DOI 10.24412/2413-046Х-2021-10225

Особенности функционирования мирового рынка пассажирских авиаперевозок в условиях распространения пандемии новой коронавирусной инфекции (COVID-19): персонализация, кастомизация, прейтеры

The peculiarities of global air passenger market during the pandemic spread of COVID-19: personalization, customization, preighters

Аладьев А.А., аспирант, Финансовый университет при Правительстве Российской Федерации, Москва, Россия

Aladev A.A., Postgraduate studies, Financial University under the Government of the Russian Federation, Moscow, Russia

Аннотация. Распространение пандемии новой коронавирусной инфекции (COVID-19) приостановило функционирование многих глобальных отраслевых рынков, в частности, мирового рынка пассажирских авиаперевозок. В условиях жестких и непредсказуемых факторов внешней среды авиакомпании были вынуждены пересматривать собственные стратегические планы развития и переформатировать действующие бизнес-модели, что привело к формированию новых тенденций и ускоренному развитию ранее имеющихся наработок.

Summary. The pandemic spread of COVID-19 has suspended the functioning of many global markets, particularly, the airline industry. Due to tough and unpredictable factors and conditions on the global market airlines tried to do their best to rebalance actual strategies and modify business models, which leads to formulating of new tendencies on the market and facilitates airlines faster development and usage of available instruments.

Ключевые слова: мировой рынок пассажирских авиаперевозок, глобальный пассажирооборот, динамическая тарификация, кастомизация лайнеров, прейтерные перевозки. 

Keywords: global air passenger market, global passenger traffic, dynamic tariffication, aircraft customization, preighters.

Распространение пандемии новой коронавирусной инфекции (COVID-19) существенным образом повлияло на динамику развития мировой экономики в 2020 году. Впервые в истории динамика развития мировой экономики определялась несистемными факторами внешней среды. Обстоятельства непреодолимой силы, к которым можно отнести, в частности, распространение пандемии, стали «стоп-краном» для большинства отраслей современной мировой экономики. Если развитие мирового финансового кризиса 2008-2010 годов во многом было предопределено долгосрочным разрастанием пузырей и имело определенную отраслевую принадлежность, то этимология начавшегося в 2020 году несистемного кризиса стала настоящим феноменом, который на первом этапе был малоуправляемым, в связи с необходимостью постепенного выстраивания плана его преодоления и оценкой факторов, определяющих начавшийся несистемный кризис.

Учитывая инерционный характер развития мировой экономики, в среднесрочной перспективе ожидаемым является поступательная динамика восстановления отраслей глобальной экономики. Определяющими факторами восстановления отраслей мировой экономики в среднесрочной перспективе будут являться: характер воспроизводственных процессов и углубление межотраслевого взаимодействия. Если характер воспроизводственных процессов зачастую связан с платежеспособным спросом, то углубление межотраслевого взаимодействия способно стать драйвером развития мировой экономики в среднесрочной перспективе, так как в условиях выстраивания глобальных цепочек добавленной стоимости прогрессивные решения одной отрасли включают мощности смежных отраслей и определяют их конкурентоспособность.

Одним из наиболее пострадавших от распространения пандемии с экономической точки зрения стал мировой рынок пассажирских авиаперевозок, который находится в тесном взаимодействии со всей туристской индустрией и напрямую связан с развитием авиационной промышленности.

Пандемия в буквальном смысле обвалила многие глобальные рынки, и мировой рынок авиаперевозок не стал исключением. По итогам 2020 года глобальный пассажирооборот на воздушном транспорте в относительном выражении снизился на 66% по сравнению с аналогичным периодом предыдущего 2019 года, что сопоставимо с уровнем глобального трафика авиаперевозок в 1998 года.

Существенное снижение пассажирооборота отразилось на доходах авиакомпаний, осуществляющих коммерческую перевозку пассажиров. В заключительные перед пандемией два отчетных года доходы авиакомпаний находились на уровне в 600 млрд. долл. США, в то время как по итогам 2020 года совокупные доходы авиаперевозчиков сократились втрое, что сопоставимо со значением показателя в 1993 году.

Такие небывалые масштабы финансовых потерь заставили авиаперевозчиков задуматься над поиском решений, возможных альтернатив, способных в столь непростой период поддержать авиаотрасль. Ведь, с высокой долей вероятности в среднесрочном периоде динамика восстановления авиаперевозок будет иметь поступательный характер, учитывая эпидемиологическую ситуацию в различных регионах мира и постепенные шаги по снятию ограничений, так или иначе связанных с авиасообщением между странами. Фактически, довольно продолжительное время национальные рынки с их внутренними перелетами будут являться драйвером экономического развития авиакомпаний.

Учитывая текущие факторы внешней среды, на мировом рынке авиаперевозок, начиная с 2020 года, наблюдаются любопытные тенденции, которые позволяют авиакомпаниям, проявляя гибкость, адаптировать действующие бизнес-модели к текущей ситуации и нивелировать недополученные объемы прибыли.

В первую очередь, авиакомпании отталкиваются от пересмотра параметров классических инструментов, с которыми авиаперевозчики уже работают и используют в коммерческой деятельности. К таким инструментам относится динамическая тарификация, которая является элементом «Revenue Management» – технологии управления доходами. Однако динамическая тарификация преимущественно связана с ценовой политикой авиаперевозчика в области управления базовыми тарифами. Несмотря на это, в сегодняшних реалиях предложения базового тарифа авиакомпании сопровождаются дополнительными сервисами для пассажира, при этом зачастую действительно необходимыми: кейтеринг (питание на борту), провозные емкости (багаж), выбор места в салоне самолета и т.п. Таким образом, динамическая тарификация, дополненная услугами вне базового тарифа, позволяет дифференцировать пассажиров, то есть осуществить атрибутирование клиентов и определить их профиль. Атрибутирование пассажиров и формирование персональных профайлов через продажу дополнительных услуг способствуют увеличению объемов авиационного ритейла и на основе клиентского опыта впоследствии сформировать персональные предложения, сервисы и тарифы.

Вторая тенденция, характеризующая развитие мирового рынка пассажирских авиаперевозок в условия пандемии, связана с углублением кастомизации при взаимодействии авиакомпаний и авиапроизводителей. Кастомизация лайнеров стала прямым следствием ранее действовавших персональных предложений авиапроизводителей по компоновке салона авиакомпаний. Ключевым отличием кастомного подхода от персонального является то, что при персонализации авиаперевозчик осуществлял выбор компоновки салона из предложенных существующих, стандартных, универсальных вариантов, ранее сформированных авиапроизводителем, в то время как при кастомизации авиаперевозчик является непосредственным участником разработки компоновки салона совместно с авиапроизводителем на базе мощностей последнего. То есть, концепция персонализации предполагала лишь опосредованное участие, а точнее лишь право выбора авиакомпанией компоновки салона из действующих предложений, и фактически авиаперевозчик в конечном счете выступал в роли заказчика и потребителя (эксплуатанта), в концепции кастомизации лайнеров авиакомпания напрямую влияет на процесс разработки компоновки салона самолета и иных интерьерных решений в этой области совместно с авиапроизводителем.

В 2017 году GKN Aerospace выделила кастомизацию самолетов в отдельное бизнес-направление. Ранее европейский концерн Airbus, начиная с 2014 года, предлагал потенциальным заказчикам суперсовременного лайнера Airbus A350 принять участие в разработке интерьерных решений и кастомизации салона будущего самолета авиакомпании. В 2019 году на базе завода Airbus в Гамбурге открылся центр кастомизации наиболее востребованных на сегодняшний день среди авиакомпаний мира лайнеров семейства европейского авиаконцерна: среднемагистрального узкофюзеляжного Airbus A320 и дальнемагистрального широкофюзеляжного Airbus A330, твердые заказы на поставку которых составляют наибольший процент в общем портфеле заказов компании Airbus на ближайший 10-летний цикл.

Фактически, кастомная версия салона самолета позволяет благодаря цифровым технологиям виртуальной и дополненной реальности воспроизвести полномасштабный макет, проекцию будущего проектного решения и протестировать все его элементы до момента окончательной сборки салона самолета, что становится особо актуальным в условиях распространения пандемии, так как позволяет авиакомпаниям не только оценивать перспективы развития воздушного флота в средне- и долгосрочном периодах, но и в режиме реального времени управлять уже действующим парком воздушных судов с целью проработки решений по комплектации салона, необходимости, к примеру, его докомпоновки.

Концепция кастомизация набирает обороты также и при взаимодействии авиакомпании и конечного потребителя (пассажира). В частности, в 2021 году российская авиакомпания S7 Airlines запустила для своих пассажиров услугу S7 Select «Собственно Ваш», которая позволяет полностью забронировать самолет Airbus A319 на конкретную дату по определенному маршруту, учитывая персональные запросы заказчика. Услуга S7 Select является первым в России клиентоориентированным сервисом по бронированию пассажирского самолета физическими лицами в представленном формате, развитие которой стало особо актуальным в условиях распространения пандемии новой коронавирусной инфекции (COVID-19).

Третья тенденция на мировом рынке пассажирских авиаперевозок сформировалась ситуативно в условиях действующих ограничений на полеты по всему миру. Авиакомпании, в основном глобальные авиаперевозчики, у которых простаивали широкофюзеляжные самолеты, нашли решение по переоборудованию определенного количества имеющихся лайнеров для перевозки не крупногабаритных, сравнительно легких грузов. Для этого груз либо устанавливался в салоне самолета на пассажирские кресла, либо пассажирские кресла полностью убирались из салона и груз устанавливался на их место и закреплялся специальным оборудованием. Такого рода перевозки стали называться прейтерными перевозками, когда перевозка груза общего назначения осуществлялась в переоборудованных салонах пассажирских самолетов. В апреле 2021 года Международная ассоциация воздушного транспорта (IATA) по итогам 2020 года зафиксировала появление нового вида авиаперевозок, так называемые прейтерные перевозки («preighters»). Более того, в 2020 году по направлениям Северная Америка – Азия, Европа – Азия и Европа – Северная Америка на долю прейтерных перевозок пришлось 13-14% общего объема грузоперевозок.

Развитие прейтерных перевозок стало возможным из-за отсутствия необходимых провозных емкостей для доставки средств индивидуальной защиты по всему миру, начиная со II квартала 2020 года, и полной приостановки пассажирского авиасообщения. Однако для осуществления прейтерной авиаперевозки авиакомпаниям необходимо было получать соответствующие разрешения. В частности, Федеральная авиационная администрация США (FAA), Росавиация и многие другие институты авиационного администрирования по всему миру стали выдавать временные разрешения на организацию и осуществления подобного рода перевозок. Благодарю решениям авиационных властей в различных регионах мира многим авиакомпаниям удалось конвертировать собственный флот в кратчайшие сроки и, изменив его функциональные характеристики, обеспечить загрузку и нивелировать недополученные доходы в условиях отсутствия пассажирского сообщения.

Представленные направления и тенденции развития мирового рынка пассажирских авиаперевозок показывают, что в условиях действующих ограничений на авиаперелеты, связанные с распространением пандемии новой коронавирусной инфекции (COVID-19), авиакомпании способны проявлять гибкость, искать новые решения и адаптировать собственные бизнес-модели к текущим условиям на мировом рынке авиаперевозок. Совершенно не исключено, что представленные направления, часть из которых представляются временными мерами поддержки собственной конкурентоспособности авиакомпаний, в конечном счете войдут на постоянной основе в их коммерческую деятельность.

Список литературы

1. Управление доходами и авиационный ритейл: два процесса в одной связке [Электронный ресурс] // Информационный портал АвиаГоризонты. – Режим доступа: URL: https://www.airht.info/главная-тема/управление-доходами-и-авиационный-ри.html (Дата обращения: 13.03.2021).
2. GKN Aerospace выделила кастомизацию самолетов в отдельный бизнес [Электронный ресурс] // Деловой информационный портал АТО. – Режим доступа: URL: http://www.ato.ru/content/gkn-aerospace-vydelila-kastomizaciyu-samoletov-v-otdelnyy-biznes (Дата обращения: 15.03.2021).
3. Airbus открывает центр кастомизации интерьеров для заказчиков самолетов А320 и А330 [Электронный ресурс] // Aviation Explorer «Содружество авиационных экспертов». – Режим доступа: URL: https://www.aex.ru/news-/2019/4/3/195885/ (Дата обращения: 17.03.2021).
4. S7 Select – Собственно Ваш А330 [Электронный ресурс] // S7 Airlines. – Режим доступа: URL: https://www.s7.ru/ru/s7select/ (Дата обращения: 05.04.2021).
5. IATA Economics Chart of the Week [Электронный ресурс] // Международная ассоциация воздушного транспорта (IATA). – Режим доступа: URL: https://www.iata.org/en/iata-repository/publications/economic-reports/freight-
   ers-and-preighters–the-agility-of-airline-cargo-operations/ (Дата обращения: 18.04.2021).
6. IATA Economics (COVID-19) [Электронный ресурс] // Международная ассоциация воздушного транспорта (IATA). – Режим доступа: URL: https://www.iata.org/en/iata-repository/publications/economic-reports/covid-19-has-been-an-unprecedented-shock/ (Дата обращения: 19.04.2021).
7. Preighters — новый сегмент рынка грузоперевозок [Электронный ресурс] // Деловой информационный портал АТО. – Режим доступа: URL: http://www.ato-.ru/blogs/blog-alekseya-sinickogo/preighters-novyy-segment-rynka-gruzoperevozok (Дата обращения: 20.04.2021).

DOI 10.24412/2413-046Х-2021-10223

Оценка эффективности «управления по результатам» в государственном управлении

Evaluation of the effectiveness of «management by results» in public administration

Пятов Александр Андреевич, аспирант кафедры государственного и муниципального управления, Поволжский институт управления имени П.А. Столыпина – филиал РАНХиГС, г. Саратов (почта. Pyatovski888@yandex.ru)

Pyatov Alexander Andreevich, Postgraduate student of the Department of State and Municipal Administration, Povolzhsky institute of management named after P.A Stolypin – branch of the RANEPA, Saratov (mail. Pyatovski888@yandex.ru)

Аннотация. В статье анализируется эффективность инструментов и механизмов «управления по результатам», используемых в государственном управлении в России.

В статье выделены основные барьеры повышения результативности государственного управления при осуществлении бюджетирования, ориентированного на результат, оплаты труда государственных служащих по результатам и использовании цифровых инструментов управления по результатам.

В статье даны краткие рекомендации для преодоления проблем, сдерживающих эффективное использование принципов управления по результатам в государственном управлении в России.

Summary. The article analyzes the effectiveness of the tools and mechanisms of «performance management» used in public administration in Russia.

The article is highlighted main barriers to increasing the effectiveness of public administration in the implementation of performance-based budgeting, pay of civil servants based on results and the use of digital management tools based on results.

The article provides brief recommendations for overcoming the problems that hinder the effective use of the principles of performance management in Russian public administration.

Ключевые слова: управление по результатам, повышение качества государственного управления, система государственной службы, цифровизации принципов управления по результатам, бюджетирование ориентированное на результат, оплата труда по результатам.

Key words: performance management, improving the quality of public administration, the system of civil service, the digitalization of results-based management principles, performance-based budgeting, pay based on result.

На данный момент в мировой практике накоплен значительный опыт в сфере оценки эффективности работы госаппарата. Важность оценки эффективности определяется ролью, которую оказывает система гос управления в жизни страны. Необходимость оперативного отслеживания и реагирования на изменения в государственном управлении обуславливает внедрение соответствующих систем оценки эффективности деятельности органов государственной власти, с целью последующего повышения результативности государственных органов. Использование принципов управления, ориентированного на результат, в последние годы стало одним из наиболее значимых направлений реформ в этой области.

