Московский экономический журнал 7/2020

DOI 10.24411/2413-046Х-2020-10501

ПЕРСПЕКТИВЫ
РАСШИРЕНИЯ В РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ ДЕЙСТВИЯ НАЛОГА НА ДОПОЛНИТЕЛЬНЫЙ ДОХОД ОТ
ДОБЫЧИ УГЛЕВОДОРОДНОГО СЫРЬЯ С УЧЕТОМ МИРОВОГО ОПЫТА

(TAX ON THE ADDITIONAL INCOME FROM HYDROCARBONIC RAW
IN THE RUSSIAN FEDERATION: PROSPECTS OF EXPANDING BASED ON GLOBAL EXPERIENCE)

Рутенко Евгения Григорьевна, Санкт-Петербургский горный университет, г.
Санкт-Петербург

Мазурина
Елена Валентиновна, заместитель начальника отдела Департамента ПАО
«Газпром», кандидат экономических наук, доцент, Санкт-Петербургский горный университет

Rutenko E. G., St. Petersburg Mining University,
Saint Petersburg

Mazurina Elena Valentinovna, Deputy Head of Department, Department of PJSC Gazprom,
Candidate of Economic Sciences, Associate Professor of St. Petersburg Mining
University

Аннотация.
Введение
в налоговую систему Российской Федерации налога на дополнительный доход от
добычи углеводородного сырья стало первым опытом применения в нефтяной отрасли механизма,
основанного на налогообложении финансового результата. В статье рассматривается
практика применения аналогичных налоговых инструментов в нефтедобывающих
странах, а также проводится анализ и оценка текущего фискального режима
нефтяной отрасли России. В целях проведения исследования выявляются проблемы
нефтедобывающего сектора, которые могут быть решены путем расширения действия
налога на дополнительный доход на новые категории запасов. Определяются
основные направления расширения действия налога и обозначаются ограничения для
его масштабного применения.

Summary. The introduction of a tax on additional income from hydrocarbon
production into the tax system of the Russian Federation was the first
experience of applying a mechanism based on taxation of financial results in
the oil industry. The article examines the practice of applying similar tax
instruments in oil-producing countries, as well as analyzes and evaluates the
current fiscal regime of the Russian oil industry. The study identifies
problems in the oil sector that can be solved by extending the additional
income tax to new categories of reserves. The main directions for expanding the
tax are defined and restrictions for its large-scale application are indicated.

Ключевые
слова: Налогообложение, налог на финансовый результат,
налог на дополнительный доход, налог на добычу полезных ископаемых,
трудноизвлекаемые запасы, налоговые льготы.

Keywords: Taxation, tax on financial results, tax on additional
income, mineral extraction tax, difficult oil, tax credits.

Введение

Главной характеристикой
налоговой системы в нефтяной отрасли является объект налогообложения. В мировой
практике выделяют два основных направления – налогообложение, основанное на
валовых показателях (добыча, выручка) или на финансовых результатах (прибыль,
чистый доход).

Фискальные механизмы на
основе валовых показателей с изъятием налога типа роялти (регулярный платеж в
виде фиксированной доли от добытого сырья) активно применяются в ряде
государств ввиду очевидных преимуществ по сравнению с налогами на экономический
результат – поступления по таким налогам менее волатильны и гораздо легче
администрируются. Такой налоговый режим в мировой практике в большинстве
случаев действует в странах, для которых не стоит проблема истощения запасов нефти
и ухудшения качества структуры минерально-сырьевой базы (Объединенные Арабские
Эмираты, Саудовская Аравия, Катар).

Однако, важной
тенденцией изменения налогообложения в мировой нефтяной отрасли последних 30-50
лет является переход от систем, основанных на валовых показателях, к
механизмам, базирующимся на налогообложении финансового результата.

Действующая
налоговая система нефтяной отрасли России

В Российской Федерации
в нефтедобывающей отрасли применяется рентная система налогообложения, которая
состоит из комбинации налога на добычу полезных ископаемых (НДПИ), экспортной
пошлины (будет отменена в 2024 году) и налога на дополнительный доход (для
определенных проектов). Наибольшая доля в нефтегазовых доходах федерального
бюджета страны принадлежит НДПИ, в 2019 году она составила 75% [3].

