УДК 338.2

DOI 10.24411/2413-046Х-2019-10307

ПРОБЛЕМЫ МОДЕРНИЗАЦИИ ПРОМЫШЛЕННОСТИ РЕГИОНА

PROBLEMS OF MODERNIZATION OF INDUSTRY IN THE REGION

Данное исследование выполнено в рамках государственного задания №00700256-18-01 ИСЭИ УФИЦ РАН на 2019 г.

Исянбаев Мазгар Насипович, доктор экономических
наук, профессор, главный
научный сотрудник сектора экономики и управления развитием
территорий Институт социально-экономических исследований – обособленное
структурное подразделение Федерального государственного бюджетного научного
учреждения Уфимского федерального исследовательского центра РАН, 450054,
Республика Башкортостан, г. Уфа, Проспект Октября, 71

Чувашаева Эльвира Рифовна, младший научный сотрудник сектора экономики и
управления развитием территорий, Институт социально-экономических исследований
– обособленное структурное подразделение Федерального государственного
бюджетного научного учреждения Уфимского федерального исследовательского центра
РАН, 450054, Республика Башкортостан, г. Уфа, Проспект октября, 71

Isyanbaev M.N., doctor of economic sciences, professor, Chief researcher the sector the
economics and territorial development management Institute for Social and
Economic Research is a separate structural subdivision of the Federal State
Budget Scientific Institution of the Ufa Federal Research Center of the RAS, 450054,
Russia, Republic of Bashkortostan, Ufa, Prospect of October, 71, e-mail: SPRE.ISI.RAN@gmail.com,

Chuvashaeva E.R., junior researcher the
sector the economics and territorial development management, Institute for Social
and Economic Research is a separate structural subdivision of the Federal State
Budget Scientific Institution of the Ufa Federal Research Center of the RAS, 450054,
Russia, Republic of Bashkortostan, Ufa, Prospect of October, 71 Social and
Economic Research is a separate structural subdivision of the Federal State
Budget Scientific Institution of the Ufa Federal Research Center of the RAS, 450054,
Russia, Republic of Bashkortostan, Ufa, Prospect of October, 71, e-mail: Elvirachuv@mail.ru

Аннотация: В статье рассматриваются проблемы модернизации
промышленности региона. Актуальность и практическая значимость проблемы
обусловливаются существенной деформированностью в регионах отраслевой и
территориальной структуры отрасли, высокой изношенностью технологического
оборудования предприятий, неполным использованием их производственных
мощностей, низкой конкурентоспособностью производимой продукции. Обоснованы
методические подходы и практические рекомендации по управлению модернизацией
промышленности как важной предпосылки повышения эффективности и
конкурентоспособности экономики регионов Российской Федерации в условиях
интеграции страны в глобальные экономические, социальные и политические
процессы. Определены стратегические приоритеты и механизмы модернизации
промышленности, направленные на достижение высокоэффективного и
конкурентоспособного функционирования регионов и их территориальных
социально-экономических систем.

Summary: The
article deals with the problems of industrial modernization in the region. On
the example of the Republic of Bashkortostan, the mechanisms of industrial
modernization in the regions are justified, aimed at increasing the efficiency
of using the production, scientific, technical, natural resource, labor
potential and the degree of sustainability of multi-level territorial
socio-economic systems. Methodical approaches and practical recommendations on
the management of industrial modernization are substantiated as an important
prerequisite for improving the efficiency and competitiveness of the economies
of the regions of the Russian Federation in the context of the country’s
integration into global economic, social and political processes. Strategic
priorities and mechanisms of industrial modernization have been identified,
aimed at achieving a highly efficient and competitive functioning of the
regions and their territorial socio-economic systems.

Ключевые слова: модернизация, инновационное развитие,
инвестиции, приоритетные направления, эффективность, конкурентоспособность,
механизмы.

Keywords: modernization, innovative development, investment, priority areas,
efficiency, competitiveness, mechanisms.

Научные
исследования процессов модернизации промышленности, осуществляемой в регионах
Российской Федерации, на наш взгляд, должны быть направлены на разработку и
внедрение тех технических и технологических, отраслевых и пространственных
сдвигов, которые бы отвечали не только текущим, но и стратегическим
направлениям социально-экономического развития регионов страны, обеспечивая
высокую эффективность и конкурентоспособность отрасли в долгосрочной
перспективе. Разработка стратегических программ социально-экономического
развития регионов должна основываться на программах модернизации промышленности
[1].

1. Структурные сдвиги в промышленности региона за 2000-2017 гг. и их эффективность Проведенный нами анализ структурных сдвигов в промышленном комплексе Республики Башкортостан в 2000-2017 гг. показывает, что в структурном отношении промышленность республики за данный период имела тенденцию к повышению удельного веса обрабатывающих отраслей (на 1,2 процентных пункта) (рис. 1).

Это было
достигнуто за счет ускоренного развития в республике машиностроения и
металлообработки: были введены в действие крупные мощности в уфимских ОАО
моторостроительном, приборостроительном и агрегатном производственных
объединениях, в ОАО «Стерлитамакском станкостроительном заводе», ОАО
«Туймазинском заводе автобетоновозов», нефтекамских ОАО машиностроительном,
механическом, автомобильном заводах и др.

За период 2000-2017 гг. за счет строительства новых, расширения и реконструкции действующих мощностей доля машиностроения и металлообработки в структуре промышленности Республики Башкортостан повысилась на 12,1 процентных пунктов. Снижению за этот период удельного веса нефтепереработки (на 8,2 пункта), химии и нефтехимии (на 2,6 пункта) способствовали сокращение объемов производства на нефтеперерабатывающих заводах республики, в ОАО «Башкирская содовая компания», ОАО «Газпром нефтехим Салават» и ОАО «Стерлитамакский нефтехимический завод». Уменьшение доли легкой промышленности в структуре промышленного комплекса республики (на 0,6 пункта) было связано с закрытием ряда предприятий отрасли. Наши расчеты показывают, что в 2000-2017 гг. в промышленности Республики Башкортостан объем инвестиций в основной капитал сократился. Это произошло преимущественно в разрезе крупных и средних промышленных предприятий. В структурном отношении инвестиции в основной капитал были направлены в здания и сооружения, на приобретение машин, оборудования, транспортных средств и инструмента (табл. 1).

В 2017 г. в Республике Башкортостан по видам экономической деятельности большая часть инвестиций крупных и средних предприятий в основной капитал была направлена на обрабатывающие производства и добычу полезных ископаемых (табл. 2).

В 2010-2017
гг. в структуре промышленного комплекса Республики Башкортостан доля ряда
отраслей существенно снизилась. Это произошло в промышленности строительных
материалов (на 4,7 процентных пункта), пищевой промышленности (на 2,8 пункта),
в производствах прочих неметаллических минеральных продуктов (на 4,7 пункта) и
электрооборудования (на 0,7 пункта). Снижение удельного веса данных отраслей
было обусловлено закрытием малых и средних предприятий из-за
неконкурентоспособности производимой продукции на внутренних и внешних рынках.
Этими факторами было связано сокращение объема производства продукции на
отдельных крупных предприятиях отрасли.

Нам
представляется, что прогрессивные и высокоэффективные отраслевые и
пространственные сдвиги в структуре промышленного комплекса Республики
Башкортостан непосредственно связаны с деятельностью крупных и средних
предприятий. Однако в значительном числе крупных и средних промышленных
предприятий республики все еще не достигнута высокая инвестиционная активность.
В результате этого для промышленности республики характерна несовершенная
отраслевая структура; отрасль отстает от мировых тенденций развития, для нее
характерны узкий ассортимент и низкое качество производимой конечной продукции;
для предприятий промышленности региона характерен низкий уровень технической и
технологической оснащенности; при существующем уровне технической и
технологической оснащенности предприятий отрасли организация выпуска
промышленной продукции, соответствующей мировым стандартам, представляется
невозможной.

2.
Эффективность инновационного развития промышленности региона

Произведенный
нами анализ инновационной активности промышленных предприятий Республики Башкортостан
за 2000-2017 гг. показывает, что в отраслях промышленности республики
инновационная деятельность развита в недостаточной степени. Так, в 2017 г. по
количеству промышленных предприятий, занимающихся инновационной деятельностью
(72), Башкортостан существенно отставал от областей и республик Приволжского и
Уральского федеральных округов, в частности, от Республики Татарстан (114),
Свердловской области (109), Нижегородский области (90).

В 2000-2017
гг. в Приволжском и Уральском федеральных округах Нижегородская, Свердловская,
Самарская и Саратовская области явились активными субъектами по внедрению
инновационных производственных технологий. Республика Башкортостан по
количеству внедренных в производство инновационных технологий отставала от
субъектов данных федеральных округов. Так, в 2017 г. в республике были
использованы 10026 инновационных технологий. Республика по этому показателю
занимала 4-е место среди субъектов Приволжского и Уральского федеральных
округов.

Республика
Башкортостан в создании прогрессивных инновационных производственных технологий
также отстает от субъектов Приволжского и Уральского федеральных округов.
Республика в 2017 г. занимала 12-е место по данному показателю (были созданы 8
технологий). В создании прогрессивных производственных технологий активное
участие принимали Челябинская (122), Свердловская (85) области и Республика
Татарстан (57).

Наши
исследования показывают сокращение инновационной деятельности предприятий
промышленности Республики Башкортостан за 2000-2017 гг. [4, 5]. Так, за данный
период число предприятий отрасли, производящих инновационную продукцию, в
республике сократилось на 17,0%, объем продукции, вновь внедренной или
подвергавшейся значительным технологическим изменениям за последние  годы сократился на 13,7%.

Нами
установлено, что в 2000-2017 гг. в Республике Башкортостан объем отгруженной
продукции, произведенной на основе внедрения в производство инновационных
технологий, увеличился в 33,3 раза, в т.ч. продукции, вновь внедренной или
значительно измененной – в 105 раз, усовершенственной – в 52,3 раза. Структура
отгруженной инновационной продукции выглядит так: доля продукции, вновь
внедренной или значительно измененной, повысилась с 24,2% в 2000 г. до 76,4% в
2017 г., удельный вес усовершенственной продукции, вырос с 15,0 до 23,6%
соответственно.

Нами определены направления и структура затрат на внедрение
инновационных технологий в отраслях промышленности Республики Башкортостан. В
структурном отношении затраты на внедрение инновационных технологий в промышленности
республики подразделены на четыре основных направления:

• затраты на проведение
  исследований, на разработки новых видов продукции, услуг и методов
  производства;
• затраты на приобретение
  машин и оборудования для внедрения в производство инновационных технологий;
• затраты на подготовку и
  переподготовку кадров-специалистов, соответствующих прогрессивным инновациям;
• затраты на
  подготовительные работы, связанные с внедрением в производство инновационных
  технологий, внедрением новых видов услуг и методов производства, проведением
  маркетинговых исследований и др.

Следует
отметить, что в Республике Башкортостан затраты на разработку собственных
инновационных технологий, необходимых для внедрения в промышленности
республики, в 2000-2017 гг. составляли относительно небольшой удельный вес.
Так, в 2006 г. они составляли 44,8%, в 2017 г. – 33,0 общего объема затрат,
направленных на приобретение и внедрение в производство инновационных
технологий. В республике высокий удельный вес составляют затраты на внедрение
инноваций, созданных в основном в других регионах и странах. Большая часть
общего объема затрат на инновации направлялась на приобретение прогрессивных
видов машин, производственного оборудования и технологий (в различные годы от
45 до 77%).

Нами
произведена оценка эффективности инновационной деятельности в промышленном
комплексе Республики Башкортостан за 2000-2017 гг. Она определена на основе
соотношения затрат на инновационную деятельность отраслей промышленности
республики и объема отгруженной инновационной продукции, произведенной в них.
По нашей оценке, объемы отгруженной инновационной продукции отраслей
промышленности республики и величина затрат на инновационную деятельность в
динамике имели тенденцию к росту с отдельными отклонениями от общего тренда.
Так, в промышленности Башкортостана за рассматриваемый период общий объем
отгруженной инновационной продукции увеличился в 3,4 раза, величина затрат на
инновационную деятельность в отраслях промышленности – в 16,5 раза. Объем
отгруженной инновационной промышленной продукции на 1 руб. затрат на
инновационную деятельность отраслей промышленности республики в динамике был
нестабильным: он колебался с 5,3 руб. в 2000 г. до 1,8 руб. в 2004 г. и с 5,7
руб. в 2005 г. до 3,6 руб. в 2017 г. 
Нестабильность соотношения объема инновационной продукции на 1 руб.
затрат на инновационную деятельность в отраслях промышленности республики во
времени обусловливалась временным лагом периода внедрения и освоения
инновационных технологий на промышленных предприятиях.

Наши исследования
показывают высокую эффективность модернизации промышленности Республики
Башкортостан. Наиболее эффективными видами экономической деятельности являются производства машин и оборудования, электрооборудования,
электронного и оптического оборудования,
производство транспортных средств и оборудования [6, 7]. Относительно низкий
уровень эффективности имеют отрасли, для которых затраты на технологические
инновации превышают произведенную инновационную продукцию, и коэффициент
эффективности имеет значение менее единицы. К ним нами отнесено производство
пищевых продуктов, включая напитки, и табака, производства текстильных, швейных
изделий и др. Модернизация значительной части отраслей промышленности
республики имеет средний уровень эффективности.

3. Стратегические
механизмы модернизации промышленности региона

Стратегические
механизмы модернизации
промышленности региона нами определены в следующем:

1. Активизация инновационной
деятельности предприятий промышленности на основе расширения партнерских
отношений между органами государственной власти и промышленными компаниями.

2. Стимулирование
инвестиционной активности предприятий промышленности. Для стимулирования
инновационной деятельности промышленных предприятий важнейшими предпосылками
являются создание благоприятной экономической ситуации, совершенствование
системы кредитования и налогообложения. В современных условиях создание
льготной системы налогообложения является одним из основных стратегических
механизмов повышения эффективности инновационной деятельности промышленных
предприятий. Эффективным механизмом ускорения инновационной деятельности
отраслей промышленности региона является отсрочка налогообложения при
направлении средств на проведение изобретательских и научно-исследовательских
работ, на внедрение технических и технологических инноваций, на развитие
венчурных механизмов освоения новой техники и технологии.

3.
Совершенствование системы управления модернизацией промышленности региона.

4. Поддержка
стратегических инвестиционных проектов на всех стадиях их реализации.

5. Кадровая
политика. Приведение в соответствие образовательного и квалификационного уровня
работников с модернизацией промышленности региона.

Литература

1. Гатауллин
Р.Ф. Инновационный фактор в формировании точек роста // Журнал «Креативная
экономика». 2018. Т.12. № 7. С. 901-910. DOI: 10.18334/ce.12.7.39232.

2. Территориальный
орган Федеральной службы государственной статистики по Республике Башкортостан
[Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://bashstat.gks.ru (дата обращения:
10.11.2019).

3. Инвестиционная и
строительная деятельность в Республике Башкортостан: Статистический сборник. –
Уфа: Башкортостанстат, 2018. 120 с.

4. Аслаева С.Ш.
Пространственная неоднородность в экономическом развитии Республики
Башкортостан // Аудит и финансовый анализ. 2016. №5. С. 353-359.

5. Башкортостан:
путь в будущее: монография / под ред. д-ра экон. наук, проф. Р.Ф. Гатауллина;
Уфимский научный центр РАН; Восточная экономико-юридическая гуманитарная
академия (Академия ВЭГУ). – Уфа, 2017. 84 с.

6. Исянбаев М.Н.
Структурно-технологическая модернизация экономики региона: сущность, состояние,
проблемы // Региональная экономика: теория и практика. 2013. №12(291). С. 2-10.

7. Чувашаева Э.Р.,
Исянбаев М.Н. Структурно-технологическая модернизация промышленности
строительных материалов Республики Башкортостан: приоритеты, механизмы
реализации // Региональная экономика: теория и практика. 2014. №28 (355). С.
2-10.

References

1. Gataullin R.F. Innovacionnyj faktor v
formirovanii tochek rosta [Innovative factor in the formation of growth points]
// Journal of Creative Economy [Zhurnal «Kreativnaya ekonomika»]. 2018. T.12.
№7. Pp. 901-910. DOI: 10.18334 / ce.12.7.39232.

2. Territorial’nyi organ Federal’noi sluzhby gosudarstvennoi statistiki
po Respublike Bashkortostan [Territorial body of the Federal State Statistics
Service for the Republic of Bashkortostan] [Elektronnyi resurs]. – Rezhim
dostupa: http://bashstat.gks.ru (data obrashcheniya: 10.11. 2019).

3. Investitsionnaya i stroitel’naya deyatel’nost’ v Respublike
Bashkortostan: Statisticheskii sbornik [Investment and construction activities
in the Republic of Bashkortostan: Statistical compilation]. – Ufa:
Bashkortostanstat, 2018. 120 p.

4. Aslaeva S.Sh. Prostranstvennaya neodnorodnost’ v ekonomicheskom
razvitii Respubliki Bashkortostan [Spatial heterogeneity in the economic
development of the Republic of Bashkortostan] // Audit i finansovyi analiz
[Audit and financial analysis]. 2016. №5. Pp. 353-359.

5. Bashkortostan: put’ v budushchee: monografiya [Bashkortostan: the way
to the future] / pod red. d-ra ekon. nauk, prof. R.F. Gataullina; Ufimskii nauchnyi
tsentr RAN; Vostochnaya ekonomiko-yuridicheskaya gumanitarnaya akademiya (Akademiya
VEGU). Ufa. 2017. 84 p.

6. Isyanbaev M.N. Strukturno-tekhnologicheskaya modernizatsiya
ekonomiki regiona: sushchnost’, sostoyanie, problemy [Structural and
technological modernization of the regional economy: essence, state, problems]
// Regional’naya ekonomika: teoriya i praktika [Regional economy: theory and
practice]. 2013. №12 (291). Pp. 2-10.

7. Chuvashaeva E.R., Isyanbaev M.N. Strukturno-tekhnologicheskaya
modernizatsiya promyshlennosti stroitel’nykh materialov Respubliki
Bashkortostan: prioritety, mekhanizmy realizatsii [Structural and technological
modernization of the building materials industry of the Republic of
Bashkortostan: priorities, implementation mechanisms] // Regional’naya
ekonomika: teoriya i praktika [Regional economy: theory and practice]. 2014.
№28 (355). Pp. 2-10.

DOI 10.24411/2413-046Х-2019-10254

ПРОБЛЕМЫ И ПЕРСПЕКТИВЫ РАЗВИТИЯ АГРОСТРАХОВАНИЯ В РОССИИ

PROBLEMS AND PROSPECTS OF
DEVELOPMENT OF AGRICULTURAL INSURANCE IN RUSSIA

Мамиек
Людмила Алиевна,
кандидат экономических наук, доцент ФГБОУ ВО, «Майкопский государственный
технологический университет», РФ, г. Майкоп

Mamiek Lyudmila, candidate
of economic Sciences, associate Professor, Maykop state technological
University, Maykop, Russia

Аннотация: Актуальность сопровождения и
поддержки АПК в условиях рыночной экономики особенно важна для поддержания
потенциала как агропромышленных комплексов в целом, так и их отдельных звеньев.
Государство должно заняться разработкой необходимой системы агрострахования,
предоставить финансовую защиту АПК в России, что снизит риски и позволит
раскрыться предпринимателям в новых условиях. Уже сейчас потенциал для
агрострахования огромен и с каждый годом он будет расти. С помощью
сельскохозяйственного страхования можно защитить имущественные интересы
аграриев, что является важным моментом в национальной аграрной политики.

Summary: The relevance of
supporting and supporting the agro-industrial complex in a market economy is
especially important for maintaining the potential of both the agro-industrial
complexes as a whole and their individual links. The state should engage in the
development of the necessary agricultural insurance system, provide financial
protection for the agricultural sector in Russia, which will reduce risks and
allow entrepreneurs to open up under new conditions. Already, the potential for
agricultural insurance is huge and every year it will grow. With the help of
agricultural insurance it is possible to protect the property interests of
farmers, which is an important point in the national agricultural policy.

Ключевые слова: система агрострахования,
государственная поддержка, сельскохозяйственные товаропроизводители, рынок
сельскохозяйственного страхования, субсидии, институт страхования.

Keywords: agricultural insurance system, state support,
agricultural producers, agricultural insurance market, subsidies, insurance
Institute.

Актуальность сопровождения и поддержки АПК в условиях
рыночной экономики особенно важна для поддержания потенциала как
агропромышленных комплексов в целом, так и их отдельных звеньев. В стране
имеются ресурсы, чтобы увеличить объёмы производства сельскохозяйственной
продукции, однако для этого нужно часть государственного финансирования
направить в сферу сельского хозяйства, а также ввести жесткое регулирование проблемных
моментов и работы всей отрасли не только на региональном, но и на федеральном
уровнях.

В данный момент, на территории
Российской Федерации нет единой системы распределения денежных средств из
бюджета на поддержку сельского хозяйства в регионах, нет данных по
эффективности их использования и правильности назначения. Федеральные органы
обязывают регионы к самостоятельному финансированию АПК используя средства
федерального бюджета. Однако система не позволяет учесть специфику каждого
региона. расходует деньги не равномерно и не может помочь в полной степени
каждому агроному. Это тормозит развитие региона. Кроме того, увеличиваются
расходы на контроль и администрирование денежных средств, которые выделяются на
развитие сельскохозяйственного производства.

В качестве основной цели,
региональные и федеральные органы власти должны выбрать и работать над
сохранением стабильного роста и агропромышленных комплексов, которые
поддерживают экономику страны и свой регион. Для владельцев
сельскохозяйственных предприятий важно знать о минимальном количестве рисков,
которым они подвергаются, этому способствует оптимизация финансовой
устойчивости экономических субъектов АПК. И именно с помощью института
страхования можно решить данную проблему [1, с. 54].

Государство должно выстраивать такую
систему агрострахования, которая обеспечит финансовую стабильность и защиту для
аграриев. Особо важен тот факт, что возможности для развития страхования в
данной сфере огромны.

Аграрная политика строится на защите
интересов аграриев, которые сможет учитывать и защищать сельскохозяйственное
страхование. Таким образом, при развитии аграрной промышленности, агроном
сталкивается с рисками на каждом этапе, поэтому ему необходимо своевременное
получение денежных средств для реализации каждой фазы. Доктрина
продовольственной безопасности страны в целом зависит от того, какими темпами
развивается аграрно-продовольственный комплекс, с какими трудностями он
сталкивается. С помощью агрострахования возможно не только обеспечивать
постоянное развитие сельского хозяйства, но и поддерживать реализацию стратегии
импортозамещения.

Процесс развития аграрной АПК
является важной частью экономической целостности государства. На сегодняшний
день более 70% от всех потребляемых товаров является продукцией сельского
хозяйства. Данная отрасль больше подвержена влиянию чрезвычайных ситуаций
природного характера, из-за которых могут пострадать не только частные запасы,
но и продовольственная безопасность всей страны.

Страхование в сфере
продовольственной безопасности Российской Федерации играет важную роль, с его
помощью стабилизируется экономика, появляется возможность возместить убытки,
которые возникли вследствие чрезвычайной ситуации природного или техногенного характера.
Особенно важно это для страхования сельскохозяйственных рисков. Сегодня,
проблема страхования рисков в сельском хозяйстве является одной из самых сложных
в агропромышленном комплексе. Кроме того, данная проблема сигнализирует о необходимости
развития цивилизованной, современной и эффективной системы хозяйствования [2].