Управление по результатам можно охарактеризовать как целенаправленную деятельность, осуществляемую органами государственной власти по реализации государственной политики с учетом запланированных и достигнутых результатов. Переход к управлению по результатам выгоден для всех участников управленческого цикла, так как заключается в оценке имеющихся ресурсов, четком разграничении видов деятельности, непосредственном контроле за результативностью и эффективностью реализации целей, установленных государственной политикой [1, – С. 57.].

Внедрение механизмов и инструментов управления по результатам было проведено при проведении административной, бюджетной реформы и реформы государственной службы на федеральных и региональных уровнях.

Однако, существует ряд недостатков, ограничивающих эффективность использования управления по результатам, таким как, дисбаланс между нормативным и реальным использованием инструментов управления по результатам, а также слабый учет оценки достигаемых показателей.

В рамках практики бюджетирования по результатам, отмечается, что главную роль при определении необходимых объемов ресурсов играет объем финансирования, а не требуемые результаты. В то же время оценка достигнутых результатов в отчетном периоде не влияет на выделение финансирования в дальнейшем [2. – С. 100-102].

В современных исследованиях отмечается, что для повышения эффективности бюджетирования, ориентированного на результат необходимо повысить качественный уровень госпрограмм и степень ответственности органов исполнительно власти за их исполнением, а также необходимо создание правовой базы для целей долгосрочного бюджетного планирования [3. – С. 179].

На данный момент одной из причин низкой эффективности принципов управления по результатам на государственной службе является система оплаты, так как она остается непрозрачной для государственных служащих и слабо ориентирована на достижение результатов [4. – С. 169].

На данный момент, меры по увеличению оплаты труда государственных служащих привели к увеличению премиальной части денежного содержания. Однако, закон о государственной службе [5] не определяет точные основания для получения премии, объем и периодичность начисления стимулирующих выплат.

Из-за существующих недостатков в законодательстве, органами государственной власти были установлены общие и размытые формулировки, которые создают возможности для субъективного принятия решений руководителем. Например, используются такие формулировки как успешность выполнения заданий, своевременность и качественное исполнение поручений, использование новых форм и методов работы [6. – С. 90-91].

Также, отмечается, что отсутствие точной регламентации финансового стимулирования государственных служащих, создает условия для превращения премии в инструмент давления. В итоге меры по увеличению оплаты труда госслужащих привели не только к снижению мотивации, но и дискредитировали саму идею оплаты по результатам [6. – С. 90-91].

В данный момент порядок премирования устанавливается ведомствами самостоятельно, что является основной причиной отсутствия прямой связи между показателями эффективности и получением стимулирующих выплат в большинстве органов власти. Необходима четкая регламентация выплаты стимулирующих выплат, которая будет исключать субъективные оценки и базироваться на достигнутых результатах.

Кроме того, эффективность инструментов и механизмов управления по результатам тормозится низким уровнем цифровизации. По мнению Добролюбовой, на данный момент каждый из инструментов управления по результатам имеет свою отдельную автоматизированную аналитическую систему, что привело к росту издержек на транзакцию между системами [7. – С. 53].

Другим сдерживающим фактором в использовании инструментов управления по результатам можно назвать отсутствие оперативного ввода данных, отсутствие актуальных данных в свою очередь мешает оперативному принятию решений [7. – С. 53].

Кроме того, обособленность информационных систем ведет к дублированию данных в нескольких системах одновременно, например, когда несколько информационных систем отслеживают выполнение одного и того же события [7. – С. 53].

Также отмечается, что большая часть информационно-аналитических систем на данный момент не позволяет оценить реальные результаты государственного управления, так как отсутствуют современные способы мониторинга и оценки с использованием машинных алгоритмов.

На данный момент эффективность управления по результатам остается на низком уровне, так как внедренные инструменты и механизмы пока не работают на должном уровне. Для повышения эффективности и результативности необходимо устранение существующих барьеров существующих при реализации инструментов и механизмов управления, ориентированного на результат. В первую очередь, в области бюджетирования, требуется сместить акцент с объема выделяемых ресурсов на результаты, поставленные в рамках среднесрочного и долгосрочного планирования.

Для реализации принципа оплаты по результатам необходимо создание четкой регламентации для стимулирующих выплат, исключающих субъективную оценку при принятии решения о премировании служащих.

Преодоление сложившихся недостатков материального стимулирования приведет к повышению мотивированности государственных служащих, а также позволит повысить привлекательность гражданской службы и сократить текучесть кадров.

Необходимо внедрение современных способов мониторинга и оценки государственных программ, а также устранение существующих недостатков в работе автоматизированных информационных систем.

Список литературы

1. Шаюк Е. И Необходимость и сущность использования принципов управления по результатам в качестве инструмента эффективного государственного управления на примере казначейства России // Рыжакова А.В., Шаюк Е.И. // Научные записки молодых исследователей. – 2017. – № 1. – С. 56-61.
2. Александров О.В. Использование результатов статистического исследования результативности реализации государственных программ Российской Федерации при рассмотрении вопросов оптимизации бюджетных расходов // Экономика, статистика и информатика. Вестник УМО. – 2015. – №4. – С. 100–102.
3. Матюнина М.В. Результативное бюджетирование в российской федерации// Костылева Я.А., Матюнина М.В. // Современная научная мысль. – 2020. – № 4. – С. 176-180.
4. Добролюбова Е.И. Эволюция государственного управления // Добролюбова Е.И., Южаков В.Н. // Экономическая политика России. Турбулентное десятилетие 2008–2018. – М.: Издательский дом «Дело» РАНХиГС, 2020. – С. 154-175.
5. Федеральный закон от 27.07.2004 № 79-ФЗ «О государственной гражданской службе Российской Федерации» [Электронный ресурс]. – URL: http://base.garant.ru/12136354/ (дата обращения 07.04.2021).
6. Масленникова Е.В. Система материального стимулирования государственных гражданских служащих: мифы и реалии // Масленникова Е.В., Татаринова Л.Н. // Вестник Саратовского государственного социально-экономического университета. – 2018. – № 5 (74). – С. 86-91.
7. Добролюбова Е. И. Проблемы использования информационных технологий в рамках внедрения управления по результатам // Е.И. Добролюбова // Вестник Саратовского государственного социально-экономического университета. – 2019. – № 1. – С. 49-54.

DOI 10.24412/2413-046Х-2021-10222

Эффективность оплаты труда по результатам деятельности государственных служащих

The effectiveness of pay based on results for activities of civil servants

Пятов Александр Андреевич, аспирант кафедры государственного и муниципального управления, Поволжский институт управления имени П.А. Столыпина – филиал РАНХиГС, г. Саратов (почта: Pyatovski888@yandex.ru)

Pyatov Alexander Andreevich, Postgraduate student of the Department of State and Municipal Administration, Povolzhsky institute of management named after P.A Stolypin – branch of the RANEPA, Saratov (mail: Pyatovski888@yandex.ru)

Аннотация. В статье рассматривается повышения эффективности и результативности государственной службы с помощью совершенствования оплаты труда по результатам, как одного из ключевых инструментов управления по результатам.

Автором проанализированы основные проблемы, снижающие эффективность использования механизма оплаты труда по результатам. В качестве основных проблем рассматриваются неконкурентность оплаты труда служащих, субъективизм при оценке эффективности деятельности государственных служащих, отсутствие в законе норм, регламентирующих порядок, критерии и показатели оценки служащих.

В статье предлагается произвести стандартизацию процедур оценки эффективности государственных служащих, используя зарубежный опыт государственного управления. Автор отмечает необходимость внедрения показателей эффективности, а также повышение уровня денежного содержания государственных служащих.

Summary. The article discusses increasing the efficiency and effectiveness of the civil service by improving pay by results, as one of the key tools of management by results.

The author analyzes the main problems that reduce the efficiency of using the mechanism of payment based on results. The main problems are the non-competitiveness of servant’s salaries, subjectivity in assessing the effectiveness of civil servants, the absence in the law of norms regulating the procedure, criteria and indicators for assessing employees.

The article proposes to use foreign experience of public administration to standardize procedures for assessing the effectiveness of civil servants. The author notes the need is noted for the introduction of performance indicators and increase in the level of salaries for civil servants.

Ключевые слова: управление по результатам, повышение качества государственного управления, система государственной службы, оплата труда по результатам.

Key words: performance management, improving the quality of public administration, the system of civil service, pay based on result.

Повышения эффективности государственной службы является важной проблемой современного государственного управления в России. Необходимость увеличения эффективности и результативности государственного управления остается в числе задач реформ государственного управления.

Для повышения эффективности начиная с середины 2000-х годов проводились различные реформы государственной службы. Одним из ключевых факторов, проводимых реформ должно было стать внедрение управления по результатам в деятельность органов государственной власти.

Используя принципы управления по результатам, государством ставилась задача изменить подход к постановке целей и задач управления для повышения качества государственного управления и ориентации на эффективное достижение конечных результатов. Однако результаты применения внедренных инструментов и механизмов управления по результатам остаются не вполне удовлетворительными, так как в российской практике государственного управления существует ряд барьеров, препятствующих функционированию модели управления по результатам.

На данный момент, повышение результативности государственного управления в целом и государственной службы в частности,возможно только при правильно выстроенной системе мотивации, стимулирующей государственных служащих к увеличению эффективности и результативности их деятельности. Однако, в данный момент, степень мотивированности служащих находится на не высоком уровне, поэтому особое внимание необходимо уделить механизмам, которые позволят повысить мотивацию, за счет оплаты труда на основании достигаемых служащим показателей эффективности.

На данный момент, в качестве материального стимула увеличения эффективности на государственной службе предусматривается оплата труда по результатам. Однако эффективность работы данного механизма остается невысокой.

Федеральным законом «О государственной гражданской службе», установлены две части составляющих зарплаты государственного служащего. Основную часть составляется ежемесячный оклад, включающий оплату за занимаемую должность и классный чин. Дополнительная часть оплаты труда состоит из надбавок, начисляемых за выслугу лет, особые условия службы, работу со сведениями, составляющими государственную тайну, выплаты при предоставлении отпуска, за выполнение особо важных заданий и надбавки в качестве ежемесячных поощрений [1].

Таким образом, оплата труда государственного служащего в большей степени зависит от занимаемой им должности, выслуги лет и особенностей службы. При этом на размер дополнительной части оплаты труда слабо оказывают влияние достигаемые показатели эффективности. Законом установлен особый порядок оплаты труда, рассчитываемый из показателей эффективности и результативности деятельности государственного служащего. Однако на данный момент порядок оплаты труда в таком случае регламентируется органами власти самостоятельно.

Отмечается, что в большинстве случаев, меры материального стимулирования используются как инструмент поощрения исполнительской дисциплины и лояльности к руководству. Премии, назначаемые за эффективность деятельности, в большинстве случаев носят субъективный характер, так как в законе не закреплены рамочные показатели эффективности и критерии оценки. В сложившихся условиях решение о назначении выплат зависит от руководителя и его собственной оценки, а не от достигнутых государственным служащим показателей [2. – С. 94].

Преодоление текущих проблем оплаты по результатам на государственной службе возможно с помощью использования зарубежного опыта. Для преодоления субъективизма при оценке служащих в зарубежных странах используется стандартизированный порядок анализа эффективности.

Например, стандартизация порядка оценки эффективности государственных служащих была проведена в Канаде, США и Великобритании. Стоит отметить, что регламентирован не только порядок оценки государственного служащего, но и меры по коррекции деятельности служащего, который не достиг удовлетворительных результатов. А в случае удовлетворительной оценки, происходит проверка, достигнутых показателей. Таким образом, удается избежать как занижения, так и завышения результатов оценки руководителем.

Наиболее интересен опыт Великобритании, оценка служащего проводится в два этапа: промежуточный в середине года и итоговый в конце. Промежуточная оценка позволяет руководителю оценить эффективность служащего и сложность задачи, а в некоторых случаях и пересмотреть годовой план индивидуальной деятельности. По итогам года, служащий проходит стандартизированную самооценку, которая дополняется отзывом руководителя, коллег и подчиненных служащего [3. – С. 287-288].

Важно отметить, что итогом оценки результативности служащего является не только решение о назначении премии служащему, но и решение о его дальнейшем профессиональном развитии. В Канаде, США, Великобритании и Австралии, после неудовлетворительной оценки результативности деятельность служащего проводится поиск направления для профессионального развития служащего [3. – С. 290].

Грамотно выстроенная система оплаты труда по результатам, предусматривающая порядок, периодичность и последствия оценки эффективности деятельности служащего, позволяет, с одной стороны, повысить мотивацию государственного служащего повышать личную эффективность. А с другой стороны, позволяет руководителю отслеживать и корректировать профессиональный рост кадров для достижения высоких показателей всего коллектива.

Однако, система оплаты труда по результатам может быть построена, только при законодательном закреплении количественных и качественных показателей эффективностидля оценки служащих. В современных исследованиях отмечается необходимость провести построение модели KPI, выстроив дерево целей, подцелей, полномочий и задач, ведущее от национальных целей до функционала государственного служащего [4. – С. 734-744]. Объективные показатели деятельности служащего, позволят руководителям точнее отслеживать эффективность и выносить более объективные решения об эффективности служащих, а также повысят прозрачность процедуры оценки для самих служащих.

В качестве еще одной из причин низкой мотивации служащих необходимо отметить неконкурентный уровень оплаты труда государственных служащих в сравнении с зарплатами частного сектора. Отмечается, что оплаты труда государственных служащих была увеличена в последние годы, однако, рост оказался неравномерным, так как оплата труда федеральных ведомств в среднем выше частного сектора, а в территориальных органах исполнительной власти, наоборот, заметно ниже [2. – С. 92]. Низкая конкурентность денежного содержания, ставит государственных служащих территориальных органов в уязвимое положение, так как они в большей степени зависят от дополнительных выплат.

В то же время, отмечается, что начисление премий на государственной службе используется как инструмент улучшения исполнительской дисциплины или поощрения лояльных руководству служащих, а не достижения эффективности и результативности [2. – С. 94].Таким образом оплата труда в территориальных органах имеет обратный эффект и демотивирует служащих повышать свою эффективность.

В настоящее время отсутствуют законодательно закрепленные гарантии получения надбавок за эффективность и результативность, не регламентированы, объем, периодичность и порядок оплаты труда по результатам. Государственные служащие сталкиваются с непредсказуемостью оплаты труда, так как она зависит не от их личной эффективности, а от субъективной оценки их деятельности руководителем.

Кроме того, низкая оплата труда в сравнении с коммерческим сектором, оказывает влияние не только на эффективность труда, но и на привлечение и удержание кадров на государственной службе.

Таким образом, на данный момент механизм оплаты труда по результатам требует дальнейшего развития, так как механизм оплаты труда по результатам не зависит от достигаемых показателей и может быть использован руководителем по своему усмотрению.

Неконкурентная оплата труда в сравнении с коммерческими секторам, не позволяет привлекать и обучать новые кадры, а в дополнение к непрозрачности системы премирования мешает личной эффективности государственных служащих и, как следствие, всей системы государственного управления.

Критически важно, на данный момент, стандартизировать систему оценки эффективности государственных служащих, установить прозрачную систему оплаты стимулирующих выплат, которая позволит служащим быть уверенным в объективности оценивания. А также необходимо повышение конкурентности оплаты труда для государственных служащих в сравнении с коммерческим сектором особенно для территориальных органов власти.

