УДК 338

DOI 10.24411/2413-046Х-2020-10094

ОЦЕНКА
ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНОЙ СОБСТВЕННОСТИ ДЛЯ ОБРАЗОВАТЕЛЬНЫХ ПРОГРАММ С ДИСТАНЦИОННОЙ
ФОРМОЙ ОБУЧЕНИЯ

INTELLECTUAL PROPERTY ASSESSMENT FOR DISTANCE LEARNING
EDUCATIONAL PROGRAMS

Диких Вадим Александрович, кандидат экономических наук, Московский городской
педагогический университет, РФ, va_dikikh@mail.ru

Dikih Vadim Alexandrovich, PhD
in economics, Moscow city pedagogical University, Russian Federation

Аннотация. В статье рассмотрены особенности
оценки работы авторов над интеллектуальной собственностью для использования в
образовательных программах с дистанционной формой обучения. Данный вопрос
становится все более актуальным в связи с увеличением количества программ с
дистанционной формой обучения на рынке и использованием недостаточно эффективных
подходов к оценке работы над интеллектуальной собственностью опирающиеся на
усредненную покупательную способности населения, но не ее фактическую стоимости
или будущие доходы.

Summary. The article considers the features of evaluating
the authors ‘ work on intellectual property for use in educational programs
with distance learning. This issue is becoming more and more relevant due to
the increase in the number of distance learning programs on the market and the
use of insufficiently effective approaches to evaluating work on intellectual
property based on the average purchasing power of the population, but not its
actual cost or future income.

Ключевые слова: интеллектуальная собственность; оценка; контент; экономическая
потеря; затратный подход.

Keywords: intellectual property; valuation; content;
economic loss; cost approach.

Интеллектуальная
собственность образовательных организаций России, ввиду отсутствия единой системы
учета и управления, является одним из недооцененных объектов собственности.
Данное явление приводит экономистов и оценщиков к обсуждению необходимости
решения данной задачи или сохранению сформированной системы без изменений. Вопрос
оценки и учета интеллектуальной собственности авторов, в том числе экспертов, преподавателей,
(далее по тексту – авторы) обсуждается уже не один десяток лет, и это не является
серьезной проблемой, как может показаться [2, 3]. Образовательные организации
осознанно не стремятся оценивать и включать интеллектуальную собственность, принадлежащую
им по праву, в основные фонды, так как не могут эффективно управлять данной
собственностью и, как следствие, получать с нее дополнительный доход от
реализации внутри своей организации или на рынке. В данной работе будет
предложено провести оценку работы авторов над созданием интеллектуальной
собственности под заказ.

Прежде чем подойти к
вопросу оценки, выделим основные группы объектов интеллектуальной
собственности, которые включаются в структуру авторского вознаграждения, а
именно результат труда авторов в виде: текстовых лекций или семинарских
материалов, тематических заданий, кейсов, адаптированных под специфику курса/направления,
презентационные материалы, видео и аудио материал, и тому подобное (далее по
тексту — контент).

В статье не будут
рассмотрены направления оценки объектов интеллектуальной собственности в части закрепления
за автором или контентом права на сопровождение и доработку в связи с
устареванием или изменением направления обучения или навыков слушателей на
рынке, так как подобные объекты оценки имеют отличные от рассматриваемых в
статье принципы работы с контентом. 

Государственные образовательные
организации в России редко практикуют использование подходов к оценке прав на
создание контента, особенно в случаях создания контента в личное время и за
счет личных средств автора. Образовательным организациям, как правило, не
целесообразно приобретать контент на стороне, когда в штатной структуре работают
преподаватели выполняющие аналогичные задачи. Но контент, приобретенный вне
организации легче поставить на учет как объект нематериальных активов, где его
стоимость формируется в размере авторского вознаграждения [1]. Тем не менее,
образовательные организации при изучении их общей стоимости не спешат выполнять
данное действие.

Ключевым вопросом при
изучении авторского вознаграждения является уточнение, из чего состоит
стоимость подобного вознаграждения. Для тех, кто не практиковался в оценке
авторского вознаграждения ранее, стоит отметить, что приобретатели прав на
интеллектуальную собственность в России используют в большинстве своем упрощенный
вид сравнительного подхода. Предметом сравнения выступают 4 укрупненные группы
объектов сравнения:

• часовая
  ставка профессорско-преподавательского персонала, выполняющего внеаудиторную
  работу в учебном заведении (тематические задания, проверка контрольных, курсовые,
  проекты и тому подобные работы);
• стоимость
  аналогичных услуг на рынке (услуги фрилансеров в сети интернет);
• стоимость
  издательских услуг за редакторскую или методическую работу (практикуется использовать от 50 до 80% от выбранной
  стоимости);
• стоимость
  услуг в университетах партнерах (обмен опытом с коллегами из других
  образовательных организаций, которые как правило расположены в разных регионах,
  то есть других экономических зонах).

Использование подобных
объектов сравнения в оценке не самое плохое решение, но их сложно назвать
объективными и применимыми при управлении большими объемами контента, что в
рамках работы университета/учебного центра является наиболее актуальным.

Решение о выборе модели оценки
стоимости работ авторов напрямую зависит от профессиональных навыков управления
образовательными программами, системой управления образовательной организацией
и его ресурсных возможностей.

Каждая образовательная
организация стремится реализовать портфель образовательных программ, так как
именно портфель является гарантией экономической эффективности образовательной
организации. В портфель может входить от двух до нескольких десятков программ, которые
обеспечивают и поддерживают целостность реализации каждой из программ, включая аналогичные
образовательные дисциплины, компенсирующие разницу в затратах на реализацию
образовательной программы.

В очень редких случаях
для формирования стоимости образовательной программы руководитель может
прибегнуть к использованию затратного или доходного подхода, оценивая в этом
случае:

• стоимость
  часовой ставки работы автора, который может выполнить данную работу, с условием
  что для автора это не основная работа;
• сумму
  затрат, заложенную в образовательной программе организации (аренда помещения,
  администрирование программы во времени, затраты на работу педагогов или иных
  лиц, аренда технических средств и т.д.), которые можно в последствии вычесть из
  ожидаемого или фактического дохода. Остаток разбить на две части — прибыль от
  программы и дополнительная закупка в виде возможности приобретения контента для
  образовательной программы;
• сумму
  затрат, заложенную в образовательной программе (разработка презентаций, работа
  дизайнера, работа копирайтера, работа маркетолога, работа продюсера курса,
  работа методиста, работа автора по сопровождению курса), которые разбиваются
  между собой, и взвешиваются исходя из стоимости отдельных видов работ, аналогичные
  видам работ в случае привлечения фрилансеров с рынка в данном регионе;
• доходность
  образовательного курса на рынке (соотношение спроса на образовательную
  программу во времени с ее стоимостью относительно продуктов аналогов и
  покупательской способности на рынке);
• жизненный
  срок авторского контента или цикл реализации образовательной программы (минимальный
  срок жизни программы, это ее полный цикл до первого выпуска слушателя: от 2-х
  лет для магистратуры или от 1-го дня для краткосрочного курса на обучение одной
  теме).

Рассматривая методы
оценки авторского контента, стоит отметить, что доходный подход, в отличии от
других, менее полезен при оценке результатов интеллектуальной собственности,
как самостоятельного источника дохода. Но в случае оценки образовательной
программы, где авторский контент является ее частью, данное решение будет
рациональным, так как авторский контент имеет низкую привлекательность для
реализации как самостоятельный доходный ресурс в долгосрочной перспективе. Данную
особенность необходимо рассматривать отдельно.

Кроме того, стоит исключить
из оценки контент, который создается штатными работниками организации, у
которых стоимость работы над контентом включена в окладную часть заработной
платы. В крупных образовательных организациях для штатных авторов (традиционно
— преподавателей) в договоре предусматривается обязанность следить за ранее
созданным контентом, который обязывают перерабатывать ежегодно. Методическая переработка
учебного контента требуется не чаще 1 раза в 5 лет. По результатам проведенного
анализа в Государственном университете управления с 2012 по 2017 гг. ежегодно из
30 курсов обновляется только один, остальной контент переписываться, таким
образом, чтобы уровень плагиата не превышал пороговое значение, заданное
работодателем. Целесообразность данного решения с экономической точки зрения — слабая.
Подобные решения имеют место быть в большинстве университетов России, к чему
необходимо быть готовым при формировании цены на авторские услуги. Если
рассматривать программу, где часть контента разрабатывается штатными
сотрудниками, стоит разделить каждый вид создаваемого контента по группам
приобретения и оценивать результаты по каждой группе.

Опираясь на результаты
анализа образовательного контента в Государственном университете управления за
счет ежегодной переработки контента экономическая потеря интеллектуального
капитала в год составила 32% от ФОТ всего
авторского коллектива одной образовательной программы, что в части стоимости
штатного часа автора составляет от 17 до 22% ежегодной потери средств для
организации. Экономическая потеря формируется из расчета систематического
выполнения типичной части работы более одного раза, отказа от использования
интеллектуальной собственности на смежных образовательных программах и отказа
от реализации их на рынке.

При аккумулировании
доходов от программ и многократном использовании контента экономика организации
в части портфельного управления краткосрочными программами позволяет
минимизировать экономические потери. Подобный эффект достигается в первую
очередь за счет экономии на обновлении контента. Срок обновления контента на
краткосрочных программах формируется из расчета один раз в 3-4 года в объеме
20-40% от всей программы.

С точки зрения
экономической целесообразности, при реализации программ с применением
дистанционных форм обучения, лучше не привлекать к работе с контентом штатных
авторов. Это влечет за собой необходимость планирования нагрузки и расходов на
содержание штатной единицы на год или более продолжительный период. В данном
случае большего экономического эффекта можно добиться путем привлечения внешних
авторов. 

В этой связи, учитывая
условия и особенности создания контента для образовательных программ с
дистанционной формой обучения, рекомендуется проводить первичную оценку,
используя затратный подход.

Используя затратный
подход возможно сформировать стоимость контента несколькими способами, например:

1. путем
   суммирования затрат на разработку программы с учетом ожидаемого дохода;
2. путем
   суммирования затрат, учитывая существующие ресурсные возможности на реализацию
   образовательной программы.

Выбор подхода зависит от
среды и ее ресурсных возможностей. В случае, если организация полагается на
доходы от реализации программ на рынке, то лучше использовать первый вариант. Для
всех остальных случаев, в том числе для университетов, ориентированных на
использование государственного финансирования или долгосрочное использование
контента, эффективнее прибегнуть ко второму варианту.

Вторым этапом на пути
оценивания контента является создание нормативных или методических правил,
которые позволят увеличить эффективность сбора, обработки и систематизации
информации. В частности, необходимо определить, на каких условиях автор должен
предоставлять, использовать и размещать контент.

         Оптимальнее всего правила работы с контентом разбить на виды,
к которым можно отнести следующие, наиболее популярные среди авторов:

• конспект
  текстового лекционного материала (в том числе для размещения на платформе для
  электронного обучения learning management system, далее по тексту — lms);
• конспект
  текстового тезисного материала (в том числе для размещения в lms);
• конспект
  текстового материала для практических занятий;
• текстовый
  материал для печатных изданий;
• презентация
  с текстовым и графическим наполнением;
• интерактивная
  презентация (обучающая, сюжетно-обучающая, в том числе для размещения в lms);
• раздаточный
  или вспомогательный материал для интерактивных занятий;
• контрольно-измерительный
  материал (тесты, контрольные задания, кейсы, в том числе для размещения в lms);
• сценарий
  записи видео-уроков;
• аудиозапись
  (подкасты);
• видеозапись
  (вебинар, говорящая голова, презентация с сопровождением, постановочное видео,
  VR видео).

Так как виды контента
разнородны и могут использоваться в различных сочетаниях, при оценке стоимости
контента лучше для каждого вида сделать свой нормативный документ (далее по
тексту – норматив). Это позволит в случае ручной или автоматической проверки качественнее
проверять на соответствие поставленной задаче и главное объективно оценивать
стоимость выполненной работы. Разберем вопрос оценки наиболее популярного вида
контента: текстового.

При работе с текстовым
контентом можно создать следующие правила:

• контент
  в строго типизованном виде (электронный формат, в текстовом виде, шрифт,
  оформление текста);
• структура
  контента (текст, текст с аннотацией и заключением, текст с ключевыми словами и
  терминологическим словарем и т.д.);
• графический
  материал (рисунок, таблица, график и инфографика);
• язык
  предоставления контента (русский, английский, немецкий и т.д.);
• объем
  контента в установленном объеме (в количестве знаков/слов/страниц на одно задание);
• актуальность
  (контент должен содержать непротиворечащую информацию и быть законодательно
  разрешенной в практической деятельности на территории РФ);
• программное
  решение или продукт (Microsoft Word, Moodle, Genie, iSpring, и т.д.)
• контроль
  предоставления контента (электронная почта, lms, мессенджеры, облачные сервисы);
• уровень
  полноты текста (достаточность информации в тексте, раскрытие темы или вопроса в
  полной мере);
• уровень
  шума в тексте (использование слов, знаков и символов, которые не несут никакой
  смысловой нагрузки самостоятельно относительно общего объема текста);
• уровень
  воды в тексте (избыточность прилагательных, символов, причастны и деепричастны
  оборотов, длинна предложений относительно объема текста);
• уровень
  заспамленности текста (соотношение использования повторяющихся слов к общему
  объему текста);
• уровень
  плагиата (представление в качестве своего результат работы результата чужое
  авторское произведения);
• затраты
  времени на создание контента (усредненная величина затрат времени на выполнение
  аналогичной задачи десятью различными авторами).

Определив для себя
подходящие критерии из выше представленных, можно приступить к следующему этапу
работы. Для этого необходимо сгруппировать значения показателей по степени
выполнения ожидания от критерия.

То есть создать границу
удовлетворенности выполнения критерия, в которой будет как минимум 3 уровня –
низкий, средний, высокий и описание тех критериев, которые автор должен
выдерживать при своей работе.

Может быть использовано
другое число уровней. К использованию
большего числа уровней стоит относиться осмысленно, так как это приводит к
удорожанию экспертизы, но в тоже время повышает точность оценки. Меньшее число
уровней приведет к снижению качества контента и трудностям при работе с группой
авторов.

Для каждого введенного уровня
определяется диапазон значения показателя в соответствии с заданным нормативом,
после чего для каждого диапазона указывается примерная стоимость или коэффициент
для последующей обобщенной оценки.

Важно обратить внимание,
что граница удовлетворенности выполнения критерия может варьироваться в
зависимости от выбранного направления подготовки или предметной области.

В качестве примера
рассмотрим вариант оценки авторского контента, предоставляемый в соответствии с
техническим заданием в виде презентации для курса «Основы управления проектом»
(раскрытие 1 темы, срок изготовления 7 дней). На основании чего было принято
решение выбрать только 4 критерия оценки: полнота, качество, плагиат, время.

При этом, стоит
разграничить основной и поправочный коэффициенты, где основной устанавливается в
виде предполагаемой суммы денежного вознаграждения автора. А поправочный
коэффициент устанавливается в виде произведения величины вознаграждения автора
на поправочный коэффициент другого критерия с положительным или отрицательным
значением.

В рамках рассматриваемой задачи коэффициент полноты возьмем за основной, а остальные в качестве поправочных. В этом случае, формула расчета будет следующая (1):

где: С_кон. — стоимость контента по техническому заданию автора;

К_{полнота} — коэффициент полноты выполнения технического задания автором;

К_{кач.мат} — коэффициент качества представленного материала автором;

К_{плагиат} — коэффициент уровня плагиата в представленном автором материале;

Т_з — поправочная величина трудозатрат времени на подготовку материала автором.

Разберем выбранный пример
по каждому коэффициенту отдельно:

1. Так как задание по
   примеру простое и предполагает разработку только 1 презентации то коэффициент полноты
   будет включать все основные особенности такого контента без дробления: полнота
   раскрытия темы, наименование, содержание, ссылки, объем и требования к
   предоставлению результатов работы (таблица 1).

В Таблице 1, Столбец «стоимость» на начальном
уровне оценки всего контента нам необходимо заложить условную сумму,
характеризующую минимальный и максимальный порог стоимости за работу автора.
Так как мы используем затратный подход, на данном этапе нам не важно сколько
будет составлять данная величина. По завершении составления всей структуры
затрат необходимо будет вернуться к данной таблице и внести более точные корректные
показатели для последующей оценочной работы с авторами.

2. Уровень качества предоставляемого контента, составлен из нескольких самостоятельных критериев, который показывает готовность курса к записи, передаче слушателям или наоборот показывает необходимость доработки материала, (не углубляясь в содержательную часть контента, представленного автором (таблица 2)).

3. Уровень плагиата, то есть уровень заимствования контента из открытых источников не должен быть выше 40% на весь объем материала, включая наименование (таблица 3). В противном случае, привлекать автора не имеет смысла и выгоднее будет привлечь копирайтера, методиста или педагогического дизайнера, которые, используя чужой контент, приведут в соответствующий для работы вид все что будет необходимо по курсу.

Критерий плагиата,
несмотря на свою популярность, все чаще становится второстепенным, так как
искусственный спрос привел к формированию теневого рынка услуг, где авторы
могут заказать услугу исключения их контента из поисковых или проверяемых
систем, в том числе платных. В случае если данный критерий необходимо
использовать, его ценность не должна увеличивать авторское вознаграждение
больше, чем другие критерии и больше, чем рыночная стоимость услуг по обходу результатов
проверки авторской актуальности.

Данный факт необходимо
учитывать при составлении нормативов и технических заданий для работы с
авторами.

Критерий затрат времени опирается на время, указанное в техническом задании с авторами перед его предоставлением (таблица 4).

В работе с критериями могут возникнуть трудности, а именно
практические ситуации, в которых автор может обойти созданные критерии и
учтенные в техническом задании требования. К наиболее популярным стоит отнести
следующие ситуации:

• автор по одному или нескольким критериям
  не выполняет условия задания. В этом случае необходимо указать что в расчете стоимости
  контента устанавливается нулевое или отрицательное значение, как понижающий
  коэффициент от общего вознаграждения, а не результат инвестиционной
  привлекательности интеллектуальной собственности с низкой величиной роялти [4];
• число авторов более одного человека. В
  подобных случаях автор должен сообщить заранее о данном факте или представить
  согласие других авторов в письменном виде. В противном случае авторы могут прибегнуть
  к защите своих прав, что многократно освещено в различных работах [5, 6, 7];
• в контенте используется статистическая или
  аналитическая информация сторонней организации не аффилированной с
  основным местом работы автора.  В этом
  случае автор должен указать источник. Если данные имеют закрытый характер, то
  необходимо предоставить не менее 20% информации из авторского источника для
  подтверждения фактического соответствия на случай юридического спора с будущими
  слушателями контента, которые могут являться авторами или представителями
  данной информации.

В прочих случаях при использовании критериев, как основных источников
определения стоимости интеллектуальной собственности для образовательных программ,
достаточно будет использовать выше рассмотренные условия.

