http://rmid-oecd.asean.org/situs slot gacorlink slot gacorslot gacorslot88slot gacorslot gacor hari inilink slot gacorslot88judi slot onlineslot gacorsitus slot gacor 2022https://www.dispuig.com/-/slot-gacor/https://www.thungsriudomhospital.com/web/assets/slot-gacor/slot88https://omnipacgroup.com/slot-gacor/https://viconsortium.com/slot-online/http://soac.abejor.org.br/http://oard3.doa.go.th/slot-deposit-pulsa/https://www.moodle.wskiz.edu/http://km87979.hekko24.pl/https://apis-dev.appraisal.carmax.com/https://sms.tsmu.edu/slot-gacor/http://njmr.in/public/slot-gacor/https://devnzeta.immigration.govt.nz/http://ttkt.tdu.edu.vn/-/slot-deposit-dana/https://ingenieria.unach.mx/media/slot-deposit-pulsa/https://www.hcu-eng.hcu.ac.th/wp-content/uploads/2019/05/-/slot-gacor/https://euromed.com.eg/-/slot-gacor/http://www.relise.eco.br/public/journals/1/slot-online/https://research.uru.ac.th/file/slot-deposit-pulsa-tanpa-potongan/http://journal-kogam.kisi.kz/public/journals/1/slot-online/https://aeeid.asean.org/wp-content/https://karsu.uz/wp-content/uploads/2018/04/-/slot-deposit-pulsa/https://zfk.katecheza.radom.pl/public/journals/1/slot-deposit-pulsa/https://science.karsu.uz/public/journals/1/slot-deposit-pulsa/ Tag: 8/2019 - Московский Экономический Журнал1

Московский экономический журнал 8/2019

УДК 332: 631

DOI 10.24411/2413-046Х-2019-18077

НАУЧНО-МЕТОДИЧЕСКИЕ
ОСНОВЫ
ТЕРРИТОРИАЛЬНОГО
ПЛАНИРОВАНИЯ

SCIENTIFIC-METHODOLOGICAL BASIS OF TERRITORIAL
PLANNING

Васильев Р.В., кафедра землеустройства Государственного
университета по
землеустройству, E-mail: t_papaskiri@mail.ru

Рыбкина А.В., кафедра землеустройства Государственного университета по землеустройству, E-mail: 626667049@qq.com

Краснов Г.А., факультет землеустройства Государственного университета по
землеустройству

Небожин В.В., факультет землеустройства Государственного
университета по землеустройству

Оглоблев И.А., факультет землеустройства Государственного
университета по землеустройству

Гайдаров М.Р., факультет
землеустройства Государственного университета по землеустройству

Аннотация: В статье рассмотрены вопросы территориального планирования при образовании и размещении  несельскохозяйственных объектов. Также рассматриваются виды несельскохозяйственных землепользований, их влияние на земли сельскохозяйственного назначения. Также затронуты вопросы цифровых технологий, необходимых при землеустройстве этих объектов.

Summary: The article deals with the issues of territorial planning in the formation and placement of non-agricultural objects. The types of non-agricultural land use and their impact on agricultural land are also considered. The issues of digital technologies necessary for the land management of these objects were also touched upon.

Ключевые слова: территориальное планирование, прогноз, несельскохозяйственное землепользование, размещение несельскохозяйственных объектов, проект землеустройства,  цифровое землеустройство.  

Keywords: territorial planning, forecast, non-agricultural land use, placement of non-agricultural objects, land management project, digital land management.

Вопросы территориального планирования
являются важными, особенно при размещении несельскохозяйственных объектов.

В связи с развитием экономических
отношений постоянно возникает необходимость и потребность в предоставлении
земельных участков для строительства и реконструкции промышленных и иных несельскохозяйственных
объектов. Расширение земель несельскохозяйственного назначения происходит в
значительной мере за счет территорий сельскохозяйственных предприятий и других
земель сельскохозяйственного назначения. [48]

 Как мы видим, ускоренные темпы строительства
жилья, дорог, торговых комплексов и других несельскохозяйственных объектов
очень актуальный вопрос,  особенно для
Москвы и ближайшего Подмосковья. А земли для строительства этих объектов
зачастую и приобретаются у сельскохозяйственных предприятий, которые находятся
в постоянной зависимости от дефицита материальных ресурсов из за слабого
финансирования. Ведь промышленность, к сожалению, в нашем государстве стоит
выше сельского хозяйства и по финансированию и по инвестициям. [6]

 В Московской области наблюдается интенсивное предоставление
земель для расширения населенных пунктов и размещения объектов
несельскохозяйственного назначения. В целом по области изъятие земель составило
с 1991г. по 1995г. 29,9 тыс. га, т.е. в среднем за год отводилось 6 тыс. га. В
настоящий момент эти процессы еще сильнее, примерно в четыре раза.

 Вследствие этого для сельскохозяйственного
производства имеет огромное значение правильное и обоснованное решение таких
вопросов, как размещение и определение площади землепользований
несельскохозяйственного назначения с целью экономии продуктивных угодий,
уменьшения пагубного воздействия на организацию территории, а также на
продуктивность и плодородие прилегающих земель и окружающей среды. Ведь ущерб,
который наносится сельскохозяйственному производству несельскохозяйственными
объектами (нарушением земель, загрязнением почв и окружающей среды
промышленными отходами и выбросами и др.) может превышать прямые потери от
изъятия продуктивных угодий. [6, 7, 9, 12, 14]

Несельскохозяйственные объекты
разнообразны. Это предприятия, организации и учреждения несельскохозяйственной
сферы, которые используют землю и расположены на земле.

 По степени влияния на организацию территории,
использования земли, окружающую среду выделяют следующие основные виды
несельскохозяйственных землепользований.

1. Небольшие по площади участки,
размещение которых не нарушает существующую организацию территории. Влияние на
окружающую среду  минимально и зависит от
характера размещаемого объекта.

2. Большие по площади массивы,
которые занимают крупные промышленные и другие предприятия, размещение которых
может затрагивать землевладения и землепользования нескольких
несельскохозяйственных и иных предприятий. Влияние на окружающую территорию
может выражаться в загрязнении земель, водоемов, атмосферы, радиационной
опасности, шумах и др.

3. Протяженные участки земли,
которые занимаются линейными сооружениями. Занимаемая ими площадь относительно
невелика, но они могут серьезно нарушать целостность существующих
землевладений, землепользований и организацию территории, так как часто
являются трудно преодолимыми преградами.

4. Значительные по площади массивы
или участки, занимаемые предприятиями, ведущими добычу полезных ископаемых
открытым или подземным способом.

5. Большие земельные массивы, которые
занимаются водохранилищами и сооружениями гидроэлектростанций (ГЭС).

Следовательно, землепользования
несельскохозяйственных объектов  очень
разнообразны по своей площади, конфигурации, размещению, влиянию на окружающую
среду. Это влияние складывается из влияния размещаемого землепользования на
окружающую территорию и из влияния самого объекта на окружающую среду, что
может приводить к различного рода загрязнениям (земель, водоемов, воздушного
бассейна), заболачиванию и др. [6, 7, 8, 12, 19]

 Все это надо тщательно учитывать при
разработке проекта создания несельскохозяйственных землепользований на основе
применения новых технологий  и систем
автоматизации.

«Основная цель автоматизации
землеустроительной отрасли и создания САЗПР и сопряженных с ней технологий
заключается в модернизации всей системы землеустройства и землеустроительного
проектирования, основанной на экономически целесообразной и организационно
выверенной технологии последовательной автоматизации всех процессов». [15]

 Образование новых землепользований
несельскохозяйственного назначения, установление границ земельных участков на
местности выполняется на основе межхозяйственного землеустройства, являющегося
частью территориального землеустройства.

 Организация рационального использования и
охраны земли, создание равных территориальных условий для развития всех форм
хозяйствования на земле выполняется посредством межхозяйственного
землеустройства. Любое внесение изменений в землепользование должно быть научно
обоснованным. Несельскохозяйственные землепользования весьма разнообразны по
площади, размещению, конфигурации и характеру влияния на окружающую территорию.
Это должно тщательно учитываться при землеустроительном проектировании, в ходе
которого определяется список мероприятий, которые необходимы для предотвращения
или минимизации негативных процессов, связанных с изъятием земли и размещением
проектируемого объекта. Также должна учитываться и величина затрат на эти
мероприятия. [6, 7, 8, 12, 19]

Основными задачами в ходе
образования землепользований несельскохозяйственного назначения являются
рациональное перераспределение земель, создание благоприятных территориальных
условий размещаемого объекта, а также недопущение необоснованных потерь
продукции сельскохозяйственных угодий, охраны земель и окружающей среды. Для
рационального и эффективного использования земли требуется устойчивое
землепользование, в котором объективно обусловлено сохранение размеров, при
этом размещение каждого землепользования осуществляется в неизменных границах в
течение длительного времени.

Земли для несельскохозяйственных
целей в России предоставляют в соответствии с земельным законодательством –
Земельным кодексом, Федеральным законом «О землеустройстве», другими законами и
специальными постановлениями и положениями органов власти. [1-5]

 Появление нового земельного участка
несельскохозяйственного назначения может инициировать только проект
землеустройства, включающий определение площади, размещение, конфигурацию,
состав угодий земельного участка. [14]

«Проект землеустройства должен стать
обязательной основой юридического оформления, перенесения в натуру и
осуществления мероприятий, меняющих существующую организацию территории,
использование и охрану земли.  Установленные в порядке землеустройства
режимы использования и целевое назначение земель, организация территории,
комплекс мер по поддержанию устойчивых ландшафтов и охране земель должны
являться обязательными для собственников, землевладельцев, землепользователей и
арендаторов земельных участков, а также органов государственной власти и
местного самоуправления. Только при соблюдении данного порядка стоит говорить о
вовлечении неиспользуемых земель и их рациональном использовании по целевому
назначению».  [14, 15]

Землепользования
несельскохозяйственных объектов должны:

  • иметь минимально необходимую площадь;
  • не содержать в своем составе ценных сельскохозяйственных угодий;
  • не нарушать существующую организацию территории сельскохозяйственных предприятий;
  • не вести к ухудшению качества земли;
  • не создавать неудобств для функционирования окружающих объектов;
  • не воздействовать отрицательно на окружающую территорию и среду.

Выполнение этих требований возможно
только при разработке землеустроительного проекта.

«Наличие проекта землеустройства или
другого актуального землеустроительного документа, регламентирующего
использование конкретного землепользования или землевладения с указанием всех
сроков и видов использования как раз должно явиться главным индикатором
использования земель сельскохозяйственного назначения. Тогда и в правовом поле
в полную силу заработает Закон «О землеустройстве»,  а законодательно
указывать все возможные случаи неиспользования земель по назначению станет
бессмысленно, к тому же практика показывает, что новых вариантов неиспользования
земель появляется всё больше. И становится всё сложнее дополнять ими итак перегруженные
законодательные акты». [13, 14]

Накопившиеся
проблемы в рассматриваемых нами вопросах быстро и в массовом  порядке можно решить, используя современные
информационно-коммуникационные технологии (ИКТ).

«Применение ИКТ в практике
землеустроительного проектирования позволяет учитывать значительно большее
число факторов и показателей влияющих на качество и обоснованность проектных
решений, что многократно снижает затраты на разработку проектов при
многовариантном подходе и обеспечивает проведение массовых работ по
землеустройству». [14]

Особенно рассматриваемые
вопросы сопрягаются с вопросами цифровой экономики и цифрового землеустройства.
«Цифровизацию землеустройства невозможно осуществить без создания единой
комплексной информационной системы с выходом на прогнозирование использования
земельных ресурсов, автоматизацию проектирования на базе САЗПР, экспертного
анализа использования земель на базе нейросетевого анализа, экспертных и
интеллектуальных систем, ИКТ …. и т.д. Проект цифровизации землеустройства –
сложная системная задача, затрагивающая содержание землеустройства и всю
систему управления земельными ресурсами страны, требующая кардинальных в т.ч.
структурных изменений, перемен в логике подчинённости и взаимосвязи
правительственных  и ведомственных структур с обозначением единой
территориальной привязки и зависимости по характерным признакам взаимодействия». [15]

Таким образом,
в связи с тем, что в процессе изъятия земель у действующих сельскохозяйственных
предприятий нарушаются структура и сба­лансированность производства,
организация кормовой базы, севообороты, границы и размеры земельных массивов
производст­венных подразделений, полей, рабочих участков, сложившиеся
транспортные и социальные связи, необходима корректировка существующих, а при
больших изменениях — разработка новых проектов землеустройства, позволяющих
устранить возникшие недостатки и рационально 
и эффективно вести сельскохозяйственное производства на землях,
затронутых образованием несельскохозяйственных объектов.

Список использованных источников

1.
Российская Федерация. Законы. Градостроительный кодекс Российской Федерации
[Текст]: федер. закон от 29.12.2004 №190-ФЗ: офиц. текст. – [4-е изд.]. — М.:
Омега-Л, 2018. — 112 с.

2.
Российская Федерация. Гражданский кодекс Российской Федерации (ГК РФ)

3.
Российская Федерация. Земельный кодекс Российской Федерации (ЗК РФ) от
25.10.2001 №136 –ФЗ (ред. от 25.12.2018) (с изм. и доп., вступ. в силу с
01.01.2019)

4.      Российская Федерация. Законы. О
государственном кадастре недвижимости [Электронный ресурс]: федер. закон от
24.07.2007 №221-ФЗ // http:// www.consultant.ru/law/doc/prj2/.–  Загл.с экрана.- 2019 .– 01 июня.

5.      Российская Федерация. Законы. О
землеустройстве [Электронный ресурс]: федер. закон: от 18.06.2001 №78-ФЗ //
http://base.garant.ru/ 12123351/. – Загл. с экрана. – 2019 .– 01 июня.

6.      Актуальные проблемы землеустройства,
кадастров и охраны земель: сборник научных статей международной
научно-практической конференции посвященной 90-летию факультета землеустройства
Государственного университета по землеустройству /Отв.ред., Сост.
Т.В.Папаскири. – М.: ГУЗ, 2010. – 429 с.

7.      Актуальные проблемы обеспечения современного
землеустройства: материалы международного научно-практического форума,
посвящённого 95-летию основания факультета и кафедры землеустройства
Государственного университета по землеустройству // сост. и отв. ред. Т.В.
Папаскири. -М.: ГУЗ, 2014. -832 с. 

8.
Волков С. Н. Исследование факторов воздействия проектируемого
несельскохозяйственного объекта на окружающую среду. / Итоги научных
исследований сотрудников ГУЗа в 2001
г. Землеустройство, кадастры и земельное право: Сб.
науч. тр., т. I. // ред.кол.: С.Н. Волков, А.А. Варламов и др. – М.: ГУЗ,
2002.-С.343-352

9.
Волков С. Н. Землеустройство. Теоретические основы землеустройства. Т. 1. –
М.:Колос, 2001. – 496 с.

10.
Волков С. Н. Землеустройство. Экономика землеустройства. Т. 5. – М.: Колос,
2001. – 456 с.

11.
Волков С. Н. Землеустройство. Системы автоматизированного проектирования в
землеустройстве. Т. 6. – М.: Колос, 2002. – 328 с.

12.
Землеустроительное обеспечение реализации государственных программ и
приоритетных национальных проектов по развитию АПК и других отраслей экономики
// [Текст]: монография под общ. ред. С. Н. Волкова // -М.: ГУЗ, 2017. -568
с 

13.
Землеустройство как основной механизм ввода в оборот не используемых земель
сельскохозяйственного назначения // Папаскири Т.В., Ананичева Е.П., Фомкин
И.В., ПэнЮньлун // [Текст]: Московский экономический журнал, 2/2017, 12с.,
электронный журнал,
http://qje.su/selskoe-hozyajstvo/moskovskij-ekonomicheskij-zhurnal-2-2017-11/ 

14.
Организационно-экономический механизм формирования системы автоматизированного
проектирования в землеустройстве: диссертация. доктора экономических наук:
08.00.05/ Папаскири Тимур Валикович; – Москва, [Место защиты: ФГБОУ ВО
Государственный университет по землеустройству], 2016. -399 с.,

15.    Папаскири Т.В. О
концепции цифрового землеустройства [Текст] / Т.В. Папаскири //Ж-л:
Землеустройство, кадастр и мониторинг земель.- М.: ИД «Панорама», Изд-во
«Афина», — 2018.-№11 – С.5-11

16.    Папаскири, Т.В.
Информационное обеспечение современного землеустройства . [Текст]:  Ж-л «Землеустройство, кадастр и мониторинг
земель». -М.: ИД «Панорама», Изд-во «Афина», -2011. -№ 5. -С. 29-40.

17.    Папаскири Т.В.
Геоинформационные системы и технологии автоматизированного проектирования в
землеустройстве: Учебно-методическое пособие – 4-е изд., перераб. и доп. — М.:
Изд-во ГУЗ, 2013. – 250 с., — ил.

18.    Семочкин В.Н., Тарасов
А.А. Обоснование прогноза использования земель при развитии схем
землеустройства.: Сб. Науч. тр. /МИИЗ. – М.: 1983. – с. 4-9;

19.    Шагайда Н.И., Фомин
А.А. Совершенствование земельной политики в Российской Федерации // Московский
экономический журнал. 2017. № 3. С. 71.

20. Lidin K.L.,
Meerovich M.G., Bulgakova E.A., Vershinin V.V., Papaskiri T.V. Applying the
theory of in-formational flows in urbanism for a practical experiment in
architecture and land use // Espacios. 2018. Т.
39. № 1.

21. T Papaskiri, A
Kasyanov and E Ananicheva. On creating digital land management in the
framework of the program on digital economy of the Russian Federation // IOP
Conf. Series: Earth and Environmental Science 274 (2019) 012092.  doi:10.1088/1755-1315/274/1/012092.