Список литературы

1. Федеральный закон от 27.07.2004 № 79-ФЗ «О государственной гражданской службе Российской Федерации» [Электронный ресурс]. – URL: http://base.garant.ru/12136354/ (дата обращения 07.04.2021).
2. Добролюбова Е.И. Заработная плата чиновников: сколько и как платить // Добролюбова Е.И., Южаков В.Н. // Экономическое развитие России. – № 4. – 2019. – С. 92-94.
3. Майстренко А.Г. Оценка профессиональной служебной деятельности государственных служащих: зарубежный опыт // Майстренко А.Г., Майстренко А.А.// Образование И Право. – № 9. – 2019. – С. 286-291.
4. Булетова Н.Е. К вопросу оценки эффективности работы органов исполнительной власти по достижению национальных целей развития//Булетова Н.Е., Золотько Т.А.//Актуальные проблемы экономики и права. – № 4. – 2020. – С. 733-748.

УДК 338.242.2

DOI 10.24412/2413-046Х-2021-10215 

МЕТОДИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ УПРАВЛЕНИЯ КРЕДИТНЫМ РИСКОМ В ОРГАНИЗАЦИИ

METHODOLOGICAL ASPECTS OF CREDIT RISK MANAGEMENT IN ORGANIZATION

Воронцова Юлия Владимировна, кандидат экономических наук, доцент, доцент кафедры «Управление в сфере культуры, кино, ТВ и индустрии развлечений» ФГБОУ ВО «Государственный университет управления», г. Москва, e-mail: jvms2008@yandex.ru

Кафиятуллина Юлия Насиховна, старший преподаватель кафедры «Управление инновациями» ФГБОУ ВО «Государственный университет управления», г. Москва, e-mail: ule4ka.91@mail.ru

Vorontsova Yulia V., PhD in Economics, Associate Professor, Associate Professor of department «Management in the sphere of culture, cinema, TV and the entertainment industry» The State University of Management, Moscow

Kafiyatullina Yulia N., Senior Lecturer of department «Innovation Management» The State University of Management, Moscow 

Аннотация. В статье рассматривается методическое обеспечение процесса управления кредитными рисками организации. В современных условиях кредитные риски считаются одним из наиболее значимых финансовых рисков, и управление ими приобретает все большую популярность с точки зрения, как теории, так и практики.  Рассматривается и анализируется ряд методов моделирования и прогнозирования кредитных рисков, существующих в современной практике.

Summary. The article deals with the methodological support of the credit risk management process of an organization. In modern conditions, credit risks are considered one of the most significant financial risks, and their management is becoming increasingly popular from the point of view of both theory and practice.  A few methods of modeling and forecasting credit risks that exist in modern practice are considered and analyzed.

Ключевые слова: дебиторская задолженность, кредитные средства, кредитный риск, методика оценки, методическое обеспечение.

Keywords: accounts receivable, credit facilities, credit risk, valuation methodology, methodological support.

Функционирование организаций в изменяющихся рыночных условиях непременно сопровождается рисками, которые формируются в связи с неопределенностью обстоятельств. При отсутствии оборотных средств и инвестиционных ресурсов субъекты хозяйствования вынуждены использовать в своей деятельности кредитные средства. Любая кредитная сделка сопровождается риском невозврата кредита, что в совокупности представляет серьезную угрозу финансовой устойчивости организации-кредитора.

Популярность коммерческого кредитования среди заемщиков обуславливается низкой стоимостью, степенью мобильности при финансировании товарно-материальных ценностей, возможностью получения отсрочки при оплате. Обычно кредиторская задолженность становится источником финансирования операционной деятельности и дефицита денежных средств в результате роста дебиторской задолженности в организации. В связи с этим можно говорить о взаимосвязи дебиторской и кредиторской задолженности. К сожалению, практика функционирования отечественных организаций свидетельствует о существовании несогласованности в объемах дебиторской и кредиторской задолженностей, сроках их погашения, что негативным образом отражается на финансовом состоянии [4].

В современных условиях кредитные риски считаются одним из наиболее значимых финансовых рисков, и управление ими приобретает все большую популярность с точки зрения, как теории, так и практики.  Несмотря на то, что на сегодняшний день кредитные организации обладают мощными инструментами управления рисками, автоматизации и жесткой системой внешнего контроля, управление кредитным риском представляет особый интерес, поскольку угрожает кредитору финансовыми потерями и даже банкротством. Поэтому при выдаче кредитов необходимо проверять платежеспособность заемщиков и требовать поручительства или залога для обеспечения возврата кредитных средств. Однако заемщики не всегда могут предоставить достаточные гарантии для обеспечения кредитных сделок, а кредиторы взять на себя риск их невозврата или невыплаты процентов должниками и сформировать систему противодействия кредитным рискам и их последствиям. Поэтому с развитием кредитных отношений и формированием конкурентной среды в различных сферах экономики, возрастает роль системы предупредительных мер по защите кредитных операций. Это обусловливает актуальность рассмотрения вопросов оценки кредитного риска в организации.

Кредитный риск – это риск возникновения убытков вследствие невозврата заемщиком суммы заемных средств и/или невозврата процентов по долгу.

Кредитный риск присутствует всегда при предоставлении кредитных услуг или услуг заимствования, поэтому он нуждается в соответствующем управлении. Он относится к системе рисков финансовой сферы. Существуют различные факторы возникновения кредитных рисков, составленные на основе разных критериев:

1) внешние риски (или систематические), к которым относят страновой риск, возникающий при предоставлении кредитов нерезидентам; политический риск; макроэкономический риск; социальный риск; инфляционный риск; отраслевой риск; валютный риск; региональный риск; риск законодательных изменений; риск изменения политики Центрального банка по учетной ставке (политикой рефинансирования);

2) внутренние риски (или несистематические), то есть риски, связанные непосредственно с заемщиком (риск ликвидности — платежеспособности и финансовой устойчивости); риск неэффективности текущей деятельности заемщика; риск неисполнения заемщиком обязательств; риск мошенничества и риск злоупотреблений (сознательное прогнозирование невозврата заемных средств); риск обеспеченности займа. Также кредитный риск может быть связан непосредственно с самим кредитным учреждением — это риск рыночной стратегии; риск кредитной политики; структурный риск; временной риск, отзывной риск; процентный риск; риск по балансовым и внебалансовым операциям [3].

Кредитный риск по своей природе является предпринимательским риском, поскольку в результате успешных кредитных операций кредитор получает прибыль, которая имеет фиксированную величину, ценность.

Особенностью кредитных рисков является то, что источником их возникновения является не только деятельность финансово-кредитных организаций, но и торгово-финансовая деятельность хозяйствующих субъектов реального сектора экономики. В этом случае кредитный риск представляет собой вероятность финансовых потерь из-за неуплаты или несвоевременного расчета за отгруженные в кредит товары готовой продукции. Данные кредитные риски сопровождают деятельность хозяйствующих субъектов по предоставлению коммерческих (авансовых) кредитов клиентам. Кроме того, в процессе осуществления деятельности хозяйствующими субъектами возникают и другие кредитные отношения: экспортные кредиты, лизинг, факторинг, концессии и др.

Также необходимо учитывать влияние различных факторов – определенных условий и обстоятельств, которые приводят к возникновению тех или иных рисков в процессе деятельности организации-кредитора [6]. В зависимости от сферы возникновения факторы кредитных рисков можно объединить в три группы: факторы, присущие внешней среде; факторы, присущие деятельности заемщика и внутренние факторы кредитных рисков. Факторы также можно разделить на контролируемые (те, которые подпадают под влияние управленческих решений со стороны кредитора) и неконтролируемые; определенные (относительно которых есть полная и достоверная информация) и неопределенные (относительно которых или нет информации вообще, или она не является достаточной).

Из приведенных определений кредитных рисков можно сделать вывод, что риск невозврата кредита может быть обусловлен как объективными причинами, влияющими на финансовые возможности заемщика, так и субъективным фактором-решением заемщика отказаться от уплаты долга. Поэтому при рассмотрении кредитного риска в процессе организации страховой защиты, в его структуре необходимо выделить две части: невозврат кредита и / или процентов по кредиту и платежеспособность заемщика [5].

Фактически кредитный убыток в стоимостном измерении является разницей между денежными потоками, предусмотренными договором, и денежными средствами, которые реально будут получены. Кредитный риск отличается от риска несвоевременных расчетов перед кредитором. Источником возникновения кредитного риска организации являются финансовые активы (средства в банке, ценные бумаги, дебиторская задолженность контрагентов, займы, выданные другим субъектам, и т.п.).

Таким образом, кредитные риски – это финансовые риски, которые входят в состав предпринимательских рисков и представляют собой вероятность финансовых потерь кредитора вследствие неисполнения заемщиком своих обязательств вследствие его неплатежеспособности.

Наиболее распространенным подходом является раскрытие сущности кредитных рисков с позиции кредитной организации, поскольку именно банки целенаправленно управляют кредитными рисками и формируют собственную методическую базу. Наиболее распространен в отечественной практике кредитный скоринг. Методы, которые используют банки, может существенно помочь в совершенствовании управления кредитным риском организации. Используя их опыт, организация также может формировать резервы для внезапных потерь.

В современной практике применяется ряд методов моделирования и прогнозирования кредитных рисков:

• макроэкономические модели (KMV Portfolio Manage, CreditMetrics);
• структурные модели (KMV Portfolio Manage, CreditMetrics, NumTech);
• модели упрощенной формы (KMV Portfolio Manager, CreditMetrics, NumTech);

– прочие подходы (подходы, основанные на нейронных сетях (в частности, на основе самоорганизующихся карт Кохонена), подходы, использующие модель CreditRisk+).

Самым распространенным методом оценки кредитного риска является методика определения показателя стоимости под риском – методология VaR.

В контексте анализа кредитного риска невозможно обойти и новацию МСФО (IFRS) 9 – концепцию ожидаемых кредитных убытков, которые должны отражать возможные потери вследствие владения финансовым активом. Под такие убытки организации следует формировать резерв.

Ожидаемые убытки, связанные с кредитным риском, по модели МСФО (IFRS) 9 всегда будут больше нуля. И это является обоснованным, поскольку невозможно сделать достоверное предположение, что задолженность во всех возможных условиях будет возвращена в полном объеме. Во время выбора способа оценки ожидаемых кредитных убытков организация должна учитывать: сумму, что является объективной и взвешенной на вероятность (определяется через оценку определенного диапазона возможных результатов); стоимость денег во времени; информацию о прошлых событиях, текущих условиях и прогнозы относительно экономических условий в будущем. Такая информация должна быть подтвержденной и обоснованно необходимой. В то же время обязательным условием является получение информации с учетом принципа затраты – выгоды (без чрезмерных затрат или усилий). Стоит отметить, что во время анализа ожидаемого уровня кредитных убытков важно учитывать и любые потоки от реализации залога после завершения срока действия договора. Организация оценивает ожидаемые кредитные убытки за период, в течение которого она является уязвимой для кредитного риска, а ожидаемые убытки не могут быть уменьшены за счет принятия мер по управлению кредитным риском. По состоянию на каждую отчетную дату организация должна оценить, испытал ли кредитный риск значительный рост с момента первоначального признания его существования. В случае просрочки договорных платежей более чем на 30 дней предполагается, что кредитный риск по финансовому активу претерпел значительный рост.

На практике возможна ситуация дефолта, риск которого тоже важно оценить. Для этого организацией используется с целью внутреннего управления кредитным риском определение дефолта для соответствующего финансового инструмента, а также рассматриваются качественные показатели. Если исходить из уже имеющихся достижений национальной и зарубежной научной мысли, то становится очевидно, что оценка кредитоспособности заемщика юридического лица неразрывно связана с его непосредственными маркетинговыми и финансовыми результатами, успешностью или, наоборот, неуспешностью его функционирования в отрасли и даже отношением к набору и управлению персоналом. При этом не стоит забывать, что на удовлетворительность или же неудовлетворительность работы организации влияет много факторов. К ним можно отнести тип отраслевой принадлежности, разнообразие ресурсного обеспечения работы, успешность управленческого аппарата, позиционирование организации на рынке, модернизации стратегии менеджмента, эффективности внутренних и внешних деловых коммуникаций. В этом и заключается возникновение дальнейшей дифференциации в формировании методик оценки кредитоспособности, поскольку она заложила основы для возникновения сомнения в правильности ведения предварительных аналитических исследований, когда ключевыми считались лишь количественные параметры оценки, а качественные долгое время оставались без внимания представителей бизнеса.  Важно разрабатывать мероприятия для минимизации нагрузки на организацию. До сих пор наблюдается значительная отсталость национальных методологических практик оценки кредитоспособности и невозможность обеспечить их оперативную трансформацию в мировой кредитной системе, модернизацию подходов к формированию кредитного процесса, требования к кредитной дисциплине и компетентности персонала и т.п.

На начальном этапе оценки кредитоспособности осуществляется подбор тех или иных критериев, которым в идеале должен соответствовать заемщик (рисунок).

Из рисунка видно, насколько многогранным является процесс оценки потенциального заемщика юридического лица, и какую масштабную работу следует провести с целью систематизации и анализа необходимых данных. Здесь можно выделить еще и такие компонентные части как: методические подходы (модели) к структурированию и анализу кредитоспособности, о которых говорилось выше; базовые параметры, которые применяются для осуществления аналитической работы; определенная последовательность этапов исследования, на каждом из которых выделяется свой предмет и объект поиска; набор числовых и ситуативных показателей, расчет которых позволит оценить реальное финансовое состояние заемщика [1].

Одной из интересных методик оценки кредитоспособности заемщика, является методика, разработанная Е.В. Неволиной [7]. Данная методика позиционируется как одна из наиболее эффективная для достижения оценки кредитоспособности.

Для оценки кредитоспособности заемщиков также широко используется методика на основе рейтинговой оценки. Она позволяет определить финансовое положение организации с помощью синтезированного показателя – рейтинга, выраженного в баллах, и отнести организацию к определенному классу.

Для количественной оценки финансового состояния заемщика используются три группы оценочных показателей [8]:

• коэффициенты ликвидности;
• коэффициент наличия собственных средств;
• показатели оборачиваемости и рентабельности.

В качестве скоринговой модели возможно проведение оценки вероятности банкротства организации по модели Альтмана.

Таким образом, принимая решение о целесообразности выдачи кредита, кредитор должен опираться не только на значение прошлых и текущих периодов, но и учитывать перспективы развития организации, востребованности его продукции, возможности осуществлять инвестиционную деятельность.

Страхование является одним из наиболее эффективных финансовых инструментов обеспечения непрерывности процесса общественного воспроизводства путем финансирования потерь субъектов кредитных отношений. Страховые компании при определенных условиях берут на себя обязательства по погашению кредитов и процентов по кредитам в случае выявленных страховых случаев. Следует внимательно изучать договор страхования, так как все организации индивидуальны. Поэтому в современных условиях существенно возрастает роль и значение страхования кредитных рисков и его влияния на развитие экономики.

Кредитные риски и способы их снижения по своему характеру и последовательности управления существенно не отличаются от других видов рисков. Следовательно, управление кредитными рисками осуществляется согласно следующим этапам:

• выявление и квалификация кредитных рисков;
• количественные количественная оценка кредитных рисков;
• создание последовательного плана реагирования на риски;
• предотвращение, минимизация или ограничение кредитных рисков;
• финансирование кредитных рисков.

