Московский экономический журнал 3/2021

image_pdfimage_print

УДК 330.342

DOI 10.24412/2413-046Х-2021-10137

Социально-экономическое развитие стран постсоветского пространства: три десятилетия после социализма

   Socio-economic development of the post-Soviet countries: three decades after socialism

Барышникова Н.А., ФГБОУ ВО «Саратовская государственная юридическая академия» 

Сухорукова А.М., Общество с ограниченной ответственностью «Мария-Хоум»

Baryshnikova N.A., Sukhorukova A.M.

Аннотация. В статье представлены результаты исследования социально-экономического развития государств постсоветского пространства за три десятилетия, прошедших после развала СССР. Цель статьи – изучить динамику основных индикаторов, характеризующих состояние экономики трех групп стран –  стран СНГ; стран, взявших курс на интеграцию с ЕС и вхождение в НАТО; стран, уже являющихся членами ЕС и НАТО. В процессе исследования использованы открытые статистические данные СССР, России, других стран, аналитические материалы международных организаций. Авторами доказано, что за 30 лет самостоятельного развития ни одной стране постсоветского пространства не удалось войти в число высокоразвитых стран, достичь высоких темпов экономического роста и занять достойное место на мировых рынках. 

Summary. The article presents the results of a study of the socio-economic development of the post-Soviet states over the three decades that have passed since the collapse of the USSR. The purpose of the article is to study the dynamics of the main indicators that characterize the state of the economy of three groups of countries – the CIS countries; countries that have taken a course for integration with the EU and joining NATO; countries that are already members of the EU and NATO. The research uses open statistical data from the USSR, Russia, and other countries, as well as analytical materials from international organizations. The authors proved that for 30 years of independent development, no country of the post-Soviet space has managed to enter the number of highly developed countries, achieve high economic growth rates and take a worthy place in the world markets.

Ключевые слова: СССР, социально-экономическое развитие, стратегии реформирования.

Keywords: USSR, socio-economic development, reform strategies.

В 2021 году исполняется 30 лет с распада СССР и начала преобразования единого союзного пространства в совокупность независимых, развивающихся по своему пути, государств. Каждая республика бывшего Советского Союза выбрала свою собственную социально-экономическую модель и развивалась в соответствии со своей стратегией и тактикой реформирования экономической системы. Этот процесс сопровождался трансформацией мирового геополитического пространства. Каждая страна стала самостоятельно определять свое взаимодействие с субъектами мировой экономики, входя в различные объединения и союзы и выбирая партнеров по торговле и бизнесу с целью достижения высоких темпов экономического развития и обеспечения достойного уровня жизни населения.

Закономерности развития стран бывшего СССР после 1991 года широко анализируются в научной литературе, на страницах журналов, в интернете, рассматриваются с исторической, геополитической, экономической точек зрения.  В политическом дискурсе проблема распада Советского Союза относится к числу наиболее дискуссионных: являлось ли это событие крупнейшей геополитической катастрофой ХХ​​​​ века, объективным процессом или же результатом непродуманной скоропостижной политики отдельных деятелей [11, 12, 16]? Мнения экспертов-экономистов в отношении общего контура трансформации экономической системы стран бывшего СССР более однозначны. Ученые указывают на то, что после распада Советского Союза и начала перехода от плана к рынку в республиках были «демонтированы механизмы командной экономики и внешнеторговой монополии» [15, с. 167], преодолена закрытость экономик, положено начало развитию предпринимательства, стал внедряться «рыночный» образ мышления и основы рыночного поведения экономических субъектов. То есть, после 70 лет существования централизованной экономической системы в странах постсоветского пространства старые институты централизованной экономической системы были разрушены, а на смену им пришли новые рыночные институты. Однако эта смена происходила не эволюционным путем, а путем ускоренного, форсированного заимствования, импорта институтов западных стран с развитой рыночной экономикой, что обусловило глубокий кризис, сопровождавший переход к рыночной экономике  [17, с. 50]. Новые независимые государства встали перед необходимостью формирования национальных экономических систем «на базе крайне деформированных производственно-технологических структур» [20, с. 126].

Цель статьи – изучить результаты социально-экономического развития стран бывшего СССР, три десятилетия развивавшихся в условиях национально-хозяйственного суверенитета и перманентного реформирования экономики, выявить, кто выиграл, а кто проиграл с экономической точки зрения от распада СССР, а также сделать вывод о том, удалось ли странам достичь высоких показателей уровня жизни населения и занять достойное место в мировой экономике.