Страхование урожая в
агропромышленном комплексе позволяет агроному получить компенсацию на затраты
по выращиванию сельскохозяйственных культур в неблагоприятные для сельского
хозяйства годы. У агрономов появляется возможность рассчитаться с долгами,
вернуть кредиты и чувствовать себя более стабильно, что повышает интерес к
дальнейшему развитию производства и говорит об устойчивости полного цикла
сельскохозяйственного производства.

Элементом, препятствующим
становлению стабильной экономике является популяризация страхования сельского
хозяйства.

Национальный союз агростраховщиков
(НСА) — единое объединение страховщиков агропромышленного комплекса.
Государство обязало каждую страховую компанию, которая заключает договоры агрострахования
с государственной поддержкой, стать членом данного союза. Субсидии в сфере сельскохозяйственного
страхования в Российской Федерации выдаются на условиях Закона №260-ФЗ от 25
июля 2011 г. N 260-ФЗ «О государственной поддержке в сфере сельскохозяйственного
страхования». Размер субсидии сотсавялет 50% от начисленной страховой премии.

В условиях развития и поддержки
агропромышленного сектора с 1 января 2016 года начал свою деятельность
Национальный союз агростраховщиков, который является единым общероссийским
объединением. Кроме того, с 1 января 2016 года все страховые компании, которое
не стали членами НСА, лишились возможности заключать договоры агрострахования с
господдержкой. Федеральный закон от 22.12.2014 № 424-ФЗ о внесении изменений в
Закон «О государственной поддержке в сфере сельскохозяйственного страхования» №
260-ФЗ объявил о создании централизованной системы агрострахования в РФ [4].

События
2017 года привели к кризисной ситуации в сфере. Это произошло из-за включения в
консолидированную субсидию, которая поддерживала сельское производство во всех
направления, специальную страховую субсидию. Эти изменения вынудили даже самых
крупных региональных игроков, которые всегда находились на лидирующих позициях,
снизить уровень страховой защиты. Таким образом, в Краснодарском крае была
снижена сумма, выделяемая из бюджета на агрострахование с 1,5 млрд. рублей в
2016 году до нуля в 2017 году. В республике Татарстан расходы сократили на 85%,
а в Самарской области на 99%. Из-за этого, количество застрахованных
агропромышленных комплексов и их площадей уменьшилось с 4,1 млн га до 1,3 млн
га. Объем застрахованных посевов составил всего 1,7%.

Резкий
спад, который настиг рынок сельского хозяйства с 2017 года длился по первого
полугодия 2018 года, некоторые улучшения были зафиксированы лишь в середине
прошлого года. Это подтверждают данные, относящиеся к страховому сектору,
представленные в статистике ЦБ РФ. Таким образом, итогом проседания рынка
агрострахования стало его сокращение на 5,2% от объемов 2017 года, в то время
как объемы агрострахования в 2017 году относительно 2016 года сократились на
60%. В течение 2018 года, работники агрострахования смогли заработать более 3,7
млрд. рублей премий, а число подписанных договоров достигло 65,4 тыс. Сумма
выплат по договорам агрострахования за 2018 год составила почти 1,6 млрд.
рублей, что говорит о снижении данного показателя по сравнению с предыдущим на
1,7%. Страховщиками были урегулированы страховые случаи в количестве 3,3 тыс.,
что ниже на 12,7 % от предыдущего года. Итоги 2018 года показали, что уровень
выплат достиг 41,9%, что на 1,5% больше по сравнению с прошлыми показателями.
Кроме того, увеличилась средняя сумма премии на 6,8%, составив 55,1 тыс.
рублей. Сумма средней выплаты увеличилась на 12,8% и достигла отметки 468 тыс.
рублей. Кроме того, 52% от заработанной за счёт агрострахования суммы поступило
от договоров, в которых была прописана государственная поддержка, сумма по
которым составила 1,95 млрд. рублей, что значительно меньше собранного в 2017
году (2,38 млрд. рублей). Из них, около 981 млн.рублей ушло на премии по
договорам со страхованием урожая, 968 млн. рублей по договорам со страхованием
мелких животных, по сравнению с 849 млн. рублей, собранных в 2017 году.

Через
полтора года, после резкого спада, рынок сельского хозяйства начал
стабилизироваться. Во втором полугодии 2018 года можно было заметить первые
данные о восстановительном росте данной отрасли. Увеличился объем выплат на 56%
по договорам (если сравнивать с 2017 г.), по которым страховались сельхозриски.
Стоит отметить, что сумма выплат в агростраховании с господдержкой увеличилась
на 79%, а рост премий по полисам агрострахования без госдотаций возросла на
33%. Результатом такого роста стало превышение объема рынка и достижение
отметки 3,7 млрд. рублей. Изменения в экономике сельского хозяйства агрострахования
произошли благодаря работе нового состава команды Минсельхоза,
структурированных решений и действий, предпринятых Советом Федерации и Госдумы.

Специалисты
прогнозируют устойчивое развитие, увеличение количества выплат на рынке
агрострахования в 2019 году. Эти прогнозы также касаются страховых выплат с
поддержкой государства. Данные прогнозы основываются на возможном положительном
влиянии принятых 1 марта 2019 года изменений, касающихся господдержки рынка
агрострахования. Изменения направлены на повышение гибкости и лояльности в агростраховании.

Изучая данные ЦБ РФ, можно заметить, что десять лидеров собирает более 97,1 % страховых премий, в то время как в 2017 году уровень сбора достигал 94,1%. Исходя из этого, можно прийти к выводу, что концентрация этого сектора выросла. Лидеры, входящие в десятку лучших, понизили сборы на 2%, снижение объемов сборов до 5,2% произошло и в остальных компаниях.

Однако
не все компании, лидеры 2018 года представили положительный рост в сравнении с
2017 годом. Лидер первой десятки — компания СК «РСХБ-Страхование»,
которая занимает данную позицию второй год подряд. При этом, 4 кампании
показали результат в 2018 году хуже, чем в 2017 году. Худшую динамику показала
АО «Страховая группа Авангард — Гарант», объем заработанных средств у
которых снизился на 74,6%. При этом, нужно отметить, что список десяти
лидирующих фирм не претерпел особых изменений, единственной новой компанией
стала СПАО «Ингосстрах» (MOEX: INGS), ранее занимавшая 11 место. Она
заняла позицию страховой компании «Талисман», у которой забрали
лицензию в середине 2017 года.

По
мнению национального союза агростраховщиков (НСА), нужно приложить все усилия для
борьбы с кризисом в аграрной промышленности за счет активного взаимодействия и получения
помощи от государства в 2019 г. Из-за того, что агрострахование имеет прямое
влияние на стратегию государства по формированию и поддержанию
продовольственной безопасности страны, данный вопрос должен решаться на
федеральном уровне.

В
разработке предложений необходимо принимать во внимание:

1. разные
   интересы, возможности и финансовое состояние аграриев;
2. наличие
   специфики у разных объектов страхования;
3. учет специфики
   каждой группы аграриев, в том числе малый бизнес;
4. дополнительные
   условия для регионов с системными рисками.

Без внесения изменений действующей
системы субсидирования, решить проблемы агрострахования невозможно. НСА были разработаны и предложены варианты решения проблем
для реализации в профильных ведомствах. В
качестве одного из вариантов предлагалось наделить защищенным
статусом внутри «единой» субсидии средства,
которые выплачиваются для поддержки агрострахования,
либо перевести народное направление в другой
вид господдержки, который направлен именно на
защиту рисков. [5]

НСА работает над использованием
новых методов и современных технологий, которые помогут оптимизировать и
структурировать сферу агрострахования, такими как применение агрометеорологических данных и дистанционного зондирования
Земли. Работа с задачей такого типа была впервые реализована в России [6].

Проанализировав проблемы в сфере
страхования и поддержки сельского хозяйства, можно прийти к выводу, что в нашей
системе существуют серьезные недочеты, с которыми борются на государственном
уровне, в результате чего сфера агрострахования расширяется, появляется
потенциал для роста и развития. Работа государства над этим вопросом позволит
стабилизировать рынок агрострахования и популяризировать его.

Список литературы

1. Указ Президента Российской Федерации от 30 января 2010 г. № 120 «Об утверждении Доктрины продовольственной безопасности Российской Федерации» // Российская Газета. — 2010. — № 5100. — С. 2 .
2. Доклад о состоянии рынка сельскохозяйственного страхования, осуществляемого с государственной поддержкой в Российской Федерации в 2017 году // Сайт ФГУ «Федеральное агентство по государственной поддержке страхования в сфере агропромышленного производства» Министерства сельского хозяйства Российской Федерации www.fagps.ru/fagps_strah_bibl.
3. Шевченко И.В., Чистяков В.В. Страхование сельскохозяйственных рисков с государственной поддержкой: проблемы и пути их решения // Финансы и кредит. – 2014. – № 43. – С. 54-60. URL: http:// www.rea.ru
4. Баймишева Т.А. Состояние агрострахования: проблемы и пути развития // Известия Оренбургского государственного аграрного университета. – 2015. — №1 (51). С. 231-233.
5. Богачев А. И., Макаренко С. В. Проблемные вопросы развития сельскохозяйственного страхования в России // Молодой ученый. — 2016. — №12. — С. 1134-1137. — URL https://moluch.ru/archive/116/31297/.

УДК 338.22

DOI 10.24411/2413-046Х-2019-10253

ЦИФРОВАЯ ЭКОНОМИКА И ЕЕ РОЛЬ В УПРАВЛЕНИИ СОВРЕМЕННЫМИ ЭКОНОМИЧЕСКИМИ ОТНОШЕНИЯМИ

DIGITAL ECONOMY AND ITS ROLE IN MANAGEMENT MODERN ECONOMIC RELATIONS

Юсупова Муслимат Гасан-Гусейновна, ст. пр. кафедры
«Менеджмент» ФГБОУ ВО «Дагестанский государственный университет», Республика Дагестан,
г. Махачкала

Гордина Мария Григорьевна, кафедра
«Менеджмент» ФГБОУ ВО «Дагестанский государственный университет», Республика Дагестан,
г.Махачкала

Алиева Валигыз Иманалиевна, кафедра
«Менеджмент» ФГБОУ ВО «Дагестанский государственный университет», Республика Дагестан,
г.Махачкала

Yusupova Muslimat
Gasan-Guseynovna, Senior Lecturer,
Department of Management, FGBOU VO Dagestan State University

Gordina Mariya Grigorievna,
of the Department Management, FGBOU VO Dagestan State
University

Alieva Valigyz Imanalievna,
of the Department Management, FGBOU VO Dagestan State
University

Аннотация:

Цель
работы. Статья посвящена зарождению новой экономической эпохи – эпохи цифровой
экономики.

Метод
и методология проведения работы. Механизм формирования цифровой экономики в
процессе развития общества, внедрения научно-технической революции и прогрессивных
технологий сформировал новое направление экономической теории.

Результаты.
Рассматривается понятийный аппарат цифровой экономики, характеристики и ее
особенности, даны различные подходы к определению цифровой экономики,
рассмотрены перспективы и ее тенденции развития в экономических отношениях, а
также состояние цифровой экономики в России.

Область
применения результатов. Результаты проведенного исследования могут быть широко
использованы в процессе подготовки программ и методик по цифровой экономике, в
экспериментальных исследованиях, информационно-экономических науках.

Выводы.
Делается вывод, что цифровая экономика это новый вид экономических отношений,
который сегодня участвует практически во всех отраслях мирового рынка и имеет
тенденцию активного развития новых моделей бизнеса, позволяет объединять усилия
для создания инноваций, инвестирования, поиска сотрудников, партнеров, ресурсов
и рынков сбыта.

Summary:

Objective.
The article is
dedicated to the emergence of a new economic era — the era of the digital
economy.

Method. The formation mechanism of the digital economy in the
process of development of society, the introduction of the scientific and
technological revolution and advanced technologies has formed a new direction
in economic theory.

Results. The conceptual apparatus of the digital economy,
characteristics and its features are considered, various approaches to the definition
of the digital economy are given, prospects and its development trends in
economic relations, as well as the state of the digital economy in Russia are
considered.

Application
results. The results of
the study can be widely used in the process of preparing programs and
methodologies for the digital economy, in experimental studies, information and
economic sciences.

Conclusions. It is concluded that the digital economy is a new
type of economic relationship that today participates in almost all sectors of
the world market and has a tendency to actively develop new business models,
allows you to join forces to create innovation, investment, search for
employees, partners, resources and markets.

Ключевые слова:
цифровая экономика, инновационное развитие, информационные технологии,
информационная среда, тенденции развития.

Keywords: digital economy, innovative development, information
technology, information environment, development trends.

Введение. Современные
информационные и коммуникационные технологии многогранно влияют на общественные
отношения, происходит становление нового, информационного общества, которое
называют «цифровая экономика». Свойства цифровой экономики довольно схожи с
традиционными, хозяйственными отношениями, но она во многом отличается от них,
что делает ее актуальной в наше время. В статье, путем внедрения цифровой
экономики рассматривается механизм развития экономической структуры и
государственного устройства в целом.

Методы исследования. В
посланиях Федеральному собранию от 01.12.2016г —  Президент Российской Федерации В. В. Путин
предложил «Запустить масштабную программу развития экономики». Следом за
предложением Президента, в декабре 2016 года была опубликована стратегия развития
информационного общества России на 2017-2030 годы, где впервые дается
определение цифровой экономики, как деятельности, «в которой ключевыми
факторами производства являются данные представленные в цифровом виде, а их
обработка и использование в больших объемах в том числе и к образованию,
позволяет по сравнению с традиционными формами хозяйствования существенно
повысить эффективность качества и производительность в различных видах
производства, продажи, доставки и потребления товаров и услуг». Данная
стратегия формулирует понятия «информационное общество», как индустриальное
общество, новая историческая фаза развития цивилизации, в которой главными
производствами является информация и ее высшая форма знания [1]. Из
вышеизложенного видно, что проблема становления и развития цифровой экономики
является актуальной, как в теоретическом, так и в практическом понимании, где
решающие роли играют цифровые технологии в становлении стратегической
конкурентоспособности нашей страны.

Цифровая экономика является базой развития в целом и оказывает воздействие на такие отрасли, как банковская, розничная торговля, транспорт, энергетика, управление, образование и здравоохранение. Отмечается, что недостаточное внимание уделяется вопросам развития менеджмента отдельных отраслей, мало внимания уделяется институциональным аспектам цифровой экономики, слабо освещаются проблемы и перспективы развития бизнеса в условиях формирования цифровой экономики, и не достаточным образом отражается цифровая экономика в менеджменте современных экономических отношениях.

Ядром
цифровой экономики является сектор производства, цифровых товаров и оказание
услуг, которые непосредственно связаны с цифровыми технологиями. Несмотря на
общемировую экономическую нестабильность, статистика показывает об устойчивом
росте мировой торговли продуктами цифровой экономики, опережающими темпами
растет объем оказываемых услуг, увеличиваются расходы предприятий на
исследование, которые связаны с цифровыми технологиями, что показывает,
насколько сектор цифровых технологий играет ключевую роль в инновациях. Также
отмечается, что развивается и становится доступней цифровая инфраструктура,
повышается качество коммуникационных сетей при внедрении технологий 4G, при этом снижаются цены на услуги
мобильной связи и в тоже время увеличиваются возможности по использованию
мобильных устройств, в конечном итоге это говорит о том, что развитие цифровых
технологий в современном мире растет. Цифровые технологии, а вместе с этим и
цифровая экономика обладает существенным потенциалом для ускорения
инновационных процессов. При этом показатели инвестиций в развитии цифровой
экономики для многих предприятий является важным фактором ее
конкурентоспособности в современных условиях. Появляющиеся новые модели
развития бизнеса, основывающиеся на коллективных методах производства и
потребления, требует более широкого выбора новых решений в области управления
цифровыми технологиями. Правительство многих стран, также прогнозируют такие
изменения, и все больше стремятся к развитию цифровой экономики, преимущество
которой дают ответы на ключевые вызовы современности, такие как снижение уровня
безработицы, повышение уровня жизни населения и оздоровление окружающей среды [2].

Современные национальные цифровые стратегии направлены на развитие экономики, создание инновационных предприятий, повышение занятости населения, формирование эффективности общественного сектора. Важность развития цифровой экономики принимается во внимание и в России. Следует отметить, следующие меры, направленные на развитие государства цифровой экономики:

• Развитие инфраструктуры, которая представляет основу для формирования новых моделей видения бизнеса и построения научных и социальных сетей;
• Снижение барьеров в отраслях цифровой экономики;
• Повышение уровня владения цифровыми технологиями, в части обучения и переквалификации специалистов;
• Обеспечение доверия к надежности и безопасности цифровой инфраструктуры;
• Развитие цифрового сектора экономики.

Цифровой сектор экономики базируется на инновационных технологиях, которые создает электронная промышленность и представляется двумя элементами. Во-первых, это электронная промышленность, производство микрочипов, компьютеров и телекоммуникационных устройств, а также электроники бытового назначения. Во-вторых, это компании оказывающие услуги в области цифровых технологий и использующие цифровые средства производства. Важным в развитии цифрового сектора для национальной экономики подтверждается то, что отдельные страны в настоящее время реализуют комплексные и довольно масштабные программы, которые нацелены на развитие цифрового сектора своих экономик, создание новых рабочих мест в этой сфере, повышение конкурентоспособности электронной промышленности и технологий. И в этом направлении одним из главных ключевых моментов становятся инвестиции в цифровой сектор экономики[3].

В
современных условиях, проблемы цифрового сектора экономики не именуемо
сказываются на конкурентоспособности, учитывая, что отставание получения и
обработки актуальных данных, а также не умение использовать цифровой ресурс
сказывается на утрату прежних, рыночных позиций. По этой причине состояние
цифрового сектора, его элементной базы, специального технологического
оборудования, которые обеспечивают необходимые параметры микросхем, являются
определяющим фактором перспектив развития всего общества. Сегодня в мировой
экономике, развернута борьба в области цифровых технологий, которая позволяет
приобрести бесспорные преимущества. Цифровая экономика создала бесспорный вид
ресурса – данные, которые представляют собой современный фактор успешной
экономической деятельности [5].

Следует
отметить, что цифровые возможности становятся более значимыми, чем доступность
сырья, наличие финансовых ресурсов или благоприятных условий с партнерами по
бизнесу. Общество развивается прогрессивно только тогда, когда на смену старым
возможностям в области обработки данных, приходят новые, которые превосходят
прежние возможности. В современной экономике компании цифрового сектора выходят
на первый план и становятся точками отсчета, обеспечивающими экономику цифровым
ресурсам. Эксперты характеризуют данную ситуацию изменениями в экономических
отношениях и формированием цифровой экономики, указывая необходимость поиска
новых подходов к решению проблем ее развития. Выделяют 4 критерия анализа
цифровой экономики:

• Критерий, связанный со сферой занятости: данный подход рассматривает структуру занятости населения и модели наблюдаемых изменений. Трансформация социально-экономических отношений, происходит из-за того, что большинство занятых работает в цифровой сфере экономики. Основная проблема данного критерия заключается в сложности сотрудника, который связан работой с данными;
• Пространственный критерий: ряд концепций цифровой экономики основывается на географическом принципе, где главное внимание уделяется сетям передачи данных. При этом, важным моментом является то, какой аспект связанный с сетями передачи данных рассматривать при исследовании цифровой экономики;
• Экономический критерий: такой подход предполагает, учет роста экономической ценности в области деятельности по созданию, передачи, обработки, хранению данных. Сами данные в таких условиях становятся объектом экономических отношений;
• Технологический критерий: основной технологической концепцией стало множество технологических инноваций в области информационно-коммуникационных технологий, которые стали доступны широкому кругу пользователей. Новые технологии, являются заметным признаком изменения экономических систем и их зачастую называют драйвером развития экономики [3].

Эффективность развития этих критерий в цифровой экономике возможны только при наличии развитых технологий, поэтому меры по ее стимулированию должны быть сфокусированы на двух направлениях. Во-первых, требуется перестройка и модернизация институтов для создания условий развития цифровой экономики – это нормативное регулирование цифровых рынков и цифрового производства. Во-вторых, это техническая инфраструктура, создание которой требует не только значительных усилий, но и инвестиций для сети передачи данных, центров обработки данных и прогрессивные сервисы. Не смотря на имеющиеся препятствия и сложности, специалистами отмечается, что цифровая экономика в России продолжает бурно развиваться [9]. Растет и производственный сектор цифровой экономики. Автоматизация производства, использование данных и искусственный интеллект трансформирует производственные процессы, ускоряет и увеличивает выпуск различной продукции, выполнение работ и оказание услуг. Это позволяет открыть новые пути использования человеческого потенциала, но и одновременно с этим может порождать социальные проблемы, связанные с исчезновением ряда массовых и традиционных профессий [6].

В
нашей стране, в целях развития цифровой экономики 9 мая 2017 года был издан
указ Президента «О стратегии развития информационного общества в Российской
Федерации на 2017-2030годы», который определил программу мероприятий по
развитию экономики в России с учетом возможностей ее информатизации и
цифровизации. В развитии этого указа 28 июля 2017 года было выпущено
распоряжение Правительства России, утвердившее программу «Цифровая экономика
Российской Федерации»[1]. Основными целями
программы является создание условий для развития высокотехнологических отраслей
и недопущение создания ограничений в традиционных отраслях экономики; повышение
конкурентоспособности отрасли национальной экономики и ее усиление на мировом
рынке. В данном документе, можно выделить ряд показателей, так в 2024 году на
рынок должны выйти не менее 10 национальных компаний, которые смогли бы
конкурировать на мировом рынке. В этом же году в стране должны функционировать
10 цифровых платформ для базовых областей экономики, к ним можно отнести:
цифровое образование, цифровое здравоохранение и создание умного города. Кроме
того, в сфере цифровых услуг должны осуществлять функционирование не меньше 500
малых и средних бизнесов в сфере создания цифровых технологий и оказания
цифровых услуг. В программе отмечается, что количество студентов высших учебных
заведений, обучающихся по специальности, связанные с информационными
технологиями через 8 лет будет составлять 120тыс студентов в год. А количество
выпускников, обладающих профессиональными знаниями на среднем уровне должно
составить 800тыс человек в год. По сути, данная программа представляет список
нормативно закрепленных целей развития цифровой экономики в России, а
конкретные мероприятия, инструменты их реализации и источники финансирования
будут регулярно пересматриваться правительством в трех летних планах. Согласно
данным Совета при Правительстве России по стратегическому развитию и
национальным проектам общие расходы программы «Цифровая экономика Российской
Федерации» за период 2018-2024 годы составит 1,6 трлн рублей из этой суммы 1,1
трлн рублей будет выделено из федерального бюджета, а 500 млн рублей
внебюджетные источники.

Надо
отметить, что Россия обладает не плохими стартовыми возможностями по развитию
цифровой экономики, по своей текущей позиции мировых рейтингов и не
демонстрирует отставание в ее уровне развития. С другой стороны, нахождение на
четвертом десятке мирового рейтинга, по общему мнению, требуется активизация
усилий с ориентации на улучшении положения. Требуется разработка концепций
ресурсов на приоритетных направлениях, основные технологии, которые будут
использоваться при реализации принятой программы цифровой экономики. Цифровая
экономика России, получила значительный импульс развития за последние годы,
частные компании добились определенных успехов, преобразуется рынок труда,
повышается уровень доступности цифровых услуг для населения и бизнеса, широко
распространены интернет, мобильная и широкополосная связь. Положительно
изменилось как повседневное распространение интернета; развитие банковского
сектора; расширение рынка электронных услуг; улучшение инфраструктуры городов;
доступность учебных материалов и другое [7].