При выполнении на среднем уровне всех выше рассмотренных
параметрам заданных по предложенным условиям примера, вознаграждение автора по
результатам оценки используя формулу (1) составит 4 320 рублей за 1
тематическую презентацию. В один обучающий курс может входить от 5 до 30 тем, в
этом случае потребуется учесть сумму затрат на работу автора от 21 000 до
130 000 рублей.

Но, прежде чем подводить итоги и возвращаться к формированию основной стоимости на работу автора (таблица 1) необходимо суммировать прочие виды затрат по образовательной программе и определить цену на всю образовательную программу ( Ц_оп.) по формуле (2).

где: З_конт — затраты на разработку контента;

З_запуск — затраты на работы и задачи,
предшествующие запуску образовательной программы в реализацию;

З_работа — затраты на заработную плату
необходимого персонала до получения прибыли с реализации программы.

e_i -ошибка отклонения на недоучтенные затрат проекта и разницу в
стоимости на выполнение аналогичных работ в другое время и при других
обстоятельствах.

К наиболее популярным в части разработки программ с
дистанционной формой обучения относятся такие работы как: методическая
поддержка, дизайн, работа видеооператора, специалиста по звуку, монтажера,
продюсера и аренда съемочных помещений, видео, аудио и света оборудования,
аренда lms
платформ или облачных сервисов.

Определив число прочих затрат возможно приступить к
составлению затратной части бюджета проекта.

Стоит отметить, из опыта реализации программ, что сумма
затрат на приобретение интеллектуальной собственности авторов может составлять
от 20% до 40%, а общая сумма затрат на разработку курса составлять от 0,5 до
1,2 миллиона рублей.

Эффективное использование предложенного подхода в оценке
авторского контента возможно, только при максимальном дроблении всех видов
работ. Даже если отдельные виды работ не требуют финансирования, необходимо
помнить, что время как фактор оценки приведет к недополучению, прибыли от
простоя при реализации дистанционных курсов.

После того как были определены рассмотренные затраты на весь
образовательный курс, и определена затратная нагрузка на работу автора, необходимо
вернуться к корректировке данных в столбце «стоимость» таблицы 1. Для этого
необходимо:

• составить план-график выполнения
  всех необходимых работ;
• соотнести выявленные затраты в месяц
  с уровнем дохода или ресурсами проекта;
• скорректировать стоимость работ в
  таблице 1 в соответствии с формулой (1) и возможностями проекта в соответствии
  с формулой (2).

Большая часть вспомогательных затрат имеет постоянную
основу, в этой связи затраты на разработку интеллектуальной собственности можно
варьировать, для выбора оптимальной границы стоимости работ авторов.

Слишком высокая стоимость авторского контента не всегда
является отражением аналогичного качества контента. В этой связи нет
необходимости стремиться завышать стоимость работ по созданию интеллектуальной
собственности, но слишком низкая стоимость может привести к отсутствию спроса
на подобную работу.

Список литературы

1. Фомин Ю.В. Проблемы
   оценки интеллектуальной собственности ВУЗА.  Материалы XVII международной
   научно-практической конференции «Формирование современного экономического
   образа мышления: теория, практика, паттерны поведения, просвещение». Сборник
   материалов конференции. – Курск: Издательство Курского института менеджмента,
   экономики и бизнеса, 2017. – 264 с.
2. Влияние экономики знаний на
   интеграционные процессы в высшем образовании. Диссертация на соискание ученой
   степени доктора экономических наук. Российский государственный педагогический
   университет им. А.И. Герцена. Санкт-Петербург, 2008
3. Правовые основы
   мониторинга эффективности образовательных организаций высшего образования. Административное
   право и процесс. 2018. № 2. С. 66-70.
4. Интеллектуальный капитал в оценке интеллектуальной
   собственности. Экономический научный журнал: оценка инвестиций. 2017. Т. 1. №
   1-1 (5). С. 35-53.
5. Дорошков
   В.В. Современные проблемы защиты интеллектуальной собственности в условиях
   формирования рынка интеллектуальной собственности. Право интеллектуальной
   собственности. 2019. № 2. С. 25-30.
6. Макаричев
   А.В. «Интеллектуальная собственность» и «право интеллектуальной собственности»:
   соотношение понятий. Юридические науки. 2011. № 3. С. 26-29.
7. Кислякова
   Ю. Нарушение прав интеллектуальной собственности и охрана прав интеллектуальной
   собственности. Ученые записки Орловского государственного университета. Серия:
   Гуманитарные и социальные науки. 2009. № 3 (33). С. 206-208.

УДК
338.314.055.2

DOI 10.24411/2413-046Х-2020-10093

ЭКОНОМИКО-МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЙ
ПОДХОД К УПРАВЛЕНИЮ ПРОИЗВОДСТВЕННОЙ ЭФФЕКТИВНОСТЬЮ ПОСРЕДСТВОМ ЗАМЫКАНИЯ
ТЕХНОЛОГИЧЕСКИХ ЦИКЛОВ НА ОСНОВЕ МОДЕЛИ «ЭКОНОМИЧЕСКОГО КРЕСТА»

ECONOMIC AND METHODOLOGICAL APPROACH TO PERFORMANCE MANAGEMENT BY CLOSING PROCESS CYCLES BASED ON MODEL «ECONOMIC CROSS»

Панин Александр Владимирович, кандидат технических, доктор экономических наук, доцент  кафедры эксплуатации машинно-тракторного парка и высоких технологий в растениеводстве, Российский государственный аграрный университет — Московская сельскохозяйственная академия имени К. А. Тимирязева», г. Москва

Тимохин
Дмитрий Владимирович, кандидат экономических наук, доцент, доцент кафедры экономики и инноваций, Московский государственный гуманитарно-экономический университет», г. Москва,

Демин Сергей Александрович, Московский государственный
гуманитарно-экономический университет», г. Москва

Panin A.V., paninav1980@mail.ru

Timokhin D.V., dtprepod@yandex.ru

Dyomin S.A., dema0900@mail.ru

Аннотация.
В
статье поставлена и решена проблема методологического обеспечения управления производственной
эффективностью хозяйствующих субъектов посредством планирования и организации
их  взаимодействия с внешней средой за
счет использования модели «экономического креста». Сущность производственной эффективности заключается
в создании условий для устойчивого экономического развития посредством сбалансированного употребления экономических
ресурсов в процессе предпринимательства. Предложенная авторами  модель позволяет регулировать их пропорции и  оперативно прогнозировать изменения ожидаемых
результатов деятельности. Кроме того, предлагаемый в модели «экономического
креста» формат представления информации актуален с точки зрения  моделирования деятельности хозяйствующих
субъектов в цифровом формате.

Summary. The article identifies and solves the problem of
methodological support of management of production efficiency of economic
entities through planning and organization of their interaction with the
external environment by using the model of «economic cross.» The
essence of productive efficiency is to create conditions for sustainable
economic development through balanced use of economic resources in the process
of entrepreneurship. The model proposed by the authors allows to regulate their
proportions and quickly predict changes in expected performance results. In
addition, the format proposed in the «economic cross» model for
reporting is relevant for modelling the activities of economic entities in
digital format.

Ключевые слова: экономическое
планирование и моделирование, управление эффективностью, инновации, отраслевая экономика,
технологический уклад.

Keywords: еconomic planning and modelling, efficiency management,
innovation, industry economics, technology.

Современная система экономических отношений характеризуется усложнением структуры и характера потенциальных экономических связей хозяйствующего субъекта  с внешней средой. Подобное усложнение, с одной стороны, сопровождается увеличением рисков, с другой стороны – создает условия для повышения рентабельности бизнесов, в первую очередь инновационных, за счет управления системой взаимодействия с внешней средой. Вместе с тем, при планировании и модификации взаимодействий с внешней средой у современных субъектов хозяйствования возникают проблемы с моделированием возможных взаимодействий по методологической ограниченности имеющихся подходов с точки зрения обработки большого количества разнородной информации о внешней среде, то есть на практике  – с необходимостью управлять производственной эффективностью. Таким образом, важность данной проблемы по вертикали (от экономики страны в целом до отраслей и предприятий) входит в круг первостепенных народнохозяйственных задач.

Отличительной
особенностью производственных систем, относящихся к 5-му и 6–му технологическим
укладам, является их более высокая технологическая и экономическая зависимость
от внешней среды. Усложнение производственной системы сопровождается
сокращением жизненных циклов продуктов и линеек продуктов, их увязкой с
общемировыми тенденциями развития рынков технологий. В конечном счете,
требования к качеству продукта на глобальном рынке растет, и хозяйствующие
субъекты не могут охватить самостоятельно все аспекты реализации их
производственной концепции. Это приводит к углублению глобального разделения
труда как функционально, так и структурно.

В исследованиях
управления эффективностью производственных системы 4 – ого уклада значительное внимание
уделялось распределению этапов жизненного цикла продукции и участков
производственного процесса между участниками аутсорсинговой системы. Участки,
на которых создавалась большая часть добавленной стоимости, такие, как
инноватика, финансы, отчасти маркетинг реализовывались ограниченным количеством
организаций-резидентов развитых стран. Менее доходные участки, такие, как
непосредственное производство, оказание типовых услуг и т.д. распределялись
между партнерами на конкурсной основе.

Примером ведения высоко
результативного  бизнеса  является модель организации работы корпорации
Microsoft,
сосредоточившей в головном офисе операции по разработке концепции
инновационного продукта, планирование жизненного цикла продуктов и управление
их ассортиментом, а также формирование структуры глобальной логистической сети
дистрибуции продуктов. В то же время, разработка типовых модулей продуктов,
работы по организации непосредственной дистрибуции продуктов в отдельно взятом
регионе осуществляются компаниями – партнерами на основе договора
подряда(субподряда) либо франшизы. Система партнерских отношений корпорации
имеет пирамидальную структуру, наверху которой сосредоточены бизнес – процессы
с наибольшей рентабельностью, а внизу – с наименьшей. Для данной модели четко
прослеживается географическая дифференциация партнеров: бизнес — процессы  с наибольшей добавленной стоимостью
локализованы в ограниченном количестве стран, каждая из которых входит в число
лидеров производства хотя бы одного продукта. Размещение отраслевых бизнесов в
таких странах часто носит кластерный характер, например, для ИТ – отрасли до
недавнего времени большая часть производства глобальной продукции приходилась
на компании, локализованные в «Кремниевой долине» (США).

Бизнес – процессы с
меньшей экономической эффективностью также имеют кластерно- географическую
локализацию. Продолжая пример с  ИТ –
отраслью, следует отметить важное значение Индии как страны, в которой
сосредоточена значительная часть глобального оффшорного программирования. Для
Индии также характерна кластерная локализация 
экономических отраслевых центров, осуществляющаяся в формате
технопарков.

Экономическими причинами
географической локализации глобальных экономико-инновационных центров в XX веке (период 1960 – 2000 гг.)
являлись:

• неоднородность стран мира и отдельных их регионов по критерию преобладающего технологического уклада и структуры производств, относящихся к различным технологическим укладам;
• неоднородность инфраструктурного развития стран;
• неоднородность структуры потребления, охвата населения образованием, культурные различия [1].

В то же время,
концентрация наиболее конкурентных производств на территории относительно
небольшого числа кластеров обеспечили ужесточение конкурентного противостояния
между компаниями стран  лидеров и
вынудили их искать нетрадиционные формы ведения конкурентной борьбы.
Параллельно различия между удельной добавленной стоимостью, получаемой
отдельными производителями обеспечили привлекательность межтерриториального
сотрудничества с развивающимися странами за счет перенесения части производств
в развивающиеся страны. Такой перенос был возможен только в случае частичной переориентации
финансирования инфраструктуры.

В ряде развивающихся
стран наличие системообразующих фрагментов инновационно-производственной
инфраструктуры, характерной для стран – доноров технологий и рост ВВП
национальных экономик за счет участия в глобальных аутсорсинговых отношениях
создали условия для сокращения технологического разрыва со странами – лидерами.

 Рассмотрим кратко опыт стран, которые сумели
преодолеть технологическое отставание за счет международного сотрудничества.

1. Япония. Поражение в Мировой войне
   закончилось для страны инфраструктурным и производственным коллапсом.  В то же время, американская финансовая
   поддержка обеспечила возможность формирования в стране альтернативных центров
   роста национальной экономики за счет точечного создания передовых на тот период
   производств в соответствии с закупаемыми за рубежом передовыми патентами.
2. Индия. Сотрудничество с развитыми странами
   обеспечило возможность формирования первичной аграрно-производственной базы, на
   основе которой были созданы центры роста инновационной экономики.
3. Китай. В данной стране ресурсом развития
   выступила дешевая рабочая сила и система государственных льгот для компаний,
   переносящих на территорию страны вначале производства, а затем структурные
   подразделения, задействованные в корпоративном инновационном процессе.

Диверсификация
глобального  инновационного производства
создала условия для преодоления технологического разрыва между странами мира.
Более того, к концу 2019 г. многие корпорации стран, условно относимых к
развивающимся, получили технологическое преимущество по ряду критических
технологий. Одним из ярких примеров является лидерство китайской корпорации Huawei по ряду направлений технологий связи
5G,
что рассматривается рядом экономистов как причина трений страны с США.

Имеет место сокращение
технологического разрыва и для других развивающихся стран. Рейтинг ТОП – 10
стран по показателям присутствия на рынке ключевой продукции в рамках экономики
5-го и  6-го технологических укладов – информационно-коммуникационных
услуг  представлен в таблице 1.

Диверсификация географии стран – лидеров характерна и для других рынков продукции критических технологий, таких, как фармацевтика, связь, био- и нанотехнологии, что сводит на нет возможность обеспечения экономической эффективности производителем за счет создания абсолютной технологической монополии. Возможно, лишь ограниченное по времени доминирование, проистекающее из инфраструктурных возможностей региона его локализации и имеющегося технологического превосходства компании. В то же время, такое доминирование сопряжено со значительными затратами, которые могут быть покрыты за счет  превосходящих сметную себестоимость производства  единицы продукции ценой реализации. Диспропорция между ценой производства и ценой потребления привлекает конкурентов из смежных сфер и может привести к созданию импортозамещающих аналогов продуктов за рубежом, что является главной угрозой для современной конкурентной организации.

Решение проблемы
глобальные компании нашли в сокращении зоны своего участия в глобальных
цепочках стоимости, что с  одной стороны,
 позволяет им кратно увеличить инвестиции
в качество и инновационный процесс на своем участке ответственности и продлить
доминирование на рынке, с другой стороны – появляется возможность для передачи
части бизнес – процессов партнерам, являющимся лидерами на данном участке производственного
цикла. Таким образом, современные инновационно-производственные системы
представляют собой географически и функционально распределенные конгломераты,
построенные по сетевому принципу. Центральным элементом этих конгломератов
является технология отдельно взятого продукта, обладающего потребительской
стоимостью. Такая технология создается в соответствии с модульным принципом, а
отдельные ее элементы, принадлежащие разным патентообладателям, могут
использоваться в разных производственных цепочках.  

Иными словами, большая часть инновационных продуктов, производимых организациями, создаются совместно, при этом структура партнерских отношений для каждого продукта существенно варьирует от продукта к продукту. Статистически это проявляется как опережающий рост показателей глобального рынка интеллектуальной собственности и увеличение на нем ранее слабо задействованных в инновационной сфере стран и территорий. Динамика роста показателей глобального рынка НИОКР кратно превосходит динамику роста глобального валового продукта, как показано на рисунке 1.

Вместе
с тем, в развитии отдельных производителей инновационного продукта (его
модулей) наблюдается определенная рассогласованность, что затрудняет
планирование производственных цепочек в долгосрочной перспективе [5, С.41].

Координирование
инновационного процесса из единого центра (ранее им были США) также
представляется маловероятным. Децентрализация системы глобальных НИОКР,
сопровождается усилением конкурентного противостояния между западными центрами
глобального инновационного развития, исторически поддерживающими
геоэкономические интересы США в мире, и восточными, все более ориентированными
на Китай. К началу 2019 г. подобное противостояние начало выходить из сугубо
коммерческой плоскости, на что указывает усиление геоэкономического
противостояния Китая и США. Последнее проявляется в частности в давлении
американской администрации на корпорацию Huawei. Конфликт обусловлен недовольством
американской стороны технологическим лидерством корпорации в сфере интернет-связи
поколения 5G.

Описанная
ситуация усложняет процесс управления производственной эффективностью любого
хозяйствующего субъекта  в
технологической плоскости. Раньше, в условиях однополярности инновационной
экономики, задача управляющего инновационными процессами сводилась к выбору
одной из имеющихся альтернатив, предлагаемых в рамках единой системы
глобального разделения труда по критерию соотношения затраты – доходность.
Единственным системно значимым ограничением при этом являлось бюджетное
ограничение субъекта, которое могло быть преодолено за счет консолидации
активов и формирования глобальных инновационных альянсов [6, С.177]. 

В
изменившихся условиях  в рамках
управления производственной эффективностью большинство хозяйствующих субъектов сталкивается
с ростом значимости следующих параметров:

• системные политические риски, связанные с привязкой к определенному технологическому базису и компонентной базе; примером является срыв сроков строительства трубопровода «Северный поток-2» в связи с отказом обладающего критически значимой технологией подрядчика от выполнения контракта из-за санкций;
• риски, обусловленные волатильностью потребления высокотехнологичных продуктов на глобальном и региональных рынках; примером может служить запрет на использование ряда иностранных программных продуктов государственными компаниями в России и Иране, запрет на использования продукции компании Касперского в США;
• риски, связанные с неопределенностью политики поставщиков ресурсов. Примером может служить неопределенность позиции китайского поставщика РЗМ – продукции, что привело к увеличению отпускных цен и срыву ряда технологических проектов в авиакосмической отрасли.

Управление
экономической эффективностью инновационного процесса с учетом соответствующих
рисков может осуществляться посредством сопоставительного анализа различных
форм замыкания технологических циклов на основе модели «экономического креста».

В
соответствии с моделью «экономического креста» инновационный продукт образуется
на пересечении минимум двух технологических циклов – производственного и
ресурсного. Ресурсный цикл представляет собой процесс увеличения добавочной
стоимости некоторого ресурса вплоть до формирования товара, обладающего
потребительской стоимостью.

В
диапазоне производств 1-го – 4-го технологических укладов производственный цикл
представляет собой процесс создания и эксплуатации средств производства,
финальной стадией которого является производство исходных средств производства.
В диапазоне  производств 5-го и 6-го  технологических укладов  данный цикл завершается созданием
инфраструктуры, обеспечивающий самовоспроизводство средств производства при
минимальных затратах [7, С. 707].

Замыкание двух указанных выше циклов формирует инновационный продукт. Процесс отбора исходных технологий зависит от места новатора в инновационном процессе. На рисунке 2 представлена графическая интерпретация замыкания инновационных процессов в атомной энергетике на основе модели «экономического креста».

Обладающий
потребительской стоимостью продукт (электроэнергия) создается на пересечении
производственного и ресурсного циклов. В то же время, возможности для
осуществления инновационного процесса имеются на «концах» экономического
креста. Для госкорпорации «Росатом» магистральными направлениями инновационной
деятельности являются:

• замыкание топливного цикла и формирование двухкомпонентной энергетики, что позволит обеспечить многократное использование ядерного топлива с постепенным понижением радиоактивности ОЯТ практически до естественного уровня;
• создание цифрового продукта, повышающего экономическую и технологическую эффективность процессов конструирования, проектирования и прогнозирования в атомной энергетике [10, С.705];
• повышение безопасности хранения и утилизации ОЯТ;
• развитие технологий двойного назначения;
• адаптация существующих конструкторских решений к ландшафтным и сейсмическим особенностям регионов строительства.

