УДК 332.7+349.414+ 349.418+ 349.442

DOI 10.24411/2413-046Х-2019-10204

КАДАСТРОВЫЙ
УЧЕТ СООРУЖЕНИЙ ДОРОЖНОГО ТРАНСПОРТА

CADASTRAL REGISTRATION OF ROAD TRANSPORT FACILITIES

Рыбкина
Алина Михайловна, кандидат технических наук, старший преподаватель, кафедра «Инженерная
геодезия», Петербургский государственный университет путей сообщения императора
Александра I, г. Санкт-Петербург

Rybkina
A.M., alina_rybkins@mail.ru

Аннотация: Статья
посвящена проблемам государственного кадастрового учета линейных сооружений
дорожного транспорта. Рассмотрены существующие недоработки в области
законодательного регулирования данной процедуры. Предложено введение
дополнительных характеристик при кадастровом учете автомобильных дорог: ширина,
площадь застройки. Выявлены преимущества 3D кадастрового учета для многоуровневых
сооружений дорожного транспорта.

Summary: The article is devoted to the problems of state cadastral registration
of linear structures of road transport. The existing shortcomings in the field
of legislative regulation of this procedure are considered. It is proposed to
introduce additional characteristics in the cadastral registration of roads:
width, building area. Advantages of 3D cadastral registration for multilevel
constructions of road transport are revealed.

Ключевые слова: кадастровые
работы, объект капитального строительства, сооружение дорожного транспорта, 3D модель.

Keywords: cadastral works, capital construction object, construction of road transport, 3D model.

В условиях динамичного развития
экономики страны достаточно важную роль имеет транспортная система Российской
Федерации ввиду огромной территориальной протяженности. Согласно статистическим
данным [1, 2] Россия занимает передовые позиции в мире по транспортной
обеспеченности. На сегодняшний день стратегия развития отрасли транспортного
строительства нацелена на инновационное развитие транспортной системы по всем
направлениям: строительство и реконструкцию сооружений всех видов транспорта.

Государственный кадастровый учет
является обязательным заключающим этапом при строительстве или реконструкции и
вводе объекта в эксплуатацию согласно 
ст. 19 Закона «О государственной регистрации недвижимости» №218-ФЗ [3].
Таким образом, основным документом, подтверждающим существование объекта
недвижимости, на сегодняшний день является выписка из Единого государственного
реестра недвижимости (ЕГРН).

Общий порядок и упрощенная процедура строительства/реконструкции и государственной регистрации объектов капитального строительства (ОКС) представлены на рисунке 1.

Следует отметить, что согласно ч.4
ст.8 218-ФЗ основной характеристикой недвижимого имущества является
протяженность, глубина, глубина залегания, площадь, объем, высота, площадь
застройки, выбор которой зависит от вида и назначения объекта [3].

Кроме того, в действующем
законодательстве отсутствует четкая позиция в отношении необходимости указания
той или иной характеристики для сооружений, выбор осуществляется кадастровым
инженером и носит субъективный характер [4]. Документы, регламентирующие
кадастровые работы на законодательном уровне, носят общий характер и не имеют
конкретных рекомендаций в отношении объектов определенных отраслей  народного хозяйства. Таким образом, при
проведении кадастровых работ в отношении специализированных сооружений наиболее
часто возникают вопросы по составу объекта недвижимости, виду (здание,
сооружение или единый недвижимый комплекс), характеристикам и графическому
отображению его контура. Наиболее яркое отражение данная проблема нашла в
процедуре кадастрового учета сооружений дорожного транспорта: автомобильных
дорог.

В настоящее время действующим законодательством в области кадастровой деятельности предусмотрены 5 типов контуров сооружений (таблица 1).

В
соответствии с п. 10.1 ст. 1 Градостроительного кодекса РФ автомобильные дороги
являются линейными объектами [5]. Основной характеристикой линейных сооружений,
подлежащей внесению в ЕГРН, является протяженность. Кроме того контур линейного
сооружения при постановке на кадастровый учет отображается в виде разомкнутой
линии, образуемой точками, расположенными на центральной оси [6, 7].

В соответствии с вышеизложенным,
имеющиеся в ЕГРН общедоступные сведения об автодорогах не дают возможности
однозначно определить ширину и площадь данных сооружений, в связи с чем, такие
сведения не обладают достаточной информативностью.

Решить данную проблему можно двумя
способами:

1. Ввести в ЕГРН характеристику –
«ширина линейного сооружения». Следует отметить, что данная характеристика
предусмотрена техническим паспортом автомобильной дороги [8], однако в данном
способе существует недостаток: у дорог может быть разная ширина на всей
протяженности, таким образом, в данном случае площадь сооружения будет
рассчитана неверно. 

2. Проводить кадастровый учет
автомобильных дорог как площадных сооружений с характеристикой – «площадь
застройки».

Кроме того, с введением в кадастровые работы 3D моделирования с 2017 года появилась возможность решения проблемы кадастрового учета многоуровневых линейных сооружений (рис. 2).

При 2D кадастровом учете данные сооружения представляются в виде
пересекающихся линий, а при 3D – дается полное представление о пространственном
расположении каждого контура. Наглядно увидеть преимущества 3D моделирования
можно на примере «Парящего моста» в г. Москва (кадастровый номер
77:01:0001013:4906).

Таким образом, в настоящее время
проходит постепенный переход к трёхмерному кадастру недвижимости в крупнейших
городах России, что ведет к совершенствованию кадастровой информации: в
преобразованном виде она может быть полезна архитекторам, дизайнерам,
специалистам по ремонту и пр.

Ввиду вышеизложенного можно сделать
вывод, что некоторые вопросы кадастрового учета сооружений дорожного транспорта
не в полной мере регулируются действующим законодательством, что приводит к
затруднениям при выполнении кадастровых работ. Изучение вопросов по повышению
качества сведений ЕГРН позволит решить ряд смежных задач и расширить
возможности кадастровой информации.

Литература

1.
Малютина Т.Д. Проблемы и пути развития транспортной отрасли России //
Финансовая аналитика: проблемы и решения. 2014. №19. URL:
https://cyberleninka.ru/article/n/problemy-i-puti-razvitiya-transportnoy-otrasli-rossii
(дата обращения: 27.09.2019).

2.
Транспортная система России [Электронный ресурс]. – Режим доступа:
https://ru.wikipedia.org/wiki/Транспортная система России. – Загл. с экрана (дата
обращения: 27.09.2019).

3.
О государственной регистрации недвижимости: Федеральный закон от 13.07.2015
№218-ФЗ// Справочно-правовая система «Консультант-плюс»: [Электронный ресурс] /
Компания «Консультант-плюс»

4.
Демидова П.М., Орлеанова В.О. Требования к характеристикам автозаправочных
станций при их постановке на кадастровый учёт // Научный форум. Сибирь. – 2018.
– Том 4. – №1. – С.54-55.

5.
Градостроительный кодекс Российской Федерации: Федеральный закон от 29.12.2004
№190-ФЗ // Справочно-правовая система «Консультант-плюс»: [Электронный ресурс]
/ Компания «Консультант-плюс»

6.
Об утверждении формы технического плана и требований к его подготовке, состава
содержащихся в нем сведений, а также формы декларации об объекте недвижимости,
требований к ее подготовке, состава содержащихся в ней сведений: Приказ
Минэкономразвития России от 18.12.2015 №953 // Справочно-правовая система
«Консультант-плюс»: [Электронный ресурс] / Компания «Консультант-плюс»

7.
Рыбкина А.М., Копеина А.В. Кадастровые работы и постановка на государственный
кадастровый учет бесхозяйной недвижимой вещи: сооружения дорожного транспорта. Научный
электронный журнал Меридиан. – 2019. – №10 (28) – Режим доступа: http://meridian-journal.ru/site/article?id=1525 (дата
обращения: 27.11.2019).

8.
Типовая инструкция по техническому учету и паспортизации автомобильных дорог общего
пользования / Министерство автомобильных дорог РСФСР. – М., 1983.

УДК 332.025

DOI 10.24411/2413-046Х-2019-10194

ЧЕЛОВЕЧЕСКИЙ КАПИТАЛ
СЕЛЬСКИХ ТЕРРИТОРИЙ

HUMAN CAPITAL OF RURAL AREAS

Ведьманова Ольга Олеговна, кандидат экономических наук, доцент кафедры Городского кадастра, Государственный университет по землеустройству, г. Москва

Конокотин Николай Георгиевич, доктор экономических наук, профессор, заведующий кафедрой городского кадастра, Государственный университет по землеустройству, г. Москва

Огарков Анатолий Прокопьевич, доктор экон. наук, профессор, профессор кафедры городского кадастра, Государственный университет по землеустройству, г.Москва

Севостьянов Анатолий Васильевич, доктор экономических наук, профессор, профессор кафедры городского кадастра, Государственный университет по землеустройству, г. Москва,

Vedmanova O.O., oopopova@yandex.ru

Konokotin
N.G., konokotinng@mail.ru

Ogarkov
A.P., ogarkovsa@pochta.ru

Sevostiyanov A.V., sevav39@mail.ru

Аннотация: В современном мире роль человеческого
капитала в устойчивом развитии экономики страны играет огромную роль. Проблемы
экономики не могут быть решены только за счет совершенствования материальных
факторов производства. Важную роль в решении этой проблемы играет развитие
фактора труда, который основывается на человеческих ресурсах. В данной статье
рассмотрены причины уменьшения сельского населения в Российской федерации и
предложены пути их решения.

Summary: In the modern world, the role of human capital
in the sustainable development of the country’s economy plays a huge role. The
problems of the economy cannot be solved only by improving the material factors
of production. An important role in solving this problem is played by the
development of the labor factor, which is based on human resources. This
article discusses the reasons for the decline in the rural population in the
Russian Federation and suggests ways to solve them.

Ключевые слова: человеческий капитал, сельские территории, миграция населения, сельское население, крестьянское фермерское хозяйство.

Keywords: human capital, rural areas, population migration, rural population, peasant farming.

Сохранение
сельского образа жизни на территории России является обязательным
стратегическим направлением развития сельских территорий, т.к. помимо
обеспечения населения сельскохозяйственной продукцией, индивидуально-семейный
сектор села несет в себе
развитие сельского хозяйства, обеспеченность населения рабочими местами,
сохранение промыслов и ремесел.

В современном мире роль человеческого капитала в устойчивом
развитии экономики страны постоянно растет. Проблемы экономики не могут быть
решены только за счет совершенствования материальных факторов производства. Здесь
необходимо активное развитие фактора труда, который основывается на
человеческих ресурсах. Ориентация общества на социальную модель развития, что
обозначена как приоритетная в стратегиях развития России на перспективу,
предлагает финансовую поддержку социальных направлений экономики, определяющих
устойчивое развитие территорий. По словам Свистуновой И.Г. важнейшей
особенностью человеческого капитала является неотделимость его от человека –
носителя, а значит, возможность его приращения во многом определяются
профессией, отраслью, условиями и образом жизни на определенных территориях [1].

Постиндустриальный этап развития общества
предъявляет высокие требования к качеству человеческого капитала, который
зависит не только от уровня экономического состояния страны в целом, но и от
социально-экономического уровня отдельных мест. Особенно это актуально на
малонаселенных сельских территориях, где проведение рыночных реформ происходит
с задержкой, по сравнению с густонаселенными территориями. Но, несмотря на
вышесказанное, уровень некоторых отраслей сельского хозяйства на этих землях
медленно, но развивается, несмотря на множество проблем и противоречий. К ним
можно отнести: невысокую инвестиционную привлекательность, сложный обмен
сельского хозяйства с другими отраслями производства, зависимость отрасли от
сезона и погодных условий. И как следствие – неблагоприятная ситуация для
привлечения, преумножения и сохранения человеческого капитала на сельских территориях.

Чтобы разобраться, почему молодое
трудоспособное население не хочет жить и работать в сельской местности, нами
проведен анализ уровня и качества жизни на селе.

На сегодняшний день, по данным Федеральной
службы государственной статистики, на сельских территориях проживает 26% от
общей численности населения России (рисунок 1):

В период перехода от плановой экономики к рыночной, сельское население, в подавляющем большинстве, оказалось за чертой бедности. На сегодняшний день эта проблема сохраняется, при этом в ней задействованы как нетрудоспособные слои населения, так и работающие граждане. Если посмотреть данные статистики, по составу городского и сельского населения начиная с 1939 г. (рисунок 2), то миграционный отток последнего увеличился в два раза.

Одной их основных причин оттока населения из села является отсутствие не только хорошо оплачиваемых, но и вообще рабочих мест. На сельских территориях число безработных намного выше, чем в городе, и прослеживается устойчивая тенденция к повышению доли незанятого населения. По данным Федеральной службы государственной статистики за последнее десятилетие наметилась тенденция к уменьшению безработных на селе, но, как видно из таблицы 1, численность сельского населения продолжает сокращаться [2].

Основное число сельских безработных никак
не связано с государственным рынком труда и не имеет социальных гарантий. В
этой группе большая доля молодежи, которая наиболее уязвима и остается
нетрудоустроенной. Этому способствуют три фактора.

Первый фактор – отсутствие или дефицит
рабочих мест, низкая оплата труда при достаточно тяжелой физической работе.

Второй фактор – низкая квалификация
молодежи, либо полное отсутствие сельскохозяйственного образования. Планы сельской
молодежи, зачастую, никак не связаны с сельским хозяйством, поэтому полученное высшее
образование (в общей массе юридическое или экономическое) не находит отклика в
сельской местности.

Третий фактор – несопоставимая с затратами
низкая заработная плата и регулярные задержки выплат, которые влекут за собой
нежелание молодежи к работе в сельском хозяйстве.

При долгом периоде безработицы у молодежи
появляются трудности с поиском места приложения труда, в связи с утратой
навыков, ухудшением морального и психологического состояния. Этот момент
представляет серьезную угрозу: отсутствие работы в самом начале карьерного пути
может частично или полностью ослабить мотивацию к трудовой занятости, отдаляя
тем самым начало семейной жизни и деторождение. В итоге, появляются предпосылки
для возникновения преступности, пьянства и других негативных последствий
безработицы [3].

Кажущееся на первый взгляд
бесперспективное будущее для сельской молодежи, могут изменить появляющиеся в
сельской местности крестьянские фермерские хозяйства (КФХ). В современных реалиях сельскохозяйственные предприятия
перестают быть центрами сельской жизни, их место занимают фермерские хозяйства [4].
Возможно, ориентируясь на зарубежный опыт, именно они приведут к устойчивому развитию сельских территорий,
заново возобновят процессы непрерывных социальных, экономических и
экологических изменений, приводящих к увеличению объемов производства
продукции, повышению эффективности сельского хозяйства и уровня жизни сельского
населения при полной занятости, рациональном использовании земель и других
природных ресурсов для удовлетворения современных потребностей жителей, не в ущерб
будущим поколениям людей [5].

Сегодня в России зарегистрировано 174 тысячи крестьянских
фермерских хозяйств, но активную сельскохозяйственную деятельность ведут не все
фермеры. Те хозяйства, у которых объемы производства превышают среднестатистические
по стране, аккумулируют вокруг себя новую сельскую местность с предоставлением
рабочих мест и мест сбыта продукции.

Так, по словам Ивлева М.В.,
учитывая непредсказуемость рыночного спроса сельскохозяйственной продукции и
предложения на нее, рынок сбыта продукции ставит перед товаропроизводителем
достаточно жесткие условия и, в то же время, ориентирует его на производство
такой продукции, которая пользуется у потребителя наибольшим спросом [6]. А это
указывает фермеру на определенные пути по развитию его предпринимательства. Он
обязан постоянно отслеживать рыночную ситуацию и пристально наблюдать за
следующими направлениями своего бизнеса: какая продукция пользуется наибольшим
спросом в этот год; когда и в каком объеме необходимо производить; кому
выгоднее реализовать свою продукцию, и по какой цене; как с наименьшими
затратами реализовать логистику продукции и др. Учитывая имеющиеся рыночные
условия, фермеру приходится постоянно вносить изменения в организацию своего производства
для его успешного развития.

Но, несмотря на все трудности, за последние пять лет в
областях Центральной России наблюдается тенденция к занятию фермерством
городских жителей до 30 лет. Оставляя городскую жизнь, продав имущество и взяв
кредит, эти молодые энтузиасты начинают новую жизнь на сельских территориях. В
это время и формируется новый человеческий капитал сельских населенных мест с
привлечением местной сельской молодежи.

Таким образом, для повышения уровня человеческого капитала
необходимо перейти к социально-привлекательной модели развития сельских
территорий, которая будет основываться на развитии КФХ и сельскохозяйственных
кооперативов, что в свою очередь привлечет молодежь к развитию села.

Литература

1. Свистунова Инна Георгиевна.
Формирование и развитие человеческого капитала сельских территорий: Автореферат кандидата экономических наук:
08.00.05 // Свистунова Инна Георгиевна; Ставрополь, 2013
– 23 с.

2. Федеральная служба государственной статистики. Электронный
ресурс:. – URL: http://www.gks.ru/, дата обращения 07.11.2019
г.

3. Р. М. Садыков. Занятость моодежи в сельской местности:
проблемы и пути решения. Вестник Челябинского государственного университета. 2010. № 20
(201). Философия. Социология. Культурология. Вып. 18. С. 166-173.

4. Попова О.О., Пантюшкин В.А. Поддержка
крестьянских (фермерских) хозяйств как условие устойчивого развития сельских
территорий. Современные проблемы управления проектами в
инвестиционно-строительной сфере и природопользовании: материалы IX Международной научно-практической
Конференции, посвященной 112-летию РЭУ им Г.В. Плеханова. 10-14 апреля 2019
года/под ред. В.И.Ресина. – Москва: ФГБОУ ВО «РЭУ им. Г.В. Плеханова», 2019.-
380 с. стр. 173-177.

5. Российская Федерация. Законы. Стратегия устойчивого развития сельских территорий Российской Федерации на период до 2030 года [Электронный ресурс]: Распоряжение правительства РФ от 02.02.2015 № 151-р (ред. от 13.01.2017) // Консультант+.

6. Ивлев
Максим Владимирович. Организация сбыта продукции крестьянских (фермерских)
хозяйств: Диссертация кандидата экономических наук: 08.00.05 / /Ивлев Максим
Владимирович; Москва, 2009.- 167 с.

УДК 316.4. 304.3.636/639. 311.313

DOI 10.24411/2413-046Х-2019-10186

ПОКАЗАТЕЛИ В ИЗУЧЕНИИ ТИПОВ ТРАДИЦИОННОГО СЕВЕРНОГО ХОЗЯЙСТВА
(ПО ДАННЫМ ВСЕРОССИЙСКОЙ СЕЛЬСКОХОЗЯЙСТВЕННОЙ ПЕРЕПИСИ 2016 ГОДА В РЕСПУБЛИКЕ САХА
(ЯКУТИЯ)

INDICATORS
IN THE STUDY OF TYPES OF TRADITIONAL NORTHERN ECONOMY (ACCORDING TO THE
ALL-RUSSIAN AGRICULTURAL CENSUS OF 2016 IN THE REPUBLIC OF SAKHA (YAKUTIA)

Санникова Яна Михайловна, кандидат исторических наук, старший
научный сотрудник отдела истории и этносоциологии Арктики, Институт
гуманитарных исследований и проблем малочисленных народов Севера СО РАН, г.
Якутск

 Sannikova Yana Mikhailovna, candidate of
history, Senior Researcher, Department of History and Ethnosociology of the
Arctic, The Institute of Humanities Research and Indigenous Studies of the
North, SB RAS, Yakutsk

Аннотация: В статье продолжен анализ показателей
развития традиционного северного хозяйства на основе результатов Всероссийской
сельскохозяйственной  переписи 2016 г. и
дополнительно официальных статистических данных того же года по Республике Саха
(Якутия). Для измерения типов хозяйств по трем группам арктических и северных
районов Якутии выделены следующие 
показатели: размер обеспеченности хозяйств сельскохозяйственными
угодьями, удельный вес официальных работников в хозяйствах, удельный вес
поголовья и объемов производства основной продукции в традиционном
животноводстве. Представлена и обоснована ранее разработанная примерная
типология традиционного северного хозяйства.