Тем
не менее, как и любое другое масштабное преобразование, развитие цифровой
экономики сопряжено не только с положительными последствиями, но и с рядом
различного рода рисков и угроз. Этими источниками может явиться два основных
фактора: появление новых видов рисков и угроз присуще цифровой экономике,
которые базируются на ее технологических особенностях и во-вторых при переходе
к цифровой экономики происходит институциональная трансформация, которая
является мощным дестабилизирующим фактором для устойчивого и успешного социально-экономического
развития[8]. К негативным последствиям развития цифровой экономики можно отнести
такие риски и угрозы, как рост киберпреступности, технологическая уязвимость
созданной цифровой инфраструктурой, быстрое устаревание техники и как следствие
наличие проблем утилизации, а также рост технологической зависимости от
зарубежных поставщиков. Серьезным сдерживающим фактором для развития цифровой
экономики являются имеющиеся в Российской Федерации кадровые ограничения.
Российская экономика испытывает нехватку около 2 млн специалистов в области
информационных технологий. Указанные выше риски, угрозы и проблемы развития
цифровой экономики требуют принятия мер о их нейтрализации, требуются
комплексные условия с использованием как публичных, так и частных ресурсов.
Среди первоочередных задач необходимых для предотвращения угроз и рисков можно
отметить:

1. Стимулирование,
   создание и развитие бизнеса, который ориентирован на цифровую экономику.
   Государство должно оказывать им целевую поддержку, предоставлять гарантии по
   банковским кредитам, компенсировать часть затрат на патентование, оказывать
   поддержку через механизм государственных закупок и т.д.;
2. Дополнительная
   поддержка малого и среднего бизнеса в сфере создания цифровых технологий,
   оказания цифровых услуг;
3. Формирование
   и масштабирование цифровых платформ для основных сфер экономики;
4. Увеличение
   объемов подготовки и информационных специалистов;
5. Формирование
   отраслевых, региональных и государственных систем обеспечения кибербезопаности
   [4].

Результаты. Связаны
с тем, что цифровая экономика имеет определенные преимущества перед
материальными, товарно-денежными обменами. Одним из ключевых преимуществ
цифровой экономики перед традиционной является то, что в цифровой экономике электронные
товары являются практически неисчерпаемыми. Цифровизация внедряется и в
социальные процессы, от нее в большей степени зависит успешная
жизнедеятельность людей. Усилия российской цифровой экономики базируются на
стратегии развития информационного общества и положениях государственной
программы «Цифровая экономика». В этом документе осуществлено целеполагание и
заданы основные механизмы осуществления цифровой трансформации российской
экономики. Еще одним из преимуществ цифровой экономики является более низкая
цена производства и выполнения транзакций. По уровню развития цифровой
экономики Россия пока еще не занимает лидирующие позиции, но уверенно держится
в группе стран, которые следуют за лидерами. Следует отметить, что конкуренция
в области цифровой экономики остается очень жесткой и останавливаться на
достигнутом нельзя. Необходима совместная работа государства и бизнеса по
дальнейшему развитию цифровой экономики, где необходимо учитывать ряд проблем,
рисков и угроз с тем, чтобы сосредоточить ресурсы и усилия на их нейтрализацию.

Выводы.
Цифровая экономика – это новый вид экономических отношений, который сегодня
участвует практически во всех отраслях мирового рынка и имеет тенденцию
активного развития. Уже в скором времени цифровая экономика может стать ведущим
сегментом, драйвером роста и развития экономической системы в целом.

Литература

1. Аверьянов М.А., Евтушенко С.Н., Кочеткова Е.Ю. «Цифровое общество: Новые вызовы//Экономические стратегии».2016 г. №7 (141). C.90-91
2. Добрынин А.П., Черних К.Ю., Куприяновский В.П. «Цифровая экономика – различные пути к эффективному применению технологий» // А.П. Добрынин, К.Ю. Черних, В.П. Куприяновский // International Journal of Open Information Technologies. – 2016г. — №1 (4). 4-10 стр
3. Семенов Ю.А. IT-экономика в 2016 году и через 10 лет // Экономические стратегии. № 1 (143), 2017. Стр. 126-135
4. Сидорова А. С. Влияние цифровых технологий на экономику России // Российский внешнеэкономический вестник. 2018. № 8. С. 119–128.
5. Cruz-Jesus F., Oliveira T., Bacao F., Irani Z. Assessing the pattern between economic and digital development of countries // Inf Syst Front DOI 10.1007/s10796-016-9634-1
6. Цифровая экономика: как специалисты понимают этот термин // РИА Новости–2017 [Электронный адрес URL: https://ria.ru/science/20170616/1496663946.html] (дата обращения 17.11.2019г)
7. Карягин М. Информатизация в России: госуслуги, цифровая экономика и «технологический перекос//Инфометр – 2017. – [Электронный адрес URL: http://infometer.org/blogi/informatizacziya-v-rossii] (дата обращения 17.11.2019г)
8. Юдина Т.Н. Осмысление цифровой экономики // Теоретическая экономика. — 2016. — №3.12-16 стр.
9. Попов Е.В., Семячков К.А. Особенности управления развитием цифровой экiономики // Менеджмент в России и за рубежом. 2017. № 2. С. 54-61.

References

1. Averyanov M.A., Evtushenko S.N., Kochetkova E.Yu. “Digital Society: New Challenges // Economic Strategies.” 2016 No. 7 (141). C.90-91

2. Dobrynin A.P., Chernikh K.Yu., Kupriyanovsky V.P. “Digital economy — various ways to the effective application of technology” // A.P. Dobrynin, K.Yu. Chernikh, V.P. Kupriyanovsky // International Journal of Open Information Technologies. — 2016 — No. 1 (4). 4-10 pages

3. Semenov Yu.A. IT-economy in 2016 and after 10 years // Economic strategies. No. 1 (143), 2017. Page 126-135

4. Sidorova A. S. Influence of digital technologies on the Russian economy // Russian Foreign Economic Bulletin. 2018. No. 8. P. 119–128.

5. Cruz-Jesus F., Oliveira T., Bacao F., Irani Z. Assessing the pattern between economic and digital development of countries // Inf Syst Front DOI 10.1007 / s10796-016-9634-1

6. Digital economy: how specialists understand this term // RIA Novosti-2017 [Email address: https://ria.ru/science/20170616/1496663946.html] (accessed November 17, 2019)

7. Karyagin M. Informatization in Russia: public services, the digital economy and “technological imbalance // Infometer — 2017. — [Email address: http://infometer.org/blogi/informatizacziya-v-rossii] (access date 17.11. 2019)

8. Yudina T.N. Understanding the Digital Economy // Theoretical Economics. — 2016. — No. 3.12-16 p.

9. Popov E.V., Semyachkov K.A. Features of managing the development of the digital economy // Management in Russia and abroad. 2017. No. 2. P. 54-61.

---

[1] Об утверждении программы
«Цифровая экономика Российской Федерации». Распоряжение Правительства РФ от
28.07.2017 г. № 1632-р.

DOI 10.24411/2413-046Х-2019-10244

АНАЛИЗ ВЛИЯНИЯ ТЕНЕВОГО СЕКТОРА НА ФОРМИРОВАНИЕ ДОХОДОВ БЮДЖЕТОВ ПРИ НАЛОГООБЛОЖЕНИИ ТРУДА

ANALYSIS OF THE IMPACT OF INFORMAL SECTOR ON INCOME
GENERATION BUDGETS IN THE TAXATION OF LABOUR

Сайдулаев Дени Доккаевич, кандидат экономических наук, доцент кафедры «Налоги и налогообложение», Чеченский государственный университет

Saidullaev Deni Dоkkaevich, PhD in economics, associate Professor of » Taxes and taxation», Chechen state University

Аннотация: Статья посвящена исследованию
теневого сектора экономики в России, исследована динамика теневого сектора
экономики России и размеру теневой экономики России при налогообложении труда,
проанализированы основные схемы ухода плательщиков от уплаты налогов.

В
работе показана роль налога на доходы физических в формировании доходов региональных
и местных бюджетов в пропорциях их распределения между уровнями бюджетов, приведена
классификация доходов физических лиц по экономическим признакам.

Summary: The Article
is devoted to the study of the shadow sector of the economy in Russia, the
dynamics of the shadow sector of the Russian economy and the role of the shadow
economy of Russia in the taxation of labor, the main schemes of tax evasion are
analyzed.

The paper shows the role of
the personal income tax in the formation of regional and local budget revenues
in the proportions of their distribution between the levels of budgets, the
classification of personal income on economic grounds.

Ключевые слова: налог
на доходы физических лиц, классификация доходов, теневой сектор экономики,
теневые доходы.

Keywords: personal
income tax, income classification, shadow sector of economy, shadow income.

В
соответствии с действующим бюджетным законодательством, налог на доходы
физических лиц (НДФЛ) является налогом, формирующим доходы бюджетов субъектов
Российской Федерации и бюджетов муниципальных образований. Он зачисляется в эти
бюджеты в пропорции 85% в региональные бюджеты и 15% в бюджеты муниципальных
образований [1].

НДФЛ
является прямым федеральным налогом, регулируемым в соответствии с главой 23
Налогового кодекса РФ [2]. Его уплачивают физические лица (граждане) –
налоговые резиденты и нерезиденты России. При этом резидентами признаются
граждане, проживающие на территории России более 183 последовательных
календарных дня. Уплачивается налог с доходов физического лица. Под доходом в
Налоговом кодексе понимается экономическая выгода полученная налогоплательщиком
в денежной или натуральной формах [2].

Доходы
физического лица, получаемые от разных источников можно сгруппировать по
следующим признакам:

• доходы, за выполнение работ и оказание услуг по трудовым и приравненным к ним договорам (доходы, полученные от работодателей);
• доходы инвестиционного характера (дивиденды по акциям, проценты по вкладам в банках, доходы от паев, полученных от участия в Паевых инвестиционных фондах (ПИФ)и.т.п.);
• предпринимательский доход (доходы от индивидуальной предпринимательской деятельности);
• доходы в виде выигрышей и призов (от участия в литореях, рекламных акциях провидимых компаниями, связанными с розыгрышем призов);
• доходы в виде имущества, получаемого в порядке наследования или дарения;
• доходы от сдачи имущества физического лица в пользование.

Основу
налоговых поступлений в бюджет составляют доходы, за выполнение работ и
оказание услуг по трудовым и приравненным к ним договорам (т.е. трудовые
доходы). Они облагаются по ставке 13% для резидентов и 30% для нерезидентов.

По
сообщению Федеральной службы по финансовому мониторингу в 2018 году теневая
доля в общем объеме ВВП РФ составила более 20 трлн. руб., что в процентном
отношении к общему внутреннему валовому продукту составляет около 20,0%. Сумма
рассчитана с учётом нелегальных или неправильно задекларированных импортных
товаров, криминальной составляющей, скрытого дохода юридических лиц и
неофициальной зарплаты рабочих, которая выплачивается в обход налогового
законодательства. Четвёртую часть от общей суммы составляют «чёрные» зарплаты и
прибыль от криминального бизнеса.

Динамика теневого сектора экономики России за три отчетных года представлена в таблице 1.

Размер теневой экономики России составил в 2018 году 20,7 трлн. руб., по сравнению с прошлым периодом прирост теневого сектора отмечен на 1,8 трлн. руб. или на 9,5%; в динамике 2017 к 2016 году сокращение теневого сектора составило 5,4 трлн. руб. или 22,2%. Графически динамика теневого сектора экономики России за три года представлена на рисунке 1.

Темы прироста (снижения) динамики теневого сектора экономики России приведены ниже на рисунке 2.

Доля теневого сектора экономики в
процентах к ВВП за рассматриваемый промежуток времени представлена в таблице 2.

Доля теневого сектора экономики в
процентах к ВВП страны в 2018 году снизилась по сравнению с 2017 годом на 0,5
пп., в 2017 году по сравнению с 2016 годом сокращение отмечено на уровне 7,8
пп.

Динамика
теневого сектора экономики при налогообложении труда представлена в таблице 3.

Размер теневой экономики России при налогообложении труда составил в 2018 году 10,1 трлн. руб., по сравнению с прошлым периодом прирост теневого сектора отмечен на 1,2 трлн. руб. или на 13,5%; в динамике 2017 к 2016 году увеличение составило 2,5 трлн. руб. или 39,1%.

Графически динамика теневого сектора экономики России при налогообложении труда за три года представлена на рисунке 3.

Темы прироста (снижения) динамики
теневого сектора экономики России при налогообложении труда приведены ниже на рисунке 4.

Судя по представленным выше
сведениям важно сформулировать вывод о высокой долитеневого
сектора экономики России при налогообложении труда. Размер теневой экономики
России при налогообложении труда составил в 2018 году 10,1 трлн. руб., по
сравнению с прошлым периодом прирост теневого сектора отмечен на 13,5%. Важно
обеспечение поиска путей устранения указанной проблемы.

Проводя оценку налоговой системы важно исходить из того, что
она представляет собой сложный эволюционный социальный феномен, оказывающий на
экономику значительное влияние. Ввиду указанного факта в целях обеспечения
экономической безопасности страны необходимо обеспечение поиска присущих для
системы налогообложения в стране, в частности, подоходного налогообложения,
проблем. Сформированная в настоящее время налоговая система и система
налогообложения в России деформирована содержит острые противоречия и дисбалансы
[6, c.42].

К основным проблемам действующей налоговой системы в России
можно отнести следующие [5, c.14-15]:

1. Нестабильность налоговой политики, проявляющаяся в аспекте
ее неустойчивого положения, противоречий, зависимости от субъективных факторов,
на нее влияющих. Анализ официальных нормативных правовых источников, научных
публикаций отечественных специалистов, обращающихся к проблемам развития
налоговой системы в Российской Федерации показывает, что в нашей стране система
налогов имеет очень сложную структуру. Объясняется это тем, что в ней
присутствуют многочисленные виды налогов, различные отчисления, акцизы и сборы,
которые, по существу, мало чем друг от друга отличаются.

2. Чрезмерное распространение налоговых льгот, ввиду чего
положение отдельных групп налогоплательщик неравнораспределено.

3. Уход от налогов, значительная доля задолженности и
недоимок по налогам.

Например, несмотря на то, что анализ статистических сведений
ФНС России позволил сформулировать вывод о снижении задолженности по НДФЛ, сама
задолженность значительна (задолженность по состоянию на конец 2018 года
сформирована в сумме 103303072 тыс. руб., снижение ее по сравнению с прошлым
периодом составило 10,1%) [7].

Основные теневые схемы, жестко регулируемые в настоящее время налоговыми органами, приведены на рисунке 5.

4. Значительный объем начислений на заработную плату.
Основной дисбаланс, который прослеживается между государством и
налогоплательщиками заключается в том, что экономический субъект в целях
минимизации своих издержек стремится снизить управленческие расходы, включая
выплачиваемую своим сотрудникам заработную плату. Государство же, напротив,
стремится к достижению максимально высокой платежеспособности населения. При
этом, при налогообложении необходимо ориентирование на однократность обложения
налогом с одного источника дохода. В то же время, при подоходном
налогообложении граждан прослеживается тройной характер обложения, так
налогоплательщик выплачивает НДФЛ, платежи во внебюджетные фонды и также
платежи в связи с профессиональными заболеваниями и несчастными случаями.
Реальная налоговая нагрузка на отдельного плательщика по налогу варьируется в
пределах 0-34%; для юридического лица от класса опасности, к которому оно
отнесено – от 0,2 до 8,5%.То есть, налоговая нагрузка в общем находится в
границах 0,2 – 51,5% [5, c. 14-15].

Так, значимой проблемой, как для
работодателей, так и для граждан, представляет собой уплата и учет
налогов. 

Общей проблемой сформированной в
России системы налогообложения, таким образом, выступает недостаточно полная
собираемость по налогам (в частности и по подоходному налогу), значительная
доля задолженности и недоимок в общем объеме уплаченных в бюджеты разных
уровней налогов, сокрытие налоговых платежей. Указанные проблемы важно решать в
ближайшей перспективе, в частности, через механизмы налогового
администрирования и налогового контроля.

Список использованных источников

1. Бюджетный кодекс Российской Федерации. Электронный ресурс. Дата обращения 20.11.2019.http://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_19702/
2. Налоговый кодекс Российской Федерации. Часть вторая. Глава 23. Электронный ресурс. Дата обращения 20.11.2019. http://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_28165/ecfd690acbabfd266e9d5c4ac0275726d4d0a7c1/
3. Теневая экономика в России по данным Росфинмониторинга [Электронный ресурс]. – Электрон. дан. – URL: URL: http://fincan.ru/articles/94_tenevaja-ekonomika-v-rossii/ (дата обращения: 30.07.2019).
4. Макурова Т. Государство возьмет под контроль все доходы Россиян / Т. Макурова [Электронный ресурс] – URL: https://www.rbc.ru/spb_sz/23/11/2018/5bf7ed3a9a7947bc7f9e98fc. – (дата обращения: 22.09.2019).
5. Коробейник А.А., Рассказов А.В. Проблемы современной налоговой системы России и пути её совершенствования / А.А. Коробейник, А.В. Рассказов // Инновационная экономика и современный менеджмент. – 2019. – № 1. – С. 14-19.
6. Малис Н.И. Перенастройка налоговой системы: на что рассчитывать государству и налогоплательщикам? (последствия для государства и налогоплательщиков) / Н.И. Малис // Финансы. – 2019. – № 3. – С. 41-46.
7. Статистика и аналитика Федеральной налоговой службы (ФНС) [Электронный ресурс]. – Электрон. дан. – URL: https://www.nalog.ru/rn77/related_activities/statistics_and_analytics/ (дата обращения: 30.07.2019).

УДК 332.12

DOI 10.24411/2413-046Х-2019-10242

НЕНАБЛЮДАЕМАЯ ЭКОНОМИКА: ОСОБЕННОСТИ УПРАВЛЕНИЯ И ВОЗМОЖНОСТИ ПОСТРОЕНИЯ СИСТЕМЫ МОНИТОРИНГА НА РЕГИОНАЛЬНОМ УРОВНЕ

NON-OBSERVED ECONOMY: MANAGEMENT FEATURES AND POSSIBILITIES OF BUILDING A MONITORING SYSTEM AT THE REGIONAL LEVEL

Исследование выполнено при финансовой поддержке РФФИ в рамках научного проекта № 18-010-00792

Цепелев
Олег Анатольевич,
кандидат
экономических наук, доцент, декан экономического факультета, Амурский
государственный университет, г. Благовещенск

Tsepelev O.A., tsepelev_o@mail.ru

Аннотация: В
статье рассматриваются особенности управления ненаблюдаемой экономикой на
региональном уровне. Автор классифицирует существующие методы на микро- (или
прямые) методы и макро- (или косвенные) методы. Более подробно в статье
рассматривается метод потребления электроэнергии, который основывается на
физических показателях и его применение возможно как на региональном уровне,
так и на уровне отдельных отраслей.

Результаты
экспериментальных исследований представлены примером расчёта показателей
потребления электроэнергии, прироста валового регионального продукта и динамики
ненаблюдаемой экономики за 2014-2018 гг. для Амурской области. Кроме того, представлены
рекомендации по обеспечению мониторинга ненаблюдаемой экономической деятельности
на уровне региона. Предложено использование альтернативных источников
информации, в том числе Федеральной налоговой службы, для обеспечения
объективности используемых данных.

Summary: The article deals with the peculiarities of management of the non-observed
economy at the regional level. The author classifies the existing methods into
micro — (or direct) methods and macro — (or indirect) methods. In more detail,
the article discusses the method of electricity consumption, which is based on
physical indicators and its application is possible at the level of region and
at the level of individual industries.

The results of experimental
studies are presented as an example of calculating the indicators of
electricity consumption, gross regional product growth and dynamics of the
unobserved economy for 2014-2018 for the Amur region. In addition,
recommendations are presented to ensure the monitoring of unobserved economic
activity at the regional level. It is proposed to use alternative sources of
information, including the Federal tax service, to ensure the objectivity of
the data used.

Ключевые слова: ненаблюдаемая
экономика, управление, оценка, мониторинг, регион, налог, ВРП.

Keywords: non-observed
economy, management, assessment, monitoring, region, tax, GRP.

Достоверная оценка параметров экономической деятельности
хозяйствующих субъектов – является важнейшей характеристикой уровня развития
официальных статистических подходов, применяемых государством. При этом, в
макроэкономические показатели должны быть включена любая деятельность, которая
попадает под определение «экономическая деятельность». Однако существует та
часть производства, которая намеренно скрывает свои экономические операции и
включается в «ненаблюдаемую» для статистических органов сферу экономики.

Недооценка макроэкономических показателей, в том числе
валового регионального продукта, препятствует межрегиональной сопоставимости
этих масштабов и приводит к несвоевременному принятию необходимых
управленческих решений, а также неэффективному региональному управлению.

Следовательно, основной задачей представленной статьи
является выявление особенностей управления ненаблюдаемой экономикой и
определение механизма её мониторинга на региональном уровне.

Ненаблюдаемая экономика в своей природе выступает достаточно
специфичным явлением, изучение которой происходило преимущественно зарубежными
экономистами, такими как Schneider F., Medina L. [1], Elgin, C. and Oztunali, O. [2]. Среди российских
исследователей можно отметить труды Бурова В. [3], Латова Ю. [4].

Однако не существует общей классификации подходов и методов
к оценке ННЭ, поэтому автором предлагается их классифицировать в зависимости от
объекта исследования: микро- (или прямые) методы и макро- (или косвенные)
методы.

Микрометоды, как правило, используют непосредственный опрос
или прямое наблюдение за респондентами, которые вовлечены в ненаблюдаемую
деятельность. Зачастую здесь используются экспертные оценки, специальные
микропереписи и изучение отдельных информационных регистров налоговых служб,
пенсионных фондов и т.д. Подобного рода методы используются и Росстатом.

Макрометоды используют преимущественно данные, получаемые из различных информационных систем, налоговых, финансовых учреждений, показателей макроэкономической статистики. При этом, подходов к оценке масштабов ненаблюдаемой экономики на уровне страны в целом – достаточно много, то на региональном уровне данные подходы применяются весьма редко.

В таблице 1 выделены недостатки методов и рассмотрена
возможность их применения на уровне регионов.

Одним из подходящих методов для региональных оценок фвляется
метод учета электроэнергии. Он был предложен Д. Кауфманном и А. Калибердой, которые
исходят из определенной связи между потреблением электроэнергии и любой
экономической деятельностью [5].

Основным преимуществом представленного метода, в сравнении с альтернативными методиками, является возможность его применения не только на региональном уровне, но и на уровне отдельных отраслей и видов экономической деятельности. Пример расчёта показателей за 2014-2018 гг. для Амурской области представлен на рисунке 1.

Вначале рассчитывается прирост (изменение) в потреблении
электроэнергии. Далее применяется допущение о том, что при изменении
электропотребления общий ВРП будет изменяться равно направленно и на то же
процентное значение в относительном размере.

Для своевременного принятия решений органами власти и
управления, направленных на обеспечение сбалансированного экономического
развития регионов, необходимо существование системы мониторинга ненаблюдаемой
экономики на региональном уровне.

Формирование данной системы вписывается в основные задачи
органов государственной статистики, которые направлены на дальнейшее развитие
системы национальных счетов, при этом большое внимание уделяется «расширению и
углублению межведомственного взаимодействия по вопросам создания новых и
совершенствования имеющихся источников информации для разработки новых блоков
показателей и повышения надежности формируемых в настоящее время элементов
системы национальных счетов».