Формула НДПИ на
сегодняшний момент состоит из множества слагаемых и коэффициентов, нацеленных
на создание дополнительных стимулов для добычи нефти, что позволяет вовлечь в
разработку большое количество запасов, в том числе трудноизвлекаемых (ТРИЗ).
Применяются налоговые льготы для высоковязкой нефти, континентального шельфа,
выработанных месторождений, отдельных регионов добычи.

Значительное количество
различных налоговых преференций для нефтяной отрасли России привело к тому, что
доля стимулируемой добычи возросла с 26,7% в 2013 году до почти
60% в 2019 году, а потери бюджета от применения льгот по итогам 2019
года оцениваются в 1,6 трлн рублей. По данным Министерства финансов
Российской Федерации, к 2033 году льготы будут распространяться
на 90% нефтедобычи, а выпадающие доходы бюджета увеличатся до 2,3 трлн руб.

Также, в ведомстве
уверены, что рост льгот приведет не к увеличению добычи, а
к снижению доходов федерального бюджета от нефтяного сектора
с 7,2% ВВП в 2019 году до 3,8% уже в 2024
году и 2% в 2036 году [8]. Кроме
того, в Министерстве считают, что многочисленные льготы, предоставленные
нефтедобывающим компаниям, не приносят ни сопоставимого прироста инвестиций, ни
ощутимого снижения зависимости отрасли от поставок импортного оборудования.

Но даже при
значительном количестве льготных категорий запасов, налоговая нагрузка на
российскую нефтяную отрасль остается самой высокой в мировой практике – 68-70%
выручки недропользователи выплачивают в бюджет, а по ряду месторождений в
Западной Сибири это показатель достигает 85% [6]. Для сравнения, налоговая нагрузка на
нефтяные компании в США составляет 40%, в Канаде – 56%, в Саудовской Аравии –
62%, в Бразилии – 55% [14]. При этом текущая система по-прежнему не
учитывает особенности каждого отдельного актива (месторождения, залежи), их
рентабельность может сильно различаться в рамках одной льготной категории.

В отличие от российской
системы льгот, в мировой практике используются дополнительные механизмы
стимулирования, имеющие отраслевой, а не адресный характер, и направленные не
на конкретную категорию запасов или параметр разработки, а на поддержание
инвестиционной активности недропользователей.

Так, например, в
Норвегии применяется повышающий коэффициент (аплифт) в размере 21,2% к
амортизационным отчислениям в течение четырех лет. В Алжире аплифт в размере до
20% действует в отношении научно-исследовательских и опытно-конструкторских
работ. В США предусмотрен вычет затрат на бурение, за счет чего субсидируется
более 40% инвестиций в капиталоемкие проекты. В Великобритании также
предусмотрено списание капитальных затрат в год, когда они были произведены [14].

Также в настоящее время
в нефтяной отрасли России существует проблема резкого ухудшения условий добычи
нефти, связанного с изменением структуры запасов (рост доли трудноизвлекаемой
нефти и нефти с особыми физико-химическими свойствами) и географии добычи
(освоение Арктики и регионов Восточной Сибири и Дальнего Востока). Эта
тенденция усиливается на фоне низких темпов воспроизводства минерально-сырьевой
базы, которые не компенсируют интенсивного исчерпания действующих
месторождений.

По итогам
государственной инвентаризации запасов, произведенной в 2019 году по поручению
Правительства Российской Федерации, экономически рентабельными можно считать
около 64% от технологически извлекаемых запасов. Согласно прогнозу Министерства
энергетики, в 2021 году Россия выйдет на пик добычи нефти – 579 млн тонн, после
чего может начаться постепенное сокращение, и к 2035 году добыча может
снизиться до 310 млн тонн, то есть потеря составит более 44% от общей добычи [7].

Таким образом,
возрастающая сложность и неэффективность применения налога НДПИ, перемещение
добычи нефти в регионы без развитой инфраструктуры, повышение сложности
разработки и рост истощенности действующих месторождений, а также снижение
экономической эффективности инвестиционных проектов приводят к ситуации, когда
необходим существенный пересмотр подходов к структуре и уровню налогообложения
в нефтяной отрасли.

Следует создать
понятную и универсальную налоговую систему, которая способна стимулировать развитие
нефтяной отрасли России, соблюдать баланс между интересами государства и
нефтяного бизнеса, способствовать значительному притоку инвестиций в сектор.
При этом сохранение устойчивых доходов федерального бюджета является важнейшим
приоритетом.

