УДК 334.7

DOI 10.24411/2413-046Х-2020-10451

КЛАСТЕРНЫЙ ПОДХОД К РАЗВИТИЮ
АГРОПРОМЫШЛЕННОГО КОМПЛЕКСА НА РЕГИОНАЛЬНОМ УРОВНЕ

CLUSTER APPROACH TO AGRO-INDUSTRIAL COMPLEX DEVELOPMENT AT THE REGIONAL LEVEL

Давлетов
Ильдар Ильдусович, кандидат экономических наук, доцент, доцент кафедры
менеджмента,Пермский государственный аграрно-технологический университет имени
академика Д.Н. Прянишникова, г. Пермь

Davletov I.I., davletov2005@yandex.ru

Аннотация.
В
статье рассмотрены направления 
формирования  и развития
агропромышленных кластеров на региональном уровне. Предложена модель
функционирования мясо-молочного кластера в Пермском крае, в рамках которой
управление деятельностью агропромышленного кластера возлагается на
Координационный совет. Обоснованы преимущества и недостатки развития
агропромышленного комплекса в рамках кластерной модели.

Summary.
The article considers the directions of formation and
development of agro-industrial clusters at the regional level. A model of
functioning of the meat and dairy cluster in the Perm region, in which the
management of the agro-industrial cluster is assigned to the Coordinating
Council, is proposed. The advantages and disadvantages of agro-industrial
complex development within the cluster model are substantiated.

Ключевые слова:
агропромышленный
кластер, агропромышленный комплекс, агропромышленная интеграция,  Пермский край.

Keywords: agro-industrial
cluster, agro-industrial complex, agro-industrial integration, agricultural
organizations, Perm region

Для
развития агропромышленного производства на региональном уровне, в условиях
нестабильной экономической среды, наиболее целесообразно на основе кластерного
подхода. Одним из перспективных направлений
повышения эффективности аграрного производства Пермского края является создание
агропромышленного кластера, что согласуется с инновационным развитием
экономики.

Основная цель создания агрокластера
– повышение эффективности производства через получение максимального экономического,
социального и экологического эффекта. Для
реализации кластерной модели развития АПК необходимо обеспечить выполнение
определенных условий [1]:

• равновесие экономических, финансовых и юридических интересов участников кластера;
• развитие единой информационной среды в условиях цифровой экономики;
• системный подход к управлению инвестиционно-инновационными процессами агрокластере и налаживание консалтинговой деятельности;
• развитие внутриотраслевой интеграции в кластере.

Согласно исследованиям Пермский край занимает 9
место по уровню конкурентоспособности агропромышленного комплекса среди
регионов Приволжского федерального округа. Поэтому создание агропромышленного
кластера на территории Пермского края крайне необходимо для повышения
регионального рейтинга.

Агропромышленный кластер Пермского края должен представлять собой объединение организаций (сельскохозяйственных, перерабатывающих предприятий, высших учебных заведений, объектов инфраструктуры и т.д.), взаимосвязанных на основании отраслевой принадлежности. Модель мясо-молочного кластера в Пермском крае представлена на рис. 1. Данный кластер будет сформирован на принципах некоммерческого партнерства. Координировать работу кластера будет Координационный совет. В функции Координационного совета будет входить координирование, анализ и контроль за использованием общих финансовых, материальных, инновационных, информационных и других ресурсов. Кластер может быть организован как на основе реконструкции и модернизации существующих объектов, так и путем создания новых производств.

Основной движущей силой кластера (ядром) должны являться
сельскохозяйственные организации, крестьянские фермерские хозяйства и личные
подсобные хозяйства. На первых этапах создания кластера в структуру могут войти
не все перерабатывающие организации региона из-за непонимания преимуществ
кластерного подхода.

Важным элементом структуры агропромышленного кластера являются
административные органы власти, чье участие включает финансирование целевых
агропродовольственных программ, НИОКР и т.д. Особое значение в рамках кластера
приобретает научный потенциал.

Кадровое обеспечение, а также разработка и внедрение научных инновации
возлагается на систему высшего и среднего профессионального образования, к
которой относится ФБГОУ ВО Пермский Государственный аграрно-технологический
университет им. академика Д.Н. Прянишникова, ГБОУ СПО «Кунгурский
сельскохозяйственный колледж», ГБОУ СПО «Осинский аграрный техникум», ГБОУ СПО
«Зюкайский аграрный техникум»,ГБОУ СПО «Коми-Пермяцкий сельскохозяйственный
техникум» и другие. Для учебных заведений высшего и среднего профессионального
образования появляется возможность практического применения проведенных
исследований, расширения сферы научной деятельности, трудоустройства по
специальности молодых специалистов, окончивших данное учебное заведение.

Финансовое и техническое сопровождение и обслуживание будет обеспечивать
АО «Россельхозбанк» и иные банки, информационно-консультационные
центры. Основные этапы формирования агропромышленного кластера в Пермском крае
представлены в табл.1.

Мировой и российский опыт функционирования кластеров показал, что наиболее эффективной моделью формирования агропромышленного кластера является такая форма создания кластера, в которой ключевую роль играют агропромышленные предприятия, которые сами заинтересованы в повышении уровня кооперации, снижения издержек и формированию новых компетенций.

Для развития агропромышленного
кластера в Пермском крае существует ряд препятствий, которые могут значительно
снизить эффект от применения кластерного подхода [3].

1. Главным фактором существования
кластеров является то, что они представляют собой форму интеграции науки,
органов власти и субъектов бизнеса. Исключение любого из звеньев делает
невозможным эффективное использование кластерного подхода.

2. Кластеры являются рыночной формой
интеграции, и в процессе формирования могут поддаться противодействию иных
форм, таких, как агрохолдинги, которые, в той или иной степени, часто обладают
монопольной властью и стремятся её сохранить.

3. Отсутствие стремления
сельхозпроизводителей к интеграции, в связи с непониманием их эффективности.

Однако,
не смотря на всё, агропромышленные кластеры остаются одной из наиболее
эффективных форм интеграции, которая за счёт синергетического эффекта имеет
возможность обеспечить полноценное развитие агропромышленного комплекса.

Одним из направлений повышения эффективности агропромышленных предприятий
Пермского края в агропромышленном кластере является возможность участия в
различных федеральных программах.

На сегодняшний день в Пермском крае существует агрообразовательный
кластер (создание – июнь 2013 г., не функционирует на сегодняшний день) и
кластер сельхозмашиностроения Пермского края (создание — июль 2018 г,
функционирует на сегодняшний день).

Ключевыми участниками кластера сельхозмашиностроения стали
машиностроительные предприятия «Краснокамский РМЗ», «Навигатор–НМ», «Техноград»
и «Большая Земля». К объединению присоединились поставщики комплектующих и
четыре учебных заведения Перми: ПНИПУ, ПГАТУ им. Прянишникова и «Институт
повышения квалификации-РМЦПК», Пермский агропромышленный техникум.

Кластер сельскохозяйственного машиностроения характеризуется достаточным
количеством участников и отличается тем, что является единственным полностью
функционирующим на территории региона. Участники кластера принимают участие в
федеральной программе по повышению производительности труда, что к 2020 году приведет
к росту размеров производства предприятий кластера с 1,5 млрд. рублей в 2017 г.
до 3,5 млрд. рублей [8].

Вторым направлением повышения эффективности агропромышленных предприятий
Пермского края в агропромышленном кластере является сокращение транспортных,
складских и административных расходов. При этом общая экономия составит в
среднем 45% в зависимости от структуры затрат на процессы товарообращения, что
с учетом их доли в цене реализации позволяет снизить себестоимость конечной
продукции на 11,7%. (на примере кластера Саратовской области).

Следующее направление развитие
агропромышленного кластера — вовлечение в производственную цепь крестьянских
фермерских хозяйств и личных подсобных хозяйств. Это повысит эффективность
взаимодействия между крупным и мелким бизнесом. Взаимодействие планируется
выстроить на основе создания партнерств, предусматривающих взаимовыгодное
сотрудничество – стабильный достаток и поддержка путем предоставления
ветеринарной и зоотехнической поддержки высококачественных кормов в обмен на
поставки экологически чистой продукции, экспортная привлекательность которой
возрастает с каждым годом.

В рамках развития кластера
целесообразно предусмотреть формирование Центра консультационных и
организационных услуг и оказание Центром услуг по информированию о существующих
мерах государственной поддержки, оказываемой в Пермском крае. Необходимо
повысить уровень информированности участников кластера в отношении существующих
мер поддержки и других вопросов их деятельности. Кроме того, важно
минимизировать случаи неправильно оформления и несвоевременной подачи
документов на предоставление субсидий. В связи с этим Центром кластерного
развития предполагается организация и проведение серии семинаров, встреч и
конференций с малыми и средними сельхозпредприятиями. В рамках проводимых
образовательных программ Центр кластерного развития может оказывать следующую
помощь участникам кластера:

• подбор оптимальных программ субсидирования деятельности,
• анализ программ кредитования,
• разъяснение специальных мер поддержки малого и среднего бизнеса, а также мер финансовой и нефинансовой поддержки экспортно-ориентированных предприятий,
• консультации по взаимодействию с кредитными организациями и органами государственной власти.

На примере развития агропромышленного
кластера Пермского края можно выделить еще одно направление повышения
эффективности производства – это создание бренда агропромышленного кластера.
Это необходимо, прежде всего, из-за сложности процесса продвижения и сбыта
сельскохозяйственной продукции, произведенной предприятиями малого и среднего
бизнеса. Кроме того, в целях продвижения агропромышленного кластера
целесообразно создание отдельного интернет-ресурса, на котором будет
представлена информация о продуктах кластера, предприятиях МСП – участниках
кластера, бренде кластерного продукта, его потребительских свойствах, местах
продажи готовой продукции. В сайт могут быть интегрированы дополнительные
сервисы, способствующие росту продаж местной продукции: «совместные закупки
сырья, материалов и техники для нужд предприятий малого и среднего
предпринимательства», «коллективная поставка продукции в частный сектор»,
«коллективная поставка продукции в государственный сектор».

Еще одним направлением
станет продвижение продукции в СМИ – на радио, в прессе и на телевидении.
Объединение продукции производителей в единый бренд позволит существенно
оптимизировать расходы на проведение рекламной кампании. Значительный вклад в
популяризацию Пермской сельскохозяйственной продукции могут внести
видео-ролики, рассказывающие о конкретных крестьянско-фермерских хозяйствах, их
повседневной работе, стандартах качества, отношении к процессу производства
продукции. Распространение роликов может осуществляться по ТВ и в социальных
сетях [5].

Преимуществами для предприятий при вступлении в кластер является: наличие сырьевой базы, рынков сбыта, свободный обмен информацией и знаниями, появление удобного механизма взаимодействия с администрацией региона, модернизация объектов инфраструктуры, возможность диверсификации деятельности. При этом будет происходить снижение риска, связанного с зависимостью от внешних и внутренних условий (сезонность, природно-климатические условия и т.п.). Эти преимущества позволят увеличить объемы производства и сократить себестоимость продукции. Вхождение агропромышленного предприятия в кластер обеспечивает ему доступ к сырью, материалам, технике, рабочей силе. На сегодняшний день сельскохозяйственные предприятия остались один на один с проблемой дорогих материально-технических ресурсов. Если за энергоносители и удобрения сельхозпредприятия еще находят возможности рассчитаться, хотя бы на основе бартера, то уже технические средства — трактора, комбайны, автомобили — для подавляющего большинства из них являются труднодоступными. Министерством сельского хозяйства и продовольствия Пермского края определены целевые показатели развития АПК региона до 2024 г. (табл. 2).

Если сравнивать заинтересованность сторон в формировании агрокластеров, то
на первом месте, прежде всего, надо выделить региональные и местные органы
власти. Создаются рабочие места, поступают налоги в местный бюджет, регион обеспечивается
социально важными продуктами питания и услугами.

На втором месте заинтересованы личные подсобные хозяйства и самозанятые
граждане в сельской местности. Для них важно вовлечься в процесс реализации
излишков продукции (молоко, мясо, птицы, яйца, шерсть, шкура и побочные
продукты) и получить постоянный источник доходов. Также необходимо учесть их
заинтересованность во внедрении в производственный процесс современных
технологий и сельскохозяйственной техники, информации — в личное приусадебное хозяйство,
начиная с современных сортов растений и продуктивных пород животных, заканчивая
заменой ручного труда на более современные механизированные и
автоматизированные технологии. К ним можно отнести автоматизацию процессов
контроля за поливом и вентиляцией в приусадебных теплицах, автоматизированный
контроль процесса кормления, поения и соблюдения микроклиматических условий в
животноводческих помещениях по выращиванию кур, кроликов, овец, свиней. Не
маловажным процессом является своевременная подготовка почвы к посадке культур
(вспашка, организация севооборота, окучивание, полив, обработка от вредителей),
заготовка кормов для сельскохозяйственных животных. Все эти процессы требуют
научного подхода к организации производства в ЛПХ для получения высоких
результатов.

На сегодняшний день комплексную услугу не может оказать ни одна структура,
созданная в АПК Пермского края. Раздробленность субъектов АПК (после перехода
от командно-административной системы управления в рыночные), не стимулирует
предпринимательские начинания ни в ЛПХ, ни в КФХ, так как произвести
конкурентоспособную продукцию при диспаритете цен на промышленную продукцию не
возможно. КФХ региона давно перешли на полулегальное производство и реализацию сельскохозяйственную
продукции. Непомерное налоговое бремя, бюрократические проволочки с
отчетностью, чрезмерный контроль со стороны органов власти и других организаций
привело к «уходу в тень» многих, некогда эффективно работающие КФХ.

Для легализации бизнеса в КФХ и вовлечения их в процесс формирования
агрокластера необходимо создать очень привлекательные и прозрачные условия
работы в кластере. Прежде всего, надо отметить большой интерес у КФХ будет к
доступным и долгосрочным инвестициям не менее 5-15 лет, так как многие виды сельскохозяйственного
производства (мясное скотоводство, овцеводство) могут приносить прибыль лишь в
долгосрочной перспективе.

Для повышения эффективности производства и сбыта в КФХ необходимо организовать
поиск новых рыночных ниш, где не приходилось бы соперничать с крупными
агропромышленными предприятиями. К таким рыночным нишам можно отнести либо
производство узкоспециализированной продукции (козье молоко и мясо, мясо и яйца
гусей, фазанов, цесарок, крольчатины и баранины), либо производство (эко)
био-продукции. Работа агрокластеров будет заключаться в перераспределении квот
на производство продукции, с учетом прогнозов на цены и насыщенности рынка
продукцией.

На сегодня формирование рынка аграрной продукции происходит стихийно, для
примера можно привести тот факт, что цены на овощи, в том числе и капусту,
ежегодно бьют рекорды по снижению и возрастанию. Так, розничные цены на капусту
в 2018 году составляли порядка 8 рублей за килограмм, в 2019 году уже 38-40
рублей за килограмм.

Что же касается интереса сельскохозяйственных организаций о вхождении в
агрокластер. Надо отметить, что в регионе самостоятельно функционирующих
предприятий единицы, например это Агрохолдинг «Труд» (Кунгурский муниципальный
район) и ООО «Суксунское» (Суксунский муниципальный район). Остальные находятся
в составе крупных объединений или в экономической и юридической зависимости от
переработчиков молока и мяса, и сделать самостоятельный выбор при вхождении в
агрокластер не могут. По этой причине при создании агрокластеров необходимо
учитывать интересы крупных перерабатывающих предприятий, где порой собственники
находятся за пределами региона, и найти согласие представляется сложным.

Выводы. Агропромышленный кластер дает возможность
предприятию налаживать экономически выгодные и прозрачные связи между
поставщиками и производителями. Преимуществами от создания кластера для органов
регионального управления будет являться увеличение количества
налогоплательщиков и налогооблагаемой базы, упрощение процедуры контроля за
функционированием предприятий, входящих в кластер. Успешность реализации
кластерной стратегии в регионе также будет зависеть от эффективности системы
инновационных процессов. Улучшение инвестиционного климата отраслей сельского
хозяйства и повышение их конкурентоспособности приведет к повышению
экономической эффективности агропромышленного комплекса края.

Создание в Пермском крае агропромышленного кластера, имеющего развитую
производственную, сбытовую, информационную и другие службы приведет к повышению
инвестиционной привлекательности региона, увеличится занятость населения и
благосостояние сельских жителей, будет оказано положительное влияние на
развитие других отраслей экономики региона, усилит процессы импортозамещения.

Литература

1. Гули,
Й.Э. Особенности и конкурентные преимущества агропромышленных кластеров в
условиях глобализации / Й. Э. Гули // Социально ориентированное
управление в условиях глобализации: материалы Всероссийской научно-практической
конференции5–6 апреля 2018 ;Москва/ Российский университет дружбы народов/–
Москва : РУДН, 2018. – С. 121–127.

2. Свечникова, Т.М. Импортозамещение как фактор
продовольственной безопасности АПК / Т.М. Свечникова // Финансовая экономика. –
2019. — №4 (часть 10). – С.1075-1079.

3. Чупрякова, А.Г.Формирование
интеграционного взаимодействия предприятий АПК в рамках регионального
агропромышленного кластера/ А. Г. Чупрякова //Фундаментальные
исследования. – 2018. – № 9. – С. 105–109.

4.
Хайруллина, О.И. Продовольственная безопасность: международный опыт и
российская реальность / В.З. Мазлоев, О.И. Хайруллина // Экономика
сельскохозяйственных и перерабатывающих предприятий. 2017. — № 10. — С.13-19.

5. Черданцев, В.П. Факторы, влияющие на развитие АПК
региона / В.П. Черданцев, М.Х. Заглядова // Фундаментальные исследования. –
2015. — №7 (часть 2). – С. 436-439.

6. Черданцев, В.П. Инновационное предпринимательство —
основа экономического развития региона / В.П. Черданцев, А.В. Плотников //
Конкурентоспособность в глобальном мире: экономика, наука, технологии. 2017. №
11 (58). С. 821-823.

7.
Яркова, Т.М. Продовольственная безопасность: Россия и страны мира / Т.М. Яркова
//Аграрная Россия. – 2018. ‑ №7. – 32-36.

8. Министерство сельского хозяйства и продовольствия Пермского края. [Электронный ресурс]: https://agro.permkrai.ru/analitika/operativnye-svodki/

УДК 338.43

DOI 10.24411/2413-046Х-2020-10450

АПК России: внедрение беспроводных технологий

Agribusiness of Russia: implementation of wireless technologies

Сулимин
Владимир Власович, кандидат
экономических наук, доцент кафедры государственного и муниципального управления,
Уральский государственный экономический университет

Sulimin V.V.

Аннотация. В
период цифровизации экономики, бурного развития Интернета,
информационно-коммуникационных технологий (ИКТ), устойчивых каналов связи,
облачных технологий и цифровых платформ появились открытые информационные
системы и глобальные промышленные сети, выходящие за пределы отдельного
предприятия, которые взаимодействуют между собой. В статье рассмотрены
современные цифровые технологии, внедренные в настоящее время в
агропромышленный комплекс России. Авторы отмечают, что для повышения
энергоэффективности цифровых систем продолжается работа по разработке моделей
отдельных элементов сети и протоколов маршрутизации беспроводной сенсорной сети
для оптимизации потребления энергии сенсором

Summary.
In the period of the digitalization of the economy, the rapid development of
the Internet, information and communication technologies (ICT), sustainable
communication channels, cloud technologies and digital platforms, open
information systems and global industrial networks have emerged that go beyond
the boundaries of a single enterprise that interact with each other. The
article discusses modern digital technologies, currently implemented in the
agricultural sector of Russia. The authors note that to improve the energy
efficiency of digital systems, work continues on the development of models of
individual network elements and routing protocols of the wireless sensor
network to optimize the energy consumption of the sensor

Ключевые слова:
беспроводные технологии, АПК России, цифровизация экономики.

Keywords: wireless
technologies, agribusiness of Russia, digitalization of the economy.

Цифровизация
реального сектора экономики — сельского хозяйства. Цифровизация реального
сектора экономики — главная составная часть цифровой экономики и определяющий
фактор роста экономики в целом, в том числе и самой цифровой индустрии, как
производителя технологий. Цифровые технологии меняют традиционные модели
бизнеса, производственные цепи и процессы, обусловливающие появление новых
продуктов и услуг, платформ и инноваций [1].