Поэтому, нами предлагается осуществлять мониторинг
ненаблюдаемой сферы одновременно с формированием основных макроэкономических
показателей территориальными органами федеральной службы государственной
статистики. В частности, при осуществлении досчетов отраслевых показателей с
учетом ненаблюдаемой экономики (теневого производства, производства в
неформальном секторе) в регионе. Данные показатели в дальнейшем находят своё
отражение в валовом региональном продукте.

На этапе сопоставления с альтернативными источниками
информации согласуются такие показатели, как добавленная стоимость по различным
видам экономической деятельности, агрегированные показатели по производству и
использованию.

Одним из таких альтернативных источников выступают данные
Федеральной налоговой службы РФ. Проведенное ранее исследование показало, что
при сопоставлении фактически поступивших сумм по таким налогам, как НДС и НДФЛ,
со статистическими показателями «добавленная стоимость» и «денежные доходы
населения» выявляются значительные их расхождения в разрезе отдельных видов
экономической деятельности.

В отдельные годы по некоторым отраслям отмечается превышение
фактических данных по НДС над официально публикуемой добавленной стоимостью,
что может показывать недооцененность официальных данных. Кроме того,
неустойчивость самой доли собираемых на территории региона налогов также может
говорить о необходимости постоянного мониторинга за этой сферой на региональном
уровне.

Следует отметить, что уменьшение налогового бремени сможет
стимулировать выход из теневой сферы только в том случае, если оно будет носить
значительный характер. Незначительное снижение ставок налогов или смягчение
условий администрирования налогов – не сможет значительно уменьшить
заинтересованность хозяйствующих субъектов в деятельности в данной сфере. Эту
ситуацию можно объяснить стремлением к повышению своей конкурентоспособности
(снижению затрат в официальном секторе), депрессивностью отдельных регионов.

Поэтому, для обеспечения мониторинга ненаблюдаемой экономики
на региональном уровне, для своевременного принятия адекватных решений органами
власти и управления, направленных на обеспечение сбалансированного
экономического развития регионов, требуется активная работа по сопоставлению
информации из альтернативных источников, для осуществления мониторинга и
объективной оценки уровня ненаблюдаемой экономики.

Литература

1. Schneider
   F., Medina L. Shadow Economies Around the World: What Did We Learn Over the
   Last 20 Years? / IMF Working Paper No. 18/17. January 2018.
2.  Elgin, C. and Oztunali, O., Shadow Economies
   Around the World: Model Based Estimates, working papers. Bogazici University,
   Department of Economics, Istanbul (2012).
3. Буров В. Ю., Бурова Л. А., Гонин В. Н. Уклонение
   от уплаты налогов как фактор снижения экономической безопасности малого
   предпринимательства: монография. Забайкал. гос. ун-т. – Чита: ЗабГУ, 2014. –
   137.
4.  Латов
   Ю.В., Артемьев Н.В. Институционально-экономические причины «Теневизации» малого
   бизнеса России // Terra Economicus. – 2015. – Том 13 (№ 1). – С. 61-72.
5. Цепелев О.А. Реальная оценка ненаблюдаемой
   экономики как фактор обеспечения экономической безопасности отдельных
   территорий // Научное обозрение. Серия 1: Экономика и право. – 2010. – № 3-4. –
   С. 151-155.
6. Цепелев О.А., Колесникова О.С. Уровень
   доходов населения как фактор формирования теневой занятости: региональный
   аспект // Уровень жизни населения регионов России. – 2017. – № 2 (204).  – С. 163-168.
7. Цепелев О.А., Какаулина М.О. Стабильность
   налоговой системы как фактор экономического роста в регионах России // Финансы
   и кредит. – 2014. – № 14 (590). – С. 41-45.
8. Федеральная служба государственной статистики
   Росстат [Электронный ресурс]. – URL: https://gks.ru/

УДК 336.225

DOI 10.24411/2413-046Х-2019-10239

КАМЕРАЛЬНЫЕ
НАЛОГОВЫЕ ПРОВЕРКИ: РЕЗУЛЬТАТИВНОСТЬ И ПРОБЛЕМНЫЕ АСПЕКТЫ РЕАЛИЗАЦИИ

CAMERAL TAX CHECKS: PERFORMANCE AND PROBLEM ASPECTS OF IMPLEMENTATION

Баташев Руслан Вахаевич, старший преподаватель, Чеченский государственный университет, г. Грозный, Sandaho_89@mail.ru

Батаев Исмаил Таблиханович, старший преподаватель, Чеченский государственный университет, г. Грозный, isma.bat@mail.ru

Аннотация: Статья
посвящена исследованию практических и методологических аспектов реализации
камеральных налоговых проверок в России. Дан краткий обзор изменений налогового
законодательства в сфере осуществления камеральных налоговых проверок. Отмечается,
что камеральные налоговые проверки являются важнейшим инструментом
результативности налогового контроля как элемент предпроверочного анализа. С
учетом сложившейся практики выявлены наиболее уязвимые направления реализации
камерального налогового контроля: НДС и низкое качество представляемых
материалов в ходе предпроверочного анализа.

Summary: The article is devoted to the study of practical and
methodological aspects of the implementation of desk tax audits in Russia. A
brief overview of changes in tax legislation in the field of off-site tax
audits is given. It is noted that desk tax audits are the most important tool
for the effectiveness of tax control as an element of the pre-audit analysis.
Taking into account the prevailing practice, the most vulnerable areas for the
implementation of cameral tax control were identified: VAT and the low quality
of the materials presented during the pre-audit analysis.

Ключевые
слова: камеральные проверки, методы, результативность, НДС, НДФЛ,
анализ, проблемы.

Keywords: desk checks, methods, effectiveness, VAT, analysis, problems.

Одной из форм реализации
налогового контроля в Российской Федерации является камеральная налоговая
проверка, проводимая по месту нахождения налогового органа на основании
налоговой декларации или иных документов, предоставляемых налогоплательщиками
по установленной законодательством форме. Документы, предоставляемые в рамках
камеральных налоговых проверок, в целом отражают финансово-хозяйственную
деятельность налогоплательщиков за отёчный или налоговый период.

Методологические основы
камерального налогового контроля в современных условиях определены в ст. 88
НКРФ и в Письме ФНС России от 16 тюля 2013 года «О рекомендации по проведению
камеральных налоговых проверок».

Нормативно-правовое
регулирование процедур камерального налогового контроля постоянно
совершенствуется. Среди основных изменений можно выделить следящие.

1. Федеральным
   законом от 03.08.2018 №302-Ф3 «О внесении изменений в части первую и вторую
   Налогового кодекса Российской Федерации» внесены срок проведения камеральной
   налоговой проверки дополнения в статью 88 Налогового кодекса, в соответствии с
   которыми камеральная проверка декларации по НДС, а также иных документов,
   представленных в налоговый орган, и документов о деятельности
   налогоплательщика, имеющихся в распоряжении налогового органа, после 04.09.2018
   проводится в течение двух месяцев со дня представления такой декларации (при
   необходимости может быть продлен до трех месяцев).
2. Также
   в соответствии с изменениями, внесенными Федеральным законом от 03.08.2018
   №302-Ф3 в пункт 5 статьи 93.1 Кодекса увеличен срок для представления
   документов в налоговый орган вне рамок налоговых проверок с 5 до 10 рабочих
   дней.
3. Кроме
   того, внесены изменения, ограничивающие повторное истребование налоговыми
   органами документов независимо от оснований для их представления, в том числе в
   рамках истребования документов (информации) в соответствии со ст. 93.1
   Налогового кодекса.
4. Федеральным
   законом от 03.08.2018 №302-Ф3 внесены изменения в статью 101 Кодекса,
   предусматривающие оформление дополнения к акту налоговой проверки по итогам
   проведенных дополнительных мероприятий налогового контроля (запрос документов,
   допрос свидетелей и проведение экспертиз). Данное положение применяется при
   вынесении решений по результатам налоговых проверок, завершенных после
   03.09.2018.
5. Федеральным
   законом от 29.07.2018 №231-Ф3 «О внесении изменений в часть первую Налогового
   кодекса Российской Федерации» внесены изменения в статью 93.2 Кодекса, предусматривающие
   право налоговых органов истребовать у аудиторов документы (информацию),
   служащие основаниями для исчисления и уплаты (удержания, перечисления) налога
   (сбора, страховых взносов) в случаях если документы (информация) были
   истребованы у налогоплательщика и не были им представлены в налоговый орган, а
   также в случае если в отношении аудируемого лица поступил запрос компетентного
   органа иностранного государства.

Основная цель камеральной
налоговой проверки заключается в обеспечении соблюдения налогоплательщиками и
налоговыми агентами законодательства о налогах и сборах. [1, 2] В академической
литературе можно встретить и иную формулировку цели камеральной проверки – определение
полноты представленного- отчета, правильности заполнения всех форм отчетности,
правильности составления расчетов (деклараций) по налогам, обоснованности
применения ставок налогов и использования налоговых льгот, своевременности
уплаты налогов, а также проверка логической связи между отдельными формами отчетности
[3]. Особенность камеральной налоговой проверки заключается в том, что
проверкой охватываются все без исключения налогоплательщики. Камеральные
налоговые проверки также являются ключевым инструментом формирования в
налоговом органе информационного банка данных о финансово-хозяйственной
деятельности хозяйствующих субъектов, являющегося основой составления плана
проведения выездных налоговых проверок. 
В рамках камеральной налоговой проверки осуществляется сверка и анализ
согласованности показателей, повторяющихся в бухгалтерской отчетности и в
налоговых расчетах с точки зрения достоверности отдельных показателей, наличия
сомнительных моментов или несоответствий, указывающих на возможные нарушения
налоговой дисциплины, логический контроль за наличием искажений в отчетной
информации, сопоставление отчетных показателей с аналогичными показателями
предыдущего отчетного периода.

Как было отмечено выше,
особенностью камеральных проверок является их массовость, то есть ФНС России
ориентируется на то, что камеральной проверке должны быть подвергнуты абсолютно
все декларации всех налогоплательщиков за все отчетные и налоговые периоды,
включая и авансовые расчеты по отчетным периодам.

Какие конкретно методы будут применены при проведении камеральных налоговых проверок решается налоговыми инспекторами самостоятельно с учетом характера наиболее часто встречающихся нарушений законодательства, а также с учетом возможностей автоматизированных процедур контроля, знаний и опыта работников. Наглядно процедура проведения камеральной налоговой проверки представлена на рисунке 1.

Современная государственная налоговая политика
ориентирована на решение задач стимулирования позитивных структурных изменений
в социально-экономическом блоке и повышение качества налогового
администрирования. В рамках структурной трансформации российской экономики
Правительство РФ выработало и реализует меры по повышению собираемости налогов
за счет сокращения теневого сектора экономики, что позволяет достичь
положительный фискальный эффект без увеличения налоговой нагрузки на
добросовестных налогоплательщиков, что важно в условиях стабилизации экономики.

Для определения роли камеральных налоговых проверок в рамках налогового администрирования, направленного на стабилизацию отечественной экономики, предлагается провести анализ эффективности камерального налогового контроля по следующим показателям: (1) дополнительно начисленным налогам по результатам проверок; (2) дополнительно начисленным платежам по результатам проверок (включая налоговые санкции и пени); (3) количество проведенных камеральных налоговых проверок; (4) количество камеральных проверок, выявивших нарушения. Одним из преимуществ камеральных налоговых проверок является их массовый характер, отсюда и вытекает наблюдаемый за последние годы масштабный рост количества проведенных камеральных проверок (Рисунок 2). Так, по данным ФНС России по итогам 2018 года проведено 67,9 млн. камеральных налоговых проверок, из которых 7,7 млн. проверок (11,3%) проведено с использованием дополнительных документов, объяснений и сведений. В 2017 г. количество проведенных камеральных налоговых проверок составило 55,8 млн. ед., или 82,2% от уровня 2018 года.  Относительно 2016 г. рост количества проведенных камеральных налоговых проверок в 2017 г. составил 15,9 млн. ед., или 28,5%.

В целом наблюдаемый рост количества проводимых
камеральных налоговых проверок за рассматриваемый период объясняется
ужесточением работы ФНС России с недобросовестными налогоплательщиками и, как
следствие, ростом дисциплинированности налогоплательщиков. Внедрение ФНС России
риск — ориентированного подхода к проведению проверок, усиление аналитической
составляющей в контрольной работе, а также применение новейших
автоматизированных аналитических инструментов, позволили значительно повысить
дисциплинированность налогоплательщиков, сделать основной упор не на наказание,
а на побуждение к добровольному уточнению и исполнению своих налоговых обязательств.

Рост количества камеральных налоговых проверок наблюдается и в разрезе регионов России. Так, по состоянию на 01.01.2019 г. налоговыми органами Чеченской Республики проведено 113 850 камеральных налоговых проверок, динамика к аналогичному периоду 2017г. составила 121.5%. (Таблица 1). По итогам 2017 года налоговыми органами по Чеченской Республике проведено 93 660 камеральных налоговых проверок, что превышает количество камеральных налоговых проверок за аналогичный период 2016 года (динамика составляет 114,8%).

С ростом количества проведенных камеральных налоговых проверок деклараций налогоплательщиков растет и количество проверок, по результатам которых выявлены налоговые правонарушения. В 2018 г. выявлено нарушений по результатам 3531037 камеральных проверок, что составляет 5,2% от общего количества проведенных камеральных проверок.  В 2017 г. количество камеральных налоговых проверок, вывивших налоговые правонарушения составило 3014277 ед., что на 516 760 ед. меньше, чем в 2018 г. (Рисунок 3).

Как видно на рисунке 2, по состоянию на 01.01.2019 г. налоговыми органами Чеченской Республики проведено 11703 камеральных налоговых проверок, в ходе которых были выявлены налоговые правонарушения. Динамика к аналогичному периоду 2017г. составила 132.1%. В 2017 г. наблюдается снижение КНП, выявивших нарушения (-9,37%). Лидером среди налогов, уплачиваемых юр. лицами, камеральные налоговые проверки по которым выявили правонарушения, продолжает оставаться НДС (рисунок 4). По итогам 2018 г. налоговыми органами Чеченской Республики проведено 12893 камеральных проверок в отношении НДС, выявлено нарушений по результатам 1744 проверок. Удельный вес камеральных проверок по НДС выявивших нарушения в общем количестве проведенных КНП НДС составил в 2018 г. 13,5%. При этом количество проведенных камеральных проверок по НДС в 2018 г. снизилось на 769 ед., в 2017 г. данный показатель составлял 13662 ед. Удельный вес КНП по НДС, выявивших нарушения в 2017 г., составлял 14,17%, что на 1,21% выше чем в 2018 г. В 2016 г. в отношении НДС праведно 12583 КНП, что меньше чем в 2017 и 2018 гг., однако, удельный вес КНП, выявивших нарушения по НДС, значительно выше, и составлял 15,6%.

Также высока доля выявленных нарушений по камеральным
налоговым проверкам по НДФЛ. Основная масса налоговых правонарушений приходится
на две категории физических лиц:

1. ИП и другие лица, занимающимися частной практикой;
2. физические лица, не являющимися индивидуальными
   предпринимателями.

Качественное
администрирование НДФЛ в рамках камерального контроля имеет важно значение,
учитывая, что данный налог является бюджетобразующим для многих регионов, в том
числе и для Чеченской Республики, бюджет которой традиционно является
дотационным. Так, по итогам 2018 года в консолидированный
бюджет Чеченской Республики поступило доходов в объеме 80806,5 млн руб., в том
числе: безвозмездные поступления – 64535,8 млн руб. (79,9% от доходов
консолидированного бюджета), налоговые и неналоговые доходы — 16270,7 млн руб.
(20,1% от доходов консолидированного бюджета) [6].

Удельный
вес НДФЛ в собственных доходах консолидированного бюджета ЧР в среднем
составляет 60-70%. По итогам 2018 г. всего поступило НДФЛ в региональный бюджет
в размере 9848028 тыс. руб. Собираемость НДФЛ, рассчитанная как отношение сумм,
начисленных к уплате, к сумме поступивших платежей, составляет по ЧР 103,6% [5].

Как свидетельствую данные таблица 2, с ростом количества проведенных камеральных проверок по НДФЛ растет и количество проверок, по результатам которых выявлены налоговые правонарушения. При этом в 2018 г. увеличился удельный вес КНП НДФЛ, выявивших нарушения, в общем количестве проведенных проверок, и составил 4,14%. В 2017 г. данный показатель составлял 2,73%.

Рост
количества КНП по НДФЛ, выявивших налоговые правонарушения, стал результатом
проводимой в Чеченской Республике работы по легализации объектов
налогообложения по НДФЛ, уплачиваемому налоговыми агентами, осуществлявших
занижение налогооблагаемой базы. В ходе камеральных налоговых проверок
установлены работодатели, использующие наемных работников без заключения с ними
трудовых соглашений.

Об
отсутствии дисциплинированности ИП и физических лиц, не являющихся ИП,
свидетельствует, на наш взгляд, рост числа КНП, выявивших налоговые
правонарушения в рассматриваемом трехлетнем периоде (см. табл. 2). На указанные
категории физических лиц приходится основная доля КНП по НДФЛ с выявленными
нарушениями – в среднем 62% за рассматриваемый период.

Результаты
камеральных налоговых проверок по НДФЛ за трехлетний период свидетельствуют о
снижении дополнительно начисленных платежей по недоимке (рисунок 5). 

При этом кратно увеличились доначисления по штрафным санкциям. Если в 2016 г. сумма дополнительно начисленных платежей по НДФЛ по штрафным санкциям составляла 2934 тыс. руб., то в 2018 г. данный показатель составил 10081 тыс. руб., темп роста составил 337%.

Основная
доля доначислений приходится на штрафные санкции, удельный вес которых в общей
сумме доначислений по НДФЛ в 2018 г. составляет 95%. Высокий удельный вес
штрафных санкций в общей сумме доначислений является следствием роста налоговых
правонарушений по НДФЛ. Незначительные объемы доначислений по результатам КНП
по основной задолженности свидетельствует, на наш взгляд, о незначительных по
масштабам налоговых правонарушениях. 
Основными нарушениями по НДФЛ, выявленными по результатам КНП, по данным
налоговых органов ЧР, являются: несвоевременное представление налоговых
расчетов по форме 6-НДФЛ; несвоевременное представление в налоговый орган
налоговых деклараций.

Еще одна ключевая тенденция по камеральным налоговым проверкам, выявленная в ходе исследования, — снижение дополнительно начисленных платежей по результатам КНП на фоне роста доначислений по ВНП (рисунок 6).

На фоне роста количеств камеральных налоговых проверок
снижаются суммы дополнительно начисленных платежей по ним. Так, в 2016 г. всего
было доначисленно по результатам КНП налоговых платежей, включая пени и штрафы,
в размере 98,5 млрд. руб. По сравнению с 2018 г. данный показатель снизился
почти вдвое (55,6 млрд.), темп снижения составил 43%. Большая часть доначислений
приходится на налоги, к примеру, в 2018 г. удельный вес доначисленных сумм
налогов в общей сумме доначислений составил 66%. Как видно на рис. 9, более
существенное снижение доначислений наблюдается по пеням и штрафным санкциям,
что может свидетельствовать о незначительных масштабах нарушений, выявляемых в
ходе КНП. Такие тенденции отвечают принципу прозрачности всех налоговых
поступлений, на реализацию которого нацелена ФНС России. Как ответил М.
Мишустин, задача ФНС заключается в том, чтобы результаты
финансово-хозяйственной деятельности и налоговые нарушения налогоплательщиков
видеть камерально [7].

Региональная специфика доначислений по результатам камеральных налоговых проверок на примере Чеченской Республики свидетельствует о том, что общая сумма дополнительных начислений по результатам камеральных налоговых проверок – 143 047 тыс. руб. (с учетом штрафов и пеней). Как показано в таблице 3, по сравнению с аналогичным периодом прошлого года общая сумма дополнительно начисленных платежей увеличилась на 21 591 тыс. руб. или на 17,8%.

Рост
доначисленных в ходе КНП сумм налогов произошел вследствие роста доначислений
по налогу на имущество организаций вследствие завышения авансовых начислений по
налогу, из-за чего неправомерно уменьшался налог к доплате в бюджет, а также
занижение среднегодовой стоимости имущества, а также доначислений по страховым
взносам, которые ранее не проводились.

Анализ эффективности проводимых камеральных налоговых проверок показывает снижение их эффективности, то есть сумм доначислений на одну КНП, о чем свидетельствуют данные таблицы 4.

Сумма доначислений
в расчете на одну результативную камеральную проверку организации и физического
лица составляет 12,2 тыс. руб., что на 1,5 тыс. руб. меньше, чем за аналогичный
период 2017 года. Из суммы дополнительно начисленных в ходе камеральных
налоговых проверок платежей в сумме 143,0 млн. руб., налоги составили 95,7 млн.
руб., пени и штрафы – 47,4 млн. руб. Основные налоги, доначисленные в ходе
проведенных КНП составили: НДС, налог на прибыль, земельный налог, НДФЛ, УСН,
страховые взносы.

То есть по таким
системным налогам как НДС и налог на прибыль организаций, риски неуплаты
которых позволяет выявлять АСК НДС-2, доначисления снизились, что свидетельствует
о снижении эффективности проводимых КНП, их аналитической составляющей.

В целом, можно
считать, что благодаря камеральному налоговому контролю в непростых для
экономики России условиях, государство постепенно переходит на совершенно новый
уровень взаимодействия с налогоплательщиками, когда налогоплательщики
добровольно исполняют свои обязательства без принуждения. В то же время
региональная специфика налогового контроля в России показывает, что камеральному
контролю в современных экономических условиях присущи некоторые проблемы, а
именно:

• неполнота и низкое качество проведения мероприятий
  налогового контроля при отработке расхождений НДС (в том числе по «сложным»
  расхождениям) при установлении потенциальных выгодоприобретателей: в
  большинстве случаев не проводятся осмотры помещений, установление
  налогоплательщика по адресу, допросы должностных лиц. В правоохранительные
  органы, кредитные учреждения сведения о наличии признаков фирм «однодневок» направляются
  за сроками, не позволяющими пресекать их незаконную деятельность.
• низкое качество представляемых материалов в ходе
  предпроверочного анализа: материалы предпроверочного анализа сводятся к
  автоматической выборке системы электронной обработки данных (СЭОД), анализ
  движения денежных средств по счетам слаб, цепочки поставщиков и заказчиков не
  изучаются, выявленные нарушения налогового законодательства в основном сводятся
  к имеющимся расхождениям НДС и низкой налоговой нагрузке.