Московский экономический журнал 8/2019

УДК 636.033+338.3

DOI 10.24411/2413-046Х-2019-18075

НАУЧНЫЕ ПОДХОДЫ К ОРГАНИЗАЦИИ
ВОСПРОИЗВОДСТВА СТАДА МЯСНОГО СКОТА

PROSPECTS OF DEVELOPMENT OF MEAT CATTLE BREEDING IN THE CONDITIONS OF THE MIDDLE URALS

Давлетов Ильдар Ильдусович, кандидат экономических наук, доцент, доцент кафедры менеджмента, Пермский государственный аграрно-технологический университет имени академика Д.Н. Прянишникова, г. Пермь

Davletov I.I., davletov2005@yandex.ru

Аннотация: В статье рассматриваются варианты
воспроизводства стада крупного рогатого скота в мясном скотоводстве:
промышленное скрещивание, приобретение импортного или отечественного мясного
скота, трансплантация эмбрионов. При трансплантации наиболее целесообразно
пересаживать эмбрионы высокопродуктивных животных мясных пород выбракованным
молочным коровам. В этом случае возможно получение одновременно двух телят
мясного скота. Применение искусственного осеменения для воспроизводства стада
также необходимо проводить квалифицированными ветеринарными работниками в связи
с дороговизной метода  трансплантации
эмбрионов.

Summary: The
article discusses the options of reproduction of cattle herds in beef cattle:
industrial crossing, the acquisition of imported or domestic beef cattle,
embryo transplantation. During transplantation, it is most advisable to
transplant embryos of highly productive meat breeds to culled dairy cows. In
this case it is possible to obtain two calves of beef cattle at the same time.
The use of artificial insemination for herd reproduction should also be carried
out by qualified veterinary workers due to the high cost of embryo
transplantation.

Ключевые слова: воспроизводство стада, мясной скот, мясное скотоводство,
промышленное скрещивание, трансплантация эмбрионов.

Keywords: herd
reproduction, beef cattle, beef cattle breeding, industrial crossing, embryo
transplantation.

Эффективность мясного
скотоводства в существенной мере зависит от соблюдения технологической
дисциплины при использовании интенсивных технологий выращивания, нагула,
откорма мясного скота. Важным звеном в развитии мясного скотоводства является
воспроизводство стада.

Результаты исследования. При воспроизводстве стада мясного
скота возможно использовать шесть различных вариантов. Преимущества и
недостатки каждого проанализированы и представлены в табл. 1.

Первый
вариант воспроизводства стада предполагает промышленное скрещивание молочных
коров семенем быков мясных пород с последующей постановкой бычков на откорм, а
телочек на воспроизводство, используя поглотительное скрещивание также семенем
от быков мясных пород.

Второй
вариант нацелен на приобретение мясного скота за рубежом, третий вариант – на
приобретение мясного скота в отечественных репродукторах на территории региона
и за его границами.

Четвертый
вариант основан на трансплантации эмбрионов мясного скота в матку молочных
коров, пятый вариант – на трансплантации эмбрионов мясного скота в матку мясных
коров; а шестой вариант – на трансплантации эмбрионов в матку телкам 1-2
поколения от промышленного скрещивания.

При
использовании сельскохозяйственными организациями 2-го или 3-го варианта
возникают вопросы, связанные с затратами на покупку скота мясных пород.

В целях увеличения поголовья мясного скота за достаточно
короткий период времени в сельскохозяйственных организациях предлагаем
использовать в бизнес-процессе организации мясного скотоводства ресурсосберегающую
технологию, которая состоит в том, чтобы пересаживать эмбрионы
высокопродуктивных животных мясных пород выбракованным молочным коровам. В этом
случае возможно получение двух телят. Таким же образом можно будет получать
ценный в племенном отношении приплод от коров местных пород, имеющих иммунитет
к различным болезням. Все это достигается за счет длительного хранения
зародышей высокопродуктивных и редких пород животных и создания банка зародышей
(ценного генетического фонда).

Однако преимущество от трансплантации зародышей в условиях
конкретного хозяйства будет достигаться только при четком повседневном
осуществлении комплекса агрозооветорганизационных мероприятий.

В сельскохозяйственных организациях предлагаем первоначально
эмбрионы (стоимостью 7-9 тыс. руб.) пересаживать коровам молочных пород весом
не менее 400-500 кг, имеющим правильное развитие тазовых костей (по одному –
два в каждый рог матки). Это позволит выносить двух крупных телят мясного
скота. В результате, мы получим чистопородный молодняк, каждый из которого
сможет дать 500-550 кг валового привеса. Затем уже через 2,5 года подобные
эмбрионы можно будет пересаживать телкам 1-го эмбрионального поколения или
применять искусственное осеменение.

Однако не любой молочной корове можно пересадить эмбрион. Необходимо
учитывать вес животного, историю отелов, правильное развитие тазовых костей.
Целесообразно использовать молочных коров черно-пестрых пород, так как они
районированы в Пермском крае и имеют живой вес, позволяющий выносить двух
крупных телят мясного скота (рис. 1).

Эффективность воспроизводства крупного рогатого скота мясных пород, в том числе при использовании трансплантации определяется рядом показателей (рис.2).

Следовательно, при использовании метода трансплантации эмбрионов сельскохозяйственные организации смогут увеличить численность поголовья скота мясных пород, объемы производства говядины и снизить ее себестоимость. Расчеты по экономической эффективности использования метода трансплантации эмбрионов мясного скота выбракованным молочным коровам были проведены по данным СПК «Первомайский» Верещагинского района Пермского края (табл.2).

В СПК «Правда» Ординского района Пермского края имеется
поголовье коров мясных пород, поэтому там трансплантацию эмбрионов предлагаем
производить мясным коровам, при этом используя и искусственное осеменение в
целях возможного получения двух телят от одной коровы (табл.3).

Выводы. Эффективность развития отрасли
мясного скотоводства  зависит от
количества приплода. На современном этапе развития технологии производства выход
телят должен составлять не менее 100%. Для успешного выполнения поставленной
задачи в сельскохозяйственных организациях необходимо повышать качество
искусственного осеменения животных и внедрять технологию трансплантации
эмбрионов. В настоящее время применение трансплантации эмбрионов снижает
рентабельность производства по сравнению с искусственным осеменением, но это
связано с высокими ценами на эмбрионы. Поэтому в перспективе целесообразно
производить эмбрионы мясного скота на территории Пермского края.

Литература

  1. Загоруйко, И.Ю.
    Современное экономическое развитие производства в Пермском крае / И.Ю.
    Зогоруйко, Д.А. Новокшонов // Экономика и предпринимательство. – 2016. №2-2. –
    С.268-273. (Agris)
  2. Мичурина, Ф.З. Современные тенденции
    производственных изменений в отраслях сельского хозяйства региона / Ф.З.
    Мичурина, Т.Н. Захарченко, Е.А. Чагина // Аграрный вестник Урала. – 2016. – №9 (151). –С.111-114.
  3. Мичурина, Ф.З. Экономика – статистическое
    исследование влияния внешней среды на сельское хозяйство региона /
    Ф.З.Мичурина, Л.И. Теньковская // Вестник Нижегородского
    инженерно-экономического университета. –
    2017. – №3 (70). – С.111-123.
  4. Справочник
    экономиста-аграрника / Под ред. Т.М.Васильковой, В.В. Маковецкого, М.М.
    Максимова. – М.: КлосС, 2006. – 367 с.
  5. Технологические
    основы производства и переработки продукции животноводства: Учебное пособие / под
    ред. В.И. Фисинина, Н.Г. Макарцева. – М.:. Изд-во МГТУ им. Н.Э. Баумана, 2003.
    – 808 с.
  6. Черданцев,
    В.П. Факторы, влияющие на эффективность управления АПК региона / В.П.
    Черданцев, М.х. Заглядова // Фундаментальные исследования. – 2015. – №7 (часть
    2). – С. 436.439.



Московский экономический журнал 8/2019

DOI 10.24411/2413-046Х-2019-18073

ФОРМИРОВАНИЯ СМЕТНОЙ СТОИМОСТИ НА ПРОЕКТНО-СМЕТНУЮ ДОКУМЕНТАЦИЮ

FORMATION
OF THE ESTIMATED COST OF DESIGN AND ESTIMATE DOCUMENTATION

Беляков Сергей Игоревич, к.т.н. доцент кафедры организации строительства и
управления недвижимостью, ФГБОУ ВО «Национальный исследовательский Московский
государственный строительный университет» (НИУ МГСУ 129337, Москва Ярославское
шоссе 26) serj-bel@yandex.ru

Шабалкин Богдан Валерьевич, кафедра организации строительства и управления
недвижимостью, ФГБОУ ВО «Национальный исследовательский Московский
государственный строительный университет» (НИУ МГСУ 129337, Москва Ярославское
шоссе 26) shbv.96@yandex.ru

Shabalkin B.V., Belyakov S.I

Аннотация: В
статье рассмотрена оценка затрат на разработку сметной документации, основные
методы формирования сметной стоимости на проектно-сметную документацию.
Проведен расчет затрат на разработку проектно-сметную документации в
зависимости от натуральных показателей проектируемого объекта. Требования к
составу и содержанию разделов проектной документации определены законодательно.
Основным документом, регламентирующим это, является Градостроительный кодекс.
Оценка затрат очень важна для исследования всего цикла строительных работ и
принятии решения о подготовке проектно-сметной документации. Даны основные рекомендации,
по оценке стоимости строительных работ.

Summary: The article considers the assessment of the cost of
the development of the estimated documentation, the main methods of formation
of the estimated cost of the design and estimate documentation. The calculation
of the cost of developing the design and estimate documentation, depending on
the natural indicators of the designed object. Requirements for the composition
and content of sections of project documentation are defined by law. The main
document regulating this is the Town Planning Code. Cost estimation is very
important for the study of the entire cycle of construction work and the
decision to prepare the design and estimate documentation. The main
recommendations for estimating the cost of construction work are given.

Ключевые слова:
Оценка и управление недвижимостью, строительство, сметная стоимость,
проектно-сметная документация, жилой дом, нормативная база.

Keywords: Assessment and management of real estate,
construction, estimated cost, design and estimate documentation, residential
building, regulatory framework.

При пользовании СБЦ следует руководствоваться
Методическими указаниями по применению справочников базовых цен на проектные
работы для строительства, утвержденными приказом Министерства регионального
развития Российской Федерации от 29.12.2009 № 620 [3].

В соответствии с методическими указаниями существует
несколько методов определения стоимости ПСД:

  • метод определения базовой цены от общей стоимости строительства;
  • метод определения базовой цены в зависимости от натуральных показателей объектов проектирования.

Порядок определения базовой цены от общей стоимости строительства:

где С – базовая цена проектной и рабочей
документации в текущих ценах;

С01 – базовая цена проектной и рабочей
документации на 01.01.2001;

 Сстр.01
стоимость строительства на 01.01.2001 (может быть определена с применением
объектов-аналогов, по укрупненным показателям);

 а – процент
базовой цены от общей стоимости строительства в ценах 2001года (данные таблиц
справочников);

 Кi
– коэффициент, отражающий инфляционные процессы в проектировании на момент
определения цены проектных работ.

Базовая цена разработки проектной и рабочей
документации в зависимости от натуральных показателей проектируемого объекта
(площадь, объем и др.) определяется по формуле (2).

где а, b – постоянные величины для определенного
интервала основного показателя проектируемого объекта, в тыс. р;

 x – основной
показатель проектируемого объекта;

 Ki
– коэффициент, отражающий инфляционные процессы в проектировании на момент
определения цены проектных работ для строительства объекта. Неотъемлемой частью начала строительства
является обоснование стоимости будущих работ. Как правило, данное обоснование
приводится в проектносметной документации (ПСД).

ПСД – это документация, содержащая текстовые и
графические материалы и определяющая архитектурные,
функционально-технологические, конструктивные и инженерно-технические решения
для обеспечения строительства, реконструкции или технического перевооружения
объектов капитального строительства и инженерных коммуникаций [1].

В настоящее время порядок определения стоимости
строительства регламентируется методикой определения стоимости строительной
продукции на территории Российской Федерации МДС 81-35.2004.

В соответствии с положениями МДС 81-35.2004:
стоимость проектных и изыскательских работ для строительства определяется на
основе различных сборников «Справочник базовых цен»(СБЦ), с использованием
индексов изменения стоимости проектных и изыскательских работ и включается в
графы 7 и 8 сводного сметного расчета [2-3].

Так же при расчете стоимости на проектно-сметную
документацию возможно применение поправочных коэффициентов к ценам справочника.

Данный метод является наиболее точным. На его основе
определим стоимость проектных работ (конструктивные и объемно-планировочные решения),  стадии «проектная документация» для жилого
многоквартирного дома (МКД), объемом 48 552,8 м3 (23 этажа), со
встроенным в нем магазином продовольственных товаров площадью 374,10 м2.

Требования к составу и содержанию разделов проектной
документации определены законодательно. Основным документом, регламентирующим
это, является Градостроительный кодекс, в соответствии с ним проектирование
осуществляется в одну или в две стадии.

На первом этапе (стадия «ПД»– проектная
документация) принимаются без детализации решения принципиального характера,
касающиеся выбора типа сооружения, его расположения, основные
архитектурно-планировочные и конструктивные решения.

На второй стадии (стадия «РД»– рабочая документация)
уточняются и детализируются решения, принятые на стадии «ПД», составляются
рабочие чертежи, локальные сметы и прочая документация, необходимая для
производства строительно-монтажных работ.

Преимущество такой системы в сведении к минимуму
затрат по переработке проектной документации в случае неудачных общих решений.
Это основной метод проектирования.

Итак, пользуясь справочником базовых цен на
проектные работы для строительства «Объекты жилищно-гражданского строительства»
(СБЦП 81-2001-03), исходя из строительного объема проектируемого объекта,
определим постоянные величины базовой цены разработки ПД и РД, которые
представлены в главе 2.1 сборника (Жилые дома, гостиницы, общежития) в таблице
№1, где значение «a»для жилых домов свыше двадцати этажей равно 2045,578 тыс.
р.; «b»= 0,145 тыс. р. (таблица 1).

Так как справочники базовых цен составлены на основе
цен 2001 года, то необходимо применить индекс изменения сметной стоимости
проектных работ. В IV квартале 2016 года инфляционный индекс установленный
письмом Минстроя России от 09.12.2016 N 41695-ХМ/09 составляет 3,95.

Данные значения подставим в формулу (2):

С=(2045,578+0,145 · 48552,8) · 3,95=35888,65 тыс. р

 В случае
выполнения только одной стадии разработки документации используется понижающий
коэффициент. Распределение базовой цены, осуществляется по соотношению 40% для
ПД и 60% для РД.

Кроме того в СБЦП 81-2001-03 приведена рекомендуемая
ориентировочная относительная стоимость разработки разделов проектной
документации. При разработке конструктивных и объемно-планировочных решений
используется коэффициент 0,15 (таблица 2).

С=35888,65 · 0,4 · 0,15=2153,319 тыс. р

Аналогичным способом рассчитаем стоимость
проектирования встроенного магазина продовольственных товаров площадью 374,1 м2.

В данном случае постоянные величины представлены в
главе 2.7 (Здания предприятий торговли и общественного питания) сборника СБЦП
81-2001-03, в таблице №23 «Здания предприятий торговли» и составляют a – 189,72
тыс. р., b – 0,89 тыс. р.

А так же применяем понижающий коэффициент для
проектной документации в размере 0,4 и 0,15 – рекомендуемая ориентировочная
относительная стоимость при разработке конструктивных и объемно-планировочных. Если параметры микроклимата находятся в
пределах нормы, у человека не возникает дискомфортных ощущений.
Микроклиматические условия в жилых и общественных помещениях различают как
оптимальные и допустимые. Оптимальные условия подразумевают такое сочетание
значений показателей микроклимата, которое обеспечивает нормальное тепловое
состояние организма при минимальном напряжении механизмов терморегуляции при
длительном воздействии на человека. Допустимыми условиями называют такое
сочетание микроклиматических параметров, которое при длительном воздействии на
людей может вызывать временное изменение теплового состояния, также включающее
напряжение механизмов терморегуляции, но не превосходящее физиологические
возможности человека.

С= 189,72+0,89 · 374,1 ·3,95·0,4·0,15=123,87 тыс. р.

Базовая цена проектирования зданий со встроенными
помещениями другого назначения, если встройка не предусмотрена нормами на их
проектирование, принимается с понижающим коэффициентом по согласованию с
заказчиком, но не более 0,5. Следовательно, так как магазин продовольственных
товаров будет являться встроенным помещением в многоэтажном жилом доме,
необходимоприменить понижающий коэффициент на встройку равный 0,5.

С=123,87 · 0,5=61,9 тыс. р.

Проведенные выше расчеты сведем в таблицу 3.

Для смет на проектно-изыскательские работы
применяется иное оформление – форма 2П, в отличие от формы № 4, принятой для
строительно-монтажных работ, поэтому смета на ПИР внешне отличается и имеет
более простой вид. [3]

Таким образом, сметная стоимость разработки
проектной документации для МКД со встроенным в нем магазином продовольственных
товаров составляет 2 613 959 рублей.

Литература

  1. Методика
    определения стоимости строительной продукции на территории Российской Федерации
    МДС 81-35.2004.
  2. Государственный
    сметный норматив «Справочник базовых цен на проектные работы для строительства
    «Объекты жилищно-гражданского строительства» (СБЦП 81-2001-03). / Министерством
    регионального развития Российской Федерации приказ № 260 от 28 мая 2010 г.
  3. Общие
    указания по применению Справочников базовых цен на проектные работы для
    строительства от 07.08.2002 № 102, Постановление Госстроя РФ.

Literature

  1. The method of determining the cost of construction products in the Russian Federation MDS 81-35.2004.
  2. The state estimate standard “Directory of basic prices for design work for the construction of “Objects of housing and civil construction” (SBCP 81-2001-03). / Ministry of regional development of the Russian Federation order No. 260 of 28 may 2010
  3. General instructions on the use of Reference books of basic prices for design work for construction from 07.08.2002 № 102, Resolution of Gosstroy of the Russian Federation.