Цифровое
сельское хозяйство является продолжением технологий точного земледелия, которые
в свою очередь сделали прорыв в аграрной отрасли. Информационные технологии
(ИТ) играют ключевую роль в ЦЗ и сегодня развиваются быстрыми темпами.
Появилось много новых технологий для аграрного сектора. Информация поступает от
различных устройств, расположенных в поле, на ферме, от датчиков, агротехники,
метеорологических станций, беспилотников, спутников, партнерских платформ,
поставщиков. Общие данные от различных участников производственной цепочки,
собранные в одном месте, позволяют получать информацию нового качества,
находить закономерности, создавать дополнительную стоимость для всех
вовлеченных участников, применять современные научные методы обработки и на их
основе принимать правильные решения, которые минимизируют риски, улучшают
бизнес производителей .

Электронные
консультанты для аграриев. m-Agri. Министерство аграрной
политики и продовольствия Украины и компания «Киевстар» представили бетаверсию
мобильного приложения m-Agri, который насчитывает 7 основных разделов: рыночные
цены, погода, новости, финансы, база знаний, умный помощник, сообщение. Для
абонентов «Киевстар» предусмотрено пользование приложением без дополнительной
тарификации — независимо от условий тарифного плана.

OceanInvest —
электронный консультант. Приложение работает в режиме
оффлайн, содержит полное портфолио с подробным описанием препаратов; содержит
комплексные схемы защиты сельскохозяйственных культур, контакты региональных
представителей компании.

AmbarExportBot.
Компания Амбар Экспорт БКВ разработала сервис AmbarExportBot для программы
Telegram, который позволяет рассчитать закупочную цену на ячмень, три сорта
пшеницы, кукурузу в различных областях и связаться с менеджером для уточнения
всех деталей.

Картография
сельскохозяйственных угодий и системы мониторинга сельскохозяйственной техники.
Разработки компании «Агрометр». Агрометр — это
серийный прибор, позволяющий измерять площадь полей сельскохозяйственного
назначения с высокой точностью. Агротрек — система высокоточного параллельного
вождения, которая помогает при выполнении таких полевых работ: опрыскивание,
добавление в почву удобрений, культивация, посев, боронование и др. Стартовая
цена систем начинается от 7 тыс. Грн.

«Агромодуль»
(Компания «Overseer»). Это спутниковая система
GPSмониторингу транспорта и земельных участков, которая позволяет вести учет
сельхозугодий и полевых работ.

Разработка фирмы
«Armatel» «Агроконтроль» — система GPS
мониторинга транспорта и расхода топлива, которая дает возможность осуществлять
контроль за местоположением агротехники и расходом топлива, позволяет
контролировать выдачу топлива с автозаправочной станции и вести учет полевых
работ.

Компания «геометр»
предлагает собственные разработки: GPS приборы для измерения площади полей (от
6800 грн.), Системы параллельного вождения под торговой маркой ГеоТрек (от 22
тыс. Грн.), GPS / Glonass приемники и антенны.

Системы точного
земледелия. Разработка компании SkokAgrо твердомер.
Прибор позволяет выявлять наличие уплотнений в почве, их глубину, насколько
надо обрабатывать почву, позволяет выявить необходимость в культивации, помочь
найти решение для устранения проблем с уплотнением. Начальная цена твердомера —
1200 долларов США.

Фирма
«Конкорд» представила системы точного земледелия,
которые имеют следующие функции: картирование земельных участков (карта рельефа
полей, карта урожайности и потенциала полей, карта вегетационного индекса NDVI
(Normalized Difference Vegetation Index)) анализ почвы полей; электронные и
печатные карты паев хозяйства; анализ и разработка дифференциального внесения
удобрений; комплексное сопровождение хозяйства.

Системы определения
качества и оригинальности сельскохозяйственной продукции.
Компания КWS представила свою ИТ-разработку для подтверждения оригинальности и
качества своей продукции с помощью уникального кода, с голограммой и QR-кодом,
которыми маркируется каждый мешок КWS.

VENTA Lab
представила разработку «Система определения числа падения ПЧП-VL»,
которая измеряет активность ферментов альфа-амилазы в зерне и муке. Активность
альфа-амилазы имеет решающее значение для качества конечного продукта: хлеба,
макарон и лапши.

Soft.Farm
— система организации и ведения сельскохозяйственной деятельности, имеет
инструменты для ведения, контроля и учета работы предприятия.

Беспилотные летательные
аппараты. В сельском хозяйстве дроны и БПЛА позволяют:
рассчитывать вегетационный индекс NDVI; составить ортофотоплан поля с высокой
точностью; определить динамику изменения в состоянии посевов урожайность;
контролировать периметр поля.

AgroDrone. Предлагает
использовать БПЛА для построения электронных карт поля, карт NDVI, мониторинга
поля, для борьбы с вредителями с помощью расселения трихограммы.

Мировой
опыт по исследованию работы беспроводных сетей показал, что автономность,
которая является одним из требований к БСМ, в том числе беспроводной сети для
экспресс-диагностики состояния растений, требует уменьшения энергопитания
каждого узла сети, является проблемой повышения энергоэффективности сети.

Для
повышения энергоэффективности БСМ продолжается работа по разработке моделей
отдельных элементов сети и протоколов маршрутизации беспроводной сенсорной сети
для оптимизации потребления энергии сенсором.

Список
литературы

1. Ojha, T., Misra, S., & Raghuwanshi, N. S. (2017). Sensing-cloud:
   Leveraging the benefits for agricultural applications. Computers and
   Electronics in Agriculture, 135, 96-107. doi:10.1016/j.compag.2017.01.026
2. Ojha, T., Misra, S., & Raghuwanshi, N. S. (2015). Wireless sensor
   networks for agriculture: The state-of-the-art in practice and future
   challenges. Computers and Electronics in Agriculture, 118, 66-84.
   doi:10.1016/j.compag.2015.08.011
3. Oksanen, T., Piirainen, P., & Seilonen, I. (2015). Remote access of
   ISO 11783 process data by using OPC unified architecture technology. Computers and
   Electronics in Agriculture, 117, 141-148. doi:10.1016/j.compag.2015.08.002
4. Vellidis, G., Tucker, M., Perry, C., Kvien, C., &
   Bednarz, C. (2008). A real-time wireless smart sensor array for scheduling
   irrigation. Computers and Electronics in
   Agriculture, 61(1), 44-50. doi:10.1016/j.compag.2007.05.009
5. Sousa, F., Dias, J., Ribeiro, F., Campos, R., & Ricardo, M. (2018).
   Green wireless video sensor networks using low power out-of-band
   signalling. IEEE Access, 6, 30024-30038. doi:10.1109/ACCESS.2018.2841821
6. Srbinovska, M.,
   Gavrovski, C., Dimcev, V., Krkoleva, A., & Borozan, V. (2015). Environmental parameters monitoring in precision agriculture using
   wireless sensor networks. Journal of Cleaner Production, 88, 297-307.
   doi:10.1016/j.jclepro.2014.04.036
7. Othman, M. F., & Shazali, K. (2012). Wireless
   sensor network applications: A study in environment monitoring system. Paper
   presented at the Procedia Engineering, , 41 1204-1210.
   doi:10.1016/j.proeng.2012.07.302
8. Pierce, F. J., & Elliott, T. V. (2008). Regional and on-farm
   wireless sensor networks for agricultural systems in eastern washington. Computers and
   Electronics in Agriculture, 61(1), 32-43. doi:10.1016/j.compag.2007.05.007
9. Pietrelli, A., Micangeli, A., Ferrara, V., & Raffi, A. (2014).
   Wireless sensor network powered by a terrestrial microbial fuel cell as a
   sustainable land monitoring energy system. Sustainability
   (Switzerland), 6(10), 7263-7275. doi:10.3390/su6107263
10. Piromalis, D., &
    Arvanitis, K. (2016). Sensotube: A scalable hardware design architecture for
    wireless sensors and actuators networks nodes in the agricultural domain. Sensors
    (Switzerland), 16(8) doi:10.3390/s16081227v

УДК: 338.246.2

DOI 10.24411/2413-046Х-2020-10436

АНАЛИЗ ФОРМ ВЗАИМОДЕЙСТВИЯ ГОСУДАРСТВА И
ФИРМЫ В РОССИИ

ANALYSIS OF FORMS OF INTERACTION OF THE STATE
AND THE COMPANY IN RUSSIA

Кислицин Л.Л., Финансовый университет при Правительстве РФ (г.
Омск)

Kislicin L.L., Financial
University (Omsk)

Аннотация. Деятельность
субъектов экономических отношений невозможно рассматривать в отрыве друг от
друга. В современных условиях связи между агентами разной формы и уровня
создают возможности для синергии на всех этапах создания добавочной стоимости. Краеугольным
камнем в вопросах взаимодействия является определение формы, сотрудничества,
которое бы предполагало реализацию потребностей всех сторон, не ставя под
угрозу интересы третьих лиц. В данной работе автор опирался на правовую базу Российской
Федерации по вопросам государственно-частного партнёрства и на исследования
отечественных и зарубежных авторов.  Целью
данной работы является определение форм взаимодействия государства и бизнеса в
трехсекционной экономике, сравнительного анализа преимуществ и недостатков
перечисленных форм Объектом исследования данной работы является взаимодействие
государства и бизнеса, предметом – анализ форм их взаимодействия.

Summary. The
activities of subjects of economic relations cannot be considered in isolation
from each other. In modern conditions, communications between agents of various
shapes and levels create opportunities for synergy at all stages of creating
added value. The cornerstone in matters of interaction is the definition of
form, cooperation, which would imply the realization of the needs of all
parties, without jeopardizing the interests of third parties. In this work, the
author relied on the legal framework of the Russian Federation on
public-private partnerships and on the research of domestic and foreign
authors. The aim of this work is to determine the forms of interaction between
the state and business in a three-section economy, a comparative analysis of
the advantages and disadvantages of the above forms. The object of this work is
the interaction of the state and business, the subject is an analysis of the
forms of their interaction.

Ключевые слова: трехсекционная модель, фирма, совокупная выгода.

Keywords:
three-section model, firm, total benefit.

Взаимодействие государства и фирмы изучается с момента
возникновения коммерческих объединений как отдельного элемента экономических
отношений. Преследуя свои коммерческие интересы, фирма неизменно вступает в
отношения с иными экономическими агентами. В упрощенной трехсекционной модели
экономики присутствуют три основных агента: государство, фирмы и домохозяйства.
Встречаясь на рынке, участники экономических отношений осуществляют сделки,
приводящие к обмену денежными ресурсами. Домохозяйства создают спрос на товары
и услуги, который в свою очередь удовлетворяется предложением фирм. Фирмы
создают предложение, объединяя экономические ресурсы: труд, землю, капитал и предпринимательские
способности. Государство в зависимости от проводимой им экономической политики действует
не только как отдельный субъект отношений в процессе обмена экономическими
ресурсами, но, как и сторонний регулятор взаимодействия домохозяйств и фирм,
обеспечивающий удовлетворение интересов обеих сторон и контролирующий
соблюдение норм законодательства.

Движение денежных подков между участниками экономических
отношений протекает в разных формах. Тем не менее, такие потоки можно разделить
на положительные и отрицательные. Положительные денежные потоки характеризуют
увеличение или аккумулирование ресурсов в распоряжении экономического агента,
отрицательные, соответственно, описывают их уменьшение. В рамках данной статьи
рассмотрим такие денежные потоки, которые имеют отношение к государству и
фирмам.

Положительные денежные потоки для государства представлены
в двух основных формах: налоги и займы на финансовых рынках. Традиционно
основным источником наполнения государственного бюджета служили налоги, но в
силу ограниченности такого инструмента [5], необходимые дополнительные ресурсы привлекаются
за счет внешнего и внутреннего заимствования. Отрицательные денежные потоки
государства имеют формы государственных закупок, субсидий бизнесу и
кредитование на финансовом рынке [3]. Отрицательные денежные потоки государства
служат одним из источников положительных денежных потоков для фирм. Рассмотрим
эту сторону отношений более подробно.

В первую очередь интересы фирмы и государства сталкиваются
в налоговой системе. В зависимости от своей организационно-правовой формы и вида
деятельности, фирма выплачивает такие налоги как налог на прибыль, налог на
добавленную стоимость (НДС), при наличии имущества – налог на имущество, налог
на добычу полезных ископаемых и другие налоги, и сборы. Денежные потоки
налоговой системы характеризуются односторонней направленностью, что фактически
означает уменьшение экономических выгод для конкретного бизнеса. Однако в
условиях целостной налоговой системы за счет использования инструментов
бюджетно-налоговой политики государство в состоянии добиваться сохранения
баланса интересов фирм и производителей как между собой, так и в отношениях с
государством и домохозяйствами. В налоговой системе существуют различные формы
государственной поддержки: налоговые льготы, специальные налоговые режимы и особые
экономические зоны. Каждый из этих инструментов создает преимущественные
условия ведения хозяйственной деятельности в зависимости от вида деятельности организации,
ее размеров или территориальной принадлежности.

Если налоговая система характеризуется жесткой
регламентацией, традиционной формой проведения налоговой политики и является
видом деятельности, результатом которой всегда является исполнение государством
своих функций, то иные формы государственного сотрудничества с фирмами могут
модифицироваться в зависимости от поставленных перед государством задач.

Одним из видов взаимодействия государства и фирм является
государственно-частное партнёрство (ГЧП) [2]. Наибольшее распространение
подобная форма взаимодействия получила в решении государством общественно
важных задач, заказчиком исполнения которых оно является. Посредством ГЧП,
государство решает часть возложенных на него обществом задач, делегируя часть
своих функций фирмам [1]. Фирмы в ходе своей экономической деятельности
накапливают опыт создания благ, стремясь к максимальной эффективности распоряжения
экономическими ресурсами. В результате именно фирмам экономически более целесообразно
заниматься теми или иными формами деятельности, обеспечивая не только их
качественное исполнение, но и снижая совокупные затраты.

Еще одной формой взаимодействия государства и фирм
являются государственные закупки (ГЗ). В рамках данной работы рассматриваются
государственные закупки в виде обеспечения нужд государственных органов
частными организациями малого и среднего размеров. Основная функция ГЗ –
удовлетворение публичных нужд государственных органов. По своей сути, ГЗ – заказ
на поставку товаров, выполнение работ, оказание услуг за счет бюджетных средств
и внебюджетных фондов, направленный на удовлетворение потребностей Российской
Федерации, её субъектов или муниципальных образований для осуществления необходимых
функций и полномочий.

Следующей формой взаимодействия государства и фирм являются гранты. Гранты имеют форму безвозмездного субсидирования государством предприятий и иных грантополучателей. Грантовая поддержка предпринимателей осуществляется при исполнении государством своих бюджетных полномочий по развитию избранных секторов экономики или социальной поддержке населения. Направления поддержки закрепляются в федеральных и региональных программах, в них же описываются размеры грантов и порядок их получения.

Ниже приведена таблица со сравнительными характеристиками основных форм взаимодействия государства и фирм.

Несмотря на различия в целях, перечисленные формы
государственного взаимодействия имеют общие элементы в субъект-объектных
отношениях, а также схожие формы их реализации. В Таблице 1 перечислены
основные различия между ними, описывающие их сравнительные преимущества и
недостатки.

Государство определяет необходимость и меру своего участия
в отдельных областях общественной жизни, после чего делегирует часть своих
функций фирмам. Построение системы измерения эффективности взаимодействия
государства и фирм строится на исполнении целевых значений программных
документов. Государство получает исполнение своих функций за счет частичной
передачи полномочий фирмам, фирмы минимизируют риски и генерируют доход за счет
государственных средств. Соответственно, целью создания системы повышения
эффективности взаимодействия государства и фирм является увеличение совокупного
выигрыша всех участников отношений подобного формата. При этом конечным
получателем выгод достаточно часто являются не только фирмы, но и
домохозяйства. Например, (привести примеры) ГЧП подразумевает создание общественных
благ, потребителями которых становятся все без исключения участники дорожного
движения. Выигрыш достигается в виде логистической экономии временных и
финансовых затрат [4].

Развитие системы эффективного взаимодействия государства и
фирм является важной составляющей в управлении экономикой на современном этапе.
Рост экономических показателей фирмы зависит от проводимой государством
политики. Динамика показателей ВВП – от показателей производства фирм.
Объединяя управленческие возможности государства и экономические возможности
фирм, возможно увеличение совокупного выигрыша всех участников взаимоотношений.

Однако автор данной статьи считают, что существующих точек
соприкосновение между государством и частным сектором, существующих сейчас,
недостаточно для достижения максимального положительного экономического и
социального эффекта. Недостаточно просто обнаружить проблему и придать ее
огласке, поэтому перед ними возникла необходимость предложить возможные
варианты решений проблемы. Для успешного достижения этой цели были поставлены
две ключевых задачи. Во-первых, необходимо определить намечающиеся тренды
взаимодействия бизнеса и государства. Во-вторых, оценить пригодность зарубежных
исследований для российской финансовой системы, а в случае подтверждения
гипотезы проанализировать возможность их адаптация для отечественного рынка.

Среди ключевых трендов взаимодействия были выделены,
преимущественно, ГЧП, а также различные программы по поддержке малого и
среднего предпринимательства (МСП). Такой вид отношений как государственные
закупки у юридических лиц и индивидуальных предпринимателей, не был расценен
автором как наиболее приоритетный по выводам из личного опыта на работы на
рынке форматной бумаги для печати. Этот вид отношений, как показывает практика,
заставляет конкурировать в области ценовой политики по ценам, значительно ниже
рыночных, что препятствует развитию МСП, как субъектов государства, которые в
будущем будут приносить государству доход в виде налогов и стимулировать развитие
социальной инфраструктуры вокруг себя. Так же стоить отметить, что развитие МСП
является приоритетной задачей государства в вопросах его взаимодействия с
бизнесом, поскольку эти предприятия – для государства, инвестиции в собственную
экономику, стимулирующие генерацию ценности и рост совокупного внутреннего
продукта.

Еще в 2004 году в своей статье Matthias Kräkel, рассуждая
о теории агентских отношений, говорил о преимуществах разделения собственности
и контроля, доказывая, что при этом условии достигается максимальный
экономический эффект. Об этом можно долго спорить, если рассматривать вопросы
взаимодействия собственника предприятия и топ менеджера этого предприятия.
Однако если речь идет о ГЧП, то ситуация становится более очевидной.
Собственник, как правило, всегда ценит свою собственность выше, чем любой
управляющий. В то же время понятие «государство» слишком обширно, чтобы,
кто-либо из уполномоченных лиц, не создавая условий для конфликта интересов
проявлял заинтересованность в успехе какого-либо предприятия, доля которого,
находится в руках государства. Соответственно, несмотря на то, что существует
множество видов ГЧП, реальная и максимальная эффективность будет достигнута
лишь в том случае, когда управление всеми процессами будет сосредоточено в
руках частного бизнеса, а государство будет контролировать общие показатели
финансового состояния и выполнение плавающих рамок утвержденного плана. Кроме
этого, государство в рамках исполнения функции регулятора способно оказывать
санкционное воздействие на неэффективных исполнителей проектов.

В статье [6] оценивалась разница в мышлении при принятии
решений в частной компании и государственной, что также может рассматриваться
как возможность реализации ГЧП, в которой будут максимально учтены интересы
обеих сторон. Таким образом возможно создание такого вида ГЧП, который
интегрирован в систему организации. Иными словами, государство, имея некоторую
долю предприятия после получения итоговой прибыли будет получать в специально
созданные фонды развития (инфраструктуры, озеленения, создания школ и больниц и
т.д.), n% прибыли (до
50%). Так же m% прибыли
будет переходить в резервы для модернизации и/или расширения производства, а
сумма прибыли равная 100%-(n+m) уже будет переходить в
личное управление собственниками.

 Что касается
другого приоритетного направления развития МСП, а именно государственных программ
по развитию, здесь автор также предлагает ряд изменений, призванных увеличить
эффективность проводимой политики. Как правило, государство оказывает финансовую
помощь различным малым предприятиям и различным «стартапам» в виде субсидий или
грантов. Однако подобная форма взаимодействия несёт существенную угрозу для
государства с точки зрения участника партнерства. Государство принимает на себя
риски нецелевого использования денежных средств в том числе в личных целях
собственниками бизнеса. Безусловно в РФ существуют налоговые инвестиционные
кредиты и помощь получения кредитов по льготным ставкам, однако существуют
точки зрения [9]
говорящие о том, что у государства существует собственная заинтересованность
выдавать кредиты МСП на более простых условиях, что во-первых, позволит предпринимательству
действовать более уверенно и откроет новые для него возможности, во-вторых,
позволит МСП быть более гибкими в непредвиденных ситуациях за счет внешнего
финансирования, а в-третьих, вернет государству вложенные средства.