В данных условиях
перспективным представляется фискальный режим, основанный на налогообложении
финансового результата, который успешно применяется во многих развитых
экономиках мира.

Применение
налогообложения финансового результата в нефтяном секторе в российской и
мировой практике

Норвегия отказалась от
механизма роялти на новых месторождениях в 1987 году, а в 2005 году данный
налог был отменен полностью. На данный момент компании нефтяной отрасли
Норвегии облагаются предельной налоговой ставкой 78% (22% корпоративного
подоходного налога и 56% налога на ресурсную ренту) на чистую операционную
прибыль, полученную от добычи нефти [14]. При этом в стране отсутствует определение
нетрадиционной нефти и не предусмотрены льготы по этой категории запасов. С
2003 по 2008 год размер поступлений доходов в бюджет государства от добычи
нефти вырос в 1,5 раза. Правительство Норвегии связывает это с увеличением
добычи нефти по причине применения более оптимального налогообложения
недропользования в сравнении с ранее существовавшей системой [1].

В Австралии при добыче
нефти на континентальном шельфе роялти также не применяется, вместо него
действует ресурсный налог со ставкой 40%, при этом предусмотрен неограниченный
перенос убытков. Для месторождений на суше используется роялти, но его ставка
не превышает 12,5% [14].

В Великобритании
отменили роялти в 2004 году, а уже в 2005 году налоговые поступления в бюджет
от добычи нефти выросли на 9 млрд фунтов и продолжали увеличиваться в течение
нескольких лет. Ставка корпоративного налога составляет 30%, выплата налога
начинается с этапа коммерческой продажи нефти. Также компании выплачивают
дополнительный налог на разведку и добычу в размере 10% от налогооблагаемой
прибыли без вычета финансовых затрат [4].

В нефтяной отрасли США
не используется дополнительное налогообложение прибыли, но ставка налога на
прибыль достаточно высока – 21%. В Канаде применяют систему роялти, но его
ставка дифференцирована и зависит напрямую от прибыли [1].

Во многих странах при
основной системе роялти практикуется налогообложение финансового результата на
стадии падающей добычи нефти – такая система способствует поддержанию уровня добычи
и позволяет сохранить налоговые поступления в бюджет.

В Российской Федерации
законопроект о переходе нефтяной отрасли на налогообложение финансового
результата впервые был рассмотрен в 1998 году. Изначально новый фискальный
режим предполагалось использовать для стимулирования освоения участков с
трудноизвлекаемой нефтью, обводненных месторождений и новых месторождений. С
течением времени концепция нового налогового режима не раз изменялась.
Предлагался вариант введения налога на дополнительный доход (НДД) с
дифференцированной ставкой в зависимости от значения накопленной рентабельности
по проекту. Также рассматривалось введение налога на финансовый результат (НФР)
с полным отказом от взимания НДПИ. Из-за несоответствия видения параметров
нового налога различными государственными ведомствами, вступление налога в практику
несколько раз откладывалось.

19 июля 2018 года был принят
Федеральный закон № 199-ФЗ [11], в соответствии с которым в Налоговом кодексе
Российской Федерации появилась новая глава 25.4 «Налог на дополнительный доход
от добычи углеводородного сырья». Новый налоговый механизм вступил в силу с 1
января 2019 года [5].

Объект налогообложения
НДД – дополнительный доход от добычи углеводородного сырья (расчетная выручка
от реализации углеводородного сырья, добытого на участке недр, уменьшенная
последовательно на величину фактических и расчетных расходов). Налоговая ставка
установлена на уровне 50%. НДД предполагает сохранение НДПИ, но в пониженном
размере (в среднем на 60%) в сравнении с общей действующей налоговой ставкой.

Принципиальное отличие
НДД от НДПИ – новый налог взимается с финансового результата, а не с выручки и
позволяет осуществлять выплаты только в том случае, если промышленная
разработка участка недр оказалась экономически эффективной.

Главные отличия НДД от
налога на прибыль – капитальные затраты учитываются единовременно в момент
оплаты без начисления амортизации; налоговая база формируется отдельно по
каждому участку недр, а не в целом по компании.

Для исключения
необоснованного занижения налогооблагаемой базы нового налога предусмотрен
контроль полученных доходов и расходов с точки зрения правил трансфертного
ценообразования (потребуется подтверждать рыночный уровень цен в сделках с
аффилированными лицами). Кроме того, предусмотрен лимит фактических капитальных
и операционных расходов – 7140 руб. за тонну нефти в 2019-2020 годах и 9520
руб. за тонну начиная с 2021 года.

