PDF-файл статьи

Научная статья

Original article

УДК 33

doi: 10.55186/2413046X_2023_8_1_47

ПОДХОДЫ К ОБЕСПЕЧЕНИЮ ЭКОНОМИЧЕСКОЙ БЕЗОПАСНОСТИ, СФОРМИРОВАННЫЕ НА ОСНОВЕ ЦИФРОВЫХ ТЕХНОЛОГИЙ

APPROACHES TO ENSURING ECONOMIC SECURITY FORMED ON THE BASIS OF DIGITAL TECHNOLOGIES

Амирова Эльмира Фаиловна, доцент, к.э.н., кафедра экономики и информационных технологий 4. ФГБОУ ВО «Казанский государственный аграрный университет», elmira_amirova@mail.ru

Кузнецов Максим Сергеевич, к.э.н., кафедра Экономики и менеджмента, Елабужский институт (филиал) КФУ

Кузнецова Светлана Борисовна, к.э.н., кафедра Экономика предприятий и организаций, Набережночелнинский институт (филиал) КФУ,

Домничев Дмитрий Юрьевич, доцент кафедры Экономической безопасности, аудита и контроллинга, кандидат экономических наук, доцент, Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего образования «Российский государственный университет им. А.Н. Косыгина (Технологии. Дизайн. Искусство)», Москва, Россия,ddomnichev@gmail.com

Морданов Максим Андреевич, БУ ВО «Сургутский государственный университет»

Amirova Elmira Failovna, Associate Professor, Candidate of Economics 3. Department of Economics and Information Technologies 4. Kazan State Agrarian University, elmira_amirova@mail.ru

Kuznetsov Maxim Sergeevich, Elabuga Institute (branch) of KFU, Department of Economics and Management, Candidate of Economics

Kuznetsova Svetlana, Naberezhnye Chelny Institute (branch) of KFU, Department of Economics of Enterprises and Organizations, Ph.D.

Domnichev Dmitry Yurievich, Associate Professor of the Department of Economic Security, Auditing and Controlling, Candidate of Economic Sciences, Associate, Professor, Federal State Budgetary Educational Institution of Higher Education «A.N. Kosygin Russian State University (Technologies. Design. Art)», Moscow, Russia, ddomnichev@gmail.com

Mordanov Maxim Andreevich, Surgut State University

Аннотация. В статье освещены подходы к обеспечению экономической безопасности, сформированные на основе цифровых технологий. Автор отмечает, что хотя интеграция цифровых технологий в экономику создает как возможности, так и проблемы, крайне важно предпринять шаги для обеспечения их безопасного использования. Это позволит обеспечить дальнейший рост и стабильность мировой экономики.

Abstract. The article highlights approaches to ensuring economic security formed on the basis of digital technologies. The author notes that although the integration of digital technologies into the economy creates both opportunities and challenges, it is extremely important to take steps to ensure their safe use. This will ensure further growth and stability of the global economy.

Ключевые слова: экономическая безопасность, угроза, цифровые технологии,   алгоритм защиты данных

 Keywords: economic security, threat, digital technologies, data protection algorithm

Экономическая безопасность относится к состоянию стабильности и защищенности экономики страны от внутренних и внешних угроз и рисков. Она включает в себя целый ряд мер, направленных на обеспечение бесперебойного функционирования экономики и защиту ее от финансовой, денежно-кредитной и макроэкономической нестабильности, а также от внешних экономических потрясений и вызовов безопасности [1].

Экономическая безопасность  современных компаний  базируется на обеспечении стабильности выручки, прибыльности и положения на рынке, а также защите активов компании, интеллектуальной собственности и репутации [5]. Меры по достижению экономической безопасности предприятий могут также быть направлены на диверсификацию продуктов и рыночных предложений, снижение зависимости от отдельных источников дохода или сырья, внедрение эффективных стратегий управления рисками и поддержание хорошего финансового состояния посредством разумного финансового управления и контроля.

Кроме того, компании также могут повысить свою экономическую безопасность, инвестируя в исследования и разработки, внедряя новые технологии и развивая культуру инноваций. В конечном счете, экономическая безопасность предприятий имеет решающее значение для их выживания, роста и конкурентоспособности в быстро меняющейся бизнес-среде [3].

В условиях развития информационных технологий и цифровизации важным аспектом экономической безопасности предприятий является защита их критически важной информации и киберактивов. Это включает в себя внедрение надежных мер кибербезопасности для защиты от кибератак и утечек данных, а также защиту конфиденциальной информации и интеллектуальной собственности от кражи или несанкционированного доступа. Компании могут достичь данной цели, внедряя строгие политики безопасности,  проводя регулярные аудиты безопасности и внедряя программы обучения сотрудников для повышения осведомленности о важности кибербезопасности и опасностях киберугроз. Более того, экономическая безопасность также может быть улучшена путем поддержания хороших отношений с заинтересованными сторонами, включая клиентов, поставщиков и партнеров, посредством эффективной коммуникации и прозрачности. Это может помочь обеспечить стабильность деятельности компании и непрерывность ее деловой активности.

Экономическая безопасность, основанная на цифровых технологиях, относится к использованию технологий для обеспечения и защиты экономических интересов отдельных лиц, организаций и наций. Это может включать такие меры, как кибербезопасность для защиты от взлома и кражи конфиденциальной финансовой информации, а также использование цифровых валют и технологии блокчейн для повышения прозрачности и безопасности финансовых транзакций. Интеграция цифровых технологий в экономику потенциально может значительно повысить эффективность и сократить масштабы мошенничества, но она также сопряжена с новыми рисками и вызовами, которые необходимо решать для обеспечения дальнейшей стабильности и безопасности экономики.

Для поддержания экономической безопасности в эпоху цифровых технологий правительствам и организациям важно инвестировать в надежные системы кибербезопасности и регулярно обновлять их, чтобы не отставать от развивающихся угроз. Кроме того, установление международных стандартов и правил использования цифровых технологий в экономике может помочь обеспечить стабильность и безопасность глобальной финансовой системы.

Другим важным аспектом экономической безопасности, основанной на цифровых технологиях, является защита личной и конфиденциальной финансовой информации. Это включает в себя внедрение безопасных систем хранения и передачи данных, а также обучение отдельных лиц безопасным методам работы в сети Интернет для защиты от кражи личных данных и мошенничества [4].

Технология блокчейн обладает потенциалом для значительного повышения экономической безопасности, предоставляя безопасный и прозрачный метод фиксации и проверки финансовых транзакций. Децентрализованный и неизменяемый характер блокчейна гарантирует, что данные не контролируются одним субъектом, снижая риск мошенничества и манипуляций.

Кроме того, использование смарт-контрактов на блокчейне позволяет автоматизировать многие ручные процессы, снижая риск ошибок и повышая эффективность. Это находит применение в различных отраслях, таких как управление цепочками поставок, где использование блокчейна может повысить прозрачность и подотчетность, а также снизить риск подделок.

В финансовой индустрии блокчейн может быть использован для повышения безопасности и эффективности трансграничных платежей, а также снижения зависимости от посредников и расширения доступа к финансовым услугам для тех, у кого нет доступа к традиционным банковским услугам.

Однако широкое внедрение блокчейна для финансовых приложений также создает новые проблемы, такие как необходимость принятия эффективных мер кибербезопасности для защиты от взлома и кражи цифровых активов. Нормативно-правовая база для блокчейна также быстро развивается, и правительствам и организациям важно сотрудничать в разработка четких и последовательных правил для обеспечения безопасного использования блокчейна в экономике.

Поскольку технология продолжает развиваться, правительствам, организациям и частным лицам необходимо оставаться в курсе событий и адаптироваться к меняющемуся ландшафту, чтобы в полной мере реализовать преимущества блокчейна для экономической безопасности. Работая сообща, мировое сообщество может использовать возможности блокчейна для создания более безопасной, эффективной и инклюзивной экономической системы для всех.

Одной из проблем, снижающих уровень экономической безопасности компаний,  является утечка персональных данных [3]. Цифровизация и защита данных относятся к процессу перехода традиционных систем и процессов на цифровые, а также к мерам, принимаемым для защиты конфиденциальной информации в цифровом мире.

Растущая зависимость от цифровых технологий привела к экспоненциальному росту объема генерируемых и хранимых данных. Эти данные включают в себя конфиденциальную информацию, такую как личные и финансовые данные, что делает крайне важной их защиту от несанкционированного доступа и кражи. Чтобы обеспечить защиту данных, важно внедрить строгие меры безопасности, такие как шифрование, безопасные системы хранения и передачи данных, а также регулярные обновления программного обеспечения для устранения уязвимостей. Кроме того, частные лица и организации должны быть осведомлены о безопасных методах работы в Интернете, таких как использование надежных паролей и осторожность в отношении фишинговых мошенничеств.

Правительства различных стран также играют определенную роль в защите данных, устанавливая законы и нормативные акты о защите данных, такие как Общее положение Европейского союза о защите данных (GDPR). Эти законы направлены на то, чтобы привлекать организации к ответственности за их защиту.

Сохранение данных в компаниях может вызывать следующие проблемы:

• утечка данных: несанкционированный доступ к важным корпоративным данным может привести к их утечке;
• потеря данных: в результате непреднамеренных действий, аварийных ситуаций или вирусных атак, важные данные могут быть утеряны навсегда;
• несовместимость систем: разные отделы или подразделения в компании могут использовать разные системы для хранения данных, что может вызвать сложности в обмене информацией [2].

Алгоритм защиты экономической информации может включать в себя следующие шаги:

1. Идентификация критически важных данных и их классификация.
2. Шифрование важных данных перед их передачей или хранением.

Ограничение доступа к критически важным данным только авторизованным пользователям.

3. Мониторинг сети и системы детектирования инцидентов, чтобы выявлять несанкционированный доступ.

4. Обучение и информирование сотрудников о правилах безопасности информации.
5. Регулярное обновление программного обеспечения и антивирусных систем для защиты от уязвимостей.
6. Планирование резервного копирования и восстановление данных в случае критической утечки информации.

Данный алгоритм  может быть модифицирован или дополнен в зависимости от конкретных требований и возможностей компании, но основные принципы защиты информации должны остаться неизменными.

Поскольку мир становится все более цифровым, важно уделять приоритетное внимание защите данных. Инвестиции в надежные меры безопасности и внедрение четких правил обеспечат сохранность конфиденциальной информации и уверенность отдельных лиц в цифровой экономике [3].

Также важно, чтобы организации внедрили культуру защиты данных и обучали сотрудников безопасным и ответственным методам обработки данных. Это включает в себя внедрение политик доступа и использования данных, регулярный обзор и обновление мер безопасности, а также быстрое реагирование на любые инциденты безопасности.

Более того, поскольку технологии продолжают развиваться и возникают новые угрозы, организациям крайне важно оставаться в курсе событий и адаптироваться к меняющемуся цифровому ландшафту. Это может включать в себя ознакомление с последними передовыми методами обеспечения безопасности и технологии и инвестирование в исследования и разработки для упреждающего устранения потенциальных рисков.

В нынешнюю цифровую эпоху защита данных — это уже не просто ИТ-проблема, а критически важная для бизнеса ситуация, которая затрагивает все аспекты организации. Уделяя приоритетное внимание защите данных и инвестируя в надежные меры безопасности, организации могут завоевать доверие клиентов, защитить свою репутацию и обеспечить свой будущий успех в цифровой экономике [5].

Таким образом, экономическая безопасность является важнейшей заботой предприятий, поскольку она влияет на их способность эффективно работать и конкурировать на рынке. Внедряя комплексный подход к экономической безопасности, компании могут обеспечить свою долгосрочную стабильность, рост и успех.

Хотя интеграция цифровых технологий в экономику создает как возможности, так и проблемы, крайне важно предпринять шаги для обеспечения их безопасного использования. Это позволит обеспечить дальнейший рост и стабильность мировой экономики.

Несмотря на то, что технология блокчейн обладает потенциалом для значительного повышения экономической безопасности, важно подходить к ее внедрению с осторожностью и тщательным рассмотрением связанных с этим рисков и проблем. Инвестиции в эффективные меры кибербезопасности и разработку четких правил будут иметь решающее значение для обеспечения безопасной и успешной интеграции блокчейна в мировую экономику.

Список источников

1. Агеева О. А., Кучукова Н. К., Матыцына Ю. Д. Специфика обеспечения экономической безопасности в условиях цифровизации // Вестник ГУУ. 2022. №4.
2. Бакальская Е.В., Ахметшина А.И., Михайлова Д.Г. Экономическая безопасность // Информация и образование: границы коммуникаций INFO. 2020. №12 (20).
3. Блиничкина Н.Ю.  Проблемы обеспечения экономической безопасности в условиях цифровизации // Вестник ТГУПБП. 2022. №3 (92).
4. Манахова И.В., Левченко Е.В. Обеспечение экономической безопасности компании в условиях цифровизации экономики // Изв. Сарат. ун-та Нов. сер. Сер. Экономика. Управление. Право. 2020. №1.
5. Толочко А.В. Угрозы экономической безопасности в условиях цифровизации экономики // Инновации и инвестиции. 2019. №4.

References

1. Ageeva O. A., Kuchukova N. K., Matytsina Yu. D. Specifics of ensuring economic security in the conditions of digitalization // Bulletin of GUU. 2022. No. 4.
2. Bakalskaya E. V., Akhmetshina A. I., Mikhailova D.G. Economic security // Information and education: boundaries of communications INFO. 2020. No. 12 (20).
3. Blinichkina N.Yu. Problems of ensuring economic security in the conditions of digitalization // Bulletin of TSUPBP. 2022. No. 3 (92).
4. Manakhova I.V., Levchenko E.V. Ensuring the economic security of the company in the conditions of digitalization of the economy // Izv. Sarat. un-ta Nov. ser. Ser. Economy. Management. Right. 2020. №1.
5. Tolochko A.V. Threats to economic security in the conditions of digitalization of the economy // Innovations and investments

Для цитирования: Амирова Э.Ф., Кузнецов М.С., Кузнецова С.Б., Домничев Д.Ю., Морданов М.А. Подходы к обеспечению экономической безопасности, сформированные на основе цифровых технологий // Московский экономический журнал. 2023. № 1. URL: https://qje.su/ekonomicheskaya-teoriya/moskovskij-ekonomicheskij-zhurnal-1-2023-47/

©Амирова Э.Ф., Кузнецов М.С., Кузнецова С.Б., Домничев Д.Ю., Морданов М.А , 2023. Московский экономический журнал, 2023, № 1.

PDF-файл статьи

Научная статья

Original article

УДК 331.5

doi: 10.55186/2413046X_2023_8_1_46

РОЛЬ ИННОВАЦИЙ В ПОЛУЧЕНИИ И РАЗВИТИИ КОНКУРЕНТНЫХ ПРЕИМУЩЕСТВ СОВРЕМЕННЫХ КОМПАНИЙ

THE ROLE OF INNOVATION IN OBTAINING AND DEVELOPING COMPETITIVE ADVANTAGES OF MODERN COMPANIES

Кондрачук Ольга Евгеньевна, старший преподаватель кафедры «Экономика транспорта», ФГБОУ ВО «Уральский государственный университет путей сообщения» (УрГУПС), kolga-70@mail.ru

Kondrachuk Olga Evgenyevna, the senior teacher of Transport economics department, Ural State University of Railway Transport, kolga-70@mail.ru

Аннотация. В статье рассмотрена роль инноваций в получении и развитии конкурентных преимуществ современных компаний. Автор указывает, что конкурентные преимущества на современном этапе  могут быть сформированы в большинстве своем за счет внедрения компаниями в свою деятельность инновационных и технологических подходов,  прямо влияющих на рост деловой репутации, повышение эффективности управления,  расширение клиентской базы  и увеличение объемов продаж.

Abstract. The article examines the role of innovation in obtaining and developing competitive advantages of modern companies. The author points out that competitive advantages at the present stage can be formed for the most part due to the introduction of innovative and technological approaches by companies in their activities that directly affect the growth of business reputation, improving management efficiency, expanding the customer base and increasing sales volumes

Ключевые слова: конкурентные преимущества, конкурентоспособность,  инновации, современные компании

Keywords: competitive advantages, competitiveness, innovations, modern companies

Развитие динамичной бизнес-среды оказывает влияние на деятельность всех участников рынка. Технологические изменения и вариации продукта — это два фактора, которые существенно влияют на развитие бизнеса [2]. Таким образом, заранее выбранные конкурентные стратегии влияют на успешность  деятельности фирм, а их дальнейшее совершенствование  необходимы для  повышения конкурентоспособности фирмы.

Конкурентные преимущества, необходимые каждой компании для конкуренции на мировом рынке, включают:

• обязательное владение современными  инновационными технологиями;
• наличие в штате высококвалифицированных сотрудников;
• высокая креативность и мотивация персонала;
• необходимый уровень эффективности и продуктивности  производственных процессов;
• производство  продукции высокого качества;
• эффективные системы управления и организационные структуры;
• высокий уровень предпринимательской активности;
• широкое видение перспектив развития продуктов компании и окружающей бизнес-среды (экономической, социальной, политической и т.д.);
• способность противостоять жесткой конкуренции на мировом рынке [4].

Конкурентное преимущество лежит в основе деятельности компании на конкурентном рынке. Преимущество компании вырастает из ценности или выгод, которые компания может создать для своих покупателей. Таким образом, конкурентное преимущество – это позиция, в которой организация все еще работает над тем, чтобы победить конкурентов.

Конкурентные преимущества  компании также основаны на ее возможностях.  Возможности, в отличие от ресурсов, строятся на разработке, администрировании и обмене информацией через человеческий капитал компании. Возможности служат примером того, что, когда конкурентный ландшафт быстро меняется и может быть непредсказуемым, организация может достичь конкурентного преимущества за счет регулярных корректировок и развития собственных ресурсов [6].

Организационные возможности можно разделить на операционные и динамические. Операционные возможности предполагают выполнение какой-либо деятельности, такой как производство определенного продукта. Набор подпрограмм используется для выполнения и координации различных задач, необходимых для выполнения действия.

Динамические возможности – это способность компании интегрировать, наращивать и реконфигурировать внутренние и внешние компетенции в соответствии с быстро меняющейся средой. Таким образом, динамические возможности отражают способность организации достигать новых и новаторских форм конкурентного преимущества [4]. Динамическая способность включает в себя два термина: способность и динамичность. Слово «способность» демонстрирует ключевую роль стратегического менеджмента в согласовании адаптации, интеграции и реконфигурации внутренних и внешних организационных навыков, ресурсов и функциональных компетенций в соответствии с потребностями меняющейся среды.

Внедрение инноваций в процесс деятельности той или иной компании также связано с реализацией компанией тех или иных возможностей, как организационных, так и динамических, поскольку инновационный процесс может быть реализован как в сфере управления организацией и построении ею производственного процесса, так и во внешней среде через предложение инновационных продуктов и услуг потребителям.

Именно инновации являются ключом к получению конкурентных преимуществ любой компании [5], поскольку они позволяют компании занять уникальную нишу на рынке и получить преимущество перед другими компаниями, выпускающими аналогичный продукт или оказывающими подобные услуги.

Понятие инновации происходит от латинского слова innovatio , означающего обновление. Очень часто к понятию инновации также относят латинское слово novus, что означает новое.  Поскольку понятие инноваций по-разному понимается среди экономистов, менеджеров и практиков, здесь есть несколько синтетических определений:

• инновация – инновационное действие в промышленности или сфере услуг как по отношению к продуктам (путем создания новых или существенной модификации существующих), так и по отношению к процессам путем их усовершенствования [2];
• инновация — изменение существующей экономической системы, состоящее в разработке и внедрении новых решений предприятия и совершенствовании существующих, направленное на повышение эффективности его функционирования, а значит, и целеустремленности эксплуатационного, технического и производственного преимущества как а также экономическое преимущество. Это также может быть создание совершенно новой системы в форме предприятия [6];
• инновация – нечто новое, снижающее затраты, риск или предоставляет улучшенный продукт, услугу и инструмент, которые лучше удовлетворяют спрос участников рынка [4].

Инновации могут быть положены в основу разработки стратегии повышения эффективности бизнеса. Клиенты хотят получать инновационные продукты в соответствии со своими пожеланиями. Стремительный технологический прогресс и высокий уровень конкуренции требуют от каждой компании постоянного совершенствования продуктов, что в конечном итоге увеличивает конкурентное преимущество организации. Для компаний, чтобы иметь конкурентное преимущество, необходимо творчески подходить к производству  и продвижению  продуктов или услуг, предлагаемых на рынке.

В связи с быстрым развитием технологий, как упоминалось ранее, компаниям необходимо поддерживать свое конкурентное преимущество различными способами, чтобы они могли продолжать конкурировать на рынке и не проигрывать своим конкурентам. Концепция инноваций имеет долгую историю и различные значения, в основном основанные на конкуренции между фирмами и различных стратегиях, используемых фирмами.

Инновации подразделяются на два типа: радикальные и инкрементные. При реализации радикальных инноваций в компании реализуются новаторские решения, изменяющие большую часть бизнес-процессов. Инкрементные инновации – это инновации, которые вносят небольшие изменения и коррективы в существующую практику деятельности фирмы. Инновации являются важным фактором конкурентоспособности бизнеса и улучшения результатов деятельности компании.

Инновации являются краеугольным камнем роста и помогают организациям противостоять колебаниям рынка и подготавливают их к долгосрочному росту. Инновационная бизнес-модель, хотя ее очень трудно достичь, сама по себе может стать путем к конкурентному преимуществу, если модель достаточно дифференцирована и ее трудно воспроизвести как для действующих, так и для новых участников.

По нашему мнению, наиболее эффективным на сегодняшний день выступает внедрение  комплексных инноваций в деятельность организации,  так как разработка инновационной стратегии управления  в сочетании с выводом на рынок новых продуктов или услуг может не только увеличить объем производства и продаж, но и вывести компанию в лидеры рынка в области управленческих инноваций, позволив реализовать следующие конкурентные преимущества:

• технологические;
• ресурсные;
• рыночные;
• инновационные;
• культурные;
• управленческие.

Существует положительное влияние между конкурентным преимуществом и производительностью, измеряемой объемом продаж, уровнем прибыли, долей рынка и рентабельностью инвестиций. Соответственно, инновации опосредуют взаимосвязь между стратегией и конкурентным преимуществом, и современные компании должна взять на вооружение необходимость внедрения инноваций в свои основные бизнес-процессы с целью повышения уровня конкурентоспособности на рынке.

При выборе бизнес-моделей и концепций, которые будут использоваться компанией в современных высококонкурентных условиях,  руководители компаний должны уметь сочетать внутренние факторы, особенно ресурсы, и смотреть на структуру отрасли извне. Конкурентное преимущество проистекает из стратегического выбора компании по использованию рыночных возможностей [4]. Инновационная бизнес-стратегия, также называемая конкурентной стратегией, обычно разрабатывается на уровне подразделения и делает упор на улучшение конкурентных позиций продуктов/услуг компании в конкретной отрасли/сегменте рынка, обслуживаемом подразделением [3].

Инновационная бизнес-стратегия подразделения может быть направлена на увеличение прибыли при производстве и продаже продуктов и услуг. Инновационная бизнес-стратегии должны интегрировать различные функциональные виды деятельности для достижения целей подразделения. Инновационная стратегия определяет долгосрочные цели, способы и масштабы использования инноваций (продуктовых, процессных или организационных) для создания стратегического преимущества.

Компании должны быть способны интегрировать инновационную бизнес-стратегию и различные ресурсы для создания более высокой конкурентоспособности [5].   Инновационные бизнес-стратегии фокусируются на улучшении конкурентных позиций продуктов и услуг компании в конкретной отрасли или сегменте рынка, обслуживаемом компанией [3]. Благодаря конкурентной позиции, продукция компании может улучшить ее производительность, добиться отличных результатов. Более сильная инновационная бизнес-стратегия также может помочь компаниям создавать новые идеи, открывать возможности для проникновения на рынок и проводить эксперименты, чтобы они могли стать лидерами рынка, реализуя свои долгосрочные стратегии и цели [6].

Таким образом, одним из направлений повышения конкурентоспособности компании и получения дополнительных конкурентных преимуществ выступает ее возможность  принимать или внедрять новые идеи, процессы, продукты и услуги. Основным механизмом повышения конкурентных преимуществ компании является разработка и внедрение инновационных бизнес-стратегий, которые позволят организации занять достойное место на рынке и эффективно развиваться в будущем.

Список источников

1. Агалакова А.В., Храповицкий Г.И. Роль инноваций в процессе формирования стратегии предприятия // Сибирский аэрокосмический журнал. 2012. №3 (43).
2. Бурлаков В. В. Оценка конкурентоспособности инноваций — исходный элемент для осуществления инновационной стратегии // Известия МГТУ. 2013. №4 (18).
3. Дубинина Д. В. Инновационный потенциал предприятия как фактор повышения конкурентоспособности // Стратегия устойчивого развития регионов России. 2013. №15.
4. Машевская О.В. Инновации, конкурентоспособность и стратегия развития предприятий // Вестник ОмГУ. Серия: Экономика. 2015. №4.
5. Friesenbichler, K.; Reinstaller, A. Do firms facing competitors from emerging markets behave differently? Evidence from Austrian manufacturing firms. Eur. Bus. Rev. 2022, 34, 153–170.
6. Sanchez-Henriquez, F.; Pavez, I. The effect of open innovation on eco-innovation performance: The role of market knowledge sources. Sustainability 2021, 13, 3890

References

1. Agalakova A.V., Khrapovitsky G.I. The role of innovations in the process of forming an enterprise strategy // Siberian Aerospace Journal. 2012. №3 (43).
2. Burlakov V. V. Assessment of innovation competitiveness — a starting element for the implementation of an innovation strategy // Izvestiya MSTU. 2013. №4 (18).
3. Dubinina D. V. Innovative potential of the enterprise as a factor of increasing competitiveness // Strategy of sustainable development of Russian regions. 2013. №15.
4. Mashevskaya O.V. Innovations, competitiveness and enterprise development strategy // Bulletin of OmSU. Series: Economics. 2015. No.4.
5. Friesenbichler K.; Reinstaller A. Do firms that face competitors from emerging markets behave differently? Evidence from Austrian manufacturing companies. Euro. Bus. 2022, 34, 153-170.
6. Sanchez-Enrique F.; Pavel I. The impact of open innovation on the effectiveness of eco-innovation: the role of sources of market knowledge. Sustainable development 2021, 13, 3890

Для цитирования: Кондрачук О.Е. Роль инноваций в получении и развитии конкурентных преимуществ современных компаний // Московский экономический журнал. 2023. № 1. URL: https://qje.su/ekonomicheskaya-teoriya/moskovskij-ekonomicheskij-zhurnal-1-2023-46/

© Кондрачук О.Е., 2023. Московский экономический журнал, 2023, № 1.

PDF-файл статьи

Научная статья

Original article

УДК 37.013

doi: 10.55186/2413046X_2023_8_1_45

ИНКЛЮЗИВНОСТЬ КАК ОДНО ИЗ НАПРАВЛЕНИЙ СОВРЕМЕННОЙ ПРАКТИЧЕСКОЙ ПЕДАГОГИКИ

INCLUSIVITY AS ONE OF THE DIRECTIONS OF MODERN PRACTICAL PEDAGOGY

Улыбина Олеся Викторовна, кандидат психологических наук, доцент кафедры педагогики, психологии и социальной работы, Бирский филиал Уфимского университета науки и технологий, UOlesya_77@mail.ru

Хахалкина Ульяна Викторовна, кандидат психологических наук, доцент кафедры педагогики, психологии и социальной работы, Бирский филиал Уфимского университета науки и технологий, ulya.khakhalkina.82@mail.ru

Домничев Дмитрий Юрьевич, Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего образования «Российский государственный университет им. А.Н. Косыгина (Технологии. Дизайн. Искусство)», Москва, Россия, Доцент кафедры Экономической безопасности, аудита и контроллинга, кандидат экономических наук, доцент, ddomnichev@gmail.com

Гончарова Оксана Владимировна, канд. биол. наук, доцент, Армавирский государственный педагогический университет

Баринов Сергей Владимирович, доцент, Ктн, МГСУ ,Московский государственный строительный университет

Ulybina Olesya Viktorovna, Candidate of Psychological Sciences, Associate Professor of the Department of Pedagogy, Psychology and Social Work, Birsky Branch of the Ufa University of Science and Technology, UOlesya_77@mail.ru

Khakhalkina Ulyana Viktorovna, Candidate of Psychological Sciences, Associate Professor of the Department of Pedagogy, Psychology and Social Work, Birsky branch of the Ufa University of Science and Technology, ulya.khakhalkina.82@mail.ru

Domnichev Dmitry Yuryevich, Federal State Budgetary Educational Institution of Higher Education «Kosygin Russian State University (Technologies. Design. Art)», Moscow, Russia, Associate Professor of the Department of Economic Security, Auditing and Controlling, Candidate of Economic Sciences, Associate Professor, ddomnichev@gmail.com

Goncharova Oksana Vladimirovna, PhD. Biol. sciences, Associate Professor, Armavir State Pedagogical University

Barinov Sergey Vladimirovich, Associate Professor, PhD, MGSU , Moscow State University of Civil Engineering.

Аннотация. В статье рассмотрена инклюзивность, выступающая в качестве одного из направлений современной практической педагогики. Автор приходит к выводу, что Инклюзивное образование – это вызов будущего для образовательных организаций  ХХⅠ века, потому что статус образования основан на человеческих отношениях. Инклюзивное образование направлено на преобразование общества посредством преобразования самого образования. Содействие инклюзивности – это не просто техническое или организационное изменение, это движение в определенном философском направлении.

Abstract. The article considers inclusivity, which acts as one of the directions of modern practical pedagogy. The author comes to the conclusion that Inclusive education is a challenge of the future for educational organizations of the twentieth century, because the status of education is based on human relations. Inclusive education is aimed at transforming society through the transformation of education itself. Promoting inclusivity is not just a technical or organizational change, it is a movement in a certain philosophical direction.

Ключевые слова: инклюзивность, практическая педагогика,  экономика, общедоступность, включенность в педагогический процесс

Keywords: inclusiveness, practical pedagogy, economics, accessibility, inclusion in the pedagogical process

Целью инклюзивного образования является устранение школьной и социальной изоляции. Инклюзивная педагогика относится к способам, с помощью которых курсы, аудиторные занятия, учебные планы и оценки учитывают вопросы разнообразия в попытке вовлечь всех учащихся в обучение, которое является значимым, актуальным и доступным.

Сегодня дебаты о современной школе отвечают социальным вызовам ХХ1 века и рассматривают школу как фактор образования, социальной интеграции и культуры. Примером инклюзивного образования является призыв к «образованию для всех». Инклюзивное образование все чаще поощряется и поддерживается не только несколькими увлеченными людьми и группами, но и учреждениями ООН и правительствами по всему миру. Таким образом, инклюзия присутствует в публичном дискурсе с философскими, политическими, образовательными и социальными измерениями[1].

Инклюзивность связана с качеством систем образования, школьной практикой и эффективностью преподавания прав человека всех граждан во всем мире, а также с границами или барьерами, которые делают школы инклюзивными. В целом, инклюзивность является ключом к равной реализации права всех людей на эффективное образование. Инклюзивность помогает строить общества с меньшим уровнем неравенства, потому что все варианты образования находятся в гармонии с основным принципом равенства возможностей. Таким образом, инклюзивное образование как цель ХХⅠ века может способствовать индивидуальному развитию, а также взаимодействию между группами и нациями [3]. В целом, инклюзивное образование является особой задачей для школ и учителей по обеспечению равных возможностей для всех обучающихся. Глобальные инициативы и международные декларации подчеркивают права всех детей на образование, реализуя движение «Образование для всех». В рамках таких инициатив было принято Саламанкское заявление и Рамочная программа действий в области образования людей с особыми потребностями, возможно, самого важного международного документа, который когда-либо появлялся в области специального образования. Тем самым была поддержана идея инклюзивного образования в мире.

Переход к инклюзивному образовательному пространству имеет образовательное, социальное и экономическое обоснование. Как считают исследователи, образование не должно становиться причиной исключения. Образование должно быть в центре личного и общественного развития. Миссия образования состоит в том, чтобы дать всем без исключения возможность достигать поставленных целей. Образование должно быть социальным опытом, благодаря которому дети узнают о себе, приобретают знания и развивают навыки межличностного общения. Более того, обучение на протяжении всей жизни будет представлять собой непрерывный процесс формирования личности, ее способности действовать в коллективе [5].

Концепция инклюзии  призвана охватить всех обучающихся, поскольку все они должны участвовать в жизни общества и обучаться в соответствии со своими способностями. В рамках данной концепции школы находятся в центре инклюзивного образования, поскольку развитие потенциала образовательных организаций и борьба с неуспеваемостью в школе являются ключевыми факторами для систем инклюзивного образования. Включение учащихся с особыми образовательными потребностями в процесс обучения и создание инклюзивных классов являются тенденциями в современном образовании во всех контекстах и на всех уровнях. Практика инклюзивного образования становится завоевывает все большую поддержку практически во всех странах мира.

Целью инклюзивного образования является устранение социальной изоляции. Как таковая, она исходит из убеждения, что образование является основным правом человека и основой для формирования справедливого общества. Инклюзивное образование позволяет обучающимся, независимо от их способностей, пола, языка, этнической принадлежности или культурных предпочтений, получать реальные возможности для обучения. Инклюзивное образование – это «полноправное членство» в школе, а затем и в обществе [4]. Такой взгляд на инклюзивность представляет собой вызов существующим структурам и системам, которые сами способствовали возникновению барьеров, с которыми сталкиваются учащиеся. Сам термин «инклюзивность» доказывает готовность изменить некоторые социальные контексты посредством пересмотра концепций, целей и критериев в образовательных системах.  Структура ставит школы в центр анализа, потому что инклюзия — это процесс, а инклюзия связана с присутствием, участием и достижениями всех учащихся.

Понимание инклюзии в образовании вышло за рамки предположения, что она направлена только на обучающихся с особыми потребностями. Это касается вовлечения в образовательный процесс всех детей. Инклюзивность — это гораздо больше, чем просто особые потребности. Инклюзия заменяет термин «интеграция» и определяется как «образование без исключения», образование, которое учитывает потребности всех обучающихся и задает идеологическую основу для создания функциональных образовательных структур [2].

Развитие инклюзивной педагогики, освещение теоретических и исследовательских проблем в области специального образования и профессиональной подготовки было определено в качестве основополагающего педагогического принципа для всех участников педагогического пространства.

В разрезе реализации  принципов инклюзивности следует отметить также способы обучения, применяемые в повседневной практике школы, ее политика и философия.  Когда стили обучения внедряются эффективно и инклюзивно, они могут быть интегрированы в общую образовательную  перспективу и политику. Концепция инклюзии основана на представлении о том, что школы должны обеспечивать потребности всех детей в своих сообществах, независимо от уровня их способностей, групп инвалидности, потребностей в образовании и пр. Кроме того, организация поддержки в школах зависит от множества переменных;  тем не менее, роль педагогической поддержки и сотрудничества учителей являются одними из ключевых факторов успешной реализации концепции инклюзивности в образовании [3].

Педагогика состоит из процесса преподавания и идей, ценностей и убеждений, информирующих, поддерживающих указанный процесс. Одним из основных свойств инклюзивности выступает непрерывность, которая основана на идеологии социальной справедливости, демократии, прав человека и доступа к образованию для всех. Инклюзивная педагогика учитывает культурные различия, создает благоприятную среду для обмена культурными взглядами. Инклюзивная педагогика поддерживает ВСЕХ учащихся и относится к способам, с помощью которых в ходе различных курсов, аудиторных занятий, учебных планов учитывают вопросы разнообразия методов и подходов в образовательно-воспитательной деятельности в попытке вовлечь всех учащихся в обучение, которое является значимым, актуальным и доступным. Таким образом, основными принципами и лучшими практиками для социальной интеграции в рамках инклюзивного педагогического процесса  являются:

• учет культурных ценностей и принятие всех участников педагогического процесса  независимо от их характеристик и особенностей;
• укрепление ценностей и аутентичности школы;
• развитие способности индивида к обучению и пр.

Инклюзивное обучение имеет отношение ко всем дисциплинам, независимо от предмета, и должно быть основано на применении множества различных техник и педагогических подходов. В частности, принципы универсального дизайна призваны сделать материалы курсов и учебный опыт доступными и привлекательными для всех учащихся [4]. Они помогают преподавателям варьировать свои стратегии преподавания в соответствии с различными потребностями и перспективами обучения, позволяют учащимся различными способами демонстрировать свои знания и т.д.

Лучшими практиками инклюзивной педагогики являются следующие:

• быть гибким и открытым для изменений;
• быть справедливым – обеспечивать последовательность в обучении и доступность знаний для всех;
• работать в команде с учащимися независимо от особенностей их развития;
• поддерживать персонализацию,  признавая, что успешное обучение и преподавание определяются личностными различиями и пр.

Предпосылками для инклюзивного обучения в контексте преподавания являются: различная поддержка индивида с особенностями и без них в разнородных учебных группах, дифференцированный подход к организации образовательного процесса, градация целей учебных курсов и универсализация заданий.

Активная роль педагога влияет на динамику преподавания и усвоения знаний, а соответствующий педагогический климат является фактором обеспечения качественного преподавания. Педагогический климат (инклюзивный климат) определяется:

• принципами усвоения знаний;
• принципами межличностного общения (принятие, безопасность, уверенность в себе, самоуважение, равное обращение, уважение, эмпатия, вера в ценность личности, школьное консультирование и т.д.);
• принципами ценности педагогического диалога (свобода, ответственность, критическое исследование, поощрение, справедливость, терпимость, самокритика и т.д.);
• принципы организации педагогической деятельности (последовательность, созидание, методичность, самодисциплина, самоконцентрация, рефлексия и т.д.).

Специалисты в области образования должны обладать гибкими методами работы с соответствующей адаптацией преподавания и реалистичными целями для всех профилей обучения и быть способными к междисциплинарному сотрудничеству в отношении образовательных потребностей всех учащихся. Важно создавать ситуации преподавания и обучения, которые укрепят взаимодействие между обучающимся, учебным коллективом и педагогом.  Кроме того, внедряя широкий спектр средств вовлечения, репрезентации, самовыражения, педагоги смогут дать возможность реализовать себя каждому учащемуся в инклюзивной образовательной среде [3].

Для наиболее качественного решения поставленных педагогических задач педагогу необходимо проводить предварительную оценку обучающихся с особенностями развития, чтобы создать для них наиболее благоприятные условия обучения. В рамках данной оценки необходимо:

• сбор информации о ребенке из разных источников;
• обработка и анализ закономерностей в образовательной, социальной, развивающей, экологической деятельности ребенка;
• изучение данных, полученных из медицинской документации;
• оценка академических, интеллектуальных, психологических, эмоциональных, перцептивных, языковых, когнитивных способностей ребенка;
• разработка рекомендаций относительно степени включения обучающегося в педагогический процесс, а также особенностей его обучения и развития.

Соответственно,  инклюзивность в образовательном процессе должна быть основана на ключевых принципах, таких как включение всех учащихся,  достижение поставленных целей и задач  и сосредоточение внимания на индивидуальных потребностях обучающихся [2]. Вышеуказанные критерии являются принципами и практикой инклюзивного образования. Они также устанавливают необходимость участия обучающегося в процессе обучения и формирования его индивидуального вклада в данный процесс, а также освоения им различных стратегий решения когнитивных, учебных и социальных проблем со стороны педагога.