Для того чтобы разработать меры для совершенствования кредитных рисков, необходимо изучить их направления по этапам управления. Таким образом, можно разработать план мероприятий для снижения нагрузки в целом по организации.

Основными задачами управления кредитными рисками являются [9]:

• определение причин, которые могут быть вызваны неспособностью заемщиков выполнить свои долговые обязательства;
• выбор варианта финансирования риска;
• мониторинг дебиторской задолженности с учетом фактора времени.

Основными методами управления кредитными рисками являются: анализ клиентской базы, мониторинг эффективности кредитной деятельности, расчет уровня кредитных рисков, методы минимизации рисков, превентивные мероприятия по недопущению рисковой ситуации в целом и/или ее развития.

Для урегулирования опасных последствий кредитного риска в организации необходимо осуществлять анализ процессов наблюдения, оценивания, регуляции, возврата кредита, гарантий и других инструментов.

Разработка мероприятий по уменьшению и предупреждению выявленных рисков – это важная составляющая координирования кредитными рисками. Основные направления сокращения кредитного риска:

• сокращение размеров выдаваемых кредитов одному клиенту;
• страхование кредитов;
• анализ кредитоспособности;
• привлечения достаточного обеспечения.

Страхование кредитных рисков направлено на предотвращение, снижение и финансирование кредитных рисков. Данным видом минимизации кредитных рисков, пользуются сейчас практически все банки и крупные организации при заключении договоров. Это служит своего рода «подушкой безопасности» при неблагоприятной ситуации, которая может быть никак не связана с внутренними действиями организации заёмщика, а внешними, например, повышение цен на бензин, что приведёт к увеличению затрат организации.

Анализ кредитоспособности помогает предотвратить большинство проблем невозврата кредитов.

Привлечение достаточного обеспечения гарантирует кредитору получение выданной суммы и процентов. Размер ссуды должен покрывать как сумму выданных денег, так и сумму процентов по нему.

Разрабатываемая система управления кредитным риском должна обладать высокой гибкостью ко множеству факторов. Необходимо ввести отдельный раздел контроля над кредитным риском в дополнение к основному кредитному договору (данный документ будет существовать параллельно с кредитным договором, снижая возможные потери от возникновения кредитного риска). Система должна содержать идентификацию риска, его измерение, контроль и мониторинг: повторять этапы управления риском, учитывая их циклический характер.

Для того, чтобы сократить риски по управлению дебиторской задолженностью в организации можно рекомендовать использование системы контроля за ее уровнем с учетом:

• данных о неоплаченных счётах, которые есть у дебиторов;
• сроков задолженности по каждой задолженности;
• объема безвозвратных средств по дебиторской задолженности, которая основывается на оценке по установленным нормативно-правовым документам.

Когда организация имеет чётко выстроенный финансовый механизм по работе с заемными средствами, организация увеличивает свои шансы в предотвращении кредитных рисков.

Рекомендуется разработать новую программу/сайт для совершенствования кредитных рисков, которая будет включать в себя:

• данные об организации;
• рейтинг организации;
• цель кредита;
• наличие погашенных и действующих кредитов.

Если кредит выдан и погашен, ставится оценка по 10-балльной шкале с учетом бэкграунда этого кредита. Процесс управления данной программой должен быть сформирован максимально просто, чтобы кредитор мог сразу увидеть сведения о потенциальном заёмщике. Если у определенной организации систематически возникают просрочки по кредиту, то в базе она заносится в чёрный список. Благодаря данной программе организации смогут увидеть более ясную картину, для определения степени платёжеспособности организации. Регистрация сведений в данной программе носит добровольный характер.

Как показывает практика, данные программы пользуются успехом, так как имеют большую степень вовлечённости организаций. Сами организации вводят данные и получают рекомендации по тем или иным кредиторам для получения средств. Следует отметить, что организации, созданные в течение года не смогут принять участие в данной программе, так как ещё не испытали себя в бизнесе. Если по истечении двух лет, организация функционирует, то регистрация возможна.

Разработчики и пользователи программного продукта не несут ответственности за сделки и любые нарушения, которые могут произойти в ходе подписания договора. Регистрация проходит через электронную почту организации для возможности отправки сообщения от кредиторов.

Для усиления воздействия на уровень кредитного риска также следует учитывать реализацию следующих задач:

1. Внедрение скользящего прогноза ликвидности.

Это поможет организации в увеличении производства. Также в будущем возможно расширение по другим городам России, а затем и СНГ. Тем самым организация может стать одной из крупнейших. Достижение сбалансированности дефицитного денежного потоков в краткосрочной перспективе напрямую связано с системой мер, направленные на ускорение привлечения средств и на замедление расходов.

Затраты на внедрение методики скользящего прогнозирования ликвидности и автоматизация составления прогноза составляют 373 тыс. руб., что может быть покрыто за счет чистой прибыли конкретной организации. При достижении норматива абсолютного ликвидности, равным 0,2 и величине краткосрочных обязательств, равной 39580 тыс. руб., величина денежных средств и их эквивалентов составит: 7916 тыс. руб.

2. Снижение прочих расходов.

В таблице представлены основные резервы по повышению чистой прибыли организации за счет сокращения прочих ее расходов.

Таким образом, резервы сокращения прочих расходов составляют: 3969-1900 = 2069 тыс. руб.

3. Увеличение резервного капитала.

Размер резервного капитала составит:

10880*0,10 = 1088 тыс. руб.

Величина собственного капитала вырастет на 1088 тыс. руб. и составит:

5175+1088 = 6263 тыс. руб., что впоследствии приведет к незначительному улучшению финансовой устойчивости. 

4. Привлечение краткосрочного финансирования за счет факторинга и снижение уровня дебиторской задолженности.

Факторинг позволяет оперативно получить нужную сумму денег путем продажи дебиторской задолженности. Достоинства факторинга при управлении дебиторской задолженностью:

– cписание задолженности с истекшим сроком исковой давности;

– факторинговые операции позволяют увеличить выручку предприятия и улучшить оборачиваемость капитала, успешно заменив кредит.

Это не только возможный способ финансирования организации, но и вариант передачи управления дебиторской задолженностью специализированной организации (она следит за порядком выплаты долга, занимается ведением бухгалтерского и иного учета в интересах клиента, берет на себя обязательства по ведению деловых переговоров).

Таким образом, методические рекомендации, направленные на совершенствование системы управления кредитными рисками организации, смогут внести существенные коррективы в уже имеющиеся методики. Важно также разработать и внедрить кредитную политику и связанные с ней процессы для управления кредитным риском.

Список литературы

1. Абдыкалык, С. Понятие кредитного риска и теоретические основы управления им / С.Е. Абдыкалык, Ж.Ж. Немергалиева // Вопросы науки и образования. – 2019. – № 8 (54). – С. 21-24.
2. Ахмедов, Р. Анализ кредитоспособности заемщика – юридического лица / Р.Д. Ахмедов, Ю.И. Минина // Вести научных достижений. Экономика и право. – 2020. – № 3. – С. 131-134.
3. Баранова, А. Кредитные риски / А.С. Баранова, О.Е. Никонец //Экономика и управление в XXI веке. – 2015. – № 7. – С. 43-48.
4. Воронцова, Ю.В. Проблемы управления кредитным риском в организации / Ю.В. Воронцова, М.А. Федотова, К.А. Маликова // Московский экономический журнал, №3, 2019.
5. Гребенник, В. Факторный анализ кредитоспособности заемщика / В.В. Гребенник, Н.Я. Головецкий // В сборнике: Устойчивое развитие: общество, экология, экономика Материалы XV международной научной конференции. В 4-х частях. Под редакцией А.В. Семенова, Н.Г. Малышева. – 2019. – С. 432-441.
6. Омельченко, А. Лучшие практики в оценке кредитного риска предприятий / А.Н. Омельченко // В книге: Стратегическое планирование и развитие предприятий Материалы Девятнадцатого всероссийского симпозиума. Под редакцией Г.Б. Клейнера. – 2018. – С. 761-764.
7. Оценка кредитоспособности заемщика (методика Е.В. Неволиной) [Электронный ресурс]. – Режим доступа: https://afdanalyse.ru/publ/finansovyj_analiz/ocenka_kreditosposobnosti/metodika_nevolinoj/29-1-0-64 (дата обращения 15.03.2020)
8. Султанов, Г. Анализ кредитоспособности организации методом сбербанка РФ / Г.С. Султанов // В сборнике: INTERNATIONAL INNOVATION RESEARCH сборник статей XVII Международной научно-практической конференции. Ответственный редактор: Гуляев Герман Юрьевич. – 2019. – С. 117-119.
9. Шендакова, Е. Сущность кредитного риска и способы его минимизации / Е.В. Шендакова // В сборнике: Сборник студенческих работ кафедры «Финансы и банковское дело». Отв. ред. Я.Ю. Радюкова. Тамбов, 2019. – С. 309-316.
10. Аракелян А.М., Воронцова, Ю.В., Тихонов А.И. Исследование влияния апорофобии на создание интеллектуального капитала // Московский экономический журнал, 2020, №6, С.49.
11. Воронцова, Ю.В., Кафиятуллина Ю.Н. Подходы к формированию методического обеспечения для повышения уровня клиентоориентированности организации сферы услуг // Московский экономический журнал, 2021. №1, С. 31.

УДК 338.4

DOI 10.24412/2413-046Х-2021-10212

Государственное управление в сфере туризма в Ханты-Мансийском автономном округе-Югре

State administration in the field of tourism in the Khanty-Mansi Autonomous Okrug-Ugra

Петрова Вера Станиславовна, кандидат культурологии, доцент кафедры коммерции и менеджмента, Нижневартовский государственный университет г. Нижневартовск

Petrova Vera Stanislavovna, Candidate of Culturology, associate Professor of the Department of Commerce and management, Nizhnevartovsk state University, Nizhnevartovsk

Шавлукова Ирина Александровна, Нижневартовский государственный университет г. Нижневартовск

Shavlukova Irina Aleksandrovna, Nizhnevartovsk state University, Nizhnevartovsk

Аннотация. В статье обосновывается, что развитие туризма имеет большое значение для государства в целом, субъектов Российской Федерации и муниципальных образований. Развитие и максимальная реализация туризма – основная задача Стратегии развития туризма Российской Федерации до 2035 года. Авторами предпринята попытка определения отличия сектора туризма от других секторов экономики. Определена специфика управления им, а также выявлены пути развития управления туризмом в Ханты-Мансийском автономном округе-Югре.

Summary. The article substantiates that the development of tourism is of great importance for the state as a whole, the constituent entities of the Russian Federation and municipalities. The development and maximum implementation of tourism is the main task of the Tourism Development Strategy of the Russian Federation until 2035. The authors made an attempt to determine the difference between the tourism sector and other sectors of the economy. The specificity of its management has been determined, and the ways of tourism management development in the Khanty-Mansiysk Autonomous Okrug-Yugra have been identified.

Ключевые слова: государственное управление туризмом, механизмы государственного регулирования, предпринимательство, Ханты-Мансийский автономный округ-Югра

Keywords: state management of tourism, mechanisms of state regulation, entrepreneurship, Khanty-Mansiysk Autonomous Okrug-Yugra

Политика развития экономики Ханты-Мансийского автономного округа – Югры (далее ХМАО-Югра) основывается на модернизации регионального комплекса, в том числе и сферы туризма.

Основными субъектами региональной системы управления туристкой деятельности является Управление туризма Департамента промышленности Ханты-Мансийского автономного округа – Югры (далее УтДП ХМАО–Югры) и Координационный совет при Правительстве Ханты-Мансийского автономного округа – Югры по развитию внутреннего и выездного туризма.

В сферу ответственности УтДП ХМАО–Югры входят следующие задачи:

1. Определение положений стратегии развития туризма в регионе.
2. Обеспечение возможностей для эффективного функционирования и развития системы учреждений туризма на территории региона.
3. Обеспечение возможностей для развития доступности и качества туристических услуг на территории региона.

Правовой основой регионального управления в сфере туризма является:

• Федеральный закон от 24 ноября 1996 года № 132-ФЗ «Об основах туристской деятельности в Российской Федерации»;
• Стратегия развития туризма в Российской Федерации на период до 2035 года, утвержденная распоряжением Правительства Российской Федерации от 20 сентября 2019 г. № 2129-р;
• Закон Ханты-Мансийского автономного округа – Югры от 28 сентября 2012 года № 102-ОЗ «О туризме в Ханты-Мансийском автономном округе – Югре»;
• Концепция развития внутреннего и въездного туризма в Ханты-Мансийском автономном округе – Югре, одобренная постановлением Правительства Ханты-Мансийского автономного округа – Югры от 1 июня 2012 г. № 195-п.

Основные задачи государственного управления УтДП ХМАО–Югры в сфере туризма:

1. Комплексное развитие внутреннего и въездного туризма за счет создания условий для дальнейшего развития туристкой инфраструктуры, приоритетных и инновационных видов туризма, формирования и продвижения качественного и конкурентоспособного туристского продукта на внутреннем и международном туристских рынках [3].
2. Повышение качества жизни населения автономного округа посредством увеличения доступности туристских услуг.

При этом приоритетными направлениями детальности УтДП ХМАО–Югры следует считать следующие:

1. Создание условий для развития туристской инфраструктуры.
2. Создание условий для повышения доступности туристского продукта автономного округа.
3. Создание условий для формирования качественного и конкурентоспособного туристского продукта автономного округа.
4. Создание условий для развития транспортной логистики и придорожной инфраструктуры туристских маршрутов автономного округа.
5. Стимулирование спроса туристского продукта автономного округа на внутреннем и внешнем рынках, в том числе в цифровой среде.

В сфере управления туризмом основная цель заключается в формировании туристической привлекательности региона путем создания такой деловой среды, которая бы позволила реализовывать проекты быстро и эффективно.

Деятельность УтДП ХМАО–Югры строится на основе программно-целевого подхода (далее – ПЦП) (см. рис. 1). Первоочередное значение для регионального государственного управления в сфере туризма ХМАО–Югры, приобретает механизмы регулирования развития инфраструктуры через государственное стимулирование деятельности, что будет содействовать саморегулированию рынка услуг [1]. Инструменты, методы и формы регионального государственного управления в сфере туризма ХМАО–Югры представлены в таблице 1.

В столбце Ai проставляется интенсивность сильных и слабых сторон организации (от 1 до 5 баллов для возможностей, от –1 до –5 для угроз):

После проведенного количественного SWOT-анализа оперативных и стратегических мер госуправления развития туристкой сферой ХМАО–Югры можно сделать следующие выводы:

1. Наиболее сильные стороны ХМАО–Югры, которые помогают использовать существующие возможности, в порядке убывания оценки:

• S2 существуют условия, благоприятные для развития человеческого капитала и состояние экологии ХМАО–Югры;
• S1 Компактное расположение основных производств, потенциал ХМАО–Югры, выгодное географическое положение и наличие ТОР, учреждений и компаний как базы развития ХМАО–Югры;
• S3 Стабильная, сбалансированная система управления туризмом ХМАО–Югры, характеризующаяся преемственностью управленческих решений в Правительстве ХМАО–Югры.

2. Наиболее сильные стороны региона, позволяющие защититься от угроз, в порядке убывания оценки:

• S1 Рациональное расположение основных туристических ресурсов, выгодное географическое положение и наличие предприятий, учреждений и компаний как базы развития туризма ХМАО–Югры;
• S2 существуют условия, благоприятные для развития человеческого капитала и состояние экологии ХМАО–Югры;
• S3 Стабильная, сбалансированная система управления туризмом ХМАО–Югры, характеризующаяся преемственностью управленческих решений в Правительстве ХМАО–Югры.