Московский экономический журнал 8/2019

DOI 10.24411/2413-046Х-2019-18072

ОРГАНИЗАЦИЯ И ПЛАНИРОВАНИЕ ЛЕНД-ДЕВЕЛОПМЕНТА

ORGANIZATION AND PLANNING OF LAND DEVELOPMENT

Беляков Сергей Игоревич, к.т.н. доцент кафедры организации строительства и
управления недвижимостью, ФГБОУ ВО «Национальный исследовательский Московский
государственный строительный университет» (НИУ МГСУ 129337, Москва Ярославское
шоссе 26) serj-bel@yandex.ru

Шабалкин Богдан Валерьевич, кафедра организации строительства и управления
недвижимостью, ФГБОУ ВО «Национальный исследовательский Московский
государственный строительный университет» (НИУ МГСУ 129337, Москва Ярославское
шоссе 26) shbv.96@yandex.ru

Shabalkin B.V., Belyakov S.I

Аннотация: В статье ставится задача рассмотреть ряд проверенных методик и алгоритмов действия, существенно повышающих эффективность в работе девелопера. Анализ существующих правил разработки земельного участка, который позволит в дальнейшем реализовать права на объекты (продать, реконструировать, застроить, сдать в аренду, подарить и т. д.). Также, рассматриваются некоторые ключевые задачи ленд-девелопмента – определение наиболее оптимального варианта по использованию рассматриваемого земельного участка, выяснить закономерность отношения инвестиционной привлекательности земельного участка и категории жилья, формирование проекта и его дальнейшая реализация.

Summary: The article aims to consider a number of proven techniques and algorithms that significantly improve the efficiency of the developer. Analysis of the existing rules for the development of land, which will allow in the future to realize the rights to objects (sell, reconstruct, build, lease, donate, etc.). Also, some key tasks of land development are considered – determination of the most optimal variant on the use of the considered land plot, to find out the regularity of the ratio of investment attractiveness of the land plot and the category of housing, the formation of the project and its further implementation.

Ключевые слова: ленд-девелопмента, методика, организации работ, девелопер, строительные работы, мастер-план.

Keywords: land development, methodology, organization of work, developer, construction work, master plan.

Классический
ленд-девелопмента это формирование среды обитания, повышение ликвидности
участков и их инвестиционной привлекательности. Иностранные и российские
девелоперы и инвесторы не хотят тратить время на решение проблем перевода
земель из одной категории в другую, на согласование интересов частных
собственников в процессе выкупа у них земельных участков или выяснять
потенциальную возможность подключения к инженерным сетям.

Стоит
заметить, что в первую очередь успешная реализация проектов в сфере земельного
девелопмента в значительной мере зависит от нескольких ключевых факторов:
выявление наиболее оптимального варианта по использованию рассматриваемого
земельного участка; разработка продуманной и грамотно сформированной концепции
проекта и финансовой модели; собственно, эффективность реализации проекта.

На
последнем факторе мы остановимся более подробно, т.к. наиболее распространенной
причиной, не позволяющей девелопмент-проектам стать успешными это именно неэффективность
на стадии реализации. Здесь, в свою очередь, целесообразно рассмотреть и
провести анализ существующих правил разработки земельного участка на примере
девелопмента проекта индустриального парка.

Особую
значимость здесь имеет вопрос рационального подхода к выбору участка, так как
осуществляя выбор участка следует основываться на том, что базовой
характеристикой земельного участка представляется его максимальное удобство с
точки зрения логистики с учетом факторов его допустимого (разрешенного) варианта
использования и действующих правил застройки. На данном этапе стоит обратить
особое внимание на правильное определение девелопером принадлежности
рассматриваемого земельного участка к тем или иным категориям земель.

Классификатор
ВРИ (видов разрешенного использования) в значительной мере регламентирует
возможные операции с земельным участком, производимыми собственником. Именно
этот классификатор диктует и разъясняет может ли собственник работать на
выбранной земле, производить возведение каких-либо конструкций и т.д.

То
есть, классификатор ВРИ представляется основной правовой характеристикой
участка и, в свою очередь, оказывает значительное влияние на другие возможные
характеристики: предельно-допустимые размеры и габариты участка, возможные
ограничения в действиях с участком (купля, продажа, дарение, застройка и т.д.),
размер ставки налогообложения, наличие или отсутствие льготного режим
налогообложения, учёт особого регулирования по ставкам арендной платы для некоторых
видов деятельности, имущественное значение при защите жилищных прав на строения
на участке и на землю, предоставление субсидий.

Российский
классификатор не лишен своих особенностей, воспринявших в себя устоявшуюся со
временем систему категорий земельных участков, территориальных зон. При его
разработке были учтены и преемственность с предыдущими документами этой
отрасли, так и рациональность управления, оценки и учета земель. Предусмотрены
достаточно хорошие условия для регистрации прав на участки, также
способствующие государственной политике в сфере развития сельскохозяйственной
деятельности и жилищного строительства.

Причем
законодательно допускается изменение целевого назначения земельного участка в
определенных случаях. Как правило, применение этой процедуры необходимо в таких
случаях как: проведение строительных или реконструктивных работ на земельном
участке объекта недвижимого имущества, обладающего иным функционально-целевым
назначением, отличным от предусмотренного текущей документацией на землю; смена
текущего функционально-целевого назначения на действующем или существующем
объекте или земельном участке; внесение уточняющих корректировок, либо
исправление ошибочно зафиксированного варианта использования земельного
участка; корректировка в соответствии с новым ВРИ-классификатором.

Во
многом правила разработки участков определяются действующим законодательством и
в первую очередь Градостроительным кодексом Российской Федерации. Так
немаловажное значение имеет проектная документация. Хотя подготовка проектной
документации осуществляется на основании задания заказчика.

С
точки зрения девелоперской деятельности весьма хорошей практикой при
определении алгоритма работы с участком является проведение так называемого
технического аудита участка.

Результатом
технического аудита является отчет, содержащий обоснованное заключение эксперта
по возможности или невозможности тех или иных действий с земельным участком,
вплоть до проведения строительных работ на данном участке.

Сделка
без земельного аудита по мнению многих экспертов несет риски и последствия, так
как комплексный анализ текущего состояния земельного участка и объектов
недвижимости позволит в дальнейшем реализовать права на объекты (продать,
реконструировать, застроить, сдать в аренду, подарить и т.д.).

Также
нередко составляется «Карта проекта», представляющая собой перечень основных
этапов работ и согласований, необходимых для получения необходимой
разрешительной документации.

Если
рассматривать ленд-девелопмента в общем, то это деятельность, по освоению
земельных участков, имеющая своей целью увеличение их последующей стоимости и,
как следствие, максимизации потенциальной прибыли. Реже решаются иные задачи,
например, социального характера.

Для
России характерно три основных направления в ленд-девелопменте, которые
наглядно демонстрируют ключевые варианты использования участков.

1)
Строительство коттеджного поселка.

2)
Строительство индустриальных парков.

3)
Базы отдыха, парки, горнолыжные комплексы, пляжи и прочие участки
рекреационного назначения.

В
целом можно сказать, ленд-девелопмента, следуя классическим канонам, можно
разделить на три этапа:

1)
Действия с неподготовленными земельными участками;

2)
Сооружение и подведение основных элементов инфраструктуры;

3)
Разделение земли на участки, готовые для последующей застройки.

В
России ленд-девелопмента носит все больше инвестиционный характер. В связи с
все более разрастающимся рынком земли и ленд-девелопмента, переняв механизмы и
опыт реализации проектов из западных стран, будет иметь по прогнозам специалистов
все больше новых форм, позволяющих получить наиболее выгодную реализацию
проектов, что, несомненно, расширяет рынок земли в России.

Роль
девелопера как профессионала-предпринимателя определяется его функциями.
Важнейшие из них — выбор наилучшего из возможных вариантов развития объектов
недвижимости, обеспечение оптимальной схемы финансирования проекта развития
объектов недвижимости, реализация проекта, а также реализация созданного
объекта путем его продажи, сдачи в аренду и пр.

В
соответствии с главным принципом рыночной экономики девелопер может не
реализовывать инвестиционный проект, а продать его с высокой степенью
готовности к началу строительных работ и заняться другим инвестиционным
проектом.

Важно отметить, что при реализации коммерческих проектов, в большинстве случаев ленд-девелопмента сводится или к извлечению текущих доходов, или к получению прибыли от продажи активов выросших в цене. Таким образом, ленд-девелопмент предполагает обустройство площадок под застройку с целью повышения инвестиционной привлекательности и ликвидности земельных участков. Конечный результат ленд-девелопмента – это, прежде всего, инвестиционный продукт, т. е. готовый к началу строительного процесса участок земли, на котором покупатель надела может построить для себя объект, отвечающий всем его требованиям.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

1.
“Градостроительный кодекс Российской Федерации” от 29.12.2004 N
190-ФЗ (ред. от 27.06.2019) (с изм. и доп., вступ. в силу с 01.07.2019)

2.
Федеральный закон “О переводе земель или земельных участков из одной
категории в другую” от 21.12.2004 N 172-ФЗ (последняя редакция)

3.
Загидуллина Г.М., Орлов В.Я., Сиразетдинов Р.М., Набиуллина А.В., Зарипова А.В.
// Сервейинг и профессиональный девелопмент недвижимости: профессиональные
аспекты экономики, организации и управления в строительстве: моногр. / под общ.
ред. П.Г. Грабового, С.А. Баронина. – Пенза: РИО ПГСХА, 2017.

4.
Кузнецова, Н. Н. О классификаторе видов разрешенного использования земельных
участков. Интервью с М.В. Бочаровым, заместителем директора Департамента
недвижимости Минэкономразвития РФ, Москва — Режим доступа: http://www.gisa.ru/107016.html.

5.
Мазур И. И., Шапиро В.Д., Ольдерогге Н.Г. Девелопмент. – М: Экономика, 2014.

6.
Максимов С. Девелопмент (развитие недвижимости) – организация, управление, финансирование.
– СПб: Питер, 2017.

7.
Павлов, П.Н. Правовое регулирование зонирования территорий в Российской
Федерации / П. Н. Павлов// Журнал «Недвижимость и инвестиции. Правовое регулирование».
– 2014 г. — № 1 (18).

LIST OF REFERENCES

1. “The
town-planning code of the Russian Federation” of 29.12.2004 N 190-FZ
(edition of 27.06.2009) (with izm. and DOP., entry. in force since 01.07.2009)

2. The Federal law
“On transfer of lands or the parcels of land from one category to
another” of 21.12.2004 N 172-FZ (last edition)

3. Zagidullina G.
M., Orlov V. Ya., Sirazetdinov R. M., Nabiullina A.V., Zaripova A.V. / /
Serving and professional real estate development: professional aspects of
Economics, organization and management in construction: monograph.  under the General editorship of G. P.
Grabovoy, S. A. Baronin. – Penza: RIO pgskha, 2017.

4. Kuznetsova, N.
N. About the classifier of types of the permitted use of the parcels of land.
Interview with M. V. Bocharov, Deputy Director of the Department of real estate
of the Ministry of economic development of the Russian Federation, Moscow —
Access mode: http://www.gisa.ru/107016.html ahhh!

5. Mazur I. I.,
Shapiro V. D., Olderogge N. G. Development. – M: Economy, 2014.

6. Maximov S.
development (real estate development) – organization, management, financing. –
St. Petersburg: Peter, 2017.

7. Pavlov, P. N.
Legal regulation of zoning of territories in the Russian Federation / P. N.
Pavlov// Journal “real Estate and investment. Legal
regulation.» – 2014 — № 1 (18).




Московский экономический журнал 8/2019

DOI 10.24411/2413-046Х-2019-18071

РИСКИ В УПРАВЛЕНИИ ПРОЕКТАМИ ДЕВЕЛОПМЕНТА

RISKS IN DEVELOPMENT PROJECT MANAGEMENT

Беляков Сергей Игоревич, к.т.н. доцент кафедры организации строительства и управления недвижимостью, ФГБОУ ВО «Национальный исследовательский Московский государственный строительный университет» (НИУ МГСУ 129337, Москва Ярославское шоссе 26) serj-bel@yandex.ru

Шабалкин Богдан Валерьевич, кафедра организации строительства и управления недвижимостью, ФГБОУ ВО «Национальный исследовательский Московский государственный строительный университет» (НИУ МГСУ 129337, Москва Ярославское шоссе 26) shbv.96@yandex.ru

Shabalkin B.V., Belyakov S.I.

Аннотация: В данной статье сформулированы принципы, а также представлен алгоритм моделирования портфеля технологий девелоперского проекта с учетом влияния факторов эффективности. Портфель технологий представляет собой совокупность методов, подходов и инструментов, позволяющих решать задачи, возникающие на различных этапах жизненного цикла инвестиционно-строительного проекта, управлять процессами, протекающими в ходе этапов, а также оптимизировать взаимодействие субъектов в данной среде, повышая эффективность девелоперского проекта в целом. Увеличение результативности возможно только при соблюдении определенной методологии, позволяющей подобрать необходимую модель управления и систематизировать ресурсы внутри проекта, а также минимизировать риски и факторы неопределенности.

В
данной статье характеризуется экономическая ситуация на строительном рынке.
При
текущей экономической ситуации девелоперские проекты остаются привлекательными
как для российских, так и для иностранных инвесторов.

 Дается определение девелоперского проекта –
под таким проектом понимается инвестиционный проект развития недвижимости,
содержанием которого является создание нового объекта и обеспечение его
максимальной стоимости с минимальными издержками.

Дается
характеристика и определение строительным рискам, их влияния на девелоперские
проекты.

Для
успешного анализа рисков необходимо проводить качественную идентификацию
рисков. Основой идентификации рисков является их классификация. Для
классификации строительных рисков можно выделить восемь основных групп рисков.

Summary: This article describes the economic situation in the
construction market. In the current economic situation, development projects
remain attractive for both Russian and foreign investors.

 The definition
of a development project is given – such a project is understood as an
investment project of real estate development, the content of which is the
creation of a new object and ensuring its maximum value with minimal costs.

The characteristic and definition of construction risks, their influence on development projects is given. For successful risk analysis it is necessary to carry out qualitative risk identification. The basis of risk identification is their classification. Eight main risk groups can be identified for the classification of construction risks.

Ключевые слова: экономическая ситуация,  строительный рынок, анализ рисков, проект, девелопмент, девелоперский проект.

Keywords: economic situation, construction market, risk analysis, project, development, development project.

В
текущем 2019 году экономическая ситуация на строительном рынке положительно
складывается для потребительского сектора. Главным фактором оживления остается
снижение процентных ставок. По мнению аналитиков компании «Cushman &
Wakefield», все факторы говорят в пользу роста потребления девелоперских
проектов, несмотря на социальную напряженность в обществе [3, с. 3].

Под
девелоперским проектом понимается инвестиционный проект развития недвижимости,
содержанием которого является создание нового объекта и обеспечение его
максимальной стоимости с минимальными издержками. Максимов С.Н. отмечает, что
«целью девелоперского проекта является получение дохода за счет создание добавленной
стоимости» [2, с. 282].

При
текущей экономической ситуации девелоперские проекты остаются привлекательными
как для российских, так и для иностранных инвесторов. Российский рынок остается
привлекательным не только за счет роста потребительского спроса, но и с точки
зрения ставок капитализации. По данным аналитиков компании «Knight Frank»на
рынке коммерческой недвижимости в Москве данный показатель составляет  9,75-11,75% в зависимости от сегмента
недвижимости, а в крупных европейских городах он колеблется в пределах 3-5,5%
[1, с. 1].

Однако,
главным фактором, влияющим на инвестиционные решения девелопера, остается не
уровень доходности вложений, а уровень риска, связанного с вложением капитала в
тот или иной инвестиционный проект.

В
экономической литературе существует два подхода к определению риска: с точки
зрения только неблагоприятных последствий и с точки зрения позитивных и
негативных последствий.

Базовый
стандарт PMBOK американского института управления проектами PMI определяет риск
как неопределенное событие или условие, которое в случае возникновения имеет
позитивное или негативное воздействие, по меньшей мере, на одну из целей
проекта, например, сроки, стоимость, содержание или качество [6, с. 310].

Концептуальные
основы управления рисками организаций ERM COSO дают определение риску как
событию, влияние которого отрицательно сказывается на проекте, что приводит к
снижению его стоимости [4, с. 84].

Следует
подчеркнуть, что риск – это любое отклонение реально достигнутых результатов от
запланированных. Существует как отрицательные, так и положительные отклонения.
Поэтому при планировании любого инвестиционного проекта, должны быть
проанализированные и учтены все виды рисков.

Строительные
риски имеют специфические особенности. В связи с этим, многие международные
организациями по управлению проектами выделяют отдельные стандарты по
управлению рисками при реализации 
строительных проектов.

К
таким стандартам можно отнести, например, «Дополнение к Руководству PMBOK для
строительных проектов» и ISO 22263:2008 «Организация информации о строительных
работах. Структура для управления информацией о проекте».

Одной
из особенностей строительных рисков является то, что при анализе рисков
эксперты чаще всего выделяют и учитывают только отрицательные риски
девелопмента. Это обусловлено неопределенностью, связанной с возможностью
возникновения в ходе реализации проекта неблагоприятных ситуаций и последствий.
Данный факт не говорит об отсутствии положительных рисков девелопмента, просто
их влияние на инвестиционный проект менее значительно, чем влияние
отрицательных рисков.

Девелоперские
проекты относятся к категории высокорискованных инвестиционных проектов. Данный
тезис подчеркивает целый ряд причин.

Во-первых,
проект девелопмента имеет долгосрочную природу. В девелопменте необходимо
долгое ожидание реализации проекта и периода его окупаемости. От начала проекта
до того момента, когда появляются первые средства, способные покрыть
первоначальные вложения, проходит не менее трех лет [5, с. 6].

Во-вторых,
девелоперские проекты уникальны, поэтому не имеют аналогов. В девелопменте
постоянно меняются обстоятельства, поэтому не может быть двух одинаковых
проектов девелопмента. Даже компании, которые реализуют похожие проекты, должны
учитывать различные риски при проектировании.

В-третьих,
в проект девелопмента вовлечено множество участников. Поэтому необходимо, что
бы интересы всех субъектов были учтены.

В-четвертых,
девелоперские проекты имеют высокую стоимость. Безусловно, для проекта
девелопмента требуется большие инвестиции. Традиционно финансирование проекта
девелопмента происходит с помощью привлечения кредитных средств. Однако
заемщики не готовы финансировать более 50% от стоимости проекта. В данном
случае, девелопер не только принимает на себя обязательство по займу, но и
принимает все риски проекта на себя.

В-пятых,
проект девелопмента относятся к категории реальных инвестиций. Реальные
инвестиции могут обеспечить более высокую отдачу на вложенный капитал, чем
финансовые инвестиции. Однако на практике реальные инвестиции наиболее
рискованные, поскольку объем убытка может быть равен вложенному капиталу и даже
повлечь дополнительные затраты [4, с. 6].