Summary: The
article continues the analysis of indicators of development of traditional northern
economy on the basis of results of the all-Russian agricultural census of 2016
and additional official statistics of the same year for the Republic of Sakha
(Yakutia). To measure the types of households in the three groups of the arctic
and northern regions of Yakutia are the following indicators: size of security
of farms agricultural land, the share of formal workers in the farms, the share
of livestock and production volume of main products in traditional animal
husbandry. The article presents and substantiates the previously developed
approximate typology of the traditional northern economy.

Ключевые слова: традиционное северное хозяйство,
Якутия, типы хозяйств, Всероссийская сельскохозяйственная перепись, 2016 год,
показатели.

Keywords:
traditional northern economy, Yakutia, types of farms, all-Russian agricultural
census, 2016, indicators.

Предварительная разработка подходов к типологии традиционного хозяйства коренных народов Севера в условиях современных социально-экономических трансформаций на данном этапе позволяют выделить условно три типологических направления [1], которые на основе ранее опубликованных результатов  исследования можно представить в виде примерной  типологии.

Как видно из табл. 1, каждому пирамидальному уровню понимания феномена
традиционного хозяйственного образа жизни с одним наиболее для него преобладающим
составляющим адаптационных стратегий традиционного хозяйства коренного
населения соответствует определенное 
типологическое направление: сельский образ жизни коренного населения –
духовная, или  этнически-историческая
составляющая адаптации – типы уровневой
специализации комплексного северного хозяйства; специфика  явления 
традиционного хозяйства  в
современных условиях –  реализуемая, или
общественно-государственная составляющая адаптации – типы производителей сельскохозяйственной продукции; характер
ведения традиционных хозяйственных занятий 
представителями коренного населения – субъективная, или
личностно-оценочная составляющая адаптации – типы тружеников/глав хозяйств. Типологическое направление может
быть раскрыто на основе принятых измерений разделения внутри каждого из них.
Типы уровневой специализации комплексного северного хозяйства: 1) региональный
уровень специализации на основе природно-хозяйственного распределения ведущих
отраслей хозяйства изучаемых 15 улусов/районов на три группы районов развития
комплексного традиционного хозяйства Севера: северо-западно-прибрежная группа
районов – оленеводческо-промысловый тип хозяйства; северо-восточная группа
районов – оленеводческо-животноводческо-промысловый тип хозяйства;
индигиро-колымская группа районов – животноводческо-промысловый тип хозяйства;
2) районный уровень специализации на основе специализации хозяйств отдельного
северного улуса/района; 3) локальный/наслежный уровень специализации на основе
специфики развития локального хозяйства наслега/сельского населенного пункта.
Типы производителей сельскохозяйственной продукции на основе  особенностей форм хозяйствования и позиций
хозяйствующих субъектов: 1) формы социально-хозяйственной организации сельского
населения (родовые общины, личные подсобные хозяйства); 2)
организационно-экономические формы хозяйствования (сельхозпредприятия,
подсобные хозяйства предприятий, крестьянские (фермерские) хозяйства,
индивидуальные предприниматели по сельскохозяйственной деятельности). Типы
тружеников/глав хозяйств на основе роли и позиций представителей хозяйств:
труженики -коллективный труженик; индивидуальный труженик; главы – глава
коллективного хозяйства, глава индивидуального хозяйства, глава личного
хозяйства.

При этом критериями  адаптационных стратегий традиционного
хозяйства, для которых основными индикаторами
служат такие показатели, которые приложимы для оценки состояния
традиционного хозяйства независимо от их официальной типологии: 1) для
природного критерия – общее число хозяйств и доступность земельных и природных
ресурсов; 2) для экономического критерия – измерение развития хозяйств на
основе базовых показателей их экономической деятельности (форма хозяйствования и первичная учредительная документация; состав
(членство); основные виды деятельности и их отраслевые направления; объемы
производства продукции; наличие государственной поддержки); 3) для
личностно-оценочного критерия – оценка представителей хозяйств собственной
хозяйственной деятельности и отношение к традиционному укладу жизни.

На данном этапе предложения типологии хозяйства условно определим
конкретно для каждого типологического направления и его  ключевого обобщения критерии: типы уровневой
специализации комплексного северного хозяйства – природный; типы производителей
сельскохозяйственной продукции на основе особенностей форм хозяйствования и
позиций хозяйствующих субъектов – экономический; типы тружеников/глав хозяйств
на основе роли и позиций представителей хозяйств – личностно-оценочный.

Далее рассмотрим на основе данных Всероссийской сельскохозяйственной
переписи 2016 г. и других официальных статистических данных того же года рассмотрим
субъекты измерения типов для выделенного критерия с его индикаторами. На данном
этапе (в таблице они выделены) остановимся на основных индикаторах природного и
экономического критериев типа регионального уровня специализации и типов
производителей. Они выбраны для того, чтобы показать обобщающее значение
статистических данных на уровне 15 районов и их групп специализации по основным
категориям хозяйств. С некоторыми эмпирическими примерами и анализом критериев
и индикаторов для типов районного, наслежного уровневой специализации и типов
тружеников/глав хозяйств можно ознакомиться отдельно [2 ].

Первый субъект измерения типов – на региональном уровне специализации на
основе общего числа всех хозяйств и
доступности земельных ресурсов, в данном случае, сельскохозяйственных угодий,
обеспеченность хозяйств сельскохозяйственными
угодьями изучаемых 15 районов по соответствующим группам районов
природно-хозяйственного разделения: северо-западно-прибрежной, северо-восточной,
индигиро-колымской.

На основе приведенных в предыдущей статье показателей рассчитаем среднюю обеспеченность одного хозяйства сельскохозяйственными угодьями (табл. 2)

Как видно из табл. 2, выявлены достаточно полярные значения среднего размера сельхозугодий на одно хозяйство по районам. На основе полученных данных рассчитаем размеры доступности сельскохозяйственных угодий. Исходя из фактических данных, по данным ВСХП 2016 г. на  одно хозяйство Якутии приходится в среднем:  на сельхозорганизации- 231,5 га, крестьянские (фермерские) хозяйства и индивидуальные предприниматели в сельском хозяйстве – 26,6 га, личные подсобные хозяйства – 1,6 га сельхозугодий [3]. Если рассчитать исходя из этого по  балльной системе доступность угодий на одно хозяйство в 15 изучаемых улусах, то можно предложить такую градации обеспеченности с/х угодий (табл. 3).

Далее присвоим порядковые единицы размерам
обеспеченности сельхозугодьями: 0 –
отсутствует; 1- недостаточный; 2 – минимальный; 3- средний; 4- стабильный; 5 –
достаточный. Полученные размеры угодий в табл. 4 распределим  по предлагаемой системе. И в нижеприведенной таблице
(табл. 4) видно, преобладание полярных показателей по группам районов. Особенно,
в северо-западно-прибрежной группе преобладают недостаточный (1 – 9) 
и минимальный (2 – 3) размеры  сельхозугодий, также их отсутствие (0 – 3), в то же время есть стабильные (4 – 2) и достаточные (5 – 4) размеры угодий. В
северо-восточной группе при преобладании недостаточного (1 – 4) и достаточного (5–
4) размеров, относительно равномерно распределены все размеры угодий, в индигиро–колымской
группе при преобладании минимального (2-4)
размера также распространены все размеры угодий. Специализация по группам
районов подтверждается и в этой структуре 
размеров обеспеченности сельхозугодьями. Оленеводческо-промысловый тип
хозяйства северо-западно-прибрежной группы предопределяет в основном низкий
уровень обеспеченности хозяйств сельхозугодьями. В то же время это выявляет
проблему неучета оленьих и конских пастбищ, которые в середине 2000-х гг. в  связи с изменениями в земельном
законодательстве  и перевода их в состав
земель лесного фонда. Поэтому данное специфичное распределение угодий для
оленеводческо-промыслового типа хозяйств показывает необходимость отдельного
учета особенно оленьих пастбищ. Для северо-восточной и индигиро-колымской
групп, в которых  повсеместно и локально
распространено разведение крупного рогатого скота и табунного коневодства
свойственно более равномерное распределение различных размеров обеспеченности  сельхозугодий, предусматривающих сенокосные и
пастбищные земли.

Для проверки данных выводов рассмотрим
единицы размеров обеспеченности сельхозугодьями подробнее для каждой из трех
категорий хозяйств (табл.5).

Из табл. 5 видно, что размер обеспеченности сельхозугодьями сельхозорганизаций
преимущественно недостаточный (1 – 7)
и минимальный (2– 5), в одном районе (Анабарский)
угодья отсутствуют (0-1), в двух
районах (Верхоянский, Среднеколымский)– достаточный (5-2). В крестьянских (фермерских) хозяйствах и ИП в сельском
хозяйстве  сложилась несколько другая
картина размеров сельхозугодий. В них преобладают стабильный (4-4) и достаточный (5-4) размеры, также в в двух районах (Анабарский, Булунский)
районах угодья отсутствуют (0-2), в одном
(Томпонский) – средний (3-1) размер угодий 
и в трех районах  – недостаточный
(1-3). Для личных подсобных
хозяйств  полярность размеров угодий  достаточно большая. Из 15 районов в семи
районах размеры сельхозугодий  –
недостаточный  (1–4) и минимальный (2-3),
в шести  районах – стабильный (4-3) и достаточный (5-3) и только в двух
районах (Среднеколымский, Томпонский) – средний (3-2).

Вторым субъектом измерения являются категории
хозяйств для типов производителей, по типологии они должны быть разделены
на формы социально-хозяйственной организации сельского населения (родовые
общины; личные подсобные хозяйства) и организационно-экономические формы
хозяйствования (сельхозпредприятия (сельхозорганизации); подсобные хозяйства
предприятий; крестьянские (фермерские) хозяйства; индивидуальные
предприниматели  по сельскохозяйственной
деятельности). Здесь мы рассмотрим согласно экономическому критерию хозяйств из
базовых показателей экономической деятельности хозяйств форму хозяйствования, состав
(членство) – официально занятых в сфере работников,  основные виды деятельности – поголовье в
оленеводстве, скотоводстве и табунном коневодстве; объемы производства основной
продукции традиционного животноводства в
проекции определения доли (удельного веса) официально занятых работников, поголовья
и производства основной продукции традиционного животноводства по основным  трем категориям хозяйств. Здесь мы должны
повторно подчеркнуть, что родовые общины в официальной статистике учитываются в
составе сельхозорганизаций или индивидуальных предпринимателей, что не
позволяет, что плохо особенно для оленеводческих и промысловых хозяйств,
выявить отдельно категорию кочевых родовых общин.

Удельный вес официально занятых  работников. Что касается количества занятых в сельскохозяйственной сфере, то официальные работники учитываются только по категориям сельхозорганизаций и крестьянских хозяйств (табл. 6). В личных подсобных хозяйств члены семей в своей повседневной жизнедеятельности включены в трудовой процесс ежедневно, особенно это касается разведения крупного рогатого скота.

Как видно из табл. 6, в сфере сельского хозяйства районов в
сельхозорганизациях работали 70,4% 
официально занятых, 
соответственно  29,6% –  в крестьянских   (фермерских) хозяйствах и  ИП. При этом, в северо-западно-прибрежной
группе  в сельхозорганизациях  работали 
41,3% официально занятых во всех районов, а крестьянских хозяйствах –
всего 2,1%.  В северо-восточной группе были
заняты   в обеих категориях наиболее
близкое число работников  – 24,6% в
сельхозорганизациях и 21,3%  в крестьянских
хозяйствах и ИП. В индигиро-колымской группе 
преобладали работники крестьянских хозяйств (6,0%), а в
сельхозорганизациях –немного меньше (4,5%).

Удельный вес поголовья и объемов производства основной продукции традиционного животноводства в хозяйствах организационно-экономической формы хозяйствования. К этому  типу  хозяйства относятся  из основных категорий  сельскохозяйственные организации, крестьянские (фермерские) хозяйства и индивидуальные предприниматели. Рассмотрим вышеуказанные показатели для каждой из этих двух категорий хозяйств, рассчитаны на основе предыдущей статьи  по основным показателям развития  традиционного северного хозяйства.

Как видно из табл.7, более половины поголовья всех оленей изучаемых районов сосредоточено в сельхозорганизациях  северо-западно-прибрежной (53,2%, выделим в Усть-Янском – 16,8%) и в Нижнеколымском -15,3%) и более трети (36,5%, в том числе в Эвено-Бытантайском – 11,6% и в Момском – 8,5%) находятся в северо-восточной группах, локально поголовье оленей также представлено  в индигиро-колымской группе (3,2%). Остальное поголовье – крупный рогатый скот и лошади – представлено  в сельхозорганизациях в северо-восточной (7,0% и 17,5% соответственно, в том числе в Верхоянском – 3,8% и 6,9%) и в индигиро-колымской группе (7,8% и 8,6%, в том числе в Среднеколымском – 4,6% и 6,2%). Определенный объем производства мяса в изучаемых районах обеспечивается  сельхозорганизациями: северо-западно-прибрежная  и северо-восточная группы производят почти одинаковые объемы мяса – 16,4% и 15,3% соответственно, и вторая группа также 6,5% объемов  производства молока. Зато индигиро-колымская группа обеспечивает 5,9% всего производства  мяса и почти столько же, 5,5% – производства молока. Выделяются по объему производства основной продукции те же районы в группах, у которых наибольшее наличие поголовья. Хотя объем производства мяса в изучаемых районах формируется частично также за счет промысловой охоты.

Как видно из табл. 8, крестьянские (фермерские) хозяйства и ИП в сельском
хозяйстве  держат мизерную долю  поголовья: 
домашних оленей во всех изучаемых группах районов (0,1%) и в
северо-западно-прибрежной группе  –
крупный рогатый скот (0,4%)  и лошадей
(0,7%).  В крестьянских хозяйствах  и  ИП
северо-восточной группы разводили  20,2% (в
Верхоянском – 7,5% и в Томпонском – 5,9%) голов крупного рогатого скота  и 33,0% голов лошадей (в Верхоянском – 14,8% и
в Оймяконском – 8,2%) всех изучаемых районов. Также в индигиро-колымской группе
сосредоточилось определенно значимое для крестьянских  хозяйств поголовье скота (6,4%, в том числе в
Среднеколымском – 4,7%) и лошадей (6,7%, в том числе в Среднеколымском и
Абыйском – по 3,0%). Объемы производства 
мяса и молока крестьянскими хозяйствами и ИП были самыми высокими в
северо-восточной группе – 19,3% и 21,4% соответственно. Также определенную
долю  мяса и молока производили хозяйства
данной категории в индигиро-колымской группе – 4,9% и 6,9%  соответственно. Также  выделяются те же районы , лидирующие по
количеству поголовья.

Удельный вес поголовья и объемов
производства основной продукции традиционного животноводства в хозяйствах формы
социально-хозяйственной организации сельского населения. К этому типу хозяйств относятся
личные подсобные хозяйства/ хозяйства населения.

Как видно из табл. 9, в личном владении были домашние олени  в северо-западно-прибрежной (5,7%) и в
северо-восточной (1,2%) группах.  В
северо-восточной группе личные хозяйства населения разводили 50,9% (в том числе
в Верхоянском – 21,0% и в Томпонском – 16,4%) всего поголовья крупного рогатого
скота и 23,1% (в том числе в Верхоянском – 15,0%) лошадей изучаемых районов. В личных
хозяйствах индигиро-колымской группы  содержали 5,4% голов (том числе в
Среднеколымском – 3,2% и в Абыйском – 1,9%) крупного рогатого  скота 
и 5,7% голов ( в том числе в Абыйском – 2,8% и в Среднеколымском – 2,6%)
лошадей. Личные хозяйства северо-восточной группы  производили практически треть объемов  мяса (28,2%) и более половины объемов  молока (51,7%). Также определенные объемы
мяса (7,0%) и молока (5,8%) производили личные хозяйства индигиро-колымской
группы. Выделяются  те же районы, которые
имеют наибольшее количество поголовья.

В целом  на данном этапе на основе
выборочных индикаторов природного и экономического критериев выделены два
субъекта измерения типов традиционного северного хозяйства на основе данных
Всероссийской сельскохозяйственной переписи 2016 г. Первый субъект  измерения 
– размер обеспеченности хозяйств сельскохозяйственными угодьями. На
региональном уровне специализации предварительно можно  говорить о том, что для
оленеводческо-промыслового типа хозяйства преобладают размеры обеспеченности сельхозугодьями
хозяйств всех категорий ниже среднего – отсутствует (0-3), недостаточный (1-9) , минимальный (2-3), среднего размера в этом типе хозяйств не выявлено и меньшая
часть хозяйств имеют стабильный (4-2)
и достаточный (5-4) размеры угодий. Для
оленеводческо-животноводческо-промыслового типа преобладают для всех категорий
хозяйств средний (3-2), стабильный (4-3) и достаточный (5-4) размеры обеспеченности сельхозугодьями, также есть для данного
типа хозяйств недостаточный (1-4) и минимальный
(2-2) размеры обеспеченности
сельхозугодьями.  Для животноводческо-промыслового  типа хозяйства преобладают  ниже среднего 
размеры обеспеченности 
сельхозугодьями – недостаточный (1-1)
и  минимальный (2-4); средний размер обеспеченности 
и выше присущи для меньшей части хозяйств: средний – (3-1), стабильный (4-2), достаточный (5-1). Таким
образом, для оленеводческо-промыслового  и  животноводческо-промыслового
типов хозяйств преобладают размеры обеспеченности хозяйств сельхозугодьями ниже
среднего – недостаточный и минимальный, а для
оленеводческо-животноводческо-промыслового типа – стабильный и достаточный размеры.
В целом это связано со специализацией хозяйств, так как в оленеводстве и
табунном коневодстве пастбища не учитываются в землях сельскохозяйственного
назначения, особенно для оленеводческих хозяйств их пастбища входят в состав
земель лесного фонда, что создает проблему не только учета, но  и самое главное, доступности земельных
ресурсов в условиях интенсивного промышленного освоения.

Вторым субъектом измерения являются три основные категории хозяйств в
проекции определения доли (удельного веса) официально занятых работников,
поголовья и производства основной продукции традиционного животноводства по
типам специализации хозяйства.

Для оленеводческо-промыслового типа хозяйства характерно, что официально
занятые в сфере сельского хозяйства являются преимущественно работниками
сельхозорганизаций, для оленеводческо-животноводческо-промыслового типа
пропорционально работники заняты как в сельхозорганизациях, так и в
крестьянских хозяйствах и ИП в сельском хозяйстве, для животноводческо-промыслового
типа – при некотором преобладании работников крестьянских хозяйств, трудятся работники
и в сельхозорганизациях.

Для оленеводческо-промыслового  типа
хозяйства характерно среди  хозяйств
организационно-экономических форм хозяйствования (сельхозорганизации, КФХ и ИП
в сельском хозяйстве) в сосредоточение оленного поголовья (53,2%), строго  за счет сельхозорганизаций.  Поголовье крупного рогатого скота, лошадей и
объемы производства молока в обеих категориях хозяйств являются условно мизерными.
Производство мяса (за счет Усть-Янского и Нижнеколымского районов)  занимает определенную долю – 16,8%. Для  оленеводческо-животноводческо-промыслового
типа в хозяйствах организационно-экономических форм хозяйствования  разводят 
36,6% оленей, 27,2 % крупного рогатого скота, 50,5% лошадей  и производят 34,6%  мяса, 27,9% молока. Для животноводческо-промыслового
типа  в хозяйствах
организационно-экономических форм хозяйствования  содержатся 3,2% оленей, строго за счет сельхозорганизаций,
14,2% крупного рогатого скота, 15,3% лошадей и производят 10,8% мяса и 12,4%
молока.