Качество преподавания и учебного процесса в инклюзивном образовании имеет главный приоритет. Глубокое понимание практики включения в образовательный процесс в сочетании с позитивным отношением педагогов является критическим фактором для реализации инклюзии.

Таким образом, значение инклюзии в значительной степени определяется различными национальными и международными контекстами.  Практика инклюзивного образования становится все более очевидной в завоевании большей поддержки и роста интереса к системе образования практически во всех странах мира.  Концепция инклюзии внесла большой вклад в обучение и преподавательскую практику, а также в теоретический и практический опыт образовательных организаций.

Список источников

1. Деточенко Л.С. Современные тенденции инклюзивности в парадигме высшего образования // Социология. 2022. №4. С. 145-152
2. Дельцова И. А. Инклюзивность как новый ориентир образования // Ноосферные исследования. 2020. №2. С. 55-58.
3. Лисовская Т.В. Разноуровневое содержание обучения как условие успешного инклюзивного образования // Вестник ЛГУ им. А.С. Пушкина. 2020. №2. С. 57-68
4. Михальченкова Н.А., Большакова Ю.М., Кожевникова В.В. Установки на качество и компетентность педагогов в инклюзивном образовании // Мир науки. Педагогика и психология. 2022. №4. С. 1-8
5. Хитрюк В.В., Сергеева М.Г. Развитие системы подготовки, переподготовки и повышения квалификации педагогов к инклюзивному образованию: целевые ориентиры, векторы, задачи // Проблемы современного педагогического образования. 2019. №64-2. С. 203-206

References

1. Detochenko L.S. Modern trends of inclusivity in the paradigm of higher education // Sociology. 2022. No. 4. pp. 145-152
2. Deltsova I. A. Inclusivity as a new benchmark of education // Noospheric research. 2020. No.2. pp. 55-58.
3. Lisovskaya T.V. Multilevel content of education as a condition for successful inclusive education // Bulletin of LSU named after A.S. Pushkin. 2020. No.2. pp. 57-68
4. Mikhalchenkova N.A., Bolshakova Yu.M., Kozhevnikova V.V. Attitudes to the quality and competence of teachers in inclusive education // The world of science. Pedagogy and psychology. 2022. No. 4. pp. 1-8
5. Khitryuk V.V., Sergeeva M.G. Development of the system of training, retraining and advanced training of teachers for inclusive education: targets, vectors, tasks // Problems of modern pedagogical education. 2019. No.64-2. pp. 203-206

Для цитирования: Улыбина О.В., Хахалкина У.В., Домничев Д.Ю., Гончарова О.В., Баринов С.В. Инклюзивность как одно из направлений современной практической педагогики // Московский экономический журнал. 2023. № 1. URL: https://qje.su/ekonomicheskaya-teoriya/moskovskij-ekonomicheskij-zhurnal-1-2023-45/

© Улыбина О.В., Хахалкина У.В., Домничев Д.Ю., Гончарова О.В. ,Баринов С.В., 2023. Московский экономический журнал, 2023, № 1.

PDF-файл статьи

Научная статья

Original article

УДК 339.5:634

doi: 10.55186/2413046X_2023_8_1_44

ЭКВАДОР В МЕЖДУНАРОДНОЙ ТОРГОВЛЕ ПЛОДОВО-ЯГОДНОЙ ПРОДУКЦИЕЙ: ЗНАЧЕНИЕ, ОБЪЕМЫ, СТРАНЫ-ПАРТНЕРЫ

ECUADOR IN INTERNATIONAL TRADE OF FRUIT AND BERRY PRODUCTS: SIGNIFICANCE, VOLUMES, PARTNER COUNTRIES

Мухаметзянов Рафаил Рувинович, кандидат экономических наук, доцент кафедры политической экономии и мировой экономики ФГБОУ ВО «Российский государственный аграрный университет — МСХА имени К.А. Тимирязева» (127550, Россия, Москва, ул. Тимирязевская, д. 49), ORCID: htpp://orcid.org/0000-0002-1239-5201, mrafailr@yandex.ru

Платоновский Николай Геннадьевич, кандидат экономических наук, доцент кафедры управления ФГБОУ ВО «Российский государственный аграрный университет — МСХА имени К.А. Тимирязева» (127550, Россия, Москва, ул. Тимирязевская, д. 49), ORCID: htpp://orcid.org/0000-0002-9189-8340, platonovsky@rgau-msha.ru

Арзамасцева Наталия Вениаминовна, кандидат экономических наук, доцент кафедры политической экономии и мировой экономики ФГБОУ ВО «Российский государственный аграрный университет — МСХА имени К.А. Тимирязева» (127550, Россия, Москва, ул. Тимирязевская, д. 49), ORCID: htpp://orcid.org/0000-0002-3775-0505, narzamasceva@rgau-msha.ru

Бритик Эльвира Владимировна, кандидат экономических наук, доцент кафедры менеджмента и экономики ОЧУ ВО «Российская международная академия туризма» (141420, Россия, г. Химки, ул. Октябрьская, д. 10), ORCID: htpp://orcid.org/0000-0003-2400-3065, britik.elvira@mail.ru

Снегирев Дмитрий Владимирович, кандидат биологических наук, старший преподаватель кафедры микробиологии и иммунологии ФГБОУ ВО «Российский государственный аграрный университет — МСХА имени К.А. Тимирязева» (127550, Россия, Москва, ул. Тимирязевская, д. 49), ORCID: https://orcid.org/0000-0002-5477-2888, antiminc@mail.ru

Лемешко Татьяна Борисовна, старший преподаватель кафедры прикладной информатики ФГБОУ ВО «Российский государственный аграрный университет — МСХА имени К.А. Тимирязева» (127550, Россия, Москва, ул. Тимирязевская, д. 49), ORCID: htpp://orcid.org/ 0000-0003-2381-4042, t.lemeshko@rgau-msha.ru

Некрасова Елена Игоревна, аспирант ФГБОУ ВО «Саратовский государственный университет генетики, биотехнологии и инженерии имени Н.И. Вавилова» (410012, Россия, Саратовская область, г. Саратов, Театральная пл.,1), ORCID: htpp://orcid.org/0000-0001-7873-0845, hevest@mail.ru

Mukhametzyanov Rafail R., Candidate of Economic Sciences, Associate Professor of the Department of Political Economy and World Economy, Russian State Agrarian University — Moscow Timiryazev Agricultural Academy (49 Timiryazevskaya st., Moscow, 127550 Russia), ORCID: htpp: //orcid.org/0000-0002-1239-5201, mrafailr@yandex.ru

Platonovskiy Nikolay G., Candidate of Economic Sciences, Associate Professor of the Department of Management, Russian State Agrarian University — Moscow Timiryazev Agricultural Academy (127550, Russia, Moscow, Timiryazevskaya st., 49), ORCID: htpp: //orcid.org/0000-0002-9189-8340, platonovsky@rgau-msha.ru

Arzamastseva Natalia V., Candidate of Economic Sciences, Associate Professor of the Department of Political Economy and World Economy, Russian State Agrarian University — Moscow Timiryazev Agricultural Academy (49 Timiryazevskaya st., Moscow, 127550 Russia), ORCID: htpp: //orcid.org/0000-0002-3775-0505, narzamasceva@rgau-msha.ru

Britik Elvira V., Candidate of Economic Sciences, Associate Professor, Department of Management and Economics, Russian International Academy of Tourism (141420, Russia, Khimki, Oktyabrskaya st., 10), ORCID: htpp://orcid.org/0000-0003-2400-3065, britik.elvira@mail.ru

Snegirev Dmitry V., Candidate of Biological Sciences, Senior Lecturer of the Department of Microbiology and Immunology Russian State Agrarian University — Moscow Timiryazev Agricultural Academy (49 Timiryazevskaya st., Moscow, 127550 Russia), ORCID : https://orcid.org/0000-0002-5477-2888, antiminc@mail.ru

Lemeshko Tatiana B., Senior Lecturer of the Department of Applied Informatics, Russian State Agrarian University — Moscow Timiryazev Agricultural Academy (127550, Russia, Moscow, Timiryazevskaya st., 49), ORCID: htpp://orcid.org/ 0000-0003-2381-4042, t.lemeshko@rgau-msha.ru

Nekrasova Elena I., post-graduate student of the Saratov State Vavilov Agrarian University (410012, Russia, Saratov, Teatralnaya square, 1), ORCID: htpp://orcid.org/0000-0001-7873-0845, hevest@mail.ru

Аннотация. В этой научной статье авторы исследовали значение Эквадора в международной торговле плодово-ягодной продукцией. Это государство, расположенное в Южной Америке, выступает на мировом рынке товаров этой продовольственной группы в основном как субъект предложения. Совокупность природно-климатических условий этой страны, ее расположение на побережье, и ряд других факторов способствовали в течение последних шести десятилетий значительному росту в ней объемов производства ряда фруктов и ягод тропического и субтропического происхождения. Прежде всего, это касается бананов, по которым Эквадор сформировал существенный экспортный потенциал. Это государство занимает первое место в мире по поставкам этого фрукта в международную торговлю. На основе изменения за 1961-2020 гг. объемов экспорта и импорта плодово-ягодной продукции в Эквадоре и в мире в целом, мы рассчитали и графически отразили трансформацию в течение этого периода доли этой страны в соответствующих глобальных показателях как в натуральном, так и в стоимостном измерении. Более подробно за 2020 г. на примере анализируемого государства была рассмотрена ситуация по объемам и направлениям стоимостного экспорта и импорта товарами обозначенной продовольственной группы. Мы выяснили, что среди прочих стран по объемам чистого экспорта плодово-ягодной продукции Эквадор занимает первое место, а Россия находится в числе основных его партнеров по их закупкам в этом государстве.

Abstract. In this scientific article, the authors explored the significance of Ecuador in the international trade in fruit and berry products. This state, located in South America, acts on the world market for goods of this food group mainly as a subject of supply. The combination of natural and climatic conditions of this country, its location on the coast, and a number of other factors have contributed over the past six decades to a significant increase in its production of a number of fruits and berries of tropical and subtropical origin. First of all, this concerns bananas, for which Ecuador has formed a significant export potential. This state ranks first in the world in the supply of this fruit to international trade. Based on the change in 1961-2020 in the volume of exports and imports of fruit and berry products in Ecuador and in the world as a whole, we calculated and graphically reflected the transformation during this period of the share of this country in the corresponding global indicators, both in physical and in value terms. In more detail for 2020, using the example of the analyzed state, the situation was considered in terms of volumes and directions of value exports and imports of goods of the designated food group. We found out that among other countries in terms of net exports of fruit and berry products, Ecuador ranks first, and Russia is among its main partners in their purchases in this state.

Ключевые слова: Эквадор, международная торговля, плодово-ягодная продукция, экспорт, импорт, страны-партнеры, Россия

Keywords: Ecuador, international trade, fruit and berry products, export, import, partner countries, Russia 

Введение. Межгосударственный оборот продукцией растительного и животного происхождения играет важную роль в решении глобальной продовольственной проблемы [1]. Последняя несколько обострилась в последние годы в связи нарушением цепочек поставок из-за пандемии Covid-19 [2], а также ужесточением санкционного давления в отношении нашей страны. Тем не менее, благодаря возможностям международной торговли, отдельные страны концентрируются на производстве тех или иных видов сельскохозяйственной продукции и поставках их излишков на мировой рынок [3], а полученную валютную выручку могут использовать на приобретение за рубежом тех агропродовольственных товаров, которые не создают сами или производят в недостаточном количестве [4]. В частности, некоторые державы выращивают и экспортируют зерно (в том числе и Россия) [5], в то время как импортируют какао-бобы, зерновой кофе и чайный лист [6]. Тем самым, ограниченные ресурсы, применяемые в аграрном секторе, используются более эффективно [7]. В связи с этим усиление производственного и экспортного потенциала тех направлений сельского хозяйства, развитие которых экономически целесообразно в конкретных странах в условиях международного разделения труда [8], является важным фактором обеспечения продовольственной безопасности как отдельных государств [9], так и мира в целом [10]. Все вышеотмеченное в полной степени относится к плодово-ягодной продукции. Товары этой продовольственной группы, несмотря на имевшие в прошлом и существующие сейчас тарифные и нетарифные экспортные и импортные ограничения [11], являются важными объектами современной международной торговли.

Фрукты, ягоды, орехи и продукты их переработки, начиная с доисторических времен, были важным элементом рациона питания представителей Homo Sapiens [12]. Их оборот стал складываться еще до становления товарного способа производства, однако тогда он носил преимущественно местный характер [13]. Появление первых государств вызвало и соответствующие потоки экспорта и импорта товаров растительного и животного происхождения, в том числе плодово-ягодной продукции [14]. Их осуществление на принципах рыночных отношений способствовало взаимной заинтересованности участвующих в этих процессах субъектов как макроуровня (стран), так и микроуровня (производителей, потребителей и посредников между ними) [15]. Однако, довольно долгое время международная торговля продуктами этой продовольственной группы обслуживала потребности только привилегированных слоев населения [16]. В то же время основная масса жителей Земли включала в свой рацион питания местные фрукты, ягоды и орехи как посредством их сбора с дикорастущих растений, так и выращенных целенаправленно [17]. Тем не менее, уже тогда появление и постепенное расширение спроса со стороны элит соответствующих держав на зарубежную плодово-ягодную продукцию способствовало как стимулированию ее производства, так и увеличению объемов соответствующих экспортно-импортных потоков [18]. В свою очередь, за счет роста масштабов культивирования и трансграничных перевозок относительно снижалась и цена товаров рассматриваемой продовольственной группы на рынках ввозящих их государств, что содействовало повышению их экономической доступности для более широких слоев населения [19].

В итоге, это оказало положительное воздействие на развитие направлений садоводства в странах с наиболее подходящими для этого условиями, среди которых наиболее важными можно считать природно-климатические [20]. Именно от них во многом зависит такой натуральный показатель эффективности производства, как урожайность [21], и, следовательно, при прочих равных условиях, и финансовые показатели деятельности хозяйствующих субъектов плодово-ягодного подкомплекса [22]. В свою очередь, если они генерируют прибыль, то это положительно сказывается на их рыночной стоимости [23], и, следовательно, инвестиционной привлекательности [24], что также играет свою роль в развитии соответствующих подотраслей садоводства. Как правило, в государствах, где культивируют плодово-ягодные растения, этим направлением сельскохозяйственного производства занимаются разные категории хозяйств [25]. Однако, крупнотоварное его ведение имеет определенное преимущества, так как позволяет повышать интенсификацию и эффективность выращивания фруктов, ягод и орехов [26]. Мелкие и средние по объемам хозяйства способны конкурировать с крупными только на основе кооперации и интеграции друг с другом [27]. Это также справедливо и в отношении тех коммерческих структур, которые участвуют в дальнейшем товародвижении созданной плодово-ягодной продукции, в том числе за рубеж [28]. Опят ряда государств свидетельствует о том, что при правильной организации садоводство может стать одной из высокодоходных отраслей сельского хозяйства [29]. В частности, в Израиле, практически в пустыне, удалось достичь высоких результатов эффективности в процессе культивирования фруктов, ягод и орехов, которые успешно поставляются во многие европейские страны, в том числе и в Россию [30]. Естественно, что без внедрения современных инновационных технологий это было бы невозможно [31].

Несомненно, что развитию международной торговли плодово-ягодной продукции способствовали глобализация мировой экономики, либерализация внешнеэкономической деятельности, а также совершенствование технологий ее хранения, переработки и транспортировки, в том числе на большие расстояния [32]. Все выше перечисленное содействовало развитию производства товаров рассматриваемой нами продовольственной группы в странах, территория которых расположена в субтропическом, тропическом, субэкваториальном и экваториальном поясах Земли [33]. Это предопределено и тем, что подавляющее большинство культивируемых видов растений, от которых мы получаем фрукты, ягоды и орехи, являются теплолюбивыми [34]. В результате, в этих государствах они выращиваются в промышленных масштабах, ориентированных не только на собственного потребителя, но и для поставок в другие державы [35]. Это все привело как к росту внешней торгуемости отдельных видов плодово-ягодной продукции в отдельных странах [36], так и их международной торгуемости [37]. Многие из этих государств специализируются на производстве так называемых «тропических» (бананы, ананас, авокадо и т.д.) [38] и «субтропических» (к которым, например, относят все основные цитрусовые) [39] культур. В ряде из данных держав также выращиваются древесные орехоплодовые растения, которые относятся к обозначенной нами продовольственной группе, если ее рассматривать в широком смысле [40].

В числе стран, не только осуществляющих поставки плодово-ягодной продукции на мировой рынок, но и лидирующих по этому показателю, находится Эквадор. Более того, эта держава выступает крупнейшим экспортером товаров рассматриваемой нами продовольственной группы из Южной Америки [41]. По оценкам, численность населения этого государства на начало 2023 г. составляло примерно 18,0 млн. чел. Имеет статус ассоциированного члена МЕРКОСУР [42]. Для него производство и экспорт плодово-ягодной продукции имеет большое значение как с точки зрения обеспечения занятости и доходов местных жителей, так и участия в создании ее валового внутреннего продукта [43]. Помимо этого, это дает данной державе существенный приток валютной выручки, которая, в свою очередь, позволяет приобретать на мировом рынке те товары и услуги, которые необходимы Эквадору, но не производятся в нем [44]. Все выше отмеченное актуализирует заявленную нами тему по выявлению обозначенной нами латиноамериканской державы в глобальном обороте фруктов, ягод, орехов и продуктов их переработки.

Материалы и методы исследования. Основной целью этой научной работы являлось исследование изменения значения Эквадора в международной торговле плодово-ягодной продукцией. Для ее достижения были обозначены следующие задачи:

• рассмотреть параметры физического и стоимостного экспорта и импорта товарами обозначенной продовольственной группы в Эквадоре за 1961-2020 гг.,
• рассчитать и проанализировать значение этой страны в соответствующих глобальных показателях в течение обозначенного периода;
• охарактеризовать более подробно направления и объемы международной торговли плодово-ягодной продукции в данном государстве за 2020 г., в том числе с точки зрения ее поставок в Россию.

Для проведения этого исследования мы использовали массив статистической информации ФАО, а также свои предыдущие научные труды и работы наших коллег по схожей тематике. В частности, интересующие нас данные для анализа расположены в электронном ресурсе FAOSTAT в разделе «Trade» по подгруппам «Fruit + (Total)» и «Nuts + (Total)». В их составе представлены как свежие, так и переработанные виды фруктов, ягод и орехов. Мы суммировали эти позиции по каждому году за 1961-2020 гг. по Эквадору и миру в целом. Затем соотнесли полученные результаты объемов физического и стоимостного экспорта плодово-ягодной продукции из этой латиноамериканской страны к соответствующим глобальным параметрам, и отразили на графике рассчитанное за охваченный период времени изменение ее доли (рис. 2). Аналогичные манипуляции с данными были проведены по импортным потокам (рис. 3). Также для сравнительной характеристики этих показателей со значением Эквадора в общемировой численности населения мы за 1961-2020 гг. определили соотношение количества жителей этого государства к его глобальному уровню (рис. 1). Для более подробного отражения ситуации за 2020 г. по объемам и направлениям экспорта и импорта плодово-ягодной продукции в Эквадоре мы использовали данные электронного ресурса TrendEconomy. Здесь необходимые нам для анализа данные сконцентрированы в соответствии с номенклатурой Гармонизированной системой описания и кодирования товаров, в соответствие с которой выделяется группа 08 «Съедобные фрукты и орехи; кожура цитрусовых плодов или корки дынь».

Результаты и обсуждение. Как показывают наши исследования [45], и научные работы наших коллег [46], за 1961-2020 гг. международная торговля плодово-ягодной продукцией значительно возросла. В 2020 г. физические объемы общемирового экспорта товаров подгруппы «Фрукты» составили 116,647 млн. т, а импорта 110,901 млн. т, тогда как в 1961 г. они находились на уровне в 13,386 млн. т. и 13,474 млн. соответственно [47].

На втором месте по объемам поставок товаров рассматриваемой продовольственной группы на мировой рынок находится Эквадор. При этом, необходимо учесть, что Испания, которая занимает первую позицию в этом рейтинге, является транзитным государством, через которую ввезенная на ее территорию плодово-ягодная продукции, поступает в другие страны, прежде всего европейские [48]. Например, в 2020 г. эта держава импортировала 2415,6 тыс. т, а экспортировала 9015,5 тыс. т фруктов, ягод, орехов и продуктов их переработки, тогда как аналогичные показатели по Эквадору составили 176,9 тыс. т и 7609,1 тыс. т соответственно. То есть, если учитывать чистый экспорт товаров рассматриваемой нами продовольственной группы, то он в первом государстве составил 7432,2 тыс. т, а во втором 6599,9 тыс. т. К тому же, Эквадор существенно меньше по количеству жителей, чем Испания. Отобразим изменение за 1961-2018 гг. содержание выбранной нами для исследования южноамериканской страны в общемировой численности населения (рис. 1).

Заметно, что этот показатель вырос с 0,15 % в начале этого периода до 0,22 % в его конце. Эту информацию мы представили для того, чтобы отразить роль рассматриваемой державы в объемах глобального экспорта и импорта фруктов, ягод, орехов и продуктов их переработки.

Охарактеризуем изменение доли Эквадора в глобальных физических и стоимостных параметрах экспорта плодово-ягодной продукции за 1961-2020 гг. (рис. 2). Как видно, если рассматривать представленную вариацию значения исследуемого латиноамериканского государства по первому показателю, то здесь можно выделить три основных периода. Первый охватывает 1961-1984 гг., и в целом для него характерен понижательный тренд с максимального уровня в 8,13 % в 1963 г. до минимального в 3,01 % в 1984 г. Однако, затем вплоть до 1997 г. доля Эквадора в общемировом экспорте товаров обозначенной продовольственной группы росло, хотя и имели место некоторые годы корректировки снижения доли. Третий обозначился после 1997 г., в результате содержание рассматриваемой страны уменьшилось с 8,02 % до 5,86 % в 2020 г. Что касается трансформации доли Эквадора в глобальных стоимостных параметрах экспорта, то за охваченное время исследования также просматриваются аналогичные три периода, которые обозначены выше.

Рассмотрим изменение значения исследуемого государства в глобальных физических и стоимостных параметрах импорта плодово-ягодной продукции за 1961-2020 гг. (рис. 3). По первому из этих показателей заметно, что до начала 90-х годов прошлого столетия он был минимальным и, по сути, на порядок ниже (за исключением второй половины 70-х годов XX века), чем значение населения этой латиноамериканской страны в общемировой его численности. Затем наметился повышательный тренд, и наибольшего значения данный показатель достиг в 2010-2014 гг. с максимальным уровнем в 0,18 % в конце этого периода. Что касается вариации доли обозначенной нами латиноамериканской страны в общемировых стоимостных параметрах импорта плодово-ягодной продукции, то здесь наблюдаются похожие тенденции.

Согласно данным электронного ресурса TrendEconomy в 2020 г. параметры стоимостного экспорта из Эквадора товаров группы 08 «Съедобные фрукты и орехи…» были на уровне в 3,89 млрд. долл., что на 11,4 % больше, чем в 2019 г., когда он составил 3,49 млрд. долл. При этом доля плодово-ягодной продукции от общего экспорта товаров из этой латиноамериканской державы (который был осуществлен на сумму в 20 млрд. долл.) равнялась 19,2 % (что выше на 3,6 % относительно 2019 г.). Основными направлениями экспорта товаров группы 08 из Эквадора в 2020 г. стали следующие страны: США — 17,9 % (на сумму в 700 млн. долл.), Россия — 17,3 % (674 млн. долл.), Турция — 7,31 % (284 млн. долл.). Италия — 5 % (194 млн. долл.), Германия — 4,57 % (178 млн. долл.), Китай — 4,04 % (157 млн. долл.), Нидерланды — 4,01 % (156 млн. долл.), Аргентина — 3,3 % (128 млн. долл.), Алжир — 3,21 % (125 млн. долл.). Бельгия — 2,96 % (115 млн. долл.). В некоторых из развитых стран имеются программы продовольственной помощи [49], которые стимулируют спрос на плодово-ягодную продукцию, тем самым способствуя и ее импорту из Эквадора.

Таким образом, заметно, что Россия в 2020 г. занимала вторую позицию среди прочих государств мира, выступающих партнерами исследуемой латиноамериканской державы, с почти такими же параметрами стоимостного импорта, как и США. Однако, наша страна не всегда выступала на таких позициях, хотя уже в последние десятилетия существования СССР в нее осуществлялись определенные объемы поставок товаров исследуемой продовольственной группы тропического и субтропического происхождения [50]. После распада Советского Союза Россия стала наращивать закупки фруктов, ягод, орехов и продуктов их переработки за рубежом, в том числе и с Эквадора [51]. Подобная тенденция негативно отразилась на состоянии плодово-ягодного подкомплекса во многих регионах нашей страны, которые в период плановой экономики выступали производителями и поставщиками в крупные города и мегаполисы СССР товаров анализируемой продовольственной группы [52]. В начале XXI века в связи с повышением доходов населения России покупательная способность среднестатистического жителя нашего государства на фрукты, ягоды, орехи и продукты их переработки постепенно повышалась [53], что содействовало увеличению параметров их импорта в РФ [54]. Это предопределило рост физической и экономической доступности товаров исследуемой продовольственной группы, увеличение их потребления [55], а также несколько сглаживало традиционную сезонность их поступления на отечественный рынок и существенное варьирование цен них, которая ранее была более выраженной [56]. В итоге, Россия к концу первого десятилетия текущего столетия вошла в число лидирующих держав по ввозу плодово-ягодной продукции из-за рубежа [57]. Данная тенденция несомненно стимулировала производственный и экспортный потенциал садоводства тех государств, которые выступали партнерами нашей страны по поставкам фруктов, ягод, орехов и продуктов их переработки в РФ, среди которых Эквадор занимает одно из лидирующих мест [58].

Отразим более подробно структуру экспорта плодово-ягодной продукции из рассматриваемой нами латиноамериканской державы. В 2020 г. она была представлена следующими подгруппами (перечислены первые пять по значимости): бананы, включая плантайны, свежие или сушеные — 94 % (на сумму в 3,68 млрд. долл.); прочие фрукты, свежие — 2,38 % (92 млн. долл.), финики, инжир, ананасы, авокадо, гуайява, манго и мангостан, или гарциния, свежие или сушеные — 2,25 % (87 млн. долл.); фрукты и орехи, подвергнутые или не подвергнутые тепловой обработке в кипящей воде или на пару, замороженные, с добавлением или без добавления сахара или других подслащивающих веществ — 0,67 % (26 млн. долл.); виноград, свежий или сушеный — 0,033 % (1,3 млн. долл.).

Как видно, в Эквадоре на первом месте по экспорту среди товаров рассматриваемой нами продовольственной группы находятся бананы [59]. Эти фрукты тропического происхождения занимают и передовую позицию среди прочих видов плодово-ягодной продукции как по объемам производства, так и международной торговли [60]. Отметим, что в 2020 г. их доля в общемировых параметрах физического экспорта и импорта исследуемой продовольственной группы составила 23,05 % и 20,99 % соответственно [61]. При этом, чистая выручка рассматриваемого нами латиноамериканского государства от поставок этого фрукта в другие страны по итогам этого года была равна 3,577 млрд. долл. [62]. Более того, среди прочих держав Эквадор находился на пятой позиции в мире по глобальным валовым сборам бананов, а по их экспорту на первом месте [63].

Что касается импорта, то в 2020 г. ввоз товаров группы 08 в Эквадор был осуществлен на сумму в 151,29 млн. долл., что на 13,0 % больше, чем было в 2019 г., когда он составил 133,86 млн долл. При этом доля плодово-ягодной продукции в общем импорте товаров в эту латиноамериканскую страну (который был равен 17,8 млрд долл.) находилась на уровне в 0,849 % (что выше, чем было в 2019 г. на 0,189 %). В 2020 г. основными поставщиками товаров группы 08 в Эквадор были следующие государства: Чили – 66,89 % (на общую сумму в 101,2 млн. долл.), США — 8,82 % (13,3 млн. долл.), Колумбия — 5,16 % (7,8 млн. долл.), Перу — 4,49 % (6,8 млн. долл.), Франция — 4,34 % (6,56 млн. долл.), Италия — 3,94 % (5,96 млн. долл.), Аргентина — 3,21 % (4,86 млн. долл.), Испания — 1,27 % (1,92 млн. долл.), Мексика – 0,84 % (1,27 млн. долл.), Бразилия – 0,24 % (0,36 млн. долл.).

Структура импорта в Эквадор плодово-ягодной продукции в 2020 г. была представлена следующими подгруппами (перечислены первые пять по значимости): яблоки, груши и айва, свежие — 47 % (на сумму в 71 млн. долл.); виноград, свежий или сушеный — 18,6 % (28 млн. долл.); прочие орехи, свежие или сушеные, очищенные от скорлупы или неочищенные, с кожурой или без кожуры — 10,9 % (16,6 млн. долл.); цитрусовые плоды, свежие или сушеные — 8,15 % (12,3 млн. долл.); абрикосы, вишня и черешня, персики (включая нектарины), сливы и терн, свежие — 5,96 % (9,02 млн. долл.). Из этих данных заметно, что исследуемая латиноамериканская страна ввозила яблоки, которые в 2020 г. в глобальных объемах международной торговли среди прочих видов свежей плодово-ягодной продукции занимали вторую позицию по натуральным объемам, и третью – по стоимостным [64]. Отметим, что виноград, который тоже входит в число основных по глобальным параметрам экспортно-импортных операций товарами обозначенной продовольственной группы (и на втором месте в 2020 г. по их ввозу в Эквадор), расположился по этим показателям на пятой и второй позиции соответственно [65]. На третьем месте по импорту в исследуемую латиноамериканскую державу фруктов, ягод, орехов и продуктов их переработки находились цитрусовые, среди них лидерами в международной торговле выступают апельсины и мандарины, которые в 2020 г. занимали третью и четвертую позиции среди прочих видов плодово-ягодной продукции по натуральным, и четвертую-пятую по стоимостным объемам [66].

Выводы. Проведенное нами исследование дает основание сформулировать ряд выводов, которые могут быть использованы как авторами, так и прочими специалистами, занимающихся подобным направлением, для дальнейшего осмысления обозначенной темы:

1. За 1961-2020 гг. ряд стран, благодаря международной торговле, существенно увеличили свое значение на мировом рынке фруктов, ягод, орехов и продуктов их переработки [67]. В связи с этим, в этих государствах существенно увеличился не только производственный, но и экспортный потенциал конкретных направлений садоводства, а эта отрасль в целом стала играть более существенную роль как в их национальной экономике, так и в глобальной [68]. Отметим, что среди этих стран в основном присутствуют государства Латинской Америки (в том числе Эквадор) [69] и некоторые азиатские державы. В то же время, за редким исключением, среди них практически не представлены африканские страны [70]. Это связано с тем, что в большинстве из них фрукты, ягоды и орехи, а также другие виды продукции растительного [71] и животного [72] происхождения пока выращиваются в основном для удовлетворения потребности местного населения, поскольку практически во всех государствах этого континента до сих пор не обеспечена продовольственная безопасность [73].
2. Эквадор является одним из крупнейших по объемам валовых сборов и поставкам на мировой рынок плодово-ягодной продукции держав [74]. В 2020 г. по физическим параметрам экспорта фруктов, ягод, орехов и продуктов их переработки в размере 7609,1 тыс. т эта страна находилась на втором месте после Испании, в которой они составили 9015,5 тыс. т. Однако, Испания не только реализует созданные на ее территории товары рассматриваемой нами продовольственной группы, но и импортирует значительные ее объемы [75]. Так, в 2020 г. в нее из других государств поступило 2415,6 тыс. т плодово-ягодной продукции, тогда как в Эквадор — 176,9 тыс. т. В итоге, если судить по такому показателю, как чистый экспорт фруктов, ягод, орехов и продуктов их переработки, то он в первой из вышеотмеченных стран составил 6599,9 тыс. т., а во второй 7432,2 тыс. т. То есть, эта латиноамериканская держава находится на первом месте в мире по поставкам в международную торговлю товаров исследуемой товарной группы.
3. Одним из государств, находящихся в числе тройки лидирующих в мире по импорту плодово-ягодной продукции, и выступающих в настоящее время достаточно крупным по объемам партнером исследуемой латиноамериканской страны по внешней торговле фруктами, ягодами, орехами и продуктами их переработки, является Россия [76]. Еще в период существования СССР наша держава в 70-80-е десятилетия XX века усилила закупки за рубежом товаров обозначенной товарной группы тропического [77] и субтропического (в частности, цитрусовых) [78] происхождения. В конце прошлого столетия объемы их импорта стали расти, в том числе из Эквадора. В частности, за последние годы из этого латиноамериканского государства на российский рынок поступало 96-97 % ввозимых бананов [79]. При этом часть плодово-ягодной продукции из данной латиноамериканской державы, рекэспортом поступает в рядом расположенные страны, в частности, в Белоруссию, Казахстан и т.д. [80].

В целом, мы считаем, что наблюдаемые в последние шестьдесят лет рост объемов экспортно-импортных операций товарами растительного и животного происхождения позитивно сказался на усилении продовольственной безопасности как мира в целом, так и отдельных стран [81]. Несомненно, есть и отрицательные стороны этого процесса, в частности, некоторые авторы говорят о том, что международная торговля относительно «дешевыми», но высококалорийными видами сельскохозяйственной продукции приводит к «эпидемии ожирения» некоторых слоев населения [82]. Однако, по-нашему мнению, эти негативные моменты абсолютно не касаются фруктов, ягод и орехов, особенно свежих. Наоборот, наличие их в рационе питания в соответствие с рекомендуемыми, в том числе Всемирной организацией здравоохранения, нормами, благотворно сказывается на здоровье человека, а их выращивание дает массу положительных экономических эффектов для производящих их стран [83]. Также некоторые авторы отмечают такую отрицательную сторону международной торговли, что для нее характерны большие потери уже созданной продукции, в том числе на этапах ее потребления [84]. Вот здесь эта проблема является вполне актуальной для товародвижения товаров исследуемой нами продовольственной группы.

В связи с вышеотмеченным, для России одним из важных задач является не только их закупки за рубежом, но и дальнейшее развитие национального плодово-ягодного подкомплекса [85], стержневой основой которого должно стать крупнотоварное продовольственное садоводство, осуществляемое на интенсивной основе [86]. Особенно это актуально для тех регионов РФ, которые обладают наиболее природно-климатическими условиями, и к тому же имеют трудоизбыточное население [87]. Несомненно, что, во-первых, это имеет отношение только к тем фруктам, ягодам и орехам, которые экономически целесообразно культивировать в нашей стране. А во-вторых, их производство, в целях снижения негативного воздействия на окружающую среду, необходимо организовывать с учетом современных экологических требований [88].

Отметим, что импортозамещение в российском садоводстве стало активно продвигаться не так давно [89], но уже есть некоторые позитивные результаты по сокращению доли импорта плодово-ягодной продукции в соответствующем национальном балансе ресурсов и использования [90]. Эта политика стала активно проводиться с 2014 г. в связи с введенными в отношении РФ санкциями со стороны так называемых стран «западного мира» в связи с событиями на Украине и в Крыму [91]. В итоге, Россия была вынуждена принять ответные меры по запрету ввоза из этих государств многих продуктов растительного и животного происхождения, в том числе товаров исследуемой нами продовольственной группы [92]. Это было объективно необходимо для усиления продовольственной независимости нашей державы [93], поскольку в связи с обозначенными выше событиями связи геополитические и, следовательно, геоэкономические условия существенно изменились [94]. При этом, стоимостные параметры закупок Россией плодово-ягодной продукции за рубежом хоть и снизились относительно их максимального объема, наблюдаемых в период 2010-2014 гг. [95], однако их доля и значение в импорте агропродовольственных товаров остается весьма значительной [96]. В частности, согласно данным ФТС РФ в 2021 г. ввоз в нашу страну товаров группы 08 по ТН ВЭД «Съедобные фрукты и орехи…» из прочих государств мира в совокупности был осуществлен на сумму в 5821,67 млн. долл., что составило 17,12 % от стоимостного импорта всей сельскохозяйственной продукции [97].

В целом, можно отметить, что проводимая политика развития отечественного плодово-ягодного подкомплекса не нацелена на полное искоренение закупок фруктов, ягод, орехов и продуктов их переработки за рубежом [98]. Россия и дальше будет находиться в числе лидирующих держав по их импорту, особенно товаров этой продовольственной группы тропического и субтропического происхождения [99], в том числе выступая в числе основных партнеров Эквадора. В свою очередь, это латиноамериканское государство, если не произойдут форс-мажорные обстоятельства, будет занимать передовые позиции по экспорту плодово-ягодной продукции.