Литература

1. Налоги и налогообложение [Электронный ресурс] : учебник для студентов вузов, обучающихся по направлениям «Экономика» и «Менеджмент», специальностям «Экономическая безопасность», «Таможенное дело» / И. А. Майбуров, Е. В. Ядренникова, Е. Б. Мишина [и др.] ; под ред. И. А. Майбурова. — 6-е изд. — Электрон. текстовые данные. — М. : ЮНИТИ-ДАНА, 2017. — 487 c.
2. Налоги и налогообложение [Электронный ресурс] : учебное пособие для студентов вузов, обучающихся по экономическим специальностям / Д. Г. Черник, Е. А. Кирова, А. В. Захарова [и др.] ; под ред. Д. Г. Черник. — 2-е изд. — Электрон. текстовые данные. — М. : ЮНИТИ-ДАНА, 2017. — 369 c.;
3. Письмо ФНС России от 16 тюля 2013 года «О рекомендации по проведению камеральных налоговых проверок».
4. Данные по формам статистической налоговой отчётности ФНС России 2-НК [Электронный ресурс]. – Режим доступа: https://www.nalog.ru/rn77/related_activities/statistics_and_analytics/forms/6763053/ (Дата обращения: 23.08.2019).
5. Данные по формам статистической налоговой отчётности ФНС России № 1-НМ [Электронный ресурс]. – Режим доступа: https://www.nalog.ru/rn20/related_activities/statistics_and_analytics/forms/7216714/  (Дата обращения: 23.08.2019).
6. Информация о социально-экономическом положении в Чеченской Республике за 2018 год [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://economy-chr.ru/?p=82 (Дата обращения: 23.08.2019);
7. Встреча с руководителем Федеральной налоговой службы Михаилом Мишустиным [Электронный ресурс] / Официальный сайт Президента России – режим доступа: http://kremlin.ru/events/president/news/53288 (Дата обращения: 24.08.2019).
8. Гончаренко Л. И., Малкова Ю. В., Адвокатова А. С. Актуальные проблемы налоговой системы в условиях цифровой экономики. Экономика. Налоги. Право. 2018;11(2):166–171.
9. Грунина Д.К. Контрольно-надзорная деятельность как фактор повышения деловой активности налоговых органов // Экономика. Налоги. Право. 2018. №3. С. 132
10. Диденко, О.В., А.В. Тютюгина Повышение качества налогового контроля: какие принципы заложить в основу? / О.В. Диденко, А.В. Тютюгина  // Экономика и предпринимательств. – 2015. – № 8-2 (61-2) С. – 1007-1011.

УДК 33.332

DOI 10.24411/2413-046Х-2019-10234

ОЦЕНКА ФИНАНСИРОВАНИЯ
СЕЛЬСКОХОЗЯЙСТВЕННЫХ ПРЕДПРИЯТИЙ УЛЬЯНОВСКОЙ ОБЛАСТИ

Статья выполнена в рамках гранта РФФИ
18-410-730002

 The
article was made within the framework of the RFBR grant 18-410-730002

С.А. Голубева, Ульяновский государственный аграрный университет, доцент
кафедры финансы и кредит, кандидат экономических наук, г. Ульяновск, golubevas83@mail.ru

Е.А.Голубева, Ульяновский государственный аграрный университет, доцент
кафедры финансы и кредит, кандидат экономических наук; г. Ульяновск, golubevaea@mail.ru

М.Л. Яшина, Ульяновский государственный аграрный университет, доктор экономических наук, профессор кафедры финансы и кредит, Ульяновск, may1978.78@mail.ru

S.A. Golubeva, Ulyanovsk State Agrarian University, Associate Professor of the Department of Finance and Credit, Candidate of Economic Sciences, Ulyanovsk, golubevas83@mail.ru

E.A. Golubeva, Ulyanovsk State Agrarian University, Associate Professor of the Department of Finance and Credit, Candidate of Economic Sciences; Ulyanovsk, golubevas83@mail.ru

M.L. Yashina, Ulyanovsk State Agrarian University, Doctor of Economics, Professor, Department of Finance and Credit, Ulyanovsk, may1978.78@mail.ru

Аннотация: Работа посвящена оценке финансирования сельскохозяйственных
предприятий на примере Ульяновской области.

Summary: The
work is devoted to assessing the financing of agricultural enterprises on the
example of the Ulyanovsk region.

Ключевые слова: источники финансирования, кредитование, займы,
сельскохозяйственные предприятия, субсидирование АПК.

Keywords: sources
of financing, lending, loans, agricultural enterprises, agricultural subsidies.

Рассматривая финансовый потенциал
АПК Ульяновской области в качестве фундаментального экономического базиса
деятельности региональных сельскохозяйственных товаропроизводителей, следует
исходить, пре­жде всего, из того, что аграрное производство (даже в регионах с
преимущественно сельскохозяйственной специализацией) по-прежнему в серьезной
степени зависит от финансовой помощи государства. Сейчас, к примеру, несмотря
на существенные финансовые расходы на поддержку аграрного сектора региона,
осуществляемые на постоянной и систематической основе, на прилавках саратовских
магазинов легко можно встретить яблоки из Аргентины, картофель из Египта, овощи
из Голландии, сыр из Прибалти­ки, рыбу из Норвегии и т.д. В условиях рыночных
механизмов хозяйствования и членства России в ВТО наличие на продовольственном
рынке регионов импортных продуктов питания, с одной стороны, достаточно
естественное явление. С другой стороны, жестко ограниченные рамки объема
государственной поддержки национального агропромышленного комплекса,
установленные при вступлении РФ в ВТО, в которые отечественное сельское
хозяйство легко укладывается в настоящее время, со временем могут стать
серьезным экономическим препятстви­ем на пути эффективного развития аграрной
сферы страны [3].

Если учитывать потенциальные
возможности Ульяновской области самостоятельно обеспечить себя продовольствием,
то все это побуждает обратить более пристальное внимание на эффективность и
направлен­ность бюджетных расходов в указанной сфере.

Основой государственной финансовой
подде­ржки сельского хозяйства традиционно является сельскохозяйственное
субсидирование, выраженное в различных формах:

• компенсации процентной ставки по кредитам;
• возмещение части затрат сельскохозяйствен­ных товаропроизводителей на уплату страховых премий;
• целевые субсидии на развитие элитного семеноводства и животноводства, на приобретение сельскохозяйственной техники и т.д.

Задачу развития национальной
кредитно-фи­нансовой системы агропромышленного сектора и сельских территорий
решает ОАО «Россельхоз­банк», 100% уставного капитала которого прина­длежит
государству. Это учреждение предназначено для кредитования
сельхозтоваропроизводителей в рамках специальных программ и по специальным
кредитным условиям [6].

Мировой финансовый и экономический кризис, начавшийся в 2008 году, а также
засуха в 2010 году, охватившая всю территорию Ульяновской области, негативно
отразились на инвестиционном климате в АПК Ульяновской области, динамике
развития сельскохозяйственного производства. Опыт показывает, что проблема
развития АПК Ульяновской области, требует для своего решения и выделения
значительных объемов бюджетных ассигнований, что может быть выполнено только в
долгосрочной перспективе. Основным источником финансирования
деятельности служит полу­ченная по результатам деятельности сель­скохозяйственных
товаропроизводителей прибыль, а так­же приравненные к собственным средст­вам
так называемые устойчивые пассивы, представленные средствами, которые не принадлежат
организации, но постоянно находятся в ее обороте. Такие средства служат
источником формирования мини­мального остатка оборотных средств, как правило,
самых необходимых или особо дефицитных в конкретный момент времени материальных
ресурсов. К ним относятся: минимальная переходящая из месяца в месяц
задолженность по оплате труда ра­ботникам организации, резервы на покры­тие
предстоящих расходов, минимальная переходящая задолженность перед бюд­жетом и
внебюджетными фондами, сред­ства кредиторов, полученные в качестве предоплаты
за продукцию (товары, работы, услуги) и др.

Получение
стабильной прибыли от про­изводственной деятельности дает возмож­ность
обеспечивать собственными оборот­ными средствами производство продукции в
необходимых размерах, то есть позволя­ет организовать эффективный воспроиз­водственный
процесс.

В целом все источники финансирова­ния финансово-хозяйственной деятельности подразделя­ются на собственные, заемные и привле­ченные. При этом собственные средства играют главную роль в организа­ции кругооборота фондов.  Между тем ре­зультаты анализа показывают, что за ана­лизируемый период удельный вес собст­венных источников в общей сумме источников формирования активов в сельскохо­зяйственных организациях Ульяновской об­ласти заметно увеличился (таблица 1).

Исходя из таблицы видно, что в 2014 г. на долю собственных средств приходилось 41,17% всей суммы ис­точников, а в 2018 г. — уже 54,31 %. Более наглядно изменение соотношения собст­венных и заемных источников в сельхозорганизациях области представлено на ри­сунке 1.

При
этом отметим, что при увеличении удельного веса собственных средств в структуре
источников их пополнение пред­ставлено снижением долгосрочных и краткосрочных
кредитов и займов, которые за 2014-2018 гг. сократились на 13,15 процентных
пунктов.

Кредиторская
задолженность относит­ся к внеплановым привлеченным источни­кам формирования оборотных
средств. Ее наличие означает участие в обороте орга­низации средств других
предприятий и ор­ганизаций.

Отметим,
что часть кредитор­ской задолженности закономерна, так как вытекает из
действующего порядка расче­тов, но наряду с этим кредиторская задол­женность
может возникнуть и в результате нарушения дисциплины платежей.

Замет­ный
рост кредиторской задолженности в сельскохозяйственных организациях в по­следние
годы связан с задержками плате­жей поставщикам за приобретенные про­изводственные
ресурсы, в первую очередь материальные, подрядчикам за выполнен­ные работы, в
бюджет по налогам и сбо­рам, по отчислениям во внебюджетные фонды. Кроме того,
нельзя не отметить, что незначительный удельный вес собственных ис­точников до
2016 г. сопровождался полным от­сутствием собственных оборотных средств.
Отрицательная величина собственных оборотных средств свидетельствует о том, что
не только все оборотные средства, но и часть внеоборотных активов в сельскохо­зяйственных
организациях Ульяновской об­ласти формируется за счет краткосрочных заемных
источников.

Такая
ситуация край­не негативно характеризует как структуру источников формирования
оборотных средств, так и финансовую устойчивость организа­ций. Как показали
проведенные ранее исследо­вания, начиная с начала 2016 года
сельскохозяйственные организации Ульяновской области уже в со­стоянии за счет
собственных оборотных средств покрывать текущие затраты.

Сельскохозяйственным представителям Ульяновской области за период 2014-2018
гг. из бюджета всех уровней было выделено в совокупности 5454,83 млн. руб., а объем привлеченных кредитов и займов составил
11909 млн. руб. (табл.2)

Анализ
данных таблицы 2 указывает на тенденцию превышения темпов роста субсидий над
темпами роста объемов привлеченных кредитов и займов, что свидетельствует о
важной роли субсидирования в обеспечении стабильности и ликвидности с.-х. предприятий.

Так,
эффективность субсидирования выразилась в росте рентабельности продукции с 0,9%
в 2014 году до 12,8 – 2018 году, а показатель общей рентабельности АПК
Ульяновской области почти достиг минимального порога (15%) и составил – 14,1%
(табл. 3).

За 5 анализируемых лет, наиболее рентабельным был 2018 год.
Отдельного внимания заслуживает колеблющаяся динамика по всем показателям –
отсутствует стабильность. В среднем валовая продукция растет на 83 млн. руб., а
затраты на 39 млн. руб., что является положительным фактом. Кроме того, средний
абсолютный прирост задолженности по кредитам – 1,78 млн. руб., а за последние 3
года наблюдается тенденция снижения данного показателя. Это означает, что
аграрии региона стали более финансово устойчивы.

Чтобы оценить эффективность кредитования мы используем метод
финансового рычага, учитывающий рентабельность с учетом государственной
поддержки и без, размер налога и средневзвешенную ставку по кредитам для
товаропроизводителей сферы АПК, который представлен в таблице 4.

Анализ
показал, что эффект финансового рычага указывает на прибыль в том случае, когда
рентабельность превышает ставку по кредиту, однако 4 года из 5 рентабельность
была в разы ниже процентной ставки, несмотря на ее планомерное снижение, а,
следовательно, кредитование было убыточным.

При чем
следует отметить, что лишь с учетом субсидирования с.-х. организации в 2017 и
2018 гг. получили прибыль на собственный капитал.

Оценить эффективность субсидирования позволяет методика Всероссийского научно-исследовательского института экономики, труда и управления в сельском хозяйстве «рубль на рубль». Сводные данные представлены в таблице 5.

Проведенный анализ субсидирования
Ульяновской области показал, что в среднем эффективность финансовой поддержки
по валовой продукции составляет 1,12 рублей на каждый вложенный рубль
сельхозтоваропроизводителей. Однако наблюдается устойчивая тенденция роста доли
субсидий в валовой продукции, что в будущем может негативно сказаться на
самостоятельности ульяновских сельскохозяйственных предприятий.

В экономическом цикле предприятия, привлекающего заемные средства наступает момент их возврата с процентами за пользование, что выступает дополнительными затратами, то есть произойдет отток финансовых средств из производства продукции сельского хозяйства (таблица 6).

Расчеты
показали, что за каждый рубль заемных средств, ульяновские фермеры доплачивают
в среднем 78 копеек. Возврат процентов с учетом основного долга вызвал отток
финансовых средств из области АПК в размере 24994,26 млн. руб, которые могли
быть использованы для производства с.-х. продукции. Сравнивая итоги эффекта
субсидирования и оттока финансовых средств, можно сделать вывод, что
положительный эффект субсидирования полностью нивелируется финансовыми
потерями. Из-за закредитванности предприятия берут кредиты, чтобы погашать
предыдущие, а не на развитие и инновации.

Таким
образом, для повышения рентабельности необходимы более лояльные программы
кредитования, как, например, в Германии – 1%, чтобы минимизировать затраты по
возмещению заемного капитала.

Список литераторы

1. Государственная программа развития сельского хозяйства и регулирования рынков сельскохозяйственной продукции, сырья и продовольствия на 2013-2020 годы. Официальный интернет-портал Министерства сельского   хозяйства   РФ. [Электронный     ресурс: http://www.mcx.ru/navigation/docfeeder/show/145.htm]
2. Голубева, С.А. Особенности кредитования сельскохозяйственных товаропроизводителей / С.А. Голубева, М.Л. Яшина, Е.А. Голубева, С.В. Голубев // Финансовая экономика. 2018. № 7. С. 534
3. Дмитриев И.В. Особенности и перспективы развития кредитования сельскохозяйственных предприятий. Автореверат дисс. канд. экон. наук: 08.00.10 /   И.В. Дмитриев. – Москва, 2011. – 24 с.537.
4. Еремина О. И. Банковское кредитование аграрного сектора экономики / О.И. Еремина // Теория и практика общественного развития – 2015.- №24.- С.160-162.
5. Яшина, М.Л. Проблемы кредитования и финансирования малых форм хозяйствования на селе / М.Л. Яшина,  Н.М. Нейф, И.А. Пырова, А.А. Валиуллова // В сборнике материалов III Всероссийской (национальной) научно-практической конференции с международным участием. – Курган: Курганская государственная сельскохозяйственная академия им. Т.С. Мальцева, 2019. С. 345-350.
6. Приказ Минфина России от 06.10.2008 N 107н (ред. от 06.04.2015) «Об утверждении Положения по бухгалтерскому учету «Учет расходов по займам и кредитам» (ПБУ 15/2008)» [Электронный ресурс]: http://base.garant.ru/12163098/#ixzz636buJtsU (дата обращения 21.10.2019).

УДК 330

DOI 10.24411/2413-046Х-2019-10233

ГАРАНТИЙНЫЙ
ФОНД КАК ИНСТРУМЕНТ РАЗВИТИЯ МАЛОГО И СРЕДНЕГО БИЗНЕСА КАРАЧАЕВО-ЧЕРКЕССКОЙ
РЕСПУБЛИКИ

GUARANTEE FUND AS A TOOL FOR DEVELOPMENT
OF SMALL AND MEDIUM-SIZED BUSINESSES OF KARACHAI-CIRCASSIAN REPUBLIC

 Д.Р.Джазаева,
Ф.М.Узденова, ФГБОУ ВО «Северо-Кавказская
государственная академия», г.Черкесск, Россия

D.R. Jazaeva, F.M. Uzdenova, FSBOU «North Caucasus State Academy,»
Cherssk, Russia

Аннотация: Статья
посвящена  развитию и значению малого и
среднего бизнеса в обеспечении конкурентоспособности
экономики государства. Перечислены основные барьеры на пути развития
малого и среднего бизнеса и пути их решения. Рассмотрены
Гарантийные фонды  и их роль в  обеспечении доступа к кредитным услугам  
финансовых организаций.

Summary: the Article is devoted to the
development and importance of small and medium-sized businesses in ensuring the
competitiveness of the state economy. The main barriers to the development of
small and medium-sized businesses and their solutions are listed. Guarantee
funds and their role in providing access to credit services of financial
organizations are considered.

Ключевые слова: малый и средний бизнес, Гарантийный фонд, предпринимательство, финансовые ресурсы, экономика, поручительство.

Keywords: small and medium business, Guarantee Fund, entrepreneurship, financial resources, economy, guarantee.

Вопрос устойчивого
развития малого и среднего бизнеса приобретает в современных условиях особую
экономическую и социальную значимость. Этому вопросу уделяется пристальное
внимание, и занимает одно из первых мест в рейтинге экономических приоритетов
как нашего государства, так и многих стран мира.  На рисунке 1 приведены данные, характеризующие
развитие малого и среднего предпринимательства[11].

Как видно из приведенных данных, наибольшее значение по данному показателю наблюдается по США. У них на 1000 человек приходится около 90 предприятий микро, малого и среднего бизнеса. В странах Европы (EC-28) этот показатель составляет 57,что значительно ниже чем в США-1,58 раза.

В
Карачаево-Черкесской республике  число
активных компаний на 1000 человек в трудоспособном возрасте и старше составляет
11,58, что в 2,4 раза меньше, чем в среднем по стране. Число предпринимателей
на  1000 человек в трудоспособном
возрасте и старше составляет 13,31, что в 2,1 раза меньше, чем в среднем по
стране. Среди субъектов СКФО  по этим
показателям КЧР занимает второе место после Ставропольского края. Приведенные
данные показывают, что в регионе уделяется недостаточное внимание развитию
малого и среднего бизнеса. Поддержка  малого и среднего предпринимательства (далее МСП)
со стороны государства рассматривается как одно из направлений экономической
реформы, способствующее формированию дополнительных рабочих мест (снижение
уровня безработицы), увеличению налоговых отчислений в бюджеты всех уровней,
развитии инновационных технологий, росту конкуренции, наполнению
потребительского рынка [1].

В Послании ФС  Президент РФ отметил, что  свобода предпринимательства является  важнейшим экономическим и общественно значимым
вопросом. Одним из способов поддержки предпринимательской активности назвал
оздоровление банковской системы и постепенное снижение доли государства в
экономике. Как считает российский президент, бизнес необходимо освободить от
необоснованного давления со стороны представителей властей и правоохранительных
органов. Кроме того, глава государства назвал ограниченный доступ к финансовым
ресурсам одной из ключевых проблем для российских бизнесменов и призвал улучить
условия для поддержки предпринимательства.Данный сектор экономики привносит
всего лишь 21% в общий объем ВВП, необходимо улучшить этот показатель созданием
благоприятной деловой среды [2].

Субъекты
малого и среднего предпринимательства (СМСП) – один из ключевых элементов,
обеспечивающих конкурентоспособность экономики государства, создание новых
рабочих мест, развитие инноваций и рост налоговых поступлений в бюджет.
Поэтому, для их развития должны быть созданы все условия. В настоящее время
активное развитие предпринимательства в современной рыночной экономике играет
ключевую роль в достижении экономического успеха, достаточно высоких темпов
роста промышленного производства. Именно предпринимательство является
фундаментом инновационного и продуктивного характера экономики[3].

 Превратить малый и средний бизнес в один из
двигателей экономического развития и помочь в формировании среднего класса
способно расширение этого сектора экономики. Для этого, в соответствии с
постановлением Правительства КЧР от 15.09.2009№ 322 был создан Гарантийный фонд
КЧР [4].

Одной
из проблем малого и среднего бизнеса (далее-МСБ) является затрудненный доступ к
финансовым ресурсам из-за недостаточного обеспечения. При выдаче кредита банки
требуют ликвидный залог в размере полной стоимости кредита[5].

Многие
предприниматели просто-напросто не имеют достаточного объёма  залогового имущества для полного обеспечения
требуемого кредита. Кроме того, отсутствие у части субъектов СМСП хорошей
кредитной истории предопределяет отказ банков от предоставления кредита, либо
под высокой процент на невыгодных условиях. Всё это существенно снижает
предпринимательскую активность населения, не стимулирует развитие малого и
среднего бизнеса в регионе. Для обеспечения доступа к кредитным услугам
финансовых организаций  и решения этой
проблемы в регионах РФ за счет государственных средств создаются Гарантийные фонды[12].

Развитие МСП       является важнейшим направлением работы
государства. В соответствии с постановлением[6] количество МСП (включая
индивидуальных предпринимателей) увеличится к 2020г. до 44,5 единицы в расчете
на 1 тыс. человек населения Российской Федерации. Помимо этого, 19 февраля
2015г. Министерство экономического развития Российской Федерации издало Приказ
[7],где утверждены основные положения стратегии развития национальной
гарантийной системы поддержки малого и среднего предпринимательства на период
до 2020 года.

Кроме региональных гарантийных фондов (далее-РГО) схожие функции, в зависимости от специфики региона, могут выполнять агентства (центры) развития предпринимательства и фонды поддержки малого и среднего предпринимательства. Проанализируем работу Гарантийного фонда КЧР.

Карачаево-Черкесское
республиканское государственное унитарное предприятие «Гарантийный фонд
поддержки предпринимательства Карачаево-Черкесской Республики» (далее —
Гарантийный фонд ППКЧР) создано 23 сентября в 2009 году в рамках
республиканской целевой программы «Развитие субъектов малого и среднего
предпринимательства в Карачаево-Черкесской Республике на 2009-2011 годы»[8]. Курирующим
органом Фонда выступает Министерство экономического развития КЧР.

Главной
целью Фонда является  — содействие
развитию кредитования субъектов малого и среднего предпринимательства,
зарегистрированных на территории КЧР, у которых недостаточно залогового
обеспечения для получения необходимой суммы кредита. Максимальный процент
поручительства  не более 70% от общей
суммы кредита. Поручительство фонда позволяет разделить риски, связанные с
предоставлением кредитных ресурсов, между заемщиком, банком и государством.

Основной
задачей  Фонда является оптимизация
взаимовыгодного сотрудничества субъектов малого и среднего предпринимательства
КЧР и финансовых организаций, расположенных в регионе.

Положительными
моментами деятельности ГФ являются следующие:

• привлечение больших кредитных средств в экономику региона, где функционирует ГФ;
• увеличение доли МСБ в валовом региональном продукте региона;
• создание новых рабочих мест и поддержание существующих;
• возможность получения кредита при отсутствии собственного достаточного обеспечения по нему;
• простота схемы получения поручительства.

Поручительства
Гарантийного фонда предоставляются:

• субъектам малого и среднего предпринимательства зарегистрированным на территории КЧР;
• за 3 предшествующих месяца не должно быть задолженности, нарушений условий ранее заключенных кредитных договоров и т.п.;
• на последнюю отчетную дату не должно быть просроченной задолженности по начисленным налогам, сборам и иным обязательным платежам перед бюджетами;
• в течение двух предшествующих лет не применялись процедуры несостоятельности (банкротства);
• предоставившим обеспечение кредита в размере не менее 30 процентов от суммы своих обязательств в части возврата, фактически полученной суммы кредита и уплаты процентов на нее;
• максимальная сумма поручительства составляет 10 процентов от общей суммы капитализации при одной сделке, но не более 15 процентов при заключении нескольких договоров одному субъекту МСП;
• плата субъектов малого и среднего предпринимательства за поручительство Фонда составляет, в зависимости от вида деятельности:

1. По договорам займа, заключенным с АУ КЧР «Микрокредитная компания поддержки субъектов малого и среднего предпринимательства Карачаево-Черкесской Республики» — 1,0 процента  годовых от суммы Поручительства;
2. По договорам финансовой аренды (лизинга) — 2,25 процента годовых от суммы Поручительства;
3. Производство, строительство, сельское хозяйство и туризм-1,5 процента годовых от суммы Поручительства;
4. Оптовая и розничная торговля-2,0 процента годовых от суммы Поручительства;
5. Прочие виды деятельности-1,75 процента годовых от суммы Поручительства.