В
рамках модели экономического креста производитель энергии является
монополистом, что создает следующие препятствия для организации инновационного
процесса:

• инноватор – носитель технологического решения не всегда имеет полное представления о запросах продавца энергии. В лучшем положении по степени информированности находятся субъекты, являющиеся структурными подразделениями корпорации. Вместе с тем, привлечение сторонних инноваторов, в том числе зарубежных партнеров существенно затруднен. Подобное обстоятельство является препятствием для организации долгосрочного международного сотрудничества между странами в случае, если за основу в них применяются разные технологические решения.
• существуют риски, обусловленные  попытками монополиста, манипулировать ценами на уже существующее предложение инновационных решений в краткосрочном периоде, что может создать проблемы для развития отрасли в долгосрочном и привести к снижению глобальной конкурентоспособности национального производителя. Следствием такого манипулирования является проблема «утечки мозгов».

Таким
образом, замыкание технологического процесса на основе модели экономического
креста обеспечивает возможность экономически обоснованного распределения
дополнительной добавочной стоимости, создаваемой за счет инноваций на
пересечении технологических циклов. При этом управление  производственной эффективностью и
инновационным процессом хозяйствующих субъектов на основе модели
«экономического креста» возможно за счет составления моделей наиболее
перспективных для них пересечений технологических циклов. Ряд предусмотренных
соответствующими пересечениями технологий у субъектов могут отсутствовать либо
их экономическая эффективность может быть признана недостаточно высокой.
Решением данной проблемы является формирование электронной базы данных
технологических запросов, на основе которых возможно составление условий
тендеров и оферт, предлагаемых глобальному рынку.

Литература

1. Кадомцева С.В., Манахова И.В. Современная парадигма социально-экономического развития // Вестник Саратовского государственного социально-экономического университета. 2019.  №1(75).  С. 26 – 30.
2. Смирнов Е. Н., Лукьянов С. А. Формирование и развитие глобального рынка систем искусственного интеллекта // Экономика региона. 2019. Т. 15, вып. 1.  С. 57-69.
3. Прокопенкова И.О. Глобализация НИОКР и международная научно-техническая кооперация – тенденции и перспективы на пространстве большой Евразии // Большая Евразия: национальные и цивилизационные аспекты развития и сотрудничества: материалы II Междунар. науч.-практ. конф. Москва, 18-19 сент.2019 г. — М.: Институт мировых цивилизаций, 2019. С. 366-371.
4. Официальный сайт NSF Science and Engendering indications, 2018 [Электронный ресурс], URL: https://www.nsf.gov/statistics/seind/
5. Репкина О.Б. Закономерности развития предпринимательства в России // Ученые записки Российской Академии предпринимательства. 2012. № 30. С. 36-42.
6. Маланяк С.В. Научно – теоретические аспекты управления проектами инновационного типа // Актуальные направления научных исследований XXI века: теория и практика. 2019. Т.7.  № 3 (46).   С. 176-180.
7. Путилов А.В., Воробьев А.Г., Тимохин Д.В., Разоренов М.Ю. Использование метода «экономического креста» в расчетах потребности ядерного топлива для развития  атомной энергетики. // Цветные металлы. №9. 2013. С.707-712.
8. Путилов А. В., Воробьев А. Г., Тимохин Д. В., Разорёнов М. Ю., Мякота Е. А.  Методы совершенствования прогнозирования развития энергоснабжения месторождений полезных ископаемых // Цветные металлы. №2. 2014.
9. Головина Л.А. и др. Предприятия в условиях высокой турбулентности внешней экономической среды, выпуск №2 [Электронный ресурс]: монография. – Эл. изд. — Электрон. текстовые дан. (1 файл pdf: 169 с.). — Нижний Новгород: НОО «Профессиональная наука», 2018. – Режим доступа: http://scipro.ru/conf/monographbusiness3.pdf. 
10. Лебедев О.Т., Родионов Д.Г., Мокеева Т.В. Построение организационно -экономического механизма управления жизненным циклом функциональных научно-технических инноваций // Экономика и предпринимательство. 2019.  № 5 (106).  С. 701-709.

УДК 332.145

DOI 10.24411/2413-046Х-2020-10092

Оценка эффективности проекта эксплуатации вертолета Marenco SKYe SH 900 в Республике Татарстан

Effectiveness evaluating of the Marenco SKYe SH
900 helicopter operation project in the Republic of Tatarstan

Зуева Татьяна Игоревна, кандидат экономических наук, доцент, Московский
авиационный институт (национальный исследовательский университет), г. Москва

Минневалиева Алсу Адиловна, референт, Авиакомпания ООО «Авиасервис», г. Казань

Zueva Т.I., t-zueva@list.ru

Minnevalieva A.А.,
shadalieva@mail.ru

Аннотация.
Исследование возможности и условий эксплуатации
вертолета Marenco SKYe SH 900 в Республике Татарстан будет способствовать улучшению
ситуации на авиационном рынке региона в сфере бизнес-перевозок, улучшению
качества и безопасности полетов. Проведен сравнительный анализ
технико-экономических характеристик вертолетов, используемых в регионе в
качестве бизнес-авиации, показано, что спрос на бизнес-перевозки зависит, в том
числе, от качества предоставляемых услуг и эргономических характеристик вертолета.
Рассмотрен проект эксплуатации в Республике Татарстан нового для России вертолета
специализированной авиакомпанией  и
обоснована его экономическая и социальная эффективность при заданных условиях.

Summary. The study of the possibility and operating conditions of the Marenco
SKYe SH 900 helicopter in the Republic of Tatarstan will help to improve the
situation in the aviation market of the region in the field of business transportation,
improve the quality and safety of flights. Comparative analysis of technical
and economic characteristics of helicopters used in the region as business
aviation, it is shown that the demand for business transportation depends,
including the quality of services and ergonomic characteristics of the
helicopter. The project of operation of a new helicopter for Russia by a
specialized airline in the Republic of Tatarstan is considered and its economic
and social efficiency is justified under the given conditions.

Ключевые
слова: регион, авиационный рынок, услуги, бизнес-авиация,
конкурентные преимущества, управление проектами, эффективность.

Key words: region, aviation market, services, business aviation,
competitive advantages, project management, efficiency.

Авиации принадлежит значительная роль в
решении задач, отвечающих государственным интересам Российской Федерации (РФ) и
регионам, в частности, Республики Татарстан (РТ).  Именно авиационная деятельность во многом
способствует росту промышленно-экономического потенциала страны, развитию
научной, культурной и социальной сфер. Важной частью авиатранспортного рынка
является вертолетный сегмент, вертолеты в РТ используются, в том числе, и для
осуществления бизнес перевозок. Однако развитие гражданского вертолетостроения
в РФ характеризуется отсутствием в линейке легких вертолетов, ориентированных
на пассажирские, в том числе, VIP
и
бизнес перевозки, поэтому в составе парка эксплуатируются легкие вертолеты
иностранных производителей.

Спрос на услуги бизнес авиации в настоящее время объясняется рядом
факторов [1]:

• нежеланием бизнесменов находиться в зависимости от расписания регулярных линий – вследствие графика работы, др.
• желанием сократить время, затрачиваемое на перелет;
• желанием передвигаться по воздуху с наибольшей безопасностью – воздушные судна (ВС) деловой авиации, как правило, пилотируются только высококлассными пилотами, большая часть из которых, после завершения соответствующего курса обучения, приходит из регулярных авиакомпаний; кроме того, частные ВС проходят более тщательное и качественное техническое обслуживание и не совершают рейсы при наличии даже незначительных отказов, а террористическая угроза при использовании частных ВС сведена к минимуму;
• желанием передвигаться по воздуху с наибольшим комфортом;
• развитием процессов интеграции и глобализации бизнеса.

Удовлетворение спроса на бизнес перевозки напрямую зависит от
качественного состава парка, соответствия эксплуатационных характеристик ВС
современным требованиям бизнеса. Таким образом, анализ технико-экономических
характеристик эксплуатируемой техники в сравнении с перспективными
характеристиками, характерными для новейших ВС в данной весовой категории,
является актуальной задачей исследования, а оценка эффективности проекта
эксплуатации перспективного ВС будет способствовать принятию обоснованных
управленческих решений при обновлении вертолетного парка, необходимом для
активизации бизнеса и промышленных связей в РТ. 
  

Промышленный профиль РТ [2]
определяют нефтегазохимический комплекс (добыча нефти, производство
синтетического каучука, шин, полиэтилена и широкого спектра продуктов
переработки нефти), крупные машиностроительные предприятия, производящие
конкурентоспособную продукцию (тяжелые грузовики, вертолеты, самолеты и
авиадвигатели, компрессоры и нефтегазоперекачивающее оборудование, речные и
морские суда, гамму коммерческих и легковых автомобилей), а также развитое
электро- и радиоприборостроение. РТ добывает около 30 млн. тонн неочищенной
нефти в год, что составляет 6,7% от всей российской добычи, производит 40%
всего российского полиэтилена и 33% всех автомобильных шин. Доля малого и
среднего бизнеса в валовом региональном продукте  Татарстана составляет около 25%. В РТ активно
развивается сеть технопарков, успешно функционируют ЗАО
«Инновационно-производственный технопарк «Идея», индустриальная площадка КИП
«Мастер», IT-парк, технополис «Химград». Значимую роль в развитии РТ играют
внешние инвестиции. Многие инфраструктурные объекты: транспортные развязки,
дороги и спортивные объекты строились с участием внешних инвесторов. Среди
последних известных проектов иностранных инвесторов можно выделить
строительство в Казани океанариума, открытие прямого сообщения между Казанью и
эмиратом Дубай, завод «Хаэр» в Набержных Челнах. Положительная тенденция
экономического развития в РТ создает благоприятные условия для развития
деятельности предприятий республики, расширения деловых связей, оказывает
влияние на увеличение спроса в сфере деловых вертолетных авиаперевозок, проведения
авиационных работ, вертолетных экскурсий.

В
РТ в настоящее время эксплуатируются вертолеты Ми-8, Ми-2, R-44, Bell-407, 429,
Ансат. Большинство конструкций вертолетов на сегодняшний день устарели и не в
полной мере соответствуют запросам рынка.  В сфере бизнес-перевозок используются
вертолеты Bell-407
и R-44.
С целью решения задачи пополнения парка вертолетами с перспективными
характеристиками, для улучшения ситуации на рынке услуг, повышения качества и
безопасности полетов, с использованием метода сравнения, рассмотрим
технико-экономические характеристики имеющихся в Республике вертолетов,
эксплуатирующихся в настоящее время в сфере бизнес-перевозок и нового на данном
рынке вертолета Marenco SKYe SH 900 (табл.
1,2),  имеющего перспективный уровень
технических характеристик [3,4], который может быть востребован в РТ.

Сравнительный
анализ показывает, что SH 900 является перспективным вертолетом в своем классе
и имеет преимущество относительно конкурентов по большинству технико-эксплуатационных
параметров. Однако, в условиях сопоставимости анализируемых вариантов техники
по объему выполняемых работ, аналоги демонстрирует преимущество перед SH 900 по
экономическим показателям.

Учитывая
высокие технические показатели вертолета SH 900 и
хорошую эргономику, данный вертолет имеет перспективы эксплуатации в РТ, при
этом, приобретение вертолета возможно заказчиком — предпринимателем или
организацией (что в настоящее время часто наблюдается в регионе) и эксплуатация
вертолета авиакомпанией – перевозчиком на основании договора летно-технической
эксплуатации.

Рассмотрим проект эксплуатации
SH
900 в РТ. Проект направлен на улучшение уровня обслуживания авиакомпанией бизнес — перевозок в РТ. Целями данного Проекта являются: расширение 
и обновление парка вертолетов авиакомпании, повышение безопасности и
рентабельности бизнес — авиаперевозок в РТ, улучшение качества услуг
бизнес-авиации в РТ. Показатели коммерческой и экономической эффективности
проекта рассчитаем с учетом метода дисконтирования.

Приобретение дополнительного вертолета позволит:

• привлечь дополнительных VIP-клиентов за счет
  высокого комфортного, современного вертолетного дизайна и эргономики, низкой
  шумовой сигнатуры, возможности выполнять рейс в любых погодных условиях и в
  различное время суток, высокой крейсерской скорости вертолета;
•  расширить и увеличить географию
  полетов авиакомпании;
• способствовать успешной реализации крупных социально-направленных проектов
  в РТ;
• улучшить имидж и финансовую составляющую компании;
• повысить уровень безопасности полетов за счет инновационных внешних и
  внутренних технических характеристик вертолета, современной системы безопасности,
  высоких пилотажных характеристик, закрытого рулевого винта.

В рамках данного
проекта планируется осуществить замену выбывающих из эксплуатации вертолетов (R-44)  путем дополнительного приобретения вертолета  SH900 и создания необходимой инфраструктуры для
его эксплуатации. Предполагается осуществление
авиационных пассажирских перевозок бизнес – класса. Плательщиком при реализации
проекта планируется считать учредителя авиакомпании бизнес-авиации.

В рамках данного проекта на сегодняшний день
авиакомпании бизнес-авиации РТ не имеют обученных пилотов. Обучение можно пройти
только в г. Моллис, готовых пилотов на данное ВС в РФ нет, так как нет
опыта эксплуатации в России. Планируется обучить 3 пилотов и инженера по
ведению технической документации в городе Моллис, Швейцария
(первоначальное обучение, также курсы повышения квалификации, тренировки).

Основные статьи затрат, связанные с
подготовкой 3-х пилотов и инженера:

• обучение (первоначальное обучение, тренинги и др.) одного пилота, с учетом командировочных расходов и суточных;
• обучение инженера по технической документации (первоначальное обучение, тренинги и др.), с учетом командировочных расходов и суточных;
• зарплата пилота;
• зарплата инженера по ведению технической документации;
• обмундирование пилотов;
• предполетный медицинский осмотр;
• страхование пилотов.

В РТ функционируют базы по техническому
обслуживанию (ТО). Планируется получение 
дополнительного сертификата и допусков на инженеров на проведение ТО
вертолета SH 900.

Доходы и расходы по проекту эксплуатации вертолета SH 900 рассматривались при разных сценариях развития ситуации: оптимистическом, реалистическом и пессимистическом, с 2018 года по 2022 гг.  Полеты планировались с 1 июля 2018 года. Информация представлена с учетом расходов на 3 пилотов и 1 инженера по введению технической документации. Амортизация ВС рассчитывалась на 15 лет с учетом весовой категории вертолета. Фрагмент бюджета Доходов и Расходов с 2018 г. (без НДС) представлен в табл. 3, расчетные показатели эффективности проекта – в табл. 4.

По результатам расчета
проектных показателей заметна положительная динамика роста чистой прибыли. Если
в 2019 году чистая прибыль (при оптимистическом ходе развитии) составляет
7 136 951 руб., то в 2022 году результат равен 7 451 420
руб.

Не рассматривалось
движение денежных средств по инвестиционной и финансовой деятельности, так как представлена
ситуация, когда плательщиком является учредитель авиакомпании и нет
необходимости привлекать дополнительно финансовые средства. Проект с
государственным участием, направлен на поддержку и развитие регионального
бизнеса и социально направленных проектов в регионе,  рассчитан при условии применения ставки
дисконтирования – 5%.

Расчетные показатели
эффективности проекта показывают, что проект эксплуатации вертолета SH 900 является экономически
эффективным при заданных условиях. Ожидаемые социальные результаты реализации
проекта эксплуатации  вертолета SH 900 в РТ
представлены в таблице 5.

В целом, проявление социальных результатов ожидается как в отношении работников авиакомпании, так и в отношении потребителей услуг, также социальные результаты будут проявляться в увеличении количества и улучшении качества оказания услуг пассажирам, увеличении охвата пассажиров услугами, увеличении поступления налоговых платежей в государственный бюджет.

Полученные
в результате проведенного исследования результаты будут способствовать решению задач развития
регионов России и направлены на улучшение транспортной доступности в РТ (в
сфере бизнес – перевозок).

Литература

1. Рынок деловой авиации: мировой опыт и российская действительность. [Электронный ресурс]. URL:http://cyberleninka.ru/article/n/rynok-delovoy-aviatsii-mirovoy-opyt-i-rossiyskaya-deystvitelnost (дата обращения: 12.02.2017).
2. Министерство транспорта и дорожного хозяйства Республики Татарстан, Дорожно-транспортный комплекс, Авиапредприятия РТ, Планы, программы, проекты [Электронный ресурс]. URL:http://mindortrans.tatarstan.ru (дата обращения: 16.02.2017).
3. BizAvNews Marenco подняла в воздух второй SKYe SH09 [Электронный ресурс]. URL:http://www.bizav.ru/230/16293(дата обращения: 10.02.2017).
4. Зуева Т.И. Оценка конкурентоспособности и позиционирование Marenco SKYe SH900 в группе однодвигательных вертолетов. Т.И. Зуева, А.Д. Долин // Управление экономическими системами: электронный научный журнал. Рубрика: Инновации. Инвестиции. – Кисловодск: 2015 | (73) УЭкС, 1/2015 [Электронный ресурс]. URL:http://www.uecs.ru (дата обращения: 16.02.2017).
5. Старик Д.Э. Оценка эффективности инвестиционных проектов [Текст] / Д.Э. Старик. – М.: Доброе слово, 2008. – 136с.
6. Минько Э. Качество и конкурентоспособность [Текст]  / Э. Минько, М. Кричевский. – СПб.: Питер, 2004. – 268с.
7. Лужанский Б.Е. Принятие управленческих решений [Текст]  / Б.Е. Лужанский, Г.В. Мельникова. – М.: Изд-во МАИ-ПРИНТ, 2010. – 96с.
8. Клочков В.В. Прогнозирование экономической эффективности создания новых видов скоростного пассажирского транспорта [Текст]  / В.В. Клочков, М.В. Нижник, А.Л. Русанова  //Проблемы прогнозирования, 2009. №3, с.58-76.