3. Наиболее вероятные возможности, которые ХМАО–Югры может использовать при помощи сильных сторон, в порядке убывания оценки:

• О2 Использование опыт Правительства других регионов в решении проблем, с которыми сталкивается ХМАО–Югры сегодня;
• О2 Благоприятные условия для развития предпринимательства в сфере туризма на территории ХМАО–Югры – не высокий уровень налогов, создаваемые условия имущественного обеспечения.

Однако они являются наиболее уязвимыми из-за существующих слабых сторон. Самой слабой стороной является:

W 2 Пассивное взаимодействия бизнеса и региональных органов власти в поиске решений (экономическая, вовлечение в предпринимательскую активность).

Учитывая федеральные и региональные приоритеты развития туризма и использование кластерного подхода развития региональных сфер туризма ХМАО–Югры в рамках ФЦП «Развитие внутреннего и въездного туризма Российской Федерации». Одним из основных элементов действующей Стратегии развития России является «Эффективное государство» которое с позиций элит формируется в рамках следующих направлений:

• «оптимизация уровня вовлечения государства в экономику»,
• «развитие эффективности общественных институтов»,
• «эффективное управление госсобственностью»,
• «развитие эффективности государственных закупок»,
• «модернизация госсектора (бюджетного) экономики»,
• «эффектная межбюджетная политика» [5].

Также с учотом выявленных в рамках данного исследования возможностей и стратегического вектора региона для государственного управления развитием региональной инфраструктуры туризма и получения поддержки на федеральном уровне.

Список литературы

1. Козлова О.А., Петрова В.С. Трансформация подходов к управлению устойчивым развитием региона: опыт ХМАО-Югра/Козлова О.А., Петрова В.С.//Азимут научных исследований: экономика и управление. 2018. Т. 7. № 2 (23). С. 161-164.
2. Официальный сайт Федеральной службы государственной статистики. URL: http://www.gks.ru/wps/wcm/connect/rosstat_main/rosstat/ru/statistics/publications/plan/. (дата обращения 24.05.2021)
3. Петрова В.С. Малое предпринимательство и его роль в турбизнесе/Петрова В.С.//Культура, наука, образование: проблемы и перспективы. Материалы II Всероссийской научно-практической конференции. Ответственный редактор А.В. Коричко. 2013. С. 142-143.
4. Петрова В.С. Проблемы поддержки и развития туризма в регионе/Петрова В.С.//Деятельностное понимание культуры как вида человеческого бытия. Материалы IX Международной научной конференции. Ответственный редактор Е.В. Гутов. 2013. С. 297-298.
5. Стратегия развития туризма в Российской Федерации на период до 2035 года, утвержденная распоряжением Правительства Российской Федерации от 20 сентября 2019 г. № 2129-р URL: http://government.ru/docs/37906/ (дата обращения: 25.04.2021)

DOI 10.24412/2413-046Х-2021-10209

Управление по результатам в системе государственного управления в России: основные подходы и проблемы

Results-based management in the system of public administration in Russia: main approaches and problems

Пятов Александр Андреевич, аспирант кафедры государственного и муниципального управления, Поволжский институт управления имени П.А. Столыпина – филиал РАНХиГС, г. Саратов (почта. Pyatovski888@yandex.ru)

Pyatov Alexander Andreevich, Postgraduate student of the Department of State and Municipal Administration, Povolzhsky institute of management named after P.A Stolypin – branch of the RANEPA, Saratov (mail. Pyatovski888@yandex.ru)

Аннотация. В статье рассматривается управление по результатам, как один из современных инструментов повышения качества государственного управления.

В статье произведен краткий анализ развития стратегических документов, на основе которых происходило внедрение принципов управления по результатам в деятельность системы государственной службы.

По результатам анализа выделены основные подходы, сложившиеся в ходе реализации административных реформ. А также даны рекомендации для формирования нового цифрового подхода к внедрению и развитию принципов управления, ориентированного на результат.

В статье были выделены основные барьеры, препятствующие цифровизации принципов управления по результатам на данный момент, такие как необходимость ручного ввода данных и низкий уровень интеграции информационных систем.

Summary. The article is researched performance management as one of the modern tools for improving the quality of public administration.

The article gives a brief analysis of the development of strategic papers, on the basis of which the principles of performance management were introduced into the activities of the civil service system.

Based on the results of the analysis, the main approaches that have developed during the implementation of administrative reforms are identified. Also, author give recommendations for the formation of a new digital approach to the implementation and development of results-based management principles.

The article defined the main barriers to development the digitalization of results-based management principles at the moment, such as the necessary for manual data entry and the low level of integration of information systems.

Ключевые слова: управление по результатам, повышение качества государственного управления, система государственной службы, цифровизации принципов управления по результатам.

Key words: performance management, improving the quality of public administration, the system of civil service, the digitalization of results-based management principles.

В последние годы одним из ключевых вопросов государственного управления остается необходимость повышения качества государственного управления. В своей программной статье Д. А. Медведев отмечает, что качество госуправления – это вопрос первостепенной важности, имеющий самый важный приоритет среди всех направлений институциональной модернизации [1, – C. 12]. Необходимость повышения качества государственного управления отмечают также современные исследователи, например, А. Е. Городецкий [2, – C. 136], И. И. Смотрицкая [3, – C. 7], С. А. Братченко [4, – C. 57]. В частности, С.А. Братченко отмечает, что повышение качества государственного управления позволит стимулировать экономическое развитие страны, а также повысить ее конкурентоспособность на фоне других стран. Обеспечение качественного государственного управления может стать экономическим драйвером для перехода российской экономики на инновационный путь развития и произвести трансформацию всей экономической сферы [4, – C. 57].

В качестве одного из путей повышения качества государственного управления выделяют использование управления по результатам. Данная концепция является частью идеологии Нового Государственного Менеджмента (называемая также идеологией Нового Государственного Управления), зародившегося в 1980-хх годах. Идеология Нового Государственного Управления появилась в связи с экономической ситуацией тех лет, которая требовала реформации механизмов госуправления. Модель Нового Государственного Менеджмента позволила сократить расходы в условиях экономической нестабильности с одной стороны, а с другой повысить качество государственного управления [5, – C. 10].

В ходе реализации Нового Государственного Менеджмента государственные учреждения получили больше свободы и автономии, был осуществлен [5, – C. 10]. Таким образом, реализация нового подхода к государственному управлению перенесла акцент с процесса выполнения государственных функций на конечный результат, логичным следствием чего стало появление концепции управления, ориентированного на результат. Под управлением по результатам понимается система государственного управления, направленная на достижение конечных общественно-значимых целей и результатов, позволяющая наиболее эффективным образом, в установленные сроки и с наименьшими затратами достигать заданных показателей результативности.

Внедрение концепции управления по результатам в деятельность государственных служащих впервые было заявлено в 2003 году в ходе реформы государственной службы [6]. Дальнейшее развитие принципов управления по результатам осуществлялось в 2004 году – в рамках модернизации бюджетирования [7], а также в административной реформе 2005 года [8].

В концепции административной реформы 2006-2010 гг. управление по результатам было выделено в отдельное направление, включающее в себя мероприятия, направленные на повышение качества и эффективности деятельности государственных органов. Для достижения поставленных целей, были заявлены следующие задачи:

• внедрение в органах исполнительной власти принципов и процедур управления по результатам;
• реализация единой вертикально интегрированной автоматизированной системы мониторинга результативности деятельности органов государственной власти и органов местного самоуправления по достижению важнейших показателей социально-экономического развития Российской Федерации и исполнения ими своих полномочий (ГАС «Управление») [8].

Кроме того, согласно концепции административной реформы 2006-2010, внедрение системы управления по результатам должно было согласовываться с мероприятиями, которые были заявлены на предыдущих этапах реформирования. В концепции отмечается, необходимость координации с мероприятиями реформы бюджетного процесса 2004-2006 гг. [7] и федеральной целевой программой «Электронная Россия 2002-2010)» [9]. В частности, мероприятия административной реформы 2006-2010 гг. должны были согласовываться с мероприятиями по формированию «системы показателей результативности деятельности органов исполнительной власти и бюджетных программ, включающей показатели текущего и конечного результата и использованных ресурсов» и по созданию «единой государственной информационной системы планирования и мониторинга эффективности деятельности органов власти в целях достижения ключевых показателей социально-экономического развития», а также мероприятиями по реформированию государственной службы («формирование системы стимулирования государственных служащих, базирующейся на показателях результативности, должностных регламентах, а также срочных служебных контрактах с ведущими сотрудниками») [9].

Одним из ключевых итогов реализации концепции стало создание сети многофункциональных центров для предоставления госуслуг, которые действовали на территории субъектов Российской Федерации и в органах исполнительной власти регионов.

В ходе выполнения концепции административной реформы 2006-2010 гг. происходила отработка процедур управления по результатам. Как отмечалось Правительством, в ходе реализации мероприятий реформы были выявлены барьеры, которые мешают дальнейшему внедрение механизмов управления по результатам. К основным барьерам можно отнести:

• отсутствие у некоторых приоритетных направлений деятельности федеральных органов исполнительной власти методик расчета показателей результативности;
• нехватка системы сбора и обработки информации, необходимой для формирования достаточного набора целевых значений показателей результативности, и система мониторинга их достижения,
• у государственных служащих отсутствие необходимых знаний и навыков работы в рамках управления по результатам, а также мотивации к ее проведению [10].

Дальнейшее развитие принципов управления, ориентированного на результат, проводилось согласно «Концепции снижения административных барьеров и повышения доступности государственных и муниципальных услуг на 2011–2013 годы» [10]. Однако, управление как результат, было включено в задачу «Реформирование и развитие системы государственной службы Российской Федерации (2009–2013 годы)» и являлось составной частью мероприятий по повышению «эффективности государственной службы и результативности профессиональной служебной деятельности государственных служащих» [10].

Таким образом, согласно стратегическим документам, внедрение управления по результатам в систему государственной службы было достигнуто. О чем свидетельствует отсутствие данной задачи, как самостоятельного направления в рамках повышения эффективности и качества государственной службы. В дальнейших программных документах задача внедрения управления по результатам для повышения эффективности деятельности органов государственной власти также не упоминается

Анализ проводимых реформ государственного управления в контексте повышения эффективности позволяет выделить трансформацию подходов управления по результатам. На первых этапах внедрения принципов управления, ориентированного на результат, главенствовал формальный подход, характеризующийся первыми попытками внедрения механизмов и инструментов управления по результатам. Внедрение управления по результатам на следующем этапе потребовало использование отраслевого подхода. Второй этап характеризовался выделением отдельных направлений управления по результатам: планирование, программирование деятельности органов исполнительной власти; стимулирование и оплата труда на государственной службе, в том числе с учетом требований регламентов и стандартов услуг; бюджетирование, ориентированное на результат. На данный момент необходима выработка нового подхода к внедрению и развитию принципов управления по результатам. Например, можно говорить о формировании цифрового подхода, рассматривающего инструменты по результатам в симбиозе с цифровыми инструментами управлениями.

На данный момент цифровизация – это общемировой тренд, характерный и для Российской Федерации. О необходимости использования современных цифровых технологий для достижения целей социально-экономического развития России также заявляется в Указе Президента О национальных целях и стратегических задачах развития до 2024 года [11].

По мнению Е.И. Добролюбовой, цифровизация может служить основой для последующего внедрения и развития принципов управления, ориентированного на результат в нашей стране. Эту основу будет составлять использование больших данных о достигаемых результатах в оперативном режиме, сбор данных и автоматическая корректировка действий с помощью интернета вещей, а также использование искусственного интеллекта, позволяющего обрабатывать тысячи параметров для принятия оперативных решений [12, – C. 6]. Однако, существующие проблемы использования информационных технологий в рамках внедрения управления по результатам мешают полноценно использовать этот потенциал.

Разработка отдельных информационно-аналитических систем, созданных для реализации конкретных инструментов управления по результатам, не согласованы между собой. Отсутствие интеграции приводит к росту издержек и снижению качества работы цифровых инструментов. На данный момент каждая из информационно-аналитических систем способна только на сбор данных, использование которых ограничено [13, – C. 53].

В деятельности информационно-аналитических систем преимущественно используется ручной ввод данных, что говорит о недостаточном использовании современных, цифровых технологий получения данных, которые предусматривают сбор без непосредственного участия пользователей. Также, по причине низкой периодичности ручного ввода данных информационно-аналитические системы носят реактивный характер, позволяющие лишь обобщать данные, но непозволяющие производить оперативное управление [13, – C. 53].

Слабая интеграция и необходимость ручного ввода данных приводит и еще к одному барьеру для цифровизации управления по результатам – это необходимость повторного ввода данных в различные системы, если такие данные используются в нескольких системах одновременно [13, – C. 53].

Отмечается также, что несовершенство функционала информационно-аналитических систем порождает необходимость в создании отдельных, ведомственных систем. По этой причине возрастают издержки на разработку таких систем, с одной стороны, а также усугубляется проблема необходимости повторного ввода данных [13, – C. 53-54].

Таким образом, на данный момент управление по результатам требует дальнейшего развития. Проведенные мероприятия в рамках административной реформы способствовали внедрению принципов, инструментов и механизмов управления, ориентированного на результат. Однако, качество использования системы управления по результатам остается пока на низком уровне, что отмечается и другими экспертами. В частности, отмечается, что внедрение управления по результатам, призванное повысить эффективность государственного управления, привело к возникновению условия некачественного менеджмента таким, как: нацеленность на сиюминутный результат; управление только на основе легкодоступных числовых (в основном финансовых) показателей; аттестация и ранжирование персонала [14, – C. 14]. Возможным драйвером развития может стать цифровой подход к управлению по результатам, однако в этой сфере также пока существуют барьеры, препятствующие повышению качества государственного управления.