После 1991 года на основе 15 бывших республик СССР возникло несколько международных организаций и содружеств; по мнению экспертов, страны постсоветского пространства образуют «едва ли не самый быстроразвивающийся полюс интеграционных процессов в современном мире» [14, с. 61]. Три прибалтийских государства (Латвия, Литва, Эстония) не присоединились ни к одной из постсоветских организаций, так как их политический курс изначально и однозначно был направлен на интеграцию в мир Запада (включая вступление в Европейский Союз и НАТО). Другие 12 стран стали выстраивать новую конфигурацию своих международных отношений, объединяясь в различные союзы и организации с учетом своих как политических, так и экономических интересов: Содружество Независимых Государств  (СНГ), Евразийское экономическое сообщество (ЕврАзЭС), Таможенный союз (ТС), Восточное партнерство (ВП), Шанхайская организация сотрудничества (ШОС), Центрально-Азиатское сотрудничество (ЦАС) и другие объединения. К настоящему времени выбор стратегических направлений развития и стран-партнеров не закончен, он продолжается в условиях  непростой геополитической  обстановки. Политические кризисы различных масштабов и форм сопровождают экономическое развитие многих стран постсоветского пространства (гражданские войны, государственные перевороты, массовые акции, санкции).  

Из 15 республик, входивших ранее в состав СССР, к настоящему времени сформировались три группы стран, в разрезе которых выполнено настоящее исследование.

I группа включает страны Содружества независимых государств (СНГ), куда входит 9 стран: Россия, Азербайджан. Армения, Беларусь, Казахстан, Киргизия, Молдова, Узбекистан, Таджикистан. Туркменистан  также отнесен к этой группе, поскольку имеет статус ассоциированного члена-наблюдателя СНГ.

II группа – Грузия и Украина, взявшие курс на вхождение в Европейский Союз и НАТО.

III группа – страны Балтии, уже являющиеся членами ЕС и НАТО (Латвия, Литва и Эстония).

Для  объективной оценки результатов социально-экономического развития  полагаем целесообразным охватить период с 1990 по 2020 годы и остановиться на основных аспектах развития постсоветских государств. 1990 год – это последний год существования плановой экономической системы, когда каждая из республик развивалась в условиях жесткого государственного управления и централизованного распределения и перераспределения ресурсов, экономических благ и доходов экономических субъектов исходя из общегосударственных интересов. При этом высокая степень централизации управления представлялась как важное преимущество СССР по сравнению с другими странами. Советский Союз демонстрировал относительно замкнутую экономику, ограничивая свои международные связи. В результате такой политики, проводимой партийной бюрократией, национальная экономика в год начала реформ оказалось практически «на обочине» мировой цивилизации. Страна не могла обеспечивать население собственным продовольствием и с 1985 года была переведена  на талонную систему. Но, несмотря на это, экономика СССР по своим масштабам в начале 90-х гг. XX века занимала четвертое место в мире,  а в 1940 году  –  2-е место по объему ВВП после  США.

Определяющим масштабы национального производства фактором является количество и качество трудовых ресурсов. Основным показателем их наличия в стране является численность населения. В табл. 1 представлена динамика численности населения стран постсоветского пространства за период 1990-2020 гг.

Анализ динамики численности населения за 30 лет показал, что  к началу 2020 г. в 9 из 15 стран произошло сокращение численности населения. В особой степени это затронуло Украину (численность сократилась на 9,5 млн. чел. или  18,4%), Грузию (31,2 %) и страны  Прибалтики, где население сократилось на 1,9 млн. чел. (24,0 %). В Российской Федерации население сократилось на 1,1 млн. чел. (0,7 %)  с учетом миграции и присоединения Крыма. Прирост численности населения произошел в  странах Азии и Азербайджане, где ежегодные темпы роста составляли  от 40 до70 %. По оценкам экспертов, такая тенденция сохранится до конца XXI века.

По прогнозным данным ООН в перспективе произойдет дальнейшее сокращение удельного веса численности населения стран постсоветского пространства; на карте мира его удельный вес к концу века составит только 2,1 %, а России – 1,1%. Такая же ситуация прогнозируется по Украине, Беларуси, странам Балтии. При этом значительно вырастет численность и удельный вес населения старше 65 лет, что вызывает особую озабоченность. На постсоветском пространстве рост населения произойдет только в азиатских странах, где  численность  населения превысит 100 млн. чел.