Из форм социально-хозяйственной организации сельского населения в личном
подсобном хозяйстве оленеводческо-промыслового типа  находятся 
5,7% оленей, 1,3% крупного рогатого скота, 2,9% лошадей и производят
1,8% мяса, 1,2% мяса; оленеводческо-животноводческо-промыслового типа – 1,2%
оленей, 50,9% крупного рогатого скота, 23,1% лошадей и производят 28,2% мяса,
51,7% молока;  животноводческо-промыслового
типа  – 5,4% крупного рогатого скота,
5,7% лошадей и производят  7,0% мяса,
5,8% молока.

Для продолжения разработки типологии традиционного северного хозяйства в
условиях адаптации в современной аграрной системе важно владеть  этими  
конкретными статистическими данными  и выявлять проблемы  учета показателей, характеризирующих
хозяйства коренных народов Якутии.

Список литературы

1. Павлушкина О.И. Типология институциональной структуры сельского хозяйства //Никоновские чтения – 2009. Сельское хозяйство в современной экономике: новая роль, факторы роста, риски. Москва, 2009. С. 221-223 //http://cyberleninka.ru/article/n/tipologiya-institutsionalnoy-struktury-selskogo-hozyaystva-rossii (Доступ 15.11.2019); Курышов А. М. Традиционное хозяйство коренных народов как система //Известия Иркутской государственной экономической академии. № 3. 2012; Cанникова Я.М. Традиционное хозяйство коренных народов Севера Якутии в условиях трансформаций постсоветского периода: некоторые результаты исследования //Арктика и Север. 2017. № 28. С. 92-105.

2. Санникова Я.М. Традиционное хозяйство Севера Якутии: факторы и критерии стратегий адаптации //Республика Саха (Якутия): особенности территориальной и социальной мобильности. Коллективная монография. Якутск: Изд-во: Центр научно-технической информации Института гуманитарных исследований и проблем малочисленных народов Севера СО РАН, 2018. С.90-129. http://igi.ysn.ru/files/publicasii/Tomaska.pdf

3. Итоги Всероссийской сельскохозяйственной переписи 2016 года по Республике Саха (Якутия): В 8т./Территориальный орган Федеральной службы государственной статистики по Республике Саха (Якутия) – Якутск, 2018г. Т.1: Основные итоги Всероссийской сельскохозяйственной переписи 2016 года: кн.1: Основные итоги Всероссийской сельскохозяйственной переписи 2016 года по Республике Саха (Якутия) . – 376с.: с диагр. С. С. 12-27 //https://sakha.gks.ru/storag e/mediabank/ВСХП2016_том1_1.pdf (Доступ 21.10.2019).

4. Подсчитано по: Итоги Всероссийской
сельскохозяйственной переписи 2016 года по Республике Саха
(Якутия):В 8т./Территориальный орган Федеральной службы государственной
статистики по Республике Саха (Якутия) – Якутск, 2019г. Т.1: Основные итоги Всероссийской
сельскохозяйственной переписи 2016 года: кн.2: Основные итоги Всероссийской сельскохозяйственной переписи 2016 года по муниципальным
районам и городским округам Республики Саха (Якутия) . – 205с.: с диаг. https://sakha.gks.ru/search?q=всхп+2016+рс+я&date_from=&content=on&date_to=&search_by=all&sort=relevance  (Доступ 15.11. 2019).

5. Подсчитано
по: Сельское хозяйство в Республике Саха (Якутия): Стат.сб./ Саха(Якутия) стат.
Якутск, 2017. – 169 с.

УДК 316.4. 304.3. 63 311.313

DOI 10.24411/2413-046Х-2019-10185

ОСНОВНЫЕ ПОКАЗАТЕЛИ РАЗВИТИЯ ТРАДИЦИОННОГО СЕВЕРНОГО ХОЗЯЙСТВА ПО ДАННЫМ ВСЕРОССИЙСКОЙ СЕЛЬСКОХОЗЯЙСТВЕННОЙ ПЕРЕПИСИ  2016 ГОДА (НА ПРИМЕРЕ РЕСПУБЛИКИ САХА (ЯКУТИЯ)

THE MAIN INDICATORS OF THE DEVELOPMENT OF THE TRADITIONAL NORTHERN ECONOMY ACCORDING TO THE ALL-RUSSIAN AGRICULTURAL CENSUS OF 2016 (ON THE EXAMPLE OF THE REPUBLIC OF SAKHA (YAKUTIA)

Санникова Яна Михайловна, кандидат исторических наук, старший
научный сотрудник отдела истории и этносоциологии Арктики, Институт
гуманитарных исследований и проблем малочисленных народов Севера СО РАН, г.
Якутск

 Sannikova Yana Mikhailovna, candidate of
history, Senior Researcher, Department of History and Ethnosociology of the
Arctic, The Institute of Humanities Research and Indigenous Studies of the
North, SB RAS, Yakutsk

Аннотация: По данным Всероссийской
сельскохозяйственной переписи 2016 г. рассмотрены основные показатели развития
традиционного северного хозяйства Якутии, представленного основными категориями
хозяйств 15 арктических и северных районов. Отдельно проанализированы по
группам районов специализации число хозяйств, наличие сельскохозяйственных
угодий, количество официально занятых работников, также на основе официальных
статистических данных того же 2016 г. – поголовье и объемы производства
основной продукции  в традиционном
животноводстве. Эти показатели станут исходными данными для дальнейшего
изучения типов традиционного северного хозяйства.

Summary: The
main indicators of the development of the traditional northern economy of
Yakutia are considered according to the all-Russian agricultural census of 2016.
The main categories of farms in 15 the arctic and northern regions are analyzed
by groups of areas of specialization.: The number of farms, the availability of
agricultural land, the number of officially employed workers in agriculture were
analyzed separately. The number of livestock and the volume of production of
basic products in traditional animal husbandry are shown on the basis of
additional official statistics of the same year 2016 shows. These indicators
are necessary for further study of the types of traditional northern economy.

Ключевые слова: традиционное северное хозяйство,
Республика Саха (Якутия), Всероссийская сельскохозяйственная перепись, 2016
год, показатели.

Keywords:
traditional northern economy, Republic of Sakha (Yakutia), all-Russian
agricultural census, 2016, indicators.

В продолжение предыдущей статьи, посвященной основным ресурсам и
поголовью традиционных отраслей животноводства хозяйств всей Якутии [1], здесь обратились
непосредственно к основным показателям развития хозяйств 15 арктических и
северных районов региона по данным ВСХП 2016 г., дополненных официальными  статистическими  данными  того же года. Результаты анализа будут
использованы для обоснования предварительной типологии традиционного хозяйства
в следующей статье.

Данные районы представлены согласно предложенному и обоснованному ранее природно-хозяйственному разделению на основе природно-географических особенностей и хозяйственной специализации по   3 группам районов [2]. Первым рассмотрим общее число хозяйств и структуру по основным категориям хозяйств (табл. 1). Общее число хозяйств подсчитаны по основным трем категориям хозяйств: сельскохозяйственные организации (далее – сельхозорганизации/СХО), крестьянские (фермерские) хозяйства и индивидуальные предприниматели  в сельском хозяйстве (далее – крестьянские хозяйства/КФХ и ИП), личные подсобные хозяйства и индивидуальные хозяйства граждан (далее – личные хозяйства (населения)/ЛПХ). Здесь нужно иметь в виду, что такая категория как родовые общины вынуждены учитываться в основном в составе организаций или индивидуальных предпринимателей и официальная статистика в настоящее время их отдельно не учитывает.

Как видно из табл. 1, по данным ВСХП 2016 г. в 15 изучаемых районах было
8,1% всех хозяйств республики: 19,6% всех сельскохозяйственных организаций,
10,7% всех крестьянских (фермерских) хозяйств и индивидуальных предпринимателей
в сельском хозяйстве, 8,0% личных подсобных хозяйств и индивидуальных хозяйств
граждан.

Среди 10753 хозяйств изучаемых 15 районов 
удельный вес личных хозяйств составил 94,6%, крестьянских
(фермерских)  хозяйств и ИП в сельском
хозяйстве – 3,8%, сельхозорганизаций – 1,6%. В северо-западно-прибрежной группе
находились 18,6% изучаемых хозяйств, в северо-восточной – 56,3%,
индигиро-колымской – 25,1%. Из всех сельхозорганизаций изучаемых районов 29,9%
находились в северо-западно-прибрежной группе, 46,6% – в северо-восточной,
23,6% – в индигиро-колымской; из крестьянских хозяйств: 8,0% – в северо-западно
– прибрежной, 63,7% – в северо-восточной, 28,2% – в индигиро-колымской группах;
из личных хозяйств: 18,8% – в северо-западно-прибрежной, 56,2% – в
северо-восточной, 25,0% – в индигиро-колымской группах. В структуре категорий
хозяйств по всем трем группам районов за личными хозяйствами сохранялось
абсолютное преимущество: в северо-западно-прибрежной – 95,7%, северо-восточной
– 94,3%, индигиро-колымской – 94,2% от всех хозяйств соответствующей группы. В
северо-восточной и индигиро-колымской группах удельный вес крестьянских
хозяйств составил по 4,3% от всех хозяйств соответствующей группы, при этом в
северо-западно-прибрежной группе – 1,7%, в то же время сельхозорганизаций в
данной группе было 2,6%, а в северо-восточной и индигиро-колымской группах –
1,3% и 1,5% от  всех хозяйств
соответственно. Наиболее активное развитие сельхозорганизаций в
северо-западно-прибрежной группе связано с оленеводческой направленностью
хозяйств, которые развивались в форме предприятий и родовых общин. А
скотоводческое и коневодческое направления хозяйств, распространенные  в северо-восточной и индигиро-колымской
группах, развивались больше в крестьянских хозяйствах.  При этом, как видно выше, личные хозяйства населения
составляли во всех трех группах абсолютное большинство.

Что касается количества занятых в сельскохозяйственной сфере, то
официальные работники учитываются только по категориям сельхозорганизаций и
крестьянских хозяйств (табл. 2).

Как видно, из табл. 2, в изучаемых районах работают 17,6% всех занятых в
сфере по республике, в том числе в сельхозорганизациях – 26,8% и в КФХ и ИП –
9,6%. При этом  в  этих 15 районах  70,4% работников заняты  в сельхозорганизациях и 29,4% – в КФХ и ИП.
Из 2436  работников в 15 изучаемых
районах заняты в северо-западно-прибрежной группе 43,6%, в северо-восточной –
45,9%,  в индигиро-колымской – 10,6%. Из
всех 1716 работников сельхозорганизаций 
58,7% относятся к северо-западно-прибрежной группе, 34,9% –
северо-восточной, 6,4% – индигиро-колымской; из 716 официально занятых в КФХ и
ИП  7,3% относятся к
северо-западно-прибрежной, 72,5% – северо-восточной, 20,5% – индигиро-колымской.
В северо-западно – прибрежной группе 94,9% работников заняты в
сельхозорганизациях и 4,9% – в КФХ и ИП, в северо-восточной группе 53,6%  – в сельхозорганизациях и 46,4% – в КФХ и ИП,
в индигиро-колымской  42,8% – в
сельхозорганизациях и 56,4% – в КФХ и ИП. При этом мы всегда имеем ввиду, что
повседневно в своих личных хозяйствах трудятся многие члены семей. В качестве
замечания к данным переписи касаемо порайонного количества занятых, некоторые
цифровые данные имеют небольшие погрешности.

Основным ресурсом в деятельности хозяйств являются земельные ресурсы.
Здесь мы остановимся непосредственно на наличии сельскохозяйственных
угодий  и их структуре  по основным категориям хозяйств (табл. 3).

Как видно из табл. 3, в 15 изучаемых районах расположены 9,9% всех
сельскохозяйственных угодий в республике, в том числе 13,2% всех угодий сельхозорганизаций,
10,3% – КФХ и ИП, 6,6% – личных хозяйств населения. При этом 52,7%
сельхозугодий всех категорий хозяйств изучаемых районов приходится на сельхозорганизации,
21,0%, – КФХ и ИП, 26,3% – личные хозяйства. Из 50526,9 га сельскохозяйственных
угодий, располагаемых изучаемыми районами, 11,7% относятся  к северо-западно-прибрежной группе, 61,1% –
северо-восточной, 27,2% – индигиро-колымской. Из 26610,2 тыс. га угодий сельхозорганизаций
на северо-западно-прибрежную группу приходится 14,9%, северо-восточную – 50,6%,
индигиро-колымскую – 34,5%;  из 10598,3
тыс. га угодий КФХ и ИП  на
северо-западно-прибрежную – 14,0%, 
северо-восточную – 73,1%, 
индигиро-колымскую – 12,8%; из 13318,7 тыс. га угодий личных хозяйств на
северо-западно-прибрежную – 3,4%, северо-восточную – 72,6%, индигиро-колымскую
– 24,0%. В северо-западно-прибрежной группе 67,1% сельхозугодий приходится  на сельхозорганизации, 25,2% – КФХ и ИП, 7,7%
– личные хозяйства; в северо-восточной 43,6% угодий – сельхозорганизации, 25,1%
– КФХ и ИП, 31,3% – личные хозяйства; в индигиро-колымской 66,8% угодий – сельхозорганизации,
9,9% – КФХ и ИП, 23,3% – личные хозяйства населения.

Основной количественный показатель – поголовье – в
традиционном животноводстве 15 изучаемых районов может быть
проанализирован  на основе представленной
таблицы, составленной так же по итогам переписи 2016 г. (табл.4).

Как видно из табл. 4, в 15 изучаемых районах разводили 82,2%  всех оленей в регионе, 5,6%  крупного рогатого скота, 12,8% лошадей.  При этом в 15 изучаемых районах основное
поголовье оленей, 93,0% голов содержали в сельхозорганизациях, 6,9% – в личном
владении; крупного рогатого скота –  57%
в личных хозяйствах, 27,1% в крестьянских хозяйствах, 15,9% в сельхозорганизациях;
лошадей – 40,5% в крестьянских хозяйствах, 31,7% в личных хозяйствах, 27,7% в сельхозорганизациях.

В оленеводстве в северо-западно-прибрежной группе разводили 59,0% всего
поголовья изучаемых районов, в северо-восточной – 37,8%, в индигиро-колымской –
3,2%. В скотоводстве в северо-восточной группе содержали 77,6% всего крупного
рогатого скота районов, в индигиро-колымской – 19,6% и в
северо-западно-прибрежной – 2,9%. В табунном коневодстве в северо-восточной
группе  разводили 73,6% голов лошадей
районов, в индигиро-колымской – 21,0%, в северо-западно-прибрежной – 5,3%.

В северо-западно-прибрежной группе в сельхозорганизациях содержались
90,4% оленей, 38,3% крупного рогатого скота, 29,9% лошадей; в крестьянских
хозяйствах – 14,5% крупного рогато скота, 14,1% лошадей;  в личных подсобных хозяйствах – 9,6% оленей,
47,2% крупного рогатого скота, 53,9% лошадей. В северо-восточной группе в сельхозорганизациях
содержались 96,6% оленей, 9,1% крупного рогатого скота, 23,8% лошадей; в крестьянских
хозяйствах – 26,1% крупного рогатого скота, 44,9% лошадей; в личном владении –
3,1% оленей, 64,8% крупного рогатого скота, 31,3% лошадей. В индигиро-колымской
группе в сельхозорганизациях содержались 99,5% оленей, 39,8% крупного рогатого
скота, 40,9% лошадей; в крестьянских хозяйствах – 32,8% крупного рогато скота,
31,8% лошадей; в личных хозяйствах –27,4% крупного рогатого скота, 27,2%
лошадей.

Объемы производства основных продуктов животноводства отражены для 15
изучаемых районов  арктических и северных
районов следующими показателями абсолютного 
и процентного соотношения (табл. 5). Объемы производства основной продукции
животноводства – мяса и молока – можно отнести к результатам только
традиционного животноводства, так как, несмотря на то, что учет идет
объемов  скота и птицы на убой в живом весе,
в изучаемых районах не производится мясо птицы, куриц и других птиц в них
держат в небольших количествах и  в
основном для производства яиц. Также стоит заметить, что общие объемы
производства  включают производство
подсобных хозяйств предприятий региона (по 0,9% всего республиканского производства)
и также есть погрешности в пересчете статданных.

Как видно из табл. 5, в 2016 г. в 15 изучаемых районах
произвели  9,3% мяса, производимого в
республике, при этом  сельхозорганизации –
37,7%, личные подобные хозяйства – 37,1%, КФХ и ИП – 24,7%. Среди изучаемых
районов северо-западно-прибрежная группа произвела 18,7% мяса, северо-восточная
– 63,3%, индигиро-колымская — 18,0%.  В
том числе в северо-западно-прибрежной группе 
87,9% мяса было произведено в сельхозоргоанизациях, 9,8% в ЛПХ, 2,2% в
КФХ и ИП; в северо-восточной  – 44,6% в личных
хозяйствах, 30,6% в КФХ и ИП, 24,3% в сельхозорганизациях; в индигиро-колымской
– 38,3% в личных хозяйствах, 32,9% в  сельхозорганизациях,
27,4% в КФХ и ИП.

В изучаемых районах произведено было 6,0% всего объема
молока по республике, в том числе 58,7% в личных подсобных хозяйствах,  28,5% в КФХ и ИП, 12,7% в сельхозорганизациях.
В северо-восточной  группе произвели
79,7% молока, индигиро-колымской – 18,3%, северо-западно-прибрежной – 2,0%.  В том числе в северо-западно-прибрежной
группе  58,5%  было произведено в личных хозяйствах, 33,7% в сельхозорганизациях,
7,7% в КФХ и ИП; в северо-восточной  – 64,9%
в личных хозяйствах,  26,9% в КФХ и ИП, 8,2%
в сельхозорганизациях; в индигиро-колымской – 37,6% в КФХ и ИП, 31,8 % в личных
хозяйствах, 30,2% в  сельхозорганизациях.

Таким образом, в 15 арктических и северных районах Якутии в 2016 г. было
8,1% (10753) всех хозяйств республики, в них удельный вес частного сектора
составил 98,4% (94,6% личных хозяйств и 3,8% крестьянских (фермерских) хозяйств
и индивидуальных предпринимателей в сельском хозяйстве) и сельхозорганизаций – 1,6%.
В изучаемых районах работают 17,6% (2436) всех официально занятых в
сельскохозяйственной сфере по республике, из них 70,4% работников
сельхозорганизаций и 29,4% – крестьянских (фермерских) хозяйств и
индивидуальных предпринимателей в сельском хозяйстве. Ежедневно трудятся в
личных хозяйствах члены семей и в крестьянских хозяйствах члены семей глав
хозяйств. Сельскохозяйственные угодья составляют 9,9% (50526,9 тыс. га) всех
сельскохозяйственных угодий в республике, при этом 52,7% сельхозугодий изучаемых
районов приходится на сельхозорганизации, 21,0%, – крестьянские (фермерские)
хозяйства и индивидуальные предприниматели в сельском хозяйстве, 26,3% – личные
подсобные хозяйства.  В  то же 
время в  изучаемых районах
разводили 82,2%  (141948 голов) всех оленей
в регионе, 5,6% (13692) крупного рогатого скота, 12,8% (31158) лошадей. В том
числе основное поголовье оленей, 93,0% голов, содержали в сельхозорганизациях,
6,9% в личном владении; 57% крупного рогатого скота разводили  в личных хозяйствах, 27,1% в крестьянских
хозяйствах, 15,9% в сельхозорганизациях; лошадей – 40,5% в крестьянских
хозяйствах, 31,7% в личных хозяйствах, 27,7% в сельхозорганизациях. Объемы
производства основной продукции традиционного животноводства составили в
изучаемых районах 9,3% (3721)
мяса, производимого в республике, при этом 
сельхозорганизациях – 37,7%, личных хозяйствах – 37,1%, крестьянских
хозяйствах – 24,7%; было произведено 6,0% (9840) всего объема молока республики, в том числе 58,7% в личных
подсобных хозяйствах, 28,5% в крестьянских хозяйствах, 12,7% в сельхозорганизациях.
Анализ показателей по таблицам составлен с учетом особенностей  владения основными ресурсами, поголовьем и
объемами производства по трем группам районов и использованы итоги ВСХП 2016 г.
и официальные данные соответствующего года по производству основной продукции
животноводства. В следующей статье будет сделана попытка использовать
результаты анализа этих статистических данных для объяснения типологии
традиционного северного хозяйства.

