Московский экономический журнал 12/2020

image_pdfimage_print

DOI 10.24411/2413-046Х-2020-10901

Роль нефтегазового экспорта и его влияние на формирование доходов бюджета РФ 

The role of oil and gas exports and their impact on the formation of budget revenues of the Russian Federation

Алклычев Алклыч Магомедович, д.э.н., профессор, профессор кафедры «Финансы, кредит и антимонопольное регулирование», ФГБОУ ВО «Чеченский государственный университет», е-mail: alklych@mail.ru

Alklychev Alklych Magomedovich, Doctor of Economics, Professor, Professor of the department of Finance, Credit and Antitrust Regulation, Chechen State University, e-mail: alklych@mail.ru

Аннотация. В статье рассматривается роль нефтегазового экспорта в народном хозяйстве РФ,  вопросы необходимости диверсификации экономики страны и  возможности её осуществления в сложившихся на сегодня условиях. Показано значение ненефтегазового экспорта России и его рост в последние годы, и то, что этот процесс носит случайный характер и обусловлен сложившейся недолговременной внутренней и внешней конъюнктурой.  Делается обобщенный вывод, что бесконтрольное наращивание экспорта сырья и материалов в ущерб оживлению внутреннего производства товаров и услуг, расширению эффективного спроса в экономике тормозит рост, ослабляя стимулы для проведения модернизации страны. 

Summary. The article considers the role of oil and gas exports in the national economy of the Russian Federation, issues of the need to diversify the country’s economy and the possibility of its implementation in the current conditions. The importance of Russia’s non-oil and gas exports and its growth in recent years has been shown, and the fact that this process is random in nature and is due to the current short-term internal and external conditions. The general conclusion is that the uncontrolled increase in exports of raw materials and materials to the detriment of the revival of domestic production of goods and services, the expansion of effective demand in the economy slows down growth, weakening incentives for the modernization of the country.

Ключевые слова: нефтегазовые экспорт, нефтегазовые доходы, ненефтегазовые доходы, цена нефти. 

Keywods: oil and gas exports, oil and gas revenues, non-oil and gas revenues, oil price. 

Вторая половина ХХ века и первое десятилетие века ХХI в мировой экономике ознаменовалась триумфом природных углеводородов (нефти и газа) как незаменимых источников энергии, нефтехимических производств и газовых технологий, потеснив на задний план не только старые источники получения электрической и тепловой энергии – гидравлические и твердотопливные (реки, уголь, горючие сланцы и др.) источники, но и (после чернобыльской аварии 1986 г.) перспективы атомных электростанций (АЭС).

Все реже слышны и оптимистические заявления специалистов о радужных перспективах получения термоядерной энергии в промышленных масштабах, способных вообще снять проблему энергоснабжения человечества [1].

Экологические проблемы, помимо естественно социально-экономических, обуславливают насущную необходимость диверсификации нашей экономики и определяют возможности её осуществления в сложившихся на сегодня условиях. Существенно усугубило ситуацию и начавшаяся в мире широкомасштабная пандемия коронавируса, которая не только ударила по здоровью жителей планеты, но и существенно повлияла на экономику почти всех стран мира. Кроме резкого снижения цен на углеводороды значительно сократилось и их потребление, что конечно же отразилось на экономике стран с доминированием сырьевых отраслей народного хозяйства.

Так по данным Счетной палаты РФ, доля нефтегазовых доходов в бюджете РФ упала до 29,3% в первом полугодии 2020 года и упала до 13,9% по сравнению с аналогичным периодом 2019 года.

Это рекордное падение нефтегазовых доходов за 15 лет. С 2005 года доля этих доходов в бюджете РФ составляла от 36% до 51%. В первом полугодии 2019 года оно составило 43,2%, а сейчас менее трети. По всей российской экономике доля нефтегазовых доходов бюджета в первом полугодии снизилась на 1,5 п.п. до 2,3% ВВП.