В
большинстве случаев строительные компании успешно справляются с рисками
проекта. Залогом успеха является управление рисками еще при планировании
проекта. Концепция управления рисками в большинстве случаев сводится к двум
этапам: анализу рисков и управления рисками.

Для
успешного анализа рисков необходимо проводить качественную идентификацию
рисков. Основой идентификации рисков является их классификация. Для
классификации строительных рисков можно выделить восемь основных групп рисков.

К
первой группе относятся экономические риски. Данная группа рисков рассматривает
девелоперский проект в призме влияния внешней среды. Главным образом в этой
группе рассматриваются изменения процентной ставки, колебания валютного курса,
изменение уровня инфляции, влияние состояния экономики в целом и
макроэкономических тенденций на рынке недвижимости.

Ко
второй группе относятся финансовые риски. Данная группа рисков близка с
экономическими рисками, однако проект девелопмента в них рассматриваются с
точки зрения влияния внутренней среды. В группе рассматриваются и анализируются
в основном отрицательные риски, такие как ошибки финансовых расчетов проекта и
риски неэффективных схем привлечения финансирования проекта. Данные виды рисков
рассматриваются девелоперскими компаниями только со стороны негативных
последствий, поскольку первоначальные расчеты и схемы должны быть наиболее
экономически выгодными, позволяющими максимизировать стоимость объекта.

К
третьей группе относятся отраслевые риски. Данный вид рисков специализирован на
строительстве и девелопменте, поэтому объединяет в себе только риски,
возникающие в данной отрасли. К таким отраслевым рискам относятся изменения цен
на сырье и материал, подрядные риски, специализированные на строительной
отрасли потребительские и маркетинговые риски.

К
четвертой группе относят стратегические риски. Ошибки в стратегии проекта могут
привести только к неблагоприятным последствиям, поэтому в данной группе
рассматриваются риск ошибок стратегии развития проекта и риск упущенной
альтернативной возможности.

К
пятой группе относятся технологические риски. Девелоперские проекты всегда
относятся к инновационным и технологичным производствам. Использование высоких
производственных и технических возможностей позволяет достичь максимальной
стоимости объекта при минимальных издержках. Поэтому девелопменту всегда
присуще производственные и технические риски.

К
шестой группе относятся политические риски. Политика государства влияет на все
отрасли экономики страны, не исключая строительной отрасли. Политический риск в
данном аспекте можно рассматривать как изменение лояльности власти к
инвестиционным проектам девелопмента. В данной группе рисков также можно
рассматривать влияния западных антироссийских санкций на строительную отрасль.

К
седьмой группе относятся правовые риски. При реализации девелоперских проектов
должно быть изучено правовое поле с целью недопущения правовых инцидентов.  К данной группе относятся риск несоответствие
девелоперского проекта законодательным актам и риск нарушения контрактных
обязательств. Данная группа рисков предполагает неблагоприятные последствия для
проекта, связанные с увеличением затрат.

К
восьмой группе относятся экологические риски. Риск нарушения экологической
безопасности и риски влияния климатических особенностей должны быть учтены
девелоперами еще на стадии проектирования, поскольку без соответствия нормам
экологической безопасности проект не будет принят и введен в эксплуатацию.

Экономическая
эффективность инвестиционного проекта складывается из соотношения затрат к
прибыли. Формула эффективности и теория временной стоимости денег является
основанием для расчета основных инвестиционных критериев, которые влияют на
выбор того или иного инвестиционного проекта.

Расчет
основных инвестиционных критериев основывается на расчете трех показателей проекта:

  • Затраты проекта (себестоимость);
  • Доходы проекта (прибыль);
  • Ставка дисконтирования (учет стоимости денег во времени).

Данные
показатели влияют на изменения инвестиционных критериев, которые в свою очередь
прямо влияют на реализацию инвестиционного проекта в целом.  В первую очередь основные показатели проекта
способны изменению за счет влияния рисков.

Отрицательные
последствия рисков отражаются уменьшением доходов, увеличением затрат и
увеличением ставки дисконтирования. Положительные последствия рисков, наоборот,
увеличивают доходы, уменьшают затраты и уменьшают ставку дисконтирования.

Экономическая
сущность рисков заключается в их прямом влиянии на доходы, затраты или сроки
проекта. В соответствии с изменениями этих показателей происходит изменение критериев
эффективности проекта.

Каждый
девелопер должен решать задачу эффективности проекта, что в свою очередь
позволяет одновременно сочетать в себе максимизацию стоимости объекта
недвижимости (увеличение доходов проекта) и минимизацию издержек (снижение себестоимости
и сроков проекта).

Проект
девелопмента – это в первую очередь инвестиционный проект, которому присуще
высокие риски, связанные с долгими сроками реализации, высокой стоимостью
проекта, отсутствию аналогов и участию в проекте множества субъектов. Не стоит
забывать, что риски проекта девелопмента имеют специфические особенности, к
которым, например, относится преобладание отрицательных последствий рисков над
положительными последствиями.

Основой
для грамотного управления рисками девелоперских проектов является их
классификация. Каждый риск должен быть не только идентифицирован еще на стадии
планирования, но и оценен по последствиям, которые может принести для проекта.

Экономическая сущность рисков заключается в их прямом влиянии на доходы, затраты или сроки проекта. Анализ последствий девелоперских рисков показывает, что большинство рисков отрицательно влияют на проект за счет увеличения затрат.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

1.Иностранные
инвестиции уходят с рынка коммерческой недвижимости РФ / РИА-Новости.
Недвижимость [Электронный ресурс].  –URL:
https://realty.ria.ru/news_cre/20171130/1509905205.html (дата обращения:
13.07.2019)

2.
Максимов С.Н. Экономика недвижимости: учебник и практикум для академического
бакалавриата. М.: Издательство Юрайт, 2017. – 402с.

3.
Обзор рынка коммерческой недвижимости «Marketbeat»: аналитический обзор, 3
квартал 2017, Cushman & Wakefield, отдел исследований и аналитики

4.
Панфилова О.В. Инвестиционное проектирование: учебное пособие. СПб.:
Издательство СПбГЭУ, 2017. – 116 с.

5.
Пейзер Р., Гамильтон Д. Профессиональный девелопмент недвижимости. Руководство
ULI  по ведению бизнеса. М.: «Манн,
Иванов и Фербер», 2015. – 581 с.

6.
Руководство к Своду знаний по управлению проектами (Руководство PMBOK) – Пятое
издание. [Электронный ресурс]. – URL:
http://pm-files.com/sites/default/files/file/C/C-1/C-1-1/pmbok_5th_2013_rus.pdf
(дата обращения: 13.07.2019)

LIST
OF REFERENCES

1.Foreign
investments leave the commercial real estate market of the Russian Federation /
RIA-news. Real estate [Electronic resource]. 
– URL: https://realty.ria.ru/news_cre/20171130/1509905205.html (date
accessed: 13.07.2019)

2. Maximov S. N.
Real estate Economics: textbook and workshop for academic undergraduate. M:
2017 Urait,. – 402s.

3. Overview of the
commercial real estate market “Marketbeat”: an analytical review, 3rd
quarter 2017, Cushman & Wakefield, Department of research and analysis

4. Panfilova O. V.
Investment planning: a tutorial. SPb.: 2017 Publisher St. Petersburg State
University,. – 116 p.

5. R Peyser,
Hamilton D. Professional real estate development. The ULI guide to business.
M.: “Mann, Ivanov and Ferber”, 2015. – 581 p.

6. A guide to body
of knowledge project management (PMBOK; also Guide) – Fifth edition.
[Electronic resource.] – URL:
http://pm-files.com/sites/default/files/file/C/C-1/C-1-1/pmbok_5th_2013_rus.pdf
(date accessed: 13.07.2019)




Московский экономический журнал 8/2019

УДК 636.033+338.3

DOI 10.24411/2413-046Х-2019-18070

НАУЧНЫЙ ПОДХОД К ОРГАНИЗАЦИИ СИСТЕМЫ
КОРМЛЕНИЯ
В МЯСНОМ СКОТОВОДСТВЕ

A SCIENTIFIC APPROACH TO THE ORGANIZATION OF THE SYSTEM OF FEEDING IN BEEF CATTLE

Давлетов Ильдар Ильдусович, кандидат экономических наук, доцент, доцент кафедры менеджмента, Пермский государственный аграрно-технологический университет имени академика Д.Н. Прянишникова, г. Пермь

Davletov I.I., davletov2005@yandex.ru

Аннотация: В статье рассматривается научный
подход к организации системы кормления мясного скота на основных
технологических этапах откорма животных. По существующим нормам кормления коров
мясного направления рационы рассчитывают исходя из живой массы. Кормовые
рационы составляются с таким расчетом, чтобы подготовить организм животного к
усвоению наиболее дешевых грубых и сочных кормов в следующей стадии
бизнес-процесса. Нарушения или изменения в какой-либо стадии технологического
процесса могут привести к снижению привесов скота, что негативно скажется на
прибыли предприятия в целом.

Summary: The
article deals with the scientific approach to the organization of beef cattle
feeding system at the main technological stages of animal fattening. According
to the existing norms of feeding cows meat rations calculated from live weight.
Feed rations are prepared in such a way as to prepare the body of the animal to
assimilate the cheapest rough and juicy feed in the next stage of the business
process. Violations or changes in any stage of the technological process can lead
to a decrease in the weight gain of livestock, which will adversely affect the
profits of the enterprise as a whole.

Ключевые слова: мясное скотоводство, мясной скот, система кормления, нормы
расхода кормов, среднесуточный прирост.

Keywords: beef
cattle, beef cattle, feeding system, feed consumption rates, average daily
growth.

Для
получения наибольших привесов при откорме мясного скота очень важно, чтобы
соблюдалась сбалансированность кормовых рационов, а этого невозможно достичь
без соблюдения технологии производства высококачественных кормов. Проведенный
анализ показал, что в структуре себестоимости производства говядины (мраморного
мяса) затраты на корма составляют более 30% (затраты на кормление товарного
молодняка и на воспроизводство стада).

Результаты исследования. Научный подход к организации системы
кормления предусматривает, что кормление мясной коровы должно изменяться в
зависимости от физиологического состояния:

1.
Сервис период (период до плодотворного осеменения) – до 2 мес.

2.
Период стельности – до 7 мес.

3.
Сухостойный период – 2 мес. до отела.

4.
Период лактации – от 4 до 8 месяцев.

5.
Сухостойный период – 2-3 месяца.  

6.
Отел.

В
общей сложности период с момента плодотворного осеменения коровы до отъема
теленка составляет от 15 до 16 месяцев. Нормы расхода кормов в эти периоды
различны как по составу, так и по структуре. Тем не менее необходимо уточнить,
что затраты на кормление мясных коров существенно ниже, чем на содержание
поголовья на откорме, так как они хорошо усваивают дешевые грубые корма,
солому, а в летний период – зеленую траву на пастбищах. Тогда как на кормление
откормочного поголовья необходимо использовать до 45-50% зерновых концентратов.

По
существующим нормам кормления коров мясного направления рационы рассчитывают,
исходя из живой массы. Это обосновывается тем, что дополнительное поступление
кормов в организм лактирующей коровы не влияет на уровень молочности коровы, а
накапливается в виде питательных веществ в теле. Учитывая, что в первые 4 мес.
подсосного периода теленок полностью зависит от молока матери, при молочной
продуктивности ниже 1200 кг
за лактацию теленок к концу отъемного периода (в 8 мес.) недобирает в весе 30-35 кг. В летний период при
использовании пастбищного кормления молочность мясных коров повышается на 200-250 кг, что влияет на живой
вес телят. Тогда при отъеме их вес на 15-20 кг выше, чем в зимний период содержания, а
живая масса телят при рождении – 35-40 кг.

Поэтому
предлагаем производить расчет кормовых рационов в зависимости от
физиологического состояния мясных коров (табл. 1).

Кроме
этого, в осенне-зимний период рождения телят при составлении рационов
лактирующих коров необходимо учитывать кроме живого веса также молочность. И
дополнительно закладывать в рацион по 1 к.ед. кормов, что позволит
дополнительно получать в сутки по 1,5 кг молока, а в целом за период лактации
молочность коров может повыситься на 200-250кг.

Также
необходимо учитывать тот факт, что до 2 месяцев подсосного периода молочность
коров полностью удовлетворяет потребность теленка в молоке (около 5 кг в день). Следовательно,
повышать норму кормления коров с учетом молочности необходимо со 2-го месяца
лактации. Поэтому при комплектации групп необходимо, чтобы разница в отелах
коров не превышала более 15 дней. При этом стоимость 1 к.ед. для коров мясной
породы составляет 1,03 руб., что на 17,3 % дешевле по сравнению с рационами
молочных коров, так как существенное удешевление получается за счет использования
грубых кормов яровой соломы, исключения из рационов дорогостоящих
корнеклубнеплодов. Необходимо отметить, что рационы также должны быть сбалансированы
по недостающим в кормах макро-и-микроэлементам. Для профилактики авитаминозов в
стойловый период внутримышечно вводятся комплексные витамины (табл.2).

В мясном
скотоводстве телят до 8-месячного возраста выращивают под матерями на полном
подсосе, поэтому в первые 3-4 мес. после рождения молоко для них – основной
корм. Снижение молочности коров резко сказывается на привесах телят. Так, при
молочности коров 1200 кг
среднесуточные привесы телят составляют всего 650-700 г., а вес при отъеме
всего 198 кг.,
тогда как при молочности 1500-1600
кг среднесуточные привесы составляют 850-950 г., а вес телят при
отъеме составляет 234-258 кг.

В
мясном скотоводстве молочность коров тесно связано с живым весом коров. Так,
проведенные наблюдения свидетельствуют о том, что коровы с весом более
550-600кг дают молока в среднем на 300-400кг больше, чем сверстники с весом
450-500кг, что составляет порядка 1550-1650 кг, хотя необходимо отметить, что молочная
продуктивность мясной коровы может доходить до 1800 кг, при соответствующем
содержании и кормлении (табл. 3).

Если
зоотехнический отбор и подбор коров мясного направления поставить в направлении
повышения живого веса не менее 550кг и, соответственно, молочности не менее 1550 кг за лактацию, то предприятие
может сэкономить дополнительно при откорме телят от 720 до 1080 рублей только
на кормах и не менее 300 рублей – на содержании при среднесуточных привесах
телят на откорме 1000
грамм.

Отбор
и подбор коров необходимо начинать с момента отъема телят в возрасте 8 месяцев,
и создавать небольшие группы по 10-15 голов ремонтных телят. В эту группу
должны входить телята с живой массой не менее 220 кг. Вес телят в этом
возрасте говорит о высокой молочности их матерей и склонности к высокой
конверсии кормов их организмом. Учеными уже доказано, что ген высокой
молочности передается как по материнской линии, так и по отцовской. Поэтому
осеменение коров должно производиться семенем только высокопроизводительных
быков, которых оценивали и по  молочности
материнской линии.

Кормление
ремонтных телок должно обеспечить хорошее развитие и высокую классность по
живой массе с тем, чтобы при переводе во взрослое стадо животные имели крепкую
конституцию и отличались хорошим здоровьем. При этом случку телок можно
производить в 15-18-месячном возрасте и иметь полновозрастных коров живой
массой 500-600 кг.
При этом потребности в кормах у ремонтных телок до года и после года различны.

При
интенсивном выращивании до года в 1 к.ед. кормов должно содержаться не менее
102-106 г
переваримого протеина, а после года – 96-98 грамм. Концентрация
энергии в сухом веществе рациона должна быть в пределах 8,5-9 МДж. Необходимо
отметить, что рацион ремонтных телок в зимний стойловый период включает в себя
корнеклубнеплоды, которые необходимы для улучшения пищеварительных процессов и
развития желудочно-кишечного тракта, а также интенсивности роста. При
правильном балансе кормов увеличивается его конверсия в организме животных, а
изменения в структуре кормов незначительно влияют на себестоимость, но
существенно на конечный привес живой массы. При этом стоимость корма может быть
в пределах от 3623,8 до 3657,6 рублей (табл. 4).

Изменение
среднесуточных приростов и расхода кормов скотом мясных пород по стадиям
бизнес-процесса графически изображено на рисунках 2.16 и 2.17. Так, наибольший
прирост и расход кормов наблюдается в период откорма, что составляет 1100 г. и 9,8 к.ед.,
соответственно (рис. 1).

На
стадии корова-теленок среднесуточный прирост составляет 875 г. при расходе 4,7 к.ед.
на 1 кг
прироста В первые два месяца основным кормом для телят является молоко. На этой
стадии в организме теленка происходят процессы развития желудочно-кишечного
тракта и перестраивания от переваривания молока к перевариванию различных
кормов. Прирост мышечной ткани происходит незначительно, в основном вся энергия
и питательная ценность корма идет на становление всех жизненноважных систем
организма.

Кормовые
рационы составляются с таким расчетом, чтобы подготовить организм животного к
усвоению наиболее дешевых грубых и сочных кормов в следующей стадии
бизнес-процесса. Поэтому увеличение привесов за счет дополнительного кормления
концентрированными кормами не эффективно, т.к. объемы рубца сокращаются, и весь
пищеварительный аппарат животного будет направлен на усвоение концентрированных
кормов и незначительное количество грубых и сочных.

На
стадии доращивания среднесуточный прирост составляет 1000 г., а расход кормов
составляет 6,25 к. ед., рационы в основном состоят из грубых и сочных кормов, в
этот период идет активный рост скелета организма, прирост мышечной ткани
незначителен.

В
стадии нагула среднесуточный прирост составляет 1100 г. при  расходе кормов 8,65 к. ед. на 1кг. основным
кормом является пастбищная трава и зеленая подкормка (рис.2).

В
этот период заканчивается рост скелета, происходит наращивание и укрупнение
скелетной мускулатуры. В этот период максимально используют дешевую пастбищную
траву, и стоимость содержания скота самая низкая по сравнению и другими
стадиями.

По
окончании пастбищного периода животных ставят на откорм. Период откорма будет
зависеть от живой массы скота после периода нагула (после пастбищного периода)
или периода доращивания (зимнего стойлового периода). В этот период
прекращается рост организма, а увеличение массы животного происходит за счет
укрупнения мышечной массы и отложения жира в межмышечных волокнах, что придает
мраморный цвет мясу. Из-за отложения жира происходит увеличение потребления
кормов в среднем 9,8 к.ед. на 1
кг прироста. Себестоимость прироста в этот период высока
за счет использования концентрированных кормов, в рационах его количество
достигает до 50%.