Список литературы

1. Санникова Я.М. Хозяйства Якутии по итогам Всероссийских
сельскохозяйственных переписей 2006 и 2016 годов: основные ресурсы и поголовье
традиционных отраслей животноводства //Московский экономический журнал. 2019.
№11/2019.

2. Cанникова Я.М. Традиционное хозяйство коренных народов Севера Якутии в
условиях трансформаций постсоветского периода: некоторые результаты
исследования //Арктика и Север. 2017. -№ 28. С. 92-105.

3. Подсчитано по: Итоги Всероссийской
сельскохозяйственной переписи 2016 года по Республике Саха
(Якутия):В 8т./Территориальный орган Федеральной службы государственной
статистики по Республике Саха (Якутия)
– Якутск, 2019г. Т.1: Основные
итоги Всероссийской сельскохозяйственной переписи 2016 года: кн.2: Основные итоги Всероссийской
сельскохозяйственной переписи 2016
года по муниципальным районам и городским округам Республики Саха (Якутия) . – 205с.: с диаг. https://sakha.gks.ru/search?q=всхп+2016+рс+я&date_from=&content=on&date_to=&search_by=all&sort=relevance  (Доступ 15.11. 2019).

4. Подсчитано по: Сельское хозяйство в Республике Саха (Якутия):
Стат.сб./ Саха(Якутия) стат. Якутск, 2017. – 169 с.

УДК 633.854.54:631.527

DOI 10.24411/2413-046Х-2019-10142

СЕМЕНОВОДСТВО ЛЬНА МАСЛИЧНОГО

OILSEED FLAX SEED PRODUCTION

Айгера Сулейменова, старший научный сотрудник, заведующая лабораторией, СОС-филиал ФГБНУ ФНЦ ВНИИМК», Омская область, г. Исилькуль

Aygera Suleimenova, senior researcher, head of the
laboratory, SOS-branch FGBNU FNC VNIIMK», Omsk region, g. Isilkul

Аннотация: В
настоящее время перед семеноводством стоит задача не только сохранять, но и
улучшать хозяйственно полезные признаки сортов в процессе их репродукции.
Разработанная во ВНИИМК методика улучшающего семеноводства позволяет не только
поддерживать высокую сортовую чистоту, возделываемых сортов, но и улучшать их
по содержанию масла в семенах, по крупности семян, высоте растения. По этой
методике ведется семеноводство сортов Северный и Август. По сорту Северный
отбор растений вели по двум признакам: масса 1000 семян и высота растения. В
2010 году были отобраны растения, в первой группе с массой 1000 семян 7,0-7,8
грамм, во второй группе высотой растения 50-60 см. В 2011 году был заложен
питомник оценки потомств Северный крупносемянный и Северный высокорослый. После
лабораторных анализов лучшие семьи по комплексу признаков были объединены и
высеяны в питомниках размножения в 2012 году. Осенью была отобрана
семеноводческая элита, растения с массой 1000 семян 7,5-8,5 грамм и более,
высотой растения 55-65 см опять были объединены в две группы и высеяны в
питомнике оценки потомств в 2013 году. Затем, лучшие семьи были высеяны в
питомнике размножения в 2014 году. В результате нам удалось увеличить массу
1000 семян сорта Северный, и сейчас она составляет 8,8-9,5 грамм. В настоящее
время такая же работа проводится по сорту Август, с целью увеличения массы 1000
семян. При передаче на государственное сортоиспытание масса 1000 семян у сорта
была 7,4 грамма, сейчас она составляет 8,0-8,2 грамма.

Summary: Currently, the task of seed production is not
only to preserve, but also to improve the economically useful characteristics
of varieties in the process of their reproduction. The technique of improving
seed production developed at VNIIMK allows not only to maintain high varietal
purity of cultivated varieties, but also to improve them in terms of oil
content in seeds, seed size, plant height. According to this method, seed
production of Severny and of August varieties is conducted. According to the
Severny variety, the selection of plants was carried out on two grounds: the
weight of 1000 seeds and the height of the plant. In 2010, plants were
selected, in the first group with a mass of 1000 seeds of 7.0-7.8 grams, in the
second group with a plant height of 50-60 cm. In 2011 the nursery of assessment of
offspring Severny large seeded and Severny tall was founded. After laboratory
tests, the best families for a complex of traits were combined and seeded in
breeding nurseries in 2012. In autumn, the seed-growing elite was selected,
plants with a mass of 1000 seeds of 7.5-8.5 grams or more, plant height of
55-65 cm were again combined into two groups and sown in the nursery evaluation
of offspring in 2013. Then, the best families were seeded in the breeding nursery
in 2014. As a result, we managed to increase the mass of 1000 seeds of the
Severny variety, and now it is 8.8-9.5 grams. Currently, the same work is
carried out on the variety of August, in order to increase the weight of 1000
seeds. When transferred to the state variety testing, the mass of 1000 seeds of
the variety was 7.4 grams, now it is 8.0-8.2 grams.

Ключевые слова: лён масличный, семеноводство, масса 1000 семян, высота
растения, индивидуальный отбор.

Key words: oil flax, seed production, weight of 1000 seeds,
plant height, individual selection.

Лён масличный – ценная
сельскохозяйственная культура, которую широко используют в промышленности.
Масло льна находит широкое применение во многих отраслях промышленности и в
медицине. Жмыхи и шрот – превосходный высокобелковый корм для животноводства.
Благодаря высокому содержанию полиненасыщенных жирных кислот масло льна
обладает хорошей высыхаемостью с образованием прочной и стойкой пленки [1]. Краски
и лаки, полученные на льняной олифе, являются эталоном долговечности и надежности.
Масло льна находит широкое применение в полиграфической, кожевенно-обувной,
электротехнической, текстильной, пищевой, медицинской, парфюмерной и многих
других отраслях промышленности. Применяется оно при изготовлении линолеума, клеенок,
непромокаемых тканей, а также при производстве пластмасс [2]. По данным
американских исследователей оно является ценным сырьем для получения сложных и
простых эфиров, уретанов, амидов и других соединений, из которых можно получать
различные покрытия и искусственные волокна, изоляционные пены, пластификаторы,
смазки высокого давления и другие полимеры [3].

Техническое использование
растительных масел исключительно разнообразно. Для производства моющих средств
в нашей стране используются масла, содержащие в большом количестве линоленовую
кислоту, это масла типа льняного, периллового. Отдельные растительные масла
(льняное, касторовое, горчичное и другие) используются в качестве смазочных
средств при закалке стали, в техническом производстве [4].

Отходы маслобойного производства – жмыхи и шрот льна – отличный
высокобелковый корм для сельскохозяйственных животных и птицы, не уступающий по
своей питательности и качеству жмыхам и шротам подсолнечника и сои. Кроме того,
они обладают диетическими и противовоспалительными свойствами, благодаря
содержащейся в них слизи. Один килограмм льняного жмыха содержит 1,2 кормовой
единицы и 300 г
переваримого протеина. Наличие в льняном жмыхе и шроте пектиновых веществ,
разбухающих в воде и дающих густую слизь, делает их ценным диетическим кормом,
благотворно влияющим на пищеварение и пригодным для кормления всех животных.
При скармливании льняного жмыха коровам повышается не только удой, но и
жирность молока [5]. По данным института льна США (1972) льняной шрот способствует
значительным прибавкам веса крупного рогатого скота и снижает опасность
тимпанита. Кроме того, в нем содержится селен, необходимый в рационе животных.

В 1 ц мякины льна
содержится 27 кормовых единиц и 2
кг белка – это превосходный корм для свиней и овец. Из 1
т костры можно получить 500
кг картона, 250 кг метилового спирта, 80 кг смолы, 40 кг уксусной кислоты, 5 кг ацетона или 250 м²
строительных плит. [6].

Солома льна содержит
свыше 20 % короткого волокна, которое пригодно для получения пакли, волокна,
ниток, шпагата, верёвок и других изделий. Крученые изделия из волокна льна
пользуются неограниченным спросом на мировом рынке. Еще в 30-е годы прошлого
столетия был разработан метод котонизации волокна льна. Вата, полученная этим
методом из стеблей льна, не уступает по своим свойствам волокну хлопчатника и
может использоваться от прядения тканей до производства пороха [7]. Волокно
льна является экологически чистым и может применяться во многих отраслях
промышленности – от набивки мягкой мебели вместо поролона до изготовления
кузовов и отделки салонов легковых автомобилей при прессовании его с эпоксидной
смолой и резиной. Очесы короткого волокна, полова и костра, могут применяться
для изготовления тепло- и звуконепроницаемых плит для внутренней отделки
помещений, которые по прочности превосходят кирпич. Костра, остающаяся после
обмолота коробочек используется для выработки фурфурола и активированного угля,
а также может служить прекрасным сырьем для производства высококачественной
бумаги, экономя при этом большое количество древесины лесных пород [8].

В последние годы во всем
мире возрос интерес к использованию льняного масла в пищу в связи с его
лечебными свойствами, обусловленными высоким содержанием линоленовой кислоты
(Омега-3). Льняное масло способствует выведению из организма холестерина,
улучшению обмена белков и жиров, нормализации артериального давления,
уменьшению вероятности образования тромбов и опухолей. Льняное масло
значительно снижает риск сердечно-сосудистых и раковых заболеваний и уменьшает
аллергические реакции. Цельное льняное семя используется в различных странах
как популярные добавки к различным сортам хлеба и крупяным смесям, для обсыпки
кондитерских изделий. Белки, экстрагированные из льняного семени, с содержанием
частиц оболочки, обладают желатинизурующим действием и могут применяться в
кулинарии [9].

Работы по селекции льна масличного в Российской Федерации начаты в 1922-1928 годах на Шатиловской, Краснокутской, Донской, Степной, Ставропольской, Омской селекционных опытных станциях и на Кубанской опытной станции ВИР. Селекцией масличного льна с 1932 года начал заниматься Алтайский научно-исследовательский институт сельского хозяйства. Со второй половины тридцатых годов двадцатого столетия проводятся работы по селекции льна масличного на экспериментальной базе ВНИИМКа. В 1950 году лен масличный был включен в селекционную проработку на Новосибирской государственной селекционной станции. Селекционная работа по льну масличному на Сибирской опытной станции была начата в 1961 году и проводится по настоящее время [10]. Основным методом селекции на первом этапе был многократный индивидуальный отбор из лучших сортообразцов коллекции ВИР, селекционных сортов других научно-исследовательских учреждений. В настоящее время основной метод создания исходного материала – внутривидовая гибридизация экологически и географически отдаленных форм с последующим индивидуальным отбором [11]. Сортообразцы оцениваются по основным биологическим и хозяйственно ценным признакам: продолжительность вегетационного периода, урожайность и сбор масла с единицы площади, масличность, высота растения, масса 1000 семян. Селекционерами лаборатории льна масличного за этот период времени районированы 5 сортов льна (табл 1).

Из сортов льна масличного
селекции Сибирской опытной станции наиболее распространен сорт Северный,
который отличается коротким вегетационным периодом, высокой урожайностью семян
и высокой массой 1000 семян. В 2016
г. в Государственный реестр селекционных достижений,
допущенных к использованию в производстве включен сорт Август, отличающийся от
Северного более высокой масличностью семян (выше на 4,7 %), меньшей
продолжительностью вегетационного периода.

 По этим сортам ведется семеноводство льна
масличного. Производство оригинальных семян льна масличного проводится на
основе массового или улучшающего индивидуального отбора. Массовый отбор
применяется чаще при производстве оригинальных семян сортов, имеющих небольшое
распространение в производстве для поддержания сортовой чистоты. Отбор проводят
в фазу полного созревания растений льна на посевах оригинальных и элитных
семян.  При этом отбирают типичные для
данного сорта растения, отличающиеся хорошим развитием и не пораженные
болезнями. После обмолота и лабораторной браковки семена лучших растений
объединяют в маточные оригинальные семена и используют для посева в семенных
питомниках размножения оригинальных семян. В современном сельском хозяйстве
высококачественный посевной материал имеет первостепенное значение как средство
производства. Достаточное количество высококачественных семян, предложенных для
рынка, дает возможность сельхозпроизводителям использовать такие преимущества
новых сортов, как повышенная потенциальная урожайность, устойчивость к
вредителям и болезням, экологическая пластичность и выравненность. В настоящее
время перед семеноводством стоит задача не только сохранять, но и улучшать
хозяйственно полезные признаки сортов в процессе их репродукции. Разработанная
во ВНИИМК методика улучшающего семеноводства позволяет не только поддерживать
высокую сортовую чистоту, возделываемых сортов, но и улучшать их по содержанию
масла в семенах, по крупности семян, высоте растения.

Работа ведется по
следующей схеме:

1. Отбор растений семеноводческой элиты проводится на посевах оригинальных семян каждого сорта в количестве 1,0-2,5 тыс. растений.
2. После обмолота и браковки семена с лучших элитных растений высеваются на отдельных делянках. В качестве контроля используются элитные семена сорта.

В течении вегетации проводятся фенологические наблюдения, браковки семей по выравненности растений, по дружности цветения, полегаемости.

По сорту Северный отбор растений вели по двум признакам: масса 1000 семян и высота растения. В 2010 году были отобраны растения, в первой группе с массой 1000 семян 7,0-7,8 грамм, во второй группе высотой растения 50-60 см. В 2011 году был заложен питомник оценки потомств Северный крупносемянный, где изучалось 306 семей (таблица 2) и Северный высокорослый (таблица 3)– изучалось 252 семьи.

В результате нам удалось
увеличить массу 1000 семян сорта Северный, и сейчас она составляет 8,8-9,5
грамм. Тогда как при передаче на сортоиспытание масса 1000 семян у этого сорта
составляла 6,6 грамм.

В настоящее время такая
же работа проводится по сорту Август, с целью увеличения массы 1000 семян. При
передаче на государственное сортоиспытание масса 1000 семян у сорта была 7,4
грамма, сейчас она составляет 8,0-8,2 грамма.

Таким образом создав сорт
и районировав его работа с ним не заканчивается.  Ведя семеноводческую работу, не только
поддерживается сортовая чистота, но улучшаются хозяйственно полезные признаки
сорта, что делает его востребованным и конкурентоспособным на рынке.

Список литературы

1. Лён масличный: селекция, семеноводство, технология
возделывания и уборки / Галкин Ф.М., Хатнянский В.И., Тишков Н.М., Пивень В.Т.,
Шафоростов В.Д. – Краснодар, 2008. – 191 с.

2.
Goering, R.J. Search for high erucic acid containing oils in the Grucifeae. //
Economic Botany. – V. 19. – № 3. – 1965. – P. 251-255.

3.
Zucherman, A., Gross, N.H. Utilisation of erutic asid oils. / A. Zucherman,
N.H. Gross // Canad. Chem.
And Hrocess Industries. – July. – 1949. – P. 588-607.

4. Лукомец В.М., Пивень В.Т., Тишков
Н.М. Лен масличный–культура перспективная // приложение к журналу «Защита и
карантин растений» – 2013. – №2 -20 с.

5. Минкевич И.А. Лен масличный.
Сельхозгиз, 1957. – 178 с.

6. Шмаков П. Ф. Масличные культуры:
биологические особенности, технология производства, сорта, состав питательность
и использование при кормлении крупного рогатого скота / П.Ф. Шмаков, И.А.
Лошкомойников, А.Н. Пузиков. Г.Н. Кузнецова, Р.С. Полякова, Ю.Н. Суворова, А.К.
Минжасова, Е.А. Чаунина. – Омск: Изд-во ООО «Омскбланкиздат», 2013. – 300 с.

7. Соловьев А.Е. Льноводство. – М.:
Колос, 1978. – С. 336.

8. Минкевич, И.А. Культура льна-кудряша,
периллы, ляллеманции Краснодар,: Краевое кн. изд-во, 1949. –. 108 с.

9. Филиппова И. Льняное масло, или Золотой ключик к
долголетию / И. Филиппова – СПб.: Издательство «Диля», 2003. – 160 с.

10. Историянаучных исследований во ВНИИМКе 
/ под ред. Н.И. Бочкарева, С.Д. Крохмаля. – Краснодар, 2003. – 400 с.

11. Минжасова А.К. Селекция льна масличного в Сибири //
Мат-лы меж-

дунар. науч.-практ. конференции к 100-летию сибирской
селекции. Омск, 2011 (2-4 августа). Омск, 2012. – С. 198-201.

