УДК 338.43.01

DOI 10.24411/2413-046Х-2020-10722  

ПРОДОВОЛЬСТВЕННАЯ БЕЗОПАСНОСТЬ РОССИИ: УГРОЗЫ И ВОЗМОЖНОСТИ В УСЛОВИЯХ ПОСТПАНДЕМИЧЕСКОЙ РЕАЛЬНОСТИ

FOOD SECURITY IN RUSSIA: THREATS AND OPPORTUNITIES IN A POST-PANDEMIC REALITY 

Шейхова Марина Сергеевна, кандидат экономических наук, доцент, доцент кафедры экономики, философии и социальных дисциплин, ФГБОУ ВО Донской государственный аграрный университет, п. Персиановский, Ростовская область, Россия

Сафонова Светлана Геннадиевна, кандидат экономических наук, доцент, доцент кафедры экономики, философии и социальных дисциплин, ФГБОУ ВО Донской государственный аграрный университет, п. Персиановский, Ростовская область, Россия

Кувичкин Николай Михайлович, кандидат сельскохозяйственных наук, доцент кафедры экономики, философии и социальных дисциплин, ФГБОУ ВО Донской государственный аграрный университет, п. Персиановский, Ростовская область, Россия

Sheykhova M.S., Sholuhmarina@rambler.ru

Safonova S.G., svet_lana2808@rambler.ru

Kuvichkin N.M., Nikolay1384@bk.ru

Аннотация. Продовольственная безопасность определяется как постоянная доступность достаточного количества продовольствия для поддержания активной, здоровой жизни всех людей. По уровню питания населения можно судить об экономическом развития страны в целом. В данной статье мы рассмотрим некоторые проблемы в процессах сельскохозяйственного производства и возможные пути их разрешения. В статье исследуются факторы воздействия пандемии коронавирусной инфекции COVID-19 на макро-и микроэкономическую среду России, а также на состояние продовольственной и экономической безопасности страны.

Summary. Food security is defined as the continued availability of sufficient food to support an active, healthy life for all people. The level of nutrition of the population can be judged on the economic development of the country as a whole. In this article, we will look at some of the problems in agricultural production processes and possible ways to solve them. The article examines the impact of the CAVID-19 coronavirus pandemic on the macro-and micro-economic environment of Russia, as well as on the state of food and economic security of the countr.

Ключевые слова: сельское хозяйство, плодородие, урожайность, экспорт, продовольственная безопасность, перерабатывающая промышленность.

Keywords: agriculture, fertility, productivity, export, food security, processing industry

Продовольственная безопасность –это одна из основных целей экономической политики государства, так как она определяет условия безопасного существования общества и экономической безопасности государства. Продовольственная безопасность России является одним из главных направлений обеспечения национальной безопасности страны в среднесрочной перспективе, фактором сохранения её государственности и суверенитета, важнейшей составляющей демографической политики, необходимым условием реализации стратегического национального приоритета ‒ повышение качества жизни российских граждан путем гарантирования высоких стандартов жизнеобеспечения.

Исследование показало, что обеспечение продовольственной безопасности предполагает взаимосвязь и взаимодействие следующих составляющих (рис 1.)

Продовольственная независимость Российской Федерации считается обеспеченной, если годовое производство жизненно важных продуктов питания в Российской Федерации составляет не менее 80% годовой потребности населения в таких видах продуктов питания в соответствии с физиологическими нормами питания. [2]

Согласно новой доктрине продовольственной безопасности, которая утверждена, уровень самообеспечения по следующей сельскохозяйственной продукции должен быть:

• зерна — не менее 95 процентов;
• сахара — не менее 90 процентов;
• растительного масла — не менее 90 процентов;
• мяса и мясопродуктов (в пересчете на мясо) — не менее 85 процентов;
• молока и молокопродуктов (в пересчете на молоко) — не менее 90 процентов;
• рыбы и рыбопродуктов (в живом весе — весе сырца) — не менее 85 процентов;
• картофеля — не менее 95 процентов;
• овощей и бахчевых — не менее 90 процентов;
• фруктов и ягод — не менее 60 процентов;
• семян основных сельскохозяйственных культур отечественной селекции — не менее 75 процентов;
• соли пищевой — не менее 85 процентов.[1]

Потребность в продуктах питания относится к основным потребностям и важнейшим условием обеспечения нормальной жизнедеятельности человека. Ростуровня и продолжительности жизни населения, его здоровье и работоспособность, повышение производительности труда и экономический рост в целом во многом обусловливаются тем, насколько население страны обеспечено продуктами питания высокого качества, что, в свою очередь, определяется эффективностью функционирования национального АПК. [3]

Обеспечить население продовольствием можно разными способами – развитием собственного производства или импортом продуктов питания, но наиболее актуально в условиях импортозамещения наращивать собственное производство, а так же развивать глубокую переработку продукции, чтобы снизить зависимость внутреннего рынка России от зарубежных поставок продуктов питания.

Для обеспечения продовольственной безопасности  и ее оптимизации, нужно в первую очередь развивать глубокую переработку продукции.

За последние несколько лет в России заявлено более десяти дорогостоящих проектов по глубокой переработке зерна. Но пока даже производства продуктов второго передела запускаются медленными темпами. Основными проблемами этого являются: большая стоимость, недостаток технологий, специалистов, государственной поддержки, много побочных продуктов, у которых непонятен рынок сбыта. [4]

Сейчас мы вывозим чистое зерно, что сравнимо с вывозом нефти, а движение к глубокой переработке идет очень медленно. Основной проблемой, является то, что наша мука неконкурентоспособна по цене. К примеру, в 2019 году экспорт муки из России — меньше 300 тыс. тонн, из Турции, которая является одним из крупнейших покупателем Российского зерна, для сравнения, 2 млн тонн. Дело в том, что турецкие экспортёры на родине получают дотации, и их товар становится дешевле.

На данный момент в России работают несколько десятков предприятий, специализирующихся на глубокой переработке. И если в производстве продукции второго передела (глюкоза, клейковина, глюкозно-фруктовые кислоты) рынок более-менее развит, то продукцию третьего передела (аминокислоты, витамины, биоэтанал и т. д.) в России выпускают пока только два предприятия — белгородский Завод премиксов №1 (ГК «Приосколье») и тюменский агрохолдинг «Юбилейный». Оба производят востребованный в животноводстве лизин. Другим емким продуктом отечественного производства является крахмальная патока — 0,595 млн тонн в 2019-м, что на 35% больше, чем в 2015 году и на 5% больше, чем в 2018 году.  Вывоз в 2019 году достиг 30 тыс. тонн.

Довольно активно развивается в стране сегмент нативных крахмалов: их производство в 2019 году в России составило 290757,4 тонны. Для сравнения годом ранее в стране произведено 281224,9 тонны, а в 2017 году — 227892,1 тонны. (рис. 2)

Самая емкая позиция в импортных поставках продуктов глубокой переработки в Россию — модифицированные крахмалы. Так, в 2019 году их было ввезено почти 98 тыс. т. Внутреннее же производство составляет всего 41 тыс. т.  Выпуск модифицированных крахмалов в России растет. По данным ассоциации «Роскрахмалпатока», с 2015-го объем их производства увеличился на 42%. Однако российские компании могут удовлетворить спрос страны на этот продукт только на 50%. Одна из причин сложившейся ситуации — недостаток развития технологий.

Для увеличения темпов развития нужна масштабная программа по развитию глубокой переработки зерна в стране. Все заявленные разовые документы и небольшие суммы инвестиций желаемого эффекта не дадут. Надо подходить к этому вопросу глобально и комплексно, как это делают в других странах. Например, в  КНР, за короткий срок создали сразу пять заводов по производству витаминов при поддержке государства, в США, также, многие предприятия строились с участием государственных субсидий.

В последние пять лет темпы строительства новых зернохранилищ ускорились, но складирование урожаев остается актуальной для рынка проблемой. Сезон 2018-2019 г. показал, что в стране негде хранить 20 млн. тонн зерна. Больше половины имеющихся мощностей — это склады сельхозпредприятий, которые не всегда могут обеспечить качественное хранение в результате этого возрастает нагрузка продукции пестицидами, которые применяются для обработки складов и продукции для более длительного хранения. Это, в свою очередь, ведет к дополнительной химизации продукции.

Из-за отсутствия свободных элеваторных мощностей аграриям зачастую приходилось размещать урожай в неприспособленных складах. При таком хранении не только неизбежны потери количества и качества собранного зерна, но также возникает вопрос о его безопасном использовании для продовольственных и фуражных нужд.[5]

Нехватка специализированных емкостей отразилась на качественных показателях: по данным НЗС, доля пророщенного зерна в объеме предложений в среднем по стране в сезоне-2017-2018 г. составляла 7-10%, а по ЦФО и ПФО доходила до 20% при норме до 1%.

По данным Росстата, за последние пять лет было построено и введено в строй зерносеменохранилищ более чем на 3 млн. тонн, из них элеваторов — на 1,05 млн тонн. Общая мощность зерновых хранилищ всех типов, по подсчетам РЗС, составляет около 135-145 млн. тонн. В этом сезоне с учетом рекордного сбора, переходящих запасов, а также того, что часть элеваторов, складов используется для хранения масличных, этих емкостей не хватало. Минсельхоз оценивает емкость хранения в целом в 138 млн. тонн. Из них 47% — это специализированные зернохранилища (элеваторы, хлебоприемные пункты и склады при перерабатывающих предприятиях), а остальное — зерносклады в сельхозпредприятиях и ЛПХ, что не позволяет объективно дать количественный и качественный анализ данного складского хозяйства.

Для решения данной проблемы нужно не только ускорить строительство современных и технологичных хранилищ, но и модернизация имеющихся, многие из которых были построены еще в 50-60х годах. За последние десятилетия из-за нестабильной доходности данного вида деятельности обновления основных средств практически не производилось.

В результате, за это время емкость работоспособных хранилищ сократилась в среднем на 20-30%, а новых элеваторов строится ежегодно единицы. Высокий износ зданий, сооружений и оборудования наряду с постоянно растущими тарифами обуславливают низкую рентабельность отрасли. В то же время, например, в США объем приемки зерна в среднем составляет 10-12 тыс. т/сутки силами четырех сотрудников, а в России — в лучшем случае 3-7 тыс. т/сутки с помощью 20 человек обслуживающего персонала. Это также приводит к низкой эффективности производственного процесса и его высокой себестоимости. 

Сейчас для уменьшения себестоимости хранения большинство зернохранилищ включены в производственный цикл либо производителей зерна (агрохолдингов, сельхозпредприятий, селекционных центров, семенных заводов), либо его переработчиков. К числу современных мощностей относятся и элеваторы при портовых зерновых терминалах. Однако до сих пор в регионах остаются предприятия, оказывающие только элеваторные услуги: приемка, сушка, подработка, хранение и отгрузка зерна.

Критичной ситуацию с хранением назвать нельзя, так как во многих хозяйствах ведется строительство и модернизация элеваторов и складов напольного хранения. Сельхозпроизводители стали вкладывать деньги в хранилища, так как понимают, что основные запасы выгоднее продавать не сразу после сбора урожая, когда цены на минимуме, а спустя несколько месяцев.  Для того, чтобы данный процесс двигался быстрее, нужно создать дополнительные финансовые возможности со стороны государства для аграриев, которые начинают строить в своих хозяйствах капитальные склады с оборудованием для проведения первичной сушки и подработки.

На сегодняшний день необходимо признать, что отечественная селекция находится в состоянии глубокого кризиса, за исключением отдельных селекционных программ, и требует немедленных эффективных мер для выхода из критической ситуации. О кризисе в селекции свидетельствуют не только быстрорастущая доля площадей, занятых под производство иностранных сортов и гибридов (что нельзя объяснить одним лишь маркетингом – производители сознательно и аргументированно предпочитают более эффективную селекцию), но и отсутствие в отрасли частных селекционных компаний, созданных не на генетике и научно-кадровой базе обедневших государственных НИИ, а с нуля.

Данная ситуация сложилась из-за:

• отсутствия эффективной системы нормативно-правового регулирования оборота семян и процесса сбора лицензионных платежей, позволившей бы селекции самостоятельно генерировать денежные ресурсы;
• неэффективного расходования бюджетных средств;
• научно-технологической отсталости российской селекции и недоступности мировых генетических ресурсов;
• отсутствия эффективных мер защиты авторских прав и прав патентообладателей;
• отсутствия связей между селекцией и конечным потребителем продукции (маркетинга); как следствие – неправильная постановка целей перед селекционерами или полное отсутствие таковых целей.

Селекция в России должна стать экономически обоснованным и прибыльным видом деятельности – только при этом условии возможно развитие как государственных, так и частных отечественных селекционных центров. Залогом успешности селекции являются свободная рыночная конкуренция сортов, действующая система сбора лицензионных платежей и гарантия прав патентообладателей. Так, по итогам 2019 года доля используемых в России семян отечественной селекции составила 62,7%, тогда как, согласно новому параметру Доктрины продовольственной безопасности, она должна быть не менее 75%.

Хуже всего обстоят дела с семенами сахарной свеклы, в 2019 году на отечественные пришлось всего 0,6% от общего объема высеянных семян этой агрокультуры. В 2020 году сев сахарной свеклы прогнозируется на площади 1,08 млн га, использование семян отечественной селекции будет увеличено до 5%, а к 2025 году должно достигнут 20% по сообщениям Минсельхоза.  Также Россия плохо обеспечена семенным картофелем, доля отечественного в прошлом году составила 9,7%.К 2025 году ее планируется увеличить до 50%.Отечественными семенами кукурузы в 2019 году было засеяно менее 46% площадей. В 2020-м, по плану Минсельхоза, их доля должна увеличиться на 3-5%, а к 2025-му достигнуть 70-75%.

Исходя из вышеизложенного нужны комплексные меры:

• Создание или изменение нормативно-правовой базы, которая способствовала бы формированию условий для создания новых селекционно-семеноводческих центров, поддержки и эффективного развития существующих;
• Изменение направления и масштабов государственной финансовой поддержки отрасли селекции и семеноводства.

В настоящее время все больше людей интересуется вопросами своего здоровья, для поддержания, которого необходимы экологически чистые продукты. Рынок органических продуктов в России и мире растет в разы быстрее, чем остальной фуд-ретейл. Несмотря на большие риски, это направление уже сейчас является прибыльным и, по прогнозам, объем рынка будет только расти. К 2020 году мировой рынок органической продукции вырастет на 16% и составит €143 млрд, говорится в исследовании «Перспективы развития органического сельского хозяйства в России» аналитиков SBS Consulting. По их словам, рост потребления органической продукции в два раза превышает темпы роста продовольственного рынка в целом.

Принцип органического земледелия подразумевает удобрение земли, борьбу с сорняками и вредителями исключительно натуральными веществами и методами. Лидерами по объему потребления на душу населения считаются страны Евросоюза. Именно здесь люди стремятся добавлять в рацион здоровые продукты и готовы за это переплачивать — аналогичный товар, произведенный традиционным способом, на 30–40% дешевле.

Спрос на органическую продукцию в России в разы превышает предложение. Благодаря этому поддерживается и высокая премия к цене: в России она достигает 300%. Основные потребители органических продуктов — это обеспеченные слои населения, готовые переплачивать за «здоровое питание». На данный момент только 1% россиян покупают органический фрукты и овощи, отмечает исследование SBSConsulting. Чтобы больше людей имели доступ к органической продукции нужно стремиться, чтобы разница в цене между экологически чистой продукцией и продукцией, произведенной традиционным способом, была на уровне (15-50%), как в развитых странах.

На долю органик-продукции в России приходится только 0,1% всего продовольственного рынка страны. Развитие органического земледелия на данный момент сдерживают:

• слабая поддержка со стороны государства;
• нехватка квалифицированных кадров;
• нехватка семян и посадочных материалов, которые более эффективны при производстве органической продукции. Доля импортных семян для органики в России составляет от 30 до 90% в зависимости от культуры.
• недостаточная осведомленность граждан об органической продукции, а также о тех продуктах, которые они приобретают на рынке, либо в сетевых магазинах.

С 1 января 2020 года, вступил закон об органической продукции, документ формирует нормативно-правовую базу для выпуска и предложения в РФ продукции, принципы производства которой исключают использование химических средств. Компании, которые будут предлагать потребителю органические продукты, должны получить соответствующий сертификат у аккредитованных в РФ организаций.

Таким образом для обеспечения продовольственной безопасности нужно обеспечивать развитие отечественного рынка по следующим направлениям, которые взаимосвязаны между собой: развитие глубокой переработки продукции, строительство высокотехнологичных предприятий для хранения, поддержка отечественных производителей семенного материала, развитие рынка органической продукции.

Литература

1. Доктрина продовольственной безопасности Российской Федерации: указ Президента РФ от 21.01.2020 № 20. Доступ через справ.-правовую систему «КонсультантПлюс»
2. Зюкин, Д.А. Формирование стратегии развития зернопродуктового подкомплекса АПК как необходимого элемента успешной реализации политики импортозамещения продовольствия // Региональный вестник. 2018. №6. С. 31-33.
3. Продовольственная безопасность, самообеспеченность России по критериям товаров из продовольственной потребительской корзины на ближайшие годы: информ. изд. / Росинформагротех. М.: Росинформагротех, 2019. 256 с.
4. Формирование инновационной модели развития предприятий АПК : теоретические основы, приоритеты и инструменты реализации : монография / О. Н. Бунчиков, С. Г. Сафонова, М. А. Холодова, М. С. Шейхова ; Донской ГАУ ; ФГБНУ Федеральный Ростовский аграрный центр (ФРАНЦ). – Персиановский : Донской ГАУ, 2020. – 188с.
5. Холодова, М.А. Об обновленных формах государственной поддержки сельского хозяйства региона / М.А. Холодова, С.Г. Сафонова, М.С. Шейхова // Региональные проблемы преобразования экономики. 2019. № 11 (109). С. 42-50.

 

УДК 332.3.33 

DOI 10.24411/2413-046Х-2020-10717

СОВЕРШЕНСТВОВАНИЕ ОРГАНИЗАЦИИ ИСПОЛЬЗОВАНИЯ ЗЕМЕЛЬ ООПТ ХАНТЫ-МАНСИЙСКОГО РАЙОНА ТЮМЕНСКОЙ ОБЛАСТИ

IMPROVEMENT OF THE ORGANIZATION OF LAND USE OF SPNT KHANTY-MANSIYSKIY DISTRICT OF TYUMEN REGION

Евтушкова Е.П., ФГБОУ ВО Государственный агарный университет Северного Зауралья, Тюмень, Россия,  Evtushckova17@yandex.ru

Симакова Т.В., ФГБОУ ВО Государственный агарный университет Северного Зауралья, Тюмень, Россия, simakova.tamara@mail.ru

Evtushkova E.P., Candidate of Agricultural Sciences, Head of the Department, State Agrarian University of the North Ural, Tyumen, Russia, Evtushckova17@yandex.ru

Simakova T.V., Candidate of Agricultural Sciences, Head of the Department, State Agrarian University of the North Ural, Tyumen, Russia, Evtushckova17@yandex.ru 

Аннотация. Вопросы по совершенствованию организации использования земель ООПТ на сегодня стоят очень остро.  Антропогенное влияние оказывает огромное влияние на хрупкие природно-территориальные комплексы.  В мире инновационных технологий, меняется отношение к землям ООПТ. В целях сохранения биологического и ландшафтного разнообразия и обеспечения экологической стабильности региона в Тюменской области создана и развивается система особо охраняемых природных территорий (ООПТ).

На сегодня в Тюменской области учреждено 99 особо охраняемых природных территорий регионального значения (36 заказников, 62 памятников природы и полигон экологического мониторинга), общая площадь которых составляет 828 тыс. га. Кроме того, на территории области функционирует 2 заказника федерального значения («Белоозерский» в Армизонском районе и «Тюменский» в Нижнетавдинском) общей площадью 72 тыс. га.

Постановлением Правительства Тюменской области от 30.12.2014 № 735-п утверждена Схема развития и размещения системы особо охраняемых природных территорий регионального значения Тюменской области, включающая 28 земельных участков общей площадью 808491,02 га, на которых планируется создание ООПТ [4].

В статье обосновывается целесообразность восстановления природных парков в общей системе формирования устойчивой территории ООПТ. Предложен комплекс мероприятий по сохранению, восстановлению и бережному использованию ООПТ.

Summary. The issues of improving the organization of land use in PAs are very acute today. Anthropogenic influence has a huge impact on fragile natural-territorial complexes. In the world of innovative technologies, the attitude towards protected areas is changing. In order to preserve biological and landscape diversity and ensure the ecological stability of the region in the Tyumen region, a system of specially protected natural territories (SPNA) has been created and is developing.

Today, in the Tyumen region, 99 specially protected natural areas of regional significance have been established (36 reserves, 62 natural monuments and an environmental monitoring ground), the total area of ​​which is 828 thousand hectares. In addition, on the territory of the region there are 2 federal reserves (Beloozersky in the Armizonsky district and Tyumensky in Nizhnetavdinsky) with a total area of ​​72 thousand hectares.

By Decree of the Government of the Tyumen Region No. 735-p dated December 30, 2014, the Scheme for the Development and Placement of a System of Specially Protected Natural Areas of Regional Significance in the Tyumen Region was approved, including 28 land plots with a total area of ​​808,491.02 hectares, on which it is planned to create protected areas [4].

The article substantiates the feasibility of reorganizing and restoring natural parks in the general system of forming a sustainable protected area. A set of measures for the conservation, restoration and careful use of protected areas is proposed.

Ключевые слова: ООПТ, памятник природы, природно-территориальный комплекс, устойчивое развитие, особо ценных природные комплексы.

Key words: protected areas, natural monument, natural-territorial complex, sustainable development, especially valuable natural complexes.

Многоцелевое назначение ООПТ определено, прежде всего, многофункциональностью данных территорий. С повышением их роли изменились и их функции. В настоящее время к ним относятся: природоохранная, природно-восстановительная, рекреационная, эстетическая, научно-исследовательская, эколого-просветительская, историко-культурная, познавательно-туристическая, экспозиционная, учебно-экспериментальная и лечебно-профилактическая в психоэмоциональном отношении. Сама же система ООПТ является комплексом функционально и территориально взаимосвязанных охраняемых территорий, организованных с учетом природных и социально-экономических особенностей региона в целях сохранения, восстановления и поддержания природного баланса окружающей среды, биологического и ландшафтного разнообразия, способствующим устойчивому развитию территории [2, 8].

В связи с этим в настоящее время ключевым вопросом выступает необходимость в анализе и совершенствовании функционального состояния ООПТ в ряде регионов Российской Федерации, и как неотъемлемой его части — сложившейся организации использования земель, чем и обусловлена актуальность темы исследования.

Целью работы является установление степени устойчивости развития природного парка «Самаровский Чугас» и разработка комплекса мероприятий по экологической стабилизации исследуемой территории.

Объект исследования — природный парк «Самаровский Чугас» Ханты-Мансийского района Тюменской области.

Предмет исследования — факторы и показатели устойчивого развития ПТК природного парка.

Научная новизна заключается в разработке и обосновании комплекса мероприятий по формированию устойчивого развития природно-территориального комплекса природного парка.

Практическая значимость работы состоит в том, что использован ряд методик, позволивших отразить региональные особенности исследуемого природного парка; проведён анализ и представлена оценка составляющих ПТК по принятым факторам его развития в условиях Крайнего Севера.

Ханты-Мансийский район расположен в ландшафтной зоне средней тайги. Площадь территории района составляет 46,3 тыс. кв. км, из которой 47,8% занято лесами. По территории района протекают две крупные реки Российской Федерации – Обь и Иртыш.

Климат Ханты-Мансийского района умеренно континентальный, с суровой продолжительной зимой, коротким летом и частой сменой погодных условий.

В розе ветров Ханты-Мансийского района преобладают западное и юго-западное направления.

Численность населения на 01.01.2019 г. – 20000 человек [4].

Основу экономики района составляет добыча газа и нефти.

В пределах Ханты-Мансийского района выделены следующие категории земель:

• земли сельскохозяйственного назначения;
• земли населенных пунктов;
• земли промышленности и иного специального назначения;
• земли особо охраняемых территорий и объектов;
• земли лесного фонда;
• земли водного фонда;
• земли запаса.

Структура земельного фонда Ханты-Мансийского района приведена на диаграмме (рисунок 1).

Земли населенных пунктов, по данным кадастрового деления, включают 287699 земельных участков.

Наибольшая площадь территории занята землями лесного фонда, землями запаса и землями ООПТ.

Особо охраняемые территории и объекты так названы по той причине, что для них установлен особый режим использования и охраны, так как они имеют статус особо охраняемых территорий в силу их специфической роли и особого значения в жизни общества и служат удовлетворению духовных, биологических, эстетических и иных потребностей граждан. Основную долю в этой категории составляют земли, имеющие важное экологическое значение [12, 13].

Ханты-Мансийский автономный округ богат на природные и заповедные территории. Общая площадь особо охраняемых территорий здесь составляет 53480000 га, что равняется 3% территории России [4, 10].

Всего на территории ХМАО 24 ООПТ, распределение по категориям их показано на рисунке 2.

В районе находятся особо охраняемые природные территории (ООПТ) с ограничением на виды деятельности: 

• водно-болотные угодья международного значения «Верхнее Двуобье»;
• два государственно-природных заказника федерального значения «Елизаровский» и «Васпухольский»;
• памятник природы регионального значения «Луговские мамонты»;
• памятник природы местного значения «Шапшинские кедровники»;
• природный парк регионального значения «Самаровский Чугас».

Распределение ООПТ по занимаемой площади приведено на рисунке 3, 4.

Таким образом, на территории Ханты-Мансийского района расположен 1 ООПТ международного значения, 2 ООПТ федерального значения, 2 ООПТ регионального значения и 1 ООПТ местного значения.