Список источников

1. 1. Овчинников, О.Г. Глобальная продовольственная проблема: современное состояние и перспективы // International Agricultural Journal. – 2021. – Т. 64. – № 6. – DOI 10.24412/2588-0209-2021-10415.
2. 2. Ревенко, Л.С. Новая парадигма продовольственных систем / Л.С. Ревенко, О.И. Солдатенкова, Н.С. Ревенко // Горизонты экономики. – 2021. – № 5(64). – С. 99-106. – EDN TIBRPI.
3. 3. Кошелев, В.М. Оценка экспортного потенциала АПК России. – М.: РГАУ — МСХА им. К.А. Тимирязева, 2022. – 199 с. – EDN GNJRBI.
4. 4. Гончаров, В.Д. Валютная выручка от экспорта продовольствия // Экономика сельскохозяйственных и перерабатывающих предприятий. – 2016. – № 12. – С. 59-65. – EDN XGVBAX.
5. 5. Бесшапошный, М.Н. Динамика производства и экспорта зерна в России и странах ближнего зарубежья // Экономика сельскохозяйственных и перерабатывающих предприятий. – 2021. – № 5. – С. 47-58. – DOI 10.31442/0235-2494-2021-0-5-47-58.
6. 6. Гаврилова, Н.Г. Анализ динамики мирового производства и международной торговли чаем, зеленым зерновым кофе и какао-бобами // Научное обозрение: теория и практика. – 2021. – Т. 11. – № 6(86). – С. 1680-1699. – DOI 10.35679/2226-0226-2021-11-6-1680-1699.
7. 7. Коваленко, Н.Я. Экономика сельского хозяйства: учебник для академического бакалавриата. — М.: Издательство Юрайт, 2018 г. – 406 с. – EDN ZGGWAH.
8. 8. Романюк, М.А. Анализ структуры экспорта продукции АПК по классификации несырьевых товаров // Доклады ТСХА, Москва, 02–04 декабря 2020 года. – М.: РГАУ — МСХА им. К.А. Тимирязева, 2021. – С. 117-120. – EDN QZEEFE.
9. 9. Джанчарова, Г.К. Обеспечение продовольственной безопасности государства и развитие экспортного потенциала аграрного сектора России // Московский экономический журнал. – 2022. – Т. 7. – № 6. – DOI 10.55186/2413046X_2022_7_6_387.
10. 1 Ревенко, Л. С. Продовольственная безопасность: решение возможно // Международная жизнь. – 2012. – № 16. – С. 145-156. – EDN TPTYNT.
11. 1 Frolova, E.Yu. Contradictions to Regulatory Measures and Their Impact on Global and National Agricultural Markets // International Scientific and Practical Conference “Russia 2020 — a new reality: economy and society” (ISPCR 2020) : Proceedings of International Scientific and Practical Conference “Russia 2020 — a new reality: economy and society”, Veliky Novgorod, 09–10 декабря 2020 года. – Veliky Novgorod: Atlantis Press, 2021. – P. 276-280. – DOI 10.2991/aebmr.k.210222.054.
12. 1 Мухаметзянов, Р.Р. Рынок и товародвижение плодоовощной продукции в России и за рубежом. – М.: РГАУ — МСХА им. К.А. Тимирязева, 2012. – 336 с. – EDN ONVMHN.
13. 1 Агирбов, Ю.И. Рынок картофеля и плодоовощной продукции. – М.: РГАУ — МСХА имени К.А. Тимирязева, 2001. – 82 с. – EDN REAMED.
14. 1 Платоновский, Н.Г. Факторы и тенденции изменения стоимостных объемов международной торговли агропродовольственной продукцией // Московский экономический журнал. – 2022. – Т. 7. – № 7. – DOI 10.55186/2413046X_2022_7_7_428.
15. 1 Котеев, С.В. Рыночные отношения в АПК и плодоовощном подкомплексе. – М: Российская инженерная академия менеджмента и агробизнеса, 2002. – 110 с. – EDN VJSVRD.
16. 1 Леснов А.П. Сельскохозяйственные рынки ЕС и России: теоретические и практические аспекты (на примере плодоовощной продукции): монография. – Москва: МГУП, 2005. – 243 с. –EDN QRMAUJ.
17. 1 Шайкин, В.В. Сельскохозяйственные рынки: методические истоки учения и современная практика анализа. – М.: РГАУ — МСХА им. К.А. Тимирязева, 2012. – 360 с. – EDN YMJHXT.
18. 1 Гатаулин, А.М. Сельскохозяйственные рынки: Учебник. – М.: РГАУ — МСХА им. К.А. Тимирязева, 2013. – 628 с. – EDN UJBSQP.
19. 1 Сторожев, Д.В. Современное состояние и тенденции экспорта и импорта плодоовощной продукции в мире // Экономика сельскохозяйственных и перерабатывающих предприятий. – 2019. – № 6. – С. 56-63. – DOI 10.31442/0235-2494-2019-0-6-56-63.
20. 2 Гончаров, А.В. Овощеводство, плодоводство, виноградарство. – Балашиха: Российский государственный аграрный заочный университет, 2020. – 104 с. – EDN NEZLEE.
21. 2 Агирбов, Ю.И. Экономика сельского хозяйства. – М.: РГАУ — МСХА им. К.А. Тимирязева, 2002. – 68 с.– EDN CBKAJW.
22. 2 Будаева, М.Ц. Экономика АПК: Практикум. – М.: Издательство РГАУ — МСХА им. К.А. Тимирязева, 2012. – 140 с. – EDN TYGERH.
23. 2 Зарук, Н.Ф. Оценка стоимости агропромышленной группы. – М.: РГАУ — МСХА им. К.А. Тимирязева, 2017. – 184 с. – EDN AWVHDM.
24. 2 Кошелев, В.М. Эффективность и риски инвестиционных проектов развития экспорта сельхозпродукции // Чаяновские чтения: Материалы I Международной научно-практической конференции по проблемам развития аграрной экономики, Москва, 14–15 октября 2020 года. – М.: ООО «Научный консультант», 2020. – С. 151-156. – EDN XTXOFO.
25. 2 Коваленко, Н.Я. Экономика сельского хозяйства: учебник для среднего профессионального образования. — М.: Издательство Юрайт, 2018 г. – 406 с. – EDN SLLSNS.
26. 2 Велибекова, Л.А. Методические вопросы оценки интенсификации и эффективности садоводства // Экономика, труд, управление в сельском хозяйстве. – 2022. – № 3(85). – С. 24-31. – DOI 10.33938/223-24.
27. 2 Агирбов, Ю.И. Кооперация и интеграция в АПК. – М.: Издательство РГАУ-МСХА имени К.А. Тимирязева, 2004. – 154 с. – EDN FKRDSQ.
28. 2 Мухаметзянов, Р.Р. Сельскохозяйственная кооперация и агропромышленная интеграция. – М.: РГАУ — МСХА им. К. А. Тимирязева, 2005. – 186 с. – EDN QRHNLP.
29. 2 Агирбов, Ю.И. Экономика производства плодов, ягод и винограда. – М.: Издательство МСХА, 2004. – 50 с. – EDN QQKJCL.
30. 3 Мухаметзянов, Р.Р. Современные тенденции и экономические проблемы развития садоводства в России // Экономика сельскохозяйственных и перерабатывающих предприятий. – 2017. – № 12. – С. 14-20. – EDN ZXQKKF.
31. 3 Ибиев, Г.З. Современное состояние и перспективы развития отрасли плодоводства на инновационной основе // Экономика сельского хозяйства России. – 2020. – № 7. – С. 71-74. – DOI 10.32651/207-71.
32. 3 Агирбов, Ю.И. Состояние мирового рынка плодово-ягодной продукции // Международный сельскохозяйственный журнал. – 2012. – № 1. – С. 40-42. – EDN OXPXIB.
33. 3 Бритик, Э.В. Глава 8. Тенденции развития картофелеводства, овощеводства и садоводства в мире и в основных странах // Агропромышленный комплекс России: Agriculture 4.0. В 2-х томах. Т. 2. Современные технологии в агропромышленном комплексе России и зарубежных стран. Сельское хозяйство 4.0. Цифровизация АПК: монография / Е.Д. Абрашкина [и др.]. – М.: Ай Пи Ар Медиа, 2021. – С. 217-253.
34. 3 Агирбов, Ю.И. Классификация и определяющие факторы рынка плодово-ягодной продукции // Экономика сельскохозяйственных и перерабатывающих предприятий. – 2012. – № 5. – С. 68-71. – EDN OXQVPF.
35. 3 Федорчук Мак-Эачен, А.И. Параметры экспорта агропродовольственной продукции из Южной Америки // От модернизации к опережающему развитию: обеспечение конкурентоспособности и научного лидерства АПК, Екатеринбург, 24–25 марта 2022 года. – Екатеринбург: Уральский государственный аграрный университет, 2022. – С. 158-162. – EDN RUJSDI.
36. 3 Хежев, А.М. Внешняя торгуемость бананами в основных странах-производителях // Международный сельскохозяйственный журнал. – 2022. – № 6(390). – С. 618-621. – DOI 10.55186/25876740_2022_65_6_618.
37. 3 Платоновский, Н.Г. Международная торгуемость основными тропическими фруктами // Международный сельскохозяйственный журнал. – 2022. – № 3(387). – С. 274-277. – DOI 10.55186/25876740_2022_65_3_274.
38. 3 Федорчук Мак-Эачен, А.И. Страны Южной Америки в производстве и экспорте плодово-ягодной продукции // Глобальные, национальные, региональные проблемы развития приоритетных отраслей в условиях цифровой экономики: Сборник докладов Международной научно-практической конференции, Москва, 17 мая 2022 года. – М.: Частное учреждение «Издательство АЭО», 2022. – С. 331-337. – EDN UAYCIE.
39. 3 Корольков, А.Ф. Валовые сборы цитрусовых в мире и в основных странах – продуцентах // Экономика, труд, управление в сельском хозяйстве. – 2021. – № 5(74). – С. 133-143. – DOI 10.33938/215-133.
40. 4 Арзамасцева, Н.В. Динамика валовых сборов орехов в мире и в основных странах-производителях // Экономика сельскохозяйственных и перерабатывающих предприятий. – 2021. – № 12. – С. 63-73. – DOI 10.31442/0235-2494-2021-0-12-63-73.
41. 4 Мухаметзянов, Р.Р. Южная Америка на мировом рынке плодово-ягодной продукции // International Agricultural Journal. – 2021. – Т. 64. – № 6. – DOI 10.24412/2588-0209-2021-10402.
42. 4 Федорчук Мак-Эачен, А.И. Региональная интеграция и социально-экономическое развитие стран МЕРКОСУР // Инновации и инвестиции. – 2021. – № 6. – С. 18-22. – EDN XJTFVR.
43. 4 Федорчук Мак-Эачен, А.И. Страны Латинской Америки в глобальном экспорте основных тропических фруктов / Аграрная наука — сельскому хозяйству: Сборник материалов XVII Международной научно-практической конференции. В 2-х книгах, Барнаул, 09–10 февраля 2022 года. – Барнаул: Алтайский государственный аграрный университет, 2022. – С. 146-149. – EDN JEBJJS.
44. 4 Хежев, А.М. Валютная выручка стран мира от международной торговли плодово-ягодной продукцией // Экономика сельскохозяйственных и перерабатывающих предприятий. – 2021. – № 8. – С. 45-56. – DOI 10.31442/0235-2494-2021-0-8-45-56.
45. 4 Платоновский, Н.Г. Объемы, субъекты и тенденции международной торговли плодово-ягодной продукцией // International Agricultural Journal. – 2022. – Т. 65. – № 3. – DOI 10.55186/25876740_2022_6_3_26.
46. 4 Хежев, А.М. Изменение параметров международной торговли плодово-ягодной продукцией // Столыпинский вестник. – 2022. – Т. 4. – № 2. – DOI 10.55186/27131424_2022_4_2_12.
47. 4 Бритик, Э.В. Мировое производство и международная торговля плодово-ягодной продукцией // Научное обозрение: теория и практика. – 2020. – Т. 10. – № 8(76). – С. 1445-1464. – DOI 10.35679/2226-0226-2020-10-8-1445-1464.
48. 4 Чеха, Т.А. Состояние растениеводства Испании и ее роль в международной торговле фруктами / Т.А. Чеха, А.Ф. Чеха // Доклады ТСХА, Москва, 02–04 декабря 2020 года. – М.: РГАУ — МСХА им. К.А. Тимирязева, 2021. – С. 69-72. – EDN BGVVNO.
49. 4 Пантелеева, О. И. Особенности реализации программ продовольственной помощи населению в США: возможные уроки для России // Экономика сельскохозяйственных и перерабатывающих предприятий. – 2019. – № 1. – С. 19-24. – EDN VSTHHD.
50. 5 Бритик, Э.В. Россия в мировом производстве и рынке картофеля и плодоовощной продукции // Экономика сельскохозяйственных и перерабатывающих предприятий. – 2020. – № 9. – С. 74-83. – DOI 10.31442/0235-2494-2020-0-9-74-83.
51. 5 Мухаметзянов, Р.Р. Развитие плодово-ягодного рынка России // Известия Тимирязевской сельскохозяйственной академии. – 2012. – № 1. – С. 17-25. – EDN OQQRCJ.
52. 5 Агирбов, Ю.И. Современные состояния и основные направления развития регионального плодоовощного подкомплекса России // Международный сельскохозяйственный журнал. – 1998. – № 1. – С. 52-55. – EDN YDCJLS.
53. 5 Джанчарова, Г.К. Производство и потребление плодово-ягодной продукции в странах СНГ в условиях глобализации и региональной интеграции // Экономика сельскохозяйственных и перерабатывающих предприятий. – 2020. – № 12. – С. 63-71. – DOI 10.31442/0235-2494-2020-0-12-63-71.
54. 5 Mukhametzyanov, R. R. Development Trends of the Russian Fruit and Berry Market // International Scientific and Practical Conference “Russia 2020 — a new reality: economy and society” (ISPCR 2020): Proceedings of International Scientific and Practical Conference “Russia 2020 — a new reality: economy and society”, Veliky Novgorod, 09–10 декабря 2020 года. – Veliky Novgorod: Atlantis Press, 2021. – P. 287-292. – DOI 10.2991/aebmr.k.210222.056.
55. 5 Зарецкая, А.С. Состояние продовольственной безопасности России по плодово-ягодной продукции // Экономическая безопасность агропромышленного комплекса: проблемы и направления обеспечения: Сборник научных трудов II национальной научно-практической конференции, Киров, 02 марта 2022 года. – Киров: Вятский государственный агротехнологический университет, 2022. – С. 116-120. – EDN ZMPYGE.
56. 5 Агирбов, Ю.И. Сезонное ценообразование на отдельные виды плодово-ягодной продукции // Экономика сельскохозяйственных и перерабатывающих предприятий. – 2012. – № 6. – С. 55-59. – EDN OZBSQZ.
57. 5 Удалова, З.В. Динамика развития современного плодоовощного рынка России // Вестник Российской таможенной академии. – 2015. – № 3. – С. 36-45. – EDN UHLWVX.
58. 5 Ковалева, Е.В. Факторы, параметры и значение развития садоводства в обеспечении глобальной продовольственной безопасности // Московский экономический журнал. – 2022. – № 9. – DOI: 10.55186/2413046X_2022_7_9_526.
59. 5 Зарецкая, А.С. Международная торговля бананами // Столыпинский вестник. – 2022. – Т. 4. – № 1. – DOI 10.55186/27131424_2022_4_1_37.
60. 6 Бритик, Э.В. Бананы в обеспечении глобальной продовольственной безопасности // Инновационные направления интеграции науки, образования и производства: сборник материалов III Международной научно-практической конференции, Керчь, 11–15 мая 2022 года. – Керчь: ФГБОУ ВО «Керченский государственный морской технологический университет», 2022. – С. 267-273. – EDN LQMPYS.
61. 6 Остапчук, Т.В. Изменение натуральных и стоимостных параметров международной торговли бананами // Аграрная наука и образование на современном этапе развития: опыт, проблемы и пути их решения: Материалы XII Международной научно-практической конференции, посвященной 160-летию со дня рождения П.А. Столыпина, Ульяновск, 14–15 апреля 2022 года. – Ульяновск: Ульяновский государственный аграрный университет им. П.А. Столыпина, 2022. – С. 584-592. – EDN YSISFC.
62. 6 Мухаметзянов, Р.Р. Чистая валютная выручка стран мира от внешней торговли бананами // Международный сельскохозяйственный журнал. – 2022. – № 4(388). – С. 435-438. – DOI 10.55186/25876740_2022_65_4_435.
63. 6 Воронцова, Н.В. Производство и международная торговля бананами: объемы, субъекты, значение в обеспечении глобальной продовольственной безопасности // Международный журнал прикладных наук и технологий «Integral» – 2022. – №5. – DOI 10.55186/27131424_2022_4_9_18.
64. 6 Хежев, А.М. Международная торговля яблоками // Инновационные направления интеграции науки, образования и производства: сборник материалов III Международной научно-практической конференции, Керчь, 11–15 мая 2022 г. – Керчь: ФГБОУ ВО «Керченский государственный морской технологический университет», 2022. – С. 284-289. – EDN IJFLGY.
65. 6 Остапчук, Т.В. Международная торговля виноградом // Инновационные направления интеграции науки, образования и производства: сборник материалов III Международной научно-практической конференции, Керчь, 11–15 мая 2022 г. – Керчь: ФГБОУ ВО «Керченский государственный морской технологический университет», 2022. – С. 274-280. – EDN AJHJAH.
66. 6 Хежев, А.М. Международная торговля мандаринами // Инновационные направления интеграции науки, образования и производства: сборник материалов III Международной научно-практической конференции, Керчь, 11–15 мая 2022 г. – Керчь: ФГБОУ ВО «Керченский государственный морской технологический университет», 2022. – С. 290-296. – EDN EDULSJ.
67. 6 Удалова, З.В. Мировое производство и рынок плодоовощной продукции // Вестник Российской таможенной академии. – 2015. – № 1. – С. 27-36. – EDN TLGNOL.
68. 6 Коваленко, Н.Я. Экономика сельского хозяйства: Учебник для ВУЗов. – М.: Издательство Юрайт, 2021. – 406 с. – EDN NFRVZE.
69. 6 Федорчук Мак-Эачен, А.И. Страны Латинской Америки и Россия в международной торговле основными тропическими фруктами // Экономика сельскохозяйственных и перерабатывающих предприятий. – 2021. – № 10. – С. 48-59. – DOI 10.31442/0235-2494-2021-0-10-48-59.
70. Гомбо, Т. Ф. Страны Африки в производстве и экспорте плодово-ягодной продукции // Глобальные, национальные, региональные проблемы развития приоритетных отраслей в условиях цифровой экономики: Сборник докладов Международной научно-практической конференции, Москва, 17 мая 2022 года. – М.: Частное учреждение «Издательство АЭО», 2022. – С. 48-54. – EDN OKNTIN.
71. 7 Неискашова, Е.В. Анализ динамики производства картофеля и подобных ему крахмалосодержащих корнеклубнеплодов в мире // Научное обозрение: теория и практика. – 2021. – Т. 11. – № 8(88). – С. 2335-2356. – DOI 10.35679/2226-0226-2021-11-8-2335-2356.
72. 7 Остапчук, Т.В. Состояние молочного и мясного скотоводства в мире // Московский экономический журнал. – 2021. – № 12. – DOI 10.24412/2413-046X-2021-10750.
73. 7 Ревенко, Л.С. Продовольственная безопасность Африки: недоедание и ожирение / Л.С. Ревенко, О.И. Солдатенкова, Н.С. Ревенко // Азия и Африка сегодня. – 2022. – № 5. – С. 37-45. – DOI 10.31857/S032150750020171-0.
74. 7 Бутуханова, Д.Г. Мировая экономика: Южная Америка в глобальном производстве свежей плодово-ягодной продукции / Д. Г. Бутуханова, Т. А. Чеха // Бизнес и дизайн ревю. – 2022. – № 1(25). – EDN VEMGYM.
75. 7 Платоновский, Н.Г. Производство и внешняя торговля плодово-ягодной продукцией в странах Европейского союза // International Agricultural Journal. – 2021. – Т. 64. – № 6. – DOI 10.24412/2588-0209-2021-10432.
76. 7 Агирбов, Ю.И. Россия и другие страны на мировом рынке плодово-ягодной продукции // Известия Тимирязевской сельскохозяйственной академии. – 2021. – № 6. – С. 129-147. – DOI 10.26897/0021-342X-2021-6-129-147.
77. 7 Джанчарова, Г.К. Россия в международной торговле основными тропическими фруктами // Экономика сельского хозяйства России. – 2021. – № 12. – С. 78-85. – DOI 10.32651/2112-78.
78. 7 Агирбов, Ю.И. Россия в международной торговле плодами цитрусовых культур // Экономика сельского хозяйства России. – 2020. – № 7. – С. 103-110. – DOI 10.32651/207-193.
79. 7 Mukhametzyanov, R.R. Russia as a Subject of the World Market for Staple Tropical Fruits // Advances in economics, business and management research (AEBMR), Veliky Novgorod, 07–08 декабря 2021 года. – Veliky Novgorod: Atlantis Press, 2022. – P. 594-602. – DOI 10.2991/aebmr.k.220208.084.
80. 8 Корольков, А.Ф. Внешняя торговля плодово-ягодной продукцией в России // Инновационные направления интеграции науки, образования и производства: Сборник тезисов докладов участников II Международной научно-практической конференции, Керчь, 19–23 мая 2021 года / Под общей редакцией Е.П. Масюткина. – Керчь: ФГБОУ ВО «Керченский государственный морской технологический университет», 2021. – С. 500-506. – EDN RGNKQI.
81. 8 Воронцова, Н.В. Значение международной торговли сельскохозяйственной продукцией для стран мира и ее роль во внешнеторговом обороте России // Московский экономический журнал. – 2022. – Т. 7. – № 11. – DOI 10.55186/2413046X_2022_7_11_694.
82. 8 Солдатенкова, О.И. Влияние международной торговли на эпидемию ожирения: методологический аспект // Российский внешнеэкономический вестник. – 2021. – № 11. – С. 49-57. – DOI 10.24412/2072-8042-2021-11-49-57.
83. 8 Велибекова, Л.А. Экономические аспекты производства и потребления свежей и переработанной плодово-ягодной продукции // АПК: экономика, управление. – 2022. – № 6. – С. 72-80. – DOI 10.33305/226-72.
84. 8 Бутырин, В. В. Потери в агропродовольственной сфере России и возможности их снижения // Экономика сельскохозяйственных и перерабатывающих предприятий. – 2022. – № 10. – С. 16-24. – DOI 10.31442/0235-2494-2022-0-10-16-24.
85. 8 Велибекова, Л. А. Плодовый подкомплекс и проблемы продовольственного обеспечения населения в государствах ЕАЭС // Экономика, труд, управление в сельском хозяйстве. – 2022. – № 11(93). – С. 157-161. – DOI 10.33938/2211-157.
86. 8 Магомедгаджиев, Ш.М. Технологические и экономические аспекты развития интенсивного садоводства в России // Экономика сельскохозяйственных и перерабатывающих предприятий. – 2020. – № 9. – С. 28-36. – DOI 10.31442/0235-2494-2020-0-9-28-36. – EDN OQXLAA.
87. 8 Велибекова, Л. А. Пути развития садоводства на Северном Кавказе // АПК: экономика, управление. – 2021. – № 11. – С. 70-80. – DOI 10.33305/2111-70. – EDN MNPIPV.
88. 8 Бабанская, А.С. Концепция развития экологически ответственных организаций АПК // Экономика сельскохозяйственных и перерабатывающих предприятий. – 2022. – № 12. – С. 25-34. – DOI 10.31442/0235-2494-2022-0-12-25-34.
89. 8 Велибекова, Л.А. Садоводство России в условиях политики импортозамещения: проблемы, перспективы // Экономика, труд, управление в сельском хозяйстве. – 2019. – № 2(47). – С. 63-66. – EDN SJDHRG.
90. 9 Мухаметзянов, Р.Р. Ресурсы и использование плодово-ягодной продукции в основных странах ЕАЭС // Экономика сельского хозяйства России. – 2021. – № 3. – С. 98-105. – DOI 10.32651/213-98.
91. 9 Кошелев, В.М. Санкции и контрсанкции: некоторые результаты для стран Запада и России // Экономика сельского хозяйства России. – 2015. – № 12. – С. 17-22. – EDN VECLPV.
92. 9 Корольков, А. Ф. Сельскохозяйственная торговля ЕС с Россией в условиях действия эмбарго / А. Ф. Корольков // Экономика сельского хозяйства России. – 2019. – № 3. – С. 81-86. – DOI 10.32651/193-81.
93. 9 Mukhametzyanov, R.R. The objective need and trend of ensuring the food security in Russia in conditions of import substitution // International Scientific-Practical Conference “Agriculture and Food Security: Technology, Innovation, Markets, Human Resources” (FIES 2021): Agriculture and Food Security: Technology, Innovation, Markets, Human Resources, Kazan, 28–29 мая 2021 года. – Kazan: EDP Sciences, 2021. – P. 00079. – DOI 10.1051/bioconf/20213700079.
94. 9 Ревенко, Л.С. Глобальная продовольственная проблема: новые вызовы для мира и России / Л.С. Ревенко, О.И. Солдатенкова, Н.С. Ревенко // Экономика. Налоги. Право. – 2022. – Т. 15. – № 4. – С. 54-65. – DOI 10.26794/1999-849X-2022-15-4-54-65.
95. 9 Агирбов, Ю. И. Тенденции импорта плодово-ягодной продукции в мире и в Российскую Федерацию // Экономика сельского хозяйства России. – 2020. – № 3. – С. 97-104. – DOI 10.32651/203-97.
96. 9 Плешакова, М.Е. Международная торговля агропродовольственной продукцией: необходимость, факторы, объемы, основные группы товаров // International Agricultural Journal. – 2022. – Т. 65. – № 5. – DOI 10.55186/25876740_2022_6_5_51.
97. 9 Джанчарова, Г.К. Изменение стоимостных объемов внешней торговли сельскохозяйственной продукцией в Российской Федерации // International Agricultural Journal. – 2022. – Т. 65. – № 4. – DOI 10.55186/25876740_2022_6_4_24.
98. 9 Арзамасцева, Н.В. Изменение объемов производства фруктов, ягод и винограда в России // Экономика сельского хозяйства России. – 2022. – № 9. – С. 67-72. – DOI 10.32651/229-67.
99. 9 Джанчарова, Г.К. Россия и другие страны мира в международной торговле цитрусовыми фруктами // Московский экономический журнал. – 2021. – № 12. – DOI 10.24412/2413-046X-2021-10727.