DOI 10.24411/2413-046Х-2020-10090

ЭКОЛОГИЧЕСКИЙ
МОНИТОРИНГ ЗЕМЕЛЬНЫХ РЕСУРСОВ НА ДАЛЬНЕМ ВОСТОКЕ И ПРОБЛЕМЫ ИХ ИСПОЛЬЗОВАНИЯ

ECOLOGY OF LAND RESOURCES IN THE FAR EAST AND PROBLEMS OF THEIR USE

Исследование выполнено в рамках темы
НИР «Изучение пространственно-временной организации водных и сухопутных
экосистем с целью развития системы оперативного мониторинга на основе данных
дистанционного зондирования и ГИС-технологий. Регистрационный о номер:
АААА-А19-119061190081-9»

Матвиенко Евгений Владимирович, кандидат биологических наук, Поволжский научно-исследовательский институт селекции и семеноводства имени п.н. Константинова- филиал Федерального государственного бюджетного учреждения науки Самарского федерального исследовательского центра Российской академии наук

Гаврильева Надежда Константиновна,  кандидат сельскохозяйственных наук , Якутская ГСХА, приняла участие в I Республиканской студенческой олимпиаде по вопросам правовой и технической грамотности в области землеустройства и кадастра

Табунщик Владимир Александрович, младший научный сотрудник ФГБУН ФИЦ «Институт биологии южных морей имени А.О.Ковалевского РАН»

Matvienko Evgenii Vladimirovich

Gavrileva Nadezhda Konstantinovna

Tabunshchik Vladimir
Aleksandrovich  

Аннотация. В статье автор рассматривает особенности проблем
использования земельных  ресурсов на
Дальнем Востоке, а также экологические проблемы в указанной области. Проведя
изучение современных экологических 
проблем современного состояния земельных ресурсов региона, автор
приходит к выводу, что одним из путей снижения экологической напряженности   может стать осуществление эколого-хозяйственного
районирования территории,  раскрывающее территориальные
предпосылки для развития сельскохозяйственного землепользования, совершенствования
хозяйственной организации территорий и технологии использования земель..

Применение
эколого-хозяйственного районирования  на
территории Дальневосточного 
федерального  округа позволит в
течение ряда лет  планомерно осуществлять
работу по улучшении экологии земель региона 
и будет способствовать экономическому развитию  территории.

Summary. In article the author considers the peculiarities of the problems of land use in the far East, as well as environmental problems in this region. After studying the current environmental problems of the current state of the region’s land resources, the author comes to the conclusion that one of the ways to reduce environmental tension can be the implementation of ecological and economic zoning of the territory, revealing the territorial prerequisites for the development of agricultural land use, improving the economic organization of territories and land use technology..

The use of ecological and economic
zoning in the far Eastern Federal district will allow for a number of years to
systematically carry out work on improving the ecology of the region’s lands
and will contribute to the economic development of the territory.

Ключевые слова: земельные ресурсы, экология, Дальний Восток, эколого-хозяйственное районирование.

Key words: land resources, ecology, Far East, ecological and economic zoning.

Дальневосточный
федеральный округ – это важный геостратегический регион России, который имеет богатый
и разнообразный природно-ресурсный потенциалом,  имеющий возможности привлечь капитал и
крупнейшие товарных потоков. Однако особенностью развития данного региона
является то, что уровни социально-экономического развития субъектов здесь
подвергнуты значительной дифференциации. Это связано с большой протяженностью
региона и связанными с этим  особенностями климата территории, который является
резко континентальным, с одной стороны (Якутия, Магаданская область) и
муссонным с другой (юго-восточные районы округа). По этой причине необходимо
таким образом организовать   землеустроительное
проектирование региона, чтобы создать и поддержать экологически стабильный,
способный с самовоспроизводству агроландшафт [7].

 За счет  экологической стабильности ландшафта отражается
его устойчивость к внешним воздействиям, то есть способность вернуть себе  исходное состояние после того, как прекратится
внешнее воздействие. Свойство устойчивости  находит проявление во всех компонентах
ландшафта, однако больше всего его проявляет растительность. Если повышается уровень
сельскохозяйственной освоенности земель, это приводит к снижению устойчивости
ландшафтов. Чаще всего это находит проявление в интенсивном использовании
угодий, когда проводятся мелиоративные и культурно-технические работы, ведется
застройка территории [5].

Оценку
экологической стабильности агроландшафта определяют в соответствии с размерами
и характеристикой элементов положительного и отрицательного воздействия на
окружающую среду. В частности, в группу  элементов, оказывающих  положительное воздействие на окружающую среду,
относятся площади,  на которых
имеется  достаточно естественной растительности,
лесов, лугов, степей, возвышенностей, горных массивов, водных объектов и их
охранных зон, заповедников, заказников. Отрицательно воздействуют на окружающую
среду площади, где расположены различными элементами природопользования:
населенные пункты, постройки, дорожная сеть; открытые карьеры и места добычи
полезных ископаемых; рекультивируемые карьеры; полигоны отходов и
неорганизованные свалки; территории рубок леса главного пользования; пахотные
земли; животноводческие фермы; территории, занятые складскими помещениями
удобрений, ядохимикатов и нефтехранилищ; крупные военизированные формирования;
рекреационные и другие объекты, отрицательно, с точки зрения экологии, влияющие
 на региональную территорию [7].

Сегодня
на государственном уровне разрабатывается ряд  
мероприятий, связанных с расширением освоения почвенных ресурсов   Дальнего Востока, в этой связи был принят Федеральный закон 119-ФЗ РФ «О дальневосточном гектаре»,  в рамках которого гражданам РФ предоставляются
земельные участки в основном из состава земель лесного фонда. Данный закон  был направлен на повышение заинтересованности
предпринимателей в приобретении земли для того, чтобы вести сельское хозяйство
[3]. За счет вовлечения неиспользуемых земель в сельскохозяйственный оборот
планировалось интенсифицировать экономическое развитие Дальнего Востока, чтобы
улучшить демографическую ситуацию в регионе.  Однако, как показало время, интерес
предпринимателей к землям Дальневосточного региона был и остается умеренным,
невзирая на ряд преференций, предусмотренных на законодательном уровне.

Негативным фактором является интенсивное использование почв  Приморского края и Амурской области, которые в
данном регионе являются приоритетной территорией для ведения сельского
хозяйства. Многолетние наблюдения позволили заключить, что лугово-бурые и
лугово-черноземовидные почвы территорий Приморского края и Амурской области в
течение  сорока лет непрерывного
использования в сельском хозяйстве утратили гумус более, чем на ¼ от общих
площадей [3].

Указанное подтверждает необходимость 
внесения изменений  в традиционно
утилитарное и потребительское отношение к почвенным ресурсам, так как на
современном этапе многократно  возросла
вероятность деградации интенсивно используемых почв,  по причине чего может быть значительно
снижено  плодородие и спровоцировано ухудшение
общей экологической обстановки.

По оценкам специалистов, в данном регионе наблюдается большое количество
нарушенных земель. Так, в республике Саха (Якутия) площадь нарушенных земель
составила 39 тыс. га. Особенно интенсивное воздействие за компоненты окружающей
среды отмечено  в тех районах, где
размещены  предприятия горнодобывающей
промышленности – это территория Алданского, Мирнинского, Оймяконского и других
районов. Блшагоприятная эколшогическая обстановка отмечается  в малонаселенных и непромышленных районах
республики [1].

На Камчатке показатель разрушенных земель сократился, в среднем, на 10%,  но пашни бедны гумусом, фосфором и калием,
показатели которого   ежегодно
сокращаются [1].

В Приморском крае проводятся мероприятия по рекультивации земель, однако   имеет место загрязнение земель  тяжелыми металлами, такими, как свинец,
кадмий, цинк, медь [1].

В Хабаровском крае также ведутся мероприятия по снижению процесса
разрушения земель, однако зона экстремального земледелия, к которой относятся
земли данного края, характеризуется маломощностью пахотных земель.  Муссонные дожди интенсифицируют процессы размыва,
обрушения и смыва грунтов на каналах осушительных систем. Структура почв
ухудшается.  Так как в последнее
время  сократились объемы работ по
окультуриванию почвенного покрова, связанных с известкованием, фосфоритованием
и другими мелиоративными мероприятими, 
происходит  вторичное заболачивание
кормовых угодий, в результате чего сокращается их продуктивность и изменяется
геоботанический состав трав. Также большой вред наносит ветровая  эрозия. Селитебные территории  края отличаются   большим уровнем загрязнения. Подобная
ситуация отмечается  в Амурской  и в еврейской автономной областях [1].

На территории Магаданской области процесс разрушения земель идет особенно
интенсивно: так, площадь таких земель возросла более, чем на 40%. Снижение
качества почв Магаданской области связано с  водной и ветровой эрозией, вторичным мерзлотным
заболачиванием, подтоплением, переуплотнением почв, дегумификацией, повышенной
кислотностью и прочими факторами [1].

На Сахалине негативное влияние на почвы оказывает сбор, временное хранение,
уничтожение и утилизация твердых бытовых отходов и система сбора,
транспортировки и утилизации медицинских отходов. Кроме того, неполно и
некачественно обезвреживаются сточные воды, отходы животноводства, стоки рыбных
и пищевых предприятий [1].

На Чукотке восстановление  почв
связано с рядом сложностей, одна из которых – отсутствие средств для
рекультивации земель у горнодобывающих компаний,  возвращающих по этой причине отработанные
земли региону. Повышение эффективности экологических мероприятий в регионе   отразилось на снижении  уровня негативного  воздействия на окружающую среду: так, в
течение последних лет на территории округа не зафиксировано случаев природных и
техногенных аварий,  которые были бы
связаны со значительным загрязнением природной среды. Однако достаточно велико
загрязнение атмосферного воздуха районных центров и городов, некачественно
обезвреживаются и утилизируются токсичные промышленные и твердые бытовые отход
[1].

Соответственно, в отдельных регионах Дальнего Востока России процессы
деградации почвенного покрова неравномерны и по масштабам, и по интенсивности.
Неблагоприятную экологическую обстановку, отражающуюся на физико-химических
свойствах почв,  можно отметить  в районах с развитой горнодобывающей
промышленностью, на селитебных территориях, где происходит захламление почв и
ухудшается их санитарно-гигиеническое состояние [3].

В
качестве основной задачи современного землепользования необходимо следующее:  средствами землеустройства заместить неизбежную
потерю продуктивных угодий, чем будет снижено 
влияние антропогенного фактора, так и действие различных видов
деградации. Следствием данных мероприятий будет выступать повышение уровня
использования их агроэкологического потенциала и сбережение ценных земель,
строгая регламентация процессов предоставления /изъятия для целей, которые не
связаны с категорией основного пользования и др.  Для решения 
данной задачи необходимо 
осуществить эколого-хозяйственное районирование территории,  которое позволит раскрыть территориальные
предпосылки для развития сельскохозяйственного землепользования, совершенствовать
хозяйственную организацию территорий и технологии использования земель, в том
числе позволит их улучшить  через мелиорацию
и культурно-техническое улучшение, а также защитить от разных видов деградации,
включая водную и ветровую эрозию [5].

С  позиции функциональной направленности
районирования оно может быть рассмотрено в качестве:

1)
метода территориального обобщения информации, характеризующего качество земель,
и разделения территории на части с различным целевым назначением;

 2) схемы, отображающей ареалы распространения
качественно различающихся групп земель и применения хозяйственных приемов,
обеспечивающей решение задач их рационального использования, улучшения и охраны;

3) сферы фактического приложения хозяйственных приемов  в области использования и охраны земель, для чего необходимо разработать регламенты в рамках развития приоритетных типов землепользования, применения безопасных технологий использования земель, адаптивного размещения сельскохозяйственных культур и организации территории,  что обеспечит эффективное землепользование, в том числе в несельскохозяйственных отраслях [4]. Таким образом,  применение эколого-хозяйственного районирования  на территории Дальневосточного  федерального  округа позволит в течение ряда лет  планомерно осуществлять работу по улучшении экологии земель региона  и будет способствовать экономическому развитию  территории.    

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

1. Бурдуковский, М.Л. Изменение агрохимических свойств основных пахотных почв юга Дальнего Востока при длительном сельскохозяйственном использовании / М.Л. Бурдуковский. В.И. Голов, И.Г. Ковшик // Почвоведение. — 2016. — № 10. -С. 1244-1250
2. Гераськин М.М. Использование экологических показателей при разработке проектов организации территорий сельскохозяйственных предприятий // Регионология. — № 1. – 2010. – С. 23-24
3. Донцов, А.В. Родоманская С.А., Широков В.А. Региональные аспекты эрозии сельскохозяйственных земель и землепользования Амурской области / А.В. Донцов, С.А., Родоманская, В.А. Широков. – Благовещенск: ДальГАУ, 2010 .- 274 с.
4. Карев В.Б., Кавешников Н.Т. Экологическая устойчивость региональной территории / Мат-лы междунар. науч.-практич. конф. – ФГОУ ВПО МГУП. — М. – 2007. – С. 58-61
5. Лойко П.Ф. К вопросу создания системы управления землепользованием Российской Федерации на современном этапе //Землеустройство, кадастр и мониторинг земель. — 2012. — № 4. – С. 6 –15.
6. Свитайло Л.В., Ознобихин В.И., Федчун А.А. Основы методики почвенноэкологической оценки равнинных ландшафтов для целей рационализации территории при землеустройстве /Под ред. проф. А.С. Корлякова. – Владивосток: ДВО ДОП РАН, 2004- 67 с.
7. Синельников Э.П., Слабко Ю.И. Агрогенезис почв Приморья. – М.: ВНИИА, 2005. -280 с.
8. Матвиенко Е.В. АгроЭкоИнфо. 2017. № 4 (30). С. 19.
9. Романов Д.В., Матвиенко Е.В. В сборнике: Инновации в системе высшего образования Сборник научных трудов Международной научно-методической конференции. 2017. С. 224-229.
10. Алабушев А.В., Ковтунова Н.А., Ковтунов В.В., Романюкин А.Е., Матвиенко Е.В. Кормопроизводство. 2018. № 4. С. 26-30.

LIST OF REFERENCES

1. Burdukovsky, M. L. Changes in the agrochemical properties of the main arable soils of the South of the Far East during long-term agricultural use / M. L. Burdukovsky. V. I. Golov, I. G. Kovshik / / Soil Science. — 2016. — No. 10. — Pp. 1244-1250
2. Geraskin M. M. The use of environmental indicators in the development of projects for the organization of territories of agricultural enterprises / / Regionology. — No. 1. — 2010. — Pp. 23-24
3. Dontsov, A.V. Rodomanskaya, S. A., Shirokov, V. A. Regional aspects of erosion of agricultural land and land use in the Amur region / A.V. Dontsov, S. A., Rodomanskaya, V. A. Shirokov. – Blagoveshchensk: The’gau, 2010 .- 274 p.
4. Karev V. B., Kaveshnikov N. T. Environmental sustainability of a regional territory / Mat-ly mezhdunar. science.-practical. Conf. — FGOU VPO MGUP. — Moscow-2007. — Pp. 58-61
5. Loiko P. F. On the issue of creating a system of land use management in the Russian Federation at the present stage / / land Management, cadastre and land monitoring. — 2012. — No. 4. — P. 6 -15.
6. Svitailo L. V., Oznobikhin V. I., Fedchun A. A. Fundamentals of the methodology of soil-ecological assessment of flat landscapes for the purposes of rationalization of the territory in land management /ed. by Prof. A. S. Korlyakov. – Vladivostok: far Eastern branch of RAS DOP, 2004 — 67 S.
7. Sinelnikov, E. P., Slavko Y. I. Agrogenic soils of Primorye. — Moscow: VNIIA, 2005. -280 s.
8. Matvienko E. V. Agroecoinfo. 2017. No. 4 (30). P. 19.
9. Romanov D. V., Matvienko E. V. in the collection: Innovations in higher education Collection of scientific papers of the International scientific and methodological conference. 2017. Pp. 224-229.
10. Alabushev A. V., Kovtunov N. A. Kovtunov, V. V., Romanikhin A. E., Matvienko E. V. Fodder Production. 2018. No. 4. Pp. 26-30.

DOI 10.24411/2413-046Х-2020-10089

ВЛИЯНИЕ
ИНВЕСТИЦИЙ НА ФОРМИРОВАНИЕ ФИНАНСОВОЙ ПОЛИТИКИ КОМПАНИЙ АГРОПРОМЫШЛЕННОГО
КОМПЛЕКСА

INFLUENCE OF INVESTMENTS ON THE FORMATION OF FINANCIAL
POLICY OF AGRO-INDUSTRIAL COMPANIES

Артемов Никита Николаевич, аспирант, Федеральное государственное
образовательное бюджетное учреждение высшего образования «Финансовый
университет при Правительстве Российской Федерации» (Финансовый университет), Департамент
корпоративных финансов и корпоративного управления

 Хасанов
Мирджума Мирзомуродович, аспирант,
Федеральное государственное образовательное бюджетное учреждение высшего
образования «Финансовый университет при Правительстве Российской Федерации»
(Финансовый университет), Департамент корпоративных финансов и корпоративного
управления

Artemov Nikita
Nikolaevich, Graduate student, Federal State Educational Budgetary
Institution of Higher Education “Financial University under the Government of
the Russian Federation” (Financial University), Department of Corporate Finance
and Corporate Governance

Hasanov Mirjuma Mirzomurodovich,
Graduate student, Federal State Educational Budgetary Institution of
Higher Education “Financial University under the Government of the Russian
Federation” (Financial University), Department of Corporate Finance and
Corporate Governance

Аннотация.
Компании
агропромышленного комплекса нашей страны переживают в настоящее время этап
активного роста. Связано это с тем, что государство оказывает целенаправленную
политику в отношении их развития. Поток вложений продолжает неизменно
увеличиваться, растёт количество новых проектов, а также активность инвесторов.
Активно вводимые западом санкции, с одной стороны, привели к сокращению
инвестирования из-за рубежа, в связи с нестабильностью политической ситуации, а
с другой стороны, оказали влияние на рост из-за введения программ по импортозамещению.
Некоторые направления кажутся многообещающими для развития экспорта в страны
Африки, Китай и Индию. Как формируется финансовая политика компаний в следствие
вливания инвестиций в каждой отдельной отрасли сельского хозяйства, мы подробно
рассмотрим в данной статье.

Ключевые
слова: инвестиции, финансовая политика, агропромышленный
комплекс, агрохолдинги, финансирование АПК.

Агропромышленный комплекс (АПК) нашей
страны продолжает свое стремительное развитие. Были пройдены несколько этапов с
момента формирования рыночных отношений и полной разрухи до импортозамещения.
Несмотря на то, что АПК является достаточно проблемной отраслью, она все больше
привлекает внимание инвесторов. Ниже мы рассмотрим каким образом инвестиции
могут влиять на формирование финансовой политики компаний АПК [3, с.23].

В начале XXI века АПК нашей страны представлял собой
множество хозяйств с изрядно изношенной техникой и небольшими урожаями.
Эффективность была низкая, работы становилось все меньше и люди уезжали из села
в города на заработки. В это время начали формироваться первые агрохолдинги,
государство стало выдавать субсидии на развитие сельского хозяйства, а у банков
появилась возможность финансирования. Так АПК начал свое активное развитие,
благодаря поддержке государства и вводимым программам импортозамещения.
Финансирование АПК связано с большими рисками, поэтому чаще всего его осуществляли
государственные банки, но касалось это только агрохолдингов, небольшие
хозяйства были лишены возможности получить финансовую поддержку. Связано это
было в первую очередь с отсутствием обеспечения, а также низкой эффективностью
деятельности, которая выражалась в невысокой урожайности, нехваткой средств на
хорошие семена и удобрения. В это время агрохолдинги начали вести работу по
консолидации земельных активов, необходимо было создавать растеневодческие
компании, чтобы снабдить нужным сырьем основной бизнес [6].