Исследование статьи[8] и опроса
руководителей и собственников бизнеса становится очевидной необходимость
налоговой реформы. Значительная часть МСП пользуется разными видами упрощенной
системы налогообложения (УСН). До 1990х года в РФ действовала следующая
налоговая шкала: в первый год новое предприятие платит 5% от прибыли, во второй
год – 10%, а в третий и все последующие 15%. Многим предпринимателям данная
шкала кажется справедливой, и она подталкивала людей к открытию нового бизнеса
и поиску своего дела. Ее же отмена могла сократить количество открываемых
предприятий достаточно сильно.

Третье и самое кардинальное предложения в рамках данного
направления – это оказание государством нефинансовой помощи объектам МСП [9].
Базой для этого может являться, созданный в рамках Министерства Экономического
развития департамент, наделённый функцией консалтинга. После получения гранта на
реализацию основного направления деятельности, предприятию предоставляются консультационные
услуги по разработке стратегических планов развития, проработки взаимосвязи
отдельных подразделений, разработка и реклама нового продукта. После чего на
продукт организации, которой была оказана помощь, будет помещен особый знак, свидетельствующий
контроле качества государством. В рамках этого же департамента, представляется
возможность оказывать услуги по обучению персонала. После прохождения конкурса,
от предприятия командируется специалист, который проходит специальный курс
обучения и повышения объема компетенций, что поможет предприятиям быть более
конкурентоспособными, что в результате приведет к увеличению объема выплаченных
ими налогов[7].

Опираясь на проведенные исследования, можно выделить основные
направления модернизации современных отношений государства и бизнеса:

1. Частичное управление доходами бизнеса государством
   с целью решения силами бизнеса общественно важных задач
2. Льготное кредитование субъектов МСП
3. Содействие бизнесу в вопросах квалифицированного
   управления.

Поскольку ГЧП является с точки зрения исследования оптимальной формой взаимодействия государства и бизнеса. Интеграция зарубежного опыта может существенно расширить возможности ГЧП. Бизнес перестает восприниматься как исключительно коммерческое предприятие, ориентированное на извлечение прибыли собственниками. Напротив, действия в общественных интересах, бизнес создает ценность и для государства. Принимая это во внимание, государство получает возможность выстраивать собственную политику взаимодействия с бизнесом, делегируя часть возложенных на него задач. Существующие точки соприкосновения создают реальные возможности для максимизации экономического эффекта и совокупной ценности, для государства, бизнеса и общества.

Список используемых источников

1. О государственно-частном партнерстве,
   муниципально-частном партнерстве в Российской Федерации и внесении изменений в
   отдельные законодательные акты Российской Федерации [Электронный ресурс]: федер.
   закон Рос. Федерации от 13.07.2015 N 224-ФЗ. — Справочно-правовая система
   «Консультант Плюс».
2. Губин Е.П. Государство и бизнес в условиях
   правовых реформ [Текст] / Е.П. Губин // Журнал российского права. – М.: Норма,
   2015. – № 1(217). – С. 23-30.
3. Кучковская Н.В. Партнерские отношения в процессе
   взаимодействия государства и бизнеса [Текст] / Н.В. Кучковская // Форум. Серия:
   гуманитарные и экономические науки. – Волгоград. – 2016. – № 1(7). – С. 116-120.
4. Морковкин Д.Е. Развитие взаимодействия
   государства и бизнеса в России: состояние и перспективы [Текст] / Д.Е.
   Морковкин // Экономика в промышленности. – М.: МИСиС. 2016. – № 1. – С. 4-7.
5. Плотников В.А. Государственно-частное
   партнерство и специфика его реализации в регионах России [Текст] / В.А.
   Плотников, Г.В. Федотова, А.В. Пролубников // Экономика и управление. – СПб.:
   Санкт-Петербургский университет технологий управления и экономики, 2015. – №
   1(111). – С. 38-43.
6. Brian
   J. Galli. Application of Systems Engineering to Risk Management: A Relational Review.
   – International Journal of System Dynamics Applications, 2020. – № 9(2). – С 1-23.
7. Borkovic S. Public investment and
   corporate productivity in Croatia / S. Borkovic, P. Tabak // Public Sect. Econ. – 2018. – Т. 42 – № 2
   – 171–186
8. Huong V. Van Does government support
   promote SME tax payments? New evidence from Vietnam / V. Van Huong, L. K. Cuong
   // Financ. Res. Lett. – 2019. – Т. 31 – 270–277с.
9. Park S. Government support and small- and medium-sized enterprise (SME)
   performance: the moderating effects of diagnostic and support services / S.
   Park, I. H. Lee, J. E. Kim // Asian Bus. Manag. – 2020. – Т. 19 – № 2 – 213–238с.

DOI 10.24411/2413-046Х-2020-10429

ВЛИЯНИЕ COVID-19 НА ЭКОНОМИКУ РОССИИ

IMPACT OF COVID-19 ON THE RUSSIAN ECONOMY

Калякина Инесса
Македоновна,  к.э.н. Политехнический институт (филиал) ДГТУ
в г. Таганроге

Аванесян Эрик
Артурович, Уральский государственный
экономический университет

Сайфуллин Айнур
Саматович, Уфимский
государственный нефтяной технический университет

Kaliakina Inessa Makedonovna

Avanesian Erik Arturovich

Saifullin Ainur Samatovich

Аннотация. В статье рассмотрены особенности
влияния Covid- 19 на экономику России. Автор
приходит к выводу, что  результаты пандемии оказали  о отрицательное влияние как на развитие
промышленности, так и на развитие сферы услуг. Пик экономического спада
пришелся на начало второго квартала в связи с введением режима  самоизоляции в большинстве городов страны. В
результате, согласно статистическим данным, прирост  объемов производства в ряде отраслей  отсутствовал, а в середине апреля указанные
объемы начали снижаться. С учетом значительных затрат на социальные программы,
связанные с оказанием помощи малоимущим слоям населения в связи с  пандемией, расходы государственной казны
возросли в несколько раз. 
Соответственно, можно заключить, что 
распространение Covid- 19 оказало резко негативное влияние на экономику
нашей страны, поскольку были парализованы долгое время определенные
отрасли,  которые служили источниками
доходов бюджета. Также резко снизилась платежеспособность населения, что снизилось
объем притока финансовых средств в сферу услуг.  

Последствия
пандемии экономика России будет испытывать на себе достаточно длительное время.
Соответственно, с учетом уже имеющегося 
в истории других стран опыта важно как можно быстрее стабилизировать
существующую ситуацию и направить экономическое развитие страны в прогрессивное
русло.

Summary. The
article discusses the impact of Covid — 19 on the Russian economy. The author
concludes that the results of the pandemic had a negative impact on both the
development of industry and the development of the service sector. The peak of
the economic downturn occurred at the beginning of the second quarter due to
the introduction of self-isolation in most cities of the country. As a result,
according to statistics, there was no increase in production volumes in a
number of industries, and in mid-April, these volumes began to decline. Taking
into account the significant expenditures on social programs related to
providing assistance to the poor in connection with the pandemic, the
expenditures of the state Treasury have increased several times. Accordingly, we
can conclude that the spread of Covid-19 had a sharply negative impact on the
economy of our country, since certain industries that served as sources of
budget revenue were paralyzed for a long time. The population’s ability to pay
has also fallen sharply, which has reduced the volume of financial flows to the
service sector.

The Russian economy will
experience the consequences of the pandemic for a long time. Accordingly,
taking into account the experience already available in the history of other
countries, it is important to stabilize the current situation as quickly as
possible and direct the country’s economic development in a progressive
direction.

Ключевые слова: экономика
России, экономический спад, инфляция, промышленность. кризис, Covid- 19,
пандемия.

Keywords: Russian
economy, economic downturn, inflation, industry. crisis, Covid-19, pandemic.

В
декабре 2019 года Китай оповестила весь мир том, что на территории города Ухань
имеет место распространение заболевания, которая впоследствии получила название
Covid- 19.

В
течение нескольких месяцев китайские врачи осуществляли ожесточенную борьбу с
тем, чтобы заболевание не распространилось за пределы страны. Однако отдельные
случаи заболевания коронавирусной инфекцией стали возникать сначала в европейских
странах, а затем и на других континентах, В результате пандемия постепенно
охватила весь мир [1].

Изначально,
когда на карантине находился только один Китай, весь мир почувствовал
негативное влияние его отсутствия на мировом рынке. В частности, в отдельные
отрасли перестали поставляться запасные части для техники и автомобилей, товары
повседневного спроса китайского производства также были выведены из оборота. Однако Китаю удалось
достаточно быстро восстановить статус-кво, и уже в начале марта китайские
заводы и предприятия заработали в полном режиме.

Следующими
волной эпидемии были накрыты страны Европейского союза, которые за время
течения эпидемии потеряли значительное количество своих граждан. При этом,  в ведущих странах Евросоюза был обеспечен
полный режим изоляции населения, в результате чего также большинство
предприятий этих стран были  вынуждены
закрыться на карантин.

На Россию эпидемия обрушилась в начале второго квартала 2020 года. С учетом быстрого распространения заболеваемости в большинстве городов нашей страны сначала частично, а затем и полностью были закрыты практически все предприятия  за исключением компаний, осуществляющих  жизнеобеспечение страны. Результаты  не заставили себя ждать. Динамика прирост промышленного производства в целом и основных секторов промышленности в конце 2019 – начале 2020 гг., в % представлена в таблице 1 [3].

Динамика спада промышленного производства России в апреле 2020 года представлена на рис. 1.

Согласно
данным рис. 1, наибольший спад произошел на 
обрабатывающих производствах, по отношению к предыдущему году он
составил 10%. В промышленном производства спад составил 6,6%. В  таких отраслях, как добыча полезных
ископаемых и производство и распределение электроэнергии, газа и воды спад
составил 3,2% и 3,8 % соответственно [3].

Наиболее
существенное сокращение производства в апреле 2020 г. наблюдалось в ряде
отраслей обрабатывающей промышленности, связанных с производством продукции
инвестиционного назначения и бытовой техники длительного пользования, а также в
добыче прочих полезных ископаемых, что объясняется, в частности, спадом в
производстве строительных материалов. Обвал в выпуске автомобилей и
транспортных средств в целом (за исключением автобусов массой более 5 т)
обеспечил снижение выпуска в промышленности примерно на 2 п.п., а уменьшение
добычи прочих полезных ископаемых (не топливных, и не рудных), а также спад
производства готовых металлических изделий (кроме машин и оборудования) привел
к снижению выпуска в промышленности еще на 1,5 п.п [3].

Также
примерно 1,5 п.п. снижения в равных долях связано с сокращением производства в
металлургии, в сфере ремонта и монтажа машин и оборудования, а также с
уменьшением выпуска компьютеров, электронных и оптических изделий в целом (даже
несмотря на 15%-ный рост выпуска собственно компьютеров, что связано с ростом
спроса вследствие массового перехода к удаленной работе). Что касается добычи
собственно нефти в апреле, то, по данным Минэнерго,  она выросла на 1%, а добыча нефти вместе с
газовым конденсатом – на 0,2% по данным Росстата

При
этом в марте-апреле наблюдался очень быстрый отклик промышленности на новые
потребности. Об этом, в частности, говорит почти двукратное увеличение выпуска
в апреле медицинского оборудования и спецодежды, а также 30–40%-ное увеличение
производства консервов и некоторых других видов пищевой продукции. На наш
взгляд, эти факты подкрепляют данные Росстата о наличии в российской
промышленности значительного количества незагруженных производственных
мощностей [3].

Кроме  того, на фоне развития пандемии с 1 мая 2020
г. вступило в силу соглашение между нефтедобывающими странами ОПЕК+. Соглашение
подразумевает общее сокращение добычи нефти на 9,7 млн барр. в сутки в мае-июне
2020 г. (далее, до конца 2020 г., на 7,7 млн). При этом процент, на который в
мае сократилась добыча нефти в России, составил 23%. В целом по году с учетом
постепенного восстановления добычи нефти  падение составит около 10%, что приведет к
прямому торможению роста промышленности примерно на 2,5% [3].

На
фоне снижения добычи и экспорта при падении цены в 2020 г. значительно
сократятся и налоговые поступления от нефтегазового комплекса, которые в 2019
г. составили почти 41% доходов федерального бюджета. При этом дальнейшие
перспективы использования топливного сектора как основного источника гарантированных
доходов российского бюджета крайне сомнительны, так как пандемия коронавируса
косвенно даст второе дыхание защитникам климата, зеленым технологиям и
деглобализации.

Прогноз
индекса промышленного производства на основании опросов предпринимателей,
производимых Росстатом, говорит о продолжении существенного промышленного спада
в мае-июне. Так, согласно модели, учитывающей ожидания, в мае 2020 г. темп
роста промышленности составит всего лишь около 92% к маю 2019 г., в июне
возможно несущественное «оживление» до 94%. Дальнейшее развитие событий в
России будет иметь свою специфику, что не позволяет копировать антикризисные
меры других стран. В частности, существует угроза кризиса неплатежей и
появления у банков плохих долгов. Появившиеся предложения использовать банк
«Траст», находящийся под управлением Банка России, или специально созданную
структуру для скупки (временной покупки) плохих долгов пока находятся в стадии
обсуждения. Фактическое увеличение кредитной нагрузки на регуляторов в данный
момент не выглядит необходимой мерой. Кроме того, если рецессия будет
углубляться, то имеет смысл использовать нынешний кризис для структурной
перестройки экономики на основе создания комплексных (и положительных, и
отрицательных) стимулов для максимально эффективного использования
предприятиями финансовой помощи. В условиях резко возросшей в апреле
неопределенности как фактора, ограничивающего экономический рост9 , все большее
значение приобретает использование в антикризисной политике не стандартного
кредитования, а подходов, свойственных скорее венчурному финансированию.

С
одной стороны, предложение государством предприятиям беспроцентного кредита на
зарплату в условиях абсолютной неясности даже ближайших перспектив часто не
вызывает интереса — ведь можно не только уйти с рынка, но еще и с грузом новых
долгов. С другой стороны, безвозмездное субсидирование государством всех
компаний даже только в пострадавших секторах с экономической точки зрения тоже
не выглядит очень логичным [4].

Очевидно,
что в условиях чрезвычайно высоких рисков вложений широкий охват венчурной
поддержкой должен быть разбит на этапы и количественно дозирован,
сопровождаться регулярным мониторингом достигнутого успеха и приносить
помогающему значительные компенсации хотя бы в редких случаях. Для этого
помощь, в частности, может предоставляться по британскому образцу
взаимодействия государства с банками в ходе кризиса 2008–2009 гг., то есть в
форме займа в обмен на временную передачу кредитору (уполномоченной
государством компании) акций предприятия – получателя помощи. При погашении
долга акции возвращаются за вычетом миноритарного пакета для оплаты издержек и
услуг заимодавца. Если кредит не возвращается, то происходит полное отчуждение
акций с последующей их продажей на рынке в целях поиска эффективного
собственника (новая приватизация).

Глубока
проработка этого вопроса и поиск новых (прежде всего внебюджетных) источников
финансирования такой схемы весьма важны в условиях жестких бюджетных
ограничений и трудности заимствований при наличии санкций, которые никто не
отменял. При этом, как показывает опыт и дискуссии относительно антикризисной
политики в сырьевых экономиках, в условиях типового режима таргетирования
инфляции возможны разные сочетания не только кредитных (о
чем сказано выше), но также монетарных и бюджетных мер поддержки. При нестабильных
ценовых ожиданиях падение цен на нефть может и должно приводить к росту
ключевой ставки, даже несмотря на временные негативные последствия для
реального сектора экономики.

Однако
если ценовые ожидания в экономике стабилизированы (к чему на фоне фактической дефляции
в промышленности ситуация, видимо, движется сейчас), возможно активное снижение
ставки в направлении выхода ее к нулевой границе или даже в отрицательную
область в реальном выражении (чего не было достигнуто в России с 2016 г.) [2].

Что
касается бюджетного правила, то оно, как показывает анализ литературы и
практики, в нефтедобывающих странах существует как в явной форме (например, как
сейчас в России), так и в неявной, например, в форме покупки пут-опционов,
страхующих от падения цен на нефть при ее продаже (как в течение многих лет в
Мексике). Возможно, что со снижением остроты кризиса могут быть рассмотрены
разные варианты модификации макроэкономической политики. В частности, помимо
прочего, может быть учтен опыт Чили, где цена отсечения на основной сырьевой
товар устанавливается не чиновниками (которые, как показывают исследования, как
правило, чрезмерно оптимистичны), а специальным комитетом экспертов, и может
закрепляться законодательно [2].

Таким образом, последствия пандемии экономика России будет испытывать на себе достаточно длительное время. Соответственно, с учетом уже имеющегося  в истории других стран опыта важно как можно быстрее стабилизировать существующую ситуацию и направить экономическое развитие страны в прогрессивное русло.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

1.
Алабухин И. Большой брат не вылечит тебя https://expert.ru/expert/2020/15/bolshoj-brat-ne-vilechit-tebya/

2.
Миронов В., Кузнецов А. В борьбе с наступающей рецессией важно опереться на
уроки прошлых кризисов // Комментарии о Государстве и Бизнесе. 2020. № 270. С. 4. URL: https://dcenter.hse.ru/mirror/pubs/share/direct/356632677.pdf

3.
Данные Росстата URL:
https://www.gks.ru/enterprise_industrial

4.Rethinking the
Macroeconomics of Resource-Rich Countries (2018)

LIST OF REFERENCES

1. Alabugin I. Big brother
is not going to cure you
https://expert.ru/expert/2020/15/bolshoj-brat-ne-vilechit-tebya/

2. Mironov V., Kuznetsov A.
In the fight against the coming recession it is important to draw on the
lessons of past crises // Comments about the State and Business. 2020. № 270.
P. 4. URL: https://dcenter.hse.ru/mirror/pubs/share/direct/356632677.pdf

3. URL:
https://www.gks.ru/enterprise_industrial

4. Rethinking the macroeconomics of resource-rich countries (2018)

УДК 338.43:658.5(007)

DOI 10.24411/2413-046Х-2020-10420

АКТУАЛЬНЫЕ
ВОПРОСЫ ФИНАНСИРОВАНИЯ МОЛОЧНОПРОДУКТОВОГО ПОДКОМПЛЕКСА В РАМКАХ РАЗВИТИЯ
РЕГИОНАЛЬНОЙ ПРОСТРАНСТВЕННО-ОТРАСЛЕВОЙ СТРУКТУРЫ

CURRENT ISSUES OF FINANCING
OF DAIRY SUB-PRODUCT COMPLEX WITHIN THE FRAMEWORK OF THE DEVELOPMENT OF THE
REGIONAL SPATIAL-INDUSTRY STRUCTURE

Черникова Светлана Александровна, к.э.н., доцент, зав. кафедрой менеджмента. Факультет экономики и информационных технологий, Пермский государственный аграрно-технологический университет имени академика Д.Н. Прянишникова, E-mail: schernikova2014@yandex.ru

Chernikova Svetlana
Aleksandrovna, CSc,
Management Department, Faculty of Economics and Information Technologies, Perm
State Agro-Technological University named after Academician D.N. Pryanishnikov.
614990. Perm, st. Petropavlovskaya, 23

Аннотация. В современных условиях кризисные явления, порождены совокупностью проблем, которые накопились в молочнопродуктовом подкомплексе, как  общеэкономического, отраслевого характера, так и организационно-экономического, так  и финансового характера, требуют научно обоснованных, долгосрочных решений, реализации комплексной стратегии эффективного и устойчивого развития агропромышленного комплекса. Развитие молочнопродуктового подкомплекса зависит от успешного осуществления важных направлений, мер и механизмов финансирования региональной пространственно-отраслевой структуры, и в этом большую роль играет эффективное применение целевых программ.

Summary. In today’s conditions, crisis phenomena, generated by a set of problems that have accumulated in the dairy sub-product complex, both economic, industrial, and organizational- economic and financial, require scientifically sound, long-term solutions, implementation of a comprehensive strategy of effective and sustainable development of the agro-industrial complex. The development of the dairy sub-product complex depends on the successful implementation of important areas, measures and financing mechanisms for the regional space-industry structure, and the effective application of targeted programmes plays a big role.

Ключевые
слова: программно-целевые инструменты,  финансирование, инвестиции, молочнопродуктовый
подкомплекс, региональной пространственно-отраслевой структура.

Keywords: software-targeted tools, financing, investments,
dairy products, regional space-industry structure.

В современных условиях, острота
кризисных явлений в региональной пространственно – отраслевой структуре, и в
частности, в молочнопродуктовом подкомплексе 
имеет, с одной стороны, объективный характер, так как производство
молочных продуктов отличается сезонностью, остро испытывает недостаток
финансовых ресурсов и постоянно противостоит монопольным действиям торговых
сетей и посредников, поставщиков материально-технических ресурсов.