Природный парк «Самаровский Чугас» был создан как учреждение по инициативе Правительства ХМАО в 2001 г. [7], а в 2013 г. получил статус природного парка регионального значения «Самаровский Чугас» (таблица 1).

Природный парк «Самаровский Чугас» расположен в центральной части Западной Сибири, севернее г. Ханты-Мансийск, вблизи слияния рек Обь и Иртыш, в пределах 61 с.ш и 69 в.д.

Земельный участок, занимаемый Природным парком «Самаровский Чугас», расположен в кадастровом квартале 86:12:0000000.

Природный парк «Самаровский Чугас» занимает площадь 6621,0 га [7].

Парк включает лесные массивы г. Ханты-Мансийска, двух островов в пойме р. Обь и урочища «Шапшинское».

По геоморфологическому районированию площадь парка заключена в Среднеобской низменности, по типу рельефа: в сильно заболоченные равнины широких речных долин и характеризуется значительным разнообразием рельефа: от возвышенной с высотами до 120 м над уровнем моря и глубокими логами, и оврагами, до плоской, слегка приподнятой (на 20-50 м) над широкими акваториями Иртыша и Оби, местами слабо волнистой и заболоченной равнины.

Правовой режим земель природного парка «Самаровский Чугас» установлен Постановлением Правительства ХМАО – Югры [5, 6, 9].

 «Режим охраны и использования территорий парка определяется на основе дифференцированного подхода к экологической и рекреационной ценности природных участков с учетом установленных функциональных зон» (ст. 1.5 Приложения 2 к Постановлению Правительства ХМАО-Югры [5, 6, 9]).

Режимы особой охраны и использования территории Парка установлены в разделе 3 приложения 2 к Постановлению Правительства ХМАО-Югры [5, 6, 9].

На сегодняшний день, по данным кадастрового паспорта парка территория парка не имеет охранных зон.

ПП «Самаровский Чугас» состоит из трех участков: Урочище «Острова», Урочище «Городские леса», Урочище «Шапшинскοе».

Парк расположен на территории МО Ханты-Мансийский район Ханты-Мансийского автономного округа — Югры, на землях лесного фонда Территориального управления Самаровского лесничества:

• урочище «Шапшинскοе» — кв. 1, 2, 3 (выд.1-30), 5 (выд.1-15), 98, 99 — площадь составляет 2130 га;
• урочище «Острова» — кв.82 (остров Большой Чухтинский) — площадь составляет 1188 га;
• и на территории – участкового лесничества Нялинскοе кв. 82 (остров Малый Чухтинский), Муниципального образования «Город Ханты-Мансийск»;
• урочище «Городские леса» — кв. 1 -126, площадь составляет 3303 га [7].

На территории природных парков устанавливается различный режим охраны и использования природных ресурсов.

На территории ПП «Самаровский Чугас» выделены четыре функциональные зоны:

• рекреационно-мемориальная;
• рекреационно-защитная;
• лесопарковая зона;
• научно-исследовательская зона.

Для каждой выделенной функциональной зоны, в зависимости от ее ценности и выполняемых функций установлены режимы ограничения деятельности.

В пределах всех функциональных зон действуют ограничения, которые запрещают деятельность, влекущую изменение природного состояния территории, нарушение видоразнообразия, раскопки, промышленная деятельность, засорение, рубку деревьев, выпас скота, движение транспортных средств и их стоянка (хранение), проведение различного рода развлекательных мероприятий (кроме следования по туристическим маршрутам), а также любые действия, нарушающие геологическую и гидрогеологическую среду, почвенный покров и др.

В пределах всех указанных территорий разрешены работы: лесохозяйственные, связанные с лесовостановлением, охраной и защитой лесов; научно-исследовательские работы; эколого-туристичесĸая деятельность.

В пределах всех указанных территорий разрешены работы: лесохозяйственные, связанные с лесовостановлением, охраной и защитой лесов; научно-исследовательские работы; эколого-туристичесĸая деятельность.

Рекреационная деятельность как одна из быстроразвивающихся сфер человеческой деятельности базируется на использовании природных ресурсов. Она предъявляет требования не только к качеству условий отдыха, но и к объёмам используемых ресурсов [3].

Для дальнейшего развития рекреационной деятельности требуется определение их пространственной дифференциации. Под оценкой рекреационных земель понимается количественно-качественная характеристика степени благоприятности тех или иных параметров ландшафта для рекреационного использования. Она рассматривается с точки зрения использования конкретным направлением рекреационной деятельности.

Оценка рекреационного потенциала природного парка проведена по методике Комаровой С.Ю. [1].

Рекреационный потенциал климатической зоны исследуемого объекта составил 6 баллов, что свидетельствует о наиболее благоприятных климатических условиях для организации восстановительного, лечебного, направлений рекреационной деятельности на территории природного парка «Саморовский Чугас» Ханты-Мансийского района.

Оценка рекреационного потенциала растительности составила 6 баллов, проведена по древесной растительности (так как травянистый покров значительно уступает древесному в рекреационном отношении) с учетом следующих показателей: залесенность территории; породный состав; сезонность; захламленность лесов.

При определении рекреационной ценности водных ресурсов природного парка рекреационная оценка реки Иртыш проводилась по следующим показателям: характер дна; ширина зоны мелководья; площадь прибрежной зоны, занятая водной и растительностью; извилистость и увлажненность береговой полосы.

Рекреационная оценка гидрографии дана прилегающей территории и территории природного парка «Самаровский чугас», вошедшей в зону водоохраной прибрежной полосы. В связи с этим в исследуемой зоне сформировалось две подзоны с соответствующей оценкой: относительно благоприятной и наиболее благоприятной соответственно. На относительную благоприятность сказалось наличие коттеджной застройки вдоль береговых линий.

В ближайшей перспективе расширение площади территории парка нормативными и законодательными актами ХМАО [11] не предусмотрено.

На основании проведенного анализа рекреационной оценки природного парка «Самаровский чугас», можно сделать вывод, что данная территория имеет высокий рекреационный потенциал, поэтому необходимо предусмотреть мероприятия по сохранению и восстановлению данного объекта.

Однако, несмотря на это, в Парке предусмотрен ряд мероприятий, направленных на его развитие.

Среди основных мероприятий по развития Природного парка «Самаровский Чугас» стоит выделить:

• проведение более детальных научно-исследовательских работ по влиянию антропогенной деятельности на растительный и животный мир района и разработка мероприятий по нейтрализации такого воздействия;
• проведение инвентаризации территории Парка, с целью закрепления границ функциональных зон, объектов;
• выполнение кадастровой оценки территории Парка.

Исходя из анализа использования земель в Природном парке «Самаровский Чугас» и с учетом обеспечения населения рекреационными ресурсами в данной работе предполагается сохранить парк в современных границах и в пределах его территории выделить несколько новых функциональных зон, а именно:

• зона детских площадок;
• зона учебная;
• зона спокойного отдыха
• зона спортивных сооружений.

В целом, на всей территории предлагаются работы как по улучшению экологической обстановки парка, так и по оснащению его всем необходимым для посетителей.

Таким образом, в результате проведенного исследования разработана схема совершенствования сложившейся организации использования земель на ландшафтно-экологической основе.

Список литературы 

1. Комарова С.Ю. Социально-экономические аспекты рекреционного землепользования (на материалах Омской области): автореф….канд.с.-х. наук. – Омск, 2009 г. – 19 с.
2. Матвеева А.А., Пеленкова М.Г. Рекреационное районирование особо охраняемых природных территорий (на материалах заказника «Тюменский» Нижнетавдинского района). В сборнике: Геодезия, землеустройство и кадастры: вчера, сегодня, завтра. Сборник материалов международной научно-практической конференции, посвящённой 95-летию землеустроительного факультета Омского ГАУ. 2017. С. 91-95.
3. Методы обоснования программ устойчивого развития сельских территорий: моногр. / Под ред. В.И. Фролова; СПб. гос. архит. — строит. ун-т. – СПб., 2011. – 464 с.
4. Официальный сайт Тюменской области. – [Электронный ресурс]. — https://admtyumen.ru/
5. Постановление Правительства Ханты-Мансийского АО – Югры от 1 марта 2013 г. № 65-п «Об образовании природного парка «Самаровский чугас» (с изменениями на 12 апреля 2019 года) [Электронный ресурс] — Доступ из справ.- правовой системы «Гарант».
6. Постановление Правительства Ханты-Мансийского АО – Югры от 20 сентября 2002 г. № 519 «Об утверждении Проекта организации территории природного парка «Самаровский чугас» и резервирования земель (земельных участков) [Электронный ресурс] — Доступ из справ.- правовой системы «Гарант».
7. Природный парк «Самаровский чугас» [Электронный ресурс]: http://www.samchugas.ru/.
8. Симакова Т.В., Евтушкова Е.П., Скипин Л.Н. Организация использования земель заказника «Рафайловский» в системе природопользования Тюменской области. Агропродовольственная политика России. 2017. № 8 (68). С. 6-11.
9. Федеральный закон от 14.03.1995 № 33-ФЗ «Об особо охраняемых природных территориях» (ред. 31 07.2020 г.) – [Электронный ресурс]. — http://base.garant.ru/10107990/
10. Шляхова Е.И., Рацен С.С. Экологические проблемы Ханты-Мансийского автономного округа. В сборнике: Интеграция науки и практики для развития агропромышленного комплекса. Материалы 2-ой национальной научно-практической конференции. 2019. С. 297-304.
11. Экологический портал Югры. – [Электронный ресурс]. — http://aaningsitir.ru/areas/registry/7/6
12. Юрлова А.А., Литвиненко Н.В. Современная организация использования земель особо охраняемых природных территорий в системе природопользования. Вестник Государственного аграрного университета Северного Зауралья. 2016. № 4 (35). С. 162-168.
13. MONITORING OF RECLAIMED LAND IN TYUMEN REGION
    Simakova T.V., Skipin L.N., Evtushkova E.P., Simakov A.V., Pashnina E.A., Matveeva A.A., Yurlova A.A. Espacios. 2018. Т. 39. № 14. С. 22.

 

УДК 332

DOI 10.24411/2413-046Х-2020-10716

Межхозяйственное землеустройство при образовании землепользования Владимирской гидроаккумулирующей станции на территории Владимирской области

Inter-farm land management in the formation of land use of the Vladimir hydro-accumulating station on the territory of the Vladimir region

Семочкин Виталий Николаевич, кандидат экономических наук, профессор кафедры землеустройства ФГБОУ ВО ГУЗ, Москва

Баканова Жанна Николаевна, кандидат экономических наук, доцент кафедры землеустройства ФГБОУ ВО ГУЗ, Москва

Радионов Владимир Павлович, кандидат экономических наук, доцент кафедры землеустройства ФГБОУ ВО ГУЗ, Москва

Semochkin Vitaly Nikolaevich, candidate of economic Sciences, Professor, Department of land management, State University of Land Use Planning, Moscow

Bakanova Zhanna Nikolaevna, candidate of economic Sciences, associate Professor, Department of land management, State University of Land Use Planning, Moscow

Radionov Vladimir Pavlovich, candidate of economic Sciences, associate Professor, Department of land management, State University of Land Use Planning, Moscow

Аннотация. Статья посвящена вопросам проектирования землепользования Владимирской гидроаккумулирующей станции на территории Владимирской области. В статье рассмотрены основные вопросы, решаемые в процессе разработки проекта межхозяйственного землеустройства при создании гидроаккумулирующей станции, определены площади территорий гидроаккумулирующей станции и убытки землепользователей, затрагиваемых образованием водохранилища. Авторами предлагаются рекомендации по охране природы и прилегающих земель, снижению отрицательного воздействия на использование прилегающих территорий при образовании водохранилища.

Summary. The article is devoted to the design of land use of the Vladimir pumped storage station in the Vladimir region. The article deals with the main issues that are solved in the process of developing a project for inter-farm land management when creating a hydroaccumulating station, determines the area of the territories of the hydroaccumulating station and the losses of land users affected by the formation of a reservoir. The authors offer recommendations for the protection of nature and surrounding land, reducing the negative impact on the use of adjacent territories in the formation of a reservoir.

Ключевые слова: водохранилище, гидроаккумулирующая станция (ГАЭС), объекты и сооружения ГАЭС, землеустройство, землепользование, рыночная стоимость, убытки, упущенная выгода, водоохранная зона.

Keywords: reservoir, hydroaccumulating station, objects and structures of hydroaccumulating station, land management, land use, market value, losses, lost profits, water protection zone. 

Создание водохранилищ является одним из основных методов регулирования неравномерности распределения стока на территории, позволяя накапливать запасы воды, что создает оптимальные условия для рационального использования водных ресурсов.

Водохранилище – искусственный водоём, созданный для накапливания и хранения воды для ее использования. Организация нового водоема влечет за собой изменение реки и ее режима в зоне подпора. Наибольшее влияние созданная плотина оказывает на прилегающую часть водохранилища.

Создание водохранилищ имеет следующие цели:

• Получение электроэнергии.
• Орошение полей и создание мест отдыха в местности с дефицитом воды.
• Разведение многих ценных пород ихтиофауны.
• Водозабор для нужд мегаполисов.
• Сплав леса.
• Регулирование стока крупных рек и предотвращение наводнения и подтопления населенных пунктов.
• Создание условий для перемещения судов.

Наряду с позитивной ролью водохранилищ следует отметить и создаваемые ими проблемы:

• Разрушение берегов.
• Оползневые явления, в зону которых попадают населенные пункты.
• Износ технического состояния гидроузлов.

В статье рассматриваются вопросы создания Владимирской ГАЭС на территории Вязниковского района Владимирской области.

Гидроаккумулирующая электростанция (ГАЭС) — гидроэлектростанция, используемая для выравнивания суточной неоднородности графика электрической нагрузки (рис. 1). Во время ночного провала энергопотребления ГАЭС получает из энергосети экономичную электроэнергию и расходует ее на перекачку воды в верхний бьеф (насосный режим). Во время утреннего и вечернего пиков энергопотребления ГАЭС сбрасывает воду из верхнего бьефа в нижний, вырабатывает при этом дорогую пиковую электроэнергию, которую отдаёт в энергосеть (генераторный режим). [1; 27]

Мощность тепловой электростанции не может быстро уменьшить выработку электроэнергии при ночном снижении энергопотребления, что приводит к увеличению стоимости пиковой электроэнергии в энергосистеме, по сравнению со стоимостью электроэнергии, вырабатываемой в ночной период. В этих условиях применение ГАЭС экономически эффективно. На рисунке 2 представлена действующая ГАЭС.

Предоставление земель для несельскохозяйственных целей (обра­зование несельскохозяйственных землепользований) вызывает необхо­димость изменения основного целевого назначения земель, расходова­ние продуктивных угодий, нарушения земель и землепользовании, а также другие нежела­тельные последствия.

Всякие изменения в организации территории и характере исполь­зования земель должны осуществиться на местности только на основа­нии проекта землеустройства, в том числе и предоставление участков для несельскохозяйственных потребностей.

Законодательством предусмотрен комплекс меро­приятий по организации рационального использования, охране земель, выполняемый при предоставлении земельных уча­стков. Эти мероприятия относятся к землеустройству, они не могут быть реализованы только в административном порядке, так как предполагают решение экономических и технических задач.[3; 78]

В процессе землеустроительного проектирования обеспечивается соблюдение всех предусмотренных законодательством юридических норм, порядка образования землепользования водохранилища.

В связи с этим, основные задачи, поставленные при разработке проекта образования землепользования Владимирской ГАЭС, формулируются следующим образом:

1. определение площади и размещение землепользования ГАЭС;
2. определение размера убытков землепользователей;
3. охрана природы.

Необходимость строительства Владимирской гидроаккумулирующей станции объясняется рядом причин. Покрытие все возрастающих пиков нагрузок гидроэлектростанциями не всегда возможно, поскольку переменный режим их работы резко изменяя расходы и уровни воды в нижних бьефах гидроузлов, отрицательно сказывается на использовании водных ресурсов другими участниками водохозяйственного комплекса, на качестве воды, биопродуктивности водоемов и рекреационном использовании реки.

Выход из этого положения возможен осуществлением строительства ГАЭС, которая, создавая возможность работы тепловой станции в оптимальном режиме, не требует больших дополнительных расходов воды и не вступает в противоречия с другими отраслями народного хозяйства, так как потребность в воде для ГАЭС ограничивается только восполнением потерь на испарение и фильтрацию из бассейна суточного регулирования.

В число основных объектов и сооружений ГАЭС, которые намечено разместить на отводимом участке входят объекты, представленные в таблице 1.

Перекачивая воду из нижнего бассейна в верхний, гидроаккумулирующая электростанция накапливает излишнюю энергию, вырабатываемую другими электростанциями (ГЭС, АЭС и др.) когда потребность в электроэнергии низкая (в ночное время), и преобразует накопленную мощность воды в электрическую (посредством перетекания воды из верхнего бассейна через гидроагрегаты в нижний) в часы пиковой нагрузки в энергосистеме.

Подробно параметры элементов ГАЭС приведены в таблице 2.

Строительство Владимирской ГАЭС проектируется в Вязниковском районе Владимирской области между деревнями Войново и Рудильницы на высоком левом берегу реки Клязьма. При строительстве Владимирской ГАЭС затрагиваются  землепользователи Вязниковского района Владимирской области, представленные в таблице 3.

Земельный фонд района составляет 224,3 тыс. га. Основными землепользователями в районе являются сельскохозяйственные предприятия, на долю которых приходится 60,4 % территории. Значительную часть в общей площади земель занимают сельскохозяйственные угодья (75,4 тыс. га), среди которых 28,1 тыс. га составляет пашня.

Основным критерием для выбора земельных участков для строительства является градостроительное зонирование территорий городов и других поселений и прилегающей территории.

Размещение всех элементов ГАЭС неразрывно связано с рельефом местности в связи с этим рассмотрение нескольких вариантов размещения землепользования невозможно.

Местоположение Владимирской ГАЭС на возвышенном левом берегу реки Клязьма между деревнями Войново и Рудильницы. Территория строительства ГАЭС размещается на участке, имеющем минимальную площадь сельскохозяйственных угодий и невысокую кадастровую оценку.

В таблице 4 приведена характеристика угодий хозяйств затрагиваемых образованием Владимирской ГАЭС.

Проектом определяются площади земельных угодий изымаемых у землепользователей и определяются площади  земельных угодий, которые после окончания строительства объекта  попадают в водоохранную зону, а также в зоны негативного воздействия на окружающую природную  среду, соседние  объекты  и жизнедеятельность человека.

Вычислению площадей предшествуют работы: по нанесению на плановую основу строительных площадок, дамб нижнего и верхнего бассейна, зон подтопления и берегоукрепления, а также мелководных участков, которые наносились на основе схемы генерального плана строительства ГАЭС. Используя земельно-учетные данные, вычисляются земельные угодья, отводимые под строительные надобности, расположенные в зонах подтопления, берегопереработки, в водоохранной зоне. По данным вычисления площадей составляется экспликация земель по всем  землепользователям,  затрагиваемым  объектом строительства. [4; 15]

Площадь землепользования складывается из площади всех объектов и сооружений ГАЭС взятых с генплана строительства. К ним относятся следующие элементы:

• общая площадь изымаемых земель составляет 164 га, из них:
• ограждающая дамба верхнего бассейна – 67 га;
• верхний аккумулирующий бассейн – 59 га;
• объездная автодорога – 2 га.
• нижний бассейн – 4 га
• водохранилище – 32 га

Площади  всех элементов строительства Владимирской ГАЭС приводятся в таблице 5, в которой дана экспликация по угодьям на каждый элемент ГАЭС по хозяйствам. Из таблицы видно, что наименьшие площади отводимых земель под сооружения ГАЭС, приходятся на  сельскохозяйственные угодья. Площадь отводимых сельскохозяйственных угодий по проекту размещения ГАЭС составляет – 22 га.

Согласно ст. 49 Земельного Кодекса РФ, ст.279 ч.1 Гражданского Кодекса РФ изъятие земель производится только на возмездной основе путем выкупа земельного участка.

В выкупную цену включаются: рыночная цена участка, убытки и упущенная выгода, или в соответствии со ст. 281 Гражданского Кодекса РФ, взамен выкупной цены, собственнику участка, при его согласии, может быть предоставлен другой земельный участок с зачетом его стоимости в выкупную цену.

Перечень убытков, подлежащих анализу:

1. упущенная выгода;
2. убытки, которые несут обладатели прав на земельные участки в связи с досрочным прекращением обязательств перед третьими лицами;
3. убытки и потери лесного хозяйства;
4. прочие убытки:

• убытки, связанные с перебазированием хозяйствующих субъектов и их недвижимости;
• убытки, связанные с регистрацией прав на объект недвижимости;
• убытки, связанные с услугами риелторов;
• убытки, связанные с затратами на аренду недвижимого имущества в период поиска недвижимости взамен изымаемой (временное проживание и хранение имущества).

В данном случае компенсация будет складываться из следующих показателей:

• рыночная стоимость оцениваемых земель;
• убытки лесного хозяйства;
• убытки, причиненные в связи с изъятием земель для создания Владимирской ГАЭС, включая упущенную выгоду. [2; 78]

При проведении оценки рыночной стоимости сельскохозяйственных земель использовались:

• данные передового хозяйства района по урожайности сельскохозяйственных культур и угодий, себестоимости и ценам на сельскохозяйственную продукцию;
• экспликация земельных угодий по ГАЭС.

В «Методических рекомендациях по определению рыночной стоимости земельных участков», утвержденных Распоряжением Министерства имущественных отношений РФ № 568-р от 06.03.2002 г. указывается, что при определении рыночной стоимости сельскохозяйственных земель могут использоваться следующие методы:

• сравнения продаж;
• выделения;
• распределения;
• капитализация земельной ренты;
• остатка;
• предполагаемого использования.

Для расчета стоимости теряемых сельскохозяйственных земель, попадающих в зону создания ГАЭС, был выбран метод сравнения продаж в рамках сравнительного подхода и метод капитализации земельной ренты в рамках доходного подхода.

Согласно статье 15 Гражданского Кодекса Российской Федерации:

1. Лицо, право которого нарушено, может требовать полного возмещения причиненных ему убытков, если законом или договором не предусмотрено возмещение убытков в меньшем размере.
2. Под убытками понимаются расходы, которые лицо, чье право нарушено, произвело или должно будет произвести для восстановления нарушенного права, утрата или повреждение его имущества (реальный ущерб), а также неполученные доходы, которые это лицо получило бы при обычных условиях гражданского оборота, если бы его право не было нарушено (упущенная выгода).[5; 14]

Упущенная выгода – неполученные доходы, которые обладатели прав на земельные участки получили бы при обычных условиях гражданского оборота, если бы их права не были нарушены.

Величина упущенной выгоды определяется дисконтированием будущих денежных потоков, неполученных за период восстановления нарушенного производства.

Дисконтирование денежных потоков, получение которых предполагается в середине прогнозного года (вследствие сезонности производства), проводится по формуле:

DF= 1/(1+Y) ^(l-0.5)

где    DF – фактор текущей стоимости;

Y – ставка  дисконтирования;

l – прогнозный период (год).

Процесс определения размера упущенной выгоды  в общем случае можно разделить на следующие этапы:

• Установление количества лет восстановления нарушенного производства (периода неполучения доходов);
• Расчет прогнозного потока всех доходов;
• Расчет прогнозного потока всех расходов;
• Анализ и прогнозирование налоговых платежей;
• Определение величины денежного потока;
• Определение коэффициента дисконтирования;
• Дисконтирование денежных потоков.

Размер убытков лесного хозяйства определяется как произведение запаса древесины на 1 га изымаемого участка на стоимость 1 м³ древесины соответствующей породы.

Ставки минимальной платы за древесину, отпускаемую на корню, установленные Постановлением Правительства РФ N 310 от 22.05.2007года «О ставках платы за единицу объема лесных ресурсов и ставках платы за единицу площади лесного участка, находящегося в федеральной собственности», применяются при отпуске древесины в порядке рубок главного пользования и прочих рубок в лесах Российской Федерации. При заготовке древесины в порядке рубок промежуточного пользования предусмотрено уменьшение установленных минимальных ставок: при прореживании и выборочных санитарных рубках — на 50%; при других рубках промежуточного пользования — на 30%. [6; 5]

Растительность в Вязниковском лесничестве представлена хвойно-широколиственными лесами. Леса состоят из следующих древесных пород: ель, сосна, береза, осина, ольха, рябина, черемуха, ветла, дуб, липа, клен, вяз. Основной лесообразующей породой является ель.

Согласно проведенной оценке общая величина рыночной стоимости  теряемых земель, и величина убытков по землепользователям Вязниковского района Владимирской области составит 24 587 152 руб.

Общие объемы рыночной, стоимости и величины убытков по землепользователям  приводятся в таблице 6.

Охрана природы – это комплекс мероприятий, направленных на рациональное использование природных ресурсов, восстановление природных ресурсов, предотвращение загрязнения окружающей среды.

Рассмотрим природные условия и качество воды водохранилища зоны строительства ГАЭС.

В составе флоры Владимирской области 124 видов растений, нуждающихся в охране. Среди редких видов – растения, ценные в хозяйственном и научном отношении. Район проектирования Владимирской ГАЭС не является ботаническим памятником области и не входит в число заказников. Наряду с распространенной флорой, на территории района  присутствует флора III и IV категории – реликты и эндемики, занесенные в Красную Книгу. В связи с антропогенным воздействием редкие виды имеют здесь точечное местонахождение.

Район проектирования ГАЭС для подавляющего большинства встречающихся позвоночных животных не является ареалом местообитания, и лишь для некоторых из них ареал обитания носит точечный характер..