Список литературы

1. Медведев Д.А. Россия-2024: стратегия социально-экономического развития // Вопросы экономики. 2018. – № 10. – 5-28 с.
2. Городецкий А.Е. Институты государственного управления в условиях новых вызовов социально-экономического развития: Монография. М.: Институт экономики РАН, – 2018. – 238 c.
3. Смотрицкая И.И. Новая государственная стратегия требует нового качества государственного управления // Вестник Института экономики Российской академии наук. – 2017. – №5. – С. 7-22.
4. Братченко С.А. К вопросу о понятии качества государственного управления // Вестн. Института экономики РАН. – 2019. – № 1. – С. 57-72.
5. Маслов Д.В., Дмитриев М.Э., Айвазян З.С. Отдельные аспекты трансформации государственного управления: процессы и качество. Аналитический доклад ЦСР. М.: РАНХиГС, – 2018. – С. 10.
6. Указ Президента РФ от 23 июля 2003 г. № 824 «О мерах по проведению административной реформы в 2003–2004 годах» [Электронный ресурс]. – URL:http://www.garant.ru/hotlaw/federal/90481/ (дата обращения 01.06.2020).
7. Постановление Правительства РФ от 22 мая 2004 г. № 249 «О мерах по повышению результативности бюджетных расходов» [Электронный ресурс]. – URL: https://base.garant.ru/187057/ (дата обращения 01.06.2020).
8. Распоряжение Правительства РФ от 25 октября 2005 г. № 1789-р «Об одобрении Концепции административной реформы в РФ в 2006 – 2008 годах и плана мероприятий по проведению административной реформы в РФ в 2006 – 2010 годах» (с изменениями и дополнениями) [Электронный ресурс]. – URL: https://base.garant.ru/188767/ (дата обращения 01.06.2020).
9. Постановление Правительства РФ от 28 января 2002 г. № 65 «О федеральной целевой программе «Электронная Россия (2002 – 2010 годы)» (с изменениями и дополнениям) [Электронный ресурс]. – URL: https://base.garant.ru/184120/ (дата обращения 01.06.2020.
10. Распоряжение Правительства РФ от 10 июня 2011 г. № 1021-р «Об утверждении Концепции снижения административных барьеров и повышения доступности государственных и муниципальных услуг на 2011-2013 гг.» [Электронный ресурс]. – URL: https://www.garant.ru/products/ipo/prime/doc/55071564/ (дата обращения 01.06.2020).
11. Указ Президента РФ от 7 мая 2018 г. № 204 «О национальных целях и стратегических задачах развития Российской Федерации на период до 2024 года» (с изменениями и дополнениями) [Электронный ресурс]. – URL: https://base.garant.ru/71937200/ (дата обращения 01.06.2020).
12. Добролюбова, Е. И. Цифровое будущее государственного управления по результатам / Е. И. Добролюбова, В. Н. Южаков, А. А. Ефремов, Е. Н. Клочкова, Э. В. Талапина, Я. Ю. Старцев.— М. : Издательский дом «Дело» РАНХиГС, – 2019. – 167 c.
13. Добролюбова Е. И. Проблемы использования информационных технологий в рамках внедрения управления по результатам [Текст] / Е. И. Добролюбова // Вестник Саратовского государственного социально-экономического университета. – 2019. – № 1. – 49-54 с.
14. Маслов Д.В., Дмитриев М.Э., Айвазян З.С. Отдельные аспекты трансформации государственного управления: процессы и качество. Аналитический доклад ЦСР. М.: РАНХиГС, – 2018. – 58 с.

УДК 330.3

DOI 10.24412/2413-046Х-2021-10208

Сравнительный анализ внедрения инноваций в России и Китае

Comparative analysis of innovation implementation in Russia and China

Пермовский Анатолий Алексеевич, старший преподаватель, Нижегородский государственный педагогический университет имени Козьмы Минина, г. Нижний Новгород

Романовская Елена Вадимовна, кандидат экономических наук, доцент, Нижегородский государственный педагогический университет имени Козьмы Минина, г. Нижний Новгород

Солдатова Анастасия Сергеевна, Нижегородский государственный педагогический университет имени Козьмы Минина, г. Нижний Новгород

Permovskiy A.A., permovskiy_aa@mininuniver.ru

Romanovskaya E.V., romanovskaya_ev@mininuniver.ru

Soldatova A.S., soldatovaas@std.mininuniver.ru 

Аннотация. В данной работе рассматривается процесс внедрения инноваций в России и Китае. В статье анализируются показатели ВВП России и Китая, прослеживаются причины расхождения в темпе роста показателей между странами. Рассматриваются причины успеха китайской экономики, связанные с внедрением и развитием инноваций во все сферы производства. Авторы рассмотрели понятие «китайское чудо». В статье содержатся статистические методы обеспечения и повышения качества внедрения инноваций.

Summary. This paper examines the process of innovation implementation in Russia and China. The article analyzes the GDP indicators of Russia and China, and traces the reasons for the discrepancy in the growth rate of indicators between the countries. The reasons for the success of the Chinese economy related to the introduction and development of innovations in all areas of production are considered. The authors considered the concept of “Chinese miracle”. The article contains statistical methods for ensuring and improving the quality of innovation implementation.

Ключевые слова: инновации, предприятие, развитие, показатели, продукция.

Keywords: innovation, enterprise, development, indicators, products. 

Успеху Китая в развитии экономики могут позавидовать многие страны, в числе которых находится Российская Федерация, экономика которой не имеет такого стремительного развития и даже наоборот снижается к концу 2020 года [3]. Анализируя показатель ВВП стран России и Китая в текущих ценах (по данным МВФ), прослеживаются значительные расхождения в темпе роста показателя (рис. 1).

За рассматриваемый период статистика показывает нестабильную ситуацию России, где нет постоянного роста, показатели значительно меняются от 23% положительной динамики до -11,4% отрицательной динамики показателя ВВП, что говорит о нестабильной экономической ситуации в стране в связи с изменением общей рыночной стоимости товаров и услуг, произведенных на территории Российской Федерации (табл. 1) [9].

Обратная ситуация происходит с экономикой Китая, где показатель темпа роста ВВП ежегодно увеличивается, показывая прирост общей рыночной стоимости товаров и услуг, произведенных в Китае, что говорит о росте производства на территории страны.

Успех китайской экономики связан с внедрением и развитием инноваций во все сферы производства и жизни в целом. На данном временном этапе мировой инновационной продукции Китай производит более 34% всех инновационных разработок, и затрачивает на это почти 70% государственных средств, в то время как в России производится не более 1% всех мировых инновационных разработок, что связано с низкими затратами государства на НИОКР (порядка 30%), показатель которого ежегодно снижается и уже приближается к средней отметке развивающихся стран по затратам на НИОКР.

Данное явление называется «китайским чудом», ведь страна, имеющая худшие условия по сравнению с другими странами, в том числе и с Россией, смогла добиться колоссальных успехов в развитии науки и техники за более короткий срок [1].

Китай развивал страну постепенно, начиная с «головы» всех компаний и предприятий, работающих на территории страны. Первой ступенью становления Китайской экономики было принятие решения сделать переход к новой системе управления, что создавало начальную базу для всех процессов предприятия и грамотного распределения имеющихся ресурсов. Так, созданные условия и управленческие инновации при условии открытия возможности привлечения внешнего капитала дали невероятные инвестиционные потоки для развития экономики Китая. Все инвестиции были направлены на созданные ранее высокотехнологичные и организованные отрасли, что стало фундаментом всей современной экономики Китая.

Также со стороны государства были реструктурированы госсектора экономики, превратившееся из частных сфер, в сектора, являющимися локомотивом экономики КНР. Китайские власти в данной сфере занимались двумя важнейшими для становления экономики вопросами – это привлечение инвестиций и транснациональных компаний, а также перенимание высоких технологий для дальнейшего совершенствования собственных производств, что со временем создало определенную базу технологических инноваций страны, и с 2006 года Китай является страной, обладающей собственной инновационной базой для развития и совершенствования [7].

На федеральном портале представлена статистика, собранная из базы данных ОЭСР, ЮНЕСКО и Евростата, а также данные Роспатента и Всемирной организации интеллектуальной собственности (ВОИС), где представлена численность персонала, занятого исследованиями и разработками в период 1995-2006 года (рис. 2) [9].

Так, несмотря на разницу в 585 тыс. человек, Россия значительно отстает от Китая по инновационному развитию на мировой арене [10].

Мировая статистика по данным SCImago Journal & Country Rank за 2020 год говорит уже о том, что Китай является передовой страной, где выпускается приблизительно 684 тысячи научных статей ежегодно, в то время как в России этот показатель не превышает отметки 112 тысяч научных статей (рис 3).

Однако стоит отметить о различном подходе стран к публикации научных статей, если в России стоит приоритет на качество публикаций, то в Китае же вопрос стоит о количестве.

Таким образом стоит сделать вывод о том, что кадры и возможности для развития собственных инноваций страны у России имеются, однако необходимо пересмотреть управление и эффективность работы этих кадров, а также повысить финансирование НИОКР для улучшения позиций Российской Федерации по количеству инновационных проектов, позволившим бы выйти стране на новый экономический уровень. 

Список литературы

1. Анкона, Д. Команды прорыва. Источники инноваций и лидерства в отрасли / Д. Анкона, Х. Бресман. – М.: Гревцов Паблишер, 2019. – 336 c

2. Егорова А.О., Романовская Е.В. Проблемы развития машиностроения в Нижегородской области // Научное обозрение. 2015. № 23. С. 190-195.

3. Инновации: управление и экономика. Электронный учебник. – Москва: Мир, 2016. – 17 c.

4. Кузнецов В.П., Романовская Е.В. Анализ методов реструктуризации промышленного предприятия в современных условиях // Вестник Череповецкого государственного университета. 2011. № 2-1 (29). С. 59-62.

5. Малушко Е.Ю., Лизунков В.Г. Система электронного образования как инструмент повышения конкурентоспособности специалиста в условиях цифровой экономики // Вестник Мининского университета. Т.8. № 2. 2020. URL: https://doi.org/10.26795/2307-1281-2020-8-2-3 (дата обращения 30.03.21).

6. Поначугин А.В. Практика использования интерактивных технологий для подготовки бакалавров прикладной информатики в период пандемии COVID-19 // Вестник Мининского университета. Т.8. № 4. 2020. URL: https://doi.org/10.26795/2307-1281-2020-8-4-6 (дата обращения 30.03.21).

7. Рассадина И.И. Исследование современных рынков // Вестник Санкт-Петербургского университета. 2019. № 4. С. 101–120.

8. Романовская Е.В., Семахин Е.А. Маркетинговые особенности создания нового продукта на промышленном предприятии // Вестник Поволжского государственного технологического университета. Серия: Экономика и управление. 2015. № 4 (28). С. 64-72.

9. Федеральная служба государственной статистики. – [Электронный ресурс]: URL: https://rosstat.gov.ru/ (дата обращения 20.03.2021).

10. Численность учёных в мире – [Электронный ресурс]: URL: http://www.protown.ru/information/hide/3598.html (дата обращения 28.03.2021).

УДК 65.011

DOI 10.24412/2413-046Х-2021-10207

Понятие и сущность принципов реинжиниринга бизнес-процессов

The concept and essence of the principles of business process reengineering

Егорова Анастасия Олеговна, кандидат экономических наук, доцент, Нижегородский государственный педагогический университет имени Козьмы Минина, г. Нижний Новгород

Романовская Елена Вадимовна, кандидат экономических наук, доцент, Нижегородский государственный педагогический университет имени Козьмы Минина, г. Нижний Новгород

Малахина Анастасия Алексеевна, Нижегородский государственный педагогический университет имени Козьмы Минина, г. Нижний Новгород

Романовский Юрий Вадимович, Владимирский государственный университет имени Александра Григорьевича и Николая Григорьевича Столетовых, г. Владимир

Egorova A.O., Egorova_AO@mininuniver.ru

Romanovskaya E.V., romanovskaya_ev@mininuniver.ru

Malakhina A.S., malahinaaa@std.mininuniver.ru

Romanovsky Yu.V., urarom@list.ru

Аннотация. В данной статье рассмотрены такие вопросы, как определение бизнес-процесса, понятие реинжиниринга, особенности, типы программ реинжиниринга бизнес-процесса, преимущества и ограничения. Актуальность статьи обусловлена тем, что в настоящее время все большее внимание уделяется понятию реинжиниринга. Авторами представлены основные принципы при реализации процесса реинжиниринга. Авторами сделаны выводы и даны рекомендации по совершенствованию применения принципов реинжиниринга бизнес-процессов.

Summary. This article discusses such issues as the definition of a business process, the concept of reengineering, features, types of business process reengineering programs, advantages and limitations. The relevance of the article is due to the fact that at present more and more attention is paid to the concept of reengineering. The authors present the basic principles for implementing the reengineering process. The authors draw conclusions and give recommendations for improving the application of the principles of business process reengineering.

Ключевые слова: реинжиниринг, бизнес-процесс, прибыль, принцип,  организация.

Keywords: reengineering, business process, profit, principle, organization.

Бизнес-процесс – это комплект взаимосвязанных дел по производству готовой продукции или же услуг на базе потребления ресурсов [3].

В случае, если на начальном этапе процесса реинжиниринга появляются проблемы, и команда не имеет возможность двигаться далее, стоит пользоваться принципами реинжиниринга. Есть 6 ведущих основ РБП. 

Принцип №1 – предполагает обращение с поставщиками как с частью организации. Следует находить пути привлечения поставщиков извне для выполнения отдельных частей процесса, для чего необходимо доверие к поставщикам, собственно что вполне вероятно, в случае если с ними заключены партнерские дела [4-6].

Принцип №2 – предполагает уменьшение «входов» для процесса, что позволит уменьшить неоправданное число входных интерфейсов и уменьшить продолжительность выполнения бизнес-процесса. 

Принцип №3 – подключение в работу актуальной информацию. По существу, это ведение учета и баз данных по предшествующим сделкам и работам, к которой, при необходимости, можно обратиться.

Принцип №4 – связать параллельные работы взамен интегрирования их итогов. Работа нескольких отделов обязана быть согласована, и налажена обоюдная коммуникация [1, 2].

Принцип №5 – заключение должно приниматься в одной точке и там, где проводится работа. В случае, если будет некоторое количество точек принятия заключений, то процесс станет прерываться, а работа останавливаться. Также нужен контроль над всем ходом работы для актуальной корректировки и связи.

Принцип №6 – нужно закреплять информацию там, где источник, и закреплять ее только один раз. Это поможет сэкономить время, т.к. не будет необходимости обрабатывать информацию из нескольких источников для получения документов. 

Так, дополнительно при реорганизации бизнес-процессов возможно концентрировать внимание на таких принципах, как: принцип соотношения привлеченных ресурсов задачам – снижение огромного объема ручной работы; принцип предотвращения возможных ошибок и задач – анализируем типовые внештатные проблемы и описываем их заключение в соответственной процедуре; принцип координированности в работе; принцип контрольных точек – регуляция свойства выполнения бизнес-процесса. 

Перечислим типовые события по реорганизации бизнес-процессов – прекращение дублирования функций, уменьшение лишних согласований, упрощение процедур принятия заключений (делегирование дел, вступление должности главного за бизнес-процесс), автоматизация комплексного характера [7].

К нетиповым событиям относится «творческая работа» служащих отдела (изменение схемы работы по обслуживанию покупателей, изменение организационной структуры). Моделирование бизнес процесса «как должно быть идеально».

Делаем некоторое количество разновидностей моделей, при этом предусматриваем изменения количественных характеристик процесса, а именно происходит перемена логики процесса, конфигурации организационной структуры, изменение автоматизации. При поддержке целевых критериев анализируется модель, повторные итерации, и в случае если потребуется, ее дальнейшее документирование, вступление в работу. 

Однако зададимся вопросом, откуда взять идеи для действенного бизнес-процесса. Процесс разработки считается креативным, и поэтому нужно включить в работу наибольшее возможное количество служащих, заинтересовать высококвалифицированных профессионалов, выполнить сравнение бизнес-процессов готовых моделей, обменяться навыком с другими предприятиями, проведение внутренних семинаров. 

Таким образом, рассмотренные вопросы демонстрируют, как возможно перестроить процесс, получив новые формы организации труда, которые отличаются от функционального подхода. Для того, чтобы применять их продуктивно, от команды РБП потребуется композиция креативного и аналитического мышления.

Список литературы

1. Kuznetsov V.P., Garina E.P., Romanovskaya E.V., Kuznetsova S.N., Andryashina N.S. Organizational design and rationalization of production systems of a machine-building enterprise (by the example of the contract assembly workshop) // Espacios. 2018. Т. 39. № 1. С. 25.

2. Kuznetsova S.N., Romanovskaya E.V., Artemyeva M.V., Andryashina N.S., Egorova A.O. Advantages of residents of industrial parks (by the example of AVTOVAZ) // Advances in Intelligent Systems and Computing (см. в книгах). 2018. Т. 622. С. 502-509.