Всего за шесть месяцев 2020 года в российский бюджет поступило чуть более 9 трлн рублей. Из них 2,66 трлн рублей — доходы от нефти и газа, а 6,43 трлн рублей — ненефтегазовые доходы. То есть нефтегазовые доходы оказались почти в 2,5 раза меньше прочих доходов бюджета. До сих пор Россия либо зарабатывала на нефти и газе больше, чем на чем-либо другом, либо нефтегазовые и ненефтегазовые доходы были примерно на одном уровне. Сейчас происходит существенное изменение структуры доходов госказны.

Нефть и газ дали бюджету в первом полугодии 2020 года на 1,5 трлн рублей меньше, чем в первом полугодии 2019 года года. Тогда как другие доходы, напротив, принесли в бюджет дополнительно 1 трлн рублей. Получается, что рост ненефтегазовых доходов на 18,5% в первом полугодии позволил компенсировать большую часть потерь от нефти и газа.

С одной стороны, снижение нефтегазовых доходов ожидалось из-за явно плохой внешней конъюнктуры. Это связано и с падением цен на нефть, и с обвалом стоимости газа, и в целом со снижением спроса на сырье из-за остановки добычи по всему миру из-за пандемии коронавируса. Но такого обвала нефтегазовых доходов — до трети и ниже – никто не ожидал. Были прогнозы, что их доля в бюджете снизится до 33% только к концу 2022 года, то есть через два с половиной года.

Наибольшее влияние на снижение нефтегазовых доходов оказал налог на добычу полезных ископаемых (НДПИ), который дал в бюджет на 1,13 трлн руб. меньше (почти на 40% меньше), чем годом ранее. И ещё 610 млрд рублей бюджет потерял из-за снижения таможенных пошлин на сырую нефть, газ и нефтепродукты. Обычно эти две позиции приносят в бюджет вдвое больше.

Причина, которую все знают, — карантин, который обвалил рынки и спрос на энергию. Средняя цена нефти с декабря 2019 года по май 2020 года составила $43,1 за баррель против $65,2 за аналогичный период годом ранее [2].

С учетом остановки экономической деятельности во время карантина, срыва цепочек поставок и в целом снижения спроса во всем мире из-за кризиса столь резкий рост ненефтегазовых доходов выглядит ещё более удивительным: как в таких непростых условиях России удалось нарастить ненефтегазовое наполнение своего бюджета сразу на триллион рублей и так быстро снизить зависимость от своих недр?

А ларчик открывается просто… Главная причина — не сумасшедший рост российского экспорта, а единовременное получение в апреле средств от продажи доли государства в Сбербанке. Плюс 100 млрд рублей бюджет получил дополнительно за счет продажи на торгах прав на долю квот на вылов водных биоресурсов.

За те 12 лет, что Минфин ведет статистику нефтегазовых и ненефтегазовых доходов, доля сырьевой ренты в бюджете ни разу не опускалась ниже 30%, как сейчас. С 2008 года она колеблется от 35% до 50%. Эту ситуацию можно назвать уникальной.

Максимальная нефтегазовая зависимость бюджета РФ наблюдалась в докризисные периоды относительно дорогой и стабильной нефти в 2011- 2014. Баррель составлял 90-120 долларов каждый, а доля нефтегазовых доходов держалась примерно на уровне 50% и выше. Видно, что при падении цены на нефть снижается и сырьевая зависимость нашей страны. Минимум был в 2016 году на падении нефти ниже $35, но тогда был откат выше $50 за баррель, а доля чистой нефтегазовой ренты подскочила в 2017 году до 40% и далее до 46% в 2018 году.

И все же ненефтегазовый экспорт России в последние годы набирает обороты, и это нашло, как мы видим, конкретное отражение в главном финансовом документе страны — бюджете. Данные ФТС показывают: в первом полугодии 2020 года рост по сравнению с 2019 годом показали две статьи экспорта — это драгоценные металлы, в первую очередь золото, и продукты питания, в том числе крупы (рост аж на 20%) [2].