На период тестирования
нового налогового режима установлены четыре группы пилотных участков недр, в
отношении которых распространяется применение НДД: новые месторождения в
Восточной Сибири с выработанностью менее 5%; месторождения, пользующиеся
льготой по экспортной пошлине; действующие месторождения в Западной Сибири с
выработанностью от 10% до 80% (при лимите на добычу не более 15 млн тонн в 2016
году); новые месторождения в Западной Сибири с выработанностью менее 5% с
совокупными запасами не более 30 млн тонн. Совокупная годовая добыча нефти по
указанным участкам составляет около 15 млн тонн, а извлекаемые запасы нефти –
более 900 млн тонн [2].

В марте 2020 года были утверждены
общие принципы государственной поддержки и льгот для новых инвестиционных
проектов в Арктике – отнесение таких проектов к новой, пятой категории при
начислении налога на дополнительный доход.

Введение еще одной категории НДД
оправдано – с учетом того, что для образования в арктическом регионе новой
провинции нужны значительные затраты на создание инфраструктуры. Пятая
категория НДД предполагает, что сама ставка налога будет оставаться неизменна,
но в части НДПИ будет предусмотрен нулевой коэффициент на первые 12 лет с
момента начала промышленной добычи нефти при достижении 1%-ной выработки
запасов. Далее, в течение шести лет, состоится выход на полную ставку НДПИ,
предусмотренную для режима НДД.

Ожидания Правительства
России от перехода пилотных участков на режим НДД в 2019-2035 годах:
привлечение дополнительных инвестиций в отрасль в размере 500 млрд руб.;
получение отчислений в федеральный бюджет в размере 1 трлн руб.; добыча 100 млн
тонн дополнительной нефти [9]; увеличение коэффициента извлечения нефти
(КИН) по пилотным участкам недр с 27,2% до 35% [2].

Согласно оценке
Министерства финансов Российской Федерации, по итогам первого года действия
режима НДД на пилотных участках выпадающие доходы федерального бюджета
составили 213 млрд руб. при планируемых 30-40 млрд руб.

Несмотря на это, как
следует из проекта поправок в федеральный бюджет на 2020 год и плановый период
2021-2022 годов, Министерством финансов Российской Федерации предложено
увеличить объем ожидаемых поступлений в бюджет от месторождений нефти,
работающих в режиме НДД: в 2020 году – в 2,4 раза, до 233 млрд руб., в 2021
году – в 4 раза, до 335,6 млрд руб., в 2022 году – в 4,4 раза, до 357,4 млрд
руб. [12].

Таким образом,
Правительство не только не планирует отказываться от дальнейшего применения
НДД, но и рассчитывает расширить его действие на новых категориях
месторождений. При этом инициирована «донастройка» налога – Министерство финансов разработало
законопроект, который в будущем позволит исключить выпадающие доходы и
компенсировать бюджетные потери. Ключевой момент изменений заключается в
пересмотре понижающих коэффициентов по НДПИ по первой и второй категориям месторождений
в сторону повышения.

Нефтяные компании также
выступают за расширение режима НДД на новые участки еще до того, как истечет
срок пилотных проектов.

Например, ПАО «Лукойл»,
применяющее НДД на месторождениях-гринфилдах в Западной Сибири, только за первое
полугодие 2019 год увеличило объёмы эксплуатационного бурения на данных
месторождениях на 30%, а добыча нефти выросла на 8% по сравнению с аналогичным
периодом 2018 года [13]. Рост объёмов добычи нефти компания связывает
в первую очередь с введением НДД. ПАО «Газпром нефть», благодаря введению
данного налога в 2019 году смогло нарастить как объём добычи нефти, так и
прибыльность пилотных участков.

Оценка
перспектив расширения действия НДД в нефтяной отрасли России

Возможно ли, используя
успешный мировой опыт, масштабировать в нефтяной отрасли России применение
налога на дополнительный доход от добычи углеводородного сырья?

