricity production is associated with the cost of its unit
(kilowatt hours). On the other hand,
electricity tariffs reflect the degree of environmental pollution. It is noted
that there is a lack of grounds to consider green energy as environmentally
friendly in a global scale.

Ключевые слова: зеленая
энергия, мировая экономика, тариф на электроэнергию, окружающая среда,
загрязнение.

Keywords: green energy, global economy, electricity tariff, environment, pollution.

Производство
электроэнергии, наиболее технологичного вида энергии, в России и в мире
характеризуется устойчивой тенденцией роста [1]. В это производство, как и в
любое другое, вовлечено множество
других производств [2]. Посредством сложной системы связей между
различными производствами, вовлеченными в производство
электроэнергии, последнее приобретает глобальный характер в мировой экономике.

В
настоящее время внимание широкой общественности сосредоточено на перспективах
развития зеленой энергетики. Последняя представляет собой использование
возобновляемых источников энергии (ветра, воды, морских приливов и отливов,
солнечной энергии, геотермальной энергии и др.) и биотоплива. Учитывая высокую
стоимость производства зеленой энергии, во многих странах предусмотрены меры
государственной поддержки проектов освоения возобновляемой энергии и
биоэнергии.

Однако, если вести речь об экологичности
того или иного способа производства электроэнергии, необходимо исходить из
стоимости ее единицы (киловатт-часа). Поэтому ценовая база производимых товаров и услуг определяется главным образом тарифами
на электроэнергию и является согласно [3] наилучшим ценовым
инвариантом рынков промышленно развитых стран. В связи с этим
обстоятельством в России уже возникла дискуссии о введении энергетического
рубля [4].

С другой стороны, в работе [2] установлена прямая связь между тарифами на
электроэнергию и и загрязнением окружающей среды. В этой работе показано, что
чем выше стоимость киловатт-часа электроэнергии,
выработанного конкретным способом ее генерации, тем экологически грязнее такая
генерация. При этом необходимо отметить, что в зеленой энергетике стоимость
электроэнергии выше, а в ряде случаев гораздо выше, чем в традиционной
энергетике. Следовательно, зеленая энергетика ответственна за загрязнение
окружающей среды в большей степени, чем традиционная. Это обстоятельство
отвечает одним из фундаментальных принципов Коммонера [5]
«Все должно куда-то деваться», «Ничто не дается даром».

Согласно принципам Коммонера, освоение возобновляемой
энергии и биоэнергии связано с перемещением загрязнений в пространстве либо
откладыванием решения экологических проблем на будущее. Ни то, ни другое нельзя
считать в глобальной экологии приемлемым. Таким образом, считать зеленую
энергетику экологичной в глобальном масштабе нет серьезных оснований.

Литература

1. Брюхань А.Ф., Брюхань Ф.Ф., Потапов
   А.Д. Инженерно-экологические изыскания для строительства тепловых
   электростанций. – М.: Из-во АСВ, 2010. – 192 с.
2. Bryukhan A.F. An Interpretation of a Kilowatt Hour as a Unit of the Environmental
   Pollution // International Scientific
   Researches. 2011. Vol. 3. No 1-2. P. 77-78.
3. Zaznobin
   V.M. Price-List Invariant in Credit and Finance System // New Europe. 2010. No 906. P. 4-5.
4. Полуэктов, Н.П. Рубль на электрической тяге //
   Коммерсантъ-деньги. 2010. №  32
   (789). С. 57-60.
5. Commoner B. The closing circle. – New York: Cnopf, 1971. –
   140 p.

LIST OF REFERENCES

1. Bryukhan A.F., Bryukhan F.F., Potapov A.D. Engineering and ecological surveying for construction of thermal power plants. –  Moscow: ASV Publishing House, 2010. – 192 p.
2. Bryukhan A.F. An Interpretation of a Kilowatt Hour as a Unit of the Environmental Pollution // International Scientific Researches. 2011. Vol. 3. No 1-2. PP. 77-78.
3. Zaznobin V.M. Price-List Invariant in Credit and Finance System // New Europe. 2010. No 906. P. 4-5.
4. Poluektov N.P. The Ruble on Electric Traction // Kommersant-money. 2010. No 32 (789). P. 57-60.
5. Commoner B. The closing circle. – New York: Cnopf, 1971. – 140 p.