С другой стороны, спад производства
и ухудшение экономической ситуации, социального положения жителей села, в
значительной мере обусловлено неотлаженными системами государственного,
муниципального и хозяйственного управления. По этому, в современных условиях,
возникает объективная необходимость комплексного решения проблем в
молокопродуктового подкомплекса, придания сельскохозяйственному производству и
ее переработке устойчивого характера развития, что способствует устойчивому
развитию региональной пространственно-отраслевой структуре.

В этом отношении, важное значение,
имеет реализация государственной программы развития сельского хозяйства и
регулирования рынков сельскохозяйственной продукции, сырья и продовольствия на
2013-2020 годы[1], в рамках которой в ближайшей перспективе и предстоит
продолжить решение вопросов эффективной работы сельского хозяйства, в целом, в
рамках региональной пространственно-отраслевой структуры.

Стратегия программно-целевого
финансирования молочнопродуктового подкомплекса, в частности, представляет
собой комплекс экономических, организационно-технологических, инновационно —
инвестиционных и других мер по реализации целей и задач конкретных программ
развития региональной пространственно-отраслевой структуры.

Программно-целевой метод наиболее
эффективен и при решении комплексных социальных проблем, который позволяет
наиболее полно и в то же время детально охватить весь объем задач, решение
которых может обеспечить нормальные условия жизнедеятельности и повышение
благосостояния населения, повышения уровня качества его жизни. В условиях
дефицита финансовых и материально-технических ресурсов, одним из значимых
является программно-целевой подход, 
обеспечивающий конкретную направленность государственной поддержки
молочнопродуктовому подкомплексу.

В настоящее время в определенной
мере потеряна управляемость процессом разработки и реализации целевых программ.
Поэтому ключевое звено в управлении региональной пространственно-отраслевой
структуры, по мнению автора, является 
планирование, а в его составе – разработка целевых программ, должны
отвечать требованиям кредитных организаций, банков для повышения управляемости
процессом их разработки, так и реализации.

При этом, недостаточно широко
проводятся исследования, посвященные применению программно-целевого метода для
регулирования молочнопродуктового подкомплекса в рыночной экономике, в
частности требуют дальнейшей научной и методической разработки вопросы,
связанные с совершенствованием методологии и методики программно-целевого
планирования, механизма разработки и оценки эффективности реализации целевых программ
в молочнопродуктовом подкомплексе, предпосылки разработки целевых программ,
предопределило сложившийся ситуация состояния развития сельского хозяйства, как
региона, так и страны, в целом.

Решение этих сложных задач во многом
зависит от эффективной организации производства, повышения финансовой
устойчивости хозяйствующих субъектов молочнопродуктового подкомплекса, процесса
финансирования стратегии развития региональной пространственно-отраслевой
структуры.

 В современных условиях, переход к межотраслевой
структуре управления должен обеспечить ориентацию каждого структурного элемента
продуктового подкомплекса на достижение конечных целей, совершенствование
экономических взаимоотношений между партнерами, повышение пропорциональности и
сбалансированности  сфер подкомплекса,
повышения качества производимой продукции, моральное и материальное
стимулирование за конечные результаты, предопределила объективную необходимость
выделения молочнопродуктового подкомплекса, а также программа обеспечения
населения в безопасных продуктах питания не может осуществляться иначе, как в
виде последовательной разработки и реализации целевых программ развития
отдельных продуктовых подкомплексов и их последующего синтезирования в единую
комплексную программу в рамках развития региональной пространственно-отраслевой
структуры [2].

При этом, объективной основой выделения продуктовых подкомплексов, как целереализирующих систем региональной пространственно-отраслевой структуры является совершенствование системы управления агропромышленного комплекса, где на смену большого количества разрозненных отраслей приходят межотраслевые комплексы, имеющие определенные организационные и экономические границы, структуру и конечную цель.

Организационное обособление
межотраслевых подкомплексов  позволяет
использовать программно-целевой подход к реализации программы, обеспечения
населения в продуктах питания (предопределено Доктриной продовольственной
безопасности РФ (утверждена Указом Президента РФ от 1 февраля 2010 г., далее —
Доктрина)), выявить узкие места функционирования на всех стадиях
воспроизводства конкретного продукта [3].

В каждом регионе развиваются те, подкомплексы, для которых имеются наиболее благоприятные природные, экономические и демографические условия. В Приволжском Федеральном округе  существуют продуктовые подкомплексы:  мясной, молочный, картофелеовощной. Остальные продуктовые подкомплексы из-за небольшого объема производства сырьевой продукции и отсутствия крупных предприятий по переработке находятся в стадии формирования. Далее рассмотрим число организаций в агропромышленном комплексе Пермского края таблица 1.

По данным таблицы видно, что число организаций сельского хозяйства в 2019 г. составляет 1762 орг., это на 11% меньше чем в 2017 г. Также видно, что число организаций сельского хозяйства составляет всего 2,5% от общего числа организаций Пермского края (таб.2).

На основании, представленных данных, можно сделать вывод о том, что оборот
организаций сферы сельского хозяйства, за анализируемый период имеет тенденцию
к сокращению, но не значительную. Среди продуктовых
подкомплексов особое место занимает молочнопродуктовый подкомплекс. Подкомплекс
объединяет в своем составе сельскохозяйственные предприятия и крестьянские
(фермерские) хозяйства с молочным скотоводством в кооперации с
молокоперерабатывающими предприятиями, цехами, предприятиями торговли. Основа
формирования молочнопродуктового подкомплекса — развитие системы экономических
отношений, выступающих в форме взаимосвязей и взаимозависимостей по поводу
производства молока, его транспортировки, переработки и доведения конечной
продукции до потребителя. Исходя из вышеизложенного, можно дать следующее
определение, отражающее сущность изучаемого объекта.

Молочнопродуктовый подкомплекс имеет специфические особенности, которые отличают его от других подкомплексов агропромышленного комплекса. В частности, небольшой срок хранения, малая транспортабельность, высокая биологическая ценность, необходимость немедленной переработки произведенного сырья, а также соблюдения высоких санитарных стандартов, целесообразность значительного потребления молока в свежем виде являются существенными факторами, которые создают основу для интеграции процессов производства, закупок, переработки и реализации готовой продукции [5, с.105]. Для определения состава и структуры молочнопродуктового подкомплекса целесообразно показать взаимосвязи между его отраслями и звеньями.

Таким образом, произведенную продукцию переработчики реализуют собственными силами и через другие торгующие организации. Углубление специализации ведет к резкому расширению связей, усложнению экономических отношений между специализированными подразделениями. В современных условиях предъявляются новые требования к качеству связей и отношений. Они должны быть прямыми, гибкими и взаимостимулирующими.

Результаты исследования показали,
что в целом по молочному скотоводству в Пермском крае наблюдается положительная
тенденция. Несмотря на сокращение КРС, повышается их продуктивность, но при
этом уровень товарности снижается. Причиной служит снижение цен закупа сырого «молока
– сырья» на переработку. Данный факт отрицательно влияет на прибыль
сельскохозтоваропроизводителей, возникает угроза, нехватки финансовых средств,
что в свою очередь, провоцирует потребность в реализации финансирования
инвестиционной деятельности, привлечения заемных средств, что в конечном итоге
повлияет на финансовые показатели деятельности предприятия.

За годы
экономического реформирования все молокоперерабатывающие предприятия,
испытывают нехватку финансовых ресурсов, для получения «живых» денег,
пополнения оборотных средств,  вынуждены
были открыть свои фирменные магазины  и другие торгующие точки, т.е.
развивать свою собственную сбытовую розничную сеть [7, с.43].

В настоящие
время, предприятия молочнопродуктового подкомплекса, уже сильно  за кредитованы, что характеризует  низкий уровень финансовой устойчивости и
порог финансовой прочности. В связи с чем, недостаток ликвидности они не спешат
компенсировать кредитами на предлагаемых условиях.

 Поэтому углубление специализации должно
сопровождаться совершенствованием организационно − экономического механизма,
учитывающего интересы всех взаимосвязанных отраслей. Важной особенностью этого
процесса является то, что при увеличении количества специализированных
подразделений неизмеримо возрастает степень экономического риска, последствия
которого затрагивают интересы уже не отдельных подразделений, а в значительной
степени системы в целом, в рамках региональной пространственно-отраслевой
структуры.

В этой связи
важнейшим условием повышения эффективности молочнопродуктового подкомплекса
выступает согласование мощностей молокоперерабатывающих предприятий с объемом
производства и поступления на переработку «молока – сырья» от
сельскохозяйственных организаций, а также производство безопасной молочной продукции
(соответствие
ТР ТС 021/2011, ТР ТС 033/2013) [8] в количестве и ассортименте,
соответствующем платежеспособному спросу потребителей, существует
потребность  в пересмотре экономического
механизма организации производства и управления, направленная на совершенствование
планирования, организации, оперативного управления и регулирования, анализа и
учета, контроля за всем многообразием связей, взаимосвязей контроля за всем
многообразием связей, взаимосвязей и взаимодействий, осуществляющих процесс
производства, финансирования, материально-технического обеспечения и сбыта
выпускаемой продукции молочнопродуктовым подкомплексом.

Целесообразно
пересмотреть ответственность предприятий 
и организаций, обслуживающих сельскохозяйственные предприятия, за
увеличение производства, за качество и сроки выполнения работ и оказания услуг,
усиления заинтересованности предприятий и организаций, обслуживающих
сельскохозяйственные предприятия в достижении высоких конечных результатах и
росте экономической эффективности производства сельскохозяйственной
продукции[9,с.265] .

По мнению
автора, определяющим фактором развития молочнопродуктового подкомплекса должно
стать создание инновационных интеграционных формирований в сфере производства,
переработки  реализации продукции, в рамках
региональной пространственно-отраслевой структуры, которые смогут реализовывать
инновационные проекты и осуществлять необходимые инвестиции[10].

Сформированное
сотрудничество сельхозтоваропроизводителей с перерабатывающими предприятиями
молочнопродуктового подкомплекса на основе интеграции должны привести к
предлагаемому типу экономических связей: сельхозтоваропроизводители производят
выпуск качественного «молока-сырья», далее перерабатывающие предприятия
молочнородуктового подкомплекса, заинтересованные в сырьевой базе, инвестируют
в инновационные проекты.   В
связи с этим необходимо понимать, что связка производитель-переработчик всегда
работает только совместно, т.к. переработчик является потребителем
произведенной сельскохозяйственной продукции. Существующий баланс показывает,
что если переработчик не может продать свою продукцию ввиду низкого спроса, с
учетом, снижения покупательской способности, следовательно, и
сельхозтоваропроизводитель, не сможет продать свое молоко — сырье, т.к. оно
становится не востребованным. Затем посредством интеграции, в региональной
пространственно-отраслевой структуре, возможно создание оптово-логистических
центров, основанных на устойчивых, межрегиональных связях  и снабженческо-сбытовой кооперации,
охватывающих множество сельхозтовапроизводителей.

Рассмотренные, автором, направления инновационного развития, определение производственно-экономических, управленческих связей в молочнопродуктовом подкомплексе могут быть реализованы в практике работы региональной пространственно-отраслевой структуры при условии полноценного и своевременного финансирования за счет государственной поддержки науки и производства, связанного с инновациями.

При
этом, взаимодействие
средств финансовой сферы, а именно: бюджетные дотации,
субсидии, субвенции, средства кредитно-финансовой системы, лизинга и
внебюджетных фондов, прибыль и амортизационные отчисления сельскохозяйственных
организаций и перерабатывающих предприятий молочнопродуктового подкомплекса,
уплачиваемые налоги, сборы и обязательные платежи, обеспечивают
воспроизводственные процессы  и выступают
в системе,
региональной пространственно-отраслевой структуре  как доминирующий инструмент управления [11,
с.85].

Если обобщить, имеющиеся современные государственные механизмы воздействия на инновационные процессы в молочнопродуктовом подкоплексе, можно выделить укрупненные следующие группы:

• финансово-экономические:
  льготное кредитование и система государственных гарантий для предприятий
  молочногопродуктового подкомплекса, осуществляющих инновационные проекты,
  страхование рисков, дотации, субсидии и компенсации;
• институциональные:
  формирование инфраструктуры и системы институтов, создание и контроль за
  организациями, экономического взаимодействия субъектов РФ;
• организационно-экономические:
  содействие формированию вертикальной и горизонтальной интеграции предприятий,
  инновационно — интеграционных формирований, развития лизинга, реализация
  перспективных инновационных проектов и т.д.;
• внешнеэкономические:
  разработка и реализация протекционистской политики, развитие
  экспортно-импортных поставок оборудования, создание благоприятных условий для
  привлечения иностранных инвестиций, развитие экспорта отечественной продукции,
  поиск, расширение рынков сбыта и т.д. [12].

Приоритетные решения вышеперечисленных вопросов нашли свое
отражение в процессе составления и утверждения дорожной карты развития
сельского хозяйства и устойчивого развития сельских территорий в Пермском крае
до 2020 года, по направлению повышения инвестиционной привлекательности отрасли
молочного скотоводства, путем применения государственной поддержки.

В связи, необходимо предложить к применению стратегию
программно-целевого финансирования развития 
региональной пространственно-отраслевой структуры.

Список использованной литературы

1. Государственная
   программа развития сельского хозяйства и регулирования рынков
   сельскохозяйственной продукции, сырья и продовольствия на 2013 2020 годы
   (Утверждена постановлением Правительства от 14 июля 2012 г. № 717) [Электронный
   ресурс]. Доступ с сайта Правительства России. – Режим доступа:
   http://government.ru/programs/208/events/ (дата обращения: 18.04.2020).
2. Егоров Н. Е. Инновационно-промышленный мега-кластер
   Южной Якутии / Н. Е. Егоров // Региональная экономика: теория и практика. —
   2008 .- № 12 .- С. 40-44.
3. Указ Президента РФ от 30 января 2010 г. N 120 «Об
   утверждении Доктрины продовольственной безопасности Российской
   Федерации»  [Электронный ресурс]. –
   Режим доступа: https://base.garant.ru/12172719/ (дата обращения: 03.05.2020).
4. Федеральная служба государственной статистики
   [Электронный ресурс]. – Режим доступа: 
   http://www.gks.ru/ (дата обращения: 25.04.2020).
5. Борисенко И. Л. Формирование и развитие
   интегрированных организационно-производственных структур промышленных кластеров
   / И. Л. Борисенко // Организатор производства. — 2009 .- № 2 .- С. 104-106.
6. Бычкова Г. М. Обоснование применения синергетического
   подхода к оценке эффективности функционирования кластера / Г. М. Бычкова //
   Известия Иркутской государственной экономической академии (Байкальский
   государственный университет экономики и права). — 2008
7. Черникова С.А. О необходимости финансовой поддержки
   перерабатывающих предприятий молочной отрасли / АПК: Экономика, управление.
   2019. № 9. С. 35-45.
8. Решение Совета Евразийской экономической комиссии от
   09.10.2013 N 67 «О техническом регламенте Таможенного союза «О
   безопасности молока и молочной продукции» (вместе с «ТР ТС 033/2013.
   Технический регламент Таможенного союза. О безопасности молока и молочной
   продукции»). [Электронный ресурс]. – Режим доступа:
   http://docs.cntd.ru/document/499050562 
   (дата обращения: 15.06.2019).
9. Комышев, А.Л. Управление производством в хозяйствующих
   субъектах молочного комплекса / А.Л.Комышев.− Ижеквск: Изд-во «Ассоциация
   «Научная книга», 2007.− 338с.
10. Пыткин А.Н.,
    Черникова С.А. Особенности реструктуризации предприятий агропромышленного
    комплекса в инновационные интеграционные формирования: монография – перераб. и
    доп. /  А.Н. Пыткин, С.А. Черникова. –
    Пермь: АНО ВПО «Пермский институт экономики и финансов», 2013. – 184с.
11. Черникова
    С.А. Вопросы развития финансовой сферы перерабатывающих предприятий молочной
    отрасли на различных стадиях экономического развития / Экономика, труд,
    управление в сельском хозяйстве. 2019. № 6 (51). С. 81-89.
12.  Продовольственный рынок регионов России: новый
    вектор развития / Под общей редакции д.э.н. Ю.Г. Лавриковой, д.э.н. В.П.
    Негановой  − Екатеринбург: УрО РАН, 2018.
    – 776с.

DOI 10.24411/2413-046Х-2020-10401

ФУНКЦИОНАЛЬНЫЙ
АНАЛИЗ ПРОЦЕССОВ ИСПОЛЬЗОВАНИЯ ГОСУДАРСТВЕННО-ЧАСТНОГО ПАРТНЕРСТВА В МЕХАНИЗМЕ
РАЗВИТИЯ ЭКОНОМИКИ РОСТОВСКОЙ ОБЛАСТИ

FUNCTIONAL ANALYSIS OF THE PROCESSES OF USING PUBLIC-PRIVATE
PARTNERSHIP IN THE MECHANISM OF ECONOMIC DEVELOPMENT OF THE ROSTOV REGION

Таранова Ирина Викторона, д.э.н.,профессор кафедры «Теории и технологий в менеджменте факультета управления» ФГАОУ ВО «Южный федеральный университет» г.Ростов-на-Дону, г.Ростов-на-Дону, пр-т Стачки, 200/1, taranovairina@yandex.ru

Taranova Irina Viktorona, doctor of Economics, Professor of the Department of theory and technology in management, faculty of management, southern Federal University, Rostov-on-don, Rostov-on-don, 200/1 Stachki Ave., taranovairina@yandex.ru

Прядко Ирина Анатольевна, к.э.н.,
доцент, кафедры «теории и технологий в менеджменте факультета управления» ФГАОУ ВО «Южный федеральный университет» г.Ростов-на-Дону, г.Ростов-на-Дону, пр-т Стачки, 200/1, ir.priadko15@yandex.ru

Pryadko Irina Anatolievna, Candidate
of Economics, Associate Professor, Department of “Theory and Technology in
Management of the Faculty of Management”, Southern Federal University,
Rostov-on-Don, Rostov-on-Don, Stachki Ave. , 200/1,  ir.priadko15@yandex.ru

Кажу Максим Мохамед, аспирант направления подготовки 38.06.01 «Экономика», ФГАОУ ВО «Южный федеральный университет» г.Ростов-на-Дону, пр. Стачки, 200/1, maxim.qajo@gmail.com

Kazhu Maxim Mohamed, postgraduate student in the field of training 38.06.01 «Economics», Federal State Autonomous Educational Institution of Higher Education «Southern Federal University» Rostov-on-Don, Stachki Ave., 200/1, maxim.qajo@gmail.com

Аннотация: В данной статье, рассматриваются
основные теоретические и практические аспекты развитие государственно-частного
партнерства в контексте развития ростовской области.

Summary. This
article discusses the main theoretical and practical aspects of the development
of public-private partnership in the context of the development of the Rostov
region

Ключевые слова: государство, партнерство, финансы,
организация, бизнес, хозяйствование.

Keywords: government, partnership,
Finance, organization, business, management.

На
сегодняшний день хозяйствование в странах мира, не только в развитых, но и в
развивающихся, интенсивно использует инновационный вид сотрудничества частного
бизнеса и государства, именуемый государственно-частным партнерством (ГЧП).
Партнерство, в котором сотрудничают государство и бизнес, следует понимать как
организационно-институциональное объединение правительства и приватных
предприятий, международных финансовых организаций, перед которыми стоит миссия
реализовать социально значимые для региона или страны проекты. 

Получение эффекта и
прирост экономических показателей страны были поставлены как ключевые
приоритеты правительства Российской Федерации в ракурсе реализации долгосрочных
и среднесрочных перспектив [1].

Так, как следует из сути
Концепции долгосрочного социально-экономического развития Российской Федерации
на период до 2020 года, правительство не только поставило, но и успешно
реализовало ряд целевых программ развития, успешно модернизировало
хозяйствование и сферу социальных отношений за счет освоения инновационных
принципов контактов между социумом, бизнесом и государством, вектор которых был
направлен на согласование усилий, а также учет потребностей, возникающих во
всех сферах общества и бизнеса [6].

Так, освоение методики
ГЧП в странах мира позволило создать портфель инструментов, при воздействии
которых создается практика поддержки института, в пределах проекта и вненего,
сопровождая все стадии жизненного цикла, а также представлена правительственной
поддержкой от местного до федерального уровня. Для партнерства типично, что
исполнительные структуры инициируют проекты и передают финансирование в пользу
предприятия, выполняющего государственный заказ, равно и как структуры,
формирующие юридические лица, собственность которых находится в смешанном
владении с частными предприятиями.