Анализируя мировую
практику использования системы налогообложения финансового результата, можно
отметить невысокую долю нефтегазовых поступлений в бюджетных доходах стран. В
Великобритании этот показатель является одним из самых низких среди
нефтедобывающих государств и даже в период высоких цен на нефть составляет не
более 1%, зависимость доходов бюджета Норвегии от нефтегазовых поступлений
значительно выше и их доля составляет 14,8%, но даже это значение не сравнится
с российским [14].

Доля нефтегазовых
доходов в доходах федерального бюджета России в 2019 году снизилась по
сравнению с 2018 годом на 6,5% и составила порядка 40% [3]. Такая высокая
зависимость доходной части федерального бюджета России от нефтяной отрасли
является существенным ограничением для масштабных экспериментов с налоговой
системой.

Кроме того, страны,
перешедшие на налогообложение финансового результата, столкнулись с проблемой
переинвестирования и занижения доходов. При неправильной настройке фискальной
системы компаниям выгодно увеличивать инвестиции, что может приводить к
снижению налоговой базы и, соответственно, величины выплат в бюджет.

Наряду с этим, у компаний
могут возникнуть проблемы, связанные с необходимостью разнесения расходов по
лицензионным участкам недр, в отношении которых действует режим НДД. В мировой
практике для облегчения этого процесса используются различные механизмы.
Например, в Норвегии добыча на континентальном шельфе отделена от других видов
деятельности, что значительно упрощает налоговый учет.

Также в случае
масштабного применения режима НДД на нефтяных месторождениях необходимо
учитывать, что снижение налоговой нагрузки будет компенсировано дополнительной
добычей на этих месторождениях. Однако сейчас наблюдается тенденция снижения
мирового спроса на нефть, а также Россия находится в условиях сделки ОПЕК+ и не
может существенно наращивать добычу нефти, что негативно влияет на решение недропользователей
по развитию активов в рамках НДД.

Тем не менее, у системы
налогообложения экономического результата есть существенные сильные стороны.
Такой налоговый режим учитывает изменение геологических параметров добычи в
процессе разработки и эксплуатации месторождения и делает недропользование
более рациональным. Режим НДД позволяет ввести в разработку те запасы, которые
являются нерентабельными при рентной системе налогообложения. Переход на новый
фискальный механизм допускает перенос налоговой нагрузки с начального на более
оптимальный этап, когда месторождение выходит на проектную мощность и начинает
приносить прибыль. Это будет способствовать увеличению капиталовложений в
освоение новых месторождений и стимулировать инвестиции в новые эффективные
технологии нефтедобычи и методы увеличения нефтеотдачи на действующих
месторождениях.

Механизм НДД может
стать оптимальным налоговым режимом для участков недр регионов нефтедобычи с
плохо развитой инфраструктурой (Восточная Сибирь, континентальный шельф),
требующих привлечения значительных денежных средств. Действующая налоговая
система не благоприятна для освоения таких месторождений и препятствует вводу в
разработку значительного числа перспективных участков недр, а для цели
сохранения уровня добычи нефти в целом по стране в долгосрочной перспективе
необходима активизация работ и ускоренный ввод в разработку новых
месторождений.

Особенно важным может
быть применение НДД на участках с трудноизвлекаемыми запасами. Доля ТРИЗ от
общего объема доказанных запасов нефти в России составляет до 65%, из них
только 8% вовлечены в промышленную разработку [10]. Низкий уровень добычи напрямую зависит от
действующей налоговой системы, при которой разработка таких запасов
экономически неэффективна.

Переход месторождений
на новый налоговый режим позволит увеличить объемы разработки ТРИЗ в России – к
2030 году уровень их добычи может превысить 300 млн тонн в год. На территории
страны существует значительное количество месторождений с ТРИЗ, которые не
попали в пилотный проект НДД. Большая их часть находится на территории Западной
Сибири, поэтому потенциально их можно отнести к третьей или четвертой группе
месторождений, на которые распространяется действующий режим НДД. Расширение
механизма налога на дополнительный доход на такие месторождения позволит
вовлечь их в разработку и обеспечит бюджетные поступления в будущем.

При этом необходимо
учитывать, что при разработке ТРИЗ используются дорогостоящие технологии и
требуются значительные капиталовложения, поэтому НДД в текущих параметрах может
не оказать положительного влияния на показатели эффективности разработки всех
категорий трудноизвлекаемых запасов.