Район строительства ГАЭС находится в районе реки Клязьма, которая не является особо ценной акваторией в части рыбного промысла. В этой реке особо ценных пород рыб не наблюдалось, в качестве малоценных пород имеется: плотва, густера, уклейка. Промышленного лова рыбы нет.

Гидрография района проектирования представлена акваторией реки Клязьма и малыми водотоками впадающими в неё. Оба бассейна Владимирской ГАЭС предназначены в основном для энергетического использования водных ресурсов, а также для коммунального и промышленного водоснабжения, рыбного и сельского хозяйства.

Вокруг водохранилища ГАЭС необходимо запроектировать водоохранную зону. В границах водоохранных зон устанавливаются прибрежные защитные полосы, на территориях которых вводятся дополнительные ограничения хозяйственной и иной деятельности. В данном случае ширина водоохранной зоны составляет 100 м.

В заключении необходимо отметить, что территория, которая рассматривалась в проекте размещения ГАЭС, признана наиболее целесообразной с точки зрения незначительного влияния на окружающую среду в районе строительства. Участок рекомендуется для строительства; он характеризуется следующим образом:

1. Проектируемая ГАЭС располагается на землях 4 землепользователей (АО «Заря», АО «1 Мая», земли ГЛФ, земли д. Войново) Вязниковского района Владимирской области. Площадь изымаемых земель под строительство составляет 164 га, из них 24 га сельскохозяйственных угодий.
2. Почвенный покров земель, которые будут изъяты под строительство, представлен в основном дерново-подзолистыми и подзолистыми почвами. По содержанию гумуса они делятся на слабогумусные (1.0 – 3.0 %), по мощности гумусового горизонта – на маломощные (20 – 35 см).
3. Результаты исследований на определение степени загрязнения территории, и влияния строительства и эксплуатации ГАЭС показали, что обследуемая территория подходит для строительства ГАЭС, а влияние, вызванное строительством и эксплуатацией станции, вызовет незначительные изменения в экологическом состоянии района строительства.
4. Видовой состав наземных позвоночных, рептилий и амфибий в зоне проектируемого строительства представлен различными животными, но на территории строительства не располагаются памятники природы и заповедники поэтому охрана животных на данной территории не предусмотрена.

Список литературы

1. Семочкин В.Н., Баканова Ж.Н., Баканова Д.М. Некоторые особенности межхозяйственного землеустройства в зонах создания крупных водохранилищ// Московский экономический журнал 2018 (5) [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://qje.su/nauki-o-zemle/moskovskij-ekonomicheskij-zhurnal-5-2018-89/ (дата обращения 05.09.2020)
2. Методические рекомендации по проведению землеустроительных работ при изъятии и предоставлении земель под объекты крупного промышленного и энергетического строительства// Н.В. Баканов, В.Ф. Спиридонов, Г.Г. Лобов, Ж.Н. Баканова/ ВолгоНИИгипрозем. Самара, 2000. — 66 с. [Текст]
3. Семочкин В.Н., Баканова Ж.Н. Вопросы межхозяйственного землеустройства при образовании водохранилища низконапорного гидроузла на территории Нижегородской области //Актуальные проблемы современного землеустройства, кадастров и охраны земель: сборник научных статей международного научно-практического форума, посвящённого 100-летию факультета и кафедры землеустройства Государственного университета по землеустройству /М.: ГУЗ, 2020. –С.74-91. [Текст]
4. Постановление Правительства РФ от 18.04.2014 N 360 (ред. от 17.05.2016) «Об определении границ зон затопления, подтопления» (вместе с «Правилами определения границ зон затопления, подтопления») [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://legalacts.ru/doc/postanovlenie-pravitelstva-rf-ot-18042014-n-360/ (дата обращения 05.09.2020)
5. Российская Федерация. Законы. Гражданский кодекс Российской Федерации [Электронный ресурс]: федер. закон //http://www.consultant.ru (дата обращения 05.09.2020)
6. Постановление Правительства РФ N 310 от 22.05.2007 года «О ставках платы за единицу объема лесных ресурсов и ставках платы за единицу площади лесного участка, находящегося в федеральной собственности» [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://www.consultant.ru/ (дата обращения 05.09.2020)

УДК 332.364 (470,53)

DOI 10.24411/2413-046Х-2020-10702

О необходимости учета социально – экономических условий сельских территорий при оценке земель сельскохозяйственного назначения

On the need to take into account the socio-economic conditions of rural areas when evaluating agricultural land

Желясков Александр Любомирович, кандидат экономических наук, заведующий кафедрой кадастра недвижимости, ФГБОУ ВО Пермский государственный аграрно–технологический университет имени академика Д.Н. Прянишникова 

Сетуридзе Давид Элгуджаевич, кандидат экономических наук, доцент кафедры кадастра недвижимости   ФГБОУ ВО Пермский государственный аграрно–технологический университет имени академика Д.Н. Прянишникова

Zheliaskov А.L., candidate of economic Sciences, associate Professor, head of the Department of real estate cadastre, Perm state agrarian and technological University

Seturidze D., candidate of economic Sciences, associate Professor of the Department of real estate cadaster, Perm State agrarian and technological University 

Аннотация. В статье ставится вопрос необходимости применения результатов кадастровой оценки земель сельскохозяйственного назначения не только как базы для налогообложения, но и как действенного инструмента  для планирования и прогнозирования развития сельских территорий. Для совершенствования методики оценки, доказывается необходимость учета социальных, демографических показателей на оцениваемой территории.

Проведен анализ влияния социально-экономических показателей на использование сельскохозяйственных земель. Выявлена необходимость учета социальных, демографических, показателей, уровня развития инфраструктуры при определении кадастровой стоимости сельскохозяйственных угодий.

Summary. The article raises the question of the need to apply the results of cadastral assessment of agricultural land not only as a base for taxation, but also as an effective tool for planning and forecasting the development of rural territories. To improve the assessment methodology, the author proves the need to take into account social and demographic indicators in the assessed territory. The analysis of the impact of socio-economic indicators on the use of agricultural land is carried out. The necessity of taking into account social, demographic, indicators, and the level of infrastructure development in determining the cadastral value of agricultural land is revealed.

Ключевые слова: сельскохозяйственные угодья, сельские территории, социальные, экономические показатели, рыночная цена, кадастровая оценка.

Keywords: agricultural land, rural territories, social and economic indicators, market price, cadastral valuation.

Ценность земельного участка, предназначенного для сельскохозяйственного производства, как принято считать, определяется его качеством и местоположением. К качественным характеристикам, из которых формируется стоимость земельного участка, традиционно относят технологические свойства почв (плодородие, механический состав, рельеф, экспозиция, возможность выращивания тех или иных культур  и т.д.).

К факторам местоположения относят природные и климатические условия – сумма положительных температур, продолжительность вегетационного периода, преобладающие ветры, среднегодовая величина осадков т.д. Перечисленные факторы характеризуют рыночную цену на земли сельскохозяйственного назначения, определяют ценность их ценность, возможность ведения на них  производства, возможность или невозможность организации в границах этих земель прибыльного хозяйства. Эти же  факторы являются основой для определения кадастровой стоимости земельного участка. Казалось бы, если и факторы, учитываемы при оценке,  и подходы, и методы проведения и  рыночной и кадастровой оценки земель совпадают, следовательно, должны совпадать и результаты. И для рыночной и, и для кадастровой оценки земель сельскохозяйственного назначения традиционно применяются сравнительный и доходный подходы. Применение доходного подхода обусловлено  спецификой свойства земли как средства производства, способного приносить доход. Поэтому широко применяемый метод капитализации земельной ренты при расчете кадастровой стоимости земли считается вполне надежным и точным. К сожалению, это единственный точный  подход, который используется при расчете кадастровой стоимости. В ряде регионов России сравнительный подход для оценки земель сельскохозяйственного назначения малоприменим или не применим вообще. Причиной этого является либо слабо развитый  рынок данного сектора недвижимости, либо его отсутствием. Поэтому нарушаются условия применения сравнительного подхода – отсутствие  достаточного числа объектов – аналогов, отсутствие информации, включающей условия совершения сделок, невозможность определения факторов, влияющих на стоимость сравниваемых аналогов и т. д. Все это приводит к тому, что результаты оценки, полученные сравнительным подходом, значительно отличаются от расчетов, полученных доходным. В ряде случаев невозможно опереться в расчетах кадастровой стоимости сельскохозяйственных угодий на результаты рынка. А применение только доходного подхода приводит к тому, что результаты оценки не могут считаться достоверными.

Как показывает практика, рыночная цена на земли сельскохозяйственного назначения в различных регионах России значительно отличается от  государственной кадастровой стоимости. Это противоречит федеральному  и закону  «О государственной кадастровой оценке» [1], и здравому смыслу. Следовательно, объективно встает вопрос о совершенствовании методики государственной кадастровой оценки земель сельскохозяйственного назначения

Расчеты, полученные на основе капитализации земельной ренты и являющиеся основой  утвержденных результатов государственной кадастровой оценки  в конкретном субъекте федерации говорят о ее высокой стоимости, а  фактическое положение на территориях свидетельствует об отсутствии заинтересованности инвесторов к земле как к товару, большом удельном весе неиспользуемых, невостребованных и заросших сельскохозяйственных угодий.

Чтобы понять причину высокой кадастровой стоимости земель сельскохозяйственного назначения и малой заинтересованности в их использовании в ряде регионов,  следует не искать ошибки, якобы заложенные в методике государственной кадастровой оценки земель сельскохозяйственного назначения, а рассмотреть и понять причины тенденции, складывающиеся на современном рынке земель данного сегмента.  К методике расчета кадастровой стоимости сельскохозяйственных угодий вопросов не возникает — проводится расчет потенциальной возможности земель сельскохозяйственного назначения приносить доход при внешних идеальных условиях.  К внешним условиям, помимо качественных характеристик земель, относят и соблюдение оптимальных сроков агротехники, и соблюдение технологий, и достаточное наличие трудовых и материальных ресурсов, удобрений и т.д.   К сожалению, большинство сельских территорий испытывает дефицит трудовых ресурсов, в большое количество сельскохозяйственных предприятий нуждается в пополнении и обновлении основных средств производства. Таки образом, расчетные показатели и реальное положение на местах вступают в противоречия. Отсюда возникают и значительные расхождения кадастровой стоимости и цен, возникающих на рынке земли. 

Основой современной кадастровой оценки является методика и подходы, заложенные еще в период плановой экономики[2]. Методические указания по государственной кадастровой оценке земель сельскохозяйственного назначения были разработаны крупными учеными в области земельных отношений Сапожниковым П.М., Носовым С.И.. В своих трудах С.И. Носов писал «…Кадастровая оценка – это массовая оценка, при которой одновременно оцениваются десятки и сотни тысяч объектов в границах субъекта Российской Федерации ….»[8]. Однако следует признать, что сложившаяся методика государственной кадастровой оценки земель сельскохозяйственного назначения имеет ряд допущений и условностей. Так, согласно Приказу Министерства экономического развития Российской Федерации от 12 мая 2017 года N 226 «Об утверждении методических указаний о государственной кадастровой оценке» и Приказу Министерства экономического развития РФ от 22 октября 2010 г. N 508 «Об утверждении Федерального стандарта оценки «Определение кадастровой стоимости (ФСО N 4)», собираемые данные для проведения кадастровой оценки земель сельскохозяйственного назначения несут несколько формальный характер. Информация, собираемая для оценки, сводится к сбору данных экономической направленности, которая не дает возможности оценить потенциал территорий, что затруднит принимать целесообразные проектные стратегические решения развития земельных возможностей.[2,3,6,7]. Учет качественных характеристик позволяет, не только скорректировать расчеты кадастровой стоимости, но и определить фактическое положение дел и условия, которые значительно разнятся по регионам страны. Это способствует наиболее рациональному  и эффективному использованию  земель  сельскохозяйственного назначения, в том числе и обосновывать и эффективность вовлечения в производство неиспользуемых сельскохозяйственных угодий [5]. Об этом в своих трудах уже многие годы упоминают ученые- землеустроители. Так, например С.Н. Волков писал: «Как известно, в сельском хозяйстве земля является не только пространственным базисом и основным природным ресурсом, но и главным средством производства, рациональное использование которого определяет эффективность отрасли и состояние окружающей природной среды….».[4]. В.Н. Хлыстун по данному вопросу пишет «Современное состояние земельных отношений и организации управления земельными ресурсами следует отнести к числу наиболее проблемных сфер развития страны. Более четверти века в России продолжаются земельные преобразования и, к сожалению, они еще далеки от завершения, поскольку большинство целей земельной реформы пока не достигнуты. Для определения приоритетных направлений исследований очевидно следует сначала точно установить основные проблемные позиции и вопросы, на которые наука должна дать обоснованные ответы…».[9]

В России земля имеет многофункциональное значение. Основываясь на ее всесторонние возможности, достигаются высокие результаты, при этом она может выступать как средство производства, экономическая категория, социально-политический фактор и т. д. Одним из важных свойств в процессе определения цены на нее, выступает социально-экономический фактор.

При положительной динамике в области улучшения использования земель сельскохозяйственного назначения (увеличиваются дотации, тщательнее регулируется применение земель), все еще имеется плохая организация и непрозрачность рынка.

Остается не проработанный вопрос учета количественных и качественных характеристик земель сельскохозяйственного назначения. Одновременно отсутствует достоверная информация о площади выбывших из оборота земель за последние десятилетия и наличие пригодных площадей для производства. Однако, невзирая на все сложности рынок земель сельскохозяйственного назначение имеет тенденции к развитию, увеличивается интерес к нему. Благодаря усилиям,  как государства, так и органов местного самоуправления сельских территорий удается привлечь в отрасль новых инвесторов, тем самым вовлечь в оборот неиспользуемые земли.

Несмотря на заметную положительную динамику развития аграрного сектора в России имеются проблемные вопросы, которые необходимо решать. В основном они затрагивают социальные, демографические, экономические задачи в регионах, которые очень трудно находят баланс. По мнению аналитиков [11], инвестирование в земельный рынок, не решая обозначенные вопросы, может оказаться не целесообразным мероприятием.

Снижение рождаемости в сельской местности, рост миграции сельских жителей в города, отсутствие социальной инженерной производственной инфраструктур уменьшает количество вероятных покупателей в ряде сельских территорий, либо отбивает желание приобретать или арендовать сельскохозяйственные земли. В результате, происходит снижение интереса у инвесторов к землям сельскохозяйственного назначения на Урале, стало увеличение площадей неиспользуемых и необрабатываемых сельскохозяйственных угодий.

Анализируя рынок земель сельскохозяйственного назначения за 2019 год можно сделать вывод о том, что процент сделок купли-продажи этих земель составляет менее 10%. Оставшаяся же часть приходится на наследование земельных участков (более 60%),   на сделки по долгосрочной  и  краткосрочной аренде угодий, а и т.д. соответственно остальные 30%. Кроме этого сделки купли – продажи, в основном,  приходятся на участки, на которых размещены садоводческие товарищества и практикуется огородничество. Удельный вес приобретаемых участков, предназначенных для ведения товарного сельскохозяйственного производства невелик.  Анализ показывает, что за период с мая по сентябрь 2019 года на юге страны (Краснодарский край, Ставропольский край и др.) привлекательность земли, используемой в сельском хозяйстве, увеличилась. Спрос на земли сельскохозяйственного назначения за этот период вырос на 35%.[11,12,13,14]

Однако существуют регионы, где земли сельскохозяйственного назначения не представляют большого интереса ни для сельских жителей, ни для сельхозпроизводителей. К таким регионам относится и Пермский край. По данным краевого министерства сельского хозяйства удельный вес неиспользуемых земель сельскохозяйственного назначения на территории края составляет более 50%.

Данные краевого комитета по статистике свидетельствуют о неуклонном снижении посевных площадей, (рис.1).

Более впечатляющую картину представляет динамика посевных площадей в Юсьвинском муниципальном округе.

При  сложившемся отношении к использованию земель, кадастровая стоимость, полученная на основании расчета потенциального рентного дохода никогда не будет соответствовать ценам на сельскохозяйственные угодья на свободном рынке.

Второй, не менее важной составной частью низкой заинтересованности в использовании земель в округе является демографическая ситуация. Следствием безработицы стало общее сокращение численности населения практически во всех поселениях округа.

Так, в Пожвинском сельском поселении с 2007 по 2019 количество жителей сократилось на 26,9%, в Купросском сельском поселении на 37,8%. В Майкаре за период 2006-2019гг. отмечено сокращение численности на 599 селовек (17,3%).В Архангельске за этот же период сокращение составляет 966 человек (29,96%).Тенденция сокращения численности населения просматривается даже в окружном центре – в селе Юсьва. Так, за 2006-2019гг число жителей сократилось на 357 чел. (4,6%).

Рассмотрим общее сокращение численности населения в округе (рис.20).

Численность жителей в муниципальном округе снижается быстрыми темпами. С 1980-х по 2019г. сокращение составило 43,1%, с 2004 по 2019гг. 21,4%. Анализ показывает, что общее направление развития расселения имеет выраженный вектор  концентрации финансов, рабочих мест и, как следствие, населения, в столице и других крупных городах. Процесс депопуляции сельских территорий настолько активен, что стабильно уменьшается численность населения, растёт количество населённых пунктов без проживающего в них населения.

Ситуация с каждым годом будет только обостряться. Приведенные характеристики использования земель и анализ динамики расселения во многом объясняют несовпадение кадастровой стоимости и рыночной цены на земли сельскохозяйственного назначения.

В целом России по удельный вес сельскохозяйственных угодий, занятых в производстве в среднем по составляет немногим более 70%. Это свидетельствует о том, что развитого и свободного рынка земель сельскохозяйственного назначения в крае не существует. А, следовательно, рыночную цену на эти земли сравнительным подходом можно определить с большой долей погрешности.

Наблюдается направленность на увеличение цен на земли в регионах. Например, наблюдается рост средней цены на сельхоз земли в 2019 году по отношению к 2018 году на 23% на юге страны. В центральной же части происходит удорожание примерно на 14%.

Предполагается, что расчет кадастровой стоимости  сельскохозяйственных угодий следует проводить с учетом экономических, социальных, демографических условий и особенностей территорий, на которых размещены эти угодья.  

Руководители сельскохозяйственных предприятий указывают на необходимость совершенствования материально – технической базы сельскохозяйственных предприятий, переход от производства сырья, до полной его переработки в конечный продукт отсутствие достаточного количества трудовых ресурсов для выполнения работ. А низкий социальный потенциал территории усиливает и миграционный оттоки и снижение рождаемости на территориях.

Очевидно, что инвестор вкладывая средства в аграрное производство должен быть уверен, что это производство будет обеспечено трудовыми ресурсами, которыми данная территория располагает. Ежегодное стремительное сокращение численности сельского населения в ряде районов Пермского края, искаженная возрастная структура сельского населения делают ряд территорий непривлекательными для инвесторов.

Государство заинтересовано в создании условий для роста инвестиционной активности, и создании условии инвестиционной привлекательности.

Социально-экономический потенциал территории связан с возможностями и интенсивностью использования земель в муниципальных районах. Он определяется с помощью проведения бальной оценки социально-экономических факторов, а их общая оценка выражается совокупным баллом, величина которого определяется с учетом каждого показателя. Итак, можно отметить, что социально-экономический потенциал влияет на интенсивность использования земельных ресурсов, то есть чем он больше, тем выше интенсивность использования земель.

Приведена динамика ряда статистических показателей, влияющих на результаты сельскохозяйственного производства. Исследование проводится в границах Кунгурского района Пермского края (таб.1).

Для оценки степени влияния каждого фактора на используемую площадь земель сельскохозяйственного назначения применим метод корреляционного анализа. В качестве результативного признака (Y) будут выступать используемые земли сельскохозяйственного назначения, а статистические показатели – это факторные признаки (Х):

Х1 – численность населения, чел.;

Х2 — трудовые ресурсы, занятые в сельском хозяйстве, чел.;

Х3 — количество имеющейся сельскохозяйственной техники, шт.;

Х4 — стоимость продукции сельского хозяйства, тыс. руб.;

Х5 – средний рентный доход, получаемый от использования земель сельскохозяйственного назначения,  тыс. руб.;

Х6 — средняя кадастровая стоимость земель сельскохозяйственного назначения  тыс. руб.;

Х7 — количество выбросов в атмосферу загрязняющих веществ, тыс. тонн.

Результаты позволяют сделать следующие выводы:

• наблюдается связь между численностью населения и площадью обрабатываемых земель сельскохозяйственного назначения, хотя она и носит умеренный характер (-0,31);.
• существует зависимость между площадью обрабатываемых земель и численностью трудовых ресурсов, занятых в сельскохозяйственном производстве (-0,60);
• площади обрабатываемых сельскохозяйственных угодий обратно пропорциональны наличию сельскохозяйственной техники, ( r= -0,55.);
• сильная обратная связь выявлена так же между стоимостью продукции сельского хозяйства и площадью сельхозземель (r=-0,83);
• высокая корреляционная зависимость выявлена между площадями сельскохозяйственных угодий и средним рентным доходом (0,67), а также их кадастровой стоимостью (0,67);
• заслуживает отдельного изучения такой показатель как «количество выбросов в атмосферу загрязняющих веществ» (r=-0,75).

Еще один проблемный вопрос для сельского хозяйства – уменьшение количества сельскохозяйственной техники у предприятий, так как техника имеет свойство устаревать, а покупка машин не представляется возможным  из-за их стоимости и отсутствия квалифицированных кадров.

В свою очередь, если принять условие влияния социально-экономического потенциала на кадастровую стоимость земель, то можно сделать вывод, что земли с наилучшим социально-экономическим потенциалом имеют наиболее высокие показатели кадастровой стоимости.

Для подтверждения влияния социально-экономического потенциала на кадастровую стоимость устанавливаем тесноту связи между величинами (табл. 5).

Рассчитанный коэффициент корреляции для доказательства зависимости влияния социально-экономического потенциала на интенсивность использования земель. Он равен 0,83, что доказывает хорошую зависимость (значение критерия Стьюдента равно 9,5380, что превышает теоретическую величину 2,0452). А коэффициент корреляции влияния кадастровой стоимости на интенсивность использования земель показал значение 0,57, что доказывает среднюю зависимость (значение критерия Стьюдента равен 4,3943, что также превышает теоретическую величину 2,0452). Коэффициент корреляции влияния социально-экономического потенциала на кадастровую стоимость равен 0,42, что доказывает среднюю зависимость (значение критерия Стьюдента составил 2,8940, что превышает теоретическую величину 2,8940).Таким образом, подтверждается влияние социально-экономического потенциала на интенсивность использования земель и на кадастровую стоимость земель.

Очевидно, что территории с лучшими социально-экономическими показателями находятся в благоприятных условиях для осуществления сельскохозяйственной деятельности, и кадастровая стоимость земель в этих регионах выше. Это можно увидеть в таблице 6.

На основе данных таблицы можно увидеть, что в муниципальных районах с наиболее высоким баллом за социально-экономический потенциал высокая кадастровая стоимость земель.

Согласно проведенной группировке по социально-экономическому потенциалу территорию Пермского края можно разделить на зоны (Рисунок 1), которыеделят Пермский край и объединяют муниципальные районы на 6групп. Они характеризуют территорию, опираясь на ее социально-экономический потенциал. Это дает нам возможность оценивать реальное положение дел при определении кадастровой стоимости земель.

Таким образом, учитывая социально-экономические показатели при расчете кадастровой стоимости можно эффективнее и грамотнее регулировать стратегические вопросы в области рационального использования территорий, возможность определения наиболее перспективных территорий для аграрной деятельности и территорий, которые трудны для свободного освоения.

Список литературы

1. Федеральный закон «О государственной кадастровой оценке» от 03.07.2016 N 237-ФЗ (последняя редакция) http://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_ 200504/
2. .Приказ Министерства экономического развития Российской Федерации от 12 мая 2017 года N 226 «Об утверждении методических указаний о государственной кадастровой оценке»
3. Приказ Министерства экономического развития РФ от 22 октября 2010 г. N 508 «Об утверждении Федерального стандарта оценки «Определение кадастровой стоимости (ФСО N 4)».
4. Волков С.Н. Необходимо развитие открытого аграрного образования в Российской Федерации[Текст] / С.Н. Волков // Землеустройство, кадастр и мониторинг земель. – 2019. – № 12. – С. 3-5.
5. Дегтярев И.В. Земельный кадастр : [по спец. «Землеустройство»] / И. В. Дегтярев. — Москва : Колос, 1979. — 463 с.
6. Жданов Р.В., Долгопятов Д.И. Экономическая эффективность управления земельными ресурсами на основе кадастровой информации // Международный сельскохозяйственный журнал 2020. № 1. С. 16-19.
7. Жданов Р.В., Матвеева А.В. Применение результатов государственной кадастровой оценки при управлении земельными ресурсами // Международный сельскохозяйственный журнал 2019. № 3. С. 35-37.
8. Носов С.И., Бондарев Б.Е. Кадастровая оценка земельных участков: методология расчетов и экспертиза результатов [Текст] / С.И. Носов // Имущественные отношения в РФ. — №7 (142) 2013.- С. 6-16.
9. Хлыстун В.Н. О приоритетных направлениях исследований в сфере земельных отношений и управления земельными ресурсами[Текст] / В.Н. Хлыстун //Землеустройство, кадастр и мониторинг земель. – 2018. – № 8. – С. 5-10.
10. СССР в цифрах в 1989: Крат. ст. сб./Госкомстат СССР. — М., Финансы и статистика, 1990. – 319 с.
11. Анализ российского рынка земельных участков сельхоз назначения по состоянию на 2018 — 2019 годы. http://ground-best.ru/analiz_runka.
12. https://www.znak.com/2019-11-7/stalinskaya_kollektivizaciya_zhestokaya_oshibka_ili_ reshenie_ effektivnogo_ 
13. https://www.agroinvestor.ru/analytics/news/24610-chislo-selkhozorganizatsiy-za-10-let-sokratilos-na-40/
14. https://agrovesti.net/lib/regionals/region-59/perechen-krupnejshikh-selskokhozyajstvennykh-i-pererabatyvayushchikh-predpriyatij-permskogo-kraya. html

УДК 332.01.2

DOI 10.24411/2413-046Х-2020-10689 

РАЗВИТИЕ СЕЛЬСКИХ ТЕРРИТОРИЙ В УСЛОВИЯХ ИМПОРТОЗАМЕЩЕНИЯ: РЕГИОНАЛЬНЫЙ АСПЕКТ 

DEVELOPMENT OF RURAL TERRITORIES IN THE CONDITIONS OF IMPORT SUBSTITUTION: A REGIONAL ASPECT 

Бунчиков Олег Николаевич, доктор экономических наук, профессор, заведующий кафедрой экономики, философии и социальных дисциплин, ФГБОУВО «Донской государственный аграрный университет, Ростовская область, п. Персиановский

Bunchikov O.N., bunchikov.oleg@mail.ru

Белкина Елена Николаевна, доктор экономических наук, доцент, заведующий кафедрой государственного и муниципального управления ФГБОУ ВО «Кубанский государственный аграрный университет им. И.Т. Трубилина», г. Краснодар

Belkina E.N., enbelkina@list.ru 

Аннотация. В статье рассматриваются вопросы связанные, с финансово-хозяйственной деятельностью аграрного предпринимательства Ростовской области. Прослежена динамика развития донских сельхозтоваропроизводителей, за более чем десятилетний период, проанализированы инновационные направления дальнейшего развития аграрного предпринимательства на Дону.

