УДК  336.77.01

DOI 10.24411/2413-046Х-2019-10150

Экономико-правовая природа возникновения и современного развития договора займа

The economic and legal nature of occurrence and modern loan agreement development

Эстерлейн Жанна Викторовна, канд. юрид. наук., кафедры гражданско-правовых дисциплин, Пермский филиал. Российская академия народного хозяйства и государственной службы при Президенте Российской Федерации, г. Пермь (Россия)

Загоруйко Игорь Юрьевич, доктор экон. наук., профессор, Пермский государственный национальный исследовательский университет, г. Пермь, Пермский военный институт войск национальной гвардии Российской Федерации, г. Пермь

Esterlein Zhanna Viktorovna, Ph.D., Associate Professor, Perm branch. Russian Academy of National Economy and Public Administration under the President of the Russian Federation, Perm (Russia)

Zagoruyko Igor Yuryevich, Doctor of Economics, Perm State National Research University, Perm (Russia), The Perm Military Institute of the National Guard Troops of the Russian Federation

Аннотация: В данная статья посвящена   исследованию и анализу экономико-правовая природе возникновения и современного развития договора займа. Суть договора займа, сводиться к тому, что одна сторона предоставляет другой деньги или вещи, определенные родовыми признаками, после чего на стороне заемщика возникает обязанность вернуть взятое займодавцу, с соблюдением условия о сроках исполнения этого обязательства. Кроме того, в качестве исторической предпосылки к формированию экономико-правовых конструкций кредитного договора, которые имеют место на сегодняшний день, можно считать применение и поступательное развитие договора займа.

Summary: This article is devoted to the study and analysis of the economic and legal nature of the emergence and modern development of the loan agreement. The essence of the loan agreement is that one party provides the other with money or things determined by generic characteristics, after which the borrower has the obligation to return the loan to the lender, subject to the terms on the timing of this obligation. In addition, as a historical prerequisite for the formation of economic and legal structures of the loan agreement that are taking place today, we can consider the application and progressive development of the loan agreement.

Ключевые слова: кредитная организация,договор займа, экономика, стоимость, кредит, деньги, проценты, условия, сорок, должник, кредитор.

Key words: credit institution, loan agreement, economy, cost, credit, money, interest, conditions, forty, debtor, creditor.

В Дигестах Юстиниана нашло свое первое отражение законодательно закрепленное определение исторически предшествующего кредитному договору договора займа. Они содержат в себе такое определение: «Заем являет из себя договор, в соответствии с условиями которого займодавец передает в пользу заемщика определенную денежную сумму, а также иные вещи, определённые конкретными родовыми признаками, как-то соль, вино, хлеб, зерно и другие, с обязательством у заемщика в будущем вернуть взятое в оговоренный срок, либо при первом высказанном требовании займодавца» [4].

В приведенном определении обозначается суть договора займа, сводящаяся к тому, что одна сторона предоставляет другой деньги или вещи, определенные родовыми признаками, после чего на стороне заемщика возникает обязанность вернуть взятое займодавцу, с соблюдением условия о сроках исполнения этого обязательства.

Сформированная римлянами конструкция обладала определенным своеобразием – в частности предметом такого договора могла быть не любая вещь, а лишь не ограниченная в обороте, представляющая собой объект материального мира и наделенная конкретными родовыми признаками. Если же стороны заключали договор займа по поводу вещей, не удовлетворяющих данным критериям, такой договор считался ничтожным.

У древних римлян заем мог повлечь очень жестокое наказание в отношении должника, не надлежаще исполняющего взятое на себя обязательство. Если возникала ситуация, когда должник не имел возможности рассчитаться со своими кредиторами и при этом не находил человека, готового взять на себя поручительство за данного должника – кредитор имел право заключить подобного человека в оковы и удерживать в подобном состоянии в течение двух месяцев, предлагая иным людям выкупить его. Если же не находилось желающего выкупить должника из его бедственного положения, кредитор получал право распорядиться его жизнью в соответствии со своей волей, например, продать в рабство или умертвить. Подобные чудовищные меры, существовали в римском праве вплоть до IV в. до н.э., когда были изданы закон Петелия, полностью воспрещавшие кредиторам подвергать должников любого рода заключениям, мукам и убийствам [7].  

Впрочем, интересным будет также и тот факт, что отношения сродни займу, возникли не только на территории античной Европы, но и куда дальше от обозримых границ цивилизованного мира того периода. На территории Южной Америки, в Империи Инков, заем имел государственную основу и выдавался жителям империи специальными чиновниками в периоды неурожаев или иных бедствий, способных повлечь голод у населения. Сам урожай для подобной выдачи чиновники распределяли с личных складов Императора Инков, наполнявшихся урожаями с принадлежащих непосредственно правителю полей.

Далее чиновники вели отчеты, в которых было отражено, что каждый получивший заем житель империи сделал, и все им сделанное вычиталось у него из общей суммы займа, которую ему надлежало отдавать. Здесь стоит обратить особое внимание на то, что в отличие от древнеримской системы, у инков возвращение займа могло осуществляться не только идентичными по родовой принадлежности вещами (зерно – за зерно, масло – за масло и т.д.). Была предусмотрена возможность оплачивать долг перед кредитором разными видами услуг или работ, которые конвертировались по особой системе и, соответственно, могли уменьшить или полностью погасить заем.