Эффективность
разработки месторождений с запасами баженовской и тюменской свиты, а также
пластов с низкопроницаемыми коллекторами может оказаться невыгодной при
применении налога на дополнительный доход или в значительной степени зависеть
от величины капитальных и эксплуатационных затрат. Также условия НДД
неэффективны в отношении разработки ачимовских отложений – запасов, которые
широко распространены и обладают огромным ресурсным и добычным потенциалом.

Поэтому механизм НДД
для трудноизвлекаемых запасов должен быть более гибким. Многие нефтедобывающие
страны разрабатывают меры по изменению налоговых режимов в части разработки
ТРИЗ, стимулируя приток инвестиций в такие проекты. Например, в Великобритании
действуют специальные вычеты для компаний, занимающихся добычей сверхвязкой
нефти. В Канаде действуют значительные льготы при разработке нефтяных песков. В
Китае можно применять вычеты из роялти в размере до 40%, а импортируемое
оборудование для разработки ТРИЗ освобождается от ввозных таможенных пошлин [14].

Таким образом,
применение механизма НДД для месторождений с трудноизвлекаемыми запасами будет
эффективно в совокупности с предоставлением дополнительных преференций
(сниженная ставка НДД или дополнительный вычет из НДПИ).

Также, при возможном
масштабном переходе российской налоговой системы нефтяной отрасли на НДД важно
настроить налогообложение таким образом, чтобы недропользователь не имел
возможности выбирать наиболее выгодный налоговый режим. При этом необходимо
определить понятные условия обязательного перехода на новую систему. Эти меры
позволят не допускать ситуаций, при которых применение нефтедобывающими
компаниями НДД происходит лишь при условии снижения общего уровня налоговой
нагрузки.

Говоря о долгосрочной
перспективе применения НДД в России, целесообразным представляется возможность
взимания налога по более высокой ставке в периоды высоких цен на углеводородное
сырье.

Выводы

Масштабирование
применения налога на дополнительный доход от добычи углеводородного сырья –
важный шаг в сторону более гибкой и эффективной системы налогообложения
нефтяной отрасли Российской Федерации.

Для федерального
бюджета результатом расширения действия НДД станет рост поступлений в
долгосрочной перспективе от увеличения добычи нефти за счет разработки новых
месторождений нефти, а также вовлечения в разработку экономически
нерентабельных при текущей налоговой системе действующих месторождений. Важным
фактором для недропользователей станет повышение рентабельности проектов за
счет учета геологических и технологических особенностей их разработки.

При этом важно
учитывать, что система налога на дополнительный доход, хотя и является более
прогрессивной по сравнению с рентной системой, не отменяет в некоторых случаях
необходимость введения льгот.

На данный момент
говорить о масштабном применении такого режима и полной отмены НДПИ в
российской нефтяной отрасли объективно рано, пока речь может идти лишь о
применении НДД к ограниченному количеству проектов с последующим тщательным
анализом экономических результатов и изменения объемов добычи нефти, а также
постепенном расширении действия налога на дополнительный доход в отношении
новых категорий месторождений.