Тем не менее, высокие темпы роста численности населения, являясь экстенсивным фактором экономического роста, не отражают благополучие ни самого государства, ни качество жизни его населения. Наш анализ подтверждает эту гипотезу. Так, лидерами по темпам прироста населения были и остаются азиатские страны, где традиционно уровень рождаемости высокий. Однако здесь возникает вопрос: насколько характер демографической ситуации соотносится с макроэкономическими индикаторами, уровнем и качеством жизни населения? Для ответа на этот вопрос проанализируем динамику ВВП, ВВП на душу населения и показатели уровня и качества жизни.

В табл. 2 представлен ВВП стран постсоветского пространства в 1990 и 2019 гг. Данные таблицы свидетельствуют о том, что реформирование экономики и сложный переходный период негативно сказались на развитии практически всех стран постсоветского пространства. Так если за 1990-2019 годы ВВП мировой экономики вырос в 3,2 раза, то ВВП постсоветских стран – только в 1,2 раза. ВВП СССР (бывших республик) на начало реформ занимал 7,3 % в мире, а в 2019 г. – только 2,8 %.

Наиболее крупным государством по объему ВВП из всех стран бывшего СССР является Россия – 1754,3 млрд.долл. США в 2019 году (12 место в мире). После распада СССР именно Россия стала правопреемником  внешнего долга СССР. Приняв в 1991 г. все обязательства по внешнему долгу Советского Союза, Россия, благодаря своему значительному экономическому потенциалу, в 2015 году полностью погасила долг. В 2019 г. наибольший удельный вес в общем объеме ВВП стран постсоветского пространства приходится на Россию (71,3 %), Казахстан (7,7 %), Украину (5,1 %). По темпам роста ВВП за этот же период лидируют Туркменистан (348,8 % за 30 лет), страны Прибалтики (146,2-180,9 %), Казахстан (156,1 %), Россия (152,4 %). Остальные азиатские страны, Украина, Грузия на 40-60% сократили объемы ВВП и в рейтинге стран мира по объемам ВВП в 2019 г. вошли во вторую сотню. Таким образом, темпы экономического роста всех без исключения стран постсоветского пространства за три десятилетия их суверенного развития нельзя назвать высокими.

Однако, ВВП – это важный, но не единственный индикатор, оценивающий достигнутый уровень социально-экономического развития стран, поскольку он измеряет текущее производство товаров и услуг, а не степень, в которой экономика способствует более широкому социально-экономическому прогрессу. Новые исследования показывают, что успех, измеряемый только по ВВП, может выглядеть обманчиво. Для более полной и объективной оценки в последние годы экономистами используется альтернативная система оценки экономического развития стран, основанная на расчете и анализе индекса инклюзивного развития (представлена в 2018 г. на Всемирном Экономическом Форуме в Давосе).

Индекс инклюзивного развития базируется на 12 индикаторах, объединенных в три группы: рост и развитие; инклюзивность; межпоколенческая справедливость и устойчивость. Сравнение индекса инклюзивности стран постсоветского пространства за 2018 год, показало, что ни одна из стран не попала в разряд развитых экономик мира. Они отнесены к развивающимся странам, среди которых на первом месте находится Литва. Россия в данной группе находится только на 19 месте, уступив Азербайджану и Казахстану [8].

Степень  благополучия населения страны традиционно определяет ВВП  в расчете на душу населения. Наряду с ним для оценки уровня и качества жизни используем такие показатели как уровень заработной платы и индекс человеческого развития (табл. 3).

Данные таблицы показали, что за годы реформ на постсоветском пространстве произошло существенное снижение ВВП в расчете на душу населения. Так в 1990 г. все республики СССР, кроме четырех, по данному показателю значительно превосходили мировой уровень. В 2019 г. достичь среднемирового уровня кроме стран Балтии не смогла ни одна страна. К этому уровню приблизились Россия, Беларусь, Казахстан. Азиатские же республики по отношению к мировому уровню оказались в ряду с развивающимися африканскими странами. Украина и Грузия за анализируемый период более чем в 2 раза сократили объемы ВВП в расчете на душу населения. Прибалтийские страны превысили мировой уровень за счет сокращения численности трудовых ресурсов в собственной экономике и миграции населения в страны ЕС, а также огромных вливаний Запада в экономику этих стран за предоставление территорий для размещения баз НАТО. Однако в сравнении с развитыми странами это в 2-3 раза меньше (в США – 61,1 тыс. долл., Германии- 44,4, Великобритании- 45,1, Австралии- 52,6).   