Получение
запланированных привесов достигается только при потреблении скотом мясных пород
качественных кормов (рис. 3).

Качество кормов достигается при строгом соблюдении технологии на всех стадиях кормопроизводства, транспортировки, хранения, приготовления, раздачи и кормления.

Бизнес
мраморного мяса надо рассматривать в комплексе со всеми сопутствующими
технологическими процессами. Нарушения или изменения в какой либо стадии
технологического процесса могут привести к снижению привесов скота, что
негативно скажется на прибыли предприятия в целом. При этом необходимо учесть
ряд факторов, влияющих на валовую прибыль, получаемую предприятием (рис. 4).

Авторская модель эффективности производства кормов и
возможного получения экономического эффекта представлена на рис. 5.

Экономический эффект при
организации системы кормления мясного скота может быть  получен путем разницы выручки от реализации
мяса скота за счет получения дополнительных привесов при использовании
высококачественных кормов и дополнительных затрат на организацию работ по
соблюдению технологии производства этих кормов и контролю за исполнением своих
обязанностей ответственным лицам (система поощрения и санкций).

Выводы. Природно-климатические условия
Пермского края, большие естественные пастбищные угодья позволяют заниматься
мясным скотоводством. В летний период возможно проводить нагул мясного скота в
и получать при этом умеренный прирост. В зимний период целесообразно переходить
на доращивание и интенсивный откорм и вводить в рацион более высокие нормы
кормления.

Литература

  1. Мичурина,
    Ф.З. Современные тенденции производственных изменений в отраслях сельского
    хозяйства региона / Ф.З. Мичурина, Т.Н. Захарченко, Е.А. Чагина // Аграрный
    вестник Урала. – 2016. – №9 (151). –С.111-114.
  2. Справочник
    экономиста-аграрника / Под ред. Т.М.Васильковой, В.В. Маковецкого, М.М.
    Максимова. – М.: КлосС, 2006. – 367 с.
  3. Технологические
    основы производства и переработки продукции животноводства: Учебное пособие /
    под ред. В.И. Фисинина, Н.Г. Макарцева. – М.:. Изд-во МГТУ им. Н.Э. Баумана,
    2003. – 808 с.
  4. Хайруллина,
    О.И. Методические аспекты оценки эффективности воспроизводственных процессов в
    растениеводстве / О.И. Хайруллина // Вестник Алтайского государственного
    аграрного университета. 2014. – № 5 (115). – С. 186-191.
  5. Черданцев,
    В.П. Факторы, влияющие на эффективность управления АПК региона / В.П.
    Черданцев, М.х. Заглядова // Фундаментальные исследования. – 2015. – №7 (часть
    2). – С. 436.439.
  6. Яркова,
    Т.М., Воденников, О.Г. Роль мясного скотоводства в обеспечении
    продовольственной безопасности региона / Т.М. Яркова, О.Г. Воденников//
    Дальневосточный аграрный вестник. – 2018.  
    №1(45).   С. 94-101



Московский экономический журнал 8/2019

УДК 631.1+338.3

DOI 10.24411/2413-046Х-2019-18069

ПЕРСПЕКТИВЫ РАЗВИТИЯ МЯСНОГО
СКОТОВОДСТВА В УСЛОВИЯХ ПЕРМСКОГО КРАЯ

PROSPECTS FOR THE DEVELOPMENT OF BEEF CATTLE IN THE PERM REGION

Свечникова Татьяна
Михайловна,
старший
преподаватель кафедры организации аграрного производства, Пермский
государственный аграрно-технологический университет имени академика Д.Н.
Прянишникова, г. Пермь

Svechnikova T.M., dobroe5@yandex.ru

Аннотация: В статье рассматриваются производственно-экономические
взаимосвязи отрасли мясного скотоводства в мясопродуктовом подкомплексе.
Определены дестабилизирующие факторы производства мяса от крупного рогатого
скота в сельскохозяйственных организациях и выявлены резервы перспективного
развития отрасли мясного скотоводства на региональном уровне. По результатам SWOT-анализа определены сильные и слабые
стороны развития мясного скотоводства на территории Пермского края, оценены
возможности и угрозы развития животноводства на региональном уровне.

Summary: The
article deals with the production and economic relations of the meat cattle
industry in the meat subcomplex. Destabilizing factors of meat production from
cattle in the agricultural organizations are defined and reserves of
perspective development of branch of meat cattle breeding at the regional level
are revealed. According to the results of the SWOT analysis, the strengths and
weaknesses of the development of beef cattle breeding in the Perm region were
identified, the opportunities and threats of livestock development at the
regional level were assessed.

Ключевые слова: мясопродуктовый подкомплекс, мясное скотоводство, говядина,
дестабилизирующие факторы,  Пермский край.

Keywords: meat and
product sub-sub, beef cattle, beef, destabilizing factors, Perm Krai.

Целью деятельности предприятий и организаций агропромышленного
комплекса Пермского края является удовлетворение потребностей населения в
различных продуктах питания и других товарах, вырабатываемых из сельскохозяйственного
сырья. Сочетание на территории края производящих, перерабатывающих и
обслуживающих предприятий обеспечивает организацию
производственно-экономических связей между отраслями АПК в мясопродуктовом
подкомплексе (рис. 1).

Современное состояние производства мяса сельскохозяйственными
организациями показывает, что оно является высокозатратным и нерентабельным.
Причиной этому являются дестабилизирующие факторы внутренней и внешней среды
предприятия (рис.2). В сложившихся рыночных условиях деятельности
предприятий  наиболее рентабельное
производство говядины отмечается в откормочных хозяйствах, где применяется
промышленный откорм скота, с использованием высокой доли механизированного
труда, а также современных методов откорма и содержания скота.

На фоне сложившейся ситуации в Пермском крае активно ведется
работа в двух направлениях: увеличение молочной продуктивности коров молочного
направления и увеличение производства говядины за счет повышения поголовья и
среднесуточных приростов скота мясных пород.

Результаты исследования. Результаты исследований показали, что
для развития мясного скотоводства в сельскохозяйственных организациях в
Пермском крае сложились определенные условия.

Во-первых, в результате сокращения поголовья молочного скота
происходит высвобождение определенной части кормовых ресурсов, в том числе
пастбищных угодий. Дополнительно к этому практически повсеместно идет
сокращение площадей, занятых ранее под пашней. Все высвободившееся посевные
площади после залужения могут использоваться как под сенокосы, так и под
пастбища, что является хорошим кормовым ресурсом для скота мясных пород.

Во-вторых, в Пермском крае ведется селекционно-племенная
работа в молочном скотоводстве, в рамках которой осуществляется зоотехнический
отбор и подбор коров с наивысшей продуктивностью и выбраковка скота с низкой
молочной продуктивностью. Выбракованное маточное поголовье возможно
использовать для получения телят молочного и мясного направления.

В-третьих, необходимость развития и расширения мясного
скотоводства связана с проблемой обеспечения населения региона парной
говядиной.

В-четвертых, организация мясного скотоводства не требует
значительных капиталовложений на новое строительство и реконструкцию животноводческих
помещений, транспортных расходов и трудовых затрат.

В-пятых, в регионе есть высококвалифицированный кадровый
потенциал, который можно привлечь для реализации плана по внедрению нестандартных
технологий в бизнесе мраморного мяса, что представляет собой использование
ресурсосберегающих технологий, привлечение инвестиций, использование
современных достижений науки, техники, генной инженерии, биотехнологий, а также
использование передовых техник и технологий продажи товара и менеджмента.

Результаты
проведенного SWOT-анализа показывают, что к сильным сторонам развития мясного скотоводства
на территории Пермского края можно отнести стабильный спрос на мясо говядины,
благоприятные климатические условия, наличие лугов, пастбищ и неиспользуемых
сельхозугодий.

К
слабым сторонам развития животноводства можно отнести недостаток финансовых
средств, квалифицированного управления, низкий уровень сегментации рынка,
слабые каналы реализации продукции, высокий уровень себестоимости, применение
устаревших технологий.

К
возможностям, которые дает внешняя среда можно отнести: особое внимание
государственных органов к развитию животноводства, повышающийся спрос на
отечественную продукцию, расширение ассортимента мясной продукции, выход на
новые сегменты и новые рынки сбыта, развитие «экологически чистой» мясной
продукции.

К
основным угрозам развития животноводства можно отнести: низкий платежеспособный
спрос на фоне продолжающегося кризиса, монополизация сети розничных продаж, что
приводит к трудностям при вхождении в рынок сельхозтоваропроизводителей,
высокие ставки по кредитам на развитие агробизнеса, конкуренция со стороны
импортных и региональных производителей мяса, риски связанные с изменением
природно-климатических условий. Основные производственно-экономические
показатели развития мясного скотоводства региона представлены в табл. 1.

Вусловиях рыночных отношений одним из
основных резервов повышения эффективности производства говядины является
освоение нестандартных технологий ведения бизнеса, призванных обеспечить
снижение расходования ресурсов: трудовых, энергетических, материальных,
финансовых в расчете на единицу производимой и реализуемой продукции. В
результате это позволит производить конкурентоспособную продукцию.

Одним из путей применения нестандартных технологий является повышение
уровня продуктивности и воспроизводительных качеств мясного скота. Рентабельным
мясное скотоводство можно считать при среднесуточном приросте живой массы
молодняка не менее 1000
граммов, при выходе телят от 100 коров не менее 100 голов.
Также результативными нестандартными приемами в технологии мясного скотоводства
при производстве мраморного мяса на наш взгляд являются:

  • перевод поголовья на пастбищное содержание товарного и ремонтного молодняка при условии получения среднесуточного прироста не менее 1000г в сутки, что достигается при сбалансированном кормлении и создании комфортных условий содержания в пастбищный период;
  • равномерность проведения осеменения и отелов в течение года с целью непрерывного получения мраморного мяса в течении года, а не сезонно, как происходит на данном этапе в большинстве сельскохозяйственных организаций края, что подталкивает к созданию прочной кормовой базы и сбалансированности кормления;
  • режимное выращивание и кормление молоком телят до 6-8 месячного возраста при подсосном методе содержания и получении от одной коровы по два теленка;
  • беспривязное содержание всех групп животных в зимний и летний период, кроме быков производителей;
  • использование генетического потенциала мясного скота, который проявляется в высокой энергии роста и эффективной конверсии кормов;
  • уменьшение сроков выращивания, откорма за счет эффективного и сбалансированного кормления с использованием различных кормовых добавок;
  • использование современных технологий трансплантации эмбрионов с целью увеличения выхода деловых телят;
  • повышение урожайности кормовых культур с 1га и увеличение выхода протеина.

Выводы. На территории Пермского края
существуют природно-климатические условия и организационно-производственные
резервы для разведения мясного скота. Реализация национального проекта развития
АПК позволяет сельскохозяйственным организациям производить закуп племенного
мясного скота герефордской породы, хорошо адаптированной к местным условиям.
Выращивание и откорм мясного скота позволяет получать высококачественную
говядину – мраморное мясо, которое отличается равномерным распределением жира
между мышечными волокнами и имеет более высокую усвояемость организмом
человека.

Мясное скотоводство может быть эффективным только при
сочетании высокой оборачиваемости оборотных средств, сопровождающейся соответствующим
увеличением размера производства продукции, снижением ее себестоимости и
повышением производительности труда. Главным условием повышения прибыльности
при производстве говядины является организация полноценного кормления скота и
повышение на этой основе его продуктивности, а также последующая успешная
реализация продукции.

Литература

  1. Пермский
    край в цифрах. 2018: Краткий статистический сборник/Территориальный орган
    Федеральной службы государственной статистики по Пермскому краю. – Пермь, 2019.
    – 186 c.
  2. Сельскохозяйственная деятельность хозяйств населения
    в Пермском крае. Статистический сборник / Пермьстат, Пермь, 2019. – 44 с.
  3. Загоруйко, И.Ю. Современное экономическое развитие
    производства в Пермском крае / И.Ю. Зогоруйко, Д.А. Новокшонов // Экономика и
    предпринимательство. – 2016. №2-2. – С.268-273. (Agris)
  4. Мичурина,
    Ф.З. Современные тенденции производственных изменений в отраслях сельского
    хозяйства региона / Ф.З. Мичурина, Т.Н. Захарченко, Е.А. Чагина // Аграрный
    вестник Урала. – 2016. – №9 (151). –С.111-114.
  5. Хайруллина,
    О.И. Перспективные направления государственной поддержки производства и
    потребления говядины в РФ / О.И. Хайруллина // АПК: Экономика, управление.
    2017. – № 4. – С. 68-74.
  6. Хайруллина,
    О.И. Проблемы и возможности развития мясного скотоводства России / О.И.
    Хайруллина // Экономика сельского хозяйства России. 2017. – № 9. –
    С. 69-75.
  7. Хайруллина,
    О.И. Рынок говядины: мировой опыт, тенденции и перспективы развития / В.З.
    Мазлоев, О.И. Хайруллина // Экономика сельского хозяйства России. 2018. – № 5. –
    С. 92-99.
  8. Черданцев,
    В.П. Факторы, влияющие на эффективность управления АПК региона / В.П.
    Черданцев, М.х. Заглядова // Фундаментальные исследования. – 2015. – №7 (часть
    2). – С. 436.439.
  9. Яркова, Т.М. Эффективность инвестиций
    в АПК региона / Т.М. Яркова // Экономика АПК Предуралья. – 2018. ‑ №1. – С. 113-117.



Московский экономический журнал 8/2019

DOI 10.24411/2413-046Х-2019-18068

A HOLISTIC PROGRAM OF ECONOMIC DEVELOPMENT IN CRISIS CONDITIONS

Заверюха Ярослав Олегович, Финансовый университет при Правительстве РФ, Yaroslav.zaveryukha@yandex.ru

Summary: The concept of sustainable development is driven by the needs of modern
human development and is important, growing with each decade, for the
management of natural and social processes on a global as well as regional and
local scale. It is of particular importance for our country, which is
characterized by a variety of ecological,geographical and socio-economic
conditions of its regions. One of the conditions for achieving sustainable
development is to ensure the economic security of the state, so Ukraine faced
the problem of creating institutions and mechanisms to ensure its economic
security. Based on the fact that the problems of sustainable development have
significant differences and peculiar forms of manifestation in different
regions of the country, there is a need to develop a mechanism to ensure the
sustainable development of its regions and the formation for Ukraine of the
concept of sustainable development, which would be based on the stability and
security of its individual links – regions.

Analysis of
recent research and publications. Analysis of ecological and economic
approaches to sustainable development in the regional covered in the works of
such scientists: Zakharchenko, Shevchenko, Kuzmenko, Topchiev, Volik, etc.

The aim of
the work is to determine the ecological and economic approaches to sustainable
regional development, analysis of its regulatory support and practical measures
and proposals for the implementation of effective regional policy.

Keyword:Social requirements, economic security, sustainable development,
progress, society.

Sustainable
development of society at any level today looks like one of the most important,
urgent and comprehensive problems.

There was no
precise universally accepted definition of sustainable development. In the
early 1990s, there were more than 30 attempts at such definitions. Now they are
much more and they are grouped into a certain system. It is worth emphasizing
that geographers, figuring out the essence of sustainable development, focus on
ensuring environmental and social stability. Regulation of anthropogenic loads
on geoecosystems according to the parameters of the ecological capacity of the
latter, in their opinion, is the key to the realization of the human right to
live in a favorable environment for his health and well-being [2, с. 190]. However, the scientific development of
algorithms to optimize this environment through the implementation of only
environmental measures is of little effect, since the installation is formed in
advance to combat the consequences of destruction and disturbances in the
environmental sphere, and not to prevent them.

Economists
understand the essence of sustainable development somewhat differently, based
on the study of the internal causes of environmental conflicts, the need to
internalize “external effects”. Under the latter, Alfred Endres
understands the transformation of the costs of compensation for environmental
damage into costs associated with the prevention of environmental pollution; they
should be included in the cost of production and the price of goods, and the
concept of “internalization” includes a comprehensive analysis and
action against any external effects – environmental pollution, imbalance
geoecosystems like [4].

The most common
definition of “sustainable development” to date has been proposed in
the Brundtland Commission report “Our common future”. According to
him, is that sustainable development “meets the needs of the present
without affecting the ability of future generations to meet their own
needs”” It aims to ensure a high quality of life for present and
future generations.

At the world
conference in Rio de Janeiro in 1992. sustainable development
(“sustainable development”) is defined as “the creation of a
socially oriented economy based on the reasonable use of resources and
environmental protection, which would not jeopardize the ability of future
generations to meet their needs”. That is, it is, in fact, about making
economic policy over the long-term (between several generations) measurement
[6].

Different
authors have repeatedly noted the inaccuracy of the re-treasure of foreign
expression (eng. sustainable development). Indeed, the definition of
“sustainable development” means sustainable, sustained growth. At the
same time, from European languages translation is as follows: sustainable –
supported, development – development, development, creation, development,
construction, event, improvement, growth, expansion, deployment, development,
improvement, evolution.

In this
context, this translation should have a narrower meaning. This is the
development of “continuing” (“self-sufficient”), that is,
one that does not contradict the further existence of mankind and its
development in the same direction.

Sustainable
development is a model of resource use aimed at meeting human needs and
preserving the environment, provided that these needs can be met not only for
the present but also for future generations [8, с. 60]. This term is voiced by the Brundtland
Commission. The Brundtland Commission, officially the world Commission on
environment and development (WCED), known by the name of GRU Chairman Harlem
Brundtland, was convened by the UN in 1983.

At the heart
of the concept of sustainable development is the human being, because he
himself with his needs is the goal of social activity, and he is the main
factor in achieving the goal. Man (as a resource of development), on the one
hand, is a biological being, on the other – the carrier of intelligence,
Creator and consumer of information (in a broad sense), which is now an
inexhaustible resource of development. Therefore, the utmost importance in a
society that develops on the principles of sustainable development, gain
education, which is formed and built up this resource, and the health care
industry, which ensures the preservation and reproduction of biological media
this resource [10, p. 80]. Man as a special kind of resources is not only
endowed with intelligence, but also able to make choices. The more choices it
has, the greater the level of freedom reigns in society. The tragedy of our
time is that the scientific knowledge of mankind is mainly aimed not at
rationalizing the needs of the population, and the invention of technologies
that allow for the large-scale conquest of natural resources. Consequently,
environmental modernization of society can be a response to the contradictions
between economic growth, social well-being and environmental conservation.