Финансирование АПК можно разделить на
оборотное и инвестиционное. Несмотря на присутствие государственной поддержки,
сроки окупаемости проектов АПК всегда достаточно длинные и могут достигать пять
и более лет, поэтому существовала острая потребность в долгосрочном
финансировании. Это привело к тому, что в некоторых банках начали появляться
подразделения, которые курировали проекты инвестиционного кредитования. Они
проводили детальную проверку проекта, определяли есть ли у него перспективы,
насколько реален рынок сбыта, достаточно ли надежные поставщики и каковы риски
проекта в целом, оценивали готово ли предприятие выплачивать проценты на
протяжении всего хода его реализации. Постепенно финансирование на долгосрочной
основе начало получать повсеместное распространение. Потребности агрохолдингов
при этом росли и возникала необходимость в проектном финансировании. Банкам
пришлось проводить еще более глубокий анализ, так как залогом возврата был не
бизнес, а сам проект. Дополнительные трудности и повышенные риски были связаны
с ярко выраженной сезонностью, нехваткой квалифицированного, обученного
персонала, недостатком грамотной системы страхования урожая, которая
отсутствует и по сей день [4, с.3]. Это привело к тому, у крупных предприятий
проявилась потребность в вовлечении в свои проекты акционерного финансирования.
Темпы роста возрастали, возрастала и долговая нагрузка и продолжать работать на
заемных средствах становилось нерентабельным.

Рассмотрим, как меняется политика
компаний АПК в ходе привлечения инвестиций [7]:

1. Возникла потребность трансформации
отчетности из российских стандартов бухгалтерского учета (РСБУ) в международные
стандарты финансовой отчетности (МСФО) и создание подразделений внутри компании,
задача которых была внедрить эти стандарты.

2. Появилась необходимость создания
системы корпоративного управления компанией. Создавались действующие Советы
директоров и различного рода комитеты.

3. Проводились различного рода
реструктуризации компаний, формировалась понятная акционерная структура,
происходило деление на материнскую и дочерние компании, которые были встроены в
общую иерархию.

4. Возникла потребность в контроле
деятельности акционеров. Как только компания становилась публичной, в ней появлялись
контролирующие органы, которые следили за процессами, происходящими в компании,
и могли ограничивать свободу действий.

5. 
Появилась необходимость принимать дивидендную политику, часть прибыли
стала отправляться на выплаты акционерам.

Поток вложений в АПК продолжает неизменно увеличиваться, поэтому растет и активность инвесторов, и количество новых проектов. По данным Росстата доля инвестирования в агропром от общего объема инвестирования в экономику страны составила 3,8 % за первую половину 2019 года. В таблице 1 представлены данные Росстата об инвестициях в основной капитал по видам деятельности за 2018 год.

Рассмотрим по отраслям, как же
изменилась финансовая политика компаний АПК в период увеличения инвестирования
[1].

Когда были введены западные санкции,
активность компаний-инвесторов в сельском хозяйстве начала стремительно расти. Большие
и средние агрокомплексы стали увеличиваться, и даже те компании, чья
деятельность была далека от сельского хозяйства начали вкладывать деньги в
открытие ферм и возведение теплиц. Сейчас из-за экономической ситуации в России
в целом количество инвестирования существенно сократилось, отчасти из-за того,
что по некоторым видам продукции образовались излишки производства. В целом сельское
хозяйство демонстрирует устойчивую динамику роста. За счет того, что
производственный цикл достаточно короткий, сезонность и периодичность ясна,
существует уверенный внутренний спрос многие агрохолдинги продолжают
увеличивать производства и наращивать обороты. Инвестиции в сельское хозяйства,
а также реализуемые проекты стали более узконаправленными и
специализированными, а инициаторами становятся чаще всего знатоки агробизнеса.

Стоит отметить и то, что российское
сельское хозяйство все больше привлекает иностранных инвесторов. Это происходит
из-за того, что ресурсы и рабочая сила достаточно недорогие, а неосвоенных ниш
много. Так, китайские инвесторы активно заходят на Дальний Восток с целью
выращивания сои. Конкуренция в таком бизнесе в России невысокая и у
производителей есть огромный рыночный потенциал. Кроме того, для иностранных
инвесторов важна экономическая и политическая стабильности и наличие перспектив
для роста и развития, поэтому российское сельское хозяйство достаточно
привлекательно для них [2].

Еще одна из перспективных и
развивающихся отраслей сельского хозяйства – это производство зерна. Именно
сюда инвесторы начали активно вкладывать деньги, было объявлено несколько
проектов по переработке зерна, развитию логистической структуры, а также
строительству новых зерновых экспортных терминалов. Как заявляют эксперты,
наиболее привлекательным направлением для инвестиций является производство
глюкозы и продуктов ее переработки, а также нативного крахмала. Аграрии строят
предприятия по глубокой переработке пшеницы в глютен и кормовые добавки.
Подобная продукция до недавнего времени поставлялась из-за рубежа и очень слабо
представлена в России, поэтому такие проекты вызывают большой интерес у
инвесторов. Более того, эксперты прогнозируют не только стабильный внутренний
спрос, но и могу планировать выход на экспорт.

По данным ФТС России в прошедшем 2019
году зерновых культур экспортировано около 26,1 млн тонн. Общее количество
зернового запаса федерального инвестиционного фонда на январь 2020 года
составляет 1 821,3 тыс. тонн, на общую сумму около 18 411,8 млн.
рублей. Общий объем сделок по продаже зерновых культур составляет 1 332,2
тыс. тонн, на общую сумму около 13 839,7 мил. рублей. В частности, пшеницы
третьего класса продано 481,9 тыс. тонн, пшеницы четвертного класса – 380,7
тыс. тонн, пятого класса 233,4 тыс. тонн, ячменя реализовано 102,1 тыс. тонн, а
ржи продано 131,1 тыс. тонн.   

Уже несколько лет подряд, внимание
инвесторов привлекает молочная отрасль. Начали развиваться проекты по
производству и переработке молока, которые возникли из-за дефицита качественной
молочной продукции и наличия хорошего экспортного потенциала данной ниши. Как
отмечают эксперты, на полное обеспечение себя молоком Россия еще не вышла,
поэтому агробизнесу есть куда расти. Но предприятия с большой осторожностью
относятся к такому мнению, потому что есть очевидные минусы в этом направлении –
это долгая окупаемость и увеличение цен на корма. Поэтому инвестирование
происходит чаще всего в предприятия полного цикла. С начала прошедшего года
ведется серьезная работа направленная на необходимость убрать с рынка контрафактное
молока, ранее была введена система «Меркурий», шла работа по внедрению
дополнительной маркировки продукции, эти действия также увеличивают спрос
потребителей на сырое молоко. Можно говорить о том, что изготовление молочной
продукции кажется достаточно многообещающей отраслью для экспорта в страны
Африки и Китай. Крупные российские производители молока продолжают свое
активное развитие. Строятся агрокомплексы на территориях Тюменской,
Свердловской, Самарской областях и в Приморье, благодаря государственной поддержке
и влиянию средств отечественных и зарубежных инвесторов.

За прошедший 2019 год общий надой
молока во всех отраслях достиг планки 31,3 млн. тонн, что выше на 2,4% по
отношению к объему 2018 года, В отраслях сельского хозяйства надой молока
достиг 17 млн. тонн, что выше на 4,4% к объему 2018 года. Отмечается, что
увеличение роста надоя произошло за счет общей продуктивности скота. В прошлом
году надой на одну корову в среднем составляет 6 335 кг, что выше на 6,5% в
сравнении с 2018 годом. Росстат отмечает, что общий объем сырого молока в 2019
году остановился на отметке 4 853,4 тыс. тонн, что на 1,6% ниже
относительно 2018 года, объем кисломолочных продуктов составил 2 551 тыс.
тонн, что меньше на 2,3 %, сыра – 477,6 тыс. тонн, что больше на 10,1%,
сливочного масла — 239,2 тыс. тонн, что на 0,4% больше, а сухих сливок – 139,5
тыс. тонн, что больше на 16% по отношению к 2018 году.

Что касается животноводства, проектов
строительство комплексов в 2019 году не объявлялось, тем не менее в отрасль
продолжают активно инвестировать. Эксперты отмечают, что начинать такой бизнес
нуля достаточно не просто из-за низкой маржинальности и роста затрат. Что же
касается инвестиций, то они направлены теперь на создание дополнительных
мощностей по замораживанию и хранению продукции. Это направление также
перспективно для развития, товар идет как на внутренний рынок, так и на
экспорт.  

За прошедший 2019 год по хозяйствам
всех категорий объем скота на убой достиг отметки 15,2 мил. тонн, что выше на
1,9% по отношению к 2018 году. В организациях сельского хозяйства объем скота
достиг 11 626 тыс. тонн, что на 3% выше уровня 2018 года. Росстат
заявляет, что количество промышленного мяса в 2019 году составило 2 494,6
тыс. тонн, что выше 6,5 % в сравнении с 2018 годом, мясные замороженные и
охлажденные полуфабрикаты достигли отметки 3 247,1 тыс. тонн, что больше
на 9,1%, производство колбасных изделий сократилось на 0,2% и составило
2 081,4 тыс. тонн, а вот объем произведенный мясных консервов увеличился
на 12,2% и составил 626,1 куб [10].

Что касается говядины, за 2019 год во
всех организациях сельского хозяйства произведено около 1 005,8 тыс. тонн,
что больше на 1,4% по отношению к 2018 году. Что касается свинины, за 2019 год
было произведено 4 362,6 тыс. тонн, что больше на 7,2 % по отношению к
2018 году.

Большой интерес инвесторов с недавних
пор направлен на масложировую отрасль. В последние несколько лет новые
маслоэкстракционные заводы в нашей стране не строились, а деньги вкладывались
чаще всего в переработку подсолнечника. Сейчас основные вливания идут по
направлениям сои и рапса. Начинают строить новые заводы по их переработке, что должно
помочь закрыть вопросы по импортозамещению шрота из сои. Эксперты отмечают, что
из-за того, что ряд соевых продуктов в России не делают, а спрос существует
достаточно высокий, то проекты по импортозамещению становятся перспективным,
более того, продукты из сои, получаемые в результате её переработки, имеют
огромный потенциал для экспорта. 

В прошлом году отмечается активный
рост урожая подсолнечника, рапса и сои, это произошло за счет того, что были
увеличены площади для посева, объем урожая достиг 21,5 млн. тонн, что больше на
1,5% по отношению у 2018 году. Росстат заявляет о том, что объем собранного
подсолнечника составляет около 15,1 млн. тонн, что больше более чем на 2 тонны
по отношению к 2018 года. Сои тоже собрали больше, примерно на 0,3 млн. тонн и
общий ее объем достиг 4,34 млн. тонны. Отмечается также прирост урожайности рапса,
его собрали 2,06 млн. тонн, что больше на 0,07 млн. по отношению 2018 года.

В отраслях производства и обработки
масленичных культур самый большой объем продукции на экспорт пришелся на подсолнечное
масло, он дал огромный прирост к 2018 году, почти 57% и составил почти один
миллион тонн. Что касается семян сои, то объем их экспорта достиг 402 тыс.
тонны, что больше на 26% по отношению к 2018 году. Объем экспорта семян
подсолнечника увеличился в 9,7 раз и составил 373 тыс. тонн, а семян льна
экспортировали 345 тыс. тонн, что больше на 60%. Увеличились также и объемы
экспорта шрота и масла, так шрот подсолнечника увеличился на 64%, соевый шрот
на 57%, рапсового масла стали продавать больше на 31%, а соевого на 9%.

Одной из важных новостей первого
месяца текущего года, стало то, что Россия значительно стабилизирует свое
положение на рынке Китая. Импорт отечественных растительных масел активно
наращивает обороты, а Китай встал на первое место в экспорте российских масел:
соевого, рапсового и подсолнечного. За 2019 год в Китай было продано около 197
тыс. тонн подсолнечного масла, что в 3,7 раз больше по отношению к 2018 году,
98 тыс. тонн соевого масла, что больше на 91%, а рапсового было продано около
94 тыс. тонн, что в 2,6 раза больше по отношению к 2018 году. Хочется отметить
тот факт, что количество экспортируемого подсолнечного масла в Индию
увеличилось почти в 21 раз. Теперь эта страна занимает третье место в мире по
импорту российского подсолнечного масла, потребляя около 159 тыс. тонн.   

В 2016-2018 годах тепличное
овощеводство было лидером по величине инвестирования, но с 2019 года вложения
стали резко уменьшаться. Эксперты предполагают, что причиной тому послужило
прекращение возмещения затрат на строительство теплиц. Кроме того, темпы
развития были взяты чрезмерно высокие, очень многие начали строительство теплиц,
не имея при этом нужных профессиональных компетенций. Это привело к тому, что
мелкие предприятия закончили свое существование, а на рынке остались только
серьезные и сильные игроки. Эта отрасль интересна для инвестирования лишь в
плане модернизации старых производств и вложения денег в отдаленные регионы, а
также как экспортное направление. Это связано с тем, что на себестоимость
оказывают влияние высокие тарифы на энергоресурсы, требование сетей и растущая
конкуренция. Тем не менее приток вложений продолжается, в части регионов Сибири
и Дальнего Востока сохраняется дефицит тепличной продукции. Во многих городах
нет своих промышленных теплиц, поэтому целесообразным становится строительство
небольших локальных производств в конкретных регионах [5].

Эксперты отмечают, что потенциал у
отрасли еще существует, потому что старые теплицы выходят из строя, многие из
них работают еще с советских времен, эти доли производства со временем
необходимо будет восполнять. Однако несмотря на то, что обороты отрасли растут,
в текущих условиях развития рынка, существовать и наращивать производственные
мощности смогут только сильные и крупные агрохолдинги.

Лидером по привлечению инвестирования
с 2016 года на протяжении нескольких лет был рынок бройлера. Постепенно интерес
к этой отрасли угасал, но в 2019 году он снова проснулся. Заявлено несколько
проектов по строительству птицефабрик в Бурятии и Смоленской области, которые
будут включать в себя инкубаторий, площадки по выращиванию, а также
комбикормовый завод. По-прежнему инвесторы обращают свое внимание на
индейководческий сегмент. Предполагается увеличение производства на треть от
текущих объемов, создание инфраструктурных мощностей и расширение реализуемых
проектов. Активно развиваются те региональные производства, где есть
возможности реализации свежего продукта с короткими срока хранения. Мяса птицы
по данным Росстата за 2019 год было реализовано 6 199 тыс. тонн, что
больше на 0,6% по отношению у 2018 году.  

 
Таким образом, можно сделать выводы о том, что компании АПК достаточно
интересны инвесторам, в том числе и иностранным благодаря тому, что
региональные и федеральные власти заинтересованы в развитии отрасли и оказывают
дополнительное содействие по организации такого бизнеса [8]. Правда из-за
введения западных санкций появились сложности по части финансирования из-за
неуверенности относительно дальнейшей политики. Тем не менее вклад иностранных
инвестиций в российский АПК очевиден, российские агрохолдинги активно
развиваются, модернизируют производства, наращивают обороты. Для того, чтобы
такая тенденция закрепилась компании должны обладать достаточно высоким уровнем
ресурсообеспеченности, на что, безусловно, влияет наличие финансовой поддержки
и присутствие инвестирования.

Источники

1. Варфоломеев Д., Инвестиции в
агропромышленный комплекс: этапы развития, тенденции, особенности // Экономика
и жизнь, № 21, 2019

2. Ганенко И., Инвестиции опять
сменили драйверы. Какие проекты анонсировались в АПК в 2019 году // Агро
Инвестор, 2019

3. Кожанчикова Н.Ю., Инвестиции в
аграрный сектор региона // Вестник сельского развития и социальной политики, 2017

4. Колесников С.М., Государственное
регулирование инвестиционных процессов. // Проблемы качества образования в
негосударственном вузе: практика и анализ, 2005.

5. Колесников С.М., Формирование
региональной инвестиционной политики. // Формирование инновационной стратегии
развития экономики регионов России, 2006.

6. Кошолкина Л., Инвестиционная
политика в агропромышленном комплексе // Экономист, 2006

7. Кравченко Т.С., Влияние инвестиций
на формирование инновационного потенциала АПК // Весник сельского развития и
социальной политики, 2017.

8. Молчанова Л.А., Бендерук Т.Г.
Факторы роста инвестиционной привлекательности регионов в контексте устойчивого
развития экономики государства // Конкурентоспособность в глобальном мире:
экономика, наука, технологии, 2017.

9. Руцкий И. М., Состояние и проблемы
привлечения инвестиций в развитие АПК России в условиях санкций // Молодой
учёный №22, 2017.

10. Чулок А., АПК будущего. Взгляд на
сельское хозяйство сквозь призму анализа больших данных // Агроинвестор, 2019.

DOI 10.24411/2413-046Х-2020-10088

АНАЛИЗ ИНВЕСТИЦИОННОЙ ПРИВЛЕКАТЕЛЬНОСТИ ПРЕДПРИЯТИЙ
НЕФТЕГАЗОВОЙ ОТРАСЛИ В РОССИИ

COMPARATIVE
ANALYSIS OF INVESTMENT ATTRACTIVENESS OF OIL AND GAS INDUSTRY ENTERPRISES IN
RUSSIA

Самсонов Алексей Владимирович, ФГБОУ ВО «Калининградский государственный технический университет», E-mail: 513980@mail.ru

Васильев Игорь Викторович, начальник Управления профориентационной работы и содействия трудоустройству ФГБОУ ВО «Калининградский государственный технический университет», к.э.н., доцент кафедры отраслевых и корпоративных финансов, E-mail: igor.vasilev@klgtu.ru

Samsonov Alexey
Vladimirovich, first-year master’s student
of «KSTU»

Vasiliev Igor
Viktorovich, head of Department of
vocational guidance and employment promotion of the «KSTU», Ph. D., associate
Professor of industrial and corporate Finance

Аннотация. В статье приводится сравнительный анализ инвестиционной
привлекательности крупнейших предприятий нефтегазовой отрасли в России, а
именно ПАО «Татнефть», ПАО «Роснефть», ПАО «Лукойл» и ПАО «Сурггутнефтегаз».
Автором, для оценки инвестиционной привлекательности использовались
бально-рейтинговая оценка, метод экстраполяции, коэффициентный метод и метод
экспертных оценок. По результатам оценки инвестиционной привлекательности
каждым из методов сделаны обоснованные выводы, а затем проведено согласование
полученных результатов с использованием метода анализа иерархий и выведена
итоговая интегральная оценка инвестиционной привлекательности сравниваемых
предприятий.

Summary.
The article presents a comparative analysis of the investment
attractiveness of the largest oil and gas companies in Russia, namely Public company «Tatneft», Public company «Rosneft», Public company «LUKOIL» and Public company «Surgutneftegaz». The
author, to assess the investment attractiveness, used a score-rating
assessment, extrapolation method, coefficient method and the method of expert
assessments. Based on the results of the assessment of investment
attractiveness of each of the methods, reasonable conclusions were made, and
then the results were coordinated using the method of analysis of hierarchies
and the final integrated assessment of investment attractiveness of the
compared enterprises was derived.