На выполнение программ в рамках ГЧП, предписанных государственной программой Ростовской области «Экономическое развитие и инновационная экономика» до 2020 года, было выделено свыше 500 млн. рублей ежегодно. По итогам рейтинга, составленного Центром развития ГЧП, показатели Ростовской области находились на 15 позиции относительно топовых регионов [2].

Фактор лимита на ресурсы для инвестирования, направляемые со
стороны государства, выводит на первый план потребность использовать
альтернативы в получении экономикой финансовых потоков. Так, значение
государственно-частного партнерства состоит в поднятии качественных показателей
по тем услугам, в которых нуждается население, в становлении инфраструктурных
объектов (социальной сферы, транспорта, коммунального сектора и поставок
энергоносителей), активизации развития предпринимательских проектов.

В настоящее время
механизм ГЧП подразумевает переход ввзаимовыгодному сотрудничеству, в ходе
которого стороны следуют таким принципам:

• активная направленность сегмента,
  принадлежащего частнику, получить прибыль;
• изучение государством приемов,
  способных привлечь инвестиции из других источников, помимо казны, за счет чего
  возможна реализация востребованных социумом программ.

Итак, механизм
государственно-частного партнерства предполагает привлечение партнером с
публичной формой собственности стороны-частника, за счет чего происходит  решение социально-экономических задач,
достигаемое осуществлением стороной, находящейся в частной собственности
сервиса по техническому обслуживанию или усовершенствованию, возведению или
эксплуатации инфраструктурных объектов, востребованных социумом [3].

В настоящее время
экономика Ростовской области применяет формат государственно-частного
партнёрства как приоритет
развития и деятельности.

Так, в
государственно масштабе данная форма сотрудничества получила высокую оценку и
была закреплена в нормах федерального права в федеральном законе от 13.07.2015
№ 224-ФЗ «О государственно-частном партнерстве, муниципально-частном
партнерстве в Российской Федерации и внесении изменений в отдельные
законодательные акты Российской Федерации».

Следует отметить, что реализация
значимых для населения страны и региона задач, программ социального развития и
инфраструктурных объектов в среде лимитированного бюджета за счет процедур
государственно-частного партнерства происходит на уровне субъектов.

Так, эффективное
использование государственно-частного партнерства проявилось в механизме
развития экономики Ростовской области.

Визуально модель осуществления принципа концессии по указаниям  Федерального закона от 13.07.2015 № 224-ФЗ отражена на рисунке 1 [2].

Федеральные законодатели настолько подробно описали
создание программ, в которых задействованы механизмы ГЧП, что Областной закон
Ростовской области от 22.07.2010 № 448-ЗС «Об основах государственно-частного
партнерства» перешел в статус недействительных. Так, Ростовская область в числе первых влилась в
ряды  субъектов Российской Федерации,
планомерно формируя правовой базис для реализации схемы ГЧП. 

Территориально Ростовская область оформилась 13
сентября 1937 года. Ее площади находятся в южной части Восточно-Европейской
равнины и на участке Предкавказья, на территории бассейна реки Нижний Дон.
Область относится к Южному федеральному округу. Геолокация
Ростовской области выгодна в плане экономики и географии, в регионе существует
мощная инфраструктура транспортной сети, имеется квалифицированный кадровый
потенциал, не имеется социальной напряженности, за счет чего область имеет
статус крупнейшего для юга центра промышленных мощностей по разным
отраслям, продуктивное сельское хозяйство, развитый сектор науки, культуры и
образования.

К началу 2020 года для предпринимательства Ростовской
области программа ГЧП стала базисом для реализации 134 проектов. Как видно из
среза практики ГЧП, отраслью его преимущественного применения является сектор
жилищно-коммунальных предприятий.

Для России в целом и Ростовской области в частности
эффективное использование государственно-частного партнёрства
затруднено уклонением от уплаты
налогов как институциональной ловушки. Этот феномен усугубился приоритетами
экономического негатива – неустойчивым положением макроэкономики и невысокого
заработка жителей региона.

Отметим, что массовость в неуплате налогов несет огромные риски для социума, однако снижает меру ущерба, причиненного конкретными неплательщиками и рост настроений уклоняться от выплаты налогов. Но некоторые предприятия подходят к вопросу основательно, используя фиктивные методики уменьшения облагаемой налогом базы. Решение выйти из налоговой тени понимается предприятиями, не выплачивавшими налоги как неэффективное из-за значительных трансформационных издержек, а деятельность переходит в формат нормы.

Старт применения практики государственно-частного на территории Ростовской
области был взят в 2008 году, когда губернатор области подписал программу о
реализации ГЧП согласно нормам регионального законодательства. Масштабы
проектов, реализованных по модели ГЧП, показывают стабильный ежегодный прирост.

В настоящее время
по Ростовской области выполняется 2 проекта регионального уровня и 132 –
муниципального. В структуре муниципальных проектов включены 3 проекта с
межмуниципальным взаимодействием, 3 – с участием в реализации муниципального
проекта и регионального уровня, а также 1 межмуниципальный проект, в котором участвует
уровень регионального порядка.

На протяжении
2017 года было подписано 11 договоров на концессию с городами Волгодонск, Белая
Калитва, Красный Сулин, с Октябрьским (с) и Родионово-Несветайским районами
Ростовской области.

Относительно
становления хозяйственных отношений и разновекторности промышленной
деятельности, область имеет статус лидера в Российской Федерации. Интенсивная
динамика развития области связана с экономически интересным положением
территории между Югом России, европейского сектора Ближнего Зарубежья и стран
Кавказа. Природный потенциал области богат полезными ископаемыми.

Флагманами
производственной деятельности в профильном срезе отраслей Ростовской области
являются топливно-энергетический комплекс, машиностроение и сфера выпуска пищевых
продуктов, создающими порядка 80% валового продукта области. На территории
области успешно функционируют предприятия черной и цветной металлургии, сектор
нефтехимии и химии, лесопереработка и древо-обработка, производство бумаги и
целлюлозы, мощности по пошиву одежды и обуви, строительные предприятия.

На протяжении 2017 года было подписано 11 договоров на концессию с городами Волгодонск, Белая Калитва, Красный Сулин, с Октябрьским (с) и Родионово-Несветайским районами Ростовской области.

На территории Ростовской области имеются 55 административно-территориальных единиц, к участию в ГЧП из которых привлечены пока 22. Самая высокая интенсивность внедрения проектов отмечена в Октябрьском районе Ростовской области [7].

В перспективах на 2020 год государство планирует подписать не
менее 48 договоров, принадлежащих к сектору ГЧП.

В реестр
объектов, для которых возможна практика государственно-частного
партнерства, администрация Ростовской области внесла на 2020 год 1545
объектов. Подробно условия концессии и ее варианты изложены на веб странице,
посвященной официальному мониторингу инвестиционных вложений Ростовской
области, портале министерства экономического развития Ростовской области, а
также на ресурсе АО «Региональная корпорация развития», отвечающей за
реализацию модели ГЧП на территории области.

Таким,
образом эффективное использование государственно-частного партнерства в
механизме развития экономики Ростовской области возможно при условии
целенаправленного устранения препятствий, обусловленных настоящей ситуацией в
экономике страны и особенностям конъюнктуры.
Так, для сегодняшнего дня характерна ощутимая нехватка нехватки инвестиционных
вложений, из-за чего ГЧП следует поддерживать нефинансовыми мерами, а также
внедрять системную и открытую деятельность компетентных органов, а также
привлекать частные предприятия, участие которых в секторе ГЧП может
оптимизировать ситуацию на рынке данных проектов.

Список использованных источников литературы

1. Агеева С.Д. Особенности применения механизма государственно-частного партнерства в освоении природных ресурсов // Регион: экономика и социология. — 2014. — N 3. — С.183-202.
2. Акопова, Е. С. Некоторые экономические аспекты развития отечественной экономики в условиях членства в ВТО [Текст] / Е. С. Акопова, Т. В. Панасенкова // Вестник Ростовского государственного экономического университета (РИНХ). — 2013. — № 1–2 (41–42).
3. Алекперов В.Ю. Взаимодействие бизнеса и власти: приоритеты диалога в среднесрочной перспективе // Энергетическая политика. — 2018. — N 2. — С.15-17.
4. Алпатов, А.А. Государственно-частное партнерство. Механизмы реализации / А.А. Алпатов. — М.: Альпина Паблишер, 2010. — 594 c.
5. Аэропорт «Платов» — лучший инвестиционный проект года/ Правительство Ростовской области [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://www.donland.ru/news/Aehroport-Platov.
6. Борщевский Г.А. Государственно-частное партнерство: учебник и практикум для бакалавриата и магистратуры. М.: Юрайт, 2018. – 16с.
7. Варнавский В.Г. Государственно-частное партнерство: некоторые вопросы теории и практики // Мировая экономика и междунар. отношения. — 2011. — N 9. — С.41-50.
8.  Внешнее сотрудничество Ростовской области [Электронный ресурс]. — Режим доступа : http://www.donland. ru/Default.aspx?pageid=76521.

DOI 10.24411/2413-046Х-2020-10390

НОВЫЕ
ПОДХОДЫ К КЛАССИФИКАЦИИ РЕГИОНОВ В УСЛОВИЯХ ПЕРЕХОДА К ЦИФРОВОЙ ЭКОНОМИКЕ

NEW APPROACHES TO CLASSIFICATION OF REGIONS UNDER
CONDITIONS OF TRANSITION TO DIGITAL ECONOMY

Потапова Ольга Александровна, аспирант, Финансовый университет
при Правительстве Российской Федерации, Россия, г. Люберцы, olga_veselova@inbox.ru

Potapova Olga, post-graduate student, Financial University under the Government of the Russian Federation, Lyubertsy, Russia, olga_veselova@inbox.ru

Аннотация. На
основе системного и пространственного подходов предложена новая типология
регионов в зависимости по степени готовности перехода к цифровой экономике.
Предложена классификация регионов на основании совокупного индекса цифровой
готовности. Так же предложена классификация регионов при переходе к цифровой
экономике, учитывающая основные виды ресурсов региона. Выявлены характеристики
факторов и условий, влияющих на развитие кадрового потенциала регионов с
различными типами развития.

Summary. Based on the
systemic and spatial approaches, a new typology of regions is proposed
depending on the degree of readiness for the transition to a digital economy. A
classification of regions based on the aggregate digital readiness index is
proposed. Also, a classification of regions in the transition to a digital
economy is proposed, taking into account the main types of region resources.
The characteristics of factors and conditions affecting the development of the
personnel potential of regions with various types of development are revealed.

Ключевые слова: регион, классификация регионов, цифровая экономика,
кадровый потенциал региона

Keywords: region,
classification of regions, digital economy, human resources of the region

Процесс цифровизации экономики — всеобъемлющая тенденция на сегодняшний
день, которая охватывает отрасль ИТК и ее взаимодействие с другими сферами
хозяйственной деятельности. Торговля через интернет, цифровизация АПК, «умные»
электросетевые системы, «самоуправляемый» транспорт, индивидуализированное
здравоохранение – везде просматривается цифровая революция.

В таких условиях разные субъекты экономики пытаются войти в число
пионеров цифровой экономики для обеспечения своих долгосрочных конкурентных
преимуществ на новых рынках (новые виды технологий, товаров и услуг).

Отрасли
народного хозяйства и субъекты Российской Федерации могут стать точками роста
ЦЭ России. На сегодняшний день в программе «Цифровая экономика» делается упор
на государственные корпорации и крупные отраслевые холдинги. Однако стоит
отметить, что переход на цифровую экономику не будет реализован, пока успешная
цифровизация о не состоится на региональных уровнях. Сегодня уровень развития
социальных и коммуникативных услуг является одним и з главнейших ограничителей
внедрения элементов цифровой экономике в регионах.

Таким
образом, цифровизация экономики региона, темпы перехода на цифровые платформы
являются ключевой составляющей «сглаживания» социально-экономического
неравенства в регионах.

Современный этап развития экономики и подходы к изучению регионов требуют
новых подходов к классификации регионов, в которых готовность к переходу к
цифровой экономике, их инновационная активность и уровень информатизации будут
главным критерием уровня СЭР региона.

Мировой опыт показывает, цифровых технологий, скорость их
развития являются одним из ключевых факторов конкурентоспособности
экономических субъектов. Сегодня индекс сетевой готовности – наиболее
используемый комплексный показатель развития цифровых технологий в мире
(публикуется с 2002 года).

Еще один известный показатель – индекс развития цифровых
технологий, который разработан Международным союзом электросвязи. Индекс представляет собой сводный индекс, включабщий: Digital
Access Index, Digital Opportunity Index и ICT Opportunity Index.

Сегодня ключевую роль в развитии важнейших составляющих
экономики играют цифровые технологии, т.к. являясь инструментами инновационных
процессов в отдельных регионах, обеспечивают повышение производительности труда
и открывают новые горизонты для развития социально-экономической системы.
Поэтому, разработка методики оценки готовности регионов к переходу к цифровой
экономике является одной из важнейших задач. Для этих целей может быть
использован индекс готовности регионов к цифровой экономике.

Для определения индекса цифровой готовности используют 17
показателей, разделенных по трем блокам (субиндексам), в число которых, в
основном, входят показатели использования цифровых технологий:

Субиндекс
1: Обеспеченность региона информационно-коммуникационными средствами
(количественные показатели на 100 человек):

• Установленные
  телефонные линии
• Пользователи
  мобильных телефонов
• пропускная
  способность Интернет-канала каждого пользователя
• домохозяйства,
  имеющие персональный компьютер с выходом в Интернет
• пользователи
  Интернета
• абоненты
  фиксированного Интернет-соединения

Субиндекс 2: Уровень
информатизации региона (доля субъектов, %)

• население, использующие сервисы госуслуг
  через Интернет
• население, использующее Интернет на
  рабочем месте
• организации, использующие
  специализированное ПО для деятельности
• затраты на ИКТ (к обему объему затрат из
  бюджета региона)
• организаций, использовавшие ЭДО

Субиндекс 3. Кадровый
потенциал региона (количественные показатели на 1000 человек):

• выпускники вузов региона
• выпускники СПО региона
• занятые граждане с высшим образованием
• выпускники с третичным образованием
• затраты на научные исследования и
  разработка (% к общим затратам из бюджета региона)
• затраты на технологические инновации (%
  к общим затратам из бюджета региона)

Значения подиндексов — среднее арифметическое оценок показателей, которые его характеризуют:

где S —подиндекс индекса цифровой готовности;

k — показатель, его характеризующий;

n — общее число показателей.

Общий индекс готовности регионов – сумма оценок подиндексов.

Показатели индексов по федеральным округам представлены в таблице 1.

Предложенную классификацию необходимо дополнить, т.к. необходимо учитывать основные виды ресурсов, которыми обладает регион (интеллектуальный капитал, финансы, сырье, развитость цифровых технологий) и скорость перехода к цифровой экономике – рисунок 1.

Итак, согласно предложенной классификации, можно выделить четыре основных типов регионов при переходе к цифровой экономике. Каждый тип региона имеет свои отличительные особенности – таблица 2.

Стремительное
развитие информационных и цифровых технологий способствует формированию
цифрового общества, ставит необходимость развития цифровой экономики. Однако,
компьютеризация и цифровизация общества, не ставит знак равенства с увеличением
производительсти. Таким образом, одной из главных угроз становления цифровой
экономики становится еще большая поляризация социально-экономического развития
регионов. Для решения этой проблемы главной целью становится развитие кадрового
потенциала регионов.

Таким образом целесообразно рассмотреть факторы и условия, влияющие на развитие кадрового потенциала регионов различной степени готовности к переходу к цифровой экономике, сопоставив две представленные классификации регионов (таблица 3).

Для
обеспечения сглаживания неравномерности в социально-экономическом развитии, а также
его наращивания, регионы должны быть обеспечены инфраструктурой,
ориентированной на формирование и развитие кадрового потенциала. Для построения
такой инфраструктуры, в т.ч. цифрового пространства, необходимо оказывать
поддержку регионов для постепенного перехода региона из одного типа в другой.

Тип
1. Дотационные регионы.

1. Создание перечня ИКТ-компетенций для
   выпускников учреждений профессионального образования. Создание системы формирования
   и проверки сформированности данных компетенций в учебных заведения
   профобразования.
2. Реализация модулей дополнительного
   обучения всех категорий граждан региона с целью формирования и развития их
   ИКТ-компетенций. Создание и поддрержка организаций, реализующих такие программы
   на государственном и региональном уровне (в т.ч.  за счет дополнительного финансирования таких
   программ вузов)

Тип
2. Регионы, внедряющие в производство новые технологии

1. Создание структур, позволяющих определять
   новые потребности рынка труда в связи с переход к цифровой экономике
2. Создание системы мотивации у
   трудоспособного населения по формированию компетенций, необходимых цифровой
   экономике
3. Популяризация движения Молодые
   профессионалы в регионе
4. Реализация модулей дополнительного
   обучения всех категорий граждан региона с целью формирования и развития их
   ИКТ-компетенций. Создание и поддрержка организаций, реализующих такие программы
   на государственном и региональном уровне (в т.ч.  за счет дополнительного финансирования таких
   программ вузов)

Тип
3. Регионы, осуществляющие переход к прогрессивным технологиям

1. Создание системы мотивации по освоению необходимых компетенций
2. Развитие более тесного сотрудничества образовательных учреждений профессионального образования с ведущими предприятиями региона, поддержка образовательных проектов на уровне ГЧП.

Тип
4. Регионы – локомотивы роста

1. Совершенствование системы образования
   для обеспечения необходимыми кадрами будуе потребности экономики: определение
   перечня новых специальностей, формирование и разработка программ по обучению FutureSkills

Таким
образом, для обеспечения эффективного перехода регионов к цифровой экономике
необходимо делать акцент на интеллектуализации труда и на человеческих
ресурсах. Кадровый потенциал, который обладает владеет необходимыми компетенциями
в условиях тотальной цифровизации сфер экономики, будет являться главным драйвером
повышения производительности труда и конкурентоспособности российских регионов
и в целом всей национальной экономики.

Список литературы

1. Дубинина
   Марина Геннадьевна Неравномерность развития цифровой экономики в федеральных
   округах России // Управление наукой и наукометрия. 2019. №3. URL:
   https://cyberleninka.ru/article/n/neravnomernost-razvitiya-tsifrovoy-ekonomiki-v-federalnyh-okrugah-rossii
   (дата обращения: 25.05.2020).
2. Малышкин
   Николай Геннадьевич, Халимон Екатерина Андреевна Анализ уровня развития
   цифровой экономики России // Вестник ГУУ. 2018. №8. URL:
   https://cyberleninka.ru/article/n/analiz-urovnya-razvitiya-tsifrovoy-ekonomiki-rossii
   (дата обращения: 23.05.2020).
3. Пешкова
   Г.Ю., Самарина А.Ю. Цифровая экономика и кадровый потенциал: стратегическая
   взаимосвязь и перспективы // Образование и наука. 2018. №10. URL:
   https://cyberleninka.ru/article/n/tsifrovaya-ekonomika-i-kadrovyy-potentsial-strategicheskaya-vzaimosvyaz-i-perspektivy (дата обращения: 24.05.2020).
4. Попов
   Е.В., Семячков К.А. Оценка готовности отраслей РФ к формированию цифровой
   экономики // Инновации. 2017. №4 (222). URL:
   https://cyberleninka.ru/article/n/otsenka-gotovnosti-otrasley-rf-k-formirovaniyu-tsifrovoy-ekonomiki
   (дата обращения: 22.05.2020).