Therefore, in
the modern conditions of national development, sustainable development can be
defined as economic growth, ensuring the improvement of the quality of life of
the population and its environmental safety .

It should be
noted that it is generally accepted that the Concept of sustainable development
encompasses at least 2 important ideas.

The first is
that this development involves solving economic, social and environmental
problems. Development will be sustainable only when a balance is reached
between the various factors that determine the overall standard of living [12,
p. 975].

The second
idea proclaims that the present generation has a duty to future generations to
leave sufficient reserves of social, natural and economic resources so that
they can provide for themselves a level of well-being no lower than what we
have now.

This concept
poses a fundamental challenge to combine dynamic economic development with
equal opportunities for every member of society by improving resource
efficiency and eliminating the link between economic growth and environmental
pollution.

The state
regional policy is one of the important components of the national strategy of
socio-economic development.

In the
Concept of state regional policy and the relevant draft law of 2008, regional
development is interpreted as exclusively positive changes in social, economic,
environmental, humanitarian, ethno-national processes at the regional level in
accordance with the General objectives of the state development strategy.

Sustainable
regional development is a one-time or continuous quantitative and qualitative
transformation in the elements of a regional system and their established or
spontaneously arising complexes from the lowest to the highest level within
such established or conditional boundaries that the regional system remains
controlled and managed or able to reconfigure in time to remain quantitatively
and structurally coherent, according to a previously adopted or transformed
criterion for the functioning of a regional system .[1]

In accordance
with the documents adopted by the UN and the Russian Federation, the
organization of social and economic life requires taking into account the
General principles of sustainable development, namely:

  • the basic principle of sustainable development determines the establishment that the obligation to protect the environment can not be interpreted as a conflict with the interests of the economy, and is an element of good management;
  • the principle of taking into account the requirements of the environment in territorial planning;
  • the principle of legal – must strictly adhere to each of the adopted legal provisions;
  • the principle of liability of the perpetrator means full responsibility of the polluter for the consequences of environmental degradation;
  • the principle of greening economic policy: prevention of environmental pollution and elimination of pollution near the sources of their occurrence;
  • the principle of economization of environmental policy;
  • the principle of socialization of environmental policy;
  • the principle of joint solution of regional, European and global environmental problems.

Implementation
of the basic principles of sustainable development at the regional level can
take the following stages:

Stage I.
Elaboration of the Main provisions of the sustainable development strategy of
the region (settlement) and approval of the Main provisions by the local
Council.

Phase II.
Development of a sustainable development Strategy:

  • assessment of problems of development of the region (settlement);
  • identification of specific sustainable development goals and policies, as well as selection of priorities;
  • establishing ways of implementing the individual goals of the sustainable development policy;
  • establishment of criteria for assessing the effectiveness of sustainable development policies (the degree of implementation of individual goals);
  • organization of events promoting sustainable development policy;
  • acquisition of public support (consultation and editing of the strategy text);
  • adoption of the document “Strategy of sustainable development of the region (settlement)” by the local Council.

phase III.
Elaboration of the Program of implementation of the strategy of sustainable
development of the region (settlement) according to the terms and objectives
defined in the “Strategy of sustainable development of the region
(settlement)”.

Sustainable
development is the economically, socially and environmentally balanced
development of certain territories and urban and rural settlements
(settlements) located on them, aimed at the coordinated formation and
functioning of their economic, social and environmental components on the basis
of the rational use of all types of resources (natural, labor, industrial,
scientific and technical, information, etc.).

The economic
component of sustainable development means the need to constantly increase the
production of social products in order to ensure an increase in the standard of
living of the population. The implementation of the economic component of
sustainable development causes the growth of incomes, the creation of new jobs,
the elimination of poverty as a phenomenon [3, p. 71].

The social
component of sustainable development means improving the living conditions of
the population, primarily through the effective development of social,
industrial, transport, engineering, communication,information and environmental
infrastructure. The implementation of the social component of sustainable
development leads to the formation of a full-fledged living environment for
modern and next generations.

Together, the
social and economic components of sustainable development should lead to a high
quality of life of the population, first of all to ensure the leveling of the
existing differentiation of the population by income and living conditions.

The quality
of life largely depends on the environmental factor, that is, the state of the
natural environment. Therefore, every decision of the state or local
authorities concerning economic and social development must be addressed in
terms of its environmental impact, which is the essence of the environmental
component of sustainable development. Implementation of the environmental
component of sustainable development is also the fact that in the country as a
whole and in each locality should be a policy of greening the economy, in
particular, should be established programs of technical and technological
re-equipment and restructuring of all types of enterprises, regardless of ownership,
to ensure their environmentally safe functioning. If it is impossible to
achieve such a result, regardless of the reasons, environmentally hazardous
enterprises must either be re-profiled, or closed, or moved to areas
(territories) remote from the areas of residence of people in the city and in
suburban areas .

The basic
conditions for sustainable development can be recognized as ensuring:

  • economic development, supported by a radically modified market system;
  • natural-ecological stability on the basis of the theory of biotic regulation of the environment;
  • close international cooperation and cooperation to achieve sustainable development goals;
  • sustainable social development based on equity;
  • greening of public consciousness, based on the use of the education system and the media.

Among the
main factors that ensure sustainable development are the following::

  • ecological – defines the conditions and limits of restoration of ecological systems due to their operation;
  • economic – involves the formation of an economic system, harmonized with the environmental factor of development;
  • social – affirms the human right to a high standard of living in conditions of environmental safety and well-being .

Natural
resources and natural conditions are the basis, the material basis of
production and life of the population to solve the problem of environmental
protection, but significant investment costs are required. Therefore, the
ecological substantiation of nature protection measures and their analysis from
the position of market economy is of particular importance.

The economic
subsystem, in turn, using natural and labor resources, tries to maximize the
effect of their use. Thus, it increases the gross product of the country, which
affects the change in the social and environmental situation through state
support of social infrastructure and the introduction of environmental
measures.

The social
sphere, on the one hand, provides the labor market with qualified labor
resources and its level of environmental culture affects the environment. On
the other hand, environmental conditions and the level of production have a
direct impact on the standard of living of the population.

All three
systems (environmental, economic and social) are closely interrelated.
Therefore, to consider these systems together, it is necessary to choose the
level that is specific to each system, and, moreover, is of the greatest
importance from the point of view of sustainable development. Such
characteristics are possessed by regional systems, since, starting from this
level, an integral socio-ecological-economic system (Gourmet) is formed, while
the lower levels of the territorial hierarchy of the three systems are
separate, unrelated systems

Among the
mechanisms and tools of ecological and economic regional development, which are
scientifically justified for implementation, it should be noted such as: the
creation of territorial ecological and economic clusters and consulting firms
in order to harmonize the interests of business entities by finding a dynamic
combination of different forms of ownership of natural and economic resources
of a particular territory; consideration of environmental aspects of the
product life cycle; audit of innovation management through eco-balances;
establishment of the regional Program of greening of investment activity;
preparation of “ecological and economic reports of subjects of innovative
activity”; application of set of financial and economic tools for ensuring
greening of life cycle of goods; ecological budgeting by allocation of
ecological financial flows of the enterprise; definition of “zone of
cyclic maneuvering by financial resources on the basis of change of ecological
costs of production»; the introduction of cross-border mechanisms of joint
environmental management of several States, especially in cases of emergency
environmental situations of the interstate zone of destruction; the formation
of a stable, stimulating environmental management system of taxation and
environmental insurance, etc [5, с. 32].

The modern
paradigm of ecological and economic development of regions is the recognition
of environmental priorities over others, which gives rise to the scientific and
practical task of reducing man-made pressure on the natural environment to the
point where it will be able to self-recovery, and in society there will be a
“socio-natural coevolution” . Thus, the state regional policy should
encourage economic entities to comply with such parameters of the use of the
resource potential of the territory, which, if the maximum economic effect is
achieved, would lead to compliance with the main limitation of sustainable
regional development, which is reduced to the conduct of economic activity in
the region within its actual natural capacity .

To implement
the strategy of sustainable development of regions, it is necessary to have a
mechanism that is based on the internal and external interests of the country
and regions, because the Central driving force of any state is the regions and
only the complexity of development makes it possible to ensure progress in
every link of the economy and human life. The economic strategy of the state
determines the transformation of priorities and mechanisms of state intervention
in the economy of the regions for the implementation of its strategic goals for
the long term.

The functions
of the regional level of management include the following issues:

  • regulation of the use of local natural resources;
  • definition of environmental pollution standards (establishment of GDV, VAT and waste disposal standards);
  • implementation of the economic mechanism of nature management;
  • monitoring and accounting of objects of nature management and environmental pollution;
  • state ecological expertise;
  • implementation of state control over compliance with environmental protection legislation;
  • development of programs for the implementation of environmental measures, the definition and implementation of investment policy;
  • informing the public and interested enterprises, institutions and organizations on environmental issues.

In the
context of sustainable development, regional authorities should be responsible
for ensuring the integrated, balanced socio-economic and environmental
development of the region. The environmental component is an integral part of
the economic activity of the region. As emphasize, for example, N. So.
Dolishniy and O. S. Swindler “Regional development is initiated by the
integral influence of a number of factors, the main of which are: consideration
and mandatory use of the advantages and opportunities of the geopolitical
position of the region; rational use of natural resource and
production-economic potential of the region on the basis of intensification of
its constituent parts and growth factors, as well as the advantages of the
processes of market reform of property relations; improvement of conditions and
living environment of the population, especially to address the problem of
employment, overcoming negative demographic trends, preservation of
environmentally safe environment” [7].

Taking into
account the importance of the problem of decentralization of state management
in the Russian Federation, and correlating it with global trends in the
development of local government, scientists proposed a draft Concept of state
regional policy. According to this concept, the main objectives of the state
regional economic policy in the environmental sphere should be::

  • regulation of the environmental balance of the regions;
  • prevention of environmental pollution;
  • elimination of the consequences of this pollution;
  • efficient use and reproduction of natural resources;
  • implementation of the economic mechanism of nature management;
  • preservation of the genetic Fund of wildlife, unique territories and natural objects;
  • environmentally sound allocation of the productive forces of the regions.

Economic
management of the region is one of the most complex and responsible activities
of state, regional and local authorities, since the infrastructure of the
region includes all spheres of human activity: production, social,
environmental, recreational, ideological [9, p. 597].

In the
theoretical aspect, taking into account the transition of society to the model
of sustainable development, environmental protection is allocated to an
independent sphere of infrastructure in the region, because in its essence it
is mainly a “negative result” of economic activity of enterprises in
the region, if we take into account only the anthropogenic factor of
environmental threats.

The region is
a holistic, relatively isolated, structured social system with a dominant role
of governance institutions, characterized by certain characteristics and
includes political and administrative, economic, legal, environmental, physical
and geographical, ethnic, religious and socio-cultural structural components
with the relevant social institutions .

In modern
conditions, there are several approaches to solving the problem of sustainable
development of the region. These include:

  • system approach;
  • functional approach; – integrated approach.

In the study
of the problem of regional development management system approach allows us to
understand it as the functioning of several complex systems, including:

  • control system-a category that defines the essence of the control object;
  • management system – society as a whole and its components as objects of management;
  • the system of interaction – various institutions that implement the relationship: direct and reverse; vertical and horizontal; subordinate and support, and the like.

In this
approach, the sustainable development of the region is a complex system that
consists not only of a territorially organized structure, but also of a
process, goals and methods; it must be well coordinated.

Considering
the region as a single, indivisible system that is based on certain principles
and relationships, management and development technologies, we can highlight
some of its features:

  • the presence of many heterogeneous and interrelated subsystems;
  • differentiation of management structures;
  • lack of coordination;
  • instability of individual elements of the system; • striving for high rates of development, and others.

The region,
as a system, will be stable if for any change of the parameters influencing it
there is such management which will provide observance of balance and stability
of structure [11, page 980]. If the input flows in the system are unbalanced in
terms of resources and benefit waiting times, the system is potentially
unsustainable.

The factors
that determine the systemic sustainability of the region include:

  • the stability of the dynamics of the structure;
  • institutional environment of the economic system, its development;
  • structure of the resource base and its dynamics;
  • information interaction between its elements;
  • availability of a sound methodological basis for assessing the state of the regional economic system necessary for decision-making.

The whole set
of factors affecting the sustainable development of the region can be divided
into two main groups: quantitative and qualitative.

Considering
the qualitative criteria of stability of the region as a system, we can
distinguish two such approaches:

  • depending on the balance of social, economic and environmental interests are maintained under external influences, economic systems are divided into balanced and unbalanced;
  • depending on the nature of the relations between the region and the external environment, economic systems of four types of stability are distinguished: reactive, active, adaptive and preventive.

The effect of
quantitative factors is that the quantitative result of the functioning of the
system in advance exceeds a certain target value of the indicator, and
therefore there is some “margin of safety”. The quantitative
indicators include: the dynamics of GRP; the volume of investment in fixed
capital from all sources of financing; the index of physical volume of industrial
production, agricultural production, retail trade, paid services to the
population, real cash incomes.

Improving the
efficiency of functioning and development of the region requires managing the
actions of parts separately, and the interactions between them. Functional
consistency of both managed objects and the subjects of management is a
mandatory element of the process of socio-economic development of the region.
All this makes it necessary to form an organizational and economic mechanism
for sustainable development of the region, which will allow a particular
administrative and territorial unit to effectively use its potential, to fit
into the global processes of social development and ensure the growth of the
quality of life of the population.

Regional development
management issues occupy a key place in the system of regional policy of the
Russian Federation. The priorities of the state socio-economic policy aimed at
creating conditions for the development of regions is the legal regulation of
relations through the adoption of legislative acts and decisions of state and
regional bodies aimed at the implementation of state policy in this area; the
formation of strategies for the development of the state and regions through
the development and implementation of targeted integrated programs;
strengthening the role of local budgets in the financing of regional strategies
and programs.

According to
the Law of the Russian Federation “On stimulation of development of
regions” the purpose of stimulation of development of regions consists in
ensuring their sustainable development in interests of all Russian Federation,
increase of a standard of living of the population, overcoming of poverty and
unemployment, formation of a middle class; effective use of economic, scientific,
labor potential, natural and other resources, and also features for achievement
on this basis of improvement of a standard of living of people; creation of
equal conditions for dynamic, balanced social and economic development of
regions of the Russian Federation.

Insufficient
and inefficient use of resources in the regions is primarily due to inadequate
legislative support of organizational and financial relations regarding the use
of resource and investment potential of the regions, which creates a number of
negative financial consequences associated with the distribution of Finance to
other sectors of the economy and the outflow of capital abroad.

One of the
mechanisms for the implementation of socio-economic policy in the regions is
its regulatory and legal support. An important step in this direction was the
adoption of the Law of the Russian Federation “On stimulating the
development of regions”, which defines the legal, economic and
organizational basis for the implementation of state policy to stimulate the
development of regions and overcome the repressiveness of regions. According to
this law, organizational support of the state stimulation of development of
regions is carried out according to bases of the state regional policy, the
state programs of economic and social development of the Russian Federation,
the state programs, other laws and acts of the legislation of the Russian
Federation.

In pursuance
of this Law, the Cabinet of Ministers of the Russian Federation adopted a
Resolution “On approval of the State strategy of regional development for
the period up to 2015”, which identified the key problems of regional
development, priorities of state regional policy in terms of national needs and
interests .

Literary source

  1. Антонян Ю.М., Ростокинский А.В., Гилинский Я.И., Сундиев И.Ю., Аванесян В.В., Юрасова Е.Н., Касперович Ю.Т., Давитадзе М.Д., Шиян В.И., Айвар Л.А., Трунов И.Л. Экстремизм и
    его причины. Монография / Москва, 2014.
  2. Потанина Ю.М. Некоторые аспекты финансового
    моделирования в реализации стратегии управления капиталом // Роль и значение
    учетно-статистической информации в экономическом анализе: Сборник научных
    статей / МГИМО (У) МИД России; Кафедра учета, статистики и аудита; под ред.
    Н.Е. Григорук, О.Б. Лихачева – М.: МГИМО-Университет, 2012. – С. 184-197.
  3. Ростокинский А.В. Институты гражданского
    общества и профилактика экстремистских проявлений: местный уровень. Вопросы
    гуманитарных наук. 2011. № 3 (53). С. 70-72.
  4. Ростокинский А.В. Преступления экстремистской
    направленности как проявления субкультурных конфликтов молодёжных объединений
    (уголовно-правовые и криминологические проблемы). Автореферат дис. … доктора
    юридических наук / Моск. гос. лингвист. ун-т. Москва, 2011.
  5. Ростокинский А.В., Толпекин К.А. Очередные
    “антитеррористические” новеллы или введение в “уникальную”
    часть уголовного кодекса. Российский следователь. 2014. № 18. С. 31-34.
  6. Karimpour,
    Reza, Fabio Ballini, and Aykut I Ölcer. 2019. “Circular Economy Approach to
    Facilitate the Transition of the Port Cities into Self-Sustainable Energy
    Ports—a Case Study in Copenhagen-Malmö Port (CMP).” WMU Journal of Maritime
    Affairs. https://doi.org/10.1007/s13437-019-00170-2.
  7. Keough,
    Noel, and Geoff Ghitter. 2019. “Pathways to Sustainable Low-Carbon Transitions
    in an Auto-Dependent Canadian City.” Sustainability Science.
    https://doi.org/10.1007/s11625-019-00698-5.
  8. Kuvalin,
    D B, A K Moiseev, and Yu. V Zinchenko. 2019. “Russian Enterprises at the End of
    2018: Analysis of Global Sustainable Development Goals and Difficulties in
    Obtaining Bank Loans.” Studies on Russian Economic Development 30(3): 334–45.
    https://doi.org/10.1134/S1075700719030092.
  9. Light,
    Ann, and Clodagh Miskelly. 2019. “Platforms, Scales and Networks: Meshing a
    Local Sustainable Sharing Economy.” Computer Supported Cooperative Work (CSCW)
    28(3): 591–626. https://doi.org/10.1007/s10606-019-09352-1.
  10. Lin,
    Justin Yifu, Célestin Monga, and Samuel Standaert. 2019. “The Inclusive
    Sustainable Transformation Index.” Social Indicators Research 143(1): 47–80. https://doi.org/10.1007/s11205-018-1977-1.
  11. Lior,
    Noam, Mirjana Radovanović, and Sanja Filipović. 2018. “Comparing Sustainable
    Development Measurement Based on Different Priorities: Sustainable Development
    Goals, Economics, and Human Well-Being—Southeast Europe Case.” Sustainability
    Science 13(4): 973–1000. https://doi.org/10.1007/s11625-018-0557-2.
  12. Lior,
    Noam, Mirjana Radovanović, and Sanja Filipović. 2018. “Comparing Sustainable
    Development Measurement Based on Different Priorities: Sustainable Development
    Goals, Economics, and Human Well-Being—Southeast Europe Case.” Sustainability
    Science 13(4): 973–1000. https://doi.org/10.1007/s11625-018-0557-2.