Ключевые слова: инвестиционная привлекательность,
бально-рейтинговая оценка, метод экстраполяции, коэффициентный метод, метод
экспертных оценок, анализ иерархий, интегральная оценка инвестиционной
привлекательности.

Keywords: Investment attractiveness,
score-rating evaluation, extrapolation method, coefficient method, expert
evaluation method, hierarchy analysis, integral evaluation of investment
attractiveness

Инвестиционная привлекательность
коммерческой организации является важным экономическим показателем, отражающим
эффективность хозяйственной деятельности, а также устойчивость субъекта
хозяйствования в сложившейся конъюнктуре рынка. Данный показатель позволяет
наиболее полно и обобщенно оценивать положение коммерческой организации на
рынке в динамике, отражая ее внутреннее состояние и одновременно с этим,
сравнивая с конкурентами.

Развитие и усовершенствование методов оценки
инвестиционной привлекательности коммерческих организаций становится все более
актуальным вопросом современной экономической науки, что связано с процессами
глобализации в современном мире, а также появлением технологии, снижающих
транзакционные издержки при заключении сделок по покупке или продаже долговых
или долевых ценных бумаг. Фактически, вопросы объективной оценки инвестиционной
привлекательности ценных бумаг коммерческих обществ, обусловили актуальность
исследуемой проблемы.

В мировой и российской практике, для оценки
инвестиционной привлекательности организации используют различные
методологические подходы, самыми известными из которых являются: методы
интегральной оценки, рейтинговые оценки, бальные системы,
экономико-математические методы, метод экспертных оценок [2].

Используя различные методы по оценке
инвестиционной привлекательности организаций, инвестор может комплексно оценить
финансовую устойчивость компании, внешнюю среду, а также различные иные
факторы. Однако данные показатели будут не согласованы друг с другом, данную
проблему позволяет решить метод анализа иерархий, который позволяет по
результатам анализа вывести итоговую интегральную оценку инвестиционной
привлекательности предприятия [3].

Проведем комплексную оценку современного
уровня инвестиционной привлекательности крупнейших предприятий нефтегазовой
отрасли в России. В качестве критериев сравнения используем следующие методы
оценки инвестиционной привлекательности: бально-рейтинговая оценка, метод
экономико-математического прогнозирования, коэффициентный метод, метод
экспертных оценок. В качестве альтернатив выбраны: ПАО «Татнефть», ПАО «НК
«Роснефть», ПАО «Лукойл», ПАО «Сургутнефтегаз». Проведем оценку инвестиционной
привлекательности данных организаций, используя каждую методику, а затем
методом анализа иерархий определим наиболее оптимальный объект инвестирования
(для оценки инвестиционной привлекательности по данным методикам используются
данные бухгалтерской (финансовой) отчетности предприятий составленной по
российским стандартам бухгалтерского учета за 2018 год,) [5, 6, 7, 8].

В качестве первого метода оценки
инвестиционной привлекательности предприятия используем методику определения
кредитоспособности заемщика на основе методологических разработок Сбербанка РФ
в соответствии с регламентом предоставления кредитов юридическим лицам
Сбербанком России и его филиалами от 8 декабря 1997 г. № 285-р [1].

В соответствии с методикой, которую
использует Сбербанк, рассчитаем следующие коэффициенты для каждого из
оцениваемых предприятий:

1) К1 – коэффициент абсолютной ликвидности;

2) К2 – коэффициент критической оценки
(срочной ликвидности);

3) К3 – коэффициент текущей ликвидности;

4) К4 – коэффициент соотношения собственных
и заемных средств;

5) К5 — коэффициент рентабельности продаж.

Рассчитав данные коэффициенты, определим соответствующую им категорию, а затем выведем итоговый рейтинг для каждого предприятия, результат представлен в таблице 1.

Таким образом, на основании данных
представленных в таблице 1, можно сделать вывод о том, что ПАО «Татнефть» и ПАО
«НК «Сургутнефтегаз» в 2018 году, согласно методике Сбербанка, можно отнести к
первому классу потенциального заемщика. Следует отметить, что коэффициенты
ликвидности для данных предприятий существенно превышают нормативные значения,
что свидетельствует о низкой угрозе банкротства. В то же время, ПАО «НК
«Роснефть» можно отнести ко второму классу потенциального заемщика, а ПАО
«Лукойл» только к третьему.

В качестве экономико-математического метода, рассчитаем прогнозные значения прибыли до налогообложения и рыночной стоимости акций анализируемых предприятий, используя метод экстраполяции (таблица 2 и 3). Прибыль до налогообложения анализируемых предприятий получена из данных бухгалтерской (финансовой) отчетностей, составленной по РСБУ, динамика цен на акции представлена на сайте Московской биржи [4].

На основании данных представленных в таблице
2 и 3, можно сделать вывод о том, что методом экстраполяции, к концу 2019 года,
можно прогнозировать снижение показателя прибыли до налогообложения всех
анализируемых предприятий. При этом, рыночная стоимость акций данных
предприятий существенно не изменится. Следует отметить, что прогнозируемое
резкое снижение прибыли до налогообложения анализируемых предприятий
обусловлено высокой волатильностью данного показателя, что является
дополнительным фактором риска, так как прибыль нефтяных компаний сильно зависит
от колебания мировых цен на нефть. В 2019 году, прогнозные значения нефтяных
цен существенно ниже показателей 2018 года, что отчасти подтверждает значимость
проведенного корреляционного анализа. Таким образом можно сделать вывод о том,
что при оценке инвестиционной привлекательности нефтяных компаний следует также
учитывать сальдо доходов и расходов компаний по прочей деятельности.

В качестве третьего метода оценки инвестиционной привлекательности анализируемых предприятий используем коэффициентный метод (таблица 4). Данные для расчетов сравнительных коэффициентов получены из бухгалтерской (финансовой) отчетностей компаний за 2018 год, составленной по РСБУ и данным Московской Биржи.

На основании данных представленных в таблице
4, можно сделать вывод о том, что анализируемые предприятия сильно отличаются
по показателям экономической деятельности, а именно:

1.      Для
ПАО «Татнефть» характерна высокая стоимость акций по сравнению с другими
компаниями в отрасли, что отчасти обусловлено высокой рентабельностью основных
средств и затрат на оплату труда, однако данный факт может свидетельствовать о
переоцененности акций ПАО «Татнефть».

2.      Для
ПАО «Роснефть» стоит отметить более низкую стоимость акций по сравнению с ПАО
«Татнефть» и ПАО «Лукойл», однако данная компания имеет более низкие показатели
рентабельности основных средств, и отрицательное сальдо отношения прочих
доходов и расходов к выручке, что является негативным фактом.

3.      Для
ПАО «Лукойл» важно отметить, существенно более низкий показатель
оборачиваемости дебиторской задолженности, что является негативным фактом,
однако положительное сальдо по прочей деятельности и высокая рентабельность
основных средств отчасти обуславливают высокую стоимость акций по сравнению с
конкурентами.

4.      ПАО
«Сургутнефтегаз» сильно отличается от других компаний в отрасли положительным
сальдо по прочей деятельности, доля которого составляет почти 40% от выручки.
Данный факт обусловлен высокой долей финансовых вложений в общей структуре
активов компании, что позволяет диверсифицировать бизнес и существенно снизить риск
снижения стоимости мировых цен на нефть. Негативным фактом является лишь низкая
рентабельность затрат на оплату труда, по сравнению с другими компаниями в
отрасли.

В качестве четвертого метода оценки
инвестиционной привлекательности анализируемых предприятий используем метод
экспертных оценок.

Так, национальное рейтинговое агентство RAEX
(Эксперт РА) 10 мая 2018 года подтвердило для ПАО «Татнефть» рейтинг
кредитоспособности нефинансовой компании на уровне ruAAA. Прогноз по рейтингу –
стабильный [9].

ПАО «Татнефть» получает кредитный рейтинг
RAEX (Эксперт РА), которое является аккредитованным кредитным рейтинговым
агентством в соответствии с Федеральным законом № 222-ФЗ от 13 июля 2015 года
«О деятельности кредитных рейтинговых агентств в РФ». Кредитный рейтинг
присвоен по российской национальной шкале и является долгосрочным.

Так, 10 мая 2018 года, подтверждая кредитный
рейтинг ПАО «Татнефть» на высшем уровне по шкале агентства, «Эксперт РА»
отметило сильную прогнозную ликвидность Группы на горизонте 18 месяцев с конца
2017 года при покрытии генерируемым денежным потоком всех потребностей Группы в
денежных средствах, направляемых на инвестиционную деятельность и выплату
дивидендов в соответствии с дивидендной политикой ПАО «Татнефть», а также
крайне низкий уровень общей долговой нагрузки Группы. Среди сильных сторон
Татнефти агентство также отмечает высокие уровни информационной прозрачности
Группы, репутации аудитора, стратегического обеспечения и умеренно высокий
уровень качества риск-менеджмента.

При этом, «Эксперт РА» 19.07.2017 года также
присвоил рейтинг ruAAA и компании ПАО «Роснефть» (в дальнейшем данные рейтинги
были подтверждены).

Для компаний ПАО «Лукойл» и ПАО
«Сургутнефтегаз» национальные рейтинговые агентства не присваивали кредитный
рейтинг.

Иностранные рейтинговые агентства присваивали кредитные рейтинги для российских компаний, их оценки представлены в таблице 5.

На основании полученных данных, можно
сделать вывод о том, что все анализируемые компании являются инвестиционно
привлекательными, так как рейтинг на уровне BBB- и выше является
«инвестиционным». Однако, компания ПАО «НК «Роснефть» является менее инвестиционно
привлекательной по сравнению с ПАО «Татнефть» и ПАО «Лукойл», так как
иностранные рейтинговые агентства оценивают её ниже чем остальные российские
компании. При этом, лидером среди анализируемых компаний, по мнению иностранных
агентств можно выделить ПАО «Лукойл». ПАО «Сургутнефтегаз» не имеет рейтинговых
оценок ни от одного крупного рейтингового агентства. Данный факт является
негативным при оценке инвестиционной привлекательности ПАО «Сургутнефтегаз»,
так как свидетельствует о недостаточном уровне информационной прозрачности
деятельности компании.

Таким образом, в результате проведенной
оценки инвестиционной привлекательности нефтяных компаний России, можно
наблюдать очевидное противоречие в полученных данных. Например,
бально-рейтинговая оценка, используемая ПАО «Сбербанк», свидетельствует о том,
что наиболее приоритетной альтернативой для инвестиций является ПАО «Татнефть»
и ПАО «Сургутнефтегаз». Однако, используя метод экспертных оценок, можно
сделать вывод о том, что лучшей альтернативой является ПАО «Лукойл». Проблему
согласования полученных данных позволяет решить метод анализа иерархий.

Для согласования полученных данных по оценке
инвестиционной привлекательности сравниваемых предприятий используем метод
анализа иерархий для определения удельного веса каждого из методов оценки
инвестиционной привлекательности организации, и выберем наиболее оптимальный
объект инвестирования.

Для установления относительной важности элементов иерархии используем шкалу отношений. Данная шкала позволяет ставить в соответствие степеням предпочтения одного сравниваемого объекта перед другим некоторые числа (таблица 6).

Используя шкалу отношений, составим матрицу сравнения методик оценки инвестиционной привлекательности организаций (таблица 7).

Аналогично составим матрицы сравнения альтернатив по каждому критерию, методу (таблицы 8 и 9).

Для таблицы 7 найдем сумму элементов каждого столбца, а затем разделим все элементы матрицы на сумму элементов соответствующего столбца, данные действия называются нормировкой матрицы. Последним шагом найдем среднее значения для каждой строки, результат представлен в таблице 10.

Столбец средних значений, представленный в
таблице 10, называют весовым столбцом критериев по цели. Данные свидетельствуют
о том, что метод экспертной оценки имеет долю 41% в структуре анализа
инвестиционной привлекательности организации. Следовательно, при принятии
решений данный метод является наиболее важным для оценки инвестиционной
привлекательности.

Аналогично проведем расчет средних значений для матриц попарного сравнения по критериям. В итоге получаем столбцы (векторы) весовых коэффициентов объектов сравнения с точки зрения соответствия отдельным критериям. Результат представим в виде матрицы весов альтернатив по каждому критерию (таблица 11).

На основании данных таблицы 11, можно
сделать вывод следующие выводы:

1)      методом
бально-рейтинговой оценки предполагается, что наилучшей альтернативой является
покупка акций ПАО «Татнефть» и ПАО «Сургутнефтегаз» (40% и 46% соответственно в
общей структуре);

2)      методом
экстраполяции прогнозируется, что наилучшей альтернативой является покупка
акций ПАО «Татнефть» и ПАО «Лукойл» (54% и 28% соответственно в общей
структуре);

3)      методом
экспертной оценки можно определить, что наилучший кредитный рейтинг имеет ПАО
«Лукойл», при этом ПАО «Сургутнефтегаз» не имеет рейтингов ни от одного
крупного рейтингового агентства, что является негативным фактом и снижает
инвестиционную привлекательной компании;

4)      коэффициентным
методом можно определить что наилучшей альтернативой является покупка акций ПАО
«Сургутнефтегаз», что существенно обусловлено более низкой стоимостью акций
(относительно уровня дохода компании) в сравнений с конкурентами.

Таким образом, разные методики оценки инвестиционной привлекательности компании демонстрируют различные результаты. Для разрешения данного противоречия необходимо согласовать полученные ранее данные. Для этого произведем умножение матрицы вектора весов критериев (таблица 10) и матрицы весов альтернатив по каждому критерию (таблица 11). Проведя умножение матриц, получаем итоговую интегральную оценку инвестиционной привлекательности сравниваемых предприятий:

Таким образом, наибольшую долю (почти 36%)
занимает ПАО «Татнефть», следовательно, именно данная альтернатива является
наиболее оптимальным объектом инвестирования на начало 2019 года.

Таким образом, используя метод анализа
иерархий можно согласовывать результаты оценки инвестиционной привлекательности
организаций различными методиками, и в соответствии с пожеланиями инвестора.

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ

1.      Регламент предоставления кредитов юридическим
лицам Сбербанком России и его филиалами от 8 декабря 1997 г. N 285-р (утв.
Комитетом Сбербанка РФ по предоставлению кредитов и инвестиций) (с изменениями
и дополнениями)

2.      Джурабаева Г. К. Методология оценки
инвестиционной привлекательности промышленного предприятия // Известия УрГЭУ. —
2014. — № 10. — С. 64–72.

3.      Саати Т. Принятие решений. Метод анализа
иерархий. — М.: Радио и связь, 1993. — 278 с.

4.      Официальный сайт ПАО «Московская биржа». —
[Электронный ресурс]: Moex. – Режим доступа: https://www.moex.com/

5.      Официальный сайт ПАО «Лукойл». —
[Электронный ресурс]: Lykoil.
– Режим доступа: http://www.lukoil.ru/

6.      Официальный сайт ПАО «НК «Роснефть». —
[Электронный ресурс]: Rosneft. – Режим доступа: https://www.rosneft.ru/

7. Официальный сайт ПАО
«Сургутнефтегаз». — [Электронный ресурс]: Surgutneftegaz. – Режим доступа:
http://surgutneftegas39.ru/

8.      Официальный сайт ПАО «Татнефть». —
[Электронный ресурс]: Tatneft. – Режим доступа: http://www.tatneft.ru/?lang=ru#

9.      Официальный сайт рейтингового агентства
«Эксперт Ра». — [Электронный ресурс]: Raexpert. – Режим доступа:
https://raexpert.ru/

УДК: 636.2

DOI 10.24411/2413-046Х-2020-10087

Мясное скотоводство России: состояние
и ориентиры развития

Meat cattle breeding in Russia: state and development
guidelines

Терновых
Константин Семенович,
доктор экономических наук, профессор, заслуженный деятель науки РФ, зав.
кафедрой организации производства и предпринимательской деятельности в АПК
ФГБОУ ВО «Воронежский государственный аграрный университет имени императора
Петра I» г. Воронеж, e-mail: organiz@agroeco.vsau.ru

Коробков Евгений Владимирович, кандидат экономических наук, доцент кафедры организации производства и предпринимательской деятельности в АПК ФГБОУ ВО «Воронежский государственный аграрный университет имени императора Петра I», Российская Федерация, г. Воронеж, e-mail: organiz@agroeco.vsau.ru

Ternovykh Konstantin S., Doctor of Economic Sciences, Professor, Meritorious Scientist of the Russian Federation, Head of the Dept. of Farm Production Management and Entrepreneurial Business in Agro-Industrial Complex, Voronezh State Agrarian University named after Emperor Peter the Great, Voronezh, tel. 8(473) 253-75-63 (1240) e-mail: organiz@agroeco.vsau.ru

Korobkov Evgeniy V., Candidate of Economic Sciences, Docent, the Dept. of Farm Production Management and Entrepreneurial Business in Agro-Industrial Complex, Voronezh State Agrarian University named after Emperor Peter the Great, Voronezh, tel. 8(473) 253-77-51, e-mail: organiz@agroeco.vsau.ru

Аннотация.
Представлены
результаты исследования, проведенного с целью определения роли инноваций в
развитии отечественного мясного скотоводства. Приводятся данные о том, что за
последние десять лет в России производство говядины на убой в живом весе в
хозяйствах всех категорий снизилось на 10% и составило 2798,4 тыс. т. Главенствующая
роль принадлежит хозяйствам населения, в разные годы на их долю приходилось от
54,4  до 63,0% общего объема производства
говядины, причем самая низкая доля приходится на 2018 г. Доля
сельскохозяйственных предприятий составляет лишь треть произведенной говядины в
стране, поскольку производство мяса в отрасли скотоводства является фактически
побочной продукцией от молочного скотоводства, т.е. шлейф от молочного скота. Однако
за последние восемь лет сельскохозяйственные предприятия страны увеличили
объемы произведенной говядины на 89,5 тыс. т, или 9,9%. Установлено, что
добиться таких ускоренных темпов развития мясного скотоводства удалось
благодаря государственной поддержке и реализации целевых региональных программ,
направленных на строительство новых мощностей промышленного типа и
технико-технологическую модернизацию существующих животноводческих объектов.
Отмечена важная роль интегрированных формирований в росте объемов производства говядины
за счет внедрения достижений научно-технического прогресса, современных
инновационных технологий. Анализ показал, что современные откормочные
предприятия обладают высокотехнологичными мощностями по производству
комбикормов, значительно удешевляющими себестоимость продукции.

Summary. The
results of a study conducted to determine the role of innovations in the
development of domestic beef cattle breeding are presented. The data shows that
over the past ten years in Russia, the production of beef for slaughter in live
weight in farms of all categories decreased by 10% and amounted to 2798.4
thousand tons. the Leading role belongs to the farms of the population, in
different years they accounted for from 54.4 to 63.0% of the total beef
production, with the lowest share falling in 2018. The share of agricultural
enterprises is only one third of the beef produced in the country, since meat
production in the cattle industry is actually a by-product from dairy cattle,
i.e. a plume from dairy cattle. However, over the past eight years, the
country’s agricultural enterprises have increased the volume of beef produced
by 89.5 thousand tons, or 9.9%. It is established that such accelerated rates
of development of beef cattle breeding were achieved thanks to state support
and implementation of targeted regional programs aimed at building new
industrial-type capacities and technical and technological modernization of
existing livestock facilities. The important role of integrated formations in
the growth of beef production due to the introduction of scientific and
technological progress, modern innovative technologies was noted. The analysis
showed that modern feedlots have high-tech capacities for the production of
compound feeds, which significantly reduce the cost of production.