Аналогичная картина сложилась и по уровню средней заработной платы.   Анализ выполнен в сравнении с уровнем заработной платы в Швейцарии, занявшей по этому показателю в 2019 г.  первое место в мире  (3855 долл. США). К сожалению, все постсоветские государства не обеспечивают достойного уровня заработной платы и, в первую очередь, это касается азиатских стран с высокими темпами прироста населения и низким уровнем ВВП.

Индекс человеческого развития  (ИЧР) является интегральным индикатором, отражающим важнейшие аспекты социально-экономического развития государства (ожидаемую  продолжительность жизни, уровень грамотности, ВВП в расчете на душу населения по ППС). Анализ показал, что в 1990 г. индекс человеческого развития в СССР составлял 0,920. Страна занимала 26 место среди 46 стран с самым высоким уровнем жизни человека со значением 0,800- 0,999 [6]. Последняя версия рейтинга Human Development Index, вышедшая в 2020 году, показывает, что ни одна из постсоветских стран не достигла по этому показателю дореформенного уровня и не попала в топ-10 лучших или топ-10 худших. Семь стран вошли в группу стран с высоким уровнем ИЧР и 8 стран вошли в группу со средним уровнем ИЧР [7].

В странах с формирующимся рынком факторы экономического роста действуют в условиях перехода от одной экономической системы к другой, основанной на рыночных отношениях.  Помимо прямых факторов экономического роста значительное воздействие на уровень и темпы социально-экономического развития  оказывают институциональные факторы. В странах бывшего СССР действуют рыночные правила игра и созданы рыночные институты, но встаёт вопрос о том, насколько они эффективны и насколько они соответствуют современной модели эффективной рыночной экономики. Ученые-институционалисты отмечают, что в рыночной экономике могут существовать как эффективные, так и неэффективные нормы и правила поведения. В условиях неразвитой рыночной системы неэффективные нормы поведения зачастую оказываются более устойчивыми, нежели эффективные, обусловливая существование институциональных ловушек [21, с. 38]. Коррупция, приоритет краткосрочного целеполагания, институциональные ловушки в сфере собственности, поведения налогоплательщиков – все это препятствует устойчивому экономическому росту и повышению конкурентоспособности страны.

В табл. 4 представлены рейтинги стран постсоветского пространства, характеризующие легкость ведения бизнеса, уровень восприятия коррупции, степень экономической свободы и, как результат – глобальную конкурентоспособность. Учеными доказана и практикой подтверждена тесная взаимосвязь между темпами роста экономики и этими факторами. Для их оценки используются системы индикаторов и построенные на их основе рейтинги стран, разработанные международными организациями (Всемирным банком, Transparency International, исследовательским центром Heritage Foundation, Всемирным экономическим форумом).

Не останавливаясь на методике составления рейтингов, отметим, что их анализ подтверждает гипотезу о влиянии перечисленных факторов на экономический рост в постсоветских странах. Оценка общих условий ведения бизнеса (рейтинг легкости ведения бизнеса по 190 странам) в 2020 г. свидетельствует об относительно более высоком показателе в таких странах как Грузия (7 место в мире) и Литва (11 место в мире). Первые места занимают Новая Зеландия, Сингапур, Гонконг, Дания, Южная Корея, США. Что касается рейтингов восприятия коррупции и экономической свободы, то практически все постсоветские страны оказались чуть ли не «впереди планеты всей», не уступив многим развивающимся странам. Более того, можно сказать, что эти два фактора остаются одними из самых серьезных препятствий экономическому росту.

Высокая позиция страны в рейтингах означает, что страна открыта, ведение бизнеса просто и безопасно, коррупция отсутствует. Как результат, конкурентоспособность государства также будет высока. К сожалению, ни в одном из рейтингов ни одна из стран постсоветского пространства не входит в ТОП-10. В рейтинге стран по уровню глобальной конкурентоспособности наиболее высокое место из 15 бывших республик СССР занимает Эстония (31 место), за ней следуют Литва (39 место) и Латвия (41 место). На нижних позициях рейтинга находится Туркменистан  (170 место).