Московский экономический журнал 8/2019

УДК 550.84.09:519

DOI 10.24411/2413-046Х-2019-18067

ВОПРОСЫ СОВЕРШЕНСТВОВАНИЯ МЕТОДОВ ОБРАБОТКИ И ИНТЕРПРЕТАЦИИ ГЕОХИМИЧЕСКОЙ ИНФОРМАЦИИ С ПОЗИЦИЙ СИСТЕМНОГО ПОДХОДА

ISSUESOFIMPROVINGMETHODSFORPROCESSINGANDINTERPRETINGGEOCHEMICALINFORMATIONFROMTHESTANDPOINTOFSYSTEMATICAPPROACH

И.З. МЕССЕРМАН, В.И.ЯШИНА, ФГБОУ ВО «Российский государственный геологоразведочный университет имени С. Орджоникидзе», 23, Миклухо-Маклая ул., г. Москва 117997, Россия, e-mail: messerman39@yandex.ru, yashina1950@bk.ru

SUI.Z.MESSERMAN, V.I.YASHINA, Russian State Geological Prospecting University, 23, Miklukho-Maklay’s street, Moscow 117997, Russia, e-mail: messerman39@yandex.ru, yashina1950@bk.ru

Аннотация: Разработана методология обработки и интерпретации геохимической информации с позиций системного подхода, позволяющая выявлять закономерности пространственного и количественного распространения химических элементов или их ассоциаций для разных масштабных уровней геохимических полей. Основой применяемой методики является выделение и  количественная оценка закономерных и случайных составляющих заданного иерархического уровня строения геохимических полей  методом тренд-анализа, на основании использования скользящих окон сглаживания, сопоставимых размером и геометрией с задачами, решаемыми на основании геохимических исследований разных масштабов. На основе применения единых окон сглаживания для оценки различных масштабных уровней рудных образований предлагается эмпирическая номограмма, позволяющая оценить и оконтурить области распространения прогнозных ресурсов различных категорий по накоплению кларков концентраций химических элементов. Применяемая методология позволяет повысить эффективность геохимических  исследований, является основанием для развития нового направления-структурной геохимии.

Summary: A methodology for processing and interpreting geochemical information from the standpoint of a systematic approach has been developed, allowing to identify patterns of spatial and quantitative distribution of chemical elements or their associations for different scale levels of geochemical fields. The basis of the applied methodology is the selection and quantitative assessment of the natural and random components of a given hierarchical level of geochemical field structure of trend-analysis methods, based on the use of sliding smoothing windows, comparable in size and geometry to problems solved on the basis of geochemical studies of different scales. Based on the use of uniform smoothing windows for the assessment of various scale levels of ore formations, an empirical nomogram is proposed, allowing to assess and delineate the areas of distribution of the forecast resources of various categories on the accumulation of clarke concentrations of chemical elements. The applied methodology allows to increase the efficiency of geochemical research, is the basis for the development of a new direction – structural geochemistry.

Ключевые слова: системный подход, геохимические методы поисков и разведки, тренд-анализ при обработке и интерпретации геохимической информации.

Keywords: processing and interpreting geochemical information; trend-analysis methods; hierarchical level of geochemical field; the efficiency of geochemical studies.

В середине 70-х годов идеи применения системного подхода при
изучении недр, прогнозировании, поисках и разведке месторождений полезных
ископаемых, в частности при применении геохимических методов, нашли широкое
развитие [2, 3, 4, 5].

В связи со значительными объемами информации в современных
условиях, необходимость применения системного подхода при решении
поисково-разведочных задач определяется широким использованием количественных
критериев оценки реально существующих масштабных уровней строения рудоносных
неоднородностей, таких как рудные узлы, рудные поля, месторождения, рудные
зоны, а часто отдельные рудные тела.

Иерархия структурных уровней рудоносных образований, принятая в настоящее время большинством исследователей (табл.1), отражает природные закономерности их размещения и статистического распределения в земной коре. Она сопоставима с рудоносными участками недр различных масштабных уровней и контролирующих их геолого-структурных элементов, при этом соответствует и требованиям горной промышленности в соответствии со стадийностью геологоразведочных работ.

Примечание. Пункты 4, 5, 6, 7 – иерархические уровни, используемые
при решении задач выявления рудных районов, узлов, полей и месторождений.

Основанием применения системного подхода являются особенности
методологии геологоразведочных исследований (выборочные методы опробования,
несоизмеримость объектов исследований и отбираемых проб), а также ряд
существующих недостатков применяемых методов локального прогнозирования,
заметно снижающих  эффективность
использования:

  •  направленность на выявление и оценку только
    конечных объектов поисков рудных зон, рудных месторождений, независимо от
    масштабов поисков, что приводит к нарушению условий соразмерности используемых
    геологических предпосылок рудоносности и оцениваемых рудных объектов, особенно
    на ранних стадиях работ;
  • при изучении недр рудные месторождения
    рассматриваются как пространственно независимые аномалии, а не как закономерные
    концентрации рудного вещества;
  • в большинстве 
    предложенных методов 
    количественная обработка данных сводится к получению одномерных или
    многомерных статистических характеристик, абстрагированных от пространственных
    координат и без геометрических баз их измерений, а при применении методов
    тренд-анализа не учитывается сложное, многоуровневое строение геохимических
    полей;
  • нередко в основу выделения закономерной и
    случайной составляющих принимаются генетические соображения, хотя их
    соотношения определяются прежде всего детальностью  наблюдений и способами обработки исходных
    данных;
  • с учетом конечных целей обработки геохимических
    данных нередко полностью игнорируется оценка и интерпретация моноэлементных
    ореолов.

При системном подходе рудоносные участки рассматриваются как
внутренне единые сложнопостроенные объекты многоуровневого иерархического
строения. Отдельные уровни их строения (системы)  соизмеримы с размерами рудных тел, зон,
месторождений, полей, узлов, районов и более крупных таксономических единиц,
что обеспечивает возможность создания геолого-структурных моделей объектов,
отражающих изменение представлений об их строении, по мере детализации
наблюдений. Системы любого уровня различаются не только свойствами структурных
элементов, но и характером связи между ними, выявление которых обеспечивает
познавательные (эмерджентные) свойства систем. Пространственное совмещение
(телескопирование) иерархических уровней свидетельствует об интенсивности и
экстенсивности, полноте проявленности процессов рудообразования [3,5].

С позиций системного подхода выделение и количественная оценка
закономерных и случайных составляющих заданного иерархического уровня строения
геохимических полей, выделяемых данной сетью наблюдений может производиться
простым и надежным методом тренд-анализа с помощью статистического скользящего
окна. При этом размеры и форма скользящего окна должны быть сопоставимы с
элементами неоднородности изучаемого статистического уровня, а минимальное
число точек в окне должно обеспечивать вычисление устойчивого среднего значения
квадратичного отклонения оценки математического ожидания признака, оценивать
корреляционную зависимость элементов [2,5].

 В отличие от  сложных методов тренд-анализа (полиномов
различных степеней), требующих максимального совпадения получаемых и исходных
данных (независимо от того, какие уровни строения недр они отражают), при
использовании скользящего окна сглаживания, ставится задача принципиально иная
– выявление основных тенденций изменения признака, близких по геометрии и
размерам площадки трансформации, в пределах тех структурных элементов, которые
уверенно устанавливаются заданной сетью наблюдений и служат объектом оценки на
определенной стадии исследований.

Выбор окон сглаживания является важной операцией при геохимических
исследованиях разных масштабов.  На
основании экспериментальных исследований 
целесообразно использование следующих размеров окон сглаживания: 100х100
– 50х50 км при оценке рудных районов, 20х20 – 10х10 км при оценке рудных узлов,
5х5 – 3х3 км при оценке рудных полей, 1х1 – 0,5х0,5 км при оценке рудных
месторождений, 0,5х0,5 – 0,1х0,1 км при оценке рудоносных блоков и зон в
пределах месторождений, с корректировкой размеров с помощью двумерных
автокорреляционных функций [3]. Фактически применяемая методология аналогична
задачам геостатистики, позволяющей количественно оценивать пространственные
закономерности в области  
коррелированной дисперсии, сегодня широко применяемой при подсчете
запасов месторождений полезных ископаемых.

 Предлагаемая методика
обработки и интерпретации геохимических данных 
апробирована на основании многолетних исследований в золоторудных
районах Чукотки, Магаданской области, Хабаровского края [2,3,4,5].

Выявление элементов-индикаторов оруденения, геохимических   ассоциаций определенного масштабного уровня,
оценка их пространственного распространения может производиться при визуальном
сопоставлении моноэлементных карт химических элементов одного масштабного
уровня. Поскольку изоконцентрации элементов представляют собой
детерминированные функции пространственных координат, одинаковые масштабы их
проявления и закономерности пространственного 
размещения  убедительно свидетельствуют
о принадлежности к единой  ассоциации.

Об этом свидетельствуют результаты обработки данных литохимических
съемки 1:50000 Кубакинского золоторудного узла окнами сглаживания 5х5 и 1х1 км
(1,2,3).

При этом изменение окна сглаживания проводит к
закономерному изменению не только пространственных ориентировок рудных образований
различного масштабного уровня, но и к изменению характера геохимических
ассоциаций. Так, для Майского золоторудного месторождения характерна
геохимическая ассоциация Au-As-Sb, учитывая приуроченность золота к
тонкоигольчатому арсенопириту (R кор. Au-As – 0,8), широкое развитие
антимонитовых жил на месторождении. Однако, результаты литохимической съемки
1:50000 Майского золоторудного узла, генерализованных окном сглаживания 5х5км,а
также результаты кластерного анализа обработанных данных свидетельствуют о
распространении двух геохимических ассоциаций Au-Sb и Sn-Ag-As-Pb со смещенными
центрами максимального распространения 
относительно гранитоидных массивов (4). Это связано с широким
распространением в районе фоновой оловосульфидной минерализации, представленной
касситеритом, крупнокристаллическим арсенопиритом,  полиметаллической и сульфосолевой
минерализацией.

Применение многомерных классификаций по данным генерализации  исходной геохимической   информации окнами сглаживания позволяет
разделять изучаемую территорию на ряд однородных участков, отличающихся
характером геохимических ассоциаций соответствующего масштабного уровня.

При оценке интенсивности рудообразующих процессов важное значение
имеет применение мультипликативных отношений элементов-индикаторов оруденения,
характеризующих привнос и деконцентрацию элементов на основании прямой и
обратной корреляционной зависимости для различных масштабных уровней рудных
образований, установленных на ряде золоторудных месторождений [3].

Применение   единой системы
скользящих окон сглаживания при обработке геохимической информации позволяет
считать приемлемой плотность геохимического опробования 1см2 в масштабе карты
для выявления элементов неоднородности, соответствующих масштабам съемки, их
пространственной ориентировки, уровня концентраций и изменчивости. Выводы об
оптимальной плотности геохимических съемок основаны  на результатах  экспериментальных исследований по
последовательному разрежению сети пробоотбора литохимической съемки по
вторичным ореолам масштаба 1:50000 в Майском золоторудном районе [4,5]. Для
получения объективных количественных характеристик, по каждому варианту
разрежения оценивались погрешности оконтуривания аномальных площадей (табл.2).
Расчеты показали, что все варианты разрежения практически не отличаются один от
другого как по средним содержаниям, так и по продуктивностям золота, а
суммарные погрешности оконтуривания аномальных площадей не превышают 40%.
Результаты экспериментального разрежения показывают, что не только сеть
наблюдений 500х500 метров, но и 1000х1000 метров позволяет уверенно выявить и
оконтурить потенциально золотоносные площади, сопоставимые по размерам с
рудными полями, что и является целью литохимических поисков масштаба 1:50000.
При проведении литохимических съемок по вторичным ореолам масштаба 1:200000
соответственно необходима плотность сети пробоотбора 2х2 км при условии
сглаживания результатов  окнами порядка
20х20 км. Такие параметры обеспечивают уверенное выявление и оконтуривание  потенциальных рудных узлов, что является
основной целью этих работ и находит практическое применение в настоящее время
[1].

На основании применения единой системы скользящих окон
сглаживания, при обработке геохимических данных соподчиненных масштабных
уровней, предлагается эмпирическая номограмма минимальных значений бортовых содержаний
элементов, для целей оконтуривания сглаженных ореолов потенциально рудоносных
систем различных иерархических уровней, которая позволяет выполнить
ориентировочную оценку  вероятной
промышленной значимости потенциальных рудных районов, узлов, полей и
месторождений по средним содержаниям рудных элементов в сглаженных ореолах и
может быть использована для оценки прогнозных ресурсов [5].

По оси ординат номограммы, в логарифмическом масштабе отложены
значения средних концентраций элементов-индикаторов оруденения в сглаженных
литохимических ореолах, выраженные в кларках концентраций. По оси абсцисс,
также в логарифмическом масштабе, показаны размеры площадей геохимических
ореолов каждого иерархического уровня от рудного района до локального
обособления, которые сопоставляются  с
площадями скользящих статистических окон, использованных при сопоставлении
карт, сглаженных ореолов конкретных иерархических уровней. Приведенная
номограмма  подтверждает наличие
функциональных связей между концентрациями химических элементов в рудоносных
участках недр и их размерами, отражающими иерархические уровни строения
рудоносных образований (5).

Используемая методология позволяет повысить эффективность
геохимических исследований по следующим направлениям:         

  • результаты обработки геохимических данных
    методами генерализации и тренд-анализа могут использоваться   при геологическом картировании для
    обоснования выделяемых геологических образований, их пространственного
    положения и ориентировки, установления их геохимических отличий, что фактически
    может явиться основанием для развития нового направления – структурной
    геохимии;
  • выявление геохимических ассоциаций в качестве
    элементов-индикаторов оруденения определенного масштабного уровня, оценка их
    пространственного распространения;
  • определение мультипликативных геохимических
    коэффициентов по результатам проведенных исследований, позволяющих оценивать
    области распространения метасоматических изменений, определяющих интенсивность
    развития оруденения в разных масштабах;
  • оптимизация плотности сети геохимических
    исследований разных масштабов в зависимости от решаемых задач каждой стадии;
  • прогнозная оценка вероятной промышленной
    значимости рудных образований различных масштабных уровней.

Литература

  1. Головин
    А.А. Многоцелевое геохимическое картирование как основа комплексной оценки
    территорий. ИМГРЭ. 1999. Автореферат докторской диссертации. 67с.
  2. Мессерман
    И.З., Пахомов В.И. Методика обработки геохимической информации на примере
    рудного поля. Сб. Методы прикладной геохимии. Иркутск. 1982. C. 202-203.
  3. Мессерман
    И.З. Методика выделения геохимических аномалий. Сб. Методы интерпретации
    результатов литохимических поисков. М.: Наука, 1987. С. 3-8.
  4. Каждан
    А.Б., Мессерман И.З. Резервы повышения эффективности литохимических методов
    поисков. Известия вузов. Геология и разведка. 1988. №1. С. 126-129.
  5. Каждан
    А.Б., Мессерман И.З., Лаврова Т.Ю. Методические рекомендации по сбору и
    компьютерной обработке геологической, геофизической и геохимической  информации. Комитет по геологии и
    использованию недр РФ. Московская Государственная геологоразведочная академия. 1995. 87с.

References

  1. Golovin
    A.A. Multipurpose geochemical mapping as a basis for a comprehensive assessment
    of territories. IMGRE. 1999. Abstract of doctoral dissertation. 67p.
  2. Messerman
    I.Z., Pakhomov V.I. The method of processing geochemical information on the
    example of the ore field. On comp. “Methods of applied geochemistry”
    Irkutsk. 1982, pp. 202-203.
  3. Messerman
    I.Z. The method of isolation of geochemical anomalies. on comp. “Methods
    of interpreting the results of lithochemical searches.” Ed.
    “Science”, 1987. pp. 3-8.
  4. Kazhdan
    A.B., Messerman I.Z. Reserves of increase of efficiency of lithochemical
    methods of searches. Proceedings of the universities “Geology and Intelligence”
    No. 1, 1988. pp. 126-129.
  5. Kazhdan
    A.B., Messerman I.Z., Lavrova T.Yu. “Methodical recommendations for the
    collection andcomputer processing of geological, geophysical and geochemical
    information “.   Committee on Geology and Subsoil Use of
    the Russian Federation. Moscow State Geological Prospecting Academy. 1995. 87
    p.



Московский экономический журнал 8/2019

DOI 10.24411/2413-046Х-2019-18066

A TOOL FOR SHAPING SUSTAINABILITY IN THE NATIONAL ECONOMY

Заверюха Анастасия
Сергеевна,
Финансовый
университет при Правительстве РФ, shas95@inbox.ru

Summary: Efficiency (from the English. Effect ) – achievement
of any certain results with the minimum possible costs or obtaining the maximum
possible volume of production from a given amount of resources. That is, in the
most General sense, effectiveness is the degree to which a goal is achieved or the
ratio of the result to the goal.

The
effectiveness of the system is the property of the system to fulfill the goal
in the given conditions of use and with a certain quality. Performance
indicators characterize the degree of adaptation of the system to perform its
tasks and are generalizing indicators of the optimal functioning of the system.

In the
analysis of the concept of efficiency it is advisable to use the development of
economic science, which is considered most fully and comprehensively.