3. Егорова А.О., Романовская Е.В. Проблемы развития машиностроения в Нижегородской области // Научное обозрение. 2015. № 23. С. 190-195.

4. Кузнецов В.П., Гарина Е.П., Романовская Е.В. Система создания продукта в теории устойчивого развития производства // Вестник РАЕН. 2015. Т. 15. № 6. С. 41-45.

5. Малушко Е.Ю., Лизунков В.Г. Система электронного образования как инструмент повышения конкурентоспособности специалиста в условиях цифровой экономики // Вестник Мининского университета. Т.8. № 2. 2020. URL: https://doi.org/10.26795/2307-1281-2020-8-2-3 (дата обращения 30.03.21).

6. Поначугин А.В. Практика использования интерактивных технологий для подготовки бакалавров прикладной информатики в период пандемии COVID-19 // Вестник Мининского университета. Т.8. № 4. 2020. URL: https://doi.org/10.26795/2307-1281-2020-8-4-6 (дата обращения 30.03.21).

7. Романовская Е.В., Семахин Е.А. Маркетинговые особенности создания нового продукта на промышленном предприятии // Вестник Поволжского государственного технологического университета. Серия: Экономика и управление. 2015. № 4 (28). С. 64-72.

УДК 338.1

DOI 10.24412/2413-046Х-2021-10205

РАЗВИТИЕ ПОДДЕРЖКИ РЕГИОНАЛЬНОЙ ПРОМЫШЛЕННОЙ ИНФРАСТРУКТУРЫ 

DEVELOPMENT OF REGIONAL INDUSTRIAL INFRASTRUCTURE SUPPORT

Кузнецова С.Н., к.э.н., доцент, ФГБОУ ВО «Нижегородский государственный педагогический университет им. К. Минина»

Козлова Е.П., к.э.н., ФГБОУ ВО «Нижегородский государственный педагогический университет им. К. Минина»

Назаркина Е.С., ФГБОУ ВО «Нижегородский государственный педагогический университет им. К. Минина»

Трушкова Д.М., ФГБОУ ВО «Нижегородский государственный педагогический университет им. К. Минина»
Kuznetsova S.N., Kozlova E.P, Nazarkina E.S., Trushkova D.M.

Аннотация. В статье авторы обращаются к рассмотрению вопроса о необходимости государственной поддержки региональной промышленной инфраструктуры: промышленных парков и технопарков. Авторы статьи указывают на основные этапы поддержки промышленных парков и технопарков: предоставление земельных участков, создание инфраструктуры, привлечение финансирования на реализацию проекта, создание и предоставление зданий для резидентов, повышение спроса инвесторов на размещение в парках, поиск и привлечение резидентов, увеличение предложения парков с целью снижения стоимости и размещение в парке. Промышленные парки растут быстрее других сегментов коммерческой недвижимости. В статье выделяются следующие источники роста: «неорганизованные оппозиции», отказ от непрофессиональных площадок в пользу парков, отказ от собственных площадок, расширение, переход прямых иностранных инвестиций из других юрисдикций, инвестиции в новые российские производства.

Summary. In the article, the authors turn to the consideration of the need for state support for regional industrial infrastructure: industrial parks and technoparks.  The authors of the article point out the main stages of support for industrial parks and technology parks: the provision of land plots, the creation of infrastructure, attracting funding for the project, the creation and provision of buildings for residents, an increase in the demand of investors to accommodate parks, search and attract residents, increase the supply of parks in order to reduce the cost and placement in the park.  Industrial parks grow faster than other commercial real estate segments.  The article identifies the following sources of growth: «unorganized opposition», refusal of non-professional sites in favor of parks, refusal of own sites, expansion, transition of foreign direct investment from other jurisdictions, investments in new Russian production.

Ключевые слова: развитие, поддержка, промышленный парк, технопарк, резидент, инвестиции.

Key words: development, support, industrial park, technopark, resident, investment. 

Введение

Управляющие компании промышленных парков и технопарков смогут возмещать часть затрат на уплату процентов в 2021 г. Планируемый объем субсидий на период 2021–2023 гг. составит 828,7 млн руб., что позволит поддержать до 15 промышленных парков и технопарков с кредитным портфелем до 7 млрд руб. В 2021 году сумма поддержки составит более 193 млн руб., в 2022 году — около 300 млн руб., в 2023 году — около 340 млн руб. Возмещаться будут две трети суммы затрат на уплату процентов по кредитам, полученным в российских кредитных организациях. К 2030 году государство ждет от промышленных парков привлечения частных инвестиций не менее 8 руб. на 1 руб. госсубсидии. Резиденты промышленных парков и технопарков к тому времени должны иметь объем выручки не менее 10 руб. на 1 руб. вложенных государством средств [1].

Актуальность. Существуют проблема неравномерности распределения промышленных площадок с подготовленной инфраструктурой по Российской Федерации (таблица 1). Поэтому важно моделировать прикладные наукоемкие задачи в условиях цифровизации по поддержке региональной промышленной инфраструктуры (промышленных парков, промышленных технопарков) [2].

Цель и задачи исследования. Цель создание единой архитектуры мер господдержки промышленных парков и технопарков и повышение эффективности использования федеральных ресурсов в условиях цифровизации.

Задачи исследования — повышение успешности промышленного парка и технопарка, с помощью измерения объёмов инвестиций (прямых иностранных и в основной капитал), количества построенных или модернизированных заводов, новыми высокопроизводительными рабочими местами, масштабами внутренней кооперации [3].

Предмет и объект исследования.

Предметом исследования являются модели прикладных наукоемких задач по поддержке региональной промышленной инфраструктуры.

Объектом исследования является промышленная инфраструктура (промышленные парки и технопарки).

Используемые методы и технологии. В исследовании использован: статистический метода, метод анализа.

Научная новизна заключается в том, что последние проекты преференциальных территорий в промышленно развитых городах повышают деловую активность и трудоспособное население муниципальных районов [4].

Ожидаемые результаты. Формирование промышленных парков и технопарков в муниципальных районах и предоставление преференций резидентам (таблица 2), в которых:

• значительная маятниковая миграция;
• сформированы точки роста в виде существующих или образовываемых промышленных площадок, промышленных парков, агропарков.

Готовность к реализации, опыт реализации. Предложить органам исполнительной власти зафиксировать ответственных за регионами.

Партнеры. Ассоциация промышленных парков.

Наличие аналогов, преимущества перед аналогом (инновационность). Преференции распространяются на территории созданного промышленного парка или технопарка, который находится рядом с населенным пунктом, источником трудовых ресурсов [5].

Область применения результатов

По состоянию на 2020 г. в России числится 251 промышленный парк, из них действующих — 155. В статусе создаваемых — 61 и еще 35 парков — со статусом «намерения». Технопарков создано 70, из них 53 — действующие, 14 — создаваемые, 3 — «намерения» [6].

Предлагается внедрять механизм компенсации части вложений частных инвесторов, планируется реализовать через субъекты Российской Федерации с 2021 года. Оформляется заявка региона на отбор частных проектов создания промышленных парков и технопарков: 100% суммы таможенных пошлин; 100% налог на прибыль организаций (федеральная часть); 100% суммы налога на добавленную стоимость.

Доведение средств из Федерального бюджета до региона на финансовое обеспечение возмещения затрат частного инвестора: 5 лет (20 кварталов) 15 млн руб. на 1 га для промышленного парка; 60 тыс. руб. за 1 м² для технопарка [7].

Выводы

 Эффективность проекта заключается в следующем (таблица 3):

Налоговые льготы проекта: внебюджетные фонды 22987 тыс. руб. (30%); федеральный бюджет 4864 тыс. руб. (7%); бюджет субъекта РФ 47982 тыс. руб. (63%) [8].

Доходы бюджетной системы с учетом льгот: внебюджетные фонды 12921 тыс. руб. (6%); бюджет субъекта РФ 65439 тыс. руб. (32%); федеральный бюджет 129619 тыс. руб. (62%) [9].

В заключении авторами представлены сравнительная характеристика региональных мер поддержки: 39 (45%) количество субъектов РФ, у которых приняты НПА по вопросам промышленных парков и технопарков; 33 (38%) количество субъектов РФ, у которых имеются меры поддержки промышленных парков и технопарков.

По расчетам авторов проект позволяет снизить налоговое бремя. Общая сумма льгот за 10 лет 75,8 млн руб.: налоги и платежи 52,8 млн руб.; отчисления в фонды 22,9 млн руб.; за счет федерального бюджета 4,8 млн руб.; за счет бюджета субъекта РФ 47,9 млн руб.; за счет внебюджетных фондов 22,9 млн руб. [10].

Общая сумма доходов бюджета за 10 лет 207,9 млн руб.: налоги и платежи 195 млн руб.; отчисления в фонды 12,9 млн руб.; в федеральный бюджет 129,6 млн руб.; в бюджет субъекта РФ 65,4 млн руб.; во внебюджетные фонды 12,9 млн руб. [11].

В субъектах РФ отсутствует единый подход к установлению мер стимулирования деятельности в сфере промышленности.

В субъектах РФ в настоящее время приняты региональные законы о промышленной политике, в рамках которых закреплен перечень мер стимулирования промышленности, дублирующий меры поддержки, установленные в рамках Федерального закона № 488-ФЗ [12].

Однако, на практике, регионы ограничиваются поддержкой управляющих компаний и резидентов промышленных парков и технопарков в форме предоставления субсидий и налоговых льгот [13].

Список литературы

1. Глазьев, С. Ю. Переход к инновационной экономике – условие будущего развития России / С. Ю. Глазьев // Инновации. 2012. № 3−4. С. 46−51.
2. Деев А. А. Проблемы реализации государственной промышленной политики России / А.А. Деев, М.С. Соколов // Российское предпринимательство. 2016. Т. 17, № 5.
3. Дикунов, С. А. Институты развития региональной инновационной структуры / С. А. Дикунов, А. С. Бровко, М. С. Дикунова // Актуальные проблемы гуманитарных и социально-экономических наук. 2016. № 10-4. С. 27−31.
4. Козлова Е.П., Кузнецова С.Н., Назаркина Е.С., Уткин В.Е. Аспекты эффективного управления системой промышленного производства на основе процесса автоматизации. Московский экономический журнал. 2020. № 11. С. 53.
5. Кузнецов В.П., Кузнецова С.Н., Лапаев Д.Н. Теоретические аспекты развития организационно-экономического механизма формирования индустриальных парков: монография. Издательство «Познание» (Казань), 2014. с. 148.
6. Кузнецова С.Н. Концепция реализации механизма для развития инноваций и внедрения современных технологий индустриальных парков. e-FORUM. 2020. № 4 (13). С. 33-47.
7. Миронов, Д. С. Институционально-трансформационные факторы развития индустриальных парков Свердловской области / Д. С. Миронов // Теоретическая и прикладная экономика. – 2018. – № 4. – С. 33–52.
8. Миронов, Д. С. Институциональные условия и факторы выбора индустриального парка как места для развития инновационного бизнеса / Д. С. Миронов, В. Ж. Дубровский // Управленец = The Manager. – 2018. – Т. 9, № 6. – С. 33–52.
9. Миронов, Д. С. Механизмы государственной поддержки в формировании и развитии полиотраслевых промышленных парковых структур / Д. С. Миронов, В. А. Благинин // Современная научная мысль. – 2017. – № 3. – С. 117–126.
10. Поташник Я.С., Кузнецова С.Н. Состояние и тенденции в инвестиционной и инновационной сферах промышленности Нижегородской области // Научное обозрение: теория и практика. № 4. С. 85-93.
11. Савина, О. Н. Оценка эффективности налоговых льгот: действующие региональные практики и проблемы их реализации / О. Н. Савина // Пермский финансовый журнал. 2016. № 2(15). C. 64−82.
12. Шувалов А.А., Кузнецова С.Н. Перспективы развития технопарков в Российской Федерации. В сборнике: Социальные и технические сервисы: проблемы и пути развития. Сборник статей по материалам VII Всероссийской научно-практической конференции. Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего образования «Нижегородский государственный педагогический университет имени Козьмы Минина». С. 159-163.
13. Kuznetsov V.P., Kuznetsova S.N., Romanovskaya E.V., Andryashina N.S., Garina E.P. Technological renewal of industrial sectors through creation of high-tech industrial eco-clusters // Studies in Computational Intelligence. 2019. Т. 826. С. 1089-1095.

DOI 10.24412/2413-046Х-2021-10204

РАСШИРЕНИЕ МАСШТАБОВ ЭКОНОМИКИ СОВМЕСТНОГО ПОТРЕБЛЕНИЯ ЗА СЧЕТ ВНЕДРЕНИЯ ИКТ

EXPANDING THE SCALE OF THE SHARED CONSUMPTION ECONOMY THROUGH THE INTRODUCTION OF ICT

Радионов Всеволод Олегович, Сибирский федеральный университет

Жуковская Владислава Андреевна, Сибирский федеральный университет

Кудашкина Юлия Вячеславовна, Сибирский федеральный университет

Потапова Алена Сергеевна, Сибирский федеральный университет

Калякина Инесса Македоновна, к.э.н., Политехнический институт (филиал) ДГТУ в г. Таганроге,

Radionov Vsevolod Olegovich, Siberian Federal University

Zhukovskaya Vladislava Andreevna, Siberian Federal University

Kudashkina Yulia Vyacheslavovna, Siberian Federal University

Potapova Alyona Sergeevna, Siberian Federal University

Kalyakina Inessa Makedonovna, Ph. D. in Economics, Polytechnic Institute (branch) of DSTU in Taganrog 

Аннотация. В статье рассмотрены особенности расширения масштабов экономики совместного использования за счет внедрения  ИКТ. Автор приходит к выводу, что экономика совместного потребления в настоящее время расширяет свои масштабы, а также  структурирует распределение участников внутри конкретных секторов.

За счет внедрения ИКТ экономика совместного потребления теперь охватывает новые секторы экономики, ранее не связанные с ней, включая, например, услуги по запросу, одежду, а также доставку продуктов питания. Соответственно, информационные технологии значительно расширили горизонты экономик совместного потребления, определив достаточно  значительные перспективы ее развития.    

Summary. The article discusses the features of expanding the scale of the sharing economy through the introduction of ICT. The author comes to the conclusion that the economy of shared consumption is currently expanding its scope, as well as structuring the distribution of participants within specific sectors.

With the introduction of ICTs, the sharing economy is now embracing new sectors of the economy that were not previously associated with it, including, for example, on-demand services, clothing, and food delivery. Accordingly, information technologies have significantly expanded the horizons of co-consumption economies, defining quite significant prospects for its development.

Ключевые слова: ИКТ, экономика совместного потребления, инновационные технологии, рынок услуг, сетевые возможности. 

Keywords: ICT, economy of shared consumption, innovative technologies, service market, network opportunities.

В то время как традиционная экономика рассматривает дефицит как одно из основных допущений при теоретизировании рынков, западные экономики в последние десятилетия все больше переходят к сценарию, характеризующемуся в большей степени изобилием[2]. Прерывистые сдвиги в технологиях, в первую очередь, появление широко распространенных информационных и коммуникационных технологий (ИКТ) проложили путь для новых бизнес-моделей и турбулентности конкуренции, где  ассортимент ресурсы значительно расширился и в большей степени зависит теперь от  снижения предельных издержек. Частичное нарушение традиционных законов дефицита, среди прочего, привело к появлению неоднородности рынка [4].