Вознаграждение за
Поручительство уплачивается Заемщиком единовременно, в срок не позднее трех
дней с даты заключения Договора поручительства, за счет собственных средств.

Учредителями Гарантийного фонда
является Министерство имущественных и земельных отношений КЧР. Для
осуществления своей деятельности Гарантийным фондом КЧР заключаются Соглашения
о сотрудничестве с Финансовыми организациями, которые соответствуют требованиям,
установленными Министерством экономического развития Российской Федерации.   

На сегодняшний день Гарантийный фонд КЧР работает с 10 (десятью)
банками-партнерами и АУ «Микрокредитная компания КЧР» [9].

 Чтобы Гарантийные фонды были платежеспособными, их активы должны быть размещены достаточно надежно. Существует несколько вариантов размещения активов Гарантийных фондов, но наиболее востребованным являются депозиты в банках. Размещение активов Гарантийного фонда на депозитных счетах осуществляется на конкурсной основе. Наибольший объём выданных поручительств с начала деятельности Фонда приходится на  ПАО «Сбербанк» — 53,42%. Далее расположены ПАО «МИнБ»-16,91 % и АУ «Микрокредитная компания КЧР» -13,83 %. О чем это говорит? О том, что в эти финансовые организации население нашего региона обращается чаще всего (рисунок 2).

С начала деятельности по 1 января 2018г. Гарантийным фондом КЧР  выдано 288 поручительств (рисунок 3). Наибольшее количество выданных поручительств было в 2011 году. Их количество составляет — 68.

Показатели Фонда с начала деятельности, отображены в таблице №1, по каждому банку-партнеру в отдельности.

Основная сумма выданных
поручительств приходится на ПАО «Сбербанк» 252208 тыс. руб., что составляет
53,4 процента. Далее расположенПАО «МИнБ»- 16,9 %, замыкает тройку лидеров-АУ
«Микрокредитная компания КЧР»- на ее долю приходится 13,8%.

Главная цель
государственной политики на современном этапе изыскать внутренние ресурсы и
пройти экономические трудности без существенных потерь и потрясений.
Следовательно, необходимо перейти от антикризисных мер к мерам экономического стимулирования
путем реализации различных программ и мер государственной поддержки.

Для
дальнейшего развития системы успешной работы фонда нашей Республики нужны
денежные средства. Капитал формируется за счет средств федерального и
регионального бюджетов на условиях софинансирования.

Изначально капитал
Гарантийного фонда КЧР составлял 100 млн. рублей, за историю своего
существования докапитализировали 1 раз  в
2015 году на 46 114 220 рублей. На сегодняшний день капитализация
фонда составляет 137 514 220 рублей. Для того, чтобы Фонд оказывал
существенную поддержку СМСП требуется докапитализация. Это позволит
Гарантийному фонду увеличить объем предоставляемых поручительств на развитие
малого и среднего бизнеса. Как показывает зарубежный опыт, непременное условие
успеха в развитии субъектов малого бизнеса заключается во всесторонней и
стабильной государственной поддержке. В экономически развитых странах субъектам
малого бизнеса оказывается существенная поддержка, поскольку малый бизнес –
важный экономический сектор, который оказывает влияние на развитие экономики и
решение социальных проблем [10].

Государственная поддержка субъектов малого предпринимательства
представлена системой финансово-экономического, организационно-правового и
социального обеспечения функционирования и развития малых предприятий.

В зарубежных странах
осуществляется серьезная поддержка МСП государства, и многие страны
организовали гарантийные фонды. Примерами могут служить ГФ в США, Франции,
Италии, Германии, Польши и многие другие страны. Европейская ассоциация
гарантийных фондов, объединяющая 39 членов и 19 государств-членов Еврозоны,
обладает капиталом более 10 млрд.евро и выдала гарантий на сумму более 30 млрд.
евро. В этих странах доля МСП в ВВП превышает 55-70%. Этот результат, также достигнут
с помощью системы работы Гарантийных фондов. Для российских предпринимателей и
сформированы реально работающие механизмы поддержки финансирования
предпринимательства в нашей стране.

Одной из наиболее
эффективных форм поддержки, служащей реализации целей государственной политики,
является создание региональных гарантийных фондов. Проводимая государством
целенаправленная политика, стимулирующая финансовые структуры к вложению
денежных средств в малый и средний бизнес, способствует интенсивному росту сектора
МСП[10].

Таким образом,
поддержка оказываемая предпринимателям в КЧР через механизм Гарантийного фонда
имеет потенциал к изменению показателей эффективности в лучшую сторону.
Гарантийный фонд  вносит свой     вкладв становление устойчивой системы банковского
кредитования в регионе, что будет способствовать предпринимательской
активности.

Список литературы

1. Левченко К.А., Епанчинцев В.Ю. Государственная поддержка малого и среднего предпринимательства в РФ // Электронный научно-методический журнал Омского ГАУ. — 2018. -№1 (12) январь — март.
2. Официальный  сайт Президента России. Послание Президента Федеральному Собранию. 1 марта 2019г. Москва, Кремль.- URL: http://kremlin.ru/events/president/news/59863
3. Официальный  сайт Президента России. Москва, Кремль.- URL: http://kremlin.ru/events/president/news/59863
4. Официальный  сайт Главы и Правительства КЧР — URL: http:// kchr.ru/ left_menu/ economy/sme/sme3/?month=2&year=2019&
5. Узденова Ф.М., Банки и малый бизнес в КЧР: проблемы и перспективы // Региональная экономика: теория и практика.- 2012.-№9(240)
6. Постановление Правительства РФ от 15 апреля 2014г. №316 «Об утверждении государственной программы РФ «Экономическое развитие и инновационная экономика». — URL: http://base.garant.ru/70644224/
7. Приказ «Об утверждении основных положений стратегии развития национальной гарантийной системы поддержки малого и среднего предпринимательства на период до 2020 года».- URL: http://economy.gov.ru/minec/about/structure/depmb/2015022401
8. Республиканская целевая программа «Развитие субъектов малого и среднего предпринимательства в Карачаево-Черкесской Республике на 2009-2011 годы».- URL:   http://docs.cntd.ru/document/459902894
9. Официальный сайт Гарантийного фонда КЧР.- URL:http://gfkchr.ru
10. Мухина И.В. Проблемы финансирования и развития малого бизнеса в России // Российское предпринимательство, 2015 № 3 (273) с. 485-496
11. https://www.sberbank.ru/common/img/uploaded/files/pdf/analytics/s_m_business_dev.pdf
12. Е.В.Чопорова ,С.Н. Невструев  Гарантийный фонд – фактор стимулирования кредитования малого и среднего предпринимательства // Материалы VI Международной студенческой научной конференции «Студенческий научный форум» URL: <a href=»https://scienceforum.ru/2014/article/2014000980″>https://scienceforum.ru/2014/article/2014000980</a> (дата обращения:  26.11.2019 ).

УДК 336.3

DOI 10.24411/2413-046Х-2019-10231

РЕАЛИЗАЦИЯ ОСНОВНЫХ
НАПРАВЛЕНИЙ ДОЛГОВОЙ ПОЛИТИКИ РЕГИОНА

IMPLEMENTATION OF THE MAIN DIRECTIONS OF THE REGION ‘S DEBT POLICY

Текеева Халимат Эльмурзаевна, к.э.н., доцент, ФГБОУ ВО Северо-Кавказская государственная академия (ФГБОУ ВО СКГА), г.Черкесск

Узденова Фатима
Магамедовна, ФГБОУ ВО Северо-Кавказская государственная
академия (ФГБОУ ВО СКГА), г.Черкесск

Tekeeva Halimat Elmurzayeva, FSBOU TO North Caucasus State Academy (FSBOU TO SKGA), K.E., Associate
Professor of Accounting Department, Cherssk

Uzdenova Fatima Magamedna, FSBOU TO North Caucasus State Academy (FSBOU TO
SKGA), K.E., Associate Professor of Accounting Department, Cherssk

Аннотация: В статье рассматривается структура государственного
внутреннего долга Карачаево-Черкесской Республики. Проведен анализ состояния и структуры государственного
внутреннего долга Карачаево-Черкесской Республики. Долговая
политика субъекта определяет приоритеты в области управления государственным
долгом, направленные на сохранение объема долга в пределах ограничений,
установленных бюджетным законодательством Российской Федерации. Долговая
политика республики основывается на принципах безусловного исполнения взятых на
себя регионом обязательств по погашению и обслуживанию заемных средств в полном
объеме и в установленные сроки, а также направлена на снижение влияния долговой
нагрузки на экономику. Для
уменьшения объема государственного внутреннего долга необходимо расходные
обязательства республики планировать в пределах прогнозируемых объемов до­ходов,
а поступления из источников финансирования дефицита республикан­ского бюджета
направлять только на погашение долговых обязательств.

Summary: The article considers the
structure of the state internal debt of the Republic of Karachai-Cherssa. An
analysis of the structure of the state internal debt of the Republic of
Karachai-Circassian was carried out.Results. The subject ‘s debt policy defines
priorities in the field of public debt management aimed at maintaining the
volume of debt within the limits established by the budget legislation of the
Russian Federation. The debt policy of the Republic is based on the principles
of unconditional fulfillment of the obligations assumed by the region to repay
and service the borrowed funds in full and within the specified terms, as well
as aimed at reducing the impact of the debt burden on the economy. In order to
reduce the volume of state domestic debt, it is necessary to plan expenditure
obligations of the republic within the limits of projected volumes before, and
revenues from sources of financing of the deficit of the republic budget are
allocated only for repayment of debt obligations.

Ключевые
слова: долговые обязательства,
бюджет, кредиты, государственные гарантии, задолженность, предельный объем доходов.

Key words: debt, budget, loans, state
guarantees, debt, revenue limit.

Долговые обязательства
субъекта Российской Федерации могут существовать в виде  следующих обязательств [1]:

• государственные ценные бумаги субъекта Российской
  Федерации;
• бюджетные кредиты, привлекаемые в бюджет субъекта РФ
  из других бюджетов бюджетной системы Российской Федерации;
• кредиты, полученные субъектом Российской Федерации от
  кредитных организаций, иностранных банков и международных финансовых
  организаций;
• государственные гарантии субъекта Российской Федерации.

Долговые
обязательства субъекта Российской Федерации не могут существовать в иных видах,
кроме указанных выше[2].

В государственный долг
субъектов Российской Федерации входят:

• номинальная
  сумма долга по государственным ценным бумагам субъектов Российской Федерации;
• объем
  основного долга по кредитам, полученным субъектом Российской Федерации;
• размер
  основной задолженности по бюджетным кредитам, вносимым в бюджет субъекта Российской
  Федерации из других бюджетов бюджетной системы Российской Федерации;
• размер
  обязательств по государственным гарантиям, предоставленным субъектом Российской
  Федерации;
• объем
  иных (без учета указанных) непогашенных долговых обязательств субъекта Российской
  Федерации.

В государственный
внутренний долг субъекта Российской Федерации включаются[3]:

• номинальная
  сумма долга по государственным ценным бумагам субъекта РФ, обязательства по
  которым выражены в валюте РФ;
• размер
  основного долга по кредитам, полученным субъектом РФ, обязательства по которым
  выражены в валюте РФ;
• размер
  основной задолженности по бюджетным кредитам, привлеченным в бюджет субъекта РФ
  из других бюджетов бюджетной системы РФ;
• размер
  обязательств по государственным гарантиям, предоставленным субъектом РФ, выраженный
  в валюте РФ;
• размер
  обязательств субъекта Российской Федерации перед Российской Федерацией,
  возникающих в иностранной валюте в рамках использования целевых иностранных
  кредитов (заимствований) [11];
• объем
  иных (кроме указанных) непогашенных долговых обязательств субъекта РФ,
  обязательства по которым выражены в валюте РФ.

В России действует единая
система учета и регистрации государственного долга. Субъекты Федерации и
муниципальные образования регистрируют свои долговые обязательства в
Министерстве финансов РФ, которое ведет Государственную долговую книгу Российской
Федерации[12]. Государственный долг по целевым обязательствам — это долг
государства перед вкладчиками Сбербанка России, потерявшими свои вклады после
либерализации цен. Внутренний долг можно разделить на две группы[13]:

• рыночные, существующие в виде эмиссионных ценных бумаг (ГКО, ОФЗ, ОГСЗ и др.);
• нерыночные, выпущенные в счет финансирования сформированного бюджетного долга (векселя Министерства финансов Российской Федерации, задолженность перед Банком России и др.).

Быстрый рост
государственного внутреннего долга привел к тому, что расходы на обслуживание
долга превысили доходы от размещения государственных ценных бумаг. Поэтому были
приняты меры по сокращению этих расходов[14].

Во-первых, нерезиденты
были допущены на российский рынок ценных бумаг (им разрешалось открывать счета
типа «С» для покупки государственных ценных бумаг).

Во-вторых, начался выпуск
нерыночных займов и золотых сертификатов, а также выпуск еврооблигаций ,
который позволил перевести внутренний долг во внешний. Расходы на обслуживание
внешнего долга меньше, чем внутреннего: заимствования за рубежом в худшем
случае стоят 25% годовых.

До принятия Бюджетного
кодекса Российской Федерации проблема накопления и обслуживания задолженности
его субъектов не была вполне легитимной[15]. Статус государственного долга
субнациональных образований  не был
закреплен в законодательно-нормативных актах, а бюджетная классификация даже не
предполагала выделения на уровне субъектов РФ такой статьи расходов, как
расходы на обслуживание государственного долга (эта статья существовала только
в рамках федерального бюджета).

В результате,
заимствования в различных видах, субъекты Федерации имели право не отражать
расходы на их обслуживание в расходной части бюджета по отдельной статье. В
результате произошло искажение общего состояния их бюджетов — занижение
фактических расходов (и фактической потребности в этих расходах) [17]. Такая
ситуация сохраняется и сегодня, хотя ситуация несколько изменилась с принятием
Бюджетного кодекса.

Он устанавливает
ограничение на объем заемных средств, выделяемых субъектом Российской Федерации
(и муниципальным образованием) в течение текущего финансового года на
финансирование дефицита бюджета[20]:

• для субъекта Федерации — 30% собственных доходов бюджета региона;
• для муниципалитета — 15% доходов местного бюджета без учета финансовой помощи.

При этом ограничение на
объем заемных средств не учитывает привлеченных и полностью использованных в текущем
финансовом году средств на погашение (реструктуризацию) существующего долга.
Предельный объем расходов на обслуживание государственного долга субъекта РФ в
текущем финансовом году не должен превышать 15% от объема расходов бюджета
соответствующего уровня. Фактически из вышесказанного следует, что средства,
накопленные за счет заимствований, не могут использоваться для финансирования
обслуживания ранее образовавшегося долга, а также не могут использоваться для
погашения долга субъекта Федерации. В определенной степени это положение
противоречит статье 105 Бюджетного кодекса, которая определяет процесс
реструктуризации долга как погашение долговых обязательств с одновременным
заимствованием (взятием на себя иных долговых обязательств) в размере долговых
обязательств, подлежащих погашению, с другими условиями и условиями погашения.

По факту исполнения бюджета объём
государственного внутреннего долга Карачаево-Черкесской Республики составил
5331595,1 тыс. рублей, что меньше объёма государственного внутреннего долга КЧР
в сравнении с итогами испол­нения бюджета КЧР за 2017 год на 196363,3 тыс.
рублей[5].

По факту исполнения республиканского
бюджета КЧР объём государст­венного внутреннего долга Карачаево-Черкесской
Республики не превышает предельного объёма государственного внутреннего долга,
установленного За­коном Карачаево-Черкесской Республики от 25.12.2017 года
№85-РЗ «О рес­публиканском бюджете Карачаево-Черкесской Республики на 2018 год
и пла­новый период 2019 и 2020 годов» (в ред. последних изменений от 29.12.2018
года № 90-РЗ) и не превышает ограничений, установленных ст. 107 Бюджетно­го
кодекса РФ[6].

В структуру государственного
внутреннего долга Карачаево-Черкесской Республики входят:

1. Задолженность по бюджетным кредитам, полученным из федерального бюджета — 3134215,0 тыс. рублей или 58,8% от объёма государственного внут­реннего долга, в том числе:

• бюджетный кредит, привлеченный из федерального бюджета в 2010 г. для частичного покрытия дефицита бюджета КЧР (на ликвидацию последствий засухи) — 375224,4 тыс. рублей;
• бюджетный кредит, привлеченный из федерального бюджета в 2015 г. для частичного покрытия дефицита бюджета КЧР (погашение долговых обяза­тельств)- 365161,0 тыс. рублей;
• бюджетный кредит, привлеченный из федерального бюджета в 2014 г. для частичного покрытия дефицита бюджета КЧР — 133101,3 тыс. рублей;
• бюджетный кредит, привлеченный из федерального бюджета в 2016 г. для частичного покрытия дефицита бюджета КЧР (погашение долговых обяза­тельств)- 1831653,2 тыс. рублей;
• бюджетный кредит, привлеченный из федерального бюджета в 2016 г. для частичного покрытия дефицита бюджета КЧР (погашение долговых обяза­тельств) — 142523,8 тыс. рублей;
• бюджетный кредит, привлеченный из федерального бюджета в 2017 г. для частичного покрытия дефицита бюджета КЧР (погашение долговых обяза­тельств) — 286551,3 тыс. рублей;

2. Коммерческие кредиты, привлеченные в ОАО «Сбербанк России» в 2016­2017 гг. для частичного покрытия дефицита бюджета КЧР — 372447,8 тыс. руб­лей или 7,0% от объёма государственного внутреннего долга.

3.
Задолженность перед Росрезервом по товарному кредиту (3000 тонн диз­топлива) —
76632,3 тыс. рублей — или 1,4% от объёма государственного внутрен­него долга[4].

4.
Обязательства по государственным ценным бумагам, номинальная стои­мость которых
указана в валюте Российской Федерации 1748586,0 тыс. рублей или 32,8% от объёма
государственного внутреннего долга.

Структура
государственного внутреннего долга Карачаево-Черкесской Республики
соответствует нормам определенным ст. 99 Бюджетного кодекса Российской Федерации.

Доля кредитовкредитных организаций от общего объёма долговых обя­зательств
Карачаево-Черкесской Республики составляла: на 01.01.2014 года — 32,5%, на
01.01.2015 года — 37%, на 01.01.2016 года — 47,9%, на 01.01.2017 года — 31,8%,
на 01.01.2018 года — 6,3%, на 01.01.2019 года составила -7,0%.

Наряду
с сокращением объёма государственного внутреннего долга, за по­следние 3 года
уменьшилась доля кредитов от кредитных организаций и суще­ственно улучшилась
структура государственного внутреннего долга, что по­влекло снижение расходов
на обслуживание государственного внутреннего долга в 2018 году[7].

Расходы
на обслуживание государственного внутреннего долга Карачае­во-Черкесской
Республики, при годовом плане республиканского бюджета за 2018 год 260910,3
тыс. рублей, фактически исполнены на 206110,3 тыс. рублей или 79,0 %, что составляет
0,9% от объема расходов республиканского бюдже­та, за исключением объема
расходов, которые осуществляются за счет субвен­ций, предоставляемых из
бюджетов бюджетной системы Российской Федера­ции.

Отношение
установленных и исполненных расходов на обслуживание го­сударственного
внутреннего долга к расходам республиканского бюджета не превысило норматива,
установленного ст. 111 Бюджетного кодекса Российской Федерации (15% от объема
расходов республиканского бюджета, за исключе­нием объема расходов, которые
осуществляются за счет субвенций, предостав­ляемых из бюджетов бюджетной
системы Российской Федерации).

Основные направления долговой
политики Карачаево-Черкесской республики на 2019 год и плановый период 2020 года
сформированы в соответствии с требованиями Бюджетного ко­декса Российской
Федерации, постановления Правительства Российской Феде­рации от 26.12.2016 №
1482 «Об утверждении Правил предоставления (исполь­зования, возврата) из
федерального бюджета бюджетам субъектов Российской Федерации бюджетных кредитов
на 2017 год» с изменениями на 17 марта 2018 года. Рекомендациями по проведению
субъектами Российской Федерации от­ветственной заемной/долговой политики,
утвержденными Министерством фи­нансов Российской Федерации и государственной
программой Карачаево- Черкесской Республики «Управление государственными
финансами и государ­ственным имуществом Карачаево-Черкесской Республики на
2014-2019 годы», утвержденной постановлением Правительства Карачаево-Черкесской
Респуб­лики от 31.10.2013 №361[8].

Под долговой политикой понимается
деятельность органов государ­ственной власти Карачаево-Черкесской Республики,
направленная на под­держание объема государственного долга Карачаево-Черкесской
Республики на оптимальном уровне, минимизацию стоимости обслуживания
государственного долга и равномерное распределение платежей, связанных с его
погашением и обслуживанием. Задачами долговой политики являлись и являются:

-обеспечение размера дефицита
республиканского бюджета в 2018 — 2020 годах на уровне не более 10,0 процентов
от суммы доходов республиканского бюджета без учета объема безвозмездных
поступлений за 2018 — 2020 годы со­ответственно (значение показателя может быть
превышено на сумму изменения остатков средств республиканского бюджета, которые
в рамках разработки проекта изменений в закон о республиканском бюджете на
очередной финансо­вый год и плановый период согласованы с Министерством
финансов Россий­ской Федерации и не были учтены в первоначальной редакции
закона о респуб­ликанском бюджете, а также на сумму поступлений от продажи
акций и иных форм участия в капитале, находящихся в собственности субъекта
Российской Федерации);

-обеспечение поэтапного сокращения доли
общего объема долговых обя­зательств Карачаево-Черкесской Республики, в том
числе по долговым обяза­тельствам Карачаево-Черкесской Республики по
государственным ценным бу­магам Карачаево-Черкесской Республики и кредитам,
полученным Карачаево- Черкесской Республикой от кредитных организаций,
иностранных банков и международных финансовых организаций:

к 1 января 2019 года доля общего объема
долговых обязательств Карачае­во-Черкесской Республики должна была составить не
более 62% (процентов) от суммы доходов республиканского бюджета без учета
безвозмездных поступле­ний за 2018 год, в том числе доля общего объема долговых
обязательств Кара­чаево-Черкесской Республики по государственным ценным бумагам
Карачаево- Черкесской Республики и кредитам, полученным Карачаево-Черкесской
Рес­публикой от кредитных организаций — не более 26% (процентов) от суммы до­ходов
республиканского бюджета без учета безвозмездных поступлений за 2018 год[9].