Оба примера неординарны. Рост экспорта золота обеспечил отказ ЦБ от пополнения резервов — в итоге оно впервые за много лет ушло целиком за рубеж. Увеличение экспорта зерна произошло из-за ажиотажа, возникшего из-за превентивного запрета правительством экспорта пшеницы с апреля по июнь из-за опасений, что в стране будут перебои с продовольствием.

В результате аграрии стали сбрасывать зерно на внешние рынки в многократно увеличенном объеме, чем это можно было сделать при других условиях.

В результате доходы от экспорта золота впервые превысили доходы от экспорта газа, которые значительно снизились из-за аномально низких цен на газ в Европе. Факторов было сразу много: заполненные газовые хранилища из-за опасения газовой войны между Россией и Украиной, продолжение транзита газа по украинской трубе, теплая зима, весенний карантин.

Любопытная тенденция наблюдается и с хлебом. В последние годы Россия установила разные рекорды по крупам. Сначала РФ стала мировым лидером по экспорту пшеницы, а в этом 2020 году ожидается ее лидерство по экспорту зерна в целом. Как не удивительно, но в последнее время Россия больше зарабатывает на экспорте продовольствия, чем на поставках оружия.

И хлеб, и золото вносят незначительный вклад в диверсификацию экспорта. В общей стоимости проданных за рубеж товаров они занимают 5,1% (все продукты питания в целом) и 4,6% (все драгоценные металлы и камни в целом). Для сравнения нефть и газ теперь дают, даже по относительно на сегодня низким мировым ценам, 35,4% экспорта, а необработанная руда, соли и другие полезные ископаемые — 36,3%.

Несмотря на падение доли нефтегазовых доходов в бюджете Российской Федерации, в целом страна относительно легко справляется с таким положением. Этому способствует как периодическое увеличение стоимости нефти, так и действиям России в нефтегазовой политике в соответствии с соглашениями ОПЕК [3].

Способствует этому и девальвации рубля. Цена нефти достигла в рублях 3 300 рублей за баррель, и этот факт делает ситуацию с доходами российского бюджета более выгодной.

Министерство финансов РФ резюмирует, что российский бюджет может жить несколько лет по таким ценам на нефть за счет накопленных финансовых запасов. Кроме того, у России один из самых низких государственных долгов по сравнению с другими странами мира.

В целом ситуацию с российскими финансами нельзя назвать слишком тревожной. Кроме того, текущая цена нефти близко к заложенному Правительством РФ в своё время бюджетному параметру стоимости барреля.

Поэтому пока ситуация не требует срочного поиска значительного бюджетного финансирования. Несмотря на трудности внешнего и внутреннего порядка экономика страны постепенно развивается и продолжает уменьшаться её зависимость от импорта. Поэтому даже понижение нефтегазовых доходов и уменьшение импорта не является пока столь острой проблемой [4].

Кроме того, опыт предыдущих лет показывает, что нефть, вероятно, возвратится к своим долгосрочным средним показателям в 55-70 долларов или даже и выше, что механически повлечет за собой обратную перемотку в увеличении доли и газовых доходов (за вычетом нефтепродуктов). Такие циклы неизбежны, главное состоит в том, чтобы быть готовыми к ним [5].

Сегодня доля экспорта Россией промышленной продукции (если сравнивать с развитыми странами мира) как и ранее незначительна. По-прежнему чрезвычайно велика доля сырьевых отраслей в
экспорте. Во-вторых, неразумно высока доля экспорта цветных металлов, являющихся базовыми материалами при производстве наукоемкой продукции машиностроения и инвестиционного комплекса отечественной экономики. В-третьих, чрезвычайно низка доля экспорта обрабатывающих отраслей, легкой и пищевой промышленности. Анализ положения дел в этой области экономики свидетельствует о том, что у правительства не существует целостной концепции в области экспорта промышленной продукции, на основе которой можно стабилизировать экономику и обеспечить экономический рост. Бесконтрольное наращивание экспорта сырья и материалов в ущерб оживлению внутреннего производства товаров и услуг, расширению эффективного спроса в экономике происходит на фоне скачкообразного приближения внутренних цен на товары и услуги к мировым ценам [6].