References

1. 1. Ovchinnikov, O.G. (2021). Global’naya prodovol’stvennaya problema: sovremennoe sostoyanie i perspektivy [Global food problem: current state and prospects]. International Agricultural Journal, 64, no. 6. DOI 10.24412/2588-0209-2021-10415.
2. 2. Revenko, L.S., Soldatenkova, O.I. & Revenko, N.S. (2021). Novaya paradigma prodovol’stvennykh sistem [A new paradigm of food systems]. Horizons of economics, no. 5(64), pp. 99-106.
3. 3. Koshelev, V.M. Ocenka ehksportnogo potenciala APK Rossii [Assessment of the export potential of the agro-industrial complex of Russia], Moscow, RSAU-MTAA named after K.A. Timiryazev, 2022, 199 p.
4. 4. Goncharov, V.D. (2016). Valyutnaya vyruchka ot ehksporta prodovol’stviya [Foreign exchange earnings from export of food]. Economy of agricultural and processing enterprises, no. 12, pp. 59–65.
5. 5. Besshaposhniy M.N (2021) Dinamika proizvodstva i ehksporta zerna v Rossii i stranakh blizhnego zarubezh’ya [Dynamics of grain production and export in Russia and neighboring countries]. Economy of agricultural and processing enterprises, no. 5, pp. 47–58. DOI: 10.31442/0235-2494-2021-0-5-47-58.
6. 6. Gavrilova, N.G. (2021). Analiz dinamiki mirovogo proizvodstva i mezhdunarodnoj torgovli chaem, zelenym zernovym kofe i kakao-bobami [Analysis of the dynamics of world production and international trade in tea, green grain coffee and cocoa beans]. Scientific review: theory and practice, vol. 11, no 6, pp. 1680-1699. – DOI 10.35679/2226-0226-2021-11-6-1680-1699.
7. 7. Kovalenko, N.Ya. and others. Ekonomika sel’skogo hozyajstva: uchebnik dlya akademicheskogo bakalavriata [Agricultural economics: textbook for academic bachelor’s degree] edited N.Ya. Kovalenko. Moscow, Urait, 2018, 406 p.
8. 8. Romanyuk, M.A. (2020). Analiz struktury ehksporta produkcii APK po klassifikacii nesyr’evykh tovarov [Analysis of the structure of exports of agricultural products according to the classification of non-commodity goods], Proceedings of the Reports of the TAA: a collection of articles, Moscow, RSAU-MTAA named after K.A. Timiryazev, pp. 117-120.
9. 9. Dzhancharova, G.K. (2022). Obespechenie prodovol’stvennoj bezopasnosti gosudarstva i razvitie ehksportnogo potenciala agrarnogo sektora Rossii [Ensuring Food security of the state and developing the export potential of the agricultural sector of Russia]. Moscow economic journal, 6. DOI 10.55186/2413046X_2022_7_6_387.
10. 1 Revenko, L.S. (2012). Prodovol’stvennaya bezopasnost’: reshenie vozmozhno [Food security: a solution is possible]. International Affairs, no. 16, pp. 145-156.
11. 1 Frolova, E.Yu. and others (2021). Contradictions to regulatory measures and their impact on global and national agricultural markets. Proceedings of the International Scientific and Practical Conference «Russia 2020 – a new reality: economy and society», In Advances in Economics, Business and Management Research (AEBMR), Atlantis Press, pp. 276-280. DOI 10.2991/aebmr.k.210222.054.
12. 1 Mukhametzyanov, R.R. Rynok i tovarodvizhenie plodoovoshchnoi produktsii v Rossii i za rubezhom: monografiya [The market and distribution of fruits and vegetables in Russia and abroad: monograph], Moscow, RSAU-MTAA named after K.A. Timiryazev, 2012, 336 p.
13. 1 Agirbov Yu.I. Rynok kartofelya i plodoovoshchnoi produktsii. Uchebnoe posobie [Potato and fruit and vegetable products market. study guide], Moscow, RSAU-MAA named after K.A. Timiryazev, 2001, 82 p.
14. 1 Platonovskiy, N.G. (2022). Faktory i tendencii izmeneniya stoimostnykh ob»emov mezhdunarodnoj tor-govli agroprodovol’stvennoj produkciej [Factors and trends in the value of international trade in agri-food products]. Moscow economic journal, no. 7. DOI: 10.55186/2413046X_2022_7_7_428.
15. 1 Koteev, S.V. Rynochnye otnosheniya v APK i plodoovoshchnom podkomplekse [Market relations in the agro-industrial complex and the fruit and vegetable subcomplex], Moscow, FSEI «REAMA», 2002, 110 p.
16. 1 Lesnov, A.P. Sel’skokhozyaistvennye rynki ES i Rossii: teoreticheskie i prakticheskie aspekty (na primere plodoovoshchnoi produktsii). Monografiya [Agricultural markets of the EU and Russia: theoretical and practical aspects (on the example of fruits and vegetables). Monograph]. Moscow, State University of Environmental Engineering, 2005, 243 p.
17. 1 Shaikin, V.V. and others. Sel’skokhozyaistvennye rynki: metodicheskie istoki ucheniya i sovremennaya praktika analiza: monografiya [Agricultural markets: methodological origins of teaching and modern practice of analysis: monograph*]. Moscow, RSAU-MAA named after K.A. Timiryazev, 2012, 360 p.
18. 1 Gataulin, A.M.. and others. Sel’skokhozyaistvennye rynki: uchebnik [Agricultural markets: textbook] edited A.M. Gataulin,. Moscow, RSAU-MAA named after K.A. Timiryazev, 2013, 628 p.
19. 1 Storozhev, D.V. (2019). Sovremennoe sostoyanie i tendentsii ehksporta i importa plodoovoshchnoi produktsii v mire [Current state and trends of export and import of fruits and vegetables in the world]. Economy of agricultural and processing enterprises, no. 6, pp.56–63. DOI: 10.31442/0235-2494-2019-0-6-56-63.
20. 2 Goncharov, A.V. Ovoshchevodstvo, plodovodstvo, vinogradarstvo [Vegetable growing, fruit growing, viticulture], Balashikha, Russian State Agrarian Correspondence University, 2020, 104 p.
21. 2 Agirbov, Yu.I. Ehkonomika sel’skogo khozyaistva [Agricultural economics]. Moscow, RSAU-MTAA named after K.A. Timiryazev, 2002, 68 p.
22. 2 Budaeva, M. Ts. Ehkonomika APK: praktikum [Agriculture economics: a practical course]. Moscow, RSAU-MTAA named after K.A. Timiryazev, 2012, 140 p.
23. 2 Zaruk, N.F. Otsenka stoimosti agropromyshlennoi gruppy: uchebnoe posobie [Estimating the value of an agro-industrial group: study guide]. Moscow, Rosinformagrotech, 2017, 184 p.
24. 2 Koshelev, V.M. (2020). Ehffektivnost’ i riski investicionnykh proektov razvitiya ehksporta sel’khozprodukcii [Efficiency and risks of investment projects for the development of agricultural exports]. Proceedings of the I International Scientific and Practical Conference on the Development of the Agrarian Economy (Moscow, Russia, October 14–15, 2020), Moscow: LLC «Scientific Consultant», pp. 151-156.
25. 2 Kovalenko, N.Ya. and others. Ehkonomika sel’skogo khozyaistva: uchebnik dlya srednego professional’nogo obrazovaniya [Agricultural economics: textbook for secondary vocational education]. Moscow, Urait, 2018, 406 p.
26. 2 Velibekova, L.A (2022). Metodicheskie voprosy ocenki intensifikacii i ehffektivnosti sadovodstva [Methodological issues of assessing the intensification and effectiveness of the horticulture industry]. Economy, labor, management in agriculture, no. 3 (85), pp. 24–31. DOI 10.33938/223-24.
27. 2 Agirbov, Yu.I. Kooperatsiya i integratsiya v APK [Cooperation and integration in the agro-industrial complex]. Moscow, RSAU-MTAA named after K.A. Timiryazev, 2004, 154 p.
28. 2 Mukhametzyanov, R.R. Sel’skokhozyajstvennaya kooperaciya i agropromyshlennaya integraciya [Agricultural cooperation and agro-industrial integration]. Moscow, RSAU-MTAA named after K.A. Timiryazev, 2005, 186 p.
29. 2 Agirbov Yu.I. Ehkonomika proizvodstva plodov, yagod i vinograda [Economics of the production of fruits, berries and grapes], Moscow, RSAU-MTAA named after K.A. Timiryazev, 2004, 50 p.
30. 3 Mukhametzyanov, R.R. (2017). Sovremennye tendentsii i ehkonomicheskie problemy razvitiya sadovodstva v Rossii [Modern tendencies and economic problems of horticulture development in Russia]. Economy of agricultural and processing enterprises, no. 12, pp. 14–20.
31. 3 Ibiev, G.Z. & Grishin, A.Z. (2020) Sovremennoe sostoyanie i perspektivy razvitiya otrasli plodovodstva na innovatsionnoi osnove [Current state and prospects of development of fruit growing industry on innovative basis]. Economics of agriculture of Russia, no. 7, pp. 71–74. DOI: 10.32651/207-71.
32. 3 Agirbov, Yu.I. (2012). Sostoyanie mirovogo rynka plodovo-yagodnoi produktsii [Condition of the global market of fruit output]. International agricultural journal, no. 1, pp. 40–42.
33. 3 Britik, E.V. (2021). Chapter 8. Tendentsii razvitiya kartofelevodstva, ovoshchevodstva i sadovodstva v mire i v osnovnykh stranakh [Trends in the development of potato growing, vegetable growing and horticulture in the world and in the main countries] In: Agropromyshlennyi kompleks Rossii: Agriculture 4.0. V 2-kh tomakh. T. 2. Sovremennye tekhnologii v agropromyshlennom komplekse Rossii i zarubezhnykh stran. Sel’skoe khozyaistvo 4.0. Tsifrovizatsiya APK: monografiya [Agro-industrial complex of Russia: Agriculture 4.0. In 2 volumes. Vol. 2. Modern technologies in the agro-industrial complex of Russia and foreign countries. Agriculture 4.0. Digitalization of the agro-industrial complex: monograph], Moscow, IPR MEDIA, 2021, pp. 217-253.
34. 3 Agirbov, Yu.I. (2012). Klassifikatsiya i opredelyayushchie faktory rynka plodovo-yagodnoi produktsii [Classification and determinants of fruit and berry market]. Economy of agricultural and processing enterprises, no. 5, pp. 68–71.
35. 3 Fedorchuk Mac-Eachen, A.I. (2022). Parametry ehksporta agroprodovol’stvennoj produkcii iz Yuzhnoj Ameriki [Export parameters of agri-food products from South America]. Proceedings of the From modernization to advanced development: ensuring competitiveness and scientific leadership of the agro-industrial complex. In 2 books (Yekaterinburg, Russia, March 24–25, 2022), Yekaterinburg: Ural State Agrarian University, pp. 158-162.
36. 3 Khezhev, A.M. (2022). Vneshnyaya torguemost’ bananami v osnovnykh stranakh-proizvoditelyakh [External tradability of bananas in main producing countries]. International Agricultural Journal, no. 6 (390), pp. 618-621. DOI 10.55186/25876740_2022_65_6_618.
37. 3 Platonovskiy, N.G. (2022). Mezhdunarodnaya torguemost’ osnovnymi tropicheskimi fruktami [International marketability of the main tropical fruits]. International Agricultural Journal, no. 3, pp. 274-277. DOI: 10.55186/25876740_2022_65_3_274
38. 3 Fedorchuk Mac-Eachen, A.I. (2022). Strany Yuzhnoj Ameriki v proizvodstve i ehksporte plodovo-yagodnoj produkcii [South American countries in the production and export of fruit and berry products]. Proceedings of the Global, national, regional problems of development of priority industries in the digital economy: collection of reports of the international scientific and practical conference (Moscow, Russia, May 17, 2022), Moscow: Private Institution «AEO Publishing House», pp. 331-337.
39. 3 Korolkov, A.F. (2021). Valovye sbory tsitrusovykh v mire i v osnovnykh stranakh — produtsentakh [Gross harvest of citrus worldwide and in the main countries-producers]. Economy, labor, management in agriculture, no. 5 (74), pp. 133–143. DOI: 10.33938/215-133
40. 4 Arzamastseva, N.V. (2021). Dinamika valovykh sborov orekhov v mire i v osnovnykh stranakh-proizvoditelyakh [Dynamics of gross harvest of nuts in the world and in the main producing countries]. Economy of agricultural and processing enterprises, no. 12, pp. 63–73. DOI 10.31442/0235-2494-2021-0-12-63-73.
41. 4 Mukhametzyanov, R.R. (2021). Yuzhnaya Amerika na mirovom rynke plodovo-yagodnoi produktsii [South America in the global fruit and berry market]. International Agricultural Journal, vol. 64, no. 6. DOI 10.24412/2588-0209-2021-10402.
42. 4 Fedorchuk Mac-Eachen, A.I. (2021). Regional’naya integratsiya i sotsial’no-ehkonomicheskoe razvitie stran MERKOSUR [Regional integration and socioeconomic development in the countries of the MERCOSUR]. Innovation and investment, no. 6, pp. 18–22.
43. 4 Fedorchuk Mac-Eachen, A.I. (2022). Strany Latinskoj Ameriki v global’nom ehksporte osnovnykh tropicheskikh fruktov [Latin American countries in the global export of the main tropical fruits]. Proceedings of the Agrarian science — agriculture: Collection of materials of the XVII International Scientific and Practical Conference. In 2 books (Barnaul, Russia, February 09–10, 2022), Barnaul: Altai State Agrarian University, pp. 146-149.
44. 4 Khezhev, A.M. (2021) Valyutnaya vyruchka stran mira ot mezhdunarodnoi torgovli plodovo-yagodnoi produktsiei [Foreign exchange earnings of the countries of the world from international trade in fruit and berry products]. Economy of agricultural and processing enterprises, no. 8, pp. 45–56. DOI: 10.31442/0235-2494-2021-0-8-45-56.
45. 4 Platonovskiy, N.G. (2022) Ob»emy, sub»ekty i tendencii mezhdunarodnoj torgovli plodovo-yagodnoj produkciej [Volume, subjects and trends of international trade in fruit and berry products]. International Agricultural Journal, vol. 65, no. 3. DOI: 10.55186/25876740_2022_6_3_26.
46. 4 Khezhev, A.M. (2022) Izmenenie parametrov mezhdunarodnoj torgovli plodovo-yagodnoj produkciej [Changes in the parameters of international trade in fruit and berry products]. Stolypinskiy Vestnik, no 2. DOI 10.55186/27131424_2022_4_2_12.
47. 4 Britik, E.V. (2020). Mirovoe proizvodstvo i mezhdunarodnaya torgovlya plodovo-yagodnoi produktsiei [Fruit and berries world production and international trade]. Scientific review: theory and practice, vol. 10, no 8, pp. 1445–1462. DOI: 10.35679/2226-0226-2020-10-8-1445-1464.
48. 4 Chekha, T.A. & Chekha, A.F. (2020). Sostoyanie rastenievodstva Ispanii i ee rol’ v mezhdunarodnoj torgovle fruktami [The state of Spanish crop production and its role in the international fruit trade], Proceedings of the Reports of the TAA: a collection of articles, Moscow, RSAU-MTAA named after K.A. Timiryazev, pp. 69-72.
49. 4 Panteleeva, O.I. (2019). Osobennosti realizacii programm prodovol’stvennoj pomoshchi naseleniyu v SSHA: vozmozhnye uroki dlya Rossii [Features of the implementation of food assistance programs in the United States: possible examples for Russia]. Economy of agricultural and processing enterprises, no. 1, pp. 19–22.
50. 5 Britik, E.V. (2020). Rossiya v mirovom proizvodstve i rynke kartofelya i plodoovoshchnoi produktsii [Russia in the world production and market of potatoes and fruit and vegetable products]. Economy of agricultural and processing enterprises, no. 9, pp. 74–83. DOI: 10.31442/0235-2494-2020-0-9-74-83.
51. 5 Mukhametzyanov, R.R. (2012). Razvitie plodovo-yagodnogo rynka Rossii [Development of the fruit and berry market in Russia]. Izvestiya of Timiryazev agricultural academy, no. 1, pp. 17–25.
52. 5 Agirbov, Yu.I. [et al] (1998). Sovremennoe sostoyaniya i osnovnye napravleniya razvitiya regional’nogo plodoovoshchnogo kompleksa Rossii [Current state and main directions of development of the regional fruit and vegetable complex in Russia]. International Agricultural Journal, no 1. pp. 52–55.
53. 5 Dzhancharova, G.K. (2020). Proizvodstvo i potreblenie plodovo-yagodnoi produktsii v stranakh SNG v usloviyakh globalizatsii i regional’noi integratsii [Production and consumption of fruit and berry products in the CIS countries in the context of globalization and regional integration]. Economy of agricultural and processing enterprises, no. 12, pp. 63–71. DOI: 10.31442/0235-2494-2020-0-12-63-71.
54. 5 Mukhametzyanov, R.R. and others (2021). Development trends of the Russian fruit and berry market, Proceedings of the International Scientific and Practical Conference «Russia 2020 – a new reality: economy and society», In Advances in Economics, Business and Management Research (AEBMR), Atlantis Press, pp.287–292. DOI: 10.2991/aebmr.k.210222.056
55. 5 Zaretskaya, A.S. (2022). Sostoyanie prodovol’stvennoj bezopasnosti Rossii po plodovo-yagodnoj produkcii [The state of food security in Russia for fruit and berry products]. Proceedings of the Economic security of the agro-industrial complex: problems and directions of provision: a collection of scientific papers of the II National Scientific and Practical Conference (Kirov, Russia, March 2, 2022), Kirov: Vyatka State Agrotechnological University, pp. 113-117.
56. 5 Agirbov, Yu.I. (2012). Sezonnoe tsenoobrazovanie na otdel’nye vidy plodovo-yagodnoi produktsii [Seasonal pricing for some categories of fruit produce]. Economy of agricultural and processing enterprises, no. 6, pp. 55–59.
57. 5 Udalova, Z.V. (2015). Dinamika razvitiya sovremennogo plodoovoshchnogo rynka Rossii [Development dynamics of modern fruit and vegetable market in Russia]. The Russian customs academy messenger, no. 3, pp. 36–45.
58. 5 Kovaleva, E.V. (2022). Faktory, parametry i znachenie razvitiya sadovodstva v obespechenii global’noj prodovol’stvennoj bezopasnosti [Factors, parameters and importance of horticulture development in ensuring global food security]. Moscow economic journal, no. 9. DOI: 10.55186/2413046X_2022_7_9_526.
59. 5 Zaretskaya, A.S. (2022) Mezhdunarodnaya torgovlya bananami [International banana trade]. Stolypinskiy Vestnik, no 1. (in Russ.). DOI 10.55186/27131424_2022_4_1_37.
60. 6 Britik, E.V. (2022). Banany v obespechenii global’noj prodovol’stvennoj bezopasnosti [Bananas for Global Food Security]. Proceedings of the Innovative directions of integration of science, education and production: Collection of abstracts of reports of participants of the III International Scientific and Practical Conference (Kerch, Russia, May 11–15, 2022.), Kerch, Kerch State Marine Technological University, pp. 267-273.
61. 6 Ostapchuk, T.V. (2022). Izmenenie natural’nykh i stoimostnykh parametrov mezhdunarodnoj torgovli bananami [Changes in natural and cost parameters of international banana trade]. Proceedings of the Agrarian science and education at the present stage of development: experience, problems and ways to solve them: materials of the XII International scientific and practical conference dedicated to the 160th anniversary of the birth of P.A. Stolypin (Ulyanovsk, Russia, April 14-15, 2022), Ulyanovsk: Ulyanovsk State Agrarian University, pp.584-592.
62. 6 Mukhametzyanov, R.R. (2022). Chistaya valyutnaya vyruchka stran mira ot vneshnej torgovli bananami [Net foreign exchange revenue of countries from foreign trade in bananas]. International Agricultural Journal, no. № 4(388), pp. 435-438. DOI 10.55186/25876740_2022_65_4_435.
63. 6 Vorontsova, N.V. (2022). Proizvodstvo i mezhdunarodnaya torgovlya bananami: ob»emy, sub»ekty, znachenie v obespechenii global’noj prodovol’stvennoj bezopasnosti [Banana production and international trade: volumes, subjects, importance in ensuring global food security]. International Journal of Applied Sciences and Technologies «Integral», no. 5. DOI 10.55186/27131424_2022_4_9_18.
64. 6 Khezhev, A.M. (2022). Mezhdunarodnaya torgovlya yablokami [International trade in apples]. Proceedings of the Innovative directions of integration of science, education and production: Collection of abstracts of reports of participants of the III International Scientific and Practical Conference (Kerch, Russia, May 11–15, 2022.), Kerch, Kerch State Marine Technological University, pp. 284-289.
65. 6 Ostapchuk, T.V. (2022). Mezhdunarodnaya torgovlya vinogradom [International trade in grapes]. Proceedings of the Innovative directions of integration of science, education and production: Collection of abstracts of reports of participants of the III International Scientific and Practical Conference (Kerch, Russia, May 11–15, 2022.), Kerch, Kerch State Marine Technological University, pp. 274-280.
66. 6 Khezhev, A.M. (2022). Mezhdunarodnaya torgovlya mandarinami [International trade in tangerines]. Proceedings of the Innovative directions of integration of science, education and production: Collection of abstracts of reports of participants of the III International Scientific and Practical Conference (Kerch, Russia, May 11–15, 2022.), Kerch, Kerch State Marine Technological University, pp. 290-296.
67. 6 Udalova, Z.V. (2015). Mirovoe proizvodstvo i rynok plodoovoshchnoi produktsii [World production and fruit and vegetable market]. The Russian customs academy messenger, no. 1, pp. 27–36.
68. 6 Kovalenko N.Ya. and others. Ehkonomika sel’skogo khozyaistva: uchebnik dlya vuzov [Agricultural Economics: a textbook for universities]. Moscow, Urait, 2021, 406 p.
69. 6 Fedorchuk Mac-Eachen, A.I. (2021). Strany Latinskoi Ameriki i Rossiya v mezhdunarodnoi torgovle osnovnymi tropicheskimi fruktami [Latin American countries and Russia in the international trade of the main tropical fruits]. Economy of agricultural and processing enterprises, no. 10, pp. 48–59. DOI: 10.31442/0235-2494-2021-0-10-48-59.
70. Gombo, T.F. (2022). Strany Afriki v proizvodstve i ehksporte plodovo-yagodnoj produkcii [African countries in the production and export of fruit and berry products]. Proceedings of the Global, National, Regional Problems of Development of Priority Industries in the Digital Economy (Moscow, Russia, May 17, April 14-15, 2022), Moscow: Private institution «Publishing house AEO», pp. 48-54.
71. 7 Neiskashova, E.V. (2021). Analiz dinamiki proizvodstva kartofelya i podobnykh emu krakhmalosoderzhashchikh korneklubneplodov v mire [Analysis of the dynamics of potato production and similar starch-containing tuber-and-root crops in the world]. Scientific review: theory and practice, vol. 11, no 8, pp. 2335–2356. DOI: 10.35679/2226-0226-2021-11-8-2335-2356.
72. 7 Ostapchuk, T.V. (2021). Sostoyanie molochnogo i myasnogo skotovodstva v mire [The state of dairy and beef cattle breeding in the world]. Moscow economic journal, no. 12. DOI 10.24412/2413-046X-2021-10750.
73. 7 Revenko, L.S., Soldatenkova, O.I. & Revenko, N.S. (2022) Prodovol’stvennaya bezopasnost’ Afriki: nedoedanie i ozhirenie [Africa’s food security: malnutrition and obesity]. Asia and Africa today, no. 5, pp. 37-45. DOI 10.31857/S032150750020171-0.
74. 7 Butukhanova, D.G. & Chekha, T.A. (2022) Mirovaya ehkonomika: Yuzhnaya Amerika v global’nom proizvodstve svezhej plodovo-yagodnoj produkcii [World Economy: South America in the global production of fresh fruit and berries]. Business and design review, no 1 (25).
75. 7 Platonovskiy, N.G. (2021) Proizvodstvo i vneshnyaya torgovlya plodovo-yagodnoi produktsiei v stranakh Evropeiskogo soyuza [Production and foreign trade of fruit and berry products in the countries of the European Union]. International Agricultural Journal, vol. 64, no. 6. DOI 10.24412/2588-0209-2021-10432.
76. 7 Agirbov, Yu.I. (2021). Rossiya i drugie strany na mirovom rynke plodovo-yagodnoi produktsii [Russia and other countries in the global fruit and berry market]. Izvestiya of Timiryazev agricultural academy, no. 6, pp. 129-147. – DOI 10.26897/0021-342X-2021-6-129-147.
77. 7 Dzhancharova, G.K. (2021). Rossiya v mezhdunarodnoi torgovle osnovnymi tropicheskimi fruktami [Russia in the international trade of the main tropical fruits]. Economics of agriculture of Russia, no. 12, pp. 78-85. DOI 10.32651/2112-78.
78. 7 Agirbov Yu.I. (2020). Rossiya v mezhdunarodnoi torgovle plodami tsitrusovykh kul’tur [Russia is in the international trade in citrus fruits]. Economics of agriculture of Russia, no. 7, pp. 103-110. DOI: 10.32651/207-193.
79. 7 Mukhametzyanov, R.R. (2022). Russia as a Subject of the World Market for Staple Tropical Fruits. Proceedings of the Advances in economics, business and management research (AEBMR), 07–08 December 2021, Veliky Novgorod: Atlantis Press, pp. 594-602. DOI 10.2991/aebmr.k.220208.084.
80. 8 Korolkov, A.F. Vneshnyaya torgovlya plodovo-yagodnoi produktsii v Rossii. [Foreign trade of fruit and berry products in Russia.]. Proceedings of the Collection of abstracts of the participants of the II International Scientific and Practical Conference., In Innovative Directions for the Integration of Science, Education and Production. Kerch, Kerch State Marine Technological University, 2021, pp. 500–506.
81. 8 Vorontsova, N.V. (2022). Znachenie mezhdunarodnoj torgovli sel’skokhozyajstvennoj produkciej dlya stran mira i ee rol’ vo vneshnetorgovom oborote Rossii [The significance of international trade in agricultural products for the countries of the world and its role in the foreign trade turnover of Russia]. Moscow economic journal, no. 11. DOI: 10.55186/2413046X_2022_7_11_694.
82. 8 Soldatenkova O.I. (2021). Vliyanie mezhdunarodnoj torgovli na ehpidemiyu ozhireniya: metodologicheskij aspekt [Impact of international trade on obesity: methodological aspect]. Russian Foreign Economic Journal, no. 11, pp. 49-57. DOI 10.24412/2072-8042-2021-11-49-57.
83. 8 Velibekova, L.A (2022). Ehkonomicheskie aspekty proizvodstva i potrebleniya svezhej i pererabotannoj plodovo-yagodnoj produkcii [Economic aspects of production and consumption of fresh and processed fruit and berry products]. AIC: economics, management, no. 6, pp. 72-80. DOI 10.33305/226-72.
84. 8 Butyrin, V.V. (2022). Poteri v agroprodovol’stvennoj sfere Rossii i vozmozhnosti ikh snizheniya [Losses in the agro-food sector of Russia and the possibility of their reduction]. Economy of agricultural and processing enterprises, no. 10, pp. 16-24. DOI 10.31442/0235-2494-2022-0-10-16-24.
85. 8 Velibekova, L.A (2022). Plodovyj podkompleks i problemy prodovol’stvennogo obespecheniya naseleniya v gosudarstvakh EAEHS [Fruit subcomplex and problems of food supply of the population in the EAEU states]. Economy, labor, management in agriculture, no. 11 (93), pp. 157-161. DOI 10.33938/2211-157.
86. 8 Magomedgadgiev, Sh.M. (2020). Tekhnologicheskie i ehkonomicheskie aspekty razvitiya intensivnogo sadovodstva v Rossii [Technological and economic aspects of intensive gardening development in Russia]. Economy of agricultural and processing enterprises, no. 9, pp. 28-36. DOI 10.31442/0235-2494-2020-0-9-28-36.
87. 8 Velibekova, L.A (2021). Puti razvitiya sadovodstva na Severnom Kavkaze [Ways of gardening development in the North Caucasus]. AIC: economics, management, no. 11, pp. 70-80. DOI 10.33305/2111-70.
88. 8 Babanskaya, A.S (2022). Koncepciya razvitiya ehkologicheski otvetstvennykh organizacij APK [Development concept of environmentally responsible organizations of AIC]. Economy of agricultural and processing enterprises, no. 12, pp. 25-34. DOI 10.31442/0235-2494-2022-0-12-25-34.
89. 8 Velibekova, L.A (2019). Sadovodstvo Rossii v usloviyakh politiki importozameshcheniya: problemy, perspektivy [Gardening of Russia under the terms of policy import substitution: problems, prospects]. Economy, labor, management in agriculture, no. 2 (47), pp. 63-66.
90. 9 Mukhametzyanov, R.R. (2021). Resursy i ispol’zovanie plodovo-yagodnoi produktsii v osnovnykh stranakh EAEHS [Resources and use of fruit and berry products in the main countries of the EAEU]. Economics of agriculture of Russia, no. 3, pp. 98–105. DOI: 10.32651/213-98.
91. 9 Koshelev, V.M. (2015). Sankcii i kontrsankcii: nekotorye rezul’taty dlya stran zapada i Rossii [Sanctions and countersanctions: some results for the countries of the west and Russia]. Economics of agriculture of Russia, no. 12, pp. 17-22.
92. 9 Korolkov, A.F. (2019). Sel’skokhozyaistvennaya torgovlya ES s Rossiei v usloviyakh deistviya ehmbargo [Agricultural Trade of the EU with Russia in the conditions of embargo]. Economics of agriculture of Russia, no. 3, pp. 81–86. DOI: 10.32651/193-81.
93. 9 Mukhametzyanov, R.R. and others (2021). The objective need and trend of ensuring the food security in Russia in conditions of import substitution. Proceedings of the: BIO Web of Conferences: Agriculture and Food Security: Technology, Innovation, Markets, Human Resources (Kazan, May 28-29, 2021), Kazan: EDP Sciences, P. 00079. DOI 10.1051/bioconf/20213700079.
94. 9 Revenko, L.S., Soldatenkova, O.I. & Revenko, N.S. (2022). Global’naya prodovol’stvennaya problema: novye vyzovy dlya mira i Rossii [Global food problem: new challenges for the world and Russia]. Economics, taxes & law, vol, 15, no. 4, pp. 54-65. DOI 10.26794/1999-849X-2022-15-4-54-65.
95. 9 Agirbov, Yu.I. (2020). Tendentsii importa plodovo-yagodnoi produktsii v mire i v Rossiiskuyu Federatsiyu [Trends of import of fruit and berry products in the world and to the Russian Federation]. Economics of agriculture of Russia, no. 3, pp. 97–104. DOI: 10.32651/203-97.
96. 9 Pleshakova, M.E (2022) Mezhdunarodnaya torgovlya agroprodovol’stvennoj produkciej: neobkhodimost’, faktory, ob»emy, osnovnye gruppy tovarov [International trade in agri-food products: necessity, factors, volumes, main groups of goods]. International Agricultural Journal, vol. 65, no. 5. DOI 10.55186/25876740_2022_6_5_51.
97. 9 Dzhancharova, G.K. (2022). Izmenenie stoimostnykh ob»emov vneshnej torgovli sel’skokhozyajstvennoj produkciej v Rossijskoj Federacii [Changes in the value of foreign trade in agricultural products in the Russian Federation]. International Agricultural Journal, vol. 65, no. 4. DOI 10.55186/25876740_2022_6_4_24.
98. 9 Arzamastseva, N.V. (2022). Izmenenie ob»emov proizvodstva fruktov, yagod i vinograda v Rossii [Changes in the production of fruits, berries and grapes in Russia]. Economics of agriculture of Russia, no. 9. , pp. 67-72. DOI 10.32651/229-67.
99. 9 Dzhancharova, G.K. (2021). Rossiya i drugie strany mira v mezhdunarodnoi torgovle tsitrusovymi fruktami [Russia and other countries of the world in the international trade of citrus fruits]. Moscow economic journal, no. 12. DOI: 10.24412/2413-046Х-2021-10727.

Для цитирования: Мухаметзянов Р.Р., Платоновский Н.Г., Арзамасцева Н.В., Бритик Э.В., Снегирев Д.В., Лемешко Т.Б., Некрасова Е.И. Эквадор в международной торговле плодово-ягодной продукцией: значение, объемы, страны-партнеры // Московский экономический журнал. 2023. № 1. URL: https://qje.su/selskohozyajstvennye-nauki/moskovskij-ekonomicheskij-zhurnal-1-2023-44/

© Мухаметзянов Р.Р., Платоновский Н.Г., Арзамасцева Н.В., Бритик Э.В., Снегирев Д.В., Лемешко Т.Б., Некрасова Е.И., 2023. Московский экономический журнал, 2023, № 1.

PDF-файл статьи

Научная статья

Original article

УДК 316.4

doi: 10.55186/2413046X_2023_8_1_43

ФЕРМЕРСКИЕ ХОЗЯЙСТВА КАК СУБЪЕКТ ПРОДОВОЛЬСТВЕННОГО РЫНКА (НА ПРИМЕРЕ СВЕРДЛОВСКОЙ ОБЛАСТИ)

FARMS AS A SUBJECT OF THE FOOD MARKET (ON THE EXAMPLE OF THE SVERDLOVSK REGION)

Журавлева Людмила Анатольевна, кандидат философских наук, доцент, Уральский государственный аграрный университет,  г. Екатеринбург, zhuravleva08@gmail.com

Зарубина Елена Васильевна, кандидат философских наук, доцент, Уральский государственный аграрный университет,  г. Екатеринбург, ethos08@mail.ru

Чупина Ирина Павловна, доктор экономических наук, професор, Уральский государственный аграрный университет,  г. Екатеринбург, irinacupina716@gmail.com

Симачкова Наталья Николаевна, кандидат исторических наук,      доцент, Уральский государственный аграрный университет,  г. Екатеринбург, nikolina73@yandex.ru

Ручкин Алексей Владимирович, кандидат философских наук, доцент, Уральский государственный аграрный университет,  г. Екатеринбург, alexeyruchkin87@gmail.com

Zhuravleva Lyudmila Anatolievna, PhD in Philosophy, Associate Professor, Ural State Agrarian University, Ekaterinburg, zhuravleva08@gmail.com

Zarubina Elena Vasilievna, candidate of philosophy, associate Professor,

Ural state agrarian University, Ekaterinburg, Russia, ethos08@mail.ru

Chupina Irina Pavlovna, doctor of Economics, Professor Ural state agrarian University, Yekaterinburg, Russia, irinacupina716@gmail.com

Simachkova Natalia Nikolaevna, candidate of historical Sciences, associate Professor, Ural state agrarian University, Ekaterinburg, Russia, nikolina73@yandex.ru

Ruchkin Aleksey Vladimirovich, Candidate of Philosophical Sciences, Associate Professor, Ural State Agrarian University, Yekaterinburg, alexeyruchkin87@gmail.com

Аннотация. Сегодня проблема обеспечения продовольственной безопасности в нашей стране и во всем мире стоит чрезвычайно остро. Годы пандемии Covid-19 разрушили логистические цепочки поставок сельскохозяйственной продукции на мировой и региональные рынки продовольствия. Проведение специальной военной операции Российской Федерации на Украине привело к тому, что Украина перестала быть крупным субъектом мирового рынка продовольствия по поставкам пшеницы, подсолнечного масла, кукурузы и иных сельскохозяйственных культур. К этому добавился неурожай зерновых культур, овощей, оливок и трав, используемых для корма скота в 2022 году вследствие засухи в европейских странах, Китае, США, Индии. Страховой брокер Aon считает, что мировой ущерб от потерь сельскохозяйственной продукции в первой половине 2022 года составляет 13,2 миллиарда долларов [1].

В статье представлен анализ фермерского сегмента продовольственного рынка Свердловской области. На основе проведенного авторами социологического исследования фермерства как субъекта регионального продовольственного рынка выделены проблемы в области сбыта сельскохозяйственной продукции, произведенной в фермерских хозяйствах Свердловской области, разработаны рекомендации, способствующие их решению.

Abstract. Today, the problem of ensuring food security in our country and around the world is extremely acute. The years of the Covid-19 pandemic have disrupted the supply chains of agricultural products to global and regional food markets. The conduct of a special military operation of the Russian Federation in Ukraine led to the fact that Ukraine ceased to be a major participant in the world food market for the supply of wheat, sunflower oil, corn and other agricultural crops. Added to this was a crop failure of grain crops, vegetables, olives and herbs used for livestock feed in 2022 due to drought in European countries, China, the USA, and India. Insurance broker Aon estimates that the global damage from agricultural losses in the first half of 2022 is $13.2 billion [1].

The article presents an analysis of the farmer segment of the food market of the Sverdlovsk region. On the basis of the sociological study of farming as a subject of the regional food market conducted by the authors, problems in the field of marketing agricultural products produced in farms of the Sverdlovsk region are identified, recommendations are developed that contribute to their solution.

Ключевые слова: продовольственная безопасность, фермер, крестьянские (фермерские хозяйства), продовольственный рынок, сельскохозяйственная продукция, сбыт, логистика, сельский маркетинг.

Keywords: food security, farmer, peasant (farms), food market, agricultural products, sales, logistics, rural marketing.

Введение

В условиях продовольственной напряженности и надвигающегося продовольственного кризиса  в мире чрезвычайно актуальным является сохранение стабильности и развития региональных продовольственных рынков в нашей стране. Одной из задач в этом направлении является изучение деятельности основных субъектов региональных продовольственных рынков по поставкам и сбыту сельскохозяйственной продукции, в том числе крестьянских (фермерских) хозяйств.

Научная новизна проведенного исследования определяется тем, что проблемы сельского маркетинга и логистики в настоящее время исследуются недостаточно. Исследований крестьянских (фермерских) хозяйств как субъектов региональных продовольственных рынков почти не проводится [2, с.135].   Поэтому в проведенном осенью 2022 года социологическом исследовании авторы поставили задачу проанализировать фермерский сегмент продовольственного рынка Свердловской области, его сущностных проблем и перспектив развития.

Цель исследования: выявление проблем и перспектив развития  фермерства как субъектов регионального рынка сельскохозяйственной продукции на примере Свердловской области.

Объектом проведенного исследования являются сельхозтоваропроизводители Свердловской области.

Предметом исследования выступают фермеры как производители и поставщики сельскохозяйственной продукции на продовольственный рынок Свердловской области.

Методологической основой проведенного исследования стали научные труды по проблемам развития фермерских хозяйств известных отечественных ученых: Н. Д. Кондратьева, А. А. Рыбникова, Н. П. Макарова, П. А. Столыпина, А. В. Чаянова, В. Н. Плотникова, И. Г. Ушачева, А. В. Петрикова, В.И. Кудряшова, Б. А. Воронина, В. М Кундиус, С.С. Кузьминской, Т. В. Савченко других.

В качестве методов исследования были использованы: системный подход, анализ литературы и документов, наблюдение, сравнение, а также проведенное авторами в октябре 2022 года прикладное социологическое исследование «Фермерство как субъект регионального продовольственного рынка». Для проведения исследования были использованы качественные методы социологии – письменный и устный опрос (глубинное интервью) у производителей сельскохозяйственной продукции в фермерских хозяйствах ряда районов Свердловской области.

Всего было опрошено 17 фермеров, которые возглавляют крестьянские  (фермерские) хозяйства в Свердловской области. Среднее количество работников в каждом фермерском хозяйстве – 7 человек.

В 1 статье Федерального закона от 11.06.2003 № 74 – ФЗ закреплено определение фермерского хозяйства как объединения граждан, «связанных родством и (или) свойством, имеющих в общей собственности имущество и совместно осуществляющих производственную и иную хозяйственную деятельность (производство, переработку, хранение, транспортировку и реализацию сельскохозяйственной продукции), основанную на их личном участии» [3].

Результаты исследования

Для Свердловской области в силу суровых климатических условий сельское хозяйство не является приоритетным направлением экономического развития. Однако, в сельском хозяйстве Свердловской области представлены все виды хозяйств, которые занимаются, в основном, животноводством: сельскохозяйственные организации, личные подсобные хозяйства, крестьянские (фермерские) хозяйства и индивидуальные предприниматели.

Согласно данным Управления Федеральной службы государственной статистики по Свердловской области и Курганской области на конец 2021 года в Свердловской области было зарегистрировано 1470 крестьянских (фермерских) хозяйств и индивидуальных предпринимателей, из них  фермерских хозяйств более 700. При этом  удельный вес сельхозпродукции фермерских хозяйств и индивидуальных предпринимателей в продукции хозяйств всех категорий в 2021 году составил 7%. Аналогичный показатель в 2020 и 2019 годах составляли   6% и 6,2% [4].

Вся посевная площадь фермерских хозяйств и индивидуальных предпринимателей в 2021 году составила 187,7 тысяч гектар, аналогичный показатель в 2020 и 2019 годах был 178,3 и 174,4 тысяч гектар. Производство молока в фермерских хозяйствах в 2021 году составило 61 тысячу тонн, аналогичный показатель в 2020 и в 2019 годах был равен 57 и 50,3 тысячам тонн. Фермерами в 2021 году было произведено 8,2 млн. штук яиц, аналогичный показатель в 2020 и 2019 годах составлял 7,5 и 8,9 млн. штук [4].

Практически вся сельскохозяйственная продукция, произведенная в фермерских хозяйствах, за исключением продуктов для личного потребления фермеров и членов их семей, была реализована на региональном продовольственном рынке.

Перейдем к анализу результатов проведенного социологического исследования «Фермерство как субъект регионального продовольственного рынка».

Большинство фермеров, принявших участие в проведенном исследовании, высказались о производимой в их хозяйствах сельскохозяйственной продукции как об экологически чистой. Свои фермерские хозяйства респонденты охарактеризовали как «максимально приближенные к естественному природному и натуральному ведению дел на ферме». В частности, большая часть фермеров используют натуральные корма собственной заготовки для кормления скота и птицы в своих хозяйствах.

Так, фермер из Тугулымского района сообщил: «В летнее время животные пасутся на лугах, не обработанных гербицидами и другими химикатами.  Животные всегда обеспечены чистой питьевой водой. Мы не применяем синтетические стимуляторы роста животных, а также красители, эмульгаторы. У животных достаточно места для свободного передвижения.  Мы стараемся не применять ветеринарные препараты без серьезных показаний ветеринарных врачей».

Один их опрошенных экспертов подчеркнул: «Мы не используем пестициды и гербициды в растениеводстве, не используем консерванты в производстве продуктов. Считаем производимую нами продукцию экологичной». Фермер из Тугулымского района отметил: «Очень стараемся, чтобы наша продукция была на высшем уровне, чтобы люди, постоянно брали нашу продукцию и рассказывали друзьям».

Вместе с тем, участники исследования подчеркивали, что качество произведенной в их хозяйствах сельхозпродукции, конечно, зависит  от неблагоприятной экологической ситуации в регионе: от климатических изменений, загрязнения воздуха, пастбищ и земель сельскохозяйственного назначения, что, в частности проявляется в том, что фермеры почти не производят органическую сельскохозяйственную продукцию и по этой причине сегмент органической продукции на продуктовом рынке Свердловской области развивается слабо [5, с. 303].

Большинство респондентов сообщили, что в свих фермерских хозяйствах используют в животноводстве и растениеводстве возобновляемые ресурсы самой фермы, такие как биогумус и биомассу.  7 фермеров указали, что начали проводить рекультивацию полей и ввод земельных участков в производство сельскохозяйственных культур, что применяют севооборот для повышения плодородия земель.

Средняя оценка экспертами безопасности и качества производимых в их фермерском хозяйстве сельскохозяйственных продуктов 4,9 баллов из 5, что является достаточно высоким показателем. Фермеры особо подчеркивали, что их фермы и перерабатывающие цеха работают без применения химикатов и гербицидов, полностью соответствуют ветеринарно-санитарным требованиям. При этом не во всех хозяйствах еще внедрена система ХАССП (Hazard Analysis and Critical Control Point), позволяющая проводить систематическую идентификацию и оценку использования веществ, способных повлиять на качество пищевой продукции.

Проведенное исследование позволило сделать вывод о росте  активности фермеров Свердловской области как субъектов регионального продовольственного рынка. Большинство респондентов сумели наладить эффективное взаимодействие с участниками регионального продовольственного рынка: потребителями, посредниками, поставщиками, кредитно-финансовыми организациями, средствами массовой информации. Отвечая на вопросы, фермеры использовали экономические и маркетинговые понятия: прибыль, рентабельность, прирост объема реализации продукции, упущенная выгода, сегмент рынка, сельский маркетинг, реклама, логистика, продовольственный рынок и другие.

При этом более половины участников исследования отметили выраженный рост потребности жителей города Екатеринбурга и Свердловской области в продуктах питания, произведенных в фермерских хозяйствах, начиная с 2020 года. Это обстоятельство респонденты связали «с периодом пандемии, когда люди вынужденно стали проводить много времени дома и, соответственно, готовить себе еду. Многие потребители стали внимательнее относиться к качеству продуктов питания, стремиться к приобретению экологически чистых продуктов, произведенных в фермерских хозяйствах Свердловской области».

Многим фермерам удалось наладить логистические цепочки, по которым сельскохозяйственная продукция поступает к потребителям. Как правило, конечным звеном таких цепочек являются «магазины у дома» и супермаркеты, которые закупают продукцию фермерского хозяйства, а также постоянные покупатели, которые приобретают сельскохозяйственную продукцию непосредственно в фермерских хозяйствах.

Мы попросили участников исследования проранжировать по важности каналы сбыта производимой в фермерских хозяйствах сельхозпродукции и получилась следующая картина. На первое место большая часть фермеров поставила интернет магазины, включая собственные магазины или иные интернет-площадки. По свидетельству семейной пары фермеров из Сысертского района, «сегодня, чтобы достойно жить и справиться с ростом цен, многие люди вынуждены много работать. Поэтому у них не остается времени выискивать фермерскую продукцию в специализированных магазинах и супермаркетах, они также не успевают посещать ярмарки сельскохозяйственной продукции, которые обычно проводятся в выходные дни. Таким образом, у потребителей растет интерес к приобретению различных групп товаров в интернет магазинах, в том числе и сельскохозяйственной продукции, производимой в фермерских  хозяйствах».

Вторым по важности каналом сбыта сельхозпродукции фермерских хозяйств на продовольственном рынке респонденты назвали сельскохозяйственные ярмарки, которые сегодня организуются в г. Екатеринбурге и других населенных пунктах Свердловской области на постоянной основе.  Сельскохозяйственные ярмарки привлекают фермеров низкой арендной платой за торговые места, либо отсутствием таковой, возможностью в короткий срок реализовать значительный объем сельхозпродукции [6, с. 37], а также непосредственным общением с покупателями, которым можно лично прорекламировать свою продукцию, узнать пищевые вкусы и предпочтения различных групп потребителей.

На третье место фермеры поставили  продуктовые магазины «у дома» и отделы некоторых супермаркетов, торгующих экологически чистыми  и органическими продуктами питания. Именно небольшие магазины и в особенности торговые сети часто отказываются принимать к реализации фермерские сельхозпродукты, к тому же в них существуют проблемы предпродажной подготовки, сроков реализации продуктов питания, хранения нереализованных продуктов.

Наконец, на четвертое место среди каналов сбыта фермерской сельхозпродукции участники проведенного исследования поставили небольшие магазины и кафе здорового питания, например, «Жизнь-март», «Кладовая здоровья», «Vita-mix», «Green food» и ряд других. Фермеры отметили, что цена продуктов питания в таких магазинах и кафе чаще всего неоправданно высока, а закупочные цены бывают занижены. Кроме того, целевые группы покупателей в магазинах и кафе экологических продуктов невелики и неустойчивы, поскольку население региона в целом не отличается высокой культурой питания.

В ходе интервью в отдельную группу вопросов были выделены проблемы и трудности сбыта фермерской продукции на продовольственном рынке Свердловской области. Среди проблем, затрудняющих сбыт сельскохозяйственной продукции, опрошенные фермеры назвали следующие:

• ограниченность ресурсов (финансовых, материальных, временных), необходимых для реализации сельхозпродукции;
• отказ торговых площадок, особенно федеральных торговых сетей от сельскохозяйственной продукции местных производителей. Многие федеральные торговые сети принимают на реализацию привезенные в Свердловскую область продукты питания и принципиально отказываются закупать сельхозпродукцию местных производителей, особенно фермерские продукты;
• поиск целевых групп  потребителей сельхозпродуктов, произведенных в фермерских хозяйствах;
• трудности в сохранении нереализованной сельхозпродукции, которая часто имеет ограниченные сроки годности (мясная и молочная продукция, некоторые виды плодово-ягодной продукции);
• трудности в установлении эффективных коммуникаций с потребителями продуктов;
• отсутствие необходимых знаний по организации сбыта сельскохозяйственной продукции, а также общения с другими фермерами по вопросам реализации продукции крестьянских (фермерских) хозяйств.
• необходимость для фермеров заниматься предпродажной подготовкой сельхозпродукции, которой отказываются заниматься многие магазины и на которую у фермеров подчас не хватает ни времени, ни сотрудников, ни помещений для хранения произведенных продуктов питания, ни транспорта для их перевозки;
• чрезмерно завышенные требования по надзору за качеством производимой сельхозпродукции (СЭС, ветеринарная служба, Меркурий, Честный знак т.д.).

В проведенном авторским коллективом социологическом исследовании одной из задач был анализ рынка органической продукции как составной части продовольственного рынка Свердловской области. Практически все фермеры-участники проведенного исследования указали, что сегмент рынка органической продукции продовольственного рынка Свердловской области находится на начальной стадии своего формирования. Среди причин слабого развития сегмента органической продукции на продовольственном рынке Свердловской области респонденты выделили, во-первых, сложные климатические условия Свердловской области, которая находится в зоне рискованного земледелия, экологические проблемы региона, который издавна является крупным промышленным центром, а также недостаточную целевую государственную поддержку сельхозпроизводителей органических продуктов питания. К этому следует прибавить трудности с сертификацией сельхозтоваропроизводителей, производящих органические продукты питания. На конец 2022 года в Свердловской области зарегистрировано только два таких предприятия [7].

Анализ результатов проведенного исследования, позволил выделить основные группы проблем, связанных со сбытом сельскохозяйственной продукции фермерских хозяйств на продовольственном рынке Свердловской области, которые существуют в настоящее время:

1. Экономические, маркетинговые и логистические проблемы: повышение цен на горюче-смазочные материалы; волатильность курса рубля; постоянный рост тарифов на газ, электроэнергию, удобрения, технику для сельхозпроизводства; диспропорция цен выпускаемой продукции и ресурсов, затраченных на её производство; отсутствие долговременных поддерживающих программ льготного кредитования и лизинговых услуг; низкий уровень инновационной и инвестиционной активности; низкий уровень платёжеспособности населения; неудовлетворительное состояние телефонной и интернет-связи, дорог и транспортного сообщения; монополизация рынков сбыта крупными агрохолдингами; недостаточность разработки вопросов маркетинга и логистики; слабая имиджевая реклама фермерских продуктов и отсутствие интегрированных маркетинговых коммуникаций, которые снижают доходность и рентабельность производства сельхозпродукции [8, с. ].
2. Технологические проблемы: недостаточная технологичность производства сельскохозяйственной продукции крестьянских фермерских хозяйств; высокая степень изношенности используемой техники и оборудования.
3. Консалтинговые проблемы: недостаточность научного сопровождения в процессе внедрения новых технологий, робототехники и оказание систематической консультационной помощи фермерам по вопросам селекционнно-генетической деятельности, аграрного права, финансово-экономической, налоговой политики, ведения бухгалтерского учета.
4. Кадровые проблемы: недостаточное кадровое обеспечение такими специалистами, как профессиональные менеджеры, маркетологи, агрономы, зоотехники, трактористы и другими категориями работников сельского хозяйства; недостаточное количество мотивационных и профориентационных программ для молодежи.
5. Организационные проблемы: разобщенность крестьянских фермерских хозяйств, отсутствие постоянно действующих семинаров по обмену опытом и организации взаимопомощи крестьянских фермерских хозяйств.

Вместе с тем, выделенные проблемы со сбытом фермерской сельскохозяйственной продукции, по мнению участников проведенного исследования, являются своеобразными точками роста сегмента фермерской  продукции на продовольственном рынке Свердловской области. На его развитие влияет как спрос, так и предложение. На повышение спроса на фермерские продукты уже сейчас позитивно влияют новые ценности потребителей, формирование их экологической культуры и увеличение доходов населения города Екатеринбурга и Свердловской области.

Еще одной важной для нас задачей, было выяснение того, какая система поддержки фермерского труда была бы полезна для комплексного развития фермерских хозяйств Свердловской области. Приведем наиболее типичный ответ: «Фермеры выступают за то, чтобы господдержка распределялась более справедливо. Погектарную поддержку за последние 5 лет получали около 15% фермерских хозяйств, субсидии на молоко – только 1%. Очень востребованы среди аграриев грантовые программы поддержки и дополнительные субсидии фермерам, чьи хозяйства пострадали от засухи». Фермер из Байкаловского района ответила: «В этом году получила грант от Правительства Свердловской области в объёме 5 млн. на закупку трактора, пресса и косилки. Но этого оказалось недостаточно».

Выводы и рекомендации

Таким образом, удельный вес фермерских продуктов питания на региональном продовольственном рынке Свердловской области за последние три года понемногу растет. Формируются группы целевых потребителей фермерской сельскохозяйственной продукции. Вместе с тем, рынок экологически чистых и органических продуктов питания в Свердловской области, по признанию самих фермеров, сегодня находится в стадии формирования по ряду объективных причин.

Ключевым вопросом развития фермерства как субъекта регионального продовольственного рынка остается создание условий для увеличения количества крестьянских (фермерских) хозяйств и индивидуальных предпринимателей: создание и развитие на территории сельских поселений Свердловской области крестьянских (фермерских) хозяйств,  повышение рационального использования земельных участков, выдача фермерам кредитов под низкие проценты, дальнейшая разработка грантовых программ для фермеров и тех, кто желает стать таковыми.

Немаловажным также является развитие аграрной науки и кадровое обеспечение специалистами по цифровым технологиям в сфере аграрной экономики, маркетинга и управления сельскохозяйственных предприятий всех организационно-правовых форм, в том числе и  крестьянских (фермерских) хозяйств [9, с. 419].

В заключение изложим основные рекомендации, которые могут способствовать повышению производительности труда фермеров, помочь решить системные проблемы, связанные со сбытом сельскохозяйственной продукции, произведенной в фермерских хозяйствах. Предложенные рекомендации могут быть использованы для совершенствования аграрной политики региона.