УДК 633.521: 631.416.9

DOI 10.24411/2413-046Х-2019-10118

ВЛИЯНИЕ МИКРОЭЛЕМЕНТОВ
И НАНАПРЕПАРАТОВ НА УРОЖАЙНОСТЬ ЛЬНОПРОДУКЦИИ

THE INFLUENCE OF TRACE ELEMENTS AND NANOPREPARATIONS ON THE YIELD OF
FLAX PRODUCTS

А.М. Конова, кандидат сельскохозяйственных наук,
заведующая лабораторией селекционных технологий,Федеральное государственное бюджетное научное учреждение
«Федеральный научный центр лубяных культур», ул. Нахимова, 21, Смоленск,
214025, Россия

А.Г. Прудникова, доктор сельскохозяйственных наук,
профессор кафедры агрономии и экологии,Федеральное
государственное бюджетное образовательное учреждение высшего образования
«Смоленская государственная сельскохозяйственная академия», ул. Большая
Советская, 10/2, Смоленск, 214000, Россия,

А.Д. Прудников, доктор сельскохозяйственных наук,
профессор кафедры агрономии и экологии,Федеральное
государственное бюджетное образовательное учреждение высшего образования
«Смоленская государственная сельскохозяйственная академия», ул. Большая
Советская, 10/2, Смоленск, 214000, Россия

А.Ю. Гаврилова, кандидат биологических наук, старший
научный сотрудник лаборатории агротехнологий,Федеральное государственное бюджетное научное учреждение
«Федеральный научный центр лубяных культур», ул. Нахимова, 21, Смоленск,
214025, Россия

С.М. Чехалков, старший научный сотрудник лаборатории
селекционных технологий,Федеральное
государственное бюджетное научное учреждение «Федеральный научный центр лубяных
культур», ул. Нахимова, 21, Смоленск, 214025, Россия

Е.А. Трабурова, младший научный сотрудник лаборатории
селекционных технологий,Федеральное
государственное бюджетное научное учреждение «Федеральный научный центр лубяных
культур», ул. Нахимова, 21, Смоленск, 214025, Россия

С.М. Зуева, старший научный сотрудник лаборатории
селекционных технологий, Федеральное государственное бюджетное научное
учреждение «Федеральный научный центр лубяных культур», ул. Нахимова, 21, Смоленск,
214025, Россия

A.M. Konova, candidate
of agricultural sciences, head of the laboratory of breeding technologies, Federal
State Budget Research Institution – Federal Research Center for Bast Fiber
Crops, Nahimova str., 21, Smolensk, 214025, Russia

A. G. Prudnikova, doctor
of agricultural sciences, рrofessor of the department of agronomy and ecology, Federal
State Budget Educational Institution of Higher Education «Smolensk state agricultural
Academy», Bolshaya Sovetskaya str., 10/2, Smolensk, 214000, Russia

A. D. Prudnikov, doctor
of agricultural sciences, рrofessor of the department of agronomy and ecology, Federal
State Budget Educational Institution of Higher Education «Smolensk state agricultural
Academy», Bolshaya Sovetskaya str., 10/2, Smolensk, 214000, Russia

A. Yu. Gavrilova, candidate
of biological sciences, senior researcher of the laboratory of agricultural
technologies, Federal State Budget Research Institution – Federal Research
Center for Bast Fiber Crops, Nahimova str., 21, Smolensk, 214025, Russia

S.M. Chehalkov, senior
researcher of the laboratory of breeding technologies,Federal State Budget Research Institution – Federal Research
Center for Bast Fiber Crops, Nahimova str., 21, Smolensk, 214025, Russia

E.A. Traburova, junior
researcher of the laboratory of breeding technologies, Federal State Budget
Research Institution – Federal Research Center for Bast Fiber Crops, Nahimova
str., 21, Smolensk, 214025, Russia

S.M. Zueva, senior
researcher of the laboratory of breeding technologies, Federal State Budget
Research Institution – Federal Research Center for Bast Fiber Crops, Nahimova
str., 21, Smolensk, 214025, Russia

Аннотация: Установлено влияние микроэлементов и нанопорошков на полевую всхожесть и выживаемость растений льна – долгунца, элементы структуры урожая и его продуктивность. Целью исследований являлось изучение влияния нанопрепаратов и микроэлементов нового поколения на урожайность льнопродукции. Эксперимент проводили в 2017 – 2018 годах на опытном поле Смоленской ГСХА. В опыте возделывали сорт льна-долгунца С – 108, районированный в Смоленской области и выведенный в Смоленском ИСХ (бывш. Смоленской ГОСХОС). Полевые и лабораторные исследования проводили согласно ГОСТ и по методикам ВНИИ льна (г. Торжок), фенологические наблюдения – по методике Госсортоиспытания. В ходе проведенных исследований установлено, что микроэлементы повышали всхожесть семян льна – долгунца на 11 – 20%, а вместе с нанопрепаратами способствовали лучшей выживаемости растений к моменту уборки до 79-98%. Водно – дисперсные суспензии (ВДС) микроэлементов способствовали повышению урожайности льнопродукции. Наиболее значительная прибавка льносоломы получена от смачивания посевного материала ВДС оксидом цинка и железа – 2,3 – 2,4 т/га (38 – 40%); льноволокна – 0,62 – 0,58 т/га (61 – 65%). Наибольшая прибавка урожая семян получена от смачивания водно – дисперсной суспензии кобальта – 0,27 т/га (87%) по сравнению с контролем. Опрыскивание посевов льна – долгунца в фазу «елочка» повышало урожайность соломы на 27%, льноволокна – на 62 – 67%, льносемян – на 26 – 32% по сравнению с контролем. Наибольшую прибавку товарной части урожая льна – долгунца обеспечивало взаимодействие микроэлементов и нанапрепарата: льноволокна – до 0,68 т/га (72%), льносемян – до 0,36 т/га (116%). Для получения прибыли и рентабельности при производстве льна – долгунца целесообразно сочетать обработку семян перед посевом (смачивания) 0,05% водно-дисперсной суспензией ZnO и Fe, а в фазу «елочка» опрыскивать нанопрепаратом Нутривант Плюс в дозе 1,5 – 2 кг/га.

Summary: The influence of microelements and nanopowders on field germination and survival of flax plants, elements of crop structure and its productivity has been established. The aim of the research was to study the effect of nanopreparations and trace elements of the new generation on the yield of flax products. The experiment was carried out in 2017 – 2018 at the experimental field of Smolensk state agricultural Academy. In the experiment cultivated fiber-flax variety S-108, zoned in the Smolensk region and bred in the Smolensk Agricultural Institute (ex. Smolensk GOSHOS). Field and laboratory studies were carried out according to GOST and according to the methods of the Institute of flax (Torzhok), phenological observations – according to the method of Gossortoispytaniya. In the course of the research it was found that trace elements increased the germination of flax seeds by 11-20%, and together with nanopreparations contributed to the best survival of plants by the time of harvesting up to 79-98%. Water-dispersed suspensions (VDS) of microelements contributed to the increase in the yield of flax products. The most significant addition of flax straw was obtained from wetting the sowing material VDS with zinc oxide and iron – 2,3 – 2,4 t/ha (38 – 40%); flax fiber – 0,62 – 0,58 t/ha (61 – 65%). The greatest increase in the seed yield was obtained from wetting the water-dispersed suspension of cobalt – 0,27 t/ha (87%) compared to the control. Spraying of flax crops in the «herringbone» phase increased the yield of straw by 27%, flax fiber – by 62 – 67%, flax seeds – by 26 -32% compared to the control. The greatest increase in the marketable part of the flax crop was provided by the interaction of trace elements and nanopreparation: flax fiber – up to 0,68 t/ha (72%), flax seed – up to 0,36 t/ha (116%). For profit and profitability in the production of flax, it is advisable to combine the treatment of seeds before sowing (wetting) 0,05% water – dispersed suspension of ZnO and Fe, and in the phase «herringbone» sray nanopreparation Nutrivant Plus at a dose of 1,5 – 2,0 kg/ha.

Ключевые слова: лен – долгунец, льноволокно, семена, микроэлементы, Нутривант Плюс,
Гринго, урожайность.

Keywords: flax, flax fiber, seeds, trace
elements, Nutrivant Plus, Gringo, yield.

Перспективность льна в
мире подчеркивается тем, что он официально объявлен культурой XXI века. Его
достоинства не могут заменить другие растения, и ему заслуженно пытаются отдать
то место в жизни человека, которое он занимал еще в древнем Египте. Среди всех
наиболее известных видов лубяных волокон льняное волокно считается наиболее
ценным, благодаря хорошим прядильным свойствам: гибкости, прочности,
способности хорошо делиться на тончайшие волоконца при чесании. Из льна
вырабатывается широкий ассортимент товаров бытового и технического назначения:
полотенца, брезент, белье, одежда, парусина, нитки, мешки, шпагаты, веревки [1].

Предпринимаемые попытки
возрождения льноводства в последние два десятилетия показали, что возрождение
льноводства возможно, если будет возрождаться льнокомплекс как единая
интегрированная структура, объединяющая аграрную и промышленную часть
производства и переработки льна-долгунца и производящий конечный, имеющий
устойчивый спрос продукт [2].

Лен-долгунец возделывают
в России в районах влажного и умеренного климата. Посевная площадь его
составляет около 100 тыс.га по России, по Смоленской области – 4,9 тыс. га. Основные
посевы его сосредоточены в Тверской, Смоленской, Ярославской, Нижегородской,
Псковской, Кировской областях [3-4].

Целью исследований было
изучить влияние действия нанопрепаратов и микроэлементов нового поколения на
урожайность льнопродукции.

Условия, материалы и методы. Эксперимент по исследованию действия нанопорошков и микроэлементов на продуктивность льна-долгунца проводился в 2017 – 2018 годах на опытном поле Смоленской ГСХА. Схема опыта включала изучение следующих факторов (табл. 1):

Опыт заложен в 4-х
кратной повторности, размещение вариантов рендомизированное, площадь учетной
делянки 12 м².
Для обработки семян перед посевом готовили 0,05% водно-дисперсионную суспензию
нанопорошков металлов, подвергали ультразвуковому воздействию, смачивали
семена, тщательно перемешивали и оставляли на 12 часов. Затем семена
подсушивали до приобретения ими сыпучести и высевали. Обработка микроэлементами
проведена в фазу елочки препаратами Нутривант из расчета 1,5 кг/га, Гринго – 1 кг/га
на 300 литров
воды. Агротехника льна-долгунца общепринятая для Смоленской области, за
исключением изучаемых факторов. В опыте возделывали сорт льна-долгунца С – 108,
районированный в Смоленской области и выведенный в Смоленском ИСХ (бывш. Смоленской
ГОСХОС). Предшественниками льна были зерновые культуры. Минеральные удобрения
внесли из расчета N₂₀, Р₈₀, К₁₂₅ кг/га.
Обработку посевов против сорняков проводили в фазу елочки баковой смесью:
гербитокс-Л (0,7 – 1,2 л/га), миура (0,7 л/га) и хакер (60 г/га).

Полевые и лабораторные
исследования проведены согласно ГОСТ и по методикам ВНИИ льна (г. Торжок),
фенологические наблюдения – по методике Госсортоиспытания, обработка
экспериментальных данных – по Б.А. Доспехову [5-8].

Сорт льна-долгунца С-108 – среднеспелый, среднеурожайный
по семенам и высокоурожайный по волокну (15,5 ц/га). Среднеустойчив к полеганию.
Ржавчиной и фузариозом поражается в средней степени. Голубоцветковый. Включен в
Государственный реестр по Центральному и Волго-Вятскому регионам с 1986 года. Масса 1000
семян составляет 5,3 г.
Семена коричневые. Средняя урожайность соломы в регионе – 26,7 ц/га, семян –
4,8 ц/га. Содержание волокна – 22%, выход длинного волокна – 14,2%,
относительная разрывная нагрузка расчетная – 13,4 гс/текс. Вегетационный
период 63-80 дней. Устойчивость к полеганию 4 балла [9].

Агрометеорологические условия в годы проведения опыта различались по
количеству осадков и  температуре. В 2017
году температурный режим был в пределах нормы, сумма активных температур
составила 2100 – 2200°С. Осадков выпало больше нормы, в основном в летний
период (ГТК = 1,4). Метеорологические условия вегетационного периода 2018 года
характеризовались засушливым периодом в первой половине вегетации. Сумма активных
температур (более 2400°С)  и обильное выпадение осадков с
июля по август (ГТК = 1,6) привело к ускорению созревания льна – долгунца.

Результаты и обсуждение. Полевая всхожесть и выживаемость растений льна-долгунца зависит от многих факторов, главными из которых являются температура и влажность почвы, наличие доступных элементов питания в начальный период роста. Но немаловажное значение имеет качество посевного материала, высокая лабораторная всхожесть, отсутствие болезней. Изучаемые агроприемы способствуют активизации физиологических процессов в семенах, формированию более развитой корневой системы и более быстрому появлению семядолей на поверхности почвы [10]. Как следует из приведенных исследований (табл. 2) применение для предпосевной обработки семян водно-дисперсных суспензий металлов значительно повышало полевую всхожесть семян льна-долгунца на 11 – 20% по сравнению с контролем.

Обработка растений льна – долгунца в фазу «елочка»
комплексными препаратами Нутривант Плюс и Гринго способствовала повышению
устойчивости и сохранности растений. К моменту уборки, не смотря на полегание, выживаемость растений
составила 79 – 98%. Наиболее высокая
выживаемость растений отмечена в вариантах
с ZnO + Нутривант Плюс
и Fe + Нутривант Плюс – 98 и 94% соответственно.

Анализ структуры урожая показал (табл. 3), что высота растений у сорта С-108 изменялась от 77,3 до 89,5 см. Нанопрепараты, как и микроэлементы, способствовали созданию лучших условий для роста и развития растений льна – долгунца. Техническая длина увеличилась с 61,6 до 69,9 см. Наилучшие показатели были получены в варианте ZnO + Нутривант Плюс, ZnO + Гринго и Fe + Гринго.

Обработка предпосевного материала водными суспензиями
металлов способствовала увеличению количества коробочек – до 6,7 штук на 1
растении. Действие нанопрепаратов, особенно в сочетании с микроэлементами, было
менее эффективным. При замачивании семян льна-долгунца в водно-дисперсной
суспензии их масса с 1 м²
повышалась на 48 – 87% по сравнению с контролем. Наибольшая масса семян
получена на варианте Нутривант Плюс + ZnO (+33,23 грамма к контролю). Изучаемые приемы положительно
влияли на увеличение массы 1000 семян. Эффективность от их применения достигала
16%.

Экспериментальные данные показали, что изучаемые нанопрепараты способствовали повышению урожайности льносоломы (табл. 4). Прибавка от смачивания посевного материала водно-дисперсной суспензии ZnO и Fe составила 2,3 – 2,4 т/га или 38 – 40%. Опрыскивание растений льна-долгунца в фазу «елочка» нанопрепаратоами Нутривант Плюс и Гринго обеспечило прибавку урожая соломы в размере 1,6 т/га по сравнению с контролем (27%). Совместный эффект от обработки семян Со и опрыскивания комплексом Нутривант Плюс обеспечил прибавку урожая соломы 3,8 т/га (63% к контролю), комплексом Гринго – 3,5 т/га (58% к контролю). При взаимодействии вышеперечисленных препаратов с ZnO прибавка урожая по отношению к соответствующим вариантами без применения микроэлементов составила 3,8 т/га (Нутривант Плюс), 3,0 т/га (Гринго). Взаимодействие нанопрепаратов и Fe обеспечило более скромную прибавку урожая – 1,6 т/га (Нутривант Плюс) и 2,5 т/га (Гринго).

Урожайность льноволокна в опыте изменялась от 0,95 т/га
на контроле до 1,57 т/га на варианте ZnO. Прибавку льноволокна обеспечили все изучаемые микроэлементы: Со
– на 38%, ZnO – на 65%, Fe – на 61% по отношению к контролю.
Нанопрепараты также положительно влияли на изучаемый показатель, особенно при
взаимодействии с ZnO (+135% к
контролю).

На урожайность семян льна – долгунца отрицательно
сказалось полегание и затяжные дожди. Её величина изменялась в диапазоне от 0,31
т/га на
контроле до 0,46 т/га (ZnO), 0,51 т/га (Fe) и 0,58 т/га (Со). Прибавка урожая семян к контролю
составила 0,15 – 0,27 т/га. Следует отметить существенную прибавку урожая от
сочетания обработки семян льна-долгунца оксидом цинка и обработки растений в
фазу «елочка» Нутривантом Плюс (0,18 т/га или 44%) и Гринго (0,15 т/га или 38%) по отношению к
варианту без микроэлемента.

Наибольший выход льняного волокна получен от замачивания предпосевного материала в водных суспензиях микроэлементов (рис. 1). Наибольший показатель был достигнут на варианте с Co (+25% к контролю). Обработка растений льна-долгунца Нутривантом Плюс и Гринго в фазу «елочка» была также эффективным приемом, прибавка составила 32% и 27% соответственно. Комплексное действие микроэлементов и нанопрепаратов снижало выход волокна по сравнению с раздельным их применением.

Экономическая оценка эффективности применяемых средств предполагает сопоставление материальных и денежных затрат на единицу площади возделываемой культуры и получение с этой площади урожая в натуральном или стоимостном выражении. Экономические расчеты показали, что наряду с повышением урожайности волокна и семян от изучаемых факторов возрастает стоимость урожая от 35705 рублей на контроле до 75150 рублей в варианте Нутривант Плюс + ZnO (табл. 5). Затраты на обработку семян микроэлементами не превышали 500 рублей на 1 га. Опрыскивание комплексным препаратом Нутривант Плюс составило 600 руб./га, а совместное использование микроэлементов путем замачивания семян и опрыскивание Нутривантом плюс в фазу «елочка» обхошлось на 1 гектар дополнительных затрат – 1100 рублей.

Тем не
менее, использование нанопрепаратов и современных комплексных микроэлементов приводит к снижению себестоимости продукции:
льноволокна на 1076 руб., 1504 руб. и 1533 руб. соответственно на вариантах Со
+ Нутривант Плюс, ZnO + Нутривант Плюс и Fe + Нутривант Плюс по сравнению с контролем; льносемян – на 5981 руб.,
6069 руб. и 6154 руб. соответственно как и на вышеперечисленных вариантах т.е.
в 2 раза по сравнению с контролем.

Чистая прибыль составляет 27604 – 31704 рублей на 1га.
только от применения микроэлементов. Наибольшую чистую прибыль обеспечивает
применение ZnO + Нутривант Плюс –
37604 руб./га.

Следует отметить, что использование нанопрепаратов и микроэлементов
повышает рентабельность производства льна – долгунца. Этот показатель
составляет 74 – 85% только от использования микроэлементов, до 100% – от
взаимодействия изучаемых факторов. Наиболее высокая рентабельность производства
получена в варианте ZnO + Нутривант Плюс –
100%.

Выводы. В ходе проведенных исследований можно
сделать следующие выводы: 1. Микроэлементы (Со, ZnO, Fe) и
нанопрепараты играют важную роль в повышении урожайности льнопродукции и экономике
льносеющих хозяйств. 2. Предпосевная обработка семян водно-дисперсными
суспензиями металлов повышало полевую всхожесть на 11 – 20%. Обработка растений льна – долгунца в фазу «елочка»
препаратами Нутривант Плюс и Гринго
повышала сохранность растений к моменту уборки до 79 – 98%. 3. Совместное действие наноперапаратов и микроэлементов
увеличивало высоту растений до 89,5
см, техническую длину – до 68,8 см, количество
коробочек на 1 растении – до 5,8 штук, массу 1000 семян – до 4,2 грамма. 4. Совместный эффект от обработки семян Со, ZnO и Fe, а также опрыскивания
комплексом Нутривант Плюс и Гринго
обеспечил прибавку урожая льносоломы соломы до 5,4 т/га (+90% к контролю),
льноволокна – до 1,28 т/га (+135% к контролю) и льносемян – до 0,28 т/га (+90%
к контролю). 5. Наибольший выход льняного волокна получен от замачивания
предпосевного материала в водных суспензиях микроэлементов (18,2 – 19,8%). 6.
Наиболее высокая рентабельность при производстве льна – долгунца получена от
взаимодействия изучаемых факторов (до 100%).

Литература

1. Прудников А.Д.,
Кучумов А.В., Рыбченко Т.И., Романова И.Н., Прудникова А.Г., Глушаков С.Н.
Потенциал льняного поля. – Москва, 2018. – 120 с.

2. Кулик Л.К., Конова
А.М., Чехалков С.М., Новиков В.М., Гаврилова А.Ю. Основные результаты и
перспективы развития селекции и семеноводства льна-долгунца в Смоленской
области // Инновационные разработки производства и переработки лубяных культур:
материалы международной научно-практической конференции. – Тверь: Тверской
государственный университет, 2016. – С. 61-65.

3. Гордеев А.М.
Технология возделывания льна-долгунца в Смоленской области. – Смоленск, 2001. –
63 с.

4. Конова А.М.
Региональная система земледелия Смоленской области // сост.: А.М. Конова, А.Ю.
Гаврилова, Э.С. Рекашус, И.В. Понкратенкова, О.В. Курдакова, Т.А. Дыцкова, Л.К.
Кулик  [и др.]. – Смоленск:
«Агронаучсервис», 2013.  – 277 с.

5. ГОСТ Р 52325-2005:
Семена сельскохозяйственных культур. Сортовые и посевные качества. – Москва:
Стандартинформ, 2009. – 20 с.

6. Понажев В.П., Павлова Л. Н., Рожмина Т.А.
Селекция и первичное семеноводство льна-долгунца. Методические указания. –
Тверь: Тверской Госуниверситет, 2014. – 140 с.

7. Федин М.А. Методика
государственного сортоиспытания сельскохозяйственных культур. – Москва, 1985 –
267 с.

8. Доспехов Б.А. Методика
полевого опыта (с основами статистической обработки результатов исследований).
– М.: Книга по требованию, 2012. – 352 с.

9. Кулик Л.К., Трабурова
Е.А. Методы создания новых сортов льна – долгунца // Инновационные разработки
для производства и переработки лубяных культур: материалы международной
научно-практической конференции. –  Тверь:
ФГБНУ ВНИИМЛ, 2017. – С. 89-91.