Между тем результатом сохранения большей части ренты у
производителей является «голландская болезнь» – опережающее развитие сырьевых отраслей экономики по сравнению с обрабатывающими. При этом в сырьевые отрасли попадает не только непропорционально высокая доля инвестиционных ресурсов, но и лучшие управленческие кадры. И дело здесь не только в слабости российской финансовой системы, не обеспечивающей перераспределение средств из сырьевых отраслей в перерабатывающие.

С 1 января 2019 года введен новый механизм управления рентными
доходами, который должен сделать субсидирование экономических субъектов более эффективным, придать ему целевой и адресный характер. Суть нового механизма можно описать следующим образом: вся нефтяная рента концентрируется в нефтедобыче, откуда она будет изыматься государством через налог на добычу полезных ископаемых (НДПИ) и направляться в федеральный бюджет. При этом налоговая нагрузка нефтедобывающих предприятий не изменится, в этом смысле налоговый маневр будет нейтральным для их экономики. Насколько оправдано такое распределение ренты?

Существующие механизмы распределения природной ренты делали
инвестиции в добычу значительно более выгодными, чем в другие отрасли, с неизбежностью предопределяя неравномерность развития экономики. С другой стороны, вряд ли оправдана и передача части ренты потребителям, которой в настоящее время благоприятствуют низкие сырьевые цены на внешнем и внутреннем рынках. Кроме общих потерь эффективности, связанных с занижением внутренних цен, в нынешних условиях такое использование ренты имеет еще одно негативное последствие. Его результатом становится то, что непосредственные потребители сырья и электроэнергии (такие, как нефтеперерабатывающая и алюминиевая промышленность, промышленные потребители газа) оказываются отгороженными от внешней конкуренции и помещенными в условия «мягких бюджетных ограничений». Это позволяет данным отраслям получать достаточно высокую прибыль (выше средней по промышленности), не прилагая усилий по модернизации производства. Ярким свидетельством соответствующих проблем является пример российской переработки нефти: значительная часть экспортируемого из России мазута приобретается как сырье для вторичной переработки. Иными словами, наличие дешевого сырья не обязательно ускоряет развитие – оно может тормозить рост, ослабляя стимулы для проведения модернизации.

Список литературы

  1. Пансков В. Г. Налогообложение природных ресурсов: проблемы и пути
    решения // ЭТАП: экономическая теория, анализ, практика. 2018. № 2. С.91-
    104.
  2. Самофалова О. Российский бюджет получил уникальный доход// Взгляд. Режим доступа: URL: https://vz.ru/economy/2020/8/20/1056074.html
  3. Абдыкарим Е.К., Бербенева А.С., Малых Н.А., Попов К.А. Возможно ли стимулирование экспортной экспансии на рынках инновационной
    продукции? // Торговая политика. 2017. № 3/11. С. 111 – 131.
  4. Зарецкая В.Г., Титкова И.К. Диверсификация экономики российских
    регионов: измерения и тенденции // Национальные интересы: приоритеты и
    безопасность. 2017. Т.13, №12. С.2236-2255.
  5. Алклычев А.М. Ценовая политика в условиях финансовой нестабильности // Финансы и кредит. 2020. Т. 26. № 8 (800). С. 1688-1702.
  6. Алклычев А.М., Зоидов К.Х. Ценовая политика России и перспективы диверсификации её экономики/Выход экономики России из кризисной цикличности: ретроспектива и новая модель роста. М. — 2019. = С. 12-16.