1. Оказание финансовой поддержки фермерам: проведение стабильной и доступной кредитной политики, налоговые каникулы для начинающих фермеров, субсидирование процентных ставок по инвестиционным кредитам, развитие лизинга техники, сельскохозяйственного оборудования, племенного скота, грантовая поддержка фермерства в Свердловской области.
2. Развитие сельского маркетинга: организация систематических мероприятий по поддержанию спроса на фермерские продукты, включая практику государственных закупок сельскохозяйственной фермерской продукции; помощь в организации сбыта фермерской сельхозпродукции; создание устойчивых логистических цепочек от производителя к потребителю, включая крупные федеральные и региональные торговые сети; регулярное проведение ярмарок, рынков продажи сельскохозяйственной продукции; организация прямых поставок продукции от фермера в магазины, а также рекламы фермерских продуктов питания.
3. Консультационное сопровождение фермерского труда, в том числе вопросов, связанных с организацией сбыта фермерской продукции и контактов с основными участниками продовольственного рынка Свердловской области: создание информационно-консультативной службы, представленной специалистами различных направлений (менеджеров, маркетологов, финансистов, бухгалтеров, агрономов, агроинженеров, дизайнеров, ветеринаров, юристов) для оказания помощи фермерам на бесплатной основе, организация встреч, конференций, семинаров и вебинаров с теми специалистами, которые необходимы фермерам, а также самих фермеров для обмена опытом между собой.

Список источников

1. Аномальная засуха в 2022 году: что будет с урожаем? – Электронный ресурс. – Режим доступа: https://grainrus.com/articles/anomalnaya-zasukha-v-2022-godu-chto-budet-s-urozhaem/
2. Головина С. Г., Мыльников Е. А., Смирнова Л. Н., Лоретц Е. Е. О фермерстве и кооперации. Научно-практические рекомендации. — / Головина С. Г., Мыльников, Е. А., Смирнова Л. Н., Лоретц Е. Е.- Екатеринбург: Изд.-во Уральского государственного аграрного университета. – 2019. – 296 с.
3. Федеральный закон от 11.06.2003 N 74-ФЗ . «О крестьянском (фермерском) хозяйстве» // Собрание законодательства РФ. – 2003. – Вып. 24. – Ст. 2249.
4. Крестьянские (фермерские хозяйства) и индивидуальные предприниматели в Свердловской области за 2017 – 2021 годы. – Электронный ресурс. – Режим доступа: https://sverdl.gks.ru/folder/32235
5. Чупина И. П. Инновационная активность в сельском хозяйстве региона // Современная аграрная экономика: вопросы теории и практики. Материалы Всероссийской национальной научно-практической конференции. – 2022 – С. 299 – 304.
6. Лебедева Т. С. Становление института фермерства в России // Социально-экономический и гуманитарный журнал Красноярского ГПУ. – 2018. — № 4. – С. 31 – 42.
7. Роскачество представило рейтинг органических регионов России по итогам 2022 года. – Электронный ресурс. – Режим доступа: organicfund.ru/new/roskachestvo-predstavilo-rejting-organicheskih-regionov-rossii-po-itogam-2022-goda/
8. Журавлева Л. А., Зарубина Е. В., Чупина И. П., Симачкова Н. Н., Ручкин А. В. Фермерский труд: особенности, ценностные основания, проблемы // Московский экономический журнал. – 2022. – Т. 7. № 3.
9. Воронин Б. А., Чупина И. П., Воронина Я. В., Зарубина Е. В., Журавлева Л. А. Управление сельским хозяйством и АПК в современных условиях // От импортозамещения к экспортному потенциалу: научно-инновационное обеспечение сельского хозяйства // Экономика: вчера, сегодня, завтра. – 2021. – Т. 11. № 9 – 1. – С. 416 – 424.

References

1. Anomal`naya zasuxa v 2022 godu: chto budet s urozhaem? – E`lektronny`j resurs. – Rezhim dostupa: https://grainrus.com/articles/anomalnaya-zasukha-v-2022-godu-chto-budet-s-urozhaem/
2. Golovina S. G., My`l`nikov E. A., Smirnova L. N., Loretcz E. E. O fermerstve i kooperacii. Nauchno-prakticheskie rekomendacii. — / Golovina S. G., My`l`nikov, E. A., Smirnova L. N., Loretcz E. E.- Ekaterinburg: Izd.-vo Ural`skogo gosudarstvennogo agrarnogo universiteta. – 2019. – 296 s.
3. Federal`ny`j zakon ot 11.06.2003 N 74-FZ . «O krest`yanskom (fermerskom) xozyajstve» // Sobranie zakonodatel`stva RF. – 2003. – Vy`p. 24. – St. 2249.
4. Krest`yanskie (fermerskie xozyajstva) i individual`ny`e predprinimateli v Sverdlovskoj oblasti za 2017 – 2021 gody`. – E`lektronny`j resurs. – Rezhim dostupa: https://sverdl.gks.ru/folder/32235
5. Chupina I. P. Innovacionnaya aktivnost` v sel`skom xozyajstve regiona // Sovremennaya agrarnaya e`konomika: voprosy` teorii i praktiki. Materialy` Vserossijskoj nacional`noj nauchno-prakticheskoj konferencii. – 2022 – S. 299 – 304.
6. Lebedeva T. S. Stanovlenie instituta fermerstva v Rossii // Social`no-e`konomicheskij i gumanitarny`j zhurnal Krasnoyarskogo GPU. – 2018. — № 4. – S. 31 – 42.
7. Roskachestvo predstavilo rejting organicheskix regionov Rossii po itogam 2022 goda. – E`lektronny`j resurs. – Rezhim dostupa: organicfund.ru/new/roskachestvo-predstavilo-rejting-organicheskih-regionov-rossii-po-itogam-2022-goda/
8. Zhuravleva L. A., Zarubina E. V., Chupina I. P., Simachkova N. N., Ruchkin A. V. Fermerskij trud: osobennosti, cennostny`e osnovaniya, problemy` // Moskovskij e`konomicheskij zhurnal. – 2022. – T. 7. № 3.
9. Voronin B. A., Chupina I. P., Voronina Ya. V., Zarubina E. V., Zhuravleva L. A. Upravlenie sel`skim xozyajstvom i APK v sovremenny`x usloviyax // Ot importozameshheniya k e`ksportnomu potencialu: nauchno-innovacionnoe obespechenie sel`skogo xozyajstva // E`konomika: vchera, segodnya, zavtra. – 2021. – T. 11. № 9 – 1. – S. 416 – 424.

Для цитирования: Чупина И.П., Зарубина Е.В., Симачкова Н. Н., Журавлева Л.А. Ручкин А.В. Фермерские хозяйства как субъект продовольственного рынка (на примере Свердловской области) // Московский экономический журнал. 2023. № 1. URL: https://qje.su/selskohozyajstvennye-nauki/moskovskij-ekonomicheskij-zhurnal-1-2023-43/

© Чупина И.П., Зарубина Е.В., Симачкова Н. Н., Журавлева Л.А. Ручкин А.В., 2023. Московский экономический журнал, 2023, № 1.

PDF-файл статьи

Научная статья

Original article

УДК 631.45

doi: 10.55186/2413046X_2023_8_1_42

ОЦЕНКА И ПРОГНОЗ УСЛОВИЙ ИСПОЛЬЗОВАНИЯ ПАШНИ НА ВОСПРОИЗВОДСТВО ГУМУСНОГО СОСТОЯНИЯ ЧЕРНОЗЁМОВ ОБЫКНОВЕННЫХ САРАТОВСКОЙ ОБЛАСТИ

EVALUATION AND FORECAST OF THE TILLED FIELD CONDITIONS  FOR THE REPRODUCTION OF THE HUMUS STATE OF ORDINARY CHERNOZEM IN SARATOV REGION

Тарбаев Владимир Александрович, к.с.-х.н., заведующий кафедры землеустройство и кадастры, ФГБОУ ВО Саратовский государственный университет генетики, биотехнологии и инженерии имени Н.И. Вавилова (Вавиловский университет), E-mail: tarbaev1@mail.ru

Янюк Вячеслав Михайлович, д.с.-х.н., профессор кафедры землеустройство и кадастры, ФГБОУ ВО Вавиловский университет, E-mail: yanyuk96@rambler.ru

Демакина Ирина Игоревна, к.с.-х., доцент кафедры  «Землеустройство и кадастры» ФГБОУ ВО Вавиловский университет, e-mail:  demakina2015@yandex.ru

Павлова Елена Николаевна, ассистент кафедры  «Землеустройство и кадастры» ФГБОУ ВО Вавиловский университет, e-mail: pavlovaen@sgau.ru

Tarbaev Vladimir Aleksandrovich, Candidate of Agricultural Sciences, Head of the Department of Land Management and Cadastre, Saratov State University of Genetics, Biotechnology and Engineering named after N.I. Vavilov (Vavilov University), E-mail: tarbaev1@mail.ru

Yanyuk Vyacheslav Mikhailovich, Doctor of Agricultural Sciences, Professor of the Department of Land Management and Cadastre, Vavilov University,  E-mail: yanyuk96@rambler.ru

Demakina Irina Igorevna, Candidate of Agricultural Sciences, associate professor of the Department of Land Management and Cadastre, Vavilov University,  e-mail:  demakina2015@yandex.ru

Pavlova Elena Nikolaevna, Assistant of the Department of Land Management and Cadastre, Vavilov University,  e-mail: pavlovaen@sgau.ru

Аннотация. Изменения организационно-экономических условий ведения аграрного производства в последние 30 лет коренным образом изменили условия формирования баланса органического вещества, которые привели к потери 12-23 % запасов гумуса пахотного слоя почв. В составе пашни преобладающими становятся слабогумусированные виды чернозёмов, с содержанием гумуса ниже его минимальных (критических) значений, что связано с утратой не только основной части лабильных, но и части инертных форм гумуса, когда его восполнение становится крайне затруднительным. При изменившихся количественных и качественных характеристиках гумусированости почв, сохранение существующего уровня продуктивности зерновых (20-23 ц/га) становится возможным только при полной компенсации выноса элементов минерального питания.

Abstract. Changes in the organizational and economic conditions of agricultural production in the last 30 years have radically changed the conditions for the formation  of organic matter balance, which led to the loss of 12-23% of the humus reserves of the arable soil layer. In the composition of arable land, low-humus types of chernozem become predominant, with humus content below its minimum (critical) values. It is associated with the loss of not only the main part of the labile, but also part of the inert  humus forms, when its compensation becomes extremely difficult. With the changed quantitative and qualitative characteristics of soil humus content, the preservation of the existing level of cereal productivity (20-23 c/ha) becomes possible only with full compensation of removed mineral nutrition elements.

Ключевые слова: пашня, почва, баланс гумуса, коэффициент минерализации, севооборот, агрохимические обследования

Keywords: arable land, soil, humus balance, mineralization coefficient, crop rotation, agrochemical surveys

Регулирование гумусного состояния пахотных земель является приоритетной задачей в деле охраны и восстановления плодородия почв. Оценка уровня деградации почв проводится с учётом снижения содержания гумуса в пахотном слое. Причём уменьшение гумусированности почвы на 5–10 % к исходному содержанию служит основанием отнесения почвы к первой категории деградации [6]. В этой связи содержание гумуса является обязательным параметром мониторинга состояния агрогенноизменённых почв.  Одновременно, снижение содержания гумуса в пахотном слое почв более чем на 15 % служит одним из 3 обязательных критериев существенного снижения плодородия земель сельскохозяйственного назначения [8], как показателя использования земель с нарушением требований земельного законодательства Российской Федерации к рациональному использованию земли, и как основание для принудительного изъятия земельного участка.

Начиная с 90-х годов применение минеральных и органических удобрений в Российской Федерации резко сократилось и продолжает в настоящее время оставаться на недопустимо низком уровне. На основе обобщения статистических данных проведенного сотрудниками ВНИИА им. Д. Н. Прянишникова [2], ежегодное возмещение выноса элементов минерального питания NPK находится в интервале 30-50 %.

Значительно хуже обстоит дело с компенсацией выноса элементов минерального питания в Саратовской области. По данным агрохимслужбы [5], некомпенсированный вынос с урожаем элементов минерального питания составляет в среднем по области 68,6 кг действующего вещества NPK, а для северо-западных районов с повышенной продуктивностью почв – 100-180 кг.

Только стоимость минеральных удобрений некомпенсированного выноса NPK в ценах 2017 года составляет 3,0 и 5,5 тыс. рублей на гектар, соответственно, что сопоставимо, а зачастую и превышают величину бухгалтерской прибыли растениеводства для большинства районов Саратовской области. Таким образом, современное использование пахотных земель, без компенсации выносимых с урожаем элементов минерального питания, в котором относительное экономическое благополучие является лишь следствием «проедания» естественного плодородия почв.

Цель исследования – оценка изменений  показателей  гумусного состояния чернозёмов обыкновенных на основе моделирования баланса органического вещества пахотного слоя почв при изменившихся в последние 30 лет организационно-экономических условиях использования пашни.

Объект и методика исследований. Оценка и прогноз условий использования пашни на воспроизводство гумусного состояния рассматривается на примере Самойловского муниципального района, расположенного на юго-западе Правобережья Саратовской области. Территория района относится к Окско-Донской равнине в бассейне р. Терса, правого притока р. Медведицы. В составе почвенного покрова преобладают чернозёмы обыкновенные (97,7%), подавляющая часть которых относится к глинистым и тяжелосуглинистым разностям.

По результатам скорректированного  агроклиматического оценочного зонирования [9], район относится ко второй агроклиматической подзоне и характеризуется следующими индивидуальными параметрами:  сумма биологически активных температур выше  С — 2650; коэффициент увлажнения – 0,60;  коэффициент континентальности климата – 193; агроэкологический потенциал территории – 4,62.

Для характеристики почвенного покрова района используются результаты последнего 4 тура почвенных обследований выполненных в районе в 1978 году в соответствии с классификацией почв [3]. При анализе гумусного состояния почв используются результаты агрохимических обследований земель сельскохозяйственных предприятий района в 1985 и 2015 гг. Содержания гумуса в агрохимических обследованиях вели по методу Тюрина в модификации ЦИНАО (ГОСТ 26213-91).

Приходные статьи баланса органического вещества (пожнивных и корневых остатков) при прогнозных расчётах определяли по статистическим зависимостям от урожайности культур согласно Методическим рекомендациям [7], параметры трансформации органического вещества (коэффициенты минерализации и гумификации) устанавливали по Усовершенствованной базе данных (ВНИИЗиЗПЭ) [10]. Значения параметров почв и трансформации органического вещества почв, используемые в прогнозе баланса гумуса, приведены в таблице 1.

Результаты и их обсуждение. Вопрос регулирования гумусного состояния с позиций экологически сбалансированного землепользования приобретает в последнее время все большую актуальность, в силу, происходящих в сельскохозяйственном использовании земель следующих структурных изменений:

• резкого сокращения доз внесения навоза на пашне, используемых организациями и крестьянскими хозяйствами, ввиду общего снижение поголовья крупного рогатого скота и его концентрацией в хозяйствах населения;
• сокращением в структуре посевов на пашне доли многолетних трав, так как снижается общая потребность в кормах;
• возрастанием доли пропашных культур (особенно подсолнечника) и чистого пара, суммарная доля которых достигает 50 % от посевной площади.

Анализ данных по наличию скота в различных организационно-хозяйственных формах ведения аграрного производства Самойловского района показывает, что современная структура производства животноводческой продукции фактически исключает внесение навоза в качестве статьи баланса органического вещества почв. В хозяйствах населения сосредоточено около 90 % поголовья крупного рогатого скота, овец и коз. Остальные 10 % находятся в крестьянских (фермерских) хозяйствах и индивидуальных предпринимателей.

В решении прикладных задач управления гумусным состоянием почв, в силу простоты и доступности параметров, чаще всего используется балансовая линейно-кинетические модель запасов [10, 11]. Для прогноза запасов гумуса в пахотном слое при отсутствии его потерь за счет вымывания водорастворимых фракций из балансового слоя в нижележащие горизонты и эрозионных процессов, воспользуемся аналитическим решением модели, предложенное в диссертационной работе Янюка В.М. [11].

где: ЗГ₀, ЗГ_Т – начальные и конечные запасы гумуса в балансовом слое почв; К_м – коэффициент минерализации гумуса; К_впг – коэффициент восполнения потерь гумуса, отражающий соотношение приходных (за счёт поступления органического вещества без внесения навоза) и расходных (за счёт минерализации гумуса) статей задаются в виде:

где: У_р – урожайность возделываемых культур; К_пк – доля пожнивно-корневых остатков урожая, поступающих в почву при выращивании культур; Н_оу – доза органических удобрений; К_гр, К_гу – коэффициенты гумификации растительных остатков и органических удобрений, соответственно.

Результаты применение модели для прогноза гумусного состояния почв в результате изменившейся структуры использования пашни, на примере черноземов обыкновенных Аркадакского района Саратовской области [12] и темно-каштановых орошаемых почв Энгельсского района Саратовской области отражены в публикациях авторов [13].

На базе прогнозной модели баланса гумуса и параметров трансформации органического вещества, приведенных в таблице 1, выполнена оценка влияния изменившихся в последние 3 десятилетия условий использования пашни на формирование баланса гумуса (таблица 2).

При моделировании баланса гумуса рассматривали варианты 3, 4, и 5-ти польной структуры посевов, которые отражают современную структуру использования пашни в районе. По одному полю в структуре отведено на подсолнечник и незанятый пар, а остальные поля — зерновым.

При прогнозировании баланса гумуса рассматривались типичные условия почвенного покрова, с которыми связаны исходные запасы гумуса, принимаемого в качестве балансового 30 сантиметрового пахотного слоя почв: у чернозёмов обыкновенных среднегумусных — 233 т/га; у чернозёмов обыкновенных малогумусных — 198 т/га.

На условия формирования баланса гумуса наряду со структурой использования пашни существенное влияние оказывает и фактор использования соломы зерновых. В этой связи моделирование баланса гумуса проводили для различной структуры использования пашни с запашкой и без запашки соломы зерновых (рисунок 1).

На рисунке 1, где в графическом виде представлены результаты прогноза баланса гумуса, варианты прогноза получали следующие обозначение:

• численные значения (3П, 4П, 5П) соответствуют количеству полей севооборота;
• варианты с запахиванием соломы дополнены индексом «С+», без запахивания индексом «БС»;
• вариант прогноза на чернозёме обыкновенном малогумусном дополнялся обозначением «+ ЧМГ».

В соответствии с прогнозными расчётами в зависимости от структуры использования пашни и условий использования соломы зерновых за 30 летний период на чернозёмах среднегумусных потери запасов гумуса составляют от 14 до 23,7 % (рисунок 2). На чернозёмах малогумусных, при аналогичных условиях использования пашни, потери гумуса несколько ниже.

Прогнозные потери запасов гумуса в основных чертах согласуются с изменениями содержания гумуса, выявляемых при сравнении данных агрохимических съёмках сельскохозяйственных землепользований на территории Самойловского района в 1985 и 2015 годах (рисунок 2). Лишь в 3 хозяйствах из 20 относительное снижение гумуса составили менее 10 %, тогда как в остальных диапазон потерь вполне соответствует прогнозным расчётам 12-24 %.

Методика проведения агрохимических обследований с отбором образцов, не учитывающих границ почвенных контуров, с последующим отображением результатов не по конкретному содержанию гумуса, а по градациям с 2% интервалом, не может считаться адекватной для установления баланса гумуса в разрезе отдельных рабочих участков и землепользований.

Вместе с тем, обобщённые данные результатов агрохимических обследований Саратовской области [5], дают вполне определённую картину о процессах дегумификации пахотных почв. В структуре почвенного покрова земель сельскохозяйственного назначения по результатам последнего тура почвенных обследований Самойловского района  1979 года преобладали мало и среднегумусные глинистые и тяжелосуглинистые разновидности обыкновенных чернозёмов, доля которых составляла: малогумусных — 58,1 %, среднегумусных – 41,1 % (таблица 3).

По результатам современных агрохимических обследований доля площади земель, соответствующих классификационным значениям отнесения к мало и среднегумусным почвам, резко сократилась: среднегумусных с 41,1 до 7,3 %, малогумусных  с 58,1 до 42,2 %. И это при том, что агрохимические обследования охватывают не все сельскохозяйственные угодья, как это было при почвенных обследованиях 1979 года, а только пашню, куда включаются наиболее плодородные почвы. Одновременно, резко возросла с 0,8 до 50,5 % доля площади с содержанием гумуса в пахотном слое почв ниже 4,0 %.

При агроэкологической оценке пахотные почвы градации классов по степени гумусированности (слабо, средне, сильно) отличаются друг от друга только по содержанию лабильных форм органического вещества, которое является легко возобновляемым ресурсом. Диапазон изменения содержания гумуса от сильно к слабогумусированным может быть признан допустимым, так как предполагается, что потеря органического вещества в пределах этих классов может быть восстановлена. При переходе от класса слабогумусированных почв к классу, в котором содержание гумуса становится ниже диапазона минимальных и критических значений, обусловлено уже утратой и инертных форм компонента гумуса, когда его восполнение представляется крайне затруднительным [4]..

Близкие к значениям «критического» содержания гумуса в пахотном слое, приведенным в таблице 5, были определены в исследованиях В.А. Барановской [1] для почв степной зоны Поволжья (обыкновенных и южных черноземов). Для подтипов обыкновенного чернозема глинистого и тяжелосуглинистого гранулометрического состава «критическое» содержание гумуса в пахотном слое соответствует значениям 4,5-4,8 %, при интервале нижнего порога оптимального содержания гумуса 5,4-6,0 %.

Снижение содержание гумуса в пахотном слое почв приводит к соответствующему снижению показателей нормативной урожайности по группе зерновых [7], используемой при кадастровой оценке земельных участков сельскохозяйственного назначения. Переход чернозёмов из среднегумусных в малогумусные приводит к снижению нормативной урожайности на 1,2 ц/га, а малогумусных в слабогумусированные на 2,5 ц/га. А именно слабогумусированные чернозёмы с содержанием гумуса менее 4 % становятся преобладающими в районе (более 50 % площади по таблице 4).

Принимая во внимание существующие условия формирования баланса элементов минерального питания посевов, снижение гумусированности почв в значительно большей мере отразится не на нормативной, а на фактической урожайности. С переходом характеристик гумусированности почв в интервал значений ниже критических, когда в составе собственно специфических органических соединений (гумуса) остаются его инертные формы, прочно связанные с минеральным комплексом, существенно ухудшаются условия обеспеченности посевов легкодоступными формами азота. Если в предшествующий 30 летний период достаточно высокий уровень запасов гумуса чернозёмов обеспечивал за счёт его ежегодной минерализации  продуктивность зерновых на уровне 20-22 ц/га, то при изменившихся количественных и качественных характеристиках гумусированости, даже сохранение прежнего уровня продуктивности станет возможным при значительной компенсации выноса элементов минерального питания.

Данные последних собственно почвенных обследований, проведенных 40 и более лет назад, при нормативном сроке их обновления 15 лет, конечно устарели. Но, вместе с тем, в связи с наблюдаемыми процессами ускоренной дегумификации почв, возникает вопрос о том, какие именно параметры гумусированности должны использоваться при экономической оценке для налогообложения? Применение в оценке актуальных характеристик, отражающих потерю плодородия почв, по сути, будет означать премирование землепользователя за использование, приведшее к деградации земель как главного средства производства в сельском хозяйстве.

Заключение

Результаты моделирования баланса гумуса и осреднённые в масштабе района данные агрохимических обследований указывают на то, что изменения организационно-экономических условий ведения аграрного производства в последние 30 лет, при которых в структуре использования пашни половина приходится на подсолнечник и незанятый пар, привели к потери 12-23 % запасов гумуса пахотного слоя почв. При этом формирование нормативно-методической базы мониторинга земель сельскохозяйственного назначения, базирующегося на агрохимических обследованиях, не соответствует реализации функций государственного управления воспроизводством плодородием почв. Набор параметров, методика их определения и представления результатов агрохимических обследований, не позволит дать адекватную оценку параметров почвенного плодородия в разрезе отдельных рабочих участков и сельскохозяйственных землепользований, как с позиций количественной оценки параметров, необходимых для экономической оценки земель для налогообложения, так и проявления уровня деградации почв.

Список источников

1. Барановская В.А. Оптимизация гумусного состояния почв / В.А. Барановская // Почвенно-экологические проблемы в степном земледелии: Сб. науч. трудов, / Рос. акад. наук, Пущино – 1992 – С. 79-86
2. Доклад о состоянии и использования земель сельскохозяйственного назначения Российской Федерации в 2018 году [Текст]. — М.: ФГБНУ «Росинформагротех», 2020. – 340 с.
3. Классификация и диагностика почв СССР. – М.: Колос. 1977. – 224 с.
4. Когут Б.М. Принципы и методы оценки содержания трансформируемого органического вещества в пахотных почвах / Б.М. Когут // Почвоведение, 2003, № 3. – С. 308-316.
5. Кузмичёв Ф.П. Мониторинг плодородия почв Саратовской области / Ф.П. Кузмичёв, Л.И. Тепляшина, Е.Н. Гвоздева // Достижения науки и техники АПК. 2018. Т. 32. № 6. – С. 5-9.
6. Методика определения размеров ущерба от деградации почв и земель. Утверждена Минприроды России и Роскомземом 1994г. Письмо Роскомзема от 29.07.1994№ 3-14-2/1139.
7. Методические рекомендации по оценке качества и классификации земель по их пригодности для использования в сельском хозяйстве (со справочными материалами) Госземкадастрсъемка — ВИСХАГИ, Центр. – Владимир: Русская оценка. 2007.– 169 с.
8. Постановление Правительства Российской Федерации от 22 июля 2011 года № 612 «Об утверждении критериев существенного снижения плодородия земель сельскохозяйственного назначения»
9. Тарбаев В.А. Зонирование агроэкологического потенциала территории для оценки сельскохозяйственных угодий Саратовской области [Текст] / В.А. Тарбаев, В.М. Янюк, А.А. Дорогобед, Ю.И. Шадау, Т.В. Кузниченкова // Аграрный научный журнал. — 2020. — № 4. – С. 37-43.
10. Чуян О.Г. Усовершенствованная база данных для планирования урожайности сельскохозяйственных культур при проектировании систем удобрений (для Центрального Черноземья). Курск: / О.Г. Чуян // ГНУ ВНИИЗиЗПЭ РАСХН. 2011 – 53 с.
11. Янюк В.М. Совершенствование агроэкологической оценки и мониторинга мелиоративного состояния орошаемых земель сухостепной зоны Поволжья: Автореф. дис. д-ра с.-х.н. 06.01.02 / Янюк Вячеслав Михайлович Саратов, 2007 – 47с.
12. Янюк, В.М. Анализ влияния современного использования пашни на воспроизводство почвенного плодородия на примере Аркадакского района Саратовской области / В. М. Янюк, Н. М. Губин, И. С. Гагина // Землеустройство, кадастр и мониторинг земель – 2013. – №2 – С. 25-3.
13. Янюк В.М. Оценка и прогноз гумусового состояния орошаемых тёмно-каштановых почв Заволжья / В. М. Янюк, Л.Г. Романова, П.В. Тарасенко // Аграрный научный журнал — 2021. №11. – С. 59-63.

References

1. Baranovskaya V.A. Optimizaciya gumusnogo sostoyaniya pochv / V.A. Baranovskaya // Pochvenno-e`kologicheskie problemy` v stepnom zemledelii: Sb. nauch. trudov, / Ros. akad. nauk, Pushhino – 1992 – S. 79-86
2. Doklad o sostoyanii i ispol`zovaniya zemel` sel`skoxozyajstvennogo naznacheniya Rossijskoj Federacii v 2018 godu [Tekst]. — M.: FGBNU «Rosinformagrotex», 2020. – 340 s.
3. Klassifikaciya i diagnostika pochv SSSR. – M.: Kolos. 1977. – 224 s.
4. Kogut B.M. Principy` i metody` ocenki soderzhaniya transformiruemogo organicheskogo veshhestva v paxotny`x pochvax / B.M. Kogut // Pochvovedenie, 2003, № 3. – S. 308-316.
5. Kuzmichyov F.P. Monitoring plodorodiya pochv Saratovskoj oblasti / F.P. Kuzmichyov, L.I. Teplyashina, E.N. Gvozdeva // Dostizheniya nauki i texniki APK. 2018. T. 32. № 6. – S. 5-9.
6. Metodika opredeleniya razmerov ushherba ot degradacii pochv i zemel`. Utverzhdena Minprirody` Rossii i Roskomzemom 1994g. Pis`mo Roskomzema ot 29.07.1994№ 3-14-2/1139.
7. Metodicheskie rekomendacii po ocenke kachestva i klassifikacii zemel` po ix prigodnosti dlya ispol`zovaniya v sel`skom xozyajstve (so spravochny`mi materialami) Goszemkadastrs«emka — VISXAGI, Centr. – Vladimir: Russkaya ocenka. 2007.– 169 s.
8. Postanovlenie Pravitel`stva Rossijskoj Federacii ot 22 iyulya 2011 goda № 612 «Ob utverzhdenii kriteriev sushhestvennogo snizheniya plodorodiya zemel` sel`skoxozyajstvennogo naznacheniya»
9. Tarbaev V.A. Zonirovanie agroe`kologicheskogo potenciala territorii dlya ocenki sel`skoxozyajstvenny`x ugodij Saratovskoj oblasti [Tekst] / V.A. Tarbaev, V.M. Yanyuk, A.A. Dorogobed, Yu.I. Shadau, T.V. Kuznichenkova // Agrarny`j nauchny`j zhurnal. — 2020. — № 4. – S. 37-43.
10. Chuyan O.G. Usovershenstvovannaya baza danny`x dlya planirovaniya urozhajnosti sel`skoxozyajstvenny`x kul`tur pri proektirovanii sistem udobrenij (dlya Central`nogo Chernozem`ya). Kursk: / O.G. Chuyan // GNU VNIIZiZPE` RASXN. 2011 – 53 s.
11. Yanyuk V.M. Sovershenstvovanie agroe`kologicheskoj ocenki i monitoringa meliorativnogo sostoyaniya oroshaemy`x zemel` suxostepnoj zony` Povolzh`ya: Avtoref. dis. d-ra s.-x.n. 06.01.02 / Yanyuk Vyacheslav Mixajlovich Saratov, 2007 – 47s.
12. Yanyuk, V.M. Analiz vliyaniya sovremennogo ispol`zovaniya pashni na vosproizvodstvo pochvennogo plodorodiya na primere Arkadakskogo rajona Saratovskoj oblasti / V. M. Yanyuk, N. M. Gubin, I. S. Gagina // Zemleustrojstvo, kadastr i monitoring zemel` – 2013. – №2 – S. 25-3.
13. Yanyuk V.M. Ocenka i prognoz gumusovogo sostoyaniya oroshaemy`x tyomno-kashtanovy`x pochv Zavolzh`ya / V. M. Yanyuk, L.G. Romanova, P.V. Tarasenko // Agrarny`j nauchny`j zhurnal — 2021. №11. – S. 59-63

Для цитирования: Тарбаев В.А., Янюк В.М., Демакина И.И. Оценка и прогноз условий использования пашни на воспроизводство гумусного состояния чернозёмов обыкновенных Саратовской области // Московский экономический журнал. 2023. № 1. URL: https://qje.su/nauki-o-zemle/moskovskij-ekonomicheskij-zhurnal-1-2023-42/

© Тарбаев В.А., Янюк В.М., Демакина И.И., 2023. Московский экономический журнал, 2023, № 1.

PDF-файл статьи

Научная статья

Original article

УДК 005.01:338.4

doi: 10.55186/2413046X_2023_8_1_41

ИДЕИ ПИТЕРА ДРУКЕРА В ИТЕРАТИВНО-ИНКРЕМЕНТНОМ ПОДХОДЕ К РАЗРАБОТКЕ ПРОГРАММНОГО ОБЕСПЕЧЕНИЯ И УПРАВЛЕНИЮ

PETER DRUCKER’S KEYNOTES IN AN ITERATIVE-INCREMENTAL APPROACH TO SOFTWARE DEVELOPMENT AND MANAGEMENT

Плотников Андрей Викторович, к.э.н., доцент, доцент кафедры менеджмента и маркетинга ФГАОУ ВО «Пермский национальный исследовательский политехнический университет», Пермь, Россия; Ondokuz Mayıs University, г. Самсун, Турция, E-mail: plotnikov-av@mail.ru

Плотникова Алла Александровна, магистрант факультета бизнес-администрирования в Бафре, Ondokuz Mayıs University, г. Самсун, Турция, E-mail: mihaylenkoalla@gmail.com

Елькин Сергей Анатольевич, директор по развитию, PT Taplink Digital Global, г. Денпасар, Индонезия, E-mail: serje@taplink.at

Plotnikov Andrei, PhD in Econimics, Associate Professor, Associate Professor at the Department of Management and Marketing, Perm National Research Polytechnic University, Perm, Russia; Ondokuz Mayıs University, Samsun, Turkey, E-mail: plotnikov-av@mail.ru

Plotnikova Alla, Master student at Bafra Faculty of Business Administration, Ondokuz Mayıs University, Samsun, Turkey, E-mail: mihaylenkoalla@gmail.com

Elkin Sergei, Development Director at PT Taplink Digital Global, Denpasar, Indonesia, E-mail: serje@taplink.at

Аннотация. В работе раскрывается генезис итеративно-инкрементного подхода к разработке и управлению на основе тезисов Питера Друкера. Тезисы П. Друкера подбирались на основе изучения его трудов об управлении. Особенность тезисов заключается в общих характерных чертах с итеративно-инкрементным подходом к разработке и управлению, а это значит существует вероятность заимствования идей П. Друкера. Цель работы заключается в определении идей Питера Друкера, на которых построены итеративно-инкрементные подходы к разработке и управлению. В качестве методов исследования выступил онтологический анализ информации классических работ Питера Друкера в оригинале и в переработанных версиях на русском языке. Статья расширяет знания об истории менеджмента, современных концепциях управлениях, идеи которых были предложены классиками менеджмента.

Abstract. The paper reveals the genesis of an iterative-incremental approach to development and management based on the keynotes of Peter Drucker. P. Drucker’s keynotes were selected based on studying his work on management. The peculiarity of the keynotes is in standard features with an iterative-incremental approach to development and management, which means that there is a possibility of borrowing the ideas of P. Drucker. The work aims to identify Peter Drucker’s keynotes on which iterative-incremental approaches to development and management are built. The ontological analysis of information from the classical works of Peter Drucker in the original and revised versions in Russian was used as the research method. The article expands knowledge about management’s history, modern concepts, and the ideas proposed by the management classics.

Ключевые слова: Питер Друкер, итеративно-инкрементный подход, классика менеджмента, гибкое управление, Agile, управление проектами

Keywords: Peter Drucker, iterative-incremental approach, management classics, agile management, agile, project management

Введение

Теория менеджмента может развиваться как практико-ориентированно, так и в вакууме, обособленно от эмпирических исследований. Многие управленческие идеи реализовывались до принятия общественностью классических концепций управления определенного авторства. Так, например, разделение труда существовало до принципов, предложенных Анри Файолем. В Римской Империи уделяли внимание моральному духу армии, и исследователи возможно их концептуальную основу мигрировали на организационный уровень и со временем представили в качестве корпоративной культуры. Некоторые категории могут быть универсальными и иметь схожую концептуальную основу в разных науках, например, «диффузия», применяемая в физике, химии, менеджменте, социологии. Поэтому миграция идей, а также одновременное возникновение одной идей в разных эпохах или в разных локациях – это нормальное состояние развития и носит название «малтипл». Малтипл может происходить в любых науках, в том числе и науке об управлении.

Одна из популярных идей П. Друкера заключается в управлении, основанном на детерминированном целеполагании, функциях, коммуникациях и процессах. Предложенные цели основаны на вовлечении сотрудников, таким образом, П. Друкер рассматривал менеджмент с точки зрения демократического стиля к управлению. Применение демократического стиля мы можем увидеть в ИТ-компаниях, разрабатывающих программное обеспечение.

Цель работы заключается в определении идей Питера Друкера, на которых построены итеративно-инкрементные подходы к разработке и управлению.

В качестве методов исследования выступил онтологический анализ информации из классических работ Питера Друкера в оригинале и в переработанных версиях на русском языке, а также статьи ученых по заявленной теме.

Ценность данной работы заключается в найденных и объединенных тезисах из классических работ, релевантных итеративно-инкрементным подходам к разработке программного обеспечения и управлению проектами и продуктами.

К итеративно-инкрементным подходам относятся следующие фреймворки: Scrum, Kanban, XP, Scrumban и др. Итеративно-инкрементные подходы имеют синоним гибкий подходы, что соответствует переводу Agile на русский язык, это обобщающая категория для совокупности подходов и практик, основанных на ценностях Манифеста гибкой методологии разработки программного обеспечения [14]. Изначально гибкие методологии имели свое отношение к сектору информационных технологий (ИТ), потом в контексте гибкости начали применять и к управлению любыми процессами в разных сферах и областях знаний. Таким образом, произошел малтипл. Поэтому в статье «гибкая методология (подход) разработки» и «гибкое управление» относятся к разным объектам и разным содержанием.

Инкрементный подход

Инкрементный (инкрементальный) подход к разработке напоминает предиктивную модель управления проектами, но с детализацией по создаваемым элементам одного продукта. Другими словами, разработка происходит постепенным «наращиванием» ценности для заказчика подобно трансформеру или конструктору.

Итеративный подход

Итеративный подход к управлению заключается в повторении подобных друг другу операций в рамках одного цикла перед выпуском продукта, в отличие от инкрементного подхода, когда продукт выпускается в конце каждого инкремента.

В рамках одной итерации обеспечивается постепенные улучшения производимого продукта. Эти положительные изменения могут касаться разных областей его создания, как например, архитектура, дизайн, любая функциональная часть программного продукта и т.п. Итеративный процесс разработки аналогичен «созреванию», где каждая итерация приводит к лучшему пониманию требований и реализации этих требований на каждом последующем этапе. Вследствие чего планирование как функция менеджмента может переходить на второй план, а, следовательно, и контролю также отводится второстепенное значение. Таким образом, возникают вопросы по измерению выполнения запланированных целей. Ответ кроется в самоорганизации команд, которые берут на себя коллективную ответственность за достижение цели. Притом цель является краткосрочной и не вписывается в общеизвестные концепции менеджмента, в которых считается, что допустимая цель во временном лаге может соответствовать 1 году. Если в анализируемом подходе время одной итерации занимает 1-2 месяца, то возникает вопрос к методологии измерения краткосрочной цели с точки зрения классического менеджмента. Если эту итерацию воспринимать в качестве задачи, а не цели, то теряется основная идея того, что после итерации возникает новая версия инкремента, которая может самостоятельно функционировать и решать проблемы хозяйственной деятельности. В добавок к предыдущему предложению, при рассмотрении итерации в качестве задачи, также теряется сущность целеполагания. Отсутствие целеполагания кроется в постоянном обновлении последующих задач, а точнее в предложении и утверждении задач для их выполнения только после завершения предшествующей итерации. Итеративный подход примечателен своим удобством по отношению к объекту производства, применительно, к которому могут происходить изменения, планируемые перед запуском итерации, в котором будут осуществляться планируемые изменения. [8] Таким образом, итеративный подход заключается в адаптации системы к обновляемым требованиям заказчика по мере его созревания и проявления видения продукта.