10. Прудников А.Д.,
Прудникова А.Г., Порушкова М.А., Михалкин С.Р., Ласскин А.В. Сравнительное
действие нанопрепаратов и микроэлементов на урожайность льнопродукции // Актуальные
вопросы развития органического сельского хозяйства: сборник материалов
международной научно-практической конференции. – Смоленск: СГСХА, 2018. – С.
131-134.

References

1. Prudnikov A.D., Kuchumov A.V., Rybchenko T. I., Romanova I. N.,
Prudnikova A. G., Glushakov S. N. The potential of the flax field. – Moscow, 2018. – 120 р.

2. Kulik L.K., Konova A.M., Chehalkov S.M., Novikov V.M., Gavrilova A.Yu.
Main results and prospects of development of selection and seed production of
flax in the Smolensk
region // Innovative development of production and processing of bast crops:
materials of the international scientific and practical conference. – Tver:
Tver state University, 2016. – Pp. 61-65.

3. Gordeev A.M. Technology of cultivation of flax in the Smolensk region. – Smolensk, 2001. – 63 p.

4. Konova A.M. The regional farming system of the Smolensk region // comp.: A.M. Konova, A.Yu.
Gavrilova, E.S. Rekashus, I.V. Ponkratenkova, O.V. Kurdakova, T.A. Dytskova, L.K.
Kulik [et al.]. – Smolensk:
Agronauchservice, 2013. – 277 p.

5. GOST R 52325-2005: Seeds of agricultural crops. Varietal and sowing
qualities. – Moscow:
Standartinform, 2009. – 20 p.

6. Ponazhev V.P., Pavlova L.N., Rozhmina T.A. Breeding and primary seed
production of fibre-flax. Methodical instructions. – Tver: Tver State University, 2014. – 140 p.

7. Fedin M.A. Methods of state variety testing of agricultural crops. – Moscow, 1985 – 267 p.

8. Dospekhov B.A. Technique of field experience (with the basics of
statistical processing of research results). – Moscow: Book on demand, 2012. – 352 p.

9. Kulik L.K., Traburova E.A. Methods of creating new varieties of fiber-flax
// Innovative developments for the production and processing of bast crops:
materials of the international scientific and practical conference. – Tver: FSBRI
VNIIML, 2017. Pp. 89-91.

10. Prudnikov A.D., Prudnikova A.G., Porushkova M.A., Mikhalkin S.R.,
Lasskin A.V. Comparative effect of nanopreparations and trace elements on the
yield of flax products // Topical issues of organic agriculture: collection of
materials of the international scientific and practical conference. – Smolensk: SGSHA, 2018. – Pp.
131-134.

DOI 10.24411/2413-046Х-2019-10114

Реализация проектного подхода к формированию государственной программы Российской Федерации «Комплексное развитие сельских территорий»

Implementation of the
project approach to the formation of the state program of the Russian
Federation «Integrated development of rural areas»

Фомин Александр Анатольевич,
профессор Государственного университета по землеустройству, к.э.н., г. Москва, ORCID ID orcid.org/0000-0002-3881-8348

Черкашина Елена Вячеславовна,
профессор
Государственного университета по землеустройству, д.э.н., г. Москва

FominAlexander, Professor of the State University on land
management, Moscow

Cherkashina Elena, Professor of the State University on land management,
Moscow

Аннотация: Государственная программа комплексного развития сельских территорий по сути
является правопреемницей программы “Устойчивое развитие сельских
территорий”, которая завершает свою реализацию в 2019 году.  Отличительной особенностью новой
программы является сквозное применение проектного подхода, причем эта будет вертикаль,
которая начинается с муниципальных образований. Так, федеральные субсидии на
реализацию мероприятий ВЦП “Современный облик сельских территорий»
представляются регионам, сформировавшим свои программы с учетом мнения
муниципалитетов. Безусловно,
ожидаемый эффект от такого комплексного подхода несравненно больше, так как
программа “Устойчивое развитие сельских территорий” носила
фрагментарный характер и не решила общие задачи повышения качества жизни на
селе. Необходимо запустить новые
механизмы реализации, именно поэтому в настоящий момент идет активная дискуссия
и обмен информацией. В данной статье использовались материалы Минсельхоза, предложения
от Государственной Думы и позиция экспертов.

Summary: The State program
of integrated development of rural areas is in fact the successor of the
program “Sustainable development of rural areas”, which is completing
its implementation.  A distinctive
feature of the new program is the end-to-end application of the project
approach, and this will be a vertical that begins with municipalities. Thus,
Federal subsidies for the implementation of the activities of the “Modern
image of rural areas” are presented to the regions that have formed their
programs taking into account the views of municipalities. Of course, the
expected effect of such an integrated approach is incomparably greater, since
the program “Sustainable development of rural areas” was fragmented
and did not solve the overall problem of improving the quality of life in rural
areas. It is necessary to launch new implementation mechanisms, which is why at
the moment there is an active discussion and exchange of information. This
article used the materials of the Ministry of agriculture, proposals from The
state Duma and the position of experts.

Ключевые
слова: сельские
территории, комплексное развитие, государственная программа, проектный подход,
сельское население, социальное развитие, механизмы реализации, федеральное
законодательство, землеустройство.

Keywords: rural areas, integrated
development, state program, project approach, rural population, social
development, implementation mechanisms, Federal legislation, land management.

I. О нормативных правовых основаниях для реализации госпрограммы 

В соответствии с поручениями Президента Российской Федерации В.В. Путина и постановлением Правительства Российской Федерации от 31 мая 2019 г. № 696 была разработана и утверждена государственная программа Российской Федерации «Комплексное развитие сельских территорий» (далее – госпрограмма). Ответственным исполнителем за реализацию госпрограммы является Минсельхоз России. 

Период реализации госпрограммы определен на 2020-2025 годы. 

Утвержденные параметры госпрограммы базируются на результатах
аудита текущего состояния сельских территорий России, проведенного Минсельхозом
(проводился в начале 2019 г. в формате анкетирования региональных властей). 

В рамках этой работы были проанализированы 133 тысячи сельских
населённых пунктов, где проживает более 37 миллионов человек. Исследование
велось по основным направлениям, определяющим уровень комфорта
жизнедеятельности сельского населения. В первую очередь, это доступность
социальной, инженерной, транспортной инфраструктуры, а также оценка состояния
жилищных условий. 

Проведенный анализ подтверждает остроту накопившихся проблем,
которые в том числе препятствуют модернизации сельских территорий, а значит
сохранению численности сельского населения России. 

Согласно результатам исследования, для решения первоочередных
задач сельских территорий, требуется более 6 триллионов рублей. Это
предварительная оценка, и она включает в себя следующие направления: 

• на развитие инженерной инфраструктуры – порядка 2,1 триллиона рублей, в том числе: газоснабжение – 1 360 млрд. рублей.; водоснабжение – 390 млрд. рублей.; водоотведение – 350,5 млрд. рублей; 
• на повышение качества дорожной инфраструктуры – более 2 триллионов рублей (2 050 млрд. рублей); 
• улучшение жилищных условий сельского населения – более 900 млрд. рублей; 
• на развитие образования – 693,4 млрд. рублей.; 
• на повышение доступности объектов культуры – 200 млрд. рублей; 
• на расширение доступа к спортивным объектам – 41,7 млрд. рублей; 
• на развитие системы здравоохранения (только первичная медицинская помощь) – 31,3 млрд. рублей. 

В паспорте госпрограммы закреплены следующие основные цели
комплексного развития сельских территорий: 

• Повышение уровня благосостояния сельского населения, ключевым критерием оценки которого определен показатель соотношения среднемесячных располагаемых ресурсов сельского и городского домохозяйств (совокупность всех денежных доходов домохозяйств, включающих использование накопленных, привлеченных, заемных средств и др.). По данным Росстата, сейчас это соотношение составляет 68%. Это соотношение может быть доведено до 80% при условии реализации Госпрограммы в соответствии с утвержденными в её паспорте параметрами. 
• Повышение уровня благоустройства жилого фонда, расположенного на сельских территориях посредством увеличения доли жилых помещений, имеющих доступ ко всем видам коммунальных услуг (водопровод, водоотведение, отопление (за исключением печного отопления), ваннами (душем), горячим водоснабжением). По данным Росстата данному критерию соответствует около 32,5 % всего сельского жилого фонда. Утвержденные в составе госпрограммы параметры позволили бы довести уровень благоустройства сельского жилого фонда до уровня 50%. 
• Сохранение на уровне 25,3 процента доли сельского населения в общей численности населения страны. 

Цели госпрограммы представлены на рис. 1.

Достижение поставленных целей будет способствовать серьезному
повышению качества жизни на селе. 

Для этого, в свою очередь, в рамках госпрограммы запланировано
решение следующих задач: 

• снижение уровня сельской бедности; 
• содействие в повышении уровня занятости сельского населения, гарантирующей повышение доходов, включая альтернативные сельскому хозяйству виды деятельности (туризм, удалённая занятость и др.); 
• создание комфортных и экологически-благоприятных условий проживания на сельских территориях; 
• обеспечение транспортной доступности сельских населённых пунктов; 
• доведение до современного уровня инженерной, социальной инфраструктуры сельских территорий; 
• повышение доступности государственных услуг; 
• вторичное освоение сельских территорий (т.е. заселение заброшенных населенных пунктов), в том числе, предполагающее создание привлекательных условий для переселения горожан, а также соотечественников из-за рубежа. 

Структура госпрограммы предусматривает реализацию следующих
ведомственных проектов и ведомственных целевых программ: 

Ведомственные проекты (ВП): 

1. «Развитие жилищного строительства на сельских территориях и повышение уровня благоустройства домовладений», 
2. «Содействие занятости сельского населения», 
3. «Развитие инженерной инфраструктуры на сельских территориях», 
4. «Развитие транспортной инфраструктуры на сельских территориях», «Благоустройство сельских территорий» 

Ведомственные целевые программы (ВЦП): 

1. «Обеспечение государственного мониторинга сельских территорий», 
2. «Аналитическая и информационная поддержка комплексного развития сельских территорий», 
3. «Современный облик сельских территорий». 

Особое внимание в первый год реализации госпрограммы планируется
уделить проведению детального анализа состояния сельских территорий, проведение
которого предусмотренного в рамках ВЦП «Обеспечение государственного мониторинга
сельских территорий». 

Его результаты позволят провести типологизацию территорий, на
основе которой будет разработан стандарт качества жизни, определяющий
необходимый для комфортного проживания набор инфраструктурных объектов и услуг
(стандарты будут разрабатываться индивидуально для каждого типа территорий). 

Кроме того, предполагается разработка критериев размещения
объектов социальной, инженерной, транспортной инфраструктуры на сельских
территориях, обеспечивающих принцип комплексности развития сельских территорий
(и соответствия территорий разработанному стандарту качества жизни). 

Также запланирована актуализация действующих отраслевых стандартов
государственных услуг и ведения деятельности на сельских территориях (например,
предлагается актуализировать методики расчёта обоснованности строительства
сельских школ, которыми руководствуется Министерство просвещения России).
Предполагается, что работа в данном направлении будет проводиться совместно с
профильными министерствами на протяжении всего периода реализации Госпрограммы. 

Проведенный в первый год реализации госпрограммы анализ состояния
сельских территорий будет являться базой для дальнейшей оценки изменений,
происходящих на сельских территориях, в том числе в результате реализации
мероприятий госпрограммы. 

Отличительной особенностью реализации отдельных структурных
элементов госпрограммы является сквозное применение проектного подхода до
уровня муниципальных образований. Так, для получения из федерального бюджета
субсидий на реализацию мероприятий ВЦП «Современный облик сельских территорий» субъектам
Российской Федерации необходимо представить сформированные с участием органов
местного самоуправления самостоятельные проекты комплексного развития
конкретных сельских территорий. 

При традиционном финансировании осуществляется поддержка на реализацию отдельных объектов / мероприятий, напротив, как при отборе проектов отбираются комплексы объектов и мероприятий, объединенные общей целью и задачами; ожидаемый эффект от комплексного подхода значительно выше. На рис. 2 показана нормативная и правовая база государственной программы.

II. О подготовительных работах к реализации и финансировании
госпрограммы 

Утверждение Госпрограммы вызвало значительное внимание со стороны
не только руководства регионов, но и населения. Заявленные цели госпрограммы
амбициозны и утвержденный в паспорте госпрограммы объем средств на её
реализацию это подтверждает. 

Согласно паспорту госпрограммы общий объем её финансирования на
период до 2025 года включительно должен составить 2 288 млрд. рублей, из
которых 1 061 млрд. рублей – за счет бюджетных ассигнований федерального
бюджета, 174 млрд. рублей – за счет бюджетных ассигнований консолидированных
бюджетов субъектов Российской Федерации и 1 053 млрд. рублей – за счет
внебюджетных источников. 

Госпрограмма отчасти является преемницей ВЦП «Устойчивое развитие
сельских территорий» (далее – ВЦП УРСТ), реализация которой в рамках «пилотной»
ГП АПК завершается 31 декабря 2019 года. Ранее (до ВЦП УРСТ) мероприятия по
развитию сельских территорий реализовывались в формате федеральной целевой
программы (ФЦП) «Устойчивое развитие сельских территорий». 

С 1 января 2020 г. мероприятия ВЦП УРСТ будут реализовываться в
рамках госпрограммы. При этом ещё на стадии разработки госпрограммы погружаемые
в неё мероприятия ВЦП УРСТ были существенно переформатированы и частично
погружены в несколько структурных элементов Госпрограммы. Кроме того, в рамках
госпрограммы поставлены намного более масштабные цели, предложены к реализации
новые направления развития сельских территорий, которые ранее не
реализовывались в рамках ВЦП УРСТ. 

Таким образом, ни один из содержащихся в госпрограмме структурных
элементов (ВП и ВЦП) нельзя однозначно сопоставить с мероприятиями ВЦП УРСТ ни
по содержанию, ни по объемам бюджетных ассигнований, требуемых на их
реализацию. 

Вместе с тем Минфин России при определении объемов бюджетных
ассигнований на реализацию госпрограммы в федеральном бюджете на 2020 – 2022
годы продолжает ориентироваться на те объёмы, которые закладывались на
реализацию ВЦП УРСТ. Так на сегодняшний день в проекте федерального бюджета
2020-2022 на реализацию госпрограммы предусмотрено финансирование за счет
средств федерального бюджета в объеме 54,1 млрд. рублей, или 12,5% от
необходимой потребности. 

Вместе с тем, проектом федерального закона «О федеральном бюджете
на 2020 год и на плановый период 2021 и 2022 годов» на цели реализации
госпрограммы на период 2020-2022 годы предусмотрен следующий объем бюджетных
ассигнований федерального бюджета: 

на 2020 год – 18,8 млрд (паспортом государственной программы
предусмотрено 79,2 млрд. рублей), 

на 2021 год – 17,4 млрд (паспортом государственной программы
предусмотрено 160,6 млрд. рублей); 

2022 год – 17,9 млрд (паспортом государственной программы
предусмотрено 193,1 млрд. рублей). 

При этом в Минсельхоз России уже представлены заявки субъектов
Российской Федерации в совокупном объеме 132 млрд. рублей на 2020 год. Указанный объем ассигнований
федерального бюджета (54,1 млрд. рублей) – это тот объем, который Минсельхоз
России получил бы в 2020 – 2022 гг. только на реализацию ВЦП УРСТ. Реализация
госпрограммы с сокращенным объемом финансирования госпрограммы приведёт к
следующим негативным последствиям: 

• невозможность полноценной реализации ни одного структурного элемента госпрограммы, 
• существенное сокращение в среднем объема средств на решение задач по каждому ключевому направлению госпрограммы, 
• невозможность обеспечить заявленного в госпрограмме комплексного подхода к развитию сельских территорий, 
• отсутствие существенного эффекта от реализации госпрограммы. 

Неполучение предусмотренного утвержденным паспортом
государственной программы финансирования приведет к невозможности реализации
государственной программы, а также обеспечить финансирование по заявкам
субъектов Российской Федерации.

III. Реализация проектного
подхода при реализации Государственной программы

Предполагается, что уже в 2020 году совместно с субъектами Российской
Федерации будет реализовано порядка тысячи проектов комплексного развития сельских
территорий. Реализацию программы сдерживает отсутствие ряда нормативных
законодательных актов по данному направлению.

В настоящее время в Минсельхоз представлено более 1 200 проектов,
общий объём финансирования которых оценивается более ста миллиардов. 

Одной из проблем
недостаточного финансирования Государственной программы «Комплексного развития
сельских территорий» является не только позиция Минфина, но и то, что эта программа
ведется параллельно с национальными проектами. Проектный подход позволяет подключить к этому
вопросу ресурсы заинтересованных федеральных органов исполнительной власти:
Минздрав, Минпросвещения, Минстроя, Минэнерго, Минпромторга. Этот подход позволит
в рамках ведомственных программ профинансировать те объекты, которые
запланированы в составе нашей государственной программы. 

Для успешной реализации государственной программы “Комплексное развитие
сельских территорий” необходимо преодолеть межведомственные барьеры, что
позволит решить проблемы недофинансирования программы.

Проектный
подход позволит реализовать цели, поставленные в государственной программе.

Литература

1. Фомин
   А.А., Донцов А.В., Лукьянова Т.С. Устойчивое развитие сельских территорий:
   социальные и правовые аспекты. // Московский экономический журнал. 2017. № 5.
   С.19.
2. Тенденции
   и проблемы развития земельного законодательства. Материалы к Парламентским
   слушаниям Совета Федерации и к Столыпинским чтениям в Государственном
   университете по землеустройству 19 апреля 2018 года // Под общ. Ред.  С.Н. Волкова, А.А. Фомина. Москва, 2018.
3. Экономические
   преобразования в земельно-имущественном комплексе России: анализ и пути
   решения. //Сборник научных статей и тезисов Международной научно-практической
   конференции. 2017.
4. Фомин
   А.А. Анализ реализации программ устойчивого развития сельских территорий. //
   Международный журнал прикладных наук и технологий Интеграл. 2017. №4. С. 11.
5. Мельников
   А.Б., Сидоренко В.В., Михайлушкин П.В. Приоритеты аграрной политики России. //
   Международный сельскохозяйственный журнал. 2019. №5. С. 74-77
6. Маргалитадзе
   О.Н. Факторы, влияющие на устойчивое развитие сельских территорий России, при
   прогнозируемом дефиците на рынке рабочей силы. // Международный
   сельскохозяйственный журнал. 2019. №2. С. 27-30

УДК 314.72

DOI 10.24411/2413-046Х-2019-10109

УПРАВЛЕНИЕ МИГРАЦИЕЙ НАСЕЛЕНИЯ В
СЕЛЬСКОЙ МЕСТНОСТИ: ПРОГРАММНО-ЦЕЛЕВОЙ ПОДХОД

MANAGEMENT
OF POPULATION MIGRATION IN RURAL AREAS: PROGRAM-TARGET APPROACH

Статья представляет результаты исследования по проекту № 17-02-00425-ОГН «Межрегиональная асимметрия территорий и миграционная мобильность населения в России», получившего поддержку Российского фонда фундаментальных исследований по результатам конкурсного отбора научных проектов в качестве победителя конкурса ОГН-А – Основной конкурс РГНФ 2017 года.

Мусин Урал Рамазанович, кандидат
экономических наук, доцент кафедры управления проектами и маркетинга
Башкирского государственного университета, г. Уфа

Musin
U.R., uralrm@yandex.ru

Аннотация:
В
статье рассматривается программно-целевой метод управления по регулированию
миграционных процессов в сельской местности в контексте демографического,
экономического и социального подходов. Обозначены направления совершенствования миграционной политики в сельской местности.

Summary: The article discusses the program-targeted management
method for regulating migration processes in rural areas in the context of
demographic, economic and social approaches. The directions of improving
migration policy in rural areas are outlined.

Ключевые слова: миграция
населения, программа, сельская местность.

Keywords: population migration, program, rural area.