Economic efficiency is about maximizing the benefits of available resources. To do this, the benefits and costs must be constantly compared, that is, a prerequisite for the effectiveness of rational behavior, which is to strive for maximum profit (result) at minimum cost. Economic efficiency can mainly be reduced to financial indicators.

Eco-economic
efficiency – the availability to realize the goal in the most environmentally
friendly way (or to implement an environmental project or event), which is
economically feasible and has a positive economic result (profit).

Keyword: Social requirements, economic security, sustainable
development, progress, society.

Following the
formulation of the goal, the problem of assessing the effectiveness of
indicators of sustainable development is to determine the criteria for
compliance with this goal and the corresponding indicators of their assessment,
quantitative or qualitative.

Finally, the
most difficult task is to assess the cost-benefit ratio to the level of achievement
of the goal and its significance.

It should be
noted that now the regulatory and methodological framework for assessing the
effectiveness of the implementation of sustainable development indicators is
practically not created. At the same time, since the relevant indicative
systems are introduced primarily within the framework of the formation of
sustainable development management mechanisms, their effectiveness can be
indirectly determined by analyzing the effectiveness of such management [2, p.
32].

Management
effectiveness is generally defined as the achievement of a real and socially
useful specific management goal with minimal resources and management energy in
the optimal time, taking into account the circumstances of the external and
internal nature.

Sustainable
development management aims to achieve and maintain such a state of a certain
socio-economic and natural system, which can be characterized by the definition
of “sustainable development”.

Management of
sustainable development of the territory (region) requires the implementation
of certain phased management actions:

  • assessment of the state and definition of the conceptual framework for sustainable development of the relevant territory;
  • strategic planning (definition of sustainable development strategy);
  • strategic forecasting (determination of forecast indicators of sustainable development in accordance with the strategy);
  • operational management and monitoring;
  • assessment of the status of implementation of the relevant strategy and strategic planning for the next period.

At each of
the above stages, indicators of sustainable development carry out appropriate
functions and to achieve proper efficiency in their implementation must meet
certain requirements [4, p. 68].

Assessment of
the state of sustainable development requires the formation of a system of
representative indicators that can provide :

  • comparative analysis of the level of “sustainability” of development for each of the main components (economic, environmental, social);
  • analysis of the level of integrated “constancy” of the region’s development in comparison with other regions;
  • identification of key “weak” links that critically affect the level of stability of the region.

For a
comparative analysis of the main components of sustainable development of the
region and its correlation with other regions, it seems appropriate to use the
relevant aggregated indicators – economic, social and environmental development
indices, methodologically defined at the international level, special indices
(human development, environmental sustainability, true savings, etc.) and the
integrated sustainable development index (currently, several methodological
options for its calculation have been developed).

At the same
time, a more detailed analysis aimed at identifying the “weak points”
of regional development requires the use of more specific and narrowly
specialized indicators. To this end, it seems appropriate to use a system of
indicators covering the main substantive aspects of sustainable development in
each of its three basic areas.

For strategic
planning and strategic forecasting, the key task is a comprehensive assessment
of all components of sustainable development and identification of appropriate
tasks both for each of them and for certain integral characteristics of the
region’s development. Therefore, at this stage, the most effective integrated
assessment systems are seen, which include both simple indicators and some
aggregated indicators and are structurally formed according to the principles
of “theme-problem-indicator” and/or “goals-tasks-indicator”
[6, p. 87]. In principle, the key tasks of strategic planning and forecasting
can be effectively solved and model system indicators “the
pressure-stoneacre”. But so far, the practical application of this
approach “in its pure form” has revealed significant technical and
informational difficulties associated with the need to promptly obtain,
process, interpret and analyze large amounts of information.

A separate
approach requires the formation of the use of indicator systems to monitor the
status of implementation-

Regarding
monitoring, strategic and operational monitoring should be singled out.

Strategic
monitoring involves monitoring the dynamics of changes in the state of the main
components of sustainable development and correlating them with the relevant
strategic objectives and plans. Therefore, for the implementation of strategic
monitoring suitable systems are seen, which include aggregated indices of the
main components of sustainable development and indicators and indicators on the
basis of which these indices are calculated [8].

Operational
monitoring requires, first of all, tracking the dynamics of changes in more
“narrow” areas, especially those that are critical for assessing the
sustainable development of a particular region. For a representative assessment
of such changes in addition to the standard set of indicators, it is necessary
to use special indicators that reflect the specifics of the structure of
sustainable development of this region and make it possible to quickly monitor
the state of Affairs in its “critical points”.

Direct
management of sustainable development of the region can be carried out both by
adjusting the current plans and short-term forecasts, and through the adoption
of direct management measures aimed at normalizing critical situations arising
in certain areas and sectors of activity and have a negative impact on the
sustainable development of the region. Therefore, the requirements to the
system of evaluation of regional sustainable development for the implementation
of direct control include the wording of the strategic and operational
monitoring.

That is, for
the implementation of monitoring and measures of direct management of
sustainable development of the region, the most effective are the assessment
systems of key (basic), additional and specific indicators. The first reflect
the most important parameters of regional development – the growth rate of GRP,
the dynamics of investment in fixed capital, changes in production in the main
sectors, the scale of anthropogenic impact on the environment, the level of
poverty, true savings, the human development index, and the like. The second
allows us to assess the quality of regional macroeconomic policy – the nature
of the economy, the technological level, income differentiation, the state of
the labor force and the like. Still others make it possible to take into
account the relevant regional specifics [10, с. 80].

A separate
and very important group of goals (functions) assigned to the system of
indicative assessment of sustainable development of the region are the actual
information goals. They provide for the rapid and systematic provision of
accessible, understandable and representative information on the state of
sustainable development to the public and to officials who influence management
decisions. To perform these functions, the relevant indicators must first meet
the requirements of simplicity of perception and unambiguity of interpretation.

Informing the
public and officials about the status and dynamics of sustainable development
can be effectively achieved through a reduced list of aggregates, most of which
are to some extent generally acceptable, methodologically defined at the
international level and “cross-cutting”, i.e. used at different
territorial levels.

In some
cases, when there is a significant imbalance of development in the region due
to the presence of certain very problematic enterprises, industries, facilities
and the like, as a General information it is advisable to use special
indicators that reflect the state and dynamics of changes in such problematic
parts of the relevant territorial system.

From the
above analysis it becomes clear that there is no single correct decision on the
effectiveness of a particular type of indicators, structure or model of the
system for assessing the sustainability of regional development.

Since the
concept of “sustainable development” is integrative and covers a very
wide range of goals, objectives and areas of activity, the requirements for the
system of assessments of the level of sustainability are very differentiated
depending on the specific purpose, functions and specifics of the relevant
territorial entity [1].

If we
consider the assessment of the sustainable development of the region in a broad
sense, there is a place in the relevant system of indicators for almost all
their types, types, structures and models. Separately:

High level of
aggregation indices – the index of sustainable development, indices of the main
components of sustainable development, generally accepted
“international” indices – should be used for:

  • comparative analysis of the state of sustainable development and its components in different regions;
  • analysis of the ratio of the state of the main components of sustainable development within one region;
  • analysis of the hierarchical structure of sustainable development of territorial entities of different taxonomic levels.

According to
this specificity, highly aggregated indices are effective in terms of:

  • strategic planning and strategic forecasting;
  • strategic monitoring, i.e. assessment of the dynamics and level of achievement of strategic goals and objectives;
  • current monitoring – in terms of the ratio of the dynamics of changes in more local indicators of sustainable development with its General state;
  • informing the public and officials about the state and dynamics of changes in the sustainable development of the region.

Indicators
and indices of low degree of aggregation is advisable to use for:

  • identification of “weak links” of regional development;
  • determination of the specifics of sustainable development of a particular region and operational monitoring of the state of Affairs in its “critical points”.

Accordingly,
such indicators are effective in terms of:

  • performance of individual functions of current monitoring and operational management;
  • informing the public and officials about the state and dynamics of changes in the problem areas specific to the region.

Finally,
simple indicators should be used as a single mutually agreed system for:

  • detailed assessment of the state of sustainable development in its main areas;
  • assessment of the dynamics of sustainable development in its main areas;
  • identification of “weak links” of regional sustainable development and operational monitoring of the state of Affairs in “critical points»;
  • calculation of aggregate indicators of sustainable development.

That is, the
system of simple indicators can be effectively used in the implementation of
all stages and functions of assessing the sustainable development of the
region:

  • directly – for current planning, forecasting, monitoring and preparation of management decisions;
  • indirectly (as a basis for the calculation of aggregates) – for strategic planning and forecasting, strategic monitoring and public awareness and officials.

From the
point of view of assessing the effectiveness of great importance is the
structural construction of an appropriate system of indicators of regional
sustainable development.

From the
above analysis it follows that the most applicable and effective from the point
of view of the balance of “costs” and “result” are now
structures of the type “theme – problem – indicator” (as an option –
“theme – subtheme – indicator”) and “goals – tasks –
indicator”. These approaches allow at the necessary level and with
relatively uncritical costs to ensure the implementation of almost all the main
objectives (functions) of regional sustainable development management [3, p. 72].

A model-based
approach “pressure-state-response” should be used to evaluate
individual components of the regional sustainable development on which the
possibility of operational obtaining the necessary amounts of information to
make calculations on the corresponding model. Development and implementation of
evaluation models for the TSR remain highly relevant primarily for the
implementation of a comprehensive in-depth research in relation to sustainable
development in individual regions. It is the model approach that allows the
most thorough and accurate monitoring of the state, dynamics and interrelations
of all substantive aspects of sustainable development, conducting in-depth
scientific analysis to determine statistical and substantive laws and formulating
methodological and methodological approaches for the implementation of
appropriate management activities.

Separately,
it should be noted that both the main methodological approaches to the
formation of regional sustainable development assessment systems, the most used
in the Russian Federation (the system of key (basic), additional and special
indicators) and in Ukraine (the”pyramid-step” formation of aggregated
indicators in the main areas of assessment – economic, environmental and
social) are acceptable in terms of the effectiveness of implementation. In
fact, they can complement each other and be used within a single system of
indicators for assessing the sustainable development of the region. [5] At the
same time, the “pyramid” structure of indicators and indices can form
most of the “key” indicators used in strategic planning, forecasting,
monitoring, etc., Additional and special indicators should be formed in
accordance with the requirements of interregional analysis and the specifics of
the structure of sustainable development of a particular region.

The
“embeddedness” of the system of national and international statistics
and its direct link with the system of national planning and forecasting is
crucial for the effectiveness of the regional sustainable development
assessment system.

In terms of
practical use, especially in operational terms, the calculation of indicators
of sustainable development on the basis of standard statistics is a
prerequisite for the proper effectiveness of indicators of sustainable
development. Any “deviation” from this principle immediately
critically increases the cost (material, physical, psychological, etc.) to
obtain the necessary information.

Finally, in
order for information on sustainable development of the region to be properly
used in the management system, it must be “in demand” in the
development of planning and forecasting documents provided for by the current
legislative and regulatory framework. After all, it is on these documents that
the practical implementation of the government of the state and its individual
regions is based. And if the system of assessment of regional sustainable
development is developed without taking into account the relevant requirements,
it can have purely scientific value, and in a practical sense, its use will be
virtually impossible [7, с. 900].

Briefly
summarizing the review of the main approaches to assessing the effectiveness of
the implementation of sustainable development indicators, the following should
be noted:

1. Normative
and methodological support for assessing the effectiveness of the
implementation of sustainable development indicators has not yet been
developed. Despite this, analyze their performance from the point of view of
assessment of efficiency of sustainable development management of the region.
At the same time, at this stage, the use of quantitative performance indicators
is quite problematic and the corresponding analysis can be carried out
according to qualitative criteria.

2. To ensure
the effective implementation of a set of functions (goals) of sustainable
development management in the region, the appropriate system of indicative
assessment should include simple indicators and indices of different levels of
aggregation. The use of reduced systems and individual aggregate indices can be
effective only in terms of solving individual local problems, for example:
comparative characteristics of the level of sustainable development and its
main components for different regions, informing the public about the main
indicators of regional sustainable development, and the like.

3. From the
point of view of achieving maximum efficiency, the structure of the system of
indicators for assessing the sustainable development of the region should be
formed mainly on the principles of “theme (problem)-indicator” and/or
“goals-objectives-indicator”. A model-based approach
“pressure-state-response” should be used to evaluate individual
components of the regional sustainable development on which the possibility of
operational obtaining the necessary amounts of information to make calculations
on the corresponding model.

4. It is
advisable to include key (basic) indicators and additional and special
indicators in the system of indicators for assessing regional sustainable
development. The first may be indices of varying degrees of aggregation,
calculated on the basis of a system of indicators for the main areas of
sustainable development. Additional and specific indicators are determined
based on the objectives of interregional analysis and the specifics of the
structure of sustainable development of a particular region.

5. Systems of
indicators for assessing regional sustainable development should be based on
indicators and international statistics and be directly linked to the system
and the basic documents for planning and forecasting national and regional
socio-economic and environmental development.

Also in
recent years, there is a reassessment of the theory of transaction integration.
Sandholtz and stone Mir proposed a General integration theory, which is based
on the study of the process of exchange between transnational actors, the role
of supranational organizations, the processes of institutionalization through
the introduction of new rules [9]. New approaches in transactional theory were
aimed not only at identifying favorable conditions for the development of
integration, but also to study the relationship of political interests, the use
of common rules, the activities of supranational institutions, which are the
main factors of this development. It should be noted that this approach is
somewhat reminiscent of neofunctionalism theory.

In our
opinion, the dynamics of the development of European integration in recent
years most fully reflects the approach based on the concept of transnational
exchange. Exchange which reflects the economic relations between agents of
different countries associated with the movement of any tangible and intangible
assets. The most important forms of transnational exchange are thus international
trade in goods and services, capital flows, trade in stock instruments and
currency values, labour migration, trade in technology, joint ventures and
transnational corporations, the sale of trademarks and other intangible assets,
and joint research and development. The ability of supranational structures to
meet the requirements of exchange participants and introduce its rules
determines the direction of further development of integration. This approach
assumes that supranational governance should be in the interest of firms,
social groups or individuals involved in transnational exchange and benefit
from the introduction of European regulation instead of national regulation.
The development of transnational exchange requires the replacement of national
regulation with supranational regulation, which forces national governments and
EU institutions to develop and implement such regulation. Consequently, the
level of development of supranational governance depends on the intensity of
transnational exchange in a particular sector in a certain period.

While
transnational exchange is rapidly developing in a particular sector, it is
increasingly inefficient for governments to maintain a national type of
regulation. Pressure on governments to adapt their policies to the new
situation is growing, leading to the development of supranational governance.
The introduction of General legislation contributes to the further development
of transnational exchange in this sector and, through transfusion effects, in
other sectors. There is an internal dynamics of the integration process.
Intergovernmental negotiations and policy development are becoming an
integrated part of the process, the main driving force of which is the
development of transnational society, the integration policy of supranational
organizations and the expansion of the joint legislative framework.

Governments
certainly have an interest in integration. They are looking for ways to
increase their autonomy vis-à-vis national social groups and bodies, as well as
to increase their control over resources. Governments may resist supranational
governance processes, but in doing so they have a negative impact on the
welfare of those involved in transnational transactions. Governments can also
slow down integration processes or direct them towards self-interest. But
governments do not have full control over the overall political process and its
outcome.

Literary source

  1. Антонян Ю.М., Ростокинский А.В., Гилинский Я.И.,
    Сундиев И.Ю., Аванесян В.В., Юрасова Е.Н., Касперович Ю.Т., Давитадзе М.Д.,
    Шиян В.И., Айвар Л.А., Трунов И.Л. Экстремизм и его причины. Монография /
    Москва, 2014.
  2. Ростокинский А.В., Толпекин К.А. Очередные
    “антитеррористические” новеллы или введение в “уникальную”
    часть уголовного кодекса. Российский следователь. 2014. № 18. С. 31-34.
  3. Semenutina,
    A., Khuzhakhmetova, A., Semenutina, V., Svintsov, I. (2018). A method of
    evaluating pigment complex wood plants as an indicator of adaptation to dry
    conditions. World Ecology Journal, 8(1), 69-82. https://doi.org/https://doi.org/10.25726/NM.2018.1.1.006
  4. Semenyutina,
    A., Noyanova, N., & Kurmanov, Н. (2018). Scientific justification of selection of
    plants for sanitary protection zones in arid region. World Ecology Journal,
    8(1), 52-68. https://doi.org/https://doi.org/10.25726/NM.2018.1.1.005
  5. Tikly,
    Leon. 2019. “Education for Sustainable Development in Africa: A Critique of
    Regional Agendas.” Asia Pacific Education Review. https://doi.org/10.1007/s12564-019-09600-5.
  6. Ucal,
    Meltem. 2018. “Walter Leal Filho, Diana-Mihaela Pociovalisteanu and Abul Quasem
    Al-Amin (Eds): Sustainable Economic Development: Green Economy and Green
    Growth.” Environment, Development and Sustainability 20(6): 2883–87.
    https://doi.org/10.1007/s10668-017-0015-9.
  7. van
    der Hoog, Sander. 2018. “The Limits to Credit Growth: Mitigation Policies and
    Macroprudential Regulations to Foster Macrofinancial Stability and Sustainable
    Debt.” Computational Economics 52(3): 873–920.
    https://doi.org/10.1007/s10614-017-9714-4.
  8. Wu,
    Jie, Dacheng Huang, Zhixiang Zhou, and Qingyuan Zhu. 2019. “The Regional Green
    Growth and Sustainable Development of China in the Presence of Sustainable
    Resources Recovered from Pollutions.” Annals of Operations Research.
    https://doi.org/10.1007/s10479-019-03226-x.
  9. Yang,
    Jie, Mei-Lan Chen, Chung-Yuan Fu, and Xi-Ding Chen. 2019. “Environmental
    Policy, Tax, and the Target of Sustainable Development.” Environmental Science
    and Pollution Research. https://doi.org/10.1007/s11356-019-05191-1.
  10. Zeng,
    Juying. 2018. “Fostering Path of Ecological Sustainable Entrepreneurship within
    Big Data Network System.” International Entrepreneurship and Management Journal
    14(1): 79–95. https://doi.org/10.1007/s11365-017-0466-3.