Отличия предиктивного подхода от гибкого подхода

Традиционные и гибкие подходы имеют общие черты в своей последовательности действий, принципе дисциплины, ориентире на системных требованиях, анализе, проектировании, процессе написания кода, тестировании, эксплуатации и обслуживании. Учитывая организацию производства в середине прошлого века, у руководителей проектов превалировал каскадный или предиктивный подход (или другое название «водопад» (waterfall), предложенное в 1970 г. Уинстоном Ройсом) к управлению, который был воплощён в реализации конвейера, где каждый последующий этап начинался после завершения предыдущего. Притом в тоже время существовали и параллельные работы, развивались логистические подходы, которые внедрялись в производство. Далее Р. Хьюз [13] замечает сепарацию разработчиков на два веяния: каскадное (предиктивное) и ориентированное на гибкость в середине 1990-х (время до написания и публикации Agile Manifesto). Основой разделения послужило непопадание в «проектный треугольник» – увеличивался срок проекта и его бюджет. В то же время японские компании продолжили традиции Э. Деминга и продемонстрировали адаптацию его идей применительно к разработке программного обеспечения. Ориентир управления стремительно шагал в сторону гибких подходов, но как мы отметили ранее, еще к тому времени не существовал Agile Manifesto. И только в 2001 г. энтузиастами он был предложен (http://www.agilemanifesto.org), в который вошли принципы и ценности, наиболее отражающие либеральный стиль управления и философию, которой придерживались разработчики.

Agile Manifesto часто противопоставляется классическим способам управления проектами в области ИТ ввиду неспособности соответствия динамике рынка вторых. Отсутствие динамики заключается в соблюдении работ согласно запланированным задачам, составлении требований к программному обеспечению перед началом работы.

Документ, отражающий требования к программному обеспечению, отличается от подходов гибкой разработки, поскольку в качестве основного принципа используется детерминизм и требует относительно небольших усилий по сравнению с гибкой разработкой. В документе, отражающим требования, описываются пожелания пользователей, тем самым минимизируются риски, которые могут возникнуть при разработке продукта. Таким образом, планированием всех задач проекта отличается данный подход по отношению к Agile. Тем не менее авторы придерживаются общих черт касательно подхода, основанного на документации и гибкими подходами к разработке, эти черты проявляются в принципах организационной культуры [10]:

• разработка происходит при взаимодействии с ключевыми клиентами и пользователями (тем самым мы убеждаемся в том, что детерминированные подходы имеют такой же вектор клиентоориентированности, как и гибкие подходы);
• разработка строится на принципе цикличности, соответственно состоит из коротких итеративных циклов;
• фокусировка на действиях, поведении и контексте.

По своему фундаменту гибкий подход основан на концепции бережливого производства в контексте разработки программного обеспечения и лишь потом получил свое распространений в других сферах деятельности. Тем не менее, некоторые принципы и ценности заимствованы из Манифеста для миграции гибких подходов в различные сферы и области знаний.

Используя декларируемые в Манифесте ценности, авторы делают приоритет в сторону взаимодействия людей, работающего программного обеспечения, сотрудничества с клиентами во время разработки и оперативного реагирования на изменения среды программного обеспечения. Притом, они не отказываются от применения процессов и инструментов для достижения цели, не пренебрегают составлением документации для понимания, согласованием контрактов. То есть Манифест делает акцент на клиенте или на заказчике, а не на административных методах управления и процессах, которые могут изменяться по своей структуре и содержанию. Соответственно Манифест воплотил в себе идею клиентоориентированности в сфере разработки программного обеспечения.

Ценности и принципы Agile оставляют свободу по выбору процессов, не регламентируя их. Из этого следует, что Agile не отменяет процессы, но они не являются первостепенными. На первый взгляд ценности и принципы могут показаться достаточно либеральными, но в тоже время, данный подход может быть реализован в самоорганизованных командах. Самоорганизация возникает в результате дисциплины, которая никак не противоречит гибкости. Акцент ставим именно на команду, где основная идея заключается в общей цели, а также в общей коллективной ответственности. Коллективная ответственность может проявляться лишь в тех командах, где присутствует высокий степень доверия между ее членами. [18]

Доверие играет важную роль и является необходимым конструктом для достижения общего лидерства посредством самоуправления [5] в виртуальных командах [20] и движущим фактором устойчивости проектной команды. [15] Доверие требует создания активных связей между людьми для содействия взаимопониманию, а также общих ценностей и поведения, чтобы способствовать лучшему обмену знаниями, общим системам взглядов и целям. [4] Активность подразумевает постоянную поддержку доверия. Фактор доверия важен внутри команд, а также между основными стейкхолдерами. Доверие исходит из веры, но вера абстрактна, а доверие конкретно по отношению к объекту, которым является сотрудник. То есть вера – это убеждение, которое может проявляться по отношению к любому объекту, а доверие – это уверенность в человеке. Значение доверия небинарно и может иметь различные степени и влиять на сплоченность команд, а также играть важную роль при распределении или перераспределении команд по завершению первого проекта и начале второго. Следовательно, важно доверие не только внутри команды, но и между командами.

Гибкий подход к разработке ориентирован на приращение ценностей и не предусматривает предварительный план целой системы. Фактически, некоторые гибкие команды рассматривают отсутствие плана как ярлык, свидетельствующий о том, что они правильно используют гибкие методологии. Основной смысл гибкого подхода заключается в том, что команда не может позволить себе заранее составить план системы ввиду повышенной неопределенности. [12]

Вклад Питера Друкера в гибкие подходы к управлению

Питер Друкер был в авангарде менеджмента, исследовавший тренд управления, появившийся на тот момент времени. В 1954 г. он описывает пять задач менеджера: 1 – установка целей, 2 – организация, 3 – мотивация и коммуникация, 4 – оценка результатов, 5 – развитие и вовлечение. [19]

Принципы Ф. Тейлора применительны к работникам физического труда, в то время как П. Друкер определил факторы производительности умственного труда [1 , с.110]:

1. самоопределение производственного задания не детерминирует последующих действий;
2. индивидуальная ответственность на основе самоуправления и независимости;
3. непрерывная инновационная деятельность;
4. постоянное обучение и тиражирование знаний другим;
5. преобладание качественных показателей измерения работы над количественными.
6. рассмотрение поддержание умственного труда в качестве интеллектуального капитала в форме знаний, а не издержек. На основе данного принципа происходит рост стоимости квалифицированного персонала на основе дополнительных релевантных знаний, возможно более специализированных или уникальных производящих большую ценность. Соответственно, специализированные знания представляют ценности и для организации, а значит важно стимулировать сотрудников их развивать. Такой подход компенсирует недостатки других компетенций.

Существует множество способов вовлечения сотрудников в процесс постановки целей, одним из них называется «Письмо менеджеру». «Письмо менеджеру» – это подход управления по целям (Management by Objectives, MBO), разработанной П. Друкером в 1954 г. [2] [11], который заключается в видении своих целей подчиненными и изложении их в письменной форме руководителям. Управление по целям содержит элементы, которые делают его эффективным средством реализации процесса постановки целей в организации: (1) вовлечение сотрудников; (2) письменное фиксирование целей; (3) предложение собственных целей; (4) критерии эффективности; (5) разделение цели на задачи для выполнения. [9]

Через 40 лет Э. Деминг в 1994 г. сменил тренд с целеполагания на управление качеством, требующего системного мышления, командной работы и лидерства, а не бюрократического управления сверху вниз, основанного на показателях. [17]

В одной статье 2013 года автор Уильям А. Коэн [6] рассматривает подмену понятий о лидерстве, где наиболее свежие идеи выдаются в качестве продолжения классической теории П. Друкера и приходит к мысли о том, что «свежие идеи» в области лидерства идентичны идеям П. Друкера. Это происходит из-за отсутствия единого определения понятийного аппарата. В работе ставится задача на основе классических работ П. Друкера найти обобщения, а также отдельные признаки, релевантные гибким (итеративно-инкрементным) методологиям. Существует предпосылка о том, что признаки итерационно-инкрементных подходов берут свое начало в работах П. Друкера из докомпьютерной эпохи.

Следующей предпосылкой к исследованию его работ стала идея о том, что П. Друкер заявлял, что основные подходы к лидерству были придуманы несколько тысячелетий лет назад. Другими словами, если мы придаем какому-либо явлению форму, то это не означает, что в этой новой форме нет античного содержания. Притом, античное может выступать в роли актуального.

Впрочем, П. Друкер утверждает, что «…первое применение принципов управления Тейлора произошло не в коммерческой сфере, а в процессе реорганизации армии США в 1901 году» [1, с.10] Таким образом мы видим миграцию принципов из одной сферы в другую и это естественное состояние категорий, которые охарактеризованы универсальными. Исходя из этого, что методы и принципы могут обладать универсальностью и подходить как к аналоговому производству, так и к производству программного обеспечения.

Проблема «нового и забытого старого» возможно кроется в иной интерпретации, отличной от этой идеи. Так, например, практическая значимость теории Д. МакГрегора была искажена из-за неправильного толкования, представляя Д. МакГрегора как пропагандирующего Теорию Y как лучший способ руководства. Однако, как неоднократно заявлял П. Друкер, фактическое намерение Д. МакГрегора заключалось в том, что его категоризация заставит менеджеров исследовать как теорию X, так и теорию Y для последующего практического применения обеих теорий. [6] П. Друкер также уточнял о том, что бессмысленное следование теории Y, предложенной Д. МакГрегором не приведет к эффективности, а также следование теории Y требует от лидера большего участия, пусть и скрытого.

Другая проблема кроется в том, что перевернуто с ног на голову высказывание П. Друкера 1985 года о том, что в течение нескольких десятилетий социальные изменения происходили медленнее, чем технологические. [16] То есть отменили мнение о том, что технологии меняются быстрее, чем общество. Нас интересует в первую очередь не скорость распространения технологических инноваций, а сам факт изменения интерпретации.

Тезисы Питера Друкера релевантные гибким подходам

Далее выделим некоторые тезисы из его работ, которые нам показались наиболее близкими к гибким подходам (в т.ч. гибким методологиям разработки программного обеспечения):

1. П. Друкер в своей классической работе “The effective Executive” 1967 года [7] во втором принципе эффективности ориентируется на результаты труда, а не на сам процесс. Таким образом, его принцип похож на два принципа Agile Manifesto, где люди важнее процессов, а продукт, как результат труда, важнее документации.
2. П. Друкер критикует неиерархический подход к организации и считает, что в любой организации «должен существовать непререкаемый авторитет, за которым стоит управленческое решение и подчиняются сотрудники согласно иерархии». [1, с.14] и это подтверждается тем, что П. Друкер выделяет три организационных принципа: прозрачность организационной структуры; одно лицо принимающее решение; единоначалие. [1, с.15] И тем не менее П. Друкер также приветствовал участие сотрудников в разработке целей. П. Друкер также дополняет принцип возможности работы в двух подразделениях. Это не означает двойное подчинение в срезе одной задачи, а означает разрешение выполнения более одной задачи, где последующие задачи могут выполняться в другом подразделении с другим руководителем. Согласно детерминированным теориям об управлении здесь может возникнуть межличностный или межгрупповой конфликт в распределении ресурса времени, отведенного на одну и последующие работы. А с точки зрения гибкости управления здесь мы видим принцип кросс-функциональности сотрудников.
3. П. Друкер приходит к выводам в книге «Менеджмент. Вызовы XXI века»: «Людьми не нужно «управлять» в прямом смысле, их нужно направлять, развивая в глубину их навыки и знания, придавая им уникальность.» [1, с.22] В этом тезисе мы видим попытку раскрыть самоорганизацию у работников коллектива.
4. Тезис инкрементализма заключается в утверждении: «Повышение производительности умственного труда почти всегда требует, чтобы работа была реструктурирована и представлена как часть системы.» [1, с.120] Казалось бы данный трактат противоречит холистическому подходу, который рассматривает систему как одно целое и не подчиняется принципам редукционализма для описания системы. Но здесь П. Друкер имеет в виду, экспериментальные работы (подходы, методы) должны осуществляться на одном участке работ системы, и при положительном исходе могут масштабироваться на другие.
5. Формирование приоритетов выбора задач для разработки кроется в этой цитате: «надо концентрироваться на сильных сторонах»  инновации. [3, с. 336-337]
6. Принцип эмерджентности мы находим в следующих мыслях П. Друкера: «…сама по себе специализация непродуктивна. Чтобы получить требуемые результаты, ее плоды нужно соединить с результатами труда других специалистов.» [3, с. 256] К этой мысли мы можем суммировать следующую причинно-следственную связь условий для построения эффективных отношений между сотрудниками: общение  коллективная работа; саморазвитие и самосовершенствование  развитие и совершенствование других. [3, с. 258] Таким образом, коммуникации с ориентацией на развитие могут способствовать развитию эффективных отношений в коллективе и приводят к эффективным результатам организации. Притом, как отмечает П. Друкер, данные условия реализуются при соблюдении принципа добровольности сотрудников. Добровольность сопряжена с мотивацией сотрудников, относящихся к Теории Y Д. МакГрегора.
7. Ценностноориентированный или клиентоориентированный подход замечен в следующем высказывании: «Исходным пунктом должна стать воспринимаемой потребителем ценностью.» [1, с.27]
8. Лидерство П. Друкер рассматривал как трансформирующее, а не транзакционное лидерство, оно может быть, как активным, так и субъектом наблюдения, лидерство не зависит от структуры управления и не является синонимом командно-контрольному подходу к лидерству, применяемым в армии, лидерство также не зависит от степени и объемов контроля и может базироваться на ситуативном подходе. [6]
9. Интересным является принцип устаревания знаний, в котором роль объекта управления при переходе в роль субъекта управления является более компетентным, чем его текущие объекты – подчиненные. Таким образом, он считает, что знания остаются на актуальном уровне для понимания нижестоящих процессов. [1, с.20-21]
10. Прослеживается стейкхолдерский подход в менеджменте – в область внимания и ответственности менеджмента входят все элементы внешней и внутренней среды влияющие на эффективность организации. Притом, что внешняя среда неконтролируема менеджментом [1, с.38].

Заключение

В работе выделены и проанализированы тезисы Питера Друкера, которые были выбраны из его авторской литературы. Эти тезисы являются аспектами, которые вносят свой научный вклад в развитие гибких подходов или итеративно-инкрементных подходов к разработке и управлению, которые превалируют в самоорганизующихся командах разработчиков. Основная идея статьи раскрылась в том, что черты присущие классической теории управления присущи трендам и соответственно мигрировали в новые теории об управлении. А это может лишь означать то, что классические теории до сих пор актуальны и имеют свое продолжение в новых теориях управления. Некоторые идеи П. Друкера интуитивно понятны и возможно внедряются командами без изучения трудов классика, это означает лишь надежность теоретических изысканий П. Друкера.

Благодарности

The study was supported by The Scientific & Technological Research Council of Turkey (TUBITAK), The Department of Science Fellowships & Grant Programs (BIDEB), 2221 – Fellowship Program for Visiting Scientists and Scientists on Sabbatical Leave (2022/3).

Список источников

1. Друкер П.Ф. Менеджмент. Вызовы XXI века [Текст] / Питер Друкер ; пер. с англ. Н. Макаровой. — Москва : Манн, Иванов и Фербер, 2012. — 235 с.
2. Друкер П.Ф. Практика менеджмента / Питер Друкер; пер. с англ. И. Веригина; [науч. ред. Н. Насикан]: – М.: Манн,. Иванов и Фербер. – 2015. – 299 с.
3. Друкер П.Ф. Энциклопедия менеджмента : [весь Питер Друкер в одной книге: лучшие работы по менеджменту, написанные за 60 лет] / Питер Ф. Друкер ; [пер. с англ. О. Л. Пелявского]. — Москва [и др.] : Вильямс, 2008. — 421 с.
4. Berger H. Agile development in a bureaucratic arena—A case study experience //International Journal of Information Management. – 2007. – Т. 27. – №. 6. – С. 386-396. https://doi.org/10.1016/j.ijinfomgt.2007.08.009
5. Castellano S. et al. Impact of self-leadership and shared leadership on the performance of virtual R&D teams //Journal of Business Research. – 2021. – Т. 128. – С. 578-586. https://doi.org/10.1016/j.jbusres.2020.12.030
6. Cohen W. A. Peter Drucker wants you to be a heroic leader–Now //Organizational Dynamics. – 2013. – Т. 1. – №. 42. – С. 70-80.
7. Drucker P. F. The effective executive //New York. – 1967.
8. Eeles P. et al. Relating System Quality and Software Architecture: Foundations and Approaches //Relating System Quality and Software Architecture. – Morgan Kaufmann, 2014. – С. 1-20. https://doi.org/10.1016/B978-0-12-417009-4.00001-6
9. Ford R. C. Combining performance, learning, and behavioral goals to match job with person: Three steps to enhance employee performance with goal setting //Business Horizons. – 2017. – Т. 60. – №. 3. – С. 345-352. https://doi.org/10.1016/j.bushor.2016.12.001
10. Frishberg L., Lambdin C. Design provocations: applying agile methods to disruptive innovation. – Morgan Kaufmann, 2015.
11. Greenwood R. C. Management by objectives: As developed by Peter Drucker, assisted by Harold Smiddy //Academy of Management Review. – 1981. – Т. 6. – №. 2. – С. 225-230.
12. Hartson R., Pyla P. S. The UX book: Agile UX design for a quality user experience. – Morgan Kaufmann, 2018.
13. Hughes R. Agile data warehousing for the enterprise: a guide for solution architects and project leaders. – Newnes, 2015.
14. Manifesto for Agile Software Development [Электронный ресурс]: https://agilemanifesto.org/ (дата обращения – 29.09.2022)
15. Pavez I. et al. Project team resilience: The effect of group potency and interpersonal trust //International Journal of Project Management. – 2021. – Т. 39. – №. 6. – С. 697-708. https://doi.org/10.1016/j.ijproman.2021.06.004
16. Phillips F. The state of technological and social change: Impressions //Technological Forecasting and Social Change. – 2011. – Т. 78. – №. 6. – С. 1072-1078. https://doi.org/10.1016/j.techfore.2011.03.020
17. Picciotto R. Towards a ‘New Project Management’movement? An international development perspective //International Journal of Project Management. – 2020. – Т. 38. – №. 8. – С. 474-485. https://doi.org/10.1016/j.ijproman.2019.08.002
18. Rodríguez P. et al. Advances in using agile and lean processes for software development //Advances in Computers. – Elsevier, 2019. – Т. 113. – С. 135-224. https://doi.org/10.1016/bs.adcom.2018.03.014
19. Weber W. W. Drucker, Peter (1909–2005). – 2015. https://doi.org/10.1016/B978-0-08-097086-8.61190-X
20. Zuofa T., Ochieng E. G. Investigating barriers to project delivery using virtual teams //Procedia Computer Science. – 2021. – Т. 181. – С. 1083-1088. https://doi.org/10.1016/j.procs.2021.01.304

References

1. Druker P.F. Menedzhment. Vyzovy XXI veka [Tekst] / Piter Druker ; per. s angl. N. Makarovoj. — Moskva : Mann, Ivanov i Ferber, 2012. — 235 s.
2. Druker P.F. Praktika menedzhmenta / Piter Druker; per. s angl. I. Verigina; [nauch. red. N. Nasikan]: – M.: Mann,. Ivanov i Ferber. – 2015. – 299 s.
3. Druker P.F. Enciklopediya menedzhmenta : [ves’ Piter Druker v odnoj knige: luchshie raboty po menedzhmentu, napisannye za 60 let] / Piter F. Druker ; [per. s angl. O. L. Pelyavskogo]. — Moskva [i dr.] : Vil’yams, 2008. — 421 s.
4. Berger H. Agile development in a bureaucratic arena—A case study experience //International Journal of Information Management. – 2007. – T. 27. – №. 6. – S. 386-396. https://doi.org/10.1016/j.ijinfomgt.2007.08.009
5. Castellano S. et al. Impact of self-leadership and shared leadership on the performance of virtual R&D teams //Journal of Business Research. – 2021. – T. 128. – S. 578-586. https://doi.org/10.1016/j.jbusres.2020.12.030
6. Cohen W. A. Peter Drucker wants you to be a heroic leader–Now //Organizational Dynamics. – 2013. – T. 1. – №. 42. – S. 70-80.
7. Drucker P. F. The effective executive //New York. – 1967.
8. Eeles P. et al. Relating System Quality and Software Architecture: Foundations and Approaches //Relating System Quality and Software Architecture. – Morgan Kaufmann, 2014. – S. 1-20. https://doi.org/10.1016/B978-0-12-417009-4.00001-6
9. Ford R. C. Combining performance, learning, and behavioral goals to match job with person: Three steps to enhance employee performance with goal setting //Business Horizons. – 2017. – T. 60. – №. 3. – S. 345-352. https://doi.org/10.1016/j.bushor.2016.12.001
10. Frishberg L., Lambdin C. Design provocations: applying agile methods to disruptive innovation. – Morgan Kaufmann, 2015.
11. Greenwood R. C. Management by objectives: As developed by Peter Drucker, assisted by Harold Smiddy //Academy of Management Review. – 1981. – T. 6. – №. 2. – S. 225-230.
12. Hartson R., Pyla P. S. The UX book: Agile UX design for a quality user experience. – Morgan Kaufmann, 2018.
13. Hughes R. Agile data warehousing for the enterprise: a guide for solution architects and project leaders. – Newnes, 2015.
14. Manifesto for Agile Software Development [Elektronnyj resurs]: https://agilemanifesto.org/ (data obrashcheniya – 29.09.2022)
15. Pavez I. et al. Project team resilience: The effect of group potency and interpersonal trust //International Journal of Project Management. – 2021. – T. 39. – №. 6. – S. 697-708. https://doi.org/10.1016/j.ijproman.2021.06.004
16. Phillips F. The state of technological and social change: Impressions //Technological Forecasting and Social Change. – 2011. – T. 78. – №. 6. – S. 1072-1078. https://doi.org/10.1016/j.techfore.2011.03.020
17. Picciotto R. Towards a ‘New Project Management’movement? An international development perspective //International Journal of Project Management. – 2020. – T. 38. – №. 8. – S. 474-485. https://doi.org/10.1016/j.ijproman.2019.08.002
18. Rodríguez P. et al. Advances in using agile and lean processes for software development //Advances in Computers. – Elsevier, 2019. – T. 113. – S. 135-224. https://doi.org/10.1016/bs.adcom.2018.03.014
19. Weber W. W. Drucker, Peter (1909–2005). – 2015. https://doi.org/10.1016/B978-0-08-097086-8.61190-X
20. Zuofa T., Ochieng E. G. Investigating barriers to project delivery using virtual teams //Procedia Computer Science. – 2021. – T. 181. – S. 1083-1088. https://doi.org/10.1016/j.procs.2021.01.304

Для цитирования: Плотников А.В., Плотникова А.А., Елькин С.А. Идеи Питера Друкера в итеративно-инкрементном подходе к разработке программного обеспечения и управлению // Московский экономический журнал. 2023. № 1. URL: https://qje.su/ekonomicheskaya-teoriya/moskovskij-ekonomicheskij-zhurnal-1-2023-41/

© Плотников А.В., Плотникова А.А., Елькин С.А., 2023. Московский экономический журнал, 2023, № 1.

PDF-файл статьи

Научная статья

Original article

УДК 336.71

doi: 10.55186/2413046X_2023_8_1_40

ПЕРСПЕКТИВЫ ПРИМЕНЕНИЯ ИННОВАЦИОННЫХ ТЕХНОЛОГИЙ В БАНКОВСКОМ СЕКТОРЕ

PROSPECTS FOR THE USE OF INNOVATIVE TECHNOLOGIES IN THE BANKING SECTOR

Зубцова Дарья Николаевна, аспирант, Финансовый Университет при правительстве РФ, г. Москва, e-mail: zubtsova.dasha@mail.ru

Zubtsova Daria Nikolayevna, post-graduate student, Financial University under the Government of the Russian Federation, Moscow, e-mail: zubtsova.dasha@mail.ru

Аннотация. В условиях цифровой экономики происходит трансформация традиционных инновационных финансовых продуктов и услуг, появляются инновационные сервисы для конечных потребителей. Хотя в настоящее время банки являются одной из самых высокотехнологичных отраслей участников международного финансового рынка, однако они вынуждены конкурировать с новыми участниками финансового рынка в виде различных финтех-компаний. Применение инновационных технологий позволяет повышать конкурентоспособность банковских продуктов и услуг, а также трансформирует особенности их создания и распространения. Ключевым фактором в повышении конкурентоспособности банка за счет инновационного продукта выступает скорость его разработки и вывода на рынок, так как от этого зависит скорость приобретения конкурентных преимуществ. Востребованность банковского продукта или услуги основывается на конкурентоспособности, технических инновациях, наличии клиентоориентированности и формирует имидж самого банка. Конкурентные преимущества в банковском секторе в основном обеспечиваются за счет минимизации затрат, дифференциации продуктовой линейки, ориентации на конкретный клиентский сегмент. Таким образом оценка перспектив внедрения подобных технологий в международную банковскую деятельность является актуальной. Вывод: внедрение инновационных технологий в деятельность российских банков выступает как фактор повышения их конкурентоспособности.

Abstract. In the digital economy, there is a transformation of rare financial products and services, fantastic services for end users. Although banks are currently one of the most high-tech participants in the international financial market, they nevertheless participate in competition with the involved financial markets in various fintech companies. The use of innovative technologies increases the efficiency of banking products and services, as well as transforms the features of their creation and distribution. A key factor in improving the efficiency of the bank through an innovative product that affects the speed of its development and entry into the market, as it depends on the speed of acquiring competitive advantages. The demand for a banking product or service associated with usefulness, technical innovation, customer focus and forms the image of the bank itself. Competitive advantages in banking are found mainly due to cost minimization, differentiation of the product line, focus on a specific client segment. Thus, the assessment of the prospective use of technology in international banking is relevant. Conclusion: the development of high technologies in the activities of Russian banks as a factor in increasing efficiency.

Ключевые слова: инновационные технологии; экономика; банковский сектор; финансовые технологии (финтех); инновационный продукт; инновационные бизнес-модели; конкурентоспособность банков; большие данные (big data)

Keywords: innovative technologies; economy; banking sector; financial technologies (fintech); innovative product; innovative business models; competitiveness of banks; big data

Внедрение инновационных технологий в финансовую и банковскую отрасль является стимулом для развития финансового рынка.

Современное развитие инновационных технологий во всех сферах деятельности экономики позволило инновационной активности банковского сектора стать основой их социального и экономического развития в мире. В нынешнем столетии инновации дают возможность сформировать совокупность конкурентных преимуществ с помощью увеличения производительности труда, снижения расходов и повышения эффективности всех бизнес-процессов организации. Залогом конкурентоспособности в банковской сфере становится использование новых методик и прорывных технологий.

Таким образом, инновационная активность банковского сектора становится одним из факторов формирования конкурентоспособности, как на внутреннем рынке страны, так и на мировом [6].

Развитие банковской инновации в Российской Федерации прошло множество этапов с 1991 г. Начальный этап представлял собой формирование предпосылок для развития новых технологий деятельности банков, далее следовала активизация инновационной деятельности банков, с целью повышения рентабельности их деятельности экономический рост необходимость сохранения прибыли привели к внедрению инновационных технологий, последующее внедрение инновационных технологий в банковской сфере обусловлено ужесточенной конкурентной борьбой между субъектами банковского сектора [6].

Особенности большой протяженности страны и различия в развитии областей и регионов играют большую роль в развитии банковской структуры в разных частях страны [3].

Инновационный процесс представляет собой систему, в которой все функционирует и взаимодействует как единое целое, инновации будут способствовать выявлению скрытых возможностей и эффективно сформируют конкурентные преимущества [9].

Достижению максимального развития инновационных технологий способствует внедрение финансовых технологий (рис. 1).

Финтех включает в себя предоставление финансовых услуг и сервисов, роботизацию, искусственный интеллект и многое другое, что становится неотъемлемой частью всех финансовых услуг (например, кредитование, инвестирование, платежи и переводы и др.). Финансовые технологии способствуют развитию не только клиентоориентированности, но и росту конкурентоспособности субъектов банковского сектора [6].

Отрасль финансовых технологий в России и мире развивается с большой скоростью и к 2019 г. достигла массового внедрения. Россия входит в тройку стран по проникновению финтех услуг. Индия и Китай опережают Россию на 5% по проникновению финтехуслуг. Развитие данной отрасли продолжается и на сегодняшний день. В 2019 г. Россия заняла первое место по осведомленности в финтех решениях в сфере платежей. В 2020 г. Россия стала одной из стран- лидеров цифрового банкинга.

Ключевым фактором конкурентоспособности банковского сектора в XXI в. можно считать инновационные технологии в деятельности данного сектора, к ним можно отнести инновации в предлагаемых банком продуктах, в особенностях разработки продукта или услуги, а также в построении бизнес-модели [6].

Новой ступенькой в эволюции банковских продуктов становится предоставление банками нефинансовых услуг.

В банковском секторе новые продукты или услуги автоматически включают в себя использование инновационных технологий, которые позволяют банкам проводить аналитику огромного количества данных, применять технологии машинного обучения, использовать технологии искусственного интеллекта, а также технологий блокчейн. Инновации в банковских продуктах позволяют персонифицировать процесс обслуживания клиентов, что ведет за собой повышение их лояльности к банкам и позволяет кредитной организации повысить свою конкурентоспособность. В таблице 1 указаны примеры инновационных банковских продуктов и их конкурентное преимущество.

Возникает необходимость в формировании особых отношений между банками и потенциальными вкладчиками с целью привлечения финансовых ресурсов [3]. Важную роль для банка играют денежные переводы, которые формируют комплекс услуг для частных клиентов, их развитие на основе инновационных технологий позволят снизить себестоимость их осуществления, а также улучшить качество и надежность их предоставления. Технологические и информационные инновации ускорили эволюцию розничных платежей, увеличили эффективность и масштаб применения платежных инструментов. Практичность, компактность и удобство в использовании — это новое направление развития информационных технологий в банковской сфере. Для поддержания конкурентоспособности банка необходимо использовать инновационные решения, разработка и реализация инновационных банковских продуктов связаны с поиском новых решений для удовлетворения потребностей клиентов в условиях стремительно развивающегося рынка [5].

Ключевым фактором в повышении конкурентоспособности банка за счет инновационного продукта будет выступать скорость его разработки и вывода на рынок, от этого будет зависеть и скорость приобретения конкурентных преимуществ.

Повышает конкурентоспособность банковских структур инновационное трансформирование процедуры разработки и реализации банковского продукта или услуги. Ключевым аспектом для использования процессных инноваций можно считать сокращение затрат и ускорение банковских операций. Внедрение процессных инноваций в каждом банке должно ориентироваться на его финансовые возможности, так небольшие банки могут занимать выбранный нишевый сегмент и развиваться в нем. Структура и особенности операций, которые обеспечивают прибыль банков, определяются доступными ресурсами у банков [3].

Процессные инновации включают в себя изменение технологий рассмотрения кредитных заявок потребителей, использование технологий бесконтактной оплаты, а также возможностей клиентов получения продуктов или услуг, не обращаясь в отделения банков, к процессным инновациям относится и возможность использования различные платформы аутсорсинга.

Внедрение инновационных продуктов и услуг позволяет увеличить скорость взаимодействия между банком и клиентом и предоставления услуг. Последовательный переход к использованию новых технологий повысит удобство клиентов, уменьшит затраты и позволит банку становится более привлекательным, что способствует его конкурентоспособности [9].

Актуально сегодня применение процессных инноваций с использованием больших данных (big data). Область использования методов больших данных велика, она представлена в быстрой оценке кредитоспособности клиентов, позволяет предотвратить реализации операционных и киберрисков. Использование механизмов Big Data дает возможность банковским структурам эффективно распределять свои ресурсы и формировать индивидуальные предложения для своих клиентов. Используют технологии Big Data следующие банки: Сбербанк, Тинькофф Банк, ЮниКредит Банк, ВТБ 24, Альфа-Банк, Газпромбанк и др. Формирование современной эффективной банковской экосистемы определяет способность банков быть клиентоориентированным и конкурентоспособным, использовать банковские инновации в формировании новой бизнес-модели для развития экосистемы банка, расширения его партнерского круга, а также открывать для себя новые направления бизнеса, не характерные для банка, и их внедрять. В инновационной бизнес-модели идет трансформация отношения к клиентам банка, которое имеет персонализированный характер процессов предоставления банком своих продуктов и услуг и общения с потребителем.

Способствовать банковскому инновационному развитию будет способность взаимодействовать с технологическими предприятиями в условиях разработки и внедрения новых решений, сотрудничества и аутсорсинга инноваций. В качестве партнеров банков могут выступать не только социальные сети, но и операторы сотовой связи. Распространение новых бизнес-моделей способствует формированию новых конкурентных форматов банковских структур. Примером такого нового формата считается система бизнес-модели необанков. К таким банкам относятся: АО «Тинькофф Банк», АО КБ «Модульбанк» и ООО «Банк 131», сюда можно отнести и сервис «Яндекс. Деньги» (75% акций принадлежат Сбербанку), а также банки, которые используют лицензии других банков.

Построение новой инновационной бизнес-модели ведет за собой значительные затраты на развитие информационных технологий (рис. 2).

С внедрением инновационных технологий появляются не только кардинально новые форматы бизнес-моделей, но и весьма успешно модернизируются традиционные банки. Они создают новую экосистему, которая позволяет им предоставлять не только множество своих услуг клиентам значительно быстрее и эффективнее, но и перечень услуг нефинансового характера. В России сегодня крупнейшими банковскими экосистемами можно назвать Сбербанк (включает в себя множество различных компаний) и Тинькофф Банк (сфокусирован на дистанционном обслуживании, не имеет физических отделений).

В России с каждым годом сокращается количество банков, большинство банков закрывают свои отделения и переходят на дистанционное обслуживание, это приводит к росту использования инновационных технологий и усилению конкурентоспособности банков. С целью оставаться конкурентными некоторые банковские структуры для выхода на новые рынки используют слияние и поглощение кредитных инструментов.

Таким образом, в свете развития технологических инноваций и их возможностей объединения различных сервисов и платформ экосистема банковского сектора модернизируется и преобразовывается в сторону более персонифицированных отношений к клиентам. Преобразование систем позволяет повышать лояльность, как имеющихся клиентов, так и повышает привлечение потенциальных клиентов, что в будущем обеспечит банкам финансовую выгоду. Таким образом, можно сделать вывод, что внедрение инновационных технологий в деятельность российских банков выступает как фактор повышения их конкурентоспособности.

Список источников

1. Беляева О. В. Привлеченные ресурсы коммерческого банка // Вестник Северо-Кавказского федерального университета. 2021. № 3 (84). С. 26-34.
2. Беляева О. В., Вдовченко Д. С. Исследование системы управления собственным капиталом коммерческого банка // Вестник Северо-Кавказского федерального университета. 2020. № 5 (80). С. 35-43.
3. Беляева О. В., Кирина М. С., Шуляк Н. Ю. Потенциал региональной банковской системы в обеспечении инвестиционной привлекательности развивающейся территории // Известия Юго-Западного государственного университета. Серия: Экономика. Социология. Менеджмент. 2018. Т. 8, №4 (29). С. 121-128.
4. Влияние цифровизации на тенденции развития банковской деятельности в регионах России / Э. В. Ситникова, Т. С. Колмыкова, Е. О. Астапенко // Регион: системы, экономика, управление. 2020. № 1 (48). С. 71-76.
5. Есаулова А. В., Беляева О. В. Оценка качества банковского обслуживания физических лиц с применением онлайн-сервиса // Вестник Северо-Кавказского федерального университета. 2022. № 1 (88). С. 39-45.
6. Колмыкова С., Сергеева В. Ю. Особенности развития региональной банковской системы в условиях цифровизации экономики // Известия Юго-Западного государственного университета. Серия: Экономика. Социология. Менеджмент. 2020. Т. 10, № 5. С. 48-60.
7. Колмыкова Т. С., Астапенко Е. О., Ерибов Р. В. Распространение инновационных сервисов и технологий как фактор роста конкуренции на финансовом рынке // Экономика и управление: проблемы, решения. 2022. Т. 2, № 1 (121). С. 76-81.
8. Колмыкова Т. С., Ковалев П. П., Уколова Л. А. Эволюция цифровых экосистем в финтехе // Регион: системы, экономика, управление. 2021. № 4 (55). С. 16-24.
9. Обухова А. С., Ситникова Э. В. Особенности управления инновационным процессом // Вестник Северо-Кавказского федерального университета. 2019. № 2 (71). С. 57-61.
10. Обухова А. С., Черных Я. В. Роботизированная автоматизация процессов в финансовом секторе // Известия Юго-Западного государственного университета. Серия: Экономика. Социология. Менеджмент. 2020. Т. 10, № 5. С. 166-178.

References

1. Belyaeva O. V. Attracted resources of a commercial bank // Bulletin of the North Caucasian Federal University. 2021. No. 3 (84). pp. 26-34.
2. Belyaeva O. V., Vdovchenko D. S. Study of the management system of own capital of a commercial bank // Bulletin of the North Caucasian Federal University. 2020. No. 5 (80). pp. 35-43.
3. Belyaeva O. V., Kirina M. S., Shulyak N. Yu. The potential of the regional banking system in ensuring the investment attractiveness of a developing territory. Izvestiya Yugo-Zapadnogo gosudarstvennogo universiteta. Series: Economy. Sociology. Management. 2018. V. 8, No. 4 (29). pp. 121-128.
4. Sitnikova E. V., Kolmykova T. S., Astapenko E. O. Influence of digitalization on banking development trends in Russian regions // Region: systems, economics, management. 2020. No. 1 (48). pp. 71-76.
5. Esaulova A. V., Belyaeva O. V. Assessment of the quality of banking services for individuals using online services // Bulletin of the North Caucasian Federal University. 2022. No. 1 (88). pp. 39-45.
6. Kolmykova T. S., Sergeeva V. Yu. Features of the development of the regional banking system in the context of digitalization of the economy // Izvestiya of the South-Western State University. Series: Economy. Sociology. Management. 2020. V. 10, No. 5. S. 48-60.
7. Kolmykova T. S., Astapenko E. O., Eribov R. V. Distribution of innovative services and technologies as a factor in the growth of competition in the financial market // Economics and management: problems, solutions. 2022. Vol. 2, No. 1 (121). pp. 76-81.
8. Kolmykova T. S., Kovalev P. P., Ukolova L. A. Evolution of digital ecosystems in fintech // Region: systems, economics, management. 2021. No. 4 (55). pp. 16-24.
9. Obukhova A. S., Sitnikova E. V. Features of innovation process management // Bulletin of the North Caucasian Federal University. 2019. No. 2 (71). pp. 57-61.
10. Obukhova A. S., Chernykh Ya. V. Robotic automation of processes in the financial sector. Bulletin of the Southwestern State University. Series: Economy. Sociology. Management. 2020. V. 10, No. 5. S. 166-178.

Для цитирования: Зубцова Д. Н. Перспективы применения инновационных технологий в банковском секторе // Московский экономический журнал. 2023. № 1. URL: https://qje.su/ekonomicheskaya-teoriya/moskovskij-ekonomicheskij-zhurnal-1-2023-40/

© Зубцова Д. Н., 2023. Московский экономический журнал, 2023, № 1.