Экономика совместного потребления, определяемая как «платформы на базе ИКТ для обмена товарами и услугами, основанная на нерыночной логике, такой, как совместное использование, кредитование, дарение и обмен, а также рыночной логике, такой как аренда и продажа, представляет собой интересный современный пример прерывистой инновации, которая привела к увеличению изобилия товаров и услуг. Здесь прерывистые инновации можно рассматривать как новаторский сдвиг, который генерирует альтернативное предложение в конкретной отрасли [6].

Экономика совместного использования создает изобилие товаров и услуг, обеспечивая доступ к недостаточно используемым активам и снижая транзакционные издержки, тем самым облегчая обмены через логику платформы, которая, в свою очередь, обеспечивает беспрецедентную масштабируемость. В недавних публикациях подчеркивается, что экономика совместного использования может быть разрушительной как в институциональном, так и в технологическом плане,  и описывается это явление как в настоящее время в состоянии конфликта и напряженности, особенно между рыночной и нерыночной логикой [7]. В то время как доминирующим компаниям в экономике совместного использования, таким как Uber и Airbnb, уделялось много внимания как в общественном дискурсе, так и в существующей литературе об экономике совместного потребления,   менее всего были освещены другие секторы общества, в которых, как считается, экономика совместного использования также набирает обороты.

Научные исследования в области экономики и управления в значительной степени основываются на предположении о дефиците, что означает наличие ограниченного количества ресурсов, что, в свою очередь, приводит к альтернативным издержкам и необходимости рационального распределения ресурсов. Дефицит также подразумевает, что любой ресурс или бизнес рано или поздно будут подвержены уменьшающейся отдаче, т. е. возрастающим предельным затратам, поскольку увеличение использования ресурса делает его более дефицитным [2].

Предположение о дефиците по-прежнему применяется в некоторых традиционных отраслях, основанных на физических товарах, но появление ИКТ спровоцировало возможное изменение этого основного предположения. В некоторых ситуациях дефицит больше не является допустимым предположением. Изобилие товаров и услуг характеризуют цифровую экономику [10], поскольку она подвержена возрастающей отдаче, а не убывающей. Есть несколько источников увеличения отдачи в экономике, основанной на информации, включая повторное использование знаний и сетевые эффекты [5]. 

Повторное использование знаний относится к тому факту, что знания, кодифицированные или некодифицированные, однажды разработанные или приобретенные, могут быть повторно использованы бесконечно при очень небольших затратах. Иными словами, как только программное обеспечение разработано, его можно воспроизводить в бесконечном объеме с очень низкими затратами, что приводит к значительной экономии масштаба. 

Во-вторых, сетевые эффекты подразумевают, что стоимость дополнительной единицы увеличивается по мере того, как все больше пользователей подключается к определенной платформе. Как следствие, деловые операции, проводимые через Интернет, предлагают широкий охват и богатство информации по сравнению с физическими рынками [4].

Таким образом, внедрение ИКТ в традиционные отрасли может иметь серьезные последствия, поскольку законы дефицита отменяются и заменяются изобилием и возрастающей отдачей. В последние годы такой переход к изобилию подвергся не только информационным секторам, но и рынкам физических товаров и услуг, что сделало рынки все более фрагментированными и неоднородными. 

Экономика совместного потребления первоначально касалась цифрового контента, краудфандинга и, во все большей степени, физических товаров и услуг. Другие популярные термины для описания этой темы включают «коллаборативную экономику», «гиг-экономику» и «платформенную экономику». Здесь двусторонние платформы потребителей и производителей быстро растут, и, по прогнозам, к 2025 году эти услуги создадут рынок с выручкой более 335 млрд долларов США.

Хотя это явление все еще является относительно новым и в настоящее время набирает обороты, некоторые ранние эмпирические и теоретические вклады уже были сделаны. Существующая литература по этому вопросу показывает, что платформы экономики совместного использования, такие как Uber в секторе личного транспорта и Airbnb в секторе размещения, вызывают процессы созидательного разрушения, а также потенциально трансформируют рынок труда. В этом смысле кажется очевидным, что экономика совместного использования действительно может рассматриваться как прерывистая инновация, поскольку она нарушила установившееся равновесие и привела к процессу созидательного разрушения. Предыдущие исследования также показали, что эти инициативы не только воспринимаются как разрушительные с технологической точки зрения, но также порождают конфликты в отношении институциональной структуры [5].

Недавно опубликованные исследования свидетельствуют о том, что экономика совместного потребления в настоящее время пронизана парадоксами, конфликтами и противоречиями. Один хорошо задокументированный конфликт касается того факта, что в настоящее время присутствует как рыночная, так и нерыночная логика, хотя, похоже, преобладает более коммерческая логика через процесс оспаривания. В то время как такие фирмы, как Uber и Airbnb, получили много внимания как в социальных сетях, так и в традиционных СМИ, это явление, похоже, расширилось и теперь охватывает все больший круг секторов общества, которые потенциально могут разделять опыт созидательного разрушения, аналогичный опыту Uber и Airbnb [5]. 

Как было указано выше, в теоретическом разделе, экономика совместного использования может рассматриваться как прерывистая инновация, поскольку она вводит существенно отличающееся и конкурирующее предложение в устоявшихся отраслях. Компании, работающие с экономикой совместного потребления, такие как Uber и Airbnb, внедрили как процессы конкурентной, так и институциональной турбулентности в своих секторах, внедрив логику платформы [5]. 

Результаты исследований указывают на расширение масштабов экономики совместного использования, которую, в свою очередь, необходимо оценивать с точки зрения того, как Uber и Airbnb повлияли на их соответствующие отрасли. Таким образом, можно видеть, что увеличение изобилия приводит к снижению цен по мере увеличения предложения за счет доступа к ранее недостаточно используемым активам, а также к увеличению разнообразия на рынке. 

Если платформы будут набирать обороты, процессы конкурентной и институциональной турбулентности могут быть задействованы в большем количестве секторов экономики. Имеющиеся данные лишь указывают на потенциальные изменения в ближайшие годы, но стоит отметить, что процессы диффузии начинаются медленно и набирают силу экспоненциально. В частности, платформы подвержены значительным сетевым эффектам, что делает модель их роста еще более взрывоопасной. 

Необходимо признать, что технологические инновации не обязательно подразумевают широкое распространение, и преодоление препятствий на пути  их принятия – нетривиальная задача, но переход к изобилию может произойти  очень быстро, как только будет достигнута критическая масса, и нельзя исключать связанные с этим процессы созидательного разрушения в большем количестве секторов общества [4].

Исследования демонстрируют, что широкий спектр секторов экономики совместного потребления в настоящее время привлекает внимание в традиционных и цифровых социальных сетях, системах передачи цифровой информации [8-16]. Хотя личный транспорт и жилье по-прежнему преобладают, очевидно, что затронуты другие части экономики, и эти последствия могут представлять угрозу для устоявшихся фирм. По мере того, как этот переход к изобилию и возрастающей отдаче влияет на все большее число секторов традиционной экономики, конкуренция в ближайшие годы становится все более вероятной. Такие фирмы, как Airdine, могут угрожать существующим ресторанам, обходя установленные правила, точно так же, как Uber делал в секторе личного транспорта, тем самым создавая конкурентные и институциональные беспорядки [7]. 

Нечто подобное может применяться к более простым сервисам, где такие фирмы, как TaskRunner, могут стать реальной угрозой в секторе услуг. На сектор моды и одежды может повлиять рост различных альтернатив обмена, но трудно оценить масштабы этого явления и станет ли оно дополнением или заменой. 

Другие инициативы, такие как совместное обслуживание пассажиров, не обязательно могут иметь какие-либо конкурентные эффекты, но потенциально могут создать новые возможности как для начинающих фирм, так и для действующих участников транспортного сектора. Управление появляющимися технологиями потенциально может создать новые возможности как для начинающих фирм, так и для зрелых участников транспортного сектора [3].

Таким образом, можно заключить, что экономика совместного потребления теперь охватывает новые секторы экономики, ранее не связанные с ней, включая, например, услуги по запросу, моду и одежду, а также доставку продуктов питания. Можно заключить, что в ближайшее время будет расти уровень изобилия и возрастающей отдачи в различных общественных секторах, и это связано с появлением экономики совместного потребления как прерывистой инновации.

Поскольку западные экономики все больше характеризуются изобилием, а не дефицитом из-за прерывистых изменений в технологиях, связанных с распространением экономики совместного потребления, еще многое предстоит узнать о том, как происходит этот сдвиг в сторону изобилия товаров и услуг. Однако  бесспорным остается тот факт, что экономика совместного потребления с появлением ИКТ прочно вошла в жизнь людей всего мира, и ее развитие в дальнейшем неизбежно. 

Список литературы

1. Авдокушин Е.Ф., Кузнецова Е.Г. Экономика совместного потребления: сущность и некоторые тенденции развития // Экономический журнал. 2019. №2 (54).
2. Глазунова Е.З., Кругова Ю.С., Евстафьева В.А. Экономика совместного потребления // АНИ: экономика и управление. 2020. №1 (30).
3. Головецкий Н.Я., Гребеник В.В. Фундаментальные основы экономики совместного потребления // Вестник Московского университета имени С. Ю. Витте. Серия 1: Экономика и управление. 2017. №4 (23).
4. Acquier, T. Daudigeos, J. Pinkse Promises and paradoxes of the sharing economy: an organizing framework Technol. Forecast. Soc. Chang., 125 (2017), pp. 1-10
5. Cannon, L.H. Summers How Uber and the sharing economy can win over regulators Harv. Bus. Rev., 13 (10) (2014), pp. 24-28
6. Cheng Sharing economy: a review and agenda for future research Int. J. Hosp. Manag., 57 (2016), pp. 60-70
7. Hamari, M. Sjöklint, A. Ukkonen The sharing economy: why people participate in collaborative consumption J. Assoc. Inf. Sci. Technol., 67 (9) (2016), pp. 2047-2059
8. Begishev, I. R. Criminal legal ensuring of security of critical information infrastructure of the Russian Federation / I. R. Begishev, Z. I. Khisamova, G. I. Mazitova // Revista Gênero e Direito. – 2019. – Vol. 8. – No 6. – P. 283-292.
9. Begishev, I. R. Information Infrastructure of Safe Computer Attack / I. R. Begishev, Z. I. Khisamova, G. I. Mazitova // Helix. – 2019. – Vol. 9. – No 5. – P. 5639-5642. – DOI 10.29042/2019-5639-5642.
10. Bokovnya, A. Yu. Study of Russian and the UK Legislations in Combating Digital Crimes / A. Yu. Bokovnya, Z. I. Khisamova, I. R. Begishev // Helix. – 2019. – Vol. 9. – No 5. – P. 5458-5461. – DOI 10.29042/2019-5458-5461.
11. Бегишев, И. Р. Ответственность за нарушение правил эксплуатации средств хранения, обработки или передачи компьютерной информации и информационно-телекоммуникационных сетей / И. Р. Бегишев // Вестник УрФО. Безопасность в информационной сфере. – 2012. – № 1(3). – С. 15-18.
12. Бегишев, И. Р. Уголовная ответственность за приобретение или сбыт цифровой и документированной информации, заведомо добытой преступным путем / И. Р. Бегишев // Актуальные проблемы экономики и права. – 2010. – № 1. – С. 123-126.
13. Бегишев, И. Р. Проблемы уголовной ответственности за обращение со специальными техническими средствами, предназначенными для негласного получения информации / И. Р. Бегишев // Следователь. – 2010. – № 5. – С. 2-4.
14. Бегишев, И. Р. Изготовление, сбыт или приобретение специальных технических средств, предназначенных для нарушения систем защиты цифровой информации: правовой аспект / И. Р. Бегишев // Информация и безопасность. – 2010. – Т. 13. – № 2. – С. 255-258.
15. Бегишев, И. Р. Правовые аспекты безопасности информационного общества / И. Р. Бегишев // Информационное общество. – 2011. – № 4. – С. 54-59.
16. Бегишев, И. Р. Проблемы ответственности за незаконные действия с информацией, заведомо добытой преступным путем / И. Р. Бегишев // Безопасность информационных технологий. – 2010. – Т. 17. – № 1. – С. 43-44.

List of literature

1. Kuznetsova E. G. The economy of shared consumption: the essence and some trends of development // Economic Journal. 2019. №2 (54).
2. Glazunova E. Z., Krugova Yu. S., Evstafyeva V. A. Ekonomika sovremennogo potrebleniya [Economy of joint consumption]. 2020. №1 (30).
3. Golovetsky N. Ya., Grebenik V. V. Fundamental foundations of the economy of joint consumption // Bulletin of the Moscow State University named after S. Yu. Witte. Series 1: Economics and Management. 2017. №4 (23).
4. A. Acquier, T. Daudigeos, J. Pinkse Promises and paradoxes of the sharing economy: an organizing framework Technol. Forecast. Soc. Chang., 125 (2017), pp. 1-10
5. S. Cannon, L.H. Summers How Uber and the sharing economy can win over regulators Harv. Bus. Rev., 13 (10) (2014), pp. 24-28
6. M. Cheng Sharing economy: a review and agenda for future research Int. J. Hosp. Manag., 57 (2016), pp. 60-70
7. J. Hamari, M. Sjöklint, A. Ukkonen The sharing economy: why people participate in collaborative consumption J. Assoc. Inf. Sci. Technol., 67 (9) (2016), pp. 2047-2059
8. Begishev, I. R. Criminal legal ensuring of security of critical information infrastructure of the Russian Federation / I. R. Begishev, Z. I. Khisamova, G. I. Mazitova // Revista Gênero e Direito. – 2019. – Vol. 8. – No 6. – P. 283-292.
9. Begishev, I. R. Information Infrastructure of Safe Computer Attack / I. R. Begishev, Z. I. Khisamova, G. I. Mazitova // Helix. – 2019. – Vol. 9. – No 5. – P. 5639-5642. – DOI 10.29042/2019-5639-5642.
10. Bokovnya, A. Yu. Study of Russian and the UK Legislations in Combating Digital Crimes / A. Yu. Bokovnya, Z. I. Khisamova, I. R. Begishev // Helix. – 2019. – Vol. 9. – No 5. – P. 5458-5461 – – DOI 10.29042 / 2019-5458-5461.
11. Begishev, I. R. Responsibility for violation of the rules of operation of storage, processing or transmission of computer information and information and telecommunications networks / I. R. Begishev / / Bulletin of the Ural Federal District. Security in the information sphere. – 2012. – № 1(3). – Pp. 15-18.
12. Begishev, I. R. Criminal liability for the acquisition or sale of digital and documented information, knowingly obtained by criminal means / I. R. Begishev / / Actual problems of economics and law. – 2010. – No. 1. – p. 123-126.
13. Begishev, I. R. Problems of criminal liability for handling special technical means intended for secret receipt of information / I. R. Begishev / / Investigator. – 2010. – No. 5. – p. 2-4.
14. Begishev, I. R. Manufacture, sale or purchase of special technical means intended for violation of digital information protection systems: a legal aspect / I. R. Begishev / / Information and security. – 2010. – Vol. 13. – no. 2. – P. 255-258.
15. Begishev, I. R. Legal aspects of the security of the information society / I. R. Begishev / / Information Society. – 2011. – no. 4. – P. 54-59.
16. Begishev, I. R. Problems of responsibility for illegal actions with information deliberately obtained by criminal means / I. R. Begishev / / Security of information technologies. – 2010. – Vol. 17. – No. 1. – P. 43-44.