Достижение целей и решение задач долговой
политики осуществляется путем выполнения комплекса мероприятий, сгруппированных
по следующим основным направлениям долговой политики:

1. Поддержание объема
государственного долга на оптимально уровне, в рамках которого предполагается:

• установление и исполнение расходных обязательств Карачаево- Черкесской республики в пределах полномочий, отнесенных Конституцией Российской Федерации и федеральными законами к полномочиям органов ис­полнительной власти субъектов Российской Федерации и с учетом требований статьи 130 Бюджетного кодекса Российской Федерации;
• проведение мероприятий, направленных на рост доходной и оптимиза­цию расходной частей республиканского бюджета и приводящих к сокращению дефицита республиканского бюджета и государственного долга;
• осуществление мониторинга финансового состояния принципала в тече­ние всего срока действия государственной гарантии Карачаево-Черкесской Республики;
• осуществление контроля за своевременным и полным исполнением прин­ципалом своих обязательств перед бенефициаром в течение всего срока дейст­вия государственной гарантии Карачаево-Черкесской Республики;
• осуществление мониторинга использования бюджетных ассигнований получателями средств республиканского бюджета в целях своевременного при­нятия решения о сокращении невостребованных бюджетных ассигнований и объема заимствований при исполнении республиканского бюджета;
• направление дополнительных доходов, поступивших сверх утвержден­ных годовых назначений, при исполнении республиканского бюджета на со­кращение дефицита республиканского бюджета в целях снижения объема госу­дарственного долга;

2.Минимизация стоимости обслуживания
государственного долга, в рам­ках которой предполагается:

• привлечение временно свободных средств государственных бюджетных и автономных учреждений Карачаево-Черкесской Республики в целях сокраще­ния сроков использования кредитов, полученных от кредитных организаций;
• привлечение из федерального бюджета бюджетных кредитов на пополне­ние остатков средств республиканского бюджета в целях сокращения сроков использования кредитов, полученных от кредитных организаций;
• взаимодействие с Министерством финансов Российской Федерации по привлечению долговых обязательств в виде бюджетных кредитов, предостав­ляемых из федерального бюджета в целях рефинансирования долговых обяза­тельств, подлежащих погашению в 2018-2020 годах;
• равномерное распределение платежей, связанных с погашением и об­служиванием государственного долга, в рамках которого предполагается:
• привлечение рыночных долговых обязательств только на средне- и долго­срочные периоды в целях удлинения профиля государственного долга респуб­лики;
• проведение анализа сроков погашения действующих долговых обяза­тельств Карачаево-Черкесской Республики и выявление пиков платежей в це­лях обеспечения равномерного распределения платежей, связанных с погаше­нием и обслуживанием государственного долга;
• оптимизация структуры государственного долга за счет увеличения доли среднесрочных и долгосрочных заимствований в общем объеме долговых обя­зательств Карачаево-Черкесской Республики в целях равномерного распреде­ления долговой нагрузки на республиканский бюджет в соответствующем фи­нансовом году и плановом периоде;
• планирование графиков погашения долговых обязательств Карачаево- Черкесской Республики.

Реализация основных направлений долговой
политики будет способ­ствовать дальнейшему сохранению долговой устойчивости
республиканского бюджета и повышению инвестиционной привлекательности
Карачаево- Черкесской Республики, а также способство­вать дальнейшему
сохранению долговой устойчивости республиканского бюд­жета и позволит выполнить
условия соглашений о предоставлении бюджету Карачаево-Черкесской Республики из
федерального бюджета бюджетных кре­дитов для частичного покрытия дефицита
бюджета Карачаево-Черкесской Рес­публики, заключенных между Министерством
финансов Российской Федера­ции и Правительством Карачаево-Черкесской Республики
в 2015 и 2017 годах.

По состоянию на 01.01.2019 г. объем государственного внутреннего долга
республики составил 5 331 595,1 тыс. рублей, в том числе:

• 3 134 215,0 тыс. рублей — задолженность по бюджетным кредитам;
• 372 447,8 тыс. рублей – задолженность по коммерческим кредитам;
• 1 748 300,0 тыс. рублей – обязательства по ценным бумагам;
• 76 632,3 тыс. рублей — задолженность перед Росрезервом за заимствованное дизельное топливо — товарный кредит (таблица 1).

По состоянию на 01.01.2019 г. объем
муниципального долга составил 228 619,4 тыс. рублей, в том числе:

• 90 000,0 тыс. рублей –
  задолженность по коммерческим заимствованиям;
• 61 252,0 тыс. рублей —
  задолженность по бюджетным кредитам, полученным из средств республиканского
  бюджета для покрытия временных кассовых разрывов, возникших при исполнении
  местных бюджетов;
• 53 467,4 тыс. рублей —
  задолженность по бюджетным кредитам, полученным из средств республиканского
  бюджета для частичного покрытия дефицита местного бюджета;
• 23 900,0 тыс. рублей —
  задолженность по бюджетным кредитам, полученным из средств республиканского
  бюджета для строительства, реконструкции, капитального ремонта, ремонта и
  содержания автодорог общего пользования (за исключением автомобильных дорог
  федерального значения).

В
соответствии с основными направлениями бюджетной, налоговой и долговой политики
Карачаево-Черкесской Республики на 2018 -2020годы,  необходимо при­нять меры по максимальному
наполнению бюджета собственными доходами и обеспечении сбалансированности
бюджета в среднесрочной перспективе, по снижению объема государственного
внутреннего долга КЧР и качественному изменению структуры долговых обязательств
КЧР в целях снижения расходов на обслуживание государственного внутреннего
долга. В целях уменьшения объема государственного внутреннего долга Карачае­во-Черкесской
Республики расходные обязательства Карачаево-Черкесской Республики необходимо
планировать в пределах прогнозируемых объемов до­ходов, а поступления из
источников финансирования дефицита республикан­ского бюджета направлять только
на погашение долговых обязательств.

Повысить качество управления государственными финансами в
части минимизации объемов изменений сводной бюджетной росписи в ходе исполне­ния
республиканского бюджета, обеспечения исполнения расходов в утвер­жденных
объемах, равномерности кассовых расходов бюджета в течение фи­нансового года,
сокращения дебиторской и кредиторской задолженности, по­вышения эффективности
администрирования закрепленных доходов главными администраторами доходов
республиканского бюджета — органами государст­венной власти КЧР.

Принять меры по повышению достоверности и надёжности
основных показателей прогноза республиканского бюджета[10].
Принять меры по повышению эффективности и качества реализации государственных
программ до высокого уровня эффективности, а также разра­ботать систему мер по
повышению ответственности республиканских органов исполнительной власти, являющихся
государственными заказчиками- координаторами государственных программ, за
целевое и эффективное исполь­зование бюджетных средств, достижение результатов
в соответствии с ожидае­мым эффектом и выполнение целей, задач и мероприятий,
утвержденных пас­портами государственных программ.

Продолжить работу по реализации комплекса дополнительных мер
по оптимизации расходов республиканского бюджета и по развитию доходного
потенциала Карачаево-Черкесской Республики в объемах, позволяющих обес­печить
устойчивое финансирование всех потребностей бюджетной сферы с учетом
необходимости решения важнейших социальных и экономических за­дач, и выполнения
условий предоставления дотаций из федерального бюджета с учетом положений части
2 статьи 130 Бюджетного кодекса Российской Феде­рации, т.е. доля дотаций из
федерального бюджета не должна превышать 10 процентов объема собственных
доходов консолидированного бюджета субъек­та Российской Федерации[16].

Главным администраторам бюджетных средств разработать
механизм, позволяющий не допускать образования просроченной и нереальной к
взыска­нию дебиторской задолженности и принять меры к уменьшению дебиторской
задолженности, а также обеспечить исполнение функций главного распоряди­теля в
части внутреннего контроля за использованием бюджетных средств, и проведение
контрольных проверок в подведомственных учреждениях.

Литература

1. Основы государственной политики регионального Развития Российской Федерации на период до 2025 года Указ президента Российской Федерации от 16 января 2017 года №13// info@mfkchr.ru
2. Основные направления государственной долговой политики Российской Федерации на 2017-2019гг. // Министерство финансов Российской Федерации pdf.knigi-x.ru/21tehnicheskie/.
3. Мухин А.Н., Пикалова Ю.В., Формирование долговой политики субъектов Российской Федерации//Инновационная экономика: перспективы развития и совершенствования, №8 (34), 2018
4. План мероприятий, направленных на мобилизацию дополнительных доходов консолидированного бюджета Карачаево-Черкесской Республики за счет повышения эффективности налогообложения имущества и погашения задолженности, на 2017 год, от 21 марта 2017 года // info@mfkchr.ru
5. Проект закона «О внесении изменений в Закон КЧР «О республиканскомбюджете Карачаево-Черкесской Республики на 2017 год и на плановый период 2018 и 2019 годов» //minfin09.ru
6. Пояснительная записка по проекту закона «О внесении изменений в Закон Карачаево-Черкесской Республики «О республиканском бюджете Карачаево-Черкесской Республики на 2017 год и на плановый период 2018 и 2019 годов» //minfin09.ru
7. Дефицит бюджета и дополнительные источники финансирования дефицита бюджета //minfin09.ru
8. Распоряжение Главы КЧР №213 Об утверждении плана мероприятии по росту доходов, оптимизации расходов и совершенствованию долговой политики КЧР на 2013-2017 годы //minfin09.ru
9. Официальный сайт Министерства финансов РФ//URL: http://www.minfin.ru
10. Рекомендации по проведению субъектами Российской Федерации ответственной заемной/долговой политики [Электронный ресурс] — URL: https://www.minfin.ru/ru/document/?id_4=104993
11. Боголепов М.И. Государственный долг (к теории государственного кредита). Типологический очерк. С.-Петербург, издательство О.Н. Поповой, 1910.
12. Брагинская JI.C. Проблемы перехода от финансового контроля к аудиту эффективности долговых обязательств.// Финансы и кредит. 2008. №30 (318).
13. Воронин IO., Кабашкин В. Управление государственным долгом. //Экономист. 2006. № 1.
14. Ершов М.В. О российской долговой политике в современных условиях // Деньги и кредит. 2012. № 6
15. Кудинова С.А. Как сбалансировать бюджет // Бюджет. 2012. № 5.
16. Регионы России. Социально-экономические показатели. 2011: Стат. сб. / Росстат. М., 2011.
17. Российские регионы скатываются в долговую яму. http://www.2010-2011.ru/news/v-pyatnadtsati-regionakli-rf-uroven-gosdolga-za-poslednie-tri.html

УДК 338.24.01

DOI 10.24411/2413-046Х-2019-10227

РАЗВИТИЕ ПРОЦЕССОВ ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНОЙ КООПЕРАЦИИ И ИННОВАЦИОННОЙ ИНТЕГРАЦИИ ЦИФРОВЫХ ТЕХНОЛОГИЙ ИСКУССТВЕННОГО ИНТЕЛЛЕКТА СЕЛЬСКИХ ТЕРРИТОРИЙ В ПОСТИНДУСТРИАЛЬНОМ ОБЩЕСТВЕ

INTELLECTUAL
COOPERATION DEVELOPMENT PROCESSES AND DIGITAL TECHNOLOGIES OF RURAL TERRITORIES
INNOVATIVE INTEGRATION ARTIFICIAL INTELLIGENCE IN POST-INDUSTRIAL SOCIETY

Исследования
выполнены в рамках НИР учебно-научной лаборатории региональной
экономики по кооперации и интеграции АПК, развитию сельских территорий

Дорофеев
А.Ф., проректор по
научной работе и инновациям, д.э.н., доцент, ФГБОУ ВО Белгородский
государственный аграрный университет им. В. Я. Горина

Добрунова
А.И., начальник
планово-финансового отдела, к.с.н.,, доцент, ФГБОУ ВО Белгородский
государственный аграрный университет им. В. Я. Горина

Поляков
А.С., директор, ООО
«Агро Забота»

Бреславец
Э.Э., ФГБОУ ВО Белгородский государственный
аграрный университет им. В. Я. Горина

Ягуткина
Е.С., ФГБОУ ВО Белгородский государственный
аграрный университет им. В. Я. Горина

Ягуткин
С.М., профессор
кафедры экономической теории и экономики АПК, д.э.н., доцент, ФГБОУ ВО Белгородский государственный
аграрный университет им. В. Я. Горина

Dorofeev A., dorofeev@bsaa.edu.ru

Dobrunova A., Dobrunova_AI@bsaa.edu.ru

Breslavets E.

Polyakov A., alexey-31@yandex.ru.Breslavets E.,

Yagutkina E., eyagutkina@list.ru

Yagutkin S., yagutkin@yandex.ru

Аннотация: В статье рассматриваются процессы
интеллектуальной кооперации и 
инновационной интеграции в условиях трансформации индустриального
общества в постиндустриальное. С позиций предмета исследования, процесс
интеллектуальной кооперации рассматривается как объедение знаний из различных
областей науки с целью извлечения синергетического эффекта получения
качественно новых товаров и услуг. Соответственно, процесс инновационной
интеграции – это специализация организаций образования, науки и производства, с
целью оптимизации общественно-необходимых затрат, необходимых для создания
принципиально новых созидательных знаний. Развитие цифровых технологий
искусственного интеллекта носит секстетный характер,
определяющий качественное развитие сельских территорий, как самодостаточных
социально-экономических агломераций современного АПК. Во-первых, спутниковые
технологии высокоскоростного internet обеспечивают доступность к глобальным информационным сетям в любой
точке жизненного пространства. Во-вторых, современные общедоступные технические
средства связи позволяют оказывать сельским жителям сервисные услуги цифровых
технологий искусственного интеллекта любого уровня. В-третьих, средства
производства растениеводства и животноводства с автономными автоматизированными
системами управления искусственного интеллекта (интеллект-АСУ) качественного
изменяют организацию технологии производства и позволяют осуществлять
технологические операции без участия человека. В-четвертых, системы «умный дом»
позволяют обеспечить уровень комфорта сельских жителей, выше городских.
В-пятых, технологии микробиологии искусственного интеллекта позволяют
производить качественно новые продукты системы интеллектуального земледелия и
ведения хозяйства. В-шестых, самообучающиеся интеллект-АСУ позволяют блокировать
управленческие ошибки аппарата управления на стадии ввода данных и тем самым
повысить ресурсоотдачу трудно восполняемых ресурсов за счёт исключения
бесполезных затрат. Цифровые технологии искусственного интеллекта,
реформирование  системы институционального
управления, а так же другие факторы научно-технических революций и прогресса
позволят обеспечить инновационное развитие сельских территорий
постиндустриальной России.

Summary: The article discusses the processes of intellectual
cooperation and innovative integration in the conditions of transformation of
an industrial society into a postindustrial From the
standpoint of the subject of research, the process of intellectual cooperation
is considered as a combination of knowledge from various fields of science in
order to extract the synergistic effect of obtaining qualitatively new goods
and services. Accordingly, the innovative integration process is the
specialization of educational, scientific and production organizations, with
the goal of optimizing the socially necessary costs are necessary to create
fundamentally new creative knowledge. The artificial intelligence digital
technologies development has a polysemantic character, which determines the
qualitative development of rural areas as self-sufficient socio-economic
agglomerations in modern agribusiness. Firstly,
satellite technologies of high-speed internet provide access to global
information networks anywhere in the living space. Secondly, modern generally
available technical means of communication make it possible to provide rural
residents with the services of digital artificial intelligence technologies of
any level. Thirdly, the means of production of plant growing and animal
husbandry with autonomous automated control systems for artificial intelligence
(intelligence-ACS) qualitatively change the organization of production
technology and allow technological operations to be carried out without human
intervention. Thirdly,
the means of plant growing production and animal husbandry production with
autonomous automated control systems for artificial intelligence
(intelligence-ACS) qualitatively change the organization of production
technology and allow technological operations to be carried out without human
intervention. Fourthly, the “smart home” systems make it possible to provide a
level of comfort for rural residents above urban ones. Fifth, microbiology
technologies of artificial intelligence make it possible to produce
qualitatively of the new intellectual farming system products. Sixth, self-learning intelligence-ACSs allow you to
block management errors of the control apparatus at the data entry stage and
thereby increase the resource yield of hard-to-replenish resources by
eliminating useless costs. Digital technologies of artificial intelligence,
reform of the institutional management system, as well as other factors of
scientific and technological revolutions and progress will allow for the
innovative development of rural territories of post-industrial Russia.

Ключевые слова:  интеллектуальная кооперация, инновационная интеграция, сельские территории, цифровые технологии, искусственный интеллект.

Keywords: intellectual cooperation, innovative integration, rural areas, digital technologies, artificial intelligence.

Суть проблемы
заключается в том, что у современной России есть два пути развития. Первый, это
повторение собственных и чужих ошибок экстенсивного, ресурсо-проедающего  развития, при котором смертность превышает
рождаемость, усиливается деградация почв, происходит исчезновение деревень, обезлюдевание
сельских территорий. При сохранении сложившихся тенденций, Россия к концу века,
однозначно, исчезнет с политической карты мира, повторив печальную судьбу
ушедших в небытие стран и народов. Второй путь — это путь инновационного
прорыва, перехода в качественно новое состояние на основе внедрения достижений
происходящих научно-технических революций и научно-технического прогресса.
Ясно, что второй путь предпочтительнее. Именно он составляет стратегию
инновационного порыва до 2035г. предложенную и осуществляемую правительством
России. Любая социально-экономическая проблема предполагает новое технологическое
решение [1,3,6,13].  

Современна
эпоха – это эпоха интеллектуально-экономического империализма, при котором
традиционные открытые войны с физическим уничтожением населения и ресурсов
противника, дополнились скрытыми, торгово-экономическими войнами, а
традиционные виды конкуренции людей, товаров и услуг, хозяйствующих субъектов
рынка усилились конкуренцией искусственных интеллектов, управляющих трудовыми,
материальными и нематериальными ресурсами. С позиций предмета исследований, категория
«интеллектуально-экономический империализм» — это система мирохозяйственных
связей, позволяющая одним странам, обладающих неизвестными для других стран
знаниями, заставлять их на себя работать. Основу воспроизводственного процесса составляет
схема: безграничные нематериальные ресурсы метрополий в виде интеллектуальных товаров
и услуг в обмен на ограниченные редкоземельные ресурсы колоний. По логике
вещей, к странам социально-интеллектуальных метрополий, целесообразно отнести
постиндустриальные страны, у которых валовой национальный продукт превосходит
валовой внутренний продукт. Разницу между ними составляет абсолютная рента
интеллектуального воспроизводственного процесса, возникающая при создании,
обмене и потреблении особого товара – знаний. Соответственно, к странам социально-интеллектуальных
колоний, следует отнести страны, в экономике которых валовой внутренний продукт
ниже валового национального продукта. Диспропорция возникает за счёт прямого и
косвенного вывоза капитала, редкоземельных ресурсов, эксплуатации населения на
иностранных и других предприятиях, прибыль которых перераспределяется
иностранным собственникам. Характерной чертой социально-интеллектуальных
колоний является то, что работающее на чужие интересы население, под воздействием
социально-психологических технологий «Other head» — чужая голова, наивно полагает, что инородные ценности и
интересы внешних монополий помогут обеспечить им и их детям светлое будущее.
Типичное заблуждение индивидов переформатированного сознания.

С позиций
предмета исследований, категория «интеллектуальная рента развития сельских
территорий» — это дополнительная выгода проживающего населения, связанная с
приобретением добавленной стоимости,  возникающей
при создании и реализации товаров и услуг с наименьшими, относительно
конкурентов, затратами единицы полезного эффекта продукции АПК. Соответственно,
категория «интеллектуальная рента» – это продукт конкуренции, в своём роде,  премия за новые и востребованные обществом
знания. Думается, что есть смысл выделить следующие составляющие виды
интеллектуальной ренты, формирующиеагрегированную абсолютную ренту. Интеллектуальная
рента 1, связанная с продажей материализованных инноваций в виде потребительских
товаров и услуг, Интеллектуальная рента 2, образуются при продаже агротехнологий.
Интеллектуальная рента 3, связана с 
прибылью доминирующих хозяйствующих субъектов рынка образовательных
услуг.. Так же формируются интеллектуальные ренты 4 и т.д., связанные с
созданием, обменом и применением продуктов умственного труда и обладающими
новыми, ранее неизвестными потребительскими свойствами. В постиндустриальном
обществе знания являются главным товаром, одновременно являющимся безграничным
ресурсом создания различных благ и эффективным оружием торговых войн социально-интеллектуального
неоколониализма. Поэтому процессы интеллектуальной кооперации и инновационной
интеграции носят объективный и закономерный характер, обеспечивающий
национальную безопасность, устойчивое и динамичное развитие общества [2,4, 8,
11, 17].

С позиций
предмета исследования, категория «процесс интеллектуальной кооперации и
инновационной интеграции цифровых технологий сельских территорий» — это система
отношений общества по созидательному использованию новых знаний, полученных при
помощи искусственного интеллекта и направленных на динамичное развитие качества
жизни проживающего населения. Отличие 
постиндустриального от существующего индустриального общества
заключается в том, что сельские жители освобождаются от изнурительного труда
участия в организации производственных процессов, а свободное время
используется для саморазвития, самовыражения и признания в обществе. Система
интеллектуального ведения хозяйства, позволит в ближайшем будущем стереть грани
различий между организацией воспроизводственного процесса во всех секторах
национальной экономики, между качеством жизни в городах и селах. Процесс
деурбанизации постиндустриальных стран носит неотвратимый характер и при
условии преодоления технологической отсталости России, позволит освоить имеющийся
пространственный потенциал, переломить смертельные процессы обезлюдевания и экономической
аннексии территории. [5,7,9, 10, 13].

В рамках
научной дискуссии и интуитивного понимания происходящих процессов и явлений, следует
отметить, что неразумной жизни вообще не существует. Всем биологическим,
небиологическим, материальным и нематериальным, разных, в том числе недоступных
для измерения и понимания современным человеком, формам жизни,необходимо
адаптироваться к непрерывно меняющимся условиям выживания и развития. Понимание
данной аксиомы требует особого академического абстрактногомышления,  позволяющего выявлять логические зависимости в
общепринятых, но ошибочно считающихся, нелогичными процессами и явлениями. Все
величайшие открытия человечества, в первоначальной фазе интуитивной гипотезы
относились современниками к научной фантастике. Позже «фантастические» теории
становилась реальностью. Чисто гипотетически можно предположить, что всё
многообразие различных форм разума, находясь во взаимосвязи и взаимной
зависимости. формирует саморазвивающийся абсолютный разум,в котором человек и создаваемые
им самообучающиеся продукты не более чем хрупкие крупинки межвселенных нейрофотонных
волн, перемещающихся, согласно различным, в том числе и неизвестным широкой
общественности, теориям относительности, пространстве, времени и неизвестных
современному человеку разноуровневых и разнофакторных измерениях. Поэтому, нейроволновая
теория и практика развития сельских территорий России – это не более чем производная
пока ещё неизвестных порядков саморазвития абсолютного разума. Парадоксы
переплетения межпространственных и межвременных нейрофотонных волн, неизведанные
взаимосвязи межвселенных различных измерений бесконечной физики высокой энергии,
формируют циклы и динамику интеллектуального развития сельских территорий,
закладывая своеобразный самообучающийся алгоритм, который в теологии
характеризуется как божественное начало.

Разнообразные теории
относительности и многообразия форм жизни,  по логике упрощённого понимания
современного  человека, предполагают, что
в основе формирования и развития электронного мозга искусственного интеллекта
изначально закладывается матричный принцип. Многокомпонентные функции нейросетевого
принятия и реализации инновационных управленческих решений формируют постановку
задач на решение любых, даже стандартных социально-экономических проблем,
новыми, ранее не встречавшимися, но более эффективными методами.

Исходя из
вышесказанного, внутренний процесс интеллектуальной кооперации и инновационной
интеграции электронного мозга интеллектуальных автоматизированных систем управления
(интеллект-АСУ) предполагает выделение следующих многофункциональных и
сложнозависимых блоков.