PDF-файл статьи

Научная статья

Original article

УДК 332.1+336.22+ 379.85+ 658.26

doi: 10.55186/2413046X_2023_8_1_39

К ВОПРОСУ ОБ ОЦЕНКЕ УРОВНЯ УСТОЙЧИВОГО РАЗВИТИЯ СЕЛЬСКИХ ТЕРРИТОРИЙ

ON THE ISSUE OF ASSESSING THE LEVEL OF SUSTAINABLE DEVELOPMENT OF RURAL AREAS

Маргалитадзе Омари Николаевич, к.э.н., доцент ФГБОУ ВО «Государственный университет по землеустройству», академик Международной инженерной академии. Москва, E-mail: m-on-42@mail.ru

Omari N. Margalitadze, PhD, Associate Professor of the State University of Land use Planning, Academician of the International Academy of Engineering. Moscow, E-mail: m-on-42@mail.ru

Аннотация. Неоднозначность трансформационных процессов, происходящих в мире, позволяет формулировать самые разные концепции направлений дальнейшего развития от глобализации до деглобализации. В последние годы под разными причинами и предлогами государства стали накладывать друг на друга санкции и контрсанкции, снова нормой становятся торговые барьеры, а конкуренция переходит из экономической в военно-политическую сферу. Вместе с тем неоспоримой является необходимость следования принципам устойчивого развития как отдельных стран, так и локальных, в том числе сельских территорий.

Это особенно важно для России, где наблюдается высокий уровень урбанизации и процесс депопуляции села, постоянное увеличение числа заброшенных деревень и посёлков. Пандемия коронавируса COVID-19 и обострение международной обстановки оказали негативное воздействие на мировые продовольственные цепочки. Проблема продовольственной безопасности становится одной из важнейших для развития мирового хозяйства. Для России это и проблема продовольственной независимости, которая может способствовать не только полному удовлетворению потребности отечественного потребителя, но и реализации своего экспортного потенциала на мировом продовольственном рынке. А для выполнения этой задачи необходимо обеспечить устойчивое развитие сельских территорий России, которое следует понимать как способность региональных хозяйственных систем устойчиво функционировать и развиваться в долгосрочной перспективе в условиях перманентных изменений, обновлений и совершенствований.

В научной статье излагаются некоторые из наиболее значимых цифровых инструментов экономического обоснования устойчивого развития сельских территорий, предлагается упрощённая модель его оценки, которая, по мнению автора, должна быть удобной для расчёта и использования при составлении рейтинга регионов и территорий. Таковыми предлагаются индексы динамики валового регионального продукта (ВРП) на душу населения и динамики численности постоянного населения на территории за средне и долгосрочный период.

Abstract. The ambiguity of the transformational processes taking place in the world allows us to formulate a variety of concepts of the directions of further development from globalization to deglobalization. In recent years, for various reasons and pretexts, states have begun to impose sanctions and counter-sanctions on each other, trade barriers are becoming the norm again, and competition is shifting from the economic to the military-political sphere. At the same time, there is an indisputable need to follow the principles of sustainable development of both individual countries and local, including rural areas.

This is especially important for Russia, where there is a high level of urbanization and the process of rural depopulation, a constant increase in the number of abandoned villages and settlements. The COVID-19 coronavirus pandemic and the worsening international situation have had a negative impact on global food chains. The problem of food security is becoming one of the most important for the development of the world economy. For Russia, this is also a problem of food independence, which can contribute not only to the full satisfaction of the needs of the domestic consumer, but also to the realization of its export potential in the world food market. And to fulfill this task, it is necessary to ensure the sustainable development of rural areas of Russia, which should be understood as the ability of regional economic systems to function and develop sustainably in the long term in conditions of permanent changes, updates and improvements.

The scientific article outlines some of the most significant digital tools for the economic justification of sustainable rural development, offers a simplified model of its assessment, which, according to the author, should be convenient for calculating and using when compiling a rating of regions and territories. These are the indices of the dynamics of the gross regional product (GRP) per capita and the dynamics of the permanent population in the territory for the medium and long-term period.

Ключевые слова: доктрина продовольственной безопасности, устойчивое развитие, сельские территории, глобализация, урбанизация, депопуляция, цифровые инструменты, индекс динамики ВРП на душу населения, индекс динамики численности постоянного населения

Keywords: food security doctrine, sustainable development, rural areas, globalization, urbanization, depopulation, digital tools, GRP dynamics index per capita, permanent population dynamics index 

За последние десятилетия мировое хозяйство достаточно хорошо развивалось за счет глобализации, поскольку она способствовала свободному трансграничному перемещению товаров, услуг, капитала, рабочей силы, снижала транзакционные издержки на различные экономические процессы. За эти годы процесс развивался с различной скоростью: то ускорялся, то замедлялся. Но всегда его главным приоритетом было выполнение глобальной инициативы ООН Цели устойчивого развития, в выработке которых, участвовали все страны мира. Эти Цели определяют основные проблемы, с которыми сталкивается человечество и ответственные правительства разрабатывают необходимые меры по их решению [1; 2].

Однако от глобализации больше выиграли быстро развивающиеся экономики и меньше развитые страны, где наблюдался процесс падения зарплат и демонтаж социальных систем. Естественно, что это вызвало недовольство всё большего количества граждан развитых стран. В последние годы, с изменением социально-политической обстановки в западных странах постепенно стал набирать темпы процесс деглобализации: главное теперь не свободный товарообмен и импорт дешевой продукции со всего света, а защита отечественных производителей и рабочей силы. Под разными причинами и предлогами государства стали накладывать друг на друга санкции и контрсанкции. Снова нормой становятся торговые барьеры, а конкуренция переходит из экономической в военно-политическую сферу [3 — 6].

Основные риски деглобализации рассматривались на Всемирном экономическом форуме (ВЭФ) в Давосе 16-20 января 2023 года. Главной темой для обсуждения стало специальное исследование Международного валютного фонда (МВФ) по этой проблеме, где отмечено, что «почти две трети ведущих экономистов считают глобальную рецессию в 2023 году вероятной. Из них 18% рассматривают её как крайне вероятную». Выступающие на форуме руководители мировых держав, крупные предприниматели, ведущие специалисты и эксперты высказывали озабоченность в связи с ограничениями в торговле сырьем и высокотехнологичными товарами, что, по их мнению, может привести к потере 1,5% глобального ВВП, и даже до 7% мирового ВВП, в случае серьезного разделения мировой экономики. По их мнению, негативно скажется на развивающиеся экономики сокращение торгового оборота, а изменение цепочек поставок будет поддерживать рост цен на сырьевые товары и инфляцию в целом, что приведет к снижению уровня благосостояния населения. Для развивающихся стран негативные последствия процесса геоэкономической фрагментации прогнозируют в первую очередь в связи с ограничениями на трансфер технологий, для развитых — с тем, что хотя перенос производств и позволит снизить риски, но приведет увеличению издержек [7 -9].

Эти процессы, естественно, отразилось и на экономике России. Проблему усугубило обострение международной обстановки, введение западных санкций против России. Россию постепенно отрезают от мировой финансовой системы и сложившихся ранее рынков сбыта. Идет полная перестройка цепочек поставок сырья и товаров с разворотом с Запада на Восток. Продовольственные антисанкции, которые Россия ввела в ответ, оживило темпы роста объёмов производства в отдельных областях сельского хозяйства, но подстегнуло продовольственную инфляцию, при устойчивом падении реальных располагаемых доходах населения. С падением цены на нефть и замедлением экономического роста обрушился курс рубля к свободно конвертируемым валютам. Рекордного уровня достиг чистый отток капитала из страны. За последние годы в России также обострилась демографическая ситуация по причине депопуляции населения, сокращения рождаемости и повышения смертности, под влиянием пандемии COVID-19. При этом в стране наблюдается высокий уровень урбанизации и процесс депопуляции сельских территорий, постоянное увеличение числа заброшенных деревень и посёлков [10; 11].

В этих условиях, любое ответственное правительство должно принять меры по замедлению, а в перспективе, возможно, и обращению вспять миграции населения из деревни в город, способствовать созданию условий для привлечения кадров в фермерские хозяйства, то есть работать на возрождение села. Согласимся, что достичь этого сегодня невозможно без обеспечения устойчивого поступательного роста российской экономики в целом и в региональном разрезе в частности.

Представляется, что устойчивое развитие сельских территорий России следует понимать как способность региональных хозяйственных систем устойчиво функционировать и развиваться в долгосрочной перспективе в условиях перманентных изменений, обновлений и совершенствований. Основу такого развития должны составлять стабильные социально-экономические показатели, устойчивость системы к внешним и внутренним воздействиям, адаптивность и эластичность регионального процесса воспроизводства, социально-экономическое равновесие.

1. Комплексное устойчивое развитие сельских территорий – как гарантия продовольственной безопасности

В 2020-2022 годы пандемия коронавируса COVID-19 и обострение международной обстановки оказали негативное воздействие на мировые продовольственные цепочки. Проблема продовольственной безопасности становится одной из важнейших для развития мирового хозяйства. В ситуации, когда в современном мире производится достаточное количество продовольствия для должного обеспечения им всего населения планеты, сотни миллионов граждан в некоторых странах голодают.

В широком смысле под продовольственной безопасностью следует понимать не только гарантированную обеспеченность продовольствием населения, но и его физическую и экономическую доступность, питательность и качество. При этом все большее внимание уделяется экологичности процесса по всей технологической цепочке их производства. Для отдельно взятой страны, продовольственную безопасность можно определить как уровень самообеспечения важнейшими продуктами питания (в процентах), к объему их внутреннего потребления. Для России это и проблема продовольственной независимости, которая может способствовать не только полному удовлетворению потребности отечественного потребителя, но и реализации своего экспортного потенциала на мировом продовольственном рынке.

Утверждённая в 2020 году Доктрина продовольственной безопасности Российской Федерации определяет основные направления деятельности по достижению доступности пищевых продуктов, наращиванию их производства и обеспечению должного уровня качества. Доктрина представляет собой совокупность официальных взглядов на цели, задачи и основные направления государственной экономической политики в сфере обеспечения продовольственной безопасности России, она закреплена в Стратегии национальной безопасности Российской Федерации 2021 года среди стратегических национальных приоритетов [12 — 14].

Соответственно, растёт интерес к вопросам устойчивого развития сельских территорий России, которые способны решать не только национальную, но и мировую продовольственную проблемы. Ведь Россия не только обеспечивает внутренние потребности в продовольствии, но и наращивает агропродовольственный экспорт, она занимала лидирующие позиции в мире по экспорту пшеницы, зерновых и зернобобовых культур, подсолнечного масла. Кризис 2022 года наглядно показал, что от российских поставок зависит продовольственная безопасность многих стран планеты.

В последние годы усилилась конкуренция на мировых рынках сельскохозяйственной продукции. Из-за этого возрастают объёмы природопользования и нагрузка на природную среду. Это ведет к истощению плодородия земли, деградации окружающей среды. По этим причинам единственным путем развития сельских территорий, обеспечивающих их многолетнюю жизнеспособность, становится переход на концепцию устойчивого развития территории, как единой социально-экономической и экологической системы.

Под устойчивым развитием сельских территорий следует понимать такое социально-экономическое развитие региона, которое может обеспечить увеличение объема производства сельскохозяйственной продукции, повышение эффективности сельского хозяйства, рациональное использование земель, достижение полной занятости местного населения, повышение уровня жизни. При этом вредное воздействие на окружающую среду ограничено.

Основываясь на системном подходе и обобщая исследования ряда авторов к раскрытию сущности «комплексное устойчивое развитие сельских территорий России», предложенные в специальной литературе [15 — 20], выделим наиболее существенные признаки устойчивого развития сельских территорий отдельного региона России, которые определяют состав и содержание соответствующих целевых установок их развития:

1. повышение качества жизни населения сельских территорий региона (повышение продолжительности жизни, уровня обеспеченности потребительскими благами, гармоничное развития жителей сельских территорий и т.д.);
2. комплексность, сбалансированность, гибкость структуры, эффективность пропорций отраслей хозяйствования на сельских территориях, рациональность пространственной организации и управления, основанных на использовании предпринимательской и гражданской инициативы, результатах внедрения передовых научно-технических достижений;
3. сохранение экологического равновесия природных систем сельских территорий, их способности к воспроизводству.

При этом, по мнению экспертов, комплексное устойчивое развитие сельских территорий региона достигается при наличии следующих обязательных условий:

1. стабильный рост социально-экономических показателей территории, привлекательность предпринимательской и инвестиционной активности для предприятий всех форм собственности и различных секторов экономики;
2. финансовая устойчивость местных бюджетов, при финансовой устойчивости хозяйствующих субъектов, занимающихся предпринимательством в данном регионе;
3. устойчивая инновационная деятельность, заключающаяся в сохранении масштабов и качества нововведений во всех секторах, в том числе, в агропромышленном комплексе, поддержание их экономической эффективности;
4. воспроизводство социально-демографического потенциала региона, предполагающее положительную динамику естественного прироста постоянного населения, его закрепление в сельских территориях, повышение уровня образования и квалификации трудовых ресурсов;
5. воспроизводство элементов природно-ресурсного потенциала сельских территорий, в особенности плодородия почвы, обеспечивающее устойчивое природопользование в регионе, состояния биосферы.

Для принятия управленческих решений разного уровня, предпринятых в интересах комплексного устойчивого развития сельских территорий России необходимы индикаторы устойчивого развития. Они не только помогут оценить ситуацию на данный момент, но и дадут возможность внести соответствующие коррективы в развитие процессов. Под индикатором мы понимаем цифровые инструменты, которые переведут данные о состоянии проблемы в компактную информацию, понятную и легко используемую не только лицами, принимающими управленческие решения, но различными группами людей, включая политиков, чиновников, менеджеров, ученых, и широкого круга заинтересованных граждан.

2. Цифровые инструменты экономического обоснования устойчивого развития сельских территорий

В последние десятилетия значительно возрос интерес к вопросам комплексного устойчивого развития, в том числе сельских территорий. Проблема активно обсуждается на научных конференциях, экономических и политических форумах международного и национального уровней. Постепенно вырабатывается общее мнение, что для принятия управленческих решений нужны простые в определении, применении и понимании цифровые инструменты, которыми должны стать индикаторы устойчивого развития различного уровня применения.

Анализ основных методологических подходов к разработке индикаторов на международном уровне, обобщение российского опыта их разработки и внедрения на федеральном и региональном уровнях, основные направления и проблемы формирования системы индикаторов приведены в исследованиях учёных и практиков, опубликованы в специальной литературе [21 — 44]. Опираясь на эти достижения, представляется возможным предложить следующую систему цифровых инструментов экономического обоснования устойчивого развития сельских территорий, каждый из которых отражает различные аспекты проблемы по пяти приоритетным направлениям.

2.1. Группа экономических индикаторов

Уровень экономического развития территории определяет производство продукции — общие объемы, отраслевая структура, динамика. Среди главных показателей можно выделить:

Социально-экономический потенциал региона (СЭП), наиболее обобщающий показатель, является аналогом национального богатства страны. Он представляет совокупность элементов национального богатства, обеспечивающих региональное воспроизводство и нормальные условия жизнедеятельности населения. В СЭП включают: основные фонды производственного и непроизводственного назначения; оборотные фонды; запасы и резервы; земля и природные ресурсы.

Валовый региональный продукт (ВРП), суммарная добавленная стоимость, созданная всеми экономическими субъектами на данной территории.

ВРП на душу населения — более точно показывает экономическую эффективность использования факторов производства, имеющихся на территории ресурсов.

К экономическим индикаторам также относят: показатели масштабов производства – объем промышленной продукции, объем сельскохозяйственного производства, уровень специализации по основным сельхозпродуктам, энергоемкость по их производству, объем грузоперевозок, розничный товарооборот и объем платных услуг, внешнеторговый оборот, сальдо «вывоза – ввоза» и др.

Кроме того, об устойчивом развитии территории можно судить по показателям: состоянию потребительского рынка (объемы услуг торговли, общественного питания, бытового обслуживания); уровню развитости жилищно-коммунального и транспортного комплексов (объем услуг, динамика цен и тарифов и др.); уровню развития малого и среднего бизнеса в регионе, причины, его сдерживающие, количеству трудоспособного населения и необходимости привлечения дополнительной рабочей силы во время пиковых сельхозработ и т.п.

2.2. Группа финансовых индикаторов

Основные финансовые показатели территории: доходы и расходы бюджета региона, налоговый потенциал территории, финансовое положение основных градообразующих предприятий, инвестиции (объемы, тенденции, ввод жилья и других объектов), размеры прибыли по всем видам деятельности, ценовые показатели – уровень и индексы оптовых и розничных цен и др.

Финансовое положение региона иллюстрируют: показатели прибыли в целом по хозяйственному комплексу и ведущим отраслям, предприятиям; объем бюджетных поступлений в федеральный и местный бюджеты; исполнение местного бюджета, соотношением доходов и расходов с выявлением дефицита и профицита.

2.3. Группа инновационных индикаторов

Наиболее распространены следующие целевые индикаторы: общие затраты на НИОКР в регионе, их удельный вес в бюджете региона, количество инновационных фирм, количество исследовательских проектов, количество созданных новых технологий, продуктов, количество зарегистрированных патентов и изобретений.

2.4. Группа социальных индикаторов

К наиболее значимым показателям можно отнести следующие: демографическая ситуация (динамика численности постоянного населения на территории за средне и долгосрочный период, рождаемость, смертность, продолжительность жизни, состояние здоровья, миграция); уровень жизни населения (реальные денежные доходы и расходы населения, средняя заработная плата, стоимость потребительской корзины или размер прожиточного минимума, сводный индекс потребительских цен); состояние образования, здравоохранения, культуры, науки, занятость и уровень безработицы, уровень преступности; Индекс человеческого развития (интегральный показатель уровня жизни, грамотности, образованности и долголетия, как основных характеристик человеческого потенциала исследуемой территории).

2.5. Группа экологических индикаторов

Оценить экологическую ситуацию в регионе, объемы вредных выбросов, результаты реализации природоохранных мероприятий можно по международно-признанным индикаторам: Индекс живой планеты (LPI) — это показатель состояния глобального биологического разнообразия, основанный на тенденциях в популяциях позвоночных видов со всего мира); Экологический след (мера воздействия человека на среду обитания, которая позволяет рассчитать размеры прилегающей территории, необходимой для производства потребляемых нами экологических ресурсов и поглощения отходов), количество вредных выбросов в окружающую среду и т.п.

На уровне территории, где система является более простой, в качестве критерия устойчивости можно использовать наиболее значимые для неё показатели. Для отбора конкретных индикаторов устойчивого развития нужно привлечь экспертов, имеющих опыт и знания в различных областях науки и производства. При этом, для каждого используемого индекса можно устанавливать минимальные и максимальные пороговые значения, которые должны соответствовать нормативным значениям данного показателя на региональном и общероссийском уровне.

3. К единому критерию оценок

При проведении структурно-функционального анализа со­циально-экономического развития сельских территории изучается внутренняя и внешняя среда, динамика развития ведущих секторов экономики за последние годы, обеспеченность факторами производства, рынок рабочей силы и необходимость привлечения дополнительных трудовых ресурсов в пиковые периоды сельхозработ, финансовое положение и уровень налогообложения, инвестиционный климат, научно-инновационный потенциал, состояние социальной и инженерной инфраструктуры, экологии и общественной безопасности.

В дальнейшем информационные и аналитических материалы целесообразно свести в паспорт муниципального образования, который отражает современное состояние территории.

Основные параметры, описывающие состояние и динамику социально-экономического развития территорий, дают общее представление об уровне и тенденциях развития страны и регионов. Основной целью введения индексов является оценка ситуации или события для прогноза развития сложившейся ситуации и разработки решений существующих проблем. На сегодняшний день отсутствуют обоснованные количественные критерии, позволяющие измерять степень устойчивости развития государств, отдельных регионов и территорий.

Сложность использования цифровых инструментов экономического обоснования комплексного устойчивого развития сельских территорий заключается в том, что многие из них отсутствуют в официальной статистике, для их мониторинга требуются дополнительные обследования. Соответственно, их нельзя сравнивать с показателями других регионов, для этого нужны общие, федеральные индикаторы, которых нет.

Проведённое исследование, личный опыт управленческой (в т.ч. государственной службы непосредственно Первым руководителем аграрным и промышленным регионами), инженерно-производственной и научно-педагогической деятельности автора, даёт основание сделать предположение, что из приведённых выше цифровых инструментов экономического обоснования устойчивого развития сельских территорий наиболее целесообразным является выработка одного или нескольких интегральных показателей. Они должны быть удобны для расчёта и использования при составлении рейтинга регионов или территорий. Таковыми, в настоящий момент, мы предлагаем индекс динамики валового регионального продукта (ВРП) на душу населения и индекс динамики численности постоянного населения на территории за средне и долгосрочный период.

Представляется, что оба индекса, при их положительных значениях, опосредованно дают достаточно наглядную картину состояния устойчивого развития территории, поскольку иллюстрируют поступательную динамику воспроизводства ВРП каждым жителем, а прирост постоянного населения свидетельствует об улучшении показателей экономических, финансовых, инновационных, социальных, экологических критериев, которые делают привлекательной жизнь и деятельность на данной территории.

Вместе с тем, первичные показатели для расчёта этих индексов доступны практически на всех уровнях территориального деления страны, реально показывают динамику развития территории, наглядны. Также важно, чтобы эти показатели не только были разработаны, но и постоянно обновлялись, проводился их мониторинг.

Кроме этого, индексы ВРП на душу населения и численности постоянного населения на территории дают возможность их сравнения с показателями других территорий, сходных по специализации и типу хозяйства, с аналогичными показателями по субъекту РФ, федеральному округу и стране в целом, а также с нормативными значениями. Затем можно давать оценку ранее принятым мерам по улучшению социально-экономического положения конкретной сельской территории, устойчивости его развития. Более того, можно составить соответствующий рейтинг по субъекту федерации и по стране в целом.

Выводы и предложения

В ходе разработки цифровых инструментов экономического обоснования устойчивого развития сельских территорий могут быть использованы разные методические подходы. Они могут отличатся по структуре и принципам построения в зависимости от наличия данных официальной статистики на территории по приоритетным направлениям: экономической, финансовой, инновационной, социальной и экологической.

Однако большое количество цифровых индикаторов, недоступность ряда показателей для их расчёта на территориальном уровне, вызывает необходимость разработки более упрощённой модели оценки устойчивого развития сельских территорий. Она должна быть удобной для расчёта и использования при составлении рейтинга регионов и территорий. Таковыми представляются индекс динамики валового регионального продукта (ВРП) на душу населения и индекс динамики численности постоянного населения на территории за средне и долгосрочный период.

Эти показатели наглядны, доступны для расчётов, поскольку первичные данные имеются в статистических органах в любых выбранных границах исследуемой сельской территории. И что самое главное, эти индексы дают возможность сравнивать уровень устойчивого развития различных территорий, составить соответствующий рейтинг.

С помощью количественного и качественного анализа уточняются и оцениваются ресурсы, которые можно и нужно привлечь для экономического раз­вития территории. А это позволит сократить различия в уровне социально-экономического развития внутри экономических районов, между отдельными регионами Российской Федерации, будет способствовать сохранению единого экономического пространства страны и обеспечению экономической самостоятельности регионов.

Список источников

1. Преобразование нашего мира: Повестка дня в области устойчивого развития на период до 2030 года. Резолюция, принятая Генеральной Ассамблеей ООН 25 сентября 2015 года. —https://www.un.org/ga/search/view_doc.asp?symbol=A/RES/70/1&Lang=R
2. Доклад о человеческом развитии в Российской Федерации. Цели устойчивого развития ООН и Россия. // Аналитический центр при Правительстве Российской Федерации. 2016. —https://ac.gov.ru/files/publication/a/11068.pdf
3. Ремчуков К. Доктрина геополитически ограниченного суверенитета и отказ от основ глобализации // Независимая газета. 31.05.2020. https://www.ng.ru/ideas/2020-05-31/1_7874_doctrine.html
4. Родин И. Путин переходит на левую антиглобалистскую риторику… // Независимая газета. 24.07.2022. https://www.ng.ru/week/2022-07-24/7_8494_week2.html
5. Kenneth Rogoff. Deglobalization Will Hurt Growth Everywhere // Project Syndicate. 3.06.2020. https://www.project-syndicate.org/commentary/deglobalization-threat-to-world-economy-and-united-states-by-kenneth-rogoff-2020-06
6. Саква Р. Неуставные международные отношения // Россия в глобальной политике. 2023. Т. 21. № 1. С. 34-50.
7. Едовина Т. Мировая экономика движется к фрагментации //Коммерсантъот 17.01.2023. — С.2. — https://www.kommersant.ru/doc/5772969?from=main
8. Ежегодное собрание Всемирного экономического форума 16-20 января 2023 года. — https://www.weforum.org/events/world-economic-forum-annual-meeting-2023
9. Соловьева О. Население планеты дорого платит за экономические войны //Независимая газета. 17.01.2023. — https://www.ng.ru/economics/2023-01-17/1_8636_russia.html
10. Ершов М.В. Российская экономика в условиях новых санкционных вызовов. //Вопросы экономики. 2022. №12. Сс: 5-23. https://doi.org/10.32609/0042-8736-2022-12-5-23
11. Филобок А.А., Антонов О.В. Современные особенности урбанизации в России //Молодой ученый. — 2022. — № 9 (404). — С. 60-63. — URL: https://moluch.ru/archive/404/89286/].
12. Об утверждении Доктрины продовольственной безопасности Российской Федерации. Указ президента Российской Федерации от 21.01.2020 г. № 20. — http://kremlin.ru/acts/bank/45106/page/1
13. О Стратегии национальной безопасности Российской Федерации. Указ президента Российской Федерации от 02.07.2021 г. № 400. —http://www.kremlin.ru/acts/bank/47046/page/1
14. Андреев М.А. Продовольственная безопасность России в условиях рынка // В сб.: Проблемы управления, экономики, политики и права в современных реалиях: сборник докладов Фестиваля науки ЮРИУ РАНХиГС, 18-22 апреля 2022 г. Ростов-на- Дону: ЮРИУ РАНХиГС, 2022. 652 с. С.36-39. https://uriu.ranepa.ru/files/doc/nauka/11.05.22/СБОРНИК%20ФЕСТИВАЛЬ%20НАУКИ%202022.pdf
15. Горбунов В.С., Ефремова Л.Б., Маргалитадзе О.Н., Чемодин Ю.А. Методологические основы и механизмы устойчивого развития территории России на региональном уровне. Выпуск 2. Кластерный анализ социально-экономической динамики // [Электронный ресурс]: / Текст. дан. и граф. – М.: Изд. «Научный консультант», 2020. 214 с. http://www.bibliorossica.com/book.html?currBookId=36967
16. Логинова Д.А., Строков А.С. Институциональные Вопросы устойчивого развития сельских территорий // Вопросы государственного и муниципального управления. 2019. №2. С. 115-140.
17. Маргалитадзе О.Н. Факторы, влияющие на устойчивое развитие сельских территорий России, при прогнозируемом дефиците на рынке рабочей силы //Международный сельскохозяйственный журнал. 2019. №2. — С.27-30.
18. Мичурина Ф.З., Теньковская Л.И., Мичурин С.Б. Устойчивое развитие сельских территорий: учебное пособие / под ред. проф. Ф.З. Мичуриной; М-во с.-х. РФ, ФГБОУ ВО «Пермская гос. с.-х. акад. им. акад. Д.Н. Прянишникова». – Пермь: ИПЦ «Прокростъ», 2016. — 293 с.
19. Пыжикова Н.И., Цветцых А.В., Шапорова З.Е., Лобков К.Ю. Устойчивое развитие сельских территорий региона как эколого-социально-экономических систем: теория и принципы // Вестник Алтайской академии экономики и права. 2019. № 1-1. С. 159-165; https://vaael.ru/ru/article/view?id=250
20. Mikhail P. Burov, Vasily I. Nilipovskiy, Omari N. Margalitadze et al. On the Issue of Sustainable Development of the Russian Agro-Industrial Complex. В книге: «Towards An Increased Security: Green Innovations, Intellectual Property Protection And Information Security», серии «Lecture Notes in Networks and Systems» /редакторы Попкова Е.Г., Полухин А.А., Рагулина Ю.В. ISC 2021. Том 372. Springer, Cham. Pages 922. — Pp. 213-224. https://doi.org/10.1007/978-3-030-93155-1_24).
21. Бортник И.М., Зинов В.Г., Коцюбинский В.А., Сорокина А.В. Индикаторы инновационного развития регионов России для целей мониторинга и управления // Инновации.2013. №11. С. 21-32. https://cyberleninka.ru/article/n/indikatory-innovatsionnogo-razvitiya-regionov-rossii-dlya-tseley-monitoringa-i-upravleniya
22. Бутова Т.В., Кривцова М.К., Подзорова М.А., Белозерова В.А. Инновационный потенциал региона: его структура, оценка состояния, влияние региональных властей на его развитие // Интернет-журнал «НАУКОВЕДЕНИЕ». Выпуск 3, май – июнь 2014. С.48-57. https://naukovedenie.ru/PDF/172EVN314.pdf
23. Волков А.Р., Голубева А.С. Устойчивое развитие регионов: подходы к исследованию // В сб.: Инновационные технологии управления социально-экономическим развитием регионов: Материалы XIII Международной научно-практической конференции, посвященной 70-ти летнему юбилею со дня основания Института социально-экономических исследований УФИЦ РАН. Уфа: ИСЭИ УФИЦ РАН. 2021. 406 с. С.113-118. https://ufa-isei.ru/wp-content/uploads/2022/01/Инновационные-технологии-управления_конференция-ИСЭИ-УФИЦ-РАН_10_2021г.pdf
24. Гагарина Г., Чайникова Л., Архипова Л. Роль анализа устойчивого развития регионов России в стратегическом планировании // Федерализм. 2019. № 4. С. 5–21.
25. Голубева А.С., Волков А.Р., Черникова С.А., Макаренко Е.Д. Индикативный и комплексный подходы к оценке устойчивого развития региона на примере города Санкт-Петербурга // Креативная экономика. 2022. Том 16. № 2. С. 757-770. https://creativeconomy.ru/lib/114237
26. Кириллова Е.А., Даниленко Н.А. Критический анализ факторов, определяющих устойчивое развитие территорий в стратегической перспективе// Вестник университета. – 2021. – № 11. – c. 110-123. – doi: 10.26425/1816-4277-2021-11-110-123
27. Ковалева Е.Б., Пыткина С.А. Промышленное производство как приоритетное направление развития региональных пространственно-отраслевых структур в рыночной среде// Вопросы инновационной экономики. – 2021. – № 2. – c. 6113-626. – doi: 10.18334/vinec.11.2.112108
28. Коноплева В. Д. Планирование и прогнозирование инновационных проектов для обеспечения экономической безопасности в условиях интеграции экономики // В сб.: Проблемы управления, экономики, политики и права в современных реалиях: сборник докладов Фестиваля науки ЮРИУ РАНХиГС, 18-22 апреля 2022 г. Ростов-на- Дону: ЮРИУ РАНХиГС, 2022. 652 с. С 254-260. https://uriu.ranepa.ru/files/doc/nauka/11.05.22/СБОРНИК%20ФЕСТИВАЛЬ%20НАУКИ%202022.pdf
29. Маргалитадзе О.Н. Зелёное финансирование — как важный инструмент устойчивого развития России. // Международный научный журнал, 2021, №1. сс. 65-73.
30. Маргалитадзе О.Н. Применение ESG стратегии к зелёному финансированию в России. — Научный сетевой журнал «Столыпинский вестник». — 2022. №9. С. 45 — https://stolypin-vestnik.ru/stolypinskij-vestnik-9-2022/ или — https://stolypin-vestnik.ru/wp-content/uploads/2022/11/57-1.pdf
31. Нестеренко Т.В., Гущина Ю.И., Рекеда В.В. Научный потенциал как фактор развития инновационной среды региона // Фундаментальные исследования. 2014. № 6-5. С. 997-1000.
    https://fundamental-research.ru/ru/article/view?id=34279
32. Пантелеева О.И. Применение индикаторов устойчивого развития на региональном и муниципальном уровнях // Муниципальная политика. 2010. №22. С. 39-47. https://cyberleninka.ru/article/n/primenenie-indikatorov-ustoychivogo-razvitiya-na-regionalnom-i-munitsipalnom-urovnyah
33. Плотников А.Н., Вьюнова Р.Р. Производственный потенциал как основа инновационного потенциала и методы определения его величины //Инновационный менеджмент. 2014. Том 2. Выпуск 5 (11). С. 241-250. https://studref.com/543806/menedzhment/innovatsionnyy_menedzhment
34. Плотников А. Н., Попов А. В. Научная сфера и ее влияние на инновационный потенциал региона // Менеджмент: управление в социальных и экономических системах: межвуз. сб. науч. тр. / под общ. ред. д-ра экон. наук, проф. С. Д. Резника. Пенза: Пензенский гос. ун.-т архитектуры и строительства, 2014. Вып. 5. С. 30–35.
35. Прохорова О.В. Факторы устойчивости региональной экономической системы в условиях турбулентности // Молодой ученый. 2015. № 21.1. С. 18–22. URL: https://moluch.ru/archive/101/23097/
36. Пыткин А.Н. Формирование направлений и приоритетов стратегического развития пространственно-отраслевой структуры региона с учетом информатизации российской экономики// Экономика, предпринимательство и право. – 2021. – № 6. – c. 1361-1372. – doi: 10.18334/epp.11.6.112198
37. Рейтинг устойчивого развития городов России //Рейтинговое Агентство SGM. 2022. Выпуск №9. 17 с. https://agencysgm.com/projects/Брошюра2020.pdf
38. Строев П.B., Мильчаков М.В., Пивоварова О.В. Опорные регионы пространственного развития России: бюджетный аспект// Финансы: теория и практика. – 2021. – № 2. – c. 53-75. – doi: 10.26794/2587-5671-2021-25-2-53-75
39. Сутугина М. В., Склярова Е. Е. Инновационный потенциал регионов России как фактор экономического роста // Научно-методический электронный журнал «Концепт». – 2016. – Т. 12. – С. 66–71. http://e-koncept.ru/2016/46214.htm.
40. Третьякова Е.А., Миролюбова Т.В., Мыслякова Ю.Г., Шамова Е.А. Методический подход к комплексной оценке устойчивого развития региона в условии экологизации экономики//Вестник УрФУ. Серия: Экономика и управление. – 2018. – № 4. – c. 651-669. – doi: 10.15826/vestnik.2018.17.4.029.
41. Фаттахов Р.В., Низамутдинов М.М., Орешников В.В. Оценка устойчивости социально-экономического развития регионов России// Мир новой экономики. – 2019. – № 2. – c. 97-110. – doi: 10.26794/2220-6469-2019-13-2-97-110
42. Федотенков Д. Г., Падалко А.А. Инвестиционно-инновационный потенциал как основа развития экономики региона // Молодой ученый. — 2014. — № 3 (62). — С. 565-572. — https://moluch.ru/archive/62/9325/
43. Шедько Ю.Н. Система индикаторов и мониторинг устойчивого развития региона // Вестник Московского университета имени С. Ю. Витте. Серия 1: Экономика и управление. 2016. №3. С.20-26. —https://cyberleninka.ru/article/n/sistema-indikatorov-i-monitoring-ustoychivogo-razvitiya-regiona/viewer
44. Юйшань, В. Инновационное развитие китайских регионов: опыт и рекомендации для России // МИР (Модернизация. Инновации. Развитие). 2021. Т. 12, № 2. С. 145-159. — https://cyberleninka.ru/article/n/innovatsionnoe-razvitie-kitayskih-regionov-opyt-i-rekomendatsii-dlya-rossii