Литература

1.  Ануреев
   С. В. Сравнительный анализ бюджетно-налоговых отношений в нефтяной отрасли США,
   Канады, Великобритании и России //ЭКО. — 2019. — № 5. С. 140-163
2.  Епрынцева
   Е, Палеес И. Налоговое время //Сибирская нефть. — 2018. — № 6/153. С. 36-40.
3.  Исполнение федерального бюджета и бюджетов
   бюджетной системы Российской Федерации за 2019 год. [Электронный
   ресурс] – Режим доступа: https://www.minfin.ru/ru/perfomance/budget/federal_budget/budgeti/2019/.
4.  Козлов
   Д., Ежов С., Пигарев Д, Тыртов Е. Налоговая нагрузка в отраслях: операция
   «Балансировка». [Электронный ресурс] – Режим доступа: https://vygon.consulting/products/issue-1693/.
5.  Налоговый
   кодекс Российской Федерации часть 2 (НК РФ ч.2) от 05.08.2000 N117-ФЗ (ред. от
   27.12.2019, с изм. от 28.01.2020) (с изм. и доп., вступ. в силу с 28.01.2020)
   [Электронный ресурс] – Режим доступа: http://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_28165/.
6.  Налоговый
   маневр: проблемы и решения. //Нефтегазовая вертикаль. — 2019.- № 18 (462).
   [Электронный ресурс] – Режим доступа: http://www.ngv.ru/magazines/article/nalogovyy-manevr_/.
7.  Новак:
   добыча нефти в РФ при отсутствии стимулирования может упасть на 44% к 2035
   году. [Электронный ресурс] – Режим доступа: https://tass.ru/ekonomika/5576235.
8.  Основные
   направления бюджетной, налоговой и таможенно-тарифной политики на 2020 год и на
   плановый период 2021 и 2022 годов. [Электронный ресурс] – Режим доступа: http://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_334706/.
9.  Правительство РФ одобрило законопроект об НДД
   для нефтяной отрасли. [Электронный ресурс] – Режим доступа: https://www.interfax.ru/business/588736.
10. Тихонов С. ТРИЗ и налоги. Стимулы и
    препятствия для разработки трудноизвлекаемых запасов //Нефтегазовая вертикаль.
    — 2019. — № 6 (450). С. 10-17.
11. Федеральный закон от 19.07.2018 N 199-ФЗ (ред. от 27.11.2018) «О
    внесении изменений в части первую и вторую Налогового кодекса Российской
    Федерации». [Электронный ресурс] – Режим доступа: https://www.garant.ru/products/ipo/prime/doc/71892740/.
12. Федеральный закон от 02.12.2019 N 380-ФЗ (ред. от 18.03.2020) «О
    федеральном бюджете на 2020 год и на плановый период 2021 и 2022 годов»
    [Электронный ресурс] – Режим доступа: https://base.garant.ru/73098374/.
13. Эффекты НДД. [Электронный ресурс] –
    Режим доступа: http://neftianka.ru/effekty-ndd/.
14. Global
    Oil and Gas Tax Guide 2019. [Электронный ресурс] – Режим
    доступа: https://www.ey.com/gl/en/services/tax/global-oil-and-gas-tax-guide—country-list.

References

1. Anureev S. V. Comparative analysis of budget and tax relations in the
oil industry of the USA, Canada, Great Britain and Russia / / ECO. — 2019. —
no. 5. Pp. 140-163

2. Epryntseva E, Paleyes I. Tax time //Siberian oil, 2018, no. 6/153,
Pp. 36-40.

3. Execution of the Federal budget and budgets of the budget system of
the Russian Federation for 2019. [Electronic resource] – https://www.minfin.ru/ru/perfomance/budget/federal_budget/budgeti/2019/.

4. Kozlov D., Ezhov S., Pigarev D, Tyrtov E. Tax burden in industries:
operation «Balancing». [Electronic resource] –
https://vygon.Consulting / products / release-1693/.

5. Tax code of the Russian Federation part 2 (tax code part 2) dated
05.08.2000 N117-FZ (Ed. from 27.12.2019, Rev. from 28.01.2020) (with ed. and
add., Intro. in force since 28.01.2020) [Electronic resource] — http://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_28165/.

6. Tax maneuver: problems and solutions. //Oil and gas vertical. —
2019.- № 18 (462). [Electronic resource] – http://www.ngv.ru/magazines/article/nalogovyy-manevr_/.

7. Novak: oil production in Russia may fall by 44% by 2035 if there is
no incentive. [Electronic resource] – https://tass.ru/ekonomika/5576235.

8. Main directions of budget, tax, customs and tariff policy for 2020 and
for the planning period of 2021 and 2022. [Electronic resource] – http://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_334706/.

9. The government of the Russian Federation approved the draft law on
NDT for the oil industry. [Electronic resource] – https://www.interfax.ru/business/588736.

10. Tikhonov S. TRIZ and taxes. Incentives and barriers to developing
hard-to-recover reserves //Oil and gas vertical. — 2019. — № 6 (450). Pp.
10-17.

11. Federal law of 19.07.2018 N 199-FZ (Ed. from 27.11.2018) «On
amendments to parts one and two of the Tax code of the Russian
Federation». [Electronic resource] – https://www.garant.ru/products/ipo/prime/doc/71892740/.

12. 02 02.12.2019 N 380-FZ (Ed. from 18.03.2020) «About the Federal
budget for 2020 and for the planning period of 2021 and 2022» [Electronic
resource] – https://base.garant.ru/73098374/.

13. The effects of NDD. [Electronic resource] – http://neftianka.ru/effekty-ndd/.

14. Global Oil and Gas Tax Guide 2019. [Electronic resource]
–https://www.ey.com/gl/en/services/tax/global-oil-and-gas-tax-guide—country-list.