Важнейшей
задачей миграционной политики государства является обеспечение экономического,
социального и демографического развития страны и управления процессами в
указанных сферах. В качестве решения данной задачи федеральными и региональными
органами власти применяется программно-целевой подход. Данный подход по
регулированию миграционных процессов позволяет определить цели, задачи и
приоритетные направления на основе разработанных программ, выделении
соответствующих ресурсов и формировании механизмов ее реализации.

Процесс
управления миграцией населения в сельской местности базируется на трех основных
подходах: экономический, демографический и социальный [4,5]. Указанные подходы
по регулированию миграционных процессов в сельской местности отражены в Стратегии
устойчивого развития сельских территорий Российской Федерации на период до 2030
года, в которой значительная роль в устранении причин миграции населения будет отведена
развитию сельских территорий в стране.

В таблице 1 представлены значения целевых индикаторов устойчивого развития сельских территорий РФ до 2030 года.

В
данной стратегии заложены целевые ориентиры, касающиеся решении проблем
сельских территорий с позиции миграционной политики в сферах демографии,
экономики и социальной политики.

В тоже время миграционная политика России в сельских территориях с учетом международной практики имеет свои особенности, представленные в таблице 2 [3].

Результаты
анализа миграционной политики в сельской местности показывают, что проблема
миграции на селе для России носит внутренний социально-экономический характер.
И органами государственной власти активно предпринимаются усилия по повышению
эффективности миграционной политики. Однако усилия для снижения оттока
населения из сельской местности в России только регулированием миграционных
процессов недостаточны, необходимо устранить коренные причины миграции на селе
такие как: бедность, отсутствие перспектив трудоустройства, неравенство,  ограниченный доступ к системе социальной
защиты, изменение климата, истощение природных ресурсов, растительного и
животного мира.

В
связи с этим для устранения диспропорций при управлении миграцией сельского
населения разработаны и реализуются федеральные и региональные программы в
рамках трех основных подходов. 

Так,
для решения задач демографического характера в сельской местности, как
увеличения рождаемости и стабилизации численности населения, реализуются
следующие целевые программы:

• материнский капитал;
• помощь в содействии добровольному переселению в Российскую Федерацию соотечественников, проживающих за рубежом.

Экономический
подход в регулировании миграционных процессов в сельской местности во многом
связан с инвестиционной привлекательностью сельских территорий, инновационным
развитием сельского хозяйства, созданием благоприятных условий для
альтернативных видов деятельности. Для решения вопросов, касающихся увеличения
среднемесячной зарплаты в сельском хозяйстве, создания качественных рабочих
мест для сельской молодежи осуществляются следующие программы:

• развитие сельского хозяйства и регулирование рынков сельскохозяйственной продукции, сырья и продовольствия;
• грантовая поддержка начинающих предпринимателей, фермеров;
• обеспечение жильем молодых семей;
• газификация сельских территорий;
• повышение производительности труда и поддержка занятости.

Для
обеспечения социальной защищенности сельского населения и привлечения трудовых
мигрантов реализуются в сельских территориях следующие федеральные и
региональные программы, как:

• льготная ипотека для молодых учителей;
• земский доктор;
• содействие занятости населения.

Реализуемые
федеральные и региональные программы оказывают позитивное влияние на развитие
сельских территорий в решении проблем миграции населения.

 Мероприятия вышеуказанных федеральных и
региональных программ служат значимыми противовесами оттоку молодежи из села и
направлены на развитие кредитования, поддержку занятости, улучшение
дорожно-транспортной сети и обеспеченности мобильной связью и интернетом,
социальное развитие села [2].

Однако
данные программы имеют ряд ключевых недостатков, снижающую их эффективность,
среди них выделяются:

• не комплексный подход разработке и реализации программ, решаются узкие отраслевые проблемы, и отсутствует взаимосвязь по реализуемым инициативам;
• недостаточное количество программных мероприятий, направленных на обеспечение занятости и роста доходов сельского населения;
• ведомственная разобщенность по разработке и реализации программ, размывание ответственности среди органов власти по достижению целевых показателей и конечных результатов.

В
тоже время оценка результативности государственной миграционной политики в
сельской местности по реализуемым программам позволяет выделить три основных
направления поддержки: демографическое, экономическое и социальное, которые
влияют на сокращение миграции из села.

Для
улучшения демографического состояния сельских территорий необходимо выделить
следующие инициативы:

• увеличения размера пособий и материнского капитала, в частности для сельской молодежи в целях по повышения рождаемости;
• рост расходов и снижение барьеров по госпрограмме добровольного переселения в Российскую Федерацию соотечественников, проживающих за рубежом.

Для
усиления экономических возможностей в сельской местности необходимо:

• снижение дифференциации социально-экономического развития сельских территорий;
• создание качественных рабочих мест в сельском хозяйстве и альтернативных видах деятельности на территории;
• рост среднемесячной заработной платы на селе и доведения до конкурентоспособных с городом;
• создание комфортных условий для проживания в сельской местности за счет повышения качества инженерного и транспортного обустройства территорий.

Для
доступности и повышения качества социальных услуг для сельских жителей
необходимо усилить инициативы:

• развитие сети социальной инфраструктуры и ее оснащенности в сельской местности;
• повышения доступности качественного образования в сельских территориях, создание межмуниципальных центров повышения квалификации и корпоративных университетов на базе крупных агрохолдингов.

Таким
образом, применение программно-целевого метода управления в регулировании
миграционных процессов в сельской местности носит не комплексный характер, разработанные
и реализуемые программы решают узкие отраслевые проблемы на селе, которые
характеризуются отсутствием взаимосвязи между ними при их реализации.

Литература

1.
Барлыбаев У.А., Мусин У.Р., Моджина Н.В. Миграция в сельской местности:
основные тенденции и социально-экономические последствия // Экономика и
предпринимательство. 2017. № 9-2 (86). С. 989-991.

2.
Миграция сельской молодежи: в фокусе – Алтайский край [Текст] : коллективная
монография / А.М. Сергиенко, О.Н. Колесникова, Ю.А. Перекаренкова, Л.В.
Родионо-ва, О.А. Снегирева, Е.В. Тарасова ; под общ. ред. д.с.н. А.М.
Сергиенко. – Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 2019. – 325 с.

3.
Миграция, развитие сельского хозяйства и сельских районов. Режим доступа: http://fao.org
(дата обращения: 24.09.2019).

4.
Насырова С.И. Формирование концептуальных подходов к управлению миграцией населения
в России // Экономика и управление: научно-практический журнал. 2019. №5(149).
С.24-28.

5.
Скоробогатова В.И. Миграция населения как социальный процесс: модели и подходы
к управлению в современных условиях // Международный академический вестник. 2015.
№1 (7). С. 87-92.

6.
Стратегия устойчивого развития сельских территорий Российской Федерации на
период до 2030 года. Режим доступа: http://government.ru/docs/16757/
(дата обращения: 24.09.2019).

УДК 338.43.02 908

DOI 10.24411/2413-046Х-2019-10106

ХОЗЯЙСТВА
ЯКУТИИ ПО ИТОГАМ ВСЕРОССИЙСКИХ
СЕЛЬСКОХОЗЯЙСТВЕННЫХ ПЕРЕПИСЕЙ 2006 И 2016 ГОДОВ:
ОСНОВНЫЕ РЕСУРСЫ И ПОГОЛОВЬЕ ТРАДИЦИОННЫХ ОТРАСЛЕЙ ЖИВОТНОВОДСТВА

ECONOMY OF YAKUTIA BY RESULTS OF WORK ALL-RUSSIAN AGRICULTURAL CENSUSES OF 2006 AND 2016: MAIN RESOURCES AND LIVESTOCK OF TRADITIONAL ANIMAL BREEDING

Санникова
Яна Михайловна, кандидат исторических наук, старший
научный сотрудник отдела истории и этносоциологии Арктики, Институт
гуманитарных исследований и проблем малочисленных народов Севера СО РАН, г.
Якутск

 Sannikova Yana Mikhailovna, candidate of history, Senior Researcher, Department of
History and Ethnosociology of the Arctic, The Institute of Humanities Research
and Indigenous Studies of the North, SB RAS, Yakutsk

Аннотация: По
результатам Всероссийских сельскохозяйственных переписей 2006 г. и 2016 г. в
разрезе основных категорий хозяйств Якутии рассмотрена сравнительная динамика
основных ресурсов и поголовья в традиционном животноводстве. Отдельно показаны
изменения количества хозяйств и их работников, размеров сельскохозяйственных
угодий и  поголовья в традиционных
отраслях животноводства в регионе. На основе анализа официальных статистических
данных обеих переписей сделана попытка обозначить тенденцию изменений в
количественных показателях, которые являются основой экономической
характеристики реального положения хозяйств основных категорий.

Summary: The comparative dynamics of basic resources and livestock in
traditional animal breeding is considered on the basis of the results of the
all-Russian agricultural census of 2006 and 2016 by types of farms: the number
of farms and their employees, the size of farmland and livestock in traditional
animal breeding sector of Yakutia. Changes of quantitative indicators are shown
on the basis of the analysis of official statistics of both censuses. This is
important to characterize the real situation of farms in the region.

Ключевые
слова: сельское хозяйство, Якутия, Всероссийская
сельскохозяйственная перепись, традиционное животноводство.

Keywords: agriculture, Yakutia, all-Russian agricultural census, traditional
animal breeding.

О Всероссийских сельскохозяйственных переписях. Официальные данные
сельскохозяйственной переписи как
организованного сбора и регистрации сведений и фактов о состоянии сельского
хозяйства с целью получения информации о состоянии факторов и результатов
деятельности агропромышленного сектора экономики являются  ценным документальным источником для исследования
проблем аграрного развития страны и ее регионов. После аграрной реформы 1990-х годов, через 15 лет развития сельского
хозяйства страны  в условиях
постсоветских трансформаций в 2006 г. была впервые проведена Всероссийская
сельскохозяйственная перепись в новых экономических условиях, использующая
современные информационные технологии, но базирующаяся на опыте, накопленном
отечественной статистикой за весь период ее развития. Последний раз подобная
сельскохозяйственная перепись проводилась в 1920 г. В дальнейшем периодически
осуществлялись специализированные сельскохозяйственные переписи, но практически
все они были проведены до начала реформирования сельского хозяйства, связанного
с совершенствованием земельных отношений, разукрупнением сельскохозяйственных
организаций, развитием многоукладности в экономике отрасли, активизацией
индивидуального сектора [1].

Всероссийская сельскохозяйственная
перепись была проведена в соответствии с Федеральным законом от 21 июля 2005 г.
№108-Фз «О Всероссийской сельскохозяйственной переписи» и постановлением
Правительства Российской Федерации от 31 октября 2005 г. №651 «Об организации
Всероссийской сельскохозяйственной переписи» в июле 2006 г., а на отдаленных и
труднодоступных территориях – с 15 сентября по 15 ноября 2006 г. Масштабы
переписи были огромными. Концепция проведения Всероссийской
сельскохозяйственной переписи, ее программа и методология разрабатывались на
основе рекомендаций Продовольственной и сельскохозяйственной организации
Объединенных Наций (ФАО ООН) и других международных организаций с учетом
специфики сельского хозяйства России. В программу переписи были включены
показатели о характеристике объектов сельскохозяйственной переписи и занятости
в сельском хозяйстве, размерах и структуре площадей сельскохозяйственных
культур и многолетних насаждений, поголовье скота и птицы, наличии машин и
оборудования, построек производственного назначения, состоянии инфраструктуры
сельского хозяйства и др. Результаты переписи имели важное значение для
разработки эффективной агропромышленной политики и формирования полной
информации о состоянии продовольственного комплекса страны [1]. Ровно через 10 лет Всероссийская
сельскохозяйственная перепись 2016 г. была проведена в соответствии с вышеуказанным
федеральным законом 2005 г. и постановлением Правительства Российской Федерации
от 10 апреля 2013 г. № 316 «Об организации Всероссийской сельскохозяйственной
переписи 2016 года» с 1 июля по 15 августа 2016 г., а на отдаленных и
труднодоступных территориях, транспортное сообщение с которыми в установленный
период проведения переписи затруднено, – с 15 сентября по 15 ноября 2016 г. [2].

Основные
хозяйства, ресурсы и поголовье в традиционном животноводстве.
Для обзорного  представления основных
категорий хозяйств Якутии по итогам Всероссийских сельскохозяйственных
переписей 2006 г. и 2016 г. в сравнительном ракурсе относительно ресурсов и динамики поголовья
традиционных отраслей животноводства 
рассмотрим основные показатели.

Первым является  вопрос о том, как изменилось количество  трех основных категорий хозяйств Якутии за десять лет (табл. 1).

Как видно из табл. 1, за 2006 – 2016
гг. сократились в численности: сельскохозяйственные организации – на 133
(13,2%), с 1005 до 872; крестьянские (фермерские) хозяйства и индивидуальные
предприниматели в сельском хозяйстве  (далее КФХ и ИП) – на 930 (на 19,5%), с 4779
до 3849,  личные  подсобные 
и другие индивидуальные хозяйства (далее ЛПХ) – на 11531 (на 8,3%), с
138890 до 127359. Общее сокращение в сельскохозяйственных организациях,
крестьянских (фермерских)хозяйствах и ИП в сельском хозяйстве, личных подсобных
и других индивидуальных хозяйствах составило 12594 (на 8,7%), с 144674 до
132080. Доля реально осуществлявших сельскохозяйственную деятельность хозяйств
в среднем по трем категориям хозяйств составляло в 2006 г. – 79,7%, а в 2016 г.
– 75,8%.

Официально были заняты в 2006 г. в
сельскохозяйственных организациях 15447 работников и в крестьянских
(фермерских) хозяйствах – 17064 работников, всего 32511 работников. В 2016 г.
произошло, можно сказать, колоссальное сокращение численности работников – до
13853 работников (в 2,3 раза), при этом сократилось число работников как в
сельскохозяйственных организациях до 6404 работников (в 2,4 раза), так и в КФХ
и ИП  до 
7449 работников (в 2,3 раза). При этом в 2006 г. были непосредственно
заняты в сельскохозяйственном производстве 
только 53,4% всех занятых в хозяйствах, при этом такой высокий процент
разницы был за счет КФХ и ИП – 21,4% непосредственно работающих в производстве от
всех занятых в данной категории хозяйств. В сельскохозяйственных организациях
непосредственно были заняты в производстве 88,8%.  В 2016 г. ситуация изменилась в плане того,
что непосредственно были заняты в сельскохозяйственном производстве 91,6%
работников хозяйств, при этом в сельскохозяйственных организациях – 88,0% и в
КФХ и ИП – 94,8%.  С каким именно
организационно-хозяйственными процессами в хозяйствах связаны данные явления
еще предстоит выяснить [3].

По данным ВСХП 2016 г. из 183
руководителей сельскохозяйственных организаций около 48% – руководители в
возрасте 50 лет и старше, 49% находились в возрастной группе от 29 до 49 лет и
около 4% – в возрасте моложе 29 лет. Среди руководителей 77% – мужчины. Высшее
образование имели  57% руководителей, в
том числе высшее сельскохозяйственное – более 31%. Около 50% всех руководителей
работали в сельском хозяйстве более 20 лет. В сельскохозяйственных организациях
постоянные работники составляли 87,5% в общей численности работающих, занятых в
сельскохозяйственном производстве. Численность работников крестьянских
(фермерских) хозяйств и индивидуальных предпринимателей, занятых в
сельскохозяйственном производстве, распределялось следующим образом: 80,0% –
члены хозяйств и индивидуальные предприниматели, 6% – наемные и 13% – временные
и сезонные работники. Среди глав крестьянских (фермерских) хозяйств и
индивидуальных предпринимателей около половины в возрасте от 29 до 49 лет и
столько же в возрасте 50 лет и более. Четверть глав хозяйств имели высшее
образование, около половины из них – сельскохозяйственное, 39% – среднее
профессиональное, из них треть – сельскохозяйственное. Среди руководителей этих
хозяйств 37% со стажем работы в сельском хозяйстве 20 лет и более. В распределении
личных подсобных хозяйств и других индивидуальных хозяйств граждан по числу
лиц, занятых выполнением сельскохозяйственных работ более 65% – это небольшие
хозяйства, в которых было занято сельскохозяйственными работами не более двух
человек [2].

Теперь как изменились размеры основного ресурса – сельскохозяйственных угодий хозяйств за 10 лет (табл. 2).

Как видно из табл. 2, за эти 10 лет
для всех категорий хозяйств общая площадь сельскохозяйственных угодий уменьшилась
на 26,4% (на 183097,9 га), в том числе: сельскохозяйственных организаций – на
35,0% (на 108886,8 га), КФХ  и ИП  – на 20,4% (на 26344,7 га), ЛПХ – на 19,1% (на
47799,9 га). При этом подчеркнем, что в условиях преимущественно
животноводческого направления сельского хозяйства региона за этот период
произошло существенное сокращение площадей пастбищных угодий – на 55,3% (на
71587,8 га):  сельхозорганизаций – на
97,1% (на 48169,2 га), КФХ и ИП – на 70,4% (на 18756,9 га), ЛПХ –  на 86,3% (на 4661,7 га).  Эти очень большие трансформации по утере
пастбищных земель связаны, видимо с изменениями в земельном законодательстве
2000-х гг., когда  большая площадь оленьих
и конских пастбищ была переведена
в категорию земель лесного фонда. В целом сенокосные угодья тоже уменьшились  на 
13,7% (на 58181,5 га), в том числе: сельхозорганизаций – на 27,8% (на
34892,9 га), КФХ и ИП – на 3,3% (на 2723 га), ЛПХ – на 9,5% (на 20565,6 га). При
этом процент фактического использования угодий увеличился за десять лет во всех
категориях хозяйств, личные подсобные хозяйства использовали имеющиеся угодья
практически полностью. Пашни в общей площади для всех категорий хозяйств тоже
сократились на 19,8% (на 19143,6 га), в то же время пашни
сельхозорганизаций  уменьшились на 27,3%
(на 21232,7 га), а КФХ и ЛПХ увеличились – на 9,3% (на 1466,2 га) и на 16,9%
(на 753,9 га) соответственно.

Что касается количества поголовья в хозяйствах, то оно является основным  количественным показателем развития традиционного северного животноводства (табл.3).

Как видно из табл. 3, за эти годы в
разведении крупного рогатого скота 
произошло сокращение численности. За 10 лет во всех категориях
хозяйств  поголовье уменьшилось на 29,2%
(на 100720 голов), в том числе  в
сельскохозяйственных организациях – на 4,1% (на 1900 голов), в КФХ и ИП – на
30% (на 28348 голов), в ЛПХ – на 14,4% (на 70496 голов). При этом среди трех
основных категорий хозяйств в КФХ и ИП удельный вес поголовья крупного рогатого
скота практически оставался прежним  –
27,4% и 27,1%, при этом при относительном снижении удельного веса поголовья в
ЛПХ – с 59,3% до 54,9% в сельхозорганизациях удельный вес поголовья с 13,3%
увеличился до 18,0%. Особенностью этого периода стало относительное увеличение
мясного поголовья скота, связанное с целенаправленным приобретением хозяйств региона
калмыцкой и герефордской  мясных пород
скота [4].

Сокращение
численности произошло  за эти годы и в
оленеводстве. Для всех категорий хозяйств 
общее снижение поголовья оленей составило 7,2% (13340 голов). При
этом  изменилась структура удельного веса
оленей среди основных категорий хозяйств. Основное поголовье было за категорией
сельхозорганизаций, в которой шел учет и родовых общин – удельный вес
увеличился с 84,4% до 93,9%. При этом практически в зеркальном соотношении
сократился удельный вес личных оленей – с 15,5% до 5,8%.  Но в то же время в абсолютных показателях при
увеличении количества оленей в сельхозорганизациях на 5163 голов произошло  сокращение оленей в личных хозяйствах на
18868 голов.