References

1. Transforming our World: The 2030 Agenda for Sustainable Development. Resolution adopted by the UN General Assembly on September 25, 2015. -https://www.un.org/ga/search/view_doc.asp?symbol=A/RES/70/1&Lang=R
2. Report on human Development in the Russian Federation. The UN Sustainable Development Goals and Russia. // Analytical Center under the Government of the Russian Federation. 2016. -https://ac.gov.ru/files/publication/a/11068.pdf
3. Remchukov K. The doctrine of geopolitically limited sovereignty and the rejection of the foundations of globalization // Independent newspaper. 31.05.2020. https://www.ng.ru/ideas/2020-05-31/1_7874_doctrine.html
4. Rodin I. Putin switches to left-wing anti-globalist rhetoric … // Nezavisimaya Gazeta. 24.07.2022. https://www.ng.ru/week/2022-07-24/7_8494_week2.html
5. Kenneth Rogoff. Deglobalization Will Hurt Growth Everywhere // Project Syndicate. 3.06.2020. https://www.project-syndicate.org/commentary/deglobalization-threat-to-world-economy-and-united-states-by-kenneth-rogoff-2020-06
6. Sakva R. Non-statutory international relations // Russia in global politics. 2023. Vol. 21. No. 1. pp. 34-50.
7. Edovina T. The world economy is moving towards fragmentation //Kommersant from 17.01.2023. — p.2. — https://www.kommersant.ru/doc/5772969 ?from=main
8. The annual meeting of the World Economic Forum on January 16-20, 2023. — https://www.weforum.org/events/world-economic-forum-annual-meeting-2023
9. Solovyova O. The population of the planet pays dearly for economic wars //Independent newspaper. 17.01.2023. — https://www.ng.ru/economics/2023-01-17/1_8636_russia.html
10. Ershov M.V. The Russian economy in the context of new sanctions challenges. //Economic issues. 2022. No.12. Ss: 5-23. https://doi.org/10.32609/0042-8736-2022-12-5-23
11. Filobok A.A., Antonov O.V. Modern features of urbanization in Russia //A young scientist. — 2022. — № 9 (404). — Pp. 60-63. — URL: https://moluch.ru/archive/404/89286/].
12. On the approval of the Food Security Doctrine of the Russian Federation. Decree of the President of the Russian Federation No. 20 dated 21.01.2020. — http://kremlin.ru/acts/bank/45106/page/1
13. On the National Security Strategy of the Russian Federation. Decree of the President of the Russian Federation No. 400 dated 02.07.2021. -http://www.kremlin.ru/acts/bank/47046/page/1
14. Andreev M.A. Food security of Russia in market conditions // In the collection: Problems of Management, economics, politics and Law in modern realities: collection of reports of the YURIU RANEPA Science Festival, April 18-22, 2022 Rostov-on-Don: YURIU RANEPA, 2022. 652 p.36-39. https://uriu.ranepa.ru/files/doc/nauka/11.05.22/СБОРНИК%20ФЕСТИВАЛЬ%20НАУКИ%202022.pdf
15. Gorbunov V.S., Efremova L.B., Margalitadze O.N., Suitcase Yu.A. Methodological foundations and mechanisms of sustainable development of the territory of Russia at the regional level. Issue 2. Cluster analysis of socio-economic dynamics // [Electronic resource]: / Text. dan. and count. – M.: Publishing house «Scientific consultant», 2020. 214 p. http://www.bibliorossica.com/book.html?currBookId=36967
16. Loginova D.A., Strokov A.S. Institutional Issues of sustainable rural development // Issues of state and municipal administration. 2019. No. 2. pp. 115-140.
17. Margalitadze O.N. Factors influencing the sustainable development of rural areas of Russia, with a projected shortage in the labor market //International Agricultural Journal. 2019. No.2. — pp.27-30.
18. Michurina F.Z., Tenkovskaya L.I., Michurin S.B. Sustainable development of rural territories: a textbook / edited by Prof. F.Z. Michurina; M-vo S.-H. RF, FGBOU VO «Perm State S.-H. akad. im. akad. D.N. Pryanishnikova». – Perm: CPI «Prokrost», 2016. — 293 p.
19. Pyzhikova N.I., Tsvettsykh A.V., Shaporova Z.E., Lobkov K.Yu. Sustainable development of rural territories of the region as ecological-socio-economic systems: theory and principles // Bulletin of the Altai Academy of Economics and Law. 2019. No. 1-1. pp. 159-165; https://vaael.ru/ru/article/view?id=250
20. Mikhail P. Burov, Vasily I. Nilipovskiy, Omari N. Margalitadze et al. On the Issue of Sustainable Development of the Russian Agro-Industrial Complex. In the book: «Towards An Increased Security: Green Innovations, Intellectual Property Protection And Information Security», series «Lecture Notes in Networks and Systems» / editors Popkova E.G., Polukhin A.A., Ragulina Yu.V. ISC 2021. Volume 372. Springer, Cham. Pages 922. — Pp. 213-224. https://doi.org/10.1007/978-3-030-93155-1_24).
21. Bortnik I.M., Zinov V.G., Kotsyubinsky V.A., Sorokina A.V. Indicators of innovative development of Russian regions for monitoring and management purposes // Innovations.2013. No. 11. pp. 21-32. https://cyberleninka.ru/article/n/indikatory-innovatsionnogo-razvitiya-regionov-rossii-dlya-tseley-monitoringa-i-upravleniya
22. Butova T.V., Krivtsova M.K., Podzorova M.A., Belozerova V.A. Innovative potential of the region: its structure, assessment of the state, influence of regional authorities on its development // Online journal «Science Studies». Issue 3, May – June 2014. pp.48-57. https://naukovedenie.ru/PDF/172EVN314.pdf
23. Volkov A.R., Golubeva A.S. Sustainable development of regions: approaches to research // In the collection: Innovative Technologies for managing socio-economic Development of Regions: Materials of the XIII International Scientific and Practical Conference dedicated to the 70th anniversary of the founding of the Institute of Socio-Economic Research of the UFIC RAS. Ufa: ISEI UFIC RAS. 2021. 406 p.113-118. https://ufa-isei.ru/wp-content/uploads/2022/01/Инновационные-технологии-управления_конференция-ИСЭИ-УФИЦ-РАН_10_2021г.pdf
24. Gagarina G., Chaynikova L., Arkhipova L. The role of analysis of sustainable development of Russian regions in strategic planning // Federalism. 2019. No. 4. pp. 5-21.
25. Golubeva A.S., Volkov A.R., Chernikova S.A., Makarenko E.D. Indicative and integrated approaches to assessing the sustainable development of the region on the example of the city of St. Petersburg // Creative Economy. 2022. Volume 16. No. 2. pp. 757-770. https://creativeconomy.ru/lib/114237
26. Kirillova E.A., Danilenko N.A. Critical analysis of factors determining the sustainable development of territories in a strategic perspective // Bulletin of the University. – 2021. – № 11. – c. 110-123. – doi: 10.26425/1816-4277-2021-11-110-123
27. Kovaleva E.B., Pytkina S.A. Industrial production as a priority direction for the development of regional spatial and sectoral structures in a market environment // Issues of innovative economy. – 2021. – № 2. – c. 6113-626. – doi: 10.18334/vinec.11.2.112108
28. Konopleva V. D. Planning and forecasting of innovative projects to ensure economic security in the conditions of economic integration // In the collection: Problems of Management, economics, politics and Law in modern realities: collection of reports of the YURIU RANEPA Science Festival, April 18-22, 2022 Rostov-on-Don: YURIU RANEPA, 2022. 652 p. 254-260. https://uriu.ranepa.ru/files/doc/nauka/11.05.22/СБОРНИК%20ФЕСТИВАЛЬ%20НАУКИ%202022.pdf
29. Margalitadze O.N. Green financing as an important tool for Russia’s sustainable development. // International Scientific Journal, 2021, No. 1. ss. 65-73.
30. Margalitadze O.N. Application of ESG strategy to green financing in Russia. — Scientific online magazine «Stolypin Bulletin». — 2022. No. 9. p. 45 — https://stolypin-vestnik.ru/stolypinskij-vestnik-9-2022 / or — https://stolypin-vestnik.ru/wp-content/uploads/2022/11/57-1.pdf
31. Nesterenko T.V., Gushchina Yu.I., Rekeda V.V. Scientific potential as a factor in the development of the innovative environment of the region // Fundamental research. 2014. No. 6-5. pp. 997-1000.https://fundamental-research.ru/ru/article/view?id=34279
32. Panteleeva O.I. Application of indicators of sustainable development at the regional and municipal levels // Municipal policy. 2010. No. 22. pp. 39-47. https://cyberleninka.ru/article/n/primenenie-indikatorov-ustoychivogo-razvitiya-na-regionalnom-i-munitsipalnom-urovnyah
33. Plotnikov A.N., Vyunova R.R. Production potential as the basis of innovation potential and methods for determining its value //Innovation Management. 2014. Volume 2. Issue 5 (11). pp. 241-250. https://studref.com/543806/menedzhment/innovatsionnyy_menedzhment
34. Plotnikov A. N., Popov A.V. The scientific sphere and its impact on the innovative potential of the region // Management: management in social and economic systems: mezhvuz. sb. sci. tr. / under the general ed. of Doctor of Economics, prof. S. D. Reznik. Penza: Penza State University of Architecture and Construction, 2014. Issue 5. pp. 30-35.
35. Prokhorova O.V. Factors of stability of the regional economic system in conditions of turbulence // Young Scientist. 2015. No. 21.1. pp. 18-22. URL: https://moluch.ru/archive/101/23097/
36. Pytkin A.N. Formation of directions and priorities of strategic development of the spatial and sectoral structure of the region, taking into account the informatization of the Russian economy // Economics, Entrepreneurship and Law. – 2021. – No. 6. – p. 1361-1372. – doi: 10.18334/epp.11.6.112198
37. Rating of sustainable development of Russian cities //Rating Agency SGM. 2022. Issue No. 9. 17 p. https://agencysgm.com/projects/Брошюра2020.pdf
38. Stroev P.B., Milchakov M.V., Pivovarova O.V. Reference regions of spatial development of Russia: budget aspect // Finance: theory and practice. – 2021. – № 2. – c. 53-75. – doi: 10.26794/2587-5671-2021-25-2-53-75
39. Sutugina M. V., Sklyarova E. E. Innovative potential of Russian regions as a factor of economic growth // Scientific and methodological electronic journal «Concept». — 2016. – Vol. 12. – pp. 66-71. http://e-koncept.ru/2016/46214.htm .
40. Tretyakova E.A., Mirolyubova T.V., Myslyakova Yu.G., Shamova E.A. Methodological approach to the integrated assessment of sustainable development of the region in the condition of ecologization of the economy //Bulletin of UrFU. Series: Economics and Management. – 2018. – № 4. – c. 651-669. – doi: 10.15826/vestnik.2018.17.4.029.
41. Fattakhov R.V., Nizamutdinov M.M., Oreshnikov V.V. Assessment of sustainability of socio-economic development of Russian regions // The world of the new economy. – 2019. – № 2. – c. 97-110. – doi: 10.26794/2220-6469-2019-13-2-97-110
42. Fedotenkov D. G., Padalko A.A. Investment and innovation potential as a basis for the development of the region’s economy // Young scientist. — 2014. — № 3 (62). — Pp. 565-572. — https://moluch.ru/archive/62/9325/
43. Shedko Yu.N. System of indicators and monitoring of sustainable development of the region // Bulletin of the Moscow University named after S. Yu. Witte. Series 1: Economics and Management. 2016. No. 3. pp.20-26. -https://cyberleninka.ru/article/n/sistema-indikatorov-i-monitoring-ustoychivogo-razvitiya-regiona/viewer
44. Yushan, V. Innovative development of Chinese regions: experience and recommendations for Russia // MIR (Modernization. Innovation. Development). 2021. Vol. 12, No. 2. pp. 145-159. — https://cyberleninka.ru/article/n/innovatsionnoe-razvitie-kitayskih-regionov-opyt-i-rekomendatsii-dlya-rossii

Для цитирования: Маргалитадзе О.Н. К вопросу об оценке уровня устойчивого развития сельских территорий // Московский экономический журнал. 2023. № 1. URL: https://qje.su/selskohozyajstvennye-nauki/moskovskij-ekonomicheskij-zhurnal-1-2023-39/

© Маргалитадзе О.Н, 2023. Московский экономический журнал, 2023, № 1.

PDF-файл статьи

Научная статья

Original article

УДК 331.1

doi: 10.55186/2413046X_2023_8_1_38

ФРИЛАНС-РЕКРУТМЕНТ КАК ИНСТРУМЕНТ ПОИСКА И ПОДБОРА ПЕРСОНАЛА НА РОССИЙСКОМ РЫНКЕ ТРУДА

FREELANCE RECRUITMENT AS A TOOL FOR SEARCH AND SELECTION OF PERSONNEL IN THE RUSSIAN LABOR MARKET

Строев Владимир Витальевич, доктор экономических наук, профессор,  Ректор ФГБОУ ВО «Государственный университет управления»,  Москва, E-mail: rector@guu.ru

Тихонов Алексей Иванович, к.т.н., доцент, заведующий кафедрой «Управление персоналом» ФГБОУ ВО «Московский авиационный институт», г. Москва, E-mail: mai512hr@mail.ru

Stroev Vladimir Vitalievich, Doctor of Economics, Professor, Rector of the State University of Management, Moscow, E-mail: rector@guu.ru

Tikhonov Aleksey Ivanovich, Candidate of Technical Sciences, Associate Professor Head of the Department «Human Resource Management », Moscow Aviation Institute, Moscow, E-mail: mai512hr@mail.ru

Аннотация. В статье представлено научное обоснование возможности использования фриланс-рекрутмента для эффективного отбора персонала в российских компаниях. Целью данного исследования является определение всевозможных форматов привлечения фриланс-рекрутеров, в качестве профессиональных  поставщиков квалифицированных кадров для закрытия имеющихся вакансий.  Число фрилансеров на рынке труда растет во всем мире. Сфера управления персоналом не является исключением: спрос на услуги фриланс-рекрутеров на российском рынке труда является заметным уже сегодня и может вырасти в ближайшем будущем. В статье проводится анализ различных аспектов работы с фриланс-рекрутерами с точки зрения работодателей.    Приводятся примеры различных причин обращения к услугам  фриланс-рекрутмента, в зависимости от поставленных задач. Учитывая совокупность новых HR-трендов, возникающие на глобальном рынке управления человеческими ресурсами, сформированы приоритетные направления развития рекрутмента на аутсорсинге, как важнейшего элемента отбора персонала в условиях возможного экономического кризиса. Как результат исследования, предлагается набор ключевых позиций на рынке труда, которые компании успешно закрывают с помощью фриланс-рекрутеров, что дает им существенный социально-экономический эффект.

Abstract. The article presents a scientific rationale for the possibility of using freelance recruitment for the effective selection of personnel in Russian companies. The purpose of this study is to identify various formats for attracting freelance recruiters as professional suppliers of qualified personnel to fill existing vacancies. The number of freelancers in the labor market is growing all over the world. The field of personnel management is no exception: the demand for the services of freelance recruiters in the Russian labor market is already noticeable today and may grow in the near future. The article analyzes various aspects of working with freelance recruiters from the point of view of employers. Examples of various reasons for applying to freelance recruitment services are given, depending on the tasks set. Given the totality of new HR trends emerging in the global human resource management market, priority areas for the development of outsourcing recruitment have been formed as an essential element of personnel selection in the context of a possible economic crisis. As a result of the study, a set of key positions in the labor market is proposed, which companies successfully fill with the help of freelance recruiters, which gives them a significant socio-economic effect.

Ключевые слова: управление персоналом, фриланс, рекрутмент, аутсорсинг

Keywords: human resource management, freelance, recruitment, outsourcing

Введение

Всемирный экономический кризис обычно сопровождается повышением степени разделения труда на глобальном рынке — одним из следствий этого процесса является рост популярности аутсорсинговых услуг, в том числе в области HR-менеджмента. Российские и зарубежные компании все чаще обращаются к внешним поставщикам услуг в сфере управления персоналом — кадровым или консалтинговым агентствам, а также к отдельными специалистам-фрилансерам, в том числе в области рекрутмента.

В настоящий момент в России функционируют современные цифровые инструменты для облегчения работы с фриланс-рекрутерами, в частности, специализированные онлайн-платформы для коммуникации между поставщиками и заказчиками рекрутинговых услуг. Однако работа с фрилансерами в HR-сфере все еще сопряжена со многими трудностями: недостаточной развитостью рыночной инфраструктуры и проникновением современных инструментов, низким обоюдным уровнем доверия между фрилансерами и заказчиками услуг, существующими предубеждениями относительно внештатных специалистов. В данной статье рассмотрены эти и другие важные для работодателей аспекты работы с фриланс-рекрутерами в России.

Литературный обзор

Подбор кадров является очень важным этапом процесса управления персоналом, и он сильно зависит от того, кто был подобран для работы в организации. Подбор новых работников не только обеспечивает режим нормального функционирования, но и закладывает фундамент будущего успеха организации. В современной литературе по управлению персоналом встречаются разные определения подбора персонала. Термин «подбор персонала», или «рекрутмент», происходит от французского «recruit», «рекрутировать», то есть набирать кого-либо, вербовать, пополнять кем-либо, нанимать на службу за деньги. Шекшня С.В.  считает, что подбор персонала – это «привлечение работников через систему объявлений, поиск их на рынке рабочей силы для образования предварительной совокупности кандидатов» [1]. Шапиро С.А.  говорит, что «подбор персонала – это совокупность поэтапных мероприятий, направленных на изучение и оценку кандидатов с целью установления их пригодности для выполнения обязанностей по определенной должности или группе должностей» [2]. Беляцкий Н.П.  объясняет термин «подбор» как первичную «субстанцию» процедуры найма [3].  Базаров Т.Ю. различает понятия «подбор» и «отбор» персонала не как составные элементы системы найма и отбора персонала, а как методики проведения конкурса на замещение вакантной должности [4]. Наиболее точно определение рекрутменту дал Кибанов А.Я.  – «отбор персонала – часть процесса найма персонала, связанная с выделением одного или нескольких кандидатов на вакантную должность среди общего числа людей, претендующих ни данную должность» [5]. Рощин А.В. определяет рекрутмент как «платные услуги по подбору персонала для компании работодателя, осуществляемые независимой структурой по заказу компании работодателя» [6]. Т.Л. Мельникова пишет в своей книге [7], что «рекрутмент или подбор персонала — это бизнес-процесс, являющийся одной из основных обязанностей HR-менеджеров».

Первое использование термина freelancer приписывают английскому писателю Вальтеру Скотту в его романе «Айвенго». Он использовал его для описания средневекового наёмного воина, буквально, «вольного копейщика». Сейчас под freelancer понимается свободный художник или свободный работник, который чаще всего сам предлагает свои услуги — на специализированных онлайн-ресурсах, через газетные объявления, или пользуясь «сарафанным радио», то есть личными связями. Фриланс особенно распространён в таких областях деятельности, как журналистика, юриспруденция, компьютерное программирование, архитектура, дизайн во всех его проявлениях, перевод с иностранных языков, фото- и видеосъёмка, разного рода экспертная и консультационная деятельность. С широким распространением рынка управления персоналом, появилось новое явление – фриланс-рекрутмент. Рынок фриланс-услуг в области управления человеческими ресурсами уже достаточно развит в Западной Европе и США, и стремительно развивается во всём мире, привлекая всё новых участников как со стороны исполнителей, предлагающих свои услуги, так и со стороны частных лиц и организаций, готовых к внештатному сотрудничеству часто на удалённой основе. J. Sriwongwanna раскрыл понимание влияния аутсорсинга человеческих ресурсов на отношение и поведение сотрудников [8]. Фриланс-рекрутмент можно определить, как профессиональные услуги по подбору квалифицированных специалистов-исполнителей и управленцев низшего и среднего звеньев с помощью фрилансеров [9]. J. Borck в  [10] показал различные особенности фриланс рекрутмента: Direct search, Permanent Recruitment, Headhunting  и  Executive search.  Джефф Смарт в своей книге [11] выделяет для фрилансеров основные проблемы, при определении «кто» нужен компании.

Методы исследования

Научно-практическое исследование проводилось на основе комплексных методологических подходов, включающих различные методы теоретического и практического исследования: анализ и синтез, абстрагирование и обобщение.  Авторы провели организационно-экономический анализ деятельности крупных кадровых агентств России и получили подтверждение своему тезису об эффективности использования многочисленной армии фрилансеров в качестве привлеченных HR-специалистов на условиях аутсорсинга.  Они вполне способны поставлять конкурентоспособные кадры для различных российских компаний, нуждающихся в притоке новых высококвалифицированных работников. В этой связи, возникает актуальная необходимость исследования методологии  рекрутмента, связанной с совершенствованием системы отбора персонала не только внутренними HR-менеджерами, но и сторонними специалистами.

Основные результаты и дискуссия

Причины аутсорсинга в управлении персоналом.

На протяжении последних десятилетий наблюдается устойчивый рост глобального рынка HR-услуг: это подтверждают соответствующие исследования в таких странах, как США, Канада, Великобритания, Ирландия, Индия и Китай. Среди причин распространения практики передачи сторонним организациям процессов управления персоналом в компаниях обычно называются следующие:

• Желание повысить качество исполнения HR-процессов;
• Возможность получения доступа к передовым знаниям и практикам в HR;
• Сокращение финансовых издержек на управление персоналом.

По мнению различных исследователей, общим местом является желание компаний сосредоточить собственные ресурсы на профильной деятельности, а не на операционных расходах, которые не приводят к созданию добавленной стоимости. Передача процессов управления персоналом внешним провайдерам HR-услуг также может упрощать юридическое сопровождение и взаимодействие с государственными органами, экономить средства на инновациях, приобретении и использовании цифровых инструментов.

В то же время компании из отраслей с высокой конкуренцией сталкиваются с необходимостью постоянного повышения эффективности и производительности труда, так как именно сокращение издержек остается для них главным среди доступных методов конкуренции. Аутсорсинг базовых функций HR-департамента позволяет организациям сосредоточиться на стратегическом планировании в сфере управления персоналом и выделять больше ресурсов на общее развитие и совершенствование организации труда, нежели на решение ежедневных и потоковых задач. Именно поэтому полностью отданными на откуп внешним провайдерам чаще оказываются наиболее «рутинные» операции в HR: делопроизводство, администрирование, юридическое сопровождение.

При этом частично отданными на откуп внешних провайдеров чаще оказываются, напротив, наиболее базовые функции HR-департаментов в любых организациях — это поиск и подбор персонала, а также обучение и развитие сотрудников. Это позволяет компаниям переключиться на решение стратегических вопросов в этих областях. В среднем компании передают внешним провайдерам от двух до трех различных направлений деятельности внутри сферы HR-менеджмента.

Хотя подбор и найм сотрудников является одной из наиболее важных функций HR-департамента с точки зрения влияния на эффективность бизнеса, специфичность навыков, необходимых для работы в этой сфере, делает рекрутмент одним из самых распространенных направлений для аутсорсинга. Сторонние специалисты могут не только обладать лучшими инструментами для поиска кандидатов, но и необходимыми социальными связями, а также сетями контактов в различных областях. Нетворкинг является одной из интенсивно развивающихся практик в сфере HR и менеджеры, успешно его применяющие, оказываются востребованы многими организациями, в которые сталкиваются с наймом редких, уникальных или дефицитных специалистов.

Одним из наиболее характерных примеров является рекрутмент в ИТ-сфере, где поиск нужного специалиста зачастую оказываются более трудным, нежели поиск соответствующего рекрутера, который мог бы такого специалиста нанять, причем в России ситуация оказывается еще более сложной из-за низкой конкуренции среди специалистов в ИТ-сфере.

Характерно, что чаще внешних рекрутеров используют для найма операционного и вспомогательного персонала, занимающегося административной деятельностью, нежели для поиска профильных менеджеров и работников. При этом, как будет показано ниже, характер работы с фриланс-рекрутерами отличается от такового в работе с кадровыми агентствами, и в России фриланс-рекрутмент также оказывается полезным инструментом для найма редких специалистов.

Фриланс-рекрутмент: использование на российском рынке труда.

Фриланс-рекрутмент, как явление, существует на российском рынке труда несколько десятилетий. На современном этапе развития российского рынка труда многие компании сотрудничают с фрилансерами на постоянной основе и фриланс-рекрутмент как практика приобретает системный характер. Стремительный рост популярности этой практики совпал с появлением на рынке специализированных онлайн-инструментов, облегчающих связь между заказчиками и исполнителями в этой сфере. Часто этот процесс называют «уберизацией рекрутмента» — по аналогии с изменениями на рынке услуг такси, которые вызвало появление сервиса Uber.

Согласно исследованию российской кадровой компании «Рекадро», наиболее популярными онлайн-площадками для коммуникации между фриланс-рекрутерами и работодателями в России являются HR Space и JungleJobs — каждую из них использует примерно пятая доля фрилансеров в сфере подбора персонала. Треть фриланс-рекрутеров использует для продвижения собственных услуг социальные сети, почти половина использует иные способы продвижения и рекламы в интернете (такая же доля обзванивает потенциальных клиентов, а 60% используют рассылку по электронной почте). Работные сайты для поиска клиентов используют примерно три из четырех фрилансеров в сфере рекрутмента [12].

При этом сами компании чаще ищут фрилансеров иными способами, а именно, через рекомендации коллег и знакомых (47%) и собственную базу фриланс-рекрутеров, накопленную в ходе работы — это показало исследование сферы фриланс-рекрутмента на российском рынке труда, проведенное компанией HeadHunter в 2020 году. Работные сайты для поиска фриланс-рекрутеров используют 28% компаний (от числа имеющих опыт привлечения фриланс-рекрутеров), сайты с объявлениями (такие как «Авито» или «Юла») — 19%. Специализированные площадки заказчики также используют реже, нежели сами фриланс-рекрутеры — на них присутствуют лишь 14% опрошенных компаний. Столько же работодателей используют сайты для поиска фрилансеров по всем профессиональным областям (www.profi.ru, www.promobank.ru). Еще 11% используют площадки для оказания разовых услуг (www.youdo.ru). Лишь 8% организаций ищет фриланс-рекрутеров через социальные сети и 6% — через мессенджеры [13].

В целом к фриланс-рекрутменту чаще прибегают большие (со штатом от 500 человек) и маленькие (со штатом до 50 человек) компании — среди них имеют опыт взаимодействия с фриланс-рекрутерами 14% организаций. Среди компаний с промежуточной численностью штата от 50 до 500 человек к услугами фриланс-рекрутеров прибегают 8% организаций. Причем фриланс-рекрутмент оказывается более распространен в московском регионе, нежели в остальных частях России (17% против 8-10%) [13].

Характер распределения использования фриланс-рекрутеров компаниями предопределил распределение доли закрываемых с помощью фрилансеров вакансий (Рис. 1). Чаще всего компании «отдают» фрилансерам либо менее 5% существующих вакансий (в основном, крупные компании – 31%), либо более 30% существующих вакансий (в основном, малый бизнес – 28%). Пятая часть компаний (22%) закрывает на рынке труда нишу от 5% до 10% вакансий. Таким образом, фриланс-рекрутеров чаще используют либо для решения точечных проблем при подборе, либо для закрытия большой доли вакансий при нежелании компании тратить на рекрутмент собственные ресурсы. Именно поэтому категории персонала, которых чаще остальных нанимают через фрилансеров-рекрутеров — это производственный/рабочий и административный офисный персонал, а также редкие специалисты [13].

Основной причиной обращения к фриланс-рекрутерам является желание сэкономить ресурсы компании при поиске подходящих кандидатов (47%). Для подбора в максимально короткие сроки к фрилансерам обращаются 39% компаний на российском рынке. Треть организаций (33%) используют помощь фрилансеров при закрытии наиболее сложных вакансий. Для подбора персонала в другом регионе фрилансеров используют 14% организаций (Рис. 2)  [14].

В целом российские работодатели оказываются удовлетворены работой с фриланс-рекрутерами — 55% оказались в той или иной степени довольны оказанными услугами, и лишь 11% выразили неудовлетворение. Эффективность работы фриланс-рекрутеров работодатели оценивают схожим образом — среди тех, кто имеет опыт взаимодействия с фрилансерами в сфере HR, лишь каждая десятая организация отзывается о фриланс-рекрутменте как неэффективном инструменте подбора. Большинство компаний оценивают подбор с помощью фриланс-рекрутеров как скорее эффективный (25%) или отчасти эффективный (38%). В абсолютную эффективность подбора персонала через фрилансеров верят только 4% компаний на российском рынке.

Зато среди компаний, которые не пользуются услугами фриланс-рекрутеров, негативных оценок больше — 22% считают фриланс-рекрутмент неэффективным инструментом, а 4% — абсолютно неэффективным. Лишь 8% организаций полагают, что подбор с помощью фриланс-рекрутеров эффективный или скорее эффективный, но при этом 43% полагают его отчасти эффективным, а отчасти нет (Рис. 3).

Основные пункты недовольства работы с фриланс-рекрутерами касаются недостаточной квалификации доступных специалистов — ровно половина работодателей считают именно этот фактор главной сложностью при работе с фрилансерами в области HR. Длительные сроки подбора отмечают 22% работодателей, 17% недовольны сложностями с документооборотом при работе. Всего 14% компаний отмечают неадекватную стоимость услуг фрилансеров-рекрутеров, которая бывает либо завышенной, либо не соответствует качеству предоставляемых услуг. Каждый четвертый российский работодатель не видит никаких сложностей в работе с фриланс-рекрутерами [15].

Основными барьерами в работе с фриланс-рекрутерами для компаний являются сомнения в качестве подбора (39%) и отсутствие гарантий или надежности (33%). Четверть компаний отмечают высокую стоимость сотрудничества с фриланс-рекрутерами, у 15% нет соответствующего бюджета в компании. По 14% боятся лишней работы с документами или слишком длинной цепочки взаимодействий между различными контрагентами, а также опасаются обмана и указывают на недостаток проверенных исполнителей в этой сфере. Еще 7% отмечают более длительные сроки подбора, а 5% не работают с фрилансерами по решению руководства. Наконец, почти треть компаний (32%) просто не имеют необходимости обращаться к фриланс-рекрутерам при подборе персонала [16].

Согласно опросу компании «Рекадро», основным недостатком фрилансеров-рекрутеров в сравнении с кадровыми агентствами является меньшее количество доступных ресурсов и инструментов, включая источники и методы поиска кандидатов, а также ИТ-инфраструктуру. Другие недостатки — это более высокий риск несоблюдения обязательств, сложности с оформлением документов, нестабильность сотрудничества и отсутствие института репутации в сфере фриланс-рекрутмента. Работу кадровых агентств российские работодатели в целом склонны оценивать лучше, чем работу фриланс-рекрутеров — 53% компаний отдают предпочтение агентствам при аутсорсинге процессов подбора персонала, и лишь 19% больше доверяют фриланс-рекрутерам. Еще 24% компаний считают, что оценка качества работы зависит от конкретного рекрутера, с которым работает организация.

Позитивные стороны работы с фрилансерами-рекрутерами в сравнении с кадровыми агентствами заключаются в меньшей стоимости услуг (69%) и более высоком уровне гибкости и ориентированности на клиентов среди фрилансеров (51%). Готовность работать над сложными проектами отмечают 37% компаний, более высокую мотивацию и высокий уровень экспертизы фриланс-рекрутеров — 34%. Более высокий по сравнению с агентствами уровень ответственности фрилансеров выделяет всего 14% работодателей.

По данным Российской компании «Рекадро», являющейся экспертным оценщиком кадровых решений, зафиксировано размещение более 1300 вакансий на специализированных интернет-платформах фриланс-рекрутмента. Они охватывают целиком всю нашу страну, включая 62 российских региона. Более половины вакансий (52%) сосредоточены в столичном регионе; значительно уступает Санкт-Петербург (почти 15%); в остальных областях России доля колеблется от 1% до 3%. Наиболее востребованными являются sales-менеджеры (около половины всех вакансий); устойчивым спросом пользуются программисты и разработчики программного обеспечения (24%); остальные профессии рассредоточены в диапазоне от 1% до 4%.

Фриланс-рекрутмент характеризуется ярко выраженным гендерным неравенством: на 1 рекрутера мужского пола приходится 9 коллег – женщин. Самым активным возрастом работающих по фрилансу HR-менеджеров является период с 25 по 35 лет (60% работников). Более трех лет работают 75% специалистов в сфере подбора персонала, и соответственно – 60% по направлению фриланс. Часто фриланс-рекрутеры совмещают свою деятельность дополнительно с работой HR-специалистов (40%), консультантов по подбору персонала (35%), HR-менеджеров (25%). Основными причинами, по которым люди становятся фрилансерами, называется отсутствие возможности работать на постоянной основе и низкий уровень основных доходов. Фрилансеры могут заработать в месяц от 10 тыс. руб. (15%) до 100 тыс. руб. (всего 1%);  большинство доходов варьируется от 15 тыс. руб.  до 50 тыс. руб. в месяц (70%).

Основными категориями, работающих по фрилансу, являются независимые самодостаточные современные люди, или же работники, лишенные возможности находиться на рабочих местах своих работодателей. Они видят неоспоримые выгодны в своем индивидуальном графике работы, нахождением в комфортных домашних условиях, полным контролем  над своим распорядком дня. Есть, конечно, и минусы, проявляющиеся в  нестабильном доходе и высокой вероятностью появления рисков невыполнения обязательств плательщиком.

Заключение

На российском рынке труда явление фриланс-рекрутмента не является экзотикой — не менее 12% компаний регулярно привлекают фрилансеров для поиска и подбора сотрудников. Однако частота использования данной опции, как и численность самих фриланс-рекрутеров достаточной квалификации, далека от предела.

По оценкам Американского союза фрилансеров и одной из крупнейших площадок для поиска фрилансеров Upwork, в ближайшие десять лет более половины всех трудоустроенных граждан США будут фрилансерами. В 2020 году доля фрилансеров на рынке труда в США оценивалась в 36%. В России схожая доля фрилансеров относительно всех трудоустроенных сотрудников наблюдается в наиболее технологических отраслях, связанных с информационными технологиями и Digital-профессиями — например, в дизайне или интернет-маркетинге. При этом доля фрилансеров в отраслях бизнес-услуг в последние годы увеличивалась быстрее, чем в секторе информационных технологий и коммуникаций. Таким образом, количество фриланс-рекрутеров также имеет тенденцию к увеличению [17].

В связи с развитием цифровизации экономики, появлением гибких бизнес-структуры и оптимизации  всех затрат предприятий, развитиефриланс-рекрутмента прогнозируется очень активно. Он очень точно реагирует на появляющиеся рыночные изменения и следует за общими трендами мирового рынка труда. Одной из модных HR-тенденций является использование рекрутинговыми фирмами свободных от основного контракта агентов-фрилансеров. Есть мнения, что кадровые агентства в ближайшее время будут  исполнять роль своеобразных агрегаторов фриланс-рекрутеров решать задачи оценки и отбора исполнителей для проекта, аккумулятора ресурсов и контролера качества.

Как было показано выше, компании, имеющие опыт взаимодействия с фриланс-рекрутерами, в среднем выше оценивают их эффективность. Таким образом, увеличение контактов между заказчиками и фриланс-рекрутерами может приводить к ускоренному изменению отношения к фриланс-рекрутерам в позитивную сторону, а значит, к дальнейшему росту спроса на их услуги, создавая таким образом эффект положительной обратной связи. Это, а также увеличение доли технологичных отраслей в экономике и рост доли соответствующих специалистов на рынке труда, автоматически будет способствовать увеличению доли использования фриланс-рекрутмента среди остальных инструментов подбора персонала.

Активно применяемый в управлении персоналом рекрутмент, особенно остро реагирует на кризисные явления в глобальной экономике. Он строго соответствует всем новейшим трендами рынка труда 2020 года, и поэтому фриланс-рекрутмент все  более популярным становится именно сегодня. Особо способствуют развитию этого прогрессивного явления такие вестники приближения четвертой технологической революции, как повсеместное развитие цифровых технологий, общие потребности в гибкости бизнес-структур и оптимизации финансовых затрат. Не только крупные производственные и IT-компании начинают использовать возможный потенциал фрилансеров в подборе персонала, но и многие российские  HR-агентства освобождаются от большого штата собственных рекрутеров, и начинают работать в дистанционном режиме с внешними фрилансерам для закрытия вакансий по заказам клиентов. Возможно, в будущем, часть кадровых компаний будут выполнять специфическую роль своеобразных агрегаторов фриланс-рекрутеров, а сами сосредоточат свои усилия на последующих задачах по оценке и отбору наиболее квалифицированных  исполнителей.

Выводы и рекомендации

На основании проведенного научного исследования можно дать следующие рекомендации по использованию фриланс-рекрутмента.

1. Появляется хорошая возможность работать дома, что особенно актуально в периоды сложной медицинской ситуации, вызванной пандемией опасных вирусов.
2. Можно реализовывать свободный график работы.
3. Действует ограничение по выполнение только своей работы.
4. Появляется независимость для фрилансеров.
5. Снижается порог затрат для организации собственного бизнеса.
6. Появляются максимально комфортные условия труда: персонализированное рабочее место, одежда, температурный режим, питание и др.
7. Создается оптимальныйбаланс между работой и семьёй.
8. Появляются новые возможности для участия в общественной жизни.
9. Есть возможность самостоятельно выбирать работу и отказываться от выполнения неинтересных, невыгодных проектов.
10. Открываются новые возможности самостоятельно выбирать партнеров, а не подстраиваться под сложившийся коллектив.
11. Работодатель может платить только за выполненную работу, а не за часы, проведённые на рабочем месте.
12. Можно привлекать специалистов более высокого класса из разных регионов, а не ограничиваться штатными специалистами из своего региона.
13. Есть возможность сэкономить на дорогостоящем рабочем месте в офисе.
14. Отсутствует необходимость предоставлять социальные гарантии, оплачивать отпускные и больничные.
15. Можно свести к минимуму документооборот и отчетность.
16. Можно отказаться от продолжения сотрудничества с фрилансером в любой момент, что намного проще, чем уволить штатного сотрудника.

Список источников

1. Шекшня С.В. Управление персоналом современной организации // Гуманитарные технологии. 2008. №3. C.22-29.
2. Шапиро С.А. Управление человеческими ресурсами: учебное пособие. – М.: КНОРУС, 2016. — 346 с.
3. Беляцкий Н.П. Управление персоналом // Современная школа. 2019. №4. С.43-48.
4. Базаров Т.Ю. Психология управления персоналом. Теория и практика: учебник. М.: Юрайт, 2014. — 381 с.
5. Кибанов А.Я. Управление персоналом: учебное пособие. М.: КНОРУС, 2016. — 269 с.
6. Рощин А.В. Услуги по подбору персонала в России // М.: Просвещение-М, 1995. – 154 с.
7. Мельникова Т.Л. Кадровые и рекрутинговые агентства // Новгород. 2018. — 226 с.
8. Sriwongwanna Understanding the impact of outsourcing human resource activities on employee attitudes and behaviours. – 2021- ULR: https://core.ac.uk/download/pdf/11233514.pdf
9. Тихонов А.И. Основные факторы удержания сотрудников в российских компаниях // Московский экономический журнал. 2020. № 7. С. 28.
10. Borck, James (2000) Recruiting Systems Control Résumé Chaos // V. 4, № 3, P. 47–53.
11. Смарт Д., Стрит Р. Кто решит вашу проблему номер один. М.: Манн, Иванов и Фербер. 2017. – 254 с.
12. Тихонов А.И. Современные методы оценки кандидатов при подборе персонала // Московский экономический журнал. 2020. № 5. С. 70.
13. Альманах HeadHunter 2021. – 2021- ULR: https://hh.ru/article/23595
14. Рынок фриланс-рекрутмента в России. – 2021- ULR:  https://marketing.rbc.ru/research/issue/56130/full_free_download/
15. Свистунов В.М., Коновалова В.Г. Рынки труда и современные глобальные вызовы: кризис vs новые возможности //
    Управление персоналом и интеллектуальными ресурсами в России. 2020. Т. 9. № 6. С. 55-61.
16. Строев В.В., Тихонов А.И. Инструмент по карьерному развитию персонала на предприятиях аэрокосмической отрасли // Московский экономический журнал. 2022. Т. 7. № 7.
17. Kehiayan R. H., Hain J. E. (2017) Wanted: Freelance managers. Journal of Property Management. Vol. 62. N 3. P. 36 — 38.

References

1. Shekshnya S.V. Upravlenie personalom sovremennoj organizacii // Gumanitarnye tekhnologii. 2008. №3. S.22-29.
2. Shapiro S.A. Upravlenie chelovecheskimi resursami: uchebnoe posobie. – M.: KNORUS, 2016. — 346 s.
3. Belyackij N.P. Upravlenie personalom // Sovremennaya shkola. 2019. №4. S.43-48.
4. Bazarov T.Yu. Psihologiya upravleniya personalom. Teoriya i praktika: uchebnik. M.: Yurajt, 2014. — 381 s.
5. Kibanov A.Ya. Upravlenie personalom: uchebnoe posobie. M.: KNORUS, 2016. — 269 s.
6. Roshchin A.V. Uslugi po podboru personala v Rossii // M.: Prosveshchenie-M, 1995. – 154 s.
7. Mel’nikova T.L. Kadrovye i rekrutingovye agentstva // Novgorod. 2018. — 226 s.
8. J. Sriwongwanna Understanding the impact of outsourcing human resource activities on employee attitudes and behaviours. – 2021- ULR: https://core.ac.uk/download/pdf/11233514.pdf
9. Tikhonov A.I. Osnovnye faktory uderzhaniya sotrudnikov v rossijskih kompaniyah // Moskovskij ekonomicheskij zhurnal. 2020. № 7. S. 28.
10. Borck, James (2000) Recruiting Systems Control Résumé Chaos // Infoworld. V. 4, № 3, P. 47–53.
11. Smart D., Strit R. Kto reshit vashu problemu nomer odin. M.: Mann, Ivanov i Ferber. 2017. – 254 s.
12. Tikhonov A.I. Sovremennye metody ocenki kandidatov pri podbore personala // Moskovskij ekonomicheskij zhurnal. 2020. № 5. S. 70.
13. Al’manah HeadHunter 2021. – 2021- ULR:   https://hh.ru/article/23595
14. Rynok frilans-rekrutmenta v Rossii. – 2021- ULR:    https://marketing.rbc.ru/research/issue/56130/full_free_download
15. Svistunov V.M., Konovalova V.G. Rynki truda i sovremennye global’nye vyzovy: krizis vs novye vozmozhnosti // Upravlenie personalom i intellektual’nymi resursami v Rossii. 2020. T. 9. № 6. S. 55-61.
16. Stroev V.V., Tihonov A.I. Instrument po kar’ernomu razvitiyu personala na predpriyatiyah aerokosmicheskoj otrasli // Moskovskij ekonomicheskij zhurnal. 2022. T. 7. № 7.
17. Kehiayan R. H., Hain J. E. (2017) Wanted: Freelance managers. Journal of Property Management. Vol. 62. N 3. P. 36 — 38.

Для цитирования: Строев В.В., Тихонов А.И. Фриланс-рекрутмент как инструмент поиска и подбора персонала на российском рынке труда // Московский экономический журнал. 2023. № 1. URL: https://qje.su/ekonomicheskaya-teoriya/moskovskij-ekonomicheskij-zhurnal-1-2023-38/

© Строев В.В., Тихонов А.И., 2023. Московский экономический журнал, 2023, № 1.