На территории современной России, самые первые документальные упоминания о договоре займа, различавшим при этом заем вещей и денег, а также договоре кредитования (с процентами и без таковых), были встречены исследователями-цивилистами еще в Русской Правде.

Впрочем, в этом средневековом источнике права, отсутствуют конкретные положения или определения о займе, а устанавливаются исключительно варианты урегулирования возможных конфликтных ситуаций, связанных с заемными и кредитными отношениями.

Тем не менее, нельзя недооценить значение Русской Правды в рассмотрении вопросов займа и кредита. Как метко было отмечено В. О. Ключевским, «Русская Правда строго отличает отдачу имущества на хранение – «поклажу» от «займа», простой заем, так называемое «одолжение по дружбе», от отдачи денег в рост под определенный условленный процент. При этом займы различает как краткосрочный и долгосрочный, и наконец, заем отличает от торговой комиссии и вклада в торговое компанейское предприятие из неопределенного барыша или дивиденда. Что такое торговый кредит и операции в кредит хорошо известно Русской Правде» [5].

Следующим этапом в рассмотрении формирования заемных отношений станет обращение к позиции Г.Ф. Шершеневича.

Согласно его мнению, в русской цивилистике дореволюционного периода в качестве договора займа выступало такое гражданско-правовое соглашение, в силу которого заемщик обязывался вернуть взятое от другого лица имущество, деньги, либо определенные родовыми признаками вещи, которые изначально были им получены [8].

В гражданско-правовая науке дореволюционной России сложилось по крайней мере две различные позиции, рассматривающие проблему сторон в договорах кредита и займа.

Г.Ф. Шершеневич, в свою очередь, занимал позицию, которая утверждала однозначную односторонность отношений займа: то есть принимался вывод о том, что по условиям данного договора только на одну сторону оказывается понуждение в части исполнения взятых на себя обязательств, другая же сторона по сути ни к чему договором не обязывается. Однако не только Г.Ф Шершеневич рассматривал эту проблемы. Нужно отметить, что Д.И. Мейер, был убежденным сторонником того, что все договоры по определению являются двусторонними и направлены на совершение действий сразу несколькими лицами, где без одного невозможно и действие другого. Дословно данная позиция выражалась следующим образом: «в силу данного обязательства одна сторона становится обязанной передавать в собственность другой стороне заменимые вещи, а другая сторона как следствие этого приобретает обязанность возвратить вещи схожей ценности» [6].

В послереволюционный период развитие регулирования отношений займа в законодательстве преодолело несколько крупных этапов, которые можно связать в том числе с принятиями различных вариаций Гражданского Кодекса.

Первый этап такого урегулирования отношений договоров займа наступил в период принятия первого января тысяча девятьсот двадцать третьего года первого в истории РСФСР кодифицированного акта, содержащего нормы гражданского права.

В ГК 1922 г. отношениям займа была уделена отдельная глава, содержащая в себе в общей сложности 11 статей. 

Следующим этапом развития стало закрепление определения договора займа, которое было внесено в ст. 269 ГК РСФСР принятого в тысяча девятьсот шестьдесят четвертом годы. Финальной вариацией определения договора займа в советский период стала дефиниция, установленная в пункте 1 статьи 113 Основ гражданского законодательства, принятых в тысяча девятьсот девяносто первом году [3].

В советский период под договором займа понимали самостоятельную гражданско-правовую конструкцию, в соответствии с которой одна сторона – займодавец, передавал другой стороне –  заемщику, в собственность вещи, определенные родовыми признаками либо определённую сумму денег. На стороне заёмщика, в свою очередь, возникало право по возврату взятых вещей или денег.

Параллельно с процессами, ознаменовавшими прекращение эпохи Советского Союза, стали на законодательном уровне исправляться многочисленные его допущения и упущения.

Одним из первых правовых актов, где вновь было уделено особое внимание проблемам заемных отношений – стала Конституция РФ 1993 года, в п. 4 ст. 75 которой было определено, что государственные займы выпускаются в порядке, определяемом федеральным законодательством, и размещаются исключительно на добровольной основе [1]. Подобного плана новшество было призвано упорядочить те возникающие из договоров займа отношения, в которых в качестве заемщика выступает государство.

Новым этапом формирования правовых основ регулирования заемных отношений стало принятия двадцать первого октября тысяча девятьсот девяносто четвертого года Государственной Думой Российской Федерации части первой, а также, спустя чуть более года – части второй Гражданского кодекса РФ [2]. Данные законодательные акты существенно снизили искусственно созданную ограниченность экономико-правового регулирования договора займа, которую наряду с многими другими нельзя не признать весомым упущением законодательства советской цивилистики, поскольку данный договор является одним из наиболее распространенных правоотношений, возникающих в гражданском обороте.