Summary. The article discusses issues related to the financial and economic activities of agricultural entrepreneurship in the Rostov region. The dynamics of the development of Don agricultural producers is traced, for more than a ten-year period, the innovative directions of the further development of agricultural entrepreneurship in the Don are analyzed.

Ключевые слова: аграрное предпринимательство, Ростовская область, инновации, инвестиции, агропромышленный комплекс, государственная поддержка, субсидии, животноводство, растениеводство, инновационное развитие АПК.

Keywords:  аgricultural entrepreneurship, Rostov region, innovation, investment, agriculture, state support, subsidies, livestock, crop production, innovative development of agribusiness. 

Сельские территории являются естественным резервуаром для развития сельского хозяйства и сельскохозяйственного производства. В Ростовской области сельские территории занимают значительную долю территорий.  Общая территория Ростовской области более десяти миллионов гектар, в январе 2019 года на Дону проживало четыре миллиона двести две тысячи человек, в том числе в сельской местности, один миллион триста тридцать восемь тысяч человек.

 Сельскохозяйственные угодья − 8,5 млн га, пашня − 5,9 млн га, сельскохозяйственные угодья на которых применяются оросительные системы – 232,2 тыс. га, удельный вес черноземов составляет шестьдесят четыре процента, толщина плодородного слоя 40-80 см.

По сравнению с 2017 годом в 2018 году выращено зерна пшеницы, ячменя. кукурузы и гороха в объеме почти одиннадцати миллионов тонн, урожайность при этом, в среднем составила тридцать два центнера с гектара, что составило более  восьмидесяти процентов в сравнении с 2017 годом; валовой сбор подсолнечника 1341,1 тыс. тонн (93,8%); валовой сбор овощей 521,7 тыс. тонн (87,4%); валовой сбор картофеля 338,9 тыс. тонн (109,5%);  яиц собрано1886,1 млн. штук (90,4%); надоено молока 1095,9 тыс. тонн (100,2%);  выращено мяса (в живом весе) 379,2 тыс. тонн (109,3%); произведено товарной рыбы 23,5 тыс. тонн, что в сравнении с 2017 годом, почти на десять (9,3%) процентов больше.

В регионе возделывается около 100 видов сельскохозяйственных культур. Первостепенное значение в структуре растениеводства имеет зерновое хозяйство,  кукуруза, горох, соя. Под такие культуры как пшеница и ячмень, задействовано более 60% всей пашни, используемой в сельскохозяйственном обороте. Главная зерновая культура – озимая пшеница. Широко распространены посевы ячменя, кукурузы и риса. В Ростовской области основными культурами являются подсолнечник и лен-кудряш, которые относят к техническим. В промышленных масштабах аграрии Ростовской области производят овощи и фрукты.

В 2016 году в Ростовской области прошла Всероссийская сельскохозяйственная перепись − 2016. По ее итогам проведены пересчеты посевных площадей и валовых сборов сельскохозяйственных культур, начиная с 2007 года (после предыдущей Всероссийской сельскохозяйственной переписи − 2006). В Донском крае за период с 2006 по 2018 годы произошло увеличение площади посевов.

По сравнению с 2006 годом посевная площадь области в 2018 году увеличилась на 289,4 тыс. га. (рисунок 1).

При этом снижены посевные площади под рожью (с 8 тыс. га до 1,5 тыс. га), гречихой (с 32,4 тыс. га до 1,8 тыс. га) и сорго (с 15,3 тыс. га до 8,2 тыс. га).

Анализ производственных показателей показал, что произошла положительная динамика по посевам зернобобовых и зерновых, рост по которым составил почти 1 млн. га, доля которых от общей посевной площади составляет свыше 75%.

Растет среднегодовой сбор зерновых культур в области. За период 2006-2018  он составил 8,2 млн. тонн, в том числе за последние 5 лет (2014-2018 г.г.) − 11 млн. тонн.

В 2018 году было засеяно под зерновыми и зернобобовыми 3499,5 тыс. га, что на 119,3 тыс. га выше уровня предшествующего года.

По сравнению с уровнем 2017 года посевы главной возделываемой культуры – озимой пшеницы – увеличились на 159,4 тыс. га, посевы зернобобовых культур – на 79,5 тыс. га, сахарной свеклы – на 2,8 тыс. га.

В 2018 году снижение посевной площади наблюдалось по ряду культур. Основные из них это кукуруза на зерно – площадь посевов уменьшилась на 47,4 тыс. га, сорго – на 23,4 тыс. га, яровой ячмень – на 22,6 тыс. га, культуры, выращиваемые для скармливания скоту – на 11,5 тыс. га, подсолнечник – на 1,3 тыс. га. 

В последние годы, благодаря новым инновационным технологиям в растениеводстве наметилась положительная тенденция в сторону увеличения валового сбора, а также роста урожайности зерна. Так, в частности, за более чем десятилетний период, с 2006 по 2018 годы урожайность пшеницы, ячменя выросла почти на двадцать пять процентов, а валовой сбор зерна почти вдвое.

На эти показатели повлияли такие инновационные разработки в отрасли растениеводства как, бинарные посевы, новые сорта культур, а также значительное увеличение внесения удобрений в земли сельскохозяйственного назначения.

Применение инновационных методов в растениеводстве области, привело к тому, что в 2018 году аграриями Дона собран солидный урожай. Так в частности:

• сбор зернобобовых и зерновых составил почти 11 млн. тонн (10 911,6 тыс. тонн), при средней урожайности 31,9 ц/га (в 2017 г. – 13 459,9 тыс. тонн, урожайность – 40,4 ц/га), более девяти миллионов тонн произведено зерна пшеницы озимой,  средняя урожайность которой составила тридцать шесть центнеров с гектара, (в 2017 г. – 10 872,5 тыс. тонн, урожайность – 44,5 ц/га);
• масличных культур, в чистом весе почти 1,5 миллиона тонн, при этом средняя урожайность составила шестнадцать целых и восемь десятых центнера с гектара (в 2017 г. – 1 607,8 тыс. тонн, урожайность – 18,7 ц/га), в том числе подсолнечника 1 341,1 тыс. тонн при урожайности – 19,0 ц/га (в 2017 году – 1 429,5 тыс. тонн, урожайность – 20,5 ц/га).

Овощеводы области убрали в полей 338,9 тыс. тонн картофеля при урожайности 203,5 ц/га (в 2017 г. – 309,5 тыс. тонн, урожайность – 183,4 ц/га).

Валовой сбор овощей открытого и закрытого грунта составил 521,7 тыс. тонн. В том числе открытого грунта – 463,0 тыс. тонн при урожайности 203,8 ц/га (в 2017 г. – 549,0 тыс. тонн, урожайность – 224,4 ц/га). Валовой сбор закрытого грунта составил – 58,7 тыс. тонн (в 2017 г. – 48,3 тыс. тонн).

Такая отрасль сельского хозяйства Ростовской области как животноводство,  всегда была и остается в приоритете донских властей. При производстве продукции животноводства, донские животноводы отдают предпочтение производству молока и говядины, свинины, куриных яиц и мяса птицы, а также выращивании лошадей и овец.

Донской край находится на пятом месте в Российской Федерации по надоям молока и второе место среди субъектов Южного Федерального Округа (доля региона в общероссийском объеме производства молока составляет 3,5%, в том числе товарного молока – 2,1%). По производству яиц 3-е место в России и 1-е в ЮФО. Ростовская область находится на двенадцатом месте в РФ по объемам производства говядины и мяса птицы.

По итогам 2018 года донскими сельхозтоваропроизводителями было произведено:

• скота и птицы на убой в живом весе – 379,2 тыс. тонн;
• молока – 1 095,9 тыс. тонн;
• яиц – 1 886,1 млн штук.

          В Донском крае аграрным предпринимательством в сфере молочного животноводства занимаются более чем 600 предприятий, представленных как личными подсобными хозяйствами населения, крестьянскими (фермерскими) хозяйствами, так и крупными сельскохозяйственными предприятиями различных организационных форм собственности и хозяйствования.

Одним из основных и самых больших сельскохозяйственных предприятий  в сфере молочного животноводства, расположенных на территории Ростовской области, следующие: Сельскохозяйственный производственный кооператив колхоз «РОДИНА» (10 896,9 тонн) Матвеево-Курганского района, СЗАО «СКВО» (8 143,0 тонн) Зерноградского района, Общество с ограниченной ответственностью «Дон Агро» (12 147,6 тонн) Миллеровского района, и другие.

Такие сельскохозяйственные предприятия области как Сельскохозяйственный производственный кооператив «КОЛОС» (более 10 тонн молока), Общество с ограниченной ответственностью «Вера» (свыше 12 тонн молока) и Открытое акционерное общество «Кировский конный завод (10,5 тонн молока), являются лидерами по удою на одну корову.

В 2018 году удой молока от одной коровы во всех категориях хозяйств составил 4 692 кг. В сельхозорганизациях в 2018 году продуктивность молочного стада в расчете на 1 дойную корову в итоге составила
6 054 кг. Удой от одной коровы в крестьянских (фермерских) хозяйствах составил 5 371 кг молока. В 2018 году 25 хозяйств провели модернизацию производственных мощностей. В отрасли реализуются проекты по строительству молочно-товарных ферм – СПК «им. Мясникяна» в Мясниковском районе, ООО «Урожай» в Егорлыкском районе.

На территории Ростовской области все племенное стадо пород животных,  относящихся к молочному скотоводству, сосредоточено на территории двух племенных заводов, где разводятся такие породы КРС как голштинская и швицкая. Это открытое акционерное общество им. В.И.Ленина и Общество с ограниченной ответственностью «Вера». Эти сельскохозяйственные предприятия расположены на территории Метвеево-Курганского района Ростовской области.

Кроме этих предприятий на территории области расположены еще племенные репродукторы, их четыре. Это прежде всего, ООО «Лада» Волгодонского  района, Сельскохозяйственный производственный кооператив (Колхоз) «Колос» Матвеево-Курганского района, а также Общество с ограниченной ответственностью «Аксайское молоко», расположенное на территории Аксайского района и Сельскохозяйственный производственный кооператив им. В.И.Ленина, который занимается своей производственно-экономической деятельностью на территории Орловского района Ростовской области.  На территории этих племенных репродукторов разводят такие породы крупного рогатого скота молочного направления продуктивности, как голштинская, красная-пестрая, айрширская, а также черно-пестрая порода.

На территории Восточной зоны Ростовской области, куда входят такие районы как Дубовский, Зимовниковский, Ремонтненский, Орловский и Заветинский занимаются производством племенного стада крупного рогатого скота мясного направления продуктивности, таких пород как абердин-ангусская, шароле, калмыцкая, симментальская, герефордская и казахская белоголовая. Эти породы племенных животных крупного рогатого скота мясного направления продуктивности разводятся на территории двадцати племенных предприятий, в которые входят четырнадцать племенных репродукторов и шесть племенных заводов. Удельный вес мясных пород КРС, разводимых на племенных предприятиях, следующий: девяносто процентов всех животных относятся к калмыцкой породе крупного рогатого скота, удельный вес герефордов в пределах восьми процентов, и на все остальные породы отводится два процента племенных животных КРС, разводимых в мясном направлении продуктивности.

На данный момент времени, на территории Донского края более ста двадцати сельскохозяйственных организаций и одна тысяча сто тридцать три К(Ф)Х специализируются на производстве крупного рогатого скота мясного направления продуктивности.

Свиноводство в Ростовской области сосредоточено в основном на крупных племенных комплексах, прежде всего в «Русской свинине», фермы которой расположены в трех районах области, а именно в Каменском, Миллеровском и Песчанокопском.   

Кроме «Русской свинины», на территории таких крупных сельскохозяйственных организаций как Закрытое акционерное общество «Респект», расположенное на территории Каменского района,  Открытое акционерное общество «Батайское», чье сельскохозяйственное производство ведется на землях Азовского района и Закрытое акционерное общество северо-кавказского военного округа  (СЗАО «СКВО») расположенное на территории Зерноградского района Ростовской области.

Свиноводством  занимаются все категории сельхозтоваропроизводителей на Дону. Однако, основное поголовье свиней сосредоточено на свиноводческих комплексах и сельскохозяйственных предприятиях, на их долю приходится почти 60% (57,9% или 224,4 тыс. голов), всего поголовья свиней области.

На долю К(Ф)Х приходится немного более двух процентов голов или восемь тысяч двести голов и на долю личных подсобных хозяйств населения (ЛПХ) приходится 40% или 155 тыс. голов свиней. Общее поголовье свиней в 2018 году насчитывало почти четыреста тысяч (387,6) голов.

В 2018 году проводилась 19-я Российская выставка племенных овец и коз в Астраханской области, в которой приняли участие 6 племенных овцеводческих организаций Ростовской области. По итогам выставки получено 11 медалей, в том числе 4 золотых, 4 серебряных и 3 бронзовых.

Осенью 2018 года состоялась 20-я Агропромышленная выставка «Золотая осень 2018» в г. Москва. В работе выставки приняли участие 3 животноводческих предприятия. По итогам проведения конкурсов участники выставки награждены:

• КХ «Исаев» золотой медалью и дипломом «За достижение высоких показателей в развитии племенного животноводства» в номинации овцеводство;
• ООО «АгроСоюз Юг Руси» Филиал «Племенной конный завод имени С.М. Буденного» золотой медалью и дипломом «За достижение высоких показателей в развитии племенного животноводства», в номинации коневодство и медалью ГРАН-ПРИ«За вклад в развитие выставки»;
• ООО «Энергия» серебряной медалью и дипломом «За достижение высоких показателей в развитии племенного животноводства», в номинации мясное скотоводство.

На Дону успешно функционируют более трех сот предприятий, специализирующихся на производстве товарной рыбы, и использующих в своей производственно-экономической деятельности следующие направления:

• прудовое рыбоводство;
• индустриальное рыбоводство;
• пастбищное рыбоводство.

К основным направлениям производства товарной рыбы относятся:

• пастбищная аквакультура;
• индустриальная аквакультура;
• прудовая аквакультура.

На протяжении ряда лет Ростовская область сохраняет лидирующие позиции в стране по производству товарной рыбы. В Донском крае в 2018 году произведено всеми рыбоводными предприятиями более двадцати трех с половиной тысяч тонн товарной рыбы, рост составил около 10% в сравнении с аналогичным периодом 2017 года.

Результатом работы рыбоводных предприятий является обеспечение населения Ростовской области и других регионов качественной рыбной продукцией.

В 2016 года в Ростовской области ООО «Слободская сагва» Семикаракорского района получило статус племенного репродуктора.

Предприятием ежегодно производится 120 млн. штук рыбопосадочного материала, в том числе: 80 млн. штук гибридной и 40 млн. штук чистопородной личинки карпа породы черепетский чешуйчатый. В планах предприятия расширение видового состава племенного репродуктора.

Племенная работа способствует формированию высокопродуктивных маточных стад объектов аквакультуры и, как следствие, получать конкурентоспособную товарную рыбу, а также обеспечивать качественным рыбопосадочным материалом рыбоводные хозяйства не только в Ростовской области, но и за ее пределами. На Дону, специализированные рыболовные  предприятия осуществляют вылов рыбы в промышленных масштабах в акваториях Черного, Азовского моря,  Таганрогском заливе, Цимлянском, Веселовском и Пролетарском водохранилищах.

Объем добычи водных биоресурсов в 2018 году был восемнадцать тысяч тонн, или почти на тридцать пять процентов выше, чем в 2017 году. Увеличение объемов добычи водных биоресурсов произошло в связи с приобретением двух судов рыбопромыслового флота. На сегодняшний день на территории Ростовской области действует более  60 предприятий, занимающихся добычей водных биоресурсов и рыбопереработкой, которые выпускают следующие виды продукции: рыба вяленая, копченая, соленая, балычные изделия, нарезка в вакуумной упаковке, пресервы, консервы рыбные, рыбные снеки. Объем переработанной рыбопродукции в 2018 году составил 17,2 тыс. тонн, что на 8,0% больше аналогичного периода прошлого года.

На Дону каждый год проводятся различные мероприятия, способствующие экономической поддержке и финансовой стабильности которые являются составной частью государственной программы Ростовской области «Развитие сельского хозяйства и регулирование рынков сельскохозяйственной продукции, сырья и продовольствия»:

• на развитие аквакультуры, в том числе на возмещение части затрат: на приобретение электроэнергии, основных средств, на выращивание рыбопосадочного материала для целей искусственно воспроизводства водных биоресурсов, на выращивание и реализацию рыбы;
• на развитие рыболовства, в том числе на возмещение части затрат: на добычу (вылов) водных биоресурсов, на ремонт и модернизацию судов;
• на развитие рыбопереработки, в том числе на возмещение части затрат: на приобретение электроэнергии и рыбоперерабатывающего, холодильного оборудования и спецавтотранспорта.

Рассмотренный производственный потенциал Донского края указывает на выполнение задач импортозамещения в сельском хозяйстве региона.

Библиографический список

1. Бунчиков О.Н., Сафонова С.Г., Шейхова М.С. Анализ производственно-экономической деятельности и приоритеты развития агропромышленного комплекса Ростовской области на перспективу / Бунчиков О.Н., Сафонова С.Г., Шейхова М.С. // Московский экономический журнал. – 2019. – №8 – С.57-65.
2. Джуха В.М., Бунчиков О.Н., Грицунова С.В., Еремин Р.В. Современные детерминанты функционирования и развития растениеводческой отрасли АПК // Эпомен. – 2018. – №15 – С. 40-51.
3. Бунчиков О.Н., Сафонова С.Г., Шейхова М.С. Анализ деятельности и пути повышения конкурентоспособности предприятия / Бунчиков О.Н., Сафонова С.Г., Шейхова М.С. // Московский экономический журнал. – 2019. – № 6 – С. 24-32.
4. Бунчиков О.Н., Джуха В.М., Гайдук В.И., Еремин Р.В., Бунчикова Е.О. Экономическая эффективность функционирования малых форм хозяйствования и реализации инвестиционных проектов в АПК Ростовской области / Бунчиков О.Н., Джуха В.М., Гайдук В.И., Еремин Р.В., Бунчикова Е.О. // Московский экономический журнал. – 2019. – №10 – С. 24-32.
5. Bunchikov Oleg, Usenko Lyudmila, Usenko Anastasia, Kalashnikov Alexander, Eredzhepova Rimma. Eco-settlements as development factor for rural territories: experience from Southern Russia / Bunchikov Oleg, Usenko Lyudmila, Usenko Anastasia, Kalashnikov Alexander, Eredzhepova Rimma // E-SdPTCONICIT – Espacios. — Year 2019. — Vol. 40 (Number 35). — Page 27.
6. Bunchikov Oleg, Shmatko Larisa, Yakovenko Zoya, Riabchenko Anastasia, Udovik Elena. State regulation of territorial development of agroindustrial region of southern Russia / Bunchikov Oleg, Shmatko Larisa, Yakovenko Zoya, Riabchenko Anastasia, Udovik Elena // E-SdPTCONICIT – Espacios. — Year 2020. – Published 15/01/2020 Vol. 41 (Issue 01) — Page 15.

УДК 639.446

DOI 10.24411/2413-046Х-2020-10685

ПРИМЕНЕНИЕ БИОХИМИЧЕСКИХ МАРКЕРОВ ДЛЯ ОЦЕНКИ УСТОЙЧИВОСТИ МАРИКУЛЬТУРНЫХ ХОЗЯЙСТВ

APPLICATION OF BIOCHEMICAL MARKERS TO ASSESS THE SUSTAINABILITY OF MARICULTURE FARMS

Работа выполнена в рамках госбюджетной темы ААА-А20-120031790021-8 и частично в рамках госбюджетной темы ААА-А17-117030110038-5

Довженко Н.В., Дальневосточный государственный технический рыбохозяйственный университет; Тихоокеанский океанологический институт им. В. И. Ильичева ДВО РАН

Слободскова В.В., Дальневосточный государственный технический рыбохозяйственный университет; Тихоокеанский океанологический институт им. В. И. Ильичева ДВО РАН

Жадько Е.А., Дальневосточный государственный технический рыбохозяйственный университет

Пряжевская Т.С., Дальневосточный государственный технический рыбохозяйственный университет

Dovzhenko N.V., Slobodskova V.V., ZHadko E.A., Priazhevskaia T.S.

Аннотация. Исследованы разновозрастные группы приморского гребешка Mizuhopecten yessoensis (Jay, 1857), культивированного садковым и донным способами. В работе были применены биохимические маркеры окислительного стресса: степень повреждения ДНК (индекс генетического повреждения (ИГП)), содержание продуктов перекисного окисления липидов (МДА и основания Шиффа), и общая антирадикальная активность в тканях моллюсков (индекс интегральной антирадикальной активности (ИАА)). Показано, что с возрастом в жабрах и пищеварительной железе гребешков, выращенных разными способами, уровень ТБК-реактивных продуктов (МДА) увеличивается. Уровень конечных продуктов ПОЛ (основания Шиффа (ОШ)) в клетках жабр донных и садковых моллюсков отличается не значительно. В тканях гребешков, выращенных донным способом, уровень продуктов ПОЛ (МДА и ОШ) был выше, чем у моллюсков из садков. Уровень ИАА в тканях гребешков с возрастом (3+) увеличивался. Характеристики ДНК-комет в клетках жабр и в пищеварительной железе гребешков возраста 2+ и 3+, отобранных из садков несколько выше, чем у моллюсков, культивируемых на дне акватории.

 В комплексе данные биомаркеры отразили биохимическое состояние гидробионтов. Показана эффективность использования биомаркеров окислительного стресса для прогнозирования физиологической устойчивости выращиваемых в искусственных условиях моллюсков.

Summary. Biomarkers of oxidative stress were used to estimate the status of different age groups (2+, 3+) of the scallop Mizuhopecten yessoensis (Jay, 1857) cultivated by the cage and bottom methods.

In the work were used biochemical parameters: the degree of DNA damage, products of lipid peroxidation (malondialdehyde and Schiff bases), the total antiradical activities in cells of gills and digestive gland of Yesso scallop. Results of studies showed that the level of malondialdehyde and antiradical activities in tissues was grown according to age and to cultivation method.

The DNA damage in cells of gill and the digestive gland of scallops from cages is somewhat higher than in mollusks cultured at the bottom of the water area. The parameters of oxidative stress reflected the biochemical state of aquatic organisms. The efficiency of using biomarkers of oxidative stress for predicting the physiological stability of mollusks grown in artificial conditions has been shown.

Ключевые слова: приморский гребешок, марикультура, садки, жабры, пищеварительная железа, биомаркеры, повреждение молекулы ДНК, перекисное окисление липидов, антирадикальная активность. 

Key words: Yesso scallop, sea-farming, gill, digestive gland, biomarkers, DNA demage, lipid peroxidation, antiradical activity.

Введение

Для марикультурных хозяйств Дальнего Востока, в частности, Приморского края, наиболее популярным в искусственном воспроизводстве и выращивании является приморский гребешок Mizuhopecten yessoensis (Jay, 1857). На сегодняшний день культивирование этого моллюска включает в себя несколько направлений, которые позволяют варьировать биотехниками выращивания в разных гидрологических условиях акваторий [1, 2, 3]. Однако, учитывая гидрохимические и гидрологические особенности бухт и заливов, где размещают гребешковые хозяйства, условия содержания моллюсков будут отражаться на их физиолого-биохимическом состоянии. Как известно, на первых этапах искусственного воспроизводства гребешка хозяйства несут значительные убытки, которые связаны с гибелью молоди. Как правило, это связывают с воздействием абиотических и биотических факторов среды. Также, все чаще, гребешковые хозяйства стали сталкиваться с массовой гибелью выращиваемых моллюсков на стадии товарного размера [4], которые приводят к финансовым потерям. Зачастую причиной этого становятся вирусные и бактериальные инфекции [5; 6], поражение экзо- и эндопаразитами, а также риккетсиозными и ассоциированными инфекциями [7; 8]. Кроме того, среди двустворчатых моллюсков M. yessoensis является уникальным видом по своим физиологическим особенностям, что также необходимо учитывать.