Ключевые
слова:
мясное скотоводство, говядина, агрохолдинги, инновации, производственная
инфраструктура.

Keywords: beef
cattle breeding, agricultural holdings, innovations, production infrastructure.

Введение. В условиях
макроэкономической нестабильности отечественной экономики, сопровождающейся
введенными рядом зарубежных стран санкциями, необходим постоянный мониторинг
эффективности производственно-коммерческой деятельности сельскохозяйственных
товаропроизводителей и отраслей АПК [8]. Одной из приоритетных на сегодня
отраслей народного хозяйства, играющей значительную роль в развитии АПК,
является скотоводство. За годы реформ сельское хозяйство, также как и весь АПК
в целом, подверглись губительному уничтожению [3]. Поэтому оценка тенденций
развития отрасли и определения факторов, оказывающих влияние на экономическую
эффективность производства и реализации продукции скотоводства, а также на
формирование внутреннего агропродовольственного рынка говядины, приобретает
особую актуальность для выработки практических рекомендаций и принятия
управленческих решений.

Материалы
и методы исследования. При изучении вопросов организации производства
говядины были использованы данные Федеральной службы государственной статистики
и Министерства сельского хозяйства Российской Федерации, годовой бухгалтерской
отчетности сельскохозяйственных предприятий Воронежской области, статьи в
российских периодических изданиях. В качестве методов исследования применялись
монографический, статистико-экономический, расчетно-конструктивный,
абстрактно-логический и другие методы.

Результаты
исследования и их обсуждение. Скотоводство в России является одной из
важнейших и стратегически значимых подотраслей животноводства. Особая роль мяса
и мясных продуктов определяется их значимостью как основного источника белков
животного происхождения в рациональном питании человека. В настоящее время от
развития рынка говядины во многом зависят экономическая стабильность в стране и
ее продовольственная безопасность. Кроме того, высокоразвитое производство
является определяющим фактором устойчивого функционирования мясоперерабатывающей
промышленности.

По производству крупного рогатого скота на
убой в убойном весе, Россия находится на 10 месте (2,7 % мирового
производства), а возглавляют рейтинг США (18,8 %), Бразилия (15,4 %), ЕС (13,0
%), Китай (6,9 %) и Индия (4,3 %). За последние 10 лет производство скота и
птицы увеличилось на 67,2 % (+5,9 млн т) к уровню 2008 г.

Основными производителями говядины в РФ на протяжении длительного периода остаются хозяйства населения, однако за 2008-2018 гг. производство в них снизилось на 397,7 тыс. т или 20,7 % (табл. 1).

На сельскохозяйственные предприятия
приходится лишь треть произведенной говядины в стране. Причина заключается в
том, что производство мяса в скотоводстве является фактически побочной
продукцией от молочного скотоводства. Как правило, это скот молочных пород
скота с низкой продуктивностью и, как следствие, высокой себестоимостью
продукции, тем не менее, за последнее три года наметилась положительная
тенденция роста. Так, объем производства за 2015-2018 гг. вырос на 64,7 тыс. т,
или на 6,9%.

Еще одним трендом современного
производства говядины последнего десятилетия является увеличение интереса к
нему крестьянских (фермерских) хозяйств и индивидуальных предпринимателей. Так,
рост производства в данной группе хозяйств за 2008-2018 гг. составил 157,2 тыс.
т, или более чем в 2 раза.

Оценивая 
динамику производства в разрезе регионов за 2018 г, нами был составлен их
рейтинг. Лидирующее место по наращиванию объемов производства в 2018 г
принадлежит Ростовской и Брянской областям, а также Алтайскому краю, эти три региона
за год увеличили объем производства говядины на 18,4 тыс. т.

Наибольшее сокращение производства наблюдается в Республике Башкортостан, Республике Бурятия и Ставропольском крае, за год в них объем производства сократился на 8,3 тыс. т, несмотря на максимальное внимание государства к данному направлению  (табл. 2).

В структуре производства крупного рогатого
скота на убой (в живом весе) в хозяйствах всех категорий в 2018 г на скот
молочно-мясных пород приходилось — 2798,4 тыс. т, в то время как доля
специализированного мясного скота составила 453,3 тыс. т, или всего лишь 16,2
%.

Мировой опыт показывает, что
удовлетворение спроса на говядину в достаточном объеме невозможно без развитого
специализированного мясного скотоводства, доля которого в общем поголовье
крупного рогатого скота в развитых странах составляет от 40 до 85%.

Основная часть поголовья мясного скота РФ
приходится на ЦФО, в 2018 г. здесь было сосредоточено 634,1 тыс. голов, или 67,0% всего
поголовья РФ (табл. 3). Также необходимо отметить, что всего лишь за год общее
поголовье мясного скота в РФ увеличилось на 126,3 тыс. голов, или на 15,4%
относительно 2017 г. [5].

Одним из самых динамично развивающихся регионов ЦФО в области мясного скотоводства является Воронежская область. Так, в 2018 г в регионе
насчитывалось 55,1 тыс. голов, а динамика прироста поголовья за год составила
21,4%. Объем произведенной говядины в 2018 г. по области составил 98,9 тыс. т,
или 19,9% всей произведенной говядины в ЦФО.

Крупнейшими производителями говядины в Воронежской области являются ООО «Заречное» Рамонского района, группа компаний «Доминант» и ООО «ЭкоНиваАгро» Лискинского района [2]. Среднегодовое поголовье в 2018 г. на них составило 56,8 тыс. голов, а производственная мощность достигла — 15,4 тыс. т, или 50% всей произведенной говядины на сельскохозяйственных предприятиях  региона.

По данным Национального
союза производителей говядины, ООО «Заречное» является вторым по величине
производителем мяса специализированных мясных пород крупного рогатого скота, после
 ГК «Мираторг» в стране. К началу 2018 г.
совокупное поголовье ООО «Заречное» составляло 70 тыс. животных (в том числе 24
тыс. голов материнского стада) с учетом мощностей племенного хозяйства
«Стивенсон-Спутник», приобретенного в 2017 г. Предприятие реализует свой проект
на 12 фермах, общая площадь сельскохозяйственных угодий составляет более 100
тыс. га, а также имет собственный мясокомбинат производительностью до 150 т
мясной продукции в день, или до 40 тыс. т в год. ООО «Заречное»  производит мраморную говядину из
абердин-ангусской породы  и говядину от
скота мясных и мясо-молочных пород.

Характерными особенностями деятельности
предприятий такого типа является производство продукции с законченным оборотом
стада, собственной кормовой базой, организацией генетических центров, убойных
цехов и переработки полученной продукции, а также доведение конечной продукции
до потребителя путем организации собственной логистической сети, представленной
различными дистрибьюторскими центрами [7]. Здесь в крупных масштабах внедряются
достижения научно-технического прогресса, современные инновационные технологии,
автоматизированное оборудование ведущих зарубежных и отечественных фирм.

Следует отметить, что в настоящее время
мясное скотоводство в России развивается по инерционному пути, что связано с убыточностью
производства говядины, а, следовательно, и с низкой инвестиционной
привлекательностью подотрасли. Поэтому, сокращается поголовье крупного рогатого
скота и наблюдается ликвидация данной подотрасли многими действующими
многофункциональными сельскохозяйственными предприятиями. Так, в целом по РФ
более 50% всех многофункциональных сельскохозяйственных предприятий не содержат
крупный рогатый скот [4].

Проведенный анализ функционирования
мясного скотоводства показал, что основными сдерживающими факторами
инновационно-технологического его развития и инвестиционной привлекательности
являются:

• существующий диспаритет цен на продукцию мясного скотоводства и материально-технические и энергетические ресурсы, так, индекс роста цен на промышленную продукцию в стране в некоторые годы превышал индекс роста цен на животноводческую продукцию на 20% [1];
• более выраженное по сравнению с другими подотраслями животноводства влияние природно-климатических факторов на производство продукции;
• несоответствие кормовой базы достигнутому уровню генетического потенциала продуктивности животных;
• недостаточный уровень селекционно-племенной работы с отечественными породами скота и незначительный удельный вес в стаде племенных животных. В России коэффициент освоения новых высокопродуктивных пород мясного скота не превышает 10-20% от общего поголовья;
• высокий уровень использования устаревших технологий и технологических процессов в производстве говядины;
• недостаточная государственная поддержка сельскохозяйственных отраслей. Действующий в настоящее время уровень господдержки сельского хозяйства в большинстве субъектов РФ в размере 4,0-5,0% от расходов бюджета явно недостаточен для динамичного развития сельскохозяйственных отраслей.

Уровень развития мясного скотоводства
зависит от технологических способов, используемых в процессе производства
говядины [6]. Диагностика современного развития подотрасли мясного скотоводства
РФ позволила выделить следующие организационные факторы и условия, способные
при их реализации обеспечить ее эффективное функционирование:

1. Повышение культуры ведения
селекционно-племенной работы, разработка системных мер по воспроизводству
мясного скота, формирование чистопородных племенных стад, путем завоза по
импорту высокопродуктивных генотипов специализированных мясных пород.

2. Разработка ведомственной целевой
программы по сохранению и совершенствованию генофонда пород крупного рогатого
скота отечественной селекции, а также выведение отечественной мясной породы
скота с использованием быков-производителей мирового генофонда –
абердин-ангусской, герефордской.

3. Строительство специализированных
площадок по выращиванию и откорму мясного скота до высоких весовых кондиций. В
структуре производства говядины ведущее положение должны занимать предприятия с
промышленной технологией и высоким технологическим уровнем производства.

4. Повышение среднесуточных приростов на
выращивании, откорме и нагуле, увеличение средней живой массы скота,
реализованного на убой. В соответствии с ростом продуктивности скота необходимо
опережающее развитие кормовой базы.

5. Действенная государственная поддержка,
повышающая рентабельность мясного скотоводства до уровня, обеспечивающего
расширенное воспроизводство; использование инновационных технологий; развитие
кооперации и интеграции;

6. Формирование при активном
государственном участии инфраструктуры продовольственного рынка,
обеспечивающего равный доступ на рынок сбыта всем субъектам хозяйствования
независимо от  объема производства
продукции, что позволит установить рациональные территориально-отраслевые
пропорции, отвечающие экономическим интересам развития рынка говядины региона,
более эффективному использованию их природно-экономических условий.

Комплексное решение
технико-технологических, организационно-экономических и финансовых проблем
позволит улучшить инвестиционную привлекательность мясного скотоводства РФ и
существенно повысить его экономическую эффективность и конкурентоспособность
при всех уровнях и способах хозяйствования.

Список литературы

1. Кавардаков
   В.Я. Методологические аспекты управления инновационно-технологическим развитием
   животноводства / В.Я. Кавардаков, И.А. Семененко// Вестник государственного
   аграрного университета Северного Зауралья. – 2017. — №1. – С. 36-43
2. Коробков Е.В. К вопросу о перспективах
   развития мясного скотоводства в регионе 
   / Е.В. Коробков // Финансовая экономика. – 2019. – № 1.
   – С. 339–343.
3. Коробков
   Е.В. Прогрессивные способы повышения эффективности производства продукции
   скотоводства / Е.В. Коробков, А.В. Шалаев // Вестник Воронежского
   государственного аграрного университета. – 2015. – № 4 (47). – С. 269–274.
4. Литвина Н.В. Состояние
   и проблемы развития мясного скотоводства России / Н.В. Литвина // Экономика
   сельскохозяйственных и перерабатывающих предприятий. – 2019. – №6. – С. 28–32.
5. Официальная статистика Федеральной службы
   государственной статистики российской Федерации. [Электронный ресурс]. URL:
   http://www.gks.ru/wps/wcm/connect/ rosstat_main/rosstat/ru/statistics
   /enterprise/economy/# (дата обращения: 22.12.2019).
6. Тарасов
   А.Н. Система методов управления технологическим развитием животноводства в
   Российской Федерации / А.Н. Тарасов, В.Я. Кавардаков, И.А. Семененко; ФГБНУ
   ВНИИЭиН. – Ростов н/Д: АзовПечать, 2015. – 164с.
7. Терновых
   К.С. Современное состояние и перспективы развития производства
   говядины на предприятиях Воронежской
   области /
   К.С. Терновых, Е.В. Коробков // Вестник Воронежского государственного аграрного
   университета. – 2018. – № 3 (58). – С. 167–173.
8. Тихомиров
   А.И. Экономическая эффективность производства и реализации животноводческой
   продукции / А.И. Тихомиров, В.И. Чинаров // Экономика сельскохозяйственных и
   перерабатывающих предприятий. – 2017. – № 9. – С. 25–29.

УДК 911

DOI 10.24411/2413-046Х-2020-10086

СПЕЦИФИКА ТРУДОВЫХ РЕСУРСОВ КАК
ФАКТОР ФОРМИРОВАНИЯ ПРОМЫШЛЕННОГО КОМПЛЕКСА ТАМБОВСКОЙ ОБЛАСТИ

THE SPECIFICS OF LABOR RESOURCES AS A FACTOR IN THE FORMATION OF THE INDUSTRIAL COMPLEX OF THE TAMBOV REGION

Замятина
Татьяна Станиславовна, преподаватель, Филиал АНОВО
«Российский Новый Университет», АНПОО «Тамбовский колледж бизнес-технологий», г.
Тамбов, Россия

Zamyatina T.S., tanya.zamyatina.75@mail.ru

Аннотация.
В
статье рассмотрена специфика трудовых ресурсов промышленного комплекса Тамбовской
области. Выявлены основные проблемы на рынке труда. Максимальный экономический
эффект формирования и использования трудовых ресурсов Тамбовской области
возможен только при условии отраслевого и территориального сочетания в развитии
производительных сил региона. В связи с чем, требуется научно обоснованная
территориальная организация промышленного производства, который обеспечит
наибольший экономический эффект и наиболее полную занятость трудовых ресурсов.
В статье делается важный вывод о том, что дальнейший дефицит кадров будет
нарастать, в первую очередь, на предприятиях, так как работающие кадры будут
приближаться к пенсионному возрасту, а возмещение выбывающих кадров молодыми
работниками будет сталкиваться со значительными трудностями в связи с низким
уровнем оплаты труда.

Summary. The article considers the specificity of the labor
resources of the Tambov region. The main problems in the labor market are
revealed. The maximum economic effect of the formation and use of the labor
resources of the Tambov region is possible only if there is an industrial and
territorial combination in the development of the productive forces of the
region. In this connection, a scientifically based territorial organization of
industrial production is required, which will ensure the greatest economic
effect and the most complete employment of labor resources. In the article, an
important conclusion is drawn that a further shortage of personnel will
increase, first of all, in industrial enterprises, since the working cadres
will approach the retirement age, and the compensation of retiring cadres by
young workers will face considerable difficulties due to low wages.

Ключевые
слова: трудовые ресурсы, рынок труда, миграция населения,
политика занятости, безработица, промышленные предприятия, Тамбовская область.

Keywords: labor resources, labor market, population migration, employment policy,
unemployment, industrial enterprises, Tambov region.

Введение

Трудовые ресурсы можно
рассматривать как основные производственные факторы. Развитие и увеличение
экономического роста находится в непосредственной зависимости от трудового
потенциала и от того, насколько эффективно он используется. Увеличение трудовых
ресурсов происходит за счет естественного прироста населения.

Трудовые ресурсы можно
охарактеризовать как определенная часть населения, для которой свойственно
определенное физическое развитие в сочетании со знаниями, умениями и навыками,
что требуется для выполнения определенной деятельности.

В настоящее время
рациональное использование трудовых ресурсов определяет социально-экономическое
развитие любой отрасли, в частности, и промышленного комплекса Тамбовской
области. Для эффективного экономического развития в данном направлении
необходима объективная оценка трудовых ресурсов, изучение потребностей в
рабочей силе, а также поиск наиболее эффективных способов по использованию
трудовых ресурсов в Тамбовской области [1].

Численность населения
оказывает значительное влияние на экономический потенциал, на развитие
производительных сил общества, где трудоспособное население выступает как часть
населения, ограниченная определенными возрастными границами. Границы
трудоспособного возраста носят подвижный характер и определяются
социально-экономическими условиями и физическими особенностями развития
человека.

Материалы
и методы исследования

Трудовые ресурсы
определяются, прежде всего, трудоспособным населением. В качестве материалов
исследования выступают статистические данные по трудовым ресурсам Тамбовской
области за 2016-2017 гг. Согласно статистическим исследованиям, проводимым
среди населения Тамбовской области, на данной территории проживает 166,4 тыс.
человек трудоспособного возраста (данные за 2016 год). К середине 2017 года на
территории Тамбовской области зарегистрировано 9943 организаций, или 95,6% к
уровню 1 полугодия 2016 года и 7778 индивидуальных предпринимателей, или 102,0%
[2].

В результате было
отмечено, что количество организаций, локализованных в городе Тамбове,
снизилось за анализируемые 2 года, с 55,1% до 54,7%. На крупных и средних
предприятиях города в 1 полугодии 2017 года трудилось 87,0 тыс. человек (98,5%
к уровню 1 п/г 2016г.) или 52,3% от трудоспособного населения [3].

Исследование показало,
что основной процент работающих трудится в следующих видах деятельности:

• обрабатывающее производство 17,7 тыс. чел.
  (93,6% к уровню 1 п/г 2016 г.),
• государственное управление и обеспечение
  военной безопасности; социальное страхование 12,5 тыс. чел. (100,0% к уровню 1
  п/г 2016 г.),
• здравоохранение и социальные услуги 11,0 тыс.
  чел. (99,8% к уровню 1 п/г 2016 г.),
• образование 10,8 тыс. чел. (98,7% к уровню
  1 п/г 2016 г.).

Для анализа трудовых
ресурсов необходимы показатели заработной платы. Отмечено, что среднемесячная
начисленная номинальная заработная плата одного работника крупных и средних
организаций в 1 полугодии 2017 года сложилась в размере 27 948,0 руб., ее
увеличение по сравнению с соответствующим периодом 2016 года составило рост на
5,3%.

Анализ численности
населения города Тамбова, не занятых трудовой деятельностью, показал, что по
состоянию на 01.07.2017 года она составляет 1063 человека, что определяется как
снижение на 17,0% к уровню января-июня 2016 года.

Совершенствование
трудовых ресурсов Тамбовской области может быть достигнуто за счет развития производительных
сил, что будет формировать экономию общественного труда.

Увеличение эффективности
использования трудовых ресурсов может быть достигнуто при проведении следующих
мероприятий:

• рост производительности труда;
• снижение потерь рабочего времени;
• материальная мотивация работников;
• специализация кадрового состава;
• рациональная организация труда и
  производства.