Нейросетевой блок
обновления и пополнения информации предполагает использование многомерных группировок,
формирующих расширяющуюся систему таксонов по следующим основным признакам: а) фундаментальная
информация, передающаяся из поколения в поколение; б) технологическая
информация организации и управления производственных процессов в АПК; в) информация
жизнеобеспечения и динамичного развития сельских территорий; г) информация о достижениях
научно-технического прогресса на стадии результатов НИР лабораторных
исследований; д) неактуальная и ассиметричная информация, подлежащая забвению.
В процессе увеличения количества и объёмов памяти специализированных универсальных
баз данных (СУБД) неизбежно возникает проблема сжатия информации, а так же  упрощения оперативного поиска и её эффективного
использования заинтересованными субъектами.

Нейросетевой
блок форсайта достижений научно-технического прогресса в отличие от действующих
традиционных АСУ позволяет создаваемым интеллект – АСУ будущего постиндустриального
общества, обосновывать инновационные управленческие решения, которые
рассматривают, как минимум, тройственный характер новизны. Во-первых, вероятных
последствий внедрения создаваемых достижений научно-технического прогресса в
производство продукции АПК и изменения качества жизни сельского населения.
Во-вторых, обосновать возможность создания и распространения новых открытий и
достижений научно-технического прогресса, являющимися производными нового
порядка при использовании созданных новых знаний, находящихся в фазе распространения.
В-третьих, оценить качественные характеристики новых потребительских товаров и
услуг. Отсюда, с позиций модифицированных волновых теорийН.Д. Кондратьева и
других учёных, в блоке формируются и расширяются, следующие фундаментально
образующие ячейки. А)Созданных новых знаний, находящихся в фазе признания и распространения.
Это знания оперативных, до года, конъюнктурных нейроволн модификации используемых
интеллект-продуктов. Б) Ячейки ожидаемых знаний коротких до года и средних до
5-10 лет нейроволн развития научно-технического прогресса. В) Ячейки отложенных
знаний будущих научных открытий относящихся к длинным, более 20 лет, нейроволнам
грядущих научный революций. Причем все знания ячеек нейроволновых процессов и
явлений находятся в сложной взаимосвязи и взаимозависимости.

Нейросетевой блок
имитационного моделирования. В сравнении с традиционными игровыми моделями, нейрономические
модели имеют следующие принципиальные отличия. Во-первых, управляют действиями
персонала предприятий АПК и населения сельских территорий. Это позволяет не
только повысить производительность труда, но и блокировать ошибочные действия
людей. Во-вторых, рассматривают последствиявнедрения достижений
научно-технического прогресса. Это позволяет обосновывать не только
количественные изменения численности населения, но и качественное развитие
уровня жизни. В-третьих, анализируя громадные, непрерывно обновляемые результаты
систематизированного нейросетивого мониторинга поведения людей в различных жизненных
ситуациях. Самообучающиеся программы способны имитировать не толькопсихологию
поведения людей, но и используя технологии социально-психологического воздействия
на их подсознание «Other head» — чужая голова активно
управлять их действиями и образом жизни. Бесспорное преимущество интеллект – АСУ
– это многомиллионное имитационное моделирование конкурентной борьбы во всех её
сложно переплетённых формах: между людьми, товарами, хозяйствующими субъектами
и искусственными интеллектами, что в других условиях просто невозможно. В
основе игрового нейрономического моделирования действий конкурентов лежит
принципиально новый класс самообучающихся психологических алгоритмов
обоснования парадоксальной логики нелогичного поведения в том, числе и  такого архаического процесса, как броуновское движение.

Нейросетевой
блок принятия и координации выполнения управленческих решений. Он необходим для
самостоятельного, непрерывного поиска оптимальных управленческих решений, что действующими
формализованными АСУ различных уровней, представляется невозможным. Даже на
подсознательном уровне постановки задач. Изначально, аксиомным критерием
оптимальности является стоимость сопоставимых затрат на единицу полезного
эффекта, любое отклонение от которых ведет к бесполезным потерям ресурсов. Числовые
значения этого агрегированного критерия монотонно изменяются под воздействием  информации о научных открытиях, достижениях
научно-технического прогресса, потенциальных изменений психологии поведения
конкурентов и других факторов изменения внешней и внутренней среды. Коррективы
алгоритмов процесса интеллектуального общественного воспроизводства управляемых
искусственным интеллектом сельских территорий осуществляется вне воли и
сознания человека, который рассматривается как психологически неуравновешенный
придаток, нуждающейся в кибернетическом управлении и коррекции для перехода в
качественно новое биокибернетическое состояние. Отсюда, в соответствии с
парадоксом логики алогичного мышления, киборги неизбежно сменят эру
человечества. Это вопрос относительно ближайшего времени.

Процесс
интеллектуальной кооперации предполагает извлечение мультипликатора 1,
связанного с функциональным объединением знаний из различных отраслей науки и
знаний, хранящихся в соответствующих электронных ячейках или информационных
таксонах. Процесс инновационной интеграции предполагает извлечение
мультипликатора 2, связанного с оптимизацией затрат при выполнении отдельных
специализированных функций ячейками или таксонами электронного мозга.
Абсолютная интеллектуальная рента развития сельских территорий в
постиндутриальном обществе формируется за счёт синергетического эффекта
производных  составляющих от процесса
объединения обоих мультипликаторов [13,16]. .          

Представляется,
что основными факторами качественного развития сельских территорий
постиндустриальной России является следующее.

Первое,
синергетический эффект информационной революции, позволяющий изменить образ
жизни современного и будущего человека, вывести его из процесса индустриального
воспроизводства. Проведённые нами в 2010-2019г. ежегодные социологические
опросы 1200 чел. сельских жителей Белгородской области в возрасте до 45 лет,
показывают, что отсутствие доступного высокоскоростного internet в 85% случаев является одной из причин,
побудивших мигрировать из села в город. Причём в группе социально-активного
населения  до 30 лет, значение данного
фактора приближается к 100%.  Стратегия
инновационного прорыва России предполагает, что к 2025г. вся территория страны
будет покрыта общедоступным, широкополосным и высокоскоростным internet. Причём технологии 5G и выше соответствуют требованиям дистанционного управления сложных
технологических процессов растениеводства, животноводства перерабатывающей и
пищевой промышленности. Отсюда, информационно-коммуникационный сервис позволит
не только повысить качество жизни селян, но и решить проблему занятости
высвобождающихся под воздействием научно-технического прогресса трудовых
ресурсов. По мере развития научно-технического прогресса объёмы локальных
рынков труда сельских территорий, связанных с продажами компьютеров,
пусконаладочными работами развивающихся беспроводных коммуникаций и сервисному
обслуживанию физических и юридических пользователей internet будет только возрастать. Таким
образом, данный фактор определяет 
процесс интеллектуальной кооперации, выражающийся в увеличении объемов
информации глобальных и локальных информационных систем доступных сельским
жителям, а инновационной интеграции в увеличении потребности в новых услугах,
новых хозяйствующих субъектов сельских территорий  и новых профессий, связанных с развитием
цифровых технологий [14,15].             

Второе.
Результаты социологических исследований показывают, что более 70% из
опрошенных, уезжают из сёл в виду низкого качества медицинского обслуживания. С
этих позиций, политика правительства России направленная на оптимизацию (сокращение)
сельских медицинских пунктов, представляется ошибочной, ведущей к усилению
негативных процессов. Общедоступный internet позволит селянам воспользоваться не
только услугами электронного правительства России и её регионов, но и
безграничными ресурсами искусственного интеллекта практически всех сфер
жизни.  Согласно стратегии инновационного
прорыва, до 2025-2030г.. цифровые технологии позволят селянам по месту
жительства получать все жизненно-необходимые услуги. В обязательный перечень
входит оформление необходимых документов пенсионного фонда, электронного
паспорта гражданина России, оплата услуг ЖКХ, получение дистанционного
образования, возможность работать в режиме удалённого офиса или рабочего места,
вести электронную карту здоровья, покупать или продавать товары и услуги в
системах internet торговли и многое другое. Научно-техническая революция в системе
здравоохранения, использование индивидуальных биочипов, специальных медицинских
браслетов, поясов и других технических средств цифровой медицины, с
наполнителями жизненно необходимых лекарств, позволяют искусственному
интеллекту проводить осмотр и мониторинг состояния больного в режиме on-line. 
По показаниям изменения состояния здоровья, индивидуальные биочипыс
фармакологическими наполнителями интеллект-АСУ способны самостоятельно при
необходимости вводить подкожно или внутривенно необходимые лекарства, в
удалённом доступе  при отсутствии
медицинских работников. Специальные сканеры состояния человека позволят
осуществлять дистанционный приём больного одновременно у нескольких
специалистов. Системы «электронный хирург» позволяют проводить сложные
хирургические операции удалённого доступа, практически, в любом сельском
поселении России, где есть медицинский пункт, оборудованный электронной операционной
и процедурной комнатой дистанционной телемедицины. Изменения в законодательстве
по обеспечению населения необходимыми лекарствами позволят доставлять льготные
лекарства непосредственно на дом больному через поселковые пункты медицинского
обслуживания населения. Да и сами по себе поселковые медицинские пункты в
традиционном понимании слова, трансформируются в комплексные
высокотехнологические центры, позволяющие воспользоваться услугами любого
специалиста на земном шаре, где имеются 
технологически доступные услуги телекоммуникационной медицины. По
основным параметрам исчезнут грани медицинского обслуживания между сельским и
городским населением. В целом, данный фактор стимулирует процесс
интеллектуальной кооперации на основе расширения и пополнения
специализированных баз данных (СУБД)  медицинский
знаний и технологий, а процесс инновационной интеграции заключается в
увеличении потребности в сервисном обслуживании технологий телекоммуникационной
медицины, применяемых в поселковых медицинских пунктах [1,11].          

Третье.
Следующей по значимости причин миграции из сёл в города является безработица и
отсутствие при существующей системе ведения хозяйства возможностей для
самореализации. Примерно 80% опрошенных респондентов считают. что рискованный
характер земледелия и тяжёлые условия труда в растениеводстве и животноводстве
не соответствуют их представлением о своём будущем и не связывают свою судьбу с
развитием родных сёл. Энергетическая революция и цифровые технологии
микробиологии клетки позволяют решить тройственную задачу. Во-первых, развивать
эффективное тепличное хозяйство практически в любой, даже самой суровой
природно климатической зоне, что позволит расширить пригодные для проживания
новые территории русского севера. Цифровые технологии добычи и переброски
пресных вод позволяют  освоить зоны
пустынь и полупустынь, расширив площади орошаемого водосберегающего земледелия.
Это создаёт условия для освоения и расширения пространственного потенциала
пустынной и полупустынной природно-климатической зоны страны. Во-вторых,
цифровые технологии «умного животноводства» используют биочипы и спутниковые
системы навигации «электронного пастуха» позволяют управлять перемещением сельскохозяйственных
животных от одного культурного пастбища к другому при отгонно-выгульном
содержании животных. Цифровые технологии «электронной фермы» позволяют по
данным биочипов оптимизировать кормовой рацион, средства ветеринарной зашиты
животных, автоматизировать трудоёмкие процессы, существенно снизить участие
человека в производстве и переработке животноводческого сырья и продукции.
Цифровые технологии электронных полей и умного растениеводства позволяют
использовать беспилотные трактора, комбайны, грузовики, сельскохозяйственные
машины и оборудование, а технологии точечного земледелия оптимизировать расходы
удобрений пестицидов, средств защиты растений. Стратегия инновационного прорыва
предполагает переход от технологически отсталой системы интенсивного ведения
хозяйства, к принципиально новой системе интеллектуального ведения хозяйства.
Процесс интеллектуальной кооперации здесь выражается в объединении знаний
учебных, научных и производственных организаций. Процесс инновационной
интеграции заключается в специализации каждого участника воспроизводственного
процесса на отдельном технологическом этапе и получении синергетического
эффекта интеллектуальной ренты, при их последующем объединении. Учебные
организации сегодня готовят специалистов будущего интеллектуального земледелия.
Цифровые технологии «электронного вуза» позволяют дистанционно получить и
обновить необходимые базовые знания, цифровые технологии научно-исследовательских
организаций федерального научного центра (ФНЦ)       аграрной экономики и социального
развития сельских территорий позволяют в рамках интеграционных процессов
перейти к ускоренному внедрению достижений научно-технического прогресса.
Вместо организационной схемы: лаборатория – экспериментальное производство –
сертификация Роспотребнадзора – специализированные структурные подразделения
научно-исследовательских и заинтересованных организаций –  внедрение в производство, перейти к схеме
аграрно-развитых стран мира:  лаборатория
– инновационное производство в заинтересованных сельскохозяйственных
предприятиях, в которых и осуществляется сертификационная экспертиза.
Ликвидация действующих административных барьеров, в раках фактически
сложившихся и успешно развивающихся интеллектуально-производственных
консорциумов объединяющих интересы производства, науки и образования позволит
перейти к опережающему внедрению аграрных инноваций и обеспечить не только
конкурентоспособность отечественных производителей и извлечение
интеллектуальной ренты, но и сформировать тенденции устойчивого развития
сельских территорий [6].      

Четвертое.
Практически все опрошенные респонденты – 96% от их общего количества, отметили
отставание домов сельских поселений по уровню комфорта от  городских квартир. Цифровые технологии «умный
дом» позволяют решить следующие проблемы: а) нивелировать скачки напряжения и
отключение электроснабжения, характерные 
для большинства сельских территорий; б) обеспечить автономное
водоснабжение, теплоснабжение и утилизацию жидко и твёрдобытовых  отходов; в) оптимизировать  коммунальные расходы банно-прачечного
домашнего хозяйства, причём, обеспечить недоступными в городских квартирах
услуги мини бань и мини бассейнов индивидуальных проектов. 

Пятое. Кулинарная
революция, связанная с использованием «цифровых технологий» и оборудованием
домашнего хозяйства, позволяет производить эксклюзивные мелкооптовые партии
продуктов питания. Они реализуются через internet продажи с использованием технологий TBC(от англ. JustInTime, JIT – точно в срок или точно вовремя). Использование квадрокоптеров и других
летательных аппаратов беспилотной цифровой авиации позволяет технологически
разрешить логистические проблемы сельского бездорожья и удалённости аграрных производителей
от городских потребителей.  

Шестое.
Управленческая революция, предполагает решение двойственной задачи. Во-первых,
формирование и развитие рабочих мест удалённого доступа. Уже сейчас практически
все менеджеры высшего управленческого персонала управляют производственными и
технологическими процессами на значительном удалении от электронных полей,
ферм, участков пищевой и перерабатывающей промышленности.  Во-вторых, самообучающиеся цифровые
технологии интеллект-АСУ третьего и более высокого уровня способны
самостоятельно принимать и реализовывать управленческие решения, способные
нанести вред самому человеку. Классическим примером  являются хакерские атаки на парабанковскую систему
и IT- преступления
против россиян. Антикриминальные системы цифровых технологий с использованием широкополостного
интернет позволят разрешить данные противоречия.

Заключение. Развитие процессов интеллектуальной
кооперации и инновационной интеграции цифровых технологий искусственного
интеллекта сельских территорий в постиндустриальном общественосит объективный
характер, позволяет обеспечить стратегию инновационного прорыва, преодолеть
кризисное состояние национальной экономики, обеспечить стабильное и динамичное
развитие сельских территорий.

Библиография

1. 
Акупиян О.С., Капинос Р.В. Инновационные подходы к развитию
сельских территорий // Инновации в АПК: проблемы и
перспективы. 2018. № 3 (19).
С. 50-60

2. Аржанцев С.А. Евразийская сельскохозяйственная
технологическая платформа — механизм развития рынка научно-технической
продукции в странах ЕАЭС / Экономика, труд, управление в
сельском хозяйстве. 2018. № 5 (38).
с. 65-71.

3. Аржанцев С.А., Писарева Л.В. Развитие технологических платформ в
агропромышленном комплексе государств-членов евразийского экономического союза
/ Экономика, труд,
управление в сельском хозяйстве. 2018. № 10 (43).
с. 14-23.

4. Багаутдинова Н.Г., Никулин Р.А. Модель конкурентоспособности
организации в условиях информационной экономики
/ Бизнес. Образование.
Право. 2018. № 3 (44).
с. 18-23

5. Большаков С.Н. Инновационный кластер в системе
территориального развития: опыт Финляндии / Муниципалитет: экономика и управление.
2017. № 3 (20).
с. 5-13.

6. Волков С.Н., Вершинин В.В., Турьянский А.В.  Институциональные основы
научно-технологического прогнозирования в АПК / Москва-Бедгород,
2019 – 238 с.

7. Дорофеев А.Ф. Человеческий капитал и его влияние на эффективность внедрения инновации в
АПК: моногр./А.Ф. Дорофеев., Д.А. Петросов, Петросова Н.В.,
В.Л.Михайлова– Белгород: Изд-во БелГАУ им. В.Я. Горина, 2018. – 193 с.

8. Журавлева Л.Е. Форсайт — комплексный подход к
прогнозу вероятности реализации инновационных разработок.
/ Известия
вузов.инвестиции. строительство. недвижимость. 2017. т.
7. № 4 (23).
с. 79-86.

9. Козар А.Н., Козар Н.К., Москвитин Н.Г. Роль интеллектуальных систем в
управлении предприятием потребительской кооперации
/ Научное обозрение.
2017. № 23.
с. 86-88.

10. Курбанов К.К. Инновационное развитие регионального
АПК: кластерный подход / Региональные проблемы преобразования
экономики. 2017. № 4 (78).
с. 43-50.

11. Райзина А.Е., Капинос Р.В. Эко-деревни и агротехнопарки:
перспективы кластеров / В книге: Горинские чтения. Наука молодых —
инновационному развитию АПК Материалы Международной
студенческой научной конференции. 2019. С. 472.

12. Рослякова Н.А. Развитие экономики по инновационному
сценарию через интеграцию науки, образования и бизнеса
/Вестник
южно-уральского государственного университета.серия: экономика и менеджмент.
2017. т. 11. № 3.
с. 78-81.

13. Труба А.С., Анциферова О.Ю. Развитие кооперационных и
интеграционных процессов в системе формирования устойчивости АПК
/ Экономика
сельскохозяйственных и перерабатывающих предприятий.
2018. № 10

14. Устинова Л.Н. Управление продвижением новых
разработок на основе цифровых технологий / Научно-технические ведомости
Санкт-Петербургского Государственного политехнического
университета.экономические науки. 2018. т. 11. № 4.
с. 100-110.

15. Федотова Л.В., ФардзиноваЗ.А. Интеллектуальный ресурс как одно из
необходимых условий развития государства / Образование и наука в современных
условиях. 2015. № 3.
с. 331-333.

16. Цигулева О.В. Рыночная трансформация отечественной
системы высшего образования: мифы и реальность.
/ Философия
образования. 2019. т. 19. № 1.
с. 80-88.

17. Якушкин Н.М., Шарипов С.А. Роль интеграции в стимулировании
инновационного развития АПК / АПК: экономика, управление.
2015. № 12.
с. 34-39.

Bibliography

1.  Akupiyan O.S., Kapinos R.V. Innovatsionnyye
podkhody k razvitiyu sel’skikh territoriy // Innovatsii v APK: problemy i
perspektivy. 2018. № 3 (19). p. 50-60

2. Arzhantsev
S.A. Yevraziyskaya sel’skokhozyaystvennaya tekhnologicheskaya platforma —
mekhanizm razvitiya rynka nauchno-tekhnicheskoy produktsii v stranakh YEAES /
Ekonomika, trud, upravleniye v sel’skom khozyaystve. 2018. № 5 (38). p. 65-71.

3. Arzhantsev
S.A., Pisareva L.V. Razvitiye tekhnologicheskikh platform v agropromyshlennom
komplekse gosudarstv-chlenov yevraziyskogo ekonomicheskogo soyuza / Ekonomika,
trud, upravleniye v sel’skom khozyaystve. 2018. № 10 (43). p. 14-23.

4. Bagautdinova
N.G., Nikulin R.A. Model’ konkurentosposobnosti organizatsii v usloviyakh
informatsionnoy ekonomiki / Biznes. Obrazovaniye. Pravo. 2018. № 3 (44). s.
18-23

5. Bol’shakov
S.N. Innovatsionnyy klaster v sisteme territorial’nogo razvitiya: opyt
Finlyandii / Munitsipalitet: ekonomika i upravleniye. 2017. № 3 (20). p. 5-13.

6. Volkov S.N.,
Vershinin V.V., Tur’yanskiy A.V. 
Institutsional’nyye osnovy nauchno-tekhnologicheskogo prognozirovaniya v
APK /Moskva-Bedgorod, 2019 – 238p.

7. Gulyanov YU.A.,
Chibilev A.A. Perspektivy integratsii «tsifrovogo zemlepol’zovaniya»
v landshaftno-adaptivnoye zemledeliye stepnoy zony / Problemy regional’noy
ekologii. 2019. № 2. p. 32-37.

8. Zhuravleva
L.Ye  Forsayt — kompleksnyy podkhod k
prognozu veroyatnosti realizatsii innovatsionnykh razrabotok. / Izvestiya
vuzov. investitsii. stroitel’stvo. nedvizhimost’. 2017. t. 7. № 4 (23). p.
79-86.

9. Kozar A.N.,
Kozar N.K., Moskvitin N.G. Rol’ intellektual’nykh sistem v upravlenii
predpriyatiyem potrebitel’skoy kooperatsii / Nauchnoye obozreniye. 2017. № 23.
p. 86-88.

10. Kurbanov
K.K. Innovatsionnoye razvitiye regional’nogo APK: klasternyy podkhod /
Regional’nyye problemy preobrazovaniya ekonomiki. 2017. № 4 (78). p. 43-50.

11. Rayzina
A.Ye., Kapinos R.V. Eko-derevni i agrotekhnoparki: perspektivy klasterov / V
knige: Gorinskiye chteniya. Nauka molodykh — innovatsionnomu razvitiyu APK
Materialy Mezhdunarodnoy studencheskoy nauchnoy konferentsii. 2019. p. 472.

12. Roslyakova
N.A. Razvitiye ekonomiki po innovatsionnomu stsenariyu cherez integratsiyu
nauki, obrazovaniya i biznesa /Vestnik yuzhno-ural’skogo gosudarstvennogo
universiteta. seriya: ekonomika i menedzhment. 2017. t. 11. № 3. p. 78-81.

13. Truba A.S.,
Antsiferova O.YU. Razvitiye kooperatsionnykh i integratsionnykh protsessov v
sisteme formirovaniya ustoychivosti APK / Ekonomika sel’skokhozyaystvennykh i
pererabatyvayushchikh predpriyatiy. 2018. № 10

14. Ustinova
L.N. Upravleniye prodvizheniyem novykh razrabotok na osnove tsifrovykh
tekhnologiy / Nauchno-tekhnicheskiye vedomosti Sankt-Peterburgskogo
Gosudarstvennogo politekhnicheskogo universiteta. ekonomicheskiye nauki. 2018.
t. 11. № 4. p. 100-110.

15. Fedotova
L.V., Fardzinova Z.A. Intellektual’nyy resurs kak odno iz neobkhodimykh usloviy
razvitiya gosudarstva / Obrazovaniye i nauka v sovremennykh usloviyakh. 2015. №
3. s. 331-333.

16. Tsiguleva
O.V Rynochnaya transformatsiya otechestvennoy sistemy vysshego obrazovaniya:
mify i real’nost’. / Filosofiya obrazovaniya. 2019. t. 19. № 1. p. 80-88.

17. Yakushkin
N.M., Sharipov S.A. Rol’ integratsii v stimulirovanii innovatsionnogo razvitiya
APK / APK: ekonomika, upravleniye. 2015. № 12. p. 34-39