Поэтому для прогнозирования экономической устойчивости марикультурных хозяйств, в первую очередь, необходимо учитывать физиолого-биохимические критерии культивируемых гидробионтов. Именно биохимические показатели дают возможность выявить патологические изменения в организме на самой ранней стадии, сигнализируя о начале патологических процессов.

К объективным способам оценки физиолого-биохимического состояния объектов марикультуры можно отнести методы определения показателей развития окислительного стресса — накопление продуктов перекисного окисления липидов (ПОЛ), метод ДНК-комет и общий антиоксидантный статус клетки (индекс интегральной антирадикальной активности) — как интегральные показатели токсического воздействия факторов среды и маркеры антиоксидантной защиты.

Цель настоящей работы – показать эффективность использования биомаркеров окислительного стресса для прогноза устойчивости гидробионтов как в естественных экосистемах, так и в морских хозяйствах.

МАТЕРИАЛЫ И МЕТОДЫ

Моллюсков M. yessoensis в возрасте 2+ и 3+, искусственно культивированных на дне и в садках (бух. Круглая, залив Петра Великого), отбирали по 10 особей одинакового размера. Изолированные ткани пищеварительной железы и жабр гомогенизировали в стеклянном гомогенизаторе во льду при температуре 4 °С. Для гомогенизации тканей использовали 5мМ фосфатный буфер, рН 7.4. Ткани предварительно были препарированы и заморожены при температуре –80 °С. Навеску ткани брали из расчета разведения буфером 1:9 – на 1 г взвешенной ткани приходится 9 мл буфера.

Определение биохимических маркеров окислительного стресса (содержание малонового диальдегида и флуорисцирующих продуктов (основания Шиффа))

Количественное содержание ТБК-реактивных продуктов в ткани фиксировали по цветной реакции с 2-тиобарбитуровой кислотой [9]. Гомогенат фиксировали 30 % трихлоруксусной кислотой (ТХУ) и интенсивно встряхивали. Затем в пробу добавляли 0.75 % тиобарбитуровую кислоту (ТБК) с последующим термостатированием в водяной бане в течении 20 минут при температуре 95 °С. После термостатирования, охлажденные пробы центрифугировали при 3000 оборотах в течении 30 мин при температуре 20 °С. Оптическую плотность проб фиксировали на двухлучевом спектрофотометре Shimadzu UV-2550 при длине волн 532 / 580 нм. Количественное содержание продуктов ТБК выражается в нмоль / г сырого веса.

Содержание аддуктов с синей флуоресценцией (основания Шиффа), образующихся в процессе перекисного окисления липидов мембран, определяли спектрофлуориметрически [10]. Данные соединения составляют основную массу липофусциновых гранул. Пробоподготовка включает в себя экстракцию липидных компонентов из тканей смесью растворителей (метанол:хлороформ, соотношение объемов 1:2), расслоения пробы, сушки и регистрации хлороформ-метанольных экстрактов на спектрофлуориметре (Shimadzu PF-5301). Относительное содержание данных соединений выражали в условных единицах (УЕ) в расчете на 1 грамм сырого веса (относительно флуоресценции раствора 1 мкмоль/мл хинин-сульфата 0.1 H H₂SO₄).

Определение повреждения молекулы ДНК в клетке

В наших исследованиях мы использовали щелочной вариант кометного анализа [11], адаптированный к морским организмам [12].

Препарированные жабры и пищеварительную железу промывали холодной искусственной морской водой, не содержащей Ca²⁺ и Mg²⁺ (500 мM NaCl, 12,5 мМ KCl, 5 мM ЭДТА-Na₂ и 20 мМ Tрис – HCl, pH 7.4) для удаления слизи. Затем для лучшего выделения клеток ткани измельчали и инкубировали 30-40 мин. После инкубации, для отделения крупных фрагментов, клеточную суспензию профильтровывали через мельничный газ, конечная концентрация клеток в суспензии составляла 10⁵ кл. /мл.

К 100 мкл 1 % легкоплавкой агарозы (LKB, Швеция) добавляли 50 мкл полученной суспензии клеток, тщательно ресуспендировали и наносили на предметное стекло, накрывали покровным стеклом и переносили в холодильник для застывания геля на 3-5 мин. Затем образцы (слайды) помещали в лизирующий раствор (2.5M NaCl; 0.1M ЭДTA-Na₂, 1 % Тритон X–100; 10 % ДМСО; 0.02 M Трис, pH 10) на 60 мин при температуре 4 °С в холодильную камеру. Щелочное раскручивание и электрофорез проводили также в холодильной камере. Затем препараты окрашивали этидиум бромидом (2мкг/мл). ДНК-комета – это клеточный геном, где РНК распадается в щелочных условиях, а комплекс «ДНК — краситель» при этом окрашивается и флуоресцирует.

Визуализацию и регистрацию ДНК-комет проводили на сканирующем флуоресцентном микроскопе (Zeiss, AxioImagerA1), снабженного цифровой фотокамерой AxioCamMRc. Для обработки полученных изображений использовали пакет программного обеспечения Comet Score Freewarev1.5 (http://www.autocomet.com/products_cometscore.php), позволяющий вычислять различные параметры комет с разной степенью повреждения ДНК. Для каждой кометы вычисляли % доли ДНК в хвосте кометы и индекс генетического повреждения (ИГП). ИГП суммируется из разных типов комет, которые классифицируют на 5 классов в зависимости от степени % повреждения ДНК в хвосте кометы — С0, С1, С2, С3, С4 (рис. 1) [13].

В каждой группе моллюсков были проанализированы по 10 слайдов (1 слайд = 1 особь). В каждом слайде присутствовало не менее 50 комет.

Определение антирадикальной активности образцов

Отфильтрованные гомогенаты центрифугировали при 10000 g (оборотах) в течение 40 мин, при температуре 4°С на центрифуге Sigma 216 PK (Sartorius). определяли Интегральную антиоксидантную активность (ИАА) в полученном супернатанте тканей определяли по их способности подавлять реакцию окисления ABTS [2,2’азинобис (3-этилбензотиазолин-6-сульфонат)] пероксильными и алкоксильными радикалами, образующимися при разложении ABAP [2,2’-азобис (2-метил-аминопропан) дигидрохлорид] при температуре 37 °С [14] Регистрацию антирадикальной активности проводили на двухлучевом спектрофотометре Shimadzu UV-2550 с термостатированной ячейкой при длине волны 734 нм. Уровень интегральной антирадикальной активности выражается в единицах тролокса на 1 мг белка.

Количественное определение белка в цитозоле определяется методом Лоури [15], основанный на механизме образования комплекса меди и белка в щелочном растворе, который затем восстанавливается реактивом Фолина-Чаколтеу. Оптическую плотность проб замеряли на двухлучевом спектрофотометре Shimadzu UV-2550 при длине волн 720 / 750 нм.

Статистическая обработка полученных результатов проводилась с использованием пакета прикладных программ STATISTICA 6.0 и Microsoft Excel 2016. Оценку результатов проводили по каждому эксперименту путем сравнения среднегрупповых показателей (Р<0,01 с использованием критерия Манна-Уитни).

Результаты и обсуждение

ТБК-реактивные продукты. Как известно, клеточные мембраны содержат ненасыщенные липиды, которые являются первостепенными мишенями для свободных радикалов. В результате окисления мембранных липидов наблюдается изменение их структуры, происходит нарушение мембранного транспорта, изменение активности мембранных белков. Перекисное окисление липидов – это очень сложный процесс, растянутый на несколько стадий, где происходит образование и деградация липидных радикалов. Также этот процесс сопровождается формированием таких соединений как кетоны, спирты, эфиры, альдегиды и мн. др. [16]. Как правило, модифицированные липидные молекулы являются маркерами острого воздействия на организм, априори, окислительного стресса (ОС). К наиболее распространенным маркерам ОС относят продукты перекисного окисления липидов (продукты ПОЛ). Одним из них является конечный продукт ПОЛ – ТБК-реактивный продукт — МДА [17]. ТБК- реактивные продукты опасны своей относительной стабильностью. Кроме того, они способны проникать внутрь клетки, выходить из нее и атаковать молекулы и соединения далеко от того места, где генерируются. Также малоновый дальдегид может проявлять цито- и генотоксическое действия [18].

Результаты наших исследований показали, что с возрастом в жабрах гребешков, выращенных разными способами, наблюдается тенденция к увеличению содержания ТБК-реактивных продуктов: в жабрах гребешков 2+ и 3+, выращенных донным способом — 2,96 ±0,8 нмоль / г сыр. веса и 3,59 ± 0,23 нмоль / г сыр. веса соответственно; в садках — 1,67 ± 0,16 нмоль / г сыр. веса и 4,58 ± 0,39 нмоль / г сыр. веса соответственно. Также необходимо отметить, что у двухлетних гребешков из садков уровень МДА почти в 2 раза ниже, чем у моллюсков, выращенных донным способом.

В клетках пищеварительной железы гребешков, выращенных донным способом, с возрастом количество ТБК-реактивных продуктов увеличивалось, а у гребешков из садков снижалось (табл. 1). Содержание ТБК-реактивных продуктов в пищеварительной железе гребешков 2+ и 3+, выращенных донным способом, составляло 17,06 ± 2,07 нмоль / г сыр. веса и 29,8 ± 3,03 нмоль / г сыр. веса соответственно; в садках – 20,3 ± 2,57 нмоль / г сыр. веса и 14,63 ± 1,63 нмоль / г сыр. веса соответственно. Отмечено, что в клетках пищеварительной железы гребешков, выращенных донным способом, уровень МДА в 2 раза выше, чем у моллюсков, из садков.

Основания Шиффа. Среди конечных продуктов ПОЛ выделяют флуорисцирующие конъюгаты типа оснований Шиффа. Эти соединения биологически активны и устойчивы.

В жабрах гребешков, выращенных разными способами, уровень конечных продуктов ПОЛ значительно не отличался: в жабрах гребешков 2+, 3+, выращенных донным способом — 3,56 ± 0,12 УЕ / г сыр. веса и 3,29±0,65 УЕ / г сыр. веса соответственно; в садках — 4,08±0,5 УЕ / г сыр. веса и 4,2±0,65 УЕ / г сыр. веса соответственно. В клетках пищеварительной железы гребешков, выращенных донным способом наблюдались повышенные значения ОШ, по сравнению с садковыми гребешками (табл. 2).

Таким образом было отмечено, что активность антирадикальной защиты в клетках жабр двухлетних гребешков ниже в 2 – 2,5 раза, чем у трехлетних, при этом существенных отличий уровня ИАА между донными и садковыми особями отмечено не было. В пищеварительной железе также отмечены возрастные изменения антирадикальной активности в сторону увеличения, что, вероятно указывает на стабилизацию работы антиоксидантной системы моллюска.

Оценка повреждения ДНК в тканях гребешка приморского разных возрастных групп, выращенных садковым и донным способами. Рассчитанные усредненные данные ДНК-комет с помощью компьютерной программы (% доля ДНК в «хвосте» кометы и индекс генетического повреждения — ИГП) представлены в таблице 4. Полученные характеристики ДНК-комет указывают на степень повреждения молекулы ДНК индивидуальных клеток жабр и пищеварительной железы гребешков приморских, в зависимости от возраста моллюска и его местообитания в исследуемой акватории (садок/дно).

В обычных условиях, в отсутствии повреждающих и стрессовых факторов, значение ИГП в клетках не превышает единицы, в среднем составляя 0,8-1,0 [20]. Полученные результаты для гребешков из садков и со дна также не превышают 1. Явных различий по уровню повреждения ДНК в клетках исследованных гребешков, отобранных как с хозяйства марикультуры, так и из природной популяции выявлено не было.

Однако показатели поврежденности ДНК в клетках жабр и в пищеварительной железе гребешков возраста 2+ и 3+, отобранных из садков несколько выше, чем у моллюсков, обитающих на дне бухты. Этот факт свидетельствует о том, что моллюски, находясь в естественных условиях, не ограничены, и не находящиеся в скученности, обитают более в комфортных условиях.

Таким образом, полученные данные по уровню повреждения ДНК клеток жабр и пищеварительной железы M. yessoensis показали, что у 2-х групп гребешков, культивируемых разными способами, практически не отличаются.

В настоящее время существуют несколько способов воспроизводства гребешка, среди которых технологии выращивания в подвесных садках и на дне. При выполнении ряда требований в технологии выращивания и без оседания садков на грунт, в зимний период выживаемость приморского гребешка в подвесных садках составляет 92-95%. При выращивании гребешка донным способом выживаемость моллюска зачастую составляет менее 50% [1; 2; 3]. Несмотря на это, марикультурные хозяйства идут на риски, снижая капиталовложения, и применяют комбинированные технологии выращивания, включая более дешевый, донный способ. Товарного размера приморский гребешок достигает в возрасте 2,5 – 3 года. Именно в этом возрасте моллюск считается уязвимым по физиолого-биохимическим показателям. Чтобы избежать риска потери выращиваемой продукции нашей задачей было исследовать основные маркеры окислительного стресса, вероятность развития которого в этот период у приморского гребешка велика.

При сравнении показателей МДА в клетках пищеварительной железы у садковых гребешков разных возрастов, высокое содержание МДА у «двухлетних» можно объяснить нестабильностью работы антиоксидантной системы именно в этом возрастном диапазоне. Авторами разных исследований было показано, что такие физиологические изменения, как соматический рост, половое созревание, старение организма, интенсивно запускают генерацию оксирадикалов в клетках [21; 22; 23; 24; 25; 26]. В период достижения половой зрелости (у искусственно культивируемого приморского гребешка это возраст 2 года), наблюдается пик активного роста, где характерны высокие скорости обмена веществ, потребления кислорода и, как следствие, увеличение образования свободных радикалов в клетках [27, 28]. Антиоксидантная система в этот период находится в стадии перестройки с ювенильной стадии на половозрелую, происходит первое созревание половых продуктов, которое также требует от организма высоких энергетических и метаболических затрат. Таким образом подготовка моллюсков к первому нересту в возрасте 2 лет ведет к развитию окислительного стресса в организме, что отражается и на антирадикальной активности, то есть ее снижению. Выращиваемый донным способом гребешок приближен к естественным условиям и сроки его созревания сдвигаются к 3 годам [29]. Физиологическая и биохимическая и стабильность у M. yessoensis наблюдается уже после второго нереста (в возрасте 3+ — 4+), когда организм окончательно перестроился с растущего на половозрелый этап жизнедеятельности. Поэтому, мы наблюдаем высокие показания МДА в жабрах и пищеварительной железе у моллюсков в возрасте 2+, связанные с физиологией моллюсков в совокупности с более низкой, по сравнению с садковым содержанием, концентрацией растворенного кислорода в воде и активной аккумуляцией микроэлементов из придонных водных слоев и грунтов. На основе этих результатов можно полагать, что параллельно происходит накопление токсичных продуктов метаболизма, типа оснований Шиффа. Однако, основываясь на полученных нами результатах, видимых возрастных изменений у двух- и трехлетних гребешков не наблюдается. В этом возрасте у приморского гребешка происходит активный соматический рост, созревание гонад, что не является физиологической старостью для организма и накопление продуктов ПОЛ в клетках, в том числе липофусцина, является обычным процессом, а не патологией. Этот же факт подтверждают полученные нами результаты по повреждению ДНК, где нет видимых возрастных отличий ИГП в клетках жабр у особей 2+ и 3+.

Таким образом, мы показали, что в двух близко расположенных возрастных группах гребешка, отличающихся способом выращивания, значения МДА и ИАА, отражающие развитие окислительных процессов и различных патологических изменений в организме достоверно отличаются. Если не рассматривать пагубное воздействие абиотических и биотических факторов среды на выращиваемых гребешков, накопление флуорисцирующих продуктов ПОЛ и повреждение молекулы ДНК в клетках происходит по мере изменения физиологических процессов в организме, и, в первую очередь старения. Разница в возрасте гребешков в 1 год не отражается в значительном изменении содержания оснований Шиффа в клетках и в повреждении молекулы ДНК. Кроме того, активное накопление флуорисцирующих продуктов и наибольшее их содержание отмечается в митотически неактивных клетках [10].

Заключение

В данной работе мы показали эффективность использования биомаркеров окислительного стресса для прогнозирования физиологической устойчивости выращиваемых моллюсков в искусственных условиях. В комплексном исследовании наиболее информативными показали себя биомаркеры МДА и ИАА, а вспомогательными экспресс-маркерами, отражающие патологические процессы в организме — ИГП и содержание флуорисцирующих продуктов ПОЛ. В комплексе данные биомаркеры наиболее полно могут дать информацию о биохимическом состоянии гидробионтов, для прогноза устойчивости как естественных экосистема, так и морских хозяйств.

По нашему мнению, приморский гребешок, выращиваемый как донным, так и садковым способом является физиологически уязвимым в возрасте 2+ — 3+.

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ

1. Седова Л.Г., Соколенко Д.А. Численность и размерный состав поселений приморского гребешка в заливе Петра Великого (Японское море) // Известия ТИНРО. — 2014. — Т. 179. — С. 226–235.
2. Гаврилова Г.С., Кучкрявенко А.В., Одинцов А.М. Результаты и перспективы культивирования приморского гребешка в зал. Владимира (Японское море) // Известия ТИНРО. — — Т. 147. — С. 385-396.
3. Гаврилова Г.С., Сухин И.Ю., Турабжанова И.С. Первый опыт садкового выращивания заводской молоди гребешка (Mizuhopecten yessoensis) у восточного побережья Приморья // Известия ТИНРО. – 2019. — Т. 197. — С. 208-218.
4. Xiao J., Ford S.E., Yang H., Zhang G., Zhang F., Guo X. Studies on mass summer mortality of cultured zhikong scallops (Chlamys farreri Jones et Preston) in china //Aquaculture. — 2005. – V. 250. — № 3-4. — P. 602-615.
5. Zhang X., Zhu M., Li R., Wang Z., Xia B., Zhang L. Density-dependent mortality of the scallop Chlamys farreri in grow-out cuture // Aquaculture research. — 2006. — № 37. — P. 842-844.
6. Read P.A., Fernandes T.F. Management of environmental impacts of marine aquaculture in Europe// Aquaculture. — 2003. — V. 226. — P. 139-163.
7. Lan Y., Ye T., Xue Y., Liu H., Zhang H., Cheng D., Zhao M., Zhang Y., Li S., Ma H., Zheng H. Phyiological and immunological responses to mass mortality in noble scallop Chlamys nobilis cultured in Nan’ao waters of Shantou, China // Fish and Shellfish Immunology. — 2018. — № 82. — P. 453–459.
8. Chao L., Fucun W.U., Huayong Q., Guofan Z. Relationships of growth and mortality to enzymatic activity, and the relative mRNA expression of cultured scallops Patinopecten yessoensis in the Yellow Sea, China // Journal of Oceanology and Limnology. — 2019. — V. 37, № 4. — P. 1409-1422
9. Liochev S.I. Reactive Oxygen Species and the Free Radical Theory of Aging // — 2013 — V. 13. — P. 1-4
10. Shimasaki H. Assay of fluorescent lipid peroxidation products // Methods in Enzymology— 1994. — 233. — P. 338-346
11. Бельчева Н.Н., Кудряшова Ю.В., Истомина А.А., Чижова Т.Л. Возрастное изменение реакций антиоксидантных ферментов в жабрах приморского гребешка Mizuhopecten yessoensis на окислительный стресс // Вопросы рыболовства. — 2014. — Т. 15. — № 3. — С. 306-313
12. Filomeni G., De Zio D., Cecconi F. Oxidative Stress and Autophagy: The Clash Between Damage and Metabolic Needs // Cell Death and Differentiation. – 2015. — V. 22. — № 3. — P. 377-388
13. Luo H., Chiang H., Louw M., Susanto A., Chen D. Nutrient Sensing and the Oxidative Stress Response // Trends in Endocrinology and Metabolism. – 2017. — V. 28. № 6. — P. 44-460
14. Gorrini C., Harris I.S., Mak T.W. Modulation of Oxidative Stress as an Anticancer Strategy // Nature Reviews Drug Discovery -2013 — 12. — № 12. — P. 931-47
15. Ighodaro O.M. Molecular Pathways Associated with Oxidative Stress in Diabetes Mellitus // Biomedicine and Pharmacotherapy — 2018 — 108. — P. 656-662
16. Тюлькова Н.А., Бондарь В.С. Содержание диеновых конъюгатов и оснований Шиффа в мицелии гриба Neonothopanus nambi при разных уровнях его свечения в условиях стресса // Вестник КрасГАУ. — 2019. — №3. — С. 37-44)
17. Sies H. Oxidative stress: oxidants and antioxidants. London: Academic Press Limited. — 1991. — 650 p.
18. Болдырев А.А. Окислительный стресс и мозг // Соросовский Образ. Журн. — 2001. — Т. 7. — № 4. — С. 21-28
19. Storey K.B. Oxidative stress: animal adaptations in nature Brasil // J. Med. Biol. Res. — 1996. — V. 29. — P. 1715–1733
20. Слободскова В.В., Кукла С. П., Челоми В. П. Анализ качества морской среды на основе определения генотоксичности ДНК клеток жабр приморского гребешка Mizuhopecten yessoensis (Jay, 1856)// Биология моря. — 2015. — Т. 41. — № 6. — С. 457-460
21. Soldatov A.A., Gostyukhina O.L., Golovina I.V. Antioxidant enzyme complex of tissues of the bivalve Mytilus galloprovincialis Lam. under normal and oxidative-stress conditions: A review // Applied Biochemistry and Microbiology. — 2007. — V. 43. — № 5. — P. 556-562.
22. Бельчева Н.Н., Силина А.В., Слинько Е.Н., Челомин В.П. Сезонная изменчивость уровней Fe, Zn, Cu, Mn и Cd в гепатопанкреасе приморского гребешка Mizuhopecten yessoensis // Биология моря. – 2002. — Т.28. — № 6. — С. 442-448.
23. Abele D., Brey T., Philipp E. Bivalve models of aging and the determination of molluscan lifespans // Experimental Gerontology. — 2009. — V. 44. — P. 307–315
24. Gonzales P. M., Eilhelms-Dick D., Abele D., Puntarulo S. Iron in coastal marine ecosystems: role in oxidative stress in aquatic ecosystems: 1st ed. Blackwell Publishing. — 2012. — Ch. 8. — P. 115-125.
25. Bize P., Devevey G., Monhagan P., Doligez B., Christe P. Fecundity and survival in relation to resistance to oxidative stress in a free living bird // Ecology. — 2008. — V. 89. — P. 2584–2595.
26. Guerra C., Zenteno-Savín T., Maeda-Martínez A.N., Philipp E.E.R., Abele D. Changes in oxidative stress parameters in relation to age, growth and reproduction in the short-lived catarina scallop Argopecten ventricosus reared in its natural environment // Comparative Biochemistry and Physiology, Part A. — 2012. — V. 162. — P. 421–430.
27. Приморский гребешок. Институт биологии моря. Владивосток: ДВНЦ АН СССР. – 1986. — 244 с. (монография)
28. Силина А.В. Популяция приморского гребешка при климатических и антропогенных изменениях среды в Амурском заливе Японского моря // Океанология. – 2019. – Т. 59. — № 1. — С. 82-92.
29. Nussey D., Pemberton J., Pilkington J. G., Blount J. Life history correlates of oxidative damage in a free-living mammal population // Funct Ecol. — 2009. — V. 23. — P. 809–817.

УДК 338.439. 001.25

DOI 10.24411/2413-046Х-2020-10681

ОРГАНИЗАЦИОННО-ЭКОНОМИЧЕСКАЯ ЭФФЕКТИВНОСТЬ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ СУБЪЕКТОВ ПРОИЗВОДСТВЕННОЙ ИНФРАСТРУКТУРЫ АПК И ИХ ВКЛАД В ОБЕСПЕЧЕНИЕ ПРОДОВОЛЬСТВЕННОЙ НЕЗАВИСИМОСТИ РЕГИОНА 

ORGANIZATIONAL AND ECONOMIC EFFICIENCY OF THE ACTIVITIES OF SUBJECTS OF PRODUCTION INFRASTRUCTURE OF AIC AND THEIR CONTRIBUTION TO PROVIDING FOOD INDEPENDENCE OF THE REGION 

Бунчиков Олег Николаевич, доктор экономических наук, профессор, заведующий кафедры Экономики, философии и социальных дисциплин, ФГБОУ ВО «Донской государственный аграрный университет», Ростовская область, п. Персиановский

Bunchikov O.N., bunchikov.oleg@mail.ru

Джуха Владимир Михайлович, доктор экономических наук, профессор, заведующий кафедры Инновационного менеджмента и предпринимательства ФГБОУ ВО «Ростовский государственный экономический университет» (РИНХ), г.Ростов-на-Дону

Juha V.M., dvm58@yandex.ru

Булгаров Мурат Ахмедович, старший преподаватель кафедры государственного и муниципального управления ФГБОУ ВО «Кубанский государственный аграрный университет им. И.Т. Трубилина», г. Краснодар

Bulgarov M.A., muratti_82@mail.ru 

Аннотация. В работе проведен анализ производственно-экономической деятельности донских сельхозтоваропроизводителей, изучена отраслевая специфика агропромышленного комплекса Донского края, определен вклад донских аграриев в обеспечение продовольственной независимости Дона, в частности, отрасли животноводства и растениеводства, а также основные тенденции развития этого сектора экономики. Определена динамика роли животноводческой и растениеводческой отраслей в структуре ВРП Донского края. Проведен анализ динамики развития отрасли животноводства и растениеводства.

Summary. The article examines issues related to the role of the food sector in ensuring food security of the Rostov region, in particular, the livestock and crop production sectors, as well as the main trends in the development of this sector of the economy. The dynamics of the role of livestock and crop industries in the structure of the GRP of the Don Territory has been determined. The analysis of the dynamics of the development of the livestock and crop production industry.