УДК
339.92

DOI 10.24411/2413-046Х-2020-10380

СРАВНИТЕЛЬНАЯ ОЦЕНКА НАЛОГОВЫХ СИСТЕМ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ И РЕСПУБЛИКИ АРМЕНИЯ В ПРОСТРАНСТВЕ ЕАЭС

COMPARATIVE ASSESSMENT OF TAX SYSTEMS OF THE RUSSIAN
FEDERATION AND THE REPUBLIC OF ARMENIA IN THE EAEU SPACE

Чапкина Надежда Анатольевна, канд. экон. наук, доцент кафедры экономики, доцент, доцент кафедры экономики, Институт цифровых технологий и экономики, ФГБОУ ВО «Северо-Восточный государственный университет», 685000, РФ, г. Магадан, ул. Коммуны, д. 4

Акулич Оксана Владимировна, док. экон. наук, доцент, зав. кафедрой экономики, Институт цифровых технологий и экономики, ФГБОУ ВО «Северо-Восточный государственный университет», 685000, РФ, г. Магадан, ул. Коммуны, д. 4

Chapkina Nadezhda Anatolyevna, Ph.D. econ. in Economics, Associate Professor, Chair of Economics, Associate Professor, Associate Professor, Chair of Economics, Institute of Digital Technologies and Economics, Northeastern State University, 685000, Russian Federation, Magadan, ul. Commune, d. 4

Akulich Oksana Vladimirovna, doc. econ. sciences, associate professor Department of Economics, Institute of Digital Technologies and Economics, North-Eastern State University, 685000, Russian Federation, Magadan, ul. Commune, d. 4

Аннотация.
Объектом
исследования является налоговая система Республики Армения (РА) и Российской
Федерации (РФ) в рамках ЕАЭС. Предметом исследования являются особенности
развития налоговых систем в рамках ЕАЭС. Авторами проанализировано состояние налоговой
системы РА и РФ за период 2015-2019 гг. Сделан обзор основных изменений
налогового законодательства РА и РФ с 01.01.2020 г. Отдельное внимание уделено
вопросам налоговой политики и налоговой нагрузки, действующие в Армении и
России. Методология исследования включает применение методов системного и
статистического анализа. Также авторами использованы эмпирические методы, в
частности, сравнение. Основным выводом проведенного исследования является то,
что анализ позволил выявить разные налоговые ставки по налогам в РА и РФ,
применение типов и моделей налоговой политики, которые направлены на увеличение
налоговой нагрузки. Выявлены существенные различия в развитии действующей налоговой
системы Армении и России. Для дальнейшего и равномерного развития
стран-участниц ЕАЭС нами предложены рекомендации, которые будут способствовать
повышению эффективности бизнеса на таможенной территории ЕАЭС, а также позволят
получить положительные результаты.

Summary. The object of the study is the tax system of the
Republic of Armenia (RA) and the Russian Federation (RF) within the framework
of the EAEU. The subject of the study is the features of the development of tax
systems within the EAEU. The authors analyzed the state of the tax system of
the Republic of Armenia and the Russian Federation for the period 2015-2019. A
review of the main changes in the tax legislation of the Republic of Armenia
and the Russian Federation from 01.01.2020 is made. Special attention is paid
to the issues of tax policy and the tax burden in force in Armenia and Russia.
The research methodology includes the application of systematic and statistical
analysis methods. The authors also used empirical methods, in particular,
comparison. The main conclusion of the study is that the analysis revealed
different tax rates for taxes in the Republic of Armenia and the Russian
Federation, the application of types and models of tax policy that are aimed at
increasing the tax burden. Significant differences in the development of the
existing tax system of Ar menia and Russia are revealed. For further and
uniform development of the EAEU member countries, we have proposed
recommendations that will help improve business efficiency in the customs
territory of the EAEU, as well as provide positive results.

Ключевые
слова: ЕАЭС,бюджет,
налоговая система,налоговое
законодательство, налоговая политика, модель налоговой политики, налоговая
нагрузка, Евразийская экономическая комиссия.

Key words: EAEU,
budget, tax system, tax legislation, tax policy, tax policy model, tax burden,
Eurasian Economic Commission.

Налоговое законодательство
является сферой права, нормы которого постоянно совершенствуются. Евразийская
экономическая комиссия (далее – ЕЭК) осуществляет постоянный мониторинг
изменений законодательства государств-членов ЕАЭС в данной сфере. Организуется
рассмотрение актуальных вопросов на площадке Консультативного комитета по
налоговой политике и администрированию, созданного при ЕЭК.

Договор о ЕАЭС
обозначил основные принципы косвенного налогообложения, а именно: национальный
режим в сфере косвенных налогов, гармонизация ставок акцизов на отдельные,
наиболее чувствительные товары, совершенствование администрирования косвенных
налогов, налогообложение НДС торговли товарами по принципу страны назначения, а
также по месту реализации работ и услуг [4, с. 4].

Говоря о налоговой
гармонизации в ЕАЭС, необходимо сказать о том, что особое внимание уделено
вопросам подхода к осуществлению косвенного налогообложения. Различные ставки
НДС в государствах-членах ЕАЭС объясняются различиями экономических систем
(соотношением конъюнктурной (сырьевой) и структурной (промышленной)
составляющей), а также осуществляемыми экономическими реформами. Однако, важно
отметить наличие налогового суверенитета стран-участниц ЕАЭС.

В условиях единой
таможенной территории и отсутствия таможенного контроля на границе, вопросы
администрирования НДС и акцизов требуют особых процедур. Поэтому сегодня на
повестке дня особо остро стоят вопросы обмена информацией между налоговыми
органами, касающейся уплаты НДС и акцизов. Ускорение обмена информацией в
первую очередь необходимо экспортеру, чтобы в более короткие сроки иметь
возможность обеспечить возврат НДС (освобождение от уплаты акцизов).

В отношении обмена
информацией налоговые органы действуют в рамках собственных информационных
систем, причем именно здесь важнейшей задачей ЕЭК является налаживание эффективного
обмена информацией и создание возможности для скорейшего перевода всех потоков
в онлайн-режим. Помимо совершенствования электронного обмена информацией между
налоговыми органами предлагается рассмотреть вопросы о дальнейшем развитии
сервисных функций налоговых органов, а также более активно внедрить онлайн-проверки
статуса заявлений о ввозе товаров и уплате косвенных налогов. Все это позволит
улучшить ведение бизнеса.

В настоящее время
ведется дальнейшая работа по совершенствованию системы взимания косвенных
налогов, в т. ч. по устранению неравных условий налогообложения товаров,
ввозимых из государств-членов ЕАЭС и товаров собственного производства. В
рамках ЕАЭС идет активная работа в части разработки порядка взимания НДС при
оказании услуг в электронной форме.

Прежде чем
проанализировать налоговые поступления в бюджет РФ и РА в рамках ЕАЭС, обозначим
в общих чертах налоговую систему РА и РФ.

Налоговое законодательство РА не кодифицировано и согласно закону РА от 12.05.1997 г. № ЗР-107 «О налогах» состоит из данного закона, а также законов, регулирующих применение отдельных видов налогов [3]. Налоговая система РА двухуровневая, в связи с чем все налоги делятся на две категории: государственные и местные налоги.

К государственным налогам РА относятся: налог на прибыль, подоходный налог, акциз, НДС. К местным: налог на имущество, земельный налог. Налоговые взаимоотношения регулируются: налоговым законодательством; постановлениями правительства; актами уполномоченного государственного органа. Следует отметить, что в среднем налоги и платежи составляют 85 % всех поступлений в бюджет, причем большую долю в структуре налоговых поступлений занимают НДС (около 29,0 %); налог на прибыль (24,0 %); подоходный налог (17,0 %) и акциз (15,0 %).

Налоговая система РФ
трехуровневая и включает федеральные, региональные и местные налоги. К
федеральным налогам и сборам относятся: НДС, акцизы, налог на прибыль
организаций, налог на доходы физических лиц (НДФЛ), налог на добычу полезных
ископаемых (НДПИ), водный налог, налог на дополнительный доход от добычи
углеводородного сырья, государственная пошлина и сборы за пользование объектами
животного мира и за пользование объектами водных биологических ресурсов.

К региональным налогам:
транспортный налог, налог на имущество организаций и налог на игорный бизнес; к
местным налогам: земельный налог, торговый сбор и налог на имущество физических
лиц. Налоговая система РФ основывается на Конституции РФ, а регламентируется НК
РФ и принятых в соответствии с ним федеральных законов о налогах и сборах. В РФ
действуют законы субъектов РФ о налогах и нормативные правовые актов органов
муниципальных образований, принятые в рамках НК РФ. Большую долю в доходной
части бюджета составляют НДС (15-17 %), на налог на прибыль – (10 %), НДФЛ (10
%) и акцизы (4-5 %).

До вступления в
законную силу Налогового кодекса в РА (далее – НК РА) действовали отдельные
нормативные акты в сфере налогов (как было в РФ до 2001 г.), которые были
приняты более 20 лет назад. С момента принятия в них вносились изменения и
дополнения, призванные решать краткосрочные и локальные задачи. Со вступлением РА
в ЕАЭС возникли новые задачи, которые связаны с интеграционными процессами, что
поспособствовало созданию объективной необходимости по-новому регулировать
налоговые взаимоотношения.

В НК РА вступил в законную
силу с 01.01.2018 г., где было предусмотрено свыше 30 изменений, часть из
которых обусловлена вступлением РА в ЕАЭС. Были введены принципиальные и
коренные изменения в части налоговых ставок, механизмов налогообложения,
применения штрафов.

Основной акцент в НК РА
сделан на совершенствование налогового администрирования с целью увеличения
государственных доходов и упрощения ведения бизнеса. Обозначим некоторые изменения,
которые приняли с 2018 г.:

1. внедрена
   абсолютно новая система учета налоговых обязательств налогоплательщиков в
   отношении государственного бюджета: вместо ранее применяемых для этих целей
   нескольких десятков казначейских счетов теперь применяется единый казначейский
   счет;
2. сокращено
   количество представляемых в налоговый орган расчетов по налогам: вместо расчета
   по НДС и расчета по акцизному налогу действует единый расчет по косвенным
   налогам;
3. произведена
   выдача налогоплательщикам акцизных марок и контрольных знаков, которые
   предусмотрены для товаров широкого потребления, без уплаты авансовых платежей,
   что тем самым позволяет налогоплательщикам более эффективно использовать
   имеющиеся у них финансовые ресурсы и др.

С 2018 г. в РА
действуют правила трансфертного ценообразования (ТЦО) [1, с. 18], которые
распространяются не только на трансграничные операции, но и в установленных Налоговым
кодексом случаях на сделки в пределах РА.

С 01.01.2019 г. на территории РФ повышена основная ставка НДС с 18 % до 20 %, при этом льготные ставки (10 % и 0 %) на определенные виды товаров сохранены. К примеру, в РА стандартная ставка НДС осталась прежней – 20 %, применяются и пониженные ставки НДС – 1,5 %, 3,5%, 5 % и 10 %. Налоговый период по НДС – календарный месяц (в РФ – квартал) (см. табл. 1).

Из таблицы 1 видно, что по некоторым налогам ставки одинаковые как в РФ, так и в РА. Основные изменения налогового законодательства государств-членов ЕАЭС произошли с 01.01-01.09.2019 г., а также с 01.01.2020 г. по налогам, взимаемым во взаимной торговле в соответствии с Разделом XVII «Налоги и налогообложение» Договора о Евразийском экономическом союзе от 29.05.2014 г., в частности: НДС, акцизы, налог на доходы физических лиц. Национальное собрание РА приняло Закон № 68-Н 25.06.2019 г., в соответствии с которым были внесены ряд изменений и дополнений в НК РА. Данный Закон вступил в законную силу с 01.01.2020 г., но некоторые положения данного Закона вступили в силу 29.06.2019 г. (см. табл. 2) [4, с. 13-18; 68-73].

Следует
отметить, что налоговая система РФ отличается от налоговой системы РА, однако в
связи с международным сотрудничеством в рамках ЕАЭС между странами установлены
подписана двусторонняя Конвенция (Соглашение) об избежании двойного
налогообложения и предотвращении уклонения от уплаты налогов в отношении
налогов на доходы и капитал (имущество) 28.12.1996 г.; ратифицировано
26.12.1997 г., вступило в силу 17.03.1998 г. Протокол о внесении изменений:
подписание 24.10.2011 г., ратифицировано 26.02.2013 г., вступило в силу
15.04.2013 г.

Характеризуя налоговые системы Армении и России, следует указать, какие типы и модели налоговых политик существуют в этих странах [1, с. 106]:

• в России
  действует фискально-перераспределительный с элементами регулирующего типа;
  модель – политика максимальных налогов;
• в Армении
  действует фискально-перераспределительный тип налоговой политики с элементами
  регулирующего типа; модель – максимальные налоги в сочетании с элементами
  политики оптимальных налогов.

На наш взгляд, наиболее оптимальным типом налоговой
политики может быть не фискально-перераспределительный, а
фискально-регулирующий, который нацелен на компромиссную реализацию фискальной,
регулирующей и распределительной (социальной) функций. В данном случае акцент
будет на мерах по усилению регулирующей функции с целью стимулирования
экономического развития.

Говоря
о модели налоговой политики, то безусловно следует применить политику разумных
налогов, что будет проявлением компромисса фискальной, регулирующей и
социальной функций налоговой политики. Данная модель является промежуточной
формой налоговой политики между политикой максимальных и минимальных налогов и
характеризуется сбалансированным уровнем налоговой нагрузки, что не мешает
развиваться экономике, но в то же время поддерживает значительный уровень
социальных расходов.

В
настоящее время на пространстве ЕАЭС достаточно активно обсуждается вопрос и на
первых этапах проходит разработка и реализация процессов создания системы
маркировки и прослеживаемости товаров с целью обеспечения получения оперативной
и достоверной информации о движении товаров в рамках хозяйственной деятельности
организаций в рамках борьбы с незаконным оборотом продукции, «серых» поставок
из стран дальнего зарубежья [4, с. 90]. 
Напомним, что требование обязательной маркировки контрольными
(идентификационными) знаками предметов одежды из натурального меха для
стран-участниц ЕАЭС действует с середины 2016 г. Впервые пилотный проект по
маркировке меховых изделий внедрили на территории РФ через ФНС России и ФТС
России, что позволило выработать подходы к совместному контролю.

Отметим,
что в РА вопросы прослеживаемости и маркировки реализуются посредством принятия
актов на ведомственном уровне через Комитет государственных доходов РА.

Согласно
Постановления от 25.06.2019 г. № 807 «О проведении эксперимента по
прослеживаемости товаров, выпущенных на территории Российской Федерации в
соответствии с таможенной процедурой выпуска для внутреннего потребления» в РФ
выполняется задача по созданию единого стандарта таможенного и налогового
администрирования. В настоящее время ФНС России обязано направлять информацию о
прослеживаемом товаре в систему прослеживаемости государства-члена ЕАЭС. Данная
система предполагает, что экспортер прослеживаемого товара оформляет
сопроводительный документ, представляет его (или сведения из него) в ФНС России
в режиме «онлайн».

Далее проанализируем поступление налогов в бюджеты РА и РФ и дадим небольшое пояснение в отношении бюджета этих двух стран: республиканский и консолидированный бюджет – это бюджет, который формируется по национальной методологии. Поэтому под республиканским бюджетом в РА понимается государственный бюджет, а в РФ его принято называть федеральный бюджет. Доходы и расходы бюджета как в РА, так и в РФ включают продажу и приобретение нефинансовых активов. Консолидированный бюджет РА не включает доходы и расходы внебюджетных единиц, полученные от их коммерческой деятельности, в РФ – государственные корпорации сектора государственного управления, которые по методологии МВФ учитываются в составе бюджета сектора государственного управления [7 с. 7]. Учитывая, что по консолидированному бюджету РА информация по структуре доходов за 2019 г. отсутствует, данные представлены по республиканскому бюджету по РА в сравнении с РФ (см. табл. 3) [7, с. 17-18].

По данным таблицы 3 в целом за 2015-2019 гг. наблюдается неравномерная динамика налоговых поступлений в бюджет РА: налоги на прибыль (доход) на 68,5 % (в 2017 г. уменьшение составило около 41 % по отношению к 2019 г.), акцизы на 111,9 %, доходы от ВЭД на 115,1 %. По НДС и другим доходам отмечается снижение на 10,5 и 17,4 % соответственно. По налоговым поступлениям в республиканский бюджет РФ отслеживается в принципе тенденция роста, за исключением доходов от ВЭД (снижение на 38,2 %). Так, рост отмечается по налогам на прибыль (доход) на 63,9 %, НДС на 13,2 % и других доходов 110,8 %.

Отметим,
что косвенные налоги по сравнению с прямыми налогами имеют наибольший удельный
вес: например, за 2019 г. НДС составил в РА и РФ более 30 %; наибольшее
поступление в бюджет по налогу на прибыль (доход) в РА – 8,9 %, в РФ – 5,1 %.
Наблюдается тенденция устойчивости поступлений по доходам от ВЭД из-за
зачисления и распределения ввозных таможенных пошлин на таможенной территории
ЕАЭС.

Дадим оценку налоговой нагрузки Армении и России по методике Международного валютного фонда (МВФ) (см. табл. 4) [7].

Как
видно из данных таблицы 4, уровень налоговой нагрузки в РФ по данным МВФ за
2018 г. составил 35,64 %, что отличается от уровня налоговой нагрузки,
рассчитанного по методике, применяемой Организацией экономического
сотрудничества и развития (ОЭСР) – 32,72 %, в связи с различными подходами к
определению общей суммы налоговых доходов. В частности, могут по-разному
учитываться таможенные пошлины, налоги, сборы и регулярные платежи за
пользование природными ресурсами, взносы на обязательное социальное страхование.

В
РА наблюдается сравнительно низкий уровень налоговой нагрузки, а в РФ –
достаточно высокий, это означает, налоговая система РФ не способствует
привлечению иностранных инвестиций в экономику государства.

Как отмечает Тарарышкин Ю.В. [6], согласно показателя индекса «Ведение бизнеса» можно оценить уровень конкурентоспособности стран-участниц ЕАЭС. По данным Всемирного Банка в отношении стран ЕАЭС составлен рейтинг Doing Business-2017 (см. табл. 5) [2, с. 16].

В рейтинге «Ведение бизнеса –2019» ЕАЭС занимает 31 место из 190 экономик [8, с. 36]. По сравнению с рейтингом 2018 г. произошло улучшение на 4 позиции, обусловленное положительной динамикой в рейтинге всех государств-членов ЕАЭС.

Наиболее высокую
позицию среди государств–членов ЕАЭС по рейтингу «Ведение бизнеса–2019»
занимает Республика Казахстан (28 место), далее – РФ (31 место), Республика
Беларусь (37 место), Республика Армения (41 место), Кыргызская Республика (70
место).

Показатель
«Налогообложение» позволяет дать оценку качественного налогового
администрирования, а также уровень налоговой нагрузки на бизнес в стране.  Как видно из данных таблицы 5, наилучшие
значения по показателю «Налогообложение» показала РА, в то время как в России
оно достаточно низкое.

В целом это показывает
на развитие налогового механизма, в связи с чем необходимо предпринять
серьезные меры по его совершенствованию, в частности: устранение налоговых
барьеров; оптимизация налогообложения и устранение двойного налогообложения;
более эффективное взаимодействие таможенных и налоговых органов стран-участниц
ЕАЭС для улучшения налогового администрирования.

Таким образом, для
совершенствования развития налогообложения для РА и РФ в пространстве ЕАЭС
необходимо привести состояние налогового законодательства к единым стандартам и
на наш взгляд, в данном направлении возможны следующие решения:

1. наиболее оптимальным типом налоговой политики может
   быть фискально-регулирующий, направленный на компромиссную реализацию
   фискальной, регулирующей и распределительной (социальной) функций; политика
   разумных налогов позволит сбалансировать уровень налоговой нагрузки, что не
   мешает развитию экономики, и позволит поддерживать значительный уровень социальных
   расходов;
2. необходимо устранить неравные условия
   налогообложения товаров, ввозимых из стран-участниц ЕАЭС и товаров собственного
   производства;
3. для совершенствования развития налогового механизма возможна
   оптимизация
   налогообложения и устранение двойного налогообложения; более эффективное
   взаимодействие таможенных и налоговых органов стран-участниц ЕАЭС для улучшения
   налогового администрирования.

Список литературы

1. Акопян
   А.А. Преимущества единого налогового пространства ЕАЭС / А.А. Акопян, М.В. Хачатрян
   // Перспективные исследования и разработки. Новый взгляд: сборник научных
   трудов; Изд-во: ООО «Центр развития научного
   сотрудничества», Новосибирск, 2018. – С. 101-114.
2. Бюллетень
   о текущих тенденциях мировой экономики «Экономические связи и развитие ЕАЭС» / А.
   Голяшев, А. Лобанова, В. Павлюшина; под ред. Григорьева Л. – М.: Аналитический
   центр при Правительстве РФ, 2017. – 20 с.  
3. Налоговая
   система Армении [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://www.am.spinform.ru/nalogovaya_systema.html
4. Обзор
   налоговых систем государств-членов Евразийского экономического союза / под ред.
   Н.Т. Мамбеталиева. – М.: Департамент финансовой политики ЕЭК, 2019. – 194 с.
5. Основные
   направления бюджетной, налоговой и таможенно-тарифной политики на 2020 год и на
   плановый период 2021 и 2022 годов, утв. Минфином России [Электронный ресурс]. –
   Режим доступа:
   http://www.consultant.ru/cons/cgi/online.cgi?req=doc&base=LAW&n=334706&fld=134&dst=102578,0&rnd=0.24809863791090592#006031879488285363
6. Тарарышкин
   Ю.В., Тарасов В.И. Налоговый механизм Евразийского экономического союза
   [Электронный ресурс] // Тенденции экономического роста в XXI веке. – Режим доступа:
   http://elib.bsu.by/bitstream/123456789/237742/1/366-370.pdf
7. Финансовая
   статистика Евразийского экономического союза. Оперативные данные за 2018 год.
   Статистический сборник; Евразийская экономическая комиссия. – М.: 2020. – 125
   с. 
8. Экономическое
   развитие Евразийского экономического союза и государств-членов в 2018году:
   международные рейтинги (аналитический доклад). – М.: Департамент
   макроэкономической политики Евразийской экономической комиссии, 2018. – 129 с.