За эти 10  лет увеличилось поголовье только в табунном
коневодстве – на 34,0% (на 82433 головы) во всех категориях хозяйств, в том
числе в сельхозорганизациях – на 23,4% (на 14781 голов), в КФХ и ИП – на 46,5%
(на 43345 голов), в ЛПХ – на 28,1%  (на
24311 голов). За эти годы изменения в структуре поголовья в трех основных
категориях хозяйств было относительно небольшим в сторону увеличения поголовья
в КФХ и ИП – с 31,2% до 38,4%, в то же время в личных хозяйствах  и сельхозорганизациях  удельный вес уменьшился – с 38,8% до 35,6% и
с 30,2% до 26,0% соответственно.

Изменения в наличии основной сельскохозяйственной техники, необходимой для ведения животноводческой отрасли  характеризуют степень механизации  производства (табл.4)

Как видно из табл.4, за эти годы для всех категорий
хозяйств в абсолютных показателях произошло увеличение количества тракторов на
35,2% , доильных установок – на 22,6%; в то же время количество грузовых
автомобилей сократилось на 40,2%, косилок – на 70,7%. Механизированность
труда  по категориям хозяйств на примере основного
транспортного средства в сельскохозяйственном производстве – трактора говорит о
недостаточной обеспеченности техникой. Так, среди осуществлявших сельскохозяйственную
деятельность хозяйств уровень обеспеченности в 2006 г. в среднем был по 2,6
единиц в сельхозорганизациях, 68,9% КФХ и ИП (в среднем более 1/3– 1116
хозяйств не имели тракторов),  всего 7,2%
ЛПХ; в 2016 г. – по 1,8 единиц в сельхозорганизациях, 93,1% КФХ и ИП, 1,8 ЛПХ.

Некоторые
обобщения. Таким образом, локальный анализ изменений основных
категорий хозяйств по итогам ВСХП 2006 г. и 2016 г. показал, что общее
сокращение их числа в трех основных категориях хозяйств составило 12594 – на
8,7% – с 144674 до 132080  хозяйств. При
этом в структуре рассматриваемых категорий хозяйств не произошло больших
изменений: в 2016 г. личные хозяйства населения составляли 96,4% всех хозяйств
(в 2006 г. – 96,0%), крестьянские хозяйства и индивидуальные предприниматели –
2,9% (3,3%) и сельскохозяйственные организации – по-прежнему 0,7%. За 10 лет
число официальных занятых  в хозяйствах
работников изменилось в 2,3 раза  в
сторону уменьшения – с 32511 до 13853 работников. Предстоит выяснить
особенности учета в данный период. За 10 лет основной ресурс производства  животноводческой продукции – сенокосные и
пастбищные угодья претерпели большие изменения в своих размерах. При этом
наиболее уязвимыми оказались Оленьи и конские пастбища, которые  были сокращены на 55,3% (на 71587,8 га) в
связи с переводом их  в категорию земель
лесного фонда.

В
разведении крупного рогатого скота и в домашнем оленеводстве произошло
сокращение поголовья на 29,2% (на 100720 голов) 
и на 7,2% (13340 голов) соответственно, а в табунном коневодстве
поголовье увеличилось на 34,0% (на 82433 головы). При этом в частном секторе
содержалось 86,7% крупного рогатого скота в 2006 г. и оставалось 82% в 2016 г.,
в табунном коневодстве данный показатель увеличился с 70,0% до 74,0% и  в оленеводстве  сократился с 15,6% до 6,1%. Нужно иметь
ввиду, что родовые общины продолжали учитываться по категории
сельхозорганизаций и здесь поголовье оленей увеличилось с 84,4% до 93,9%.

Позиции категории крестьянских
(фермерских) хозяйств и индивидуальных предпринимателей в сельском хозяйстве
как активного  товаропроизводителя, на
которого ориентирована система аграрной экономики в частном секторе были
проанализированы на основе данных двух переписей. Так, Территориальное управление
Госкомстата РС(Я)  по итогам двух
ВСХП  создал портрет среднестатического
фермера республики. В целом характеристика его осталась за эти 10 лет прежней:
мужчина 30-50 лет со средним  специальным
или начальным профессиональным образованием. Преимущественным  в его хозяйстве остается наличие  крупного рогатого скота – 30 -37 голов, в том
числе 13 коров. Существенно выросло в его хозяйстве поголовье лошадей – с 14 до
49 голов. Также дополнительные скороспелые отрасли тоже получили развитие:
свиней – с 14 до 23 голов и птицы (в основном куриц) – с 24 до 75 голов (в
расчете на одно хозяйство, имевшее поголовье скота соответствующего вида) [5].

Обзорная характеристика изменений в
ресурсном обеспечении и деятельности хозяйств в традиционных отраслях
животноводства по данным ВСХП 2006 г . и 2016 г. дает возможность обозначить
тенденцию изменений в количественных показателях, которые являются основой
экономической характеристики реального положения хозяйств основных
категорий  в период между двумя
всероссийским переписями.

Список литературы

1. Территориальный
   орган Федеральной службы государственной статистики по Республике Саха
   (Якутия). Том I. Книга 1 “Основные итоги ВСХП 2006 года по Республике Саха
   (Якутия)”// https://sakha.gks.ru/folder/39603 (Доступ
   21.10.2019).
2. Территориальный
   орган Федеральной службы государственной статистики по Республике Саха
   (Якутия). Саха(Якутия)Стат
   представляет первые окончательные итоги всероссийской сельскохозяйственной
   переписи 2016 года// https://sakha.gks.ru/storage/mediabank/пресс-релиз_том2.pdf (Доступ
   21. 10.2019 г.)
3. Территориальный
   орган Федеральной службы государственной статистики по Республике Саха
   (Якутия). Том I. Книга
   1 “Основные итоги ВСХП 2016 года по Республике Саха (Якутия)”.
   С. 12-27 //https://sakha.gks.ru/storag e/mediabank/ВСХП2016_том1_1.pdf (Доступ
   21.10.2019).
4. Слепцов И.И., Чугунов А.В., Ильина Е.Н. Основные направления
   развития мясного скотоводства в Якутии //Вестник
   мясного скотоводства. 2017. № 4(100). С. 264-271.
5. Территориальный
   орган Федеральной службы государственной статистики по Республике Саха
   (Якутия). Портрет среднестатического фермера
   РС(Я) // https://sakha.gks.ru/storage/mediabank/Портрет%20среднестатистического%20фермера%20по%20итогам%20ВСХП-2016.jpg  (Доступ 21.10.2019).

УДК 33

DOI 10.24411/2413-046Х-2019-10094

ЛИЧНЫЕ ПОДСОБНЫЕ ХОЗЯЙСТВА: ПРЕИМУЩЕСТВА, НЕДОСТАТКИ И ОТЛИЧИЯ ОТ КРЕСТЬЯНСКИХ (ФЕРМЕРСКИХ) ХОЗЯЙСТВ

PRIVATE FARMS: ADVANTAGES, DISADVANTAGES AND DIFFERENCES FROM PEASANT (FARM) FARMS

Лайпанова Зульфия
Мудалиповна, к.э.н., доцент, Северо-Кавказская государственная академия, г.
Черкесск

Laipanova
Zulfia Mudalipova, K.E., Associate Professor, North
Caucasus State Academy of Cherssk

Аннотация: В настоящее время в доходах сельских
тружеников лич­ное подсобное хозяйство играет дополнительную роль. Удельный вес
лично­го хозяйства в государственных заготовках сельскохозяйственной продукции
ниже доли этих хозяйств в товарной продукции сель­ского хозяйства, так как
помимо системы заготовок часть товар­ной продукции сельского хозяйства
реализуется трудящимися, ве­дущими личные подсобные хозяйства, на колхозных
рынках.

Summary:
Currently, in the income of rural workers, the farm plays an additional role.
The share of the household in the state procurement of agricultural products is
lower than the share of these farms in the commodity production of the farm, as
in addition to the system of procurement, part of the commodity production of
agriculture is sold by workers, who have personal auxiliary farms, in
collective farm markets.

Ключевые слова: Личные подсобные хозяйства, сельское
хозяйство, предприятия,  организаций,
продук­ция, общественное производство, роль, доход, сельский труженик,
крестьянское хозяйство, фермерское хозяй­ство.

Key words:
Personal farms, agriculture, enterprises, organizations, production, public
production, role, income, rural worker, peasant economy, farm owner.

Социально-экономическая
ситуация в стране требует улучшения  положения в произ­водстве. Изменилось качество
развития экономики, обостри­лись противоречия в социальной сфере, снизились
реальные рас­полагаемые доходы населения. По-прежнему ощущается напря­женность
на республиканском и региональных рынках труда. В республике
Карачаево-Черкесия, согласно данным офи­циальной статистики, совокупные душевые
доходы населения одни из самых низких в Российской Федерации. На наш взгляд, с
этим выводом можно согласиться, но это требует соответствующего разъяснения и
обоснования, аргументации.

В
последние годы значительно возрос интерес к подсобным хозяйствам населения,
результатам обследования бюджетов хо­зяйств. Это объясняется рядом
обстоятельств, и в первую очередь тем, что результаты обследования широко
используются для рас­четов некоторых ключевых показателей уровня жизни
населения. Другими словами, в современных условиях главное
социально-экономическое значение личного подсобного хозяйства состоит не только
в дополнительном производстве сель­скохозяйственной продукции, но и в повышении
уровня жизни на­селения путем увеличения доходов, улучшения материального по­требления,
в том числе питания.

Для
многих семей для поддержания падающего жизненного уровня и спасения от нищеты
аграрная деятельность, то есть ис­пользование всех земельных наделов и участков
(приусадебных, садовых, дачных, огородных), для производства
сельскохозяйственной продукции, включая продукты растениеводства и
животноводства, выдвигается на пе­редний план.

В
собственность граждан перешло ныне 90% земель, поскольку земля колхозов и
совхозов поделена на паи. Однако у большинства селян отсутствует возможность
эконо­мической реализации права собственности, получения дохода с этой земли.

Учитывая
сходство форм собственности и хозяйствования в статистике и литературе принято
выделять для сравнения три группы хозяйствующих субъектов: сельхозпредприятия
(СХП), хо­зяйства населения (ЛПХ) и крестьянские (фермерские) хозяйства
(К(Ф)Х).

Сельское
население всегда имело возможность хотя бы ми­нимально удовлетворять
первоочередные потребности в продо­вольствии за счет приусадебных хозяйств.
Вековой менталитет сельского жителя состоит в сохранении и качественном
улучшении своего подворья. У его владельцев сформировалась естественная
потребность в устойчивости внешней среды, прежде всего в гаран­тированном
владении землей. Рыночная экономика лишь повы­шает мобильность хозяйственной
жизни села, но не меняет веками сложившегося образа мыслей и поведения
крестьян. Большинство сельского населения ни экономически, ни психологически
еще не готово активно участвовать в купле-продаже сельскохозяйствен­ных земель,
не зная о возможных последствиях их рыночного обо­рота, видимо, потребуется не
период более глубокого вхождения ЛПХ в рыночные отношения, чтобы исчезла
предубежденность к купле-продаже своей земли, ее аренде и зало­гу.

Преодоление
консервативного подхода к этому вопросу в ре­шающей мере будет зависеть от
установления действенного меха­низма экономической и правовой защиты
хозяйственно-семейных интересов на земельном рынке, исключения риска утраты хо­зяйственной
самостоятельности ЛПХ под воздействием конъ­юнктуры рынка, в первую очередь
теневого рынка земли в приго­родных зонах. Сельские жители в большинстве своем
не спешат порывать экономические отно­шения с местными хозяйствами общественных
форм и продавать земельные доли успевающим фермерам и другим част­ным
структурам.

Как
показывает практика, проведенные изменения в отноше­ниях собственности не
улучшили положение работников села. На­оборот, их материальное и социальное
состояние ухудшилось. В условиях санкции хозяйства населения ста­ли стабилизирующим фактором
продовольственного обеспечения. Правительство республики организовало
обсуждение проблем ведения личных подсобных хозяйств населения, обеспечения его
устойчи­вости, оказания помощи.

Нередко
все формы частного ведения хозяйства населением именуют “личными
подсобными хозяйствами”. Следует отметить слабую разработку экономической
теории частнохозяйственного уклада в сельском хозяйстве. Не случайно
законодательно закреплено такое определение новой формы хо­зяйствования, как
“крестьянское хозяйство” и “фермерское хозяй­ство” как
синонимов, хотя это противоречит мировым тенденциям. В нашей экономической
теории и практике объединяют различные типы сельскохозяйственных предприятий.

Фермерское
хозяйство – самостоятельно хо­зяйствующий субъект, осуществляющий производство,
переработ­ку и реализацию сельскохозяйственной продукции, основанный на
собственности отдельного лица, семьи или группы лиц, связанных родством, и
привлекающий наемную рабочую силу на постоянной основе.

Главная
линия разграничения между крестьянскими и фер­мерскими хозяйствами как типами
предприятий проходит по ис­пользованию наемного труда: крестьянские хозяйства
могут при­влекать наемных работников для исполнения ограниченного вида работ на
временной, сезонной основе. Постоянными и основными участниками производства в
крестьянских хозяйствах являются их владельцы и члены семей. Фермерские же
хозяйства используют в своем производстве наемных работников на постоянной
основе. За владельцами фермерских хозяйств и членами их семей Потенци­ально должны
сохраняться лишь функции по управлению и орга­низации производства.

Крестьянские
и фермерские хозяйст­ва разграничиваются и по степени товарности производства:
принято считать, что крестьянские имеют трудопотребительский характер, а фер­мерские
– товарный.

Такой
подход неприемлем для сельского хозяйства России, так как отводимую для
крестьянских хозяйств ни­шу   
прочно   занимают   личные подсобные хозяйства.

Расширение
земельных наделов в хозяйствах населения еще не создает условии для трансформации
их в фермерские хозяйства. Это многофакторный процесс, требующий учета
специфики рай­онов, ЛПХ. Различия эти, как и сходство можно выявить по не­скольким
направлениям. В современных условиях на развитие ча­стного сектора, а значит на
ЛПХ, К(Ф)Х, влияет негативно:

• экстенсивность технологий и
  чрезмерные трудовые нагруз­ки;
• непростая демографическая ситуация
  (старение и сокраще­ние численного состава сельской семьи);
• неизбежные отрицательные влияния на
  развитие ЛПХ спада производства в коллективных хозяйствах, уменьшение их
  помощи;
• неурегулированность сбыта
  произведенной продукции; на­личие неблагоприятной структуры свободного времени
  лично­сти и высокой степени самоэксплуатации, особенно при веде­нии  товарного производства.

Есть и
существенные отличия. Во-первых, различия по правам на землю. В ЛПХ участки
предоставляются в собствен­ность, пожизненное наследуемое владение или в
аренду, в то вре­мя как фермеры осуществляют свое производство в основном на
собственной земле и на арендованной.

Во-вторых,
различие по размеру землепользования. Площадь землевладения крестьянского
(фермерского) хозяйства больше. Так, колебания по районам и хозяйствам РФ в
среднем составляли 43 га,
а средний участок в ЛПХ – 0.35
га.

В-третьих,
по предоставлению участка и его использованию. Для крестьян-фермеров земельные
участки выделяются из фонда перераспределения или образуются за счет земельного
пая рабо­тающих на селе граждан и сельских пенсионеров. Участки для ве­дения
личного подсобного хозяйства предоставляются в индивиду­альном порядке и
используются каждой семьей индивидуально. Что карается полевых участков для ЛПХ
(под бахчи, подсолнеч­ник, кукурузу, кормовые культуры), то возможна (и
практикуется в крае) их коллективная обработка и использование.

В-четвертых,
по месту расположения участков. Для ЛПХ они расположены в основном рядом с
домом сельских жителей. Для фермерских хозяйств участки дифференцированы по
размерам, расстояниям.

В-пятых,
по уровню товарности. Крестьянские (фермерские) хозяйства изначально
создавались как предпринимательские, то­варные хозяйства. ЛПХ далеко не все
имеют товарный характер, их основное назначение – обеспечение семьи продуктами
потреб­ления.

Сельскохозяйственная
продукция ЛПХ является его собст­венностью, распределяется по усмотрению членов
семьи, ее реали­зация не относится к предпринимательской деятельности.

Главное
же отличие в занятости владельцев ЛПХ и К(Ф)Х -труд в крестьянском (фермерском)
хозяйстве остается основной или единственной сферой занятости членов семьи, в
-то время как работа в ЛПХ – вторичная сфера занятости. Фермер может ис­пользовать
наемный труд, заниматься предпринимательской дея­тельностью.

В печати
значительна критика преувеличения роли фермеризации в сельском хозяйстве
страны, хотя и учитываются такие объективные факторы как низкая эффективность
этих хозяйств, как малый стартовый капитал, недостаточная помощь государства,
сложности с реализацией продукции, диспаритет цен и др. И дело не только в
пренебрежении реальностями сложившегося в стране крупного сельскохозяйственного
производства, развития личных подсобных хозяйств. Для создания значительного
числа фермерских хозяйств и необходимой им инфраструктуры требуются огромные
капитало­вложения, которых в стране нет. Занимая 5% земли и около 10% техники,
они дают только 2% всей сельскохозяйственной продук­ции.

Опрос
владельцев 100 личных подсобных хозяйств республи­ки свидетельствует, что в
перспективе лишь 27 из них не возража­ли бы изменить свой статус и стать
фермерами. Это обычно эко­номически крепкие хозяйства, имеющие продукцию для
продажи, дополнительные доходы от ее реализации, благоприятные условия сбыта.
Среди сомнений, высказанных по этому поводу владельцам личных подсобных
хозяйств, назывались такие, как отсутствие средств для приобретения необходимых
механизмов, недостаток рабочих рук, неурегулированность сбыта продукции, льгот
по налогообложению, необходимость ведения бухгалтерского    учета и статистической отчетности др.
Многих страшит сам факт отхода от коллективного хозяйства, которое оказывает
своим членам ма­териальную помощь и различные услуги.

Для
четкости хозяйственной терминологии регламента­ции прав и обязанностей принят
За­конов РФ “О личном подсобном хозяйстве”, “О садоводческих и
овощеводческих товариществах”, внесены изменения в закон “О
крестьянском (фермерском) хозяйстве”.

Необходимость
закона “О личном подсобном хозяйстве» была вызвана определением принципов
ведения личных подсобных хозяйств:

• вторичная занятость;
• участие в работах предприятия;

• потребительский характер производства
  сочетается с его товарностью;
• обеспечение равных прав граждан,
  проживающих на соот­ветствующей территории, на ведение личного подсобного
  хозяйст­ва;
• социальная защита, в том числе
  определение трудо­вого стажа и пенсионного обеспечения глав и членов личного
  подсобного хозяйства и др.

Этот
закон стал нормативным документом, определяющим ведение личного подсобного
хозяйства с учетом специфики рай­онов и хозяйств. В законе определяется порядок
взаимоотношений с государственными органами власти, права граждан на получение
и использование земельного участка, его предельные размеры, формы поддержки и
др.

Список использованной литературы

1. Агурбаш Н. Система государственной
   поддержки малого пред­принимательства // Финансовый бизнес. – 2000г. № 12 — С.40.
2. Акимов
   Ю., Бойко А., Бучнева М. Меры поддержки хозяйств населения на местном уровне
   управления // Экономика сельско­го хозяйства России. – 2001. – №9. – С.32.
3. Базиков
   А., Токмакова Е. Личное подворье – важный источник доходов сельских жителей //
   АПК: экономика, управление. — 2002. – №6. – С.5 1-55.
4. Береснева
   Л.В. Роль малого бизнеса в развитии экономики // ЭКО. – 2000. -№8 – С.25-33.
5. Гордеев
   Л. Актуальные проблемы аграрного развития России на современном этапе //
   Международный сельскохозяйственный журнал. – 2000. – №1 – С.8-12.