Ключевые слова: животноводство, продовольственная независимость, Донской край, сельхозтоваропроизводители, сельскохозяйственное производство, структура, племенное поголовье, аграрное предпринимательство, удельный вес, прибыль, растениеводство.

Keywords: livestock, food sector, Rostov region, agriculture, agriculture, breeding stock, agricultural entrepreneurship, share, profit, crop production. 

Ростовская область в течение длительного периода времени остается одним из важнейших регионов России по производству сельскохозяйственной продукции. В Донском крае выделяют шесть основных природно-сельскохозяйственных зон: Северо-Западная, в которую входит 9 районов: Верхнедонской, Шолоховский, Боковский, Чертковский, Миллеровский, Кашарский, Тарасовский, Каменский, Красносулинский. Северо-Восточная, в которую входит 9 районов: Морозовский, Милютинский, Обливский, Константиновский, Белокалитвинский, Цимлянский, Тацинский, Советский. Усть-Донецкий. Центральная орошаемая зона, которая состоит из 6 районов, таких как: Пролетарский, Багаевский, Волгодонской, Семикаракорский,  Мартыновский, Веселовский.

В 2016 году на Дону прошла Всероссийская сельскохозяйственная перепись − 2016. По ее итогам проведены пересчеты посевных площадей и валовых сборов сельскохозяйственных культур, начиная с 2007 года (после предыдущей Всероссийской сельскохозяйственной переписи − 2006).В области наблюдается динамика роста посевных площадей. По сравнению с 2006 годом посевная площадь области увеличилась на 289,4 тыс. га.

При этом снижены посевные площади под рожью (с 8 тыс. га до 1,5 тыс. га), гречихой (с 32,4 тыс. га до 1,8 тыс. га) и сорго (с 15,3 тыс. га до 8,2 тыс. га).

Значительно увеличены посевы под зернобобовые, а так же зерновые культуры, с 2,5 млн. га до 3,5 млн.га, доля которых от общей посевной площади составляет свыше 75%.Растет среднегодовой сбор зерновых культур в области. За период 2006-2018 он составил 8,2 млн. тонн, в том числе за последние 5 лет (2014-2018 г.г.) − 11 млн. тонн. В 2018 году площадь посевов под зернобобовыми, а также зерновыми культурами была почти 3,5 млн.га, что на сто девятнадцать тыс. га больше, в 2017 году.

По сравнению с уровнем 2017 года посевы главной возделываемой культуры – озимой пшеницы – увеличились на 159,4 тыс. га, посевы зернобобовых  – на 79,5 тыс. га, свеклы сахарной– на 2,8 тыс. га.

В 2018 году снижение посевной площади наблюдалось по ряду культур. Основные из них это кукуруза на зерно – площадь посевов уменьшилась на 47,4 тыс. га, сорго – на 23,4 тыс. га, яровой ячмень – на 22,6 тыс. га, посевы кормовых культур – на 11,5 тыс. га, подсолнечник – на 1,3 тыс. га.

В 2018 году, результаты уборки показали, что собрано почти одиннадцать миллионов тысяч тонн зернобобовых, а так же зерновых культур. Средняя урожайность составила почти тридцать два центнера с гектара, что почти на 25% ниже, чем в предыдущем году. Урожай озимой пшеницы составил 9,3 млн. тонн, а урожайность тридцать шесть центнеров с гектара собран рекордный урожай: зерновых и зернобобовых культур (в весе после доработки) – 10 911,6 тыс. тонн при средней урожайности 31,9 ц/га (в 2017 г. – 13 459,9 тыс. тонн, урожайность – 40,4 ц/га), в том числе озимой пшеницы – 9 318,2 тыс. тонн при урожайности 36 ц/га (в 2017 г. – 10 872,5 тыс. тонн, урожайность – 44,5 ц/га); урожай масличных культур составил 1,4 млн. тонн, а урожайность составила почти семнадцать центнеров с гектара, что в сравнении с предыдущим годом, почти на два центнера с гектара ниже. Урожай подсолнечника составил 1,3 млн. тонн, при этом урожайность была в среднем девятнадцать центнеров с гектара, что на полтора центнера ниже, чем в предыдущем году.  

Валовой сбор картофеля составил 338,9 тыс. тонн при урожайности 203,5 ц/га (в 2017 г. – 0,3 млн. тонн, при урожайности сто восемьдесят три центнера с гектара).

Валовой сбор овощей открытого и закрытого грунта составил 521,7 тыс. тонн. В том числе открытого грунта – 463,0 тыс. тонн при урожайности 203,8 ц/га (в 2017 г. – 549,0 тыс. тонн, урожайность – 224,4 ц/га). Валовой сбор закрытого грунта составил – 58,7 тыс тонн (в 2017 г. – 48,3 тыс. тонн).

На Дону традиционно развито животноводство. Сельхозтоваропроизводители, которые занимаются животноводством, в большей своей массе занимаются производством молока и мяса крупного рогатого скота, производство свинины, а также разведение птицы, лошадей и овец.

Объем производства молока на Дону, позволяет Ростовской области устойчиво держать пятое место в нашей стране, а также второе место на Юге России.

Удельный вес Донского края в общем объеме производства молока в России составляет 3,5%, а объем производства товарного молока в Ростовской области составляет 2,1% от общероссийского производства.

Удельный вес производства яиц на Дону, позволяет Ростовской области третью позицию в нашей стране и первую среди субъектов Юга Российской Федерации.

Объем производства мяса птицы и крупного рогатого скота позволяет Ростовской области быть на двенадцатом месте в Российской Федерации[7].

По итогам 2018 года сельхозтоваропроизводителями Донского края было произведено мяса крупного рогатого скота и птицы живой массой триста семьдесят девять тысяч тонн, молока один миллион девяносто пять тысяч тонн и яиц произведено один миллиард восемьсот восемьдесят шесть миллионов штук.

На Дону около шестисот различных предприятий, относящихся к сегменту аргарного предпринимательства, специализируются на молочном скотоводстве.

Такие организации как общество с ограниченной ответственностью «Дон Агро», расположенное в Миллеровском районе, которое производит более двенадцати тысяч (12147,6) тонн молока в год,  сельскохозяйственный производственный кооператив колхоз имени С.Г.Шаумяна, чьи производственные фонды расположены на территории Мясниковского района, производит более десяти тысяч (10212,5) тонн молока, сельскохозяйственный производственный кооператив (колхоз) «Колос» расположенный на территории Матвеево-Курганского района, производит более одиннадцати с половиной (11590,9) тонн молока, СЗАО «СКВО» чье поголовье коров находится на территории Зерноградского района надаивает ежегодно более восьми (8143,0) тонн молока в год, а СПК (коллективное хозяйство) «Родина», расположенный на территории Матвеево-Курганского района Ростовской области, производит в год почти одиннадцать тысяч (10896,9) тонн молока, считаются самыми крупными в Ростовской области по производству молока[1].

Самые большие удои молока на одну корову отмечены в таких сельскохозяйственных предприятиях Донского края, как открытое акционерное общество «Кировский конный завод» с более чем десятью с половиной (10521кг) тонной молока в год на одну корову, в обществе с ограниченной ответственностью «Вера» и сельскохозяйственном производственном кооперативе (колхозе) «Колос» надаивают 12160 кг и 10321 кг молока в год на одну корову соответственно.

В 2018 году надой на одну голову молочного стада коров   составил почти четыре тысячи семьсот килограмм.

В сельхозорганизациях в 2018 году продуктивность на 1 корову составила 6 054 кг. Удой от одной коровы в крестьянских (фермерских) хозяйствах составил 5 371 кг молока.

В 2018 году 25 хозяйств провели модернизацию производственных мощностей. В отрасли реализуются проекты по строительству молочно-товарных ферм – СПК «им. Мясникяна» в Мясниковском районе, ООО «Урожай» в Егорлыкском районе.

Такие племенные заводы как открытое акционерное общество им. В.И.Ленина, а также общество с ограниченной ответственностью «Вера», расположенные на территории Матвеево-Курганского района Ростовской области, по выращиванию КРС голштинской и бурой швицкой пород молочного направления продуктивности.

На Дону расположено еще четыре племенных репродуктора – СПК (Колхоз) «Колос» Матвеево-Курганского района, сельскохозяйственный производственный кооператив им. В.И.Ленина,  расположенный в Орловском районе, а также общество с ограниченной ответственностью «Лада», расположенное на территории Волгодонского района, и общество с ограниченной ответственностью «Аксайское молоко», находящееся на землях Аксайского района  Ростовской области, где разводят черно-пеструю, красно-пеструю, айрширскую и голштинскую породы.

В основном на востоке Ростовской области сельхозтоваропроизводители занимаются выращиванием крупного рогатого скота мясного направления продуктивности. В этом направлении специализируется сто двадцать одна сельскохозяйственная организация и более тысячи ста К(Ф)Х[2].

Племенное ядро пород животных Ростовской области сосредоточено в двадцати племенных организаций, которые представлены шестью племенными заводами и четырнадцатью племрепродукторов, где выращивают в основном такие породы мясного направления продуктивности как симменталы, герефорды, калмыцкая, шароле, абендин-ангуссы и казахская белоголовая.

Удельный вес пород крупного рогатого скота мясного направления продуктивности , выращиваемых в племенных хозяйствах Ростовской области следующий: более девяноста процентов поголовья племенных хозяйств приходится на животных калмыцкой породы, около восьми процентов, — это герефорды, и в районе двух процентов отводится другим породам крупного рогатого скота мясного направления продуктивности[4].

В 2018 году численность свинопоголовья в аграрном секторе Ростовской области была около четырехсот тысяч голов.  

С увеличением в сельхозпредприятиях на 3,0% (224,4 тыс. голов), в крестьянских (фермерских) хозяйствах на 1,0% (8,2 тыс. голов).

Производство свинины на Дону сосредоточено в основном или в крупным комплексах промышленного типа, таких как «Русская Свинина» который сосредоточен на территории трех районов Ростовской области, таких как Песчанокопский, Каменский и Миллеровский. Кроме этого, производят свинину в Донском крае так же и в сельскохозяйственных предприятиях, которые смогли привлечь инвестиции и на основе инновационных технологий модернизировать производство. К таким предприятиям прежде всего следует отнести на территории Каменского района это Закрытое Акционерное Общество агрофирма «Респект», в Азовском районе, это  Открытое Акционерное Общество «Батайское», и СЗАО «СКВО» расположено на территории Зерноградского района Ростовской области.

Производство донских овец и коз в 2018 году по сравнению с 2017 годом было сопоставимым и равнялось 1 миллион 177 тысяч поголовья, из них на долю племенного поголовья приходится сорок две тысячи, девятьсот голов.

Выращиванием племенного поголовья овец на территории Ростовской области занимаются такие предприятия, как:

1) Племенные заводы, в количестве 6 единиц, которые занимаются производством овец таких пород как сальская, а также советский меринос.

2) Племенные репродукторы, в количестве 6 единиц, на территории которых выращивают овец таких пород как ставропольская, цигайская, советский меринос, а также эдильбаевская порода племенных овец[6].

Основное поголовье племенных овец в Ростовской области сосредоточено на территории шести сельскохозяйственных предприятий, таких как сельскохозяйственный производственный кооператив племенной завод «Подгорное» на территории которого сосредоточено более пяти с половиной тысячи (5632)   племенного поголовья овец породы советский меринос, в обществе с ограниченной ответственностью «Белозерное» сосредоточено почти две тысячи (1868) голов овец сальской породы, в обществе с ограниченной ответственностью «Солнечное» выращивают почти полторы тысячи (1442) голов овец цигайской породы, в колхозе племенном заводе «Первомайский» сосредоточено почти семь с половиной тысячи (7468) поголовья овец советский меринос, эдильбаевская порода овец выращивается на территории общества с ограниченной ответственностью «Лазоревая степь». На ее территории находится две тысячи триста пятьдесят голов овец и сельскохозяйственный производственный кооператив «Федосеевский» производит более шести тысяч (6127) поголовья овец советский меринос.

В настоящее время отрасль коневодства на территории Ростовской области представлена пятью племенными конными заводами: племенной конный завод «имени С.М.Буденного», расположенный на территории одного из южных районов Ростовской области,- Сальского, открытое акционерное общество «Конный завод имени Первой Конной Армии», занимающийся воспроизводством племенных лошадей на землях так же одного из южных районов Ростовской области, — Зерноградского, общество с ограниченной ответственностью «Агрофирма «Целина» Целинского района, а также общество с ограниченной ответственностью конный завод «Донской», занимающийся своей производственной деятельностью в Орловском районе Донского края.

На территории этих аграрных предприятий разводят такие породы лошадей, как тракененская и донская, а также чистокровная верховая порода и буденовская порода племенных лошадей. Кроме этого на территории Донского край построен специальный ипподром на котором испытываются племенные лошади.

В Ростовской области насчитывается 15 птицеводческих предприятий яичного и мясного направлений.

Одним из ведущих племенных репродукторов области по разведению уток кросса «Агидель 34» является: ЗАО «Племптицефабрика Юбилейная», производственные фонды которой расположены на территории Кагальницкого района, Ростовской области[5].

На землях Донского края успешно функционируют одни из самых больших птицефабрик, специализирующихся на производстве яйца, такие как общество с ограниченной ответственностью «Аксайская птицефабрика, чье производство находится на землях Аксайского района, в Цимлянском районе производством куриного яйца занимается общество с ограниченной ответственностью «Алена», открытое акционерное общество «Птицефабрика Таганрогская» производит куриное яйцо на территории Неклиновского района, на территории Зерноградского района находится закрытое акционерное общество птицефабрика «Гуляй-Борисовская» и на землях Миллеровского района эффективно функционирует открытое акционерное общество «Птицефабрика Ореховская», специализация которых производство куриного яйца[8].

Животноводство Ростовской области имеет на своей территории элитный генетический фонд племенных животных. Так, на территории Донского края племенное поголовье выращивают более пятидесяти различных племенных предприятий, из них две трети (28) приходится на племенные репродукторы  и одна треть (19) отводится племенным заводам. На территории этих предприятий донскими селекционерами успешно выращивают семнадцать пород сельскохозяйственых животных, 3 кросса птиц, 1 порода рыбы.

На территории Ростовской области так же расположены обслуживающие, племенное поголовье предприятия. Это прежде всего ипподром, где проводятся скачки лошадей, К сервисным предприятиям также относят специальную лабораторию, где проводится генетические и молекулярные исследования, а также специальный областной селекционный центр, где находится вся информационная база о племенном поголовье Донского края[3].   

В 2018 году проводилась 19-я Российская выставка племенных овец и коз в Астраханской области, в которой приняли участие 6 племенных овцеводческих организаций Ростовской области. По итогам выставки получено 11 медалей, в том числе 4 золотых, 4 серебряных и 3 бронзовых.

Осенью 2018 года состоялась 20-я Агропромышленная выставка «Золотая осень 2018» в г. Москва. В работе выставки приняли участие 3 животноводческих предприятия. По итогам проведения конкурсов участники выставки награждены:

• КХ «Исаев» золотой медалью и дипломом «За достижение высоких показателей в развитии племенного животноводства» в номинации овцеводство;
• Общество с ограниченной ответственностью «Агро Союз Юг Руси», которое является составной частью (филиалом), племенного конезавода имени С.М. Буденного» золотой медалью и дипломом «За достижение высоких показателей в развитии племенного животноводства», в номинации коневодство и медалью ГРАН-ПРИ«За вклад в развитие выставки»;
• ООО «Энергия» серебряной медалью и дипломом «За достижение высоких показателей в развитии племенного животноводства», в номинации мясное скотоводство.

Библиографический список

1. Бунчиков О.Н., Озеров П.В. Проблемы эффективного развития свиноводства Ростовской области / Бунчиков О.Н., Озеров П.В. // Вестник СевКавГТИ. – 2017.– № 4 (31). – с. 31-34.
2. Джуха В.М., Бунчиков О.Н., Грицунова С.В., Еремин Р.В. Современные детерминанты функционирования и развития растениеводческой отрасли АПК // Эпомен. – 2018. – №15. – с. 40-51.
3. Бунчиков О.Н., Сафонова С.Г., Шейхова М.С. Анализ деятельности и пути повышения конкурентоспособности предприятия / Бунчиков О.Н., Сафонова С.Г., Шейхова М.С. // Московский экономический журнал. – 2019. – №6 – с. 24-32.
4. Бунчиков О.Н., Джуха В.М., Гайдук В.И., Еремин Р.В., Бунчикова Е.О. Экономическая эффективность функционирования малых форм хозяйствования и реализации инвестиционных проектов в АПК Ростовской области / Бунчиков О.Н., Джуха В.М., Гайдук В.И., Еремин Р.В., Бунчикова Е.О. // Московский экономический журнал. – 2019. – №10 – с. 24-32.
5. BUNCHIKOV Oleg, USENKO Lyudmila, USENKO Anastasia, KALASHNIKOV Alexander, EREDZHEPOVA Rimma. Eco-settlements as development factor for rural territories: experience from Southern Russia / BUNCHIKOV Oleg, USENKO Lyudmila, USENKO Anastasia, KALASHNIKOV Alexander, EREDZHEPOVA Rimma // E-SdPTCONICIT – Espacios. — Year 2019. — Vol. 40 (Number 35). — Page 27.
6. BUNCHIKOV Oleg, SHMATKO Larisa, YAKOVENKO Zoya, RIABCHENKO Anastasia, UDOVIK Elena. State regulation of territorial development of agroindustrial region of southern Russia / BUNCHIKOV Oleg, SHMATKO Larisa, YAKOVENKO Zoya, RIABCHENKO Anastasia, UDOVIK Elena // E-SdPTCONICIT – Espacios. — Year 2020. – Published 15/01/2020 Vol. 41 (Issue 01) — Page 15.
7. Гайдук В.И., Гришин Е.В., Бунчиков О.Н., Мирошников Д.М. Факторная среда развития отраслей промышленного сектора экономики / Гайдук В.И., Гришин Е.В., Бунчиков О.Н., Мирошников Д.М. // Политематический сетевой электронный научный журнал Кубанского государственного аграрного университета. – 2016. – №119. – С. 1036-1052.
8. Бунчиков О.Н., Сафонова С.Г., Шейхова М.С. Эффективность инвестиционной поддержки аграрного предпринимательства в Ростовской области / Бунчиков О.Н., Сафонова С.Г., Шейхова М.С. // Московский экономический журнал. – 2019. – №11 – с. 29-37.

DOI 10.24411/2413-046Х-2020-10626

Развитие методики анализа социально-экономического развития сельских территорий на основе индикативного подхода 

Development of a methodology for analyzing the socio-economic development of rural areas based on an indicative approach 

Голова Елена Евгеньевна,  кандидат  экономических  наук,  доцент  кафедры  экономики, бухгалтерского  учета  и финансового контроля, ФГБОУ ВО Омский ГАУ, ee.golova@omgau.org

Шумакова Оксана Викторовна, доктор экономических наук, профессор кафедры  экономики, бухгалтерского  учета  и финансового контроля ФГБОУ ВО «Омский государственный аграрный университет им. П.А. Столыпина», г. Омск

Орлов Артём Александрович, ИП «Орлов А.А.» Одесского района Омской области 

Golova Elena Yevgenyevna,  candidate  of  economic  Sciences,  associate  professor  of  the  Department  of Economics, accounting and financial control, Omsk state agrarian University named after P. A. Stolypin, Omsk, ee.golova@omgau.org

Shumakova Oksana Viktorovna, doctor of Economics, professor of the Department of Economics, accounting and financial control, Omsk state agrarian University named after P. A. Stolypin, Omsk, ov.shumakova@omgau.org

Orlov Artem Alexandrovich, IP «Orlov A. A.» of the Odessa district of the Omsk region, aa.orlov17z37@omgau.org 

Аннотация. В статье рассматриваются вопросы необходимости типизации сельских территорий и разработки системы индикаторов для оценки уровня и качества жизни. Представлена авторская методика, позволяющая оценить текущее положение сельских поселений и на основании полученных данных принимать соответствующие управленские решения относительно их развития.

Summary. The article discusses the need to typify rural areas and develop a system of indicators to assess the level and quality of life. The author’s methodology is presented that allows assessing the current situation of rural settlements and making appropriate management decisions on their development based on the data obtained.

Ключевые слова: сельские территории, анализ, индикатор, типизация, уровень и оценка качества жизни.

Keyword: rural areas, analysis, indicator, typification, level and assessment of quality of life.

Введение. В настоящее время одной из основных целей государства и основой для развития аграрной политики является развитие сельских территорий. В целях реализации поставленной этих задач активно формируется инструментарий, позволяющий добиться устойчивого развития в селе, для чего была утверждена Концепция устойчивого развития сельских территорий РФ на период до 2020 года и федеральная целевая программа «Устойчивого развития сельских территорий на 2014 — 2017 годы и на период до 2020 года» [1] и иные нормативно-правовые акты. Работа над развитием села даст возможность решить существующие проблемы в области социальной и экологической политики, вопросы демографического кризиса в селе при одновременном сохранении природного потенциала, культурного и исторического наследия в сельских территориях.

Изучением вопросов устойчивого развития сельских территорий и их типизации посвящены труды многих отечественных и зарубежных учёных, среди которых: Баутина В.М., Вавилов Н.И., А. Вебер, Гордеева A.B., Докучаев В.В., Колеснев С.Г., А. Маршалл, Меренкова И.Н., Носова В.В., Огаркова А.П., А. Смит, Сапожникова С.А., Струмилин С.Г., Тимирязев К.А.. Шаляпина И.П. и Челинцев А.Н.и другие [2].

Объект исследования – исследование проводилось на примере сельских территорий Одесского района Омской области.

Методы и методика исследования. Осуществлять типизацию возможно различными способами и методами. Выбор метода определяется целью исследования, т.е. набор показателей, по которым совокупность показателей будет определяться.  Проведённый анализ существующих подходов к типологизации сельских территорий позволил предложить авторский подход.

Результаты и обсуждение. Понятие сельских территорий исследуется давно, и многие авторы дают свою трактовку данному определению (табл.1).

Тем не менее, споры относительно данного определения ведутся до сих пор. В настоящее время Министерство сельского хозяйства Российской Федерации, ведет работу по подготовке предложений и выработки согласованных позиций в части законодательного определения понятия «сельские территории» («сельская местность») и внесения изменений в Федеральный закон от 29 декабря 2006 г. № 264-ФЗ «О развитии сельского хозяйства».

Типы сельских территорий формируются за счёт тех функциональных систем, которые находятся в тесной связи с природными условиями, переселением населения сельской местности и представляющие собой производственную и социальную инфраструктуру.   В современной сложилось множество методических подходов к типизации сельских территорий, однако, многие из них не являются универсальными. На западе существуют различные подходы к определению типизации и один из таких подходов выдвинут Организацией по экономическому развитию и сотрудничеству (рис.1).

Так, Евростат делит сельские территории в зависимости от плотности населения и их численности. В России тоже существуют равные подходы к типизации, так, профессор Троцковский А.Я. считает, что типизацию лучше проводить по степени отделённости города либо крупных центров потребления и выделять среди них: ближнюю периферию, среднюю и дальнюю [3].

Правительством РФ была утверждена «Стратегия устойчивого развития сельских территорий до 2030 года» [4], которая ввела типологию по степени освоения сельскохозяйственного производства, их ограничений и потенциала, выделяя при этом четыре типа: 1 тип – территории с развитым сельским хозяйством благоприятными условиями для его развития; 2 тип – территории с полифункциональной экономикой и благоприятными условиями;  3 тип – местность с плохо развитой социальной политикой в селе; 4 тип – слаборазвитые территории в отношении сельского хозяйства, имеющие к тому же непригодные для сельского хозяйства природно-климатические условия.

По нашему мнению, приведённая типизация сельских районов, предложенная организацией по экономическому развитию и сотрудничеству, требует дополнения по части классификации сельских населенных пунктов, и районов для более детального разграничения функциональных типов по видам экономической деятельности [5].

В настоящее время существует множество вариантов типизации. Доказано, что типология может быть объективна, если при ее использовании применяется один показатель, если их несколько, то уровень объективности снижается. Таким образом, правильнее и эффективнее строить типизацию под конкретные задачи в части теоретических и практических разработок.

Известно, что сельские территории – понятие не аграрное, это обобщенный термин, определяющий место, где население работает в сельской местности, однако не только в отрасли АПК.

В ходе разработки индикаторов устойчивого развития на муниципальном уровне можно рассматривать несколько подходов, которые различаются по структуре и принципам построения. Индикаторы лучше отбирать и агрегировать таким образом, чтобы дать количественную характеристику выделенных проблем, опираясь на базу данных официальной российской статистики для муниципалитетов [6].

Предлагаемая система индикаторов устойчивого развития сельских территорий, позволяет оценить устойчивость развития территории, результаты реализации существующих региональных программ, выявлять проблемы сельских территорий, корректировать планы социально-экономического развития. Очевидна необходимость в создание подобной системы индикаторов устойчивого развития в каждом муниципальном образовании, или в регионе в целом.

Первая группа индикаторов – Демографическая;

• Уровень смертности на 1 тыс.чел.
• Уровень рождаемости на 1 тыс.чел.
• Миграционный прирост, чел.

Вторая группа индикаторов – Уровень образования:

• Количество образовательных учреждений на 1 тыс.чел.
• Число учащихся на 1 тыс.чел.
• Количество учащихся в дошкольных учреждениях на 1 тыс.чел.

Третья группа – Уровень здравоохранения:

• Наличие больниц на 1 тыс.чел.
• Наличие аптек и аптечных пунктов на 1 тыс.чел.
• Численность врачей на 1 тыс.чел.

Четвертая группа – Жилищные условия:

• Средний размер общей площади на 1 чел. м2.
• Число семей, нуждающихся в жилых помещениях на 1 тыс.чел.
• Протяжённость уличного водопровода на 1 чел.м.