За последнее время в
Тамбовской области произошло регулирование трудового рынка, а именно был принят
ряд законов, проведена организация структуры управления, что, несомненно,
привело к положительным результатам. Однако в настоящее время трудовой рынок
Тамбовской области по-прежнему находится в состоянии реструктуризации. Главными
недостатками в организации рынка труда является недостаток рыночных
регуляторов, а также отсутствие сбалансированности основных параметров.
Основная причина данных недочетов заключается в применении достаточно
устаревшей системы использования трудовых ресурсов, которая предъявляет высокий
спрос на рабочую силу в противовес низкого требования к ее качеству.

Ведущая задача
использования трудовых ресурсов в Тамбовской области – это формирование
эффективности занятости населения, увеличение качества и конкурентоспособности
рабочей силы.

Промышленный комплекс
Тамбовской области обладает необходимыми трудовыми ресурсами. Однако увеличение
эффективности производства и рост объемов продукции возможен при максимальной
обеспеченности трудовыми ресурсами, а также при их рациональном использовании.

При анализе состояния
трудовых ресурсов Тамбовской области необходимо было решить следующие задачи:

• изучить показатели текучести кадров;
• дать оценку обеспеченности предприятия
  трудовыми ресурсами в целом, а также по категориям и профессиям;
• выявить эффективное использование резервов
  трудовых ресурсов [3].

Занятость населения, и,
соответственно, трудовой рынок формируется под влиянием демографических
показателей. Соотношение групп рабочих возрастов находится в непосредственной
зависимости от тенденции старения населения. Ограниченные трудовые ресурсы
формируются в том случае, когда снижается доля молодых возрастов (до 29 лет), и
увеличивается доля старших возрастов (старше 45 лет).

Анализ трудовых ресурсов
Тамбовской области показал следующие результаты. Численность трудовых ресурсов
за 2015 год составила 633,0 тыс. человек или 59,9% от общей численности
населения области, в 2016 году – 629,3 тыс. человек, в 2017 году – 626,1 тыс.
человек. Отмечено дальнейшее сокращение трудовых ресурсов: в 2018 году – 622,5
тыс. человек; в 2019 году – 617,8 тыс. человек. Основной процент трудовых
ресурсов составляют работники, занятые в экономических отраслях. Согласно
статистическим наблюдениям и анализу, в 2015 году этот показатель составил
79,0% (500,2 тыс. человек). Численность занятых в экономике в 2016 году
постепенно снизилась и составила 498,0 тыс. человек, в 2017 году до 492,0 тыс.
человек. В прогнозный период в 2019 г. численность занятых в экономике
сократится с 496,0 тыс. человек [4].

Результаты
и их обсуждение

При снижении численности
населения трудоспособного возраста произойдет снижение численности экономически
активного населения. Прогноз, составленный на 2018 год, показывает, что
численность экономически активного населения составит 526,0 тыс. человек и
увеличится в сравнении с 2017 годом на 0,1 тыс. человек. К 2019 году, по
прогнозу численность экономически активного населения составит 517,0 тыс.
человек и уменьшится в сравнении с 2016 годом на 8,9 тыс. человек.

Дальнейшие перспективы
совершенствования трудовых ресурсов Тамбовской области представлены в настоящее
время в следующих документах: «Активная политика занятости населения и
социальная поддержка безработных граждан», а также в Государственной программе
Тамбовской области «Содействие занятости населения» на 2014 — 2020 годы.
Реализация данных программ будет способствовать росту регионального рынка
труда, а также может привести к снижению уровня безработицы. Согласно
статистическим наблюдениям, общая численность безработных в 2016 году составила
25,8 тыс. человек или 4,9% экономически активного населения. В 2017 году – 25,6
тыс. человек или 4,9% экономически активного населения, в 2018 году – 25,0 тыс.
человек или 4,8%. К 2019 году прогнозируется сокращение до 24,4 тыс. человек
или 4,7% экономически активного населения.

В 2016 году численность
зарегистрированных безработных граждан составила 5,8 тыс. человек, уровень
зарегистрированной безработицы составил 1,1% экономически активного населения.
В 2019 году численность зарегистрированных безработных граждан уменьшится по
сравнению с 2017 годом на 1,3 тыс. человек. Уровень зарегистрированной
безработицы к 2019 году составит 0,7% экономически активного населения.

Для анализа состояния трудовых ресурсов Тамбовской области в качестве примера рассмотрим промышленное предприятие — АО «Ревтруд» [4].

Таким образом, данное предприятие в 2017 году получило прибыль от реализации продукции в размере 468,0 млн. руб. Планы на 2018 год – получение прибыли в 490,0 млн. руб. и ввод продукции нового ассортимента на сумму 755,5 тыс. руб. [4].

В качестве еще одного анализируемого предприятия была выбрана организация АО «Пигмент», которая занимается производством фталоцианина меди для выпуска пигмента голубого фталоцианинового. Объем инвестиций на реализацию данных проектов составит в конце 2018 г. более 600 млн. рублей. В ближайшем будущем планируется создание дополнительно 50 рабочих мест [5].

Экономическое развитие города Тамбова и области находится также в непосредственной зависимости от развития малого и среднего предпринимательства. Именно малое и среднее предпринимательство формирует основную часть трудоспособного населения. Согласно статистическим наблюдениям, проведенным в 2017 году, произошло значительное развитие субъектов малого и среднего предпринимательства в сфере оптовой и розничной торговли, что составляет преимущественно 51,2%. В других отраслях развитие предпринимательства происходит в меньшей степени (рисунок 4).

В результате исследования
также было установлено, что в 2016 году было зарегистрировано 371,2 субъектов
малого и среднего предпринимательства в пересчете на 10 тысяч человек
населения.

Одной из главных задач в
области формирования и развития трудовых ресурсов Тамбовской области является
повышение уровня жизни населения. Отмечено, что на протяжении 2016 года
продолжилось увеличение уровня среднемесячной заработной платы. В результате
статистических исследований, проведенных в промышленной сфере Тамбовской
области, было установлено, что среднемесячная номинальная заработная плата
составила 25187 рублей, что на 5,3 % больше уровня 2015 года [6].

По уровню заработной платы город Тамбов занимает 1 место среди городов области (таблица 4).

Трудовые ресурсы
Тамбовской области подвержены специфической системе механизмов
саморегулирования, главным из которых является маятниковая миграция населения.
Согласно статистической оценке, проведенной администрацией Тамбовской области,
было выявлено, что свыше 100 тысяч человек имеют основной доход за территорией
области. В качестве главного миграционного региона выступает Московская
область, а также Липецкая область. Одной из ключевых проблем занятости
населения остается структурный дисбаланс спроса и предложения. Коэффициент
напряженности на рынке труда расценивается как 0,65, при этом происходит
формирование несоответствия профессионального состава безработных и
востребованных специальностей.

Проведен анализ наиболее
востребованных специальностей, занятых в формировании трудовых ресурсов Тамбовской
области. Наиболее распространены и популярны в настоящее время рабочие
специальности, а основной процент безработных составляют люди с высшим
образованием, в частности, гуманитарии. Среди безработных также встречаются
люди с достаточно низкой квалификацией, а также с отсутствием желания найти
постоянную работу. Отмечено, что заработная плата в Тамбовской области в
настоящее время является одной из самых низких в России и Центральном
федеральном округе [7].

Недостаточное развитие
трудового рынка может быть обусловлено наличием следующих проблем:

• сокращение численности работников, занятых
  в экономической и производственной сферах;
• минимальное число мест приложения труда с
  высоким уровнем заработной платы. Основной процент работников в настоящее время
  – люди с низким уровнем оплаты труда;
• многие жители Тамбовской области получают
  основной доход за пределами области;
• выявляется несоответствие квалификации
  безработных потребностям предприятий региона.

Выводы

Таким образом, Тамбовскую
область можно охарактеризовать как регион, значительно зависимый от федеральной
политики. Это объясняется тем, что при низком уровне собственных доходов
бюджета существует большой объем полномочий, делегируемых региону федеральным
центром. Уровень доходов населения в области низкий и растет сравнительно
медленно, при этом стабильное сокращение численности жителей приводит к общему снижению
объема внутреннего рынка области.

В настоящее время
проблема безработицы в Тамбовской области ощущается незначительно – за
последние несколько анализируемых лет произошли изменения в сторону снижения
уровня безработицы [2].

Достаточно активно
происходит отток высококвалифицированных специалистов из Тамбовской области,
что может быть связано с отставанием области в инновационном развитии. Таким
образом, возникает серьезная кадровая проблема, нехватка квалифицированных
работников ощущается на многих производственных предприятиях.

Анализ полученных
результатов позволяет сделать кадровый прогноз на ближайшее будущее. Следует
предположить, что многие промышленные предприятия могут ощутить дефицит кадров.
Многие работники будут постепенно приближаться к пенсионному возрасту, а
молодых специалистов будет катастрофически не хватать, что объясняется не
только оттоком населения в другие регионы, но и низким уровнем зарплат и применением
устаревших технологий.

Литература

1. Гулин К.А., Шабунова А.А, Чекмарева Е.А.
   Трудовой потенциал региона. Вологда: ИСЭРТ РАН, 2009. 84 с.
2. Леженина Т. Трудовые ресурсы и занятость
   населения // Общество и экономика. 2016. № 3. С. 5-12.
3. Официальный сайт
   Управления труда и занятости населения Тамбовской области. URL: http://
   tambov.regiontrud.ru. (Дата обращения: 05.02.2018).
4. Официтальный сайт
   Тамбовстат. URL: http://tmb.gks.ru/ (Дата обращения: 06.02.2018).
5. Российская Федерация Тамбовской области.
   Закон «О стратегии социально – экономического развития Тамбовской области на
   период 2020 года». Приложение к закону Тамбовской области от 4 декабря 2013
   года № 347-3.
6. Семьянинова Е.В.
   Особенности формирования и использования трудовых ресурсов Тамбовской области
   // Социально-экономические явления и процессы. 2016. №5. С. 19-22.
7. Токсанбаева М.С., Лежнева Ю.А. Влияние
   политики занятости на структуру рабочей силы // Экономическая наука современной
   России. 2014. № 4. С. 12-18.
8. Челноков И.В., Герасимов Б.И., Быковский В.В.
   Региональная экономика: организацонно-экономический механизм управления
   ресурсами развития региона. Тамбов: Изд-во Тамб. гос. техн. ун-та, 2012. 109 с.

DOI 10.24411/2413-046Х-2020-10085

МЕТОДЫ КОЛИЧЕСТВЕННОГО ИЗМЕРЕНИЯ
ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНОГО КАПИТАЛА ИННОВАЦИОННОЙ КОМПАНИИ  

Булатецкая Алена Юрьевна, кандидат социологических наук, доцент кафедры социологии ФГБОУ ВО «Пермский государственный национальный исследовательский университет»

Аннотация. В статье раскрывается
сущность и структура понятий «интеллектуальный потенциал» и
«интеллектуальный капитал», выступающих в качестве основы для
формирования инновационных компаний с целью повышения их экономической
эффективности и конкурентоспособности. Показан процесс формирования
инновационной компании за счет развития интеллектуального потенциала. Анализируются
зарубежные методы измерения интеллектуального капитала.  Особое внимание уделяется двум методам
количественного измерения интеллектуального капитала: коэффициенту Дж. Тобина и
коэффициенту А. Пулика. На основе проведенного анализа автором выделяются
преимущества и недостатки данных методов.

Ключевые
слова: интеллектуальный
капитал, интеллектуальная собственность, методы измерения интеллектуального
капитала, коэффициент добавленной стоимости.

Исследованием интеллектуального капитала активно занимались Т. Стюарт,
Э. Брукинг, Д. Фридман, Л. Эдвинссон и др. В частности, для Л. Эдвинссона, интеллектуальный
капитал являлся знанием, которое можно конвертировать в стоимость [11].

Следует также выделить и работы российских ученых. Свой вклад внесли Б.З.
Мильнер, Т.М. Орлова, В.Л. Иноземцев, Л.И. Лукичева, И.И. Просвирина, А.Л.
Гапоненко, B.C. Ефремов, Б.Б. Леонтьев и др.

Как и любая другая экономическая категория, интеллектуальный капитал
имеет характерную структуру [5]. Классификация основных составляющих
интеллектуального капитала разработана Т. Стюартом, отметившим, что форсированное
развитие отдельных элементов может привести не к росту производительности, а,
наоборот, к ее снижению  [8].

Сложившаяся на сегодня структура интеллектуального капитала, постоянно
дополняется новыми подходами и попытками исследователей более точно учесть ее
нематериальные факторы. На наш взгляд, два фактора, связанные с особой
значимостью информации в современном мире и пониманием интеллектуального
капитала как динамической структуры, требуют разработки новых взглядов на
блок-структуру интеллектуального капитала, в которой должна быть отражена
специфика взаимоотношений между информационным капиталом и капиталом менеджмента
(рис. 1).

Важный элемент интеллектуального капитала — информационный капитал,
выделенный на рисунке 1, с относящимися к нему объектами интеллектуальной
собственности, представляет собой внешнюю и внутреннюю информацию, которая
имеет ценность для компании и обеспечивает ее конкурентоспособность. Следует
также отметить, что при оценке информационного капитала важно учитывать
конкурентоспособность и инновационность информации, поскольку она имеет
свойство терять актуальность, творческий и новаторский компонент и быстро
устаревать.

Капитал менеджмента (рис. 1), как важная часть структуры
интеллектуального капитала предназначен для управления отдельными элементами
информационного капитала, выполняет функцию координации и взаимосвязи в целях
получения конкурентных преимуществ. Несмотря на то, что капитал менеджмента не
имеет стоимостной оценки, не представляется в виде конкретного финансового
актива, вместе с тем, наличие и качество капитала менеджмента отражается на
величине капитализации компании.

Понятие «инновационная компания» связано с термином «инновация» [6]. Инновационной называется такая компания, которая в процессе своего существования осуществляет создание, исследование и разработку новых продуктов, процессов, технологий, а также занимается их внедрением и реализацией [12].

В современных российских условиях хозяйствования основой
формирования инновационных компаний являются наличие и укрепление ими
интеллектуального капитала и интеллектуального потенциала.

Сегодня процесс развития инновационных компаний осуществляется, как правило, на основе менеджмента знаний, представляющего собой стратегию управления компанией, ориентированную на максимальное использование своего интеллектуального потенциала (рис. 2). Систематизация подходов к оценке интеллектуального капитала представлена в работе А.А. Быковой и М.А. Молодчик [1]. Авторы выделяют два принципиально разных направления, включающие: а) оценку стоимости и измерение интеллектуального капитала; б) синтетический показатель, отражающий величину интеллектуального капитала на организационном уровне (рис. 3) [1, с. 33]. 

Более полной и логичной выглядит классификация К. Свейби. Он объединил 25 методов оценки  в 4 группы (рис. 4).

Особый интерес для нас представляют существующие две модели
количественного измерения интеллектуального капитала (коэффициент Тобина и
метод Пулика).

Коэффициент Тобина (q-индекс Джеймса Тобина) [10], применяемый для
интегральной оценки интеллектуального капитала, определяется как отношение
рыночной цены компании к цене замещения ее реальных активов. В современных
условиях значения коэффициента Тобина для большинства компаний колеблются от 5
до 10  [4, с. 63].

Результаты, полученные с
помощью коэффициента Тобина, можно трактовать следующим образом: если q
> 1, то компания обладает необходимым объемом интеллектуального капитала и
инвестиции целесообразны; если q <
1, то необходимо избавляться от этой компании [7]. Ограничение при
использовании метода Тобина заключается в том, что кроме деловой репутации не учитывается
влияние других факторов [9, с. 343].

Интеллектуальный
коэффициент добавленной стоимости (VAIC — Value Added Intellectual Coefficient) — это метод
количественного измерения интеллектуального капитала компании, который был
предложен австрийским экономистом Анте Пуликом в 2000 г. [8].

Использование
коэффициента Пулика позволяет компании определить вклад в добавленную стоимость
материальных и нематериальных активов. Фактические данные для расчета VAIC берутся из бухгалтерской и финансовой отчетности
компании.

Алгоритм
расчета коэффициента Пулика представлен на рисунке 5  [13].

Простота оценки и доступность данных — главные достоинства метода А. Пулика. Показатели эффективности отражают роль интеллектуального капитала в создании стоимости компании. К числу недостатков следует отнести отсутствие учета временного фактора  [2, с. 37].

Таким образом, интеллектуальный капитал является сегодня одним из
наиболее действенных конкурентных преимуществ в экономике, основанной на информации
и знаниях. В оценке интеллектуального капитала наиболее трудоемким является
установление количественных характеристик качественных параметров. Правильная
оценка интеллектуального капитала дает объективную оценку совокупного капитала
компании, являясь важным направлением разработки ее кадровой политики. Методы
измерения и оценки интеллектуального капитала инновационной компании,
используемые в современных условиях, требуют своего дальнейшего
совершенствования.

Литература

1. Быкова А.А., Молодчик М.А. Влияние интеллектуального капитала на
результаты деятельности компании // Вестник Санкт-Петербургского университета.
Серия 8: Менеджмент. 2011. № 1. С. 27-55.

2. Гунина Е.Н., Сыропятов В.А. Зарубежный опыт оценки интеллектуального
капитала // Управление экономическими системами. Электронный научный журнал.
2015. № 11 (2). С. 37.

3. Идченко Н.В., Елкин С.Е. Эффективные методы оценки интеллектуального
капитала // Современные проблемы науки и образования. 2013. № 3. С. 52-56.

4. Калина И.И. Показатели оценки интеллектуального капитала
в информационной экономике // Власть. 2011. № 1.  С. 63-67.

5. Колпакова О.Н. Интеллектуальный капитал:
состав, структура и концептуальные основы управления // Экономика, Статистика и
Информатика. Вестник УМО. 2011. № 1. С. 74-80.

6. Руководство
Осло. Рекомендации по сбору и анализу данных по инновациям. 3-е изд. / ОЭСР,
Евростат. Москва, 2006. 192 с.

7. Сиразетдинов
Р.М., Устинова Л.Н. Применение метода Дж. Тобина к исследованию
интеллектуального капитала на инновационно активных предприятиях // Российское
предпринимательство. 2015. № 16 (19). C. 3285-3294.

8. Стюарт Т.А. Интеллектуальный капитал. Новый источник богатства
организаций / Пер. с англ. В.А. Ноздриной. М.: Поколение, 2007. 368 с.

9. Тимирясова А.В., Крамин Т.В. Формирование модели
управления стоимостью в региональном научно-образовательном кластере // Вектор
науки Тольяттинского государственного университета. 2013. № 2. С. 341-347.

10. Тобин Д. Денежная политика и экономический рост. М.: Либроком, 2010.
272 с.

11. Эдвинссон Л. Корпоративная долгота. Навигация в экономике,
основанной на знаниях. М.: ИНФРА-М, 2005. 247 с.

12. Юданов А.Ю.
Что такое инновационная фирма? // Вопросы экономики. 2012. № 7. С. 30-46.

13. Laing G., Dunn J., Hughes-Lucas S.Applying the VAIC
model to Australian Hotels // Journal of Intellectual Capital. 2010. Vol. 11. #
3. p. 269-283.

14. Sveiby K.E. The
New Organisational Wealth — Managing and measuring Knowledge-Based Assets. San-Fransisco,
1997. р.12-15.