Обеспечить достойное проживание населения в любой стране в современном мире можно только за счет высоких темпов экономического роста, происходящего интенсивным путем. Поэтому сегодня на первое место в экономической политике выходит инновационность принимаемых решений и проектов, достигнутый уровень цифровизации на всех направлениях развития, поскольку расширяющийся процесс внедрения инноваций в экономику открывает огромные возможности роста конкурентоспособности на мировых рынках. Трансформация экономической системы в странах бывшего СССР сопровождалась не модернизацией структуры экономики, а деиндустриализацией. Эксперты говорят о  «перестройке «наоборот» – в сторону доминирования низкотехнологичных, энергоемких и экологически небезупречных отраслей» [20, с. 127].

Как же проходило инновационное развитие постсоветских стран? Проведенный анализ рейтинга стран по уровню Глобального инновационного индекса [5] показал, что уровень их инновационного развития остается относительно низким: в первую двадцатку не вошла ни одна страна бывшего СССР. Что касается собственных инновационных разработок, то, видимо, предложить их мировому рынку еще долгое время не сможет ни одна из стран постсоветского пространства. Очевидно, что только создание инновационной  среды, включая национальные инновационные системы, сможет обеспечить  конкурентоспособность стран в условиях глобализации. Это возможно как за счет  прорывного развития через формирование общего научного, технологического, инновационного пространства путем увеличения расходов на науку, образование и активного наращивания собственного научно-технического потенциала, так и за счет сотрудничества и интеграции с другими странами.  

В заключение рассмотрим роль и место постсоветских стран в мировом экономическом пространстве. Распад СССР и новые подходы государств к внешнеэкономическому регулированию привели к разрыву кооперационных связей. Это, наряду с социально-экономическим кризисом, сопровождавшим переход к рынку, способствовало «чудовищному падению объемов и деградации структуры производства во всех бывших союзных республиках» [13, с. 56]. Структура экономики бывших республик к началу 2019 г. не претерпела значимых изменений. Она по прежнему  в большей части соответствует уровню развивающихся стран с преобладанием сельского хозяйства. Так, доля аграрной сферы в Беларуси составляет 17,4 %, Киргизии – 14,4%, Молдове – 14,0%, Узбекистане – 17,6%, Таджикистане – 23,3%, Украине – 13,7%, Туркменистане – 13,4% (для сравнения: в США – 1,1%, Германии – 0,6%). Медленными темпами развивается сфера услуг, удельный вес промышленности снижается. 

Анализ экспортно-импортных потоков стран бывшего СССР (табл. 5) свидетельствует о том, что проблема оптимизации внешнеторгового оборота на ближайшую перспективу будет оставаться одной из сложных и требующих как развития национальных экономик, так и кардинального изменения направлений взаимодействия стран в геополитическом пространстве.

Из таблицы следует, что внешнеторговый оборот стран постсоветского пространства с 2005 по 2019 г. вырос почти в 2 раза. Однако темпы роста экспорта составили 160,1 %, а импорта – 209, 4%. В разрезе стран картина складывается неоднозначно. На Россию в экспорте приходится более 70 %, в импорте – более 50 %. К 2019 г. положительный чистый экспорт имели только 5 государств (Россия, Азербайджан, Казахстан, Узбекистан и Туркменистан). В остальных странах импорт превышает экспорт. Удельный вес постсоветских стран в мировом товарообороте составляет в экспорте – 2,8 %, в импорте – 2,65 %. По отдельным странам удельный вес не превышает 0,1 %. Товарная структура экспорта и импорта постсоветских стран соответствует уровню развивающихся экономик: в экспорте основную часть составляют углеводороды, металл, сельскохозяйственное сырье, в импорте – оборудование, машины, электронные приборы, компьютерная техника, фармацевтическая продукция.

Изменение объема и структуры внешнеторгового оборота зависит от многих факторов: международной конкурентоспособности производимой в стране продукции, конъюнктуры мировых рынков, политических взаимоотношений между странами. Это, в первую очередь, требует правильной внешней политики, кардинальной реструктуризации экономики, обоснования стратегического курса, направленного укрепление позиций страны в глобальном пространстве, и перспективной схемы его реализации.

Вывод. Распад СССР и последовавшая за ним трансформация экономической системы привели к изменению роли и места бывших союзных республик в мировом экономическом пространстве. Старт рыночного развития постсоветских государств был одинаков – демонтаж централизованной экономики привел к серьезным социально-экономическим потрясениям и утрате экономического потенциала. Однако впоследствии каждая страна выбрала свою собственную модель развития, реализуя свою стратегию и тактику построения рыночной экономики и выстраивая отношения с другими государствами.