Пятая группа индикаторов – Уровень развития экономики:

• Количество субъектов малого и среднего предпринимательства на 10 тыс.чел.
• Количество безработных на 1 тыс.чел.
• Расходы бюджета на 1 чел.

Шестая группа – Экология:

• Количество легковых автомобилей на 1 тыс.чел.
• Объем использования воды на 1 тыс.чел. в день [7].

Применение результатов. По нашему мнению, при рассмотрении авторской классификации сельских территорий, появится возможность определения и целенаправленного обоснования типов сельской местности, выявление проблем социально-экономического развития сельских территорий муниципальных районов, и сельских поселений, оценки распространения антиобщественного образа жизни, выделения территорий-кластеров, обладающих природными туристическими ресурсами, что позволит определить и выработать соответствующие меры региональной политики, направленные на решение ключевых проблем (развитие инфраструктуры, туризма, обеспечение занятости сельского населения, развитие АПК, снижения острых социальных проблем) в данных муниципальных районах или сельских поселениях.

Предлагаемая оценка состояния, прогнозирования процессов развития сельских территорий состоит в обосновании факторов устойчивого развития сельских территорий и базируется на использовании доступной аналитической базы, позволяющей своевременно идентифицировать изменения социально-экономической, институциональной, экологической, демографической ситуации с целью повышения обоснованности формирования и своевременной актуализации программных документов развития сельских территориальных образований.

Оценка включает расчёт индикаторов состояния и развития сельских территорий, предназначенного для определения вектора их социально-экономического развития и обоснования соответствующих управленческих решений (табл. 1).

На первом этапе отбираются показатели, количественно характеризующие различные группы факторов, определяющих основные компоненты сельских территорий. Такому отбору предшествует теоретический анализ различных факторов, определяющих развитие сельских территорий [8, 10, 11].

Второй этап – связан с общим представлением индикатора оценки состояния и развития сельских территорий и приведение их в табличный вид системы взаимосвязей показателей, определяющих экономический смысл индикатора.

Результатом произведённых расчётов является совокупность индексов для каждого показателя, отражающего определённый фактор, влияющий на устойчивое развитие сельских территорий. Индикаторы изменяются от 2 до 0, где 2 – высокое значение (лучшее), 0 – самое низкое, т.е. худшее. В рамках следующего этапа производится исчисление суммы по каждому из показателей и проводится их суммирование.

Этот процесс включает приведение разнородных показателей, измеряемых в разных единицах к безразмерным величинам, изменяющимся от 0 до 2 [9].

Итоговым значением при оценки устойчивого развития сельских территорий, служит подсчёт количества баллов, выявленных при анализе системы индикаторов, где: 0 – 10 баллов — низкий уровень устойчивости сельских поселений; 10 – 20 баллов — средний уровень устойчивости сельских поселений; 20 – 30 баллов — высокий уровень устойчивости сельских поселений.

Выводы. Необходимо отметить, что авторская типизация и система индикаторов в практике управления процессами развития сельских территорий, так как она позволяет:

• оценить количественные показатели и их влияние на развитие сельских поселений
• изучить динамику и уровень влияния каждого из оцениваемых факторов на общую картину развития сельского поселения
• получать объективные данные и использовать их для принятия соответствующих решений, что можно в дальнейшем использовать для формирования стимулирующих мер как на муниципальном, так и на региональном уровнях власти.

Список литературы

1. Распоряжение Правительства РФ от 17.11.2008 N 1662-р (ред. от 28.09.2018) «О Концепции долгосрочного социально-экономического развития Российской Федерации на период до 2020 года» URL: http://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_82134/28c7f9e359e8af09d7244d8033c66928fa27e527/ (дата обращения: 26.09.2020).
2. Типологизация сельских территорий на основе диверсификации экономики: монография / Тарасов А.Н., Антонова Н.И.и др. – Ростов н/Д: ФГБНУ ВНИИЭиН, Изд-во «АзовПечать», 2016 – 140 с.
3. Устойчивое развитие сельских территорий Алтайского края: социально-экономические и пространственные аспекты: коллективная монография/ науч. ред. А.Я. Троцковский. – Барнаул: Изд-во Алт. Ун-та, 2013. – 330 с.
4. Распоряжение Правительства Российской Федерации от 02.02.2015 №151-р «Об утверждении Стратегии устойчивого развития сельских территорий Российской Федерации на период до 2030 года» (с изм. от 13.01.2017) URL: http://docs.cntd.ru/document/420251273 (дата обращения: 25.09.2020).
5. Устойчивое развитие сельских территорий. учебное пособие [Текст] / Коллектив. Авторов. Под научн. ред. М. Дитериха, А.В. Мерзлова. М.: Эллис Лак, 2018. – 680 с.
6. Голова Е.Е. Состояние и перспективы миграционных процессов в Омской области как показатель качества жизни сельского населения // Московский экономический журнал. — -№ 6. — С. 35-37.
7. Голова Е.Е., Гончаренко Л.Н. Продовольственное обеспечение сельских территорий как фактор, влияющий на качество жизни (по данным Омской области) // Экономические отношения. — 2019. Т. 9. — № 3. — С. 1939-1948.
8. Golova E., Baetova D., Zaitseva O., Novikov « Modernization of the Social Sphere in Terms of the Development of the System of Preschool Education of Children in Rural Areas» Advances in Social Science, Education and Humanities Research (The Fifth Technological Order: Prospects for the Development and  Modernization of the Russian Agro-Industrial Sector). -2019 — Vol. 393,  — pp.103-108.
9. Кусакина О.Н., Кривокора Ю.Н. Методические подходы к оценке состояния сельской территории как многофункциональной эколого-социально-экономической системы // Теория и практика общественного развития. – 2014 — №1. URL: http://teoria-practica.ru/rus/files/arhiv_zhurnala/2014/19/economics/kusakina-krivokora.pdf (дата обращения: 25.09.2020).
10. Новиков Ю.И., Блинов О.А., Шумакова О.В. Направления и опыт развития агротуризма // Вестник Омского государственного аграрного университета. 2015. № 3 (19). С. 83-86.
11. Голова Е.Е., Гончаренко Л.Н., Блинов О.А. Демография как основной критерий оценки качества и уровня жизни сельского населения (на примере Омской области) // Международный журнал прикладных и фундаментальных исследований. 2018. № 11-2. С. 363-368.

УДК 338.43.01

DOI 10.24411/2413-046Х-2020-10594

ОСНОВНЫЕ ПОДХОДЫ К УПРАВЛЕНИЮ УСТОЙЧИВЫМ РАЗВИТИЕМ СЕЛЬСКИХ ТЕРРИТОРИЙ ДОНА

BASIC APPROACHES TO THE MANAGEMENT OF SUSTAINABLE DEVELOPMENT OF RURAL DON

Федоров Владимир Христофорович, доктор сельскохозяйственных наук, профессор, врио ректора, ФГБОУ ВО Донской государственный аграрный университет, п. Персиановский, Ростовская область, Россия

Сафонова Светлана Геннадиевна, кандидат экономических наук, доцент, доцент кафедры экономики, философии и социальных дисциплин, ФГБОУ ВО Донской государственный аграрный университет, п. Персиановский, Ростовская область, Россия

Шейхова Марина Сергеевна, кандидат экономических наук, доцент, доцент кафедры экономики, философии и социальных дисциплин, ФГБОУ ВО Донской государственный аграрный университет, п. Персиановский, Ростовская область, Россия

Кувичкин Николай Михайлович, кандидат сельскохозяйственных наук, доцент кафедры экономики, философии и социальных дисциплин, ФГБОУ ВО Донской государственный аграрный университет, п. Персиановский, Ростовская область, Россия

Fedorov V. Kh., 92861099752@mail.ru

Safonova S.G., svet_lana2808@rambler.ru

Sheykhova M.S., Sholuhmarina@rambler.ru

Kuvichkin N.M., Nikolay1384@bk.ru

Аннотация: Сельские поселения играют важнейшую роль в развитии каждого региона. Именно развитию сел и деревень государство должно уделять значительное внимание, ведь «вымирание» данных территорий приведет к непоправимым последствиям. На Дону развитие сельских территорий в настоящее время по-прежнему сталкивается с рядом трудностей, основными из которых является массовый отток населения, снижение привлекательности деятельности малых форм предпринимательства в агропромышленном комплексе и низкая социально-транспортная инфраструктура поселений. Решать обозначенные вопросы можно лишь комплексно, что потребует от государства не только значительных финансовых вливаний в данный сектор экономики, но и вложения большого количества сил и времени в развитие указанных территорий.

Summary: Rural settlements play a critical role in the development of each region. It is the development of villages and villages that the state should pay significant atten-tion to, because the «extinction» of these territories will lead to irreparable conse-quences. On the Don, the development of rural areas is currently still facing a number of difficulties, the main of which are the massive outflow of the popula-tion, the decline in the attractiveness of small businesses in the agro-industrial complex and the low social and transport infrastructure of settlements. The above issues can be resolved only in a comprehensive manner, which will require from the state not only significant financial injections into this sector of the economy, but also invest a lot of time and effort in the development of these territories.

Ключевые слова: сельские территории, агропромышленный комплекс, Ростовская область, инфраструктура, занятость, государственная программа.

Keywords: rural areas, agro-industrial complex, Rostov region, infrastruc-ture, employment, state program.

В настоящее время агропромышленный комплекс является важной отраслью в национальной экономике России, так как объединяет все отрасли по производству сельскохозяйственной продукции, её переработке и доведению до потребителя, а к тому же предопределяет уровень продовольственной без-опасности страны. [5] В рамках действующей правительственной доктрины Россия должна снизить свою продовольственную зависимость от импорта. [8]

Донской край входит в число крупнейших регионов России по производству сельскохозяйственной продукции, что обусловлено, прежде всего, особенностями природно-ресурсного потенциала. Так, отличительной чертой экономики Ростовской области является внушительный аграрный сектор, на протяжении последних лет его доля составляет более 10% в общем объеме ВРП. [4]

Сельские территории Донского края обладают издавна славятся одним из самых внушительных потенциалом природным, демографическим, экономическим и историко-культурным, который при более полном, рациональном и эффективном использовании может обеспечить устойчивое многоотраслевое развитие, полную занятость, высокий уровень и качество жизни сельского населения [1].

Между тем, ухудшение демографической ситуации на селе, разрушение социальной инфраструктуры повлияли на процессы оттока рабочей силы и обусловили низкий уровень доходов и качества жизни сельских жителей Дона. Указанные проблемы препятствуют переходу сельских территорий к динамичному развитию и их решение невозможно без формирования эффективных механизмов, направленных на повышение устойчивости сельской местности, обеспечение стабильного функционирования агроформирований.

Низкий уровень социально-экономического развития юго-восточных районов Ростовской области. В юго-восточных районах Ростовской области вследствие удаленности от областного центра, низкой плотности населения,

природно-климатических факторов и неразвитости инженерно-транспортной инфраструктуры сложилась непростая социально-экономическая ситуация. По большинству показателей уровень развития данных территорий значительно ниже среднеобластного.

В частности, среднемесячная начисленная заработная плата одного работника в Дубовском районе составила 21 226,3 рублей, в Заветинском районе – 19 678,1 рублей, в Зимовниковском районе – 23 392,9 рублей, в Орловском районе – 22 652,3 рублей, в Ремонтненском районе – 20 782,9 рублей, в то время как значение данного показателя всего по области составило 28 499,6 рублей. Уровень развития промышленного производства в юго-восточных районах Ростовской области также недостаточно высок. Так, в Зимовниковском районе объем отгруженных товаров собственного производства, выполненных работ и услуг собственными силами по виду экономической деятельности «Обрабатывающие производства» составил 749 272 тыс. рублей, в Орловском районе – 666 007 тыс. рублей, а в Дубовском, Заветинском и Ремонтненском районах значения данного показателя не были зафиксированы. [3]

К прочим факторам, характеризующим неблагоприятное социально-экономическое положение юго-восточных районов Ростовской области, можно отнести: отсутствие собственной топливно-энергетической базы; удаленность от крупных областных рынков сбыта продукции; отсутствие подтвержденных крупных промышленных запасов месторождений полезных ископаемых; отсутствие судоходных рек; удаленность от морских портов области. 31 мая 2019 года правительством Российской Федерации была принята государственная программа «Комплексное развитие сельских территорий» которая в свою очередь является правопреемницей подпрограммы «Устойчивое развитие сельских территорий», которая реализовывалась с 2014 года. Срок реализации госпрограммы – 2020–2025 годы. В каждом регионе разработаны и приняты аналогичные программы, реализация которых началась одновременно с федеральной в январе 2020 года. Основные цели государственной программы, прежде всего, направлены на сохранение доли сельского населения посредством повышения уровня и качества жизни на селе. [2]

Во исполнение Стратегии социально-экономического развития Ростовской области на период до 2030 года и для создания благоприятных условий проживания сельского населения, повышения уровня социального и инженерного обустройства сельских территорий, улучшения жилищных условий граждан, проживающих в сельской местности, а также привлечения молодых специалистов на работу в сельскую местность на территории Ростовской области с 2014 по 2019 годы реализовывалась подпрограмма «Устойчивое развитие сельских территорий» государственной программы Ростовской области «Развитие сельского хозяйства и регулирование рынков сельскохозяйственной продукции, сырья и продовольствия», утвержденной постановлением Правительства Ростовской области от 17.10.2018 № 652. На реализацию подпрограммы из бюджетов всех уровней направлено 6 994,4 млн рублей. [9]

Подпрограммой предусмотрена реализация направлений по улучшению жилищных условий граждан, проживающих в сельской местности, в том числе молодых семей и молодых специалистов, а также повышение уровня комплексного обустройства объектами социальной, инженерной и транс-портной инфраструктуры сельских территорий Ростовской области. Очередность граждан на улучшение жилищных условий ежегодно увеличивается и к 2019 году составила порядка двух тысяч сельских жителей. Укрепление инфраструктурного потенциала сельских территорий, повышение привлекательности для проживания трудоспособного населения в сельской местности является неотъемлемым фактором повышения уровня и качества жизни сельского населения. Необходим комплексный подход к реализации механизма государственной поддержки сельских территорий, в первую очередь, для решения проблемы обеспечения сельского населения жильем и его современного обустройства как основы для создания конкурентоспособного сельскохозяйственного производства. В рамках данной программы получили гос-поддержку порядка 2 тысяч сельских семей, из них более тысячи − это молодые семьи и молодые специалисты. Введено 158,0 тыс. кв. метров жилой площади. Предоставлено 2 396,0 млн. рублей из федерального и областного бюджетов, 95,0% получателей продолжают проживать и работать в сельской местности (рис.1, 2).

В целом реализация подпрограммы способствовала повышению уровня обеспеченности сельского населения благоустроенным жильем до 40 %. Это выше среднего уровня по стране (32,6 %).

Развитие инженерной инфраструктуры на сельских территориях является одним из главных условий активизации инвестиционных процессов в регионе. Реализованные или планируемые к реализации инвестиционные

проекты на сельских территориях являются одним из преимущественных критериев отбора муниципальных образований в Ростовской области для предоставления государственной поддержки на реализацию мероприятий по комплексному развитию сельских территорий. Так, за период с 2014 по 2019 годы в муниципальных районах области построено и введено в эксплуатацию 502,0 километра распределительных газовых сетей (62 объекта) и 379,2 километра локальных водопроводных сетей (45 объектов), (рис. 3)

Уровень обеспеченности сельского населения централизованным водоснабжением в Ростовской области увеличился с 57,8% в 2014 году до 64,1% в 2018 году, газом – с 56,8% до 61,1% соответственно. Реализовано 9 проектов комплексного обустройства площадок под компактную жилищную застройку, 15 проектов по благоустройству сельских населенных пунктов.

Введено в эксплуатацию 81,9 км автомобильных дорог в сельской местности (35 объектов, 1 204,7 млн рублей). Разработано 93 проекта для строительства:

• 57 объектов газификации,
• 28 объектов водоснабжения,
• 8 объектов комплексного обустройства площадок под компактную жилищную застройку. [3]

В целом реализация подпрограммы способствовала повышению уровня обеспеченности сельского населения Дона благоустроенным жильем до 40 %. Это выше среднего уровня по стране (32,6 %).

В целом, на реализацию мероприятий подпрограммы «Устойчивое развитие сельских территорий»по Ростовской области в 2019 году направлено 1 689,4 млн рублей, в том числе средства федерального бюджета в размере 550,1 млн рублей, средства областного бюджета в размере 1 077, 1 млн руб-лей, привлечены средства местных бюджетов в размере 62,2 млн рублей, а также привлечены средства внебюджетных источников. Что позволило достигнуть следующих показателей:

• предоставлены социальные выплаты на улучшение жилищных условий 354 сельским семьям, введено 29,5 тыс. кв.м. жилья;
• введено в эксплуатацию 320,0 км распределительных газовых сетей (25 объектов);
• введено в эксплуатацию 73,0 км локальных водопроводных сетей (3 объекта);
• реализован 1 проект комплексного обустройства площадок под компактную жилищную застройку в сельской местности и 1 проект по благо-устройству сельской территории;
• введено 13,7 км автомобильных дорог (3 объекта).

Продолжать начатые преобразования на Дону призвана новая Государственная программа Ростовской области «Комплексное развитие сельских территорий» включает в себя следующие подпрограммы:

• создание условий для обеспечения доступным и комфортным жильем сельского населения и развитие рынка труда (кадрового потенциала) на сельских территориях;
• создание и развитие инфраструктуры на сельских территориях.

Реализация региональной программы предусмотрена с 2020 по 2030 годы, в соответствии со Стратегией социально-экономического развития области до 2030 года. [2]

Цели региональной государственной программы созвучны целям, по-ставленным на федеральном уровне:

• сохранение доли сельского населения в общей численности населения Ростовской области на уровне 32 процентов в 2030 г.; (в 2018 г. – 32 %);
• увеличение среднемесячных располагаемых ресурсов сельских домохозяйств по отношению к городским домохозяйствам до 80 процентов в 2030 г. (в 2018 году – 64%);
• повышение доли общей площади благоустроенных жилых помещений в сельских населенных пунктах до 41 процента в 2030 г. (в 2018 году – 40 %). [1]

Предполагается, что выполнение мероприятий Программы будет оцениваться 15 целевыми показателями:

1) доля сельского населения в общей численности населения Ростовской области;

2) соотношение среднемесячных располагаемых ресурсов сельского и городского домохозяйств Ростовской области;

3) доля общей площади благоустроенных жилых помещений в сельских населенных пунктах Ростовской области;

4) обеспеченность сельского населения питьевой водой;

5) уровень газификации домов (квартир) в сельской местности Ростовской области;

6) ввод в действие распределительных газовых сетей;

7) объем ввода (приобретения) жилья для граждан, проживающих на сельских территориях Ростовской области;

8) объем ввода жилья, предоставленного гражданам по договорам найма жилого помещения;

9) численность работников, обучающихся в федеральных государственных образовательных организациях высшего образования, подведомственных Министерству сельского хозяйства Российской Федерации, по ученическим договорам;

10) численность студентов, обучающихся в федеральных государственных образовательных организациях высшего образования, подведомственных Министерству сельского хозяйства Российской Федерации, привлеченных сельскохозяйственными товаропроизводителями для прохождения производственной практики;

11) ввод в действие локальных водопроводов;

12) количество проектов по обустройству инженерной инфраструктурой и благоустройству площадок, расположенных на сельских территориях, под компактную жилищную застройку;

13) количество реализованных проектов по благоустройству сельских территорий Ростовской области;

14) количество населенных пунктов, в которых реализованы проекты по созданию современного облика сельских территорий Ростовской области;

15) ввод в эксплуатацию автомобильных дорог общего пользования с твердым покрытием, ведущих от сети автомобильных дорог общего пользования к ближайшим общественно значимым объектам сельских населенных пунктов, а также к объектам производства и переработки сельскохозяйственной продукции.

Так как большая часть населения сельских территорий Дона заняты в аграрном секторе, то решение вышеназванных задач будет способствовать стабилизации демографической ситуации, повышению уровня социально-инженерного обустройства и в целом улучшению качества жизни жителей села. Кроме того, действие таких проектов оказывает положительное влияние на социальную сторону жизни населения сельских территорий и служит примером для успешной реализации подобных проектов не только в конкретном регионе, но и по всей России. Таким образом, социальная инфраструктура находится в тесной взаимосвязи с производством, органами государственной власти и самим население и только комплексный охват позволит решать задачи, поставленные перед социальной инфраструктурой.

Литература

1. Государственная программа Российской Федерации «Комплексное развитие сельских территорий» от 31 мая 2019 года № 696. — URL: http://docs.cntd.ru/document/554801411

2. Государственная программа Ростовской области «Развитие сельского хозяйства и регулирование рынков сельскохозяйственной продукции, сырья и продовольствия» от 17.10.2018 № 652 — URL: https://www.donland.ru/documents/9751/

3. Официальный портал Правительства Ростовской области : [официаль-ный сайт]. – Ростов-на-Дону. – Обновляется в течение суток. – URL: https://www.donland.ru/ (дата обращения: 19.08.2020). – Текст: электронный.

4. Бунчиков, О.Н. Эффективность инвестиционной поддержки аграрного предпринимательства в Ростовской области / О.Н. Бунчиков, С.Г. Сафонова, Шейхова М.С., Бородина О.Б. // Московский экономический журнал. 2019. № 11. С. 28.

5. Сафонова, С.Г. Развитие агробизнеса Ростовской области в условиях новых возможностей и ограничений / С. Г. Сафонова, М.С. Шейхова // Мос-ковский экономический журнал. 2019. № 12. С. 91.

6. Стрелка, Е.А. Актуализация содержания категорий «стратегическое планирование развития сельских территорий» и «трансформация философии хозяйствования в сельских территориях» / Е.А. Стрелка // Экономика сель-ского хозяйства России. 2019. № 11. С. 101-105.

7. Федотова, М. Ю. Устойчивое развитие сельских территорий как направление стратегии их функционирования: монография /М.Ю. Федотова, А.А. Ломакин. – Пенза: РИО ПГСХА, 2013. – 200 с.

8. Формирование инновационной модели развития предприятий АПК : теоретические основы, приоритеты и инструменты реализации : монография / О. Н. Бунчиков, С. Г. Сафонова, М. А. Холодова, М. С. Шейхова ; Донской ГАУ ; ФГБНУ Федеральный Ростовский аграрный центр (ФРАНЦ). – Перси-ановский : Донской ГАУ, 2020. – 188с.

9. Холодова, М.А. Об обновленных формах государственной поддержки сельского хозяйства региона / М.А. Холодова, С.Г. Сафонова, М.С. Шейхова // Региональные проблемы преобразования экономики. 2019. № 11 (109). С. 42-50.

УДК 316.4. 304.3.636/639. 311.313

DOI 10.24411/2413-046Х-2020-10583

ХОЗЯЙСТВА СЕВЕРА ЯКУТИИ В ДИНАМИКЕ СОВРЕМЕННОГО АГРАРНОГО РАЗВИТИЯ: КРАТКАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА ТРАДИЦИОННОГО ЖИВОТНОВОДСТВА 

FARMS OF THE NORTH OF YAKUTIA IN THE DYNAMICS OF MODERN AGRICULTURAL DEVELOPMENT: A BRIEF DESCRIPTION OF TRADITIONAL ANIMAL HUSBANDRY

Санникова Яна Михайловна, кандидат исторических наук, старший научный сотрудник отдела истории и арктических исследований, Институт гуманитарных исследований и проблем малочисленных народов Севера СО РАН, г. Якутск, sannikowa@mail.ru

 Sannikova Yana Mikhailovna, candidate of history, Senior Researcher, Department of History and Arctic research, The Institute of Humanities Research and Indigenous Studies of the North, SB RAS, Yakutsk 

Аннотация. В статье продолжено изучение северного хозяйства на современном этапе аграрного развития, в данном случае статистический анализ произведен за период 2000 – 2018 гг. На основе официальных статистических данных по Республике Саха (Якутия) и итогов Всероссийской сельскохозяйственной переписи 2016 г. представлены результаты анализа  состояния хозяйств 15 арктических и северных районов Якутии, их трудовых и земельных ресурсов,  динамики основных показателей традиционного животноводства – домашнего оленеводства, табунного коневодства, разведения крупного рогатого скота. Также показана структура поголовья и производства основной продукции в сельском хозяйстве всего региона.

Summary. The article presents a statistical analysis of the development of the traditional economy of the North at the present stage for the period 2000-2018. The results of the analysis of the development of farms in 15 Arctic and Northern regions of Yakutia, their labor and land resources, the dynamics of the main indicators of traditional animal husbandry-domestic reindeer, horse and cattle breeding over 18 years based on official data for the Republic of Sakha (Yakutia) and the results of the all – Russian agricultural census of 2016  are presented. The dynamics of the structure of livestock and production of the main types of agricultural products in the region as a whole is presented.

Ключевые слова: традиционное хозяйство, Север, Якутия, динамика показателей, животноводство.

Keywords: traditional economy, North, Yakutia, dynamics of indicators, animal husbandry.

На современном этапе социально-экономического развития региона и страны в целом особое место занимает аграрный сектор экономики республики, в котором трудятся традиционно представители коренного населения края. Исконно сложившийся хозяйственный уклад жизни сохраняется в традиционных направлениях животноводства и промыслов: разведении крупного рогатого скота, табунном коневодстве, оленеводстве, охоте и рыболовстве. Исторически развитие получило и земледелие в Якутии: выращивание зерновых и огородничество. В данной статье внимание обращено на динамику современного развития именно традиционного животноводства Севера Якутии – оленеводства, скотоводства, табунного коневодства — как основы традиционного хозяйства коренных народов, встроенного в современную аграрную систему государства. Изучаемые 15 арктических и северных улусов/районов Якутии представлены согласно предложенному и обоснованному ранее природно-хозяйственному разделению на основе природно-географических особенностей и хозяйственной специализации по   3 группам районов [3].