Bibliography

1. Hakobyan A.A. The advantages of the EAEU single tax area / A.A.
Hakobyan, M.V. Khachatryan // Advanced Research and Development. A new look: a
collection of scientific papers; Publishing House: Center for the Development
of Scientific Cooperation, LLC, Novosibirsk, 2018. — P. 101-114.

2. Bulletin on current trends in the global economy “Economic relations and
the development of the EAEU” / A. Golyashev, A. Lobanova, V. Pavlyushina; under the editorship of Grigoryeva L. — M
.: Analytical Center under the Government of the Russian Federation, 2017. — 20
p.

3. The tax system of Armenia [Electronic resource]. — Access mode: http://www.am.spinform.ru/nalogovaya_systema.html

4. Review of tax systems of member states of the Eurasian Economic Union /
ed. N.T. Mambetalieva. — M .: Department of financial policy of the EEC, 2019
.— 194 p.

5. The main directions of the budget, tax and customs tariff policy for
2020 and for the planning period 2021 and 2022, approved. Ministry of Finance
of Russia [Electronic resource]. — Access mode: http://www.consultant.ru/cons/cgi/online.cgi?req=doc&base=LAW&n=334706&fld=134&dst=102578,0&rnd=0.24809863791090592#006031879488285363

6. Tararyshkin Yu.V., Tarasov V.I. The tax mechanism of the Eurasian
Economic Union [Electronic resource] // Trends in economic growth in the XXI
century. — Access mode: http://elib.bsu.by/bitstream/123456789/237742/1/366-370.pdf

7. Financial statistics of the Eurasian Economic Union. Operational data
for 2018. Statistical Digest; Eurasian Economic Commission. — M.: 2020. — 125
p.

8. Economic development of the Eurasian Economic Union and member states in
2018: international ratings (analytical report). — M.: Department of
Macroeconomic Policy of the Eurasian Economic Commission, 2018. — 129

УДК
327.5+339.9

DOI 10.24411/2413-046Х-2020-10370

МЕТОДИКА
ВЫЯВЛЕНИЯ СТРАН-ПОЛЮСОВ РОСТА МИРОВОЙ ЭКОНОМИКИ В УСЛОВИЯХ ФОРМИРОВАНИЯ
МНОГОПОЛЯРНОГО МИРА

IDENTIFICATION TECHNIQUE OF THE WORLD ECONOMY GROWTH POLES WHILE TRANSITION TO A MULTIPOLAR WORLD

Саприкина
Наталья Александровна,
кандидат
экономических наук, доцент, Белгородский государственный национальный исследовательский
университет, г. Белгород

Saprikina
N.A., saprikina.na@yandex.ru

Аннотация. В
статье рассматриваются страны-полюсы роста мировой экономики в условиях
перехода от однополярного к многополярному миру. На основе анализа обширного
теоретического материала, нормативно-правовых документов, публикаций
международных организаций конкретизированы принципы многополярности, понятия:
«хаос мировой экономики в условиях однополярного мира», «поляризация мировой
экономики», «многополярность в мировой экономике», «полюс роста мировой
экономики», дано авторское определение «национальная конкурентоспособность в
условиях многополярности». Представлены взгляды отечественных и зарубежных
ученых на возможные сценарии выхода из мирового экономического хаоса в условиях
однополярного мира. Охарактеризованы существующие методики определения и оценки
полюсов многополярного и биполярного мира на основании экономических,
демографических, военно-политических и других показателей. Предложена авторская
методика выявления стран-полюсов роста мировой экономики при формировании
многополярного мира на основании однозначных экономических критериев. В
результате апробации данной методики на материалах всех стран мира в
2010-2018 гг. выделены страны, являющиеся реальными и потенциальными полюсами
роста мировой экономики. В качестве реальных полюсов роста определены Китай и
США, в качестве потенциальных – 13 стран, преимущественно из числа развитых и
лидеров БРИКС. Составлен рейтинг выявленных полюсов роста мировой экономики,
который соотнесен с рейтингом конкурентоспособности данных стран.

Summary. The article focuses on the countries – growth poles of the world economy
—  while transition from unipolarity to
multipolarity.  Analysis of the wide
range of theoretical literature, laws and regulations, international
organizations publications allows the author to specify the principles of
multipolarity, the following definitions: “chaos of world economy in the
conditions of unipolarity”, “polarization in the world economy”, “multipolarity
in the world economy”, “growth pole of the world economy”, to develop the
definition of “national competitiveness in the conditions of multipolarity”. The
article reviews the arguments of the Russian and the foreign researchers for
and against various probable scenarios of the way out of the world economic
chaos in the conditions of unipolarity. The article contains the survey of the
existing techniques of the poles of a bipolar or a multipolar world
identification and assessment which are based on economic, demographic,
military, political and other criteria. The author develops technique of
identification of the countries — the world economy growth poles — while transition
to a multipolar world which is based solely on economic criteria. Technique
testing on the data of all the countries of the world during the period of
2010-2018 allows the author to identify the countries – the real and the
potential growth poles of the world economy: two real growth poles – China and
the USA — and 13 potential growth poles mainly among developed and BRICS
countries. The growth poles are ranked, this ranking is compared with the global
competitiveness rank of these countries.

Ключевые слова: полюс
роста мировой экономики, многополярность, биполярность, национальная
конкурентоспособность, хаос мировой экономики, критерии полюса роста.

Keywords: world economy growth pole, multipolarity, bipolarity, national competitiveness, chaos of the world economy, growth pole criteria.

Несмотря
на периодически высказываемое мнение [1, p. 37; 2, p. 116; 3, p. 10, 14] об уже произошедшей
трансформации от однополярного к многополярному миру, генеральный секретарь ООН
А. Гутерриш утверждает, что «сегодняшний мир уже не является биполярным
или монополярным, но еще не стал многополярным» [4]. Эксперты Всемирного
экономического форума (ВЭФ) на ежегодной встрече в Давосе в 2019 г. также рассматривали
процесс трансформации однополярного мира, возникшего после распада СССР, к
многополярному миру как предстоящий, само собой разумеющийся и неизбежный [5]. Текущий
момент А. Гутерриш характеризует, как хаос – ситуацию перехода от одного
миропорядка к другому. По его мнению, взаимоотношения между полюсами, в
качестве которых он называет Россию, США и Китай, являются, как никогда,
неопределенными и неработающими [4].  В Бишкекской декларации Совета глав государств
– членов ШОС текущая ситуация в мировой экономике и политике также
характеризуется, как турбулентная и напряженная [6].

Рассмотрим
современный этап трансформации от монополярного к многополярному либо, по
мнению некоторых исследователей [7-11] и политиков, биполярному миру через
призму синергетики и теории хаоса [12], в частности, с использованием понятия
«мировой экономический хаос», введенного Н.П. Гусаковым и
Е.А. Колотыриной. Развивая предложенное данными исследователями
определение [13, с. 106], мы конкретизируем понятие «мировой экономический хаос в условиях монополярного мира», как
состояние мировой экономики, при котором однополярный мир достиг такую
неизбежную точку бифуркации, в которой дальнейшее сохранение монополярности уже
невозможно, и в которой  существуют
предпосылки к формированию нового миропорядка – как биполярного, так и
многополярного мира, и окончательный сценарий не поддается прогнозированию.
Т.е., возвращаясь к определению Н.П. Гусакова и Е.А. Колотыриной,
«происходит переход к новому порядку – новому соотношению «центр-периферия» [13,
с. 106].

Эту же мысль высказывает и Л.Л. Фитуни, который
утверждает, что оба сценария – переход к многополярному либо к биполярному миру
– равновероятны, а сохранение однополярного мира маловероятно [10, с. 7].

Таким образом, в условиях текущего хаоса мировой
экономики однополярный мир движется в сторону многополярного либо биполярного.
И именно переход к многополярному либо необиполярному миру станет новым
порядком, пришедшим на смену хаосу.

В таблице 1 представлены взгляды отечественных и
зарубежных исследователей на возможные сценарии выхода из мирового
экономического хаоса в условиях однополярного мира, а также приведены их аргументы
в пользу каждого из сценариев.

Рассмотрев представленные нами в таблице 1 сценарии, мы пришли к выводу, что приверженность лидеров стран БРИКС «формированию более честного, справедливого, равноправного и представительного многополярного миропорядка» [17] представляется пусть и сложнее достижимой, но несущей в итоге намного больше преимуществ всем участникам международных экономических отношений, чем переход к биполярному миру.

Многополярность, как и биполярность, возможна
вследствие поляризации мировой экономики. Принимая во внимание, что пространственная
поляризация есть состояние экономического пространства, при котором по
каким-либо показателям наблюдаются значительные отличия между его отдельными
элементами [27; 28, с. 113], мы предлагаем конкретизировать понятие «поляризация мировой экономики» как
состояние мирового хозяйства, для которого характерно наличие высокой степени
различий между уровнем экономического развития полюсов роста мировой экономики
и остальных стран. Неизбежность поляризации мировой экономики обусловлена тем, что
под воздействием природно-климатических, военно-политических,
историко-культурных, социально-экономических и прочих факторов в любой момент
времени какой-либо из полюсов роста мировой экономики будет отличаться более
высокими значениями социально-экономических показателей, чем прочие страны.

На основании вышеизложенного, а также принимая во
внимания отдельные положения исследований В.В. Перской [14; 15; 29] и
деклараций стран-лидеров БРИКС [17] и ШОС [6], мы предлагаем конкретизировать
понятие многополярности в мировой
экономике, как системы мирового порядка, при которой несмотря на
поляризацию мировой экономики, взаимоотношения между всеми участниками
международных экономических отношений строятся на следующих принципах: соблюдение норм
международного права, поддержка многосторонности, признание суверенитета каждой
из стран, признание права наций на самоидентификацию в мировом сообществе,
проведение каждой из стран независимой внешней и внутренней экономических
политик, такое развитие межгосударственного взаимодействия и партнерства между
странами, при котором не происходит ущемления национальных интересов одних из
партнеров в пользу других в силу того, что один из партнеров является полюсом
роста мировой экономики.

В то время как многосторонность в перспективе может
привести к созданию наднационального, в том числе глобального, правительства,
многополярность сконцентрирована на самостоятельности внешней и внутренней
политик государства, за которые последнее несет ответственность перед своими
гражданами.

В связи с тем, что в условиях многополярного мира полюсы
роста мировой экономики играют важную роль в обеспечении принципов
многополярности, имеет смысл рассмотреть их подробнее.

При раскрытии сущности понятия полюс роста мировой
экономики мы опираемся на отдельные положения теории полюсов роста [30].

Под полюсом
роста мировой экономике мы предлагаем понимать государство-лидер в условиях
моно-, би- или многополярности, чьи лидирующие позиции вызваны поляризацией
мировой экономики, в частности опережающими темпами его роста и/или развития по
сравнению с остальным пространством и чье влияние на мировую экономику очень
значительно вследствие «эффекта распространения /растекания» [30, с. 98].

Т.е. влияние полюса роста на мировую экономику
весьма существенно, но только в условиях многополярности это влияние носит
недискриминационный характер.

В «Стратегии национальной безопасности Российской
Федерации» в качестве национальных интересов на долгосрочную перспективу среди
прочих названы: повышение конкурентоспособности национальной экономики и закрепление
за Россией в условиях многополярного мира статуса одного из мировых лидеров [19].

В связи с этим, представляет интерес взаимоувязка
понятий «конкурентоспособность национальной экономики», «многополярность» и
«полюс роста мировой экономики».

Под конкурентоспособностью
национальных экономик в условиях многополярности мы предлагаем понимать
способность государства в условиях поляризации мировой экономики достигнуть и
удержать статус полюса роста, соблюдая при этом принципы многополярного мира.

Несмотря на большое количество отечественных и зарубежных публикаций, посвященных вопросам многополярности, на данный момент отсутствует методика, позволяющая выявить полюсы роста мировой экономики на основании однозначных экономических критериев. Так, нами были рассмотрены две методики выявления и оценки полюсов би- и многополярного мира, краткая характеристика которых приведена в таблице 2.

Уточним, что представленные в таблице 2
методики являются едва ли не единственными, применимыми для выявления полюсов. В
рассмотренных нами методиках используются помимо экономических показателей также
демографические, военные, дипломатические и прочие. Не умаляя важности прочих
показателей для приобретения и обеспечения статуса полюса, мы рекомендуем при определении
полюсов роста использовать именно экономические критерии для более глубокого
понимания вклада страны, в качестве полюса роста, в рост и развитие мировой
экономики.  

Предлагаемая методика выявления государств-полюсов роста мировой экономики реализуется по алгоритму, представленному на рисунке 1.

Реализация представленного на рисунке 1 алгоритма
позволит выявить реальные и потенциальные полюсы роста мировой экономики,
соотнести их рейтинг с рейтингом глобальной конкурентоспособности стран.

Таблица 3 содержит рекомендуемые нами критерии выявления полюсов роста мировой экономики в условиях многополярного мира.

Применение предложенных
критериев (Таблица 3) позволяет выявить страны <полюсы роста>, имеющие
существенный вес в мировой экономике, а также отличающиеся высоким
научно-технических и производственным потенциалом.

В отличии от выявления
реального, определение потенциального полюса роста вызывает больше затруднений
из-за разброса значений показателей, в связи с чем мы предлагаем разделить
потенциальные полюсы роста мировой экономики на три группы в соответствии с их «уровнем
близости» к реальным полюсам роста:

1. потенциальные
   полюсы роста первого уровня, значение критериев которых незначительно не
   соответствует критериям реального полюса роста по одному или двум показателям;
2. потенциальные
   полюсы роста второго уровня, значение критериев которых полностью соответствует
   всем критериям потенциального полюса роста;
3. потенциальные
   полюсы роста третьего уровня, значение критериев которых не соответствует
   критериям потенциального полюса роста по одному или двум показателям.

Предложенная методика
была нами апробирована за период 2010-2018 гг. Эмпирической базой
исследования послужила официальная статистика международных организаций, в
частности Всемирного банка и ВТО [31-33], по всем странам мира.

Результаты исследования нашли отражение в таблице 4, где представлены страны, реальные и потенциальные полюсы роста мировой экономики, определенные на основании вышеописанных критериев.

На основании рассчитанных значений критериев
реальных и потенциальных полюсов роста мировой экономики мы можем сделать ряд
выводов (Таблица
4). Реальными полюсами роста мировой экономики являются Китай и США. При
этом Китай, в соответствии с предложенной методикой, занимает первое место,
превосходя США практически по всем показателям. Германия и Япония, при условии
наращивания доли высокотехнологичной продукции в своем промышленном экспорте,
имеют все шансы приобрести статус реальных полюсов роста мировой экономики в
условиях многополярного мира. В группе потенциальных полюсов роста третьего
уровня, в состав которой вошли как развитые страны, так и отдельные страны
БРИКС (Бразилия, Россия, Индия), а также Мексика, выделяются позиции России и
Индии. Так, и Россия, и Индия по значению критерия «доля страны в мировом ВВП
(по ППС)», показателю, который является, на наш взгляд, определяющим при выявлении
полюса роста мировой экономики, превосходят потенциальные полюсы роста первого
и второго уровня (Индия – все страны, Россия – все полюсы, за исключением
Японии). Препятствием для перехода данных стран в группу потенциальных полюсов
роста второго уровня являются низкие значения показателей: у России – «доля
страны в мировом промышленном экспорте», у Индии – «внутренние затраты
государства на исследования и разработки» и «доля высокотехнологичной продукции
страны в экспорте ее промышленной продукции». Достаточно уверенно также
выглядят позиции Мексики (особенно в промышленном экспорте и экспорте
высокотехнологичной продукции) и Италии (прежде всего, в промышленном экспорте).

На основе рассчитанных и представленных в таблице 4
значений критериев полюсов роста мировой экономики нами был составлен рейтинг
полюсов роста, в который вошли 15 стран – реальных и потенциальных полюсов
роста, в порядке убывания значений критериев. Первое место в рейтинге занял
реальный полюс роста – Китай, абсолютный лидер по трем критериям из пяти (доля
страны в мировом ВВП, мировом товарном и мировом промышленном экспорте), и
находящийся на втором месте (после Республики Корея) по показателю «доля высокотехнологичной
продукции страны в промышленном экспорте».

Позиции США, как реального полюса роста, по
сравнению с Китаем выглядят менее уверенно. Так, США находятся на втором месте
после Китая по доле страны в мировом ВВП (по ППС) и по доле страны в мировом
товарном экспорте. По показателю доли страны в мировом промышленном экспорте
США находятся на третьем месте после Китая и Германии, по внутренним расходам
на исследования и разработки и доле высокотехнологичной продукции в
промышленном экспорте страны, США имеют средние для развитых стран-полюсов
роста показатели.

Поскольку в рейтинге глобальной
конкурентоспособности стран, составляемом Всемирным экономическим форумом, в
2019 гг. выделенные нами реальные и потенциальные полюсы роста мировой
экономики занимали позиции со 2 по 68 (из 141 страны) [34], имеет смысл
рассмотреть их конкурентоспособность в динамике за тот же период, который мы
использовали для выявления полюсов роста мировой экономики – 2010-2018 гг.

Данные о конкурентоспособности выделенных нами полюсов роста представлены в таблице 5.

Соотношение между авторским рейтингом полюсов роста за 2010-2018 гг. и рейтингом конкурентоспособности данных полюсов роста из рейтинга глобальной конкурентоспособности (усредненные данные за 2010-2018 гг.) представлено на рисунке 2.

Из данных, представленных в таблице 5 и на рисунке 2,
следует, что связь умеренная, что объясняется тем, что в качестве критериев
полюса роста отобраны исключительно показатели экономической мощи и потенциала
государства в мировой экономике, способность государства оказывать
положительный внешний эффект на другие экономики, но не учитываются показатели
эффективности деятельности институтов, здравоохранения, образования и прочие,
входящие в состав индекса глобальной конкурентоспособности.

В результате проведенного исследования мы пришли к
следующим выводам. В данный момент мировая экономика переживает состояние
хаоса, обусловленное переходом от однополярного к необиполярному или
многополярному миру. Окончательный сценарий выхода из хаоса в условиях
монополярности не поддается прогнозированию, ученые, политики, эксперты
международных организаций высказывают аргументы в пользу каждого из возможных
сценариев (от монополярности к биполярности, от монополярность к многополярности,
от монополярности к многосторонности в условиях биполярности, многополярности
либо «универсальной» международной системы). Тем не менее, только в условиях
многополярности возможны сохранение суверенитета государств, самоидентификация
наций в мировом сообществе, отсутствие дискриминации полюсами роста мировой
экономики прочих государств в силу своего статуса. Помимо большей
привлекательности сценария перехода к многополярности, предложенная нами и
апробирована на материалах всех стран мира за период 2010-2018 гг.
методика выявления полюсов роста мировой экономики позволила нам определить
страны – реальные и потенциальные полюсы роста. Два реальных полюса роста –
Китай и США – уже обеспечивают переход от монополярности к биполярности. Наличие
же значительного количества потенциальных полюсов роста, среди которых два
потенциальных полюса роста первого уровня – Германия и Япония – практически
соответствуют статусу реальных полюсов роста, позволяет сделать вывод о
значительной вероятности многополярного мира. Другие потенциальные полюсы роста
также имеют большую либо меньшую вероятность скорого преобразования в реальные.
В частности, Россия и Индия по одному из ключевых критериев – доли ВВП (по ППС)
в мировом ВВП – превосходят потенциальные полюсы роста второго и даже первого
уровня. Высоким потенциалом для преобразования в реальные полюсы роста мировой
экономики отличаются Франция и Южная Корея. Все эти соображения позволяют нам
утверждать, что текущий хаос мировой экономики в условиях однополярного мира
завершится установлением нового порядка – многополярности. В связи с этим мы рекомендуем
выделенным нами реальным и потенциальным полюсам роста мировой экономики в
качестве одного из стратегических национальных интересов определить обеспечение
такой конкурентоспособности, при которой государство сможет достигнуть и
сохранить статус реального полюса мировой экономики в условиях многополярного
мира.