Три десятилетия экономических реформ свидетельствуют о том, что в условиях экономического и политического суверенитета большинству постсоветских государств не удалось построить высокоэффективную экономику и обеспечить устойчивые темпы экономического роста. Россия, как самая крупная страна бывшего СССР, также пока не обеспечила полного перехода к цивилизованному рынку с нормальной конкурентной средой и действенными стимулами развития [10, с. 10]; слишком высоки оказались издержки институциональной трансформации.

Полагаем, что в условиях нарастания глобальных рисков будущее постсоветских стран – за осознанием общих интересов, интеграцией, кооперацией и сотрудничеством. Именно такой вектор развития позволит в полной мере использовать потенциал роста национальных экономик. При этом Россия должна встать во главе интеграционного процесса, поддерживая сохранение «пояса добрососедства» и обеспечение единого экономического, культурного и языкового пространства.

Библиографический список

  1. Doing Business 2020. – URL: https://openknowledge.worldbank.org/bitstream/handle/10986/32436/9781464814402.pdf
  2. GDP, current prices, Billions of U.S. dollars/World Bank https://www.imf.org/external/datamapper/NGDPD@WEO/OEMDC/ADVEC/WEOWORLD/RUS
  3. GDP per capita, PPP (current international $)/Wodld Bank. – URL: https://data.worldbank.org/indicator/NY.GDP.PCAP.PP.CD?locale=ru&locations=RU
  4. Global Competitiveness. Report 2019 World Economic Forum. – URL: https://www.weforum.org/reports/global-competitiveness-report-2019
  5. Global Innovation Index 2020. – URL: https://w ww.wipo.int/edocs/pubdocs/en/wipo_pub_gii_2020.pdf
  6. Human Development Report 1990. – URL: http://hdr.undp.org/sites/default/files/reports/219/hdr_1990_en_complete_nostats.pdf
  7. Human Development Report 2020. The next frontier Human development and the Anthropocene. – URL: http://hdr.undp.org/sites/default/files/hdr2020.pdf
  8. The Inclusive Development Index 2018. – URL: http://www3.weforum.org/docs/WEF_Forum_IncGrwth_2018.pdf
  9. Population of the world and countries. – URL: https://countrymeters.info
  10. Аганбегян А.Г. На пути к цивилизованному рынку// Вестник Института экономики российской академии наук. 2018. № 1. С. 7-26.
  11. Алексеев В. В., Алексеева Е.В. Распад СССР в контексте теорий модернизации и имперской эволюции// Отечественная история. 2003. № 5. С. 3-20.
  12. Гельман В.Я. Постсоветские политические трансформации// Полис. Политические исследования. 2001. № 1. С. 15-29.
  13. Глазьев С.Ю. Реальное ядро постсоветской экономической интеграции: итоги создания и перспективы развития таможенного союза Белоруссии, Казахстана и России// Российский экономический журнал. 2011. № 6. С. 56-81.
  14. Головнин М.Ю., Захаров А.В., Ушкалова Д.И. Экономическая интеграция: уроки для постсоветского пространства// Мировая экономика и международные отношения. 2016. Т. 60. № 4. С. 61-69.
  15. Гринберг Р. С. Экономика современной России: состояние, проблемы, перспективы. Общие итоги системной трансформации// Век глобализации. 2015. № 1. С. 166–182.
  16. Егоров В.Г. Постсоветские независимые государства: поиск формы правления// Международные отношения. 2014. № 1. С. 31-46.
  17. Зоидов К.Х. Уроки трансформационного кризиса // Экономическая наука современной России. 2005. № 4 (31). С. 44-56.
  18. Казанцев А.А., Меркушев В. Н. Россия и постсоветское пространство: перспективы использования «мягкой силы» // Полис. Политические исследования. 2008. № 2. С. 122-135.
  19. Карманный справочник мировой статистики/ ООН. Нью-Йорк (США), 2019. 297 с.
  20. Ленчук Е.Б. Проблемы перехода к инновационной модели развития в странах постсоветского пространства// Проблемы прогнозирования. 2006. № 4. С. 126-145.
  21. Полтерович В.М. На пути к новой теории реформ//Экономическая наука современной России. 1999. № 3. С. 32-48.
  22. Рейтинг стран мира по индексу экономической свободы. – URL: https://gtmarket.ru/ratings/index-of-economic-freedom
  23. Рейтинг стран мира по уровню восприятия коррупции 2019. – URL: https://gtmarket.ru/ratings/corruption-perceptions-index/info