По данным Всероссийской сельскохозяйственной переписи 2016 г. общее число хозяйств и структура по основным категориям хозяйств изучаемых 15 улусов/районов представлена следующим образом. (Общее число хозяйств подсчитаны по основным трем категориям хозяйств: сельскохозяйственные организации (далее — сельхозорганизации/СХО), крестьянские (фермерские) хозяйства и индивидуальные предприниматели  в сельском хозяйстве (далее – крестьянские хозяйства/КФХ и ИП), личные подсобные хозяйства и индивидуальные хозяйства граждан (далее — личные хозяйства (населения)/ЛПХ). Здесь нужно иметь в виду, что такая категория как родовые общины вынуждены учитываться в основном в составе организаций или индивидуальных предпринимателей и официальная статистика в настоящее время их отдельно не учитывает).

Как видно из табл. 1, по данным ВСХП 2016 г. в 15 изучаемых районах было 8,1% всех хозяйств республики: 19,6% всех сельскохозяйственных организаций, 10,7% всех крестьянских (фермерских) хозяйств и индивидуальных предпринимателей в сельском хозяйстве, 8,0% личных подсобных хозяйств и индивидуальных хозяйств граждан.

Среди 10753 хозяйств изучаемых 15 районов удельный вес личных хозяйств составил 94,6%, крестьянских (фермерских) хозяйств и ИП в сельском хозяйстве — 3,8%, сельхозорганизаций — 1,6%. В северо-западно-прибрежной группе находились 18,6% изучаемых хозяйств, в северо-восточной – 56,3%, индигиро-колымской – 25,1%. Из всех сельхозорганизаций изучаемых районов 29,9% находились в северо-западно-прибрежной группе, 46,6% — в северо-восточной, 23,6% — в индигиро-колымской; из крестьянских хозяйств: 8,0% — в северо-западно – прибрежной, 63,7% — в северо-восточной, 28,2% — в индигиро-колымской группах; из личных хозяйств: 18,8% — в северо-западно-прибрежной, 56,2% — в северо-восточной, 25,0% — в индигиро-колымской группах. В структуре категорий хозяйств по всем трем группам районов за личными хозяйствами сохранялось абсолютное преимущество: в северо-западно-прибрежной – 95,7%, северо-восточной – 94,3%, индигиро-колымской – 94,2% от всех хозяйств соответствующей группы. В северо-восточной и индигиро-колымской группах удельный вес крестьянских хозяйств составил по 4,3% от всех хозяйств соответствующей группы, при этом в северо-западно-прибрежной группе – 1,7%, в то же время сельхозорганизаций в данной группе было 2,6%, а в северо-восточной и индигиро-колымской группах – 1,3% и 1,5% от  всех хозяйств соответственно. Наиболее активное развитие сельхозорганизаций в северо-западно-прибрежной группе связано с оленеводческой направленностью хозяйств, которые развивались в форме предприятий и родовых общин. А скотоводческое и коневодческое направления хозяйств, распространенные в северо-восточной и индигиро-колымской группах, развивались больше в крестьянских хозяйствах.  При этом, как видно выше, личные хозяйства населения составляли во всех трех группах абсолютное большинство [1,4].

Что касается количества занятых в сельскохозяйственной сфере, то официальные работники учитываются только по категориям сельхозорганизаций и крестьянских хозяйств.

Как видно, из табл. 2, в изучаемых районах работают 17,6% всех занятых в сфере по республике, в том числе в сельхозорганизациях – 26,8% и в КФХ и ИП — 9,6%. При этом  в  этих 15 районах  70,4% работников заняты  в сельхозорганизациях и 29,4% — в КФХ и ИП. Из 2436  работников в 15 изучаемых районах заняты в северо-западно-прибрежной группе 43,6%, в северо-восточной – 45,9%,  в индигиро-колымской – 10,6%. Из всех 1716 работников сельхозорганизаций  58,7% относятся к северо-западно-прибрежной группе, 34,9% — северо-восточной, 6,4% — индигиро-колымской; из 716 официально занятых в КФХ и ИП  7,3% относятся к северо-западно-прибрежной, 72,5% — северо-восточной, 20,5% — индигиро-колымской. В северо-западно — прибрежной группе 94,9% работников заняты в сельхозорганизациях и 4,9% — в КФХ и ИП, в северо-восточной группе 53,6%  — в сельхозорганизациях и 46,4% — в КФХ и ИП, в индигиро-колымской  42,8% — в сельхозорганизациях и 56,4% — в КФХ и ИП. При этом мы всегда имеем ввиду, что повседневно в своих личных хозяйствах трудятся многие члены семей. В качестве замечания к данным переписи касаемо порайонного количества занятых, некоторые цифровые данные имеют небольшие погрешности [1,4].

Основным ресурсом в деятельности хозяйств являются земельные ресурсы. Здесь мы остановимся непосредственно на наличии сельскохозяйственных угодий  и их структуре  по основным категориям хозяйств.

Как видно из табл. 3, в 15 изучаемых районах расположены 9,9% всех сельскохозяйственных угодий хозяйств всех категорий в республике, в том числе 13,2% всех угодий сельхозорганизаций, 10,3% — КФХ и ИП, 6,6% — личных хозяйств населения. При этом 52,7% сельхозугодий всех категорий хозяйств изучаемых районов приходится на сельхозорганизации, 21,0%, — КФХ и ИП, 26,3% — личные хозяйства. Из 50526,9 га сельскохозяйственных угодий хозяйств изучаемых районов, 11,7% относятся  к северо-западно-прибрежной группе, 61,1% — северо-восточной, 27,2% — индигиро-колымской. Из 26610,2 тыс. га угодий сельхозорганизаций на северо-западно-прибрежную группу приходится 14,9%, северо-восточную – 50,6%, индигиро-колымскую – 34,5%;  из 10598,3 тыс. га угодий КФХ и ИП  на северо-западно-прибрежную – 14,0%,  северо-восточную – 73,1%,  индигиро-колымскую – 12,8%; из 13318,7 тыс. га угодий личных хозяйств на северо-западно-прибрежную — 3,4%, северо-восточную – 72,6%, индигиро-колымскую – 24,0%. В северо-западно-прибрежной группе 67,1% сельхозугодий приходится  на сельхозорганизации, 25,2% — КФХ и ИП, 7,7% — личные хозяйства; в северо-восточной 43,6% угодий — сельхозорганизации, 25,1% — КФХ и ИП, 31,3% — личные хозяйства; в индигиро-колымской 66,8% угодий – сельхозорганизации, 9,9% — КФХ и ИП, 23,3% — личные хозяйства населения[1,4]. Специализация по группам районов подтверждается в структуре  размеров обеспеченности сельхозугодьями. Оленеводческо-промысловый тип хозяйства северо-западно-прибрежной группы предопределяет в основном низкий уровень обеспеченности хозяйств сельхозугодьями. В то же время это выявляет проблему неучета оленьих и конских пастбищ, которые в середине 2000-х гг. в связи с изменениями в земельном законодательстве и перевода их в состав земель лесного фонда. Поэтому данное специфичное распределение угодий для оленеводческо-промыслового типа хозяйств показывает необходимость отдельного учета особенно оленьих пастбищ. Для северо-восточной и индигиро-колымской групп, в которых повсеместно и локально распространено разведение крупного рогатого скота и табунного коневодства свойственно более равномерное распределение различных размеров обеспеченности сельхозугодий, предусматривающих сенокосные и пастбищные земли.

Таким образом, на основе итогов Всероссийской сельскохозяйственной переписи 2016 г. показаны данные по трудовым и земельным ресурсам в деятельности хозяйств изучаемых арктических и северных районов.

Далее рассмотрим поголовье в традиционном животноводстве — основной количественный показатель почти за все последние двадцать лет, в динамике 2000 – 2018 гг. (за 2019-2020 гг. по муниципальным образованиям открытых данных еще нет) по группам изучаемых районов. Как этнообразующее хозяйственное занятие коренных малочисленных народов Севера, и как хозяйственное занятие с преобладающим поголовьем на Севере Якутии, домашнее оленеводство – разведение северных оленей является ведущим направлением в традиционной хозяйственной деятельности арктических и северных улусов/районов региона. Более подробно динамика поголовья оленей в 15 районах показана далее.

Как видно из табл. 4, в 2000 г. в 15 изучаемых районах содержались 76,3% всех оленей республики,  в 2010 г.  – 80,4%, в 2018 г. — 81,9%. За 2000- е гг. в изучаемых  районах поголовье выросло на 26,0%, но за следующие пять лет, к 2015 г. произошло снижение на 21,0%, и с небольшой положительной  динамикой в 2016 г., к концу 2018 г. снижение во второй половине 2010-х гг. составило 5,7%. В результате, за 18 лет  в 15 районах произошло увеличение численности на 842 головы — на 0,7%, в то же время за 2010-е гг. существенное снижение составило 25,5% — на 41111 голов. Соотношение численности оленей по группам районов за рассматриваемые годы сложилось следующим образом: в 2000 г. в северо-западно-прибрежной  — 54,0%,  в северо-восточной – 41,8%, в индигиро-колымской – 4,2% всех оленей изучаемых арктических и северных районов; в 2010 г. в северо-западно-прибрежной  — 51,6%,  в северо-восточной –45,5%, в индигиро-колымской –2,9%; в конце 2018 г. в северо-западно-прибрежной  — 64,2%,  в северо-восточной –33,6%, в индигиро-колымской –2,2%. Таким образом соотношение по группам районов за все рассматриваемые годы изменилось в сторону постепенного увеличения сосредоточения поголовья оленей в северо-западно-прибрежной группе – в специализирующихся в оленеводческо-промысловом хозяйствовании  районах (на 10,2%) за счет практически соответствующего уменьшения доли оленей в северо-восточной группе (на 8,2%). При этом в северо-западно-прибрежной группе всё-таки тенденция положительной динамики за 2000-2018 гг. сохранилась – увеличение поголовья в абсолютных показателях составила 19,8%, хотя общее существенное снижение с 2010 г. по  2015 г. было характерно и для этой группы (на 10,9%). В северо-восточной группе произошло за эти 18 лет снижение численности оленей на 19,1%, в индигиро-колымской – на 47,7%. Таким образом, поголовье оленей имело целенаправленную тенденцию сохранения и некоторого увеличения в специализирующейся на оленеводстве группе —  на 12731 голову, а в северо-восточной, которая специализируется и на других направлениях животноводства и в индигиро-колымской с локальным оленеводством произошло существенное сокращение поголовья, которое  составило в абсолютных величинах 9515 голов и 2374 голов соответственно.

Вторым по численности в этих суровых природных условиях является развитие табунного коневодства.

Как видно из табл.5, всего в 2000 г. разводилось лошадей 20,0 % от общего поголовья республики, в 2010 г. – 15,0%, в 2018 г. – 11,2%. Это снижение удельного веса лошадей в 15 районах происходило на фоне общей положительной и достаточной стабильной динамики численности голов в табунном коневодстве  по республике. В изучаемых районах наибольшее количество лошадей разводится в северо-восточной группе: в 2000 г. – 64,7%, в 2010 г. – 64,8%, в 2018 г. – 79,9%. И в целом в абсолютных показателях за все рассматриваемые годы в группе количество поголовья лошадей сохранялось достаточно стабильно, за 18 лет снижение составило 910 голов – на 5,4%. В северо-западно-прибрежной группе итак небольшой удельный вес поголовья лошадей снизился за эти годы на 673 головы – на 42,2%, в индигиро-колымском – на 4503 головы – на 59,5%. Всего за 18 лет в 15 районах произошло сокращение поголовья в табунном коневодстве в абсолютных показателях на 6068 головы – на 23,4%.

Северное скотоводство в изучаемых районах развивается в последние десятилетия очень сложно, что связано как с изменениями  в климатических условиях, что сказывается негативно на состоянии  сенокосных и пастбищных угодий на Севере, но наш взгляд, и с особенностями аграрной политики, преимущественно неориентированной на всемерную поддержку локальных скотоводческих хозяйств. Хотя в условиях деятельности арктических и северных хозяйств скотоводство имеет очень специфичное организационное устройство даже по сравнению с центральными районами республики.

В табл. 6 отражено, что  в изучаемых районах  в 2000 г. разводили 7,6% голов крупного рогатого скота республики, в 2010 г. – 6,2%, в 2018 г. – 5,1%. При этом в северо-восточной группе содержали  71,0% скота изучаемых районов в 2000 г., 75,9% — в 2010 г., 80,2% — в 2018 г. В северо-западно-прибрежной группе держали по общепринятым меркам мизерное количество поголовья  всех изучаемых районов (в 2000 г. – 3,5%  и в 2018 г. – 3,0%), как показывают материалы полевых исследований, каждая сохраненная голова скота, особенно коровы, это тяжелым трудом производимые молоко и молочные продукты местных хозяйств, поэтому как бы трудно не было с обеспечением кормами и сеном, хозяйства, которые разводят крупный рогатый скота стараются изо всех сил до последней возможности. В индигиро-колымской группе удельный вес скота среди изучаемых районов  снизился с 25,5% в 2000 г. до 16,7% в 2018 г.

Общее снижение в 15 районах за 18 лет составило 12645 голов – на 57,3%. В северо-западно-прибрежной группе сокращение поголовья  крупного рогатого скота за 2000-2018 гг. составило 486 голов – 63,2%, в северо-восточной – 8101 голов, или 51,8%, в индигиро-колымской группе – 4058 голов, или 72,1%. Потеря поголовья крупного рогатого скота на Севере Якутии, сокращение хозяйственных масштабов скотоводческого направления, постоянное снижение количества голов скота — показателя стабильности хозяйств является катастрофическим процессом.

Далее также важным является в традиционном животноводстве показать динамику структуры поголовья по основным категориям хозяйств в целом по республике.

Табл.7 показывает, что в разведении крупного рогатого скота специфика хозяйственной деятельности и на современном этапе позволяет говорить о том, что скот  преимущественно сохраняется за  хозяйствами населения: в 2000 г. — 69,7% голов скота, в 2010 г. – 51,3%, в 2018 г. – 54,0%. Также в частном секторе, у крестьянских хозяйств содержались в 2000 г. – 14,0% голов скота, в 2010 г. – 28,6%,  в 2018 г. – 27,2%. В сельхозорганизациях и подсобных хозяйствах доли поголовья составили: в 2000 г. – 16,3%, 2010 г. –20,1%,  2018 г. —  18,2%. В табунном коневодстве поголовье  сосредоточено в частном секторе: динамика показывает, что в 2000 г. составило 56,1% (40% -за хозяйствами населения, 16,1% — за крестьянскими хозяйствами), в в сельхозорганизациях – 44,0%. К концу рассматриваемого периода тенденция усиливающегося сосредоточения поголовья в частном секторе за счет увеличения доли лошадей в крестьянских хозяйствах выражена следующим образом: в крестьянских хозяйствах – 40,8% голов, в хозяйствах населения – 36,8%, всего 77,6% голов лошадей в частном секторе. За сельхозорганизациями остаются 22,3% голов лошадей. В оленеводстве преимущество численности оленей сохранялось за категорией сельхозорганизаций – в 2000 г. – 80,7% и 2018 г. – 94,1%, но как было сказано выше, сюда включены родовые общины, которые, к сожалению, перестали учитывать официально отдельно, что является препятствием в анализе фактического положения именно в оленеводстве (и в промыслах) и в хозяйствах коренных малочисленных народов Севера.

Кратко рассмотрим динамику объемов производства основной продукции животноводства – мяса и молока.

Как видно из табл.8, в производстве основной продукции животноводства динамика представлена в общих  в объемах производства мяса, но отметим, что в изучаемых улусах практически доля производства мяса скороспелых отраслей и птицы отсутствует, в силу особенностей северного животноводства, производство продукции которого осуществляется за счет его традиционных направлений и охотничьего промысла.

При положительной динамике по некоторым периодам, в целом  за 18 лет в 15 районах объемы производства мяса снизились на 664 тонн, или на 18,3%. При том спаде поголовья, который выше показан  по всем направлениям традиционного животноводства, ожидаемый спад производства мяса в изучаемых улусах сдержан за счет охотничьей добычи мяса, в основном диких северных оленей. Основной спад производства мяса произошел  в индигиро-колымской группе – на 66,5% и в северо-западно-прибрежной – на 20,2%, в северо-восточной составил 0,1% и эта же группа районов дает основную долю производства мяса – в 2000 г. – 61,1%  и в 2018 г. – 74,7%.

В целом доля производства мяса  15 районов  в 2000 г. составила 11,3% всего производства мяса хозяйствами республики, в 2018 г. – 8,4%.

В табл. 9 отражена динамика валового надоя молока в 15 изучаемых районах, как было сказано выше, небольшие доля и   объемы производства молока нисколько не умаляют важность и ценность данного вида продукции в арктических  и северных районах.  В 2000 г. относительно объемов производства молока по республике в изучаемых районах они составили 7,7%, в 2018 г. – 5,7%. Спад в абсолютных показателях произошел на 25,5%. Уязвимыми стали северо-западно-прибрежная группа за счет оленеводческо-промысловой хозяйственной деятельности и сокращения имеющихся локальных скотоводческих хозяйств, также и индигиро- колымская группа: на 371 тонн – 70,0% и на 987 тонн – на 33,3% соответственно. В северо-восточной группе сокращение объемов производства молока составило 1938 тонн, или 21,0%. В целом эта же группа являлась основным производителем молока, ее доля в 2000 г. составила 72,5%, в 2018 г. – 77,4%.  В индигиро-колымской группе в 2000 г. было произведено 23.3% молока, в 2018 г. – 20,9%; в северо-западно-прибрежной в 2000 г. – 4,2%, в 2018 г. – 1,7%.

Структура производства основных видов продукции животноводства по категориям хозяйств по РС(Я) распределилась следующим образом.

Как видно из табл. 10, за 2000-2018 гг. основными производителями продукции оставались представители частного сектора, при этом при относительном уменьшении доли хозяйств населения с 61,3-66,3% до 45,0-50,0%, увеличилась доля крестьянских хозяйств и индивидуальных предпринимателей в сельском хозяйстве  с 16,4% до 28,1-29,8%, то есть почти до трети объемов производства. При этом сельхозорганизации тоже несколько увеличили долю в объеме производства – с 17,3 -22,3% до 20,2-26,9%, то есть по мясу до четверти. Таким образом, частный сектор производил в 2000 г. 77,7% объемов мяса и 82,7%  — молока и в 2018 г. – 73,1% — мяса, 79,8% — молока.

Таким образом, краткая характеристика основных показателей традиционного животноводства хозяйств   Севера Якутии в динамике современного аграрного развития позволяет  сделать следующие предварительные выводы:

• в  традиционном животноводстве изучаемых 15 арктических и северных улусов/районов Якутии в современной аграрной системе экономики развиваются домашнее оленеводство, табунное коневодство, разведение крупного рогатого скота;
• статистический анализ произведен на основе ранее обоснованного природно-хозяйственного районирования по трем группам районов;
• по данным Всероссийской сельскохозяйственной переписи 2016 г.  всего осуществляют деятельность 10753 хозяйств всех категорий, из них 94,6% личных хозяйств, 3,8% крестьянских (фермерских) хозяйств и ИП в сельском хозяйстве, 1,6% сельхозорганизаций. В северо-западно-прибрежной группе наиболее активное развитие сельхозорганизаций связано с оленеводческой направленностью хозяйств, которые развивались в форме предприятий и родовых общин, учет последних проводится в составе СХО. А скотоводческое и коневодческое направления хозяйств, распространенные в северо-восточной и индигиро-колымской группах, развивались больше в крестьянских хозяйствах.  При этом, нужно иметь ввиду, что личные хозяйства населения составляют во всех трех группах абсолютное большинство;
• учет трудовых ресурсов — работников официально занятых в сельскохозяйственной сфере проводится  только в категориях сельхозорганизаций и крестьянских хозяйств. Всего заняты в изучаемых районах 2436 человек, при этом 70,4% работников сельхозорганизаций и 29,4% — в КФХ и ИП. Повседневно в своих личных хозяйствах трудятся многие члены семей, которые не включены в официальную перепись;
• основной ресурс развития аграрного развития в целом земельный в традиционном хозяйстве Севера Якутии отчетливо показывает сложность учета его достаточности. И связано это с тем, что  стоит  проблема неучета оленьих и конских пастбищ, которые в середине 2000-х гг. в связи с изменениями в земельном законодательстве были переведены в состав земель лесного фонда. Открытые данные доступны только для учета земель сельскохозяйственного назначения, что делает особенно уязвимы северные хозяйства. Сельхозугодья  для северо-западно-прибрежной группы составляют мизерную долю, для северо-восточной и индигиро-колымской групп, в которых повсеместно и локально распространено разведение крупного рогатого скота и табунного коневодства свойственно более равномерное распределение различных размеров обеспеченности сельхозугодий, предусматривающих сенокосные и пастбищные земли;
• в динамике основного количественного показателя благополучия  северных хозяйств – поголовья в традиционном животноводстве осуществлен анализ за достаточно большой промежуток периода 2000-2018 гг., что является основой для будущего анализа за 20 лет ХХI в., при доступности данных. Сейчас же можно говорить о том, что кризис в численности поголовья в изучаемых арктических и северных районах Якутии был продолжен после первых постсоветских 1990-х гг. В домашнем оленеводстве после некоторого увеличения с 119173 голов в 2000 г. до 161126 голов в 2010 г. произошел спад поголовья дл 120015 голов в 2018 г. В табунном коневодстве в северных хозяйствах произошел спад с 25958 голов в 2000 г. до 19872 голов в 2018 г. Катастрофическим оказался спад поголовья крупного рогатого скота – с 22047 голов в 2000 г. до 9402 голов в 2018 г. Выше в тексте статьи обозначены особенности динамики поголовья по трем группам районов. Здесь же можно подчеркнуть, что относительно стабильным по поголовью является северо-восточная группа районов, в котором в силу особенностей природно-хозяйственных условий развиваются в комплексе все направления традиционного животноводства. Северо-западно-прибрежная группа с оленеводческо-промысловым направлением занимается преимущественно домашним оленеводством, что также отражается на кризисном для них положении. В индигиро-колымской группе критически снизилось поголовье по всем направлениям: и в оленеводстве, и в табунном коневодстве, и в скотоводстве;
• второй количественный показатель – объемы производства основной продукции – мяса и молока – показывают, что снижение поголовья как следствие вызвало и снижение объемов проивзосдтва. По изучаемым 15 районам с 3629 тонн мяса в 2000 г. до 2965 тонн в 2018 г., относительное удержание спада поддерживается добычей промыслового мяса, в основном диких северных оленей. Вадовой надой молока  уменьшился с 12710 тонн молока в 2000 г. до 9468 голов в 2018 г. Более подробно особенности динамики объемов производства о группам райнов показаны в тексте статьи, но можно говорить, что особенности по ним сохранены также как и в показателях поголовья;
• по общереспубликанским данным структура поголовья и производства преимущественно остается за частным сектором. В разведении крупного рогатого скота поголовье сохраняется за  хозяйствами населения: в 2000 г. — 69,7% голов скота и  в 2018 г. – 54,0%. У крестьянских хозяйств содержались в 2000 г. – 14,0% голов скота и  в 2018 г. – 27,2%. В табунном коневодстве поголовье  в частном секторе в 2000 г. составило 56,1% (40% -за хозяйствами населения, 16,1% — за крестьянскими хозяйствами), В 2018 г. в крестьянских хозяйствах стало  40,8% голов, в хозяйствах населения – 36,8%, всего 77,6% голов лошадей в частном секторе. В оленеводстве преимущество численности оленей сохранялось за категорией сельхозорганизаций – в 2000 г. – 80,7% и 2018 г. – 94,1%, но как было сказано выше, сюда включены родовые общины, которые не  учитывают официально отдельно, что является, наравне с отсутствием отдельного учета оленьих (и конских)  пастбищ, препятствием в анализе фактического положения именно в оленеводстве (и в промыслах) и в хозяйствах коренных малочисленных народов Севера. Частный сектор аграрной экономики республики производил в 2000 г. 77,7% объемов мяса и 82,7%  молока и в 2018 г. – 73,1% объемов мяса и  79,8% молока.

Список источников и литературы

1. Итоги Всероссийской сельскохозяйственной переписи 2016 года по Республике Саха (Якутия): В 8т./Территориальный орган Федеральной службы государственной статистики по Республике Саха (Якутия) – Якутск, 2019г. Т.1: Основные итоги Всероссийской сельскохозяйственной переписи 2016 года: кн.2: Основные итоги Всероссийской сельскохозяйственной переписи 2016 года по муниципальным районам и городским округам Республики Саха (Якутия) . — 205с.: с диаг.https://sakha.gks.ru/search?q=всхп+2016+рс+я&date_from=&content=on&date_to=&search_by=all&sort=relevance  (Доступ 20.08.2020)
2. Статистический ежегодник Республики Саха (Якутия): Стат. сборник /Территориальный орган Федеральной службы государственной статистики по Республике Саха (Якутия). Якутск, 2019. С.339-379.
3. Cанникова Я.М. Традиционное хозяйство коренных народов Севера Якутии в условиях трансформаций постсоветского периода: некоторые результаты исследования //Арктика и Север. 2017. № 28. С. 92-105.
4. Санникова Я.М. Основные показатели развития традиционного северного хозяйства по данным Всероссийской сельскохозяйственной переписи 2016 года (на примере Республики Саха (Якутия) //Московский экономический журнал» (QJE.SU). № 12.2019 Доступ: https://qje.su/selskohozyajstvennye-nauki/moskovskijekonomicheskij-zhurnal-12-2019-2/.