Литература

1. World Economic Forum. (2019a). World Economic Forum Annual Meeting 2019: Building trust and security in cyberspace. Geneva: World Economic Forum. 124 p. P. 37
2. World Economic Forum. (2019b). World Economic Forum Annual Meeting 2019: How to shape a new global architecture. Geneva: World Economic Forum. 124 p. P. 116
3. World Economic Forum. (2019c). Globalization 4.0: Shaping a New Global Architecture in the Age of the Fourth Industrial Revolution. Geneva: World Economic Forum. 40 p.
4. Guterres, A. (2019). António Guterres: Read the UN Secretary-General’s Davos speech in full. 24.01.2019. World Economic Forum. URL: https://www.weforum.org/agenda/2019/01/these-are-the-global-priorities-and-risks-for-the-future-according-to-antonio-guterres/(accessed on 05.04.2020)
5. Hechler Fayd’herbe, N. (2019). A multipolar world brings back the national champions. 16.01.2019. World Economic Forum. URL: https://www.weforum.org/agenda/2019/01/a-multipolar-world-brings-back-the-national-champions/ (accessed on 03.05.2020)
6. Бишкекская декларация Совета глав государств – членов Шанхайской организации сотрудничества (Бишкек, 14 июня 2019 года) [Электронный ресурс]. URL: http://www.kremlin.ru/supplement/5421 (дата обращения: 15.05.2020)
7. Рябченко, Н.П. Сколько у мира полюсов? (К вопросу о многополярности) [Текст] / Н.П. Рябченко // Россия и АТР. – 2010. — № 1. – С. 70-77
8. Дробот, Г.А. Перспективы биполярного мира: США – Китай [Текст] / Г.А. Дробот // Вестник московского университета. Серия 12. Политические науки. – 2015. — № 3. – С. 13-27
9. Degterev, D.A. (2019). Multipolar World Order: Old Myths and New Realities. Vestnik RUDN. International Relations, 19 (3), 404—419
10. Фитуни, Л.Л. На пути к новой биполярности: геоэкономика и геополитика противостояния в Африке [Текст] / Л.Л. Фитуни  // Контуры глобальных трансформаций: политика, экономика, право. – 2019. — Т. 12. — № 3. — С. 6–29
11. Богданов, А.Н. На пороге биполярного мира? О перспективах системной конфронтации в XXI веке [Текст] / А.Н. Богданов // Власть. – 2015. — № 2. – С. 5-11
12. Лесков, Л.В. Постижение непредсказуемого: бифуркационное пространство XXI века [Текст] / Л.В. Лесков // Общественные науки и современность. — 2001. — № 6. — С. 167-175
13. Гусаков, Н.П. Национальные инновационные системы в условиях нарастания неопределенности мировой экономики [Текст] / Н.П. Гусаков, Е.А. Колотырина // Вестник Российского университета дружбы народов. — Серия: Экономика. — 2018. — Т. 26. — № 1. — С. 101-115
14. Перская, В.В.  Многополярность и национальные интересы в современном мире [Текст] / В.В. Перская // Труды Вольного экономического общества России.  – 2018. – Т.210. — № 2. – С. 268-284
15. Перская, В.В. Социальное неравенство – неизбежность преобладающей в мире модели социально-политического устройства [Текст] / В.В. Перская // Социально-трудовые исследования. – 2020. — № 38 (1). — С. 8-18
16. Днепров, В. У России появился шанс победить. 07.05.2020 [Электронный ресурс] / В. Днепров // Русская весна. – URL: https://rusvesna.su/news/1588795816 (дата обращения: 08.05.2020)
17. Декларация Бразилиа  Одиннадцатого саммита БРИКС (Бразилиа, Бразилия, 14 ноября 2019 года) [Электронный ресурс]. URL: http://www.nkibrics.ru/pages/summit-docs (20.04.2020)
18. Об утверждении Концепции внешней политики Российской Федерации [Электронный ресурс]: Указ Президента Российской Федерации от 30.11.2016 г. № 640 // Справочная правовая система «Консультант Плюс». Разд. «Законодательство». Информ. банк «Версия Проф»
19. О Стратегии национальной безопасности Российской Федерации [Электронный ресурс]: Указ Президента Российской Федерации от 31.12.2015 г. № 683 // Справочная правовая система «Консультант Плюс». Разд. «Законодательство». Информ. банк «Версия Проф»
20. Перская, В.В. Конкурентоспособность национального хозяйства в условиях многополярности. Россия, Индия, Китай [Текст] / В.В. Перская, М.А. Эскиндаров. – М.: Экономика, 2015. – 219 с.
21. Архипов, А.Ю. Современная глобализация и многополярность мира [Текст] / А.Ю. Архипов // Финансы и кредит. – 2004. — № 23 (161). – С. 3-6
22. Елецкий, А.Н. Взаимосвязь геоэкономических и геополитических процессов при переходе к многополярному мироустройству [Текст] / А.Н. Елецкий // Journal of Economic Regulation (Вопросы регулирования экономики). – 2014. – Т. 5. — № 1. – С. 39-45
23. Колесников, Н.А. К вопросу о структуре «мультиполярности» в международных системах нового и новейшего времени [Текст] / Н.А. Колесников // Вестник КГУ. – 2013. — № 4. – С. 66-71
24. Derviş, K. Global power is shifting. Is it the end of multilateralism? 24.07.2018. URL: https://www.weforum.org/agenda/2018/07/is-this-the-end-of-multilateralism (accessed on 15.05.2020)
25. Byanyima, W. Globalization 4.0 can be a brilliant future — if we break from the injustice of the past. 21.12.2018. URL: https://www.weforum.org/agenda/2018/12/globalization-4-0-for-whom (accessed on 16.05.2020)
26. World Economic Forum. (2014). Global Risks 2014. Geneva: World Economic Forum. 60 p.
27. Стрябкова, Е.А. Центры роста в поляризированном макрорегиональном пространстве: пример Центрально-Черноземного макрорегиона [Текст] / Е.А. Стрябкова, М.А. Кочергин // Научные ведомости БелГУ. — Серия: Экономика. Информатика. – 2019. – Т. 46. — № 2. – С. 214-227
28. Касаев, Б.С. Трехсекторная модель экономики и проблемы снижения пространственной поляризации регионов России [Текст] / Б.С. Касаев, А.В. Ртищев // Инновации и инвестиции. – 2013. — № 5. – С. 113-116
29. Перская, В.В. Идеология многополярности как условие поступательности развития и безопасности  [Текст] / В.В. Перская // Экономические стратегии. – 2018. – № 6. – С. 32-37
30. Украинский, В.Н. Теория поляризованного развития: первые шаги [Текст] / В.Н. Украинский // Регионалистика. — 2017. – Т. 4. — № 5. – С. 92–99
31. World Bank. World Bank Open Data (2010-2018). URL: https://data.worldbank.org/
32. World Bank. DataBank (2010-2019). URL: https://databank.worldbank.org/home.aspx
33. World Trade Organization. Data (2010-2018). URL: https://timeseries.wto.org/
34. World Economic Forum. The Global Competitiveness Report 2010-2019. Geneva: World Economic Forum. URL: https://www.weforum.org/

УДК 332.02

DOI 10.24411/2413-046Х-2020-10363

ИССЛЕДОВАНИЕ
ВЛИЯНИЯ ИННОВАЦИОННОЙ ПОЛИТИКИ ГОСУДАРСТВА НА ФОРМИРОВАНИЕ ИННОВАЦИОННЫХ
КЛАСТЕРОВ

RESEARCH
ON THE IMPACT OF STATE INNOVATION POLICY ON THE FORMATION OF INNOVATION CLUSTERS

Воронцова Юлия Владимировна, кандидат экономических наук, доцент, доцент кафедры «Управление в сфере культуры, кино, ТВ и индустрии развлечений» ФГБОУ ВО «Государственный университет управления», г. Москва, e-mail: jvms2008@yandex.ru

Акопян Анна Рубеновна, кандидат экономических наук, старший преподаватель, заместитель заведующего кафедрой «Управление в сфере культуры, кино, ТВ и индустрии развлечений» ФГБОУ ВО «Государственный университет управления», г. Москва, e-mail: akopyan-ar@mail.ru

Тихонов Алексей Иванович, Заведующий кафедрой «Управление персоналом»,  к.т.н., доцент, Московский авиационный институт (национальный исследовательский университет),  e-mail: mai512hr@mail.ru

Vorontsova
Yulia V., PhD in Economics, Associate Professor,
Associate Professor of department «Management in the sphere of culture, cinema,
TV and the entertainment industry» The State University of Management, Moscow

Akopyan
Anna R., PhD in Economics, Senior Lecturer,
Deputy Head of  department «Management in
the sphere of culture, cinema, TV and the entertainment industry» The State
University of Management, Moscow

Tikhonov
Aleksey I., Head of the Department «Human
Resource Management», Candidate of Technical Sciences, Associate Professor,
Moscow Aviation Institute (National Research University), Moscow

Аннотация. В
статье рассматриваются факторы, с помощью которых государство, осуществляя свою
инновационную политику, воздействует на инновационно-активные организации с
целью создания инновационных кластеров. Авторами представлено моделирование
данного процесса на базе экспертных оценок, с помощью которых можно определить
такое влияние. Также рассмотрены базовые
сценарии влияния глобального экономического кризиса на национальные
инновационные системы.

Summary. The article considers
the factors by which the state, implementing its innovation policy, influences
innovative organizations in order to create innovative clusters. The authors
present a simulation of this process based on expert assessments, which can be
used to determine such an impact. The basic scenarios of the impact of the
global economic crisis on national innovation systems are also considered.

Ключевые слова: инновационная политика, инновационные кластеры,
инновационные технологии, моделирование, оценка влияния.

Keywords: innovation
policy, innovation clusters, innovative technologies, modeling, impact
assessment.

Значение инновационного развития экономики в современных условиях состоит в ее цифровой трансформации в конкурентных условиях внешней среды для обеспечения экономического роста. Такой рост должен быть основан на передовых знаниях и инновационных прорывных технологиях. Тренд функционирования и развития в цифровом пространстве, заданный глобальной экономикой, можно считать необратимым. Все большее значение приобретает использование инновационных моделей развития, в основе трансформации которых лежит повышение конкурентоспособности экономик разных стран с учетом их вовлеченности в глобальное мировое экономическое пространство.

В процессе исследования авторами был
сделан акцент на формировании некоторых основополагающих сценариев влияния
такого фактора, как глобальный экономический кризис на инновационные системы
различных стран мира (что в условиях пандемии коронавируса также является актуальным).В
Таблице 1 представлены страны, опыт которых был исследован авторами, и который
предполагается использовать при формировании факторов влияния инновационной
политики государства на создание инновационных кластеров на территории
Российской Федерации. Вопросы эффективности инновационной политики государства,
создающей экономический и социальный
фон, играют важную роль, особенно если экономика страны плотно
интегрирована в систему мирохозяйственных
связей. При этом необходимо учитывать также цикличность мировой экономики.

Несмотря на то, что глобализация позволяет
инновационно-активным организациям с большой легкостью и полной свободой выбирать,
в какой стране размещаться, существует широко распространенная тенденция с их
стороны объединяться и локализоваться в одних и тех же географических районах,
что также позволяет повысить благосостояние общества, а также его экономическое
и культурное развитие.

На сегодняшний день не существует
универсального механизма реализации государственной политики в сфере инноваций.
Поэтому повышается значение непрямого (косвенного) воздействия государства на
инновационную деятельность и активность бизнеса в стране, которое заключается в
реализации кластерной политики с целью увеличения потенциала (инновационного и
промышленного) национальной экономики [1].

Опираясь на сильные позиции отдельных инновационных
кластеров, государство формирует своеобразные «локомотивы» форсированного
экономического роста, как по количественным, так и по качественным показателям. Кроме того, концентрация инновационно-активных организаций
является источником конкурентоспособности страны. Исходя из этого, можно
выделить три основных измерения кластера:
географическое измерение, оперативное измерение, а также экологическое и экономическое
измерение. Географическое измерение кластера относится к внешним факторам,
возникающим в результате близости инновационно-активных организаций, которые
способствуют концентрации инновационных производств в регионе. Операционное
измерение охватывает отношения предоставления товаров и услуг, которые
объединяют инновационно-активные организации, принадлежащие к различным
отраслям промышленности, и повышают ценность конечного высокотехнологичного продукта.
Наконец, экономический и экологический аспект указывает на уязвимость кластера
по отношению к экономическим и экологическим условиям (свойственным
концентрации), вытекающим из индивидуальных или совместных решений
государственных структур, ВУЗов и бизнеса. Внешние факторы, обуславливающие
создание инновационных кластеров, должны быть также спроецированы на дочерние и
вспомогательные отрасли, которые интегрированы в структуру инновационного
кластера, поскольку они вносят большой вклад в формирование ценности конечного
продукта.

Наличие инновационного кластера в конкретной национальной
экономике увеличивает ценность, которую организации могут поглощать из
бизнес-среды. Кластеры способствуют снятию барьеров для входа в отрасль, тем
самым позволяя создавать стартапы, которые повышают конкурентоспособность. Эта
новая конкурентная среда будет способствовать специализации, производительности
и инновациям. Национальные экономические системы могут специализироваться на
подмножестве инновационных кластеров путем создания благоприятной деловой среды
для конкретного (промышленного) сектора, на который, в конечном итоге, может
приходиться значительная доля экономического роста государства. Традиционные,
а тем более инновационные кластеры являются
источниками инноваций. Концентрация потребностей и знаний в локализованном
пространстве создает благоприятные условия для развития новых идей. Наличие
специализированных ресурсов позволяет воплощать эти идеи в высокотехнологичные
продукты, позволяя организациям быстро оценить экономическую жизнеспособность
проекта путем их влияния на эффективность проекта в области прорывных исследований
и разработок.

Предполагается, что
ядром инновационного кластера могут стать инновационно-активные организации [4],
эффективная комбинация внутренней конкуренции
между которыми в пределах кластера с кооперацией внутри него в ходе создания
продукции образует «кластерный механизм» повышения конкурентоспособности
высокотехнологичного (наукоемкого) продукта [5]. Научной платформой станут
исследовательский центр и исследовательские лаборатории, а образовательной –
ВУЗ.

Инновационные кластеры позволяют формировать
новый бизнес. С одной стороны, инновационные кластеры становятся местом встречи
инновационно-активных организаций, создавая благоприятную среду для
формирования из них стратегических альянсов, что, в свою очередь, снижает
затраты на вход в отрасль. Кроме того, потенциальные предприниматели отрасли
будут иметь быстрый доступ к техническим навыкам и ресурсам других организаций,
что имеет важное значение для операционной жизнеспособности созданной ими
организации, ориентированной на инновации. Если в конечном итоге бизнес-проект
не увенчается успехом, кластеры снижают стоимость неудачи, предлагая
предпринимателям альтернативные возможности трудоустройства в своей области
знаний, позволяя им применять знания, полученные во время их пребывания в инновационном
кластере.

На Рис. 1 представлена взаимосвязь различных факторов, участвующих в процессе создания инновационных кластеров путем формирования последовательной инновационной политики государства с учетом опыта зарубежных стран. Следует также использовать картирование инновационных кластеров, представляющее собой метод, используемый для систематического сбора данных о наличии возможного инновационного кластера в географически ограниченной зоне. Такие данные позволят провести статистическое исследование взаимосвязи между инновационным кластером и его экономическими показателями в регионе.

Экономическая эффективность территорий,
на которых должен располагаться инновационный кластер, будет обусловлена двумя
собственными путями: местным аутсорсингом производственных инновационных этапов
и гибкостью их операционных моделей, которые в значительной степени зависят от
социальной структуры их локализации.

В исследовании авторы выделяют также влияние
социальных условий локализации на формальные институты, а также отмечают
высокую эффективность промышленных округов в инкрементных и реактивных
инновациях. Инновационные кластеры получают экономическую эффективность от
широкого спектра экономических внешних факторов, которые влияют на
производительность и инновации. Вышеупомянутые внешние факторы могут возникать
естественным образом, но чаще всего, поощряются правительством, учебными
заведениями или торговыми ассоциациями. Кроме того, внутри инновационных
кластеров должны быть организованы интеллектуальные потоки для обмена
уникальными знаниями, умениями, опытом.

Повышение конкурентоспособности
промышленного (наукоемкого) продукта возможно путем его создания в
инновационном кластере, для которого характерно использование сквозных
технологий, начиная с этапа его проектирования до реализации. При таком
процессе образования стоимости необходимо использовать трансверсальный подход [3],
базирующийся на горизонтальных и вертикальных взаимосвязях и взаимозависимостях
показателей как внутри инновационно-активной организации, так и внутри самого инновационного
кластера. Такой подход должен применяться ко всем существующим в
организации/кластере процессам для максимального улучшения элементов
производимого продукта с самого начала. Кроме того, это позволит устанавливать
четкие взаимосвязи и взаимозависимости между выполняемыми на всех уровнях
функциями, что даст возможность уже на этапе проектирования
высокотехнологичного продукта исключить излишние или дублирующие из них. Для
полноты использования современных инструментов оптимизации наряду с
трансверсальным рекомендуется применять функционально-стоимостный подход.

Инновационные сквозные цифровые технологии будут
являться ценным инструментом для работы с изменениями, происходящими в
производственных процессах. Они также позволяют максимально эффективно
осуществлять мониторинг показателей конкурентоспособности высокотехнологичного
(наукоемкого) продукта, что позволит в будущем с ним конкурировать на
глобальном международном рынке.

При этом производственные бизнес-процессы и системы
посредством сквозных инновационных технологий должны быть более
интеллектуальны. Это позволит обеспечивать высокие стандарты качества, без
которого невозможно лидерство на конкурентном рынке.

Организации, входящие в инновационный кластер,
могут быть объединены инновационными и коммерческими связями. Связь знаний и
инноваций возникает между организациями, которые проводят исследования по одной
и той же теме, сотрудничают в распространении знаний или инноваций о высокотехнологичном
(наукоемком) продукте или процессе и используют конкретную инновационную
технологию.

Инновационный кластер может способствовать
экономическому росту региона, создавая и распространяя свои открытия о
факторах, способствующих знанию и разработке новых прорывных технологий с
ориентацией кластерного анализа на систему знаний.

Существуют эмпирические данные, которые показывают,
что традиционные кластеры не проходят жизненный цикл как таковой, следуя
отмеченным фазам от их рождения до их исчезновения. Выживание характеризуется
способностью адаптироваться к изменению промышленных условий местных агентов,
что может привести к тому, что жизнь каждого кластера будет иметь временной
горизонт или развиваться с помощью различных экономических механизмов. Другое
дело – инновационный кластер, особенностью которого является постоянная
адаптация к вновь изменяющимся внешним конкурентным условиям. Кроме того,
результатом деятельности инновационного кластера становится инновационный продукт,
который направлен на то, чтобы повысить конкурентоспособность национальной
экономической системы, что невозможно осуществить без грамотной эффективной
инновационной политики государства.

Список литературы

1. Аванесян М.Г.,  Черкасов
   М.Н. Поддержка инновационной деятельности российских корпораций с помощью международных
   инновационных кластеров // Управление инновациями: теория, методология,
   практика. – 2014. – № 8. – С. 135-140.
2. Акопян А.Р.,  Воронцова Ю.В., Федотова М.А. 
   Формирование методологии оценки влияния инновационной политики
   государства на создание инновационных кластеров: монография. – М.:
   Государственный университет управления. — 2020. – 160 с.
3. Воронцова
   Ю.В.,  Баранов В.Н. Трансверсальное применение
   стратегии цифровизации // E-Management. 2019; 2 (4): С. 85-91.
4. Воронцова
   Ю.В.,  Акопян А.Р., Тихонов А.И.  Формирование механизма повышения инновационной
   активности организации // Московский
   экономический журнал. 2020. №4.
   С. 57.
5. Зеленцова Л.С.,  Воронцова Ю.В.,
   Шаламова Н.Г. Методология опережающей оценки
   конкурентоспособности высокотехнологичной продукции в условиях цифровизации:
   монография. —  М.: ГУУ, 2020. – 164 с.
6. Tikhonov A.I., Novikov S.V. (2020). 
   Modern Organization Effective Functioning Evaluation. 
   Quality-Access to Success. 2020. Vol.21. — № 178. — P. 3-6.