По своей юридической природе, договор займа на сегодняшний день уже не представляет собой каноничную разновидность реального договора. После изменений в ГК РФ, вступивших в силу с 1 июня 2018 года, договор займа может быть, как реальным, так и консенсуальным. Ранее, основополагающей характеристикой его юридической природы являлась односторонность данного договора и возмездность (либо предусмотренная безвозмездность), теперь законодатель это изменил.

Законное определение договора займа приводится в ст.807 ГК РФ. Исходя из смысла данного определения, договор займа подразумевает принятие заемщиком в собственность денежных средств либо вещей от заимодавца на возвратных основаниях, а также, после внесенных изменений – получение обязательства от заимодавца на предоставление денежных средств или имущества для такого принятия.

Отношения займа предполагаются как возмездные, однако допускается в соответствии с установлением в законе или по условиям конкретного договора заключение его в безвозмездной форме.  В случаях, когда в договорах займа так или иначе отсутствует конкретика с указанием о размере процентов, они определяются ключевой ставкой ЦБ РФ, действовавшей в соответствующие периоды (п. 1 ст. 809 ГК РФ).

При реальном договоре, ключевой элемент содержаниядоговоров займа, принимая во внимание их одностороннюю природу, безусловно, заключается в обязанности заемщика в полном объеме возвратить сумму займа (в соответствии со ст. 810 ГК РФ) и коррелирующее данной обязанности право заимодавца потребовать этого возвращения. Условия, порядок и временные рамки, в которые заемщик обязан исполнить возложенную на него обязанность, определяются непосредственно в договоре.

Моментом исполнения заёмщиком своего обязательства по возврату, считается тот момент, в который сумма взятого займа передается в полном объеме заимодавцу. Также, предусмотрена возможность безналичного погашения, моментом исполнения которого станет момент, когда денежные средства поступают на счет займодавца в кредитной организации. В тех случаях, когда речь идет о процентных займах, необходимо также погашение заемщиком всех процентов, для того, чтобы обязательство можно было считать исполненным.

Если у заимодавца есть основания предполагать, что заемщик является неплатежеспособным, или может в ближайшее время утратить платежеспособность, займодавец может требовать от последнего обеспечения, являющегося гарантом возвращения, взятого в заем. В главе 23 ГК РФ законодателем предусмотрен перечень видов и способов, при помощи которых данное требование может быть удовлетворено. В частности, законодатель установил такие способы, как залог, удержание, задаток, поручительство, гарантия. Если выдача займа сопровождается обеспечением, закон также предусматривает определённый перечень последствий, которые повлечет утрата данного обеспечения.

Если заемщик нарушает сроки или порядок исполнения, взятого на себя обязательства по возврату, а также в тех случаях, когда утрачивается обеспечение, на стороне заимодавца возникает право потребовать от заемщика исполнить обязательства досрочно, при этом выплатив начисленные проценты.

Пожалуй, одним из основополагающих признаков заемных договоров, необходимо признать специфический предмет характерный только для данного вида. В качестве этого предмета выступают денежные средства либо вещи, имеющие определенные родовые признаки. Ключевой особенностью предметов заемных договоров является то свойство, что использование заемных денежных средств и других, взятых в заем предметов материального мира, возможно лишь через их непосредственное потребление. Исходя из этого принципа, несмотря на то, что займодавец по сути приобретает права на полученные в заем вещи или деньги лишь временно, он способен реализовать их в полной мере лишь путем употребления или переработки предмета договора.

Все выше приведенное исследование, позволяет утверждать, что в качестве исторической предпосылки к формированию правовых конструкций кредитного договора, которые имеют место на сегодняшний день, можно считать применение и поступательное развитие договора займа.  Выражаясь точнее – этой предпосылкой стал тот момент, когда договор займа начал активно применяться в практике банков, и возникла необходимость в его дальнейшем, более глубоком и развернутом правовом урегулировании.

Список литературы

1. Конституция Российской Федерации (принята всенародным голосованием 12.12.1993). «Собрание законодательства РФ», 04.08.2014.
2. Гражданский кодекс Российской Федерации (часть вторая) от 26.01.1996 № 14-ФЗ. «Собрание законодательства РФ», 29.01.1996, № 5.
3. Основы гражданского законодательства Союза ССР и республик (утв. ВС СССР 31.05.1991 № 2211. «Ведомости СНД и ВС СССР», 26.06.1991, № 26.
4. Законы XII таблиц. Институции Гая. Дигесты Юстиниана (Памятники римского права). – М.: Зерцало, 1997. С 457-460.
5. Ключевский В.О. Русская история. Полный курс лекций в 3-х книгах. Книга первая. – М.: Мысль. – 1995. С.427
6. Мейер Д.И. Русское Гражданское право. Часть 1. – М.: Серия «Классика российской цивилистики». – 1998. С. 212-213
7. Римское частное право: Учебник / Под ред. проф. И.Б.Новицкого и проф. И.С. Перетерского. – М.: Юристъ, 1996. С. 396.
8. Шершеневич Г.Ф. Учебник русского гражданского права. М.: Изд-во «Спарк» – 1995. С. 319